автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.04
диссертация на тему: Последствия увеличения плотности регулирования российских государственных университетов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Последствия увеличения плотности регулирования российских государственных университетов"

На правах рукописи

БЛЯХЕР МИХАИЛ ЛЕОНИДОВИЧ

ПОСЛЕДСТВИЯ УВЕЛИЧЕНИЯ ПЛОТНОСТИ РЕГУЛИРОВАНИЯ РОССИЙСКИХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ УНИВЕРСИТЕТОВ (СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ)

22.00.04 - Социальная структура, социальные институты и процессы

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

г 9 АПР 2015

Хабаровск — 2015

005567864

Работа выполнена в ФГБОУ ВПО «Тихоокеанский государственный университет».

Научный руководитель: доктор социологических наук, доцент

Леонтьева Эльвира Октавьевна

Официальные оппоненты:

Савелова Евгения Валерьевна

доктор философских наук, профессор, ФБГОУ ВПО «Хабаровский

государственный институт искусств и культуры», первый проректор Якуба Татьяна Юрьевна кандидат социологических наук, КГБНУК «Дальневосточная государственная научная библиотека», директор

Ведущая организация:

ФГБОУ ВПО «Дальневосточный государственный университет путей сообщения», Хабаровск Защита состоится 19 мая 2015 года в 16 часов, на заседании диссертационного совета Д 212.294.04 при ФГБОУ ВПО «Тихоокеанский государственный университет» по адресу 680035, г. Хабаровск, ул. Тихоокеанская, 136, ауд. 315 л.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке и на сайте Тихоокеанского государственного университета, pnu.edu.ru/ru/sciense/state-8аеп^йс-аМез1айопЛЬе81з_ргерагес1/

Автореферат разослан «_»_2015 г.

Ученый секретарь - л

диссертационного совета О ---- Гареева Ирина Анатольевна

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Одной из наиболее острых проблем, встающих сегодня перед профессиональным сообществом является проблема функционирования организаций в условиях все более возрастающего контроля со стороны государственных структур. Проблема эта отнюдь не охватывает какую-то одну сферу или территорию, но все более осознается, как значимая теоретическая задача для социологии, как науки. Традиционно блага от наличия внешнего регулирования связывают с повышением уровня координации элементов системы, облегчения транзакций. Однако позитивные эффекты от снижения издержек транзакции и организации коммуникации в современных условиях существенно уменьшаются в связи с возникновением избыточного регулирования. Вскрыть и описать механизм и логику возникновения избыточного регулирования, его влияние на функционирование организации, подвергшейся такому регулированию со стороны государства, мы и попытаемся в настоящей работе.

Материалом, который позволяет, на наш взгляд, проследить и описать этот феномен наиболее ярко, является процесс взаимодействия университетов и отраслевого министерства (министерства образования и науки), разворачивающийся в последние годы. Выбор именно этой сферы продиктован двумя соображениями.

Во-первых, в силу того, что университетское сообщество, по самой своей природе, состоит из людей с высоким образовательным статусом. При этом профессиональная деятельность этих людей связана с говорением. Соответственно, выше уровень рефлексии и саморефлексии, проще фиксация «общего мнения» и его трансформации. Во-вторых, в силу статуса студента автор оказался теснее всего вовлеченным именно в эту сферу. Следовательно, несколько облегчался процесс выхода «в поле».

В ходе реформы высшего образования в стране, как будет показано в тексте работы, уровень и интенсивность воздействия со стороны министерства на вузы в этот период увеличился качественно. При этом возможность вуза оказывать встречное воздействие на министерство или, по крайней мере, участвовать в обсуждении решений, касающихся их непосредственно, снижается по мере уменьшения «элитности» вуза. Тем самым, наиболее показательным объектом исследования, воспринимающим внешнюю активность, внешнюю регуляцию, вынужденным адаптироваться к ней выступает провинциальный университет. Здесь меньше возможностей для организации «особых условий», острее ощущается необходимость выработки механизмов адаптации к условиям повышенной внешней регуляции.

Таким образом, наш интерес к последствиям избыточной регуляции в системе высшего образования вообще и в российском провинциальном университете в частности, связан с отмеченным уже высоким уровнем рефлексии агентов системы по поводу происходящих изменений. Соответственно, общие закономерности реакции организации и участников этой организации на возрастание плотности регуляции здесь будут проявляться наиболее наглядно. Их будет проще зафиксировать и описать. Этим определяется актуальность выбранной темы исследования.

Осознавая, что задача описания взаимодействия силового регулятора поля и организаций, присутствующих на этом поле, конкурирующих за ресурсы, не может быть разрешена в рамках одной работы, мы, тем не менее, считаем, что описанный нами ниже механизм позволяет приблизиться к решению этой задачи.

Объект исследования - социальные процессы, протекающие в современном российском университете.

Предмет исследования - последствия возрастания плотности регуляции для функционирования современного российского университета.

Описание последствий возрастания плотности регуляции в российском провинциальном университете, выявление закономерностей и направления этого процесса - цель нашей работы.

