автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Политическая воля: социально-философский анализ

Полный текст автореферата диссертации по теме "Политическая воля: социально-философский анализ"

;чб од

- " АВГ 1997

На правах рукописи

КРЫЖАНОВСКАЯ ОЛЬГА АЛЕКСАНДРОВНА

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ВОЛЯ: СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЙ АНАЛИЗ

Специальность - 09.00.11. - социальная философия

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Ростов-на-Дону -1997

Работа выполнена на кафедре политологии и социологии Института по переподготовке и повышению квалификации преподавателей гуманитарных и социальных наук при Ростовском государственном университете.

доктор философских наук, профессор Ашин Г.К.;

доктор философских наук, профессор Шестопал Е.Б.;

доктор философских наук, профессор Камынин И.И.

Ведущая организация - Российский гуманитарный институт при Санкт-Петербургском государственном университете

Защита состоится 3 октября 1997 г. В 15.00 час. на заседании диссертационного совета Д.063.52.01. по философским и социологическим наукам при Ростовском государственном университете по адресу: 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 160, ауд. 34.

С диссертацией можно ознакомится в научной библиотеке Ростовского государственного университета (ул. Пушкинская, 148)

Автореферат разослан "¿7/ " ¿Ф^СЛ? 1997 г.

Официальные оппоненты:

Ученый секретарь диссертационного совета, д.с.н., профессор

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Конец XX столетия человечество, как это уже не раз было на рубеже веков, встречает, погрузившись в сеть сложнейших и трудноразрешимых проблем. На новом витке исторического развития повторяется проблема взаимосвязи и различия аналитического, ценностного и энергепгче-ского аспектов человеческой духовности, которая была теоретически достроена и доведена до антаномично резкой формы с середины и до конца ХЗХ столетия усилиями О.Конта, К.Маркса, Ф.Ницше, М.Вебера, Э.Дюркгейма, З.Фрейда, Ф.Достоевского и других мыслителей, мучительно искавших возможность обуздания человеческих страстей, оптимального и гармоничного развитая человека в обществе.

Практика XX века подтвердила плодотворность предшествующих этапов научного и философского поиска, показав, вместе с тем, невозможность создания одноаспектных "единственно верных" социальных ковдепщш. Вместе с тем, в философии и социологии XX века была выявлена не только значимость универсальных тенденций социального развития, но и специфотески-цившшзацпонных, а также возможность относительно автономных траекторий социального развития, базирующихся на культивировании различных атрибутов человеческой духовности: разума, чувственно-эмоциональной сферы, подсознания, воли, языка.

В меньшей степени "повезло" сфере волевой активности, которая оказалась "растворена" и сведена к другим атрибутам человеческого духа: потребностям и интересам, вере, пассионар-ности, деятельности и т.п. Между тем, со времен великих основоположников современного волюнтаризма А.Шопенгауэра и Ф.Ницше, а также крупнейших социальных и политических деятелей XX века: В.И.Лешша, Д.Рузвельта, М.Ганди, И.В.Сталина, Мао-Цзе-Дуна, Ш.Де Голя, У.Черчиля и др. стала в полной мере ясна значимость волевого фактора в политике и историческом процессе. XX век подчеркнул чрезвычайную значимость социально-волевых проявлений, экстерналъного аспекта воли, а не только личностного, гаггерналыюго.

Идеи существования и воздействия на исторический процесс социальной воли, как воли нащш, народа, государства, высказанные в ХУ1П-Х1Х веках, в XX веке ярко проявили свою ак-

туальность в массовых социальных движениях и межгосударственных взаимодействиях и конфликтах.

В современном контексте к проблеме воли нас заставляют все чаще обращаться развивающиеся глобально-социальные проблемы и региональные, развертывающиеся на этом фоне. Речь идет, по существу, о глобальном "категориальном императиве" в условиях становящегося глобального сообщества. Как оказывается, ракурс волеполагания по отношению к природе и в сфере социального и личностного развитая является не всеохватывающим и неограниченным, а достаточно лимитированным и нормированным. Идея неограниченного наращивания степенен свободы волн оказывается лишь сильной абстракцией. В случае идентификации ее с реальностью, она приводит на практике к социальной какофонии, разрастающимся конфликтам и последующей деструкции. Иначе говоря, опыт XX века подсказывает, что в условиях приближения к "пределам роста" все более актуальным становится адекватное понимание всех основных сфер человеческой духовности в их взаимодействии и учета их реального потенциала в социальном развитии.

Что касается волевого фактора, то при интенсификации социо-природных, социокультурных, межцивилгоацнонных взаимодействий нежелательными и даже нетерпимыми становятся такие проявления, как неразумная, безнравственная, злая, слепая воля, равно как и безвольный теоретизирующий интеллект или бессильное, не умеющее себя защищать, добро. Но являются ли подобные сочетания следствием дисгармонии основных атрибутов человеческой духовности, или рассоглагование - следствие действия своеобразного "закона сохранения", в результате чего "прибавление одного" влечет за собой "убавление другого"?

Ответы на поставленные вопросы невозможно дать, не прояснив сущность проблемы волн и ее значимость для социального развития.

Приведенные положения затрагивают общие проблемы воли, а также тему «воли как социального явления». Что касается исследования политической воли, воли как необходимой составляющей деятельности различных политических субъектов, то данный феномен не получил пока освещения в философии политики и социальной философии, хотя многие ученые: политологи, философы оперируют этим понятием давно. Но теоретическому анализу это явление не подвергалось. Так что не вполне ясно: не является ли его употребление просто метафорой? Первые прикид-

ки показывают, что это не так.

До недавнего времени многообразные проявления социальной и политической воли в отечественной философской и политической мысли сводились к воле народа, партии и государства. В феномене тоталитарной политической воли действительно ярко проявляются некоторые сущностные черты политической воли (прежде всего ее властный аспект), как бы иллюстрируя основные положения классиков волюнтаризма, вместе с тем, другае стороны политической воли не могут быть осмыслены. Речь, прежде всего, идет о такой сущностной стороне политической воли как свобода выбора, свобода политической волн. Как показывает российская действительность последних лет сочетание политического выбора и политического воплощения, политических прав и политических обязанностей могут приобретать весьма причудливые формы. Среди этих форм преобладают ныне явления политтгаеской акразии и политической абулии. Проанализировать причины столь больших амплитуд политической воли государства в исторически коротком промежутке -настоятельная теоретическая и практическая задача. Вообще анализ актуальных проблем социального и политического развития России сквозь призму проблемы социальной воли по нашему убеждению способен переместить проводимые социальные реформы в более целенаправленное и действенное русло.

Тем более, что в поле отечественной социальной и философской мысли ныне оказались включены такие исследовательские парадигмы и концепции, которые не только очевидно включают волевой компонент (политическое лидерство, механизмы легитимации, деятельность политических элит), но и помогают восполнить опускавшиеся ранее в рамках марксистской парадигмы необходимые опосредующие звенья политической деятельности.

Степень разработанности проблемы. Со времен античной философии воля выделяется как одна из трех важнейших сфер человеческой души: разум - чувства - воля. Пристальный интерес к проблеме воли прослеживается на протяжении всей истории философии. Однако, пожалуй, со времен Авгуспша, являющегося основоположником волюнтаризма, обозначаются три основные парадигмы, в рамках которых осуществляется разработка проблемы воли: интеллектуализм, волюнтаризм, мота-визм.

Позиция интеллектуализма, по преимуществу трактующего волю как деятельную сторону разума, интеллект в действии, крайнего положения достигает у Б. Спинозы, утверждавшего, что «воля и разум - одно н тоже». Он отвергает убеждение в том, что воля - самостоятельная причинная сущность психики и поведения человека1. В рамках этой парадигмы проблематика воли имеет тенденцию развиваться к интеллектуальным состояниям.

Парадигма волюнтаризма, напротив, «подверстывает» разум под волевые процессы, рассматривает волю в качестве формообразующего начала индивидуальной и социальной психики и поведения. «Мир как воля и представление» и «Воля к власти» -непревзойденные по глубине и яркости образцы реализащш волюнтаристской парадигмы, предвосхитившие теоретически витавшую в воздухе и поднимавшуюся волну практического волюнтаризма в социуме XX века.

Мотивационная парадигма, получившая новый импульс развития после работ К.Левина2, растворила волевые процессы в так называемой эмоционально - волевой сфере. Вследствие этого воля как самостоятельный предмет ушла из проблематики западной теоретической и прикладной психологии, а часть поведенческих явлений, традиционно относимых к волевым, стала исследоваться в контексте других проблем. Это позволило Л. Фаберу заметить, что психолога стремятся протащить волю в психологию под другими названиями3. Вплоть до 80-х годов XX в. западная психология, по преимуществу, объясняет сложные поведенческие и психологические проявления человека, не обращаясь к понятшо воли. Как пишут Д.Миллер, Ю.Галантер, К.Прибрам: "В наши дни категория воли исчезла из психологических теорий, слившись с более широкой теорией мотивации"4.

Аналогичные тенденции имели место в отечественной психологии вплоть до 30-х годов XX в. "Проблема волн в советской

1 См.: Ярошевский М.Г., Петровский A.B. История и теория психологии. Т. 1-2. Ростов-на-Дону, 1996, С. 136.

2 См.: Levin К. Vorsatz, Wille und Bedurfhis: Mit Vorbemerkungen über die psychischen Kräfte und Energien und die Struklur der Seele. Berlin, 1926, P.280.

3 См.: Farber L.H. The way of the will. Essays toward a psychology and psychopathology of will. L., 1966, P. 5.

4 Миллер Д., Галантер Ю. Прибрам К. Планы и структуры поведения. М„ 1965, С.8.

психологии не изучалась из-за господства рефлексологии и рсак-толопш"5. В последующем Ш1тфес к проблемам воли развивался в отечественной науке волнообразно. В начале 80-х годов интерес к проблемам воли в науке и в философш1 начинает нарастать как на Западе, так и в России. Исследователи мотивации, отбросившие понятие воли как ненужное, спустя несколько десятилетий были вьшуждены вернуть проблему воли в психологию5.

Исследования сложного поведения в ситуациях конфликта мотивов, домишгроваиия внешней стимуляции или внешних препятствий вновь потребовало обращения к понятию воли7. Воля выделяется как особый метапроцесс, регулирующий основные психические процессы и включающийся при нарушении поведения пли направленный на снятие препятствий.

В советской и современной российской философии, психологии, правоведении, этике, проблемы воли привлекли внимание исследователей в связи с изучением сложных актов индивидуального или коллективного поведения в ситуациях неопределенности, многовариантности выбора, действия фрустрирующих факторов.

В отечественной философской литературе есть большое количество работ, затрагивающих самые различные аспекты указанной проблемы. В частности, в традиционном классическом ключе «Свободы выбора» рассматривалась проблема воли в докторской диссертации К.А.Новикова. Вопрос о воле как едином психическом регулятивном процессе, анализ государствешшй воли - предмет исследования В.А.Ойгензихта, Д.А.Керимова. Воля как сторона субъективного фактора социального развития анализируется в трудах Ю.Ю.Вейнгольда, А.Ф.Плахотного, В.В.Шаронова, Г.Е.Глезермана. На активно-деятельностную природу воли обращают внимание В.А.Ойгензихт, А.Г.Спиркин, А.Ф.Плахотный, В.И.Селиванов, В.И.Шинкарук и др. Определению места н роли воли в духовном мире личности уделяют внимание Б.В.Сафронов и А.И.Дорогова. Ценностный аспект воли

s См.: Щербаков Е.П. Функциональная структура воли. Омск, 1990, С.10.

6 См.: Щербаков Е.П. Функциональная структура воли. Омск, 1990.

7 См.: Heckhausen Н. Why some time you might benefit achievement motivation research // Achievement and task motivation / Ed. by J.H. Vonden Bercker, E.E. de Bruyn, T.C. Bergen. Lisse, 1986.; Kuhl J. Action control: The maintenance of motivation states // Motivation, intention and volition / Ed. by F. Halish, J. Kuhl. Berlin, 1987.

исследуется в трудах С.Л.Рубинштейна, Ф.Е.Васишока, В.А.Ивашшкова8.

