автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: "Повесть о Тверском Отроче монастыре" в литературных переложениях конца XVIII-первой половины XX века

Полный текст автореферата диссертации по теме ""Повесть о Тверском Отроче монастыре" в литературных переложениях конца XVIII-первой половины XX века"

На правах рукописи

королева Любовь Витальевна

«ПОВЕСТЬ О ТВЕРСКОМ ОТРОЧЕ МОНАСТЫРЕ»

В ЛИТЕРАТУРНЫХ ПЕРЕЛОЖЕНИЯХ КОНЦА XVIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XX ВЕКА

Специальность 10.01.01 — русская литература

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тверь 2006

Работа выполнена на кафедре филологических основ издательского дела и документе ведения ГОУ ВПО «Тверской государственный университет».

Научный руководитель

доктор филологических наук, профессор Светлана Юрьевна Николаева

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Александра Васильевна Гончарова кандидат филологических наук, доцент Светлана Евгеньевна Горшкова

Ведущая организация

Псковский государственный педагогический университет

Защита состоится «ДВ> 2006 г. в и час. Од мин, на заседа-

нии диссертационного совета К.212.263.03 в Тверском государственном университете по адресу: Россия, 170002, г. Тверь, просп. Чайковского, 70.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тверского государственного университета по адресу: г. Тверь, ул. Володарского, 44а.

Автореферат разослан 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор

4

С.Ю. Николаева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ -

Древнерусская культура занимает значительное место в общем литературном процессе. Однако ее влияние на этот процесс оказывается шире конкретных временных рамок. В научном мире интерес к влиянию древнерусской литературы на новую не угасает. Кроме широко известных древнерусских произведений, в развитии литературы важную роль играют и произведения, оказавшиеся на периферии, основанные на местных легендах. Предлагаемое диссертационное исследование рассматривает процесс функционирования сюжета «Повести о Тверском Отроче монастыре» в литературных переложениях конца XVIII — первой половины XX вв.

«Повесть о Тверском Отроче монастыре», созданная в XVII веке и рассказывающая о женитьбе великого князя Ярослава Ярославовича Тверского, нашла отклик в произведениях многих писателей «второго ряда». Каждый автор, обращавшийся к сюжету повести, сумел увидеть в ней не только «любовно-приключенческую новеллу»,1 но и почерпнул в ней идеи для раскрытия современных проблем. Само древнерусское произведение оказалось многогранно и с идей но-нравственной точки зрения, и в аспекте поэтики. Часто в оценке персонажей авторы отталкиваются от той, что была дана древнерусским книжником. Трагичность положения отрока, отвергнутого невестой, настолько поражает авторов переложений, что их симпатии оказываются на стороне этого героя. В оценках образов Ярослава и Ксении писатели часто расходятся, что обусловлено особенностями мировоззрения, жизненного опыта, этических и эстетических представлений художников, их принадлежностью к той или иной литературной эпохе.

Наибольшую популярность «Повесть о Тверском Отроче монастыре» приобрела в конце XVIII — первой половине XIX вв., что связано с возросшим интересом к национальной истории. Кроме того, необходимо учесть степень известности переложений И.Ф. Глушкова и Н.М. Карамзина, которые послужили источниками, для остальных переложений первой половины XIX века. В период второй половины XIX — первой половины XX вв. интерес к древнерусскому произведению несколько снижается, но не исчезает. Таких авторов, как С. Дрожжин, П. Полевой, А. Навроцкий, Г. Северцев (Полипов) и А. Ремизов по-прежнему привлекают любовная интрига и духовно-нравственные проблемы, затронутые автором древнерусской повести.

Впервые текст «Повести о Тверском Отроче монастыре» был опубликован в газете «Тверские губернские ведомости» за 1865 год. По этой причине произведение довольно поздно начинает входить в научный оборот. Первой такой работой следует считать статью В.Ф. Ржиги 1928 года

' Кусков В.В. История древнерусской литературы. -М,: Высшая школа, 1989. - С. 252.

«Из истории повести».2 В ней впервые намечаются пути изучения как самой древнерусской повести, так и ее переложений.

Изучением «Повести о Тверском Отроче монастыре» занимались В.Ф. Ржига, Н.К. Гудзий» М.О. Скрипиль, Р.П. Дмитриева, В.В. Кусков, Д.С. Лихачев, С.А. Семячко. В работах этих исследователей, с одной стороны, внимание акцентируется на образной системе древнерусского произведения, отмечается роль фольклорных мотивов. Так, образ Ксении соотносят со сказочным образом «мудрой девы» (Н.К. Гудзий, В.В. Кусков, Д.С. Лихачев). Кроме того, В.Ф. Ржига (а вслед за ним II.К. Гудзий, Р.П. Дмитриева, С.А. Семячко) отмечает присутствие в повести свадебной символики. Однако еще В.Ф. Ржига намечает другое направление в исследовании сюжета — ученый делает первые ценные наблюдения в изучении переложений древнерусского произведения в последующие эпохи. Данное направление было поддержано и продолжено Ю.Д. Левиным, С.А. Якуниной, O.A. Державиной, С.А. Семячко и С.Ю. Николаевой.

Нельзя обойти вниманием работу В.Г. Базанова, посвященную творчеству Ф.Н. Глинки.3 Исследователь «пунктиром» обозначает черты сходства и различия в переложениях Сергея и Федора Глинок, тем самым намечая возможность и необходимость сопоставить известные обработки друг с другом. Однако дальнейшего развития этот аспект изучения переложений в работах В.Г. Базанова не получил. С.А. Семячко обобщила фактический материал, однако ею не были учтены переложения H.A. Полевого, С.Д. Дрожжи на и А.А Навроцкого. СЛО. Николаева впервые обратила внимание на связь поэмы С. Дрожжина «Отрок» с древнерусской повестью.

Тем не менее изучение переработок «Повести о Тверском Отроче монастыре» нельзя назвать исчерпывающим, поскольку работы литературоведов в большей степени носят обзорно-информативный, подчас библиографический, источниковедческий характер и не содержат целостного анализа переложений как особого литературного феномена. Необходимо также отметить, что в круг интересов литературоведов до сих пор не входили переложения архимандрита Макария, H.A. Полевого, A.A. Навроцкого и Г.Т. Северцева (Полилова). Произведения этих авторов впервые рассматриваются в предлагаемом диссертационном исследовании. Наблюдения, сделанные вышеназванными исследователями, представляются ценными и учитываются в нашей диссертации.

Рассматриваемая тема является актуальной для современного литературоведения, так как функционирование древнерусских литературных памятников в литературе позднейших эпох — самостоятельное научное направление.

1 Ржига В.Ф. Из истории повести // Известия Тверского педагогического института. - Тверь: Изд-во Тверского пед. института, 1928. - Выпуск IV. - С. 97-116.

' Базаров В Г. Поэтическое наследие Федора Глинки (10-30-е годы XIX в.). - Петрозаводск: Гос. изд. Ка-рело-Фнкской ССР, 1950. - С. 14-17.

Научная новизна диссертационного исследования обусловлена использованием историко-функционального метода и системного подхода к их анализу. В данной работе делается попытка собрать, обобщить, систематизировать все существующие переработки «Повести о Тверском Отро-че монастыре» конца ХУШ — первой половины XX вв.

Цель диссертации — проследить эволюцию и функциональные изменения сюжета древнерусской повести в переложения* конца XVIII -первой половины XX веков, выявить основные особенности поэтики этих произведений.

Материалом исследования являются произведения архимандрита Макария, И.Ф. Глушкова, М.Т. Каченовского, братьев Сергея и Федора Глинок, В.Т. Нарежного, Н.М. Карамзина, A.A. Шаховского, H.A. Полевого, В.К. Кюхельбекера, B.C. Глинки, Н. Третьякова, С.Д. Дрожжина, П.Н. Полевого, A.A. Навроцкого, Г.Т. Северцева (Полилова), А.М. Ремизова.

В соответствии с целью работы решаются следующие задачи:

- определить причины актуальности и востребованности «Повести о Тверском Отроче монастыре» в разные литературные эпохи;

- изучить связь позднейших переложений и переработок «Повести...» с ее сложной жанровой структурой, позволяющей интерпретировать произведение-первоисточник как любовную новеллу, местную легенду, повесть об основании монастыря, социально-бытовую повесть;

- оценить степень самостоятельности позднейших авторов при обращении к сюжету «Повести о Тверском Отроче монастыре», выявить отличия их переложений от первоисточника на сюжетно-ком позиционном и образно-характерологическом уровнях;

- проанализировать связь между идейно-эстетическими позициями авторов переложений, их типом творчества, литературными эпохами, к которым они принадлежали, и своеобразием созданных ими произведений;

- рассмотреть всю жанровую парадигму возникших переложений «Повести...», включающую в себя повесть, рассказ, новеллу, роман, очерк, поэму, пьесу, былину;

- проследить парадигму адресации произведений, созданных на основе «Повести...» (взрослый, детский, народный читатель);

- выявить соотношение литературных и фольклорных элементов в переложениях В. Кюхельбекера, С. Дрожжина, А, Навроцкого;

- выявить соотношение светского (мирского) и духовно-религиозного начал в переработках «Повести...», обусловленное авторской позицией того или иного художника.

Теоретико-методологическую базу диссертации составили исследования В.П. АдриановоЙ-Перетц, Н.К. Гудзия, В.В. Кускова, Д.С. Лихачева, A.C. ЕлеонскоЙ по проблемам поэтики древнерусской литературы; А.Н. Робинсона об особенностях историко-функционального изучения древнерусских памятников литературы; В.П. Аникина, A.B. Гончаровой, H.A. Кри-

ничной, Е.М. Мелетинского, О.М, ФреЙденберг в области мифологии и фольклора. Мы также опирались на работы H.A. Гуляева, Р.В. Иезуитовой, И.В. КарташовоЙ, Ю.В. Манна, A.B. Архиповой, посвященные проблемам романтизма и его исторических судеб в русской литературе.

В диссертации используются историко-функциональный, сравнительно-исторический и системно-типологический методы исследования.

Научно-теоретическое значение работы состоит в том, что ее результаты и выводы позволяют дополнить современные представления о связях древнерусской литературы с литературой нового времени, о механизме функционирования литературной традиции во времени.

Практическое значение работы заключается в возможности использования ее материалов при чтении общих и специальных курсов по истории русской литературы XVIII - XX вв., литературе Древней Руси». На защиту выносятся следующие положения.

- Подобно «Слову о полку Игореве» «Повесть о Тверском Отроче монастыре» породила целую школу поэтических переработок и переложений. Сюжет «Повести...» вошел в число востребованных древнерусских сюжетов в литературе конца XVIII - первой половины XX вв.

- Под пером поэтов и писателей «местная легенда» трансформировалась в сюжет, имеющий вневременное и общечеловеческое значение.

- В процессе бытования сюжета происходила эволюция характеристик персонажей древнерусской повести от схематичности и шаблонности к индивидуализации в соответствии с этическими и эстетическими представлениями авторов обработок.

- Портрет и пейзаж, как значимые компоненты стиля, эволюционировали по пути углубления психологизма, становятся более конкретными и индивидуализированными.

- Жанровая парадигма переложений «Повести о Тверском Отроче монастыре» весьма разнообразна, что обусловлено индивидуальными творческими предпочтениями авторов и тенденциями литературного развития в ту или иную эпоху, а также особым художественным потенциалом источника.

- Сочетание литературного и фольклорного начал в «Повести...» было тонко уловлено, прочувствовано авторами переложений и переработок и было использовано при реализации индивидуальных творческих замыслов.

- Духовно-религиозный аспект «Повести...» оставался актуальным для всех авторов во все литературные эпохи, хотя в отдельных случаях мог усиливаться (С. Дрожжин, А. Навроцкий, Г. Северцев (Полилов)) или редуцироваться (И. Глушков, М. Каченовский, H.A. Полевой).

- К «Повести о Тверском Отроче монастыре» обращались в основном писатели «второго ряда», хотя произведение вдохновляло и крупных художников (С. Дрожжин, А. Ремизов). Это объясняется тем, что в процессе литературного функционирования «Повести...» раскрылась в полной мере ее художественная значимость, целостность, и создать нечто равноценное оказалось сложной задачей.

Апробация научных результатов. Основные аспекты и результаты исследования были представлены в докладах на межвузовских научных конференциях «Актуальные проблемы филологии в вузе и школе», «Чеховские чтения в Твери», «Книга в истории русской культуры» (Тверь, ТвГУ, 2003, 2005, 2006); международных научных конференциях «Мир романтизма», «Межкультурная коммуникация в современном славянском мире» (Тверь, 2004,2005,2006).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения. Объем работы 199 страниц, библиографический список содержит 225 наименований.

^ ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, ее научная новизна, определяются цель и задачи исследования, дается обзор научной литературы по теме, намечаются основные аспекты исследования.

В первой главе — «"Повесть о Тверском Отроче монастыре" в переработках конца XVIII - первой половины XIX вв.»: от сентиментализма к романтизму» - рассматриваются особенности функционирования древнерусского сюжета в указанный период.

В первом параграфе главы — «Сюжет повести в эпоху сентиментализма» - сделана попытка проанализировать все известные на сегодняшний день сентименталистские обработки «Повести о Тверском Отроче монастыре».

На материале произведений архимандрита Макария, И.Ф. Глушко-ва, М.Т. Каченовского, С.Н. Глинки, В.Т. Нарежного, Ф.Н. Глинки и Н.М. Карамзина прослеживается эволюция древнерусского сюжета в эпоху сентиментализма, начиная с ранних и заканчивая поздними сентиментали-стскими переложениями.

Пересказ сюжета у архимандрита Макария включен в текст «Жития Михаила Тверского». Классический древнерусский жанр расширяется до рамок историко-биографического повествования, так как легенда об отроке Григории связана с повествованием о родителях князя Михаила. Автор вписывает события в политическую обстановку накануне возведения Ярослава на княжеский престол. Впервые использован жанр вставной новеллы. Основное внимание автора сосредоточено на образах Ярослава и

Ксении. Позже Н. Карамзин также превратит отрока Григория во второстепенный персонаж. Архимандрит Макарий первым упрощает сюжетную канву произведения и его образно-символическую систему. В переложении архимандрита Макария уже намечены те антитезы, которые в дальнейшем будут развиты И. Глушковым и другими авторами. Намечена возможность светского взгляда на героев, в результате чего в образах Ярослава и Ксении появляются бытовые черты. Данная особенность позволила И.Ф. Глушкову создать светскую обработку древнерусского сюжета, которая включена в книгу-путеводитель «Ручной дорожник». Сходной становится функция истории отрока в книге Ф.Н. Глинки «Письма русского офицера»: в ней использован тот же принцип - новелла привязывается к месту действия (село Едимоново).

В «Ручном дорожнике» И. Глушкова сохраняется идеализация отношений героев, однако их характеристики дополнены сентиментальными штрихами. Последующие обработки основаны на повышенном внимании к любовной интерпретации сюжета, нежели к изображению исторического деятеля (Ярослава). Постепенно углубляются характеристики персонажей, мотивировка поступков становится более сложной.

У М. Каченовского в «Письме путешествующего немца из Твери» осуждение героини только намечено, у В. Нарежного в повести «Георгий и Елена» Елена уже открыто отрицательный персонаж. Характеризуя героиню, автор использует систему контрастов. В повести В.Т. Нарежного исчезают признаки местной легенды, так как местом действия становится город Чернигов.

Ф. Глинка усиливает социальный аспект произведения. В его «повести» (термин А.В. Архиповой) мотив богатства становится основным, в характеристике героев исчезают элементы чувствительности. Ф. Глинка впервые пристально обращает внимание на речь персонажей. Система антитез, разработанная в более ранних переложениях, дополнена у Ф. Глинки антитезой «цивилизация - природа». Отсюда - противопоставление естественности и искусственности, которое в произведении Ф. Глинки только подразумевается и выражено в антитезе «венок — венец». Первый элемент предполагает природное украшение, второй - искусственное, созданное людьми. В дальнейшем антитеза «венок - венец» получит развитие в романтической поэме в целом. У Ф.Н. Глинки конфликт превращен в мировоззренческий, герои его произведения излагают систему взглядов по вопросам власти. В предыдущих переложениях конфликт основывается на личном противостоянии богатого и бедного соперников.

Н. Карамзин излагает в своем переложении взгляд историка на события легенды, поэтому в'центре внимания оказывается Ярослав. Тверской князь приобретает качества, свойственные обычному человеку (неопытность, любопытство). Н. Карамзин тем самым старается «пробудить инте-

рес к конкретной человеческой личности».4 В облике Ксении писатель подчеркивает черты,, свойственные сентиментальной героине. Воспеваются красота без самолюбования, ум и доброта без высокомерия.

Переработка Н. Карамзина стала последней из произведений, наиболее близких сентиментальному направлению. В дальнейшем авторы используют возможности романтизма, позволившего углубить психологические характеристики героев и использовать различные жанровые формы.

Во втором параграфе — «Жанровое своеобразие романтических обработок древнерусской повести» - анализируется жанровое разнообразие переложений древнерусского источника, появившихся в эпоху романтизма. Представлены произведения А. Шаховского, Н. Полевого, В. Кюхельбекера, В. Глинки, Н. Третьякова.

Художественные открытия воплощены в различных жанрах: романтической драме, историческом комментарии, романтической поэме. В романтических переложениях преобладают лирические стихотворные произведения. Углубляется мотивировка поступков персонажей, расширены психологические характеристики героев. Находки сентиментализма авторами романтических переложений развиваются и обогащаются. В сентиментальных обработках преобладает описательный элемент, в романтических произведениях герои обретают собственный голос, что усиливает драматизм, напряженность, экспрессивность повествования.

В драме А. Шаховского «Сокол князя Ярослава Тверского, или Суженый на белом коне» сделана попытка объяснить поступки героини мистическими прозрениями. В то же время достаточное место уделено ис-торико-политической обстановке времен правления Ярослава. В сценах, где Ярослав раскрывается как политик, на первый план выдвинуты идеи защиты родины и единения людей. А. Шаховской предлагает уникальную трактовку развития сюжета. Несмотря на традиционный финал, его герои совершают нетипичные поступки. Так Ярослав, узнав, что Ксения — невеста отрока Вассиана, не дает воли чувствам, что мы наблюдаем в произведениях В.Т. Нарежного и Ф.Н. Глинки. Прежде чем на что-то решиться, князь мучается сомнениями. В самой древнерусской повести и в других " обработках мотив сомнений отсутствует. Более того, Ярослав Шаховского откровенно беседует с отроком Вассианом о девушке. Тем самым подготовлен финальный уход отрока в монастырь. В отличие от остальных переложений, которые подчеркивают неожиданное вмешательство князя во время венчания, Вассиан имеет возможность проанализировать реакцию Ксении на их брак.

