автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Прагматический аспект функционирования формы настоящего времени несовершенного вида в законодательных текстах

Полный текст автореферата диссертации по теме "Прагматический аспект функционирования формы настоящего времени несовершенного вида в законодательных текстах"

РГ5 ОД

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ ЯЗЫКОЗНАНИЯ

На правах рукописи

МИХАЛЬЧУК Инна Петровна

ПРАГМАТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ФОРШ НАСТОЯЩЕГО ВРЕМЕНИ ШСОВЕРШЕННОГО ВИДА В ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫХ ТЕКСТАХ

Специальность 10,02.19 "Теория языкознания"

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук'

Москва - 1593

Работа выполнена в Институте языкознания РАН

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор Т.В.Булыгина

Официальные оппоненты: Л.П.Крысин, доктор филологических

по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Институте языкознания РАН по адресу: 103009, Москва, ул.Семашко 1/12-

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института языкознания РАК.

наук, профессор

А.И.Полторацкий, кандидат филологических наук

Ведущая организация - ИНИОН РАН

Защита диссертации состоится в часов на заседании специализированного созета Д 002.17.01

Автореферат -разослан

Ученый секретарь специализированного совета кандидат филологических неук

3.Г.Исаева

Актуальность тзин. частично репрезентированная в ае названий, содержащем понятия, которые могут бить отнесены к компетенции разданных лингвистических дисциплин - грамматики, прагматика, функциональной стилистики, - состоит з возможности обогащения каядого из этих направлений за счат использования аппарата других. Так, в настоящее время все больше ацущазтся необходимость распшрания эмпирической базы прагматики. Законодательные акты з связи с эти« -интарасннй объект исследования о очань специфическими свойствами, которые в свою очзрздь на могут быть до конца понятым бзз учета категорий функциональной стилистики и социолингвистики. С другой сторона, обращение к аппарату, выработанному таоризй рачавых актов, может оказаться полезным и для грамматики.

Как справедливо отмечает акад. Д.Н.Шмелев, в настоящее время трудно представить себе "описание грамматического строя языка без опоры на данные, извлекаемые аз речевых произведений"'1".

В целом, можно сказать, что интансивно развиваемые в настоящее время молодые дисциплины, ориантир6ванныа""на_на"форму~или значение-языковых единиц, а на их употребление (прагматика, функциональная стилистика, социолингвистика), открывают новые возможности для исследований в такой тщательно разработанной области как грамматика. Однако "нельзя утварндать, - считает Д.Н.Шмелзв, - что к настоящему времени грамматический строй русского языка исследован настолько строго и полно, что здесь не требуется никаких дальнейших изысканий. Но как язык, будучи главнейшим орудием общения ладей, используется в многообразных условиях общения, з реальной практике своего применения, выяснено гщз совсем неполно"^. Опираясь на это авторитетное мнение, выскажем предположение, что анализ модально-временных значений в законодательных текстах, учитывающий своеобразие зтношеняй манду текстом закона и действительностью, а также специфику участников законодательной деятельности (наличие нескольких зуо'ъакгсз права, характер исполнителей, адресатов лормы), т.е. есэ-го комплекса особенностей, которые "превращают" высказывание в законодательный акт, мохзт оказаться полезным, поскольку в данном :лучае грамматический аспект проблемы поставлен в зависимость от функционально-стилевых и прагматических факторов.

1. Шмелев Д.Н. Функционально-стилистическая дифференциация î3u:<obux средств // Грамматические исследования. фуякдионально-¡тилнстическиЯ аспект: Супеосогмэнтная <сонетика. MopSoлогическая :амантзка. - М.: Наука, ISS9. - С. 8.

2. Там яз. - С. 5.

Раскрыть их своеобразна помогает теория речевых актов, в рамках которой законодательный акт может быть рассмотрен как составная часть некоторой объективной действительности и одновременно ка1 •фактор, способный воздействовать на наг, изменять в соответствия со своим содерханием. Т.о., проблема из часто грамматической превращается в грамматико-прагматичгскую, что значительно повышает ее актуальность. По словам Т.А. ван Дакка, "мы знаем кое-что о различных речевых актах и контекстуальных условиях их совершения, но очень мало - об их характерных связях с грамматическими и другими структурами высказывания"^. В предлагаемом диссертационном исследований предпринимается попытка разобраться в некоторых из этих связал.

Прагматический аспект работы дает возможность расширить фукк-цзонально-стилавую характеристику законодательных текстов. Детальный анализ специфика законодательного речевого акта, его структуры позволяет Еыделить помимо отцечвнных в научной литературе функций регулирования и отражения правовой реальности функцию изменения дайстзвталькости, являющуюся релевантным признаке!» законодательное стиля. В значительной мере интерес к структуре речевого акта при решении проблем функционально-стилистического характера обусловлен подобием оснозных факторов, определяющих в конечно« счете оба явло-ш;я - функциональный стиль и отдельно взятое высказывание - говоря в терминах теории речевых актов, это иллокутивная цель л направление приспособления между словами и ,миром, соответствующие функциям стиля т. отнопению содержания речи к действительности.

Т.о., исследуемая тема находится на пересечения сфер ингзресо! нгскольк;:х лингв::стических направлений - грамматики, функционально." стилистики, социолингвистики и прагматики. Однако сроди обширного круга исследований, освещающих проблемы этих областей языкознания, прннадлеяадих перу как отечественных, так и зарубежных авторов, изт работ, не следующих прагматический аспект функционирования форма настоящего времени несовершенного вида в законодательных текстах в качестве отдельной, самоценной темы. В то не время: детальная изученность категории времени, развитие •чункциональной стилистики и социолингвистики, акцентпруэдих зниманяе на обусловленности употреб лекдя грамматических форм социально-целевым: особенностями речи, а такзг достис.ення прагматики, рассматривающей высказывание как речз-зое действие, делают возмонным выделить указанную проблему з качест

I. ДеГгк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. - .'.!.: Прогг-гсс

ва самостоятельной тзаы, актуальность которой з са?зи с огсутстви-г;.! такого рода исследований представляется очевидной.

Избранная тема язлязтся не только предметом лингвистической теории, но та:-::ке непосредственно связана о практикой законодательно:* деятельности. Ез актуальность в значительной мэра опрадалязтся всзмопсностью использованной при составлена тзкстов законов, их более точной формулировке.

Паль диссертации - выявление закономерностей функционирования формы настоящего времени несовершенного вида в законодательных текстах с учетом их прагматической специфики. В работе такае предпринимается попытка проследить обусловленность использования в законодательной рачи форма презанса рзчеактовымл особенностями законодательных высказываний. Целью иссладсзанак является, кроме того, опрадзланиа наиболее характерных семантических компонентов, входящих в состав модально-временного значения, реализуемого этой формой в такстах закона.

Данные пели предполагают решение ряда .ко^коатных задач - выявление' особенностей отношений содержание-действительность, характерных для законодательных высказываний, определение специфики объективной действа тальносги, с которой рассматриваемыа тексты соотносят своа содержание: исследование прагматического контекста, влияющего на возникновение у формы настоящего врзмашг Еаеэвериенного вида определенного варианта значения, а такяе зависящего от него прагматического аспекта грамматического значения; выявление функционально-стилевых особенностей законодательных текстов, в той числа определение функций законодательного стиля.

Мдта ркадом ис ал адования послуаилл как российские законодательные акты, принятые в последний период, так и документы, относящиеся ко врамана суаастзоваяня СССР. Использование после,дних, как нам казатся, правомерно, поскольку они сформулированы з соответствии с те да ае принципа;.!:! функционирования языка, что и новые документы. Прагматический аспект законодательных высказываний, проявляющийся з функционально-стилистическом своеобразии исследуемых текстов, и связанное с ним функционирование грамматической категории времени на изменились, несмотря на то, что содзккшиа многих из этих законодатзльных статей потеряло свою историческую актуальность. Попытка использования в настоящем исследовании самого "свежего" материала затруднялась необычайной политической динамичностью, высокой интенсивностью появления вса новых и новых законов.

