автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Политика Екатерины II в области уголовного права

Полный текст автореферата диссертации по теме "Политика Екатерины II в области уголовного права"

На правах рукописи

Бабкова Галина Олеговна

ПОЛИТИКА ЕКАТЕРИНЫ IIВ ОБЛАСТИ УГОЛОВНОГО ПРАВА

Специальность 07.00.02 — «Отечественная история»

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва - 2006

А

Работа выполнена на кафедре Отечественной истории древнего мира и средних веков Историхо-архивного института Российского государственного гуманитарного университета

Научный руководитель доктор исторических наук,

профессор Каменский Александр Борисович Официальные оппоненты: доктор юридических наук

Защита диссертации состоится 13 октября 2006 г. в 16.00 на заседании диссертационного совета Д 212.198.03 в Российском государственном гуманитарном университете по адресу: г. Москва, Миусская пл.^д.б., ГСП-3,

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Российского государственного гуманитарного университета

Автореферат разослан 13 сентября 2006 г.

Омельченко Олег Анатольевич кандидат исторических наук Румянцева Марина Федоровна

Ведущая организация С.-Петербургский институт истории РАН

125993

диссертационного совета

Ученый секретарь

Барышева Е.В.

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Политика Екатерины II в области уголовного права являлась составной частью общей трансформации всей государственно-правовой системы Российской империи во второй половине XVIII в. Ее цель состояла в качественной модификации существующей формы монархического правления в построенную на принципе всеобъемлющей законности «умеренную» монархию.

Изучение политики Екатерины И в уголовно-процессуальной сфере актуализируется в связи с тем потенциалом, который выявление сущности предлагаемых ею нововведений в этой области права дает для понимания характерных черт и ориентиров внутренней политики России второй половины XVIII в. В последнее время это становится особенно важным по двум причинам. Во-первых, достаточно ясно обозначившийся в историографии интерес к истории реформаторства в России в целом заставляет обращаться к прошлому в поиске примеров успешной реализации реформ на практике. В этом контексте особенно актуальным становится исследование процесса реформ в XVIII в., «под знаком» которых прошла «большая часть столетия»1. Особую значимость в данной связи представляет период правления Екатерины II, когда необходимость масштабных реформ была не только осознанно провозглашена в качестве главного приоритета правительственной политики, но и реализовалась на практике2. Во-вторых, в исторической науке наметился отход от традиционного использования термина «просвещенный абсолютизм» применительно к России второй половины XVIII в. и на первый план выходит проблема анализа государственной политики данного периода исходя из ее

1 Каменский А.Б. От Петра I до Павла 1:рефомы в России XVIII в.(опыт целостного анализа). М., 1999.С.13.

2 Каменский АБ.Ук.соч.С.465-472; Омельченко O.A. Монархия просвещенного абсолютизма в России (политическая доктрина - правовая политика — государственные реформы). Автореферат дис. на соис. уч. степ, д-ра юрид.наук//Омельченко О. АВласть и закон в России XVIII в. Исследования и очерки.М.,2004.С.532-575.

внутренних направлений и приоритетов вне привязки к той или иной терминологической конструкции3.

Изучение политики Екатерины II в области уголовного права как нельзя лучше позволяет уяснить внутреннюю логику и цели политико-правовых мероприятий екатерининского царствования, поскольку в рамках возникшего под сильным влиянием идеологии Просвещения и воспринятого Екатериной II нового' идеала государственного устройства — «законной» монархии — реформирование сферы уголовного права и процесса стало рассматриваться в качестве одного из основных условий ее практического воплощения.

Для политико-правового дискурса Просвещения акцент на модификации уголовного права был следствием произошедшего под влиянием естественно-правовой философии сдвига в системе взаимоотношений между властью и обществом/индивидуумом. Это актуализирует выяснение причин и характера изменений, констатируемых в уголовно-процессуальной сфере российского права во второй половине XVIII в.

- Хронологические рамки исследования определяются временем правления Екатерины II, т.е. 1762-1796 гг., по нескольким причинам. Во-первых,, в этот период в уголовном праве: происходит качественная трансформация, которая заложила основу для кардинальных сдвигов в данной области права, «последовательно» зафиксированных кодификациями начала XIX в4.. Во-вторых, бесспорным является интерес Екатерины II к уголовно-процессуальной сфере, реформирование которой стало одним из основных направлений ее внутренней политики с момента вступления императрицы на престол. Это подтверждает собственное активное законотворчество Екатерины II, направленное на обновление уголовного законодательства и реализовавшееся в ряде собственноручных законопроектов императрицы, созданных ею в 1770-80-е гг.

' Каменский А.Б. Ук.соч.С.22-25; Омельченко О.А. Уюсоч.С.544-551.

4 Омельченко О. А.Ук.соч.С. 145.

■ Объектом настоящего исследования является политика Екатерины II в области уголовного права5.

Предметом исследования является уголовно-правовая доктрина Екатерины II, а также комплекс правительственных мер по ее практической реализации путем законодательного внедрения новых политико-правовых принципов и предложений.

Степень изученности темы. Проблема политики Екатерины II в области уголовного права относится к числу малоизученных. Первые попытки ее исследования датируются серединой XIX вв., когда внедрение в историческую науку методов критического источниковедения, а также начало крупномасштабной публикации документов екатерининского царствования поставили вопрос о сути и направлениях ее внутренней политики. Составной частью этого процесса явилось обращение к проблемам реформирования уголовного права и процесса, имевшим место во второй половине XVIII в. Их изучение в основном фокусировалось на «Наказе Комиссии о сочинении проекта нового Уложения». Повышенное внимание к Наказу объяснялось несколькими причинами. Во-первых, это был самый известный политико-правовой документ екатерининского царствования, а во-вторых, интерес к нему проистекал из особенностей развития науки уголовного права в России в целом, на начальном этапе становления которой Наказ рассматривался как действующий источник права6.

Критическое осмысление содержания Наказа и его уголовно-правовой составляющей произошло с 60-х гг. XIX в., когда этот источник начал восприниматься как политико-правовое произведение. Основное внимание при его изучении фокусировалось на характере использования Екатериной II основных произведений европейской просветительской мысли, трактатов Ш-Л.

5 Под политикой автор понимает целеполагание властных структур, определяющее направления, задачи и содержание деятельности государства как в целом, так в различных сферах его бытия, таких, как право, экономика, общество, культура и т.д. Исходя из этого политика Екатерины П в области уголовного права подразумевает осознанные и приобретающие рациональные формы действия императрицы как основного носителя государственного суверенитета в уголовно-правовой сфере.

6 Горегляд О. Опыт начертания российского уголовного права.СПб,1815; Гуляев П. Российское уголовное право. М., 1823.

Монтескье «О духе законов» и Ч. Беккариа «О преступлениях и наказания», к которым она обращалась при написании Наказа.

Подобная проблематика становится одной из центральных при изучении уголовно-правовой доктрины Екатерины II в дореволюционной историографии. Одним из первых вопрос о влиянии труда Ч. Беккариа на Наказ поставил А.Ф. Кистяковский в статье «Влияние Беккариа на русское уголовное право»7. Во-первых, А.Ф. Кистяковский признавал Наказ вторичным по отношению к его источникам произведением и определил характер заимствований в нем как «механический и поверхностный». Во-вторых, он высказал идею о некотором влиянии Наказа на законодательство, но отметил, что оно «было слишком невелико» и большая часть высказанных в нем мыслей «осталась мертвой буквой». В-третьих, А.Ф. Кистяковский попытался отыскать причины нсреализованности Наказа и нашел их в «умственном, нравственном и общественном состоянии русского народа и общества»8.

В результате предложенные А.Ф. Кистяковским направления изучения Наказа и его уголовной части стали доминирующими в исторической науке: выяснялась не конкретная содержательная суть уголовно-правовой доктрины этого источника, а его отношение к трудам Ч. Беккариа и Ш-Л. Монтескье и причина нсреализованности на практике. В полной мере такой подход был реализован в трудах П.К. Щебальского, С.И. Зарудного, Н.И.Полетаева, В. Витга.

Уголовное право второй половины XVIII в. рассматривалось в общих курсах истории права и в историко-юридических исследованиях по конкретным юридическим проблемам (В.Ф. Владимирский-Буданов, В.Н. Латкин, С.Н. Викторский, H.H. Евреинов, Н.П. Загоскин, А.Ф. Кистяковский). В этой группе исследований анализ уголовного права в его развитии был составной частью изучения истории русского права в целом, что налагало определенный отпечаток на его характеристику. Во-первых, историки права, анализируя

7 Кистяковский А.Ф. Влияние Беккариа на русское уголовное право//Журнал министерства юстиции.Т.21.1864. №9.С.450-470.

' Там же.С.464,468-469.

эволюцию понятий преступления и наказания, а также системы санкций на

протяжении XVIII в., в качестве объекта изучения привлекали чаще всего

Воинский устав Петра I и Наказ Екатерины II, полагавшийся ими в качестве

одного из источников сравнения. Следствием этого было факультативное

привлечение других актов уголовного законодательства екатерининского

царствования. Во-вторых, они не только не выделяли вторую половину XVIII в.

в отдельный этап в истории развития русского уголовного права, но и не

видели никакого единства и целостности в правительственной программе по

реформированию этой отрасли в указанный период.

Впервые попытка изучения собственно уголовно-правовых воззрений

Екатерины II на примере Наказа была предпринята Г.С. Фельдштейном9,

который не только пришел к выводу об оригинальности уголовно-правовой

доктрины данного источника, но и указал на факт его теоретического единства

с основными законодательными актами Екатерины II по гарантированию

10

сословного статуса отдельных социальных групп .

Вопрос, о фактическом влиянии Наказа на практику судопроизводства второй половины -XVIII в. впервые был поставлен B.C. Иконниковым", основные выводы которого были развиты в работе М.В. Клочкова. Проанализировав законодательство Екатерины II об отмене пытки и выборочно сенатское судопроизводство второй половины XVIII-первой трети XIX вв., авторы указали на факт использования Наказа как источника права и отметили его значительное «смягчающее влияние на судебную практику»'2.

В советской историографии вплоть до 80-х гг. XX в. политика Екатерины

11 в области уголовного права исследовалась лишь фрагментарно (Т.И. Шворина, Б.С. Ошерович, И.И. Солодкин). Созданные в этот период работы не

' Фельдштейн Г.С. Уголовно-правовые идеи Наказа Екатерины II и их источники/ЛОридические записки. Вып.4.Ярославль,1908.С.281-330; Он же. Главные течения в истории науки уголовного права в России. Ярославль,1909.С.99-143.

10 Фельдштейн Г.С. Главные течения в истории науки уголовного права в России.С. 100.

" Иконников B.C. Из истории Екатерининского ИаказаУ/Чтеких в историческом обществе Нестора летописца. Киев, 1891 .С. 12-35.

12 Клочков М.В. Наказ императрицы Екатерины II в судебной практике//Сб. статей в честь М.К. Любавского.Псгроград,1917.С.8.

представляют особой практической ценности, во-первых, потому, что они анализировали уже введенный до этого в научный оборот исторический материал, а во-вторых, изначально исходили из посыла о «крепостническом» характере екатерининского царствования, подтвердить который должно было изучение ее мероприятий в уголовно-процессуальной сфере.

Качественно новый этап в исследовании политики Екатерины II в области уголовного права обозначили исследования O.A. Омельченко13, связавшего изменения, имевшие место в русском уголовном праве во второй половине XVIII в., с общими целями и направлениями политики «просвещенного абсолютизма», составной частью которой являлась трансформация уголовно-процессуальной сферы14.

O.A. Омельченко значительно расширил круг источников: помимо традиционно привлекаемого для анализа уголовно-правовой доктрины Екатерины И Наказа он ввел в научный оборот и дал первичную характеристику целому ряду законопроектов по обновлению области уголовного права, созданных императрицей в 1770-80-е гг. В результате O.A. Омельченко был сделан вывод не только о единстве доктринальной составляющей в уголовной политике екатерининского царствования, но и показано ее влияния на конкретные законодательные акты второй половины XVIII в'5.

Однако окончательные выводы, к которым пришел O.A. Омельченко, оценивая политику Екатерины II в области уголовного права, в целом лежали в русле предшествующей историографической традиции и были предопределены его общей концепцией «просвещенного абсолютизма» как консервативной доктрины. В результате общая оценка мероприятий Екатерины II в уголовно-процессуальной сфере была сведена O.A. Омельченко к констатации ее

13 Омельченко O.A. Уголовная политика «просвещенного абсолютизма» и развитие русского права во второй половине XVIII в.//Вопросы истории уголовного права и уголовной политики: Сб.статей.М.,1986.С.25Ч9; Он же. «Законная монархия» Екатерины Второй: Просвещенный абсолютизм в России. М.,1993.

н Омельченко O.A. Уголовная политики «просвещенного абсолютизма».С.27.

15 Там же.С.33-46.

«сословной» направленности". В более поздних работах автор отметил «либеральное» значение совершенствования уголовного закона, однако интерпретировал его как «попутно рождаемую» составляющую «правовых стремлений уклада просвещенного абсолютизма»17.

В последнее время среди историков права обозначился явный интерес к истории пенитенциарной политики в России. Появился целый ряд работ, анализирующих особенности функционирования в Российской империи как всей системы наказаний (Детков М.Г., Упоров И.В), так и ее составляющих -лишения свободы, смертной казни (Михлин A.C., Жильцов С.В). В их рамках отдельное внимание уделяется исследованию «карательной» политики государства во второй половине XVIII веке, которая в целом характеризуется в русле советской историографической традиции с акцентом на продворянской направленности правительственных мероприятий в пенитенциарной сфере в указанный период.

В зарубежной историографии обращение к политике Екатерины II в уголовно-правовой сфере носило чисто фрагментарный характер. Исследования основных направлений государственно-правовой политики в России второй половины XVIII в. в основном акцентировались на изучении ее социальной составляющей (P.Dukes) или административной реформе (M.Raeff). Единственная статья по указанной проблематике принадлежит Иле Мадариаге18.

Мадариага не просто предложила анализ основных направлений реформирования уголовно-процессуальной сферы, который имел место в России во второй половине XVIII в., но и предпослала ему подробное описание «унаследованной» Екатериной II уголовно-правовой традиции. Опираясь только на опубликованные источники или их упоминания в монографиях, И. де

16 Омельченко O.A. Уголовная политики «просвещенного абсолютизма».С.42; Он же. «Законная монархия».С.309-310.

17 Омельченко O.A. Власть и закон.С. 179.

18 Madariaga I.de. Penal policy in the age of Catherine II//Leopoldina. V.ll.Milano,1990.P.497-535; Мадариага И. де. Уголовная политика в век Екатерины II /пер. O.A. Омельченко //Фемис. Ежегодник истории права и правоведения.2003.Вьш.4.М.,2003.С.105-139.

9

Мадариага констатировала единство «правового подхода» уголовно-правовой доктрины Наказа и уголовного законодательства второй половины XVIII в. и представила модернизационные процессы, имевшие место в области уголовного права и судопроизводства как составную часть общего правительственного курса, нацеленного на внедрение всеобщей законности19.

Подводя итог краткому историографическому обзору, можно отметить, что, несмотря на введение в научный оборот собственноручных законопроектов Екатерины II и указание на их связь с положениями уголовно-правовой доктрины Наказа и основными уголовными законами екатерининского царствования, попытки комплексного изучения политики Екатерины II в области уголовного права носили чисто фрагментарный характер и не пошли дальше констатации единства ее целей и принципов.

Цель исследования состоит в том, чтобы изучить мероприятия Екатерины II в области уголовного права как целостный единый процесс, т.е. выявить замысел императрицы, установить степень его воплощения в определенной уголовно-правовой доктрине и понять, насколько новые предложения по реформированию уголовно-процессуальной сферы были реализованы в конкретной законодательной практике верховной власти.

Достижение поставленной цели требует решения ряда задач:

- охарактеризовать уголовное право первой половины XVIII в. с целью понимания общего «фона», на котором происходила модификация данной области права в екатерининское царствование;

выяснить суть и содержание уголовно-правового дискурса Просвещения;

- проанализировать уголовно-правовую доктрину Екатерины II и выявить характер рецепции императрицей уголовно- и политико-правовой мысли Просвещения;

- установить степень влияния уголовно-правовой доктрины Екатерины II на уголовное право второй половины XVIII в.

"МадариагаИ. де. Уголовная политика.С.116,118,121-123,133-134.

10

Источниковая база. Комплексный характер задач исследования обусловил привлечение широкого спектра источников, которые могут быть разделены на пять видовых групп: законодательство, материалы правительственных учреждений, законопроекты, произведения политической и правовой мысли, источники личного происхождения. В диссертации были использованы как архивные, так и опубликованные материалы.

1. Законодательные источники второй половины XVIII в., регулирующие область уголовного права. Во-первых, законодательные акты, которые напрямую исходили (именные указы, манифесты) или были апробированы верховной властью (Сенатские указы «по высочайше утвержденному докладу»). Особое внимание в исследовании уделялось тем из них, которые были разработаны непосредственно Екатериной II. Во-вторых, подзаконные акты, прежде всего Сенатские указы, закреплявшие новые уголовно-правовые принципы и внедрявшие их в непосредственную практику судопроизводства. Большая их часть вошла в 1 собрание «Полного собрания законов Российской империи» (тт.ХУ1-ХХШ), неполнота которого заставила обратиться к систематическим собраниям уголовного законодательства XVIII в20. Современные издания законодательства екатерининского царствования привлекались лишь факультативно в силу их значительной узости и бессистемности21.

2. Материалы правительственных учреждений. Журналы заседаний второго департамента Сената за период с 1763 по 1770 гт. (РГАДА.Ф.248.0п.126) были привлечены факультативно для выяснения характера законодательных мер правительства в уголовно-процессуальной сфере до «Наказа Комиссии о сочинении проекта нового Уложения». Второй департамент Сената был выбран не случайно. После сенатской реформы 1763 г. он стал высшим апелляционным, кассационным и ревизионным органом и

20 Собрание законов, заключающее в себе предмет: Уголовное уложение, с присовокуплением Свода Уложению царя Алексея Михайловича, Воинскому Уставу, Артикулам Воинским, Уставу Морскому Императора Петра I и другим законоположениям по уголовной части с 1753 по 1826 гг./ Сост. П.и.Т.Хавские. СПб.,1827.

21 Законодательство Екатерины П.М.,2000.Т.1-2.

судом первой инстанции по делам о несовершеннолетних преступниках. Верхняя дата — 1770 г. — обусловлена тем, что начиная с 1770-х гг. модификация уголовного законодательства была направлена на реализацию основных положений законопроектов Екатерины II по обновлению уголовного права, что уменьшило роль Сената.

3. Законопроекты Екатерины II по обновлению уголовного и процессуального законодательства являются основным источником для выяснения круга представлений и конкретных предложений императрицы по реформированию области уголовного права. Были привлечены и изучены следующие проекты: закона «Об оскорблении величества» 1774 г., «Уголовного уложения» 1779-1780 гг., «Порядка изеледования и суда уголовного дела» (после 1775 г.), «О тюрьмах» 1779-1780 гг. Проекты опубликованы лишь частично, большая часть изучалась по архивным материалам, которые хранятся в Российском Государственном архиве древних актов (Ф.Ю.Оп.1) и Рукописном отделе " Российской Государственной библиотеки (Ф.222. Карт.ХУШ).

Особенно тщательно исследовался проект «Уголовного уложения» 17791780 гг., во-первых, в силу его очень слабой изученности, а во-вторых, в связи с необходимостью выявления характера использования Екатериной II труда английского правоведа У. Блэкстоуна «Комментарии на английские законы», проблема влияния которого на указанный законопроект была поставлена, но совершенно не решена в исторической науке.

4. Произведения политической и правовой мысли. Характеристика теоретических основ уголовно-правовой доктрины Екатерины II и ее взаимосвязи с новой политико-правовой концепцией власти производилась на основании «Наказа Комиссии о сочинении проекта нового Уложения». Необходимость понимания степени влияния на него уголовно-правовой мысли Просвещения потребовала обращения как к трудам ее представителей, прежде всего Ш-Л. Монтескье «О духе законов» и Ч. Беккариа «О преступлениях и наказаниях», так и к основным текстам естественно-правовой школы (Г.

Гроций, Г.Гоббс, С. Пуфендорф), заложившим основы политико-правового дискурса Просвещения.

5. Источники личного происхождения использовались вспомогательно с точки зрения взаимосвязи их содержания с вопросами выработки уголовно-правовой политики и ее законодательного оформления. ■ Были привлечены собственноручные заметки Екатерины II по отдельным политическим и правовым вопросам, а также ее переписка с просветителями и высшими государственными чиновниками екатерининского царствования (A.A. Вяземским, A.B. Храповицким). Частично привлекались дневниковые записи A.B. Храповицкого для уточнения временных рамок работы Екатерины II над проектом «Уголовного уложения».

За пределами данного исследования остались материалы Уложенной комиссии 1767 г. и действовавшей в ее рамках подкомиссии «О правосудии», составившей проект обновления уголовного права, по той причине, что поставленная проблема предполагает изучение уголовно-правовой инициативы верховной власти. Вышеназванные источники хотя и создавались, разрабатывая и базируясь на принципах Наказа, однако были своего рода инициативой «снизу», которую власть могла учитывать, а могла и игнорировать. По той же причине за рамками диссертационного исследования осталась проблема правосознания российского общества в XVIII в.

Проведенная в диссертационном исследовании критика источников позволяет сделать вывод, что сформулированная источниковая база обеспечивает непрерывность исследования на протяжении всего изучаемого нами периода времени, обладает необходимой полнотой, достоверностью и репрезентативностью для решения поставленных задач.

Методологические подходы. Методологическая основа исследования строится на соединении идеографических и номотеггических подходов в рамках единой методологии. Автор исходит из понимания исторического источника как реализованного продукта человеческой психики. Выявление внутренне присущих источнику причинно-следственных связей предполагает, во-первых,

признание чужой индивидуальности, а во-вторых, уяснение ментальных факторов среды, в рамках которой он существует. В диссертационном исследовании метод сравнения используется в качестве основного методологического приема.

Научная новизна данного диссертационного исследования определяется рядом аспектов. Во-первых, впервые проведен комплексный анализ политики Екатерины II в области уголовного права с точки зрения характеристики уголовно-правовой доктрины императрицы и ее реализации в законодательстве второй половины XVIII в. Во-вторых, также впервые проведено сравнительное изучение проекта закона «Об оскорблении величества» 1774 г. и легшего в его основу российского законодательства - Воинского и Морского уставов и Соборного уложения. В-третьих, впервые дан компаративный анализ проекта «Уголовного уложения» 1779 г. и труда английского правоведа У. Блэкстоуна «Комментарии на английские законы». Это позволило уточнить применительно к уголовному праву второй половины XVIII в. значение таких понятийных конструкций, как уголовный, уголовное преступление, умышленный и неумышленный, необходимая оборона, собственность, движимое и недвижимое имущество, кража, воровство, мошенничество и т.д., а также через анализ вновь криминализируемых деяний и их классификационных градаций прийти к выводу о либеральном характере политики в области уголовного права в России второй половины XVIII в. Был сделан вывод об использовании Екатериной II при работе над проектом «Уголовного уложения» российских источников права и созданной Уложенной комиссией 1754-1766 гг. книги «О розыскных делах». В-четвертых, впервые дана общая характеристика проекта Екатерины II о «Порядке суда и изеледования уголовного дела», а также отмечено его идейное и текстологическое родство с проектом «Уголовного уложения». В-пятых, впервые произведено комплексное исследование правительственных мероприятий по реформированию сферы уголовного права в период 1762-1767 гг. с точки зрения формирования основных направлений политики Екатерины II в данной области права до появления «Наказа Комиссии

о сочинении проекта нового Уложения». В связи с этим впервые охарактеризовано уголовно-процессуальное законодательство за это время и законодательство о малолетних преступниках и ссылке, а также судебная и надзорная деятельность второго департамента Сената по его практической реализации. В-пятых, впервые показан характер влияния проекта «Уголовного уложения» и «Комментариев на английские законы» У. Блэкстоуна на законодательство 1780-х гг., в частности, указана прямая связь между уголовно-правовой частью Устава благочиния 1782 г. (разделы М-Н) и Беловой и Черновой редакцией проекта «Уголовного уложения», а также «Порядком изследования и суда уголовного дела».

Практическое значение исследования заключается в том значении, которое выявленные принципы и ориентиры политики Екатерины II в области уголовного права имеют, во-первых, для уяснения основных направлений ее внутренней политики, во-вторых, для исследования практики судопроизводства в России второй половины XVIII в., в-третьих, для компаративного изучения уголовного законодательства екатерининского царствования и уголовных кодексов, принятых во второй половине XVIII в. в тех странах, в государственно-правовой политике которых явно усматриваются черты «законной» монархии.

Собранные в работе материалы и полученные результаты исследования могут быть применены при создании обобщающих трудов, учебных пособий и лекционных курсов по отечественной истории.

Апробация работы. Основные результаты данного исследования представлены в восьми публикациях (общим объемом 6,6 пл.), а также обсуждены на международных конференциях «История борьбы за свободу в ХУП-ХУШ вв.» (Москва, 1998) и «Политические институты и социальные страты в России (ХУ1-ХУШ вв.)» (Москва, 1998). Диссертация дважды обсуждена на кафедре Отечественной истории древнего мира и средних веков ИАИРГГУ.

II. СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.

Структура диссертации соответствует поставленным задачам и включает введение, четыре главы, заключение, список источников и литературы, два приложения.

Во введении обоснованы актуальность и научное значение выбранной темы, сформулированы цели и задачи исследования, определены его хронологические рамки, методология работы, проанализирована степень изученности темы, дана характеристика использованных источников, отмечены научная новизна и практическая значимость исследования.

