автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: Полемика Новой Академии со стоиками

Полный текст автореферата диссертации по теме "Полемика Новой Академии со стоиками"

На правах рукописи

Зеленский Олег Александрович ПОЛЕМИКА НОВОЙ АКАДЕМИИ СО СТОИКАМИ

Специальность 09.00.03 — История философии

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских паук

Москва-2012

005056789

Диссертация выполнена на кафедре истории зарубежной философии философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова.

Научный руководитель:

• доктор философских наук, профессор кафедры истории зарубежной философии философского факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова Майоров Геннадий Георгиевич

Официальные оппоненты:

• доктор философских наук, профессор кафедры наук о культуре факультета философии Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Доброхотов Александр Львович;

• кандидат философских наук, доцент кафедры этики философского факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова Гаджикурбанов Аслан Гусаевич

Ведущая организация:

• государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Российский государственный гуманитарный университет»

Защита диссертации состоится «19» ноября 2012 года в 15.00 на заседании диссертационного совета Д 501.001.38 по философским наукам при Московском государственном университете имени М.В. Ломоносова по адресу: 119991, ГСП-1, г. Москва, Ломоносовский проспект, д.27, корпус 4 («Шуваловский»), философский факультет, аудитория А-518.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале Отдела диссертаций Фундаментальной библиотеки МГУ имени М.В. Ломоносова по адресу: Ломоносовский проспект, д. 27, сектор «А», 8 этаж, к. 812. Автореферат разослан « QkrrisJfíLlüYL года

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат философских наук, доцент

Коровин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования

Эллинистическая эпоха в античной философии была связана с созданием и развитием ряда философских школ. Они не существовали изолированно друг от друга, а наоборот, активно взаимодействуя, переживали значительные идейные трансформации. Яркое выражение подобных изменений мы находим, анализируя историю полемики Новой Академии со стоиками.

В имеющихся на сегодня исследованиях не только не сложилось однозначной оценки философии Новой Академии, но по ряду вопросов высказываются противоположные суждения. Нет согласия по поводу степени самостоятельности академиков, оценки роли убедительного в их философии, трактовки разных этапов эволюции школы. Прояснение этих вопросов необходимо для более полного представления о развитии эллинистической философии.

Многие проблемы, поставленные в ходе полемики, и в дальнейшем привлекали внимание ведущих философов, в числе которых были Августин, оккамисты, Декарт и Юм. Наличие столь значительной традиции обсуждения усиливает интерес к историко-философским истокам этих проблем.

Эта тема практически обойдена вниманием в русскоязычной литературе, а также можно говорить о сравнительной малочисленности монографий на иностранных языках. Существует потребность в работе, которая бы попыталась охватить наиболее значимые вопросы, по которым шла дискуссия между двумя школами.

Степень разработанности проблемы.

Отечественные достижения в изучении философии Средней и Новой Академии достаточно скромны. Нам трудно согласиться со многими оценками А.Н. Чанышева1 и А.Ф. Лосева2 по рассматриваемой нами теме. Более удачную

' Чанышев Л.Н. Курс лекций по древней и средневековой философии. Москва, 1991. С. 161170.

2 Лосев А.Ф. История античной эстетики. Ранний эллинизм. Москва, 2000. С. 410-415, 860-

865.

интерпретацию мы находим у В.Ф. Асмуса3. Не мог обойти вниманием учение академиков в своих двух работах по Цицерону Г.Г. Майоров4. Кратко касается полемики Карнеада и Антипатра A.A. Столяров5. Общая характеристика истории Средней и Новой Академии содержится также в работе Ю.А. Шичалина6. Хороший вводный обзор «Академики» Цицерона мы находим у М.М. Сокольской7. Однако при всех достоинствах трудов В.Ф. Асмуса, Г.Г. Майорова, A.A. Столярова, Ю.А. Шичалина и М.М. Сокольской, в них не представлено подробного и полного изложения полемики Новой Академии со стоиками.

В иностранных исследованиях Новой Академии можно выделить два этапа: «классический», начало которому положили работы Целлера8 и Хирцеля9, и «современный», вызванный значительным усилением интереса к проблемам античного скептицизма в конце 1970-х - начале 1980-х годов.

В своей работе Хирцель высказал утверждение о том, что учение Карнеада об убедительном впечатлении было шагом к догматизму10. Хирцелю возражал Гедекемейер". Среди других онпонентов следует назвать одного из ведущих защитников так называемой «диалектической интерпретации» Куиссена12. В «классический» период в научной литературе были

3 Асмус В.Ф. Античная философия. Москва, 1976. С. 497-502.

"Майоров Г.Г. Цицерон как философ// Майоров Г.Г. Философия как искание Абсолюта. Опыты теоретические и исторические. Москва, 2004. С. 148-188. Майоров Г.Г. Цицерон и античная философия религии// Там же. С. 189-225.

5Столяров A.A. Стоя и стоицизм. Москва, 1995. С. 241-243.

6 Шичалин Ю.А. История античного платонизма в институциональном аспекте. Москва, 2000. С. 222-225.

7 Сокольская М.М. Бесконечное приближение к истине// Марк Туллий Цицерон. Учение академиков. Москва, 2004. С. 4-48.

8 Zeller Е. Die Philosophie der Griechen in ihrer geschichtlichen Entwicklung. Bd. HI, Abteil. 1,

Aufl. 5. Leipzig, 1923.

' Hirzel R. Untersuchungen zu Ciceros philosophischen Schriften. Bd. III. Leipzig, 1883. '"Указ. соч. S. 179, 181.

11 Goedeckemeyer A. Die Geschichte des griechischen Skeptizismus. Leipzig, 1905.

12 Couissin P. Le Stoicisme de la Nouvelle Académie// Revue d'histoire de la philosophie. 1929. Vol. 3. P. 241-276. Суть «диалектической интерпретации» может быть проиллюстрирована словами Куиссена, что Карнеад «не защищал никакого положительного учения» (Р. 268), а то, что может показаться таким учением, «разрущает стоический догматизм в гораздо большей степени, чем основывает умеренный догматизм» (Р.267).

4

сформулированы основные проблемы, которые интересуют историков философии сегодня: о характере академического скептицизма, о статусе убедительных впечатлений, о сути новаций в учении Новой Академии, осуществленных Филоном из Лариссы.

Среди работ, знаменующих переход к современному этапу исследований, следует особо выделить статью Штрикер «Скептические стратегии»". Штрикер показывает двусторонний характер полемики между рассматриваемыми нами школами и особо акцентирует внимание на аргументах в защиту скептической позиции. Значительное место сегодня занимает и «диалектическая интерпретация», среди главных сторонников которой следует назвать Берниета'4, Фреде15 и Бриттена16. Более осторожную позицию занимает Леви17. Одним из наиболее ярких критиков «диалектической интерпретации» является Тошруд18. В качестве самостоятельного направления исследований выделяется изучение философии Филона из Лариссы. Этому посвящены, кроме указанной работы Бриттена, книга Тарранта19 и статья Штрикер20.

В данном диссертационном исследовании мы хотим показать сильные и слабые стороны «диалектической интерпретации», предлагая свою собственную концепцию развития Новой Академии. Эту концепцию можно условно назвать «прагматической». Она не отрицает определенной самостоятельности академиков, прежде всего, в их учении об убедительных

13Striker G. Sceptical Strategies// Doubt and Dogmatism/ Ed. by M. Schofield, M. Burnyeat, J. Barnes. Oxford, 1980. P. 50-83.

14 Burnyeat M. Carneades was no Probabilist (unpublished paper).

15Frede M. The Sceptic's Two Kinds of Assent and the Question of the Possibility of Knowledge// Frede M. Essays in Ancient Philosophy. Oxford, 1987. P. 201-222.

16 Brittain C. Philo of Larissa. The Last of the Academic Sceptics. Oxford, 2001.

17 Lévy C. Cicero Academicus: Recherches sur les Académiques et sur philosophie cicéronienne. Rome, 1992.

"Thorsrud H. Cicero on his Academic Predecessors: The Fallibilism of Arcesilaus and Carneades// Journal of the History of Philosophy. Vol. 40, 2002. P. 1-18. Thorsrud H. Arcesilaus and Carneades// The Cambridge Companion to Ancient Scepticism/ Ed. by R. Bett. Cambridge, 2010.

" Tarrant H. Scepticism or Platonism. The Philosophy of the Fourth Academy. Cambridge, 1985.

