автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Проблема становления американского национализма

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проблема становления американского национализма"

На правах рукописи

Козлов Дмитрий Викторович

ПРОБЛЕМА СТАНОВЛЕНИЯ АМЕРИКАНСКОГО НАЦИОНАЛИЗМА (XVII- СЕРЕДИНА XIX вв.)

Специальность 07.00.03. - Всеобщая история

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва-1997

Работа выполнена в секторе теории политики Института мировой экономики и международных отношений Российской Академии наук.

Научный руководитель: к.и.н. Каменская Г.В.

Официальные оппоненты: д.и.н. Егорова Н.И.

д.и.н., профессор Маныкин A.C.

>

Ведущая организация: Дипломатическая Академия МИД РФ.

Защита состоится «_»_ 1998 г. в 14.00 часов на заседании

диссертационного совета Д.002.12.01 в Институте мировой экономики и международных отношений РАН по адресу: 117418, Москва, ул. Профсоюзная, 23.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ИМЭМО РАН.

Автореферат разослан «_»_199 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат политических наук

Прохоренко И.Л.

I. Общая характеристика работы.

Данная работа посвящена теме становления и развития американского национализма, поиска американцами своей идентичности как нации, что тесным образом связано с более общими проблемами, такими как - развитие демократических институтов США, взаимодействие светских и религиозных составляющих общества, национальная обусловленность ценностей, воспринимаемых в американском самосознании как универсальные. Автор исходил в работе из следующего понимания проблем, связанных с «национальным вопросом»:

1) Национализм - идеология, настаивающая на взаимосвязи нации и государства в их современном понимании.

2) «Нация» не является ни изначальной, ни неизменной социальной общностью. В современном своем значении ее возникновение связано с конкретным, исторически недавним прошлым. Нация является социальным феноменом лишь постольку, поскольку взаимодействует с определенным типом современного государства - «государством-нацией».

3) «Национальный вопрос» выступает как точка пересечения политических, технологических и социальных изменений. Нация существует не только как функция конкретной формы территориального государства или как проявление стремления к созданию, например, гражданского государства времен Французской революции, но также и в контексте конкретной стадии социально-экономического развития (например, развитие книгопечатания, массовой грамотности, массового образования ведет к стандартизации национальных языков и к тому, что прежние аскриптивные признаки происхождения превращаются в результаты сознательного усвоения традиции).

4) Нация - дуалистичный феномен. Во многом он артикулируется, навязывается, создается высшими слоями общества. Но его нельзя понять без изучения процессов, идущих и в других слоях. Это связано с тем, что официальная идеология не может служить показателем того, что творится в умах даже самых лояльных граждан. С другой стороны, национальная идентичность сложным образом соотносится с другими видами идентичности, формирующими общественное бытие.

Для данной работы во многом основополагающим являлось общепризнанное различение следующих двух форм национализма: гражданского или государственного национализма (civic or state nationalism) и культурного или этнического национализма (cultural or ethnic nationalism). Первый основывается на представлении о нации как политической общности или согражданстве; второй рассматривает нацию как этнокультурную категорию, как общность, имеющую глубокие исторические корни, социально-психологическую или даже генетическую природу. Первый часто отождествляется с патриотизмом, но в своих крайних политических проявлениях

может обретать формы государственной агрессивности, шовинизма или изоляционизма. Второй - выходя за рамки культурной деятельности и становясь политической программой, порождает попытки реализовать принцип этнической государственности через узурпацию власти представителями одной группы, путем подавления меньшинств или через сецессию и создание новой «национальной» (читай - этнической) государственности. Для возникающего в конце XVIII века молодого американского государства во многом характерно понимание нации как сообщества граждан и неотчуждаемых от них гражданских прав. В свою очередь проблематика «национального вопроса» строится вокруг понятия «суверенитета народа». Возникает тема «общественного договора» как абстрактной модели способа конституирования власти, легитимирующей себя только в осуществлении демократического законодательства, исходящего от самого народа. Развитие американского «гражданского национализма» во многом основывалось на качественном отличии развития США от европейских государств, связанном в том числе и с отсутствием феодального прошлого. Таким образом, американский национализм не был укоренен в органическом историческом развитии, а явился продуктом уникальной идеологической кристаллизации, которой, правда, во многом способствовала как английская Реформация, так и рецепция ряда идей английского Просвещения.

Актуальность работы вытекает из того, что вопрос о связи между рассмотренными выше двумя трактовками нации далек от своего окончательного решения. Современное мировое развитие характеризуется двумя разнонаправленными тенденциями: с одной стороны, мы можем говорить о глобализации мирового исторического процесса, о развитии политических, экономических, культурных феноменов, существующих на транснациональном уровне (процессы объединения Европы; развитие мировой торговли; распространение массовой культуры и т.д.) Все эти явления в явной или неявной форме подразумевают постулирование существования неких универсальных, во многом одинаковых законов развития различных человеческих сообществ. С другой стороны, любой объективный наблюдатель не может не отметить возникновение стремления различных народов определить свое своеобразие, часто выводимое даже на уровень неких ци-вилизационных характеристик (та же самая Европа, особенно в контексте расширения НАТО; возрождение ислама; социально-политические процессы, происходящие на постсоветском пространстве и т.д.) В связи с этим проблема соотнесения различных трактовок нации, понятия, прилагаемого к людским общностям, существующим в отличающихся друг от друга культурно-географических ареалах, выходит на первый план. Можно ли говорить о полном отличии рассмотренных выше трактовок, существует ли какая-то норма в развитии того же национализма в современном мире, насколько то же самое демократическое гражданство должно быть обу-

словлено национальной идентичностью в ее современном понимании - эти проблемы далеки от однозначного решения. Рассмотрение под таким углом истории американской нации во многом, по мнению автора, является определяющим для данной работы.

Предметом исследования является идеология американского «гражданского» национализма, основывающаяся на традиционных для эпохи буржуазных революций абстрактных ценностях свободы, равенства и самоуправления (последнее понятие во многом характерно именно для американской, в отличие от европейской, политической традиции в целом; под этим понимается право отдельной личности или группы людей на автономию и независимость). Все они получают конкретное национальное наполнение, связанное со спецификой развития США как нации-государства («nation-state») по сравнению с Европой. С этой же точки зрения исследуются такие проблемы, как положение черного меньшинства в стране, иммиграция в Америку, роль американских женщин в обществе, а также вклад интеллектуалов в поиск американцами своей идентичности. Автор также стремился показать, как внешний универсализм данной идеологии естественным образом вел к оформлению идеи исключительности американской нации и ее истории, «избранности» американского народа.

Объектом исследования служат концепции американских историков, философов, общественно-политических деятелей, литераторов, предложивших свое видение таких событий американской истории, как переселение английских пуритан в Америку, американская революция и принятие Конституции, гражданская война. Эти теории рассматриваются с точки зрения их роли в становлении американского национализма.

Целью работы является рассмотрение отдельных составляющих американского национализма и, шире говоря, американской национальной идентичности не в виде неких универсальных понятий, а лишь как элементов самоописания общества. Смысл всей диссертации состоял в исследовании этого сплава идей как проблемы, решение которой трудно предсказать.