Целью работы и особенностями объекта и предмета исследования определяется круг задач, выступающих этапами реализации цели:

• Описать процесс формирования базовых практик провинциального российского университета в 90-е годы. Выделить факторы, детерминирующие возникновение этой системы практик.

• Выявить «группы интересов» в рамках университета, как организации, и виды ресурсов, используемые ими в борьбе за лидерство.

• Определить смысл, технологию и направление регулирующего воздействия профильного министерства на российские университеты. Продемонстрировать несовпадение направления этого воздействия и сложившейся в вузах системы практик.

• Обнаружить и описать механизмы защиты вуза (тактики избегания) от возрастания плотности регуляции со стороны министерства.

• Описать влияние тактики избегания на трансформацию структуры университета, как организации.

Эмпирическую базу исследования составили:

• Две серии неформализованных интервью. На первом этапе (2011 год) 8 неформализованных интервью, на втором этапе (2013 год) - 12 неформализованных интервью с работниками управления университета, представителями профессорско-преподавательского состава1.

• Было взято 2 интервью с людьми непосредственно не занятыми в университете в данный момент, но занятых в области выполнения заказов на написание отчетных работ (курсовых, рефератов, домашних заданий, дипломов)2.

1 Интервью с руководящими работниками университета, были взяты Л.Е. Бляхером по разработанному нами гайду и инструкции для интервьюера. В силу социального статуса автора эти респонденты не дали согласие на интервью с ним.

2 Последние интервью использовались для заключительной иллюстрации.

В некоторых случаях, доступ в поле был осложнен, и исследователю пришлось прибегнуть к помощи приглашенных интервьюеров. Так были получены интервью с представителями высшей университетской администрации, в том числе бывшей.

• Также мы взяли три кратких интервью у студентов (специалитета и магистратуры) и выпускников. Все информанты, на данном этапе были связаны с одним, конкретным университетом, он и был нашим основным кейсом. Позже, для триангуляции наших гипотез мы обратились в несколько других университетов, чтобы понять, насколько в действительности мы можем генерализировать наши выводы, так мы пообщались с двумя представителями администрации Уральского Федерального Университета, а также взяли два интервью, с представителями филиала Высшей Школы Экономики в Санкт-Петербурге.

• Включенное и не включенное наблюдение в 3-х университетах Российской Федерации. В том числе автор провел два не включенных наблюдения, на заседаниях кафедры и заседании ученого совета, исследуемого университета, а также на одном заседании кафедры ВШЭ СПб, Уральского Федерального университета3.

• В качестве значимого источника информации использовался формализованный опрос работников государственных вузов Хабаровского края. Генеральная совокупность - преподаватели и сотрудники высших учебных заведений края. Выборочная совокупность - 450 респондентов. Тип выборки -квотная, многоступенчатая, случайная на стадии отбора респондентов.

• Дополнительным источником информации, позволяющим сделать проведенное исследование более фундированным, выступала статистическая информация, собранная исследователями из Высшей школы экономики, а также

3 Данные о наблюдении в ВШЭ СПб небыли включены в работу, хотя, несомненно, дали почву для размышлений автору, наблюдение проводилось осенью 2012года. Что касается остальных наблюдений, то информация оттуда уточнялась в интервью и представлена в работе.

сведения, содержащиеся на официальных сайтах вузов и министерства

образования и науки.

Степень разработанности проблемы. Проблема взаимодействия российских высших учебных заведений (университетов) и внешних регуляторов в лице общества или государства, как и проблема «неформальных отношений» в высшей школе уже неоднократно ставилась в социологии. В нашей работе мы опирались на исследования, проведенные Э.О. Леонтьевой4, Е. Денисова-Шмидт5, Ю.В. и Н.В. Латовых6 и некоторых других авторов. Здесь «неформальные отношения» в вузах (реальные социальные практики) трактовались в качестве «коррупции», негативного отклонения, которому необходимо противостоять. Это несколько снижало эвристичность упомянутых исследований. Тем не менее, значительный фактический и статистический материал, приводимый в них, стал для нас важным подспорьем.

Большее значение для выработки собственной позиции по исследуемой проблеме имели для нас работа К. Титаева7, посвященная «академическому сговору», и исследование Д.М. Рогозина8, связанное с проблемой восприятия категории «качество образования» в различных социальных группах и организациях. В том числе в самих вузах и профильном министерстве. Наиболее близкую нам модель структуры университета и составляющих ее «групп интересов» выстраивают В.Л. Волохонский и М.М. Соколов9. В работе мы несколько дополняем эту модель понятиями «внутренняя» и «внешняя бюрократия» и своими личными наблюдениями. Отталкиваясь от сконструированной таким образом модели, мы попытались описать

4 См. например: Леонтьева Э. (2010). Стандарты и реальность: можно ли в российских вузах учиться по правилам? Вопросы образования 1: 208-224.

5 Денисова-Шмидт Е. В., Леонтьева Э. О., Притула Я. Я. Возможности сравнительного подхода в исследованиях российской и украинской систем высшего образования: генезис, структура, коррупция //социология. - 2014.-№. 3. - С. 34.

