автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Повседневная жизнь советских учителей

Полный текст автореферата диссертации по теме "Повседневная жизнь советских учителей"

На правах рукописи

БЕЛОВА Наталья Андреевна

ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ СОВЕТСКИХ УЧИТЕЛЕЙ (НА МАТЕРИАЛАХ КОСТРОМСКОЙ ОБЛАСТИ)

Специальность: 07.00.07 - этнография, этнология и антропология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

1 3 ОПТ 2011

Москва 2011

4857274

Работа выполнена в Секторе этногендерных исследований Института этнологии и антропологии им. H.H. Миклухо-Маклая РАН

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор Пушкарева Наталья Львовна

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Белова Анна Валерьевн (Тверской государственный университет)

доктор исторических наук, Волкова Елена Юрьевна (Костромской государственный технологический университет)

Ведущая организация: Российский государственный гуманитарны университет, кафедра гендерных исследований

Защита состоится 2011 г. в ^^ часов н

заседании диссертационного совета Д 002.117.01 по защите диссертаци" на соискание ученой степени доктора и кандидата исторических на> при Институте этнологии и антропологии им. Н.Н.Миклухо-Макл; РАН (119991 Москва, Ленинский проспект, 32а, кор. В).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института этнологии и антропологии им. Н.Н.Миклухо-Маклая РАН

Автореферат разослан « 30 » 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета,

доктор исторических наук А.Е.Тер-Саркисянц

Общая характеристика работы

Изучение образа жизни и особенностей обыденного социального поведения учителей - одной из важнейших и самых многочисленных групп в числе лиц интеллектуального труда - задача, до сих пор не только не решенная, но и не поставленная как специальная современной российской исторической наукой. Между тем, ведущая роль в достижении любых идеологических и политических целей принадлежит образованию и воспитанию, и роль учителей в этом процессе трудно переоценить. Не случайно, история школы и образования в нашей стране активно исследовались отечественными историками, ведь педагоги в советское время считались не просто носителями знаний, которые следовало передать подрастающему поколению, но проводниками государственной идеологии, на которых возлагалась ответственность за подготовку подрастающего поколения. При этом на реальное положение, уровень оплаты труда, повседневную жизнь работников образовательной сферы обращалось очень мало внимания, редко ставилась задача научно изучить жизненные установки, систему ценностей, образ жизни и потребности этой части российской интеллигенции.

Обращение к истории повседневности учителей - большой социальной

группы россиян в прошлом и настоящем - это не только восполнение

пробела в изучении образа жизни работников умственного труда и

образовательной сферы, но и путь апробации возможностей

микроисторического и тендерных подходов к изучению общих процессов

социально-культурной истории, истории быта и истории образования России в XX в.

Сложность подобных исследований, но одновременно, их особая актуальность - в том, чтобы увидеть большое в малом, доказать типичность явлений, показать общее и особенное в структуре повседневной жизни учителей. Важным методологическим подспорьем в этом отношении могут быть новые приемы изучения и исследовательские методики, которые демонстрирует современная социальная история и как часть ее история повседневности. Именно они являют собой пример аналитического изучения быта и обыденности социальной группы с учетом ее психологической, в том числе индивидуально-психологической составляющей1. Такой подход актуален для современного междисциплинарного гуманитарного знания, изучающего не только общее, но и особенное, не только распространенное! но и уникальное, не только эволюцию общественных систем больших классов (социальных страт), но и жизнь небольших и вовсе малых социально-профессиональных групп в изменчивом мире.

^Пушкарева Н.Л. Предмет и методы изучения истории повседневности // Эгаографическое обозрение. 2004.

В качестве объекта исследования взята провинциалы^ интеллигенция, а именно учительская ее часть как особая социальная профессиональная группа. Предметом исследования являются изменения повседневной жизни и обыденности провинциального учительства, ег социального поведения, установочно-ценностной сферы, особенност бытовых и семейных отношений в этой социальной среде, фор коммуникации, влияние на нее идеологии (прежде всего официально" коммунистической), характерной для советского общества разных этапов ег развития. Изменения в повседневности учителей, если таковые буд обнаружены, позволят поставить и решить новые вопросы, в частности, том, как меняется быт людей под влиянием изменений в идеологии страны Из множества исследований истории России 1920-х гг. нам известно, что первые десятилетия советской власти определяющее значение имел образовательная составляющая. Мы ставим вопрос: как сочетани образовательной и воспитательной составляющих отражалось на жизн самих учителей, в какой мере и когда возникла ценностност профессионального и личностного роста (вместо готовности жертвоват собой во имя общего блага), как это изменило образ жизни и обыденност педагогического состава региональных школ? Поскольку значительную, есл не преобладающую часть учительства составляли женщины, важно понять как ценности их личной, частной, в том числе семейной жизни постепенн замещали те, что навязывались идеологами, как и насколько все эт изменения в семейно-бытовой жизни учителей были связаны общеполитическим контекстом, сменами идеологических установок.

Хронологические рамки исследования охватывают период с конц 1917 до 1991 гг., что позволяет поставить и решить задачу изучения структур повседневной жизни советских учителей в одном, достаточно типичном большом регионе Центральной России.

Географические рамки исследования - одна из областей Верхнего Поволжья с преимущественно русским населением, Костромской край (Костромская область). Границы исследуемого региона неоднократно менялись. До 1929 г. это была Костромская губерния, которая 14 января 1929 г. Постановлением ВЦИК была переименована в округ и включена в состав Ивановской промышленной области, а с 1936 г. находилась в составе Ярославской области. В соответствии с указом Президиума Верховного Совета СССР 13 августа 1944 г. была вновь образована Костромская область из 26 районов. Заметим, что все эти многочисленные административно-территориальные изменения мало влияли на жизнь простых граждан, в том числе и учителей.

Историография. Обращение к истории советского учительства заставило произвести первичную систематизацию библиографического материала, разделив его на две группы. Первая - работы по истории быта и

истории повседневности разных периодов советской истории; вторая -публикации по истории образования и формирования учительской интеллигенции.

Хронологически историографию проблемы можно разделить на два этапа: советский (до 1991 гг.) и современный (с начала 1990-х - по настоящее время). Очевидно, что распад СССР повлек за собой освобождение исторической науки от идеологической заданности, породил новый взгляд даже на привычные стороны нашего прошлого. Именно тогда описательная история быта стала пополняться работами специалистов, работавших на стыке социальной истории, социально-культурной антропологии, обновленного краеведения, исгорико-этнологических и историко-психологических исследований. Речь идёт об истории повседневности .

История изучения быта российских учителей берет начало в 1920-х гг., когда вышли в свет первые исследования по общим вопросам становления новой интеллигенции. В них обобщался опыт её жизни и деятельности, определялись роль и задачи этой социальной прослойки, предпринимались попытки выделения различных её «типов» в зависимости от роли, которую играли ее представители в духовном производстве2. В работах большевистских идеологов (В.И. Ленина, Н.И. Бухарина, Г.Е. Зиновьева, Н.К. Крупской, A.B. Луначарского, М.Н. Покровского) тема учительства поднималась3 - но никто их них проблемы их быта не касался, все размышляли о том, какие могут быть предъявлены к ним требования : учителя старой закалки считались навсегда зараженными «мелкобуржуазным народничеством», идейными консерваторами. Первые попытки исследований труда и быта просвещенцев, а также характеристика учительства по показателям (возраст, пол, уровень образования, производственный стаж, социальное происхождение, вовлечение в партийные и комсомольские организации) также относятся, однако, к тем же 1920-м гг.5: именно тогда

' Пушкарева Н.Л. Отличие истории повседневности от этнографических исследовании быта // Социальная история российской провинции / отв. рад. В.В.Кантцев. Тамбов: «Юлис», 2004. С. 7. : Рейснер М. А. Интеллигенция, как предмет изучения в плане научной работы.// Печать и революция. 1922. №1. С. 93; К первому всесоюзному учительскому. Свердловск, 1924. С. 3-6.

3 Ленин В. И., КПСС об интеллигенции М., 1979.; Бубнов A.C. Статьи и речи о народном образовании. М., 1959. Бухарин Н.И. Избранные произведения. М., 1988; Луначарский A.B. Собрания сочинений. В 8 т. М., 1963-1967. Крупская Н.К. Вопросы народного образования. М., 1918идр..

' Ленин В.И. Речь на первом Всероссийском съезде учителей-интернационалистов 5 июня 1918 года. Полн.собр.соч. T.36.C.420; Луначарский A.B. О воспитании и образовании. - М., 1946. С. 3;Крупская Н.К. Статьи Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина, которые должен знать каждый учитель/О воспитании и обучении. М„ 1946. С. 213-218.

5 Ингулов И. РКП (б) и учительство. Что сказал XIII съезд о задачах учительства. М„ 1924; Дробот М. Великий перелом (учительство о себе). М., 1925; Стуков В.Н. От Шкраба к советскому учителю. Ярославль, 1925; Учительство на новых путях. Л., 1925; Ефременко Л. Проблема педкадров//Народное просвещение. 1929. № 8-9. С. 106-109. Крылов В. Как живет и работает наш городской просвещенец // Вопросы просвещения. 1925. №5. '

были опубликованы статьи, отражавшие взгляды на жизнь учителей, и материальное, правовое и политическое бесправие'.

На страницах изданий Верхнего Поволжья, особенно педагогических регулярно публиковались статьи, авторы которых освещал! взаимоотношения верхневолжских учителей и власти, количественные I качественные изменения в их составе, работу местных педагогически учебных заведений2. Действительно, в 20-е гг. не было создано обобщающи трудов по проблеме повседневности педагогического состава школ, но был подняты важнейшие вопросы процесса становления нового учительства определены основные направления исследования темы: досуг педагогов бюджет, общественные обязанности и дефицит времени на их выполнение.

Упрочение тоталитаризма, сталинская "культурная революция" массовые репрессии 30-х гг. негативно отразились на состоянии дел исторической науке. В немногочисленных исследовательских работах этог времени рассматривались, в основном, общие вопросы становлени советской образовательной системы3. Статистические выкладки в трудах анализирующих состав специалистов, подготовленных за годы советско власти, в том числе и в области просвещения, служили доказательствам! успехов правящей партии в деле подготовки новых кадров интеллигенции4 Специальных работ по истории учительства в 30-е гг. практически не было за исключением кратких биографий отдельных учителей станы5. В немноги статьях анализировалось педагогическое творчество и методы преподавани известных учителей, их взаимоотношения с учениками. В те же самые годь зарубежная (эмигрантская) историческая мысль пыталась восполнит возникающий пробел, осмыслить перемены в жизни нового советског учительства. Так П.Н. Милюков исследовал численный состав, социально происхождение, материальное положение учителей6.

Великая Отечественная война, трудности тех лет отодвинул! исследование жизни и быта советского учительства на второй план. Н двадцатипятилетие советского педагогического образования не осталос незамеченным. К этой дате в 1942 г. на страницах "Советской педагогики' была, опубликовала статья И.Г. Клабуновского. Она не отличалась глубино

' Лысяков Н. Из груды учительских стихов//Народный учитель. 1927. № 7-8. С. 108 и др..

Богданов И. Угроза развитию школьного дела.// Вестник просвещения Костромского края. 1921. №1 Корнилова О. О политическом перевоспитании школьных работников.// Агитатор- пропагандист . 1923

3 Ярославский Е. О роли интеллигенции в СССР. М., 1936; Волин Б. Октябрьская революция интеллигенция // Исторический журнал. 1938.№ 11.

4 Бейлин А.Е Подготовка кадров СССР за 15 лег. - М. - Л.,1932

! Печерникова И.А. Учительница-орденосец Т.И. Бабайкина. Горький, 1939; Голленгер Г.Ю., Тумаровск А.И. Воспитанница Наталья Николаевна Годоснидская, М., 1939; Дзюбинский С. Н. Народный учитель Повесть об учителях Ю. Ф. и Н. М. Головиных. М„ 1939; Петров H.A. Личный пример учителя. М., 1939 др..

Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. В 3 т. Т2. 4.2. М., 1993. С. 407 - 433.

анализа, была пронизана советской хвалебной риторикой, не упоминала о множащихся проблемах, характеризуя лишь достижения и успехи1.Но важным было само обращение к исследуемой теме. В послевоенный период продолжили свою работу по изучению современной им школы и учительства H.A. Константинов и E.H. Медынский, стараясь оценить достижения в процессе становления советской школьной системы с 1917 по 1954 гг.2. Говоря о рубеже 40-х - 50-х гг., можно уже выделить два направления в изучении истории советского учительства. В рамках первого -анализировались вопросы перехода педагогов старой школы в ряды советских учителей; в них тема быта и повседневности почти не затрагивалась (труды Г.В. Витухновского, B.C. Штейнбука и других3). Другое направление в изучении формирования советской учительской интеллигенции составили немногочисленные труды, освещающие историю становления новой системы педагогического образования, подготовку новых кадров педагогов - и как раз в этих работах иногда можно найти отрывочные размышления их авторов о том, что же менялось в жизни педагогических кадров советской школы4. В исследованиях И.И. Емельянова, Н.И. Красовской, Н.Е. Магарика, очерчивающих ситуацию именно в Поволжье, есть сведения о количестве школьных работников по отдельным губерниям, статистические данные по педагогическим учебным заведениям Костромского края , что позволяет яснее представить себе картину. Но практически ни один из авторов не обращался к анализу жизни и быта учителей, и все, что можно получить из этой литературы - данные по заработной плате и общественной работе учителей.

Интерес к частной жизни десятилетиями «придавливался» системой, которая воспитывала в каждом индивиде умение подчинять личное общественному. В научном плане личное и бытовое также десятилетиями не изучалось, и лишь с началом политической «оттепели» можно заметить некоторые отступления от жестких догматических норм предшествующего

' Клабуновский И.Г. Четверть века педагогического образования.//Совегская педагогика 1942 №11- 12 С

1-11.

3 Константинов H.A., Медынский E.H. Очерки по истории советской школы за 30 лет. М., 1948.

Витухновский Г.В. Борьба за учительство (1917 - 1919гг.) Автореферат дисс...канд. ист. наук. М., 1949; Штейнбук B.C. Борьба большевистской партии за завоевание учительства и вовлечение его в активное социалистическое строительство. (1917 - 1925гг.). Автореферат дисс.. канд. ист. наук. Л, 1950; Кокарев A.A. Борьба коммунистической партии за формирование учительских кадров в первые годы советской власти (1917 - 1920) Автореферат дисс... канд. ист. наук. Л., 1955 и др..

Жевалков H.A. Начало социального строительства советского педагогического образования.//Совегская педагогика.-1947.-№10.

Емельянов И.И. Советская школа Костромской губернии в период иностранной военной интервенции и гражданской войны (1918 -1920). Дисс... канд. ист. наук. - М., 1954; Он же. Народное образование в Костромской губернии в первые годы Советской власти. // Ученые записки Костромского государственного пединститута. - 1958. - Т.4. - Вып.1; Красовская Н.И. История советской школы в Иванове. Дисс... канд. ист. наук. - М., 1953; Магарик Н.Е. К истории высшей школы в Ярославле. // Ученые записки ЯГПИ. -1945. -Вып.5; Иванов А.И. Ярославский педагогический институт. II Ученые записки ЯГПИ. -1958. - Вып.ЗЗ.

периода, обращение к теме соотношения уровня заработной платы учителей другими социальными группами1. Исследовательскую литератур™ второи половины 1980-х гг. можно разделить на несколько фупп Первая обобщающие работы по вопросам становления и развития советуй 'к™ в них школьная тема затрагивалась косвенно2, иногда - в св1Ттш01 «отношений новой интеллигенции и старых специалистов" КовТ0Г Фуппе можно отнести труды, по истории советской интеллигенции в цело учителей в частности4. Рассмотрение повседневных трудностей и быт учителей упоминается лишь контексте борьбы за руководящие I» !

™ГВ СРВДИ ™ЛИГеНЦИИ - К ^ Ф^ГГосГя ра Г

учительстве как особой социально-профессиональной группе В сталях брошюрах, диссертационных исследованиях дается общаГх рактеристик социальных функций этой профессиональной группы ГскрьшТтс основные тенденции формирования учительских кадров' Рас1Ф™тс

преж^иТо^ТэГ6 198°"Х "" ПереШОТР ^рьгхметодов анализа прежних оценок. К этому времени относится рождение такого направления в

отечественной исторической науке, как исследование повседнеиой жиТни

ручных групп общества, в том числе и обычных людей Поскольк^

предметом изучения истории повседневности стала сфера человеческой

обыденности в ее историко-культурных, политико-собь.тийнь.х эхш ^ских

чаще™^ГГяЬНЫХ К°НТеКСТаХ'В внимания ^орГоГвс

чаще стала появляться «реальность, которая интерпретируется людьми и

имеет для них субъективную значимость в качестве цельнош жи неГого

(Ттом числе"Г""" -Г"™"0 МИра ЛЮД6Й социагиьнш слоев

события УЧИТ6ЛеИ)' ИХ П0Ведения и эмоциональных реакций „а

г' Е^Гй^3' иЧеРШ РаЗВИтаЯ стетистаки школьною образования СССР. М 1957

Ермаков В.Т. Исторический опыт культурной революции в СССР М9бя пи ,,

культурной революции в СССР М 1971'КПГГ „ - ' ' Кабанов П.И. История

В.В. Ленин ЙГсош.гшсгп.ес^^мТт СЖ^^Г*"™ В ^ М" Горбу"°В исторической литературе. // Ку^тур! '

культуры. М„ 1981. и др. ' " на же' ""ОР™ изучения советской

1 Лутченко А.И. Советская интеллигенция. М.,1962 0н же Основные т„и *„

~ее

^^Тк^р^Г^сйЖ^ ЛГзТк -т^г—

советской интеллигенции в современной иаориограф™ // СОТ '

интеллигенция:история формирования „роста. (1917-1965) М19бП^хо»яВ и Л'п ; Советская

б Федюкин С.А. Партия и интеллигенция М 1983 С 71

У^^/^о^^^^Т КУЛЬТУРЫ И С0ЦИМЬНЫе -ьското

П.В. Потхологичтекая ^утра деятаьнссти ^Т^™ ^ М.. 1968; Кузьмина

И. Психологические

¡- предмет и методы //Социальная история. 2007. М., 2007. С. 9-21

За прошедшую четверть века изучение истории повседневности превратилось в одно из ведущих направлений исторических, историко-антропологических и культурно-антропологических исследований, ей посвящаются специальные научные конференции1, она все чаще становится предметной темой специальных исследований2.

Современная историография истории учительской интеллигенции, ее участия в гигантском социальном эксперименте социалистического строительства в СССР отличается своей обширностью, содержательной, стилевой и методологической неоднородностью, дискуссионной направленностью в освещении многих актуальных аспектов рассматриваемой проблематики. Изучение истории российского образования продолжало считаться одной из важных исследовательских тем. Наряду с Москвой, Санкт-Петербургом сформировались региональные центры изучения, регулярно проводились научные конференции, широкие дискуссии . Обсуждались и переосмыслялись многие проблемы истории отечественной интеллигенции: ее происхождение, истоки, характерные черты, роль в жизни общества, вопросы формирования кадров, взаимоотношения интеллигенции и власти, реже ставились вопросы материального и социального положения различных ее групп, в том числе учителей, в определенные периоды советской истории4.

В этом контексте выросло число специальных работ, посвященных истории советских учителей. В их ряду диссертационные исследования Ю.Г. Саловой и Г.В. Петровой, в которых подробно освещены проблемы формирования учительской интеллигенции, создание системы педагогического образования в регионе . Определенную ценность для нашего

Нужда и порядок: история социальной работы в России, XX в.: Сб. науч. ст. / Под ред. П.В. Романова, Е.Р. Ярской-Смирновой. — Саратов: Научная книга: Центр социальной политики и тендерных исследований, 2005; Нормы и ценности повседневной жизни. Становление социалистического образа жизни, 1920-30-е годы / Под общ. ред. Т. Вихавайнена СПб.: Нева; Летний Сад, 2000; Антропология советской школы: Культурные универсалии и провинциальные практики. Пермь. 1-3 октября 2010 г. и др. ■ Лебина Н. Б. Повседневная жизнь советского города: Нормы и аномалии, 1920-30 годы. СПб., 1999; Мазаев А.И. Пространственные искусста и быт (1917-1932) / Страницы истории советской художественной культуры. 1917-1932. - М.: Наука, 1989; Козлова Н. Н. Горизонты повседневности советской эпохи: Голоса из хора. М: Ин-т философии РАН, 1996 и др. Интеллигенция в системе социальной структуры и отношений советского общества. Тезис докладов и сообщений Всесоюзной научной конференции. Кемерово. 19-21 марта 1991 г., Интеллигенция и политика. Тезисы докладов Межрегиональной научно-теоретической конференции. Иваново, 1991.,Культура и интеллигенция России в переломные эпохи: XX в. Тезисы докладов Всероссийской научно-практической конференции. Омск. 24-26 ноября 1993 г.; Российская интеллигенция: XX век. Тезисы докладов и сообщений научной конференции. Екатеринбург. 23-24 февраля 1994 г. и др.

Квакин A.B. Идейно-политическая дифференциация российской интеллигенции в период НЭПа 1921-1925 гг. Саратов. 1991; Будник В.А. Высшая школа и интеллигенция. Советский воспитательный и образовательный эксперимент. 1945-1985 гг. Иваново, 2003.

Салова Ю.Г. Организация системы школьного образования в Верхнем Поволжье в первые годы новой экономической политики. Дисс... канд. ист. наук. Ярославль, 1992; Петрова Г.В. Формирование учительской интеллигенции: 1917-середина 20-х гг. (на материалах Верхнего Поволжья): Дисс... канд ист наук -Кострома, 2001.

исследования представляют и статьи, посвященные учительско интеллигенции периода НЭПа, а также 60-70 гг. XX в.1. Отдельные аспекты исследуемые нами, нашли отражение в обобщающих работах, посвященны истории крупнейших вузов Верхнего Поволжья2. Однако вопрось жизнедеятельности провинциального учительства в них не освещались.

Увеличивается и количество исследований по проблема повседневности советских людей. Общие подходы к этой теме определень во множестве работ H.JI. Пушкаревой, которая понимает изучени повседневной жизни как попытку через бытовое и обыденное не тольк «вникнуть в человеческий опыт», но и «понять мотивы поведения людей живших задолго до нас»3. Она считает, что предметом истори повседневности является и быт, и события, точнее - событийная облает публичной повседневной жизни, мелкие частные факты и случайности, пут приспособления людей к воздействию внешнего мира, обстоятельств частной, личной домашней жизни. Разумеется, в предмет изучения включе ею и «быт в самом широком смысле, эмоциональная сторона событий и явлений, переживание обыденных фактов и бытовых обстоятельств отдельными людьми и группами людей». Через эмоционально пережитую обыденность описывать повседневную жизнь советского молодого человек и А.Ю. Рожков: он ставит в центр изучения воспоминания ученика о школьной жизни, а в них затрагивается и повседневная жизнь советски учителей (речь о периоде 1920-х гг.). Автор в своем исследовании анализирует положение советского учительства в социальной структуре общества, его повседневные хлопоты и материальный уровень жизни4. С особых позиций подходит к повседневной жизни советского города Н.Б. Лебина. Она считает, что после 1917 г. среди городского населения происходило формирование новых установок мировосприятия, рождение «человека индустриального». Процесс этот, с ее точки зрения, шел путем усиления в обществе различных аномалий, распространения девиаций5.

1 Василевская Е.Г. Формирование учительских кадров в Ярославской губернии после перехода к новой экономической политике //Актуальные проблемы истории науки,- Ярославль, 1990.; Рябинин А.Н. Учительство Верхнего Поволжья в пропаганде идей новой экономической политики. // Интеллигенция в политической истории XX века; Лебедева O.A. Подготовка учительской интеллигенции в провинции в 60-70-е гг.: достижения и просчеты // Провинция как социокультурный феномен: Сб. науч. тр. - Кострома' Изд-во КГУ им. H.A. Некрасова, 2000- T.2. и др.

Кузнецова Ю.Б. Ярославский педагогический инсгитут//Высшее образование в России: история, проблемы перспективы. - Ярославль, 1994; Волков ДА., Миловидов В.Л., Рябинин A.H. Костромской государственный университет: страницы истории и современность. - Кострома, 2002; Вожова Е.Ю. КГТУ - 75 лет. История и современность. Кострома, 2007 и др.

Пушкарева Н.Л. Частная жизнь и повседневность: глазами историка // Вишневский А.Г. (ред.) Демографическая модернизация, частная жизнь и идентичность в России. Научная конференция 27-28 февраля 2002 г. Тезисы докладов. М„ 2002. С. 44-46; Она же Предмет и методы изучения истории повседневности // Этнографическое обозрение. 2004. № 5 и др..

Рожков А. Ю. В кругу сверстников. Жизненный мир молодого человека с советской России 1920 - х гг Краснодар, 2002. С. 99.

Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города. Нормы и аномалии в 1920-1930 годы. СПб., 1999.

Такой подход по-своему интересен, поскольку привлекает внимание ко всему необычному, что постепенно становилось «исключительным нормальным».

Важными с точки зрения подходов к изучению истории повседневной жизни учителей можно считать и работы тех авторов, которые брались за тему, но работали с дореволюционным материалом1.

Региональные исследования условий труда и жизни учителей в первые годы Советской власти - особенно в ракурсе истории повседневности -явление последнего десятилетия2. Ряд российских историков3 в поисках новых подходов к изучению темы обратились к микроанализу4.

Большой опыт изучения повседневных практик накопили этнологи и социологи. Особо выделим работу И.В. Утехина, в которой на основе семиотического анализа пространства квартиры, находящихся в ней предметов и мебели, а также бесед с ее жильцами предложена оригинальная реконструкция мировосприятия обитателей коммуналок конца советской эпохи5. Новый ракурс темы подсказан и современными философами-нарратологами. Исследовательница из Екатеринбурга (Е.Г.Трубина) первой показала (и как раз на основе устных биографий учительниц) возможности изучения жизненного пути (женской) личности на примере жизни отдельных респонденток, понимаемой как «осмысленное целое, существующее для нее самой и для других в форме завершённой истории - автобиографического нарратива»6.

