Приём концептуальной интеграции как способ организации нетипичного повествования

Иштоян, Кристина Гагиковна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Приём концептуальной интеграции как способ организации нетипичного повествования

Год: 2013
Автор научной работы: Иштоян, Кристина Гагиковна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Ростов-на-Дону
Код cпециальности ВАК: 10.02.19

Диссертация по филологии на тему 'Приём концептуальной интеграции как способ организации нетипичного повествования'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Приём концептуальной интеграции как способ организации нетипичного повествования"

На правах рукописи

Иштоян Кристина Гагиковна

Приём концептуальной интеграции как способ организации нетипичного повествования (на материале современной англоязычной прозы)

Специальность 10.02.19 - теория языка

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

г 6 СЕН 2013

Ростов-на-Дону - 2013

005533310

Работа выполнена на кафедре перевода и информационных технологий

в лингвистике ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Ласкова Марина Васильевна

Официальные оппоненты: Малащенко Марина Валентиновна,

доктор филологических наук, профессор, ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет» / кафедра английского языка гуманитарных факультетов, профессор

Серебряков Анатолий Алексеевич,

доктор филологических наук, профессор, ФГАОУ ВПО «Северо- Кавказский федеральный университет» / Гуманитарный институт, кафедра отечественной и мировой литературы, зав. кафедрой

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Калмыцкий государственный университет»

Защита состоится «16» октября 2013 г. в 13.00 часов на заседании диссертационного совета Д. 212.208.17 по филологическим наукам при ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет» по адресу: 344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая, 33, ауд. № 202.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет» по адресу: 344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая, 33.

Автореферат разослан «16» сентября 2013 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

Григорьева Надежда Олеговна

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемое диссертационное исследование посвящено комплексному анализу приёма концептуальной интеграции в аспекте его действенности при выражении авторского смысла в нетипичном художественном тексте, формирования читательского опыта реконструкции этого смысла, в результате которого чтение становится увлекательным. В работе отражаются когнитивный и прагматический подходы к языковым единицам, в соответствии с которыми процессы концептуальной интеграции фокусируются на том, что разнообразные концепты активно участвуют в формировании «нового» значения, вбирающего в себя авторский смысл, модель некоего сегмента объективного мира, которая совместно моделируется автором и читателем.

Обозначенная специфика нетипичного текста определяет исследовательскую перспективность следующих вопросов:

- как нетипичный художественный дискурс «работает» в когнитивном сознании автора и читателя;

- как эмоции, действия, размышления о других людях (участниках отражаемых в тексте событий) репрезентируются ментальной деятельностью участников художественной коммуникации;

- как осуществляется процесс читательского отождествления с воображаемым персонажем;

Многие из указанных вопросов активно решаются в аспекте психологии художественной литературы (см., в частности, интернет версию журнала ON-Fiction - http:// www.onfiction.ca/). Думается, что отправной точкой решения этих вопросов должен стать тот факт, что образы в современной литературе конструируются прежде всего с применением механизмов концептуальной интеграции.

^ Исследователи теории концептуальной интеграции, исходно разработанной Марком Тернером и Жиллесом Фоконье (Fauconnier, G., Turner, M. The Way We Think: Conceptual Blending and the Mind's Hidden Complexities [Text] / G. Fauconnier, M. Turner. - NY.: Basic Books, 2002. - 327 p.), в композиционном плане своих изысканий занимают разные позиции. Одни исследователи пока ограничиваются подчёркиванием её актуальности, другие - уже находятся в активном поиске ответов на вопросы, задаваемые этой теорией, третьи - ожидают момента, когда обозначенная теория будет порождать новые актуальные вопросы. С уверенностью можно отметить, что теорию концептуальной интеграции нельзя назвать в лингвистике «вчерашним днём».

Активная разработка теории концептуальной интеграции, в свою очередь, отчасти вызвана «повествовательным сдвигом» в современном художественном дискурсе, методологическая основа для которого поступательно формировалась на всём протяжении развития мирового литературного творчества. Характеризуя современный литературный процесс, Рэймонд Федерман отмечает, что авторы «новой литературы» проявляют стабильную тенденцию к «вклиниванию» себя в художественные тексты, порождая иллюзию автобиографического характера повествования, что ставит под вопрос сам акт использования языка в

литературном творчестве (Federman, R. Critifiction [Text] / R. Federman. - Albany: State University of New York Press, 1993. - 289 p.).

Литература становится ареной грандиозного эксперимента с концептуальным пространством моделируемых текстуальных миров даже за счёт потенциального риска отчуждения читателей, выработки у них «страха» перед деконструкцией традиционных представлений о художественном повествовании. Рассмотрение лингвистических закономерностей реализации указанного эксперимента способствует: 1) выявлению точки зрения (автора, рассказчика, персонажа), которая основывается в современном художественном дискурсе на структуре концептуально интегрированных пространств; 2) определению того, как разграничение гносеологического и аксиологического уровней авторского сознания, формирующих единое ментальное пространство, становится источником связности современного художественного повествования, обеспечивает моделирование целостной ментальной репрезентации с помощью логически несовместимых словоформ, которые сосуществуют в одной и той же синтагматической последовательности; 3) установлению того, как реальный читатель (а не воображаемый слушатель героя-рассказчика) «распаковывает» концептуальное пространство повествования, прибегая в этом случае к тем же самым механизмам, которые на этапе порождения текста были задействованы автором в целях «упаковки» данного пространства.

До текущего момента обозначенная выше проблематика не входила в исследовательское поле теории языка как самостоятельный объект изучения и на материале нетипичного художественного повествования не получила многоаспектного освещения. Это и обусловливает актуальность выполненной нами

диссертационной работы.

Объектом исследования является приём концептуальной интеграции как механизм авторской креативности, который задействует анализ художественного дискурса в когнитивно-поэтическом аспекте.

Материалом диссертационной работы послужили 2347 примеров динамических конструктов, представших результатом взаимодействия различных ментальных пространств, предопределившего порождение интегрированного пространства с собственной «появляющейся структурой». Данные примеры были извлечены методом сплошной выборки из произведений современной англоязычной художественной литературы (С. Беллоу, У. Бойд, Э.О. Уилсон, Дж. Ра-бан и др.), в которых - через повествование рассказчика - запечатлены автобиографические моменты писателей.

Предмет исследования - ментальные пространства компрессии и декомпрессии, которые задаются языковыми выражениями с пространственной и временной семантикой на уровне нетипичного повествования.

Цель диссертационной работы заключается в выявлении конструктивной роли приёма концептуальной интеграции в процессе организации нетипичного повествования.

Достижение поставленной цели потребовало решения следующих задач:

1. определить специфику нетипичного текста в аспекте его предрасположенности к концептуальной интеграции моделируемых в тексте ментальных пространств;

2. проанализировать приём концептуальной интеграции как средство обеспечения связности нетипичного повествования;

3. выявить когнитивную роль приёма концептуальной интеграции в текстуальной репрезентации авторской точки зрения;

4. исследовать типологию точек зрения, выражаемых в процессе актуализации концептуальной интеграции в рамках нетипичного текста;

5. представить текстообразующую роль приёма декомпрессии пространства и времени в процессе создания целостного нетипичного текста.

