Прилагательные цвета и физического признака в классическом арабском языке

Дурново, Григорий Александрович

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.22
диссертация на тему: Прилагательные цвета и физического признака в классическом арабском языке

Год: 2002
Автор научной работы: Дурново, Григорий Александрович
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 10.02.22

Диссертация по филологии на тему 'Прилагательные цвета и физического признака в классическом арабском языке'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Прилагательные цвета и физического признака в классическом арабском языке"

03-1

3633 - 2

На правах рукописи

ДУРНОВО Григорий Александрович

ПРИЛАГАТЕЛЬНЫЕ ЦВЕТА И ФИЗИЧЕСКОГО ПРИЗНАКА В КЛАССИЧЕСКОМ АРАБСКОМ ЯЗЫКЕ (С ПРИВЛЕЧЕНИЕМ СРАВНИТЕЛЬНОГО МАТЕРИАЛА СЕМИТСКИХ ЯЗЫКОВ)

Специальность: 10.02.22 - Языки народов зарубежных стран Европы, Азии и Африки, аборигенов Америки и Австралии. (Арабский язык)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва, 2002

Диссертация выполнена в Отделе языков народов Азии и Африки Института востоковедения РАН

Научный руководитель

доктор филологических наук А. Г. Белова

Официальные оппоненты

доктор филологических наук, профессор Э. Н. Мишкуров

кандидат филологических наук, доцент Б. Н. Ромачсв

Ведущая организация

Факультет восточных языков Санкт-Петербургского государственного университета

Защита состоится _ января 2003 г. в _ часов на заседании

диссертационного совета Д.002.042.05 Института востоковедения РАН по адресу: Москва, ул. Рождественка, 12.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института востоковедения РАН (Москва, ул. Рождественка, 12).

Автореферат разослан_ декабря 2002 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор филологических наук А. Л. Семенас

Общая характеристика работы

Актуальность темы и степень ее изученности. В последнее время наука все чаще обращается к проблеме выделения частей речи в различных языках. Ситуация с прилагательными, возможно, один из самых важных вопросов в современной теории—и__язшологии частей речи. Для того, чтобы выделить прилагательные как часть речи, следует подробно описать имеющиеся в языке морфологические и синтаксические особенности.

К именному словообразованию в арабском языке разные ученые обращались весьма часто. Прилагательные, как правило, разбирались в контексте имен. Все словообразовательные модели были в той или иной степени упомянуты. Однако отдельно прилагательные с точки зрения их отличия от других имен арабского не рассматривались. Тем. более не ставилась задача выделить особые словообразовательные модели именно прилагательных.

Пели и задачи диссертации. В настоящей работе мы уделяем особое внимание одной специфической для арабского языка модели - прилагательным цвета и физического признака, которые отличаются от других имен арабского языка не только семантически, но и морфологически. Эту группу прилагательных ученые рассматривали и ранее, однако ее следует изучить со всех возможных точек зрения - выделения прилагательных в арабском языке, арабского словообразования, арабского словоизменения, арабского синтаксиса, семантики, сравнительного материала семитских языков и сопоставления фактов арабского языка с ситуацией в языках мира. Мы не ставим себе цели решить проблему выделения прилагательных в арабском языке. Наша задача - понять, какое место среди арабских имен занимает указанная выше группа прилагательных. Это понимание, по всей видимости, должно приблизить нас и к пониманию проблемы прилагательных и словообразовательных подклассов в арабском языке.

Источники исследования. Для анализа различных синтаксических функций, в которых могут выступать арабские прилагательные, мы использовали тексты Корана и арабской доисламской поэзии (примеры взяты, в основном, из словаря Вл. В. Полосина "Словарь поэтов племени 'абс VI-VIII вв.", Москва, 1995), поскольку в работе в первую очередь исследуется материал классического литературного арабского языка. Толкование конкретных прилагательных приводится главным образом по арабско-французскому словарю А. де Биберштейна-Казимирского (Dictionnaire arabe-français de A. de Biberstein-Kazimirski. T. I. Paris, 1846. T. II. Paris, I860), Сравнительный семитский материал приводится из соответствующих словарей семитских языков. При описании различных словообразовательных моделей в арабском и других семитских языках мы опирались также на различные работы по морфологии арабского и семитских языков.

классической морфологии. Москва, 1998), Б. М. Гранде (Гранде Б. М. Курс арабской грамматики в сравнительно-историческом освещении. Москва, 1998). Большинство положений, связанных с арабской и семитской морфологией и словообразованием, взяты нами из работ конца XX века, таких как свод трудов по арабской филологии, составленный группой немецких ученых (Grundriss der Arabischen Philologie. Wiesbaden, 1982), диссертация Дж. Ц. Фокса, посвященная именным моделям в семитских языках (Fox J. Т. Noun patterns in the Semitic "languages. Cambridge, Massachusetts, 1996), сборник кратких грамматических очерков сешггских языков под редакцией Р. Хетцрона (The Semitic Languages, ed. R. Hetzron. London - New York, 1997) и др. Выводы, касающиеся существования класса прилагательных в арабском языке, сделаны, в частности, на основании разработок когнитивной типологии и современных взглядов на прилагательные и части речи в целом, изложенных, напр., в сборнике Части речи. Теория и типология. Москва, 1990; в монографии У. Крофта (Croft W. Syntactic categories and grammatical relations: the cognitive organization of information. Chicago, 1991); в учебнике В. А. Плунгяна (Плунгян В. А. Общая морфология. Москва, 2000). В работе также используются данные, касающиеся прилагательных в семитских языках, отраженные, например, в монографии Э. Рейнер (Reiner Е. A linguistic analysis of Akkadian. London - The Hague - Paris, 1966) и статье А. Гая (Gai A. The category "adjective" in Semitic languages. // Journal of Semitic Studies XL/I, 1995).

Научная новизна диссертации. Как уже указано выше, настоящая работа представляет собой попытку рассмотреть словообразоватс;гьные модели прилагательных арабского языка со всех возможных и важных точек зрения. Прилагательные цвета и физического признака, которым в настоящей работе отводится больше всего места, рассматривались и ранее, но в контексте описания словообразовательных моделей всех имен арабского языка. Существует монография В. Фишера (Fischer W. Färb- und Formenbezeichnung in der Sprache der altarabische Dichtung. Wiesbaden, 1965.), посвящеыная этим прилагательным. В настоящей диссертации мы неоднократно обращались к работе В. Фишера, поскольку в ней подробно описываются другие именные, а также глагольные модели в арабском языке с подобными значениями, а также ситуация в некоторых семитских языках. Однако в указанной монографии основное внимание все же уделяется семантике рассматриваемых нами прилагательных, в то время как нашей целью в первую очередь является описание морфологических и словообразовательных, а также некоторых синтаксических особенностей указанных моделей прилагательных. Особое место в работе уделяется сопоставлению полученных результатов с данными семитских языков и языков мира.

Практическая значимость работы. Некоторые выводы исследования могут использоваться в теоретической и практической грамматике арабского языка (в первую очередь, в разделах, посвященные именному словообразованию и ситуации с частями речи в арабском языке), при изучении истории арабского языка, арабской лексикографии, а также при исследовании сравнительной морфологии семитских языков.

Апробация работы. По теме диссертации были прочитаны доклады: на Международной конференции по иудаихе (Королев, январь-февраль 2000;

Королев, январь-февраль 2001; Королев, февраль 2002) и на Второй и Третьей зимних типологических школах (Московская область, февраль 2000; Московская область, февраль 2002).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав (первая, наиболее о&ьемная глава посвящена собствеппо ситуации в арабском языке и сопоставлению ее с ситуацией в языках мира, в ней также делается попытка взглянуть на проблему с. типологической точки зрения, во второй главе приводятся различные данные из семитских языков) и заключения, в котором полученные данные сводятся в единую систему. Далее следуют два приложения. В первом приводятся словарные статьи для особых прилагательных цвета и физического признака и некоторых других (основной корпус составляют статьи из словаря А. де Биберштейна-Казимирского, реже приводятся статьи из других словарей). Второе приложение представляет собой примеры из Корана и словаря Вл. В. Полосина на различные синтаксические функции, в которых могут фигурировать рассматриваемые арабские прилагательные. Диссертацию завершает список использованной литературы.

Содержание диссертации

Введение начинается с изложения краткой истории изучения классического литературного арабского языка, причем особый акцент ставится на исследовании словообразования и словоизменения в арабской, западноевропейской и отечественной лингвистике. Затем следует обоснование выбора темы диссертации, ее актуальности и новизны, определяются цели и задачи исследования, дается обзор литературы по теме.

Остальная часть введения посвящена объяснению основных терминов, описанию использованного материала, характеристике источников на предмет их научной надежности, а также изложению формальной структуры работы. Дается список условных сокращений в тексте и используемая в работе транскрипция арабских слов.

Первая глава диссертации "Анализ словообразовательных моделей прилагательных в арабском языке" состоит из "нулевого" вступительного раздела и шести основных разделов. "Нулевой" раздел - "Проблема выделения прилагательных в языках мира" - посвящен краткому изложению истории изучения частей речи и различных попыток их классифицировать, в первую очередь обсуждается проблема выделения прилагательных и способы ее решения в различных лингвистических школах и теориях. Упоминаются взгляды на проблему представителей противоборствующих направлений в определении частей речи - грамматического (или морфологического) (московская лингвистическая школа Ф. Ф. Фортунатова), лексико-грамматического (ленинградская лингвистическая школа, последователи И. А. Бодуэна де Куртенэ), синтаксического (дескриптивисты: Л. Блумфилд, Дж. Гринберг, Г. Глисон), семантического (О. П. Суник). Приводится также распространенное в последнее время в когнитивной типологии (У. Крофт) представление о частях

речи как о прототипических классах, выделяемых на основании значений определенных семантических параметров - в этом случае роль играет не только семантический класс основы слова, но также прагматическая функция, которую основа играет в данной манифестации, занимая определенное синтаксическое положение. В конце раздела сообщается, что в настоящей работе основной акцент делается все же на морфологический критерий выделения прилагательных и словообразовательные модели, присущие прилагательным. С этой точки зрения выделить прилагательные в арабском языке, возможно, особенно сложно, поскольку у них практически нет способов образования, отличных от существительных, и в обычных для большинства языков синтаксических позициях могут выступать как прилагательные, так и существительные. Там же подчеркивается, что в работе в первую очередь используются данные классического литературного арабского языка, в то время как материал современного арабского языка и диалектов рассматривается в отдельных, особо оговоренных случаях.

Первый раздел - "Проблема выделепия прилагательных в арабском языке" - содержит краткое описание именного словообразования в арабском язьпсе. Подчеркивается, что в арабском языке практически нет морфологических способов выделения прилагательных, поскольку они, в основном, образуются по тем же моделям, что и существительные, и различить их можно чаще всего только с помощью контекста. Приводятся различные взгляды ученых на эту проблему, данные арабского языка сопоставляются с данными в других семитских и арфазийских языках.

Отдельный подраздел посвящен особой продуктивной модели арабских имен - имен относительных, образованных от именных основ с помощью суффикса -¿уу-. Эта модель стоит особняком от большинства остальных именных моделей, в работе дается ее морфологический и синтаксический анализ.

Особым пунктом изложения является анализ проблемы форм элатива и суперлатива. Приводятся данные, доказывающие, что наличие этих форм не является критерием для выделения прилагательных (в качестве наглядной иллюстрации проблемы приводится таблица образования форм "элатива/суперлатива" от различных именных моделей арабского языка -прилагательных, причастий, существительных и далее устойчивых словосочетаний), излагаются мнения ученых по поводу этих форм. В качестве сопоставления приводятся также некоторые данные из различных языков мира, на основании которых можно сделать вывод, что категория степеней сравнения вообще не является присущей исключительно прилагательным.

