автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Понимание художественного текста как креативно-онтологический феномен

Полный текст автореферата диссертации по теме "Понимание художественного текста как креативно-онтологический феномен"

На правах рукописи и1—

ФАЗЫЛЗЯНОВА Гузалия Ильгизовна

ПОНИМАНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА КАК КРЕАТИВНО-ОНТОЛОГИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора культурологии

Специальность24.00.01 ' ^ ¿003

Теория и история культуры

Санкт-Петербург 2009

003479544

Работа выполнена на кафедре философии и культурологии Казанского государственного университета культуры и искусств

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор,

член-корреспондент РАО Л.А. Волович

доктор культурологии, профессор Г.М. Бирженюк

доктор философских наук, профессор А.В. Воронцов

Ведущая организация:

Санкт-Петербургский государственный университет культуры и искусств.

Защита состоится 16 октября 2009г. в 14 часов на заседании диссертационного Совета Д 602.004.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Санкт-Петербургском Гуманитарном университете профсоюзов по адресу: 192238, Санкт-Петербург, ул. Фучика, д. 15.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Санкт-Петербургского Гуманитарного университета профсоюзов по адресу: 192238, Санкт-Петербург, ул.Фучика, д. 15

Автореферат разослан 15 сентября 2009 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

И.В.Шубина

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования обусловлена как логикой и закономерностями развития соответствующих областей гуманитарного знания, так и современным социокультурным контекстом.

Во-первых, в системе социально-гуманитарных наук происходит переакцентировка с рассудочно-познавательной мотивации на проблемную детерми-рованность. При этом органичная интеграция результатов и методов различных областей гуманитарного знания осуществляется вокруг актуального «проблемного поля». Все более начинает доминировать экзистенциально-ориентированная методология (обращение гуманитарного сообщества к актуальным вопросам бытия человека в мире культуры), в рамках которой существенно усиливается онтологическая линия познания. Парадигмальный метод получения знания задействует не только рациональные ресурсы личности, но и включает иные энергии, с помощью которых создается та или иная модель культурной реальности. Культурологический дискурс при этом не только анализирует, интерпретирует и понимает, но и «собирает» культурную реальность, «разбросанную» по различным проблемным областям гуманитарного знания, онтологизирует культуру как целостность.

Во-вторых, в рамках социально-гуманитарных наук в последние годы формируются новые интегральные парадигмы знания, методология которых строится на активном включении в объект и инструментарий познания таких феноменов как текст, дискурс, интенция. Исследуются семиологические возможности интерпретации текста как структурированного пространства кодов, в рамках постструктуралистской методологии текст предстает как поле конфликтов интерпретаций (дискурсов), как способ существования потенциальной множественности смыслов. В системе герменевтики активно развивается парадигма, ориентированная на целостное знание, получаемое во взаимодополняемости социальных, культурно-исторических и психологических аспектов изучаемых феноменов. Активно развиваются концепции, опирающиеся на постмодернистскую методологию. В то же время опыт применения постмодернистской методологии понимания текста, исходящей из потенциальной неисчерпаемости текста и возможности одновременного существования множества интерпретационных вариантов, показал, что нередко это открывает границы для волюнтаристского вмешательства в авторский замысел и аутентичные смыслы текста. Такой подход «возвышает» интерпретатора в своих правах на смысл текста над его автором, обеспечивая читателю «алиби» культурного преимущества. В этой связи становится очевидной поспешность отказа от позитивистской методологии и актуальность поиска эффективных стратегий понимания в их классическом варианте.

В-третьих, культурологический аспект актуальности темы заключается в необходимости специально исследовать креативную способность понимания, которое не только актуализирует авторские смыслы текста, но и привносит в них свое видение, творит субъективность интерпретатора й зрителя. Процесс и результат понимания текста определяют не только глубинные смыслы художественного произведения и авторский замысел, но и судьбу его общественного бытования, духовно-нравственный эффект его социально-культурной коммуни-

кации. Текст отражает, сохраняет, акцентирует и творит сущностные характеристики бытия в той мере, в которой адекватно интерпретируется и понимается субъектом. Понимающий субъект, выступая посредником между творцом и аудиторией, проявляет и демонстрирует свое отношение не только к художественному явлению, но и к миру в целом, проявляя себя и являя посредством интерпретационной картины свое мировоззрение. Кроме того, «текст понимания», становясь активным посредником между творцом и аудиторией, формирует общественное мнение, определяя судьбу произведения, масштабы его влияния на человека и мир.

Особую актуальность проблема понимания приобретает в той области знания и практики, которая связана с использованием художественного текста в качестве средства формирования и корректировки субъективного мира личности - здесь понимание художественного произведения в рамках творящего сознания неразрывно связано с пониманием и опредмечиванием мира чужой субъективности. В любом тексте, помимо эксплицитного содержания, содержится ряд смыслов, распредмечивание и перевод которых в плоскость объективированного знания требует квалифицированной понимающей деятельности субъекта. Художественный текст содержит в себе глубинные и не всегда «очевидные» структуры смысла. Их актуализация рассматривается в качестве главной задачи не только для современной эстетики и литературоведения, но и культурологии. Художественное произведение в рамках культурологического метода становится объектом «глубинного» анализа, пытающегося проникнуть внутрь текста и найти в нем глубинную символику и скрытые смыслы, которые не только детерминируют психологию героев и сюжет повествования, но и отражают мир автора, культуру его эпохи. Художественный текст в рамках такой методологии становится более сложным, многомерным и многослойным, он уже не вписывается в классические интеллектуальные стратегии понимания. Поэтому возникает необходимость обоснования интегральной методологии и поиска новых путей и инструментария осмысления текста как системной целостности, принципиально не расчленяемой на отдельные пласты, грани и фрагменты эстетикой или психологией, лингвистикой, философией или искусствоведением.

Обращение к теме исследования продиктовано также фундаментальными потребностями культуры востребовать и переинтерпретировать огромное классическое наследие, адаптировать его неисчерпаемые ресурсы применительно к сегодняшней ситуации с тем, чтобы выстроить духовные вехи и координаты, без которых невозможно полноценное развитие личности и общества. Необходимо новое прочтение произведений русской классики, актуализация их неисчерпаемых смысловых глубин и экзистенциальных проектов в контексте сегодняшних проблем развития культуры. Прикладной аспект актуальности рассматриваемой проблемы обусловлен несовершенством обучающих практик -существующие образовательные программы акцентируют внимание не столько на понимании, сколько на формальном освоении фабулы произведения, при этом смысловые глубины и контекстуальные грани художественных текстов, как правило, остаются недоступными для понимания. Необходимость разработки эффективной методологии понимания продиктовано также особой ответ-

ственностью человека, выступающего посредником между текстом и аудиторией - низкий уровень рефлексии и понимания, разрушающий объективность смысла, снижает конструктивность диалога, который может стать средством манипуляции или деформации личности реципиента. Процесс понимания представляет собой сложную коммуникативную систему взаимодействия автора, интерпретатора и аудитории, результат которой во многом зависит от качества опосредующего звена, представленного субъектом, целенаправленно формирующим понимающий «экран» художественного текста. Сегодня стремительно расширяет свои границы профессиональная деятельность, актуализирующая смыслы художественных текстов в системе социально-культурных коммуникаций, либо использующая художественный материал в качестве средства решения иного рода задач (в области маркетинга, рекламы, РЯ-технологий, интернет-коммуникаций, телевизионного менеджмента и т.д.). Появляются новые сферы знания и практики, связанные с опосредующей процесс восприятия активностью субъекта, допускающей сосуществование различных вариантов интерпретаций, многообразных познавательных рамок и смысловых феноменов. Понимание и актуализация смыслов художественного текста становятся профессиональной технологией, владеть которой должны специалисты, для которых текст выступает в качестве объекта понимания и посредника в системе социальной коммуникации, использующие в своей работе художественные тексты в качестве исходного материала, а также профессионалы, порождающие и транслирующие новые смыслы культуры. В этой связи чрезвычайно актуальной становится проблема обоснования культурологически ориентированной методологии понимания художественного произведения, доминантой которой выступает креативно-онтологическая парадигма. Именно на культурологической платформе возможен синтез различных методологических платформ понимания, создание такой мировоззренческой рамки, которая могла бы востребовать конструктивные ресурсы существующих подходов, вскрыть новые грани возможных соотношений текста и дискурса, художественного произведения и его смыслов, творимых автором и актуализируемых различными субъектами понимания в зависимости от культурного, социального и личностного контекста.

Таким образом, актуальность темы данного исследования определяется: современными тенденциями развития гуманитарного знания, в контексте которого особую теоретическую и практическую значимость получают проблемы исследования креативных аспектов и механизмов понимания и объективации смыслов, возможных пределов их модификации, задаваемых культурным, социальным, личностным и профессионально-технологическим контекстом коммуникации, психокультурных механизмов понимания художественного текста; необходимостью разработки культурологически оснащенной методологии анализа художественного произведения, обеспечивающего его понимание, отвечающее критериям истины, объективности и обоснованности; отсутствием целостной и технологически оснащенной системы понимания художественного текста, выстроенной на креативно-онтологических основаниях, что чрезвычайно актуально для подготовки специалистов, смысл деятельности которых состоит в объективации смысловых горизонтов и глубин художественного произведения.

Теоретическая и практическая актуальность данной проблемы определили цель исследования - обосновать процесс понимания художественного текста как креативно-онтологический феномен и разработать интегральную методологию актуализации его смысловых потенциалов.

Задачи исследования:

1. Изучить онтологические ресурсы философско-герменевтических концепций понимания как способа актуализации и порождения смыслов текста культуры.

2. Обосновать специфику культурологического метода понимания текста.

3. Охарактеризовать художественный текст как феномен гуманитарной культуры и объект понимания.

4. Обосновать проектную функцию понимания художественного текста и выявить культурогенную сущность данного феномена.

5. Раскрыть коммуникативную природу понимания как диалогического процесса.

6. Исследовать феномен понимания как онто-культурную активность сознания.

7. Раскрыть природу и специфику понимания как процесса мыследея-тельности.

8. Определить потенциал рефлексии как способа, смыслотворчества и средства актуализации «семантических миров» текста.

9. Изучить уровни понимания и этапы постижения смысла художественного текста.

10. Разработать культурологическую методологию и принципы креативно-онтологического метода понимания художественного текста.

11. Определить условия понимания и интерпретации художественного текста в рамках креативно-онтологической методологии.

Объект исследования - процесс понимания художественного текста, предмет исследования - креативно-онтологические аспекты и технологии понимания и репрезентации картины человека и мира в художественном тексте.

Степень научной разработанности проблемы. Проблема понимания является предметом аналитического и герменевтического направления философии, она исследована в рамках лингвистики, семиотики, психологии, постструктурализма, постмодернизма, современной культурологии. Феномен понимания исследовался в направлениях, разрабатывавших коммуникативные пласты культуры - символическом интеракционизме, феноменологической социологии, этнометодологии, лингвистической философии, опирающейся на контекстуальный анализ словоупотребления. Философский анализ проблемы познавательных возможностей субъекта содержится в работах И.Канта, И.Фихте, Ф.Шеллинга. Различные грани понимания в контексте межкультурного диалога изучались в рамках социальной антропологии и культурантропологии (К.Леви-Стросс, Г.Хершковиц).

Различные аспекты и грани понимания исследованы в рамках междисциплинарных направлений, сформировавшихся на стыке различных наук гуманитарного профиля: социолингвистического (Л.Щерба, ЛЛкубинский); лингвистического (В.Алпатов, Н.Арутюнова, Ф.Березин, Т.Вендина, Б.Гаспаров,

В.Звегинцев, В.Иванов, Е.Поливанов, А.Реформатский, Ю.Степанов, В.Топоров, Ю.Эдельштейн); феноменологического (Х.Гуссерль, М.Мамардашвили); экзистенциально-онтологического (М.Хайдеггер); культурологического (М.Каган, В.Борев, Ю.Шор); семиотического (А.Аверинцев, М.Бахтин, Т.Дридзе, М.Каган, Ю.Лотман); психологического (А.Брудный,

A.Бодалев, А.Леонтьев, Б.Ломов, Б.Парыгин); социально-культурного (А.Соколов). Значительный гносеологический потенциал содержат современные герменевтические концепции, в частности: «филологическая герменевтика» (в разработку которой весомый вклад внесли такие исследователи, как Г.И.Богин, Г.П.Гайденко, Ю.Б.Борев, А.В.Лашкевич), исследования в области философии и культурологии языка (монографии и статьи С.С.Аверинцева,

B.В.Бибихина, Е.М.Верещагина, П.П.Гайденко, М.Л.Гаспарова, М.Н.Громова,

A.Ф.Замалеева, В.В.Колесова, Ю.В.Манна, В.И.Постоваловой, Р.А.Светлова,

B.Я.Саврея, В.П.Троицкого), лингвофилософские труды М.М.Бахтина,

C.Н.Булгакова, Н.П.Гилярова-Платонова, А.Ф.Лосева, А.А.Потебни, В.С.Соловьева, П.А.Флоренского, Г.Г.Шпета, В.Ф.Эрна. В культурологической плоскости наибольший интерес представляют исследования М.М.Бахтина, в которых обоснована коммуникация как основа понимания, показана значимость и механизмы диалога на его различных уровнях, вскрыта проблематика коммуникации как формы межкультурного диалога, опосредуемого семиотическими системами взаимодействующих культур.

В последние десятилетия формируются новые парадигмы понимания и интерпретации текста культуры, синтезирующие онтологическое подходы к нему как событийному континиуму и семиологические трактовки текста как пространства кодов; герменевтические концепции понимания как диалога интерпретаций (дискурсов); постструктуралистские и постмодернистские модели текста как формы и способа существования потенциальной множественности смыслов. Для современных исследований проблем понимания смыслов текстов культуры характерна разработка локальных (субкультурных, ситуационно-коммуникативных) аспектов и тенденция к комплексному рассмотрению связанных с ними процессов на прикладном уровне. В диссертационных исследованиях последнего периода изучены формы функционирования художественного произведения, обоснованы модели бытия как текста, проанализирована креативная роль симметрии-асимметрии в художественном тексте, показаны механизмы смыслового восприятия текста в системе «автор - текст - читатель», вскрыты психолингвистические закономерности адекватного понимания художественного текста и условия его эффективного воздействия на реципиентов; дано обоснование духовно-эстетических категорий как основы художественного метода (сочетающего героический, сатирический, трагический, идиллический, юмористический, драматический и иронический пафосы), при этом художественное произведение рассматривается как форма общественного сознания и эстетический объект, единство дискурса и текста (исследования А.Н.Андреева, А.В.Малышева, И.А.Семакинлй, Е.А.Чижовой, Е.С.Шевченко). В прикладной плоскости: обоснован герменевтический статус понятий миф, ритуал, канон, ритм, ритуал-ритм, ритуал-канон, иероглиф, текст; даны философские основания литературной герменевтики и выявлены особенности ее

функционирования на современном этапе; показана взаимообусловленность метода и стиля, метода и художественной системы (классицизма, романтизма, реализма, постмодернизма и др.); исследованы критерии и параметры художественной типизации, охарактеризованы такие ее стратегии, как метод, род, ме-тажанр, жанр; определены логика и механизмы оценки героя художественного произведения (И.С.Болдонова, И.В.Рязанов); осуществлен анализ «символических схем» художественных текстов - реконструируемых в процессе анализа особых смысловых структур, глубинно определяющих сюжет, содержание и основную идею произведения (Л.В.Карасев).

Однако в указанных исследованиях, анализирующих проблематику понимания в контексте герменевтических традиций, психологии восприятия, лингвистики, искусствоведения, проблемы целостного понимания и интерпретации художественного текста в рамках культурологической методологии изучены слабо. Современные концепции, представляя значительный эвристический потенциал, с одной стороны, ограничивают смысловые горизонты текста путем акцентированного утверждения особой значимости субъективистского полюса понимания в ущерб объективным смыслам, что способствует формированию в современной культуре «репрессивной терпимости» по отношению к истине. Обоснование относительности любого знания, в том числе и моральных норм, лишает истину ее объективности, разрушает мировоззренческие основы профессий социально-коммуникативной группы, предполагающих производство и объективацию смыслов в процессе непосредственной или опосредованной коммуникации. С другой стороны, в культурологическом знании не исследованной остается креативно-онтологическая природа понимания, заключающаяся в его способности творить многоуровневый смысловой Универсум художественного текста.

Методологической и теоретической основой диссертации стали работы, выполненные в рамках различных направлений гуманитарно-философской мысли: во-первых, работы основоположников герменевтики В.Дильтея, М.Хайдеггера, Г.Г.Гадамера, а также концепции литературной герменевтики Э.Д.Хирша, П.Шонди, Р.Палмера. П.Рикера; во-вторых, научные школы западных мыслителей начала XX века (М.Бубера, Ф.Эбнера, Г.Коэна, Ф.Гогартена, Ф.Розенцвейга), разрабатывающие диалогические аспекты понимания и сформировавшиеся на проблемном поле коммуникации, разработанном Л.Фейербахом; в-третьих, опыт французских структуралистов (К.Леви-Стросс, М.Фуко, Р.Барт) и постструктуралистов (Ж.Деррида, Ю.Кристева);

Концептуальную базу работы составили: герменевтическая традиция, представленная творчеством В.Дильтея, Э.Гуссерля, М.Хайдеггера, Х.Гадамера, П.Рикера, в рамках которой была поставлена проблема самоопределения бытия в языке; обоснована концепция «феноменологической редукции», согласно которой объект понимания (текст) тождествен самому себе в противоположность множественности актов сознания; раскрыта актуализирующаяся в процессе восприятия текста смыслообразующая деятельность субъекта; положения структурной лингвистики, расширившие смысловое пространство понятий дискурса и текста, обосновавшие язык как инструмент трансляции и объективации смыслов и значений.

В определении теоретических позиций автора исследования существенную роль сыграли труды представителей тартуско-московской семиотической школы, и, прежде всего, Ю.М.Лотмана, Б.А.Успенского, Вяч. Вс. Иванова,

B.Н.Топорова, А.М.Пятигорского, а также работы А.А.Брудного, Г.И.Богина, Ю.В.Борева, И.В.Громыко, в которых содержится обоснование онтологической природы понимания текста, раскрыта мыследеятельстностная основа рефлексии, обоснованы стратегии и уровни понимания, методы интерпретации и приемы анализа художественных текстов. Автор опирался на методологический потенциал теоретического наследия М.Бахтина, представления Л.Выготского о знаковом характере механизмов сознания и мышления человека, работы культурологов и литературоведов Г.Поспелова, С.Аверинцева, Д.Лихачева, исследования в области философии культуры А.Флиера, М.Кагана,

C.Иконниковой.

В основу методологии исследования положены: а) трактовка процесса понимания как сложного диалогического взаимодействия текста и контекста, как ключевого механизма социального взаимодействия людей, обнаруживающего себя на всех уровнях социокультурной организации общества; как коммуникативно-познавательного процесса порождения и интерпретации текстов; как смыслового контакта, обеспечиваемого совпадением «смысловых фокусов» порождаемого и интерпретируемого текста; б) концепция диалога как формы символического, понятийного и образного общения, коммуникативно-познавательного процесса порождения и интерпретации смыслов; в) понимание художественного текста как целостного объекта, несущего идеальное духовное содержание, существующее только в сложно организованной форме, превращенного результата духовной рефлексии и духовного самопроизводства человека и общества в форме проявления истинной сущности человеческой истории и культуры; г) антропоцентрическое измерение художественного текста как формы отражения и выражения человеческой экзистенции, актуализация смыслов которой возможна на основе механизма мыследеятельности как специально организованного многоуровневого процесса рефлексии и понимания; д) обоснование дискурсивных способов презентации смыслов, в которых результат понимания опредмечен в форме инобытия художественного произведения, а процесс осуществляется в дискурсе как органичной форме связи языка и мышления, как текста, существующего в структурной организации языка; е) трактовка механизма понимания художественного текста, основой которого выступает сознание как деятельность; ж) идеи о субъективном характере аксиологических матриц понимания, следствием которых смысл текста рождается в результате резонанса художественного материала с жизненными проблемами и картиной мира познающего субъекта. Кроме того, рассматриваемая в диссертации проблема потребовала фундаментальной проработки нового ракурса понимания художественного текста, совмещающего традиционные герменевтические методологии с идеей культурологически обоснованного креативно-онтологического подхода к феномену понимания. Опорным для работы стал принцип культурологической обоснованности понимания, выстраивающий методологию анализа художественного произведения по критериям истины, объективности и обоснованности.

Предварительное изучение проблемы позволило сформулировать гипотезу исследования, которая представляет совокупность следующих предположений:

1. Понимание как явление культуры является онтологическим феноменом, вводящим текст в систему социально-культурных коммуникаций посредством актуализации и творения его смыслов, актуализирующихся в резонансном поле, образуемом в результате наложения социально-культурного контекста и субъективного мира воспринимающего субъекта. Понимающая активность выступает важнейшей формой реализации творческого потенциала личности, способом формирования ее проектной культуры, составляющей существенный аспект смысла жизни современного человека.

2. Творческая составляющая понимания обладает свойствами и признаками самоорганизации, энергетика которой образуется в поле резонанса смыслов текста и содержания контекста интерпретатора и генерируемая по синер-гетическим принципам.

3. Культуротворческая функция художественного текста осуществляется посредством образа, который в структуре понимающей активности субъекта получает статус онтологической картины бытия, энергетику проекта человека и мира как значащего переживания.

4. Включенный в систему коммуникации, художественный текст акцентирует и творит сущностные характеристики бытия, осуществляя свою культу-рогенную функцию в той мере, в которой адекватно интерпретируется и понимается субъектом культуры.

5. Адекватное понимание и интерпретация художественного текста определяется соразмерностью субъективного и объективного полюсов понимания, задаваемых авторским замыслом, историко-культурным контекстом, картиной мира и проблемным полем интерпретатора; смысловым «равенством» творца и воспринимающего текст субъекта, а также способностью воспринимающего дополнить рациональный уровень познания интуитивно-эмоциональным проникновением в скрытый смыслы.

Организация и методика исследования. Комплексное исследование осуществлялось в два этапа на протяжении 5-и лет. На первом этапе (20042006 гг.) была сформирована программа исследования данной проблемы в контексте культурологического знания, охарактеризованы философско-культурологические концепции понимания как способа и формы актуализации и порождения смыслов, обоснован художественный текст как феномен гуманитарной культуры и объект понимания, раскрыты сущность и структура художественного текста как объекта понимания, исследована коммуникативная природа понимания как диалогического процесса. На втором этапе (2007-2009г.) была обоснована проектная функция понимания художественного текста и выявлена культурогенная сущность данного феномена, раскрыты природа и специфика понимания как процесса мыследеятельности, определен герменевтический потенциал рефлексии как способа смыслотворчества и средства актуализации «семантических миров» текста, разработаны теоретические основы и инструментарий целостного понимания художественного текста: уровни анализа и этапы постижения смысла, креативно-познавательные ресурсы игровых форм

актуализации смыслов художественного текста, который частично апробировался в процессе преподавания в Институте театра кино и телевидения, Институте национальных искусств, на факультетах: «Социально-культурная деятельность», «Факультет музыкального искусства», «Факультет хореографического искусства» Казанского государственного университета культуры искусства.

Сложность объекта и предмета исследования и характер решаемых задач определили специфику и номенклатуру методов исследования, включающих: историко-философский системно-аналитический метод изучения феномена понимания; комплексный историко-философский и культурологический анализ и оценку основного корпуса имеющихся фундаментальных исследований по герменевтике, метафизике слова, лингвистике, культурологии; структурно-типологический метод системных аналогий, позволяющий экстраполировать в культурологическое пространство результаты исследований, полученные в рамках других наук социально-гуманитарного цикла; проблемно-целевой метод, опирающийся на алгоритм решения философско-культурологических проблем; культурно-историческую интерпретацию и классификацию атрибутов понимания; проблемно-тематический анализ художественных произведений.

На защиту выносятся:

1. Обоснование понимания как феномена, креативно-онтологическую природу которого определяет специфическая методология, опирающаяся на: а) принцип доминирования экзистенциально-ориентированной мотивации в системе коммуникации «субъект понимания - художественный текст»; б) проблемную детермированность процесса и результата онтологизации смыслов; в) самоорганизацию процесса понимания, энергетика которого генерируется по законам синергетики и образуется в поле резонанса смыслов текста и содержания контекста интерпретатора; г) переакцентировку в структуре метода с рассудочно-познавательного инструментария на целостное воссоздание и репрезентацию «картин мира» художественного текста: д) концепцию и особый статус образа, который в структуре понимающей активности субъекта получает статус онтологической картины бытия. Культурологическая методология понимания компенсирует дефициты позитивистски ориентированного метода с его рационалистическими принципами познания и логико-дискурсивным мышлением, основанным на причинно-следственных отношениях путем взаимодополнения различных парадигмальных векторов: философского, научного и проблемного. Культурологический дискурс в рамках данной методологии не столько анализирует и интерпретирует, сколько всего «собирает», онтологизи-рует текстопорождающее бытие как целостность.

