автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Причинно-следственные связи на разных уровнях языка

Полный текст автореферата диссертации по теме "Причинно-следственные связи на разных уровнях языка"

На правах рукописи

Аматов Александр Михайлович

ПРИЧИННО-СЛЕДСТВЕННЫЕ СВЯЗИ НА РАЗНЫХ УРОВНЯХ ЯЗЫКА

Специальность 10.02.04 - Германские языки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени доктора филологических наук

Москва - 2005

Работа выполнена в Московском педагогическом государственном университете на кафедре грамматики английского языка факультета иностранных языков

НАУЧНЫЙ КОНСУЛЬТАНТ:

доктор филологических наук, профессор Блох Марк Яковлевич

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ОППОНЕНТЫ:

доктор филологических наук, профессор Хухуни Георгий Теймуразович

доктор филологических наук, профессор Комова Татьяна Андреевна

доктор филологических наук, профессор Борисова Людмила Михайловна

ВЕДУЩАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ:

Барнаульский государственный педагогический университет

Защита состоится « 06 » и _2005 Г. В час. на заседании

Диссертационного Совета Д 212.154.16 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 117571, г. Москва, пр-т Вернадского, д. 88, ауд. № 6 01

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке МПГУ по адресу: 119992, г. Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1.

Автореферат диссертации разослан « 1% »¿^и^аЯ 2005 г.

Учёный секретарь Диссертационного Совета

Мурадова Л.А.

Причинно-следственные отношения являются важнейшим типом связи объектов и явлений и со времён античности выступают в качестве предмета исследования в различных науках. Для языкознания важность проблемы причинности обусловлена тем, что язык представляет собой средство выражения мысли, а причинность лежит в основе человеческого мышления.

Взгляды философов, как и представителей других наук на причинность крайне неоднородны, и на сам вопрос об объективном существовании причинно-следственных связей до сих пор не получено однозначного ответа. Придерживаясь материалистических позиций, мы считаем существование причинности объективным и не зависящим от сознания человека. Однако, если каузальные связи отражены сознанием, то они находят выражение в речи посредством определённых языковых конструкций.

Теоретической базой исследования послужили положения парадигматического синтаксиса МЛ. Блоха о языке как о системе сегментных уровней и о диктеме как элементарной единице тематизации текста. При анализе языковых единиц применяются методы категоризации элементов, разработанные в рамках категориальной грамматики (D. Dowty, М. Кас, В. Kang, A. Siewerska и др.).

Объектом исследования является структура языка, в которой М.Я. Бло-хом выделяются шесть сегментных уровней: уровень фонем, морфем, лексем, денотем (членов предложения), пропозем (предложений) и диктем. Основанная на реверсивном принципе, данная структура прозрачна, все её уровни чётко соподчинены, что позволяет проследить механизм взаимодействия разноуровневых единиц при порождении речи и способы передачи каузативного значения от более низких уровней к более высоким.

В качестве предмета исследования выступают сегментные единицы языка, способные выражать причинные и следственные значения, причинно-следственные отношения между единицами сообщения в континууме связанного текста, а также каузальные связи, лежащие в основе самой системы языка.

Семантика каузативных конструкций активно разрабатывалась в течение последних 20 - 25 лет как в отечественной, так и в зарубежной лингвистике (В.П. Недялков, Г.Г. Сильницкий, АП. Комаров, А.И. Рейдель, А.Т. Кривоно-сов, J. Fodor, J. McCawley, M. Shibatani, M. Kac, G. Lakoff J. Ross, L. Та^у и многие другие). Исследование таких конструкций проводилось на материале не только английского, но и многих других языков: немецкого (А.П. Комаров, М.С. Таненцапф), французского (В. Comrie, E.E. Корди), итальянского (Т.Б. Алисова), турецкого (В. Comrie, К. Zimmer), японского (М. Shibatani, J. McCaw-ley) и т.д. В русистике исследованию каузативных построений также уделяется значительное внимание (В.В. Богданов, А.Т. Кривоносов, М.В. Ляпон, К.А. Пе-реверзев, А.П. Чудинов и др.).

Каузальные связи, наблюдаемые в речи, вовсе не обязательно эксплицитны, то есть могут и не иметь формального показателя. Однако имплицитным каузальным конструкциям, несомненно, присущи те же основные свойства причинно-следственных построений, что и эксплицитным. Эти существенные характеристики причинности могут быть «вынесены за скобку» как непременные условия любого предложения с каузальным значением, допустимого в том

или ином языке.

Если рассматривать предложение с каузальным значением в отрыве от текста, то в нём можно установить причинно-следственную зависимость между различными членами (денотемами), например, между субъектом и объектом. Анализируя последовательность предложений в тексте, мы также можем вскрывать каузальные отношения, но теперь уже между предикатами различных предложений. Наконец, элементы целого текста (диктемы) также связаны подобными отношениями. А поскольку во всех перечисленных случаях мы говорим о причинно-следственной связи, то должен быть инвариант, т.е. такая совокупность характеристик, которая свойственна любой каузальной конструкции. Отсюда важно выявление существенных характеристик каузальности наряду с закономерностями употребления каузальных единиц в речи.

Актуальность выбранной темы обусловлена тем, что причинность выступает в качестве одного из основных компонентов человеческого мышления. Поскольку язык в современной науке рассматривается как орудие мысли, то установление способов выражения каузальных связей средствами языка является ключевым моментом в вопросе о связи языка и мышления.

Научная новизна и теоретическая ценность работы заключаются в том, что каузативные конструкции рассматриваются не изолированно, а в целостной системе языка. До настоящего времени каузальность в языке рассматривалась применительно к единицам отдельных уровней - морфеме, слову, синтаксической конструкции, предложению. Мы же, проводя комплексный анализ сегментных единиц каждого из уровней, выявляем их роль в актуализации каузального значения высказывания, а также механизм его включения в текст.

Практическая значимость данного диссертационного исследования состоит в том, что полученные в ходе него выводы применимы при создании компьютерных программ и баз данных, при составлении учебников и учебных пособий, внедрены в учебный процесс вуза и использованы в лекционных курсах по теоретической грамматике английского языка, сравнительной типологии языков, в спецкурсах и спецсеминарах по квантитативной категориальной грамматике.

Источниками исследования послужили произведения англоязычной (преимущественно британской и американской) художественной литературы общим объёмом 26 408 страниц.

Цель исследования - проанализировать потенциал каждого уровня языка при порождении каузального высказывания и раскрыть роль причинно-следственных связей в построении текста, а также установить роль фактора причинности в функционировании самой системы языка.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

• исследование проблем каузальности и детерминизма в философии и языкознании для определения статуса каузативной конструкции в языке;

• анализ научной литературы по проблемам каузальности и уровневой структуры языка для определения основных понятий, положений и направлений исследования;

• сопоставление формально-логического подхода к причинности с её речевым

выражением, основанным на реальных возможностях естественного языка;

• определение релевантности каузального высказывания для конкретной речевой ситуации;

• выявление корпуса единиц, способных выражать значение каузальности, на всех уровнях структуры современного английского языка и описание их структурных, функциональных и семантических особенностей;

• сопоставление категорий переходности и каузальности для уточнения статуса каузативного глагольного предиката;

• определение функций языковых единиц разных уровней при передаче каузального значения от нижележащих единиц к вышележащим;

• анализ взаимоотношений маркированных и немаркированных каузативных элементов при выражении значения причинности;

• раскрытие общего механизма порождения каузального высказывания и включения его в пространство текста;

• выявление роли каузальных связей в построении текста.

Цель и задачи диссертации обусловили комплексное применение следующих методов лингвистического исследования: структурный и функциональный анализ языковых единиц разных уровней (семный, словообразовательный и контекстологический), трансформационный анализ фраз и предложений, диктемный анализ текста.

Апробация результатов исследования проходила в форме докладов на семинарах, конференциях и симпозиумах. Материалы диссертации докладывались и были одобрены на Международной научной конференции «Язык образования и образование языка» (Вел. Новгород, 2000 г.); Третьей международной научной конференции «Филология и культура» (Тамбов, 2001 г.); Международной научной конференции «Язык и культура» (Москва, ИИЯ РАН, 2001 г.); Международной научно-практической конференции «Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах» (Челябинск, 2001 г.); Всероссийской научной конференции с международным участием «Язык и образование» (Вел. Новгород, 2002 г.); Второй международной научной конференции «Предложение и слово: парадигматический, коммуникативный, методический аспекты» (Саратов, 2002 г.); Второй международной научной конференции «Текст в лингвистической теории и в методике преподавания филологических дисциплин» (Беларусь, Мозырь, 2003 г.); Международном симпозиуме «Проблемы вербализации концептов в семантике языка и текста» (Волгоград, 2003 г.); Третьей всероссийской научной конференции с международным участием «Язык и образование» (Вел. Новгород, 2003 г.); Международной научной конференции «История языкознания, литературоведения и журналистики как основа современного филологического знания» (Ростов-на-Дону - Адлер, 2003 г.); Второй международной научной конференции «Язык и культура» (Москва, ИИЯ РАН, 2003 г.); Международной научно-практической конференции «Языки в современном мире» (Саранск, 2003 г.); Пятой международной конференции «Грамматические категории и единицы: синтагматический аспект» (Владимир, 2003 г.); Шестой международной конференции

«Единство системного и функционального анализа языковых единиц» (Белгород, 2003 г.); международном симпозиуме «Хуманитарни науки 2004 - предиз-викателства и постижения» (Болгария, Бургас, 2004 г.); Международном симпозиуме «Типология аргументной структуры и синтаксических отношений» (Казань, Макса Планка институт эволюционной антропологии, КГУ, АН республики Татарстан 11-14 мая 2004 г); Международной конференции «Лингвистика и лингвистическое образование в современном мире» (Москва, МПГУ, 2004 г.); на конференциях по итогам НИР БелГУ (Белгород, 2001,2002,2003,2004 г.г.).

Кроме того, материалы и результаты исследования прошли апробацию на занятиях по курсу теоретической грамматики английского языка в БелГУ и Белгородском филиале СГУ.

В ходе исследования сформулированы и выносятся на защиту следующие положения:

1. Каузальность в языке является отражением в сознании человека явлений и событий окружающего мира, связанных причинно-следственной зависимостью, и носит пропозициональный характер.

2. Посредством одних и тех же языковых единиц в речи могут отражаться как объективные, так и субъективные причинно-следственные связи; последние представляют собой обоснования тех или иных выводов говорящего.

3. Пропозиции причины и следствия, выражаемые средствами языка, связаны между собой отношением импликации в логическом смысле данного термина; в таком понимании лингвистическая импликация - частный случай общелогической импликации и связана с причинностью.

4. Корректность употребления каузального высказывания в речи обеспечивается не только за счёт его грамматической и лексической правильности, но и за счёт семантической и логической адекватности высказывания отражаемой каузальной ситуации.

5. Адекватность каузального высказывания подразумевает его соответствия трём основным правилам релевантности, отражающим наиболее общие характеристики причинной связи: иерархически связанные временной, генетический и селективный аспекты каузальности.

6. Языковые средства выражения каузальности по признаку маркированности/немаркированности могут быть разделены на два типа: эксплицитные и имплицитные; при этом для обоих типов свойственны общие механизмы причинной связи, основанные не правилах релевантности каузального высказывания в заданной речевой ситуации.

7. Из шести сегментных уровней языка единицы последних пяти (от морфемы и выше) способны выражать причинность как лексическое или, что бывает реже, грамматическое значение; на фонологическом уровне причинность принципиально не выражается, так как фонема вообще не обладает собственным значением.

8. Отражение экстралингвистической каузальной ситуации возможно с использованием сегментной единицы языка не ниже предложения, что связано с его двойственной номинативно-предикативной функцией; при

этом по форме предложение должно быть как минимум трёхсоставным, содержащим субъект и объект, например, модели SVO.

9. Каузативные глаголы передают воздействие и поэтому обладают семантической переходностью, однако невозможность пассивной трансформации некоторых каузативных глаголов свидетельствует о том, что они относятся к категории IV (intransitive verb), то есть в грамматическом отношении переходными не являются.

10. На уровне диктем наблюдаются причинно-следственные связи двух типов: внутридиктемные, обеспечивающие согласованное вхождение предложений в состав диктемы, и междиктемные, обеспечивающие связи между диктемами в тексте, то есть выход языковых единиц в речь.

11. Каузальность выступает как скрепа текста и неизменно присутствует в нём, получая выражение за счёт разнообразных языковых средств (маркированных и немаркированных) и обеспечивающая логическую связность любого речевого произведения.

12. Системе языка, как и любой другой системе, присуща детерминированность, обусловленность всех без исключения функций; таким образом, принципы причинности лежат в основе самой языковой системы и обеспечивают взаимодействие уровней языка при выполнении функции построения речи.

Структура и объём работы.

Работа состоит из введения, четырёх глав, заключения, списка использованной научной литературы и словарей, включающего 422 наименования, в том числе 232 на иностранных языках, а также списка источников фактического материала из 71 наименования. Общий объём работы - 344 страницы.

Во введении проанализировано состояние научной разработанности проблемы по отечественным и зарубежным литературным источникам, обоснованы научная новизна и актуальность темы, определены цели, задачи и методы исследования, сформулированы основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Каузальность в философии и языкознании» даётся обзор философских концепций причинности (как современных, так и более ранних), проводится формально-логический анализ причинно-следственной связи, исследуется взаимосвязь логико-философской и лингвистической категорий каузальности. Кроме того, анализируются лингвистические концепции каузальности, даётся обзор основных лингвистических исследований, проведённых в данной области отечественными и зарубежными лингвистами, приводится общая типология каузативных языковых структур, выявляются их общие специфические характеристики, формулируется определение каузативной конструкции.

Во второй главе «Релевантность каузального высказывания» проводится логический и контекстный анализ употребления высказываний с каузальным значением в речи с целью выявления признаков, лежащих в основе адекватности таких высказываний, употребляемых в той или иной речевой ситуации. Разрабатываются правила релевантности каузального высказывания, сведённые в три основные группы.

В третьей главе «Языковые средства выражения причинно-следственных отношений» проводится анализ сегментных уровней языковой структуры, единицы которых способны участвовать в передаче причинно-следственного значения. Все сигнемные уровни языка (морфематический, лек-сематический, денотематический, пропозематический и диктематический) анализируются на предмет потенциала входящих в них единиц при передаче значения каузальности, с последующей целью обобщения результатов анализа и установления механизмов выражения причинно-следственных отношений при взаимодействии всех уровней структуры языка. Особое внимание уделяется функционированию каузативных глагольных предикатов, поскольку в арсенале языковых средств выражения причинно-следственных связей глагольные каузативы, как простые (лексемы), так и сложные (денотемы) являются наиболее распространёнными сегментами. Последнее утверждение, по крайней мере, справедливо для английского языка.

Здесь также рассматриваются внутридиктемные и междиктемные причинно-следственные связи. Первые определяются как внутрисистемные, языковые связи, на которых строится диктема как единица языка. Вторые - речевые связи, обеспечивающие включение диктемы (а через неё и сегментов более низких уровней) в связанный текст.

В четвёртой главе «Механизм образования и функционирования причинно-следственных связей в языке и речи» приводится обобщённая схема функционирования маркированных и немаркированных элементов, способных передавать причинно-следственное значение, в целостной системе языка, показаны возможные способы выхода каузального значения сегментных языковых единиц в речь. Здесь же анализируется роль принципов причинности и детерминизма в построении и функционировании самой уровневой структуры языка.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ ГЛАВА I. КАУЗАЛЬНОСТЬ В ФИЛОСОФИИ И ЯЗЫКОЗНАНИИ

Исследование каузативных конструкций в языке и речи следует проводить с учетом философской категорией каузальности по той причине, что само это понятие сложилось и развивалось именно в недрах философии. Более того, философская концепция обычно служит своего рода основой для конкретных моделей, разрабатываемых в рамках отдельных наук.

В современной философии парадигматическая модель причинности, как правило, представляется следующим образом: одно явление (причина) порождает или изменяет другое явление (следствие). Таким образом, причина является активным началом по отношению к следствию - пассивному началу. При этом подразумевается определенное взаимодействие, обратная связь между порождающим и порождаемым явлениями. Основными критериями определения причинной связи считаются необходимость и достаточность, причем здесь следует заметить, что ситуация типа «а - необходимое и достаточное условие для Ь» (а <=> Ь) идеальна и едва ли возможна в реальных условиях. Причина - это не

отдельно взятое явление, а совокупность факторов, вызывающая определенное изменение ситуации.

Каузальность в языкознании тесно связана с философской категорией причинности, однако целый ряд особенностей не позволяют говорить о тождественности этих понятий в рамках двух областей знания. Дело в том, что каждое понятие в процессе своего практического употребления «флуктуирует», то есть расширяет и сужает границы своего значения. Как утверждает В.Я. Пер-минов, «бесчисленные нюансы в употреблении живого понятия в речи зачастую просто неуловимы, и мы не должны стремиться к тому, чтобы это сделать в определении. Когда речь идёт об определении философской категории, задача состоит в том, чтобы схватить некоторое её ядро, её генетический центр». Философское определение, как правило, абстрактно и не призвано охватывать абсолютно все (зачастую изменчивые) варианты понятия. Язык обслуживает все сферы общественной жизни, поэтому с его помощью мы можем выражать как абстрактные понятия философии и других наук, так и конкретные причинно-следственные связи между событиями. А поскольку язык как средство выражения мысли является предметом языкознания, то и задачи, стоящие перед лингвистами, отличны от общефилософских - нам важнее раскрыть не общий механизм причинности, а рассмотреть те языковые средства, которые употребляются для выражения этой идеи.

В философии также делались попытки (часто, впрочем, критикуемые) проанализировать те или иные категории с позиций повседневности. В частности, американский философ К. Дюкасс в своей теории причинности апеллирует к понятиям «реальный контекст», «обыденный язык», «обыденное понимание». С точки зрения лингвистического анализа эта теория интересна тем, что именно на основе этих понятий мы, как правило, строим высказывания с каузативным значением. Очень редко, если не брать в расчёт научную речь, говорящий стремится обосновать причину того или иного явления логически, на основе регулярности следования. В обыденной речи, говоря о причине, мы подразумеваем причины видимые (prima facie), непосредственно связанные с наблюдаемым изменением. Поэтому в нашей работе словом «причина» мы обозначим такое явление, которое именно говорящий считает стимулом, причиной изменения, пусть она и не обязательно будет логически обоснованной.

Определим понятия «причина», «следствие», «каузальная ситуация» и «каузативная конструкция» применительно к целям лингвистического анализа. Первые два понятия уже определены в философии, однако в живой речи мы обычно строим каузативные высказывания не в соответствии с формальнологической или общефилософской моделью, а исходя из бытовых, житейских представлений о причинности. Поэтому в нашей работе словом «причина» мы обозначим такое явление, которое говорящий считает стимулом, вызвавшим то или иное изменение, пусть причинность здесь и не обязательно будет логически обоснованной.

Так, в предложении Дождь заставил её вернуться под причиной мы будем понимать дождь - то есть событие, непосредственно предшествующее действию она вернулась и онтологически с этим действием связанное. Реально

причиной может стать что-то ещё (человек изначально не желал никуда идти и дождь - скорее повод и т.п.), однако в подобных случаях причина зависит в основном от определённых, сложившихся на данный момент условий. Учесть все эти условия мы зачастую бываем просто не в состоянии. Более того, попытка установить истинную причину того или иного объективного явления, лежащего вне сферы языка - это уже не лингвистическая задача и может далеко увести нас от анализа конкретного языкового материала.

Итак, под причиной мы будем подразумевать какое-либо вмешательство в ход событий (не обязательно действие), а под следствием - изменение исходного (антецедентного) состояния той или иной системы, следующее за этим вмешательством, но никак не предшествующее ему. Связь причины и следствия, отражаемая сознанием человека как связь пропозиций, назовём каузальной ситуацией. На основе этого определим понятие каузативной конструкции.

Каузативная конструкция - построение, соответствующее лексическим и грамматическим правилам того или иного языка и содержащее две пропозиции: имплицирующую (причину) и имплицируемую (следствие).

ГЛАВА II. РЕЛЕВАНТНОСТЬ КАУЗАЛЬНОГО ВЫСКАЗЫВАНИЯ

Предложение в речевом процессе является «конкретным, привязанным к ситуации высказыванием» (Блох 2000, 16). Следовательно, употребляя в речи предложение, описывающее причинно-следственные отношения, говорящий, как правило, соотносит его не с той или иной философской моделью или общими представлениями о причинности, а с конкретным случаем порождения одного явления другим. Таким образом, каузативная языковая конструкция, по сути, описывает два явления (факта), связанных в сознании человека причинными отношениями.

Под релевантностью каузального высказывания мы подразумеваем его соответствие общим представлениям человека о причинно-следственных связях и возможность включения высказывания в определённую речевую ситуацию. Иными словами, речь в данной главе идёт не о грамматической правильности высказывания и не о соблюдении/нарушении правил лексической сочетаемости, а о соответствии высказывания тем требованиям, которые к нему предъявляет ситуация, а также общая компетенция говорящего и слушающего в вопросах причинно-следственных отношений. Исходя из этого, определим, какие высказывания в принципе следует относить к релевантным, а какие - нет.

Анализируя каузальные ситуации, выражаемые посредством языка в конкретных речевых ситуациях, мы пришли к выводу, что для правильного употребления каузального высказывания, описывающего связь между причиной

и следствием в конкретном контексте, необходимо соблюдение следующих трёх правил релевантности:

• временная релевантность, вытекающая из линейного характера причинной связи, т.е. из двух пропозиций причина а непременно должна предшествовать следствию Ь, а не наоборот. Разумеется, речь здесь идёт о таксисе, т.е. временном отношении одного факта к другому в комплексе фактов, относя-

щихся к одной и той же ситуации, а не просто о порядке следования пропозиций в рамках высказывания. Иными словами, в релевантном высказывании момент времени должен представляться как наступивший раньше, чем момент &

• генетическая релевантность, подразумевающая уверенность говорящего в том, что причина а явилась непременным условием возникновения следствия Ъ или, по меньшей мере, входит в число таких условий. При этом для нас не столь важно, является а действительной причиной Ъ или нет: главное, чтобы говорящий расценивал это явление как причину. Такое представление генетической релевантности характерно для идеализированных случаев. Если же говорящий намеренно искажает истину (проще говоря, лжёт), то он, не считая какое-либо явление причиной, тем не менее, утверждает, что это -причина. Более общее правило генетической релевантности можно сформулировать так: выражение, описывающее причинно-следственную связь, релевантно, если говорящий выдвигает а в качестве непременного условия

• релевантность выбора, означающая, что а выдвигается говорящим в качестве единственного или, по крайней мере, основного условия возникновения Ь. Это означает, что все прочие условия выступают в качестве фоновых. Именно их можно назвать обстоятельствами, и именно их обычно подразумевают, когда говорят «при прочих неизменных условиях».

Указанные правила релевантности связаны между собой таким образом, что только при соблюдении их всех каузальное высказывание становится уместным в определенной ситуации. Более того, можно выявить и строгую последовательность в соблюдении этих правил.

Так, если первое правило (временной релевантности) не соблюдается, то высказывание не является каузальным (точнее, оно неадекватно описываемой ситуации), и, следовательно, говорить о соблюдении остальных двух правил уже не имеет смысла. Если же правило временной релевантности соблюдено, но при этом нарушено правило генетической релевантности, то высказывание также является неуместным в данной речевой ситуации, а релевантность выбора теряет смысл. Наконец, если соблюдены первые два правила, но нарушено правило релевантности выбора, то предложение, хотя и логически правильное, в реальном контексте будет бессмысленным.