3 качества сравнительного материала при анализа русскоязычных

законов б раЗоте используются такна законодательные акты США и Франка. Сопоставительный анализ о русскоязычными законами позволяет более контрастно, а потому рельефно представить лингвистическое своеобразие соответствующих текстов.

ЭДетоди^а исследования предопределяется темой диссертации, вклгачащей грамматический, функционально-стилистический и црагма-тичаский аспекты. В своей методологической основе работа следует за теорией речевых актов и нацелена на решение конкретной грамматической проблемы с привлечением функционально-стилистического ь прагматического подходов.

Основной метод исследования - аналитический метод в разных его видах, базирующийся на данных мысленного эксперимента. При характеристике частных вариантов значения формы настоящего времени несовершенного вида используются методы семантического описания функциональной грамматики. С введением в работу материала иноязычных законодательств находит свое применение кетод сопоставительного анализа.

1) Грамматический аспект. В работе впервьа предпринята попытка рассмотреть грамматическое значение времени с учетом особенностей речеактовсй структуры законодательных высказываний. На конкретном языковом материале, ограниченном законодательной сферой деятельности, исследуются варианты значения настоящего времен.':, до сих пор не являвшиеся предметом обсуждения.

2) Функционально-стилистический аспект. В настоящем исследовании представлен новый взгляд на йункционально-сяшзстическоа своеобразие законодательных высказываний, заключающийся в еыдвлзнии трех основных сункций рассматриваемого стиля.

3) Прагматический аспект. Б работе предложено более полное и не вполне созлалазцге с узм известным описание законодательного речевого акта. Проведен подробный анализ его речеактозой структуры. Б несколько новом свете рассматривается проблема возможной синонимичности ф'зического и вербального актов.

3 целом з диссертации впервые используется комплексное привлечение трех аспектов лингвистического анализа - грамматического, 5ункц::онально-стилистического и прагматического для решения конкретной проблемы.

Это определяет те орн ту* куу? н^ирз^Т-^ческую знячж^ррть исследуемой темы. Диссертация в разной степени затрагивает некоторые ■роЗлемы, научная ценность которых для современного языкознания

очевлдна. Это многие аспекта коммуникативно-целевой семантики, в томдяслз типология рзчзвых актов, экспликация иллокутивной сила, связи грамматических структур о язлениямз иллокутивной семантики, социальный аспект коммуникации, сложность палевого яомплакса, определяющего данное речзвоа действие, способа сериального выразз-ная коммуникативного намерения, а такка логнко-Зилософскоз осмыслз-наа га?:ого сложного феномена, как соотношение языкового и экстра-дзнгзистичзского з рзчи.

Опрздзлзннуэ практическую значимость представляет анализ особенностей языкового оформления закона, знаниа которых помогает избегать возможность aro неточных толкований и споообствуат таким образом верному его использовании.

Стртку^оа работу. Диссертация состоит из введения, двух глав, парвая аз которых зключаат три, а вторая - два параграфа, а заключения, суммирующего выеоды диссертации в 17 пунктах.

Во введзкип обосновывается актуальность избранной тепа, новиз-на'Я" научно-практическая значимость работы, определяются ее основные цели; дается объяснение использовании з работа прагматического аспакта.

Парзая .глаза, поовязана анализу прагматических особенностей законодательных высказываний. В сячзи с этим подробно исследуется понятие "дайс-зиа" - одно из центральных в лингвистической прагматике, исходящей из известного остиновского тезиса "говорить - это делать". При гаком понимании, высказывание на гложет быть оцзнено с позиции критерия истинности/лояности. Являясь действием, речевой акт моезг быть усланным или неуспешным. С проблемой успешности осуществления рзчезого действия связана проблада конззнциональао-сги, т.е. наличия правил, которые необходимо соблюдать для того, чтобы действие было успешный. В отличие от Дн.Л.Остина и Дк.Р.Сэрля, счятавдих конвенциональными все иллокутивный акты, П.З.Стросон называет такоьымп лишь акты, для успешного осуществления которых достаточно действовать в строго:.! соответствии о установленными правилами, с принятой в данной ситуации процедурой. Конвенциональными з гаком узком понимании является высказывания, выделенные Дл.Р.Серлэм з класс деклараций. Определяющим свойством этого класса язлязтся то, что успзшноз осуществление акта декларации "гарантирует действительное соответствие пропозиционального содержания реальности"1. Так. для того, чтобы назначить кого-либо на определенную доляность,

I. Сзрлз jfo.P. Классификация иллокутивных актов // Нс.1: Зып.17. Таория рзчззых актов. - М.: Прогресс, 1986. - С. 185.

необходимо у. достаточно, чтобы лицо, совершающее акг назначения, обладало соотзэтствуивики полномочиями. В противном случае акт на будет успешным.

Это свойсгзо деклараций релевантно и для законодательных высказываний. Наличие статьи закона, дающей граЕДакам страны какое-либо право, равнозначно наличию этого права. Осуществление такого соответствия всзмокно при наличии определенных условий коммуникации. Так, если кто-либо из граждан произнесет "Особо опасные рецидивисты наказываются лишением свободы сроком до пяти лет" - это не будет означать, что говорящий таким образом устанавливает соответствие мзкду словами и миром; он лишь приспосабливает пропозициональное содержание своей речи к реальному положению дел. Для того, чтобы речевой акг обладал рассматриваемым признаке™, необходимо, чтобы субъект речи, образно говоря, представлял собой "источник гарантий", т.е. его общественный статус, долзан обеспечивать действенность его слов. К примеру, декак может объявить кого-либо студентами, а сг.унащяй загса - кунам и кеной, но не наоборот. Социальное полокениа каждого ограничивает сферу речевых актов, с помощью которых ок mossг осуществлять соответствие меаду словами и мирок.

В связи со способностью подобных речевых актов устанавливать соответствие меаду пропозициональным содержанием и реальностью актуальным представляется известный вопрос Дк.Л.Остина: "козлю лк творить реальность словом?" Отвечая на этот вопрос, да долины учитывать, что реальность бесконечно многообразна. Для изменения бытия в одних ее сферах необходимо совершать физически? действия, другие сферы, наоборот, целиком формируются с помощью слов. Очевидно, что область права, законодательных установлений - это те. реальность, которая создается, существует и изменяется вербально. Это не означает, конечно, что мир, в котором та кпвем, и мир законов существует самостоятельно и независимо друг от друга. Напротив, связи между нами и взагмозлияние достаточно сильны. Любое законодательство, любой устав создаются с учетом "интересов" внеянего мира и наоборот, положение дел в этом мира регулируется; правом.

Речевые действия, осуществление которых создает новую реальность, реализуют иллокутивную силу слоеной структуры. Так, рассуждая об иллокутивной силе деклараций, ДЕ.Р.Серль отмечает, что она характеризуется одновременным направлением приспособления мира к с,:03а:.! :: слов к миру, еще более сложная иллокутивная сила реализуется с?:: совессении законодательного акта. Однако большое число оечевых действ:::": ке осуществляет соответствия менду пропозицией

высказывания и «пром. Иллокутивная сила такпх актов или обладает одним направлением приспособления (слов к ияру, как в случае репре-зентагпвез; мира к словам, как в случае дярективов а комиссявов) зли характеризуется отсутствием направления приспособления (экспрессией). 3 связи с этим в работе предложено различать сложные и простые речевые действия. Содержание простого действия ограничено семантикой ларформатиэного глагола, сложные акты помимо этого имеют своим результатом изменение соответствующего пропозициональному содержании высказывания полоаения дел а определенной сфере реальности. Так, если, поздравив кого-то с днем рождения, субъект речи ничего не соззрпазг кроме самого акта поздравления, то, объявив войну, он помимо акта объявления достигает определенного изменения дайствитальности, которое монет быть рассмотрено как возникновение нового состояния, осуществленное посредством этого объявления. Приведем тонкое наблюдение А.Вербицкой: "если соответствуйте лицо в соответствующих обстоятельствах объявляет войну или объявляат ^ заседание открытым, речэзой ахг_ сам. .создает новую ситуацию, помимо знания, которое он дает... (если я объявляю о своей помолвке, я тем самым не становлюсь помолвленным, но если я объявляю заседание открытым, я тем самым открываю его) .