Историографический обзор проблемы показал, что такие аспекты, как повседневная жизнь советских учителей в провинции, динамика изменения их состава, вопросы быта, взаимоотношений с властью и окружающим социумом остаются до сих пор малоизученными. Анализу этих и других аспектов учителей Костромского края и посвящена эта работа.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в ней на основе широкого круга источников фактически впервые исследована повседневная жизнь учителей Центральной России (на материалах

1 Зубков И.В. Российское учительство: повседневная жизнь преподавателей земских школ, гимназий и реальных училищ. 1870 - 1916. М., 2010; Бердова О.В., Лушина Е.А. Костромское учительство (XVIII -начало XX векаУ Отв. Ред Герасимов A.A. Кострома, 2006.

1 Ялозина Е.Л. Условия труда и жизни советских учителей в 1920-1930-е гг. в ракурсе истории повседневности/УПовседневный мир советского человека в 1920-1940-е гг.. Ростов-на-Дону, 2009. С. 77-89.

3 См.: Журавлев C.B. «Маленькие люди» и «большая история»: иностранцы московского Электрозавода в советском обществе 1920-1930-х гг. М., 2000; Лебина H Б. О пользе игры в бисер. Микроистория как метод изучения норм и аномалий советской повседневности 20 - 30-х годов // Нормы и ценности повседневной жизни: Становление социалистического образа жизни в России, 1920 - 1930-е годы / Под общей рея. Т. Вихавайнена. СПб., 2000. С. 9-26.

4 Давыдов А.Ю. Нелегальное снабжение российского населения и власть. 1917-1921 гг.: Мешочники. СПб., 2002. С. 107-126.

5 Утехин И. Очерки коммунального быта. М., 2001.

6 Трубина Е.Г. Рассказанная. Я. Проблема персональной идентичности в философии современности. Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 1995.

Костромской области). В работе предпринимается попытка охарактеризовать образ жизни, структуры повседневности учительской интеллигенции (в основном женщин, поскольку педагогический состав школ был феминизирован), а также - по возможности - реконструировать различные способы «говорения» о жизни учителей (то есть основные общественные дискурсы - педагогический, юридический, исторический, культурологический и др.).

Рабочей гипотезой исследования является предположение о том, что феминизация учительского труда (в течение семи десятилетий советской власти) имела следствием особые формы и приемы обучения (вероятно, более эмоционально окрашенные), порождала тендерные предпочтения, определяла своеобразный ритм домашней и семейной жизни - при стремлении женщин-учителей к улучшению материального положения, профессионального и карьерного роста, внешней привлекательности, что может быть трактовано, как тенденция движения от зависимости к самостоятельности, от давления коллектива — к индивидуальной свободе.

Целью исследования является выявление изменений (а также их причин) учительской обыденности в ее историко-культурных, политико-событийных, отчасти - этноконфессиональном (поскольку абсолютное большинство учителей в исследуемом регионе были русскими, как и большинство населения в этой части страны в рассматриваемый период) контекстах. Для выполнения этой общей цели необходимо решить конкретные задачи:

1) На основании сопоставления данных источников разных типов и видов, выявить особенности повседневности провинциального учительства последовательно в разные периоды советской истории, показать изменения и их вектор (направленность);

2) Выявить влияние этноконфессионального и тендерного (большинство учителей - женщины), социально-культурного (значительную часть учителей вначале составляли представители старой школы, выходцы из духовенства и земских служащих) аспектов на статус, положение и быт учительства.

3) Сопоставить с другими социальными слоями уровень жизни учителей, условия их жизни - жилищные, бытовые, производственные, определить культурные потребности и структуру досуговой деятельности.

4) Сравнить меры воздействия государственной власти на учительскую интеллигенцию в разные годы исследуемого периода, проследить динамику их взаимодействия и взаимовлияния.

5) Создать в итоге социально-психологический портрет учителя, точнее - учительницы, работавшей в Костромском крае в 20 - 80 гг. XX века.

Методологическая база диссертации предопределена самим предметом исследования и лежит в зоне пересечения нескольких направлений современного гуманитарного знания - интеллектуальной, тендерной,

персональной истории и истории повседневности (близкой зтнографческим исследованиям быта, но не сводимой к ним). Важное место в интеллектуальной истории занимает микроанализ: будь то обращение к конкретной ситуации, отдельной личности или межличностным отношениям. Обращение к истории повседневности советских учителей помогает восполнить пробел в изучении образа жизни работников умственного труда и образовательной сферы в XX в..

Персонализированный, биографический подход позволяет лучше увидеть, каким образом советская эпоха отразилась на судьбах конкретных людей. В тоже время этот подход помог включить в исследование традиционные источники (делопроизводственные материалы, личные дела и т.д.), рассмотреть сквозь призму конкретного человека, его судьбы в определенных жизненных обстоятельствах. Проведенные полуструктурированные интервью с опросником (гайдом, путеводителем), в котором обозначались проблемно-тематические блоки беседы с участниками исследования1, позволили обратиться к сущностным сторонам повседневной обыденности, рельефно выявить структуры повседневности и их эволюцию на протяжении советской истории. Антропологический подход позволил увидеть советскую повседневность глазами самих учителей, выявить общее и особенное в их рассказах о себе, а тендерный - не позволил распространить детали повседневной обыденности на все учительство (мужскую его часть в том числе). Тендерный подход позволил по-иному работать с самим автобиографическим материалом, видеть за ним не просто людские, а именно женские судьбы, женский социальный опыт - менее изученный, менее «проговоренный», часто сводимый к общечеловеческому, но в реальности имеющий свою специфику. Тендерный анализ социально-исторических явлений позволил деконструировать господствующие в культуре представления о «мужском» и «женском», предписания и ожидания, связанные с полом как моделируемым социокультурным феноменом, вскрывать явные и завуалированные системы доминирования и иерархизации между полами и среди представительниц женского пола в зависимости от возраста и статуса.

Мы основывались также на принципе историзма, позволяющем рассматривать исторические явления и процессы в их становлении и развитии, а также принципе научной объективности, предполагающем анализ всей совокупности фактов в их взаимосвязи.

Методы исследования включают сравнительно-исторические построения, на основании которых было прослежено функционирование советского учительства в хронологическом и региональном сопоставлении.

' Семенова В.В. Качественные методы: введение в гуманистическую социологию. М., 1998; Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. Описание, объяснение, понимание социальной реальности. М., 1998.

Историко-генетический метод использовался при изучении становления ( развития системы образования и профессиональной группы учительства советскую эпоху. Проблемно-хронологический метод дал возможност обозначить основные проблемы в процессе становления советского учительств и проследить их в динамике. Статистический метод применялся для реконструкции и анализа статистических данных. Системный анализ был использован при формулировании выводов и оценок.

Источники: Определяя возможности и информационное богатство фактического и эмпирического материала, способного помочь в раскрытии избранной нами темы, мы разделили источники на несколько групп

В первую мы включили документы и материалы центральных и местных государственных и общественных организаций. Декреты, постановления распоряжения советской власти и другие документы нормативного характера отражают общие принципы государственной политики по отношению к народному образованию, учительской интеллигенции и культуре Отчеты протоколы, информационные справки органов власти различного уровня позволяют проанализировать направления и итоги их деятельности в области школьного строительства и различных аспектов формирования кадров советских учителей . р

Весьма детальная информация о взаимоотношениях властных структур

и старого учительства, подготовки новых педагогических кадров, составе

школьных работников содержится в отчетах, протоколах, тезисах докладов и

выступлении, в материалах многочисленных съездов работников

просвещения, а так же съездах по народному образованию, по подготовке

педагогических кадров, регулярно проходивших в исследуемый период

Костромской и других губерниях Верхнего Поволжья2. К этой же группе

источников относятся и документы профессиональных организаций

учительства: Всероссийского учительского союза, Союз учителей-

интернационалистов, Союза работников просвещения и социалистической культуры .

Эти источники позволяют определить цели и требования к учительству как в профессиональной сфере, так и их взаимоотношений с властью в разные периоды, кроме того, они позволяют сделать заключения о

Сове1ской власта- Тт и-14- М, 1962-1988; Сборник декретов и постановлений Рабочего и о™,Г™ п"авительства 0 образовании 28 октября 1917 - 7 ноября 9 Гвьт Г^д

-Д-о™ческого образован™ в РСФСР, ¿борник руково^!™^« и положений. М., 1925, Отчет Иваново-Вознесенского губернского исполнительного комитета Совет™ ?оГ'-ГГНСКИХигкйСН°арМеЙСКИХДеПутаТ0В 1923"24гг Иваново-Водаесен<жЛ925идр

пСК0ГО ИСП0Л"ИаЛЬН0Г° К0МИТета 0 С0СТ0ЯНИИ Кооромской губернии 1919-КостР°ма' }920- Постановление Ярославского губернского съезда по подготовке учителей состоявшегося при губнаробразе 10-23 января 1921 г. Ярославль, 1921 и др «ОД^овке учителей,

192™ЕГ°1^пСВГО исполнительного комитета о состоянии Костромской губернии 1919-КостР°ма. 192°. Постановление Ярославского губернского съезда по подготовке учителей состоявшегося при губнаробразе 10-23 января 1921 г. Ярославль 1921 и др подготовке учителей,

количественном и социальном составе школьных работников, увидеть этапы и механизмы решения их материальных, а так же кадровых проблем.

Немалую - и уже вторую группу источников - составляют документы и материалы центральных и местных органов правящей партии, которые активно использовались исследователями в советское время для характеристики целей и содержания политики партии в области просвещения и культуры. Мы также не отказываемся от них, ведь при всей идеологической заданности и весьма характерной риторике документы местных партийных организаций позволяют проследить конкретные формы, методы и итоги работы по «обеспечению педагогических кадров новой школы»Мы отдаем себе отчет в том, что эти сильно идеологизированные материалы отражают процесс манипуляции общественным сознанием, спекуляций на идеалах и устремлениях людей, но косвенно эти же источники и позволяют понять, какими именно устремлениями и идеалами идеологи старались манипулировать.

К указанным первым двум весьма пропитанным идеологией документальным материалам примыкает такая весьма своеобразная группа Стретья группа) источников, как труды деятелей партии и государства, особенно раннего Советского времени. От них сложно отказаться, ведь их авторы были современниками тех событий, которые наложили отпечаток на жизнь учителей, и не просто современниками - но, подчас, вершителями судеб. В этих публикациях отражены основные принципы государственной политики в сфере культуры и народного образования, в том числе и в регионе Верхнего Поволжья. Такие сведения есть в переписке A.B. Луначарского с В.И. Лениным, в трудах местных руководителей народного образования в Костроме. Подчас именно в этих статьях можно найти ценные сведения о составе учительского персонала Костромы в 1918 г., о действиях местных властей по отношению к педагогам: от организации курсов по переподготовке школьных работников и повышения им зарплаты до чисток учительских рядов2.

Четвертая и очень значительная группа - это документы личного происхождения. Они распадаются на несколько подгрупп. Во-первых, это дневники, которые представляют собой воспоминания учителей о Великой

Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях съездов, конференций и пленумов ЦК. Изд-е 9. Тт. 2-9. М., 1984; Директивы ВКП (б) по вопросам просвещения. М. 1930; КПСС о культуре, просвещение, науке. М. 1984; Костромская областная организация КПСС в цифрах. 1917-1979! Ярославль. 1981 и др..

Невский В.А. Год советской работы по народному образованию. Кострома, 1919; Ленин В.И. Очередные задачи Советской власти. Полн.собр.соч. Т. 36, Он же О приеме в высшие учебные заведения в РСФСР. Проект постановления Совета народных комиссаров. Там же. T.37, Он же Задачи союзов молодежи. Там же. Т. 41. Он же О работе Нарокомпроса. Там же. T.42. Он же Странички из дневника. Там же. Т. 45; Бубнов A.C. Статьи и речи о народном образовании. М. 1959. Бухарин Н.И. Избранные произведения. М. 1988. Ленин В.И., Луначарский A.B. Собрания сочинений. В 8т. М. 1963-1967. Крупская H.K. Вопросы народного образования. М. ¡918. Она же. Педагогические сочинения. В Ют., М. 1957-1961 и др.

Отечественной войне, фиксировавшие каждодневное событие, внешкольную работу учителей на объектах народного хозяйства. Кроме того, в них можно найти записи о повседневном распорядке дня, каждодневные заботы о трудностях повседневной жизни учителей в 1920-1970-е гг.Немалую часть воспоминаний составляют материалы неопубликованные (учителям не хватало времени заниматься публикацией своих мемуаров, и большая часть их хранится в фондах Государственного архива Костромской области, фонде Костромского союза работников просвещения и Государственном архив новой и новейшей истории2). Некоторые воспоминания изданы, авторы этих работ - учителя советских школ, которые донесли до нас, таким образом, уникальные факты подробностей событий, как школьной, так и общественной работы, достоверно передали колорит изучаемой эпохи3.

Пятая группа источников - анкетно-биографические (личные полевые) обследования, проведенные автором диссертации в 2009-2011 годах в Костромском, Островском, Межевском, Поназыревском, Кадыйском, Нерехтском, Боговаровском, Солигалическом, Красносельском, Вохмском! Сусанинском, Шарьинском, Судиславском, Чухломском, Павинском,' Макарьевском районах, г. Волгореченске Костромской области. Опросы проходили по определенной схеме-опроснику, составленному автором. Они включали в себя вопросы о распорядке дня, уровне заработной платы, цен на товары народного потребления и продукты, описание производственных и жилищных условий, общественной нагрузке и взаимоотношениях с учениками и родными и др. Всего в ходе исследования было опрошено более 100 учителей Костромской области преподававших в советский период и имеющих стаж работы от 25 лет. Собранные данные позволили увидеть глазами учителей не только предвоенные и военные годы, но и учителей работавших в 1920-е гг..

Шестую группу источников представляют собой материалы центральной и местной периодической печати. Их специфика как источников состоит в том, что пресса обычно является проводником и защитником определенной политики. Развитие большевистской политики в отношении школы и учителей ярко отражают материалы «Правды», «Известий», которые с осени 1922 года почти ежедневно публиковали статьи о школьном строительстве. Сообщения корреспондентов местных газет отражают различные настроения общества, а так же оценку деятельности властей. В 1920-е гг. выходили в свет многочисленные педагогические издания: центральные журналы - «На путях к новой школе», «Народный учитель»,

1 ГАКО. Ф. Р-551. Оп. 1. Д 39; Варенцов П.С. Воспоминания о работе в Островской средней школе Музей средней школы Островского района. Костромской области. 1980

ГАКО. Ф. Р-551. Оп.1. Д 23; ГАНИКО. Ф. 1337. Оп. 2. Дд. 1-12;17-20;29-31;39;50;59-633;68'75'80-84-89;96-99идр. '

Панфилов В. Вопреки комплексной программе и «Дальтон плану»// Вохмская правда. 1989. Январь. Цветкова П. Со всем пылом души(воспоминания)/ Северная правда. Кострома. 1967 и др.

«Народное просвещение»; с осени 1924 «Учительская газета». На их страницах нашла отражение специфика процесса создания нового учительства, его общий ход и итоги. Богатейший фактографический материал содержится в публикации местных педагогических изданий: сообщения о ходе различных кампаний среди учительства. Программы курсов, кружков, результаты обследования разных педагогических учебных заведений, общественной работе педагогов, а так же личные свидетельства учителей об условиях жизни, работы, настроениях преподавателей. Они запечатлели характерные черты формирования и жизни учителей Костромской области1.

Еще одна (седьмая) группа источников - статистические материалы, издававшиеся в 1918-1991 гг. как в центре, так и местным статистическим управлением. Благодаря этим источникам были отслежены количественные и качественные (пол, возраст, образование, стаж) характеристики школьных работников региона и выявлена динамика изменения соотношения старых и новых педагогов в составе советского учительства в исследуемый период2.

Восьмую группу представляют визуальные источники, хранящиеся в личных архивах учителей. Данный тип источника, позволил воссоздать образ, одежду, а так же передать характер запечатленного отрезка времени. Кроме того, фотографии позволяют увидеть изменения, происходившие с учителями в разные года, какие появлялись перемены в его внешнем образе, увидеть учителя не только в окружении коллег и учеников, но и на отдыхе, дома среди родных и близких.

Автором проведен комплексный источниковедческий анализ, изучены материалы трех центральных и местных архивов: Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), Государственный архив Костромской области (ГАКО) и Государственный архив новой истории Костромской области (ГАНИКО), изучено 18 фондов, 605 дел. В целом источники эти по проблеме повседневной жизни учительства Костромского края в исследуемый период достаточно разнообразны. Их комплексный анализ с учетом общественно-политической ситуации и человеческого фактора позволил выйти на решение основных задач исследования.

Положения и результаты диссертационного исследования нашли отражение в 12 статьях, опубликованных в центральной и региональной

1 Смена». Кострома, 1927-1928.;«Красный мир». Кострома.1920-1991.¿«Работница». Кострома. 1923,

«Северная правда». Кострома, 1950-1999; «Волжская новь». Кострома. 1939- 1999; «Молодой ленинец». Кострома, 1962. «Знамя коммунизма». Макарьев. 1950-1980; «Макарьевский вестник». Макарьев. 1991-1999. «Новаяжизнь». П. Георгиевское. 1991-2003.

3 Всесоюзная школьная перепись 15 декабря 1927 года. T.1. Часть III. М„ 1930; Итоги Всесоюзной переписи населения 1970; Социальный и профессиональный состав населения по Костромской области. Кострома. Март 1973. Культурное строительство РСФСР. Стат.сб. М., 1958; Народное хозяйство Костромской области в 1989 году. Стат. Сб. Кострома. 1990; Народное хозяйство Костромской области в 1980 году. Кострома. 1981 и др..

научной печати, а также сборниках (3 из этих статей опубликованы в реферируемых журналах по списку ВАК). Основные положения исследования были озвучены автором на 3 Международных, 3 Всероссийских и региональной конференциях.

Структура работы: Диссертационное исследование состоит из введения, четырех глав, заключения, приложения, списка источников и литературы.

Основное содержание работы:

Во введении: обоснована актуальность темы, определены объект, предмет, географические и хронологические рамки, дан анализ научной разработки проблемы, сформулированы цели и задачи, указана методологическая основа, охарактеризована источниковая база, новизна и научно-практическая значимость работы.

В первой главе «Количественная, этно-конфессиональная и гендерная характеристика советских учителей как социально-профессиональной группы» - изучена прежде всего численность учительского корпуса Костромской области, приведены конкретные цифры: из более, чем 8526 учителей в начале изучаемого периода в городах Костромской губернии преподавало 35% педагогов, 65% - в сельской местности . К концу 1991 г., напротив, 70,1% учителей уже проживало и преподавало в городах и городских поселениях2. Численное преобладание в этническом плане всегда было за русскими (99%). Вместе с тем, изучение списков преподавательского состава Костромской области выявило, что учителями также работали украинцы, белорусы, татары, евреи, и др.

Идеологическая политика СССР изначально была направлена на формирование преданных режиму представителей преподавательского состава, разумеется - атеистов3. Данных о количестве верующих среди учителей нет. Обращение к постановлениям местных РОНО или приговоров народного суда позволяет найти факты роста религиозного сознания среди учителей, особенно в годы Великой Отечественной войны, а собранные нами материалы автобиографических рассказов подтверждают тот факт, что большинство учителей по своему мировоззрению были атеистами. Это не мешало им, не афишируя, тайно, соблюдать некоторые обряды (крестить детей и др.) дома, особенно в 1920-е и 1980-е годы4. Напряженность в религиозном вопросе сохранялась, как выявлено нами в ходе исследования,

з Отчет губернского исполнительного комитета за 1923 год. Кострома. 1924. С. 120. Народное хозяйство Костромской области в 1990 году. Косшома 1991 С 253

* ГАКО. Ф. Р-550.0п.1. Д. 23. Л. 25. БояршиноваИ.И. Личный архив автора. Кострома 2011. Л.2.

до 1988 года, когда в СССР произошла политическая и идеологическая либерализация.

Тендерный состав учителей Костромской губернии в 1920 году характеризовался, исходя из статистических данных, следующим образом: из 1775 человек 1367 было женщинами, что от общего числа учителей составляло 77%'. Данное положение связано с демографической ситуацией в Костромском крае, где женщины всегда численно преобладали над мужчинами. К 1980/81 гг. удельный вес женщин составил 72,1%. Таким образом, степень феминизации профессии превосходила средние данные по стране и была одной из самых высоких. Если сравнивать другими отраслями, то в промышленности доля женщин составляла 39%, сельском хозяйстве 54%, здравоохранении 64%2. Между тем, как в целом численность женщин-рабочих и служащих к концу 1980-х гг. достигала в стране только половины - 50,9% .

Переломным этапом в закреплении начавшейся еще в первые годы XX века феминизации профессии явилась Великая Отечественная война. После нее учителей-мужчин вообще практически не осталось, численный перевес окончательно утвердился за женщинами. Последующее течение времени не увеличило количество мужчин среди учителей, так как уровень жизни и средняя заработная плата учительского персонала была значительно ниже, чем в других профессиях. Даже после завершения обучения в педвузах мужчины предпочитали находить другой вид работы.

Во второй главе «Воздействие идеологического фактора на мировоззрение и систему ценностей учительской интеллигенции» нами исследовано, как именно, какими путями советские педагоги реализовывали идеологический запрос партии и правительства, ведь учительство считалось одним из основных проводников коммунистической идеологии, ответственным за воспитание нового поколения. Редко, в какой другой профессии требовалось работать на нескольких «ставках», совмещать по 2-3 должности, выполняя при этом общественные поручения и не выпускать из виду необходимость соответствовать образу воспитателя и носителя идей. Данные автобиографических интервью доказывают, что костромское учительство все время ощущало гнет идеологического диктата и чувствовало себя бесправным перед местными исполнительными комитетами и инспекторами. Большинство учителей не имело ни возможности высказать свое мнение, ни отстаивать его, любые попытки быть самостоятельными рассматривались как повод для увольнения, а в период до политической оттепели - еще и репрессий. Политическое и идеологическое воздействие на

^ Костромская губерния в цифрах 1923-24 гг. Кострома, 1925 С 24

i Народное хозяйство в СССР в I960 году. Статистический ежегодник. Территория и население. 4II С 141 ЧастЛГм Х1991СТС°154 ССР ° ^ Стзтнстический «<™дннк. Социальное развитие. Население. '

учителей в годы советской власти по всей стране было сильным, они страдали от бесконечных проверок, «чисток» рядов, хотя могли быть беспартийными. Те из учителей, что работали на своих местах еще до революции, могли быть отлучены от профессии по причине социального происхождения. Такой контроль сохранялся до 1950-х гг., а с «оттепелью» заметно смягчение полигики партии в отношении оценок социального происхождения учителей. Влияние же идеологии оставалось значительным до конца советской эпохи.

Обязательным пунктом общественных нагрузок учителей до 1991 года была работа агитаторами, каждая школа имела свой избирательный участок, а между учителями происходило деление на свои микро-участки, включавшие по 2-3 многоквартирных дома в данном городе или городском поселении (аналогично - на селе, там им, ввиду нехватки, поручали целые улицы или кварталы).

Во времена, когда наличие пришкольных огородных и садовых участков было общей стратегией выживания и воспитания трудолюбия, учителя должны были являть образцы приверженности этой форме досуговой занятости, что не освобождало их, разумеется, от необходимости занимать детей и в иные часы, иными формами внеучебной работы. Именно учителя (учительницы) организовывали вечера, рисовали вместе с подопечными стенгазеты, участвовали сами (а не только руководили) в сборе макулатуры и металлолома. Как правило, все эти поручения были связаны с так называемым классным руководством - понятием, внедренным в советскую школу вместе с созданием новых ее форм при Советской власти. Каждую осень вместе с учениками учителя ездили на уборку урожая в колхозы (что так же было обычной чертой советской региональной и столичной повседневности), в течение нескольких недель жили вместе со школьниками в деревнях, работали с ними в поле.

В советские годы школа отвечала за поведение детей на улице, в общественных местах, за организацию всего свободного времени учеников, за политическое, нравственное воспитание, за их жизнь и здоровье вне стен школы. Каждая учительница должна была иметь и имела постоянные или краткосрочные общественные поручения. В сельской местности учительский коллектив являлся главной опорой администраций деревень и поселков. Все учителя вне зависимости от пола и семейного статуса (а ведь именно на женщинах в советских семьях лежали все домашние заботы) были пропагандистами и агитаторами, принимали участие в народных собраниях, и об этом упоминали многие рассказчицы, в том числе жившие в поселках или небольших городах области (Буй, Нея, Мантурово и др.). Свободное время городской костромской учительницы могло быть занято также обязательным присутствием на заседаниях опорных пунктов милиции по

борьбе с правонарушениями, а некоторым из учительниц поручали как раз посещение «оступившихся» в социальном смысле.

Если вышеописанная картина была типической для сталинского времени, то повышением значимости различных социальных организаций в период политической оттепели, в 1950-1960-е гг., с появлением и работой в школах детских и молодежных организаций, общественная нагрузка учительниц начала медленно, но постепенно сокращаться. Это предполагало возможность для педагогов более сосредотачиваться на выполнении прямых обязанностей, совершенствоваться, повышать профессиональный рост, но большинством информантов вспоминается просто как облегчение жизни, когда возникла, наконец, возможность уделить больше внимания семье и воспитанию собственных детей.