В связи с поставленной целью в исследовании решаются следующие задачи:

- выделение определенного набора ценностей, которые, во многом, составляют основу американской самоидентичности;

- выявление парадоксов в эволюции общества, связанных со становлением и развитием базовых ценностей американского народа;

- исследование влияния на национальный этос переломных моментов в истории США - переселение пуритан в Новый Свет; борьба за независимость Америки; гражданская война;

з

- рассмотрение положения определенных групп американского общества - черного меньшинства, женщин, интеллектуалов, иммигрантов -сквозь призму американских национальных ценностей.

Научная новизна работы состоит в том, что:

- национализм рассмотрен как политическая идеология, которая, с одной стороны, является возможной формой выражения психологической необходимости человека в обретении своей идентичности, с другой же, в самой основе национализма уже заложена возможность описания группы людей как нации;

- проанализировано влияние религиозного компонента на развитие американской национальной идентичности;

- совмещены «конфликтная» и «консенсусная» интерпретации американской истории;

- выявлено взаимовлияние светского и религиозного аспектов ценностей, составляющих идеологическую основу американского гражданского национализма;

- использована концепция «республиканизма» для описания структуры американских национальных ценностей;

- рассмотрена проблема становления американского национализма в контексте модернизационных процессов в американском обществе;

- проанализировано восприятие американских национальных ценностей так называемыми «группами риска» (само существование которых можно рассматривать как постоянный вызов внешнему универсализму индивидуалистических американских ценностей) - афро-американцами, рабочими, женщинами;

-выявлена роль интеллектуалов в развитии американского гражданского национализма.

Методологическую основу диссертации составляет возможность рассмотрения национализма как идеологического явления. Диссертант во многом использовал подход К.Маркса к критике идеологии как феномена в целом. Маркс указывал на возможность постоянного воспроизводства иллюзии абсолютной самостоятельности общественных идей и вытекающий отсюда метод подхода к действительности, состоящий в конструировании мнимой реальности, которая выдается за действительность (феномен «ложного» сознания). В данном случае речь идет не о субъективном индивидуальном заблуждении, а об общественно необходимой видимости отношений, воспроизводящейся в представлениях их участников. В продолжение этого подхода автор использовал понимание идеологии в виде культурной системы - набора символов, ценностей и верований, предоставляющего отдельному человеку как члену определенного сообщества возможность наделять значением и различным образом организовывать свою политическую и социальную активность в реальной жизни (в англоязычной

историографии этот метод часто связывают с именем известного американского культурного антрополога К.Гирца). Метод историзма, тоже применяемый в диссертации, оказался особенно полезным при анализе различных стадий развития американского национализма, выявления их специфики и взаимосвязи. В процессе освоения диссертационного материала автором использовалось сочетание хронологического и проблемно-теоретического подходов, что повлияло на композицию всей работы.

Источники. При работе над диссертацией автор использовал источники нескольких типов.

1. Официальные документы: Конституция США, Декларация независимости.

2. Свидетельства очевидцев происходивших событий, представленные речами, письмами, дискуссионными выступлениями, рассматриваемыми в хронологическом порядке.

а) Колониальная Америка - работа К.Мэзера «Magnolia Christi Americana»; свидетельства одного из первых переселенцев - Р.Кашмена, работы Э.Джонсона, Д.Хиггинсона.

б) Борьба за независимость США - литературное наследие представителей американского Просвещения Б.Франклина и Т. Пейна; письма и выступления первых американских президентов Д.Вашингтона, Д.Адамса, Т.Джефферсона; выступления таких деятелей американской революции, как Д. Дикинсон, Д.Хэнкок, Д.Дьюлани, Ч.Инглиз, Д.Отис; работы известного противника независимости Америки - Д.Леонарда; оценки англоамериканских отношений знаменитым английским политическим деятелем и философом Э.Берком и другими англичанами, в частности, видным английским философом и экономистом А. Смитом; памфлеты времен американской революции; фольклор этого периода американской истории. В тексте используется и такая основополагающая для истории американской общественной мысли работа, как «Федералист» - сборник статей на политические темы Д. Мэдисона, А. Гамильтона и Д. Джея.

в) Гражданская война - письма и выступления А. Линкольна, У. Л. Гаррисона, с одной стороны; с другой же - работы сторонников сохранения рабства - Д. Фицхью, Д.Кэлхауна.

3.Отдельно надо выделить работы, содержащие своего рода общее описание Америки: XVIII века - С. Д. де Кревекера; 30-х годов XIX века -А. де Токвиля. Естественно, что говоря о классическом труде последнего - «Демократия в Америке», необходимо подчеркнуть значимость его не только как простого путевого дневника, но и как работы, оказавшей всемирно признанное влияние на исследование процессов становления демократии во всем мире.

4. Рассматривая роль интелектуала в американском обществе XIX века, автор использовал работы Д.Ф.Купера, Г.Меллвила, У.Уитмена, Г.Д.Торо, Р.У.Эмерсона, Э.По, Д.Бэнкрофта, У.Э.Чаннинга.

Литература. Литература, использованная диссертантом, может быть разбита на несколько групп.

1. При написании работы автор опирался в большей мере на концепции национализма, развиваемые такими исследователями, как Э.Геллнер, П.Бирнбаум, Ю.Хабермас, Б.Андерсен, Э.Хобсбаум, З.Бауман, связывающих начало национализма как определенной политической идеологии с приходом новейшей истории, разрушающей старые общинные ценности. Важно подчеркнуть, что, как утверждает Э. Геллнер, национальная принадлежность - не врожденное человеческое свойство. В этом смысле интересно само название книги Б. Андерсена, посвященной развитию современного национализма - «Вымышленные сообщества»; известный французский ученый П.Бирнбаум подчеркивает важность взаимосвязи, возникающей в результате развития современного государства, гражданства и национализма. С этими же идеями работает Ю.Хабермас, заявляя, что именно национальное государство создало основу для формирования культурной и этнической гомогенности, благодаря которой с конца XVIII века смогла осуществиться демократизация государственной системы. Важным для автора является различение «гражданского» и «этнического» национализма, о чем уже говорилось. При этом диссертант опирается на работы таких ученых, как Г.Кон, Э.Геллнер, Д.Пламенац, В.А.Тишков. Отдельного упоминания заслуживает работа Э.А.Позднякова, строящаяся на критике как марксистского понимания национализма, так и либерально-буржуазного.

2. Следующий блок литературы, использованный в диссертации , связан непосредственно с рассматриваемой проблематикой американской истории.

а) Автор использовал в диссертации работы исследователей, формулирующих специфику американской цивилизации в целом. К числу таких ученых можно отнести одного из родоначальников мир-системного подхода, И.Валлерстайна, а также С.Н.Айзенштадта и А.Б.Зелигмана, использующих подход к американской истории с точки зрения теории модернизации.

б) При рассмотрении проблем колониальной истории Америки диссертант использовал, например, работу В.Кендэлла и Г.В.Кейри, посвященную формированию основных символов американской политической традиции, а также идеи А. Б. Зелигмана, исследовавшего влияние Реформации на становление современного демократического общества. Надо упомянуть и работы С.Берковича, рассматривавшего связь пуританизма с дальнейшей американской историей. Рассматривая связь американского

«гражданского» национализма с колониальным периодом, автор использовал также работы П.Миллера, В.Л.Паррингтона, Ф.Ф.Гуры.

