Принципы структурной организации хоровых сочинений Софии Губайдулиной

Шириева, Надежда Велеровна

автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.02
диссертация на тему: Принципы структурной организации хоровых сочинений Софии Губайдулиной

Год: 2011
Автор научной работы: Шириева, Надежда Велеровна
Ученая cтепень: кандидата искусствоведения
Место защиты диссертации: Саратов
Код cпециальности ВАК: 17.00.02

450 руб.

Диссертация по искусствоведению на тему 'Принципы структурной организации хоровых сочинений Софии Губайдулиной'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Принципы структурной организации хоровых сочинений Софии Губайдулиной"

На правах рукописи

ШИРИЕВА Надежда Велеровна

ПРИНЦИПЫ СТРУКТУРНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ХОРОВЫХ СОЧИНЕНИЙ СОФИИ ГУБАЙДУЛИНОЙ

Специальность 17.00.02 - музыкальное искусство

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

Саратов 2011

2 ИЮН 2011

4848937

Работа выполнена на кафедре теории музыки и композиции Саратовской государственной консерватории (академии) им. Л.В. Собинова.

Научный руководитель:

кандидат искусствоведения, профессор Вартанова Елена Ивановна

Официальные оппоненты: доктор искусствоведения, профессор

Долинская Елена Борисовна

доктор искусствоведения, профессор Сыров Валерий Николаевич

Ведущая организация:

Астраханская государственная консерватория (академия)

Защита состоится 29 июня 2011 года в 12.00 на заседании объединённого диссертационного совета ДМ 210.032.01 при Саратовской государственной консерватории (академии) им. Л.В. Собинова по адресу: 410012, Саратов, проспект Кирова, д. 1.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Саратовской государственной консерватории (академии) им. Л.В. Собинова.

Автореферат разослан мая 2011 года.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат искусствоведения, доцент

А.Г. Труханова

Общая характеристика работы

Актуальность. Творчество Губайдулиной имеет счастливую судьбу. Оно давно получило признание как одно из высочайших достижений музыкального искусства XX века, в котором органично соединены духовные искания человечества с новаторскими формами и средствами выражения. «Тайнописи духа» композитора посвящено множество исследований, включающих две фундаментальных монографии - «Шаг души» В. Холоповой и «Числовые тайны музыки Софии Губайдулиной» В. Ценовой. Авторы работ обозначили наиболее существенные черты индивидуального стиля Губайдулиной: как особую систему «параметров экспрессии» и как принцип числовой организации ритма композиции. Однако эти глобальные факторы, проецирующие основные критерии оценки стиля композитора, не только не исключают, но даже провоцируют исследовательское внимание к отдельным сторонам ее творчества и, в частности, к хоровой музыке.

Несмотря на то, что хоровые сочинения Губайдулиной представлены сравнительно небольшим по отношению ко всему ее творчеству количеством произведений1, они образуют серьезный пласт, до сих пор не получивший специальной оценки. Поэтому актуальным является их рассмотрение с позиции жанровой специфики, авторского отношения вербального и музыкального факторов, способов организации хоровой фактуры и главное - структурных закономерностей сонористической материи. А если учесть то, что сонористика является не только основным принципом музыкального мышления Губайдулиной, но и наиболее распространенным, доминирующим видом композиторской тех-

1 К ним относятся: кантата «Ночь в Мемфисе» для меццо-сопрано, мужского хора (на пленке) и оркестра; оратория «Laudatio pads» («Хвала миру») для сопрано, альта, тенора, баса, чтеца, двух смешанных хоров и оркестра; «Посвящение Марине Цветаевой» для хора а сар-pella\ «Sonnengesang» для виолончели, камерного хора, ударных и челесты; «Ликуйте пред Господа» («Jauchzt vor Gott») для смешанного хора и органа; «Аллилуйя» для хора, оркестра, органа, солиста дисканта и цветовых проекторов; концерт «Из Часослова» («Aus dem Stundenbuch») для виолончели, оркестра, мужского хора и речитатора; «Теперь всегда снега» для камерного хора и камерного ансамбля; оратория «Страсти по Иоанну» для солистов, двух хоров, органа и оркестра.

ники современного музыкального искусства, то проведенная в диссертации локализация внимания на структурных принципах этого направления в хоровой музыке автора образует второй срез актуальности исследования. Частное явление, рассмотренное как бы «под микроскопом», позволило дополнить теорию сонористики (базисные положения которой запечатлены в трудах Ю. Холопова, Е. Назайкинского, А. Соколова, А. Маклыгина и других крупных отечественных музыковедов) новыми кодами системы звукоорганизации и тем самым способствовать ее развитию.

Степень изученности проблемы. Диссертация является первым в отечественном музыкознании исследованием хоровой музыки Губайдулиной, восполняющим отсутствие специальной оценки хорового творчества композитора. С одной стороны, диссертационная работа опирается на многочисленные труды (В. Холоповой, В. Ценовой, В. Гиляровой, М. Городиловой, Е. Ивлевой, А. Коробовой, У. Мироновой, Д. Редепеннинг, В. Рожновского, Р. Тимергалиной, М. Цвегкова, И. Чудновской, Е. Широковой), содержащие исследование различных сторон стилевой системы Губайдулиной (драматургии, музыкального языка, композиции и особенно - современной хоровой фактуры, являющейся, по выражению В. Холоповой, «интонационным резервуаром музыкальной ткани»). Бесценные сведения содержатся также в автокомментариях самого композитора, изложенных в многочисленных беседах и интервью (с Э. Рестаньо, Г. Мак-реевой, А. Устиновым и др.).

Однако, с другой стороны, ни в одном из исследований нет локализации внимания на хоровом творчестве Губайдулиной как целостной системе, подразумевающей необходимость спецификации общестилевых принципов смысло-образования и в первую очередь тех, которые связаны с характерологией приемов хоровой сонористики, а также необходимостью интертекстуального подхода в связи с возникающей в каждом хоровом сочинении проблемой индивидуального диалога музыки и слова.

Объектом исследования является хоровая музыка Губайдулиной.

Предмет исследования представляет собой структурные принципы орга-

низации хоровой музыки композитора.

Материалом исследования стали три произведения, представляющие собой образцы полярных отношений в свете канонического и неканонического подходов - «Аллилуйя» для хора, оркестра, органа, солиста дисканта и цветовых проекторов, «Посвящение Марине Цветаевой» для хора a cappella и концерт «Из Часослова» для виолончели, оркестра, мужского хора и речитатора.

Цель диссертации заключается в обнаружении специфики хорового стиля Губайдулиной, ключом к которой является исследование сонористических принципов организации хоровых композиций и установление их особой иерархии, определяемой стилем композитора. Для достижения этой цели потребовалось решить ряд задач:

- рассмотреть хоровые сочинения Губайдулиной как единую систему, обладающую собственным, индивидуально-стилевым алгоритмом структурной организации целого;

- актуализировать исследовательское внимание на двух параметрах хоровых композиций Губайдулиной, где первый - семантико-драматургический -открывает глубинные коды процесса смыслообразования, а второй - струк-пгурно-композиционный - с их помощью позволяет сосредоточиться на процессах звукоорганизации, то есть на структурных качествах самой музыкальной ткани;

- исследовать систему сонористической техники Губайдулиной, что потребовало расширения теоретического поля проблемы, изученной пока как пространственный феномен, с точки зрения конфигураций фактурной материи (А. Маклыгин), и перенесения внимания на специфику темброзвучностей (классификация звуковых типов Новой музыки X. Лахенманна);

- выявить в разнокачественных структурах, относящихся к интуитивной и сциентистской сторонам творчества (фактурные соноры, темброзвучности, числовые структуры, цветовые модусы, шумы и т.д.), их онтологическую взаимосвязь, что открывает особую логику взаимодействия бытийственных универсалий как единого процесса самоорганизации;

- уточнить с позиций открывшейся иерархии полимодальной системы зву-коорганизации, определяющейся полиартикуляционностью вокально-хорового интонирования, индивидуальные черты стиля Губайдулиной в целом.

Методология определяется ориентацией на музыковедческие труды последних десятилетий, содержащие оценку творчества композитора (В. Холодова «Шаг души», Э. Рестаньо «Жизнь памяти», В. Ценова «Числовые тайны музыки Софии Губайдулиной»), а также на исследования по теории сонористики (Ю. Холопова, Е. Назайкинского, А. Маклыгина, А. Соколова, Ю. Кудряшова, В. Задерацкого) и на труды по теории современной полифонии (Т. Дубравская, В. Задерацкий, И. Кузнецов, Т. Кюрегян, Т. Франтова).

Междисциплинарный характер исследования обусловил необходимость использования и иных методологических контекстов связанных:

1. Со структурной поэтикой и логикой мифа (Ю. Лотман, К. Леви-Стросс, М. Элиаде);

2. С идеями современных лингвистических учений, представленных трудами К. Леви-Стросса, Р. Якобсона, Э. Бенвениста;

2. С трудами по герменевтике (Э. Шлейермахер, Г. Гадамер и М. Раку);

3. С современными концепциями постмодернизма (Р. Барт, Ю. Кристева, Ж. Делез, Ф. Гваттари, М. Фуко, М. Хайдеггер, Ж. Батай);

4. С теорией систем самоорганизации (С. Курдюмов, Е. Князева, Е. Ва-силькова).

Гипотеза исследования. Актуализация в исследовании категории стиля как диалога природного и культурного, социального (Е. Назайкинский) оказалась не'только уместной в связи с анализом особенностей звуковой материи, интонируемой человеческим голосом, но и продемонстрировала свою продуктивность в объяснении парадоксальности сочетания интуитивно-творческого и сциентистского начал. Впервые предпринятая попытка рассмотрения этого парадокса в музыке Губайдулиной через сравнение с системой Оливье Мессиана позволила не только «снять» оттенок двусмысленности в неоднозначном восприятии рядом музыковедов «неопифагорейства» композитора, но и прибли-

зить ее творчество к баховскому феномену как единству «просветляемого и просветляющего» (В. Медушевский).

Научная новизна. Диссертация является первым опытом системного исследования хоровой музыки Губайдулиной, где рассматривается взаимодействие принципов, сущностных для стилеобразования композитора в целом. Впервые производится типологизация хоровых сочинений по принципу каноничности и неканоничности, приводящая к констатации существования канона в особом латентном виде.

В качестве «внутренней формы» (Г. Шпет), становящейся алгоритмом строения целого, в исследовании выводится модель креста. Эта модель рассматривается в широком контексте мистериальной сюжетности и хронотопиче-ской системы мифа, актуализация которой выступает в качестве главного смыслообразующего и формообразующего принципа. С данной позиции проводится анализ драматургии композиции сочинений Губайдулиной. С точки зрения мифологического кода обосновываются и системные качества сонористи-ческого материала, уточненные основными положениями современной структурной лингвистики.

Впервые хоровые сочинения Губайдулиной изучаются с позиций теории нелинейных систем самоорганизации. Кроме того, новым словом в исследовании является оценка хоровой музыки в контексте постмодернистской философии и эстетики. Интеграция полученного материала осуществляется на уровне выводов о стиле композитора как особой формы диалога природного и культурного начал.

Положения, выносимые на защиту:

1. Доказательство условности традиционной дифференциации сочинений Губайдулиной на культовые и светские жанры через обнаружение «внутренней формы» — прототемы Креста, того единого структурного инварианта, который является источником фрактальной самоорганизации музыкального целого;

2. Корректировка драматургии сочинений Губайдулиной, сложность которой обычно объясняется процессами контаминации христианской эсхатоло-

гии с другими мифологическими системами. В свете алгоритма-инварианта «внутренней формы» полиструктурность драматургии обнаруживает присутствие единого глубинного структурного кода древнейших мистерий, что, с одной стороны, проявляет экуменистический характер религиозных интенций композитора (проявление экуменизма в творчестве С. Губайдулиной впервые констатировала В. Холопова), а с другой стороны дает объяснение очевидной приоритетности в системе музыкального языка таких средств музыкальной выразительности, которые относятся к неспецифически музыкальным (тембр, фонизм, особые приемы исполнительской артикуляции) и даже немузыкальным (число, цвет, шумы);

3. Объяснение процесса звукоорганизации как нелинейного, основанного на взаимодействии энергий разных структурных кодов (потенциально чреватых выходом к синестезийным явлениям), образующем единый поток самодвижения, регулируемый мистериальным принципом «порядок из хаоса»;

4. Дифференцированное рассмотрение сонористической техники в проекции на два онтологических параметра звуковой материи: субстанциальные качества ее фактурного склада, хранящие «память культуры», и структурные принципы темброзвучностей, актуализирующие «память природы»;

5. Феноменологическое объяснение стиля Губайдулиной как особой формы диалога природного и культурного начал.

