Повтор фразеологических единиц как средство интеграции сверхфазовых единств

Островская, Татьяна Рауфовна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Повтор фразеологических единиц как средство интеграции сверхфазовых единств

Год: 1996
Автор научной работы: Островская, Татьяна Рауфовна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 10.02.04

Диссертация по филологии на тему 'Повтор фразеологических единиц как средство интеграции сверхфазовых единств'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Повтор фразеологических единиц как средство интеграции сверхфазовых единств"

• . од 1 и ь

На правах рукописи

ОСТРОВСКАЯ Татьяна Рауфовна

ПОВТОР ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ КАК СРЕДСТВО ИНТЕГРАЦИИ СВЕРХФРАЗОВЫХ ЕДИНСТВ

(на материале художественных произведений английских и американских авторов)

Специальность 10.02,04 - германские языки

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 1996

Работа выполнена на кафедре лексики английского языка Московского педагогического государственного университета имени В.И. Ленина.

Научный руководитель:

кандидат филологических наук, профессор СИДЯКОВА Н.М.

Официальные оппоненты:

член-корреспондент РАЕН, доктор филологических наук, профессор ШАХНАРОВИЧ A.M.

кандидат филологических наук, доцент ВОРОНИНА А.З.

Ведущая организация - Московский государственный лингвистический университет.

Защита состоится "10" апреля 1996 г. в часов на заседании

Диссертационного совета К 053.01.04 в Московском педагогическом государственном университете имени В.И. Ленина по адресу: 117571, Москва, пр. Вернадского, д. 88.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета имени В.И. Ленина по адресу: 119435, Москва, ул. Малая Пироговская,

Д. 1.

Автореферат разослан «.

Ученый секретарь диссертационного совета

Реферируемая диссертация посвящена изучению стилистического приема повтора фразеологических единиц как средства интеграции сверхфразовых единств. Сверхфразовое единство (далее — СФЕ) интерпретируется как минимальная дискретная единица текста, представляющая собой тематическую, лексико-синтаксическую целостную структуру, состоящую из более чем одного самостоятельного предложения, характеризуемую параметрами текстовых категорий, обладающую смысловой завершенностью в контексте связной речи и собственным просодическим комплексом, относящуюся к сфере функционирования языковых единиц в тексте. Изучение процесса интеграции СФЕ проводится посредством анализа неоднократной реализации фразеологической единицы и выявления степени ее участия в создании текстовых категорий, а именно информативности, модальности и связности, способствующих более глубокому пониманию содержания текста.

Предметом исследования является фразеологическая еди-пица (далее — ФЕ), под которой мы понимаем, "устойчивое сочетание лексем с полностью или частично переосмысленным значением" (A.B. Кунин, 1970, с. 210). Известно, что фразеологический корпус языка является сложной системой, элементы которой обладают дифференциальными семантическими, структурными, функциональными свойствами. Мы исходим из таких важных ее положений фразеологической концепции А.В.Кунина, как устойчивость ФЕ, способствующая взаимодействию фразеологического значения и контекста, полное либо частичное переосмысление значения ФЕ, влияющее на формирование ее стилистических свойств, и раздельнооформленность ФЕ, являющаяся основой ее окказиональных преобразований.

текста и его категорий, способствующим рассмотрению реализации в нем различных языковых единиц, в том числе знаков вторичной номинации как неограниченного резерва коммуникативной деятельности языка; теоретической и практической необходимостью определения текстообразующей и стилистической значимости повтора фразеологических единиц в свете теории речевых актов; недостаточной разработкой проблемы фразеологического повтора как средства интеграции текста. Анализ выполнен в русле структурно-семантического и функционального направлений фразеологической стилистики, коммуникативной лингвистики и лингвистики текста.

Научная новизна исследования состоит в выявлении механизма взаимодействия фразеологической единицы и сверхфразового контекста как микроструктуры текста, в выделении коммуникативно-прагматического параметра изучения тексто-образующих свойств ФЕ, в комплексном анализе текстообразующей роли повтора ФЕ в текстах различной композиционно-речевой формы, в изучении функционирования ФЕ на уровнях трехступенчатой модели:

сверхфразовая фразеологическая конфигурация (неоднократная реализация ФЕ и сверхфразовый контекст)

повтор фразеологической единицы (вторичная реализация ФЕ и фразовый контекст)

фразеологическая конфигурация (первичная реализация ФЕ и фразовый контекст)

Кроме того, новым в исследовании является выделение повтора фразеологической единицы как фактора, влияющего на информативность, модальность и степень связности фрагментов текста.

Теоретическая значимость работы определяется тем, что в ней благодаря системному подходу и генетическим схемам описания объекта исследования проведен комплексный анализ текстовой актуализации ФЕ, позволяющий уточнить коммуникативный аспект типологии диалогических единств, содержащих повтор ФЕ; обозначить пути формирования единого тематического блока, включающего в себя цепочку СФЕ, на основе ак-

туализации ФЕ; описать влияние социальных и индивидуальных признаков коммуникантов на процесс вербального общения.

Предложенная в работе функционально-семантическая классификация повтора ФЕ, анализ особенностей синтаксиса диалогического текста и его тема-рематического членения при неоднократной реализации ФЕ, отражающий зависимость между языком как системой и текстом как формой его актуализации, способствуют дальнейшей разработке проблем диалогической коммуникации.

Практическая ценность определяется тем, что основные положения, полученные в ходе исследования, результаты и выводы могут найти применение в теоретических курсах и семинарах по проблемам реализации текстообразующих потенций ФЕ, при чтении лекций и спецкурсов по фразеологии, стилистике, теоретической грамматике и лингвистике текста, а также в практике преподавания английского языка, так как овладение данным приемом способно придать речи на иностранном языке большую экспрессивность и динамизм. Анализ фразеологии в русле коммуникации, опирающийся па основные положения психологии порождения и восприятия речи, имеет непосредственный выход в прикладную лингвистику, а также в практику преподавания фразеологии как самостоятельной лингвистической дисциплины.

Цель настоящего исследования - изучение особенностей функционирования фразеологических единиц на сравнительно продолжительном участке текста, определение роли ФЕ в кон-ституировании следующих атрибутов СФЕ: структуры СФЕ, средств интеграции, информативности, модального рисунка СФЕ, сверхфразового контекста.

Исходя из результатов исследования, на защиту выносятся следущие основные положения диссертации:

1. Сверхфразовая фразеологическая конфигурация есть минимальная речевая структура, выявляющая взаимодействие и взаимообусловленность неоднократной реализации фразеологических единиц и сверхфразового контекста. В пределах сверхфразовой фразеологической конфигурации происходит

фиксация фразеологического значения и экспликация вторичного кодового значения ФЕ, порождаемого контекстом.

2. Типология сверхфразовых фразеологических конфигураций, предложенная на основе коммуникативного моделирования сверхфразовых единств, способствует выявлению коммуникативно-прагматических функций повтора ФЕ, выполняемых им в зависимости от языковой природы контекста. Сверхфразовые фразеологические конфигурации диалогической и монологической речи, содержащие повтор ФЕ, обладают определенным набором облигаторных и факультативных характеристик, демонстрирующих своеобразие языка и стиля действующих лиц, способы развертывания темы, формы динамического развития акта коммуникации.

3. Повтор ФЕ является средством выделения ФЕ как экспрессивной смысловой доминанты в формулировании логико-смысловой линии содержания СФЕ и формировании композиционно-логической схемы связности СФЕ.

4. Коммуникативно-прагматическая значимость повтора ФЕ как средства когезии СФЕ подтверждается выходом его функционирования за пределы единичного сверхфразового единства и использованием его как средства тематического, образного, эмоционально-экспрессивного объединения цепочки сверхфразовых единств (т.е. последовательно расположенных СФЕ) в тематический блок. Ядерное, рамочное, либо сквозное употребление фразеологической единицы обеспечивает эксплицитно выраженную связь между отдельными фрагментами текста, способствует эффективности понимания его глубинной структуры.

5. Структурные и семантические трансформации, претерпеваемые ФЕ на фоне ее повтора свидетельствуют о регулировании семантического объема используемой ФЕ в соответствии с потребностью речевой ситуации. Характер взаимодействия повтора фразеологической единицы с другими стилистическими приемами окказиональных преобразований ФЕ различной степени компликативности лежит в основе типологии сверхфразовых осложненных фразеологических конфигураций и определяет создание стилистических эффектов, недосягаемых при единичной актуализации ФЕ, ибо ФЕ оказывается в фокусе син-

тагматического и парадигматического рассмотрения ее внешней и внутренней структуры в общем контексте.

Комплексный подход к изучению реализации текстообра-зующих потенций ФЕ в рамках одного СФЕ или цепочки СФЕ потребовал использования обширного методологического аппарата. Основным методом, использованным в работе, является метод фразеологической идентификации, предложенный А.В.Куниным. Этот метод предполагает подход к фразеологии как к микросистеме языка. Выделение ФЕ производится с помощью показателей их устойчивости на фразеологическом уровне. В работе также использованы суперлинеарный метод, контекстологический метод, метод компонентного анализа, метод трансформации контекста и прием элиминации как его разновидность, метод интенционального и акторечевого анализа с привлечением пресуппозиционального анализа, методы грамматического и композиционного анализа текста.

Цель работы и избранные ракурсы анализа определили основные задачи исследования:

— классифицировать СФЕ, содержащие повтор ФЕ, в ракурсе коммуникативно-прагматической интенции.

— охарактеризовать особенности функционирования повтора ФЕ в монологической и диалогической речи.

— провести наблюдение над вторичным кодовым значением ФЕ, значением, порожденным текстом, при полной или частичной рекурренции ФЕ.

— подвергнуть анализу особенности проявления коммуникативного потенциала реактуализированной ФЕ в структурно-семантической и стилистической организации текста.

— выявить связь между неоднократной реализацией ФЕ и контекстуальной и ситуативной информациями, входящими с планом содержания в глубинный смысл текста.

— определить роль повтора ФЕ в создании и развитии

сверхфразового контекста, категорий информативности,

связности и модальности СФЕ.

— определить характерные особенности взаимодействия повтора ФЕ с другими стилистическими приемами.

— провести функционально-стилистический анализ окказиональных преобразований ФЕ на фоне ее повтора.

Цель и задачи исследования обусловили структуру диссертации, которая состоит из предисловия, введения, двух исследовательских глав, заключения, библиографического списка работ по рассматриваемой тематике, списка используемых словарей, списка используемой художественной литературы и приложения.

В предисловии обосновывается актуальность исследования, определяются цель и задачи исследования, предлагается методологический аппарат, описывается структура диссертации.

Введение представляет собой теоретическую базу работы, в которой рассматриваются вопросы членимости текста и его связанности, выделяются основные характеристики его внутренней и внешней структуры, обосновывается избранный ракурс исследования функционирования ФЕ сквозь призму текстовых категорий: информативности, модальности и связности.

В первой главе проводится исследование повтора узуальной формы фразеологической единицы в коммуникативно-прагматическом аспекте, выявляются функции повтора ФЕ и его роль в структурировании фрагментов текста различной коммуникативно-прагматической интенции, приводится композиционно-смысловая схема сверхфразовых единств, образуемая неоднократной актуализацией ФЕ, анализируется информационная аранжировка СФЕ и создание модального контура СФЕ на фоне повтора ФЕ.

Вторая глава представляет собой исследование функционально-стилистического аспекта взаимодействия повтора ФЕ и окказиональных преобразований ФЕ различной степени ком-пликативности, демонстрирующих синтаксические и семантические изменения в компонентной структуре ФЕ, а также трансформации в структуре фразеологического значения, анализируется их взаимообусловленность и взаимосвязь.

Заключение является резюмирующей частью диссертации, репрезентирующей основные положения исследования и выводы, сделанные в ходе решения поставленных задач.

Материалом для диссертации послужили художественные произведения современных английских и американских авторов общим объемом около 13 ООО страниц. В ходе контекстуально-прагматического и функционально-стилистического типов ана-

ли за интегральных свойств неоднократно актуализированной фразеологической единицы был использован корпус сверхфразовых единств, насчитывающих 2 700 фразоупотреблений.

Апробация работы. О результатах исследования докладывалось на заседаниях кафедры лексики английского языка Московского педагогического государственного университета им. В.И.Ленина, на отчетных научных конференциях МПГУ им. В.И.Ленина (1994, 1995), на конференциях научных сотрудников и аспирантов в Институте языкознания РАН г. Москва (1994). Основные теоретические положения диссертации изложены в 4-х публикациях.

Содержание работы. Сущность процесса интеграции состоит в объединении частей текста с целью достижения его смысловой целостности, которая осуществляется различными формами связи. Говоря о целостности, мы имеем в виду смысловые, эстетические, прагматические характеристики текста в отличие от связности, рассматриваемой как лингвистическая категория, включающая в себя определенный арсенал языковых средств. Немаловажная роль в создании внутрисегментной и сверхсегментной интегрированности текстовых фрагментов принадлежит повтору фразеологических единиц, действующему на уровне сверхфразовых единств. Фразеологическая единица есть языковой знак вторичного образования, неотъемлемой частью которого (помимо денотативного и сигнификативного аспектов значения) является коннотация, включающая экспрессивный, эмоционально-оценочный и функционально-стилистический компоненты. При этом экспрессивный и эмоционально-оценочный компоненты значения ФЕ отражают отношения говорящего к предмету общения, стилистический компонент, в свою очередь, характеризует условия общения. Функционирование фразеологической единицы в качестве повторяющегося элемента способствует приращению добавочных смыслов в тексте, основанном на обогащении ФЕ смысловой и эмоциональной информациями вследствие ее повторения.

Коммуникативная ориентация в исследовании фразеологической системы языка позволила расширить традиционный взгляд на фразеологическую единицу как на специфический элемент текста. В основе нашего понимания коммуникативно-

прагматического аспекта описания неоднократной реализации фразеологических единиц в тексте лежит признание того факта, что язык, выполняя функцию общения, служит не только для передачи информации, но и для эстетического воздействия на собеседников, которое требует от адресанта выбора наиболее эффективных языковых средств. При выявлении прагматического значения ФЕ необходимо подвергнуть анализу контекст, в котором она реализуется. Опираясь на определение А.В.Куниным фразеологической конфигурации как результата взаимодействия фразеологической единицы и стилистического контекста представляется логичным определить сверхфразовую фразеологическую конфигурацию как результат взаимодействия первичной реализации узуальной ФЕ и сверхфразового контекста как стилистического актуализатора ФЕ, стимулирующего ее повтор в пределах сверхфразового единства.

Сверхфразовая конфигуративяая модель повтора ФЕ есть не что иное как средство фиксации и объективации структурно-семантических, коммуникативно-прагматических и функционально-стилистических предпосылок вторичной актуализации ФЕ. На основе коммуникативного моделирования сверхфразовых фразеологических конфигураций в данной работе представлена типология повтора ФЕ по характеру его участия в системе текстовых категорий. Так, повтор ФЕ, действующий в пределах сверхфразовой фразеологической конфигурации диалогической речи, существует как построение, порожденное первичным употреблением ФЕ и представляет собой зависимую, подчиненную структурно-семантическим связям часть диалогического единства, которое отражает коммуникативный акт, обладающий двусторонней направленностью и учитывающий альтернацию ролей. Результатом коммуникативного моделирования сверхфразовых фразеологических конфигураций диалогической речи является выделение моделей, характеризуемых коммуникативным заданием, коммуникативной целью, условиями их реализации в тексте. Данные положения позволили выделить следующие модели:

1) утверждение — подтверждение,

2) утверждение — отрицание утверждения,

3) переспрос.

Выделение сверхфразовых конфигуративных моделей потребовало введения некоторых терминов для обозначения семантического разнообразия повтора ФЕ. Модель "утверждение — подтверждение" лежит в основе консентуального (от англ. "consent" — согласие) повтора ФЕ. Консентуальный повтор ФЕ сопровождается контекстуальным расширением семантического объема ФЕ и вариативностью формы реализуемой ФЕ:

1) повтор ФЕ в полной форме:

"But the things's destroyed. Not by you at all."

"Just an act of God", put in Lady Julia. "Exactly", agreed Sir Gregory. "A very good way of putting it. Act of God. No obligation on our part to pay you a penny." (P.G. Wodehouse. "Heavy Weather").

2) хшмпонентный повтор ФЕ:

"And I'm to have a free hand with the gang?" he questioned, his eyes as cold as grey agates.

"A free hand. All I ask is that you keep that mill running". (M.Mitchell."Gone with the Wind").

3) реплика-подхват на основе ФЕ, заключающийся в реализации начального компонента фразеологической единицы в реплике - стимуле и актуализации остальных компонентов ФЕ в реплике - реакции):

"There is по fuss - just curiosity ?"

"Which killed the cat", Gaby promptly replied and they both laughed. (A.Beaumont. "Secret Whispers").

Дисконсентуальный (от англ. "disconsent" — несогласие) повтор ФЕ, реализуемый в пределах сверхфразовой конфигура-тивной модели "утверждение — отрицание утверждения", осуществляется средствами цитирования и квазицитирования. Разница между ними состоит в точности воспроизведения итеративного компонента в реплике - реакции: при цитировании она абсолютна, при квазицитиропании элементы реплики — стимула могут подвергаться трансформации в реплике — реакции, вплетаясь в словесную ткань персонажа. Дисконсентуация трактуется нами в широком смысле как отрицательная реакция на слова собеседника (несогласие, недоумение, возмущение, негодование, протест) и выражаемая интонационными, грамматическими и лексическими средствами.