В романтических обработках обогащается образная система и усложняется сюжетная канва. В поэме Кюхельбекера «Юрий и Ксения» развитие получает идея противопоставления природы и цивилизации, заяв-

4 Кочеткова Н.Д. Литература русского сентиментализма.-СПб.: Наука, 1994.-С. 201.

легшая впервые Ф. Глинкой. Кроме того, классический любовный треугольник (Григорий - Ксения — Ярослав) в поэме превращен в сложный многогранник, В жанровом отношении романтическая поэма «Юрий и Ксения» объединяет также сказочные мотивы и элементы драматизации.

Интересно, что в романтической драме А. Шаховского не последнюю роль играет противопоставление духовного и земного (материального), выраженное в образах Ксении и княжеского сокольничего Чешко. В.К. Кюхельбекер в своей поэме прослеживает противостояние двух религиозных направлений: язычества и христианства.

Переложение H.A. Полевого в книге «История русского народа», выполненное в жанре исторического комментария, не рассматривалось исследователями в контексте древнерусской «Повести о Тверском Отроче монастыре». Однако сравнительный анализ творения H.A. Полевого с переработкой Н. Карамзина позволяет говорить об обстоятельности и объективности автора. Кроме того, внимание читателя переключается на фигуру отрока Григория. Обрисовывая отношения героев, H.A. Полевой дополняет систему антитез моделью «чувства - титул».

Драма B.C. Глинки «Отроч монастырь», написанная белым стихом, развивает романтические тенденции в изображении героев (мотивы романтического отчуждения и бегства, система антитез). Отрок Григорий не приемлет алчности в людях. Богатство и внешнее украшательство рассматривается героем как могила для чистой души. Отношения отрока и Ксении, по сравнению с исходными версиями (переложениями архимандрита Макария, И.Ф. Глушкова), превращены в более сложные и неоднозначные. Нами отмечено, что в драме «Отроч монастырь» представлены перекрестные диалоги, в отличие от пьесы А. Шаховского, где преобладают «чистые диалоги».5

B.C. Глинка в своем произведении впервые поднимает проблему взаимоотношений христиан с нехристианским, восточным миром. Молодые отроки интересуются нравами и обычаями татар, о которых вспоминает старшее поколение. Страхи людей перед татарами подогреваются элементарным незнанием образа жизни этого народа.

Обращает на себя внимание образ отца Ксении, которому отводится роль наставника. Мы усматриваем смысловую близость героя В. Глинки с персонажами древнерусской повести и поэмы В. Кюхельбекера. В облике Ярослава обнаруживаются черты романтической разочарованности, но она несет на себе отпечаток праздной скуки. В драме В. Глинки исчезает идеализация образов и отношений.

Поэма Н. Третьякова «Отроч монастырь» в чем-то повторяет находки предыдущих десятилетий. Композиция произведения строится по подобию ранних обработок, где происходят заметные сюжетные усечения.

1 Томашевский Б В. Теория литература. Поэтика. М., 1999. С. 2 J1.

Князь Ярослав обрисован более жестко, чем это было у В. Глинки. Н. Третьяков задействует в характеристиках персонажей лексику, интонацию, ритмику. Поэма возвращает нас к традициям лирических монологов-исповедей и авторских лирических отступлений. Поэт намечает контраст богатства, роскоши княжеского двора и скромности, сдержанности жизни в лесу. Тем самым поддержана антитеза «естественное — искусственное». Кроме того, Н. Третьяков выдвигает на первый план религиозную мотивировку нравственного и жизненного выбора Григория. Система контрастов обогащается противопоставлением греховности и святости. В широком понимании возникает противопоставление преходящего и вечного.

Поэма Н. Третьякова завершает ряд романтических обработок «Повести о Тверском Отроче монастыре». Изучение этих переложений показывает, что, с одной стороны, сохраняются общие тенденции в интерпретации сюжета, с другой стороны, расширяется система образов произведения, усложняются, становятся менее однозначными психологические характеристики персонажей. Кроме того, жанровая структура переложений приобретает синкретический характер. Если драма А. Шаховского тяготеет к традициям сентиментальной мелодрамы и находкам раннего романтизма, то драма В. Глинки является в какой-то мере преодолением сложившихся штампов. В романтической поэме сказочно-фантастические элементы уступают место реальному повествованию. Религиозные мотивы преобразуются из открытых форм в завуалированные, которые приобретают черты философско-религиозных размышлений. Авторы не привязывают повествование к определенному месту. Таким образом, исчезают приметы «местной легенды».

Заметное влияние оказывают на романтические обработки повести фольклорные мотивы. Повышается роль портретной и пейзажной характеристики в раскрытии внутреннего мира персонажей. Обогащая свои произведения новыми идеями, образами и сюжетными линиями, авторы все дальше уходят от оригинальной древнерусской повести.

В третьем параграфе — «Стилевые особенности переработок «Повести о Тверском Отроне монастыре» - сделана попытка проследить эволюцию таких компонентов стиля, как портрет и пейзаж.

В ранних сентиментальных обработках повести портретные и пейзажные зарисовки занимают второстепенное положение. Пейзаж зачастую теряет реальные черты. В романтических обработках как портрет, так и пейзаж приобретают дополнительные функции.

В переложении архимандрита Макария практически отсутствуют подробности внешнего облика героев. Автор обращает внимание на внутренние качества персонажей, однако фиксируются некоторые особенности поведения Ярослава (лишь с целью показать его благочестие). Героям дается самая общая характеристика, отмечаются красота, ум, добродетельность.

И.Ф. Глушков дополняет этот ряд еще и упоминанием о чувствительном сердце Григория. М. Каченовский предельно сокращает портреты персонажей, хотя не изменяет основную тональность и авторскую позицию.

В повести С. Глинки уже отражены особенности взгляда героя, жесты, мимика, внешние данные. Так, Григорий обладает пламенным взором, у него русые кудри до плеч, румянец. «Благочестие» заменяется более светской характеристикой - «благородство». В образе Ярослава С. Глинка подчеркивает гневливость (повторяется слово «негодование»). Впервые возникает отрицательное изображение князя. У М. Каченовского обнаруживается попытка преодоления сентиментальных портретных стереотипов: Ксения названа не прекрасной (как у Глушкова и С. Глинки), а милой.

В. НарежныЙ впервые предлагает отрицательную трактовку образа Елены. В повести мы обнаруживаем детали внешнего облика героев. Кроме того, обогащается красочная палитра портретов. Впервые автор обращает внимание на одежду и украшения. Цветовое сочетание нарядов достаточно контрастно: Георгий в светлой одежде, а Елена одета в пурпурное платье. Оттенок ее наряда повторен в багрянице Изяслава, что свидетельствует о сходных устремлениях князя и героини. Как у Нарежного, так и в повести Ф. Глинки встречаем упоминание о розовых губах девушки. Описание Григория у Ф. Глинки напоминает парадный портрет XVIII века, который демонстрирует знаки социальных отличий. Ф. Глинка впервые обращает внимание на фигуру князя.

А. Шаховской акцентирует внимание читателя на романтических деталях портрета: взгляде, улыбке, описании чела. Ксению с ее отцом Юрием объединяет такая романтическая черта, как печаль, «унылость». Драматург не стремится передать все подробности внешности, он лишь выделяет наиболее яркие черты. Портреты героев в пьесе во многом психологичны, чего нельзя сказать о предыдущих переложениях.

В обработках «Повести о Тверском Отроче монастыре» мы находим постепенное нарастание портретных деталей в характеристике героев. Кроме того, в ранних пересказах преобладают общие зарисовки. В 1810 — 1820-х годах происходит накопление конкретных черт, которые приобретают красочность. Однако особенности мимики и жестов персонажей по-прежнему занимают незначительное место в переложениях и переданы в утрированном стиле сентиментального направления.

Поэма В. Кюхельбекера «Юрий и Ксения» заключает в себе портреты героев, представляющие уже иной тип словесной живописи. В образе персонажа больше внимания обращается на жест. До сих пор внешность героев представляла некоторым образом статическую зарисовку. В поэме В, Кюхельбекера много динамики, поэт фиксирует изменения. Представление о персонажах складывается постепенно.

Образ Ксении становится реальным. Во взгляде автора на будущую княгиню появляется ирония, снисходительная усмешка.

В. Кюхельбекер включает в поэму и подчеркнуто зловещие образы (лесная колдунья). В обрисовке ведьмы поэт ориентируется на русскую фольклорную и мировую мифологическую традиции.

Психологичность портретов в поэме В. Кюхельбекера повышается, стремление подробно описывать направлено не на внешность, а на внутренние переживания.

В. Глинка в портретной характеристике персонажей «отбирает самые выразительные, самые насыщенные жизнью детали».6 Показательно отношение к женщинам князя Ярослава и отрока Григория, выраженное в деталях портрета. Князь обращает внимание на дорогие украшения, ткани. Он ценит в людях то, что временно, преходяще (внешнюю красоту, роскошь нарядов). Отрок Григорий замечает другое — духовную чистоту и красоту. Неотъемлемой частью словесного портрета героини становится голос. Характеристика Ярослава в драме В. Глинки дана через призму материальных ценностей. За внешней роскошью совершенно не видно внутреннего огня, который выражается в глазах, улыбке, жестах.

В поэме Н. Третьякова «Отроч монастырь» образ Ярослава выписан более отчетливо. По сравнению с драмой В. Глинки, здесь мы видим человека, а не только его костюм. Внешнее вновь уступает место внутренним качествам героя.

Григорий в произведении Н. Третьякова обладает яркими, но стереотипными чертами (черный шелк кудрей, ум, блеск очей). Автор в портретных характеристиках персонажей краток и пользуется уже отработанными приемами. Складывается впечатление, что портрет в литературе «второго ряда» в 40-е годы XIX века возвращается к схематичности начала столетия.

В целом портретные описания эволюционируют по пути углубления психологизма, конкретизации образа. Повышается роль детали, распространяется интерес не только к изображению лица, но и одежды, снаряжения. Традиционная цветовая гамма пополняется новыми оттенками. Цвет, как и одежда в целом, вступает в ассоциативные связи с общим обликом героя, с его внутренними, душевными качествами. Отсутствие портретных подробностей объясняется жанром произведения и творческими задачами писателя.

Детали пейзажа в сентиментальных' обработках в большинстве случаев выполняют номинальную функцию: служат для обозначения места действия. Преобладает идеальный пейзаж. Эстетически значимым компонентом пейзажа становится образ леса. Лес выступает в обработках убе-

6 ГалановБ.Е. Живопись словом. - М.: Советский писатель, 1974, - С. 32.

жищем для Григория в момент опасности. Причем лес представлен как обобщенно, так и отдельными породами деревьев.

■ V В «Ручном дорожнике» отрок скрывается в березовой роще/ По поэтической традиции XIX века за березой закрепилась символика родины вообще. Григорий лишается Едимонова как дома и приобретает другой — березовую рощу» так как именно здесь налаживается относительный душевный покой. У М. Каченовского образ леса почти теряет значение убежища. Этот элемент пейзажа больше ассоциируется просто с глухим и далеким местом.

В повести С. Глинки идеальный пейзаж сменяется элементами бурного. Кроме того, природные зарисовки присутствуют также в авторских лирических отступлениях.

Бурный пейзаж контрастирует с картинами природы, которые исследователь M.II. Эпштейн назвал «образом вечности». Буря нарушает привычные, комфортные условия жизни, а в пейзаже «образ вечности» подчеркивается отсутствие того, что тревожит душу человека.

В повести В. Нарежного Елена отдыхает в долине, отгороженной дубами и липами. Особое значение приобретают не только сами деревья, но также их характеристики. Кроме того, обращает на себя внимание такое обозначение, как «сад». Елена поливает в саду розы и гвоздики, Георгий обрабатывает сад у монастырских стен. Таким образом, В.Т. НарежныЙ старинным сюжетом маскирует атмосферу XIX века.

Ф. Глинка впервые указывает на практическое использовании реки Волги, описывает Московскую дорогу и сравнивает ее с австрийским шоссе. Наряду с вымышленным пейзажем присутствует реальный. Ф. Глинка впервые указывает определенное время года (осень).

В обработке Н.М. Карамзина отсутствует художественное описание природы, названы только природные объекты, как и в переложении архимандрита Макария.

В драме А. Шаховского «Сокол князя Ярослава Тверского, или Суженый на белом коне» о пейзажных зарисовках позволяют судить авторские ремарки. Именно в этой пьесе появляется определенность ландшафта, которая не обнаруживается в предыдущих обработках. Бытовое использование рек и лесов А. Шаховской отмечает и в вымышленном пейзаже, в отличие от Ф. Глинки. В целом упоминание пейзажа связано с указанием места и времени действия. H.A. Полевой акцентирует внимание не на пейзажном фоне, а на поступках персонажей.

В поэме В. Кюхельбекера пейзаж выступает и в роли ориентира на местности, и в роли участника событий. Зловещий ночной пейзаж в начале поэмы подготавливает читателя к роковым событиям произведения. Лес становится не только убежищем для Юрия, Кюхельбекер дает представление о лесе как о «враждебной», «бесовской силе».

Пейзажные картины в драме В. Глинки служат раскрытию внутреннего мира действующих лиц. Обнаруживаются различные типы пейзажей. Наряду с идеальным присутствует «пейзаж конца мира» в эпизоде, когда казначей Вельский рассказывает о былых сражениях. Символичны описания природы и во сне князя Ярослава. Такой элемент пейзажа, как туман выполняет функцию завесы событий будущего. В. Глинка при создании пейзажа опирается на народную символику: сосна в драме олицетворяет надгробье, «воздвигнутое самой природой над человеком и подтверждающее безысходность кончины...» Погребальная символика поддерживается и образом ворона на дереве.

Н. Третьяков предлагает несколько иные стихии природы. Это уже не пейзаж, а описания животных, которые распадаются на два: образ коня и кабана. Конь олицетворяет одомашненную прирученную стихию. Если конь — контролируемая человеком стихия, то кабан — это звериное начало, не поддающееся контролю. Возникает антитеза «домашнее — дикое».

Таким образом, пейзажные картины постепенно обрастают подробностями, деталями. Реальный пейзаж уступает место символическому. Кроме того, образный параллелизм природных описаний и душевных переживаний человека становится все более психологичным.

Детальное рассмотрение позволяет сделать вывод о постепенном накоплении стилистических деталей в переложениях «Повести о Тверском Отроче монастыре». Портретные зарисовки лишаются статичности, обогащаясь подробностями индивидуального авторского видения героев. Картины природы в ранних обработках в большей степени выполняют функцию фона. Однако уже в переходных произведениях (С. Глинки, В. На-режного, Ф. Глинки) пейзаж имеет дополнительную смысловую нагрузку, которая углубляется и расширяется в произведениях романтиков.

Переложения «Повести о Тверском Отроче монастыре» конца XVIII — первой половины XIX вв. отражают тенденции, характерные для этого периода русской литературы в целом. Это и процесс становления современного языка, и развитие системы жанров. В то же время обращение к сюжету древнерусской повести свидетельствует о достаточно широком интересе к отечественной истории, господствовавшем в литературной среде. Анализируя обработки «Повести о Тверском Отроче монастыре», можно сделать вывод о том, что писатели-романтики восприняли и развили многие творческие находки сентименталистов. Прежде всего, это касается представлений о человеке. Сентиментализм открыл в нем сферу чувствования, романтики индивидуализировали переживания, показали богатый внутренний мир человека.

Если в сентиментальных обработках ослаблена социальная окраска событий, то романтические переложения древнерусского сюжета, напротив, отражают процесс постепенного углубления социальной мотивировки поступков персонажей. Наряду с этим сохраняется интерес к духовно-

нравственному облику героев, в связи с чем в повествование включается религиозная символика.

В наиболее ранних обработках «Повести о Тверском Отроче монастыре» мьг наблюдаем становление системы изобразительно-выразительных средств в соответствии с изменяющимися требованиями времени, а в период утверждения романтизма происходит ее обогащение и развитие.

Во второй главе - «Сюжет древнерусской повести в литературе второй половины XIX века» - рассматриваются особенности функционирования древнерусского сюжета в произведениях С.Д. Дрожжина и П.Н. Полевого.

В первом параграфе второй главы («Жанрово-стилистические особенности поэмы С.Д. Дрожжина «Отрок»») на материале поэмы «Отрок» прослеживается преломление образно-стилистического слоя древнерусского произведения.

В поэме С. Дрожжина доминирует фольклорное начало (путь к читателю через запись рассказа деда, разговорные словесные формы, включение в текст поэмы колыбельной песни). Можно говорить о том, что в процессе пересказа легенда обогащается современными словоупотреблениями.

Продолжает изменяться образная система произведения. Так, вместо отца Ксении появляется мать героини, что смягчает ситуацию с родительской оценкой выбора девушки.

Сама героиня не названа по имени, ее характеристика воссоздает лишь общее впечатление. При описании девушки автор ориентируется на поэтическую традицию XIX века, утвердившую прием сравнения женских персонажей с различными цветами (героиня поэмы сравнивается с ландышем).

В центре внимания автора - образ князя Ярослава, что подчеркнуто в описании облика отрока: «„.одевался он им в парчу».7 В портретных описаниях преобладают внешние данные. Однако князь характеризуется не только с позиций внешности, но и как воин-защитник, а также в своем отношении к людям.

Происходит упрощение образа государя. Автор видит в Ярославе человека, равного в правах с отроком. В этом проявляется демократичность взглядов поэта-крестьянина. Происходит редуцирование социальных мотивировок поступков персонажей.

Обнаруживается поэтизация деревенской природы, отмечаются детали сельского быта (игры детей, народное гулянье, рыбак, забрасывающий сети в Волгу). Место уединения отрока изображается не в мрачных тонах, как мы наблюдали ранее. Наоборот, лес наполнен светом и звуками.

7 Дрожжи н С.Д. Стихотворения 1866-1888. - М : Тип. И.Н. Куш нерева, 1907. - С. 374.

В работе высказано предположение о том, что С. Дрожжин обращался как к древнерусской повести, так и к местным народным легендам, сказаниям. В произведении соединяются в художественное целое религиозная назидательность, лиричность народной песни и литературная традиция XIX века.