в) Основное внимание в диссертации сосредоточено все же на периоде обретения Америкой независимости. При выявлении особенностей развития США в это время диссертант учитывал концепцию американской «гражданской религии» Р.Беллы, работы А.М.Шлезингера, Л.Харца. Автор использовал в диссертации исследования как историков - «прогрессистов» (М.Курти, писавшего о влиянии на развитие США просвещенческих идеалов разума и веры в прогресс и развивашего идеи Ч.Бирда, Д.Ф.Джеймсона), так и представителей других течений - например, «неоконсерваторов» - Л.Харца, Д.Бурстина, рассматривающих американскую революцию в контексте защиты традиционных американских ценностей; использовались работы Б.Бейлина, историка, разрабатывавшего тему «республиканского синтеза» и настаивавшего на существовании республиканской идеологии во времена американской революции. В диссертации использованы также исследования К.Бриденбау, М.Сейвелла, И.Ариэли, Л.Гринфелд, Д.М.Мэррина, Д.Флигелмана, К.Лэша, Г.Вуда, Д.Д.А.Поукока, Д.Т.Роджерса, Е.С.Моргана, Р.Абрамса, С.Хантингтона.

г) Проблемы гражданской войны в США автор анализирует через выявление пародоксальности идей таких защитников рабовладения, как Д.Фицхью и Д.Кэлхаун, опираясь при этом на работы Д.Бурстина, Л.Харца, И. Ариэли, Э.Фонера, М.Ф.Холта.

д) При исследовании роли интеллектуалов в становлении и развитии американской национальной самоидентичности диссертант, помимо текстов самих представителей данной группы общества, отталкивался от работ А.де Токвиля, Р. Хофстедтера, А. Блума, Б.Бейлина, Р.М.Элсен.

е) Отдельно надо упомянуть работы российских американистов: К. С. Гаджиева, С. И. Жука, Ю. А. Замошкина, А. М. Каримского, Н. Е. Покровского, В. В. Согрина, С.А.Самойло, Л.Ю.Слезкина, Н.Н.Болховитинова, Р.Ф.Иванова, Г.П.Куропятника, Ш.А.Богиной, Е.Ф.Язькова, Э.Л.Нитобурга, А.А.Фурсенко - посвященные проблемам, схожим с тематикой, рассматриваемой в диссертации.

Практическая значимость исследования состоит в том, что собранный и систематизированный в диссертации материал может быть использован при разработке курсов по новейшей истории, в специальных курсах по истории Соединенных Штатов Америки. Диссертация может представлять интерес для историков и политологов, занимающихся проблемами современного российского национализма (в частности, вопросом о взаимовлиянии национальных особенностей социокультурного развития России и идей, предстающих как универсальные ценности).

Апробация работы. Содержание диссертации отражено в публикациях общим объемом в 4,2 п.л., а также обсуждено на заседании сектора теории политики ИМЭМО РАН.

Структура диссертации. Исследование состоит из введения, двух глав, включающих в себя соответственно три и четыре параграфа, и приложения, содержащего примечания, а также список литературы.

П.Содержание работы.

Во введении обосновывается актуальность темы; раскрывается методологическая база и определяется научная новизна текста; даётся анализ литературы и источников.

В первой главе «Специфика развития американского национализма» постулируется идеальная модель американской национальной идентичности, во многом ориентирующаяся на такие ценности, как свобода и равенство отдельного индивидуума. В ходе изложения показывается как влияние на эту модель идей английского Просвещения, так и ее роль в борьбе американских колоний за независимость и создании молодого американского государства.

Если говорить о самоидентификации первых американских поселенцев, то уже с самого начала колонисты пытались определить себя с помощью образа нации, рассматриваемой как сообщество граждан; таким образом, национальная идентичность в Америке предшествовала не только формированию специфической американской идентичности, но и институциональному оформлению американской нации, вплоть до территории ее проживания. Во многом, на самоопределение первых американцев влияли английские концепции ХУП-ХУШ вв., разрабатывавшие идеи нации, народа вне всякой связи, или, если выразиться точнее, в опосредованной связи, с конкретным местом рождения человека. Лорд Шефтсбери, в частности, указывал, что народ создается в результате «социального объединения», политического союза, основанного на общей воле и интересах. Исходя из этого, «нация» соотносится с понятием «гражданского общества», союза людей как «рациональных созданий», а не с «первобытным объединением». Сходную позицию занимал Джон Локк, отмечая в своем втором «Трактате о правлении», что человек как личность возникает только после присоединения к «содружеству», через принятие на себя определенных положительных обязательств по отношению к другим людям. Естественно, что пропасть между высказанными идеями и реальностью была достаточно широка. Английский патриотизм (с елизаветинских времен) мог развиваться и под знаком следования таким ценностям, как свобода, равенство и примат разума (что, как мы видели, подразумевал Шефтсбери, рассуждая о «нации»), и путем обращения к эмоциям и чувствам, имеющим отношение к «родной земле» или взгляду на развитие страны сквозь призму идеи того, что Англия является избранным государством. Но говоря о процессе раз-

вития английского патриотизма по другую сторону Атлантики, мы имеем в виду именно шефтсберианский вариант определения такого понятия, как «нация». Если в более старых сообществах новое понимание нации взаимодействовало с уже существующим, освященным веками истории «старым порядком», то в Америке идея самоуправляемого сообщества граждан влияла лишь на ту социальную реальность, которая возникала непосредственно в ходе заселения Америки самими переселенцами. Парадоксально, но в данном случае идея нации, ее идеализированный образ был одним из важных факторов в образовании реального американского общества. То есть, американское самосознание строилось в терминах политической идеологии при почти полном отсутствии территориальных или исторических компонентов. Важную роль в развитии американского «гражданского» национализма играла протестантская религия, способствовавшая формированию американского национального мифа, говорившего в данном случае о нескольких вещах:

1)0 «новизне» Америки (по сравнению с Европой), что в свою очередь было связано, если можно так выразиться, с освобождением человека от истории.

2) Об Америке как о «Рае»; что, правда, контрастировало с таким понятием как «wilderness» (дикость, пустошь и т.д.), но освоение этой дикости напрямую было связано с библейскими образами грехопадения человека, его преображения и возрождения.

3) О концепции «избранного народа», призванного быть судией человечества, его арбитром; а с другой стороны - способного воплотить на Земле библейскую идею «града на Холме».

Целью лидеров, в частности, Массачусетса, было создание угодного Богу «содружества» Новой Англии, своеобразного примера преданности Господу для всех британских поселений. Надо подчеркнуть важность того, какими способами религиозная составляющая развития Америки влияла на становление новых цивилизационных основ. Религиозные чувства и ценности первых американских поселенцев отличал сильный мессианский настрой, что не могло не отразиться в особой комбинации солидарности и индивидуализма, присущей всей американской политической традиции. Пуританские представления об окружающем мире были связаны с тем, что человек рассматривался как рациональное и ответственное существо, несмотря на идею первородного греха. Пуританская теология «ковенантов» (договоров) - «ковенант» благодати, социальный «ковенант» и церковный «ковенант», - санкционировала действия человека на пути его спасения, поэтому пуританизм вместо фаталистического взгляда на мир служил своего рода стимулом к деятельности. Таким образом, можно говорить о религиозном, трансцендентном измерении тех ценностей, которые составляли ядро развивавшейся американской идентичности. В данном случае религия

понимается не только в виде специфического набора верований и культов,но и как компонент базовых онтологических и институционных основ цивилизации.