2. Характеристика онто-культурных возможностей понимания, обеспечивающих: во-первых, воссоздание и создание смыслов, отсутствующих в структуре текста; во-вторых, обогащение человеческой экзистенции и творение новой субъективности путем расширения социального, духовно-нравственного и психокультурного опыта личности интерпретатора; в-третьих, насыщение новыми смыслами коммуникативного пространства, которое становится культурной средой личностного развития включенных в него субъектов. Художественный образ как носитель смысла одновременно выступает проектом реальности, свернутой моделью человека и мира, которая разворачивает свои смыслы в

процессе понимающей активности воспринимающего субъекта и тем самым как бы творит саму реальность, включая мир человеческой субъективности. Процесс понимания, независимо от меры осознания субъекта, содержит глубинные смыслопорождающие структуры, участвующие в создании и формировании смысловой матрицы художественного текста как эстетико-культурной целостности.

3. Трактовка понимания как диалогического по своей природе процесса мыследеятельности субъектов, целенаправленного на актуализацию, опредмечивание и презентацию смыслов художественного текста в системе социально-культурных коммуникаций. Алгоритм процесса понимающей мыследеятельности предполагает поэтапное постижения художественного текста, включающее: непосредственное восприятие, видящее текст как совокупность образов; переживание образов в соответствии с жизненным опытом путем включения их в «смысловое поле» собственной биографии; интерпретацию переживаемого текста путем разложения его на определенные смысловые единицы с последующим воссозданием в форме «понимающего текста».

4. Система субъективных факторов, обусловливающих креативный эффект понимания, включающая: а) общую методологическую культуру понимания, способность к продуктивному, рефлексивному мышлению; б) резонанс-ность субъекта понимания с проблемным полем художественного текста, которая возникает при условии совпадения аксиологической и проблемной доминанты, то есть соответствия ценностного основания духовного мира субъекта и художественного текста; в) «тематическую сензитивность» интерпретатора; г) моделирование характера и логики воспроизводства событийности текста в момент рефлексии и интерпретации в соответствии с «фазовостью» разрешения сюжетных противоречий и коллизий.

5. Базовые характеристики художественного текста как явления искусства и объекта креативно-онтологического понимания, сущностными атрибутами которого выступают: а) целостность, системность и организованное единство составляющих текст элементов, единство его событийной фактуры и символической матрицы; б) наличие системообразующих смысловых конфигураций -символических схем, содержащих в себе глубинные смыслы текста; в) развернутая во времени последовательность знаков, фиксирующая через семантическое и образное содержание некую совокупность смыслов, воспроизводимых в иных языковых системах; г) полисемантизм, способность актуализироваться в иной культурной ситуации в форме индивидуального, авторского построения картины мира и человека; д) изоморфизм и соответствие смысловых текстовых доминант (понятийной, эмоциональной, фоносемантической), дисбаланс которых ведет к деструкции текста и разрушению его художественных достоинств;

е) инвариантность художественного текста, его способность разворачивать новые смыслы в меняющемся контексте, стимулировать духовный рост личности;

ж) интенциональность - в формате социальной коммуникации текст есть адресованное и определенным образом кодированное сообщение, предполагающее активную творческую позицию реципиента, который для понимания должен владеть соответствующим языковым и смысловым кодом.

6. Предпосылки и условия понимания и интерпретации художественного

текста в креативно-онтологической методологии: а) соразмерность субъективного и объективного полюсов понимания, задаваемых авторским замыслом, историко-культурным и психологическим контекстом, картиной мира и проблемным полем интерпретатора; б) экзистенциально-смысловое «равенство» творца и воспринимающего текст субъекта (что предполагает соответствующий уровень личностного развития последнего); в) аксиологическая и проблемная сен-зитивность воспринимающего (специфика понимания художественного текста заключается в том, что адекватность процесса познания во многом определяется способностью человека к эмпатии, интуитивно-эмоциональному проникновению в подлинный и сокровенный смысл произведения, недоступный обычным рациональным способам извлечения и содержащийся в естественных науках знания); г) многоаспектность бытия, предполагающая видение и понимание художественного текста в трех его ипостасях: как исторического документа, части некоторого культурного целого, как материала для познания более широкой историко-культурной взаимосвязи; как филологического феномена, сквозь призму которого текст предстает как художественное явление с точки зрения его замысла, композиции; как результата психологической проекции автора и интерпретатора, в которой смыслы образуются в зоне отождествления картины мира интерпретатора с авторской социо-психодрамой, системой ценностей и мировоззрения (художественный текст как актуальное и значимое явление для индивидуальной биографии личности); д) взаимодополняемость различных уровней понимания, в процессе которого тематический анализ концептуально выстраивается на процессе и результате понимания смысла текста с позиции замысла автора, его системы ценностей и мировоззрения, и обогащается контекстуальным анализом, выявляющим скрытый смысл, выходящий за пределы непосредственного авторского замысла.

7. Концепция креативно-онтологического метода понимания как целостной и многоуровневой активности сознания, обеспечивающей оптимальное сочетание креативности и адекватности интерпретации полисмыслового пространства художественного текста за счет специально организованного процесса мыследеятельности, повторяющего алгоритм творческого процесса и включающего: а) прочтение художественного текста в форме непосредственного отображения образа; б) переживание как непосредственное восприятие образа в соответствии с собственным жизненным опытом и включение его в свое смысловое и проблемное поле; в) интерпретацию переживаемого «текста-образа» в форме рефлексии путем разложения его на определенные смысловые единицы с последующим воссозданием целостности, т.е. перевод произведения из объективированного продукта в духовную активность, воссоздающую модель процесса его производства.

Научная новизна исследования обусловлена комплексным и многоаспектным анализом понимания как креативно-онтологического феномена, в результате которого: разработана культурологическая методология понимания художественного текста, компенсирующая дефициты позитивистски ориентированного метода путем взаимодополнения различных парадигмальных векторов познания: философского, научного и проблемного; доминирования экзистенциально-ориентированной методологии; смещения акцента с рассудочно-

познавательной мотивации на проблемную детермированность процесса понимания; раскрыт культуротворческий потенциал понимания, обусловленный проектной природой данного феномена, его способностью творить отсутствующие в структуре текста смыслы, расширять социальный, духовно-нравственный и психокультурный опыт личности, насыщать коммуникативное пространство новым содержанием, воссоздавать художественный образ как модель человека и мира, изменяющая реальность, включая мир человеческой субъективности; обоснована культурогенетическая функция понимания, расширяющая и дополняющая трактовки данного феномена, традиционные для герменевтической, лингвистической и семиотической методологии, а также дана характеристика специфики функционирования феномена понимания как важнейшего креативного социально-культурного поля «среды обитания» личности; выработаны методологические средства анализа креативной фазы понимающей мыследеятельности, включая ее процесс и результаты; выявлены базовые характеристики художественного текста как явления искусства и объекта понимания, сущностными атрибутами которого являются: целостность, системность и организованное единство составляющих текст элементов; развернутая во времени последовательность знаков, фиксирующая через семантическое и образное содержание совокупность смыслов и воспроизводимая в иных языковых системах; способность актуализироваться в иной культурной ситуации в форме индивидуального, авторского построения картины мира и человека; изоморфизм и взаимосоответствие смысловых текстовых доминант; многоаспект-ность бытия художественного текста как исторического документа, филологического феномена и результата психологической проекции автора и интерпретатора; интенциональность, предполагающая бытие в форме социальной коммуникации, где текст становится адресованным сообщением; показана диалогическая природа понимания художественного текста как универсального посредника и свернутой формы социально-культурной коммуникации, условия диалога и предпосылки социального бытия людей (со-участия, сотрудничества), средства взаиморазвития человеческих индивидуальностей; раскрыт алгоритм понимания как мыследеятельности, выступающий основой универсального метода понимания как целостной и многоуровневой активности сознания, обеспечивающей оптимальное соотношение креативности и адекватности интерпретации художественного текста за счет специально организованного процесса мыследеятельности, дублирующего алгоритм творческого процесса; выявлены предпосылки, условия и факторы адекватного понимания и интерпретации художественного текста, способные активизировать творческую активность личности и предполагающие: взаимодополняемость различных уровней понимания, соразмерность и «резонансность» субъективного и объективного полюсов и смысловое «равенство» творца и воспринимающего текст субъекта, аксиологическую и проблемную сензитивность субъекта, контексту-альность, способную выявить скрытые смыслы, выходящие за пределы авторского замысла.

Теоретическая значимость исследования определяется тем, что разработанная культурологическая методология понимания художественного текста позволяет: а) компенсировать дефициты позитивистски ориентированных ме-

тодов путем взаимодополнения различных парадигмальных векторов познания, сложившихся в философии и в структуре гуманитарных наук; б) расширить в сфере культурологического знания границы и возможности применения экзистенциально-ориентированной и проблемно-детерминированной методологии; в) продемонстрировать гносеологические возможности культурологической методологии понимания художественного текста; г) изучать на новом уровне социально-культурные аспекты бытия художественного произведения, закономерности и механизмы его понимания; д) использовать креативно-онтологическую методологию понимания в качестве ресурса развития данного направления в рамках других социально-гуманитарных наук.

Практическая значимость исследования. Разработанная автором креативная концепция метода понимания как онтологизирующей активности сознания может найти применение в различных областях социально-культурной практики, стать основой разработки новых практик конструирования и воссоздания культурных, социальных и психологических перспектив и проекций бытия художественных текстов. Методика понимания и репрезентации смыслов художественного текста имеет прикладное значение в процессе совершенствования образовательной деятельности при изучении дисциплин социально-гуманитарного цикла на философских и культурологических специальностях. Методическое значение работы определяется также тем, что автор не только проанализировал идеальные объекты культуротворческого понимающего сознания, но и максимально приблизил теоретические модели к реальному творческому опыту понимания в процессе организации образовательной деятельности, оптимизации индивидуальных стратегий понимания в системе коммуникаций современного социума. Основные положения исследования могут быть использованы при разработке спецкурсов по методологии науки, теории социальной коммуникации, культурологии.

Апробация и внедрение результатов исследования в практику проводились по следующим направлениям: а) опубликование результатов исследования в печати (в общей сложности автором опубликовано 48 работ общим объемом 89,5 п.л.); б) выступления на международных, республиканских и региональных научно-теоретических и научно-практических конференциях 13,5 п.л.; в) доклады и лекции для профессорско-преподавательского состава и студентов. Материалы и выводы исследования используются в учебном процессе в Казанском государственном университете культуры и искусств. На основании авторской концепции были разработаны учебно-лекционные курсы по предметам «История искусства», «Мировая художественная культура», «Народная художественная культура», «Татарская современная художественная культура»; создано электронное методическое пособие СБ «Фазыл чишмэсе», а также проведены теоретические семинары для студентов, аспирантов и преподавателей Казанского государственного университета культуры и искусства.

Структура диссертации. Диссертация состоит из Введения, четырех глав (1. Методологические основы понимания текста. 2. Понимание как социально-культурный феномен. 3. Художественный текст как феномен и проект культуры: онтология, аксиология и гносеология текстуальной практики. 4. Понимание как социально-культурная технология), Заключения, списка литературы.

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, выявляется степень научной разработанности проблемы, формулируются цели и задачи, излагаются научные результаты и их новизна, а также определятся практическая значимость работы.

В первой главе «Методологические основы понимания текста» раскрываются философско-культурологические проблемы понимания текста; рассматривается онтологическая сущность слова как смыслообразующий ресурс текста; анализируется смысл как продукт коммуникативной ситуации понимания; раскрываются герменевтические методологии актуализации смысла; обосновывается культурологическая специфика дискурсивной концепции понимания (дискурс трактуется как ресурс понимания и форма объективации смысла); формируется культурантропологический подход как методология интерпретации художественных текстов.

В первом параграфе «Философско-культурологические проблемы понимания текста» дается характеристика понимания как способа и формы актуализации и порождения смыслов, осуществляется анализ дискурса и текста как основополагающих категорий современного социогуманитарного познания -категорий, необходимых как для анализа механизмов понимания, так и для изучения процессов коммуникации и социокультурных практик. В качестве единственной реальности, подлежащей пониманию и интерпретации, выступает текст - базовый феномен культуры, представляющий собой связную, компактную и воспроизводимую последовательность знаков или образов, обладающую доступным для понимания смыслом. Аккумулируя исторически выработанные человечеством всеобщие способы деятельности и являясь аксиологическим и семантическим пространством целостного человеческого существования, тексты культуры содержат в себе бесконечное множество смыслов, которые актуализируются в новой культурной ситуации в форме индивидуального («авторского») построения картины мира и человека. Текст в своем символическом зеркале отражает реальный мир и одновременно создает новую реальность, формируя предварительно ее виртуальный план в семантическом пространстве.

В культурологическом аспекте текст есть первичная данность всего гуманитарно-филологического мышления, непосредственная действительность мысли и переживаний, основной объект исследования и мышления (М.М.Бахтин). В культуролого-герменевтическом измерении он представляет собой сложный объект, содержащий потенциально бесконечный объем смыслов, актуализирующихся в субъективном пространстве мыследеятельности субъекта определенной эпохи и культуры. С историко-психологической точки зрения текст есть поздний и специализированный продукт сплетения дискурсов (первичной формой существования речи является диалог). В пространстве психолингвистики текст представляет собой вербальный и знаково-зафиксированный продукт речемыслительной деятельности, обладающий содержательной завершенностью и информационной самодостаточностью. При этом отмечается креативная функция текста, который изменяет окружающий мир, творит экстралингвистическую реальность самим фактом своего существования. В психокультурном аспекте текст выступает формой отражения и

средством формирования человеческой экзистенции. Содержание текста «оживает» в процессе коммуникации, его смыслы рождаются в ситуации восприятия. Понимание текста в системе коммуникации предполагает не просто объективацию, но и проектирование новых смыслов, возникающих в социально-культурном и личностном понимании контекста субъектом. Подлинное понимание текста - это всегда выход за пределы того, что в тексте содержится непосредственно. «Понимание есть субстанция, творящая миры» (Н.К.Корниенко). Актуализация смыслов художественного текста осуществляется в пространстве мыследеятельности интерпретатора - субъекта определенной эпохи, культуры, социальной среды, носителя психологического типа.

Проблемы понимания текста являются центральными для герменевтики, которая выработала универсальную методологию анализа текстов культуры. В реальной практике сложились и описаны различные приемы и техники понимания текстов культуры: техника интенциональности в обращенности на тексты культуры (берущая начало в феноменологии Э.Гуссерля и Ф.Брентано); техника разделения значения и смысла (Г.Фреге и Э.Д.Хирш); техника интендирова-ния (Ансельм Кентерберийский); техника герменевтического круга как обращенной рефлексии в форме мыследеятельности (Г.П.Щедровицкий); техника определения смыслообразующего слова-концепта; техника рефлективного обращения к метафоре; техника значащего переживания как смысла; техника рефлектирования над художественной деталью; техника выявления импликаций и др. Общим для всех вышеперечисленных приемов может рассматриваться то, что рефлексия как универсальный признак человеческого мыследейство-вания сначала фиксируется, затем объективируется, что открывает широкие возможности превращать текст культуры в различные духовные конструкты человеческого бытия, такие, как понимание, проблематизация, знание, отношение, оценка, переживание. Разделяются антропологическое и рациональное понимание (В.Бабушкин), понимание и интерпретация (А.Никифоров, С.Никифоров), анализ, интерпретирование и прояснение (Д.Фоллесдаль), разбор и объяснение (Т.Виноград), типизация, классификация, идентификация, структурирование, каузативизация, контекстуализация, социализация (А.Смирнов), узнавание и понимание (Н.Жинкин), узнавание знаков и распознавание информации (А.Новиков), лингвистическое, логико-интерактивное и мотивационное понимание, ассоциирование, узнавание, категоризация, вывод, смысловые замены (А.Залевская); комментарии и философско-исторические толкования (С.Васильев), анализ планов концептуальных зависимостей (Р.Шенк), смысловое прогнозирование (И.Зимняя). Исследователи выделяют различные способы и грани понимания. Понимание противопоставляется доказательству (М.Попович), считается взаимодополняющим объяснением (А.Ракитов, В.Швырёв) и противопоставляется последнему (А.Брудный, А.Яковлев). В качестве ресурсной базы понимания выступают: фонд общих знаний и рефлексия (Г.Богин, Л.Доблаев, Е.Савин), растягивание смыслов, т.е. их категоризация - переход от собственно смыслов к метасмыслам (Г.Богин), ценности и логико-когнитивная система реципиента (У.Матурана), определение цели сообщения (Т.Дридзе), мыслительная деятельность (В.Знаков).

Во втором параграфе «.Онтологическая сущность слова как смыслообра-

зующий ресурс текста» раскрываются культурно-экзистенциальные функции слова, которое образует фактуру и смысловую матрицу текста, понимаемого как организованное единство составляющих элементов, т.е. связная, компактная и воспроизводимая последовательность знаков, развернутая во времени, выражающая некоторое содержание и обладающая доступным пониманию смыслом. Отмечается, что в отечественной философской и духовно-академической традиции было присуще онтологическое восприятие слова, которое не только структурирует сознание и формирует духовный опыт человека, но и меняет сущностные характеристики бытия. Слово выражает и транслирует сущность вещей и явлений, представляя образ вещи, обеспечивает понимание мира в виде «образа мира». Слово-образ есть комплексный феномен сознания, его инструмент, возникающий в момент восприятия и осмысления мира, это форма целостной реакции сознания на мир в единстве удивления и восхищения, страха и поклонения, чувственного и рационального, реального и сверхъестественного. Слово обеспечивает репрезентативную функцию понимания, в процессе которого сущность явления с помощью символического языка становится видимой. Язык выступает средством выражения содержаний, не свойственных ему самому, он становится медиатором, посредником между сознанием человека и скрытыми от непосредственного восприятия смысловыми мирами. Смыслы оживают в процессе коммуникации, где слово приобретает свою интенцио-нальность.

Текст как продукт языковой деятельности представляет собой специализированный продукт, ткань которого сплетается из дискурсов, реплик, диалогов, он имеет определенную интенцию, обладает свойством обращенности к определенному субъекту. В коммуникативном аспекте текст представляет собой адресованное и определенным образом кодированное сообщение, предполагающее активную творческую позицию реципиента, который для понимания должен владеть соответствующим языковым и смысловым кодом. Последний всегда находится в отношении сотворчества к получаемому сообщению: он должен его расшифровать, предварительно выбрав подходящий смысловой код. Таким образом, творческий акт совершается на обоих концах информационной цепи. При этом текст сохраняет, акцентирует и творит сущностные характеристики бытия в той мере, в которой он адекватно интерпретируется и понимается субъектом культуры. Потенциальная смысловая инвариантность текста определяет его креативный потенциал. Процесс коммуникации составляет необходимое условие существования текстов, актуализирует сам феномен и проблему понимания.

В третьем параграфе «Смысл как продукт коммуникативной ситуации понимания» отмечено, что воспроизводство смысла текста выступает основной целью понимающего субъекта. Смысл является центральной категорий понимания, он представляет собой некоторую абстракцию и выступает «средством, позволяющим строить конкретные знания об отдельных смыслах и значениях, которые получаются путем абстрагирования или обобщения чего-то, заключенного в эмпирическом материале» (Г.П.Щедровицкий). Смысл выступает при этом в нескольких функциях: он скрепляет составные элементы текста, активно способствует репродукции его содержания, позволяет соотнести содержание

текста с действительностью. Его содержательное оформление осуществляется под воздействием мира человеческой субъективности, культурного контекста, образующих текст языковых средств. Системы смыслов каждой эпохи различны, они образуют свою «картину мира», которая нужна человеку для того, чтобы адекватно воспринимать мир и взаимодействовать с другими людьми (Ф.Бретано, Э.Гуссерль). Смысл текста культуры есть конструкт, презенти-рующий информационное, эмоциональное и экспрессивное содержание (значение) определенного культурного объекта. Его смысловые глубины и различные грани определяются: доминированием определенного способа восприятия (рациональное познание, интуитивное понимание, ассоциативное сопряжение, эстетическое вчувствование, традиционное отнесение); характером адресата коммуникации (мир в целом, этническая, языковая, профессиональная или иная субкультурная общность, конкретный индивид); спецификой языковых средств.

Смысл текста формируется в процессе распредмечивающего понимания. При этом он является той конфигурацией связей и отношений между разными элементами ситуации деятельности и коммуникации, которая создается или восстанавливается реципиентом. В тексте смысл существует для реципиента как потенция, которую он может превратить или не превратить в действительный феномен. Потенциальность смысла предполагает, что его распредмечивание требует перевода в иную знаковую систему. При этом создается особый метаязык, с помощью которого описывается процесс и результат понимания и интерпретации текста. Трудность в описании смысла текста вызвана также тем, что художественный текст многозначен, в нем скрыта партитура смыслов. Полифония смыслов художественного текста предстает не как одновременная их презентация, а как «мерцание» (Ю.Лотман). Помимо полифонической, «синхронной» организации может быть диахронное наращивание смысла, что усиливает его суммарное воздействие и активизирует креативный потенциал воспринимающего его субъекта.

Смысл текста рождается в оптимальном соотношении в процессе понимания объективного и субъективного. Для разделения переживаний, опредме-ченных в тексте от субъективных ассоциаций, используется понятие «горизонта» - той смысловой рамки, которая определяет и «охраняет» авторскую интенцию как целое. В таком случае цель интерпретации - установить авторский горизонт смыслов и исключить разрушающие его собственные ассоциации, оп-редметить смыслы текста в границах авторской концепции. Проблема постижения смысла текста связана со знаковым характером механизмов сознания и мышления человека. Освобождаясь от материальной формы, знак (словесный, вербальный или визуальный, воспринимаемый непосредственно как образ) становится средством формирования и сохранения сознания и психики человека, он является предпосылкой реконструкции и воссоздания механизмов интерио-ризации, «вращивания» внешних коллективных форм поведения во внутренний мир человеческого опыта. Знак теряет свою материальную форму и становится преобразованным орудием - интеллектуальным средством (И.В.Громыко). «Орудийный» характер знака проявляется в механизмах сознания и психики человека, в речевых формах поведения (Л.С.Выготский).

Ключевым для процессов мышления является знак-модель, позволяющий

обнаруживать скрытые параметры и характеристики объекта (В.В.Давыдов). Инструментальная функция знака - создать и зафиксировать объект в его идеальной плоскости. Идеализационно-фиксирующая функция знака проявляется в том, что он становится средством порождения идеализаций, с его помощью происходит выделение, абстрагирование и закрепление сущностных признаков познаваемого объекта, в том числе процесса и результата получения смысла.

В четвертом параграфе «Ггрменевтические методологии актуализации смысла» исследуется проблема понимания смысла текста в рамках герменевтической традиции, которая в Средние века была методом интерпретации Библии и средством выявления «истинного смысла» библейских текстов, а в эпоху Возрождения становится искусством перевода памятников античности на живой язык современности. В новое время идея понимания стимулировала методологическую эмансипацию ряда наук, для которых чисто позитивистская парадигма номологического знания представлялась неадекватной, - истории, филологии, культурной антропологии, эстетики, педагогики, права. Ключевыми для них стали принципы герменевтики, которая к тому времени превращается в методологическую основу любой деятельности в области духовной культуры, включающей в себя принципы науки и искусства. Герменевтика рассматривается как универсальная методология анализа всей совокупности культурно-исторических текстов, в том числе и художественных, она становится методом гуманитарного (исторического) познания, в отличие от естественнонаучного, в основе которого лежит понимание душевно-духовной жизни в ее целостности (В.Дильтей). Специфику герменевтического подхода фиксирует принцип включенности, согласно которому познающий субъект должен войти в ту культурно-историческую обстановку, в которой создавались те или иные творения, понять духовный мир их создателей. Понимание достигается с помощью интуиции, опирающейся на «внутренний опыт», оно противопоставляется объяснению, которое представляет конструктивную деятельность рассудка, основанную преимущественно на «внешнем опыте». Гносеологический механизм социально и психологически обусловленного процесса познания формируется такими категориями, как «понимание», «интерпретация», «интуиция», «перевод» (Ф.Дильтей). Усиливается культурологическая составляющая понимания и подчеркивается исторический характер интерпретации. Психокультурная направленность герменевтики трактовала понимание как повторение творческого алгоритма процесса создания произведения, в котором меняется вектор и последовательность сознательного и бессознательного: у автора бессознательное господствовало над сознательным, а у интерпретатора - сознательное над бессознательным (Ф.Шлейермахер). Герменевтическая методология представляется как «движение в круге»: предвосхищая понимание целого, интерпретатор стремится сначала раскрыть смысл отдельных частей, а понимание частей позволяет ему корректировать смысл целого. Смысловое движение понимания и истолкования составляет постоянное «набрасывание» смысла (М.Хайдеггер). Фундаментальным методом философской герменевтики становится так называемый «герменевтический круг», суть которого фиксируют следующие формулы: «Чтобы понять, надо объяснить, а чтобы объяснить, надо понять» (Ф.Шлейермахер). Настоящее может быть понято на основе прошлого, но по-

следнее, в свою очередь, достигает более глубокого понимания через настоящее (Г.Гадамер). «Герменевтический круг» синтезирует два способа познания, объединяя иррациональное (интуитивное) содержание знания и рациональный способ его интерпретации. В результате конструируется особый тип «научной объективности», заключающийся в согласовании структур (прежде всего структуры науки и структуры культуры). При этом рациональное объяснение тождественно интерпретации и пониманию, хотя содержание понимаемого иррационально (П.Рикер). Понимание - это истолкование, которое должно найти правильный язык, «помочь тексту заговорить» (Г.Гадамер).