В третьей главе «Социальное положение и быт советских учителей Костромского края, 1917-1991 гг.» проанализированы детали, конструировавшие внешкольную обыденность учителей, их досуг и уровень их культурных запросов. В этом разделе работы показано, что заработная плата учителей в течение всего советского периода была одной из самых низких по стране. Скажем, в 1921 году она составляла около 2400 руб. в месяц, в то время, как стоимость пуда муки доходила до 1600 руб.. Бывали годы, когда учителям в течение долгого времени (в 1922 г. - до полугода) не выплачивали зарплату, поэтому многие из них «обучались» приемам социального и самого обычного выживания, и те, кто не бросал школу и не искал другую работу, давали частные уроки, нанимались поденщиками, есть данные и о тех, кто шел просто побираться, просить милостыню. В 1925 г. в Костромской губернии высококвалифицированный учитель получал заработную плату на 40% меньше, чем промышленный рабочий. Вследствие продовольственного кризиса 1928-1932 гг. материальное положение учителей ещё более ухудшилось, в стране была введена карточная система. При ней учителя по всей стране были отнесены к третьей, самой низшей категории снабжения. По карточкам они изредка получали чай, крупы, соль и хлеб. Для того, чтобы увеличить доход, учителя совмещали административно-хозяйственные должности с преподаванием 3-4-х предметов. Действительное повышение заработной платы учителей произошло лишь в апреле 1936 г., когда средняя ставка учителя была приравнена к средней ставке рабочего. Однако уже к концу 1930-х гг. наблюдался такой резкий скачок цен на все товары (к 1940 г.- более, чем в два раза), что бюджеты учителей по стране вновь оказались одними из самых скромных. В годы Великой Отечественной войны увеличилось количество выплат в пользу государства, что снизило и без того невысокий доход учителей. По всем собранным нами данным, в 1940-е гг. учителя и их семьи могли позволить себе лишь продукты первой необходимости, молоко и хлеб. В последующие послевоенные годы жалование учителей по-прежнему

оставалось невысоким. Учителя в советском провинциальном городе, вроде находящейся в 400 км от столицы Костроме, могли приобрести только самое необходимое. Из продуктов питания это были в основном: картошка, молоко, хлеб и соления, изредка мясные изделия.

Определенные изменения почувствовались на излете политической оттепели и первых попыток экономических реформ, когда (в 1964 г.) был проведен пересмотр системы оплаты труда просвещенцев. Это несколько подняло уровень жизни учителей, но, сопоставление их доходов с зарплатами рабочих, показало, что и к 1970 году рабочие в промышленности получали на 17,2%, а к 1986 году на 28%' больше, чем учителя. Таким образом, уровень дохода учителей (при всей привычной риторике о важности их труда) всегда был невысоким, позволяя удовлетворить лишь самые насущные потребности. Любопытно, однако, что воспоминания самих учителей об их жизни показало отсутствие ощущения социального неравенства по сравнению с другими слоями советского общества. Многие информанты говорили о том, что в те годы «все советские люди, за исключением номенклатурных работников, жили скромно». Бесплатное медицинское обслуживание, относительно доступный отдых, стабильные цены на товары первой необходимости в 196080-е гг. обеспечивали, как выяснилось, приемлемое для большинства из них социальное самочувствие.

Начиная с 1920-х гг., жилищные условия городского учительства были не какими-то особыми, а скорее свойственными всей городской интеллигенции". Многие жили в коммунальных квартирах, о которых остались соответствующие воспоминания («темные коридоры - следствие экономии света, самостоятельно запирающиеся замками комнаты, темные и запущенные уборные, такие же кухни»)3. Готовили в основном на кухне или в коридоре, на печурках, из-за чего копоть и дым делали быт обитателей таких квартир ещё боле невыносимым. В сельской местности, в поселках городского типа ситуация тоже была напряженной - квартиры учителям должна была предоставлять местная администрация, но большинство преподавательниц школ было вынуждено самостоятельно искать жилье, договариваясь с крестьянами.

В 1920-1930-е гг. из-за низкой обеспеченности материальной базы многие здания школ Костромского края находились в аварийном состоянии. Учителя работали в тесных, непригодных для занятий помещениях, при скудном освещении, а подчас и отоплении. Остро стоял вопрос с

1 Народное хозяйство СССР за 70 лег: Юбилейный стат. ежегодник / Госкомстат СССР. М.: Финансы и статистика, 1987. С. 200.

2 Гибельман И., Равнин И., Фузер Е., Соколов Я. Труд и здоровье педагога. Научно-популярные очерки по материалам обследования института им. В. А. Обуха по изучению профессиональных болезней. М., 1926. С. 47.

3 Там же.

методическим снабжением учителей, в классах отсутствовали письменные принадлежности, часто - столы и даже школьные доски. В годы войны ещё больше усложнилась ситуация с освещением (нехватка керосина), отоплением (нехватка дров). Учителя сами изготавливали светильники, перья, чернила, из старых книг сшивали тетради.

В послевоенные годы в школах постепенно стали появляться специализированные кабинеты по предметам, было налажено снабжение школ наглядными пособиями, оборудованием, но многое приходилось приобретать учителям самим. Эта деталь быта проходит в их воспоминаниях. Электричество в это время во многих поселках отсутствовало, поэтому учителя, «разбиравшиеся» в электричестве, создавали самодельные приспособления. С конца 1950-х - в 1960-е гг. началось строительство обновленных зданий школ, появились дома и для учителей, но (как правило) подобное строительство велось некачественно, наспех, под нажимом начальства. В школах оборудовались в первую очередь кабинеты физики, химии, биологии. Впрочем, к 1960-м гг. относятся и общие работы по благоустройству территории школы, приведению в порядок стадионов, пришкольных участков.

К этому времени жилищная проблема провинциального учительства стала все чаще подниматься в обсуждениях местного начальства. В городах учителя все чаще получали квартиры в новостройках, а в сельской местности при помощи колхозов им стали строить собственные дома. Местная сельская администрация с 1950-х гг. предоставляла учителям не только жилье, но и льготы по его оплате в размере 50%, обеспечивала бесплатными дровами на зиму . Иногда учителей селили к местным жителям, что было, как считают респонденты, лучше, особенно для одиноких. Из предметов бытовой техники в домах учителей в 1960-е гг. появились телевизоры. Впрочем, смотреть можно было лишь одну телевизионную программу и чаще всего, отмечают респонденты, смотрели фильмы или фигурное катание.

В те же 1960-е годы в квартирах советских учителей появились предметы бытовой техники (холодильники, стиральные машины), что значительно улучшило условия бытовой жизни. При этом материальное и бытовое положение семейных учителей, было лучше, нежели чем у одиноких. Как показывают источники, если мужья у учительниц работали в промышленности или в научной сфере, то такие семьи жили хорошо и могли позволить себе купить раньше других семей стиральную машину, телевизор, а также - крайне редко - автомобиль, изредка (не каждый год) ездить отдыхать на море, а в 1980-е годы - уже и за границу.

В 1950-е гг. школа и учителя были не только носителями новых знаний, но и инициаторами создания кружков и факультативов, которые (как

' ПерминоваТ.А- Личный архив автора. П. Зелябки, Шарьинского района, Костромской облает. 2009.

задумывалось свыше) должны были быть «проводниками советского образа жизни».

В четвертой главе «Социально-психологический облик советского учительства Костромской области» проанализированы перемены в мировоззрении и системе жизненных ценностей советского учительства на протяжении нескольких десятилетий советской власти. Известно, что в начале революционной эпохи власть строго контролировала социальное происхождение учителей. Так, в Костромской губернии в общем составе учителей представители служащих в начале 1920-х гг. (бывшие земские служащие, потомственные учителя и др.) составляли 46,1%, выходцы из духовенства 22,8%, крестьянства - 15,2%, мещанства - 11,2%, рабочих -3,6%, дворян - 1,1%2. К середине 1930-х гг. социальный состав учительства существенно изменился, возросла доля педагогов из крестьян (75,5%), из рабочих (6,4%), в тоже время в семь раз упала доля выходцев из духовенства (3,2%), в 3,6 раза - из служащих (12,8%). К 1991 году учителя были в своем большинстве выходцами из служащих, реже - из семей рабочих и ещё реже из колхозников.

Социальное происхождение учителей после Великой Отечественной войны уже не играло той роли, какую оно играло до войны. Произошли резкие перемены в самом бытовом режиме. Если за опоздание на работу с 1927 по 1945 гг. на время, превышающее 15 минут, на учителя заводилось дело в народном суде, а за прогул рабочего дня - уголовное, то в 1950-е гг. назначали лишь дисциплинарное взыскание в виде выговора, с обязательной моральной проработкой на педсоветах. В дальнейшем эта пенитенциарная система довольно незаметно ушла в прошлое.

В 1919 г. в России всего 3% учителей имели высшее образование, среднее педагогическое - 12%, общее среднее - 42%, незаконченное среднее 10%, среднее духовное -2%, домашнее - 17%. В Костромском регионе ситуация была иной: высшее образование имели также всего 3,5% учителей, незаконченное высшее - 5,3%, среднее педагогическое образование - 6,3%', общее среднее - 53,4%, следовательно, образовательный уровень учителей Костромской области был чуть выше, чем в целом по стране. К 1940 г. в стране 36% (344 тыс.) советских учителей имели высшее образование, а 63% (600 тыс.) среднее специальное. Вместе с тем в Ярославской области, в состав которой входила и Костромская земля, численная доля учителей с высшим образованием составляла всего 11,4%, неоконченное высшее было у 10%, а среднее (как общее, так и специальное) у 63% учителей. Количество педагогов с высшим и средним специальным образованием выросло лишь к 1960 г., когда и составило 73%, что не могло не повлиять положительно на формирование облика провинциальной учительской интеллигенции. В

2 ГАНИКО Ф.31, оп. 1, д. 504, Л12.

последующие десять лет число учителей с начальным и неполным средним образованием сократилось до 25,5%. Число педагогов с высшим и незаконченным высшим образованием в 1979 г. составило более половины всех учителей области. Несомненно: за годы советской власти удалось создать новые педагогические кадры, имевшие специальное высшее и среднее педагогическое образование.

Воспоминания свидетельствуют о том, что внешний облик учителей после революции мало отличался от облика людей рядом с ними, в сельской местности одежда учителей мало чем отличалась от крестьян. В основном это были домотканые вещи, вязаные кофты, тулуп, на ногах носили лапти или валенки. В городах учителя одевались лучше: в сапоги, туфли, платья иногда костюмы, обычно - темного цвета. К концу 1930-х гг. незначительное улучшение материального положения учителей позволило им приобретать более достойную одежду: ситцевые платья, сарафаны, юбки, для мужчин брюки-галифе. При рассказе о себе все респонденты отмечали скромность и простоту внешнего вида учителей, хотя в сельской местности учитель и учительница всегда были заметными, уважаемыми людьми. Им помогали поддерживали, а иногда и защищали от произвола властей.

Трансформация повседневности 1950-е гг., связанная с «оттепелью» в советской истории, повышение жизненного уровня учителей отразились и на их внешнем виде. Все вспоминают о том, что в те годы им стало возможным регулярно обновлять гардероб, как правило, раз в год. Кто-то пользовался услугами ателье, кто-то самостоятельно шил, многие умели вязать. Именно в 1960-е годы более широкое распространение среди учителей получила косметика, однако краситься в школу многие из учительниц все еще не решались. По-прежнему внешний вид учителя был строгим, деловым неярким, аккуратным.

Ослабление партийного руководства школой и учителями демократические тенденции середины 1980 - начала 1990-х гг. отразились и на внешнем виде учителей. Как и остальные граждане Советского Союза учителя стали одеваться моднее, зачастую старались занять очередь в' магазине, чтобы получить красивую импортную вещь. Они по-прежнему пользовались услугами ателье или шили одежду самостоятельно, пользуясь модным по тем временам, едва ли не единственным регулярно доходившим до провинции, журналом «Burda». Практически все учительницы стали пользоваться косметикой. К началу учебного года, особенно в период ежегодных «августовских учительских конференций» было принято надевать новый наряд. Кроме того, к началу 1990-х многие учителя имели несколько пар обуви и верхней одежды на все сезоны. Однако, определенные требования к внешнему виду сохранились, по сей день учительницам считается неприличным одеваться на работу в шорты, мини-юбки, узкие обтягивающие брюки, иметь глубокое декольте.

В заключении подведены основные итоги. Исследование показало, что учитель в 1920-1940-е гг. был сильно зависим от партийно-государственной власти, загружен общественной работой, не имел свободного времени и достойной заработной платы, находился в постоянном стрессе из-за многочисленных проверок и чисток. С конца 1950-х гг. на смену принудительной общественной деятельности пришел личностный и карьерный рост. К середине 1980-х гг. перестроечные процессы и демократические тенденции отразились и на учительской повседневности, внеклассная работа ушла на второй план, уступив приоритет личному времени и семье.

Подавляющий перевес среди учителей Костромской области всегда приходился на русских, вместе с тем, в школах преподавали также украинцы, белорусы, татары, евреи, встречались и немцы, представители этнических общностей из Прибалтики (латыши, эстонцы, литовцы), финны, армяне. Проведенное нами эмпирическое исследование и личные беседы с учителями показали, что большинство учителей по своему мировоззрению были атеистами. Вместе с тем, на вопрос о религиозных обрядах все респонденты ответили утвердительно, причем их совершали тайно, часто в соседних областях или на дому, чтобы местные органы власти не могли проследить. В тендерном соотношении перевес сохранялся за женщинами на протяжении всего советского периода, что привело к ряду неблагоприятных факторов: падению авторитета профессии, росту количества одиноких учителей и пр. За изученные десятилетия кардинально изменился социальный состав учителей. В 1920-е гг. большинство было выходцами из служащих (46,1%), духовенства (22,8%); к середине 1930-х гг. - из крестьян, к концу 1980-х гг! - из служащих (68,2%).

Уровень дохода учителей во все время был невысоким, позволяя удовлетворить лишь самые насущные потребности. Ситуация изменилась к концу 1950-х гг., но собранные интервью не выявили у учителей ощущения социального неравенства по сравнению с другими слоями советского общества. Бесплатное медицинское обслуживание, относительно доступный отдых, стабильные цены на товары первой необходимости на протяжении десятилетий обеспечивали приемлемое для большинства социальное самочувствие.

Обращение к истории повседневности большой социальной группы россиян в прошлом и настоящем восполнило пробел в изучении образа жизни работников умственного труда и образовательной сферы, выявило путь апробации возможностей микроисторического подхода к изучению общих процессов социально-культурной истории, этнографии и истории быта, равно как истории образования в России в XX в.

Публикации по теме диссертации:

Публикации в изданиях, включенных в перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, рекомендуемых ВАК:

1. Белова H.A. Учительская интеллигенция в 1920-30-е гг.: повседневная жизнь в условиях социалистического строительства// Интеллигенция и мир. 2010. №4. С. 80-91.

2. Белова H.A. Заработная плата советских учителей 1920-1960-е гг.// Ярославский педагогический вестник. 2011. №1. С. 36-39.

3. Белова H.A. Воспоминания, как источник изучения повседневности советских учителей/ЛВестник Костромского государственного университета им. H.A. Некрасова. 2011. Т.17. №1. Январь-март. С. 61-65.

Основные статьи и другие публикации:

4. Белова H.A. Повседневная работа учителей в 1920-е гг.// IX Лебедевские чтения: Материалы докладов межвузовской научно-практической конференции. Пенза,10 апреля 2008. С.66-69.

5. Белова H.A. К истории повседневности провинциальных учительниц 1920-х гг. (на материалах Костромской губернии)//Гендерное равноправие в России. СПб., 2008. С. 14-17.

6. Белова H.A. Повседневная жизнь костромских учительниц в 1920 -1930-е гг.// Золотые научные страницы.№1. Кострома. 2009. С.8-12.

7. Белова H.A. Быт и уровень жизни провинциальны учительниц 1920-х гг. (на материалах Костромской губернии)//Женская и тендерная история отчества: новые проблемы и перспективы. Материалы международной научной конференции 19-21 июня 2009 г. Петрозаводск. С. 71-72.

8. Белова H.A. Повседневность провинциальной интеллигенции 1920-е гг. (на примере повседневного быта костромского учительства)//\'Ш Конгесс этнографов и антропологов в России: тезисы докладов. Оренбург, 1-5 июля, 2009 г./ Редкол.: В.А. Тишков [и др.]. Оренбург. 2009. С. 500-501.

9. Белова H.A. Учительский труд в годы Великой Отечественной войны//Великая Отечественная война 1941-1945 годов в судьбах народов России: уроки, выводы, оценки. Материалы научно-практической конференции. 15-16 апреля 2010 года. Кострома. 2010. С. 185-188.

Ю.Белова H.A. Повседневность военного времени: быт и условия труда костромских учительниц в 1941 - 1945 гг.// «Женская история и

современные тендерные роли: переосмысливая прошлое, задумываясь о будущем»: Материалы Третьей международной научной конференции РАИЖИ (Российской ассоциации исследователей женской истории), 1-3 ноября 2010 г., Череповец. М., 2010. Т. 1.

П.Белова H.A. Внеклассная работа, как характерная черта повседневности советского учителя в 1920-1930-е года (на материалах Костромского края)//Антропология советской школы. Культурные универсалии и провинциальные практики. Сборник статей. Пермь. 2010. С. 146-152.

12.Белова H.A. Исследование тендерного состава учительской интеллигенции Костромской области 1920 гг ./Материалы IV международной научной конференции Российской ассоциации исследователей женской истории и Института этнологии и антропологии им. H.H. Миклухо - Маклая РАН. 20 - 22 октября 2011 года, Ярославль. С. 402-405.

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук

Подписано в печать: 27.09.2011. Формат 60x90 1/16. Бумага для множительных аппаратов. Ризограф. Усл. печ. л. - 1. Тираж 100 экз. Заказ № 25

Отпечатано: Участок оперативной печати Института этнологии и антропологии РАН г. Москва, Ленинский пр-т, 32А. Тел.: (495)938-17-47

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Белова, Наталья Андреевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. Количественная, этно-конфессиональная и тендерная характеристика советских учителей, как социально-профессиональной группы.^ ~ ^

1.1. Количественная, этническая, и конфессиональная характеристика советских учителей.40

1.2. Тендерный состав советских учителей.50 —

ГЛАВА II Воздействие идеологического фактора на мировоззрение и систему ценностей учительской интеллигенции.

2.1 Власть и народное образование: меры идеологического воздействия на учителей.

2.2 Общественная работа как характерная черта повседневности советского учителя.

ГЛАВА III: Социальное положение и быт советских учителей Костромского края, 1917

3.1 Характеристика номинальной и реальной заработной платы учителей.:.

1 лп11Л

3.2. Условия жизни учителей.

3.3. Производственные условия работы в советских школах.127 —

3.4. Бюджет времени, досуг, семья.—

ГЛАВА IV: Социально-психологический облик советского учительства Костромской области.~

ГП ПН

Введение диссертации2011 год, автореферат по истории, Белова, Наталья Андреевна

Изучение образа жизни и особенностей обыденного социального поведения одной из важнейших и самых многочисленных групп лиц интеллектуального труда - задача, до сих пор не только не решенная, но и не поставленная как специальная в современной российской исторической науке. Ведущая роль в достижении любых идеологических и политических целей принадлежит образованию и воспитанию, и роль учителей в этом процессе трудно переоценить. Учителя и образовательная политика в нашей исторической литературе всегда активно исследовалась отечественными историками. Педагоги в советское время считались не просто носителями знаний, которые следовало передать подрастающему поколению, но и проводниками государственной идеологии, на которых возлагалась ответственность за подготовку подрастающего поколения в стране. При этом на реальное положение, уровень оплаты труда, повседневную жизнь работников образовательной сферы обращалось мало внимания, и мало, кто старался научно исследовать образ жизни, внутренний мир, жизненные задачи и потребности этой группы российской интеллигенции, в том числе нестоличной, региональной ее учительской части. По крайней мере, в советское время повседневная жизнь учительской интеллигенции научно не исследовалась.

Обращение к истории повседневности большой социальной группы россиян в прошлом и настоящем - не только восполнение пробела в изучении образа жизни работников умственного труда и образовательной сферы, но и путь апробации возможностей микроисторического подхода к изучению общих процессов социально-культурной истории, истории быта и истории образования России в XX в. Именно микроистория с ее интересом к небольшим социальным группам ставит методологическую проблему генерализации собранных сведений и наблюдений для получения общей картины. Именно этот методологический подход помогает включить учительскую интеллигенцию провинции в широкий социальный контекст — а это, без сомнения, один из актуальных аспектов современных теоретико-методологических проблем исторических изысканий. Тендерный аспект такого исследования - направление совершенно неразработанное. Всем известно, что советское время считается периодом формального гражданского и политического равенства мужчин и женщин, нашедшего свое отражение и в одной из наиболее массовых профессий - профессии учителя. Учителями могли становиться и мужчины, и женщины, но в реальности - как мы знаем просто по опыту, согласно нашим общим повседневным наблюдениям — основное число российских учителей составляли и составляют женщины. Рассмотреть их жизненные стратегии в широком контексте перемен (в условиях эволюции и трансформаций советской системы, изменений в связи с нею содержания учительского труда) - значит понять, какие новые черты появлялись со временем в социально-психологическом облике и быту определенной российской социальной группы (советского учительства); выявить как менялась его жизнь и какую роль в этих переменах сыграло то, что большинство его представителей были именно женщинами.

Сложность подобных исследований, но одновременно, их особая актуальность - в том, чтобы увидеть большое в малом, доказать типичность явлений, показать общее и особенное в структуре повседневной жизни учителей. Важным методологическим подспорьем в этом отношении могут быть новые приемы изучения и исследовательские методики, которые демонстрирует современная социальная история и как часть ее «история повседневности». Именно они являют собой пример аналитического изучения быта и обыденности социальной группы с учетом ее психологической, в том числе индивидуально-психологической составляющей. Такой подход актуален для современного междисциплинарного гуманитарного знания, изучающего не только общее, но и особенное, не только распространенное, но и уникальное, не только эволюцию общественных систем больших классов (социальных страт), но и жизнь небольших и вовсе малых социально-профессиональных групп в изменчивом мире.

В работе ставится задача исследовать на основе широкого круга источников повседневную жизнь учителей Центральной России (на материалах Костромского края). Рассмотреть с разных сторон образ жизни и структуры повседневности учительской интеллигенции (прежде всего женщин, поскольку они составляли большинство), а также — по возможности — реконструировать различные способы «говорения» о жизни учителей (то есть основные общественные дискурсы — педагогический, юридический, исторический, культурологический и др.).

В качестве объекта исследования взята провинциальная интеллигенция, а именно учительская ее часть как особая социальная и профессиональная группа. Предметом исследования являются изменения в повседневной жизни и быту провинциального учительства, его социального поведения, установочно-ценностной сферы, особенности бытовых и семейных отношений в этой социальной среде, форм коммуникации, влияние на нее идеологии (прежде всего официальной, коммунистической), характерной для советского общества разных этапов его развития. Изменения в повседневности учителей, если таковые будут обнаружены, позволят поставить новые вопросы о том, как меняется быт людей под влиянием изменений в идеологии страны. Из множества исследований истории России 1920-х гг. нам известно, что в первые десятилетия советской власти определяющее значение имела образовательная составляющая. Как сочетание ее с составляющей воспитательной отражалось на жизни самих учителей того времени, в какой мере и когда возникла ценностность профессионального и личностного роста (вместо готовности жертвовать собой во имя общего блага), как изменило образ жизни и обыденность педагогического состава региональных школ? Поскольку значительную, если не преобладающую часть учительства составляли женщины, важно понять, как ценности их семейной жизни постепенно замещали те, что навязывались идеологами, как и насколько все эти изменения в семейно-бытовой жизни учителей были связаны с общеполитическим контекстом, сменами идеологических установок?

В своем исследовании мы попытались доказать, что феминизация учительского труда (в течение семи десятилетий советской власти) имела следствием особые формы и приемы обучения (вероятно, более эмоционально окрашенные), порождала тендерные предпочтения (к мальчикам в большей степени, чем к девочкам), определяла своеобразный ритм домашней и семейной жизни - при стремлении женщин-учителей к улучшению материального положения, профессионального и карьерного роста, внешней привлекательности, что, с нашей точки зрения, может быть трактовано как тенденция движения от зависимости к самостоятельности, от давления коллектива — к индивидуальной свободе.

Состояние научной разработки проблемы:

Основная проблема исследования диссертации определяет необходимость обращения к широкому кругу работ, которые условно можно разделить на две группы. Во-первых, это работы по истории быта и истории повседневности и, во-вторых, это публикации по истории образования и истории складывания учительской интеллигенции.

Хронологически историографию проблемы можно условно поделить на два этапа: советский (1917 — 1991 гг.) и постсоветский (начало 1990-х — по настоящее время). Распад СССР в 1991 г. повлек за собой освобождение исторической науки от идеологической заданности, породил новый взгляд даже на привычные стороны нашего прошлого, а в науке дал возможность развиваться по новым направлениям и аспектам изучения. Именно в 1990-е годы описательная история быта сменилась новым направлением социальной истории (близким социально-культурной антропологии, обновленному краеведению и историко-этнологическим и историко-психологическим исследованиям) — историей повседневности1.

История изучения быта российских учителей берет начало прямо в 1920-е годы, ведь именно тогда появились первые исследования по общим вопросам становления новой интеллигенции. В них обобщался опыт её жизни и деятельности, определялись роль и задачи этой социальной прослойки (классом интеллигенция не считалась никогда) в обществе, предпринимались интересные попытки выделения различных её типов в зависимости от роли, которую они играли в духовном производстве («изобретатели», «исполнители») 2.

В эти же годы объектом анализа стали и проблемы педагогической интеллигенции, в первую очередь, такие как отношение учителей к революции, взаимоотношения школьных работников старой формации и новой власти, их переход в ряды советского учительства. Однако эти работы не содержали описаний быта и повседневной жизни учителей. В работах большевистских идеологов (В.И. Ленина, Н.И. Бухарина, Г.Е. Зиновьева, Н.К. Крупской, A.B. Луначарского, М.Н. Покровского и др.)3 тема учительства поднималась — но главным образом в плане формулировки требований к ним4: большинство «верных ленинцев» считало, что учителя старой закалки навсегда заражены «мелкобуржуазным народничеством» и критиковали их за идейный консерватизм.

Пушкарева Н.Л. Предмет и методы изучения истории повседневности // Этнографическое обозрение. 2004. № 5. С. 124.

2Рейснер М. А. Интеллигенция, как предмет изучения в плане научной работы.// Печать и революция. 1922. №1. С. 93; К первому всесоюзному учительскому. Свердловск*, 1924. С. 3-6.