20Striker G. Academics Fighting Academics// Assent and Argument/ Ed. by B. Inwood, J. Mansfeld. Leiden, 1997. P. 257-276.

впечатлениях, однако эту самостоятельность следует искать не на уровне теоретико-философских догм, а на уровне практического познания.

Объект исследования.

Объект данного исследования может быть определен как в узком, так и в более широком смысле. В узком смысле, мы имеем дело с историческим развитием двух эллинистических школ - Стой и Новой Академии. Поскольку эти школы не развивались обособленно от всего контекста эллинистической философии, то можно говорить о некотором общем поле взаимодействия эллинистических школ как об объекте в широком смысле.

Предмет исследования.

В качестве предмета исследования мы берем те идеи, которые выдвигались в процессе полемики, и рассматриваем их с различных сторон, прежде всего, с исторической и логической. Поскольку исследование затрагивает сразу две эллинистические школы, важно также выбрать фокус рассмотрения, и здесь ключевое место будет отведено Новой Академии. Анализируя стоические идеи, мы будем касаться только тех проблем, которые прямо или косвенно связаны с исследуемой полемикой.

Цель исследования.

Целью исследования является историко-философский анализ содержания полемики двух школ и выявление причин изменения их идей в процессе спора.

Задачи исследования.

Для реализации поставленной цели следует выполнить основные (решаемые на протяжении всего диссертационного исследования) и частные (решаемые в тех или иных разделах диссертационного исследования) задачи.

Основные задачи исследования: 1) анализ главных аргументов полемики, обсуждение их возможных интерпретаций и подходов, существующих в современной исследовательской литературе;

2) историко-философская реконструкция идей главных представителей Новой Академии, определение места их взглядов в полемике со стоиками;

3) попытка решения вопроса о соотношении критического и позитивного во взглядах представителей Новой Академии.

Частные задачи исследования:

1) критический анализ основных источников по философии Новой Академии;

2) рассмотрение основных гносеологических понятий стоической школы, которые стали предметом критики со стороны академиков;

3) рассмотрение рассуждений о неразличимости впечатлений и об убедительных впечатлениях как двух главных сторон учения Карнеада;

4) исследование ключевых идей «Римских книг» Филона из Лариссы и решение вопроса об их влиянии на ход полемики;

5) анализ основных этических и физических тем полемики, выделение главных направлений критики академиками стоических учений.

Методологическая основа исследования.

Методология исследования предполагает комплексный историко-философский анализ сохранившихся свидетельств и сочинений, касающихся вопросов полемики Стой и Новой Академии. Активно использованы как общетеоретические методы (анализ, синтез, сравнение и т.д.), так и методы, непосредственно связанные с историко-философской наукой. Широко применяются аналитическая методология, метод реконструкции, этимологический и исторический подходы. Научная новизна исследования.

Это первое в отечественной литературе подробное исследование истории и основных тем полемики между двумя эллинистическими школами - Новой Академией и Стоей. В данном диссертационном исследовании развит новый «прагматический» подход к учению Новой Академии.

Положения, выносимые на защиту: 1) Полемика между академиками и стоиками носила двусторонний характер. В связи с этим здесь нужно учитывать не только критические

7

аргументы академиков против стоиков, но и своеобразную «критику критики», которая осуществлялась стоиками, а также ответы на нее со стороны академиков.

2) В процессе этой полемики был поставлен ряд проблем, которые в последующем часто поднимались в истории философии. Среди них следует выделить особо проблему очевидности нашего перцептуального опыта, которую академики трактовали как проблему отсутствия в наших впечатлениях какого-либо знака истинности; предложенную академиками новую модель познания, вместо накопления знаний ориентированную на метод «проб и ошибок»; подчеркивание роли прагматических (т.е. зависящих от конкретной ситуации и времени) факторов в нашем познании.

3) Ключевым различием, позволяющим понять философию Новой Академии, является различие теоретического и методологического. Карнеад не предлагал какую-то теорию, но он выдвигал практический метод, метод не только действия, но и практического познания, т.е. такого познания, которое связано с конкретной ситуацией. Главным недостатком «диалектической интерпретации» является отсутствие ясного разделения теоретического и методологического.

4) Академическое утверждение об акаталепсии следует понимать как регулятивный принцип. В качестве регулятивного принципа для академиков акаталепсия не позволяла впадать в методологическую ошибку, принимая убедительные впечатления за каталептические, и в связи с этим не допускала поспешного согласия.

5) Академики ясно выделяли два смысла: субъективной убедительности и неразличимости с точки зрения объективной истины. Отсутствие в наших впечатлениях какого-либо знака истинности не препятствует считать нечто убедительным для нас, а другое — нет.

6) Рассуждения академиков об убедительных впечатлениях не могут

рассматриваться только как контраргумент стоикам. Согласно Luc. 99,

отвержение убедительных впечатлений противоречит природе и делает

8

невозможной саму жизнь. Опора на убедительное, одобряемое выделяется в Luc. 8 как суть академической позиции.

7) Филон продолжал использовать аргумент о неразличимости впечатлений в полемике со стоиками. Этот вывод мы можем сделать на основе внимательного изучения Luc. 18. При этом Филон также говорил о существовании каталепсиса, отличного от стоического. Подобное «соединение несоединимого», на наш взгляд, могло послужить одной из причин гнева Антиоха, о котором говорится в Luc. 11-12.

8) Карнеад для своего деления благ взял за основу классификацию Хрисиппа и видоизменил ее в целях критики определения Антипатра из Тарса.

«Диалектический» характер классификации Карнеада подтверждается также тем, что он не рассматривал ни одно из возможных определений высшего блага как свое собственное.

9) Ярким примером использования академиками аргументации с точки зрения здравого смысла является их критика стоической теологии. В

данном случае академики вполне сознательно выбрали позицию «неискушенного слушателя», человека, который имеет минимальные познания в теологии.

10) Изменения, происходившие во взглядах Стой и Новой Академии, отчасти были вызваны полемикой между двумя школами, а отчасти отражали их самостоятельные тенденции развития. Такие дополнительные самостоятельные факторы мы обнаруживаем и тогда, когда говорим о принятии Филоном из Лариссы особого вида каталепсиса, и тогда, когда речь касается проблем перехода от Древней к Средней Стое.

Теоретическое и практическое значение диссертации. Теоретическое значение диссертации состоит в разработке слабо изученной в рамках отечественной философской литературы проблемы -полемики Новой Академии со стоиками. Настоящее исследование также

достаточно полно раскрывает все основные направления рассматриваемой полемики.

Практическое значение диссертации состоит в том, что материал диссертации может быть использован при разработке спецкурсов по истории эллинистической философии и при создании специальных работ по античной философии.

Апробация диссертации.

Основные положения диссертации излагались ее автором на международных конференциях студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов-2010» («К вопросу о позитивной концепции Карнеада») и «Ломоносов-2012» («Определения конечной цели Диогена из Вавилонии и Антипатра из Тарса и их критика академиками»).

Тезисы выступлений опубликованы в сборниках материалов указанных конференций.

Диссертация была обсуждена на заседании кафедры истории зарубежной философии философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова и рекомендована к защите.

Структура диссертации.

Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ.

Во введении обосновываются новизна и актуальность темы диссертационного исследования, дается биографический очерк об основных участниках полемики между Новой Академией и стоической школой, рассматривается степень разработанности выбранной темы в отечественной и иностранной литературе, формулируются объект и предмет исследования, основные его цели и задачи, а также определяются методологические установки, используемые автором при анализе рассматриваемой проблематики.

В первой главе диссертационного исследования - «Проблемы интерпретации источников по философии Новой Академии» - решаются две основные задачи: 1) анализ главных сочинений, раскрывающих проблемы философской методологии академиков (среди них следует выделить особо «Академику» Цицерона, «Об общих понятиях» Плутарха, «Против ученых» Секста Эмпирика и «Против академиков» Августина), оценка степени надежности информации, представленной в них, поиск причин, почему тот или иной автор понимал позицию академиков именно таким образом; 2) ответ на вопрос, каковы были особенности тех или иных позиций академиков, в чем специфичность их философской методологии и насколько к ней применим термин «скептицизм».

В первом параграфе первой главы рассматриваются проблемы историко-философского изучения «Академики» Цицерона, основные сведения об Аркесилае и Карнеаде, представленные в ней. Особое внимание уделяется «клитомаховской» и «филоновско-метродоровской» интерпретациям учения Карнеада.