Во втором параграфе главы — «Случайное как основа сюжет осложнения в рассказе [Т.Н. Полевого "Ненароком"» — сделана попытка проследить, как раскрывается поэтика заглавия рассказа П.Н. Полевого собственно в тексте.

С.Л. Семячко отметила в произведении высокий элемент случайного и указала на название рассказа как на ключевое звено в этой связи, однако не анализировала произведение в целом. Наши наблюдения показывают, что стихия случайного вторгается в текст частым повторением наречия «вдруг», фиксируя тем самым важнейшие события в жизни князя Ярослава Тверского.

Так, первое «вдруг» нарушает размеренное правление бояр, с радостью заменяющих князя, второй раз оно помогает обратить внимание на встречу Ярослава с Ксенией. Эта встреча подталкивает князя к принятию серьезного решения, он задумывается о своем образе жизни. Женитьба рассматривается как ступень взросления Ярослава.

Отрок Григорий изображается в рассказе как антипод тверского князя. Все, что в жизни привлекает князя (пиры, игрища, любовные утехи), чуждо Григорию. Насколько не задумываясь, легко живет князь, настолько серьезен и скромен отрок.

Слово из заглавия («ненароком») упоминается только однажды, во сне князя, обозначая тем самым важную роль случайного в жизни человека.

Продолжает обогащаться красочная палитра пейзажей. Характеристика героев складывается не только из авторских замечаний, но и включает в себя речевые и поведенческие особенности и мнение других действующих лиц.

Сюжет утрачивает нарочитую религиозность, приобретает беллет-ристичность, дидактизм, события объяснены случайным совпадением. Однако в рассказе обнаруживаются фольклорные композиционные приемы. Как былинный герой, Ярослав совершает путешествие, во время которого получает главное испытание. Он трижды задумывается о выборе своей дороги и должен усвоить нравственные уроки.

Кроме того, в диссертационном исследовании при анализе произведения П.Н. Полевого обнаружены цитаты и реминисценции из переложений A.A. Шаховского и B.C. Глинки, указано на его своеобразную интертекстуальность.

Переложения С.Д. Дрожжина и П.Н. Полевого позволяют судить о многостороннем развитии литературы во второй половине XIX века. По-

иск идеала в прошлом Руси помогает осмыслить настоящее. Авторы не только поэтизируют действительность, но и акцентируют внимание на православной духовности, нравственных качествах персонажей. Ориентация на фольклорную устно-поэтическую традицию служит своеобразным оправданием упрощения языка. Портрет и пейзаж изобилуют конкретными бытовыми деталями. Однако нужно заметить, что их цветовая гамма насыщенна и разнообразна.

В третьей главе - «Бытование сюжета "Повести о Тверском Отро-че монастыре" в XX веке» - прослеживаются особенности функционирования сюжета в произведениях А.А. Навроцкого, Г.Т. Северцева (Полилова) и А.М. Ремизова.

В первом параграфе третьей главы («Былинные мотивы в переложении А.А. Навроцкого») анализируется преломление былинных мотивов в произведении А.А. Навроцкого «Княжий отрок Григорий».

Внимание автора сосредоточено на личной участи отрока, однако имя героя названо только в заглавии. Перед читателем предстают просто князь и его отрок, роль героини практически не выписана. Тем самым достигается максимальная степень обобщения.

Опущен традиционный для былины зачин, мы сразу включаемся в разговор князя и отрока о предполагаемой женитьбе. Редуцируется экспозиция сюжета древнерусской повести - настолько, что происходит смещение точки кульминации ближе к финалу.

Былинный характер произведения подчеркивается повторами, просторечными формами слов, удлиняющими протяженность строки. Характер рифмы предсказуем, повторяются 2-3 конечных звука (пойти — идти, прочь — дочь). Исключен мотив вещих снов, опущена сцена охоты и мотив с улетевшим соколом.

Вторая половина стилизованной былины посвящена отроку, который совершает путешествие. Былинные герои во время пути проверяют ловкость и силу, отрок в произведении А.А. Навроцкого испытывается с позиций силы духа и благочестия. Уход юноши в монастырь трактуется не только как отречение из-за невозможности земного счастья, но и как его расплата за греховные мысли убить князя. Реализуется идея духовного подвига отрока. Эта тема вполне соответствует задачам былины, сохраняется назидательность, мотивы путешествия и испытания. Автор стремится приблизить произведение к стилистике былины, использует традиционные художественные приемы. Однако сюжет о Тверском Отроче монастыре теряет свою определенность, не привязан не только к конкретному месту, но и к людям конкретной эпохи.

Во втором параграфе главы — «Отражение нравственных ценностей человека в романе Г.Т. Северцева (Полилова) "Княжий отрок"» внимание сосредоточено на отражении духовных ценностей человека.

Публикация в журнале «Детское чтение» и его адресованность соответствующему типу читателя обусловило рассмотрение произведения с точки зрения его воспитательной роли. В романе прослеживается жизнь небольшого торгового городка Тверь, в котором строительство монастыря знаменует равновесие материальных и духовных интересов жителей. Автор осуждает насилие, которое несут с собой монголо-татары, потому что оно нарушает мирный быт русского человека,

Ярослав принимает Тверь через 30 лет после нашествия. Князь ставит общественные интересы выше личных. Качества истинного правителя выдвигаются на первый план, но, в отличне от сентиментальных переложений, автор руководствуется воспитательными целями.

Важное место в романе занимает тема семьи. Г.Т. Северцев (Поли-лов) постоянно подчеркивает, что князь думает о жене и детях. Освобождая детей из татарского плена, Ярослав руководствуется прежде всего мыслью о том, что он — любящий отец. Государственные амбиции князя, не желающего идти на поклон к хану, отодвигаются здесь на второй план.

В характеристике персонажей — обилие психологических деталей, состояние героев передается как с помощью непосредственного отклика или авторских комментариев, так и через посредство явлений природы. Акцент сделан на нравственных ценностях людей, таких как сочувствие, милосердие. Лейтмотивом романа является идея богоугодных и честных дел.

Внешние данные Ярослава и отрока Григория уступают первенство их поступкам, делам. Новгородцы ценят князя за честность и следование традициям, но отмечено также властолюбие Ярослава. Он наказывается за это конфликтом с братом Александром и племянником. Семейные узы оказываются сильнее жажды власти и могущества.

Облик Оксиньи в романе теряет сентиментально-романтические портретные черты, она изображена в реально-бытовых тонах. Героиня сближается с Ярославом с позиций духовных ценностей (желание справедливого распределения податей, общие после венчания переживания).

Усилен назидательный аспект сюжета: значимыми оказываются такие ценности, как любовь, согласие, духовное единение людей в минуты общих радостей и печалей. Внутри семьи проповедуется уважение младших (детей) к старшим (родителям). Любовь рассматривается не как страсть, а как взаимное уважение и согласие.

В третьем параграфе главы сделана попытка рассмотреть традиции и новаторство в изложении древнерусского сюжета у A.M. Ремизова в повести «Григорий и Ксения».

В этом произведении автор вычленяет идею жертвенности, писатель ставит перед читателем вопрос о значении такой жертвы для грядущего преображения мира. В связи с этим обретает самостоятельность такое понятие, как судьба (одушевляется, приобретает имя). Древнерусский сю-

жет обогащается традициями мировой мифологии (Судицы - древнегреческие фаты).

Л. Ремизов придерживается древнерусского текста в сюжетном отношении, но обогащает его субъективной оценкой персонажей, выбором приемов. Так, князь и отрок сравниваются с «крепью леса и воздушным перелесьем».8 Опущены портретные характеристики, но герои резко различаются.

Ксения освещается впервые автором только со стороны своего дара мудрости. Автором даны различные точки зрения на героиню, что подразумевает самостоятельную оценку читателя.

Сделан акцент на индивидуальных, субъективных ощущениях героев. Повествование дополняется авторскими метафоричными отступлениями. Так, в финале второй главы рассуждение о трех долях человека представляет собой ритмизованное единство (обилие анафор, членение предложений на значимые фрагменты, создание ритма с помощью выделения тире).

Нереализованная земная любовь отрока трансформируется в светлое деяние, чем оправдана его жертва.

В целом сюжет «Повести о Тверском Отроче монастыре» изменяется в соответствии с мировоззренческими, эстетическими представлениями авторов обработок. Эти преобразования формируют идейно-художественную основу произведений, способствуют появлению образно-стилистических находок.

Проведя анализ переложений «Повести о Тверском Отроче монастыре» первой половины XX столетия, мы пришли к следующим выводам.

В XX веке писатели продолжают экспериментировать с формой произведения. А. Навроцкий создает стилизацию под народную былину на волне неоромантических тенденций. Г. Северцев (Полилов) расширяет рамки повествования до романа. А. Ремизов органично вписал сюжет древнерусского произведения в контекст мировой мифологии.

Кроме того, изменение композиции и языковых особенностей сюжета ведет к все большей индивидуализации манеры пересказа. Так, А. Навроцкий использует язык былин, ограничиваясь постоянными эпитетами. У него же наблюдается осовременивание устойчивых выражений («булатный нож» вместо «булатный меч»). А. Ремизов находит индивидуальные сравнения и метафоры, включает в повествование элементы стихотворений в прозе. Однако в композиционном отношении его повесть «Григорий и Ксения» ближе к оригиналу, чем былина А. Навроцкого, что связано с общим направлением литературной и научной деятельности А. Ремизова по «возвращению» древнерусских литературных произведений в современную литературу.

* Ремизов А.М. Григорий н Ксения //Новый журнал (СПб). -1996. - С. 117.

Г. Северцев (Полилов) усиливает духовно-нравственный аспект сюжета. Отсюда повышение воспитательной роли произведения и назидательность. В романе герои выписаны в реально-бытовом ключе, что снимает чрезмерную идеализацию предыдущих обработок.

В заключении подводятся итоги и делаются выводы по теме диссертационного исследования.

Основные положения диссертации отражены в публикациях:

1.Королева JI.B. Переложения «Повести о Тверском Отро-че монастыре» в литературном процессе XIX века (к постановке проблемы) И Актуальные проблемы в вузе и школе: Материалы XVII Тверской межвузовской конференции ученых-филологов и школьных учителей (Тверь, 28-29 марта 2003 г.). - Тверь: ТвГУ, 2003.-С. 54-60.

2.Королева JI.B, Фольклорные мотивы в «Повести о Тверском Отроче монастыре» и поэме В.К. Кюхельбекера «Юрий и Ксения» // Художественные традиции в русской литературе (К 80-летию профессора A.B. Гончаровой): Сборник научных трудов. — Тверь: ТвГУ, 2003. - С. 56-67.

3.Королева JI.B. Традиции и новаторство в переложении «Повести о Тверском Отроче монастыре» Ф.Н. Глинки // Слово: Сборник научных работ студентов и аспирантов. — Выпуск 2. — Тверь: ТвГУ, 2004. - С. 22-28.

4.Королева J1.B. Особенности переработки «Повести о Тверском Отроче монастыре» в «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина И Актуальные проблемы филологии в вузе и школе: Материалы XVIII Тверской межвузовской конференции ученых-филологов и школьных учителей (Тверь, 26-27 марта 2004 г.). - Тверь: ТвГУ, 2004. - С. 319-325.

5.Королева JI.B. Взаимосвязь сентиментальных и романтических мотивов в переложениях «Повести о Тверском Отроче монастыре» С.Н. Глинки и Ф.Н. Глинки // Мир романтизма: Материалы международной научной конференции «Мир романтизма» (XII Гуляевских чтений) (Тверь, 26-29 мая 2004 г.) - Том 10 (34). -Тверь: ТвГУ, 2004. - С. 54-61.

6.Королева Л.В. Жанрово-стилевые особенности повести В.Т. Нарежного «Георгий и Елена» // Межкультурная коммуникация в современном славянском мире: Материалы первой международной научной конференции. - Тверь, 2005. - Том I, - С. 232-237.

7.Королева JI.B. Жанрово-стилевое своеобразие драмы B.C. Глинки «Отроч монастырь» // Слово. — Выпуск 4. - Тверь: ТвГУ. (В печати).

Технический редактор Н.М. Петрив Подписано в печать 26.10.2006. Формат 60 х 84 '/)6 Бумага типографская X» 1. Печать офсетная. Усл.печл. 1,5. Тираж 100 экз. Заказ № 747. Тверской государственный университет Редакционно-издательское управление Адрес: Россия, 170000, г. Тверь, ул. Желябова, 33. Тел. РИУ: (4822) 35-60-63,

¿ct^C — - £ Л<

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Королева, Любовь Витальевна

Введение

Глава I. «Повесть о Тверском Отроче монастыре» в переработках конца XVIII - первой половины

XIX: от сентиментализма к романтизму

§ 1. Сюжет повести в эпоху сентименталюма

§ 2. Жанровое своеобразие романтических обработок древнерусской повести

§ 3. Стилевые особенности переработок

Повести о Тверском Отроче монастыре»

Глава II. Сюжет древнерусской повести в .литературе второй половины XIX века

§ 1. Жанрово-стилистические особенности поэмы С.Д. Дрожжина «Отрок»

§ 2. Случайное как основа сюжетосложения в рассказе

П.Н. Полевого «Ненароком»

Глава III. Бытование сюжета «Повести о Тверском

Отроче монастыре» в XX веке

§ 1. Былинные мотивы в переложении А. А. Навроцкого

§ 2. Отражение нравственных ценностей человека в романе Г.Т. Северцева (Полилова) «Княжий отрок»

§ 3. Повесть A.M. Ремизова «Григорий и Ксения» : традиции и новаторство

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Королева, Любовь Витальевна

Древнерусская культура занимает значительное место в общем литературном процессе. Однако ее влияние на этот процесс оказывается шире конкретных временных рамок. Наиболее яркий пример такого влияния, безусловно, публикация в 1800 году «Слова о полку Игореве», которое «стало живым явлением не только древней русской литературы, но и новой, и в особенности современной».1 Кроме того, древнерусские литературные памятники нередко являются источником исторической информации." В.О. Ключевский, обращаясь к сказанию о князе Михаиле Ярославиче Тверском, сравнивает различные по времени создания редакции. Историк приходит к выводу, что во второй редакции сказания «переделка. предпринята только для того, чтобы прибавить к нему длинное витиеватое предисловие и внести в простой рассказ современника обильные риторические распространения, тексты, исторические сравнения.»3 Таким образом, ученый отмечает изменения литературного изложения материала.

Тем не менее в диалоге древней и новой культур до сих пор возникает много вопросов. В данном случае диалог нами понимается как «высказывания, отдаленные друг от друга и во времени и в пространстве».4 Диалогические отношения основываются на «смысловой конвергенции» (М.М. Бахтин), то есть хотя бы частичной общности темы, точки зрения. Отмеченное нами «Слово о полку Игореве» -это лишь одно из наиболее известных произведений, повлиявших на литературный процесс XIX столетия.

Однако на периферии остаются произведения, основанные на местных легендах и получившие известность только в пределах территории их создания. К числу таких можно отнести и «Повесть о Тверском Отроче монастыре». Она создана во второй половине XVII века и повествует о женитьбе великого князя Ярослава Ярославича Тверского. Сюжет данной повести лег в основу многих авторских обработок XIX - XX веков.

1 Лихачев Д. С. Золотое слово русской литературы // Слово о полку Игореве. - М.: Худож. .пит., 1983. - С. 20. " Ключевский В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник. - М.: Изд. К. Солдатенкова,

1871.

3 Там же. - С. 171,

4 Бахтин М.М. Собрание сочинений. -М.: Рус. слов., 1997. - Т. 5. - С. 335.

В научной литературе этот факт не получил должного освещения. Отчасти это объясняется тем, что сюжет древнерусской повести нашел отражение в литературе так называемого «второго ряда»: в произведениях И.Ф. Глушкова, С.Н. Глинки, В.Т. Нарежного, Ф.Н. Глинки, B.C. Глинки и других. Наибольшее внимание исследователей обратила на себя поэма В. Кюхельбекера на сюжет древнерусского произведения. Н.В. Королева в комментарии ко втором)' изданию поэмы «Юрий и Ксения»1 и Ю.Д. Левин в статье «Поэма В.К. Кюхельбекера на сюжет «Повести о Тверском Отроче монастыре» ("Юрий и Ксения")»2 проследили историю создания произведения. Обращались к сюжету поэмы и такие исследователи, как С.А. Якунина и O.A. Державина. С.А. Якунина в своей работе в целом повторила наблюдения, сделанные Ю.Д. Левиным.3 O.A. Державина характеризует образную систему поэмы, обращает внимание на значительное углубление и расширение роли отца Ксении.4 Однако целостный анализ произведения В.К. Кюхельбекера в названных работах не представлен.

Сама «Повесть о Тверском Отроче монастыре» также являлась предметом изучения. Впервые произведение было опубликовано в газете «Тверские губернские ведомости» за 1865 год.5 Вероятно, по этой причине научные отклики на древнерусскую повесть возникли много позже. Так, профессор В.Ф. Ржига в 1928 году посвящает «Повести о Тверском Отроче монастыре» обширную статью, в которой указывает все известные списки произведения и впервые ставит вопрос о его литературных переложениях.6 В частности, исследователь обращается к анализу произведений И. Глушкова, В. Нарежного, А. Шаховского, П. Полевого и Г. Се-верцева (Полилова). Однако в своей работе В.Ф. Ржига только намечает возможные пути дальнейших исследований, уделяя большее внимание оригинальной

1 Кюхельбекер В.К. Избранные произведения: В 2-х т. /Подготов. текста и примеч. Н.В. Королевой. -М.-Л.: Советский писатель, 1967. - Т. 2. - С. 733-734.

2 Левин Ю.Д. Поэма В.К. Кюхельбекера на сюжет «Повести о Тверском Отроче монастыре» ("Юрий и Ксения")» // Труды Отдела древнерусской литературы Института русской литературы. - Л.: Наука, 1971. - Т. 26. -С. 128-138.

3 Якунина С. А Переработки ХУШ-ХХ вв. «Повести о Тверском Отроче монастыре» // Литература Древней Руси: Источниковедение. - Л.: Наука, 1988. - С. 290-300.

4 Державина О. А Древняя Русь в русской литературе XIX века (Сюжеты и образы древнерусской литературы в творчестве писателей ХЕХ века). -М., 1990. - С. 70-75.

Тверские губернские ведомости. - 1865. - №36. Неоф. часть. - С. 200-205. 13 РжигаВ.Ф. Из истории повести//Известия Тверского педагогического института. - Тверь: РЬд-во Тверск. пед. ин-та, 1928. - Вып. IV. - С. 97-116. древнерусской повести. В работе ученого прослеживается мотивная структура произведения.