Например:

"You're pulling my leg."

"I am not pulling your leg. Nothing would induce me to touch your beastly leg. (P.G.Wodehouse. "Right ho, Jeeves").

Переспрос, актуализирующий повтор ФЕ, свидетельствует о необходимости получения дополнительной или уточнения имеющейся информации предметно-логического или эмоционально-оценочного плана. Коммуникативная модель "переспрос" включает в себя реализацию реплики - стимула с участием фразеологической единицы и реплики - реакции в форме вопроса, включающей в себя вторичную актуализацию ФЕ, либо стимулирующей повтор ФЕ. На основе исследования характера семантического взаимодействия рекуррируемой ФЕ со сверхфразовым контекстом в модели переспрос в работе выделяется:

1/ модальный или экспрессивный переспрос, заключающийся во вторичной реализации фразеологической единицы, обладающий ярким интонационным контуром и сопровождающийся наличием экспликатора модального смысла высказывания:

"Might I take the liberty, Mr.Gallahad?"

"Don't talk rot, Beach. Liberty? We've known each other since we were kids... " (P.G. Wodehouse. "Jeeves in the Offing").

2/ диктальный или информативный переспрос, состоящий из вопросительных полных либо усеченных конструкций:

"She loves те like billy-o. But there are wheels within wheels."

"What do you mean?"

"It's an expression. Wheels within wheels. Why wheels? What wheels? Still there it is". (P.G.Wodehouse. "Cocktail Time").

В ходе анализа повтора ФЕ в сверхфразовой фразеологической конфигурации диалогической речи были выявлены следующие его функции:

1. композиционно-тематическая функция, характеризуемая соотнесенностью повторяемой фразеологической единицы с информативным наполнением высказывания и ее участием в экспликации содержательно-подтекстовой информации;

2. композиционно-ситуативная функция, характеризуемая соотнесенностью повторяемой фразеологической единицы с речевой ситуацией, разворачиваемой на фоне пресуппозиционных отношений ассоциативных рядов участников коммуникации;

3. композиционно-прагматическая функция, характеризующаяся соотнесенностью повторяемой фразеологической единицы с личностными смыслами коммуникантов, выявляющей широкий спектр модальных значений, которые находятся в прямой зависимости от заряженности ФЕ эмотивностью, позитивной/негативной оценкой.

Коммуникативно-прагматическая направленность повтора фразеологической единицы полностью подчинена коммуникативной стратегии автора и зависит от текстовых функций, которые она призвана выполнять в рамках информативной и модальной структур сверхфразовой фразеологической конфигурации. Коммуникативно-прагматическая ценность повтора фразеологической единицы в диалогической речи велика, ибо в процессе общения участники коммуникации, используя готовые языковые конструкции, реализованные в предыдущем высказывании, посредством повтора выделяют и подчеркивают наиболее весомый по коммуникативной значимости элемент, каковым по праву является фразеологическая единица — яркое языковое средство, украшающее речь, акцентирующее внимание собеседника, оказывающее на него необходимое эмоциональное воз-дествие.

Исследование сверхфразовых конфигуративных моделей монологической речи, содержащих повтор ФЕ, проводится на основе анализа стратегии представления информации и характера развертывания мысли, являющихся существенными качествами монологического высказывания, вытекающими из контекстной природы монологической речи в композиционно-речевых формах: повествование, рассуждение, описание. Монологическое высказывание, как текстовое образование, программируемое говорящим, строится по внутренней логике развития мысли с учетом ситуации общения. Стратегия сообщения мысли определяет и соответствующую тактику ее логического и лингвистического оформления. Механизм движения и оформления мысли в монологической речи подчиняется сложной системе

связей, действующей в пределах сверхфразовой фразеологической конфигурации и характеризующей коммуникативно-прагматические модели монолога. При исследовании роли стилистической организации сверхфразового единства, базирующейся на приеме неоднократной реализации фразеологической единицы, в установлении иерархической упорядоченности средств связи необходимо учитывать следующие аспекты:

1. логический (взаимодействие компонентов монологического высказывания как средства выражения мысли);

2. коммуникативный (взаимодействие компонентов монологического высказывания как единиц коммуникации);

3. лингвистический (взаимодействие компонентов монологического высказывания как средства выражения лексико-семантического и синтаксического единства его текстовой структуры).

Логический аспект изучения взаимодействия ФЕ-содержащих компонентов монологического высказывания отражает процесс порождения речи, происходящий поэтапно. Первый этап характеризуется возникновением ассоциаций, создаваемых в результате столкновения с определенной ситуацией; второй этап обеспечивает поиск и выделение из вербальной памяти адресанта той языковой единицы — слова, словосочетания — значение которой является наиболее точным выражением возникшей ассоциации; третий этап характеризуется приближением значения избранной языковой единицы к образу, порождаемому ситуацией, и реализуется в процессах корреляции (прием идентификации/деидентификации объекта/субъекта посредством повтора ФЕ), коррекции (прием генерализации/конкретизации объекта/субъекта при повторе ФЕ); аргументации (прием толкования значения ФЕ на фоне ее повтора). Данные положения подтверждают тезис о том, что процесс порождения речи не ограничивается рамками предложения, а предполагает программирование отдельного многокомпонентного высказывания как целостной структуры, создаваемой неоднократной реализацией фразеологической единицы.

Коммуникативный аспект анализа взаимодействия ФЕ-содержащих компонентов монологического высказывания тесно связан с выделением коммуникативно-прагматических моделей

монолога с учетом коммуникативной цели, коммуникативного задания как компонентов коммуникативной стратегии высказывания, отражающих механизм поступательпого движепия мысли в развертывании высказывания на основе ФЕ и определяющих соотношение его информативной и эмотивной структур в повествовании, описании и рассуждении. Роль ФЕ как коммуникативной единицы текста, принимающей участие в его структурной, семантической и стилистической организации, вытекает из ее неразложимой семантики и сверхсловного характера, способствующих развитию сложных и разветвленных семантических связей, построенных, в свою очередь, на разнообразных ассоциациях. Эта роль с очевидной наглядностью проявляется в монологическом тексте, где происходит характерное для каждой модели нанизывание и постепенное наращивание информации, требующей для своего языкового воплощения некого средства повышенной степени экспрессивности, каковым по праву является повтор ФЕ.

Лингвистический аспект исследования взаимодействия ФЕ-содержащих компонентов монологического высказывания обусловлен наличием смыслового центра или смыслового стержня, роль которых выполняет фразеологическая единица, являющаяся качественной, неотъемлемой, конструктивно значимой особенностью лексико-семантического и синтаксического строения сверфразовой фразеологической конфигурации монологической речи.

Механизм взаимодействия повторяемой фразеологической единицы с содержательно-фактуальной и содержательно-концептуальной информациями в тексте заключается в воскрешении в памяти значения первичного употребления ФЕ и установлении связи между ним и кодовым значением вторично реализованной ФЕ, созданным текстом в русле коммуникативной интенции авторского замысла. Характер распространения фразеологического значения на сверхфразовый контекст зависит от соположения первичного и вторичного употребления ФЕ и формирует схему структурно-смысловой организации фрагментов текста посредством повтора фразеологической единицы, образующего коммуникативно-смысловой центр сверхфразового единства ( в случае реализации двухчленного контактного по-

втора ФЕ), коммуникативно-смысловой стержень СФЕ (в случае реализации многочленного контактного повтора в цепочке СФЕ), коммуникативно-смысловую рамку (в случае дистантного расположения исходной и повторяемой ФЕ). Текст прогнозирует и предопределяет появление повтора ФЕ как структурно-стилистического средства когезии в достижении композиционно-смысловой целостности текста, которая свидетельствует о внутрисегментной и сверхсегментной интегрированности его компонентов, а также создает экспрессивно-эмоциональный топ и выполняет коммуникативно-прагматические задания. К числу облигаторных характеристик сверхфразовой фразеологической конфигурации мы относим экспрессивность, змотивность, оце-ночность, являющиеся компонентами фразеологического значе-пия, образность, присущую фразеологическим единицам с яркой мотивированностью и живой внутренней формой, уникальность, заключающуюся в невозможности построения аналогичных структур на основе определенного схематического принципа, прагматическую неоднозначность, выявляемую при анализе взаимодействия вторичной реализации ФЕ и сверхфразового контекста, функционально-стилистическую неограниченность, включающую широкий реестр стилистических эффектов, порождаемых повтором фразеологической единицы.

Факультативными характеристиками сверхфразовой фразеологической конфигурации являются: дополнительная экспрессивность, достигаемая наличием средств эмфатической синтаксической связи между высказываниями, а также графическим и интонационным оформлением повтора ФЕ, дополнительная эмоциональность, оценочность, представляющие собой результат взаимодействия фразеологической едипицы и эмоционально-оценочной лексики, являющихся субъективно-модальными маркерами высказывания, интенсивность, определяемая характером взаимосвязи диалогических реплик и степенью сцепления речи персонажей посредством фразеологической единицы, неожиданность, заключающаяся в самом повторе фразеологической единицы и повороте темы сверфразового единства к толкованию или развитию фразеологического значения.

Анализ окказиональной вариативности ФЕ в сверхфразовом единстве представляет интерес в плане изучения особенностей ее текстуальной реализации и в плане выяснения диапазона семантического и структурного варьирования ФЕ на фоне ее повтора. Трансформированная фразеологическая единица при взаимопроникновении повтора ФЕ и стилистических приемов различной степени компликативности выполняет дополнительные стилистические функции, поскольку объем окказионального стилистического изменения измеряется степенью отклонения окказиональной нормы от узуальной. Исследование комбинаторного использования повтора ФЕ и различных средств структурно-грамматических, структурно-семантических преобразований ФЕ основано на том, насколько стилистическое созначение отличается от исходного значения фразеологизма, реализуемого в общем контексте со своим окказиональным вариантом.

Исходя из определения сверхфразовой фразеологической конфигурации в работе дается определение сверхфразовой осложненной фразеологической конфигурации как результата взаимодействия первичной реализации узуальной ФЕ и сверхфразового контекста, стимулирующего повтор ФЕ в транспонированной форме.

Интенсифицирующий тип сверхфразовой осложненной фразеологической конфигурации характеризуется полным сохранением денотативного аспекта фразеологического значения при динамичном развитии коннотативного аспекта значения и является комбинаторным использованием повтора ФЕ и лекси-ко-грамматических преобразований ФЕ, представленных парадигматическими трансформациями компонетов ФЕ, либо изменениями в структурном построении ФЕ посредством добавления, вклинивания, разрыва.

Идентифицирующий тип сверхфразовой осложненной фразеологической конфигурации характеризуется коррекцией денотативного аспекта фразеологического значения посредством проникновения в семантическую структуру ФЕ отдельных слов либо другой фразеологической единицы, сопровождается заменой компонента, конвергенцией ФЕ, синтаксической деривацией ФЕ.

Лимитирующий тип сверхфразовой осложненной фразеологической конфигурации характеризуется полным изменением денотативной характеристики ФЕ и движением ее от фразеологического значения к буквальному, т.е. к значению переменно-свободного прототипа, реализуется приемом двойной актуализации ФЕ.

Видовое разнообразие повтора ФЕ, обусловленное его использованием в сверхфразовых единствах, различающихся коммуникативно-прагматической направленностью и композиционно-логической природой, позволяет выявить языковые особенности художественного текста, их конструктивное значение, дает возможность исследовать взаимосвязь между целью, содержанием и формой ФЕ-включающего высказывания как компонентами триединства его структуры. Итак, повтор фразеологической единицы является эксплицитно выраженным средством связи и семантической скрепой сверхфразовых единств, сохраняя преемственность смысла, нагружая ФЕ дополнительным денотативным, эмоционально-оценочным или стилистическим созначением.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1) Стилистические и текстовые параметры использования повтора фразеологических единиц в стиле языка художественной литературы. Межвузов, сб. науч. трудов. — М.: МГПИ им. В.И. Ленина, 1988, с.14 — 16.

2) Особенности функционирования приема "двойной актуализации" фразеологических единиц в сверхфразовом единстве. Сб. научп. трудов. — М.: МПГУ им. В.И.Ленина, 1994, с. 38 — 42.

3) Реплика — подхват с участием фразеологических единиц (на материале современного английского языка). Сб. научн. трудов. — М.: МПГУ им. В.И.Ленина, 1995, с. 62.

4) Коммуникативный аспект исследования повтора фразеологических единиц в диалогической речи. — В сб.: Прагматика. Семантика. Грамматика. Материалы конференции научных сотрудников и аспирантов. М.: Институт языкознания РАН, 1994г. с 68-49

Поди, к пет. 06.03.96 Объем 1 п. л. Зак. 74 Тир. 100

Типография МПГУ

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Островская, Татьяна Рауфовна

Содержание.

ПРЕДИСЛОВИЕ.

ВВЕДЕНИЕ.11

ГЛАВА I. ПОВТОР ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКОЙ ЕДИНИЦЫ: КОММУНИКАТИВНО-ПРАГМАТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ.

1.1. Актуализация повтора фразеологической единицы в диалогической речи.

1.2. Актуализация повтора фразеологической единицы в монологической речи.

1.3. Актуализация повтора фразеологической единицы в цепочке сверхфразовых единств .97 /

ГЛАВА 2. ПОВТОР ФЕ И ОККАЗИОНАЛЬНЫЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ФЕ: ФУНКЦИОНАЛЬНО-СТИЛИСТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ.

2.1. Интенсифицирующий тип сверхфразовой осложненной фразеологической конфигурации.

2.1 Л. Повтор ФБ и парадигматические трансформации ФЕ.

2.1.2. Повтор ФЕ и добавление.

2.1.3. Повтор ФЕ и вклинивание.

2.1 Л. Повтор ФЕ и разрыв ФЕ.

2.2. Идентифицирующий тип сверхфразовой осложненной фразеологической конфигурации.

2.2.1. Повтор ФЕ и замена компонента ФЕ.Л

2.2.2. Повтор ФЕ и синтаксическая деривация ФЕ*.

2.2.3. Повтор ФЕ и фразеологическая контаминация. Л

2,3. Лимитирующий тип сверхфразовой осложненной фразеологической конфигурации

2.3.1. Повтор ФЕ и двойная актуализация ФЕ

Введение диссертации1996 год, автореферат по филологии, Островская, Татьяна Рауфовна

Данная диссертация посвящена изучению стилистического приема повтора фразеологических единиц как средства интеграции сферхфразовых единств. Объектом исследования является сверхфразовое единство (далее — СФЕ) — минимальная дискретная единица текста, представляющая собой тематическую, лексико-синтаксическую целостную структуру, состоящую из более чем одного самостоятельного предложения, характеризуемую параметрами текстовых категорий, обладающую смысловой завершенностью в контексте связной речи и собственным просодическим комплексом» относящуюся к сфере функционирования языковых единиц в тексте. Изучение интегративных характеристик сверх фразового единства в тексте художественной прозы проводится на основе анализа неоднократной реализации в нем фразеологической единицы, под которой мы понимаем, вслед за А.В.Кушгаым, "устойчивое сочетание лексем с полностью или частично переосмысленным значением11 (Вунин А.В.» 1970» с. 210). Известно, что фразеологический корпус языка является сложной системой, элементы которой обладают дифференциальными семантическими, структурными» функциональными свойствами. В основу отбора нашего материала положена фразеологическая концепция, разработанная А.В.Кунлным (А.В.Кунин> 1972). Мы исходим из таких важных ее положений, как устойчивость ФЕ, способствующая взаимодействию фразеологического значения и контекста, переосмысление значения ФЕ, влияющее на формирование ее стилистических свойств, и раздельнооформленность ФЕТ являющаяся основой ее окказиональных преобразований.

Последние десятилетия знаменуются стремительным развитием лингвистики текста, в задачу которой входит рассмотрение текста с точки зрения его смыслового и идейно-художественного единства, выявление принципов организации и использования речевых средств текста, изучение функционально-стилистического своеобразия языковых явлений в текстах различной коммуникативво-прагматической направленности. Таким образом, актуальность настоящего исследования обусловлена возрастающим интересом лингвистов к изучению текста и его категорий, способствующим рассмотрению реализации в нем различных языковых единиц, в том числе знаков вторичной номинации как неограниченного резерва коммуникативной деятельности языка; теоретической и практической необходимостью определения текстообразующей и стилистической значимости повтора фразеологических единиц в свете теории речевых актов; отсутствием специального исследования проблемы фразеологического повтора как средства интеграции текста. Анализ выполнен в русле структурно-семантического и функционального направлений фразеологической стилистики, когнитивной семантики и коммуникативной лингвистики.

Научная новизна исследования состоит в определении степени участия повтора фразеологической единицы в процессе интеграции текстовых фрагментов различной композиционно-речевой формы, в выявлении механизма взаимодействия повтора ФЕ и сверх фразового контекста как микроструктуры текста, в выделении коммуникативно-прагматического параметра изучения текстообразующих свойств ФЕ, в изучении функционирования ФЕ на уровнях трехступенчатой модели: сверхфразовая фразеологическая конфигурация неоднократная реализация ФЕ и сверхфразовый контекст) г повтор фразеологической единицы (вторичная реализация ФЕ и фразовый кошекст) г фразеологическая конфигурация (первичная реализация ФЕ и фразовый контекст)

Кроме того, новым в исследовании является выделение повтора фразеологической единицы как фактора, влияющего иа информативность, модальность и степень связности фрагментов текста.

