автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.06
диссертация на тему: Проблемы генетической и хронотопологической стратификации лексики чувашского языка и теория булгаро-чувашской этноязыковой преемственности

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проблемы генетической и хронотопологической стратификации лексики чувашского языка и теория булгаро-чувашской этноязыковой преемственности"

МИНИСТЕРСТВО НАРОДНОГО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН

Казахский Государственный педагогический университет им. Абая

На правах рукописи

ЕГОРОВ НИКОЛАЙ ИВАНОВИЧ

ПРОБЛЕМЫ ГЕНЕТИЧЕСКОЙ И ХРОНОТОПОЛОГИЧЕСКОЙ СТРАТИФИКАЦИИ ЛЕКСИКИ ЧУВАШСКОГО ЯЗЫКА И ТЕОРИЯ ЕУЛГАР0=ЧУВА1ЮК0Й ЭТНОЯЗЫКОВОЙ ПРЕЕМСТВЕННОСТИ

Специальность i0.02.06 - Тюркские языки

НАУЧНЫЙ ДОКЛАД по опубликованным трудам, представленный к защите на соискание ученой степени доктора филологических наук

АЛ".!А=АТА-1592

Работа выполнена в Ордена Почета научно-исследователь институте языка, литературы, истории и экономики при Совет Министров Чувашской ССР.

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, професс

АЛ.ШЕРБАК

доктор филологических наук, професс

ТЛ.ГАРИГОВ

доктор филологических наук

Е.З.ДАЕИБЕЙОВ

Ее.чу:::ее учреждение - Лаборатория тюркологии и монгол» тики !л:с1';;ту7& лп:кознания Российской АН.

Защита состоится ____1992 г. ви

на засекли::-,! специализированного совета Д II3.03.32 по црц-сргдешш ут.-еноГ« степени доктора филологических наук в лаза: с:со:" государственном педагогическом университете им. Абая /4£ЛСЗ, г. Алма-Ата, пр. Ленина, 13/.

С нау-ньм докладом и трудами автора можно оснакомиты в библиотеке университета.

¿т ггг'вн ка научный доклад просим направлять по адресу 4с01СС, .'л:.:а-Ата, пр. Ленина, 13, ком. 403. Спецсовет.

.'.ау^нкй доклад разослан

Ученый секретарь специализированного совета, доктор филологических наук

•» - О -

■.'■'■¡-•л I

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ.

Чувашский язык занимает уникальное положение среди.всех остальных тюркских и, шире, алтайских языков. Это обусловлено тем, что далекий предок чувашского языка отпочковался от общетюркского праязыка в весьма отдаленную историческую эпоху и на гдзотяжении последних двух-двух с половиной тысячелетий развивался в относительной изоляции от родственных языков. Поэтому в современном чувашском языке сохранились многие архаические черты строевых элементов всех уровней'языка, восходящие к праязыковой древности. Блеете с тем в современном чувашском языке за периоды его изолированного развития складывались и многочисленные инновации на всех уровнях языка - фонетики, морфологии, грамматики, синтаксиса и, в первую очередь, лексики и семантики.

Благодаря своему уникальному положению и внутреннему строю, чувашский язык постоянно привлекал к себе пристальное внимание компаративистов самого широкого спектра. Б настоящее время чувашский язык, очевидно, является одним ий самых изученных в историко-этимологическом аспекте тюркских языков. Наиболее широко и достаточно глубоко исследованы внешние связи чувашского языка: чувашско-тюркские, чувашско-монгольские и, шире, чувашско-алтайские генетические взаимоотношения, заимствования из языка чувашского типа в исторически контактировавшие монгольские /Д.Лигети, А.Рона=Таш/, финно-угорские, в частности, в венгерский /З.Гомбоц, Л.Лигети/, в пермские - удмуртский и коми /Ю.Бикман/, в марийские /М.Рясянен, М.Р.Федотов/, в мордовские /Х.Паасонен» М.Р.Федотов', в восточнославянские /К.Ленгес, О.Прицак, И.Г.Добродомов/ языки, а также иноязычные заимствования в самом чувашском языке: монгольские /А.Рона= Таи/, пермские /А.Рона-Тащ/, арабские и персидские /Б.Иернер, М.Р.Федотов, М.И.Скворцов/, марийские /Г.Б.Лукоянов/, русские /А.Е.Горшков/ и др.

История народов запечатлена в их языках и, п первую очередь, в сфере лексики. Тотальный крмпаративистический анализ лексики отдельного языка, при строго науной генети«ескоЛ и хронотопологи'-'ескэЯ стратификации, дает в руки исследователей

ценные сведения по глотто= и этногенезу, по дрерней истории и культуре племен и народов, говоривших на этом языке, позволяет выяснить пути их миграций и сезонных кочевий, направлена языковых и этнокультурных контактов и взаимосвязей с родстве! ными и неродственными этносами. Каждая лексическая единица языка, кавдый-его строевой элемент, получивший строго научную генетическую и хронотопологсческую стратиграфическую характеристику, приобретает статус неоспоримого историко-культурного документа. Такие лингвистические документы являются как бы ■ своеобразными кодами, несущими зашифрованную информацию по ис тории и культуре этнических носителей этого языка. Языковые дс кументы способны говорить даже тогда, когда молчат все другие источники - археологические, этнографические и даже нарративные. Для народов с младописьменной традицией, каковыми практически являются многие современные тюркские народы, свидетельства лингвистических источников по этнической и культурной истории представляются исключительно актуальными.

Нарративные источники, как дравило, чрезвычайно фрагаен-тарна и не дают полной картины даже описываемого в нем отрывкг исторической действительности. Письменные исторические источники, являясь продуктом творческой деятельности отдельной ли* ности, не являются беспристрастностыми документами, они дают не всегда объективную личностную оценку исторических фактов и событий. Письменная традиция фиксирует, как правило, факты исключительные и проходит мимо обычного течения жизни.

Лингвистические источники свободны от многих недостатков письменных источников. Лингвистическая история непрерывна, онг несет в себе сведения об истории народа, говорящего на этом языке, начиная со времени заролдения данного языка. Будучи продуктом коллективного творчества всего народа, лингвистические факты являются беспристрастными и точными. .Если письменные источники в основном несут негативную информацию /судя по летописям и хроникам, история Всех народов представляется исключительно как непрерывная цепь войн, набегов, захватов,, ему! разрушений и катастроф/, то лингвистические источники дают более позитивную информвцню. и свидетельствуют о преобладании в

истории народов периодов мирных контактов и добрососедских отношений, о созидательной и прогрессивной роли всех народов в истории человечества.

В наше непростое время, когда происходит переоценка- исторических, культурных и духовных ценностей, изучение созидательной и гро1рессивной роли казвдого народа и его вклада в сокровищницу общемировой культуры как никогда приобретает особую актуальность. С&ним из основных источников изучения этих насущных проблем, наряду с традиционными,, должен выступить и язык.

На соискание ученой степени доктора филологических наук выносятся итоги многолетнего исследования по проблеме генетической и хронотопологичеекой стратификации всей лексики чувашского языка, оформленные в вице научного доклада. Совокупность научных положений, составляющих основу данного исследования, последовательно разрабатывалась, корректировалась и углублялась автором в ходе составления многотомного "Историко=этимо~ логического словаря чувашского языка", начиная с 1977 года, а также при подготовке лекций по курсам "История чувашского языка", "Сравнительно=историческая грамматика тюркских языков", "Введение а этимологический анализ", "Основы чувашской ономастики", "Чувашская мифология", "Чуваиский фольклор", прочитанным автором в Чувашском государственном университете им. И..'¡.Ульянова в 1978-1992 годах.

Основные положения научного доклада изложены в более чем ВО научных публикациях общим объемом около 50 а.л., объединяемых девизом "Язык - культура - история", в которых обосновывается необходимость самого широкого учета лингвистических источников при изучении истории и культуры народа.

Актуальность тем'и. Лексика чувашского языка в сравнительно-историческом плане изучена достаточно обстоятельно. Однако и в этой области чувашского языкознания е^е много нереяенных проблем и белых пятен. Давно назрела необходимость соапания обобщающего труда, посаженного историческому развитию лексики чувашского языка. Сднеко зта насущная проблема лплерпшпется недостаточной разработанностью

- б -

ряда важных вопросов, касающихся выяснения генезиса и этимологии тех или иных -тематических групп лексики и определения времени и места появления их в языке.' Современный уровень сравни-тельно=исторкческой разработки лексики позволяет на надлежаща! научном уровне провести как генетическую, так и хронотопо-логическую стратификацию практически всей лексики чувашского языка и на этой основе разработать периодизацию истории языка в целом. Эта работа была проделана автором не только для чувашского, но и для татарского и башкирского языков. Б ходе этимологической разработки лексики чувашского языка, каядый лингвистический факт проецируется на соответствующий ему диахронический уровень и получает строго определенную хронологическую привязку. Таким образом, шаг за иагсм устраняется господствующая в современных тюркологических исследованиях панхроничность.

За каждда лингвистическим фактом стоят определенные экстралингвистические реалии, Следовательно, и они, в свою очередь приобретают определенную хронологическую и топографическую привязку. Так, если слово ¿и%усс по всем критериям привязывается к среднебулгарскому страту /золотоордынский период, ХШ-Х1У вв./ то и обозначаемый этим словом "девичий головной убор, украшенный биссером, вышивкой и монетами" также относится к этому периоду. Следовательно, можно смело утверждать, что tuxy.cc в чувашском быту появился именно в золотоордынский период средне-булгарской эпохи. Хронотопологическая стратификация лексико« тематической группы "Названия одевды" позволяет предпринимать еще более широкие обобщения: "В золотоордынский период истории булгаро=чувашского народа происходили коренные изменения в моде на костюм". Если к этому присовокупить данные генетической стратификации, которые гласят, что датируемые золотоордынскиы периодом названия костюма имеют среднеазиатское, а точнее, хо-реэлийское происхождение, то получаем еще более интересные выводы: "Традиционный чувадский народный костюм, дошедший до' этнографической современности, появился в золотоордынЬкую. эпоху истории булгаро=чувашского народа. Его занесли на Среднюю Еолгу выходцы из городов Средней Азии и, в первую очередь, из Хорезма" и т.д.