3Ленин В. И. КПСС об интеллигенции. М., 1979 г.; Он же О приеме в высшие учебные заведения в РСФСР. Проект постановления Совета народных комиссаров. Полн. собр. соч. Т.37, Он же Задачи союзов молодежи. Там же. Т. 41. Он же О работе Нарокомпроса. Там же. T.42. Он же Странички из дневника. Там же. Т. 45; Бубнов A.C. Статьи и речи о народном образовании. М., 1959. Бухарин Н.И. Избранные произведения. М., 1988. Ленин В.И., Луначарский A.B. Собрания сочинений. В 8 т. М., 1963-1967. Крупская Н.К. Вопросы народного образования. М., 1918. Она же Педагогические сочинения. В 10 т., М., 1957-1961 и др.

Ленин В.И. Речь на первом Всероссийском съезде учителей-интернационалистов 5 июня 1918 года. Полн. собр.соч. T.36.C.420; Луначарский A.B. О воспитании и образовании. М., 1946. С. 3; Крупская Н.К. Статьи Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина, которые должен знать каждый учитель. О воспитании и обучении. М., 1946.

-8В это же время появляются и первые статьи об учителях, и именно в них делались первые попытки оценить и сопоставить быт учителя до и после революции. Пример тому - публикация Н. Познанского, в которой приведены детали жизни рядового школьного учителя1. После ХШ-го съезда РКП(б) в мае 1924г." и 1-го Всесоюзного учительского съезда (январь 1925 г.) интерес к жизни учительства возрос3. Едва ли не первой попыткой осмыслить уровень жизни учительства в Центральной России стала тогда статья В. Крылова. Проведя два массовых обследования учителей в Иваново-Вознесенске (анкетирование) автор статьи описал, как мог, условия труда и быта всех иваново-вознесенских просвещенцев. Получив ответы в 82 % анкет, составив таблицы, содержащие в сравнении сведения о половозрастном составе учителей школ I и II ступени, их образовательном уровне, размере заработной платы и её расходных статьях, распределении нагрузки педагогов, автор уделил особое внимание условиям жизни иваново-вознесенских учителей. Он очертил безрадостную картину жизни иваново-вознесенского учительства в 1924/25 г., сочетание непомерных нагрузок и низких зарплат, которых хватало лишь на питание. Автор также отметил, что, несмотря на повышение заработной платы учителей по сравнению с 1923/24 гг., она значительно отстала от зарплаты рабочих. При этом работники одинаковой с учительством квалификации, а зачастую и значительно ниже, получали в несколько раз больше4. В другой публикации того же времени дана характеристика учительства по показателям (возраст, пол, уровень образования, производственный стаж, социальное происхождение, вовлечение в партийные и комсомольские организации). Интерес представляют приводимые автором данные о политических пристрастиях, материальном и правовом положении учительства, в том числе утверждение о том, что заработная плата учителей в 1920-е гг.

Познанский Н. Новые побеги// Народный учитель. 1925. №3. С. 101.

Тринадцатый съезд партии РКП (б). Май 1924 года. Стенографический отчет. М., 1963. С. 640.

3Ингулов И. РКП (б) и учительство. Что сказал XIII съезд о задачах учительства. М., 1924; Дробот М. Великий перелом (учительство о себе). М., 1925; Стуков В.Н. От Шкраба к советскому учителю. Ярославль, 1925; Учительство на новых путях. Л., 1925.

4Крылов В. Как живёт и работает наш городской просвещенец// Вопросы просвещения. 1925. №5. составила лишь 50-60% дореволюционного жалования1. В те же годы были опубликованы статьи, отражающие взгляды на жизнь самого учительства, их материальное, правовое и политическое бесправие2.

Годы великого большевистского социального эксперимента были годами создания новой истории школы и педагогики. Не удивительно, что в публикациях по истории образования авторам нужно было подчеркнуть «тяжесть жизни» учителей до революции (статьи Г.Е. Журавского, E.H. Медынского), выделить низкий уровень тогдашних учительских зарплат и о престижа самой работы . В таких ситуациях авторы могли идти и на искажение картины, чтобы обозначить явственность положительных перемен.

На страницах изданий Верхнего Поволжья, особенно педагогических журналов, регулярно публиковались статьи, авторы которых освещали особенности взаимоотношений верхневолжского учительства и власти, количественные и качественные изменения учительского состава губерний, работу местных педагогических учебных заведений. Наряду с успехами в деле становления нового учительства, отмечались и негативные моменты данного процесса: нехватка педкадров, большая загруженность педагогов и их низкий уровень жизни4. При всей повторяемости тем, которых касались авторы, характеризуя быт и жизнь учительства в первые годы Советской власти, нельзя не заметить, что для этих публикаций была характерна относительная свобода выражения мнений, а также дискуссионность, критический взгляд на происходившие процессы. Авторами многих работ были тогда не профессиональные историки, а практические работники народного образования различных уровней. Они хорошо знали конкретные факты и события, использовали для своих статей материалы различных обследований учительства и педагогических учебных заведений, которые

Ефременко Л. Проблема педкадров//Народное просвещение. 1929. № 8-9. С. 106-109.

2Лысяков Н. Из груды учительских стихов//Народный учитель. 1927. № 7-8. С. 108.

3См. Журавский Г.Е. Очерки по истории педагогики в связи с историей классовой борьбы. М., 1926.

4Богданов И. Угроза развитию школьного дела// Вестник просвещения Костромского края. 1921. №1;

Корнилова О. О политическом перевоспитании школьных работников// Агитатор- пропагандист . 1923.

15. позже частично или полностью были утеряны. Всё это свидетельствует не только об историографической, но и источниковедческой ценности этих работ. Действительно, в 20-е гг. не было создало обобщающих трудов по проблеме повседневности педагогического состава школ, но были подняты важнейшие вопросы процесса становления нового учительства и определены основные направления исследования темы: досуг педагогов, бюджет времени, общественные обязанности и их сочетание с нехваткой времени на их выполнение.

Упрочение тоталитаризма, сталинская "культурная революция", массовые репрессии 30-х гг. негативно отразились на состоянии' дел в исторической науке. В немногочисленных исследовательских работах 1930-х гг. по проблемам интеллигенции рассматривались, в основном, общие вопросы1. Статистические выкладки в трудах, анализирующих состав специалистов, подготовленных за годы советской власти, в том числе и в области просвещения, служили доказательствами успехов правящей партии в деле подготовки новых кадров интеллигенции2. Специальных работ по истории учительства в 30-е гг. практически не было, за исключением кратких биографий отдельных учителей станы3. В некоторых отрывочных статьях анализировалось педагогическое творчество и методы преподавания известных учителей, их взаимоотношения с учениками.

В те же самые годы зарубежная (эмигрантская) историческая мысль пыталась восполнить возникающий пробел, осмыслить перемены в жизни нового советского учительства. Так П.Н. Милюков полагал, что в области школы и воспитания советской властью были поставлены недостижимые результаты (внедрение новых методов обучения, самодеятельности

Ярославский Е. О роли интеллигенции в СССР. М., 1936; Волин Б Октябрьская революция и интеллигенция// Исторический журнал.1938.№11.

2Бейлин А.Е. Подготовка кадров СССР за 15 лет.М., - Л.,1932.

3Печерникова И.А. Учительница-орденосец Т.И. Бабайкина. Горький, 1939; Голленгер Г.Ю., Тумаровская А.И. Воспитанница Наталья Николаевна Годоснидская. М., 1939; Дзюбинский С. Н. Народный учитель. Повесть об учителях Ю. Ф. и Н. М. Головиных. М., 1939; Петров H.A. Личный пример учителя. М., 1939; Бессонов Ю. Две жизни. Жизнь и педагогическая работа А. Д. Обуховской. М., 1937; Евдокимов И. Учительница Н.В. Покровская. М., 1937; Козлина М. Многолетний опыт учителя математики В.В. Андрианова. М., 1937; Шкляр Н. Г. Большая жизнь. Повесть о жизни и работе народной учительницы Ю. М. Савельевой. М., 1939; Яковлев A.C. Народный учитель К.И. Муравьева М., 1939. учащихся, их профессионализация), что и послужило причиной того, что трудовая школа с Советской России потерпела неудачу. Со стороны же учительского персонала, по мнению историка, препятствий для создания новой школы не было, тем более, что в годы НЭПа, писал он, население буквально «осаждало» школы. Говоря; о численном составе, социальном происхождении, материальном положении учителей, он старался использовать доступные ему статистические и делопроизводственные материалы1. '.'■-'■■ '

Великая Отечественная война; трудности тех лет отодвинули исследование жизни и быта советского учительства на второй план. Но двадцатипятилетие советского педагогического образования не, осталось незамеченным. К этой дате в 1942 г. на страницах "Советской педагогики" была, опубликовала статья И.Г. Клабуновского, не отличавшаяся глубиной анализа, пронизанная советской хвалебной риторикой. В статье не упоминалось о проблемах, возникающих и множащихся, а лишь характеризовались достижения и успехи2.

В послевоенный i период продолжили свою работу по изучению школы и учительства H.A. Константинов, E.H. Медынский и др., стараясь оценить, что же было достигнуто в процессе становления советской школьной системы с 1917 по 1954 гг. Все внимание авторов было отдано рассмотрению истории перехода учительства на сторону Советской власти3. Жизненный уровень просвещенцев в книге рассматривался косвенно. Исследование отражает лишь информацию о том, что повышения заработной платы учителей проводились редко, с каким, запозданием происходило улучшение условий их жизни даже когда жизнь работников умственного труда в крупных городах начала постепенно улучшаться во

Милюков П.н. Очерки по истории русской культуры. В 3 т. T.2. 4.2. М., 1993. С. 407 -433.

2Клабуновский И.Г. Четверть века педагогического образования//Советская педагогика. 1942. №11- 12.

Константинов H.A., Медынский E.H. Очерки по истории советской школы за 30 лет. М., 1948. второй половине 1930-х гг., как медленно рос учительский социальный авторитет1.

На рубеже 40-х — 50-х гг. окончательно сложились два направления в изучении истории советского учительства. В рамках первого — анализировались вопросы перехода педагогов старой школы в ряды советских учителей; в них тема быта и повседневности обычно почти не затрагивалась (труды Г.В. Витухновского, Б.С. Штейнбука, A.A. Кокарева и других2).

Другое направление в изучении формирования советской учительской интеллигенции составили немногочисленные труды, освещающие историю становления новой системы педагогического образования, подготовку новых кадров педагогов. В этих работах иногда можно найти отрывочные размышления их авторов о том, что же менялось в жизни педагогических кадров советской школы . В исследованиях Верхнего Поволжья И.И. Емельянова, Н.И. Красовской, Н.Е. Магарика есть сведения о количестве школьных работников по отдельным губерниям, статистические данные по педагогическим учебным заведениям Костромского края4. Но практически ни одним из авторов не был поставлен вопрос о жизни и быте учителей как исследовательская задача, и все, что можно получить из этой литературы -данные по заработной плате и общественной работе учителей.

Интерес к частной жизни десятилетиями «придавливался» системой, которая воспитывала в каждом индивиде умение подчинять личное общественному. В научном плане личное и бытовое также десятилетиями не

Константинов H.A., Медынский E.H. Указ.соч.

2Витухновский Г.В. Борьба за учительство (1917 - 1919гг.) Автореферат дисс. канд. ист. наук. М., 1949; Штейнбук B.C. Борьба большевистской партии за завоевание учительства и вовлечение его в активное социалистическое строительство. (1917 — 1925гг.). Автореферат дисс. канд. ист. наук. Л., 1950; Кокарев A.A. Борьба коммунистической партии за формирование учительских кадров в первые годы советской власти (1917-1920) Автореферат дисс. канд. ист. наук. Л., 1955.

3 Жевалков H.A. Начало социального строительства советского педагогического образования//Советская педагогика. 1947. №10.

4 Емельянов И.И. Советская школа Костромской губернии в период иностранной военной интервенции и гражданской войны (1918 -1920). Дисс. канд. ист. наук. М., 1954; Красовская Н.И. История советской школы в Иванове. Дисс. канд. ист. наук. М., 1953; Магарик Н.Е. К истории высшей школы в Ярославле // Ученые записки ЯГПИ. 1945. Вып.5, С. 4 - 10; Иванов А.И. Ярославский педагогический институт И Ученые записки ЯГПИ. 1958. Вып. 33. изучалось, и лишь с началом политической «оттепели» можно заметить некоторые отступления от жестких -догматических норм предшествующего периода, обращение к теме соотношения уровня заработной платы учителей и ее повышения (чаще всего вместе с изменениями в уровне жизни и других слоев населения1).

Лишь к началу 1960-х гг. можно отнести первые эмпирические исследования быта учителей и собственно только этому времени отнести начало систематического научного изучения темы рождающейся как раз в эти годы социологией. Для того периода было характерно резкое увеличение количества учителей, и следствием этого и стал возросший интерес к проблемам учительства в ряде наук.

Исследовательскую литературу 1960-х второй половины 1980-х гг., в которой освещены проблемы учительства, можно разделить на несколько групп. Первая — обобщающие работы по вопросам становления и развития советской культуры; в них школьная тема затрагивалась косвенно2, иногда — в связи с темой взаимоотношений новой интеллигенции и старых о специалистов . Изучение дореволюционного учительства, как особой профессиональной группы со сложившимся образом жизни, представлено в работах В.Р. Лейкиной-Свирской4. Ею даны всесторонние характеристики преподавателей средней школы и народного учительства, но описаний быта учителей (как старых, так и новых) автор аккуратно избежала.

Ко второй группе можно отнести труды, затрагивающие общие вопросы истории советской интеллигенции в целом и учительства в частности (С.А.Федюкин, М.Е. Главацкий, В.Л. Соскин, B.C. Волков, В.И. Астахова и

Каганович И.З. Очерки развития статистики школьною образования СССР. М., 1957.

2Ермаков В.Т. Исторический опыт культурной революции в СССР. М., 1968; Кабанов П.И. История культурной революции в СССР. М., 1971; КПСС во главе культурной революции в СССР. М., 1972.; Горбунов В.В. Ленин и социалистическая культура М-Л., 1972.; Зак Л М. Вопросы культурного строительства в советской исторической литературе. // Культурная революция в СССР. М., 1967.; Она же. История изучения советской культуры. М., 1981. и др.

3Лутченко А.И. Советская интеллигенция. М.,1962;Он же. Основные этапы формирования советской интеллигенцни.//Культурная революция в СССР. М.,1967. С.З.

4Лейкнна-Свирская В.Р. Интеллигенция в России во 2-ой половине XIX в. М.,1971. другие1). Рассмотрение повседневных трудностей и быта учителей в монографиях упоминается лишь контексте борьбы за руководящие влияние л большевиков среди учительской интеллигенции.

К третьей группе относятся работы об учительстве как особой социально-профессиональной группе. В статьях, брошюрах, диссертационных исследованиях дается общая характеристика социальных функций этой профессиональной группы, раскрываются основные тенденции о формирования учительских кадров . В работах М.П. Кима, В.А. Куманёва, В.Т. Ермакова, П.И. Кабанова, В.Л. Соскина по истории культурной революции уделено значительное внимание участию в ней учителей. В диссертации Л.Г. Борисовой «Учительство, как социально-профессиональная группа» проанализированы особенности труда и рабочего времени учительства, выявлены факторы, от которых зависело повышение эффективности учительского труда, собраны основные профессиональные характеристики учителей - компетентность, психологическая устойчивость, рассмотрено материальное положение сельского и городского учительства4. В один ряд с ним можно поставить и диссертационное исследование С.Н. Айрапетовой5, в котором автор анализирует социальный и половой состав учительства, происхождение и влияние его на образ жизни и выбор брачного партнера.

Главацкий М.Е. Советская историческая литература о формировании производственно-технической интеллигенции. // Культурная революция в СССР. 1917-1965. М., 1965; Он же КПСС и формирование технической интеллигенции на Урале. Свердловск, 1974; Зак Л.М. Процесс формирования советской интеллигенции в современной историографии // История СССР. 1982. №2; Советская интеллигенция: история формирования и роста. (1917-1965). М., 1968; Астахова В.И. В.И. Ленин о сущности и социальной природе интеллигенции. Харьков, 1970.; Она же. Советская интеллигенция и её роль в обществе. Харьков, 1975; Волков B.C. Коммунистическая партия и техническая интеллигенция в период строительства социализма в СССР (1926-1937). Л., 1975; Советская интеллигенция краткий очерк истории (1917-1977). М., 1977. и др.

2Федюкин С.А. Партия и интеллигенция. M., 1983. С. 71.

Тлебочкнн М.П. Формирование коммунистической культуры и социальные изменения сельского учительства. //Социологическое изучение села: социальная структура, труд, управление. М., 1968. Кузьмина П.В. Психологическая структура деятельности учителя и формирование его личности. Л, 1965; Щербаков В И. Психологические основы формирования личности советского учителя. Л., 1967; Чернокозова В.Н., Чернокозов И.И. Этика учителя. Киев, 1973; Спирин Л.Ф. Формирование профессионально-педагогических умений учителя-воспитателя. Ярославль, 1976. и др.

4Борисова Л.Г. Учительство как социально-профессиональная группа. Дисс. к.философ.н. Красноярск. 1971.

5 Айрапетова С.Н. Трудовая деятельность в структуре образа жизни социально-профессиональной группы (на примере учительства). Дисс. к. философ, н. Свердловск, 1983. t

Развитие различных направлений социальной психологии в нашей стране отразилось и изучении выбранной нами темы: появились первые публикации о путях и способах психологической адаптации учителей. Так, А.П.Супрун изучила динамику утомляемости молодых учительниц в зависимости от возраста и стажа работы, влияние режима и условий труда на процесс профессиональной адаптации, оценила степень напряженности труда учителей. Важной для нас особенностью исследования было избрание для изучения именно женской части учительского состава1.

Но, как и в прежние времена, абсолютное число публикаций по истории школы, образования, учительства составляли статьи и книги, в которых изучалась деятельность партии и государства по реформированию системы получения знаний в разные годы становления Советской власти. При всей заданности выводов, субъективности подбора нужных цитат, они весьма часто точно передавали дух эпохи, содержали ценные фактические сведения2. Тем более нужными оказалась и первые историографические обзоры, в том числе и по истории роста учительских кадров в нашей стране3. Это были первые попытки систематизации накопленного знания, подведения итогов в разработке проблемы, определения перспектив ее дальнейшего изучения - а это уже способствовало активизации интереса к истории образования, в том числе и к вопросам жизни и быта учительства. Так сформировалась большая группа публикаций по проблемам формирования и подготовки учительства в вузах, повышения квалификации педкадров. Их анализ выявляет заметную

Супрун А.П. Психосоматическая адаптация молодого учителя. Дисс. к псих н. Л., 1983.

2Герасимов Н.В. Борьба Коммунистической партии за дальнейшее развитие народного образования в годы четвертой пятилетки (По материалам Ярославской области) // Ученые записки Ярославского гос. пед инта. Вып. XXV. Ярославль, 1958.

3Сысоев М.И К вопросу о развитии педагогического образования в Российской Федерации в первые послевоенные годы/Ученые записки Ленинградского педагогического института. 1970. T.3; Голубева H.A. Забота партии об обеспечении школ учительскими кадрами в период подготовки условий для развертывания коммунистического строительства/ Из истории формирования социалистической интеллигенции. Л., 1972.; Зак Л.М. История изучения советской культуры. М., 1981; Веселов В.Р. Формирование учительских кадров в СССР. М., 1983; Главацкнй М.Е. Историография формирования интеллигенции в СССР. Свердловск, 1987. и др. неравномерность в освещении подготовки учителей на различных этапах советского периода истории1.

Вторая половина 1980-х гг. внесла большие перемены в изучение советской истории. Начался пересмотр старых методов анализа, прежних оценок. Уже в вышедших в 1985 г. сборниках опубликованы статьи, посвященные проблемам влияния революции на интеллигенцию, в том числе и учительскую2. Наряду со старыми концепциями, которые продолжали жить в о работах историков старшего поколения , все же стали появляться и новые идеи. Так, С.А. Федюкин среди прочих факторов поворота интеллигенции к советской власти особо выделил факторы морального порядка4 — для изучения нашей темы принципиально важное замечание, позволяющее глубже проникнуть в систему ежедневных помыслов тогдашнего учительства. С конца 1980-х гг. начали предприниматься и первые попытки критического рассмотрения проблем и перспектив развития педагогического образования в СССР на протяжении всех этапов советской истории. В частности, В. И. Погребенский утверждал, что нехватка квалифицированных педагогических кадров в современной ему школе (1980-х гг.) - есть результат «валового подхода» в решении проблемы подготовки учителей, заложенного еще в 1920-е гг.5.

Во второй половине 1980-х гг. активизировалась работа по историографии и источниковедению истории отечественной школы и педагогики. Она позволила выявить достоинства и недостатки исследований предшествующих лет, определить перспективные

Пачанин Ф.Г. Педагогическое образование в СССР. Важнейшие этапы истории и современное состояние. М., 1975; Он же Управление просвещением в СССР. М., 1977; Он же педагогическое образование в РСФСР: историко-педагогические очерки. М., 1979.

Интеллигенция и революция. XX век. М., 1985; Педагогическое образование: опыт, проблемы, перспективы. Сборник научных трудов АПН СССР. М., 1989.

3Минц И.И. Великая Октябрьская социалистическая революция и интеллигенция// Интеллигенция и революция. XX век. М., 1985, С. 11-12.

4Федюкин С.А. Октябрьская революция и интеллигенция, некоторые методологические аспекты проблемы.// Интеллигенция и революция: XX век. М., 1985. С. 21.

5Погребенский В.И. Исторические корни современных противоречий и трудностей педагогического образования. // Педагогическое образование: опыт, проблемы, перспективы. Сборник научных трудов АПН СССР. М., 1989. направления дальнейшего исследования1. К этому времени относится и рождение нового направления в отечественной исторической науке -исследование повседневной жизни различных групп общества, в том числе и обычных, рядовых людей. Поскольку предметом изучения истории повседневности стала сфера человеческой обыденности в ее историко-культурных, политико-событийных, этнических и конфессиональных контекстах, постольку в центре внимания историков все чаще стала появляться «реальность, которая интерпретируется людьми и имеет для них субъективную значимость в качестве цельного жизненного мира»2, иными словами — жизненного мира людей разных социальных слоев (в том числе и учителей), их поведения и эмоциональных реакций на события.

За прошедшую четверть века изучение истории повседневности превратилось в одно из ведущих направлений исторических, историко-антропологических и культурно-антропологических исследований, ей о посвящаются особые научные конференции , она все чаще становится темой специальных исследований4. Повседневная жизнь всегда была маркером благополучия или неблагополучия в обществе, поэтому интерес к ней имеет практическую значимость. Некоторые историки полагают, что за эти годы сформировалась междисциплинарная область знания —

Паначин Ф.Г. Педагогическое образование в СССР. Важнейшие этапы истории и современное состояние. М., 1975; Он же. Управление просвещением в СССР. М., 1977; Он же. Педагогическое образование в РСФСР: историко-педагогические очерки. М-Л., 1979; Худоминский В.П. Развитие системы повышения квалификации педагогических кадров советской общеобразовательной школы. 1917-1981. М., 1986; Минц И. И. Великая Октябрьская социалистическая революция и интеллигенция. // Интеллигенция и революция: XX век. М., 1985; Погребенский В. И Исторические корни современных противоречий и трудностей педагогического образования. // Педагогическое образование: опыт, проблемы, перспективы. Сборник научных трудов АПН СССР. М., 1989.

2 Пушкарева НЛ. История повседневности: предмет и методы И Социальная история. 2007. М., 2007. С. 921 Нужда и порядок: история социальной работы в России, XX в.: Сб. науч. ст. / Под ред. П.В. Романова, Е.Р. Ярской-Смирновой. — Саратов: Научная книга: Центр социальной политики и тендерных исследований, 2005; Нормы и ценности повседневной жизни. Становление социалистического образа жизни, 1920-30-е годы / Под общ. ред. Т. Виховайнена. СПб.: Нева; Летний Сад, 2000; Антропология советской школы: Культурные универсалии и провинциальные практики. Пермь. 1-3 октября 2010 г. и др.

4 Лебина H. Б. Повседневная жизнь советского города: Нормы и аномалии, 1920-30 годы. СПб., 1999; Мазаев А.И. Пространственные искусства и быт (1917-1932)/Страницы истории советской художественной культуры. 1917-1932. М., 1989; Козлова Н. H. Горизонты повседневности советской эпохи: Голоса из хора. М., 1996 и др. повседневноведение», — включающая в себя социологию, историю, этнографию быта, эстетику и семиотику обыденной жизни людей.

Новейшая историография истории учительской интеллигенции, ее участия в гигантском социальном эксперименте социалистического строительства в СССР отличается своей обширностью, содержательной, стилевой и методологической неоднородностью, дискуссионной направленностью в освещении многих актуальных аспектов рассматриваемой проблематики. Наряду с заметным продвижением в изучении отдельных сюжетов советской истории, новейшая литература подчас выглядит как тенденциозная публицистика, полная поверхностных оценочных замечаний, в которой прежние положительные характеристики заменены на односторонние критические высказывания. Но все же именно 1990-е годы отличает поворот к плюрализму оценок и научной объективности1. Однако в выбранной нами теме изучение проблем интеллигенции и учительства шло скорее вширь, набирая количественные параметры. При всем усилении интереса к повседневной стороне жизни общества (истории повседневности, микроистории), история жизни одной из самых массовых подгрупп лиц умственного труда (педкадров) мало, кого интересовала.

Между тем, изучение истории российского образования продолжало считаться одной из важных исследовательских тем. Наряду с Москвой, Санкт-Петербургом, сформировались региональные центры изучения, где регулярно проводились научные конференции2, обсуждались и

Актуальные вопросы историографии и источниковедения истории школы и педагогики. М., 1986; Историографические и методологические проблемы изучения отечественной школы и педагогики. М., 1989; Вопросы истории и историографии социалистической культуры. М., 1987; Анисов М.И. Источники изучения истории советской школы и педагогики. М., 1986; Главацкий М.Е. Историография формирования интеллигенции в СССР. Свердловск, 1987. и др.