Все рассмотренные выше факты свидетельствуют о том, что в арабском языке затруднительно морфологически различить существительные и прилагательные. Поэтому важное место в разделе занимает анализ синтаксических функций, присущих прилагательным - как стандартных для прилагательных языков мира (согласованное определение, именное сказуемое, именная часть сказуемого, предикативное определение), так и прототипических для прилагательных арабского языка: так называемых функции спецификации и функции характеристики действия. В функции спецификации прилагательные (или адьективизированные причастия) связаны по смыслу с существительными,

стоящими после них, а существительные, характеризуемые этими прилагательными, выступают в роли несогласованных определений к ним (существительные могут быть в неопределенном состоянии и винительном падеже или в определенном состоянии и родительном падеже - в этом случае конструкция имеет вид обычной для арабского языка идафы - генитивной конструкции); при этом сами прилагательные могут выступать в роли согласованных определений-« именам, с которыми они непосредственно по смыслу не связаны. Прилагательное в функции спецификации всегда фигурирует вместе со следующим за ним уточняющим существительным и при этом может выступать во всех позициях, характерных для имен. В функции характеристики действия прилагательные относятся по смыслу (и выступают в качестве согласованных определений) к именам действия - масдарам, которые употребляются при глаголах (а иногда и причастиях), от корней которых они образованы (т. н. внутренний объект или figura etymologica), часто для выражения интенсивности действия (и масдары, и прилагательные в этих конструкциях находятся в неопределенном состоянии н в винительном падеже). Приводятся взгляды ученых на эту проблему.

Второй, самый большой раздел первой главы - "Прилагательные цвета и физического признака в арабском языке" - посвящен, в первую очередь, особой группе прилагательных арабского языка, общих по семантике и отличающихся от всех остальных имен особенным набором показателей для образования форм мужского и женского рода единственного числа и формы множественного числа. Это так называемые прилагательные цвета и физического признака, большинство имен, входящих в эту группу, имеют, указанную группу. Образование форм выглядит следующим образом: форма мужского рода единственного числа - 'аС^аСзи, форма женского рода единственного числа -С^аСгСэй'и, форма множественного числа - С^иСгСзпп (примеры: "красный": м.р. 'ahmaru, ж.р. hamrâ'u, мн.ч. humrutr, "горбатый": м.р. 'ahdabu, ж.р. hadbâ'u, мн.ч. hudbuw, "волосатый": м.р. 'afra'u, ж.р.far'â'u, мн.ч./иг'ыл).

Дается подробный анализ специальных показателей, присущих данным прилагательным. Каждая из их форм по отдельности может встречаться и у других моделей (так, например, форма мужского рода совпадает с уже упоминавшейся выше формой элатива или мужского рода единственного числа суперлатива; ср. "более": 'akbaru\ "величайший": м.р. 'akbaru, ж.р. ЫЬгй, м.р. мн.ч. 'акйЫги, ж.р. мн.ч. kubrayàtu (от kabïr- "большой"), но такой набор возможен только у рассматриваемой нами. Среди довольно большого числа этих прилагательных встречаются и отклонения, могут использоваться другие формы, но в большинстве случаев все образуется по одной схеме.

Отдельный подраздел посвящен особенностям семантики указанных прилагательных. Эти имена могут относиться к людям, животным, предметам, созданным природой и человеком. Приводятся примеры выступления этих имен в качестве эпитетов к различным другим именам - эти примеры взяты из работы H. Н. Пурцеладзе "Очерк по исторической поэтике (символ-формула в арабской поэзии)" (Тбилиси, 1990). Оговаривается, что такие эпитеты могут в поэзии замещать определяемые ими имена, выступать вместо них, напр,, прилагательное 'abyadu "белый, блестящий", относящееся к мечу, может фигурировать вместо самого слова "меч".

Мы видам большую проблему в характеристике и описании прилагательных с таким значением, как, например, "высокий" или "толстый", которые нельзя с полной уверенностью поставить в один ряд с более очевидными прилагательными физического признака, такими как "хромой" или "большеглазый". Прилагательные с такими значениями, как "большой", "длинный" или "тонкий" встречаются как среди образованных по рассматриваемой нами модели, так и среди образованных по другим моделям, по которым образуются имена и совсем другой семантики, напр., фхтип "толстый, огромный"; уа/д/ил "огромный"; зщикипЫщИип "ровный, гладкий (о дороге)" и пр., не говоря уже об одной из самых продуктивных именных моделей каШгип "большой". Тем не менее, очевидно, что прилагательные модели 'аСоСгаСзи/С^аСгСза'и/С^иСгСзип выделяются среди других имен арабского языка по крайней мере морфологически.

Отмечается также, что прилагательные указанной модели могут иметь иные значения, не связанные с цветом или физическим признаком - это может быть результат своеобразного развития семантики (например, 'abqa'u "пятнистый; покрытый пятнами проказы; забрызганный, обрызганный (человек, достающий воду из колодца)"), но нередко это может быть единственное значение (например, 'аИтади "глупый").

По всей видимости, для носителей арабского языка должно быть что-то общее между одетом и физическим признаком, такой компонент значения, на основании которого такие прилагательные образуются по одной модели (скорее всего, прилагательные цвета приобрели такую модель таким же способом, как и прилагательные физического признака). Возможно, цвет и физический признак являются, условно говоря, сильно выдающимися особенностями - в первую очередь, речь идет о внешних признаках, различимых глазом, но физические признаки, не являющиеся внешними (например, "глухой" и "немой"), безусловно, также являются отличительными особенностями человека, животного либо предмета, ярко характеризующими тех, к кому они относятся.

Отдельно рассматриваются имена, образованные по сходным моделям, т.е. по моделям 'аС^аСз-, С^аСгСзй'- и С^С^Сз-. Такие модели могут иметь различные субстантивные имена, как абстрактные, так и конкретные. Снова подчеркивается, что набор этих трех форм в соответствующих грамматических значениях (мужской род, женский род, множественное число) встречается исключительно у указанных прилагательных.

Далее следует изложение важной для арабского языка проблемы двухпадежности. В отличие от большинства имен арабского языка, имеющих в единственном числе три падежа (именительный на -и, родительный (и припредложный) на -I и винительный на -а), существует несколько групп имен, имеющих в единственном числе, но только в неопределенном состоянии лишь два падежа: именительный на -и и косвенный на -а. (В двойственном и множественном числе арабские имена имеют два падежа.) Кроме того, такие имена в неопределенном состоянии не принимают нунацию - стандарпшй для большинства имен арабского языка показатель неопределенного состояния —п, ставящийся после падежной флексии. В остальных состояниях - определенном (с определенным артиклем) и сопряженном (перед именем обладателя) - эти имена имеют все три падежных окончания. К двухпадежным именам относятся, в

частности, прилагательные цвета и физического признака (в мужском и женском роде). Приводится мнение Н. В. Юшманова по поводу проблемы двухпадежности. Прилагательные цвета и физического признака считаются "определенными" по форме (следует обзор взглядов на префикс мужского рода 'а-), поэтому они не принимают показателя неопределенного состояния. Можно не соглашаться с отдельными постулатами Н. В. Юшманова, однако очевидно, что рассматриваемые прилагательные выделялись среди других имен не только способом образования и словоизменения и семантикой, но и некоторой особой "определенностью".

Дальнейший небольшой подраздел касается морфологических вариантов рассматриваемых прилагательных. В первую очередь, речь идет о прилагательных близких значениях, у которых начальный усилился до '(напр., 'аЦа1ип и 'аЦаЫ "пузатый"). Эту и другие подгруппы морфологических вариантов (это варианты с другим вокализмом, напр., ' ¡Ьщип и ' аЪгаци "сияющий"), принявшие нунацию, следует воспринимать как особую категорию прилагательных, вторичных к рассматриваемым нами (они выровнялись по общей именной схеме, что видно по принятию ими нунации) или параллельных, но по семантике входящих в группу, являющуюся основным предметом настоящей работы.

Затем приводятся различные другие модели прилагательных цвета и физического признака. Подчеркивается, что чаще всего основным словообразовательным показателем у них является геминация или редупликация второго или третьего согласного корня. Отмечаются также модель с префиксом уа-, модель С^иСг&Сз-, модели с суффиксами вида -Ут и некоторые другие. В диссертации приводится также таблица, в которой сгруппированы примеры на некоторые из перечисленных выше моделей. Значения имен разделены по группам: значения цвета, значения физического признака, другие значения; в отдельной группе приводятся однокоренные слова для примеров на эти модели. Однако эти прилагательные достаточно периферийны для арабского языка по сравнению с прилагательными модели 'аС^аСзи/С^СгСза'и/С^иСгСзип. Кроме того, они не образуют особых, отличных от других имен, форм рода и числа, не говоря уже о том, что они трехпадежны. На этом основании мы не делаем и эти модели центральными в настоящей работе, а заостряемся на описанной выше.

В том же подразделе рассматривается еще одна именная модель, относимая к адъективным. Речь идет об именах, имеющих в мужском роде форму С\аСзСзапи и в женском роде форму С1аС2С3а, напр., ¡акгапи - закга "пьяный". Эта группа имен так же, как и группа рассматриваемых нами прилагательных цвета и физического признака, имеет отличные от других формы мужского и женского рода, а также общую форму множественного числа для обоих родов, кроме того, имена, принадлежащие к этой группе, также двухпадежны. Указанная модель имеет также трехпадежные варианты (по-видимому, более поздние), оканчивающиеся в мужском роде на -апип и в женском роде имеющие стандартный показатель -аЪ-, напр., пас1тапип -пас]тапаШп "сожалеющий". Однако, если мы внимательнее посмотрим на формы имен модели С^аСгСзйпи, то мы увидим, что формы женского рода у них могут быть разные даже у одного и того же корня (как с показателем -а, так и с показателем -а1-, есть и иные варианты), а также и формы множественного числа

у этих имен имеют различные нерегулярные варианты. Напр., у упоминавшегося выше имени sakrünu "пьяный" встречаются формы женского рода sakra и sakränatun и формы множественного числа sakrä, sakärä и sukärä. Таким образом, мы можем видеть, что эта группа имен не сохранила строгой системы распределения показателей мужского и женского рода и множественного числа в отличие от прилагательных цвета и физического признака. У последних также встречаются примеры на нерегулярное образование форм, но такие случаи достаточно редки. Для прилагательных модели С^аСгСзапи достаточно часты их трехпадежные варианты с подобными значениями, в случае с моделью 'аС^СгаСзи они, в основном, имеют иную семантику. Прилагательные модели CiaC2C3änu также сложно объединить семантически, они обозначают достаточно различные признаки. Поэтому нам представляется, что группа имен модели C|aCjC3änu менее обособленна, чем группа имен модели 'aCiC2aC3U, и у нас нет достаточных оснований синхронно выделять ее как еще одну группу истинных прилагательных арабского языка. Тем не менее, мы обращаем внимание на то, что, возможно, в формах этой группы видны следы прежнего словообразовательного подкласса имен со значением признака.

В разделе говорится также об особых субстантивных моделях со схожей семантикой - CiuC2Cjat- (sufratun "желтизна", dusmaiun "грязнота"), С^аСгаСз-(bayädun "белизна", sawädun "чернота"), С]аС2аСз- (malasitn "гладкость", ¿adafun "легкость").

