автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Полипредикативные определительные конструкции ненецкого языка

Полный текст автореферата диссертации по теме "Полипредикативные определительные конструкции ненецкого языка"

На правах рукописи

003162203

ЕРЧЕНКО Марина Александровна

ПОЛИПРЕДИКАТИВНЫЕ ОПРЕДЕЛИТЕЛЬНЫЕ КОНСТРУКЦИИ НЕНЕЦКОГО ЯЗЫКА (в сопоставительном аспекте)

Специальность 10.02.20 «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание»

л и> 2 5 ОКТ 2007

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Новосибирск - 2007

003162203

Работа выполнена в Секторе языков народов Сибири Института филологии СО РАН

Научный руководитель

кандидат филологических наук, доцент Кошкарёва Наталья Борисовна

Официальные оппоненты член-корр РАН

Аникин Александр Евгеньевич

кандидат филологических наук Ковган Елена Витальевна

Ведущая организация

Лаборатория языков народов Сибири Томского государственного педагогического университета

Защита состоится «12» ноября 2007 г в 12 00 ч на заседании диссертационного совета Д 003 040 01 по защитам диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук по специальности 10 02 20 «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание» при Институте филологии СО РАН по адресу 630090, г Новосибирск, ул Николаева, д 8 тел (383) 330 84 69 факс (383)330 15 18 e-mail turk@philology nsc ru

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института истории СО РАН по адресу: 630090, г Новосибирск, ул Николаева, д 8

Автореферат разослан «10» октября 2007 г

Ученый секретарь диссертационного совета,

кандидат филологических наук

А А Мальцева

Реферируемая работа посвящена сопоставительному исследованию одного из типов полипредикативных конструкций (ППК) - определительных конструкций (ОК) - в тундровом и лесном диалектах ненецкого языка Исследование проводилось с целью структурного, семантического и функционального анализа моделей ОК в тундровом и лесном диалектах ненецкого языка и выявления диалектных различий в средствах выражения определительных отношений Для достижения данной цели в работе решались задачи.

1) описать конструктивные признаки ОК тундрового и лесного диалектов ненецкого языка и выявить стратегии релятивизации,

2) выделить модели ОК и параметры варьирования системы моделей,

3) определить место системы моделей ОК в языковой системе ненецкого языка, описав ее ядро и периферию,

4) оценить динамику изменения системы моделей ОК, в том числе в результате воздействия со стороны русского языка

Положения, выносимые на защиту

1) Признаками прототипической ОК ненецкого языка являются-

а) монофинитность, в) использование лакунарной стратегии для выражения в зависимой предикативной единице (ЗПЕ) имени, кореферентно-го определяемому имени (ОИ), в) препозиция зависимого компонента, г) выражение качественных и отождествительных отношений

2) Модели ОК выделяются на основе а) релятивизируемой позиции,

б) типа инфинитного предиката ЗПЕ Эти параметры формируют четыре модели прототипических ОК с релятивизацией субъекта, объекта, сир-константа, посессора Модели ОК характеризуются также относительно наличия / отсутствия позиции субъекта ЗПЕ и наличия / отсутствия дополнительного маркирования релятивизируемой позиции В моделях с релятивизацией сирконстанта и посессора наблюдаются диалектные различия в ОК тундрового диалекта зафиксировано большее количество инфинитных форм, нежели в ОК лесного диалекта

3) В ненецком языке используется три разнонаправленных стратегии релятивизации, которые функционируют одинаково на первом (субъект, объект, сирконстант) и втором (посессор) уровнях системы моделей ОК Причастная стратегия действует при релятивизации субъекта, объекта и сирконстанта в соответствии с иерархией доступности именных групп Э Кинэна и Б Комри [1977, на русском 1982] Глагольно-именная стратегия используется в ОК с релятивизацией объекта и сирконстанта и характеризуется обратной направленностью по сравнению с иерархией доступности Деепричастная стратегия возможна только при релятивизации сирконстантной роли ОК с релятивизацией посессора отражают закономерности, описанные для моделей ОК первого уровня Тундровому диалекту свойственно использование всех трех стратегий релятивизации, лесному - только причастной и глагольно-именной

4) Модели ОК варьируют по трем параметрам Субъект ЗПЕ выражается именем или местоимением в Род /Им п., лично-числовыми суффиксами на предикате ЗПЕ, лично-посессивными суффиксами на ОИ, а также нулем Выбор типа выражения субъекта ЗПЕ зависит от корефе-рентности / некореферентности субъектов главной предикативной единицы (ГПЕ) и ЗПЕ, коммуникативного, онтологического, референциаль-ного статуса субъекта ЗПЕ, а также от структурных факторов. В ненецких ОК возможно использование трех типов связи Примыкание выступает как основной тип связи и не зависит от типа предиката. Изафет имеет дополнительный характер и может использоваться при всех предикатах ЗПЕ для маркирования на ОИ лично-числовых характеристик высокотопикального субъекта ЗПЕ Употребление частичного согласования (по категориям числа и падежа) зафиксировано только в ОК с причастным предикатом ЗПЕ и определяется коммуникативным статусом ОИ Определительная ЗПЕ занимает, как правило, положение перед ОИ, но при ОИ-реме может становиться в постпозицию

5) Периферию ненецких ОК составляют конструкции с синсемантич-ными ОИ ('время', 'весть'), в которых обнаруживаются черты сходства с темпоральными и модус-диктумными 1111К ОК служат также источником образования модальных сказуемых простого предложения (1111) и номинализаций, функционирующих в качестве актантов 1111

6) В диахронии система ОК ненецкого языка проявляет высокую степень устойчивости Структурные, семантические и функциональные различия ОК ненецкого и русского языков обусловливают явления интерференции, которые зафиксированы в анкетах, переводных текстах и публицистических источниках Влияние русского языка проявляется в том, что в ненецких текстах используются бифинитные ОК с постпозитивной ЗПЕ и союзными словами, релятивизируемая позиция в ЗПЕ маркируется местоимением или дублированием ОИ, структура высказывания усложняется, но сужается набор моделей ОК и их функций

Актуальность исследования определяется тем, что ненецкий язык относительно мало изучен и при этом относится к исчезающим языкам ОК как единица синтаксического строя языка до сих пор не имеет системного описания работы, посвященные этой теме, сделаны в рамках структурного синтаксиса и не охватывают данного явления полностью Сопоставительное исследование ОК вносит вклад в изучение диалектов ненецкого языка и в решение вопроса об их статусе

Научная новизна работы заключается в том, что ненецкие ОК впервые описываются в структурном, семантическом и функциональном аспектах, с выявлением диалектных различий и динамики изменения системы ОК, а также с привлечением к сопоставлению данных других уральских и алтайских языков

Практическая и теоретическая значимость исследования состоит в том, что языковой материал и результаты исследования могут быть использованы при составлении учебников по родному языку для национальных школ, разработке учебных курсов, создании грамматики ненецкого языка Выделенные на материале ненецкого языка стратегии релятивизации, модели ОК и параметры их варьирования могут быть применены в сравнительных и типологических исследованиях языков мира

Исследование базируется на материале, полученном из печатных источников проанализировано ок 13000 предложений на тундровом и ок 3000 предложений на лесном диалектах В работе использованы результаты экспедиций сотрудников Сектора языков народов Сибири к лесным ненцам 2003 г - пуровский, аганский, 2005 г - аганский, нумтовский говоры (595 примеров), а также собственные полевые материалы по тундровому диалекту 2006 г - приуральский, 2007 г - тазовский говоры (465 примеров). В целом количество ОК в нашей выборке составляет ок 1300 примеров на тундровом и ок 1000 на лесном диалектах (а также ок 1000 примеров, иллюстрирующих периферийные явления)

Теоретической и методологической базой исследования являются работы основателей новосибирской синтаксической школы Е И Убрятовой, М И Черемисиной, Т А Колосовой и их последователей, в особенности исследования ОК в уральских и алтайских языках (Л М Бродской, А Н Герасимовой, А В Есиповой, Н Н Коваленко, Е В Ковган, М В Оюн, И П Сорокиной, Е К Скрибник), а также исследовательская литература по ненецкому языку (М Я Бармич, С И Бурковой, Г Д Вербова, 3 Н Куприяновой, Т Салминена, Н М Терещенко, Л В Хомич, И Шебештьен, А М Щербаковой), отечественные и зарубежные работы по структурному, семантическому и функциональному синтаксису В А Белошапковой, А В Бондарко, Т Гивона, Г А Золотовой, Е Ю Калининой, Э Кинэна, Б Комри, К Леманна, Т. П Ломтева, А Л Мальчукова, Е В Падучевой, Е А По-целуевского, А Ф Прияткиной, Ч Филлмора, Н Ю Шведовой, и др

Методы исследования метод моделирования, дескриптивный, сравнительно-сопоставительный и статистический метод Работа выполнена на синхронном и диахронном уровнях

Апробация Основные положения исследования были представлены

1) на Международных научных студенческих конференциях «Студент и научно-технический прогресс» (Новосибирск, Новосибирский государственный университет, 2004, 2005, 2006),

2) на Международном лингвистическом симпозиуме ЬЕИСА-З «Грамматика и прагматика сложных предложений в языках Европы и Северной и Центральной Азии» (Томск, Томский государственный педагогический университет, 2006),

3) на ежегодной региональной конференции молодых ученых (Ново-

сибирск, Институт филологии СО РАН, 2007),

4) на самодийском семинаре (Мюнхен, Институт финноугристи-ки / уралистики, 2007),

5) на Всероссийской научной конференции «Подвижники Сибирской филологии В А Аврорин, Е И Убрятова, В М Наделяев» (Новосибирск, Институт филологии СО РАН, 2007)

Результаты работы были представлены на заседании Сектора языков народов Сибири Института филологии СО РАН По теме диссертации имеется 8 публикаций (общим объёмом 2,4 п л), из них 1 статья в журнале, рекомендованном ВАК Министерства образования и науки РФ.

Структура работы Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы, приложений.

В первой главе «Теория полипредикативности и основы описания определительных конструкций» вводится понятие полипредикативной конструкции, излагаются взгляды отечественных и зарубежных лингвистов на статус ППК в уральских и алтайских языках. Рассматриваются существующие точки зрения на предикативность, финитность, функциональные типы и типы связи в ППК Обобщаются принципы классификации ОК и задаются термины, необходимые для анализа ОК модель, определяемое имя, вершинное имя (ВИ), инфинитный предикат, лакуна, релятивизируемая позиция в ЗПЕ, дополнительное маркирование реля-тивизируемой позиции Сопоставительный анализ ненецких ОК с ОК других уральских и алтайских языков показывает, что для связи компонентов конструкции в ненецком языке используются примыкание, согласование, изафет; субъект ЗПЕ выражается именем, местоимением, лично-числовыми суффиксами инфинитного предиката и / или лично-посессивными суффиксами ОИ. В ненецком языке возможны релятивизация позиций от субъекта до посессора включительно, использование лакунарной стратегии и дополнительного маркирования релятивизируе-мой позиции в ЗПЕ Невозможность релятивизации объекта сравнения является типологической чертой уральских и алтайских языков Сибири

Во второй главе «Модели определительных конструкций ненецкого языка» представлено описание системы моделей ОК и её вариантов в тундровом и лесном диалектах на разных временных срезах Здесь же анализируются связи ОК с другими единицами синтаксического уровня (ППК, актантами ПП) и структурные изменения в сфере ОК, обусловленные русскоязычным влиянием

Первый параграф посвящен описанию признаков ОК, принципам выделения моделей ОК и характеристике системы моделей

Главными признаками прототипической ОК ненецкого языка являются 1) монофинитность; 2) лакуна на месте релятивизируемой позиции в ЗПЕ, 3) препозиция ЗПЕ по отношению к ОИ; 4) выражение качественных или отождествительных отношений (пример (1), схема №1).