Позже, в 1958 году, В.Ф. Ржига анализирует драму В. Глинки «Отроч монастырь» в связи с сюжетом «Повести о Тверском Отроче монастыре».1 Исследователь отмечает важные изменения в трактовке образов отрока Григория и князя Ярослава.

Именно работы В.Ф. Ржиги положили начало сопоставительному анализу «Повести о Тверском Отроче монастыре» и ее литературных обработок. Тем не менее, в 1950 году В.Г. Базанов предлагает другую линию исследований обозначенной наш проблемы.2 В работах В.Ф. Ржиги обработки сравниваются с оригинальной повестью, В.Г. Базанов намечает черты сходства и различия в переложениях Сергея и Федора Глинок. Тем самым возникает возможность сопоставить известные обработки друг с другом. Позже, включив свои наблюдения над переложением Ф. Глинки в книгу «Очерки декабристской литературы: Публицистика. Проза. Критика», В.Г. Базанов уже не упоминает произведение С. Глинки.3

К изучению переложений «Повести о Тверском Отроче монастыре» обратился Ю.Д. Левин, собрав воедино известные ему переложения.4 Однако в рамках статьи внимание уделено автору утраченной стихотворной обработки древнерусской повести - Марии Алексеевне Поспеловой. В качестве плюсов указанной работы Ю.Д. Левина обозначим следующее: список переложений здесь пополняется произведениями Ф. Глинки и В. Кюхельбекера.

Наряду с этим продолжается изучение оригинального древнерусского текста. Так, Н.К. Гудзий обращает внимание на сочетание в повести церковных мотивов и романтической интриги. Кроме того, исследователь отмечает «присутствие народно-песенной свадебной символики, сказавшейся в поэтической картине пого

1 Ржига В.Ф. Из истории одного литературного сюжета («Повесть о начале Тверского Отроча монастыря» в обработке В. Глинки) //ТОДРЛ. - Т. - xiv. - М,-Л.: АН СССР, 1958. - С. 538-544.

2 Базанов В.Г. Поэтическое наследие Федора Глинки (10-30-е годы XIX в.). - Петрозаводск: Гос. изд. Каре-ло-Фин. ССР, 1950.-С. 14-17.

J Базанов В.Г. Очерки декабристской литературы: Публицистика. Проза. Критика. - М.: Гослитиздат, 1953. -С. 4145.

4 Левин Ю.Д. К истории обработок «Повести о Тверском Отроче монастыре» // Культурное наследие Древней Руси: Истоки, становление, традиции. - М.: Наука, 1976. - С. 210-213. ни соколов за лебединой стаей и в добывании суженой при помощи сокола».1 Однако на влияние свадебной символики в «Повести о Тверском Отроче монастыре» указывал еще В.Ф. Ржига. В дальнейшем выводы о роли свадебной традиции повторили в своих комментариях к публикации повести M.Q. Скрипиль и Р.П. Дмитриева.2

Исследователи (В.Ф. Ржига, Н.К. Гудзий, В.В. Кусков) обнаруживают общность мотива женитьбы князя на девице из социальных «низов» в «Повести о Петре и Февронии Муромских» и «Повести о Тверском Отроче монастыре». Данный факт отмечает и Д.С. Лихачев, делая дополнение: «Но в противоположность сказочному развитию сюжета . в «Повести о Тверском Отроче монастыре» все перенесено в более «человеческий план».3

Изучением древнерусской повести занимались О.В. Творогов, С.А. Семячко, Т.Н. Михельсон. Заслуга С.А. Семячко в том, что в ее работе сделаны широкие обобщения материалов предыдущих исследований.4 Кроме того, мотив свадебной символики получает здесь дополнительное развитие и аргументацию. Исследовательница анализирует типы редакций «Повести о Тверском Отроче монастыре», развивая тем самым выводы, сделанные В.Ф. Ржигой. Нельзя не сказать о том, что С.А. Семячко публикует три редакции древнерусского произведения.

Необходимо отметить также работы, связанные не только с изучением «Повести о Тверском Отроче монастыре», но и с исследованием традиций древнерусской литературы в целом. В них отражены интересные наблюдения, требующие пристального внимания литературоведов. Так, A.C. Елеонская связывает движущегося человека с лесом: «Благодаря постоянным упоминаниям о передвижениях людей в «Повести о Тверском Отроче монастыре» перед читателем предстает как бы бегущий лес».5 В рамках работы A.C. Елеонская не проводит целостного анализа образа леса в интересующей нас повести. Тем не менее, даже при поверхностном

1 Гудзий Н.К. История древней русской литературы. - М.: Учпедгиз, 1953. - С. 395.

2 См,: 1). Русская повесть XVII века / Сост. М.О. Скрипиль. - М., 1954. - С. 420.2). «Изборник»: (Сборник произведений литературы Древней Руси). - М., 1969. - С. '791. Лихачев Д.С. Великое наследие: классические произведения литературы Древней Руси. - М.: Современник, 1979, - С. 331.

4 Семячко CA «Повесть о Тверском Отроче монастыре»: Исследование и тексты. - СПб.: Наука, 1994.

5 Елеонская A.C. «Древесные образы» в произведениях древнерусской литературы// Древнерусская литература: Изображение природы и человека. - М.: Наследие, 1995. - С. 18. сопоставлении переложений с оригиналом обнаруживается сходство в использовании данного мотива авторами XIX-XX веков.

Исследователь В.М. Кириллин, изучая символику чисел в литературе Древней Руси, отмечает использование в «Повести о Тверском Отроче монастыре» числа 15 «в качестве типичной повествовательной детали».1

Таким образом, многие традиционные образы и мотивы древнерусской книжности, получившие отражение в «Повести о Тверском Отроче монастыре», были органично вплетены в позднейшие обработки сюжета.

Изучение переложений было продолжено A.B. Архиповой, С.А. Якуниной и С.А. Семячко. Работы A.B. Архиповой напрямую не связаны с исследованием обработок древнерусского сюжета в целом: они посвящены художественной прозе начала XIX века, в частности, творчеству Ф.Н. Глинки. В рамках анализа «Писем русского офицера» литературовед пересказывает сюжет переложения Ф. Глинки «Село Эдимоново и Отроч монастырь» и повторяет выводы, сделанные ранее В.Г. Базановым.2 В связи со статьей исследовательницы в сборнике «На путях к романтизму» позволим себе сделать некоторые замечания. A.B. Архипова, исследуя историческую прозу начала XIX века, анализирует и цикл В.Т. Нарежного «Славенские вечера» (1809). Повесть же «Георгий и Елена», написанная им годом позже, остается вне рамок указанной статьи. Однако еще в 1896 году Н. Белозерский в своем очерке писал: «. Нарежный представил издателям «Цветника» две новые повести «Георгий и Елена» и «Анастасия», . составляющие как бы продолжение повестей, помещенных под общим именем«Слэвенских вечеров»." Более того, исследователь указывает на общие черты в обрисовке характеров Георгия и героя повести «Велесил» из «Славенских вечеров».4 Данное обстоятельство не получило распространения и развития в научной литературе.

1 Кириллин В.М. Символика чисел в литературе Древней Руси // Древнерусская литература: Изображение природы и человека. - С. 239.

2 См: 1). Архипова АВ. Эволюция исторической темы в русской прозе 1800- 1820-х гг. //На путях к романтизму. - Л.: Наука, 1984. - С. 221 -222. 2). Архипова АВ. Литературное дело декабристов. - Л.: Наука, 1987. -С. 157-158.

3 Белозерский Н. Василий Трофимович Нарежный. - СПб.: Изд. Л.Ф. Пантелеева, 1896". - С. 16-17.

4 Там же. - С. 74.

С.А. Якунина, обращаясь к переложениям «Повести о Тверском Отроче монастыре», в основном повторяет рассуждения, сделанные предыдущими учеными. Однако в работе дан обзор не только произведений, но и научно-критической литературы по данной проблеме. Кроме того, С. А. Якунина делает крайне важное для нашей работы замечание: «В совокупности переработки «Повести.» ни разу не рассматривались».1

Действительно, сведения о переложениях «Повести о Тверском Отроче монастыре» носят скорее информативный, нежели аналитический характер. На наш взгляд, это связано с малой известностью авторов и произведений. Многие из текстов не переиздавались со времени первой публикации.

Преодолеть стереотип чистой информативности попыталась С. А. Семячко. Она сводит воедино переложения «Повести о Тверском Отроче монастыре», однако не ставит целью провести и обосновать глобальные параллели между текстами.2 Достаточно большой список переложений древнерусского произведения в книге С.А. Семячко дополнен поэмой Н. Третьякова «Отроч монастырь». Литературовед прослеживает некоторые особенности образной структуры переработок, но их сопоставительный анализ в совокупности, по-видимому, не являлся первоочередной задачей работы.

Сюжет «Повести о Тверском Отроче монастыре» настолько популярен в литературе XIX-XX веков, что пересказывается и достаточно известными и совсем неизвестными авторами. Так, о поэме Н. Третьякова до С.А. Семячко в научно-критической литературе не упоминалось. До сих пор за рамками исследования обозначенной в заглавии нашей работы проблемы оставались произведения H.A. Полевого, С.Д. Дрожжина, A.A. Навроцкого и А.М. Ремизова.

С. А. Семячко упоминает обработку Н.М. Карамзина, основанную на переложении архимандрита Макария, однако в замечании литературоведа не содержится указаний на направление исследования текста. Нужно отметить, что H.A. Полевой при создании своей «Истории русского народа», в которой помещена его обработка древнерусской повести, знакомился с трудом Н. М. Карамзина. Опираясь на

1 Якунина С. А Переработки XVIII - XX вв. «Повести о Тверском Отроче монастыре». - С. 291.

2 Семячко С. А «Повесть о Тверском Отроче монастыре»: Исследование и тексты. - С. 70-86. один источник, оба историка предлагают художественную трактовку образов, различную по авторской оценке. Внимание исследователей сосредотачивалось на собственно художественных произведениях, а переложения Н. Карамзина и Н. Полевого стоят на границе истории и литературы. Тем не менее обе переработки заслуживают тщательного изучения.

Поэма С.Д. Дрожжина «Отрок» привлекла внимание С.Ю. Николаевой, которая обратилась к анализу одного мотива легенды - мотива «любви-жертвы».1 В работе отмечаются интересные находки, однако этим не исчерпывается изучение поэмы. Образная структура произведения С.Д. Дрожжина передана кратко. Исследователь вынуждена ориентироваться на довольно узкую известность поэмы «Отрок».

В этой же работе С.Ю. Николаевой назван A.A. Навроцкий как автор совсем неизвестного в научном мире переложения. Произведение «Княжий отрок Григорий» не рассматривалось ни в качестве самостоятельного, ни как обработка «Повести о Тверском Отроче монастыре».

Последнее, известное на сегодняшний день переложение сюжета древнерусской повести выполнено А.М. Ремизовым. Судьба повести «Григорий и Ксения» с точки зрения изученности, с одной стороны, более удачна по сравнению с обработкой А. Навроцкого. С другой - открытие текста для широкого круга читателей произошло в 1996 году, когда A.M. Грачева подготовила произведение для издания в «Новом журнале» (СПб).

Именно А.М. Грачева предложила подробный анализ повести «Григорий и Ксения».2 Однако, несмотря на тщательно прослеженную историю создания, произведение A.M. Ремизова не вписано в контекст остальных переработок.

Следует также заметить, что тщательной разработки требует проблема художественного метода переложений. В работе С. А. Семячко четко определен творческий метод только некоторых обработок (И Глушков - сентиментализм, В. Кю

1 Николаева С.Ю. Легенда о Тверском Отроче монастыре в поэтической интерпретации С.Д. Дрожжина // Спиридон Дмитриевич Дрояскин глазами современников и потомков. - Тверь: ТвГУ, 2001. - С. 21-31.

2 Грачева А.М. Алексей Ремизов и древнерусская культура. - СПб.: Дмитрий Буланин, 2000. - С. 294-310. хельбекер - романтизм, В. Глинка - романтизм). Указанная проблема требует решения, так как творческий метод определяет позицию автора в отношении к героям и описываемым событиям.

Выявление различий в характеристиках главных героев - наиболее востребованная в научной литературе область исследования переложений «Повести о Тверском Отроче монастыре». Гораздо меньше изучаются сюжетно-композиционные отличия. С.А. Семячко указывает на изменение времени и места, действия в переложении В.Т. Нарежного, а также на измененные имена героев. Но исследователь ограничивается только констатацией данных фактов.

На наш взгляд, анализ (а не просто фиксация) различий оригинала и переложений способствовал бы выявлению изменений идейных, эстетических, художественных приоритетов в каждую эпоху и у каждого писателя.

Сама «Повесть о Тверском Отроче монастыре», созданная в XVII веке, заслуживает, на наш взгляд, большего внимания. Ценный материал для наблюдений можно найти в работе Д.С. Лихачева.1 Он указывает, что конфликт повести не основан на борьбе добра со злом. Он обостряется наличием дружеских отношений и феодальной иерархии героев. Но никто из исследователей не задается вопросом, почему во многих обработках все-таки присутствует и занимает подчас центральное место конфликт добра и зла. Д.С. Лихачев пишет, что в древнерусском произведении нет злых персонажей, тогда какую роль они играют в переложениях?

Анализируя древнерусскую повесть, Д. Лихачев обращает внимание на фольклорный образ мудрой девы, который воплощен в поступках и словах главной героини. Но литературоведы, исследуя переложения, вообще упускают из виду влияние устного народного творчества на характер обработок. Тем не менее, сказочно-песенные традиции широко используются в произведениях В. Кюхельбекера, С. Дрожжина и А. Навроцкого. Необходимо выявить роль фольклорных элементов в этих переложениях, что мы и попытаемся сделать в настоящей работе.

Современное литературоведение ориентировано во многом на изучение традиций и новаторства в широком спектре произведений. Древнерусская литера

1 Лихачев Д.С. Великое наследие: Классические произведения литературы Древней Руси. - С. 330-335. и тура есть не что иное, как база, на которую опирались и романтики, и творцы более позднего времени. Тем актуальнее изучение функционирования «Повести о Тверском Отроче монастыре» в новой и новейшей литературе. Актуальность заявленной темы обусловлена тем, что исследование бытования древнерусских литературных памятников в литературе более позднего времени - самостоятельное научное направление.

Научная новизна данной работы обусловлена использованием историко-функционального метода исследования и системного подхода к анализу существующих переработок «Повести о Тверском Отроче монастыре» в XIX - XX веках. В данной работе впервые делается попытка собрать, обобщить, систематизировать все существующие переработай древнерусского произведения.

Цель диссертации: проследить эволюцию и функциональные изменения сюжета, древнерусской «Повести.» в переложениях XIX- XXвеков, выявить основные особенности поэтики этих произведений.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

- определить причины актуальности и востребованности «Повести о Тверском Отроче монастыре» в разные литературные эпохи;

- изучить связь позднейших переложений и переработок «Повести.» с ее сложной жанровой структурой, позволяющей интерпретировать произведение-первоисточник как любовную новеллу, местную легенду, повесть об основании монастыря, социально-бытовую повесть;

- оценить степень самостоятельности позднейших авторов при обращении к сюжету «Повести о Тверском Отроче монастыре», выявить отличия их переложений от первоисточника на сюжетно-композиционном и образно-характерологическом уровнях;

- проанализировать связь между идейно-эстетическими позициями авторов, их типом творчества, литературными эпохами, к которым они принадлежали и своеобразием созданных ими произведений;

- рассмотреть всю жанровую парадигму возникших переложений «Повести.», включающую в себя повесть, рассказ, новеллу, роман, очерк, поэму, пьесу, былину;

- проследить парадигм адресации произведений, созданных на основе «Повести.» (взрослый, детский, народный читатель);

- выявить соотношение литературных и фольклорных элементов в переложениях В. Кюхельбекера, С. Дрожжина, А. Навроцкого;

- выявить соотношение светского (мирского) и духовно-религиозного начал в переработках «Повести.», обусловленное авторской позицией того или иного художника.

Теоретико-методологичеасую базу диссертации составили исследования В.П. Адриановой-Перетц, Н.К. Гудзия, В.В. Кускова Д.С. Лихачева, A.C. Елеон-ской по проблемам поэтики древнерусской литературы; А.Н. Робинсона об особенностях историко-функционального изучения древнерусских памятников литературы; В.П. Аникина, A.B. Гончаровой, H.A. Криничной, Е.М. Мелетинского, О.М. Фрейденберг в области мифологии и фольклора. Мы также опирались на исследования H.A. Гуляева, Р.В. Иезуитовой, И.В. Карташовой, Ю.В. Манна, A.B. Архиповой, посвященные проблемам романтизма и его исторических судеб в русской литературе.

В диссертации используются историко-функционапьный, сравнительно-исторический и системно-типологический методы исследования.

Научно-теоретическое значение работы состоит в том, что ее результаты и выводы позволяют дополнить современные представления о связях древнерусской литературы с литературой нового времени, о механизме функционирования литературной традиции во времени.

Практическое значение работы заключается в возможности использования ее материалов при чтении общих и специальных курсов по истории русской литературы XVIII - XX вв., литературе Древней Руси.

Апробация научных результатов.

Основные аспекты и результаты исследования были представлены в докладах на межвузовских научных конференциях «Актуальные проблемы филологии в вузе и школе», «Чеховские чтения в Твери», «Книга в истории русской культуры» (Тверь, ТвГУ, 2003, 2005, 2006); международных научных конференциях «Мир романтизма», «Межкультурная коммуникация в современном славянском мире» (Тверь, 2004, 2005, 2006).

Положения, выносимые на защиту:

- Подобно «Слову о полку Игореве» «Повесть о Тверском Отроче монастыре» породила целую школу поэтических переработок и переложений. Сюжет «Повести.» вошел в число востребованных древнерусских сюжетов в литературе конца XVIII - первой половины XX вв.

- Под пером поэтов и писателей «местная легенда» трансформировалась в сюжет, имеющий вневременное и общечеловеческое значение.

- В процессе бытования сюжета происходила эволюция характеристик персонажей древнерусской повести от схематичности и шаблонности к индивидуализации в соответствии с этическими и эстетическими представлениями авторов обработок.

- Портрет и пейзаж, как значимые компоненты стиля, эволюционировали по пути углубления психологизма, становятся более конкретными и индивидуализированными.

- Жанровая парадигма переложений «Повести о Тверском Отроче монастыре» весьма разнообразна, что обусловлено индивидуальными творческими предпочтениями авторов и тенденциями литературного развития в ту или иную эпоху, а также особым художественным потенциалом источника.