Методология настоящего диссертационного исследования основывается на таких принципах общефилософского обобщения, как детерминизм языковых явлений, восхождение от абстрактного к конкретному, решающая роль «опосредующих звеньев» при переходе от общих закономерностей к конкретным частным проявлениям, онтологическое и гносеологическое единство языка и сознания.

Общенаучная методология диссертационной работы предопределяет системный подход к исследуемым явлениям, который предполагает множественность категоризации феноменов языка и речи, соотношение структурных и субстантных характеристик языковой системы, выявление многообразных связей между языковыми явлениями и их сведение в единую теоретическую картину.

В аспекте частнонаучной методологии диссертационное исследование базируется на следующих актуальных для текущих языковедческих изысканий допущениях:

- в процессе интерпретации сознания персонажа читатель опирается на скрытую информацию, априорно обеспечиваемую автором (М.П. Абашева, В.П. Белянин, Л.А. Исаева);

- в эмпирических результатах исследования читатель предстаёт как «реальный» и «идеальный» адресат художественного текста, участник моделируемой художественной коммуникации (М.М. Бахтин, У. Эко);

- в отдельно взятом художественном высказывании проявляется несколько «голосов», которые идентифицируются с реальным или вымышленным лицом (М.М. Бахтин).

Цель и задачи, заявленные в диссертационной работе, реализуются путём применения следующих методов исследования:

- описательно-аналитический (контекстуальный) метод - непосредственный анализ фрагментов нетипичного текста как селективного представления автобиографической памяти и воспоминаний;

- концептуальный анализ, используемый для комплексного представления темпоральных и пространственных характеристик интегрируемых в нетипичном тексте пространств, в которых проявляется множественность «голосов» рассказчика и персонажей, выражаемых ими точек зрения, концептуальная со-

отнесённость между которыми манифестируется глобальными повествовательными конструктами.

При анализе приёма концептуальной интеграции как специфического способа порождения и интерпретации нетипичного текста мы подходим к фактическому материалу исследования как к определённому литературному регистру, прибегая к методу монографического исследования, интерпретативному и синтезирующему методам анализа гармоничной «стыковки» сегментов авторского виртуального мира, которые коррелируют со схемами и скриптами объективного мира. На уровне композиции нетипичного текста в диссертационной работе проводится анализ дискурсивной организации повествовательных структур, формируемых в результате компрессии/декомпрессии ментальных пространств.

Результаты диссертационного исследования позволяют сформулировать выносимые на защиту положения:

1. Нетипичное повествование фокусирует внимание читателя на специфике человеческих намерений и планировании. В связи с этим он обладает повествовательной структурой действий и событий, которые в хронологическом и пространственном плане, однако, не выстраиваются в объективную последовательность (так, как они имели место в реальной действительности). Действия и события репрезентируются в их ассоциативной соотнесённости, а именно так, как они запечатлены в когнитивном сознании рассказчика. Приём концептуальной интеграции как базовая ментальная операция, предопределяющая уникальный характер нетипичного текста, подвергает отражаемые действия и события компрессии и декомпрессии.

2. На макроструктурном уровне нетипичного повествования приём концептуальной интеграции предполагает такие проявления категории связности, как:

• активация контрастирующих друг с другом фреймов;

• интеграция в единый уровень когниций уровней виртуальной реальности, не соотносящихся друг с другом;

• одновременное фреймирование того, что рассказчик испытывает, и того, что он воображает;

• концептуальная нейтрализация разницы между реальными объектами и ментальным воспроизведением этих объектов.

Данные проявления категории связности в рамках нетипичного повествования непосредственно соотносятся с такими феноменами, как авторский выбор языковых и речевых средств, стратегическое использование наиболее частотных из этих средств.

3. Приём концептуальной интеграции на уровне нетипичного текста трансформирует структуру таких базисных для отражения авторского смысла концептов, как пространство, время, идентичность человека. Не предполагая механического совмещения моделируемых в тексте ментальных пространств, интеграция порождает собственную структуру, проектирует авторский смысл уникальным образом. При этом в моделировании ментальных пространств кон-

структивную роль играют личные имена, формы обращения к читателю, дескриптивные характеристики объектов, которые имплицируют авторский смысл.

4. В процессе конструирования концептуальной интеграции в нетипичном тексте потенциально реализуется две точки зрения:

- главного нарративного пространства (выразителем этой точки зрения является рассказчик);

- интегрированного пространства (выразителем этой точки зрения является сторонний наблюдатель, воспринимающий ситуацию со стороны).

5. При выявлении конструктивной роли приёма декомпрессии пространства и времени в процессе создания целостного художественного произведения целесообразным оказывается дифференциация концептов внутреннего и внешнего миров нетипичного повествования, а также различение «Я», некогда испытавшего события в реальной действительности, и «Я» повествующего в данный момент. При этом внешний мир повествования включает такие компоненты, как рассказчик, персонаж, о котором ведётся повествование. Внутренний мир повествования образует собой сам акт художественного рассказывания с точки зрения повествователя.

Научная новизна исследования заключается в следующих аспектах.

Во-первых, современная художественная коммуникация представлена как динамическая структура читательского опыта постижения нетипичного текста, соотнесённая с поэтической системой автора текста. Это, в свою очередь, способствовало определению тех читательских стратегий, которые оказываются действенными в процессе постижения нетипичного повествования (а именно объяснительного, адаптивного и проективного адаптивного чтения). Предпринятая в диссертации реконцептуализация взаимоотношений участников художественной коммуникации даёт возможность осветить когнитивную деятельность автора и читателя в процессе создания и восприятия текста с иных теоретических позиций.

Во-вторых, доказано, что приём концептуальной интеграции играет конструктивную роль в авторском моделировании и читательской интерпретации нетипичного повествования как формы альтернативной художественной реальности. На примере современной прозы это позволило конкретизировать миметич-ный характер нетипичного авторского сознания, экспериментальную направленность акта рассказывания, предполагающего сдвиг в аспекте конвенций классического нарратива.

Это дало возможность уточнить диапазон возможных функций приёма концептуальной интеграции в нетипичном художественном тексте, в частности, выделить такую её функциональную нагрузку, как стилистически маркированное отражение полифонического мышления автора текста.

Теоретическая значимость работы связана с развитием представлений о текстовой динамике, которые вносят определённый вклад в понимание современного нетипичного текста. Результаты исследования дополняют существующие лингвистические концепции постклассического направления, в сфере внимания которых находится художественный текст. Теоретическая значимость также связана с применением таких понятий и представлений, как нетипичное

языковое сознание, текстуальная предсказуемость авторского смысла, когнитивный стиль повествования, ментальные пространства текста, декомпрессия

пространства и времени.

Практическая ценность диссертационной работы состоит в том, что её результаты могут найти активное применение в сфере когнитивной поэтики, теории художественного повествования, филологическом анализе современного текста, стилистике декодирования, общем языкознании. Выводы, сделанные в работе,' могут быть рекомендованы при составлении методических разработок, учебных программ и пособий по изучению языковой архитектоники современного художественного дискурса.