В первой главе - «Уголовное право первой половины XVIII в.: основные тенденции развития» - внимание сконцентрировано на анализе общего состояния уголовного права, а также новых тенденций развития, наметившихся в уголовно-правовой сфере в 50 — начале 60-х гг. XVIII в.

Анализ главных действовавших в первой половине XVIII в. источников уголовного права — Соборного Уложения и Воинского устава - наглядно демонстрирует, что уголовное законодательство указанного периода отличалось хаотичностью и бессистемностью. Негативные последствия для развития русского права имело синхронное действие Соборного Уложения и Воинского Устава, созданных в разных исторических условиях и, как следствие, содержавших различные конструкции основных уголовно-правовых понятий как с точки зрения смысла, так и названия. С одной стороны, появился целый ряд отдельных указов, призванных элиминировать возникающие противоречия, но на практике, как это констатировал рассмотренный ответ Московской Розыскной Экспедиции на запрос Юстиц-коллегии, только еще больше диверсифицировавших существующее законодательное поле и усложнивших процесс судопроизводства. С другой стороны, создалась ситуация, когда конечный приговор зависел не столько от буквы закона, сколько от субъективной позиции судьи.

Предпринимавшиеся на протяжении первой половины XVIII в. попытки составления нового уложения не дали практического результата в силу чисто технического несовершенства организации и самого характера работы, направленной на сведение воедино уже существующего законодательства по отдельным отраслям права. Это заранее делало любой из создаваемых сводов не соответствующим реалиям изменяющихся правовых отношений. Наметившаяся в 1750-х гг. тенденция модификации уголовно-правовой системы носила чисто сословный характер. Особенно это отразилось в составленной Уложенной комиссией 1754-1766 гг. книге «О розыскных делах», в рамках которой четко наметилось стремление дифференцировать санкции в сторону смягчения в зависимости от социального статуса обвиняемого. Бесспорное гуманизирующее значение для развития уголовного права имела и произошедшая с 1744 г. по личной инициативе Елизаветы Петровны замена смертной казни другими видами наказания

Во второй главе — «Уголовно-правовая доктрина Просвещения: истоки и основные положения» - исследуется уголовно-правовой дискурс Просвещения и характер рецепции при его формировании политико-правовой мысли школы естественного права.

В рамках философского дискурса Просвещения, возникшего под сильным влиянием школы естественного права, произошло качественное переосмысление и выстраивание новой системы взаимоотношений между субъектами и объектами власти, своим следствием имевшее развитие новой теории уголовного права.

Анализ уголовно-правовых концепций, развитых в трудах основных теоретиков естественно-правовой школы — Г. Гроция, Т. Гоббса и С. Пуфендорфа, - показал, что признание свободы воли привело к кардинальным изменениям в трактовке основных понятий действующего уголовного права, прежде всего преступления и наказания. В результате секуляризации права преступное деяние перестало рассматриваться как грех, что способствовало сокращению сферы преступлений против религии, а также в перспективе

должно было элиминировать боль как составляющую часть санкции. Отказ оценивать человеческую волю как неизменную единицу своим следствием имел, во-первых, развитие учения об умысле и соучастии, во-вторых, внедрение принципа соответствия наказания преступлению, в-третьих, провозглашение исправления преступника в качестве одной из основных целей уголовного преследования.

Данные положения были не только восприняты в рамках политико-правового дискурса Просвещения, но и переведены из философской плоскости в область идеологии, установившей прямую взаимосвязь между степенью существующей в государстве политической свободы и «доброкачественностью» уголовного законодательства. Произведения основных представителей Просвещения - Монтескье и Вольтера, а также Энциклопедия Дидро и Д'Аламбера - внедрили в общественное сознание мысль о том, что трансформация уголовного права и процесса должна быть одним из главных условий воплощения в действительность наиболее близкого к идеальному типа государственного устройства - «умеренной», или «законной», монархии. Ее основание должны были составлять соответствующие «духу нации» основные законы и пронизывающий все сферы государственного бытия принцип законности, в соответствии с которым усовершенствование как права в целом, так и его уголовно-процессуальной сферы предполагало всеобъемлющую систематизацию и кодификацию существующего законодательства.

В третьей главе - «Уголовно-правовая доктрина Екатерины II» анализируются основные источники, в рамках которых в наиболее полной степени нашли свое отражение представления императрицы по вопросам уголовного права, - «Наказ Комиссии о сочинении проекта нового Уложения» 1767 г., проект закона «Об оскорблении величества» 1774 г., проект «Уголовного уложения» 1779-1780 гг. и примыкающие к нему проекты «Порядка изследования и суда уголовного дела» и «О тюрьмах».

Круг чтения Екатерины II до вступления на престол, а также характер сделанных ею в 1758 -1762 гг. заметок, в основном касавшихся труда Ш.-Л. Монтескье и комментариев на него Д'Аламбера, наглядно свидетельствовал о том, что весь спектр новых политико-правовых идей был не только усвоен будущей императрицей, но и повлиял на становление общих представлений о наилучшем типе государственного устройства и способах его практического внедрения в жизнь. С точки зрения Екатерины II, наиболее подходящей формой правления для России являлось самодержавие. Его конечной целью провозглашалось достижение всеобщего благополучия, реализация которого напрямую зависела от повсеместного внедрения принципа законности. Эта. мысль была ясно выражена сразу же после вступления Екатерины II на престол в Обстоятельном манифесте, где соблюдение законности и забота о благе подданных, отождествлявшемся с благом и процветанием всего государства, декларировались в качестве одного из основных условий легитимации власти вообще.

Сопоставление смыслового содержания понятий «самодержавие» (в понимании Екатерины II) и «умеренная» монархия (в понимании Монтескье) позволяет прийти к выводу, что если для французского просветителя оно сопрягалось с необходимостью наличия фундаментальных законов, особого положения дворянства как основного «канала» реализации власти в государстве, а главное — принципа разделения властей, то для Екатерины II на первый план выходила необходимость четкого и точного исполнения законов, полагавшаяся основным условием реализации законности в государстве. Это проистекало из особого понимания императрицей принципа разделения властей. С ее точки зрения, ясно выраженной в Наказе, исполнительная и законодательная власть соединялись в лице самодержца, который при этом признавал некоторую независимость - через устранение от выполнения судебных функций - власти судебной. В результате обеспечение безопасности и свободы граждан детерминировалось правильностью реализации судебными органами их функций через максимально точное исполнение закона. Однако,

несмотря на отмеченное отличие вслед за Монтескье и почти дословно его перефразируя, Екатерина II поставила свободу граждан в зависимость от «изящества» уголовного законодательства. На практике это означало, что основным условием построения правильного государственного устройства должна была стать модернизация судебной и уголовно-правовой сферы.

В полной мере базовые составляющие новой уголовной политики были сформулированы в «Наказе Комиссии о сочинении проекта нового Уложения», в рамках которого впервые в целостном виде была изложена уголовно-правовая доктрина Екатерины II. В ее положениях явно усматривалось сильное влияние уголовно-правового дискурса Просвещения, основные труды которого («О духе законов» Ш-Л. Монтескье, «О преступлениях и наказаниях» Ч. Беккариа) были использованы императрицей при создании Наказа.

В уголовно-правовой доктрине Наказа предлагался новый подход к определению преступного деяния, основными критериями для квалификации которого полагались мера реально последовавшего вреда и субъективная виновность преступника. Своим следствием это имело декриминализацию слова, отказ от преследования голого умысла и дифференциацию санкций в зависимости от степени его реализации, что было особенно важно в отношении преступлений в оскорблении величества. Развитие получило учение о соучастии. Отказ рассматривать божественную волю в качестве одного из источников права привел к выведению преступлений против веры из числа уголовно преследуемых правонарушений и отнесению их к полицейским проступкам.

Существенную трансформацию претерпела как собственно вся система, так и цели наказаний. Во-первых, в ее основание был положен принцип соответствия санкции преступлению, что явно способствовало предельно возможному ограничению случаев применения смертной казни. Во-вторых, впервые в русском праве была провозглашена идея исправления преступной воли как конечной задачи кары. Это объективно вело к изменению цели

наказания с точки зрения государства — на место устрашения был поставлен превентивный эффект от неизбежности наступления ответственности.

Произошедшие изменения имели важные последствия для выработки кодификационной техники уголовного законодательства, которая должна была фокусироваться на создании классификационных градаций преступлений и наказаний, что, по замыслу законодателя, в наибольшей степени отвечало как требованию практической реализации принципа соответствия наказания преступлению, так и стремлению устранить судейский произвол из всех стадий судопроизводства, сводя вынесение приговора к построению «простого» силлогизма.

Принципиальное значение с точки зрения уяснения основных приоритетов нового правительственного курса имел факт признания в подследственном гражданина, соблюдение прав которого хотя и не являлось первоочередной задачей закона, однако предусматривалось в процессе следствия, во-первых, через максимальное законодательное определение сферы компетенции судебных органов при взятии под стражу и заключении в тюрьмы, а во-вторых, посредством принятия подозреваемого под защиту закона с момента совершения преступления, устанавливавшего между ним и государством особый характер правовых отношений вплоть до вынесения приговора, при выработке которого обвиняемый получал ряд прав — отвода судий, суда через равных и т.д. Объективно этому должен был способствовать и последовательно декларируемый властью отказ от всех видов пытки.

Данные положения стали той теоретико-правовой базой, опираясь на которую Екатерина II создала проекты закона «Об оскорблении величества» 1774 г. и «Уголовного уложения» 1779-1780 гг., а также «Порядка изеледования и суда уголовного дела» и о «О тюрьмах». В них были последовательно предприняты попытки воплощения новых принципов уголовной политики в конкретные законодательные формы и определения.

Проект закона «Об оскорблении величества», созданный с опорой в основном на российскую законодательную базу (Соборное уложение, Воинский

и Морской уставы), достаточно четко обозначил линию преемственности с Наказом как в вопросе определения преступлений и наказания, так и-в их классификационных градациях. Во-первых, Екатерина II еще раз подтвердила, что наличие злой воли является основным критерием для криминализации деяний, что проявилось в отказе от уголовного преследования слова. Во-вторых, как и в Наказе, число преступлений против веры значительно уменьшалось, большинство из них предлагалось относить к полицейским проступкам, а не уголовным правонарушениям. В-третьих, существенно сокращалось число преступлений в оскорблении величества. В-четвертых, проект закона представлял попытку построения уголовного уложения по принципу соответствия наказания преступлению. Это проявилось в градации всех санкций по степеням, каждая из которых должна была включать несколько конкретных видов наказаний.

Наиболее последовательно новые уголовно-правовые начала были реализованы в проекте «Уголовного уложения», а также в примыкавших к нему законопроектных разработках о «Порядке изеледования и суда уголовного дела» и «О тюрьмах», в которых была предпринята попытка практического оформления намеченных в Наказе предложений по модификации процесса следствия и тюремной организации.

При создании проекта «Уголовного уложения» Екатерина II активно использовала труд английского правоведа У. Блэкстоуна «Комментарии на английские законы». Произведенный компаративный анализ данного источника и проекта уложения показал, что при его создании, как и в процессе составления Наказа и проекта закона «Об оскорблении величества», государыня ни в коей мере не предполагала копировать западноевропейские законодательные образцы, а в согласии с провозглашавшейся в политико-правовой доктрине Просвещения необходимостью соответствия законодательства «духу» нации, перерабатывала его исходя из собственных представлений о целях и направлениях государственной политики, опираясь при этом на существующую российскую законодательную базу. В результате

был сделан вывод, что в проекте уложения четко просматривается влияние, вплоть до дословного текстологического заимствования, Воинского устава, Соборного уложения, а также составленной Уложенной комиссией 1754-1766 гг. книги «О розыскных делах».

Обращение Екатерины II к труду английского юриста было • обусловлено двумя причинами: во-первых, позиционированием в рамках политико-правовой мысли Просвещения устройства английской монархии как наиболее сходного с идеалом «умеренного» монархического правления, а во-вторых, острой необходимостью в некоем источнике правового характера, которые являл бы из себя пример компактной законодательной систематизации.. Активное использование Екатериной II «Комментариев на английские законы», четко фиксируемое в проекте «Уголовного уложения», проистекало из единства теоретико-правовой базы, которую в том и в другом случае составляли труды основных представителей политико-правового дискурса Просвещения - Ш-Л. Монтескье «О духе законов» и Ч. Беккариа «О преступлениях и наказаниях».

Проект «Уголовного уложения» стал плодом «синтеза» предлагавшихся Блэкстоуном теоретических конструкций тех или иных правовых понятий и конкретных норм российского законодательства. Результатом этого, как показал анализ Черновой и Беловой редакций проекта, стало, во-первых, более четкое дефиниционное определение целого ряда преступных деяний, а также введение новых их видов. Это прежде всего касалось предложений по криминализации преступлений против международного права, «народной тишины», «народной торговли» и «народного здравия». Однако при этом градация корпуса преступлений в целом выстраивалась в полном соответствии с российской практикой.

Во-вторых, в структурно-классификационном отношении преступления против веры и оскорбления величества воспроизводили предложенную Блэкстоуном дифференциацию деяний данного вида, однако конкретное смысловое содержание отдельных понятий определялось российской традицией их трактовки. В отношении преступлений против веры в полном

соответствии с принципами Наказа продолжилось их выведение из числа уголовно наказуемых. Помимо этого в отличие от традиций английского права Екатерина II предлагала дифференцировать санкции за посягательства на веру в зависимости от степени умышленности. Происходила дальнейшая модификация преступлений оскорбления величества через стремление максимально точно определить их смысловое содержание (введение общего понятия «высшей измены») и законодательно закрепить обязательность фактической реализации умысла как условия наступления ответственности.

В-третьих, в проекте «Уголовного уложения» под влиянием труда У. Блэкстоуна получили очевидное развитие и были более детально проработаны понятия необходимой обороны и умысла, что вело к значительному уточнению и расширению понятия неумышленности. Были разведены и законодательно оформлены категории случайности, неосторожности и халатной небрежности. Появился новый вид полностью извиняемых неумышленных убийств от необходимости. В проекте содержались предложения по фактическому выведению самоубийств из сферы государственной юрисдикции. Анализ преступлений против жизни и здоровья личности позволил уточнить значение термина «уголовный» применительно к России второй половины XVIII в. и показать, как в рамках проекта произошло смещение его смыслового значения. Понятие «уголовный» перестало быть характеристикой только заслуживающих смертной казни преступных деяний, а начало прилагаться ко всем покушающимся на закон правонарушениям в целом.

В-четвертых, проект закладывал основания административного права через расширение значения преступлений должности и дифференциацию их видов. Преступления против правосудия составили отдельный корпус противоправных деяний. Пристальное внимание, а также значительный объем глав, посвященных вышеназванным правонарушениям, еще раз подтверждал стремление Екатерины II к максимальной реализации на практике принципа законности.

Анализ главы проекта о «Насильставах личных» продемонстрировал, что через криминализацию покушений на личность, составивших новую для отечественной уголовно-правовой традиции категорию преступлений, произошло перенесение на российскую почву идеи о неотъемлемых правах человека. Их защита предполагалась через более четкое законодательное определение корпуса преступлений против собственности, в рамках которого были оформлены понятийные конструкции движимого и недвижимого имущества, а также ясно выражена и артикулирована идея государственной охраны частной собственности через законодательное преследование подделки устанавливающих ее актов.

В четвертой главе - «Российская уголовно-правовая доктрина и законодательная практика второй половины XVIII в.» - основное внимание уделено анализу законодательной реализации новой уголовно-правовой доктрины.

Исследование как собственной законодательной активности Екатерины II, так и правительственных мероприятий сразу после ее вступления на престол наглядно продемонстрировало, что реформирование сферы уголовного права и процесса стало одним из основных направлений внутренней политики екатерининского царствования. В 1763-1765 гг. была значительно сокращена область применения пытки и началось ее фактическое устранение из процесса следствия посредством жесткого контроля императрицы и Сената как высшего ревизионного института за местными судебными органами, что полностью отвечало основным стремлениям уголовно-правовой мысли Просвещения. Произошло значительное смягчение санкций за преступления, совершенные малолетними преступниками, которые позднее в соответствии с «Учреждениями для управления губерний» 1775 г. были выведены из сферы действия ординарной юрисдикции и переданы на рассмотрение совестным судам.

Ясно обозначилась тенденция к улучшению условий транспортировки и содержания ссыльных и каторжных: изыскание средств на их материальное

обеспечение и медицинское обслуживание стало одной из основных задач правительственной политики в 70-80-е гг. XVIII в. В целом это означало, что наметилась кардинальная трансформация в самом принципе целеполагания всей пенитенциарной системы государства: преступный элемент перестал быть инструментом извлечения экономической выгоды и превентивного воздействия через жестокую санкцию, государство стало видеть в нем индивидуума, забота о котором стала одним из объектов его внутренней политики.

Законодательной реализацией основных положений новой уголовной политики Екатерины II стали «Учреждения для управления губерний» 1775 г., указ о трех родах воровства 1781 г., Устав благочиния 1782 г., которые были прямым (в отдельных случаях дословным) воплощением основных положений уголовно-правовой доктрины Екатерины II. Во-первых, через введение в российскую пенитенциарную систему «рабочих» домов была на практике реализована задача исправления преступника как конечной цели наказания, а также законодательно оформлен принцип соответствия наказания преступлению; во-вторых, введение в российскую судебную систему принципов Habeas corpus act было напрямую направлено на гарантирование защиты личной «безопасности» граждан; в-третьих, • получило конкретное смысловой наполнение и законодательное закрепление понятие движимого имущества; в-четвертых, были законодательно запрещены все виды посягательств на него, что означало принятие властью под свою защиту права собственности, признававшегося за всеми категориями граждан вне зависимости от их социального статуса; в-пятых, в законодательстве был реализован один из основных уголовно-правовых принципов Просвещения -равенства всех перед законом. Это явно просматривается и в указе о трех родах воровства, где отсутствовали какие-либо намеки на сословную дифференциацию санкции (за ее основу бралось количество реально последовавшего вреда), а также в самом принципе организации материала в уголовно-правовой части Устава благочиния. В разделе «взыскания» вне зависимости от сословной принадлежности преступника полицейским

предписывалось взять его под стражу и отослать к суду, обязанность которого состояла в наложении полагающегося по закону наказания. Принцип бессословности был реализован и в списке санкций, правом наложения которых обладали полицейские органы. В-шестых, в уголовно-правовой части Устава благочиния прослеживается прямое влияние проекта «Уголовного уложения» и «Порядка изследования и суда уголовного дела», а также «Комментариев на английские законы» У. Блэкстоуна, повлиявших на принцип организации материала (подразделение на «Запрещении» и «Взыскании») в данном законодательном акте.

В заключении подведены итоги исследования, обобщены его результаты.

Анализ политики Екатерины II в области уголовного права наглядно демонстрирует, что на протяжении всего екатерининского царствования она отличалась единством целей, задач и подходов. Они были не только зафиксированы и развиты в основных политико-правовых законопроектных трудах императрицы, но и реализовались в целом ряде законов и правительственных мероприятий второй половины XVIII в.

Острая необходимость модернизации уголовно-правовой сферы была обусловлена двумя причинами: во-первых, внутренним несовершенством всей уголовно-процессуальной системы государства, во-вторых, изменившимся под влиянием политико-правового дискурса Просвещения объективным целеполаганием верховной власти. В рамках политико-правовой доктрины Екатерины II модификация области уголовного права было сопряжена с практическим внедрением принципа законности и необходимостью защиты гражданской «вольности».

Практическое реформирование уголовного права привело к фактической реализации поставленной цели: в законодательстве второй половины XVIII в. фиксировалось понятие о юридическом лице как о гражданской единице, наделенной определенными имущественными и личными правами, признававшимися государством через установление уголовной санкции за

покушения на них. Смещение конечного вектора государственной политики в сторону защиты отдельного индивидуума отразилось, во-первых, в признании за подозреваемым статуса гражданина и законодательном закреплении его прав, а во-вторых, в изменении цели наказания в сторону исправления преступного элемента. В результате произошло смягчение как процесса следствия посредством отказа от наиболее жестких его методов, так и всей системы санкций.

Это позволяет констатировать наличие либеральных черт в политике Екатерины И. Причем новые либеральные начала в наибольшей степени проявились в уголовно-процессуальной сфере, где защита «вольности» гарантировалась вне зависимости от сословного статуса индивидуума через внедрение принципа равенства всех перед законом и законодательное закрепление правовой конструкции юридического лица и принадлежащих ему личных и имущественных прав.

В диссертацию включены два приложения, имеющие самостоятельную ценность. Они содержат проект Екатерины II о «Порядке изследования и суда уголовного дела» и составленный немецким правоведом Ф. Бемером «Порядок преступнического или розыскного суда».

Основные работы, опубликованные по теме диссертации.

1. Труд Чезаре Беккариа «О преступлениях и наказаниях» и «Наказ» Екатерины II в Уложенную комиссию: Сравнительный анализ //Источниковедение и компаративный метод в гуманитарном знании: Тезисы докладов. М., 1996.С.110-114.

2. «Наказ, данный Комиссии о сочинении проекта нового Уложения» Екатерины II и трактат Ч. Беккариа «О преступлениях и наказаниях». Опыт сравнительного анализа// Сравнительно-исторические исследования: Сб.Статей.М., 1998.С. 19-37.

3. «Государственная вольность» и ее гарантии в контексте уголовно-правовой доктрины «Наказа Комиссии о сочинении проекта нового Уложения» Екатерины И// Политические институты и социальные страты в России (ХУ1-ХУШ вв.): Тезисы межд. конференции. М..1998.С.95-99.

4. Права человека в контексте проектов уголовного законодательства . Екатерины И// История борьбы за свободу в ХУН-ХУШ вв.: Материалы межд. конференции. М., 1998.С.52-57.

5. Права человека в контексте проектов уголовного законодательства Екатерины II// Право на свободу: Сборник материалов межд. конференции. Москва 29-30 октября, 1998 г.М.,РГТУ,2000.С.161-174.

6. Политика Екатерины II в области уголовного права и судопроизводства в 1762-1767 ггУ/ Фемис. Ежегодник истории права и правоведения. Вып.4.М.,2003.С.41-76.

7. Проект Уголовного уложения императрицы Екатерины II// Фемис. Ежегодник истории права и правоведения. Вып.4.М.,2003.С. 157-207.

8. Международное право в уголовно-правовой доктрине Екатерины 11//Новый исторический вестник.2006.№1(14).С.91-99.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Бабкова, Галина Олеговна

Введение 1

Глава 1. Уголовное право первой половины XVIII в.: основные тенденции развития 36

Глава 2. Уголовно-правовая доктрина Просвещения: истоки и основные положения 71

Глава 3. Уголовно-правовая доктрина Екатерины II 100

1. «Наказ Комиссии о сочинении проекта нового Уложения» 109

2. Проект закона «Об оскорблении величества». 123

3. Проект «Уголовного уложения» 139

Глава 4. Российская уголовно-правовая доктрина и законодательная практика второй половина XVIII в. 261

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Бабкова, Галина Олеговна

Политика Екатерины II в области уголовного права и ее реализация в конкретной законотворческой и практической деятельности как самой императрицы, так и ее правительства происходила в рамках и являлась логической составной общей трансформации всей государственно-правовой системы Российской империи во второй половине XVIII в. Ее главной целью провозглашалась качественная модификация существующей формы монархического правления и ее преобразование в построенную на принципах всеобъемлющей законности «умеренную монархию», основной характеристической чертой которой было «самоограничение власти»1, проявившееся в очерчивании ее пределов посредством закона. Следствием этого явилась новая уголовная политика государства, заложившая основу для «существенных» сдвигов в данной области права, которые были «последовательно выражены и зафиксированы кодификациями начала XIX в.»".

Собственное активное законотворчество Екатерины II в уголовно-правовой сфере демонстрировало и подтверждало приоритетность ее реформирования в представлении императрицы. Большинство законодательных актов, регулировавших данную область права и принятых во второй половине XVIII в., были созданы при непосредственном и очень активном участии императрицы . Это подтверждает и целый ряд собственноручных законопроектов, созданных Екатериной II в 70-80-е гг. XVIII в.: проект закона «Об оскорблении величества» 1774 г., «Уголовного уложения» 1779 г., «Порядка изследования и суда уголовного дела» и «О тюрьмах». Самым большим объемом отличалась посвященная вопросам уголовного права X глава «Об обряде криминального суда» «Наказа Комиссии о сочинении проекта нового Уложения»4, бывшего «компендиумом теории»5 новой государственно-правовой политики.

Значимость модификации уголовного права была характерной чертой не только политического курса Екатерины II, но и в целом всех западноевропейских государств, политическому строю которых во второй половине XVIII в. были свойственны черты политики «просвещенного абсолютизма». В 1786 г. кодекс уголовного права был принят в Тос

1 Тараиовский Ф.В. Политическая доктрина в Наказе императрицы Екатерины П.Киев,1903.С.5. Омельченко О.А. Власть и закон в России XVIII в. Исследования и очерки.М.,2004.С.145.

3 Указы от 10 февраля 1763 г. «О порядке производства уголовных дел по воровству разбою и пристанодер-жательству», значительно сузивший область применения пытки, от 3 апреля 1781 г. «О суде и наказаниях за воровство разных родов» были именными; указ от 26 июня 1765 г. «О производстве дел уголовных, учиненных несовершеннолетними» был издан от имени Сената по «высочайше утвержденному докладу» (ПСЗ. T.XVI. №11750; T.XXI. №15147; T.XVII.№ 12424). Манифест «О поединках» и «Устав благочиния» были продуктами собственного законотворчества Екатерины II, о чем свидетельствует большое количество собственноручных ее черновых набросок/ РГАДА.Ф.Ю.Оп.1.Д.17.Л.44-165; Ф.Ю.Оп.1.Д.4,188.