Составляющие предмет нашего исследования законодательные акты, несомненно, являются сложными речевыми действиями. Их специфика рассматривается в отдельном параграфа, озаглавленном "Законодательный акт как особый тип речевого действия". С одной стороны, статья закона, как правило, не описывает узе сложившееся, наличное в действительности положение дел, а регулирует его, моделируя идеальное полонение дел. Соответственно текст закона всегда предшествует экстралингзистлческой ситуации. Все законодательные высказывания, т.о., направлены на то, чтобы мир соответствовал словам. С другой стороны, законодательная статья - это описание наступившего в результате соответствующего акта цолокенля дел. И в этом отношения законодательные высказывания сходны с рапрезентатлвами. Отсюда их характерная двусмысленность, на которую указывал Г. фон Врнгт: "одно и то же словесное выражение мо".ег быть использовано и нвадпи-с.,?.тельно. для изложения сути нормы зли правила поведения, и 2хае.а=

дельно, для -/становления того, что есть (существует) такая-то норма

о

или правило"".

1. V/isrz'oicka A. English speech act verbs; A semantic dictionary. - 3ydr.ey. 1987. - p.347.

2. Зрлгт ГЛ. бон. Логико-йллос омские исследования. М.: Прогресс. 1956. - С.' 292.

При этом вазко учитывать, что законодательное высказывание ка является отраканзем полокзния дел, существующего в действительном мира. Б сзозй дескриптивной интерпретации закон монет рассматриваться лишь как описание полокзния дел в некотором идеальном законопослушном и морально совершенном мире. Поскольку юр, в котором мы кивем, очевидным образом не является идеальным б этом смысле , по отношению к нему закон мокег рассматриваться лишь как прескрипция, выракащая "правило внешнего, общественного поведения"^, либо - в дескриптивной интерпретации - как констатация того, что данное правило существует в юридическом кодексе. Если утверждение соответствующей пропозиции принадлежит не государству, т.е. облеченному законодательной властью говорящему, оно монет быть истинным или лонным (для его верификации достаточно заглянуть в кодаке) - но в этом случае утварндение уяе не является законодательным высказыванием. Если ке обнародование закона ксходит от лиц, обладаниях властью, то закон начинает существовать в результате только самого факта объявления его существующим. Следует отметить, что это не то ке самое, что существование законов, известных науке. Последняя открывает существующие независимо от нес закономерности и описывает их. Юридические законы, напротив, cat'?, формируют правовую реальность. Отсюда понятное отличие - законы, открываемые наукой, как правило, неизменны. Они действуют до тех пор, пока существует соответствующее объективное явление. Гак, (

■ -закон всемирного тяготения будет "ристать" до тех пор, пока будет существовать всемирное тяготение. Юридический se закон, по меткому замечанию К.А.Ильина, есть не что иное как мысль о юридически взрном и правильном. Время его действия определяется не столько положением дел в объективном мире, сколько волей законодателя. Очевидно, что последняя не монет не учитывать потребности действительности, однако сами по себе эти потребности способны лппь опосредованно влиять на закон. Создавать see новую правовую реальность моезт только облеченный соответствующей властью законодатель. Поэтому, будучи зависимыми от золи субъекта речи, юридические законы не язлякзгея раз и навсегда данными, в отличие от научных, они могут меняться, приходить на смену один другому. Сказанное помогает объяснить разницу оценок ситуации, когда наблюдается отсутствие соответствия мекду содержанием закона и действительностью, а тах.-.е способов гг исправления. Научный закон в подобном

I. '¿zbzy. ¡J.А. О монархии и республике. Вопросы философии.

случае считается наварным. Чтобы исправить пологенпе достаточно изменить тормулирозку закона. Исправление аналогичной ситуации в празовой с?ерз должно происходить путем изменения мира, поскольку зго несоответствие словам свидетельствует о его несовершенстве, а нз о неправильности закона.

Все особенности законодательных высказываний, о которых шла речь, нз могла на отразиться на специфике иллокутивной силы, в частности, на направлении приспособления между словами и миром. Возвращаясь к мысли о том, что законодательный акт мохаг быть одновременно рассмотрен и как описание и как предписание, отметим, что его иллокутивная сила, как и иллокути&чая сила деклараций, направлена на приспособление слов к миру и мира к словам. Это связано с их способностью осуществлять соответствие манду словами и миром. Однако, в отличие от деклараций, эта способность проявляется в отдельных группах законодательных актов в различной степени. Так, наличие статьи закона "Установленный настоящим Законом порядок разрешения трудозых споров... распространяется на_„. споры меяду тру-дозыми коллективами двух и более предприятий" достаточно для того, чтобы установленный порядок разрешения споров распространялся на определенные споры. В то время как высказывание "Граждане СССР содействуют обеспечению государственной безопасности" на в состоянии самостоятельно обеспечить в реальной действительности положение дел, описанное в его пропозиции: для этого требуется участие граждан, которые могут содействовать безопасности государства, а могут и не содействовать.

Иптзрсснчй случай в этом смысле прадстазляют акты, в которых говорится о зозлокении обязанностей и предоставлении прав. Например, "Гратаане СССР имею? право на труд" - если рассматривать в этом акта модализсванную пропозицию, то можно с узарзнкостью утверн-дать, что положение дел в определенной части мира полностью соответствует этой пропозиции и зависит исключительно от золи говорящего. Хотим мы того пли нет, а наличие подобной статьи з конституции дает нам опредзланное право. При этом созарианно нз ваяно нундаемся ли мы з этом празз и пользуемся ли от им. Вакен факт его наличия. И наличие это целиком обеспечивается рзчзвым актом. Подчеркнем, что подобное свойство присуща всем законодательным высказываниям, поскольку они устанавливают полное соответствие мекду миром и пропозицией, включахцзй модальный компонент. Так, независимо от эксплицитной выраженности иллокутивного намерения из глубинной структуры любого законодательного высказывания моано вывести устанавливать

компонент. Как правило, он имеет вид: "настоящим устанавливается". Экспликация иллокутивного намерения нонет быть осуществлена с помощью различных парфоркагивных глаголов, а также может содержаться з заглаазл документа или рубрики. Например, тексту созетской конституции предшествуют слова "Основной закон СССР", представляющие собой эксплицированную иллокутивную силу законодательного акта.

Т.о., способность устанавливать соответствие мекду словами и миром пэоязляется в законодательных высказываниях в различней стелена, когда речь идет о пропозиции, не вкзючакхцзй модальный компонент. 3 этом, как уке говорилось, их важное отличие от деклараций. В отношении модализованной пропозиции эта способность проявляется з той se маре, что и в декларациях. Однако отличие законодательных высказываний от последних вое равно будет иметь место - законодательные акты характеризуются максимальной степенью обобщения, тогда как декларации всегда конкретны.

Генерализация наряду с различной степенью проявления признака осуществления соответствия «веду немодализованно* пропозицией и реальностью - отличительные черты законодательного речевого акта. Для того, чтобы не пугать законодательные речевые действия с другими видами деклараций, в работе предлокено называть их лагислативами (от англ. legislative - законодательный).