Особый подраздел посвящен развитию семантики рассматриваемых прилагательных. Предполагается все лее, что прилагательные цвета следует отделять от прилагательных физического признака. Одним из критериев такого разделения является тот факт, что на раннем этапе существования классического литературного арабского языка (язык раннеарабской поэзии) для прилагательных, обозначающих физический признак, существует определенное количество других моделей (так, например, арабские лексикографы в качестве модели для физического признака приводят наряду с моделью 'аС|С2аСз- модель С^аСгЮз-), в то время как доя прилагательных, обозначающих цвет, примеры на другие модели редки. Характерно замечание В. Фишера о том, что рассматриваемая группа прилагательных на раннем этапе существования арабского языка (язык раннеарабской поэзии) характеризовалась не "содержанием значения" (Bedeutungsinhalt), а "ценностью значения" (Bedeutungswert), то есть, с одной стороны, очевидно, что словообразовательные показатели этой модели влияют на значение имен, входящих в данную группу, однако значение этих конкретных показателей само по себе синхронно не вычленимо, и для этой группы нельзя выделить конкретный значимый признак, свидетельством чему идентичность форм мужского рода единственного числа для настоящей модели и для "элатива/суперлатива". При этом тот факт, что для значения цвета модель 'аС^аСз- является основной, дает ученому возможность утверждать, что в этом случае рассматриваемая модель достаточно рано приобрела "содержание значения". В дальнейшем остальные прилагательные указанной модели также стали подчиняться тенденции к приобретению "содержания значения" - постепенно стало появляться все больше таких прилагательных, образованных от названий частей тела. В результате на современном этапе существования арабского языка (речь идет в первую очередь

о современных арабских диалектах) модель 'аС^аСз- чаще всего используется для обозначения цвета или физического недостатка (как правило, отсутствия той или иной части тела), что, по-видимому, дало основание большинству ученых называть эта прилагательные прилагательными цвета и физического недостатка.

Третий раздел первой главы посвящен особым глагольным формам для корней со зназениемлшеталфизического признака. Важнейшим свидетельством выделенное™ цвета и физического признака среди других понятий в арабском языке является соотнесенность рассматриваемых прилагательных с особыми глагольными породами. Под породами в арабском и семитском языкознании понимаются базовая и так называемые расширенные и производные глагольные основы, образованные от одного консонантного корня при помощи внутренних и/или внешних средств (геминации, редупликации согласных, удлинения гласных, префиксов, инфиксов) и представляющие различные оттенки значения (каузативность, рефлексивпость, реципрокальность и пр.; впрочем, нередко семантика развивается существенно дальше за пределы базового значения). В арабском язьпее существуют три глаголытые породы, произведенные от корней, обозначающих цвет или физический признак, с геминированным или редуплицированным третьим радикалом: девятая (ihmarra 'быть красным', ihdabba 'быть горбатым' [ВК I, 389, 489]), одиннадцатая (iswâdda 'быть черным, казаться черным' [ВК I, 1161]) и, предположительно, четырнадцатая (ighanSah 'быть толстым', ishankaka 'быть темным'). Указанные породы - не единственные для корней со значением цвета и физического признака. В арабском язьпее можно встретить первую, вторую, четвертую и некоторые другие, более редкие породы с подобным значением. Однако употребление девятой и (реже) одиннадцатой пород для таких корней гораздо более регулярно, и это является еще одним подтверждением некоторой обособленности слов, образованных от этих корней. Мы не собираемся утверждать, что наличие специальных глагольных форм может бьггь критерием для выделения прилагательных. Однако связь между соответствующими глаголами и именами очевидна.

В четвертом разделе - "Прилагательные цвета и физического признака с точки зрения выделения прилагательных в арабском языке" на основании рассмотренных выше данных делается утверждение о том, что эти имена синхронно воспринимаются как отдельная группа истинных прилагательных. Здесь также излагается точка зрения Е. Куриловича, высказанная им в монографии "L'apophonie en sémitique" (Wroclaw - Warszawa - Krakôw, 1961) и заключающаяся в том, что рассматриваемые нами имена модем 'аС|С2аСзи являются по происхождению субстантивами с абстрактным значением и образованы от такой же глагольной модели 'aCiC2aC3a, IV (каузативная) порода - имеющей также значение "интенсивности", т.е. они являются отглагольными именами, употребляемыми также в адъективных позициях. Однако, остается неясно, почему ученый сопоставляет именную модель с основой именно перфекта, поскольку основа перфекта восходит к древним моделям причастий, то есть также именных форм, поэтому такое сближение не доказывает глагольного происхождения форм - иначе следовало бы сопоставлять именные формы с основами имперфекта. Кроме того, Е. Курнлович не объясняет, каким образом именная форма 'aCif'^aCr, происходящая, по его мнению от глагольной

формы 'аС^аСза, стала соответствовать глагольным формам с редупликацией третьего радикала - девятой ¿С^аСзСза и одиннадцатой ¡С^СгйСзСза. Формы женского рода и множественного числа для этих имен Е. Курилович также производит от соответствующих абстрактных существительных. Мы снова сталкиваемся со сложнейшей проблемой выделения прилагательных в арабском языке и отличия их от существительных. Мнение Е. Куриловича - еще одно доказательство того, что эта проблема остается одной из весьма важных для изучения арабского языка и что она еще не решена. Однако точка зрения ученого не объясняет наличия именно таких особых способов для образования рода и числа у рассматриваемых нами имен. В арабском языке существуют различные модели для абстрактных существительных, среди них есть и гораздо более частотные, в особенности для женского рода (со стандартным показателем -at-). Не становится ясно, почему среди большого числа абстрактных существительных со значением, близким к "интенсивности" или физическому признаку (отметим, что в приведенных Е. Куриловичем примерах семантика достаточно размытая), в качестве словоизменительных форм выбраны именно те, а не другие.

Далее говорится об образовании степеней сравнения у рассматриваемых прилагательных. По причине совпадения форм мужского рода элатива/суперлатива и прилагательного цвета и физического признака степени сравнения у этих прилагательных образуются иначе, чем у других -аналитически, при помощи существительных со значением цвета ("краснее; самый красный" - 'aiaddul'aktaru (1) humratan (2), букв, "сильнее/больше (1) краснотой (2); самый сильный / наибольший краснотой"; "белее; самый белый" -'aiaddu/'aktaru (1) bayadan (2), букв, "сильнее/больше (1) белизной (2); самый сильный / наибольший белизной" - ср. "красивее; самый красивый" - 'ajmalu от jamil- "большой"); но, как было показано выше, наличие или отсутствие особых форм для степеней сравнения пе должно являться критерием для отнесения данного слова к прилагательным. В арабском языке случается использование аналитического способа для образования степеней сравнения и от других прилагательных, это происходит по той же схеме: "вспомогательное" прилагательное в форме элатива + существительное в форме аккузатива неопределенного состояния, напр., 'aktaru taqadduman "более/самый прогрессивный", букв, "больше/наибольший прогрессом" от taqaddumun "прогресс"; 'akmalu tcmziman "более/наиболее организованный", букв, "полнее/полнейший организацией" от tanzimun "организация, порядок". Здесь мы снова видим, что "степени сравнения" образуются скорее от корня, чем от конкретного имени или модели. Для аналитического способа образования форм степеней сравнения используются описанные выше специальные модели для существительных со значением цвета. Впрочем, встречаются также случаи омонимии положительной и сравнительной/превосходной форм для рассматриваемых прилагательных, напр., 'aswadu "черный; более черный" (при втором значении это прилагательное так же, как и при первом, имеет форму множественного числа sudun)4, 'ahmaru minhu "краснее его";'ahmatuhum "самый красный из них" - эти примеры, в отличие от аналитических форм, характерны, в основном, для современного арабского языка. Но есть примеры и из классической поэзии.

В конце раздела приводятся некоторые параллели из других языков (турецкого, полинезийских и пр.), свидетельствующие о морфологической близости элатива/суперлатива (или формы со значением интенсивной степени) и прилагательных цвета и физического признака.

Пятый раздел первой главы посвящен синтаксическим функциям прилагательных цвета и физического признака. Среди найденных нами текстов, в которых встречаются прилагательные цвета и физического признака, мы обнаруживаем довольно много примеров на их употребление в роли согласованного определения, именного сказуемого, именной части сказуемого, предикативного определения. Примеры взяты из словаря Вл. В. Полосина и из Корана. Кроме того, мы находим свыше двадцати примеров на функцию спецификации. Примеры на функцию характеристики действия нам не встретились, что неудивительно с точки зрения семантики рассматриваемых прилагательных - признаки, ими обозначаемые, могут относиться к людям, животным и предметам, но весьма маловероятно, чтобы они могли характеризовать образ действия.

Кроме того, среди рассмотренных нами контекстов нам встретилось достаточно много примеров субстантивации прилагательных из этой группы (96 примеров из словаря Полосина, 26 примеров из Корана). Однако но большей части это результат приема, часто используемого в поэзии - употребления эпитета в роли определяемого слова, подробно описанного Н. Н. Пурцеладзе. Мы также встречаем контексты, в которых прилагательное физического признака выступает в субстантивной позиции, ничего не замещая - это случаи субстантивации прилагательных (напр., "слепой"). Как отмечалось выше, в некоторых синтаксических позициях вообще трудно отличить арабские прилагательные от существительных, так что здесь рассматриваемые нами имена ничем не отличаются. Но для нас в таком случае важнее их морфологические особенности и более или менее замкнутая семантика. Кроме того, такие имена можно также представить и в качестве "заместителей", напр., субстантивация прилагательного со значением "шелудивый" может являться результатом эллипсиса в словосочетании "шелудивый человек". Как уже обсуждалось выше, по рассматриваемой модели образуются также и собственно существительные. Так, в словаре А. де Биберштейна-Казимирского для многих этих прилагательных приводятся отдельные субстантивные значения, совсем не всегда те, которые они замещают в поэтических текстах, и даже семантически не связанные с ними - это могут быть и имена мужского рода по модели 'аС^аСз-, и имена женского рода по модели С^СгСзй'-. Мы не можем игнорировать этот факт, и он также является подтверждением размытости границ между существительными и прилагательными в арабском языке. Но все же случаи употребления этих форм в адъективном значении гораздо чаще (пример на абстрактное субстантивное значение, не являющийся результатом замещения, был найден в словаре Вл. В. Полосина только один), и факт наличия у таких прилагательных особых форм рода и числа свидетельствует как об их отличии от других прилагательных, так и об их отличии от существительных; случаи субстантивации (как результат поэтического замещения, так и субстантивации как таковой), равно как и собственно субстантивные значения следует все же считать окказиональными.

Завершает первую главу раздел "Выводы". В этом разделе приводятся итоги исследования прилагательных цвета и физического признака в сопоставлении с остальными прилагательными арабского языка. Мы видим, что перед нами особая группа прилагательных, которые можно выделить морфологически и семантически (о периферийности других небольших групп прилагательных, обозначающих физический признак и/или цвет, уже было сказано выше) и которые выступают в прототипических для прилагательных функциях, в том числе и в присущих исключительно прилагательным. То есть данные прилагательные, с одной стороны, близки другим "прилагательным" арабского языка (область значения, синтаксические функции; невозможность или другой способ образования степеней сравнения, как было показано выше, важной роли для выделения прилагательных в арабском языке не играет), с другой стороны, отличаются от них как раз в сторону адъективации (особые формы для образования рода и числа). Можно было бы возразить, что примеры именных значений этих прилагательных, а также случаи субстантивации вроде бы не отличают их от других имен арабского языка, но для нас в данном случае более важным аргументом является особый способ образования форм, а также тот факт, что значения цвета и физического признака у данных прилагательных является первым и базовым. Также дня выделения этих прилагательных как отдельного класса важна их корреляция с особыми глагольными породами и особой именной формой, проявляющейся также в аналитически образованных степенях сравнения (см. выше). Вспомним также принадлежность их к двухпадежному склонению, что также должно свидетельствовать об их выделенности среди других имен арабского языка. При этом модель, по которой образуются эти прилагательные, как мы могли заметить, была достаточно продуктивна и употребительна, по крайней мере, в классический период арабского языка.