Специальные работы, посвященные анализу волн как фактору жизнедеятельности общества написаны Ю.Ю.Вешп ольдом, Л .Ф.Корейской, А.П.Подсевной. Специфические черты воли: способность субъекта мобилизовать свои возможности для преодоления препятствий, достижения поставленных целей; ее регулятивная способность; сознательный, целенаправленный активизирующий характер воли, опосредованность волн потребностями, интересами и целями субъекта - исследуются в работах В.И.Селиванова, М.М.Фшшппова, С.Л.Рубинштейна, Д.А.Керимова, В.А.Ойгензихта и др.

Особенностью вышеуказанных работ является то, что воля рассматривалась, прежде всего, как индивидуально - психологический феномен. Иными словами, выделяется интернальньш аспект воли, что касается экстернального аспекта, то подходы к нему намечены в 70-80-е годы в диссертационных исследованиях Л.Ф.Корецкой, А.П.Подсевной, О.А.Крыжановской9. Однако, в силу обстоятельств времени, рассмотрение проблемы осуществлялось в достаточно узком методологическом ракурсе.

Между тем, волевые действия имеют и личностный, и социальный характер. Наиболее наглядно это видно в феномене политической воли.

Феномену волн уделяется некоторое внимание и в западной философии. Хотя для нее эта проблематика выступает" как пери-фершгная и, в основном, в виде традиционной проблемы свободы воли10. Что касается собственно сущности воли и волевых факто-

8 См.: Новиков К.А. Проблема свободы воли. Дис. докт. фнлос. н. Рос-iou-im-Дону, 1972; Ошеизпхт В.Л. Воля п волеизъявление. Душанбе, 1983; Керимов Д.А. Философские проблемы права. М., 1972; Вейнгольд Ю.Ю. Некапиталистическое развитие и социальная воля. Фрунзе, 1970; Плахотный А.Ф. Проблема социальной ответственности. Харьков, 1981; Иванников В.А. Психологические механизмы волевой регуляции. М., 1991.

9 См.: Корецкая Л.Ф. Социальная воля. Дис. канд. филос. н. М., 1983; Подсевная А.П. Общественная воля, ее место и роль в обществе. Дис. канд. филос. и. Иркутск, 1973; Крыжановская О.А. Воля как социальное явление. Дне. канд. филос. н. Ростов-на-Дону, 1986.

10 См.: Key themes in philosophy. Cambridge, 1989.; Lanier Anderson R. Nietzsehe's will to power as a doctrine of the unity of science. // Studies of history

ров в деятельности личности и общества, то, как уже отмечалось выше, данная проблематика переведена в план изучения мотива-ционной сферы и программ человеческого поведения. Поэтому №1 не ставили перед собой задачу рассмотреть западные теории воли подробно, остановившись на анализе взглядов И.Канта, Гегеля, К.Маркса, А.Шопенгауэра и Ф.Нидше, чьи концепщш воли до сего времени являются наиболее полными теоретическими разработками данной проблемы в зарубежной философш!. Идеи этих мыслителей составляют важную методологическую основу исследований воли, дают представление об основных парадигмах исследования воли.

В изданиях по проблемам философии и психологии политики последних лет отечественные исследователи вплотную подходят к проблемам политтгческой волн, но как бы не решаются сделать следующш! шаг.

В интересной работе Л.Я.Гозман и Е.Б.Шестопал «Поли-пгческая психология»11 авторы подчеркивают: "Политическая во.ля предполагает способность встать над мелкими личными и групповыми интересами во имя национальных. Без политической воли нельзя выйти за пределы политических стереотипов и преодолеть инерцию мышления"12. Однако далее категория политической воли авторами не разрабатывается и не исследуется. Работа другого авторитетного автора Г.Г.Дилигенского «Социально-политическая психология»13 выполнена в рамках традиционной мотивационной парадигмы и поэтому "волевая проблематика" редуцирована в другое понятие и методическое поле.

Среди заметных работ по философшт политики отметим серию «Теоретическая политология: мир в России и Россия в мире». В монографиях этой серии: «Философия власти», «Философия политики», «Политическая антропология» достаточно часто используются понятия: «свобода воли»,

and philosophy of science - Oxford; Emmsford, 1994, vol.25, №1.; Thompson W.J. Perspectivism: aguinas and nietzsche on intellect and will. U Amer, catholic philos, quart. - Wash., 1994, vol.68, №4.

11 См.Тозман Л-Я., Шестопал Е.Б. Политическая психология. Ростов-на-Дону, 1996.

12 Гозман Л.Я., Шестопал Е.Б. Политическая психология. Ростов-на-Дону, 1996, С.!90.

13 См.:Днлигенский Г.Г. Социально-политическая психология. М., 1996.

«подиеволье», «экспроприация чужой воли», «своеволящее дикое бытие», «эмоционально - волевое освоение действительности», «бюрократический волюнтаризм» и т.д. Однако они использованы на полуметафорическом уровне, а не в качестве научного или категориального аппарата. Аналогичный подход мы встречаем в содержательной работе А.С.Панарина «Философия политики». Значительный интерес в разработке проблемы политической воли представляет цикл работ по кратолопш, где категорш! «власть» и «воля» соприкасаются непосредствешго и их сопостав-ленис помогает понять сущность как одного, так и другого феномена14. Наиболее близко к проблеме политической воли как феномену и научной категории подошли такие авторы, как Г.Л.Тульчинский и А.Н.Водолапш15. Выполняя необходимые задачи первого этапа исследования политической воли, эти авторы, по преимуществу, сосредоточились на анализе доктриналь-ной истории проблемы политической воли: рассмотрение античной концепции всемирного господства, истоков и эволющш христианского волюнтаризма, новоевропейской «метафизики воли и власти», доктринального политического волюнтаризма в России.

Несомненно, что без такого историко-философского экскурса трудно переместиться в эмпирическую плоскость исследования политической воли и реконструировать историческую и современную феноменологию политической воли. Между тем, мы подошли как раз к рубежу этого очередного этапа. Вместе с тем, в этом аспекте возможно установить и описать не только основные проявления политической воли в ее истории и современности, но и выйти на уровень разработки технологий политического волеполагания и социальной терапии аномалий и патологий политической воли.

Объектом исследования в данной работе стали усложняющиеся в процессе цивилизационного развития механизмы произвольной регулящш социальной жизни в условиях выбора или борьбы мотивов на различных ее уровнях. Такого рода меха-

14 См.: Халипов В.Ф. Власть (основы кратолопш). М., 1995; Харитонов Е.М. Человек и власть: механизмы взаимодействия. М.. 1997; Харитонов Е.М. Власть в современном обществе: микро-социологический анализ. Дис. докт. соц.и. Ростов-на-Дону, 1997; Хунагов Р.Д. Проблема рациональности в политике и управлении. М., 1995.

15 См.: Водолапш A.B. Онтология политической волн. Тверь, 1992, С.210.

низмы н принято называть типами и видами социальной воли.

К особенностям объекта следует отнести, прежде всего, его метасоциальнопсихический характер16, являющий итога социально-волевого воздействия как результирующую разноориенгга-ровашшх волевых действий. Всегда есть желание сложный и многоуровневый процесс, каковым выступает социальная воля, редуцировать к более простым и наглядным процессам, как, например, установки, мотивы, интересы. Естественно, что в социальных взаимодействиях имеют широчайшее распространение и эти феномены. Однако социально-волевая регуляция, как мета-процесс, включает их в себя, не будучи сводима к ним.

Все это делает- крайне затрудненными операции рассмотрения феномена социальной и политической воли в "чистом виде". Далее, в самой социальной действительности характерны приливы и отливы в культивировании социально-волевых проявлений: от больших ожиданий и надежд на развитие волевой сферы и ее применение к переустройству общества (начало XX в.), до полного неприятия, особенно после опыта тоталитарного социального развития (середина - конец XX в.). Такого рода амплитуда в "цивилизационных пробах" обусловливает не только методологические, но и ценностно-этические ограничения в обращении к объекту исследования. Некие незримые смысловые связки, типа: «ницшеанство - фашизм» и «марксизм - тоталитарный социализм», до сих пор создают обстановку предубеждений даже в научном сообществе. ("Не то он украл, не то у него утеряли").

Наконец, автор ограничил свое рассмотрение объекта во временном аспекте, не останавливаясь на анализе онтогенетического аспекта мехаш!зма социальной волн. Рассмотрению подвергались достаточно зрелые формы социальной воли в условиях цивнлизационного развития.

Предметом исследования выступает прежде всего экстер-нальный аспект воли, проявляющийся в различных видах и уровнях социальной воли и, прежде всего, такай ее разновидности,

16 Термином «метасоциальнопсихический» мы подчеркиваем не некое мистическое свойство социальной воли предшествовать другим соци-альнопсихическим состояниям и функциям, а ее способность переводить данное состояние в другое, вносить в него новые смыслы и удерживать в новом положении. В этом плане социальная воля воздействует не только на общественносознательные состояния, но и на «коллективное бессознательное», модифицируя и ломая социокультурные архетипы.

как политическая воля. Индивидуальные и социальные проявле-Ш1Я политической воли анализировались нами в социально-философском и социально-историческом аспектах. Конечно мы опирались на данные социально-психологаческих, политологических и конкретно-социологических исследований. Однако они выступали в функции социальных индикаторов и верификационных подтверждений. Что касается политической воли в качестве предмета конкретно-научных исследований, то здесь пока предпринимаются первые шага и значительных заделов еще нет.

Теоретико-методологическая основа исследования базируется на историко-философской традиции, анализировавшей феномены индивидуальной и социальной воли в рамках различных парадигмальных подходов: шттеллектуалистского, волюнтаристского, моттшащюнного. В этом плане автор опирался на работы философов различных направлений и школ, отразивших феномен социальной воли в разных ракурсах: Августина, Канта, Гегеля, Маркса, Шопенгауэра, Ницше, Вебера, Сартра, Фромма, Адлера и др.

В исторической и социо-культурной реконструкции развития социальной волн и ее разновидностей автор опирался на методологические регулятивы унитарно-стадиальных концепций в двух основных ее версиях: формацпонной и постиндустриалист-ской.

Существенное значаще для нас имели также работы по политической кратологаи н политическому управлешпо, на которые №1 ориентировались при сопоставлешш понятия «политическая воля» с важнейшими составляющими политического процесса.

В качестве конкретно-научных источников автор использовал значительную по объему психологическую и социально-психологическую литературу по проблемам волн, лидерства, управления, а также социологические и политологические работы по вопросам теории элит, социальных общностей разного уровня и проявлений их деятельности в современных российских условиях.

Цель исследования - проанализировав сложившиеся в историко-философской традиции парадигмальные подходы к феномену социальной воли, эксплицировать на социально-философском уровне проблему политической воли как разновидности социальной воли и конституировать понятие

«политическая воля» в системе гуманитарного знания; наметить пути анализа техник и технологий волеполагания17.

Задачи исследования:

1) Выделить, основываясь на историко-философской тра-дищш, основные парадигмальные подходы к проблеме социальной воли, соотнести их с сощю-культурньши и методологическими условиями их формирования; обозначить ннтернальный и экстернальный аспекты воли.

2) На основе деятельностного подхода вычленить н про-анализпровать основные уровни волеполагания и субъекты волн, соотнести категоршо «социальной воли» с основными структурными составляющими деятельности субъекта.

3) Соотнося феномен социальной воли с основными субъектами волеполагания и содержанием их предметной деятельности, дать типологию социальной волн (синхронический аспект).

4) Проанализировать социальную волю в ракурсе шгвилн-захщогшого развнтия, сформулировать критершг развитости социальной волн в цивилизационном процессе (диахронический аспект).

5) Конституировать понятие «полипгческой воли» как разновидности социальной воли, проанализировать ее проявления на разных уровнях социального субъекта (индивидуальньш, групповой, страновый, региональный, планетарный).

6) Рассмотрев взаимодействие основных субъектов политической деятельности (политические лидеры, политические элиты, партии, государства, надгосударствешше организации) дать классификацию их типовых проявлений по волевому признаку.

7) Вычленить основные технологии пошгпгческого волеполагания, представив структурированную развертку политико-волевой регуляции.

8) Проанализировать аномалии политического волепола-гахшя, выделить основные их виды.

9) Рассмотреть политические реалии современной России в контексте проблем политической воли, дать политический днаг-

17 В данном случае техники и технологии волеполагания понимаются в контексте известных положений Хабермаса и Фуко, выделявших три основные типа техник: техники производства, техники сигнификации и техники подчинения. М. Фуко говорит еще о техниках себя. См.: Фуко М.Ф. Воля к истине. М., 1996, С.431.