- Сочетание литературного и фольклорного начал в «Повести.» было тонко уловлено, прочувствовано авторами переложений и переработок и было использовано при реализации индивидуальных творческих замыслов.

- Духовно-религиозный аспект «Повести.» оставался актуальным для всех авторов во все литературные эпохи, хотя в отдельных случаях мог усиливаться (С. Дрожжин, А. Навроцкий, Г. Северцев (Полилов)) или редуцироваться (И. Глушков, М. Каченовский, H.A. Полевой).

- К «Повести о Тверском Отроче монастыре» обращались в основном писатели «второго ряда», хотя произведение вдохновляло и крупных художников (С. Д. Дрожжин, A.M. Ремизов). Это объясняется тем, что в процессе литературного функционирования «Повести.» раскрылась в полной мере ее художественная значимость, целостность, и создать нечто равноценное оказалось сложной задачей.

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему ""Повесть о Тверском Отроче монастыре" в литературных переложениях конца XVIII-первой половины XX века"

Подводя итоги проведенного исследования, необходимо подчеркнуть

важнейшую роль древнерусских паштников в литературном процессе в целом. В различные периоды памятники древнерусской книжности являлись не только

историческим источником, но и вдохновляли поэтов и писателей на создание

новых уникальных произведений. Тем самым древнерусские повести местного

значения обретали вторую жизнь в литературе Нового времени. Открытие древ ней литераторы в этом слз'чае происходит как бы заново. «Повесть о Тверском Отроче монастыре» относится к числу таких па мятников. Каждый автор, обращавшийся к сюжету повести, сумел увидеть в ней

не только «любовно-приключенческую новеллу»,' но и почерпнул в ней идеи

для раскрытия современных проблем. Кроме того, само древнерусское произве дение оказалось многогранно и с идейно-нравственной точки зрения, и в аспекте

поэтики. Зачастую в оценке персонажей авторы переложений отталкиваются от

той, что была дана древнерусским книжником. Трагичность положения отрока,

отвергнутого невесгой, настолько поражает авторов переложений, что их симпа тии оказываются на стороне этого героя. В оценках образов Ярослава и Ксении

писатели часто расходятся, что обусловлено особенностями мировоззрения, жиз ненного опыта, этических и эстетических представлений х^щожников, их при надлеадаостью к той или иной литерату{жой эпохе. Однако необходимо заме тить, что в изображении главных героев бытовые детали постепенно начинают

преобладать над идеализацией. Это способствует светской трактовке сюжета. Ярослав в интерпретациях архимандрита Макария и Ивана Глушкова заметно

идеализирован, но в «Ручном дорожнике» к этомз^ примешивается сентимен тальная чувствительность. Архимандрит Макарий рассматривает первого твер ского князя с позиций человека, преклоняюш,егося перед его сыном Михаилом

Ярославичем. И.Ф. Глушков ставит целью развлечь читателя чувствительной ис торией во время длительного путешествия. Причем оба автора используют жанр

вставной новел-пы, что предполагает некоторую ее второстепенность по отноше нию к ОСНОВНОМ}^ содержанию книги. ' Кусков В.В. Р1сторш древнерусской лтерат^фы. - М., 1989. - 252. Сходная ситуация возникает в произведениях Н. Карашииа, Ф. Глинки и

Н. Полевого. История женитьбы князя Ярослава сокращается у Н. Карамзина и

Н. Палевого настолько, что превращается в комментарий к историческому тру ду. Однако в «Истории государства Российского» отрок Григорий является

вспомогательным персонажем, чего нельзя сказать о переложении Н. Полевого. Можно предположить, что повышенное внимание архимандрита Макария и

Н.М. Карамзина к образу Ярослава, а также подчеркивание в первых пфеложе ниях социа-пьного сгатуса героев становится определяюпщм фактором для д|]»у гих авторов. Ф. Глинка использует тот же принцип, что и Глушков, - новелла привя зана к месгу действия (село Едимоново). Если у предыдущих обработчиков

древнерусского сюжета он не озаглавлен, то относительная самостоятельность

новеллы Ф.Н. Глинки обозначена данным ей названием «Село Едимоново и От роч монастырь». Автор рассматривает отрока как самостоятельный Пфсонаж. Исключая переложения архимандрита Макария и Н. Карамзина, после дующие обработки основаны на повышенном внимании к любовной интерпре тации сюжета, нежели к изображению исторического деятеля. Постепенно уг лубляются характеристики персонажей, мотивировка поступков становится бо лее сложной. У М. Каченовского осуждение героини только намечено, у В. На режного Елена уже открыто отрицательный персонаж. Характеризуя героиню,

автор использует систему контрастов. В повести «Георгий и Елена» исчезает мо тив местной легенды, так как место действия - город Чернигов. Ф. Глинка уси ливает социальный аспект произведения. В его «повести» (термин А.В. Архипо вой) мотив богатства становится основным, в характеристике героев исчезают

элементы ч^тзсгвительности. Ф. Глиика впервые уделяет пристальное внимание

речи персонажей. Система антитез, разработанная в более ранних переложениях,

дополнена у Ф. Глинки антитезой «цивилизация - природа». Отсюда - противо поставление естественности и искусственности, которое в произведении Ф.П. Глинки

только подразумевается и выражено в антитезе «венок - венец». Пфвый элемент

предполагает пргфодное украшение, второй - искусственное, созданное люды\'Ш. В

дальнейшем антитеза «венок - венец» полечит развитие в романтической поэме в це лом. У Ф. Глинки конфликт превраш,ен в ьдаровоззренческий, герои его произведения

излагают систему взглядов ио вопросам власти. В предыдущих переложениях кон фликт основьшается на личном противостоянии богатого и бедного соперников. Ксения в этих первых переложениях изображена стереотипно благоде тельной и прекрасной. В пфеложении М. Каченовского акцент сделан не на

внешности девушки, а на обш,ем впечатлении. С разной степенью вариативно сти, начиная с произведения М. Каченовского, авторы вносят разнообразие в

сентиментальный стереотип облика героев. Архимандрит Макарий впервые упрощает сюжетную канву произведе ния и его образно-символическую систему. По мере того как сюжет обретает

полную самостоятельность, самодостаточность, расширяется и композиционная

структура, и языковая образность произведений. Особенно ярко это выражено в

романтических обработках «Повести о Тверском Отроче монастыре». Здесь пре обладают лирические стихотворные произведения. Расширяются психологиче ские характеристики гфоев. Находки сентиментализма в романтических пере ложениях развиваются и обогащаются. В сентиментальных обработках преобла дает описательный элемент, в рорлантических произведениях герои обретают

собственный голос, что усиливает драматизацию. В драме А. Шаховского сдела на попытка объяснить поступки героини мистическими прозрениями. В то же

время достаточное место уделено историко-политической обстановке времен

правления ^ослава. Шаховской предлагает уникальную трактовку развития

сюжета. Несмотря на традиционный финал, его герои совершают нетипичные

поступки. Так, Ярослав, узнав, что Ксения - невеста отрока Вассиана, не дает

воли чувствам, что мы наблюдаем в произведениях В. Нарежного и Ф. Глинки. Прежде чем на что-то решиться, князь му15ается сомнениям!. В самой древне русской повести и в других обработках мотив сомнений отсугствует. Более того,

Ярослав Шаховского откровенно беседует с отроком Вассианом о дев^таке. Тем

самым подготовлен финальный уход отрока в монастырь. В отличие от осталь ных переложений, которые подчеркивают неожиданное вмешательство князя во

время венчания, Вассиан имеет возможность проанализировать реакцию Ксении

на их брак. Кроме того, А. Шаховской в пьесе, характеризуя отца Ксении новго родца Юрия, использует приемы изображения романтического героя - бунтаря199

ОДИНОЧКИ (трагичность судьбы: сиротское детство, утрата близких, замкнугость,

разочарование). Поэма В, Кюхельбекера <<Юрий и Ксения» объединяет в себе сказочные

мотивы и элементы драматизации. Классический любовный треугольник (Гри горий - Ксения - Ярослав) здесь превращен в сложный многогранник, У В. Кю хельбекера получает развитие идея противопоставления природы и цивилиза ции, заявленная впервые Ф, Глинкой, Кроме того, введение в текст поэмы образа

сказочной лесной колд^шьи позволяет автору уточнить названное выше проти вопоставление, В восприятии колдуньи объединяются язычество и природа, хри стианство и цивилизация. Композиционно романтическая поэма «Юрий и Ксе ния» дополнена авторскими лирическими отступлениями различной тематики. Драма В, Глинки развивает идеи и мотивы предыдущих переложений

(опыт драматурга А, Шаховского, мотивы «материальное - духовное», «внещнее - внутреннее»). Если в драме А, Шаховского велико число «чистых диалогов»

(Б, В, ТоЛ'Ещевский), то герои В, Глинки вщт разговор часто с несколькими

лицами. Кроме того, в драме «Отроч монастырь» автор решает противоречия

меаду христианским и нехристианским, восточным миром. Страхи людей перед

татарами подогреваются элементарным незнанием их обычаев. Заметную роль в

пьесе играет отец Ксении: он наставляет, поучает дочь. Это же обстоятельство

отражено в оригинальной древнерусской повести, в поэме В. Кюхельбекера. В

драме В. Глинга исчезает идеализация образов и отношений. Поэма И. Третьякова «Отроч монастырь», с одной стороны, развивает мо тивы предыд5?щих переложений. Так, появляется противопоставление скромности

OTfMKa гордой невесте. С другой, - композиция П1}оизведенш строится по подо бию ранних обработок, где происходят заметные сюжетные усечения, Н. Третья ков реанимирует на страницах своего произведения антитезу «естественное - ис кз^ственное», но система контрастов обогашдется прагивопоставлением грехов ности и святости. Таким образом, возникает в широком понимании противопос тавление преходящего и вечного. Прослеживая эволюцию портрета и пейзажа в сентиментальных и ро мантических обрабсугках, мы пришли к следующим выводам. В ранних сенти200

менталистских обработках повести портретные и пейзажные зарисовки зани1Ш ют второстепенное положение. Пейзаж зачастую теряет реальные черты. В ро мантических переложениях как портрет, так и пейзаж приобретают дополни тельные ф}ЩКЦИИ.

В переложении архимандрита Макария практически отсугствуют под робности внешнего облика героев. Автор обращает внимание на внутренние ка чества персонажей, однако фиксируются некоторые особенности поведения

Ярослава (лишь с целью показать его благочестие). Героям дается самая общая

характеристика: ум, красота, добродетельность. И. Глушков дополняет этот ряд

еще и чувствительным сердцем Григория. М. Каченовский предельно сокращает

порт{зеты персонажей, хотя не изменяет тональность. В повести Глин1Ш обна рз'живаются 5?же особенности взгляда, мшшка, внещние данные. Так, Григорий

обладает пламенным взором, у него русые кз^ дри до плеч, ругушнец. «Благочес тие» заменяется более светской характеристикой - «благородство». В образе

Ярослава Глинка подчеркивает гневливость (повторяется слово «негодова ние»). Впервые возникает шрицательное изображение князя. У М. Каченовского

обнаруживается попытка преодоления сентиментальных портретных стереоти пов: Ксения названа не прекрасной (как у Глушкова и Глинки), а милой. В.

Нарежный впервые предлагает отрицательную трактовку образа Елены. В повес ти мы обнаруживаем детали внещнего облика героев. Кроме того, обогащается

красочная палитра портретов. Впервые автор обращает внишние на одеаду и

украшения. Цветовое сочетание нарядов достаточно контрастно: Георгий в свет лой одежде, а Елена одета в пурпурное п.яатье. Оттенок ее наряда повторен в

багрянице Изяшава, что свидетельствует о сходных устремпениях князя и ге роини. Как у Нарежного, так и в повести Ф. Глинки встречаем упоминание о ро зовых губах девушки. Описание Григория у Ф. Глинки напоминает парадный

портрет XVIII века, который демонстрирует знаки социальных отличий. Ф.

Глинка впервые обращает внимание на фигуру князя. Шаховской акцентирует

внимание читателя на романтических деталях портрета: взгляде, улыбке, описа нии чела. Ксению с ее отцом Юрием объединяет такая романтическая черта, как

печаль, «з?нылость». В целом портретные описания эволюционируют по пути углубления

психологизма, конкретизации образа. Повышается роль детали, распространяет ся интерес не только к изображению лица, но и одежды, снаряжения. Детали пейзажа в сентиментальных обработках в большинстве случаев

выполняют номинальную функцию: служат для обозначения места действия. Преобладает идеальный пейзаж. Эстетически значимым кокшонентом пейзажа

становится образ леса. Лес выступает в обработках убежиш,ем для Григория в

момент опасности. Причем лес представлен как обобш,енно, так и отдельными

породами деревьев. В «P^^IHOM дорожнике» отрок скрывается в березовой роще. По поэтической традиции ХЕК века за березой закрепилась символика родины

вообще. Григорий лишается Едимонова как дома и приобретает др^той - березо вую poш,з^ так как именно здесь налаживается относительный душевный покой. У Каченовского образ леса почти теряет значение убежишд. В повести Глинки

идеальный пейзаж сменяется элементами бурного. Кроме того, природные зари совки присутствуют также в авторских лирических отст^шлениях. Бурньп1 пей заж конт1застирует с картинами природы, которые исследователь М.Н. Эпштейн

назвал «образом вечности». Буря нарушает привычные, комфортные условия

жизни, а в пейзаже «образ вечности» подчеркивается отсутствие того, что тре вожит душу человека. В повести В. Нарежного Елена отдыхает в долине, отго роженной дубами и липами. Особое значение приобретают не только сами дере вья, но также их характеристики. Ф. Глинка впервые упоминает об использова нии реки Волги, описывает Московскую дорогу и сравнивает ее с австрийским

шоссе. Наряду с вымышленным пейзажем прис)?тствует реальный. Ф. Глинка

впервые указывает определенное время года (осень). В поэме Кюхельбекера

пейзаж выступает и в роли ориентира на местности, и в роли участника событий. Зловещий ночной пейзаж в начале поэмы подготавливает читателя к роковым

событиям произведения. Лес становится не только убежиш,ем для Юрия. Кю хельбекер дает представление о лесе как о «враждебной», «бесовской сше». Пейзажные картнны в драме В. Глинки служат раскрытию внутреннего

мира действующих лиц. Обнаруживаются различные типы пейзажей. Наряду с

идеальным присутствует «пейзаж коица мира» в эпизоде, когда казначей Вель ский рассказывает о бьшых сра:жениях. Символичны описания природы и во сне

КНЯЗЯ Ярослава. Такой элемент пейзажа, как туман выполняет функцию завесы

будущего. В. Глинка при создании пейзажа опирается на народную символику:

сосна в драме олицетворяет надгробье, воздвигн '^тое самой природой. Погре бальная символи1са поддерживается и образом ворона на дереве. Н. Третьяков предлагает несколько иные стихии природы. Это уже не

пейзаж, а описания животных, которые распадаются на два: образ коня и кабана. Конь олицетворяет одомашненнзто прирученную стихию. Если конь - контро лируемая человеком стихия, то кабан - это звериное начало, не поддающееся

контролю. Возникает антитеза «домашнее - дикое». Таким образом, пейзажные кфтины постепенно обрастают подробно стя1*>'Ш, деталями. Реальный пейзаж уст^шает место символическому. Кроме того,

образный параллелизм природных описаний и душевных переживаний человека

становится более психологичным. В поэме Д. Дрожжина «Отрок» отмечается смешанное словоупотреб ление, что подчеркивает устную, сказовую манеру произведения. Намеченная

еще в сентиментализме идеализация сельской жизни, в произведении Дрож жина возникает на новом витке литературного развития. Бытовые подробности

деревенского житья позволили поэту создать реальную картину природы. Тем

самым возникает эффект осмысленного восхищения деревенским пейзажем. Развивается идея противопоставлеиия искусственного и естественного. Намече на антитеза «город - деревня». В рассказе П. Полевого «Ненароком» сюжет лишается религиозности. Наоборот, события подчеркнуто объяснены сп^^ чайным совпадением. Причем,

частое повторение слова «вдруг» служит сигналом изменения судеб героев. i3po-

слав и отрок Григорий противопоставлены по характеру отношения к жизни. Князь легкомыслен, Григорий серьезен. Женитьба как таковая для Ярослава -

показатель взросления. Неоромантические тенденции в начале ХК века позволили А. Навроц кому создать стилизацию народной былины «Княжий отрок Григорий». Сюжет

оригина.льного древнерусского произведения вновь сокращается, причем чаще

изменяется экспозиция, что иллюстрирует произведение А. Навроцкого. Кроме

ТОГО, автор прибегает к таким традиционным для былины приемам, кшс повторы,

предельная обобщенность образов. Образ героини преобразуется во вспомога тельный. Поэт в бьшине выносит на передний план взаимоотношения князя и

отрока. Согласно бьшинной традиции, рифма в произведении предсказуемая. Композиция сюжета «Повести о Тверском Отроче монастыре» в романе

Г.Т. Северцева (Полилова) преобразуется в повествование, охватывающее дли тельную историю становления Тверского княжества. Автор акцентирует внима ние на образе Ярослава, подчеркивая в нем не только черты правителя, защитни ка княжества. Согласно задачам ж^фнала «Детское чтение», Г.Т. Северцев (По лилов) прослеживает семейные традиции, нравственно-дзо^овные ценноста рус ского народа. A.M. Ремизов обращается к «мифологическому? подтекст)^ сюжета»

(A.M. Грачева), вписывая повесть «Григорий и Ксения» в мировую традицию. Его произведение имюстрирует ярко индивидуальньп! стиль с В1фаш1ениями

стихотворений в прозе, неповторимыми сравненияК'Ш и метафорами. Заметим,

что А. Ремизов скрупулезно следует композиции оригинальной повести. Его по весть в этом отношении ближе к древнерусской, нежели былина А. Навроцкого. В целом сюжет «Повест11 о Тверском Отроче монастыре» изменяется в

соответствии с мировоззренческими, эстетическими представлениями авторов

обработок. Эти преобразования формируют идейно-художественную базу про изведений, способствуют развитию образно-стилистических находок. Просле живая эволюцию древнерусского сюжета, мы попытались отразить те важней шие изменения в восприятии древней литературы, которые и позволяют гово рить о действитапьЕом развитии творчества, о возвраш,ении традиций, а также

их переосмыслении.

Список научной литературыКоролева, Любовь Витальевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. А. Русский сентиментализм. - С. 25.