Дг..?.Серль внутри класса "деклараций" выделяет акты, которые являются одновременно и членами класса репрззентатЕВов. Такие речевые действия имеют место в ситуации, когда некоторые установления трабувт, чтобы были сделаны заявления - рапрезантативч, имеющие силу деклараций. Сюда относятся, в частности, с луча;:, когда судьи 2 арбитры делают утверждения типа: "Зы вне игры", "Ву винознк" и т.д. Оки имеют следующее символическое представление: Dr в(р), где Dr - иллокутиачая цель при осуществлении акта рапрезентатпва, обладающего силой декларации; первая стрелка - направление приспособления как у репрезенгатива, вторая - как у декларации; условие искренности - убеЕДение; р - пропозициональное содеог-гние1.

3 самом деле, есть разница, когда кто-либо, кг обладающий необходимой властью, заявляет "X виновен Е'совещании У" и когда подобный акт осуществляется лицом, облеченным полномочиями выносить обзиненне. Необходимо различать разные иллокутииные акты - обвинения, признания виновным и сеундания. Так, обвинять могаг кто угодно г кого угодно. 3 результате этого объект обвинения монет понести

I. 0и. Серль Д.-.Р. Указ. соч. - 0. 187.

моральны:: ущерб, однако не будет считаться действительно виноватым. Акт признания кого-либо виновным, напротив, можег осуществить лишь лицо, нмекяеэ определенные полномочия. В этом случае, независимо от того, виновен ли на самом дале объект обвинения, сн считается таковым перед законом и впоследствии несет соотвзтствущее обвинению наказание. Осу здание, подобно признанию виновным, - акт конвенциональный. Он предполагает установление конкретного наказания з соответствии с предъявленным обвинением.

Подтверждением актуальности проводимого различия мозат служить изменение, внесенное А.Д.Сахаровым з подготовленный им проект Конституции Союза Советских Республик Европы и Азии: вместо "никто не монет быть публично обвинен в совершении преступления" в первом варианте проекта - "никто нз монет быть публично объязлен винозным" во втором. "С юс л поправки, - комментирует это изменение Л.Баткин, - отличить возведение кем-либо обвинения от законного вердикта"''". И далее предлагает: "может быть, лучше было бы вместо "объявлен зинозным" - "признан виновным"?"

Таким"оЗраз5м7~преДсгавлоттся справедливыми рассукдения Дчс.Р. Серля, зыдзляэдего особый класс рэпрезентативов-деклашций, отли-чакшхся от других видов деклараций и от обычных релрезентативов. Одно из подтверждений этому - наличие у таких актов более чем одной иллокутивной цели.

Что касается законодательных высказываний, то они создают систему правовой оценка, идеальную и максимально обобщенную. Как и совокупность правил какой-либо игры, так и совокупность законодательных актов государства создают условия для функционирования в реальном мирз конкретных "участников" или исполнителей и распределяют МЗ-.Д? няма социально значимые роля. В конкретной ситуации использования того пли иного правила игры (или закона} конкретный участник, 'тункция которого состоит в реализация этого правила (закона), принимает конкретное решение, и другой конкретный участник ситуации монег быть объявленным "вне игры" или признанным виновным. Осуществленный з подобном случае речевой акт будет несомненно декларацией, однако его нельзя считать дегислативом. Обладая общим релевантным признаком (установление соответствия мгзду пропозициональным содержанием и реальностью), эти два типа актоз на язлягатся то:."_эстзгн:1к.\:п. Совокупность легислатлзоз является основанием для осуществления деклараций. Так, если нет закона, даэагго судье право

I. Баткин Л. О конституционном проекте Андрея Сахароза. -Октябрь. I9S0. 5. - С. 154.

признавать подсудимого виновным, то в конкретной ситуации заседания суда судья не сможет осуществить акт репрезентатива-декларации, его объявление кого-либо виновным будет по меньшей мера некорректным.

¡•¿люстрацией отличия легислатиьа от других зздое декларации по признаку обобщенности/конкретности могут слукнть следующие акты: I) Резенае съезда: "Съезд утверндает (ратифицирует) мирный договор, заключенный кгзиии представителями в Брест-Литовск 3 марта 1918 года"; 2) 5ако:-:одательная статья: "Президиум Верховного Совета СССР.., ратифицирует... международные договоры СССР". В первом высказывании конкретный съезд совершает акт декларации - собственно ратифицирует определенный договор. Во втором - осуществляется акт предоставления полномочий ратифицировать международные догозоры. Разница макду этими речевыми действиями, с нашей точки зрения, существенна и, несмотря на то, что оба они являются декларациями, v.v относим их к оазным группам актов - к собственно декларациям i; легислативам^.

Возвращаясь к обсуждении речеактозой характеристике законодательных высказываний, приведем мнение Дгк.Р.Серля о том, что "обнародование закона" обладает одновременно статусом декларации (когда

пропозициональное содержание становится законом) е статусом дирек-

р

тиза (закон - это по замыслу своему, директив)". Ученый не развивает далее это положение. Естественно предположить, что в таком случае реализуются два иллокутивные силы - двунаправленная иллокуция декларации и иллокутивная сила директива, направленная на приспособление мира к словам. Такая интерпретация представляется справедливой в отношении лагислативов, в которых говорится об обязанностях. Однако законодательные акты, предоставляют;?, прага, не могут быть рассмотрена как директивные. Они, скорее, обладаю! статусом комиссизоз, т.е. актов, "цель которых - в той, чтобы возложить на говорящего обязательство... совершить некоторое будущее действие или следовать определенной линии поведения"3. ЛегислативкыЁ директив в той ке мере возлагает обязательства на слушающего, в какой лзгислативный комиссив является обязательством для говорящего. Это

I. Здесь возникает терминологическая неточность. Легислативы -тоне декларации. Полезным поэтому предстазляется различие, исполь- • зуемое Зг.З.Соррестером, - деонтическую речь он рассматривает с точки зрения судебных {judicial ) и законодательных (Leyiilatwe ) правил. Однако з'напем случае термин judicial не является наиболее удачным, поскольку судебная сфера не охватыгает зсе многообразие деклараций, не являющихся легислатпвами.

' 2. Серг.ь Is.?. Указ.-соч. - С. 193.

3. Гам не. - С. 182.

связано с тем, что правовые операторы нормативности касаются обоих субъектов праза - субъекта, устанавливающего норму, и субъекта, которому адресуется данная норма, - я понимаются с точки зрения каждого из н:;х. Разрешая что-либо, государство, как правило, должно взять на себя соответствующие обязательства, чтобы создать благоприятные условия для реального осуществления разрешенного. Так, в статье "Граждане СССР имеют право на труд" имплицитно содертатся такое обязывали-з себя со стороны государства, которое должно обеспечить действительное соблюдение данного права.

В статье 28 Закона РС2СР "О зыборах народных депутатоз местных советов народных депутатоз РС2СР" представлены оба типа леги-слативов:

"Государственные и общественные органы, предприятия, учреЕДе-ния, организации, должностные лица обязаны содействовать избирательным комиссиям з осуществлении ими своих полномочий...

Избирательная комиссия имеет пш^о обращаться по вопросам, связанным с подготовкой и проведением выборов, в государственные и общественные"органа,"к предприятиям, учреждениям, организациям, долнкостным лапам, которые обязаны рассмотреть поставленный вопрос и дать избирательной комиссии ответ не позднее, чем з трехдневный срок".