То, что причина предшествует следствию во времени - необходимое условие процесса каузации в его онтологии (события развиваются поступательно, и порождающее явление предшествует порождаемому). Однако язык - это не только средство описания явлений внешнего мира, но и средство выражения тех процессов, которые происходят в человеческом сознании. Кроме того, последняя функция часто выходит на передний план (говорю то, что думаю и так, как думаю). Таким образом, для того, чтобы правильнее представить механизм порождения каузальных высказываний, необходимо иметь в виду как онтологический, так и гносеологический аспект, воссоздавая при этом не только (а, возможно, и не столько) причинно-следственные механизмы в экстралингвистических процессах, но и ход мысли говорящего.

Прежде всего, языковые конструкции могут выражать как собственно

причину (т е. явление объективной действительности, вызывающее то или иное изменение), так и обоснование, то есть основание для того или иного умозаключения (у Анны А. Зализняк (1992) - соответственно «каузирующая причина» и «причина-основание»). В английском языке эти виды причин называют существительными cause и reason. Высказывание, содержащее обоснование, представляет собой умозаключение от наблюдаемого следствия (аргумент) к выводимой, но не наблюдаемой причине (тезис). Бытийный процесс разворачивается от причины к следствию, а процесс познания причинной связи часто идет от следствия к причине.

В данной связи любопытным представляется тот факт, что средства выражения причины и обоснования могут совпадать например, один и тот же русский союз потому что может применяться и в том, и в другом случае.

В целом, когда заключение строится от наблюдаемой причины к не наблюдаемому, но логически обоснованному (или же хранящемуся в памяти уже готовому) следствию, пропозиции причины и следствия соответствуют объективным, экстралингвистическим феноменам. Если же устанавливается связь между наблюдаемым следствием и не наблюдаемой, но выводимой причиной, то причинной пропозицией становится та, которая отражает объективное явление-следствие, а пропозиция-следствие, напротив, отражает явление-причину. Отметим: по времени причинная пропозиция всегда предшествует следственной в ходе рассуждения, независимо от того, в какой последовательности происходят соответствующие явления окружающего мира. Следовательно, правило временной релевантности справедливо не только для причинной связи вообще, но и для всех каузальных высказываний.

Все сказанное здесь отнюдь не означает, что в системе языка каузирующая причина и причина-основание (и, соответственно, способы их выражения) совсем не разграничены. Напротив, в различных языках одни средства наилучшим образом подходят для выражения объективного, онтологического характера причинно-следственной связи, другие - для выражения субъективного, гносеологического характера этой связи.

Например, в английском языке, по данным A.B. Юрина, не зафиксировано ни одного факта употребления союза because в высказывании, содержащем обоснование. При этом союзы since и for могут пояснять причину, по которой говорящий догадался о том или ином событии. В вопросительных английских предложениях местоимение why, ответом на которое обычно выступает придаточное с because, употребляется в тех случаях, когда вопрос относится к какому-либо факту, не имеющему прямого отношения к ходу мысли адресата Если же вопрос касается обоснования того или иного умозаключения адресата, используется каузатив с глаголом make. Сравним:

(1) a. Why do you think they won the game? b. What makes you think they won the game?

Два приведенных здесь предложения отнюдь не синонимичны. Так, если (1а) подразумевает истинность пропозиции they won the game, то в (1 b) подобная импликация отсутствует. Толкования же этих предложений, соответственно, представим в следующем виде:

(2) a. They won the game. Tell me the cause oftheir victory (ifyou can). b. You say they won the game. Give me the reasonforyour saying so.

Таким образом, в основе релевантности приведённого каузального высказывания лежат не только намерения и компетенция говорящего (пресуппозиции, подтекст и пр.), но и сугубо лингвистические механизмы, регулирующие выбор языковых средств при построении высказывания.

Определим теперь, что значит «А порождает В». Применительно к любой конкретной ситуации это означает, что появление А с необходимостью влечёт за собой появление В при неизменных прочих условиях. Безусловно, «неизменность прочих условий» также является важной составляющей причинной связи, однако подразумевается как нечто само собой разумеющееся и, поэтому, обычно не указывается в каузальном высказывании. Иными словами, генетическая релевантность каузального высказывания типа "A caused В" означает, что именно событие А выдвигается говорящим в качестве такого условия, появление которого нарушило изначальное равновесие той или иной системы и привело к появлению В.

Наконец, релевантность выбора подразумевает адекватность причины, называемой в высказывании, т.е. её соответствие той или иной речевой ситуации. Причина, указываемая говорящим, должна восприниматься как отклонение от естественного порядка вещей, причём такое отклонение, которое находится в пределах заданной ситуации (а не «реального мира» в целом) таким образом, что у слушающего не возникает ощущения дистанции между причинной пропозицией и следствием.

ГЛАВА III. ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ ПРИЧИННО-СЛЕДСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ

В настоящем разделе работы мы проводим исследование средств выражения каузальности в системе языка, обладающей уровневой структурой. Системность языка подразумевает не простое наслоение отдельных уровней друг на друга, а их строгую и прозрачную иерархическую организацию, соподчи-нённость при выполнении общей для всей языковой системы функции построения речи. Следуя теории М.Я. Блоха и применяя разработанную им терминологию, мы принимаем в качестве одного из исходных моментов исследования структуру языка из шести сегментных уровней: уровень фонем, морфем, лексем, денотем, пропозем и диктем.

Единицы каждого уровня реализуют свой потенциал, входя в состав единиц вышележащих уровней. Так, фонема выполняет свою конститутивную и дистинктивную функцию в составе морфемы, морфема, в свою очередь, актуализирует своё грамматическое значение в составе слова, слово приобретает конкретное лексическое значение (т.е. выполняет номинативную функцию) в составе денотемы, денотема соотносит своё семантическое содержание с действительностью в составе предложения (предикация) и, наконец, предложение как коммуникативная единица реализуется в составе диктемы. Таким образом, каждая единица вышележащего уровня вбирает свойства единиц нижележащих

уровней, но несводима к ним по структуре и функциям. При этом все без исключения уровни подчинены действию реверсивного закона (Блох, 2000).

В своём исследовании мы проводим комплексный анализ сигнемных единиц всех уровней на предмет их участия в актуализации каузального значения. Затем, применяя диктемный анализ текста, определяем роль причинно-следственных связей в построении связного речевого произведения.

Единицы каждого из перечисленных уровней, за исключением фонемы, могут передавать каузальное значение. Поэтому фонематический уровень мы исключаем из рассмотрения как не соответствующий поставленным задачам, являясь кортемой, т.е. «не-знаком» в самом строгом смысле слова, фонема вообще не выражает значения.

На морфематическом уровне каузальное значение проявляется более или менее чётко, в зависимости от конкретного языка. Во многих агглютинирующих языках (турецкий, венгерский, японский и др.) каузальность выступает как морфологически связанная категория (например, слияние глагольной основы и каузативного аффикса при образовании каузатива). Во флективных языках каузальность, как правило, является не морфологической, а лексической категорией, т.е. значением, выражаемым корневыми морфемами. Некоторые английские аффиксы также могут участвовать в передаче каузального значения (суффиксы а также некоторые приставки), однако они

реализуют причишю-следстсвенное значение далеко не во всех лексемах, более того, они многозначны, поэтому их нельзя считать каузативными в строгом смысле слова.

На лексематическом уровне выражение причинности приобретает универсальный характер. В языке существует значительный пласт лексики (как служебной, так и знаменательной) с каузативным значением.

Служебные части речи (главным образом союзы, союзные слова и предлоги) очень активно участвуют в построении каузативных конструкций. Не обладая номинативной функцией, эти части речи занимают как бы промежуточное положение между морфемами и знаменательными словами. Основная особенность каузативных союзов и предлогов в том, что они, не имея возможности называть элементы каузального отношения (прежде всего, причину и следствие) выражают лишь связь между ними. Некоторые служебные слова, этимологически связанные со знаменательными, уже одной своей формой указывают на причинность {вследствие, вследствие того, что, because, became of) Однако даже такие единицы лишены номинативной функции и не сами называют причины или следствия

Среди знаменательных слов каузальное значение выражают, прежде всего, существительные, прилагательные и глаголы. Последний класс слов является вообще одним из самых распространенных средств выражения причинности, поскольку именно глагол обычно функционирует в качестве ядра предиката, оформляет разного рода связи между субъектом и объектом, в том числе и причинно-следственные. В частности, по данным Г.Г. Сильницкого, в английском языке до 75% глаголов способны выражать каузативное значение.

Считается, что все каузативные глаголы - переходные. Семантически это

действительно так, поскольку каузативный глагол обозначает воздействие субъекта на объект, приводящее к изменению состояния последнего. Вообще семантическая переходность может быть сведена к трём типам: направленное действие, воздействие и каузативность. При этом каузативный глагол объединяет в своей семантике все три ступени, выражая и направленность, и воздействие, и терминальное изменение объекта. Однако с функционально-синтаксической точки зрения переходность - это способность глагола к образованию пассивных конструкций, и здесь следует отметить, что такая возможность есть отнюдь не у всех каузативов. В частности, многие сложные каузативные предикаты не допускают пассивной трансформации, однако такие единицы уже относятся к следующему, денотематическому уровню.

Выражение причинности на денотематическом уровне отличается большей степенью конкретизации. Во-первых, денотема, в отличие от слова, уже включается в механизм синтаксической связи, выражая кроме лексического также грамматические значения (числа, падежа, времени и пр.). Другими словами, предложение состоит не из отдельных слов, а из членов предложения, объединённых по определённой модели. Во-вторых, слово, обладающее в языке набором значений, при включении в денотему актуализирует не все свои значения, а только ограниченное их количество - как правило, одно.

Следующим важным моментом является сопоставление односоставных и сложных членов предложения. Так, сложному каузативу, в отличие от лексического, свойственно функциональное разделение, при котором одна лексема выражает действие субъекта, а другая - результат (ср. bring - cause to come). Кроме того, ядром сложных каузативов часто являются глаголы, не способные образовывать пассивные конструкции, что в значительно меньшей степени свойственно односоставным глагольным каузативам:

(3) a. Mary brought John to the party- John was brought to the party.

b. Mary caused John to come to the party - "John was caused to come to the party.

На этом основании сложные каузативные предикаты мы разделили на две синтаксические категории: переходные глаголы с предикативом (TV/Pred.P) и непереходные глаголы с включённой предикативной конструкцией (IV/S-e). Важно отметить, что сложные предикаты категории TV/Pred.P строятся на основе переходных глаголов {make, force, persuade), а предикаты категории IV/S-e - на основе непереходных {have, get, cause). При этом в любом случае денотема, выражающая причинно-следственное значение, передаёт его на непосредственно вышележащий уровень - предложению.

В классической порождающей грамматике раздельные каузативы часто рассматривались как глубинные структуры лексических (Morgan, 1969; Lakoff & Ross, 1972; Ross, 1972 и пр.). И те, и другие содержат абстрактный предикат cause, а каждая конкретная конструкция отличается от другой аналогичной лишь семантическим наполнением. Тем не менее, на целый ряд принципиальных различий между лексическими и раздельными каузативами указывают авторы многих работах (Fodor, 1970; Shibatani, 1976 и др.).

Так, Дж. Фодор выдвинул три достаточно веских аргумента против поро-

ждающей семантики каузативных предикатов, обосновав их на нескольких примерах английских предложений. Первый аргумент основан на разделении действий, выполняемых субъектом и объектом каузации.

Другой аргумент против абсолютной синонимии каузативов разных типов основан на дискретности каузирующего и каузируемого событий. В предложениях со сложными каузативами допустимы два указания времени: одно относится к каузирующему воздействию субъекта John, другое - к терминальному действию объекта Bill. Предикат же предложения с односоставным каузативом представляет два действия, неразрывно связанные во времени, то есть каузирующее событие должно происходить на том же промежутке времени, что и каузируемое явление. Сложные каузативы, таким образом, могут выражать не только соотнесённые друг с другом во временном отношении, но и дискретные события, тогда как лексические каузативы - нет. Дискретность каузирующего и каузируемого событий также может проявляться как одно- и двухсобытийность каузативных ситуаций, которые они выражают

Наконец, третий аргумент Дж. Фодора основан на сопоставлении случаев прономинализации. Если в предложении с раздельным каузативом местоимение может указывать как на объект, так и на субъект каузации, то в предложении с односоставным каузативным предикатом оно может относиться лишь к объекту.

Сам автор приходит к выводу, что лексический каузатив не происходит от раздельного, поскольку предложения типа (5 а) и (5 b) основаны на разных глубинных структурах. Если же предположить, что глубинная структура у таких предложений все-таки общая, то следует признать, что функция контроля над действием объекта со стороны глубинного субъекта либо упраздняется, либо модифицируется.

На наш взгляд, производной формой является как раз не лексический, а раздельный каузатив. По видимому, невозможность выразить в одной лексеме два чётко разделяющихся действия вызвала к жизни конструкции с раздельными каузативами, где функция контроля частично перешла к объекту каузации. Тем более что односоставные каузативы в целом встречаются чаще, чем раздельные, и появление последних, скорее всего, связано с более поздним этапом в развитии языка. Таким образом, мы вправе утверждать, что в действительно -сти имеет место процесс, обратный лексикализации, то есть «делексикализа-ция», или образование аналитических структур на базе лексемы.

Основной особенностью предложения по сравнению с нижележащими элементами языковой структуры является предикация. Отсюда и «функция предложения - существенно двуаспектная, а именно, номинативно-предикативная» (М.Я. Блох). Причинность подразумевает генетическую связь двух явлений. Поэтому для того, чтобы выразить каузальную ситуацию, необходимо, как минимум, назвать причину и следствие (номинация) и установить определённую зависимость между ними (предикация). Следовательно, каузальная ситуация, выражаемая средствами языка, также является номинативно-предикативной и оформляется как предложение.

В языке существуют лексические единицы, обозначающие те или иные

аспекты каузальной связи, однако ни слово, ни денотема сами по себе не способны отразить ситуацию - для этого необходимо предложение. Лексемы со значениями причина, следствие, вызывать, порождать, как и отдельные словосочетания с этими словами, являются лишь эксплицитными средствами выражения каузальности, однако этого явно недостаточно, чтобы говорить о выражении причинно-следственной зависимости. Включаясь в номинативно-предикативные отношения, такие лексемы не только участвуют в оформлении той или иной пропозиции (причинной или следственной), но и указывают на причинно-следственный характер отношений между ними, и вся каузальная ситуация получает выражение в конкретных предложениях.

Минимальная единица языковой структуры, способная описать каузальную ситуацию - предложение. Ведь для того, чтобы описать связь между причиной и следствием, необходимо, во-первых, назвать их, то есть произвести акт номинации, а во-вторых, установить каузальную зависимость между ними через предикацию. Более того, далеко не любое предложение способно описать каузальную ситуацию, поскольку её смысловая структура достаточно сложна. Чтобы справиться с этой задачей, необходимо распространённое предложение, как минимум, состоящее из трёх денотем, например, SVO.

На основе моделей фраз и предложений можно строить парадигматические ряды, устанавливая, таким образом, степень обусловленности появления в языке того или иного типа конструкции.

В качестве базовой деривационной модели выбирают так называемое «ядерное», или элементарное предложение (Блох, 2002:105 - 106). По структуре это монопредикативное предложение модели (4)

(4) NP+VP => S

Разумеется, не всякое предложение можно построить в соответствии с моделью (4), поскольку такая структура может обнаружить те или иные позиционные зияния, например, на уровне прямого дополнения. Сравним следующие варианты:

(5) a. John opened the door. b.7 John opened [...].

Для того, чтобы избежать подобных зияний, следует ввести дробные синтаксические категории для некоторых глаголов, валентность которых больше единицы (см., напр., Dowty, 1982, 2000). Дробная категория означает, что данный глагол требует присоединения после себя некоторого элемента для того, чтобы образовать базовую категорию. Например, модель для переходного глагола имеет следующий вид:

(6) VP/NP + NP=> VP

Теперь представим минимальную структурную модель предложения, в котором может быть отражена каузальная ситуация. Очевидно, что нераспространённое предложение, построенное по схеме (4), не удовлетворяет нашему условию, поскольку каузативная ситуация подразумевает причинно-следственную связь субъекта и объекта каузации. Также очевидно, что предложение модели SVO (например, 5 а) принципиально способно выражать каузативное значение, причём в данном случае субъект и объект каузации совпадают

с грамматическим субъектом и объектом. Таким образом, для отображения каузальной ситуации необходимо либо объединение как минимум двух монопре-диктивных нераспространённых предложений (7 а), либо распространённое простое предложение (7 b):

(7) a. John fired. Bill dropped down. b. John shot Bill.

При этом необходимо учитывать, что субъект и объект каузации вовсе не обязательно должны быть соответственно подлежащим и дополнением в синтаксической структуре.

Два отдельных простых предложения можно соединять в рамках общей парадигмы эквивалентности различными способами, получая при этом несколько типов поверхностных структур. Полный фрагмент вертикальной конструкционной парадигмы эквивалентности включает шесть деривационных ступеней (Блох, 2002: 133): объединение базовых предложений в кумулему (линейную последовательность), в сложносочинённое предложение, в сложноподчинённое предложение, в осложнённо-сочинённое предложение, в ослож-нённо-подчинённое предложение и, наконец, опрощение, т.е. объединение базовых предложений в монопредикативную конструкцию - простое предложение. При этом вполне возможно, что одна или даже несколько парадигматических форм будут отсутствовать в том или ином частном случае. Причины этого могут лежать как в семантике объединяемых простых предложений, так и в их конкретных структурных свойствах.

Рассмотрим полный парадигматический ряд для следующей кумулемы: The wind was blowing. She was shaking. Представим этот ряд в виде указанной последовательности ступеней. Для краткости изложения, все возможные варианты для каждой ступени приводить здесь не будем:

(8) a. The windwas blowing. She was shaking.

Ji

b. She was shaking, for the wind was blowing. b1. The wind was blowing, and she was shaking. b". The windwas blowing, so she was shaking.

u

с She was shaking because the wind was blowing. c1. The windwas blowing so that she was shaking.

e. The blowing ofthe wind made her shake. e'. The wind blowing, she was shaking.

У

f. She was shaking because ofthe wind. f. She was shaking in the wind.

Представленный здесь парадигматический ряд вполне наглядно иллюстрирует возможности синтаксической системы языка при выражении конкретно-

го значения, в данном случае - каузальности. Показательно также то, что объединение двух предложений в общую смысловую единицу (кумулема) - это не просто случайное сочетание, приобретающее каузальное значение лишь в строго определённом контексте, а элемент парадигматического ряда, причём по своей структуре наиболее простой из всех возможных. Самый сложный элемент ряда - монопредикативная конструкция - в данной парадигме возможен, причём строится он не по модели SVO. Функцию субъекта каузации берёт на себя обстоятельство причины (8 f, f). Исключается из парадигмы четвёртый элемент - осложнённо-сочинённое предложение (8 d). Это связано с наличием в ситуации двух субъектов действия, что делает невозможным исключение хотя бы одного из них для образования требуемой конструкции.

Таким образом, хотя на уровне предложения синтаксическая система и обладает значительной степенью вариативности при выражении значения причинности, тем не менее, синтаксические типы каузативных конструкций не выходят за рамки указанного парадигматического ряда.

Диктема непосредственно входит в состав текста (остальные уровневые единицы - опосредованно). Связи, на которых строится текст - это связи между диктемами в его составе, а не между, например, отдельными предложениями вне диктемы. Как указывает М.Я. Блох (2004:178), через диктему «в рамках аспекта тематизации реализуются близкие и далекие связи частей текста».

Проводя исследование причинно-следственных отношений на уровне диктем, необходимо анализировать, с одной стороны, каузальные связи, которые выражаются в диктеме посредством единиц более низких уровней (морфем, слов, денотем, предложений), а с другой стороны - те причинно-следственные отношения, благодаря которым диктема вплетается в текст и за счёт которых осуществляются связи между его частями. Связи первого типа мы назовём внутридиктемными, а связи второго типа - междиктемными, или тек-стообразующими.

Что касается каузальности внутри диктемы, то здесь, как уже говорилось выше, семантика нижележащих единиц аккумулируется именно в диктеме и через неё находит выход в текст. Иными словами, любая морфема, слово, синтаксический оборот или предложение с каузальным значением передают своё содержание диктеме, и именно в ней раскрывается их смысл.

В пределах одной диктемы могут выражаться сразу несколько причинно-следственных зависимостей, причём это могут быть как собственно причины, так и обоснования тех или иных умозаключений. Рассмотрим следующую дик-тему в качестве примера:

(9) "Look at that blacksmith, for instance," went on Father Brown

calmly; "a good man, but not a Christian - hard, imperious, unforgiving. Well, his Scotch religion was made up by men whoprayed on hills and high crags, and learnt to look down on the world more than to look up at heaven. Humility is the mother of giants. One sees great things from the valley; only small thingsfrom thepeak (G.K. Chesterton).

В предложении ... a good man, but not a Christian - hard, imperious, unforgiving мы имеем дело с причиной-обоснованием, когда определённые обстоя-

тельства позволяют говорящему сделать тот или иной вывод. Эту мысль можно выразить эксплицитно, например, при помощи каузатива:

(10) His being hard, imperious, unforgiving makes me conclude that he is not a Christian.

Разумеется, о внешней (экстралингвистической) причинной связи здесь не может быть и речи. Если бы прилагательные hard, imperious, unforgiving относились к собственно причине, в таком случае мы могли бы представить данное предложение, например, в следующем виде: Ям being hard, imperious, unforgiving made him not Christian, что абсолютно неверно.

Однако уже в следующем предложении ... his Scotch religion was made up by men who prayed on hills and high crags, and learnt to look down on the world more than to look up at heaven говорящий утверждает собственную причину явления, не зависящую от его личных знаний и воли, и завершает тем самым описание каузальной ситуации. Эта ситуация может быть выражена в таком виде: His Scotch religion made him hard, imperious, unforgiving, что в целом соответствует идее, которую хочет выразить говорящий.

Анализируя данную диктему, необходимо отметить и тот факт, что обе причинно-следственные связки не имеют формальных маркеров - причина и следствие в них выражаются отдельными пропозициями, которые тематически объединяются в диктеме и приобретают значение каузальности, воспринимаются в связи друг с другом.

Внутри диктемы могут выявляться не просто отдельные причинно-следственные связи, а целые их цепочки, когда следствие, вытекающее из одной причины, в свою очередь, выступает как причина другого следствия, другое - как причина третьего и т.д. Возьмём в качестве примера следующую диктему:

(11) "The radio operator says a diet deficiency killed them," said the penner.

"He says that the world was once overpopulated, and then the soil was exhausted in raising adequatefood. This has caused a diet deficiency. " (B.W. Aldiss).

Здесь можно выделить достаточно длинную цепочку из пяти элементов, связанных причинно-следственными отношениями таким образом, что следствие первой причины само является причиной и порождает второе следствие; то, в свою очередь, порождает третье следствие и т.д. Представим это в виде следующего ряда, обозначив причины как С1, С2, СЗ, С4 {cause), а следствия - как Е1,Е2,ЕЗ,Е4 {effect):

(12) overpopulation (С 1)

raising adequatefood(Е1 /С2) 11

soil exhaustion (Е2/ СЗ)

diet deficiency (E3/C4)

extinction (F41 20

Интересно здесь и то, что предложение, содержащее последнюю каузальную связку (ЕЗ/С4 => Е4) открывает диктему: The radio operator says a diet deficiency killed them. В дальнейшем же раскрывается вся цепь причин и следствий, результатом которых стало появление С4 (diet deficiency), которое вызвало, в свою очередь, Е4 (extinction). Кстати, само слово extinction в указанной диктеме не фигурирует - мы применяем его здесь, опять-таки опираясь на текст вне пределов этой диктемы. Здесь же употребляется каузатив kill, причём дополнением к нему служит местоимение them. Чтобы раскрыть, что за ним скрывается, нам приходится обратиться к предшествующему фрагменту текста. Таким образом, мы подошли к текстообразующим связям, благодаря которым раскрываются значения отдельных единиц, входящих в ту или иную диктему.

