автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Понимание как культуротворческая деятельность

Полный текст автореферата диссертации по теме "Понимание как культуротворческая деятельность"

На правах рукописи

МЕДВЕДЕВ Владимир Александрович

I

I

I

I

ПОНИМАНИЕ КАК КУЛЬТУРОТВОРЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

(ОНТОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ОБЪЕКТИВАЦИИ СМЫСЛА)

Автореферат

| диссертации на соискание ученой степени

кандидата философских наук

(

I

I Специальность

24.00.01 - «Теория и история культуры»

Санкт-Петербург 2003

Работа выполнена на кафедре социально-культурных технологий Санкт-Петербургского Гуманитарного университета профсоюзов.

Научный руководитель - доктор культурологии, доктор педагогических наук, профессор Марков Александр Петрович. Официальные оппоненты:

- доктор философских наук Шор Юрий Матвеевич;

- кандидат культурологии Ульяновский Андрей Владимирович.

Ведущая организация: Санкт-Петербургский государственный университет культуры и искусств.

Защита состоится 21 октября 2003г. в 16.00 часов на заседании диссертационного Совета Д 602.004.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Санкт-Петербургском Гуманитарном университете профсоюзов: 192238, Санкт-Петербург, ул. Фучика, д. 15.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Санкт-Петербургского Гуманитарного университета профсоюзов по адресу: 192238, Санкт-Петербург, ул. Фучика, д. 15.

Автореферат разослан 19 сентября 2003г.

Ученый секретарь диссертационного Совета кандидат культурологии

йоо^-Д

3

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В системе социальной коммуникации посредником между взаимодействующими субъектами, порождающим и транслирующими смыслы, является текст культуры, который отражает, сохраняет, акцентирует и творит сущностные характеристики бытия в той мере, в которой адекватно интерпретируется и понимается субъектом. Не случайно проблема понимания текстов в ситуации усиления межкультурных контактов и переживаемого современной цивилизацией кризиса мировоззренческих основ и эпистемологических принципов становится одной из центральных.

Актуальность данной проблемы обусловлена, во-первых, снижением уровня общегуманитарной культуры и чрезмерной технизацией современного мира. Во-вторых, необходимость более углубленного исследования социально-философских проблем и психокультурных механизмов понимания текста определяется современными тенденциями развития знания и особой ответственностью специалиста, объективирующего в процессе коммуникации субъективность другого человека. В-третьих, обращение к данной проблематике обусловлено бурным развитием социальных технологий, основанных на активном и не всегда адекватно понимающем вмешательстве во внутренний мир личности (сетевой маркетинг, психоанализ, массовые коммуникационные воздействия и т.д.).

В последние десятилетия формируются новые парадигмы понимания и интерпретации текста культуры, синтезирующие онтологическое подходы к нему как событийному континууму и семиологические трактовки текста как пространства кодов; герменевтические концепции понимания как диалога интерпретаций (дискурсов); постструктуралистские и постмодернистские модели текста как формы и способа существования потенциальной множественности смыслов. В то же время, представляя значительный эвристический потенциал, данные концепции утверждают субъективистский полюс понимания в ущерб объективным смыслам, формируя тем самым в современном обществе «репрессивную терпимость» по отношению к истине. Это отрицательно сказывается на качестве работы специалистов, представляющих профессии социально-коммуникативного группы, сущность которых связана с производством и объективацией смыслов в процессе непосредственной или опосредованной коммуникации. Неконструктивно выстроенный диалог (педагога со студентом, менеджера с сотрудником, психотерапевта с пациентом), отсутствие навыков рефлексии и понимания приводит к снижению уровня объективности смысла, а в ряде случаев и к ошибочным выводам и рекомендациям, следствием которых может стать деформация или разрушение личностиреципиента. Особую актуальность данная проблема приобретает в той области знания и практики, которая связана с пониманием и интерпретацией субъективного мира личности, который в потенции содержит множество различных смысловых феноменов, способных к опредмечиванию под влиянием творящего сознания другого. В этой связи особую теоретическую и практическую значимость получает проблема исследования диалогических аспектов и механизмов понимания и объективации смыслов текста, возможных границ их модификации, задаваемых культурным, социальным, личностным и профессионально-технологическим контекстом коммуникации. Ее решение сдерживается недостаточной разработанностью парадигмы, ориентированной ня ттр.ппгтнпр ппнпмяние текста культуры во взаимодополняемости философско-г ьных и

психологических аспектов объективации смыслов.

Таким образом, актуальность данного диссертационного исследования определяется противоречием между объективной необходимостью разработки психокультурной модели адекватного опредмечивания смыслов во взаимодополняемости субъективного полюса понимания как процесса мыследеятельности субъекта коммуникации и объективного содержания текста и отсутствием целостной и технологически оснащенной системы понимания текста культуры.

Теоретическая и практическая актуальность данной проблемы определили цель исследования - выявить культуротворческий потенциал понимания и разработать принципы и условия актуализации смысловых миров текста культуры.

Объект исследования - процесс понимания текста как культуротворческая деятельность, предмет исследования - условия актуализации смысловых потенциалов текста.

Задачи:

1. Охарактеризовать философско-кушлурологические концепции и подходы к пониманию текста культуры.

2. Обосновать сущность и структуру текста культуры как объекта понимания.

3. Раскрыть специфику и сущность диалогического подхода к пониманию.

4. Выявить сущность понимания как процесса мыследеятельности.

5. Определить герменевтический потенциал рефлексии как ведущего способа актуализации смыслов текста.

6. Исследовать социально-культурный и психологический факторы смыслооб-разования.

7. Обосновать проектную функцию понимания текста культуры (на материале психоанализа)

Предварительное изучение проблемы позволило сформулировать гипотезу исследования, которая представляет совокупность следующих предположений:

1. Текст культуры как предмет понимания представляет собой сложный объект, содержащий потенциально бесконечный объем смыслов, актуализирующихся в субъективном пространстве мыследеятельности субъекта социально-кулмурной коммуникации.

2. Основу производства и объективации смыслов текста культуры составляет технология интерпретации как ведущая форма рефлексии, субъективно-процессуальную природу которой определяет процесс мыследеятельности личности. При этом адекватность понимания текста обеспечивается герменевтической методологией, опирающейся на принципы изоморфизма и взаимосоответствия смысловых текстовых доминант (понятийной, эмоциональной, семантической, аксиологической), дисбаланс которых ведет к подмене или деструкции смысла.

3. Познавательная и проектная сущность понимания в системе межличностной коммуникации обеспечивается с помощью стереотипов сознания, позволяющих субъекту идентифицировать и интерпретировать смысл человеческой субъективности, вписав его в уже известную эвристическую модель.

Степень научной разработанности проблемы. Информационную и теоретическую базу исследования составили работы, выполненные в рамках различных направлений гуманитарно-философской мысли. Проблемы понимания разрабатывались герменевтикой, постструктурализмом, аналитической философией, культурологией,

они являю 1ся предметом философско-гносеологического, нормативно-ценностного, семантического, психологического исследования. Философский анализ проблемы познавательных возможностей субъекта содержится в работах И.Канта, И.Фихте, Ф.Шеллинга. Методологической и теоретической основой диссертации явились работы основоположников герменевтики В.Дильтея, М.Хайдеггера, Г.-Г.Гадамера, концепции литературной герменевтики Э.Д.Хирша, П.Шонди, Р.Палмера. П.Рикера, а также научные школы западных мыслителей начала XX века (М.Бубера, Ф.Эбнера, Г.Коэна, Ф.Гогар1ена, Ф.Розенцвейга), сформировавшиеся на проблемном поле коммуникации, разработанном Л.Фейербахом. Различные грани понимания нашли отражение в таких направлениях исследований диалогической коммуникации как социолингвистическое (Л.Щерба, Л.Якубинский), герменевтическое (Х.-Г.Гадамер), феноменологическое (Х.Гуссерль, М.Мамардашвили), экзистенциально-онтологическое (М.Хайдеггер), культурологическое (М.Каган, Э.Соколов, С.Артановский, В.Топоров, В.Борев, Ю.Шор), семиотическое (А.Аверинцев, М.Бахтин, Т.Дридзе, М.Лакшин, Ю.Лотман), психологическое (А.Брудный, А.Бодалев, Л.Доблаев, А.Леонтьев, Б.Ломов, Б.Парыгин), социально-культурное (А.Соколов). Различные грани понимания в контексте межкультурного диалога изучались в рамках социальной антропологии и культурантропологии (К.Леви-Стросс, Г.Хершковиц). Особое значение имеют работы, в которых обоснована коммуникативная природа понимания. Осознание коммуникации как основы понимания связано с работами М.Бахтина, диалогическая методология которых вызвала к жизни целый ряд исследований, посвященных изучению специфики и форм диалога культур. В культурологической плоскости наибольший интерес представляет проблематика коммуникации как формы межкультурного диалога, опосредуемого семиотическими системами взаимодействующих культур.

В современных исследованиях изучаются формы функционирования художественного произведения, модели самоопределения смысла бытия как текста (И.Семакина), анализируется креативная роль принципа симметрии-антисимметрии в художественном тексте (А.Малышев), механизмы смыслового восприятия текста в рамках триады «автор - текст - читатель», психолингвистические закономерности адекватного понимания художественного текста и условия его эффективного воздействия на реципиентов (Е.Чижова). Художественное произведение рассматривается как форма общественного сознания и эстетический объект (А.Н.Андреев), как единство дискурса и текста (Е.Шевченко). Определены содержание, логика механизмы и средства оценки героя художественного произведения, предприняты попытки разработать методику обнаружения и анализа оценки героя (В.Свительский), обоснован герменевтический статус понятий миф, ритуал, канон, ритм, ритуал-ритм, ритуал-канон, иероглиф, текст (И.Рязанов); даны философские основания литературной герменевтики и выявлены особенности ее функционирования на современном этапе (И.Болдонова). Однако несмотря на значительное количество исследований, разрабатывающих философско-герменевтические, лингвистические и психологические аспекты понимания, культуротворческая природа данного феномена изучена слабо.

Методологической основой исследования являются научные идеи об информационно-коммуникационных аспектах понимания, его мыследеятельностной природе, нашедшие отражение в работах отечественных и зарубежных ученых в области философии, социологии, культурологии, теории коммуникаций. Автор опирался на

методологию научного исследования и категориальный аппарат, выработанный в рамках философского и культурологического знания. Методология выстраивается на понимании диалога как коммуникативно-познавательного процесса порождения и интерпретации текстов, концепции коммуникации как процесса и формы символического, понятийного и образного общения. Теоретической основой работы стали: герменевтическая традиция, представленная в трудах В.Дильтея, Э.Гуссерля, М.Хайдеггера, Х.Гадамера, П.Рикера, в рамках которой была обоснована концепция «феноменологической редукции», согласно которой объект понимания (текст) тождествен самому себе в противоположность множественности актов сознания, раскрыта смыслообразуюгцая деятельность субъекта, актуализирующаяся в процессе восприятия текста, показана сущность языка в его взаимосвязи с бытием; положения структурной лингвистики, расширившие смысловое пространство понятий дискурса и текста, обосновавшие язык как инструмент трансляции и объективации смыслов и значений. Понимание рассматривается: как ключевой механизм социального взаимодействия людей, обнаруживающий себя на всех уровнях социокультурной организации общества; как коммуникативно-познавательный процесс порождения и интерпретации текстов; как смысловой контакт, обеспечиваемый совпадением «смысловых фокусов» порождаемого и интерпретируемого текста (Т.Дридзе). В разработке социально-философских проблем понимания автор опирался на методологический потенциал теоретического наследия М.Бахтина, представления Л.Выготского о знаковом характере механизмов сознания и мышления человека, работы культурологов и литературоведов Г.Поснелова, С.Аверинцева, Д Лихачева, исследования в области философии культуры А.Флиера, М.Кагана, С.Иконниковой.

Методология исследования выстраивается: на антропоцентрическом измерении текста культуры как формы отражения и выражения человеческой экзистенции, актуализация смыслов которой осуществляется в процессе коммуникации; на трактовке понимания как сложного диалогического взаимодействия субъективного и объективного, текста и контекста, осуществляемого в форме рефлексии, которая в субъективном пространстве коммуникации выполнят функцию интерпретации, порождая, в конечном счете, феномен понимания как совокупность субъективных и объективных смыслов текста. Культурологическая концепция понимания текста опирается на трактовку процесса производства и актуализации культурных смыслов, в которых базовым механизмом выступает сознание как деятельность. Производство и бытие смыслов текста обеспечивается в дискурсе, в процессе мыследеятельности и опредмечивается через структурную и содержательную организацию языка.

Организация и методика исследования. Комплексное исследование осуществлялось в три этапа на протяжение 12 лет. На первом этапе (1991-1994 гг.) изучался феномен текста культуры, механизмы его понимания, была сформирована программа исследования данной проблемы в контексте культурологического знания. На втором этапе (1994-2001 гг.) разрабатывались теоретические основы целостного понимания текста культуры (уровни анализа; этапы постижения смысла; психоаналитические методы актуализации содержания личностных миров), которые апробировались в процессе консультационной и преподавательской деятельности автора в профессиональном психоаналитическом обществе, Национальной Федерации психоанализа, Всероссийской ассоциации прикладного психоанализа, на факультете ВосточноЕвропейского института психоанализа и в Институте психологии и сексологии

(Санкт-Петербург). Третий этап (2001-2003г.г.) включал проведение исследований, уточняющих результаты предыдущих этапов, осмысление степени соответствия выводов и гипотетически выдвинутых положений, публичную апробацию материалов исследования, их научную экспертизу.

Сложность объекта исследования и характер решаемых задач определили специфику и номенклатуру методов исследования, включающих: историко-философский анализ феномена понимания; метод системных аналогий, позволяющий экстраполировать в культурологическое пространство результаты исследований, полученные в рамках наук социально-гуманитарного цикла; проблемно-тематический контент-анализ произведений; психоаналитические методы интерпретации художественных текстов.

На защиту выносится:

1. Обоснование текста культуры как объекта понимания, сущностными атрибутами которого выступают: связность, компактность и организованное единство составляющих элементов; развернутая во времени последовательность знаков, выражающая некоторое семантическое и образное содержание и обладающая доступным пониманию смыслом; воспроизводимость в иной языковой системе; полисемантизм, выражающийся в способности актуализироваться в новой культурной ситуации в форме индивидуального, авторского построения картины мира и человека. В формате социальной коммуникации текст есть адресованное сообщение, понимание которого предполагает активную позицию реципиента.

2. Трактовка понимания как диалогического по своей природе процесса мысле-деятельности личности, ориентированного на опредмечивание смыслов текста культуры с учетом взаимодополняемости субъективного полюса понимания, задаваемого, с одной стороны, историко-культурным и психологическим контекстом, с другой - объективны содержанием текста.