Предоставление срез разнозначно в законодательной сфере принятию субъектом речи па себя определенных обязанностей. Государство должно обеспечивать соблюдение прав. Подтверждение тому - часть статьи, где идет речь об обязанностях организаций и должностных лиц, к которым могут обратиться'избирательные комиссии: возлагая эти обязанности, государство создает необходимые условия для соблюдения предоставляемых прав. Субъект речи, т.о., з данной законодательно"' статье осуществляет два типа легислативоз - директивный, когда обязывает слушающего совершать определенные действия, з ко-миссизнып, когда, дазая определенное право; возлагает на себя обязанности по их обеспечению. •

Таким образом, мохно высказать предполокзниз, что при осущест-злении законодательного речевого акта реализуется иллокутивная сила с лонной структуры: аналогичная иллокутивной сила деклараций, а так-яе иллокутивна/-: сила того "а направления, что и комиссивоз или ди-ряктизоз. Сдэлачные з работе наблюдения позволяют с уверенностью утверждать, что за внешней сухостью и стаядартмзовакностъэ, за отсутствием "всякого намека на экспрессию и изобразительность"1-, ха-

I. Глозлнс:->ая М.Я. Семантика, псагматика и стилистика зидо-зоеменных <5оом // Грамматические исследования. -Зунхционально-стяли-стический аспект: Суперсегментная фонетика. Морфологическая семан-

рактарнзукспмп исследуемый стиль, кроется богатство иллокутивно-семантического содержания, заслуЕиващее пристального внимания исследователей.

Предпринятая попытка проанализировать прагматические особенности законодательных высказываний связана с предполоиением, что они оказнзают непосредственное влияние на функционирование в правовых текстах тормы настоящего времени несовершенного вида.

Связь грамматического значения временной формы с экстраликгви-стическими, в том числе функционально-стилевыми характеристиками текстов, рассматривается во второй главе.

Наблюдения над функционально-стилистическими особенностями исследуемых текстов проводятся с осознанием того факта, что "многое из того, что... изучалось в стилистике, в последние десятилетия было успешно исследовано такке в таких смекных с "собственно лингвистикой" отраслях знаний, как психолингвистика, социолингвистика, прагматика"-. Связь стилистики и социолингвистики подтверждается, в частности, зозмояноотью представить одно из основных понятий функциональной стилистики в терминах социолингвистики: функциональные стили - это "варианты литературного языка, обусловленные различными сферами общения"^.

Проблема специфики законодательной речи распкатрпзаатся в работа с учетом того, что "язык в праве функционирует р, зависимости от функционирования самого права. Поэтому функция языка в праве не монет быть понята без учета социальных условии проявлений этой функции, без }'чета задач, целей и содержания законодательного высказывания'"3.

Сосредоточив свое вникание на тс»/.,что язык праза выполняет те не функции, что и само право, А.А.Ушаков, а вслед за ним и .М.Н.Козина уделяют недостаточное внимание тому факту, что помимо функций, обдих с правом, язык выполняет еще одну принципиально вакную для понимания специфики законодательной речи функцию - создание самого праза. Так, хотя А.А.Ушаков и использует такие слова как "создаваемая законодателем правовая реальность...", "Выполняя определенную созидательную функцию...",.он лишь вскользь затрагивает эту проблему, не останавливаясь на ней специально. Однако, как мы стремимся показать, эта созидательная функция, или,' как мы ее называем, функ-

1. Пмелез Д.К. Указ. соч. - С. 6.

2. Коысин Л.П. СопнолннгЕисги^еские аспекты изучения созсемен-ого русзксг: языка. - : Наука, 1835. - С. 43.

3. Усаксз A.A. Очерки советской законодательной стилистики. -

— " ПС

ция изменения действительности, играет вакную роль в реализации модально-зрзмзнными йормвми сзозго грамматического зкачания. Мы называем эту функцию спункцией изменения действительности в связи с там, что з ней проявляется способность законодательной речи самостоятельно изменять ту часть объективной действительности, которая созпадазт с правом. Реализация законодательного акта является в данном случае действием, которое изменяет мир праза, правовую реальность. Т.е., в связи .с законодательным стилем рзчп необходимо, как нам кахзтея, гозорить о триединой функции, объединяющей в себе задачи регулирования общественных отноззкий, а такав созидания и отражения права.

Особенность этг.х функций заключается в том, что каждая из них предопределяет такой тип отношений мзвду объективной действительностью г. с ода ржание« речи, который не характерен для двух других. Так, отракатег.ьно-нозтической функции соответствует отражение содержанием высказывания отдельно от него существующего объективного мира; при реализации регулирующей функции, наоборот, речь первична по отношению к экстрапингвистичвско£ действительности и диктует ей свои трабозания; функция изменения действительности предполагает единство "слов" и "»яра". Здесь это на существующие отдельно друг от друга реальности, приспособление кэеду которыми происходит з одном из дзух зезаогных направлении (от слов к миру, как в случае реализации отраЕатзлько-ноэтичзской функции, и от мира к слезам, как при регулирующей функции)^

а единый объективный мир, в состаз которого входит и пропозициональное содержание речи.

Когда мы говорим о законодательных высказываниях, да, по сути, имеем дело не с одной объективной действительностью, с которой текст закона.соотносит свое содержание, а сразу с двумя. Подобно ценностям, которые, как-отмечает Н.Д.Арутюнова, "приписываются миру как ему присущие г в то не время как бы пребывают вне его"^, права и обязанности таккз характеризуют объекты действительности и одновременно образуют отдельную сферу, находящуюся вна ее. Эта отдельная сфера v. представляет собой ту реальность, с которой соотносятся законодательные тексты, когда они осуществляют Функцию изменения да йс тв;; т е л ьн с: тн.

Так на однозначно отдаляет мир данностей от объективного мира и Дк.Р.Сзрль: "izT.czоты с очень давних пер проводят различна мзвду ¿актами и ценно: тямп. Ценности так или иначе проистекают от чело-

I. Авутюнтза Н.1. Типы языковых'значений. Оценка. Событие.

зека, они не лакат во внесшем мире, по крайней мара в мира кашей, рэк, деревьев и сырых фактов. В противное случае с-зи перестали бы быть ценностями и составили бы часть объективного мара , Если участь тесную взаимосвязь, дахв родственноеть концгптоз ценности и обязанности, на которую указызаэт Н.Д.Арутюнова^, то приведенные рассуждения могут быть справедливо огнасаны к понятию обязанности. Отсюда становится ясным, что регулирующая функция направлена на преобразование мира "камней, рек, деревьев и сырых фактов", тог,да как с помощью гёункцлл изменения действительности создается новое полоцкие дел в мире обязанностзй, в сфере правовой нормы, а огра-лательно-нозтическая функция призвана отражать это положение дал.

Т.о., законодательное высказывание соотносит своз пропозициональное содержание сразу а двумя реальностями - с объективным гарем, на который ориентирована любая чаловзческая речь, отранагацая или прогнозирующая его своим содержанием, и с системой права, созданной законом, нормой, образующей отдельную реальность з соотносящейся на с действительным, а с идеальным состоянием мира.

"В"й1ме~был~0"бь!чай - гоюрйтьТшпаратору"похвальные речи, в которых его естество всячаски превозносилось как богоподобное; казалось бы, превозносимому полубогу подобало бы слудать зги льстивые хвалы - сидя или лака. Однако в действительности это была не лесть, а нотация, проповедь, указанна монарху на то. каким он должен, и призван быть; это была хвала его ноумену, - и император всегда слу-

о

сал эти речи стоя, почтительно стоя парад сеоим ноуменом" . Образно говоря, правовая норма и есть своеобразный ноумен, указанна на то, каким долкэн быть объективный мир. К подобно тому как император и его ноумен существуют отдельно друг от друга, также различаются и два реальности, с которыми соотносятся законодательные вясаазнауся

Противопоставление двух реальностей связано с необходимостью учитывать "два совершенно различные предмета*, на которые указывает выдавдйся русский философ-дравовад И.А.Ильин: "закон как правило (норму), как отвлеченное предписание; и япзначчое ярлвриз. то предусмотренное, то непредусмотренное этим правилом""*. При этом оказывается важным, что "правовые нормы имеют юридическое значение независимо от потока явлений или от фактов; а поток явлений и фактов -

1. Searle J. Speech act?: Ал esçay in the philosophy,of langucie conbridse (tbss. ). 1S7S. Umt. по указ. paooïa Арутюновоз H. Д.