В XVIII веке чувство избранности получило более секуляризованное выражение, но превозношение возможностей американского процветания осталось. Если ранее возникновение Америки связывалось с божественным предвидением, то теперь, в дополнение к этому, она стала рассматриваться как некое завершение истории, идеальное общество, построенное на принципах равенства и свободы, казавшихся самоочевидными для американцев. Во многом, такие взгляды американцев формировались в контексте британского наследия колоний. Таким образом, видеть в конфликте Англии и Америки попытку колонизированной нации, осознавшей свою уникальность и единство, отстоять суверенитет в борьбе с иностранной силой, было бы очень большой ошибкой. Стремление к независимости было напрямую связано с тем, что американцы сознавали себя настоящими англичанами, что на практике означало развитие идеологии «гражданского» национализма. Абстрактные идеи свободы, поверяемой разумом и равенства в этой свободе тесным образом были связаны с таким характерным для англо-саксонской политической традиции понятием как «самоуправление», под которым понималось право отдельной личности и группы людей на автономию и независимость. Но доведенная до логического конца, данная внутренняя тенденция американского «гражданского» национализма приводит к абсолютному суверенитету, самоуправлению или независимости каждой личности, или говоря иначе - к полной атомизации и политической анархии. Таким образом, в этой идеологии всегда была заложена возможность самодеструкции, что угрожало бы и разрушением отдельной, существующей в конкретный исторический период, национальной общности. Данную идеологию можно считать одной из главных причин возникновения борьбы американцев за независимость от Британской империи. Американская национальная идентичность подразумевала символическое возвышение здравомыслящих людей до позиции элиты; теоретически это делало каждую личность единственным легитимным представителем своих собственных интересов и вело к равному участию в политической жизни сообщества. Все это было закреплено в ценностях разума, равенства и индивидуальной свободы. Образ нации, понимаемой таким образом, представал для индивидуума в виде сообщества, внутри границ которого он надеялся реализовывать свою свободу и право участия; сообщества, интересы которого совпадали с интересами каждого гражданина, если последний мог влиять на них. Американцы, претворяя эту идею в жизнь, рассчитывали на большее, чем просто некий уровень благосостояния. И столкновение этих ожиданий с реальностью рождало чувство фрустрации и

разочарования. Вопросы независимости оказывались в самом центре проблемы идентичности.

Отделение от Британии вызвало универсализацию английских ценностей. «Неотчуждаемые права», о которых говорилось в Декларации независимости, гарантировались не английской неписаной Конституцией, а «естественными законами», добродетелью было быть не англичанами, а людьми. Но было далеко не очевидным, что должна существовать только одна американская нация. Практически во время обретения независимости, можно было говорить о тринадцати нациях (по числу колоний). Таким образом, оставался открытым вопрос о территориальном наполнении американского понятия нации; другими словами, проблема того, что же есть и где расположена американская нация. Образование Союза штатов обосновывалось функционально, так же как ранее защита необходимости продолжения объединения с Британией. Но интересно, что самоуправление частей как цель Союза было противоположно по смыслу самому существованию Союза, так как он предполагал центральное правительство, а самоуправление - децентрализацию. У американцев не было некоего метафизического единства, которое сделало бы образование политического союза естественным и необходимым. Американцы считали некоторые вещи самоочевидными, но Союз не был в их числе. Отсутствовало ощущение себя национальным целым, своего рода «коллективной индивидуальностью». Такие концепции использовались только как собирательные определения для ассоциации индивидуумов.

Отсутствие однозначного понимания образа американской нации выражалось в споре между федералистами, сторонниками сильного централизованного государства и антифедералистами, выступавшими за самоуправление штатов. На самом деле основа разногласий лежала гораздо глубже. Федералисты актуализировали в своей интеллектуальной и практической деятельности определенный аспект всего европейского Просвещения, понимаемого в целом, который был связан с традиционными христианскими представлениями об ущербности человеческой природы, способности человека падать, уступая соблазну. Это христианское измерение рационалистических просвещенческих взглядов вело к возможности избежать понимания природы человека, сообразуясь лишь с конкретной, индивидуальной личностью или с неким абстрактным, социологическим и усредненным индивидуумом. Именно в таком контексте надо рассматривать предупреждения Публия (Гамильтона или Мэдисона) в «Федералисте» N 63 о том, что народ может идти на поводу случайных страстей. Поэтому федералисты выступали за национальное верховное правительство, против оставления суверенности, разделенной и находящейся под угрозой, в руках локальных сообществ-штатов. Джефферсон, как основной противник федералистов, напротив, верил в сущностную рациональность людей, кото-

рая делала ненужной сильное правительство. Позиция Джефферсона вызывала гораздо больше симпатий в обществе, характеризовавшимся уникальным равенством возможностей и управляемым неукротимым духом урав-нительства, не желавшим воспринимать, даже в целях своей выгоды, любое руководство. Но, по иронии судьбы, именно в результате победы Джефферсона над федералистами свобода, определяемая американской идеологией того времени как «национальная цель», стала идентифицироваться с правами штатов. Это позднее позволило утверждать рабовладельческим штатам, что они являются подлинными выразителями американских идеалов. Конституция США, принятая в 1787 г., представляла собой компромисс между федералистской или националистической позицией и сторонниками идеи прав штатов, которая затем стала идентифицироваться с наследием Джефферсона. В целом, можно рассматривать принятие Декларации независимости (1776 г.) и Конституции США как сознательный политический акт, напрямую связанный как с утверждением базовых политических принципов, так и с приверженностью конституционному соглашению, основанному на этих принципах или, другими словами, институ-ционализацию революционной идеологии, существовавшей еще до революции, если понимать её одномоментно.

При анализе такого основополагающего для истории США документа, как Декларация независимости видно, что в нем содержится обращение к Богу как к той инстанции, к которой взывает «народ» для обоснования своего поступка в обретении самостоятельности. Бог в тексте Декларации предстает и творцом природы, и арбитром, и высшим Судией того, что есть (состояние мира), и того, что соотносится с неким долженствованием (правота побуждений колонистов). Именно Бог является последней инстанцией, дающей Декларации смысл и эффективность. Другими словами, все традиционные американские ценности: свобода, равенство, независимость отдельного индивидуума, - в контексте развития американской цивилизации помимо чисто светского наполнения, всегда имплицитно содержали в себе религиозное измерение. Все это предоставляло возможность рассматривать данные ценности не просто в виде нормативных интересов, вытекающих из общежительного инстинкта, постигаемого разумом, но вводило в действие человеческую волю, направленную на их достижение.