(1) лесн, аган

Немяй хэтмый тувшац пон ня"мпештум [Языки коренных народов Сибири, Вып 7/2,2003 30]

немя=0=й хэт=мый тувшад=0 пон ня"мпё=шту=м

мать=Ы0М/5в=Р08й/1 сшить=РР тувшан=ШМ^ долго держать=НАВ=8Ш.1/1 Бв 'Тувшан [сумочка для швейных принадлежностей], который сшила моя мать, всегда [при себе] держу '

Схема 1

Гипер-модель ОК

{0,'2 Ту^ПчцЦреге)} [^1 ,=(Р053) ]

В высказывании присутствуют предикаты инфинитный (Ту=ЮТ) хэтмый 'который сшила' и финитный ня"мпештум 'я держу' ЗПЕ {немяй хэтмый} 'который сшила моя мать' располагается перед ГПЕ [тувшац пон ня"мпештум\ 'тувшан всегда [при себе] держу' Роль имени, кореферентного ОИ (N1,) тувшац 'тувшан', в ЗПЕ не выражается (0Ш) Лично-числовые (=регБ) суффиксы предиката и лично-посессивные (=роз8) суффиксы ОИ в гипер-модели факультативны ОК ненецкого языка образуются на базе набора инфинитных форм

Таблица 1

Система инфинитных форм, используемых в ненецких ОК

Значение инфинитной формы Тундр Лесн

РгР причастие совершающегося действия + +

н С£ 1 н РР причастие совершившегося действия + +

СагР причастие еще не совершившегося действия (каритивное) + +

йеЬР причастие действия, которое должно совершиться (дебитивное) + •>

г, тшрг глагольное имя процесса действия + +

ИУРЕЙР глагольное имя прошлого действия + +

1 н тюс глагольное имя места обычного действия + -

т ¡ття глагольное имя орудия / результата действия + +

Ту-СУ деепричастие + •>

Для тундрового диалекта характерно использование в ОК всех обозначенных инфинитных форм, среди ОК лесного диалекта имеются примеры употребления только трех причастий и трех глагольных имен

Определительная ЗПЕ занимает фиксированное положение по отношению к другим атрибутам ОИ (схема №2 на с 8) Ближе всего к ОИ располагаются обозначения постоянных признаков, дальше всего - обозначения признаков непостоянных [Терещенко 1973- 290-293] Посредством определительной ЗПЕ описывается наименее постоянный признак ОИ, поэтому она размещается перед другими характеристиками ОИ По-

ложение определительной ЗПЕ может меняться при мастеренной деривации адъективированное причастие перемещается в позицию -2

(2) тундр, ямал

Тет падвы, нуво" падвы тыданяма [Терещенко 1990 193]

тет пад=вы нуво=" пад=вы

четыре написать=РР He6o=GEN/Pl написать=РР

ты=0=да няма=€>

ancHb=NOM/Sg=POSS/3Sg/Sg noftMaTb=SUBJ/3 Sg 'Поймал четырех пестрых, небеснопестрых оленей '

Схема 2

Порядок следования атрибутов ОИ

-6-5 -4-3 -2 -1 О

дейксис процессуапь- принад- количество/ качество неделимое ОИ

ный признак лежностъ дейксис понятие

PRON Tv=INF N=GEN Ту4дКТ N=NOM N1,

Семантическое ядро ОК составляют качественные и отождестви-тельные ОК Первые служат идентификации единичного референта или нереферентной именной группы с точки зрения наличия у него / нее некоторых свойств

(3) тундр, таймыр

Тандая'мивы пенчер" танявы [Ненецкий фольклор 1995 73-74]

тандая' ми=вы пенчер"=0 таня=вы=0

только что сделать=РР 6y6eH=NOM/Sg HMeTbCH=PP=SUBJ/3Sg

'Есть только что сделанный бубен '

Отождествительные ОК служат установлению кореферентности между наименованиями, обозначающими участников различных ситуаций

(4) лесн, пур

Чики тэвмсщ мя", нет цаймсаР [Языки коренных народов Сибири, Вып 10,2003 159]

чики т5в=ма=^ мя"=0 не=т 1}ай=май=0

этот достичь=\ТЧ IMPF=2Sg 4yM=NOM/Sg друг Pl=POSS/2Sg/Sg 6biTb=PP=SUBJ/3Sg 'Тот чум, до которого ты дошла, родственников твоих оказался9'

Семантическая периферия ОК представлена- а) выделительными ОК, которые идентифицируют некоторый референт из группы однородных посредством указания на его уникальное свойство, б) повествовательно-распространительными ОК, которые вводят в ЗПЕ дополнительную ситуацию, значимую в дискурсе, участником которой является уникальный, определенный (посредством контекста) референт или нереферентная именная группа

Таблица 2

Модели OK ненецкого языка

Модель Предикат ЗПЕ тундр | лесн Субъект ЗПЕ Роль в ЗПЕ Пример

SUBJ Модель с релятивизацией субъекта Tv=PART - 0SU (5) тундр., приурал. Ямд ' цыхытана саля цэвы [Ненецкие сказки 2001 78] ям=д' цыхыта=ия саля=0 (¡эвы=0 Mope=DAT/Sg выдаваться вперСд=РгР MUC=NOM/Sg 6bm>=PP=SUBJ/3Sg 'Оказывается, это был мыс, выдающийся [вперёд] в море.'

OBJ Модель с релятивизацией объекта Tv=PART, Tv=VN + 0OBI POSTP=poss (6) лесн., агаи Тощапёмэй книгати " куняна катя! То1ца=пё=м}=й кннга=ги=0=" куняна катя=0 4imnb=DUR=PP=lSg KHari=DIM=NOM/Sg=PRAGM куда ytftw=SUBJ/3Sg 'Где же книга [букв, куда ушла книга], которую читал' '

CIRC Модель с релятивизацией сиркон-станта Tv=PART, Tv=VN + 0CIRC POSTP=poss (7) лесн., аган Мань ман 'тэ "май нещу чахсщщ пи 'цыиа мань ман'тэ="м»=й на^у=0 чаха^иц я NOM ynacrb=VN.PERF= 1 Sg yrfc=NOM/Sg очень пи'^ьша=0 eucoKHfl=SUBJ/3Sg 'Утёс, с которого я упал, очень высокий '

Tv=CV -

POSS Модель с релятивизацией посессора Tv=PART, Tv=VN + N=poss (8) тундр., приурал Пацгада нядацэ сояравы мят ' тэвына " пщ}га=0=ла mu»=ip сояоа=вы KopeHb=NOM/Se=POSSe Sa/Se areiH,=TRANS запасти=РР мя=т' тэвы=на" 4yM=DAT/Sg дойпНШПЛР! 'Мы дошли до дома, порог которого ягелем зарос '

Tv=CV -

Модели OK ненецкого языка выделяются на основе 1) релятивизируемой роли, 2) типа инфинитного предиката К дополнительным характеристикам моделей относятся 3) наличие / отсутствие позиции субъекта ЗПЕ в модели, 4) наличие / отсутствие дополнительного маркирования релятивизируемой позиции в ЗПЕ

Модель с релятивизацией субъекта (SUBJ) характеризуется отсутствием позиции субъекта в ЗПЕ, допускает только причастия в функции предиката ЗПЕ и только лакунарную стратегию релятивизации

В модели с релятивизацией объекта (OBJ) присутствует позиция субъекта ЗПЕ, употребляются преимущественно причастия и лакунарная стратегия релятивизации Возможно, однако, появление глагольных имен и дополнительного маркирования в ЗПЕ (послелог с лично-посессивными показателями, повторяющими характеристики ОИ)

Модель с релятивизацией сирконстанта (CIRC) отличается наличием позиции субъекта ЗПЕ, употреблением причастий, глагольных имен и деепричастия (в тундровом диалекте) или причастий и глагольных имен (в лесном диалекте), допускает маркирование релятивизируемой позиции в ЗПЕ (послелог с лично-посессивными показателями)

Модели с релятивизацией посессора (POSS) свойственно наличие позиции субъекта ЗПЕ, употребление преимущественно причастных предикатов ЗПЕ и обязательное маркирование релятивизируемой позиции (лично-посессивный суффикс на ВИ) Появление глагольных имен (в тундровом и лесном диалектах) и деепричастия (в тундровом) возможно, если ВИ - косвенный объект или сирконстант определительной ЗПЕ Термин вершинное имя обозначает имя, «по отношению к которому ОИ выступает потенциальным определением» [Ковган 1991 119]

Модели с релятивизацией сирконстанта и посессора демонстрируют диалектные различия- в тундровом диалекте используются глагольное имя места обычного действия и деепричастие, которые в ОК лесного диалекта не зафиксированы

В отличие от других уральских и алтайских языков, в ненецком языке используются три стратегии релятивизации причастная, глагольно-именная и деепричастная

Таблица 3

Стратегии релятивизации в ненецких ОК_

~~ Роль Стратегия SUBJ POSS=SUBJ OBJ POSS=OBJ CIRC POSS=CIRC

причастная max mm --ь.

глагольно-именная не используется mm max

деепричастная не используется

В связи с этим иерархия доступности, сформулированная Э Кинэном и Б Комри, в применении к ненецкому языку требует уточнений На первом уровне системы моделей ОК (релятивизация субъекта, объекта, сирконстанта) частотность ОК, образованных при помощи причастной стратегии, уменьшается по направлению от субъектной роли к сиркон-стантной Обратная тенденция наблюдается при глагольно-именной стратегии более всего она свойственна ОК с релятивизацией сирконстанта, допустима при релятивизации объекта и невозможна при релятивизации субъекта Деепричастная стратегия используется только при релятивизации сирконстанта В отношении стратегий релятивизации ОК с релятивизацией посессора представляет собой отражение первого уровня системы моделей ОК

Во втором параграфе описывается варьирование системы моделей ОК тундрового и лесного диалектов ненецкого языка

По параметру тип выражения субъекта ЗПЕ варьируют только модели с релятивизацией объекта, сирконстанта и посессора Субъект ЗПЕ может выражаться 1) эксплицитно (именем или местоимением в Им / Род п), 2) имплицитно (лично-числовыми суффиксами предиката ЗПЕ и / или лично-посессивными суффиксами ОИ), 3) нулем (при избыточности его наименования или его неопределённости) Выбор типа выражения субъекта ЗПЕ зависит от факторов а) кореферентность / неко-референтность субъектов ГПЕ и ЗПЕ, б) коммуникативный статус субъекта ЗПЕ, в) онтологический / референциальный статус субъекта ЗПЕ

В зависимости от кореферентности / некореферентности субъектов ГПЕ и ЗПЕ ОК ненецкого языка делятся на моно- и разносубъектные конструкции (МСК и РСК соответственно) В РСК используются все типы выражения субъекта ЗПЕ, в МСК - имплицитный и нулевой

Для определения коммуникативного статуса субъекта ЗПЕ решающим является референциальное расстояние (от данной ОК до ближайшего предшествующего полного наименования референта) Субъект ЗПЕ, который является единственным субъектом-нарратором на рефе-ренциальном расстоянии, выражается имплицитно или не выражается

(9) тундр , Таймыр.

Контекст Мужчина отправился за оленями Он приехал после полудня

Танабадида тыда чехэда ницадю" [Ненецкий фольклор 1995 116]

тана=ба=дн=да ты=0=да чехэ=да

пригнать=РШ=РгР=35а (MeHb=NOM/Sg=POSS/3Sg/Sg тот ;i¡uibHHli=POSS/3Sg/Sg

ни=0 цадю="

NEG=SUBJ/3Sg быть видимым=СОЫЫЕО

'Не видно дальнего из пригнанных оленей '

Субъект ЗПЕ, который на референциальном расстоянии не является единственным субъектом-нарратором, выражается эксплицитно

(10)тундр

Контекст Тогда женщина сорвала одну травинку Мужчина, оказывается, вдруг уснул

Ленда ныкалмы цувэця мя "цэ хая [Ненецкие сказки 2001:16]

не=н=да ныкал=иы чувэ=ця=<3

женшинаОЕЫ^уРОББ/ЗБ^у сорваты=РР трава=ШМ=}>ЮМ/8в

мя""чр хая=0

чум=ТКАЫ8 cтaть=SUBJ/ЗSg

'Травинка, сорванная его женщиной, стала чумом.'

Эксплицитный тип выражения субъекта ЗПЕ предполагает использование имени / местоимения в Род п (11) или в Им. п. (12).

(11)лесн., аган.

Цутата апыц хащы "мы каньтяна пицы " ни 'шту коню "

1}ута=0=та апы=д хаш;ы'-мы каиьтяиа=0

рука=ШМ/8в=Ю88/38вОД медведь=ОЕЫ/8я помять=РР охотиик=ШМ/8е

ПИ1}Ы=" ни='ипу=0 КОНЮ=""

ночь Р)-<ЗШ/Р1 НЕОНАВ-виШ/ЗЗя спатъ-СОШШ

'Охотник, плечо которого помял медведь, по ночам не спит'

(12) лесн, аган

Пы 'т мэ 'тант тосиреа мюйтай хэт

пы'т мэ='та=н=г тоо^ха

ты.ТОМ носить=РгР=<ЗШ/8в=25в похожий

мюй=та=0=й х5=т

мал«иа=ОЕ5Т=ШМ/5^РОЗЗЛ сшитьИМР/ОВИвв/^

'Сшей мне малицу [верхняя одежда], похожую на ту, какую ты носишь '

Выбор в рамках эксплицитного типа может бьггь обусловлен структурно или онтологическим /референциальным статусом субъекта ЗПЕ-

Таблица 4

Выражение субъекта ЗПЕ, эксплицитный тип_

1—^_Форма Факторы""—■—^ Род. п Им. п.