ноз ситуации, основываясь на структурно-технологическом аспекте политической вошь

Научная новизна исследования состоит:

• В вычлснешш основных параднгмальных подходов к проблеме во:ш, сложившихся в историко-философской традиции, и оказывающих методологически ориентирующее воздействие на развитие конкретно-научных исследований волевых процессов в общей и социальной психолопш, этолопш, теорш! управлешхя, социологии и политологии, разведении интернального и экстер-нального аспектов волеполагания.

• В анализе соотношения категорш1 «социальная воля» с основными категориями деятельности: «потребности», «интересы», «цели», «ценности», «знания», «самосознание».

• В типологизащш социальной воли в зависимости от уровня субъекта волевой регуляции и сферы его предметной деятельности.

• Впервые феномен социальной воли рассмотрен в процессе цивилизационного развития и на основе вычлененных тенденщш сформулированы крнтерш1 развитости социального волеполага-ния.

• Введена категория «политической воли» и соотнесена с категориями «политическая власть» и «политическое управление», проанализированы проявления этого феномена на разных уровнях социальной организации.

• Рассмотрено взаимодействие субъектов политтгчсской воли в политическом процессе.

• Проанализированы типологические проявления различных субъектов политической деятельности по волевому признаку, дана их классификация на каждом из основных уровней.

• На основе анализа структуры политико-волевой регуляции социальной деятельности вычленены основные технологии политического волеполагания.

• Выделены и проанализированы аномальные и патологические проявления политической воли, на этой основе рассмотрены политические реашш современной России.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Историко-философская традиция и развивавшаяся под ее воздействием конкретно-научная проблематика воли сформировали три основных исследовательских парадигмы: интеллектуа-

листскую, волюнтаристскую и мотивационную. В них воля либо гипостазировалась и превращалась в самостоятельный и довлеющий фактор человеческого поведения, либо включалась в качестве вспомогательного фактора в интеллектуальную или мотнвационную сферу. Между тем, на современном уровне знания воля рассматривается в качестве метапсихического механизма деятельности, обеспечивающего целостность и результативность 1шдивидуальных или социальных действий. В рамках дея-тельностного подхода достигается оптимальная взаимосвязь и конструктивная штграгщя основных парадигмальных подходов к феномену воли.

2. Анализ соотношения воли и основных структурных компонентов деятельности показывает, что воля есть субъективно-исполнительская детерминанта деятельности. В связи с существованием шщшидуально-личностного и социального уровней деятельности и ее субъектов разного порядка, следует выделить интервальный и экстернальный аспекты волеполагания. В экстер-нальном плане воля свое подлинное бытие в качестве родовой характеристики общественного человека реализует как рефлексивная воля. В этой форме она выполняет свою главную - кон-струк-пшно-созндательную функцию. Основными уровнями волевой активности выступают индивидуальный и общественный, а в рамках совокупного общественного субъекта - основные социально-исторические общности.

3. Типология социальной воли строится в зависимости от уровня социальной организации и типологии социальных субъектов (социальная или этническая группа, социальный слой, класс, государство, надгосударственные образования), а также от содержания предметной деятельности (политическая, экономическая, художественная, научная, духовно-религиозная), что обеспечивает в процессе цившшзанионного развития растущее и усложняющееся многообразие социальных воль.

4. Рассмотрение социальной волн в аспекте цившшзацион-ного развития позволяет подойти к этой проблеме, как с классически-рационалистических позиций, связывая развитие (прогресс) социальной воли с прогрессом в сфере социальной свободы, так и с точки зрения современных стадаально-цивилизациош1ых концепций, в рамках которых автор выделяет такие ступени развития социальной воли, как социально-адаптивщто (архаическую), авторитарно-традиционную, социально-профессиональную, социально-информационную. При

этом критериями развитая социальной волн выступают: расширение круга субъектов социальной волн; специализация и техно-лошзацня механизмов социального волеполагання; рост уровня социально-волевой регуляции (высота сощ I алы ю-в о левой организации).

5. Политико-властные отношения включают в качестве одного из основных аспектов пошгагческую волю. В этом плане «политическая воля» может быть определена как духовно-практический акт определенного политического субъекта, выраженный в системе нормативно-ценностных установок и решений, побуждающих и направляющих политические действия референтных ему групп в ситуациях выбора или противодействия и поддерживаемый социальными институтами, обладающими возможностями мотивации, контроля и социальных санкций.

6. Важной характеристикой системы волеполагашы выступают проблемные ситуации, востребующие политико-волевые действия. Они раскрывают существо и масштабы действующих факторов социального противодействия и неопределенности и могут служить основой для определения меры развития политической воли. В этом плане с развитием волевой сферы соотносятся изменения, связанные с повышением уровня управления, орга-низащш и, шире говоря, с сннергетическим, конструктивно-созидательным потенциалом субъекта. Развитая воля характеризуется тем, что совершая акт своего выбора, она повышает потенциал своей свободы.

7. Анализ основных проблемных ситуаций, востребующих политико-волевое действие примешпельно к субьектам разного уровня, позволяет построить типолоппо политического волепо-лагания на уровне политического лидера, политической элиты, политической партии, государства и трансгосударственных и глобальных оргаш!заций.

8. Рассмотрение политического волеполагання в качестве структурированного процесса позволяет вычленить шесть основных его стадий и выделить обеспечивающие их технологии политического волеполагання. К основным из них автор относит: технологии создания новых политических ценностей; выработки политических целей и стратегий; консолидации единого субъекта политической воли; поиска референтного объекта полнигческой воли и легитимации его субъекта; мотивирования и активизации объекта политической волн; реабилитации волевых затрат; оценки эффективности волеполагання и сопутствующей деятельности

н их коррекции.

9. Анализ нарушений и сбоев в политическом волеполага-шш позволяет ввести понятие аномалий и патологий политической воли и рассмотреть такие основные их проявления, как политичесюш утопизм и политическая акразия, политический популизм и политичесюш конформизм, политичесюш экстерна-лизм и политический волюнтаризм, политическая заорганизо-вагшость и политический деструктивнзм.

10. Рассмотрение политических реалий современной России с точки зрения политической воли показывает, что здесь задействованы в полном объеме не более двух из девяти базовых технологий политического волеполагания. Для выхода из ситуации ползучего политического кризиса и преодоления ряда патологических проявлений политической воли необходимо использование на уровне государства и политической элиты не менее половины арсенала основных технологий.

Научно-практическая значимость исследования заключается в разработке новых методологических и понятийных подходов к анализу социально-политического управления на всех уровнях социального субъекта. С точки зрения социальной воли, разработанные в диссертации классификационные и типологические подходы к феноменам политического лидерства, политических элит, государственным и трансгосударственным образованиям позволяют в новом ракурсе взглянуть на нх истоки и циви-лизационные перспективы. Предложенные подходы, связанные с технологиями волеполагания, прилагаются к профессиональной подготовке политических менеджеров и их последующей деятельности.

Понятийный аппарат, сопутствующий анализу феномена социальной воли и ее разновидностей, может пополнить существующие энциклопеднческне и отраслевые словари. Результаты данной работы могут использоваться при чтении общих и специальных курсов по социальной философии, социолопш и политологии.

Апробация работы. Основные положения изложены в авторской монографии (11 пл.), двух брошюрах (3 пл.) и серии из 20 статей и глав коллективных монографий общим объемом 15 п.л. Результаты иссяедовашш докладывались и обсуждались на четырех Всероссийских научных конференциях: «Пути повышения эффективности научно-технического творчества молодежи»

(Уфа, 1989); «Проблемы формирования исторического сознания» (Ростов-на-Дону, 1995); «Поштпсо-адапшистраттшная элита и государственная слу жба в системе властных отношений» (Ростов-на-Дону, 1996); «Власть и управление» (Ростов-на-Дону, 1997) и ряде региональных конференций. Научные результаты использованы в читаемом автором спецкурсе на кафедре философии и полнтолопш Сочинского государственного университета туризма и курортного дела.

Структура работы подчинена решению задач исследования и включает введение, четыре главы, заключайте -общим объемом 259 страниц, список литературы 310 наименований (в т.ч. 38 на английском., немецком и польском языках).

Во «Введешш» обосновывается выбор темы, освещается степень ее разработанности, дается постановка исследовательских задач, обосновывается методология исследования, формулируются новые научные результаты и положения, выносимые на защиту.

Глава 1. «Методологические проблемы исследования воли» посвящена анализу философских и научно-теоретических кон-цепщш воли, определяющих основные подходы к исследованию социальной и политической воли.

Глава 2. «Политическая воля как вид социальной воли» раскрывает специфику и типологию социальной воли, место политической воли в этой системе и ее роль цивилизационном процессе.

Глава 3. «Политическая воля и политическая власть» включает рассмотрение волевого аспекта политической власти в деятельности социальных субъектов разного уровня.

Глава 4. «Политическая воля и политическое управление» раскрывает технологический аспект политического волеполага-шхя и включает анализ политического процесса в России в контексте проблемы политической воли.

В «Заключении» подведены основные итоги диссертационной работы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Важнейшие результаты проведенного исследования можно изложить следующим образом: в нем впервые рассмотрены во взаимосвязи проблемы индивидуальной н социальной волн. Воля как социальный феномен анализируется в историческом и структурном аспектах, сформулированы критерии развитости социальной воли. Как наиболее конкретное н яркое воплощение социальной волн исследована воля политическая и ее проявления на основных уровнях социального субъекта. Вводится понятие технолопш волеполагания, дано представление об аномалиях и патологиях политической воли. Изложены рекомендации по повышению эффективности политического управления в современной Росаш с точки зрения действия волевого фактора.

Глава I. «Методологические проблемы исследования воли»

В анализе методологических подходов к проблеме волн выделяются и прослеживаются несколько основных аспектов исследования воли.

В истории европейской философии интерес к проблеме воли то обострялся, то ослабевал, как бы проещгруясь из сферы общественного интереса и социального заказа.

Так периоду социальной модернизации, становления новоевропейской государственности, идеи правового государства и суверенной личности соответствовал обостренный интерес к проблеме индивидуальной и общественной воли.

В этот период оформляются шигеллектуалистская и волюнтаристская парадигмы в анализе воли. Воля изучается в аспекте свободы выбора и как властная функция социального и индивидуального поведения. Зрелые стадшт модернизацгш обнажили расширявшийся интерес к человеку, овладению опосредованными формами управления человеческим поведением и социальными процессами, ориентацию на своевременное решение конфликтов в обществе. Это сформировало мотивационную парадигму и как бы растворило проблему воли, перевело в снятом виде в систему новых проблем.

Эпоха постмодернизма с ее ревизией роли и места сложившихся социальных структур и институтов, идей формирования

глобального гражданского общества18 вновь обратила внимание на проблемы социальной и политической воли, но уже в функционировании таких социальных субъектов, как элиты и бюрократия, лоббистские группы и корпоративистсткие социострук-туры. Это вновь поднимает интерес к проблеме воли в таких ее аспектах как метапроцесс саморегулящш, механизмы выбора в бифуркационных точках развития и т.д. С методологической точки зрения подобные изменения заставляют учитывать не только развитие познавательных средств, но и самого объекта познания социальной воли.

В условиях первых оформившихся научных и классически-философских парадигм различные концепции воли разрабатывались как с позиций детерминизма, так и с позиций индетерминизма.

Индетерминисты гипостазировали свободу волн и ее независимость от природных и социальных условий. Воля рассматривалась как сущность всех явлений действительности, ее представляли как самопричину всего сущего. Эта взгляды наиболее ярко выражены в философии А. Шопенгауэра и Ф. Ницше.

Детерминисты утверждали, что человек подчинен .природной и социальной необходимости и, чтобы не делал, исход его действий в основном предопределен надличными системами и условиями. И хотя в результате подобных рассуждений получалось, что детерминисты и индетерминисты приходили к разным выводам: воля либо абсолютно свободна, либо несвободна, сжата рамками необходимости, практическое использование их приводило к сходным следствиям.

Таким образом, первый сущностный срез проблемы воли заявлен в качестве проблемы свободы воли, соотношения актив-но-преобразующей стороны человеческой деятельности с моделью мира. Эта проблематика сфокусирована в творчестве немецких философов классического периода.