Апробация результатов исследования. Научная концепция, основные положения и выводы исследования представлялись автором на международной научно-практической конференции «Иностранный язык в системе среднего и высшего образования» (Пенза, 2011), VI Международной научной конференции «Язык. Дискурс. Текст» (Ростов-на-Дону, 2012), VIII Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы современных наук» (Польша, 2012). Диссертация обсуждалась на аспирантском семинаре и кафедре перевода и информационных технологий в лингвистике. По материалам диссертационного исследования опубликовано 7 работ, в том числе в изданиях, рекомендованных ВАК, - 3.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка, списка источников языкового материала.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность исследования, формулируются его цель и задачи, определяются объект, предмет, методологическая база и методы исследования, новизна, теоретическая значимость и практическая ценность исследования, формулируются основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Проблемы исследования художественного текста в постклассической нарратологии: плюрализм теоретических позиций и их комплементарность» даётся определение нетипичного повествования, выявляется проблематика его исследования в аспекте постклассической нарратологии и когнитивной лингвистики.

Современный художественный дискурс обладает нетипичными элементами проявляет стабильную тенденцию к недосказанности, к такой концептуальной организации, при которой читатель призван дополнять, самостоятельно эксплицировать образы персонажей, ведущих повествование, активно вовлекаться в творческий диалог с автором, что, несомненно, требует некоторой читательской компетенции. Формированию и развитию читательской компетенции «... существенно способствует практика анализа и интерпретации текста. Такая практика должна включать наблюдения над организацией повествования, выявление её смысловых и собственно речевых составляющих, что соответствует композиционно-речевой природе художественного текста и потому является эффективным путём к пониманию его смысла» (Щукина, К.А. Речевые

особенности проявления повествователя, персонажа и автора в современном рассказе (на материале произведений Т. Толстой, Л. Петрушевской, Л. Улиц-кой): дис. ... канд. филол. наук [Текст] / К.А. Щукина. - СПб., 2004. - С. 145).

Нетипичное повествование функционирует как художественный инструмент порождения эмоционально-оценочного смысла, который может извлекаться из структуры самого дискурса, воздействует на эмоциональный характер взаимоотношений читателя с персонажами и рассказчиком. Можно предположить, что с аксиологической точки зрения нетипичное повествование в большей степени оказывает воздействие на деонтическую составляющую модуса читателя. Повествование, в котором отсутствует рассказчик, проявляет тенденцию к дезориентации читателя в эмоционально-образном пространстве художественного текста. В условиях современного анализа нетипичного текста, в аспекте целостности и индивидуальной неповторимости текста как сложной системы взаимообусловленных компонентов, исследование не ограничивается исключительно уровнем стилистических приёмов воздействия на читательскую аудиторию.

Концептуальная интеграция — это когнитивный приём, посредством которого информация, исходящая от разнообразных «пространств ввода», проектируется в интегрированное пространство. Указанный приём лежит в основании широкого диапазона когнитивных процессов и поэтому является оптимальным в целях многоаспектного изучения художественного текста: семантико-синтаксического интерфейса текста, границ текстовой когерентности, инкорпорирования экстратекстуальных знаний с текстовой информацией, интерпретации метафоры. Исследование текстовой динамики, как представляется, предполагает следующие ступени: 1) синхронический анализ: синтаксис и семантика;

2) информационная структура: тема и фокус художественного высказывания;

3) когнитивное структурирование извлечённого смысла; 4) концептуальная интеграция текстовых и ментальных пространств: инкорпорирование внетексту-альной информации.

Читатель оценивает когнитивную структуру, имплицируемую текстовыми характеристиками. В данном случае актуальной оказывается теория ментальных пространств, которая описывает и объясняет, как участники художественной коммуникации думают и выражают свои мысли, каким образом ментальные пространства моделируются, структурируются и последовательно связываются, испытывая давление со стороны грамматики, контекста и культуры. В тексте автор порождает «сеть пространств», через которую читатель «движется» по мере разворачивания дискурса. Производящей базой для определённого пространства предстаёт другое пространство («родитель» первого). Поскольку «родитель» потенциально способен обладать множеством «отпрысков», сеть пространств в художественном тексте приобретает двойное измерение (Fauconnier, G., Sweetser, Е. Spaces, Worlds, and Grammar [Text] / G. Foconnier, E. Sweet-ser. - Chicago: UCP, 1996. - 237 p.).

Когда персонаж говорит о некоей ситуации или оценивает её, читатель обеспечивается доступом к коммуникативной перспективе этого персонажа. Что более важно, в процессе постижения текста читатель выявляет множество

буквальных точек зрения: художественный текст можно рассматривать как модель непрекращающегося смещения от одной точки зрения - к другой. В связи с этим, в диапазоне сменяемых друг друга точек зрения можно выделить единичный случай, когда персонаж выражает мысли, подразумевающие сам факт указанного смещения.

Во второй главе «Концептуальная интеграция как речевой способ тексто- и смыслообразования в нетипичном повествовании» определяются особенности данного когнитивного приёма как источника связности текста, исследуется проблема соотношения концептуальной интеграции и выражения авторского смысла, точки зрения рассказчика и персонажей, выявляются когнитивные механизмы выражения мнения рассказчика и персонажа в процессе концептуальной интеграции, анализируется приём декомпрессии пространства и времени как концептуальной основы создания целостного нетипичного художественного текста.

Категория связности предстаёт многогранным и достаточно неуловимым компонентом дискурсивной реальности, анализ которой требует привлечения широкого диапазона лингвистических и экстралингвистических данных: структурных, семантических, прагматических, концептуальных. В процессе исследования данной проблемы в качестве фактического материала мы задействуем рассказ У. Бойда «Моя девушка в облегающих джинсах» («My Girl in Skin-Tight Jeans»). В анализируемом нами тексте показательным примером связности предстаёт лексический, структурный и пропозициональный повтор, актуапи-зуемый в описании как девушки в облегающих джинсах, так и аппетитного напитка, поглотивших внимание главного героя соответственно в начале и конце художественного повествования. Дистанция между этими частными элементами оказывается важной на макроструктурном уровне повествования, выявляет соответствующую авторскую стратегию. В начале повествования герой-рассказчик утверждает: (1) "She was definitely ту kind of girl" (W. Boyd, My Girl in Skin-Tight Jeans). В заключение повествования герой приводит аналогичный комментарий, когда рассматривает новую яркую рекламу аппетитного напитка: (2) "And as the new advertisement took shape, I found I was forgetting about the girl as she disappeared, with her impossibly white T-shirt and her ludicrously skin-tight jeans. I stood there at the window a while, just looking. Yes, I thought to myself. Yes. Definitely my kind of drink. Mellow, with the real tanny glow... " (IV. Boyd, My Girl in Skin-Tight Jeans). Данными словами заканчивается рассказ. Повтор той же самой фразы definitely ту kind of (girl/drink) раскрывает читателю двойственную природу текстуального универсума, реальную и воображаемую, части которой герой-рассказчик объединяет на всём протяжении своего повествования. Выявление подобной природы текстуального универсума определяет характер тех пресуппозиций и смыслов, которые читатель моделирует в процессе истолкования текста.