Структурная обусловленность - субъект (=ВИ) в ОК с релятивизацией роли посессора

Онтологический статус субъекта ЗПЕ а) наименования родственников и лиц из близкого окружения субъ-екта-нарратора, б) наименования преимущественно лиц и животных а) части предметов или наименования родственников и лиц, не имеющих прямого отношения к субъекгу-нарратору, б) преимущественно предметы

Референциальный статус субъекта ЗПЕ а) нереферентная именная группа, б) неопределённый референт (вопросительное или неопределённое местоимения) определенный референт (личные местоимения)

В нумтовском говоре лесного диалекта зафиксировано отсутствие Род п.: пример (13) - обозначение нереферентной именной группы по-

12

средством имени существительного в Им п

(13) лесн, нумт

Щотпя няцамай ечеей, ме 'цыца цамы

щотпя ня.!^ама=й ече=ей=0 ме'цыца=0 ца=мы

огромный мeдь=QUAL котел=АиО=МОМ,Л?д вeтep=NOM/Sg съесть=РР

'Огромный медный котелок, ветрами съеденный '

В ОК ненецкого языка используется три типа связи 1) примыкание

- основной тип связи, возможен при всех инфинитных формах, 2) изафет

- дополнительный тип связи, обусловлен закономерностями выражения субъекта ЗПЕ (имплицитный тип), зафиксирован при всех инфинитных предикатах, 3) согласование - частичное (по категориям числа и падежа), используется только на причастиях в прагматических целях:

а) показательмн ч ="

(14) лесн, аган

Цаныча тяхат томы" неша" [Языки коренных народов Сибири, Вып. 7/2, 2003 19]

1$аныча тя=хат то=мы=" неша="

другой земля=АВ17Р1 прийти=РР=Р1 человек=№)М/Р1 'Из других земель приехавшие люди '

Данный показатель встречается в формах Им , Род, Вин п мн ч (в тундровом, лесном диалектах), также в Отл, Мест -Твор , Прод п мн ч (в лесном диалекте), возможен и в Им ед ч Употребляется в основном при ОИ-теме или при ОИ-реме (в отождествительных ОК)

б) изменение конечного гласного суффикса причастия совершающегося действия (РгР), если ОИ стоит в форме Им , Род , Вин п мн. ч (в тундровом, лесном диалектах), чаще встречается при ОИ-реме

(15) тундр, ямал

< > сидерода цани' нуни" луци" пир" [Терещенко 1990 227] сидеро=да цани' иу=ни=" луци=" пир"

окно Р|=ГО88/38д/Р1 опять стоять=РгР Р)=Р1 русский РКЗЕЩЧ высотой

'< > а окна высотой [в рост] стоящих русских '

в) показатель Вин п =м на предикате, если ОИ в Вин п ед ч

(16) тундр, таз

Пэхэ" падвым' цынамда няма < > [Терещенко 1990 96] пэ=хэ" пад=вы=м1 цына=м=да няма=0

камень=ОАТ/Р1 написать=РР=АСС/§£ лук=АСС/8е=Р055/38е/5й взять=8иВЮ8§ 'Взял свой расписанный камнями лук < >'

Положение ЗПЕ обычно характеризуется как препозиция по отноше-

нию к ОИ, однако постпозиция допускается в случаях выражения ремы

(17) леей, аган

Чикехена " тетта хо 'шту, тетта чец пщимайта

чикехена" тет=0=га хо='шту=0

тогда KOTtti=NOM/Sg=POSS/3Sg/Sg B3flTb=HAB=SUBJ/Sg

тет=0=га 4ejj=0 пи^и=май=га

кoтeл=NOM/Sg=POSS/ЗSg/Sg coдepжимoe=NOM/Sg CBapHTb=PP=3Sg

'Тогда она котел свой вычерпывает [букв берет], содержимое котла,

сваренное ею '

В третьем параграфе рассматриваются системные связи ОК с другими единицами синтаксического уровня, а также изменение системы ОК в диахронном аспекте и под влиянием русского языка

Периферия ненецких ОК складывается из следующих явлений

1) использование ОК для выражения темпоральных отношений (ОИ — лексемаелъць' / тецш 'время')

(18) лесн, аган

Вый 'ку цумцама те 'цшце " катя

вый'ку ijyMjja=Ma re'j5ui=ije=" катя=0

собака АСС/Р1 кормить=УГЧ IMPF BpeMa=TRANS=PRAGM noR™=SUBJ/3Sg 'Пришло время, когда кормят собак '

2) использование ОК для выражения модуса (ОИ - лексема оперирования информацией юнь / тюнь 'весть')

(19) тундр, надым

Мэбе "ма юнар хаха "на " тэворца [Ненецкие сказки 2001 111]

мэбе="ма юна=0=р ха=ха"=на"

быть сильным=\ТЧ PERF BecTb=NOM/Sg=POSS/2Sg/Sg yxo=DAT/Pl=POSS/lPl/Pl

T3BO=p=[ja=0

floCTH4b=FREQ=AOR=SUBJ/3Sg

'Весть о том, что ты силен, достигла наших ушей.'

3) использование структуры ОК для образования аналитических сказуемых ПП, выражающих фазисные (20) и модальные значения (21)

(20) тундр

Илева ямбан' ненэцие " ню цаворманди малм' тэванарахари' [Ненецкие сказки 2001 99]

иле=ва ямбан' ненэцие=" ню=0

;khtl=VN IMPF в течение человек P1=GEN/P1 pe6eHOK=NOM/Sg цавор=ма=н=ди мал=м' тэва=на=раха=ри'

ecTb=VN IMPF=GEN/Sg=2-3Du конец^АСС/Sg flocTH4b=PrP=APPROX=OBJ/2Du/Sg 'Конец пришел тому [букв вы достигли конца тому ], что вы в течение [всей] жизни ели людей [букв человеческих детей] '

(21) тундр, приурал

Илацэ пясь тарода яцговы [Ненецкие сказки 2001 90] ила=ф пя=сь таро=0=да я1$га=вы=0

жизнь=таАН8 начать=СУ пoлмa=NOM/Sg=POSS/ЗSg/Sg отсутствовать=РР=811В.|/3 'Невозможно жизнь спасти [букв • жизнь начать польза её отсутствует]'

4) участие ОК в процессах номинализации Помимо лексикапизован-ных номинализаций, для выражения значений 'деятель', 'предмет', 'место' в ненецком языке могут использоваться нелексикализованные но-минализации (22) и ОК с синсемантичным ОИ (23)

(22) тундр, приурал

Пиревэва " пыда цаворкарта нида пя ".

пире=вэ=ва" пыда 1(авор=кар=та ни=да пя="

сварить=РР=1Р1 он ЛОМ есть=СОМСЕ38=РгР КЕОЮВД/ЗЗв^ начать=СОШЕО 'То, что мы сварили, он даже есть не стал [букв : не начал]'

(23) тундр., б -з

Сеней иле "мяяхандхэрид" [Терещенко 1990 47] сеней иле="мя я=хан=д хэ=ри=д"

прежний жить=ТОРЕНК мecтo=DAT/Sg=POSS/2Sg/Sg пойти=РЯТСЬ=[МР/ЯЕРЬ/25в 'Пойди туда [букв : в то место твоё], где ты раньше жил.'

Значения 'инструмент' и 'образ действия' передаются в ненецком языке посредством отглагольных имен, например едала=бця / пи-mщ=Ulaцícкpeбoк.,; яда=бц /дята=пш 'походка, ход'

В целях сопоставительного анализа системы ОК в диахронии были взяты тексты из сборника Т Лехтисало «Юрако-самоедское устное народное творчество» [1947] Примеры, полученные из этого источника, обнаруживают все типологические черты, свойственные ненецким ОК, однако встречаются только модели с релятивизацией субъекта, объекта и сирконстанта Представлены не все варианты не зафиксировано выражение субъекта ЗПЕ именем в Им. п или местоимением в Род. п , имплицитно характеристики субъекта ЗПЕ всегда выражены как на предикате ЗПЕ, так и на ОИ Отсутствие модели с релятивизацией посессора и обозначенных вариантов может быть обусловлено характером текстов, собранных Т Лехтисало Они построены в форме диалога, что не предполагает частого употребления ОК и их структурного многообразия

Изменения ОК под воздействием русского языка обусловлены структурными, семантическими и функциональными различиями ненецких ОК и русских сложноподчинённых определительных предложений (СПП) Интерференция зафиксирована при работе с анкетами, а также в переводных публицистических текстах 30-х гг и периодической печати конца XX в В этих источниках встречаются выказывания, сформулиро-

ванные по типу русских определительных СПП бифинитная ОК с постпозицией определительной ЗПЕ и относительным местоимением

(24) лесн, пур

Калтат кыча, кукяхятмань шайм цъщуцсаты

калта=т кыча=0 кукя=хят мань

BbiMbrrb=IMP/OBJ/2Sg/Sg 4auina=NOM/Sg KaKofi=ABL/Sg я NOM

шай=м цылу=л=саты=0

4aft=ACC/Sg nHTb=FREO=HAB=SUBJ/3Sg

'Вымой чашку, из которой я [обычно] пью чай.'

Для маркирования релятивизируемой позиции в анкетах также могут использоваться указательные местоимения или дублирование ОИ в составе ЗПЕ В публицистических текстах частотно употребление нескольких ОК в пределах одного высказывания, но зафиксированы только модели с релятивизацией субъекта, объекта и сирконстанта (редко), ОК используются преимущественно в терминологических целях

В заключении обобщаются выводы исследования Типологическими чертами ненецкого как уральского языка является монофинитность ОК, лакунарная стратегия релятивизации, препозиция зависимого компонента по отношению к главному Семантическое ядро ненецких ОК составляют качественные и отождествительные отношения

На основании релятивизируемой позиции и типа инфинитной формы выделяются четыре модели ненецких ОК: первый уровень системы составляют ОК с релятивизацией субъекта, объекта и сирконстанта, второй уровень представлен ОК с релятивизацией посессора В качестве предиката ЗПЕ могут функционировать причастия, глагольные имена и деепричастия Таким образом, среди других языков ненецкий язык выделяется использованием трех разнонаправленных стратегий релятивизации Только причастная стратегия характерна для ОК с релятивизацией субъекта, причастная и глагольно-именная возможны в ОК с релятивизацией объекта, роли сирконстанта и посессора отличаются применением всех стратегий Тундровому диалекту свойственны все стратегии релятивизации, лесному - только причастная и глагольно-именная

Система ОК ненецкого языка варьирует по типу выражения субъекта ЗПЕ (эксплицитный, имплицитный, нулевой), типу связи между компонентами конструкции (примыкание, изафет, частичное согласование), положению ЗПЕ по отношению к ОИ В тундровом диалекте и аган-ском / пуровском говорах лесного диалекта при эксплицитном выражении субъекта ЗПЕ возможно использование Род и Им п имени, а в нум-товском говоре лесного диалекта - только Им п

Периферия ненецких ОК включает в себя выражение темпоральных и модус-диктумных отношений, образование модальных сказуемых ПП и номинализаций В диахронном плане система моделей ОК характеризу-

ется стабильностью В результате русскоязычного влияния ОК ненецкого языка претерпевают структурные, семантические и функциональные изменения В анкетах, переводных текстах и периодической печати встречаются бифинитные ОК с постпозиционной ЗПЕ, маркирование релятивизируемой позиции в ЗПЕ (при помощи относительных/указательных местоимений или дублирования ОИ), усложнение структуры высказывания и сужение набора моделей ОК; использование ОК для решения терминологических задач

Список условных обозначений и сокращений

аган - аганский говор, б.-з. - большеземельский говор, ВИ - вершинное имя, Вин п.

- винительный падеж, ГПЕ - главная предикативная единица, ед ч - единственное число, ЗПЕ - зависимая предикативная единица, Им п. - именительный падеж, лесн - лесной диалект, Мест -Твор. - местно-творительный падеж, мв ч - множественное число, МСК

- моносубъектная конструкция, надым — надымский говор, нумт. - нумтовский говор, ОИ - определяемое имя, ОК - определительная конструкция, Отл п - отложительный падеж, ППК - полипредикативная конструкция, ориурал — приуральский говор, Прод п

- продольный падеж, пур. - пуровский говор, Род. п - родительный падеж, РСК - разно-субъектная конструкция, ПП - простое предложение, СПП - сложноподчинённое предложение, Таймыр - таймырский говор, таз - тазовский говор, тундр - тундровый диалект, ямал. - ямальский говор

0 — нулевое выражение морфемы, - лакуна на месте релятивизируемой позиции в ЗПЕ, ABL - отложительный падеж; АСС - винительный падеж, ADJ - прилагательное, AOR - аорист, APPROX - наклонение кажущегося действия, AUG - увеличительный суффикс, СагР - причастие ещё не совершившегося действия, CIRC - сирконстант, CONCESS - уступительный суффикс, CONNEG - коннегатив, CV - деепричастие, DAT -дательный падеж, DebP - причастие действия, которое должно совершиться, DEST - лич-но-предназначительный суффикс, DIM - уменьшительный суффикс, DUR - длительное действие, FREQ - множественное действие, GEN - родительный падеж, НАВ - обычное действие, IMP - повелительное наклонение, max. - максимальное количество примеров, min. - минимальное количество примеров, N - имя существительное, Nli - определяемое имя, NEG - отрицательный глагол, NOM - именительный падеж, NUM - числительное, OBJ - объектное спряжение, объект, pers - лично-числовой суффикс, PI - множественное число, POSS - лично-притяжательный суффикс, посессор, poss - лично-притяжательный суффикс, POSTP - послелог, РР - причастие совершившегося действия, PRAGM - прагматический показатель, PRON - местоимение, РгР - причастие совершающегося действия, РР - причастие прошедшего времени, PRTCL - частица, QUAL - качественная характеристика, REFL - субъектно-безобъектное спряжение, Sg - единственное число, SUBJ

- субъектное спряжение, субъект, TRANS - превратительный падеж, Tv=CV - деепричастие, Tv=INF - инфинитная форма глагола, Tv=PART - причастие, Tv=VN - имя действия, VNIMPF - имя процесса действия, VNINSTR - имя орудия действия, VN.LOC - имя места обычного действия, VN PERF - имя прошлого действия

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

Научные статьи, опубликованные в ведущих российских периодических изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ для публикации основных положений докторских и кандидатских диссертаций

1 Ерченко, М А Процессы номинализации в ненецких полипредикативных определительных конструкциях / М А. Ерченко // Сибирский филологический журнал -2007, №3 -С 143-148 -0,3пл

Статьи в научных изданиях

1. Ерченко, М А Модели полипредикативных определительных конструкций тундрового диалекта ненецкого языка и их структурные варианты / М А Ерченко // Языки коренных народов Сибири - Вып 16 -Новосибирск, 2005 -С 141-162 -0,9 п л

2 Ерченко, М А Интерференция между русским и ненецким языками на примере ненецких полипредикативных определительных конструкций/М А Ерченко//Языки коренных народов Сибири -Вып 18 -Новосибирск, 2006 -С 68-78 -0,4п.л

Публикации тезисов докладов на научных конференциях

1. Ерченко, МА Закономерности личного оформления причастий в причастных определительных конструкциях в тундровом диалекте ненецкого языка / М А Ерченко // Материалы XLII Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс» -Языкознание - Новосибирск, 2004 - С 116-118 -0,1 пл

2 Ерченко, М А Семантические типы определительных полипредикативных конструкций в тундровом диалекте ненецкого языка / М А Ерченко // Материалы XLIII Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс» - Языкознание - Новосибирск, 2005 -С 158-161 -0,2пл

3 Ерченко, М А Употребление неопределенно-деепричастной формы в определительных полипредикативных конструкциях ненецкого языка / М А Ерченко // Материалы XLIV Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс» -Языкознание - Новосибирск, 2006 - С 170-173. - 0,2 п л

4 Ерченко, М А Полипредикативные определительные конструкции в ненецком языке Прагматические аспекты / М А Ерченко // LENCA-3 Грамматика и прагматика сложных предложений в языках Европы и Северной и Центральной Азии Международный лингвистический симпозиум - Сборник тезисов - Томск, 2006 - С 40-41 -0,1 пл

5 Ерченко, М А Типы связи в полипредикативных определительных конструкциях ненецкого языка / М А Ерченко // «Подвижники сибирской филологии В А Аврорин, Е И Убрятова, В М Наделяев» Тезисы докладов Всероссийской научной конференции (Новосибирск, 27-29 сентября, 2007 г) - Новосибирск, 2007 -С 101-104 -0,2 п л

Подписано в печать 04 10 07

Формат бумаги 60 х 84/16 Печл 1,0 Бумага офсетная Times New Roman Тираж 100 экз Заказ № 115

Издательство «Любава».

