автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Принципы истории частеречной проблематики

Полный текст автореферата диссертации по теме "Принципы истории частеречной проблематики"

На правахрукописи

ЛУКИН Олег Владимирович

ПРИНЦИПЫ ИСТОРИИ ЧАСТЕРЕЧНОЙ ПРОБЛЕМАТИКИ

Специальность 10.02.19 - теория языка

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Москва -2004

Работа выполнена в Институте языкознания Российской Академии Наук

Научный консультант доктор филологических наук, доцент Плунгян Владимир Александрович

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук,

профессор Алпатов Владимир Михайлович

доктор филологических наук,

профессор Гуреев Вячеслав Александрович

доктор филологических наук,

профессор Красухин Константин Геннадьевич

Ведущая организация Московский городской педагогический университет

Защита состоится 11 марта 2004 г. в 12 ч. 00 м. на заседании диссертационного совета Д.002.006.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Институте языкознания РАН по адресу: 1250003, г. Москва К-9, Б. Кисловский пер., д. 1/12

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института языкознания РАН

Автореферат разослан 4 февраля 2004 г.

Учёный секретарь

диссертационного совета

ОБШДЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Как известно, теория частей речи в языкознании неизменно была его наиболее важным узловым моментом и одновременно одним из самых спорных вопросом науки о языке. Самый парадокс статуса этой теории, объясняющий ее многочисленные разногласия, стереотипы и недоразумения, прост и очевиден: с одной стороны, не всегда в должной мере было установлено истинное отношение феномена частей речи к науке о языке, и одновременно, с другой стороны, части речи стремились сделать принципом классификации учения о слове и учения о предложении. Это происходило и происходит не только потому, что ученые пытались соединить в одном термине сразу несколько разных по объему и измерениям понятий -логических, семантических, психологических, когнитивных, категориально-лексических, синтаксических, морфологических и т. п. Сама история частеречной проблематики представляется историей терминологической путаницы и многочисленных смешений: приоритетов, критериев, уровней языковой системы и др.

Теория частей речи - одна из центральных проблем языкознания. Таковой она остается, начиная с античного времени. Она затрагивает самые болевые точки языкознания - предметы лингвистических дискуссий, как наиболее глобальные (например, соотношение формы и содержания языковых знаков, проблемы определения слова, проблемы классификации в лингвистике, понятие категории и виды категорий, уровни языковой системы, их иерархия и взаимодействие, понятие поля в лингвистике, отношения синтагматики и парадигматики, отношения синхронии и диахронии, отношения языка и речи, отражение языком внеязыковой действительности и познавательной деятельности человека, отношения языка и мышления), так и более частные (проблема языковых универсалий, взаимоотношения общего языкознания и частных филологий, отдельные вопросы языковой типологии), а также многочисленные смежные и прикладные вопросы (адекватность перевода, в т. ч. машинного, усвоение языка и обучение языку и др.). При этом важно подчеркнуть неравнозначную представленность как вышеприведенных вопросов в частеречной проблематике, так и наоборот.

История языкознания одной только второй половины XX века даст нам много примеров, когда частеречная теория (а нередко и

сама история теории частей речи) становилась темой научного симпозиума, монографий, сквозной темой публикаций научных журналов, диссертационных исследований и журнальных публикаций. Однако несмотря на внушительное количество публикаций по теории частей речи большинство- ученых склонно считать ее неразрешимой, причем в это понятие каждый вкладывает свой смысл. Говорить о всей частеречной проблематике сейчас - значит учитывать современную научную парадигму: состояние теоретического языкознания, его влияние на развитие прикладных наук, а также и обратное влияние.

Теория частей речи имеет более чем двухтысячелетнюю историю. История этой проблематики представляет собой неравномерный процесс появления и отрицания различных по своему характеру и объему идей, собранных к настоящему времени в рамках теории, именуемой теорией частей речи. Описание живых европейских языков при помощи античной матрицы долгое время шло относительно успешно ввиду типологического сходства этих языков, с одной стороны, и древнегреческого и латыни, с другой. Когда же практические цели лингвистического описания потребовали глубокого обоснования частеречной теории в языках, типологически далеких от греческого, латыни и современных индоевропейских языков, стали говорить о несовершенстве этой теории. Теоретическое осмысление многих феноменов даже современных европейских языков поставило ученых перед выбором между признанием существующей традиционной теории, на которой вырос не один десяток поколений языковедов, и новыми подходами к описанию этого феномена.

Все вышеизложенные соображения свидетельствуют об акту-алыюсти темы нашего исследования, которая обуславливается неразработанностью вопросов историографического освещения частеречной проблематики, принимающего во внимание се широчайшие взаимосвязи с принципами развития познания на фоне меняющегося контекста человеческой истории. Разработка этих вопросов позволяет сделать обобщения историографического, грамматического и типологического характера, которые обладают научной новизной. Научная новизна обусловлена особым подходом диссертанта к движущим мотивам истории частеречной проблематики, попыткой осмысления современного состояния теории частей речи с

ее противоречиями путем анализа всего контекста становления и развития частеречной проблематики с использованием типологических характеристик языков.

Диссертация ставит своей основной целью проанализировать принципы становления и развития теории частей речи - теории, имеющей огромнейшее значение для всего языкознания и смежных наук, - в широком историко-философском контексте с привлечением исследовательского материала различных языков и его типологической интерпретацией. Объект нашего исследования - различные теории частей речи, рассматривающие данный феномен в самом широком ракурсе, и составляющие в комплексе частеречную проблематику. Особо подчеркнем наше понимание терминов "теория частей речи" и "частеречная проблематика". "Проблематика" -это совокупность всего того, что связано с частеречными теориями, тогда как собственно "теории частей речи" как единого, непротиворечивого и относительно гомогенного учения о феномене частей речи в человеческом языке, основанного на достоверных непредвзятых данных изучения значительного множества отдельных языков, в сущности нет. Есть некая матрица, схема, состоящая из неравнозначных по своим основаниям и объему классов, которую накладывают на все языки мира. Употребление термина "теория частей речи" в реферируемом исследовании и наших более ранних публикациях носит скорее технический характер и синонимично понятию "проблематика". Теория частей речи в этом смысле есть перечисление основных вопросов, связанных со статусом частей речи в языке и науке о языке, с их формальными признаками, критериями классификации и др.

Основной задачей диссертации является историографическое описание становления и развития феномена "теория частей речи" в меняющемся контексте человеческой истории. Зарождение, становление и развитие теории частей речи в античном мире на основе античной философии и на материале древнегреческого, а затем и латыни - индоевропейских языков номинативного строя с преобладающими флективными признаками - предопределило дальнейшее развитие и нынешнее состояние этой сложнейшей и запутанной теории с се многочисленными проблемами, существование которых признают все современные исследователи. Философская составляющая частеречной проблематики способствовала закреплению

античных методов и теорий в современных подходах к теории частей речи. В нашей работе мы не стремимся к однозначному разрешению "вечных" вопросов частеречной проблематики, но пытаемся установить их статус и релевантность как для теории частей речи, так и всей лингвистической проблематики.

Традиционную теорию частей речи характеризует прочность и испытанность временем, не сопоставимая ни с какими другими. Поэтому к задачам нашего исследования относится осмысление принципов становления и развития традиционной теории частей речи, ее ценности для развития научной мысли многих веков в истории человечества, ее теоретической и практической пользы для описания языков человечества, а также ее толкования и интерпретации с точки зрения приписываемых ей недостатков.

Одним из наиболее важных вопросов частеречной проблематики является ее связь с языковой типологией. Типологический подход к теории частей речи может прояснить расхождения в составе частей речи и структурах частеречных парадигм в разных языках. Для этого необходимо определить формальные признаки и место каждой из «традиционных» частей речи в системе различных языков и таким образом определить ее типологический статус. Типологический подход представляется нам путем, хотя и не претендующим на исчерпывающую всеохватность, но и не замкнутым в одном конкретно взятом языке. Он основывается на эмпирических данных изучения значительного количества языков и анализе закономерностей существования в них частей речи в зависимости от их типологических характеристик Всеобщая теория частей речи должна строиться именно как сумма всего рационального, что было накоплено в описании систем частей речи отдельных языков при условии, если данные системы будут основаны на признаках, присущих каждому отдельно взятому языку.

На защиту выносятся следующие основные положения диссертации:

1. Принципы истории частеречной проблематики обусловлены не только особенностями развития языкознания, но во многом -законами развития человеческой цивилизации и наук, связанных с изучением человека, менталитетами различных народов и своеобразием отражения человеком окружающей действительности.

2. Особенности становления и развития каждой из частеречных

теорий объясняются широкой палитрой факторов, связанных как с вышеприведенными параметрами, так и с собственно субъективным фактором - личностью исследователя, его родным языком и парадигмой его научной школы.

3. Философская и логическая составляющие частеречной проблематики основаны в первую очередь на использовании учеными материала своего родного языка для решения вопросов онтологии, гносеологии и логики; перемещение акцентов с философско-логи-ческого на лингвистические параметры частей речи - одна из наиболее важных закономерностей становления и развития частереч-ных теорий в разных культурах.