6 Латова Н., Латов Ю. (2007). Обман в учебном процессе (опыт шпаргалкологии). Общественные науки и современность 1: 31-46.

'Ткгаев К. Академический сговор//Отечественные записки. -2012.-№. 2.-С. 47.

! Рогозин Д. (2012). Образовательные услуги и индикаторы их качества. Отечественные записки 4 (2012): 154-164.

9 Волохонский В., Соколов М. (2013). Политическая экономия российского вуза. Отечественные записки 4 (55): 3148.

трансформацию внутренней структуры провинциального университета под действием увеличения плотности регулирования. При этом, университет рассматривается нами как социальное поле, где отмеченные группы конкурируют за определенный и ограниченный набор ресурсов.

Важную роль в нашей работе играют исследования бюрократии, причем, тут мы отталкивались не столько от классического понимания Макса Вебера10, сколько попытались сконструировать свое видение, применяя как современные исследования, как например работа Николая Саркисяна11, так и уже ставшие классическим работы, таких авторов как Джеймс Скотт.

Не обошли вниманием взаимодействие бюрократии и организационных структур в России, и Институт Проблем Правопримениения, возглавляемый В.В. Волковым12. В работе также присутствуют находки великолепного исследователя бюрократических структур, неоинституционалиста, Э.Л. Панеях13.

Определенное место в разрабатываемой нами модели имеет концепция «административных рынков» С.Г. Кордонского14. Мы не поместили её в центр наших изысканий. Однако, она имеет большое значение для нашего исследования. Базовым для нас методологическим положением выступает неоинституциональная теория Дугласа Норта15 и теория организационных полей. Университеты, в нашей работе, представляет собой организационное поле, в котором взаимодействуют акторы с различным ресурсным и властным потенциалом, взаимодействие между ними строится по поводу ресурса, не однородно расположенного на поле. В данном случая, говоря о «поле», на

10 См. например Вебер М. Политика как призвание и профессия //Избранные произведения. - 1990. - С. 644-706.

11 Имеется в ввиду дипломная работа Николая Саркисяна «Переработки и авралы государственной бюрократии (на материале современной России)», защищенная в июне этого года в магистратуре Европейского Университета в Санкт-Петербурге

12 С некоторыми материалами можно ознакомится: http://www.enforce.spb.ru/ (дата обращения 19.11.2014)

13 См, например Панеях Э. (2007). Чиновник против предпринимателя: манипуляция законом как базовая техника контроля в постсоветской России. Полития 2: 5-26.

14 Кордонский С. Г. Административные рынки //М.: ОГИ. - 2000.

13 Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. / пер. с англ. А.Н. Нестеренко, пред. и науч. ред В.З. Мильнера. М.: Фонд экономической книги «Начала», 1997.

котором взаимодействуют организации, мы апеллируем к упомянутой модели, предложенной ещё П. ДиМадджио и В. Пауеллом16 в их классической работе.

Несомненно, значимой для нас при описании тактики избегания была классическая работа Дж. Скотта17. Она посвящена столкновению высокого модернистского подхода в лице современной министерской бюрократии и сложной реальности, имеющей свои правила и законы выживания, сформированных на протяжении долгого времени. Эти практики Джеймс Скотт называет «метис» или «тактики избегания»18.

Именно при таком подходе обнаруживается логика в процессе «внутренней бюрократизации» университетов. Эти методологические положения, и позволили нам описать трансформацию провинциального университета под влиянием увеличения плотности внешнего регулирования.

Осознавая, что задача описания взаимодействия силового регулятора поля и организаций, присутствующих на этом поле, конкурирующих за ресурсы, не может быть разрешена в рамках одной работы, мы, тем не менее, считаем, что описанный нами ниже механизм позволяет приблизиться к решению этой задачи.

Новизна исследования.

• Впервые в монографическом исследовании для рассмотрения социальных процессов в современном российском университете применена теория организационного поля и поля рационального действия.

• Выявлены и описаны внешние и внутренние «группы интересов», влияющие на структуру и функционирование современного российского университета.

• Описаны «тактики избегания» (термин Дж. Скотта), в современном российском университете, связанные с возрастанием плотности внешнего регулирования.

16 DiMaggio P., Powell W. 1983. The iron cage revisited: institutional isomorphism and collective rationality in organizational fields. American Sociological Review. 48 (2): 147-160.

17 Джеймс Скотт (2011)«Благими намерениями государства. Почему и как проваливались проекты улучшения условий человеческой жизни».

18 См. там же

Положения, выносимые на защиту.

• Одним из фундаментальных противоречий, детерминирующих протекание социальных процессов в современных российских университетах, стало противоречие между социальной позицией университета, как самостоятельного и автономного агента и как «низовой ячейки» профильного министерства.

• Сам университет представляет собой сложное организационное поле, на котором взаимодействуют акторы с различным социальным весом и сферами интересов: внешняя и внутренняя бюрократия, преподавательская масса и преподавательская элита, студенты, общественность, местная власть и т.д.