630090, г Новосибирск, ул Академическая, 27

Тел (383) 333 08 78, моб 8 913 946 83 45

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Ерченко, Марина Александровна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ТЕОРИЯ ПОЛИПРЕДИКАТИВНОСТИ И ОСНОВЫ ОПИСАНИЯ

ОПРЕДЕЛИТЕЛЬНЫХ КОНСТРУКЦИЙ.

§1. Полипредикативные конструкции в агглютинативных языках.

1.1. Категории предикативности и финитности.

1.2. Бифинитные и монофинитные конструкции и средства связи. Предикативное склонение и номинализация.

1.3. Инфинитные формы глагола и типы связи в полипредикативных конструкциях.

1.4. Статус полипредикативных конструкций в отечественной и зарубежной лингвистике.

1.5. Функциональные типы и система полипредикативных конструкций.

§2. Полипредикативные определительные конструкции.

2.1. Параметры кчассификации определительных конструкций.

2.2. Сопоставление определительных конструкций ненецкого языка и других уральских и алтайских языков.

ГЛАВА 2. МОДЕЛИ ОПРЕДЕЛИТЕЛЬНЫХ КОНСТРУКЦИЙ НЕНЕЦКОГО

ЯЗЫКА.

§1. Характеристика системы моделей определительных конструкций.

1.1. Диалектное сопоставление систем инфинитных форм в определительных конструкциях ненецкого языка.

1.2. Порядок следования компонентов определительной конструкции.

1.3. Семантика определительных конструкций.

1.3.1. Качественно-определительные конструкции.

1.3.2. Отождествительные определительные конструкции.

1.3.3. Выделительно-определительные конструкции.

1.3.4. Повествовательно-распространительные конструкции.

1.4. Модели определительных конструкций.

1.4.1. Модель с релятивизацией субъекта.

1.4.2. Модель с релятивизацией объекта.

1.4.3. Модель с релятивизацией сирконстанта.

1.4.4. Модель с релятивизацией посессора.

1.5. Стратегии релятивизации и специфика определительных конструкций нелегкого языка.

§2. Варьирование моделей определительных конструкций.

2.1. Сопоставление типов выражения субъекта зависимой предикативной единицы в диалектах ненецкого языка.

2.1.1. Кореферентность / некореферентность субъектов главной и зависимой предикативной единиц.

2.1.2. Коммуникативный статус субъекта зависимой предикативной единицы.

2.1.3. Онтологический и референциальный статус субъекта зависимой предикативной единицы.

2.1.4. Сочетаемость типов выражения субъекта зависимой предикативной единицы.

2.2. Варьирование по типу связи компонентов определительной конструкции.

2.3. Варьирование положения определительной зависимой предикативной единицы

2.4. Сопоставление вариантов моделей определительных конструкций.

§3. Системные связи определительных конструкций.

3.1. Связь определительных конструкций с другими типами полипредикативных конструкций.

3.2. Образование аналитических форм сказуемых на базе определительных конструкций.;.

3.3. Участие определительных конструкций в процессах номинализации.

3.3.1. Семантические типы номинализованных конструкций.

3.3.2. Конструкции со значением 'деятель'.

3.3.3. Конструкции со значением 'предмет'.

3.3.4. Конструкции со значением 'место'.

3.3.5. Конструкции со значением 'инструмент' и 'образ действия'.

3.4. Система определительных конструкций в диахронии.

3.5. Изменения в ненецких определительных конструкциях, обусловленные влиянием русского языка.

3.5.1. Интерференция при работе с анкетами.

3.5.2. Интерференция в публицистических текстах.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Ерченко, Марина Александровна

Объектом нашего исследования является один из типов полипредикативных определительных конструкций (далее - ППК) - определительные конструкции (ОК) - в тундровом и лесном диалектах ненецкого языка; предметом - сопоставительное исследование принципов их организации и функционирование.

Исследование проводилось с целью структурного, семантического и функционального анализа моделей ОК в тундровом и лесном диалектах ненецкого языка и выявления различий между данными диалектами в средствах выражения определительных отношений. Для достижения данной цели в работе решались задачи:

1) описать конструктивные признаки ОК тундрового и лесного диалектов ненецкого языка и выявить стратегии релятивизации;

2) выделить модели ОК и параметры варьирования системы моделей,

3) определить место системы моделей ОК в языковой системе ненецкого языка, описав её ядро и периферию;

4) оценить динамику изменения системы моделей ОК, в том числе в результате воздействия со стороны русского языка.

Положения, выносимые на защиту

1) Признаками прототипической ОК ненецкого языка являются: а) монофинитность; в) использование лакунарной стратегии для выражения в зависимой предикативной единице (ЗПЕ) имени, кореферентного определяемому имени (ОИ); в) препозиция зависимого компонента; г) выражение качественных и отождествительных отношений.

2) Модели ОК выделяются на основе: а) релятивизируемой позиции; б) типа инфинитного предиката ЗПЕ. Эти параметры формируют четыре модели прототипических ОК с релятивизацией субъекта, объекта, сиркон-станта, посессора. Модели ОК характеризуются также относительно наличия / отсутствия позиции субъекта ЗПЕ и наличия / отсутствия дополнительного маркирования релятивизируемой позиции. В моделях с релятивизацией сирконстанта и посессора наблюдаются диалектные различия: в ОК тундрового диалекта зафиксировано большее количество инфинитных форм, нежели я ОК лесного диалекта.

3) В ненецком языке используется три разнонаправленных стратегии релятивизации, которые функционируют одинаково на первом (субъект, объект, сирконстант) и втором (посессор) уровнях системы моделей ОК. Причастная стратегия действует при релятивизации субъекта, объекта и сирконстанта в соответствии с иерархией доступности именных групп Е. Кеепап и В. Comrie [1977, на русском 1982]. Глагольно-именная стратегия используется в ОК с релятивизацией объекта и сирконстанта и характеризуется обратной направленностью по сравнению с иерархией доступности. Деепричастная стратегия возможна только при релятивизации сир-константной роли. ОК с релятивизацией посессора отражают закономерности, описанные для моделей ОК первого уровня. Тундровому диалекту свойственно использование всех трёх стратегий релятивизации, лесному -только причастной и глагольно-именной.

4) Модели ОК варьируют по трём параметрам. Субъект ЗПЕ выражается именем или местоимением в Род. / Им. п., лично-числовыми суффиксами на предикате ЗПЕ, лично-посессивными суффиксами на ОИ, а также нулём. Выбор типа выражения субъекта ЗПЕ зависит от кореферентно-сти / некореферентности субъектов главной предикативной единицы (ГПЕ) и ЗПЕ, коммуникативного, онтологического, референциального статуса субъекта ЗПЕ, а также от структурных факторов. В ненецких ОК возможно использование трёх типов связи. Примыкание выступает как основной тип связи и не зависит от типа предиката. Изафет имеет дополнительный характер и может использоваться при всех предикатах ЗПЕ для маркирования на ОИ лично-числовых характеристик высокотопикального субъекта ЗПЕ. Употребление частичного согласования (по категориям числа и падежа) зафиксировано только в ОК с причастным предикатом ЗПЕ и определяется коммуникативным статусом ОИ. Определительная ЗПЕ занимает, как правило, положение перед ОИ, но при ОИ-реме может становиться в постпозицию.

5) Периферию ненецких ОК составляют конструкции с синсеман-тичными ОИ ('время', 'весть'), в которых обнаруживаются черты сходства с темпоральными и модус-диктумными ППК. ОК служат также источником образования модальных сказуемых простого предложения (ПП) и но-минализаций, функционирующих в качестве актантов ПП.

6) В диахронии система ОК ненецкого языка проявляет высокую степень устойчивости. Структурные, семантические и функциональные различия ОК ненецкого и русского языков обусловливают явления интерференции, которые зафиксированы в анкетах, переводных текстах и публицистических источниках. Влияние русского языка проявляется в том, что в ненецких текстах используются бифинитные ОК с постпозитивной ЗПЕ и союзными словами; релятивизируемая позиция в ЗПЕ маркируется местоимением или дублированием ОИ; структура высказывания усложняется, но сужается набор моделей ОК и их функций.

Актуальность исследования определяется тем, что ненецкий язык относительно мало изучен и при этом относится к исчезающим языкам.

Ненецкий язык является родным языком наиболее крупного этноса среди коренных народов Крайнего Севера (41302 чел. по данным переписи 2002 г.). Территория его распространения охватывает три автономных округа Российской Федерации: Ненецкий, Ямало-Ненецкий и Таймырский (Долгано-Ненецкий) АО. Отдельные группы ненцев проживают в Ханты-Мансийском АО, республике Коми и Мурманской обл. Ненецкое население делится на две территориально обособленные друг от друга этнические группы: тундровые ненцы (ок. 39 тыс. чел.) и лесные ненцы (ок. 2 тыс. чел.). Отличия между диалектами наблюдаются - в той или иной мере - на всех уровнях языковой системы, в связи с чем понимание между носителями тундрового и лесного диалектов затруднено. Недостаточная изученность ненецкого языка не даёт возможности точно определить статус его диалектов: некоторые исследователи фиксируют только фонетические и лексические особенности [Терещенко 1959: 13-14; Куприянова, Бармич, Хомич 1985: 7], в то время как другие предлагают считать тундровый и лесной диалекты близкородственными языками [Казакевич 2003: 351-365; Казакевич, Парфёнова 2003: 366-394]. Социолингвистическая ситуация характеризуется постоянным уменьшением числа носителей ненецкого языка, который подвергается ассимиляции со стороны русского, хантыйского и коми-зырянского языков.

Список исследований по тундровому диалекту насчитывает около восьмидесяти наименований, по лесному диалекту - около полутора десятков. По большей части данные работы посвящены фонетике [Lehtisalo 1927, 1933; Donner 1930; Попова 1976а, 19766, и др.; Janhunen 1986; Люблинская 2000]. Вопросы морфологии разрабатываются в исследованиях [Castren 1854; Прокофьев 1934; Терещенко 1952, 1964 и др.; Щербакова 1954, 1960; Серебренников 1964; Кюннап 1976а, 19766; Лабанаускас 1975, 1976а и др.; Вербов 1973; Перфильева 1973; Pusztay 1984; Salminen 1997, 1998]. Лексикология исследуется в [Терещенко 1967; Бармич 1969; Лап-тандер 2002; Вануйто 2003]. На тундровом диалекте ненецкого языка изданы учебные пособия, публицистика, фольклор и произведения художественной литературы; существует словарь Н. М. Терещенко, насчитывающий ок. 22000 слов. На лесном диалекте издано несколько фольклорных произведений в составе сборников [Castren 1940; Lehtisalo 1947; Castren, Lehtisalo 1960], а также тексты, опубликованные по результатам экспедиций, проведенных сотрудниками Института филологии СО РАН [Языки. 2003а; Языки. 20036, Языки. 2004; Турутина 2003]. Самый полный вариант словаря лесного диалекта охватывает ок. 6500 слов [Бармич, Вэлло 2002]. В настоящее время ненецкий язык изучается в научных центрах России и Европы: М. Я. Бармич, М. Д. Люблинская, А. П. Володин (Санкт-Петербург), Г. П. Вануйто (Салехард); И. А. Николаева (Констанц, Германия) Т. Салминен (Хельсинки, Финляндия), Е. А. Хелимский (Гамбург, Германия).