4. В истории частеречной проблематики систематически сменялись периоды, отличавшиеся своими отправными идеями, продиктованными соответствующей философской парадигмой: априори и апостериори, эмпирическое и теоретическое, дескриптивное и пре-скриптивное, форма и содержание. В основе частеречных концепций лежат принципы языкознания, вытекающие как из онтологии, так и из гносеологии. Теории частей речи сейчас также связаны с проблемами, касающимися общих принципов концептуализации действительности и вопросов онтологии, понятий „мир" и „ситуация" в философском, логическом и лингвистическом аспектах и форм их проявления в языке.

5. Теоретическая значимость и практическая ценность традиционной теории частей речи обуславливается в первую очередь исторической ролью ее предшественников и основателей, всем научным контекстом ее становления и развития.

6. Традиционная теория частей речи с ее номенклатурой элементов, критериями выделения частей речи, в основном удовлетворяющая потребностям науки, в значительной мере является символом, условностью, на основе которой все-таки может строиться непредвзятое описание частей речи.

7. Теория частей речи и типология языков имеют глубокую внутреннюю связь: они появились на основе описания языков индоевропейской языковой семьи с ведущими флективными характеристиками, анализируют языковой материал, опираясь на единицы, сопоставимые со словом, занимаются проблемами классификации этих языковых феноменов.

8. Связь теории частей речи и типологии языков предполагает

перспективность исследований частеречной проблематики методами лингвистической типологии. Типологический подход к часте-речной проблематике представляется наиболее аргументированным способом адекватного раскрытия феномена „части речи" языков различных типов при помощи описания языковой формы и установления на ее основе характерных содержаний.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что сделанные выводы могут послужить основой освещения истории частеречной проблематики на фоне развития человеческой, прежде всего, гуманитарной мысли с учетом типологических инструментов описания языков. Результаты исследования дадут возможность грамматического описания частей речи в языках разных типов, учитывающего наиболее значимые достижения всей двухты-сячелетней истории частеречной проблематики.

Практическая ценность исследования состоит в возможности использования ее материалов в теоретических языковедческих курсах („Введение в языкознание", „Теоретическая грамматика", „Теория перевода", „Общее языкознание") и спецкурсах, в разработке учебников и учебных пособий по соответствующим дисциплинам.

Апробация результатов диссертационной работы: по материалам исследования были сделаны научные доклады на заседаниях кафедры немецкого языка ЯШИ (ЯШУ) и научных конференциях ЯШИ (ЯШУ) в 1993-1998 гг., заседаниях кафедры общего и индоевропейского языкознания университета г. Геттингена (ФРГ) и семинарах для аспирантов этой кафедры в 1994-1995 гг. и 19971998 гг., на заседаниях кафедры иностранных языков ЯВФЭИ (ЯВВФУ, ЯФВФЭУ) в 1998-2003 гг., заседаниях проблемной группы по теории грамматики ИЯ РАН в 2003 гг., на VII чтениях памяти И. М. Тройского в ИЛИ РАН в 2003 г., 2-й Международной научной конференции „Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах" (г. Челябинск, 2003 г.). Материалы диссертации нашли свое отражение в восемнадцати публикациях и курсе „Введение в языкознание".

Структура диссертации: реферируемая диссертация изложена на 355 страницах машинописи, имеет монографический план построения, состоит из введения, четырех исследовательских глав, заключения и библиографии (311 наименований публикаций).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, формулируются основная цель и задачи исследования, определяются его объект, раскрываются теоретическая значимость и практическая ценность, научная новизна исследования, формулируются положения, выносимые на защиту.

Первая глава "Исторические основы становления теории частей речи" охватывает историю появления и развития частереч-ной проблематики от античности до современности. Обоснования проблем частеречной теории следует искать не только в истории языкознания, но во всей истории человеческой мысли - политической, религиозной, эстетической, философской, филологической и лингвистической, а также менталитетах народов, представители которых сыграли наибольшую роль в становлении и развитии теории частей речи. Теория частей речи - это и отражение человеческого «я», познающего действительность при помощи своего языка, с другой стороны, - познающего язык через призму явлений и понятий окружающей действительности.

Традиционная классификация периодов истории языкознания (наука Древнего Востока, античность, средние века, эпоха Возрождения, XVII и XVIII вв., XIX столетие, современная наука) во многом сродни традиционной лингвистике, грамматике и традиционной теории частей речи: она удобна и пригодна для утилитарных целей. Периодизация истории языкознания строится по принципу подхода лингвистических школ к важнейшим вопросам языкознания. Однако история частеречной проблематики представляет собой не только и не всегда постоянное углубление в суть предмета исследования, а поиск и нахождение новых решений тех задач, которые ставят перед собою философия, языкознание и другие науки.

По мнению Э. Косериу, для истории языкознания характерны пять периодов и два ведущих акцента. Это теория и описание, с одной стороны, и сравнение и история, с другой. Периоды: (1) - от истоков до Ренессанса, (3) - XVIII век и (5) - XX век - периоды с преобладанием теории и описания. Периоды: (2) - от Ренессанса до XVIII века и (4) - XIX век - это периоды сравнения и истории. Эта схема чрезвычайно важна для осознания внутренних механизмов развития истории языкознания и механизмов развития теории час-

тей речи: спиралевидное движение с регулярными повторениями на каждом новом витке для теории частей речи является наглядной моделью, но во многом не моделью преодоления новым старого, а моделью возвращения «на круги своя», всякий раз с новыми акцентами.

Значимость истории частеречной теории и всей частерсчной проблематики состоит в демонстрации становления и развития ее отдельных аспектов на общем фоне развития науки. Античные этапы развития частеречной проблематики служат иллюстрацией этапов самой процедуры исследования этой проблемы: постепенное вовлечение в орбиту исследовательских интересов все новых и новых критериев, попыток обосновать их релевантность для частереч-ной теории. Разнородность терминов, относящихся к теории частей речи в современных теориях, своими корнями уходит в непохожие задачи, которые ставили перед собою философы античных школ в объяснении феноменов своего родного языка.

Теория частей речи обязана своим появлением самообоснованию диалектического мышления в философии Платона и Аристотеля. Платон концентрировал свое внимание на структуре предложений как движущих сил логических аргументов. Аристотелевская логика, грамматика и онтология были неразрывно связаны между собой, так что структуры мира, языка и знания рассматривались как некое единство. Аристотель первым в истории философии задумался о структуре бытия и знания как такового. Его категории (сущности (субстанции), качества, количества, отношения, места, времени, положения, обладания, действия, страдания) - это десять когнитивных образцов, созданных для того, чтобы типологически классифицировать множество понятийных образований человека. Эти категории в течение более двух тысячелетий оказывали самое мощное влияние на развитие всех отраслей человеческого знания.

Слияние и взаимное определение логических, онтологических и языковых категорий было в творчестве Аристотеля научным фактом, последствия которого до сих пор значимы и в философии, и в языкознании. В отношении теории частей речи это выглядит так: теория частей речи сложилась на основе языка с ярко выраженными флективными характеристиками на фоне определенных философских предпосылок, которые взаимно определяли друг друга. Факт того, выделял ли Аристотель две или три части речи, сам по себе не

столь важен в сравнении с той ролью, который сыграл ученый: он привел человечество к проблематике, которая известна сейчас как частсречная.

Аристотель ставил перед собой задачу классификации и определения основных терминов описательных наук вообще, и логика была для него не самостоятельной наукой, а пропедевтикой ко всему комплексу наук. При этом нельзя не отметить и „обратного" влияния - влияния структуры греческого языка на созданные Аристотелем категории и принципы логики. Все три аристотелевских принципа формальной логики (идентичности, запрещенного противоречия и исключенного третьего) имеют непосредственное значение для общей теории частей речи уже потому, что последняя появилась и развивалась на основе этих принципов классической логики, которым более двадцати веков не было никакой альтернативы.

Дальнейшее развитие частеречной проблематики разворачивалось на фоне философской дискуссии аномалистов и апологистов. Философы-стоики, представлявшие первую точку зрения, относились к философской школе, поставившей в центр своей логической теории рассмотрение языка (грамматику, этимологию и риторику). Стоики предвосхитили появление александрийской грамматики, ставшей канонической традиционной грамматикой на многие последующие века. Выдвинув понятие аномалии в качестве принципа строения языка, стоики способствовали разработке проблем системных и несистемных факторов в строении языка. Столкновение философии стоиков и филологии александрийцев - основной толчок, приведший к появлению, развитию и расцвету научной грамматики.

Александрийские филологи (литературные критики) рассматривали грамматику как инструмент, необходимый для оценки литературного произведения и установления точных текстов ранних авторов. Историческое значение Александрийской школы состоит в том, что она разработала учение о языке на всех ярусах его строения, в том числе и грамматику, которая называется традиционной. Восемь частей речи Александрийской грамматики Д. Фракийского получили свое определение при помощи неравномерно распределенных семантических, синтаксических и морфологических признаков. С созданием этой грамматики история развития теории частей речи достигла тех высот, сравнения с которыми впоследствии не было: вся последующая история теории частей речи была связана с

восьмью частями речи древнегреческого языка, предложенными Д. Фракийским. Таким образом один язык с ярко выраженными признаками флективного типа оказался образцом, матрицей для описания языков различных типов.