Теоретическая значимость работы определяется тем* что в ней благодаря системному подходу и генетическим схемам описания объекта исследования проведен комплексный анализ неоднократной текстовой актуализации ФЕ, позволяющий уточнить коммуникативный аспект типологии диалогических единств, содержащих повтор ФЕ; обозначить пути формирования единого тематического блока, включающего в себя цепочку СФЕ, иа основе актуализации ФЕ описать влияние социальных и индивидуальных признаков коммуникантов на процесс вербального общения *

Предложенная в работе функционально-семантическая классификация повтора ФЕ, анализ особенностей синтаксиса диалогического текста и его тема-рематического членения при повторяющейся реализации ФЕ, отражающий зависимость между языком как системой и текстом как формой его актуализации, способствуют дальнейшей разработке проблем диалогической коммуникации.

Практическая пенность определяется тем, что основные положения, полученные в ходе исследования, результаты и выводы могут найти применение в теоретических курсах и семинарах по проблемам реализации текстообразующих потенций ФЕ, при чтении лекций и спецкурсов по фразеологии, английской стилистике, теоретической грамматике и лингвистике текста» а также в практике преподавания английского языка, так как овладение приемом — повтор ФЕ — способно придать речи на иностранном языке большую экспрессивность и динамизм, Анализ фразеологии в русле коммуникации, опирающийся на основные положения психологии порождения и восприятия речи, имеет непосредственный выход в прикладную лингвистику, а также в практику преподавания фразеологии как самостоятельной лингвистической дисциплины.

Цель настоящего исследования — изучение особенностей функционирования фразеологических единиц на сравнительно продолжительном участке текста, определение роли ФЕ в кон-ституировании следующих атрибутов СФЕ: структуры СФЕ, средств интеграции, информативности, модального рисунка СФЕ, сверхфразового контекста.

Комплексный подход к изучению реализации текстообра-зующих потенций ФЕ в ранках одного СФЕ или цепочки СФЕ потребовал использования обширного методологического аппарата, Основным методом, использованным в работе, является метод фразеологической идентификации, предложенный

А,В.Куниным. Этот метод предполагает подход к фразеологии как к микросистеме языка. Выделение ФЕ производится с помощью показателей их устойчивости на фразеологическом уровне.

В работе использованы: су пер линеарный (стилистический) метод в духе концепции И. Р, Гальперина; контекстологический метод, предложенный Н.Н.Амосовой, позволяющий раскрыть влияние контекста на стилистические функции ФЕ; метод компонентного анализа; метод трансформации контекста и прием элиминации как его разновидность; метод интенционального и акторечевого анализа с привлечением пресуппозиционального анализа; методы грамматического и композиционного анализа текста.

Цель работы и избранные ракурсы анализа определили основные задачи исследования:

1. Классифицировать СФБ, содержащие повтор ФЕ, в ракурсе коммуникативно-прагматической интенции.

2. Охарактеризовать особенности функционирования повтора ФЕ в монологической и диалогической речи,

3. Провести наблюдение над вторичным кодовым значением ФЕ, значением, порожденным текстом, при полной или частичной рекурренции ФЕ.

4. Подвергнуть анализу особенности проявления коммуникативного потенциала реактуализированной ФЕ в структурно-семантической и стилистической организации текста.

5, Выявить связь между неоднократной реализацией ФЕ и контекстуальной и ситуативной ин формациями, составляющими глубинный смысл текста.

Определить роль повтора ФЕ в создании и развитии сверхфразового контекста, категорий информативности, связности и модальности СФЕ.

7* Определить характерные особенности взаимодействия повтора ФЕ с другими стилистическими приемами,

8. Провести функционально-стилистический анализ окказиональных преобразований ФЕ на фоне ее повтора.

Цель и задачи исследования обусловили структуру диссертации, которая состоит из предисловия, введения, двух исследовательских глав, заключения, библиографического списка работ по рассматриваемой тематике, списка используемых словарей и списка художественной литературы,

В первой главе проводится исследование повтора узауль-аой формы фразеологической единицы в коммуникативно-прагматическом аспекте, выявляются функции повтора ФЕ и его роль в структурировании фрагментов текста различной коммуникативно-прагматической интенции» приводится композиционно-смысловая схема сверхфразовых единств» образуемая неоднократной актуализацией ФЕ, подвергаются анализу информационная аранжировка СФЕ и модальный контур СФЕ на фоне повтора фразеологической единицы.

В заключении обобщаются основные положения диссертации и выводы, сделанные в ходе решения составленных задач,

Материалом для исследования послужили художественные произведения современных английских и американских авторов общим объемом около 13 ООО страниц. В ходе контекстуально-прагматического и функционально-стилистического анализа интегральных свойств неоднократно актуализированной фразеологической единицы был использован корпус примеров, насчитывающий 2 700 фразеоупотреблений.

ВВЕДЕНИЕ

В настоящее время наблюдается интенсивное развитие одного из новых направлений в исследовании акта коммуникации — лингвистики текста» в котором отражаются проблемы общей теории текста, исследуется его семантика и структура, средства межфразовой связи. В рамках самой дисциплины сформированы различные подходы к изучению текста как объекта исследования. В. Г .Гак выделяет собственно лингвистику текста, изучающую закономерности его организации, теорию повествования или нарратологию» анализирующую закономерности текстов различных жанров и семиотику» исследующую символику текста (Гак В,Г,, 1976). 0,И.Москальская разделяет лингвистику текста на несколько самостоятельных научных дисциплин: общую теорию текста, грамматику текста и стилистику текста (Москальская О,И.» 1979). Немецкий лингвист Хартманн П. выделяет общую лингвистику текста, лингвистику конкретного текста, лингвистику типологии текстов (Hartmann Р,, 1971).

На современном этапе лингвистических исследований изучение текста идет путем анализа его структурной и семантической сторон и развивается соответственно по двум направлениям:

1) изучение формально-грамматических и лексико-синтаксических связей текста;

2) исследование смысловой структуры текста. В первом случае рассматриваются формальные способы членения и соединения текста, межфразовые связи, имеющие значение для объединения фраз в смысловое и структурное целое. Реализация этих связей происходит в результате использования лексических в синтаксических средств языка (Гиндин С.И.» 1972, Турмачева Н.А., 1973).

При семантическом акценте текст рассматривается как целостная и сложная система иерархически организованных элементов, как особая структура высшего порядка, в которой складываются синтагматические, парадигматические и интегра-тивные отношения между единицами языка, при которых единицы языка приобретают новые дополнительные свойства, которые не равны сумме свойств составляющих его единиц (Гальперин И.Р.,1981, Тураева З.Я., 1986).

Лингвистика текста как новая область языкознания открыла новые перспективы для научных исследований. Лингвисты стали обращать пристальное внимание на функционирование изучаемых ими явлений в тексте, их роль в экспликации текстовых категорий, Этим, очевидно, можно объяснить терминологическое многообразие в определении самого понятия текст. По образному замечанию В,А.Звегинцева текст есть "лингвистическая вселенная", в которой имеет место чрезвычайно сложная иерархия величин и единиц (Звегинцев В.А., 1980, с. 14). В данной работе текст будет пониматься как некое упорядоченное множество предложений, объединенных различными типами лексической, логической и грамматической связи, способное передавать определенным образом организованную и направленную информацию. Текст есть сложное целое, функционирующее как структурно-семантическое единство и характеризующееся информативностью, логической, грамматической и семантической связностью, коммуникативной целостностью, модальностью и смысловой завершенностью] Принимая во внимание, что проблема текста еще далека от своего решения, это рабочее определение представляется нам наиболее полно отражающим многогранную природу текста. В связи с этим большое значение имеет го обстоятельство, на которое обращает внимание О.И.Москальская: "Следует различать два основных объекта лингвистики текста, часто недифференцированно именуемых "текст":

1) целое речевое произведение — текст, то есть текст в широком смысле слова, или макротекст;

2) сверхфразовое единство (сложное синтаксическое целое) — текст в узком смысле слова, или микротексти (Москальская О.И., 1981, с.14).

Одним из наиболее важных является вопрос о единицах текста. M.A.K.Halliday & R.Hasan указывают на невозможность использования "жесткого принципа" при определении границ единицы текста (Halliday М.А.К., Hasan R.t 1976, с.2). ". Поиски структуры формальных признаков организации текста особенно трудны, так как текст может рассматриваться лишь как квант коммуникации и, следовательно, как квант информации со всеми вытекающими отсюда закономерностями смысловой структуры текста" (Колшанский Г.В., 19S4, с. 93).

Ряд исследователей считают, что максимальная синтаксическая единица в языке есть предложение» следовательно, уровень предложения является конечным в иерархии уровней языковых единиц (Рочняк А.М,, 1972; Харченко Н.П., 1974). Все структуры, превышающие по объему предложение, названы речевыми образованиями. Подобная точка зрения представляется нам несостоятельной, ибо, как известно,/одним из способов реализации значения языкового знака является контекст, понимаемый как "языковое окружение, в котором употребляется та или иная лингвистическая единица" (Бархударов Л,С,, 1975, с. 169). В процессе функционирования языка происходит семантическое преобразование языковой единицы как единицы контекста: актуализируясь, лексическое значение трансформируется в "смысл, в уточненное относительно объема и обогащенное рядом новых черт в контексте речи со держание" (Кацнельсон С.Д., 1965, с, 14). Следовательно, на лексико-семантическом уровне анализа художественного текста, исследование влияния контекста на содержание той или иной языковой единицы осложняется наличием сверхфразового контекста, зачастую реализующего значение языковой единицы, недосягаемое в пределах предложения, и являющегося неоспоримым лингвистическим фактом. :

Большинство исследователей признают, что между предложением и законченным словесным произведением существуют промежуточные звенья в виде более или менее крупных объединений предложений. Так, не ограничивая синтаксис рамками предложения, Л.С.Бархударов отмечает, что предметом синтаксиса служит не только структура предложения, но и способы соединения предложений друг с другом в единицы высшего порядка (Бархударов Л. С., 1974, с. 67), По мнению Н.Ю.Шведовой, синтаксис есть сложная организация, представленная подсистемами, находящимися друг с другом в отношении взаимодействия. К сфере синтаксиса текста относятся сложное предложение, диалогическое единство и сложное синтоксическое целое (период) (Шведова Н.Ю., 1975, с. 12.}, М,Я,Блох выделяет три основных синтаксических уровня; уровень элементарного предложения, уровень развернутого предложения и уровень сферхфразвого единства (Блох М,Я,, 1977, с. 86). Мы разделяем мнение лингвистов, признающих существование сверхфразового уровня, поскольку понятие уровня связывается прежде всего с наличием особых единиц, в которых имеет место пересечение функций и средств, и рассматривающих соответственно в качестве основного составного элемента текста единицу сверхфразового уровня. Сферхфразовое единство (СФЕ) — "понятие одновременно синтагматическое и функциональное", под которым понимается "специальным образом организованная замкнутая цепочка предложений, представляющая собой единое высказывание" (Москальская О.И., 1931, с. 17).

М.Я. Блох определяет единицу текста, или, в его терминологии, кумулему как состоящую более чем из одного предложения диктему. Диктема, в свою очередь, представляет собой единицу, "конструируемую предложениями и первоначально выделенную в монологическом письменном тексте", выражающую собственную тему, "которая в составе целого текста представляет собой одну из его более многочисленных или менее многочисленных "микротем", В диктеме как универсальной тематп-зирующей единице текста выявляются четыре важнейших функционально-языковых аспекта речи; номинация (образование пропозитивных имен событий), предикация (отнесение пропозитивных имен событий к действительности), тематизация (скрепление пропозитивных значений в целое), стилизация (подбор языковых средств, снабжающих текст необходимыми коннотациями в конкретных условия общения) (Блох М.Я„ 1984; 1986; 1992, с.4). Не вступая в полемику по поводу определения единицы текста (сложное синтаксическое целое — Поспелов Н.С., 1948; прозаическая строфа — Солгаяик Г.Я,, 1965; компонент текста — Фигуровский И,А., 1961; синтаксический комплекс — Овсянникова М.А., 1968; диалогическое единство — Шведова Н,Ю>, I960; монологическое высказывание

Гаврилова 3»Ф., 1970; суперфраза — Акишина А.А., 1968; гиперфраза — Сыроваткин С.Н., 1972; предикативно-релятивный комплекс — Баталова Т.М., 1977; гиперсинтаксема

Откупщикова М.И,, 1982; текстема — Колшанский Г.В,, 1984; дискурс — Кузнецов С.Н., 1984; супрасинтаксическое единство — Дресслер В., 1978; paragraph unit — Darbyshire

A,Ем 1971), мы используем самый распространенный среди исследователей термин — сферхфразовое единство (СФЕ), представляющее собой не механическую сумму предложений, а качественно новое структурно-смысловое образование, параi метры которого существенно отличаются от параметров предложения" (Гальперин И,Р,, 1981, с, 69),

В.Г,Адмони представляет СФЕ как "органическое сцепление самостоятельных предложений. Элементарные предложения входят в состав сверх фразового единства в качестве их консти-туентов и отличаются от изолированных предложений тем, что они "получают дополнительные смысловые нагрузки" (Адмонл

B.Г„1988).

В качестве основного признака единиц сверхфразового уровня лингвисты называют единство темы или замкнутость содержания, которая проявляется в логико-смысловой общности компонентов. Логическое единство порождает единство семантическое, в котором семантическая связь может выражаться лексическими, грамматическими, синтаксическими, стилистическими средствами.

Принципа тематической доминанты при определении границ СФБ придерживается И.Б.Хлебникова, полагая, что "СФЕ как исходную единицу лингвистического анализа текста с большей уверенностью можно охарактеризовать не столько с формально-структурных позиций, сколько до содержанию — как цепочку предложений, в которой развивается одна общая микротема" (Хлебникова Н.Б., 1983, с. 7). По мнению Е^А.Реферовской, СФЕ — прежде всего "структурированный комплекс", в связи с этим первостепенное значение имеет анализ "многообразных средств, способствующих цементированию содержания" фрагментов текста (Реферовская Е.А. 1978; Потапова Н.Ф., 1985).

Признание статуса СФЕ как семантической единицы текста, слитность содержания которой поддерживается определенными лексико-грамматическими связями, создает научные предпосылки для реального соединения теории о сферхфразовых единствах с практикой исследования лингвистических явлений как грамматического, так и лексического направлений (Гиндин С.И., 1971; Курьянова И.О., 1991, Сатарова А,С., 1991). Исследователи подчеркивают, что СФЕ обладает следующими свойствами: 1) структурная законченность; 2) семантическая и синтаксическая связность предложений, составляющих СФЕ; 3) достаточная степень смысловой завершенности и самостоятельности; 4) относительная системная независимость от контекста; 5) монотемностъ. В строении сверхфразового единства предлагается различать два плана: 1) собственно синтаксический, обнаруживающий внутреннюю структурную организацию СФЕ и связанный с синтаксическими средствами соединения предложений, и 2) композиционно-тематический, определяющий внешний рисунок, контур СФЕ, характер развития мысли, темы (Турмачева Н.А., 1973).

Приняв во внимание теорию о сверхфразовом членении текста Н.И.Серковой, мы определяем СФЕ как функционально речевую единицу, которая отличается от других единиц (слова, словосочетания, предложения) характером соотнесения с действительностью (через группы суждений и умозаключений), характеризуется параметрами информативности, связности, модальности, во внешней речи обозначается сверхфразовым просодическим комплексом (Серкова Н.И., 1982). Выделение нами вышеназванных параметров в качестве облигаторных не случайно. Рассматривая данные категории как базисные категории текста, задающие важнейшие характеристики его структурно-смысловой организации, а также учитывая специфику их выражения, заключающуюся не только во взаимодействии языковых единиц различных уровней, но и в соединении их первичного и вторичного, экплицитного и имплицитного значений, в нашем исследовании предпринята попытка определения роли неоднократной реализации фразеологических единиц как знаков вторичной номинации при формировании категорий информативности, связности и модальности в пределах сферхфра-зового единства.

Одной из фундаментальных работ, выполненных в русле лингвистики текста, является теоретическое исследование И,Р.Гальперина "Текст как объект лингвистического исследования", которое явилось мощным толчком для многостороннего изучения глубинной сущности текста и его категориальной природы. Ведущее положение среди текстовых категорий по праву занимает информативность, так как основной целью текста, а следовательно, и его фрагментов является передача нового, ранее неизвестного, снимающего неопределенность какого-либо сообщения. Информативность понимается нами как способность текста определенной длины (предельно минимальной — в рамках одного сверх фразового единства, предельно максимальной — в рамках цепочки сверхфразовых единств) передавать какой-либо объем информации, Категориальность информативности, по нашему мнению, подтверждается тем фактом, что она, как и любая другая категория, может быть рассмотрена в количественном аспекте, включающем дихотомию "увеличение — уменьшение", а в качественном аспекте, включающем дихотомию "сохранение — изменение". Общеизвестно, что одной из важнейших характеристик художественного текста наряду с информативностью является выполнение определенных эстетических задач. Таким образом, в художественном тексте одновременно происходит многоплановая реализация смысла. Вследствие зтого "художественным произведениям присуща постоянная информативность, и ценность подлинно художественного произведения никогда не падает" (Гальперин И.Р., 1981). В данном случае под информативностью текста имеется в виду его потенциальная "интерпретационная характеристика, позволяющая прогнозировать меру адекватности смыслового восприятия и интерпретации реципиентами получаемых сообщений" (Дридзе Т.М., 1976, с, 35). Лингвистические исследования, направленные на изучение информативности единиц языка в текстах различной функциональноо-стилистической принадлежности, доказывают тот факт, что художественные тексты в силу своей природы способны передавать все три выделенные И. Р. Гальпериным вида информации: содержательно-фактуальную, содержательно-концептуальную, содержательно-подтекстовую (Наер В,Л,, 198$; Сатарова А.Н., 1991).