На лексико-семантическом уровне текста нами выявлены также иные факторы, играющие заметную роль в обеспечении дискурсивной связности. Например, факт позитивной эмоциональности языка, избираемой героем-рассказчиком в целях выражения своей едва сдерживаемой страсти к чтению

журналов и одновременно для знакомства читателя с понравившейся ему девушкой. О журналах герой констатирует следующее: (3) "I like the bright happy illustrations and I have been progressively coming round to the opinion that magazines are, indeed, more imaginative than marry novels. The world of the glossy magazine holds more allure for me than the grimy realistic tragedies that pass for literature these days " (W. Boyd, My Girl in Skin-Tight Jeans). В аналогичном эмоциональном ключе герой-рассказчик даёт описание девушке: (4) "...a modern primavera... а rare remarkable personality... beautiful too... always fresh and well-laundered. She is the most truly at-easeperson I've ever come across: there is an astonishing serenity which beams out of her eyes" (W. Boyd, My Girl in Skin-Tight Jeans).

Приведённые выше описания формируют диаметральный контраст с фактом негативной эмоциональности языка, которую герой избирает в целях описания своих повседневных рутинных дел и которая моделирует своеобразный противовес в художественном повествовании, также способствующий восприятию текста как единого целого. Вот как, например, описывается захолустный ресторанчик, в который герой обычно приходил на обед: (5) "...the place was а real toilet. I sat at my usual table and waited for Loretta to come and clear it up. It was swimming with split coffee, the ashtray was full of butts and someone had ground out a cigar in a half eaten cake of pancakes... " (W. Boyd, My Girl in Skirt-Tight Jeans). Таким способом в сознании читателя получают активацию два фрейма, которые диаметрально контрастируют друг с другом вследствие частотного использования соответствующих семантических ресурсов, первичная функция которых заключается в обеспечении связности текста.

В аспекте прагматической перспективы нетипичного художественного повествования в проанализированном нами рассказе выявляются признаки дискурсивной связности, которые активно взаимодействуют с представленной выше семантической аргументацией. Каждое отдельное высказывание фактически коммуницирует предположение, характеризующееся оптимальной уместностью. С учётом данных принципов, если принимать во внимание информацию, которую герой-рассказчик предоставляет читателю в начале повествования, и тематическую важность инициальной позиции этой информации, то всё, что герой утверждает о себе, становится неимоверно уместным в отношении позже представляемой ситуации. В нетипичном художественном повествовании указанный принцип стимулирует читательскую интерпретацию, которую автор априорно запрограммировал в тексте. Кроме того, подобная интерпретация соответствует авторской конфигурации мыслей и событий, актуализуемых в повествовании: (6) "I would like to make one thing clear before I tell my story. I don't want you to think that because I have never married that there is any kind of... of a problem between me and the female sex. I could in fact have married any number of girls had I so chosen - but I didn't choose to, so there it is. It was a question of my health, you see. О do not have a strong constitution and largely for that reason I decided, once my dear mother had died, to remain a bachelor. My mother left me a small legacy along with the house. I live quietly and economically there... " (W. Boyd, My Girl in Skin-Tight Jeans). Последовательная череда аллюзий героя-

рассказчика косвенно указывает на: 1) его холостяцкое положение; 2) неизбежно возникающие в связи с этим проблемы; 3) некрепкое здоровье; 4) зависимость от матери. Эти аллюзии на аффективном уровне повествования «срабатывают» как своеобразные антецеденты для эффективного и одновременно несовместимого объединения в рамках художественного повествования двух ипостасей рассказчика: романтических мечтаний (иллюстрированные журналы, девушка в облегающих джинсах, рекламируемый аппетитный напиток) и негативного жизненного опыта (грязное кафе, задиристые хулиганы). В ходе повествования рассказчик также эксплицитно объединяет эти стороны своей неяркой и никчёмной жизни.

Реальные и воображаемые сущности становятся в когнитивном сознании героя-рассказчика просто сущностями, не дифференцируемыми по каким-либо характеристикам. На уровне когнитивной операции завершения априорно существующее фоновое знание бессознательно используется для «наполнения» новой реальности характеристиками и качествами, избранными из пространства ввода. Данная операция несёт ответственность, в частности, за чувства обладания и ревности, которые вырабатывает в себе герой-рассказчик по отношению к нереальной девушке на картинке в популярном журнале, а также за реальное убийство хулигана, якобы нанёсшего оскорбление воображаемой девушке. Операция детализации «добавляет» в концептуализованное пространство творческую составляющую воображения, таким образом расширяя актуальное содержание воображения героя-рассказчика. Например, герой-рассказчик обогащает свою ментальную репрезентацию объективной действительности, когда размышляет о девушке, устремившейся на пляж, даёт детальное описание якобы совершаемых ею действий. Операция компрессии порождает единый унифицированный универсум, в котором стёрты границы между реальным и воображаемым мирами. Все указанные концептуальные проекции и операции на уровне нетипичного художественного текста представляются читателю как уже закодированные в ментальные репрезентации героя-рассказчика.

Теория концептуальной интеграции предполагает такие ракурсы исследования, которые нацелены на объяснение когнитивного механизма креативности, задействует анализ художественного дискурса в стилистическом и поэтическом планах. В диссертации рассматриваются примеры концептуальной интеграции в действии, в частности, книга Э.О. Уилсона «Будущее жизни» (2002), тонкое сочетание научного и гуманистического размышления о проблемах окружающей среды и роли человека в этой среде. Пролог к данной книге, написанный в форме письма к Г. Topo, начинается со слов: (7) "Henry! May I call you by your Christian name?" (E.O. Wilson. The Future of Life). Понимание данного высказывания предполагает факт актуализации читателем в своём когнитивном сознании пространства «Торо»: это философ XIX в., известный прежде всего своим эссе «Уолден, или Жизнь в лесу», посвященным взаимодействию человека и природы. Книга Уилсона по большей части предстаёт размышлением на аналогичную тему, поэтому обращение к Topo одновременно призывает читателя к конструированию совместного с автором фрейма, в котором обнаруживаются оба писателя. Фрейм, который разделяют Уилсон и Topo, касается ис-

ключительно природы и философии. Писатели не могут разделять фреймы пространственного и темпорального характера, в которых они имели бы возможность обмениваться письмами, отвечать на вопросы друг друга. Но именно в противоположное заставляет читателя верить автор письма. Для этого в произведении имеется определённый уровень интерпретации.