• В силу того, что ресурсная база (платные студенты), которая позволяла вузам самостоятельно существовать в 90-е годы, стала сокращаться, вуз оказывается заинтересованным в привлечении внешних ресурсов, поставщиком которых становится Министерство образования и науки.

• Отмеченный выше процесс приводит к резкому усилению значения «внешней» (министерской) бюрократии, от которой зависит выделение и распределение искомого ресурса.

• Формой воздействия «внешней» бюрократии на университет выступает усиление регуляции (форм контроля), которые официально ставят задачу борьбу с коррупцией в сфере образования и снижением его качества.

• «Внешнее» представление об университете базируется на системе мифов (некритически воспринятых представлений), достаточно косвенно соотносящихся с реальным положением дел. Именно на нем основываются представления о «снижении качества образования» и «тотальной коррумпированности».

• Несмотря на значимость внешнего ресурса, прежний ресурс продолжает сохранять свое значение, как и прежняя, сложившаяся в 90-е годы система социальных практик в высшем образовании.

• Это приводит к формированию специфических «тактик избегания», выстраиваемых вузом, с целью сохранения возможности черпать ресурсы и из традиционного, и из внешнего источника, избегая конфликта с «внешней» бюрократией, зависимость от которой существенно увеличивается.

• Сами «тактики избегания» становятся основой для дальнейшего усиления регуляции и сокращению ресурсов для осуществления основной (научно-образовательной) деятельности.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что результаты проведенного нами исследования позволяют глубже и полнее понять последствия, которые порождает избыточная регуляция со стороны государства, осмыслить механизмы защиты организации от подобного избыточного давления. Работа позволяет осмыслить специфику поведения организации, как социального актора, в условиях агрессивной внешней среды, особенности функционирования организационного поля.

Практическая значимость работы состоит в возможности по-новому увидеть и осмыслить ход и последствия реформы высшего образования. Результаты исследования были переработаны в серию публицистических статей, а также спецкурс «Социология университетов», предназначенный для студентов ТОГУ, обучающихся по направлению «социальная работа», «регионоведение», «журналистика».

Апробация. Основные результаты диссертации были представлены на 2-х межрегиональных теоретических семинарах (Санкт-Петербург, 2012; Хабаровск, 2013). Основные положения работы опубликованы в 4 статьях, в том числе в 3-х статьях, опубликованных в изданиях из списка ВАК РФ. Ряд положений диссертации прошли апробацию в форме защиты магистерской работы в Европейском университете (Санкт-Петербург). Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры социологии, политологии и регионоведения Тихоокеанского государственного университета.

Структура диссертационного исследования определяется особенностями темы и спецификой анализа проблемы. Диссертация состоит из введения, 3-х глав, разделенных на 8 параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность выбранной темы. Анализируется степень её разработанности в социологической научной литературе, выдвигаются основные тезисы работы, выносимые на защиту. Ставятся цель и задачи исследования, излагается и описывается эмпирическая база исследования. Описывается предмет и объект работы. Основной своей задачей мы видим понимание структуры и принципов работы университета в состоянии плотного государственного регулирования. «Плотное регулирование» это не авторский термин, однако в российской социологии практически не употребляется, он описывает ситуацию, когда организация подвергается повышенному контролю со стороны бюрократических структур, при котором, впрочем, не происходит ужесточения санкций за нарушение формальных правил.

Первая глава работы «Университет, как организация, в зеркале социальных наук», полностью посвящена теоретическим предпосылкам нашего исследования, описанию в русле каких теоретических концепций будет развиваться наша мысль в дальнейшей работе, разбираются описываются основные понятия, которые применяются в тексте.

В первом параграфе нашей работы: «Эволюция концепции социального поля: от социального к организационному полю», мы освещаем основных «гигантов» на чьих «плечах» строится наше исследование. Так мы отмечаем, что в основном работа написана в русле неоинституциализма Дугласа Норта, что предполагает работу с такими понятиями как институт, правила, акторы. В теле

текста мы описываем как именно работают институты с точки зрения автора концепции, какая часть этой большой теории нас интересует. Институты не появляются неоткуда и никуда не исчезают сразу, они взаимосвязаны, их изменение обусловлено, как правило внешними факторами, а те институты, которые мы наблюдаем в данный момент, сложились на основании своих исторических предшественников. Этот момент очень важен для нашей работы, именно так мы видим динамику протекающих в университете процессов.

Далее мы отмечаем, что для наших целей, нам требуется инструмент несколько более динамичный, нежели институты Дугласа Норта. Мы не отказываемся от его теории, лишь желаем обогатить наш инструментарий, сделать его более точным, и тут мы обращаемся к Пьеру Бурдьё с его концепцией социального поля. Отмечая меткость подхода Пьера Бурдьё для анализа социальных структур, эффективность его описания взаимодействия индивидов, мы, однако, с разочарованием отмечаем, что он слишком мало внимания уделяет организационным структурам, их взаимовлиянию и стратегиям поведения на поле. Так же основной исследовательский фокус П. Бурдьё посвящен классам их борьбе за ресурсы на поле, отнюдь не предполагая проследить, как же они повышают собственную эффективность, что предполагает ранее принятая нами неоинституциональная модель.