Во втором параграфе первой главы анализируется использование Плутархом академической методологии в сочинениях «О противоречиях стоиков» и «Об общих понятиях».

В третьем параграфе первой главы мы касаемся двух основных вопросов: 1) насколько адекватна информация, которую дает Секст Эмпирик об

академиках; 2) насколько сильно пирронистский скептицизм в своих основных

И

положениях, представленных у Секста Эмпирика, отличается от философии академиков.

В четвертом параграфе первой главы анализируется учение Августина об «эзотерическом платонизме» Средней и Новой Академии, а также рассматривается историческое развитие тезиса о единстве Академии.

В пятом параграфе первой главы подводятся краткие итоги проведенного в первой главе анализа.

Во второй главе диссертационного исследования - «Гносеологическая полемика Новой Академии со стоиками» - мы рассматриваем критику академиками стоических гносеологических понятий, учение об убедительных впечатлениях, а также философские новации Филона из Лариссы и их связь с обсуждаемой нами полемикой.

В первом параграфе второй главы анализируются ключевые понятия стоической гносеологии, ставшие объектом критики со стороны академиков. Выделены основные особенности стоической трактовки впечатлений, подробно рассмотрены главные положения учения о каталептических впечатлениях, отмечены свойства и функции каталепсиса.

Во втором параграфе второй главы мы обращаемся к основным рассуждениям Аркесилая против стоиков, чтобы понять истоки рассматриваемой нами полемики. Мы анализируем три главных аргумента, представленных в работе Секста Эмпирика «Против ученых». Второй из них лег в основу рассуждения о неразличимости впечатлений, которое академики очень часто использовали в последующем. Из указания Секста Эмпирика о том, что Аркесилай доказывал позицию «через многочисленные и разнообразные примеры»21, мы можем сделать вывод, что уже у Аркесилая формировались те группы примеров, которые служили для академиков обоснованием их заключений. С большой долей вероятности, в число примеров, использованных Аркесилаем, входил ряд рассуждений, стремившихся показать, что одно и то

21 БЕ М 7, 154.

же впечатление может происходить от нумерически нетождественных объектов.

В третьем параграфе второй главы подробно рассмотрены академические рассуждения о неразличимости впечатлений и тезис об акаталепсии. Наибольшее внимание уделено «главному аргументу», представленному в Luc. 83. Ключевую роль для понимания «главного аргумента» играет интерпретация заключения об акаталецсии. Мы исходим здесь из двух главных моментов: 1) аргументация академиков не дедуктивна, а индуктивна — они скорее не доказывают, а показывают на примерах неразличимость впечатлений, препятствующую нашему познанию; 2) академическая неразличимость впечатлений гипотетична, и вопрос не ставится о том, что для всех истинных впечатлений реально существуют впечатления такого же вида, но ложные. Эти моменты усиливают сомнения в том, что акаталепсия имела для академиков значение теоретического постулата. Анализируя наиболее существенные моменты академической акаталепсии, мы приходим к выводу о том, что она не имела целиком негативного характера, но скорее устанавливала определенные границы нашему познанию и деятельности, выступая в роли регулятивного принципа.

В четвертом параграфе второй главы мы анализируем рассуждения академиков об убедительных впечатлениях. Мы исходим из того, что поводом для обращения академиков к убедительным впечатлениям была критика стоиков, отмечавших, что «те, кто отрицает, что нечто может быть, постигнуто, тем самым отнимают как средства для жизни, так и ее украшения, и скорее даже ниспровергают полностью саму жизнь»22. Мы подробно останавливаемся на основных свойствах убедительных впечатлений, их отличии от каталептических и пытаемся показать, что академики предлагали своеобразный подход к познанию. Сущность последнего состоит в «адаптации» по методу проб и ошибок. Кроме того, академики прочувствовали раскол между.бытием и сознанием, которые были гармонично связаны у стоиков. Мы также

23 Luc. 31.

постарались показать,, что академики вполне могли согласовать аргументы о неразличимости впечатлений и принятие некоторых впечатлений в качестве убедительных.

Пятый параграф второй главы посвящен «Римским книгам» Филона из Лариссы и их возможной роли в полемике со стоиками. Мы анализируем различные существующие в исследовательской литературе позиции по поводу идей «Римских книг». Особое внимание уделено филоновскому пониманию каталепсиса. Хотя античные свидетельства по этому поводу крайне фрагментарны, мы можем сделать вывод, что Филон совмещал принятие каталепсиса с использованием аргумента о неразличимости впечатлений. В таком случае в объяснении сущности каталепсиса Филон шел не от каталептических впечатлений, а, например, от возможности достижения определенного познавательного результата. В параграфе также кратко рассмотрена тема обращения Антиоха из Аскалона от академических взглядов к новому философскому синтезу (более подробный анализ учения Антиоха, к сожалению, выходит за рамки данного исследования), и приходится признать, что даже существенные моменты, связанные с историей этой смены взглядов, нам неизвестны.

В третьей главе - «Другие темы полемики» - мы анализируем целый ряд вопросов, которые также поднимались в ходе полемики.

В первом параграфе третьей главы мы обращаемся к критике академиками стоических определений конечной цели. Критика охватывала как хорошо известное ортодоксальное определение («жизнь согласно природе»), так и «формулы отбора», предложенные Диогеном из Вавилонии и Антипатром из Тарса. Мы подробно анализируем деление благ, выдвинутое Карнеадом, и на основе его сопоставления с классификацией Хрисиппа делаем вывод о его диалектическом характере.

Второй параграф третьей главы посвящен критике стоической теории причинности и дивинации. Подробно рассмотрены главные предпосылки стоического детерминизма (представление о мире как континууме, анализ

14

логических проблем и принятие принципа бивалентности). Критику позиции детерминизма со стороны академиков следует признать достаточно разработанной. Они подметили также главную слабость стоического учения о судьбе: если судьба от вечности связывает все, что должно произойти, тогда имеет лишь формальный интерес, необходимо ли то или иное событие с точки зрения логики или нет.

В третьем параграфе третьей главы мы рассматриваем полемику между стоиками и академиками по вопросам теологии. В ходе анализа мы приходим к выводу, что учение стоиков о богах представляло собой довольно причудливый синтез идей, вследствие чего было удобным объектом для критики. Хотя критика академиков кажется не слишком богатой по своей идейной содержательности, она представляет собой яркий пример аргументации с точки зрения здравого смысла, которую в дальнейшем использовал Плутарх в своем трактате «Об общих понятиях».

В заключении подводятся итоги диссертационного исследования, дается собственная оценка соотношения критического и позитивного в философии Новой Академии, анализируются причины изменений, происходивших в Древней Стое и Новой Академии.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

Статьи в журналах, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией для публикации результатов диссертаций на соискание ученой степени доктора наук, ученой степени кандидата наук:

1. Зеленский O.A. О позитивной программе Карнеада // Вестник Московского университета. Серия 7 «Философия». №3, 2011. С. 114-126 (0,7 п.л.)

Прочие публикации:

2. Зеленский O.A. К вопросу о позитивной концепции Карнеада// Материалы XVII Международной научной конференции студентов, аспирантов, молодых ученых «Ломоносов»: Секция «Философия, культурология, религиоведение». -М.: 2010. [электронная публикация] (0,1 п.л.).

3. Зеленский O.A. К проблеме интерпретации понятия phantasia (историко-философский анализ) // Материалы XVIII Международной научной конференции студентов, аспирантов, молодых ученых «Ломоносов»: Секция «Философия, культурология, религиоведение». - М.: 2011. [электронная публикация] (0,1 п.л.).

4. Зеленский O.A. Определения конечной цели Диогена из Вавилонии и Антипатра из 'Гарса и их критика академиками// Материалы XIX Международной научной конференции студентов, аспирантов, молодых ученых «Ломоносов»: Секция «Философия, культурология, религиоведение». -М.: 2012. [электронная публикация] (0,1 п.л.).

Отпечатано в копицентре « СТ ПРИНТ » Москва, Ленинские горы, Ml "У, 1 Гуманитарный корпус, e-mail: globus9393338@yandex.ru тел.: 939-33-38 Тираж 100 экз. Подписано в печать 11.10.2012 г.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Зеленский, Олег Александрович

Введение.

Биографический очерк.

Обзор литературы.

Глава 1. Проблемы интерпретации источников по философии Новой Академии.

1.1. «Учение академиков» Цицерона и реконструкция истории эллинистической Академии.

1.2. Академическая методология в сочинениях Плутарха.