Ментальное пространство — концептуальная интеграция — в котором Уил-сон имеет возможность писать письмо Topo, предстаёт важным для понимания того, что автор будет вести повествование по соответствующей тематике. Он будет говорить то, что стало бы интересным Topo, если бы тот был жив. В рамках своего темпорального пространства XIX в. (ввод 1) Topo не мог ничего знать об Уилсоне. В рамках текущего темпорального пространства Уилсона (ввод 2) письма могут писаться только современникам. Но концептуальная интеграция указанных пространств делает возможной эпистолярную коммуникацию между Уилсоном и Topo. В концептуально интегрированном пространстве «письмо» образ Г. Topo представлен двояким способом: как адресат мыслей Уилсона и как объект собственных мыслей, которые на протяжении всего письма Уилсон «обрамляет» собственной манерой повествования и рассуждения. Таким образом, Г. Topo существует в тексте как живое сознание, а не как живой человек. При этом его образ полностью «укоренён» в объективном мире XIX в. Концептуальная интеграция моделируется в результате избранной автором письма проекции, которая задействует только необходимые аспекты ввода. Потенциальность обмена мыслями между собеседниками — невозможная в одном из вводов - непосредственно реализуется в возникающей в результате интеграции структуре. Письмо как специфическая концептуальная интеграция представляет собой наиболее оптимальную форму коммуникации.

Ментальное пространство нетипичного текста в целом моделируется концептами писателя как адресанта текста и читателя как получателя этого текста. Данные участники художественной коммуникации не взаимодействуют на личностном уровне, но вполне очевидно, что читатель предстаёт единственным адресатом текста автора. Следовательно, если пространство письма концептуально интегрируется с пространством всей книги при имплицировании другого адресата (Topo), то имплицируемый адресат концептуально интегрируется с актуальным адресатом (читателем), таким образом навязывая читателю две точки зрения — читателя как актуального читателя и самого Topo. Это также структура, возникающая в результате интеграции, когнитивная суть этой интеграции. Второй абзац анализируемого нами письма вводит в процесс концептуальной интеграции ещё одно пространство. Это пространство пруда Уолден, на берегу которого жил и творил Topo. В данном пространстве два виртуальных собеседника встречаются. Ср.: (8) "You brought те here. Our meeting could have just as well been a woodlot in Delaware, but here I am at the site of your cabin on the edge of Waiden Pond" (E.O. Wilson. The Future of Life). Уилсон физически присутствует в этом пространстве, идёт вслед за Topo, мысленно сочиняя письмо. Topo «населяет» это пространство, как это видит Уилсон через призму мыслей и воспоминаний, выраженных в эссе «Уолден, или Жизнь в лесу». В письме Уилсона

пруд Уолден представляет собой концептуальную интеграцию физического пространства и его ментальной репрезентации.

Указываются характеристики развиваемой концептуальной интеграции, которые являются универсальными для любой интеграции. Во-первых, подробнее остановимся на явлении избирательного проектирования. Например, личность Topo предстаёт основополагающим фактором того, что концептуальная интеграция актуализируется на фоне времени, в котором жил философ, и написанных им произведений. Многие объекты ландшафта пруда и рассказываний Topo проектируются в концептуальную интеграцию (например, домик, муравьи, грибы). При этом не упоминаются другие детали жизни философа или темы эссе (например, тема социального неповиновения). Аналогичным образом фрейм письма также представлен частично: нет даты его написания, адреса или аллюзий на ожидание ответа. Уилсон отмечает, что он не слышит того, чтобы в небе пролетали самолёты, но слышит пение птиц и стрекотание насекомых, которое, возможно, слышал сам Topo. Проектируются только эти элементы фрейма. Они играют первостепенную роль в моделируемом авторском смысле. Таким образом, концептуальная интеграция представляет собой избирательную структуру.

В качестве художественного материала для исследования в диссертации также избираются нетипичные художественные тексты Джонатана Рабана, которые носят автобиографический характер. В частности, указывается, что декомпрессия личности повествователя в рамках нетипичного художественного дискурса оказывается необходимой для того, чтобы представить две точки зрения, закрепить их за двумя различными пространствами повествования. Яркие воспоминания об отце сопровождают рассказчика в путешествии, порождают серию последующих подвергнутых декомпрессии образов. Читатель наблюдает, как навязчивая память рассказчика «отделяет» (подвергает декомпрессии) внешние характеристики отца, его взгляды от реального человека (умершего к настоящему моменту). Рассказчик ведёт повествование таким образом, что читатель ощущает физическое присутствие в этом повествовании отца рассказчика. При этом последний персонаж репрезентируется как живой человек. Ср.: (9) "The resemblance was dizzying. Weeks would pass before I got used to the fact that my father had shipped himself abroad half the boats in the Alaskan fishing fleet. He was the elderly hand, probably the cook, called Pop by the younger crew...It was a strange career move for my father... " (J. Raban. Passage to Juneau). Приём концептуальной интеграции отличается в примере (9) утончённым характером. Рассказчик поражён физическим сходством незнакомых ему людей с его отцом и одновременно «видит» своего отца в каждом проплывающем мимо судне. При этом водные судна проплывают от рассказчика на удалённом расстоянии, что на уровне художественного повествования поддерживает иллюзию физического сходства. В результате читатель воспринимает выразительный образ, поскольку все люди на проплывающих кораблях, «похожие», по мнению рассказчика, на его отца, концептуально интегрируются в единый образ, поскольку каждый «является» отцом рассказчика.

Декомпрессия идентичности персонажа применяется к разнообразным ситуациям. В частности, пример (10) интерпретируется как изменение читательского восприятия других персонажей. Ср.: (10) "There seemed, in fact, to be two of me. One fellow was crouched in recess, soberly recording the details of the qat-session for his notebook; the other was skittish and voluble. This second man was trying to make a joke in Arabic... " (J. Raban. Arabia). В данном случае рассказчик описывает событие в Йемене, когда его пригласили попробовать слабый наркотик (chewing qat), который ежедневно употребляется жителями этой страны. Когда средство стало действовать, сознание рассказчика «расщепляется» на два уровня. С одной стороны, рассказчик ведёт здравое повествование, с другой стороны, он предстаёт участником некоторого социального события. В результате данной ментальной декомпрессии рассказчику удаётся выразить особую точку зрения на происходящее. Под влияние наркотического средства рассказчик перестаёт быть собой: он «извлекает» свою роль повествования из другого персонажа, также находящегося в наркотическом опьянении и пытающегося быть забавным для окружающих.

В рамках данной главы нашей диссертации мы рассматриваем случаи, когда в нетипичном художественном тексте идентичность людей и географических пунктов определяется по-иному, посредством разнообразных комбинаций декомпрессии и концептуальной интеграции. Проанализированные нами примеры иллюстрируют тот факт, что наше понимание ситуации основывается на когнитивных структурах концептуальной интеграции, которые моделируются в целях достижения данного понимания. Фактически задействованные нами примеры из нетипичной современной художественной прозы выявили, что процессы декомпрессии выполняют функцию маркирования начальной стадии концептуальной интеграции. Декомпрессия детерминирует саму возможность реализации концептуальной интеграции. В то время как концептуальная интеграция рассматривается как естественный приём восприятия объективной действительности, декомпрессия носит оригинальный характер для отдельно взятого субъекта восприятия, а поэтому порождает новое необычное восприятие знакомых—возможно, даже банальных - ситуаций. Установление новых ментальных пространств становится необходимым приёмом для введения и поддержания в тексте разных точек зрения. Один из персонажей (или сам рассказчик) выражает иные взгляды на действительность, фокусирует когнитивное внимание читателей на иных аспектах обсуждаемой в тексте проблемы, или восприятиях, осуществляемых разными наблюдателями одной и той же ситуации. Ментальное пространство априорно является когнитивной структурой для читательского понимания художественной ситуации, а поэтому оно предстаёт «средой обитания» точки зрения (темпоральной, пространственной, эмоциональной, оценочной и т.д.).