3. Обоснование проектной (культуротворческой) функции понимания, которая обеспечивается с помощью стереотипов сознания, позволяющих субъекту идентифицировать и интерпретировать смысл текста, вписав его в уже известную эвристическую модель. Стереотип в контексте понимания представляет собой свернутую модель реальности, которая разворачивает свои смыслы в момент ее наложения на текст культуры (включая мир человеческой субъективности) и тем самым как бы творит саму реальность, по отношению к которой выступает своеобразным проектом. Проектная сущность психоаналитического дискурса состоит в целенаправленном расширении психокультурного и нравственного опыта личности, результатом которого является снижение уровня проблемности человеческой экзистенции.

4. Структура понимания как деятельности, обеспечивающей максимальную адекватность интерпретации полисмыслового пространства текста за счет целенаправленного процесса рефлексии, осуществляемой в рамках специфического «гносеологического круга», включающего: а) восприятие текста, т.е. его прочтение в форме непосредственного "отображения образа"; б) переживание, предшествующее рациональному постижению текста и представляющее собой индивидуальное восприятие образа в соответствии с собственным жизненным опытом и включение его в свое "смысловое поле" (психологический, интуитивный аспект понимания); в) рефлексию, т.е. понимание и интерпретацию переживаемого "текста-образа" путем разложения его на определенные смысловые единицы, перевод его из застывшего и

объективированного продукта в духовную активность, которая и была источником его производства.

5. Условия адекватного понимания и интерпретации текста культуры:

1) диалогический формат взаимодействия, позволяющий адекватно интерпретировать всю совокупность детерминант создания текста ("умение понимать") и обеспечиваемый смысловым «равенством» творца текста и воспринимающего его субъекта;

2) коммуникативная культура личности, предполагающая наличие навыков диалога, высокую атенционную способность человека ("готовность внимать"), социально-культурную и личностную идентичность (самоотождественность); 3) аксиологическая сензитивность воспринимающего (т.е. эмпатия, способность отождествлять себя с духовным миром партнера). В системе межличностной коммуникации сензитивность позволяет субъекту идентифицироваться с проблемной жизненной ситуацией партнера по диалогу и понять человеческую субъективность.

Научная повита исследования обусловлена культурологическим анализом природы понимания текста культуры, который позволил: раскрыть культуротворче-ский потенциал понимания, обусловленный проектной природой данного феномена; обосновать сущностные атрибуты текста культуры как организованного единства составляющих его элементов; связной и воспроизводимой последовательности знаков или образов, развернутой во времени, выражающей некоторое содержание и обладающей доступным пониманию смыслом; рассмотреть текст культуры как свернутую форму коммуникации и раскрыть диалогическую природу его понимания; обосновать проектные функции понимания как универсального посредника социальной коммуникации; охарактеризовать роль понимания в системе межличностной коммуникации не только как условия диалога и формы совместного бытия людей (соучастия, со-трудничества), но и как средства взаиморазвития (со-творения) человеческих индивидуальностей; раскрыть структуру понимания как мыследеятельности, обеспечивающей максимальную адекватность интерпретации полисмыслового пространства текста за счет целенаправленного процесса рефлексии; разработать условия адекватного понимания и интерпретации текста культуры, включающие: диалогический формат взаимодействия, коммуникативную культуру личности, аксиологическую сензитивность воспринимающего субъекта; выявить проектную сущность психоаналитического диалога, которая состоит в расширении психокультурного опыта и нравственных границ субъективного мира личности.

Научно-практическая значимость исследования. Предложенная автором методика понимания и репрезентации смыслов концептуальной картины мира в тексте культуры имеет прикладное значение в процессе совершенствования образовательной деятельности при изучении дисциплин социально-гуманитарного цикла на философских и культурологических специальностях. Методологические принципы и условия понимания человеческой субъективности можно рассматривать в качестве научно-технологической основы профессиональной деятельности специалистов, работающих в системе «человек - человек» (менеджмент, педагогика, медицина, психотерапия, социальная работа и др.). Разработанная и реализованная методология и методика исследования расширяет границы культурологической проблематики и спектр методов и подходов к познанию феномена понимания. Основные выводы и результаты могут быть использованы при разработке спецкурсов по методологии науки, теории социальной коммуникации, культурологии.

Апробация и внедрение результатов исследования и в практику проводилось по следующим направлениям: а) опубликование результатов исследования в печати (в общей сложности автором опубликовано более 20 работ общим объемом 35 п.л. в т.ч. «Философская культурология классического психоанализа», «Философия как индикатор культурности социума и социальной адекватности культуры», «Учить не философии, а философствованию», «Философия как объект общественных потребностей», «Анализ структур коллективного бессознательного современного российского общества применительно к институту президентской власти», «Российская ар-хетипика в зеркале народной сказки», «Сублимационная эротика войны как бегство мужчины от женщины», «Спор о природе психоанализа: прошлое, настоящее и будущее еще одной иллюзии», «Русскость» на кушетке. Опыт прикладной супервизии случая Человека-Волка», «В поисках жанра. Прошлое, настоящее и будущее прикладного психоанализа в России» и др.); б) организация и руководство факультетом глубинной психологии Института психологии и сексологии (Санкт-Петербург), Профессионального психоаналитического общества (Санкт-Петербург), Национальной Федерации психоанализа, Всероссийской ассоциации прикладного психоанализа; в) работы в качестве главного редактора ежегодника «RUSSIAN IMAGO» и «Библиотеки прикладного психоанализа»; г) преподавательская деятельность в ВосточноЕвропейском институте психоанализа (Санкт-Петербург), Институте психологии и сексологии (Санкт-Петербург). Разработана оригинальная двухгодичная программа профессиональной переподготовки «Прикладной психоанализ. Теория и практика глубинно-психологического манипулирования массовыми процессами». В общей сложности разработано более 40 лекционных курсов по теории и истории психоанализа, прикладному и философскому психоанализу, теории и практике символической интерпретации. Подготовлены более 50 методических пособий по проблемам изучения психоаналитической теории и практики ее приложений; д) работа в качестве организатора и ведущего «Петербургских психоаналитических пятниц» - ежемесячного семинара по прикладным аспектам психоанализа (1994-2000).

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и приложений, демонстрирующих возможности и практические результаты объективации смыслов текстов культуры на основе онтологического дискурса.

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, выявляется степень научной разработанности проблемы, формулируются цели и задачи, формулируется гипотеза, обосновываются объект и предмет научного анализа, характеризуется методология и методика исследования, описываются его основные этапы.

В первой главе «Философско-культурологические основы понимания как диалога» дается анализ феномена «текст культуры» как объекта понимания, раскрываются герменевтические концепции понимания текста, выявляется сущность и специфика диалогического подхода к пониманию, в рамках которого понимание трактуется как функция и условие коммуникации, осуществляется культурологический анализ проблемы понимания в сфере межкультурных коммуникаций.

В культурологическом плане понимание рассматривается как разновидность дискурсии - сложного единства языковой практики и экстралингвистических факто-

ров, необходимых для опредмечивания смыслов и презентирующих учасшикон коммуникации, их установки, цели, условия производства и восприятия сообщения. Дискурсный анализ включает письменную и устную речь, внеязыковые семиотические процессы, акцентирует интеракциональную природу понимания, его социальный и личностный контекст. В философско-культурологическом плане дискурсия трактуется как сложная совокупность мыслительных и языковых практик, участвующих в формировании представлений о том или ином объекте (М.Фуко).

Актуальность проблемы понимания текстов культуры обусловлена как социально-культурными факторами, так и неоднозначностью трактовок и интерпретаций информации, получаемой с помощью традиционных методов культурологического исследования. Для адекватного анализа и понимания культурных феноменов необходима четкая фиксация границ дискурсивной сферы, в которой эта деятельность осуществляется. При этом культурологический дискурс опирается на методы философии, логики, социологии, языкознания, психологии, семиотики, включает аналитические процедуры междисциплинарного плана. Совокупность методов выстраивается по принципу взаимодополнительности познавательных принципов, процедур, приемов анализа, что позволяет культурологическому знанию осуществлять адекватную интерпретацию текстов культуры.

Текст культуры как объект понимания представляет собой организованное единство составляющих его элементов; связную, компактную и воспроизводимую последовательность знаков или образов, развернутую во времени, выражающую некоторое содержание и обладающую доступным пониманию смыслом. Аккумулируя всеобщие способы деятельности и являясь аксиологическим и семантическим пространством человеческого существования, тексты содержат в себе бесконечное множество смыслов и экзистенций, которые актуализируются в новой культурной ситуации в форме индивидуального, авторского построения картины мира и человека. Текст сохраняет, акцентирует и творит сущностные характеристики бытия в той мере, в которой он адекватно интерпретируется и понимается субъектом культуры. В системе социально-культурной коммуникации текст можно рассматривать как адресованное сообщение, адекватное понимание которого предполагает активную позицию реципиента, т.е. творческий акт понимания совершается на обоих концах информационно-коммуникативной цепи.

Одной из ведущих форм бытия текста культуры является художественное произведение, которое в культуролого-герменевтическом измерении представляет собой сложный объект, содержащий потенциально бесконечный объем смыслов, актуализирующихся в субъективном пространстве мыследеятельности субъекта определенной эпохи и культуры. Являясь продуктом самосознания, художественные тексты выполняют функцию рефлексии жизни на уровне ее образов, смыслов, ценностей, норм и целей. Художественный текст выступает в качестве того пространства, где осуществляется «встреча» личности с образом, смыслом, ценностью, идеалом, посредством которой человек самопроявляет и презентирует свою духовную сущность. Специфика и функции художественного текста определяют особенности его понимания: художественный текст содержит в себе не столько знание, сколько ценности, концентрирующиеся вокруг определенного идеала. Это означает, что традиционные способы и механизмы понимания, опирающиеся на рефлексию, мышление и воображение, мало эффективны; специфика понимания художественного текста состоит в

особой роли мси\о-кушлурпоп> мсхшшша идсишфикации; и процсссс понимания художественного текста смысл образуется в зоне пересечения ценностных позиций интерпретатора, автора произведения и героев текста. Адекватность понимания художественного текста определяется способностью человека к интуитивно-эмоциональному проникновению в его подлинный и сокровенный смысл, недоступный обычным рациональным способам извлечения содержащегося в естественных науках знания.

Проблемы понимания текста являются центральными для герменевтики, которая рассматривается в качестве универсального метода анализа текстов культуры. Ее ведущим принципом является «герменевтический круг», предполагающий: предваряющее понимание целого, когда интерпретатор, с одной стороны, раскрывает смысл отдельных частей, с другой стороны, понимание частей позволяет ему корректировать смысл целого; спиралеобразное и зеркальное с точки зрения доминант повторение творческого пути автора текста. Смыслы текста культуры актуализируются и опредмечиваются в результате творческой деятельности субъекта (автора) и могут быть распредмечены реципиентами. При этом смыслообразующая деятельность субъекта актуализируется в процессе восприятия текста и является актом сознания. Носителем понимания выступает язык, являющийся онтологической базой герменевтики и имеющий игровую природу. Понимание - это всегда истолкование, благодаря которому текст обретает язык. Герменевтика выступает в данном случае как универсальная теория, выявляющая природу человеческого знания.

Понимание - это сложный и многоуровневый процесс, который в процессуальном плане предполагает преодоление смысловых трудностей, распредмечивание эксплицированных и неэксплицированных смыслов текста культуры. Основными уровнями анализа текста являются: тематический (сюжет, фабула); концептуальный (понимание смысла текста с позиции авторского замысла, мировоззрения автора, его системы ценностей); контекстуальный анализ (выявление скрытого смысла, выходящего за пределы того, что хотел сказать автор). Каждому уровню соответствует тот или иной вид понимания - семантизирующий, когнитивный и распредмечивающий. Этапы постижения текста включают: восприятие, переживание, интерпретация переживаемого текста-образа, перевод его из сферы объективации в область духовной активности. Кроме того, субъект по отношению к тексту опредмечивает различные ракурсы понимания и актуализации смыслов - исторический, филологический и психологический, интерпретирующий текст с позиции его автора - путем отождествления его с авторской социопсиходрамой, системой ценностей и мировоззрения.

В специальной литературе выделяются различные способы понимания. Понимание противопоставляется доказательству (М.Попович), считается взаимодополнительным с объяснением (А.Ракитов, В.Швырёв) и противопоставляется последнем)' (А.Брудный, А.Яковлев). Разделяются антропологическое и рациональное понимание (В.Бабушкин), понимание и интерпретация (А.Никифоров, С.Никифоров), анализ, интерпретирование и прояснение (Д.Фоллесдаль), разбор и объяснение (Т.Виноград), типизация, классификация, идентификация, структурирование, каузативизация, кон-текстуализация, социализация (А.Смирнов), узнавание и понимание (Н.Жинкип), узнавание знаков и распознавание информации (А.Новиков), лингвистическое, логико-интерактивное и мотивационное понимание, ассоциирование, узнавание, категоризация, вывод, смысловые замены (А.Залевская); уровни перевода, комментария и фи-

лософско-исторического толкования (С.Васильев), знания тем, целей и планов, концептов для глобальных действий, концептуальных зависимостей (Р.Шенк и др.), смыслового прогнозирования, вербального сличения, установления смысловых связей, формулирования смысла (И.Зимняя). В качестве ресурсной базы понимания выступают: фонд общих знаний и рефлексия (Г.Богин, Л.Доблаев, Е.Савин), растягивание смыслов, т.е. их категоризация - переход от собственно смыслов к метасмыслам (Г.Богин), ценности и логико-когнитивная система реципиента (У.Матурана), определение цели сообщения (Т.Дридзе), мыслительная деятельность (В.Знаков).

Основу понимания образуют архетипы, формирующиеся в мире культуры и погруженные в глубины коллективного и индивидуального бессознательного. С одной стороны, архетипы объединяют людей одной культуры в пространстве и времени, являются мостиками взаимопонимания. В то же время их реализация индивидуальна, поэтому они служат фундаментом творческой деятельности человека. Культурно адаптированной формой архетипа является миф как древнейший и универсальный способ понимания действительности - особое семантически значимое мыслимое пространство, возникающее и существующее в форме межличностной коммуникации. Миф - это познавательная модель мира, его текст, объединяющий два пространства - реальное и мыслимое.

Сущность понимания заключается в объективации эксплицированных и неэкс-плицированных смыслов текста культуры. Семантизирующее понимание ориентировано на декодирование единиц текста (что характерно для ситуации нарушения смыслового восприятия текста и в условиях усвоения языка). Когнитивное понимание позволяет освоить представленные в тексте связи, причинности, выводы, данные эксплицитно (в форме единиц текста, которые выступают предметом семантизирующего понимания). Распредмечивающее понимание ориентировано на объективацию смыслов текста, презентированных в тексте средствами косвенной номинации. Оно осуществляется посредством интерпретации текста и предполагает рефлективный перевод содержания в смысловую плоскость сознания субъекта-реципиента. Рефлексия в данном случае выступает формой связи субъективных и объективных пластов смысла, своего рода связкой между вновь осваиваемой действительностью текста и предыдущим опытом реципиента. При этом технологический уровень интерпретации текста обратно пропорционален объему и внешней развернутости рефлективных процессов.