2. Арутюноза H.Д. Указ. соч. - С. S.

3. Ильин И.А. Указ. соч. - С. 12?.

4. Там se.

слагается и несется, образуя ниву в жизнь независимо от празозых законов"*. Такая самостоятельность исследуемых миров по отношению друг к другу подтверждает их объективность и позволяет рассматривать каждый из них з отдельности.

Факт отсутствия строгого однозначного соответствия казненного явления правовой норме был учтен и получил формально-логическое представление в исследованиях Г. фон Вригта. Усматривая глубокую аналогию между классической модальной и деонтической логикой, ученый в то не время отмечает ванное различие между ними. Оно заключается з том, что з традиционной модальной логика из реальности р следует возможность р (з символике фон Вригта р а из необ-

хозмости р следует озалькэсть(истинность)р (символически Нр -*-р), тогда как "разумная" деонтическая логика должна отвергать их аналоги, поскольку из реальности р не следует разрешенность р (ру^-Рр), а обязательности р не следует реальность р (Ер^ р) .

Одновременная соотнесенность легислатива с двумя мирами -Едаальывм и действительным обусловливает его плоянуз структуру, что сказывается на функционировании временной формы з законодательных текстах. Это, в частное:;], проявляется в усилении семантической нагрузки, приходящейся на ççcpt«? настоящего зрсмени несовершенного вида, используемую з исследуемом с-лле б подавлотцем боякганстве случаев0 - увеличивается многообразие семантических оттенков формы., что ведет :: обогащению ее плана содержания.

В связи с проблемой функционирования данной "рамматичзской формы в текстах закона отметим, что "функциональная характеристика грамматических средств затруднена из-за того, что систематическое описание их в этом плана не проводилось"^.

1. Ильин И.А. Указ. соч. - С. 128.

2. Г.Х. фон Зрнгт. Указ. соч. - С. 249.

3. В настоящей работе анализируется в основном форма настоящего времени несовершенного вида, т.к. именно она используется в исследуемых документах з подавляющем большинстве случаеЕ. По статистическим данным, приваленным в работе IL.г..Кониной, в Конституции, например,

на 99,0 % употреблений формы настоящего времени индикатива приходится лишь по 0,5 % употреблений форм продедзего и будущего времени. Несколько чаще эти последние используются з текстах кодексов, постановлений и уставов. Однако и з этих случаях форме настоячего времени принадлежит соответственно 64,7 71,2 % и 96,0 % употреблений.

(См.: М.Н.Конина. О речевой системности научного стиля сравнительно с некоторыми другими. - :;=риъ, 1972. - С. 236.)

4. Хмелев д.К. Pyçc:--;:^ язык в его_г£нкциональных разновидностях

Б целом, в области изучения языковых средстз оформление законодательных текстоз существует еще много "балых пятен". Исоледоватали нередко ограничиваются констатацией того факта, что язык законов отличается сухостью, стандартязироваяностью и т.д. Анализ языковых средств, участвующих в оформлении закона, как правило, ограничивается лексическим уровнем. Иногда дается негативная характеристика законодательной речи, т.е. констатируется отсутствие в ней тех или иных форм, присущих, например, другому стилю^. В отдельных случаях высказываются прямо дротпБопологкыз мнения. Так, М.Н.Козина считает, что в связи с долкенстзуще-поедписующим хаоактеоом деловой речя в ней почти отсутствует повествовательный способ изложения".

Однако, по мнению Логиновой, "деловая речь носит, как поавило,

б

позестзователькый характер. Все это говорит о том, что язык законов на так прост, как иокзг показаться на первый взгляд, и представляет собой интересный и все еде мало изученный объект исследования.

На выбор языковых средств (в том числе грамматических форм времени) я способ их интерпретации определяющее влияние оказывает кроме того генерализованный характер законодательных текстов, а также гипотетичность описызаемых в них ситуаций. Гипотетичность проявляется в том, что положение дел, о котором говорится в пропозиции законодательного акта, Moser не появиться в действительности. Однако закон, учитывая возмоеность его появления, создает норму, которая в одинаковой степени относится к ситуации, независимо от того, когда последняя возникнет. Ванко лиаь, чтобы это произошло в период действия данного закона. Не обходимое ?ь учитывать эти особенности приводит, з частности, к нереферентному употребления именных групп, являющемуся характерной особенностью законодательного стиля. Tai:, предлсаениа Милиция агрз.фуат пеаеходоз за кару дет; а правил, как справедливо шпаг Т.Б.Булыгиаа, "имеет два прочтения (то ли "','елиция атрафузт пзыеходов всякий раз, когда они нарушают правила", то ли "Милиция штрафует /конкретных/ пешеходов за то, что они неоднократно нарушила правила")"'. Б первом случае мы имеем законодательное высказывание, в котором существительные, обозначающие субъект и объект действия, употреблены нереферентно, и, следозатель-

1. См., например, указ. соч. Глозинской .4.Я.

2. Хохина М.Н. Стилистика русского языка. - !.!.: Просвещение, 1983. - С. 177,

3. Логинова К.А. Деловая речь и ее стилистические изменения в соззтсхую эпоху // Развитие функциональных стилей сезоеменного русского языка. - .',!.: Наука, J.968. - С. 18Э.

4. Еулыгяна Т.В., Шмелев А.Д. Простсанстзенно-зременная локалп--

как среркатегория предпокения // Вопросы языкознания. М.,

но, назызаат не конкретных людей, а определенный род, класс, который во втором случае представлен конкретными гадами, осуществляющими конкретные действия. Имеется прямая зависимость менду степенью обобщенности субъекта и степенью генерализации действия. Чем более обобщенно мыслится субъект, тем большая генерализация свойственна соответствующему действию. Интересным в связи с этим представляется тот факт, что законодательные тексты, которые обычно относят к директивным (в широком понимании) высказываниям, действительно имеют с ними общую черту, состоящую в отсутствии строгой необходимости актуализировать з поверхностной структуре предложения фигуры говорящего и исполнителя. Однако это общее свойство объясняется противоположными особенноетями - обобщенностью законодательных высказываний и конкретностью императивов. Так, требования, приказы и другие волеизъявления, зыраженные императивными формами, всегда относятся к конкретной ситуации, участникам которой достаточно ясно от кого требуется исполнение предписания. Особенно это касается прэд-лонений, з-которых вэля выранается с помощью инфинитива. 3 таких случаях субъект речи и подразумеваемый исполнитель могут быть никак не обозначены. Например, I) "Встать, суд идет!"

3 законодательных высказываниях, напротив, субъект речи стремится дать максимально общ'а тормулировку, которая относится к классу ситуаций, субъект которого - не отдельное конкретное лицо, а класс исполнителей. Этим, в частности, мояно объяснить отсутствие в текстах закона форм I и 2 лица: 2) "Право владения земельным участком передается по наследству", 3 предложениях I) и 2) ничего не говорится о том, кто долкен "встать" и кем "передается", а таккэ не называется субъект золи.

Что касается последнего, то в законодательных текстах говорящий, он жг прескриптор, мыслится максимально обобщенно - это некоторая анонимная группа лиц, выступающих от имени государства (или отдельного законодательного органа). Актуализация такого субъекта речи, как правило, является излишней.