Развитие александрийской грамматической традиции в Древнем Риме было не случайно: римские аристократы преклонялись перед греческим культурным наследием, их дети воспитывались так, чтобы могли прекрасно владеть устным и письменным греческим языком, все греческое было в моде, древнегреческий язык был для римлян образцовым языком, грамматика Д. Фракийского была образцовой грамматикой, поэтому структуры древнегреческого языка переносились на латынь. При рассмотрении частей речи в латыни древнеримские ученые говорили об отличиях от греческих только тогда, когда они были слишком заметны. Однако черты сходства в типологической характеристике обоих языков способствовали появлению мнения, будто установленные греками грамматические категории (прежде всего, части речи) являются необходимыми и универсальными языковыми категориями. Латинские грамматики Э. Доната "Ars minor" и "Ars maior", написанные для практического использования в обучении латинскому языку, стали наиболее значимыми учебниками латыни в Европе вплоть до нового времени.

Вопрос о пригодности античной схемы частей речи для современного языкознания, задававшийся во всех фундаментальных исследованиях по теории грамматики вообще и теории частей речи в частности, по-видимому обречен на утвердительный ответ: греческие философы привели человечество к тому, что называется частями речи, но они предложили для последующих поколений именно метод подхода к описанию своего родного языка, тогда как их последователи переняли не метод, а только схему - восемь частей речи.

После александрийцев интерпретация всех «частеречных построений» шла по кругу, с добавлением частных акцентов, продиктованных потребностями общества и науки соответствующего времени и языков, на материале которых делались выводы. Все эти наслоения и привели к непревзойденной эклектике традиционной частеречной теории. Последующее обоснование существования в европейских и т. н. „экзотических** языках тех же или почти тех же

частей речи, что и в древнегреческом, еще более усилило позиции античной теории.

Исключительно важным для истории развития европейской традиции частеречной проблематики является средневековый период. Научные проблемы Средних веков существовали в рамках религиозной догмы, теории языка создавались как неотъемлемая часть религиозной идеологии. Языком религии и церкви, науки и школы был латинский - международный язык науки и обучения почти до середины XVIII в. Роль теорий частей речи сводилась к удовлетворению потребностей религиозной философии и логики, с одной стороны, и практики преподавания латыни, с другой (известно, что грамматики XII-XFV вв. восходят к комментариям Э. Доната и Присциана).

Грамматика в Средние века мыслилась как грамматика языка вообще, всеобщая или универсальная. Предметом спекуляций средневековых мыслителей были не языки различных народов, но язык как человеческая способность, его универсальная и неизменная характеристика. Объект грамматики был подчинен объекту логики. С развитием логических исследований в отношении частеречной теории произошло важное изменение в анализе материала: вместо того, чтобы обсуждать, что обозначает часть речи, логики стали обсуждать, как (каким образом) часть речи что-либо обозначает. Другой качественный сдвиг в средневековой частеречной теории состоял в том, что из грамматики с технологическим статусом и дескриптивным характером она стала постепенно превращаться в школьную прескриптивную дисциплину.

Схоласты-модисты, исходя из установки, что наука представляет собой поиск универсальных и неизменных причин, пытались вывести грамматические категории из категорий логики, эпистемологии и метафизики, а точнее - свести категории всех четырех к одним и тем же общим принципам. Восемь способов значения (modi significant) - потеп, pronomen, verbum, adverbum, participium, coniunctio, interiectio - восходят к своей непосредственной причине, к способам познания (modi intelligendi), которые, в свою очередь объясняются способами бытия (modi essendi). И как десять аристотелевских категорий отображают определенный порядок в мире сущего, так и восемь способов значения должны быть поняты как наиболее общие виды, которыми слова конституируются как „части

речи".

Концепция универсальной грамматики как грамматики человеческого языка имела два важных следствия:

1) Теории средневековья ставили в качестве своей задачи теоретическую реконструкцию универсальной грамматики, с чем связана идея логической и рациональной грамматики, являющейся исходным образцом и нормой для грамматик отдельных языков.

2) Универсальный грамматический анализ претендовал на роль онтологического анализа: изучение грамматики должно было считаться изучением метафизики.

Средневековая наука придала частеречной концепции, складывавшейся в античности на протяжении нескольких веков (от IV в. до н. э. до V-VI вв. н. э.), статус непререкаемого, освященного церковью авторитета. Смещение внимания исследователей с содержания на форму частей речи, превращение грамматики из дескриптивной в прескриптивную дисциплину на фоне установления и поддержания веры в правильность и незыблемость „традиционной" теории частей речи - все это стало самым главным итогом средневековой науки.

В эпоху Возрождения к изучению греческого и латыни прибавился древнееврейский, а затем и т. н. "вульгарные" (народные) языки. Но поскольку социальный статус людей, говоривших на этих языках, нельзя было назвать высоким, они изучались не сами по себе, но сквозь призму «образцовых» греческого и латинского языков. Идея универсальной грамматики впоследствии привата к идее логической и рациональной грамматики, прототипа и нормы всех грамматик отдельно взятых языков. При этом чисто описательные и индивидуализирующие грамматики были уже в зародыше дезавуированы в философском плане: надындивидуальные логические и онтологические концепты доминировали над чисто грамматическим анализом языков. Рациональные грамматики рассматривали языки как форму выражения человеческого ratio, повторяя классические грамматические образцы и не привнося ничего существенно нового. Классификация частей речи в рациональных грамматиках привела к противоречию, заключавшемуся в расхождении их грамматической и онтологической сущности.

Однако потому что в это время описывались индоевропейские языки со сходными типологическими признаками, задачу грамма-

тистов-рационалистов нельзя было назвать чересчур сложной. Лишь в XIX столетии исследователи начали выводить языковые категории именно из языка, т. е. из отдельных исследуемых языков, что стало подлинной революцией в языковедческом мышлении. Но так как Аристотель, Дионисий, Донат, Присциан, Арно и Лансло пользовались исключительным уважением со стороны языковедов, традиционная схема частей речи остается значимой по сей день. Непреложный факт, что теория частей речи кажется настолько сложной и противоречивой, можно объяснить не в последнюю очередь тем, что она создавалась не языковедами, а философами. Однако значительное наследие нелингвистической интерпретации теории частей речи оказывает сильное системное давление на се лингвистическое рассмотрение, не меньшее - давление грамматической системы флективных языков на описание языков иных типов — наблюдается на примере грамматик таких языков.

Представление о том, что теории частей речи в странах Востока не отягощены индоевропейских грузом стереотипов, оказывается не во всем верным. Многие восточные теории частей речи так или иначе связаны с античной традицией, обнаруживая при этом всякий раз свой неповторимый колорит, в контексте которого их и следует понимать.

В Индии вопросами языка занимались буддийская философия-психология и брахманская грамматика. Основное отличие метода индийских грамматистов от европейской науки состояло в ответе на вопрос «зачем изучать?», целью грамматистов было обеспечение чистоты сакрального языка и понимания вед. Традиция изучения языка в Китае - одна из немногих независимых традиций, появившаяся более двух тысяч лет назад и до конца ХГХ века не испытавшая европейского влияния. То, что грамматика была сравнительно слабо развитой отраслью языкознания, было связано с типологическими особенностями китайского языка. Япония - одна из немногих стран, где можно говорить о существовании национальной лингвистической традиции, черты которой проявляются несмотря на влияние китайской, индийской и европейской традиций. Выделение основных частей речи производилось по логическим основаниям, заложенным философской школой неоконфуцианства. Влияние традиционной европейской теории частей речи пришло в Японию лишь в первой половине XIX века в рамках школы рангакуся,

изучавшей европейскую культуру.

Одним из важнейших отправных моментов появления и развития арабской традиции языкознания считается гордость арабов чистотой и богатством своего языка и исключительным трудолюбием арабских ученых. Основная задача арабских школ языкознания - обучение языку Корана и сохранение его чистоты. В принятом делении на части речи хорошо узнаются категории аристотелевской логики, что можно объяснимо не только огромным значением Аристотеля для арабского Востока, но и широким контекстом взаимосвязей древних и средневековых культур. В Армении работы по грамматике („грамматическому искусству") появляются в связи с практическими потребностями школьного преподавания и религиозного культа. Развитие грамматики в течение У-Х\Щ веков находились под греко-римским влиянием, существенных изменений не произошло и позже. О значительном влиянии античной теории частей речи можно говорить также и на примере Персии.

Вторая глава „Философские и логические обоснования час-теречной проблематики" раскрывает влияние категорий философии и логики на основные аспекты частеречной теории. История частеречной проблематики всегда была историей влияния, которое оказывала философия как наука паук, как мать наук на языкознание, отражение философских школ и направлений, представленных в соответствующий период времени. Зависимость языкознания от философии настолько привычна и традиционна, что к авторитету философии прибегают для решения лингвистических проблем, используя философский понятийный аппарат. В истории частеречной проблематики постоянно сменялись периоды, отличавшиеся своими отправными идеями, продиктованными соответствующей философской и общественной парадигмой. Философская составляющая проблемы частей речи не утратила своего значения сейчас, хотя и рассматривается в иной научной парадигме.