Подобные гримеры показывают, что генетическая и хроното-пологическая стратификация лексики актуальна не только для лингвистически^ но и для всех гуманитарных наук в целом, а для исторических наук в первую очередь.

Цель исследования заключается в стремлении автора представить развернутую в пространстве и времени панорамную картину чувашского глотто= и этногенеза, начиная с доступных обозрению с современного уровня наших научных знаний древнейших эпох,и проследить языковую и этнокультурную преемственность между протобулгарами=огурами, оногурами, древними /приазовскими/ и средневековыми /волжскими/ булгарами и современными чувашами.

Для достииения этих целей нам предстояло решить следующие задачи:

- критически проанализировать доступную литературу по сравнительно=историческому изучению строевых элементов всех уровней чувашского и алтайских языков;

- провести по разработанной методике генетическую стратификацию практически всей лексики чувашского языка /в зимологической картотеке автора более полумиллиона карточек/;

- провести хронотопологическую стратификацию лексики чу-вапского языка по разработанной методике;

- провести зондирование булгаро=чувашской лексики в исторически контактировавших языках;

- провести сбор, систематизацию и этимологическую верификацию практически всей предположительно булгарской лексики, сохраненной-письменными источниками;

- разработать периодизацию истории чувашского, а также татарского и башкирского языков;

- критически изучить доступнув литературу по вопросам чувашского этно=, глотто= и культурогенеза;

- изучить письменные источники по древним тюркским народам и их соседям;

- составить хронологию исторических событии, связанных с тррНекими племенами булгзрекого круга;

- установить на основе нарративных, археологических, языке вых и других доступных данных локализацию древнейших, древнш и средневековых племен булгарского круга и их исторических соседей;

- на основе синтеза всех доступных источников попытаться реконструировать картину глотто= и этногенеза чувашей и показать языковую, культурную и этническую преемственность между историческими племенами булгарского круга и современными чувг шами.

Методы исследования, в связи с много-аспектностыо разрабатываемой темы, весьма разнообразны и в совокупности могут быть обозначены вкратце как комплексный сравнительно=исторический метод этимологической направленности. Многолетний опыт работы над "Историко=этимологическим слс вар ал чувашского языка" показывает, что для такого рода обобщающих работ оказывается наиболее плодотворным использование комплексного метода, объединяющего все частные и специфические методы и ]фитерии, применяемые при историко=этимологичес-ких исследованиях и опирающегося на данные географических, ареальных, исторических, археологических, литературоведчески /в частности фольклористических/, этнографических и других гз манитарных наук. Превалирование того или иного метода зависи-: от специфики анализируемого факта й в калдом конкретном случг комбинация частных методов, приемов и критериев может быть весьма широкой и специфической, но, как правило, приоритет, всегда отдается сравнительно=историческдау методу. Б исследовании также широко применяются описательный, сопоставительный, структурно=типологический, ареальнокгеографический и рЯ1 других методов, но они носят скорее второстепенный, вспомогательный характер.

Научная новизна работы. В ходе мн< голетней работы автора над историко=этимологическим изучение» лексики чувашского-языка впервые в чувашеведении разработана и применена на практике методика генетической и хронотополоп ческой стратификации лексики; детально разработана хронологи-

ация фонетических процессов, происходивших в историческом раз-итии чувашского языка от прототюркского состояния к современ-ому; проведена большая работа по выявлению, сбору, системати-¡ации и верифякации.этимологических разработок чувашской 'лек-:ики; изучены центробежные и центростремительные внешние связи чувашского языка на протяжении всей его обозримой истории.

В результате этих исследований впервые в отечественной гторкологии разработана и внедрена в фактику стройная научная периодизация истории чувашского языка начиная с прототоркской эпохи и кончая современным состоянием; на основе анализа огром-юго лингвистического материала и исторических источников доказана лингвистическая и этнокультурная преемственность мелду про-тобулгарами=огурами, оногурами, древними и средневековыми булгарами и современными чувашами.

В результате этих исследований:

- уточнены известные и выявлены новые регулярные, а также позиционно обусловленные и спорадические закономерности фонетических чередований, имевших место в историческом развитии чувашского языка;

- проведена относительная хронологизация фонетических изменений;

- выявлены объективные критерии выделения исконного и заим-ственных пластов лексики;

- уточнена периодизация иноязычных лексических заимствований чувашского языка, в частности, впервые выцелэны наиболее ранние восточноиранские заимствования праязыковой эпохи, уточнены периодизации персидских, арабских, монгольских, среднекып-чакских, татарских, пермских и марийских заимствований;

- выявлены пути проникновения в булгаро=чувашский язык средневековой эпохи арабских, персидских, кыпчакских и монгольских заимствований и установлены языки=посредкики, участвовавшие в их трансляции на Среднее Поволжье;

- разработана методика хронологизации заимствованной лексики и установления языков=исто«ников непосредственных заимствований; в частности, разработана методика сепарации средневековых кыпчакских /ХЗ-ХГТ св./,-казансяовтатпрсхих /с второй

половины ХУ в./ и мшарско=татарских /с конца ХУГ в./ заимствований друг от друга;

- выявлены критерии хронологизации тюркских лексических щ никновений булгаро=чувашского фонетического облика в финно= угорские /самодийские, обско=угорские, венгерский, пермские, марийские, мордовские/, тюркские /татарский, башкирский/ и восточно=славянские /русский, украинский, белорусский/ языки, а также разработана методика их сепарации от лексических зада ствований из тюркских языков стандартного типа;

- из различных письменных источников /византийских, латинских, сирийских, армянских, персидских, арабских, грузинских/ выявлен значительный лексический /большей частью - ономастиче кий/ материал по языкам древних булгарских племен северокавка ского, грлазовского и дунайского регионов, а также по русским летописям, арабски/ и персидским источникам и эпиграфическим памятника/ волжских булгар - по языкам волжско=яамских булгар этот материал систематизирован, гроэтимологизирован и, отчасти, введен в научный оборот;

- на основании изучения центробежных и центростремительных продвижений в области лексики чувашского языка выявлены культурные связи булгарских племен и чувашей с контактировавшими в различные периоды их истории народами;

- составлена фактическая база многотомного "Историко=этимо логического словаря чувашского языка" объемом более полумиллиона карточек, подготовлен первый том_на букву "А" в 20 а.л.

- составляется вводный том "Историко=этимологического словаря чувашского языка", призванная.служить теоретической и методической базой для продолжателей этой работы.

На основе-результатов исследования определена перспектива научных изысканий в области чувашского глотто=, этно= и куль-турогенеза, выявлены наиболее трудные и полемичные проблемы, которые предстоит решать-в гредстоявдах трудах по данной проблематике. ' •

Научно = теоретическое значен и < работы заключается в строгом фундировании стройной теорш згуро=оногуро=булгаро=чуЕапской лингвистической и этнокультур-

ной преемственности и в разработке путей, методов и критериев для ее доказательства. Не менее актуальны для отечественной тюркологии разработка теоретических оснований, научных приемов и критериев генетической и хроногопологической стратификации лексики и установление научно обоснованной и строго фувдиро-ваяной большим фактическим материалом лериодизацйЙЖниретных тюркских языков.

Научно=теоретическая значимость исследования усматривается и в том, что в нем обоснована необходимость интесрации лингвистики с другими гуманитарными дисциплинами и важность изучения истории слова в неразрывной связи с историей обозначаемой им реалии.

Практич-еская ценность цикла представленных работ заключается в том, что основные теоретические выводы, добытые в ходе его выполнения, служат научной базой для составляющегося многотомного историко=зтимологического словаря чувашского языка, а этимологические разработки фактического материала вольются э его корпус. Теоретические выкладки могут быть с успехом использованы при составлении обобщающей истории лексики чувашского и других тюркских языков,при составлении учебных пособий по вузовским курсам "История чувашского языка", "Этническая история чувашского народа", при составлении учебников для школьного курса "История и культура чувашского народа". Фактический материал и результаты научных разработок могут быть использованы также исследователями истории сме.тных дисциплин -историками, этнографами, фольклористами, культурологами, религиеведами, а также специалистами других гуманитарных наук и краеведами. Часть этих идей уже воплощена в жизнь. Разработанная автором периодизация истории чувашского языка положена в основу сравнительно=исторических дисциплин, преподаваемых в Чувашском государственном университете им. И.Н.Ульянова. На базе добытых в результате изучения проблем чувашского этно= 1 и глоттогенеза выводов автором составлены наборы диапозитивов "Древняя история хватского народа", "Чувашские праздники и обряды" и вкпу-енн Чувашским институтам повышения квалификации работников народного образования э качестве на-

глодных пособий по школьному курсу "История и культура чувашского народа" и т.д.