Причинно-следственные отношения играют важную роль в построении логически связного текста. По сути, речь - это не что иное, как выражение мысли говорящего, а язык - инструмент мысли. Как писал Л. Ельмслев, «Язык неотделим от человека и следует за ним во всех его действиях. Язык - инструмент, посредством которого человек формирует мысль и чувство, настроение, желание, волю и деятельность, инструмент, посредством которого человек влияет на других людей, а другие люди влияют на него; язык - первичная и самая необходимая основа человеческого общества». И поскольку представление о причинности - существенная черта человеческого мышления, а построение речи в целом соответствует ходу мысли, то каузальность не просто является существенным атрибутом структуры текста, но лежит в основе этой структуры.

В построении любого текста можно выделить трансструктурные связи, или скрепы, благодаря которым он приобретает цельность и логическую связность при его передаче или восприятии. К таким скрепам можно отнести и каузальность, или причинную обусловленность.

Безусловно, выражение причинно-следственных связей между элементами текста - не единственная функция диктемы, поскольку в тексте важны самые различные типы отношений: контрастные, пространственные, временные и пр. Тем не менее, любое логически связанное речевое произведение строится на причинно-следственных связях, и при нарушении этих связей баланс между элементами текста нарушается, а сам текст теряет связность и фрагментирует-ся. В частности, именно на нарушении скрытых причинно-следственных связей (или, напротив, на «раскрытии» несуществующих связей) преимущественно основаны софизмы. Очевидно, что подобные произведения отнюдь не уменьшают, а, напротив, акцентируют важность причинно-следственных отношений при построении текста.

Таким образом, текст, являясь связанным речевым произведением, может вскрывать причинно-следственные связи между непосредственно составляющими его частями, то есть диктемами.

Многообразие причинно-следственных отношений, раскрываемых в тексте, мы сводим к нескольким основным типам.

Прежде всего, по расположению в речевом потоке причинных и следственных диктем мы выделяем линейные и дискретные каузальные связи. При линейной связи причина и следствие выражаются в двух (возможно, более)

смежных диктемах (например, р q). При дискретной связи диктемы причины

и следствия отделены друг от друга в речевом потоке одной или более дикте-

мами, не входящими непосредственно в данную причинно-следственную зави-q'r \

симость (например, p^s).

По последовательности выражения в тексте причины и следствия можно выделить следующие типы связей:

• прямые(р ^q^pz^qz^rvi Т.П.), в которых диктема, описывающая причину, предшествует диктеме, описывающей следствие, что соответствует онтологическому аспекту каузальности - от причины к следствию;

• обратные (р t^p^^Cr и Т.п.), в которых следствие предшествует причине, что скорее характерно для гносеологического аспекта каузальной связи - познание причины через познание следствия;

• разветвленные (р г", р=$ q,r И Пр.), включающие три или более дик-темы, описывающие одну причину, которая порождает несколько следствий или же одно следствие, вызываемое несколькими причинами.

Две приведенные классификации могут накладываться друг на друга. Приведём пример обратной дискретной причинно-следственной связи:

(13) Bogert stared at it. "It's a shame to have to dismantle the crea-

ture. It's handsomejob."

"Dismantle it? "said the robopsychologist forcefully.

"Of course, Susan. What's the use of this thing? Good Lord, if there's one object completely and abysmally useless it's a robot without a job it can perform. You don't pretend there is a job this thing can do, do you? " (I. Asimov).

Из приведённого примера, в частности, следует, что причинно-следственные связи между диктемами, как и между предложениями внутри диктемы, могут выражаться не только эксплицитно (явные связи), но и имплицитно (скрытые связи). При любом способе выражения причинно-следственная связь между диктемами выполняет функцию скрепы текста, делая его логически связным речевым произведением.

На основании изложенного можем заключить, что причинно-следственные связи выражаются не только лексико-грамматическими способами (в отдельных предложениях), но и концептуально, в пределах текста. При этом каузальные отношения между диктемами, как и в предложениях, могут выражаться не только эксплицитно (явные связи), но также и имплицитно (скрытые связи). Более того, как следует из приведенных примеров, концептуальные причинно-следственные отношения могут сводиться к лексико-грамматическим (компрессия).

Мы также установили существенные различия между лексическими и грамматическими (прежде всего, синтаксическими) средствами выражения причинности. Отказавшись от того принципа, что глубинной структурой лексического каузатива является синтаксическая конструкция, в основе которой лежит «абстрактный каузативный глагол» типа cause, мы перевернули понятие «лексикализации» и выяснили, что именно лексический каузатив лежит в осно-

ве раздельного, а не наоборот.

Наши доводы основаны на двух основных наблюдениях: во-первых, по семантическим признакам лексические каузативы не сводятся к синтаксическим конструкциям, а, во-вторых, далеко не в каждом языке есть «абстрактный каузатив». Скажем, в русском языке нет глагола, подобного cause, за исключением, пожалуй, мало понятного неспециалистам глагола каузировать. Следовательно, лексические и синтаксические правила - не одно и то же. Они могут обнаруживать ту или иную степень сходства, но следует помнить, что синтаксический уровень выше лексического, и поэтому сведение лексических каузативов к структурам неправомерно.

Все это дает основания полагать, что основной механизм причинно-следственной связи в любом случае (будь то лексико-семантическое или концептуальное выражение) остается неизменным. В то же время этот механизм достаточно гибок и допускает большое количество самых разнообразных форм.

ГЛАВА IV. МЕХАНИЗМ ОБРАЗОВАНИЯ И ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ПРИЧИННО-СЛЕДСТВЕННЫХ СВЯЗЕЙ В ЯЗЫКЕ И РЕЧИ

На основании наблюдений и положений, изложенных нами выше, смоделируем целостный механизм функционирования каузативных конструкций в языке и определим их роль в формировании связной речи.

Единицы каждого уровня реализуют свой потенциал в составе единиц непосредственно вышележащего уровня. Так, фонема реализует свои функции (конститутивную и дистинктивную) в составе морфемы, морфема, в свою очередь, актуализирует свой грамматическое значение в составе слова, слово приобретает конкретное лексическое значение (т.е. реализует номинативную функцию) в составе денотемы, денотема соотносит своё семантическое содержание с действительностью в составе предложения (предикация) и, наконец, предложение как коммуникативная единица реализуется в составе диктемы.

Кроме того, единицы языка взаимодействуют между собой по принципу функционального нарастания. Возьмём, к примеру, функцию смыслоразличе-ния, присущую, как известно, фонеме. Морфема, как и фонема, тоже выполняет дистинктивную функцию, но служит уже не для различения морфем, а для различения слов и словоформ. Слово также обладает смыслоразличительной функцией, но уже различает денотемы по их составу. Сами денотемы обладают дистинктивной функцией по отношению к предложениям, в состав которых они входят. Наконец, предложения служат для различения диктем.

Таким образом, одна и та же по своей сути функция в определённой степени модифицируется, переходя от единиц одного уровня на уровень выше. То же самое можно сказать и обо всех других функциях языковых единиц. Следовательно, в анализе уровней языка необходимо учитывать не только уровнеоб-разующие функции единиц, но и модификации одной и той же функции при переходе от одного уровня к другому.

На самом нижнем уровне мы вынуждены были исключить из рассмотре-

ния фонему как не соответствующую поставленным нами задачам. Являясь кортемой в строгом смысле слова, фонема не обладает знаковостью и не связана непосредственно с выражением значения, хотя сам по себе фонологический механизм образования морфем, безусловно, проблема интересная, важная и требующая отдельного анализа.

Сегменты, способные участвовать в выражении значения причинности, безусловно, не функционируют сами по себе, так как отдельные единицы языка вообще не могут строить речь самостоятельно, без чёткого взаимодействия в рамках иерархической структуры.

Минимальные сегментные единицы, способные выражать значение причинности (морфемы и служебные слова) вообще лишены номинации, то есть не могут даже называть тот или иной элемент каузального отношения. Эта функция реализуется знаменательным словом, в котором каузативный аффикс служит для того, чтобы выразить каузативное значение.

Однако и слово само по себе не способно выразить мысль. Более того, лексема многозначна и индифферентна по отношению к синтаксическим связям. Для оформления этих связей служит денотема. Здесь же фильтруются «ненужные» значения. Таким образом, хотя каузальная связь как таковая на уровне денотемы ещё не раскрывается, однако здесь уже происходит конкретизация причинно-следственного значения и задаются параметры, регулирующие взаимодействие элементов в составе высказывания.

Мысль, а соответственно, и каузальная ситуация, могут получить своё выражение в предложении. Однако и этот уровень языка ещё не способен в полном объёме выражать однозначную взаимосвязь причины и следствия. У большинства предложений может быть несколько трактовок, однако в конкретном высказывании адресату бывает нужна, как правило, одна. И она находит выражение за пределами предложения, а именно - в диктеме (разумеется, при условии, что предложение само не является диктемой).

Любое логически связанное речевое произведение строится на явных или скрытых причинно-следственных отношениях, которые пронизывают весь текст, придавая ему логичность и последовательность. Диктема представляет собой смысловое единство, большее, чем предложение, поскольку выражает не отдельную мысль, а микроситуацию. Диктема может быть реализована в речи не только как набор предложений, но и как отдельное предложение, денотема или даже вырванное из структуры предложения слово, в том числе и служебное. Такая денотема или служебное слово, как правило, бывает ремой (частью ремы) того предложения, из структуры которого они изымаются.

Подобно тому, как значения отдельных слов актуализируются и конкретизируются в предложении, смысл высказывания раскрывается в диктеме. В рамках диктемы предложения однозначны, или, вернее будет сказать, как правило, однозначны, поскольку иногда речь может быть построена на двусмысленности. Но так или иначе, «лишние» смыслы предложения в диктеме отметаются, а сохраняется лишь тот, который соответствует (или должен соответствовать по замыслу) намерениям говорящего. Таким образом, все языковые элементы, получая речевое выражение, входят в текст не самостоятельными еди-

ницами, а через диктему и только через неё.

Диктема, как высшая уровневая единица языка, путём тематизации упорядочивает функции всех нижележащих единиц, входящих в её состав. Именно на этом уровне отражённая сознанием и осмысленная причинно-следственная связь получает своё выражение. Здесь же происходит взаимодействие эксплицитных и имплицитных способов выражения причинности. Вне уровня диктем выражение причинно-следственных связей за счёт немаркированных конструкций невозможно. В частности каузальное отношение между отдельными предложениями получает выражение только в том случае, если они входят в состав одной диктемы (микроситуация) или различных диктем, тематически объединённых друг с другом в общую макроситуацию.

Именно на уровне диктемы функционируют и правила релевантности каузативных конструкций, описанные нами в разделе 2.

Кроме того, на диктемном уровне (в рамках аспекта стилизации) формируется соотношение маркированных и немаркированных средств выражения причинности, На практике между эксплицитными и имплицитными способами передачи каузальных значений всегда соблюдается определённое равновесие. Это равновесие обеспечивается целым рядом факторов: знанием ситуации, пресуппозицией, характером общения и т.п. Именно этот баланс между эксплицитными и имплицитными средствами позволяет, с одной стороны, не перегружать текст каузативными конструкциями, а с другой стороны - сделать этот текст со всеми импликациями доступным для адресата, избежать туманности и двояких толкований.

Ещё один важный вопрос, возникающий в ходе исследования, связан с детерминированностью самой системы языка.

Поскольку язык является не простым набором знаков, употребляемых для передачи информации, а представляет собой именно систему, то на первое место выходит принцип взаимодействия.

По Л. Ельмслеву, анализ языковой системы (у Л. Ельмслева - текста) детерминирован, в нём каждая операция обусловливает последующие операции и, в свою очередь, обусловлена определёнными предпосылками. А если это действительно так, то как может быть недетерминированной сама система языка, как может быть недетерминированным текст? Безусловно, причины тех или иных изменений языковой системы зачастую просто недоступны нашему исследованию, поскольку скрыты в далёком прошлом. И всё же это не означает, что эти причины отсутствуют как таковые. Кроме того, и в современном состоянии языка можно выделить причинно-следственные связи, управляющие системой и связывающие её с другими системами.

Итак, пока в порядке гипотезы, примем, что языковая система построена на принципах причинности и любая речь (текст), создаваемая при помощи такой детерминированной системы, также построена на принципах причинности. Теперь нам остаётся выяснить, каким образом причинно-следственные связи участвуют в функционировании системы языка и как эти связи переходят из системы языка в речь, или текст.

Уровневая структура языка рассматривалась нами выше на предмет спо-

собности выражать значение каузальности. Теперь взглянем на неё как на систему, в организации и функционировании которой причинно-следственные связи играют отнюдь не последнюю роль. Исходя из принципа многоуровневости, проследим, каким образом причинно-следственные отношения участвуют во взаимодействии единиц одного и того же уровня (подсистемы) и, что ещё важнее, как эти связи отражаются на взаимодействии различных уровней в целостной системе языка.

Говоря о любой из подсистем языка, в том числе и о фонологии, следует помнить постулат Ф. Де Соссюра о синхронии - диахронии. При описании фонетической системы языка с учётом заложенных в неё принципов детерминизма, этот постулат представляется даже более важным, чем при рассмотрении других уровней. Действительно, в историческом развитии фонетического строя языка те или иные изменения, чередования или устойчивые сохранения звуков обусловлены целым рядом фонетических законов, которые представляют собой не что иное, как детерминированные изменения фонетического строя определённого языка (языков) на определённом этапе развития.

Если же рассматривать функционирование фонетических механизмов в синхроническом аспекте, то и здесь видна несомненная детерминированность системы, причинная обусловленность всех без исключения изменений звуков. В частности, появление аллофонов тех или иных фонем может быть обусловлено определённой позицией в составе морфа или, что чаще, в слове.

То же самое можно сказать и о комбинаторных изменениях звуков: аккомодации, ассимиляции и диссимиляции. Все эти изменения происходят не случайно, а вызваны наличием определённых фонем в окружении данной фонемы. Именно на детерминистских принципах основана фонологическая система Н. Хомского и М. Халле (Chomsky, Halle, 1968).

Таким образом, роль причинной обусловленности фонетических изменений, как в историческом, так и в синхроническом аспекте, можно считать не просто очень высокой, а основополагающей для развития и функционирования всей звуковой системы языка.

Естественно предположить, что на более высоких уровнях языка роль принципов причинности будет возрастать, как это всегда бывает при усложнении системы. В частности, правила формирования слов (морфология) - это не что иное, как каузальный атрибут, допускающий сочетания определённых морфем друг с другом. Возьмём такой элемент, как глагольная основа: она определяет тот набор суффиксов и окончаний, который допустим в каждом конкретном случае. Например, английский глагол believe потребует для третьего лица единственного числа настоящего времени окончания -s, для причастия - окончания -ing и т.д. Возможно прибавление суффикса -er для образования существительного believer. Однако эта глагольная основа не допустит, скажем, суффикс причастия "believely. To же самое касается и фильтра исключений, с той лишь разницей, что последний, напротив, отсекает недопустимые морфологические конструкции, что связано, как правило, с требованием экономии: ни к чему иметь две разные формы для одной и той же единицы. Хотя с расхождением значения подобная ситуация может возникнуть, но тогда это будут уже не

две формы, а две разные единицы, например, proposal -proposition.

Ещё больше оснований усматривать детерминированность употребления определённых слов и словоформ. В разных языках функционирование этих единиц обусловлено различными способами, однако всегда эти способы строятся по принципу причинности. В частности, в языках с развитой флективной системой предпочтение обычно отдается согласованию, и при этом форма одного слова определяет формы других слов, входящих с ним в синтаксическую связь. Например, определённый предлог всегда требует определённой падежной формы, случайные сочетания недопустимы.

Принципы причинности распространяются не только на свободные сочетания, но и на жёсткие структуры и даже фразеологизмы. Причём во многих подобных случаях степень детерминированности будет ещё выше, чем в свободных сочетаниях.

В языках, где синтаксические связи строятся по принципу примыкания, особую значимость приобретает порядок слов, а это самая настоящая обусловленность функций лексических единиц порядком их расположения.

На уровне предложений, помимо описанных языковых механизмов причинной связи, всё большую роль начинают играть внеязыковые факторы. Это неизбежно и связано с тем, что предложение, по сути, представляет собой наименьшую речь и соотнесено с действительностью. Однако и обусловленность конструкции предложения особенностями языковой структуры отнюдь не теряет значимости. Так, если человек употребляет в речи то или иное высказывание, то правила языка, безусловно, предопределяют, во-первых, подбор лексических единиц, а во-вторых - способ аранжировки этих единиц внутри высказывания.

Таким образом, структура высказывания с одной стороны детерминирована лексическими правилами, а с другой - грамматическими. И те, и другие лежат в самой системе языка. При этом содержание высказывания предопределяется уже не требованиями системы, а конкретной речевой ситуацией. Иначе говоря, обратившись собственно к языку, мы можем определить, почему говорящий построил высказывание именно таким образом. Однако для того, чтобы выяснить причины появления в речи высказывания, имеющего такой, а не иной смысл, нам необходим анализ уже не языковой системы, а речевой ситуации.

В ещё большей степени сказанное здесь относится к уровню диктем - в них роль среды возрастает ещё больше. Очевидно, что в строении предложения и диктемы ведущая роль всё же принадлежит языковой структуре, зато в отношении содержания эти единицы в большей степени зависят от требований конкретной речевой ситуации. Язык как система знаков непосредственно с ситуацией общения не связан - с ситуацией связана речь. Можно сказать, что говорящий связывает язык с действительностью посредством речи. Именно этим, в конце концов, объясняется взаимодействие языковой системы и экстралингвистических факторов. Именно тем, что первая и главная функция языка - это средство общения. Как тут не вспомнить тезис о том, что чем обширнее система (во времени, пространстве, количестве элементов и пр.), чем менее она изолирована от окружающей среды, тем менее мы можем рассчитывать на однозначные изменения и тем выше в такой системе роль взаимодействия. Это оп-

ровергает положение структурализма о «внутреннем движении» языковой системы, о её саморазвитии. Действительно, без связи со средой (прежде всего, социальной) язык не может развиваться, а изолированно от сознания - вообще не может существовать.

В этой связи возникает два вопроса: а существует ли обратная связь между речью и языком и является ли эта связь такой же непосредственной и причинной, как связь между языком и речью? На первый вопрос следует ответить утвердительно, а на второй - отрицательно. Дело в том, что речь - это вид деятельности, в основе которой лежит система языка, точно так же, как сознание лежит в основе деятельности вообще (разумеется, здесь мы имеем в виду осознанную целенаправленную деятельность человека). Однако если сознание в целом отражает деятельность и подвержено непосредственному влиянию последней, то влияние речи на язык опосредованно и не является безусловным. Почему речь не может влиять на язык так же прямо, как деятельность влияет на сознание? Очевидно, это связано с более жёсткой организацией системы языка (по сравнению с сознанием в целом) и обусловлено общественной функцией языка. Конечно, у языка есть и индивидуальные особенности, однако они приемлемы лишь до тех пор, пока не противоречат общественным нормам. В противном случае люди просто перестанут понимать речь друг друга. Разумеется, между языком, речью и объективной действительностью обнаруживаются причинно-следственные связи, однако далеко не во всех случаях они являются непосредственными. В частности, речь влияет на язык не прямо, а через посредство сознания или ещё более «окольным путём» - через изменение действительности, которая опять же сначала отражается сознанием, а только затем переходит собственно в язык.

Таким образом, исследуя роль принципа причинности в развитии и функционировании системы языка, мы должны чётко представлять, что данная система изменяется и действует не только под влиянием внутренних, но и внешних, экстралингвистических моментов.

***

Результаты проведённого исследования позволяют заключить, что механизм языковой каузальности представляет собой иерархию единиц, соподчинённых друг другу таким образом, чтобы через диктему обеспечивать возможность выражения причинно-следственных отношений в самых различных речевых ситуациях. Таким образом, ни один языковой сегмент, способный выражать значение каузальности, не реализует свои функции самостоятельно, вне диктемы. Более того, сама связь между предложениями в ходе рассуждения также раскрывается не внутри самих высказываний, а в пределах микроситуации или же целого текста, что также подразумевает исключительную роль дик-темы в реализации причинно-следственных связей, скрепляющих речевое произведение в единое целое.

Кроме того, системе языка, как и любой другой системе, присуща детерминированность, обусловленность всех без исключения функций; таким образом, принципы причинности заложены в основе самой языковой системы и

обеспечивают взаимодействие уровней языка при выполнении функции построения речи.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ:

Монография:

1. Аматов, A.M. Причинно-следственные связи на разных уровнях языка / А.М. Аматов. - М: МПГУ, 2003.-220 с. (12,79 п.л.).

Статьи и тезисы:

2. Аматов, A.M. Механизм передачи каузального значения в уровневой структуре языка / A.M. Аматов // Научная мысль Кавказа. Приложение, 2004-№9,-Ростов-на-Дону: РГУ, 2004-С. 196-203 (0,75 п.л.).

3. Аматов, A.M. Синтагматика и парадигматика английских каузативных конструкций / A.M. Аматов // Хуманитарни науки 2004 - предизвикателства и постижения: Научни статии: Издание па Наука Инвест ЕООД - клон Бургас - фирма на Съюза на учените в България. — С. 15 — 42. (3,5 п.л.).

4. Аматов, A.M. Морфологические каузативы в английском языке / А.М. Аматов // Ярославский педагогический вестник, 2003. - № 1. - Ярославль: ЯГПУ, 2003. - С. 48 - 53 (0,5 п.л.).

5. Аматов, A.M. Каузальные связи и импликации в языковых структурах / A.M. Аматов // Язык и культура: Мат-лы Мсждунар. науч. конф. - М.: ИИЯ РАН, Вопросы филологии, 14 -17 сентября 2001 г. - М.: ИИЯ РАН, 2001. -С. 29. (0,1 п.л.).

6. Аматов, A.M. Выражение каузальности на различных уровнях языковой структуры / A.M. Аматов // Язык и культура: Мат-лы II Междунар. науч. конф. М.: ИИЯ РАН, Вопросы филологии, 17-21 сентября 2003 г. - М.: ИИЯ РАН, 2003. - С. 176 -177. (0,15 п.л.).

7. Аматов, А.М. Грамматические и лексические коллокации в русском и английском языках / А.М. Аматов // Лексикология. Семасиология: Межрегион, сб. научных статей. - Белгород: БелГУ, 2001. - С. 14 - 19. (0,6 п.л.).

8. Аматов, A.M. Каузальность в речи как отражение объективных законов развития / А.М. Аматов // Ученые записки МГПУ. Язык - культура - человек: Сб. научных статей. - Вып. 3. - Ч. 2. (Языкознание). - Мурманск: МГПУ, 2003. - С. 108 -111. (0,4 п.л.).

9. Аматов, А.М. Сравнительный анализ лексических и продуктивных каузативов в английском языке / А.М. Аматов // Единство системного и функционального анализа языковых единиц: Мат-лы междунар. конф. Вып. IV. -Белгород:БелГУ, 1999.-С. 114 - 118.(0,4п.л.).