Содержательно-фактуальная информация (СФИ) заключена в описании фактов, процессов, событий и явлений, происходящих, происходивших, которые будут происходить в окружающем нас мире, действительном, либо воображаемом (Гальперин И.Р., 1981, с. 28); СФИ эксплицитна, легко поддается восприятию, в процессе коммуникации восходит к Фазе сообщения. Со-держательно-концептуалытя информация (СКИ) сообщает читателю индивидуально-авторское понимание отношений между фактами, процессами, событиями и явлениями; СКИ подчинена "концепту автора" и в процессе коммуникации обращена, на наш взгляд, к Фазе обобщения, так как представляет собой либо "вывод, который может быть сделан об объекте описания, либо это мотов, вызвавший к жизни предмет повествования" (Коробова Л.А., 1987, с. 2 8), Иначе дело обстоит с содержательно-под текстовой информацией. Для ее выявления необходим детальный и многосторонний анализ сверхфразового единства как целого и функционирующих в нем частных языковых явлений. Представляется целесообразным обозначить этот вид информации Фазой понимания, поскольку он обладает набором ассоциативных и коннотативных значений, раскрываемых експли-каторавди эмоционально-субъективного характера и включающими в себя авторскую, персонажную и читательскую перспективы, В круг проблем, связанных с исследованием данного вида информации, входит определение роли пресуппозиции и импликации как компонентов, составляющих глубинную структуру текста. Именно эти положения, предполагаемые нами как вполне логичные и достаточно аргументированные, легли в основу анализа участия повтора фразеологической единицы в формировании категории информативности СФЕ, а также меха^ низма его взаимодействия с различными видами информации.

Исходя из понимания текста как целостной системы, состоящей из иерархически организованных подсистем, первостепенное значение среди грамматических категорий текста, обеспечивающих его связность, имеет интеграция, под которой понимается "подчинение частей текста главной мысли", "взаимодействие между компонентами текста", а также парадигматический процесс "объединения всех частей текста в целях достижения его целостности" (Гальперин И.Р., 1981, с.128). Из данного определения следует, что Интеграция тесно связана с информативностью текста и смысловой связностью его фрагментов, с одной стороны, и со структурой текста — с другой. Таким образом, интеграция означает состояние связности отдельных дифференцированных частей в целое, а также процесс, ведущий к такому состоянию, и осуществляется определенным набором средств связи.

Мнения лингвистов сходятся в одном: связность является непременным условием текста и наблюдается на всем его протяжении, Как отмечает В.Г.Болшанский, мы воспринимаем текст "не как лишенное структуры скопление предложений ц даже не как их линейную последовательность, а как структуру, связанную глобально" (Колшанский В.Г., 1984, с.120). Однако в определениях понятий "когерентность" и "когезия" подобное единство взглядов отсутствует.

М.А.Кобрин определяет когерентность как целостность текста, создаваемую коммуникативными, смысловыми и структурными факторами (Кобрин М.А., 1987).

О.И.Москальская полагает, что "когерентность текста ве есть явление только смысловое. Оно проявляется одновременно в виде структурной, смысловой и коммуникативной целостности". Коммуникативная целостность текста заключается в том, что "каждое последующее предложение в сверх фразовом единстве опирается в коммуникативном плане на предшествующее, продвигая высказывание от известного, "данного" к новому, вследствие чего образуется тема — рематическая цепочка, имеющая конечный характер и определяющая границы сверхфразового единства" (Москальская О. И., 1981, с. 21).

Мы поддерживаем мнение А. Н.Сатаровой, рассматривающей связность как внутренний принцип организации текста, объединяющий в своем содержании понятия когезии, когерентности. Однако не можем согласиться с выводом автора о синонимичности терминов "когезия", "когерентность", "связность", "сцепление" (А.Н.Сатарова, 1991).

Е.И.Шендельс обращает внимание на различие терминов "когезия" и "когерентность", ссылаясь на исследования Р.Богранда и В.Дресслера, относящих когезию "к поверхностной структуре текста, его внешним грамматическим зависимостям", а когерентность "к глубинной структуре текста", его содержательной стороне (Е.И.Шевдельс, 1987).

Аналогичную мысль высказывает И.Б.Хлебникова. Когерентность, по ее мнению, означает связность содержания текста любого объема, тогда как когезия предполагает не только смысловую спаянность внутри сферх фразового единства или между ними, но прежде всего языковые средства осуществления связи между двумя элементами в тексте (И.Б.Хлебникова, 1983).

Выделенные M.A.K, Hai Ii day & R.Hasan категории когезии — референция, субституция, эллипсис, конъюнкция (соединение), лексическая когезия — явления структурно -грамматической и лексической связи. За пределами исследования M,A.K.HaIliday & R.Hasan остаются многие лексико-грамматические и семантические средства связи: "тема-рематическое членение предложения, представляющее собой логико-грамматический способ соединения отдельных предложений и зависящая от него расстановка членов предложений, чередование артиклей, распределение временных, залоговых, модальных форм и ряд смысловых факторов — пресуппозиция, импликация" (И.Б.Хлебникова, 1983, с. 11).

Стройную систему средств связи предлагает Н.А.Турмачева. Автор разделяет сегментные показатели связи, среди которых присутствует лексический тип: повтор, синонимия, антонимия, употребление однокорневых слов, употребление слов одного тематического ряда; грамматический тип: употребление союзов, союзных слов, указательных местоимений, слов субститутов, согласования времен, корреляция артиклей; стилистический тип: синтаксический параллелизм, эллипсис, ретардация; и супрасегментяые показатели связи: интонация, паузы (Турмачева H.A., 1973),

Показатели связности текста могут объединяться в 2 основных класса: а) логические показатели связности; б) лингвистические показатели связности.

Лингвистические показатели связности текста, в свою очередь, подразделяются на сложную систему средств связи, среди которых выделяются лексический, грамматический, стилистический виды связи, включающие разветвленную сеть подвидов: повтор, синонимию, корреляцию артиклей, порядок слов, синтаксический параллелизм (Н,А,Левковская, 1979, с. 90). В данном случае "связность" выступает как функционально-семантическая категория, объединяющая логический и лингвистический мир, отражаемый в языке. Таким образом наблюдается совместное действие лексических и грамматических средств образной системы, синтаксической и композиционной организации фрагментов текста.

В.С.Чулкова пишет, что "связность текста достигается за счет взаимодействия различных типов связи, среди них присутствует стилистический тип". Стилистическими ею признаются средства связи, которые являются стилистическими приемами и в то же время служат для выделения отдельных отрезков текста в соответствии с авторской установкой, К данному типу принято относить такие средства связи, как ретардация, параллельные конструкции, эллипсис, то есть в основном синтаксические стилистические приемы, а связность текста, которая достигается за счет использования системы стилистических средств, определяется как стилистическая связность текста (В.С.Чулкова, 1977), В нашем исследовании когезия трактуется как способ внутренней ц внешней связи минимальной дискретной единицы текста, каковой является сверхфразовое единство, представленное вопросно-ответным единством в диалогической речи и распространенным речевым высказыванием в монологической, и осуществляется совокупностью лексикосемантических, логико-грамматических и синтактико-стилистических средств.

Проблема классификации видов и типов категории когезии в сопряженности с категорией информативности получила глубокое освещение в диссертационном исследовании ИХ.Курьяновой, Изучение когезии, проводимое в русле структурного (синтаксического) плана сверхфразового единства позволило свести видовое многообразие когезии в пределах СФЕ к нескольким устойчивым тинам: 1) цепная связь (иначе "зацепление"); 2) параллельная связь; 3) лучевая (радиальная) связь; 4) повтор; 5) следование. Исследование синтаксического аспекта когезии текста на сверхфразовом уровне привело автора к мысли, что "в основе структурной когезии лежит семантическое согласование компонентов текста", среди которых выделены тематическая, логическая и ситуативная разновидности (И,С,Курьянова, 1991, с. 30).

Многие лингвисты обращали внимание на повтор как один из типов когезии. M.A.K.HalIiday & R. Has an относят его к лексической когезии. По их мнению, лексические корреляции, цементирующие текст (и прежде всего, СФЕ) единой микротемой, осуществляются с помощью повторов лексических единиц и их чередования в разных формах, за счет слов и словосочетаний, входящих в одну тематическую сферу, а также путем развертывания тождественных, синонимических и антонимических отношений (M.A.K.Halliday & R.Hasan, 1976).

Рассматривая проблему связности и принципы внутренней организации текста, С.И.Гиндин пришел к выводу, что в основе всех текстовых связей (интонационных, фонетических, ритми* ческих, синтаксических, логических и т.д. лежит один из следующих трех механизмов:

1) зацепление (соединительные слова, слова-связки);

2) повтор (повтор сходных элементов);

3) следование (возможность получить, вывести следующий субтекст — (автор делит текст на субтексты) — из предыдущих с помощью языковых правил преобразования субтекстов). Особое внимание в его работе уделяется семантическому повтору (Гиндин С.И., 1971, с. 164-166).

На значение повтора в создании связности текста указывает И.В.Арнольд: "Главную опору при обнаружении внутренней связности текста читатель получает от повторяющихся в тексте значений . повторение значений выражается в повторе сем, слов или тем и образов" (Арнольд И.В., 1980, с. 8). В данной связи необходимо обратить внимание на тот факт, что повторяемое слово не может сохранять полностью то значение, с которым оно употреблялось в предыдущем компоненте высказывания, поскольку любой повтор, по образному замечанию И.Р.Гальперина, "заставляет слово светиться оттенками значений" (Гальперин И.Р., 1958, с. 269). Являясь характерным средством объединения компонентов в СФЕ, повтор "осуществляется по определенным правилам, форма повторяемого слова или словосочетания не может быть избрана произвольно . Лексическое наполнение повтора свободно, конструирование его — не свободно" (Шведова Н.Ю., 1960, с, 360), Следовательно, повтор, будучи лексическим явлением, способствует выявлению синтаксической взаимосвязи между компонентами сверхфразового единства.

Исследование явления повторяемости языковых единиц как стилистического средства имеет богатую историю. Интерес к нему в античности был вызван расцветом ораторского искусства в Древней Греции, где, являясь неотъемлемым элементом каждого выступления, придававшим ему ясность, стройность и логическую завершенность, повтор считался необходимым украшением речи. Б своем диссертационном исследовании Н.Т.Головкина, ссылаясь на Квинтилиана, приводит подробную классификацию повторов в речи античных риторов: повторение слов, следующих непосредственно друг за другом (geminatio}; единоначатие (anaphora); единоокончание (epistrophei повторение начала и конца предложения (symploce); общий термин для повторения (repetitio); повторение в длинном словесном обороте слова, усиливающего связь между частями (epanolepsis); повторение, при котором слова, поставленные вначале рядом, повторяются затем отдельно (epandos); повтор слова в разных морфологических формах (polyptoton); удвоение (anadiplosis) и др.

На современном этапе многие лингвисты относят повтор к числу лингвостилистических выразительных средств, поскольку он концентрирует внимание на повторяемых языковых единицах, усиливает их художественно-изобразительные свойства, осуществляет тематическую и эмоциональную связь между предложениями, служит средством контекстуальной организации высказывания. Многомерность и полифункциональность данного явления находит отражение в определениях: "стилистический прием, являющийся обобщением имеющегося б языке средства выражения" (Гальперин И.Р., 1958, с,258); "синтактико-стилистическое средство, служащее для связи между словами, группами слов, предложениями и абзацами"

Ризель Э.Г., 1959, с.308); "широко распространенное выразительное средство, употребляемое во всех видах эмоциональной речи — как в поэзии и риторике, так и в повседневном устном общении" (Кузнец М.Д., Скребнев Ю.М., i960, с. 73); "неоднократное появление в определенном отрезке речи языковой единицы на соответствующем лингвистическом уровне, включающее в себя повторение не только языковой формы, но и языкового содержания, т.е. значения" (Головкина Н.Т., 1964, с Л 9).

Следует отметить, что повтор в основном становился объектом исследований семантического плана, выявляющих его особые виды — дословный повтор, словарно-синонимический, контекстуально-синонимический, перифрастический повтор, "нанизывание", "семантическая изотопия" и "изотопические плоскости", и синтаксического плана, рассматривающих его как средство выражения морфологических категорий и как средство выражения синтаксических отношений (Астафьева И.М., 1963; Сёвбо И.П., 1969; Гиндин С.И., 1972; Змиевская H.A., 1973; ТуРм&чева H.A., 1973; Мальченко A.A., 1975; Николаева Т.М., 1973; Брчакова Д., 1979; Кручинина Л.И., 1982; Фирсанова З.А., 1992; Солодова И,А., 1993). Стилистический план исследования отражен в работах НЛ\Головкиной, определившей лингвистическую природу повтора, его специфические особенности как лингвостилистического средства, стилистические функции в различных видах и жанрах речи , его системный характер, проявляющийся во взаимосвязи повторов на маргинальном (звуковом) уровне и повторов в пределах отдельных синтаксических структур; В.А.Кухаренко, описавшей виды повторов и их использование в произведениях Ч.Диккенса, по мнению которой "лексический повтор — это не только определенное расположение компонентов предложения, что создает определенную синтаксическую модель, а также стилистический прием, имеющий следствием измененную, обогащенную семантику повторяемой единицы", Л.Н.Тимощук, охарактеризовавшей повтор как структурно-композиционный элемент, обладающий функцией ритмической организации речи; Н.А.Змиевской> исследовавшей лингвостилистические особенности дистантного повтора на композиционном уровне как тектонического средства организации художественного времени, обладающего функцией сцепления (Кухаренко В.А., 1963; Головкина Н.Т., 1964; Тимощук Л.Н., 1975; Змиевская Н.А., 1978). Анализируя сцепление и связность текста английской сказки сквозь призму стилистики декодирования, Н.М.Невара относит лексический повтор наряду с конвергенцией (скоплением в одном отрезке текста нескольких стилистических приемов), эффектом обманутого ожидания (появлением в контексте непредсказуемого элемента), сцеплением (появлением эквивалентных элементов в эквивалентных позициях) к типу выдвижения (Невара Н.М., 1979), который определяется как способ "формальной организации текста, подчеркивающий важные смыслы и устанавливающий семантически релевантные отношения между элементами одного или чаще разных уровней" (Арнольд И.В., 1990, с. 67-73). Под термином "выдвижение" понимается наличие в тексте каких-либо формальных признаков, "фокусирующих внимание читателей на некоторых особенностях текста и устанавливающих смысловые связи между элементами разных уровней или дистантными элементами сложного уровня" (Арнольд И.В., 1975, с. 14).

Следовательно, нам представляется перспективным исследование перекрестной области лексического, синтаксического и стилистического направлений, в фокусе которых находится повтор фразеологических единиц на уровне одного или нескольких сверхфразовых единств, где явление "повтор" является дву-плановым, поскольку функционирует в тексте как один из структурных типов когезии и как стилистический прием. Для определения стилистической роли повтора необходимо проанализировать и вскрыть выражаемое им содержание, эмоциональную окрашенность, результативность его восприятия. Эта необходимость вытекает, на наш взгляд, из триединства функций стилистического использования того или иного языкового средства: коммуникативной, заключающейся в процессе сообщения какой-либо информации, экспрессивной, заключающейся в выражении своего отношения к сообщению, коиативной, предполагающей ориентацию на адресата. Под экспрессивностью понимается "во-первых, объективно существующее свойство языковых средств увеличивать прагматический потенциал высказывания, придавая им соответствующую замыслу автора психологическую направленность, и во-вторых, созданную функционированием определенной совокупности экспрессивных средств языка специфическую атмосферу высказывания интенсивно воздействовать на восприятие получателя речи (читателя), вызывая у него ту или иную интеллектуальную или эмоциональную реакцию, которая проявляется в эстетическом переживании" (Чайковский P.P., 1972, с.28-29). Таким образом, выдвижение или актуализация повтора фразеологических единиц есть, с одной стороны, явление увеличения стилистической ценности данного приема на фоне нейтрального повествования, служащего его окружением, с другой стороны, реализация потенциальной возможности одновременного использования его на различных структурно-семантических уровнях текста.