Теоретическая значимость работы определяется использованием новых методологических систем (современной семиотики, структурной лингвистики, теории систем самоорганизации, герменевтики и т.д.), позволивших расширить и углубить представление о феномене хорового и - шире - композиторского творчества Софии Губайдулиной.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что ее положения, обобщения, выводы могут быть использованы в интерпретации и исследованиях хоровой музыки Губайдулиной как в контексте общей специфики стиля, так и в моментах непосредственного изучения особенностей этого жанра

в творчестве композитора, в курсах Истории отечественной музыки, Анализа музыкальных произведений и Хоровой литературы.

Апробация работы связана с ее обсуждениями на заседаниях кафедры теории музыки и композиции Саратовской государственной консерватории (академии) им. JI.B. Собинова. Положения диссертации служили материалом для докладов в рамках VI Всероссийской научно-практической конференции студентов и аспирантов «Проблемы художественной культуры в мировоззрении современной молодежи: преемственность и новаторство» (г. Саратов, март 2008 г.) и VII Всероссийской научно-практической конференции студентов и аспирантов «Актуальные вопросы искусствознания: человек - текст - культура» (г. Саратов, ноябрь 2009 г.), а также использовались в докладах на научно-практических конференциях студентов и аспирантов, проходящих в Казанской государственной консерватории (академии) им. Н.Г. Жиганова «Актуальные проблемы музыкально-исполнительского искусства» (г. Казань, апрель 2009 г., апрель 2010 г., апрель 2011 г.) и на Всероссийской научно-практической конференции «Стратегии построения инновационной системы непрерывного образования специалистов социокультурной сферы в условиях модернизации общества» (г. Казань, апрель 2011 г.) Материал диссертации апробирован в ряде статей в том числе, в изданиях, рекомендуемых ВАК.

Общая структура работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Библиографии и Приложения, содержащего в себе нотные примеры анализируемых сочинений.

Основное содержание работы

Во ВВЕДЕНИИ обосновывается актуальность рассматриваемой темы, цели и задачи исследования, его методологические основы, поясняются научная новизна, практическая и теоретическая ценность диссертации, приводятся положения, выносимые на защиту, апробация результатов исследования, раскрывается структура работы.

ПЕРВАЯ ГЛАВА «Специфика хоровых композиций Софии Губайдулиной в парадигме искусства канонического типа» на примере «Аллилуйи» для хора и оркестра освещает хоровую музыку Губайдулиной в свете канонического искусства.

В первом параграфе «К вопросу о каноничности музыки Губайдулиной» обсуждается вопрос обращения композитора к литургике и приводятся две формы претворения канона в ее творчестве. В связи с этим рассматривается проблема внутренней формы произведений Губайдулиной. Религиозно-символическое содержание многих из них выявляет глубинную структуру сочинений Губайдулиной с заложенным в них мифологическим кодом, организующим процесс развития дуальных отношений между Богом и человеком. Эта структура эксплицируется на уровне единого протосюжета, то есть того, что является темой многих произведений автора.

Прототемой религиозных сочинений Губайдулиной является идея искуп-ляющей жертвы, потребность в нравственном самоочищении. В метафорическом виде внутренняя форма может быть выражена в идее креста. Поиск этого алгоритма в «Аллилуйе» продуцирует анализ частей произведения с точки зрения соответствия и несоответствия их чину Евхаристии, который является отражением контура дуальных взимоотношений между сакральным и профанным мирами.

Сравнение католической заупокойной службы Requiem с Евхаристическим каноном демонстрирует свободное отношение к нему (в частности, вибрирующее присутствие идеи Апокалипсиса), что обусловило необходимость использования более универсальной модели. Такой парадигмой является хронотопи-ческая система мифа, обоснованная Ю. Лотманом в статье «Происхождение сюжета в типологическом освещении».

Парадигматическое описание мифа Лотман связывает с процессом вхождения в закрытое пространство и выходом из него. Определенная последовательность частей канона (и сюжетно-символической линии Откровения Иоанна Богослова) ассоциируется с тремя стадиями хронотопа мифа: входом в замкну-

тое пространство испытания, пребыванием в нем и выходом из него в обновленном, преображенном состоянии одухотворенной души. Смысловая направленность этого процесса моделирует символическую форму креста, которая является внутренним алгоритмом содержания «Аллилуйи», подтверждая присутствие в ее глубинной структуре дохристианской - мистериальной сюжетности (сама Губайдулина обозначила присутствие этого глубинного кода признанием, о том, что в основе ее сочинений лежит «таинство перехода из одного состояния в другое»).

Второй параграф под названием «Принципы световой и числовой организации "Аллилуйи" как структурные признаки канона» рассматривает цветовую концепцию произведения, актуальность которой обусловлена выходом в более широкий контекст мистериальности. Понимание света как неотъемлемого элемента фактуры, приводящего композитора к воплощению световой строки средствами динамических пропорций, выражаемых числом, весьма углубленно и детализировано рассмотрено и обосновано в трудах В. Холоповой и В. Ценовой. Базируясь на основных положениях этих музыковедов, мы попытались уточнить центральные позиции цветовой семантики музыки Губайдулиной через систему символических универсалий, опираясь на концепции В. Кандинского и О. Мессиана.

Система чисел-цветов, используемых Губайдулиной, составляет так называемую «гамму жертв», окруженную с двух сторон белым и черным цветами. Экстравертивность отражения лучей белого цвета постепенно снижается за счет появления иных цветов, отбирающих у белого часть его составляющих и переводя его в черный. Одновременно нарастает процент поглощения лучей, который также переводит белый цвет в черный. Единственный цвет, у которого коэффициент отражения и поглощения одинаков - это зеленый.

Все эти соотношения выражены в числовом эквиваленте, зафиксированном у В. Ценовой:

белый желтый оранжевый голубой зеленый красный синий фиолетовый черный Отражение: 876 5 4 3 2 1 О

Поглощение: 012 34567 8

Если же рассматривать динамику отношения числа и цвета в контектсте хронотопической модели мифа Ю. Лотмана, то становится наглядной инверси-онность процесса отношений этих структур. При этом осью симметрии становится черный цвет, который символизирует смерть, являющуюся «средостением» креста:

. Процент отражения лучей

ю £

р 'Щ 3

- 2

.л

« S

а в

ч к

о о

Я К

•е- 5 -е-

Процент поглощения лучей

Цветоритмические пропорции у Губайдулиной демонстрируют ее понимание процесса взаимоотношений между человеком и Богом. Усиление и ослабление интенсивности цветов, выраженные в определенном ритмическом эквиваленте, исследуются нами с точки зрения онтологических категорий Времени

и Вечности. В силу этого неравновесная динамика цвета может быть рассмотрена как проявление тварного времени, а равновесная выступает ассоциантом Вечности. Использование же определенных цветов спектра в «Аллилуйе» Губайдулиной есть символическое выражение отношений сакрального и профан-ного миров. Красный, желтый и оранжевый - человеческие цвета, а зеленый, голубой, синий и фиолетовый (и его оттенки пурпурный и лиловый) - цвета божественной сущности.

С точки зрения цветоформы «Аллилуйю» можно разделить на три макрофазы, каждая из которых означает определенную стадию развития дуальных взаимоотношений между человеком и Богом, характеризуемую превалированием соответствующих цветов.

Последовательности цветов оптического спектра, рассматриваемого слева направо как символ движения от жизни к смерти и справа налево как выражение перехода от смерти к жизни, излагаются при помощи следующей схемы:

Белый

Черный

Расположенные подобным образом, они образуют пары оппозиций, которыми оперирует Губайдулина в «Аллилуйе», и подтверждают присутствие в произведении креста как модели, обусловливающей наличие канона на глубинном уровне структурной организации текста.

Третий параграф «Принципы сонористической организации "Аллилуйи"» посвящен изучению фактурного рельефа цикла, типологизации основных свойств с позиции основных его исторических форм. Исследование производится с точки зрения пяти параметров:

- полифонического;

- синтаксического (соотношения континуальности и дискретности);

-динамики отношений рельефно-фоновых и сонорно-фонетических констант;

- кластерной техники;

- взаимодействия диатоники и хроматики.

Анализ фактурной организации «Аллилуйи» обнаруживает поразительное разнообразие конкретных видов фактурных соноров. Отмечается, что все формы сонористической материи Губайдулиной связаны с изысканно сложной полифонической техникой (имитационной, контрастно-полифонической, гетеро-фонной), каждый вид которой структурирует особое семантическое амплуа. Любой из них дешифруется через взаимодействие оппозиций континуальности и дискретности, диатоники и хроматики или длящегося и неподвижного. Динамика отношений этих оппозиций не просто обеспечивает единую логику процесса развития звуковой материи, но также указывает на феномен полиструктурности сочинения.

Четвертый параграф «К проблеме целостности цикла» проясняет фактор полиструктурности «Аллилуйи». Он состоит в парадоксальном отношении каноничности и неканоничности, обусловленном во вскрытой в предыдущих параграфах проблеме контаминации христианской и дохристианской мифологических моделей. Возникший в свете этого парадокса феномен полиструктурной организации сочинения объясняется в контексте инертекстуального анализа.

Интертекстуальный подход связывается с актуализацией тех смысловых констант, которые современная герменевтика (вслед за М. Бахтиным) относит к памяти культуры. Это связано с особым - нецитатным - принципом связей с другими музыкальными текстами, с их принципиальной аллюзийностью. Аллюзии в музыке Губайдулиной обладают собственным смыслообразующим значением, уточняемым с помощью таких категорий постмодернистской философии, как складка и симулякр.

Изучение в постмодернистской концепции художественного творчества конструкции авторского текста через соотношение с уже существующими культурными лексемами спровоцировано одним из предлагаемых постмодернизмом способов организации целостности, определяемого как ризоморфный.

В номадологическом проекте постмодернизма ризома понимается как модель, процессуальное развитие которой обусловлено бесконечным углублением и формированием новых версий своего бытия, независимых друг от друга и от поступающих извне причин. Признаками ризоморфности являются аструктур-ность, ацентрированность, антигенеалогичность, предполагающие организацию целостности на основе внеструктурного и нелинейного способа развития, которое не детерминировано и может быть направлено в любую сторону.

Таким образом, аллюзийность использования музыкального языка в «Аллилуйе» может объясняться ризоморфным способом организации целого. Однако концептуальный замысел сочинения связан и с традиционными бинарными структурами как выражением дуализма Вечности и Времени, сакрального и профанного, Востока и Запада. Возникающее противоречие снимается другой возможностью объяснения организации целого, предлагаемой постмодернизмом, - структурой Дерева, которая есть основополагающий символ европейской культуры, репрезентирующий вертикальную модель мира, соотносящуюся с системой Христианства.

Обнаруженное взаимодействие двух типов целостности, апеллирующих к разным структурным кодам, формирует особое представление о системе организации «Аллилуйи» как самоорганизуемой, неравновесной, нелинейной. От-

ношения между обоими типами целостности строятся как более сложные из-за их способности взаимопроникать друг в друга. Поэтому строение ризомы может напоминать древовидное (или корневое), а в глубине дерева можно обнаружить ризому. В этом случае за феноменом структуры усматривается плюральная процессуальность самоорганизующейся среды, а ризоморфность возникает из-за веера возможных интерпретаций музыкального текста. Актуализация ризомного принципа способна не только объяснить экуменистическую направленность христианского мироощущения Губайдулиной, но и дать непротиворечивое объяснение синтезу противопоставляемых культурных установок Востока и Запада (восточной созерцательности и европейской рациональности).

Во ВТОРОЙ ГЛАВЕ «Проблемы смыслообразования хоровых сочинений неканонического типа» на примере цикла для хора a cappella «Посвящение Марине Цветаевой» и «Из Часослова» для виолончели, оркестра, мужского хора и речитатора подтверждается присутствие модели креста в качестве внутренней формы произведений светского характера. Крест как метафора выявляется в качестве глубинного семантического кода через структурное качество звуковой материи, типы звучания, - то есть через сонористический способ мышления, дающий основания увидеть внутренние законы развития музыкального материала.

В первом параграфе {«Интертекстуальный аспект анализа "Посвящения Марине Цветаевой"») исследуется последовательность стихотворений поэта, положенных Губайдулиной в основу цикла, в неразрывном синтезе с музыкой композитора. В качестве методологического инструмента использована иерархическая система интертекстов М. Раку базирующаяся на трех понятиях:

1) явный интертекст (обнародованный автором объект интерпретации);

2) центральный текст (объект исследовательского анализа);

3) тайный интертекст (результат взаимодействия между центральным текстом и явным интертекстом).

В качестве явного интертекста в цикле Губайдулиной выступает поэзия Марины Цветаевой, в которой отражаются драматические события жизни поэта. Центральным текстом служит музыка Губайдулиной.