Понимание есть функция мышления, ибо основа понимания - рефлексия, которая в субъективном пространстве коммуникации выполнят функцию интерпретации, порождая, в конечном счете, феномен понимания как совокупность субъективных и объективных смыслов текста. Пониманию способствует интерпретация, представляющая собой «высказанную рефлексию» (Н.Галеева). Однако процесс понимания имеет свое специфическое значение и в этом качестве принципиально отличается от других функций мышления, в том числе и от рефлексии. Поскольку понимание организуется в интенции на объект и тем самым представляет, по сути, движение к смыслам, то рефлексия есть движение в смыслах, так как она всегда работает с уже готовыми смысловыми формулами и тем самым существенно ограничена «ментальным содержанием» (М.Мамардашвили).

Центральной категорий понимания текста является смысл, формируемый в процессе распредмечивающего понимания путем абстрагирования от эмпирического

материала. Смысл текста культуры есть конструкт, представляющий информационное, эмоциональное и экспрессивное содержание (значение) культурного объекта (денотата). Он формируется в процессе индивидуального и коллективного освоения действительности и имеет коммуникативную природу. В культурологическом дискурсе смысл рассматривается, как правило, в контексте понимания культуры как процесса и результата символической деятельности. Смысл является той конфигурацией связей и отношений, которая восстанавливается или (и) создается реципиентом. В структуре текста смысл существует для реципиента как потенция, которую он может превратить в действительность. Распредмечивание смысла означает его перевод в иную знаковую систему, в рамках которой осуществляется понимание и интерпретация текста. Однако объем смыслов текста как объекта иознания не безфаничен Для оптимального соотношения объективного и субъективною, разделения переживаний, опредмечеииых п тексте ог субьсктинпых ассоциаций в шрмепсшике используется принцип «горизонта», предполагающий фиксацию той смысловой рамки, которая определяет авторскую интенцию как целое. Цель интерпретации состоит в определении авторского горизонта смыслов, понимании содержания текста на базе авторской субъективности и его смысловых ресурсах.

Феномен понимания есть процесс мыследеятельности, содержанием которого является идентификация объектов понимания с определенными онтологическими картинами мира и системами интерпретации (Г.Щедровицкий). Понимающий субъект конструирует смысл как функцию текста внутри организации жизненной и дея-тельностной ситуации. При этом понимается не смысл текста, но, прежде всего целостная деятельностная ситуация, в которой находится понимающий человек, сам процесс понимания, в рефлексии которого осмысливается и структурно фиксируемся в форме определенной организованности смысл текста Нет смысла как предмета, на который направлено понимание, понимающий субъект конструирует смысл в момент прочтения текста, при эюм смысл представляется функцией текста впугри определенной жизненной и деятельностной ситуации. Экстраполируя на текст различные онтологические модели, субъект в режиме мыследеятельности пытается понять авторский замысел методом «заимствования позиции» (В.Лефевр).

Понимание есть феномен, возникающий в процессе диалога. Смысл текста обретается и живет в момент порождения и в момент восприятия. Понимание текста принципиально диалогично, ибо бытие текста - это всегда «со-бытие» (М.Бахтин) Вне духовного мира воспринимающего смыслы текста мертвы. Подлинная встреча с текстом - это всегда диалог с его автором, героем. Именно диалогический характер постижения человеком явлений культуры принципиально отличает этот процесс о I изучения естественнонаучных или технических знаний, которое монологично по своей сути Диалогичность (или полилогичность) - естественная форма бытия теки а культуры, а, значит, важнейший механизм его понимания, выявления ее сущностных потенциалов и смыслов.

Важнейшей сферой культурной практики, характеризующейся особой актуальностью проблем понимания, является коммуникация в системе «человек-человек». Межперсональная коммуникация выступает, прежде всего, как обмен действиями порождения и интерпретации текстов, т.е. как текстовая деятельность, качество которой способностью субъектов диалога понимать друг друга В этом плане коммуникация предстает как универсальный социокультурный механизм, ориенти-

рованный на обеспечение взаимодействия субъектов и одновременно как интснцио-нальная деятельность, осуществляемая людьми в контексте проблемных жизненных ситуаций. Однако в реальности понимание в процессе межличностной коммуникации нередко блокируется субъективным и объективным неравенством участников диалога, переживание которого стимулирует регрессивные техники взаимодействия, отсутствием единого ценностно-нормативного основания, ибо любой диалог возможен лишь как коммуникативное взаимодействие «разностей» на почве общего.

Как и в процессе межличностного диалога, предметом которого выступает текст «как всякий связный знаковый комплекс» (М.Бахтин), все виды межкультурной коммуникации выстраиваются в определенном тексте культуры, который определяет мотивы коммуникации, ее субъектов, формы и содержание. Смысловые координаты межличностной коммуникации субъектов как носителей конкретной культуры определяются не только содержанием текста диалога (предмета разговора), но и ее контекстом - культурным, историческим, социальным, психологическим. Возникновение и развитие предмета разговора напрямую связано с существованием «диалогической ситуации» (Ю.Лотман), характеризующейся объективно существующей заинтересованностью потенциальных собеседников в разговоре, которая определяет особый характер отношений между участниками диалога. Для коммуникации, строящейся по законам диалога, характерно отсутствие дистанции, заранее определенных иерархических позиций, свободная смена «ролей» в диалоге, дискретность, т.е. «способность выдавать информацию порциями» (Ю.Лотман), синергетическая природа смыслообразования. Возрастание и приращение смысла в процессе диалога определяется как его природой, так и базисной культуросозидающей возможностью человека, выражающейся в его способности к символизации субъективных и объективных миров (Э.Тайлор, Г.Спенсер, Л.-А.Уайт, К.Леви-Стросс) и творению на этой основе «второй реальности».

Деятельность человека в коммуникативной ситуации связана с переработкой смысловой информации и обладает определенной спецификой. Решающим фактором ее эффективности является уровень семантической подготовки человека, т.е. умение в каждой единице текста, по поводу которого выстраивается диалог, находить смыслы, адекватные как самому понятию, так и породившему его культурному контексту. Объективируемые смыслы предмета диалога и возможности взаимопонимания определяются также субъективными «картинами мира» взаимодействующих личностей (включая ценности, нормы, знания, стереотипы, предрассудки и т.п.), формирующимися под влиянием социально-культурного контекста, исторически развивающейся культуры. Вступающие в коммуникацию субъекты выступают как представители определенной культуры, пола, профессии, носители ценностей, знаний. Низкий уровень коммуникативно-семиотической культуры порождает эффект «смысловых ножниц», сопровождающийся непониманием и конфликтами.

В процессе организации диалога необходимо учитывать реальный объем информативности текста, вокруг которого выстраивается общение, а также выявлять и предусматривать факторы, которые способствуют или препятствуют адекватному истолкованию текста. С точки зрения организации взаимодействия речь идет не только об абсолютном количественном значении коммуникативной информации, но и о том смысловом содержании, которое актуализируется в сознании участников диалога в зависимости от их готовности к коммуникации. Оценкой информативности

диалога служи! о спет, адскиашоии итерировании текста Однако даже если ею непосредственный коммуникашвпый потенциал не реализован в общении, те субъект не извлек из текста «коммуникативное намерение» его автора, то в любом случае контакт с текстом рождает определенные смыслы и позволяет извлекать из диалога «побочные» сведения.

Межличностная коммуникация осуществляется как обмен действиями порождения и интерпретации целостных, психологически завершенных, иерархически организованных содержательно-смысловых структур (текстов), имеющих интенцио-нальную (мотивационно-целсвуга) доминанту. Вне ее адекватной интерпретации со стороны участников коммуникативного акта не может быть диалога как «смыслово! о контакта». В силу своей социально-психоло! ической природы процесс мсжличпос!-ной коммуникации несет на себе ошечаток менталитета его участников, актуализируемого в мотивационной структуре, форме и содержании коммуникативно-познавательных процессов.

Во второй главе «Понимание как коммуникативный процесс» раскрывается мыследеятельностная природа объективации смыслов, дается характеристика рефлексии как ведущего способа понимания текеш культуры, на материале психоаналитической деятельности показывается социально-культурная и психологическая детерминированность процесса и результатов понимания, его проектные возможности

Методологической основой и технологическим принципом понимания рассматривается концепция мыследеятельности как системы взаимодополняющих процессов мыследействия, мыслекоммуникации (речи) и чистого мышления (Г.Щедровицкий). Взаимосвязь между ними и переходы от одного уровня к другому обеспечиваются рефлексией и пониманием. Мыследеятельностная модель понимания в рамках данной методологии рассматривается как онтологическая сущностная, поскольку в основе всех культурных практик лежит тот или иной тип мыследеятельности или ее редуцированный вариант. Мыследеятельностъ - это мыслительно-организованная рефлексия и мыслительно-организованное понимание. В этой связи понимание как мыследеятельность представляет собой своеобразный «гносеологический круг», включающий: деятельность сознания (все этапы постижения текста, связанные с мышлением: восприятие текста, т.е. его прочтение в форме непосредственного «отображения образа»); действия-переживания, предшествующие рациональному постижению текста, представляющие собой непосредственное и индивидуальное восприятие образа и включение его в свое смысловое поле в соответствии с собственным жизненным опытом (психологический, интуитивный аспект понимания); рефлексию, т.е. понимание и интерпретацию переживаемого «текста-образа» путем разложения его на определенные смысловые единицы, перевод его из застывшего и объективированного продукта в духовную активность, из которой он и произошел. Формой осуществления всех трех процессов является коммуникация (коммуника-тивно-языково-речевой процесс): в первом и третьем случае - мыслекоммуникация (как коммуникативная форма рефлексии, т.е. осмысленная, смыслонапряженная речь), во втором случае действие-переживание, происходящее в форме реального взаимодействия с персонифицированными смысловыми структурами текста (например, персонажами в драматическом искусстве).

Изучение мыследеятельности как основного механизма смыслообразования осложняется не только многообразием позиций в коммуникации, но и асимметрич-

ностью позиций создающего текст и понимающего его. В реальной практике сложились и описаны такие техники понимания текстов культуры как: техника интенцио-нальности в обращенности на тексты культуры (берущая начало в феноменологии Э.Гуссерля и Ф.Брентано); техника разделения значения и смысла (Г.Фреге и Э Д Хирш); техника интендирования (Ансельм Кентерберийский); техника герменевтического круга как обращения рефлексии на все пояса системомыследеятельно-сти (Г.П.Щедровицкий); техника определения смыслообразующего слова-концепта; техника рефлективного обращения к метафоре; техника преодоления непонимания; техника значащего переживания как смысла; техника рефлектирования над художественной деталью; техника жанроопределения; техника выявления импликаций. Общим для всех вышеперечисленных приемов мыследеятельности может рассматриваться то, что рефлексия как универсальный признак человеческого мыследейство-вания по воле человека сначала им фиксируется, затем объективируется, что открывает широкие возможности превращать текст культуры в различные духовные конструкты человеческого бытия, такие как понимание, проблематизация, знание, отношение, оценка, собственно человеческое чувство и т.д

Таким образом, понимание предстает как специфический вид культуротворче-ской деятельности, обеспечивающей максимальную адекватность интерпретации полисмыслового пространства текста, Это осуществляется поэтапно, в рамках своеобразного «гносеологического круга», включающего восприятие текста, т.е. его прочтение в форме непосредственного восприятия образа, затем переживание, способствующее рациональному постижению текста и представляющее собой индивидуальное восприятие образа, т.е. интуитивное понимание, далее - рефлексию, т.е. понимание и интерпретацию "текста-образа" путем разложения его на определенные смысловые единицы, перевод его из застывшего и объективированного продукта в духовную активность.

Понимание через рефлексию предполагает видение человеком себя со стороны как человека понимающего. Интерпретация, т.е. отражение рефлексии в слове позволяет задействовать большое число онтологических картин, хранящихся в памяти, в опыте, что приводит к более глубокому пониманию.

Ведущим инструментом рефлексии является интерпретация (лат. ¡гиегрге1аио -толкование, разъяснение) - когнитивная процедура установления содержания понятий посредством их аппликации на ту или иную предметную область, а также результат указанной процедуры. Интерпретация предполагает двухэтапное понимание текста: с одной стороны, необходима его аппликация на опыт автора (как в индивидуально-психологической, так и в культурно-исторической его артикуляции), совмещение текста с узловыми семантическими и аксиологическими значениями этого опыта; с другой стороны, текст рассматривается сквозь призму личного опыта интерпретатора (В.Дильтей).

Связь между пониманием и интерпретацией обеспечивает единство содержаний и смыслов. При понимании текста человек создает или восстанавливает конфигурации связей и отношений. Смыслы, как и понимание, выступают в качестве средств организации рефлексии, и если они не содержатся в тексте в форме прямой номинации, их можно понять только через рефлективные акты. Таким образом, рефлексия - это мыследеятельностная связка между новым гносеологическим образом и имеющимся опытом человека. Материал опыта есть всегда материал для рефлексии,

поэтому понимание можно рассматривать и как процесс, и как результат объективации рефлексии. Процесс семантизирующего понимания развертывается как рефлексия над опытом памяти, при когнитивном понимании рефлексия осуществляется над опытом знания, при распредмечивающем понимании - над опытом значащих переживаний (Г.Богин). Действительность реальная и действительность человеческой субъективности схватываются в процессе рефлексии во всем их многообразии. Именно это обстоятельство превращает смыслообразующую рефлексию в психокультурную практику освоения и творения действительности. Рефлексия в ситуации, включающей признаки предметной деятельности, в модусе мыследействования, превращает понимание в форму отражения, освоения и проектирования реального мира.

В работе уделяется особое внимание влиянию социально-культурного и психологического контекста на процесс актуализации смыслов. Это обусловлено тем, что в качестве текста культуры может рассматриваться мир человеческой субъективности, презент ирующий себя в процессе дискурса, который в данном случае выступает способом онтологизации внутреннего мира личности. Дискурс рассматривается как способ вербального самовыражения, «язык в действии», который отличается от объективного повествования коммуникативными установками субъекта, как вер-бально артикулированная форма объективации содержания сознания, регулируемая доминирующим в той или иной социокультурной традиции типом рациональности. Теория дискурса конституируется в качестве одного из важнейших направлений философии постмодернизма в связи с ее вниманием к проблемам вербальной реальности. Если в контексте классического мышления дискурс репрезентирует смысл и логику субъекта, то в постмодернизме дискурс интерпретируется как «насилие, которое мы совершаем над вещами» (М.Фуко). Дискурсивное измерение письма ограничивает принципиальную «свободу текста», создавая во внутритекстовом пространстве «плюральность силовых отношений». При этом реальная креативность дискурсивных практик, открывающая возможность для субъективных модификаций содержания, спонтанность, случайность и бесконтрольность дискурса ставят под угрозу классический тип западной рациональности, основанный на артикулированной онтологии.