Апробация раб о, ты. Основные научно=теоре-тические положения, изложенные в публикациях и научном докладе, были зачитаны и обсувдены на ежегодных итоговых научных сессиях, состоявшихся в Научно=исследовательском институте языка, литературы, истории и экономики при Совете Министров Чувашской ССР /Чебоксары, 1977-1992/; в Чувашском государственном университете т. И.Н.Ульянова /Чебоксары, 1977-1990/; на республиканской научной конференции "Проблемы исторической лексикологии чувашского языка" /Чебоксары, 1979/; на Ш Всесоюэ ной тюркологической конференции /Ташкент, 1980/; на IX конференции по диалектологии тюркских языков /Уфа, 1982/; на ежегод ных конференциях аспирантов и молодых научных сотрудников /Ленинград, 1983, 1984; Москва, 1935, 1987/; на Всесоюзном семинаре "Теория и практика этимологических исследований" /Москва, 1983/; на IX Пленуме Советского комитета тюркологов /Чебоксары, 1964/; на Всесоюзных конференциях по этимологии тюркских языков /Чебоксары, 1984; Алма-Ата, 1987/; на Всесоюзной конференции "Ареаяьные исследования в языкознании и этнографии" /Уфа, 1985/; на 1У Всесоюзной наркологической конференции /Апхабад, 1985/; на Всесоюзной научной конференции "Совершенствование третюдавания общетюркологических дисциплин в вузе" /Чебоксары, 1965/; на У Всесоюзной тюркологической конференции /Фрунзе, 1966/; на VI конференции по ономастике Поволжья /Волгоград, 1989/; на Всесоюзном совещании тюркологов /Чебоксары, 1989/; на ,1езвдународном симпозиуме "Ясауи элем г" /"На Великом шелковом пути"/ /Алма-Ата - Туркестан - Лентау, 1990/; на Всесоюзной научной конференции "Чувашский язык и алтаистика" /Чебоксары, 1991/; на Всесоюзной научной конференции "Проблемы духовной культуры народов СССР" /Уфа, 1991/; на Всесоюзном совещании работников культуры /Воронеж, 1991/, на Международном симпозиуме "Алфавиты современных тюркских языков" /Стамбул, 1991/ и др.

сРАттЕш>но=историчижоЕ изучение чувашского

ЯШКА И СТАНОВЛЕНИЕ ШГАРОЛУВАЗСКОИ ' ТЕОРИИ

Чувашский язык начинает входить в научный оборот в первой половине НШ века. Уже первые исследователи, близко познакомившиеся с чувашским языком, относили его к тюркским, и, шире, к алтайским языкам, хотя не раз высказывались и мнения о его финно-угорской принадлежности.

Начало подлинно научного сравнительно=исторического изучения чувашского языка связано с именем немецкого компаративиста XIX века Вильгельма Шотта. В своей диссертационной работе "О языке чувалей" /Берлин, 1842/, написанной на основе изучения скупых и не всегда качественных источников,/далекий от совершенства перевод четвероевангелия/ он блестяще доказал при- , надлежность чувашского языка к тюркской семье языков. Ему же принадлежит первенство в - выявлении ряда основных фонетических законов чувашского языка, в частности, таких основополагающих, как закон ротацизма и ламбацигма. В.Шотт выявил такяе, что аналогичный закон действовал и в истории монгольских языков. Выявленный В.Шоттом закон ротацисма и лачбациат лег в последствии в основу алтайской теории.

В середине XIX века сравнительно=историческш изучением чувашского языка много и плодотворно занимался il.ll. Золотниц-кий. После появления ряда его работ, посвященных сравнительному изучению чувашского и тюркских языков и знаменитого его "Корневого чувашско-русского словаря..." /Казань, 1675/, по существу являющегося первьм этимологическим словарем чувашского языка, принадлежность чувашского языка к тюркской семье стала, хотя и не всеми сразу признанной, научной аксиомой. Н.И.Золотницкий придерживался идеи булгарского происхождения чувашского языка, однако скудость фактического материала не давала ему возможности научно доказать свои предположения. Тем не менее, Н.И.Золотницкий во многом предвосхитил идеи своих последователей.

л концу XIX века наука накопила достаточный материал, поз-волятаииК г;э новому взглянуть на историю чувашского языка и его

место среди тюркских языков. К этому времени был открыт чрезвычайно важный памятник, названный "Именник князей дунайских болгар" и содержащий тюркские глоссы с бесспорными чувашскими фонетическими признаками. Татарский ученый-мулла Х.Феизханов обнаружил в булгарских эпитафических памятниках числительные с явно выраженным чувашским фонетическим обликом. Б.Мункачи и, впоследствии, З.Гомбоц выявили в .венгерском языке древнейшие тюркские заимствования, имеющие фонетические черты, характерные соответствующим чувашским словам. Усилиями рада исследователей были выявлены булгаро=чувашские заимствования в поволжских и пермских финно=угорских языках. Все это, а также бурное развитие отечественной тюркологии в целом, позволили по новому осветить историю чувашского языка и богатым фактическим материалом подтвердить идею булгаро=чувашской этноязыковой преемственности.

Новая эпоха в сравнительно=историческом чувашеведении связана с именем Н.И.Адаарина и знаменуется становлением на подлинно научную основу теории булгаро=чувашской этноязыковой преемственности. В небольшой по обьему работе "Болгары и чуваши" /Казань, 1902/ он собрал и систематизировал все доступные в то время письменные памятники, языковые, этнокультурные и нарративные источники и, на основе скрупулезного анализа этих данных, доказал последовательную преемственность мевду древними болгарами Приазовья, средневековыли волкско=камски-ми булгарами и современными чувашами.

Научно обоснованная и стройная теория булгаро=чувашской этноязыковой преемственности в дальнейшим многократно получала блестяцее подтверждение все новши и новыми фактами как со стороны отечественных /А.И.Самойлович, С.Е.Малов, А.Н.Кононов, 'Л.А.Баскаков, В.Г.Егоров, .Л.Р.Федотов и др./, так и зарубежных /Г.И.Рамстедт, З.Гомбоц, Ю.Вихман, М.Рясянен, Л.Лигети, А.Ро-на=Таш, Н.Поппе, О.Притсак, К.Менгес и др./ тюркологов=компа-ратавистов, вплотную занимавшихся этой сложной и многоаспектной проблемой. . .

¿улгаро=чуваиская теория вынерла гонения как со стороны ^ривер-еяцев пресловутого иарровского "нового учения о языке",

так и со стороны пришедшей ему на смену официозной автохтонной теории. Появляющиеся время от времени в научной литературе попытки пересмотреть доверенную временем теории Н.И.Аша-рина носят явно вьраженный тенденциозный характер и ничего общего с подлинной наукой не имеют.

Параллельно с теорией булгароечувашской этноязыковой преемственности развивалась дополняющая ее и проецирующая на более глубинные диахронические уровни алтайская теория. Зарождение алтайской теории обычно связывается с именем Ф.И.Стра-ленберга, однако на подлинно научные рельсы алтаистика была установлена многочисленными трудами Г.И.Рамстедта и его последователей /Н.Поппе, М.Рясянена, Б.Я.Владимирова, Е.Д.Поливанова, М.Р.Федотова и др./.

Основанием для возникновения и становления алтайской теории послужила общая для монгольских и тюркских /в первую очередь в лице чувашского/ языков лексика, отмеченная печатью ротацизма и- ламбдацизма. Начиная со времен В.Шотта, исследователи тюркских и монгольских языков выявляли общую для них лексику. В первую очередь в глаза исследователей бросалось поразительное сходство фонетического облика гомогенных слов в столь отдаленных друг от друга языках, как монгольский и чувашский, при его различии мелду соответствующими словами контактирующих монгольских и тюркских языков. Опыт индоевропейской компаративистики, на котором получали образование алтаисты, подсказывал вроде бы единственно верный путь к объяснению этого феномена - квалифицировать общую лексику между тюркскими и монгольскими языками как праязыковое наследие. Этому способствовало и определенная общность традиционной культуры монгольских и тюркских народов.

Классическая алтаистика в одну языковую семью объединяет тюркские /включая чувашский/, монгольские, тунгусо-маньчжурские, а также корейский и, с некоторыми оговорками, японский языки. Распад алтайского праязыка представляется э следушей последовательности. Ранее всех из праязыка выделился японский язык, затем его. примеру последовали "корейский я, несколько позже, обций предок тунгусо=маньчяурских языков. Далее проис-

ходило выделение праыонгольского языка и, наконец, из оставшегося пратвркского массива ввделился праязык чувашского тага Таким образом, чувашский язык занимает как бы посредственное положение кещу тюркскими и монгольскими языками. Согласно у*, вердившемуся в традиционной алтаистине положению, чувашский язык представляется наиболее архаическим из всех известных ш ке живых и мертвых тюркских языков и его становление восходи', к дотюркской эпохе.

Однако тотальный сравяительно=исторический анализ строевых элементов чувашского, тюркских и монгольских языков показывает, что исконные строевые элементы всех уровней чувашско! языка генетически последовательно восходят к соответствующим строевьм элементам прототюркского языка и в то же время отличаются от функционально тождественных строевых элементов монгольских языков. Такое положение вещей привело к зарождению скептического отношения к традиционной алтаистике.

В середине )0( века развивается новое направление в сравн тельно=историческом изучении алтайских языков, основатели кот рого получили наэвание"умерекных алтанстов" .

"Умеренные адтаясты" /Л.Якгети, А.Рона-Таш, Г.Дёрфер, А.ИДербак и др./, в принципе не отрицая идею генетического родства алтайских языков, доказали, что установленные традиц ной алтаистикой материальные сходства между тюркскими, монгол скими и тунгусо=ыаньчжурскими языками при тщательной лингвист ческой экспертизе оказываются: а/ случайными совпадениями; б/ тюркскими /протобулгарскими/ заимствованиями в монгольские и, далее, через посредство монгольских» в тунгусо=маньчжурски языки; в/ монгольскими заимствованиями в тюркские языки; г/ обшими заимствованиями из иносаствдных языков; д/резудьтатом конвергентного развития сопоставляемых языковых форм. После устранения всех языковых схоадений, объясняемых перечисленным! факторами, на долю ^генетически родственных совпадений меаду тюркскими и монгольскими языками практически почти ничего не остается. Поэтому "умеренные алтаисты" считают, что родственные связи мевду языками, традиционно объединяемыми в алтайску; •семью, являются скорее всего не генетическими, а приобретении-

ии в результате долговременных и интенсивных этнокультурных контактов, имевших в разные исторические периоды различную, подчас полярно противоположную, направленность. Оцнако "щеренные алтаисты" гтредпологают, что в дальнейшем» по мере выявления новых фактов, генетическое родство алтайских языков может быть вчовь доказано, но уже на основе совершенно нового лингвистического материала.