Ключевым моментом в толковании цветаевских текстов является амбивалентность состояний поэта, проявляющаяся в ее творчестве. Одним из показателей этого служит двойственное понимание любви как борьбы присутствующих в ней двух начал - духовного и чувственного. Проходящий через всю ее жизнь, этот лейтмотив находит свое отражение и в стихотворениях.

Другой гранью амбивалентности стихов Цветаевой служит двойственность проявления в них христианства и античности, представленных на уровне символов и ассоциантов. Обращение к этим культурным архетипам происходит в контексте мифологизированного мироощущения поэта в целом, которое обусловлено, прежде всего, неприятием земного мира, который является, по Цветаевой, искажением идеального как Высшего замысла.

Таким образом, мифотворчество поэта является формой миротворчества. Со творение нового мира у Цветаевой происходит только при условии наличия идеального пространства души и духа, а преобразование являет собой преображение реального в идеальное. Тоска по лучшему миру рождает мир высоких вымыслов, которыми поэт компенсирует отсутствие желаемого идеала.

Герменевтическое толкование последовательности стихотворений в проекции на музыкальную ткань «Посвящения Марине Цветаевой» влечет за собой анализ музыкальной фактуры цикла в свете влияния означенных культурных архетипов. Обращение к христианству как к символу упорядоченности проявляется на уровне исторически сложившихся видов фактурной организации, таких как канон, аккордовый склад, гомофония. Дионисийское начало, выражаемое в античном архетипе, продуцирует сонористический способ организации музыкальной ткани, использование внемузыкальных приемов звукоизвлечения.

Во втором параграфе «Тайный текст "Посвящения Марине Цветаевой"» поиск результата взаимодействия между явным интергекстом и центральным текстом заключается в рамки противопоставления неясно структури-

рованного (или неартикулированного) и структурированного (или артикулированного) материала. К первому типу относятся так называемый реверберацион-ный канон в рамках микрополифонической фактуры, квазиполифонические наслоения звуков в кластерных построениях и гетерофония. Ко второму типу принадлежат все виды ясно артикулированных фактурных построений - унисо-ны, пуантилизм терцовых «россыпей» (А. Маклыгин), аккордовость и «гомофонный» склад. Анализ фактурного рельефа «Посвящения Марине Цветаевой» с точки зрения превалирования в каждой части цикла того или иного вида организации ткани ориентирован на закрепление за каждым из них определенных семантических дефиниций, таких как Божественное Бытие и человеческий быт, конфликт между которыми разрешается у композитора на уровне драматургии.

Решающим моментом в обнаружении тайного интертекста служит сонор-ность в такой предельной для нее категории, как шумовость. Способы интонирования, используемые Губайдулиной в цикле, делятся на три пары. Главным критерием отличия служит призвук дыхания, который, ориентируясь на концепцию пневманического мелоса Бессереля, можно принять за точку отсчета божественного присутствия как символа жизни Духа.

Семантикой выражения внешней, событийной жизни наделяется чистое традиционное вокальное интонирование и неинтонированная речь. В оппозиционных парах типов звукоизвлечений проявляется в сжатом виде глобальный принцип обобщения: инверсирование оппозиции сакрального и профанного начал. В этом аспекте рассматривается логика драматургического развития «Посвящения Марине Цветаевой», заложенная в комплексе «фактура + способ зву-коизвлечёния».

Итогом подобного рода аналитической работы является вывод, что тайным интертекстом как глубинной основой всего сочинения является та же самая протоструктура, что и в «Аллилуйе», а именно модель креста как символа преображения, как возможности выхода через некую экзистенциальную точку в измерение «сущностного времени» (С. Губайдулина), то есть перехода от жизни тела к жизни духа. Однако подобное мистериальное таинство выхода за пре-

делы телесной и душевной оболочки в высочайшее пространство духовного измерения осуществлено в «Посвящении Марине Цветаевой» через инверсиро-вание традиционных отношений природного и культурного: с явной актуализи-рованностью природного, жизненного начала.

Третий параграф носит название «"Часослов" Райнера Марии Рильке и "Из Часослова" Софии Губайдулиной: два мирочувствия в одном поэтическом пространстве». Предметом исследования данного раздела работы является поэтическое мировосприятия Рильке в проекции на философскую позицию композитора. Сравнительный анализ фундаментальных проблем Бытия, волновавший обоих авторов, выявляет схожесть их взглядов. В связи этим в центре внимания оказываются стихотворные строки поэта и музыкальные средства выразительности композитора. Однако подробное исследование фактурного рельефа и сонористической техники, в которой доминируют темброшумовые соноры, показывает, что Губайдулина не просто оттеняет все нюансы стихов Рильке, но репрезентирует собственную версию концепции Бытия, корреспондирующую со структурными кодами смыслообразования, обнаруженными нами в «Посвящении Марине Цветаевой».

В центре внимания ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЫ «Специфика сонористических композиций хоровых сочинений Софии Губайдулиной как сложных систем самоорганизации» оказывается сонористический принцип музыкального письма композитора, рассмотренный с позиций современной лингвистики и раскрытый как двухуровневая иерархическая система, основанная на взаимодействии фонетического и фонологического (то есть, языкового и речевого) уровней структурной организации сонористической материи.

Основное требование современной лингвистики состоит в необходимости видеть структурные различия обоих уровней и учитывать то, что элементы фонетического уровня интегрированы в качестве составных частей в структурные элементы более высокого — фонологического уровня (одним из образцов подобного анализа может служить фрагмент исследования А. Соколова «Музы-

кальная композиция XX века: диалектика творчества», в котором содержится теоретическое объяснение структурных принципов организации кластеров»)2.

В первом параграфе Ш главы, озаглавленной «Структурные принципы организации фонетического параметра сонористических композиций», весь богатейший арсенал сонористических средств, используемых Губайдулиной, рассматривается в его принадлежности к уровню музыкального языка - фонем как акустических объектов, которые организованы через принцип оппозиций «светлого - темного», «легкого - тяжелого», «высокого - низкого», «естественного - искусственного», «музыкального - немузыкального» и так далее. Однако индивидуальные особенности «сонористического» почерка Губайдулиной уже в предыдущих главах были оценены как результат дифференциации огромного множества темброфонем на два крупных вида, условно обозначенных фактурными сонорами и темброшумовыми сонорами. Основанием для различий стали разные процессы структурации соноров, что потребовало дальнейшего погружения в структурную природу темброзвучностей и, в частности, обращения к системе звуковых типов, разработанной Хельмутом Лахенманном. Современный немецкий композитор выстроил особую классификацию звуковых типов, являющуюся иерархической системой, которая отражает процесс усложнения внутренней структуры звука.

Проецируя этот принцип на темброзвучности музыкального языка Губайдулиной, мы обнаруживаем генеральную оппозицию, интегрирующую всю со-нористическую «лексику» композитора либо в состав структурированного типа звучности, либо такого типа, в котором структурная иерархия разрушена влиянием шума (в хоровой музыке это прежде всего требование петь с призвуками дыхания). Второй тип, образуя оппозиционность к первому, может быть назван «неструктурированной» звучностью. Данная оппозиция, являющаяся структурным законом организации второго - речевого уровня музыкального языка - отражает «лица необщность выраженья» сонористической системы Губайдули-

2 А. Соколов «Музыкальная композиция XX века: диалектика творчества» - М., 1992. - С. 190192.

ной. Ее специфика рассматривается в следующем, втором параграфе III главы -«Структурные принципы фонологического параметра сонористической системы Губайдулиной».

Проявленные генеральной оппозицией два смысловых кода существования звуковой материи, соответствующих феноменам структурированного и неструктурированного звука, интерпретируются во втором параграфе как символы порядка и хаоса, что с номинативной точки зрения органично связано с мис-териальным характером глубинной структуры любого сочинения композитора, а с точки зрения логики процессов смыслообразования требуют привлечения особого аналитического ракурса — методологии сложных нелинейных систем самоорганизации.

Анализ сонористических композиций «Аллилуйи», «Посвящения Марине Цветаевой» и «Из Часослова» в рамках этого метода обнаруживает разделение музыкального материала на две оси символических эквивалентностей, соответствующих леви-строссовской оппозиции «сырое — вареное», то есть природное и культурное, что традиционно отождествляется с понятиями хаоса и порядка. Эти категории в сонористической системе Губайдулиной естественно проецируются на феномены неструктурированных и структурированных звучностей, автоматически предполагая устойчивую традицию соответствующих этой оппозиции семантических значений хаоса как проявления неорганизованной, не-окультуренной сферы и порядка - как отражения культурных архетипов.

Однако смысл этих дефиниций приобретает у Губайдулиной иное, парадоксальное, значение. Ее понимание природного начала находит свое отражение в использовании домузыкальных структур, ибо они появились задолго не только до традиций музыкального исполнительства, но и самого искусства, уровень развития которого является индикатором накапливаемых человеком культурных слоев. Но процесс окультуривания человека, помимо приобретения знаний и повышения уровня интеллектуального и духовного развития, влечет за собой и негативное влияние, ибо возникающие в процессе познания вопросы повергают его душу в смятение и хаос. Для Губайдулиной возвращение к при-

родному началу является освобождением, катарсисом, очищением души от всего наносного. В этом контексте применяемые композитором нетипичные для традиционной музыки моменты звучания, проявляющиеся в выходе за - (за пределы правил игры на инструменте, за правила интонирования голосом), а также присутствие в произведениях немузыкальных феноменов, таких как свет, приобретают значение глобальных аттракторов, в которых таятся космогенные структуры.

Это и есть один из самых мощных парадоксов стиля Губайдулиной - генеральная оппозиция структурности и неструктурности предстает в инверсированном, «вывернутом» виде. Природное человеческое начало наделяется чертами порядка, а культурный базис приобретает значение хаоса, а не наоборот, как принято в традиционном понимании этих двух дефиниций. Возникающее противоречие объяснимо только в рамках постмодернисткой эстетики, направленной на разрушение архетипов культуры, подлинная цель которого связана с возвращением к природе как к первоисточнику всего сущего: «К концу XIX века случилось так, что вся семантика тонального искусства, с моей точки зрения, затвердела. Она "заасфальтировалась". И все усилия XX столетия направлены на то, чтобы "растворить" эту сгустившуюся и затвердевшую семантику. <...> Это актуальность нашего времени - растворить, чтобы вновь приникнуть к почве. <...> XX век представляет собой состояние подготовки почвы к севу. И это состояние почвы, музыкальной материи есть сонорное пространство»3. «Мне кажется, что мы сейчас переживаем варварский, архаический период состояния этого материала. <...> Самое главное, мне кажется, в том, что человечество перешло в ту фазу, где оно настоятельно ощущает потребность войти в свою душу, внутрь души. Тоска по утраченной душе <...> Она заставляет и науку, и психологию, и врачевание, и искусство обратиться вглубь себя самих, искать возможность там открыть какой-то оптимальный путь. И в этом смысле состояние музыкального материала, музыкальная почва отражает эту тоску, по-

3 Губайдулина, С. О музыкальном материале, форме и времени / С. Губайдулина // Композиторы о современной композиции. Хрестоматия. - М.: МГТС им. П.И. Чайковского, 2009. - С. 347.

тому что сонорное пространство есть внутризвуковое пространство. Мы входим внутрь самого звука, в его свойство. С помощью него мы как раз можем войти внутрь человеческого «я». По-моему, самое сильное из желаний нашего времени - проникнуть в глубину, во внутреннее пространство звука. Одновременно это и проникновение в глубину человеческой души, в неизвестность ее существа. <...> И, конечно, жизнь внутри этой бесконечности может иметь магический смысл»4.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Итогом предпринятого исследования хоровых сочинений Софии Губайдулиной явился выявленный парадокс стиля композитора в целом. С одной стороны, внутренней формой любого ее сочинения является крест. Намеренно посвятив первую и вторую главы диссертации рассмотрению структурных кодов драматургической организации исследуемых сочинений с позиций прототипической модели Креста, мы подтвердили подлинную онтоло-гизированность музыки, ее метафизическую целостность через христоцентрич-ность концепции. Однако вторая составляющая стилевой системы Губайдулиной - стилистика (как совокупность, по Е. Назайкинскому, средств музыкальной выразительности), представленная весьма разветвленной, сложнейшей, дифференцированной сонористической системой, базируется на типично постмодернистском приеме деконструкции. Этот прием связан с «остранением» семантики устойчивых идиом через активизацию немузыкального начала.

Обозначенный во втором параграфе второй главы, этот феномен проявляет себя через массированное использование новых принципов артикуляции. Эта особенность стиля Губайдулиной с акцентом в сторону не просто неспецифически музыкальных, а немузыкальных средств спровоцировала анализ в третьей главе собственно сонористической системы в ракурсе актуализации принципа «порядок из хаоса».

В диссертации это явление объясняется с позиции активизации дионисий-ского, хаотического элемента, что, в свою очередь, требует корректировки про-тотемы креста. Его подлинная сущность начинает отражать - на глубинном

4 Там же, С. 348-349.