В разделе "Выводы" также приводится статистика отклонений от нормы в выборе форм мужского и женского рода и множественного числа у рассматриваемых прилагательных (формы взяты из Приложения 1). Из 102 прилагательных со значением цвета нам встретились 7 случаев отклонения от нормы, при этом лишь для 2 из них стандартная форма не приводится; из 670 прилагательных со значением физического признака нам встретились 49 случаев отклонения от нормы, при этом для 21 из них стандартная форма не приводится. Из 183 прилагательных с иными значениями нам встретились 106 случаев, где формы женского рода и/или множественного 'гасла не приводятся вовсе. Такие случаи встречаются и среди первых двух других, однако мы обращаем особое внимание на эти факты применительно к группе "прочих" иметто потому, что нередко их отнесение к прилагательным цвета и физического признака достаточно проблематично и мы не можем ответить, являются ли они такими прилагательными или формами "элатива/суперлатива" (речь здесь в первую очередь идет о форме мужского рода 'аС^аСз-); некоторые из них имеют также значение цвета и/или физического признака, в этом случае у них могут встречаться формы женского рода и/или физического признака), но разные значения могут в таком случае относиться к омонимичным корням. Среди этих прилагательных нам встретились также 13 случаев отклонения от нормы, при этом для 5 из них стандартная форма не приводится. Таким образом, мы видим,

что отклонения от нормы для рассматриваемых нами прилагательных достаточно редки. Тем не менее, следует обратить внимание на большое количество прилагательных с "прочими" значениями, для которых не приводится форм женского рода и/или множественного числа.

Также проводится анализ контекстов в Приложении II на предмет нахождения среди них примеров на трехпадежные варианты рассматриваемых пршгагательн^. Среди более 250 контекстов, взятых нами из словаря Вл. В. Полосина, в которых встретились рассматриваемые нами прилагательные, нами были найдены 7 примеров, в которых рассматриваемые нами прилагательные мужского и женского рода единственного числа имеют в родительном падеже неопределенного состояния окончание н.; нам также встретились 2 примера, в которых рассматриваемые прилагательные имеют в этом же случае окончание -¡и, и 1 пример, в котором рассматриваемые прилагательные единственного числа имеют в винительном падеже неопределенного состояния окончание -ап с нунацией. Мы обращаем внимание на эти отклонения от правила, однако отмечаем, что такие случаи весьма немногочисленны.

В современном литературном арабском языке новые обозначения, например, цвета образуются иначе - с помощью описанного в подразделе 1.2.2 весьма распространенного показателя -чуу-: например, уже упоминавшееся ЬигкщаИууип "оранжевый" от burtuqa¡un "апельсин", а также Ъапсфарууип "фиолетовый" от Ьапа/ящип "фиалка" и пр. Однако эти новые прилагательные чаще обозначают цветовые нюансы.

То есть мы все же можем сказать, что описываемые нами прилагательные представляют собой отдельный класс "истинных" прилагательных арабского языка (т.е. отделяемый от класса собственно имен) (при этом, по-видимому, воспринимаемый как таковой на синхронном уровне) на основании перечисленных выше релевантных для такого выделения параметров.

Прилагательные группы "элатива/суперлатива", как мы могли увидеть выше, также составляют особую группу прилагательных арабского языка, и тот факт, что "сравнительность/превосходность" но являются их базовыми элементами значения, а также их принадлежность к двухпадежному склонению могли бы также давать нам основание включать их в число "истинных прилагательных". Но все же в этой хруппе, в отличие от прилагательных цвета и физического признака, находятся имена, образованные от уже имеющихся имеп (различными способами образованных) по специальной модели (ср. каЫгип "большой" - 'акЬат, Иайапип "хороший" - 'аЬапи и пр.), так что их все же следует, хоть и с некоторыми оговорками, считать особыми формами арабских имен (как существительных, так и прилагательных, как было показано выше) -именами степени от всего, что молото сравнить по какому-либо признаку. Прилагательные же цвета и физического признака имеют, как правило, свою отдельную семантику и не образованы ни от каких других имен: даже при наличии других моделей с теми же значениями, мы не можем найти грамматического или синтаксического объяснения для образования таких "специальных" форм, поскольку они не оформляются иначе в предложении и не привносят нового элемента значения (в отличие от "элатива/суперлатива").

Поэтому мы все же настаиваем на обособленности прилагательных этой группы от всех прочих имен.

Можно также констатировать, что мы стоим перед выбором: определить рассматриваемые нами имена как "истинные прилагательные" или как отдельный словообразовательный подкласс имен. Мы имеем основания и для одного, и для другого заключения. С полной уверенностью объявить эти имена прилагательными нам мешает, в основном, их семантика - среди значений этих имен мы находим все же довольно много субстантивных. Кроме того, мы не может претендовать на то, что нами полностью решена проблема выделения прилагательных в арабском языке; мы и не ставили себе такой задачи. С

другой стороны, есть препятствия и для того, чтобы объявить эти имена отдельным словообразовательным подклассом. Во-первых, среди значений этих имен нам встречаются не относящиеся ни к цвету, ни к физическому признаку. Во-вторых, что важнее, на сегодняшний день мы имеем лишь редкие реликты древних словообразовательных подклассов в арабском языке; такие показатели, как правило, не влияют ни на словообразование, ни на словоизменение. Поэтому мы не берем на себя смелость заявлять о том, что перед нами словообразовательный подкласс с сохранившимися и участвующими в словоизменении и словообразовании показателями, притом представляющий собой, по всей видимости, арабскую новацию. Для этого мы не располагаем достаточной информацией об арабских словообразовательных подклассах, эта проблема еще более сложна, чем проблема выделения прилагательных. Таким образом, мы все же склоняемся к тому, чтобы объявить рассматриваемые нами имена как "истинные прилагательные" арабского языка. Возможно, в дальнейшем мы сможем, отталкиваясь от результатов настоящей работы, пролить свет на решение проблем выделения прилагательных и словообразовательных подклассов в арабском языке.

Завершает первую главу подраздел, посвященный типологическому взгляду на проблему прилагательных цвета и физического признака в арабском языке. Как известно, Р. М. У. Диксон в исследовании, посвященном проблеме выделения прилагательных, заметил, что в языках, где класс прилагательных мал, к прилагательным относятся лексемы, обозначающие величину (dimension), возраст (age), оценку (value) и цвет (color); в языках же, где класс прилагательных открыт и продуктивен, к набору прилагательных добавляются лексемы с такой семантикой: человеческое склонность (human propensity), физическое свойство (physical property) и скорость (speed). В арабском языке, как мы могли понять, выделение класса прилагательных вообще проблематично. Но те прилагательные, которые мы рассматриваем как истинные, обозначают в большинстве своем цвет и физическое состояние, реже величину, возраст, оценку и человеческое качество. Это может означать, что для арабского языка классификация частей речи проходит все же несколько отлично от большинства языков. И если в контексте только арабского языка мы можем говорить о собственно прилагательных, то в типологическом разрезе, по всей видимости, уместнее было бы называть эти прилагательные лишь отдельным подклассом имен. Они безусловно отличаются от прочих имен способом образования форм, но в синтаксическом и семантическом аспектах не составляют отдельного класса. Тем более при этом стоит учитывать тот факт, что многие из

прилагательных, которым посвящена наша работа, имеют среди различных значений, также и именные, не говоря о случаях субстантивации прилагательных. Возможно, это означает, что в дальнейшем следует более подробно остановиться на проблеме выделения арабских прилагательных с типологической точки зрения.

Во второй главе диссертации "Прилагательные цвета и физического признака в диалектах арабского языка и других семитских языках" приводится обзор соответствующих прилагательных и их словообразовательных моделей в других семитских языках. Глава состоит из трех разделов. Первый раздел -"Именные модели" - в свою очередь состоит из двух подразделов. В начале первого подраздела - "Схожие именные модели" - дается картина видоизменений, которые претерпели прилагательные цвета и физического признака в различных арабских диалектах и в мальтийском языке. Среди прочего, обращают на себя внимание интересные данные в иракском диалекте: прилагательные физического признака имеют два варианта множественного числа - форма, образуемая внутренним способом, соответствующая форме множественного числа в литературном языке, и форма, образуемая внешним способом по модели CiaC2C3In. Если сравнить эту форму с формой женского рода (образуемой по модели CiaC2C3a), можно сделать вывод о том, что синхронно в арабском языке и диалектах исходной моделью для прилагательных цвета и физического признака является С^СгСз-, потому что именно к ней присоединяются суффиксы в случае внешнего способа образования. Эта модель, возможно, соответствует модели *С1аС2аСз-, реконструируемой Н. В. Юшмановым для классического арабского.

Затем дается достаточно подробный анализ материала древнеюжноаравийских эпиграфических языков - в них находится существенное количество имен собственных, образованных по модели с начальным '-. Также рассматривается материал различных семитских языков на предмет наличия у имен префикса 'а-. Приводятся взгляды ученых на этот показатель. Существует предположение, что он являлся "определителем" для имени, к которому присоединялся, что подкрепляет нашу позицию относительно обособленности прилагательных цвета и физического признака в арабском языке. Впрочем, ни в коем случае не стоит забывать, что показателем мужского рода для рассматриваемых нами арабских прилагательных является не собственно префикс 'а-, но, по крайней мере, последовательность 'а-а. Кроме того, в большинстве случаев данные семитских языков не проясняют ситуацию (чаще всего префикс 'а- или 'V- может быть протетическим), что, возможно, подтверждает гипотезу о том, что модель, по которой образуются прилагательные цвета и физического признака в арабском языке, является все же арабской новацией, возникшей в результате перенесения префикса с имен собственных (как в древнеюжноаравийских эпиграфических языках) на некоторые другие.

Второй подраздел - "Другие модели со схожей семантикой" - посвящен материалу других семитских языков, в которых прилагательные цвета и/или физического признака образуются по моделям, отличающимся от основной арабской. В древнееврейском мы находим группу прилагательных физического

признака с гешшацией второго согласного корня. То же мы видим в аккадском и в некоторых арамейских языках (также в некоторых арамейских языках таким образом оформляются прилагательные цвета). Также в аккадском мы находим особую группу прилагательных с "интенсивным" значением, близким к цвету, образованных по модели с редупликацией третьего радикала. Здесь мы проводим параллель с периферийными моделями арабских прилагательных с .геминацией второго или третьего радикалов.

Подробно рассматривается ситуация в эфиосемитских языках. Здесь мы также находим модели с геминированным вторым радикалом, впрочем, на сей раз мы часто имеем дело с моделями, не отражающими особой семантики -такие формы имеют прилагательные с разными значениями.

В современных южноаравийских языках прилагательные цвета и физического признака образуются по • различным моделям, по интересным фактом, сопоставимым с ситуацией в арабском языке, является то, что в большинстве этих языков эти прилагательные, в отличие от остальных, имеют общую форму множественного числа, не различающуюся по родам.

Второй раздел второй главы посвящен глагольным формам различных семитских языков со значением, связанным с цветом и/или физическим признаком. В начале раздела говорится о соответствующих глагольных формах в арабских диалектах. Далее приводятся редкие примеры из древнееврейского языка с редупликацией третьего согласного корня (ср. соответствующие глагольные формы в арабском языке).

Важнейшим пунктом в этом разделе является анализ материала некоторых современных южноаравийских языков. В них глагольные формы, образованные от корней со значением цвета (но не физического признака), регулярно образуются с редупликацией третьего согласпого корня. Здесь следует учесть, что современные южноаравийские языки считаются наиболее рано отошедшими от общесемитского. Таким образом, возможно, речь может идти о южносемитской изоглоссе (вспомним упомянутые выше сходства между соответствующими именными формами в современных южноаравийских и арабском языке).