Одним из фундаментальных направлений герменевтической традиции последнего времени стал структурализм, который возникает в оппозиции к «философии существования» с ее иррационализмом и субъективизмом и активно использует формальные структурные методы, выработанные в сфере естественных наук, в области гуманитарного знания, (в лингвистике, литературоведении, этнографии и т.п.). Так же, как и классическая герменевтика, структурализм делает предметом познания мир духовной культуры, который создается и существует в стихии языка. Последний рассматривается в знаково-символическом (семиотическом) плане - как кодовая система, в основе которой лежат глубинные структуры, относящиеся к области бессознательного. Эти структуры являются глубинными пластами всей человеческой культуры. Подсознательный код определяет структуру языка, лежащего в основе всякой деятельности, а его символика проявляется в мире вещей, которые описываются в образной и метафорической форме как отношения места, соприкосновения, соперничества, приметы, симпатии, подобия и т.д. (М.Фуко). «Основополагающие коды» культуры управляют не только языком, но и определяют «эмпирические порядки». Задача познания - выявить эпистемологическое поле - эпи-стему, в которой познание осуществляется вне всякого критерия его рациональной ценности или объективности. Реально функционирующее познание не является отражением реального мира, хотя и складывается под его воздействием («мы познаем не вещи, а исторически определенную «эпистему» - М.Фуко).

Теоретическим источником и предпосылкой широкого распространения герменевтической тенденции в духовной культуре современного общества явилось развитие того направления философской мысли, которое связано с ее антисциентистской направленностью, утверждением антропологической методологии, актуализацией проблем понимания в процессе межкультурной коммуникации. Несмотря на противоречивость концепций герменевтической философии, именно данное направление философско-гуманитарной мысли объединяет и примиряет различные мировоззрения и научные школы, создает мировоззренческую основу для понимания и взаимопонимания субъектов различных культур, в силу чего рассматривается как общее основание теории культуры (Г.Гадамер). Предмет и метод герменевтической философии имеет культурно-лингвистическую и социально-коммуникативную направленность - в качестве объекта анализа рассматривается мир человеческой культуры, процесс коммуникации, сфера человеческого общения.

Герменевтический способ понимания особенно актуален и продуктивен в контексте социально-культурной коммуникации, которая всегда опосредована

«текстом» (в широком смысле этого слова - научным или мифопоэтическим, включая произведения литературы, искусства, живописи, архитектуры, устного народного творчества и т.д.)- В этой связи обращение к основам герменевтики можно рассматривать как важнейшее условие выработки методологических принципов и приемов анализа, понимания и интерпретации текстов культуры, которые всегда опосредуют процесс межкультурной коммуникации.

Пятый параграф «Сущность и специфика культурологической методологии понимания текста» посвящен обоснованию специфики культурологического метода понимания. Формирующиеся на протяжении последних десятилетий различные концепции понимания и интерпретации текста представляют значительный эвристический потенциал. Однако в своей генеральной тенденции данные концепции утверждают субъективистский полюс понимания, «оттесняя» на второй план объективные смыслы, что входит в определенные противоречия с категорией истины. С другой стороны, позитивистски ориентированная методология понимания (максимальное развитие получившая в естественнонаучной сфере) основана на рационалистических принципах познания (индукция, дедукция, анализ и синтез, аналогия, сравнение, доказательство, эксперимент и т.д.), она исповедует логико-дискурсивное мышление, основанное на причинно-следственных отношениях. Идеал позитивизма - отказ от необязательного с точки зрения формальной логики социально-философского дискурса и создание «позитивной» теории, объясняющей мир по алгоритму естественнонаучного знания. В пространстве позитивистского метода обнаруживает себя так называемая «аналитическая философия», понимаемая как определенный стиль философского мышления, который характеризуется «строгостью, точностью используемой терминологии, осторожным отношением к широким философским обобщениям и спекулятивным рассуждениям». Для философов аналитической ориентации сам процесс аргументации важен не менее чем достигаемый с его помощью результат, при этом «аргументированной убедительности идей отдается явное предпочтение перед их эмоциональным воздействием», а «язык, на котором формулируются философские идеи, рассматривается не только как важное средство исследования, но и как самостоятельный объект исследования» (А.Ф.Грязнов).

В структуре метода познания обнаруживается соотношение различных парадигмальных векторов - философского, научного и проблемного (формируемого и детерминируемого «болью повседневности» - резонансом интеллектуальных лидеров научного сообщества с актуальными проблемами бытия). Доминирование одного из них определяет характер парадигмы, включая методы познания, онтологию предмета, формы интеграции научных дисциплин (В.Е.Кемеров). При этом соотношение данных форм интеграции наук (и соответствующих типов обществознания) в разных отраслях знания различно. В частности, в классической философской парадигме доминирует рациональный дискурс, а сам объект познания носит предельно абстрактный характер (человек, история, сознание и т.п.). В научной парадигме знания (характерной для большинства естественных, социальных и гуманитарных наук) метод фиксирует и определяет предметную область и обозначает границы научной компетентности, как правило, по принципу «взаимоисключающей взаимодополни-

тельности». В такой ситуации научная интеграция становится проблематичной, а междисциплинарная парадигмальность носит либо декларированный, либо скрытый характер, хотя объективно продиктована ограниченностью научной компетенции и взаимодополнительной природой социально-гуманитарного знания.

Формирование культурологической парадигмы понимания совпадает с новым этапом развития социально-гуманитарного знания: этапом становления научных парадигм как новых областей знания на базе естественной и органичной интеграции результатов и методов различных наук. Актуальность разработки культурологически оснащенной методологии понимания художественных текстов обусловлена как социально-культурными факторами, так и неоднозначностью трактовок и интерпретаций информации, получаемой с помощью традиционных методов философско-герменевтического исследования. Формирующаяся культурология - интегративная область знания, вбирающая в себя результаты исследования ряда дисциплинарных областей (социальной и культурной антропологии, этнографии, социологии, психологии, языкознания, истории и др.), анализ реализуется посредством комплекса познавательных методов и установок, группирующихся вокруг некоего смыслового центра, что позволяет переосмыслить многие представления и понятия, существующие в рамках каждой из составляющих дисциплин. В процессе культурологического анализа конкретные методы разных дисциплин используются выборочно, с учетом их способности разрешать аналитические проблемы общекультурологического плана. Все это дает основание говорить об определенной трансформации дисциплинарных методов, о тенденции к их интеграции в рамках исследований объектов и феноменов культуры, что в итоге стимулирует развитие культурологического познания в целом. В особую группу можно выделить методы и технологии таких отраслей культурологии, как урбанистическая и экологическая антропология, социокультурное проектирование, организация межинституциональных отношений и связей и др. Специфика культурологического метода понимания состоит в том, что здесь невозможно провести четкую грань между субъектом анализа и изучаемым объектом. Это свойство объединяет всю совокупность методов гуманитарного и социального анализа, фиксируя их отличие от методов естественнонаучных, математических, инженерно-прикладных наук - использование последних должно соответствовать критериям объективности, оно прочно базируется на процедуре объяснения и почти не актуализирует процедуру понимания («объясняющее понимание» - М.Вебер).

Различные аспекты методологии культурологического анализа, и прежде всего доминирование методов синтезирующего характера, отмечались в рамках понимающей социологии (Ф.Знанецкий, У.Томас), феноменологии (А.Шюц), философии и социологии культуры (Ф.Х.Тенбрук, П.Бурдье), а в отечественной науке - сторонниками социальной культурологии, социологии культуры. В рамках указанных школ и направлений культуроведения в последние десятилетия заявляет о себе стремление исследователей преодолеть ограниченность и этнографичность описательности и формализма структурно-функционапистских методов и выработать аналитические способы познания культуры, позволяющие перейти к социологической интерпретации историко-

культурного материала. Постановка вопроса о необходимости решения подобных сложных задач подготавливалась всем предыдущим периодом развития культурологического знания: в нем отчетливо прослеживается ряд последовательных этапов, в рамках которых вырабатывались специализированные методологические конструкты, в соответствии с которыми разрабатывались методы анализа культуры и создавались определенные познавательные модели.

Специфику культурологической методологии понимания определяет ее метод, который по некоторым позициям отличается от классической философии и методологии частных наук. В рамках культурологии происходит переакцентировка с рассудочно-познавательной мотивации на проблемную детерминированность. Интеграция результатов и методов различных областей гуманитарного знания осуществляется вокруг актуального «проблемного поля». В методе познания здесь доминирует экзистенциально-ориентированная методология (обращение к актуальным вопросам бытия человека в мире культуры) и существенно акцентирована онтологическая линия. Культурологический метод задействует не только рациональные ресурсы, но и включает иные энергии, с помощью которых не просто понимается, но создается модель культурной реальности - картина «мира культуры». Культурологический дискурс не только анализирует, интерпретирует и понимает, но и «собирает» культурную реальность, «разбросанную» по проблемным областям гуманитарного знания, онто-логизирует культуру как целостность.

Перспективной теоретической метарамкой понимания в рамках культурологической методологии стала дискурсивная концепция, которая интерпретирует как объект познания (представляя текст как дискурс), так и специфику самого метода. Традиционно дискурс имел значение упорядоченного письменного, но чаще всего речевого сообщения отдельного субъекта. В последние десятилетия термин получил широкое распространение и приобрел новые оттенки значения. Если ранее в объем понятия «дискурс» включалась лишь языковая практика, то по мере становления дискурсного анализа как специальной области исследований значение дискурса не стало ограничиваться письменной и устной речью, но обозначает и внеязыковые семиотические процессы. Акцент в интерпретации дискурса ставится на его интеракциональной природе. Дискурс - это существенная составляющая социокультурного взаимодействия, это речь, погруженная в социальный контекст. Дискурс не является изолированной текстовой или диалогической структурой, в его рамках большее значение приобретает паралингвистическое сопровождение речи, выполняющее ряд функций (ритмическую, референтную, семантическую, эмоционально-оценочную и др.).

Пространство «дискурсивных практик» дает возможность сопрягать в речи разновременные, ускользающие из-под влияния культурной идентификации события, воспроизводя динамику реального. Оно позволяет выявить не просто денотативное значение высказывания, но и те значения, которые подразумеваются, но остаются невысказанными, невыраженными, «притаившись» за фасадом уже сказанного». Контекстом такого рода смыслов становится «дискурсивное событие» как внеязыковое условие возникновения дискурсии. Сегодня анализ текста как дискурса представляет собой междисциплинарную область культурологического знания, а теория дискурса как метод познания развивается в

лингвистике, психолингвистике, семиотике, риторике. Культурологический дискурс включает аналитические процедуры междисциплинарного плана и опирается на методы философии, социологии, языкознания, психологии, семиотики. В рамках культурологической методологии каждый метод приобретает качество взаимодополнительности, особой сопряженности с другими познавательными принципами, процедурами, приемами анализа, что позволяет культурологическому исследованию адекватно интерпретировать такой сверхсложный объект, которым является текст культуры.

Во второй главе «Понимание как социально-культурный феномен» основное внимание уделяется анализу креативной природы понимания; обоснованию понимания как формы и условия социальной коммуникации; раскрытию потенциала этического дискурса в художественном тексте как ресурса понимания текста; характеристике различных аспектов понимания как проблемы современной цивилизации; осмыслению ментальности как психокультурной основы понимания.

В первом параграфе «Понимание как проблема современной цивилизации» отмечено, что проблема понимания сегодня перерастает в проблему взаимопонимания как на уровне межличностных контактов, так и в области межкультурного диалога. Современная цивилизация породила глобальный гносеологический кризис, который обнаруживает себя в двух плоскостях: в эпистемологической и мировоззренческой (культурно-семиотической). В эпистемологической (научной, теоретической) плоскости кризис выражается в разрушении ее наиболее общих (общезначимых) оснований, утрате критериев истины и объективности. Все более неопределенными и условными становятся такие категории и понятия как объект, реальность, мир, знание. Критерии истины и объективности, сформировавшиеся в ХУ1-ХУП веках и хорошо работающие в рамках естественнонаучного подхода и техногенной цивилизации, сегодня оказались исчерпанными и воспринимаются как тормоз дальнейшего развития (В.Розин). Сегодня критерии истины и объективности различны: как внутри самой науки (они разные для естественных, технических и гуманитарных наук), так и вне ее, например, различие в понимании истины и объективности в сфере религии, в эзотерических практиках, в этических учениях и концепциях и т.д. В настоящее время каждая из наук, сфер и человеческих практик отстаивает свое специфическое понимание истины и объективности, отвергая все другие подходы как ложные, лишая их права на существование. Культурно-семиотический кризис связан с изменением традиционной картины мира и человека, фундамент которой был заложен древнегреческой философией, а строение возведено учеными Нового времени. В основы этого традиционного мировосприятия было, во-первых, утверждение и восприятие мира как объективного и физического, включающего в себя Природу и Человечество; во-вторых, недооценка значения символических форм бытия. Вплоть до XX века религия, искусство, внутренний мир человека (его фантазии, подсознательная стихия) рассматривались как вторичные, как форма знаково-символического отображения мира реального. Сегодня границы между миром физическим, социальным и символическим воспринимаются как весьма подвижные, более того, теряется ощущение первичности и вторичности того или иного мира. Все чаще символические формы

жизни начинают восприниматься как основные, первичные реалии бытия (особенно в восточных религиозно-философских и этических системах, в эзотерических практиках и др.). В рамках такого мировосприятия традиционно мыслимый объективный мир рассматривается как объективированный и предметный результат развития символических форм жизни. Знак, символ становятся средством познания мира (в форме мифа, затем - искусства, науки), мощным инструментом человеческой деятельности, способом создания идеальных миров и средством преобразования реальности, включая и самого человека. Следствием этого является манифестация различных, несовпадающих и даже взаимоисключающих взглядов, мировоззрений, что существенно усложняет процесс культурной коммуникации и снижает продуктивность диалога - отсутствие общезначимых критериев делает невозможным взаимное понимание и согласованное поведение. Все это делает чрезвычайно актуальной проблему поиска новых мировоззренческих и теоретических оснований для понимания.

Во втором параграфе исследуется креативная природа понимания. Особый интерес в этом контексте представляет концепция понимания в рамках мыследеятельностного подхода (Г.П.Щедровицкий). Феномен понимания предстает здесь как процесс наложения определенных онтологических картин мира и систем интерпретации на понимаемые объекты. Понимается не смысл, а дея-тельностная ситуация, в которой находится понимающий человек. Человек конструирует смысл при прочтении текста, включенного в нашу ситуацию. Нет смысла как предмета, на который направлен о понимание, есть процесс понимания ситуации и текста, несущего значащее сообщение. Тексты выступают как подсказки, которые дает нам понимание нашей ситуации. Смысл текста есть не что иное, как функция текста внутри организации жизненной и деятельностной ситуации. Происходит как бы «заимствование позиции» (В.Лефевр) - подкла-дывая мыслительные модели, мы понимаем автора, как бы проделывая ту работу, которую он перед собой поставил.

Сущность понимания заключается в объективации эксплицированных и неэксплицированных смыслов текста культуры. Семантизирующее понимание ориентировано на декодирование единиц текста (что характерно для ситуации нарушения смыслового восприятия текста и в условиях усвоения языка). Когнитивное понимание позволяет освоить представленные в тексте связи, причинности, выводы, данные эксплицитно (в форме единиц текста, которые выступают предметом семантизирующего понимания). Распредмечивающее понимание ориентировано на объективацию смыслов текста, презентированных в тексте средствами косвенной номинации, оно осуществляется посредством интерпретации текста и предполагает рефлективный перевод содержания в смысловую плоскость сознания субъекта-реципиента. Рефлексия в данном случае выступает формой связи субъективных и объективных пластов смысла, своего рода связкой между вновь осваиваемой действительностью текста и предыдущим опытом реципиента. При этом технологический уровень интерпретации текста обратно пропорционален объему и внешней развернутости рефлективных процессов.

Креативно-онтологическая природа понимания неразрывно связана с сущностью мышления. Понимание есть функция мышления, которая имеет

свое назначение и отличается от рефлексии. Мышление непрерывно порождает идеальные формы инобытия - как слепки, хранящие память о каком-то состоянии субстанционального бытия, как стоп-кадр, запечатлевший в проекции один из бесконечного множества фрагментов бытия субстанции (Н.К.Корниенко). Если рефлексия есть движение в смыслах (т.е. она работает с уже готовыми формами сознания, «ограничена содержанием менталитета» — М.К.Мамардашвили), то понимание как функция мышления есть субстанция, творящая миры, она организуется в интенции на объект, представляет движение к смыслам.

Рефлексивный уровень понимания включает субъекта в смысловой контекст текста. Ведущим инструментом рефлексии является интерпретация (лат. 1шефге1айо - толкование, разъяснение) - когнитивная процедура установления содержания понятий посредством их аппликации на ту или иную предметную область, а также результат указанной процедуры. Интерпретация, т.е. отражение рефлексии в слове, позволяет задействовать большое число онтологических картин, хранящихся в памяти, в опыте, что приводит к более глубокому пониманию. Интерпретация предполагает двухэтапное понимание текста: с одной стороны, необходима его аппликация на опыт автора (как в индивидуально-психологической, так и в культурно-исторической его артикуляции), совмещение текста с узловыми семантическими и аксиологическими значениями этого опыта; с другой стороны, текст рассматривается сквозь призму личного опыта интерпретатора (В.Дильтей).

Связь между пониманием и интерпретацией обеспечивает единство содержаний и смыслов. При понимании текста человек создает или восстанавливает конфигурации связей и отношений. Смыслы, как и понимание, выступают в качестве средств организации рефлексии, и, если они не содержатся-в тексте в форме прямой номинации, их можно понять только через рефлективные акты. Таким образом, рефлексия - это мыследеятельностная связка между новым гносеологическим образом и имеющимся опытом человека. Материал опыта есть всегда материал для рефлексии, поэтому понимание можно рассматривать и как процесс, и как результат объективации рефлексии. Процесс семантизирующего понимания развертывается как рефлексия над опытом памяти, при когнитивном понимании рефлексия осуществляется над опытом знания, при распредмечивающем понимании - над опытом значащих переживаний (Г.Богин). Действительность реальная и действительность человеческой субъективности схватываются в процессе рефлексии во всем их многообразии. Именно это обстоятельство превращает смыслообразующую рефлексию в психокультурную практику освоения и творения действительности. Рефлексия в ситуации, включающей признаки предметной деятельности, в модусе мысле-действования, превращает понимание в форму отражения, освоения и проектирования реального мира. Психокультурный фундамент понимания образуют архетипы, погруженные в глубины общего коллективного бессознательного слоя психики. Архетипы структурируют понимание коллективного субъекта вокруг определенной культурной парадигмы, связывающей настоящее и прошлое, обеспечивающей общее смысловое поле. В то же время реализация креативно-познавательного потенциала архетипов индивидуальна, она в определен-

ном смысле определяется содержанием человеческой субъективности.

Третий параграф раскрывает понимание как форму и условие социальной коммуникации. В основе понимания лежит активность субъекта по распредмечиванию и актуализации смыслов текста, презентированных помимо средств прямой номинации, но, тем не менее, средствами самого текста. Дело в том, что смысловая насыщенность текста формируется из его эксплицитно выраженного содержания, которое осваивается семантизирующим и когнитивным типами понимания, и смыслов, опредмечиваемых в тексте большей частью имплицитно. Они осваиваются в процессе рефлективной деятельности распредмечиваю-щим типом понимания. Распредмечивание означает перевод смыслов текста в состав смыслов реципиента посредством операции по интерпретации текста. Реципиент достигает распредмечивающего понимания посредством выхода в рефлективную позицию. При этом происходит анализ средств текста разного уровня, что дает возможность сделать вывод о наличии в тексте тех или иных смыслов. Рефлексия в данном случае выступает своего рода связкой между вновь осваиваемой действительностью текста и предыдущим опытом реципиента.

Познавательные и креативные ресурсы понимания значительны. Однако в реальности смысловые потенциалы текстов не всегда востребуются в полной мере - в силу объективного противоречия между символическим потенциалом текста и уровнем личностного развития, неспособности человека распредме-тить культурное содержание, адекватность восприятия которого находится в прямой зависимости от умения понять и актуализировать глубинный смысл художественного текста. Реализация потенциалов текста культуры зависит также от этапа личностного становления и доминирующего вида деятельности. На этапе первичной социализации тексты художественной культуры предоставляют человеку возможность интериоризации всеобщих способов деятельности и общения, перевода их в индивидуальные свойства и качества личности. В последующем они позволяет человеку в идеальной плоскости проиграть социальные роли, посредством которых человек интегрируется в социум. Этап личностной смыслоориентации обеспечивается инновационным потенциалом текстов, их возможностями реализации творческих способностей личности. Кроме того, субъект, понимающий текст, принадлежит определенной исторической эпохе, которая и определяет специфику и уровень понимания смыслов текста. Данное противоречие разрешается путем целенаправленных усилий общества (его социальных институтов, и, прежде всего, образования) по включению индивидов в предметно-деятельностное освоение всеобщих форм культуры.

Четвертый параграф «Ментапьность как психокультурная основа понимания» посвящен научному анализу ментальности как сущностной предпосылки понимания. Представляя собой «структуру, склад души человека, этноса, социума, соотношение ее элементов и состояние последних» (Б.М.Каныгин), ментапьность задает смысловое поле понимания текста, определяет механизмы этого понимания и, в конечном счете, - его результат. Ментальность выступает своеобразным «фильтром» и «микроскопом» понимания. Ее базовые мировоззренческие и психокультурные составляющие резонируют с символикой текста, воссоздавая целостную картину мира в «рамках» специфически акцентирован-

ных оппозиций - жизни и смерти, счастья и несчастья, радости и страдания, свободы и необходимости, добра и зла. В этой связи понимание текста, включенного в коммуникативный процесс, предполагает не просто объективацию, но и проектирование его новых смыслов, задаваемых социально-культурным и личностным контекстом субъекта понимания, его ментальностью.

Третья глава «Художественный текст как феномен и проект культуры: онтология, аксиология и гносеология текстуальной практики» посвящена: характеристике текста как культурного кода и способа проектирования ценностной аксиоматики культуры; раскрытию специфики художественного текста как феномена гуманитарной культуры и объекта понимания;

В первом параграфе «Текст как культурный код и способ проектирования ценностной аксиоматики культуры» рассматривается креативно-онтологическая природа художественного текста, который выступает как оп-редмеченный результат универсального освоения человеком мира, как модель, в которой человек воспроизводит себя в целостности своего природно-социально-культурного бытия, и, тем самым, расширяет свое жизненное пространство, дополняя свой реальный жизненный опыт иллюзорным опытом жизни в художественной реальности. Художественный текст как организованное единство составляющих его элементов, «вселенная духа» (Ю.Б.Борев) является уникальным по сложности и многогранности явлением, в каждом определении которого высвечиваются различные подходы и грани. Текст есть результат художественной деятельности - универсального способа освоения человеком мира, инструмента культуры, с помощью которого человек воспроизводит самого себя в реальной целостности своего уникального — природно-социально-культурного - существования (М.С.Каган).

Художественные тексты как важнейшая составляющая гуманитарной культуры (ее мифопоэтический пласт) выполняют важнейшие для становления культурной системы и формирования личности функции: культурно-идентификационную, ценностно-ориентационную, нормоориентирующую, социально-консолидирующую, индивидуализирующую. Художественные тексты являются, прежде всего, идеальной формой закрепления, хранения, накопления, трансляции и трансформации социального и духовного опыта и, следовательно, универсальным способом обеспечения исторической преемственности - как на уровне индивидуального человеческого бытия, так и на уровне исторического бытия социального организма. Смыслоориентирующая функция художественной культуры обеспечивается ее огромным духовно-нравственным потенциалом, который представлен в персонифицированной форме образа. Являясь продуктом самосознания, тексты художественной культуры представляет собой символический срез бытия, потенциально содержат в себе множество фундаментальных оснований и смыслов человеческой жизни. Субъективно значимое обращение к тексту позволяет увидеть жизнь как целостную реальность, понять и принять смыслы и жизненные стратегии, увидеть духовно-нравственные координаты человеческого бытия. Индивидуализирующая функция художественного текста проявляется в его способности обеспечить человеку понимание и ощущение собственной уникальности и неповторимости, обрести свое призвание. Художественная культура, являясь формой накопления, сохранения и про-

явления «идеальных» способов и результатов освоения и преобразования природы, общества, человека, выступает в качестве того пространства, где осуществляется деятельная «встреча» личности с образом, смыслом, ценностью, идеалом. «Встреча» с текстом культуры способствует самопроявлению человеческой сущности, которая разворачивается и объективируется в процессе коммуникации. Тексты художественной культуры концентрируют в себе онтологически и экзистенциально сущностные аспекты бытия - нет подлинного художественного текста без конфликта с нормой, без сферы проблематичного, без мучительных усилий искания истины и борений духа (Н.А.Бердяев). Художественный текст как высший продукт человеческого творчества отражает реальность в ее эстетическом измерении, но он и преобразует ее, выступая по отношению к ней в качестве замысла, проекта. Художественное произведение потенциально неисчерпаемо, оно всегда опосредовано двумя контекстами: один принадлежит «целому» культуры (национальной, общечеловеческой), другой представляет духовную целостность творца, его мировидение, представление о смысле жизни. Сущностными характеристиками отечественных художественных текстов является их целостность и синкретичность, экзистенциальная отягощенность и философско-этическая насыщенность. Тексты художественной культуры содержат в себе значимую экзистенциальную проблематику, которая получает новые онтологические грани в меняющейся ситуации.