2 Интеллигенция в системе социальной структуры и отношений советского общества. Тезис докладов и сообщений Всесоюзной научной конференции. Кемерово. 19-21 марта 1991 г., Интеллигенция и политика. Тезисы докладов Межрегиональной научно-теоретической конференции. Иваново, 1991.; Интеллигенция в политической истории XX века. Тезисы докладов межгосударственной научно-теоретической конференции Иваново, 1992; Культура и интеллигенция России в переломные эпохи: XX в. Тезисы докладов Всероссийской научно-практической конференции. Омск. 24-26 ноября 1993 г.; Российская интеллигенция: XX век. Тезисы докладов и сообщений научной конференции. Екатеринбург. 23-24 февраля 1994 г. и др. переосмыслялись многие проблемы истории отечественной интеллигенции: ее происхождение, истоки, характерные черты, роль в жизни общества, вопросы формирования кадров, взаимоотношения интеллигенции и власти, реже ставились вопросы материального и социального положения различных ее групп, в том числе учителей, в определенные периоды советской истории1. В этом плане стоит особо отметить результативность работы Межвузовского центра гуманитарного образования и проблемного Совета РФ «Интеллигенция. Культура. Власть», руководимого профессором B.C. Меметовым в Ивановском государственном университете. Ежегодно центр проводит научные конференции по проблемам интеллигенции, выпускает сборники научных трудов, посвященные ее истории, в которых иногда находится место и истории учительства2.

Свой вклад в разработку проблем истории образования, школы, учительства и интеллигенции вносят и костромские историки (B.JI. Миловидов, С.Б. Косарев и Д.А. Волков3. В статье их коллег о положении школьного образования после Великой Отечественной войны на основе широкого круга источников, статистических материалов и литературы сделана попытка осмыслить процесс изменений в системе школьного общего образования, описать эксперименты, к которым прибегали на местах4. Представители старшего поколения историков, как правило,

Квакин A.B. Идейно-политическая дифференциация российской интеллигенции в период НЭПа 1921-1925 гг. Саратов, 1991; Будник В.А. Высшая школа и интеллигенция. Советский воспитательный и образовательный эксперимент. 1945-1985 гг. Иваново, 2003.

2 Поиски новых подходов в изучении интеллигенции: проблемы теории, методологии, источниковедения и историографии. Тезисы докладов межгосударственной научно-теоретической конференции. Иваново, 1993; Проблемы изучения истории российской интеллигенции и культуры в вузовских исторических курсах. Тезисы докладов межгосударственной научно-теоретической конференции. Иваново, 1994; Российская интеллигенция в отечественной и зарубежной историографии. Тезисы докладов межгосударственной научно-теоретической конференции. Иваново, 1996; Интеллигенция. Провинция. Отечество. Иваново, 1996; 1917 год в судьбах российских граждан. Иваново, 1997; Интеллигенты и интеллигентоведение на рубеже XXI века: итоги пройденного и перспективы. Тезисы докладов X Международной научно-теоретической конференции. Иваново, 1999. и др.

3 Миловидов В.Л., Косарев СБ. Российская интеллигенция: взгляд сквозь годы. // Вестник Костромского государственного педагогического университета им. H.A. Некрасова. 1998. № 3.; Волков Д.А., Миловидов В.Л Споры о российской интеллигенции вчера и сегодня // Вестник Костромского государственного педагогического университета им. H.A. Некрасова. 1998. №4.; Они же. Российская интеллигенция как объект изучения: некоторые итоги и проблемы. //Провинция России: тенденции, факторы и перспективы социокультурной динамики. Москва - Кострома, 1998.

Майн В.Н., Груздева Л.В. Школьное образование в России после Великой Отечественной войны // Вестник КТПУ. 1997. №1. С. 107. выступают против огульной критики советского опыта формирования интеллигенции, отстаивая принцип преемственности отечественной историографии, уважительного отношения к предшественникам1.

Из работ последнего времени важными для нас являются работы Г.А.

Будник2 и В.Л.Миловидова. Работа первой важна тем, что это одно из первых комплексных исследований формирования и развития интеллигенции в высшей школе за период после Великой Отечественной войны, осуществленное на основе новых источников и методологических подходов. В.Л. Миловидов большое внимание уделил противоречивому опьггу формирования* новой советской интеллигенции, вопросам преемственности дореволюционной и постреволюционной ее части, роли в социокультурном о развитии провинции. Отдельным параграфом в работе Миловидова представлена и педагогическая интеллигенция Верхнего Поволжья, правда, хронологически этот анализ относится к началу новой экономической политики.

В Костромской, Ярославской историографии ведется активная разработка проблем социокультурной жизни российской провинции, в том числе и в послевоенный период. В материалах научных конференций, в научных сборниках, монографических и других исследованиях с современных методологических позиций и с привлечением нового круга источников, анализируются различные сферы провинциальной жизни, в том числе в области образования, формирования, кадров интеллигенции4. Мы разделяем точку зрения A.A. Данилова, B.C. Меметова, В.Р. Веселова рассматривающих провинцию как историко-культурное понятие,

Всселов В.Р. Еще раз о преемственности истории интеллигенции и ее изучения // Интеллигенция России: традиции и новации. Тезисы докладов межгосударственной научно-практической конференции. Иваново, 1987., Он же. Русская интеллигенция и революция // Интеллигенция и политика. Тезисы докладов межгосударственной научно-практической конференции. Иваново, 1991.; Он же. О конкретно-историческом подходе к понятию «интеллигенция» // Российская интеллигенция: XX век. Тезисы докладов и сообщений научной конференции. Екатеринбург, 1994 и др.

2 Будник Г.А. Высшая школа и интеллигенция: советский воспитательный и образовательный эксперимент. 1945-1985 гг. (На материалах Центрального района России), Иваново, 2003.

1 Миловидов В.Л. Страницы российской истории: избранные статьи и очерки. Кострома, КГУ им. H.A. Некрасова, 2006. С.196-202.

4 Данилов A.A., Меметов В С. Интеллигенция провинции в истории и культуре России. Иваново. 1997; Методология исследования истории, экономики и культуры российской провинции. Кострома, 2001. обозначающее целостное социокультурное пространство, с характерной общностью национального самосознания, духовно-нравственных традиций, устойчивостью развития1.

Растет число специальных работ, посвященных истории советского учительства. В их ряду диссертационные исследования Ю.Г. Саловой и Г.В. Петровой, в которых подробно освещены проблемы формирования учительской интеллигенции, создание системы педагогического образования в регионе. Ю.Г. Салова обращается к проблемам материального обеспечения учительства, профессионального уровня и вопросам безработицы учительства. Автор приходит к выводам о том, что положение учительства было сложным и материально затруднительным. Это и явилось следствием

Г) частых забастовок в начале 1920-х гг.". Однако исследование автора не затрагивает характеристику учительства с точки зрения этнического, тендерного и конфессионального аспектов. Кроме того, автор фрагментарно описывает некоторые моменты повседневной жизни учителей. Г.В. Петрова анализирует процесс формирования учительской интеллигенции Верхнего Поволжья, затрагивая вопросы повседневности лишь номинально, анализируя только материальное положение, состав и уровень образования учителей Верхнего Поволжья в 1920-е гг. Определенную ценность для нашего исследования представляют ряд статей посвященные учительской интеллигенции периода НЭПа и 60-70 гг. XX в.3. Отдельные аспекты, исследуемые нами, нашли отражение в обобщающих работах, посвященных

1 Российская провинция и ее роль в истории государства, общества и развитии культуры народа. Кострома, 1984; Провинциальная культура и культура провинции. Кострома, 1995; Роль провинции в становлении и развитии русской государственности. Кострома, 2003 и др.; История Ярославского края. Ярославль, 2001.; Методология исследования истории, экономики и культуры российской провинции. Кострома, 2001.

2 Салова Ю.Г. Организация системы школьного образования в Верхнем Поволжье в первые годы новой экономической политики. Дисс. канд. ист. наук. Ярославль, 1992; Петрова Г.В. Формирование учительской интеллигенции: 1917 - середина 20-х гг. (на материалах Верхнего Поволжья). Дисс. канд. ист. наук. Кострома, 2001.

3 Василевская Е.Г. Формирование учительских кадров в Ярославской губернии после перехода к новой экономической политике. //Актуальные проблемы истории науки, Ярославль, 1990.; Рябинин А.Н. Учительство Верхнего Поволжья в пропаганде идей новой экономической политики. // Интеллигенция в политической истории XX века; Лебедева O.A. Подготовка учительской интеллигенции в провинции в 6070-е гг.: достижения и просчеты // Провинция как социокультурный феномен: Сб. науч. тр. Кострома, 2000. T.2. и др. истории крупнейших вузов Верхнего Поволжья1. Однако, вопросы специального анализа жизнедеятельности провинциального учительства в них не освещались.

Растет и количество исследований по проблемам повседневности советских людей. Общие подходы к этой теме определены во множестве работ Н.Л. Пушкаревой, которая понимает изучение повседневной жизни как попытку «вникнуть в человеческий опыт»2. Она считает, что предметом такого изучения являются и быт, и события, точнее - событийная область публичной повседневной жизни, мелкие частные факты и случайности, пути приспособления людей к событиям внешнего мира, обстоятельства частной, личной домашней жизни. Разумеется, в предмет изучения включен ею и «быт в самом широком смысле, эмоциональная сторона событий и явлений, переживание обыденных фактов и бытовых обстоятельств отдельными людьми и группами людей». А.Ю. Рожков описывает повседневную жизнь советского молодого человека: сначала воспоминания ученика и школьной жизни, в которой он затрагивает и повседневную жизнь советского учителя начала 1920-х гг. Автор в своем исследовании анализирует положение советского учительства в социальной структуре общества, его повседневные хлопоты и материальный уровень жизни. Рожков приходит к выводу о том, что учитель после революции 1917 года оказался на дне общества, уровень его доходов был одним из самых низких по стране, кроме того он находился в унизительном и бесправном положении3.

Кузнецова Ю.Б. Ярославский педагогический институт//Высшее образование в России: история, проблемы, перспективы. Ярославль, 1994; Миловидов В.Л., Волков Д.А., Рябинин А.Н. Костромской университет//Вестник КГУ.1995. №3.; Миловидов В.Л. Волков Д.А. Годы потерь и поисков. К 80-летию КГПУ им. А.Н. Некрасова // Вестник КГПУ. 1998. №4.; Волков Д.А., Миловидов В.Л., Рябинин А.Н. Костромской государственный университет: страницы истории и современность. Кострома, 2002. и др.

2Пушкарева Н.Л. Частная жизнь и повседневность: глазами историка // Вишневский А.Г. (ред.) Демографическая модернизация, частная жизнь и идентичность в России. Научная конференция 27-28 февраля 2002 г. Тезисы докладов. М., 2002. С. 44-46; Она же Предмет и методы изучения истории повседневности // Этнографическое обозрение. 2004. N 5; Она же «История повседневности» и «история частной жизни»: содержание и соотношение понятии // Социальная история. 2004. M., 2005. С. 93-113; Она же «История повседневности» и этнографическое исследование быта: расхождения и пересечения // Glasnik Etnografskogo instituta SAN (Beograd). 2005. N LUI. 3.21-34 и др.

3 Рожков А. Ю. В кругу сверстников. Жизненный мир молодого человека с советской России 1920 — х гг. Краснодар, 2002.

С современных методологических позиций подходит к повседневной жизни советского города Н-.Б. Левина. Автор приходит к выводу о том,.что вся история нового советского общества, создание которого началось в России после октябрьского переворота 1917 г., традиционно изображалась в советской историографии как успешно развивающийся поступательный процесс. Особенно это касалось переустройства повседневной жизни; семейного уклада; системы домашнего хозяйства, жилища, сферы досуга,,— того; что оказывало непосредственное влияние на формирование облика «нового человека». В этот период происходит формирование новых установок мировоспиятйя среди городского населения^ и в: первую очередь петербуржцев, которые формировались под влиянием, казалось бы, взаимоисключающих факторов: эстетики; модерна, кризиса российского самодержавия, марксизма и нарождающейся «пролетарской культуры». Эти факторы во многом осложняли процесс переделки «человека русского» (патриархально-крестьянского) в «человека индустриального». Автор ключевое место в своем исследовании уделяет «аномии» - причинам увеличения в обществе количества девиантного поведения среди советских граждан1. ■".'■•'";

Важными с точки зрения; истории повседневной жизни жительства можно считать и работы тех авторов, которые брались за эту же тему, но работали ^дореволюционным материалом. Так, И.В.Зубков в своем исследовании «Повседневная; жизнь преподавателей земских школ, гимназий и реальных училищ 1870-1916 гг.» рассмотрел широкий круг проблем, связанных с жизнедеятельностью двух крупнейших групп российского учительства последней трети XIX — начала XX вв. - учителей и учительниц земских одноклассных школ и преподавателей реальных училищ. Автор провел обширное исследование повседневности учителей, проанализировал правовой, материальный, социальный статус учительства и пришел к выводу о том, что положение дореволюционного учительства было трудным, и учителя

Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города Нормы и аномалии 1920-1930 годы. СПб., 1999. постоянно выражали острое недовольство уровнем своей заработной платы. Феминизация средней и земской школы в некоторых губерниях империи была завершена, с его точки зрения, как раз к 1917 году, и следствием ее была косвенная дискриминация — отсутствовали декретные отпуска и пособия. Наиболее существенной чертой повседневной жизни большинства учителей, как отмечает автор, было одиночество1.

Исследования О.В. Бердовой и Е.А. Лушиной о костромском учительстве в XVIII — начале XX в. посвящены истории становления профессии учителя в этом крае. Основная идея изданной ими обобщающей книги заключается в характеристике исторического опыта формирования педагогических кадров, представленного через описание учебных заведений, готовивших учителей для костромских школ. Авторы дали подробную характеристику костромского учительства, в том числе — предреволюционного времени, их материального положения, условий работы и повседневной жизни, общественной деятельности в эпоху становления российского образования2.

Интересным и новым исследованием учителей является работа Е.Г.Трубиной . В монографии жизненный путь (женской) личности, на примере жизни каждой отдельной респондентки - учительницы, понимается как осмысленное целое, существующее для нее самой и для других в форме завершённой истории - автобиографического нарратива, который нацелен на реконструкцию биографий учителей.

Региональные исследования условий труда и жизни учителей в первые годы Советской власти - особенно в ракурсе истории повседневности — явление последнего десятилетия. Так, E.JI Ялозина пришла к выводу, что советская повседневность 1920-1930-х гг. была индикатором социально-экономических проблем развития советского государства и его

Зубков И.В. Российское учительство: повседневная жизнь преподавателей земских школ, гимназий и реальных училищ. 1870- 1916. М.,2010. Бердова О.В., Лушина Е.А. Костромское учительство (XVIII начало XX века)/ Отв. Ред.Герасимов A.A.

Кострома, 2006. С. 102-177.

3Трубина Е.Г. Рассказанное Я. Проблема персональной идентичности в философии современности. Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 1995. общественных институтов. Для такой социально-профессиональной группы, как учительство, считает она, это выражалось в постоянном ощущении замкнутого круга множества профессиональных и житейских проблем, неустроенности, постоянной продовольственной напряженности, отсутствия предметов первой необходимости, кризиса семейных отношений, разочарования в профессии. Эти проблемы учителю приходилось разрешать, вырабатывая индивидуальную стратегию и тактику1.

Ряд российских историков в поисках новых подходов к изучению повседневности обратились к микроанализу". Он может быть полезен и для л изучения нашей темы . Кроме того, большой опыт изучения повседневных практик накопили этнологи и социологи. Так, в работе И.В. Утехина на основе семиотического анализа пространства квартиры, находящихся в ней предметов и мебели, а также бесед с ее жильцами предложена оригинальная реконструкция мировосприятия обитателей коммуналок конца советской эпохи, с их понятиями о социальной справедливости и поведенческими установками4.

Среди работ, посвященных как вопросам интеллигенции, так и вопросам повседневности и женской истории большой интерес представляют труды зарубежных историков. Они дают возможность увидеть российскую историю со стороны. Косвенно в них затрагивается проблематика нашего исследования. Отчасти она исследуется в обобщающих трудах по истории СССР, рассчитанных на массового читателя. Такие работы отличает широкая источниковая база, использование документов западных архивов и обширной

Ялозина Е.Л. Условия труда и жизни советских учителей в 1920-1930-е гг. в ракурсе истории повседневности.//Повседневным мир советского человека 1920-1940-е гг. Ростов-на-Дону, 2009. С. 77-89.

2См.: например: Журавлев C.B. «Маленькие люди» и «большая история»: иностранцы московского Электрозавода в советском обществе 1920-1930-х гг. М., 2000; Лебина Н.Б. О пользе игры в бисер. Микроистория как метод изучения норм и аномалий советской повседневности 20 - 30-х годов. // Нормы и ценности повседневной жизни: Становление социалистического образа жизни в России, 1920 - 1930-е годы. / Под общей ред. Т. Вихавайнена. СПб., 2000. С. 9-26.

3Давыдов А.Ю. Нелегальное снабжение российского населения и власть. 1917 — 1921 гг.: Мешочники. СПб., 2002. С. 107-126.

4 Утехин И. Очерки коммунального быта. М., 2001. мемуарной литературы, часто не изданной в СССР, а также иной, отличающийся от отечественного, подход к изучению проблем1."

Подробный анализ проблем российской интеллигенции содержится в конкретных исследованиях, где рассматривается опыт взаимоотношений советской власти и интеллигенции, различные отношения к интеллигенции со стороны советско-партийных властей и простого народа2.

Новое направление приобретает зарубежная историческая антропология в 1970-е гг. Для нее было характерно, по определению Ж. Ле Гоффа, стремление охватить «все достижения новой исторической науки, объединяя изучение менталитета, материальной жизни, повседневности вокруг понятия*антропология»3. М.М. Кром в своих исследованиях исходит из представления о глубоком внутреннем родстве истории ментальностей, исторической антропологии, микроистории и истории повседневности4. Это объясняется особым вниманием данного научного направления к символике повседневной жизни, манере поведения, привычкам, жестам, ритуалам и церемониям5. В свою очередь, историзация антропологии стимулировала 4 микроисторию с ее специфическим интересом к символизму повседневной жизни. Более того, по мнению ряда исследователей, история повседневности выступает разновидностью микроистории, концентрирующейся на обыденности, но так или иначе сопряженной с изучением исторической антропологии и культурных локализмов, анализом бытовой рутинности и 4 факторов отклоняющегося (девиантного) поведения. Труды по истории повседневности, основанные на микроанализе, стремятся к меньшей географической и временной локализации, но при этом предполагают

Боффа Дж. История Советского Союза в двух томах. Т 1 От революции до второй мировой войны. Ленин и Сталин. 1917-1941 гг. М., 1990; Kapp Э. История Советской России. Книга 1. М., 1990; Верт Н. История Советского государства. М., 1992; ХосхингДж История Советского Союза 1917- 1991. М., 1995 и др. 2Фицпатрик Ш. Классы и проблемы классовой принадлежности в Советской России 20-х гг.// Вопросы истории. 1990. №8; Байроу Д. Интеллигенция и власть: советский опыт//Отечественная история. 1994. №2. и др.

Цит. по: http7/cmb.rsuh.ru/section.html?id=1649

4Кром М.М. История России в антропологической перспективе: история ментальностей, историческая антропология, микроистория, история повседневности // http://achronicle.narod.ru/krom.html

5Кром М.М. Историческая антропология в поисках самоопределения. Дискуссии 70 - 80-х годов // http://snoistfak.mgpu.ru/GenderHistory/methodology/mel6.html углубление анализа за счет жизненных историй представителей разных когорт, «сетей» их взаимосвязей в частной, домашней и производственной жизни.

Этнографы, говоря о повседневности, чаще всего подразумевают под ней категорию «быт». Однако принципиальное различие между исследованием быта и изучением повседневности заключается в том; что. в центре внимания исследователя- находится не просто быт, а жизненные проблемы и их осмысление современниками?изучаемых событий. Другими словами., если этнограф реконструирует быт, то историк анализирует эмоциональные реакции людей в связи с тем, что их в быту окружает, концентрирует внимание на субъективном жизненном опыте людей. Он ищет ответ на вопрос, как случайное событие становится вначале «нормальным исключением», а затем - распространенным явлением. Кроме того, исследователи повседневности проблематизируют «этнографию быта» и «историю эмоций» не только основных классов и сословий, но и, прежде всего, малых и дискредитируемых социальных групп. В работах американского социолога Г. Гарфинкеля повседневность также понимается как процесс интерпретации' повседневных взаимоотношений самими участниками этих отношений1. Повседневность можно определить, как обычное ежедневное существование coi всем, что окружает человека: его бытом, средой, культурным фоном и языковой лексикой- Но эта самоочевидность, повседневности делает ее особенно неуловимой?. «Повседневное» это то, что происходит «каждый день», в силу чего не удивляет. Оно обнаруживается в форме рутины, привычки и многочисленных знакомых явлёний. Так, реальный быт большинства советских людей складывался из' барачно-коммунального жилья, бесконечных стояний в очередях, отоваривания карточек, получения талонов и т.п. Повседневными являются ситуации, которые часто

См.: Филмер П. Об этнометодолопш Гарольда. Гарфинкеля. // Новые направления в социологической теории. М., 1978.

2Французский писатель и критик Морис Бланшо писал, что повседневность — это «вечнонулевое» пространство - вечное и нулевое одновременно. . . повторяются в столь похожей форме, что уже не воспринимается их уникальность, которой они отчасти обладают. Важнейшим свойством повседневности является то, что она постоянно становится и не терпит перерыва. Как правило, она не прерывается полностью даже необычными событиями, она лишь настойчиво требует их рутинообразного учета. И еще одно немаловажное обстоятельство. Как только мы фокусируем интерес на определенной сфере обыденности, тотчас обнаруживаем в ней достаточно тонкие дифференциации. В особенности это касается видов обыденной деятельности, требующих определенного искусства: кулинарии и садоводства, охоты и рыбалки, коллекционирования и преферанса, ремонт квартиры и т.п.

Важным зарубежным исследованием в контексте советской повседневности являются работы американского историка Ш. Фицпатрик «Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е годы: город». Книга представляет собой исследование повседневного и чрезвычайного в сталинской России в 1930-е годы и их взаимодействия между собой. В ней описываются пути и способы, с помощью которых советские граждане пытались вести обычную жизнь в необычных условиях, созданных сталинизмом, а также рисуется портрет нарождающегося социального типа homo soveticus, для которого сталинизм был естественной средой обитания1. В этой книге описан широкий круг повседневной практики граждан сталинской России: как они легальным и нелегальным путем «доставали» товары, использовали связи и покровителей, считали жилплощадь в квадратных метрах, ссорились в коммуналках, вступали в «свободный» брак, писали ходатайства и доносы, служили осведомителями, жаловались на начальство, жаловались на привилегии и пользовались привилегиями, учились, проявляли общественную активность, продвигались наверх и скатывались вниз, смешивали будущее и настоящее,

Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е годы: город / Ш. Фицпатрик; [пер. с англ. Л. Ю. Пантина]. М., 2008. 336 с. протежировали друг другу, выступали с самокритикой, искали «козлов отпущения», проводили чистки, терроризировали подчиненных и пресмыкались перед вышестоящими, скрывали свое социальное происхождение, разоблачали врагов, ловили шпионов — и многое другое. Интересным является вывод автора относительно места и роли учителя в структуре советского общества: «Школа — закрытое учреждение с собственными обычаями и дисциплиной. В ней насаждается школьный дух — местная форма патриотизма. Социальная пропасть разделяет учителей и учеников; наушничество учителям процветает, но в ученическом сообществе одобрением не пользуется. Учителя часто читают нотации, пропагандируя такие добродетели, как опрятность, тихое поведение, вежливость, уважение к родителям и школьному имуществу. Ученики в душе могут с ними соглашаться или не соглашаться, но в любом случае считают подобные ценности пригодными только для общественной сферы, где властвуют учителя, а не для личного общения с одноклассниками. Многие действия в школе носят название добровольных, но на деле являются обязательными, и в целом ученики часто замечают и втайне высмеивают лицемерие официальных школьных проповедей и их несоответствие поведению учителей»1.

В литературе разрабатываются и формируются основные критерии к пониманию термина повседневности. Например, Е.В. Ковалева, исследовавшая структуры повседневности России 90-х годов, определяет повседневность - как «прагматическую сферу бытия человека, которая характеризуется особой формой восприятия и осмысления мира субъектом, возникающую на основе трудовой деятельности в процессе коммуникации», отмечая при этом устойчивость, стабильность, постоянность и типологическую организованность повседневности2.

Повседневный сталинизм. Указ.соч. С. 271.

2Нормы и ценности повседневной жизни: Становление социалистического образа жизни в России, 19201930-е годы. СПб., 2000. С. 478

-30В исследованиях Л.В. Беловинского, повседневность - «есть практическая реализация в процессе общественного бытия существующих и выработки новых культурных норм, стандартов и ценностей, формируемых жизненным опытом индивида и социума. Она выступает как сочетание различных видов специализированной и обыденной деятельности, детерминированных ценностными ориентациями человека, переживающего здесь и сейчас как настоящее, так и неотъемлемое от него прошлое, переживаемое как субъективно, в живом восприятии людей, так и объективно, как данность, налагающая отпечаток на настоящее»1. В-понимании М.И. Козьяковой повседневность определяется как содержание совместной жизни и деятельности людей, за исключением специализированной деятельности, художественных и раритетных форм и исторически сложившихся форм общественного сознания, т. е как технология жизнедеятельности2.

Историографический обзор проблемы показал, что такие аспекты как повседневная жизнь советского провинциального учительства, динамика изменения ее состава, вопросы их быта, повседневной жизни, взаимоотношений с властью и социумом остаются малоизученными до сих пор. Анализу этих и других аспектов учителей Костромского края посвящена наша работа.

Целью исследования является выявление изменений (а также их причин) учительской обыденности в ее историко-культурных, политико-событийных, отчасти — этно-конфессиональном (поскольку абсолютное большинство учителей в исследуемом регионе были русскими, как и большинство населения в этой части страны в рассматриваемый период) контекстах. Для выполнения этой общей цели необходимо решить конкретные задачи:

Беловинский Л.В. Изба и хоромы: Из истории русской повседневности. М., 2002. С.48.

2Козьякова М.И. Эстетика повседневности: Материальная культура и быт Западной Европы 15-19 веков.