В некоторых эфиосемитских языках мы также находим глагольные формы с подобными значениями и с редупликацией третьего согласного корня. Однако здесь следует иметь в виду, что, по-видимому, для эфиосемитских языков геминация или редупликация третьего согласного корня вообще характерна, в том числе как в глагольных, так и в различных именных формах. Поэтому материал этих языков следует рассматривать с некоторой долей сомнения.

В третьем разделе второй главы мы делаем определенные выводы на основании рассмотренного семитского материала. Мы можем предположить, что по крайней мере для некоторых семитских языков характерно объединение в один словообразовательный класс прилагательных, обозначающих либо цвет, либо физический признак, либо и то, и другое - об этом могут свидетельствовать не только данные арабского языка, но и особые группы прилагательных со значением цвета и/или физического признака в древнееврейском, аккадском, а также в арамейском, сирийском и мандейском. Особо отметим периферийную для арабского, но основную для названных языков геминацию второго радикала для выражения значения интенсивности. Такое сходство в способах образования

следует считать типологическим. Важным фактом для нас является также наличие в мехри, диалектах джиббали и некоторых эфиосемитских языках глагольных форм с редуплицированным третьим радикалом, схожих с арабскими девятой, одиннадцатой и, возможно, четырнадцатой породами (следует также помнить про древнееврейские формы). Кроме того, следует обратить внимание на особую группу аккадских прилагательных с редуплицированным третьим, радикалом (ср. периферийные модели в арабском языке) и на словообразовательные модели подобных прилагательных в некоторых эфиосемитских языках, Это может означать, что прилагательные цвета и физического признака составляют особую лексико-грамматическую категорию, группу, связанную не только значением, но и грамматическими особенностями: своей парадигмой, глагольными формами, особенностями словоизменения и словообразования. Арабский язык по сравнению с прочими семитскими языками, в которых нам удалось найти словообразовательные модели прилагательных с подобными значениями, представляет наиболее стройную систему, поскольку именно в арабском языке модель для обозначения цвета и физического признака существенно отличается морфологически от всех других именных моделей арабского языка. Очевидно, что здесь речь не может идти о возможности или невозможности выделения прилагательных в различных семитских языках по сравнению с арабским (для утверждений такого рода нам потребовался бы значительно больший семитский материал), мы говорим лишь о словообразовательных моделях и их особенностях для имен определенной семантики. Таким образом, можно утверждать, что арабская именная словообразовательная модель, являющаяся основным предметом настоящего исследования, отличается не только от других моделей в самом арабском языке, но и от моделей в других семитских языках.

В заключении сводятся вместе данные, полученные в результате исследования, проведенного в двух главах. На основании рассмотренных фактов и анализа взглядов ученых мы можем утверждать, что среди так называемых прилагательных арабского языка существует по крайней мере одна группа "истинных" прилагательных, обозначающих цвет и физический признак. Свидетельством их обособленности среди других имен арабского языка являются набор особых морфологических показателей, среди которых можно найти реликты семитских "определителей", двухпадежность, соотнесенность с особыми именными и (главное) глагольными формами. Мы можем утверждать, что эту особую группу имен арабского языка, скорее всего, следует расценивать Как класс истинных прилагательных по причине нескольких факторов: морфологического (особые способы образования форм мужского и женского рода и общего множественного числа), синтаксического (выделяемость в большинстве прототипических для арабского языка синтаксических позиций, в особенности важна функция спецификации) и семантического (закрытый список адъективных значений, практически ограниченных понятиями цвета и физического признака). Мы хотели бы также отметить семантическую нерасчлененность некоторых так называемых "цвето-физических" признаков, некоторые из них могут быть отнесены как к цвету, так и к внешнему признаку (таковы, например, значения "пестрый", "пятнистый", "с белой звездочкой на

лбу", "с черными глазами") и т.п. Этот факт может свидетельствовать о близости понятий цвета и физического признака для арабского н семитских языков и отчасти объясняет причину выбора одной и той же модели для обозначения этих понятий.

Мы не претендуем на окончательное решение проблемы выделения прилагательных в арабском языке, однако ситуация с рассмотренными именами, дюлсей видимости, должна пролить свет на разрешение этого вопроса.

Мы также проанализировали материал семитских языков па предмет нахождения в них подобной ситуации - выделения прилагательных подобной семантики с помощью особой модели. Мы смогли найти во многих семитских языках различные модели для имен такой семантики, при этом было выявлено типологическое сходство в семитских языках в использовании близких показателей интенсивности (геминация, редупликация, а также коррелирующая с ними префиксация с помощью показателя 'V-). Особое внимание следует уделить соответствиям между особыми глагольными формами в арабском и некоторых современных южноаравийских языках. Анализ материала семитских языков дает нам основание говорить о том, что арабский язык представляет наиболее стройную систему для выражения значений цвета и физического признака, которые, по всей видимости, каким-то образом выделялись и в других семитских языках.

В заключении мы ставим и другие вопросы для дальнейшего изучения рассмотренных нами в настоящей работе имен. В первую очередь следует подробнее классифицировать цветообозначения и названия физического признака с семантической точки зрения. Цветообозначения имеет смысл распределить по принципу того, какой круг основных цветов и оттенков эта система охватывает (подобная классификация была начата В. Фишером в монографии, посвященной прилагательным цвета и физического признака в арабском языке). Названия для физического признака имеет смысл разделить по следующим оттенкам: внешний признак, невнешний признак, признак, приложимый к живым существам, признак, приложимый к неживым объектам (по последним двум параметрам можно подразделить также и цветообозначения). Необходимо отметить случаи синонимии (разные имена имеют одни и те же значения), омонимии (одно и то же имя имеет разлитые, не связанные между собой значения), полисемии или антонимии (одно и то же имя имеет различные, близкие друг к другу или даже противоположные значения, напр., "белый" и "черный").

Мы предполагаем, что данные и положения, полученные в результате настоящей работы, помогут в будущем разрешить некоторые дальнейшие проблемы, связанные с арабской морфологией, словообразованием и выделения прилагательных и словообразовательных подклассов в арабском языке.

В первом приложении приводятся все статьи из словаря А. де Биберштейна-Казимирского, касающиеся рассматриваемых прилагательных, к ним также приводятся толкования некоторых однокоренных слов, особое внимание уделяется указанным в первой главе специальным именным и глагольным породам. Кроме того, иногда приводятся статьи из других словарей (например, из словаря Вл. В. Полосина, работ Н. Н. Пурцеладзе, Д. В. Фролова).

В словаре иногда прилагательное приводится только в форме мужского рода единственного числа, поэтому мы не всегда можем с определенностью утверждать, что перед нами - прилагательное цвета и физического признака или "элатив/суперлатив". В таких случаях, если в толковании прилагательного встречался компонент со значением сравнения ("более", "лучше" и пр.) или превосходства, мы его не включали. Субстантивные значения приводятся, в основном, в тех случаях, когда можно предположить результат замещения определяемого слова эпитетом, т.е. данное имя обозначает предмет или существо, для которого характерен признак, выражаемый тем же именем. Прилагательные сгруппированы по семантическим группам: цвет, физический признак, прочее - в последнюю группу включены также прилагательные, при которых не указаны формы женского рода и множественного числа и которые могут трактоваться как "элатив/суперлатив". К "прочим" мы причисляем значения, связанные с человеческими душевными и умственными качествами, социальным статусом, абстрактные и пр., все же, что касается физических проявлений как у человека, так и у животных, явлений природы и артефактов, мы, как правило, включаем в группу физических признаков. Внутри каждой группы прилагательные упорядочены по арабскому алфавиту. В конце приложения приводится указатель корней.

Во втором приложении приводятся различные контексты из словаря Вл. В. Полосина и Корана, в которых встречаются рассматриваемые прилагательные. Примеры расклассифицированы по синтаксическим функциям: согласованное определение; именное сказуемое, именная часть сказуемого, предикативное определение (мы объединили эти три функции в силу их смысловой близости); спецификация; элатив; окказиональная субстантивация (таких примеров больше всего, тем не менее, мы считаем, что перед нами либо примеры поэтического приема, либо результат перехода, характерный для прилагательных арабского языка вообще, который не противоречит нашим выводам о том, что данные прилагательные составляют особую группу); неясные контексты (т.е. контексты, перевод которых затруднен, либо в силу непростого синтаксиса сложно характеризовать функции прилагательных). Внутри каждого класса примеры помещены в порядке, соответствующем арабскому алфавитному порядку рассматриваемых прилагательных. При примерах из Корана даются переводы И. Ю. Крачковского, при примерах из словаря Вл. В. Полосина даются переводы, сделанные автором работы.

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях автора:

1. Об одной словообразовательной модели прилагательных в арабском языке. // Вторая зимняя типологическая школа. Москва, 2000. Сс. 124-125.

2. О некоторых особых словообразовательных моделях прилагательных в _арабском и других семитских языках. // Рукопись деп. в ИНИОН РАН, № 56846

от 3.12.2001. 54 с.

3. Об особых глагольных формах со значением цвета и физического признака в арабском и некоторых других семитских языках. // Тирош. Труды по иудаике, выл V. Москва, 2001. Сс. 151-156.

4. A stady of adjectival models in Arabie. // Третья зимняя типологическая школа. Москва, 2002. С. 35.

Заказ 793_Тираж ЮОэкз

Типография ГНЦ РФ «НИОПИК», Нижний Кисельный пер., д,5

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Дурново, Григорий Александрович

Введение.

Глава 1. Анализ словообразовательных моделей прилагательных в арабском языке.

0.0. Проблема выделения прилагательных в языках мира.

1.0. Проблема выделения прилагательных в арабском языке.

1.1.0. Морфологический критерий.

1.1.3.0. Степени сравнения в арабском языке.

1.2.0. Синтаксический критерий.

2.0. Прилагательные цвета и физического признака в арабском языке.

2.3.0. Особенности семантики рассматриваемых прилагательных.

2.3.1.0. Эпитеты.

2.3.2.0. Оттенки значения.

2.4.0. Имена, образованные по сходным моделям.

2.5.0. Проблема двухпадежности.

2.6.0. Морфологические варианты рассматриваемых прилагательных.

2.7.0. Другие именные модели со схожей семантикой.

2.8.0. Особые субстантивные модели со схожей семантикой.

2.9.0. Развитие семантики рассматриваемых прилагательных.

3.0. Особые глагольные формы для корней со значением цвета и физического признака.

4.0. Прилагательные цвета и физического признака с точки зрения выделения прилагательных в арабском языке.

4.3.0. Образование степеней сравнения у рассматриваемых прилагательных.

5.0. Синтаксические функции прилагательных цвета и физического признака.

5.2.0. Проблема субстантивации рассматриваемых прилагательных.

6.0. Выводы.

6.6.0. Проблема прилагательных цвета и физического признака в арабском языке в типологическом разрезе.

Глава 2. Прилагательные цвета и физического признака в диалектах арабского языка и других семитских языках.

1.0. Именные модели.

1.1.0. Схожие именные модели.

1.1.1.0. Диалекты арабского языка.

1.1.2.0. Мальтийский язык.

1.1.3.0. Древнеюжноаравийские эпиграфические языки.

1.1.4.0. Модели с начальным '- в семитских языках.

1.2.0. Другие модели со схожей семантикой.

1.2.1.0. Аккадский язык.

1.2.2.0. Древнееврейский язык.

1.2.3.0. Арамейские языки.

1.2.4.0. Эфиосемитские языки.

1.2.5.0. Современные южноаравийские языки.