10. Аматов, A.M. Категория переходности глагола в трансформационном анализе английских синтаксических конструкций / A.M. Аматов // Единство системного и функционального анализа языковых единиц: Сб. науч. тр. Вып. V. - Белгород: БелГУ, 2001 - С. 7-13. (0,45 п.л.).

11. Аматов, A.M. Роль причинно-следственных отношений в формировании связанного текста/A.M. Аматов // Предложение и Слово: Межвуз. сб. науч.

тр. - Саратов: СГУ, 2002. - С. 50 - 55. (0,3 п.л.).

12. Аматов, А.М. Каузальность: категория философская и лингвистическая / A.M. Аматов // Ученые записки МГПИ. Язык - речь - коммуникация: Межвузовский сборник научных статей. Вып. 5. - 4.1. (Филологические науки).

- Мурманск: МГПИ, 2002. - С. 18 - 23. (0,4 ил.).

13. Аматов, А.М. Каузальность и детерминизм в системе языка / А.М. Аматов // Язык и образование: Мат-лы III Всеросс. науч.- практич. конф. - Вел. Новгород: НовГУ, 2004. - С. 11 -13. (0,3 п.л.).

14. Аматов, A.M. Каузальные отношения в связанных построениях с инфинитивом (на материале английского языка) / А.М. Аматов // Единство системного и функционального анализа языковых единиц: Мат-лы межвуз. конф. Вып. III. - Белгород: БелГУ, 1998 - С. 7 -10. (0,25 ил.).

15. Аматов, А.М. Семантико-синтаксические особенности разрывных сложных предикатов с каузативным значением /Белгородский гос. ун-т.; A.M. Ама-тов. - Белгород, 1998. - 12 с. - Деп. в ИНИОН АН РФ 16.11.98, № 54038. Нов. лит. по соц. и гум. наукам, «Языкознание», 1999. - № 4. (0,8 п.л.).

16. Аматов, A.M. Семантика и синтаксис сложных разрывных предикатов с по-будительно-волитивным значением / Белгородский гос. ун-т.; А.М. Аматов.

- Белгород, 1998. - 12 с. - Деп. в ИНИОН АН РФ 16.11.98, № 54039. Нов. лит. по соц. и гум. наукам, «Языкознание», 1999. - № 4. (0,8 п.л.).

17. Аматов, А.М. Лексикографическая репрезентация некоторых каузативных глаголов в современном английском языке / A.M. Аматов // Проблемы современной лексикографии: Мат-лы междунар. науч. конф. - Белгород: Бел-ГУ, 1999. - С. 5 - 6. (0,1 п.л.).

18. Аматов, A.M. Каузативы со значением «убивать» в современном английском языке / A.M. Аматов // Проблематика смерти в естественных и гуманитарных науках: Мат-лы науч. конф. - Белгород: БелГУ, 2000. - С. 9 - 10. (0,1 п.л.).

19. Аматов, А.М. Влияние контекста на семантику сложных каузативных и по-будительно-волитивных предикатов (на материале английского языка) // Белгородский гос. ун-т.; A.M. Аматов. - Белгород, 2000. - 28 с. - Деп. в ИНИОН АН РФ 16.11.98, № 54039. Нов. лит. по соц. и гум. наукам, «Языкознание», 2000. - № 12. (1,75 п.л.).

20. Аматов, А.М. О парадигматике английских синтаксических конструкций / A.M. Аматов // Филология и культура: Мат-лы III междунар. науч. конф., 16-18 мая 2001 г.,Ч. 3 -Тамбов: ТГУ, 2001 - С. 79 - 81. (0,12 п.л.).

21. Аматов, A.M. Каузальность как категория философии и языкознания / A.M. Аматов // Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах: Мат-лы Междунар. науч.-практ. конф. 7-9 дек. 2001 г. - Челябинск: ЧГУ, 2001. - С. 18 - 20. (0,2 п.л.).

22. Аматов, А.М. О релевантности каузальных высказываний / A.M. Аматов // Язык и образование: Мат-лы Всеросс. науч. конф. с междунар. участ. 1113 июня 2002 г. - Вел. Новгород: НовГУ, 2002 - С. 44. (ОД п.л.).

23. Аматов, A.M. Каузальные связи в построении текста / A.M. Аматов // Текст в лингвистической теории и в методике преподавания филологических

дисциплин: Мат-лы II Междунар. науч. конф. 26 - 27 марта 2003 г. - Беларусь, Мозырь: МГПУ, 2003. - С.10 - 12. (0,2 п.л.).

24. Аматов, A.M. Концепт каузальности в языковой структуре / А.М. Аматов // Проблемы вербализации концептов в семантике языка и текста: Мат-лы. Междунар. симпозиума 22 - 24 мая 2003 г. - Волгоград: Перемена, 2003. -С. 53-55. (0,15 пл.).

25. Аматов, А.М. Каузальность и детерминизм в историческом аспекте / А.М. Аматов // Духовное возрождение: Сб. науч. и науч.-прикл. тр. - Вып. XIV. -Белгород, БГТУ, 2003. - С. 261 - 267. (0,44 пл.).

26. Аматов, A.M. Проблемы детерминизма и каузальности в современной науке / A.M. Аматов // Духовное возрождение: Сб. науч. и науч.-прикл. тр. -Вып. XIV. - Белгород: БГТУ, 2003. - С. 268 - 277. (0,63 пл.).

27. Аматов, A.M. Семантический анализ синтаксических построений со сложным дополнением и сложным предикатом в курсе грамматики английского языка / А.М. Аматов // Единство системного и функционального анализа языковых единиц: Межвуз. сб. науч. тр. Вып. VI. - Белгород: БелГУ, 2003 -С.22-27.(0,35п.л.).

28. Аматов, А.М. Временной аспект каузальности / A.M. Аматов // Язык образования и образование языка: Мат-лы III Всеросс. науч. конф. с междунар. участ. 25-27 апреля 2003 г. - Вел. Новгород: НовГУ, 2003 - С. 6 - 8. (0,3 п.л.).

29. Аматов, A.M. Генетический аспект каузальности / A.M. Аматов // Язык и образование: Мат-лы III Всеросс. науч. конф. с междунар. участ. 25-27 апреля 2003 г. - Вел. Новгород, НовГУ, 2003 - С. 3. (0,1 пл.).

30. Аматов, A.M. Роль языковых единиц различных уровней в образовании каузальных конструкций / А.М. Аматов // Языки в современном мире: Мат-лы Междунар. науч.-практ. конф. 24 - 25 сентября 2003 г. - Саранск: МГПИ, 2003. - С. 72 - 74. (0,15 п.л.).

31. Аматов, A.M. Синтагматика и парадигматика сложных предикатов / A.M. Аматов // Грамматические категории и единицы: синтагматический аспект: Мат-лы V междунар. конф-Владимир: ВГПУ,2003-С.24-26.(0,15п.л.).

32. Аматов, A.M. Взаимодействие языковых уровней при выражении каузальности / A.M. Аматов // История языкознания, литературоведения и журналистики как основа современного филологического знания: Мат-лы Меж-дунар. науч. конф. 6-12 сентября 2003 г.- Ростов-на-Дону: РГУ, 2003. - С. 3-5.(0,15п.л.).

33. Аматов, А.М. Выражение каузальности средствами разных уровней языковой структуры / А.М. Аматов // Единство системного и функционального анализа языковых единиц: Мат-лы регион, науч. конф. 8-9 октября 2003 г. Вып. 7: В 2 ч. - Белгород: БелГУ, 2003. - Ч. I. - С. 37 - 41. (0,25 п.л.).

34. Аматов, A.M. О парадигматике английских каузативных конструкций / A.M. Аматов // Типология аргументной структуры и синтаксических отношений: Тезисы докладов междунар. симпозиума, 11 - 14 мая 2004 г., Макса Планка институт эволюционной антропологии, КГУ, АН республики Татарстан, Казань: LENCA - 2,2004. - С. 261 - 263. (0,2 пл.).

35. Amatov, A.M. On the paradigm of causative constructions / A.M. Amatov // The typology of argument structure and Grammatical Relations: Abstracts, Kazan, May 11 - 14,2004. - Kazan: LENCA - 2,2004. - Pp. 264 - 265 (0,15 п.л.).

36. Аматов, А.М. Парадигматический анализ каузативных конструкций в английском языке / А.М. Аматов // Лингвистика и лингвистическое образование в современном мире: Мат-лы междунар. конф., посвященной 100-летию со дня рождения проф. В.Д. Аракина. Москва 18-19 ноября 2004 г. - М.: ГНО «Прометей» МПГУ, 2004. - С. 10 - 13. (0,25 п.л.).

Общий объём опубликованных работ составляет 28,33 п.л.

Подл, к печ. 13,04.2005 Объем 2.0 пл Заказ №. 127 Тир 100 экз.

Типография МПГУ

/vi V

í í г * ' t V*'* /

ггтшь: 928

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Аматов, Александр Михайлович

Введение

Глава I. Каузальность в философии и языкознании

1.1 Основные концепции причинности в философии.

1.2 Необходимость, достаточность и вероятностный анализ причинности.

1.3 Причинность в языкознании как отражение философской категории каузальности.

1.4 Анализ каузативных конструкций: опыт исследования и перспективы.

Глава II. Релевантность каузального высказывания

2.1 Высказывания релевантные и иррелевантные.

2.2 Временная релевантность.

2.3 Генетическая релевантность.

2.4 Релевантность выбора.

Глава III. Языковые средства выражения причинно-следственных отношений

3.1 Лексико-грамматические и концептуальные средства выражения каузальных связей

3.2 Выражение причинности на морфологическом уровне

3.3 Выражение причинно-следственных отношений посредством служебных лексем

3.4 Каузальность и знаменательная лексика.

3-5 Категории каузальности и переходности.

3.6 Выражение причинности на уровне денотемы. Предикативные конструкции с каузальным значением.

3.7 Раздельные каузативы и синтаксические категории

3.8 Каузальность в предложении

3.9 Выражение каузальности на уровне диктемы

Глава IV. Механизм образования и функционирования при чинно-следственных связей в языке и речи

4.1 Эксплицитные средства выражения причинности и языковой механизм порождения каузальных высказываний

4.2 Имплицитные средства выражения причинности.

4.3 Каузальность и детерминизм в системе языка

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Аматов, Александр Михайлович

Каузальность (причинность) является одной из основополагающих категорий современной философии, и со времён античности активно исследуется в рамках самых различных дисциплин. Взгляды философов и представителей других наук на причинность крайне неоднородны, и даже на сам вопрос об объективном существовании причинно-следственных связей до сих пор не получено однозначного ответа.

Придерживаясь материалистических позиций, мы считаем существование причинности объективным и не зависящим от сознания человека явлением. Строго говоря, причинность - даже не явление, а способ связи явлений и предметов, существующий вне человеческого сознания.

Вместе с тем нельзя не учитывать и то обстоятельство, что такой взгляд на причинность разделяют не все. Однако, независимо от того, какую позицию занимает тот или иной исследователь, школа или направление по вопросу об объективном существовании причинной связи, субъективное существование причинности как одного из основных компонентов человеческого мышления не отрицает никто. Все сходятся во мнении, что человек мыслит категориями причины и следствия и именно через эти категории постигает окружающую действительность.

Если мы признаём причинность одним из основных компонентов человеческого сознания и закрепляем за языком роль инструмента мышления (средство познания, по Л. Ельмслеву), то логично будет предположить, что каузальность отражается в человеческом языке, и лингвистическое отражение причинно-следственных связей - не что иное, как элемент психического отражения этих связей.

История анализа причинно-следственных отношений насчитывает не одно столетие. Едва ли существует хоть одно крупное философское течение, не придававшее значения каузальным связям, что позволяет нам a priori сделать вывод о чрезвычайной важности отношений данного типа.

В своей работе мы опираемся главным образом на достижения европейской философской и научной (прежде всего, лингвистической) мысли. Что касается, например, американской философии и лингвистики, особенно ярко проявившихся в двадцатом столетии, то, признавая самостоятельность, новизну и глубину многих американских исследований (Дж. Дьюи, К. Дюкасс, JI. Блумфилд, 3. Харрис, Э. Сепир, Б. Уорф, Дж. Гринберг, М. Халле, Н. Хомский и многие другие), мы не можем не отметить, что все американские школы, по сути, продолжают европейскую научную традицию, и в философском и методологическом отношении тесно связаны с западноевропейскими научными школами.

Аналогичным образом обстоит дело и с отечественной (советской и российской) философией и лингвистикой: при всей своей самобытности они не противопоставлены европейской научной традиции, а, напротив, развивают и дополняют её.

В рамках европейской системы знаний прослеживается явная преемственность во взглядах на причинность: начиная от античных философов (Левкипп, Демокрит, Платон, Эпикур и, в наибольшей степени, Аристотель) причинно-следственные связи не обходили своим вниманием новые поколения исследователей. Даже в эпоху догматических знаний (схоластика) причинность оставалась в кругу интересов учёных. Правда, в то время философы Западной Европы опирались, в основном, на учение того же Аристотеля, авторитет которого в средние века был непререкаем.

В целом преемственность взглядов на характер отношений причины и следствия наблюдается с античных времён до наших дней и может быть представлена в виде следующей обобщённой схемы: атомисты и Аристотель - схоласты - механистический материализм (Бекон, Декарт, Гольбах, Лаплас и др.) - диалектический материализм (Маркс, Энгельс, современные философы).

Идеи индетерминизма развивались параллельно этой схеме и в них также прослеживается преемственность - от Эпикура и древних скептиков через субъективизм и агностицизм (Юм, Беркли, Мах) к позитивизму и неопозитивизму (Рассел, Витгенштейн, Карнапп). В целом два направления (детерминизм и индетерминизм), находясь в постоянном противоречии между собой, в то же время диалектически дополняют друг друга. Более того, оба эти течения не отвергают принципа причинности вообще, а лишь по-разному подходят к его описанию: детерминизм признаёт как субъективный, так и объективный характер причинности, а индетерминизм - лишь субъективный её характер.

Как писал, проводя анализ истории философской мысли, известный испанский философ Ортега-и-Гассет, любое новое философское учение начинается с того, что выявляет заблуждения предшествующего. Главное во всём этом то, что «заблуждения являются таковыми не потому, что они не есть истина, а потому, что они ещё не вся истина» (Ортега-и-Гассет, 1991). Иными словами, идеи - это только часть истины, они умирают, но не исчезают бесследно, будучи превзойдёнными и ассимилированными другими идеями, более сложными. Любое устаревшее учение продолжает оставаться истиной хотя бы в том смысле, что через него проходит мыслительный процесс. Вереница философов и учёных прошлого выступает как единый философ, проживший несколько тысяч лет, в течение которых он продолжал мыслить. То есть, наша философия и наука таковы лишь потому, что стоят на плечах своих предшественниц.

Мы, как уже говорилось выше, придерживаемся детерминистских взглядов, однако считаем необходимым и анализ взглядов индетерминистов на причинность - хотя бы уже для полноты картины при описании предмета нашего исследования.

В рамках каждой науки анализ проблемы каузальности приобретает свои специфические черты. В языкознании каузальность связана, прежде всего, с определённым значением (лексическим или грамматическим), которое актуализируется в виде сем в лексических единицах и синтаксических построениях самых различных видов. Наше исследование проведено преимущественно на материале английского языка с привлечением некоторых данных из языков других типов при сопоставительном анализе.

Для языкознания, примерно с середины XX века, характерно представление языка как системы, обладающей уровневой структурой (Э. Бенвенист, JI. Блумфилд, 3. Харрис, A.A. Реформатский, А.И. Смирницкий, JI. Ельмслев, Дж. Трагер, С. Лэм, Ю.С. Степанов и многие другие). Системность подразумевает не простое нагромождение (в виде некоего «слоёного пирога») отдельных уровней друг на друга, а их строгую и прозрачную иерархическую организацию, соподчи-нённость при выполнении общей для всей языковой системы функции построения речи. В рамках парадигматического синтаксиса (М.Я. Блох) разработана структура языка из шести сегментных уровней, которая и принимается нами в качестве одного из основополагающих элементов исследования.

Важнейшим свойством любой системы является взаимодействие между единицами её уровней. Для языковой системы такое взаимодействие характерно в виде структурно-функционального возрастания единиц от уровня к уровню. При порождении любого высказывания мы задействуем все уровни языковой системы, и все эти уровни без исключения взаимодействуют в процессе речеобразования, находясь при этом в строгом иерархическом соподчинении, так что ни один уровень языковой структуры не может быть исключён из процесса. Другими словами, в системе языка действует своего рода «принцип единоначалия»: любой сегмент структуры напрямую входит только в сегмент непосредственно вышележащего уровня, именно в нём реализует свою уровнеобразующую функцию и подчиняется непосредственно ему.

В качестве возражения можно упомянуть, что иногда сегменты срединных (слово, денотема) или даже верхних (предложение, дик-тема) уровней состоят из низших единиц, которые как бы «перескакивают» через уровень или два. Например, в английском языке существуют слова (и не только служебные), состоящие всего из одной фонемы. Так, слова awe, ore, oar, or включают всего одну фонему -долгую гласную[о:] (в последних трёх, правда, в ряде диалектов к ней добавляется ещё и согласная [г]). Однако, как нетрудно заметить, все приведённые здесь лексемы обладают разным морфологическим составом и строем (скажем, допустима словоформа oars при недопустимости ors) и, более того, при функционировании указанных слов в составе фраз и предложений они будут играть различные роли, не сводимые ни к морфемам, ни к фонемам.

Известно указанное A.A. Реформатским совпадение в латинском I {иди) предложения, члена предложения, слова, морфемы и фонемы. Более того, данная единица в определённом контексте может стать и диктемой (подробнее об этом - в главе III). Для описания подобных случаев совпадения разноуровневых единиц в рамках одной и той же формы в парадигматическом синтаксисе применяется правило реверсивности (Блох, 2000).

Объектом исследования является структура языка, в которой выделяются шесть сегментных уровней: уровень фонем, морфем, лексем, денотем (членов предложения), пропозем (предложений) и диктем. Основанная на реверсивном принципе, данная структура прозрачна, все её уровни чётко соподчинены, что позволяет лучше проследить механизм взаимодействия разноуровневых единиц при порождении речи и способы передачи значений от более низких уровней к более высоким.

В качестве предмета исследования выступают сегментные единицы языка, способные выражать причинные и следственные значения, причинно-следственные отношения между единицами сообщения в континууме связанного текста, а также каузальные связи, лежащие в основе организации самой системы языка.

Семантика каузативных конструкций весьма тщательно разрабатывалась в течение последних 20 - 25 лет как в отечественной, так и зарубежной лингвистике (В.П. Недялков, Г.Г. Сильницкий, А.П. Комаров, А.И. Рейдель, А.Т. Кривоносов, J. Fodor, J. McCawley, М. Shibatani, М. Кас, G. Lakoff, J. Ross, L. Talmy и многие другие). Исследование таких конструкций проводилось на материале не только английского, но и многих других языков: немецкого (А. П. Комаров, М. С. Таненцапф), французского (В. Comrie, Е.Е. Корди), итальянского (Т.Б. Алисова), турецкого (В. Comrie, К. Zimmer), японского (М. Shibatani, J. McCawley) и т. д. В русистике исследованию каузативных построений также уделяется значительное внимание (Богданов, 1977; Чудинов, 1982; Кривоносов, 1987, 1993; Ляпон, 1988; Перевер-зев, 1996 и др.).

В семантических исследованиях часто учитываются философские концепции причинности. Так, представители некоторых научных школ, и, прежде всего, неопозитивисты (JL Витгенштейн, Д. Льюис и др.) вообще отрицали наличие причинно-следственных связей. Большинство же лингвистов оценивают каузальность как совокупность условий, достаточных, по мнению говорящего, для появления какого-либо события или признака (М. Shibatani, 1976; J. McCawley, 1976; Ляпон, 1988).

Каузальные связи, наблюдаемые в речи, вовсе не обязательно эксплицитны, то есть могут и не иметь формального показателя. Однако имплицитным каузальным конструкциям, несомненно, присущи те же основные свойства причинно-следственных построений, что и эксплицитным. Эти существенные характеристики причинности могут быть «вынесены за скобку» как непременные условия любого предложения с каузальным значением, допустимого в том или ином языке.

Если рассматривать предложение с каузальным значением в отрыве от текста, то в нём можно установить причинно-следственную зависимость между различными членами (денотемами), например, между субъектом и объектом. Анализируя последовательность предложений в тексте, мы также можем вскрывать каузальные отношения, но теперь уже между предикатами различных предложений. Наконец, элементы целого текста (диктемы) также связаны подобными отношениями. А поскольку во всех перечисленных случаях мы говорим о причинно-следственной связи, то должен быть инвариант, т.е. такая совокупность характеристик, которая свойственна любой каузальной конструкции. Отсюда важно выявление существенных характеристик каузальности наряду с закономерностями употребления каузальных единиц в речи.

Суть данной работы - в определении степени потенции каждого языкового уровня (фонема - морфема - лексема - денотема - предложение - диктема) при выражении причинно-следственных отношений с последующим обобщением их роли в механизме языковой каузации.

Даже поверхностный анализ позволяет заключить, что на фонологическом уровне значение причинности не выражается, так как фонема вообще не обладает собственным значением. Однако уже на непосредственно вышележащем - морфологическом - уровне каузальное значение проявляется более или менее чётко, в зависимости от конкретного языка. Наша задача - определить, в какой степени каждый уровень структуры способен выражать значение причинности и как семантика каузальности проявляется на всех этих уровнях - от морфемы к тексту.

Причинность выступает в качестве одного из основных компонентов человеческого мышления - во всякой ситуации человек мыслит категориями причины и следствия. Если устранить эти категории из сознания, то последнее приобретёт фрагментарный характер и, возможно, вообще перестанет существовать или, по меньшей мере, не будет полноценным человеческим сознанием. Таким образом, причинность лежит в глубинной структуре сознания и формируется с самого раннего детства. А поскольку язык в современной науке (прежде всего, конечно, в языкознании) рассматривается как орудие мысли, то установление способов выражения каузальных связей средствами языка является важнейшим элементом в вопросе о связи языка и мышления. Именно этим и обусловлена актуальность выбранной темы исследования.

Несмотря на разнообразие методов исследования и подходов к решению проблемы, представленных в отечественной и зарубежной лингвистической литературе (подробнее об этом - в главе I, параграф 1.4), каузальность в языке до настоящего времени рассматривалась применительно к единицам отдельных уровней - морфеме, слову, синтаксической конструкции, предложению. Мы же, проводя комплексный анализ сегментных единиц каждого из уровней, намереваемся выявить их роль в актуализации каузального значения высказывания, а также механизм включения его в текст. В этом и заключается новизна данной работы.

Источниками исследования послужили произведения англоязычной (преимущественно британской и американской) художественной литературы общим объёмом 26408 страниц.

Цель исследования - проанализировать потенциал каждого уровня языка при порождении каузального высказывания и раскрыть роль причинно-следственных связей в построении текста, а также установить роль фактора причинности в функционировании самой системы языка.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

• исследование проблем каузальности и детерминизма в философии и языкознании для определения статуса каузативной конструкции в языке;

• анализ научной литературы по проблемам каузальности и уровне-вой структуры языка для определения основных понятий, положений и направлений исследования;

• сопоставление формально-логического подхода к причинности с её речевым выражением, основанным на реальных возможностях естественного языка;

• определение релевантности каузального высказывания для конкретной речевой ситуации;

• выявление корпуса единиц, способных выражать значение каузальности, на всех уровнях структуры современного английского языка и описание их структурных, функциональных и семантических особенностей;

• сопоставление категорий переходности и каузальности для уточнения статуса каузативного глагольного предиката;

• определение функций языковых единиц разных уровней при передаче каузального значения от нижележащих единиц к вышележащим;

• анализ взаимоотношений маркированных и немаркированных каузативных элементов при выражении значения причинности;

• раскрытие общего механизма порождения каузального высказыва

12 ния и включения его в пространство текста; • выявление роли каузальных связей в построении текста.