уровне - дохристианскую ситуацию древних мистерий, которые сопряжены с категориями платоновского Эроса, андрогинных мифов, календарной мифологии, культов плодородия и т.д. Этот вывод побуждает к корректировке оценки значения стиля Губайдулиной в метакультурном пространстве, то есть в контексте музыкального искусства XX века.

Традиционно стиль композитора ошибочно вплетается в ту ветвь развития современной музыкальной культуры, которая называется постшостаковичев-ской. Правильнее видеть генокод стилистической системы композитора в принадлежности к традиции А. Скрябина (новаторство которого связано с внедрением отприродных категорий числа и цвета), к нововенцам (с их логически выстроенной через религиозную символику чисел и пропорций их отношений до-декафонной системой), а также к Оливье Мессиану, впервые явственно обозначившему значение в своем творчестве природно-космического начала, нашедшего отражение в его тяготении к числу и свету как важнейшим онтологическим параметрам.

В этом аспекте стиль Губайдулиной, подобно Мессиану погрузившейся в цветочисловую символику, а также в поиск звуковых проявлений самой жизни (шумовые эффекты, призвук дыхания в пении, пластика движений рук дирижера), проявляется не в качестве «маски» (Е. Назайкинский), реперзентирующей себя в изменчивой стилистике, но предстает в виде «неотъемлего качества личности»5, Лика, где основополагающим является биологическая, природная составляющая творца.

Таким образом, аналитическое рассмотрение хоровых сочинений Губайдулиной через призму структурно-лингвистического подхода позволило не только уточнить основные параметры ее стилистики (через структурные коды сонорной материи хоровых сочинений), но и выйти к принципу стилеобразо-вания композитора в целом. И этот принцип непротиворечиво сосуществует с автохарактеристикой Губайдулиной, назвавшей себя «прахудожником», фик-

5 Назайкинский, Е. Стиль как маска // XX век и история музыки. Проблемы стилеобразова-ния: сб. статей / ред.-сост. М. Арановский - М., 2006. - С. 22.

сирующей самоощущение композитора, стоящего в начале творения нового состояния музыкального искусства.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Шириева Н.В. Специфика сонористической техники хоровых сочинений Софии Губайдулиной [Текст] / Н.В. Шириева // Известил Самарского научного центра Российской академии наук. - Самара, 2009. Том 11 Л» 4 (30) (5). - С. 1377 - 1380.

2. Шириева Н.В. «Посвящение Марине Цветаевой» С.А. Губайдулиной: опыт герменевтического анализа [Текст] / Н.В. Шириева // Искусство и образование. - Москва, 2010. № 2 (64) 10. - С. 54 - 60.

3. Шириева Н.В. Структурные принципы цветового ряда в «Аллилуйе» С. Губайдулиной [Текст] / Н.В. Шириева // Проблемы художественной культуры в мировоззрении современной молодежи: преемственность и новаторство: Сборник статей по материалам VI Всероссийской научно-практической конференции студентов и аспирантов. - Саратов, 2008. -С, 104 - 113.

4. Шириева Н.В. Принципы фактурной организации «Alliluyi» С. Губайдулиной [Текст] / Н.В. Шириева // Актуальные вопросы искусствознания: человек - тест - культура: Сборник статей по материалам VII Всероссийской научно-практической конференции студентов и аспирантов. - Саратов, 2009. - С. 76 -83.

5. Шириева Н.В. Специфика хоровой музыки Софии Губайдулиной в парадигме искусства канонического типа [Текст] / Н.В. Шириева // Искусство и педагогика в современном образовательном пространстве: Сборник научных статей. -Москва - Чебоксары, 2009. - С. 95 - 99.

6. Шириева Н.В. «Аллилуйя» С. Губайдулиной: к проблеме целостности цикла [Текст] / Н.В. Шириева // Теория и практика профессиональной подготовки учителя музыки: Сборник научных трудов. Выпуск 28. - Воронеж: ВГПУ, 2009. -С. 106-112.

7. Шириева Н.В. «Посвящение Марине Цветаевой» Софии Губайдулиной: к проблеме драматургии [Текст] / Н.В. Шириева // Актуальные проблемы музыкально-исполнительского искусства: История и современность. Выпуск 2: Материалы научно-практической конференции 8 апреля 2009 года / Сост. В.И. Яковлев; Казанская гос.консерватория. - Казань, 2010. - С. 151 - 155.

8. Шириева Н.В. «Часосов» Райнера Марии Рильке и «Из Часослова» Софии Губайдулиной: два мировоззрения в одном поэтическом пространстве [Текст] / Н.В. Шириева // Актуальные проблемы музыкально-исполнительского искусства: История и современность. Выпуск 3: Материалы научно-практической конференции, Казань, 7 апреля 2010 года / Сост. В.И. Яковлев; Казанская гос.консерватория - Казань, 2011. - С. 119 - 124.

9. Шириева Н.В. Композитор София Губайдулина: тоска по утраченной душе [Текст] / Н.В. Шириева // Стратегии построения инновационной системы непрерывного образования специалистов социокультурной сферы в условиях модернизации общества: Материалы Всероссийской научно-практической конференции, Казань, 15 апреля 2011 г. / Мин-во культуры Республики Татарстан, Ин-т доп. проф. образования (повышения квалификации) специалистов социо-культ. сферы и искусства; сост.: А.А. Тарханова, О.А. Хабриева; науч.ред. Р.З. Богоутдинова. - Казань: Казан.ун-т, 2011. - С. 176 -179.

Подписано в печать 29.04.2011 г. Форм. бум. 60x84 1/16. Печ. л. 1,5. Тираж 100. Заказ № 111

Изготовлено в полиграфическом центре «Отечество» 420126, г.Казань, ул.Чистопольская, д.27а

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата искусствоведения Шириева, Надежда Велеровна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I

СПЕЦИФИКА ХОРОВЫХ КОМПОЗИЦИЙ СОФИИ ГУБАЙДУ-ЛИНОЙ В ПАРАДИГМЕ ИСКУССТВА КАНОНИЧЕСКОГО ТИПА

1.1. К вопросу о каноничности в музыке Софии Губайдулиной

1.2. Принципы числовой и световой организации «Аллилуии» 23 Софии Губайдулиной как структурные признаки канона

1.3. Принципы сонористической организации «Аллилуии»

1.4. К проблеме целостности цикла

ГЛАВА II 80 ПРОБЛЕМЫ СМЫСЛООБРАЗОВАНИЯ ХОРОВЫХ СОЧИНЕНИЙ НЕКАНОНИЧЕСКОГО ТИПА

2.1. Интертекстуальный аспект анализа «Посвящения Марине 81 Цветаевой» Софии Губайдулиной

2.2. Тайный текст «Посвящения Марине Цветаевой»

2.3. «Часослов» Райнера Марии Рильке и «Из Часослова» Со- 106 фии Губайдулиной: два мирочувствия в одном поэтическом пространстве

ГЛАВА Ш

СПЕЦИФИКА СОНОРИСТИЧЕСКИХ КОМПОЗИЦИЙ ХОРОВЫХ СОЧИНЕНИЙ СОФИИ ГУБАЙДУЛИНОЙ КАК СЛОЖНЫХ СИСТЕМ САМООРГАНИЗАЦИИ

3.1. Структурные принципы организации фонетического парамет- 133 ра сонористических композиций

3.2 Структурные принципы организации фонологического пара- 141 метра

Введение диссертации2011 год, автореферат по искусствоведению, Шириева, Надежда Велеровна

Несмотря на то, что хоровые сочинения Губайдулиной представлены сравнительно небольшим по отношению ко всему ее творчеству количеством произведений1, они образуют серьезный пласт, до сих пор не получивший специальной оценки. Поэтому актуальным является их рассмотрение с позиции жанровой специфики, авторского отношения вербального и музыкального факторов, способов организации хоровой фактуры и главное - структурных закономерностей сонористической материи. А если учесть то, что соно-ристика является не только основным принципом музыкального мышления

1 К ним относятся: кантата «Ночь в Мемфисе» для меццо-сопрано, мужского хора (на пленке) и оркестра; оратория «Laudatio pacis» («Хвала миру») для сопрано, альта, тенора, баса, чтеца, двух смешанных хоров и оркестра; «Посвящение Марине Цветаевой» для хора а cappella; «Sonnengesang» для виолончели, камерного хора, ударных и челесты; «Ликуйте пред Господа» («Jauchzt vor Gott») для смешанного хора и органа; «Аллилуйя» для хора, оркестра, органа, солиста дисканта и цветовых проекторов; концерт «Из Часослова» {«Aus dem Stundenbuch») для виолончели, оркестра, мужского хора и речитатора; «Теперь всегда снега» для камерного хора и камерного ансамбля; оратория «Страсти по Иоанну» для солистов, двух хоров, органа и оркестра.

Губайдулиной, но и наиболее распространенным, доминирующим видом композиторской техники современного музыкального искусства, то проведенная в диссертации локализация внимания на структурных принципах этого направления в хоровой музыке автора образует второй срез актуальности исследования. Частное явление, рассмотренное как бы «под микроскопом», позволило дополнить теорию сонористики (базисные положения которой запечатлены в трудах Ю. Холопова, Е. Назайкинского, А. Соколова, А. Маклы-гина и других крупных отечественных музыковедов) новыми кодами системы звукоорганизации и тем самым способствовать ее развитию.

Степень изученности проблемы. Диссертация является первым в отечественном музыкознании исследованием хоровой музыки Губайдулиной, восполняющим отсутствие специальной оценки хорового творчества композитора. С одной стороны, диссертационная работа опирается на многочисленные труды (В. Холоповой, В. Ценовой, В. Гиляровой, М. Городиловой, Е. Ивлевой, А. Коробовой, У. Мироновой, Д. Редепеннинг, В. Рожновского, Р. Тимергалиной, М. Цветкова, И. Чудновской, Е. Широковой), содержащие исследование различных сторон стилевой системы Губайдулиной (драматургии, музыкального языка, композиции и особенно - современной хоровой фактуры, являющейся, по выражению В. Холоповой, «интонационным резервуаром музыкальной ткани»). Бесценные сведения содержатся также в автокомментариях самого композитора, изложенных в многочисленных беседах и интервью (с Э. Рестаньо, Г. Макреевой, А. Устиновым и др.).

Однако, с другой стороны, ни в одном из исследований нет локализации внимания на хоровом творчестве Губайдулиной как целостной системе, подразумевающей необходимость спецификации общестилевых принципов смыслообразования и в первую очередь тех, которые связаны с характерологией приемов хоровой сонористики, а также необходимостью интертекстуального подхода в связи с возникающей в каждом хоровом сочинении проблемой индивидуального диалога музыки и слова.

Объектом исследования является хоровая музыка Губайдулиной.

Предмет исследования представляет собой структурные принципы организации хоровой музыки композитора.

Материалом исследования стали три произведения, представляющих собой образцы полярных отношений в свете канонического и неканонического подходов - «Аллилуйя» для хора, оркестра, органа, солиста дисканта и цветовых проекторов, «Посвящение Марине Цветаевой» для хора а cappella и концерт «Из Часослова» для виолончели, оркестра, мужского хора и речи-татора.

- актуализировать исследовательское внимание на двух параметрах хоровых композиций Губайдулиной, где первый - семантико-драматургический -открывает глубинные коды процесса смыслообразования, а второй - структурно-композиционный - с их помощью позволяет сосредоточиться на процессах звукоорганизации, т.е. на структурных качествах самой музыкальной ткани;

- исследовать систему сонористической техники Губайдулиной, что потребовало расширения теоретического поля проблемы, изученной пока как пространственный феномен, с точки зрения конфигураций фактурной материи (А. Маклыгин), и перенесения внимания на специфику темброзвучностей б классификация звуковых типов Новой музыки X. Лахенманна);

- уточнить с позиций открывшейся иерархии полимодальной системы звукоорганизации, определяющейся полиартикуляционностью вокально-хорового интонирования, индивидуальные черты стиля Губайдулиной в целом.

Методология определяется ориентацией на музыковедческие труды последних десятилетий, содержащие оценку творчества композитора (В. Холо-пова «Шаг души», Э. Рестаньо «Жизнь памяти», В. Ценова «Числовые тайны музыки Софии Губайдулиной»), а также на исследования по теории сонори-стики (Ю. Холопова, Е. Назайкинского, А. Маклыгина, А. Соколова, Ю. Куд-ряшова, В. Задерацкого) и на труды по теории современной полифонии (Т. Дубравская, В. Задерацкий, И. Кузнецов, Т. Кюрегян, Т. Франтова).

1. Со структурной поэтикой и логикой мифа (Ю. Лотман, К. Леви-Стросс, М. Элиаде);

2. С трудами по герменевтике (Э. Шлейермахер, Г. Гадамер и М. Раку);

4. С теорией систем самоорганизации (С. Курдюмов, Е. Князева, Е. Ва-силькова).