2.0. Соответствующие глагольные формы в семитских языках.

2.1.0. Арабские диалекты.

2.2.0. Древнееврейский язык.

2.3.0. Угаритский язык.

2.4.0. Современные южноаравийские языки.

2.5.0. Эфиосемитские языки.

3.0. Выводы.

Введение диссертации2002 год, автореферат по филологии, Дурново, Григорий Александрович

Актуальность темы и степень ее изученности. В последнее время наука все чаще обращается к проблеме выделения частей речи в различных языках. Ситуация с прилагательными, возможно, один из самых важных вопросов в современной теории и типологии частей речи. Для того, чтобы выделить прилагательные как часть речи, следует подробно описать имеющиеся в языке морфологические и синтаксические особенности.

К именному словообразованию в арабском языке разные ученые обращались весьма часто. Прилагательные, как правило, разбирались в контексте имен. Все словообразовательные модели были в той или иной степени упомянуты. Однако отдельно прилагательные с точки зрения их отличия от других имен арабского не рассматривались. Тем более не ставилась задача выделить особые словообразовательные модели именно прилагательных.

Цели и задачи диссертации. В настоящей работе мы уделяем особое внимание одной специфической для арабского языка модели - прилагательным цвета и физического признака, которые отличаются от других имен арабского языка не только семантически, но и морфологически. Эту группу прилагательных ученые рассматривали и ранее, однако ее следует изучить со всех возможных точек зрения - выделения прилагательных в арабском языке, арабского словообразования, арабского словоизменения, арабского синтаксиса, семантики, сравнительного материала семитских языков и сопоставления фактов арабского языка с ситуацией в языках мира. Мы не ставим себе цели решить проблему выделения прилагательных в арабском языке. Наша задача - понять, какое место среди арабских имен занимает указанная выше группа прилагательных. Это понимание, по всей видимости, должно приблизить нас и к пониманию проблемы прилагательных и словообразовательных подклассов в арабском языке.

Источники исследования. Для анализа различных синтаксических функций, в которых могут выступать арабские прилагательные, мы использовали тексты Корана и арабской доисламской поэзии (примеры взяты, в основном, из словаря Вл. В. Полосина "Словарь поэтов племени 'абс VI-VIII вв.", Москва, 1995), поскольку в работе в первую очередь исследуется материал классического литературного арабского языка. Толкование конкретных прилагательных приводится главным образом по арабско-французскому словарю А. де Биберштейна-Казимирского (Dictionnaire arabe-frangais de A. de Biberstein-Kazimirski. T. I. Paris, 1846. T. II. Paris, 1860). Сравнительный семитский материал приводится из соответствующих словарей семитских языков. При описании различных словообразовательных моделей в арабском и других семитских языках мы опирались также на различные работы по морфологии арабского и семитских языков.

Методология исследования. Работа основана на достижениях современной отечественной и зарубежной арабистики, сравнительной семитологии и типологии. Среди важнейших работ отечественных арабистов, использованных нами, следует прежде всего отметить труды Н. В. Юшманова (Юшманов Н. В. Работы по общей фонетике, семитологии и арабской классической морфологии. Москва, 1998), Б. М. Гранде (Гранде Б. М. Курс арабской грамматики в сравнительно-историческом освещении. Москва, 1998). Большинство положений, связанных с арабской и семитской морфологией и словообразованием, взяты нами из работ конца XX века, таких как свод трудов по арабской филологии, составленный группой немецких ученых (Grundriss der Arabischen Philologie. Wiesbaden, 1982), диссертация Дж. Ц. Фокса, посвященная именным моделям в семитских языках (Fox J. T. Noun patterns in the Semitic languages. Cambridge, Massachusetts, 1996), сборник кратких грамматических очерков семитских языков под редакцией Р. Хетцрона (The Semitic Languages, ed. R. Hetzron. London - New York, 1997) и др. Выводы, касающиеся существования класса прилагательных в арабском языке, сделаны, в частности, на основании разработок когнитивной типологии и современных взглядов на прилагательные и части речи в целом, изложенных, напр., в сборнике Части речи. Теория и типология. Москва, 1990; в монографии У. Крофта (Croft W. Syntactic categories and grammatical relations: the cognitive organization of information. Chicago, 1991); в учебнике В. А. Плунгяна (Плунгян В. А. Общая морфология. Москва, 2000). В работе также используются данные, касающиеся прилагательных в семитских языках, отраженные, например, в монографии Э. Рейнер (Reiner E. A linguistic analysis of Akkadian. London - The Hague - Paris, 1966) и статье А. Гая (Gai A. The category "adjective" in Semitic languages. // Journal of Semitic Studies XL/I, 1995).

Научная новизна диссертации. Как уже указано выше, настоящая работа представляет собой попытку рассмотреть словообразовательные модели прилагательных арабского языка со всех возможных и важных точек зрения. Прилагательные цвета и физического признака, которым в настоящей работе отводится больше всего места, рассматривались и ранее, но в контексте описания словообразовательных моделей всех имен арабского языка. Существует монография В. Фишера (Fischer W. Farb- und Formenbezeichnung in der Sprache der altarabische Dichtung. Wiesbaden, 1965.), посвященная этим прилагательным. В настоящей диссертации мы неоднократно обращались к работе В. Фишера, поскольку в ней подробно описываются другие именные, а также глагольные модели в арабском языке с подобными значениями, а также ситуация в некоторых семитских языках. Однако в указанной монографии основное внимание все же уделяется семантике рассматриваемых нами прилагательных, в то время как нашей целью в первую очередь является описание морфологических и словообразовательных, а также некоторых синтаксических особенностей указанных моделей прилагательных. Особое место в работе уделяется сопоставлению полученных результатов с данными семитских языков и языков мира.

По теме диссертации были прочитаны доклады: на Международной конференции по иудаике (Королев, январь-февраль 2000; Королев, январь-февраль 2001) и на Второй зимней типологической школе (Московская область, февраль 2000).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав (первая, наиболее объемная глава посвящена собственно ситуации в арабском языке и сопоставлению ее с ситуацией в языках мира, в ней также делается попытка взглянуть на проблему с типологической точки зрения, во второй главе приводятся различные данные из семитских языков) и заключения, в котором полученные данные сводятся в единую систему. Далее следуют два приложения. В первом приводятся словарные статьи для особых прилагательных цвета и физического признака и некоторых других (основной корпус составляют статьи из словаря А. де Биберштейна-Казимирского, реже приводятся статьи из других словарей). Второе приложение представляет собой примеры из Корана и словаря Вл. В. Полосина на различные синтаксические функции, в которых могут фигурировать рассматриваемые арабские прилагательные. Диссертацию завершает список использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Прилагательные цвета и физического признака в классическом арабском языке"

3.0. Выводы

3.1. Итак, мы можем предположить, что по крайней мере для некоторых семитских языков характерно объединение в один словообразовательный класс прилагательных, обозначающих либо цвет, либо физический признак, либо и то, и другое - об этом могут свидетельствовать не только данные арабского языка, но и особые группы прилагательных со значением цвета и/или физического признака в древнееврейском (1.2.2.1 и сл.), аккадском (1.2.1), а также в арамейском, сирийском и мандейском (1.2.3). Особо отметим периферийную для арабского (глава 1, 2.7.1 и сл.), но основную для названных языков геминацию второго и (реже) третьего радикала для выражения значения интенсивности. Отметим также словообразовательные модели подобных прилагательных в некоторых эфиосемитских языках (1.2.4.1 и сл.). Обратим также внимание на некоторые особенности в образовании множественного числа у прилагательных цвета в некоторых современных южноаравийских языках (1.2.5.2), схожие с данными арабского языка. Важным фактом для нас является также наличие в мехри, диалектах джиббали (2.4) и некоторых эфиосемитских языках (2.5.1) глагольных форм с геминированным или редуплицированным третьим радикалом, схожих с арабскими девятой, одиннадцатой и, возможно, четырнадцатой породами (глава 1, 3.1 и сл.) (следует также помнить про древнееврейские формы (2.2)).

Все рассмотренное выше может означать, что прилагательные цвета и физического признака составляют по крайней мере в некоторых семитских языках особую лексико-грамматическую категорию, группу, связанную не только значением, но и грамматическими особенностями: своей парадигмой, глагольными формами, особенностями словоизменения и словообразования. В первую очередь, следует обратить внимание на особую модель C1aC2uC3C3- в аккадском (1.2.1) и восходящую к этой модели специальную древнееврейскую модель со значением цвета и физического недостатка (1.2.2.1) (ср. периферийные модели в арабском языке - глава 1, 2.7.1 и сл.) - возможно, здесь мы имеем дело с исторической моделью, близкой по значению и развитию семантики к арабской модели 'aC1C2aC3-. В аккадском языке семантика прилагательных, образованных по модели C1aC2uC3C3-, несколько иная, чем просто цвет или физический признак, однако некоторая близость семантики все же наблюдается, кроме того, подобное развитие значений может быть характерно, к примеру, и для арабского языка, так что мы не можем исключить возможности сближения соответствующих моделей в аккадском и древнееврейском языках.

Арабский язык по сравнению с прочими семитскими языками, в которых нам удалось найти словообразовательные модели прилагательных с подобными значениями, представляет наиболее стройную систему, поскольку именно в арабском языке модель для обозначения цвета и физического признака существенно отличается морфологически от всех других именных моделей арабского языка.

В упоминавшейся в 1.1.4.2, 1.1.4.4 и 1.2.2.4 статье Й.-Х. Зассе [Sasse 1991] делается предположение, что префикс 'a- мог служить как специальный показатель для общесемитского словообразовательного класса со значением собирательности/интенсивности (такой вывод ученый делает на основании различных форм множественного числа в семитских языках с таким префиксом, моделей и первичных имен с собирательным значением, а также интенсивного оттенка значения рассматриваемой арабской модели прилагательных). Сравним это предположение с гипотезой, сделанной нами в главе 1, подразделе 6, о том, что данная группа прилагательных могла бы считаться отдельным словообразовательным подклассом арабских имен. Однако нам представляется, что мы не располагаем достаточным количеством убедительного материала, чтобы говорить о весьма хорошо сохранившемся (в отличие от большинства прочих) словообразовательном подклассе имен в арабском языке и тем более в общесемитском. Мы обращаем особое внимание на такую версию, но считаем, что она нуждается в более подробном изучении и подтверждении.

В любом случае, подобной арабской модели со значением цвета и физического признака с такими же показателями рода и числа мы для семитских языков назвать не можем, на основании чего мы делаем заключение о том, что арабская модель является новацией - по поводу упоминавшихся в 1.1.3 именах собственных древнеюжноаравийских эпиграфических языков мы не можем с твердостью утверждать, что перед нами та же модель. Прочие же модели - прилагательных с геминацией или редупликацией второго или третьего радикалов (в арабском периферийные, в некоторых других семитских языках - основные) - общие для многих семитских языков. Отметим также типологическое сходство у семитских языков в использовании специальных, как правило усилительных моделей (с геминацией, редупликацией или аффиксацией) для отражения яркого признака. Особое место в этом перечне занимают глагольные модели с геминацией или редупликацией третьего радикала. Как уже было сказано выше (2.4), возможно, мы имеем дело с южноаравийской изоглоссой - перед нами схожие модели в арабском и современных южноаравийских языках, а также, может быть, и в некоторых эфиосемитских языках.

Очевидно, что в настоящей главе речь не может идти о возможности или невозможности выделения прилагательных в различных семитских языках по сравнению с арабским (для утверждений такого рода нам потребовался бы значительно больший семитский материал), мы говорим лишь о словообразовательных моделях и их особенностях для имен определенной семантики. Таким образом, можно утверждать, что арабская именная словообразовательная модель, являющаяся основным предметом настоящего исследования, отличается не только от других моделей в самом арабском языке, но и от моделей в других семитских языках.