Необходимо отметить, что традиционное понимание ценностей американского гражданского национализма, связанное с концепцией «материалистического индивидуализма», в соответствии с которой люди в своем «естественном состоянии» обладают «естественными правами» на жизнь, свободу и собственность и благодаря рациональному «общественному договору» учреждают соответствующую систему правления, чтобы их личные права и интересы сохранялись под защитой строго

ограниченного е своих действиях государства, не может полностью объяснить своеобразие политической идеологии, развивавшейся в США в конце

XVIII - первой половины XIX веков. Не всегда помогает и ее рассмотрение через призму конфликта материальных интересов. Естественно, что образ американской нации может восприниматься в виде ассоциации автономных, независимых индивидов, чьи социальные отношения регулируются их частными интересами. Но во время возникновения американской нации можно говорить и о во многом альтернативном восприятии данной общности людей с помощью идеи «республики добродетельных граждан», основанной на республиканской идеологии, которая отличалась от классического либерализма, превозносившего частный интерес как основу «нормального» развития любой человеческой общности. Большинство американских общественно-политических деятелей того времени были республиканцами в самом простом значении этого слова - противниками монархии. При этом они оперировали во многом традиционными, классическими представлениями об обществе и человеке, что было естественным для аграрно-торгового американского общества XVIII - первой половины

XIX века. Республиканцы не рассматривали общество отдельно от формы общественного устройства. Общественное неравенство и экономические лишения, которые сегодня представляются следствием деления общества на классы и эксплуатации труда - в то время считали следствием злоупотребления со стороны власти, правительства. Причина всех социальных бед и лишений фактически, как казалось тогда, была связана с несовершенной формой правления. Поэтому в нашем современном понимании американские революционеры были увлечены лишь сменой не устраивавшей их формы правления, а не изменением общества. Но, уничтожая монархию и учреждая республику, они изменяли и свое общество, и свое общественное устройство. За внешней простотой идеологических ценностей американского гражданского национализма скрывается довольно долгая история притирания друг к другу, соотнесения различного понимания американской национальной идентичности. Частный интерес, часто определяемый как основа развития американской цивилизации, взаимодействовал в Америке, как мы видим, с различными вариантами «социальной моральности», являвшимися во многом наследием доиндустриального прошлого. Носителем этой моральности выступал самостоятельный производитель товаров и услуг, который и рассматривался идеологами раннего либерализма как основной претендент на моральную автономию и политическую независимость, полностью попадая под определение Локка: «...Каждый человек обладает некоторой собственностью, заключающейся в его собственной личности (выд.- дисс.), на которую никто, кроме него самого, не имеет никаких прав. Мы можем сказать, что труд его тела и работа его рук по самому строгому счету принадлежат ему». Джефферсон, размышляя о возможном

будущем Америки как «аграрно-сырьевого» придатка промышленной Европы, надеялся сохранить республиканский дух народа, трактуемого именно как объединение таких собственников.

Во второй главе работы "Вызовы американской национальной идентичности" рассматривается относительность основных американских ценностей; их социокультурная укорененность в истории США. Диссертант рассматривает влияние на идеологию «гражданского» национализма таких характерных для всей американской истории процессов как: освоение американского Запада и иммиграция. Автор пытается сопоставить уже оформившуюся национальную идентичность и непосредственное развитие страны, взятое в таких его аспектах, как образование социальной структуры общества, роль интеллектуалов в выработке объединяющей всех американцев национальной идеологии. Заключительная часть второй главы посвящена теме конфликта Севера и Юга, рассматриваемого через призму заявленной ранее американской системы ценностей.

Как уже отмечал автор, на развитие молодого американского государства всегда влиял сепаратистский импульс, который был одной из составляющих любой концепции Союза. Надо подчеркнуть, что этот импульс, как сам по себе, так и в своих различных проявлениях, был легитимным. До 1865 года все время стоял вопрос о соотношении между многими и одним в знаменитом американском девизе «Е Р1ипЬиз Шит». Унифицирующим фактором огромной важности был процесс освоения Запада США. В дополнение к устранению причин оппозиции к Союзу, с самого начала он допускал развитие лояльности к собственно американскому в гораздо большей степени, чем в более старых штатах. Для эволюции местного патриотизма было необходимо время; у возникавших сообществ не было чувства собственной исключительности; они не стремились противопоставлять свои интересы интересам Соединенных Штатов в целом. Надо отметить и то, что именно Запад развивал чувство американской исключительности. Новая Англия (в смысле всех британских поселений на Атлантическом побережье) идентифицировала себя с «лучшей Англией»; там заботились о развитии и сохранении «английскости». Запад не был Новой Англией, он представлял из себя совершенно другой феномен. Здесь превалировал пионерский дух, воплощаемый в нерафинированной, честной, независимой и самодостаточной личности. Освоение Запада вдохнуло новую жизнь в образ Америки, как земли неограниченных возможностей, обещающей личное процветание гораздо большему числу людей, чем это был о возможно на Востоке. Данный период отражал переходное состояние американского общества: в нем сохранялись открытые границы между буржуазией, городским и сельским пролетариатом; в свою очередь в буржуазной среде преобладали мелкие независимые предприниматели и фермеры, часто бывшие рабочие. Следующим фактором, оказавшим влияние

на сам смысл американского единства, является иммиграция. Иммигранты, подобно англичанам, считавшим Америку единой задолго до того, как сами колонисты начали делать это, не замечали внутренних различий Соединенных Штатов. Они приезжали в «Америку», становясь «американцами».

Вопрос о лояльности иммигрантов по отношению к той стране, куда они прибыли, во многом соотносится с национальной лояльностью, как неким общим явлением. Кревекер писал, что у европейских иммигрантов до прибытия в Америку как бы не было родины, и они не испытывали никаких национальных чувств, поэтому они полностью идентифицировали себя с новой страной, только тут получая статус людей как таковых. И их отношение не было связано с одной только любовью и привязанностью к новой Отчизне, а скорее возникало в результате влияния открывающихся возможностей, стремления к процветанию. Даже проявления нищеты для многих иммигрантов в Америке казались более смягченными в сравнении с Европой. Иммиграцию после 40-х годов XIX века отличает то, что в странах, откуда прибывали иммигранты, начался рост национализма. Если для XVIII века замечание Кревекера о том, что 2/3 европейцев не могли осознавать некую страну, как свою, имеет смысл, то в середине XIX века положение меняется. Но тем не менее, до конца XIX века европейский национализм влиял в большей степени на элиту, а для простых мужчин и женщин Америка оставалась той страной, где они могли надеяться добиться достойного существования. Надежда, возникающая в Америке, укорененная в национальном отношении к равенству, всегда оказывала сильное влияние на поселенцев. Это объясняло очень малое количество возвращавшихся обратно иммигрантов или собственно американцев-экспатриантов. Вместе с фактором Запада, иммиграция формировала многие американские качества. Получало новое значение утверждение о том, что Америка имеет универсальную миссию, что сама по себе американская нация универсальна, она является нацией всего человечества. Масштаб иммиграции постоянно подпитывал идею о превосходстве американского общества, а также влиял на развитие представления о его моральном совершенстве. Этот универсалистский образ с самого начала соотносился с различными проявлениями этнической, религиозной обособленности. Так оппозиция к неанглийской иммиграции возникла сразу после начала последней. В разное время такие мнения высказывали Франклин, Джеффер-сон, очень акцентированно - федералисты. Иммигранты отторгались по лингвистическим, религиозным соображениям; из-за политической или социальной неподготовленности. Если рассматривать данные проявления враждебности по отношению к иммиграции как оппозицию универсалистскому образу Америки, то их появление всегда было связано с таким положением, когда ресурсы страны казались исчерпанными, и поэтому возникала боязнь конкуренции за обладание ими. По этой причине, например,

организованный труд часто был настроен враждебно к иммиграции. Изменение структуры экономических отношений в результате исчерпания возможностей «фронтира» (который не являлся только географическим), предоставлявшего вполне рационально обоснованную, основанную на огромном запасе свободных земель, надежду всем, кто мог и хотел много трудится ради получения каких-либо выгод, вело к тому, что шансы преуспеть имели лишь те, кто обладал или проницательностью, или связями, образованием, богатством. То есть после покорения Запада возможности уже не были равны. Но и это не вело к распаду общности, скорее способствовало чувству национального единения.