4 Ей было посвящено 106 из 655 статей общего текста Наказа.

5 Омельченко О.А. «Законная монархия» Екатерины Второй: Просвещенный абсолютизм в России. М.,1993. С.78. кане, в 1788 г. - в Австрии, уголовно-процессуальный раздел содержался и в изданном в 1794 г. в Пруссии «Общем уложении для Прусских провинций»6.

Сразу оговоримся, считая выходящим за рамки темы данного диссертационного исследования выяснение подробностей дискуссии о природе, характерных чертах и умеп стности использования понятия «просвещенный абсолютизм» и полагая ее скорее историографической, а также полностью соглашаясь с А.Б. Каменским, что любая терминолоо гическая конструкция - это «существующий лишь в воображении историка» инструмент, не покрывающий полностью всех особенностей характеризуемой им действительности, автор считает вполне возможным его употребление как «рабочего» термина. В нем, как представляется, сочетается два момента: конструирование идеальной модели государственного устройства в рамках философски-правовой парадигмы Просвещения и комплекс мер по ее реализации. В связи с этим автор согласен с одним из определений «просвещенного абсолютизма», которое (с определенной и весьма значительной долей критики) дает О.А.Омельченко: «это есть совокупность мер государственно-политических, правовых и идейных принципов, реализуемых по-новому мыслящими правителями . под влиянием новой идеологии века»9 и направленных на реформирование существующей государственной системы в соответствии с идеалом "законной монархии"»10.

Сформулированный в рамках философии Просвещения новый идеал государственного устройства и сопутствующая ему государственно-правовая идеология признавали естественное право «главным основанием общежития»11: будучи развито и трансформировано, оно стало начальным пунктом и заложило исходные позиции для «радикального преобразования западноевропейского общественного и правового порядка»12.

-Воспринятая в-рамк-ах-~Проевещения как—идеология,-рационалистическая естественно-правовая доктрина оказала решающее влияние на развитие западноевропейского права XVIII века13. Принципиальное значение здесь имели два момента. Во-первых, отказ рассматривать божественную волю как основной источник права, приведший к его секу

6 Diaz F. La Leopoldina// La Leopoldina e il diritto penale nel'Europa del XVIII.Siena,1986.P.3-24; Кистяковский А.Ф. Исследование о смертной казни.Тула,2000; Аннерс Э. История европейского права. М.,1994.С.243-245.

7 Каменский А.Б. От Петра I до Павла I: реформы в России XVIII в. (опыт целостного анализа). М.,1999.С.22-25; Омельчеико О.А.Власть и закон.С.544-551.

8 Каменский А.Б. От Петра I до Павла I.C.22.

9 Омельченко О.А. Власть и закон.С.549.

10 Если следовать за Монтескье, а именно его характеристика качественных черт данного вида государственного устройства оказала значительное влияние на Екатерину II, то это такое государство, в котором верховная власть в лице монарха подчиняется «основным законам своего государства», опирается на сословия, прежде всего дворянство, составляющее «власти посредствующие, подчиненные и зависимые», и соблюдает принцип разделения властей /Монтескье Ш-Л. О духе законов.М.,1999.С.17-18.

11 Омельченко О.А. Власть и закон. С.51.

12 Аннерс Э.Ук.соч. С.216.

13 Волгина В.П. Общественные теории XVIII века во Франции//Книга для чтения по истории Нового времени. T.III.М.,1912.С.182. ляризации. Как пишет М.Фуко, характеризуя статью И.Канта «Что такое Просвещение?», человечество вышло «из состояния несовершеннолетия», что означало освобождение воли от необходимости «склоняться перед авторитетом кого-то другого» и, прежде всего, церкви. Теперь свободный индивидуум должен был стать активным участником и творцом окружающего его бытия посредством использования разума. Его целеполагание заключалось в осознанном познании - «вопрошании» - мира, который мог быть трансформирован в случае обнаружения его несоответствия принципам рациональности14. При этом основным инструментом реконструкции признавался закон. Божественное откровение как источник права не исключалось полностью, однако его роль сводилась, по сути, к доказательству изначальной правильности и справедливости естественных законов как сотворенных высшей волей. Государственное бытие освобождалось от ее влияния и должно было фактически регулироваться действующим позитивным и естественным правом, которое выступало как своего рода идеал, предлагая «не только теоретические исходные принципы, но и конкретные предложения по реформированию в разных областях», для чего была создана «фундаментальная умозрительная конструкция первоначального общественного договора»15.

Во-вторых, произошел пересмотр представлений о роли и месте человека, а также принципах создания и функционирования общества. Человеческая личность признавалась изначально свободной и разумной, способной самостоятельно принимать решения и влиять на свою судьбу. Просвещение породило «оптимистическую веру» в то, что при помощи разума человек мог не только правильно понять и истолковать основные законы, на которых базируется общежитие, но и сделать его более сильным и эффективным, построив на новых, рациональных, т.е. справедливых, основаниях16.

Все вместе это вело к выстраиванию нового типа взаимоотношений между властью и объектами ее приложения и преобразованию самой «техники власти», в рамках которой как ее составная и неотъемлемая часть начали формироваться новые способы «захвата»

1 7 индивидуума «отношениями власти» . Данный процесс развивался по двум направлениям: изменялись взаимоотношения между государем и государством и между подданными и государством.

Государство стало мыслиться как имперсональная секуляризованная единица, способная существовать как принцип вне зависимости от того, кто его возглавляет: монарх был уже не владетель, а «слуга на троне», основная задача которого должна была состоять

14 Фуко М. Что такое Просвещение?/Вестник МГУ.Сер.9.Филология.1999.№2.С. 134-135,141.

15 АннерсЭ.Ук.соч.С.219.

16 The Eighteenth century\Ed.by T.C.W.Blanning.Oxford,2000.P.23,26.

17 Фуко M. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы.М., 1999.С.37. в заботе об общественном благосостоянии и процветании. Личностно-патриархальные отношения, существовавшие между государем и подданными, трансформировались в отношения власть - граждане. Проводя различие между подданным и гражданином, французская Энциклопедия отмечала зависимость и одного, и другого, но подчеркивала принципиальное различие ее объекта: если в первом случае это была персона монарха, то во вто-18 ром - только закон . В соответствии с этим если раньше государство делегировало коллективные права и привилегии определенным корпорациям и сословиям, то теперь ситуация изменилась - появилась идея о естественных и неотъемлемых правах каждого отдельного индивидуума, которые власть должна была не только признавать, но и гарантиро

19 вать .

С точки зрения государственно-правой, все вышеназванные изменения привели к тому, что в рамках идеологии Просвещения «законная монархия» наделялась рядом качественных характеристик, реализация которых на практике должна была способствовать достижению всеобщего блага, полагавшегося в рамках новой политико-правовой доктрины конечной целью всякого «правильно» организованного государственного механизма. Главной была заимствованная из естественноправовой философии идея «основных законов» как начал, определяющих форму правления в момент образования государства и

20 устанавливающих «границы верховной власти» . Они обуславливали «необходимость широкой правовой реформы» с целью приведения существующей системы правления в соответствие с естественными законами и «духом нации» и провозглашались доминантой, которой необходимо было подчинить «все социальные связи» и государственное устрой-21 ство . «Основным методом» модификации государства было признано законодательство,

22 а основным инструментом - правильно и четко сформулированный закон .

Прямым следствием этого стало возведение на уровень основного государственного приоритета перестройки всей политико-институциональной сферы посредством принятия правильных, проистекающих из «рационального анализа»23 законов и их кодификация, расцениваемая как один из главных инструментов изменения общества24. В связи с этим необходимость реформирования уголовного и уголовно-процессуального права стала рассматриваться как одна из первостепенных задач правительственной политики по

18 «.подданный поставлен к государю в такое же отношение, как гражданин к одним лишь законам. Оба равно управляемы, но один - физическим лицом, а другой моральной сущностью»/ История в Энциклопедии Дидро и д'Аламбера/ под ред.А.Д.Люблинской. JL, 1978.С.85.

19 The Eighteenth century. .P. 12,25,28.

20 Статья «Основные законы»/йстория в Энциклопедии.С.88.

21 Омельченко О.А. Власть и закон.С.51.

22 Аннерс Э.Ук.соч.С.216.

23 Там же.С.397.

24 Лаппо-Данилевский А.С. Собрание и свод законов Российской империи, составленные в царствование императрицы Екатерины II.СПб.,1893.С.58. реализации на практике принципов «законной монархии». Причиной этого было полное несоответствие уголовно-правовой сферы новым началам взаимоотношений между властью и индивидуумами: господство инквизиционных форм процесса, пытки как основного следственного метода, жесточайших санкций, а главное - отсутствие четких и точных законодательных формулировок того, что есть преступное и как оно должно преследовать-ся25.

Философия Просвещения и сформулированная в ее рамках новая государственно-правовая доктрина оказали решающее воздействие на становление мировоззрения Екатерины II. Они повлияли не только на усвоение ею активной жизненной позиции, свойственной людям Нового времени, но и на выработку определенных политико-правовых принципов и представлений о наилучших формах и способах организации государственного бытия, о роли и функциях в нем государя, который должен был «не просто исполнять миссию, возложенную Богом, но обладать особыми качествами, позволяющими осуществлять сложную работу управления, требующую определенных знаний и навыков»26.

Уже первые законодательные акты и мероприятия екатерининского царствования с наглядностью демонстрировали, что основные стремления власти в полном соответствии с политико-правовыми представлениями эпохи Просвещения были связаны с внедрением и закреплением принципов «законной монархии» через признание существования «фун

27 даментальных законов» , из которых следовал ряд приоритетных направлении непосредственной правительственной политики. Во-первых, реформирование системы «правосудия», а во-вторых, кодификация существующего законодательства, долженствовавшая

9 8 быть как целью, так и способом проведения в жизнь принципа всеобщей законности .

Модификация уголовно-правовой системы государства должна была стать логической частью этого процесса, поскольку идея о необходимости ее реорганизации как неотъемлемой составляющей построения «законной монархии» была под влиянием западноевропейской философии не только принята Екатериной II, но и начала реализовываться на практике сразу же после ее вступления на престол29.

25 Аннерс Э.Ук.соч.С.233-236; Мир Просвещения. Исторический словарь/Под ред. В.Ферроне и Д.Роша/ Пер.с итал. НЛО. Плавинской, под ред. С.Я.Карпа.М.,2003.С.142-143.

26 Каменский А.Б. От Петра 1 до Павла I.C.332.

27 Омельченко О.А. Идея конституционного закона и «всеобщей законности» в правовой политике «просвещенного абсолютизма» в России: неизвестный проект Екатерины II «О узаконениях вообще»//Проблемы политической и правовой идеологии.М.,1989.С.71.

28 В собственноручных наставлениях кн. А.А. Вяземскому при его вступлении в должность генерал-прокурора в 1764 г. Екатерина II писала: «Законы наши требуют поправления: первое, чтоб все ввести в одну систему, которой и держатся; другое, чтобы отрешить тех, ком оной прекословят; третье, чтобы разделить временные и на персон данные от вечных и непременных»/СИРИО.Т.7.СПб.,1871.С.348.

29 Уже указ от 18 июля 1762 г. обозначил «милосердие» и приведение «сердец поврежденных» к раскаянию новой целью всей пенитенциарной системы государства, что разительно контрастировало с теми принципами, на которых строилось российское уголовное право предшествующего периода/ nC3.T.XVI.№l 1667.

Реформирование сферы судебного и уголовного законодательства выступало в качестве первоочередной задачи екатерининского правительства и в силу их общего неудовлетворительного состояния, являвшегося следствием как отсутствия единого уголовного кодекса с единообразными уголовными санкциями , так и «кризисного состояния» всей судопроизводственной системы империи, где помимо представлявшего верховную власть в государстве императора и Сената «в той или иной мере широкими и в разной степени определенными судебными полномочиями . обладали около 60 правительственных учреждений»31. Это приводило к тому, что «оценка деяния и характер наказания зависели часто не столько от нормы закона, сколько от субъективной позиции судьи»32, а также значительно увеличивало сроки проведения следствия и способствовало скоплению большого числа нерешенных дел. В 1763 г. Сенат рассматривал дела, начало которых было датировано не только 1754, но 1740 и даже 1737 годами33. Совершенно естественно, что сложившаяся ситуация прямо противоречила стремлениям власти свести к минимуму возможность проявления произвола во всех сферах государственной деятельности и рационализировать государственную систему в соответствии с началами законности.

Модификация области уголовного права, таким образом, была настоятельной потребностью власти по двум причинам: во-первых, из-за его неудовлетворительного состояния, а во-вторых, в связи с изменившимися приоритетами и целями государственной политики в целом, направленными на реализацию основных принципов «законной монархии».

В этой связи встает вопрос о причинах и характере изменений, констатируемых в уголовно-процессуальной сфере российского права во второй половине XVIII в.: были ли они отражением произошедших под влиянием идеологии Просвещения сдвигов во всей системе взаимоотношений между властью и обществом/индивидуумом или обуславливались необходимостью решения чисто практических правительственных задач? В более узком и конкретном смысле речь идет о влиянии на уголовное право (как в теоретическом, так и в практическом плане) политики Екатерины II. Это выглядит совершенно логичным,

30 Карнович Е.П. Направления законодательства в прошлом веке//Новь. 1889.T.XXVII.C. 163.

31 Омельченко О.А. К истории судебной политики просвещенного абсолютизма в России//Вопросы истории права и правовой политики в эксплуататорском государстве:Сб.статей.М.,1989.С.69.

32 Омельченко О.А. Комиссия по составлению проекта нового Уложения 1767г. и развитие русского права во 2-ой пол. XVIII в.//Очерки кодификации и новеллизации буржуазного гражданского права: Сб. Статей. М.:ВЮЗИ,1983.С.96.

33 Грибовский В.М. Материалы для истории высшего суда и надзора в первую половину царствования Екатерины П.СПб.,1901 .С. 19,25,91.

Екатерина II в относящейся к 1769 г. записке о состоянии империи в 1762 г. с сожалением констатировала, что хотя по случаю смерти Елизаветы и было освобождено около 17.000 колодников, однако в момент ее вступления на престол в тюрьмах содержалось «оных еще до 8 тысяч» (Записки императрицы Екатерины П.СПб.,1907.С.642). Многие дела ждали решения не только год или два, но иногда десятилетия. В этом отношении примечательно и известное дело иркутского следователя Петра Крылова, арестованного в 1760 г. и дождавшегося вынесения приговора только в 1766 г./ СИРИО.Т.1.СПб., 1867.С.215-252. если учитывать специфику верховной власти России указанного периода. Она определялась тем, что монарх, выражаясь словами В.И.Сыромятникова, выступал «монополистом» власти, единолично соединявшим и аккумулировавшим в своих руках все ее составляющие: и законодательную, и исполнительную, и судебную34. В XVIII в. важность отмеченной черты значительно возросла. Основным и главным источником права стал закон, абсолютная прерогатива издания которого принадлежала государю35, ограничивавшему

36 этим свою деятельность «в делах внутреннего управления» . Монарх стал принимать «активное личностное участие» на всех стадиях реализации государственной политики -«от выработки политического и правового курса . до его конкретной законодательной проработки и . реализации». Особую актуальность данный фактор приобрел в период правления Екатерины И, «личное влияние которой на государственные преобразования

•J-7 было особенно . значительно» . Это во многом объяснялось усвоением императрицей той роли, которая ей в лице монарха отводилась в рамках философско-правовой идеологии Просвещения.

Принципиальным в данной связи становится изучение законодательных проектов Екатерины II по реформированию сферы уголовного права, испытавших, как известно, сильное влияние уголовно-правовой мысли Просвещения. Ее основные тексты - «О духе законов» HI-J1. Монтескье и «О преступлениях и наказаниях» Ч. Беккариа - активно использовались императрицей при создании «Наказа Комиссии о сочинении проекта нового Уложения», в котором впервые в развернутом виде была представлена не только уголовно-, но и политико-правовая доктрина ее царствования. В связи с этим встает следующий вопрос: насколько высказанные в Наказе новые принципы и предложения по реформированию уголовного права были развиты и повлияли на проект закона «Об оскорблении величества» 1774 г. и проект «Уголовного уложения» 1779 г., а также примыкавшие к нему законопроектные разработки «Порядка изследования и суда уголовного дела» и «О тюрьмах». Это тем более важно, что проект «Уголовного уложения», бывший самым обширто ным и формально законченным из всех законопроектов императрицы , создавался с основой на совершенно иной круг источников. В 70-е гг. XVIII в. место «молитвенника» Монтескье занимает труд английского правоведа У. Блэкстоуна, характеризуемого в исто

34 Сыромятников В.И. Очерки истории суда в древней и новой России//Судебная реформа.Т.1.М.,1915.С.151.

35 Филиппов А.Н. Лекции по истории русского права.СПб.,1883.С.121; Градовский А.Д. Начала русского государственного права. Т.1. О государственном устройстве. СПб.,1875.СЛ.

36 Коркунов Н.М. Русское государственное право.Т.1.СПб.,1909.С.219.

37 Омельченко О.А. Власть и закон.С.535.

38 Там же.С.372. риографии как представитель школы традиционного английского права, - «Комментарии

39 на англииские законы» .

Все это делает необходимым анализ политики императрицы в области уголовного права, во-первых, с целью выявления основных положений и характерных черт уголовно-правовой доктрины Екатерины И, а во-вторых, в связи с той перспективой, которую специфика данной области права открывает для понимания государственно-правовой политики ее царствования в целом.

Государство криминализирует то или иное действие, вводя его в число преступных и полагая нужным преследовать через соответствующую санкцию, основываясь не на неких абстрактных принципах, а исходя из конкретной общественной ситуации, в рамках которой рождается представление, что оно вредно и опасно для лица и общества и, следовательно, должно быть законодательно запрещено. В этом контексте преступление и наказание предстают как своего рода коммуникативный акт, разворачивающийся в области правовых отношений между целым обществом и отдельным индивидуумом в момент покушения последнего на существующие юридические нормы. В результате этого создаются «новые отношения» между совершившим такое деяние, пострадавшим и обществом. Таким образом, можно констатировать априорно присущую всякому преступлению и наказанию «многоаспектность»: разворачиваясь в конкретной общественно-правовой ситуации, они несут в себе не только чисто запретительную и карательную функцию, но и отражают свойственные ей - ситуации - в целом понятийные конструкции и принципы.

Уголовное преследование деяния означает признание существования и принятие властью под свою защиту того или иного интереса или права. Это позволяет выявить степень их значимости в представлении власти и в целом наметить конечный вектор ее политических устремлений, принимая во внимание тот факт, что, будучи максимально индивидуализировано и приближено к повседневной жизни, уголовное право в полной мере отражает и преломляет в себе характер взаимоотношений, существующих между государством и личностью, а также спектр прав и обязанностей, присущих последней. В связи с этим уголовно-правовая сфера, как ни одна другая область права, испытывают на себе влияние общих доминант государственной политики, давая «ключ» к их «уразумению» и

40 оценке .

39 Short history of English law.London,1978.P. 198-199; Уолкер P. Английская судебная система.М.,1980.С.195-196.

40 Таганцев Н.С.Русское уголовное право.Т.1.М., 1994.С.8,11,15,16.

Наиболее ярким примером использования пенитенциарной власти с целью решения общегосударственных задач, как показало исследование А.Н.Филиппова, может служить система и принципы наложения наказаний в царствование Петра I. Цель кары в это время определяется особым «боевым» характером эпохи, проистекающим из стремления законодателя использовать ее как «могучее средство проведения в общество

В свете этого актуализируется необходимость изучения политики Екатерины II в области уголовного права в связи с тем потенциалом, который выявление сущности предлагаемых ею нововведений в этой сфере права дает для понимания характерных черт и ориентиров ее внутренней политики. В последнее время это становится особенно важным по двум причинам. Во-первых, в связи с достаточно ясно обозначившимся в историографии интересом к истории реформаторства в России в целом, когда новые общественно-политические и культурные условия заставляют обращаться к прошлому в поиске примеров успешной реализации реформ на практике. В этом контексте особенно актуальным становится изучение процесса реформ в XVIII в., «под знаком» которых прошла «большая часть столетия»41. Особый интерес, как показывают исследования последнего времени, в данной связи представляет период правления Екатерины II, когда необходимость масштабных реформ была не только осознанно провозглашена в качестве главного приоритета правительственной политики, но и реализовалась на практике42. Во-вторых, как указывалось выше, наметился отход от традиционного использования термина «просвещенный абсолютизм» применительно к России второй половины XVIII в. и на первый план выходит проблема анализа государственной политики данного периода исходя из ее внутренних направлений и приоритетов вне привязки к той или иной терминологической конструкции. Отмеченная специфика уголовного права как нельзя лучше позволяет уяснить внутреннюю логику политико-правовых мероприятий екатерининского царствования.

Проблема диссертационного исследования лежит в общем русле изучения российского реформаторства и связана с анализом политики Екатерины II в области уголовного права как неотъемлемой составляющей процесса реформирования политико-правовой сферы государства, который имел место в России во второй половине XVIII в. Исходя из этого цель исследования состоит в том, чтобы выявить замысел императрицы, установить степень его воплощения в определенной уголовно-правовой доктрине и понять, насколько она была реализована в конкретной законодательной практике верховной власти, рассматривая, таким образом, мероприятия императрицы в данной области права как целостный единый процесс.

Под политикой автор понимает целеполагание властных структур, определяющее направления, задачи и содержание деятельности государства как в целом, так и в различсвоих взглядов»/Филиппов А.Н. О наказаниях по законодательству Петра Великого в связи с реформою. М.,1881.С.1,131.

41 Каменский А.Б. От Петра I до Павла I.C.13.

42 Каменский А.Б. От Петра I до Павла I.C.465-472; Омельченко О.А. Монархия просвещенного абсолютизма в России (политическая доктрина - правовая политика - государственные реформы). Автореферат дис.на соис. уч.степ. д.ю.н./Юмельченко О.А. Власть и закон.С.531-575. ных сферах его бытия, таких, как право, экономика, общество, культура43. Исходя из этого политика Екатерины II в области уголовного права подразумевает осознанные и приобретающие рациональные формы действия императрицы как основного носителя государственного суверенитета в уголовно-правовой сфере. При этом характер власти в России XVIII в. предполагает тождественность целевых установок и способов их реализации у монарха и правительства, что в определенной степени позволяет ставить знак равенства между уголовно-правовой доктриной императрицы и правительственным курсом в данной области во второй половине XVIII в. Основной формой его реализации выступает закон, в это время приобретающий функцию единственного инструмента изменения общественного и государственного бытия. В прикладном значении политика Екатерины II в области уголовного права - это комплекс правительственных мер по модификации этой отрасли права, реализуемый в законодательстве.

Анализ уголовного законодательства второй половины XVIII в. представляет особую важность для решения проблемы практической реализованности нового политико-правового курса, направленного на внедрение в жизнь модели «законной монархии». Чтобы знать, насколько вновь создаваемые юридические нормы, которые, по замыслу власти, должны были обладать еще и нравственно-воспитательным характером, воспринимались обществом, необходимо сначала выяснить, каков был замысел, характер и смысл законодательных определений «самих по себе»44. Только в этом случае можно будет понять причины их принятия или неприятия в непосредственной практике судопроизводства.

На первый план в качестве ключевых задач выходят:

- охарактеризовать уголовное право первой половины XVIII в. с целью понимания общего «фона», на котором происходила модификация данной области права в екатерининское царствование;

- выяснить суть и содержание уголовно-правового дискурса Просвещения;

- проанализировать уголовно-правовую доктрину Екатерины II и выявить характер рецепции императрицей уголовно- и политико-правовой мысли Просвещения;

- установить степень влияния уголовно-правовой доктрины Екатерины II на уголовное право второй половины XVIII в.

Объект исследования. Политика Екатерины II в области уголовного права и ее отражение в исторических источниках второй половины XVIII в.

Предмет исследования. Философски-правовое обоснование и доктринальное изложение уголовно-правовой доктрины екатерининского царствования, а также комплекс

43 Большой энциклопедический словарь.2-е изд.М.,2002.С.934; Соловьев А.И. Политология: Политическая теория, политические технологии: Учебник для студентов вузов.М.,2004.С.56,59-60.

44 Филиппов А.Н. О наказаниях.С.VIII. мер по обновлению уголовного права путем законодательного внедрения новых политико-правовых принципов и предложений.

Методология и источники.

Методология. Методологическая база диссертационного исследования строится на соединении идеографических и номотетических подходов в рамках единой методологии, предложенных в А.С. Лаппо-Данилевским и развитых М.Ф. Румянцевой. Она исходит из того, что любой исторический факт есть «результат воздействия индивидуальности на среду», знание-понимание которого возможно только через исторический источник, который, в свою очередь, определяется как культурный феномен, как «реализованный продукт человеческой психики». Это предполагает обязательное «признание чужой индивидуальности», понимание целеполагания которой при создании исторического источника выступает в качестве основной задачи исследователя45. При этом понимание «есть восприятие чужого сознания в его собственных границах», а его метод - «последовательная и направленная» реконструкция в исторических источниках «способов внешнего самоописания во времени и пространстве»46. Выявление внутренне присущих источнику причинно-следственных связей предполагает уяснение ментальных факторов среды, в рамках которой он существует. Причем познание-понимание окружающего «фона» как культурного целого основывается на изучении текстов, осознаваемых составляющими среду индивидуальностями в качестве значимых. В диссертационном исследовании метод сравнения используется в качестве основного методологического приема.

Источники. Комплексный характер задач исследования с точки зрения формирования уголовно-правовой доктрины и ее воплощения в законодательной политике предполагает привлечение источников разных видовых групп.