В современной художественной литературе приём декомпрессии категорий пространства и времени используется авторами для построения не только отдельных фрагментов нетипичного повествования, но и целостного нетипичного текста. Рассматривается конструктивная роль анализируемого приёма на конкретном художественном произведении. В качестве материала для анализа

избирается роман Сола Беллоу «Равелыитайн», который представляет собой скрытую форму воспоминаний рассказчика, ведущего нетипичное повествование от первого лица. Виртуальный мир романного повествования выявляет события, которые в хронологическом плане не всегда между собой связаны и спонтанно ассоциируются в когнитивном сознании Чика, вспоминающего рассказчика. При этом в повествовании Чика постоянно обнаруживаются «дейкти-ческие шифты» к событиям, которые хронологически никак не соотносятся с теми событиями, о которые повествуется в данный момент. В результате основная линия романного повествования время от времени «отклоняется» от основной пространственно-временной координаты, однако когнитивное сознание рассказчика связывает воедино логически несоединимые актуализируемые события, принадлежащие к разным пространственным и темпоральным измерениям. Все воспоминания Чика фактически сосредоточиваются на личности Ра-вельштайна, хотя в фокусе внимания рассказчика оказываются и его собственная персона, и другие персонажи: Розамунда, его настоящая жена Вела, его бывшая жена. В рамках читательского восприятия нетипичного текста личность Чика, рассказчика, оказывается доминирующим фокализующим пространством, выявляется из «Я», некогда испытавшего описываемые события, комментирующего их исходя из координат «здесь и сейчас». Читатель имеет дело с повествованием, представляющим собой хаотический набор разнообразных пространственных и темпоральных характеристик.

Множественность пространственных и временных измерений формирует в тексте романа «расплывчатую решётку», которую читателю достаточно трудно воссоздать без опоры на «строительный материал» этих измерений (дейктиче-ские средства, выражения референциального характера), которые обеспечивают основу для адекватной интерпретации повествования. Например, в начале третьей части романа повествующий рассказчик признаёт, что он сдержал обещание, данное им Равелылтайну, который: (11) "...diedsix years ago, just as the High Holidays were beginning" (S. Bellow. Ravelstein). Затем актуализированный факт (смерть Равельштайна) вызывает в памяти рассказчика другой факт, имевший место ещё раньше (момент смерти родителей рассказчика, когда он начинает размышлять о мемуарах, которые обещал написать). Странности характера, которые, по мнению Чика, были присущи Равельштайну, становятся стимулом для размышлений рассказчика над собственными странностями. Мысль о смерти как связующее звено воспоминаемых событий из прошлого «толкает» рассказчика к размышлениям о собственном уходе в небытие: (12) "...in fact, I went through a rehearsal of my own death..." (S. Bellow. Ravelstein). После этого темпоральные координаты повествования смещаются к временной точке, когда Розамунда и Чик только начинали думать о смерти Равельштайна.

Рассказчик, пишущий воспоминания «здесь и сейчас» (спустя шесть лет после смерти Равельштайна), признаёт, что он сдержал обещание, данное им ушедшему из жизни другу, что он почти закончил эти мемуары. Первичное (вводное) пространство повествования распадается на несколько подпро-

странств, поддерживающих исходную точку зрения рассказчика (в данном случае читатель не наблюдает «дейктического шифта»).

События, на которых в данный момент фокусируется повествование (смерть родителей рассказчика, странности характера Равельштайна), в свою очередь, формируют вводное пространство для другого события (беседы Чика и Розамунды), имевшего место многим раннее (до того, как сам рассказчик размышляет о собственном уходе из этого мира). В нетипичном повествовании наблюдается смещение фокуса читательского внимания к событиям, произошедшим раннее (размышлению Чика н Розамунды о смерти Равельштайна, просьбе Равельштайна написать воспоминания о нём), но которые моделируются как произошедшие два года спустя после смерти Равельштайна.

Таким образом, в когнитивном сознании рассказчика пережитые им некогда события выстраиваются в особый — не поддающийся рациональной логике - порядок следования. На уровне нетипичного повествования факт очерёдности этих событий диктуется не хронологическим фактором, а их способностью ассоциироваться друг с другом. Причём сам рассказчик наделяет повествуемые события этой способностью. События в акте мемуарного (автобиографического) повествования выстраиваются не в том логическом порядке, в котором они следовали в реальной действительности, а в ассоциативном вневременном сцеплении друг с другом, которые рассказчик обнаруживает в своём когнитивном сознании в процессе вспоминания. Декомпрессия пространства и времени, обнаруживаемая в художественном повествовании, выявляет субъективный характер восприятия данных категорий рассказчиком, разрыв между «Я» повествующим о событиях и «Я» некогда испытавшим эти события в реальности.

В Заключении обобщаются результаты проведённого исследования, намечаются перспективы анализа феномена концептуальной интеграции как действенного механизма кодирования авторского смысла в современном художественном повествовании.

Интегрированное повествование представляется как имманентное содержание ментальной деятельности рассказчика. В связи с этим читатель призван реконструировать концептуальную интеграцию в целях адекватной интерпретации ментальной жизни субъекта повествования. Указанная априорная установка автора текста, как мы проиллюстрировали в процессе исследования, ведёт к разнообразным читательским гипотезам относительно того, чем обеспокоен рассказчик, в каком эмоциональном состоянии он находится. Взаимоотношения между рассказчиком и читателем предопределяют характер развития концептуальной интеграции в нетипичном тексте: от конструкта, обнаруживаемого в отдельном сознании, к конструкту, который уже является содержанием двух сознаний, т.е. одновременно реализуется в ментальной деятельности как рассказчика, так и читателя.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Иштоян, К.Г. Проблема выявления точки зрения персонажа и повествователя в свете теории концептуальной интеграции [Электронный ресурс] / К.Г. Иштоян // Гуманитарные и социальные науки. - 2011. — № 6. - http://hses-online.ru/ (0,7 п.л.);

2. Иштоян, К.Г. Проблемы исследования текстовой динамики в аспекте когнитивной лингвистики [Текст] / К.Г. Иштоян // Известия ЮФУ. Филологические науки. - Ростов-на-Дону, 2012. -№ 1. — С.77-83 (0,8 п.л.);

3. Иштоян, К.Г. Декомпрессия категории темпоральности в рамках нетипичного художественного текста [Текст] / К.Г. Иштоян // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия «Филология и искусствоведение». — Майкоп: Изд-во АГУ, 2012. - Вып. 4. - С. 174-180 (0,7 п.л.).