Противопоставление в частеречных построениях понятий «априори» и «апостериори» стало актуальным в эпоху рационализма. Несомненность и самоочевидность доопытных знаний заложены, по мнению рационалистов, в человеческом интеллекте. С этих позиций понятна идея рациональной грамматики как грамматики вообще, врожденной и независимой от языка. Рациональная грамматика и части речи - априорные явления, следовательно, не существует и не

может существовать объективных критериев классификации частей речи. При апостериорном подходе критерии классификации выявляются тогда, когда достигнуты се первые результаты: классификация начинается с того, что сначала определяются связи сравниваемых языков по сходству в отношении как можно большего количества признаков, затем на основе матрицы коэффициентов сходства устанавливаются сами классы.

Взаимоотношения эмпирического и теоретического - это не только отношения стадий развития науки, но и отношения форм научного познания, структурных компонентов и уровней научного знания. Теоретическая лингвистика не может быть прсскриптивной дисциплиной, каковой она стала в свое время с легкой руки модис-тов. Дескриптивисты определяют части речи по их форме, но никогда - по реальным или воображаемым значениям, либо по заранее намеченной схеме „универсальной грамматики". В истории часте-речной теории категории дескриптивного и прескриптивного, с одной стороны, и эмпирического и теоретического, с другой, взаимосвязаны. На протяжении значительного периода истории изучения языка в его арсенале находились лишь философские инструменты, а сами исследователи языка, начиная со схоластов, видели своей задачей не исследование живого языка, а догматизацию философских законов, установленных античными мыслителями, и предписание, как следует правильно говорить и писать.

Связь формы и содержания языковых явлений является одним из самых важных аспектов частеречной проблематики. Именно формальную и содержательную точки зрения традиционная грамматика постоянно смешивала. Традиционные части речи во многом служат еще свидетельством универсальности содержательно-ориентированного описания языка, с другой стороны они должны стать инструментом формального анализа в грамматических описаниях различных языков. Постановка вопроса о приоритете либо формальных, либо содержательных признаков частей речи, некорректна, так как форма и содержание языковых единиц существуют в диалектическом единстве как материальное и идеальное. С момента своего возникновения частеречная теория рассматривала феномен „части речи" не с формальной, а с содержательной (логической, онтологической, гносеологической и др.) точек зрения. Наложение на содержательные критерии формальных привело к тому, что не-

редко называют смешением критериев классификации, а по сути является смешением формы и содержания языковых явлений.

В основе мастеренных концепций лежат особенности языкознания, имеющие как онтологические, так и гносеологические корни. Идеалистические построения онтологии Платона предвосхитили не только появление, но и противоречия теории частей речи. Бытие по Платону не материально, это совокупность умопостигаемых форм, идей. Учение Платона об идеях, отражением которых является окружающий мир, стало первопричиной такого кардинального противоречия в частеречной теории как смешение онтологического и гносеологического. Со времен Платона частеречная теория занималась и обсуждением вопросов гносеологии. С гносеологических позиций проводился и анализ содержания речи (суждения, предложения). Любое суждение обязательно состоит из предмета сообщения и собственно сообщения. Платоновские «логос», «онома» и «рема» -это и есть суждение, предмет и сообщение, и лишь потом - предложение, имя и глагол. Гносеологический анализ привел к противопоставлению двух частей речи - имени и глагола, а выделение и описание остальных стало производным, вторичным.

Для теории частей речи важны как онтологические и гносеологические, так и ономасиологические и когнитивные аспекты этого феномена. С онтологической точки зрения языки отражают материю, движение, различные типы отношений. С ономасиологической точки зрения речь идет о разнообразии лексических значений слов и общих категориях, под которые они подводятся. Когнитивное направление связало ответы на эти и другие вопросы с репрезентацией знаний в человеческой голове, строением ментального лексикона и памяти, разными структурами знаний и разными способами их бытия в сознании человека, принципами восприятия мира.

Связь частеречной проблематики с логикой имеет самое немаловажное значение, т. к. вся история этой проблематики разворачивалась на фоне взаимоотношений между логикой и языкознанием. Связь языкознания с логикой изначальна: сам термин „логика" обозначал словесное выражение мысли, черты сходства и различия логических и грамматических структур всегда были предметом внимания разных школ логики. Грамматические категории частей речи и категории логики находятся между собой в отношениях,

которые никак не сводятся к отражению последних первыми. В истории развития европейской языковедческой традиции с VI в. н. э. три этапа из четырех были непосредственно связаны с логикой. Первый (Ш^! вв.) был периодом появления схоластической логики, когда грамматика стала вспомогательной дисциплиной. Во второй (XШ-XIV вв.) грамматика становится частью философии и ключом к пониманию природы человеческого мышления (тогда возникает логико-грамматическая школа „модистов"). В четвертый, „рационалистический" период (XVП-XVШ вв.), декартовская революция заставила филологов искать новые логико-рационалистические принципы исследования языка. Такой значительный отрезок времени, настолько тесно связанный с логикой, оказал влияние на дальнейшее развитие как языкознания вообще, так и частеречных теорий в частности. Однако статическое отождествление грамматики, онтологии и логики в мышлении рационалистов, приведшее к концепции универсалий, встретило противодействие со стороны историко-генетического мышления в XIX веке.

Классическая двухвалентная (аристотелевская) логика с ее тремя директивными аксиомами выражает цели как мышления, так и определенного языковедческого сознания. Как предметная логика она ориентируется только на изобразительную функцию языка, поэтому вынуждена вступить в конфликт с лексикой и грамматикой естественных языков. Конфликт формальной логики с лексикой и грамматикой отдельных естественных языков находил свое решение в трех основных направлениях. Первое, представленное грамматикой Пор-Рояля, пыталось так преобразовать лексику и грамматику естественного языка, чтобы они лучше соответствовали принципам классической логики. Второе (XVП-XVШ вв.) стремилось создать универсальный язык науки. Третье (новое время) обозначало логические отношения особыми нотационными знаками. В историческом плане критика логических основ грамматики привела к четкому отграничению языковых и логических категорий друг от друга, что позволило анализировать языковые формы без оглядки на категории логики и выдвинуло на передний план морфологию.

Многочисленные смешения в теории частей речи во многом восходят к понятию "категория". "Категории" традиционной эмпирической грамматики - это общепринятые понятия, которые смешиваются с классами слов и устанавливаются на неоднородных

основаниях при одновременном использовании различных критериев. Современное состояние частерсчной проблематики не в последнюю очередь зависит от состояния современной гносеологии, ставящей перед собой иные задачи, нежели во времена Аристотеля, и не стремящейся к созданию своей системы категорий.

Значительно меньшую роль в развитии частсречной проблематики сыграли категории Э. Канта и Г. Гегеля, сложившиеся в рамках философии идеализма, что предопределило особенности связанных с ними частеречных теорий. Кантианские категории - качество (реальность, отрицание, ограничение), количество (единство, множество, цельность), отношение (субстанция и свойство, причина и действие, взаимодействие), модальность (возможность и невозможность, действительность и недействительность, необходимость и случайность) - представляют собой неизменные формы мышления, упорядочивающие человеческий опыт. Категории Гегеля -бытие (качество, количество, мера), сущность (основание, явление, действительность, к которой относились субстанция, причина и взаимодействие), понятие (субъект, абсолютная идея, объект) -представляют порождение абсолютной идеи.

Части речи важно рассматривать в широком контексте их системных взаимосвязей со всем, что касается изучения человека как носителя языка. Важную роль в теории частей речи играет анализ проблемы „высказывание" и „ситуация". Теория частей речи тесно связана с проблемами, касающимися общих принципов концептуализации действительности и вопросов онтологии, понятий „мир" и „ситуация" в философском, логическом и лингвистическом аспектах, форм их проявления в языке. При таком подходе все факторы языка трактуются как средства концептуализации мира в установлении номенклатуры, структуры и способов связи онтологических объектов. В качестве главной языковой формы выражения возможного мира рассматривается пропозиция, основу которой составляют имя и предикат.

Ситуация внеязыковой действительности, описываемая языковыми средствами, состоит из события и его участников. На семантическом уровне им соответствует пропозиция, состоящая из предиката и его аргументов. Способ мыслительного членения действительности на ситуации предопределяет семантическую природу предиката. В плане языковой формы предикату соответствуют гла-

голы, а аргументам (термам) - существительные, хотя такие отношения не всегда однозначны.

Знания о частях речи входят в качестве обязательного компонента в комплекс знаний любого человека. Языковые правила являются частью когнитивного аппарата человека, потому что язык - наиболее характерный тип его когнитивной деятельности. На языковом уровне действительность упрощается посредством языка, причем на каждом уровне по-разному. На лексическом уровне язык суммирует индивидуальное под когнитивными образцами или понятиями; на уровне грамматики речь идет об образовании упрощенных структурных моделей. Все это закономерно связано с частями речи, которые обычно трактуются именно как лексико-граммати-ческие категории. Упрощение действительности и абстрагирование от нее, классификация ее явлений по понятиям или когнитивным образцам, освобождение от многих индивидуальных черт, происходящие на лексическом уровне, закрепляются на уровне грамматическом в форме типичных образцов отношений между собою лексических единиц -слов, т. е. частей речи.