1. Законодательные источники второй половины XVIII в., регулирующие область уголовного права. Во-первых, законодательные акты, которые напрямую исходили (именные указы, манифесты) или были апробированы верховной властью (Сенатские указы «по высочайше утвержденному докладу»). Особое внимание уделялось тем из них, которые были разработаны непосредственно Екатериной II, такие как указ «О суде и наказаниях за воровство разных родов», «Устав благочиния», манифест «О поединках» и т.д. Во-вторых, подзаконные акты, прежде всего Сенатские указы, закреплявшие новые уголовно-правовые принципы и внедрявшие их в непосредственную практику судопроизводства. Большая их часть вошла в 1 собрание «Полного собрания законов Российской империи» (tt.XVI-XXIII), неполнота которого заставила обратиться к систематическим собраниями

45 Румянцева М.Ф. Теория истории. Учебное пособие.М.,2002.206-207,214-215.

46 Каравашкин А.В., Юрганов A.J1. Регион бокса. Источниковедение культуры.М.,2005.С.111,120. уголовного законодательства XVIII в.47 Современные издания законодательства екатерининского царствования привлекались лишь факультативно в силу их значительной узости и бессистемности48.

Особое внимание было уделено законодательству за период с 1763 по 1767 г. с целью уяснения характера доктринальной составляющей политики Екатерины II и ее влияния на законодательство до создания «Наказа Комиссии о сочинении проекта нового Уложения», в котором, как уже отмечалось, в системном виде была изложена уголовно-правовая доктрина ее царствования. Обозначенные временные рамки были обусловлены несколькими причинами. Во-первых, на этот период приходится пик законодательной активности екатерининского царствования, когда в месяц издавалось в среднем, по подсчетам А.Б. Каменского, 22 законодательных акта49. Во-вторых, в это время был принят целый ряд указов, кардинально реформировавших отдельные отрасли уголовного права и процесса (законодательство о малолетних, сужение сферы применения пытки при следствии и т.д.). Отметим, что используемые в исследовании законодательные материалы давно введены в научный оборот, задача автора состояла не в расширении их числа, а в новом, исходя из поставленной проблематики, прочтении.

2. Материалы правительственных учреждений. Журналы заседаний второго департамента Сената за период с 1763 по 1770 гг. были привлечены факультативно для выяснения характера законодательных мер правительства до Наказа, поскольку «специфика российского законодательства XVIII в.» была такова, что «нормообразуюгцие черты можно обнаружить» и в указах высших органов власти50. Второй департамент Сената был выбран не случайно. После сенатской реформы 1763 г. он стал высшим апелляционным, кассационным и ревизионным органом51 и судом первой инстанции по делам о несовершеннолетних преступниках. Верхняя дата - 1770 г. - обусловлена тем, что начиная с 70-х гг. модификация уголовного законодательства была направлена на реализацию основных положений законопроектов Екатерины II по обновлению уголовного права, что уменьшило роль Сената. Материалы отдельных заседаний Сената за разные годы выборочно были

41 Собрание законов, заключающее в себе предмет: Уголовное уложение, с присовокуплением Свода Уложению царя Алексея Михайловича, Воинскому Уставу, Артикулам Воинским, Уставу Морскому Императора Петра I и другим законоположениям по уголовной части с 1753 по 1826 гг./ Сост. П.и.Т.Хавские. СПб.,1827.

48 Законодательство Екатерины П.М.,2000.Т.1-2.

44 Каменский А.Б. От Петра I до Павла I.C.330.

50 Там же.С.32.

51 Грибовский В.М. Высший суд и надзор в первую половину царствования Екатерины II. СПб.,1901. С.195, 255. опубликованы В.М. Грибовским52. Журналы заседаний за 1765-1770 гг. были просмотрены практически полностью.

3. Законопроекты Екатерины II по обновлению уголовного и процессуального законодательства являются основным источником для выяснения круга представлений и конкретных предложений императрицы по реформированию области уголовного права. В диссертационном исследовании были привлечены и изучены следующие проекты: закона «Об оскорблении величества»53 1774 г., «Уголовного уложения»54 1779-1780 гг., «Порядка изследования и суда уголовного дела»55 (после 1775 г.), «О тюрьмах»56 1779-1780 гг. Проекты опубликованы лишь частично, большая часть изучалась по архивным материалам.

В основном внимание было сконцентрировано на первых двух из вышеназванных проектов в силу того, что именно в них, как будет показано ниже, в полной мере была не только сформулирована, но и облечена в конкретные правовые терминологические формы уголовно-правовая доктрина екатерининского царствования. Два других проекта, а также написанный немецким правоведом Ф. Бемером «Порядок преступнического или розыск

57 ного суда» (1774-1775 гг.), который был известен Екатерине II, о чем свидетельствуют ее пометки в тексте, использовались факультативно для уточнения классификационных градаций преступных деяний и отдельных понятий.

Особенно тщательно исследовался проект «Уголовного уложения» 1779-1780 гг. в силу, во-первых, его очень слабой изученности, а во-вторых, в связи с необходимостью выявления характера использования Екатериной II труда английского правоведа У. Блэкс-тоуна «Комментарии на английские законы», проблема влияния которого на указанный законопроект была поставлена, но совершенно не решена в исторической науке.

4. Произведения политической и правовой мысли.

Характеристика теоретических основ уголовно-правовой доктрины Екатерины II и ее взаимосвязи с новой политико-правовой концепцией власти производилась на основаго нии «Наказа Комиссии о сочинении проекта нового Уложения» , бывшего «компендиу

52 Грибовский В.М. Материалы для истории высшего суда и надзора в первую половину царствования Екатерины II. СПб., 1901.

53 РГАДА.Ф.10.ОпЛ.Д.19.60-128. Одна из итоговых глав была опубликована О.А. Омельченко: Уголовная политика «просвещенного абсолютизма» и проблема развития русского уголовного права во второй половине XVIII в.// Вопросы истории уголовного права и уголовной политики.М.,1986.С.46-49.

54 Черновая редакция: РГАДА.Ф.10.0п.1.Д.703.; РГБ НИОР.Ф.222.Карт.ХУШ.Д.1,2. Беловая редакция: РГБ НИОР.Ф.222.К.ХУ111.Д.З,4. Опубликовано Г.О. Бабковой: Проект Уголовного уложения императрицы Екатерины II// Фемис. Ежегодник истории права и правоведения.2003.Вып.4.М.2003.С.157-207.

55 РГБ НИОР.Ф.222.Карт.ХУШ.Д.б.Л. 1-16.

56 РГАДА.Ф. 10.0п.1.Д.24-27; РГБ НИОР.Ф.222.Карт.ХУШ.Д.7.

57 РГАДА.Ф. 10.Оп. 16. Д. 193.JI.1-31; РГБ НИОР.Ф.222.Карт.ХУШ.Д.5.

58 Екатерина II. Наказ императрицы Екатерины II, данный Комиссии о сочинении проекта нового Уложения/ под ред. Н.Д. Чечулина.СПб.,1907. мом»59 ее теории и политики. Необходимость понимания степени влияния на него уголовно-правовой мысли Просвещения потребовала обращения как к трудам ее представителей, прежде всего Ш-Л. Монтескье «О духе законов» и Ч. Беккариа «О преступлениях и наказаниях», так и к основным текстам естественно-правовой школы (Г. Гроция, Г.Гоббса, С. Пуфендорфа), заложившим основы политико-правового дискурса Просвещения.

5. Источники личного происхояедения использовались вспомогательно с точки зрения взаимосвязи их содержания с вопросами выработки уголовно-правовой политики и ее законодательного оформления. Прежде всего были привлечены собственноручные заметки Екатерины II по отдельным политическим и правовым вопросам60, а также ее пере

1 9 писка с Вольтером и М. Гриммом и высшими государственными чиновниками екатерининского царствования (А.А. Вяземским63, А.В. Храповицким64). Частично привлекались дневниковые записи А.В. Храповицкого для уточнения временных рамок работы Екатерины II над проектом «Уголовного уложения»65.

За пределами диссертационного исследования останутся материалы Уложенной комиссии 1767 г. и действовавшей в ее рамках подкомиссии «О правосудии», составившей проект обновления уголовного права66, по той причине, что поставленная в диссертации проблема предполагает изучение уголовно-правовой инициативы верховной власти. Вышеназванные источники хотя и создавались, разрабатывая и базируясь на принципах Наказа, однако были своего рода инициативой «снизу», которую власть могла учитывать, а могла и игнорировать. По той же причине за рамками исследования находится проблема правосознания российского общества во второй половине XVIII в. Помимо этого исключается сопоставление политики Екатерины II в области уголовного права с мероприятиями правительств тех западноевропейских государств, в которых под влиянием новой политико-правовой идеологии были приняты уголовное кодексы. Их сравнение в будущем представляется более чем перспективным, однако, прежде чем к нему приступать, необходимо понять суть и направления уголовно-правовой доктрины власти во второй половине XVIII в.

59 Омельченко О.А. «Законная монархия».С.178.

60 Записки императрицы Екатерины П.СПб.,1907; Бумаги Императрицы Екатерины II, хранящиеся в Государственном архиве МИДа.СПб., 1871-1872.Т. 1 -2; СИРИО.Т. 13.СПб., 1874.

61 Вольтер и Екатерина П/Изд. В.Чуйко.СПб.,1882;

62 СИРИО.Т.23.СПб.,1878.

Собственноручные указы и письма императрицы Екатерины Великой // Журнал министерства юстиции. 1915. кн.10.С.183.-218; Собственноручные наставления Екатерины II кн. А.А.Вяземскому при вступлении им в должность генерал-прокурора. 1764 г.//СИРИО.Т.7.СПб.,1871.

64 Письма Екатерины II к А.В. Храповицкому//Русский архив. 1872.№11.

65 Храповицкий А.В. Памятные записки.М.,1862.

66 См.: Омельченко О.А. Уголовная политика «просвещенного абсолютизма».С.28-33.

Историография.

В историографии проблема политики Екатерины II в области уголовного права относится к числу малоизученных. Первые попытки ее исследования относятся к середине XIX вв., когда внедрение в историческую науку методов критического источниковедения, а также начало крупномасштабной публикации документов екатерининского царствования поставили вопрос о сути и направлениях ее внутренней политики. Составной частью этого процесса явилось обращение к проблемам реформирования уголовного права и процесса, имевшим место во второй половине XVIII в. Их изучение в основном фокусировалось на «Наказе Комиссии о сочинении проекта нового Уложения» 1767 г. Повышенное внимание к Наказу объяснялось несколькими причинами. Во-первых, это был самый известный политико-правовой документ екатерининского царствования, а во-вторых, интерес к нему проистекал из особенностей развития науки уголовного права в России в целом.

Становление науки уголовного права в России начинается в последней трети XVIII в., а первые труды по этой тематике появляются только в 20-х гг. XIX в. Для них характерно не проблемное, а описательное изложение основных положений действующего уголовного законодательства, одним из источников которого в их представлении является Наказ. Это с наглядностью подтверждают два первых исследования по истории уголовного права в России: О. Горегляда «Опыт начертания российского уголовного права», изданный в 1815 г. в Санкт-Петербурге , и П. Гуляева «Российское уголовное право», вы

L О шедшее в 1823 г. в Москве .

О. Горегляд использовал Наказ «для определения покушения и родов преступления, видов наказания», само понятие преступного действия в его изложении было дословно заимствовано из 477-482 статей Наказа69. Показателен в этом отношении и труд П. Гуляева, которые в качестве эпиграфа использует 458 статью Наказа, а затем при конкретной терминологической расшифровке того или иного понятия ссылается на него не менее десяти раз, говоря, что этот документ «открыл мудрые правила вообще для законов уголов

70 ных и таким образом смягчил существующие тогда наказания» .

Критическое осмысление политико-правового содержания Наказа и его уголовно-правовой составляющей начинается с 60-х гг. XIX в., когда этот источник перестает восприниматься как «часть наличной публично-правовой догмы», а ставится «в общий ряд

67 Горегляд О. Опыт начертания российского уголовного права.СПб,1815.

68 Гуляев П. Российское уголовное право. М., 1823.

69 Фельдштейн Г.С. Главные течения в истории науки уголовного права в России. Ярославль,1909.С.272-273.

70 Гуляев П. Ук.соч.С.14. произведений политической мысли эпохи» . При этом основное внимание фокусируется на характере использования Екатериной II основных произведений европейской просветительской мысли Ш-Л. Монтескье «О духе законов» и Ч. Беккариа «О преступлениях и наказания», к которым она обращалась при написании Наказа.

Подобная проблематика становится одной из центральных при изучении уголовно-правовой доктрины Екатерины II в дореволюционной историографии. Одним из первых вопрос о влиянии труда Ч. Беккариа на Наказ поставил А.Ф. Кистяковский в статье «Влия

79 ние Беккариа на русское уголовное право», опубликованной в 1864 г. Во -первых, А.Ф. Кистяковский признавал Наказ вторичным по отношению к его источникам произведением и оценивал характер заимствований в нем как «механический и поверхностный». Во-вторых, он высказал идею о некотором влиянии Наказа на законодательство, но отметил, что оно «было слишком невелико» и большая часть высказанных в нем мыслей «осталась мертвой буквой». В-третьих, А.Ф. Кистяковский попытался отыскать причины нереализованное™ Наказа и нашел их в «умственном, нравственном и общественном состоянии русского народа и общества»73.

В результате предложенные А.Ф. Кистяковским направления изучения Наказа и его уголовной части стали доминирующими в исторической науке: выяснялась не конкретная содержательная суть уголовно-правовой доктрины Наказа, а его отношение к трудам Ч. Беккариа и Ш-Л. Монтескье и причина нереализованное™ на практике.

В полной мере такой подход был реализован в трудах П.К. Щебальского «Екатерина II как писательница» 74, С.И. Зарудного «Беккариа «О преступлениях и наказаниях» в сравнении с X главою Наказа Екатерины II» , сопоставившим текст X главы Наказа «Об обряде криминального суда» и соответствующие главы из трактата «О преступлениях и наказаниях» Ч. Беккариа, Н.Полетаева «Наказ императрицы Екатерины II» , В. Уланова «Наказ и Комиссия о сочинении проекта нового Уложения»77.

Так, Н. Полетав, высоко оценивая содержание Наказа с точки зрения «гуманных начал», попавших в него из работ просветителей XVIII в., которым Екатерина II старалась следовать «в пределах возможности и целесообразности», в то же время достаточно скептически относился к степени влияния его идей на последующую политику императрицы,

71 Омельченко О.А. Власть и закон.С.13.

72 Кистяковский А.Ф. Влияние Беккариа на русское уголовное право//Журнал министерства юстиции.Т.21. 1864. №9.С.450-470

73 Кистяковский А.Ф. Влияние Беккариа.С.464,468-469.

74 Щебальский П.К. Екатерина II как писательница//3аря.1869.№1-3

75 Зарудный С.И. Беккариа «О преступлениях и наказаниях» в сравнении с X главою Наказа Екатерины П.СПб.,1879.С.196.

76Полетаев Н. Наказ императрицы Екатерины II// Журнал юридического общества при Санкт-Петербургском университете. Год двадцать пятый.1895.Кн.10.Декабрь.С.93.

77 Уланов В. Наказ и «Комиссия о сочинении проекта нового Уложения»//Три века.Т.4.М.,1913.С.219-238. явно маркируя разницу между первым (до начала 70-х гг.) и вторым периодами ее царстпо вования, когда «переменилось» политическое направление . П.К. Щебальский считал, что отказ от реализации Наказа был обусловлен нежеланием «раздражать влиятельные сословия», т.е. дворянство79.

Этой же проблематике была посвящена и вышедшая в начале XX в. работа В. Вит

OA та «Екатерина II как криминалистка» . В. Витт исходил из того, что политическая доктрина Наказа освещена в науке с наибольшей полнотой, в то время как уголовной уделялось значительно меньшее внимание. Поэтому, с его точки зрения, первостепенной задачей являлась разработка именно ее. В основу своих рассуждений В. Витт положил анализ характера заимствований Екатериной II из Беккариа и Монтескье81, по сути подменив им выяснение конкретного содержания уголовно-правовых воззрений императрицы.

В. Витт отмечал, что основные новшества в уголовно-правовой сфере, связанные с требованием «торжественного признания прирожденных неприкосновенных и неотчуждаемых прав человеческой личности» , были впервые сведены воедино и систематизированы Монтескье, который на все «отозвался», всего коснулся. Однако к изложенной Монтескье уголовной доктрине Витт относился очень критически, считая ее в некоторых вопросах, в частности в вопросе классификации преступлений, даже ненаучной83. В представлении В. Витта это было обусловлено несколькими причинами: во-первых, шириной охвата затрагиваемых Монтескье вопросов, делавшего его «взгляды недостаточно глубокими и полными», во-вторых, общей благожелательной позицией Монтескье в отношении к старому режиму84.

Заполнил «оставшиеся пробелы» и «недочеты», по мысли В. Витта, Ч. Беккариа, не только создавший глубоко продуманную уголовно-правовую доктрину, но и своими «демократическими настроениями» подрубавший «самые корни существовавшего строя»85. Поэтому, с точки зрения В. Витта, в области уголовно-правовой «Наказ не является произведением самостоятельным, а представляет из себя плагиат»86, прежде всего из Монтескье, «под аристократизм» которого Екатерина II подгоняла заимствования из трактата Ч. Беккариа «О преступлениях и наказаниях». В результате, уделяя основное внимание различиям взглядов Монтескье и Беккариа, Витт не дал характеристики, хотя ставил такую

78 Полетаев Н.Ук.соч.С.93.

79 Щебальский П.К.Ук.соч. №З.С.126.

80 Витт В. Екатерина II как криминалистка. Уголовно-правовая доктрина «Наказа» и ее отношение к западноевропейской теории и к русской действительности.Спб.,1910.

81 Витт В.Ук.соч.С.8.

82 Там же.С.15.

83 Там же.С.18.

84 Там же.С.25.

85 Там же.С.35.

86 Там же.С.56. задачу, собственно уголовно-правовой доктрине Наказа, отмечая только, что она была «достаточно прогрессивной по сравнению с предшествующим уголовным законодатель

9.1 ством» . Соответственно молчанием был обойден и характер реального влияния Наказа на уголовное законодательство второй половины XVIII в.

Параллельно уголовное право второй половины XVIII в. рассматривалось в общих курсах истории права. В этой группе исследований анализ уголовного права в его развитии был составной частью изучения истории русского права в целом, что налагало определенный отпечаток на его характеристику.

Во-первых, историки права, производя анализ эволюции понятий преступления и наказания, а также системы санкций на протяжении XVIII в., в качестве объекта изучения акцентировали основное внимание на Воинском уставе Петра I и Наказе Екатерины II, привлекавшемся как источник для изучения уголовного права в XVIII в. Следствием этого было то, что другие уголовные законы екатерининского царствования анализировались лишь факультативно. Во-вторых, они не только не выделяли вторую половину XVIII в. в качестве отдельного периода в истории развития русского уголовного права, но и не видели никакого единства и целостности в правительственной программе по реформированию этой отрасли в указанный период.

Ярким примером может служить раздел «Уголовное право империи» в труде В.Ф. оо

Владимирского-Буданова «Обзор истории русского права», вышедшем в 1886 г. , и глава «Уголовное право» в «Учебнике по истории русского права периода империи (XVIII-XIX

OQ ст.)» В.Н. Латкина, опубликованном в 1899 г.-'И в одном, и в другом исследовании при выяснении этапов развития смыслового содержания преступлений в XVIII в., а также характеристике системы действовавших в этот период санкций авторы основывались на компаративном анализе Воинского устава и «Наказа Комиссии о сочинении проекта нового Уложения», практически полностью игнорируя фактическое уголовное законодательство екатерининского царствования90. Так, В.Ф. Владимирский-Буданов упоминал только указ о трех родах воровства 1781 г., но не дал ему при этом подробной характеристики91. В.Н. Латкин описал законодательство о малолетних второй половины XVIII в., но вне связи с общими направлениями уголовно-правовой политики этого периода92.

Изучение уголовного права XVIII в. происходило в историко-догматических исследованиях по конкретным юридическим проблемам, однако в них екатерининское цар

87 Витт В.Ук.соч.С.156.

88 Владимирский-Буданов В.Ф. Обзор истории русского права.Ростов-на-Дону, 1995.

89 Латкин В.Н. Учебник по истории русского права периода империи (XVIII и XIX ст.).СПб.,1909.

90 Владимирский-Буданов В.Ф.Ук.соч.С.361-367; Латкин В.Н.Учебник.С.393,401-407.

91 Владимирский-Буданов В.Ф.Ук.соч.С.368.

92 Латкин В.Н.Учебник.С.407-408. ствование не рассматривалось как отдельная эпоха (особенно это касалось работ по истории смертной казни в России), а маркировалось единой в сравнении с предшествующим

93 периодом традициеи .

Попытка анализа собственно уголовно-правовых воззрений Екатерины II на примере Наказа была предпринята Г.С. Фельдштейном сначала в рамках отдельной статьи «Уголовно-правовые идеи Наказа Екатерины II и их источники»94, которая затем вошла в качестве отдельной главы в его монографию «Главные течения в истории науки уголовного права в России»95.

Ставя своей задачей попытку выяснения этапов, «которые криминалистика прошла в нашем отечестве как научная дисциплина»96, Г.С. Фельдштейн характеризовал время Екатерины II как период, когда теоретические приемы были перенесены в область уголовного законодательства. Анализируя с этой точки зрения Наказ и давая подробную характеристику его уголовно-правой доктрине, Г.С. Фельдштейн предпринял попытку связать этот источник с конкретным уголовным законодательством второй половины XVIII в., полагая, что, с одной стороны, влияние Наказа на российское уголовное законодательство «никогда не было значительным», а с другой - отмечая теоретическое единство данного политико-правового сочинения и основных законодательных актов Екатерины II по гаран

97 тированию сословного статуса отдельных социальных групп .

Общая идея о влиянии Наказа на последующее законотворчество второй половины XVIII в. высказывалась и в трудах историков уголовного права. Н.С. Таганцев, высоко оценивая (но не характеризуя) уголовно- и политико-правовую доктрину Наказа, указывал на влияние последней «на некоторые сепаратные законы екатерининского царствования», прежде всего на Жалованную грамоту дворянству 1785 г. Помимо этого Н.С. Таганцев настаивал на «несомненной» рецепции последующим уголовным законодательством как Екатерины II, так и Александра I «многих» положений Наказа. Однако он не указывал, в чем конкретно это влияние состояло, ограничившись только указанием на то, что некотодо рые статьи Наказа «буквально повторены в Своде законов» .

В это же время в исторической науке была сделана попытка выявления фактического влияние Наказа на практику судопроизводства второй половины XVIII в. Впервые

93 См.: Викторский С.Н. История смертной казни в России и ее современное состояние.М.,1912; Евреинов Н.Н. История телесных наказаний в России. СПб., 1913; Загоскин Н.П. Очерк истории смертной казни в России.Казнь,1891; Кистяковский А.Ф. Исследование о смертной казни.Киев,1867.

94 Фельдштейн Г.С. Уголовно-правовые идеи Наказа Екатерины II и их источники//Юридические записки. Вып.4.Ярославль,1908.С.281-330.

95 Он же. Главные течения в истории науки уголовного права в России.Ярославль,1909.С.99-143.

96 Там же.С.104.

97 Там же. С. 100.

98 Таганцев Н.С. Русское уголовное право.Т.1.М.,1994.СЛ02. она была предпринята в статье B.C. Иконникова", который, проанализировав законодательство Екатерины II по отмене пытки в России, во-первых, пришел к выводу, что Наказ был фактическим источником при принятии решения о ее наложении вплоть до 30-х гг. XIX в.100, а во-вторых, определил вторую половину XVIII в. как время практического изживания пыточных методов из процесса101.

Вслед за B.C. Иконниковым вопрос о влиянии Наказа на непосредственное правоприменение исследовался в статьях Ф.В. Благовидова «Идеи Большого Наказа и практи

1 CP ческая деятельность Екатерины II» " и М.В. Клочкова «Наказ императрицы Екатерины II в судебной практике»103. Отталкиваясь от существующей в историографии ситуации, когда основной интерес при рассмотрении Наказа был связан с его «философскими, правовыми и нравственными идеями», а его значение сводилось к воздействию морального характера «на общественную и государственную жизнь народа»104, оба автора полагали необходимым поставить вопрос о степени реализации основных положений Наказа в конкретных мероприятиях правительства.

Ф.В. Благовидов указывал на прямую связь между заложенной в Наказе идеей разделения властей и практической деятельностью екатерининского правительства на примере «Учреждения для управления губерниями» 1775 г.105. М.В. Клочков полагал, что нужно обратиться к исследованию вопросов воздействия Наказа на «последующее русское законодательство и судебную практику»106. Предпринятая им попытка реализации поставленной задачи на материалах сенатского судопроизводства, среди которых М.В. Клочков особое внимание уделял ссылкам на статьи Наказа в тексте жалоб (как второй половины XVIII в., так и первой четверти XIX в.) и резолюциям Екатерины II на доклады Сената, имела принципиально важное значение. Приведя достаточный фактический материал, М.В. Клочков пришел к выводу о том, что, даже не будучи законом и «обязательно введенным в качестве руководства лишь в некоторой небольшой своей части, касающейся пыток и пристрастных допросов», Наказ, тем не менее, оказал значительное «смягчающее

107 влияние на судебную практику» .

99 Иконников B.C. Из истории Екатерининского Наказа//Чтения в историческом обществе Нестора летопис-ца.Киев, 1891.С. 12-35.

100 Иконников В.С.Ук.соч.С.28-31.

101 Там же.С.22-25.