Другие научные публикации:

1. Иштоян, К.Г. Художественный дискурс: конструктивная роль концептуальной интеграции в выражении авторского смысла [Текст] / К.Г. Иштоян, М.В. Ласкова // Иностранный язык в системе среднего и высшего образования: Материалы Международной научно-практической конференции 1-2 октября 2011 года. - Пенза; Москва; Решт: Научно-издательский центр «Социосфера», 2011 (0,6 п.л.);

2. Иштоян, К.Г. Модель концептуальной интеграции как способ обеспечения связности художественного дискурса [Текст] / К.Г. Иштоян //Социально-гуманитарный вестник Юга России. - Краснодар, 2011. -№ 12. - С. 149-160 (1,1 п.л.);

3. Иштоян, К.Г. Феномен декомпрессии категорий пространства и времени в современном художественном дискурсе [Текст] / К.Г. Иштоян, М.В. Ласкова // Язык. Дискурс. Текст: Матер. VI междунар. науч. конф. - Южный федеральный университет. - Ростов н/Д.: Изд-во Академ Лит, 2012. - С.225-228 (0,7 п.л.);

4. Иштоян, К.Г. Проблемы исследования художественного дискурса в аспекте постклассической нарратологии [Текст] / К.Г. Иштоян //Aktualne prob-lemy nowoczesnych nauk: Materialy VIII Mi^dzynarodowej naukowi-praktycznej konferencji (07-15 czerwca 2012 roku). - Przemysl: Nauka I studia, 2012. - Vol. 24. — S.54-61 (0,8 п.л.).

Подписано в печать 12.09.2013. Формат 60><841/1б Бумага офсетная. Печать офсетная. Физ. печ. л. 1,00. Тираж 100 экз. Заказ № 92.

ИПО ЮФУ

344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Большая Садовая, 33.

Текст диссертации на тему "Приём концептуальной интеграции как способ организации нетипичного повествования"

Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования «ЮЖНЫЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

На правах рукописи

04201362603

Иштоян Кристина Гагиковна

Прием концептуальной интеграции как способ организации нетипичного повествования (на материале современной англоязычной прозы)

Специальность 10.02.19 - теория языка

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель — доктор филологических наук, профессор М.В. Ласкова

Ростов-на-Дону — 2013

Оглавление

Введение........................................................................................................... 3

Глава 1. Проблемы исследования художественного текста в

постклассической нарратологии: плюрализм теоретических

позиций и их комплементарность.............................................................. 14

1.1. Понятие о нетипичном художественном повествовании.................. 14

1.2. Проблематика исследования нетипичного художественного повествования в аспекте постклассической нарратологии............... 27

1.3. Проблематика исследования динамики нетипичного текста в аспекте когнитивной лингвистики..................................................... 41

Выводы по главе 1........................................................................................ 56

Глава 2. Концептуальная интеграция как речевой способ тексто-и смыслообразования в нетипичном повествовании............................. 59

2.1. Концептуальная интеграция как источник связности

нетипичного повествования................................................................. 59

2.2. Концептуальная интеграция и проблема выражения

авторского смысла................................................................................ 74

2.3. Концептуальная интеграция и проблема выражения

точки зрения рассказчика и персонажей............................................ 82

2.3.1. Декомпрессия категории темпоральности.................................. 82

2.3.2. Декомпрессия категории пространства....................................... 101

2.3.3. Когнитивные механизмы выражения точки зрения рассказчика и персонажа в процессе концептуальной интеграции...................................................................................... 115

2.4. Прием декомпрессии пространства и времени

как концептуальная основа создания целостного нетипичного

художественного текста....................................................................... 124

Выводы по главе 2........................................................................................ 144

Заключение...................................................................................................... 147

Библиографический список....................................................................... 151

ВВЕДЕНИЕ

Настоящее диссертационное исследование посвящено комплексному анализу приема концептуальной интеграции в аспекте его действенности при выражении авторского смысла в нетипичном художественном тексте, формирования читательского опыта реконструкции этого смысла, в результате которого чтение становится увлекательным. В работе отражаются когнитивный и прагматический подходы к языковым единицам, в соответствии с которыми процессы концептуальной интеграции фокусируются на том, что разнообразные концепты активно участвуют в формировании «нового» значения, вбирающего в себя авторский смысл, модель некоего сегмента объективного мира, которая совместно моделируется автором и читателем. В результате порождение и постижение текста оказываются двумя проявлениями одного и того же процесса.

• как нетипичный художественный дискурс «работает» в когнитивном сознании автора и читателя;

• как эмоции, действия, размышления о других людях (участниках отражаемых в тексте событий) репрезентируются ментальной деятельностью участников художественной коммуникации;

• как осуществляется процесс читательского отождествления с воображаемым персонажем;

• как литературное творчество эмоционально воздействует на читательскую аудиторию.

Многие из указанных вопросов активно решаются в аспекте психологии художественной литературы (см., в частности, в Интернете версию журнала ОМчсйоп - http://www.onfiction.ca). Думается, что

отправной точкой решения этих вопросов должен стать тот факт, что образы в современной литературе конструируются прежде всего с применением механизмов концептуальной интеграции.

Исследователи теории концептуальной интеграции, исходно разработанной Марком Тернером и Жилем Фоконье [Fauconnier, 1985, 1994, 1997, 2002], в композиционном плане своих изысканий занимают разные позиции. Одни исследователи пока ограничиваются подчеркиванием ее актуальности, другие - уже находятся в активном поиске ответов на вопросы, задаваемые этой теорией, третьи - ожидают момента, когда обозначенная теория будет порождать новые актуальные вопросы. С уверенностью можно отметить, что теорию концептуальной интеграции нельзя назвать «вчерашним днем» в лингвистике.

Обозначим данную теорию в форме одного тезиса, задействуя ее описание прежде всего на нашем интуитивном уровне: унификация ничем не выделяющихся концептов порождает речевую утонченность авторской речи, способствует реализации смысла речевого произведения в наиболее исчерпывающем виде. Теория концептуальной интеграции описывает лингвистическое значение, уточняя природу операций моделирования когнитивных конструктов, именуемых ментальными пространствами (когнитивными структурами, порождаемыми в процессе употребления языковых форм). Концептуальная интеграция актуализирует ментальные структуры, проектируемые как независимые концептуальные конструкты (называемые «пространствами ввода»).

проявляют стабильную тенденцию к «вклиниванию» себя в художественные тексты, порождая иллюзию автобиографического характера повествования, что ставит под вопрос сам акт использования языка в литературном творчестве [Тес1егтап, 1993: 15-17].