Цель и задачи диссертации обусловливают комплексное применение следующих методов лингвистического исследования: структурный и функциональный анализ языковых единиц разных уровней (семный, словообразовательный и контекстологический), трансформационный анализ фраз и предложений, диктемный анализ текста.

Апробация результатов исследования проходила в форме докладов на семинарах, конференциях и симпозиумах. Материалы диссертации докладывались и были одобрены на Международной научной конференции «Язык образования и образование языка» (Великий Новгород, НовГУ, 2000 г.); на Третьей международной научной конференции «Филология и культура» (Тамбов, ТГУ, 2001 г.); на Международной научной конференции «Язык и культура» (Москва, ИИЯ РАН, 2001 г.); на Международной научно-практической конференции «Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах» (Челябинск, ЧГУ, 2001 г.); на Всероссийской научной конференции с международным участием «Язык и образование» (Великий Новгород, НовГУ, 2002 г.); на Второй международной научной конференции «Предложение и слово: парадигматический, коммуникативный, методический аспекты» (Саратов, СГУ, 2002 г.); на Второй международной научной конференции «Текст в лингвистической теории и в методике преподавания филологических дисциплин» (Беларусь, Мозырь, МГПУ, 2003 г.); на Международном симпозиуме «Проблемы вербализации концептов в семантике языка и текста» (Волгоград, ВГПУ, 2003 г.); на Третьей всероссийской научной конференции с международным участием «Язык и образование» (Великий Новгород, НовГУ, 2003 г.); на Международной научной конференции «История языкознания, литературоведения и журналистики как основа современного филологического знания» (Ростов-на-Дону - Адлер, 2003 г.); на Второй международной научной конференции «Язык и культура» (Москва, ИИЯ РАН, 2003 г.); на Международной научно-практической конференции «Языки в современном мире» (Саранск, МГПИ, 2003 г.); на Пятой международной конференции «Грамматические категории и единицы: синтагматический аспект» (Владимир, ВГПУ, 2003 г.), на Шестой международной конференции «Единство системного и функционального анализа языковых единиц» (Белгород, БелГУ, 2003 г.); на Втором международном симпозиуме «Гуманитарные науки 2004» (Болгария, Наука Инвест ЕООД - клон Бургас, 2004 г.); на Международном симпозиуме «Типология аргументной структуры и синтаксических отношений» (Казань, Макса Планка институт эволюционной антропологии, КГУ, АН республики Татарстан, 2004 г); на Международной конференции «Лингвистика и лингвистическое образование в современном мире» (Москва, МПГУ, 2004 г.); на ежегодных конференциях по итогам НИР (Белгород, БелГУ, 2001, 2002, 2003, 2004 г.г.).

Кроме того, материалы и результаты исследования прошли апробацию на занятиях со студентами по курсу теоретической грамматики английского языка в Белгородском государственном университете и Белгородском филиале современного гуманитарного университета.

В ходе исследования сформулированы и выносятся на защиту следующие положения:

1. Каузальность в языке является отражением в сознании человека явлений и событий окружающего мира, связанных причинно-следственной зависимостью, и носит пропозициональный характер.

2. Посредством одних и тех же языковых единиц в речи могут отражаться как объективные, так и субъективные причинно-следственные связи; последние представляют собой обоснования тех или иных выводов говорящего.

3. Пропозиции причины и следствия, выражаемые средствами языка, связаны между собой отношением импликации в формально-логическом смысле данного термина; в таком понимании лингвистическая импликация - частный случай общелогической импликации и так или иначе связана с причинностью.

4. Корректность употребления каузального высказывания в речи обеспечивается не только за счёт его грамматической и лексической правильности, но и за счёт семантической и логической адекватности высказывания отражаемой каузальной ситуации.

5. Адекватность каузального высказывания подразумевает его соответствия трём основным правилам релевантности, отражающим наиболее общие характеристики причинной связи: иерархически связанные временной, генетический и селективный аспекты каузальности.

6. Языковые средства выражения каузальности по признаку маркированности/немаркированности могут быть разделены на два типа: эксплицитные и имплицитные; при этом для обоих типов свойственны общие механизмы причинной связи, основанные не правилах релевантности каузального высказывания в заданной речевой ситуации.

7. Из шести сегментных уровней языка единицы последних пяти (от морфемы и выше) способны выражать причинность как лексическое или, что бывает реже, грамматическое значение; на первом, фонологическом, уровне причинность принципиально не выражается, так как фонема вообще не обладает собственным значением.

8. Отражение экстралингвистической каузальной ситуации возможно с использованием сегментной единицы языка не ниже предложения, что связано с его двойственной номинативнопредикативной функцией; при этом по форме предложение должно быть как минимум трёхсоставным, содержащим субъект и объект, например, модели 8УО.

9. Каузативные глаголы передают воздействие и поэтому обладают семантической переходностью, однако невозможность пассивной трансформации некоторых каузативных глаголов свидетельствует о том, что они относятся к категории IV, то есть в грамматическом отношении переходными не являются.

10. На уровне диктем наблюдаются причинно-следственные связи двух типов: внутридиктемные, обеспечивающие согласованное вхождение предложений в состав диктемы, и междиктемные, обеспечивающие связи между диктемами в составе текста, то есть выход языковых единиц в речь.

11. Каузальность выступает как скрепа текста и неизменно присутствует в нём, получая выражение за счёт разнообразных языковых средств (маркированных и немаркированных) и обеспечивающая логическую связность абсолютно любого речевого произведения.

12. Системе языка, как и любой другой системе, присуща детерминированность, строгое взаимодействие и обусловленность всех без исключения функций; таким образом, принципы причинности лежат в основе самой языковой системы и обеспечивают взаимодействие уровней языка при выполнении функции построения речи.

Структура и объём работы.

Работа состоит из введения, четырёх глав, заключения, списка использованной научной литературы и словарей, включающего 422 наименований, в том числе 232 на иностранных языках, а также списка источников фактического материала из 71 наименования. Общий объём работы составляет 347 страниц.

Во введении проанализировано современное состояние научной разработанности проблемы по отечественным и зарубежным литературным источникам, обозначены объект и предмет, обоснованы научная новизна и актуальность темы, определены цели, задачи и методы исследования, сформулированы основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Каузальность в философии и языкознании» даётся обзор философских концепций причинности (как современных, так и более ранних), проводится формально-логический анализ причинно-следственной связи, исследуется взаимосвязь логико-философской и лингвистической категорий каузальности. Кроме того, анализируются лингвистические концепции каузальности, даётся обзор основных лингвистических исследований, проведённых в данной области отечественными и зарубежными лингвистами, приводится общая типология каузативных языковых структур, выявляются их общие специфические характеристики, даётся определение каузативной конструкции.

Во второй главе «Релевантность каузального высказывания» проводится логический и контекстный анализ употребления высказываний с каузальным значением в речи с целью выявления признаков, лежащих в основе адекватности таких высказываний, употребляемых в той или иной речевой ситуации. Вырабатываются правила релевантности каузального высказывания и сводятся в три основные группы.

В третьей главе «Языковые средства выражения причинно-следственных отношений» проводится анализ сегментных уровней языковой структуры, единицы которых способны участвовать в передаче причинно-следственного значения. Все сигнемные уровни языка (морфематический, лексематический, денотематический, пропозема-тический и диктематический) анализируются на предмет потенциала входящих в них единиц при передаче значения каузальности, с последующей целью обобщения результатов анализа и установления механизмов выражения причинно-следственных отношений при взаимодействии всех уровней структуры языка. Особое внимание уделяется функционированию каузативных глагольных предикатов, поскольку в арсенале языковых средств выражения причинно-следственных связей глагольные каузативы, как простые (лексемы), так и сложные (денотемы) являются наиболее распространёнными сегментами. Последнее утверждение, по крайней мере, справедливо для английского языка.

Здесь также рассматриваются внутридиктемные и междиктем-ные причинно-следственные связи. Первые определяются как внутрисистемные, языковые связи, на которых строится диктема как единица языка. Вторые - речевые связи, обеспечивающие включение диктемы (а через неё и сегментов более низких уровней) в связанный текст.

В четвёртой главе «Механизм образования и функционирования причинно-следственных связей в языке и речи» приводится обобщённая схема функционирования маркированных и немаркированных элементов, способных передавать причинно-следственное значение, в целостной системе языка, показаны возможные способы выхода каузального значения сегментных языковых единиц в речь. Здесь же анализируется роль принципов причинности и детерминизма в построении и функционировании самой уровневой структуры языка.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Причинно-следственные связи на разных уровнях языка"

Заключение

В данной работе мы рассмотрели связь языка как знаковой системы и каузальности как бытийной и гносеологической категории. Каузальные связи, которые выражаются языковыми средствами, являются отражением понятия человека о причинно-следственной связи в целом. Это понятие, своего рода концептуальная модель, лежит в основе человеческого сознания и не может быть устранено из него, во всяком случае, без кардинального изменения всей картины мира, включая языковую.

Практически в каждом речевом произведении мы сталкиваемся с каузальными связями, которые могут быть как эксплицитными (лексико-грамматическими), так и имплицитными (контекстуальными, или концептуальными).

Мы выяснили, что имплицитным каузальным конструкциям, несомненно, присущи те же основные свойства причинно-следственных построений, что и эксплицитным. Эти существенные характеристики причинности являются непременными условия любого высказывания с каузальным значением, допустимого правилами того или иного языка. К таким условиям следует отнести наличие субъекта и объекта (субъект воздействует на объект), порождение (субъект порождает объект или вызывает определённые изменения в нём) и необходимость (ситуация воспринимается так, что без данного воздействия не происходит указанного изменения). Достаточность, как говорилось в первой главе, не является непременным атрибутом каузальности. Причина, безусловно, может рассматриваться как явление, достаточное для порождения следствия, но эта черта каузальности, важная в философском аспекте, характерна отнюдь не для абсолютного большинства каузальных высказываний

Что касается контекстуальных средств выражения причинных связей, то здесь важную роль играют контекст или сам дискурс. В принципе, количество способов такого выражения каузальности неограниченно, поскольку число ситуаций общения само по себе бесконечно. Часто, например, предложение со значением воздействия, побуждения приобретает в определённом контексте каузативное значение (Глава III). Вообще контекст, в котором обозначается причинно-следственная связь, может быть весьма широк, иногда даже в пределах целого текста. В целом такие связи характерны для речи, а не для языковой структуры.

Лексико-грамматические средства носят эксплицитный характер, а их маркеры могут находится на различных уровнях языковой структуры: фонема - морфема - лексема - денотема - пропозема -диктема. Данная структурная схема представляет язык как систему соподчинённых уровней, основанную на реверсивном законе. Мы определяем следующую степень потенции каждого из названных уровней при выражении причинно-следственных отношений:

• фонологический уровень не связан непосредственно с выражением значения, поскольку фонема лишь выполняет функцию дифференциации единиц более высоких уровней;

• на морфологическом уровне каузальное значение проявляется более или менее чётко, в зависимости от конкретного языка. Во многих агглютинирующих языках каузальность выступает как морфологическая категория (турецкий, венгерский, японский и др.). Для них, в частности, характерно слияние глагольной основы и каузативного аффикса при образовании каузатива. Во флективных языках роль аффиксов при выражении концепта причинности снижена по сравнению с агглютинирующими; здесь каузальность, как правило, выступает не как морфологическая, а как лексическая категория;

• на лексическом уровне выражение причинности приобретает универсальный характер. Служебные лексемы с каузальным значением (в основном предлоги и союзы) составляют обширный пласт лексики и занимают промежуточное положение между морфемами и знаменательными словами. Характерно, что в предложениях с параллельными синтаксическими структурами выражение каузальности напрямую зависит от семантики предлога или союза, оформляющего связь между субъектом и объектом. Служебные части речи являются носителями лексического значения и выражаемые ими причинно-следственные связи следует считать лексическими, а не грамматическими. Принципиальное различие в семантике служебных и знаменательных частей речи заключается в том, что последние включают в свой план содержания большее количество сем, а следовательно, помимо общего значения причинности, могут выражать и другие смысловые структуры. Так, каузативный глагол, помимо семы действия, непременно содержит и сему результата;

• выражение причинности на денотематическом уровне отличается большей степенью детализации и конкретизации. Так, сложному каузативному предикату, в отличие от односоставного каузатива, свойственно функциональное разделение, при котором одна лексема выражает действие субъекта, а другая - результат (ср. прогнать - заставить уйти). Кроме того, деноте-ма, в отличие от слова, выражает функционально связанное значение, что отсекает на этом уровне все ненужные значения и смыслы, которыми обладают лексические единицы языка;

• основной особенностью предложения по сравнению с нижележащими элементами языковой структуры является предикация, т.е. соотнесение высказывания с действительностью. Иначе говоря, предложение не только «называет», но и «соотносит» названное с каким-либо явлением объективной действительности.

Причинность подразумевает генетическую связь двух явлений. Поэтому для того, чтобы выразить каузальную ситуацию средствами языка, необходимо, как минимум, назвать причину и следствие (номинация) и установить определённого рода зависимость, соотношение между ними (предикация). Следовательно, каузальная ситуация, выражаемая средствами языка, также является двуаспектной (номинативно-предикативной) сущностью и оформляется как предложение; • диктема непосредственно входит в состав текста (остальные уровневые единицы - опосредованно), т.е. те связи, на которых строится текст - это связи между диктемами в его составе, а не между, например, отдельными предложениями вне диктемы. Любое логически связанное речевое произведение строится на явных или скрытых причинно-следственных отношениях, которые пронизывают весь текст, придавая ему стройность и последовательность.

Нами установлено, что одни и те же средства языка способны отражать как онтологический, так и гносеологический аспекты каузальной связи. Иными словами, посредством одних и тех же конструкций в речи могут отражаться и собственно причина, и обоснование того или иного умозаключения.

В работе проведён анализ средств выражения причинности на предмет релевантности каузального высказывания той или иной конкретной речевой ситуации. Мы выяснили, что высказывание, описывающее причинно-следственную связь, адекватно заданной ситуации только в том случае, если соблюдены временной, генетический и селективный аспекты высказывания. При этом три обоснованных нами в Главе II правила релевантности находятся в иерархической подчинённости.

Каузальность в английском языке выражается, в основном, лексическими средствами. Некоторые морфемы способны участвовать в передаче значения причинности, однако отсутствие сколько-нибудь чётких и однозначных критериев классификации таких аффиксов не позволяет признать за причинно-следственными конструкциями статуса морфологически связанной категории.

Отражение в речи той или иной ситуации возможно лишь при помощи языковой единицы не ниже предложения, что связано с функцией предикации. Для выражения каузальной ситуации базового, или элементарного, предложения недостаточно. Чтобы выразить в речи причинно-следственную связь между явлениями, необходимо как минимум простое распространённое предложение или кумулема из двух простых нераспространённых предложений, что мы и показали в Главе III, раздел 3.1. Кроме того, нами вскрыта одна существенная особенность каузативных глаголов. Все они требуют наличия после себя дополнения, однако при этом отнюдь не все каузативные глаголы являются переходными в синтаксическом отношении, поскольку не допускают образования пассивных конструкций.

Наконец, сам язык, независимо от типологических характеристик, представляет собой детерминированную систему, в которой все уровни соподчинены друг другу и функционируют на основе принципа причинности. Поскольку же язык не является замкнутой системой, мы отвергаем тезис о его саморазвитии и заменяем его положением о развитии системы языка под влиянием среды, и в первую очередь, социальной среды его носителей, в которой и следует искать основные причины языковых изменений. Что касается собственно системы языка, то в ней имманентно присутствуют причинно-следственные связи, обеспечивающие его функционирование и сопротивляемость воздействию среды.

Список научной литературыАматов, Александр Михайлович, диссертация по теме "Германские языки"

1. Алисова, Т.Б. Очерки синтаксиса современного итальянского языка (семантическая и грамматическая структура простого предложения) / Т.Б. Алисова. - М.: Изд-во МГУ, 1971.- 294 с.

2. Аристотель. Сочинения в 4-х т. / Аристотель. М.: Мысль, Т. 1- 1975. 550 е., Т. 2. - 1978. - 687 е., Т. 3. - 1981. - 613 е., Т. 4.- 1983.- 830 с.

3. Арутюнова, Н.Д. Предложение и его смысл / Н.Д. Арутюнова. -М.: Едиториал УРСС, 2003. 384 с.

4. Арутюнова, Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт / Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1988. - 341 с.

5. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека / Н.Д. Арутюнова. М.: Языки русской культуры, 1999. - 896 с.

6. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов / О.С. Ах-манова. М.: Советская энциклопедия, 1969. - 606 с.

7. Бахтин, М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. Опыт философского анализа. / М.М. Бахтин // Эстетика словесного творчества. Литературно-критические статьи. М.: Искусство, 1979. - С. 281 - 307.

8. Бенвенист, Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1974. - 446 с.

9. Бенсон, М. Комбинаторный словарь английского языка / М.

10. Бенсон, Э. Бенсон, Р. Илсон. М.: Русский язык, 1990. - 286 с.

11. Беркли, Д. Трактат о принципах человеческого знания, в котором исследованы главные причины заблуждений в науках, а также основания скептицизма, атеизма и безверия / Д. Беркли // Сочинения. М.: Мысль, 1978. - С. 149 - 246.

12. Блох, М.Я. Диктема в уровневой структуре языка / М.Я. Блох // Вопросы языкознания, 2000, № 4. С. 56-67.

13. Блох, М.Я. Журналу «Вопросы языкознания» 50 лет / М.Я. Блох // Филологические науки. Научные доклады высшей школы, 2002.-№1.-С. 3-11.

14. Блох, М.Я. Надфразовый синтаксис и синтаксическая парадигматика / М.Я. Блох // Проблемы грамматики и стилистики английского языка.- М.: МПГИ им. В.И. Ленина, 1973. С. 195 -225.

15. Блох, М.Я. Теоретическая грамматика английского языка / М.Я. Блох. М.: Высшая школа, 2003 (а). - 381 с.

16. Блох, М.Я. Теоретические основы грамматики / М.Я. Блох. М.: Высшая школа, 2004. - 239 с.

17. Блох, М.Я. Уровни структуры языка и текст / М.Я. Блох // Языки в современном мире: Тезисы докладов Междунар. науч.-практ. конф., Саранск, 24 25 сентября 2003 г. - Саранск: Мордовский гос. пед. ин-т, 2003 (Ь). - С. 4 - 8.

18. Блумфилд, Л. Язык / Л. Блумфилд. М.: Прогресс, 1968.- 606 с.

19. Богданов, В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения / В.В. Богданов. Л.: Изд-во ЛГУ, 1977. - 205 с.

20. Богин, Г.И. Типология понимания текста / Г.И. Богин. Калинин: Калин, гос. ун-т, 1986.

21. Бодуэн де Куртене, И.А. Избранные труды по общему языкознанию: В 2-х т. / И.А. Бодуэн де Куртане. М.: Изд. АН СССР, 1963.-Т.1.-384 с.

22. Большой немецко-русский словарь: В 3-х т./ Е.И. Лепинг, Н.П. страхова, Н.И. Филичева и др. Под общ. рук. О.И. Москальской. М.: Русский язык, 1997. - 1805 с.

23. Бондарко, A.B. Теория функциональной грамматики: Аспекту-альность. Временная локализованность. Таксис / A.B. Бондарко. -Л.: Наука, 1987.-348 с.

24. Бондарко, A.B. Функциональная грамматика / A.B. Бондарко. -Л.: Наука, 1984. 136 с.

25. Борисова, Е.Г. Выражение причинно-следственных отношений при помощи частиц / Е.Г. Борисова // Каузальность и структуры рассуждений в русском языке: Межвуз. сб. науч. тр. М.: РГГУ, 1993.-С. 54-63.

26. Бунге, М. Причинность: место принципа причинности в современной науке / М. Бунге; Пер. с англ. И. С. Шерн-Борисовой, С. Ф. Шульгина; Под ред. Г. Р. Васецкого. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1962. - 510 с.

27. Вардуль, И.Ф. Основы описательной лингвистики: синтаксис и супрасинтаксис / И Ф. Вардуль. М.: Наука, 1977.

28. Васильев, Л.Г. Лингвистические аспекты понимания: Дисс. . докт. филол. наук: 10.02.01 / Л.Г. Васильев. Калуга, 1999. -375 с.

29. Верхотурова, Т.Л. Семантика и функционирование предикатов со значением логических отношений в современном английском языке (на материале группы глаголов способствования): Дисс. .канд. филол. наук: 10.02.04 / Т.Л. Верхотурова. Иркутск, 1993.- 151 с.

30. Витгенштейн, Л. Логико-философский трактат / Л. Витгенштейн. М.: Изд-во лит-ры на иностр. яз., 1958. - 131 с.

31. Всеволодова, М.В. Причинно-следственные отношения в современном русском языке / М.В Всеволодова, Т.А Ященко. М., 1988.

32. Вьет, Н.Т. Причинные конструкции и их синонимика в современном русском литературном языке. Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.01 / Н.Т. Вьет. М., 1986. - 188 с.

33. Гальперин, И.Р. Текст как объект лингвистического исследования / И.Р. Гальперин. М.: Наука, 1981. - 138 с.

34. Гальтунг, И. Диахронная корреляция, анализ процессов и причинный анализ / Й. Гальтунг // Математика в социологии: моделирование и обработка информации; Под ред. А. Аганбегяна и др. М.: Мир, 1977. - С. 9 - 48.

35. Гекадзе, И.О. Морфологический каузатив в абхазском языке / И.О. Гекадзе, В.П. Недялков // Типология каузативных конструкций: морфологический каузатив; Под ред. A.A. Холодовича. Л.: Наука, 1969. - С. 61 - 77.

36. Гольбах, П. Система природы / П. Гольбах. М., 1940. - 455 с.

37. Гринберг, Дж. Квантитативный подход к морфологической типологии языков / Д. Гинберг // Новое в лингвистике. М.: Иностр. лит-ра. - Вып. 3, 1963 - С. 60 - 94.

38. Гринберг, Дж. Меморандум о языковых универсалиях / Дж Гринберг, Ч. Осгуд, Дж. Дженкинс // Зарубежная лингвистика. Ч. II.-М.: Прогресс, 1999.-С. 118-131.

39. Гринберг, Дж. Некоторые грамматические универсалии, преимущественно касающиеся порядка значимых элементов / Д. Гринберг // Зарубежная лингвистика. Ч. И. М.: Прогресс,1999.-С. 160-208.

40. Демьянков, В.З. Доминирующие лингвистические теории в конце XX века / В.З. Демьянков // Язык и наука конца 20 века. -М.: Ин-т языкозн. РАН, 1995. С. 239 - 320.

41. Демьянков, В.З. Морфологическая интерпретация текста и ее моделирование / В.З. Демьянков. М.: Изд-во МГУ, 1994. - 206 с.

42. Демьянков, В.З. Понятие гипотетической интерпретации в морфологии / В.З. Демьянков // Вычислительная лингвистика: Теоретические аспекты, вопросы автоматизации лексикографических работ. М.: Изд-во МГУ, 1982. - С. 31 - 73.

43. Демьянков, В.З. Теория языка и динамика американской лингвистики на страницах журнала «LANGUAGE»: к 65-летию основания журнала / В.З. Демьянков // Вопросы языкознания. -1989.-№4.- С. 128- 148.