102 Благовидов Ф.В. Идеи Большого Наказа и практическая деятельность Екатерины II// Наблюдатель. 1896. №1.С.119-141.

103 Клочков М.В. Наказ императрицы Екатерины II в судебной практике// Сб. статей в честь М.К. Любавско-го. Петроград, 1917.С.1-18.

104 Благовидов Ф.В.Ук.соч.С.117.

105 Там же.С.121.

106 Клочков М.В.Ук.соч.С.1.

107 Там же.С.8.

В советской историографии вплоть до 80-х гг. XX в. политика Екатерины II в области уголовного права исследовалась лишь фрагментарно, созданные в этот период работы не представляют особой практической ценности, во-первых, потому, что они анализировали уже введенный до этого в научный оборот исторический материал, а во-вторых, изначально исходили из посыла о «крепостническом» характере екатерининского царствования. Утверждение о его продворянских целях и задачах должен был подкрепить анализ «псевдолиберальных» положений Наказа и их полного несоответствия реальной правительственной практике.

В наиболее полном виде подобные воззрения на уголовно-правовые мероприятия второй половины XVIII в. и собственную роль Екатерины II в их замысле и реализации

1П8 зафиксированы в работе Т.И. Швориной «Уголовное законодательство Екатерины II» , которая была первым специально посвященным проблеме исследованием советского периода.

Тематика статьи Т.И. Швориной и объект ее исследования были несколько шире, чем просто анализ уголовного законодательства. Автор не ограничилась рассмотрением отдельных законодательных актов, а попыталась показать их влияние на конкретную судебную практику XVIII в. Однако изначальный посыл о том, что все «либеральное» уголовное законодательство было просто «ширмой» для реальных проявлений крепостниче

109 ства , привел к тому, что место детального изучения Наказа и основных законов, регулирующих область уголовного права, занял разбор указов о ссылке крестьян за провинности и «Уложения для Поречья» графа В.Г.Орлова.

Т.И. Шворина просто перечислила основные уголовные законы, принятые в 60-70-е гг. XVIII в. (о малолетних, о трех видах воровства) и констатировала, без особой аргументации и анализа, их крепостнический характер, перейдя затем к детальному разбору «помещичьего законодательства», долженствовавшему подчеркнуть продворянский характер политики Екатерины II в области уголовного права*. Окончательный вывод исследовательницы не имел ничего общего с уголовно-правовыми проблемами и сводился к тому,

108 Шворина Т.И. Уголовное законодательство Екатерины П//Ученые записки ВИЮН.Т.1.М.,1940.С. 191-235.

109 Там же.С.196. Остается, правда, не совсем понятным, какого рода связь могла существовать между частноправовыми начинаниями отдельных землевладельцев и уголовной политикой Екатерины II, носящей совершенно очевидно общегосударственный характер. С точки зрения автора, изучение вышеназванных положений может быть интересно с двух точек зрения. Во-первых, в связи с наметившимися изменениями в отношениях межу помещиком и крепостным, куда положения, безусловно, вносили значительную долю законности, что, в свою очередь, было отражением свойственной Просвещению веры в закон как основной регулятор социальных отношений. Во-вторых, интересно проанализировать их с позиции проникновения в крестьянскую среду идеи законности и влияния последней на ее правосознание. На необходимость пересмотра характера взаимоотношений между крестьянством и властью в России второй половины XVIII в. указывает Р. П. Барт-летт в статье «Некоторые правовые аспекты взаимоотношений между государством и крестьянством в России во второй половине XVIII в.»//История права: Англия и Россия:Сб.статей.М.,1990. что «морем народной крови Екатерина II подавила революционные движения крестьян XVIII в.»110.

В русле данного подхода лежало и исследование уголовно-правовой доктрины Екатерины II Б.С. Ошеровичем111, однако оно отличалось большей детальностью и продуманностью. Проблематика, в рамках которой Б.С. Ошерович исследовал Наказ и его уголовно-правовую доктрину, в целом находилась в русле подходов и наработок, сделанных в дореволюционной историографии. Поставив, как В. Витт, задачу выявления «идеологического родства» и «различия» между трудом Екатерины II и просветительской философией XVIII в.112, он провел компаративный анализ по схожей методике и в результате пришел к таким же выводам, интерпретировав их, однако, уже не в духе либерально-революционной, а марксистской идеологии.

С точки зрения Б.С. Ошеровича, увлечение Екатерины II идеями просветителей проистекало из чисто утилитарного «личного интереса», связанного с желанием «упро

113 чить свое положение на троне» . Следовательно, Наказ не имел ничего общего с политико-правовыми концепциями его источников - Монтескье и Беккариа, поскольку строился на совершенно иной, «крепостнической», идеологии, игнорируя принципы естественного права, общественного договора и разделения властей114.

Однако текст исследования Б.С. Ошеровича и заключительные выводы, к которым он пришел, были значительно шире детерминированных идеологическими штампами советской историографии оценок уголовно-правовой политики Екатерины II. Во-первых, рассуждая об особенностях становления науки уголовного права в России, Б.С. Ошерович прямо указывал на влияние на работы ее основателей - О. Горегляда и П. Гуляева - основных понятийных конструкций Наказа, касавшихся преступлений и наказаний. В этом отношении он полностью соглашался с Г.С. Фельдштейном, указывавшим, что заимствования из Наказа в этих трудах «представляются очевидными»115. Во-вторых, в заключении Б.С. Ошерович пришел к выводу о единстве уголовно-правового дискурса в России второй половины XVIII в. Он вообще не разделял уголовно-правовые воззрения Екатерины II и ряда представителей российской интеллектуальной элиты ее царствования (И.В. Лопухина, И.П. Пнина, А.Н.Радищева), отмечая их «однородность» вне зависимости «от тех

110 Шворина Т.И. Ук.соч.С.223-227. Ошерович Б.С. Очерки по истории русской уголовно-правовой мыли (вторая половина XVIII в. - первая четверть XIX в.). М.,1946.

112 Ошерович Б.С.Ук.соч.С.63.

113 Там же. С.49.

114 Там же. С.71.

115 Там же. С.124-125. или иных оттенков . политических убеждений» в связи с общим источником - правовой мыслью Просвещения116.

В свойственном советской историографии тоне был выдержан раздел об уголовной политике правительства во второй половине XVIII - первой четверти XIX вв. в 1 томе «Истории царской тюрьмы» М.Н. Гернета и исследовании И.И. Солодкина, посвященном развитию уголовного права в конце XVIII - первой трети XIX вв."7 Сосредоточившись в основном на анализе уголовно-правовой мысли и процесса становления науки уголовного права в России, И.И. Солодкин, как и Т.И. Шворина, просто перечислил новые уголовные указы последней трети XVIII в. (Устав благочиния, манифест «О поединках», указ о трех видах воровства) вне какой-либо связи с общими тенденциями модификации уголовного права, имевшими место в России в период царствования Екатерины II. Его конечный вывод сводился к тому, что уголовное законодательство указанного периода носило архаич

118 ный, «не соответствующий времени» характер . Выводы М.Н. Гернета были еще более схематичны и тенденциозны. С его точки зрения, мероприятия екатерининского правительства по модернизации уголовного законодательства и сам Наказ императрицы были не более чем «данью "либерализму"», за которым скрывался свойственный всякому крепостническому строю «упорный консерватизм»"9.

Единственная выделяющаяся на общем фоне работа принадлежала П.И. Люблинскому120, на примере законодательства о краже исследовавшему принципы охраны частной собственности в период «накопления капитала» в различных европейских странах, в России в том числе. Представляется целесообразным более подробно осветить суть основных положений статьи П.И. Люблинского, поскольку в ней были сделаны некоторые интересные наблюдения.

Знаменательно было уже то, что свое исследование П.И. Люблинский начал с цитаты из французского учебника, в котором говорилось о прямой связи между свободой личности и правом собственности, поскольку «оно является его единственной гарантией»121. Исходя из этого перелом, который произошел в охране свободы личности при переходе от

116 «Все они единодушно отстаивали принцип nullum crimen sine legge; разработка принципов виновности в их трудах стояла на уровне достижений европейской уголовно-правовой науки их времени; они отрицали необходимость наказания как возмездия, выдвигая на первый план воспитательную роль наказания; они проводили резкую грань между нарушением уголовных законов и . церковных канонов, считая последние неподсудными государеву суду»/Ошерович Б.С.Ук.соч.С.304.

117 Солодкин И.И. Русское уголовное право в конце XVIII - первой трети XIX вв. (образование, наука, законодательство). Автореф.дис.д-ра.юрид.наук.М.,1966.

118 Там же.С.27. lJ Гернет М.Н, История царской тюрьмы.Т.1.М.,1960.С.61-62.

20Люблинский П.И. Уголовно-правовая охрана частной собственности в период образования капитализма (из истории уголовного законодательства о краже)//Проблемы социалистического права.Сб.П.М.,1937.С.79-108; C6.III.M.,1938.С.147-175.

121 Люблинский П.И.Ук.соч.Сб.П.С.80. феодализма к капитализму, по мысли П.И. Люблинского, должен был, безусловно, отразиться в уголовном законодательстве через дифференциацию и «необычайное» разрастание юридических составов имущественных преступлений122.

Произведенный П.И. Люблинским анализ законодательства о краже в Англии, Франции, Австрии и германских государствах в XVIII в. наглядно демонстрировал, с одной стороны, увеличение и усложнение корпуса преступлений против собственности, а с другой - под явным влиянием идеологии Просвещения подтверждал стремление власти уменьшить наказания за кражи и ввести принцип соответствия наказания преступлению123. Даже в Англии, где в связи с особенностями правовой системы влияние на нее просветительских идей было минимально, а законодательная отмена смертной казни за кражу свыше 12 пенсов произошла только в 1832 г., в 70-е гг. XVIII в. старые санкции за воровство начинают смягчаться посредством королевского помилования124.

В России, с точки зрения П.И. Люблинского, имели место схожие процессы. Подробно разобрав указы о краже от Соборного уложения 1649 г. и до указа 1781 года о трех видах воровства, автор пришел к выводу о схожести процесса развития как санкций, так и корпуса имущественных преступлений в России и странах Западной Европы. И там, и там 125 имел место отказ от смертной казни и значительное смягчение наказании .

Поворотным моментом стало царствование Екатерины II, не только воспринявшей одну из основных идей Просвещения об «установлении соответствия между тяжестью преступления и наказания», но и на практике осуществившей «основные требования кри1 миналистов-реформаторов» . Имелся в виду прежде всего указ 1781 г. «О суде и наказаниях за воровство разных родов и о заведении рабочих домов во всех губерниях», который, во-первых, значительно увеличивал число составов данного вида преступления, а во-вторых, дифференцировал наказание в зависимости от тяжести содеянного.

П.И. Люблинский констатировал зависимость между названным указом 1781 г., разделом о воровствах проекта «Уголовного уложения» и «Комментариями на английские законы» У. Блэкстоуна, откуда, по его мнению, Екатерина II взяла разделение на мелкую и крупную кражу127. Таким образом, впервые в науке П.И. Люблинским была показана конкретная связь между отдельными уголовными законами екатерининского царствования и идеологией Просвещения, а также предпринят анализ влияния на ее законопроекты труда У. Блэкстоуна.

122 Люблинский П.И.Ук.соч.Сб.П.С.81.

123 Там же.С.85-100.

124 Там же.С.85.-91.

125 Там же.С.101-108.

126 Люблинский П.И.Ук.соч.Сб.Ш.С. 152,163.

127 Там же.С.157,163.

Сделанные П.И. Люблинским наработки по проблеме характера, целей и сути уголовно-правовой политики в России второй половины XVIII в. так и не были востребованы исторической наукой, поскольку основной вектор исследований с 1950-х гг. сместился в

128 сторону изучения «просвещенного абсолютизма» , традиционно ассоциировавшегося с екатерининским царствованием. Основные изыскания в данной области сосредоточились на «соотношении буржуазного и феодального в природе и политике "просвещенного аб

19Q солютизма"» , совершенно без внимания оставляя вопросы уголовного права и политики. Это с наглядностью подтверждает как сборник статей «Абсолютизм в России (XVII-XVIII вв.), вышедший в 1964 г.130, так и дискуссия об абсолютизме, имевшая место в журнале «История СССР» в 1968-1972 гг.131

Попытка дать характеристику политике Екатерины II в области политических преступлений в контексте развития преследования данных деяний верховной властью в XVIII в. была предпринята в статье Н.Б. Голиковой «Органы политического сыска и их развитие в XVII-XVIII в.»132. Во второй половине XVIII в. в сравнении с предшествующим периодом Н.Б. Голикова не усматривала каких-либо новых черт в правительственной политике в данной сфере. С ее точки зрения, она носила чисто «демагогический характер», который автор усматривала и в отмене «слова и дела», и в уничтожении канцелярии Тайных розыскных дел, «рассчитанных на поднятие престижа . царской власти»133. Все мероприятия екатерининского царствования по модернизации судебной системы Н.Б. Голикова также рассматривала с позиции необходимости преследования политических преступлений, «против которых нацеливался губернский аппарат»134.

Статья Н.Б. Голиковой, таким образом, представляла еще один пример изучения политики Екатерины II в области уголовного права исходя не из присущей ей внутренней логики (такой вопрос даже не ставился), а основываясь на чисто внешних идеологических штампах и конструкциях. Однако в то же время в историографии присутствовали примеры прямо противоположного подхода: основные направления политико-правовой доктрины «просвещенного абсолютизма» предлагалось исследовать исходя из влияния на него

128 Гаврилова JI.M. Политика «просвещенного абсолютизма» в России во второй половине XVIII в. (советская историография вопроса)//Вестник ЛГУ.1983.№20.С.95.

129 Аврех A.JI. Российский абсолютизм и его роль в утверждении капитализма в России//Отечественная история. 1968.№2.С.82.

130 Абсолютизм в России (XVII-XVIII вв.): Сб. статей к семидесятилетию Б.Б. Кафенгауза /Под ред. II.М. Дружинина.М., 1964.

131 Обзор дискуссии: Рахматуллин М.А. К дискуссии об абсолютизме в России//История СССР.1972.№4.

132 Голикова Н.Б. Органы политического сыска и их развитие в XVII-XVIII вв.// Абсолютизм в России. С.243-279.

133 Голикова Н.Б. Органы политического сыска.С.270.

134 Там же. С.278.

I 1 s идеологии Просвещения . Указывалось, что отличительными признаками «просвещенного абсолютизма» была «своеобразная интерпретация» принципов французского Просвещения и «систематическое применение их в различных областях жизни»136. Основным документом, в котором были изложены основания нового правительственного курса, признавался Наказ. На основе анализа реформы местного управления 1775 г. и Жалованных

117 грамот 1785 гг. делался вывод о единстве политико-правового курса на всем протяже

118 нии царствования Екатерины II , главной доминантои которого полагалось укрепление

139 позиции дворянства . Отдельные упоминания в данном контексте о смягчении уголовного права во второй половине XVIII в.140 носили чисто фрагментарный характер и не связывались с общими задачами и целями правительственной политики.

Тот же подход, при явном смещении идеологических ориентиров, присутствовал и в более поздних по времени работах о развитии судебных органов в России XVIII в. Так, в исследовании Н.Н. Ефремовой о судоустройстве в России второй половины XVIII -первой половины XIX вв. вопросы реформирования уголовного права и процесса в контексте модернизации всей системы правосудия были оставлены совершенно без внимания141. То же самое можно сказать о вышедшем недавно труде Т.Л. Мигуновой «Право, администрация и суд в реформах Екатерины Великой», носящем вообще сугубо описательный харак

Качествеино новый этап в исследовании политики Екатерины II в области уголовного права обозначила работа О.А. Омельченко «Уголовная политика «просвещенного абсолютизма» и развитие русского права во второй половине XVIII в.»143. О.А. Омельченко связал изменения, имевшие место в русском уголовном праве во второй половине XVIII в., с общими целями и направлениями политики «просвещенного абсолютизма», «неотъемлемую часть» которой они составляли и в рамках которой «разрабатывались и реализовывались»144. Поставив задачу охарактеризовать «центральную линию в обновле

135 Павленко Н.И. Идеи абсолютизма в законодательстве XVIII в.// Абсолютизм в России. С.389-427; Дружинин Н.М. Просвещенный абсолютизм в России//Там же.С.428-458; Федосов И.А.Просвещенный абсолютизм в России//Вопросы истории. 1970.№9.С.34-55; Он же. Абсолютизм // Очерки русской культуры XVIII в. Ч.2.М.,1987.С.7-19.

136 Дружинин Н.М.Ук.соч.С.431

137 Федосов И.А. Просвещенный абсолютизм в России.С,41-47; Дружинин Н.М.Ук.соч.С.446-452; Вдовина Л.Н. Право и суд//Очерки русской культуры XVIII в.Ч.2.М.,1987.С.152-185.

138 Дружинин Н.М.Ук.соч.С.442.

139 Федосов И.А. Просвещенный абсолютизм в России.С.55

140 Вдовина Л.Н.У к.соч.С. 170.

141 Ефремова Н.Н. Судоустройство России второй половины XVIII -первой полвины XIX вв. (историко-правовое исследование).М., 1993.

142 Мигунова Т.Л. Право, администрация и суд в реформах Екатерины Великой.СПб,2002; Она же. Российское общество накануне реформ Екатерины Великой (аспект правового сознания).М.,2002.

143 Омельченко О.А, Уголовная политика «просвещенного абсолютизма» и развитие русского права во второй половине XVIII в.//Вопросы истории уголовного права и уголовной политики.М.,1986.С.25-49.

144 Омельченко О.А. Уголовная политика «просвещенного абсолютизма».С.27. нии форм уголовной политики» правительства Екатерины II, О.А. Омельченко сконцентрировался на изучении двух ее «эпизодов»145. Во-первых, им был проанализирован проект обновления уголовного законодательства, созданный одной из подкомиссий Уложенной комиссии 1767 г., а именно подкомиссией «О правосудии». Во-вторых, автор рассмотрел основные положения собственных законопроектов Екатерины II, целью которых было создание нового уголовного уложения.

Принципиальность и значимость выводов, к которым пришел О.А. Омельченко, заключалась в том, что им было подтверждено и наглядно продемонстрировано не только единство уголовно-правовой доктрины Екатерины II на протяжении всего ее царствования, но и влияние ее основных положений, впервые четко артикулированных в Наказе, на разработку проблем уголовного права в Уложенной комиссии.

Составленный частной комиссией о правосудии проспект «криминальной главы» содержал, во-первых, новое понимание преступления, принципом квалификации которого должна была быть «общественная опасность и общественная значимость совершенного», во-вторых, новую систематизацию преступных деяний, в рамках которой значительно сокращалось количество преступлений против веры и оскорбления величества, предлагалось декриминализировать слово и.т.д. Подобные новшества были прямым отражением предложений по реформированию уголовного права, содержащихся в Наказе146.

Центральное место в исследовании О.А. Омельченко занял разбор уголовных проектов Екатерины II, которые были созданы ею в 1770-х гг., когда у нее «сложилось собственное представление о характере и принципах законодательного обновления», не совпадавшее «с направлением разработок Комиссии»147. Результатом этого явились проект закона «Об оскорблении величества» 1774 г. и проект «Уголовного уложения» 1779 г.

О.А. Омельченко первым в исторической науке описал историю создания, суть и содержание вышеназванных проектов, а также соотнес предлагаемые в них начала с уголовно-правовой доктриной Наказа, показав прямую линию преемственности. Она просматривалась в «сдержанной» криминализации слова, сокращении числа составов преступлений в оскорблении величества, в дифференциации наказаний в зависимости от стеч148 г\ пени вины, что привело к появлению новой системы наказании . Он также указал на использование Екатериной II при работе над проектом закона «Об оскорблении величества» основных источников российского законодательства (Соборного уложения, Воинского и

145 Омельченко О.А. Уголовная политика «просвещенного абсолютизма».С.27.

146 Там же.С.31-32.

147 Там же.С.ЗЗ.

148 Там же.С.34-35.

Морского уставов), французской «Энциклопедии»149. Принципиальное значение имели наблюдения О.А. Омельченко относительно влияния проектов на законодательство второй половины XVIII в. В частности, он отмечал, что ряд высказанных в проекте «Уголовного уложения» «идей и принципов Екатерина II использовала в Уставе благочиния 1782 г. и Манифесте о поединках 1787 г.»150.

Окончательный вывод О.А. Омельченко сводился к констатации единства и «очевидности» новых правовых принципов уголовной политики «просвещенного абсолютизма», «менявшей» в целом его правовые формы151.

Анализ уголовно-правовой политики екатерининского царствования, ее основных целей и направлений на основе комплексного подхода был продолжен О.А. Омельченко в его исследовании «"Законная монархия" Екатерины Второй: Просвещенный абсолютизм в

152

России» . Уже само название монографии говорило о том, что внимание автора будет сфокусировано на изучении «просвещенного абсолютизма» как «Государственной Реформы», которая была «едва ли не единственной в истории новой России, реализовавшейся вполне исходя из собственных начал»153. В соответствии с этим предметом исследования становилась «государственно-политическая и правовая история России второй половины XVIII в.»154. Определяющей и связующей детерминантой при ее изучении должно было стать такое явление, как «просвещенный абсолютизм», рассматриваемое с точки зрения целеполагания и его реализации на практике.

Политика Екатерины II в области уголовного права, таким образом, анализировалась, как и в рассмотренной выше статье, как составная часть общего политического курса «просвещенного абсолютизма». Большое практическое значение имел юридико-правовой анализ автором основных положений уголовно-правовой доктрины Наказа155 и ее влияния на проекты закона «Об оскорблении величества» и «Уголовного уложения». Помимо этого О.А. Омельченко показал прямую связь между последним источником и указом о трех видах воровства 1781 г., уголовно-правовой частью Устава благочиния 1782 г. и основными положениями Манифеста о поединках 1787 г.156

Однако окончательные выводы, к которым пришел О.А. Омельченко, оценивая политику Екатерины II в области уголовного права, в целом лежали в русле предшествующей историографической традиции и были предопределены его общей концепцией «про

140 Омельченко О.А. Уголовная политика «просвещенного абсолютизма».С.33.

150 Там же.С.41.

15|Там же.С.41.

152 Омельченко О.А «Законная монархия» Екатерины Второй: Просвещенный абсолютизм в России.М., 1993.

153 Там же.С.4.

154 Там же.С.З.

155 Там же.С.293-295.

156 Там же.С.300-302,305. свещенного абсолютизма», которая четко прослеживается как в рассматриваемой монографии, так и в целом ряде статей по данной проблематике.

С точки зрения О.А. Омельченко, «просвещенный абсолютизм» был «цельным политическим и правовым укладом», представлявшим «сложный системный комплекс взаимосвязанных и взаимообусловленных идейных постулатов, законодательных преобразований и мотивов, стремлений государственной практики и правовой политики, рожденных в разной мере и логикой эволюции предшествующего государственного и правового строя, и перспективными интересами правящих слоев, и субъективного происхождения политическим расчетом, и особым взглядом на власть и общество»157. В основе доктрины данного явления лежал не философски-правовой дискурс Просвещения, а немецкая идеалистическая философия XVII-XVIII вв. (Г.В.Лейбниц, Х.Вольф). С точки зрения О.А. Омельченко, идеология «просвещенного абсолютизма» игнорировала целый ряд принципиальных положений просветительской мысли: теорию общественного договора, учение о естественном праве и «конструкцию политической свободы в государственном устройст-1 ве» и базировалось на консервативной по своей сути концепции «полицеизма», следо

159 вательно, и сама носила «консервативный» характер .

Исходя из этого целеполагание политики «просвещенного абсолютизма» состояло не в чем ином, как в стабилизации «в новых общественных условиях социального и государственного порядка "старого режима"», а практические методы реализации проистекали из «взаимодействия собственных интересов абсолютистской государственной организации» и «интересов и требований наиболее активной массы правящего сословия - дворянства». И хотя взаимоотношения власти и дворянства стали носить «либерализироваиный» характер, в целом правительственная политика второй половины XVIII в. была ориентирована на дворянство, которому представлялась в сравнении с другими «несравненно большая степень экономической, правовой и личной свободы»160. Таким образом, как и в предшествующей историографии, О.А. Омельченко сводил рассмотрение «просвещенного абсолютизма» к чисто продворянским мотивам власти.

В результате общая оценка политики Екатерины II в области уголовного права была сведена О.А. Омельченко к констатации ее «сословной» направленности. Этот вывод присутствует и в первой (1986 г.) редакции его статьи об уголовной политике Екатерины II161, и в соответствующем разделе монографии и состоит в том, что уголовно-правовые мероприятия власти были «неосуществимы», поскольку вступали в противоречие с «не

157 Омельченко О.А. «Законная монархия».С.378.

158 Там же.С.96-98.

159 Там же.С.101,379.

160 Там же.С.381.

1(11 Омельченко О.А. Уголовная политика «просвещенного абсолютизма».С.42. менее настойчиво . утверждающимися правами и привилегиями господствующего сословия»162. Во второй редакции статьи (2004 г.) О.А. Омельченко несколько смягчает тон оценок и отмечает «либеральное» значение совершенствования уголовного закона, однако не поясняет, в чем оно, собственно, состоит и интерпретирует как «попутно рождаемую» составляющую «правовых стремлений уклада просвещенного абсолютизма»163.

Однако, несмотря на некоторую предопределенность выводов, О.А. Омельченко был сделан целый ряд ценных наблюдений в отношении уголовно-правовой политики второй половины XVIII в. Во-первых, он предложил рассматривать мероприятия императрицы в этой сфере как целостный единонаправленный процесс с точки зрения замысла, его реализации в законопроектах и их влияния на конкретную законодательную практику. Во-вторых, реформирование уголовного права было включено в качестве одной из составляющих в общий правительственный курс екатерининского царствования. В-третьих, О.А. Омельченко ввел в научный оборот ряд уголовных проектов императрицы, наметив, таким образом, перспективу их дальнейшего изучения.