Гипотеза исследования. Актуализация в исследовании категории стиля как диалога природного и культурного, социального (Е. Назайкинский) оказалась не только уместной в связи с анализом особенностей звуковой; материи, интонируемой человеческим голосом, но и продемонстрировала свою продуктивность в объяснении парадоксальности сочетания интуитивно-творческого и сциентистского начал. Впервые предпринятая попытка рассмотрения этого парадокса в музыке Губайдулиной через сравнение с системой Оливье Мессиана позволила не только «снять» оттенок двусмысленности в неоднозначном восприятии рядом музыковедов «неопифагорейства» композитора, но и приблизить ее творчество к баховскому феномену как единству «просветляемого и просветляющего» (В. Медушевский).

В качестве «внутренней формы» (Г. Шпет), становящейся алгоритмом строения целого, в исследовании выводится модель креста. Эта модель рассматривается в широком контексте мистериальной сюжетности и хронотопи-ческой системы мифа, актуализация которой выступает в качестве главного смыслообразующего и формообразующего принципа. С данной позиции проводится анализ драматургии композиции сочинений Губайдулиной. С точки зрения мифологического кода обосновываются и системные качества сонори-стического материала, уточненные основными положениями современной структурной лингвистики.

Положения, выносимые на защиту:

1. Доказательство условности традиционной дифференциации сочинений Губайдулиной на культовые и светские жанры через обнаружение «внутренней формы» - прототемы Креста, того единого структурного инварианта, который является источником фрактальной самоорганизации музыкального целого;

2. Корректировка драматургии сочинений Губайдулиной, сложность которой обычно объясняется процессами контаминации христианской эсхатологии с другими мифологическими системами. В свете алгоритма-инварианта «внутренней формы» полиструктурность драматургии обнаруживает присутствие единого глубинного структурного кода древнейших мистерий, что, с одной стороны, проявляет экуменистический характер религиозных интенций композитора (проявление экуменизма в творчестве С. Губайдулиной впервые констатировала В. Холопова), а с другой стороны дает объяснение очевидной приоритетности в системе музыкального языка таких средств музыкальной выразительности, которые относятся к неспецифически музыкальным (тембр, фонизм, особые приемы исполнительской артикуляции) и даже немузыкальным (число, цвет, шумы);

Апробация работы связана с ее обсуждениями на заседаниях кафедры теории музыки и композиции Саратовской государственной консерватории (академии) им. Л.В. Собинова. Положения диссертации служили материалом для докладов в рамках VI Всероссийской научно-практической конференции студентов и аспирантов «Проблемы художественной культуры в мировоззрении современной молодежи: преемственность и новаторство» (г. Саратов, март 2008 г.) и VII Всероссийской научно-практической конференции студентов и аспирантов «Актуальные вопросы искусствознания: человек-текст-культура» (г. Саратов, ноябрь 2009 г.), а также использовались в докладах на научно-практических конференциях студентов и аспирантов, проходящих в Казанской государственной консерватории (академии) им. Н.Г. Жиганова «Актуальные проблемы музыкально-исполнительского искусства» (г. Казань,

8 апреля 2009 г., 7 апреля 2010 г., 6 апреля 2011 г.) и на Всероссийской научно-практической конференции «Стратегии построения инновационной системы непрерывного образования специалистов социокультурной сферы в условиях модернизации общества» (г. Казань, 15 апреля 2011 г.) Материал диссертации апробирован в ряде статей в том числе, в изданиях, рекомендуемых ВАК.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Принципы структурной организации хоровых сочинений Софии Губайдулиной"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итогом предпринятого исследования хоровых сочинений Софии Губай-дулиной явился выявленный' парадокс стиля композитора в целом. С одной стороны, внутренней формой любого ее сочинения является крест. Намеренно посвятив первую и вторую главы диссертации рассмотрению структурных кодов драматургической организации исследуемых сочинений с позиций про-тотипической модели Креста, мы подтвердили подлинную онтологизирован-ность музыки, ее метафизическую целостность через христоцентричность концепции.

Однако вторая составляющая стилевой системы Губайдулиной - стилистика (как совокупность по Е. Назайкинскому средств, музыкальной выразительности), - представленная весьма разветвленной, сложнейшей, дифференцированной сонористической системой, базируется на типично постмодернистском приеме деконструкции. Этот прием связан с «остранением» семантики устойчивых идиом через активизацию внемузыкального начала. Обозначенный во втором параграфе второй главы, этот феномен проявляет себя через массированное использование новых принципов артикуляции.

Данная особенность стиля Губайдулиной с акцентом'в сторону не просто неспецифически музыкальных, а немузыкальных средств спровоцировала анализ в третьей главе собственно сонористического материала в ракурсе актуализации отприродного начала. В' диссертации это явление объясняется с позиции активизации дионисийского, хаотического элемента,, что, в свою очередь, требует корректировки прототемы креста. Его подлинная сущность начинает отражать - на глубинном уровне - дохристианскую ситуацию древних мистерий, которые сопряжены с категориями платоновского Эроса, ан-дрогинных мифов, календарной мифологии, культов плодородия и т.д.

Такой вывод побуждает к изменению оценки значения стиля Губайдулиной в метакультурном пространстве, то есть в контексте музыкального искусства XX века. Традиционно стиль композитора ошибочно вплетается в ту ветвь развития современной музыкальной культуры, которая называется постшостаковичевской. На наш взгляд, правильнее видеть генокод стилистической системы композитора в принадлежности к традиции А. Скрябина (новаторство которого связано с внедрением в музыку отприродных категорий числа и цвета), к нововенцам (с их метафизически ориентированной серийной системой, опирающейся на онтологические сущности чисел и пропорций их отношений), а также к Оливье Мессиану, впервые явственно обозначившему значение в своем творчестве природно-космического начала, нашедшего отражение в его тяготении к числу и свету как важнейшим онтологическим параметрам.

В этом аспекте стиль Губайдулиной, подобно Мессиану погрузившейся в цветочисловую символику, а также в поиск звуковых проявлений самой жизни (шумовые эффекты, призвук дыхания в пении, пластика движений рук дирижера), проявляется не в качестве «маски» (Е. Назайкинский), репрезентирующей себя в изменчивой стилистике, но предстает в виде «неотьемлего качества личности» [110, 22], Лика, где основополагающим является биологическая, природная составляющая творца.

Выявленный в качестве концептуального стержня стилевой системы Софии Губайдулиной метакод «хаос - порядок» дает возможность объяснения парадоксов ее главных антиномий (интуитивное - сциентистское, христианское - античное, Западное - Восточное, природное - музыкальное и так далее) на основе их комплементарной взаимодополнительности, заставляя ощутить надконфессиональный, надвременной, надысторический характер искусства композитора. Это самоощущение себя как «прахудожника», доисторического художника, то есть Творца нового состояния искусства подтверждают слова самого композитора: «К концу XIX века случилось так, что вся семантика тонального искусства, с моей точки зрения, затвердела. Она "заасфаль-тировалась". И все усилия XX столетия направлены на то, чтобы "растворить" эту сгустившуюся и затвердевшую семантику. <.> Это актуальность нашего времени - растворить, чтобы вновь приникнуть к почве. <.> XX век представляет собой состояние подготовки почвы к севу. И это состояние почвы, музыкальной материи есть сонорное пространство» [42, 347]. «Мне кажется, что мы сейчас переживаем варварский, архаический период состояния этого материала. <.> Самое главное, мне кажется, в том, что человечество перешло в ту фазу, где оно настоятельно ощущает потребность войти в свою душу, внутрь души. Тоска по утраченной душе <.> Она заставляет и науку, и психологию, и врачевание, и искусство обратиться вглубь себя самих, искать возможность там открыть какой-то оптимальный путь. И в этом смысле состояние музыкального материала, музыкальная почва отражает эту тоску, потому что сонорное пространство есть внутризвуковое пространство. Мы входим внутрь самого звука, в его свойство. С помощью него мы как раз можем войти внутрь человеческого «я». По-моему, самое сильное из желаний нашего времени - проникнуть в глубину, во внутреннее пространство звука. Одновременно это и проникновение в глубину человеческой души, в неизвестность ее существа. <.> И, конечно, жизнь внутри этой бесконечности может иметь магический смысл» [42, 348-349].

Список научной литературыШириева, Надежда Велеровна, диссертация по теме "Музыкальное искусство"

1.Адорно, В. Антон фон Веберн Текст. / В. Адорно // Советская музыка. -1988. №7.-С. 106-113.

2. Акопян, Л. Анализ глубинной структуры музыкального текста Текст. / Л. Акопян. -М.: Практика, 1995.-256 с.

3. Альфреду Шнитке посвящается.Текст.: К 65-летию со дня рождения: из собраний «Шнитке-центра»; вып. 1. / Сост. В. Горлинский, Е. Долин-ская, А. Казурова. М.: МГИМ им. А. Шнитке, 1999. - 198 е., нот.

4. Альфреду Шнитке посвящается.Текст.: К 70-летию композитора; вып. 4. / Ред.-сост. А. Богданова, Е. Долинская. М.: Композитор, 2006. -312 с., ил.

5. Альфреду Шнитке посвящается.Текст.; вып. 3. / Отв. ред. А. Богданова, Е. Долинская. М.: Композитор, 2003. - 314 с.

6. Альфреду Шнитке посвящается.Текст.; вып. 2. / Ред.-сост. А. Богданова.- М.: МГИМ им. А. Шнитке, 2001. 248 с.

7. Альфреду Шнитке посвящается.Текст.; вып. 5 / Ред.-сост. А. Богданова, Е. Долинская. М.: Композитор, 2006. - 344 е., ил.

8. Арановский, А. Музыкальный текст: структура и свойства Текст. / А. Арановский. М., 1998.- 343 с.

9. Аркадьев, М. Фундаментальные проблемы теории ритма и динамика «незвучащих» структур в музыке Веберна. Веберн и Гуссерль. Текст. / М. Аркадьев // Музыкальная академия. 2001. № 2. - С. 42 - 51.

10. Батюк, И. Современная хоровая музыка: теория и исполнение. Очерки. Текст. / И. Батюк. М.: Московская гос. консерватория им. П.И. Чайковского, 1999. - 192 е., нот.

11. Батюк, И. «Теперь всегда снега» Софии Губайдулиной Текст. / И. Батюк // Современная хоровая музыка. — М., 1999. С.145 - 153.

12. Бенвенист Э., Уровни лингвистического анализа Текст. / Э. Бенвенист / Перевод с французского К. Г. Филоновой // Новое в лингвистике.- М.: Прогресс 1978.; вып.8. С.438-439.

13. Бердяев, Н. Философия свободы. Смысл творчества. Текст. / Н. Бердяев М.: Правда, 1989. - 607 с.

14. Березина, А. Поэзия и проза молодого Рильке Текст. / А. Березина -JL: Изд-во "Ленинградский университет", 1985. 183 с.

15. Бобкова, Е. Музыкальная система О. Мессиана в ракурсе синергетики Текст.: Дипломная работа / Е. Бобкова Саратов: СГК им. Л.В. Собинова, 2005.

16. Булез, П. «Главное — это личность»: Из московских встреч Современный композитор Франции. [Текст] / П. Булез // Советская музыка. -1990. №8.-С. 32-39.

17. Булез, П. Идея, реализация, ремесло Текст. / П. Булез //Homo musicus: Альманах музыкальной психологии 94. М., 1994. - С. 93 - 94.

18. Булез, 77. «Между порядком и хаосом»: французский композитор, дирижер, пианист. [Текст] / П. Булез // Советская музыка. 1991. № 9. - С. 70-75.

19. Булез, П. Музыкальное время Текст. / П. Булез // Homo musicus: Альманах музыкальной психологии 95. М.: Московская государственная консерватория им П. И. Чайковского, 1995. - С.66 - 47.

20. Булез, П. Форма Текст. / П. Булез // Слово композитора: сб. трудов РАМ им. Гнесиных; вып. 145. М., 2001. - С. 14 - 20.

21. Ванечкина, И. О том, как в партитуре «Прометея» появилась строка «Luce». Вопросы теории. Текст. / И. Ванечкина // Музыка и время. 2008. №7.-С. 8- 12.

22. Ванечкина, И. «Прометей» А.Н. Скрябина: проблема синтеза музыки и света: автореферат дисс. на соиск уч. ст. кандид. искусств. Текст. / И. Ванечкина Казань, 2006. - 22 с.

23. Вартанова, Е. К проблеме типологии стилевых контрастов в современной советской музыке Текст. / Е.И. Вартанова // Вопросы анализа музыкального стиля. Саратов: Изд-во Саратовского государственного университета, 1991. - С. 3 - 20.