В философии новейшего времени неоднократно предпринимались попытки конкретизировать представление о воле как своеобразной энергии человеческих поступков свойственной человеку как живому существу. Примером таких попыток служит психоаналитическая философия на основных этапах ее эволюции: от З.Фрейда до Э.Фромма. Для них основой поступков людей

18 Cm.: Lipschutz R. Reconstructing world politics: the emergency of global civil society. //Millenium, vol.2, №3, P.407.

является превращенная в психическую форму биологическая энергая человека. Концепцш1 В.Рейха и К.Лоренца видят прояв-лешы воли не в социальной природе личности, а в силах, противостоящих социально-культурньш началам. Иной подход развит в работах А.Адлера, К.Хорни, Э.Фромма, где подчеркивалась роль именно социальных факторов. Для Юнга - это универсальные «архетипы» поведения и мышления, заложенные в каждой культуре. Для Адлера - стремление к власти и социальному господству, а для К.Хорни и Э.Фромма - стремление личности к самореализации в культуре.

В этой связи интерес также представляет идея пассионар-ности, развитая Л.Н.Гумилевым в связи с обоснованием теории эшогенеза19. Согласно Л.Н.Гумилеву, источником возникновения и развития этносов является накопление «критической массы» пассионарных личностей - людей, способных на самоотверженное поведение. Трактовка воли в контексте пассионарности представляется интересной. Однако она нуждается в развитии и обосновании. Прежде всегсйпроясненным является вопрос об источнике и природе пассионарности - своеобразной биопсихической энергии.

В XX столетии возникло и проделало содержательную эволюцию мировоззрение экзистенциализма, в основе которого лежит абсолютизация свободы воли, нравственные коллизии , вытекающие из гипертрофии собственной самости личностного бытия. Экзистенциализм (М.Хайдеггер, К.Ясперс, Ж.-П.Сартр, А.Камю и др.) рассматривает свободу как абсолютно свободную индивидуальную волю, не обусловленную никакими внешними социальными обстоятельствами.

В отечественной литературе одним из первых и, вместе с тем, наиболее глубоко поставил проблему воли, остановившись на ее ценностном аспекте, Ф.М.Достоевскнй. Он видел жизнь как процесс развития воли, которая действует в ней изначально и развивается вместе с пей. Одновременно воля к жизни нуждается в идее, чтобы поддерживать или усиливать себя.

Воля выражает целостную природу человека и не сводима к разуму. Центр волевых решений отделен и независим от разума, воля зачастую расходится с ним. Когда душа решается на какой-то поступок, она действует как целое, включая все - как осознанные, так и неосознанные - компоненты. Человеческое воление

19 См.: Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л., 1989.

определяется не только сознательной, но и бессознательной частью души.

Наконец, важное методологическое значаще имеют основные подходы к воле, рассматривающие ее через призму: «индивидуальное - общественное».

Анализируя механизмы генерализации индивидуальных волеизъявлений и индивидуализации социальной волн, мы сталкиваемся с разными методологическими схемами и, соответственно, с различным пониманием сущности социальной воли.

В одном случае акцент делается на индивидуальной воле и интернальном ее аспекте, а социальная воля погашается как некая область пересечения и полного или частичного совпадения (компромисса) индивидуальных волевых устремлений, т.е. «общественный договор в действии». Зоны согласия меняются неравномерно, но среди них нет неизменных. Поэтому «социальная воля» неустойчива по интенсивности и направленности и постоянно мутирует благодаря индивидуальным усилиям. Более устойчивое формообразование социальной воли зависит от кооперации в группы психологически гомогенных индивидов. Следовательно, базовым для данной схемы выступает феномен индивидуальной воли, а вторхгчньш и в значительной степени условным - феномен социальной воли. В какой-то мере такой подход напоминает номиналистическую интерпретацию природы универсалий.

В другом случае выделяется экстернальный аспект социальной воли и она рассматривается как гештальт, имеющий свою собственную, независимую от индивидов, логику развития и формирующий воли индивидуальные по своему образу и подобию. Однако, поскольку индивиду присущи свои собственные, неповторимые и особенные проявления, социальная воля индивидуально проявляется, разыгрывается как роль.

Поскольку в свое время к социоцентрической схеме тяготел классический рационализм, прежде всего в лице Г.Гегеля и К.Маркса, это дало повод К.Попперу, как стороннику иной ме-тодолопш, утрировав их позиции, обвинить в том, что они выступают методологами тоталитаризма 20.

Что касается реального исторического процесса, то, скорее всего, отмеченные методологические схемы взаимно дополнительны. И мы всегда сможем найти общества или исторические

2» См.: Поппер К. Открытое общество и его враги. Т.2. М., 1992, С.36-95

периоды, где дошширует та или иная схема. Попытка их противопоставления чаще всего обусловлена идеологическими, ценностными предпочтениями.

Для К.Поппера, Ф.Хайека - это персоноцентризм и ценности «открытого общества», для приверженцев современных эгалитаристких установок и ценностей предпочтение отдается социоцетрнзму в тех ii.ni шшх формах (классовых, национали-стнческих). Вместе с тем, проблемы тнпологазации механизмов действия социальной воли изучены как раз представителями со-циоцентризма.

В современной отечественной психологической и философской науке основные подходы к исследованию проблемы воли можно свести условно к следующим точкам зрения:

1. Ценностный аспект исследования воли. Этот подход получил разработку в трудах ряда известных отечественных философов и психологов (С.Л.Руб1шштейна, И.М.Сеченова, Ф.Е.Василюка, В.А.Иванникова).

Выделение ценностного аспекта в изучении проблемы воли позволяет выявить ее нравственную направленность, определить знак воли, подчеркивает необходимость рассмотрения волн в контексте человеческой деятельности, ибо только так может быть раскрыто содержание волн, что имеет большую научную значимость.

2. Распространенным является регулятивный взгляд на волю, как на сознательное и целенаправленное регулирование человеком своей деятельности в соответствии с поставленной целью; как способность субъекта мобилизовать свои силы для преодоления преград на пути к достижению поставленной цели. Воля рассматривается как средство активизации деятельности; как способность к сознательным и преднамеренным действиям 2!.

21 См.: Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. О месте психического во всеобщей взаимосвязи явлений материального мира. М., 1957.; Яро-шевский М.Г. «Воля». Статья. Философская энциклопедия, Т.1. М., 1961.; Селиванов В.И. Волевая регуляция активности личности II Психологический журнал, 1982.; Ойгензихт В.А. Воля и волеизъявление. Душанбе, 1983.; Филиппов М.М. Понятие воли в современной психологии, опыт определения. В кн.: Проблемы методологии и логики наук. Вып. 5. Томск, 1969.; Вейнгольд Ю.Ю. О социальной воле и социальной коммуникации. В кн.: Философско-психологические проблемы коммуникации.

3. Выделение активно-деятельной природы воли. В этом случае она определяется как «деятельная сторона сознания», «самостоятельное, деятельное начало», «активно-действенное состояние психики членов общества», «внешнее осуществление мышления в действии», «внутренняя активность», «целе-полагающая устремленность», «обшзя способность сознания»идр.22.

Ограниченность перечисленных подходов состоит в персо-ноцентрических орнентациях, недооценке социальной природы воли. Они замыкаются на интервальном аспекте воли. Между тем, в отечественной философии и психологии есть важные методологические заделы, затрагивающие экстернальный аспект. Прежде всего, в анализе проблемы взаимосвязи индивидуальной и общественной воли методологическую роль для нас играет положение, выдвинутое в свое время Л.С.Выготским о том, что «всякий волевой процесс первоначально процесс социальный, коллективный, интсрпсихологичесюш»23. Вместе с тем, процесс интериоризации социально-регулятивной деятельности как основного механизма социальной воли, свертывание в индивидуально-психологических структурах имеет свое продолжение. Продолжением этого процесса выступает экстериоризация через посредство управленческих решений и подкрепляющих их действий индивидуального волеполагания руководителей, лидеров, как социально значимых личностей.

С данной методологической позиции, которую разделяет автор, воля как социальное явление, не есть некая отдельно-предметная сущность, она выступает как системный элемент духовной жизни такого реального феномена как человек в обществе, как личность. Сущность воли в общественной среде составляет системно-реляционный характер.

Воля как социально-историческое образование с необходимостью рождается общественными отношениями. Она не возникает сама по себе, не формируется только как воля изолированного индивида, а зарождается, развивается, воспитывается теми социальными условиями, в которые включен индивид. Она -системное качество общественных отношений, результат взаимо-

Фрунзе, 1971.; Корецкая Л.Ф. Социальная воля как фактор общественной жизнедеятельности. Дисс... канд. филос. наук. Иркутск, 1983. и др.

22 См.: Политическая антропология. М., 1995.; Спиркин А.Г. Сознание и самосознание. М., 1972.; Давидович В.Е. Грани свободы. М., 1969.

23 Выготский A.C. Собр. соч. вб-ти т., Т.1. М., 1982, С.116

действия людей. При этом, детерминирующее влияние на формирование воли личности имеет ее социальная принадлежность и система выполняемых социальных ролей. В силу этого, социаль-но-фнлософскнй анализ воли предполагает изучение воли социальных общностей, ибо воля личности всегда - индивидуальное выражение и осуществление социальной воли.

Понятие «социальная воля» имеет широкий и узкий смысл. В широком смысле всякая воля человека является социальной, так как она обусловлена определенной общественной и культурной средой. В узком смысле социальная воля есть воля коллектива людей, в отличие от воли индивида в относительном обособле-шш или в отношешш с другими индивидами и коллективами. Любая общность людей, как организованная, так и неорганизованная, обладает определенной волей. Конечно, воля индивида в различных социальных общностях, а также воля самих этих коллективов в целом имеют свои особенности, которые необходимо учитывать. Волей обладают все общности людей, начиная от первичной ячейки общества (семьи), вплоть до производственных, военных и прочих общностей, и кончая самыми крупными общностями, такими как нация, класс, государство, общество в целом.

В этом специальном смысле социальная воля имеет массу опосредовании. Это, прежде всего, воля - как выражение осознанных объективно назревших потребностей и интересов. Затем - воля как целенаправленная, осознанная, активная деятельность людей по достижению ими поставленных целей. Далее, воля - как способ соединения познания и практики, как механизм двухсторонней связи первого и второго.

Социальную волю можно рассматривать и как свойство социальной общности, активизирующее ее деятельность в процессе достижения поставленной цели. Социальная воля может проявиться в игнорировании, пренебрежении объективно назревшими потребностями и интересами - воля как произвол. Существуют и другие аспекты социальной воли.

Содержательные характеристики воли как социального феномена раскрываются через ее сопоставление с основными категориями человеческой деятельности. Воля выступает необходимой составляющей деятельности, существующей в единстве с такими ее составляющими как потребности, интересы и цели деятельности, знания и самосознание, и образует вместе с ними необходимые звенья одного целого - деятельности. Однако, если

потребности, интересы, цели, знания составляют объективную основу человеческой деятельности и выступают ее побудительными детерминантами, то воля есть субъективно-исполнительская детерминанта деятельности, нацелена на осуществление других, моментов деятельности в наличном мире. Активно-деятельное начало, выраженное в воле, делает ее специфически человеческой характеристикой. Воля, будучи активно-деятельным, главным образом, практически ориентированным отношением, является конструктивно-созидательной способностью общественного человека. Воля и обусловливает и сама обусловлена. В своем становлении в качестве родовой характеристики человеческого общества воля детерминируется и интересами, и целями, и знаниями, и самосознанием субъектов, которые определяют ее нравственную направленность. Воля, не опирающаяся на знания, самосознание, не освященная сознательной целью - слепа, лишена направленности, теряет свою земную основу и превращается в некую самостоятельную силу. В свою очередь, лишь в соединении с волей актуализируются, переходят в действия, объективируются цели н знания, становится активно действенным самосознание. Сама же воля свое подлинное бытие в качестве родовой характеристики общественного человека получает лишь как рефлексивная воля.

Рассмотрение воли в качестве субъективно-исполнительской составляющей деятельности, позволило определить ее как специфически человеческое, ценностное, активно-деятельное, главным образом, практически ориентированное, целенаправленное отношение субъектов к миру и себе, направленное как на внешнюю действительность, так и на самоизменение. Такое понимание воли, на наш взгляд, более полно отражает природу воли, ее сущность и вбирает все стороны, аспекты воли, выделенные в ранее предложенных определениях: сознательный и целенаправленный характер воли, способность к преднамеренным действиям, мобилизующая, активизирующая и регулятивная способность воли, ценностный аспект.