Парадоксальным образом превознесение индивидуальности и отрицание объединяющей концепции нации подчеркивало уникальность американского национального сознания и придавало смысл самому национальному единству. Примером растущего американского национального самосознания для исследователя служат взгляды видных американских интеллектуалов XIX века: Дж. Бэнкрофта и Р.У. Эмерсона. Дж.Бэнкрофт сумел в своем творчестве в концентрированной форме выразить многие идеи, определившие развитие американского национального самосознания на долгие годы. Это вера в универсализм Америки, естественным образом перетекающая в обоснование её исключительности, превознесение «здравого смысла» рядовых американцев, который противопоставляется «предрассудкам» Старого Света, отягощенного своей мудростью и культурой. Ученого отличает странное сочетание утопичности и рационализма, столь характерное для истории США. Для Эмерсона , напротив, «обычный человек» никоим образом не являлся идеалом. Наоборот, он считал, что каждый человек должен открывать необычное в самом себе; он ориентировался только на личность и не доверял толпе и большинству как таковому. В отличие от Бэнкрофта, Эмерсон был реалистом, осознающим противоречие между принципами и реальностью и видящим это в современном ему обществе. Но и у него превосходство Америки над всеми существующими обществами не вызывало никаких сомнений. В Америке всякие претензии на превосходство среди белого мужского населения рассматривались как заведомо нелегитимные, антиамериканские (противостоящие американским национальным идеалам). Это, в частности, задевало многих людей свободных профессий в Америке, таких как: писатели, художники и т.д., -потому что весь смысл их работы подпитывался осознанием того, что они не равны другим людям, обладая определенной степенью совершенства, которую не достичь ни учением, ни как-то еще. Интеллектуальное творчество как никакое другое, уже само по себе рассматривается как своеобразное отличие человека, занимающегося им, но в это же время этому человеку очень требуется социальное признание, доказывающее талант интеллектуала и то, что его занятия имеют смысл. Очень редко само по себе удо-

вольствие от мышления, писательство и так далее может выстоять перед лицом постоянного отсутствия какого-либо интереса со стороны общества. В связи же с тем, что в Америке постулировались умственные возможности человека, как такового, отношение к интеллектуальным способностям, превышающим обычный уровень было, по сравнению с Европой, менее чутким. Для людей, занимающихся этой деятельностью, оставалось несколько выходов. Или признать общество, или постараться изменить, или вообще не замечать его. Естественно, что большинство выбирало первый путь; второй вел к обоснованию культурного национализма; третий же - к позиции экспатрианта или узника самого себя. Надо отметить, что меньшинство, выбравшее два последних пути, было более заметным по сравнению с большинством, выбравшим первый. Этот парадокс взаимодействия интеллектуалов и демократического общества можно рассмотреть и с другой стороны, как это делает Алан Блум. Он указывает, что еще по мнению Токвиля, главной опасностью демократического общества является следование на поводу общественного мнения, так как одним из результатов постановки во главу угла разума, без опоры на какую-либо традицию, является полное доверие общественному мнению и ослабление самостоятельности отдельного человека в своих суждениях.

История США первой половины XIX века характеризовалась быстрым ростом капиталистической экономики. В условиях растущего разделения труда, оформления класса наемных работников модель либерально-демократического индивидуализма, непосредственным образом связанная с американскими национальными идеалами политического равенства и социального эгалитаризма, естественным образом сталкивалась с проблемой экономического неравенства. Для общества, во многом пронизанного демократическим духом, ее значение выходило далеко за рамки различия в материальном благополучии. Неимущие слои американского общества могли оценивать свое положение, как несправедливое, исходя из предпосылки, что все люди созданы равными и имеют равные права на жизнь и счастье. В этих условиях формального равенства прав оказывалось уже недостаточно. Более того, оно могло рассматриваться как предпосылка экономического неравенства. Таким образом, наряду с равенством возможностей вставал вопрос о равенстве результата. Все это вело к переоценке роли государства, которое рассматривалось уже не только как институт, защищающий права одних от посягательств на них других, но и как институт, берущий на себя какие-то функции распределительного свойства. Что, с другой стороны, оправдывало стремление к централизации, делало ее даже необходимой. Необходимо также отметить, что выступления, например, рабочих первой половины XIX века, стремившихся к улучшению своего материального положения, не сводятся к их статусу наемных работников. Идеалом рабочих выступал не крупный капиталист, хозяин предприятия, а

мелкий собственник - землевладелец или лавочник. Свое положение они рассматривали как временную заминку пред тем как самим стать собственниками. Таким образом, на новом этапе они продолжали развитие старой республиканской традиции, для которой именно мелкий собственник, чаще всего землевладелец, рассматривался как основной носитель политической автономии и независимости. Многие ученые называют данную идеологию «трудовым республиканизмом».

Следует еще раз повторить, что в Америке развивалась лояльность не к части земли, не к какой-либо группе людей, не к политической организации общества, а к определенным принципам и общественным институтам, которые воплощают их. Интересно, что часто чем более развивалась американская национальная идентичность, тем напряженней становилась взаимосвязь между ней и реальностью развития американской нации. В идеале американская нация рассматривалась как ассоциация свободных индивидов, равных по своей значимости. Но в действительности такое совершенное равенство было недостижимо. Реальность противоречива, и эти противоречия вели к различного рода недовольству и чувству фрустрации. В «Американском демократе» (книге, которую автор хотел назвать «Против лицемерия», чтобы подчеркнуть всю нечестность такой интеллектуальной позиции, когда идеальный образ выдается за действительный) Джеймс Фенимор Купер указал на разницу между идеальным равенством и тем далеким приближением к нему, которое существует в действительности. Знаменитое утверждение, содержащееся в Декларации независимости, не должно пониматься буквально. Все люди не «созданы равными» в физическом или даже моральном смысле, если не ограничивается значение какого-либо политического права. Из-за буквального понимания равенства, проявления неравенства в Америке воспринимались значительно сильнее чем обычно. Как выразился по этому поводу Купер, проблемы Америки сводятся к тому, что «в основном она, к прискорбию, остается в плену у исповедуемых ею же самой принципов». Черед 20 лет Линкольн замечал, что авторы Декларации независимости подразумевали людей в целом, но они не намеревались провозгласить их равенство во всем. Речь не шла о равенстве в цвете кожи, размере одежды, интеллекте, моральном развитии или социальной компетентности. Создатели Декларации тщательно и ясно указали те аспекты, в которых считают, что все люди созданы равными -равными в «определенных неотчуждаемых правах, среди которых - жизнь, свобода и стремление к счастью». Они намеревались утвердить некий стандартный набор для любого свободного общества, известный и уважаемый всеми. Для Купера американские принципы были нереалистичны даже в своем ограниченном значении; неискоренимое неравенство служило камнем преткновения при их претворении в жизнь, Линкольн же, принимая куперовское ограничивающее определение равенства в Декларации неза-