Спецнйнка законодательных текстов, сглнчакцихся максимальной обобщенностью, предполагает употребление грамматических форм з обобщенных значениях. Это, в частности, проявляется в замене глаголов отглагольными именами, езязглной со способностью "отглагольного имени называть не :аиэ конкретное действие, а ойщее представление, понятие о нем. ~рп этом утрата грамматических категорий, свойственных глаголу (вида, залога, воеменн), создает нужную деловой речи однозначность ?. одновременно обобщенность смысла"1. Стремлением к

обобщенности можно объяснить такна преобладание пассивных форм выражения над активными. Кроме того, использование пассивных конструк цзй в текстах с деонтической модальностью позволяет ка называть непосредственного исполнителя, которому адресуется норма.

Вопрос о том, к кому обращается субъект рачи в законодательных текстах, не имеет однозначного ответа. Статья "Избиратель не монет быть включен в списки избирателей на других избирательных участках" предполагает по меньшей мере трех адресатов: I) группу лиц, обладающих полномочиями составлять списки избирателей. Эти лица должны следить за тем, чтобы каждый избиратель был включен только в один список; 2) класс, в который входят граядане, имеющие право участвовать в зыборах (потенциальные избиратели). Лица, составляющие эту адресатную группу, предупреждаются, что они не могут осуществить свое право дважды и большее количество раз; 3) расширенное множество лиц, включающее всех граждан государства, которым сообщается о существовании данной нормы.

Представляется существенным, что закон, который всегда исходит от сильной верховной- власти, должен быть доведен до сведения не только предполагаемых исполнителей, но любого гражданина, пожелавшего ознакомиться с там или иным законодательны« актом. Государство (или отдельный законодательный орган) додано предоставить для этогс возможность. Отсюда акт обнародования закона - доведение до сведения всех граждан нормы, которая может быть адресована каждому или определенной группе лиц.

Наличием нескольких адресатов объясняется, в частности, отсутствие в законодательных текстах форм 2 лица. Использование форм 3 лица позволяет имплицитно участь всех возмокных участников гипотетической ситуации: и тех, кто должен соверсшть определенное действие, и тех, кто должен контролировать его осуществление, а также тех, кто должен или хочет знать, как, согласно норме, подобное действие может осуществляться.

Употребление в таких случаях форда 2 ;шиа, которая также может Еыражать обобщенное значение, что важно для законодательных высказываний, неуместно, поскольку актуализирует лпеь один из предполагаемых типов адресатов, а именно тот, который назван в пропозиции. Taí:, в приведенном зыще примере замене формы 3 лица на форму 2 липа может выглядеть следующим образом: Ь:Избиратали, вы не можете быть вклотзкы в списки избирателей на других избирательных участках", В результата трансформации исчезла возможность интерпретировать настоящую статью как одновременное обращение к трем адресаткы.м груп-

нам, которые мы выделили выще. Если использовать форму 2 лица, то необходимо, как иднвауы, сформулировать три высказывания, каждое из которых включает з качестве поверхностного подлежащего один из этих трех адресатоз.

В законодательных контекстах, таим образом, важно различать - субъехт, "в отношении которого полагается, что его действие непременно (долнно быть выполнено)" и - субъект, "чья обязанность состоит в том, чтобы вызвать это дейстзие""1'. Отсюда различные способы вербализации:

1) Использование пассивных конструкций с невыраженным агенсом творительного падежа, з результате чего в центре внимания оказывается объект дейстзия, позволяет эксплицировать и в то ?.е время предполагает наличие субъскта , который не называется специально, но который долкен выполнить то, о чем говорится в законодательной статье. Б предлонэнпи "Нарушители общественного порядка штрафуются в соответствии с установленными правилами" помимо -нарушителей, которым предписывается заплатить итраф за нарушение общественного порядка, предполагается существование определенного 32 , который обязан штрафовать тагах нарушителей.

2) В активных синтаксических конструкциях на первый план выходит субъект предписываемого действия. То™ класс субъектов, который в законодательных актах, вираьэнньк с помощью форм пассива, выполнял функции 32 , получает возможность быть названным в активных конструкциях, з которых он, б таком случае, является . Например, "Милиция штрафует нарушителей общественного порядка".

Рассмотренные особенности законодательных высказываний - их обобщенность, специйка функционального распределения участников законодательных ситуаций, а такгэ ."

. прсмизывап^ая их на всех уровнях амбивалентность (и, как результат, - возможность одновременно интерпретировать законодательное действие как описание и предписание, как декларацию л директив (или комиссив), как дерформатиз и констатив; соотнесенность с двумя типами реальности), :-:г могут не сказываться на выборе языкозых соедств, участвующих з оформлении текста закона. Если учесть при этом, что осуществление легислатива долено обеспечивать выполнение трех функций (регулирования, стра~.ательно-ноэгпческой и изменения действительности), то становится очевидным размер семантической нагрузки, приходящейся на грамматические средства, которые долины обеспечить осуществление такого слоеного речевого действия.

I. Г.Х. щок Зоигт. Указ со*-'. — 0. 4С5.

Подобная задача оказалась "под салу" наиболее нейтральной, стилистически намаркированной форме настоящего времени индикатива. Когда мы называем исследуемую форму "нейтральной", "немаркированной ■г» отдаем язяь определенной традиции. Однако, по-видимому, эта форма на так нейтральна, как мокат показаться. Очевидно, что высказывания "Бас просили зайти в дирекции" и "Зас просят зайти а дирекцию" могут быть отнасакы к плану настоящего. Однако первое првдио-кзниа мокет такне означать отсутствие актуальности сообщаемого для настоящего момента, тогда как второа, наоборот, подчеркивает эту актуальность. Способность формы прззанса выразать так называемое вневременное значение также нередко вызывает сомнения в том, что она соотносит содержание речи именно с настоящим временем, поскольку сказать "Он номзц" на значит подчеркнуть, что он именно сайчас являатся немцам. Однако, если учитывать, что посла смерти человека мы долкны сказать "Он был намцем", то, видимо, моено считать, что форма настоящего времени зырааааг иманно значение расширенного настоящего, совпадающего-с о- временам -яшзнп-даннога-чаловака_

Факт реализации исследуемой формой собственно значения настоящего (а не отсутствия актуализации какого-либо временного плана) оказывается важным для анализа законодательных высказываний. Так, когда рачь идзт о действующем законодательстве, всегда употребляется форма настоящего времени, однако, когда аы говорим, например, о римском праве, или о законе, который прекратил свое действие (причем на ваяно, когда это произошло, в прошлом вака или сегодня утром мы долина использовать формы прошедшего времени. Поэтому, считая, что форма настоящего времени s законодательных текстах выражает, в частности, значение внавременности, мы имеем в виду расширенный врз манной план, относящийся именно к настоящему по отношению к периоду действия закона времени. Семантическое содернание формы Настоящего времени несовершенного вида позволяет с помощью значения внавременности создать временной плач, необходимый для успешности осущаствла няя законодательного речевого действия. Так, легислатив, в'отличиа от других видов деклараций, в своей пропозиции содернит информацию на о единичном действии, относящемся к какому-либо определенному моменту времени, а об обойденном действии (в широком понимании этого слова) обобщенного субъекта. Время, в течение которого соответствие мевд субъектом и действием является актуальным, совпадает са временем действия данного закона. Значэниа временной формы здась похоже на значение в высказываниях типа "Волга впадает в Каспийское мора". Однако, в отличие от последних, законодательные высказывания

сами устанавливают реальность, которая монет быть изменена по вола субъекта правовой нормы. Это приводит к тому, что форма настоящего времени индикатива в текстах закона на фоне значения внвврэменности дополнительно реализует сэ>!ы, "отЕэчащне" за осуществление акта установления соответствия метит/ миром и словами (специфическое со-э.чаченле, напоминающее значение, реализуемое формой в перформагпз-нсх высказываниях, и связанное с осуществлением действия, содержание которого, однако, не совпадает с семантикой перформатиЕного глагола), акта возлагания обязанностей (сема долженствования), а такнсе акта репрезентации существующей правовой норма (сема наличия з настоящем времени). Болоаение усложняется, однако, тем, что различные оттенки значения формы настоящего времени на совершенного вида в отдельных группах законодательных вис называний проявляются в различной степени. Так, значение внезрзмакносги и специфическое ссзкаченне, напоминающее перформатазное употребление, присутствуют зо всех использованиях формы в наследуемых текстах, поскольку все легислатпЕЫ характеризуются крайней степенью обобщенности и устанавливают соответствие мзкду идеальным миром п словам. Что касается сем наличия з настоящем времени к долженствования, то они проявляются в различных актах в pr-зко:: степени. Наш аяала? употреблений модально-временной формы з пакетах законов касается расдрсдалзн;;я именно этих сем в составе зэ значения.