Выбор фразеологической единицы в качестве итеративного (повторяющегося) элемента не случаен. З.Я.Тураева указывает на тот факт, что "целостность и связность текста, интеграция компонентов различных уровней обнаруживается в характере отбираемых средств вторичной окказиональной номинации в тексте" (Тураева З.Я., 1986, с.5), В.Г,Гак относит использование косвенных (переносных) номинаций метафорических и метонимических обозначений к "одной из типологических характеристик текста" (Гак В.Г., 1985, с.ЗЗ),

Исходным для лингвистических работ в области фразеологии является положение А.В.Кунина о существовании фразеологической системы в виде организованного единства, а не хаотического набора фактов. Своей работой "Основные понятия фразеологической стилистики" А.В,Кунин положил начало фактически новому этапу изучения фразеологических единиц. Многие исследователи обратились к анализу стилистических функций ФБ, их окказиональному и узуальному использованию в рамках фразеологической конфигурации: сложные преобразования — Э. И. Халатников а, 1982; окказионализмы — М.В.Хардина, 1978; Ю.Р.Гепнер, 1964; Н.Л.Шадрин, 1972; фразеологическая деривация, контаминация ФЕ — О.И.Денисова, 1986; фразеологические инновации (вклинивание, замена компонентов) — С.П.Волосевич, 1987; фразеологический эллипсис — С.А.Руденко, 1981; динамика внутренней формы — Л. П. Корабли на, 1986; отрицание — Л.Н.Шуткина, 1987; взаимосвязь ФБ и контекста — Е.А.Погарская, 1983; семантические связи глагольных фразеологических единиц и фразеологического контекста — Н.М.Осветимская, 1983; а также взаимодействие нескольких фразеологических конфигураций — В.Г.Никонова, 1987. Следует уточнить, что фразеологическими конфигурациями в терминологии А.Б.Купина являются структурно-семантические единства, которые состоят из фразеологической единицы и ее актуализатора — фразеологического контекста и основываются на определенных видах связи, а именно: сочетаемости, сцеплении, присоединении или соотнесенности (Кунин A.B., 1976).

В настоящее время в связи с интенсивным развитием исследования текста как гетерогенной системы высшего порядка лингвисты стали обращать пристальное внимание на свойство фразеологических единиц обладать текстовой значимостью и текстообразующей потенцией,

И.И.Чернышева определяет текстообразующие факторы ФБ как "реализацию лингвистических свойств данных языковых знаков, позволяющих наравне с грамматическими и лексическими средствами языка создавать и те звенья в структуре текста, которые являются элементами структуры и в отдельных случаях также и связующими средствами фрагментов текста (Чернышева И.И., 1976). Аналогичную мысль высказывает в своем диссертационном исследовании С.А.Мошиашвили: "Внутренние и внешние свойства фразеологической конфигурации, интегральные свойства, лежащие в основе ее целостности, обусловливает возможность использования ее в качестве одного из средств в организации текста" (Мотиашвили, 1982, с. 10).

Вслед за А,Д.Райхштейном, под текстовой значимостью языковых единиц, в том числе и фразеологических, мы понимаем совокупность функций, выполняемых этими единицами в масштабе текста» как относительно завершенного речевого произведения, то есть прежде всего их участие в выражении основных категорий текста. При этом автор подчеркивает зависимость текстовой значимости языковой единицы (в нашем случае — ФЕ) от степени монопольности выражения его текстовых категорий (Райхпггейн АД., 1983). Эта же проблема несколько в ином аспекте рассматривается в исследованиях корреляции лексики и фразеологии при их совместном функционировании в контексте (Никонова В.Г., 1987). Так, М.С.Бершивили, выделяя три функции фразеологической единицы в контексте — информативную, текстообразующую, стилистическую, — обращает внимание на тот факт, что "все эти функции реализуются совместно. Однако значимость их не всегда одинакова" (Бершивили М.С., 1981).

М.В.Гогулан указывает на тот факт, что ФЕ, как единица языковой системы, может принимать участие в формировании любой текстовой категории, "проявляя при этом следующие контекстообразующие функции: информационную при формировании категории информативности; стилистическую при формировании категории модальности; классифицирующую при формировании членимости текста; функцию координации при формировании когезии текста; резюмирующую при создании завершенности текста; директивную при проспекции и ретроспекции текста; спецификации при формировании автосеман-тии; кумулятивную и динамизма соответственно ори создании интеграции и текстового континуума" (Гогулан М.В., 1988, с ,10). В. Л .Даше века я подчеркивает необходимость рассмотрения информативной значимости ФЕ как в парадигматическом, так и в текстологическом аспектах, учитывая их взаимосвязь и взаимозависимость, ибо "как бы ни видоизменялась единица в тексте, она в конечном счете не может выйти за пределы того, что потенциально заложено в ее семантической структуре и каким бы приращениям смысла она не подвергалась, они всегда мотивированы либо потенциальными семантическими признаками самой единицы, либо чрезвычайными условиями ее функционирования" (Дашевская В.Л., 1987, с.57). Таким образом, изучение текстообразующей функции ФБ предполагает выявление специфики их использования в тексте и тех лингвостили-стических свойств, которые позволяют связывать текст в единое целое, т.е. подчинены процессу его интеграции. Эти и другие положения побудили нас к рассмотрению сверхфразового единства сквозь призму неоднократной реализации в нем фразеологической единицы, обладающей широкой семантикой и многореферентностъю.

Наш выбор пап на художественные произведения, поскольку они не только характеризуются категориями информативности и связности, но прежде всего обладают прагматической направленностью коммуникации и модальностью сообщения.

Категория модальности является, на наш взгляд, наиболее яркой при определении типологических характеристик текста. Большое внимание категории модальности уделял В.В,Виноградов: "Любое целостное выражение мысли, чувства, побуждения, отражая действительность в той или иной форме высказывания, облекается в одну из существующих в данной системе языка интонационных схем и выражающих одно из тех синтаксических значений, которые в своей совокупности образуют категорию модальности" (Виноградов В.В., 1975, с. 56). Многие лингвисты в своих исследованиях придерживаются традиционного подразделения модальности на объективный и субъективный виды, (Шведова НЛО., 1970; Скурко, 1983; Васильева Л.В., 1990; Гаврилова З.Ф., 1992). Объективная модальность выражается в тех случаях, когда говорящий констатирует существование определенных отношений, обусловленных внешними, не зависящими от воли говорящего обстоятельствами, и характеризуется выводом говорящего, который неизбежно вытекает из имеющихся у него фактов. Субъективная модальность выражается в тех высказываниях, в которых говорящий волюн-тативно интерпретирует имеющиеся у него факты, включая в свой вывод широкий реестр собственных оценочных смыслов. Соотношение говорящего и принадлежащего ему высказывания позволили Н.Ю.Шведовой выделить в субъективной модальности такие значения как оценка говорящим содержания своего высказывания, уверенность/неуверенность, согласие/несогласие (подчеркнуто нами — О.Т.) (Шведова Н.Ю., 1970, с, 545).

При исследовании многообразия форм участия говорящего в речевом акте от модальности (modality), по мнению M.A.K.Halliday, следует отличать модуляцию (mood), которая входит в понятийный план высказывания, выражая фактические условия протекания процесса, о котором идет речь, и тем самым служит для осуществления понятийной функции. Выделенные им модальные значения вероятности, узуальности, долженствования и склонности базируются в основном на выявлении семантического объема английских модальных глаголов (Halliday М.А.К., 1970, р. 197-200). В нашем понимании модальности как категории субъективно-объективной, выражающей отношение говорящего к содержанию высказывания с точки зрения его реальности и достоверности, мы исходили из известной концепции Ш. Бал ли, согласно которой часть высказывания, передающая основное содержание сообщения, именуется диктумом, а связанная с субъективным отношением говорящего к этому сообщению — модусом (Балли 1955, с.44). Анализ интегральных свойств модальности позволил выделить ее как категорию, пронизывающую весь текст (Гальперин И.Р., 1980, с.124), а следовательно, она органически присуща его частям и в силу этого обязательно присутствует в его сегментах независимо от их композиционно-речевой формы, наделяя каждую из них характерными особенностями своего выражения при выделении их из общей структуры текста. Так, в рамках композиционно-тематического уровня отношение автора к содержанию текста выявляется "в определенном членении текста на сверхфразовые единства, характере их линейной последовательности, подвижности их функциональной значимости в структуре текста, системе их сцепления" (Баталова Т.М., 1977, с. 8). Согласно объемно-прагматическому членению текста, "сам абзац уже является единицей субъективного членения текста, в основе которого заложена прагматическая установка автора" (Гальперин И. Р., 1974, с, 34). В рамках композиционно-речевого членения текста (терминология М.П.Брандес) композиционно-речевые формы определяются как "модальные единства, в которых все составляющие их предложения объединяются единым отношением говорящего к предмету высказывания" (Брандес М.П., 1971, с. 57).

Исследование модальности диалогического текста Н.П.Макаровой подтверждает правильность наблюдений отдельных авторов, что с усложнением структуры объекта усложняется и модальность (Москальская О,И., Ре]манкова I., Андрианова Е.К., 1980). В связи с этим различают три основных уровня модальности: простого предложения, сложного предложения и сверхфразового единства. Каждый из этих уровней характеризуется наличием отдельных для каждого уровня типов модальных маркеров: 1) сигнализирующие модальность в простом предложении (формы глагольного наклонения, модальные глаголы, модальные слова); 2) отражающие модальность в сложном предложении (союзы, вводящие предложения модального содержания); 3) передающие модальность текста, где они могут быть представлены целыми предложениями и образуют новые "модальные очаги" (Макарова Н.П., 1985, с.89-98). "Модальность текста вбирает в себя модальные поля составляющих его предложений (простых и сложных), которые пересекаются и тесно взаимодействуют друг с другом" (Андрианова Е.К., 1980, с.5-6), К аналогичному выводу приходит в своем исследовании В.В.Кусков. В его интерпретации модальностью текста является "не простая совокупность модальных признаков отдельно взятых фраз, а комплексное отражение отношения говорящего к действительности, полное отображение его позиции, не досягаемой в рамках изолированного предложения" (Кусков В,В., 1979, с. 152). Многообразность текстового подхода к изучению модальности диалога подчеркивает О.И.Москальская, отмечая особую сложность модального рисунка текста — диалога, включенного в художественный прозаический текст, для которого характерна частая смена модальных ключей при контактирующем взаимодействии авторской речи и речи персонажей. Диалогические реплики при этом вкраплены в речь автора и обусловливают непрерывное взаимодействие двух планов модальности. Диалогическое единство, по мнению О. И, Моек ал ьс кой, — это особый микротекст, имеющий единый модальный стержень- (Москальская О.И., 1981). Представляется обоснованным предположение, что реализация повтора фразеологической единицы в диалогической речи является одним из ярких средств выражения модальности, поскольку, как справедливо замечает ТТ.Винокур, сам акт присваивания себе чужих "готовых" слов — это свидетельство их оценки говорящим как наилучших для выражения данного содержания" (Винокур Т.Г., 1980, с. 175).

Проблема реализации категории модальности в текстах различного функционально-стилистического характера ждет своего решения. Очевидным является тот факт, что только в масштабе текста (в нашем случае — на уровне отдельного сверхфразового единства, либо цепочки сверх фразовых единств) можно проследить функционирование повтора фразеологической единицы как композиционно-стилистического показателя модальности, не зафиксированного в пределах отдельного предложения, но создающего своеобразный модальный рисунок фрагмента текста. Наше утверждение основано на том факте, что ФЕ, обладающая помимо денотативного коннотативным аспектом значения, обусловленным оценочностью, экспрессивностью, эмотивностью, при контекстуальном использовании способна к проявлению эмоционально-образного и экспрессивно-эмоционального плана высказывания, а ее неоднократная актуализация в сверхфразовом единстве является одним из самых мощных средств реализации его модальности, как "коммуникативно-семантической категории, выражающей субъективное, но базирующееся на объективных факторах, отношение автора к своему сообщению, проявляющееся как результат выбора предметов и явлений объективной действительности, качественной оценки текстовых объектов и способе отражения отношений между явлениями в тексте" (Донскова О.Н., 1932, с.

Вышеизложенные положения, на наш взгляд, оправдывают избранный нами ракурс исследования стилистического приема повтора фразеологической единицы как средства интеграции СФБ, представляющего собой тематическое лексико-синтаксическое единство сквозь призму категорий информативности, связности и модальности. Следуя концепции Ч.Морриса (Моррис Ч.Я., 1983, с.37-89), разделившего общую теорию знаков на семантику — учение об отношении знаков к объектам действительности, синтактику — учение об отношениях между знаками, прагматику — учение об отношении знаков к их интерпретаторам, мы условно предлагаем следующее схематическое обозначение нашего взгляда на объект исследования.

18).

Категория информативности (семантический л рус СФЕ)

Категория модальности (прагматический ярус СФЕ)

Категория связности (синтаксический ярус СФЕ)

Количество лингвистических работ, направленных на изучение текста и его категорий, а также функционирование в нем отдельных языковых явлений обширно и продолжает пополняться. Мы не стремились к полному освещению и анализу многообразия взглядов, значительно углубляющих и расширяющих теорию текста, а остановились на тех из них, которые имеют первостепенное значение для нашего исследования. скг , 'ВВа'-Га^Ч,.,.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Повтор фразеологических единиц как средство интеграции сверхфазовых единств"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сущность процесса интеграции текста состоит в объединении его частей с целью достижения смысловой целостности» которая осуществляется различными формами связи. Говоря о целостности, мы имеем в виду смысловые, эстетические, прагматические характеристики текста в отличие от связности, которая рассматривается как лингвистическая категория, включающая в себя определенный арсенал языковых средств. Немаловажная роль в создании внутрисегментной и сверхсегмеитной интегрированности текстовых фрагментов принадлежит повтору фразеологических единиц, действующему на уровне сверхфразовых единств. Фразеологическая единица есть языковой знак вторичного образования, неотъемлемой частью которого (помимо денонативного и сигнификативного аспектов значения) является коннотация, включающая экспрессивный, эмоционально-оценочный и функционально-стилистический компоненты. При этом экспрессивный и эмоционально-оценочный компоненты значения ФЕ отражают отношение говорящего к предмету общения, стилистический компонент, в свою очередь, характеризует условия общения. Коннотация возникает в результате переосмысления значения опорного наименования, она определяется характером его образной основы и динамичностью внутренней формы ФЕ. Функционирование фразеологической единицы в качестве повторяющегося элемента способствует приращению добавочных смыслов в тексте, основанном на обо* гащении ФЕ смысловой и эмоциональной информациями вследствие ее повторения.

Исследование явления повтора ФЕ в коммуникативно-прагматическом и функционально-стилистическом аспектах относится к числу относительно новых проблем фразеологической стилистики. Повтор фразеологической единицы как реализация ее категориальных лингвистических свойств, позволяющая им участвовать в формировании основных характеристик текстовых фрагментов, а именно: информативности, связности и модальности, способствует более глубокому пониманию содержания текста. Видовое разнообразие повтора ФЕ, обусловленное его использованием в сверх фразовых единствах, различающихся коммуникативно-прагматической направленностью и композиционно-логической природой, позволяет выявить языковые особенности художественного текста, их конструктивное значение, дает возможность исследовать взаимосвязь между целью, содержанием и формой ФЕ-включающего высказывания как компонентами триединства его структуры.

Результаты анализа повтора фразеологической единицы как архитектонического средства, действующего на композиционно-тематическом уровне позволили сделать следующие выводы: сверхфразовая фразеологическая конфигурация есть минимальная речевая структура, выявляющая взаимодействие и взаимообусловленность неоднократной реализации фразеологических единицы и с верх фразового контекста; в пределах сверхфразовой фразеологической конфигурации происходит фиксация фразеологического значения и экспликация вторичного кодового значения ФЕ, порождаемого контекстом; типология сверхфразовых фразеологических конфигураций, предложенная на основе коммуникативного моделирования сверхфразовых единств, способствует выявлению коммуникативно-прагматических функций повтора ФЕ, выполняемых им в зависимости от языковой природы контекста; сверхфразовые фразеологические конфигурации диалогической и монологической речи, содержащие повтор ФЕ, обладают определенным набором облигаторных и факультативных характеристик, демонстрирующих своеобразие языка и стиля действующих лиц, способы развертывания темы, формы динамического развития акта коммуникации; повтор ФЕ является средством выделения ФЕ как экспрессивной смысловой доминанты в формулировании логико-смысловой линии содержания СФЕ и формировании композиционно-логической схемы связности СФЕ; коммуникативно-прагматическая значимость повтора ФЕ как средства когезии СФЕ подтверждается выходом его функционирования за пределы единичного сверхфразового единства и использованием его как средства тематического, образного, эмоционально-экспрессивного объединения цепочки сверхфразовых единств (т.е. последовательно расположенных СФЕ) в тематический блок; ядерное, рамочное, либо сквозное употребление фразеологической единицы обеспечивает эксплицитно выраженную связь между отдельными фрагментами текста, способствует эффективности понимания его глубинной структуры; структурные и семантические трансформации, претерпеваемые ФЕ на фоне ее повтора свидетельствуют о регулировании семантического объема используемой ФЕ в соответствии с потребностью речевой ситуации; характер взаимодействия повтора фразеологической единицы с другими стилистическими приемами окказиональных преобразований ФЕ различной степени компликативности лежит в основе типологии сверхфразовых осложненных фразеологических конфигураций и определяет создание стилистических эффектов, не досягаемых при единичной актуализации ФЕ, ибо ФЕ оказывается в фокусе синтагматического^ парад иг-магического рассмотрения ее внешней и внутренней структуры в общем контексте; контекстуальный анализ сверх фразовых осложненных фразеологических конфигураций позволяет констатировать факт обусловленности параллельной реализации ФЕ в узуальной и окказиональной формах; элиминация вторично актуализированной фразеологической единицы, либо замена ее кореферентной лексической единицей недопустима, т,к. они лишают текст самобытного характера стилистического приема повтора ФЕ, избранного и использованного автором для передачи своего замысла.