Рефлексия лежит в основе процессов понимания. Смысл возникает для реципиента тогда, когда текст «транспонируется» им в другую языковую (знаковую) форму. В этом случае реципиент приходит в состояние готовности передать другому смысл текста, не содержащий изначально прямых номинаций, в виде текста, включающего прямые номинации. Акт понимания как освоения содержательности оказывается, в конечном счете, обращенным на этот «второй текст», в котором интерпретируется и опредмечивается смысл «первого». В процессе рефлексии возникают взаимные сопоставления и противопоставления, приводящие к выражению одного содержания в другом, что является условием «выхода» к смыслам. Знания о смысле выступает в качестве средства, организующего процессы понимания. Участники акта коммуникации понимают не только ситуацию и текст, но также и «смысл ситуации» и «смысл текста», поскольку смысл - это общая соотнесенность и связь всех относящихся к ситуации явлений (Г.Щедровицкий). Рефлексия - одновременно фактор деятельности, от которого зависит, какие именно идеальные реальности (реальности сознания) будут усмотрены в тексте в условиях процесса распредмечивающего понимания как момента освоения содержательности текста. Рефлексия же состоит из

актов, в которых эта содержатсямюсть становится постигаемой, т.е. поддающейся освоению (Г.Щедровицкий). Таким образом, понимание вырастает из рефлектирова-ния над действительностью, отраженной в тексте, и выступает как освоение этой действительности. Рефлективные акты, конституирующие понимание, можно дифференцировать по критериям их содержательности, технологических различий понимания, характеристике опыта, который рефлекгирован в понимании и обращен на осваиваемую содержательность текста, различий в герменевтических ситуациях.

Дискурс как основной предмет понимания доминирует в формате психотерапевтической коммуникации. Актуальное понимание здесь осуществляется в процессе диалога - как непосредственное постижение психических состояний другого, основанное на определенных принципах, психологических качествах, а также жизненном опыте специалиста, обеспечивающем способность адекватно интерпретировать мир субъективности другого человека. Методологическую основу понимания субъективности в психоаналитических практиках составляет психоаналитическая культурология как совокупность сложившихся в психоанализе концепций. Ее методологическую основу составляют: трактовка культурного творчества как психологически детерминированного процесса; признание решающей роли бессознательных импульсов в поведении людей; идея существования единого в смысловом содержании психического пространства, включающего на правах равной значимости как первичные психические реакции древнейшего человека, так и современные состояния духовной ( жизни индивида; психоаналитический принцип тождества онто- и филогенеза, проявляющийся в сходстве смыслов и образов древних мифов, сказок, содержания инфантильных фантазий, снов, невротического бреда и плодов художественного воображения (А.Забияко). Содержание и мотивация социально-культурной активности при этом нередко сводится к первичным структурам психики и их эволюции - предполагается, что легализация бессознательного осуществляется через подмену запретных импульсов более «высокими» целями, на достижение которых расходуется энергия либидо. Основанием понимания взаимоотношения личности и культурной среды является их изначальный конфликт, проявляющийся в противостояния индивида, обуреваемого могучими инстинктами, и культуры, накладывающей свои запреты на проявление индивидуальной стихии. А потому следствием культурного развития личности становится ее неизбежная невротизация. Понимание в рамках психоаналитической культурологии предполагает трактовку многозначных универсальных символов, образов сновидений, навязчивых сюжетов, содержащих следы бессознатель- I* ного и обнаруживающихся в каждом фрагменте психокультурного мира человека.

Все это создает необходимые и достаточные условия для решения проблем понимания в теоретико-прикладном плане. Областью, наиболее полно востребующей все описанные технологии понимания сегодня выступает психоанализ. Для раскрытия различных аспектов понимания как непреложного условия адекватного применения психоаналитиченских техник требуется осмыслить данное явление в более широком контексте. В этой связи необходимо подчеркнуть, что З.Фрейд изначально строил психоанализ не как систему клинической практики, а как глубинную метап-сихологию - систему знаний об основах психики как таковой, резко отделяя ее от современной ему психологической науки, которая представляла собой, по его мнению, сумму физиологии органов чувств и различного рода поверхностных описаний психических процессов. Построив еще в предвоенные годы, в плодотворном сотрудни-

честве с К.Юнгом, многоуровневую метапсихологическую концепцию, а после войны - согласовав ее совместно с А.Абрахамом с теорией индивидуально-психического развития и создав на ее основе совместно с Ш.Ференци психодинамическую модель психического аппарата, объединившую в системном единстве биоэволюционные детерминанты психики с ее фило- и онтогенетическими ресурсами, г Фрейд полагал, что здание новой психологии в целом выстроено и что период первичного накопления фактических данных для его построения, которыми психоанализ снабжала исключительно клиническая практика, в целом завершен. Терапевтические возможности психоанализа при эгом уходили из фокуса особого внимания и превращались в одно из многочисленных разновидностей прикладного применения вновь отстроенной метапсихологической концепции.

В России идеи Фрейда изначально использовались при построении системы метапсихологии, основанной на принципе монизма (А.Лурия, Л.Выготский), как методология анализа произведений литературы и искусства (И.Ермаков), как теоретическая основа педагогических экспериментов по «воспитанию нового человека» (С.Шацкий, П.Блонский, В.Шмидт), как идеологическая парадигма (А.3алкинд, В.Невский, А.Воронский), как социально-психологическое учение (М.Райснер). При этом психотерапевтический потенциал фрейдизма не был востребован - его метапси-хологический этап завис без экспериментальной базы и реализовался лишь в виде абстрактных философских умопостроений (М.Бахтин, Б.Быховский, Г.Малис).

Особенности мировоззрения и стиля жизни соотечественников, низкий уровень культуры самопознания и сегодня препятствуют развертыванию в России широкомасштабной психоаналитической клинической практики1. Та практика, которую сегодня имеют немногочисленные психоаналитики-клиницисты и которая хотя бы частично соответствует принятым стандартам аналитического сетгинга, представляет собой преимущественно тренинговую работу с обучающимися клиническому психоанализу. Это актуализирует проблему выявления специфики психоаналитических практик, условий их адаптации к особенностям ментального мира российской культуры. Не случайно в современной России намного интенсивнее развиваются манипу-лятивные формы прикладного психоанализа, входящие в состав таких практик как «политический анализ», «имиджмейкерство», «теория рекламы», «паблик ри-лейшнз», «маркетинг» и пр. Занесенные в Россию волной западнических иллюзий перестроечной эпохи и вырванные из контекста психоаналитической методологии эти технологии начинают обретать статус некоего «квази-знания» о человек и обществе. В то же время значительное число российских граждан остро нуждается в психоанализе как практике социальной терапии, способной помочь личности обрести ' новые координаты социально-культурной идентичности, снизить остроту личностных проблем, обусловленных издержками переходного периода.

Проблема понимания, являющаяся центральной в данном исследовании, актуализирует на данном этапе развития психоанализа в нашей стране круг вопросов,

Еще Юнг в свое время отмечал, что в России персональный анализ невозможен, поскольку у населения не выражено личносгное начало, люди живут как рыбы в стае и психоанализ в этой связи изначально может и должен решать в России только задачи манипулирования массой.

связанных* с психоаналитическим дискурсом. Это обусловлено тем, что основным коммуникационным каналом связи психотерапевта и пациента выступает язык, который тесным образом связан с бессознательным. Оно, как предмет понимания, функционирует в виде языковых структур, что создает объективную основу для разработки обобщенных, универсальных схем понимания, которые психоаналитик «накладывает» на проявляющиеся в слове бессознательные элемента субъективности. Именно на этой основе разрабатывались универсальные модели психики (З.Фрейд), система интерпретаций бессознательного (К.Юнг). Не случайно Эдипов комплекс стал у Фрейда универсальным объяснительным принципом, который он распространял не только на людей (пациентов), по и на явления культуры.

Однако «психоаналитические мифы» не только «понимаю!», но и «творят» мир человеческой субъективности. Проектная сущность психоаналитического дискурса состоит в целенаправленном расширении психокультурного и нравственного опыта личности, результатом которого является снижение уровня проблемности человеческой экзистенции. Погружение сознания пациента в мир психоаналитических мифов-конструктов, идентификация с персонифицированным символа этого мира обеспечивают более масштабную онтологическую «рамку» (систему нравственных и психологических координат) и тем самым «снимают» остроту личностных проблем.

В этой связи возникает проблема разработки условий, обеспечивающих максимально полное понимание психоаналитиком пациента и выстраивание на этой основе не только тактики лечения, но и стратегии формирования и корректировки личности пациента. К числу таких условий можно отнести: диалогический формат взаимодействия, позволяющий адекватно интерпретировать всю совокупность детерминант создания текста («умение понимать») и обеспечиваемый смысловым «равенством» творца текста и воспринимающего его субъекта; коммуникативную культуру личности, предполагающая наличие навыков диалога, высокую атенционную способность человека ("готовность внимать"), социально-культурную и личностную идентичность (самоотождественность); аксиологическую сензитивность воспринимающего (т.е. эмпатию, способность отождествлять себя с духовным миром партнера). В системе межличностной коммуникации сензитивность позволяет субъекту идентифицироваться с проблемной жизненной ситуацией партнера по диалогу и понять человеческую субъективность. Эти условия актуальны и для других областей межличностного взаимодействия и позволяют снизить уровень его конфликтности, добиться максимального взаимопонимания и эффективного взаимодействия, минимизировать негативные последствия неадекватного понимания человека человеком.

В Заключении сформулированы основные положения, выносимые на защиту, показаны научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, намечаются проблемы, требующие дальнейшего изучения.

По теме диссертации автором опубликованы:

1; Огниво или Сказка о хождении во власть. - Russian imago 2001. Исследования по психоанализу культуры. - СПб, «Алетейя», 2002. - С. 306-375.

2. Отречение от Решета. К вопросу о парадоксальности генитального символизма в русской народной сказке. - СПб, «Алетейя», 2002. - С. 376-412. (в соавторстве с Ничипуренко И.М.)

3. Куда же нам плыть? Психоанализ символики российских денежных знаков. // Russian imago 2001. Исследования по психоанализу культуры. - СПб, «Алетейя», 2002. - С. 238-244.

4. «Русскость» на кушетке. Опыт прикладной супервизии случая Человека-Волка // Russian imago 2001. Исследования по психоанализу культуры. - СПб, «Алетейя», 2002. - С. 106-139.

5. В поисках жанра. Прошлое, настоящее и будущее прикладного психоанализа в России. - СПб, «Алетейя», 2001. - С. 499-530.

6. Российская архетипика в зеркале народной сказки» // Russian imago 2000. Исследования по психоанализу культуры. - СПб, «Алетейя», 2001. - С. 159-167.

7. Философская культурология классического психоанализа (в соавторстве с С.М.Черкасовым) // Russian imago 2000. Исследования по психоанализу культуры. -СПб, «Алетейя», 2001. - С. 92-113.

8. Сублимационная эротика войны как бегство мужчины от женщины // Russian imago 2000. Исследования по психоанализу культуры. - СПб, «Алетейя», 2001. -С. 178-219.

9. Спор о природе психоанализа: прошлое, настоящее и будущее еще одной иллюзии // Russian imago 2000. Исследования по психоанализу культуры. - СПб, «Алетейя», 2001 - С. 353-376.

10. Философская культурология психоанализа // Философия культуры: становление и развитие. - СПБ, из-во СПбГУ, 1995. - С. 217-227. (в соавторстве с Черкасовым С.М.).

11. Философия как индикатор культурности социума и социальной адекватности культуры // Философия и духовная жизнь общества. - Л.: Наука, 1989. - С. 47-75.

12. Учить не философии, а философствованию // Актуальные проблемы совершенствования методик преподавания общественных дисциплин в высшей школе. - Л., 1887.-С. 90-108.

13. Философия как объект общественных потребностей // Специфика философского знания и общественная практика. - М., 1986. - С. 67-79.

г

i ï I

I

к

СПбГУКИ. 17.09.2003. Тир.100. Зак.87

»14750

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Медведев, Владимир Александрович

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ФИЛОСОФСКО-КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ПОНИМАНИЯ ТЕКСТА

1.1. Текст культуры как объект понимания

1.2. Герменевтические концепции понимания текстов культуры

1.3. Сущность и специфика диалогического подхода к пониманию (понимание как функция и условие коммуникации)

1.4. Проблемы и ресурсы понимания в сфере межкультурных коммуникаций

Выводы

ГЛА В АII. ПОНИМАНИЕ КАК КОММУ НИКА ТИВНЫЙ ПРОЦЕСС

2.1. Мыследеятельностная природа объективации смыслов

2.2. Рефлексия как способ понимания текста культуры

2.3. Социально-культурный и психологический контекст как факторы актуализации смыслов (на материале психоанализа)

Выводы

Введение диссертации2003 год, автореферат по культурологии, Медведев, Владимир Александрович

В системе социальной коммуникации посредником между взаимодействующими субъектами, порождающим и транслирующими смыслы, является текст культуры, который отражает, сохраняет, акцентирует и творит сущностные характеристики бытия в той мере, в которой адекватно интерпретируется и понимается субъектом. Не случайно проблема понимания текстов в ситуации усиления межкультурных контактов и переживаемого современной цивилизацией кризиса мировоззренческих основ и эпистемологических принципов становится одной из центральных.

Актуальность данной проблемы обусловлена, во-первых, снижением уровня общегуманитарной культуры и чрезмерной технизацией современного мира. Во-вторых, необходимость более углубленного исследования социально-философских проблем и психокультурных механизмов понимания текста определяется современными тенденциями развития знания и особой ответственностью специалиста, объективирующего в процессе коммуникации субъективность другого человека. В-третьих, обращение к данной проблематике обусловлено бурным развитием социальных технологий, основанных на активном и не всегда адекватно понимающем вмешательстве во внутренний мир личности (сетевой маркетинг, психоанализ, массовые коммуникационные воздействия и т.д.).

В последние десятилетия формируются новые парадигмы понимания и интерпретации текста культуры, синтезирующие онтологическое подходы к нему как событийному континууму и семиологические трактовки текста как пространства кодов; герменевтические концепции понимания как диалога интерпретаций (дискурсов); постструктуралистские и постмодернистские модели текста как формы и способа существования потенциальной множественности смыслов.