Отмеченные ярко выраженными чувашоидными фонетическими и морфологическими признаками тюркско=«онгольские лексические совпадения "умеренные алтаисты" и антиалтаисты обоснованно квалифицируют как гротобулгарские / = огурские/ заимствования в прамонгольский язык. Доказано также, что часть этих заимствований из монгольских языков проникала в тунгусо=маньчжурские языки. Что же касается отношения корейского и японского языков к алтайской семье, то вопрос остается проблематичным. Представленные в свое время Г.И.Рамстедтом многочисленные лексические сближения метщу корейским и другими алтайскими языками при углубленном изучении не оправдались.

Обобщая опыт, накопленный за полтора века сравнительно= исторического изучения чувашского языка, можно вывести следующие суждения:

I/ чувашский язык относится к булгарской группе тюркских языков;

2/ булгарская группа выделилась из общего для всех тюркских языков праязыка в глубокой древности;

3/ наиболее ранняя стадия развития языка булгарского типа представлена протобулгарскими заимствованиями в прамонгольский;

4/ протобулгарский язык моложе прототюркского, т.е. ттрото-булгарсгсий язык изначально развивался на базе прототюркского языка и отпочковался от него в конце позднепрототюркского периода;

5/ традиционная алтаистика себя не ощзавдала и выведение прототюркского языка из праалтайсного не правомерно.

■ ГЕНЕТИЧЕСКАЯ СТРАТИФИКАЦИЯ ЛЕКСИКИ , ЧУВАШСКОГО ЯЗЫКА .

Генетическая стратификация лексики - сложное многоплановое исследование, состоящее из компаративистических, историко= этимологических, лшгвогеографических, ареальных, диалектологических процедур с применением различных приемов и методов, проводимое над совокупностью всей или .отдельной тематической труппы лексики исследуемого языка с целью выявления или верификации его исторических генетических взаимоотношений и/или контактных связей с другими языками, а также результат такого исследования.

Генетическая стратификация лексики предполагает выявление исконного и заимствованного пластов словарного запаса исследуемого языка, а также заимствований из данного языка в исторически контактировавшие и соседние языки.

Генетическая стратификация исконной или собственной лексики заключается главным образом, в выявлении: а/ исконного пласта лексики, восходящего к праязыковому состоянию; б/ выявление генуинных внутриязыковых новообразований, т.е. таких лексических единиц, которые образовались в самом исследуемом языке в ходе его спонтанного исторического развития как на базе исконной, так и на базе ранее заимствованной из родственных и неродственных языков лексики..

По отношению к заимствованному пласту генетическая стратификация лексики предполагает: а/ .выявление и верификацию заимствованной лексики; б/ установление непосредственного или прямого источника заимствования; в/ установление языка=перво-источника заимствования; г/ установление языков=посредников заимствований; д/ систематизацию заимствованной лексики по язы-квмспервоисточникам, по яэыкамвпосредникам и по непосредствен^

ним источникам заимствований.

•

Процедура установления истинных источников и путей заимствования крайне необходима. Бовпервых, она позволяет избежать принятия поспешных ошибочных выводов и, во=вторых, дает возможность реконструировать истинную картину исторических межъязыковых взаимодействий. Так, например, на основании выявлен-

ных в чувашском языке слов арабского происхождения, некоторые чувашские исследователи пытались утаерлдать, что чувашский народ начал складываться где=?о в пограничных с Аравией районах Передней Азии. Тщательное изучение "путей проникновения арабизмов в чувашский язык показало, что все они проникали в чувашский язык опосредованньми путями через рдц языков=посредников и в сравнительно недавнее время. Еначале арабизмы проникали в персидский язык /начиная с эпохи арабской экспансии Ирана , УП-УШ вв./, затем они распространились в тюркских языках среднеазиатского региона /Х-ХП вв./ и, наконец, в золотоордынское время достигли Среднего Поволжья /ХШ-ХП вв./. Основная же масса арабизмов попадала в чувашский язык после ХУ в. из языка казансних татар. Таким образа« выяснилось, что арабская по своему происхождению лексика чувашского языка три тщательной лингвистической экспертизе оказывается заимствованной непосредственно из татарского и, отчасти, золотоордынско=кыпчакского языков. Установление подлинного статуса арабской по своему происхождению лексики чувашского языка позволило предотвратить далеко идущие заблуждения некоторых этнографов, искусствоведов и историков.

После предварительного выявления генетических пластов лексики следует приступить к этимологической верификации каждой лексической единицы, чтобы окончательно убедиться в правомерности отнесения каждого слова к установленному генетическому пласту и избежать возможных ошибок. Путем всестороннего комплексного историко=зтимологического анализа лексики каждой генетической группы выявляются специфические для каждого страта собственно лингвистические /фонетические, морфологические, семантические/ и экстралингвистические /историкоекультурные, ареально=географические, фонологические и т.п./ закономерности и критерии, позволяющие огределить принадлежность того или иного слова именно к данной.генетической страте.

В современном чувашском языке можно выделите наряду с ис-конннм, генуинньм, следующие заимствованные пласты или страты лексики: I/ индоиранский,* 2/ восточноиранский; И алансяий; 4/ пермский; 5/ кылчакс.чий; 6/ персидский; 7/ арабский; 6/ монгольский, 9/ марийский; 10/ мордовски!'; И/ казанско»

татарский; 12/ иишарско=гатарский; 12/ русский /включая интернациональные заимствования/. Калдая генетическая страта имеет свои специфические особенности, поэтому требует выявления характерных для нее четких 1фитериев, необходимых для идентификации лексики. На основе совокупности этих 1фитериев окончательно проверяется и уточняется правомерность отнесения анализируемой лексической единицы к той или иной генетической стра~. те.

Критерии генетической стратификации лексики весьма многочисленны, но к желаемому результату может привести только их комплексное применение, ибо руководство каким =либо только одним критерием, как показывает опыт, бывает явно недостаточна».

Исконная лексика преаде всего традиционно выявляется зтно-ареальным критерием. Если анализируемое слово представлено во всех родственных языках, то оно скорее всего претендует на исконный характер. Однако это правило почти всегда требует дополнительной аргументации. Многие интернационалисты имеют общетюркский характер, но тем не менее к исконному фонду лексики не относятся. Окрокое распространение в тюркских языках получили арабские и персидские заимствования. Ложную картину могут дать и сравнительно поедкке кеггюркские взаимозаимствования, получавшие самое широкое распространение. Нередка исконная лексика вытесняется заимствованной, и первичная ареальная картина разрушается. Так, например, некогда представленное во всех тюркских языках исконное слово *ауак "ребро" в золото-ордынскую эпоху почти повсеместно было вытеснено амонимичным монгольским заимствованием кабырга "ребро" и сохранилось только в маргинальных регионах тюркского мира - в тувинском, чувашском и анатолийских говорах турецкого языка. Однако, несмотря на такой прерывистый и разбросанный ареал, слово *а.уак "ребро? /~чув. ауак , орф. аяк "ребро", "бок", "даль"/ является исконным и восходит к праязыковой эпохе.

После обособления языка чувашского типа' в стандартных тюркских языках имела место значительные лексические инновации, не коснувшиеся лексики чувашского языка. Поэтому при разрешении спорных случаев, возникающих по вопросам установления ис-

конного или ^¡обретенного характера общетвркской лексики, данные чувашского языка имеют исключительный вес. Устанавливается такая закономерность: если анализируемое слово не представлено в чувашском языке в закономерном чувашском фонетическом облике, то оно, несмотря на общетюркское распространение, скорее всего является новообразованием, появившимся в стандартных тюркских языках после обособления языка чувашского типа. Иллюстрацией этой закономерности служит слово а!; "белый", представленное во всех современных тюркских языках стандартного типа. В древнетюркских памятниках и в якутском "белый" обозначается словом ^рон, а в чувашском - пратюрк. саа^ыг "желтый"/. Подробный этимологический анализ общетюркского а^ "белый" показывает, что оно было заимствовано в древ-кетюркскую эпоху из сино=тибетских языков первоначально в качестве обозначения определенной иасти лошадей. Следовательно, оно не является исконным, хотя и имеет обдетгркский характер. Представленная в маргинальных /присвияжских, эакамских, приуральских/ говорах чувашского языка форма _ак_ "белый", судя по фонетическому облику ./сохранение ^первого слога, сохранение велярного ^ в вице г/, является заимствованием из татарского языка нового времени /не ранее ХУЛ в./.

В среднебулгарскую эпоху, а точнее - в золотоордынский период /ХШ-ХП вв./ в чувашском языке начинает складываться пласт лексики, заимствованной из золотоордынско=кыпчакского языка. Заимствования этого периода претерпевали сулественные фонетические изменения, [фиспосабливаясь чувашскому произносительному узусу, так что подчас бывает трудно отделять их от исконных чувашских слов. В новобулгарскую эпоху чувашский язык пополнился модным потоком татарских заимствований, фи этом, как правило, заимствовалась та часть тюркской лексики, которая искони не была представлена в чувашском языке. Эти лексические проникновения сильно исказили первоначальную ареальную картину распространения исконной тюркской лексики, значительно расширили ареал лексики "обиеторксного" характера и тем самым создали дополнительные трудности, которге следует преодолевать при выявлении исконного страта чувашской лексики.