1.3. Секст Эмпирик: скептицизм и академическая философия.

1.4. «Против академиков» Августина и проблема единства Академии.

1.5. Выводы.

Глава 2. Гносеологическая полемика Новой Академии со стоиками.

2.1. Основные понятия стоической гносеологии.

2.2. Истоки полемики: Аркесилай против Зенона.

2.3. Академические рассуждения о неразличимости впечатлений.

2.4. П/0<хуоу как альтернатива стоической гносеологии.

2.5. «Римские книги» Филона из Лариссы и полемика со стоиками.

Глава 3. Другие темы полемики.

3.1. Этические вопросы и проблема определения конечной цели.

3.2. Критика стоической физики: теория причинности и дивинация.

3.3. Критика стоической физики: теология.

Введение диссертации2012 год, автореферат по философии, Зеленский, Олег Александрович

Выбор темы, касающейся полемики Новой Академии со стоиками, может быть обоснован рядом причин.

Во-первых, эллинистическая эпоха в античной философии была связана с созданием и развитием ряда философских школ. Они не существовали изолированно друг от друга, а наоборот, активно взаимодействуя, переживали значительные идейные трансформации. Мы обнаруживаем подобные изменения, обращаясь, в частности, к спору академиков со стоиками. Стоики постепенно переместили гносеологические вопросы в круг менее обсуждаемых тем, в то время как усилилось значение этики. Кроме того, существенно изменилась сама этика: в Средней Стое она от нравственного идеала мудреца обращается к надлежащим действиям обычного человека. Академики же, значительно ослабив силу выводов своих аргументов и пойдя в ряде вопросов на компромисс, пережили институциональный кризис, и в дальнейшем их идеи имели уже разрозненную поддержку, не связанную с конкретной школой. Для того чтобы понять причины происходивших метаморфоз, необходимо тщательное изучение хода полемики. Здесь нельзя забывать и того факта, что споры академиков со стоиками не представляют собой уникальный случай эллинистических философских споров. Можно говорить о противостоянии стоиков и эпикурейцев, академиков и эпикурейцев, о критике пирронистами позиции Новой Академии. Так что, рассматривая идейную борьбу академиков со стоиками, мы затрагиваем только одну из сторон полемической по духу эллинистической эпохи в философии.

Во-вторых, тема представляет значительный интерес, поскольку в имеющихся на сегодня исследованиях не только не сложилось однозначной оценки философии Новой Академии, но по ряду вопросов высказываются противоположные суждения. Можно ли говорить об «идейном паразитировании» академиков на системе стоической философии или всетаки в их идеях можно проследить некоторую самостоятельность? Насколько мы вправе называть академиков «философами акаталепсии», т.е. людьми, утверждавшими в качестве своей собственной позиции взгляд о всеобщей непознаваемости? Насколько их можно отнести к скептикам, учитывая однозначно отрицательный ответ на данный вопрос, озвученный Секстом Эмпириком в «Пирроновых положениях»? Какую роль имели представления об убедительном (твауоу) в академической философии: составляли ли они только контраргумент стоикам или здесь можно говорить о более тесной связи с академическим образом жизни? Поскольку взгляды ряда академиков сильно отличались друг от друга, можно ли говорить об идейной общности Новой Академии, и если да, то в чем она состоит? Эти и многие другие подобные вопросы не могут быть обойдены вниманием в нашей работе, поскольку, в зависимости от того или иного ответа, задается различная перспектива рассмотрения полемики двух школ.

В-третьих, многие проблемы, поставленные в ходе полемики, в дальнейшем неоднократно привлекали внимание ведущих философов, в числе которых следует назвать Августина, оккамистов (прежде всего, Николая из Отрекура), Декарта, касавшегося вопроса очевидности философских истин, Юма. Современный этап в развитии философии может быть представлен в этом ряду существенным направлением в аналитической философии - философией восприятия. Наличие столь значительной традиции обсуждения только усиливает интерес к историко-философским истокам этих проблем.

В-четвертых, в центре внимания современных исследователей Новой Академии оказались гносеологические вопросы, в то время как другие проблемы затронуты в меньшей степени. Поэтому существует нужда в работе, которая бы попыталась охватить все наиболее значимые вопросы, по которым шла дискуссия между двумя школами. Это потребность только усиливается, если учесть малочисленность монографий по Новой Академии.

Имея в виду эти четыре главных основания выбора темы диссертации, мы можем выделить в качестве ее цели историко-философский анализ содержания полемики двух школ и выявление причин изменения их идей в процессе спора.

Главные задачи исследования:

1) анализ главных аргументов полемики, обсуждение их возможных интерпретаций и существующих подходов в современной исследовательской литературе;

2) историко-философская реконструкция идей главных представителей Новой Академии, определение места их взглядов в полемике со стоиками;

3) попытка решения вопроса о соотношении критического и позитивного в философии представителей Новой Академии.

Объект и предмет исследования. Объект данного исследования может быть определен как в узком, так и в более широком смысле. В узком смысле, мы имеем дело с историческим развитием двух эллинистических школ - Стой и Новой Академии. Однако, поскольку эти школы не развивались обособленно от всего контекста эллинистической философии, то можно говорить о некотором общем поле взаимодействия эллинистических школ как об объекте в широком смысле. В качестве предмета исследования мы берем те идеи, которые выдвигались в процессе полемики, и рассматриваем их с различных сторон, прежде всего, с исторической и логической. Поскольку исследование затрагивает сразу две эллинистические школы, важно также выбрать фокус рассмотрения, и здесь ключевое место будет отведено Новой Академии. Анализируя стоические идеи, мы будем касаться только тех проблем, которые прямо или косвенно связаны с исследуемой полемикой.

Методология исследования предполагает комплексный историко-философский анализ сохранившихся свидетельств и сочинений, касающихся вопросов полемики Стой и Новой Академии. Активно использованы как общетеоретические методы (анализ, синтез, сравнение и т.д.), так и методы, непосредственно связанные с историко-философской наукой.

Теоретическая значимость и практическая ценность исследования. Материал диссертации может быть использован при разработке спецкурсов по истории эллинистической философии и при создании специальных работ по античной философии.

Апробация работы. Основные положения диссертации излагались ее автором на конференциях «Ломоносов-2010» («К вопросу о позитивной концепции Карнеада») и «Ломоносов-2012» («Определения конечной цели Диогена из Вавилонии и Антипатра из Тарса и их критика академиками»).

По содержанию диссертация состоит из введения, трех глав и заключения. В первой главе мы касаемся основных проблем академической философии и методологии, с которыми мы сталкиваемся при анализе главных источников по Новой Академии. Во второй главе мы разбираем гносеологические споры двух школ, а третья посвящена другим значимым вопросам полемики.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Полемика Новой Академии со стоиками"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Главной целью данного диссертационного исследования был историко-философский анализ содержания полемики двух школ, Новой Академии и Стой, а также выявление причин изменения их идей в процессе спора. Этот спор не касался какого-то одного частного вопроса, а включал целый ряд проблем гносеологии, этики и физики. Мы попытались в той или иной мере затронуть каждую из этих сторон, выделяя спектр основных идей, вокруг которых строилась полемика. В ряде случаев нам приходилось убеждаться (особенно это касается вопросов этики и физики), что характер дискуссии не всегда предполагал тщательное и всестороннее изучение точки зрения оппонента, однако нельзя не отметить тот факт, что академики поставили перед стоиками немало интересных проблем, которые затем вновь и вновь появлялись в истории философии. Среди них и проблема очевидности нашего перцептуального опыта, которую академики трактовали как проблему отсутствия в наших впечатлениях какого-либо знака истинности, и осуществленный академиками переход к новой модели познания, которая вместо накопления знаний была ориентирована на метод «проб и ошибок», и выделение роли прагматических (т.е. зависящих от конкретной ситуации и времени) факторов в нашем познании. В свою очередь, академикам также пришлось отстаивать права скептицизма не как абстрактной философии, но как характеризующего определенный образ жизни, который не оторван от решения множества практических вопросов. Для этого они начали активно разрабатывать тему, связанную с убедительными впечатлениями, то, чего не было у Академии предшествующего периода, Академии Аркесилая. Многие исследователи справедливо отмечают, что представление об убедительных впечатлениях (в отличие от каталептических) существовало и в стоицизме, но наличие термина еще не предполагает наличия особой методологии, тем более что в ряде моментов стоики не могли принять академического подхода.