Далее мы обнаруживаем, модель, которая впишется в заданные нами рамки наиболее точно — модель организационного поля. Речь идет о модели организационных полей П. ДиМадджио и В. Пауелла. Мы рассмотрели, как основной вопрос, который ставили перед собой авторы, так и их великолепную теоретическую находку, которая позволила по-новому взглянуть на взаимодействия организаций, описав их как отдельных акторов, которые владеют различным ресурсным потенциалом, находятся в своей нише на организационном поле и конкурируют за ресурсы.

Во втором параграфе: «Университет, как организационное поле: акторы и структуры» мы подробно останавливаемся на самом университете, как организации, его структуре, акторах, которые его составляют.

Отправной точкой наших размышлений тут становится разделение, предложенное Михаилом Соколовым и Владимиром Волохонским. Речь прежде всего идет о властной дистрибуции в стенах университета. Они предложили выделить несколько основных групп-участников. Студенты, которые с одной стороны обладают наименьшим властным потенциалом на университет, а с другой стороны, в отличие от тех же преподавателей, могут оказать влияние на внутреннюю политику в университете, при помощи «выхода» или же входа. Студенты по классическим канонам должны делится на тех, кто заинтересован в академической стороне университетского образования и тех, кто заинтересован в иных его возможностях, таких как получение диплома, возможность проведения досуга, коммуникация со сверстниками и другое. Мы практически не обнаружили студентов первого дима, среди студентов старших курсов бакалавреата и магистратуры. Следующая группа — это преподаватели, тут мы несколько модифицируем предложенное Михаилом Соколовым разделение на космополитов и местных, тех кто работает на науку вообще и тех, кто заинтересован в конкретном университете. Для нас важно было выделение тех преподавателей, которые имеют внешние ресурсы и тех, кто их не имеет, принципиальная разница в том, что под «ресурсами» мы понимаем отнюдь неакадемические преимущества, не только и не столько возможность получения грантов и привлечения талантливых студентов, сколько связи, укорененные в данном регионе, но позволяющие снизить транзакционные издержки внутри университета. Организовать студентам практику, удачно провести отчет и так далее. Преподавательская элита. Альтернативной группой преподавателей является преподавательская масса, они практически не имеют внешних источников дохода и полностью привязаны к университету, к преподаванию.

Распределение источников доходов респондентов(таблица 1):

Имеете ли вы доходы помимо тех, которые получаете внутри данного университета

28. да, мой основной источник дохода вне этого университета 7,3%

29. да, но основной доход я получаю от этого университета 38,2%

30. нет, университет - мой единственный источник дохода 54,5%

В итоге мы получаем следующий график (рисунок 1):

ИМЕЕТЕ ЛИ ВЫ ДОХОДЫ ПОМИМО ТЕХ, КОТОРЫЕ ПОЛУЧАЕТЕ ВНУТРИ ДАННОГО УНИВЕРСИТЕТА

■

КАТЕГОРИИ] />к ШМ [ПРОЦЕНТ] л«*5.' %

ШшшШик

[ИМЯ КАТЕГОРИИ] [процент] аН

Как мы видим основная часть респондентов все же получает основной доход от университета. «Элитой» же, скорее всего окажутся именно 7-8%, для которых университет - менее значимый источник средств.

Данные получены из проведенного нами опроса.

Непосредственное руководство этим и группами осуществляется при помощи традиционного университетского самоуправления, деканы, заведующие кафедрой и их аппарат. Далее мы отдельно выделяем ректора и его ближайших секретарей, он является центральной фигурой, согласующей интересы

конфликтных групп, обеспечивающая целостность и эффективность организации. Помогает самоуправлению и ректору управлять университетом - традиционная университетская администрация - она организует учебный процесс, следит за его материальным и финансовым обеспечением.

Внешняя бюрократия контролирует формальное . протекание внутриуниверситетских процессов и производит основное регулирование университетов. Для защиты вуза от внешнего воздействия возникает иная бюрократия - внутренняя, практически же, она становится еще одним фактором повышения плотности регулирования.

На рисунке 2, мы можем наблюдать, как выстраиваются отношения внутри университета, большим, не закрашенным кругом обозначен сам университет. Тонкими черными стрелками обозначено направления влияния агентов, черным -прямое влияние одного агента на другого, тонкие серые стрелки обозначают более слабое, не прямое влияние, на уровне взаимных уступок и договоренностей.

Рисунок 2

Дистрибуция власти в государственном университете.