висимости, все равно верил, что благодаря своим правам люди могут и должны быть равными, потому что неравенство противоречит основным американским принципам. То есть идеалы должны восторжествовать над реальностью. В обществе, которое верило, что «все люди созданы равными», отрицание равенства означало, что кто-то просто не является человеком. Положение его в этом случае было гораздо более невыносимым, чем ситуация, складывавшаяся в низших классах европейского общества, где существовало деление на неравные друг другу группы, оправдывавшееся ссылками на божественный порядок вещей. Надо подчеркнуть, что на национальном уровне прежнее противостояние джефферсонианцев и гамильтонианцев в первой половине XIX века выразилось в разнице между либеральной идеологией, развиваемой Э.Джексоном и демократической партией в 1830-е годы, а затем А.Линкольном и республиканской партией в 1850-е-1860-е годы и идеями, исповедуемыми наследниками Гамильтона. Помимо рассмотренных выше взглядов Д.Ф. Купера, эту традицию продолжал автор так называемой американской системы Г.Клей, отстаивавший приоритет федеральной власти над властью штатов и указывавший на необходимость защиты представительного правления против охлократии. Совмещение нацеленности на активное содействие индустриализации страны и осторожное отношение к расширению политических прав народа характеризовало и политический курс партии вигов. Но, это по-прежнему были два варианта одной и той же либеральной идеологии, связанной с учением о народном суверенитете и общественном договоре, доктрине естественных и неотчуждаемых прав человека, принципе политической демократии как основе государственной власти.

Одним из основных вызовов, с которым столкнулась американская нация в своей истории была проблема рабства. Причем, основной парадокс рабства в Америке был заключен в том, что это были рабы людей, устремленных к свободе. Поэтому наряду с материальными последствиями самое главное унижение для рабов было психологическим, особенно для тех из них, кто получил какое-либо образование или обладал повышенной чувствительностью и развитым умом. Свободные черные чаще испытывали на себе «груз унижения». Интересно сравнить положение рабов и женщин в Америке XIX века. Орландо Паттерсон определяет рабство как состояние, характеризующееся потерей «личной автономии», что ведёт к «социальной смерти» рабов, даже несмотря на их возможное процветание в физическом отношении. Такая трактовка предлагается вместо определения раба, как некоей формы собственности. Сходным образом можно охарактеризовать и положение женщин в это время. По мнению авторов «Декларации женских прав» 1848 года, мужчина установил абсолютную тиранию над женщиной, сделав ее «мертвой в гражданском смысле». С этих позиций можно говорить о существовании неравенства в американском обществе. Но это

неравенство никогда не было самоочевидным для всех, все время происходил процесс его оценки и переоценки различными слоями общества. Можно говорить о противоречивости в понимании своих прав различными слоями американского общества, часто права одних отстаиваются за счет других. При возможности достижения своего рода взгляда со стороны на эти процессы - напрашивается естественный вывод о развитии демократических тенденций в рассматриваемом обществе в целом, но каждый отдельно взятый момент этого развития вновь заставляет вспомнить о зено-новской апории летящей стрелы.

Американский национализм можно определить как гордость тем типом либерально-демократической цивилизации, который складывался в США. Как мы видели, американское национальное самосознание определялось в универсалистских, внеисторических и не апеллирующих к чему-то исконному, самобытному, терминах (даже в случае обращения к «английскому наследству», на первом месте стояла не обязанность остаться, как бы то не было, англичанами, а задача соответствовать определенным ценностям, которые затем естественным путем ведут к возможности быть «истинными англичанами»). Это вело к четкому определению границ коллективности, отторгающей любую группу, претендующую на самостоятельную целостность. Но в случае принятия американских символов веры открывался гораздо больший, по сравнению с Европой, простор для развития религиозного, политического и этнического разнообразия (естественно, не одномоментно, а в ходе всего исторического развития). В таких условиях борьба, например, за равноправие различных слоев американского общества (рабочих, женщин, темнокожих американцев) велась во имя общих американских ценностей, во имя основ американской цивилизации. Вызов же базовым символам и институциональной структуре США отсутствовал. Тем не менее, надо отметить долгий и трудный путь развития американского национального самосознания. На кажущиеся очевидными исследуемые ценности прямо влияло и представление о прирожденном превосходстве западной цивилизации, и четко дифференцированная расовая иерархия, а, главное, разделяемое всем обществом представление о возможности соотнесения людской мирской деятельности с христианским Богом, что во многом способствовало (через усилия семьи, церкви и школы) выработке общепринятых понятий о Справедливости и Добродетели. В таком контексте знаменитая надежда американцев XIX века на своекорыстные интересы людей как побудительную силу социального совершенствования явно была связана с тем, что это своекорыстие будет действовать в рамках неясно очерченных, но принятых всем обществом нравственных норм.

Ранее мы уже поднимали тему американского самоуправления, закрепленного в правах отдельных штатов. Всегда можно было говорить о существовании двойной лояльности, а отсюда о постоянном наличии

угрозы сецессии. Все эти противоречия наиболее ярко отразились в гражданской войне. Целью северян в ней являлось сохранение Союза, на это были направлены усилия правительства, армии и общественного мнения. Сохранение Союза связывалось с необходимостью отмены рабства, которое считалось явлением, несопоставимым с национальными идеалами. И все же для северян основным мотивом действий являлись скорее не какие-то идеалы, а попытка достижения территориального и политического наполнения понятия «американская нация». Таким образом, можно постулировать возникновение еще одной американской ценности - идеи единства нации, которое начинает рассматриваться как необходимое условие для реализации американских идеалов. Для многих северян никогда не стояла на повестке дня проблема немедленной отмены рабства, скорее можно говорить, что они выступали за Союз любой ценой. Южане же, в свою очередь, видели эту проблему иначе: или рабство, или разрыв Союза. Столкновение интересов становилось неизбежным во многом из-за утраты Югом своего былого величия перед лицом быстрого индустриального развития Севера. Особенно положение обострилось после мексиканской войны и неотвратимого признания Калифорнии как свободного штата, что ставило под сомнение ценность Миссурийского компромиса 1820 года. Но сецессия не явилась результатом южного национализма. Структура американского «гражданского» национализма, национализма индивидуалистического, а не коллективистского, допускала возможность отделения и без развития какой-то специфической идентичности. Это и произошло в эпоху американской революции. Но самое интересное, что развитие южной идеологии шло по пути этнического национализма, во многом связанного с идеями европейских романтиков, в частности немецких. Закладывались определенные тенденции развития южной идеологии, с одной стороны -расистские, коллективистские, а с другой - антикапиталистические, и все это на фоне гораздо менее почтительного отношения к Разуму и рациональности, связанной с ним. Утверждение о необходимости рабства для сохранения свободы встречались в истории человеческой мысли и до южан, но только они связывали этот институт еще и с идеей общественного прогресса. Можно также сделать вывод о том, что в южной идеологии предпочтение отдавалось группе и ее правам, а не отдельным индивидуумам. В таком случае, союз уже не обладал некоей множественностью, плюральностью; «многие» просто растворялись в «одном», исчезали, а не объединялись. То есть под сомнение ставился американский девиз: «Е Р1и-пЬш Шиш». Но даже в случае сохранения Конфедерации южан в результате образовались бы несколько южных государств, потому что лояльность южан была связана не с Конфедерацией, как неким целым, а со штатом. Точно такое же положение мы наблюдали и после провозглашения Америкой своей независимости. Каждое из этих новых государств было бы