Этноареальный критерий генетической стратификации лексики, хотя и далек от совершенства, но на первых этапах,работы он неизбежен. Еыбранный с учетом этноареального критерия лексический материал в дальнейшем сепарируется с применением других, более совершенных критериев.

Для чувашского языка особенно актуальны фонетические критерии и им традиционно отдается предпочтение. Чувашский язык в • течении длительного времени развивался в относительной изоляции от остальных тюркских языков стандартного типа. За более чем двухтысячелетий период автономного развития, исконные слова, восходящие к праязыковому состоянию, в чувашском языке претерпевали значительные фонетические изменения. Усилиями ряда поколений тюркологов установлены достаточно строгие закономерности исторического развития звуков чувашского языка, созданы необходимые предпосылки для установления относительной хронологии фонетических изменений. Опираясь на известные фонетические законы, можно безошибочно определить исконный или заимствованный характер анализируемой лексической единицы, в роде случаев удается также определить источник заимствования я даяе установить относительную хронологию.

Надо отаетить, что не все случаи фонетических изменений несут одинаковую степень релевантности. Отдельные звуки созфа-нялись неизменными на протяжении всей автономной истории языка чувашского типа, другие трансформировались в одном направлении в раде тюркских языков и мало чем помогают при выявлении исконного пласта лексики. Поэтому здесь заостряем внимание только на релевантных с точки фения генетической стратификации чувашской лексики фонетических коррелятах:

I/ так называемый "алтайский" ротацизм, т.е. ставд. тюрк. з_> чув. /тюрк. вдз_"бык"> чув. вакар; тюрк, йузук "коль-йо"> чув. Еёрё; тюрк. 1$аз_"гусьп >. чув. хур_ и т.д./;

2/ лаыбдациэм, т.е. суанд. тюрк.- л^>-чув. л /тюрк, тааш "камень" >. чув. ч£л; тюрк.. беш_ "пять" э-'чув. пилён; тюрк.

ЧУВ* кэше^ "угол" > чув. кёле "пятка";

тюрк. "ш«">- чув. 9&лёк "шапка" и т.д./;

.. 2/ палатализация анлаутных согласных т, к, с перед последующим и, ы, и Дол пи аа: -

а/ тюрк. чув. _ч=, и= /тюрк, тааш "камень"

чув. ч^л; тюрк. тил_ "яэьк" >■ чув. ч&лхе ; тюрк. туи "зуб" чув. пйл и т.д./;

б/ тюрк. чув. каар "снег"> чув. йур;

тюрк. каан_ "1фовь" ^ чув. йун; торк. 1^азы_"внутренний ачф"> чув. йур,- гор к. кыьд^ "ножны" чув. йбнё; тюрк, цаанат "кры-ло">чув. и т.д./;

в/ тюрк. >- чув. тюрк, саарыг "желтый" чув. "белый"; тюрк. сааз_ "болото" > чув. иду тюрк, сидак "муха" чув. шага; порк. си^ил^ "младший брат">-чув. шашгёл, ш&ллам. и т.д./;

4/ отражение стандартного тюркского й = как q = в чувашском/тюрк. йааш "вограст" >• чув. дул; тюрк. йвдлйк_"ягода'V чув. ?ырла; торк. й^адуз_ "звезда" > чув, ^а^ар и т.д./;

5/ появление так называемых прогетических согласных /перёд анлаутными долгими губными гласными/ и й = /перед ан-лаутными долгими негубными гласными/:

а/ протетический в^=_/тюрк. отуз_ "тридцать"^ чуэ. ватйр; тюрк, орман^'лес" > чув. варма^; тюрк. "умирать">-чув. вил= и т.д./;

б/ протетический й = /тюрк, агач "дерево" > чув. йывад; тюрк, аат^ "имя"^ чув. Ши-; тюрк, агыр "тяжелый" * чув. йьшар и т.д./.

У так называемый "булгарский" ротацизм, т.е. развитие гра-тюркского Б/якут, т, тув. д, хак. з, станд. тюрк. в согласный р в чувашском /тюрк. адак_ "нога";- чув. ура; тюрк, кацын "береза"чуэ, хуран; торк. вдык_"свяшенный" ^ чув. й?£ёх и т.д./;

7/ переход ауслаутного стандартного тюркского^ и в губной в чувашском /тюрк, саан "счет" ;> чув. с^м; тюрк, тон "мороз" >• чув. та "заморозки"; йун, "шерсть"^ чув. и т.д./;

8/ отражение стандартного тюркского через ^ в чувашском /тюрк, че^иг^ "войско"— чув. дар ; ткрк. кай^н^ "когда";» «ув. хадан ; ттрх. саап "полосн",-'-ув. суд; тюрк. "меч"

"ув. хёс л т.д./;

9/ выпадение ауслаутных =к__/_=к , =г/=Г У.тюрк. балш^ "рыба" чув. пула, тюрк, б^рча^ "горох" > чув. - пар^ ; тюрк. (¿щц^ "копье">-чув. сан§^ и. т.д./.

В области вокализма в чувашском языке все гласные нормальной длительности редуцируются на одну ступень, т.е. узкие гласные переходят в редуцщюванные / ы хН1г

у> е /, а широкие - в узкие /а_>-_ы, • е_=-и, ^х/.

Однако этот общий закон вокализма часто нарушается под влиянием дополнительных позиционно обусловленных факторов. Общая • стройная картина исторической трансформации вокализма нарушается также своеобразным развитием так называемых "первичных" пра-тюркских долгих гласных, а также поздними наслоениями золото-ордынской эпохи. Здесь нет никакой возможности раскрыть полную детально разработанную картину исторического развития чувашского вокализма. Отметим только один немаловажный факт. Если на месте общетюркского ^первого слога нормальной длительности в чувашском наблюдаем узкий /тюрк. таЛ1$ы "мялка"?" чув. тыла; тюрк, бал "мед";» чув. пыл; тюрк, тадыг "просо" >- чув. тыца "зерно"/, то такие гримеры можно смело относить к исконному страту лексики.

Актуальность фонетических критериев для генетической, а также хронотопологической стратификации лексики наиболее рельефно проявляется три анализе конкретных примеров. Так, пратюрк-ское *йаан_ "сторона", "бок" в современном чувашском языке представлено в'закономерном фонетическом облике дуй "т".

Есе звуковые корреспонденции между этими двушГформами закономерны/тюрк, й = ;>чув. ; тюрк, ,аа^чув. у, тюрк. =_н> чув. =м/ и не вызывают никаких споров. Поэтому данное слово в чувашском языке является исконным наследием, восходящим к праязыковой эпохе. В тюркских языках засвидетельствованы также производные от этой основы: глагол йанаш =' "приближаться, сближаться" к наречие йанашар "рядом". В современном чувашском языке 'глагольная форма не представлена, но есть наречная форма йунака^ /орф. шащ/ "рядом". Е этой форме представлена та ке гратюркская основа *Г-аан "сторона, бок", но уже в совершенно в другом фонетическом облике

йдн. Судя по сохранению внлаутного^й=_ и ауслаутного /ср. соответственно и в исконной форме/, эта форма квали-

фицируется как заимствование из.пока не определенного стандартного тюркского языка. По историко=географическим соображениям, на право считаться источником заимствования претендует татарский язык. Но в татарском это слово выступает в форме йен_ /орф. ^янь/, а татарский не может коррелировать с чувашским у. Поэтому слово гсналир квалифицируется как заимствование из кипчакского языка золотоордынской эпохи /ХШ-ХГУ вв./. Морфологическая структура слова подтверждает это положение: наречие на =а£ для чувашского языка не характерно, а аффикс взаимно=совместного залога в собственно чувашских образованиях выступает в форме / =ед /ср. тюрк.*йаараш=, но чув. ^фад^ "соглашаться"/, а не в форме =ад/=еп, как в данном случае.

В современном чувашской языке представлены еще две фонетические разновидности пратюркского *йаан^ "сторона, бок". . Форма йен^ /орф. ен/ "сторона, край", является заимствованием из языка казанских татар и фонетически последовательно соответствует татарскому литературному ^эн^ /орф. янь/ "бок, сторона". В хаэансно=татарсхом произошло продвижение эаднеряц-ного_а^в переднеряцный э под ассимиляцией палатального согласного л.

В островных присвияжских говорах низового диалекта чувашского языка /Дрояжановский район Татарской ССР, Цильнинский район Ульяновской области/ зафиксирована форма _йан_ "сторона, бок, край" /в составе атрибутивной синтагмы пуо__йанё_"висок", собственно "бок головы"/. Эта форма заимствована из миварского /западного/ диалекта татарского языка,.в котором, в отличие от казанско=татарского, палатальные согласные не вызывают передвижения гласных заднего ряда в передний рад, ср. мишар. йан "сторона, бок".

Обращение к историческим фактам позволяет установить и относительную хронологии этих заимствования. Чувашско=татарские языковые контакты могли возникнуть только после образования .{аганского хзнства в 1445 г., следовательно, татарские заимствования начинают появляться в чувашском чзкке только во второй

половине. ХУ в. Чуаашско=мидарские языковые контакты устанавливаются еще позже. После завоевания Казанского ханства Иваном розным в 1552 г. южные границ Русского государства продвинулись с Поочья на Среднее Поволжье. Для сооружения засечных черт и озфаны сторожевых линий в конце ХУ1 в. в Среднее Поволжье переселяются служилые татары=мещеряки - предки татар= мишарей. Тогда же начинается заселение "дикого поля" переселившимися с северных приволжских районов чувашами» "сверстанными" на службу русскому государю. Следовательно, чувашско=ыи-шарские языковые контакты начинают складываться в самом конце ХУ1- начале ХУЛ века. Возраст чувашских слов йен и йан, безусловно, моложе от установленных с помощью экстралингвистических фактов соответствующих дат, но более точную абсолютную дату вред ли когда нибудь удастся вывести.