Во втором параграфе «Художественный текст как феномен гуманитарной культуры и объект понимания» отмечено, что проблема понимания художественного текста особое значение приобретает в системе культурологических дисциплин, и, прежде всего, в рамках теоретической культурологии, которая специализируется на общегуманитарных аспектах культуры, исследует многообразие ее ценностно-смыслового содержания. Ее методология исповедует комплексный и многомерный подход к феноменам культуры, рассматривает культуру во всех ее аспектах и проявлениях, использует методы, выработанные в рамках других наук социально-гуманитарного цикла. В процессе понимания художественного текста используются метод и принципы философской герменевтики. В то же время объект понимания и культурологический контекст проблем позволяет сформулировать особенности понимания художественного текста.

Во-первых, важнейшим специфическим моментом анализа художественного текста является ориентация на базовые, смыслообразующие участки текста, которые в предметном плане обеспечивают его целостность, а в духовном -картину мира и жизненные смыслы. Эти символические «ядра» фиксируют исходные смысловые единицы текста, максимально близкие к авторскому замыслу, определяют сюжетную и вербально-образную ткань текста, которая является средством их обнаружения. Опознавательные знаки смысловых опор «размыты» по тексту, они обнаруживаются, прежде всего, в структуре образа героя, позиционируются его поведенческой стратегией с помощью лексических формул-реплик.

Во-вторых, специфика понимания художественного текста состоит в актуализации смысловой ткани через восприятие и анализ «предметно-вещественной палитры» произведения (Л.В.Карасев). Символическая партитура

текста выражается через его предметное наполнение, пространственно-вещественную определенность ткани. Через погружение в предметную символику человек входит в смысловые глубины, которые прорастают из вещественной субстанции. Понимание приобретает онтологическую основу, осуществляется на доступном событийном материале и понятном языке. Понимание, таким образом, происходит как взаимонаправленное движение внутри текста: от предметности к смыслу, от вещи в ее «антропоцентрической перспективе» (В.Н.Топоров) к несущему ею символу, идее.

В-третьих, специфика понимания художественного текста определяется особой ролью в этом процессе мира человеческой субъективности. Художественный текст содержит в себе не столько знание, сколько ценности, связанные с определенным идеалом и персонифицированные художественными образами. Поэтому здесь малоэффективны традиционные способы и механизмы коммуникации, опирающиеся на мышление и воображение, поскольку ценности существенно отличаются от знаний по самой своей природе - их нельзя понять, оставаясь в границах рациональности, они должны быть приняты личностью, пережиты ею в контексте собственной биографии. Понимание здесь становится формой духовного диалога, в процессе которого человек отождествляет себя с персонифицированным носителем ценности, достигая при этом определенной духовной общности «мы». Кроме того, объективность и адекватность понимания во многом определяются способностью человека к эмпатии, интуитивно-эмоциональному проникновению в подлинный и сокровенный смысл текста, недоступный обычным рациональным способам извлечения знания,-содержащегося в естественных науках.

В-четвертых, специфика понимания художественного текста заключается в диалогичности данного процесса. Понимание художественного текста принципиально диалогично, ибо смыслы текста актуализируются в пространстве социально-культурных коммуникаций, они есть не столько ставшее, сколько становящееся, не результат, а процесс. Бытие текста - это всегда «со-бытие», вне духовного мира воспринимающего текст человека его смыслы мертвы. Подлинная встреча с текстом - это всегда диалог с его автором, героем. Именно диалогический характер постижения человеком явлений художественной культуры принципиально отличает этот процесс от изучения естественнонаучных или технических знаний, которое монологично по своей сути. Эта специфика особенно выпукло проявляется в художественной деятельности, процесс и результат которой рождается совместными усилиями отправителя и получателя, превращающихся в партнеров единого действия. Диалогичность (или полилогичность) - естественная форма бытия художественного текста, следовательно, значит, важнейший механизм его понимания, выявления сущностных потенциалов и смыслов текста. Общение всегда персоналистично, оно всегда есть встреча личности с личностью.

В-пятых, для того, чтобы художественный текст мог реализовать свои сущностные функции и потенциалы, человек должен понимать его «язык», представляющий отдельную для каждого художественного жанра знаковую систему, посредством которой и происходит «общение» искусства и человека. С помощью языка создается система образов, с одной стороны, отражающих

реальность, с другой стороны, преобразующих эту реальность с помощью особого художественного мира. Овладение языком искусства позволяет человеку целостно осваивать окружающую действительность и тем самым воспроизводить себя в единстве всех сущностных составляющих человеческой экзистенции.

В третьем параграфе раскрыта культуротворческая функция художественного образа - важнейшей категории понимания художественного текста. Образ возникает в результате запечатления объекта в сознании, выступающем в качестве воспринимающей духовной инстанции. Образ есть претворение первичного бытия в бытие вторичное, отраженное и заключенное в чувственно доступную форму. Креативно-онтологическая природа понимания осуществляется прежде всего через идентификацию личности с образом героя. В структуре текста обнаруживаются смысловые и ценностные конструкты, субъективно воспринимаемые личностью в качестве значимых. Идентификация человека с этими образами переводит их в интрапсихическую плоскость, где они превращаются в единицы духовного мира личности (в психологии эти «духовные органы» называются по разному - артефакты, артеакты, амплификаторы - усилители способностей индивида и т.д.). Эти «атомы духовности» возникают в процессе активного взаимодействия человека со средой, в структуре и содержании которой он выбирает значимые для себя образы - референты. Следовательно, основополагающим психокультурным механизмом понимания является идентификация личности с образом, который в данном случае выступает подобием сущности, ее внешним проявлением и выражением. Образ делает сущность зримой, являет ее истинную природу (т.е. сущность, которая есть).

Понятие образа чрезвычайно важно в системе культурологического знания, ибо культура в своем содержании представляется как образ и метаморфоза первичной реальности. Культура - это, прежде всего, «порождающий образ», из которого возникают все другие образы природы, общества и человека (Ю.М.Шор). В сфере понимания художественных текстов сложилось понятие художественного образа как сгустка художественного видения и переживания, которому искусство придает выразительность и эстетическую ценность, как специфического средства и формы освоения жизни искусством, а также возникающей в творческом акте автономной самоценной целостности произведения. В качестве психологического феномена образ является необходимым условием образного мышления, безгранично расширяющего многообразие культуры и углубляющего ее содержание. Образ представляет собой целостность, состоящую из чувственно воспринимаемой «оболочки» и содержания, включающего идейный и эмоциональные аспекты. Каждый из компонентов играет важную роль, и в своем взаимодействии и совокупности они формируют смысловой стержень образа. Как носитель значения и генератор смысла образ есть знак.

В четвертой главе «Понимание как социально-культурная технология» представлена характеристика различных техник понимания художественного текста; раскрыты рефлексивные способы понимания художественного текста; дан анализ деятельностной природы объективации смыслов; обоснована интерпретация как форма рефлексии; культура понимания охарактеризована в контексте современных образовательных практик.

В первом параграфе дается характеристика различных техник и рефлексивных способов понимания художественного текста. Подчеркивается, что проблематика понимания художественного текста на технологическом уровне актуализирована объективной трудностью данного процесса, которая состоит в его многозначности, способности опредмечивать «партитуру смыслов» (М.М.Бахтин). При этом полифония смыслов текста понимается не обязательно как одновременность презентации всех смысловых линий, а, скорее, как их «мерцание» (Ю.Лотман). Помимо полифонической организации в пределах всего текста может быть постепенное наращивание смысла, его растягивание по всему тексту, что усиливает его суммарное воздействие. Понимающий авторский замысел произведения обязан глубоко проникать, адекватно расшифровывать содержание текста, а для этого необходим определенный культурный уровень, способность видеть за средствами текста его смыслы, адекватно интерпретировать его стилистические средства (метафоры, метонимии, эпитеты, сравнения и др.) как стимуляторы познавательной активности и материал конструктивной рефлексии. Информационный фундамент понимания составляет тезаурус - хранимый в памяти набор знаний, которые активизируются в момент восприятия текста (Ю.А.Шрейдер).

Герменевтическая методология понимания предполагает различные уровни анализа текста: концептуальный анализ (понимание смысла текста с позиции авторского замысла, мировоззрения автора, его системы ценностей); тематический анализ (сюжет, фабула); контекстуальный анализ (выявление скрытого смысла, выходящего за пределы того, что хотел сказать автор). Основные способы постижения текста представляют собой два семантических круга, динамично накладывающихся друг на друга: «восприятие - переживание - понимание» и «автор - интерпретатор - адресат». Специфика и сущность понимания и интерпретации в рамках герменевтического подхода заключается в том, что определяющим фактором для адекватного понимания текста является собственный «горизонт» интерпретатора - субъекта межкультурной коммуникации, который вводит себя в «игру» понимания и помогает актуализировать подлинный смысл текста (Г.Х.Гадамер). Горизонт интерпретатора - это коНтекст, внутри которого раскрывается смысловое богатство текста. Основная предпосылка адекватного понимания - диалогический вопрос, который должен быть получен из самого текста. Реконструкция вопроса, в свете которого текст понимается как некий ответ, переходит в собственное спрашивание интерпретатора, ибо текст может быть понят лишь в ответ на подлинный вопрос. Вступая «в-беседу-с-текстом», субъект коммуникации горизонтами своего вопроса вводит текст в определенную смысловую перспективу - текст как бы «оживает» в сознании субъекта, становится явлением «живой» культуры.

Постижение художественного текста - многоэтапный процесс. Во-первых, происходит восприятие, т.е. прочтение текста в форме непосредственного «отображения образа». Во-вторых, текст раскрывается в форме непосредственного и индивидуального переживания образа, который включается в «смысловое поле» субъекта коммуникации в соответствии с его жизненным опытом. В-третьих, осуществляется понимание-интерпретация переживаемого «текста-образа» путем разложения его на определенные смысловые единицы,

перевод его из застывшего и объективированного продукта в духовную активность его автора (второго участника диалога), от которого он и произошел. В другой схеме этапы понимания включают: психофизиологическое восприятие физического знака (слова, цвета, пространственной формы); узнававние его (как знакомого или незнакомого); понимание его повторимого (общего) значения в языке; понимание его значения в данном контексте (ближайшем и более далеком); активно-диалогическое понимание (спор-согласие); включение в диалогический контекст; оценочный момент в понимании и степень его глубины и универсальности (М.М.Бахтин).

В зависимости от уровня и задач анализа, в процессе понимания «высвечивается» лишь некоторая часть смысла текста. Исторический подход предполагает понимание смысла текста, «освобожденного» от субъективности автора. Текст в данном случае воспринимается как часть в ее принадлежности к некоему завершенному культурному целому, как документ для познания более широкой историко-культурной взаимосвязи. «Филологический» подход означает понимание текста как художественного явления - с точки зрения его замысла, композиции и т.д. Психологический подход интерпретирует текст с позиции его автора - путем отождествления его с авторской социопсиходрамой, системой ценностей и мировоззрения. Для того чтобы художественный текст мог реализовать свои сущностные функции и потенциалы, человек должен понимать его язык, который представляет собой отдельную для каждого художественного жанра знаковую систему, посредством которой и происходит «общение» искусства и человека.

Во втором параграфе «Мыследеятельностная природа объективации смысла)» раскрывается методология мыследеятельностного подхода, в рамках которого понимание рассматривается как процесс мыследействия (действие); процесс мыслекоммуникации (речь) и процесс чистого мышления. Взаимосвязь между ними, переходы от одного уровня к другому обеспечиваются рефлексией. Мыследеятельностная методология понимания рассматривает данную схему в качестве предельной онтологии, поскольку все, что существует в мире (от дебатов в парламенте до решения математических задач), является мыследеятель-ностью, тем или иным ее типом, тем или иным редуцированным или полным случаем ее. Мыследеятельность - это мыслительно-организованная рефлексия и мыслительно-организованное понимание (Г.П.Щедровицкий). Сущность мыследеятельности в контексте понимания представляет собой своеобразный «гносеологический круг», состоящий из: 1) деятельности сознания (все этапы постижения текста, связанные с мышлением: восприятие текста, т.е. его прочтение в форме непосредственного «отображения образа»); 2) действий-переживаний, предшествующих рациональному постижению «текста», представляющих собой непосредственное и индивидуальное восприятие образа и включение его в свое «смысловое поле» в соответствии с собственным жизненным опытом (психологический, интуитивный аспект понимания); 3) рефлексии как интерпретации переживаемого «текста-образа» путем разложения его на определенные смысловые единицы, перевод его из застывшего и объективированного продукта в духовную активность, из которой он и произошел. Формой осуществления всех трех процессов является коммуникация (или коммуника-

тивно-языково-речевая форма): в первом и третьем случае - мыслекоммуника-ция (как коммуникативная форма рефлексии, т.е. осмысленная, смыслонапря-женная речь), во втором случае действие-переживание происходит в форме реального взаимодействия с образом.

В третьем параграфе дается обоснование интерпретации как формы рефлексивной объективации смысла художественного текста. Интерпретация рассматривается как процесс создания и накопления смыслов, что предполагает восприятие текста как открытой культурно-информационной системы. Основными составляющими интерпретации как вида деятельности выступают: языковая компетенция интерпретатора, понимаемая как необходимый и достаточный уровень владения смысловым и символическим миром языка; методологическая компетенция, т.е. сознательный контроль за ходом, условиями и основаниями процесса познания (Б.Г.Юдин); риторико-дискурсивная компетенция -способность интерпретатора к осознанной дискурсивной рефлексии, в процессе которой результаты мыследеятельности понимания опредмечиваются через структурную и содержательную организацию языка. Сложный характер рефлексии позволяет выделить две группы рефлексивных практик, использующихся в процессе понимания текста. По объекту рефлексии выделяется: экстенсивная рефлексия, констатирующая результаты количественного накопления знаний или отдельных смыслов без установления связей между ними; интенсивная рефлексия, центрированная на рождении новых смыслов в точке пересечения и взаимосвязи различных содержательных «миров». По вектору временной ориентации можно выделить два типа рефлексии: ретроспективная рефлексия, обращенная на прошлый опыт мыследеятельности (т.е. к сложившимся ранее смыслам и знаниям); перспективная рефлексия, нацеленная на будущее, проектирующая модели вероятностных состояний. Различные типы рефлексии реализуют соответствующие модели понимания - семантизирующее (которое связано с ретроспективным и экстенсивным типами рефлексии), когнитивное (предполагающее реализацию ретроспективного, экстенсивного и интенсивного типов рефлексии в их взаимодействии) и распредмечивающее (строящееся на взаимодействии и взаимодополнении всех типов рефлексии).

В четвертом параграфе «Культура понимания как приоритет образовательной деятельности» культурологическая методология креативно-онтологического понимания художественного текста адаптируется к специфике и задачам образовательных практик. Проблема понимания художественного текста имеет как утилитарные задачи, так и общекультурную проблематику. Адекватное понимание - это проблема стиля мышления, образа жизни, способа взаимоотношений людей в обществе. Необходимость более углубленного исследования социально-философских и технологических проблем понимания определяется как современным социальным контекстом, так и особой ответственностью человека (в том числе и педагога), выступающего посредником между текстом и аудиторией. Социально-культурным контекстом, определяющим актуальность темы исследования, является проблема межчеловеческого и межкультурного взаимопонимания, решение которой становится условием выживания всей цивилизации.

Образовательный и воспитательный аспект данной проблемы заключает-

ся в том, что потенциалы художественного текста не всегда востребуются в полной мере - в силу объективного противоречия между его возможностями и уровнем личностного развития, неспособности человека распредметить культурное содержание, адекватность восприятия которого находится в прямой зависимости от способностей понять и актуализировать подлинный смысл художественного текста. Реализация креативно-онтологического потенциала текста зависит также от этапа личностного становления и доминирующего вида деятельности. На этапе первичной социализации художественная культура предоставляет человеку возможность интериоризации всеобщих способов деятельности и общения, перевода их в индивидуальные свойства и качества личности. Затем она позволяет человеку в идеальной плоскости проиграть социальные роли, посредством которых человек интегрируется в социум. Этап личностной смыслоориентации обеспечивается инновационным потенциалом текстов культуры, их возможностями реализации творческих способностей личности. Кроме того, субъект, понимающий текст, принадлежит определенной исторической эпохе, которая и определяет специфику и уровень понимания смыслов текста. Данное противоречие разрешается путем целенаправленных усилий общества (его социальных институтов, и, прежде всего, образования) по включению индивидов в предметно-деятельностное освоение всеобщих форм художественной культуры.

Условиями понимания и интерпретации художественного текста в креативно-онтологической методологии выступают: соразмерность субъективного и объективного полюсов понимания, задаваемых авторским замыслом, историко-культурным и психологическим контекстом, картиной мира и проблемным полем интерпретатора; системное видение и понимание художественного текста как исторического документа, результата психологической проекции автора и интерпретатора, материала для познания более широкой историко-культурной реальности; взаимодополняемость различных уровней понимания; владение специфической техникой работы с «текстами культуры» на основе герменевтического подхода; экзистенциально-смысловое «равенство» творца и воспринимающего субъекта. Креативно-онтологическая функция понимания во многом зависит от аксиологической и проблемной сензитивности воспринимающего. Специфика понимания художественного текста заключается в том, что адекватность процесса познания во многом определяется способностью человека к эмпатии, интуитивно-эмоциональному проникновению в его подлинный и сокровенный смысл, недоступный обычным рациональным способам извлечения знания, содержащегося в естественных науках. Таким образом, креативно-онтологический метод понимания обеспечивает воссоздание и творение полисмыслового пространства художественного текста за счет многоуровневой активности сознания - специально организованной мыследеятельности, переводящей символы и смыслы произведения из объективированной области в сферу духовной жизни, делающей их явлением «живой» культуры. В основе распредмечивания, актуализации и презентации заключенного в художественном произведении содержания лежит понимающая активность, которая формирует символический мир смыслов, отражающих и преобразующих реальность.

В Заключении подводятся основные итоги исследования, формулируются

позиции, выносимые на защиту, отмечается научная новизна, теоретическая и практическая значимость исследования. Основным результатом исследования стало обоснование понимания как креативно-онтологического феномена, природу которого определяет культурологическая методология, компенсирующая дефициты позитивистски ориентированного метода путем взаимодополнения различных парадигмальных векторов - за счет усиления проблемной детерми-рованности процесса онтологизации смыслов и доминирования экзистенциально-ориентированной линия понимания. В рамках культурологической методологии осуществляется целостное воссоздание «картин мира» художественного текста, при этом особый статус получает образа, который в структуре понимающей активности субъекта выступает средством репрезентации онтологической картины бытия. Онто-культурные возможности понимания состоят в воссоздании и проектировании отсутствующей в формальной структуре текста смысловой символики, обогащении человеческой экзистенции интерпретатора, насыщении новыми смыслами коммуникативного пространства - культурной среды личностного развития, творении новой субъективности путем расширения психокультурного, социального и духовно-нравственного опыта человека. В итоге намечаются пути дальнейшего исследования феномена понимания в контексте проблем развития современной культурологии и с учетом возможностей креативно-онтологической составляющей ее метода.

Публикации автора по теме диссертационного исследования Монографии

1. Понимание художественного текста как культурологический феномен. -СПб.: Астерион, 2008. - 272 с. (17,0 п.л.). :

2. Особенности процесса инкультурации современного студенчества // Формирование духовно-нравственного потенциала современного студенчества в контексте аксиологического подхода / Фазылзянова Г.И., Погорелова А.Н. - Казань: Издательство «Отечество». 2009. - 196 с. (12,25 пл.).

3. Культурологическая методология понимания художественных текстов. -СПб.: Невский фонд, 2008. - 148 с. (9,25 п.л.).

4. Интерпретация художественного текста как социально-культурная технология / Интерпретации художественных текстов культуры: современные подходы и технологии: коллективная монография / науч. ред. Г.И.Фазылзянова, З.М.Явгильдина. -Казань: КГУКИ, 2009. -175 с. (11,0 п.л.).

Публикации в изданиях, рекомендуемых ВАК Министерства образования и науки РФ

5. Культурологическая методология анализа художественного текста: / Г.И.Фазылзянова // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. - 2007. - №4(20). - С. 30-34 (0,3 пл.).

6. Художественный текст как объект понимания / Г.И.Фазылзянова // Вестник Тамбовского государственного университета им. Р.Г.Державина. - 2008. - № 7(63).-С. 411-417 (0,4 пл.).

7. Художественный текст как ресурс самосознания: культурологическая методология анализа / Г.И.Фазылзянова // Вестник Тамбовского государственного университета им. Р.Г.Державина. - 2008. - №8(64). - С. 270-274 (0,3 пл.)

8. Проблемы национально-культурного самосознания в России / Г.И.Фазылзянова // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. - 2008. - №1(22). - С. 48-50 (0,2 пл.).

9. Специфика культурологической интерпретации художественного текста / Г.И.Фазылзянова // Журнал «Культурная жизнь Юга России». - 2008. - №2 (27). -С. 30-35 (0,4 пл.).

10. Культура понимания как образовательная проблема / Г.И.Фазылзянова // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. -2009. - № 1,2009. - С. 90-95 (0,3 пл.).

11. Смысл как продукт коммуникативной ситуации понимания / Г.И.Фазылзянова // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. - 2009. - № 2, 2009. - С. 8-13 (0,3 пл.).

12. Мыследеятельностная природа понимания художественного текста. // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И.Герцена. № 110,2009 г. - с. 305-312.

Учебные пособия и методические рекомендации

13. Теория и история народной художественной культуры: методические рекомендации. - Казань: КГУКИ, 2005. - 23 с. (1,4 пл.).

14. Мировая художественная культура: методические рекомендации. - Казань: Гран Дан, 2006. - 30 с. (2,0).

15. Татарская современная художественная культура: методическая рекомендация. - Казань: Издательство «Отечество», 2008. - 32 с. (2,0 пл.).

16. Татарская традиционная художественная культура: учебник. - Казань: Издательство «Отечество», 2009. - 253 с. (16,0 пл.).

17. The techniques of art text understanding: методическое пособие по курсу «Мировая художественная культура на иностранном языке» для студентов специальности «Искусствоведение», «Менеджмент туризма и гостиничного бизнеса» -Казань: Издательство «Отечество», 2009. - 56 с. (3,4 пл.)

Научные статьи и материалы конференций

18. Интегрированный подход в системе образования // Интеграционный потенциал профессиональной направленности в содержании социокультурного образования: материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Казань: Гран Дан, 2003. - С. 46-49.

19. Педагогические условия ориентации на духовно-нравственные ценности специалистов СКС средствами народного искусства // Прикладная культурология в системе непрерывного профессионального образования специалистов социокультурной сферы. - Казань: Изд-во Казан, ун-та, 2003. - С. 120-126.

20. Педагогические условия развития нравственных ценностей средствами народного искусства // Научно-методологические основы модернизации содержания социокультурного образования: материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Казань: Изд-во Казан, ун-та, 2004. - С. 326-330.

21. Формирование духовно-нравственных ценностей в системе дополнительного образования // Социокультурные аспекты развития системы дополнительного образования: материалы Межвузовской научно-практической конференции,- Казань: Изд-во Казан, ун-та, 2004. - С. 164-172.

22. Воспитательный и духовно-нравственный потенциал народного искусства // Основные технологии культурно-досуговой деятельности: Сборник научных статей. - Казань: Изд.-во Казан, ун-та, 2005. - С. 165-186.

23. Условия ориентации студентов на духовно-нравственные ценности средствами народного искусства // Оценка качества образования в вузе культуры и искусства: методические проблемы, опыт, перспективы: Сборник научных трудов. -Казань: Изд-во Казан, ун-та, 2005. - С. 28-31.

24. Потенциал художественной культуры в духовно - нравственном воспитании личности // Современные социокультурные процессы: проблемы, тенденции, новации: материалы Всероссийской научно-методической конференции. - Казань: КГУКИ, 2006. - С. 160-163.

25. Художественный текст как объект понимания // Человек в мире культуры: исследования, прогнозы. - М.: ВИНИТИ, 2007. - С. 314-318.

26. Художественно-педагогические технологии творческого саморазвития личности в условиях свободного времени // Проблемы и тенденции развития СКД: Сборник научных материалов. - Казань: КГУКИ, 2007. - С. 166-181.

27. Проблемы воспитания духовно-нравственных ценностей в высшей школе // Современные проблемы обучения и воспитания в высшей школе: Межвузовская научно-практическая конференция. - Казань: Изд-во КГЭУ, 2007. - С. 128-132.

28. Культурологический подход к процессу воспитания студентов вуза культуры и искусства: ценностный аспект // Проблемы культуры в современном образовании: глобальные, национальные, регионально-этнические. - Чебоксары: ЧГПУ, 2007.-С. 97-100.

29. Творческое саморазвитие личности как условие модернизации современного образования // Дополнительное профессиональное образование специалистов социокультурной сферы: управление, инновации, качество. - Казань: ИДПО МК РТ, 2007. - С. 15-19.

30. Творческая самореализация личности как определяющий фактор развития культуры // Человек в мире культуры: исследования, прогнозы. - М.: ВИНИТИ, 2007.-С. 311-314.

31. Мировая художественная культура как средство духовно - нравственного воспитания студентов вузов культуры и искусства // Социокультурная интеграция молодежи как культурологическая и педагогическая проблема: Сборник научных материалов 2008. - Казань: Изд-во КГУКИ, 2008. - С. 162-164.

32. Народное искусство как средство гуманизации образования // Проблемы межкультурных коммуникаций в содержании социогуманитарного образования: состояние, тенденции, перспективы. Международная научная конференция. - Казань: КГУКИ, 2008. - С. 71-74.