С прямо противоположной методологической позиции дан анализ политики Екатерины II в контексте общего процесса реформ в России XVIII в. в соответствующей главе монографии А.Б. Каменского «От Петра I до Павла I». Собственно рассмотрение проблемы реформирования уголовного права во второй половине XVIII в. занимает в ней незначительное место, однако в ракурсе проблематики данного диссертационного исследования она представляет интерес с точки зрения предлагаемого алгоритма изучения реформы, который, как представляется, в полной мере может быть применим к исследованию политики, одним из проявлений которой является реформа.

Сознательно отказываясь от использования термина «просвещенный абсолютизм» применительно к истории России второй половины XVIII в. по причине его «неопределенности и аморфности», А.Б, Каменский, ссылаясь на Д.Блэка, более перспективным считает рассмотрение «деятельности европейских правителей и правительств XVIII в. . прежде всего с точки зрения проблем, которые перед ними стояли»164, смещая, таким образом, вектор исследования с номотетического внешнего описания предмета, отождествляемого с его внутренней сутью, на понимание внутренних причин его целеполагания и действия.

А.Б. Каменский полагает, что изучение реформы должно включать в себя несколько составляющих. Во-первых, выяснение «обстоятельств, вызвавших реформу к жизни, послуживших толчком или стимулом к ее проведению». Во-вторых, понимание сути «за

162 Омельченко О.А. «Законная монархия».С.309-310.

163 Омельченко О.А. Власть и закон.С.179.

164 Каменский А.Б. От Петра I до Павла I.C.25. мысла реформы» и степени ее продуманности и спланированности. При этом А.Б. Каменский разделяет программу реформ и план реформ, «понимая под первым отсутствие у реформатора конкретного плана действий при наличии вполне определенных целей». В-третьих, уяснение, насколько реформа была «успешной» с точки зрения реформатора. В-четвертых, понять «результаты реформы и ее последствия»165.

Применительно ко времени екатерининского царствования «опыт целостного анализа» реализуется А.Б. Каменским через выяснение основных положений и «идейной основы» «реформаторской программы Екатерины II» и ее реализации через законодательство в конкретной правительственной деятельности. В результате автор приходит к выводу о единстве правительственного курса на всем протяжении царствования Екатерины II. Ему была свойственна «системность, продуманность и основанность на определенных принципах»166. Это позволяет А.Б. Каменскому говорить о «Реформе Екатерины II», поскольку она не только затронула практически все сферы жизни государства, но и была самой «успешной» из всех попыток реформирования в истории России: императрице «удалось почти полностью реализовать задуманное, реализовать ровно настолько, насколько это вообще было возможно в конкретных исторических условиях ее времени без риска нарушения политической стабильности»167. Наличие определенных приоритетных ориентиров позволяет усматривать во внутренней политике Екатерины II попытку «реализации в России либеральной модели развития» посредством «ограничения власти законом» 168. Конкретные меры по модернизации судопроизводства и уголовно-правовой сферы вписываются, таким образом, в общий контекст и становятся частью объединенного единой целью и задачей процесса реформирования.

В последнее время среди историков права обозначился явный интерес к истории пенитенциарной политики в России. Появился целый ряд работ, анализирующих особенности функционирования в Российской империи как всей системы наказаний169, так и ее составляющих (лишение свободы170, смертная казнь171). В их рамках отдельное внимание уделяется исследованию «карательной» политики государства в XVIII веке, которая в це

165 Каменский А.Б. От Петра I до Павла I.C.43-44.

166 Там же.С.467.

167 Там же.С.465.

168 Там же.С.469.

169 Детков М.Г. Наказание в царской России. Система его использования.М.,1994; Упоров И.В. Пенитенциарная политика России в XVIII-XX вв.СПб.,2004.

170 Детков М.Г. Научное и организационно-правовое обеспечение исполнения уголовных наказаний в виде лишения свободы в Российском государстве: исторический аспект и современность.М.,1998; Рассказов Л.П., Упоров И.В. Лишение свободы в России: истоки, развитие, перспективы.Краснодар,1999.

171 Михлин А.С. Высшая мера наказания: история, современность, будущее.М.,2000; Жильцов С.В. Некоторые политико-правовые аспекты смертной казни в истории России//Вестник Волжского университета.Сер.Юриспруденция.Вып.42.Тольятти,2004; Он же. Смертная казнь в истории России.М.,2002; Малько А.В, С.В. Жильцов. Смертная казнь в России. История.Политика.Право.М.,2003. лом характеризуется в русле советской историографической традиции с акцентом на про-дворянской направленности правительственных мероприятий в пенитенциарной сфере в указанный период. Так, М.Г. Детков, рассматривая эволюцию института лишения свободы в Российской империи, отмечает, что ее основной доминантой применительно к середине и второй половине XVIII в. было «классовое содержание наказания», которое автор усматривает в указах о праве помещиков ссылать крестьян на поселение (1749,1760 гг.) и каторгу (1765 г.)172, при этом им полностью игнорируются какие-либо постановления, касавшиеся улучшения содержания ссыльнокаторжных и условий их транспортировки. В той же тональности выдержаны исследования С.В. Жильцова о смертной казни в России XVIII в. Анализируя политику Екатерины II в этой области, С.В. Жильцов отмечает бесспорное влияние Монтескье и Беккариа на формирование отношения императрицы к высшей мере наказания, однако в ее собственных резолюциях на приговоры по лишению жизни видит стремление предоставить «политические и гражданские права дворянству за счет лишения прав крестьянства»173.

Интересные наблюдения, касающиеся пенитенциарной политики Екатерины II, содержатся в работах И.В. Упорова, который полагает, что только с ее царствования можно говорить о появлении в России, во-первых, явно выраженной позиции власти в отношении системы наказаний, а во-вторых, «научной и теоретической основы решения проблем, связанных с назначением и исполнением наказания в виде лишения свободы», которая составит основание правительственной активности в этой области в последующий период174. Однако, анализируя непосредственную законодательную практику, касающуюся ссылки и каторги, И.В. Упоров опять концентрируется на характеристике указов о ссылке крестьян на каторгу и в целом сводит ее к извлечению «прагматических целей политико-экономического характера»175.

В зарубежной историографии обращение к политике Екатерины II в уголовно-правовой сфере носило чисто фрагментарный характер. Исследования основных направлений государственно-правовой политики в России второй половины XVIII в. в основном акцентировались на изучении ее социальной составляющей176 или административной ре

172 Детков М.Г. Наказание.С.21; Научное и организационно-правовое.С.11.

173 Жильцов С.В. Некоторые политико-правовые аспекты.С.186-187; Он же. Смертная казнь в истории России.С.168.

174 Упоров И.В. Пенитенциарная политика.С.130,131.

175 Там же.С. 141.

176 Dukes P. Catherine II and Russian nobility. Cambridge, 1967; Jones R. The emancipation of Russian nobility. 1762-1785 .New-Jercy, 1973.

I 77 форме . В полной мере состояние зарубежной историографии в данном вопросе отражают сноски к единственной статье по указанной проблематике «Уголовная политика в век

1 78

Екатерины II» , автором которой является И.де Мадариага. В них упоминается только одно зарубежное исследование, касающиеся вопросов истории науки уголовного права в

179

России во второй половине XVIII в. При этом в заключении сама автор сетует на слабую изученность вопросов уголовно-правовой и судебной (с точки зрения практической реализации) политики екатерининского царствования, указывая на то, что количество ра

1 ЯП бот очень невелико и они «во многом повторяют известные из других книг факты» .

Необходимость исследования политики Екатерины II в области уголовного права была отмечена И.де Мадариагой еще в выводе к ее капитальной монографии «Россия в эпоху Екатерины Великой», где автор прямо указывала на влияние Наказа на развитие

181 уголовного права в России . Именно эта проблематика стала центральной в опубликованной в 1990 г. статье «Уголовная политика в век Екатерины II».

Мадариага не просто предложила анализ основных направлений реформирования уголовно-процессуальной сферы, который имел место в России во второй половине XVIII в., но и предпослала ему подробное описание «унаследованной» Екатериной II уголовно-правовой традиции, того «фона», на котором она должна была начать свою деятельность. Опираясь на Соборное Уложение и Воинский устав, И.де Мадариага дала терминологическую характеристику понятий преступления и наказания, обрисовала действовавшую в

России в первой половине XVIII в. судебно-следственную систему (по политическим пре1 ступлениям) и систему наказаний, а также указала на основные тенденции их развития

Первым внешним знаком» нового правительственного курса в сфере уголовного права, по мнению И.де Мадариаги, стал Наказ, в котором под влиянием Беккариа была сформулирована «небывалая программа» по реформированию уголовного права и процесса: введение принципа nullum crimen sine legge, провозглашение идеи соответствия наказания преступлению, разграничение преступного действия, морального посягательства и проступка183. Наказ - в этом И.де Мадариага повторяет выводы Г.С. Фельдштейна - ока

177 Raeff М. The well-ordered police state: social and institutional change through law in the Germanies and Russia 1600-1800. Yale,1983; Он же. Понять дореволюционную Poccmo.London,1994; Alexnader J.T. Catherine II's efforts at liberalization and their aftermass. // Reforms in Russia and the USSR.Chicago,1989.P.72-85.

178 Madariaga I.de. Penal policy in the age of Catherine II//Leopoldina.V.ll.Milano,1990.P .497-535; Мадариага И. де. Уголовная политика в век Екатерины П/пер. О.А. Омельченко//Фемис.Ежегодник истории права и пра-воведения.2003 .Вып.4.М.,2003.С. 105-139.

179 Цитируется по Мадариага И.де.Уголовная политика: Brown А.Н. The father of Russian Jurisprudence: the legal thought of S.E. Desnitskii//Russian law: historical and political perspectives/Ed.by Butler W.E. Leiden, 1977. P.94-117.

180 Мадариага И.де. Уголовная политика,С.135.

181 Мадариага И.де. Россия в эпоху Екатерины Великой.М.,2002.С.925.

182 Мадариага И.де. Уголовная политика.С.105-114.

183 Там же.С.112,114-115. зал минимальное влияние на непосредственную законодательную практику правительства, однако его идейное значение было очень велико: во-первых, он «внедрил в русскую интеллектуальную жизнь . современные передовые идеи по части уголовного права», во-вторых, способствовал смягчению судебной практики, и в-третьих, многие его положения

184 просачивались» в уголовное законодательство . Прямое влияние «правового подхода» Наказа И.де Мадариага видела в указе о трех видах воровства 1781 г., Уставе благочиния 1782 г. и Жалованной грамоте дворянству 1785 г.185.

Большое внимание автор уделила изучению системы судов с точки зрения модерI низации уголовного судопроизводства , а также характеристике тюремного заключения

1 R7 и предложений по его реформированию при Екатерине II . В результате, опираясь только на опубликованные источники или их упоминания в монографиях, И.де Мадариага представила модернизационные процессы, имевшие место в области уголовного права и судопроизводства, как составную часть общего правительственного курса, нацеленного на

IR8 внедрение всеобщей законности . Ею также были намечены дальнейшие перспективы изучения данной проблематики, связанные с исследованием практики судопроизводства и российской преступности в XVIII в. в целом189.

Историографический обзор изучения политики Екатерины II в области уголовного права позволяет сделать вывод о том, что, несмотря на введение в научный оборот собственноручных законопроектов императрицы и указание на их связь с положениями уголовно-правовой доктрины Наказа и основными уголовными законами второй половины XVIII в., попытки комплексного исследования мероприятий екатерининского царствования в области уголовного права носили чисто фрагментарный характер и не пошли дальше констатации единства их целей и принципов.

Историографическая традиция изучения политики Екатерины II в области уголовного права, состояние источниковой базы, поставленные задачи, а также выбранная методология предполагают следующую структурную композицию диссертационного исследования:

Первая глава будет посвящена разбору основных тенденций развития и характеристике терминологических конструкций центральных понятий уголовного права, а также системы санкций, действовавших в России в первой половине XVIII в. с целью обозначе

184 Мадариага И.де. Уголовная политика. С. 116,118.

185 Там же.С.121-123.

186 Там же.С. 123-125.

187 Там же.С.126-131.

188 Там же.С. 133-134.

189 Там же.С.135. ния общего правового поля, в рамках которого происходили реформы Екатерины II по модификации уголовного законодательства.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Политика Екатерины II в области уголовного права"

Заключение.

Политика Екатерины II в области уголовного права отличалась единством целей, задач и подходов на протяжении всего екатерининского царствования. Они были не только зафиксированы и развиты в основных политико-правовых законопроектных трудах императрицы, но и получили практическую реализацию в целом ряде законов и правительственных мероприятий второй половины XVIII в.

Острая необходимость модернизации уголовно-правовой сферы на момент вступления Екатерины II на престол была обусловлена внутренним несовершенством всей уголовно-процессуальной системы государства, существующее положение дел в которой ни в коей мере не отвечало требованиям к этой области права, сформулированным в рамках политической мысли Просвещения и имевшим принципиальное значение для формирования как уголовно-, так и политико-правовой доктрины императрицы. В рамках философского дискурса Просвещения, возникшего под сильным влиянием школы естественного права, произошло качественное переосмысление и выстраивание новой системы взаимоотношений между субъектами и объектами власти, своим следствием имевшее развитие новой теории уголовного права.

Принципиальное значение для конструирования основных составляющих уголовно-правовой доктрины Просвещения имело произошедшее в трудах основных представителей естественно-правовой мысли признание свободы воли и, как следствие, секуляризация всей системы прав. Результатом этого стал, во-первых, отказ от трактовки преступления как греха и сокращение сферы преступлений против религии, что в перспективе должно было способствовать элиминированию боли как составляющей части санкции, во-вторых, развитие учения об умысле, в-третьих, внедрение принципа соответствия наказания преступлению, в-четвертых, провозглашение исправления преступника в качестве одной из основных целей уголовного преследования.

Данные положения были не только восприняты в рамках политико-правового дискурса Просвещения, но и переведены из философской плоскости в область идеологии, установившей прямую взаимосвязь между степенью существующей в государстве политической свободы и «доброкачественностью» уголовного законодательства. Произведения основных представителей Просвещения - Монтескье и Вольтера, а также Энциклопедия Дидро и Д'Аламбера - внедрили в общественное сознание мысль о том, что трансформация уголовного права и процесса должна быть одним из главных условий воплощения в действительность наиболее близкого к идеальному типа государственного устройства -«умеренной», или «законной», монархии.

Весь спектр новых политико-правовых идей был не только усвоен Екатериной II до ее вступления на престол, но и повлиял на становление общих представлений о наилучшем типе государственного устройства и способах его практического внедрения в жизнь. С точки зрения императрицы, наиболее подходящей формой правления для России являлось самодержавие. Его конечной целью провозглашалось достижение всеобщего благополучия, реализация которого ставилась в прямую зависимость от повсеместного внедрения принципа законности. При этом в полном соответствии с политико-правовым дискурсом Просвещения императрица сопрягала степень свободы граждан с «изяществом» уголовного законодательства. На практике это означало, что основным условием построения правильного государственного устройства должна была стать модернизация судебной и уголовно-правовой сферы.

Первые правительственные мероприятия екатерининского царствования наглядно продемонстрировали, что реформирование сферы уголовного права и процесса стало одним из основных направлений внутренней политики. Их характер - сужение области применения пытки, смягчение уголовного законодательства в отношении несовершеннолетних преступников, улучшение условий содержания и транспортировки ссыльных и каторжных - свидетельствовал о том, что произошло качественное изменение взаимоотношений между властью и личностью. Наметилась кардинальная трансформация в самом принципе целеполагания всей пенитенциарной системы государства. Преступный элемент перестал быть инструментом извлечения экономической выгоды и превентивного воздействия через жестокую санкцию, государство стало видеть в нем индивидуума, забота о котором начала позиционироваться как один из объектов его внутренней политики.

В полной мере базовые составляющие новой уголовной политики были сформулированы в «Наказе Комиссии о сочинении проекта нового Уложения», а затем развиты в проектах закона «Об оскорблении величества», «Уголовного уложения», «Порядка изследования и суда уголовного дела» и «О тюрьмах». В этих источниках в целостном виде была изложена уголовно-правовая доктрина Екатерины II, в основных положениях которой явно усматривалось сильное влияние уголовно-правовой мысли Просвещения.

Во-первых, предлагался новый подход к определению преступного деяния, основными критериями для квалификации которого полагались мера реально последовавшего вреда и субъективная виновность преступника. Следствием этого стала декриминализация слова, отказ от преследования голого умысла и дифференциация санкций в зависимости от степени его реализации. Это было особенно важно в отношении преступлений в оскорблении величества, поскольку вело к значительному сужению их сферы. Развитие получило учение о соучастии. Отказ рассматривать божественную волю в качестве одного из источников права привел к выведению преступлений против веры из числа уголовно преследуемых правонарушений и отнесению их к полицейским проступкам.

Во-вторых, существенную трансформацию претерпела как собственно вся система, так и цели наказаний: в ее основание был положен принцип соответствия санкции преступлению, что явно способствовало предельно возможному ограничению случаев применения смертной казни. Помимо этого впервые в русском праве была провозглашена идея исправления преступной воли как конечной задачи кары, что объективно меняло цели наказания с точки зрения государства - на место устрашения был поставлен превентивный эффект от неизбежности наступления ответственности.

Это имело важные последствия для выработки кодификационной техники уголовного законодательства, которая должна была фокусироваться на создании классификационных градаций как преступлений, так и наказаний, что, по замыслу законодателя, в наибольшей степени отвечало как требованию практической реализация принципа соответствия наказания преступлению, так и стремлению устранить судейский произвол из всех стадий судопроизводства, сводя вынесение приговора к построению «простого» силлогизма. Попытка построения уголовного уложения по принципу соответствия наказания преступлению была предпринята в рамках проекта закона «Об оскорблении величества». Проект закона предлагал ранжировать все санкции по степеням, каждая из которых должна была включать несколько конкретных видов наказаний.

В-третьих, принципиальное значение с точки зрения уяснения основных приоритетов нового правительственного курса имел факт признания в подследственном гражданина, соблюдение прав которого хотя и не являлось первоочередной задачей закона, однако предусматривалось в процессе следствия посредством принятия подследственного под защиту закона с момента совершения преступления, устанавливавшего между ним и государством особый характер правовых отношений. Объективно этому должен был способствовать и последовательно декларируемый властью отказ от всех видов пытки.

Наиболее последовательно новые уголовно-правовые начала были реализованы в проекте «Уголовного уложения», работая над которым Екатерина II активно использовала труд английского правоведа У. Блэкстоуна «Комментарии на английские законы». Принципиальное значение с точки зрения конечных целей проводившейся Екатериной II политики как в уголовно-, так и в целом в государственно-правовой сфере имел ряд нововведений проекта, касавшихся преступлений против собственности и личности.

В проект уложения была введена глава о «насильст вах личных», анализ которой подтверждает, что через криминализацию покушений на личность, составивших новую для отечественной уголовно-правовой традиции категорию преступлений произошло перенесение на российскую почву идеи о неотъемлемых правах человека, защита личности которого должна была стать одним из векторов приложения внутренней политики. Помимо этого впервые в русском праве был четко законодательно определен корпус преступлений против собственности, в рамках которого были оформлены понятийные конструкции движимого и недвижимого имущества, а также ясно выражена и артикулирована идея государственной защиты частной собственности через законодательное преследование подделки устанавливающих ее актов.

Таким образом, в рамках проекта «Уголовного уложения» фиксировалось понятие о юридическом лице как о гражданской единице, наделенной определенными имущественными и личными правами, признававшимися государством через установление уголовной санкции за покушение на них. Все это подтверждает выводы В.В. Леонтовича и А.Б. Каменского о либеральном характере политики Екатерины II, которая была первой «попыткой реализации в России либеральной модели развития»1394.

Причем новые либеральные начала, присутствие которых четко фиксируется в проекте «Уголовного уложения», не остались простой деклараций, а были законодательно реализованы в уголовном законодательстве 1770-80-х гг. по нескольким направлениям -посредством закрепления принципов соответствия наказания преступлению и равенства всех перед законом, через защиту собственности и введение в законодательство понятия личности посредством признания уголовно наказуемыми посягательств на нее.

Особую значимость в данной связи имело внедрение в российскую судебно-следственную систему в соответствии с «Учреждениями для управления губерний» 1775 г. принципов Habeas corpus act, а также создание трехступенчатой системы расследования уголовных дел, главной целью которой провозглашалась защита «безопасности личной». Либеральный характер указа о трех родах воровства 1781 г. и уголовно-правовой части Устава благочиния 1782 г. подтверждало четкое проведение в них принципа равенства всех перед законом вне зависимости от сословного статуса индивидуума.

Таким образом, сопряжение в рамках политико-правовой доктрины Екатерины II реформирования уголовно-процессуальной сферы с практическим проведением принципа законности и необходимостью защиты «вольности» своим следствием имело не только создание новой уголовно-правовой доктрины, последовательно реализованной в законодательных мероприятиях второй половины XVIII в., но и законодательное закрепление правовой конструкции юридического лица и принадлежащих ему личных и имущественных прав.

1394 Каменский А.Б. От Петра I до Павла I.C.468-469.

Список научной литературыБабкова, Галина Олеговна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Источник Неопубликованные1. РГАДА.Ф. 10.

2. Д.30 Екатерина II. Список с подлинника, хранящегося во II-ом отделении Собственной е.и.в. канцелярии. РГБ НИОР.Ф.222.Карт.ХУШ.

3. Д. 1,2,3,4,8 Проект «Уголовного уложения». Беловая редакция. Д. 5 - Ф. Бемер «Порядок преступнического или розыскного суда». Д.6 - Проект «Порядка изследования уголовного дела». Д. 7 - Проект «О тюрьмах».1. Ф.222.Карт.ХУП.

4. Д.1 Выписки и заметки Екатерины II о законодательстве; выписки из Блэкстоуна; черновые наброски Наказа Сенату.1. Опубликованные

5. Артикул Воинский//Российское законодательство Х-ХХ вв.: В 9 т.М.,1986.Т.4.

6. Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях/пер., вступ. ст., коммент. М.М. Исае-ва.М.,1939.

7. Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях/пер.Ю.Ю.Юмашева.М.,1995.

8. Блакстон У. Истолкования аглинских законов, переведенныя по всевысочайшему повелению Великой Законодательницы Всероссийской с полинника аглинскаго/пер.С.Я. Десницкого: В 3 т.СПб.,1780-1782.

9. Бумаги И.И. Шувалова//Русский архив. 1867.Стб.65-97.

10. Вольтер Ф.М. Избранные произведения по уголовному праву и процессу. М.,1956.

11. Вольтер и Екатерина П/изд. В.В. Чуйко. СПб.,1882.

12. Десницкий С.Е. Слово о причинах смертных казней по делам криминаль-ным.М.,1770.

13. Гримм М. Письма барона М. Гримма к императрице Екатерине II.1764-1791 гг. //СИРИО.Т.ЗЗ,44.СПб.,1881,1885.1. Гоббс Т.Левиафан.М.,2001.

14. Гроций Г.О праве мира и войны.М.,1999.

15. Дидро Д. Замечания на Наказ е.и.в. депутатам Комиссии о сочинении проекта нового Уложения//Собрание сочинений.Т.Х.М,,1947.С.418-511.

16. Дильтей Ф.Г. Изследование юридическое о принадлежащем до суда месте, о судебной власти, о должности судейской, о челобитном и доказательстве судебном. М.,1779.

17. Дильтей Ф.Г. Диссертация о изследованиях юридических и дедукциях судебных дел.М.,1781.

18. Екатерина II. Бумаги Императрицы Екатерины II, хранящиеся в Государственном архиве МИДа.Т. 1,2.СПб., 1871 -1872.

19. Екатерина II. Записки императрицы Екатерины П.Спб.,1907.

20. Екатерина II. Наказ императрицы Екатерины II, данный Комиссии о сочинении проекта нового Уложения/ под ред. Н.Д. Чечулина.СПб.,1907.

21. Екатерина II. Новооткрытыя письма императрицы Екатерины Второй к барону Гриму. 1774-1786 гг.//Русский архив. 1878.№9.

22. Екатерина II. Письма и бумаги Екатерины II, хранящиеся в Государственном архиве. 4.1-6 //СИРИО.Т. 1,7,10,13,27,42. СПБ.,1867-1884.

23. Екатерина II. Письма и бумаги Екатерины II, хранящиеся в Имп. Публичной библиотеке/Под ред. А.Ф. Бычкова. СПб.,1873.

24. Екатерина II. Письма Екатерины II к А.В. Храповицкому//Русский архив.1872.№11.

25. Екатерина II. Письма к разным государственным особам// Чтения Общества истории и древностей Российских.18бЗ.Кн.З.С.158-184.

26. Екатерина II. Письма императрицы Екатерины II к Гримму (1774-1796), Д.Дидро// СИРИО.Т.23. СПб., 1878.

27. Екатерина II. Собственноручные указы и письма императрицы Екатерины Великой // Журнал министерства юстиции. 1915. кн.10.С.183-218.

28. Екатерина II. Собственноручные наставления Екатерины II кн. А.А.Вяземскому при вступлении им в должность генерал-прокурора. 1764 г.// СИРИО. Т.7.СПб.,1871.

29. Екатерина II. Политическая переписка императрицы Екатерины II. Ч.1-9//СИРИО. Т.48,51,57,67,87,97,118,135,145.СПб., 1885-1914.