Заключение

В процессе работы мы рассматривали одну особую группу прилагательных цвета и физического признака в классическом арабском языке на предмет выделяемости этой группы среди других имен арабского языка и прилагательных в частности. Прежде всего была кратко изложена проблема выделения прилагательных в арабском языке в сопоставлении с ситуацией в языках мира. Далее были рассмотрены конкретные морфологические особенности рассматриваемой группы прилагательных, в первую очередь для сравнения их с другими прилагательными схожей семантики. Основным аргументом для выделения рассматриваемой группы прилагательных по крайней мере в отдельный подкласс внутри класса имен является особый набор форм для образования мужского и женского рода и множественного числа вкупе с принадлежностью к так называемым двухпадежным именам. Затем были рассмотрены соответствующие этим прилагательным глагольные формы, каковой факт также может свидетельствовать об обособленности данной группы имен. Далее были проанализированы синтаксические позиции, в которых могут выступать рассматриваемые нами прилагательные - здесь также была важна их способность выступать в позициях, прототипических для прилагательных, в особенности специальных для арабского языка - функции спецификации и функции характеристики действия; выяснилось, что прилагательные цвета и физического признака могут выступать в большинстве "стандартных" адъективных позиций и по крайней мере в одной из двух прототипических для арабского языка - функции спецификации.

Итак, мы можем утверждать, что перед нами особая группа имен арабского языка, которую скорее всего следует расценивать как класс истинных прилагательных по причине нескольких факторов: морфологического (особые способы образования форм мужского и женского рода и общего множественного числа), синтаксического (выделяемость в большинстве прототипических для арабского языка синтаксических позиций, в особенности важна функция спецификации) и семантического (закрытый список адъективных значений, практически ограниченных понятиями цвета и физического признака). Мы также остановились на проблеме образования степеней сравнения у арабских имен и у данных прилагательных в частности. Прилагательные цвета и физического признака образуют формы степеней сравнения аналитически в отличие от большинства имен арабского языка, однако в начале работы мы сделали предположение, что наличие степеней сравнения в арабском языке не должно являться критерием для выделения прилагательных, поскольку они могут образовываться и от существительных, так что вернее всего было бы сказать, что степени сравнения в арабском языке образуются не от конкретных слов, а от корней.

При всем вышеизложенном мы не претендуем на окончательное решение проблемы выделения прилагательных в арабском языке, однако ситуация с рассмотренными именами, по всей видимости, должна пролить свет на разрешение этого вопроса.

Мы также проанализировали материал семитских языков на предмет нахождения в них подобной ситуации - выделения прилагательных подобной семантики с помощью особой модели. Мы смогли найти во многих семитских языках различные модели для имен такой семантики, при этом было выявлено типологическое сходство в семитских языках в использовании близких показателей интенсивности (геминация или редупликация (аккадский, древнееврейский, арамейские, эфиосемитские), а также коррелирующая с ними префиксация с помощью показателя 'V- (арабский, древнеюжноаравийские (?))). Особенно следует отметить схожесть в образовании соответствующих глагольных форм с геминацией или редупликацией третьего радикала, в первую очередь, в арабском и современных южнаравийских языках. Однако арабский язык, по всей видимости, представляет собой наиболее стройную систему, кроме того, в других семитских языках речь не идет о выделении той или иной именной группы как единственных истинных прилагательных.

Мы хотели бы также отметить семантическую нерасчлененность некоторых так называемых "цвето-физических" признаков, некоторые из них могут быть отнесены как к цвету, так и к внешнему признаку (таковы, например, значения "пестрый", "пятнистый", "с белой звездочкой на лбу", "с черными глазами") и т.п. Этот факт может свидетельствовать о близости понятий цвета и физического признака для арабского и семитских языков и отчасти объясняет причину выбора одной и той же модели для обозначения этих понятий.

В заключение мы считаем необходимым поставить некоторые вопросы для дальнейшего изучения рассмотренных нами в настоящей работе имен. В первую очередь следует подробнее классифицировать цветообозначения и названия физического признака с семантической точки зрения. Цветообозначения имеет смысл распределить по принципу того, какой круг основных цветов и оттенков эта система охватывает (подобная классификация была начата В. Фишером в монографии, посвященной прилагательным цвета и физического признака в арабском языке). Названия для физического признака имеет смысл разделить по следующим оттенкам: внешний признак, невнешний признак, признак, приложимый к живым существам, признак, приложимый к неживым объектам по последним двум параметрам можно подразделить также и цветообозначения). Необходимо отметить случаи синонимии (разные имена имеют одни и те же значения), омонимии (одно и то же имя имеет различные, не связанные между собой значения), полисемии или антонимии (одно и то же имя имеет различные, близкие друг к другу или даже противоположные значения, напр., "белый" и "черный").

Одна из наиболее существенных проблем, с которыми мы столкнулись в процессе исследования указанных прилагательных, заключается в том, что среди них нами было найдено достаточно большое количество таких, значения которых не имели отношения ни к цвету, ни к физическому признаку, при этом большинство таких значений не выводилось из значений цвета или физического признака. Между тем, для большинства из таких прилагательных, которые были отнесены нами в подгруппу "прочих", не указаны формы женского рода и множественного числа, поэтому мы не можем с точностью утверждать, принадлежат ли они к рассматриваемой модели или же к модели суперлатива (как известно, форма мужского рода единственного числа суперлатива (являющаяся также формой элатива) совпадает с соответствующей формой прилагательного цвета и физического признака, по остальным же формам эти модели различаются). Однако, проблема остается актуальной для тех "прочих" прилагательных, для которых мы находим формы женского рода и множественного числа, совпадающие с соответсвующими формами прилагательных цвета и физического признака (напр., ' ahmaqu - hamqa'u -humqun "глупый"). На данном этапе мы, по-видимому, не располагаем данными для решения этого вопроса. Возможно, опираясь на данные, полученные в результате настоящей работы, можно в дальнейшем приблизиться к разрешению этого вопроса.

Мы предполагаем, что данные и положения, полученные в результате настоящей работы, помогут в дальнейшем разрешить некоторые более серьезные проблемы, связанные с арабской морфологией, словообразованием и выделением прилагательных и словообразовательных подклассов в арабском языке.

Список научной литературыДурново, Григорий Александрович, диссертация по теме "Языки народов зарубежных стран Азии, Африки, аборигенов Америки и Австралии"

1. Айхенвальд-Милитарев 1991 Айхенвальд А. Я., Милитарев А. Ю. Ливийско-гуанчские языки. // Языки Азии и Африки. Том IV, кн. 2. Кушитские языки, ливийско-гуанчские языки, египетский язык, чадские языки. Москва, 1991.

2. Айюб 2001 Айюб Р. С. Двоякое членение частей речи в языках с развитым морфологическим строем (на материале арабского и русского языков). Москва, 2001.

3. Алпатов 1990а Алпатов В. М. Из истории изучения частей речи. // Части речи. Теория и типология. Москва, 1990.

4. Алпатов 1990б Алпатов В. М. Принципы типологического описания частей речи. // Части речи. Теория и типология. Москва, 1990.

5. Баранов 1996 Баранов Х. К. Арабско-русский словарь. Москва, 1996 (I-II).

6. Белова 1994 Белова А. Г. Историческая морфология арабского языка. Москва, 1994.

7. Белова 1999 Белова А. Г. Очерки по истории арабского языка. Москва, 1999.

8. Белова (в печати) Белова А. Г. Прилагательные как функциональный класс слов в арабском языке (готовится к печати).

9. Гиргас 1881 Гиргас В. Словарь к арабской хрестоматии и Корану. Казань, 1881.

10. Гиргас-Розен 1876 Гиргас В. Ф., Розен В. Р. Арабская хрестоматия. Вып. 2. Санкт-Петербург, 1876.

11. Гранде 1972 Гранде Б. М. Введение в сравнительное изучение семитских языков. Москва, 1972.

12. Гранде 1998 Гранде Б. М. Курс арабской грамматики в сравнительно-историческом освещении. Москва, 1998. (2-е изд.; 1-е изд. - 1963.)

13. Долгопольский 1991 Долгопольский А. Б. Кушитские языки. // Языки Азии и Африки. Том IV, кн. 2. Кушитские языки, ливийско-гуанчские языки, египетский язык, чадские языки. Москва, 1991.

14. Дьяконов 1991 Дьяконов И. М. Аккадский язык. // Языки Азии и Африки. Том IV, кн. I. Семитские языки. Москва, 1991.

15. Жирмунский 1946 Жирмунский В. М. Происхождение категорий прилагательных в индоевропейских языках в сравнительно-грамматическом освещении. // Известия ОЛЯ АН СССР. 1946, 3.

16. Жирмунский 1968 Жирмунский В. М. О природе частей речи и их классификации. // Вопросы теории частей речи. На материале языков различных типов. Ленинград, 1968.

17. Кариев 1966 Кариев У. З. Словобразование имен существительных и прилагательных в современном арабском литературном языке. Москва, 1966.

18. Крачковский 1986 КОРАН. Перевод и комментарии И. Ю. Крачковского. Москва, 1986. (2-е изд.; 1-е изд. - 1963.)

19. Леонтьев 1968 Леонтьев А. А. Фиктивность семантического критерия при определении частей речи. // Вопросы теории частей речи. На материале языков различных типов. Ленинград, 1968.

20. Лундин 1980 Лундин А. Г. Степени сравнения прилагательных в семитских языках / ВЯ 1980, 3.

21. ЛЭС Лингвистический энциклопедический словарь. Москва, 1990.

22. Мещанинов 1945 Мещанинов И. И. Члены предложения и части речи. Москва-Ленинград, 1945.

23. Мишкуров 1978 Мишкуров Э. Н. Основы теоретической грамматики современного арабского литературного языка. Курс лекций. Москва, 1978.

24. Мишкуров 1979 Мишкуров Э. Н. Основы теоретической грамматики современного арабского литературного языка. Курс лекций. Часть II. Москва, 1979.

25. Мишкуров 1982 Мишкуров Э. Н. Алжирский диалект арабского языка. Москва, 1982.

26. Мишкуров-Рауфова 1992 Мишкуров Э. Н., Рауфова А. Г. Морфологический строй современного арабского языка. Ташкент, 1992.

27. Наумкин-Порхомовский 1981 Наумкин В. В., Порхомовский В. Я. Очерки по этнолингвистике Сокотры. Москва, 1981.

28. Полосин 1995 Полосин Вл. В. Словарь поэтов племени 'абс VI-VIII вв. Москва, 1995.

29. Плунгян 2000 Плунгян В. А. Общая морфология. Москва, 2000.

30. Порхомовский-Столбова 1991 Порхомовский В. Я., Столбова О. В. Чадские языки. // Языки Азии и Африки. Том IV, кн. 2. Кушитские языки, ливийско-гуанчские языки, египетский язык, чадские языки. Москва, 1991.

31. Пурцеладзе 1990 Пурцеладзе Н. Н. Очерк по исторической поэтике (символ-формула в арабской поэзии). Тбилиси, 1990.

32. Редькин 1999 Редькин О. И. Аравийские периферийные диалекты (диалект Хадрамаута). Санкт-Петербург, 1999.

33. Рыбалкин 1990 Рыбалкин В. С. Арабская лексикографическая традиция. Киев, 1990.

34. Сегерт 1965 Сегерт С. Угаритский язык. Москва, 1965.

35. Серебренников 1965 Серебренников Б. А. Секторная структура языка и проблема частей речи. // Вопросы теории частей речи на материале языков различных типов. Ленинград, 1965.