В заключение первой главы определяется, исходя да понимания социальной сущности воли, ее важнейшая черта - направленность на преобразование действительности в интересах и целях общности, а также на ее собственное самоизменение. Социальная общность становится подлинным субъектом социальной активности только тогда, когда она вырабатывает самосознание и волю, способные выразить и осуществить ее интересы, то есть

когда она выступает субъектом рефлексивной воли. Социальная воля - один из важнейших факторов, превращающий стихийную народную массу в организованное состояние, формирующий социальную общность в субъект социальной активности, осознающий свои цели и способный претворить их в жизнь. Воля общности - это ее целенаправленная устремленность на изменение наличного бытия, это показатель зрелости, организованности, готовности и способности коллективного субъекта осуществить социально значимые действия. В таком понимании социальная воля является составляющей субъективного фактора общественного развития. От субъективных носителей социальной воли (их социальной принадлежности, преследуемых целей и интересов) зависят направленность этой волн и ее роль (прогрессивная или консервативная) в жизни общества, в общественном развитии. Вместе с тем, мы подчеркиваем лишь общие тенденщш развития и функционирования социальной воли, проявляющиеся во взаимосвязях индивидуальной и общественной воли.

Реальное взаимодействие и его динамика выглядит значительно сложнее. Мы не акцентировали внимание на структурных механизмах генерализации социальной воли и ее реализации. Между тем, что касается крупных социальных общностей, таких как социальные слои и профессиональные группы, классы, возрастные группы, то превращение их из «субъекта в себе» в «субъект для себя», формирование общественного сознания и социальной воли впрямую зависит от развития знаково-оргаиизациоино-институциональной инфраструктуры соответствующего социального субъекта, выдвижеши собственных лидеров, создания партий, профессиональных союзов и лоббистских групп, разработан идеолога! и развитой системы социальных ценностей и уст ановок, профессионального и микросоциального этоса. Соответственно, в случае разрушения или деградации этой инфраструктуры, деградирует и социальная воля соответствующей общности.

Что касается более детального анализа сложностей и специфики функционирования социальной воли, то мы подробно остановимся на этом в следующих главах.

Глава II. «Политическая воля как вид социальной воли».

Исследование социальной воли в процессе развития общества позволяет вычленить три основных аспекта ее анализа: структурный, связанный с диффренциацией социальной воли в

ходе развитая общества; аспект саморазвития и усложнения социальной воли; функциональный - раскрывающий нарастание воздействия социальной воли на цивилизационный процесс.

Как показывает анализ, социальная воля - это одно из свойств всякого социального субъекта (человека, определенной относительно обособленной социальной общности людей: народности, нации, класса, партии, государства, общества в целом), непосредственно влияющее на характер деятельности этого субъекта. Как специф1гческая сторона социального субъекта, воля является одним из моментов, обусловливающим его различие или сходство с другими субъектами и проявляется во взаимодействии с ними. Воля социального субъекта, как выражение его осознанных интересов является не только моментом «выбора пути», мобилизации сил и средств для достижения потребностей и интересов, но и фактором, активизирующим деятельность субъекта в этом направлении.

Все социальные общности людей различаются по социально-историческому происхождению, по социальной структуре (численность, степень устойчивости, охватом большей или меньшей территории проживания, организованности и пр.) и по степени автономности. Диапазон отношений между социальными общностями может быть самым различным и колебаться от прямой вражды (антагонизма) до содружества.

Типология социальной воли может дифференцироваться не только в зависимости от уровня социальной организации и типологии социальных субъектов, но и по предмету деятельности -в зависимости от содержания предметной деятельности: экономической, политической, нравственной, религиозной, художественной, научной. При классификации волеполагания по сферам предметной деятельности основные уровни волевой регуляции могут быть отнесены как к индивидуальному, так и к коллективному субъекту.

Таким образом, в процессе цивилизационного развития, мы имеем дело, по мере дифференциации предметной деятельности и социальных отношений, растущее и усложняющееся многообразие социальных воль.

Данная типология позволяет обозначить синхроническтш аспект существования и функционирования социальной воли, связав ее становление и развитие с развитием предметной сферы и становлением субъектов воли.

Диахронический аспект вычленяется в процессе анализа

взаимосвязей социальной воли с основными стадиями цнвилиза-ционного развития.

При этом социальная и индивидуальная воля рассматриваются как опосредованные цивилизационными условиями, которые и форм1груют ее как таковую: системой организации общества (способы днфффешщащш и кооперащш деятельности, ттшы расселения, способы социального управления), системой доминирующих знаково-коммуникационных средств, сложившимися типами ментальноети.

Исходя из этого, возможно предложить следующую типологию сощ1альной воли:

• социально-адаптивная (архаическая);

• авторитарно-традиционная;

• социально-профессиональная;

• социально-информационная.

В условиях архаического общества преобладают аффек-пшно-волевые формы регуляции. Они опосредованы, по преимуществу, образно-мифолопгческим мировосприятием и еще близки по характеру воздействия на поведение биологическим программам. Близки, но не тождественны, поскольку животное обитает в биологическом хронотопе, подчиняющем психику ситуации. Человеку свойственно расширение рамок ситуации и формирование образа прошлого и будущего. Поэтому животное действует еще в рамках «инстинкта свободы»24, а человек, по меткому выражению Г.Л.Тульчинского25, в условиях, требующих волевого усилия как ашгашспшкта. Переходным видом воли от родоплеменного к цивилизованному обществу рядом авторов рассматривается медиальная воля26: однако, «чем дальше продвигается процесс перехода к полисной организации, тем большей эрозии подвергается медиальная воля, характерная для родовых вождеств»27. Иначе говоря, медиальное воление, как посредническое (через вождей, оракулов, героев) носит уже, по преимуществу, социокультурный характер и представляет отчужденный от специфически природных и аффективных проявлений первичный вид соци-

24 Симонов П.В. Мотивированный мозг. М., 1987, С.167.

25 См.: Тульчинский Г.Л. Разум, воля, успех: о философии поступка. Л., 1990.

26 См.: Ильин М.В. Слова и смыслы: воля //Полис, 1995, № 3, С.68-69.

27 См.: там же. С.68.

альной воли.

Человек полисной цивилизации отходит от медиальных форм волепроявлений. Полисный образ жизни делает его более автономным и вольным в своем выборе. Воля все больше индивидуализируется и рационализируется и понимается как человеческая, стоящая выше вегетативной страсти и животного порыва. Однако доминирование индивидуальной волн не означает полного устранения воли корней

Не сосредоточивая внимание на доктринальном аспекте воли в истории философии и науки, а обращаясь к собственной феноменологии социальной воли, отметим, что для Средневековой Европы характерным и распространенным было корпоративное ощущение бытия индивидом. Человек всегда соотнесен со своей корпорацией, кастой, гильдией, общиной, скован ее регламентом, этическими и социально-политическими установками и не мыслит себя вне этой общности. Вместе с тем, еще не сформировалось гомогенное отношение к представителям других корпораций. Опосредованность поведения и сознания регламентом и ценностями корпорации формировало сословный тип личности. Отсюда и дифференциация социальной воли осуществляется в пределах и в соответствии с сословно-корпоративной структурой и той регламентацией социальных ролей, которые им предписывались.

С переходом к индустриальной цивилизации связано начало процесса автономизации воли и персонализащш масс. Автономия и свобода воли, ограничиваемая ценностно-конвенциональными пределами и профессиональными ролями, как нельзя лучше выражена в кантовских императивах практического разума. Индустриальное общество в демократических формах, сначала порождая, а затем поэтапно сшгмая различные формы отчуждения, обозначает некоторый предел этого снятия.

Выделяя не только те цивилизационные процессы, которые влияли на становление и развитие социальной воли, но и сопутствующие этим процессам изменения самой воли, укажем на следующие основные тенденщш.

1. В процессе цивилизационного развития расширился круг субъектов социальной воли и возможности ее институализащш. Концентрируясь сначала в узком кругу агентов государственного управления, механизмы социальной воли в XX веке структурированы в таких социальных институтах, как социальные движения

и партии, элитные группы и группы социального представительства, лидеры и средства массовой информации.

2. Мехашгзмы социального волеполагашы, в особенности во второй половине XX века, получили интенсивное развитие через дифферешщацию и специализацщо социально - управленческой деятельности, разработку политических и социальных технологий, позволяющих осуществлять глобальные стратегические решения и отвечать на «вызовы цивилизащш» на планетарном уровне.

3. Заметной тенденцией является повышение уровня социально - волевой регуляции. Еще в 30-е годы XX века теоретически была предвосхищена тенденция перехода к общепланетарной социальной регулящш, когда реальным субъектом социальной волн становится все человечество. Она реализуется в настоящее время28 и основной предпосылкой к этому становятся информационно - компьютерные технологии и системы коммуникаций.

На протяжении истории цивилизацнонного развития менялись роль и место различных видов социальной воли в общественном развитии. Авторитетные представители цивилизацнонного подхода (П.Сорокин, О.Шпенглер, А.Тойнби) указывали на значимость религиозных и нравственных факторов в развитии локальных культур и цивилизаций. В рамках нашего подхода следовало бы отметить, что религиозная и нравственная воля играли роль, по меньшей мере, цивилизацнообразующего фактора в условиях традиционного и раннеиндустриального общества. Ранее всего сформировалась их институциональная инфраструктура, позволявшая концентрировать и направлять волевые усилия на консолидацию больших групп населения и их стабильное сосуществование в рамках культурного развития.

В индустриальном обществе, и здесь более глубокими являются суждения представителей постиндустриальной верам унитарно-стадиального подхода, лидирующее положение начинает занимать научная и экономическая воля. Религиозная и нравственная воля в традиционном обществе, экономическая и научная в индустриальном выполняют в качестве основной фушацш - сощшльно-смыслообразующую. Их основная миссия -

28 См.: Давидович В.Е. В зеркале философии. Ростов-на-Дону, 1997; Моисеев H.H. Человек и ноосфера. М., 1990; Веретенников ПЛ. Становление и сущность планетарного сознания. Автореф. дис. канд. филос. н. Саратов, 1993.

выработка социальных смысловых комплексов и их воспроизводство.

Что касается социально-организационной функции, то на протяжешш всех стадий цивилизационного развития ее выполняет политическая воля.

Под ее организующим и направляющим воздействием развиваются последние тысячелетия различные культуры - цивилизации. От развитости и потенциала политической волн зависит перспектива, а то и выживание цивилизации. Особую актуальность эта проблема имеет в нашем отечестве, где периоды концентрации политической воли сменяются временами политического безволия, а то и анархии.

Анализируя современные подходы к социальному разви-тгао, мы все чаще встречаемся с попытками оперировать одновременно категориями и методами цивилизационного подхода в рамках стадиального29. Иными словами, человечество развивается на мезоуровне в рамках локальных цивилизаций, которые на макроуровне развертываются в картину сменяющих друг друга «поколений» - стадий.

Начатая с классической рационалистической традиции, глобальное социальное развитие связывается с категорией общественного прогресса, который понимается как необходимый, закономерный процесс поступательного развития общества, возвышения его от более простых форм общественного устройства к более сложным, переход от низших ступеней к высшим. С нашей точки зрения целесообразно связать развитие социальной и политической води с контекстом социального прогресса. Именно в этом контексте в наибольшей степени проявляется волевой фактор, в качестве конструктивно-созидательного. Естественно, что в таковом качестве он являет себя прежде всего в условиях индустриального общества, ориентирующегося на инновационные ценности и свободу.

Анализ роли социальной и политической воли с точки зрения прогрессистских подходов показывает нарастающую значимость, во-первых, институциональных полгтгческих форм, способствующих генерализации социальной воли и развитой социокультурной инфраструктуры в ее подтопке и воспроизводстве (институты образования, социализащш, социальной и личност-

29 См.: Степин B.C. Философия и образы будущего // Вопросы филосо-фии.1994, №6.

ной реализации), а, во-вторых, скачкообразность и нелинейность на этом пути. Политическая воля совершает как бы несколько проб, пилотажных попыток, завоевьюая очередной плацдарм социального развития. Эти пробы сопровождаются резким ростом социальной и политической активности и последующим «подтягиванием» духовно-нравственных ресурсов.

История социального развития показала, что реализация политической воли и ее последующее развитие в системе диктатуры пролетариата предъявляет гораздо более высокие требования к социокультурной инфраструктуре, нежели это было на предшествующих стадиях. Ни материально-экономических, ни интеллектуальных, нн духовных условий для создания такой инфраструктуры оказалось недостаточно в рамках советского общества, трансформировавшегося в систему государственного социализма.