Все люди независимо от национальности имеют одинаковый когнитивный аппарат. Будучи знаковыми системами, все языки вынуждены иметь практичную внутреннюю организацию, делающую их способными к употреблению и функционированию. Поэтому все знаковые системы должны иметь знаки называния и знаки организации или интерпретации (т. е. знаменательные и служебные части речи). Если все люди обладают одинаковым в структурном отношении когнитивным аппаратом, то с его помощью создаются похожие когнитивные образцы. Следовательно, мы вправе ожидать и находим на самом даче весьма похожий набор группировок слов, именуемых частями речи, и в этом смысле части речи универсальны.

Роль универсального в теории частей речи принято связывать со сложившейся традицией, когда языковые явления дефинируются и описываются на основе интуиции, а не строгого научного анализа. Части речи несомненно являются лингвистическими универсалиями, хотя универсальные свойства частей речи нередко выводятся не из отдельно взятых языков, а из особенностей человеческого отражения окружающего мира в категориях, приписываемых человеческому разуму вообще. Наиболее релевантны в этом плане сле-

дующие положения:

- языки имеют различные структуры, а мир материально един для всех людей независимо от их языка;

- в зависимости от структуры языков весь объективный мир предстает носителю каждого из них в своем преломлении;

- грамматики греческого и латинского языков навязывали носителям других языков свои типологически обусловленные принципы строения.

Универсальность общей теории частей речи состоит в трех следующих положениях:

- текст любого языка членится на определенные соотносимые со словом части;

- эти части по ряду признаков отличаются друг от друга;

- все эти части обусловлены общностью человеческого мышления.

Индивидуальное и универсальное в языке диалектически связаны между собой. Путем сравнения языков можно лишь установить, какие грамматические формы, выступающие в качестве когнитивных образцов, обладают в большей или меньшей степени, чем другие, языковой и культурной спецификой. То, что одни и те же явления действительности могут выражаться в одном языке иной частью речи, нежели в другом, свидетельствует о необходимости типологического изучения таких явлений, имеющих под собой основу в виде различных картин мира отдельных языков.

Третья глава "Особенности традиционной и современных трактовок теории частей речи" анализирует состояние современных теорий, возникших под влиянием частеречной традиции. Сила традиции в теории частей речи сейчас - результат смешения разноплановых проблем, сначала философских и филологических, затем

- и лингвистических. Многовековая сила инерции привела к тому, что предмет частеречной теории до сих пор имеет нечеткие фило-софско-филологические контуры. Принято считать, что основные понятия выработанные в традиционном языкознании на материале индоевропейских языков, достаточно адекватны и для других языков. Языки, на которых формировалась традиция были не просто разговорными языками: то были языки с особым статусом, поэтому их описания были не просто грамматиками отдельных языков, но образцовыми грамматиками престижных языков и находились

иерархически выше всех остальных. Исследование языков иных типов началось значительно позднее, при этом решающим всегда оставалось индоевропейское влияние („индоевропейская ловушка"), выражавшееся не только в „переписывании" грамматик „экзотических" языков с европейских, но и в том, что язык исследовался и описывался европейцами, рсализовывавшими в чужом языке свое индоевропейское языковое чутье.

Удобство и привычность традиционной схемы для определенных целей оспаривать нет нужды, но отсутствие однозначности дает почву разного рода произвольности и интуитивности: так, понятия „предмет", „действие", „признак", „признак действия" в дефинициях частей речи настолько же интуитивны, сколь и фиктивны. Частеречные построения до сих пор во многом зависимы от традиционных. «Заколдованный круг», когда семантическое обоснование частеречной принадлежности многих слов слишко спорно, свидетельствует не о противоречивости самих частей речи как языковой реальности, а об экстраполяции производных от частеречных дефиниций греческого и латыни на другие, особенно типологически отличные языки. Это приводит к известному парадоксу, когда классификация слов одного языка исключительно по синтаксическим признакам приводит к разрядам, совпадающим с морфологическими частями речи. Категориальная семантика части речи есть производная от ее формальных характеристик, в этом смысле она избыточна: стремление рассматривать одновременно содержательные и формальные, семантические и морфологические аспекты частей речи не может не порождать эклектику.

Тем не менее традиционная система частей речи, традиционные принципы их выделения и классификации являются единственной реальностью, с помощью которой на протяжении многих столетий описывались языки мира. Система частей речи, построенная на основе традиционной античной грамматики, удовлетворяет многим, особенно практическим потребностям. Впитанная со школы система традиционных частей речи - это то, по чему меряет языковые факты большинство людей. Однако интуитивное отнесение носителем языка той или иной словоформы к определенному классу слов (части речи) на деле является не результатом интуиции, а плодом серьезного, хотя и стихийного анализа языковой формы и ее сравнения со своеобразным эталоном.

Теория частей речи в ее традиционном виде преподается в школе большинству людей, а заученные в детстве уроки оказываются вне критического отношения к ним: интуитивизм является прямым следствием детского доверия к полученным в шкапе знаниям. Интуитивность восприятия и анализа частей речи в основе своей имеет прототипический подход, ориентирующийся на образец, прототип категории, релевантный для обыденного сознания.

Критика традиционной теории частей речи касается гетерогенности критериев выделения частей речи, нечеткости дефиниций и границ, неклассифицируемости некоторых элементов, меняющегося числа принятых частей речи и отсутствия систематического обоснования, сложностей при причислении частей речи к такой единице языка как „слово", невозможности переноса установленных в одном языке частей речи на другой язык. Однако эта критика оказывается не попыткой найти выход из создавшейся ситуации, а традиционной и в этом не менее эклектичной констатацией последней.

Кроме собственно научных причин корни неразрешимости вопросов частеречной проблематики следует искать и в особенностях самого человеческого отражения действительности в форме научных теорий. Человеческое стремление упростить действительность приводит исследователя частеречной проблематики к некоей несложной схеме, ориентирующейся на числа Фибоначчи - цифры «3» и «8» (во многих теориях частей речи - это количество критериев классификации и количество самих частей речи). Теорий, игнорирующих эти цифры, достаточно немного, что свидетельствует о прочности традиционных частеречных построений, обоснованных во многом человеческим измерением, „золотым сечением" того, что входит в рассмотрение частеречной проблематики.

Частеречная теория во многом несет на себе отпечаток противоречивости и запутанности терминологии науки о языке вообще. Возникшая в античной философии и филологии как отражение теоретических и практических потребностей этих наук и самого времени, теория частей речи однажды стала составной частью лингвистики. Несовершенство терминологии теории частей речи вызвано многими факторами, особенно несовершенством терминологии всей науки о языке. Для предметного разговора о сущности частей речи в языках различных типов и особенностях типологической детерминированности частеречной проблематики необходимо уточнить ряд

понятий, на которых строится частерсчная теория.

Объем лингвистического термина зависит от разнообразных факторов, в том числе, от языка, в котором он функционирует. Трудности во многом вызваны традиционной, перешедшей из античной терминологией, которая семантикой самих терминов дает „указания" на их связи. Аналогично ведут себя и традиционные частеречные термины, образованные в различных языках не без влияния латинской терминологии и античного механизма их образования, указывающих направления их трактовки (имя, глагол, числительное - семантика, союз, предлог, наречие - синтаксис, местоимение - текстуальная функция, междометие - прагматическая функция и т. д.). Греко-латинская терминология продолжает играть роль проводника тех идей, которые выражали античные философы, так что понимание частеречной проблемы во многом остается в плену античных представлений о языке и античных потребностей его изучения.

Различные трактовки самого термина «части речи» сейчас - это отражение конкретных установок, целей и задач исследования. В каждом из них имплицирована не только собственная нюансировка „общепринятого" понимания частей речи исследователем, но и его собственное понимание и обоснование статуса части речи как лингвистического понятия на основе следующих параметров: отношение к уровням языковой системы; выделимость из текста/ функционирование в речи/ место в языковой системе; набор и сочетаемость критериев выделения/ классификации и их отношения между собой; учет типологических характеристик описываемого языка/ отсутствие такого учета; отношение частеречной теории к одному конкретному языку/ нескольким языкам (родственным/ неродственным, типологически сходным/ типологически различным)/ постулирование универсальных закономерностей; создание практической/ теоретической грамматики/ теоретическое описание феномена частей речи и т. п.

В современном понимании термин «части речи» имеет следующие основные значения:

1) конкретные слова, вычлененные из текста;

2 а) группы, созданные из слов, похожих друг на друга по определенным признакам (критериям классификации);

2б) конституенты, входящие в группы слов (лексем);

2в) научное понятие, обладающее большей абстрактностью по сравнению с конкретными предметами исследования.

Троякий аспект языковых явлений (согласно Л. В. Щсрбе - языковая система, речевая деятельность и тексты) дает реальную возможность менее противоречивой трактовки отдельных аспектов теории частей речи: части речи выделяются из текстов как продукта речевой деятельности. Результат их выделения и последующей классификации принадлежит языковой системе. Словоформа выделяется из потока речи и обладает как лексическими, так и грамматическими признаками. Слово (лексема) - это словоформа, выделенная из множества других так, чтобы их лексическое значение было представлено почти в «чистом виде», т. е. чтобы она осуществляла функцию номинации, а грамматические значения были бы менее выделены.