44. Деррида, Ж. О грамматологии / Ж. Деррида. М.: Ad Marginem,2000.- 512 с.

45. Дигмай, В.Н. Абзац, сложное синтаксическое целое, компоненты текста. Общее и различное / В.Н. Дигмай // Филологические науки. 2002. - № 2 . - С. 56 - 66.

46. Длугош, A.M. Английский аналитический каузатив со служебным глаголом get: Автореф. дисс. . канд. филол. наук / A.M. Длугош. Киев, 1980. - 20 с.

47. Егоренкова, H.A. Семантическая типология предикатов при выражении семантической обусловленности в русском языке: Дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / H.A. Егоренкова. СПб., 1996.-243 с.

48. Ельмслев, JI. Пролегомены к теории языка / JI. Ельмслев // Зарубежная лингвистика. I. М.: Прогресс, 1999. - С. 131 - 256.

49. Есперсен, О. Философия грамматики / О. Есперсен; Пер. с англ. В.В. Пассека и С.П. Сафроновой; Под. ред. и предисл. Б.А. Ильиша. М.: Изд-во лит-ры на иностр. яз., 1958. - 404 с.

50. Звегинцев, В.А. Предложение и его отношение к языку и речи / В.А. Звегинцев. М.: Изд-во МГУ, 1976. - 307 с.

51. Звегинцев, В.А. Теоретическая и прикладная лингвистика / В.А. Звегинцев. М.: Просвещение, 1968. - 338 с.

52. Звегинцев, В.А. Язык и лингвистическая теория / В.А. Звегинцев. М.: Изд-во МГУ, 1973. - 248 с.

53. Звягина, А.И. Трансформация предикативных структур в атрибутивные в современном английском языке: Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.04 / А.И. Звягина. СПб., 1995. - 125 с.

54. Земскова, Л.П. Предложения с каузальными ситуантами в современном русском языке (на материале философской литературы): Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.01 / Л.П. Земскова -Воронеж, 1991. 186 с.

55. Зиндер, Л.Р. О лингвистической вероятности / Л.Р. Зиндер // Вопросы статистики речи. Л.: Наука, 1958. - С. 58 - 61.

56. Зубкова, Л.Г. Сегментная организация слова / Л.Г. Зубкова. -М.: Ун-т Дружбы народов, 1977. 93 с.

57. Иванов, В.В. К проблеме причинно-следственных отношений в развитии звуковой системы языка / В.В. Иванов // Филологические науки. Научные доклады высшей школы, 1995. №1. - С. 64- 75.

58. Иванова, Т. От субъектно-объектных к причинно-следственным отношениям / Т. Иванова // Вопросы современного состояния и исторического развития систем русского и болгарского языков. Шумен, 1994. - С. 72 - 77.

59. Ильиш, Б.А. Строй современного английского языка / Б.А. Иль-иш. Л.Просвещение, Ленингр. отд., 1948. - 347 с.

60. Казанская, И.В. Синтаксические конструкции с причинными союзами как средство выражения логических силлогизмов (на материале русского языка): Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.01 / И.В. Казанская. М., 1991. - 187 с.

61. Какаянц, С.Г. Формальный, семантический и прагматический аспекты консекутивных конструкций во французском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук / С.Г. Какаянц. Пятигорск, 2003. - 20 с.

62. Караулов, Ю.Н. Активная грамматика и ассоциативно-вербальная сеть / Ю.Н. Караулов. М.: Ин-т русс. яз. РАН, 1999.- 180 с.

63. Карнапп, Р. Значение и необходимость. Исследование по семантике и модальной логике / Р. Карнапп. М.: Изд-во лит-ры на иностр. яз., 1959. - 382 с.

64. Кацнельсон, С.Д. Типология языка и речевое мышление / С.Д. Кацнельсон. Л.: Наука, 1972. - 216 с.

65. Кибрик, А.Е. Лингвистические постулаты / // Механизмы вывода и обработки знаний в системах понимания текста. Тарту, 1983.

66. Кибрик, А.Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания: Универсальное, типовое и специфичное в языке / А.Е. Кибрик // Серия: Лингвистическое наследие XX века. М.: Эдиториал УРСС, 2002. - 336 с.

67. Кобозева, И.М. Неявная каузальность и модальные предикатыдолженствования / И.М. Кобозева, Н.И. Лауфер // Каузальность и структуры рассуждений в русском языке. М.: РГГУ, 1993. -С. 81-94.

68. Ковальская, Л.Г. Предикаты каузации бытия и признака в современном английском языке: Дисс. .канд. филол. наук: 10.02.04 / Л.Г. Ковальская. Пятигорск, 1984. - 165 с.

69. Колшанский, Г.В. Логика и структура языка / Г.В. Колшанский. М.: Высш. шк., 1965. - 240 с.

70. Колшанский, Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке / Г.В. Колшанский. М.: Наука, 1975. - 231 с.

71. Колшанский, Г.В. Текст как единица коммуникации / Г.В. Колшанский. М.: Изд-во МГУ, 1978.

72. Комаров, А.П. О лингвистическом статусе каузальной связи (к вопросу о системности средств выражения причинно-следственных отношений в современном немецком языке) / А.П. Комаров. Алма-Ата, 1970. - 224 с.

73. Кондаков, Н.И. Логический словарь-справочник / Н.И. Кондаков. М.: Наука, 1975. - 717 с.

74. Кононов, А.Н. Грамматика современного турецкого литературного языка / А.Н. Кононов. М-Л.: АН СССР, 1956. - 569 с.

75. Корди, Е.Е. Модальные и каузативные глаголы в современном французском языке / Е.Е. Корди. Л.: Наука, 1988. - 165 с.

76. Кравец, A.C. Случайность в свете современных математических теорий / A.C. Кравец // Детерминизм и современная наука: Межвуз. сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1987.-С. 76-78.

77. Кривоносов, А.Т. Каузальность в естественном языке с позиций формальной логики / А.Т. Кривоносов // Каузальность и структуры рассуждений в русском языке. М.: РГГУ, 1993. - С. 21 -27.

78. Кривоносов, А.Т. О логической природе причинных союзов / А.Т. Кривоносов // Логико-семантическая структура текста: Сб. науч. тр. МИЭМ. М., 1990. - С. 7 - 20.

79. Кривоносов, А.Т. О логической природе следственных союзов / А.Т. Кривоносов // Философские науки, 1987. № 1. - С. 54 -60.

80. Крутиков, Ю.А. Трёхэлементные глагольные словосочетания в современном английском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук / Ю.А. Крутиков. М., 1956. - 19 с.

81. Кубрякова, Е.С. Понятие морфемы в современных грамматических исследованиях за рубежом / С.Е. Кубрякова // Морфема и проблемы типологии.-М.: Наука, 1991.-С. 150- 176.

82. Кубрякова, Е.С. Типы языковых значений: семантика производного слова / С.Е. Кубрякова. М.: Наука, 1981. - 200 с.

83. Кубрякова, Е.С. Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина. М.: Изд-во МГУ, 1996. - 245 с.

84. Кузьмина, Т.Е. Закономерности понимания причинно-следственных отношений в тексте / Т.Е. Кузьмина // Понимание и интерпретация текста. Тверь, 1994. - С. 155 - 159.

85. Кузьмина, Т.Е. Способы выражения причинно-следственных отношений в тексте / Т.Е. Кузьмина // Семантика языковых единиц и её роль в интерпретации текста: Межвуз. науч. сб. -Уфа, 1994 -С. 49 -53.

86. Курилович, Е. Основные структуры языка: словосочетание и предложение / Е. Курилович // Очерки по лингвистике. М.: Изд-во иностр. лит-ра, 1962. - С. 48 - 56.

87. Кустова, Г.И. О типах производных значений слов с экспериен-циальной семантикой / Г.И. Кустова // Вопросы языкознания, 2002, №4.-С. 16-34.

88. Лаплас, П. Опыт философии теории вероятностей / П. Лаплас. -М., 1908.-206 с.

89. Лебедев, М.В. Стабильность языкового значения / М.В. Лебедев. М.: Эдиториал УРСС, 1998. - 167 с.

90. Лебедева, Е.К. Высказывания со значением внутреннего эмоционального состояния человека как фрагмент системы именной каузальности / Е.К. Лебедева // Каузальность и структуры рассуждений в русском языке. М.: РГГУ, 1993. - С. 12 - 20.

91. Ломтев, Т.П. О синтаксических соответствиях тождества и различия в глагольно-именных сочетаниях в славянских языках / Т.П. Ломтев. М.: Изд-во АН СССР, 1958. - 24 с.

92. Лосев, А.Ф. Знак. Символ. Миф: труды по языкознанию / А.Ф. Лосев. М.: Изд-во МГУ, 1982. - 479 с.

93. Лосев, А.Ф. Ведение в общую теорию языковых моделей / А.Ф. Лосев.: Учеб. пос. / Под ред. И.А. Василенко М.: Изд-во Моск. пед. ин-та, 1968. - 294 с.

94. Ляпон, М.В. Прагматика каузальности / М.В. Ляпон // Русистика сегодня: язык, система и её функционирование. М.: Наука, 1988.-С. 110- 121.

95. Ляпон, M.B. Смысловая структура сложного предложения и текста. К типологии внутритекстовых отношений / М.В. Ляпон. -М.: Наука, 1986.-200 с.

96. Майтинская, К.Е. Венгерский язык: В 2-х ч. / К.Е. Майтинская. -М., 1959.- 528 с.

97. Макаев, Э.А. О статусе морфонологии и единицах ее описания / Э.А. Макаев, Е.С. Кубрякова // Единицы разных уровней грамматического строя и их взаимодействие. М.: Наука, 1969. - С. 87- 119.

98. Мартине, А. Принцип экономии в фонетических изменениях /

99. A. Мартине. М.: Наука, 1960. - 262 с.

100. Мартынов, В.В. Категории языка. Семиологический аспект /

101. B.В. Мартынов. М.: Наука, 1982. - 192 с.

102. Маслиева, О.В. Становление категории причинности / О.В. Маслиева. Л.: Наука, 1987. - 105 с.

103. Медникова, Э.М. Значение слова и методы его описания / Э.М. Медникова. М.: Высш. шк., 1974. - 160 с.

104. Мельничук, A.C. Порядок слов и синтагматическое членение предложения в славянских языках. Краткая характеристика общих закономерностей / A.C. Мельничук. Киев: Изд-во АН УССР, 1958.-64 с.

105. Михайлов, М.Н. К вопросу о косвенных средствах выражения каузальных отношений / М.Н. Михайлов // Каузальность и структуры рассуждений в русском языке. М.: РГГУ, 1993. - С. 48 - 53.

106. Мурзин, Л.Н. Текст и его восприятие / Л.Н. Мурзин, A.C. Штерн. Свердловск: Изд-во Уральского ун-та, 1991. - 172 с.

107. Мухин, A.M. Вариантность синтаксических единиц / A.M. Мухин. СПб.: Наука, 1995. - 240 с.

108. Назаров, С.И. Семантика и функционирование английских каузативных глаголов, обозначающих изменение состояния предмета: Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.04 / С.И. Назаров. -Горький, 1986. 235 с.

109. Наумова, И.А. Глаголы с каузативным значением в английском языке и исторические предпосылки их образования: Автореф. дисс. . канд. филол. наук / И.А. Наумова. М., 1967. - 20 с.

110. Недялков, В.П. Каузативные конструкции в немецком языке. Аналитический каузатив / В.П. Недялков. JL: Наука, 1971. -178 с .

111. Недялков, В.П. Типология каузативных конструкций / В.П. Недялков, Г.Г. Сильницкий // Типология каузативных конструкций: морфологический каузатив. Л.: Наука, 1969. - С. 5 - 19.

112. Никитин, М.В. Лексическое значение слова в словосочетании / М.В. Никитин. Владимир: Изд-во ВГПИ, 1974. - 222 с.

113. Новак, С. Причинные интерпретации статистических связей в социальном исследовании / С. Новак // Математика в социологии. М.: Мир, 1977. - С. 76 - 123.

114. Новиков, П.С. Конструктивная математическая логика с точки зрения классической / П.С. Новиков. М.: Наука, 1977. - 328 с.

115. Новикова, Н.Л. Лексические единицы в синтаксических построениях с причинно-следственной связью / Н.Л. Новикова // Лексические единицы в различных функциях. Саранск, 1992. -С. 51-57.

116. Новый Большой англо-русский словарь: В 3-х т. / Апресян Ю.Д., Медникова Э.М., Петрова A.B. и др. Под общ. рук. Ю.Д. Апресяна. 2-е изд., испр.- М.: Русский язык, 1997 - 2484 с.

117. Орланов, Г.Б. Идея детерминизма: исторические тенденции развития / Г.Б. Орланов // Детерминизм и современная наука: Межвуз. сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1987.-С. 9-22.

118. Ортега-и-Гассет, X. Что такое философия? / X. Ортега-и-Гассет. -М.: Наука, 1991.-403 с.

119. Оськииа, И.В. Функции причинных союзов в построении логических умозаключений (на материале английского и русского языков): Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.04 / И.В. Оськина. -М., 1992. 194 с. (Приложение 202 е.).

120. Павилёнис, Р.И. Проблема смысла: Современный логико-философский анализ языка / Р.И. Павилёнис. М.: Мысль, 1983.-286 с.

121. Падучева, Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью: референциальные аспекты семантики местоимений / Е.В. Падучева. М.: Наука, 1985. - 288 с.

122. Падучева, Е.В. Каузальное отношение, факт и общефактическое значение русского глагольного вида / Е.В. Падучева // Каузальность и структуры рассуждений в русском языке. М.: РГГУ, 1993.-С. 27-33.

123. Падучева, Е.В. О семантике синтаксиса: Материалы к трансформационной грамматике русского языка / Е.В. Падучева. -М.: Наука, 1974.-292 с.

124. Переверзев, К.А. Семантика каузации на фоне лексической и пропозициональной типологий / К.А. Переверзев // Вопросы языкознания, 1996, № 5. С. 107 - 118.

125. Перминов, В.Я. Проблема причинности в философии и естествознании / В.Я. Перминов. М.: Изд-во МГУ, 1979. - 223 с.

126. Петров, М.К. Язык. Знак. Культура / М.К. Петров. М.: Наука, 1991.- 330 с.

127. Плунгян, В.А. Глагол в агглютинативном языке: (На материале догон) / В.А. Плунгян. М.: Ин-т языкозн. РАН, 1992. - 162 с.

128. Потебня, A.A. Из записок по русской грамматике: В 3-х т./ A.A. Потебня. М., 1968 - Т. 3. - 405 с.

129. Потебня, A.A. Слово и миф / A.A. Потебня. М.: Правда, 1989. - 622 с.

130. Прокош, Э. Сравнительная грамматика германских языков / Э. Прокош: Пер. с англ. Т.Н. Сергеевой М.: Изд-во лит-ры на иностр. яз., 1954. - 380 с.

131. Прохорова, О.Н. Синтаксис связанных структур, образованных по типу комплексов: Дисс. . докт. филол. наук: 10.02.04 / О.Н. Прохорова СПб., 1995. - 390 с.

132. Рагозина, И.Ф. Категория каузальности и функционирование некоторых союзов в русском и французском языках / И.Ф. Рагозина // Филологические науки, 1997. № 3. - С. 77 - 85.

133. Разумовский, О.С. Бинарное отношение причины и следствия / О.С. Разумовский // Детерминизм и современная наука: Меж-вуз. сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1987. -С. 62-75.

134. Рассел, Б. Дескрипции / Б. Рассел // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Радуга, 1982. - Вып. 13. - С. 41 - 54.

135. Рассел, Б. История западной философии / Б. Рассел. М.: Изд-во иностр. лит-ра, 1959. - 935 с.

136. Ревзин, И.И. Современная структурная лингвистика. Проблемы и методы / И.И. Ревзин. М.: Наука, 1977. - 263 с.

137. Рейдель, А.И. К вопросу о «простой» и «осложнённой» кауза-тивности / А.И. Рейдель. Ташкент: ТГПИ им. Низами, 1972. -29 с.

138. Рейдель, А.И. Лексико-грамматическая характеристика каузативных глаголов в предложной конструкции: Автореф. дисс. . канд. филол. наук / А.И. Рейдель. М., 1971. - 21 с.

139. Реформатский, A.A. Из истории отечественной фонологии. Очерк. Хрестоматия / A.A. Реформатский.: Отв. ред. Аванесов. -М.: Наука, 1970.- 527 с.

140. Реформатский, A.A. Вопросы грамматического строя / A.A. Реформатский. М., 1955.

141. Рыбка, Н.Д. Выражение значения следствия в простом предложении в современном русском литературном языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук / Н.Д. Рыбка. М., 1984. - 16 с.

142. Серль Дж. Р. Что такое речевой акт? / Дж.Р Серль // Зарубежная лингвистика. II. М.: Прогресс, 1999. - С. 210 - 228.

143. Сильницкий, Г.Г. Семантические и валентностные классы английских каузативных глаголов: Автореф. дисс. . докт. филол. наук/ Г.Г. Сильницкий. Смоленск, 1974. - 111 с.

144. Смирницкий, А.И. Лексикология английского языка / А.И. Смирницкий. М.: Изд-во лит-ры на иностр. яз., 1956. - 260 с.

145. Смирницкий, А.И. Синтаксис английского языка / А.И. Смирницкий. М.: Изд-во лит-ры на иностр. яз., 1957. - 286 с.151. де Соссюр, Ф. Труды по языкознанию / Ф. де Соссюр; Пер. с фр.; Под ред. A.A. Холодовича. М.: Прогресс, 1977. - 695 с.

146. Степанов, Ю.С. Имена, предикаты, предложения: Семиологическая грамматика / Ю.С. Степанов. М.: Наука, 1981. - 360 с.

147. Степанов, Ю.С. Индоевропейское предложение / Ю.С. Степанов. М.: Наука, 1989. - 247 с.

148. Степанов, Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики / Ю.С. Степанов. -М.: Наука, 1975.-311 с.

149. Степанов, Ю.С. Основы языкознания / Ю.С. Степанов. М.: Просвещение, 1966.-271 с.

150. Стросон, П.Ф. О референции / П.Ф. Стросон // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Радуга, 1982. - Вып. 13. - С. 55 - 86.

151. Суппес, П. Вероятностный анализ причинности / П. Суппес // Математика в социологии: моделирование и обработка информации; Под ред. А. Аганбегяна и др. М.: Мир, 1977. - С. 50 -75.

152. Таненцапф, М.С. Исследование каузативных глаголов в немецком языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук / М.С. Таненцапф. М., 1964. - 16 с.

153. Тарасова, Л.Д. Языковой статус причинной связи / Л.Д. Тарасова // Филологические науки, 1998. № 1. - С. 50 - 55.

154. Тезисы пражского лингвистического кружка // Пражский лингвистический кружок: Сб. статей. М.: Прогресс, 1967. - С. 17 -41.

155. Телия, В.Н. Типы языковых значений: связанное значение в языке / В.Н. Телия. М.: Наука, 1981.

156. Теньер, JI. Основы структурного синтаксиса / JI. Теньер; Пер. с фр. Редкол.: Г.В. Степанов (пред.) и др.; Вступ. ст. и общ. ред. В.Г. Гака. М.: Прогресс, 1988.- 656 с.

157. Теремова, P.M. Опыт функционального описания причинных конструкций / P.M. Теремова. JL, 1985.

158. Тикоцкая, К. Е. Структура предложений с каузативными глаголами в современном английском языке: Автореф. дисс. .канд. филол. наук / К.Е. Тикоцкая. Минск, 1975. - 20 с.

159. Тищенко, М.Е. Квазипричинное значение и прагматическая презумпция (на материале простого предложения) / М.Е. Тищенко // Каузальность и структуры рассуждений в русском языке: Межвуз. сб. науч. тр. М.: РГГУ, 1993. - С. 63 - 74.

160. Тулдава, Ю. Проблемы и методы квантитативно-системного исследования лексики / Ю. Тулдава.-Таллин: Валгус, 1987.-204 с.

161. Ульдалль, Х.И. Основы глоссематики (Исследование методологии гуманитарных науксо специальным приложением к лингвистике / Х.И. Ульдалль // Зарубежная лингвистика. Ч. 1. М.: Прогресс, 1999. - С. 257 - 303.

162. Уорф, Б. Отношение нормы поведения и мышления к языку / Б. Уорф // Зарубежная лингвистика. Ч. 1. М.: Прогресс, 1999.1. С. 58-91.

163. Уорф, Б. Наука и языкознание / Б. Уорф // Зарубежная лингвистика. Ч. 1. М.: Прогресс, 1999. - С. 92 - 105.

164. Филлмор, Ч. Дело о падеже / Ч. Филлмор // Зарубежная лингвистика. Ч. III. М.: Прогресс, 1999. - С. 127 - 258.

165. Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. 5-е изд. - М.: Политиздат, 1987. - 590 с.

166. Халле, М. О роли простоты в лингвистических описаниях / М. Халле // Новое в лингвистике. М.: Прогресс, 1965. - Вып. 4. -С. 117- 125.

167. Хиженкова, JI.E. Синтаксические структуры со значением причинно-следственной связи в современном английском языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук / JT.E. Хиженкова. Москва, 1968.-20 с.

168. Холодович, A.A. Проблемы грамматической теории / A.A. Хо-лодович. JI.: Наука, 1979. - 302 с.

169. Хомский, Н. Аспекты теории синтаксиса / Н. Хомский. М.: Изд-во МГУ, 1972.-259 с.

170. Цыцаркина, H.H. Знаменательные каузативы обобщающего состояния / H.H. Цыцаркина. Курган, 1996. - 11 с.

171. Чейф, У.Л. Значение и структура языка / У.Л. Чейф.: Пер. с англ. М.: Прогресс, 1975. - 432 с.

172. Черненко, А.К. Причинность в истории / А.К. Черненко. М.: Мысль, 1983.-204 с.

173. Чудинов, А.П. О каузативных глаголах в современном русском языке / А.П. Чудинов // Системные отношения в лексике и фразеологии: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МГПИ, 1982. - С. 58 - 66

174. Шарифова, Л. А. Релятивно-семантические особенности некоторых групп английских каузативных глаголов / Л.А. Шарифова // Филологические науки, 1990. -№1. С. 93 - 98

175. Шендельс, Е.И. Грамматика немецкого языка / Е.И. Шендельс. М.: Изд-во лит-ры на иностр. яз., 1952. 367 с.

176. Шептулин, А.П. Категории диалектики / А.П. Шептулин. М.: Высш. шк., 1971. - 279 с.

177. Щерба, JI.B. Языковая система и речевая деятельность / JI.B. Щерба. Л.: Наука, 1974. - 428 с.

178. Энгельс, Ф. Диалектика природы / Ф. Энгельс // К. Маркс, Ф. Энгельс. Собр. соч. в 30-ти т. М.: Политиздат, 1961. - Т. 20. -С. 339-626.

179. Эргашев, Т. Выражение категории каузативности в разносис-темных языках (на материале английского, узбекского и других языков): Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.04 / Т. Эргашев. -Ташкент, 1990. 152 с.

180. Юм, Д. Сочинения: В 2-х т. / Д. Юм. М.: Наука, 1965. - 1772с.

181. Юрин, A.B. Причинные союзы в современном английском языке / A.B. Юрин. Чарджоу, 1959. - 77 с.

182. Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. 2-е изд. - М.: Большая Российская Энциклопедия, 1998.-685 с.

183. Яковлева, И.П. Морфологический каузатив в языке суахили / И.П. Яковлева // Типология каузативных конструкций: морфологический каузатив. Л.: Наука, 1969. - С. 200 - 205.