Многообразие оттенков значения формы настоящего времени инди-'.атива объясняется, з частности, тем, что законодательная cr-ipa зхзатывает такие области действительности, з которых зависимость юдчиненного лига от законодательного органа различна. Различие ¡вязано с тем, что существуют такие сферы права, гда свобода поступать согласно своей золе значительно ограничена самой системой тноаенлй, в которую включен субъект действия:

"Судья при подготовке дела к судебному разбирательству ЫЯ£Е2£Л, какие липа... могут дать сведения- об отсутствующем".

В саяз:: с этим семы реальности в настоящем времени и долкан-тзозання з каждом конкретном случае употребления формы заполняют ээъем" ее значения в разном соотношен::::. При этом увеличение сдельного веса" созначэния реальности ведет к соответствующему .!8ньшенню "удельного веса" долженствования в составе значения ишой грамматической Формы и наоборот. Подобными трансформациями тактическое содержание формы времени реагирует на многообразие .конодятельнт.'х высказываний, заключающееся, познде всего, в раз ли-:• их прагмат:"-: = ::-•_".:■: характеристик. Соед:: этих последних на распре-

да паяяа созкачания реальности з настоящем времени и долженствования внутри значения исследуемой форда в первую очерэдь влияет степень зависимости положения дел в действительном таре от законодательного текста. По мэра возрастания этой зависимости, когда закон собственница силами меняет правовую действительность, на нуждаясь в чьем-либо участии, и зозмозность нарушения соответствия неад содержанием высказывания и действительностью таким образом исключается, з значении интересующей нас формы увеличивается удельный вас оамы реальности вплоть до полного исчезновения созначзния долязнствова-ния, напр.,

"...в случае расхокденая закона союзной республики с общесоюзным законом дз.йдг.зу.ед закон СССР".

Необходимо подчеркнуть, что семы наличия з настоящем времени I долженствования релевантны для исследуемой формы лишь в отношении немодалазованной пропозиции законодательных высказываний. Что касается макро-пропозиции, включающей модальный компонент, то здась реализуется специфическое значение, -цатшнаэдав^коишшштноз "зна" чание^, характерное такке для перформативоз.

Законодательные тексты, будучи ограничены в формальных оредст вах вырананля .модально-временных значений и испытывая необходимое! передавать многообразие отведений в правовой действительности, используют потенциально способность грамматического значения кастоя щего времени индикатива зыра:хать долженствование. При этом количество вариантов значения формы презанса определяется множеством правовых ситуаций, су'дествукщпх з действительности. Поэтому любая

I. Тартан принадлежит выдающемуся лингвисту Э.Кощмз

деру, который до появления знаменитых работ Дк.Д.Сстина заметил

саоеобразноз значекиа, приобретаемое формами настоящего времени ш;

днкатива в высказываниях, которые Лд.Д.Остин назвал впоследствии

перформатиЕНЫми. Под ксинцпденцией З.Ксшмидэр понимал "совпадение

слова и действия, но отнюдь не в смысла простой одновременности, :

в том смысле, что слово, которое произносится, как раз и есть самс

обозначенное действие"* . Коннцядзнгно? значение учзный связывал

только с глаголами говорения (з широком смысла) и только с первым

лицад. Интересным представляется, однако, тот 'факт, что значение,

которое реализуется исследуемой формой з законодательных текстах,

и напоминает коинхидактноз значение, напротив, монет возникать в

высказываниях, отличающихся крайне:: обобщенностью и предполагает

использование форм 3 лица.

хУ'Хоамл'дер Э. Очзрх истоопл науки о гидах польского глагола синтеза^// Вопросы глагольного вида. - .'.!.: Пзд-зо иностр. ли

классификация часту.ъу. значений формы времени в законодательна текстах мот.ет учитывать лишь наиболее общие типы значений, оказываясь бессильной отразить Есе открывающееся в связи с этим разнообразие. Да?.е те варианты значения, которые ми рассматривали как однотипные, являются таковыми лидь относительно. Каждый конкретный случай, кагдая ситуация могут обладать присущими только им прагматическими характеристиками, влияющим:: на значение временной формы.

3 заключении подводятся итог;; исследования, к числу которые относятся следующие:

I.Законодательный акт представляет собой особый тип иллокутивного действия весьма сложной структурн/сходный в некот-орюс стно-шениях с декларациями, репрезентатизгм::, директивами и комиссивами.

¿.Регулятивная функция законодательных актов объединяет их с собственно директивными актами /включающими в свой состаЕ императив или функционально синонимичные показатели деонтической модальности/. Однако эти акты диаметрально противоположны ло пр.'^^^у си-туативноГ: зависимости соответствующих высказываний.

3.Законодательное ¿ысугэызание содержит мысль о юридически должном или правильном. Оно касгется не конкретных лиц и поступков, л определенинх категорий лиц и поступков, не обязательно существующих з действительности. Нереферентный статус ¡:.чекнкх грула, обознрчаюИ!"< объекты, о котерга идет речь, предопределяет отсутствие временной локализоЕакчости связанных с ними предикатов. Вместе с тем отсутствие темпоральной локализованноети не тождественно "Бневременности", семантической опустошенности временной формы. Нес.мотря на отсутствие собственно дейктической прикреплен-ности к "моменту речи", предикат законодательны вкекгзывзний сохраняет связь с несгсящим временем./Его пропозициональное содержание истинно "з мире, частью которого являюсь я, говорящий"/. Соответственно формы настоящего времени, типичные для законодательных высказываний, гротивопостявлены формам прошедшего и будущего времени.

Диссертация также содержит перечень анализируемых документов и список п2лольз:;е-::-::й литературы.

По теме диссертации спуСликогены следующие работы:

I. К вопросу о функционировании грамматической категории времени. в официальнс-делсвсм стиле // ВГсник Харк1вського ун!верскте-гу. Ингвисгична сг.гдцина А.Булаховськсго I роэвиток ф!лолог1ч-науки в Хзрк1=сь:-:с.-у ун!веренге:!. - ХариТв, 1588. - С. 26-31.

2. К вопросу о частных значениях формы настоящего времени несовершенного зэда в законодательных текстах // Конференция молодых научных сотрудников и аспирантов. М., 1991. - С. 50-63.

3. Прагматический аспект грамматического значения (на материале форм времени, функционирующих в законодательных высказываниях) !1 Сегцнтико-прагматическиз и социологические аспекты изучения языка. Конференция .молодых научньос сотрудников и аспирантов. М., 1990. - С."50-53.

'4. функции законодательного стиля речи // Проблемы семантики и прагматики. Материалы конференции научных сотрудников и аспирантов. М., 1992, - С. 55 - 57.

о. Об одном типе речевого действия // Актуальные направления современной-лингвистики. Конференция молодых научных сотрудников и аспирантов. ¿1., 19Б9. - С. 60-62.