унитарным, что вытекало из изменений, произошедших в южной идеологии, которые повлияли на соотношение между личностью и коллективом. Это сразу трансформировало и понятие самоуправления. Гражданская война явилась своего рода разделительной чертой в развитии американского национализма и американской идентичности, так же как ранее революция и принятие Конституции. С ее окончанием можно говорить об окончательном оформлении американской нации. Попытка отделения Юга поставила под сомнение идею прав штатов и их возможность составить конкуренцию стране в целом (в смысле принадлежности и к ним, и к нации). То есть победа индивидуализма, ассоциировавшегося с Союзом, наоборот, вызвала развитие унитарной концепции американской нации. Централизация власти в руках федерального правительства более не ставилась под сомнение, исходя из региональных различий, а приветствовалась. На место привязанности к отдельным штатам пришло разделение американцев по этническому признаку. В начале XX века уже можно было утверждать, что Соединенные Штаты менее союз штатов, чем наций. Иммигранты были в Америке всегда, но о двойной идентичности, связанной с национальностью, можно говорить лишь с конца XIX века. На этот процесс влияло развитие национализма в тех странах, откуда приезжали новые поселенцы. По прибытии они уже ощущали себя принадлежащими к определенной нации. В таких условиях интеграция в американскую жизнь протекала труднее. Легитимизация этой другой идентичности естественно сказывалась на идентичности, связанной с американской нацией. Американцы снова жили в двух странах в одно и то же время, то есть возможность некоего конфликта опять была на повестке дня. Но ранее, до окончательного оформления границ США, можно было выбирать между географическим отделением, политической сецессией или внутренними реформами. Теперь же оставался только путь внутренних реформ. Отсюда приверженность Америки свободе и равенству; рассмотрение их как своих национальных идеалов одновременно и сохраняет нацию, и ставит под вопрос ее единство.

В заключении сформулированы следующие выводы диссертации.

1) Возникающий американский национализм связан с уже заданной национальной идентичностью, опирающейся на такие базовые для Просвещения идеологические ценности, как свобода, равенство и независимость отдельной личности (в этом плане особенно важны идеи английского Просвещения).

2) Данные ценности составляют смыслообразующую основу американского национального самосознания, что ведёт к формированию «гражданского», «индивидуалистического» национализма.

3) Американский национализм, рассматриваемый в контексте перехода европейского обществ от аграрного типа цивилизации к индустриальному, генетически восходит к мировоззренческим конструкциям, поро-

жденным Реформацией и Просвещением. В первом случае он непосредственно связан с пуританизмом, который привносит в складывающуюся национальную идентичность идеи мессианизма, «избранности», существования «договора» с Богом. Взаимодействие между религиозным наследием американского народа и просвещенческими идеалами придает последним смысл и глубину, формулируя их как метафизические нравственные императивы. На всем протяжении колониального периода истории США и далее существует тесная связь между светскими ценностями и их религиозным измерением (при том, что в дальнейшем церковь отделена от государства). Опора на определенные ценности формирует революционную идеологию задолго до самой революции. Сама революция рассматривается не как событие, открывающее новую эпоху, а как необходимость, естественным образом вытекающая из следования определенным принципам.

4) В идее нации, как сообщества свободных, равноправных и независимых индивидов изначально заложены деструктивные элементы, ведущие к полной атомизации общества, ведь доведенная до логического конца, эта идея может выразиться в следующем определении: «Каждый отдельный индивид представляет из себя нацию». В данном контексте молодому американскому государству всегда угрожал распад на отдельные составляющие, в частности, штаты. Во многом, снятию этого напряжения способствовали исторические процессы освоения Запада и иммиграции в Америку. В обоих случаях возникало развивающееся чувство к Америке, как к целому, основанному на уже существующих ценностях. Освоение Запада помимо этого вело к дальнейшей демократизации американской жизни, предоставляя огромное поле деятельности для человека и формируя новый тип американца, отрицающего необходимость всяческой иерархии и верящего только в свои силы. Наличие огромного запаса земель служило своего рода «предохранительным клапаном», помогавшим снимать социальное напряжение в быстро развивавшемся американском обществе. В то же время освоение Запада способствовало развитию американской экспансионистской идеологии, возникновению доктрины «предопределения судьбы».

5) Огромную роль в складывающейся национальной идентичности играли интеллектуалы, отношения которых с американским обществом в целом, складывались сложным образом. Американцы, отрицая претензии интеллектуалов на лидерство, относились к ним индифферентно.

6) Гражданская война (самый кровавый конфликт в истории США) привела к окончательному геополитическому оформлению американской нации, являясь во многом результатом столкновения двух различных трактовок американских национальных ценностей.

7) Кажущаяся очевидность ценностей, положенных в основу американского национализма, не может обманывать. С одной стороны, сам их

смысл видоизменялся, взаимодействуя с реальностью исторического развития США. С другой, Америка всегда, по выражению Д.Ф.Купера, находилась «в плену» своих собственных принципов, что являлось постоянным «обещанием дисгармонии» (С.П.Хантингтон). Важным является то, что борьба ущемленных в своих правах слоев общества велась во имя тех же самых ценностей, не приводя к вызову базовым символам и институциональной структуре США, но исподволь видоизменяя её. Многие явления американской истории, с трудом соотносимые с такими принципами, как свобода и равенство - геноцид индейцев, рабовладение, империалистическая экспансия, - оправдывались, исходя именно из базовых посылок американской национальной идентичности. Это заставляет рассматривать эти ценности только в своем историко - культурном контексте, не делая попытки их распространения на все человечество.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Англо - саксонская идея в американской историографии конца XIX века // Конференция молодых ученых Иркутского государственного университета. - Иркутск, 1989. - 0,3 п.л.

2. Джексоновская демократия // Конференция молодых ученых Иркутского государственного университета. - Иркутск, 1987. -0,4 п.л.

3. Динамика неравенства.Доклад о некоторых процессах мирового развития в 60-80-е годы XX века/ Д.В. Козлов, C.B. Гусеевский, С.Ч. Оффертас; Под ред. Г.Н. Новикова. - Иркутск, 1993. - 3,5 п.л.