30. Екатерина II. Собственноручные ее повеления, письма и заметки.1770-1792 гг.// Русская старина. T.3.C.310-325, 474-484, 605-627; Т.8.С.60-86, 212-220, 653-690, 853-854; Т.9.С.37-56,285-300, 473-504;T.l 1 .С.489-496; Т.12.С.384-390; Т.14.С.444-454.

31. Екатерина II. Собственноручные письма имп. Екатерины II к А.В. Храповицко-му.М.,1872.

32. Законодательство Екатерины II: В 2 т.М.,2000.Т.1-2.

33. Монтескье Ш. Избранные произведения.М.,1955.

34. Монтескье Ш-Л. О духе законов.М.,1999.

35. Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1.Т.1-ХХШ.СПб.,1830.

36. Проект нового Уложения, составленный Законодательной комиссией 1754-1766 гг.(Часть III «О состоянии подданных вообще»)/под ред. В.Н. Латкина. СПБ.,1893.

37. Проекты Уголовного Уложения. 1754-1766гг./Под ред. А.А. Востокова, пред. Н.Д. Сергеевского.СПБ.,1882.

38. Проект Уголовного уложения императрицы Екатерины II// Фемис. Ежегодник истории права и правоведения.2003.Вып.4.М.2003.С.157-207.

39. Пуфендорф. С. О должности человека и гражданина по закону естественному: В 2 кн.СПб.,1726.

40. Российское законодательство Х-ХХ веков: В 9 т.М.,1985-1987.Т.З,4,5.

41. Сенатский архив. Т.УШ,1Х,Х1,ХП,ХШ.СПб. 1897-1909.

42. Собрание законов, заключающее в себе предмет: Уголовное уложение, с присовокуплением Свода Уложению царя Алексея Михайловича, Воинскому Уставу, Артикулам

43. Воинским, Уставу Морскому Императора Петра I и другим законоположениям по уголовной части с 1753 по 1826 гг./ Сост. П.и.Т.Хавские. СПб.,1827.

44. Соборное уложения 1649 г.//Российское законодательство X-XX вв.М.,1985.Т.З.

45. Храповицкий А.В. Памятные записки.М.,1862.

46. Щербатов М.М. О смертной казни//Сочинения.Т.1 .СПБ., 1896.

47. Юридические произведения прогрессивных русских мыслителей, вторая половина XVIII в.М.,1959.

48. Beccaria С. Dei delitti е delle pene/a cura di F.Venturi.Torino, 1978.

49. Blackstone W. Commentaries on the laws of England by sir W.Blackstone.V.l-4.London,1809.

50. Blackston W. Commentaires surloix angloises.V.l-6.Bruxelles, 1774-1776.1. Литература

51. Абсолютизм в России (XVII-XVIII вв.): Сб. статей к семидесятилетию Б.Б. Кафен-гауза/Под ред. Н.М. Дружинина.М.,1964.

52. Аврех A.JI. Российский абсолютизм и его роль в утверждении капитализма в Рос-си и//Отечественная история.1968 .№2.С. 82-105.

53. Александрович К. Киренская нижняя расправа в 1790 г.(по делам расправы)//Труды Иркутской ученой архивной комис.Вып.З.Иркутск,1916.С.389-393.

54. Алексеев А.А. История слова «гражданин» в XVIII в.//Известия АН СССР.Сер. литры и языка.Т.31.1972.№1 .С.67-74.

55. Алексеев Н.Н. Очерки по общей теории государствам., 1920.

56. Андриевич В.К. Историческое обозрение Сибири.Т.Г/.Иркутск, 1887.

57. Андреевский И.Е. Полицейское право: В 2т.СПб.,1874-1876.Т.1-2.

58. Анисимов Е.В. Время петровских реформ.JL, 1989.

59. Анисимов Е.В. Государственные преобразования и самодержавие Петра Великого в первой четверти XVIII века.СПб.,1997.

60. Анисимов Е.В. Россия без Петра:1720-1740.СПб.,1994.

61. Анисимов Е.В. Россия в середине XVIII в.: борьба за наследие Петра.М.,1986.

62. Анисимов Е.В. Дыба и кнут. Политический сыск и русское общество в XVIII ве-ке.М.,1999.

63. Анисимов Е.В. Шувалов деятель российского Просвещения//Вопросы истории. 1985. №7.

64. Аннерс Э. История европейского права/пер со швед. Р.Л.Валинского, А.М.Войкова, М.А.Исаева, Т.Л. Шенявского.М.,1994.

65. Антонович A.JI. Курс государственного благоустройства (полицейское право).Ч.1-2.Киев.,1890.

66. Анучин Е.Н. Исторический обзор развития административно-полицейских учреждений в России с Учреждения о губерниях 1775 г. до настоящего времени. СПб., 1872.

67. Анцифиров К. Взяточничество в истории русского законодательства//Журнал гражданского и уголовного права.СПб.,1884.Год XIV.KH.2.C.39-44.

68. Арьес Ф. Ребенок и семейная жизнь при старом порядке/Пер с франц. Я.Ю. Стар-цева.Екатеринбург, 1999.

69. Барац Г.М. О судебных доказательствах по Русской правде.СПб.,1906.

70. Бартлетт Р.П. Некоторые правовые аспекты взаимоотношений между государством и крестьянством в России во второй половине XVIII в.//История права: Англия и Рос-сия:Сб.статей.М.,1990.

71. Белявский М.Т. Накануне «Наказа» Екатерины II. К вопросу о социальной направленности политики «просвещенного абсолютизма»//Правительственная политика и классовая борьба в России в период абсолютизма.Куйбышев,1985. С.31-47.

72. Белявский М.Т. Общественно-политическая мысль/Ючерки по истории русской культуры XVIII в.Ч.З.М,1988.С.162-211.

73. Белогриц-Котляревский Н.С. О воровстве-краже по русскому праву.Киев,1880.

74. Берков П.Н. Книга Ч. Беккариа «О преступлениях и наказаниях» в России//Россия и Италия: Сб. Статей. М.,1968. С.57-77.

75. Берхин И. Сожжение людей в России XIII-XVIII вв.//Русская старина. 1885. №1.

76. Бильбасов. В.А. История Екатерины II: В 2 т.Берлин, 1900.Т. 1-2.

77. Бильбасов. В.А. Дидро в Петербурге.СПб.,1884.

78. Благовидов Ф.В. Идеи Большого Наказа и практическая деятельность Екатерины Н//Наблюдатель.1896.№1. С. 119-141.

79. Благовидов Ф.В. Отношение современников и истории к Наказу и Большой Комиссии Екатерины П//Наблюдатель.1895.№10.57-85.

80. Богдановский A.M. Развитие понятий преступление и наказание в русском праве до Петра Великого. М., 1857.

81. Богородский С.О. Очерк истории уголовного законодательства в Европе с начала XVIII в.Киев.,1862.

82. Богословский М.М. История России в XVIII в. (1725-1796 гг.).М.,1945.

83. Богословский М.М. Петр Великий и его реформа.М.,1920.

84. Бочкарев В.Н. Культурные запросы русского общества накануне царствования Екатерины II по материалам Законодательной комиссии 1767//Русская старина. 1915.Т. 161 .Январь.С.64-72,283-296,545-560;Т. 162.С.38-59,312-325.

85. Бочкарев В.Н. Дореформенный суд//Судебная реформа.Т.1 .М.,1915.

86. Брикнер А.Г. История Екатерины Второй: в 3 т. М.,1996.Т.1-3.

87. Брикнер А.Г.Болыная комиссия 1767-1768//Журнал министерства народного про-свещения.Ч.217-218, №9-10,12.

88. Брюллова С.К. Общественные идеалы в екатерининскую эпоху//Вестник Европы. 1876.Т.57.№1.С.49-83.

89. Бутенко В.А. Французские политические теории XVIII в.//Книга для чтения по истории Нового времени.Т.Ш.М.,1912.С. 142-178.

90. Васильев И. Извлечения из уголовного законодательства в России//Вестник Европы. 1823.№9.С.1-14.

91. Вдовина JI.H. Право и суд// Очерки русской культуры XVIII в.Ч.2. М.,1987. С.152185.

92. Веретенников В.И. Из истории Тайной канцелярии. 1731-1762 гг. Харьков, 1915.

93. Веретенников В.И. Из истории института прокуратуры начала екатерининского царствования//Русский исторический журнал. 1918.№5.С.86-100.

94. Веретенников В.И. История тайной канцелярии Петровского времени. Харьков,1910.

95. Веретенников В.И. К истории составления дворянских наказов в Екатерининскую комиссию 1767 г.//3аписки Харьковского университета. 1911.№4.С.1-32.

96. Веретенников В.И. Из истории генерал-прокуратуры в России доекатерининского времени. Харьков, 1915.

97. Вернадский Г.В. Императрица Екатерина II и законодательная комиссия 1767-1768 гг.//Сборник общества истории, философии и социальных наук при Пермском универси-тете.Вып. 1 .Пермь, 1918.С. 1 -23.

98. Вернадский Г.В. Очерки истории права Русского государства XVIII-XIX вв. Прага, 1924.

99. Вернадский Г.В. Манифест Петра III о вольности дворянской и законодательная комиссия 1754-1766 гг.//Историческое обозрение.Т.20.Петроград,1915.С.51-59.

100. Викторский С.К. История смертной казни в России и ее современное состояние. М.,1912.

101. Виртшафтер Эллис К. Социальные структуры: разночинцы в Российской империи/Под ред. А.Б. Камнеского.М.,2002.

102. Витт В. Екатерина II как криминалистка: Уголовно-правовая доктрина Наказа в ее отношении к западноевропейской теории и русской действительности. СПб.,1909.

103. Вицын А. Третейский суд по русскому праву. Историко-догматическое исследование. М.,1856.

104. Владимирский-Буданов М.Ф.Обзор истории русского права.Ростов-на-Дону,1995.

105. Владимирский-Буданов М.Ф. Проекты киевской губернской канцелярии, представленные в Елизаветинскую и Екатерининскую законодательные комиссии//Киевская старина. Ч.ХХ1. 1888. №5. Раз.Х.С.37-43.

106. Водарский Л.Е. Екатерина II: от французской философии к российской реальности//? еформы и реформаторы в истории России.М.,1996.С.48-62.

107. Волгина В.П. Общественные теории XVIII века во Франции//Книга для чтения по истории Нового времени.Т.Ш.М.,1912.С.179-217.

108. Воропанов В.А. Судебная система Российской империи на Урале и в Западной Сибири. 1780-1896.Челябинск,2005.

109. Вульф Л. Изобретая Восточную Европу: карта цивилизации в сознании эпохи Про-свещения/пер.И.И. Федюкина.М.,2003.

110. Гаврилова Л.М. Политика «просвещенного абсолютизма» в России во второй половине XVIII в. (советская историография вопроса)//Вестник ЛГУ. 1983.№20.С.94-97.

111. Гаврилова Л.М. Екатерина II в русской историографии.Чебоксары,1996.

112. Гернет М.Н. Из истории уголовной политики царизма второй половины XVIII начала XIX вв.//Советская юстиция. 1939.№19-20.

113. Гернет М.Н. Из истории карательной политики царизма второй половины XVIII века/советская юстиция. 193 9.№17/18.

114. Гернет М.Н. История царской тюрьмы.Т.1.М.,1960.

115. Голикова Н.Б. Политические процессы при Петре 1.М.,1957.

116. Голикова Н.Б. Органы политического сыска и их развитие в XVII-XVIII вв.// Абсолютизм в России (XVII-XVIII вв.):Сб. статей к семидесятилетию Б.Б. Кафенгауза/Под ред. Н.М. Дружининым., 1964.М.,1964.С.243-279.

117. Гольцев В.А. Законодательство и нравы в России XVIII в.СПб.,1896.

118. Гольденберг Л.А.Федор Иванович Соймонов.М.,1966.

119. Горегляд О. Опыт начертания российского уголовного права.СПб,1815.

120. Гордин Я.А. Дуэли и дуэлянты.СПб.,1997.

121. Гордин Я.А Меж рабством и свободой: 19 января-25 февраля 1730 г.: Русский дворянин перед лицом истории.М.,1994.

122. Готье Ю.В. История областного управления в России от Петра I до Екатерины П.Т.2.М.-Л.,1941.

123. Готье Ю.В. Из истории законодательной мысли XVIII в. Наказ Главной полиции в Уложенную Комиссию 1767 г. //Россия и Запад:Сб.статей.Пгд.,1923.С.103-106.

124. Градовский А.Д. Начала русского государственного права. Т. 1. О государственном устройстве. СПб.,1875.

125. Градовский А.Д.Высшая администрация в России XVIII столетия и генерал-прокуроры. СПб.,1866

126. Грацианский П.С. Конституционные проекты в России второй половины XVIII в.// Советское государственное право.1980.№7 .С.91-99

127. Грацианский П.С. Политическая и правовая мысль России второй половины XVIII в. М.,1984.

128. Грацианский П.С. А.Смит, Дж. Миллар и С.Е. Десницкий о происхождении и сущности государства//Историко-правовые исследования: Англия и Россия: Сб.статей. М.,1990.С.43-54.

129. Грибовский В.М. Высший суд и надзор в первую половину царствования Екатерины П.СПб., 1901.

130. Грибовский В.М.Материалы для истории высшего суда и надзора в первую половину царствования Екатерины П.СПб.,1901.

131. Григорьев В.А. Реформа местного управления при Екатерине II: Учреждения о губерниях 7 ноября 1775 г.СПб.,1910.

132. Григорьев В.А. Зерцало управы благочиния (Эпизод из истории Устава благочиния 1782)//Русский исторический журнал. 1917.Кн.3/4.С.73-103.

133. Григорьев В.А. Словесный суд в реформе местного управления Екатерины II// Исторический архив.Кн.1.Пг.,1919.С.289-323.

134. Григорьев В.А. Объявляемый указ//Журнал министерства юстиции. 1914.№7.С. 110143.

135. Грот Я.К. Екатерина II в переписке с Гриммом//Сборник отделения русского языка и словесности AH.T.XX.1879.№l.C.l-130;T.XXI.№4.C.l-300; T.XXIII. №4.С.1-330.

136. Грот Я.К. Екатерина II в переписке с Гриммом.СПб., 1879.

137. Гросул В.Я. Русское общество XVIII-XIX вв.: традиции и новации.М.,2003.

138. Гуляев П. Российское уголовное право. М., 1823.

139. Гурвич Г,Д. «Правда воли монаршей» Феофана Прокоповича и ее западноевропейские источники. Юрьев, 1915.

140. Дарнтон Р. Великое кошачье побоище и другие эпизоды из истории французской культуры. М.,2002.

141. Депп Ф.Ф. О наказаниях, существовавших в России до царя Алексея Михайлови-ча.СПб.,1849.

142. Дерюжинский В.Ф. Из истории политической свободы в Англии и Франции СПб.,1906.

143. Детков М.Г. Научное и организационно-правовое обеспечение исполнения уголовных наказаний в виде лишения свободы в Российском государстве: исторический аспект и современность.М.,1998.

144. Детков М.Г. Наказание в царской России. Система его исполнения.М.,1994.

145. Дитятин И.И. Статьи по истории русского права.СПб.,1896.

146. Дитятин И.И. Верховная власть в России XVIII в.//Русская мысль. 1881. №3-4.

147. Дмитриев Ф.М. История судебных инстанций и гражданского апелляционного судопроизводства от Судебников до Учреждения о губерниях.М.,1859.

148. Дружинин Н.М. Политика «просвещенного абсолютизма» в России//Абсолютизм в России: Сб. статей к семидесятилетию Б.Б. Кафенгауза/Под ред. Н.М. Дружинина. М.,1964.С.428-459.

149. Дружинин Н.П. Русское гражданское и уголовное право в популярном изложе-нии.СПб.,1899.

150. Дружинин Н.П. Честь, суд и поединок// Журнал юрид. общества.1897.кн.1.год двадцать седьмой. С.69-83.

151. Евреинов Н.Н. История телесных наказаний в России.СПб.,1913.

152. Европейское Просвещение и цивилизация России.М.,2004.

153. Егоров B.C. История уголовного наказания в период становления российского пра-ва//Государство и право,2006.№5.С.114-117.

154. Есипов В.В. Очерки русского уголовного права.СПб.,1898.

155. Есипов В.В. Святотатство в истории русского законодательства. Варшава, 1893.

156. Есипов Г.В. Колдовство в XVII и XVIII вв.//Древняя и новая Россия. 1878. №3. С.64-70,156-164,234-244.

157. Есипов Г.В. Государево слово и дело//Древняя и новая Россия. 1880.Январь-апрель.

158. Ефремова Н.Н. Судоустройство России в XVIII первой половине XIX вв. М.,1993.

159. Ефремова Н.Н. Основные этапы развития судебной системы в России XVIII в.// Закономерности возникновения и развития политико-юридических идей и институтов: Сб.статей.М., 1986.С.94-105.

160. Ефремова Н.Н. Изменения в судебной системе России во второй половине XVIII в. (аспекты английского влияния)//Историко-правовые исследования: Сб.статей. М.,1990. С.23-43.

161. Желудков В.Ф. Введение губернской реформы 1775// Ученые записки ЛГПИ им. А.И.Герцена.Т.229.Л., 1962.С.197-226.

162. Живов В.М. История русского права как лингвосемиотическая проблема//Живов

163. B.М. Разыскания в области истории и предыстории русской культуры.М.,2002.С.256-270.

164. Жильцов С.В. Политические аспекты наказания в уголовной политике Петра I// Известия высших учебных заведений. Правоведение.2002.№1(240).С.206-219. Жильцов С.В. Смертная казнь в истории России.М.,2002.

165. Жильцов С.В. Некоторые политико-правовые аспекты смертной казни в истории России//Вестник Волжского Университета.Сер.Юриспруденция.Вып.42.Тольятти,2004.1. C.180-189.

166. Замуруев А.С. Приемы и методы кодификации при подготовке проекта Уложения Российского государства в 20-е гг. XVIII в. (на примере глав о противоцерковных престу-плениях)//Вспомогательные исторические дисциплины.Сб.25. СПб.,1994.С.117-124.

167. Зарудный С.И. Беккариа «О преступлениях и наказаниях» в сравнении с X главою Наказа Екатерины П.СПб.1879.

168. Иванов А.А. Цели наказания и становления российской тюремной системы во второй половине XVIII первой половине XIX вв.//История государства и права.2005. №5.С,33-38.

169. Иванов П.В. К вопросу о «просвещенном абсолютизме» в России в 60- гг. XVIII в.// Вопросы истории. 1950.№5.С.85-99.

170. Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII в. Т.1. М.,1952.

171. Иконников B.C. Сенат в царствование Екатерины П//Русский архив. 1888. Кн.1.№1.С.17-42.

172. Иконников B.C. Из истории Екатерининского Наказа//Чтения в историческом обществе Нестора летописца.Киев,1891.С.12-35.

173. Иконников B.C. Значение царствования Екатерины II. Киев,1898.

174. Исаев И.А. «Идеальная тюрьма» в социо-культурных утопиях XVIII-XIX вв.// Тартуский университет. Учен. зап. Вып.914.Тарту,1960.

175. Иконников B.C. Страница из истории Екатерининского Наказа (об отмене пытки в России)//Чтения в Историческом обществе Нестора летописца. Кн.5. Киев, 1891.

176. История в Энциклопедии Дидро и д'Аламбера/ под ред.А.Д.Люблинской. Л.,1978.

177. История политических и правовых учений. XVII-XVIII вв. М.,1989.

178. История полиции дореволюционной России.М.,1981.

179. История Правительствующего Сената за 200 лет(1711-1911).СПб.,1911.

180. Источниковедение. Теория. История. Метод. Источники российской истории: Учею пособие/И.Н. Данилевский, В.В. Кабанов, О.М. Медушевская, М.Ф. Румянцевым.,1998.

181. Кабузан В.М., Троицкий С.М. Движение населения Сибири в XVIII в. //Сибирь периода феодализма.Вып. 1 .Новосибирск., 1962.

182. Кавелин К.Д. Основные начала судоустройства и гражданского судопроизводства в период времени от Уложения до Учреждения о губерниях// Собр.соч.Т.IV.СПб.,1900.

183. Каллаш В.В. Императрица Екатерина II. Опыт характеристики//Три ве-ка,Т.4.М.,1913.С. 183-206.

184. Калайдович К.Ф. О поединках в России вообще и в особенности о судебных// Русский исторический сборник. Т.1.Кн.4.М.,1837.

185. Калачов Н. Об уголовном праве по Судебнику царя Иоанна Васильевича// Юридические записки, изданные П. Редкиным.Т.П.М.,1844.

186. Каменский А.Б. От Петра I до Павла I. Реформы в России XVIII в.Опыт целостного анализа. М.,1999.

187. Каменский А.Б. «Под сенью Екатерины .»: Вторая половина XVIII века. СПб.,1989.

188. Каменский А.Б. Екатерина П//Вопросы истории. 1989.№З.С.62-88.

189. Каменский А.Б. Российское дворянство в 1767 г. (к проблеме консолидации)// История СССР. 1990.№1.С.58-77.

190. Каменский А.Б. Сословная политика Екатерины П//Вопросы истории. 1995.№3. С.29-45.

191. Каменский А.Б. Российская империя в XVIII в.: традиции и модернизациям.,2000.

192. Каменский А.Б. Повседневность русских городских обывателей: Исторические анекдоты из провинциальной жизни XVIII века.М.,2006.

193. Камкин А.В. Некоторые черты правосознания государственных крестьян в XVIII в. //Социально-политическое и правовое положение крестьян в дореволюционной Рос-сии.Воронеж, 1983 .С.96-103.

194. Каравашкин А.В., Юрганов A.JL Регион докса. Источниковедение культу-ры.М.,2005.

195. Кареев Н.И. Западноевропейская абсолютная монархия XVI,XVII и XVIII вв. Общая характеристика бюрократического государства и сословного общества «старого порядка». СПб.,1908.

196. Карнович Е.П. Направления законодательства в прошлом веке// Новь. 1889. T.XXVII.C. 162-171.

197. Карнович Е.П. Гражданские законы в прошлом веке// Новь.Т.ХХ1Х.1889. №19.С.153-158.

198. Каролина. Уголовно-судебное Уложение Карла У.Алма-Ата,1967.

199. Карп С.Я. Французские просветители в России. Исследования и новые материалы по истории русско-французских культурных связей второй половины XVIII в. М.,1998.

200. Кизеветтер А.А. Из истории законодательства в России XVII-XIX вв. Ростов-на-Дону,1904.

201. Кизеветтер А.А. Екатерина II как законодательница//Исторические очерки.М.,1912.

202. Кизеветтер А.А. Первое пятилетие правления Екатерины II//C6. статей, посвященный П.Н. Милюкову.Прага,1929.С.309-325

203. Кизеветтер А.А. Совестные суды при Екатерине Н//Голос минувшего. 1923.№1-2.

204. Кизеветтер А.А. Критические заметки по истории политических идей в Рос-сии//Научные труды Русского научного университета в Праге.Т.1.Прага, 1928.

205. Кизеветтер А.А. Русское общество в XVIII столетии. М., 1904.

206. Киларфи А. Источники английского права//История права: Англия и Россия. М.,1990.С.148-167.

207. Кистяковский А.Ф. Исследование о смертной казни.Тула,2000.

208. Кистяковский А.Ф. Элементарный учебник общего уголовного права. Часть общая. СПб.,1875.

209. Клочков М.В. Наказ императрицы Екатерины II в судебной практике// Сб. статей в честь М.К. Любавского. Петроград, 1917.С.1-18.

210. Ключевский В.О. Императрица Екатерина П//Русская мысль. 1896.№1.С. 130-177.

211. Ключевский В.О. Западное влияние в России после Петра 1//Неопубликованные произведения.М.,1983.С.11-112.

212. Ключевский В.О. Екатерина II (1724-1796)//Исторические портреты. Деятели исторической мысли.М.,1990.С.282-340.

213. Кнорринг Н.Н. Очерки по истории Тульского совестного суда в екатерининское время.Харь ков. ,1917.

214. Козан С.В. К истории кодификации уголовного законодательства дореформенной России//Историко-правовые исследования институтов и государственных учреждений СССР.Свердловск, 1986.С. 102-119.

215. Коган-Берштейн Ф.А. Влияние идей Монтескье в России// Вопросы истории. 1955.№5.С.99-110.

216. Колесников А.Д. Ссылка и заселение Сибири//Ссылка и каторга в Сибири (XVIII-началоХ1Х в.). Новосибирск,1975.С.15-37.

217. Коллман Н.Ш. Соединенные честью. Государство и общество в России раннего нового времени/пер.А.Б.Каменского.М.,2001.

218. Кологривов С.Н. Новонайденный труд Екатерины Великой//Русский архив. 1908. Кн.2. (№6).С.169-177.

219. Колчин М.А. Ссыльные и заточенные в острог Соловецкого монастыря в XVI-XIX вв.//Русская старина. 1887. Т.56.№.10.С. 15-69.

220. Копанев Н.А. Французская книга и русская культура в середине XVIII века. (Из истории международной книготорговли). Л.,1988.

221. Коркунов Н.М. История философии права.СПб.,1908.

222. Коркунов Н.М. Два проекта преобразования Сената второй половины царствования императрицы Екатерины II (1788 и 1794 гг.)//Журнал министерства юстиции.1899.№5. Отд.П.С. 139-171.

223. Корякина Е.П. Идеология абсолютизма в политических взглядах П.И. Шувалова// Вестник МГУ.Сер.8.История.1991.№5.С. 17-26.

224. Кошелева О.Е. Люди Санкт-Петербургского острова Петровского времени. М.,2004.

225. Крадин Н. Русские остроги на AMype.XVI-XVII вв.//Дальний Восток. 1997.№2. С. 174-240.