В фонетическом составе калдого слова заложена информация о его генетических истоках, а также времени появления его в исследуемом языке. Важнейший задачей сравнительно=исторической фонетики является разработка методов их извлечения. Однако, к сожалению, многие работы по сравнительно=историческому изучению чувашского и остальных тюркских языков во многом еще остаются панхроничными. В своих историко=фонетических работах мы попытались преодолеть этот недостаток, но они еще далеки от совершенства.

Фонетические критерии сами по себе не всегда дают возможность определить бесспорно-исконное это слово, или заимствованное из какого нибудь стандартного тюркского языка. Эти трудности все более усиливаются с проникновением к ранним диахроническим уровням. Исторические источники свидетельствуют о достаточно тесных контактах волжских булгар с печенегами, огузами, кипчаками в дозолотоордынский период /например, жена булгарского царя Алмуиха была дочерью огузского хана/, однако выявить?дозолотоордынские тюркские заимствования в чувашском языке пока еше, не удается.

В полемичных случаях могут помочь определить генетические истоки слова морфологические критерии. Разрешающая способность; морфологических критериев, сравнительно с фонетическими, относительно невелика. Однако, во многих случаях морфологичес-

кая структура слова несет неоценимую информацию и позволяет безошибочно определить его генетическую принадлежность. Например, в рте исконно чувашских существительных содержится суф-• фиксальный элемент ^Ус, / =ак/=ек, ^каАке, =ах/=ех/, отсутствующий в соответствующих словах стандартных тюркских языков, ср.: тюрк. к|м£р "уголь">чув. каМЕ^к; тюрк. кече, "коза" > чув. качака; тюрк, туш "сон"?-чув. тел£к, тюрк, тул^ "вдова", чу в. тйлйх; тюрк, ^"луна"> чув. уййх и т.п. Этот элемент был представлен в языке чувашского типа уже в протобулгарский период, о чем свидетельствуют монгольские данные, ср. письм.= мои г. к^лгасун "конский волос"*-протобулг. * кылыга >чув. хел&с, но тюрк. "хж". Наличие в составе анализируемого

слова данного суффиксального элемента служит дополнительным признакам, свидетельствующим о его исконном характере.

Некоторые словообразовательные аффиксы в чувашском языке имеют два и более фонетических варианта /сингармонические и ассимилятивные варианты в данном случае в расчет не принимаются/, один из них обычно является исконным, а другой - заимствованным. По этим признакам также можно определить генетическую принадлежность слова. Например, в чувашском языке имеются два слова - палчав и шл^ал. с одинаковым значением "уговор /о дне начала свадьбы/". Оба они образованы на базе самостоятельно не употребляоаегося глагола п|даа= "договориться", восходящего к среднемонгольскому б о луд- "договориться, договариваться". Обе формы проникли в чувашский язык из золотоор-дынско=кыпчакского языка. Однако форма палчав образована в среднекыпчакском на базе заимствованного из монгольского языка глагола болча. - с помозью тюркского аффикса дыу, а форма п§лчал_ образована в самом монгольском языке с помощью омонимичного монгольского аффикса . -ал и уже в готовом виде заимствована среднекыпчакским. Мнение о татарском посредничестве, видимо', не оправдано, корреляция среднекыпчакского широкого о чувашски;.? редуцированным /вместо ожидаемого л/ свидетельствует о сравнительно раннем заимствовании этого слова, а сохранение /ачесто ожидаемого коррелята д / п с зле сонорного-закономерно. Если для среднекыпчакского первая форма является внутрлязгл'ОЕЬ'.! новообразованием, а вторая - «онголизмо:.!, то

для чувашского обе формы являются кыпчакизыами.

фактика показывает, что при генетической стратификации лексики важно комплексное использование всех критериев, включая и экстралингвистические, в возможно полном объеме.

ХРОКОТОПОЛОГИЧЕСКАЯ СТРАШИКАЩЯ ЛЕКСИКИ ЧУВАШСКОГО ЯЗЫКА'

В основу разработанной нами зфонотопологической стратифи кации лексики чувашского языка шлонены принципы периодизации истории чувашского языка, предложенные венгерским исследовате лем А.Рона=Ташом. Собранный нами фактический лексический и экстр алингвистический /главным образом - историко=этнографический/ материал требовал значительной переработки этой перио дизации. Пришлось заменить громоздкую и несколько абстрактную терминологию более точной и конкретной, органически связанной с реальными, исторически засвидетельствованными этническими самоназваниями основных древних племен булгарского круга, уто нить хронологические ремки с учетом исторических передвижений булгарских племен, установить более дробную периодизацию с уч том изменения реального языкового окружения или этнолингвисти ческой карты соответствующего региона.

При усовершенствовании периодизации истории булгаро=чу-вашского языка заново изучены проблемы, связанные с возможностью отнесения к булгарской труппе языке» хунну /сюкну/, европейских гуннов, а также хазар. Вопреки установившейся арад» ции, убедительных языковых фактов, позволяющих отнести языки хунну /еюнну/ л европейских гуннов к булгарской 1руше не об. нарушилось /"гуннское" название реки Дона Ва^ на проверку оказалось иранским словом уага» со значением "река"; название божества Куар - также иранским словом хуаг со значении) "солнце" и «т.д./.* После этимологической проверки "гуннской" лексики создалось впечатление, что среди племен гуннск» го круга преобладали ираноязычные /скорее восточноиранские/ племена. Однако это ни в коей мере не служит поводом для отр: цания наличия в составе гуннов тюркских, в том числе и древ» булгарских племен. :

Что же касается языка хазар, то он по всем данным /см. материалы, собранные П. Голденом/ относится к стандартным тюркским языкам огузского круга. Единичные булгарские глоссы /типа Саркел—Шаркел/, скорее всего, являются не собственно'ха-зарскими, а заимствованными из языка древних булгар.

Исследована такие возможность отнесения тюркских языков к большим языковым семьям, таким как алтайская, урало=алтай-ская и ностратическая /борейская/. Если в начале своей работы автор был горячим сторонником этих теорий, то в ходе работы несколько приостыл и в настоящее время относится к ним с некоторым скептицизмом. По накопленным материалам автору пока не удалось убедить себя даже в генетическом родстве алтайских языков. Поэтому он вынуяден начать хронотопологическую стратификацию лексики чувашского языка с более или менее доступного обозрении с современного уровня развития сраэнительно= исторической тюркологии прототюркского диахронического среза.

Под термином прототюркская эпоха мы понимаем период первоначального единства всех тюркских диалектов, легших впоследствии в основу современных и древних тюркских языков стандартного и булгаро=чувашского типов. Б середине I тысячелетия до н.э. /возможно и ранее/ прототюркский праязык распадается и из него отпочковывается протобулгарский /или огурский/ язык. Оставшуюся после выделения огурсксго праязыка на своей прародине совокупность тюркских диалектов стандартного типа мы объединяем под термином пратюркекнй язык, однако сознательно ограждаем себя, от его изучения, заостряя все свое т'.'.тщие на исследовании дальнейшей истории огурской / = гротобулгарской/ ветви.

Распад прототюркского этноязыкового единства вызван, на наш взгляд, революционными изменениями, происходившими в хо-зяйственно=зкономическом укладе жизни прототюркских племен на рубеже П-Т тысячелетий до н.э*. Первоначально прототюрки были охотниками^собирателями и обитали в районе Забайкалья и Восточно? '!онгол!1и. :'а рубеже П-Т тысячелетия 7о Центральной '¡онгэлки докатились волны ю"евых.индоориРски:с племен, скорее всего, восто^юиранского круга. Г^ототтркп на"инао7 осваивать от них навыки скотоводства. Сб этом можно судить, в частности.

по тому факту, что ряд тюркских названий животных /ат_ "ло-йадь", ин.ек "корова", бкуз "бык", тай, "жеребенок", тана_ "телка", кече, эчке "коза", теве. "верблюд" и др./ имеет ин-'доиранскую, а точнее - восточноиранскую этимологию.

В связи с переходом от потребляющей системы экономики к производящей, значительно улучшилась материальная основа жизни, что в свою очередь привело к стабильному росту численности населения. Историками и зтногрьфами установлено, что охотнику=

собирателю для нормальной-жизнедеятельности требуется не менее

р

10 км территории на душу населения, а скотоводу достаточно менее I км . К тому не надо учитывать, что жизнь охотника=соби-рателя во многом зависит от случая и удачи, а номад всегда имеет под руками высококалорийную пищу. Переход к производящему типу хозяйственно=экономической жизни имел революционное значение в жизни прототюрков, он привел к демографическому вера ву и вызвал Великое переселение народов. Уже в середине 1 "тысячелетия, если не ранее, в поисках удобных пастбищ прототюр-ки начали поквдать свою прародину и волна за волной выходить в широкие степные просторы.

Первыми экстенсивное скотоводство начали осваивать, очевидно, племена, размещавшиеся на западной периферии прототюрк-ской ойкумены. Оказавшись в близком соседстве с восточноиран-скими номадами, они вопли с ними в тесные контакты, усвоили их систему хозяйствования и культуру, вскоре превзошли их в численности и начали ассимилировать своих соседей. Видимо, в результате наслоения проготюркского, языка на предположительно восточноиранский субстрат и совершались процессы ротацизма и ламбдацигма, до сих пор не получившие какого=либо приемлемого объяснения. Обычно такие резкие сдвиги в фонетической системе возникают при наложении одного языка на другой в результате приспособления иноязычных звуков произносительному узусу субстратного языка. , '-

Давно установлено, что при обоюдных контактах обычно победителем выходит язык-этноса с более высокой культурой. Но применительно к тюркским языком сто правило себя не оправдывает. Го.лока неизученным причинам, тюркский язык, как правило, при

любых обстоятельствах выходит победителем. Об этом свидетельствует вся доступная обозрению история тюркского мира. Стоит только вспомнить исторические перипетии народов Средней Азии, Кавказа, Малой Азии и Поволжья.