Попытка чисто волевыми усилиями форсировать социальный прогресс наглядно показала не только огромный цивилиза-ционный потенциал политической воли, но и всю опасность ее непропорционального развития в отрыве или дисгармонии с другими важнейшими атрибутами человеческой духовности. Во-люнтаризация социального управления вкупе с нерефлексируе-мым социальным утопизмом породили не только велхгчайшие достижения в модернизации общества, но и уродливое разрастание антигуманных форм бюрократии со всеми вытекающими последствиями.

В свете этих исторических уроков иначе прочитываются, отвергавшиеся в горячке революционного романтизма, провидческие прогнозы представителей «Вех» в России, тонкий диагноз глобально-социальной ситуации в начале XX века, произведенный Х.Ортега-и-Гассетом и рядом других мыслителей. Выдвижение на авансцену истории и захват власти широкими народными массами - это не только шаг вперед на пути развития политической воли, но и, одновременно, известная ее архаизация и вульгаризация, ввиду интеллектуальной и нравственной незрелости. Иначе говоря, это издержки и болезни роста.

На современном этапе социального развития готовится прорыв политической воли на глобальный уровень, где человеческая активность выплескивается в регулируемом взаимодействии нескольких цивилизационных комплексов в планетарных масштабах.

Это требует трансгосударственных форм реализации поли-

тичеекой воли. Но об этом речь пойдет в последующем изложении.

Проанализировав общие контуры развития социальной и политической воли, остановимся более подробно на ее институциональных предпосылках и механизмах реализации.

Глава III. «Политическая воля и политическая власть».

При рассмотрешш политической сферы мы сталкиваемся с оргашиеским единством политической воли и политической власти30. Однако, наряду с волевым аспектом власть включает в себя и момент конвенционный. Еще Гегель подчеркивал: «Внутренний акт моей воли, который говорит, что нечто есть мое, должен быть признан и другими»31.

Важно подчеркнуть то, что соотношение конвенционального и волевого аспекта различно в разных исторических типах и современных формах политической власти. Что касается политической власти в условиях дошщустриального общества, базирующегося на сословно-традиционных. началах, то носитель конвенционального аспекта либо находится еще в зачаточном состоянии, либо имеет узко-корпоративного носителя, сосредоточенного в привилегированном сословии. Иными словами, на более ранних стадиях цивилизационного развития следует говорить еще о праве на право притязаний на власть.

По всей видимости, соотношение конвенционального и волевого аспекта политической власти вряд ли может быть начерчено в виде прогрессистской линейной перспективы в сторону постепенного превалирования конвенционального аспекта политической воли. Это, скорее, тенденция для стабилизировавшихся государств и цивилизаций современности, по отношению к которым применим образ «конца истории». Но это соотношение может существенно измениться в условиях «щшшшзационных вызовов», в гом числе в периоды еоциально-формациогашх сдвигов.

Однако на протяжении последних 5-ти тысяч лет цивилизационного развития политическая воля выступала как доминирующая форма социальной воли, прежде всего потому, что она

30 См. определение известного политолога К.С.Гаджиева: «Под властью подразумевается способность ее субъекта (отдельной личности, группы людей, организации, партии, государства) навязать свою волю другим людям, распоряжаться и управлять и* действиями» - Гаджиев К.С. Политическая наука. М., 1994, С. 106.

31 Гегель Г.В.Ф. Философия права. Собр. соч., Т.7, М.-Л., 1934, С. 109.

составляет стержневой момент государственной власти. Ряд мыслителей в какой-то мере даже отождествлял совокупную политическую волю с государственной. Известно, что Гегель определял государственную власть как «всеобщую субстанциональную волю».

В самом общем виде политическая воля может быть определена как духовно-пракпгчесюш акт, направленный на завоева-1ше господства, влияния определенной политической группы или лидера, опираюнцшся на систему нормативно-ценностных установок и решений, побуждающих и направляющих политические действия референтных им групп (подчиненных или идентифицирующих себя с субъектом воли) и поддерживаемый социальными институтами, обладающими возможностями мотивации, контроля и социальных санкций.

Для возникновения властных отношений необходимо, чтобы их субъекту были присущи такие важнейшие качества, как во.ля к власти, желание властвовать; политико-управленческая компетентность (знание состояния дел и настроений и желаний поданных); умение использовать ресурсы и обладание авторитетом. Степень наличия этих предпосылок может быть различной, что в значительной мере определяет результат и эффективность политического воздействия.

В философшх и социологии политики апробирован и устоялся уровневьш подход к выделению субъектов политики, включающий: персональный, групповой, страновой, региональный, мировой (планетарный) уровни С точки зрения действия политической воли следует-, согласно уровневому подходу, выделить следующие субъекты:

• политический лидер;

• политическая элита (включая и контрэлиту);

• группы политического влияния;

• государство:

• трансгосударственные политические субъекты.

Охарактеризуем их структуру и действия с точки зрения

волевого критерия.

Прежде всего необходимо выделить лидерский уровень политической воли, тем более, что в различных политико-

32 См.: Ильин В.В., Панарин A.C. Философия политики. М., 1995, C.I7-20; Гаджиев К.С. Политическая наука. М., 1994, С. 117.

социологических и полшико-психологических исследованиях проблем политического лидерства33, казалось бы такой очевидный феномен, как волевой фактор, практически не анализируется в деятельности политического лидера.

Впрочем, вполне возможно, что ограниченность мотнваци-онной парадигмы, в рамках которой выполнены основные работы по полштгческой психологии, не позволила адекватно отразить значимость волевого фактора. В последнее время обращение к таким системно-личностным образованиям, где пересекаются эмоционально-волевые и интеллектуальные качества, как «эмоциональный интеллект», исследования которого начались в США несколько лет назад, вновь обращает пристальное внимание на эту проблему.

Большей части политических лидеров, по всей видимости свойственен развитый эмоциональный интеллект34, включающий развитую внутриволевую компоненту. Это тем более значимо, что попытки обнаружить выделенность политических лидеров по чисто интеллектуальному уровню ни к чему не привели. Скорее удалось показать, что решающим условием влияния политика является близость ег о интеллекта интеллектуальному уровню его сторонников и последователей 35.

В чем-то аналогичным образом обстоит дело с взаимозависимостью политической воли и нравственности. Далеко не всегда политтгческий лидер высокого уровня находится на столь же высоком уровне развития нравственного сознания, который можно соотнести с высокими уровнями по Л.Колбергу36. Скорее всего здесь корреляшш примерно те же, что и у интеллектуальных и лидерских качеств.

Ситуации, в которых действует политический лидер или в которых возникает острая потребность в нем, с точки зрения волевой компоненты характеризуются следутощимн показагеля-

33 См.: Гозман Л Л., Шестопал Е.Б. Политическая психология. Ростов-на-Дону, 1996, С.219-249; Дилигенский Г.Г. Социально-политическая психология. М., 1996

34 По определению П.Соловея и Дж.Мейера к сфере эмоционального интеллекта (EQ) относятся такие способности человека, как понимание своих собственных чувств, умение поставить себя на место другого и контроль над эмоциями для повышения собственной жизнедеятельности.

35 Psyhological review. 1985, vol.92, p. 532-547.

« См.: Смелзер Н. Социология. М., 1994, С.106-107.

ми:

• наличие свободы выбора, относительная равноценность различных сценариев последующих политических действий при ограшпенностн базовых ресурсов деятельности (время, материальные и интеллектуальные (человеческие) ресурсы);

• действие фрустрирующих факторов, создающих атмосферу неуверенности, давления, тревоги (недостаток ресурсов, неблагоприятные погодно-климатические условия, давление социально-конфликтных факторов, неуверенность объекта политического управления в собственных силах и т.п.);

• противодействие конкурирующих политических субъектов;

• социальная дезориентация, утрата или угроза утраты управления в объекте политического воздействия;

• присутствие пли постепенно нарастающее действие неблагоприятных условий деятельности, требующие долговременных и систематических контрдействий;

• неудачи, безрезультативность или неэффективность предшествующих социальных, эконошгческих или политических действий;

• долговременное функционирование в благоприятных условиях, создающее обстановку успокоенности, расслабленности, «застоя».

Очерченное социальное проблемное поле характеризует условия, востребующие и формирующие волевые качества политического лидера. К числу основных волевых качеств системной природы, охватывающих и волевую и эмоциональную и интеллектуальную сферу политического лидера, так же как и во многих других областях приложения волевого фактора, следует отнести: решительность, настойчивость, самостоятельность, целеустремленность, инициативность, организованность, дисциплинированность, храбрость37.

Степень проявления этих качеств в политической деятельности выступает мерой сформированности волевого начала в деятельности политического лидера.

Важной проблемой является понск интегральных критериев развитости политической воли лидера. Несомненно, что в

37 Калин В.К. Классификация волевых качеств // Эмоционально-волевая регуляция поведения и деятельности. Симферополь, 1983, С. 178-180.

краткосрочной и среднесрочной перспективе таким интегральным показателем может выступать эффективность и результативность деятельности политического деятеля. Что касается дальнесрочной, щшилизационной перспективы, то в самом общем плане, степень развития политической воли измеряется прежде всего содействием в создании условий для свободного развития и самореализации все большей части политического электората, а также степенью взаимопроникновения политического субъекта и объекта.

Анализируя значимость волевой составляющей в деятельности политического лидера, можно дать классификацию лидерства в зависимости от волевого критерия. Естественно, что это лишь первое приближение, позволяющее обозреть в предварительной форме самые распространенные политико-волевые проявления лидерства.

«Бунтарь» - тип политического лидера, стихией которого является острая конфликтная ситуация с неопределенным неходом, чреватая повышенным политическим риском и опасностью. К политикам бунтарского типа тяготеют руководители различных восстаний и активных акций протеста и сопротивления.

«Манипулятор» - политический лидер, отчуждающий и присваивающий волевую энергию других, умело направляющий ее к целям, заведомо необходимых ему и его политической группе.

«Активатор» - тип политического лидера, стремящегося к высвобождению политической воли и энергии других людей, массы и помогающий прояснению политических целей и мотивов массовых действий. Активаторы делают ставку на развитие инициативы, полной самореализации способностей окружающих их соратников, помощников, сторонников. Политический объект по сути перестает быть таковым в деятельности активатора, делающего главньш упор на соучастие.

«Инноеатор» - политический лидер, стремянцшся к разрушению сложившихся социальных и политических структур и созданию взамен новых, либо к радикальной модернизации сложившихся. Основной упор инноваторы делают на конструктивный момент в политической деятельности. Однако способы обновления могут избираться принципиально различные (революционные, эволюционные).

«Консерватор» - тип лидера, стремящегося к сохранению созданных политических и социальных структур, делающий

ставку на сохранение базовых, инвариантных начал социальной жизни.

«Тиран» - политический деятель, делающий ставку на авторитарные методы политического воздействия, совершенно четко делящий политическую систему на субъект и объект, стремшщшся иерархизировать политические отношения.

«Зеркало» - политический лидер, умеющий почувствовать и выразить интересы и чаяния больших групп людей, прояснить их н срезонироватъ своими действиями действия масс. В марксистской литературе такой тип лидера обозначался как «выразитель шггересов масс».

Этот ряд может быть расширен и, к тому же, в действительности мы встречаемся чаще всего с комбинациями этих типов, смешанными типажами. Тем не менее, в самих типажах заложены определенные способы волевого действия на персональном уровне.

Важное место среда субъектов политической воли занимают коллективные су бъекты, к которым следует отнести, в первую очередь, политические элиты и группы политического влияния.

По существу, в них реализуются разные формы волевого воздействия на общество. Общей тендешщсй эволюции волевого фактора, проявляющегося в деятельности элит, выступает услож-нешю его форм, социальная технологизация и инструментализа-ция соцнально-волевых воздействий.

Обращаясь к деятельности современных политических элит, следует остановиться на таких типологиях социально-волевого действия, как программно-целевой, партисипативный и машшулятивный.

Программно-целевой тип управления применяется для ре-шеш!я наиболее сложных политических, социальных, военных, научно-технических проблем в ограниченные сроки и, зачастую, в экстремальных условиях. Программно-целевые методы кооперируют и направляют деятельность большого числа объектов управления и основаны, как правило, на жесткой централизащш и контроле, серьезных санкциях за отступление от заданной программы.