Взаимосвязь понятий „части речи" и „классы слов" выглядит следующим образом: выделение словоформы и ее последующая лингвистическая обработка происходит из текста, лишь при такой процедуре можно исключить описание форм, которых нет в языковой действительности. Поэтому так важно подчеркнуть диалектическую взаимосвязь терминов „части речи" и „классы слов", которые соответственно являются единицами текста и языковой системы. Нередко в самом термине «части речи» в известном смысле объединяются оба понятия. Термин „части речи" отражает собственно предмет исследования - части, из которых состоит речь (точнее - тексты как речевые произведения). Термин „классы слов" указывает на результат классификации. Таким образом, современная постановка вопроса о частях речи как классах слов в принципе не противоречит изначальной идее частей речи как «элементов словесного изложения», речь идет лишь о различных стадиях лингвистического анализа, которые нельзя ни смешивать, ни отождествлять.

Вопрос о количестве частей речи (классов слов) в русле часте-речной проблематики не представляется нам принципиальным: номенклатура частей речи - не самоцель, важнее последовательно провести одно определенное понимание частей речи на материале значительного количества языков, чтобы придти к закономерностям типологического характера. В этом смысле «традиционная» схема из восьми-десяти частей речи - некая «золотая середина», удобная как для практических нужд описания языка, так и для его теорсти-

ческого осмысления. Хотя общая теория частей речи не должна списываться с античной схемы, факт совпадений частей речи во многих языках вновь говорит о ценности античных построений.

Теория частей речи непосредственно связана с классификацией слов. Идея классификации восходит к Аристотелю, причем история теории частей речи может быть объяснена философией Аристотеля, чья традиционность почти на подсознательном уровне воспринимается большинством исследователей как истина в последней инстанции. Аристотелевская трактовка класса нивелирует и заведомо исключает из рассмотрения целый ряд важных свойств. Современное языкознание до сих пор не преодолело аристотелевского понимания идеи классификации, наиболее яркой иллюстрацией чего и служит теория частей речи.

Помимо классификации целью общей и типологической теории частей речи должно стать обнаружение и описание конструктивных механизмов описываемых языков, установление системы взаимоотношений, сети взаимозависимостей отдельных языковых механизмов. Для классификации частей речи исключительно важна определенная целесообразность и последовательность в использовании выбранных критериев анализа - критериев выделения и классификации. Это формальные признаки, так как слово (часть речи) - это минимальная относительно автономная двусторонняя единица языка. Спор о природе частей речи будет прекращен, если ответить на вопрос о целях классификации. Если слова классифицируются по своим формальным признакам (а в потоке речи ее части различаются по форме), то части речи - наиболее широкие формальные категории языка. Лексическое, семантическое, категориально-семантическое и т. п. в частях речи неизбежно, но как следствие двусторонней природы слова.

Сравнение различных языков поможет установить те признаки отдельной части речи, которые представлены в подавляющем большинстве языков. Определение необходимых и достаточных условий отнесения того или иного слова к определенному классу, разряду (т. е. части речи) - это возможная предпосылка создания общей неаприорной теории частей речи, основанной на наблюдении над языковым материалом многих языков. С другой стороны, сама сила „традиции" должна адекватно пониматься и использоваться: не может быть бесконечного деления слов на классы, подклассы, категории и

подкатегории, необходима обозримая компактная структура, отвечающая теоретическим и практическим потребностям.

Рассмотрение частей речи невозможно без системного подхода.

В системе частей речи в отдельно взятом языке каждый из кон-ституентов различен по своему статусу. Части речи, находясь в системных связях, взаимно обусловливают и определяют друг друга, что следует из их синтагматических и парадигматических отношений. В разных языках системы частей речи не совпадают. Композиция системы частей речи в каждом отдельно взятом языке имеет свои индивидуальные черты, зависящие от его типологического строения и состояния. Система частей речи каждого языка - это ни в коем случае не линейный список. Набор из восьми-десяти консти-туентов, повторяющийся в значительном большинстве языков, это лишь условность, которую многие привыкли считать линейной последовательностью конституентов. Неравноправие различных частей речи - как синтагматическое, так и парадигматическое - отражается во всех их системных свойствах.

Существительное и глагол стоят на вершине иерархии всей частеречной системы. Вплотную к вершине находится прилагательное - часть речи, выражающая признак предмета. Существительные, прилагательные и глаголы представляют из себя большие открытые списки слов. Каждая из этих частей речи обладает наибольшим по сравнению с другими частями речи количеством формальных признаков. Вплотную к прилагательному располагается наречие, нередко так близко, что в некоторых языках объединяется с ним в одну часть речи. Глаголы, существительные, прилагательные и наречия составляют наиболее важную часть в системе всех частей речи, что объясняется их ролью в передаче явлений окружающего мира (номинация), функциями в предложении, местом в словарном составе языка. Числительные - группа имен, лексическое значение которых сводится к выражению идеи чистого количества, и которые самым тесным образом связаны с другими именами. Местоимения - это закрытая группа слов, находящаяся как бы на периферии всех именных частей речи и объединенная идеями отсылки или указания (в отличие от номинации).

Остальные части речи имеют разнообразные системно обусловленные связи с вышеназванными (знаменательными). Служебные слова объединяются в эту группу по единственному синтакси-

чсскому признаку - они не выполняют роли членов предложения. Поэтому их относят иногда не к частям речи, а называют частицами речи. К служебным словам традиционно относят предлоги (послелоги), союзы, артикли, частицы. Характер функционирования служебных слов - важный признак, характеризующий типологическое состояние языка.

Междометие - часть речи, качественно отличная от всех других, т. к. оно способно совершенно самостоятельно функционировать в речи, составляя нерасчлененное высказывание. Системная релевантность междометия состоит в независимом от других частей речи нерасчлененном выражении чувств.

В системе частей речи каждый элемент существует как таковой именно в силу связей с другими элементами. Отдельные части речи имеют определенный, более или менее одинаковый для многих языков набор формальных характеристик Поэтому части речи должны дефинироваться не на основании логических, семантических, онтологических или гносеологических признаков, но прежде всего - морфологических и синтаксических.

Отдельные части речи могут появляться или исчезать в языке в зависимости от особенностей изменения его типологического состояния, его строя. При этом меняется системная значимость оставшихся частей речи, что необходимо для сохранения системы как целостного организма.

Четвертая глава „Типологическая релевантность частереч-ной проблематики" подчеркивает значимость типологического подхода к рассмотрению частеречной проблематики и показывает основные направления типологического анализа частей речи. Типология языков появилась на основе морфологического описания языков, хотя при типологической характеристике языков учитываются характеристики и других уровней языковой системы. Усилия типологии состоят в поиске все более продуктивных обоснований в области классификации языков и решении наиболее сложных задач языкознания. Одной из таких задач является классификация частей речи.

Обе классификации - классификация частей речи и типологическая классификация языков - имеют очень много общего: обе возникли в рамках науки, занимавшейся языками индоевропейской семьи, первая зародилась в рамках античной философии и в течение

многих столетий имела дело лишь с древнегреческим и латынью, вторая появилась как наука лишь в XIX столетии, но в качестве объекта исследования и здесь выступали индоевропейские языки с ведущими признаками флективного типа. Традиционная классификация языков, восходящая к А. Шлейхеру, в качестве важнейшего классификационного признака предлагала вид членения самого слова.

Теория частей речи и типология языков связаны с понятием «признак» и стремятся установить характерные признаки в качестве принципов классификации исследуемых феноменов. При этом морфологические признаки чаще всего представляются наиболее значимыми. Понятие «слово», релевантное как для теории частей речи, так и для типологии языков, является многомерной, комплексной категорией. Слово и классы слов (части речи) играют важную роль в различных типологических конструкциях, предлагаемых современными лингвистами.

Количество типов языка, имеющее известную в научной практике тенденцию к увеличению, непосредственно связано с критериями классификации, которые обладают ярко выраженной иерархической структурой, с чем связаны известные разногласия в статусе и количестве языковых типов. Сведение количества языковых типов если не к абсолютному минимуму, то хотя бя к оправданному оптимуму позволит устранить многочисленные расхождения между существующими классификациями типов языков. При этом основную роль должны играть формальные различия языков, не связанные с особенностями орфографии.

Критерии определения и установления языкового типа варьируют в зависимости от общих подходов исследований, которые нередко страдают эклектикой. Непосредственно с типологической характеристикой языков связана проблема границы слова: если те или иные значащие единицы дефинируются как морфемы, то язык интерпретируется как агглютинативный; если как отдельные (например, служебные) слова - то как изолирующий. Однако этот критерий не всегда может быть использован вследствие его явного интуитивизма. Наиболее удобным критерием различения слова и морфемы является их самостоятельность и изолированное употребления в речи. Пять языковых типов, предложенных В. Скаличкой, группируются по признаку взаимоотношений между значимыми отрезками

речевой цепи в зависимости от их самостоятельности-несамостоятельности:

1. При помощи линейного расположения-автосемантических слов - полисинтетический тип.

2. При помощи самостоятельных морфем (вспомогательных слов) - изолирующий или аналитический тип.