Сведения по синтаксису ненецкого языка встречаются в грамматике М. А. Кастрена [1854], в очерке Г. Н. Прокофьева [1937], в учебных пособиях [Куприянова, Бармич, Щербакова 1957; Терещенко 1959; Алмазова 1961; Куприянова, Бармич, Хомич 1985], а также в «Юрацкой хрестоматии» [Decsy 1966] и работах Т. Salminen [1997], I. Nikolaeva [2003]. Единственным общим сопоставительным исследованием по синтаксису является монография Н. М. Терещенко «Синтаксис самодийских языков» [1973], в которой представлен, однако, только материал тундрового диалекта. В настоящее время вопросы морфологии и синтаксиса обоих диалектов ненецкого языка разрабатываются в работах представителей новосибирской синтаксической школы [Кошкарёва 2001, 2004 и др.; Буркова 2003а, 20036 и др.; Шилова 2003]. Существуют исследования ОК, сделанные в рамках структурного синтаксиса на основе данных тундрового диалекта [Терещенко 1952, 1964, 1973; Sebestien-N. 1959; Щербакова 1960], а также статьи Н. Б. Кошкарёвой, в которых сопоставляются ОК ненецкого и хантыйского языков [2001, 2004]. Однако системного описания ОК обоих диалектов ненецкого языка не существует, чем и обусловлена актуальность нашего исследования. Сопоставительное исследование ОК вносит вклад в изучение тундрового и лесного диалектов ненецкого языка и решение вопроса об их статусе.

Научная новизна работы заключается в том, что ненецкие ОК впервые описываются в структурном, семантическом и функциональном аспектах, с выявлением диалектных различий и привлечением к сопоставлению данных других уральских и алтайских языков.

Практическая и теоретическая значимость исследования заключается в том, что представленный языковой материал и результаты могут быть использованы при составлении учебников по родному языку для национальных школ, разработке учебных курсов по обоим диалектам, а также при создании грамматики ненецкого языка. Выделенные на материале ненецкого языка стратегии релятивизации, модели ОК и параметры их варьирования могут быть применены в сравнительных и типологических исследованиях языков мира.

Исследование базируется на материале, полученном из печатных источников: проанализировано ок. 13000 предложений на тундровом и ок. 3000 предложений на лесном диалектах. В исследовании использованы результаты экспедиций сотрудников Сектора языков народов Сибири к лесным ненцам: 2003 г. - пуровский, аганский, 2005 г. - аганский, нумтов-ский говоры (595 примеров); а также собственные полевые материалы по тундровому диалекту: 2006 г. - приуральский, 2007 г. - тазовский говоры (465 примеров). Количество ОК в нашей выборке составляет: ок. 1300 примеров на тундровом и ок. 1000 на лесном диалектах (а также ок. 1000 примеров, иллюстрирующих периферийные явления). Для работы с материалом применялся программный продукт Toolbox, предназначенный для автоматического глоссирования текстов. Примеры подаются в виде глосс с поморфемным членением слов и буквальным переводом. Тексты, опубликованные в сборнике Т. Lehtisalo [1947], приводятся в практической транскрипции с нашим переводом (с немецкого языка оригинала).

Теоретической и методологической базой исследования являются работы основателей новосибирской синтаксической школы Е. И. Убрято-вой [1950, 1976], М. И. Черемисиной [1977, 1979 и др.], Т.А.Колосовой [1977 и др.] и их последователей, в особенности исследования ОК в уральских и алтайских языках: Л.М.Бродской [1967, 1980а и др.], А. Н. Герасимовой [2003, 2004 и др.], А. В. Есиповой [1980а, 19806 и др.], Н.Н.Коваленко [1981, 1986 и др.], Е.В.Ковган [1991, 2002 и др.], М. В. Оюн [1983, 1985 и др.], Е. К. Скрибник [1980, 1986 и др.], И. П. Сорокиной [1986, 2001 и др.]. А также исследовательская литература по ненецкому языку (М. Я. Бармич, С. И. Буркова, Г. Д. Вербов, 3. Н. Куприянова, Н. М. Терещенко, JI. В. Хомич, И. Шебештьен, А. М. Щербакова,

I. Nikolaeva, Т. Salminen); отечественные и зарубежные работы по структурному, семантическому и функциональному синтаксису: В. А. Белошап-ковой [1997], А. В. Бондарко [1987а, 19876 и др.], Г. А. Золотовой [1973, 1982], Е.Ю.Калининой [2001], Т.П.Ломтева [1979], А. Л. Мальчукова [2002, 2003], Е. В. Падучевой [1974, 1985], Е. А. Поцелуевского [1967], А. Ф. Прияткиной [1990], Ч. Филлмора [1981а, 19816], Н.Ю.Шведовой [1970], В. Comrie [1976, 1985 совместно с S. A. Thompson], Т. Givon [1983, 1990], P. Hopper [2000 совместно с Е. С. Traugott], Е. Keenan [1977 совместно с В. Comrie, 1985], М. Koptjevskaja-Tamm [1993], Ch. Lehmann [1984], и др.

Методы исследования: метод моделирования, дескриптивный и сравнительно-сопоставительный, статистический метод. Работа выполнена на синхронном и диахронном уровнях.

Апробация. Основные положения исследования были представлены:

1)на Международных научных студенческих конференциях «Студент и научно-технический прогресс» (Новосибирск, Новосибирский государственный университет, 2004, 2005, 2006);

2) на Международном лингвистическом симпозиуме LENCA-3 «Грамматика и прагматика сложных предложений в языках Европы и Северной и Центральной Азии» (Томск, Томский государственный педагогический университет, 2006);

3) на ежегодной региональной конференции молодых учёных (Новосибирск, Институт филологии СО РАН, 2007);

4) на самодийском семинаре (Мюнхен, Институт финноугристи-ки / уралистики, 2007);

5) на Всероссийской научной конференции «Подвижники Сибирской филологии: В. А. Аврорин, Е. И. Убрятова, В. М. Наделяев» (Новосибирск, Институт филологии СО РАН, 2007).

Результаты работы были представлены на заседании Сектора языков народов Сибири Института филологии СО РАН. По теме диссертации имеется 8 публикаций (общим объёмом 2,4 п.л.), из них 1 статья в журнале, рекомендованном ВАК Министерства образования и науки РФ.

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы, приложений. В первой главе «Теория полипредикативности и основы описания определительных конструкций» вводится понятие полипредикативной конструкции, излагаются взгляды отечественных и зарубежных лингвистов на статус ППК в уральских и алтайских языках; обобщаются принципы классификации ОК и задаются термины, необходимые для анализа ОК ненецкого языка. Во второй главе «Модели определительных конструкций ненецкого языка» представлено описание системы моделей ОК тундрового и лесного диалектов и её вариантов на разных временных срезах. Здесь же анализируются системные связи ОК с другими типами ППК и актантами ПП и структурные изменения в сфере ОК, обусловленные русскоязычным влиянием.

В заключении подводятся итоги исследования. В приложения вынесен список использованной литературы, список условных обозначений, список источников (словарей, текстовых источников и информантов). Библиографический список составляет 265 единиц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Полипредикативные определительные конструкции ненецкого языка"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В ходе исследования ОК ненецкого языка нами были выявлены следующие закономерности.

1) Прототипическим ОК ненецкого языка свойственно использование инфинитных форм в функции предиката ЗПЕ, т.е. монофинитность. Имя, кореферетное ОИ, в ЗПЕ не выражается материально; зависимый компонент (определительная ЗПЕ) занимает положение перед главным (ОИ в ГПЕ) - в соответствие с принципом «зависимое перед главным», действующим в языках с правосторонней агглютинацией. По сравнению с русскими определительными СПП, ненецкие ОК обнаруживает несколько более широкую семантику: их семантическое ядро составляют качественные и отождествительные отношения.

2) Выделение моделей ОК основано на типе роли ОИ в ЗПЕ и типе инфинитной формы глагола, выступающей в функции предиката ЗПЕ. Помимо этого, модели также характеризуются по признаку наличия / отсутствия позиции субъекта в модели и наличия / отсутствия маркирования релятивизируемой позиции.

3) ОК ненецкого языка формируются на базе изменяемых (причастия, глагольные имена) и неизменяемых (деепричастие) форм глагола. В отношении набора инфинитных форм ОК тундрового и лесного диалектов обнаруживают различия. Так, в тундровом диалекте зафиксировано употребление имени места обычного действия и деепричастия в составе ОК. В лесном диалекте обнаружено употребление показателя =шта= на инфи-нитном предикате для маркирования хабитуальности действия ЗПЕ. В та-зовском говоре тундрового диалекта и пуровском говоре лесного диалекта представлено оформление глагольного имени орудия действия лично-предназпачительным показателем =да=, служащим для акцентирования потенциальности / вневременности действия ЗПЕ.

4) Прототипические ОК представлены четырьмя моделями (с релятивизацией субъекта, объекта, сирконстанта и посессора) и являются ядром системы ОК ненецкого языка. Модели с релятивизацией субъекта свойственно отсутствие позиции субъекта и использование причастных предикатов. Модель с релятивизацией объекта отличается наличием позиции субъекта ЗПЕ и употреблением как причастных, так и глагольно-именных предикатов ЗПЕ. В модели с релятивизацией сирконстанта заложена позиция субъекта. В ней могут употребляться причастия, глагольные имена и деепричастие (в тундровом) или причастия и глагольные имена (в лесном диалекте). Для модели с релятивизацией посессора характерно наличие позиции субъекта, возможность употребления всех инфинитных предикатов. Дополнительное маркирование релятивизируемой позиции невозможно в субъектной модели, допускается в объектной и сиркон-стантной, обязательно - в модели с релятивизацией роли посессора.

5) В ряду других уральских и алтайских языков ненецкий язык отличает использование трёх разнонаправленных стратегий релятивизации: причастной, глагольно-именной и деепричастной, которые функционируют одинаково на первом (субъект, объект, сирконстант) и втором (посессор) уровнях системы моделей ОК. Направление причастной стратегии (используется наиболее широко, при релятивизации всех ролей) соответствует направлению иерархии доступности именных групп. Глагольно-именная стратегия свойственна ОК с релятивизацией объекта и сирконстанта и, по сравнению с иерархией доступности, действует в обратном направлении. Деепричастная стратегия применяется только при релятивизации сирконстанта. ОК с релятивизацией посессора представляют собой группу моделей второго уровня и отражают закономерности моделей первого уровня (в том числе и в отношении стратегий релятивизации). Диалекты ненецкого языка различаются количеством применяемых стратегий: в ОК тундрового диалекта засвидетельствовано использование всех стратегий, в ОК лесного - только причастной и глагольно-именной.

6) Моделям ОК свойственно парадигматическое варьирование по трём параметрам: а) типу выражения субъекта ЗПЕ; б) типу связи ГПЕ и ЗПЕ; в) положению определительной ЗПЕ по отношению к ОИ. По первому параметру в ненецком языке возможны варианты с эксплицитным (имя или местоимение в Им. / Род. п.), имплицитным (лично-числовые или лично-посессивные показатели) и нулевым выражением субъекта ЗПЕ. Отличия между диалектами заключаются в наличии только в тундровом диалекте субъекта, выраженного Род. п. местоимения, и отсутствии в нумтов-ском говоре лесного диалекта субъекта, выраженного Род. п. имени. Тип выражения субъекта ЗПЕ зависит от кореферентности / некореферентности субъектов главной предикативной единицы (ГПЕ) и ЗПЕ, коммуникативного, онтологического, референциального статуса субъекта ЗПЕ, а также от структурных факторов.

В ОК могут использоваться разные типы связи: примыкание, согласование, изафет, дистрибуция которых определяется типом структурными (тип инфинитной формы) и прагматическими параметрами (коммуникативный статус ОИ, субъекта ЗПЕ). Примыкание является основным типом связи в ОК и используется при всех инфинитных предикатах. Функционирование изафета, как дополнительной связи в составе ОК, определяется коммуникативным статусом субъекта ЗПЕ (высокотопикальный). Частичное согласование (по категориям числа и падежа) в ненецких ОК отличается многообразием вариантов; его употребление возможно только при причастных предикатах и ОИ, имеющих соответствующий коммуникативный статус.

Определительная ЗПЕ занимает, как правило, положение перед ОИ, но при ОИ-реме может становиться в постпозицию.

7) Периферия ОК ненецкого языка, в отличие от ОК других языков Сибири, складывается, в первую очередь, из результатов номинализации (функционирующих в качестве актантов ПП). При помощи лексикализо-ванных и нелексикализованных НК в ненецком языке выражаются значения 'деятель', 'предмет', 'место'; выражение значений 'инструмент' и 'образ действия' возможно только при помощи отглагольных имен. Помимо этого, ненецкие ОК обнаруживают связи с другими синтаксическими единицами: а) с темпоральными и модус-диктумными ППК, но не в том объёме, как это свойственно уральским и алтайским языкам Сибири; б) с аналитическими сказуемыми простого предложения, выражающими фазисные и модальные значения. Набор абстрактных лексем, на базе которых формируются конструкции подобного рода, гораздо шире в тундровом диалекте, нежели в лесном.

8) Система ОК ненецкого языка проявляет высокую степень устойчивости в диахронии (в фольклорных источниках). Структурные, семантические и функциональные различия ненецких ОК и русских определительных СПП обусловливают явления интерференции, которые проявляются в процессе работы с анкетами и переводе текстов с русского языка на ненецкий. Вследствие этого, в ответ на предложения-стимулы формулируются высказывания, построенные по типу русских определительных СПП: с постпозицией определительной ЗПЕ, финитным выражением предикатов обеих ПЕ, относительным местоимением, связывающим части ОК. Для восстановления релятивизируемой позиции могут использоваться указательные местоимения и дублирование ОИ в составе ЗПЕ. Также информанты стремятся избежать излишней сложности ОК, перестраивая ЗПЕ и ГПЕ и повышая релятивизируемую роль. В публицистических текстах наблюдается значительное увеличения количества примеров с ОК и НК, усложнение структуры высказывания, а также использование ОК преимущественно в терминологических целях. Данные структурные и семантические изменения обусловлены изменением функций ненецкого языка в XX в.