М., 1996. С.З

1) На основании сопоставления данных источников разных типов и видов, выявить особенности повседневности провинциального учительства последовательно в разные периоды советской истории, показать изменения и их вектор (направленность);

2) Выявить влияние этно-конфессионального и тендерного (большинство учителей - женщины), социально-культурного (значительную часть учителей вначале составляли представители старой школы, выходцы из духовенства и служащих (интеллигенции) факторов на статус, положение и быт учительства.

3) Описать и проанализировать, сопоставить с другими социальными слоями уровень жизни учителей, условия их жизни - жилищные, бытовые, производственные, определить культурные потребности и структуру досуговой деятельности.

4) Сравнить меры воздействия государственной власти на учительскую интеллигенцию в разные годы исследуемого периода, проследить динамику их взаимодействия и взаимовлияния.

5) В итоге создать социально-психологический портрет учителя, работавшего в Костромском крае в 20 — 80 гг. XX века.

Методологическая база диссертации предопределена самим предметом исследования и лежит в зоне пересечения нескольких направлений современного гуманитарного знания — интеллектуальной, тендерной, персональной истории и истории повседневности (близкой к этнографическим исследованиям быта, но не сводимой к ним). Важное место в интеллектуальной истории занимает микроанализ: будь то обращение к конкретной ситуации, отдельной личности или межличностным отношениям. Обращение к истории повседневности советских учителей помогает восполнить пробел в изучении образа жизни работников умственного труда и образовательной сферы в XX в.

Персонализированный, биографический подход позволяет лучше увидеть, каким образом советская эпоха отразилась на судьбах конкретных людей. В тоже время этот подход помог включить в исследование традиционные источники (делопроизводственные материалы, личные дела и т.д.), рассмотреть сквозь призму конкретного человека, его судьбы в определенных жизненных обстоятельствах. Проведенные полуструктурированные интервью с опросником (путеводителем), в котором обозначались проблемно-тематические блоки беседы с участниками исследования1, позволили обратиться к сущностным сторонам повседневной обыденности, рельефно выявить структуры повседневности и их эволюцию на протяжении советской истории. Антропологический подход позволил увидеть советскую повседневность глазами самих учителей, выявить общее и особенное в их рассказах о себе, а тендерный — не позволил распространить детали повседневной обыденности на все учительство (мужскую его часть в том числе). С помощью тендерного подхода появилась возможность по-иному работать с самим автобиографическим материалом, видеть в нём не просто людские, а именно женские судьбы, женский социальный опыт — менее изученный, менее «проговоренный», часто сводимый к общечеловеческому, но в реальности имеющий свою специфику. Тендерный анализ социально-исторических явлений позволил деконструировать господствующие в культуре представления о «мужском» и «женском», предписания и ожидания, связанные с полом как моделируемым социокультурным феноменом, вскрывать явные и завуалированные системы доминирования и иерархизации между полами и среди представительниц женского пола в зависимости от возраста и статуса.

Мы основывались также на принципе историзма, позволяющем рассматривать исторические явления и процессы в их становлении и развитии, а также принципе научной объективности, предполагающем анализ всей совокупности фактов в их взаимосвязи.

Семенова В.В. Качественные методы: введение в гуманистическую социологию. М., 1998; Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. Описание, объяснение, понимание социальной реальности. М., 1998.

Методы исследования включают сравнительно-исторические построения, на основании которых было прослежено функционирование советского учительства в хронологическом и региональном сопоставлении. Историко-генетический метод использовался при изучении становления и развития системы образования и профессиональной группы учительства в советскую эпоху. Проблемно-хронологический метод дал возможность обозначить основные проблемы в процессе' становления советского учительства и проследить их в динамике. Статистический метод применялся для реконструкции и анализа статистических данных. Системный анализ был использован при формулировании выводов и оценок.

Источники: Определяя возможности и информационное богатство фактического и эмпирического материала, способного помочь в раскрытии избранной нами темы, мы разделили источники на несколько групп.

В первую мы включили документы и материалы центральных и местных государственных и общественных организаций. Декреты, постановления, распоряжения советской власти и другие документы нормативного характера отражают общие принципы государственной политики по отношению к народному образованию, учительской интеллигенции и культуре. Отчеты, протоколы, информационные справки органов власти различного уровня позволяют проанализировать направления и итоги их деятельности в области школьного строительства и различных аспектов формирования советского учительства1.

Весьма детальная информация о взаимоотношениях властных структур и старого учительства, подготовки новых педагогических кадров, составе школьных работников содержится в отчетах, протоколах тезисах докладов и выступлений. В материалах многочисленных съездов работников просвещения, а так же съездах по народному образованию, по подготовке

Декреты Советской власти. Том 11-14. М., 1962-1988; Сборник декретов и постановлений Рабочего и Крестьянского правительства о народном образовании 28 октября 1917 - 7 ноября 1918. Вып.1. М., 1919; Основы строительства педагогического образования в РСФСР. Сборник руководящих постановлений и положений. М., 1925; Отчет Иваново-Вознесенского губернского исполнительного комитета Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов 1923-24 гг. Иваново-Вознесенск, 1925 и др. педагогических кадров, регулярно проходивших в исследуемый период Костромской и других губерниях Верхнего Поволжья1. К этой же группе источников относятся и документы профессиональных организаций учительства: Всероссийского учительского союза, Союз учителей-интернационалистов, Союза работников просвещения и социалистической культуры2.

Эти источники позволяют определить цели, требования к учительству как в профессиональной сфере, так и их взаимоотношений с властью в разные периоды, кроме того, они позволяют сделать заключения о количественном и социальном составе школьных работников, увидеть этапы и механизмы решения их материальных, а так же кадровых проблем.

Немалую — и уже вторую группу источников - составляют документы и материалы центральных и местных органов РКП (б), ВКП (б) и КПСС, которые активно использовались исследователями в советское время для характеристики целей и содержания политики партии в области просвещения и культуры. Мы также не отказываемся от них, ведь при всей идеологической заданности и весьма характерной риторике документы местных партийных организаций позволяют проследить конкретные формы, методы и итоги работы по «обеспечению педагогических кадров новой школы»3. Мы отдаем себе отчет в том, что эти сильно идеологизированные материалы отражают процесс манипуляции общественным сознанием, спекуляций на идеалах и устремлениях людей, но косвенно эти же источники и позволяют понять, какими именно устремлениями и идеалами идеологи старались манипулировать.

Отчет Костромского Губернского исполнительного комитета о состоянии Костромской губернии 19191920 гг. Кострома, 1920; Постановление Ярославского губернского съезда по подготовке учителей, состоявшегося при губнаробразе 10-23 января 1921 г.Ярославль, 1921 и др.

2Отчет Костромского Губернского исполнительного комитета о состоянии Костромской губернии 19191920 гг. Кострома, 1920; Постановление Ярославского губернского съезда по подготовке учителей, состоявшегося при губнаробразе 10-23 января 1921 г. Ярославль, 1921 и др. коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях съездов, конференций и пленумов ЦК. Изд-е 9. Тт. 2-9. М., 1984; Директивы ВКП (б) по вопросам просвещения. М., 1930; КПСС о культуре, просвещение, науке. М., 1984; Костромская областная организация КПСС в цифрах. 1917-1979. Ярославль, 1981 и др.

К указанным первым двум весьма пропитанным идеологией документальным материалам примыкает такая, весьма своеобразная группа {третья группа) источников, как труды деятелей партии и государства. От них сложно отказаться, ведь их авторы были современниками тех событий, которые наложили отпечаток на - жизнь учителей, . и не просто современниками - но, подчас, вершителями судеб. В этих публикациях отражены основные принципы государственной политики в сфере культуры и народного образования, в том числе и в регионе Верхнего Поволжья. Такие сведения есть в переписке A.B. Луначарского с В.И. Лениным, в трудах местных руководителей народного образования в Костроме. Подчас именно в этих статьях можно найти ценные сведения о составе учительского персонала Костромы в 1918 г., о действиях местных властей по отношению к педагогам: от организации курсов по переподготовке школьных работников и повышения им зарплаты до чисток учительских рядов1.

Четвертая группа и очень значительная часть источниковой базы исследования - это документы личного происхождения. Они распадаются на несколько подгрупп,, во-первых, это дневники, которые представляют собой воспоминания учителей о Великой Отечественной войне, фиксировавшие каждодневное событие, внешкольную работу учителей на объектах народного хозяйства! Кроме того, записи о повседневном распорядке дня, каждодневные заботы о трудностях повседневной жизни в 1920-1970-е гг.2 Немалую часть воспоминаний составляют материалы неопубликованные (учителям не хватало времени заниматься публикацией своих мемуаров, и большая часть их хранится в фондах Государственного архива Костромской области, фонде Костромского союза работников просвещения и

Невский В.А. Год советской работы по народному образованию. Кострома, 1919; Ленин В.И. Очередные задачи Советской власти. Полн.собр.соч. Т. 36, Он же О приеме в высшие учебные заведения в РСФСР. Проект постановления Совета народных комиссаров. Там же. T.37, Он же Задачи союзов молодежи. Там же. Т. 41. Он же О работе Нарокомпроса. Там же. Т.42. Он же Страницы из дневника. Там же. Т. 45; Бубнов A.C. Статьи и речи о народном образовании. М. 1959. Бухарин Н.И. Избранные произведения. М., 1988. Ленин В.И., Луначарский A.B. Собрания сочинений. В 8 т. М., 1963-1967. Крупская Н.К. Вопросы народного образования. M., 1918. Она же Педагогические сочинения. В Ют., М., 1957-1961 и др. . 2ГАКО. Ф. Р-551. Оп. 1. Д. 39; Варенцов П.С. Воспоминания о работе в Островской средней школе. Музей средней школы Островского района. Костромской области. 1980. .

Государственном архив новейшей истории1. Некоторые воспоминания изданы, авторы этих работ — учителя советских школ, которые донесли до нам, таким образом, уникальные факты подробностей событий, как школьной, так и общественной работы, достоверно передали колорит своей эпохи2.

Пятая группа источников — анкетно-биографические обследования, N проведенные автором в 2009-2011 годах в Костромском, Островском, Межевском, Поназыревском, Кадыйском, Нерехтском, Боговаровском, Солигалическом, Красносельском, Вохмском, Сусанинском, Шарьинском, Судиславском, Чухломском, Павинском, Макарьевском районах, г. Волгореченске Костромской области. Опросы проходили по определенной схеме-опроснику, составленному автором. Они включали в себя вопросы о распорядке дня, уровне заработной платы, цен на товары народного потребления и продукты, описание производственных и жилищных условий, общественной нагрузке и взаимоотношениях с учениками и родными и др. Всего в ходе исследования было опрошено более 100 учителей Костромской области преподававших в советский период и имеющих стаж работы от 25 лет. Собранные данные позволили увидеть глазами учителей не только предвоенные и военные годы, но и учителей работавших в первое послереволюционное десятилетие.

Шестую группу источников представляют собой материалы центральной и местной периодической печати. Их специфика как источников состоит в том,, что пресса обычно является проводником и защитником определенной политики. Развитие большевистской политики в отношении школы и учительства достаточно ярко отражают материалы «Правды», «Известий», которые с осени 1922 года почти ежедневно публиковали статьи о школьном строительстве. Сообщения корреспондентов местных газет отражают различные настроения общества,

ГАКО. Ф. Р-551. Оп.1. Д. 23; ГАНИКО. Ф. 1337. Оп. 2. Дц. 1-12;17-20;29-31;39;50;59-633;68;75;80;84-89,96-99 и др.

2Панфилов В. Вопреки комплексной программе и «Дальтон плану»// Вохмская правда. 1989 г. Январь. ЦветковаП. Со всем пылом души(воспоминания)/ Северная правда. Кострома. 1967 и др. а так же оценку деятельности властей. В 1920-е гг. выходили в свет многочисленные педагогические издания: центральные журналы - «На путях к новой школе», «Народный учитель», «Народное просвещение»; с осени 1924 «Учительская газета» на их страницах нашла отражение специфика процесса создания нового учительства, его общих ход и итоги. Богатейший фактографический материал содержится в публикации местных педагогических изданий: сообщения о ходе различных кампаний среди учительства. Программы курсов, кружков, результаты обследования разных педагогических учебных заведений, общественной работе педагогов, а так же личные свидетельства учителей об условиях жизни, работы, настроениях преподавателей. Они запечатлели характерные черты формирования и жизни провинциального учительства1.

Ещё одна (седьмая) группа источников - статистические материалы, издававшиеся в 1918-1991 гг. как в центре, так и местным статистическим управлением. Благодаря им отслежены количественные и качественные (пол, возраст, образование, стаж) характеристики школьных работников региона и выявлена динамика изменения соотношения старых и новых педагогов в составе советского учительства в исследуемый период2.

Восьмую группу представляют визуальные источники, хранящиеся в личных архивах учителей. Данный тип источника, позволил воссоздать образ, одежду, а так же передать характер запечатленного отрезка времени. Кроме того, фотографии позволяют увидеть изменения, происходившие с учителями в разные года, какие появлялись перемены в его внешнем образе, увидеть учителя не только в окружении коллег и учеников, но и на отдыхе, дома среди родных и близких.

Смена». Кострома,1927-1928.;«Красный мир». Кострома,1920-1991.;«Работница». Кострома. 1923. «Северная правда» 1950-1999; «Волжская новь». Кострома. 1939- 1999; «Молодой ленинец». Кострома. 1962. «Знамя коммунизма». Макарьев. 1950-1980; «Макарьевский вестник». Макарьев. 1991-1999. «Новая жизнь». П. Георгиевское. 1991-2003.

Всесоюзная школьная перепись 15 декабря 1927 года. Т.1. Часть III. М., 1930; Социальный и профессиональный состав населения по Костромской области. Кострома. Март 1973. Культурное строительство РСФСР. Стат.сб. М., 1958; Народное хозяйство в Костромской области 1989 году. Стат. сб. Кострома, 1990; Народное хозяйство Костромской области в 1980 году. Кострома, 1981 и др.

Автором изучены материалы трех центральных и местных архивов: Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) фонды АЗ 74 -Государственный комитет РСФСР по статистике 1927 - 1991 гг.; фонд А2306 Министерство просвещение РСФСР (1917 - 1988 гг.); фонд Р5462 Центральные комитеты профессиональных союзов работников просвещения, высшей школы и научных учреждений в архиве. Этих фондах отложились разнообразные документы: директивы, приказы, отчеты, справки, переписка по разнообразным проблемам: вопросам повышения квалификации, заработной платы, получение наград и званий, личные дела учителей, содержащие характеристику их учебной и общественной работы. В местных архивах ГАКО И ГАНИКО рассмотрены фонды р-24 Отдел народного образования исполнительного комитета Костромского губернского Совета РК и КД: требования ведомостей на выдачу заработной платы, школьного партотдела, Р-88 - Отдел народного образования исполнительного комитета Галичского уездного Совета РК и КД. Фонд р-551 Костромской городской комитет профсоюза работников просвещения, высшей школы и научных учреждений и фонд р-1451 - Отдел государственной статистики Костромского района. ГАНИКО фонды: р-403 — Отдел народного образования Межевского района; 472 — Ореховский районный отдел народного образования; р-246 Парфеньевская средняя школа Парфеньевского района Костромской области; 1006 Андроповской средней школы Андроповского района Костромской области; фонд р-1204 Махровская средняя школа Буйского отдела народного образования; р-564 — отдел народного образования Чухломского районного Совета депутатов трудящихся и др.

Таким образом, в общей сложности для написания данного диссертационного исследования автором было использовано 18 фондов, 605 дел, и источники эти по проблеме повседневной жизни учительства Костромского края в исследуемый период богаты и разнообразны. Их комплексный анализ с учетом общественно-политической ситуации и человеческого фактора позволили выйти на решение основных задач исследования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Повседневная жизнь советских учителей"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Революционный слом российской государственности в 1917 году, гражданская война и разруха, сказалась на повседневной жизни людей. Большинство россиян, в том числе и учителя, жили за чертой бедности: заработную плату не выплачивали, школы закрывались, многие учителя были вынуждены искать другие источники заработка. Ситуация обостряется в первое десятилетие советской власти в связи с гонениями на учителей, как представителей «чуждых» классовых элементов. Правящая партия коммунистов пытается активно формировать новых «красных» просвещенцев. Помимо педагогической работы, учителей принудительно заставляли выполнять различные общественные поручения, которые не оплачивались государством. Педагогам приходилось в административно-принудительном порядке организовывать ликвидацию неграмотности, вечера самодеятельности, лекции, избы-читальни, вести занятия по новым методическим программам, которые менялись каждый месяц.

Учителя, в советское время считались не просто носителями знаний, которые следовало передать подрастающему поколению, но и проводниками коммунистической идеологии, на которых возлагалась ответственность за воспитание человека нового общества.

С обострением во второй половине 1920-х гг. внутрипартийной борьбы, в обществе ужесточается курс политического режима по отношению к «старой» интеллигенции («Шахтинское дело», процесс «Промпартии» и др.), активизируются кампании по «очищению» вузов и техникумов от «социально чуждых элементов». В них преобладал огульный, неиндивидуальный подход к проблемам социального состава студентов, который наносил серьёзный ущерб делу подготовки специалистов. Как показало исследование, в 1926 году количество партийных учителей в Костромской губернии от общего состава в 3460 было 67 человек, что к общему итогу составляло 1,9 %, членов ВЛКСМ - 136 (3,9%), а членов союза Работников просвещения - 1707 (49,4%), остальные учителя - 1550 (44,8%) не входили

- ПОНИ в какие организации. Таким образом, беспартийных работников просвещения было подавляющее большинство — 94,2%, что не могло удовлетворить партию. Пытаясь добиться перелома в народном образовании в 1929 году власть объявила «чистку» органов народного образования1.

В результате проведенной чистки' без средств к существованию осталось около половины всех просвещенцев Костромском крае. Обострилась ситуация и в бытовом плане. Зачастую, как отмечается в источниках, были случаи беспричинного увольнения, перевода в другой район или даже город. Вместе с тем, несмотря на социальную неблагонадежность в происхождении в целом ряде сел Костромской губернии население вставало на защиту учителей, выказав поддержку их просвещенческой деятельности2.

Материалы обследования показали, что среди учителей был страх перед партией и ее политикой. Обвинения в антисоветской направленности были не всегда беспочвенными, так как учительство находилось в крайне затруднительном материальном положении, а заработная плата в районах была в конце 1920 — начале 1930-х гг. в натуральных продуктах, предоставляемых зажиточной частью крестьян. В результате учительство оказывалось в тяжёлой ситуации. С одной стороны директивные указание партии об общественной работе и проведении коллективизации. С другой -борьба и искоренение «кулаческих элементов» означало для учителей голод. Об этом свидетельствуют и воспоминания учителей: «Вследствие задержки заработной платы учительство вынуждено обращаться к зажиточной части деревни за покупкой продуктов в кредит»3, т.е. к тем кулакам, которых надо было ликвидировать.

Таким образом, 1930-е гг. явились очередным испытанием для учителей. Они оказались под тяжелым гнетом идеологического диктата со стороны партии и в бесправном положении перед местными

Ефременко Л. Проблемы педагогических кадров// Народное просвещение. 1929. № 8-9. С. 80.

2ГАКО. Ф. Р-550. Оп.1. Д. 23. Л. 16-17.

3Ефременко Л. Указ.соч. С. 106. исполнительными комитетами и инспекторами. Учитель практически не имел прав и своего мнения, любое отклонение от установленной партией нормы, рассматривалось, как «нездоровый уклон» и такой педагог мог быть не только уволен, но и репрессирован. Известны конкретные факты репрессии учителей за «троцкистские» высказывания. Снимали с руководящих должностей и отстраняли от педагогической работы жен, репрессированных специалистов, лишали недвижимого имущества учителей, выходцев из зажиточных семей и пр.

В годы войны,-количество обязательных работ увеличилось не только в плане трудовом, но и общественном. Учителям вменялись постоянные поручения: обязательные читки газет о положении на фронтах и работе людей в тылу, организовывать подписку на государственные займы и сбор средств в помощь красной армии. В условиях военного времени руководство учителями со стороны партии было усилено. Педагогам постоянно приходило работать сверх нормы, значительно превышая сверхурочное время, за счет сна и отдыха. Тем не менее, несмотря на трудности, усилиями костромских учителей была реализована программа партии по организации всеобщего обучения детей. Некоторым учителям приходилось заниматься на дому с учениками в свободное время, в противном случае грозила ответственность за срыв правительственного плана, вплоть до уголовной1.

В трудные послевоенные годы учащиеся вместе с учителями разъезжались по колхозам района, на уборку урожая. Работали до тех пор, пока не замерзала земля. При этом жили в условиях в не приспособленных, не отапливаемых помещениях.

Однако, со временем политическое влияние партии постепенно трансформируется. Тем не менее, многие учителя вступали в комсомол, реже в партию, практически все являлись членами профессиональных союзов, так как это давало социальные преимущества (путевки, иногда

ГАНИКО.Ф. 1204. Оп.1. Д.15. Л. 13. квартиры). Контроль со стороны партии, администрации; школ, Р.ОНО, ОБ ЛОНО за деятельностью учителей сохранялся до распада СССР.

При анализе бюджета времени 'педагогов 1920-е гг. и 1980-е гг. видно, что в 1920-х гг. учитель затрачивал на общественные поручения» только г 1 час 40 минут 5,8% от всего времени, а в 1980-е этот показать вырос в среднем до 2 часов и стал составлять 8,3% всего бюджета времени педагогов. Этот факт свидетельствует о том, что уровень общественных хлопот учителей со временем, не только не снижается, а растет, отрицательно; сказываясь на здоровье, личном и семейном благополучии педагогов: Если 1920-е гг. общественная работа носила.характер партийной пропаганды, то в 1970 - 1980-е гг. она трансформируется во внеклассную и методическую работу.

Численное преобладание учителей в изучаемом регионе было за русскими - 99%. Вместе с тем, следует отметить, что многие учителя, у которых родители были представителями разных этнических общностей, предпочитали- при опросах или переписях принадлежность к русским. Данное положение было связано с боязнью дискриминаций и притеснениями на бытовой почве, часто на подсознательном уровне, так как власть строго следила за соблюдением принципа интернационального воспитания. Кроме того, связь с привычной этнической! средой обитания утрачивалась. Так, , многие учителя, которые были евреями или финнами родным языком выбирали русский, однако национальное происхождение не скрывали.

Однако, в послевоенные годы произошло увеличение и представителей отдельных национальностей, в основном среди учительской группы, кроме русских это были украинцы, белорусы, татары, евреи,, но так же встречались и немцы, представители этнических общностей из Прибалтики (латыши, эстонцы, литовцы), финны, армяне1. Представители этих этнических

Подсчитано автором по: ГАНИКО. Ф. 472. Оп.5. Д. 49, 50, 59, 69, 80, 81, 83, 86, 88. Ф. 1337. Оп.2. Д. 17, общностей оказывались на территории Костромского края, как правило, в результате внутренних миграционных процессов в СССР. В советское время существовала система распределения молодых специалистов по всему СССР.

Вся идеологическая политика в СССР с самого начала его существования была направлена на формирование преданных режиму учителей. В 1925 году вышла директивная установка об активизации работы учителей по «безрелигиозному воспитанию». Учителя должны были активно распространять материалистические взгляды среди населения путем организации уголков безбожников и массовых чтений докладов на антирелигиозные темы1. Прямых свидетельств о приверженности учителей к православной вере крайне мало. Однако, в постановлениях местных РОНО или приговорах народного суда встречаются факты посещения отдельными учителями церкви, особенно в годы Великой Отечественной войны, когда наблюдается заметный рост религиозного самосознания среди населения. Тем не менее, проведенное нами эмпирическое исследование и личные беседы с учителями показали, что большинство учителей по своему мировоззрению были атеистами. Вместе с тем, на вопрос о «крещении» (и других обрядах) детей все респонденты ответили утвердительно, причем религиозные обряды совершали тайно, часто в соседних областях или на дому, чтобы местные органы власти не смогли об этом узнать. Напряженность в религиозном вопросе сохранялась до 1988 года, когда в СССР произошла политическая и идеологическая либерализация.

Тендерный аспект исследуемой тематики показал, что доминирование женщин среди учителей наблюдалась ещё на ранних этапах формирования советской учительской интеллигенции. К 1920 году в Костромской губернии женщин-учителей было 77% от общего состава, что в первую очередь было следствием демографической ситуации в регионе, первой мировой и гражданской войн. Окончательный перевес в феминизации профессии

ГЛКО. Ф. Р-550. Оп.1. Д. 23. Л. 25. . / -17-1приходится на годы Великой Отечественной войны. Последующие годы не увеличили количество мужчин среди учителей, так как уровень жизни и средняя заработная плата учительского персонала была значительно ниже, чем в других профессиях. Именно поэтому мужчины, как: основные кормильцы семьи, даже при получении преподавательской специализации предпочитали находить другой вид работы.

Уровень заработной платы учителей провинции во все время советского периода был невысоким. Педагоги могли позволить, купить только самое необходимое. До 1935 года заработная плата была. . ниже прожиточного минимума и поэтому учителя находились в тяжёлом материальном положении. Ситуация налаживается только к концу 1940-х гг., так как условия военного времени накладывали определенный отпечаток на жизнь всего общества. Кроме того, учителя в сельской местности были одними из немногих, кто получал заработную плату, в денежных знаках. Крестьяне-колхозники до середины 1960-х гг. не получали заработную плату и работали за трудодни. Поэтому у учителей постоянно занимали деньги и как вспоминает учительница истории Обломихинской семилетней (позже средней) школы: «У меня была специальная тетрадочка, в которой я записывала, кто брал деньги в долг. Очень часто возвращали через год или два; потому как у многих не было в те времена наличных денег»-. Учителям приходилось работать на несколько ставок, брать дополнительную нагрузку для того, чтобы, свести концы с концами. Несмотря на эти трудности цены на товары с 1960-1980-е гг. были стабильными, заработная плата выплачивалась , регулярно, а жизненный уровень постепенно рос/

Источники фиксируют следующую картину повседневности советского учителя: съемное жилье или комната в общежитии/коммунальной.квартире, отсутствие удобств - канализации, водопровода; газа, электричества и даже отдельной кухни в 1920-е гг. делали жизненные условия тяжелыми для всех

Морозова К.И., 1921 года рождения//Архив автора. Запись 7 января 2011 года. Кострома. 2011.Л.3. слоев общества. Данная проблема остается не решенной до середины 1950-х гг. К 1970-м годам завершилась электрификация Костромской области, в домах учителей появились не только радио, но и телевизоры и другие электрические приборы. Тем не менее, отопление оставалось печным, газ был проведен только в Костроме: другие районы области оставались без газа-до конца советской эпохи. Всё это вынуждало учителей заготавливлять дрова, а еду готовить на керосиновых плитах или в печке.