3. При помощи морфем, имеющих иной статус, - агглютинирующий тип.

4. При помощи альтернации - флектирующий тип.

5. Если эта альтернация затрагивает внутреннюю часть морфемы - интрофлективный тип.

В известном смысле здесь можно говорить о трихотомии принципов, которые структурируют выражение синсемантических элементов: либо эти элементы выражаются специфическими морфами (изолирующий или агглютинирующий), либо формой автосемантических элементов (флексия), либо их расположением (полисинтетический). Эта трихотомия основана на характере и последовательности значимых элементов речи - морфов и слов.

Классификация основных языковых типов Э. Сепира на изолирующие, аффигирующие и символические построено по принципу равенства слова и корня: в изолирующих языках слово всегда равно корню, в аффигирующих используются соответствующие аффиксы (внешние), в символических - модификации корня (редупликация, чередование гласных и/ или согласных, изменение долготы, ударения, тона). В зависимости от отношения друг к другу значимых языковых знаков (морфем, слов, синтагм, предложений), каждый последующий из которых состоит из предыдущих, характеристика языковых типов такова: в аналитических (изолирующих) языках слово равно морфеме, в агглютинирующих и флективных языках слово, морфема и предложение не совпадают, в инкорпорирующих языках из морфем состоит не слово, а полисинтетический комплекс, близкий к индоевропейскому предложению или синтагме. Два основные свойства - „состоять из чего-то" и „свободно употребляться в речи" - как правило, лежат в основе типологических описаний структуры языков мира.

Типологическая схема Ч. Базелла более затрагивает отношения между возможностями членения языкового материала (его сегментации) и выделения парадигматических классов (классификации).

Языки, где отношения между сегментацией и классификацией равны „1: 1", являются агглютинирующими, языки с „плохой" сегментацией и „хорошей" классификацией являются флектирующими, языки с „хорошей" сегментацией и „плохой" классификацией - аналитическими.

Признаки различных уровней языковой системы находятся во взаимодействии друг с другом, определяя особенности типологических характеристик отдельных языков. При этом такие величины как „слово" и „часть речи" неизменно находятся в центре внимания типологов. Выделенные В. Скаличкой формальные особенности языковых типов с точки зрения внутриуровневой типологии демонстрирует наличие импликаций, существующих между уровнями языковой системы:

Флективный тип:

1. Слабое противопоставление корней и аффиксов.

2. Сильное противопоставление частей речи.

3. Свободный порядок слов в предложении.

4. Сильно развитая синонимия и омонимия грамматических элементов.

5. Согласование морфологических категорий прилагательного и существительного, глагола и существительного и т. д.

Агглютинирующий тип:

1. Слабое противопоставление словообразовательных и грамматических аффиксов.

2. Малое количество Формальных слов.

3. Строгий порядок слов БОУ (субъект-объект-глагол).

4. Большое количество неличных глагольных форм.

Аналитический (изолирующий) тип характеризуется невозможностью достаточно четкого выделения такой единицы как слово.

Таким образом, можно говорить о том, что в основе традиционных языковых типов лежат две бинарные оппозиции:

1. Флектирующий тип отличается от агглютинирующего тем, что морфемы во флектирующих языках обладают свойствами синонимии и омонимии, тогда как в агглютинирующих языках одна морфема имеет лишь одно значение и наоборот.

2. Различие между агглютинирующим и аналитическим типами языка состоит в порядке следования грамматически значимых мар-

керов до или после корневой морфемы, их изменчивости, степени их свободы и их взаимодействия друг с другом (своего рода синтагматических отношениях между морфемами, служебными словами и прочими маркерами).

В своей классификации языковых типов В. М. Солнцев вначале исходит из существования двух макротипов - изолирующих и неизолирующих (формоизолирующих и формосвязывающих). В изоляции как синтаксическом приеме отмечаются четыре признака: невыраженность в формах слов их отношений к другим словам, принадлежность форм только одной или близким по свойствам частям речи, независимость форм друг от друга и синтаксическая равноценность форм. Одним из наиболее ярко выраженных примеров изолирующего языка со всеми его атрибутами - совпадением слова с корнем (морфемой), моносиллабизмом и аморфностью, связанной с отсутствием частей речи и грамматических категорий вообще -является древнекитайский язык. Аморфность и наличие морфологии в изолирующих языках свидетельствуют о том, что нет непроходимой границы между языками различных типов, а каждый типологический строй как этап в развитии человеческого языка связан с предыдущими и последующими. В макротипе неизолирующих языков В. М. Солнцев выделяет три типа - флективный, агглютинативный и инкорпорирующий, а в макротипе изолирующих языков - агглютинативный, аналитический, элементы флективности, а также инкорпорацию.

Вопрос о частях речи в изолирующих языках связан с таким распространенным предубеждением, будто в них частей речи нет. При этом говорят о том, что изолирующие языки лишены тех средств, которые однозначно маркируют слово как представителя той или иной части речи в языках флективного типа. Но такую точку зрения можно квалифицировать не иначе как агностицизм европоцентристского толка.

Части речи в применении к каждому отдельно взятому языку образуют некий код грамматического строя этого языка, благодаря чему типология систем частей речи содержит своего рода закодированную информацию о типологии грамматического строя в целом. Части речи как наиболее значительные грамматические разряды лексики не совпадают полностью даже в языках со сходными типологическими признаками, тем более, не совпадает-вссь-набоо- их

<

ИОС НАЦИОИАЛЬ БИБЛИОТЕКА СПстерСург

ОЭ УЗ ист

признаков и способов выражения последних. В языках, обладающих чертами типологического сходства, также есть немало различий.

Типологические аспекты частеречной проблематики проявляются во многих вопросах внутриуровневой типологии. Части речи являются своеобразной единицей измерения самих типологических понятий, явлений и процессов. Главнейшие свойства языковых типов в плане внутриуровневой типологии непосредственно связаны с особенностями различных частей речи в них (В. Скаличка).

Аналитический (изолирующий) тип:

1. Морфологическая неизменяемость словоформ, в результате чего исключительно трудно различение частей речи.

2. Существительные и прилагательные не изменяются, с существительным соединяются неизменяемые числительные.

3. Между прилагательными и наречиями отсутствуют различия.

4. Существительные обладают тенденцией к односложности и отсутствию суффиксов при словообразовании, многочисленные предлоги и другие служебные слова выполняют функции выражения отношений между знаменательными словами.

5. Синонимия и омонимия, равно как и суффиксальное словопроизводство не характерны и для глаголов, морфологические категории которых выражаются, служебными словами.

6. Часто употребляются местоимения.

7. Предложение состоит из существительного или местоимения в качестве субъекта и глагола.

Агглютинирующий тип:

1. Существительные состоят из одной корневой морфемы, к которой присоединяются многочисленные аффиксы.

2. Специальными аффиксами раздельно выражаются падеж и число, вследствие чего представлено незначительное количество предлогов и послелогов.

3. Артикль, если таковой имеется, существует в виде суффикса.

4. Для существителъных характерно также отсутствие родов, частота словопроизводства и сингармонизм.

5. Богатство аффиксального словообразования и словоизменения характерно и для глаголов.

6. Атрибутивное прилагательное не дублирует морфологических категорий существительного и не согласуется с существи-

тельным.

7. Количественные числительные не имеют окончаний и употребляются с существительными в единственном числе. У порядковых числительных отсутствуют окончания.

8. Минимальное количество или полное отсутствие формальных слов (местоимений, союзов, артиклей).

9. Отсутствие четкого деления на части речи как одна из характерных черт агглютинативных языков находится в тесной связи с признаками нескольких языковых уровней - морфологического (притяжательные суффиксы, господство суффиксального словообразования, нечеткость разграничения словообразовательных и словоизменительных морфем, возможность присоединения словообразовательных суффиксов к окончаниям, нередко моносиллабический корень, который в некоторых случаях переходит в следующий слог, редкость альтернаций, возможность гармонии гласных, частота словообразования), синтаксического (твердый порядок слов, отсутствие согласования, допустимость в строении предложения многочисленных конструкций, ограниченное использование придаточных предложений и обилие причастных, деепричастных и инфинитивных конструкций), а также лексического (отсутствие омонимии и синонимии).

Флективный тип:

1. У существителъных именительный падеж имеет собственное окончание и является одним из реально существующих падежей.

2. Прилагательное не обязательно находится в контактном положении с существительным, отдельные степени сравнения прилагательных могут образовываться из различных корней.

3. Количественные числительные согласуются с существительными во множественном числе.

4. Для глаголов характерно префиксальное словообразование, многообразие форм отдельных глаголов, глагольное окончание выражает одновременно несколько морфологических категорий.

5. Характерным признаком флексии является нагромождение различных значений в одной части слова, согласование существительных и прилагательных, различение грамматических родов существительных и прилагательных, падежные окончания сущест-вительных и прилагательных обладают троякой функцией (выражение рода, числа и падежа), принадлежность выражается особым

словом, частота синонимии и омонимии, частые альтернации, многочисленность словообразовательных суффиксов и глагольных приставок, различение склонения существительных и прилагательных, в строении предложения тенденция к более частому использованию придаточных предложений, нежели конструкций с неличными глагольными формами.