Как видно из рисунка, ключевой фигурой, которая должна согласовывать внешние и внутренние (часто разнородные и конфликтные) группы интересов выступает ректор. Однако, если ректор 90-х годов обладал для этого необходимым, часто крайне значительным объемом средств, то сегодня ситуация сложнее. Внутренняя бюрократия часто гораздо сильнее связана с внешней бюрократией (министерством, иным контролером), чем укоренена в университетские структуры. Ужесточение внешнего контроля сокращает и ресурсы, которые могут быть направлены на согласование интересов. Однако именно резкое возрастание роли внутренней бюрократии является основным элементом трансформации внутри вузовской структуры. Такое понимание властной дистрибуции и схема, из него исходящая, являются одним из основных результатов нашей работы

В третьем параграфе первой главы «Бюрократия в университете: столкновение чистого теоретического знания с «метисом», на университетском поле», мы пытаемся объяснить, как мы видим бюрократию, что мы понимаем под ней и какие именно внутриуниверситетские процессы нас интересуют.

Ранее мы упоминали, что одним из ключевых агентов во внутриуниверситетском поле является бюрократия, остановимся на ней подробнее и поясним, что же мы имели в виду, говоря об этом явлении. Также далее мы укажем на важность изучения бюрократии, для понимания изменений, происходящих с современными университетами. Анализ современной бюрократии и теоретической рамки этого анализа - необходимый этап предпринимаемого исследования.

В работе, пытаясь осмыслить явление бюрократии мы отталкиваемся изначально от понимания Макса Вебера, для которого бюрократия - это чистое знание «что», совершенство теории. Он находит множество сильных сторон бюрократии в том, что эти люди не занимаются практической деятельностью, не

принадлежат к конкретным социальным группам, работают только за зарплату и полностью отчуждены от результатов своего труда.

Бюрократию можно описывать, как через её свойства и задачи, как делал М. Вебер, так и по принципу и последствиям её действий, как поступил следующий фигурант нашей работы Джеймс Скотт, который в частности обратил внимание как раз на столкновение бюрократии и реального мира19. Он обратил внимание на то, что местные жители обладают некоторыми знаниями и приемами, которые не описаны в специфической литературе, а даже если бы и были - местные жители никогда бы не взяли на себя труд с ней ознакомиться. Скотт начинает искать ответ на вопрос, откуда взялось это знание и что оно из себя представляет. Свою находку он называет «метис». Именно это явление мы и обнаружили, изучая современные государственные университеты. Достаточно очевидно, что мы не могли его не обнаружить, однако нам важно было то, как практическое знание, «смекалка», «метис» будут контактировать с теоретическим пониманием бюрократии, как метис будет защищать себя от агрессивного воздействия. И Джеймс Скотт дает нам ответ на этот вопрос в своей книге «Благими намерениями государства...».

В условиях, когда между универсальным знанием бюрократии и метисом участников локального взаимодействия (в нашем случае, между министерством и университетом) существует зазор, эти «знания» не вступают в конфликт. Конфликт возникает в тот момент, когда плотность регулирования, задаваемая всеобщим знанием, начинает реально влиять на повседневную деятельность управляемой структуры. Здесь метис и бюрократическое знание неизбежно вступают в конфликт. Эту ситуацию на материале социальных процессов в современном российском университете, инициированных воздействием со стороны профильного министерства мы и проанализируем в диссертации. В большей социологической теории этот конфликт можно видеть, как столкновение

" Скогг Дж. Благими намерениями государства: почему и как проваливались проекты улучшения условий человеческой жизни. М.: Университетская книга., 2011.

чистого теоретического знания, с чистым практическим. Столкновение фоновых практик - с видимыми. Такое понимание протекающих в стенах университета процессов, также является одним из выводов данной работы.

Во второй главе «Трансформация социальной роли университета в российском социуме» нашей диссертации рассматривается как изменяется с течением времени роль государственного университета в России.

В первом параграфе «Исторический контекст трансформации социальной роли университета» мы поставили себе задачу описать те условия в которых находились университеты в поздние 80е-90е и что обусловило формирование тех практик, которые мы имеем на данный момент.

Нашими эмпирическими объектами являются крупные государственные университеты Дальнего Востока России, где обучается основная масса студентов по основным направлениям бакалавриата и магистратуры. Подавляющее большинство университетов региона являются достаточно молодыми вузами без особых исторических традиций. Они были образованы в 1930-е - 1950-е годы и были жестко связаны с хозяйственной структурой Дальнего Востока.

Практически, каждый из факультетов исследуемых вузов «осуществлял кадровое обеспечение» одной из отраслей промышленности или социальной сферы, существующей в крае и регионе. Складывалась жесткая структура «вуз -производство», определяющая критерии подготовки специалиста и его будущее трудоустройство. По воспоминаниям выпускников, они уже на третьем курсе «знали свое будущее место работы». Преподавательский корпус формировался, в основном, за счет выпускников крупнейших вузов и инженеров заводов-заказчиков.

В период крушения СССР и распада ВПК большая часть заводов закрылась. В результате радикально меняется и сама структура подготовки. В частности, в 1993-м году один из исследуемых вузов, политехнический институт преобразовывается в государственный технический университет. Вуз пытается «вписаться» в новую реальность. Открываются факультет электронной техники,

планово-экономический факультет преобразуется в экономический с отделениями «финансы и кредит», «менеджмент предприятия», «коммерция и маркетинг» и т.д. Открываются гуманитарные специальности «юриспруденция», «социальная работа», «социально-культурный сервис и туризм», «перевод и переводоведение».