Литература становится ареной грандиозного эксперимента с концептуальным пространством моделируемых текстуальных миров даже за счет потенциального риска отчуждения читателей, выработки у них «страха» перед деконструкцией традиционных представлений о художественном повествовании. Рассмотрение лингвистических закономерностей реализации указанного эксперимента способствует:

• выявлению точки зрения (автора, рассказчика, персонажа), которая основывается в современном художественном дискурсе на структуре концептуально интегрированных пространств;

• определению того, как разграничение гносеологического и аксиологического уровней авторского сознания, формирующих единое ментальное пространство, становится источником связности современного художественного повествования, обеспечивает моделирование целостной ментальной репрезентации с помощью логически несовместимых словоформ, которые сосуществуют в одной и той же синтагматической последовательности;

• установлению того, как реальный читатель (а не воображаемый слушатель героя-рассказчика) «распаковывает» концептуальное пространство повествования, прибегая в этом случае к тем же самым механизмам, которые на этапе порождения текста были задействованы автором в целях «упаковки» данного пространства.

обусловливает актуальность выполненной нами диссертационной работы.

Объектом исследования является прием концептуальной интеграции как механизм авторской креативности, который задействует анализ художественного дискурса в когнитивно-поэтическом аспекте.

Материалом диссертационной работы послужили 2347 примеров динамических конструктов, представших результатом взаимодействия различных ментальных пространств, предопределившего порождение интегрированного пространства с собственной «появляющейся структурой». Данные примеры были извлечены методом сплошной выборки из произведений современной англоязычной художественной литературы (С. Беллоу, У. Бойд, Э.О. Уилсон, Дж. Рабан и др.), в которых - через повествование рассказчика - запечатлены автобиографические моменты писателей.

Цель диссертационной работы заключается в выявлении конструктивной роли приема концептуальной интеграции в процессе организации нетипичного повествования.

Достижение поставленной цели потребовало решения следующих задач:

1) определить специфику нетипичного текста в аспекте его предрасположенности к концептуальной интеграции моделируемых в тексте ментальных пространств;

2) проанализировать прием концептуальной интеграции как средство обеспечения связности нетипичного повествования;

3) выявить когнитивную роль приема концептуальной интеграции в текстуальной репрезентации авторской точки зрения;

4) исследовать типологию точек зрения, выражаемых в процессе актуализации концептуальной интеграции в рамках нетипичного текста;

5) представить текстообразующую роль приема декомпрессии пространства и времени в процессе создания целостного нетипичного текста.

• понятие «повествование» прямо или косвенно предполагает четко выраженную селективную репрезентацию памяти и воспоминаний, прототипическую манифестацию реальной действительности в естественном тексте (Р. Барт, В. Шмид);

• в процессе интерпретации сознания персонажа читатель опирается на скрытую информацию, априорно обеспечиваемую автором (М.П. Абашева, В.П. Белянин, Л.А. Исаева);

• все аспекты художественного повествования получают многомерное объяснение с учетом наших фоновых и ситуационных знаний о реальной действительности и условиях, в которых порождается повествование (Д. Герман, Е.С. Кубрякова);

• в эмпирических результатах исследования читатель предстает как «реальный» и «идеальный» адресат художественного текста, участник моделируемой художественной коммуникации (М.М. Бахтин, У. Эко);

• в отдельно взятом художественном высказывании проявляется несколько «голосов», которые идентифицируются с реальным или вымышленным лицом (М.М. Бахтин).

Цель и задачи, заявленные в диссертационной работе, реализуются путем применения следующих методов исследования:

• описательно-аналитический (контекстуальный) метод -непосредственный анализ фрагментов нетипичного текста как селективного представления автобиографической памяти и воспоминаний;

• концептуальный анализ, используемый для комплексного представления темпоральных и пространственных характеристик интегрируемых в нетипичном тексте пространств, в которых проявляется множественность «голосов» рассказчика и персонажей, выражаемых ими точек зрения, концептуальная соотнесенность между которыми манифестируется глобальными повествовательными конструктами.

При анализе приема концептуальной интеграции как специфического способа порождения и интерпретации нетипичного текста мы подходим к фактическому материалу исследования как к определенному литературному регистру, прибегая к методу монографического исследования, интерпретативному и

синтезирующему методам анализа гармоничной «стыковки» сегментов авторского виртуального мира, которые коррелируют со схемами и скриптами объективного мира. На уровне композиции нетипичного текста в диссертационной работе проводится анализ дискурсивной организации повествовательных структур, формируемых в результате компрессии/декомпрессии ментальных пространств.

Результаты диссертационного исследования позволяют сформулировать выносимые на защиту положения:

1. Нетипичное повествование фокусирует внимание читателя на специфике человеческих намерений и планировании. В связи с этим оно обладает повествовательной структурой действий и событий, которые в хронологическом и пространственном плане, однако, не выстраиваются в объективную последовательность (так, как они имели место в реальной действительности). Действия и события репрезентируются в их ассоциативной соотнесенности, а именно так, как они запечатлены в когнитивном сознании рассказчика. Прием концептуальной интеграции как базовая ментальная операция, предопределяющая уникальный характер нетипичного текста, подвергает отражаемые действия и события компрессии и декомпрессии.

2. На макроструктурном уровне нетипичного повествования прием концептуальной интеграции предполагает такие проявления категории связности, как:

• активация контрастирующих друг с другом фреймов;

• интеграция в единый уровень когниций уровней виртуальной реальности, не соотносящихся друг с другом;

• одновременное фреймирование того, что рассказчик испытывает, и того, что он воображает;

3. Прием концептуальной интеграции на уровне нетипичного текста трансформирует структуру таких базисных для отражения авторского смысла концептов, как пространство, время, идентичность человека. Не предполагая механического совмещения моделируемых в тексте ментальных пространств, интеграция порождает собственную структуру, проектирует авторский смысл уникальным образом. При этом в моделировании ментальных пространств конструктивную роль играют личные имена, формы обращения к читателю, дескриптивные характеристики объектов, которые имплицируют авторский смысл.

• главного нарративного пространства (выразителем этой точки зрения является рассказчик);

• интегрированного пространства (выразителем этой точки зрения является сторонний наблюдатель, воспринимающий ситуацию со стороны).

5. При выявлении конструктивной роли приема декомпрессии пространства и времени в процессе создания целостного художественного произведения целесообразной оказывается дифференциация концептов внутреннего и внешнего миров нетипичного повествования, а также различение «Я», некогда испытавшего события в реальной действительности, и «Я», повествующего в данный момент. При этом внешний мир повествования включает такие компоненты, как рассказчик, персонаж, о котором ведется повествование. Внутренний

мир повествования образует собой сам акт художественного рассказывания с точки зрения повествователя.

Научная новизна исследования заключается в трех основных аспектах.

Во-первых, современная художественная коммуникация представлена как динамическая структура читательского опыта постижения нетипичного текста, соотнесенная с поэтической системой автора текста. Это, в свою очередь, способствовало определению тех читательских стратегий, которые оказываются действенными в процессе постижения нетипичного повествования (а именно объяснительного, адаптивного и проективного адаптивного чтения). Предпринятая в диссертации реконцептуализация взаимоотношений участников художественной коммуникации дает возможность осветить когнитивную деятельность автора и читателя в процессе создания и восприяти�

Полный текст автореферата диссертации по теме "Приём концептуальной интеграции как способ организации нетипичного повествования"

Текст диссертации на тему "Приём концептуальной интеграции как способ организации нетипичного повествования"

Похожие темы диссертаций