24. Вартанова Е. Метафора тишины в музыке Альфреда Шнитке Текст. / Вартанова Е. // Методология, теория и история культуры и искусства: Межвузовский сборник научных статей. Саратов: СГК им. JI.B. Собинова, 2002.-С. 15-16.

25. Вартанова Е. Психологические модусы аллюзийности в музыке Шнитке Текст. / Е. Вартанова // Альфреду Шнитке посвящается: Из собраний «Шнитке-центра». М.: Моск. гос. ин-т им. Шнитке, 2001. Вып. 2. -С. 172-175.

26. Василъкова, В. Порядок и хаос в развитии социальных систем: Синергетика и теория социальной самоорганизации. Текст. / В. Василькова. — СПб.: Лань, 1999. 479 с.

27. Волков, А. Стенографист вечности: Оливье Мессиан. [Текст] / А. Волков // Музыкальная жизнь. 2003. № 7. - С. 27 - 29.

28. Всемирная энциклопедия: Философия XX век Текст. / Главн. науч. ред. и сост. А. Грицанов М.: ACT, МН: Харест, Современный литератор, 2002. - 976 с.

29. Ганъ, Бихуа Воплощение образа восточного ощущения в произведениях С. Губайдулиной Текст. / Бихуа Гань. М., 1997. - 47 с.

30. Гилярова, В. Евангельская тема «Семь слов Спасителя на кресте» в христианской культуре София Губайдулина. [Текст] / В. Гилярова // Дисс. канд. иск. Екатеринбург, 1995. - 185 с.

31. Городилова, М., Коробова, А. Композиция и звуковыстность в «Оффер-ториуме» С. Губайдулиной как форма проявления архетипического в музыке Текст. / М. Городилова, А. Коробова // Приношение музыке XX века. Екатеринбург, 2003. - С. 5 - 33.

32. Грицанов. А. Складка // Философский словарь. История философии. Энциклопедия электронный ресурс. www.ruart.info/articles/skladka

33. Губайдулина, С. Есть музыка над нами. Текст. / Интервью Д. Кадан-цева // Огонек. М., 1989. № 9. - С. 25.

34. Губайдулина, С. И это счастье.Текст. / С. Губайдулина // Сов. музыка. - 1988. № 6. - С. 22-27.

35. Губайдулина, С. Мы стоим на краю пропасти Текст. / С. Губайдуллина / Вопросы задавал А. Устинов // Музыкальное обозрение. 2007. № 278 -Февр.

36. Губайдулина, С. На краю катастрофы Текст. / С. Губайдулина // Частный корреспондент. 20 апреля 2009 г.

37. Губайдулина, С.: Ноты существуют, чтобы они звучали. Текст. / С. Губайдулина / Беседу вел Артем Варгафтик // Музыкальная жизнь. 1998. № 11.-С. 16-18.

38. Губайдулина, С. Об учителях, коллегах и о самой себе Текст. / С. Губайдулина / Беседу вел В. Юзефович // Музыкальная академия. 1994. № З.-С. 8-9.

39. Губайдулина, С.: О музыке, о себе.Текст. / С. Губайдулина // Музыкальная академия. 2001. № 4. - С. 10 - 12.

40. Губайдулина, С. Они ненавидели меня до того, как слышали мою музыку. Текст. / С. Губайдулина // Музыкальная академия. 2004. № 1. -С. 39-41.

41. Губайдулина, С. О музыкальном материале, форме и времени Текст. / С. Губайдулина // Музыка XX века. Хрестоматия. М.: МГК им. П.И. Чайковского, 2009. - С. 347 - 353.

42. Делез. Ж. Мишель Турнье и мир без Другого Текст. // М. Турнье Пятница, или тихоокеанский лимб. СПб., 1999. - С. 282-302.

43. Демченко, А. Творчество А. Г. Шнитке лекции по истории музыки. [Текст] / А. И. Демченко Саратов: Альфа, 2004. - 18 с.

44. Денисов, Э. О некоторых типах мелодизма в современной музыке Текст. / Э. Денисов // Современная музыка и проблемы эволюции композиторской техники. М., 1986 - 207 с.

45. Дзюн, Тиба Симфоническое творчество Альфреда Шнитке: опыт интертекстуального анализа. Текст. / Тиба Дзюн М.: Композитор, 2004. -160 с.

46. Долинская, Е. Канонизация в рамках новаторства и традиции: Стилистические традиции отечественной музыки последней трети XX века Текст. / Е. Долинская // М. Е. Тараканов: человек и фоносфера: Воспоминания. Статьи. М., СПб.: Алетея, 2003. - С. 205 - 219.

47. Долинская, Е. О русской музыке XX века (60-е 90-е годы) Текст.: Учебное пособие по курсу «История современной отечественной музыки» / Е Долинская - М.: Композитор, 2003. - 128 с.

48. Друскин, М. Игорь Стравинский. Личность, творчество, взгляды. Исследование Текст. издание 3-е. / М. Друскин - Л.: Советский композитор, 1982.-208 с.

49. Дубравская, Т. Полифония Текст.: учебник для вузов / Т. Дубравская -М.: Академический проект: Альма Матер, 2008 360 с.

50. Дусаев О. В конце нашей беседы София Губайдулина призналась. Текст. // Новое время (The New times) № 4 от 05.03.07. - (интервью С. Губайдулиной)

51. Дъячкова, Л. Гармония в музыке XX века: Учебное пособие Текст. / JT. Дьячкова М.: РАМ им. Гнесиных, 2003. - 296 с.

52. Дъячкова, Л. Проблемы интертекста в художественной системе музыкального произведения Текст. / JI. Дьячкова // Интерпретация музыкального произведения в контексте культуры: сб. трудов РАМ им. Гнесиных; вып. 129.-М., 1994- С. 17.

53. Екшювский, В. Оливье Мессиан: Жизнь и творчество Текст. / В. Еки-мовский М.: Советский композитор, 1987. - 304 е., ил.

54. Екимовский, В. Семь слов про Софию Губайдулину Текст. / В. Еки-мовский//Мелодия. 1991. № 1 -2.-С. 17-19.

55. Ершова, Е. Принципы формообразования в творчестве С. Губайдулиной Текст. / Е. Ершова Вопросы формы в творчестве советских композиторов. Саратов: СГУ, 1991.-.С. И - 17.

56. Животов, Д. «De profundis» С. Губайдулиной в исполнении Ф. Липса, М. Боннэ, В. Семенова Текст. / Д. Животов // Южно-Российский музыкальный альманах-2005 Ростов н/Д: Изд-во РГК им. С. В. Рахманинова, 2006.-С. 248-254.

57. Задерацкий, В. О новой функции мелоса и комплементарно-сонорной полифонии Текст. / В. Задерацкий // Музыкальный современник: сб. статей; вып.5 М.: Советский композитор, 1984. - 288 с.

58. Задерацкий, В. Полифония в инструментальных произведениях Шостаковича Текст. / В. Задерацкий М.: Музыка, 1969. - 272 с.

59. Ивашкин, А. Борьба за слушателя Фрагмент из книги о композиторе Кшиштофе Пендерецком. [Текст] / А. Ивашкин; Вступл. и закл. Я. Платек // Музыкальная жизнь. 2003. № 11. - С. 31 - 34.

60. Ивашкин, А. Беседы с Альфредом Шнитке Текст. / А. Ивашкин М.: РИК «Культура», 1994. - 304 с.

61. Ивашкин, А. Кшипггоф Пендерецкий: Монографический-очерк Текст. / А. Ивашкин М.: Советский композитор, 1983. - 129 е., ил., нот.

62. Ивашкин, А. Штрихи к творческому портрету: Альфред Шнитке Текст. / А. Ивашкин // Музыкальная жизнь. 1988. № 5. - С. 19-21.

63. Илъяева, И. Отражение тематики «Апокалипсиса» в произведениях С. Губайдулиной Текст. / И. Ильяева // Музыка и библия; вып. 4. Киев, 1999.-С. 248-254.

64. История отечественной музыки второй половины XX века Текст.: учебник / Отв. ред. Т. Левая СПб.: Композитор, 2005. - 556 е., нота, прим.

65. История современной отечественной музыки Текст.: учебное пособие; вып. 3 / Ред.-сост. Е. Долинская М.: Музыка, 2001. - 656 е., нот.

66. История современной отечественной музыки; вып. 3 (1960 1 990) Текст.: учебное пособие / Редактор-составитель Е. Долинская - М.: Музыка, 2001 - 656 с.

67. Кандинский, В. О духовном в искусстве / В. Кандинский М.: Архимед, 1992 - 197 с.

68. Князева, Е., Курдюмов, С. Основания синергетики. Синергетическое мировидение. серия "Синергетика: от прошлого к будущему". [Текст]. -Изд.2-е / Е. Князева, С. Курдюмов URSS. 2005. - 240 с.

69. Кобляков, А. Примерная программа дисциплины «Гармония» федерального компонёнта опд гос впо второго поколения специальности 070107 Композиция Текст. / А. Кобляков М., 2006. -51 с.

70. Когоутек, Ц. Техника композиции в музыке XX века Текст. / Ц. Кого-утек М.: Музыка, 1976.-367 с.

71. Колико, Н. Композиция Хельмута Лахенманна: эстетическая технология: автореферат дис. .канд. иск. Текст. / Н. Колико М., 2002 - 24 с.

72. Колико, Н. Освобожденное восприятие Немецкий композитор Хель-мут Лахенманн. [Текст] / Н. Колико // Музыкальная жизнь. 2001. № 4. -С. 40-42.

73. Коре, А. Первый композитор мира Текст. / А. Коре // Музыкальное обозрение. 2007. № 2. - Рецензия на книгу: Kurtz М. Sofía Gubaidulina / Eive Biografíe. - Stuttgart: Urachhaus, 2005.-416 s.

74. Кошкарева, H. Сценическая композиция Текст.: хоровой театр в творчестве современных отечественных композиторов / Н. Кошкарева // Музыковедение. 2007. № 5. - С. 15 - 22. - фот. (музыкальная история).

75. Кривицкая, Е. Кшиштоф Пендерецкий в Москве Текст. / Е. Кривицкая // Музыкальная жизнь. 2005. № 8. - С. 9 - 10.

76. Кудрова, И. Просторы Марины Цветаевой: поэзия, проза, личность Текст. / И. Кудрова СПб.: Вита Нова, 2003. - 526 е., ил.

77. Кудряшов, А. Катехизис теории сонорного лада Текст. / А. Ю. Кудря-шов // Аспекты теории музыкознания проблемы музыкознания; вып. 2. — Москва, 1989- 175 с.

78. Кудряшов, А. Теория музыкального содержания. Художественные идеи европейской музыки XVII XX вв.: Учебное пособие для музыкальных вузов и вузов искусств Текст. / А. Кудряшов. - СПб.: Издательство «Лань», 2006. - 432 е., ил.

79. Кузнецов, И. Теоретические основы полифонии XX века: Исследование Текст. / И. Кузнецов. -М.: НТЦ «Консерватория», 1994. 228 е., нот., ил.

80. Кулигина, О. Изобретение и открытие: образ звука в Новейшей музыке. Текст. / О. Кулигина // Музыковедение. 2008. № 5. - С. 17-23.

81. Лаврова, Е. Поэтическое миросозерцание Марины Цветаевой Текст. / Е. Лаврова-Горловка: ГГПИИЯ, 1994. 368 с.

82. Лакан Ж. Функция и поле речи и языка в психоанализе Текст. / Ж. Лакан. М.: Гнозис, 1995 - 192с.

83. Лахенманн, X. К проблеме структурного мышления в музыке Текст. / X. Лахенманн / пер. В. Ценовой // Композиторы о современной композиции. М.: МГК, 2009. - 356 с.

84. Леви-Стросс К. Мифологики: Сырое и приготовленное. Текст. / К. Леви-Стросс. М.: ИД «Флюид», 2006. - 399 с.

85. Леей Стросс, К. Структурная антропология. Текст. / Пер. с фр. В.В. Иванова. / К. Леви - Стросс. — М.: ЭКСМО - Пресс, 2001. — 512 с.

86. Лобанова, М. Музыкальный стиль и жанр: История и современность Текст. / М. Лобанова. М.: Сов. композитор, 1990 - 312 с.

87. Лотман, Ю. Происхождение сюжета в типологическом освещении Текст. / Ю. Лотман Избранные статьи: в 3 т. // Т. 1: Статьи по семиотике и типологии культуры. Таллин, 1992. - С. 224 - 243.

88. Лютославскнй, В. О роли элемента случайности в технике композиции Текст. / Витольд Лютославский. Статьи, беседы, воспоминания / Составление, комментарии и перевод/И. Никольской. М., 1955. - С. 138 - 146.

89. Люшер, М. Цветовой тест Текст. / М. Люшер М.: Эксмо, 2003 - 192 с.

90. Маклыгин, А. Фактурные формы сонорной музыки Текст. / А. Маклы-гин // ЬаиёатиБ М.: Композитор, 1992. - 312 с.