Итак, повтор фразеологической единицы является эксплицитно выраженным средством связи и семантической скрепой сверх фразовых единств, сохраняя преемственность смысла, нагружая ФЕ дополнительным денотативным, эмоционально -оценочным или стилистическим созначением.

Проведенное исследование позволило убедиться в органическом единстве природы языка, во взаимосвязанности и взаимообусловленности всех его элементов, проявляющейся в структурном, содержательном и функциональном плане.

Настоящая диссертация, посвященная изучению функционирования повтора фразеологических единиц как средства интеграции сверхфразовых единств, является дальнейшим шагом в разработке проблемы актуализации лингвистических свойств ФБ в процессе текстообразования, Представляется, что проведенное исследование подтверждает необходимость продолжения изучения данного стилистического приема в русле коммуникативно-функциональной теории текста. Следующим этапом работы в этой области может стать попытка анализа реализации повтора фразеологических единиц в произведениях различных функциональных стилей и жанров.

Список научной литературыОстровская, Татьяна Рауфовна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Абрамов Б.А. Предложение и текст. — В сб: Лингвистические проблемы текста. Уч. зал. МГПИИЯ им. М.Тореза, вып. 217. — М., 1983, с.4-14*

2. Авалиани Ю.Ю. О коммуникативной функции фразеологических единиц в тексте. — В сб. науч. трудов МГПИИЯ им. М.Тореза: "Коммуникативные единицы языка". — М„ 1984, с. 710.

3. Адмони В.Г. Грамматика и текст. — ВЯ, 1985. N1, с. 63-69.

4. Адмони В.Г. Грамматический строй как система построения и общая теория грамматики. — Л.: Наука, 1988. — 238 с.

5. Адмони В,Г, Основы теории грамматики. — Л.: Наука, 1964. — 105 с,

6. Адмони В.Г, Система форм речевого высказывания. — Санкт-Петербург, "Наука", 1994 г, — 146 с,

7. Артемова А.Ф. Механизм создания комического в английской фразеологии. Дисс. канд. филол. наук, М., 1976. — 154 с.

8. Азнаурова Э.С. Прагматика текстов различных функциональных стилей. — В кн.: "Общественно-политический и научный текст как предмет обучения иностранным языкам. — М.: Наука, 1987, С. 3-12.

9. Азнаурова Э.С. Прагматика художественного слова. — Ташкент» 1988 — 121 с,

10. Акишина A.A. К вопросу о суперсинтаксическом членении текста. — & кн.: "Вопросы грамматики и словообразования". — М., 1968, С. 4-11,

11. Амосова H.H. Английская контекстология. — Л: Издательство ЛГУ, 1968. — 104 с.

12. Амосова H.H. Слово и контекст. Очерки по лексикологии, фразеологии и стилистике. Ученые записки ЛГУ, Л., 1958, вып. 42 N 243. С. 3-23.

13. Амосова H.H. О диахроническом анализе фразеологических единиц. — В сб.: Исследования по английской филологии. Вып. III. — Л., 1965. — С. 8-15.

14. Амосова H.H. О синтаксическом контексте. — В кн.: Лексикографический сборник. — М.; АН СССР, Ин-т языкознания, 1962, вып. 5, С. 36-45.

15. Амосова H.H. Оеновы английской фразеологии. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1963. — 207 с.

16. Амосова H.H. О целостном значении идиомы. — В сб.: Исследования по английской филологии. Вып.II, Л., 1961. С. 6-17.

17. Андрианова Е.К, К вопросу о модальности текста. — В кн.: Сем антик о-синтаксическая организация предложения и текста. — Грозный, 1980. С. 5-6.

18. Антрушина Г.В., Афанасьева О.В., Морозова H.H. Лексикология английского языка. — М.: Высшая школа,1986. 223 с,

19. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. — М.: Наука, 1974. — 367 с,

20. Арнольд ИЗ. Интерпретация художественного текста: типы выдвижения и проблема экспрессивности, — В кн.: "Экспрессивные средства английского языка". — Л., 1975. С. 4-15.

21. Арнольд И.В. К проблеме связности прозаического текста. Сб. статей памяти акад, В,В. Виноградова. — М.: Изд-во МГУ, 1971, с. 22-30.

22. Арнольд И.В. О понимании термина текст в стилистике. Стилистика художественной речи. Межвузов, сб. н. трудов. — Л., 1980, с. 3-11,

23. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка (стилистика декодирования), — М.: Просвещение, 1990. — 301 с.

24. Арутюнова Н,Д. К проблеме связности прозаического текста. — В кн.: Памяти акад. В.В. Виноградова. Сб. статей., М.: Изд-во МГУ, 1971, с. 22-30.

25. Арутюнова Н.Д. О типах диалогического стимулирования. — В сб.: Теория и практика лингвистического описания разговорной речи: Уч. записки Горьковского нед. ин-та ин. яз. им. H.A. Добролюбова. — Горький, 1972, Вып. 49 — с. 3-5.

26. Астафьева И.М. Виды синтаксических повторов, их природа и стилистическое использование: Дисс. . канд.филол. наук, — М., 1963,

27. Атаева Е.А. Лингвистическая природа и стилистические функции оксюморона, Дисс, . канд, фшгол, наук. — Мм 1975. — 136 с.

28. Багдасарян М.А. Семантико-стилистические основы авторских преобразований фразеологических единиц. — В сб.: Вопросы лексикологии и стилистики французского языка. Сб. науч. тр. МГПИИЯ. — М„ 1981, вып. 177, с. 3-22.

29. Баласанова А.Л. Сочинительные фразеологические единицы и контекст в современном английском языке. Дис. . канд. филол. наук. — М., 1973, 220 с.

30. Балли IIL Французская стилистика. — М.: Изд-во иностранной литературы, 1961, 394 с.

31. Баркова Л.А. Прагматический аспект использования фразеологизмов в рекламных текстах. Дисс. . канд. филол. наук. — М., 1983, 221 с.

32. Бархударов Л.С. Язык и перевод. — М.: Международные отношения, 1975. — 237 с.

33. Баталова Т.М. Соотношение предикативных и релятивных отрезков текста (на материале английск. поэзии и прозы). Дисс. . канд. филол. наук. — М.,1977, 160 с.

34. Бахтин M.M. К методологии гуманитарных наук. В кн.: Эстетика словесного творчества. — Мм 1979. С. 18-32.

35. Безрукова Л.Г. Двойная актуализация как универсальная и идиоэтническая черта функционирования фразеологических единиц. (Опыт контрастивного описания на материале рус. и нем, языков). Дисс. ,« канд. филол, наук. — М., 1990» 139 с.

36. Бенвенист 9. Общая лингвистика* — М.: Прогресс, 1974, 447с.

37. Веркнер С.С. Некоторые явления взаимодействия реплик английской диалогической речи. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. — М., 1960. — 19 с.

38. Бершивили М.С. Стилистическое использование фразеологических единиц в жанре научной фантастики. Дисс, . канд, филол. наук. — М., 1982, — 202 с.

39. Болдырева Л.М. Стилистические особенности функционирования фразеологизмов. Дисс. . канд. филол. наук. — М., 1967, 306 с.

40. Верлизон С.Б. Компаративные фразеологические единицы — средство выражения экспрессии и эмоциональной оценки. В сб.: Проблемы семасиологии и лингвостилистики. вып. I, ч. I. — Рязань, 1973.

41. Берлизон С.Б. Стилистический аспект значения (стилистическое значение) фразеологических единиц и методы его исследования. В сб.: Проблемы семасиологии и лингвостилистики, вып.II. — Рязань, 1975. С. 166-261.

42. Беспалова И,Э. Возможная типология отраженной речи и некоторые наблюдения над явлением инкрустации. В сб.: Психолингвистика и межкультурное взаимопонимание. ИЯ АН СССР, — М., 1991. С. 28-31.

43. Блох М.Я. К вопросу о рамочной конструкции предложения Дисс. . канд. филол, наук. — М., 1962. — 246с.

44. Блох М.Я. К проблеме присоединительных связей предложений (на материале русского и английского языков). Уч, зап. МГПИ им, В.И.Ленина. — М., 1969» N 367. С. 38-55.

45. Блох М.Я. Проблемы парадигматического синтаксиса (На материале английского языка). Автореф. дисс. . док. филол. наук, — М.» 1977. — 33 с. с ил.

46. Блох М.Я. Теоретическая грамматика английского языка. — М.: Высшая школа. 1983. — 382 с.

47. Блох М.Я. Проблема тождества предложения в свете соотношения понятий синтаксиса, семантики и информации. ВЯ, 1977, N 3. С. 73-85.

48. Блох М.Я., Поляков С.М. Отрой диалогической речи. — М.: ПрометейД992, — 153 с.

49. Болдырева Л.М. Некоторые стилистические приемы употребления фразеологических единиц. Уч. зап. МГПИИЯ им. М.Тореза, том 39. — М., 1968. С. 43-59.

50. Болдырева Л.М. Стилистические особенности функционирования фразеологизмов. Дисс. . канд. филол. наук.1. М„ 1967, 306 с,

51. Бондарева Л.М, Сопоставительный анализ окказионального трансформирования фразеологических единиц в различных типах коммуникации. Дисс. . канд. фи-лол. наук. — М., 1994. — 220 с.

52. Брандес М.П, Стилистический анализ. — М.:Высшая школаД971. — 189 с.

53. Брачкова Д. О связности в устных коммуникативных актах. В кн.: Синтаксис текста. — М.: Наука, 1979. С. 248-261.

54. Вейхман Г.А. Неполнота сверфразовых единств. — В сб.: Взаимоотношение единиц разных уровней языковой культуры, — Саранск, 1984. С. 38-45.

55. Великая Е.Б. Просодическая реализация смысловой структуры монолога в сценической и спонтанной речи. Дисс, канд. филол. наук, — Мм 1994. — 186 с.

56. Виноградов В.В. Об основных типах фразеологических единиц в русском языке. — В кн,; Избранные труды. Лексикология и лексикография, — М., 1977. С. 140161.

57. Виноградов В.В. Основные понятия русской фразеологии как лингвистической дисциплины. — В кн.: В.В.Виноградов. Избранные труды. Лексикология и лексикография. — М„ 1977, С. 118-139.

58. Виноградов В.В. О художественной прозе, — М.-Лм 1930. — 190 с.

59. Виноградов В.В. О языке художественной прозы, — М.: Наука, 1980. — 360 с.

60. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. — М,: АН СССР, 1963. — 254 с.

61. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. — М.: Наука» 1993, 170 с.

62. Винокур Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. — М.: Наука, 1980. — 237 с.

63. Волосевич С.П. Замена компонентов фразеологизмов в аспекте ретроспекции. — В сб.: Вопросы английской фразеологии (коммуникативный и фразеологический аспекты). Сб. науч. тр. МГПИИЯ им. М, Тореза, вып. 287, 1987. С. 14-25.

64. Вопросы фразеологии и фразеоматики. Под ред. Ара-кина В. Д., Черкасской В. Б., Сидяковой Н.М., Межвузов. сб. науч.тр. — М,, 1983. — 113с.

65. Выготский Л.С. Мышление и речь. В кн.: Избранные психологические исследования. — М.: Изд-во Академии пед. наук, 1956. С. 39-385.

66. Вяльцева С.И. Речевое использование английских пословиц, Дисс. . канд. филол. наук. — М.,1977. — 176с.

67. Воронина А.З. Глагольные фраземы в аспекте номинации (на м-ле фразеологических единиц типа "глаг. + сущ/ в современном английском языке). Дисс. . канд. филол. наук. — М., 1979. — 184 с.

68. Гаврилова И.П, Прагма-семантические особенности функционирования переспроса во французском диало-гигическом тексте. — М.» Автореф. дисс. канд. фи-лол. наук, 1992. — 26 с.

69. Гаврилова З.Ф, Некоторые особенности монологических высказываний в диалогической речи (на материале английского языка). Дисс. ,, канд. филол. наук. — Горький, 1969. — 191 с.

70. Гак В.Г. О семантической организации повествовательного текста. — В сб.: Лингвистика текста, вып. 103* — М., 1976. С. 5-14.

71. Гак В.Г. Повторная номинация и ее стилистическое использование. — В сб.: Вопросы французской филологии. — М., 1972. С. 91-102.

72. Гак В.Г. Прагматика, узус и грамматика речи. Иностранные языки в школе. — М., 1982, N 5. С. 11-17.

73. Гак В.Г. Людическая функция во французском языке. — Сб. науч. тр. МПГУ им. В.И.Ленина, 1994. С.24-30.

74. Гальперин И.Р, Грамматические категории текста (опыт обобщения). Известия АН СССР, отделение литературы и языка. — 1977. — Т. 36, М*6. С. 522-532,

75. Гальперин И.Р. Информативность единиц языка. — М.: Высшая школа, 1974. — 173 с.

76. Гальперин И.Р. О понятиях "стиль" и "стилистика". — ВЯ, 1973, №3. С. 68-77.

77. Гальперин И.Р. Очерки по стилистике английскогоязыка, — М,, 1958, — 459 с.

78. Галытерин И,Р. Проблемы лингвостилистики. — В кн.: Новое в зарубежной лингвистике. Вып IX, — М,, 1980. С, 48-56.

79. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. — М., 1981, 138 с.

80. Гераскина Н.П. Фразеологические конфигурации в парламентских выступлениях, Дисс, канд. филол. наук. — М., 1978. — 167 с.

81. Гиндин С,И. Внутренняя организация текста (Элементы теории и семантический анализ). Дисс. . филол. наук.1. Мм 1972. — 355 с,

82. Гиндин С. И, Два принципа внутренней организации текстов, — В кн.: Симпозиум: семиотические проблемы языков науки, терминологии и информатики, ч. I, МГУ, 1971. С. 6-8.

83. Гогулан М.В. Текстовая значимость фразеологических единиц в художественном произведении. Автореф.дисс,канд. филол. наук, — М., 1988, — 24 с.

84. Головкина Н.Т. Повтор как стилистическое средство в различных видах и жанрах речи. Дисс. . канд. филол. наук. — М., 1964. — 317 с.

85. Грязнова О. В. Сопряженность категории информативности и когезии в текстах энциклопедических статей.

86. В сб.: Категории текста. Сб. науч. трудов МГПИИЯ им. М, Тореза, — М., 1984, вып. 228. С. 103-116.

87. Данилова H.H. Фразеологизмы в художественной коммуникации. Дисс. . канд. филол. наук. — М.» 1988. — 208 с,

88. Данилова Н,Н, Эстетическая функция фразеологизмов в художественной коммуникации. — В сб,: Лексикофра-зеологическая система в аспектах микро— и макроструктур, Сб, науч. тр. МГПИИЯ им. М. Тореза, вып. 266, — М„ 1986. С, 104-113.

89. Дарканбаева И.Т. Синтаксис прямой, косвенной и несобственно прямой речи в английском языке, Дисс.канд. филол. наук, — М., 1979. — 181 с.

90. Дашевская В.Л. Роль фразеологических единиц в формировании информативной структуры текста. — В сб.: Вопросы английской фразеологии. Сб. науч. тр. МГПИИЯ им, М.Тореза, Вып.287, М., с. 25-32.

91. Дашевская В.Л. Роль фразеологических единиц в формировании и развертывании контекста. — Сб, науч. тр. МГПИИЯ им, М,Тореза, вып. 198, — М„ 1982. С. 3546,

92. Девкин В.Д. Немецкая разговорная речь. Синтаксис и лексика. — М.: Международные отношения, 1979. — 256 с.

93. Дейк Т.А. ван. Вопросы прагматики текста, — В кн: Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII, Лингвистика текста. М.: Прогресс, 1978, с. 259-336

94. Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М.:1. Прогресс» 1989, 111 с.

95. Дидковская Л.А, Причинно-следственные отношения всложном предложении и тексте. Дисс. каяд, филол. наук, М„ 1985, 173 с.

96. Донскова О.А. Средства выражения категории модальности в драматургическом тексте, Дисс. . канд. фплол. наук, М„ 1982. — 161 с.

97. Дресслер В. Синтаксис текста. — В кн.: Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII. Лингвистика текста. М.: Прогресс, 1978, с. 111-137.

98. Дридзе Т.М. Интерпретационные характеристики и классификация текстов с учетом специфики интерпретационных сдвигов. — В кн.: Смысловое восприятие речевого сообщения. М.: Наука, 1976, с. 34-45.

99. Дубинский Б.М. Лингвостилистические особенности двойной актуализации фразеологических единиц (на материале современного английского языка). Дисс. . канд. филол. наук, М., 1984. — 204 с.

100. Жантлесова Л.П. Сопоставительный анализ текстообра-зующих функций глагольных и субстантивных фразеологических единиц английского языка. Дисс. . канд. филол. наук, Мм 1985. — 190 с.

101. Жолковский А.К., Щеглов Ю.К. К описанию смысла связного текста, — В кн.: Приемы выразительности. Вып. 39, М., 1973. — 87 с.

102. Заикин Г.С, Семантика и прагматика диалогического единства "общий вопрос-ответ" в современном английском языке, Автореф, дисс, канд, филол. наук, Киев, 1988. — 16 с.

103. Звегинцев В.А. Б вопросу о природе языка. — Вопросы философии, 1979. N 2. С. 67-78.

104. Звегинцев В.А. О цельнооформленности единиц текста.

105. Известия АН СССР, Серия литературы и языка. 1980, т. 39, N 1, с. 14-21.