В то же время, представляя значительный эвристический потенциал, данные концепции утверждают субъективистский полюс понимания в ущерб объективным смыслам, формируя тем самым в современном обществе «репрессивную терпимость» по отношению к истине. Это отрицательно сказывается на качестве работы специалистов, представляющих профессии социально-коммуникативного группы, сущность которых связана с производством и объективацией смыслов в процессе непосредственной или опосредованной коммуникации. Неконструктивно выстроенный диалог (педагога со студентом, менеджера с сотрудником, психотерапевта с пациентом), отсутствие навыков рефлексии и понимания приводит к снижению уровня объективности смысла, а в ряде случаев и к ошибочным выводам и рекомендациям, следствием которых может стать деформация или разрушение личностиреципиента. <9 Особую актуальность данная проблема приобретает в той области знания и практики, которая связана с пониманием и интерпретацией субъективного мира личности, который в потенции содержит множество различных смысловых феноменов, способных к опредмечиванию под влиянием творящего сознания другого.

В этой связи особую теоретическую и практическую значимость получает проблема исследования диалогических аспектов и механизмов понимания и объективации смыслов текста, возможных границ их модификации, задаваемых культурным, социальным, личностным и профессионально-технологическим контекстом коммуникации. Ее решение сдержи-л вается недостаточной разработанностью парадигмы, ориентированной на целостное понимание текста культуры во взаимодополняемости философ-ско-герменевтических, социальных и психологических аспектов объективации смыслов.

Таким образом, актуальность данного диссертационного исследования определяется противоречием между объективной необходимостью разработки психокультурной модели адекватного опредмечивания смыслов во взаимодополняемости субъективного полюса понимания как процесса мыследеятельности субъекта коммуникации и объективного содержания текста и отсутствием целостной и технологически оснащенной системы понимания текста культуры.

Теоретическая и практическая актуальность данной проблемы определили цель исследования - выявить культуротворческий потенциал понимания и разработать принципы и условия актуализации смысловых миров текста культуры.

Объект исследования - процесс понимания текста как культуротвор-ческая деятельность, предмет исследования - условия актуализации смыеловых потенциалов текста.

Задачи:

1. Охарактеризовать философско-культурологические концепции и подходы к пониманию текста культуры.

2. Обосновать сущность и структуру текста культуры как объекта понимания.

3. Раскрыть специфику и сущность диалогического подхода к пониманию.

4. Выявить сущность понимания как процесса мыследеятельности.

5. Определить герменевтический потенциал рефлексии как ведущего способа актуализации смыслов текста.

6. Исследовать социально-культурный и психологический факторы смыслообразования.

7. Обосновать проектную функцию понимания текста культуры (на материале психоанализа)

Предварительное изучение проблемы позволило сформулировать гипотезу исследования, которая представляет совокупность следующих предположений:

1. Текст культуры как предмет понимания представляет собой сложный объект, содержащий потенциально бесконечный объем смыслов, актуализирующихся в субъективном пространстве мыследеятельности субъекта социально-культурной коммуникации.

2. Основу производства и объективации смыслов текста культуры составляет технология интерпретации как ведущая форма рефлексии, субъективно-процессуальную природу которой определяет процесс мыследеятельности личности. При этом адекватность понимания текста обеспечивается герменевтической методологией, опирающейся на принципы изоморфизма и взаимосоответствия смысловых текстовых доминант (понятийной, эмоциональной, семантической, аксиологической), дисбаланс которых ведет к подмене или деструкции смысла.

3. Познавательная и проектная сущность понимания в системе межличностной коммуникации обеспечивается с помощью стереотипов сознания, позволяющих субъекту идентифицировать и интерпретировать смысл человеческой субъективности, вписав его в уже известную эвристическую модель.

Степень научной разработанности проблемы. Информационную и теоретическую базу исследования составили работы, выполненные в рамках различных направлений гуманитарно-философской мысли. Проблемы понимания разрабатывались герменевтикой, постструктурализмом, аналитической философией, культурологией, они являются предметом философ-ско-гносеологического, нормативно-ценностного, семантического, психологического исследования. Философский анализ проблемы познавательных возможностей субъекта содержится в работах И.Канта, И.Фихте, Ф.Шеллинга.

Методологической и теоретической основой диссертации явились работы основоположников герменевтики В.Дильтея, М.Хайдеггера, Г,-Г.Гадамера, концепции литературной герменевтики Э.Д.Хирша, П.Шонди, Р.Палмера. П.Рикера, а также научные школы западных мыслителей начала XX века (М.Бубера, Ф.Эбнера, Г.Коэна, Ф.Гогартена, Ф.Розенцвейга), сформировавшиеся на проблемном поле коммуникации, разработанном Л.Фейербахом.

Различные грани понимания нашли отражение в таких направлениях исследований диалогической коммуникации как социолингвистическое (Л.Щерба, Л.Якубинский), герменевтическое (Г.Г.Гадамер), феноменологическое (Х.Гуссерль, М.Мамардашвили), экзистенциально-онтологическое (М.Хайдеггер), культурологическое (М.Каган, Э.Соколов, С.Артановский, В.Топоров, В.Борев, Ю.Шор), семиотическое (А.Аверинцев, М.Бахтин, Т.Дридзе, М.Лакшин, Ю.Лотман), психологическое (А.Брудный, А.Бодалев, Л.Доблаев, А.Леонтьев, Б.Ломов, Б.Парыгин), социально-культурное (А.Соколов). Различные аспекты понимания в контексте межкультурного диалога изучались в рамках социальной антропологии и культурантропологии (К.Леви-Стросс, Г.Хершковиц).

Особое значение имеют работы, в которых обоснована коммуникативная природа понимания. Осознание коммуникации как основы понимания связано с работами М.Бахтина, диалогическая методология которых вызвала к жизни целый ряд исследований, посвященных изучению специфики и форм диалога культур.

В культурологической плоскости наибольший интерес представляет проблематика коммуникации как формы межкультурного диалога, опосредуемого семиотическими системами взаимодействующих культур.

В современных исследованиях изучаются формы функционирования художественного произведения, модели самоопределения смысла бытия как текста (И.Семакина), анализируется креативная роль принципа симметрии-антисимметрии в художественном тексте (А.Малышев), механизмы смыслового восприятия текста в рамках триады «автор - текст - читатель», психолингвистические закономерности адекватного понимания художественного текста и условия его эффективного воздействия на реципиентов (Е.Чижова). Художественное произведение рассматривается как форма общественного сознания и эстетический объект (А.Н.Андреев), как единство дискурса и текста (Е.Шевченко). Определены содержание, логика механизмы и средства оценки героя художественного произведения, предприняты попытки разработать методику обнаружения и анализа оценки героя (В.Свительский), обоснован герменевтический статус понятий миф, ритуал, канон, ритм, ритуал-ритм, ритуал-канон, иероглиф, текст (И.Рязанов); даны философские основания литературной герменевтики и выявлены особенности ее функционирования на современном этапе (И.Болдонова).

Однако несмотря на значительное количество исследований, разрабатывающих философско-герменевтические, лингвистические и психологические аспекты понимания, культуротворческая природа данного феномена изучена слабо.

Методологической основой исследования являются научные идеи об информационно-коммуникационных аспектах понимания, его мыследея-тельностной природе, нашедшие отражение в работах отечественных и зарубежных ученых в области философии, социологии, культурологии, теории коммуникаций. Автор опирался на методологию научного исследования и категориальный аппарат, выработанный в рамках философского и культурологического знания. Методология выстраивается на понимании диалога как коммуникативно-познавательного процесса порождения и интерпретации текстов, концепции коммуникации как процесса и формы символического, понятийного и образного общения.

Теоретической основой работы стали: герменевтическая традиция, представленная в трудах В.Дильтея, Э.Гуссерля, М.Хайдеггера, Х.Гадамера, П.Рикера, в рамках которой была обоснована концепция «феноменологической редукции», согласно которой объект понимания (текст) тождествен самому себе в противоположность множественности актов сознания, раскрыта смыслообразующая деятельность субъекта, актуализирующаяся в процессе восприятия текста, показана сущность языка в его взаимосвязи с бытием; положения структурной лингвистики, расширившие смысловое пространство понятий дискурса и текста, обосновавшие язык как инструмент трансляции и объективации смыслов и значений.

Понимание рассматривается: как ключевой механизм социального взаимодействия людей, обнаруживающий себя на всех уровнях социокультурной организации общества; как коммуникативно-познавательный процесс порождения и интерпретации текстов; как смысловой контакт, обеспечиваемый совпадением «смысловых фокусов» порождаемого и интерпретируемого текста (Т.Дридзе). В разработке социально-философских проблем понимания автор опирался на методологический потенциал теоретического наследия М.Бахтина, представления Л.Выготского о знаковом характере механизмов сознания и мышления человека, работы культурологов и литературоведов Г.Поснелова, С.Аверинцева, Д.Лихачева, исследования в области философии культуры А.Флиера, М.Кагана, С.Иконниковой.

Методология исследования выстраивается: на антропоцентрическом измерении текста культуры как формы отражения и выражения человеческой экзистенции, актуализация смыслов которой осуществляется в процессе диалога; на понимании культуры как целостности, обеспечивающей духовно-творческую активность личности и символическую коммуникацию (Ю.М.Шор); на трактовке понимания как сложного диалогического взаимодействия субъективного и объективного, текста и контекста, осуществляемого в форме рефлексии, которая в субъективном пространстве коммуникации выполнят функцию интерпретации, порождая, в конечном счете, феномен понимания как совокупность субъективных и объективных смыслов текста.

Культурологическая концепция понимания текста опирается на трак товку процесса производства и актуализации культурных смыслов, в которых базовым механизмом выступает сознание как деятельность. Производство и бытие смыслов текста обеспечивается в дискурсе, в процессе мыс-ледеятельности и опредмечивается через структурную и содержательную организацию языка.

Организация и методика исследования Комплексное исследование осуществлялось в три этапа на протяжении 12 лет.

На первом этапе (1991-1994 гг.) изучался феномен текста культуры, механизмы его понимания, была сформирована программа исследования данной проблемы в контексте культурологического знания.

На втором этапе (1994-2001 гг.) разрабатывались теоретические основы целостного понимания текста культуры, которые апробировались в процессе консультационной и преподавательской деятельности автора в профессиональном психоаналитическом обществе, Национальной Федерации психоанализа, Всероссийской ассоциации прикладного психоанализа, на факультете Восточно-Европейского института психоанализа и в Институте психологии и сексологии (г.Санкт-Петербург).

Третий этап (2001-2003г.г.) включал проведение исследований, уточняющих результаты предыдущих этапов, осмысление степени соответствия выводов и гипотетически выдвинутых положений, публичную апробацию материалов исследования, их научную экспертизу.

Сложность объекта исследования и характер решаемых задач определили специфику и номенклатуру методов исследования, включающих: историко-философский анализ феномена понимания; метод системных аналогий, позволяющий экстраполировать в культурологическое пространство результаты исследований, полученные в рамках социально-гуманитарных наук; проблемно-тематический контент-анализ произведений; психоаналитические методы интерпретации художественных текстов.

Научная новизна исследования обусловлена культурологическим анализом природы понимания текста культуры, который позволил:

- раскрыть культуротворческий потенциал понимания, обусловленный проектной природой данного феномена;

- обосновать сущностные атрибуты текста культуры как организованного единства составляющих его элементов; связной и воспроизводимой последовательности знаков или образов, развернутой во времени, выражающей некоторое содержание и обладающей доступным пониманию смыслом;

- рассмотреть текст культуры как свернутую форму коммуникации и раскрыть диалогическую природу его понимания;

- обосновать проектные функции понимания как универсального посредника социальной коммуникации;

- охарактеризовать роль понимания в системе межличностной коммуникации не только как условия диалога и формы совместного бытия людей (со-участия, со-трудничества), но и как средства взаиморазвития (со-творения) человеческих индивидуальностей;

- раскрыть структуру понимания как мыследеятельности, обеспечивающей максимальную адекватность интерпретации полисмыслового пространства текста за счет целенаправленного процесса рефлексии;

- разработать условия адекватного понимания и интерпретации текста культуры, включающие: диалогический формат взаимодействия, коммуникативную культуру личности, аксиологическую сензитивность воспринимающего субъекта;

- выявить проектную сущность психоаналитического диалога, которая состоит в расширении психокультурного опыта и нравственных границ субъективного мира личности.

Научно-практическая значимость исследования. Предложенная автором методика понимания и репрезентации смыслов концептуальной картины мира в тексте культуры имеет прикладное значение в процессе совершенствования образовательной деятельности при изучении дисциплин социально-гуманитарного цикла на философских и культурологических специальностях. Методологические принципы и условия понимания человеческой субъективности можно рассматривать в качестве научно-технологической основы профессиональной деятельности специалистов, работающих в системе «человек - человек» (менеджмент, педагогика, медицина, психотерапия, социальная работа и др.).

Разработанная и реализованная методология и методика исследования расширяет границы культурологической проблематики и спектр методов и подходов к познанию феномена понимания. Основные выводы и результаты могут быть использованы при разработке спецкурсов по методологии науки, теории социальной коммуникации, культурологии.

Апробация и внедрение результатов исследования в практику проводилось по следующим направлениям: а) опубликование результатов исследования в печати (в общей сложности автором опубликовано более 20 работ общим объемом 35 п.л. в т.ч. «Философская культурология классического психоанализа», «Философия как индикатор культурности социума и социальной адекватности культуры», «Философия как объект общественных потребностей», «Анализ структур коллективного бессознательного современного российского общества применительно к институту президентской власти», «Российская архетипика в зеркале народной сказки», «Спор о природе психоанализа»; б) организация и руководство факультетом глубинной психологии Института психологии и сексологии (Санкт-Петербург), Профессионального психоаналитического общества (Санкт-Петербург), Национальной Федерации психоанализа, Всероссийской ассоциации прикладного психоанализа; в) работа в качестве главного редактора ежегодника «RUSSIAN IMAGO» и «Библиотеки прикладного психоанализа»; г) преподавательская деятельность в Восточно-Европейском институте психоанализа (Санкт-Петербург), Институте психологии и сексологии (Санкт-Петербург). Разработана оригинальная двухгодичная программа профессиональной переподготовки «Прикладной психоанализ. Теория и практика глубинно-психологического манипулирования массовыми процессами». В общей сложности разработано более 40 лекционных курсов по теории и истории психоанализа, прикладному и философскому психоанализу, теории и практике символической интерпретации. Подготовлены более 50 методических пособий по проблемам изучения психоаналитической теории и практики ее приложений; д) работа в качестве организатора и ведущего «Петербургских психоаналитических пятниц» - ежемесячного семинара по прикладным аспектам психоанализа.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Понимание как культуротворческая деятельность"

Выводы

1. Понимание представляет собой специфический вид культуротвор-ческой деятельности, обеспечивающей максимальную адекватность интерпретации полисмыслового пространства текста. Это осуществляется поэтапно, в рамках своеобразного «гносеологического круга», включающего восприятие текста, т.е. его прочтение в форме непосредственного восприятия образа, затем переживание, способствующее рациональному постижению текста и представляющее собой индивидуальное восприятие образа, т.е. интуитивное понимание, далее - рефлексию, т.е. понимание и интерпретацию "текста-образа" путем разложения его на определенные смысловые единицы, перевод его из застывшего и объективированного продукта в духовную активность.