Когда мы изучаем современную исследовательскую литературу по Новой Академии, мы часто сталкиваемся с интерпретацией, которая получила название «диалектической». Согласно ей, все аргументы Новой Академии, относимые к Карнеаду, следует рассматривать не как демонстрацию самостоятельной позиции академиков, сколько как направленные против стоиков. Главным недостатком этого подхода является тот факт, что ни один из имеющихся у нас источников по Новой Академии его не подтверждает. Наиболее подходящим кандидатом кажется «клитомаховская» позиция, но при внимательном изучении отрывка Acad. рг. 99-105, включающего цитаты из сочинений Клитомаха, мы не можем сделать подобных выводов. Слишком уж ясно проводится различие «мы-вы» (nos-vos), чтобы его можно было проигнорировать, а ряд замечаний по тексту, особенно в Acad. рг. 99 (в частности то, что отказ от убедительных впечатлений противоречит природе), показывает, что обсуждение выходит за рамки формулы «если бы вы, стоики, осознали тот факт, что каталептических впечатлений не существуют, тогда вы бы стали пользоваться убедительными впечатлениями, о которых вы говорили в своей системе»638. Естественно, что и такие авторы, как Секст Эмпирик и Августин, также не дают повода для защиты «диалектической» интерпретации. Другой ее недостаток, на наш взгляд, следует искать, в отсутствии разделения теоретического и методологического: отсутствие теоретической доктрины еще оставляет открытым вопрос о характере академической методологии. С другой стороны, не находящая подтверждения, когда речь идет об учении академиков в целом, «диалектическая» интерпретация имеет свое частное применение: когда мы касаемся вопросов, не связанных с гносеологией, мы действительно не обнаруживаем ничего, что можно отнести к позитивной части философии академиков.

638 Достаточно близко к этому интерпретирует эти рассуждения Фреде: «Изложения практического критерия призваны показать, что даже на основе собственных стоических допущений возможно жить, не прибегая к согласию» (Frede М. The Sceptic's Two Kinds of Assent and the Question of the Possibility of History// Frede M. Essays in Ancient Philosophy. P. 205).

С другой стороны, нам кажется, что не нужно впадать и в другую крайность и говорить, что если в аргументах академиков содержалось что-то самостоятельное, значит, они обязательно были догматиками. Только по факту отстаивания своих взглядов в полемике к догматикам не причисляли ни в античности, ни сейчас. Это особенно легко показать в сравнении с сегодняшним днем, когда слово «догма» приняло более специфический и часто негативный смысл. Так, словарь Ожегова определяет «догму» как «положение, принимаемое на веру за непреложную истину, неизменную при всех обстоятельствах». В таком случае, если у нас даже есть определенные взгляды, но мы не считаем их непременно истинными, то они не будут догмами. Возьмем теперь античное понимание догмы, которое использует Секст Эмпирик: «согласие с некоторыми вещами, которые неясны и являются объектом исследования наук»639. Конечно, под это определение попадет гораздо более широкий список догм, однако маловероятно, что он включит какие-либо из утверждений Карнеада. Таким образом, между аргументацией ad hominem и догматизмом есть целый ряд возможных позиций, одну из которых мог выбрать для себя Карнеад.

Например, Карнеад мог быть пробабилистом. Этот термин понимается неодинаково, поэтому нужно сделать дополнительные разъяснения. Так, например, в своей известной статье «Карнеад не был пробабилистом» Берниет определяет эту позицию как «разработку различных уровней вероятности и разумного убеждения (reasonable belief)»640. Если мы возьмем другое определение Аллена, о котором мы говорили в нашем библиографическом обзоре641, то найдем значительные расхождения. Что касается определения Берниета, то им достаточно хорошо показано, что подобный подход не имел никакого отношения к Карнеаду. Если же понимать пробабилизм в духе Аллена, то ответить сложнее, во-первых, из-за того, что его интерпретация носит гораздо более мягкий характер, во-вторых,

639 SE PHI 13.

640 М. Burnyeat. Carneades was no Probabilist. P. 2.

641 Стр. 21. из-за отмеченных нами ранее неясностей в самом определении642. С нашей точки зрения, Карнеад не предлагал какую-то теорию, он выдвигал практический метод. Под словом «практический метод» мы понимаем метод не только действия, но и практического познания, т.е. такого познания, которое тесно связано с конкретной ситуацией. Во-первых, ничто в рассуждениях Карнеада не показывает, что он считал такой подход правильным. Скорее, он больше исходил из прагматических соображений и привычки. Но мы не будем называть более истинной привычку вставать рано утром по сравнению с привычкой вставать поздно. Мы не находим у Карнеада ни одного философского объяснения того, почему нужно следовать убедительным впечатлениям, кроме того, что они особым образом воздействуют на нас и не встречают у нас никакого препятствия. Даже утверждение, что жизнь становится невозможной без убедительных впечатлений, не может считаться таким объяснением, а только подталкивает к размышлениям о том, почему так происходит. Действительно, почему? В конечном счете, разговор приходит к нашему субъективному и во многом глубоко индивидуальному восприятию. Да, есть и объективные причины для того, чтобы одно казалось нам убедительным, а другое - нет. Мы рассматриваем обстановку, условия, результат, ищем связь между всем этим, но в итоге ни в чем не можем найти надежную основу, и решающее слово все равно оказывается за нами.

Как мы хотели показать, эти рассуждения не вступают в противоречие с другой стороной деятельности Новой Академии, с аргументами о неразличимости впечатлений, направленными против стоиков. Академики вполне ясно выделяли два смысла: субъективной убедительности и неразличимости с точки зрения объективной истины. Отсутствие во впечатлениях какого-либо знака истинности ничуть не препятствует считать что-то, с нашей точки зрения, убедительным, а другое - нет. Главный аргумент о неразличимости впечатлений также ценен и интересен своим

642 1ЫА заключением об акаталепсии. Мы и здесь пытаемся избежать крайних подходов. Мы не можем рассматривать Карнеада и его ближайших последователей в качестве сторонников акаталепсии как теоретического утверждения, но не игнорируем той роли, которую акаталепсия играла для самих академиков. Этот вывод мы делаем на основе достаточно подробного обзора главного аргумента, касающегося неразличимости впечатлений. Этот аргумент не имеет характера аподиктической достоверности, он опирается на гипотетическое допущение о том, что нет такого истинного впечатления, для которого не могло бы существовать тождественного с ним по виду ложного. Два вида примеров, которые пытаются как-то обосновать это допущение, не могут включить всех возможных случаев. Хотя это оказывается достаточно для критики столь сильного критерия, основанного на каталептических впечатлениях, это не доказывает теоретической значимости акаталепсии. Новизна нашего исследования состоит в том, что мы заговорили не столько о теоретической, сколько о регулятивной роли акаталепсии для академиков. У Канта регулятивные принципы служили не определению сущности объектов, но имели методологический смысл. То же самое мы находим и у академиков: акаталепсия не позволяла впадать в методологическую ошибку, принимая убедительные впечатления за каталептические, и в связи с этим не допускала легкомысленного согласия.

Мы также рассмотрели в нашей диссертации возможную роль «Римских книг» Филона из Лариссы в полемике против стоиков и в развитии Академии. На основе нескольких известных нам утверждений этой работы (и достаточно разрозненных) трудно, если и вовсе возможно, делать какие-то ясные выводы. Но мы предполагаем, что причиной гнева Антиоха явно был не только исторический тезис. Еще перед этим Энесидем упрекал филоновскую Академию в догматизме, так что умеренно-скептическая картина Древней и Новой Академии, которую с большой долей вероятности хотел представить Филон, вряд ли могла вызвать такой ажиотаж. Мы слишком мало знаем о критике Антиохом исторического тезиса, зато

Цицерон специально останавливается в Acad. рг. 18 на том, что выдвинутое Филоном понимание каталепсиса вызвало критику со стороны Антиоха, а потому вполне можно допустить, что причина его недовольства и гнева кроется и здесь. В таком случае Антиоха понять можно, поскольку в обычном понимании термин «каталепсис» означал схватывание объективной предметности, такой, какая она есть сама по себе, но было бы очень странно, если бы слабая трактовка Филоном каталепсиса удовлетворяла этому условию. Пойдя на компромисс в этом вопросе, Филон продолжал придерживаться аргумента о неразличимости впечатлений, как направленного против стоиков. Он воспользовался тем, что этот аргумент академиков служил скорее оружием против стоиков, нежели постулировал невозможность всякого иного вида постижения. В этот сохранявшийся «зазор» Филон и вводит свое понимание каталепсиса. Зачем ему потребовалось говорить об этом? Во-первых, он, возможно, хотел легитимировать познавательные результаты нашего повседневного опыта. Во-вторых, как мы знаем, Филон также изучал этические вопросы еще до написания «Римских книг», если верить, что критика Энесидема предшествовала этой дате. Возможно, он учел один из стоических аргументов, согласно которому понимание добра и зла невозможно без существования постижения. Возможно, он посчитал логические доводы стоиков достойными, но при этом хотел показать, что для решения этических вопросов совсем не обязательно существования такого рода постижения, как его понимают стоики. Таким образом, причины принятия Филоном особого вида каталепсиса были вызваны как полемикой со стоиками, так и наверняка отражали самостоятельные тенденции в развитии Новой Академии.