Программно-целевой подход - основной способ решения социальных, оборонных и научно-технических проблем в условиях командно-административной системы.

В условиях высокоразвитых стран политические элиты

также применяли программно-целевые методы в решении сверхсложных военных, научно-технических и геополитических задач. И здесь наблюдалось явление «подстройки» состава и менталитета политических элит к довлеющей парадигме управления.

В странах Запада, с их значительно большей ресурсной обеспеченностью, опытом политического управления и наличием социально-экономических ниш, обусловленных разноуклад-ностыо экономики, программно-целевые методы не были универсализированы. Программно-целевой подход здесь сочетается с другими способами организации и мобилизации социальной волн.

В обычных условиях, когда не просматривается национальной угрозы, «цивилизационных вызовов» и нет возможности подчинить деятельность значительной части общества «дереву целей», политические элиты опираются на широкий спектр ма-шшулятивных методов.

Манипулятивный тип волевого воздействия в деятельности полптнческих элит основан на методах побуждения объекта управления к деятельности без предъявления ему истинных целей и мотивов субъекта управления. Манипуляция всегда базируется на подмене целей, которая осуществляется в широком диапазоне мотивов: от благородной «святой лжи» - до «наглой лжи».

Общая же тенденция развития манипулятивных методов связана с переходом от фрагментарных политических и психологических приемов воздействия к системным социальным технологиям, основанным на научном знании и использованием мощных гшетрументов информационного воздействия на массовое сознание и подсознание людей. Иначе говоря, манипулятивные действия развиваются от одаофакторных к многофакторным, от прямых к косвенным средствам воздействия.

Партисипативный тип волевого воздействия основан на вкшочешш объекта управления в систему управленческих действий, на сотрудничестве и партнерстве объекта и субъекта и, по существу, на размывашш границы между ними. Партисипа-пгвные методы управления органично связаны с демократизацией общества38 и достаточно распространены в высокоразвитых странах. Расширение сферы применения партисипаптных методов существенно меняет требования к качественному составу

38 Секун В.И. Партисипативное управление и демократия // Социологические исследования. 1992, № 2, С. 70-75.

политических элит и личностным качествам политических лидеров.

Политические элиты любого государства образуют тот «нервный центр», в котором формируется основной массив политических решешш. Однако сам этот центр чаще всего не однороден и фрагмеитируется на различные центры влияния. А они, в свою очередь, как и элита в целом, формируются и направляются такими важнейшими субъектами политической воли, как политические парит и группы влияния.

Сопоставляя различные политические партии по способам и механизмам воплощения социальной воли, можно сгруппировать их по меньшей мере по трем основаниям.

1. По социальной базе и, в значительной мере, по способам связей с ней следует говорить о партиях, фокусирующих и артикулирующих широюш общественный интерес. Социальная воля здесь выступает не как нечто абстрактное, отвлеченное, а в качестве основного предмета деятельности партии.

Парттщ элитарной ориентации 1шаче представляют себе социально - волевые процессы и механизмы их реализации. Социальная воля видится как некая эманация духа нации, который сконцентрирован в аристократии, элите. В результате социальная база парттш рассматривается как объект машшулятивного воздействия и электоральной поддержки. Парттщ с широкой социальной базой углубляют механизмы социального волеизъявления. В этом их важная историческая роль.

2. По идеологическому облику следует различать партии мировоззренческие и прагматические. Мировоззренческие парттщ придают особую значимость разработке идеологии, которой руководствуются в своей деятельности. Такого рода партии более ориентированы на поиск политических механизмов воплощения социальной воли. А идеологические построения могут рассматриваться в качестве целерациональных предпосылок последующих социально-волевых действий. Мировоззренческие партии обозначают в политическом пространстве новые траектории волевых действий, расширяют сферу свободы политической воли и в этом их важнейшая историческая миссия. Прагматические же партии действуют уже в очерченном политическом пространстве.

3. По направленности и глубине социально-политических преобразований партии могут быть разделены на консервативные, реформистские и революционные. Собственно вектор политической воли в данном случае имеет различную направлен-

носгь и плотность.

XX век отличителен тем, что в ег о начале в политической жизни многих стран мира появились партии нового типа: массовые, с широкой социальной базой, развитой идеологией, направ-лешюй на ускорение социальной динамики и расширение демократических прав и свобод.

В итоге равнодействующая глобального цивилизацнонно-го развития значительно сдвинулась в сторону развития общедемократических процессов, значительно повысился удельный вес социальной политики. Но, с другой стороны, ответом со стороны правящих политических элит и партий иного типа стало значительное усложнение и повышение эффективности манипуля-тивных технологий социально-волевого воздействия, переакцентировка с прямых на косвенные и средовые методы управления и значительное усиление координации действий на межгосударственном уровне.

XX век преподнес еше один важный урок в сфере механизмов политико-волевых, действий. Он связан с развитием деятельности союзов и групп интересов и групп давления. Группы дав-лешгя артикулируют социальную волю относительно небольших групп населения, не имеющих возможности «продавить» свой интерес через официальные политические структуры или касаются относительно узкой направленности интересов. Вместе с тем, корпоративизм, деятельность групп интересов открывают важнейший канал политического волеизъявления для меньшинств. Те субъекты, голоса которых в «крупноячеистой» структуре «демократии большинства» тонули, становились фоном, получают, благодаря многочисленным группам интересов, возможность воздействия на процесс принятия решений. Благодаря этому целый пакет' социальных конфликтов становится управляемым. А парламентская и парттпшая политика получают важный механизм, дополняющий механизм традиционной демократической системы.

Рассматривая проявления политической воли на государственном уровне, следует подчеркнуть два существенных аспекта: во-первых, с развитием государства в общецивилизацнонном процессе совершенствуются механизмы и институты агреггиро-ваши общесоциальной волн. В сферу государствешюсти включаются сначала шктитуты, позволяющие улавливать общесоциальные волеизъявления (всеобщее избирательное право, политические парттш, институты местного самоуправления и т.п.), а

затем и включать в процесс формировать государственного волеполагаш1я ¡штфссы многочисленных групп меньшинства (группы организованных тпересов, лобб1грованне, рост вшшпн института «четвертой власти», развитие общенациональных ин-формаипошшх сетей коммуннкащш). В итоге происходит своеобразное коопер1грование институтов государства и гражданского общества, позволяющее более тонко и адекватно выражать общественную волю.

Во-вторых, как отмечают некоторые авторы39, во взаимодействии двух основных аспектов государственной власти - конвенционального и волевого, - первый становится все более домн-шгрующим. Со своей стороны, №1 хотели бы подчеркнуть, что скорее не конвенциональный момент становится доминирующим, а усложняется его взаимодействие с волевым моментом, усложняя, рационализируя л окультуривая государственную волю.

Трансгосударствеиный и планетарный уровень субъекта полиппеской воли и политической деятельности находится в процессе своего формирования. Он реально представлен в действиях союзов государств и международных организаций, ООН, а также в деятельности транснациональных компаний и финансово-экономических организаций.

В этом плане, на наш взгляд, уже можно говорить о систематическом и целенаправлешюм влияшш на глобальном уровне или о глобальном проявлении политической воли. Речь идет не только о результирующей множества векторов политического взаимодействия, а именно о наличии генерального вектора.

Глава IV. «Политическая воля и политическое управление».

Важнейпшм аспектом осуществления политической власти, наряду с господством и контролем над ресурсами, выступает политическое управление.

Соответственно в политическом управлении пртшято выделять волевую и инструментально-силовую фазы40. Волевая фаза включает в себя постановку политических целей и принятия политических решений и их корректировку в зависимости от уровня социального представительства, политического участия, а также степени волеизъявления подвластных.

39 Пригожин А.И. Что есть политика? // Общественные науки и современность. 1996, № 4, С. 55-56.

40 См.: Дегтерев A.A. Политическая власть как регулятивный механизм социального общения //Полис. 1996, №3.

Инструментально-силовая фаза связана с методами реализаций управленческих решений властвующим агентом, а также с институциональными способами давления «снизу» различных групп гражданского общества, поддерживающих или сопротивляющихся принятию и осуществлению того или иного политического решения.

Центральным вопросом в анализе политического управления выступает проблема соотнесения реальных субъектов управления с абстрактно-собирательными представлениями о совокупном «агенте» власти. Так Т.Гоббс писал о единоличном государстве-суверене, в то время как Ж-Ж.Руссо основным субъектом власти считал сам народ.

Показательна и дискуссия в американской политологии 6080 годов XX в. по проблемам властвующей элиты.

В связи с этим, важно проанализировать политико-волевой аспект политического управления, просматриваемый во взаимодействии основных субъектов политического управления.

Анализ позволил вычленить два основных аспекта развития организационно-управленческих связен в деятельности субъектов политической воли. Общей тенденцией по вертикали выступает повышение уровня управлегшя (и волеполагания) с повышением уровня социальной организации субъекта политической воли. Иными словами, повышение уровня субъектности (от группового - к государственному - далее к региональному и глобальному) - это магистральная тенденция цивилизационного развития, а вместе с ней проявляется и тенденция повышения уровня волеполагашш. Это влечет за собой появление новых уровней агреггирования политической воли и усложнение ее основных механизмов.

Анализируя горизонтальный срез агреггирования социальной и политической воли, следует выделить такие механизмы их интегрирования, которые связаны с прямым присвоением чужой волн; опосредовагагым присвоением, связанным прежде всего с социальным манипулированием; а также с разными формами сощгального взаимодействия, основанными на сотрудничестве. Первые два механизма обусловшшают разделение на объект и субъект социальной воли и культивируют разные (прямые и косвенные) способы отчуждения воли и навязывания (или реализаций частичной воли. Последний механизм обозначает разно-субъектное волеполагание с формированием технологии их агреггирования, исходящих из демократических и консенсусных

способов взаимодействия. Он также предполагает уступающее и альтруистическое поведение во взаимодействии различных субъектов социальной и политической воли.

Существенную роль во взаимодействии субъектов социальной н политической воли играют механизмы и основные средства организации и осуществления волевых действий. Их следует назвать технологиями политического волеполагания.

Согласно Хабермасу, волевые технологии следует отнести к классу техник подчинения, позволяющим определить поведение индивидов, предписывать им определенные конечные цели и задачи. К этому стоит добавить класс технологий, названных М. Фуко «техшисн себя»41. Интерпретируя их не только в шгтерналь-ном, но и в экстернальном аспектах.

В современной литературе технологии политического волеполагания могут занять свое место среди социальных технологий управления42.

Основанием для выделения технологий волеполагания являются стадии волевых действий в процессе их осуществления. На наш взгляд «алгоритм волн» включает шесть основных стадий: 1) борьба мотивов и выбор цели, включая такой важный аспект как генерация нового смысла деятельности43; 2) выработка реше-1шя, как этап конкретизации цели и привязки к системе последующих действий в определенных условиях и с помощью определенных средств; 3) инициация действия; 4) поддержание движения к цели и выполнения принятого решения; 5) оценка полученного результата; б) корректировка цели, которая включает момент )тлублешя смысла деятельности или даже пересмотра ого.

Обозначенные стадии волевого процесса наиболее наглядно просматриваются па уровне шщявидуального субъекта воли. Что касается группового субъекта, то-и в его деятельности эти этапы имеют место. Однако каждый из них, также как вся система деятельности в целом, требует дополнительных процедур по координации и фокусированию действий на предмете, а также вспомогательных социально - организационных, психологических, нравственных и иных действиях, обеспечивающих со-

41 См.: Фуко М. Воля н истине М., 1996, С.431.

42 См.: Энциклопедический социологический словарь. М., 1995, С. 824825.

43 См.: Иванников В.А. Психологические механизмы волевой регуляции. М., 1991, С. 122.

вместную деятельность. Именно применительно к коллективному (социальному) субъекту более точным будет понятие «технологии волеполагания». И число их может оказаться значительно большим, нежели число основных стадий волевого процесса.

К числу основных технологий политического волеполагания мы отнесли следующие:

1) технологи! создания новых политических ценностей;

2) технологии выработки политических целей и стратепш;

3) технологии консолидации единого субъекта политической воли;

4) технологии поиска референтного объекта политической воли и легитимации ее субъекта;

5) технологии мотивирования и активации объекта политической воли;

6) технологии опосредования политического волеполагания;

7) технологии блокирования дисфункций в субъекте и объекте политической воли;

8) технологии реабилитации волевых затрат;

9) технологии оценки эффективности волеполагания и сопутствующей деятельности и их коррекция.