106. Зимняя И,А. Психология слушания и говорения* Авто-реф. дисс. . доктора психол. наук, М., 1973. — 30с,

107. Змиевская А.А, Лингвостилистические особенности дистантного повтора и его роль в организации текста (на материале современной английской и американской прозы). Дисс. . канд. филол. наук, М., 1978, 196 с.

108. Каменецкайте НЛ.Сивонимы в английской фразеологии. М., 1971, 363 с.

109. Караулова Т.К. Использование образных ФЕ в научном тексте.В сб.: Лингвистические проблемы текста. Сб. науч. тр. МГПИИЯ им, М.Тореза. М. С, 18-25.

110. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М.-Л.: Наука» 1965. — 110 с.

111. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление.1. Л.: Наука, 1972, 216 с.

112. Кифер Ф. О роли прагматики в лингвистическом описании, — В кн.: Новое в зарубежной лингвистике. Вып, XVI. — М.: Прогресс, 1985» с. 333-349.

113. Кобрин М.А. Текст и его когерентность. — В сб.: Художественный текст. Стуктура и семантика. — Красноярск, Красноярский ГПИ» 1987, с. 12-18

114. Кожевникова Кв. Об аспектах связности в тексте в целом. — В кн.: Синтаксис текста. — М.: Наука, 1979, с. 49-67.

115. Кожевникова H.A. О соотношении типов повествования в художественном тексте. ВЯ, 1985, N 4. С. 104-114.

116. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. — М.: Наука, 1984, 176 с.

117. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М.: Наука, 1980. — 148 с.

118. Колшанский Г.В. Прагматика языка. Сб. науч. тр. МГПИИЯ им. М.Тореза, вып. 151, М., 1980. С. 3-8.

119. Колшанский Г.В. Текст как единица коммуникации. Проблемы общего и германского языкознания. — М.: Изд-во МГУ, 1978, с. 27-37.

120. Коралова А.Л. Семантическая природа образных средств в современном английском языке. Дисс. . канд. филол. наук, М„ 1976, 172 с.

121. Кручинина Л,И. Основные средства когезии английского научного текста. Дисс. канд. филол, наук, Мм 1982, 197 с.

122. Кручинкина Н.Д. Семантико-синтаксический анализ предложения (на примере предложений с предикатнымотношением адресации), — В сб,: Взаимоотношение единиц разных уровней языковой структуры, — Саранск, 1984, с. 69-76.

123. Кубрякова Б.С. О связях между лингвистикой текста и словообразованием. — В сб.: Лингвистические проблемы текста. Сб. науч. тр. МГПИИЯ им. М.Тореза, М„ 1983, с, 50-59.

124. Кубрякова Е.С, Типы языковых значений. М,: Наука, 1981, 114 с,

125. Кубрякова Е.С. Части речи в ономасиологическом освещении, — М.: Наука, 1978. — 115 с.

126. Кузнец М,Д„ Скребнев Ю.М, Стилистика английского языка. Л.» 1960. — 173 с.

127. Кузнецова Э.М. Интеграция предложений в сверхфразовом единстве (на материале английских и американских коротких рассказов второй половины XIX в. и первой половины XX в.), Дисс, ,, канд, филол. наук, М„ 1980» 185 с.

128. Кунин A.B. Английская фразеология (теоретический курс). М.: Высшая школа, 1970, 343 с.

129. Кунин A.B. Вклинивание как лингвистическое явление. ИЯШ, 1973, N 2. С. 13-22.

130. Кунин A.B. Двойная актуализация как понятие фразеологической стилистики. ИМИ» 1974» N6, с. 13-18.

131. Кунин A.B. Замена компонентов фразеологизмов как стилистический прием. — ИМИ» 1977. N 2. С. 3-12.

132. Кунин A.B. Инверсия как явление фразеологическойстилистики. — В сб.: "Проблемы лексики и фразеологии", Л., 1975. С. 28-36.

133. Куиии A.B. Курс фразеологии современного английского языка. М.: Высшая школа, 1986, 336 с.

134. Кунии A.B. Механизм окказиональной фразеологической номинации и проблема оценки. Сб. науч. тр. МГПИИЯ им. М.Тореза, вып. 168, М., 1970, с. 158-186.

135. Кунин A.B. Морфологические особенности компонентов фразеологических единиц в современном английском языке. — ИЯШ, 1967, N 2. С, 13-19.

136. Кунин A.B. О нормативном стилистическом использовании фразеологических единиц (на материале современного английского языка). — Уч. зап. МГПИИЯ им. М.Тореза, вып, 73, М., 1973. С. 122-130.

137. Кунин A.B. Основные понятия английской фразеологии как лингвистической дисциплины. — АРФС, М., 1973. — 208 с.

138. Кунин A.B. Основные понятия английской фразеологии как лингвистической дисциплины и создание англорусского фразеологического словаря. Дисс. . док. фи-лол. наук, М., 1969. Т. 1-3. — 1229 с.

139. Кунин A.B. Основные понятия фразеологической стилистики. — Тезисы конференции "Проблемы лингвистической стилистики", М., 1969. С. 71-75,

140. Кунин A.B. О стилистическом контексте во фразеологическом ракурсе. — В сб.: Лингвистика текста, уч. зап. МГПИИЯ им. М.Тореза, вып. 103, М., 1976. С. 33-49.

141. Кунин A.B. О фразеологической номинации, — В сб.: Фразеологическая семантика. Сб. науч. тр. МГПЙИЯ им. М.Тореза, вып. 211, М., 1983, С. 88-101,

142. Кунин A.B. Фразеологические единицы и контекст. Иностранные языки в школе, 1971, N 5. С. 8-14.

143. Кунин A.B. Фразеология современного английского языка. — М.: Международные отношения, 1972. — 287 с.

144. Курьянова И.С. Категория когезии в сопряженности с катего рией информативности в художественном тексте. Дисс. . канд. филол. наук, М., 1991, 218 с.

145. Кусков В.В, О роли модальной лексики в организации немецкого научного текста, — В сб.: Лингвомегодиче-ские основы преподавания иностранных языков. М,, 1972. С. 150-157.

146. Кухаренко В.А. Интерпретация текста. — Л.: Просвещение, 1979, 327 с.

147. Кухаренко В,А. К вопросу об особенностях языка и стиля Э.Хэмингуэя (На материале первого сборника рассказов). Филологические науки, 1964, N 3, с, 76-84,

148. Левина Л.М. Неграмматические способы выражения отрицания. Дисс. . канд. филол. наук, Нижний Новгород, 1994, 118 с.

149. Левковская H.A. Некоторые характеристики художественного прозаического текста. — В сб.: Структурно-семантические исследования на материалах западноевропейских языков. Сб, науч. тр. МГПИИЯ им.

150. М.Тореза, Москва. — Барнаул, 1979. С. 19-26.

151. Леонтович O.A. Проблема внутренней формы фразеологических единиц (на материале глагольных фразеологизмов английского языка), Дисс. . канд. филол. наук, М., 1986, 198 с.

152. Леонтьев A.A. Признаки связности и цельности текста. — В кн.: Смысловое восприятие речевого сообщения в условиях массовой коммуникации, М.: Наука, 1976» с. 46-48.

153. Локшина Д.В. Повествовательно-восклицательные предложения-повторения в современном английском языке. Уч. записки Ленинградского пед. ин-та им. А.И.Герцена, т. 226, 1962. С. 48-60.

154. Ляпон М.В. Структура отношения и ситуативные условия его реализации в сложном предложении. В кн.: Русский язык. Текст как целое и компоненты текста. М., 1982, с. 63-77.

155. Макарова Н.П. К вопросу о модальности диалогического текста (на материале современного английского языка). — В сб.: Взаимоотношение единиц разных уровней языковой структуры. Саранск, 1984, с. 89-98.

156. Максимова М.В. Стилистические параметры текстовой модальности. Дисс. канд. филол. наук, М,, 1993. — 172 с.

157. Малахова М.Н. Акт коммуникации как предмет художественного отражения, Дисс, . канд, филол. наук, М„ 1992. — 163 с.

158. Мальченко А.А. Повтор в синтаксических конверген-циях, Дисс, . канд. филол. наук» М., 1975. — 173 с.

159. Мезенин С.М. Конструкции современного английского языка, имеющие значение сравнения. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. — М., 1969. — 19 с.

160. Мезенин С.М. Образность как лингвистическая категория. Вопросы языкознания. М., 1983» N 6, с. 48-57.

161. Мезенин С.М. Образные средства в языке Шекспира. Автореф. дис. ,. док. филол. наук, М., 1986, — 30 с,

162. Мезенин С.М. Образные средства языка: на материале произведений В.Шекспира. М,: МГПЙ, 1934. — 99 с.

163. Молотков А.И. Фразеологизмы русского языка и принципы их лексикографического описания. М.: Русский язык, 1978, с. 6-23.

164. Молдованова Л.И., Рябов В.Н. Фразеологизмы как средство формирования газетно-журнальных текстов, — В сб.: Лексикология и фразеология: новый взгляд, М., 1990, с. 61-64.

165. Москальская 0,И, Грамматика текста, М,: Высшая школа, 1981, 183 с,

166. Москальская О.И, Предисловие. Исследования по теории текста, М., 1979, с. 5-9.

167. Москальская О.И, Семантика текста. Вопросы языкознания. М., 1980, №6, с, 32-42,

168. Мошиашвили С.А. Текстообразующие функции фразеологических конфигураций в сверхфразовых единствах (на материале глагольных фразеологических единиц,характеризующих субъект). Дисс. . канд. филол. наук, М., 1982. — 212 с.

169. Наер B.JI. Прагматический аспект английского газетного текста. М., 1981, вып. 178. с. 106-116.

170. Начисчионе A.C. Окказиональное стилистическое использование фразеологических единиц (на материале произведений Дж.Чосера), Дисс. . канд. филол, наук, М., 1976. — 186 с.

171. Невара Н.М. Сцепление и связность текста (на материале английских народных сказок). Дисс. ,, канд. филол. наук, Л., 1979. — 199 с.

172. Ненина Р.Н. Стилистическое использование фразеологических единиц в английской разговорной речи (на материале английской драматургии XX в.), Автореф. дисс. канд. филол. наук, М., 1974, — 16 с.

173. Николаева Т,М, Лингвистика текста: современное состояние и перспективы. — В кн.: Новое в зарубежной лингвистике. М,, 1978, вып. VIII, с. 5-43.

174. Овсянникова М.А. Синтаксический параллелизм как средство связи бессоюзных предложений в современном немецком языке, ФН, 1968, N 1. С. 26-34.

175. Оголъцев B.JVL Устойчивые сравнения в структуре русской фразеологии. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1978. — 160 с.

176. Одинцов В.В. Стилистика текста. М.: Наука, 1980» 147 с.

177. Осветимская Н.М, Фразеологические конфигурация в газетном тексте (на материале глагольных фразеологических единиц современного английского языка). Дисс. . канд. филол. наук, М., 1985, 192 с.

178. Откупщикова М.И. Синтаксис связного текста. Учебное пособие. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1982, 103 с.

179. Пассов Е.И. Ситуация, тема, социальный контакт. М.: ИЯШ, N 1, с. 53-68.

180. Перепелица З.В. Семантико-синтаксические средства реализации подтекста. Автореф. дисс. . канд. филол. наук, Минск» 1986. — 16 с.

181. Петлеванный Г.П. Фразеологическая деривация и ее роль в обогащении лексического состава современного немецкого языка. М.: Иностранные языки в школе» N 5» 1972» с. 19-23.

182. Погарская Е.А. Лингвостилистические особенности взаимодействия фразеологических единиц и контекста при создании эффекта гротеска. Автореф. дисс. . канд. филол. наук, М., 1985, 25 с.

183. Поспелов Н.С. Проблемы сложного синтаксического целого в современном русском языке. М.: Уч. зап. МГУ, вып. 137. С. 48-60.

184. Потапова Н.Ф. Вторичная лексическая номинация как одно из средств лексико-семантических корреляций в тексте. — В сб.: Взаимоотношение единиц разных уровней языковой структуры, Саранск, 1984, с. 111115.

185. Пшёнкина Т.Г, Использование устойчивых комплексов в тексте англоязычной авторской сказки, Автореф. дисс. канд. филол, наук, М,, 1987, 16 с.

186. Райхштейн А,Д. Текстовая значимость устойчивых словесных комплексов. — В сб.: Лингвистические проблемы текста. МГПИЙЯ, выл, 217, 1983. с. 76-87.

187. Реферовская Е.А. Лингвистические исследования структуры текста. — Л.: Наука, 1983, — 215 с,

188. Ризель Э.Г, К вопросу об иерархии стилистических систем и основных текстологических единиц. ИЯШ, 1975, N 6. С. 8-15,

189. Ройзензон С,И. Глагольные компаративные фразеологические единицы в современном английском языке. Автореф. дисс. . канд. филол. наук, М., 1972. — 33 с.

190. Рочняк A.M. Способы соединения макросинтаксических кон струкций в тексте. Автореф. дисс. канд. филол. наук, Львов, 1972, 20 с.

191. Руденко С.А. Фразеолексическая глагольная синонимия в современном английском языке. Автореф. дисс. . канд. филол. наук, М., 1981, 25 с.

192. Сатарова А.Ы. Виды и текстообразующие функции вторичной косвенной номинации в современной англоязычной художественной прозе. Дисс. . канд. филол, наук, М., 1991, 156 с.

193. Севбо И.П. Структура связного текста и автоматизация реферирования. М.: Наука, 1969, 135 с.

194. Селянина JI.H. Варианты пословиц английского языка, Дисс. канд. филол. наук, М., 1970. — 223 с.

195. Селянина Л.И. Изменение структуры пословиц при использовании их в живой речи. — В сб.: Исследования по лексической сочетаемости и фразеологии. М., 1974. С. 72-86.

196. Семантические и стилистические преобразования в лексике и фразеологии современного английского языка. Межвуз. сб. науч. тр., МГПИ им. В.И.Ленина, М., 1987. — 190 с.

197. Семейко A.M. Сквозной повтор и его лингвостилистиче-ские особеннности. Сб, науч. тр. МГПИИЯ им, М.Тореза, N 59, М., 1971, с, 85-99,

198. Серкова Н.И. Сверхфразовое единство как функционально-речевая единица. Дне с. . канд. филол. наук, М., 1968. 248 с.

199. Серкова H.H. Сверхфразовый уровень членения текста в основных функциональных стилях письменной речи. Автореф. дисс. . док. филол. наук, М., 1982.

200. Сидякова Н,М. Компаративные фразеологические едии-ницы типа (as) + прилагательное + as + существительное в современном английском языке. М., 1967.

201. Сильман Т,И. Проблемы синтаксической стилистики.

202. Л.: Просвещение, 1972. — 152 с.

203. Скибо В.Н. О средствах связи самостоятельных предложений в английской научной прозе (на материале лингвистической литературы). Дисс. . канд. филол. наук, М„ 1966, 263 с.

204. Смиртгицкий АД1, Лексикология английского языка. М., 1956, 255 с.

205. Смит Л,Б, Фразеология английского языка. М., 1959, 206 с.

206. Солганик Г,Я. О способах объединения предложений в прозаические строфы (сложные синтаксические целые) (на материале современной публицистики). Дисс. . канд. филол. наук, М., 1965. — 30 с.

207. Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика (сложное синтакси ческое целое). М.: Высшая школа, 1973, 214с.

208. Солодова И.А. Синтаксический параллелизм в акте коммуникации. Автореф, дисс. . канд. филол. наук, М., 1993. 16 с.

209. Столнейкер P.C. Прагматика. — В кн.: Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. — М.: Прогресс, 1985, с. 419-439.

210. Стыцына С.Х. Стилистическое использование фразеологических единиц в произведениях Дж.Свифта. Дисс. . канд. филол. наук, Мм 1975. — 193 с.

211. Сыроваткин С.Н. Проблемы лингвосемиотического моделирования контекстной связанности фраз английской разговорной речи. Дисс. . канд. филол. наук, М,,1972. — 186 с.

212. Телия В.Н. Типы языковых значений. Связанное значение слова. М.: Наука, 1981. — 265 с,213. "Гимощук Л.Н. Повтор как ливгвостилистический и структурно-композиционный элемент прозы Б.Борхерта. Дисс, . канд, филол. наук, Львов» 1975,170 с.

213. Тураева З.Я. Лингвистика текста. М.: Просвещение» 1986. — 128 с.

214. Туранский И,И. Семантическая категория интенсивности в английском языке, М,: Высшая школа, 1990.173 с.

215. Турмачева Н.Л. О типах формальных и логических связей в сверхфразовом единстве. Дисс. . канд. филол, наук, М., 1973. — 153 с.

216. Уралова Л.А. Опыт исследования устойчивых фраэео-матических сочетаний. Дисс. . канд. филол, наук, М., 1979. 187 с.

217. Уфимцева A.A. Типы словесных знаков. М.: Наука, 1974. 206 с.

218. Фигуровский И.А, Синтаксис целого текста и ученические письменные работы. М.: Гос. учебно-педагог, изд-во Мин. проев. РСФСР, 1961. — 171 с.

219. Фомиченко Л.Г. Просодическая реализация коммуникативных функций сообщения и воздействия в английской монологической речи. Днсс. . Канд. филол. наук» М., 1985. — 195 с.

220. Халатникова Э.И. Сложные преобразования фразеологических единиц (на материале английской и американской драматургии XX вДисс* . канд. филол. наук, М., 1982. — 201 с.