33. Роль этнокультурных традиций как своеобразных индикаторов этнической самоидентификации // Проблемы межкультурных коммуникаций в содержании социогуманитарного образования: состояние, тенденции, перспективы. Международная научная конференция. - Казань: КГУКИ, 2008. - С. 254-258.

34. Национально-культурное самосознание: культурологический подход // Проблемы ревитализации традиционной культуры народов Волго-Камья. Международная научно-практическая конференция - Йошкар-Ола, 2008. - С. 108-111.

35. Культуроантропологический подход как методология интерпретации художественных текстов // Культура как духовный ресурс развития региона. Международная научная конференция. - Казань: ИДПО, 2008, - С. 154-158.

36. Коммуникативные аспекты деятельности экскурсовода // Туризм в современном мире. Материалы Всероссийской научно-практической конференции 1.02.2008 г. - СПб: Изд-во СПбГУП, 2008. - С. 19-22.

37. Художественный текст как ресурс самосознания: культурологическая методология анализа // Культурологические штудии: Ежегодник кафедры культурологи и мировой художественной культуры. - Чебоксары: Free-Poetry, 2008. - С. 115-118.

38. Техники понимания художественного текста // Познавая образы мира: культура и искусство в прошлом и настоящем. / Сборник статей. Выпуск 1 / Научный редактор и составитель: Файзулаева М.П. - Казань: 2008. - С. 30-42.

39 Маркетинговое сообщение как текст: проблемы понимания. Реклама и ПР в России. Современное состояние и перспективы развития. Материалы 5 Всероссийской научно-практической конференции 15 февраля 20089 г. - СПб: Изд-во СПбГУП, 2008.-С. 69-73.

40. Современные педагогические технологии в социокультурной сфере // Общество, культура, образование: проблемы и перспективы развития: материалы Всероссийская (с международным участием) научно-практическая конференция (г. Орел, 19-20 марта 2009 г.) / гл. ред. Н.А.Паршиков. - Орел: Орловский государственный институт искусств и культуры; ООО ПФ «Оперативная полиграфия», -2009. - С. 274-276.

41. Креативные аспекты качества профессиональной подготовки специалистов социокультурной сферы // Художественно-педагогическое образование XXI века: анализ состояния и стратегия повышения качества. Международная научно-практическая конференция-Урал: УГЛУ, 2009. - С. 36-41.

42. Понимание как форма и условие социальной коммуникации // Единое социокультурное пространство: теоретические и управленческо-технологические проблемы. Материалы Международной научно-практической конференции. - Челябинск: ЧГАКИ, 2009. - С. 42-46.

43. Культура понимания художественного текста как образовательная проблема // Новая формация специалиста культуры и искусства: компетентность, творчество, конкурентоспособность. Научно-практическая конференция. - Казань: ИДПО, 2009. - С. 123-126.

44. Понимание текста народной культуры как особой модели мировоззрения // Этнокультура и современность. Всероссийская научно-практическая конференция. - Белгород, 2009. - С. 83-89.

45. Философско-культурологические проблемы понимания текста. // Основные социокультурные процессы Татарстана и Узбекистана: проблемы, тенденции, новации: - Казань: Изд-во Казан, гос. ун-та культуры и искусств, 2009. - Вып. 1. -С. 196-201.

46. Художественный текст культуры как отражение национального менталитета // Национальная художественная культура народов России и зарубежья. Материалы Международной научно-практической конференции (19 апреля 2009 г.), -Казань: Издательство «Отечество», 2009. - С. 162-170.

47. Художественный текст как объект коммуницирования в диалоге «продуцент-реципиент» // Национальная художественная культура народов России и зарубежья. Материалы Международной научно-практической конференции (19 апреля 2009 г.), - Казань: Издательство «Отечество», 2009. - С. 135-141.

48. Духовная деятельность как энтелихийный источник процесса инкультура-ции личности // Национальная художественная культура народов России и зарубежья. Материалы Международной научно-практической конференции (19 апреля 2009 г.). - Казань: Издательство «Отечество», 2009. - с. 110-115 (в соавт.).

Отпечатано в типографии ООО «Турусел» 191186, Санкт-Петербург, ул. Миллионная д.1 09.09.09 Тир. 100 Зак. № 13137

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора культурологии Фазылзянова, Гузалия Ильгизовна

Введение.

Глава 1. Методологические основы понимания текста.

1.1. Философско-культурологические проблемы понимания текста

1.2. Онтологическая сущность слова как смыслообразующий ресурс текста.

1.3. Смысл как продукт коммуникативной ситуации понимания

1.4. Герменевтические методологии актуализации смысла.

1.5. Культурологическая специфика дискурсивной концепции понимания (дискурс как ресурс понимания и форма объективации смысла).

1.6. Культурантропологический подход как методология интерпретации художественных текстов.

Выводы.

Глава 2. Понимание как социально-культурный процесс.

2.1. Понимание как проблема современной цивилизации.

2.2. Креативная природа понимания.

2.3. Понимание как форма и условие социальной коммуникации

2.4. Ментальность как психокультурная основа понимания.

Выводы.23S

Глава 3. Художественный текст как феномен и проект культуры: онтология, аксиология и гносеология текстуальной практики.

3.1. Текст как культурный код и способ проектирования ценностной аксиоматики культуры.

3.2. Художественный текст как феномен гуманитарной культуры и объект понимания. Специфика понимания художественного текста

3.3. Культуротворческая функция художественного образа.

Выводы.*.

Глава 4. Понимание как социально-культурная технология.

4.1. Техники и рефлексивные способы понимания художественного текста.

4.2. Деятельностная природа объективации смыслов (методологические аспекты понимания в контексте деятельностного подхода).

4.3. Интерпретация как форма рефлексии и объективации содержания художественного текста.

4.4. Культура понимания как приоритет образовательной деятельности.

Выводы.

Введение диссертации2009 год, автореферат по культурологии, Фазылзянова, Гузалия Ильгизовна

Актуальность темы исследования обусловлена как логикой и закономерностями развития соответствующих областей гуманитарного знания, так и современным социокультурным контекстом.

Во-первых, в системе социально-гуманитарных наук происходит переакцентировка с рассудочно-познавательной мотивации на проблемную де-термированность. При этом органичная интеграция результатов и методов различных областей гуманитарного знания осуществляется вокруг актуального «проблемного поля». Все более начинает доминировать экзистенциально-ориентированная методология (обращение гуманитарного сообщества к актуальным вопросам бытия человека в-мире культуры), в рамках которой существенно усиливается онтологическая линия познания. Парадигмальный метод получения знания задействует не только рациональные ресурсы личности, но и включает иные энергии, с помощью которых создается та или иная модель культурной реальности. Культурологический дискурс при этом не только анализирует, интерпретирует и понимает, но и «собирает» культурную реальность, «разбросанную» по различным проблемным областям гуманитарного знания, онтологизирует культуру как целостность.

Во-вторых, в рамках социально-гуманитарных наук в последние годы формируются новые интегральные парадигмы знания, методология которых строится на активном включении в объект и инструментарий познания таких феноменов как текст, дискурс, интенцияГ Исследуются семиологические возможности' интерпретации текста как структурированного пространства кодов, в рамках постструктуралистской методологии текст предстает как поле конфликтов интерпретаций (дискурсов), как способ существования потенциальной множественности смыслов. В системе герменевтики активно развивается парадигма, ориентированная на целостное знание, получаемое во взаимодополняемости социальных, культурно-исторических и психологических аспектов изучаемых феноменов. Активно развиваются концепции, опирающиеся на постмодернистскую методологию. В то же время опыт применения постмодернистской методологии понимания текста, исходящей из потенциальной неисчерпаемости текста и возможности одновременного существования множества интерпретационных вариантов, показал, что нередко это открывает границы для волюнтаристского вмешательства в авторский замысел и аутентичные смыслы текста. Такой подход «возвышает» интерпретатора в своих правах на смысл текста над его автором, обеспечивая читателю «алиби» культурного преимущества. В этой связи становится очевидной поспешность отказа от позитивистской методологии и актуальность поиска эффективных стратегий понимания в их классическом варианте.

В-третьих, культурологический аспект актуальности темы заключается в необходимости специально исследовать креативную способность понимания, которое не только актуализирует авторские смыслы текста, но и привносит в них свое видение, творит субъективность интерпретатора и зрителя. Процесс и результат понимания текста определяют не только глубинные смыслы художественного произведения и авторский замысел, но и судьбу его общественного бытования, духовно-нравственный эффект его социально-культурной коммуникации. Текст отражает, сохраняет, акцентирует и творит сущностные характеристики бытия в той мере, в которой адекватно интерпретируется и понимается субъектом. Понимающий субъект, выступая посредником между творцом и аудиторией, проявляет и демонстрирует свое отношение не только к художественному явлению, но и к миру в целом, проявляя себя и являя посредством интерпретационной картины свое мировоззрение. Кроме того, «текст понимания»., становясь активным посредником между творцом и аудиторией, формирует общественное мнение, определяя судьбу произведения, масштабы его влияния на человека и мир.

Особую актуальность проблема понимания приобретает в той области знания и практики, которая связана с использованием художественного текста в качестве средства формирования и корректировки субъективного мира личности - здесь понимание художественного произведения в рамках творящего сознания неразрывно связано с пониманием и опредмечиванием мира чужой субъективности. В любом тексте, помимо эксплицитного содержания, содержится ряд смыслов, распредмечивание и перевод которых в плоскость объективированного знания требует квалифицированной понимающей деятельности субъекта. Художественный текст содержит в себе глубинные и не всегда «очевидные» структуры смысла. Их актуализация рассматривается в качестве главной задачи не только для современной эстетики и литературоведения, но и культурологии. Художественное произведение в рамках культурологического метода становится объектом «глубинного» анализа, пытающегося проникнуть внутрь текста и найти в нем глубинную символику и скрытые смыслы, которые не только детерминируют психологию героев и сюжет повествования, но и отражают мир автора, культуру его эпохи. Художественный текст в рамках такой методологии становится более сложным, многомерным и многослойным, он уже не вписывается в классические интеллектуальные стратегии понимания. Поэтому возникает необходимость обоснования интегральной методологии и поиска новых путей и инструментария осмысления текста как системной целостности, принципиально не расчленяемой на отдельные пласты, грани и фрагменты эстетикой или психологией, лингвистикой, философией или искусствоведением.

Обращение к теме исследования продиктовано также фундаментальными потребностями культуры востребовать и переинтерпретировать огромное классическое наследие, адаптировать его неисчерпаемые ресурсы применительно к сегодняшней ситуации с тем, чтобы выстроить духовные вехи и координаты, без которых невозможно полноценное развитие личности и общества. Необходимо новое прочтение произведений русской классики, актуализация их неисчерпаемых смысловых глубин и экзистенциальных проектов в контексте сегодняшних проблем развития культуры. Прикладной аспект актуальности рассматриваемой проблемы обусловлен несовершенством обучающих практик - существующие образовательные программы акцентируют внимание не столько на понимании, сколько на формальном освоении фабулы произведения, при этом смысловые глубины и контекстуальные грани художественных текстов, как правило, остаются недоступными для понимания. Необходимость разработки эффективной методологии понимания продиктовано также особой ответственностью человека, выступающего посредником между текстом и аудиторией - низкий уровень рефлексии и понимания, разрушающий объективность смысла, снижает конструктивность диалога, который может стать средством- манипуляции или деформации личности реципиента. Процесс понимания представляет собой сложную коммуникативную систему взаимодействия автора, интерпретатора и аудитории, результат которой во многом зависит от качества опосредующего звена, представленного субъектом, целенаправленно формирующим понимающий «экран» художественного текста. Сегодня стремительно расширяет свои границы профессиональная деятельность, актуализирующая смыслы художественных текстов в системе социально-культурных коммуникаций, либо использующая художественный материал в качестве средства решения иного рода задач (в области маркетинга, рекламы, PR-технологий, интернет-коммуникаций, телевизионного менеджмента и т.д.). Появляются новые сферы знания и практики, связанные с опосредующей процесс восприятия активностью субъекта, допускающей сосуществование различных вариантов интерпретаций, многообразных познавательных рамок и смысловых феноменов. Понимание и актуализация смыслов художественного текста становятся профессиональной технологией, владеть которой должны специалисты, для которых текст выступает в качестве объекта понимания и посредника в системе социальной коммуникации, использующие в своей работе художественные тексты в качестве исходного материала, а также профессионалы, порождающие и транслирующие новые смыслы культуры. В этой связи чрезвычайно актуальной становится проблема обоснования культурологически ориентированной методологии понимания художественного произведения, доминантой которой выступает креативно-онтологическая парадигма. Именно на культурологической платформе возможен синтез различных методологических платформ понимания, создание такой мировоззренческой рамки, которая могла бы востребовать конструктивные ресурсы существующих подходов, вскрыть новые грани возможных соотношений текста и дискурса, художественного произведения и его смыслов, творимых автором и актуализируемых различными субъектами понимания в зависимости от культурного, социального и личностного контекста.

Таким образом, актуальность темы данного исследования определяется: современными тенденциями развития гуманитарного знания, в контексте которого особую теоретическую и практическую значимость получают проблемы исследования креативных аспектов и механизмов понимания и объективации смыслов, возможных пределов их модификации, задаваемых культурным, социальным, личностным и профессионально-технологическим контекстом коммуникации, психокультурных механизмов понимания художественного текста; необходимостью разработки культурологически оснащенной методологии анализа художественного произведения, обеспечивающего его понимание, отвечающее критериям истины, объективности и обоснованности; отсутствием целостной и технологически оснащенной системы понимания художественного текста, выстроенной на креативно-онтологических основаниях, что чрезвычайно актуально для подготовки специалистов, смысл деятельности которых состоит в объективации смысловых горизонтов и глубин художественного произведения.

Теоретическая и практическая актуальность данной проблемы определили цель исследования — обосновать процесс понимания художественного текста как креативно-онтологический феномен и разработать интегральную методологию актуализации его смысловых потенциалов.

Задачи исследования:

1. Изучить онтологические ресурсы философско-герменевтических концепций понимания как способа актуализации и порождения смыслов текста культуры.

2. Обосновать специфику культурологического метода понимания текста.

3. Охарактеризовать художественный текст как феномен гуманитарной культуры и объект понимания.

4. Обосновать проектную функцию понимания художественного текста и выявить культурогенную сущность данного феномена.

5. Раскрыть коммуникативную природу понимания как диалогического процесса.

6. Исследовать феномен понимания как онто-культурную активность сознания.

7. Раскрыть природу и специфику понимания как процесса мыследея-тельности.

8. Определить потенциал рефлексии как способа смыслотворчества и средства актуализации «семантических миров» текста.

9. Изучить уровни понимания и этапы постижения смысла художественного текста.

10. Разработать культурологическую методологию и принципы креативно-онтологического метода понимания художественного текста.

11. Определить условия понимания и интерпретации художественного текста в рамках креативно-онтологической методологии.

Объект исследования — процесс понимания художественного текста, предмет исследования — креативно-онтологические аспекты и технологии понимания и репрезентации картины человека и мира в художественном тексте.

Степень научной разработанности проблемы. Проблема понимания является предметом аналитического и герменевтического направления философии, она исследована в рамках лингвистики, семиотики, психологии, постструктурализма, постмодернизма, современной культурологии. Феномен понимания исследовался в направлениях, разрабатывавших коммуникативные пласты культуры - символическом интеракционизме, феноменологической социологии, этнометодологии, лингвистической философии, опирающейся на контекстуальный анализ словоупотребления. Философский анализ проблемы познавательных возможностей субъекта содержится в работах И.Канта, И.Фихте, Ф.Шеллинга. Различные грани понимания в контексте межкультурного диалога изучались в рамках социальной антропологии и культурантропологии (К.Леви-Стросс, Г.Хершковиц).

Различные аспекты и грани понимания исследованы в рамках междисциплинарных направлений, сформировавшихся на стыке различных наук гуманитарного профиля: социолингвистического (Л.Щерба, Л.Якубинский); лингвистического (В.Алпатов, Н.Арутюнова, Ф.Березин, Т.Вендина, Б.Гаспаров, В.Звегинцев, В.Иванов, Е.Поливанов, А.Реформатский, Ю.Степанов, В.Топоров, Ю.Эделынтейн); феноменологического (Х.Гуссерль, М.Мамардашвили); „ экзистенциально-онтологического (М.Хайдеггер); культурологического (М.Каган, В.Борев, Ю.Шор); семиотического (А.Аверинцев, М.Бахтин, Т.Дридзе, М.Каган, Ю.Лотман); психологического (А.Брудный, А.Бодалев, А.Леонтьев, Б.Ломов, Б.Парыгин); социально-культурного (А.Соколов). Значительный гносеологический потенциал содержат современные герменевтические концепции, в частности: «филологическая герменевтика» (в разработку которой весомый вклад внесли такие исследователи, как Г.И.Богин, Г.П.Гайденко, Ю.Б.Борев, А.В.Лашкевич), исследования в области философии и культурологии языка (монографии и статьи С.С.Аверинцева, В.В.Бибихина, Е.М.Верещагина, П.П.Гайденко, М.Л.Гаспарова, М.Н.Громова, А.Ф.Замалеева, В.В.Колесова, Ю.В.Манна, В.И.Постоваловой, Р.А.Светлова, В.Я.Саврея, В.П.Троицкого), лингвофило-софские труды М.М.Бахтина, С.Н.Булгакова, Н.П.Гилярова-Платонова,

A.Ф.Лосева, А.А.Потебни, В.С.Соловьева, П.А.Флоренского, Г.Г.Шпета,

B.Ф.Эрна. В культурологической плоскости наибольший интерес представляют исследования М.М.Бахтина, в которых обоснована коммуникация как основа понимания, показана значимость и механизмы диалога на его различных уровнях, вскрыта проблематика коммуникации как формы межкультурного диалога, опосредуемого семиотическими системами взаимодействующих культур.

В последние десятилетия формируются новые парадигмы понимания и интерпретации текста культуры, синтезирующие онтологическое подходы к нему как событийному континиуму и семиологические трактовки текста как пространства кодов; герменевтические концепции понимания как диалога интерпретаций (дискурсов); постструктуралистские и постмодернистские модели текста как формы и способа существования потенциальной множественности смыслов. Для современных исследований проблем понимания смыслов текстов культуры характерна разработка локальных (субкультурных, ситуационно-коммуникативных) аспектов и тенденция к комплексному рассмотрению связанных с ними процессов на прикладном уровне. В диссертационных исследованиях последнего периода изучены формы функционирования художественного произведения, обоснованы модели бытия как текста, проанализирована креативная роль симметрии-асимметрии в художественном тексте, показаны механизмы смыслового восприятия текста в системе «автор - текст - читатель», вскрыты психолингвистические закономерности адекватного понимания художественного текста и условия его эффективного воздействия на реципиентов; дано обоснование духовно-эстетических категорий как основы художественного метода (сочетающего героический, сатирический, трагический, идиллический, юмористический, драматический и иронический пафосы), при этом художественное произведение рассматривается как форма общественного сознания и эстетический объект, единство дискурса и текста (исследования А.Н.Андреева, А.В.Малышева, И.А.Семакинлй, Е.А.Чижовой, Е.С.Шевченко). В прикладной плоскости: обоснован герменевтический статус понятий миф, ритуал, канон, ритм, ритуал-ритм, ритуал-канон, иероглиф, текст; даны философские основания литературной герменевтики и выявлены особенности ее функционирования на современном этапе; показана взаимообусловленность метода и стиля, метода и художественной системы (классицизма, романтизма, реализма, постмодернизма и др.); исследованы критерии и параметры художественной типизации, охарактеризованы такие ее стратегии, как метод, род, метажанр, жанр; определены логика и механизмы оценки героя художественного произведения (И.С.Болдонова, И.В.Рязанов); осуществлен анализ «символических схем» художественных текстов - реконструируемых в процессе анализа особых смысловых структур, глубинно определяющих сюжет, содержание и основную идею произведения (Л.В.Карасев).

Однако в указанных исследованиях, анализирующих проблематику понимания в контексте герменевтических традиций, психологии восприятия, лингвистики, искусствоведения, проблемы целостного понимания и интерпретации художественного текста в рамках культурологической методологии изучены слабо. Современные концепции, представляя значительный эвристический потенциал, с одной стороны, ограничивают смысловые горизонты текста путем акцентированного утверждения особой значимости субъективистского полюса понимания в ущерб объективным смыслам, что способствует формированию в современной культуре «репрессивной терпимости» по отношению к истине. Обоснование относительности любого знания, в том числе и моральных норм, лишает истину ее объективности, разрушает мировоззренческие основы профессий социально-коммуникативной группы, предполагающих производство и объективацию смыслов в процессе непосредственной или опосредованной коммуникации. С другой стороны, в культурологическом знании не исследованной остается креативно-онтологическая природа понимания, заключающаяся в его способности творить многоуровневый смысловой Универсум художественного текста.

Методологической и теоретической основой duccepmaifiiu стали работы, выполненные в рамках различных направлений гуманитарно-философской мысли: во-первых, работы основоположников герменевтики В.Дильтея, М.Хайдеггера, Г.Г.Гадамера' а также концепции литературной герменевтики Э.Д.Хирша, П.Шонди, Р.Палмера. П.Рикера; во-вторых, научные школы западных мыслителей начала XX века (М.Бубера, Ф.Эбнера, Г.Коэна, Ф.Гогартена, Ф.Розенцвейга), разрабатывающие диалогические аспекты понимания и сформировавшиеся на проблемном поле коммуникации, разработанном Л.Фейербахом; в-третьих, опыт французских структуралистов (К.Леви-Стросс, М.Фуко, Р.Барт) и постструктуралистов (Ж.Деррида, Ю.Кристева);

Концептуальную базу работы составили: герменевтическая традиция, представленная творчеством В.Дильтея, Э.Гуссерля, М.Хайдеггера, Х.Гадамера, П.Рикера, в рамках которой была поставлена проблема самоопределения бытия в языке; обоснована концепция «феноменологической редукции», согласно которой объект понимания (текст) тождествен самому себе в противоположность множественности актов сознания; раскрыта актуализирующаяся в процессе восприятия текста смыслообразующая деятельность субъекта; положения структурной лингвистики, расширившие смысловое пространство понятий дискурса и текста, обосновавшие язык как инструмент трансляции и объективации смыслов и значений.

В определении теоретических позиций автора исследования сущест-. венную роль сыграли труды представителей тартуско-московской семиотической школы, и, прежде всего, Ю.М.Лотмана, Б.А.Успенского, Вяч. Вс. Иванова, В.Н.Топорова, А.М.Пятигорского, а также работы А.А.Брудного, Г.И.Богина, Ю.В.Борева, И.В.Громыко, в которых содержится обоснование онтологической природы понимания текста, раскрыта мыследеятельстност-ная основа рефлексии, обоснованы стратегии и уровни понимания, методы интерпретации и приемы анализа художественных текстов. Автор опирался на методологический потенциал теоретического наследия М.Бахтина, представления Л.Выготского о знаковом характере механизмов сознания и мышления человека, работы культурологов и литературоведов Г.Поспелова, С.Аверинцева, Д.Лихачева, исследования в области философии культуры А.Флиера, М.Кагана, С.Иконниковой.

В основу методологии исследования положены: а) трактовка процесса понимания как сложного диалогического* взаимодействия текста и контекста, как ключевого механизма социального взаимодействия людей, обнаруживающего себя на всех уровнях социокультурной организации общества; как коммуникативно-познавательного процесса порождения и интерпретации текстов; как смыслового контакта, обеспечиваемого совпадением «смысловых фокусов» порождаемого и интерпретируемого текста; б) концепция диалога как формы символического, понятийного и образного общения, коммуникативно-познавательного процесса порождения и интерпретации смыслов; в) понимание художественного текста как целостного объекта, несущего идеальное Духовное содержание, существующее только в сложно организованной форме, превращенного результата духовной рефлексии и духовного самопроизводства человека и общества в форме проявления истинной сущности человеческой истории и культуры; г) антропоцентрическое измерение художественного текста как формы отражения и выражения человеческой экзистенции, актуализация смыслов которой возможна на основе механизма мыс-ледеятельности как специально организованного многоуровневого процесса рефлексии и понимания; д) обоснование дискурсивных способов презентации смыслов, в которых результат понимания опредмечен в форме инобытия художественного произведения, а процесс осуществляется в дискурсе как органичной форме связи языка и мышления, как текста, существующего в структурной организации языка; е) трактовка механизма понимания художественного текста, основой которого выступает сознание как деятельность; ж) идеи о субъективном характере аксиологических матриц понимания, следствием которых смысл текста рождается в результате резонанса художественного материала с жизненными проблемами и картиной мира познающего субъекта. Кроме того, рассматриваемая в диссертации проблема потребовала фундаментальной проработки нового ракурса понимания художественного текста, совмещающего традиционные герменевтические методологии с идеей культурологически обоснованного креативно-онтологического подхода к феномену понимания. Опорным для работы стал принцип культурологической обоснованности понимания, выстраивающий методологию анализа художественного произведения по критериям истины, объективности и обоснованности.

Предварительное изучение проблемы позволило сформулировать гипотезу исследования, которая представляет совокупность следующих предположений:

1. Понимание как явление культуры является онтологическим феноменом, вводящим текст в систему социально-культурных коммуникаций посредством актуализации и творения его смыслов, актуализирующихся в резонансном поле, образуемом в результате наложения социально-культурного контекста и субъективного мира воспринимающего субъекта. Понимающая активность выступает важнейшей формой реализации творческого потенциала личности, способом формирования ее проектной культуры, составляющей существенный аспект смысла жизни современного человека.