Список научной литературыЕрченко, Марина Александровна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. На русском языке

2. Аврорин В. А. Синтаксические исследования по нанайскому языку, JI., 1981.

3. Адмони В. Г. Сложноспаянные предложения в тюркских языках // Советскаятюркология. 1982, №3. С. 30-36.

4. Алатырев В. И. Субъектная деепричастная конструкция и её происхождение //

5. Вопросы финно-угроведения. Вып. IV. Ижевск, 1967. С. 53-68.

6. Андерхилл P. Причастия в турецком языке // Новое в зарубежной лингвистике.

7. Вып. XIX. М., 1987. С. 324-339.

8. Аполонская К. А. Система моделей элементарных и полипредикативных предложений негидальского языка. Дипломная работа. Новосибирск, 2002.

9. Апресян Ю. Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. М.,1976.

10. Арутюнова Н. Д. Лингвистические проблемы референции // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XIII. М., 1982. С. 5-40.

11. Ахматов И. X. Полипредикативные конструкции с субъектными оборотами втюркских языках (на материале карачаево-балкарского языка) // Советская тюркология. 1988, №2. С. 24-31.

12. Балакаев М. Б. Современный казахский язык. Синтаксис. Алма-Ата, 1959.

13. Баркалова М. В. Типы статальных моделей элементарных простых предложений в ненецком языке // Материалы XLII Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Языкознание. Новосибирск, 2004. С. 109-112.

14. Белимов Э. И. Сложные предложения с зависимой частью в функции определения или обстоятельственного дополнения (на материале енисейских языков) // Исследования языков народов СССР. Новосибирск, 1985. С. 37-50.

15. Беличова Е. Придаточные предложения относительные и посессивность в современных славянских языках // Язык: система и функционирование. М., 1988. С. 22-30.

16. Белошапкова В. А. Современный русский язык. Синтаксис. 3-е издание, исп. идоп. М., 1997.

17. Беляева А. П. Временные полипредикативные конструкции с причастиями иглагольными именами в тундровом диалекте ненецкого языка. Дипломная работа. Новосибирск, 2005.

18. Бертагаев Т. А., Цындендамбаев Ц. Б. Грамматика бурятского языка. Синтаксис. М„ 1962.

19. Болдырев Б. В. Категория косвенной принадлежности в тунгусо-манчжурскихязыках. М., 1976.

20. Бондарко А. В. Введение. Основания функциональной грамматики // Теорияфункциональной грамматики: Введение. Аспектуальность. Временная локали-зованность. Таксис. JI., 1987а. С. 5-39.

21. Бондарко А. В. Временная локализованность // Теория функциональной грамматики: Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис. JI., 19876. С. 210-233.

22. Бондарко А. В. Основы функциональной грамматики. Языковая интерпретацияидеи времени. СПб., 1999.

23. Бродская Л. М. Эвенкийские причастия возможного действия в функции определения // Исследования по языку и фольклору. Вып. II. Новосибирск, 1967. С. 60-74.

24. Бродская Л. М. Притяжательное оформление именных членов придаточного всложноподчинённом предложении эвенкийского языка // Подчинение в полипредикативных конструкциях. Новосибирск, 1980а. С. 154-160.

25. Бродская Л. М. Причастные и деепричастные конструкции в составе сложноподчинённого предложения // Инфинитные формы глагола. Новосибирск, 19806. С. 32-43.

26. Бродская Л. М. Определительные полипредикативные конструкции в эвенкийском языке // Структурные типы синтетических полипредикативных конструкций в языках разных систем. Новосибирск, 1986. С. 241-248.

27. Буркова С. И. Сопоставительное описание функционально-семантических полей обусловленности в лесном и тундровом диалектах ненецкого языка. Новосибирск, 2003а.

28. Буркова С. И. Способы выражения субъекта зависимого действия в обстоятельственных полипредикативных конструкциях ненецкого языка // Гуманитарные науки в Сибири. №4. Новосибирск, 20036. С. 50-56.

29. Буркова С. И. К вопросу о базовой грамматической семантике причастий в ненецком языке // Вопросы языкознания. 2006а, № 4. С. 57-83.

30. Ван Валин Р., Фоли У. Референциально-ролевая грамматика // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XI. М., 1982. С. 376-412.

31. Вануйто Г. И. Ненецкая антропонимия и топонимия Гыданского полуострова.

32. Автореф. дис.канд. филол. наук. СПб., 2003.

33. Василевич Г. М. Очерк грамматики эвенкийского (тунгусского) языка. M.-JI.,1940.

34. Вдовин И. С., Терещенко Н. М. Очерки истории изучения палеоазиатских исамодийских языков. Л., 1959.

35. Вербов Г. Д. Диалект лесных ненцев // Самодийский сборник. Новосибирск,1973. С. 3-190.

36. Виноградов В. В. Основные вопросы синтаксиса предложения // Виноградов

37. В. В. Исследования по русской грамматике. М., 1975.

38. Гаджиева Н. 3. Основные пути развития синтаксической структуры тюркскихязыков. М., 1973.

39. Герасимова А. Н. Структурные типы определительных полипредикативныхконструкций в нанайском языке // Языки коренных народов Сибири. Вып. 11. Новосибирск, 2003. С. 107-137.

40. Герасимова А. Н. Семантические типы определительных причастных конструкций в нанайском языке // Языки коренных народов Сибири. Вып. 14. Новосибирск, 2004. С. 132-143.

41. Герасимова А. Н. Полипредикативные конструкции нанайского языка в сопоставлении с ульчским. Дисс. канд. филол. наук. Новосибирск, 2006.

42. Гладкова Н. И. Причастные обороты в эвенском языке // Лексикограмматические исследования языков народов Севера СССР. Л., 1980. С. 47-56.

43. Грамматика современного русского литературного языка. 1970. М.

44. Деде М. Построение относительной конструкции в турецком языке, или есть линеобходимость в различении подлежащных и неподлежащных определяемых имён // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XIX. М., 1987. С. 358-370.

45. Дешериев Ю. Д., Протченко И. Ф. Развитие языков народов СССР в советскуюэпоху. М., 1968.

46. Дложевский С. С. Проблема возникновения относительных предложений в латинском языке //Университетские известия. №4. Апрель. Киев, 1915.

47. Дмитриев Н. К. Сложноподчинённое предложение // Строй тюркских языков.1. М., 1962. С. 388-392.

48. Есенов X. М. Осложнённые предложения с примыкающими оборотами в казахском языке // Системность на разных уровнях языка (На материале языков Сибири). Новосибирск, 1990. С. 24-30.

49. Есипова А. В. Зависимые определительные предложения с причастным сказуемым (на материале шорского языка) // Подчинение в полипредикативных конструкциях. Новосибирск, 1980а. С. 140-153.

50. Есипова А. В. Распространённое определение в шорском языке // Инфинитныеформы глагола. Новосибирск, 19806. С. 75-95.

51. Есипова А. В. Способы выражения определительных отношений в шорскомязыке // Теоретические вопросы фонетики и грамматики языков и народов СССР. Новосибирск, 1981а. С. 30-41.

52. Есипова А. В. Употребление причастий первого семантического типа в простоми распространённом предложении (на материале шорского языка) // Синтаксис алтайских и европейских языков. Новосибирск, 1981 б. С. 71 -81.

53. Есипова А. В. Определительные функции причастия в шорском языке. Новосибирск, 1993.

54. Жданова Т. Об интраклитических частицах в северо-самодийских языках (наматериале ненецкого и нганасанского языков) // Congressus internationalis fenno-ugristarum, IX. Tartu 7.-13.08.2000. Pars II. Linguistica. Tartu, 2000. C. 287-288.

55. Зализняк А. А., Падучева E. В. К типологии относительного предложения //

56. Семиотика и информатика. Вып. 6. М., 1975. С. 51-101.

57. Золотова Г. А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М., 1973.

58. Золотова Г. А. Коммуникативные аспекты синтаксиса. М., 1982.

59. Иванова О. Е. Семантика и функции причастного атрибута в современном русском языке. Автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 1985.

60. Казакевич О. А. Ненецкий лесной язык // Письменные языки мира: Языки Российской Федерации. Социолингвистическая энциклопедия. Книга 2. М., 2003. С.351-365.

61. Казакевич О. А., Парфёнова О. С. Ненецкий тундровый язык // Письменныеязыки мира: Языки Российской Федерации. Социолингвистическая энциклопедия. Книга 2. М, 2003. С. 366-394.

62. Калакуцкая JI. П. Адъективизация причастий в современном русском литературном языке. М., 1971.

63. Калинина Е. Ю. Нефинитные сказуемые в независимом предложении. М., 2001.

64. Камынина А. А. О полупредикативных конструкциях в простом предложении.1. М., 1974.

65. Канакин И. А. Языки соседей (о хантыйском и ненецком). Тюмень, 1996.

66. Кибрик А. Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания. М., 1992.

67. Ким А. А. Способы выражения посессивности в самодийских языках // Языкинародов Севера Сибири. Новосибирск, 1986. С. 51-60.

68. Кобозева И. М. Лингвистическая семантика. М., 2000.

69. Коваленко Н. Н. О причастии в нганасанском языке // Синтаксис алтайских иевропейских языков. Новосибирск, 1981. С. 82-93.

70. Коваленко Н. H. Конструкции с причастной определительной ЗПЕ в самодийских языках. Нганасанский язык // Структурные типы синтетических полипредикативных конструкций в языках разных систем. Новосибирск, 1986. С. 248252.

71. Коваленко Н. Н. Инфинитные формы глагола в нганасанском языке // Языкинародов СССР. Новосибирск, 1988. С. 60-67.

72. Ковган Е. В. Причастные определительные конструкции в западных диалектаххантыйского языка. Дис. канд. филол. наук. Новосибирск, 1991.

73. Ковган Е. В. Способы выражения кореферентности в хантыйском языке // Языки народов Сибири. Вып. 12. Новосибирск, 2002. С. 3-28.

74. Козинцева Н. А. Таксисные функции, передаваемые причастиями и причастными оборотами, в русском языке // Проблемы функциональной грамматики: Семантическая инвариантность / вариативность. СПб., 2003. С. 175-189.

75. Колесник А. В. Модели элементарного простого предложения и полипредикативных конструкций ульчского языка. Дипломная работа. Новосибирск, 2002.

76. Колосова Т. А. К вопросу о семантике сложного предложения // Сложное предложение в языках разных систем. Новосибирск, 1977. С. 29-35

77. Колосова Т. А., Черемисина М. И. Можно ли рассматривать простоту и сложность предложения как языковую категорию? // Языковые категории в лексикологии и синтаксисе. Новосибирск, 1991. С. 119-130.

78. Корш Ф. Способы относительного подчинения. Глава из сравнительного синтаксиса. М., 1877.

79. Кошкарёва Н. Б. Полипредикативные конструкции с инфинитными формамиглагола в хантыйском и ненецком языках // Congressus internationalis fenno-ugristarum, IX. Tartu, 07.-13.08.2000. Pars V. Linguistica II. Tartu, 2001. C. 121133.

80. Кошкарёва H. Б. Принципы классификации полипредикативных конструкций вуральских языках Сибири (хантыйском и ненецком) // Языки коренных народов Сибири. Вып. 14. Новосибирск, 2004. С. 121-131.

81. Кошкарёва Н. Б. Способы выражения модус-диктумных отношений в уральских языках Сибири (на материале хантыйского и ненецкого языка) // Пути формирования лингвистического ландшафта Сибири. Новосибирск, 2005. С. 169-195.

82. Кузнецова А. И. К вопросу о супине как самостоятельной инфинитной форме вселькупском языке: инфинитив с целевым значением // Congressus internationalis fenno-ugristarum, IX. 7.-13.08.2000 Tartu. Pars II. Linguistica. Tartu, 2000. C. 141-142.

83. Кулешова Ж. А. Функции неопределённо-деепричастной формы в ненецкомязыке // Материалы XLII Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Языкознание. Новосибирск, 2004. С. 112-114.

84. Кулешова Ж. А. Неопределённо-деепричастная форма в составе аналитическихконстукций ненецкого языка // Материалы XLIV Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Языкознание. Новосибирск, 2006. С. 173-175.

85. Кулешова Ж. А. Функции неопределённо-деепричастной формы в тундровомдиалекте ненецкого языка. Новосибирск, 2006.

86. Куприянова 3. Н. Терминология родства в устном народном творчестве ненцев

87. Учёные записки Ленинградского государственного педагогического института им. А. И. Герцена. Т. 101. Л., 1954. С. 159-180.

88. Куприянова 3. Н., Бармич М. Я., Хомич Л. В. Ненецкий язык. Учебное пособие для педучилищ. Л., 1985.

89. Куприянова 3. Н., Бармич М. Я., Щербакова А. М. Ненецкий языка: Учебноепособие для педагогических училищ. Л., 1957.

90. Кюннап А. Самодийские послелоги *jVt(V) и *jV II Советское финноугроведение. № 1. Таллин, 1976а. С. 53-57.

91. Кюннап А. К проблеме происхождения показателей наклонений и времён вуральских языках // Советское финно-угроведение. № 3. Таллин, 19766. С. 169181.

92. Лабанаускас К. Неопределённое время ненецкого глагола // Советское .финноугроведение. № 1. Таллин, 1975. С. 43-49.

93. Лабанаускас К. Будущее первое время в ненецком языке // Советское финноугроведение. №2. Таллин, 1976а. С. 108-112.

94. Лабанаускас К. Ненецкий претерит // Советское финно-угроведение. № 3. Таллин, 19766. С. 208-213.

95. Лабанаускас К. Предполжительное наклонение в ненецком языке // Советскоефинно-угроведение. № 1. Таллин, 1981. С. 49-61.