221. Хаппира Э. Окказиональные элементы в современной речи. В кн.: Стилистические исследования. М., 1972, с. 245-314.

222. X ар дина М.В. Окказиональное использование фразеологических единиц с целью создания комического эффекта (на материале произведений Ч.Диккенса). Дисс. . канд. филол. наук. М., 1978. — 159 с.

223. Харитонова Р.А, Семантический повтор как способ актуализации основной темы поэтического текста. Авто-реф. дисс. . канд. филол. наук, Одесса, 1984. — 16 с.

224. Харитончик З.А, Лексикология английского языка. Минск: Высшая школа, 1992, — 230 с.

225. Харченко Н.П. Существует ли языковая единица более высокого порядка, чем предложение? — В кн.: Спорные вопросы синтаксиса. М., 1974, с. 216-225

226. Хлебникова И.Б. К проблеме средств связи между предложениями в тексте (на материале английского языка). Иностранные языки в школе, 1983, №1, с. 611.

227. Холодная А.Л. Окказиональное стилистическое использование грамматических категорий в фразеологических единицах в современном английском языке, Дисс. . канд. филол. наук, М., 1973. — 187 с.

228. Чайковский P.P. Стилистические функции асиндетической и нолисиндетической связи в современном немецком языке. Дисс. . канд. филол, наук, М., 1972. — 217 с.

229. Человеческий фактор в языке. Язык и порождение речи.— М.: Наука, 1991. — 237 с.

230. Чернышева И.И. Текстообразующие потенции фразеологических единиц (на материале немецкой фразеологии), — В сб.: Лингвистика текста, ч. И, М.,1974. С. 256-263.

231. Чернышева И.И. Устойчивые словесные комплексы в языке и речи. М.: Высшая школа, 1980. — 144 с.

232. Чернышева И.И. Фразеологическая система и ее семантические категории. Иностранные языки в школе, 1973, N 2. С. 3-13.

233. Чулкова B.C. Многочленный стилистический прием как одно из средств интеграции текста. Дисс. . канд. фи-лол. наук. М., 1978. — 172 с.

234. Чулкова B.C. Стилистические средства создания связности текста, — В сб,: Лексикологические и стилистические проблемы функционирования слова и словосочетания. Сб. науч. тр. МГПИИЯ им. М.Тореза, вып. 116, М., 1977. С. 226-245.

235. Шадрин Н.Л. Средства окказионального преобразования фразеологических единиц как система элементарных приемов. — В сб.: Лингвистические исследования. 1972-1973, ч. II, М., 1973, С, 78-97.

236. Шанский М.Н. Фразеология современного русского языка. М., 1969. — 231 с.

237. Шахнарович А.М., Габ М.А. Прагматика текста: психолингвистический подход. — В кн.: Текст в коммуникации. М.» 1991. С. 68-81,

238. Шахнарович А.М., Юрьева Н.М. Проблемы психолингвистики. М., 1993. — 127 с,

239. Шахнарович A.M. Психолигнвистический анализ семантики и грамматики. М,: Наука, 1990. — 168 с.

240. Шахнарович А.М. Семантические аспекты коммуникативной функции. — В кн.: Язык как коммуникативная деятельность человека. Сб. науч. тр. МГПИИЯ им. М.Тореза, вып. 284. С. 26-30.

241. Шварц Е.Д. Текстообразующая функция трансформации семантического признака в английском языке (к национальной самобытности лексического значения слова). Автореф. дисс. . канд. филол. наук, Одесса, 1984. — 16 с.

242. Шведова Н.Ю. Грамматика современного русского литературного языка. М,: Наука, 1970. — 768 с.

243. Шведова Н,КХ К изучению русской диалогической речи. Реплики-повторы, Вопросы языкознания, 1956, №2. С. 86-92,

244. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи, М„ 1960, — 377 с,

245. Шендельс Б.И. Роль когерентности в грамматике текста. — В сб.: Язык как коммуникативная деятельность человека. Сб. науч. тр. МГПИИЯ им. М.Тореза, вып. 284, 1984 М., с. 86-92.

246. Шуткина Л,Н. Имплицитное отрицание в английской фразеологии, — В сб.: Вопросы английской фразеологии, Сб, науч, трудов МГПИИЯ им, М.Тореза, выи. 287, М„ 1987. С. 92-99.

247. Щерба Л.В. Восточно-лужицкое наречие. Т. I — Петроград: тип. А.Э.Коллинс, 1915. — 54 с.

248. Щерба Л,В. Языковая система и речевая деятельность, Л.: Наука, 1974. — 427 с,

249. Эльгаров A.A. Основные этапы актуализации значения фразеологизмов. — Сб. науч. тр. МГПИИЯ им. М.Тореза, вып. 198, 1982. С. 226-242.

250. Эльгаров A.A. Условия и лексические средства актуализации фразеологизмов (на материале номинативных фразеологических единиц в современном английском языке). Дисс. . канд. филол. наук, М., 1984. — 217 с.

251. Языковая номинация. Виды наименования. — М.: Наука, 1977. — 257 с.

252. Якобсон Р. Лингвистика и поэтика. — В кн.: Структурализм "за" и "против". М., 1975, с. 193-230.

253. Якубинский Л.П. Очерки по языку. Л.-М., 1932. — 320 с.

254. Ярцева Б.Б. Повторная номинация в текстах художественной прозы (на материале английского языка). Ав-тореф, дисс. . канд. филол. наук. М., 1985. — 17 с.

255. Agricova Е. Vom Text zum Thema. — In: Studio Gramm atica, II, Probleme der Textgrammatik. — Berlin; Akad.-verlag, 1976, S. 13-27.

256. Austin J.L. How to Do Things with Words — London: Clarendon Press, 1962. — 166 p.

257. Austin J.L, Performative Constative. — In: The Phylosophy of language, — London: Oxford Univ. Press. 1971, p. 13-22.

258. Bellert J. On the condition of the coherence of texts. Semiotica — Hague, 1970. v. 2, No. 4, p. 335-363.

259. Derbyshire A.E. A grammer of style, — L.; Longman, 1971. 236 p.

260. Dijk T.A. van Text and context: Explorations in the semantics and pragmatics of discourse. Lnd.-N.Y., 1977. — 261 p.

261. Fleisher W. Phraseologie der deutschen gegenwartssprache. Leipzig, 1982. — 232 p.

262. Galperin J.R, Stylistics. Moscow: Higher school publish house. 1971, — 343 p.

263. Halliday M.A.K., Hasan R. Cohesion in English. — L.:1.ngman, 1976, — 374 p,

264. Halliday M.A.K, Functional diversity in language as seen from consideration of modality and mood. Foundantions of language. — Vol, 6, No 3, 1970, p. 322-361,

265. Halliday M,A,K, Language in Social Semiotic: The Social Interpretation of Language and Meaning. — London: Arnold, 1978. — 256 p.

266. Halliday M.A.K. Linguistic Function aid Literary Style,1. "Literary Style", A Simposium, Ed, by S,Chafman, Oxford Univers, Press, N.Y., 1971. — 282 p.

267. Hartmann P, Text als Linguistisches Object. — In: Beitrage zur Textlinguistik, München, 1971. 39-29

268. Lyons J. Introduction to Theoretical Linguistics. — Cambridge: Cambr. Univers. Press, 1968. — 519 p,

269. Lyons J. Semantics, — vol, II, Cambridg Univ. Press, 1978, P, 374-897.

270. Palmer F,R. Semantics: a new outline. — London, New York, Melbourne: Cambr, Univ, Press, 1976, — 155 p,

271. Parkinson G.H.R, The Theory of Meaning. — L.: Oxford Univ. Press, 1968. — 519 p.

272. Riffaterre M. Stylistic Context. In "Word", v. XVI, No 2, 1960. 260 p.

273. Riesel E.H, Stylistik der Deutschen Sprache. — M., 1959.467 p.

274. Sapir E, Language: An Introduction to the Study of Speech. — New Jork: HB J Book, 1949, — 242 p.

275. Ullman S. Meaning and Style. — Oxford, 1973. — 318 p.

276. Ullman S. Semantics. An Introduction to the Science of Meaning. — Oxford, 1962. — 218 p.

277. Ullman S. The principles of Semantics. — Oxford, 1951. 314 p.

278. Weinreich U. Problems in the Analysis of Idioms. — Columbia Univ., 1966. — 247 p.

279. Список использованных словарей

280. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. — М.: Советская энциклопедия, 1969» с, 606.

281. Бунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь. Изд. 3-е — М.: Советская энциклопедия, 1967. — 1264 с.

282. Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь. Изд. 4-е, переработанное и дополненное. — М.: Русский язык., 1984. — 942 с.

283. Лингвистический Энциклопедический словарь. — М.,1990.

284. Марузо Ж. Словарь лингвистических терминов. М.: Изд-во ин. лит-ры, 1960. — 436 с. 5.

285. Boather М.Т., Gates J.E. Dictionary of American Idioms. New York, 1975. — 392 p.

286. Collins V.H. A book of English Idioms. — London, 1964.

287. Cowie A.P., Mack in R. Oxford Dictionary of Current Idiomatic English. Vol. 1 — London: Oxford University Press. 1975. — 396 p.

288. Cowie A. P., Mac kin R.t McCaig J.R. Oxford Dictionary of Current Idiomatic English, — Vol. II. — London: Oxford University Press. 1983. — 685 p.

289. Freeman W.A. Concise Dictionary of English Idioms. . London, 1957. — 310 p.

290. Freeman W,A. Concise Dictionary of English Idioms. 3-d

291. Edition, Revised and Edited by Phythian B.A. — London: Hodder & Stoughton, 1980. — 215 p.

292. Fowler H,W,S. A Dictionary of Idioms. London, 1972, — . 103 p.

293. The Kenkyusha Dictionary of Current English Idioms. — . Tokio, 1969. — 849 p.

294. Longman Dictionary of English Idioms. — Longman, 1980. . 387 p.

295. Lyell Thomas R.G.Slang, Phrase and Idiom in Colloquial . English and Their Use. — Tokio: Hokuseido Press. 1931, —765 p.

296. Partridge E. A Dictionary of Slang and Unconventional . English. — New York: MacMillan, 1970, vol. 1-2. — 15271. P

297. Seidle J., McMordie W. English Idioms and How to Use . Them. — London, 1974. — 267 p.

298. Wood F.T., Hill R. Dictionary of English Colloquial Idioms. . — London: MacMillan, 1979. — 354 p.

299. CnMCOK ucn0Jib30BaHH0ii xyflOHce-CTeeHHOM nHTepaTypbi

300. Aldridge J. My Brother Tom. — London: Hamilton, 1966.183.

301. Bates H.E. "Finger Wet, Finger Dry". — M.: Raduga Publishers, 1990. — 201 p.

302. Beaumont A. Secret Whispers. — N.-Y.: Harlequin, 1991.190 p.

303. Bowen E. "The Death of the Heart". — L,: Penguin Books, 1986. — 228 p.

304. Chesterton G.K. The Father Brown Omnibus. The Innocence of Father Brown. — New York: Mead&Co, 1935. — 974 p.

305. Chesterton G.K. The Flying Jnn. Harmondsworth: Penguin Books, 1958. — 288 p.

306. Chesterton G. "The Mystery of Father Brown", "The Secret of Father Brown". London: Cassell, 1940. — 1037 p.

307. Christie A. Cat Among the Pigeons. — New York: Dodd, Mead & Co, 1960. — 224 p.

308. Christie A. Murder-Go-Round and Other Stories. New York: Dodd, Mead & Co. 1972. — 638 p.

309. Christie A. So Many Steps to Death (Original British Title: destination Unknown) — New York, Rocket Books, 1975.237 p.

310. Christie A. Sparkling Cyanide. — London, Pan Books, 1977. — 188 p.

311. Christie A. They Do it with Mirrors, — London: Pan Books Ltd, 1971. 187 p.

312. Cronin A, J. A Song of Sixpence. — London: New English Library Ltd, 1979. — 255 p.

313. Golding W. Lord of the Flies. The Pyramid. Envoy Extraordinary. — M,: Progress Publish, 1982. — p. 39 — 297.

314. Hein Robert A, "The Door into Summer". — H.: Penguin Books.

315. Kipling R, A Treasury of Short Stories. N.Y., Bantam Book, 1957. — 592 p.

316. Leacock St. "Literary Lapses". — Toronto, 1958. — 150 p.

317. Lee H. "To Kill a Mocking Bird". — Dnipro Publishers, 1977. — 339 p.

318. Maugham W.S. Collected Short Stories, L„ Penguin Books, 1966. in 4 vol., 1580 p.

319. Maugham W.S. Complete works. London: Heine mann, 1968. 1-2 v. — 485 p.

320. Maugham W.S. Collected short stories. In 4 vol, Harmonds worth: Penguin Books, 1963. — 1579 p.

321. Maugham S.W. "The Moon and the Sixpence". Harmonds worth: Penguin Books, 1960. — 216p.

322. Maugham S. The Razor's Edge. — Harmonds worth: Penguin Books, 1963. — 314 p.

323. Mitchell M. "Gone with the Wind". — L.: Pan, 1979. — 1011 p.

324. Murdoch J. Bruno's dream. New York: Viking Press, 1969. — 311 p.

325. Murdoch J. The Black Prince. — New York: The Viking Press, 1973, — 366 p.

326. Murdoch J. The Sandcastle, London: Chatto&Windus, 1957. — 318 p.

327. Murdoch J. The Sea, the Sea. London: Chatto&Windus, 1978. — 502 p.

328. Murdoch J. The Time of the Angels. New York: Viking Press, 1966. — 245 p.

329. Murdoch J. Under the Net. — Harmondsworth: Penguin Books, 1977. — 253 p.

330. O'Henry. The Best Short Stories. N,Y. The Modest Library, 1945. — 338 p.

331. Saroyan W. Selected Short Stories. M., Progress, 1975. — 463 p.

332. Spark M. Memento Mori. Penguin Books, 1976. — 219 p.

333. Spark M. The Bachelors. — Harmonds worth: Penguin Books, 1969. — 215 p.

334. Spark M. The Girls of Slender Means. London: MacMillan, 1963. — 182 p.

335. Spark M. The Go-Away. Bird and Other Stories. Harmonds worth: Penguin Books, 1969. — 188 p.

336. Spark M. The Prime of Miss Jean Brodie. Harmonds worth:

337. Penguin Books, 1967, — 127 p.

338. Wilde 0, Selections, v. 1-2. Moscow* Progress Publishers, 1979. 835 p.

339. Wilde 0. Fairy Tales. — Moscow, Progress Publishers, 1979. — 211 p.

340. Wodehouse P.G. A Carnival of Modern Humour. New York: Delacorte Press, 1967. — 240 p.

341. Wodehouse P.G. America, I Like You. New York: Simon&Schuster, 1956. — 212 p.

342. Wodehouse P.G. "Big Money", — L.: Hutchinson, 1981. — 208 p.

343. Wodehouse P.G. "Biffen's millions". — N.-Y.: Simon & Schuster, 1964. — 222 p.

344. Wodehouse P.G. Carry On, Jeeves. Harmondsworth: Penguin Books, 1957. — 234 p.

345. Wodehouse P.G. "Coctail Time", — N,-Y.: Simon & Schuster, 1958, — 219 p.

346. Wodehouse P.G. "Heavy WeWr". — L.: Penguin Books, 1966. — 220 p.

347. Wodehouse P.G. Indiscretions of Archie. — London: Penguin Books, 1975. — 223 p.

348. Wodehouse P.G. "Jeeves in the Offing". — L.: Hutchinson.

349. Wodehouse P.G. Joy In The Morning. — London: New English library, 1965. — 223 p.

350. Wodehouse P.G. "Laughing gas". — H.: Penguin Books, 1957, — 198 p.

351. Wodehouse P.G, "Pigs Have Wings". — H,: Penguin Books, 1957. — 234 p.

352. Wodehouse P.G. "Right ho, Jeeves". — L.: Penguin Books, 1957. — 200 p.

353. Wodehouse P.G. Something Fishy. — London: Jenkins, 1957. — 199 p.

354. Wodehouse P.G. "Stiff Upper Lip, Jeeves". — H.: Penguin Books, 1977. — 192 p.

355. Wodehouse P.G. "Thank you, Jeeves11. — L.: Herbert Jenkins, 1956. — 198 p.

356. Wodehouse P.G. "The Blinkmanship of Gall ah ad Threepwood". — N.-Y.: Simon & Schuster, 1964. — 223 p.

357. Wodehouse P.G. The Butiar Did It. New York: Simon&Schuster, 1957. — 214 p.

358. Wodehouse P.G. The Ice In The Bedroom. New York: Simon&Schuster, 1961. — 246 p.

359. Wodehouse P.G. The Mating Season. — Harmonds worth: Penguin Books, 1957. — 248 p.

360. Wodehouse P.G. Uneasy Money. — London: Methuen, 1935. — 279 p.

361. Wodehouse P.G. "Very pood, Jeeves". — H.: Penguin Books, 1957. — 251 p.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Повтор фразеологических единиц как средство интеграции сверхфазовых единств"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Островская, Татьяна Рауфовна

Введение диссертации1996 год, автореферат по филологии, Островская, Татьяна Рауфовна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Повтор фразеологических единиц как средство интеграции сверхфазовых единств"

Список научной литературыОстровская, Татьяна Рауфовна, диссертация по теме "Германские языки"

Похожие темы диссертаций