91. Мамардашвили, М. Появление философии на фоне мифа Текст. // М. Мамардашвили. Мой опыт нетипичен. СПб., 2000. - 400 с.

92. Марина Цветаева в контексте культуры Серебряного века: материалы Четвертых Международных Цветаевских чтений, Елабуга, 31 авг. 1 сент. 2008 г. Текст. / М-во образования и науки РФ [и др.]- Елабуга: Изд-во ЕГПУ, 2008.-327 с.

93. Марина Цветаева. Песнь жизни=ип Chant d е vie Marina Tsvetaeva: Международный Парижский Симпозиум, 19-25 окт. 1992. Париж: Ymca-Press., 1996. - 435 с. - На рус. и фр. яз.

94. Медушевский, В. Динамические возможности вариационного принципа в современной музыке Текст. / В. Медушевский // Вопросы музыкальной формы; вып. 1.-М., 1996.-С. 161.

95. Медушевский, В. Интонационная форма музыки Текст. / В. Медушевский.-М., 1993.-268 с.

96. Медушевский, В. К проблеме сущности, эволюции и типологии музыкальных стилей. Текст. / В. Медушевский // Музыкальный современник: сб. статей; вып. 5. М.: Советский композитор, 1984. - С. 5 - 8.

97. Медушевский В. Музыкальное произведение и его культурно-генетческая основа Текст. / В. Медушевский // Музыкальное произведение: сущность, аспекты анализа: сб. ст./ составители И. Котляревский, Д. Терентьев. Киев: Музична Украша, 1988. - 128 с.

98. Медушевский, В. Музыкальный стиль как семиотический объект Текст. / В.Медушевскй // Советская музыка 1979. №3.-С.30-39.

99. Мейер, Кшиштоф Шостакович: Жизнь, творчество, время Текст. / Пер. Г. Гуляевой. / Кшиштоф Мейер. СПб.: Композитор, 1998. - 559 е., ил., нот.

100. Мессиаи, О. «Вечная музыка цвета.», речь на конференции в Нотр-Дам . / О. Мессиан [Текст] // Музыкальная академия. 1999. № 1. — С. 233 -235.

101. Мессиан, О. «Я отдаю предпочтение ритму» Текст. / Оливье Мессиан в беседе с Клодом Самюэлем // Музыкальная академия. 2003. № 3. - С. 214-220.

102. Мессиан, О. Противодействия Текст. / О. Мессиан // Советская музыка. 1988. № 12. - С. 114 - 115.

103. Мессиан, О. Техника моего музыкального языка Текст. / Перевод и комментарии М. Чебурьсиной, научная редакция Ю. Холопова / О. Мессиан. -М., 1994.-128 с.

104. Миргородский, А. Три дня творения Текст. / А. Миргородский // Музыкальная академия. 1994. № 3. - С. 7 - 9. - (О фестивале «Авторские концерты Софии Губайдулиной», проходившем г. Казани в декабре 1993 г.).

105. Миркина, 3. Невидимый собор. Текст. / 3. Миркина. М. - С.-Пб.: Университетская книга, 1999. - 271 с.

106. Миронова, У. Авторский стиль и стилистика в произведениях С.А. Губайдулиной для баяна Текст. / У. Миронова // Музыковдение. 2008. № 9. - С. 2 - 7.

107. Михайлов, А. Цикл симфоний Альфреда Шнитке Текст. / А. Михайлов // Музыкальная жизнь. 1990. № 24. - С. 4 - 5.

108. Музыкальная энциклопедия Москва, 1981.

109. Назайкинский, Е. Стиль как маска / Е. Назайкинский // XX век и история музыки. Проблемы стилеобразования: сб. статей Текст. / ред.-сост.М. Арановский М., 2006. - С. 17 - 23.

110. Назайкинский, Е. Звуковой мир музыки Текст. / Е. Назайкинский. -М.: Музыка, 1988.-245 е.: нот.

111. Назайкинский, Е. Логика музыкальной композиции Текст. / Е. Назайкинский. М.: Музыка, 1982 - 319 е., нот.

112. Назайкинский, Е. Проблемы фонизма Текст. / Е. Назайкинский // Музыкальная академия. 1994. № 4. - С. 82 - 83. - В надзаг.: Отмечая 100-летие Ю. Н. Тюлина.

113. Назайкинский, Е. Стиль и жанр в музыке Текст.: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений / Е. Назайкинский. М.: Вла-дос, 2003.-248 е., нот.

114. Немировская, И. Симфония С.А. Губайдулиной Текст.: «Stimmen. Verstummen.» («Слышу. Умолкло.») / И. Немировская // Шнитке посвящается.; вып. 5 / МГИМ им А. Шнитке; Московская консерватория. М.: Композитор, 2006. - С.ЗОЗ - 313.

115. Новейший философский словарь. Постмодернизм. Текст. / сост. A.A. Грицанов. Минск: Книжный Дом, 2003. - 1279 с.

116. Новый завет. Откровение Иоанна Богослова. Издательство: Российское Библейское Общество, 2006.

117. Новый завет. Евангелие от Матфея 14:19. Издательство: Российское Библейское Общество, 2006.

118. Остромогилъский, И. О визуальных аспектах музыки Дьердя Лигети Текст. / И. Остромогильский // Музыкальная академия. 2008. № 2. -С.162 - 165.

119. Паисов, Ю. Современная русская хоровая музыка: Исследование. Текст. / Ю. Паисов. М.: Сов. Композитор, 1991. - 280 с.

120. Пахомова, И. Творчество P.M. Рильке в аспекте связей с русской литературой "Серебряного века": концепция любви Текст.: Автореф. дисс. на соиск-е уч. ст. кандидата филологических наук / И. Пахомова. М.: 2007. - 22 с.

121. Пахомова, О. «Дисперсия света» в сонристических композициях В. Лютославского и К. Пендерецкого Текст. / О. Пахомова // Музыковедение.-2008. № 1.-С. 11 14.

122. Пекарский, М. Приношение прекрасной даме, приятой во всех отношениях: Композитор София Губайдулина. [Текст] / М. Пекарский // Музыкальная жизнь. 2001. № 10. - С. 11 - 15.

123. Пендерецкий, К. Мой путь всегда бы путем одиночки Текст. / К. Пендерецкий // Музыкальная Академия. 1995. № 2. - С. 215 - 216.

124. Пендерецкий, К. «Нас тянет к родному дому.» Текст. / К. Пенде-рецкий / Беседу вела Е. Караколева // Музыкальная жизнь. 2001. № 9. -С. 33 -36.

125. Петрусева, Н. Пьер Булез. Эстетика и техника музыкальной композиции Текст. / Н. Петрусева М.: Московская гос. консерватория им. П. И. Чайковского, 2002. - 350 с.

126. Полный церковно-славянский словарь Текст.: в 2-х томах / составитель священник магистр Григорий Дьяченко. Москва: «Терра - Книжный клуб», 1998. - 608 с.

127. Православная энциклопедия под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Алексия II Текст.: в 25 томах / Том II и III. - М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2001.

128. Раабен, Л. С. Губайдулина Текст. / JI. Раабен // О духовном ренессансе в русской музыке 1960. 80-х гг. - СПб, 1998. - С. 289 -311.

129. Разгуляев, Р. Последние десятилетия Дьердя Лигети Текст. / Р. Раз-гуляев // Музыкальная академия. 2007. № 1. - С. 205 - 212.

130. Раку, М. Пиковая дама братьев Чайковских. Опыт интертекстуального анализа Текст. / М. Раку // Музыкальная академия; вып. 2. М., 1999. - С. 9-21.

131. Редепеннинг, Д. Солнечное песнопение Франциска Ассизского. Третий концерт для виолончели С. Губайдулиной Текст. / Д. Редепеннинг // Искусство XX века: Диалог эпох и поколений; том 2. Н. Новгород, 1999. -С. 98- 120.

132. Рильке, Р. М. Дыхание лирики. Переписка с Мариной Цветаевой и Б. Пастернаком. Письма 1926 г. Текст. изд-е 2-е, доп. и испр. / P.M. Рильке. - М.: АРТ-ФЛЕКС, 2000. - 304 е.: илл.

133. Роднянская М. Райнер Мария Рильке: притяжение России Текст. / М. Роднянская // Истина и жизнь. М., 2007. №1-2. - С. 39 - 42.

134. Сабинина, М. Симфонизм Шостаковича. Путь к зрелости Текст. / М. Сабинина. М.: Наука, 1965. -174 с.

135. Савенко, С. Карлхайнц Штокхаузен Текст. / С. Савенко // XX век. Зарубежная музыка: Очерки, документы; вып. 1. М., 1995. - С. 22-23.

136. Савенко, С. К вопросу о единстве стиля Стравинского Текст. // Опубл.: И.Ф. Стравинский. Статьи и материалы / сост. Л. Дьячкова. / Под общей ред. Б. Ярустовского. М.: Советский композитор, 1973. - С. 276 —

137. Савенко, С. Мир Стравинского Текст.: Монография / С. Савенко. -М: Композитор, 2001. 328 с.

138. Савенко, С. Семь дней в царстве музыки о Софии Губайдулиной. [Текст] / С. Савенко // Музыкальная академия. Москва, 1995. № 3. - С. 35 - 38. - (О П-м международном фестивале современной музыки, проходившем в Москве и Екатеринбурге в 1995 г.).

139. Савина, JT. Звукоорганизация музыки XX века: Семиотические проблемы исследования Текст. / Л. Савина // Музыкальная академия. 2008. № 2. - С. 114-121.

140. Самюэль, К. Беседы с Оливье Мессианом Текст. / Перевод с французского, 7 глав. Машинопись. / К. Самюэль. Париж, 1968 г.

141. Санъко, А. Композиторская школа московской консерватории в 50-е годы XX века Текст.: воспоминания А.Я. Эшпая, A.A. Балтина, A.M. Волконского / А. Санько // Музыкальная академия. 2008. №1. - С.114 -117. - (о Софии Губайдулиной).

142. Сергеев, В. Философско-эстетическое своеобразие цикла "Сонетов к Орфею" Райнера Марии Рильке Текст.: Дисс. на соиск.уч. ст. канд. филолог. наук / В. Сергеев. Казань: 2000. - 177 с.

143. Синергетическая парадигма. Когнитивно-коммуникативные стратегии научного познания; вып. 4. Текст. М.: Прогресс-традиция, 2004 - 560 с.

144. Синергетическая парадигма. Нелинейное мышление в науке и искусстве Текст. М.: Прогресс-традиция, 2002. - 496 е., ил.

145. Скляревская, Г. Словарь православной церковной культуры Текст. / Г. Скляревская. СПб.: Наука, 2000. - 480 с.

146. Смирнов, В. Творческое формированиеИ.Ф. Стравинского Текст./В. Смирнов. Л.: Музыка, 1970. - 151 с.

147. Смирнов, Д. «Додекамания» Пьера Булеза, или заметки о его «Нотациях» Текст.: Композиторы анализируют / Д. Смирнов // Музыкальная академия.-2003. №4.-С. 112- 119.

148. Соколов, А. Музыкальная композиция XX века: диалектика творчества Текст. / А. Соколов. М., 1992. - 230 е., нот.

149. Соколов, А. Введение в музыкальную композицию XX века Текст.: Учебное пособие по курсу «Анализ музыкальных произведений» / А. Соколов. М.: Гуманитарный издательский центр «Владос», 2004. - 231 е., ил., нот.

150. Столетие Марины Цветаевой =Marina Tsvetaeva: One Hungred Years Текст.: Материалы симпозиума / Редакторы-составители Виктория Швейцер, Джйн Таубман, Питер Скотто, Татьяна Бабенышева. Amherst College, Amherst, Massachusetts: 1992. - 286 с.

151. Тарасевич, Н. От Платона до Булеза. Текст. / Н. Тарасевич// Музыковедение. 2007. № 2. - С. 62 - 63.

152. Тарнополъский, В. CONTRAPPUNTO DIALETTICO: О музыке Луиджи Ноно. [Текст] / В. Тарнопольский //Музыкальная академия. 1996. № 1.-С. 44-47.

153. Творчество Д.Д. Шостаковича в контексте мирового художественного пространства Текст.: сб. статей по материалам Международной научной конференции 1 2 марта 2007 года. - Астрахань: ОПОУ АИПКП, 2007. -360 с.

154. Теория современной композиции Текст.: Учебное пособие. М.: Музыка, 2005.-624 с.

155. Тимергалина, Р. Фаготовый концерт и проблемы музыкального стиля С. Губайдулиной Текст. :дипл. работа/Р. Тимергалина. Казань, 1991.

156. Тонха, В. Слышать тишину о Софии Губайдулиной. [Текст] / В. Тон-ха // Музыкальная жизнь. -1990. № 11. С. 16 - 17.