2. Творческая составляющая понимания обладает свойствами и признаками самоорганизации, энергетика которой образуется в поле резонанса смыслов текста и содержания контекста интерпретатора и генерируемая по си-нергетическим принципам.

3. Культуротворческая функция художественного текста осуществляется посредством образа, который в структуре понимающей активности субъекта получает статус онтологической картины бытия, энергетику проекта человека и мира как значащего переживания.

4. Включенный в систему коммуникации, художественный текст акцентирует и творит сущностные характеристики бытия, осуществляя свою культурогенную функцию в той мере, в которой адекватно интерпретируется и понимается субъектом культуры.

5. Адекватное понимание и интерпретация художественного текста определяется соразмерностью субъективного и объективного полюсов понимания, задаваемых авторским замыслом, историко-культурным контекстом, картиной мира и проблемным полем интерпретатора; смысловым «равенством» творца и воспринимающего текст субъекта, а также способностью воспринимающего дополнить рациональный уровень познания интуитивно-эмоциональным проршкновением в скрытый смыслы.

Организагрт и методика исследования. Комплексное исследование осуществлялось в два этапа на протяжении 5-и лет. На первом этапе (20042006 гг.) была сформирована программа исследования данной проблемы в контексте культурологического знания, охарактеризованы философско-культурологические концепции понимания как способа и формы актуализации и порождения смыслов, обоснован художественный текст как феномен гуманитарной культуры и объект понимания, раскрыты сущность и структура художественного текста как объекта понимания, исследована коммуникативная природа понимания как диалогического процесса. На втором этапе (2007-2009г.) была обоснована проектная функция понимания художественного текста и выявлена культурогенная сущность данного феномена, раскрыты природа и специфика понимания как процесса мыследеятельности, определен герменевтический потенциал рефлексии как способа смыслотворчества и средства актуализации «семантических миров» текста, разработаны теоретические основы и инструментарий целостного понимания художественного текста: уровни анализа и этапы постижения смысла, креативно-познавательные ресурсы игровых форм актуализации смыслов художественного текста, который частично апробировался в процессе преподавания в Институте театра кино и телевидения, Институте национальных искусств, на факультетах: «Социально-культурная деятельность», «Факультет музыкального искусства», «Факультет хореографического искусства» Казанского государственного университета культуры искусства.

Сложность объекта и предмета исследования и характер решаемых задач определили специфику и номенклатуру методов исследования, включающих: историко-философский системно-аналитический метод изучения феномена понимания; комплексный историко-философский и культурологический анализ и оценку основного корпуса имеющихся фундаментальных исследований по герменевтике, метафизике слова, лингвистике, культурологии; структурно-типологический метод системных аналогий, позволяющий экстраполировать в культурологическое пространство результаты исследований, полученные в рамках других наук социально-гуманитарного цикла; проблемно-целевой метод, опирающийся на алгоритм решения философско-культурологических проблем; культурно-историческую интерпретацию и классификацию атрибутов понимания; проблемно-тематический анализ художественных произведений.

Сложность объекта и предмета исследования и характер решаемых задач определили специфику и номенклатуру методов исследования, включающих: историко-философский системно-аналитический метод изучения феномена понимания; комплексный историко-философский и культурологический анализ и оценку основного корпуса имеющихся фундаментальных исследований по герменевтике, метафизике слова, лингвистике, культурологии; структурно-типологический метод системных аналогий, позволяющий экстраполировать в культурологическое пространство результаты исследований, полученные в рамках других наук социально-гуманитарного цикла; проблемно-целевой метод, опирающийся на алгоритм решения философско-культурологических проблем; культурно-историческую интерпретацию и классификацию атрибутов понимания; проблемно-тематический анализ художественных произведений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Понимание художественного текста как креативно-онтологический феномен"

ВЫВОДЫ

1. Понимание представляет собой специфический вид культуротворче-ской деятельности, обеспечивающей максимальную адекватность интерпретации полисмыслового пространства текста. Это осуществляется поэтапно, в рамках своеобразного «гносеологического круга», включающего восприятие текста, т.е. его прочтение в форме непосредственного восприятия образа, затем переживание, способствующее рациональному постижению текста и представляющее собой индивидуальное восприятие образа, т.е. интуитивное понимание, далее - рефлексию, т.е. понимание и интерпретацию «текста-образа» путем разложения его на определенные смысловые единицы, перевод его из застывшего и объективированного продукта в духовную активность.

2. Понимание через рефлексию предполагает видение человеком себя со стороны как человека понимающего. Интерпретация, т.е. отражение рефлексии в слове позволяет задействовать большое число онтологических картин, хранящихся в памяти, в опыте, что приводит к более глубокому пониманию.

3. Связь между пониманием и интерпретацией обеспечивает единство содержаний и смыслов. При понимании текста человек создает или восстанавливает конфигурации связей и отношений. Смыслы, как и понимание, выступают в качестве средств организации рефлексии, и если они не содержатся в тексте в форме прямой номинации, их можно понять только через рефлективные акты. Таким образом, рефлексия - это мыследеятельностная связка между новым гносеологическим образом и имеющимся опытом человека. Материал опыта есть всегда материал для рефлексии, поэтому понимание можно рассматривать и как процесс, и как результат объективации рефлексии.

4. Процесс семантизирующего понимания развертывается как рефлексия над опытом памяти, при когнитивном понимании рефлексия осуществляется над опытом знания, при распредмечивающем понимании - над опытом значащих переживаний (Г.Богин). Действительность реальная и действительность человеческой субъективности схватываются в процессе рефлексии во всем их многообразии. Именно это обстоятельство превращает смыслооб-разующую рефлексию в психокультурную практику освоения и творения действительности. Рефлексия в ситуации, включающей признаки предметной деятельности, в модусе мыследействования, превращает понимание в форму отражения, освоения и проектирования реального мира.

5. Рефлексия лежит в основе процессов понимания. Смысл возникает для реципиента тогда, когда текст «транспонируется» им в другую языковую (знаковую) форму. В этом случае реципиент приходит в состояние готовности передать другому смысл текста, не содержащий изначально прямых номинаций, в виде текста, включающего прямые номинации. Акт понимания как освоения содержательности оказывается, в конечном счете, обращенным на этот «второй текст», в котором интерпретируется и опредмечивается смысл «первого». В процессе рефлексии возникают взаимные сопоставления и противопоставления, приводящие к выражению одного содержания в другом, что является условием «выхода» к смыслам. Понимание вырастает из рефлектирования над действительностью, отраженной в тексте, и выступает как освоение этой действительности.

6. Рефлективные акты, конституирующие понимание, можно дифференцировать по критериям их содержательности, технологических различий понимания, характеристике опыта, который рефлектирован в понимании и обращен на осваиваемую содержательность текста, различий в герменевтических ситуациях.

7. Ведущим инструментом рефлексии является интерпретация (лат. interpretatio - толкование, разъяснение) - когнитивная процедура установления содержания понятий посредством их аппликации на ту или иную предметную область, а также результат указанной процедуры. Интерпретация предполагает двухэтапное понимание текста: с одной стороны, необходима его аппликация на опыт автора (как в индивидуально-психологической, так и в культурно-исторической его артикуляции), совмещение текста с узловыми семантическими и аксиологическими значениями этого опыта; с другой стороны, текст рассматривается сквозь призму личного опыта интерпретатора. Интерпретация - это тот механизм, с помощью которого мир реальных вещей и мир жизнедеятельности вступает в определенные отношения с миром культуры и культурных образований (произведений литературы, живописи, музыки).

8. Суть интерпретации как техники собирания целого на основе оценки составляющих его компонентов, поступательно восстанавливаемых реципиентом в цепочке взаимосвязанных рефлективных актов, составляют вопросы, заданные из рефлексивной позиции. Именно это позволяет назвать рефлексию своеобразной призмой, которая способна в ходе протекания герменевтического акта объединить в единое целое разнородные сущности конкретной ситуации. Причины той или иной степени неадекватности (или неполноты) интерпретации читателем художественного текста могут быть следствием неумения задействовать оптимальные герменевтические техники в процессе освоения содержательности текста.

9. Понимание окружающего мира и мира культуры - это основная характеристика человеческого социума, обусловленная познавательными потребностями человека. Значимость технйк понимания, задействованных реципиентом в ходе герменевтического акта, заключается в том, что задаются и совершенствуются новые способы познания мира, находящиеся не в природе, а в человеке.

10. Превращение непонимания в понимание происходит при помощи приемов системомыследеятельности, которые получили в герменевтике название техники понимания или герменевтические техники — совокупность приемов системомыследеятельности, способствующих эффективному выведению субъекта в рефлексивную позицию и построению социально адекватных смыслов при освоении содержательности художественных произведений и анализе реципиентом ситуаций окружающей действительности.

11. На основании топологического места и динамики функционирования предлагается разделить техники понимания на соответствующие классы, куда включаются следующие группы: а) техники усмотрения и построения смыслов: техники интендирования; техники интерпретационного типа; техники герменевтического круга; техники распредмечивающего понимания; б) риторические техники выведения реципиента в рефлективную позицию', техники метафоризации; техники экспликации и импликации; техники актуализации; техники «минус приема»; техники создания многослойного образа; техники создания иронического контекста; техники ритмизации прозаического текста.

12. Выбор герменевтических техник будет зависеть от позиции продуцент/реципиент, формат которых позволяет разделить герменевтические техники на собственно техники понимания, т.е. техники, применяемые реципиентом при восприятии художественных текстов, и риторические техники, т.е. авторские техники выведения реципиента текста в рефлективную позицию.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги, следует отметить, что данное исследование позволило концептуально обосновать гипотетические предположения, положенные в его основу. Была раскрыта методологическая база и технологическая основа производства и объективации смыслов текста культуры, ядро которой составляет технология интерпретации как ведущая форма рефлексии. Субъективно-процессуальную природу последней определяет процесс мыследеятельности личности. Адекватность понимания текста обеспечивается прежде всего герменевтической методологией, опирающейся на принципы изоморфизма и взаимосоответствия смысловых текстовых доминант, дисбаланс которых ведет к подмене или деструкции смысла.

Базовым механизмом актуализации культурных смыслов выступает сознание как деятельность. Следовательно, производство смыслов текста обеспечивается в дискурсе, в процессе мыследеятельности, а опредмечивается через структурную и содержательную организацию языка. Рефлексия в субъективном пространстве коммуникации выполнят функцию интерпретации, порождая феномен понимания как совокупность субъективных и объективных смыслов текста.

Общие итоги исследования сформулированы в виде положений, выносимых на защиту.

На защиту выносятся:

1. Обоснование понимания как феномена, креативно-онтологическую природу которого определяет специфическая методология, опирающаяся на: а) принцип доминирования экзистенциально-ориентированной мотивации в системе коммуникации «субъект понимания - художественный текст»; б) проблемную детермированность процесса и результата онтологиза-ции смыслов; в) самоорганизацию процесса понимания, энергетика которого генерируется по законам синергетики и образуется в поле резонанса смыслов текста и содержания контекста интерпретатора; г) переакцентировку в структуре метода с рассудочно-познавательного инструментария на целостное воссоздание и репрезентацию «картин мира» художественного текста; д) концепцию и особый статус образа, который в структуре понимающей активности субъекта получает статус онтологической картины бытия. Культурологическая методология понимания компенсирует дефициты позитивистски ориентированного метода с его рационалистическими принципами познания и логико-дискурсивным мышлением, основанным на причинно-следственных отношениях путем взаимодополнения различных парадиг-мальных векторов: философского, научного и проблемного. Культурологический дискурс в рамках данной методологии не столько анализирует и интерпретирует, сколько всего «собирает», онтологизирует текстопорождающее бытие как целостность.

2. Характеристика онто-культурных возможностей понимания, обеспечивающих: во-первых, воссоздание и создание смыслов, отсутствующих в структуре текста; во-вторых, обогащение человеческой экзистенции и творение новой субъективности путем расширения социального, духовно-нравственного и психокультурного опыта личности интерпретатора; в-третьих, насыщение новыми смыслами коммуникативного пространства, которое становится культурной средой личностного развития включенных в него субъектов. Художественный образ как носитель смысла одновременно выступает проектом реальности, свернутой моделью человека и мира, которая разворачивает свои смыслы в процессе понимающей активности воспринимающего субъекта и тем самым как бы творит саму реальность, включая мир человеческой субъективности. Процесс понимания, независимо от меры осознания субъекта, содержит глубинные смыслопорождающие структуры, участвующие в создании и формировании смысловой матрицы художественного текста как эстетико-культурной целостности.

3. Трактовка понимания как диалогического по своей природе процесса мыследеятельности субъектов, целенаправленного на актуализацию, опредмечивание и презентацию смыслов художественного текста в системе социально-культурных коммуникаций. Алгоритм процесса понимающей мыследеятельности предполагает поэтапное постижения художественного текста, включающее: непосредственное восприятие, видящее текст как совокупность образов; переживание образов в соответствии с жизненным опытом путем включения их в «смысловое поле» собственной биографии; интерпретацию переживаемого текста путем разложения его на определенные смысловые единицы с последующим воссозданием вформе «понимающего текста».

4. Система субъективных факторов, обусловливающих креативный эффект понимания, включающая: а) общую методологическую культуру понимания, способность к продуктивному, рефлексивному мышлению; б) резонансность субъекта понимания с проблемным полем художественного текста, которая возникает при условии совпадения аксиологической и проблемной доминанты, то есть соответствия ценностного основания духовного мира субъекта и художественного текста; в) «тематическую сензитивность» интерпретатора; г) моделирование характера и логики воспроизводства событийности текста в момент рефлексии и интерпретации в соответствии с «фазовостью» разрешения сюжетных противоречий и коллизий.

5. Базовые характеристики художественного текста как явления искусства и объекта креативно-онтологического понимания, сущностными атрибутами которого выступают: а) целостность, системность и организованное единство составляющих текст элементов, единство его событийной фактуры и символической матрицы; б) наличие системообразующих смысловых конфигураций - символических схем, содержащих в себе глубинные смыслы текста; в) развернутая во времени последовательность знаков, фиксирующая через семантическое и образное содержание некую совокупность смыслов, воспроизводимых в иных языковых системах; г) полисемантизм, способность актуализироваться в иной культурной ситуации в форме индивидуального, авторского построения картины мира и человека; д) изоморфизм и соответствие смысловых текстовых доминант (понятийной, эмоциональной, фоносемантической), дисбаланс которых ведет к деструкции текста и разрушению его художественных достоинств; е) инвариантность художественного текста, его способность разворачивать новые смыслы в меняющемся контексте, стимулировать духовный рост личности; ж) интенциональность - в формате социальной коммуникации текст есть адресованное и определенным образом кодированное сообщение, предполагающее активную творческую позицию реципиента, который для понимания должен владеть соответствующим языковым и смысловым кодом.

6. Предпосылки и условия понимания и интерпретации художественного текста в креативно-онтологической методологии: а) соразмерность субъективного и объективного полюсов понимания, задаваемых авторским замыслом, историко-культурным и психологическим контекстом, картиной мира и проблемным полем интерпретатора; б) экзистенциально-смысловое «равенство» творца и воспринимающего текст субъекта (что предполагает соответствующий уровень личностного развития последнего); в) аксиологическая и проблемная сензитивность воспринимающего (специфика понимания художественного текста заключается в том, что адекватность процесса познания во многом определяется способностью человека к эмпатии, интуитивно-эмоциональному проникновению в подлинный и сокровенный смысл произведения, недоступный обычным рациональным способам извлечения и содержащийся в естественных науках знания); г) многоаспектность бытия, предполагающая видение и понимание художественного текста в трех его ипостасях: как исторического документа, части некоторого культурного целого, как материала для познания более широкой историко-культурной взаимосвязи; как филологического феномена, сквозь призму которого текст предстает как художественное явление с точки зрения его замысла, композиции; как результата психологической проекции автора и интерпретатора, в которой смыслы образуются в зоне отождествления картины мира интерпретатора с авторской социо-психодрамой, системой ценностей и мировоззрения (художественный текст как актуальное и значимое явление для индивидуальной биографии личности); д) взаимодополняемость различных уровней понимания, в процессе которого тематический анализ концептуально выстраивается на процессе и результате понимания смысла текста с позиции замысла автора, его системы ценностей и мировоззрения, и обогащается контекстуальным анализом, выявляющим скрытый смысл, выходящий за пределы непосредственного авторского замысла.

7. Концепция креативно-онтологического метода понимания как целостной и многоуровневой активности сознания, обеспечивающей оптимальное сочетание креативности и адекватности интерпретации полисмыслового пространства художественного текста за счет специально организованного процесса мыследеятельности, повторяющего алгоритм творческого процесса и включающего: а) прочтение художественного текста в форме непосредственного отображения образа; б) переживание как непосредственное восприятие образа в соответствии с собственным жизненным опытом и включение его в свое смысловое и проблемное поле; в) интерпретацию переживаемого «текста-образа» в форме рефлексии путем разложения его на определенные смысловые единицы с последующим воссозданием целостности, т.е. перевод произведения из объективированного продукта в духовную активность, воссоздающую модель процесса его производства.

Научная новизна исследования обусловлена комплексным и многоаспектным анализом понимания как креативно-онтологического феномена, в результате которого:

- разработана культурологическая методология понимания художественного текста, компенсирующая дефициты позитивистски ориентированного метода путем взаимодополнения различных парадигмальных векторов познания: философского, научного и проблемного; доминирования экзистенциально-ориентированной методологии; смещения акцента с рассудочнопознавательной мотивации на проблемную детермированность процесса понимания;

- раскрыт культуротворческий потенциал понимания, обусловленный проектной природой данного феномена, его способностью творить отсутствующие- в структуре текста смыслы, расширять социальный, духовно-нравственный и психокультурный опыт личности, насыщать коммуникативное пространство новым содержанием, воссоздавать художественный образ как модель человека и мира, изменяющая реальность, включая мир человеческой субъективности;

- обоснована культурогенетическая функция понимания, расширяющая и дополняющая трактовки данного феномена, традиционные для герменевтической, лингвистической и семиотической методологии, а также дана характеристика специфики функционирования феномена понимания как важнейшего креативного социально-культурного поля «среды обитания» личности;

- выработаны методологические средства анализа креативной фазы понимающей мыследеятельности, включая ее процесс и результаты;

- выявлены базовые характеристики художественного текста как явления искусства и объекта понимания, сущностными атрибутами которого являются: целостность, системность и организованное единство составляющих текст элементов; развернутая во времени последовательность знаков, фиксирующая через семантическое и образное содержание совокупность смыслов и воспроизводимая в иных языковых системах; способность актуализироваться в иной культурной ситуации в форме индивидуального, авторского построения картины мира и человека; изоморфизм и взаимосоответствие смысловых текстовых доминант; многоаспектность бытия художественного текста как исторического документа, филологического феномена и результата психологической проекции автора и интерпретатора; интенциональность, предполагающая бытие в форме социальной коммуникации, где текст становится адресованным сообщением;

- показана диалогическая природа'понимания художественного текста как универсального посредника и свернутой формы социально-культурной коммуникации, условия диалога и предпосылки социального бытия людей (со-участия, со-трудничества), средства взаиморазвития человеческих индивидуальностей;

- раскрыт алгоритм понимания как мыследеятельности, выступающий основой универсального метода понимания как целостной и многоуровневой активности сознания, обеспечивающей оптимальное соотношение креативности и адекватности интерпретации художественного текста за счет специально организованного процесса мыследеятельности, дублирующего алгоритм творческого процесса;

- выявлены предпосылки, условия и факторы адекватного понимания и интерпретации художественного текста, способные активизировать творческую активность личности и предполагающие: взаимодополняемость различных уровней понимания, соразмерность и «резонансность» субъективного и объективного полюсов, смысловое «равенство» творца и воспринимающего текст субъекта, аксиологическую и проблемную сензитивность субъекта, контекстуальность, способную выявить скрытые смыслы, выходящие за пределы авторского замысла.

Теоретическая значимость исследования определяется тем, что разработанная культурологическая методология понимания художественного текста позволяет: а) компенсировать дефициты позитивистски ориентированных методов путем взаимодополнения различных парадигмальных векторов познания, сложившихся в философии и в структуре гуманитарных наук; б) расширить в сфере культурологического знания границы и возможности применения экзистенциально-ориентированной и проблемно-детерминированной методологии; в) продемонстрировать гносеологические возможности культурологической методологии понимания художественного текста; г) изучать на новом уровне социально-культурные аспекты бытия художественного произведения, закономерности и механизмы его понимания; д) использовать креативно-онтологическую методологию понимания в качестве ресурса развития данного направления в рамках других социально-гуманитарных наук.

Практическая значимость исследования. Разработанная автором креативная концепция метода понимания как онтологизирующей активности сознания может найти применение в различных областях социально-культурной практики, стать основой разработки новых практик конструирования и воссоздания культурных, социальных и психологических перспектив и проекций бытия художественных текстов. Методика понимания и репрезентации смыслов художественного текста имеет прикладное значение в процессе совершенствования образовательной деятельности при изучении дисциплин социально-гуманитарного цикла на философских и культурологических специальностях. Методическое значение работы определяется также тем, что автор не только проанализировал идеальные объекты культуротворческого понимающего сознания, но и максимально приблизил теоретические модели к реальному творческому опыту понимания" в процессе организации образовательной деятельности, оптимизации индивидуальных стратегий понимания в системе коммуникаций современного социума. Основные положения исследования могут быть использованы при разработке спецкурсов по методологии науки, теории социальной коммуникации, культурологии.

Апробация и внедрение результатов исследования в практику проводились по следующим направлениям: а) опубликование результатов исследования в печати (в общей сложности автором опубликовано 48 работ общим объемом 89,5 п.л.); б) выступления на международных, республиканских и региональных научно-теоретических и научно-практических конференциях 13,5 п.л.; в) доклады и лекции для профессорско-преподавательского состава и студентов; г) содержание исследования нашли свое отражение в 15 выпускных квалификационных работах студентов под руководством автора исследования. Материалы и выводы исследования используются в учебном процессе в Казанском государственном университете культуры и искусств. На основании авторской концепции были разработаны учебно-лекционные курсы по предметам «История искусства», «Мировая художественная культура», «Народная художественная культура», «Татарская современная художественная культура»; создано электронное методическое пособие CD «Фа-зыл чишмэсе», а также проведены теоретические семинары для студентов, аспирантов и преподавателей Казанского государственного университета культуры и искусства.

Список научной литературыФазылзянова, Гузалия Ильгизовна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Абдаев, Р.Ф. Философия информационной цивилизации / Р.Ф. Абдаев. - М.: ВЛАДОС, 1994. - 361 с.

2. Автономова, Н.С. Мишель Фуко и его книга «Слова и вещи» / Н.С. Автономова // Фуко, М. Слова и вещи / М. Фуко. М.: Прогресс, 1977. -С. 47-62.

3. Андреева, Г.М. Современная социальная психология на Западе: теоретические ориентации / Г.М. Андреева, Н.Н. Богомолова, Л.А. Петровская.-М., 1978.-312 с.

4. Текст как явление культуры / Г.А. Антипов, О.А. Донских, И.Ю. Марковина и др. Новосибирск: Наука, 1989. - 194 с.

5. Апресян, Ю.Д. Тавтологические и контрадикторные аномалии / Ю.Д. Апресян // Логический анализ языка. М., 1989. - С. 18-27.

6. Арно, А. Логика, или Искусство мыслить / А. Арно, П. Николь. -М., 1991.-С. 232.

7. Аскин, Я.Ф. Принципы в системе философского знания / Я.Ф. Аскин // Принцип развития. Саратов, 1972.

8. Бабушкин, В.У. О двух моделях понимания / В.У. Бабушкин // Загадка человеческого понимания. М., 1991. - С. 56-69.

9. Бакиров, В. Социальное познание на пороге постиндустриального мира / В. Бакиров // Общественные науки и современность. 1993. - № 1. -С. 72.

10. Барт, Р. Избранные труды. Семиотика. Поэтика / Р. Барт. М., 1989.-463 с.

11. Бахтин, М.М. Вопросы литературы и эстетики / М.М. Бахтин. -М., 1975.-С. 72-233.

12. Бахтин, М. М. Проблемы поэтики Достоевского / М.М. Бахтин. -М., 1963.-471 с.

13. Бахтин, М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса / М.М. Бахтин. М., 1965. - 543 с.

14. Бахтин, М.М. Литературно-критические статьи / М.М. Бахтин. -М., 1986.

15. Бахтин, М.М. Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве / М.М. Бахтин // Литературно-критические статьи. М., 1986. - С. 43-59.

16. Бахтин, М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. Опыт философского анализа / М.М. Бахтин // Эстетика словесного творчества. М., 1986. - С. 297-324.

17. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества / М.М. Бахтин. -М., 1986.-397 с.

18. Беньямин, В. Задача переводчика / В. Беньямин // Философско-культурологический журнал «Z». 2000. - № 3. - С. 126-130.

19. Бердяев, Н.А. Человек. Микрокосм и Макрокосм / Н.А. Бердяев // Феномен человека: антология. -М., 1993.

20. Берн, Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры: пер. с англ. / Э. Берн. М., 1988. - 383 с.