В 1920-е гг. материальная база школ была низкой. Многие' здания находились в аварийном состоянии, учебными пособиями оснащалось только 35% школ. Иногда один учебник был рассчитан на 45 человек. В сельской местности под школу приспосабливали деревянные избы, которые не были рассчитаны на большое количество учеников, а значительную часть пространства занимала печка. Данная проблема оставалась не разрешенной до конца 1940-х гг. — война и трудности тех лет отодвинули строительство новых школ на десятилетия.

В годы Великой Отечественной войны учителя работали при скудном освещении и отоплении, тетрадей и перьев не было, писать приходилось на газетах, а иногда и на снегу. Только с 1948 года в отдельных районах области появляются новые школьные здания, специализированные кабинеты, наглядные пособия и необходимое оборудование. В целом проблема разрешается к началу 1970-х годов, однако в отдаленных районах области она сохранялась вплоть до 1985 года. Таким образом, условия работы в советской школы за годы становления власти претерпели существенное изменение. К 1980-м годам здания школ стали пригодными для обучения в сравнении с первыми годами советской власти. Появились специализированные кабинеты, новое оборудование, которое облегчило труд педагогов. В школы было повсеместно проведено отопление, электричество и водопровод.

Социально-психологический облик советских учителей с 1917 года к 1991 году претерпел существенные изменения. Во-первых, это отразилось на внешнем виде учителей. Если в1920-е гг. — это зачастую бедно одетые люди, имеющие только один комплект вещей и обуви, то уже в 1940-е гг. педагоги, а в первую очередь учительницы стремились выделяться из общей рабоче-крестьянской массы, а к 1960-70-м годам учителя одеваются по новым модным тенденциям. В личной беседе многие делились тем, что в их гардеробах к 1960-м годам было несколько платьев и костюмов, потому что они предпочитали экономить на еде или других вещах, но к учебному году или празднику купить себе новое платье в школу. Вместе с тем, учительницы начинают пользоваться косметикой, делать прически и стрижки, согласно моде (например, в 1970-е гг. было модно носить парик, в том числе и среди учителей). Мужчины менее избирательно относились к своему внешнему виду, из итогов интервью, можно сказать, что практически все обходились одним костюмом на несколько лет, причем не испытывая при этом дискомфорта.

Во-вторых, изменения произошли и в образовательном уровне педагогов. Так, если большинство из учителей в 1920-е гг. имели лишь среднее образование, кроме того, высоким оставался процент с низшим и начальным образованием, то к началу 1990-х гг. практически все учителя имели высшее и среднее специальное педагогическое образование.

В-третьих, изменилось и социальное происхождение учителей. Создание бесклассового общества, постоянные чистки учителей конца 1920-х гг. существенно повлияли на социальный состав учителей. К середине 1930-х гг. большинство учителей были выходцами из крестьян, а к концу 1980-х гг. это были представители служащих, меньше из семей рабочих и ещё реже из колхозников-крестьян.

Таким образом, обращение к истории повседневности большой социальной группы россиян в прошлом и настоящем - не только восполнило пробел в изучении образа жизни работников умственного труда и образовательной сферы, но и выявило путь апробации возможностей микроисторического подхода к изучению общих процессов социальнокультурной истории, позволило внести новые штрихи в историю быта И образования России в XX в.

- 178

Список научной литературыБелова, Наталья Андреевна, диссертация по теме "Этнография, этнология и антропология"

1. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. А374,Оп. 8. Дд. 13, 87, 90,316,465, 346; Ф. Р5462. Оп. 1. Дд. 153, 121; Ф. А2306. Оп. 69. Д. 2809.

2. Государственный архив Костромской области (ГАКО). Ф. Р-551. Оп. 1. Д. 39, Д. 23; Ф. Р-24. Оп.І.Д. 65,75,89,91-93,117,128; Ф. Р-88. 0п.1.д.40; Ф. Р-1451. Оп.2.Дд.260,260-а.260-в, 307а.

3. XXII съезд коммунистической партии Советского союза 17-31 октября 1961 года. Стенографический отчет. Т. III. М., 1962.

4. Декреты Советской власти. Том 11-14. М., 1962-1988.

5. Директивы ВКП (б) по вопросам просвещения. М., 1930.

6. Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях съездов, конференций и пленумов ЦК. Изд-е 9. Тт. 2-9. М., 1984.

7. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Издание 7. М., 1953.

8. ЬСПСС о культуре, просвещение, науке. М., 1984.

9. Ю.Народное образование в СССР. Общеобразовательная школа. Сборникдокументов с 1917- 1973 гг. М., 1974. 11.Основы строительства педагогического образования в РСФСР. Сборник руководящих постановлений и положений. М., 1925.

10. Отчет губернского исполнительного комитета за 1923 год. Кострома, 1924.

11. Отчет Иваново-Вознесенского губернского исполнительного комитета Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов 1923-24 гг. Иваново-Вознесенск, 1925.

12. Отчет Костромского губернского исполнительного комитета за 1925 год. Кострома, 1926.

13. Отчет Костромского Губернского исполнительного комитета о состоянии Костромской губернии 1919-1920 гг. Кострома, 1920.

14. Отчет отдела народного образования за 1925/26 учебный год. Кострома, 1926.

15. Постановление Ярославского губернского съезда по подготовке учителей, состоявшегося при губнаробразе 10-23 января 1921 г. Ярославль, 1921.

16. Просвещение в Костромской губернии. Краткий отчет Губернского отдела народного образования к Х-й годовщине Октябрьской революции. Кострома, 1927.

17. Сборник декретов и постановлений Рабочего и Крестьянского правительства о народном образованииб 28 октября 1917 — 7 ноября 1918. Вып.1. М., 1919.

18. КЗОТ РСФСР. 1922. http://www.hist.msu.ru/Labour/Law/kodex 22.htm

19. Съезды Советов Союза ССР, союзных и автономных советских социалистических республик. Сб. документов, Т. 1, М., 1959.в) Работы государственных и политических деятелей:

20. Бубнов A.C. Статьи и речи о народном образовании. М., 1959.

21. Бухарин Н.И. Избранные произведения. М., 1988.

22. Крупская Н.К. Вопросы народного образования. М., 1918.

23. Крупская Н.К. О воспитании и обучении. М., 1946.

24. Крупская Н.К. Педагогические сочинения. В 10 т., М., 1957-1961.

25. Ленин В. И. Задачи союзов молодежи. Полн.собр.соч. Т. 41. М.,1967.

26. Ленин В. И. О приеме в высшие учебные заведения в РСФСР. Проект постановления Совета народных комиссаров. Полн.собр.соч. Т.37. М., 1967- ' ■ :

27. Ленин В. И. О работе Нарокомпроса. Полн.собр.соч. Т.42. М.,1967.30:Ленин В. И. Страницы издневника: Полн.собр:соч. Т. 45;,Mi,1967;

28. ЗД.ЛенинВ: И;.КПСС об интеллигенции Mi, 1979 г.

29. Ленин В:И Речь на, первом Всероссийском? съезде учителей-интернационалистов 5 июня 1918 года. Полн. собр.соч. Т.36. М.,1967. .

30. Ленин В.И., Луначарский А.В. Собрания сочинений. В 8 т. М., 19631967. . •. • • ;.

31. Луначарский A.B. О воспитании и<образовании. Mi, 1946:

32. Луначарский A.B. Интеллигенция в ее прошло стоящем и будущем. М., 1924. ■" '■:■'' • '"/;. • ■■ •■ .;. У; . ;

33. Луначарский А.В1Интеллигенция ифелигия. M:|r1925t37:Луначарский;А.В. Народное образование в СССР в связи с реконструкцисй народного хозяйства. / Сборник статей. М:, 1979.

34. Луначарский А.В; О воспитании и образовании. Сборник статей. М.,■ 1979. : . ' ■ • '■ : '39:Луначарский А.В! Об. интеллигенции: М;, 1923.

35. Луначарский A.B. Судьбы современной интеллигенции: М., 1925. г) Статистические сборники, справочники, энциклопедии:

36. Всесоюзная перепись населения 1926 года. Национальный состав населения по регионам РСФСР. Костромская . губерния. http://demoscope.ru/weekly/ssip/rus пас 26.php?reg=l 87.

37. Всесоюзная перепись населения 1939 года. http://demoscope.ru/weekly/ssp/rusnac 39.php".

38. Всесоюзная перепись населения 1959 года. Национальный состав Костромской области http://demoscope.ru/weekly/ssp/rusnac59.php?feg=36.

39. Всесоюзная перепись населения 1970 года. Национальный состав Костромской области http://demoscope.rU/week:lY/ssp/rus пас 70.рЬр?гед=17.

40. Всесоюзная перепись населения 1979года. Национальный состав Костромской области http://demoscope.ru/weekly/ssp/ins пас 79.рЬр?геа=17.

41. Всесоюзная перепись населения 1989 года. Национальный состав Костромской области http://demoscope.ru/weekly/ssp/rus пас 70.рЬр'?геа=17.

42. Всесоюзная школьная перепись 15 декабря 1927 года. Т.1. Часть III. М., 1930.

43. Итоги Всесоюзной переписи населения 1970« г. Социальный и профессиональный состав населения по Костромской области. Кострома. Март 1973.

44. Козаченко И.Я. Основы демографии. Киев. 1972. ЧЛ. Костромская губерния в цифрах 1923-24 гг. Кострома; 1925.

45. Костромская областная организация КПСС в цифрах. 1917-1979. Ярославль, 1981.51 .Культурное строительство РСФСР. Стат.сб. М., 1958.

46. Народное образование, наука и культура в СССР. Стат.сб. М. 1977.

47. Народное хозяйство в Костромской области 1989 году. Стат. Сб. Кострома, 1990.

48. Народное хозяйство в Костромской области. Ст.сб. Кострома, 1991.

49. Народное хозяйство в Костромской области. Ст.сб. Кострома, 1992.

50. Народное хозяйство в СССР в 1960 году. Статистический ежегодник. Территория и население. ЧЛ. М., 1961.

51. Народное хозяйство в СССР в 1990 году. Статистический ежегодник. Социальное развитие. Население. Часть II. М., 1991.

52. Народное хозяйство в СССР в 1990 году. Статистический ежегодник.// http://lost-empire.ru.

53. Народное хозяйство Костромской области в 1980 году. Кострома, 1981.

54. Народное хозяйство Костромской области в 1990 году. Кострома, 1991.

55. Народное хозяйство Костромской области. Иваново, 1969.

56. Народное хозяйство СССР за 70 лет. Юбилейный статистический ежегодник. М., 1987.

57. Народное хозяйство СССР за 70 лет: Юбилейный стат. ежегодник. М., 1987.

58. Социалистическое строительство Союза ССР 1933-1938. M-JL, 1938.

59. Статистический ежегодник 1918-1921 гг. (выпуск первый). Труды Центрального Статистического управления. Том VIII. М., 1922.

60. Цены и тарифы// Под ред. Ш.Я. Турецкого. М., 1969.

61. Цены и ценообразование в СССР. М., 1966.

62. Цены на продовольственные товары народного потребления. Статистические материалы. М., 1963.

63. Ярославская область за 50 лет: очерки, документы, материалы. Ярославль, 1986.д) Личный архив автора:

64. Ананьева А.Г., 1927 года рождения//Архив автора. Запись 12 июня 2010 года. Кострома. 2010.71 .Андреева Н.В., 1968 года рождения//Архив автора. Запись 4 июля 2011 года. Кострома. 2011.

65. Анисимова Д.Ф., 1943 года рождения//Архив автора. Запись 9 июля 2011. Кострома. 2011.

66. Аристова С.М., 1955 года рождения//Архив автора. Запись 9 июля 2011 года. Кострома. 2011.

67. Башкова А.Н., 1941 года рождения//Архив автора. Запись 16 августа 2009 года. Макарьев Макарьевский район Костромской области. 2009.

68. БедняковаЮ.Д., 1945 года рождения//Архив автора. Запись 18 июля 2011. Кострома. 2011

69. Белов М.Н., 1923 года рождения//Архив семьи Беловых. Кострома. 1998.

70. Березина Е.А., 1942 года рождения//Архив автора. Запись 16 августа 2009 года. Макарьев Макарьевский район Костромской области. 2009.

71. Бобылькова A.M., 1949 года рождения//Архив автора. Запись 30 мая 2009 года. Нерехта Нерхтский район Костромской области. 2009.

72. Боркова Т.Р., 1957 года рождения//Архив автора. Запись 27 июня 2009 года. Деревня Петрилово Костромского района Костромской области. 2009.

73. Бояршинова И.И., 1933 года рождения//Архив автора. Запись 1 февраля 2011 года. Кострома. 2011.

74. БулдаковаР.О., 1928 года рождения//Архив автора. Запись 16 августа 2009 года. Кострома. 2009.

75. Вагина В.А., 1937 года рождения//Архив автора. Запись 15 августа 2009 года. Поселок Кадый Кадыйский район Костромской области. 2009.

76. Валенцов Павел Сергеевич. Воспоминания. Музей островской средней школы. Поселок Островское, Костромской области. 1990.

77. Васильева В.В., 1970 года рождения//Архив автора. Запись 9 июля 2011. Кострома. 2011.

78. Власова М.С., 1931 года рождения//Архив автора. Запись 31 июня 2009. Поселок Антропово Антроповский район Костромской области. 2009.

79. Волкова H.A., 1955 года рождения//Архив автора. Запись 12 июня 2009 года. Волгореченск Костромская область. 2009.

80. Воспоминания о Е.А. Васильеве//Архив семьи Васильевых. Кострома. 2009.

81. ГолубеваИ.В., 1955 года рождения//Архив автора. Запись 11 июля 2011. Кострома. 2011.

82. Горячева Т.А., 1956 года рождения//Архив автора. Запись 24 августа 2011 года. Кострома. 2011.-184- •

83. ДомнинаАЛЗ!, 1945 года;рождения//Архивавтора; Запись 10 июля 2011 Кострома. 2011.

84. Екимова Е.М.,1966 года рождения//Архив автора. Запись 20 июля 2011. Кострома. 2011 ■

85. Ерёмина З.Ф., 1933 года рождения//Архив автора. Запись 30 июня 2009 Поселок Аптропово Антроповский район Костромской области. 2009.

86. Иванов П.М., 1967 года рождения//Архив автора. Запись 8 июля 201Г года. Кострома. 2011. .

87. Иванова Jl.ll., 1944 года рожденияУ/Архив автора: Запись«15 июля 2011. Кострома. 2011

88. Иванова Р.Д., 1954 года рождения//Архив автора. Запись 2 июля 2011 года. Кострома. 2011.

89. Камилина Л.Н., 1934 года рождения//Архив автора. Запись 8 августа2009 года. Поселок городского типа Георгиевское Межевской район Костромской области. 2009.

90. Карагодина Л;Н., 1941 года рождения//Архив автора. Запись 12 июля2010 года. Кострома. 2010.

91. Карпова Р:Т., 1932 года рождения//Архив автора. Запись 16 июля>2011 Кострома. 2011

92. Карташова JI.П., 1947 года рождения//Архив автора. Запись 5 июля 2011 года. Кострома. 2011.

93. Ковалева Н.М., 1962 года рождения//Архив автора. Запись 10 июля 2011. Кострома. 2011

94. Кожина Т.В., 1957 года рождения//Архив автора. Запись 12 июня 2011 года. Кострома. 2011.

95. Комарова Л.В., 1945 года рождения//Архив автора. Запись 17 июля 2011. Кострома. 2011

96. Комиссарова Л.Н., 1934 года рождения//Архив автора. Запись 27 июня 2010 года. Поселок Ескино Солигалического района Костромской области. 2010.

97. Коржавина Т.Б., 1946 года рождения//Архив автора. Запись 29 июня 2010 года. Город Нерехта, Костромская область. 2010.

98. Ю.Коркунова Т.М., 1953 года рождения//Архив автора. Запись 1 июля2009 года. Кострома. 2009. 111 .Короткова А.И., 1928 года рождения//Архив автора. Запись 14 марта 2009 года. Деревня Климово Парфеньевского района Костромской области. 2009.

99. Кострова Н.В., 1957 года рождения//Архив автора. Запись 16 августа2010. Кострома. 2011

100. Котов М.Н., 1939 года рождения//Архив автора. Запись 20 марта 2010 года. Кострома. 2010.

101. Кузнецова Т.М., 1952 года рождения//Архив автора. Запись 12 июня 7 марта 2009 года. Кострома. 2009.

102. Кузьмина М.Н., 1968 года рождения//Архив автора. Запись 10 июля2011. Кострома. 2011.

103. Лебедева P.C., 1937 года рождения//Архив автора. Запись 9 августа 2009 года. Поселок городского типа Георгиевское Межевской район Костромской области. 2009.

104. Леонтьевв С.С., 1924 года рождения//Архив автора. Запись 11 декабря2009 года. Поселок Боговарово Костромской области. 2009.

105. Лобанова H.A., 1953 года рождения//Архив автора. Запись 30 января2010 года. Поселок Островское. Островский район. Костромская область. 2010.

106. Лотова А.П., 1939 года рождения//Архив автора. Запись 15 мая 2009 года. Кострома. 2009.

107. Лысенко Л.Г., 1949 года рождения//Архив автора: Запись 31 мая 2009 года. Кострома. 2009:

108. Макарова Л.Д., 1933 года рождения//Архив автора. Запись 1 июня 2009 года. Нерехта-Нерхтский район Костромской области: 2009;124; Макарова М;В., 1934 года рождения//Архив автора: Запись 3 июля 2009 года. Буй Буйский район Костромской области. 2009.

109. Малашенко В.Я., 1934 года рождения//Архив автора. Запись 29 апреля2009 года. Поселок Антропово Антроповский район Костромской области. 2009;

110. Меньшиков И.Д., 1965 года рождения//Архив автора. Запись 22 июля 2011. Кострома. 2011,

111. Моисеева A.A., 1964 года рождения//Архив автора. Запись 9 января2010 года. Кострома. 2010.

112. Моисеева М;Н:, 1924 года рождения//Архив автора. Запись 21апреля 2009 года. Деревня Горловки Антроповского района. 2009;

113. Морев И.Н., 1929 года рождения//Архив автора. Запись 6 апреля 2011. Кострома. 2011

114. Морева Т.А., 1930 года рождения//Архив автора. Запись 6 апреля 2011. Кострома. 2011.

115. Морозова К.И., 1921 года рождения//Архив автора. Запись 7 января 2011 года. Кострома. 2011.

116. Мухина A.B., 1035 года рождения//Архив автора. Запись 15 июля 2011. Кострома. 2011

117. Назарова А.И., 1930 года рождения//Архив автора. Запись 28 июня2009 года. Поселок Антропово Антроповский район Костромской области. 2009.

118. НехаеваВ.М., 1938 года рождения//Архив автора. Запись 15 апреля2010 года. Поселок Сусанино Сусанинского района Костромской области. 2010.

119. Низов А.Н., 1922 года рождения//Архив автора. Запись 5 февраля 2010 года. Поселок Ескино Солигалического района Костромской области. 2010.

120. НизоваВ.Н., 1930 года рождения//Архив автора. Запись 5 июля 2009 года. Плес Ивановской области. 2009.

121. Никифорова Е.Я., 1937 года рождения//Архив автора. Запись 4 апреля 2009 года. Деревня Курилово Буйского района Костромской области. 2009.

122. Николаева Н.Г., 1932 года рождения//Архив автора. Запись 14 августа 2009 года. Поселок Кадый Кадыйский район Костромской области. 2009.

123. Окунева И.А., 1949 года рождения//Архив автора. Запись 14 июля 2011. Кострома. 2011

124. Осипова Т.Г., 1958 года рождения//Архив автора. Запись 12 июня 2011 года. Кострома. 2011.141 .Павлов Ю.Л., 1948 года рождения//Архив автора. Запись 14 июля 2011. Кострома. 2011

125. Павлова Н.П., 1926 года рождения//Архив автора. Запись 26 марта 2010 года. Село Усть-Нея Макарьевского района Костромской области. 2010.

126. Панкова Н.Ю., 1957 года рождения// Архив автора. Запись 10 мая 2010. Поселок Судиславль Судиславский район Костромской области.2010.Л.5.

127. ПантелееваИ.В., 1957 года рождения//Архив автора. Запись 16 апреля 2010 года. Поселок Сусаннино Сусанинского района Костромской области. 2010.

128. Пермирова Т.А., 1946 года рождения//Архив автора. Запись 10 апреля 2010 года. Поселок Зелябки Шарьинского района Костромской области.2010.

129. Пестрева З.П., 1925 года рождения//Архив автора. Запись 16 мая 2009 года. Поселок Антропово Антроповский район Костромской области. 2009.

130. Пестров Н.И., 1932 года рожденияУ/Архив автора. Запись 18 июля2011. Кострома. 2011

131. Петрова А.И., 1952 года рождения//Архив автора. Запись 1 июля 2011 года. Кострома. 2011.

132. Петрова М. И., 1934 года рождения//Архив автора. Запись 17 апреля2010 года. Кострома 2010.

133. Петухова А.Н., 1976 года рождения//Архив автора. Запись 28 июля 2011. Кострома. 2011

134. Платонова В.И., 1933 года рождения//Архив автора. Запись 7 июля2011 года. Кострома. 2011.

135. ПоездоваГ.В., 1946 года рождения//Архив автора. Запись 14 октября 2010 года. Галич Галичский район Костромской области. 2010.

136. Рубцова JI.M., 1942 года рождения//Архив автора. Запись 18 апреля 2010 года. Кострома. 2010.

137. Семенов И.А., 1954 года рождения//Архив автора. Запись 7 июля 2011. Кострома. 2011. :

138. Смелова М.С., 1927 года рождения//Архив автора. Запись 6 июня 2009. Деревня Клкино Нейский район Костромской области. 2010.

139. Смирнов А.Н., 1934 года рождёния//Архив автора. Запись 23 мая 2009 года. Нея Нейский район Костромской;области.

140. Смирнов В:И., 1953 года рождения//Архив автора. Запись 12 июля 2011. Кострома; 2011. ,,

141. Смирнова М.К., 1966 года рождения//Архив автора. Запись 8 мая 2010 года. Кострома. 2010.

142. Смирнова Н.П., 1947 года рождения//Архив автора. Запись 30 июня2010 года. Кострома. 2010.

143. Смирнова Т.В., 1955 года рождения/УАрхив автора. Запись 12 июня. Поселок Ан гропово Костромской области. 2010.

144. Сорокина З.А., 1944годарождения//Архивавтора.Запись20июля 2011. Кострома. 2011

145. Спицина Т.М., 1954 года рождения/УАрхив автора. Запись 2 мая 2010 года. Кострома. 2010.

146. Ступова Е.В., 1963 года рождения/УАрхив автора. Запись 5 июля 2011 года. Кострома. 2011.

147. Сухарева НЛО., 1944 года рождения//Архив автора. Запись 30 июля2010. Кострома. 2011 ;- 190168. Тихонова Е.С., 1951 года рождения//Архив автора. Запись 30 мая 2009 года. Кострома. 2009.

148. Федотова JI.И., 1935 года рождения//Архив автора. Запись 10 августа 2011. Кострома. 2011.

149. Хаметова C.B., 1965 года рождения//Архив автора. Запись 30 мая 2010 года. Солигалич. Костромской области. 2010.

150. Хохлова A.JL, 1966 года рождения//Архив автора. Запись 28 июля 2011. Кострома. 2011

151. Шистеров А.Н., 1940 года рождения//Архив автора. Запись 19 июня 2010 года. Поселок Красное-на-Волге, Костромской области. 2010.

152. ШокшинаН.Д., 1953 года рождения//Архив автора. Запись 3 июля 2010 года. Кострома. 2010.

153. Шульман С.И., 1960 года рождения//Архив автора. Запись 22 июля 2011. Кострома. 2011

154. ЮроваИ.В., 1970 года рождения//Архив автора. Запись 4 июля 2011 года. Кострома. 2011.

155. Юрьева О.С., 1965 года рождения//Архив автора. Запись 3 июля 2011 года. Кострома. 2011.

156. Ячменева O.JI., 1963 года рождения//Архив автора. Запись 12 июня 2010. Поселок Савино Судиславского района Костромской области. 2010.е) Периодическая печать.1. Журналы:

157. Агитатор. № 22. Ноябрь. 1957 г. С.48-49.

158. Народное просвещение № 8-9. 1929.

159. Народное просвещение. 1929. №3-4.

160. Работница. Кострома. 1923.1. Газеты:

161. Волжская новь. Кострома. 1939- 1999

162. Знамя коммунизма. Макарьев. 1950-1980;- 191

163. Красный мир. Кострома, 1920-1991.

164. Макарьевский вестник. Макарьев. 1991-1999.

165. Молодой ленинец. Кострома. 1962.

166. Новая жизнь. П. Георгиевское. 1991-2003.

167. Северная правда 1920-1999;

168. Смена. Кострома. № 2, февраль 1927.

169. Смена. Кострома. № 6, январь 1928.

170. Смена. Кострома. № 7, январь 1928.

171. Смена. Кострома. №2. февраль 1927. JI.1.

172. Смена. Кострома, 1927-1928.

173. Учительская газета. 21 июня 1942.

174. Учительская газета. 1 декабря 1944.2. ЛИТЕРАТУРА:а) Монографии, сборники статей.196.1917 год в судьбах российских граждан. Иваново, 1997.

175. Актуальные вопросы историографии и источниковедения истории школы и педагогики. М., 1986.

176. Андрейчиков Н.И. Свободное время и развитие личности. Иваново, 1962.

177. Анисов М.И. Источники изучения истории советской школы и педагогики. М., 1986.