Что касается стоиков, то некоторый отход от гносеологических проблем в Средней и Поздней Стое также имел множество обоснований. Во-первых, греческий стоицизм, начавший тесно соприкасаться с римской культурой, мог поменять свои интересы в связи с потребностями последней, которые носили прагматический характер и не слишком способствовали разработке сложных и специфических понятий стоической гносеологии. Во-вторых, стоическая гносеология имела не так много потенциала для дальнейшего развития. Учение о каталептических впечатлениях уже в период Древней Стой получило более - менее законченный характер, и скорее могло уточняться, нежели претерпеть сколько-нибудь значительные изменения. В-третьих, Панэтий и Посидоний испытывали большой интерес к платонизму, но поскольку стоическая гносеология явно противостояла платоновской, то поле для поисков смещалось в сторону этической проблематики и физики. Ни в коем случае нельзя сказать, что каталептические впечатления исчезли из стоического лексикона (даже Марк Аврелий обращается к этому понятию643), скорее, они отошли на периферию стоического рассмотрения. Таким образом, как бы ни был привлекателен вариант свести причины радикальных изменений в обеих школах к их полемике между собой, здесь нужно помнить о ряде дополнительных факторов, которые также сыграли свою роль.

Таким образом, как нам кажется, основные задачи, поставленные во введении к диссертационному исследованию, можно считать выполненными. Мы проанализировали главные аргументы полемики, обсудили и попытались критически осмыслить существующие в литературе интерпретации, выделили основные, на наш взгляд, причины эволюции идей обеих философских школ, рассмотрели главные идеи основных представителей Новой Академии, а также предложили свою точку зрения по поводу соотношения критического и позитивного в философии Новой Академии.

643 М. АигеНиэ АпШшпиз. Аё Бе ¡рэиш. IV 22.

Список научной литературыЗеленский, Олег Александрович, диссертация по теме "История философии"

1. Марк Туллий Цицерон. О пределах блага и зла. Парадоксы стоиков/ Перевод H.A. Федорова. Комментарии Б.М. Никольского. Вступительная статья Н.П. Гринцера. Москва, 2000.

2. Марк Туллий Цицерон. Учение академиков/ Перевод H.A. Федорова. Комментарии и вступительная статья М.М. Сокольской. Москва, 2004.

3. Секст Эмпирик. Сочинения в двух томах/ Общ. ред. А.Ф. Лосева. Москва, 1975-1976.

4. Цицерон. Избранные сочинения/ Сост. и ред. М. Гаспарова, С. Ошерова, В. Смирина. Вступительная статья Г. Кнабе. Москва, 1975.

5. Цицерон. Философские трактаты/ Перевод М.И. Рижского. Москва, 1985.

6. Alexander of Aphrodisias. On Fate/ Ed. by R. W. Sharpies. London, 1983.

7. Aristoteles. De anima/ Ed. by R.D. Hicks with translation, introduction and notes. Cambridge, 1907.r

8. Augustinus Hipponensis. Contra Academicos// Patrologia Latina/ Ed. par J.-P. Migne. Vol. 32. Paris, 1845.

9. M. Tullius Cicero. Academica/ Ed. by J. Reid. London, 1885.

10. M Tullius Cicero Paradoxa stoicorum, Academicorum reliquiae cum Lucullo, Timaeus, De natura deorum, De divinatione, De fato. Fase. I / Ed. O. Plasberg. Leipzig, 1908.

11. U.M. Tullius Cicero. De divinatione/ Ed. C. F. W. Müller. Leipzig, 1915.

12. M Tullius Cicero. De fato/ Ed. C. F. W. Müller. Leipzig, 1915.

13. M Tullius Cicero. De finibus bonorum et malorum/ Ed. J. N. Madvig. Hanau, 1839.

14. M Tullius Cicero. De finibus bonorum et malorum/ Ed. by Т.Е. Page, E. Capps, W. H. D. Rouse with an English translation by H. Rackham. London-New York, 1914.

15. M. Tullius Cicero. De natura deorum/ Ed. O. Plasberg. Leipzig, 1917.

16. M. Tullius Cicero. De natura deorum. Academica/ Ed. by E. H. Warmington with an English translation by H. Rackham. Cambridge London, 1933.

17. M. Tullius Cicero. Epistulae ad familiares/ Ed. by L. C. Purser. Oxford, 1901-1902.18M. Tullius Cicero. Paradoxa Stoicorum ad M. Brutumil M. Tullius Ciceronis opera quae supersunt omnia/ Ed. J. G. Baiter, C. L. Kayser. Leipzig, 1865.

18. M. Tullius Cicero. Tusculanae disputationes/ Ed. M. Pohlenz. Leipzig, 1918.

19. Clemens Alexandrinus. Stromata: Buch I-VI/ Ed. O. Stählin. Hinrichs, Leipzig, 1906.

20. Diogenes Laertius. Lives of Eminent Philosophers/ Ed. by R. D. Hicks. Cambridge, 1925.

21. Diogenes Laertius. Diogenis Laertii vitae philosophorum/ Ed. M. Marcovich, H. Gärtner. Stuttgart/Leipzig, 1999 (Bd. 1-2), München/Leipzig, 2002 (indices).

22. Eusebius. Werke, vol. VIII 1-2. Die Praeparatio evangelica/ Ed. K. Mras. Berlin, 1954-1956.

23. Galenus. In Piatonis commentarii fragmenta e cod. Paris, gr. 2838//Corpus medicorum Graecorum, supplementum, vol. 1/Ed. H.O. Schoder. Leipzig, 1934.

24. Aulus Gellius. Noctes Atticae/ Ed. by J. C. Rolfe (with an English translation). Cambridge London, 1927.

25. Aulus Gellius. Noctes Atticae/ Ed. by P. K. Marshall. Oxford, 1968.

26. Plato. Opera/ Ed. by J. Burnet. Vol. 1-5. Oxford, 1900-1907.

27. Plutarchus. Adversus Colotem 1107d 1127e// Plutarchi Moralia. Vol. 6, fasc. 2/ Ed. R. Westmann, M. Pohlenz. Leipzig, 1959.

28. Plutarchus. Cicero// Vitae parallelae/ Ed. by B. Perrin (with an English translation). Cambridge London, 1919.

29. Plutarchus. De communibus notitiis adversus Stoicos// Plutarchi Moralia. Vol. 6, fasc. 2/ Ed. M. Pohlenz. Leipzig, 1959.

30. Plutarchus. De stoicorum repugnantiis// Plutarchi Moralia. Vol. 6, fasc. 2/ Ed. M. Pohlenz. Leipzig, 1959.

31. Seneca. Ad Lucilium epistulae morales/ Ed. by L. D. Reynolds. Oxford, 1965.

32. Sextus Empiricus. Sexti Empirici Opera/ Ed. H. Mutschmann, Leipzig, 1912-1914 (vol. 1-2); ed. J. Mau, Leipzig, 1961 (vol. 3), ed. K. Janäcek (vol. 4: indices), Leipzig, 1962.

33. Stobaeus. Eclogae/Ed. C. Wachsmuth. Vol. 1-2. Berlin, 1884.

34. Собрания текстов и фрагментов.

35. Фрагменты ранних стоиков/ Перевод и комментарии A.A. Столярова. Т. 1-3. Москва, 1998- 2010.