21. Библер, B.C. От наукоучения к логике культуры: два филос. введения в XXI век/B.C. Библер.-М., 1991.-231 с.

22. Богданов, В.В. Текст и текстовое общение / В.В. Богданов. СПб., 1993.-281 с.

23. Богданов, В.В. Феномен понимания / В.В. Богданов, З.И. Соболева // Лингвистические проблемы искусственного интеллекта. СПб., 1992. — С. 45-63.

24. Богин, Г.И. К онтологии понимания текста / Г.И. Богин // Вопросы методологии. 1991. -№ 2. - С. 33-46.

25. Богин, Г.И. Обретение способности понимать: введение в герменевтику / Г.И. Богин. Тверь, 2001.

26. Богин, Г.И. Субстанциальная сторона понимания текста / Г.И. Богин. Тверь, 1993. - 138 с.

27. Богин, Г.И. Схемы действий читателя при понимании текста / Г.И. Богин. Калинин, 1989. - 135 с.

28. Богин, Г.И. Типология понимания текста / Г.И. Богин. Калинин, 1986.-211 с.

29. Бореев, Ю.Б. Методология анализа литературного процесса / Ю.Б. Бореев. М., 1989. - 394 с.

30. Бородкин, Ф.М. Внимание: конфликт! / Ф.М. Бородкин, Н.М. Каряк. Новосибирск, 1983.-233 с.

31. Братусь Б.С. Начала христианской психологии: учеб. пособие / Б.С. Братусь, В.Л. Воейков, С.Л. Воробьев и др. М.: Наука, 1995. - 233 с.

32. Брудный, А.А. Понимание и текст / А.А. Брудный // Загадка человеческого понимания. М., 1991. - С.171-190.

33. Брудный, А.А. Психологическая герменевтика / А.А. Брудный. -М., 1998.-436 с.

34. Брылева, Л.Г. Онтология самореализации личности как предметприкладной культурологи: дис. . д-ра культурологии / Л.Г. Брылеева-СПб., 1996.

35. Бубер, М. Два образа веры / М. Бубер. М., 1995. - 256 с.

36. Быстрицкий, Е.К. Понимание окно в новый мир? / Е.К. Быстрицкий // Загадка человеческого понимания. - М., 1991. - С. 107121.

37. Васильев, С.А. Синтез смысла при создании и понимании текста / С.А. Васильев. Киев, 1988. - С. 60.

38. Васильев С.А. Уровни понимания текста / С.А. Васильев // Понимание как логико-гносеологическая проблема. Киев, 1982. - С. 56-62.

39. Васильева, Т.Е. Проблема герменевтического метода в современной буржуазной философии / Т.Е. Васильева // Философские науки. 1980. -№ 4. - С. 89-97.

40. Вейзе, А.А. Реферирование текста / А.А. Вейзе. — Минск, 1978. —152 с.

41. Виноград, Т. К процессуальному пониманию семантики / Т.К. Виноград // Новое в зарубежной лингвистике. 1983. - Вып. XII. -С. 126-135.

42. Виноград, Т. Программа, понимающая естественный язык / Т. Виноград. М., 1976. - 142 с.

43. Винокур, Г.О. Избранные работы по русскому языку / Т.О. Винокур. М., 1959. - 226 с.

44. Витгенштейн, Л. Логико-философский трактат / Л. Витгенштейн. -М., 1958.-365 с.

45. Волошинов, В.Н. Марксизм и философия языка: основные проблемы социологического метода в науке о языке / В.Н. Волошинов. Л., 1929.-321с.

46. Волошинов, В.Н. Бахтин М.М. Марксизм и философия языка / В.Н. Волошинов. Л., 1930.

47. Волошинов, В.Н. Бахтин М.М. Слово в жизни и слово в поэзии / В.Н. Волошинов // Звезда. 1926. - № 6. - С. 244-267.

48. Воробьева, О.П. Роль рефлексии в актуализации адресованности художественного текста / О.П. Воробьева // Понимание и интерпретация текста: сб. науч. тр. / отв. ред. Г.И. Богин. Тверь, 1994.

49. Вригт, Г.Х. фон. Логико-философские исследования: избр. тр. / Г.Х. Вригт.-М., 1986.

50. Выготский, Л.С. Мышление и речь / Л.С. Выготский. М.-Л.,1934.

51. Выготский, Л.С. Психология искусства / Л.С. Выготский. М.: Педагогика, 1987. -344 с.

52. Гадамер, Г.Г. Актуальность прекрасного / Г.Г. Гадамер; пер с нем. -М.: Искусство, 1991. -367 с.

53. Гадамер, Г.Х. Истина и метод / Г.Х. Гадамер. М.: Прогресс, 1983.-582 с.

54. Галеева, Н.Д. Понимание и интерпретация художественного текста как составная часть подготовки филолога / Н.Д. Галеева // Понимание и интерпретация текста / отв. ред. Г.И. Богин. Тверь, 1994. - С. 79-87.

55. Гасилин, В.Н. Принципы в структуре философского знания: логико-методологические аспекты / В.Н. Гасилин. Саратов: Изд-во Сарат. гос. ун-та, 1987.- 155 с.

56. Гаспаров, Б.М. Литературные лейтмотивы: Очерки рус. лит. XX в. / Б.М. Гаспаров. -М.: Наука: Изд. фирма "Вост. лит.", 1995. 303 с.

57. Гаспаров, Б.М. Некоторые аспекты семиотической ориентации вторичных моделирующих систем / Б.М. Гаспаров // Semiotyka i struktura tekstu / ed. M.R.Mayenova. Wroclaw: Warszawa, 1973. - C. 33-34.

58. Гейзенберг, В. Что такое «понимание» в теоретической физике? / В. Гейзенберг // Природа. 1971. - № 4. - С. 73-80.

59. Гийом, Г. Принципы теоретической лингвистики: Сб. неизд. текстов / Г. Гийом; пер. с фр. П.А. Скрелина. М.: Прогресс: Культура, 1992. 218 с.

60. Гловинская, М.Б. 1989 Семантика, прагматика и стилистика ви-до-временных форм / М.Б. Гловинская // Грамматические исследования: функционально-стилистический аспект: суперсегментная фонетика; морфологическая семантика. - М., 1989. - С. 74-146.

61. Гончаренко, В.В. Фреймы для распознавания смысла текста / В.В. Гончаренско, Е.А. Шингарёва. Кишинёв, 1984. - 184 с.

62. Горелов, И.Н. Основы психолингвистики / И.Н. Горелов, К.Ф. Седов. М.: Лабиринт, 1997. - 220 с.

63. Гранин, Ю.Д. 1987 О гносеологическом содержании понятия «оценка» / Ю.Д. Гранин // Вопросы философии. - 1987. - № 6. - С. 59-72.

64. Громыко, И.В. Выготскианство (Подход Л.С. Выготского за рамками концепции Выготского (к идее деятельностной антропологии)) / И.В. Громыко // Вопросы методологии. 1992. - № 3-4. - С. 46-64.

65. Гудков, Л.Д. Метафора и рациональность как проблема социальной эпистемологии / Л.Д. Гудков. М., 1994. - 211 с.

66. Гумбольдт, В. фон. Избранные труды по языкознанию / В. фон. Гумбольт; пер. с нем. под ред. Г. В. Рамишвили. М.: Прогресс, 1984. -397 с.

67. Гумбольт, В. Язык и философия культуры / В. Гумбольт. М.: Прогресс, 1985.-376 с.

68. Гуревич, П.С. Разрушительное в человеке как тайна / П.С. Гуре-вич // Фромм, Э. Анатомия человеческой деструктивности / Э. Фромм. М., 1994.-С. 9.

69. Гусев, С.С. Проблема понимания в философии / С.С. Гусев, Г.Л. Тульчинский. М., 1985.-261 с.

70. Демичев, А.В. Дискурсы смерти: введение в философскую танатологию / А.В. Демичев. СПб., 1997. - 144 с.

71. Демьянков, В.З. Интерпретация, понимание и лингвистические аспекты их моделирования на ЭВМ / В.З. Демьянков. М., 1989. - 231 с.

72. Демьянков, В.З. Морфологическая интерпретация текста и ее моделирование / В.З. Демьянков. -М., 1994. 196 с.

73. Демьянков, В.З. Основы теории интерпретации и её приложения к вычислительной лингвистике / В.З. Демьянков. М., 1985. - 211 с.

74. Деррида, Ж. О грамматологии / Ж. Деррида. М.: Ad Marginem. -2000.-412 с.

75. Диалектика общения. Гносеологические и мировоззренческие проблемы. М.: Наука, 1987. - 483 с.

76. Диалог в философии: традиции и современность. СПб., 1995.385 с.

77. Доблаев, Л.П. Проблема понимания в советской психологии / Л.П. Доблаев. Саратов, 1967. - 274 с.

78. Доблаев, Л.П. Смысловая структура учебного текста и проблемы его понимания / Л.П. Доблаев. М., 1982. - 198 с.

79. Долинин, К.А. Интерпретация текста / К.А. Долинин. М., 1985.273 с.

80. Дрей, У. Еще раз к вопросу об объяснении действий людей в исторической науке / У. Дрей // Философия и методология истории. М., 1977. -С. 47-53.

81. Дридзе, Т.М. Интеракционные характеристики и классификация текстов (с учётом специфики интерпретационных сдвигов) / Т.М. Дридзе // Смысловое восприятие речевого сообщения (в условиях массовой коммуникации).-М., 1976. -С.173-187.

82. Дридзе, Т.М. Социальная коммуникация как текстовая деятельность в семиосоциопсихологии / Т.М. Дридзе // ОНС. 1996. - № 3. - С. 145152.

83. Дымарский, М.Я. Проблемы текстообразования и художественный текст (на материале русской прозы XIX-XX вв.) / М.Я. Дымарский. -СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 1999. 281 с.

84. Ершов, П.Н. Режиссура как практическая психология / П.Н. Ершов. М., 1972. - 294 с.

85. Жинкин, Н.И. Речь как проводник информации / Н.И. Жинкин. -М., 1982.-211 с.

86. Жюль, К.К. Проблема понимания как предмет гносеологического и семантического анализов / К.К. Жюль // Понимание как логико-гносеологическая проблема. Киев, 1982.— С. 123-136.

87. Залевская, А.А. Понимание текста: психолингвистический подход / А.А. Заленская. Калинин, 1988. - 132 с.

88. Залевская, А. А. Введение в психолингвистику: учеб. / А.А. Залевская. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1999. - 381 с.

89. Запесоцкий, А.С. Гуманитарная культура как фактор индивидуализации и социальной интеграции молодежи: автореф. дис. д-ра культурологии / А.С. Запесоцкий. СПб., 1996. - 42 с.

90. Зимняя, И.А. Смысловое восприятие речевого сообщения / И.А. Зимняя // Смысловое восприятие речевого сообщения (в условиях массовой коммуникации). М., 1976. - С. 36-42.

91. Знаков, В.В. Понимание в познании и общении / В.В. Знаков. -М., 1994.-211 с.93 .Иван А.А. Философская герменевтика и проблемы научного знания / А.А. Иван, О.В. Фурманова // Философские науки. 1984. - № 5. - С. 78-87.

92. Ивин, А.А. Понимание и ценности: логическая структура понимания. Понимание как философско-методблогическая проблема / А.А. Ивин // Вопросы философии. 1986. - № 9. - С. 102-116.

93. Ильин, И.А. Путь духовного обновления / И.А. Ильин. Мюнхен, 1962.-269 с.

94. Ионин, Л.Г. Понимающая социология / Л.Г. Ионин. М., 1979.251 с.

95. Исаева, Л.А. Виды скрытых смыслов и способы их представления в художественном тексте: дис. . д-ра филолог, наук / Л.А. Исаева. Краснодар, 1996.

96. Каменская, О.Л. Текст и коммуникация / О.Л. Каменская. М., 1990.-384 с.

97. Кара-Мурза, С.Г. Манипуляция сознанием / С.Г. Кара-Мурза. -М., 2001.-384 с.

98. Карасев, Л.В. Онтологический взгляд на русскую литературу / Л.В. Карасев. М.: РРГУ. 1995. - 104 с.

99. Карасев, Л.В. Философия смеха / Л.В. Карасев. М.: РГГУ, 1996.-224 с.

100. Карнад, Р. Значение и необходимость / Р. Карнад. М., 1959.394 с.

101. Карри, X. Основание математической логики / X. Карри. М., 1969. - С.20-25.

102. Ковтунова, И.И. Поэтический синтаксис / И.И. Ковтунова. М., 1986. - С.195-196.

103. Колеватов, В.А. Социальная память и познание /

104. B.А. Колеватов. -М.: Мысль, 1984. 361 с.

105. Колшанский, Г.В. Коммуникативная функция и структура языка / Г.В. Колшанский. М.: Наука, 1985. - 293 с.

106. Компьютеры, Язык, Культура. // ОНС. 1996. - № 3. - С. 145152.

107. Коул, И. Культура и мышление / И. Коул, С. Скрибнер. М.: Прогресс, 1977.-472 с.

108. Красных, В.В. От концепта к тексту и обратно /В.В. Красных // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1998. - № 1 - С. 54-55.

109. Крижанская, Ю.С. Грамматика общения / Ю.С. Крижанская, Г.П. Третьяков. Л., 1987. - 123 с.

110. Крымский, С.Б. О статусе понимания / С.Б. Крымский // Доказательство и понимание. Киев, 1986. - 231 с.

111. Крымский, С.Б. Характеристики понимания / С.Б. Крымский // Логический анализ естественного языка. Вильнюс, 1982. - С. 152-160.

112. Кузнецов, С.Н. Теоретические основы интерлингвистики / С.Н. Кузнецов. М.: Изд-во Ун-та Дружбы Народов, 1987. - 219 с.

113. Кулибина, Н.В. Художественный текст в лингводидактическом осмыслении: монография / Н.В. Кулибина. М., 2000. - 303 с.

114. Кулибина, Н.В. Читаем стихи русских поэтов: пособие по обучению чтению худ. лит. / Н.В. Кулибина. — 2-е изд., испр. СПб.: Златоуст, 1999.-96 с.

115. Лакофф, Дж. Когнитивная семантика / Дж. Лакофф // Язык и интеллект. М., 1996. - 391с.

116. Лакофф, Дж. Лингвистические гештальты / Дж. Лакофф // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1981. - Вып. X. - С. 211-226.

117. Лакофф, Дж. Мышление в зеркале классификаторов / Дж. Лакофф // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1988. - Вып. XXIII.1. C. 150-161.

118. Лакофф, Дж. Метафоры, которыми мы живём / Дж. Лакофф, М. Джонсон // Язык и моделирование социального взаимодействия. М., 1987. — С. 59-68.

119. Лебедев, А.Б. Духовное производство: сущность и функционирование:: социально-философский аспект / А.Б. Лебедев. Казань: Изд-во КГУ, 1991.-99 с.

120. Лейбин, В.М. Фрейд, психоанализ и современная западная философия / В.М. Лейбин. М., 1990. - 322 с.

121. Леонтьев, А.Н. Проблемы развития психики / А.Н. Леонтьев. -М., 1972.-385 с.

122. Леонтьев, А.А. Психология общения / А.А. Леонтьев. М.: Смысл, 2000. - 635 с.

123. Леонтьев, А.Н. Лекции по общей психологии / А.Н. Леонтьев. -М.: Смысл, 2000.

124. Лескин, Д.Ю. Онтологический статус имени и слова в философской культуре Древней Руси / Д.Ю. Лескин // Вестник Самарской гуманитарной академии: философия, филология. Самара, 2006. - № 1 (4). - С. 210222.

125. Локк, Дж. Опыт о человеческом разуме / Дж. Локк // Локк, Дж. Избранные философские произведения / Дж. Локк. М., 1960. - Т. 1.-491 с.

126. Ломов, Б.Ф. Общение как проблема общей психологии // Методологические проблемы социальной психологии / Б.Ф. Ломов. М., 1975. -278 с.

127. Лотман, Ю.М. Динамическая модель семиотической системы / Ю.М. Лотман. М., 1974.

128. Лотман, Ю.М. К проблеме типологии культуры / Ю.М. Лотман // Учен, записки Тартуского гос. ун-та. 1967. - Вып. 198. (Труды по знаковым системам. III). — С. 30-38.

129. Лотман, Ю.М. О проблеме значений во вторичных моделирующих системах / Ю.М. Лотман // Учен, записки Тартуского гос. ун-та. 1965. -Вып. 181 (Труды по знаковым системам. II). - С. 210-216.

130. Лотман, Ю.М. Проблема знака и знаковой системы и типология русской культуры XI-XIX веков / Ю.М. Лотман // Лотман, Ю.М. Статьи по типологии культуры: материалы к курсу теории литературы / Ю.М. Лотман. -Тарту, 1970.-Вып. 1.-С. 12-35.

131. Лотман, Ю.М. Текст и функция / Ю.М. Лотман, A.M. Пятигорский // Лотман, Ю.М. Избранные статьи: в 3 т. Т. I. / Ю.М. Лотман.-Таллинн, 1992.-С. 133-141.

132. Лотман, Ю.М. О семиотическом механизме культуры / Ю.М. Лотман, Б.А. Успенский // Учен, записки. Тартуского, гос. ун-та. -1971. Вып. 284 (Труды по знаковым системам. V). - С. 144-166.

133. Лотман, Ю.М. Культура как коллективный интеллект и проблемы искусственного разума / Ю.М. Лотман. М., 1977.

134. Лотман, Ю.М, Несколько мыслей о типологии культур / Ю.М. Лотман //Языки культуры и проблемы переводимости. М., 1987. - С. 10-19.

135. Лотман, Ю.М. Лекции по структуральной поэтике. Вып. 1: введение, теория стиха / Ю.М. Лотман // Учен, записки Тартуского, гос. ун-та. — 1964.-Вып. 160.

136. Лотман, Ю.М. Структура художественного текста / Ю.М. Лотман. М., 1970.

137. Лузина, Л.Г. Распределение информации в тексте (когнитивный и прагмастилистический аспекты) / Л.Г. Лузина. М., 1996. - 209 с.

138. М.М.Бахтин и философская культура XX века: проблемы бах-тинологии. СПб.: РГПУ, 1991.

139. Мамардашвили, М., Пятигорский А. Символ и сознание: метафизические размышления о сознании, символике и языке / М. Мамардашвили, А. Пятигорский. Иерусалим, 1982. — 216 с.

140. Матурана, У. Биология познания / У. Матурана // Язык и интеллект.-М., 1996.-392 с.

141. Маяцкий, И.А. Деконструкция / И.А. Маяцкий // Современная западная философия: словарь. М., 1991. - С. 87-88.

142. Мелетинский, Е.М. О литературных архетипах / Е.М. Мелетинский. М., 1994. - 233с.

143. Мельвиль, Ю.К. Пути буржуазной философии XX века / Ю.К. Мельвиль. М., 1983. - 392 с.

144. Мельвиль, Ю.К. О социоцентристской тенденции* буржуазной философии XX века / Ю.К. Мельвиль // Вопросы философии. 1983. - № 10. -С. 103-120.

145. Минский, М. Фреймы для представления знаний / М.Минский. -М., 1979.-194с.

146. Михайлов, А.А. Современная философская герменевтика / А.А. Михайлов. Минск: Изд-во МГУ, 1984. - 329 с.

147. Мулуд, Н. Анализ и смысл / Н. Мулуд. М.: Прогресс, 1979.411 с.

148. Нарекай, И.С. Современная буржуазная философия: два ведущих течения начала 80-х годов XX века / И.С. Нарекай. М.: Мысль, 1983. — 389 с.

149. Никифоров, А.Л. Семантическая концепция понимания / А.Л. Никифоров // Загадка человеческого понимания. М., 1991. - 283 с.

150. Никифоров, С.В. Проблема интерпретации письменного текста: автореф. дис. д-ра филолог, наук / С.В. Никифоров. М., 1993. - 42 с.

151. Новиков, А.И. Семантика текста и её формализация / А.И. Новиков. -М., 1983.-283 с.

152. Новикова, Л.А. Антонимия в русском языке: семантический анализ противоположностей в лексике / Л.А. Новикова. М., 1973.

153. Новые направления в социологической теории. М.: Прогресс,1978.-491с.

154. Обозов, Н.Н. Межличностные отношения / Н.Н. Обозов. Л.,1979.-451с.

155. Ольшанский, Д.А. Перевод и мировоззрение как религиозные проблемы / Д.А. Ольшанский // Вопросы филологии, методики преподавания иностранных языков и страноведения. Вып. IV. - С. 116-123.

156. Омельянчик, В.И. Речь, истинность и парадокс лжеца /

157. B.И. Омельянчик // Доказательство и понимание. Киев, 1986. - С. 45-53.

158. Орлова, Э.А. Актуальные проблемы культурологии / Э.А. Орлова // Культура в современном мире: опыт, проблемы, решения: ин-форм. сб. 1994. - Вып. 10.-59 с.

159. Ортега-и-Гассет, X. История как система / X. Ортега-и-Гассет // Вопросы философии. 1996.

160. Павилёнис, Р.И. Проблема смысла / Р.И. Павилёнис. М., 1983.-451 с.

161. Парахонский, Б.А. Понимание текста и эвристические функции слова / Б.А. Парахонский // Понимание как логико-гносеологическая проблема. Киев, 1982. - 234 с.

162. Парк, А.А. Историческое объяснение / А.А. Парк. Таллинн, 1981.-362 с.

163. Парк, А.А. Проблема объяснения в современной немарксистской философии истории / А.А. Парк // Философские науки. 1983. - № 4.1. C.89-98.

164. Пассов, Е.И. Коммуникативное иноязычное образование: концепция развития индивидуальности в диалоге культур / Е.И. Пассов. Липецк, 2000.

165. Петренко, В.Ф. К проблеме понимания речевого высказывания / В.Ф. Петренко, Б.М. Мастеров // Самосознание, речь и мышление. Алма-Ата, 1981. - С.101-116.

166. Петров, М.К. Язык, знак, культура / М.К. Петров. М.: Наука, 1991.-375с.

167. Попович, М.В. Связь понимания и доказательства как проблема философии науки / М.В. Попович // Доказательство и понимание. Киев, 1986.-С. 123-139.

168. Поппер, К. Логика и рост научного знания / К. Поппер. М.: Прогресс, 1983.-453 с.

169. Поршнев, Б.Ф. О начале человеческой истории / Б.Ф. Поршнев. М.: Мысль, 1974. - 364 с.

170. Постовалова, В.И. Лингвистическая гипотеза и ее обоснование: дис. .д-ра филолог. Наук / В.И. Постовалова. М.: Институт языкознания АН СССР, 1988.-481 с.

171. Постовалова, В.И. Картина-мира в жизнедеятельности человека / В.И. Постовалова // Роль человеческого фактора в языке / под общ. ред. Б.А.Серебренникова. М., 1988. - С. 27-28.

172. Потебня, А.А. Мысль и язык / А.А. Потебня // Потебня, А.А. Эстетика и поэтика / А.А. Потебня. М., 1976. - С. 35-220.

173. Потебня, А.А. Эстетика и поэтика / А.А. Потебня. М.: Искусство, 1976.

174. Потебня, А.А. Слово и миф / А.А. Потебня. М., 1989. - 622 с.

175. Пропп, В .Я. Морфология сказки / В.Я. Пропп. М., 1928.

176. Пэнто, Р. Методы социальных наук / Р. Пэнто, М. Гравитц. -М., 1972.-398 с.

177. Пятигорский, A.M. Некоторые общие замечания относительно рассмотрения текста как разновидности сигнала / А.М.Пятигорский // Структурно-типологические исследования. -М., 1962. С. 144-154.

178. Радзиевская Т.В. Прагматические противоречия при текстооб-разовании // Логический анализ языка. М., 1990. - С. 148-162.

179. Ракитов, А.И. Понимание и рациональность: понимание как философско-методологическая проблема / А.И. Ракитов // Вопросы философии. 1986. - №.7. - С. 123-139.

180. Рикер, П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике / П. Рикер. М.: Медиум, 1995. - 467 с.

181. Рикер, П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение / П. Рикер // Теория метафоры / общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. -М., 1990. С. 426.

182. Рикер, П. Торжество языка над насилием. Герменевтический подход к философии права/ П. Рикер // Вопросы философии. 1996. - №4. -С. 27-36.

183. Риккерт, Г. Философия жизни / Г. Риккерт. М., 1912. - 361 с.

184. Розин, В. На пороге нового мира (опыт методологического осмысления) / В. Розин // Кентавр. № 17. - С.2-9.

185. Розин, В.М. Культура и проблема ее изучения / В.М. Розин // Методологические проблемы теоретико-прикладных исследований культуры. -М., 1988.-С. 230-242.

186. Рубинштейн, C.JL Проблемы общей психологии / С.Л. Рубинштейн. -М., 1973. 337 с.

187. Руднев, В.П. Теоретико-лингвистический анализ художественного дискурса: дис. . д-ра филолог, наук / В.П. Руднев. М., 1996.

188. Руководство по методологии культурно-антропологических исследований. М., 1991. - 182 с.

189. Савин, Е.Ю. Понимание как форма познавательной активности субъекта: опыт субъекта в понимании / Е.Ю. Савин. Калуга, 1996. - 194 с.

190. Свасьян, К.А. Проблема символа в современной философии / К.А. Свасьян. Ереван, 1980. - 243 с.

191. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи / Э. Сепир. М.: Прогресс, 1993.-401 с.