2. Понимание через рефлексию предполагает видение человеком себя со стороны как человека понимающего. Интерпретация, т.е. отражение рефлексии в слове позволяет задействовать большое число онтологических картин, хранящихся в памяти, в опыте, что приводит к более глубокому пониманию.

3. Ведущим инструментом рефлексии является интерпретация (лат. interpretatio - толкование, разъяснение) - когнитивная процедура установления содержания понятий посредством их аппликации на ту или иную предметную область, а также результат указанной процедуры. Интерпретация предполагает двухэтапное понимание текста: с одной стороны, необходима его аппликация на опыт автора (как в индивидуально-психологической, так и в культурно-исторической его артикуляции), совмещение текста с узловыми семантическими и аксиологическими значениями этого опыта; с другой стороны, текст рассматривается сквозь призму личного опыта интерпретатора (В.Дильтей).

4. Связь между пониманием и интерпретацией обеспечивает единство содержаний и смыслов. При понимании текста человек создает или восстанавливает конфигурации связей и отношений. Смыслы, как и понимание, выступают в качестве средств организации рефлексии, и если они не содержатся в тексте в форме прямой номинации, их можно понять только через рефлективные акты. Таким образом, рефлексия - это мыследеятельностная связка между новым гносеологическим образом и имеющимся опытом человека. Материал опыта есть всегда материал для рефлексии, поэтому понимание можно рассматривать и как процесс, и как результат объективации рефлексии.

5. Процесс семантизирующего понимания развертывается как рефлексия над опытом памяти, при когнитивном понимании рефлексия осуществляется над опытом знания, при распредмечивающем понимании -над опытом значащих переживаний (Г.Богин). Действительность реальная и действительность человеческой субъективности схватываются в процессе рефлексии во всем их многообразии. Именно это обстоятельство превращает смыслообразующую рефлексию в психокультурную практику освоения и творения действительности. Рефлексия в ситуации, включающей признаки предметной деятельности, в модусе мыследействования, превращает понимание в форму отражения, освоения и проектирования реального мира.

6. Рефлексия лежит в основе процессов понимания. Смысл возникает для реципиента тогда, когда текст «транспонируется» им в другую языковую (знаковую) форму. В этом случае реципиент приходит в состояние готовности передать другому смысл текста, не содержащий изначально прямых номинаций, в виде текста, включающего прямые номинации. Акт понимания как освоения содержательности оказывается, в конечном счете, обращенным на этот «второй текст», в котором интерпретируется и опредмечивается смысл «первого». В процессе рефлексии возникают взаимные сопоставления и противопоставления, приводящие к выражению одного содержания в другом, что является условием «выхода» к смыслам. Понимание вырастает из рефлектирования над действительностью, отраженной в тексте, и выступает как освоение этой действительности.

7. Рефлективные акты, конституирующие понимание, можно дифференцировать по критериям их содержательности, технологических различий понимания, характеристике опыта, который рефлектирован в понимании и обращен на осваиваемую содержательность текста, различий в герменевтических ситуациях.

8. Дискурс как основной предмет понимания доминирует в формате психотерапевтической коммуникации. Актуальное понимание здесь осуществляется в процессе диалога - как непосредственное постижение психических состояний другого, основанное на определенных принципах, психологических качествах, а также жизненном опыте специалиста, обеспечивающем способность адекватно интерпретировать мир субъективности другого человека.

9. Методологической основой понимания субъективности в психоаналитических практиках выступает психоаналитическая культурология как совокупность сложившихся в психоанализе концепций. Ее методологическую основу составляют: трактовка культурного творчества как психологически детерминированного процесса; признание решающей роли бессознательных импульсов в поведении людей; идея существования единого в смысловом содержании психического пространства, включающего на правах равной значимости как первичные психические реакции древнейшего человека, так и современные состояния духовной жизни индивида; психоаналитический принцип тождества онто- и филогенеза, проявляющийся в сходстве смыслов и образов древних мифов, сказок, содержания инфантильных фантазий, снов, невротического бреда и плодов художественного воображения (А.Забияко).

10. Понимание в рамках психоаналитической культурологии предполагает трактовку многозначных универсальных символов, образов сновидений, навязчивых сюжетов, содержащих следы бессознательного и обнаруживающихся в каждом фрагменте психокультурного мира человека.

11. Основным коммуникационным каналом связи психотерапевта и пациента выступает язык, который тесным образом связан с бессознательным. Оно, как предмет понимания, функционирует в виде языковых структур, что создает объективную основу для разработки обобщенных, универсальных схем понимания, которые психоаналитик «накладывает» на проявляющиеся в слове бессознательные элементы субъективности.

12. «Психоаналитические мифы» не только «понимают», но и «творят» мир человеческой субъективности. Проектная сущность психоаналитического дискурса состоит в целенаправленном расширении психокультурного и нравственного опыта личности, результатом которого является снижение уровня проблемности человеческой экзистенции. Погружение сознания пациента в мир психоаналитических мифов-конструктов, идентификация с персонифицированным символа этого мира обеспечивают более масштабную онтологическую «рамку» (систему нравственных и психологических координат) и тем самым «снимают» остроту личностных проблем.

13. К числу условий, обеспечивающих максимально полное понимание психоаналитиком пациента и выстраивание на этой основе не только тактики лечения, но и стратегии формирования и корректировки личности пациента, можно отнести: диалогический формат взаимодействия, позволяющий адекватно интерпретировать всю совокупность детерминант создания текста («умение понимать») и обеспечиваемый смысловым «равенством» творца текста и воспринимающего его субъекта; коммуникативную культуру личности, предполагающая наличие навыков диалога, высокую атенционную способность человека («готовность внимать»), социально-культурную и личностную идентичность (самоотождественность); аксиологическую сензитивность воспринимающего (т.е. эмпатию, способность отождествлять себя с духовным миром партнера). В системе межличностной коммуникации сензитивность позволяет субъекту идентифицироваться с проблемной жизненной ситуацией партнера по диалогу и понять человеческую субъективность. Эти условия актуальны и для других областей межличностного взаимодействия и позволяют снизить уровень его конфликтности, добиться максимального взаимопонимания и эффективного взаимодействия, минимизировать негативные последствия неадекватного понимания человека человеком.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги, следует отметить, что данное исследование позволило концептуально обосновать гипотетические предположения, положенные в его основу. Была раскрыта методологическая база и технологическая основа производства и объективации смыслов текста культуры, ядро которой составляет технология интерпретации как ведущая форма рефлексии. Субъективно-процессуальную природу последней определяет процесс мыследеятельности личности. Адекватность понимания текста обеспечивается прежде всего герменевтической методологией, опирающейся на принципы изоморфизма и взаимосоответствия смысловых текстовых доминант, дисбаланс которых ведет к подмене или деструкции смысла.

Базовым механизмом актуализации культурных смыслов выступает сознание как деятельность. Следовательно, производство смыслов текста обеспечивается в дискурсе, в процессе мыследеятельности, а опредмечивается через структурную и содержательную организацию языка. Рефлексия в субъективном пространстве коммуникации выполнят функцию интерпретации, порождая феномен понимания как совокупность субъективных и объективных смыслов текста.

Особую актуальность проблема понимания получает в системе межличностной коммуникации, и, прежде всего в сфере психоаналитического дискурса. Дело в том, что в процессе психоаналитического диалога происходит не просто понимание, но и творение человеческой субъективности. Проектная сущность психоаналитического дискурса состоит в целенаправленном расширении психокультурного и нравственного опыта личности, результатом которого является снижение уровня проблемности человеческой экзистенции. Погружение сознания пациента в мир психоаналитических мифов-конструктов, идентификация с персонифицированными символами этого мира обеспечивают более масштабную онтологическую «рамку» (систему нравственных и психологических координат) и тем самым «снимают» остроту личностных проблем. Проектная сущность понимания в системе межличностной коммуникации обеспечивается также с помощью стереотипов сознания, позволяющих субъекту идентифицировать и интерпретировать смысл человеческой субъективности, вписав его в уже известную эвристическую модель.

В этой связи возникает проблема, решению которой была подчинено данное исследование: разработать условия, обеспечивающие максимально полное понимание психоаналитиком пациента и выстраивание на этой основе не только тактики лечения, но и стратегии формирования и корректировки личности пациента.

Общие итоги исследования сформулированы в виде положений, выносимых на защиту:

1. Обоснование текста культуры как объекта понимания, сущностными атрибутами которого выступают: связность, компактность и организованное единство составляющих элементов; развернутая во времени последовательность знаков, выражающая некоторое семантическое и образное содержание и обладающая доступным пониманию смыслом; воспроизводимость в иной языковой системе; полисемантизм, выражающийся в способности актуализироваться в новой культурной ситуации в форме индивидуального, авторского построения картины мира и человека. В формате социальной коммуникации текст есть адресованное сообщение, понимание которого предполагает активную позицию реципиента.

2. Трактовка понимания как диалогического по своей природе процесса мыследеятельности личности, ориентированного на опредмечивание смыслов текста культуры с учетом взаимодополняемости субъективного полюса понимания, задаваемого, с одной стороны, историко-культурным и психологическим контекстом, с другой - объективны содержанием текста.

3. Обоснование проектной (культуротворческой) функции понимания, которая обеспечивается с помощью стереотипов сознания, позволяющих субъекту идентифицировать и интерпретировать смысл текста, вписав его в уже известную эвристическую модель. Стереотип в контексте понимания представляет собой свернутую модель реальности, которая разворачивает свои смыслы в момент ее наложения на текст культуры (включая мир человеческой субъективности) и тем самым как бы творит саму реальность, по отношению к которой выступает своеобразным проектом. Проектная сущность психоаналитического дискурса состоит в целенаправленном расширении психокультурного и нравственного опыта личности, результатом которого является снижение уровня проблемности человеческой экзистенции.

4. Структура понгшания как деятельности, обеспечивающей максимальную адекватность интерпретации полисмыслового пространства текста за счет целенаправленного процесса рефлексии, осуществляемой в рамках специфического «гносеологического круга», включающего: а) восприятие текста, т.е. его прочтение в форме непосредственного «отображения образа»; б) переживание, предшествующее рациональному постижению текста и представляющее собой индивидуальное восприятие образа в соответствии с собственным жизненным опытом и включение его в свое «смысловое поле» (психологический, интуитивный аспект понимания); в) рефлексию, т.е. понимание и интерпретацию переживаемого «текста-образа» путем разложения его на определенные смысловые единицы, перевод его из застывшего и объективированного продукта в духовную активность, которая и была источником его производства.

5. Условия адекватного понимания и интерпретации текста культуры:

1) диалогический формат взаимодействия, позволяющий адекватно интерпретировать всю совокупность детерминант создания текста («умение понимать») и обеспечиваемый смысловым «равенством» творца текста и воспринимающего его субъекта;

2) коммуникативная культура личности, предполагающая наличие навыков диалога, высокую атенционную способность человека («готовность внимать»), социально-культурную и личностную идентичность (самоотождественность);

3) аксиологическая сензитивность воспринимающего (т.е. эмпатия, способность отождествлять себя с духовным миром партнера). В системе межличностной коммуникации сензитивность позволяет субъекту идентифицироваться с проблемной жизненной ситуацией партнера по диалогу и понять человеческую субъективность.

Проблема понимания имеет множество граней и подходов. На наш взгляд, наиболее продуктивной является герменевтическая методология, особенно актуальная в контексте социально-культурной коммуникации, которая всегда опосредована «текстом». В этой связи обращение к традициям герменевтики, востребованность ее гносеологических ресурсов можно рассматривать как важнейшее условие выработки методологических принципов и приемов анализа, понимания и интерпретации текстов культуры в широком смысле их понимания, включая и мир человеческой субъективности.

Список научной литературыМедведев, Владимир Александрович, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Абдаев Р.Ф. Философия информационной цивилизации. М., ВЛАДОС, 1994.-361 с.

2. Автономова Н. С. Мишель Фуко и его книга «Слова и вещи» // В кн.: Фуко М. Слова и вещи. М.: Прогресс, 1977. - С.47-62.

3. Андреева Г.М., Богомолова Н.Н., Петровская Л.А. Современная социальная психология на Западе (теоретические ориентации). М., 1978.-312 с.

4. Бабушкин В.У. О двух моделях понимания // Загадка человеческого понимания. -М., 1991. -С.56-69.

5. Барт Р. Избранные труды. Семиотика. Поэтика. М., 1989.463 с.

6. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М., 1986. -С.43-59.

7. Бахтин М.М. Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве //Литературно-критические статьи.-М., 1986.-С. 43-59.

8. Бахтин М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. Опыт философского анализа // Эстетика словесного творчества. М., 1986. - С. 297- 324.

9. Библер B.C. От наукоучения к логике культуры: Два филос. введения в XXI век. -М., 1991. -231с.

10. Богданов В.В. Текст и текстовое общение. СПб., 1993.281с.

11. Богданов, В.В., Соболева З.И. Феномен понимания // Лингвистические проблемы искусственного интеллекта. СПб., 1992. - С.45-63.

12. Богин Г.И. К онтологии понимания текста // Вопросы методологии. 1991.-№2.-С. 33-46.

13. Богин Г.И. Обретение способности понимать // www. auditorium.ruп. Богин Г.И. Субстанциальная сторона понимания текста. -Тверь, 1993.-138с.

14. Богин Г.И. Схемы действий читателя при понимании текста. -Калинин, 1989.- 135 с.

15. Богин Г.И. Типология понимания текста. Калинин, 1986.211с.

16. Борев Ю.Б. Методология анализа литературного процесса. -М., 1989.-394с.

17. Бородкин Ф.М., Каряк Н.М. Внимание: конфликт! Новосибирск, 1983.-233с.

18. Брудный А.А. Понимание и текст // Загадка человеческого понимания. М., 1991. - С.171-190.

19. Брудный А.А. Психологическая герменевтика- М. 1998.436с.

20. Бубер М. Два образа веры. М., 1995. - 256с.

21. Быстрицкий Е.К. Понимание окно в новый мир? // Загадка человеческого понимания. - М., 1991. - С.107-121.

22. Васильев С.А. Уровни понимания текста // Понимание как логико-гносеологическая проблема. Киев, 1982. - С.56-62.

23. Васильева Т.Е. Проблема герменевтического метода в современной буржуазной философии // Философские науки, 1980. №4. -С.89-97.

24. Вейзе А.А. Реферирование текста. Минск, 1978. - 152с.

25. Виноград Т. К процессуальному пониманию семантики // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1983. Вып. XII. - С.126-135.

26. Виноград Т. Программа, понимающая естественный язык. -М., 1976. 142с.

27. Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. М., 1959.-226с.

28. Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. М., 1958.365с.

29. Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка: Основные проблемы социологического метода в науке о языке. Д., 1929. - 321с.

30. Гадамер Г.Х. Истина и метод. М., Прогресс, 1983. - 582с.