36. Die Fragmente zur Dialektik der Stoiker/ Ed. K. Hülser. Bd. 1-4. Stuttgart, 1987-1988.

37. The Hellenistic Philosophers/ Ed. by А. A. Long, D. N. Sedley. Vol. 1-2. 1987.f

38. Numenius. Fragments/ Ed. par E. des Places. Paris, 1973.

39. Posidonius. Posidonius : volume 1. The Fragments/ Ed. by L. Edelstein and I. G. Kidd. Cambridge, 1972.

40. Stoicorum Veterum Fragmenta/ Ed. H. von Arnim, vol. 1-3, Leipzig, 19031905; ed. M. Adler, vol.4 (indices), Leipzig, 1924.1. Основная литература.

41. Асмус В.Ф. Античная философия. Москва, 1976 (издание 2-е, дополненное).

42. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Ранний эллинизм. Москва, 2000.

43. Майоров Г.Г. Цицерон как философ// Майоров Г.Г. Философия как искание Абсолюта. Опыты теоретические и исторические. Москва, 2004. С. 148-188.

44. Майоров Г.Г. Цицерон и античная философия религии// Майоров Г.Г. Философия как искание Абсолюта. Опыты теоретические и исторические. Москва, 2004. С. 189-225.

45. Сокольская М.М. Бесконечное приближение к истине// Марк Туллий Цицерон. Учение академиков. Москва, 2004. С. 4-48.

46. Столяров А. А. Стоя и стоицизм. Москва, 1995.

47. Чанышев А.Н. Курс лекций по древней и средневековой философии. Москва, 1991.

48. Шичалин Ю.А. История античного платонизма в институциональном аспекте. Москва, 2000.

49. Allen J. Academic Probabilism and Stoic Epistemology// Classical Quarterly. Vol. 44 (NS). №1. 1994. P. 85-113.

50. Annas J. Hellenistic Philosophy of Mind. Berkeley (Los Angeles), 1992. 1 \ Annas J. The Morality of Happiness. Oxford, 1993.12Annas J. Truth and Knowledge// Doubt and Dogmatism/ Ed. by M.

51. Schofield, M. Burnyeat, J. Barnes. Oxford, 1980. P. 84-104. 13 Arthur E. The Stoic Analysis of the Mind's Reactions to Presentations//

52. Hermes. Vol. 111.№1. 1983. P. 69-78. 14.BabutD. Plutarque et le Stoicisme. Paris, 1969.

53. S.Barnes J. Antiochus of Ascalon// Philosophia Togata I. Essays on Philosophy and Roman Society/ Ed. by M. Griffin, J. Barnes. Oxford, 1989. P. 51-96.1 в.Barnes J. The Hellenistic Platos// Apeiron. Vol. 24. 1991. P. 115 128.

54. Barney R. Appearances and Impressions// Phronesis. Vol. 37. №3. 1992. P. 283-313.

55. BettR. Carneades' Distinction between Assent and Approval// Monist. Vol. 73. №1. 1990. P. 3-20.

56. Bett R. Carneades' Pithanon: A Reappraisal of its Role and Status// Oxford Studies in Ancient Philosophy. Vol. 7. 1989. P. 59-94.

57. Bobzien S. Determinism and Freedom in Stoic Philosophy. Oxford, 1998.ll.Brehier E. Chrysippe. Paris, 1910.

58. Brennan T. Reasonable Impressions in Stoicism// Phronesis. Vol. 41. № 3. 1996. P. 318-334.

59. Brittain C., Palmer J. The New Academy's Appeals to the Presocratics// Phronesis. Vol. 46. № 1. 2001. P. 38-72.

60. Brittain C. Philo of Larissa. The Last of the Academic Sceptics. Oxford, 2001.

61. Brochard V. Les Sceptiques grecs. Paris, 1887.

62. Brunschwig J. Sextus Empiricus on the Kriterion (The Sceptic as Conceptual Legatee)// The Question of "Eclectism": Studies in Later Greek Philosophy/ Ed. by J. M. Dillon, A. A. Long. London, 1988. P. 145 175.

63. Burnyeat M. Can the Sceptic Live his Scepticism?// Doubt and Dogmatism/ Ed. by M. Schofield, M. Burnyeat, J. Barnes. Oxford, 1980. P. 20-53.

64. Burnyeat M. Carneades was no Probabilist (unpublished paper)// Электронная ссылка: https://docs.google.eom/file/d/0B6mvkL4mq0hMGNmYTRlY2QtZTZlNy 00NWZlLWEyMzItZjlkYWE5YjdiYmJl/edit?pli=l&hl=ptBR.

65. The Cambridge History of Hellenistic Philosophy/ Ed. by K. Algra, J. Barnes, J. Mansfeld, M. Schofield. Cambridge, 1999.

66. The Cambridge History of Later Greek and Early Medieval Philosophy/ Ed. by A.H. Armstrong. Cambridge, 1970.

67. The Cambridge Companion to Ancient Scepticism/ Ed. by R. Bett. Cambridge, 2010.

68. The Cambridge Companion to the Stoics/ Ed. by B. Inwood. Cambridge, 2003.

69. Cooper J. Arcesilaus: Socratic and Sceptic// Cooper J. Knowledge, Nature, and the Good. Essays on Ancient Philosophy. Princeton, 2004. P. 81-103.

70. Couissin P. L'Origine et l'évolution de l'epoche// Revue des études grecques. Vol. 42. 1929. P. 373-397.

71. Couissin P. Le Stoicisme de la Nouvelle Académie// Revue d'histoire de la philosophie. Vol. 3. 1929. P. 241-276.

72. Decleva Caizzi F. Aenesidemus and the Academy// Classical Quarterly. Vol. 42 (NS). № 1. 1992. P. 176-189.

73. De Lacy P. Plutarch and the Academic Sceptics// Classical Journal. Vol. 49. 1953/1954. P. 79-85.

74. Dialektiker und Stoiker Zur Logik der Stoa und ihrer Vorläufer/ Ed. Döring K., Ebert Th. Stuttgart, 1993.

75. Dillon J. The Middle Platonists. London, 1977.

76. Dumont J.-P. Le Scepticisme et le phénomène. Paris, 1972.

77. Dyson H. Prolepsis and Ennoia in the Early Stoa// Sozomena. Studies in the Recovery of Ancient Texts. Vol. 5. Berlin New York, 2009.

78. Engberg-Pedersen T. The Stoic Theory of Oikeiosis. Aarhus, 1990.

79. ErskineA. The Hellenistic Stoa. Ithaca, 1990.

80. Forschner M. Die stoische Ethik: über den Zusammenhang von Natur-, Sprach- und Moralphilosophie im altstoischen System. Stuttgart, 1981.

81. Frede M. The Sceptic's Beliefs// Frede M. Essays in Ancient Philosophy. Oxford, 1987. P. 179-200.

82. Frede M. The Sceptic's Two Kinds of Assent and the Question of the Possibility of History// Frede M. Essays in Ancient Philosophy. Oxford, 1987. P. 201-222.

83. Frede M. Stoic Epistemology// The Cambrige History of Hellenistic Philosophy/ Ed. by K. Algra, J. Barnes, J. Mansfeld, M. Schofield. Cambridge, 1999. P. 295-322.

84. Frede M. Stoics and Sceptics on Clear and Distinct Impressions// Frede M. Essays in Ancient Philosophy. Oxford, 1987. P. 151-176.

85. Fuhrer T. Der Begriff „veri simile" bei Cicero und Augustin// Museum Helveticum. Vol. 50. № 2. 1993. P. 107-125.

86. God and Cosmos in Stoicism/ Ed. by R.Salles. Oxford, 2009.

87. Goedeckemeyer A. Die Geschichte des griechischen Skeptizismus. Leipzig, 1905.

88. Goldman A. Discrimination and perceptual knowledge// Journal of philosophy. Vol. 73. № 20. 1977. P. 771-791.

89. Goldschmidt V. Hyparchein et hyphestanai dans la philosophie stoicienne// Revue des études grecques. Vol. 85. 1972. P. 331-344.

90. Görler W. Untersuchungen zu Ciceros Philosophie. Heidelberg, 1974.

91. Gould J. The Philosophy of Chrysippus. Albany (New York), 1970.

92. Graeser A. Zeno von Kition. Positionen und Probleme. Berlin New York, 1975.

93. Hahm D. The Origins of the Stoic Cosmology. Ohio State University Press, 1977.

94. Hankinson R. J. A purely verbal dispute? Galen on Stoic and Academic epistemology// Revue internationale de philosohie. Vol. 45. № 178. 1991. P. 267-300.