192. Сильдмяэ, И.Я. О когитологии / И.Я. Сильдмяэ // Учен, записки Тартуского гос. ун-та. 1981. - Вып. 594. - С.56-69.

193. Скрэгг, Г. Семантические сети как модели памяти / Г. Скрэгг // Новое в зарубежной лингвистике. 1983' - Вып. XII. - С. 102-114.

194. Смирнов, А.А. Проблемы психологии памяти / А.А. Смирнов. -М., 1966.-295 с.

195. Смирнова, Е.Д. Логическая семантика и философские основания логики / Е.Д. Смирнова. М., 1986. - 207 с.

196. Снесар, В.И. Роль принципов в познании / В.И. Снесар. Саратов, 1985.-С. 11.

197. Сноу, Ч. Две культуры / Ч. Сноу. М.: Прогресс, 1973. - 367с.

198. Солнцев, В.М. Очерки по современному китайскому языку: введение в изучение китайского языка / В.М. Солнцев. М., 1957. - 162 с.

199. Сорокин, Ю.А. Психолингвистические аспекты изучения текста / Ю.А. Сорокин. -М., 1985. 201 с.

200. Соссюр, Ф. Труды по языкознанию / Ф. Соссюр. М.: Прогресс, 1977.-495с.

201. Степанов, Ю.С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства / Ю.С. Степанов. М., 1985.-320 с.

202. Субири, К. Сверхприродное бытие: Бог и обожание в теологии Св. Павла / К. Субири // Человек. 2000. - № 3. - С. 108-115.

203. Тарасов, Е.Ф. Тенденции развития психолингвистики / Е.Ф. Тарасов. М., 1987. - 239 с.

204. Тарский, А. Введение в логику и методологию дедуктивных наук / А. Тарский. М., 1948. - 236 с.

205. Тощенко, В.П. Философия культуры диалога / В.П. Тощенко. -Новосибирск, 1993. 201с.

206. Трофимова, Р.П. Французский структурализм сегодня / Р.П. Трофимова // Вопросы философии. 1981. - № 7.

207. Тулмин, С. Человеческое понимание / С. Тулмин. М.: Прогресс, 1984.-439 с.

208. Тураева, З.Я. Лингвистика текста / З.Я. Тураева. М., 1986.126 с.

209. Тынянов, Ю.Н. О литературной эволюции / Ю.Н. Тынянов // Тынянов, Ю.Н. Поэтика; История литературы; Кино / Ю.Н. Тынянов. М., 1977.-С. 270-281.

210. Уваров, М.С. Оппозиции языка и текста в культуре XX века. / М.С. Уваров // Философский век: альманах. 1998. - Вып. 7. - С. 33-51.

211. Уилкс, Й. Анализ предложений английского языка. Ч. 2 / И. Уилкс // Новое в зарубежной лингвистике. — 1983. Вып. XII. - С.76-89.

212. Уильям, Олд. Культура и международный язык / Олд. Уильям. -Бразилия: Fonto, 1986. -472 с.

213. Уманский, Л.И. Методы экспериментального исследования социально-психологических феноменов / Л.И. Уманский // Методология и методы социальной психологии. М., 1977. - 329 с.

214. Успенский, Б.А. Избранные труды. Семиотика истории. Семиотика культуры / Б.А. Успенский. М.: Гнозис, 1994. - 395 с.

215. Федотов, Г.П. Собрание сочинений в 10-ти т. / Г.П. Федотов -М., 1996.

216. Филлмор, Ч. Фреймы и се&антика понимания / Ч. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике. 1988. - Вып. XXIII. - С.211-223.

217. Фитиалов, С.Я. Лингвистические аспекты моделирования понимания естественного языка / С.Я. Фитиалов // Учен, записки Тартуского гос. ун-та. 1983. - Вып. 654. - С.200-221.

218. Флоренский, П. Столп и утверждение истины / П. Флоренский. М.: Правда, 1990. - XVI, 490 с.

219. Флоренский, П.А. Оправдание Космоса / П.А. Флоренский. -СПб.: Изд-во ВГК, 1994. С. 33.

220. Флоренский, П.А. Антиномия языка / П.А. Флоренский // Вопросы языкознания. 1988. - № 6.

221. Фоллесдаль, Д. Понимание "и рациональность / Д. Фоллесдаль // Новое в зарубежной лингвистике. 1986. - Вып. XVIII. - С. 56-67.

222. Франк, С. Реальность и человек / С. Франк; сост. А.А. Ермичева. СПб.: РХГИ, 1997. - С. 229-239.

223. Фреге, Г. Понятие и вещь / Г. Фреге. М., 1978. - 412 с.

224. Фреге, Г. Смысл и денотат / Г. Фреге // Семиотика и информатика. 1977. - Вып.8. - С.87-93.

225. Фрейд, 3. Введение в психоанализ: лекции / 3. Фрейд. М.,1991.-294 с.

226. Фрейд, 3. Психоанализ. Религия. Культура / 3. Фрейд. М.,1992.-328 с.

227. Френкель, А. Основания теории множеств / А. Френкель, Й. Бар-Хилел. М., 1966. - С. 17-23.

228. Фролов, И.Г. Человекознание / И.Г. Фролов, П.С. Гуревич // Человек. 1994. -№ 6. - С. 9.

229. Фромм, Э. Душа человека / Э. Фромм. М., 1992. - 485 с.

230. Фуко, М. Слова и вещи / М. Фуко. М.: Прогресс, 1977. - 496 с.

231. Хайдеггер, М. Из диалога о языке. Между японцем и спрашивающим / М. Хайдеггер // Хайдеггер, М. Время и бытие / М. Хайдеггер. М.,1993.-С. 293-305.

232. Халеева, И.И. Основы теории обучения пониманию иноязычной речи (подготовка переводчиков) / И.И. Халеева. М., 1989. - 193 с.

233. Хараш, А.У. К определению задач и методов социальной психологии в свете принципа деятельности / А.У. Хараш // Теоретические и методологические проблемы социальной психологии. М., 1977. - С. 102-123.

234. Хинтикка, Я. Логико-эпистемологические исследования / Я. Хинтикка. М., 1986. - С. 183.

235. Хоружий, С. Всеединства философия / С. Хоружий // Русская философия: малый энциклопед. словарь. М.: Наука. - С. 103.

236. Художественное восприятие. Основные термины и понятия словарь-справочник / ред.-сост. М.В. Строганов. — Тверь: Изд-во Тверского ун-та, 1991.-89 с.

237. Чарняк, Ю. Умозаключения и знания. Ч. 2 / Ю. Чарняк // Новое в зарубежной лингвистике. 1983. - Вып. XII. - С. 90-112.

238. Черняк, B.C. О смысле понимания и понимании смысла / B.C. Черняк // Вопросы философии. 1986. - № 8. - С. 78-84.

239. Чистякова, Г.Д. Формирование предметного кода как основы понимания текста // Вопросы психологии, 1981. № 4. - С. 123-132.

240. Швырёв, B.C. Понимание в структуре научного сознания / B.C. Швырев // Загадка человеческого понимания. М., 1991. - С. 211-224.

241. Шенк, Р. Обработка концептуальной информации / Р. Шенк. -М., 1980.-364 с.

242. Шенк, Р. Интегральная понимающая система / Р. Шенк, М. Лебовиц, Л. Бирнбаум // Новое в зарубежной лингвистике. 1983. - Вып. XII.-С. 167-187.

243. Шибутани, Т. Социальная психология / Т. Шибутани; пер. с англ.-М., 1961.-537 с.

244. Шор, Ю.М. Культура как духовно-творческая целостность: ав-тореф. дис. . д-ра философ, наук / Ю.М.'Шор. СПб., 1995. - 40 с.

245. Шрейдер, Ю.А. Логика знаковых систем / Ю.А. Шрейдер. М.: Знание, 1974.-342с.

246. Штоф, В.А. О соотношении объяснения и понимания в методологии общественных наук / В.А. Штоф, Ю.М. Шилков // Философские науки. 1984.-№2.

247. Шуте, В. Глубокая простота. Основы социальной философии: пер. с англ. / В. Шуте. СПб.: Роза Мира, 1993. - С. 6.

248. Щедровицкий, Г.П. «Естественное» и «искусственное» в развитии речи-языка 4.1. / Г.П. Щедровицкий // Основные проблемы эволюции языка. Самарканд, 1966. - С. 49-63.

249. Щедровицкий, Г.П. Избранное / Г.П. Щедровицкий. М., 1995.-280 с.

250. Щедровицкий, Г.П. Смысл и значение / Г.П. Щедровицкий // Проблемы семантики. М., 1974. - С. 102-120.

251. Щедровицкий, Г.П. Схема деятельности системно-структурное строение, смысл и содержание / Г.П. Щедровицкий // Системные исследования. Методологические проблемы: ежегодник, 1986. - М., 1987. -С. 231-239.

252. Щепаньский, Я. Элементарные понятия социологии / Я. Щепаньский; пер. с польск. М., 1969. - 298 с.

253. Ыйм Х.Я. Семантика и теория понимания языка: анализ лексики и текстов директивного общения эстонского языка: автореф. дис. . д-ра филолог, наук / Х.Я. Ыйм. Тарту, 1983. - 40 с.

254. Эко, У. Другое имя для розы / У. Эко; пер. А.А. Ольшанского // Философско-культурологический журнал «Z». 2000. - № 3.

255. Юдин, Б.Г. О соотношении рефлексии и деятельности / Б.Г.Юдин // Рефлексия в науке и обучении. Новосибирск, 1984. - С.200-209.

256. Юдин, Б.Г. Системный подход и принцип деятельности / Б.Г. Юдин. М., 1978.

257. Юнг, К.Г. Архетип и символ / К.Г. Юнг. М., 1991. - 493 с.

258. Язык и культуры. М., 1987. - 496 с.

259. Яковлев, А.А. Что является объектом понимания / А.А. Яковлев // Загадка человеческого понимания. М., 1991. — 301 с.

260. Ясперс, К. Ницше и христианство / К. Ясперс; пер с нем. М., 1994.- 114 с.

261. Allan, К. Linguistic meaning: Vol. 1 / К. Allan. L.: N.Y., 1986.

262. Ast, F. 1808 Grundriss der Philologie / F. Ast. - Landshut, 1808.

263. Baker, C.-L. 1972 Global rules: A rejoinder / C.-L. Baker, M.K. Brame //Lg. - 1972. - Vol. 48. -№ 1. - P. 51-75.

264. Barthes, R. Critique et verite / R. Barthes. Paris, 1966.

265. Bartsch, R. The syntax and semantics of subordinate clause construction and pronominal oreference / R. Barthes // Selections from the Third Groningen Round Table. -N.Y. etc., 1979. P. 23-59.

266. Bateson, G. Mind and nature:a necessary unity / G. Bateson. L.; Sydney, 1979.

267. Bennett, A. Interruptions and,the interpretation of conversation / A. Bennett // BLS 1978. Vol. 4. - P. 557-575.

268. Bollnow, O.F. Das Verstehen / O.F. Bollnow. Mainz, 1949.

269. Brown, G. Discourse analysis / G. Brown, G. Yule. Cambr. etc.,1983.

270. Carnap, R. Empiricism, semantics, and ontology / R. Carnap // RIPh 1950. Vol. 4. - P .20-40. Repr. // The linguistic turn: Recent essays in philosophical method. - Chicago; L., 1967. - P. 72-84.

271. Carter, K. Introduction / K. Carter, M. Presnell // Interpretive approaches to interpersonal communication. Albany, 1994. - P. 1-9.

272. Chomsky, N. Lectures on government and binding / N. Chomsky. -Dordrecht: Cinnamon, 1981.

273. Clark, H., Psychology and language: an introduction to psycholinguists /Н. Clark, E. Clark. -NewYork, 1977.

274. Cmorej, P. Neradostne dosledky vyvinoveho chaponia pojmov / P. Cmorej // Filozofia. Br., 1990. Roc.45. - C. 4. - S. 387-395.

275. Cooper, R. Quantification and syntactic theory / R. Cooper. -Dordrecht etc., 1983.

276. Culler, J. Prolegomena to a theory of reading / J. Culler // The reader in the text: essays on audience and interpretation. Princeton (N.J.), 1980. - P. 4666.

277. Culler, J. Structuralist poetics: structuralism, linguistics and the study of literature / J. Culler. L.: Henley, 1975.

278. Dascal, M. Pragmatics and the philosophy of mind. Vol. 1 / M. Dascal. Amsterdam etc., 1983.

279. Deetz, S. Metaphor analysis / S. Deetz // Methods for intercultural communication research. Beverly Hills etc., 1984. - P. 215-228.

280. Deleuze, G., Anti-Edipus: capitalism and Schizophrenia / G. Deleuze, F. Guattari. New York: Viking Press, 1977. - P. 271.

281. Derrida, J. L'dcriture et la difference / J. Derrida. P., 1967.

282. Dilthey, W. Gesammelte Schriften. Bd. 1 / W. Dilthey. Lpz, 1922.

283. Dresher, B.E. Logical representations and linguistic theory / B.E. Dresher // LI 1977.-Vol. 8.-P. 351-378.

284. Droysen, J.G. Historik: vorlesungen iiber Enzyklopadie und Methodologie der Geschichte / J.G. Droysen; hrsgn. v. Rudolf Hiibner, im Auftrage der Preussischen Akad. der Wissenschaften. 2. Aufl. - Mtinchen; В., 1943.

285. Dudich, E. Си vi konas la Teron? / E. Dudich Budapest: Scienca Eldona Centra de UEA, 1983.

286. Eijck, J.V. Games and representations / J.V. Eijck // Representation and reasoning: proceedings of the Stuttgart Conference: workshop on discourse representation, dialogue tableau and logic programming. Tubingen, 1988. - P. 1646.

287. Evans, G. Semantic structure and logical form / G. Evans // Truth and meaning: Essays in semantics. Oxford, 1976. Repr. // Evans G. Collected papers. - Oxford, 1985. - P. 49-75.

288. Feleppa, R. Convention, Translation and Understanding / R. Fe-leppa. N.Y., 1988.

289. Fernandez, A. Sengenaj dialogoj. Popularscienca esploro de fundamentaj demandoj. LaLaguna, eld. J. / A. Fernandez. -Regulo, 1971.

290. Ferrari-Bravo, D. Geometrie della parola nel pensiero russi tra '800 e '900 / D. Ferrari-Bravo. Pisa: Edizioni ETS. - 2000. - P. 90.

291. Fetzer, J. The frame problem: artificial Intelligence meets David Hume / J. Fetzer // Reasoning Agents in a Dynamic World: the Frame Problem. -Greenwich, 1991.

292. Finke, P. Konstruktive Selbstthematisierung: eine metatheoretische Studie zur Linguistik und Literaturwissenschafl / P. Finke // Analytische Literaturwissenschaft. Braunschweig; Wiesbaden, 1984. - S. 9-40.

293. Firth, J.R. A new approach to grammar / J.R. Firth // Firth J.R. Selected papers of 1952-59 / J.R. Firth; ed. by F.R.Palmer. L.: Harlow, 1968. P. 114-125.

294. Gadamer, H.-G. Wahrheit und Methode. Grundzuge einer philosophischen Hermeneutik / H.-G. Gadamer. Tub., 1975.

295. Garnham, A. Mental models as representations of discourse and text / A. Garnham. Chichester, 1987.

296. Garnham, A. Minimalism versus constructionism: A false dichotomy in theories of inference during reading / A. Garnham // Psycology. 1992. -№ 3 (63): Reading-Inference. 1.1.

297. Geertz, C. Local knowledge: further essays in interpretive anthropology / C. Geertz. -N.Y., 1983.

298. Gernsbacher, M. Language comprehension as structure building / M. Gernsbacher. Hillsdale, 1990.

299. Giddens, A., Introduction / A. Giddens, J.H. Turner // Social theory today. Stanford (California), 1987.-P. 1-10.

300. Grassi, E. Rhetoric as philosophy: the humanist tradition / E. Grassi. -University Park; L., 1980.

301. Grice, P. Logic and conversation / P. Grice // Speech acts. New York etc., 1975.-P. 41-58.

302. Grow, G. Serving the strategic reader: cognitive theory and its imtplications for the teaching of writing G. Grow. Florida, 1994.

303. Gtybowski, А. О esperancie / A. Gtybowski. Warszawa: Polski zwiazek esperantystow, 1962. - 86 s. - P. 31.

304. Haferhorn, B.R. Scienca kaj Teknika Terminaro / B.R. Haferhorn, K. Dellian. Tokio, 1956.

305. Handbook of Method in Cultural Anthropology // Ed. Naroll. -R.A., Cohen R. N.Y., 1973.

306. Harris, W. Interpretive acts: in search of meaning / W. Harris. Oxford, 1988.

307. Harst, J.V.D. Verklaring en interpretatie in de literatuurwetenschap / J.V.D. Harst. Amsterdam, 1989.

308. Hayes, P. Commentary on J. Fetzer 'The Frame Problem: Artificial Intelligence Meets David Hume / P. Hayes // Reasoning Agents in A Dynamic World: The Frame Problem. Greenwich, 1991.

309. Hayes, P. The frame problem: artificial Intelligence meets David Hume / P. Hayes // Reasoning Agents in a Dynamic World: the Frame Problem. -Greenwich, 1991.

310. Hermeneutik als Weg heutiger Wissenschaft. Salzburg: Munch.,1971.

311. Hiley, D. eds. 1991 The interpretive turn: philosophy, science, culture / D. Hiley, J. Bohman, R. Shusterman. - Ithaca: N.Y., 1991.

312. Hilgers, R. kaj Yashovardhan, Matematikaj difinoj en Esperanto kaj terminoj en sep lingvoj: angia, dana, Esperanto, franca, germana, itala kaj portu-gala / R. Hilgers. Alsbach: Leuchturm-Verlag, 1980.

313. Hudson, R.A. Arguments for a non-transformational grammar / R.A. Hudson. Chicago: L., 1976.

314. Jackendoff, R.S. Semantic interpretation in generative grammar / R.S. Jackendoff. Cambr.: Mass.; L., 1972.

315. Jackendoff, R.S. Semantics and cognition / R.S. Jackendoff. -Cambr.: Mass., 1983.

316. Johnson-Laird, P.N. Conditionals and mental models / P.N. Johnson-Laird // On conditionals. Cambr. etc., 1986. - P. 55-75.

317. Johnson-Laird, P. Mental models: towards a cognitive science of language, inference, and consciousness / P. Johnson-Laird. Cambridge, 1983.

318. Kovacskaj, M. Mikroelektronika vortaro / M. Kovacskaj, I. Bujdoso. -Budapest: ISI ATSZ, 1984.

319. Kristeva, J. Le texte du roman. The Hague / J. Kristeva. Paris,1970.

320. Kristeva, J. Pour une semiologie des paragrammes / J. Kristeva // Semeiotike. Recherches pour une semanalyse. Paris, 1969. - P. 174-207.

321. Kristeva, J. Le mot, le dialogue et le roman / J. Kristeva // Semeiotike. Recherches pour une semanalyse. Paris, 1969. - P. 143-173.

322. Kroch, A.S. On the role of resumptive pronouns in amnestying island constraint violations / A. S. Kroch // CLS 1981.-Viol. 17.-P. 125-135.

323. Labov, W. The several logics of quantification / W. Labov // BLS. -1985.- Vol. 11.-P. 175-195.

324. Lachmann, R. Der Potebnjasche Bild Begriff als Beitrag zu einer Theorie der aesthetischen Kommunikation / R. Lachmann // The Structure of the Literary Process: studies Dedicated to the Memory of Felix Vodicka. Philadelphia, 1982.-P. 287-320.

325. Lakoff, G. Global rules / G. Lakoff// Lg. 1970. Vol. 43. - № 3. -P. 627-639.

326. Lang, E. Semantik der koordinativen Verkniipfung / E. Lang. В.,1977.

327. Lasnik, H. Remarks on coreference / H. Lasnik // LA. 1976. - Vol. 2. - P. 1-22. Repr. // Lasnik H. Essays on anaphora. - Dordrecht etc., 1989. -P. 90-109.

328. Leech, G. Principles of pragmatics / G. Leech. London etc., 1984.

329. Leonard R. The interpretation of English noun sequences on the computer. Amsterdam etc., 1984.

330. McCarthy, J. History of Circumscription / J. McCarthy // Artificial Intelligence. 1993. - №. 59.

331. Mead, M. Toward more vivid Utopia / M. Mead. NY, 1970.

332. Morgenstern, L. Knowledge as the frame problem / L. Morgenstern // Reasoning Agents in a Dynamic World: the Frame Problem. Greenwich, 1991.

333. Munnich, A. A vallalatiranyitasi szamitogep-alkalmazas fo-galmainak tobb nyelvti szotara, szamitastecnikai oktato koz-pont / A. Munnich. -Budapest, 1972.

334. Okamoto, S. The notion of givenness and the use of pronouns and ellipsis / S. Okamoto // BLS. 1981. - Vol. 7. - P. 222-235.

335. Olsen, S.H. The end of literary theory / S.H. Olsen. Cambr. etc.,1987.

336. Ortega у Gasset, J. El hombre у la gente / J. Ortega у Gasset. -Madrid, 1957.

337. Pinkham, J.E. The formation of comparative clauses in French and English / J.E. Pinkham. N.Y.: L., 1985.

338. Pleh, Cs. Subject or topic in Hungarian: some psycholinguistic evidence to increase the confusion / Cs. Pleh // Hungarian linguistics. Amsterdam; Philadelphia, 1982. - P. 447-465.

339. Reinhart, T. Anaphora and semantic interpretation / Reinhart. L.: Canberra, 1983.

340. Reinhart, T. Coreference and bound anaphora: a restatement of the anaphora questions / T. Reinhart // LaP. 1983. - Vol. 6. - № 1. - P. 47-88.

341. Rickert, H. Unmittelbarkeit und Sinndeutung / H. Rickert. Tub.,1939.

342. Rickman, H.P. Understanding and Human Studies / H.P. Rickman. -L., 1967.

343. Ricoeur, P. Hermeneutics and the human sciences / P. Ricoeur. L.,1981.

344. Roheim, G. The Origin and Function of Culture / G. Roheim. -N.Y., 1943.

345. Russell, B. History of Western philosophy and its connection with political and social circumstances from the earliest times to the present day / B. Russell.-L., 1946.

346. Schaner-Wolles, C. Spracherwerb und Kognition Eine Studie iiber interpretative Relationen / C. Schaner-Wolles, H. Haider // Grammatik und Kognition: psycholinguistische Untersuchungen. - Opladen, 1987. - S.41-80.

347. Schauber, E. The bounds of interpretation: linguistic theory and literary text / E. Schauber, E. Spolsky. Stanford (California), 1986.

348. Schelting, A.V. Max Webers Wissenschaftslehre: das logischen Problem des historischen Kulturerkenntnis / A.V. Schelting. Tub., 1934.q/>

349. Schwarz, M. Anaphern und ihre diversen Antezedenten: Koreferenz. und Konsorten // Sprache im Fokus: festschrift fur Heinz Vater zum 65. Geburtstag / M. Schwarz. Tubingen, 1997. - S.445-455.

350. Sciencaj stuJoj, bazitaj sur originalaj esploroj kaj observoj / sub redakto de Paul Neergaard. Kopenhago: ISAE, 1958. (Научные труды, основанные на оригинальных исследованиях и наблюдениях, под редакцией Поля Нергора, Копенгаген, изд. ISAE, 1958). .

351. Seuren, Р.А. Anaphora resolution / P.A. Seuren // Reasoning and discourse processes. L. etc., 1986. - P. 187-207.

352. Shapiro, M. The sense of grammar: language as semeiotic / M. Shapiro. Bloomington, 1983.

353. Singer, J. Grundzuge einer rezeptiven Grammatik des Mittelhochdeutschen / J. Singer. Paderborn etc., 1996.

354. Song, S.C. Explorations in Korean syntax and semantics / S.C. Song. Berkeley (CA), 1988.

355. Spitzer, L. Stilstudien: II. Stilsprachen / L. Spitzer. Munchen,1928.

356. Ullmann, S. Semantics. An Introduction to the Science of Meaning / S. Ullmann. Oxf., 1972.360. van Dijk, T.A. Strategies of discourse comprehension / T.A. van Dijk, W. Kintsch. -NewYork etc., 1983.

357. Verstehende Soziologie: grundzuge und Entwicklungslendenzen. -Munch., 1972.

358. Voros, C. Absoluta analitika geometrio. 1910-1912. (Абсолютная аналитическая геометрия. Трехтомный труд, опубликованный в 1910-1912 гг.)

359. Wasow, Т. Anaphoric pronouns and bound variables / Т. Wasow // Lg. 1975. - Vol. 51. - № 2. - P. 368-383.

360. Wiister, E. Enciklopedia vortaro Esperanta-Germana / E. Wiister. -Leipzig, 1929.

361. Williams, R. Marxism and literature / R. Williams. Oxford, 1977.

362. Wilson, D. Inference and implicature in utterance interpretation / D. Wilson, D. Sperber // Reasoning in Discourse Processes. New York., 1986.

363. Wittgenstein, L. Philosophical investigations: philosophische Unter-suchungen / L. Wittgenstein. Oxford: N.Y., 1953.

364. Wuster, E.B. Internationale Sprachnormung in der Technik / E.B. Wuster.- Berlin, 1931. (nepeasa. Bonn, Beiheft - №2, 1968). - P. 85-86.

365. Wuster, E. Masinfaka Esperanto-vortaro / E. Wuster. Leipzig: E.-Fako, 1923.