184. Ященко, Т.А. Взаимодействие различных языковых уровней при выражении причинно-следственных отношений / Т.А. Ященко // Каузальность и структуры рассуждений в русском языке: Меж-вуз. сб. науч. тр. М.: РГГУ, 1993. - С. 5 - 12.

185. Aarts, В. Secondary Predicates in English / В. Aarts // The Verb in Contemporary English: Theory and Description. Cambridge, 1995.-Pp. 75-101.

186. Abbott, B. Models, Truth and Semantics / B. Abbott // Linguisticsand Philosophy, 1997. Vol. 20(2). - Pp. 117 - 138.

187. Ackerman, F. Entailments of Predicates and the Encoding of Causees / F. Ackerman // Linguistic Inquiry, 1994. Vol. 25(3). -Pp. 535 - 547.

188. Ackerman, F. Toward a Lexical Representation of Phrasal Predicates / F. Ackerman, P. LeSourd. // Complex Predicates. Stanford, CA: CSLI Publications, 1997. - Pp. 67 - 106.

189. Aissen, J. Verb Raising / J. Aissen // Linguistic Inquiry, 1974. -Vol. 5(3).-Pp. 325 -366.

190. Aissen, J. Lexical Extension and Grammatical Transformations / J. Aissen, J. Hankamer // Papers from the Annual Meeting of the Berkeley Linguistics Society. Berkeley, 1980. - Vol.6. - Pp. 236 -249.

191. Ajdukiewic, K. Die syntaktische Konexitaet / K. Ajdukiewic // Studia Philosophica, 1935 I - S.l - 27.

192. Ajdukiewic, K. Sprache und Sinn / K. Ajdukiewic // Erkenntnis, 1934 IV B - S.100 - 138.

193. Allen, W.S. Transitivity and Possession / W.S. Allen // Language, 1964. Vol. 40. - Pp. 337 - 343.

194. Alsina, A. On the argument structure of causatives /A. Alsina // Linguistic Inquiry, 1992. Vol. 23(4). - Pp. 517 - 555.

195. Alsina, A. Predicate Composition: A Theory of Syntactic Function Alternations. Ph.D. thesis / A. Alsina. Stanford CA: Stanford University Press, 1994.

196. Alsina, A. Parameters in Causative Constructions / A. Alsina, S. Joshi // Proceedings of CLS, 1991. Vol. 27. - Pp. 1 - 15.

197. Anderson, J.M. The Grammar of Case: Towards a Localistic Theory / J.M. Anderson. London: Cambridge University Press, 1971.

198. Anderson, S.R. On Grammatical Relations and Clause Structure in Verb-Initial Languages / S.R. Anderson, S. Chung // Grammaticalrelations. New York: Academic Press, 1977. - Pp. 1 - 25.

199. Aronoff, M.H. Contextuals / M.H. Aronoff // Lexical Grammar. -Dordrecht: Foris, 1980. Pp. 49 - 71.

200. Aronoff, M.H Word Formation in Generative Grammar / M.H. Aronoff. Cambridge (Mass.): The MIT Press, 1976. - 134 p.

201. Austin, J. L. Performative Utterances / J. L. Austin // Philosophical Papers. Oxford, 1979. - Pp. 233 - 252.

202. Ayer, A.J. Language, Truth and Logic / A.J. Ayer. Harmonds-worth: Penguin Books, 1971.

203. Bach, E. Categorial Grammars as Theories of Language / E. Bach // Categorial Grammars and Natural Language Structures. Dordrecht: D. Reidel, 1988. Pp. 17-34.

204. Bach, E. Control in Montague Grammar / E. Bach // Linguistic Inquiry, 1979.-Vol. 10(4).-Pp. 515-531.

205. Bach, E. In Defence of Passive / E. Bach // Linguistics and Philosophy, 1980. Vol. 3. - Pp. 297 - 342.

206. Bach, E. Nouns and Noun Phrases / E. Bach // Universals in Linguistic Theory. Bucks: Hazell Watson & Viney Ltd., 1970. - Pp. 91 - 122.

207. Bach, E. Purpose Clauses and Control / E. Bach // The Nature of Syntactic Representation. Dordrecht: D. Reidel, 1982 - Pp. 3557.

208. Bach, E. Some Generalizations of Categorial Grammars / E. Bach // Varieties of Formal Semantics. Dordrecht: Forris, 1984. - Pp. 1 -23.

209. Ballmer, T.T. Words, Sentences, Texts and All That / T.T. Ballmer // Text, 1981.- Vol. 1 (2). Pp. 163 - 189.

210. Barker, C. Partitives, Double Genitives, and Anti-Uniqueness / C. Barker // Natural Language and Linguistic Theory, 1998. Vol. 16. -Pp. 679 -717.

211. Barsky, R.F. Noam Chomsky: A life of dissent / R.F. Barsky. -Cambr., Mass.; London: The MIT Press, 1997. 237 p.

212. Bartsch, R. The Syntax and Semantics of Subordinate Clause Construction and Pronominal Reference / R. Bartsch // Selections from the Third Groningen Round Table. New York: Academic Press, 1979.-Pp. 23-59.

213. Barwise, J. Situations and Attitudes / J. Barwise, J. Perry London: The MIT Press, 1983.

214. Beck, S. On the Semantics Of Comparative Conditionals / S. Beck // Linguistics and Philosophy, 1997. Vol. 20(2). - Pp. 229 - 271

215. Bedell, G. The Arguments about Deep Structure / G. Bedell // Language, 1974. Vol. 50(3). - Pp. 423 - 445.

216. Benson, M. The BBI Combinatory Dictionary of English / M. Benson, E. Benson, R. Ilson. Amsterdam - Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 1986. - 286 p.

217. Berman, J. Empty Categories in LFG / J. Berman // On-line Proceedings of the LFG 97 Conference, 1997. Электрон, изд. -1997.- Режим доступа к изд.:http://www-csli.stanford.edu/publications/LFG2/lfg97-toc.html.

218. Berwick, R. Computational Complexity and Lexical Functional Grammar / R. Berwick // American Journal of Computational Linguistics, 1982. Vol. 8. - Pp. 97 - 109.

219. Binnick, R. The Iffyness of Transitive Verbs / R. Binnick // Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1976. - Vol.6. - Pp. 217-228.

220. Blakemore, D. "So" as a Constraint on Relevance / D. Blakemore// Mental Representations. Cambridge: Cambridge University Press, 1988.-Pp. 183 - 195.

221. Boas, H.U. Formal versus Explanatory Generalizations in Generative Transformational Grammar: an Investigation into Generative Argumentation / H.U. Boas. Tübingen: Niemeyer, 1984. - 460 p.

222. Bresnan, J. Linear Order, Syntactic Rank, and Empty Categories: On Weak Crossover / J. Bresnan // Formal Issues in Lexical-Functional Grammar. Stanford, CA: CSLI Publications, 1995. -Pp. 241 -274.

223. Bresnan, J. Linguistic and Computational Constraints on Grammar / J. Bresnan // In Tutorials of The Seoul International Conference on Natural Language Processing. Seoul: Language Research Institute, 1990.-Pp. 117-145.

224. Brown, R. The Psychological Causality Implicit in Language / R. Brown, D. Fish // Cognition, 1983. Vol. 14. - Pp. 237 - 273.

225. Brueckner, A. Scepticism and the Causal Theory of Reference / A. Brueckner // Philosophic Quarterly. St. Andrews, 1995. - Vol. 45(179).-Pp. 199-201.

226. Butt, M. Machine Translation and Complex Predicates / M. Butt // Proceedings of the 'Konferenz zur Verarbeitung naturlicher Sprache'. Vienna: Osterreichische Gesellschaft fur Artificial Intelligence, 1994. - Pp. 62 - 71.

227. Bybee, J. The Grammaticization of Zero: Asymmetries in Tense and Aspect Systems / J. Bybee // Perspectives on Grammaticalization.

228. Amsterdam: John Benjamins, 1994. Pp. 235 - 254.

229. Bybee, J.L. The Evolution of Grammar: Tense, Aspect and Mood in the Languages of the World / J.L. Bybee, W. Pagliuca, R. Perkins. -Chicago: University of Chicago Press, 1994.

230. Caplan, D. Interaction of Verb Selectional Restrictions, Noun Ani-macy and Syntactic Form in Sentence Processing / D.Caplan, N. Hildebrandt // Language and Cognitive Processes, 1994. Vol. 9(4).-Pp. 549- 585.

231. Carey, K. The Role of Conversational Implicature in the Early Grammaticalization of the English Perfect / K. Carey // Proceedings of the Annual Meeting of the Berkeley Linguistics Society. -Berkeley, 1990. Pp. 371 - 380.

232. Carpenter, B. Type-Logical Semantics / B. Carpenter. London: MIT Press, 1997.- 575 p.

233. Chomsky, N. Bare phrase structure / N. Chomsky. London: The MIT Press, 1994.-48 + 3 p.

234. Chomsky, N. Deep Structure, Surface Structure, and Semantic Interpretation / N. Chomsky // Semantics: An Interdisciplinary Reader in Philosophy, Linguistics and Psychology. Cambridge: Cambridge University Press, 1971 (a). - Pp. 183-216.

235. Chomsky, N. A Minimalist Program for Linguistic Theory / N. Chomsky // The View from Building 20: Essays in Linguistics in Honor of Sylvain Bromberger. London: The MIT Press, 1993. -Pp. 1 - 52.

236. Chomsky, N. Remarks on Nominalization / N. Chomsky // Readings in English Transformational Grammar. Waltham, Mass.: Ginn, 1970.-Pp. 184-221.

237. Chomsky, N. Selected Readings / N. Chomsky. London: Oxford University Press, 1971 (b). - 166 p.

238. Chomsky, N. Some Concepts and Consequences of the Theory of

239. Government and Binding / N. Chomsky. London: The MIT Press, 1982. - 110 p.

240. Chomsky, N. The Sound Pattern of English / N. Chomsky, M. Halle. New York: Holt, Rinehart and Winston, 1968. - 470 p.

241. Clark, E. The Notion of Source in Language Acquisition / E. Clark, K.L. Carpenter // Language, 1989. Vol. 65(1). - Pp. 1 - 30.

242. Clark, E. When Nouns Surface as Verbs / E. Clark, H. Clark // Language, 1979. Vol 55. - Pp. 767 - 811.

243. Close, R.A. Will and If-Clauses / R.A. Close // Studies in English Linguistics for Randolph Quirk. London: Longman, 1980. - Pp. 100- 109.

244. Collingwood, R.G. On the So-called Idea of Causation / R.G. Collingwood // Freedom and Responsibility. Stanford: Stanford Univ. Press, 1961. - Pp. 85 - 112.

245. Comrie, B. Aspect. An Introduction to the Study of Verbal Aspect and Related Problems / B. Comrie. Cambridge, 1976 (a).

246. Comrie, B. Causatives and Universal Grammar / B. Comrie // Transactions of the Philological Society 1974. Chicago, 1975. -Pp. 1 -32.

247. Comrie, B. Language Universals and Linguistic Typology: Syntax and Morphology / B. Comrie. Chicago: University of Chicago Press, 1981.

248. Comrie, B. Review of Nedjalkov (1971) / B. Comrie // Lingua, 1974. Vol. 35(1). - Pp. 88 - 96.

249. Comrie, B. The Syntax of Causative Constructions: Cross-Language Similarities and Divergences / B. Comrie // Syntax and Semantics.

250. New York: Academic Press, 1976 (b). Vol. 6. - Pp. 261 - 312.

251. Comrie, B. Causatives and Transitivity. Studies in Language Companion. Series 23 / B. Comrie, M. Polinsky. Amsterdam: John Benjamins, 1993. - 399 p.

252. Cooper, R. Montague's Syntax / R. Cooper // Current Approaches to Syntax. New York: Academic Press, 1980. - Pp. 19 - 44.

253. Cresswell, M.J. Categorial Languages / M.J. Cresswell // Studia Logica, 1977. Vol.36. - Pp. 257 - 269.

254. Cresswell, M.J. Logics and Languages / M.J. Cresswell. London: Methuen, 1973.

255. Curry, H.B. Some Logical Aspects of Grammatical Structure / H.B. Curry // Structure of Language and its Mathematical Aspects: Proceedings of the Twelfth Symposium in Applied Mathematics. -New York, 1963. Pp. 56 - 68.

256. Dahl, O. Operational Grammars / O. Dahl // Logic, Pragmatics and Grammar. Goteborg, 1977. - Pp. 71-116.

257. Dahl, O. Tense-Aspect Systems of European Languages in a Typological Perspective / O. Dahl // Tense and Aspect in the Languages of Europe. Berlin: Mouton de Gruyter, 2000. - Pp. 5 - 22.

258. Dik, S.C. Coordination. Its Implications for the Theory of General Linguistics / S.C. Dik. Amsterdam, 1968. - 318 c.

259. Dik, S.C. Functional Grammar / S.C. Dik. Amsterdam: North-Holland Publishing Company, 1978. - 230 c.

260. Dik, S.C. Some Basic Principles of Functional Grammar / S.C. Dik // Proceedings of the Xlllth International Congress of Linguists, August 29 September 4, 1982, Tokyo. - Tokyo: Gakushuin U., 1983.-Pp. 74- 88.

261. Dixon, R.M.W. Ergativity / R.M.W. Dixon // Language, 1979. -Vol. 55. Pp. 59- 138.

262. Dowty, D.R. Dative "Movement" and Thomason's Extensions of

263. Montague Grammar / D.R. Dowty // Linguistics, Philosophy and Montague Grammar. Dordrecht: D. Reidel, 1979. - Pp. 152 - 223.

264. Dowty, D.R. The Dual Analysis of Adjuncts/Complements in Cate-gorial Grammar / D.R. Dowty. Электрон, изд., 2000. - Режим доступа к изд.:http://ling.ohio-state.edu/~dowty/papers/degruyter.8xl 1 .pdf.

265. Dowty, D.R. Governed Transformations as Lexical Rules in Montague Grammar / D.R. Dowty // Linguistic Inquiry, 1978. Vol. 9. -Pp. 393-426.

266. Dowty, D.R. Grammatical Relations and Montague Grammar // The Nature of Syntactic Representation / D.R. Dowty. Dordrecht: D. Reidel, 1982.-Pp. 79- 130.

267. Dowty, D.R. On the Syntax and Semantics of the Atomic Predicate CAUSE / D.R. Dowty // CLS 1972. Vol. 8. - Pp. 62 - 74.

268. Dowty, D. Type Raising, Functional Compositions, and Non-Constituent Conjunction / D. Dowty // Categorial Grammars and Natural Language Structures. Dordrecht: D. Reidel, 1988. - P. 153 - 197.

269. Dowty, D.R. Introduction to Montague Semantics / D.R. Dowty, R. Wall, S. Peters. Dordrecht: D. Reidel, 1980. - 313 p.

270. Emonds, J.E. A Transformational Approach to English Syntax: Root, Structure-Preserving, and Local Transformations / J.E. Emonds. New York: Academic Press, 1976. - 266 p.

271. Espinal, M.T. The Representation of Disjunct Constituents / M.T. Espinal // Language, 1991. Vol. 67. - Pp. 726 - 762.

272. Evans, V. Constructing the Future: Desire, Experientialism and the Semantics of Will / V. Evans. Georgetown: Georgetown University Press, 2000.

273. Farkas, D. Restrictive If/When Clauses / D. Farkas, Y. Sugioka // Linguistics and Philosophy, 1983. Vol. 6. - 225 - 58.

274. Flynn, M. A Categorial Theory of Structure-Building / M. A. Flynn // Order, Control and Constituency. Dordrecht: Reidel, 1983. -Pp. 138 - 174.

275. Fodor, J.A. Three Reasons for not Deriving 'Kill' from 'Cause to Die' / J.A. Fodor // Linguistic Inquiry, 1970. Vol. 1 - Pp. 429 -438. '

276. Foley, W.A. Functional Syntax and Universal Grammar / W.A. Foley, R.D. Jr. Van Valin. Cambridge: Cambridge University Press, 1984.

277. Garrett, M.F. Experimental Issues in Sentence Comprehension: Complexity and Segmentation / M.F. Garrett // Pragmatic Aspects of Human Communication. Dordrecht: D.Reidel, 1974. - Pp. 97 -114.

278. Garvey, C. Implicit Causality in Verbs / C. Garvey, A. Caramazza // Linguistic Inquiry, 1974. Vol. 5. - Pp. 459 - 464.

279. Gazdar, G. Generalized Phrase Structure Grammar / G. Gazdar, E. Klein, G. Pullum, I. Sag. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1985.

280. Gleason, H.A. The Organization of Language: A Stratificational View / H.A. Gleason // MSLL 1964. Vol. 17. - Pp. 75 - 95.

281. Grice, H.P. Logic and Conversation / H.P. Grice // Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1973. - Vol. 3. - Pp. 41 -58.

282. Grimshaw, J. Argument Structures / J. Grimshaw. Cambridge, Mass.: MIT Press, 1991.

283. Grosu, A. Constraints on the Distribution of NP Clauses / A. Grosu, S.A. Thompson // Lingua, 1977. Vol. 53(1). - Pp. 104 - 151.

284. Gruber, J. Lexical Structures in Syntax and Semantics / J. Gruber. -Amsterdam: North Holland, 1976.

285. Haas, W. Function and Structure in Linguistic Descriptions / W. Haas // Functionalism in Linguistics. Amsterdam - Philadelphia: Benjamins Publishing, 1987. - Pp. 333- 335.

286. Halle, M. Prolegomena to a Theory of Word Formation / M. Halle // Linguistic Inquiry, 1973. Vol. 4(1). - Pp. 3 - 16.

287. Halliday, M.A.K. An Introduction to Functional Grammar / M.A.K. Halliday. London: Arnold, 1985.

288. Hankamer, J. Deep and Surface Anaphora / J. Hankamer, I. Sag // Linguistic Inquiry, 1976. Vol. 7(3). - Pp. 391 - 428.

289. Harris, Z.S. From Phoneme to Morpheme / Z.S. Harris // Language, 1955. Vol. 31(2). - Pp. 190 - 222.

290. Harris, Z.S. Structural Linguistics / Z.S. Harris. Chicago: University of Chicago Press, 1951.-384 p.

291. Hedberg, N.A. On the Subject-Predicate Structure of Pseudoclefts / N.A. Hedberg // Principles and Prediction: The Analysis of Natural Language Papers in Honor of Gerald Sanders. Amsterdam, 1993. -Pp. 119-133

292. Heringer, J.T. Idioms and Lexicalization in English / J.T. Heringer // Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1976. -Vol. 6.-Pp. 205 -216.

293. Hetzron, R. On the Hungarian Causative Verb and Its Syntax / R. Hetzron // Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1976.-Vol. 6.-Pp. 371 -398.

294. Hoard, J.E. On the Semantic Representation of Oblique Complements / J.E. Hoard // Language, 1979. Vol. 55. - Pp. 319 - 332.

295. Hoeksema, J. Categorial Morphology. Ph. D. Dissertation / J. Hoeksema. New York: Garland Publishing, 1985. - 237 p.

296. Hoeksema, J. Complex Predicates and Liberation in Dutch and English / J. Hoeksema // Linguistics and Philosophy, 1991. Vol. 14(6).-Pp. 661 -710.

297. Hopper, P. Grammaticalization / P. Hopper, E. Traugott Cambridge: Cambridge University Press, 1994. - 256 p.

298. Horrocks, G.C. Generative Grammar / G.C. Horrocks. London: Longman, 1987. - 339 p.

299. Hudson, R. Arguments for a Nontransformational Grammar / R. Hudson. Chicago: University of Chicago Press, 1976.

300. Hymes, D. American Structuralism / D. Hymes, J. Fought. The Hague: Mouton, 1981.

301. Isenberg, H. Texttheorie und Gegenstand der Grammatik / H. Isenberg. Berlin: Akademie der Wissenschaften der DDR, 1974.

302. Isenberg, H. Einige Grundbegriffe für eine linguistische Texttheorie II Probleme der Textgrammatik / H. Isenberg. Berlin: Akademie, 1976.

303. Itkonen, E. Causality in Linguistic Theory: A Critical Investigation into the Philosophical and Methodological Foundations of 'Non-Autonomous' Linguistics / E. Itkonen. Bloomington: Indiana University Press, 1983.

304. Jackendoff, R.S. The Problem of Reality / R.S. Jackendoff// Noüs. Bloomington, 1991. - Vol. 25(3). - Pp. 411 - 433.

305. Jackendoff, R.S. Semantic Interpretation in Generative Grammar / R.S. Jackendoff. Cambridge (Mass.): The Colonial Press Inc., 1972.-400 p.

306. Jackendoff, R.S. The Status of Thematic Relations in Linguistic Theory / R.S. Jackendoff // Linguistic Inquiry, 1985. Vol. 18. -Pp. 369-411.

307. Jackendoff, R.S. X Syntax: A Study of Phrase Structure / R.S.

308. Jackendoff. Cambridge, 1981.-249 p.

309. Jacobsen, B. Modern Transformational Grammar: With Particular Reference to the Theory of Government and Binding / B. Jacobsen. Amsterdam: North Holland, 1986.

310. Jacobson, P. Phrase Structure, Grammatic Relations, and Discontinuous Constituents / P. Jacobson // Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1987. - Vol. 20. - Pp. 27 - 69.

311. Jacobson, P. Raising as Function Composition / P. Jacobson//Linguistics and Philosophy, 1990. Vol. 13(4). - Pp. 423 - 475.

312. Jacobsson, B. Notes on Tense and Modality in Conditional If-Clauses / B. Jacobsson // Studia Lingüistica, 1984. Vol. 38. - Pp. 129 - 47.

313. Jensen, J.T. Morphology: Word Structure in Generative Grammar / J.T. Jensen. Amsterdam: Benjamins Publishing, 1990.

314. Joseph, B.D. Linguistic Universals and Syntactic Change / B.D. Joseph // Language, 1980. Vol. 56. - Pp. 345 - 370.

315. Kac, M.B. Action and Result: Two Aspects of Predication in English / M.B. Kac // Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1972. - Vol. 1. - Pp. 117 - 124.

316. Kac, M.B. On Composite Predication in English / M.B. Kac//Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1976. - Vol. 6. -Pp. 229-258.

317. Kac, M.B. What Is Categorial Grammar Really Good for? / M.B. Kac // Principles and Prediction: The Analysis of Natural Language Papers in Honor of Gerald Sanders. Amsterdam, 1993. - Pp. 93 -103.

318. Kang, B. On the Treatment of Complex Predicates in Categorial Grammar / B. Kang // Linguistics and Philosophy, 1995. Vol. 18(1).-Pp. 61 -81.

319. Kaplan, R.M. Lexical-Functional Grammar: a Formal System for Grammatical Representation / R.M. Kaplan, J. Bresnan // The Mental Representation of Grammatical Relations. Cambridge (Mass.): The MIT Press, 1982. - Pp. 173 - 281.

320. Karttunen, L. Conventional Implicature / L. Karttunen, S. Peters // Presupposition. New York: Academic Press, 1979. Pp. 1 - 56.

321. Karttunen, L. Conventional Implicature in Montague Grammar / L. Karttunen, S. Peters // Berkeley Linguistic Society, 1975. Vol. 1. -Pp. 266 -278.

322. Keenan, E. Noun Phrase Accessibility and Universal Grammar / E. Keenan, B. Comrie // Linguistic Inquiry, 1977. Vol. 8. - Pp. 62 -100.

323. King, J.C. Structured Propositions and Complex Predicates / J.C. King // Nous. Bloomington, 1995. - Vol. 29(4). - Pp. 516 - 535.