Постепенно, от идеи «кадрового обеспечения народного хозяйства» вуз переходит к «подготовке по востребованным специальностям», которые начинают занимать все большее место в структуре вуза. Так к 1999 году по числу студентов «гуманитарные» и «технические» специальности сравнялись друг с другом, а в следующий период начинается преобладание «гуманитариев».

Благополучие вуза, как организации начинает напрямую зависеть от числа «платных студентов». При этом, государственное финансирование, хоть и не регулярное, и не особенно большое, сохраняется. Правда, как указывает информант, его получение больше зависело от лоббистских возможностей губернатора, нежели от федеральной власти. В целом, по экспертным оценкам, «государственное» и коммерческое» финансирование соотносилось, как 3 к 720. В осмыслении назначения высшего образования господствует точка зрения, о том, что важнейшей является его социальная функция21.

Роль министерства (внешней бюрократии) в этот период крайне невелика. Хотя вузы должны были регулярно проходить аттестацию, а открытие новых специальностей было возможно только с санкции министерства образования, но до начала XXI века критерии оценки были достаточно расплывчатыми. Последнее создавало возможность «договориться» с проверяющим лицом или лицензирующей организацией. Сам же ресурс, распределяемый министерством, был слишком незначителен, для того, чтобы оно могло диктовать правила игры. Однако постепенно ситуация меняется. Ужесточаются условия лицензирования и аккредитации вузов, уменьшается их финансовая самостоятельность22. Вместе с

20 Экспертная оценка, источник - интервью

21 Симон, Кордонский (2012). "Социальные функции образования." Отечественные записки 4 : 49.

22 Все доходы вуза поступают сегодня в федеральное казначейство, а расходы жестко нормируются по статьям, утверждаемым в министерстве.

регулированием приходят и государственные дотации, деньги, которые так нужны университету.

На первый взгляд, увеличение господдержки, освобождавшее вузы от необходимости зарабатывать деньги, должно было облегчить их существование, однако сам факт выделения бюджетных средств дал министерству основания усилить финансовый контроль. На вузы обрушивается шквал финансовых проверок. В конечном итоге они лишаются возможности распоряжаться даже тем, что заработали самостоятельно. Все доходы вуза сегодня поступают в федеральное казначейство, а расходы жестко нормируются по статьям, утверждаемым в министерстве.

Второй параграф второй главы «Внутренние и внешние акторы и принципы их взаимодействия в организационном поле университета», посвящен более подробному разбору предоставленной в теоретической части главы схемы университетской властной дистрибуции. Аргументированно, с цитатами из взятых в ходе исследования интервью, излагается позиция каждой из сторон конфликта, их позиции и ресурсы на организационном поле университета.

Третья глава «Тактика избегания и ее последствия в государственном университете» представляет собой попытку применить сформированный нами в первой главе теоретический аппарат к ситуации, описанной во второй главе нашей диссертации.

Первый параграф третьей главы: «Внешняя и внутренняя бюрократия университета: «прорастание» бюрократии внутрь университетского поля» посвящен описанию процесса, великолепно подмеченного Сирилом Паркинсоном в его книге о «законах бюрократии». Бюрократия, пишет С. Паркинсон, стремится занять все предоставленное ей время и ресурсы. Мы помним, что ранее отметили некоторую часть университетской администрации, появившуюся, как реакция на государственное регулирование, как «внутреннюю бюрократию», а значит ей свойственно все, что свойственно для бюрократии вообще. В параграфе подробно

описывается механизм её расширения и прорастания в организационной структуре университета.

Так же в параграфе некоторые последствия практического характера, которые проиллюстрированы и подтверждены как качественно(интервью), так и количественно (данные опроса преподавателей п=450).

«За последние лет десять ко мне на лекцию не пришел ни один проверяющий. Диспетчеры только изредка заглядывают. Проверяют, чтоб раньше студентов не отпустил. Зато бумажки смотрят постоянно. Вот и посуди, что мне важнее: хорошо лекцию провести или бумажки оформить? Потому и к лекциям люди готовиться перестают. Некогда. Все бумаги пишут» (доцент университета, мужчина, 53 года).

Данные частично подтверждаются результатами опроса, проведенного среди преподавателей этого университета.

Затраты рабочего времени на решение организационных вопросов (таблица 2).