96. Лабанаускас К. К изучению прошедших времён ненецкого и энецкого языков //

97. Советское финно-угроведение. № 2. Таллин, 1982а. С. 125-133.

98. Лабанаускас К. Наклонение кажущегося действия в ненецком языке // Советское финно-угроведение. № 4. Таллин, 19826. С. 283-292.

99. Лаптандер Т. Б. Сравнительная антропонимия коми и ненецкого языков в ареале Ямало-Ненецкого автономного округа: Дис. канд. филол. наук. Сыктывкар, 2002.

100. Ломтев Т. П. Структура предложения в современном русском языке. М., 1979.

101. Люблинская М. Д. Фонологические закономерности в ненецком языке //

102. Congressus internationalis fenno-ugristarum, IX. Tartu 7.-13.08.2000. Pars II. Linguistica. Tartu, 2000. C.144.

103. Мальцева А. А. Целевые конструкции в чукотско-корякских языках (в сопоставлении с эскимосско-алеутскими, уральскими и алтайскими языками) // LENCA-3: Грамматика и прагматика сложных предложений в языках Европы и

104. Северной и Центральной Азии. Международный лингвистический симпозиум. Томск, 27-30.06.2006. Томск, 2006. С. 69-71.

105. Мальцева А. А. Изменение системы глагольных отрицательных конструкцийкорякского языка в начальный период его нормирования (30-е гг. XX в.) // Языки коренных народов Сибири. Вып. 18. Новосибирск, 2007. С. 120-166.

106. Мальцева А. А. Элементы предикативного склонения в чукотско-корякскихязыках // «Подвижники сибирской филологии: В. А. Аврорин, Е. И. Убрятова,

107. B. М. Наделяев». Тезисы докладов Всероссийской научной конференции (Новосибирск, 27-29 сентября 2007 г.). Новосибирск, 2007. С. 156-158.

108. Мальчуков A. JI. Синтаксис эвенского языка: Структурные, семантические,коммуникативные аспекты. Автореф. дисс. докт. филол. наук. СПб., 2002.

109. Мальчуков А. Л. Тунгусские «сложноспаянные» предложения и критерии отождествления предикативных единиц (к вопросу о прототипе предложения) // Проблемы функциональной грамматики: Семантическая инвариантность / вариативность. СПб., 2003. С. 346-359.

110. Мартынова Е. И. Состав и синтаксические функции инфинитных форм селькупского глагола. Автореф. дисс. канд. наук. Новосибирск, 1993.

111. Мещанинов И. И. Глагол. M.-JI., 1982.

112. Мусаев М. М. Структурно-функциональная классификация определительныхпридаточных предложений в тюркских языках (на материале языков огузской группы) // Советская тюркология. 1986, №4. С. 60-67.

113. Недялков И. В. Зависимый таксис в разноструктурных языках: значения одновременности/предшествования/следования // Проблемы функциональной грамматики: Семантическая инвариантность / вариативность. СПб., 2003.1. C. 156-174.

114. Оюн М. В. Придаточные определительные предложения, вводимые служебнымисловами деп, дээр, дээн в тувинском языке // Тюркские языка Сибири. Новосибирск, 1983. С. 46-55.

115. Оюн М. В. Об одном типе определительных конструкций тувинского языка //

116. Полипредикативные конструкции в языках разных систем. Новосибирск, 1985. С. 114-125.

117. Оюн М. В. Определительные полипредикативные конструкции в тувинскомязыке. Автореф. дис. канд. филол. наук. Алма-Ата, 1988.

118. Падучева Е. В. О семантике синтаксиса. Материалы к трансформационнойграмматике русского языка. М., 1974.

119. Падучева Е. В. Высказывание и его соотнесённость с действительностью: референциальные аспекты семантики местоимений. М., 1985.

120. Перфильева Т. Г. Выражение временных и пространственных отношений глагольными словосочетаниями с винительным и родительным падежами // Самодийский сборник. Новосибирск, 1973. С. 191-198.

121. Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. М., 1956.

122. Плунгян В. А. Общая морфология. Введение в проблематику. М., 2000.

123. Попова Я. Н. Фонетические особенности лесного наречия ненецкого языка. М.,1978.

124. Попова Я. Н. Изучение самодийских языков // Письменность народов Сибири.

125. История и перспективы. Новосибирск, 1981. С. 49-60.

126. Потанина О. С. Номинализация определительных причастных конструкций какспособ выражения абстрактных понятий в хантыйском языке // Сравнительно-исторические исследования языка и культуры: проблемы и перспективы. Томск, 2007. С. 75-81.

127. Поцелуевский А. П. Основы синтаксиса туркменского литературного языка.1. Ашхабад, 1943.

128. Поцелуевский Е. А. Тюркский трёхчлен. М., 1967.

129. Предикативное склонение причастий в алтайских языках. Новосибирск, 1984.

130. Прияткина А. Ф. Русский язык: Синтаксис осложнённого предложения. М.,1990.

131. Прокофьев Г. Н. Краткая грамматика самоедского (ненецкого) языка. Л., 1934.

132. Прокофьев Г. Н. Ненецкий (юрако-самоедский) язык // Языки и письменностьнародов Севера. Ч. 1. М.-Л., 1937.

133. Рифтин. А. П. О двух путях развития сложного предложения в аккадском языке

134. Советское языкознание. Т. 3. Л., 1937.

135. Рот А. М. Семантическая интерференция и вопросы структурной типологииязыков Севера Евразийского языкового ареала // Congressus internationalis fenno-ugristarum, IV. Budapest 9.-13.09.1975. Budapest, 1981. С. 427-436.

136. Русская грамматика. Т. II: Синтаксис. М., 1980.

137. Серебренников Б. А. Основные линии развития падежной и глагольной системы в уральских языках. М., 1964.

138. Скрибник Е. К. О системе деепричастий в современном бурятском языке // Народы и языки Сибири. Новосибирск, 1980. С. 94-110.

139. Скрибник Е. К. Определительные полипредикативные конструкции в бурятском языке // Структурные типы синтетических полипредикативных конструкций в языках разных систем. Новосибирск, 1986. С. 230-241.

140. Скрибник Е. К. Полипредикативные синтетические предложения в бурятскомязыке: Структурно-семантическое описание. Новосибирск, 1988.

141. Скрибник Е. К., Ковган Е. В. Притяжательные аффиксы в определительныхконструкциях (на материале бурятского и хантыйского языков) // Языки народов Севера Сибири. Новосибирск, 1986. С. 39-50.

142. Скрибник Е. К., Ковган Е. В. Система причастных определительных конструкций в обско-угорских языках // Языки народов Сибири: Грамматические исследования. Новосибирск, 1991. С. 84-108.

143. Сложное предложение в системе других синтаксических категорий. Л., 1984.

144. Сорокина И. П. Конструкции с причастной определительной ЗПЕ в самодийских языках. Энецкий язык // Структурные типы синтетических полипредикативных конструкций в языках разных систем. Новосибирск, 1986. С. 252-256.

145. Сорокина И. П. Инфинитивные формы глагола в энецком языке // Congressusinternationalis fenno-ugristarum, IX. Tartu, 07.-13.08.2000. Pars VI. Tartu, 2001. C. 244-250.

146. Сорокина И. П. Ненецкий язык // Языки Российской Федерации и соседних государств. М., 2001. С 349-357.

147. Степанов Ю. С. Методы и принципы современной лингвистики. М., 1975.

148. Структурные типы синтетических полипредикативных конструкций в языкахразных систем. Новосибирск, 1986.

149. Терещенко Н. М. О развитии грамматических категорий ненецкого языка (Напримере категории причастия) // Вопросы теории и истории языка в свете трудов И.В. Сталина по языкознанию. М., 1952. С. 368-386.

150. Терещенко Н. М. Материалы и исследования по языку ненцев. М.-Л., 1956.

151. Терещенко Н. М. В помощь самостоятельно изучающим ненецкий язык (Опытсопоставительной грамматики ненецкого и русского языка). Л., 1959.

152. Терещенко Н. М. Выражение сложной мысли средствами простого предложения (на материале ненецкого языка) // Вопросы финно-угорского языкознания. 1964. С. 146-155.

153. Терещенко Н. М. Ненецкий язык // Языки народов СССР. Т. 3: Финно-угорскиеи самодийские языки. М., 1966. С. 376-395.

154. Терещенко Н. М. К развитию атрибутивных отношений в самодийских языках

155. Вопросы финно-угроведения. Вып. IV. Ижевск, 1967. С. 234-242.

156. Терещенко Н. М. Самодийские языки//Закономерности развития литературных языков народов СССР в советскую эпоху: Основные процессы внутри-структурного развития тюркских, финно-угорских и монгольских языков. М., 1969. С. 352-370.

157. Терещенко Н. М. Синтаксис самодийских языков. Простое предложение. JL,1973.

158. Терещенко Н. М. Склонение в самодийских языках // Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. JL, 1974. С. 33-50.

159. Терещенко Н. М. К вопросу о Nomenverba в свете данных самодийских языков

160. Вопросы финно-угроведения. Вып. VI. Саранск, 1975. С. 200-207.

161. Убрятова Е. И. Исследования по синтаксису якутского языка. Простое предложение. М.-Л., 1950.

162. Убрятова Е. И. Исследования по синтаксису якутского языка. Сложное предложение. Книги I, II. Новосибирск, 1976.

163. Фельдман Н. И. О реальном и фиктивном склонении предложений в современном японском языке // Уч. Зап. Ин-та востоковедения АН СССР. Т. IV. М., 1952. С. 230-276.

164. Филлмор Ч. Дело о падеже // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. X. М.,1981а. С. 369-495.

165. Филлмор Ч. Дело о падеже открывается вновь // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. X. М., 19816. С. 496-530.

166. Ханкамер X., Кнехт Л. Роль противопоставления подлежащных и неподлежащных имён в турецком языке при выборе формы причастия в относительной конструкции // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XIX. М., 1987. С. 340357.

167. Хелимский Е. А. Компаративистика, уралистика: Лекции и статьи. М., 2000.

168. Хелимский Е. А. Ненецкий язык // Языки народов России. Красная книга. М.,2002. С. 133-137.

169. Черемисина М. И. Деепричастия как класс форм глагола в языках разных систем // Сложное предложение в языках разных систем. Новосибирск, 1977. С. 328.

170. Черемисина М. И. Некоторые вопросы теории сложного предложения: Учебноепособие. Новосибирск, 1979.

171. Черемисина М. И. Сложное предложение как знак языка (об отдельных моделях сложного предложения) // Синтаксис алтайских и европейских языков. Новосибирск, 1981. С. 3-36.

172. Черемисина М. И. Языки коренных народов Сибири. Новосибирск, 1992.

173. Черемисина М. И. О системности в сфере моделей предложения (на материалеязыков Сибири) // Языки коренных народов Сибири. Вып. 1. Новосибирск, 1995. С. 3-21.

174. Черемисина М. И. Итоги исследования простого предложения в языках Сибири

175. Языки коренных народов Сибири. Вып. 4. Новосибирск, 1998. С. 3-30.

176. Черемисина М. И. О некоторых типах определительных конструкций, не вполне отвечающих понятию сложного предложения // Языки коренных народов Сибири. Новосибирск, 2001. С. 3-19.

177. Черемисина М. И. Язык и его отражение в науке о языке. Новосибирск, 2002.

178. Черемисина М. И., Колосова Т. А. Очерки по теории синтаксиса сложногопредложения. Новосибирск, 1987.

179. Черемисина М. И., Скрибник Е. К. Системные отношения в сфере сложногопредложения (корреляция между формальным и содержательным компонентами) // Системные отношения на разных уровнях языка. Новосибирск, 1988. С. 6-19.

180. Шамина Л. А. Полипредикативные синтетические предложения в тувинскомязыке. Новосибирск, 2001.

181. Шилова В. В. Пространственные модели элементарных простых предложений вненецком языке. Части 1, 2. Новосибирск, 2003.

182. Ширалиев М. Ш. Сложноподчиненное предложение в азербайджанском языке

183. Вопросы языкознания. 1956. № 1. С. 93-99.

184. Щербакова А. М. Формы отрицания в ненецком языке // Ученые записки Ленинградского государственного педагогического института им. А. И. Герцена. Т. 101. Л., 1954. С. 181-232.

185. Щербакова А. М. Причастные и деепричастные обороты в ненецком языке //

186. Учёные записки Ленинградского государственного педагогического института им. А. И. Герцена. Т. 167. Л., 1960. С. 95-100.

187. Языкознание: Большой энциклопедический словарь. М., 1998.

188. Якобсон Р. Я. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол // Принципытипологического анализа языков различного строя. М., 1972.2. На других языках

189. Agranat Т. Relic of polypredicative syntax in Votic // LENCA-3: Грамматика ипрагматика сложных предложений в языках Европы и Северной и Центральной Азии. Международный лингвистический симпозиум. Томск, 27-30.06.2006. Томск, 2006. Pp. 114-115.

190. Andrews A. D. Studies in the Syntax of Relative and Comparative Clauses. New York

191. London, 1985 (Outstanding Dissertations in Lingustics A Garland Series).

192. Baglajewska-Miglus E. Die restrictive Relativsatz im Italienischen und Polnischen:

193. Eine vergleichende Untersuchung. Tubingen, 1995 (Beihefte zur Zeitschrift fur romanische Philologie, 236).

194. Bencsik E. Attributive comstructuions in Ersya-Mordvin // Congressus internationalisfenno-ugristarum, VII. Tartu 07.-13.08.2000. Pars IV. Linguistica. Tartu, 2001. Pp. 122-127.