Интрофлсктивный тип характеризуется нагромождением значений в корне слова, образованием множественного числа имени существительного либо изменением корня, либо при помощи окончания, интрофлексия вторгается также в словопроизводство существительных.

Полисинтетический (инкорпорирующий) тин языков представляет собою слияние некоторого числа несамостоятельных и самостоятельных морфем (слов) в т. н. комплексные слова (слова-предложения). Сложные слова, характерные для полисинтетического типа, не склоняются и не спрягаются.

Типологически релевантным фактором описания частей речи разноструктурных языков должен служить набор ведущих формальных признаков - критериев выделения и классификации в каждом отдельно взятом языке с последующим анализом выявленных закономерностей (список признаков по мере угасания их частеречной релевантности). Особый интерес представляет исследование взаимодействия между собой разноуровневых характеристик частей речи языков с различными типологическими характеристиками, особенно того, как отдельные признаки, принадлежащие тому или иному уровню языковой системы влияют на другие и на динамику развития языка в направлении того или иного языкового типа. С другой стороны, типологические свойства языка на синхронном срезе предопределяют качественные характеристики частей речи и систему их связей.

Очевидно, что наборы и композиции парадигм таких признаков различны в языках с различными типологическими свойствами. Немаловажным типологическим свойством языка может служить даже то, какой морфологический или синтаксический признак является наиболее релевантным, наиболее исчерпывающим для данной части речи. Анализ типологического состояния одного отдельно взятого языка способен ответить на многие вопросы частеречной теории, вызванные и обусловленные европоцентризмом. Если за-

няться поиском известных нам частей речи, ориентируясь исключительно на морфологические категории, можно придти к отрицанию таковых и даже к упразднению самого понятия „части речи". Этого не происходит не только вследствие исключительной силы влияния греко-римской традиции на современное языкознание. Этого не происходит и потому, что каждый язык обладает своим собственным наборам разноуровневых средств, которые в своей совокупности передают именно тот набор содержательной информации, которая необходима для существования данной языковой общности людей.

Критерии классификации не могут быть представлены как линейная последовательность характеристик, определяющие во взаимосвязи друг с другом частеречную принадлежность слова. „Подгонка" различных частей речи либо одновременно, либо последовательно под семантический, синтаксический и морфологический критерии неизбежно приводила и приводит к повторению схемы „традиционной" грамматики. Критерии классификации частей речи нельзя воспринимать иначе, чем некую условность. Задача типологии состоит в том, чтобы поставить обоснования выделения и классификации частей речи на качественно иной уровень. Формальные критерии выделения и классификации частей речи являются уров-нево детерминированными характеристиками, которые могут взаимодействовать в каждой отдельно взятой части речи индивидуально в зависимости от типологических характеристик данного конкретно взятого языка. При этом речь идет о взаимодействии определенных морфологических признаков с определенными синтаксическими признаками, реже - признаками других уровней.

Самый факт того, что противопоставление имен и глаголов лежит в основе и в центре всей частеречной системы, должен быть исследован особенно основательно. Находящаяся со времен Платона в центре теории частей речи оппозиция «имя/ глагол» достаточно часто трактуется с семантико-онтологической точки зрения, что приводит к многочисленным противоречиям. Одно из важнейших состоит в том, что формальное (чаще всего - морфологическое) едва ли отделяется от содержательного (семантического, онтологического и/ или гносеологического). Подход лингвистов к этой проблематике обязательно должен отличаться от подхода носителей языка: первые должны исходить из беспристрастного анализа

формы, двигаясь в направлении выраженного этой формой содержания, вторые отождествляют обе эти стороны, хотя в своих попытках материализировать определенное содержание они обращаются к тем прочно «сидящим» в их языковом сознании формам, которые ассоциативно связаны друг с другом. Исследователи языка должны иметь дело с языковой формой, которая дана им для наблюдения и исследования языков, а не переносить интуицию носителя языка на исследуемые языки.

Типологическая релевантность частеречной проблематики приобретает сейчас особое звучание в связи с расширением в конце XX века основного вопроса типологии - смещения интереса типологов с того, как различаются между собою языки и на то, почему они отличаются друг от друга. Однако релевантность частеречной проблематики для типологических исследований оценена еще не в должной мере. Типологический анализ и типологическая интерпретация традиционных частей речи должна быть инструментом и способом адекватного анализа того ценного, что заложено в частеречной «традиции» с целью непредвзятого описания языков мира. Это поможет в конечном итоге решить «неразрешимую проблему» частей речи.

В заключении приводятся основные достигнутые результаты исследования и на этой основе намечаются дальнейшие перспективы научного поиска.

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях автора:

Монография

Лукин О. В. К обоснованиям общих и типологических проблем теории частей речи// Москва: Academia, 2003. - 228 с. (14,25 п. л.)

Учебное пособие Лукин О. В. Теория частей речи в типологической интерпретации// Ярославль: ЯГПУ, 1996. - 44 с. (2,6 п. л.)

Статьи

1. Лукин О. В. Полевая структура частей речи, динамические

процессы в частях речи и конституенты категории репрезентации действия// Лингвистические исследования: эволюция и функционирование языка. Сборник научных трудов. - Екатеринбург: УГЛУ, 1994.-С. 29-37(0,5 п. л.).

2. Loukine О. W. Relevanz der Redeteilproblematik iur die Erforschung von Sprachen mit unterschiedlichen typologischen Eigenschaften// Indogermanische Forschungen. - Berlin: Walter de Gruyter & Co., 1996, Bd. 101. - S. 15-46 (2 п. л.).

3. Лукин О. В. Типология и части речи: европоцентризм и Е. Д. Поливанов// Ярославский педагогический вестник. - № 2. -Ярославль: ЯГПУ, 1996. - С. 108-110 (0,4 п. л.).

4. Лукин О. В. Части речи в античной науке (логика, риторика, грамматика)// Вопросы языкознания. - Москва: Наука, 1999. -№ 1.-С. 131-141(1 п. л.).

5. Loukine О. W. Redeteil-Theorie: zwischen formaler Logik und Sprachtypologie// Indogermanische Forschungen. - Berlin: Walter de Gruyter & Co., 1999, Bd. 104 - S. 1-22 (2 п. л.).

6. Лукин О. В., Лукина Н. Ю. К аспектам теории частей речи// Сборник научных трудоз ЯГСХА. - Ярославль: ЯГСХА, 1999. -С. 161-164 (0,3 п. л.).

7. Лукин О. В. К основаниям типологической обусловленности частсречной проблематики// Актуальные проблемы инженерной науки в АПК. Материалы межвузовской научно-методической конференции. - Ярославль: ЯСХА, 2000. - С. 166-172 (0,3 п. л.).

8. Лукин О. В. Части речи в Средние века (предпосылки и контекст)// Вопросы языкознания. - Москва: Наука, 2001. - С. 138-145 (0,7 п. л.).

9. Loukine О. W. Wort, Wortarten, Sprachtypologie// Indogermanische Forschungen. - Berlin: Walter de Gruyter & Co., 2001, Bd. 106.-S. 1-15 (1,5 п. л.).

10. Лукин О. В. Дискуссия о частях речи и "Вопросы языкознания" в 1950-е годы// Вопросы языкознания. - Москва: Наука, 2002.-С. 35-47(1 п. л.).

11. Лукин О. В. Античные теории в контексте истории часте-речной проблематики// VII чтения памяти профессора И. М. Тройского. - Спб.: ИЛИ РАН, 2003. - С. 53-58 (0,5 п. л.).

Тезисы докладов

1. Лукин О. В. Критерии выделения структурно-типологических характеристик языков в плане взаимоотношения уровней языковой системы// Тезисы докладов 3 конференции молодых ученых. - Ярославль: ЯГПУ, 1994. - С. 51-52 (0,1 п. л.).

2. Лукин О. В. Критерии выделения структурно-типологических характеристик языков в плане взаимоотношения морфологического и синтаксического уровней// II Поливановские чтения. Тезисы докладов. - Смоленск: СГПИ, 1994. - С. 5-6 (0,1 п. л.).

3. Лукин О. В. Взаимодействие разноуровневых характеристик частей речи как типологический фактор// Взаимодействие грамматических категорий в языке и речи. Тезисы докладов конференции. - Вологда: ИЛИ РАН, ВГПУ, 1996. - С. 43-44 (0,1 п. л.).

4. Лукин О. В. Традиционная система частей речи и методы преподавания иностранных языков// Современные научно-технические проблемы совершенствования и направления развития вооружения ПВО. Тезисы докладов межвузовской научно-практической конференции. - Ярославль: МО РФ, ЯЗРИ ПВО, 1999. - С. 150-151 (0,1 п. л.).

5. Лукин О. В. Философские и логические аспекты в истории теории частей речи// 2-я Международная научная конференция „Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах". - Челябинск: ЧГУ, 2003. - 0,3 п. л.

Подписано в печать 30.01.2004. Формат бумаги 60 х 84 '/)6. Усл. печ. л. 2,5. Тираж 120 экз. Заказ № 15.

Типография Ярославского военного финансово-экономического института. 150049, г. Ярославль, ул. Б. Октябрьская, 67.

"-29 11