31. Галеева Н.Д. Понимание и интерпретация художественного текста как составная часть подготовки филолога. // Понимание и интерпретация текста. Тверь. 1994. Отв. Ред . Богин Г.И. - С 79-87.

32. Гейзенберг В. Что такое "понимание" в теоретической физике? // Природа. 1971. - № 4. - С.73-80.

33. Гловинская М.Б. 1989 Семантика, прагматика и стилистика видо-временных форм // Грамматические исследования: Функционально-стилистический аспект: Суперсегментная фонетика; Морфологическая семантика. - М., 1989. - С.74-146.

34. Гончаренко В.В., Шингарёва Е.А. Фреймы для распознавания смысла текста. Кишинёв, 1984. - 184с.

35. Гранин Ю.Д. 1987 О гносеологическом содержании понятия «оценка» // Вопр. филос. 1987. - № 6. - С.59-72.

36. Громыко И.В. Выготскианство (Подход Л.С.Выготского за рамками концепции Выготского (к идее деятельностной антропологии). //Вопросы методологии, 1992. № 3-4. - С. 46-64.

37. Гудков Л.Д. Метафора и рациональность как проблема социальной эпистемологии. М., 1994. - 211с.

38. Гумбольт В. Язык и философия культуры. М., Прогресс, 1985.-376с.

39. Гусев С.С., Тульчинский Г.Л. Проблема понимания в философии.-М., 1985.-261с.

40. Демьянков В.З. 1989 Интерпретация, понимание и лингвистические аспекты их моделирования на ЭВМ. - М., 1989. - 231с.

41. Демьянков В.З. Морфологическая интерпретация текста и ее моделирование. М., 1994. - 196с.

42. Демьянков В.З. Основы теории интерпретации и её приложения к вычислительной лингвистике. М., 1985. - 211с.

43. ДерридаЖ. О грамматологии. М.: Ad Marginem. - 2000.412с

44. Диалектика общения. Гносеологические и мировоззренческие проблемы. М., Наука, 1987. - 483с.

45. Диалог в философии: Традиции и современность. СПб., 1995.-385с.

46. Доблаев Л.П. Проблема понимания в советской психологии. -Саратов, 1967.-274с.

47. Доблаев Л.П. Смысловая структура учебного текста и проблемы его понимания. М., 1982. -198с.

48. Долинин К.А. Интерпретация текста. М., 1985. - 273с.

49. Дрей У. Еще раз к вопросу об объяснении действий людей в исторической науке. // Философия и методология истории. М., 1977. -С. 47-53.

50. Дридзе Т.М. Интеракционные характеристики и классификация текстов (с учётом специфики интерпретационных сдвигов) // Смысловое восприятие речевого сообщения (в условиях массовой коммуникации). М., 1976. - С. 173-187.

51. Дридзе Т.М. Социальная коммуникация как текстовая деятельность в семиосоциопсихологии // ОНС, 96. №3. - С. 145-152.

52. Ершов П.Н. Режиссура как практическая психология. М., 1972.-294с.

53. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. М., 1982.211с.

54. Жюль К.К. Проблема понимания как предмет гносеологического и семантического анализов // Понимание как логико-гносеологическая проблема. Киев, 1982. - С. 123-136.

55. Залевская А.А. Понимание текста: Психолингвистический подход. Калинин, 1988. -132с.

56. Запесоцкий А.С. Гуманитарная культура как фактор индивидуализации и социальной интеграции молодежи. Автореф. дисс. Доктора культуролог, наук. - СПб, 1996. - 42с.

57. Зимняя И.А. Смысловое восприятие речевого сообщения // Смысловое восприятие речевого сообщения (в условиях массовой коммуникации). -М., 1976. -С.36-42.

58. Знаков В.В. Понимание в познании и общении. М., 1994.211с.

59. Иван А.А., Фурманова О.В. Философская герменевтика и проблемы научного знания. // Философские науки, 1984. 5. С.78-87.

60. Ивин А.А. Понимание и ценности: логическая структура понимания // Понимание как философско-методологическая проблема // Вопросы философии, 1986. -№ 9. С. 102-116.

61. Ионин Л.Г. Понимающая социология. М., 1979. - 251с.

62. Каменская O.JI. Текст и коммуникация. М., 1990. - 384с.

63. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М., 2001. - 384с.

64. Карнад Р. Значение и необходимость. М., 1959. - 394с.

65. Колеватов В.А. Социальная память и познание. М.: Мысль, 1984.-361с.

66. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. М., Наука, 1985. - 293с.

67. Компьютеры, Язык, Культура. // ОНС, 96. №3. - С. 145-152.

68. Коул И., Скрибнер С. Культура и мышление. М.: Прогресс, 1977.-472с.

69. Крижанская Ю.С., Третьяков Г.П. Грамматика общения. Л., 1987.- 123с.

70. Крымский С.Б. О статусе понимания // Доказательство и понимание. Киев, 1986. - 231с.

71. Крымский С.Б. Характеристики понимания // Логический анализ естественного языка. Вильнюс, 1982. - С. 152-160.

72. Кузнецов С.Н. Теоретические основы интерлингвистики. М., Из-во Ун-та Дружбы Народов. 1987. - 219с.

73. Лакофф Дж. Когнитивная семантика // Язык и интеллект. -М., 1996.-391с.

74. Лакофф Дж. Лингвистические гештальты // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1981. Вып. X. - С. 211-226.

75. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. -М., 1988. Вып. XXIII. С.150-161.

76. Лакофф Дж., Джонсон, М. Метафоры, которыми мы живём // Язык и моделирование социального взаимодействия. М., 1987. - С.59-68.

77. Лейбин В.М. Фрейд, психоанализ и современная западная философия. М., 1990. - 322с.

78. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М., 1972.385с.

79. Локк Дж. Опыт о человеческом разуме // Избранные философские произведения. -М., 1960. -Т.1. -491с.

80. Ломов Б.Ф. Общение как проблема общей психологии // Методологические проблемы социальной психологии. М., 1975. - 278с.

81. Лотман Ю.М. Культура как коллективный интеллект и проблемы искусственного разума. М., 1977. - С. 21.

82. Лотман Ю.М. Несколько мыслей о типологии культур// Языки культуры и проблемы переводимости. М., 1987. - С. 10-19

83. Лузина Л.Г. Распределение информации в тексте (когнитивный и прагмастилистический аспекты). М., 1996. - 209с.

84. Матурана У. Биология познания // Язык и интеллект. М., 1996.-392с.

85. Медведев В.А. Огниво или Сказка о хождении во власть. -Russian imago 2001. Исследования по психоанализу культуры. СПб, «Алетейя», 2002. - С. 306-375.

86. Медведев В.А. Куда же нам плыть? Психоанализ символики российских денежных знаков. // Russian imago 2001. Исследования по психоанализу культуры. СПб, «Алетейя», 2002. - С. 238-244.

87. Медведев В.А. В поисках жанра. Прошлое, настоящее и будущее прикладного психоанализа в России // Russian imago 2000. Исследования по психоанализу культуры. СПб, «Алетейя», 2001. - С. 499-530.

88. Медведев В.А. Российская архетипика в зеркале народной сказки» // Russian imago 2000. Исследования по психоанализу культуры. -СПб, «Алетейя», 2001. С. 159-167.

89. Медведев В.А. Философская культурология классического психоанализа (в соавторстве с С.М.Черкасовым) // Russian imago 2000. Исследования по психоанализу культуры. СПб, «Алетейя», 2001. -С.92-113.

90. Медведев В.А. Спор о природе психоанализа: прошлое, настоящее и будущее еще одной иллюзии // Russian imago 2000. Исследования по психоанализу культуры. СПб, «Алетейя», 2001 - С. 353-376.

91. Медведев В.А. Философская культурология психоанализа // Философия культуры: становление и развитие. СПБ, из-во СПбГУ, 1995. - С. 217-227. (в соавторстве с Черкасовым С.М.).

92. Медведев В.А. Философия как индикатор культурности социума и социальной адекватности культуры // Философия и духовная жизнь общества. Л.: Наука, 1989. - С. 47-75.

93. Мелетинский Е.М. О литературных архетипах. М., 1994.233с.

94. Мельвиль Ю. К Пути буржуазной философии XX века. М., 1983.-392с.

95. Мельвиль Ю.К О социоцентристской тенденции буржуазной философии XX века// Вопросы философии, 1983. -№ 10. С. 103-120.юо. Минский М. Фреймы для представления знаний. М., 1979. 194с.

96. Никифоров А.Л. Семантическая концепция понимания // Загадка человеческого понимания. -М., 1991. -283с.

97. Никифоров С.В. Проблема интерпретации письменного текста: Автореф. дисс. . докт. филол. наук. М., 1993. -42с.

98. Новиков А.И. Семантика текста и её формализация. М., 1983.-283с.

99. Новые направления в социологической теории. М.: Прогресс, 1978.-491с.

100. Обозов Н.Н. Межличностные отношения. Л., 1979. -451с.

101. Орлова Э.А. Актуальные проблемы культурологии // Культура в совр. мире: опыт, проблемы, решения: Инф. сб. М., 1994. Вып. 10. -59с.из. Павилёнис Р.И. Проблема смысла. М., 1983. -451с.

102. Парахонский Б.А. Понимание текста и эвристические функции слова // Понимание как логико-гносеологическая проблема. Киев,1982.-234с.

103. Парк А.А. Историческое объяснение. Таллинн, 1981. - 362с.

104. Парк А.А. Проблема объяснения в современной немарксистской философии истории. // Философские науки, 1983. -№4. С.89-98.

105. Петренко В.Ф., Мастеров, Б.М. К проблеме понимания речевого высказывания // Самосознание, речь и мышление. Алма-Ата, 1981. -С.101-116.lis. Петров М.К. Язык, знак, культура. М.: Наука, 1991. - 375с.

106. Попович М.В. Связь понимания и доказательства как проблема философии науки // Доказательство и понимание. Киев, 1986. -С.123-139.

107. Поппер К. Логика и рост научного знания. М.: Прогресс,1983.-453с.

108. Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории. М.: Мысль, 1974.-364с.

109. Постовалова В.И. 1988 Лингвистическая гипотеза и ее обоснование. - Дисс. на соиск. ученой степени доктора филол. наук. - М.: Институт языкознания АН СССР, 1988. -481с.

110. Пэнто Р., Гравитц М. Методы социальных наук. М., 1972.398с.

111. Ракитов А.И. Понимание и рациональность: Понимание как философско-методологическая проблема // Вопросы философии. 1986. -№.7. С.123-139.

112. Рикер П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике. -М., Медиум, 1995. 467с.

113. Рикер П. Торжество языка над насилием. Герменевтический подход к философии права // Вопросы философии. №4, 1996. - С.27-36.

114. Риккерт Г. Философия жизни. М., 1912. - 361с.

115. Розин В. На пороге нового мира (опыт методологического осмысления). // Кентавр. -№17. С.2-9.

116. Розин В.М. Культура и проблема ее изучения // Методол. проблемы теоретико-прикладных исследований культуры. М., 1988. -С.230-242.

117. Рубинштейн C.JI. Проблемы общей психологии. М., 1973.337с.т. Руководство по методологии культурно-антропологических исследований. М., 1991. - 182с.

118. Савин Е.Ю. Понимание как форма познавательной активности субъекта: Опыт субъекта в понимании. Калуга, 1996. - 194с.

119. Свасьян К.А. Проблема символа в современной философии. -Ереван, 1980.-243с.

120. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, 1993. - 401с.

121. Сильдмяэ И.Я. О когитологии // Уч. зап. Тартуского гос. унта. Вып. 594.-Тарту, 1981. С.56-69.

122. Скрэгг Г. Семантические сети как модели памяти // Новое в зарубежной лингвистике. -М., 1983. Вып. XII. С.102-114.

123. Смирнов А.А. Проблемы психологии памяти. М., 1966.295с.

124. Смирнова Е.Д. Логическая семантика и философские основания логики. М., 1986. - 207с.

125. Сноу Ч. Две культуры. М.: Прогресс, 1973. - 367с.

126. Солнцев В.М. Очерки по современному китайскому языку: (Введение в изучение китайского языка). М., 1957. - 162с.

127. Сорокин Ю.А. Психолингвистические аспекты изучения текста.-М., 1985.-201с.

128. Соссюр Ф. Труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1977.495с.из. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. М., 1985. - 320с.

129. Тарасов Е.Ф. Тенденции развития психолингвистики. М., 1987.-239с.

130. Тарский А. Введение в логику и методологию дедуктивных наук.-М., 1948.-236с.

131. Тощенко В.П. Философия культуры диалога. Новосиб., 1993.-201с.

132. Тулмин С. Человеческое понимание. М.: Прогресс, 1984.439с.

133. Уилкс Й. Анализ предложений английского языка. 4.2 // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1983. Вып. XII. - С.76-89.

134. Уильям Олд. Культура и международный язык. Бразилия: Из-во "Fonto", 1986.-472с.

135. Уманский Л.И. Методы экспериментального исследования социально-психологических феноменов. // Методология и методы социальной психологии. М., 1977. - 329с.

136. Успенский Б.А. Избранные труды. Семиотика истории. Семиотика культуры. М.: Гнозис, 1994. - 395с.

137. Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1988. Вып. XXIII. - С.211-223.

138. Фитиалов СЛ. Лингвистические аспекты моделирования понимания естественного языка // Уч. зап. Тартуского гос. ун-та. Вып.654. -Тарту, 1983. С.200-221.

139. Фоллесдаль Д. Понимание и рациональность // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1986. Вып. XVIII. - С.56-67.

140. Фреге Г. Понятие и вещь. М., 1978; - 412с.

141. Фреге Г. Смысл и денотат // Семиотика и информатика. В.8, М., 1977. С.87-93.;

142. Фрейд 3. Введение в психоанализ: Лекции. М., 1991. - 294с.

143. Фрейд 3. Психоанализ. Религия. Культура. М., 1992. - 328с.

144. Фромм Э. Душа человека. М., 1992. - 485с.

145. Фуко М. Слова и вещи. М.: Прогресс, 1977. - 496с.

146. Хайдеггер М. Из диалога о языке. Между японцем и спрашивающим // Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993; С. 293-305.

147. Халеева И.И. Основы теории обучения пониманию иноязычной речи (подготовка переводчиков). М., 1989. - 193с.

148. Хараш А.У. К определению задач и методов социальной психологии в свете принципа деятельности. // Теоретические и методологические проблемы социальной психологии. М., 1977. - С. 102-123.

149. Чарняк Ю. Умозаключения и знания. Ч. 2 // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1983. Вып. XII. - С.90-112.

150. Черняк B.C. О смысле понимания и понимании смысла // Вопросы философии. 1986. №. 8. - С.78-84.

151. Чистякова Г.Д. Формирование предметного кода как основы понимания текста // Вопросы психологии, 1981. № 4. - С. 123-132.

152. Швырёв B.C. Понимание в структуре научного сознания // Загадка человеческого понимания. М., 1991. - С.211-224.