157. Тюлин, Ю. Учение о гармонии: в томах Текст.: в 2-х томах / Ю. Н. Тюлин // T. I. Основные проблемы гармонии. Ленинград: Музгиз 1937. — 192 е., нот.

158. Успенский Н. "Образцы древнерусского певческого искусства" Текст. / Н. Успенский. Л, 1971. - 264 е., илл., нот.

159. Ушицкая О. Музыкальная теория и композиция второй половины XX века в контексте лингвистических учений. Два очерка Текст. / О. Уши-цая. М., МГК им. Чайковского, 1992 - 34 с.

160. Франтова, Т. О новых принципах полифонии в советской музыке 60-х гг. Текст. / Т. Франтова // Проблемы музыкальной науки; вып. 5. М., 1983.-С. 65 -88.

161. Франтова, Т. Полифония А. Шнитке и новые тенденции в музыке второй половины XX века Текст. / Т. Франтова. Ростов н/Д.: СКНЦ ВШ АПСН, 2004. - 404 с.

162. Холопов, Ю. Введение в музыкальную форму Текст. / Ю. Холопов. -М.: Московская гос. консерватория им. П. И. Чайковского, 2006. 432 е., нот.

163. Холопов, Ю. Вклад Веберна в музыку XX века Текст. / Ю. Холопов // «И свет во тьме светит». О музыке Антона Веберна. 1945-1995: науч. труды Московской гос. консерватории: сб.21. -М.,1998. 168 е., нот.

164. Холопов, Ю. К единому полю звука: «№г 2» Карлхайнца Штокхаузена Текст. / Ю. Холопов // Музыкальное искусство XX века: науч. труды МГК: сб. 9.-М., 1995-С. 132- 140.

165. Холопов, Ю. Музыкально-теоретические системы Текст.: учебник для историко-теоретических и композиционных факультетов музыкальных вузов / Ю. Холопов, JI. Кириллина [и др.] М.: Изд. Дом «Композитор», 2006.-632 с.

166. Холопов, Ю. Новые формы Новейшей музыки Текст. / Ю. Холопов // Оркестр: сб. статей и материалов в честь Инны Алексеевны Барсовой. -М., 2002.-283 с.

167. Холопов, Ю„ Ценова, В. Эдисон Денисов. Текст. / Ю. Холопов, В. Ценова. М.: Композитор, 1993.-312 е., ил.

168. Холопова, В. Авангард и традиции: Шнитке и Губайдулина в китайском интерьере Текст. / В. Холопова // Музыкальная жизнь. 1993. № 17 - 18. -С. 25-26.

169. Холопова, В. «Атлантский вздох души.» о композиторе Софии Гу-байдулиной. [Текст] / В. Холопова// Музыкальная жизнь. 1992. № 4. - С. 8.

170. Холопова, В. Н. Бердяев и С. Губайдулина: в той же части Вселенной Текст.: Страницы творчества / В. Хлопова // Советская музыка. 1991. № 10.-С. 11-14.

171. Холопова, В. Драматургия и музыкальные формы в кантате С. Губай-дулиной «Ночь в Мемфисе» Текст. / В. Холопова // Музыка и современность, вып. 8. М., 1974. - С. 109 - 130.

172. Холопова, В. Концепция творчества Софии Губайдулиной Текст. / В. Хлопова // Музыкальная академия. 2001. № 4. - С. 12 - 19.

173. Холопова, В. Мир музыки Софии Губайдулиной Текст. / В. Холопова // Музыкальная жизнь. 1988. № 14. - С. 8-9.

174. Холопова, В. «Музыка» Софии Губайдулиной: микротоны высотности и величие смысла Текст. / В. Холопова // Музыкальная академия. 2005. № 2. - С. 34 - 41. - нот., фот.

175. Холопова, В. Музыка спасет мир О фестивале С. Губайдулиной в свердловске. [Текст] / В.Н. Холоповаю // Советская музыка. -1990. № 9. -С. 46 54.

176. Холопова, В., Холопов, Ю. Музыка Веберна: Исследование Текст. / В. Холопова, Ю. Холопов. -М.: Композитор, 1999. 368 е., ил.

177. Холопова, В. Параметр экспрессии в музыкальном языке Софии Губайдулиной Текст. / В. Холопова // Музыка XX века: Московский форум. -М., 1999.-С. 153 160.

178. Холопова, В. София Губайдулина 1990-х: сплетение духовных нитей Текст. / В. Холопова // Музыка России от средних веков до современности: сб. статей; вып. 1. / Гос. ин-т искусствоведения. М.: Композитор, 2004. - С. 300-324.

179. Холопова, В. София Губайдулина и восточный авангард: моменты корреляции Текст. / В. Холопова// Музыка XX века: Московский форум. -М., 1999.-С. 160- 165.

180. Холопова, В. София Губайдулина Путеводитель по произведениям Текст. / В. Холопова. -М.: Композитор, 2001 56 с.

181. Холопова, В. Специфика стиля С. Губайдулиной и ее Третий квартет Текст. / В. Холопова // Поэтика музыкальной композиции: сб. трудов МГК им. П.И. Чайковского; вып. 113. -М., 1991. С. 32 - 50.

182. Холопова, В., Рестанъо, Э. София Губайдулина: Монографическое исследование («Жизнь памяти», «Шаг души») Текст. / В. Холопова, Э. Ре-станьо. М.: Композитор, 1996. - 346 е., ил.

183. Холопова, В. София Губайдулина в творческом общении с миром Текст. / В. Холопова II Казань. 2001. № 8. - С. 38 - 43.

184. Холопова, В. Типы новаторства в музыкальном языке русских и советских композиторов среднего поколения Текст. / В. Холопова // Проблемы традиции и новаторства в современной музыке. Москва: Советский композитор, 1982.-С. 196-197.

185. Холопова, В. У Софии Губайдулиной есть биография Текст. / Холопова В. // Музыкальная академия. 2005. № 2. - С. 201 - 205. - Рецензия на книгу: Kurtz М. Sofia Gubaidulina / Eive Biografíe. - Stuttgart: Urachhaus, 2005.-416 s.

186. Холопова, В., Чигарева, Е. Альфред Шнитке. Очерк жизни и творчества Текст. / В. Холопова, Е. Чигарева. М.: Советский композитор, 1990. -349 с.

187. Холътхаузен, Г. Райнер Мария Рильке Текст. /Г. Хольтхаузен I пер. с нем. Н. Болдырева. Урал LTD, 1998. - 394 е., илл.

188. Холътц, К. Консервативный авангардист композитор Дьердь Лигети. [Текст] / К. Хольтц I/ Музыкальная жизнь. 2003. № 12. - С. 34 - 36.

189. Храмова, С. София Губайдулина последний великий композитор Текст. / С. Храмова // газета ВЗГЛЯД. - 4 сентября 2006 г. - (интервью С. Губайдулиной).

190. Христианство. Энциклопедический словарь Текст.: в 3-х томах / гл. редактор С. Аверинцев. Москва: научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 1993.

191. Цареградская, Т. Веберн и постмодернизм: проблема наследования Текст. / Т. Цареградская // Музыкальная академия. 1994. № 1. - С. 111 -113.

192. Цареградская, Т. Время и ритм в творчестве Оливье Мессиана Текст. / Т. Цареградская. М.: Классика - XXI, 2002. - 376 с.

193. Цветаева, М. Автобиографическая проза. Дневниковые записи. Воспоминания о современниках. / М. Цветаева. М.: У-Фактория, 2003. - 768 с.

194. Цветаева, М. Записные книжки и дневниковая проза Текст. / М. Цветаева М.: Захаров, 2002. - 400 с.

195. Цветаева, М. Неизданное. Сводные тетради Текст. / Подгот. текста, предисл. и примеч. Е. Коркиной и И. Шевеленко / М. Цветаева. М.: Эл-лис Лак, 1997. - 640 с.

196. Цветаева, М. Собр. соч.: в 7 т./ т. 7 Письма. Текст. / Сост., подгот. текста и коммент. А. Саакянц и Л. Мнухина. / М. Цветаева. М.: Эллис Лак, 1995.-686 с.

197. Цветков, М. «Аллилуйя» С. Губайдулиной: опыт анализа цветовой строки Текст.: Дипл. работа / М. Цветков. Казань: КГК, 1997- 70 с.

198. Ценова, В. Неизвестный Денисов. Из Записных книжек. Текст. / В. Ценова.- М., 1997. 160 е., ил.

199. Ценова, В. Числовые тайны музыки Софии Губайдулиной: Монографическое исследование Текст. / В. Ценова. М.: Московская гос. консерватория им. П.И.Чайковского, 2000. - 200 с.

200. Чередниченко, Т. Музыкальный запас. 70-е. Проблемы. Портреты. Случаи Текст. / Т. Чередниченко. М.: Новое литературное обозрение, 2002. - 592 е., ил.

201. Чередниченко, Т. Тенденции современной западной музыкальной эстетики Текст. / Т. Чередниченко. М.: Музыка, 1989. - 222 с.

202. Шаврей, А. Легендарный композитор София Губайдулина: "Я боюсь заходить в эту комнату!" электронный ресурс. / А. Шаврей // http://www.intelligent.lv

203. Шевеленко, И. Литературный путь Цветаевой: Идеология поэтика — идентичность автора в контксте эпохи Текст. / И. Шевеленко. - М.: Новое литературное обозрение, 2002. - 463 с.

204. Широкова, Е. К вопросу о литургических корнях в концерте для скрипки с оркестром С.А. Губайдулиной «Офферториум» Текст. / Е. Широкова // Музыкальное искусство XX века: Сб. науч. трудов МГК. М., 1992.-С. 50-61.

205. Шнитке, А. Оркестровая микрополифония Лигети Текст. / А. Шнитке // Статьи о музыке. М.: Композитор, 2004. - С. 66 - 70.

206. Шнитке, А. Статьи о музыке Текст. / Ред.-сост. А. Ивашкин / А. Шнитке. М.: Композитор, 2004. - 408 с.

207. Шостакович: между мгновением и вечностью. Документ, материалы, статьи Текст. / Ред. А. Вульфсон СПб.: Композитор, 2000. - 920 е., ил.

208. Шостаковичу посвящается.Текст.: сб. статей / Ред.-сост. Е. Долин-ская. М.: Композитор, 2007. - 488 с.

209. Штокхаузен, К. Дышать воздухом иных планет композитор ГДР. [Текст] / К. Штокхаузен // Советская музыка. -1990. № 10. С. 58 - 65.

210. Штокхаузен, К. Изобретение и открытие (доклад о генезисе формы) Текст. / Пер. С. Савенко / К. Штокхаузен // XX век. Зарубежная музыка: Очерки, документы; вып. 1. М., 1995. - С. 40 - 42.

211. Шульгин, Д. Годы неизвестности Альфреда Шнитке: беседы с композитором Текст. изд-е 2-е, исправл. / Д. Шульгин - М.: Композитор, 2004.- 108 с.

212. Элиаде, М. Аспекты мифа Текст. / М. Элиаде. М.: издательский центр «ACADEMIA», 1994. - 235 с.

213. Юсупова, Р. Дочь двух миров о Софии Губайдулиной. [Текст] / Р. Юсупова // Татарстан. Казань, 1993. № 3. - С. 60 - 65.

214. Якобсон Р. Типологические исследования и их вклад в сравнительно-историческое языкознание Текст. // Новое в лингвистике. М.: 1963.; вып. III-С. 95 - 105.

215. Bergson, Henri Essai sur les données immédiates de la conscience — Paris,1889.

216. Boulez P. Alea // La Nouvelle Revue Française. № 59. - 1957.

217. Deleuze G., Guattari F. Rizóme. Introduction / G. Deleuze, F. Guattari. -Paris, 1976.-P. 73-74.

218. Gieseler W. Harmonik in der Musik des 20 / W. Gieseler. Jahrhunderts. Celle, 1996.

219. Jakobson R. Linguistics and Poetics // Style in Language/ Ed. T. A. S e b e ok- New York, 1960.

220. Jakobson R. Poetry of Grammar and Grammar of Poetry. The Hague, 1961.

221. Kramer J. Time of Music / J. Kramer.- N.-Y., 1988.

222. Le timbre, metaphore pour la composition. Christian Bourgois Editeur, I. R. C. A.M., 1991.

223. Salmenhaara E. Das musikalische material und seine Behandlung in den Werken Apparitions, Atmospheres, Aventures und Requiem von György Lige-ti- Helsinki, 1969.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Принципы структурной организации хоровых сочинений Софии Губайдулиной"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата искусствоведения Шириева, Надежда Велеровна

Введение диссертации2011 год, автореферат по искусствоведению, Шириева, Надежда Велеровна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Принципы структурной организации хоровых сочинений Софии Губайдулиной"

Список научной литературыШириева, Надежда Велеровна, диссертация по теме "Музыкальное искусство"

Похожие темы диссертаций