95. Hankinson R. J. The Sceptics. London, 1995.

96. Heintz W. Studien zu Sextus Empiricus. Halle, 1932.

97. Hirzel R. Untersuchungen zu Ciceros philosophischen Schriften. Bd. III. Leipzig, 1883.

98. Jedan Ch. Stoic Virtues. Chrysippus and the Religious Character of Stoic Ethics. London New York, 2009.

99. Kidd I. Posidonius as Philosopher Historian// Philosophia Togata I. Essays on Philosophy and Roman Society/ Ed. by M. Griffin, J. Barnes. Oxford, 1989. P. 38-50.

100. Kilb G. Ethische Grundbegriffe der alten Stoa und ihre Übertragung durch Cicero im dritten Buch De finibus bonorum et malorum. Freiburg/Berlin, 1939.68 .Kristeller P. Greek Philosophers of the Hellenistic Age. New York, 1994.

101. Lapidge M. Archai and stoicheia: A problem in Stoic cosmology// Phronesis. Vol. 18. № 3. 1973. P. 240-278.

102. Lesses G. Content, Cause, and Stoic Impressions// Phronesis. Vol. 43. № 1. 1999. P. 1-25.

103. Levy C. Cicero Academicus: Recherches sur les Académiques et sur philosophie cicéronienne. Rome, 1992.

104. Lévy C. Cicéron et la Quatrième Académie// Revue des études latines. Vol. 63.1985. P. 32-41.

105. Lévy C. Opinion et certitude dans la philosophie de Carnéade// Revue Belge de Philologie et d'Histoire. Vol. 58. № 1. 1980. P. 30-46.

106. Lévy C. Scepticisme et dogmatisme dans l'Académie: « l'ésotérisme » d' Arcésilas// Revue des études latines. Vol. 56. 1978. P. 335-348.

107. Long A.A. Carneades and the Stoic telos// Phronesis. Vol. 12. № 1. 1967. P. 59-90.

108. Long A.A. Socrates in Hellenistic Philosophy// Classical Quarterly. Vol. 38 (NS).№ 1. 1989. P. 150-171.

109. The Norms of Nature: Studies in Hellenistic Ethics/ Ed. by M. Schofield, G. Striker. Cambridge, 1986.

110. ObbinkD. "What all Men Believe Must be True": Common Conceptions and Concesio Omnium in Aristotle and Hellenistic Philosophy// Oxford Studies in Ancient Philosophy. Vol. 10, 1992. P. 193-231.

111. Passions and Perceptions. Studies in Hellenistic Philosophy of Mind/ Ed. by J. Brunschwig, M. Nussbaum. Cambridge, 1993.

112. Perin C. Academic Arguments for the Indiscernibility Thesis// Pacific Philosophical Quarterly. Vol. 86. № 4. 2005. P. 493 517.

113. Philosophy in History/ Ed. by R. Rorty, J. Schneewind, Q. Skinner. Cambridge, 1984.

114. Pohlenz M. Die Stoa. Geschichte einer geistigen Bewegung. Göttingen, 1959.

115. Problems in Stoicism/ Ed. by A. A. Long. London, 1971.

116. The Question of "Eclectism"/ Ed. J. M. Dillon, A. A. Long. Berkeley (Los Angeles), 1988.

117. Reesor M. Necessity and Fate in Stoic Philosophy// The Stoics/ Ed. by J.M. Rist. Berkeley (Los Angeles), 1978. P. 187-202.

118. Reesor M. The Stoic Categories// American Journal of Philology. Vol. 78. № i. 1957. P. 63-82.

119. Rieth O. Grundbegriffe der stoischen Ethik. Eine traditionsgeschichtliche Untersuchung. Berlin, 1933.

120. RistJ. M. Stoic Philosophy. Cambridge, 1969.

121. Robin L. Pyrrhon et le scepticisme grec. Paris, 1944.

122. Sambursky S. The Physics of the Stoics. London, 1959.

123. Sandbach F. Aristotle and the Stoics. Cambridge, 1985.

124. Sandbach F. Ennoia and Prolepsis in the Stoic Theory of Knowledge// Problems in Stoicism/ Ed. by A. A. Long. 1971. P. 22-37.

125. Sandbach F. Phantasia kataleptike// Problems in Stoicism/ Ed. by A.A. Long. 1971. P. 9-21.

126. Sandbach F. The Stoics. London, 1975.

127. SchmekelA. Die Philosophie der mittleren Stoa. Berlin, 1892.

128. Schoßeid M. Academic Epistemology// The Cambridge History of Hellenistic Philosophy/ Ed. by K. Algra, J. Barnes, J. Mansfeld, M. Schofield. Cambridge, 1999. P. 323-351.

129. Science and Speculation: Studies in Hellenistic Theory and Practice/ Ed. by J. Barnes, M. Burnyeat, M. Schofield. Cambridge, 1982.

130. Sedley D.N. The End of the Academy//Phronesis. Vol. 26. № 1. 1981. P. 67 -75.

131. Sedley D.N. The Stoic Criterion of Identity// Phronesis. Vol. 27. № 3. 1982. P. 255-275.

132. Sharpies R. W. Aristotelian and Stoic conceptions of necessity in De Fato of Alexander of Aphrodisias// Phronesis. Vol. 20. № 3. 1975. P. 247274.

133. Sharpies R. W. Soft Determinism and Freedom in Early Stoicism// Phronesis. Vol. 31. № 1. 1986. P. 266-279.

134. Sharpies R. W. Stoics, Epicureans, Sceptics: an introduction to Hellenistic philosophy. London, 1996.

135. Shields Ch. The Truth Evaluability of Stoic Phantasiai: Adversus Mathematicos vii// Journal of the History of Philosophy. Vol. 31. №3. 1993. P. 242 246.

136. Staden H. von. The Stoic Theory of Perception and its "Platonic" Critics// Studies in Perception/ Ed. by P. Machamer, R. Turnbull. Columbus Ohio, 1978. P. 96-136.

137. Stoicism. Traditions and Transformations/ Ed. by S.Strange, J. Zupko. Cambridge, 2004.

138. Stough C. Greek Scepticism: A Study in Epistemology. Berkeley (Los Angeles), 1969.

139. Stough C. Stoic Determinism and Moral Responsibility// The Stoics/ Ed. by J. M. Rist. Berkeley (Los Angeles), 1978. P. 203 231.

140. Striker G. Kptrripiov vrjg aX^deiag// Striker G. Essays on Hellenistic Epistemology and Ethics. Cambridge, 1996. P. 22-76.

141. Striker G. Academics fighting Academics// Assent and Argument/ Ed. by B. Inwood, J. Mansfeld. Leiden, 1997. P. 257-276.

142. Striker G. Antipater or the Art of Living// Striker G. Essays on Hellenistic Epistemology and Ethics. Cambridge, 1996. P. 298-315.

143. Striker G. Epicurus on the truth of sense impression// Striker G. Essays on Hellenistic Epistemology and Ethics. Cambridge, 1996. P. 77-91.

144. Striker G. Following nature: a study in Stoic ethics// Striker G. Essays on Hellenistic Epistemology and Ethics. Cambridge, 1996. P. 221 280.

145. Striker G. On the Difference between the Pyrrhonists and the Academics// Striker G. Essays on Hellenistic Epistemology and Ethics. Cambridge, 1996. P. 135-149.

146. Striker G. The Problem of the Criterion// Striker G. Essays on Hellenistic Epistemology and Ethics. Cambridge, 1996. P. 150-165.

147. Striker G. Sceptical Strategies// Striker G. Essays on Hellenistic Epistemology and Ethics. Cambridge, 1996. P. 92-115.

148. Stroud B. The Significance of Philosophical Scepticism. Oxford, 1984.

149. Tarrant H. The Date of Anon, in Theaetetum// Classical Quarterly. Vol. 33 (NS). № i. 1983. P. 161 187.

150. Tarrant H. Scepticism or Platonism. The Philosophy of the Fourth Academy. Cambridge, 1985.

151. Thorsrud H. Ancient Scepticism. Acumen, 2009.

152. Thorsrud H. Cicero on his Academic Predecessors: The Fallibilism of Arcesilaus and Carneades// Journal of the History of Philosophy. Vol. 40. № 1.2002. P. 1-18.

153. Watson G. Phantasia in Classical Thought. 1988.

154. Wisniewski B. Deux Conceptions de la Connaissance dans les Academica priora//Emerita. Vol. 50. № 1. 1982. P. 3-16.

155. Zeller E. Die Philosophie der Griechen in ihrer geschichtlichen Entwicklung. Bd. Ill, Abteil. 1, Aufl. 5. Leipzig, 1923.