Рассматривая и кратко характеризуя основные технологии волеполагания, необходимо подчеркнуть, что нарушение каждой из них или запаздывание (или вовсе задержка) при переходе от одной к другой, разбаланснровка взаимосвязей между интеллектуальной, волевой и эмоциональной сферами приводят к аномальным и патологическим проявлениям политической воли.

Если классифицировать аномалии и патологии политической воли, исходя из основных технологий политического волеполагания, то получим следующую их классификацию:

Политический утопизм - выдвижение заведомо оторванных от реальности целей и политических ценностей, для осуществления которых нет средств, либо не пришло время. Как подчеркивает известный русский философ С.А.Левицкий в работе «Патология свободы»44, «воля к иллюзии есть смертельный враг свободы», ибо к свободе ведет только воля к истине.

Политическая акразия - отсутствие «вкуса к власти», нежелание организовывать и консолидировать политический субъект. Вместе с тем, среди такого рода субъектов могут быть иолитиче-

44 См.: Левицкий С.А. Соч. Т.1. М., 1995, С.259.

сюте теоретики, резонфы и демагоги, для которых вполне достаточно власти слова, власти политических эмоций.

Политический популизм - заигрывание с политизированными слоями населения: попустительство массовым малоорганизованным политическим выступлениям при отсутствии собственных политических целей и стратегий, либо утеря (подмена) своих целей в процессе ситуативного диалога с политизированным населением и разноориентированными политическими группами. Политический популизм выступает патологическим проявлением воли сам по себе, если не выступает в качестве средства, технологии маштулирования. В последнем случае он подчинен определенному, вполне нормальному, типу политической воли.

Политический конформизм - результат далеко идущей цепи компромиссов в .диалоге с другими политическими субъектами. Конформизм приводит к размыванию и утере первоначальных целей и ценностей и подчинению другому субъекту. При конформном поведении частично удается реализовать собственные цели, но, как правило, они малоузнаваемы в конечном результате.

Политический экстернализм - боязнь политической ответственности, апелляция к внешним условиям и обстоятельствам, неблагополучным стартовым условиям деятельности. Желание преувеличить результативность собственных действий.

Политический волюнтаризм - подмена осознанных, ре-флсктнруемых политических действий импульсивными, иррациональными, стихийно - интуитивными шагами. Ведет к политическому произволу и, в зависимости от масштабов проявления, к анархии. Политический волюнтаризм - это, скорее, архаичные проявления волевых действий, инфантилизм воли.

Политическая заорганизованность - основана на предположении об абсолютной «прозрачности» общества и возможности рационализировать, оптимизировать и управлять всеми социальными процессами. На практике же, из-за значительной «непрозрачности» и спонтанности социальных процессов, а также существования и взаимодействия различных субъектов социальной воли, деятельность которых не афишируется, происходят сбои в управлении, отклонения от заданного режима функционирования и развития. Яркий примф заорганизованности - советская командно-административная система.

Политический деструктивизм - стремление к разрушению как к самоцели, самоутвфждение чфез разрушение. Данный фе-

номен обстоятельно анализировался столь различными мыслителями, как Г.Гегель, Ф.М.Достоевский, Э.Фромм. Гегель называл эту разновидность патологической воли «злой волей», «отрицательной свободой»45.

Сходные результаты были получены Э.Фроммом, который сначала в работе «Бегство от свободы», а затем в «Анатомии человеческой деструктивности», на примере А.Гнтлера связал злую, деструктивную волю с наклонностью к неживому, механическому, к разрушению живых связей, названною им некрофилией46.

Перечисленные аномальные и патологические проявления47, характеризующие недостатки в сопряжении интеллектуальных и волевых действий, разрывы в механизмах исполнительской деятельности, неразвитость контрольно-оценочных функций не исчерпывают весь спектр аномальных проявлений политической воли.

Тем более, что в истортш и современной жизни встречаются различные сложные сочетания аномалий воли. У Ф.М.Достоевского мы встречаемся, например, с глубокой мыслью о двойственности русской хунт, состоящей в том, что она стремится к обладанию властью рада осуществления физической свободы и господства над другими людьми, но потом, однако, ее не использует. Своеобразно и патологично сочетание огромной силы воли, не сопряженной с большими идеями и нравственными ценностями. Такой характер, отмечает Ф.М.Достоевский, «мечется, бросается в чудовищные уклонения и эксперименты до тех пор, пока не почувствует сильную идею, которая вполне пропорциональна его непосредственной животной силе»48.

При всей ограниченности приведенного спектра аномальных проявлений политической воли, этого вполне достаточно, чтобы проанализировать и выделить наиболее узкие места в по-

« См.: Гегель Г.В.Ф. Философия права. Собр. соч., Т.7, M.-JL, 1934, С.34-35; Легова Е.С. Гегель об истоках злой воли )) Вопросы философии. 1996, N911.

46 См.: Фромм Э. Психоанализ и этика. М., 1993, С.376-377.

47 К собственно патологичным проявлениям скорее следует отнести политическую акразию и политический деструктивизм, как явные проявления нонконструктивной составляющей деятельности.

48 См.: Достоевский Ф.М. Поли. собр. соч., Т.9, С.128.

липко-управленческой деятельности субъектов разного уровня современной Россшь

Социологические опросы фиксируют продолжаюштшся процесс обособления власти от народа, который обусловлен сло-жишем двух векторов: бюрократизацией власти и закреплением негативного отношения к государствешюй власти вообще. Поэтому говорить о каких-то предпосылках формирования выраженной политической воли народа, не организованного пока в гражданское общество, и с разрушенными остатками традиционного общества (трудовые коллективы) едва ли возможно.

По-прежнему основные механизмы формирования и выражения» социальной воли находятся в руках бюрократического государства и пока нет серьезных предпосылок для изменения этого положения49.

Наиболее же негативно на деятельности политических элит совремешюй России сказывается продолжаюнцшся раскол и не-консолпдпрованность, наиболее пагубно проявляющиеся в высшем эшелоне. Особенно наглядно это видно при сопоставлешш современного политического процесса с имевшими место более ранними периодами государственной Российской истории: Удельными периодами древней Руси и, в особенности, со Смутным Временем.

Социальные обстоятельства, сопутствующие всем трем периодам, характерны отсутствием в течение длительного времени серьезной внешнеполитической угрозы или геополитического давления. Напротив, такое давление долгое время исходило от самого Российского государства.

Данная ситуация сопровождается фрагментацией политической элиты как субъекта политической воли и последующей деформацией единого механизма политического волеполагания. Происходит расщепление единого субъекта политической волн на несколько субъектов с обособлением сферы политических интересов, целей. Далее распадается механизм идентификации политических ценностей и целей, как присущих данному субъекту. Развивается процесс отчуждения и конфронтации новых субъектов с параллельно идущим процессом дифференцнащш объекта

49 См.: также Шевцова Л.Ф. Дилеммы посгкоммунистического общества // полис. 1996, №5: Лебедев М.П. Проблема эффективности государственной власти и управления в России // Вестник Российского гуманитарного научного фонда. 1997, №1.

политической воли. Все это осуществляется в поле дифференцирующихся политических культур. В итоге в обществе образуется эклектичная система политических культур, включающая остатки прежней и фрагмен ты новых.

Для того, чтобы государство приобрело управляемый вид и начало восходящее развитие, политико-административной элите необходимо задействовать не менее половины нз арсенала основных технологий (ныне, как показано нами в диссертации, задействовано две).

Это означает, что для российского общества почти не остается легитимных путей к действительно конструктивным реформам, стоящим не повестке дня. Двойной барьер из марпшализи-ровашюго электората и противоборствующих, сосредоточенных на собственных шггсрссах элит, закрывает пути для конструктивных преобразований. Тем самым назревает предмет для неле-пгшмных, авторитарно-волевых действий. А это чревато новой эпохой авторитаризма.

Развитая воля, как атрибут практтгческого разума, характеризуется тем, что, совершая акт своего выбора, она повышает потенциал своей свободы. Иными словами, критерием развитости воли выступает не только максимально достигнутый сегодня результат, но и возможность получения такого же, а то и лучшего результата завтра. Для того, чтобы рассчитывать на это, воля должна быть сопряжена с интеллектом, адекватно моделирующим мир. Именно это качество и отличает развитую волю ог простой настойчивости и упорства. Именно интеллект освещает пространство свободы, а воля - позволяет его осваивать.

На этом пути удается внести очень существенные коррективы в понимание взаимодействия волн и интеллекта. Это означает переход из техноцентричного и социально-инженерного контекста в социоцентричный и сониально-синергетический контекст. В аспекте социальной и политической воли такой подход означает существенное изменение привычной схемы взаимодействия субъекта и объекта воли на субъект-субъектную систему, где « в диалог двух неравных - управленца и эксперта (будь это обществовед или «технарь») должен вмешаться третий участник процесса принятия решети"! - те, чью судьбу эти решения затрагивают. Речь идет о представителях заинтересованных групп

населения, гражданских ассоциаций, общественности» 50.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Свобода, воля, власть (философские проблемы социальной и политической воли). - Ростов-на-Дону: Изд. СКНЦ ВШ, 1997. 10,5 пл.

2. Воля и цивнлизационное развитие. - Ростов-на-Дону: Изд. СКНЦ ВШ, 1996. 1,3 п.л.

3. Политическая воля и политическая власть. - Ростов-на-Дону: Изд. СКНЦ ВШ, 1996. 2,1 пл.

4. Политическая воля как компонент профессионализма в системе государственной службы П В кн. «Профессионализм в системе государственной службы» (гл. 8). - Ростов-на-Дону, 1997. 1,1 п.л.

5. Идеологическая борьба по актуальным проблемам современного этапа НТР // Философские науки. 1986. №4. 0,1 пл.

6. Социально-философский анализ основных особенностей и тенденщш современного этапа НТП У/ Тезисы докладов Всесоюзной научно-практической конференции «Развитие производительных сил и проблема внедрения научно-технических достижений в условиях полного хозрасчета». - Москва, 1988. С. 54-55 (в соавторстве).

7. Коллектив и развитие творческих способностей личности в совремешюм социалистическом обществе // Тезисы докладов II Республиканской научно-практической конференции «Пути повышения эффективности научно-технического творчества молодежи» -Уфа, 1989. С. 38-39 (в соавторстве).

8. Социальное творчество и проблема воли // VI семинар по проблемам методологии и теории творчества - Симферополь, 1989. - С. 29-31 (в соавторстве).

9. Советсиш менталитет и проблемы воли // Тезисы докладов межвузовской научной конференции «Советский менталитет: проблемы методолопш исследования» - Армавир, 1995. - С. 118120 (в соавторстве).

10. К вопросу о роли политической воли в реализации функщш исторического сознания // Тезисы Всероссийской научно-методической конференции «Проблемы формирования исто-

50 Панарин А.С. Философия политики. М., 1996, С.393.

51

рического сознания» - Ростов-на-Дону, 1995. - С. 109-111 (в соавторстве).

11. Влияние исторического сознания на формирование духа предпринимательства (на примере Веберовского Ренессанса) И Там же. С. 123-126 (в соавторстве).

12. Формирование педагогического мышления студентов // Материалы Международной конференции - Майкоп, 1994. С. 3033 (в соавторстве).

13. Исследование личностной направленности студентов // Тезисы докладов XIII научно-практической конференции вузов Юга России - Майкоп, 1994. 0,2 пл.

14. Исследование оценочных стереотипов руководителей школы // Третье годичное собрание южного отделения РАО. XV региональные психолого-педагогические чтения Юга России -Ростов-на-Дону, 1996. - 0,1 п.л. (в соавторстве).

15. Политическая воля // Проблемы, поиски, решения - Ростов-на-Дону, 1995. 0,5 п.л.

16. Политическая воля в деятельности современной административно-политической элиты // Политико-адмшшстративная элита и государственная служба в системе властных отношений -Ростов-на-Дону, 1996. Вып.]. 0,3пл.

17. Технологии волеполагания в деятельности политико-административных элит // Там же. Вып.З. 0,3 ил.

18. Политическая воля в структуре властных отношений // Власть и управление - Ростов-на-Дону, 1997. Вып.2. С. 37-39.

19. Политическая воля // Политология. Краткий энциклопедический словарь-справочник - Москва - Ростов-на-Дону, 1997. 0,2 пл.