2. Семячко С. А Повесть о Тверском Отроче монастыре. С. 71.

3. Гуляев Н.А, Богданов АН., Юдкевич Л.Г. Теория литературы. С. 313.

4. Литература Древней Руси: Хрестоматия. С. 454.

5. Литература Древней Руси: Хрестоматия. С. 457.

6. Глушков И. Ф. Ручной дорожник. С. 170-171.

7. Литература Древней Руси: Хрестоматия. С. 460.

8. Глушков И.Ф. Ручной дорожник. С. 171-172.5Тамже. С. 172.

9. Семячко С. А Повесть о Тверском Отроче монастыре. С. 71.

10. Поспелов Г.Н. Проблемы литературного стиля. М.: Изд. Моск. ун-та, 1970. - С. 202.

11. Лопатин В .В., Лопатина Л.Е. Малый толковый словарь русского языка. М.: Русский язык, 1993. - С. 471.4 Там же. С. 98.

12. Прекрасное пленяет навсегда: Из английской поэзии XVIII-XIX веков. М.: Московский рабочий, 1988. -С. 25.6 Там же. С. 89.

13. Лихачев Д.С. Избранные работы. Т. 3. - С. 17.

14. Семячко СА Повесть о Тверском Отроче монастыре. С. 73.

15. Поспелов Г.Н, Вопросы методологии и поэтики. М.: Изд. МГУ, 1983. - С. 153.3 Вестник Европы. С, 217.

16. Лопатин В.В., Лопатина Л.Е. Малый толковый словарь русского языка. С. 253.

17. Семячко С.А Повесть о Тверском Отроче монастыре. С. 73.

18. КочетковаН.Д. Литература русского сентиментализма. С. 199.6 Там же. С. 201.

19. Волков И.Ф. Литература как вид художественного творчества. М.: Просвещение, 1985. - С. 147.

20. Гуляев НА, Карташова И.В. Введение в теорию романтизма. Тверь: ТвГУ, 1991. - С. 52.

21. Глинка С.Н. Григорий. С. 137.3 Там же. С. 137-138.

22. Гуляев НА, Богданов АН., Юдкевич Л.Г. Теория литературы. С. 224.

23. Базанов В.Г. Очерки декабристской литературы: Публицистика. Проза. Критика. С. 30.

24. Глинка С.Н. Григорий. С. 140.4 Там же.

25. КарташоваКВ. О своеобразии эстетического идеала ранних романтиков. С. 12.

26. Базанов В.Г. Поэтическое наследие Федора Глинки (10-30-е годы XIX века). С. 15.

27. Гуляев НА, Карташова И.В. Введение в теорию романтизма. С. 71.

28. Глинка С.Н. Григорий. С. 151.2 Там же. С. 152.

29. Гуляев Н.А, Богданов АН., Юдкевич Л.Г. Теория литературы. С. 226.

30. Глинка С.Н. Григорий. С. 152.

31. Шаврыгин С.М. Творчество А А Шаховского в историко-литературном процессе 1800 -1840-х годов. -СПб., 1996. С. 166.

32. Глинка С.Н. Записки. СПб.: Изд. журн. «Русская старина», 1895. - С. 205. См. также: Базанов В.Г. Поэтическое наследие Федора ГлйЖй. - С. 3-4.

33. Шаврыгин С.М. Творчество А. А. Шаховского в историко-литературном процессе 1800-1840-х годов. С. 166.

34. Базанов В.Г. Поэтическое наследие Федора Глинки. С. 15.

35. Семячко СА Повесть о Тверском Отроче монастыре. С. 73.

36. Семячко С. А. Повесть о Тверском Отроче монастыре. С. 73.

37. Семячко С.А Повесть о Тверском Отроче монастыре. С. 74.

38. Гуляев Н.А, Богданов АН., Юдкевич Л.Г. Теория литературы. С. 227.

39. Нарежный В.Т. Георгий и Елена. С. 140.3 Там же. С. 142.

40. Нарежный В. Т. Георгий и Елена. С. 144.2 Там же. С. 145.3 Там же. С. 146-147.

41. Глинка Ф.Н. Письма русского офицера. -М.: Тип. Селивановского, 1815. -Ч. 3. С. 29.

42. Базанов В.Г. Очерки декабристской литературы: Публицистика. Проза. Критика. С. 48.

43. Глинка Ф.Н. Письма русского офицера. С. 29.

44. Архипова A.B. Литературное дело декабристов. С. 127.

45. Орлов П.А. Русский сентиментализм. С. 29.

46. Глинка Ф.Н. Письма русского офицера. С. 30.3 Там же. С. 30-31.

47. Орлов П. А. Русский сентиментализм. С. 28.

48. Глинка Ф.Н. Письма русского офицера. С. 32.

49. Базанов В.Г. Поэтическое наследие Федора Глинки. С. 15.

50. Лопатин В.В., Лопатина Л.Е. Малый толковый словарь русского языка. С. 254.

51. Орлов П. А. Русский сентиментализм. С. 28.

52. Семячко С. А Повесть о Тверском Отроче монастыре. С. 74.

53. Орлов П. А. Русский сентиментализм. С. 29.

54. Семячко С. А Повесть о Тверском Отроче монастыре. С. 74.

55. История романтизма в русской литературе 1825-1840. /Под ред. С.Е. Шаталова. М.: Наука, 1979. - С. 7.

56. Семячко С.А Повесть о Тверском Отроче монастыре. С. 75.

57. Архипова А.В. Литературное дело декабристов. С. 122-123.

58. Карамзин Н.М. История государства Российского Изд. 5: Б 3-х книгах. Кн. 1. - Т. IV. - СПб.: Эйнерлинг, 1842. - С. 4344.

59. Макарий, архимандрит. Житие и страдание святого благоверного князя Михаила Ярославича Тверского С. 5.

60. Карамзин Н.М. История государства Российского. С. 4344.

61. Лихачев Д.С. Великое наследие: Классические произведения литературы Древней Руси. С. 332.

62. Кочеткова Н. Д. Литература русского сентиментализма. С. 201.

63. Макарий, архимандрит. Житие и страдание святого благоверного князя Михаила Ярославича ТверскогоС. 4.

64. Памятники литературы Древней Руси: XVII век. С. 112.3 Там же. С. ИЗ.

65. Русская сентиментальная повесть. М.: Изд. Моск. ун-та, 1979. - С. 96,107.

66. Хализев В.Е. Теория литературы. М.: Высш. шк., 1999. - С. 320.

67. Семячко СА Повесть о Тверском Отроче монастыре. С. 75.

68. Шаховской А А Сокол князя Ярослава Тверского, или Суженый на белом коне. СПб., 1823. - С. б.

69. Борзаковский В.С. История Тверского княжества. Тверь: Леан, 1994. - С. 309.3 Там же.4 Там же. С. 309,82.

70. Шаховской А А Сокол князя Ярослава Тверского. С. 1-2.

71. Орлов П. А. Русский сентиментализм. С. 30.

72. Кургинян М.С. Поэтика романтической драмы. //История романтизма в русской литературе 1825-1840. С. 204.5ШаховскойАА Сокол князя Ярослава Тверского. С. 18.

73. Шаховской АА Сокол князя Ярослава Тверского. С. 22.Семячко С.А Повесть о Тверском Отроче монастыре. С. 76.

74. Шаховской А А Сокол князя Ярослава Тверского. С. 14.4 Там же. С. 24.5 Там же.

75. Кулешов В.И. Типология русского романтизма. С. 15.

76. МаннЮ.В. Динамика русского романтизма. М.: Аспект-пресс, 1995. - С. 95,102.

77. Лопатин В.В., Лопатина Л.Е. Малый толковый словарь русского языка. С. 459.

78. Шаховской А А Сокол князя Ярослава Тверского. С. 82.3 Там же. С. 83.4 Там же. С. 85-86.

79. Манн Ю.В. Динамика русского романтизма. С. 106.

80. Шаховской А А Сокол князя Ярослава Тверского. С. 103-104.

81. Манн Ю.В. Динамика русского романтизма. С. 107.

82. Шаховской АА Сокол князя Ярослава Тверского. С. 103.

83. Шаховской А А С око л князя Яр о с лав а Тверского. С. 123.2 Там же. С. 127.

84. Бестужев А А Взгляд на русскую словесность в течение 1823 года. // Литературно-критические работы декабристов. -М.: Худ. лит., 1978. С. 63.

85. Полевой Н. А История русского народа. С. 566.

86. Памятники литературы Древней Руси: ХУПвек. Книга первая. M.: Худ. лит., 1988. - С. 114.3 Там же.

87. ЮсуфовР.Ф. Русский романтизм начала XIX века и национальные культуры. М.: Наука, 1970. - С. 56.

88. Соколов А Н. Очерки по истории русской поэмы ХШП и первой половины XIX века. М.: Наука, 1955. -С. 444.3 Там же. С. 448.

89. Кюхельбекер ВХ Избранные произведения: В 2-х т. Т. 2. - М-Л.: Советский писатель, 1967. - С. 12-13.2 Там же. С. 7.

90. Кюхельбекер В.К. Избранные произведения. С. 12.2МаннЮ.В. Динамика русского романтизма. С. 94.

91. Кюхельбекер В.К. Избранные произведения. С. 124 Там же. С. 13.

92. Кюхельбекер BJC. Избранные произведения. С. 14.2 Там же.

93. Поспелов Г.Н. Лирика: Среди литературных родов. М.: Изд. Моск. ун-та, 1976. - С. 191.

94. Поспелов Г.Н. Лирика: Среди литературных родов. С. 189.

95. Кюхельбекер В.К. Избранные произведения. С. 48.2 Там же. С. 49.3 Там же. С. 50.

96. Кюхельбекер В.К. Избранные произведения. С. 57.

97. Беланюк А.Г. Жанр драматической поэмы в творчестве романтиков. С. 72.

98. Кюхельбекер В.К. Избранные произведения. С. 57.5 Там же. С. 59.

99. Глинка B.C. Отроч монастырь, быль ХП1 столетия. СПб., 1837. - С. 3-4.2 Там же. С. б.3 Там же.-С. X.4 Там же. -С. 7.

100. Литература Древней Руси: Хрестоматия. С. 454.

101. Глинка B.C. Отроч монастырь. С. 7.3 Там же. С. 9.

102. Нарежный В.Т. Георгий и Елена. С. 124.

103. ТомашевскийБ.В. Теория литературы. Поэтика. М.: Аспект-пресс, 1999. - С. 211.

104. Справочник:: Литература/Под ред. В.В. Агеносова. С. 250.

105. Ржига В.Ф. Из истории одного литературного сюжета («Повесть о начале Тверского Отроча монастыря» в обработке В. Глинки) // ТОДРЛ. Т. XIV. - М.-Л.: АН СССР, 1958. - С. 539.

106. Ржига В.Ф. Из истории одного литературного сюжета. С. 541.

107. Третьяков Н. Отроч монастырь: Тверское предание ХШ столетия // Сын Отечества. СПб.: Тип. штаба военно-учебных заведений, 1842. -Ч. 3. -№5. - Отд. 3. - С. 1-16.

108. Соколов АН. Очерки по истории русской поэмы XVIII и первой половины XIX века. С. 464.

109. Семячко С. А Повесть о Тверском Отроче монастыре: исследование и тексты. С. 81.

110. Лопатин В.В., Лопатина Л.Е. Малый толковый словарь русского языка. С. 461.

111. Семячко СА Повесть о Тверском Отроче монастыре: Исследование и тексты. С. 81.

112. Галанов Б.Е. Живопись словом. М.: Советский писатель, 1974. - С. 12.

113. КаченовскийМ.Т. Письмо путешествующего немца из Твери. С. 215.

114. Глинка С.Н. Григорий. С. 135.

115. КочетковаН.Д. Литература русского сентиментализма. С. 198,

116. Чайковская О.Г. «Как любопытный скиф.»: Русский портрет и мемуаристика второй половины XVIII века. М.: Книга, 1990. С. 292.

117. Глинка С.Н. Григорий. С. 140.4Тамже. С. 141.

118. Галанов Б.Е. Живопись словом. С. 22.

119. Глинка С.Н. Григорий. С. 148.

120. МаннЮ.В. Динамика русского романтизма. С. 16-17.

121. Глинка Ф.Н. Письма русского офицера. С. 31.

122. Нарежный В.Т. Георгий и Елена. С. 126.

123. Глинка Ф.Н. Письма русского офицера. С. 32.4 Там же.

124. Г'линка Ф.Н. Письма русского офицера. С. 34.

125. Хализев В.Е. Драма как род литературы (поэтика, генезис, функционирование). М.: Изд-во МГУ, 1986. -С. 111.

126. Шаховской А А Сокол князя Ярослава Тверского. С. 7.4 Там же. С. 16.

127. Шаховской АА Сокол князя Ярослава Тверского. С. 22.

128. Манн Ю.В. Динамика русского романтизма. С. 96.

129. Чайковская О.Г. «Как любопытный скиф.». С. 236.

130. Кюхельбекер В.К. Избранные произведения. С. 11-12.

131. Я познаю мир: Мифология. М.: Олимп; Изд-во ACT, 1999. - С. 168.

132. Глинка B.C. Отроч монастырь. С. 7.

133. Галанов Б.Е. Живопись словом. С. 32.

134. Глинка B.C. Отроч монастырь. С. 9.

135. Галанов Б.Е. Живопись словом. С. 36.

136. Традиционная цветовая гамма пополняется новыми оттенками. Цвет, как и одежда в целом, вступает в ассоциативные связи с общим обликом героя, с его внутренними, душевными качествами.1 Там же. С. 4.2 Там же.

137. Макарий, архимандрит. Житие и страдание святого благоверного князя Михаила Ярославича Тверского С. 3.

138. Елеонская АС. «Древесные образы» в произведениях древнерусской литературы // Древнерусская литература: Изображение природы и человека. С. 16.2ГлушковИ.Ф. Ручной дорожник. С. 172.

139. Эпштейн М.Н. «Природа,мир, тайниквселенной.». С. 57-58.

140. ЭпштейнМ.Н. «Природа, мир, тайник вселенной.». С. 145.

141. Глинка С.Н. Григорий. С. 134.

142. Эпштейн М.Н. «Природа, мир, тайник вселенной.». С. 201.

143. Глинка С.Н. Григорий. С. 154.J Елеонская АС. «Древесные образы» в произведениях древнерусской литературы. С. 17.

144. Нарежный В. Т. Георгий и Елена. С. 125.2 Там же.

145. Эпштейн М.Н. «Природа, мир, тайник вселенной.». С. 47.4Тамже. С. 71.

146. Глинка Ф.Н. Письма русскою офицера. С. 29.

147. Глинка Ф.Н. Письма русского офицера. С. 48.2 Там же.3 Там же.-С. 49.

148. Кюхельбекер В.К. Избранные произведения. С. 8.

149. Елеонская АС. «Древесные образы» в произведениях древнерусской литературы. С. 16.

150. Кюхельбекер В.К. Избранные произведения. С. 10.

151. Кюхельбекер В.К. Избранные произведения. С. 11.

152. Мифологический словарь / Под ред. Е.М. Мелетинского. С. 85.

153. Я познаю мир: Мифология. С. 157.

154. Ржига В.Ф. Из истории одного литературного сюжета. С. 541.

155. Глинка B.C. Отроч монастырь. С. 93.

156. Третьяков Н. Отроч монастырь. С. 1.

157. Эпштейн М.Н. «Природа, мир, тайниквселенной.». С. 94.

158. ЭпштейнМ.Н. «Природа, мир, тайник вселенной.». С. 94.

159. Николаева С.Ю. Легенда о Тверском Отроче монастыре в поэтической интерпретации С. Д. Дрожжина//Спиридон Дрожжин глазами современников и потомков. Тверь: ТвГУ, 2001. - С. 21.

160. Дрожжин С.Д. Стихотворения. 1866-1888. -М., 1907. С. 370.

161. Николаева С.Ю. Легенда о Тверском Отроче монастыре в поэтической интерпретации С. Д. Дрожжина. С.22.

162. Николаева С.Ю. Легенда о Тверском Отроче монастыре в поэтической интерпретации С. Д. Дрояокина. С.26.

163. Дрожжин С. Д. Стихотворения. 1866 -1888. С. 383.

164. Нива. 1891. № б. В данной работе используется текст: Полевой П.Н. Ненароком: (Из тверских преданий)ПолевойП.Н. Среди перелетов. СПб.: Издание Т-ва АФ. Маркс, 1910-1911. - С. 128-142.

165. См.: Полевой П.Н. Русская история для мужских средних учебных заведений. СПб., 1890.

166. Семячко С А Повесть о Тверском Отроче монастыре: Исследование и тексты. С. 82.4 Там же. С. 83.

167. Борзаковский В. С. История Тверского княжества. С. 309.

168. Волков А. А Русская литература XX века. Дооктябрьский период. -М.: Просвещение, 1964. -С. 213.2 Там же.-С. 235.

169. Семячко С.А Повесть о Тверском Отроче монастыре: Исследование и тексты. С. 83.

170. Каминский B.Ii. Романтическое течение в русской литературе «переходного времени» // Русский романтизм. Л.: Наука, 1978. - С. 210.

171. Аникин В.П. Бьшинная поэзия Господина Великого Новгорода. II Садко: Новгородские былины. М.: Советская Россия, 1980. - С. 76-78.

172. Текст цитируется по изданию: Северцев (Полипов) Г.Т. Княжий отрок: Романы. М. : Современник, 1994. -Q.I.

173. Борзаковский В. С. История Тверского княжества. С. 82.J Ржига В.Ф. Из истории повести. С. 98-99.

174. Эпштейн М.Н. «Природа, мир, тайник вселенной.». С. 148.2 Там же. С. 150.

175. РжигаВ.Ф. Из истории повести. С. 115.

176. Полевой П.Н. Ненароком. С. 135.

177. Северцев (Полипов) Г.Т. Княжий отрок. С. 44-45.3 Там же. С. 53.

178. Возрождение (Париж). 1958. - Янв. - № 73. - С. 40-48.

179. Грачева АМ. Алексей Ремизов и древнерусская культура. С. 295.Ремизов АМ. Григорий и Ксения. С. 116.

180. Грачева АМ. Алексей Ремизов и древнерусская культура. С. 298.

181. Ремизов АМ. Григорий и Ксения. С. 116.5 Там же.

182. Глинка B.C. Отроч монастырь, быль XIII столетия. СПб., 1837.-124 с.

183. Глинка С.Н. Григорий, историческая русская повесть // Русский вестник за 1808 год, издаваемый Сергием Глинкою. М.: Тип. Платона Бекетова, 1808.-Ч. 2. - № 5. - С. 133-161.