324. Kuno, S. Functional Syntax: Anaphora, Discourse and Empathy / S. Kuno. Chicago: The University of Chicago, 1987.

325. Labov, W. The Overestimation of Functionalism / W. Labov // Functionalism in Linguistics. Amsterdam - Philadelphia: Benjamins Publishing, 1987. - Pp. 311 - 332.

326. Lakoff, G. The Arbitrary Basis of Transformational Grammar / G. Lakoff// Language, 1972. Vol. 48(1). - Pp. 76 - 87.

327. Lakoff, G. Cognitive Semantics / G. Lakoff // Meaning and Mental Representations. Bloomington: Indiana University Press, 1988. -Pp. 119-154.

328. Lakoff, G. Natural Logic and Lexical Decomposition / G. Lakoff // Papers from the Regional Meeting of Chicago Linguistic Society. -Chicago, 1970. Vol. 6. - Pp. 340 - 362

329. Lakoff, G. A Note on Anaphoric Islands and Causatives / G. Lakoff, J.R. Ross // Linguistic Inquiry, 1972. Vol. 3. - Pp. 121 - 125.

330. Lamb, S.M. Outline of Stratificational Grammar / S.M. Lamb. -Washington (D.C.): Georgetown University Press, 1966.

331. Lambek, J. The Mathematics of Sentence Structure / J. Lambek // American Mathematical Monthly, 1958. Vol. 65. - Pp. 154 - 169.

332. DeLancey, S. Grammaticalization and Linguistic Theory / S. DeLancey // Proceedings of the 1993 Mid-America Linguistics Conference. Boulder: Department of Linguistics, University of Colorado, 1993. - Pp. 1 - 22.

333. Langacker, R.W. An Overview in Cognitive Grammar / R.W. Langacker // Topics in Cognitive Linguistics. Amsterdam: John Benjamins Publishing Company, 1988. - P. 3 - 48.

334. Lawler, J. Tracking the Generic Toad / J. Lawler // Papers from the Ninth Regional Meeting, Chicago Linguistic Society, 1972. 320 -331.

335. Lewis, D. Causation / D. Lewis // Journal of Philosophy, 1973. -Vol. 70(5).-Pp. 556 567.

336. Lewis, D. General Semantics / D. Lewis // Semantics of Natural Language. Dordrecht: D. Reidel, 1972. - Pp. 169-218.

337. Lyons, J. Semantics / J. Lyons. Cambridge: Cambridge University Press, 1977.

338. Matsumoto, Y. On the Cross-Linguistic Parameterization of Causative Predicates: Japanese 'hakaseru' Causatives / Y. Matsumoto // Studies in Linguistics and Language Teaching, 1996. Vol. 7. - Pp. 15-54.

339. Matthews, P.H. The Inflectional Component of a Word-and-Paradigm Grammar / P.H. Matthews // Journal of linguistics, 1965. -Vol.1.-Pp. 139- 171.

340. McCawley, J.D. Conversational Implicature and the Lexicon / J.D. McCawley // Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1978. - Vol. 9. - Pp. 245 - 259.

341. McCawley, J.D. English as a VSO Language / J.D. McCawley // Language, 1970. Vol. 46. - Pp. 286 - 289.

342. McCawley, J.D. Remarks on What Can Cause What / J.D. McCawley // Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1976.1. Vol. 6.-Pp. 117-129.

343. McCawley, J.D. Syntactic and Logical Arguments for Semantic Structures / J.D. McCawley // Three Dimensions of Linguistic Theory. Tokyo: Tec Co., 1973. - Pp. 259 - 376.

344. McCawley, N.A. On Experiencer Causatives / N.A. McCawley // Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1976. - Vol. 6.-Pp. 181 -203.

345. Mellish, C. Logic Programming and Expert Systems / C. Mellish // Artificial Intelligence for Society. Chichester: John Wiley & Sons, 1986.-Pp. 209-214.

346. Miller, J. A. Localist Account of the Dative Case in Russian / J. A. Miller // Slavic Transformational Syntax. Ann Arbor: Michigan University Press, 1974.-Pp. 244-261.

347. Miller, J.A. Semantics and Syntax: Parallels and Connections / J. A. Miller. Cambridge: Cambridge University Press, 1985.

348. Moens, M. Temporal Ontology and Temporal Reference / M. Moens, M.J. Steedman // Computational Linguistics, 1988. Vol. 14.-Pp. 15-28.

349. Montague, R. Formal Philosophy: Selected Papers. Ed. by R.H. Thomason / R. Montague. London: Yale University Press, 1974.

350. Montague, R. On The Proper Treatment of Quantification in Ordinary English / R. Montague // Formal Philosophy. New Haven: Yale University Press, 1994. - Pp. 247 - 270.

351. Montague, R. Universal Grammar / R. Montague // Theoria, 1970. -Vol. 36. Pp. 373 -398.

352. Moortgat, M. Mixed Composition and Discontinuous Dependencies / M. Moortgat // Categorial Grammar and Natural Language Structures. Dordrecht: D. Reidel, 1988. - Pp. 319 - 348.

353. Morgan, J. On Arguing About Semantics / J. Morgan // Papers in Linguistics, 1969. Vol. 1. - Pp. 49 - 70.

354. Morrill, G. Clausal Proofs and Discontinuity / G. Morrill // Bulletin of the IGPL, 1995. Vol. 3(2). - Pp. 403 - 427.

355. Morrill, G. Compositionality, Implicational Logics, and Theories of Grammar / G. Morrill, B. Carpenter // Linguistics and Philosophy, 1990. Vol. 13(4). - Pp. 383 - 392.

356. Nayak, P.P. Causal Approximations / P.P. Nayak // Artificial Intelligence. Amsterdam, 1994. - Vol. 70 (1 - 2). - Pp. 277 - 334.

357. Newmeyer, F.J. Linguistic Theory in America / F.J. Newmeyer. -Orlando: Academic Press, 1986.

358. Newmeyer, F.J. On the Alleged Boundary Between Syntax and Semantics / F.J. Newmeyer // Foundations of Language, 1970. Vol. 6.-Pp. 178 - 186.

359. Newmeyer, F.J. The Precyclic Nature of Predicate Raising / F.J. Newmeyer // Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1976.-Vol. 6.-Pp. 131 - 163.

360. Nishimura, H. Is the Semantics of Branching Structures Adequate for Chronological Modal Logics? / H. Nishimura // Journal of Philosophical Logic, 1979. Vol. 8. - Pp. 469 - 75.

361. Nyman, M. Is the Paradigm Economy Principle Relevant? / M. Ny-man // Journal of Linguistics, 1987. Vol.23(2). - Pp. 251 - 267.

362. Oehrle, R.T. Boolean Properties in the Analysis of Gapping / R.T. Oehrle // Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1987. - Vol. 20. - Pp. 201 - 240.

363. Oehrle, R.T. The Grammatical Status of the English Dative Alternation. Ph.D. diss / R.T. Oehrle. Cambridge (Mass.): The MIT Press, 1976.

364. Oehrle, R.T. Multi-Dimensional Compositional Functions as a Basis for Grammatical Analysis / R.T. Oehrle // Categorial Grammar and Natural Language Structures. Dordrecht: D. Reidel, 1988. - Pp. 349 -389.

365. Palmer, F.R. A Linguistic Study of the English Verb / F.R. Palmer. London: Longmans, Green & Co. Ltd., 1965. - 199 p.

366. Partee, B. Bibliography: Logic and Language / B. Partee, S. Sabsay, J. Soper, W. Badecker. Bloomington: Indiana University Linguistics Club, 1978.

367. Perlmutter, D. Deep and Surface Structure Constraints in Syntax / D. Perlmutter. New York: Holt, Rinehart and Winston, 1971.

368. Perlmutter, D., Postal P. Toward a Universal Characterization of Passivization / D. Perlmutter // Proceedings in the Third Annual Meeting of the Berkeley Linguistic Society. Berkeley, 1977. - Pp. 393 -417.

369. Putnam, H. Realism and Reason / H. Putnam // Meaning and the Moral Sciences. London: Routledge, 1978. - Pp. 123 - 140.

370. Radford, A. Transformational Grammar: A First Course / A. Radford. Cambridge: Cambridge University Press, 1988.

371. Rieber, S. Conventional Implicatures and Tacit Performatives / S. Rieber // Linguistics and Philosophy, 1997. Vol. 20(1). - Pp. 51 -72.

372. Ross, J.R. Act / J.R. Ross // Semantics of Natural Languages.

373. Dordrecht: D. Reidel, 1972. Pp. 70 - 126

374. Ross, J.R. Constraints on Variables in Syntax. Ph.D.d / J.R. Ross. -New York: The MIT Press, 1967.

375. Russel, B. On the Notion of Cause / B. Russel // Mysticism and Logic. London: Pelican Books, 1953. - Pp. 171 - 196.

376. Sadock, J.M. Autolexical Syntax: A Proposal for the Treatment of Noun Incorporation and Similar Phenomena / J.M. Sadock // Natural Language and Linguistic Theory, 1985. Vol. 5. - Pp. 379 -439.

377. Sadock, J.M. Discontinuity in Autolexical and Autosemantic Syntax / J.M. Sadock // Discontinuous Constituency. Amsterdam, 1987. -Pp. 283 -301.

378. Sanders, G.A. Equational Grammar / G.A. Sanders. The Hague: Mouton, 1972.

379. Sanders, G.A. Equational Rules and Rule Functions in Syntax / G.A. Sanders // Current Approaches to Syntax. New York: Academic Press, 1980. - Pp. 231 - 266.

380. Sanders, G.A. Invariant Ordering / G.A. Sanders. The Hague: Mouton, 1975.

381. Schiffrin, D. Discovering the Context of an Utterance / D. Schiffrin // Variation and Discourse. Berlin: Mouton, 1987. - Pp. 11 - 32.

382. Schwartz, A. The VP Constituent of SVO Languages / A. Schwartz // Syntax and Semantics. New York: Seminar Press, 1972. -Vol.1.-Pp. 213 -235.

383. Shapiro, M. The Sense of Grammar: Language as Semiotic / M. Shapiro. Bloomington: Indiana University Press, 1983.

384. Shibatani, M. The Grammar of Causative Constructions: A Conspectus / M. Shibatani // Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1976. - Vol. 6. - Pp. 1 - 40.

385. Shibatani, M. Lexical versus Periphrastic Causatives in Korean / M.

386. Shibatani // Journal of Linguistics, 1973 a. Vol. 9. - Pp. 209 -383.

387. Shibatani, M. Semantics of Japanese Causativization / M. Shibatani // Foundations of Language, 1973 b. Vol. 9. - Pp. 327 - 373.

388. Siewerska A. Word Order Rules / A. Siewerska. London: Croom Helm, 1988.

389. Simon, H.A. Spurious Correlations: A Causal Interpretation / H.A. Simon // Journal of American Statistical Association, 1954. Vol. 49.-Pp. 467-492.

390. Soga, M. Similarities Between Japanese and English Verb Derivations / M. Soga // Lingua, 1970. Vol. 25. - Pp. 268 - 379.

391. Starosta, S. The Case for Lexicase. An Outline of Lexicase Grammatical Theory / S. Starosta.- Guildford: Biddies Ltd., 1988.-273 p.

392. Steedman, M. Combinatory Grammars and Parasitic Gaps / M. Steedman // Natural Language and Linguistic Theory, 1987. Vol. 5. - Pp. 403 -439.

393. Steedman, M. Dependency and Coordination in the Grammar of Dutch and English / M. Steedman // Language, 1985. Vol. 61. -Pp. 523 - 568.

394. Steedman, M. Gapping as Constituent Coordination / M. Steedman // Linguistics and Philosophy, 1990. Vol. 13(2), Pp. 207 - 263.

395. Steedman, M. The Productions of Time: Causality in Natural Language Tense and Aspect / M. Steedman // Temporality and Discourse Context: Dynamic and Modal Approaches. Dundee, Scotland, 1998.

396. Stevenson, R.J. Thematic Roles, Focus and the Representation of Events / R.J. Stevenson, R.A. Crawley, D. Kleinman // Language and Cognitive Processes, 1994. Vol. 9 (4). - Pp. 519 - 548.

397. Stockwell, R.P. Integration of Transformational Theories of English Syntax / R.P. Stockwell, P. Schachter, B.H. Partee. Los Angeles:

398. University of California Linguistic Association, 1968.

399. Strawson, P.F. Grammar and Philosophy / P.F. Strawson // Logico-Linguistic Papers. Bungay: Methuen & Co. Ltd., 1971. - Pp. 130 - 148.

400. Strawson, P.F. Subject and Predicate in Logic and Grammar / P.F. Strawson. London: Methuen & Co. Ltd., 1974. - 144 p.

401. Sweetser, E.E. Root and Epistemic Modals: Causality in Two Worlds / E.E. Sweetser // BLS, 1982. Vol. 8. - Pp. 484 - 507.

402. Talmy, L. Semantic Causative Types / L. Talmy // Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1976. - Vol. 6. - Pp. 43 -116.

403. Taraldsen, K.T. On the Cyclicity of Verb Raising / K.T. Taraldsen // Proceedings of the Twelfth Regional Meeting of the Chicago Linguistic Society. Chicago, 1976. - Pp. 617 - 627.

404. Thomason, R. Some Complement Constructions in Montague Grammar / R. Thomason // Proceedings of the Tenth Regional Meeting of the Chicago Linguistic Society. Chicago, 1974. - Pp. 712-722.

405. Thomason, R. Some Extensions of Montague Grammar / R. Thomason // Montague Grammar. New York: Academic Press, 1976. -Pp. 77-117.

406. Tomlin, R.S. Basic Word Order: Functional Principles / R.S. Tomlin. London: Croom Helm, 1986.

407. Trager, G. An Outline of English Structure / G. Trager, H. Smith. -Washington (D.C.): Georgetown University Press, 1957.

408. Vendler, Z. Causal Relations / Z. Vendler // The Journal of Philosophy, 1967. Vol. 21. - Pp. 704 - 718.

409. Vendler, Z. Verbs and Times / Z. Vendler // Philosophical Review, 1957. Vol. 66(1). - Pp. 143 - 160.

410. Vennemann, T. Explanation in Syntax / T. Vennemann // Syntax and

411. Semantics. New York: Academic Press, 1972. - Vol. 2. - Pp. 1 -50.

412. Waugh, L.R. The Semantics and Paradigmatics of Word Order / L.R. Waugh // Language, 1976. Vol. 52(1). - Pp. 87 - 107.

413. Webster's School Dictionary. Springfield, Mass.: Merriam-Webster Inc., 1986. - 1168 p.

414. Werner, H. Some Current Issues in Montague Grammar / H. Werner // Theoretical Linguistics. New York, 1986. - Vol. 13. -Pp. 139- 174.

415. Wojcik, R.H. Where Do Instrumental NPs Come From? / R.H. Wo-jcik // Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1976. -Vol. 6.-Pp. 165 - 180.419. von Wright, H. Causation and Determinism / H. von Wright. London, 1976.

416. Ziegeler, D. A Synchronic Perspective on the Grammaticalisation of Will in Hypothetical Predicates / D. Ziegeler // Studies in Language, 1996. Vol. 20. - Pp. 411 - 442.

417. Ziff, P. Semantic Analysis / P. Ziff. New York: Cornell University Press, 1960.

418. Zimmer, K. Some Constraints on Turkish Causativisation / K. Zimmer // Syntax and Semantics. New York: Academic Press, 1976. - Vol. 6. - Pp. 399 - 412.1. Источники исследования

419. Asimov, I. Foundation's Edge / I. Asimov. London - New York: Panther Books, 1984. - 432 p.

420. The Book of American Humor. Moscow: Raduga, 1984. - 522 p.

421. Burns, C. The Flint Bed / C. Burns. Sceptre, 1991. - 186 p.

422. Campbell, R. Dark Feasts / R. Campbell. London: Robinson Publishing, 1987.-340 p.5. le Carre, J. The Looking Glass War / J. le Carre. New York: Ban-tham Books, 1978. - 276 p.

423. Chaucer, G. The Canterbury Tales / G. Chaucer. London: Penguin Books, 1996.-346 p.

424. Cheever, J. Selected Prose / J. Cheever. Moscow: Manager, 2000. -304 p.

425. Chesterton, G.K. The Adventures of Father Brown / G.K. Chesterton.- Moscow: Manager, 2001. 256 p.

426. Christie, A. Miss Marple's Final Cases / A. Christie. Glasgow: Fontana, 1980.-268 p.

427. Conan Doyle, A. The Adventures of Sherlock Holmes / A. Conan Doyle. Moscow: Manager, 2000. - 256 p.

428. Dickens, C. Great Expectations / C. Dickens. Harmond Sworth: Penguin Books, 1985. - 512 p.

429. Dickens, C. Martin Chuzzlewit / C. Dickens. New York: Oxford University Press, 1990. - 736 p.

430. Dickinson P. The Gift / P. Dickinson. London: Puffin Books, 1975.- 372 p.

431. English Romance / T. DeQuincey, L. Hunt, J. Polidori, M. Shelley et al. Moscow: Progress, 1980 - 600 p.

432. English Story / R. Kipling, H.G. Wells, A. Huxley, G.B. Shaw, K. Mansfield, J. Joyce, W.S. Maugham, A. Christie, M. Spark. Moscow: Manager, 2002. 288 p.

433. Falkner, J.M. Moonfleet / J.M. Falkner. London: Penguin Books, 1995.-248 p.

434. Fleming, I. You Only Live Twice / I. Fleming. London: Triad Panther, 1978. - 190 p.

435. Folk Tales of the British Isles. Moscow: Raduga, 1987. - 368 p.

436. Forsyth, F. The Devil's Alternative / F. Forsyth. London: Corgi Books, 1982.-480 p.

437. Forsyth, F. The Negotiator / F. Forsyth. London: Corgi Books, 1990.-510 p.

438. Gale, B. 1941 / B. Gale. London: Arrow Books, 1979. - 254 p.

439. Greene, G. The Quiet American / G. Greene. Moscow: Foreign Languages Publishing House, 1959. - 226 p.

440. Greenwood J. The True History of a Little Ragamuffin / J. Greenwood. Moscow, 1958. - 304 p.

441. Hammett, D. The Four Great Novels / D. Hammett. London, Pan Books Ltd., 1982. -784 p.

442. Harrison, H. West of Eden / H. Harrison. London: Panther Books, 1985.- 578 p.

443. Heinlein, R.A. The Door into Summer / R.A. Heinlein. New York: Signet Books, 1957. - 160 p.

444. O'Henry. The Skylight Room and Other Stories / O'Henry. Moscow: Higher School, 1972. - 166 p.

445. Herbert, F. Dune / F. Herbert. Sevenoaks: New English Library, 1984.-606 p.

446. Higgins, J. The Eagle Has Landed / J. Higgins. London: Pan Books Ltd., 1976.-348 p.

447. Hilton, J. Lost Horizon / J. Hilton. London: Pan Books Ltd., 1976. -186 p.

448. Homes, A.M. Jack / A.M. Homes. London: Penguin Books, 1991.220 p.

449. Huxley, A. Antic Hay / A. Huxley. New York: Harper & Row, 1965.-284 p.

450. Huxley, A. Crome Yellow / A. Huxley. Moscow: Progress, 1979. -278 p.

451. Huxley, A. The Devils of Loudun / A. Huxley. Harmondsworth: Penguin Books, 1971. - 330 p.

452. Hyde, J. The Prediction / J. Hyde. London: Futura Publications Ltd., 1980.-318 p.

453. James, C. Brilliant Creatures / C. James. London: Pan Books Ltd., 1984.-320 p.

454. Landon, C. Ice Cold in Alex / C. Landon. London: Pan Books Ltd., 1959.-202 p.

455. Levin, I. The Boys from Brazil /1. Levin. New York: A Dell Book, 1976.-268 p.

456. Ludlum, R. The Matarese Circle / R. Ludlum. London: Granada Publishing, 1979. - 540 p.

457. Lurie, A. Imaginary Friends / A. Lurie. New York, 1968. - 288 p.

458. Masters, J. The Field-Marshal's Memoirs / J. Masters. London: Sphere Books Ltd., 1976. - 304 p.

459. Maturin, C. Melmoth the Wanderer / C. Maturin. London: Oxford University Press, 1989. - 560 p.

460. Maugham, W.S. Cakes and Ale, or the Skeleton in the Cupboard / W.S. Maugham. Moscow: Progress, 1980. - 238 p.

461. Maugham, W.S. Liza of Lambeth / W.S. Maugham. Penguin Books, 1978. - 126 p.

462. Maugham, W.S. Selected Short Stories / W.S. Maugham. Moscow: Manager, 2000. - 320 p.

463. Maugham, W.S. Then and Now / W.S. Maugham. London: William Heinemann Ltd., 1946. - 230 p.

464. Melville, H. Billy Budd and Other Tales / H. Melville. New York: Signet Classic, 1961. - 336 p.

465. The Portable Milton (The Complete Works). Kingspot: Kingspot Press, 1976. - 694 p.

466. Mortimer, J. Titmus Regained / J. Mortimer. London: Penguin Books, 1990.-348 p.

467. Murdoch, I. The Flight from the Enchanter / I. Murdoch. London: Panther Books, 1986. - 348 p.

468. Peretti, F. Piercing the Darkness / F. Peretti. London: Omega, 1990. - 544 p.

469. Poe, E.A. Prose and Poetry / E.A. Poe. Moscow: Raduga, 1983. -416 p.

470. Pope, D. Ramage / D. Pope. Glasgow: Fontana / Collins, 1989. -288 p.

471. Radcliffe, A. The Romance of the Forest, Austen J. Northanger Abbey / A. Radcliffe. Moscow: Raduga, 1983. - 506 p.

472. Salinger, J.D. The Catcher in the Rye / J.D. Salinger. Moscow: Progress, 1979.-248 p.

473. Salinger, J.D. Nine Stories / J.D. Salinger. Moscow: Progress, 1982. -438 p.

474. Sayer, P. Howling at the Moon / P. Sayer. Sceptre, 1991. - 174 p.

475. Science Fiction: Selected Stories / R. Bradbury, W. Tenn, I. Asimov, B.W. Aldiss et al. Leningrad: Prosvestscheniye, 1970. - 216 p.

476. Shakespeare, W. The Complete Works / W. Shakespeare. Ware, Hertfordshire: Wordsworth Editions Ltd., 1994. - 1264 p.

477. Silverberg, R. Lord Valentine's Castle / R. Silverberg. London: Pan Books, 1981. - 506 p.

478. Stableford, B. The Centre Cannot Hold / R. Silverberg. London: New English Library, 1990. - 304 p.

479. Steinbeck, J. The Grapes of Wrath / J. Steinbeck. Moscow: Progresspublishers, 1978. 530 p.

480. Steinbeck, J. The Red Pony. The Pearl / J. Steinbeck. Moscow: Progress publishers, 1965. - 160 p.

481. Steinbeck, J. Selected Stories / J. Steinbeck. Moscow: Raduga, 1984.-544 p.

482. Stoker, B. Dracula / B. Stoker. London: Penguin Books, 1994. -450 p.

483. Twain, M. The Adventures of Huckleberry Finn / M. Twain. Moscow: Raduga, 1984. - 386 p.

484. Vidal, G. Creation / G. Vidal.- London: Grafton Books, 1986.- 702 p.

485. Waugh, E. Unconditional Surrender / E. Waugh. Penguin Books, 1977.-240 p.

486. Wells, H.G. The First Men in the Moon / H.G. Wells. New York: Magnum Books, 1968. - 284 p.

487. Wilde, O. The Picture of Dorian Gray / O. Wilde. Moscow: Manager, 2002. - 304 p.

488. Wodehouse, P.G. The Mating Season / P.G. Wodehouse. Penguin Books, 1976. -250 p.