178. Антропология советской школы: Культурные универсалии и провинциальные практики. Пермь. 1-3 октября 2010 г.

179. Астахова В.И. В.И. Ленин о сущности и социальной природе интеллигенции. Харьков, 1970.

180. Астахова В.И. Советская интеллигенция и её роль в обществе. Харьков, 1975

181. Бейлин А.Е. Подготовка кадров СССР за 15 лет. М — Л., 1932.-192204. Беловинский JI.B. Изба и хоромы: Из истории русской повседневности. М., 2002.

182. Бердова О.В., Лушина Е.А. Костромское учительство (XVIII — начало XX века)/ Отв. Ред.Герасимов A.A. Кострома, 2006.

183. Бессонов Ю. Две жизни. Жизнь и педагогическая работа А. Д. Обуховской. М., 1937.

184. Боффа Дж. История Советского Союза в двух томах. Т 1. От революции до второй мировой войны. Ленин и Сталин. 1917-1941 гг. М., 1990.

185. Будник Г. А. Высшая школа и интеллигенция: советский воспитательный и образовательный эксперимент. 1945-1985 гг. (На материалах Центрального района России), Иваново, 2003.

186. Василевская Е.Г. Формирование учительских кадров в Ярославской губернии после перехода к новой экономической политике //Актуальные проблемы истории науки, Ярославль, 1990.

187. Верт Н. История Советского государства. М., 1992.

188. Веселов В.Р. Формирование учительских кадров в СССР. М., 1983.

189. Виноградова Ф. Мой класс. М., 1949.

190. Волков B.C. Коммунистическая партия и техническая интеллигенция в период строительства социализма в СССР (1926-1937). Л., 1975.

191. Волков Д. А., Миловидов В. Л., Рябинин А.Н. Костромской государственный университет: страницы истории и современность. Кострома, 2002.

192. Вопросы истории и историографии социалистической культуры. М., 1987.

193. Гибельман И., Равнин И., Фузер Е., Соколов Я. Труд и здоровье педагога. Научно-популярные очерки по материалам обследования института им. В.А. Обуха по изучению профессиональных болезней. М., 1926.

194. Главацкий М.Е. Историография формирования интеллигенции в СССР. Свердловск, 1987.

195. Главацкий М.Е. КПСС и формирование технической интеллигенции на Урале. Свердловск, 1974.

196. Главацкий М.Е. Советская историческая литература о формировании производственно-технической интеллигенции. // Культурная революция в СССР. 1917-1965. М., 1965.

197. Голленгер Г.Ю., Тумаровская А.И. Воспитанница Наталья Николаевна Годоснидская, М., 1939.

198. Голубева H.A. Забота партии об обеспечении школ учительскими кадрами в период подготовки условий для развертывания коммунистического строительства. В кн.: Из истории формирования социалистической интеллигенции. Л., 1972.

199. Голубева H.A. Развитие системы подготовки учительских кадров Российской Федерации в период завершения строительства социализма (1951-1958). В кн.: В.И. Ленин и проблемы культурной революции. Л., 1970.

200. Горбунов В.В. Ленин и социалистическая культура. М-Л., 1972.

201. Григорьев Р. Очерки школьной жизни (дневник учительницы). Прибой. 1928. Ленинград.

202. Данилов A.A., Меметов В С. Интеллигенция провинции в истории и культуре России. Иваново, 1997.

203. Деятельность Коммунистической партии по подготовке и воспитанию учительских кадров в период- социалистического строительства: Сб. научн трудов Моск. заочного пед. ин-та. М., 1981.

204. Дзюбинский С. Н. Народный учитель. Повесть об учителях Ю. Ф. и Н. М. Головиных. М., 1939.- 194229. Дробот M. Великий перелом (учительство о себе). М. 1925.

205. Евдокимов И. Учительница Н.В. Покровская. М. 1937.

206. Ермаков В.Т. Исторический опыт культурной революции в СССР. М., 1968.

207. Желтов К. Записки директора школы. М., 1950.

208. Журавлев C.B. «Маленькие люди» и «большая история»: иностранцы московского Электрозавода в советском обществе 1920-1930-х гг. М., 2000.

209. Журавский Г.Е. Очерки по истории педагогики в связи с историей классовой борьбы. М., 1926.

210. Зак JI.M. Вопросы культурного строительства в советской исторической литературе. // Культурная революция в СССР. М., 1967.

211. Зак JI.M. История изучения советской культуры. М., 1981.

212. Зак J1.M. Процесс формирования советской интеллигенции в современной историографии. // История СССР. 1982. №2.

213. Заработная плата работников непроизводственной сферы. Врачи и учителя. М., 1967.

214. Зубков И.В. Российское учительство: повседневная жизнь преподавателей земских школ, гимназий и реальных училищ. 1870 -1916. М., 2010.

215. Иванов А.И. Ярославский педагогический институт. // Ученые записки ЯГПИ. 1958. Вып. 33.

216. Ингулов И. РКП (б) и учительство.-Что сказал XIII съезд о задачах учительства. М., 1924.

217. Интеллигенты и интеллигентоведение на рубеже XXI века: итоги пройденного и перспективы. Тезисы докладов X Международной научно-теоретической конференции Иваново, 1999.

218. Интеллигенция и политика. Тезисы докладов Межрегиональной научно-теоретической конференции. Иваново, 1991.

219. Интеллигенция и революция. XX век. М., 1985.

220. Интеллигенция. Провинция. Отечество. Иваново, 1996.

221. Историографические и методологические проблемы изучения отечественной школы и педагогики М., 1989.

222. Историческая энциклопедия. Кострома, 2002.

223. История Костромского края XX век. Учебное пособие. Кострома, 1997.

224. История Ярославского края. Ярославль, 2001.

225. К первому всесоюзному учительскому. Свердловск, 1924.

226. Кабанов П.И. История культурной революции в СССР. М., 1971.

227. Каганович И.З. Очерки развития статистики школьною образования СССР. М., 1957.

228. Кадры просвещения. М., 1936.

229. Kapp Э. История Советской России. Книга 1. М., 1990.

230. Квакин A.B. Идейно-политическая дифференциация российской интеллигенции в период НЭПа 1921-1925 гг. Саратов, 1991.

231. Книга памяти. Миловидов B.JI. Страницы Российской истории. Кострома, 2006.

232. Козлина М. Многолетний опыт учителя математики В.В. Андрианова. М., 1937.

233. Козлова Н. Н. Горизонты повседневности советской эпохи: Голоса из хора. М., 1996.

234. Козьякова М.И. Эстетика повседневности: Материальная культура и быт Западной Европы 15-19 веков. М., 1996.- 196262. Константинов H.A., Медынский E.H. Очерки по истории советской школы за 30 лет. М., 1948.

235. КПСС во главе культурной революции в СССР. М., 1972.

236. Кузьмина П.В. психологическая структура деятельности учителя и формирование его личности. Л., 1965.

237. Культура и интеллигенция России в переломные эпохи: XX в. Тезисы докладов Всероссийской научно-практической конференции. Омск. 2426 ноября 1993 г.

238. Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города Нормы и аномалии 1920-1930 годы. СПб., 1999.

239. Лейкина-Свирская В.Р. Интеллигенция в России во 2-ой половине XIX в. М., 1971.

240. Лутченко А.И. Основные этапы формирования советской интеллигенции./ЛСультурная революция в СССР. М.,1967.

241. Лутченко А.И. Советская интеллигенция. М.,1962.

242. Мазаев А.И. Пространственные искусства и быт (1917-1932) / Страницы истории советской художественной культуры. 1917-1932. М., 1989.

243. Макаренко А. С. «О коммунистическом воспитании». Избранные педагогические произведения. М., 1952.

244. Методология исследования истории, экономики и культуры российской провинции. Кострома, 2001.

245. Миловидов В.Л. Страницы российской истории: избранные статьи и очерки. Кострома, КГУ им. НА. Некрасова, 2006.

246. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. В 3 т. Т2. М., 1993.

247. Минц И. И. Великая Октябрьская социалистическая революция интеллигенция. //Интеллигенция и революция: XX век. М., 1985.

248. Нормы и ценности повседневной жизни: Становленій социалистического образа жизни в России, 1920-1930-е годы. СП€» 2000.

249. Нужда и порядок: история социальной работы в, России, XX в.: 0€-науч. ст. / Под, ред. П.В. Романова, Е.Р. Ярской-Смирновой. Сарато 2005.2790 профессиональной этике учителя. Свердловск, 1963.

250. Паначин Ф.Г. Педагогическое образование в РСФСР: историюс педагогические очерки. М-Л., 1979.

251. Паначин Ф.Г. Педагогическое образование в СССР. Важнейшие этапе истории и современное состояние. М 1975.

252. Паначин Ф.Г. Управление просвещением в СССР. М., 1977.

253. Педагогическое образование: опыт, проблемы, перспективы. Сборщ^^ научных трудов АПН СССР. М., 1989.

254. Петров Н.А. Личный пример учителя. М., 1939.

255. Печерникова И.А. Учительница-орденосец Т.И. Бабайкина. Горьковский обл-издат. 1939.

256. Писцовая книга г. Костромы 1627/28 1629/30 гг./Археограф. подготс Л.А. Ковалевой; Сост.: Л.А. Ковалева, О.Ю. Кивокурцева. Кострома; 2004.

257. Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России: 30-е годы: город / Ш. Фицпатрик; пер. с англ. Л. Ю. Пантина. 2-е из М., 2008.

258. Поиски новых подходов в изучении интеллигенции: проблемы теории методологии, источниковедения и историографии. Тезисы докладемежгосударственной научно-теоретической конференции. Иваново, 1993.

259. Проблемы изучения истории российской интеллигенции и культуры В вузовских исторических курсах. Тезисы докладов межгосударственной научно-теоретической конференции. Иваново, 1994.

260. Провинциальная культура и культура провинции. Кострома, 1995.

261. ПушкареваН.Л. Тендерная теория и историческое знание. СПб., 2007.

262. Рожков А. Ю. В кругу сверстников. Жизненный мир молодого человека с советской России 1920 — х гг. Краснодар, 2002.

263. Роль провинции в становлении и развитии русской государственности. Кострома, 2003.

264. Российская интеллигенция в отечественной и зарубежной историографии. Тезисы докладов межгосударственной научно-теоретической конференции. Иваново, 1996.

265. Российская интеллигенция: XX век. Тезисы докладов и сообщений научной конференции. Екатеринбург. 23-24 февраля 1994 г.

266. Российская провинция и ее роль в истории государства, общества и развитии культуры народа. Кострома, 1984.

267. Самуйленков Д.Ф. Мастерство, педагогический такт и авторитет учителя. М., 1957.

268. Сахаров А.Б. Правонарушение подростка и закон. Преступность несовершеннолетних и борьба с ней в СССР. М. 1967.

269. Семенова В.В. Качественные методы: введение в гуманистическую социологию. М., 1998.

270. Советская интеллигенция краткий очерк истории (1917-1977). М., 1977.

271. Советская интеллигенция: история формирования и роста. (19171965). М., 1968.

272. Спирин Л.Ф. Формирование профессионально-педагогических умений учителя-воспитателя. Ярославль, 1976.-199303. Стуков В.Н. От Шкраба к советскому учителю. Ярославль. 1925.

273. Сысоев М.И. К вопросу о развитии педагогического образования в Российской Федерации в первые послевоенные годы. В кн.: Ученые записки Ленинградского педагогического института, 1970. Т.З.

274. Тринадцатый съезд партии РКП (б). Май 1924 года. Стенографический отчет. М., 1963.

275. Утехин И. Очерки коммунального быта. М., 2001.

276. Учительство на новых путях. Л., 1925.

277. ЗОБ.Федюкин С.А. Октябрьская революция и интеллигенция, некоторые методологические аспекты проблемы// Интеллигенция и революция XX век. М., 1985.

278. Федюкин С.А. Партия и интеллигенция. М., 1983.

279. ЗЮ.Филмер П. Об этнометодологии Гарольда Гарфинкеля // Новые направления в социологической теории. М., 1978.

280. Хосхинг Дж История Советского Союза 1917 1991. М, 1995.

281. Худоминский В.П. Развитие системы повышения квалификации педагогических кадров советской общеобразовательной школы. 19171981. М., 1986.

282. ЧернокозоваВ.Н., Чернокозов И.И. Этика учителя. Киев, 1973;

283. ЗН.Шкляр Н.Г. Большая жизнь. Повесть о жизни и работе народной учительницы Ю.М. Савельевой. М., 1939.

284. Щербаков В.И. психологические основы формирования личности советского учителя. Л., 1967.

285. Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. Описание, объяснение, понимание социальной реальности. М., 1998.

286. Яковлев A.C. Народный учитель К.И. Муравьева. М. 1939. б) Статьи.1. Статьи:

287. Богданов И. Угроза развитию школьного дела. // Вестник просвещения Костромского края. 1921. №1. С.2-8.-200319. Борис Миронов Когда в России жилось хорошо? Эпизод пятый//Родина. 2008. №8. С. 14-19.

288. Василевская Е.Г. Формирование учительских кадров в Ярославской губернии после перехода к новой экономической политике. // Актуальные проблемы истории науки. Ярославль, 1990. С.78-79.

289. Веселов В.Р. Еще раз о преемственности истории интеллигенции и ее изучения. // Интеллигенция России: традиции и новации. Тезисы докладов межгосударственной научно-практической конференции Иваново, 1987. С.27-29.

290. Веселов В.Р. О конкретно-историческом подходе к понятию «интеллигенция». // Российская интеллигенция: XX век. Тезисы докладов и сообщений научной конференции. Екатеринбург, 1994. С.29-30.

291. Веселов В.Р. Русская интеллигенция и революция. // Интеллигенция и политика. Тезисы докладов межгосударственной научно-практической конференции. Иваново, 1991. С.7-8.

292. Волков Д.А., Миловидов В.Л. Российская интеллигенция как объект изучения: некоторые итоги и проблемы. // Провинция России: тенденции, факторы и перспективы социокультурной динамики. Москва Кострома, 1998. С.57 - 60.

293. Волков Д.А., Миловидов В.Л. Споры о российской интеллигенции вчера и сегодня. // Вестник Костромского государственного педагогического университета им. Н.А.Некрасова. 1998. №4. С.38-42.

294. Герасимов Н.В. Борьба Коммунистической партии за дальнейшее развитие народного образования в годы четвертой пятилетки (По материалам Ярославской области) // Ученые записки Ярослав, гос. пед. ин-та. Вып. XXV. Гуман. науки. Ярославль, 1958. С.25-55.

295. Глаголев П. Учительский вечер// Народный учитель. 1926. № 5. С. 2536.

296. Дейнеко М.О. самообразовании учителей. // Народное образование. 1949. №5. С.34-39.

297. Давыдов А.Ю. Нелегальное снабжение российского населения и власть. 1917-1921 гг.: Мешочники. СПб., 2002. С. 107-126.

298. Ефременко Л. Проблема педкадров//Народное просвещение. 1929. № 8-9. С. 106-109.

299. Жевалваков H.A. Начало социального строительства советского педагогического образования./УСоветская педагогика. 1947. №10. С.71-80.

300. Забелина М. История народного образования в Межевском районе //Новая жизнь. 15 августа 1996.

301. Кафтанникова Е. Кустовые методические объединения. // Народное образование. 1950. №1. С.28-30.

302. Клабуновский И.Г. Четверть века педагогического образования.//Советская педагогика. 1942. №11- 12.

303. Колгушкин Л. А. Костромская старина. Татарская слобода// Краеведческий Альманах «Костромская земля». Вып.2. С. 44-46.

304. Кононенко R Передовая школа. // Семья и школа.-1947.- №11. С.16-17.

305. Корнилова О. О политическом перевоспитании школьных работников.// Агитатор- пропагандист. 1923. №15.33 8. Крылов В. Как живёт и работает наш городской просвещенец // Вопросы просвещения. 1925. № 5. С.23-40.

306. Кузнецова Ю.Б. Ярославский педагогический институт//Высшее образование в России: история, проблемы, перспективы. Ярославль, 1994. С.33-43.

307. Лебедева O.A. Подготовка учительской интеллигенции в провинции в 60-70-е гг.: достижения и просчеты. // Провинция как социокультурный феномен: Сб. науч. тр. Кострома: Изд-во КГУ им. H.A. Некрасова, 2000. Т.2. С. 96-100.

308. Лурия А.Р. Хороший учебник психологии. // Советская педагогика. 1947. №2. С. 32-56.

309. Лысяков Н. Из груды учительских стихов//Народный учитель. 1927. №7-8. С. 67-108.

310. Магарик Н.Е. К истории высшей школы в Ярославле. // Ученые записки ЯГПИ. 1945.Вып.5. С.4-12.

311. Майн В.Н., Груздева Л.В. Школьное образование в России после Великой Отечественной войны // Вестник КТПУ. 1997. №1. С. 107 -109.

312. Малхасян Н.В. Кадровая политика советского правительства в области народного образования в годы Великой Отечественной войны// Ярославский педагогический вестник. Ярославль. 2010.№3. С. 295-297.

313. Малхасян Н.В. Общественная деятельность учительской интеллигенции в годы Великой Отечественной войны// Ярославский педагогический вестник. 2010. №2. С. 76-77. .

314. Миловидов В.Л., Волков Д.А., Рябинин А.Н. Костромской университет//Вестник КГУ. Кострома. 1995. №3. С. 38-42.

315. Миловидов В.Л., Косарев СБ. Российская интеллигенция: взгляд сквозь годы. // Вестник Костромского государственного педагогического университета им. H.A. Некрасова. 1998. № 3. С. 40-48.

316. Миловидов В.Л. Волков Д.А. Годы потерь и поисков. К 80-летию КТПУ им. А.Н. Некрасова // Вестник КГПУ. Кострома. 1998. №4. С. 3234.

317. Миронов Б.,Когда в России жилось хорошо? Эпизод пятый. 1931-1945 годы// Родина, август 2008. С.14-19.3510 задачах школ во втором полугодии 1953-1954 учебного года. // Народное образование. 1953. №12. С. 10.

318. Панкратова A.M. Идейно-политическое воспитание в преподавании истории. // Народное образование. 1947. № 9. С. 15.

319. Панфилов В. Вопреки комплексной программе и «Дальтон плану»// Вохмская правда. 1989 г. Январь.-203354. Пнев М.С. Школа раньше и. теперь// Шарьинская коммуна. 10 декабря 1958 года. ;

320. По третьему фронту. 120 верст на лошадях (Впечатления)//Народное просвещение. №3. 1929. С. 129-138.

321. Погребенский; В:. И Исторические корни современных противоречий и трудностей педагогического образования. // Педагогическое образование: опыт, проблемы, перспективы. Сборник научных трудов АПН СССР; М: 1989; С. 27-40;

322. Познанский Н. Новые побеги// Народный учитель. 1925. №3. С. 101.

323. Пушкарева H.JT. «История повседневности»? и/ «история- частной жизни»: содержание и соотношение понятий // Социальная история. 2004. М., 20Ó5. С. 93-113.

324. Пушкарева Н.J1. «История повседневности» и этнографическое, исследование быта: расхождения; и . пересечения // Glasnik Etnografskogo instituía SAN (Beograd). 2005. "N LUI. C. 21-34.

325. Пушкарева H.JI. История; повседневности: предмет и методы // Социальная история. 2007. Mi, 2007. С. 9-21.

326. Пушкарева Н.Л. Предмет и методы изучения истории повседневности//Этнографическое обозрение; 2004. №5. С. 124;

327. Пушкарева Н.Л- Частная жизнь и повседневность: глазами историка // • Вишневский A.F. (ред.) Демографическая модернизация, частная жизньи идентичность в России. Научная конференция? 27-28 февраля 2002 г. Тезисы докладов. М., 2002. С. 44-46.

328. Работать с широким кругом шодей, опираясь на опыт, коллектива: // Народное образование. 1953. №9. С.4.

329. Разводов Б., Лузгин Д: Из опыта работы кустового методического объединения.//Народное образование. 1948. №1.С.28-32.

330. Рейснер М. А. Интеллигенция, как предмет изучения в плане научной работы.// Печать и революция. 1922. №1. С. 93.

331. Рябинин А. Учительство и НЭП: изучая документы // Северная правда.1991 1 ноября.

332. Рябинин А.Н. Учительство Верхнего Поволжья в пропаганде идей Новой экономической политики. // Интеллигенция* в- политической истории XX века. С. 132-134.

333. Самойленко М. Повысить качество заочной подготовки педагогических кадров//Народное образование. 1947. №2. С. 15-16.

334. Свадковский И.Ф. Важнейшие вопросы коммунистического воспитания. //Народное образование: 1947. №1. С.14.

335. Скробов Н.И. Педагогические чтения. // Советская педагогика. 1948. №4. С.13-18.

336. Смирнов И. На борьбу с формализмом// Народное просвещение №3-4. 1929. С. 144-156.

337. Событие. "Карточные системы" в СССР// 1Шр://ш\ууу.Гттагке1.ги/г/ап1/ап1рау.азр?1с1=439526.

338. Федюкин С. А. Октябрь и интеллигенция: некоторые методологические аспекты проблемы. // Интеллигенция и революция: XX век. М., 1985.С.21.

339. Хорькова Е.П. Традиции русской'интеллигенции. // Интеллигенция в политической истории XX в. Иваново, 1992. С. 16-21.

340. Цветкова П. Со всем пылом души(воспоминания)/ Северная правдам Кострома. 1967. 7 января.

341. Шарифуллина Ф.Л. История формирования и традиционная культура татар города Костромы//Романовские чтения. Центр и провинция в системе российской государственности: материалы конференции. Кострома, 26-27 марта 2009 года. Кострома. 2009. С.

342. Энгельс Ф. К жилищному вопросу // Маркс К., Энгельс ^. Сочинения. М.,1961. Т. 18. С.239.

343. Борисова; Л.Г. учительство как социально-профессиональная группа; Дисс. к.философ.н. Красноярск, 1971.

344. Будник Г.А. Формирование интеллигенции в: советской высшей школе 1945-1985 гг. (На материалах центрального района России).: Автореф. дисс. докт. ист. наук. Иваново,2004. . .

345. Васильева Л.Е. Роль женщины в социально-экономической и политической сферах жизни советского общества в 1945-1965 гг. (на материалах Саратовской области).: Дисс. канд. ист. наук. Саратов, 2004.

346. Веселов; В.Р: Деятельность коммунистической партии по; формированию? советского учительства и усилению его роли в; строительстве социализма в СССР (1917-1937 гг.).: Дисс. докт. ист. наук. Иваново, 1983.

347. Витухновский Г.В. Борьба за учительство (1917 — 1919гг.) Автореферат дисс. .канд. ист. наук. М., 1949.

348. Дукарт С.А. Интеллигенция Сибири в послевоенные годы (1945-1953 гг.): Вопросы .теории и историографии.: Дисс. канд. ист., наук. Томск,1997. ' .•■. :■'.■'. ' ;

349. Емельянов И;И: Советская школа Костромской губернии в период иностранной военной интервенции и гражданской войны (1918 -1920). Дисс. канд. ист. наук. М;, 1954.

350. Ермушин М.В. Формирование технической интеллигенции в 19211929 гг. (на материалах Верхнего Поволжья):: Автореф. дисс. канд. ист. наук. Кострома, 2001.

351. Казарин В.Н. Педагогическая и научная интеллигенция Восточной Сибири: формирование, облик, деятельность вт. половины 40-х сер. 60-х гг. XX века.: Автореф. дисс. докт. ист. наук. Иркутск, 1998.

352. Кокарев A.A. Борьба коммунистической партии за формирование учительских кадров в первые годы советской власти (1917 1920) Автореферат дисс. канд. ист. наук. JL, 1955.

353. Красовская Н.И. История советской школы в Иванове. Дисс. канд. ист. наук. М, 1953.

354. Красовская Н.И. История советской школы в Иванове.: Автореф. дисс. канд. ист. наук. М., 1953.

355. Петрова Г.В. Формирование учительской интеллигенции: 1917 -середина 20-х гг. (на материалах Верхнего Поволжья): Дисс. канд. ист. наук. Кострома, 2001.

356. Пивень В.Н. Партийно-государственная политика в области культуры в 1945-1953 гг.: опыт и уроки (на материалах юга России).: Дисс. докт. ист. наук. М., 2004.

357. Салова Ю.Г. Организация системы школьного образования в Верхнем Поволжье в первые годы новой экономической политики. Дисс. канд. ист. наук. Ярославль, 1992.

358. Сизов С.С. Взаимоотношения интеллигенции и власти в советском обществе 1946-1964 гг.: на материалах Западной Сибири.: Автореф. дисс. докт. ист. наук. Омск, 2002.

359. Супрун А.П. Психосоматическая адаптация молодого учителя. Дисс. к.псих.н. JL, 1983.

360. Худоминский П.В. Становление и развитие системы повышения квалификации учителей советской образовательной школы.: Дисс. канд. ист. наук. М., 1972.

361. Штейнбук B.C. Борьба большевистской партии за завоевание учительства и вовлечение его в активное социалистическоестроительство. (1917 — 1925гг.). Автореферат дисс. канд. ист. наутс —Л.1950.г) Зарубежная историография.

362. Байроу Д. Интеллигенция и власть: советский опыт. // ОтечественЕ^:^^^ история. 1994. №2. С. 122-134.

363. Бараш Б. О подготовке учителя советской школы. // Народное образование 1949. №3. С. 34-39.

364. Боффа Дж. История Советского Союза в двух томах. Т.1. От революции до второй мировой войны. Ленин и Сталин. 1917-1941 гзг. М., 1990.

365. Верт Н. История Советского государства. М., 1992.

366. Kapp Э. История Советской России. Книга 1. М., 1990.

367. Криптон К. История советского образования и его изучение в Нью-Джерси, 1973.

368. Кром М.М. Историческая антропология в поисках самоопредел^^геазтя. Дискуссии 70-80-х годов// http://snoistfak.mgpu.ru/Gender I ii s^pry/ methology/me 16.htm.

369. Фицпатрик Ш. Классы и проблемы классовой принадлежности в Советской России 20-х гг. // Вопросы истории. 1990. №8. С. 16-31.

370. Хосхинг Дж. История Советского Союза 1917 1991. М, 1995.