184. Глинка С.Н. Записки. СПб.: Изд. журн. «Русская старина», 1895. - 384 с.

185. Глушков И.Ф. Ручной дорожник для употребления на пути между императорскими всероссийскими столицами и дающий о городах, по оному пути лежащих, известия исторические, географические и политические. 2-е изд. - СПб., 1802. - С. 165-173.

186. Дрожжин С.Д. Отрок (легенда) II Дрожжин С.Д. Стихотворения 1866-1888. М.: Тип. И.Д. Сытина, 1907. - С. 370-384.

187. Дрожжин С.Д. Отрок (легенда) // Дрожжин С.Д. Сказки, легенды и были. -М.: Тип. И.Д. Сытина, 1914. С. 10-25.

188. Житие Михаила Тверского. Рукопис. список Гос. архива Тверск. обл. Тверь, 2001.

189. Карамзин Н.М. История государства Российского. Изд. 5: В 3-х книгах. Кн. 1. - Т. IV. - СПб.: Эйнерлинг, 1842. - С. 43-44. - Прим. 118.

190. Каченовский М.Т. Письмо путешествующего немца из Твери // Вестник Европы, издаваемый Михайлом Каченовским. М.: Тип. ун-та, 1806. - Ч. 25. - № 3. - С. 215-217.

191. Кюхельбекер В.К. Юрий и Ксения // Кюхельбекер В.К. Избранные произведения: В 2-х т. М.-Л: Советский писатель, 1967. - Т. 2.- С. 7-73.

192. Макарий, архимандрит. Житие и страдание святого благоверного князя Михаила Ярославича Тверского, чудотворца, сочиненное в Твери 1765 года, Тверской семинарии ректором и архимандритом Мака-рием. М„ 1798. - С. 3-6.

193. Навроцкий A.A. Княжий отрок Григорий // Навроцкий A.A. По Волге. Волжские былины и сказания в стихах. СПб., 1903. - С. 36.

194. Нарежный В.Т. Георгий и Елена // Цветник, издаваемый А. Измайловым и П. Никольским. СПб.: Морск. тип., 1810. - Ч. 5. -№ 2. -С. 123-147.

195. Народные русские сказки: В изложении П.Н. Полевого. -СПб.: Тип. А. Траншеля, 1874. 98 с.

196. Памятники литературы Древней Руси: XVII век. Кн. 1. -М.: Худ. литература, 1988. С. 112-120.

197. Повесть о Тверском Отроче монастыре II Литература Древней Руси: Хрестоматия /Сост. Л.А. Дмитриев; Под ред. Д.С. Лихачева.- М.: Высш. школа, 1990. С. 453-461.

198. Полевой H.A. История русского народа: В 3 т. М., 1997.- Т. 2. Репринт: М.: Вече, 1829. - С. 566.

199. Полевой H.A. История русского народа. М.: Тип. А. Семена, 1833. - Т. 4. - С. 225-226. - Прим. 216.

200. Полевой П.Н. Ненароком: (Из тверских преданий) // Полевой П.Н. Среди перелетов. СПб.: Издание Т-ва А.Ф. Маркс, 1910-1911.- С. 128-142.

201. Полевой П.Н. Сказка о славном русском богатыре Доб-рыне Никитиче. М.: А.Д. Ступин, 1887. - 32 с.

202. Полевой П.Н. Сказка об Илье Муромце, крестьянском сыне, и его славных подвигах. М.: А.Д. Ступин, 1887. - 32 с.

203. Полевой П.Н. Сказка о Садке-купце и Ваське Буслаеве, удалом молодце. М.: АД. Ступин, 1915. -49 с.

204. Ремизов A.M. Григорий и Ксения // Новый журнал (СПб.). -СПб., 1996.-№3,-С. 116-124.

205. Северцев (Полилов) Г.Т. Княжий отрок: (Историческая повесть из преданий XIII века) // Детское чтение. Тип. Георга Дюнтца, 1904. - № 1-11. - С. 46-54, 175-192, 310-328, 422-450, 565-578, 720-734, 827838,1009-1024,1127-1141,1242-1256,1368-1398.

206. Северцев (Полилов) Г.Т. Княжий отрок: Романы. М.: Современник, 1994. - С. 6-120.

207. Северцев (Полилов) Г.Т. Сказки и были. СПб.: Просвещение, 1911. -153 с.

208. Третьяков Н. Отроч монастырь: Тверское предание XIII столетия // Сын Отечества. СПб.: Тип. штаба военно-учеб. заведений, 1842. - Ч. 3. - № 5. - Отд. 3. - С. 1-16.

209. Третьяков Н. Пятый Восточносибирский стрелковый полк на Кинджоу и в Порт-Артуре. СПб.: Тип. Главн. Управ. Уделов, 1909. - 145 с.

210. Тынянов Ю.Н. Кюхля. Рассказы. М.: Правда, 1986. - 556 с.

211. Шаховской A.A. Сокол князя Ярослава Тверского, или Суженый на белом коне: Русская быль в четырех действиях, с песнями, хорами, воинскими потехами, танцами, играми, борьбой и большим спектаклем, музыка соч. г. Кавоса. СПб., 1823. -129 с.П.

212. АбазаГ.Б. Метод и стиль исторической прозы декабристов: дис. . канд. филол. наук. Казань: Казанский гос. ун-т, 1973. -172 с.

213. Адрианова-Перетц В.П. Очерки поэтического стиля древней Руси. М.-Л.: АН СССР, 1947.-187 с.

214. Адрианова-Перетц В.П. Древнерусская литература и фольклор. Л.: Наука, Ленинград. отд-е, 1974. - 171 с.

215. Азадовский М.К. Статьи о литературе и фольклоре. М.-Л.: Гослитиздат, 1960.-547 с.

216. Аникин В.П. Былинная поэзия Господина Великого Новгорода. // Садко: Новгородские былины. М.: Советская Россия, 1980. - С. 76-78.

217. Аникин В.П. Русская народная сказка. М.: Просвещение, 1977. - 208 с.

218. Архипов а A.B. Литературное дело декабристов. Л: Наука, 1987. - 188 с.

219. Архипова A.B. Эволюция исторической темы в русской прозе 1800-1820 гг. //На путях к романтизм}': Сб. науч. тр. Л.: Наука, 1984. - С. 215-236.

220. Б азанов В.Г. Очерки декабристской литературы: Публицистика. Проза. Критика. М.: Гослитиздат, 1953. - 528 с.

221. Б азанов В .Г. Поэтическое наследие Федора Глинки (10-30-е годы XIX в.). Петрозаводск: Государственное изд-во Карело-финской ССР, 1950. - 128 с.

222. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики: Исследования разных лет. -М.:Худ.лит., 1975.-502 с.

223. Бахтин М.М. Собрание сочинений. М.: Рус. слов., 1996. - Т. 5. - 732 с.

224. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1986. -444 с.

225. Беланюк А.Г. Жанр драматической поэмы в творчестве романтиков //Проблемы романтического метода и стиля. Калинин: КГУ, 1980. - С. 65-74.

226. Белозерский Н. Василий Трофимович Нарежный. СПб.: Изд-е Л.Ф. Пантелеева, 1896.-93 с.

227. Бессонов Б Л. Повесть в переходной ситуации 1880-х годов // Русская повесть ХЕК века. История и проблематика жанра. Л.: Наука, 1973. - С. 485508.

228. Бестужев А.А. Взгляд на старую и новую словесность в России // Литературно-критические работы декабристов. М.: Худ. лит., 1978. - С. 39-65.

229. Бестужев А.А. Письмо к издателю // Литературно-критические работы декабристов. -М.: Худ. лит., 1978. С. 30-36.

230. Бестужев А.А. Письмо к издателям // Литературно-критические работы декабристов. М.: Худ. лит., 1978. - С. 37-38.

231. Боголембска Б. Стилистика и риторика заглавий // Имя текста, имя в тексте. Тверь: Лилия Принт, 2004. - С. 7-16.

232. Бойников А.М. «И был поэт по воле Бога»: Христианские мотивы в поэзии С.Д. Дрожжина // Домовой (Тверь). 1998. - № 10-12. - С. 45, 50-51. -1999.-№ 1. - С. 43-44.

233. Бойников А.М. Поэзия Спиридона Дрожжина: опыт монографического исследования. Тверь: ТвГУ, 2005. - 227 с.

234. Борзаковский В.С. История Тверского княжества. Тверь: Леан, 1994. -Репринт: СПб., 1876. - 423 с.

235. Бочкарев В.А. Русская историческая драматургия ХУП-ХУШ вв. М.: Просвещение, 1988. - 222 с.

236. Бугрова Л.В. Мотив Дома в русской романтической прозе 20-х 30-х годов XIX века: автореф. дис. . канд. филол. наук. Тверь: Золотая буква, 2004.-21 с.

237. Бузько Е.А. «Сказание» инока Парфения в литературном контексте 18201870-х годов: дис. . канд. филол. наук. Тверь: ТвГУ, 2005. - 179 с.

238. Бузько Е.А. «Сказание» инока Парфения в литературном контексте 18201870-х годов: автореф. дис. . канд. филол. наук. Тверь: ТвГУ, 2005. - 18 с.

239. Былинин В.К. «Художьство»: изображение зодчего в древнерусской литературе // Древнерусская литература: Изображение общества. М.: Наука, 1991.-С. 118-154.

240. Быченкова C.B. К проблеме сближения жанра идиллии и народной песни в романтической поэзии первой трети ХЕХ в. // Мир романтизма. Тверь: Изд-во ТГУ, 2004. - Т. 10 (34). - С. 61-64.

241. Виноградов А.Д., Виноградова Е.А. Тверь. Легенды и были. Тверь: НИИ Центрпрограммсистем, 1992. - 84 с.

242. Волков A.A. Русская литература XX века. Дооктябрьский период. М.: Просвещение, 1964. - 504 с.

243. Волков И.Ф. Литература как вид художественного творчества. М.: Просвещение, 1985. - 192 с.

244. Галанов Б.Е. Живопись словом. М.: Советский писатель, 1974. -184 с.

245. Гальстер Б., Семчук А. О некоторых проблемах теории декабристского романтизма // Романтизм в славянских литературах. М.: Изд-во Моск. унта, 1973.-С. 29-41.

246. Гегель Г.В.Ф. Работы разных лет: В 2 т. Т. 1. - М.: Мысль, 1970. - 671 с.

247. Горячева Т.М. О кенозисе русской культуры // Христианство и русская литература: Сб. статей. СПб.: Наука, 1994. - С. 55-77.

248. Грачева А.М. Алексей Ремизов и древнерусская культура. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000. -333 с.

249. Грекова Е.В. О низкой жизни, возведенной в перл создания /'/ Романтизм: грани и судьбы. Тверь: Изд-во ТвГУ, 2005. - Выпуск 5. - С. 42-43.

250. Гречнев В.Л. Русский рассказ конца XIX-XX века. Л.: Наука, 1979. - 208 с.

251. Грихин В.А. Проблема стиля древнерусской агиографии 14-15 веков. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1974. - 64 с.

252. Гудзий Н.К. История древней русской литературы. М.: Учпедгиз, 1953. -488 с.

253. Гулыга A.B. Искусство истории. М.: Современник, 1980. -288 с.

254. Гуляев H.A., Богданов А.Н., Юдкевич Л.Г. Теория литературы в связи с проблемами эстетики. М.: Высш. школа, 1970. - 379 с.

255. Гуляев H.A., Карташова И.В. Введение в теорию романтизма. Тверь: ТвГУ, 1991.-91 с.

256. Гуляев H.A. О природе декабристского романтизма // Русский романтизм. -Л.: Наука, 1978. С. 45-56.

257. Гуляев H.A. Теория литературы. М.: Высш. шк., 1977. - 278 с.

258. Демин A.C. «Имение»: социально-имущественные темы древнерусской литературы // Древнерусская литература: Изображение общества. М.: Наука, 1991.-С. 5-55.

259. Демин A.C. О художественности древнерусской литературы. М.: Яз. рус. культуры, 1998. - 847 с.

260. Демин A.C. Русская литература второй половины XVII начала XVIII века: Новые художественные представления о мире, природе и человеке. -М.: Наука, 1977. - 296 с.

261. Демин A.C. Художественные миры древнерусской литературы. М.: Наследие, 1993.-221 с.

262. Державина O.A. Древняя Русь в русской литературе XIX века: (Сюжеты и образы древнерусской литературы в творчестве писателей XIX века). М., 1990.

263. Дрыжакова E.H. В волшебном мире поэзии. М.: Просвещение, 1978. -205 с.

264. Елеонская A.C. Быт в произведениях древнерусских писателей // Древнерусская литература: Изображение общества. М.: Наука, 1991. - С. 155189.

265. Елеонская A.C. «Древесные образы» в произведениях древнерусской литературы // Древнерусская литература: Изображение природы и человека. -М.: Наследие, 1995. С. 3-18.

266. Еремина В .И. Поэтический строй русской народной лирики. Л.: Наука, 1978.-184 с.

267. Ермолов A.C. Народное погодоведение. М.: Рус. книга, 1995.-428 с.

268. Жирмунский В.М. Байрон и Пушкин. Пушкин и западные литературы. -Л.: Наука, 1978. -423 с.

269. Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л.: Наука, 1977.-404 с.

270. Зыкова Е.П. Образ огражденного сада в творчестве английских романтиков // Романтизм и его исторические судьбы. Тверь: Изд-во ТвГУ, 1998. -Часть!.-С. 10-14.

271. Пезуитова Р.В. Баллада в эпоху романтизма // Русский романтизм. Л.: Наука, 1978.-С. 138-165.

272. Иезуитова Р.В. Пути развития романтической повести // Русская повесть XIX века. История и проблематика жанра Л: Наука, 1973. - С. 77-108.

273. Изергина А.Н. О моем отце, художнике Н. Д. Бартраме // II Д. Бартрам: Избранные статьи. Воспоминания о художнике. М.: Сов. художник, 1979. -С. 61-143.

274. Ильин Л.А. В поисках ладной строки: Из творческой лаборатории С.Д. Дрожжина // Домовой (Тверь). 1997. - № 3-5. - С. 44-45,41-43, 44.

275. История романтизма в русской литературе 1825-1840. /Под ред. С.Е. Шаталова М.: Наука, 1979.-328 с.

276. История русской литературы XIX века: В 2 т. Т. 2. - М.: Гос. учебно-пед. изд-во, 1963.-800 с.

277. История русской литературы: В 4 т. Т. 1. - Л.: Наука, 1980. - 813 с.

278. Каминский В.И. Романтическое течение в русской литературе «переходного времени» // Русский романтизм. Л: Наука, 1978. - С. 207- 215.

279. Карамзин Н.М. Избранные статьи и письма. М.: Современник, 1982. -351 с.

280. Карманов Д.И. Собрание сочинений, относящихся к истории Тверского края. Тверь: Тип. губ. прав л., 1893. - 166 с.

281. Карташова И.В. О своеобразии эстетического идеала ранних романтиков // Проблемы романтического метода и стиля. Калинин: КГУ, 1980.- С. 3-20.

282. Карташова И.В. Об эстетических и художественных открытиях раннего романтизма II Романтизм: эстетика и творчество. Тверь: Изд-во ТГУ, 1994. С. 4-11.

283. Катенин П. А. Размышления и разборы. М.: Искусство, 1981. - 374 с.

284. Кедрова М.М. Художественное воздействие в творческих системах романтизма и реализма. К постановке проблемы // Литературное произведение и читательское восприятие. Калинин: КГУ, 1982. - С. 15-34.

285. Кириллин В.М. Символика чисел в литературе Древней Руси // Древнерусская литература: Изображение природы и человека. М: Наследие, 1995. - С.237-245.

286. Кислякова О. Траектория судьбы: к вопросу о романтическом способе разрешения жизненной драмы // Романтизм: грани и судьбы. Тверь: Изд-во ТвГУ, 2002. - Выпуск 4. - С. 181-184.

287. Клюг Э. Княжество Тверское (1247 1485 гг.). - Тверь: РИФ ЛТД, 1994.-431 с.

288. Князева М.П. Лиризм как выражение личностного начала в художественной литературе // Романтизм: открытия и традиции. Калинин: КГУ, 1988.-С. 133-140.

289. Коковина Н.З. Провинциальный быт в структуре художественного произведения XIX века // Провинция как реальность и объект осмысления.- Тверь: ТвГУ, 2001: Золотая буква. С. 101-109.

290. Колесов В.В. Мир человека в слове Древней Руси. Л.: Изд-во ЛГУ, 1986.-311 с.

291. Ключевский В.О. Древнерусские Жития святых как исторический источник. М.: Изд. К. Солдатенкова, 1871. - 509 с.

292. Ключевский В.О. Литературные портреты. М.: Современник, 1991. -463 с.

293. Костелянец Б.О. Лекции по теории драмы: Драма и действие. Л: ЛГИТМИК, 1976.-159 с.

294. Котельников В. А. Восточнохристианская аскетика на русской почве // Христианство и русская литература. СПб.: Наука, 1994. - С. 88-95.

295. Кочеткова Н.Д. Литература русского сентиментализма. СПб.: Наука, 1994.-279 с.

296. Кочеткова Н.Д. Русский сентиментализм (Н. М. Карамзин и его окружение) /У Русский романтизм. Л: Наука, 1978. - С. 19-36.

297. Кочеткова Н.Д. Утверждение жанра в литературе сентиментализма и переход к новым поискам // Русская повесть XIX века. История и проблематика жанра Л.: Наука, 1973. - С. 53-76.

298. Краткая литературная энциклопедия. М.: Сов. энцикл., 1964. - Т. 2.

299. Криничная H.A. Русская мифология: Мир образов фольклора. М.: Академ. Проект: Гаудеамус, 2004. - 1005 с.

300. Кугинян М.С. Поэтика романтической драмы // История романтизма в русской литературе 1825 -1840. М.: Наука, 1979. - С. 203-224.

301. Кулешов В.И. Типология русского романтизма // Романтизм в славянских литературах. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1973. - С. 6-28.

302. Кун H.A. Легенды и мифы древней Греции. М.: ЗАО Фирма СТД, 2000. - 558 с.

303. Кусков В.В. История древнерусской литературы. М.: Высш. шк., 1989. 304 с.

304. Кусков В.В. Мотивы и образы древнерусской литературы в русской поэзии первой четверти ХЖ века // Романтизм в славянских литературах. -М.: Изд-во Моск. ун-та, 1973. С. 84-109.