В среднем, как много времени в день у вас уходит на решение организационных вопросов, связанных с учебными делами

55. несколько часов в день 32,3 %

56. около половины рабочего времени 21,3%

57. большая часть рабочего времени 20,4%

58.весь рабочий день 8,7%

59. не сталкиваюсь с организационными вопросами 4,2%

60. затрудняюсь ответить 13,1%

График визуально представляющий данные о затратах рабочего времени респондентов на решение организационных вопросов (Рисунок 3)

ЗАТРАТЫ РАБОЧЕГО ВРЕМЕНИ РЕСПОНДЕНТОВ НА РЕШЕНИЕ ОРГАНИЗАЦИОННЫХ ВОПРОСОВ

затрудняюсь

ОКОЛО ПОЛОСИНЫ

рабочего времени

В этом же интервью отмечалось, что в период подготовки к аттестации и аккредитации вуза, заведующему приходилось не только сквозь пальцы смотреть на то, что преподаватели отменяют занятия, но и самому «снимать пары». Причем, как отмечает информант, это не исключение, а общая практика. Внутренняя бюрократия из средства защиты превращается в агрессивную среду, причем, находящуюся, внутри организации, инициирующую создание все новых структур, уже для защиты от самой себя. Так, секретарь университета, в чьи обязанности входит подготовка (проверка) документов, представляемых в диссертационные советы, на звание доцента и профессора и т.д., создает при себе штатную единицу делопроизводителя, осуществляющего предварительный просмотр документов перед предварительным просмотром документов перед отправлением в министерство.

Бюрократия из средства защиты становится аутоиммунным заболеванием, с которым университет никак не может бороться самостоятельно.

Второй параграф третьей главы: «Последствия бюрократизации университета в маргинальных зонах: «рынок» отчетных работ» посвящен тому, чтобы на примере появившегося в последние годы и начавшего институализироваться рынка отчетных работ показать насколько глубоки последствия описанных в нашей работе процессов. Рынок представляет собой особую структуру, которая стала экономически рентабельной (более рентабельной, чем вероятные альтернативы) в поздние нулевые годы. Её эффективность обеспечивается тем, что она выгодна ровно всем участникам процесса, значительно снижая транзакционные издержки. Это стало возможным за счет того, что, как метко заметил один из наших информантов «Вот и посуди, что мне важнее: хорошо лекцию провести или бумажки оформить? Потому и к лекциям люди готовиться перестают. Некогда. Все бумаги пишут» (доцент университета, мужчина, 53 года). Оказывается уже не так важно реальное содержание процессов, а институт отчетных работ - снижает издержки формального протекания процессов. Грубо говоря, если раньше студент был слабым звеном, если его не учить, то он и ответить при проверке не сможет, то теперь, он может просто «решить» проблему проверки, при помощи описываемого «рынка» и снизить риски и издержки для всех участников. Завершает работу третий параграф третьей главы: «Варианты согласования интересов в организационном поле университета», где мы формулируем основные приложения по улучшению ситуации внутри государственного университета.

Решения, которые мы предлагаем довольно просты, снизить избыточную плотность регулирования, перестать равнять все вузы к одному образцу; привязать понятие эффективности вуза, к локальному сообществу, чьи интересы по идее и должен был обеспечивать университет; должна быть четко очерчена сфера университетской автономии, та часть университетской политики,

самоуправления, которая никак не должна контролировать или регламентироваться министерством. На наш взгляд подобная политика позволит использовать механизм «тактик избегания» на благо университетов.

В заключении нашей работы мы подводим итоги, а также отмечаем наиболее значимые выводы нашей работы. Университет будучи подвержен избыточному регулированию со стороны профильного министерства, сформировал специфическую тактику сопротивления, стремясь сохранить прежние практики и организационную жизнь максимально неизменной. Со временем издержки средства защиты от регулирования стали выше издержек от собственно регулирования, однако университет уже не в силах свернуть с выбранного пути, «лекарство» от бюрократии, само становится бюрократией, только своей, внутренней.

Также в нашу работу включен ряд приложений, среди которых в том числе наш опросный лист, который мы использовали в ходе анкетирования, список наших информантов и другая полезная информация, которую мы не сочли нужным включать в работу, но которая тем не менее может потребоваться для полного её понимания.

Основные публикации по теме исследования:

1. Бляхер М.Л. Мифология управления (политика министерства уя. политика вузов: динамика противостояния)// Л.Е. Бляхер, М.Л. Бляхер/ Полития, журнал политической философии и социальной политики. - 2014. - № 1(7). - С. - 22-46.

2. Бляхер М.Л. Генезис поля отчетных работ, формирующийся при Российских государственных университетах// М.Л. Бляхер/ Вестник Тихоокеанского государственного университета. - 2014. - №3(34). - С. -277-280.

3. Бляхер М.Л. Министерство и вузы: игры на политическом поле//М.Л. Бляхер/ Вестник Иркутского государственного университета. - 2014. -Т.Ю.-С.-233-245

Бляхер Михаил Леонидович

Последствия увеличения плотности регулирования российских государственных университетов (социологический анализ)

Автореферат Диссертация на соискание ученой степени кандидата наук

Подписано в печать 5.03.15. Формат 60x84 1/16. Бумага писчая. Гарнитура «Тайме. Печать цифровая. Усл. печ. л. 1,51. Тираж 100 экз. Заказ 81.

Отдел оперативной полиграфии издательства Тихоокеанского государственного университета, 680035, Хабаровск, ул. Тихоокеанская, 136