153. Шенк Р. Обработка концептуальной информации. М., 1980.- 364с.

154. Шенк Р., Лебовиц, М., Бирнбаум, Л. Интегральная понимающая система // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1983. Вып. XII. -С.167-187.

155. Шибутани Т. Социальная психология. Пер. с англ. — М., 1961.- 537с.

156. Шор Ю.М. Культура как духовно-творческая целостность. -Автореф. дисс. доктора филос. наук. СПб, 1995. - 40с.

157. Шрейдер Ю.А. Логика знаковых систем. М.: Знание, 1974.342с.

158. Штофф В.А., Шилков Ю.М. О соотношении объяснения и понимания в методологии общественных наук. // Философские науки, 1984.- №2.

159. Щедровицкий Г.П. "Естественное" и "искусственное" в развитии речи-языка // Основные проблемы эволюции языка. Самарканд, 1966. Ч.1.- С.49-63.

160. Щедровицкий Г.П. Избранное. М., 1995. -280с.

161. Щедровицкий Г.П. Смысл и значение // Проблемы семантики.1. М, 1974.-С. 102-120.

162. Щедровицкий Г.П. Смысл и значение. // Проблемы семантики. -М, 1974. С.93-94.

163. Щедровицкий Г.П. Схема деятельности системно-структурное строение, смысл и содержание // Системные исследования. Методологические проблемы. Ежегодник. 1986. - М., 1987. - С.231-239.

164. Щепаньский Я. Элементарные понятия социологии. Пер. с польск. -М., 1969.-298 с.

165. Ыйм Х.Я. Семантика и теория понимания языка: Анализ лексики и текстов директивного общения эстонского языка. Автореф. дисс. .докт. филол. наук. Тарту, 1983. - 40с.

166. Эко У. Другое имя для розы. (Перевод Ольшанского А.А.)//Философско-культурологический журнал «Z». М.: МГУ. -2000. -№3.- 395с.

167. Юдин Б.Г. О соотношении рефлексии и деятельности. // Рефлексия в науке и обучении. Новосибирск, 1984. - С.200-209.

168. Юнг К.Г. Архетип и символ. М., 1991. - 493с.

169. Язык и культуры. М., 1987. - 496с.

170. Яковлев А.А. Что является объектом понимания // Загадка человеческого понимания. М., 1991. - 301с.

171. A Handbook of Method in Cultural Anthropology // Ed. Naroll R.A., Cohen R. N.Y., 1973.

172. Allan K. Linguistic meaning: V.l. L.; N.Y., 1986.

173. Ast F. Grundriss der Philologie. Landshut, 1808.

174. Baker C.-L., Brame M.K. 1972 Global rules: A rejoinder // Lg. 1972, v.48.-№1,51-75.

175. Barthes R. Critique et verite. Paris. - 1966

176. Bartsch R. The syntax and semantics of subordinate clause construction and pronominal oreference // Selections from the Third Groningen Round Table. N.Y. etc., 1979. P.23-59.

177. Bateson G. Mind and nature: A necessary unity. L.; Sydney,1979.

178. Bennett A. Interruptions and the interpretation of conversation // BLS 1978, v.4, 557-575.

179. Bollnow O.F. Das Verstehen. Mainz, 1949.

180. Brown G., Yule G. Discourse analysis. Cambr. etc., 1983.

181. Carnap R. Empiricism, semantics, and ontology // RIPh 1950, v.4, p.20-40. Repr. // The linguistic turn: Recent essays in philosophical method. -Chicago; L., 1967. P.72-84.

182. Carter K., Presnell M. Introduction // Interpretive approaches to interpersonal communication. Albany, 1994. P. 1-9.

183. Chomsky N. Lectures on government and binding. Dordrecht; Cinnamon, 1981.

184. Clark, H., Clark, E. Psychology and language: An introduction to psycholinguistics. New York, 1977.

185. Cooper R. Quantification and syntactic theory. Dordrecht etc.,1983.

186. Culler J. Prolegomena to a theory of reading // The reader in the text: Essays on audience and interpretation. Princeton (N.J.), 1980. P.46-66.

187. Culler J. Structuralist poetics: Structuralism, linguistics and the study of literature. L.; Henley, 1975.

188. Dascal M. Pragmatics and the philosophy of mind. Vol. 1. Amsterdam etc., 1983.

189. Deetz S. Metaphor analysis // Methods for intercultural communication research. Beverly Hills etc., 1984. P.215-228.

190. Derrida J. L'ecriture et la difference. P., 1967.

191. Dilthey W. Gesammelte Schriften. Bd. 1. Lpz, 1922;

192. Dresher B.E. Logical representations and linguistic theory // LI 1977, v.8, 351-378.

193. Droysen J.G. Historik: Vorlesungen tiber Enzyklopadie und Meth-odologie der Geschichte /Hrsgn. v. Rudolf Hiibner, im Auftrage der Preus-sischen Akad. der Wissenschaften. 2. Aufl. - Mtinchen; В., 1943.

194. Dudich E., Си vi konas la Teron? Budapest, Scienca Eldona Centro de UEA, 1983. (Знаешь ли ты Землю? Будапешт, Научно-издательский центр УЭА, 1983).

195. Eijck J.V. Games and representations // Representation and reasoning: Proceedings of the Stuttgart Conference: Workshop on discourse representation, dialogue tableau and logic programming. Tubingen, 1988. P. 16

196. Evans G. Semantic structure and logical form // Truth and meaning: Essays in semantics. Oxford, 1976. Repr. // Evans G. Collected papers. -Oxford, 1985. P.49-75.

197. Feleppa R. Convention, Translation and Understanding. N.Y.,1988;

198. Fernandez A., Sengenaj dialogoj. Popularscienca esploro de fun-damentaj demandoj. La Laguna, eld. J. Regulo, 1971.

199. Ferrari-Bravo, D. Geometrie della parola nel pensiero russi tra '800 e '900. Pisa: Edizioni ETS. 2000. - p. 90

200. Fetzer, J. The frame problem: Artificial Intelligence meets David Hume // Reasoning Agents in a Dynamic World: The Frame Problem. Greenwich, 1991.

201. Finke P. Konstruktive Selbstthematisierung: Eine metatheoretische Studie zur Linguistik und Literaturwissenschaft // Analytische Literaturwissen-schaft. Braunschweig; Wiesbaden, 1984. S.9-40.

202. Firth J.R. A new approach to grammar // Firth J.R. Selected papers of J.R.Firth 1952-59 / Ed. by F.R.Palmer. L.; Harlow, 1968. P.l 14-125.

203. Gadamer H.-G. Wahrheit und Methode. Grundzuge einer philoso-phischen Hermeneutik. Tub., 1975.

204. Garnham, A. Mental models as representations of discourse and text. Chichester, 1987.

205. Garnham, A. Minimalism versus constructionism: A false dichotomy in theories of inference during reading // Psycology.1992. 3 (63): Reading-Inference. 1.1.

206. Geertz C. Local knowledge: Further essays in interpretive anthropology. N.Y., 1983.

207. Gernsbacher M. Language comprehension as structure building. Hillsdale, 1990.

208. Giddens A., Turner J.H. Introduction // Social theory today. -Stanford (California), 1987. P.l-10.

209. Grassi E. Rhetoric as philosophy: The humanist tradition. University Park; L., 1980.

210. Grice P. Logic and conversation // Speech acts. New York etc.,1975. Р.41-58.

211. Grow, G. Serving the strategic reader: Cognitive theory and its implications for the teaching of writing. Florida, 1994.

212. Gtybowski А. О esperancie. Warszawa: Polski zwiazek esperan-tystow, 1962.-86 s. P.31.

213. Haferhorn B.R., Dellian K., Scienca kaj Teknika Terminaro, To-kio, 1956.

214. Harris W. Interpretive acts: In search of meaning. Oxford, 1988.

215. Harst J.V.D. Verklaring en interpretatie in de literatuurweten-schap. Amsterdam, 1989.

216. Hayes, P. Commentary on J. Fetzer The Frame Problem: Artificial Intelligence Meets David Hume // Reasoning Agents in A Dynamic World: The Frame Problem. Greenwich, 1991.

217. Hayes, P. The frame problem: Artificial Intelligence meets David Hume // Reasoning Agents in a Dynamic World: The Frame Problem. Greenwich, 1991.

218. Hermeneutik als Weg heutiger Wissenschafit. Salzburg; Munch.,1971.

219. Hiley D., Bohman J., Shusterman R. eds. 1991 The interpretive turn: Philosophy, science, culture. - Ithaca; N.Y., 1991.

220. Hilgers R. kaj Yashovardhan, Matematikaj difinoj en Esperanto kaj terminoj en sep lingvoj: angia, dana, Esperanto, franca, germana, itala kaj portugala; Alsbach: Leuchturm-Verlag, 1980.

221. Hofmann T.R. What some semantic theories can't do // The elements: A parasession on linguistic units and levels: April 20-21, 1979: Including papers from the Conference on Non-Slavic languages of the USSR (April 18,1979)-Chicago, 1979. P.60-67.

222. Hudson R.A. Arguments for a non-transformational grammar. -Chicago; L., 1976.

223. Jackendoff R.S. Semantic interpretation in generative grammar. -Cambr. (Mass.); L., 1972.

224. Jackendoff R.S. Semantics and cognition. Cambr. (Mass.), 1983.

225. Johnson-Laird P.N. Conditionals and mental models // On conditionals. Cambr. etc., 1986. P.55-75.

226. Johnson-Laird, P. Mental models: Towards a cognitive science of language, inference, and consciousness. Cambridge, 1983.

227. Kroch A.S. On the role of resumptive pronouns in amnestying island constraint violations//CLS 1981, v. 17, 125-135.

228. Labov W. The several logics of quantification // BLS 1985, v. 11, p.175-195.

229. Lakoff G. Global rules // Lg. 1970, v.43, № 3, p.627-639.

230. Lang E. Semantik der koordinativen Verkntipfung. В., 1977.

231. Lasnik H. Remarks on coreference // LA 1976, v.2, 1-22. Repr. // Lasnik H. Essays on anaphora. Dordrecht etc., 1989. P.90-109.

232. Leech, G. Principles of pragmatics. London etc., 1984.

233. Leonard R. The interpretation of English noun sequences on the computer. Amsterdam etc., 1984.

234. McCarthy, J. History of Circumscription // Artificial Intelligence. 1993. №. 59.

235. Mead M. Toward more vivid Utopia. NY. 1970.

236. Morgenstern, L. Knowledge as the frame problem // Reasoning Agents in a Dynamic World: The Frame Problem. Greenwich, 1991.

237. Munnich A. A vallalatiranyitasi szamitogep-alkalmazas fo-galmainak tobb nyelvti szotara, Szamitastecnikai oktato koz-pont, Budapest, 1972.

238. Okamoto S. The notion of givenness and the use of pronouns and ellipsis//BLS 1981, v.7,222-235.

239. Olsen S.H. The end of literary theory. Cambr. etc., 1987.

240. Ortega у Gasset J. El hombre у la gente. Madrid, 1957.

241. Pinkham J.E. The formation of comparative clauses in French and English.-N.Y.;L., 1985.

242. Pleh Cs. Subject or topic in Hungarian: Some psycholinguistic evidence to increase the confusion // Hungarian linguistics. Amsterdam; Philadelphia, 1982. P.447-465.

243. Reinhart T. Anaphora and semantic interpretation. L.; Canberra,1983.

244. Reinhart T. Coreference and bound anaphora: A restatement of the anaphora questions // LaP 1983, v.6, №1,47-88.

245. Rickert H. Unmittelbarkeit und Sinndeutung. Tub., 1939.

246. Rickman H.P. Understanding and Human Studies. L., 1967.

247. Ricoeur P. Hermeneutics and the human sciences. L., 1981.

248. Roheim G. The Origin and Function of Culture. N.Y., 1943.

249. Russell B. History of Western philosophy and its connection with political and social circumstances from the earliest times to the present day. -L., 1946.

250. Schaner-Wolles C., Haider H. Spracherwerb und Kognition Eine Studie tiber interpretative Relationen // Grammatik und Kognition: Psycholin-guistische Untersuchungen. - Opladen, 1987. S.41-80.

251. Schauber E., Spolsky E. The bounds of interpretation: Linguistic theory and literary text. Stanford (California), 1986.

252. Schelting A.V. Max Webers Wissenschaftslehre: Das logischen Problem des historischen Kulturerkenntnis. Tub., 1934.

253. Schwarz M. Anaphern und ihre diversen Antezedenten: Korefer-enz und Konsorten // Sprache im Fokus: Festschrift fur Heinz Vater zum 65. Geburtstag. Tubingen, 1997. S.445-455.

254. Sciencaj stuJoj, bazitaj sur originalaj esploroj kaj observoj, sub re-dakto de Paul Neergaard, Kopenhago, ISAE, 1958. (Научные труды, основанные на оригинальных исследованиях и наблюдениях, под редакцией Поля Нергора, Копенгаген, изд. ISAE, 1958).

255. Seuren Р.А. Anaphora resolution // Reasoning and discourse processes. L. etc., 1986. P. 187-207.

256. Shapiro M. The sense of grammar: Language as semeiotic. -Bloomington, 1983.

257. Singer J. Grundzuge einer rezeptiven Grammatik des Mittel-hochdeutschen. Paderborn etc., 1996.

258. Song S.C. Explorations in Korean syntax and semantics. Berkeley (CA), 1988.

259. SpitzerL. Stilstudien: II. Stilsprachen. Munchen, 1928.

260. Ullmann S. Semantics. An Introduction to the Science of Meaning. Oxf., 1972;276. van Dijk, T.A. Kintsch, W. Strategies of discourse comprehension. NewYork etc., 1983.

261. Verstehende Soziologie: Grundzuge und Entwicklungstendenzen. Munch., 1972.

262. Voros C. Absoluta analitika geometric». (Абсолютная аналитическая геометрия.) Трехтомный труд, опубликованный в 1910-1912 гг.

263. Wasow Т. Anaphoric pronouns and bound variables // Lg. 1975, v.51, № 2, 368-383.

264. Wiister E., Enciklopedia vortaro Esperanta-Germana, Leipzig.1929 r.

265. Williams R. Marxism and literature. Oxford, 1977.

266. Wilson, D., Sperber, D. Inference and implicature in utterance interpretation // Reasoning in Discourse Processes. New York., 1986.

267. Wittgenstein L. Philosophical investigations: Philosophische Untersuchungen. Oxford; N.Y., 1953.

268. Wfister E.B. Internationale Sprachnormung in der Technik-Berlin, 1931.- (nepeasa. Bonn, Beiheft-№2, 1968). P. 85-86.

269. Wuster E., Masinfaka Esperanto-vortaro, Leipzig, E.-Fako, 1923.

270. Kovacskaj M., Bujdoso I., Mikroelektronika vortaro, Budapest: ISI ATSZ, 1984.