305. Кучкин В.А. Повести о Михаиле Тверском. М.: Наука, 1974. - 291 с.

306. Кюхельбекер В .К. Путешествие. Дневник. Статьи. Л.: Наука, 1979.

307. Левин Ю.Д. К истории обработок «Повести о Тверском Отроче монастыре» // Культурное наследие Древней Руси: Истоки, становление, традиции. -М.: Наука, 1976. С. 210-213.

308. Левкович Я.Л. Историческая повесть // Русская повесть XIX века. История и проблематика жанра. Л.: Наука, 1973. - С. 108-134.

309. Ленобль Г. История и литература. М.: Худ. литература, 1977. - 300 с.

310. Лихачев Д.С. Великое наследие: Классические произведения литературы Древней Руси. -М.: Современник, 1979. -412 с.

311. Лихачев Д.С. Избранные работы: В 3 т. Т. 1. - Л.: Худ. лит. Лен. отд., 1987.-653 с.

312. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. М.: Наука, 1987. -352 с.

313. Лихачев Д.С. Человек в литературе древней Руси. М.: Наука, 1970. -180 с.

314. Лобакова И.А. «Житие митрополита Филиппа» и севернорусская житийная традиция // Труды Отдела древнерусской литературы. СПб.: ДмитрийБуланин, 1999. - Т. LI. - С. 357-365.

315. Лотман Л.М. Динамика взаимодействия романа и повести. Углубление концептуальности в повествовании // Русская повесть XIX века. История и проблематика жанра. Л.: Наука, 1973. - С. 382-423.

316. Лубянская Г .И. Разноликая лирика: (О художественном многообразии лирической поэзии). М.: Знание, 1990. - 62 с.

317. Лукин В.Н. Категория совершенства в эстетике романтизма // Романтизм и его исторические судьбы. Тверь: Изд-во ТвГУ, 1998. - Часть I. - С. 46-50.

318. Лурье Я.С. Истоки жанра в литературе древней Руси // Русская повесть XIXвека. История и проблематика жанра. Л.: Наука, 1973. - С. 23-34.

319. Магнушевский Ю.К. К вопросу о лубочной литераторе в поэзии романтизма // Романтизм в славянских литературах. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1973. - С. 42-62.

320. Маевская Т.П. О романтических истоках реализма XIX века (вторая половина) // Романтизм: Вопросы эстетики и художественной практики. -Тверь: Изд-во ТвГУ, 1992. С. 78-87.

321. Макрушин А.В. Сергий Радонежский и его время в прозе Д. М. Балашова/Традиции, стиль, поэтика/: дис. . канд. филол. наук. Тверь: ТвГУ, 1998.-199 с.

322. Мамонова И.В. «Правдивые сказанья» древнерусской литературы // Литература в школе. -М.: Алмаз-пресс, 2002. № 5. - С. 27-31.

323. Манн Ю.В. Динамика русского романтизма. М.: Аспект-пресс, 1995. -381 с.

324. Маркелова Г.В. Диалог с читателем в художественной прозе М. Е. Салтыкова-Щедрина // М. Е. Салтыков-Щедрин в зеркале исследовательских пристрастий. Тверь: ТвГУ, 1996. - С. 132-140.

325. Мелетинский Е.М. Герой волшебной сказки. Происхождение образа. -М.: Изд. вост. лит., 1958. 264 с.

326. Мелетинский Е.М. Историческая поэтика новеллы. М.: Наука, 1990. - 279 с.

327. Мелетинский Е.М. О литературных архетипах. М.: Ин-т высш. гума-нит. исслед., 1994. -134 с.

328. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М.: Восточ. лит., 1995. - 407 с.

329. Милюгина Е.Г. Во власти высшего истока: Провидение и судьба художника в мифотворчестве романтиков // Романтизм: фан и и судьбы. -Тверь: Изд-во ТвГУ, 2005. Выпуск 5. - С. 43-52.

330. Милюгина Е.Г. Дуализм эстетического сознания романтиков: опыт систематики дуалистических мотивов // Романтизм: Вопросы эстетики и художественной практики. Тверь: Изд-во ТвГУ, 1992. - С. 125-131.

331. Милюгина Е.Г. «Мир неизвестный, мир-кристалл.»: Романтики о творческой эволюции универсума и ипостасях «мирового духа» // Романтизм: грани и судьбы. Тверь: Изд-во ТвГУ, 1999. - Выпуск 2. - С. 25-38.

332. Милюгина Е.Г. Оппозиция «жизнь смерть» в миропонимании и художественном творчестве Новалиса // Романтизм: эстетика и творчество. -Тверь: Изд-во ТвГУ, 1994. - С. 11-22.

333. Милюгина Е.Г. Романтизм мифа и мифы романтизма // Романтизм и его исторические судьбы. Тверь: Изд-во ТвГУ, 1998. - Часть I. - С. 16-23.

334. Милюгина Е.Г. Романтики о жизни, смерти и бессмертии // Романтизм: грани и судьбы. Тверь: Изд-во ТвГУ, 1998. - Часть П. - С. 118-126.

335. Милюгина Е.Г. Романтический канон: Версия женского/ женская версия // Мир романтизма. Тверь: Изд-во ТвГУ, 2003. - Выпуск 8 (32). - С. 52-60.

336. Милюгина Е.Г. Своеобразие романтического дуализма i i Романтизм: грани и судьбы. Тверь: Изд-во ТвГУ, 1998. - Часть I. - С. 24-31.

337. Мустафина Е.А. Символика цвета в поэме Дж. Байрона «Корсар» /'/' Романтизм и его исторические судьбы. Тверь: Изд-во ТГУ, 1998. - Часть I. - С. 107-111.

338. Неженец Н.И. Поэзия народных традиций. М.: Наука, 1988. - 205 с.

339. Немальцева Т.В. Символические образы как сфера проявления роман-тико-реалистической двуплановости. «Преступление и наказание» и «Идиот» Ф.М. Достоевского // Романтизм в системе реалистического произведения. -Казань: Изд.Казанск. ун-та, 1985. С. 6-43.

340. Николаева С.Ю. Легенда о Тверском Отроче монастыре в поэтической интерпретации С.Д. Дрожжина // Спиридон Дрожжин глазами современников и потомков. Тверь: ТвГУ, 2001. - С. 21-31.

341. Николаева С.Ю. Образ «горя» в поэзии С.Д. Дрожжина и в древнерусской «Повести о Горе-Злочастии» // Творчество С.Д. Дрожжина в контексте русской литературы XX века. Тверь: ТвГУ, 1999. - С. 39-46.

342. Новиков Л.А. Искусство слова. М.: Педагогика, 1991. - 141 с.

343. Новикова A.M. Русская поэзия XVIII первой половины ХЖ века и народная песня. - М.: Просвещение, 1982. -192 с.

344. Новикова В.Г. Поэтика «чужого слова». (К проблеме цитатности) // Романтизм и его исторические судьбы. Тверь: Изд-во ТвГУ, 1998. - Часть II. - С. 64-67.

345. Овчинникова E.G. Николай Дмитриевич Бартрам II Н.Д. Бартрам: Избранные статьи. Воспоминания о художнике. М.: Сов. художник, 1979. - С. 5-11.

346. Орлов В.Н. Пути и судьбы. Л.: Сов. писатель, 1971. - 744 с.

347. Орлов П.А. Русский сентиментализм. М.: Изд. Моск. ун-та, 1977. -270 с.

348. Петров С.М. Русский исторический роман XIX века. М.: Худ. лит., 1984.-374 с.

349. Писатели-декабристы в воспоминаниях современников: В 2 т. Т. 1. -М.: Худ. литература, 1980.-476 с.

350. Полевой П.Н. Русская история для мужских средних учебных заведений. СПб, 1890.

351. Поспелов Г.Н. Вопросы методологии и поэтики. М.: Изд-во МГУ, 1983.-336 с.

352. Поспелов Г.Н. Лирика: Среди литературных родов. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1976. -208 с.

353. Поспелов Г.Н. Проблемы исторического развития литературы. М.: Просвещение, 1972. -271 с.

354. Поспелов Г.Н. Проблемы литературного стиля. М.: Изд-во Моск. унта, 1970.-330 с.

355. Прийма Ф.Я. Тема «новгородской свободы» в русской литературе конца XVIII начала XIX в. // На путях к романтизму. - Л.: Наука, 1984. -С. 100-138.

356. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. Л.: Изд-во гос. Ордена Ленина ун-та, 1946. - 340 с.

357. Прошлое и настоящее г. Твери /Сост. В. Колосов. Тверь: Изд. Тверск. Архив, ком., 1917.

358. Редькин В.А. Поэтическое Верхневолжье: Очерки о современной тверской поэзии 70-90-х годов. Тверь: Твер. обл. книжно-журн. изд-во, 1998.-С. 13-15.

359. Ржига В.Ф. Из истории одного литературного сюжета («Повесть о начале Тверского Отроча монастыря» в обработке В. Глинки) /У Труды Отдела древнерусской литературы. T. XIV. - М.-Л.: АН СССР, 1958. - С. 538544.

360. Ржига В.Ф. Из истории повести // Известия Тверского педагогического института. Тверь: Изд-во Тверск. пед. ин-та, 1928. - Выпуск IV. - С. 97116.

361. Робинсон А.Н. Творчество Аввакума в историко-функциональном освещении // Русская литература в историко-функциональном освещении. -М.: Наука, 1979.-С. 98-181.

362. Рогалев А.Ф. «У лукоморья дуб зеленый.»: Мифологическая символика слов и образов пушкинского вступления в поэме «Руслан и Людмила» //Литература в школе. М.: Алмаз-пресс, 2002. - № 8. - С. 19-21.

363. Ромодановская Е.К. К вопросу о поэтике имени в древнерусской литературе // Труды Отдела древнерусской литературы. СПб.: Дмитрий Була-нин, 1999. - T. LI - С.3-9.

364. Рыбаков Б.А. Древняя Русь: Сказания. Былины. Летописи. М.: АН СССР, 1963.-361 с.

365. Рыбаков Б.А. Мир истории. Начальные века русской истории. М.: Молод, гвардия, 1987. - 349 с.

366. Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. М.: Наука, 1994. - 606 с.

367. Самойлов Д.С. Книга о русской рифме. М.: Худ. литература, 1982. -351 с.

368. Саськова. Т.В. Пастораль в художественной системе романтизма // Романтизм и его исторические судьбы. Тверь: Изд-во ТвГУ, 1998. - Часть I. - С. 56-61.

369. Семенов Л.Е, Любовь в эстетике раннего романтизма: романтический идеал в контексте культурно-исторического развития // Романтизм: грани и судьбы. Тверь: Изд-во ТвГУ, 1998. - Часть П. - С. 127-137.

370. Семенов Л.Е. Проблема общечеловеческого в миропонимании романтизма // Романтизм: грани и судьбы. Тверь: Изд-во ТвГУ, 1998. - Часть I. -С. 15-23.

371. Семенова Н.В. Категория безобразного в эстетике Мюссе и французских романтиков // Романтизм: открытия и традиции. Калинин: КГУ,1988.-С. 58-66.

372. Семячко С.А. Повесть о Тверском Отроче монастыре: Исследование и тексты. СПб.: Наука, 1994. -136 с.

373. Скатов H.H. Далекое и близкое. Литературно-критические очерки. -М.: Современник, 1981. 352 с.

374. Слонимский А.Л. Мастерство Пушкина. М.: Гослитиздат, 1963. - 527 с.

375. Соловьев С.М. Чтения и рассказы по истории России. М.: Правда,1989.-768 с.

376. Слюсарь A.A. О поэтике романтического произведения // Романтизм: Вопросы эстетики и художественной практики. Тверь: Изд-во ТвГУ, 1992. - С. 132-142.

377. Строганова E.H. «Современная идиллия» M. Е, Салтыкова-Щедрина в литературном пространстве. Тверь: Золотая буква, 2001.

378. Тамарченко Н.Д. Теория литературных родов и жанров. Эпика. -Тверь: ТвГУ, 2001.-72 с.

379. Татищев В.Н. Собрание сочинений: В 8 т. Т. 4. История Российская. -М.: Ладомир, 1995.-553 с.

380. Тверская область: Энциклопедический справочник. Тверь: Тверск. обл. книжно-журн. изд-во, 1994.-327 с.

381. Тверской патерик. Краткие сведения о тверских местно чтимых святых. 1991. Репринт: Казань: Изд. Церковного Историко-археолог. Об-ва Казанск. Епархии, 1907. - 223 с.

382. Творогов О.В. Литература Древней Руси. М.: Просвещение, 1981. -128 с.

383. Тимофеев Л. Стих и проза. М.: Сов. писатель, 1938. - 270 с.

384. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. М.: Аспект-пресс, 1999.-334 с.

385. Троицкий В.Ю. О типологии, национальном своеобразии и мировом значении русского романтизма. (К постановке вопроса) // Романтизм: открытия и традиции. Калинин: КГУ, 1988. - С. 74-86.

386. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. - 574 с.

387. Тюпа В.И. Художественность чеховского рассказа. М.: Высш. шк., 1989.-133 с.

388. Ужанков А.Н. Эволюция пейзажа в русской литературе XI первой трети XVIII вв. // Древнерусская литература: Изображение природы и человека. - М.: Наследие, 1995. - С. 19-88.

389. Уртминцева М.Г. «Светлое» и «темное» в рассказе И.С. Тургенева «Бретер» // Романтизм и его исторические судьбы. Тверь: Изд-во ТвГУ, 1998.-ЧастьП. - С. 87-92.

390. Федоров В. Пятидесятилетие литературной жизни С.Н. Глинки. -СПб.: Тип. Морского корпуса, 1844. -31 с.

391. Федоров B.B. О природе поэтической реальности. М.: Сов. писатель, 1984.-184 с.

392. Федотов Г.П. Судьба и грехи России: В 2 т. Т. 1. - СПб.: София, 1991.- 350 с.

393. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. М.: Наука, 1978. -605 с.

394. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М.: Лабиринт, 1997. -448 с.

395. Фризман Л.Г. Декабристы и русская литература. М.: Худ. литература, 1988.-301 с.

396. Хализев В.Е. Драма как род литературы (поэтика, генезис, функционирование). М.: Изд-во МГУ, 1986. - 259 с.

397. Хализев В.Е. Теория литературы. М.: Высш. шк, 1999. - 398 с.

398. Ханский А.О. Вербальное утешение. Тверь, 2001.

399. Цыбенко Е.З. Особенности польской и русской романтической прозы 1830-1840-х годов (к проблеме героя и принципов его изображения) // Романтизм в славянских литературах. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1973. - С. 110-153.

400. Чайковская О .Г. «Как любопытный скиф.»: Русский портрет и мемуаристика второй половины XVIII века. М.: Книга, 1990.

401. Черная Л.А. Честь: Представления о чести и бесчестии в древнерусской литературе XI XVII вв. // Древнерусская литература: Изображение общества. - М.: Наука, 1991. - С. 56-84.

402. Чернец Л.В. Литературные жанры. (Проблема типологии и поэтики). -М.: Изд-во МГУ, 1982.-192 с.

403. Чернышов A.B. Очерки по истории Тверского княжества XIII XV вв.- Тверь: Тверской фонд культуры, 1996. 304 с.

404. Чичерин A.B. Идеи и стиль. М.: Сов. писатель, 1968. - 374 с.

405. Шаврыгин С.М. Творчество А. А. Шаховского в историко-литературном процессе 1800-1840-х годов. СПб., 1996.

406. Шкловский В.Б. Художественная проза: Размышления и разборы. М.: Сов. писатель, 1961. - 667 с.

407. Шомина В.Г. Романтизм и народная сказка // Проблемы романтического метода и стиля. Калинин: КГУ, 1980. - С. 75-82.

408. Шомина В.Г. Жанры русской поэзии первой половины XIX в. и фольклор. Калинин: КГУ, 1980.

409. Шульц Е. Заметки о заголовочном комплексе (на основе повести Александра Бестужева-Марлинского «Роман и Ольга») // Имя текста, имя в тексте. Тверь: Лилия Принт, 2004. - С. 39-50.

410. Шустов М.П. Перспективы литературной сказки // Литература в школе.-М.: Алмаз-пресс, 2002. № 9. - С. 18-20.

411. Эмирсуинова Н.К. Русская поэзия первой трети XIX века и религиозное сознание // Романтизм и его исторические судьбы. Тверь: Изд-во ТвГУ, 1998. - Часть П. - С. 18-23.

412. Эпштейн М.Н. «Природа, мир, тайник вселенной.»: Система пейзажных образов в русской поэзии. -М., 1990.

413. Эсалнек А.Я. Внутрижанровая типология и пути ее изучения. М.: Изд-во МГУ, 1985.-183 с.

414. Юдин В.А. Человек. История. Память. М.: Современник, 1990. - 253 с.

415. Юдкин-Рипун И.Н. Вещный мир как запечатленная судьба: Художественные истоки статистической механики /7 Романтизм: грани и судьбы. -Тверь: Изд-во ТвГУ, 2005. Выпуск 5. - С. 7-13.

416. Якунина С.А. Переработки XVIII XX вв. «Повести о Тверском Отро-че монастыре» // Литература Древней Руси: Источниковедение. - Л.: Наука, 1988. - С. 290-300.

417. Schuhmann К. Lyrik des 20. Jahrhunderts: Materialien zu einer Poetik. -Hamburg, 1995.

418. Edelman N.J. Verschwörung gegen den Zaren: Porträts der Dekabristen. -M.: Progress, 1984.1.I.

419. Лопатин B.B., Лопатина Л.Е. Малый толковый словарь русского языка. М.: Русский язык, 1993. - 704 с.

420. Льюис Джеймс Р., Оливер Р1влин Д. Энциклопедия ангелов. Ростов-на-Дону: Феникс, 1997.

421. Мифологический словарь / Под ред. Е.М. Мелетинского. М.: Сов. эн-цикл, 1990.-672 с.

422. Русские писатели, 1800-1917. Т. 2. - М.: Фианит, 1992. - 621 с.

423. Русские писатели, 1800-1917. -Т. 3. М: Фианит, 1994. - 590 с.

424. Словарь книжников и книжности Древней Руси: В 3 т. Выпуск 3. -Часть 3 (П-С). - СПб.: Дмитрий Буланин, 1998. - С. 194-200.

425. Спиридон Дмитриевич Дрожжин: Библиографический указатель. -Тверь: ЧуДо, 1998.-115 с.

426. Я познаю мир: Мифология. М.: Олимп; ООО Фирма Изд-во ACT, 1999.-496 с.