Таким образом, в результате симбиоза прототюркских /скорее всего, огузских/ и, предположительно, восточноиранских племен образовался и вступил на арену истории новый этнос, назвавшийся огурами. Судя по самоназванию, до ввделения в самостоятельную этническую единицу огуры были составной частью огузов. Этноним огур представляет собой нё^то иное, как ротацированный вариант этнонима 0££3.

Между современными тюркскими языками огуэской 1руппы и чувашским языком исследователи находят много общего /Л.С.Ле-витская, М.Р.Федотов, Л.Лигети/. Очевидно, они сохранились еще с эпохи праязыковой огузо=огурской общности. фао173ы, по всей вероятности, располагались рядом с огурами, но восточнее последних. Поэтому они освоили навыки скотоводства несколько позднее, чал огуры. Но когда 017ЗЫ стали истинными номадами, им стало не хватать пастбищ, и они стали вытеснять отделившихся от них огуров на запад. Часть огуров на рубеже новой эры вынудцена была уйти из районов Западной Монголии и через Джун-гарские ворота прорвалась в Семиречье. Оставшаяся в степях Монголии часть огуров, очевидно, продержалась там довольно долго и окончательно ассимилировалась среди монголов=ойратов, оставив о себе память в лексике монгольских языков объемом около 300 слов. Этноним ойрат, которым до сих пор называют себя западные монголы, на наш взгляд, восходит к этнониму огур и представляет собой форму множественного числа на =т, т.е. ойрат - это нечто иное, как "огуры". Самоназвание группы алтайцев ой^от, скорее всего, восходит к монгольскому языку, но многочисленные чувашско=алтайские параллели в лексике и морфологии, а также в традиционной культуре требуют "щательной щ>о-верки этого положения. Также нуждается 6' дополнительной верификации в сеете новых данных давно высказанное предположение о гомогенности этнонимов"огур и уИгур, ср. так~е отнонлмы спрьт у^гур, спраг/рп-среди булгзрсгах пле-

мен Северного Кавказа и Приазовья.

В связи с номадизацией все новых и новых пратюркских племен, Центральная Азия стала "вулканом народов", что и вызвало лавинообразное передвижение народов, вошедшее в историю под громким названием Великое переселение народов. Шесте с волнами гуннов, или даже раньше, докатились до Дуная огуры, оногуры, сарагуры, кутигуры, утригуры и другие племена огуро=булгарско-го круга, в этническом самсназвании которых звучит все тот же праязыковой этноним ог^. По их стопам шли печенеги, терки, караклобуки, гузы, а также хазары и собственно огузы, теснимые кыпчаками. Кар лук и распространились в Восточном Туркестане. Теснимые усилившимися монголами, остатки тюрков ушли из прародины в отроги Саянских и Алтайских гор, а оттуда - дальше на Север, на Лену. Волна монгольских нашествий гродвинула часть кып-чаков в Еосточную Европу и Среднее Поволжье. Таким образом, первоначально сравнительно небольшая по численности группа про-тотюркских племен расселилась по просторам Евразии.

Хроютопологическая стратификация лексики булгаро=чуваш-ского языка проводится в соответствии со следующей разработанной нами периодизацией истории чувашского языка.

I/ прототюркская зпоха /до середины I тысячелетия до н.э./; а/ раннепрототюркский период; б/ пазднепрототюркекий период;

2/ огурская эпоха /середина I тысячелетия до н.э. - начало н.э./;

а/ раннеогурский период; б/ поэднеогурский период;.

3/ оногурская эпоха /начало н.э; -1 в.н.э./; а/ раннеоногурский период; б/ поэднеоногурский период;

4/ древнебулгарская эпоха /ГУ-УЦ в в./; а/ раннедревнебулгарский период; б/ поэднедревнебулгарский период;

5/ средне^Зулгарркая эпоха /УШ-ХТ! вв./; '

а/ доэолотоордынский период /УШ в. - 1235 г./; б/ золотоордынский период /1255-1350 г'г./; в/ постзолотоордынский период /1331-1444 г г./; г/ казанский период /1445-1550 г г./;

б/ новобулгарская /собственно чувашская/ эпоха /с 1551 г./; а/ дописьменный период /1551-1736 г Г"./; б/ письменный период /1736-1916 г г./; в/ советский период /с 1917 г./.

Вся лексика современного чувашского языка, а также вымерших языков, объединяемых в булгарскую группу, по мере возможности проецируется на соответствующие диахронические уровни. Так, например, исконная лексика непременно проходит через все уровни, доходя до прототюркского состояния; кыпчакские заимствования проецируются только до уровня золотоордынского периода и т.д. Совокупность добытой для кавдого диатонического уровня лексики объединяется в соответствующие страта: прого-тюркскую, огурскую, оногдаскую, древнебулгарскую, среднебул-гарскую и т.д. Так, например, вся совокупность лексики современного чувашского языка составляет новобулгарскую страту советского периода. Более древние дописьменные страты восстанавливаются путем сравнительно-исторических, реконструкций с учетом данных письменных памятников иносистемных языков и с учетом лексики, проникшей в контактировавшие языки из булгарского языка соответствушего диахронического уровня. Так, например, представленные в венгерском языке заимствования из языка булгарского типа служат надежны/ критерием для реконструкции древнебулгарской страты, а так называемые гзротобулгарские заимствования монгольских языков являются базой для пополнения огурской страты.

Хронотопологическая стратификация лексики проводится, главным образом, по установленным эпохам, и только по мере актуальности самостоятельно выделяются более дробные стратиграфические уровни по периодам. Стратификация по периодам актуальна для средне= и новобулгарской эпох, а с дальнейшим углублением в историю, из=за скудости материала, она становится фактически неосуществимой.

Ррототеркская страта восстанавливается традиционным срав-нительно=истррк«есю!м методом с учетом всех доступных языковых и скстралингвистических дантга. Для иллюстрации выберем два об.:еткрксяпх с.:оза 'Ни^ "бык" ~ чув. э5кйр "тз" и

*Шеке "зубастый" — чув. шала "судак" /<4l£ "зуб"> чув. "шал/. Путем внутренней реконструкции с учетом внешних данных для прототюркского уровня восстанавливаются соответственно архетипы *&ku.z и *ti£e}ie. С учетом того, что яв-

ляется заимствованием праязыковой эпохи, его мы можем проецировать только, на позднепрототкркскую страту. В раннепрототюрк-ском этого слова не было. Конечный гласный в *tiSeke восстанавливается по монгольским данным и эта форма проецируется на неопределенно далекую протоязыковую древность.

Огурская страта восстанавливается традиционным же методом, но корректируется по монгольским данным. С учетом монгольских форм, для огурского состояния реконструируются формы с ротацизмом *й.-киг /ср. письм.= монг. Ьйкег>х.=монг. ухэр/ и "dileg-e /ср. п.=монг. siluseO1)/-

Оногурская страта, из-за скудости непосредственных свидетельств, выводится из огурской и корректируется данными самодийских, енисейских и обско=угорских языков: Ысиг,*sltegy.

Древнебулгарская страта выводится из оногурской и корректируется данными венгерского, осетинского, болгарского, вос-точнославянсхого и языков Карпатского и Кавказского регионов: раннедревнебулгарск. +o:kur /ср. венг. <5kbr "вол"/, ■"Siluw /ср. венг. stcUo , чит. ш^ллоУ "судак"/; позднедрев-небулгарск/уёкЬг,*5i 1о /ср. 'турки, силе/.

Среднебулгарская страта выводится по данным предыдущих страт и корректируется среднебулгарскими заимствованиями в поволжских и пермских финно=угорских, восточнославянских, татарском, башкирском и др. языках, а. также данными языка бул-гарских эпитафий: *v6kor, а /ср. тат. сила, башк. Ьыла, ног.,каз., к.-калп. сила, рус., укр. cjum "судак"/.

Новобулгарская страта берется из лексикографических источников по чувашскому языку: B&cSg "бык", шала^ "судак".

Путем сравнительно=иеторического исследования для каждой диахронической страты устанавливается соответствующая система вокализма и консонантизма, выявляются сдвиги в системе вокализма а исторические чередования в области консонантизма. Достоверность реконструкции архетипов и правомерность их отноие-

ния к данному страту токш образом получает дополнительную аргументация.

. Данные, добытые в результате генетической стратификации лексики, также привязываются к соответствующим диахроническим уровням. Исконная лексика получает отражение на всех хроното-пологических стратах, йутриязыковые новообразования путем сравнительно=исторического анализа хронологиэируются, привязываются, по выявленному времени их образования, к соответствующему периоду и отражаются во всех последующих стратах. Гомогенные пласты иноязычных заимствований также получают хроноло- ' гическую привязку и включаются во все последующие страты, фи этом учитываются все фонетические и семантические изменения, происходившие в истории этих слов в даннш конкретном языке. Так, например, к раннепрототюркскому периоду относятся индоиранские, а к поаднепрототюрксхому - наиболее ранние восточно-иранские заимствования. В оногурский период лексика обогащалась за счет китайских и иранских, а также единичных самодийских, енисейских и обско=угорских заимствований. К древнебул-гарскому периоду относятся заимствования из аланского / ^ава "коса" и др./ северокавказских, а также хреческого /шшащг "лепешка"< хреч. (ЬаспХьо«; ; "день нового года"<

KaAevSci.ee; и др./ языков. В дозолотоордьшекий период в среднебулгарский язык проникали наиболее ранние заимствования из языков станДЕфтного тюркского типа. К эолотоордынскому периоду относятся многочисленные кыпчакские, монгольские, арабские и персидские заимствования. В постэолотоордынский период начинаются проникновения из марийского и удмуртского языков. Начиная с наэанского периода чувашская лексика начинает обогащаться многочисленными заимствованиями из татарского языка, в числе которых немало слов монгольского, арабского и персидского происхождения. Начиная с новобулгарского периода чувашский язык пополняется русскими заимствованиями и, в том числе, интернационализмами. Бея эта многоплановая динамика межъязыковых связей, а.также направления разьлтия лексики за счет внутренних ресурсов языка, должны получить адекватное отражение при хронотопологической стратификации лексики.