195. Brandt M. Weiterfuhrende Nebensatze: Zu ihrer Syntax, Semantik und Pragmatik.

196. Stockholm, 1990 (Lunder germanistische Forschungen, 57).

197. Castr£n M. A. Grammatik der samojedischen Sprachen / Hrsg. A.Schifner.1. St. Petersburg, 1854.

198. Castren M. A. Samojedische Volksdichtung. Ausgegeben von T. Lehtisalo. Helsinki,1940 (Memoires de la Societe Finno-Ougrienne, 83).

199. Castren M. A., Lehtisalo T. Samojedische Sprachmaterialien. Helsinki, 1960 (Memoires de la Societe Finno-Ougrienne, 122).

200. Chomsky N. Remarks on nominalization // Jacobs R. A., Rosenbaum P. S. (ed.) Readings in English transformational grammar. Waltham, 1970. Pp. 184-272.

201. Comrie B. Samoyedic Languages // The Languages of the Soviet Union. Cambridge,1981. Pp. 107-141.

202. Comrie B. The Syntax of Action Nominals // Lingua. 1976, No. 40. Pp. 177-201.

203. Comrie В., Kuteva T. Relativizations Strategies // Haspelmath et. al. The World Atlas of Langugage Structures. Oxford, 2005.

204. Comrie В., Thompson S. A. Lexical Nominalization // Shopen T. (ed.) Language Typology and Semantic Description. Vol. 3: Grammatical categories and the lexicon. Cambridge, 1985. Pp. 349-398.

205. Croft W. Radical Constructions Grammar: Syntactic theory in typological perspective. Oxford, 2001.

206. Decsy J. Yurak Chrestomathy. Indiana University Publications, 1966 (Uralic and Altaic Series, Vol. 50).

207. Donner K. Ueber die anlautenden labialen Spiranten und Verschlusslaute im

208. Samojadischen und Uralischen. Helsinki, 1930 (Memoires de la Societe Finno-Ougrienne, 49).

209. Erdelyi I. Satzkonstruktionen im Samojedischen // Congressus international^ fennougristarum, III. Tallin, 17.-23.08.1970. Pars I: Acta Linguistica. Tallin, 1975. S. 726728.

210. Filchenko A. Eastern Khanty complex-clause: pragmatic & syntax of adv-clauses //

211. NCA-3: Грамматика и прагматика сложных предложений в языках Европы и Северной и Центральной Азии. Международный лингвистический симпозиум. Томск, 27-30.06.2006. Томск, 2006. Р. 120-122.

212. Fleischer J. Relativsatze in den Dialekten des Deutschen: Vergleich und Typologie //1.nguistik online 24, №3/2005 http://wvw.linguistik-online.de/24 05/fleischer.html

213. Foley W., Van Valin R. Functional syntax and universal grammar. Cambridge, 1984.

214. Fried M., Ostman J.-O. (ed.) Construction Grammar in a Cross-Language Perspective. Amsterdam / Philadelphia, 2004.

215. Givon T. Topic continuity in discource: The functional domain of switch reference //

216. Haiman J., Munro P. (ed.) Switch reference. Amsterdam; Philadelphia, 1983.

217. Givon T. Syntax: a functional typological introduction. Volume 2. Amsterdam, 1990.

218. Givon T. Syntax. Volume II. Amsterdam / Philadelphia, 2001.

219. Goldberg A. Constructions: A construction grammar approach to argument structure.1. Chicago, 1995.

220. Haig G. Relative Constructions in Turkish. Wiesbaden, 1998 (Turcologica, Band 33).

221. Hajdu P. Samojedologische Schriften. Szeged, 1975a (Studia Uralo-Altaica, 6).

222. Hajdu P. Uralistik und areale Sprachforschung // Congressus internationalis fennougristarum, III. Tallin habitus 17.-23.08.1970. Pars I: Acta Linguistica. Tallin, 1975b. S. 93-98.

223. Hajdu P. Die samojedischen Sprachen. // The Uralic languages: description, historyand foreign influences. Leiden, 1988. S. 3-40 (Handbuch der Orientalistik 8: Handbook of Uralic studies, 1).

224. Helimski E. A. Phonological and morphophonological properties of quantity in

225. Samoyed // Studien zur phonologischen Beschreibung uralischer Sprachen. Budapest, 1984. Pp. 13-17 (Bibliotheca Uralica, 7).

226. Helimski E. A. Die Feststellung der dialektalen Zugehorigkeit der enzischen

227. Materialien // Dialectologia Uralica. Materialien des ersten Internationalen211212213214215216217218,219,220,221,222,223.224.225.226.227.228.229.230.

228. Symposions zur Dialektologie der uralischen Sprachen 4.-7. September .1984 in Hamburg. Bd. 20. Wiesbaden, 1985. S. 303-308 (Veroffentlichungen der Societas Uralo-Altaica, 20).

229. Heusinger K. von. Turkish Relative Participles: A Reanalysis in Categorial Grammar. Konstanz, 1996 (Fachgruppe Schprachwissenschaft der Universitat Konstanz; Arbeitspaper Nr. 78).

230. Hint M. Russian Influence in the Estonian Language // Congressus international is fenno-ugristarum, VII. Debrecen, 27.08-02.09.1990. 1A. Debrecen, 1990. Pp. 87104.

231. Hopper P. J., Thompson S. A. The Discourse Basis of the Lexical Categories in Universal Grammar // Language. Vol. 60, No. 4 (Dez. 1984). Pp. 703-752.

232. Hopper P. J., Traugott E. C. Grammaticalization. Cambridge, 2000.

233. Janhunen J. Glottal stop in Nenets. Helsinki, 1986. (Memoires de la Societe Finno-Ougrienne, 196).

234. Johanson L. Vom Altturkischen zu den modernen Turksprachen // Diachronic Aspects of Language Types and Linguistic Universals, XV. 2001. S. 1719-1742.

235. Johanson L. Zur Wiedergabe weiterfuhrender Relativsatze im Turkischen // Turkisch und Deutsch im Vergleich. Wiesbaden, 1999. S. 129-137.

236. Kalinina E. The Semantics of Participial Relative Clauses in Daghestan // LENCA-3: Грамматика и прагматика сложных предложений в языках Европы и Северной и Центральной Азии. Международный лингвистический симпозиум. Томск, 2730.06.2006. Томск, 2006.

237. Karlsson F. Relative Clauses in Finnish // «The Chicago which hunt»: Relative Clause Festival. Chicago, 1972. Pp. 106-114.

238. Keenan E. L. Relative clauses // Shopen T. (ed.) Language typology and syntaktic description. Vol. 2. Complex construstion. Cambridge, 1985. Pp. 141-170.

239. Keenan E. L., ComrieB. Noun Phrase Accessibility and Universal Grammar // Linguistic Inquiry. 1977. Vol. 8, No. 1. Pp. 63-99.

240. Kim B.-Y. Die deutschen Relativsatze und ihre Entsprechungen im Koreanischen. Frankurt-am-Main u. a., 1996 (Europaische Hochschulschriften: Reihe 1, Deutsche Sprache und Literatur; Bd. 1543).

241. Klumpp G. Konverbkonstruktionen im Kamassischen. Wiesbaden, 2002.

242. Koptjevskaja-Tamm M. Nominalizations. London / New York, 1993.

243. Korhonen M. Uber die struktural-typologischen Strohmungen (drifts) in den uralischen Sprachen // Congressus internationalis fenno-ugristarum, IV. Turku 20.27.08.1980. Pars I. Turku, 1980. S. 87-110.

244. Kornfilt J. Some Syntactic and Morphological Properties of Relative Clauses in Turkish // Alexiadou A. (ed.) The Syntax of Relative Clauses. Amsterdam / Philadelphia, 2000. Pp. 121-159 (Linguistik aktuell, 32).

245. Malchucov A. L. Internal Relative Clauses in Tungusic Languages in a Synchronic and a Diachronic Perspective // Sprachtypologische Universale Forschungen, 49. Berlin, 1996. Pp. 358-382.

246. Martynova E. I. Temporal Constructions in Selkup // Congressus internationalis fenno-ugristarum, VII. Debrecen 27.08-02.09.1990. Sectiones sectionum. Disserta-tiones linguistica. Debrecen, 1990. Pp. 362-367.

247. Nikolaeva I. The structure of the tundra nenets noun phrase // (Jnnepi kotet honti l&szlo tiszteletere. Budapest, 2003. Pp. 315-327.

248. Ostman J.-O., Fried M. (ed.) Construction grammars: cognitive grounding and theoretical extensions. Amsterdam / Philadelphia, 2004.

249. Paakkonan I. The Finish Relative Clause // Congressus internationalis fenno-ugristarum, VII. Debrecen, 27.08-02.09.1990. 3B. Debrecen, 1990. Pp. 46-51.

250. Potanina О. Relativization in Eastern Khanty // LENCA-3: Грамматика и прагматика сложных предложений в языках Европы и Северной и Центральной Азии. Международный лингвистический симпозиум. Томск, 27-30.06.2006. Томск, 2006. Pp. 151-152.

251. Prideaux G. D., Baker W. J. Strategies and Structures: The Processing of Relative Clauses. Amsterdam, 1986.

252. PusztayJ. Die Pur-Mundart des Waldjurakischen. Grammatikalischer Abriss aufgrund der Materialien von Т. V. Lehtisalo. Szeged, 1984 (Studia uralo-altaica, 23).

253. Relative clauses // Ogihara T. Tense, Attitudes, and Scope. Dordrecht / Boston / London, 1996. Pp. 153-167.

254. Relative Clauses // Song J. J. Linguistic Typologie: Morphology and Syntax. Harlow, 2001. Pp. 211-256.

255. Rueter J. Erzya non-finite forms: Classifications by function // LENCA-3: Грамматика и прагматика сложных предложений в языках Европы и Северной и Центральной Азии. Международный лингвистический симпозиум. Томск, 2730.06.2006. Томск, 2006. Pp. 154-156.

256. Salminen Т. Nenets // Abondolo D. (ed.) The Uralic languages. London / New York, 1998. Pp. 516-547.

257. Salminen T. Phonological criteria in the classification of the Nenets dialects. // Congressus internationalis fenno-ugristarum, VII. 3C. Debrecen, 1990. Pp. 344-349.

258. Salminen T. Tundra Nenets Inflektion. Helsinki, 1997 (Memoires de la societe finno-ougrienne, 227).

259. SalminenT. A morphological dictionary of Tundra Nenets. Helsinki, 1998 (Lexica

260. Societatis Fenno-Ugricae, 26).

261. Saukkonen P. Russisches in finnischen Konstruktionen // Congressus internationalisfenno-ugristarum, II. Helsinki 23.-28.08.1965. Pars I: Acta Linguistica. Helsinki, 1968. S. 462-468.

262. Sebestien-N. I. Attributive Konstruktionnen im Samojedischen // Acta Linguistica.

263. Academiae scientiarum hungaricae, Tomus IX, Fasciculus 1-2. Budapest, 1959. Pp. 3-115.

264. Skribnik E. Die temporalen Partizipielkonstruktionen mit Postpositionen im

265. Wogulischen // Lapponica et uralica (100 Jahre finnisch-ugrischer Unterricht an der Universitat Uppsala). Vortrage am Jubilaumssymposium 20.-23. April 1994. Uppsala, 1996. S. 299-310.

266. Skribnik E. Pragmatische Textstrukturierung im Wogulischen: Passiv, objektive

267. Conjugation, Kasusvariierung und mehr // Congressus internationalis fenno-ugristarum, IX. Tartu 7.-13.08.2000. Pars II. Linguistica. Tartu, 2000. Pp. 270-271.

268. Skribnik E. Die Postposition sirel' 'nach Art und Weise von, wie' im

269. Nordwogulischen // Lihkkun lehkos! Beitrage zur Finnougristik aus AnlaB von Hans-Hermann Bartens. Geburtstages. Wiesbaden, 2005. S. 377-391 (Veroffentlichungen der societas uralo-altaica, Band 65).

270. Skribnik E. Constructions with Nominalizers in Siberian Languages and their Further

271. Grammaticalization. 2007 (в печати).

272. Sorokina I. Functioning of Posessive in Samoyed Langugages // Congressus internationalis fenno-ugristarum, VIII. Jyvaskyla 10.-15.09.1995. Pars II. Summaria acroasium in sectionibus et symposiis fastarum. Jyvaskyla, 1995. Pp. 112-113.

273. Szekely G. D. Number Agreement in Samoyedic and Ob-Ugrian // Congressus internationalis fenno-ugristarum, IX. Tartu, 07.-13.08.2000. Pars VI. Tartu, 2001. Pp. 280-283.

274. Tagashira Y. Relative Clauses in Korean // «The Chicago which hunt»: Relative

275. Clause Festival. Chicago, 1972. Pp. 215-229.

276. Valijarvi R. Converbs in Northern Selkup // LENCA-3: Грамматика и прагматикасложных предложений в языках Европы и Северной и Центральной Азии. Международный лингвистический симпозиум. Томск, 27-30.06.2006. Томск, 2006. Pp. 163-164.

277. Ylikoski J. Converbs in Finnish and Komi: Differences and Similarities // Congressusinternationalis fenno-ugristarum, IX. Tartu, 07.-13.08.2000. Pars VI. Tartu, 2001. Pp. 420-424.

278. Zifonun G. Grammatik des Deutschen im europaischen Vergleich: Der Relativsatz.

279. Mannheim, 2001 (Amades: Arbeitspapiere und Materialien zur deutschen Sprache, Nr. 3/01).