226. Краснобаев Б.И. Русская культура второй половины XVII начала XIX вв. М.,1983. Куприц Н.Я. Государственно-правовые идей «просвещенного абсолютизма» в «Наказе» Екатерины II// Вестник МГУ.Сер.Х.Право.1962. №4.С.70-76.

227. Курукин И.В. Эпоха «дворских бурь»: Очерки политической истории послепетровской России, 1725-1762 гг. Рязань,2003.

228. Лавров А.С. Колдовство и религия в России. 1700-1740 гг. М.,2000. Лаппо-Данилевский А.С. Собрание и свод законов Российской империи, составленные в царствование императрицы Екатерины П.СПб.,1898.

229. Лаппо-Данилевский А.С. Очерк внутренней политики императрицы Екатерины П.СПб.,1898.

230. Латкин В.Н. Законодательные комиссии в России в XVIII в. ТЛ.СПб.,1887. Латкин В.Н. Учебник по истории русского права периода империи (XVIII и XIX столетия). СПб.,1909.

231. Латкин В.Н. Лекции по внешней истории русского права.СПБ.,1890. Лебедев А. Применение наказаний в среде духовенства Белгородской епархии в XVIII веке//Русская старина. 1892.№7.

232. Леонтович В.В. История либерализма в России. 1762-1914.М., 1995. Левенсон П.Я. Беккариа и Бентам. Их жизнь и общественная деятельность. Спб.,1893.

233. Лейн Брайн. Пытки и наказания/Пер.с англ.А.Н.Фельдшерова.Смоленск,1997. Линовский В.А. Изложение начал уголовного права, изложенных в Уложении царя Алексея Михайловича.Одесса,1847.

234. Линовский В.А. Опыт исторических разысканий о следственном уголовном судопроизводстве в России.Одесса,1849.

235. Липинский М.А. К истории русского уголовного права XVIII в.//Журнал гражданского и уголовного права.1885.№10.С.1-54.

236. Лотман Ю.М. Очерки по истории русской культуры XVIII начала XIX в.//Из истории русской культуры.Т.4.М., 2000.

237. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: быт и традиции русского дворянства (XVII -н. XIX вв.).СПб., 1994.

238. Лютш А. Русский абсолютизм в XVIII в.//Итоги XVIII века в России. М.,1910. С.1256.

239. Мадариага И. де. Россия в эпоху Екатерины Великой/Предисл. Каменский А.Б. М.,2002.

240. Макаров А.Н. Учение об основных законах в русской юридической литературе XVIII в. и в первой трети XIX в.//Сборник статей по русской истории, посвященный С.Ф. Платонову.Пгд.,1923.С.370-381.

241. Максимов С.В. Сибирь и каторга.СПб.,1900.

242. Малько А.В., Жильцов С.В. Смертная казнь в России. История.Политика.Право. М.,2003.

243. Маньков А.Г. Уложение 1649 г.- кодекс феодального права России.М.,1980.

244. Марголис А.Д. Тюрьма и ссылка в императорской России: Исследования и архивные находки.М.,1995.

245. Мартышин О.В. Изучение английской политической мысли в дореволюционной России//Историко-правовые исследования: Англия и Россия: Сб.статей.М.,1990.С.54-69.

246. Медушевский А.Н. Утверждение абсолютизма в России: сравнительно-историческое исследование. М.,1994.

247. Мигунова T.J1. Право, администрация и суд в реформах Екатерины Великой. СПб,2002

248. Мигунова Т.Л.Российское общество накануне реформ Екатерины Великой (аспект правового сознания).М.,2002.

249. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры: В 3 т.М.,1995.Т.З.

250. Миненко Н.А. Узники Березовского острога//Ссылка и каторга в Сибири (XVIII -начало XX вв.).Новосибирск,1975.С.38-58.

251. Мир Просвещения. Исторический словарь/Под ред. В.Ферроне и Д.Роша/ Пер.с итал. Н.Ю. Плавинской, под ред. С.Я.Карпа.М.,2003.

252. Михлин А.С. Высшая мера наказания: история, современность, будущее.М.,2000.

253. Моряков В.И. Русское просветительство второй полвины XVIII века (из истории общественно-политической мысли России).М.,1994.

254. Мулукаев Р.С, Полиция в России (IX начало XX вв.).Нижний Новгород, 1994.

255. Муравьев Н.В. Обряд публичной казни//Юридический вестник. 1874.roд шестой.

256. Нарцесянц B.C. Фундаментальное исследование русской и английской политико-правовой мысли XVIII-XIX вв.//Историко-правовые исследования: Сб.статей. М.,1990.С.З-67.

257. Никитин В.Н. Тюрьма и ссылка: Историческое, законодательное, административное и бытовое положение заключенных, пересыльных детей и освобожденных из-под стражи со времени возникновения русской тюрьмы до наших дней. 1560-1880 гг. Спб.,1880.

258. Никонова В.М. Составление проекта «Прав благородных» в Уложенной комиссии 1767-1768 гг.//Вестник МГУ.Сер.8.1990.№2.С.83-93.

259. Новицкая Т.Е. Правовое регулирование имущественных отношений в России во второй половине XVIII века.М.,2005.

260. Ольминский М. Государство, бюрократия и абсолютизм в России. М.-Л.,1925.

261. Омельченко О.А. «Законная монархия» Екатерины II: Просвещенный абсолютизм в России.М.,1993.

262. Омельченко О.А. Императорское собрание 1763 г. (Комиссия о вольности дворянской). М.,2001.

263. Омельченко О.А. К истории судебной политики «просвещенного абсолютизма» в России// Вопросы истории права и правовой политики в эксплуататорском государстве: Сб. Статей.М.,1989.С.69-108.

264. Омельченко О.А. Комиссия о составлении проекта нового Уложения 1767 г. и развитие русского права во второй половине XVIII века (к постановке вопроса)// Очерки кодификации и новеллизации буржуазного гражданского права: Сб. Статей. М.,1983. С.89-106.

265. Омельченко О.А. К проблеме правовых форм российского абсолютизма второй половины XVIII века//Проблемы истории абсолютизма: Сб.статей. М.,1983.

266. Омельченко О.А. Правовые принципы «просвещенного абсолютизма» (О некоторых проблемах развития права в германских государствах и России второй половины XVIII века)//Вопросы истории государства и права Германии и Швейцарии: Сб.статей. М.,1985.С.55-75.

267. Омельченко О.А. Уголовная политика «просвещенного абсолютизма» и развитие русского уголовного права во второй половине XVIII века//Вопросы истории уголовного права и уголовной политики: Сб.статей.М.,1986.С,25-50.

268. Омельченко О.А. Историко-политическая концепция абсолютной монархии в классическом марксизме (К критике традиционных проблем исторического государствоведе-ния)//Фемис. Ежегодник истории права и правоведения.2000.Вып.1.М.,2000.С.7-53.

269. Омельченко О.А. Власть и закон в России XVIII в. Исследования и очерки.М.,2004.

270. Очерки русской культуры XVIII в.М.,1985-1990.Ч.1-4.

271. Ошерович Б.С. Очерки по истории русской уголовно-правовой мысли (вторая половина XVIII первая четверть XIX вв.).М.,1946.

272. Ошерович Б.С. Уголовно-правовые воззрения Беккариа//Проблемы социалистического права.Сб.Ш. М.,1938.С.73-102.

273. Павленко Н.И. Идей абсолютизма в законодательстве XVIII в.//Абсолютизм в России: Сб.статей, к семидесятилетию Б.Б. Кафенгауза/Под ред. Н.М. Дружинина. М.,1964.С.389-427.

274. Павленко Н.И. Петр Великий.М.,1994.

275. Плавинская Н.Ю. Новые сведения о французских источниках «Наказа» Екатерины П//Россия и Франция: XVIII-XX вв.М.,1998.Вып.2.С.8-20.

276. Плавинская Н.Ю. «Наказ» Екатерины II во Франции в конце 60 начале 70-х годов XVIII в.: переводы, цензура, отклики в прессе//Русско-французские культурные связи в эпоху Просвещения.М.,2001 .С.9-37.

277. Подосенов С.П. Законодательство о каторге и ссылке в России в XVIII в.// Государственно-правовые институты самодержавия в Сибири: Сб.статей. Иркутск, 1982.С.3-12.

278. Покровский Н.Н. Обзор сведений судебно-следственных источников о политических взглядах сибирских крестьян к. XVII н. XVIII вв.//Источники по культуре и классовой борьбе феодального права: Сб.статей.Новосибирск,1982.

279. Полетаев Н. Наказ императрицы Екатерины II// Журнал юридического общества при Санкт-Петербургском университете. Год двадцать пятый. 1895.Кн. 10. Декабрь.С.93-128.

280. Политические ссыльные в Сибири (ХУШ-началоХ1Х вв.):Сб.статей. Новосибирск,1983.

281. Попов А.Н. Русская правда в отношении к уголовному праву.М.,1891.

282. Посконин В.В. Политико-правовое содержание Наказа Екатерины II// Актуальные вопросы истории политических и правовых идей.М.,1987.С.66-78.

283. Право в средневековом мире:Сб.статей.СПб.,2001.Вып.2/3.

284. Просина А.Б. Апология абсолютизма в учении Феофана Прокоповича о государстве и праве//Вестник МГУ.Сер.ХП.Право.1969.№2.С.52-60.

285. Просина А.Б. Теоретическое обоснование Ф. Прокоповичем реформ Петра I// Вестник МГУ.Сер.ХП.Право.1969.№6.С.63-71.

286. Пчелин Н.Н. Екатерининская комиссия о сочинении проекта нового Уложения и современное ей русское законодательство//Учен.зап. Императорского Моек Унив. Отд.юрид. Вып.5.М.,1916.

287. Пыпин А.Н. Екатерина II и Монтескье//Вестник Европы.Т.221.Спб.,1903.С.234-248.

288. Раев М. Понять дореволюционную Россию: государство и общество в Российской империи.London, 1990.

289. Разин Н.Н. Об оскорблении чести. Томск, 1910.

290. Развитие права и политико-правовой мысли в Московском государстве/Отв. ред. З.М. Черниловский.М.,1985.

291. Развитие русского права в XV первой половине XVII вв./Отв. ред. B.C. Нарсе-сянц. М.,1986.

292. Развитие русского права второй половины XVII-XVIII вв./Отв. ред. Е.А. Скирипи-лев.М.,1992.

293. Рассел Дж.Б. Колдовство и ведьмы в средние века.СПб.,2001.

294. Рассказов Л.П., Упоров И.В. Лишение свободы в России: истоки, развитие, перспектива. Краснодар,! 999.

295. Рахматуллин М.А. К дискуссии об абсолютизме в России//История СССР.1972.№4.

296. Рейснер М.А. Общественное благо и абсолютное государство//Вестник права. 1902. №9-10.С.1-128.

297. Решетников Ф.М. Беккариа.М.,1987.

298. Рогов В.А. Греховное и преступное в праве Московской Руси (Уголовное исследование еретичества)//Историко-правовые вопросы взаимоотношений государства и церкви в истории России: Сб.статей. М.,1988. С. 11-23.

299. Рогов В.А. История уголовного права, террора и репрессий в Русском государстве XV-XVII вв.М.,1995.

300. Рогов В.А. Преступная личность и идеология средневековой Руси//Право и идеология: проблемы исторических взаимодействий: Сб.статей. М.,1985. С.28-40.

301. Рогов В.А. Эволюция уголовной политики в Московском государстве (вторая половина XVI первая половина XVII в.)//Развитие права и политико-правовой мысли в Московском государстве.М., 1985.С.123-153.

302. Рогов В.А. Русская правовая терминология с корнем прав в IX-XVII вв.//Фемис, Ежегодник истории права и правоведения.2002. Вып.З.М.,2002.С.97-117.

303. Рогов В.А., Рогов В.В. Древнерусская правовая терминология в отношении к теории права. (Очерки IX середины XVII вв.)М.,2006.

304. Романович-Славатинский А.В. Дворянство в России от начала XVIII века до отмены крепостного права. СПб., 1870.

305. Ромашкин П.С. Основные начала уголовного и военно-уголовного законодательства Петра I. М.,1947.

306. Румянцева М.Ф. Российское законодательство XVIII в. и проблема эмансипации личности//Право на свободу: Сб. материалов междунар.конференции. М.,2000.

307. Румянцева М.Ф. Теория истории. Учебное пособие.М.,2002.

308. Рубинштейн H.J1. Уложенная комиссия 1754-1766 гг. и ее проект «О состоянии подданных вообще» //Исторические записки.Т.38.М.,1951.

309. Сафронов Ф.Г. Ссылка в Восточную Сибирь в первой половине XVIII в.//Ссылка и каторга в Сибири. Сб. статей. Новосибирск, 1975. С.15-88.

310. Семевский В.И. Крестьяне в царствование императрицы Екатерины II.T.I. Спб.,1881.

311. Семевский М.И. Слово и дело государево. СПб., 1884.

312. Семенова Л.Н. Быт и население Санкт-Петербурга (XVIII в.).СПб.,1998.

313. Сергеевич В.И. История русского права.СПб.,1874.

314. Сергеевич В.И. Откуда неудачи Екатерининской законодательной комиссии?// Вестник Европы. 1878.№1.С. 188-264.

315. Сергеевский Н.Д. Наказания в русском праве XVII века. СПб,1887. Сергеевский Н.Д. Основные вопросы наказаний в современной новейшей литературе. СПб, 1893.

316. Сергеевский Н.Д. О ссылке в древней России.СПб,1887.

317. Сергеевский Н.Д. Смертная казнь при Елизавете Петровне//Журнал гражд. и угол, права. 1890.№1.С.51-60.

318. Середа Н.В. Реформа управления Екатерины II: источниковедческое исследование. М.,2004.

319. Сивков К.В. Наказ жителей Москвы депутату Комиссии 1767 г. и законодательная деятельность императрицы Екатерины II в 60-80 гг. XVIII в.//Ученые записки ГПИ. Т.60.Вып.2.1949.С.ЗЗ-40.

320. Сивков К.В. Тайная экспедиция, ее деятельность и документы//Учен.зап. МГПИ. Т.ХХХУ.Вып.2. М,1946. С.96-110.

321. Сизиков М.И. Становление центрального и столичного аппарата регулярной полиции в России первой четверти XVIII в.//Свердловский юрид.инстит.:Сб.учен.трудов. Вып.44.Свердловск, 1975.С.5-39.

322. Словцов П.А. Историческое обозрение Сибири.СПб,1886.

323. Смыкалин А.С. Исполнение наказания в древнерусском праве//Российская юстиция. 2006.№2.С.64-69.

324. Смыкалин А.С. От реформ Екатерины II к судебной реформе 1864 г.//Российская юстиция. 2001.№3,С.39-42.

325. Смыкалин А.С. Судебная система Российского государства от Ивана Грозного до Екатерины II (XV XVIII вв.) // Вопросы истории.2004.№8.С.49-69.

326. Солодкин И.И. Русское уголовное право в конце XVIII первой трети XIX вв. (образование, наука, законодательство). Автореф.дис.д-ра.юрид.наук. М.,1966.

327. Скрипилев Е.А. Английский "Habeas corpus act" в русской литературе XVIII-XX вв.//Историко-правовые исследования: Россия и Англия.М.,1990.С. 14-33.

328. Столетов Е. Рассказы из истории Тайной канцелярии // Русская старина.1873. Т.8. №.7.С. 1-28.

329. Студенкин Г.И. Заплечные мастера. Исторический очерк// Русская старина. 1873. Т.8.№8.С.201-216.

330. Строев В. Историко-юридическое исследование Уложения, изданное царем Алексеем Михайловичем в 1649 г.СПб.,1833.

331. Ступин М. История телесных наказаний в России от Судебников до настоящего времени.Владикавказ, 1887.

332. Суворов П. О церковных наказаниях. Спб.,1876.

333. Суслонов П.Е. Философские аспекты проблемы правового принуждения. (Теоретико-мировоззренческие аспекты проблемы наказания).Екатеринбург,2002.

334. Сыромятников В.И. Очерк истории суда в древней и новой России//Судебная реформа. Т.1.М., 1915.

335. Сыромятников В.И. Абсолютная монархия XVIII столетия в России//Книга для чтения по истории Нового времени.Т.2.М.,1911.С.665-748.

336. Сыромятников В.И.История русского права.М.,1909.

337. Сыромятников В.И. «Регулярное государство» Петра I и его идеология.ЧЛ.М.-Л.,1943.

338. Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву. Спб.,1870.

339. Таганцев Н.С. Русское уголовное право: В 2 Т.М.1994.Т.1-2.

340. Таганцев Н.С, Смертная казнь// Таганцев Н.С. Сборник статей.СПб.,1913.

341. Тарановский Ф.В. Политическая доктрина в Наказе императрицы Екатерины И.Киев, 1903.

342. Тарановский Ф.В. Монтескье о России (К истории Наказа императрицы Екатерины Н)//Труды русских ученых заграницей.Т.1.Берлин, 1922. С.178-223.

343. Тельберг Г.Г. Очерки политического суда и политических преступлений в Московском царстве.М., 1912.

344. Тимофеев А.Г. История телесных наказаний в русском праве. СПб.,1904.

345. Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII в. Формирование бюро-кратии.М.1974.

346. Троицкий С.М. Финансовая политика русского абсолютизма в XVIII в.М.,1962.

347. Троицкий С.М. Россия в XVIII в.М.,1982.

348. Туманов М.Н. Влияние русской литературы второй половины XVIII в. на общественные нравы, законодательную деятельность правительства и государственное управле-ние.Керчь,1905.

349. Туманов М.Н. Влияние русской литературы второй половины XVIII в. на судопроизводство и законодательную деятельность правительства по этому вопросу//Сборник Отделения русского языка и лит-ры Петербургской АН.Т.75.СПб.,1904.0тд.1 .С.1-86.

350. Уланов В. Наказ и «Комиссия о сочинении проекта нового Уложения»//Три ве-ка.Т.4.М.,1913.С.219-238.

351. Уолкер Р. Английская судебная система.М.,1980.

352. Уортман Р.С. Сценарии власти. Мифы и церемонии русской монархии.Т.1 .М.,2002.

353. Уортман Р.С. Властители и судии: развитие правового сознания в императорской России.М.,2004.

354. Упоров И.В. Пенитенциарная политика России в XVIII-XX вв. СПб.,2004.

355. Упоров И.В., Бондарев П.А. Труд осужденных в монархической России. Краснодар,2001.

356. Утевский Б. К вопросу о происхождении принципа NULLUM CRIMEN SINE LEGGE/УУченые записки ВИЮН.Вып.1.М.1940.С.133-161.

357. Федосов И.А. Абсолютизм/АЭчерки русской культуры XVIII века.Ч.2.М.,1987. С.720.

358. Федосов И.А. «Просвещенный абсолютизм» в России// Вопросы истории. 1970.№9. С.34-55.

359. Фельдштейн Г.С. Уголовно-правовые идеи «Наказа» и их источники//Юридические записки. Вып.2. Ярославь,1908.С.281-330.

360. Фельдштейн Г.С. Главные течения истории науки уголовного права в России. Ярославль, 1909.

361. Фельдштейн Г.С. Ссылка. Очерки ее генезиса, значения, истории и современного состояния. М.,1893.

362. Филиппов А.Н. Лекции по истории русского права.СПб.,1883.

363. Филиппов А.Н. О наказаниях по законодательству Петра Великого в связи с реформою. М.,1881.

364. Филиппов А.Н. Учебник по истории русского права.Ч.1.Юрьев,1913.

365. Филиппов М.М. Тюрьмы в России. Собственноручный проект императрицы Екатерины II //Русская старина. T.VIII.1873.№7.C.60-86.

366. Филиппов М.М. Записка о карательных учреждениях в России// Тюремный вестник. 1896.№11.

367. Философия в «Энциклопедии» Дидро и Д'Аламбера.М.,1994

368. Флоровский А.В. Две политические доктрины («Наказ» и Дидро)//Труды IV съезда русских академических организаций заграницей. ЧЛ.Белград, 1929. С.113-129.

369. Флоровский А.В. К вопросу текста Жалованной грамоты дворянству 1785 г. //Русский исторический журнал, 1917.Кн.З/4.С. 186-194.

370. Флоровский А.В. Два произведения императрицы Екатерины II для законодательной комиссии 1767-1774 гг.//Русский архив.1917.Кн.2/З.С.24-44.

371. Фойницкий И .Я. Курс уголовного судопроизводства.СПБ.,1902.

372. Фойницкий И.Я. Учение о наказаниях в связи с тюрьмоведением.СПб.,1889.

373. Фойницкий И.Я. Русское уголовное судопроизводство.СПб.,1893.

374. Франк А. Философия уголовного права в популярном изложении. СПб.,1868.

375. Фуко М. Что такое Просвещение?// Вестник МГУ. Сер.9. Филология. 1999. №2. С.134-141.

376. Фуко М. Надзирать и наказывать.Рождение тюрьмы.М.,1999.

377. Циммерман А. Русский пытки. Исторический очерк//Русский архив. Год пятый. 1867. Стб.1139-1167

378. Чебышев-Дмитиев А. О преступном действии по русскому допетровскому праву/Леченые записки Казанского ун-та.Вып.1.Казань, 1862.

379. Чечулин Н.Д. Об источниках Наказа//Журнал министерства народного просвещения. 1902.апрель.С.279-320.

380. Чечулин Н.Д. Предпоследнее слово об источниках Наказа// Сб. статей в честь Н.Д.Корсакова. Казань,1913.С.22-25.

381. Чупин Н.К. Сожжение на костре в Екатеринбурге/Л1 усская старина. 1878. Т.25. №10.С.309-313.

382. Шалфеев Н. Об Уставной книге разбойного приказа.Спб.,1866.

383. Шворина Т.И. Уголовное законодательство Екатерины П//Ученые записки ВИ-ЮН.Вып. 1 .М., 1940.С. 191 -23 5.

384. Шелкопляс Н.А. Смертная казнь в России: история становления и развития (IX -сер. XIX).Минск,2000.

385. Шершеневич Г.Ф. История философии права.М.,2001.

386. Шишов О.Ф.Смертная казнь в истории России//Смертная казнь: за и против: Сб.статей.М.,1989.

387. Шмидт С.О. Внутренняя политика России середины XVIII в.//Вопросы истории. 1987.№З.С.42-58.

388. Шмидт С.О. Общественное самосознание российского благородного сословия,

389. XVII первая треть XIX вв.М.,2002.

390. Щебальский П.К. Екатерина II как писательница//3аря.1869.№1-3.

391. Юшков С.В. История государства и права СССР.Ч.1 .М.,1961.

392. Юшков С.В. К вопросу о политических формах русского феодального государства

393. XVIII века//Вопросы истории. 1950.М1.С.71-93.

394. Alexander J.T. Catherine II's efforts of liberalization and their aftermath// Reforms in Russia and the USSR.Chicago,1989.P.72-85.

395. Dukes P. Catherine II and Russian nobility. Cambridge, 1967 Griffits D. Catherine's Charters: A question ofmotivation//CASS.V.23.P.58-82. Diaz F. La Leopoldina// La Leopoldina e il diritto penale nel'Europa del XVIII. Siena,1986.P.3-24.

396. Enlightened absolutism: Reform and Reformers in later eighteenthcentury Europe/Ed. by H.M. Scott.Macmillan,1990.

397. Jones R.E. The emancipation of the Russian nobility.l762-1785.Princeton,1973 Jones R.E. Catherine II and the Provincial Reform of 1775: a Question of Motivation// CASS.1970.Vol.IV.№3.P.497-512.

398. Kollmann N. Honor and dishonor in early modern Russia// Forschungen zur osteu-ropaischen Geschichte. V.46.Berlin, 1992.

399. Donne J.P. Ruling Russia. Politics and administration in the age of absolutism. 1762-1796.New Jersey, 1984.

400. Madariaga I.de Penal policy in the age of Catherine II//La Leopoldina. 1990.#11.P.497

401. Madariaga I.de Caterina di Russia.Torino, 1988.

402. Madariaga I de. Catherine the Great//Enlightened absolutism.Houndmills,1990.P.289

403. Pappmhel K.A. The problem of civil liberties in the records of the Great Commis-sion//Canadian-American Slavic Papers.V.42.1964.№1964.P.274-291.

404. Raeff M. The Empress and the Vinerian professor: Catherine II's project of government reform and Blackstone's commentaries //Oxford Slavonic papers. New series.V.III. 1974.P.18-41.

405. Raeff M. The well-ordered police state: social and institutional change through law in the Germanies and Russia 1600-1800.London,1983.

406. Ransel D.L. Catherine II's instruction to the Commission on the lows. An attack on gentry liberals?// Slavic and East European review. 1972. V.50.№118.P. 10-28.

407. Russia in the age of the Enlightenment. London, 1990.

408. Short history of English law.London,1978.

409. Venturi F. Cesare Beccaria. Diziobario biographico degli italiani. Roma,1965.

410. Справочная литература и словари.

411. Вейсман Э. Немецко-латинский и русский лексикон купно с первыми началами русского языка к общей пользе.СПб.,1731.

412. Вейсманов немецкий лексикон с латинским, переложенный на российский язык.СПб.,1782.

413. Гельтергоф Ф. Российский целлариус, или этимологической российской лекси-кон.М.,1771.

414. Гельтергоф Ф. Российский лексикон по алфавиту с немецким и латинским переводом. Ч.1-4.М.,1778-1779.

415. Лексикон Российской исторической, географической, политической и гражданской, сочиненный В.Н. Татищевым.Т.1.СПб.,1793.

416. Словарь Академии Российской, производным порядком расположенный. СПб., 1789-1794.T.I-VI.

417. Словарь русского языка XVII в.Вып.9,19.М., 1982,1994.

418. Словарь русского языка XVIII в.Вып.11,13.М.,2000,2003.

419. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского язы-ка.М.,1993. Т.1-2.