36. Столбова 2001 Столбова О. В. Язык кирфи. Нигерия. Москва, 2001 (рукопись).

37. Суник 1966 Суник О. П. Общая теория частей речи. Москва-Ленинград, 1966.

38. Тестелец 1990 Тестелец Я. Г. Наблюдения над семантикой оппозиций "имя/глагол" и "существительное/прилагательное" (к постановке проблемы) // Части речи. Теория и типология. Москва, 1990.

39. Титов 1991a Титов Е. Г. Грамматика амхарского языка. Москва, 1991.

40. Титов 1991b Титов Е. Г. Амхарский язык. // Языки Азии и Африки. Том IV, кн. I. Семитские языки. Москва, 1991.

41. Фролов 1991 Фролов Д. В. Классический арабский стих. Москва, 1991.

42. Фролова 1984 Фролова О. Б. Поэтическая лексика арабской лирики. Ленинград, 1984.

43. Цуканова 2001 Цуканова В. Л. Особенности фонологии и глагольной морфологии кувейтского диалекта арабского языка (рукопись). Москва, 2001.

44. Части речи 1965 Вопросы теории частей речи на материале языков различных типов. Ленинград, 1965.

45. Части речи 1968 Вопросы теории частей речи. На материале языков различных типов. Ленинград, 1968.

46. Части речи 1990 Части речи. Теория и типология. Москва, 1990.

47. Шарбатов 1961 Шарбатов Г. Ш. Современный арабский язык. Москва, 1961.

48. Шарбатов 1979 Шарбатов Г. Ш. Русско-арабский учебный словарь. Москва, 1979.

49. Шарбатов 1982 Шарбатов Г. Ш. Арабско-русский учебный словарь. Москва, 1982.

50. Шарбатов 1991 Шарбатов Г. Ш. Арабский литературный язык, современные арабские диалекты и региональные обиходно-разговорные языки. // Языки Азии и Африки. Том IV, кн. I. Семитские языки. Москва, 1991.

51. Шкарбан 1995 Шкарбан Л. И. Грамматический строй тагальского языка. Москва, 1995.

52. Юшманов 1985 Юшманов Н. В. Грамматика литературного арабского языка. Москва, 1985. (3-е издание; 1-е издание - 1928.)

53. Юшманов 1998a Юшманов Н. В. Грамматика арабского языка // Юшманов

54. Н. В. Работы по общей фонетике, семитологии и арабской классической морфологии. Москва, 1998.

55. Юшманов 1998b Юшманов Н. В. Загадка "двухпадежных имен" арабского классического языка // Юшманов Н. В. Работы по общей фонетике, семитологии и арабской классической морфологии. Москва, 1998.

56. ЯАА 1991 Языки Азии и Африки. Том IV, кн. I. Семитские языки. Москва, 1991.на иностранных языках:

57. Aboul-Fetouh 1969 Aboul-Fetouh H.M. A Morphological Study of Egyptian Colloquial Arabic. The Hague - Paris, 1969.

58. Al-'iryanI 1996 Al-mu'jamu l-yamaniyyu fI l-lugati wa-t-turati hawla mufradatin xassatin mina l-lahjati l-yamaniyyati Mutahammaru 'alI l-'iryanI. Dimasqu, 1996.

59. BK I Dictionnaire arabe-frangais de A. de Biberstein-Kazimirski. T. I. Paris, 1846.

60. BK II Dictionnaire arabe-frangais de A. de Biberstein-Kazimirski. T. II. Paris, 1860.

61. Barth 1967 Barth J. Die Nominalbildung in den semitischen Sprachen. Hildesheim, 1967.

62. Bennet 1998 Bennet P.R. Comparative Semitic Linguistics. A Manual. Winona Lake, Indiana, 1998.

63. Beyer 1984 Beyer K. Die aramaischen Texte vom Toten Meer. Gottingen, 1984.

64. Biella 1982 Biella Joan C. A Dictionary of Old South Arabic, Sabaean Dialect. Chico,CA, 1982.

65. Brockelmann 1953 Brockelmann C. Arabische Grammatik. Leipzig, 1953.

66. Brockelmann 1966 Brockelmann K. Grundriss der vergleichenden Grammatik der semitischen Sprachen. Hildesheim, 1966. (2-е изд.; 1-е изд. - 1908-1913.)

67. CAD The Assyrian Dictionary of the Oriental Institute of the University of Chicago. Chicago - Gluckstadt, 1964.

68. Conti 1980 Conti G. Studi sul bilitterismo in semitico e in egiziano. 1. Il tema verbale N1212. Firenze, 1980.

69. Croft 1991 Croft W. Syntactic categories and grammatical relations: the cognitive organization of information. Chicago, 1991.

70. Dillmann 1965 Dillmann A. Lexicon linguae aethiopicae. Lipsiae, 1965.

71. Dixon 1977 Dixon R. M. W. Where have all the adjectives gone? // Studies in Language I:1, 1977.

72. Dixon 1994 Dixon R. M. W. Adjectives // R. E. Asher (ed.) The Encyclopedia of Language and Linguistics. Vol. I. Oxford - New York, 1994.

73. Erwin 1963 Erwin W.M. A Short Reference Grammar of Iraqi Arabic. Washington, 1963.

74. FQ al-mu'jamu l-mufahrisu l-'alfazi l-qur'ani l-karimi Muhammad Nawar 'abdu-l-Banl. 1981. (фихрист (указатель слов) по Корану)

75. Fischer 1965 Fischer W. Farb- und Formenbezeichnung in der Sprache der altarabische Dichtung. Wiesbaden, 1965.

76. Fischer 1972 Fischer W. Grammatik der klassischen Arabisch. Wiesbaden, 1972.

77. Fischer 1997 Fischer W. Classical Arabic // The Semitic Languages, ed. R. Hetzron. London - New York, 1997.

78. Fleisch 1961 Fleisch H. Traite de philologie arabe I. Beyrouth, 1961.23 .Fox 1996 Fox J. T. Noun patterns in the Semitic languages. Cambridge, Massachusetts, 1996 (dissertation).

79. Gai 1995 Gai A. The category "adjective" in Semitic languages. // Journal of Semitic Studies XL/I, 1995.

80. Gaudefroy 1952 Gaudefroy-Demombynes M. et Blachere R. Grammaire de l'Arabe Classique. Paris, 1952.

81. Gesenius 1896 Gesenius W. Hebraische Grammatik. Leipzig, 1896.

82. Gesenius 1910 Gesenius' Hebrew Grammar as edited and enlarged by the late E. Kautzsch. Oxford, 1910.

83. Gragg 1997 Gragg G. Ge'ez (Ethiopic) // The Semitic Languages, ed. R. Hetzron. London -New York, 1997.

84. Grundriss 1982 Grundriss der Arabischen Philologie. Wiesbaden, 1982.

85. Harding 1971 Harding G. L. An index and concordance of Pre-Islamic Arabian names and inscriptions. Toronto, 1971.

86. Hudson 1997 Hudson G. Amharic and Argobba // The Semitic Languages, ed. R. Hetzron. London - New York, 1997.

87. Johnstone 1967 Johnstone T. M. Eastern Arabian dialect studies. New York - Toronto, 1967.

88. Johnstone 1987 Johnstone T. M. Mehri lexicon and English-Mehri word-list. London, 1987.

89. Kaufman 1997 Kaufman S. A. Aramaic // The Semitic Languages, ed. R. Hetzron. London -New York, 1997.

90. Kaye-Rosenhouse 1997 Kaye A. S. and Rosenhouse J. Arabic dialects and Maltese // The Semitic Languages, ed. R. Hetzron. London - New York, 1997.

91. Koehler-Baumhartner 1994 Koehler H. und Baumhartner W. The Hebrew and Aramaic Lexicon of the Old Testament. Leiden - New York - Koln, 1994.

92. Kogan 1997 Kogan L. E. Tigrinya // The Semitic Languages, ed. R. Hetzron. London - New York, 1997.

93. Kogan-Korotayev 1997 Kogan L. E. and Korotayev A. V. Sayhadic (Epigraphic South Arabian) // The Semitic Languages, ed. R. Hetzron. London - New York, 1997.

94. Kurylowicz 1961 Kurylowicz J. L'apophonie en semitique. Wroclaw - Warszawa -Krakow, 1961.

95. Lane 1968 Lane E. W. An Arabic-English Lexicon. Beirut, 1968.

96. Militarev-Kogan 2000 Militarev A. and Kogan L. Semitic Etymological Dictionary vol. I Munster, 2000.

97. Moscati 1964 Comparative Grammar of the Semitic Languages phonology & morphology by Sabatino Moscati, Anton Spitaler, Edward Ullendorff, Wolfram Soden. Wiesbaden, 1964.

98. Muller 1907 Muller D. H. Die Mehri- und Soqotri-Sprache. III. Shauri-texte. // Sudarabische Expedition. Bd. VII. Wien, 1907.

99. Pardee 1997 Pardee D. Ugaritic // The Semitic Languages, ed. R. Hetzron. London - New York, 1997.

100. Purtseladze (fortchoming) Purtseladze N. On the secondary meaning of colour terms in Arabic poetry (fortchoming).

101. Q Mashafu l-jamahlriyyati bi-riwayati l-'imam Qalun (ливийское издание Корана).

102. Red'kin 1999 Red'kin O. I. Notes on the toponymy of Hadramawt (on linguistic and field data). // Cultural Anthropology of Southern Arabia: Hadramawt revisited. St.-Petersburg, 1999.

103. Reiner 1966 Reiner E. A linguistic analysis of Akkadian. London - The Hague - Paris, 1966.

104. Sasse 1991 Sasse H.-J. Notes on the Prefixation of *'a in Afroasiatic. // Agypten im Afro-Orientalischen Kontext. Aufsatze zur Achaologie, Geschichte und Sprache eines unbegrenzten Raumes. Gedenkschrift Peter Behrens. Koln, 1991.

105. SD Beeston A. F. L., Ghul M. A., Muller W. W. and Ryckmans J. Sabaic Dictionary. Louvain/Beirouth, 1982.

106. Sharafaddin 1967 Sharafaddin A. Tarlh al-Yaman at-Taqafi, III. al-Qahirah, 1967 (non vidi).

107. Simeone-Senelle 1997 Simeone-Senelle M.-C. The Modern South Arabian Languages // The Semitic Languages, ed. R. Hetzron. London - New York, 1997.

108. Soden 1995 Soden W. von. Grundriss der Akkadischen Grammatik. 3., erganzte Auflage unter Mitarbeit von Werner R. Mayer. Roma, 1995.

109. Speiser 1967 Speiser E. A. Oriental and Biblical Studies. Philadelphia, 1967.

110. Steiner 1997 Steiner R. C. Ancient Hebrew // The Semitic Languages, ed. R. Hetzron. London - New York, 1997.

111. Tropper 2000 Tropper J. Ugaritische Grammatik. Munster, 2000.

112. Wagner 1997 Wagner E. Harari // The Semitic Languages, ed. R. Hetzron. London - New York, 1997.

113. Wehr 1953 Wehr H. Der arabische Elativ / Akademie der Wissenschaften und der Literatur (Mainz). Geistes- und sozialwissenschaftliche Klasse. Abhandlungen. Mainz - Stuttgart, 1952/1953.

114. Whiting 1981 Whiting R. M. The R Stem(s) in Akkadian // Orientalia. 1981, 50.

115. Wierzbicka 1986 Wierzbicka A. What's in a Noun? (How do nouns differ in meaning from adjectives?) / Studies in language. 1986, 10.

116. Wright 1966 Wright W. Lectures on the Comparative Grammar of the Semitic Languages. Amsterdam, 1966.

117. Wright 1974 Wright W. A Grammar of the Arabic Language. Beirut, 1974.