Материалы, добытые в ходе генетической и зфонотопологичес-кой стратификации лексики оформлены в виде словарных статей историко=этимологического словаря, .а основные научно=теорети-ческие выводы должны лечь в основу обобщающего труда по исторической лексикологии чувашского языка.

ПЕРИОДИЗАЦИЯ ИСТОИШ ЧУВАШСКОГО ЯЗЫКА И ОБОСНОВАНИЕ ОГУРО=ОНОГУРО=ЕУЛГАРО=ЧУВАШ-СКОЙ ЭТНОЯЗЫКОВОЙ ПРЕЕМСТВЕННОСТИ

Приступая к разработке данной темы, автор поставил перед собой цель подвести определенный итог предшествующим исследованиям по сравнительно=историческому изучению лексики чувашского языка, критически освоить опыт отечественной и зарубежной тюркологии и урало=алтайстики и на этой базе разработать стройную теорию огуро=оногуро=булгаро="увашской этноязыковой преемственности. Для этого собраны имеющиеся научные материалы по проблемам истории чувашской лексики, включая выдвинутые разными учеными конкретные этимологии, критически пересмотрены рнд положений по чувашскому этно= и глоттогенезу. Постановка такой слоеной и трудной задачи представляется необходимым по ряду оснований. Знание истории лексики чувашского языка в ее обусловленности лингвистическими и экстралингвистическими факторами, установление всех возможных центростремительных и центробежных связей в области лексики за доступный историческому обозрению период является необходимым условием для решения важных вопросов чувашского языкознания, истории, этнографии, фольклористики и смежных научных дисциплин, в частности, для установления этногенеза чувашей, а также ряда тюркских и нетюркских народов Поволжья.

Адекватное описание истории лексики невозможно без учета хронологических этапов развития самого языка в целом. Только путем сравнения словарного состава языка на разных диахроничес ких срезах можно выявить его динамику. На разных исторических этапах своего развития булгаро=чувашский язык входил в контакты со многими языками различных семе'й, и это отразилось в лексическом составе современного чувашского языка. Поэтапное изу-

чение этих контактов позволяет выявить реальную картину исторического развития лексического состава чувашского языка.

Чувашский язык, будучи одним из представителей обширной тюркской семьи языков, включается в алтайскую, урало=аЛтай-скую и ностратическую /борейскую/ макросемьи.

Ностратичесная теория предполагает, что алтайская, уральская, индоевропейская, картвельская, дравидийская и семи-то=хамитская языковые семьи образовались в результате распада единого праязыка, называемого исследователями ностратическим или борейским. Сторонники урало=алтайской теории предполагают генетическое родство уральских /финно=угорских и самодийских/ и алтайских языков. Алтайская теория предполагает генетическое родство тюркских, монгольских, тун1усо=маньчжурских, а также корейского и японского языков. Однако все эти теории дискутируются на страницах научных публикаций и еще далеки от окончательного однозначного решения. В последние годы многие тюркологи и алтаисты склоняются в сторону мнения, согласно которому лексические совпадения между тюркскими и монгольскими языками объясняются как древние тюркские заимствования в монгольских и, через посредство последних, в тунгусо=маньижурских языках из языка булгаро=чувашского типа. Поэтому периодизацию истории чувашского языка на современном уровне развития языкознания лучше всего начать с лрототторкского языкового состояния.

Прототюркский этап .предполагает первоначальное диффузное состояние тюркских диалектов, легших впоследствии в основу современных огуэских, карлукских, кипчакских, северо=восточ-нкх /сибирских/ и булгарских языков. Иными словами, под "прото-тюркским состоянием" понимается существование гипотического единого тюркского праязыка, являющегося обоим предком всех современных тюркских языков.

Нижняя, наиболее отдаленная от наших дней, хронологическая граница прототюркского состояния на современном уровне развития тюркологии не поддается точному определению. Верхняя, наиболее близкая к нашим дням, хронологическая граница условно датируется серединой С тысячелетия до н.з. Б прототюркскую эпоху сложилось основное словарное ядро современных тюркских

языков. Однако црототюркская лексика уже в то время не была генетически однородной, наряду с генуинными тюркскими словами она включала и иноязычные заимствования. Например, уже на стыке П-Т тысячелетий до н.э. в прототюркский язык стали проникать индоиранские и древнефанские лексические элементы, ср.: тюрк. alaSa, чув. лаша "лошадь" ~ скр. r&sabha» (''гаэа-ЬУю^'мул", "осел"; тюрк, tana, чув. тына "телка" скр. dhena- "норова", авест. daíni- , индоиран. cíhaini "самка животных"; тюрк, jitgün, чув. йевен. "узда" ~ др.=>фан. yukün-/c^yukti "упряжка"/. "узда"; тюрк, keti , eíká , чув. кача-/каУ "коза" ~ др.= иран. ¿haga= "коза", тюрк, beg "господин", чув. пу "князь" ~ др.=иран. baga "бог", "господин"; тюрк. "госпожа", "жена", совр. тюрк. qccj'in "свой-

ственник, =ица", чув. хуран "женщина" /в ритуально=этикет-ном обращении к женскому обществу хур8н=сур&н кассисем^ и в составе теониыа ^ратакан_^фан "госпожа роженица"/~ иран. Xvaten. "госпожа", "женщина"; тюрк, аг, чув. __ар_"муж", "мужчина''.-^ ивдоиран. arí "деятельный", "усердный", "верный", "друг"; тюрк, borü , чув. " "волк" /в составе фитонима m£jrjraa4e_ " BOJ%e лыко"/~ др.=иран.*\^гкст , др.=инд. vrkct , авест. vehrkoc "волк" и т.д.

Грототархский праязык локализуется в Центральной Азии, в районе Забайкалья и Монголии. В середине I тысячелетия до н.э. прототюркский праязык, по=видимому, распадается на две ветви: огурскую /огуро=оногуро=булгаро=чувашскую/ и огузскую /огузско=карлукско=кыпчакско=сибирскую/. Основная масса пра-тюркского населения говорила на z- .и §=диалектах, т.е. на диалектах с признаками зетацизма и сигаатизма /напр. : q'íz "девушка", "зима"/. Этот язык мы условно называем огуз-

ским /огузско=карлукско=кыпчакским/. Выделившаяся из прото-тюркской среды огурская ветвь говорила на г» и 1-дилектах; т.е. на диалектах с признаками ротацизма и лаыбдаизма /напр.': "ф'г^чув. xgp "девушка"; чув. х&л "зима"/. Этот язык мы условно называем огурским /огуро=оногуро=булгаро=чуватским/. Со времени распада прототюркского праязыка начинается огурская эпоха истории булгаро=чувашского языка.

- ээ -

Первичный словарный состав чувашского языка составляют пратюркские слова, многие из которых созфанили свои первичные прямые значения с праязыковой эпохи. Эти слова, как правило, являются общим достоянием всех или большинства тюркских языков. Поэтому данный пласт лексики нередко называется "общетюркской лексикой чувашского языка". Однако этот термин не совсем точно выражает вкладываемое в него понятие. Под общетюркской лексикой мы понимаем совокупность лексических единиц, встречающихся во всех тюркских языках или в большинстве из них, включая как исконную, так и заимствованную на разных исторических этапах из различных языков лексику. Так, заимствованное сравнительно недавно, из русского языка слово колхоз встречается во всех тюркских языках, поэтому является общетюркскими. В то же время не кадцое исконное тюркское слово праязыковой эпохи сохранилось во всех тюркских языках. Поэтому первичный словарный состав любого тюркского языка, восходящий к праязыковому состоянию, более правомерно назвать прототюркской, или пра-тюркской лексикой. В дальнейшем мы будем пользоваться термином пратюркская лексика, понимая под ним обаута как для огур-ской, так и для огузской ветви тюркских языков, причем эта лексика не обязательно является общеторкской и может быть представлена только в одной какоЙ=либо другой группе огузской ветви тюркских языков. Так, слова 1<е1 "Дом", *snrC¿i "воробей" встречаются только в огузских и чувашеком языках /кил "rom", С£р£и "воробей'Х но мы их считаем пратюрксхими. Под прототюркской лексикой нами подразумеваются только исконные тюркские слова праязыковой эпохи. Поэтому древнеиранское заимствование граязыковой эпохи "дом", хотя и называем гтра-тюркским, но не относим к прототюркской лексике. Таким образом, в нашем понимании термин "пратюркская лексика" имеет более широкое значение, чем термин "протатюркская лексика".

Пратюркская лексика чувашского языка прошла через прабул-гарский /огурскйй/ этап. Поэтому термины праторкский и прабул-гарский в чем=То совпадают. Однако на прабулгзреком /огурском/ этапе' булгаро=»увашский язык пополнился сепаратными заимство-

ваниями, а языки огузской ветви к этому периоду потеряли некоторые пратюркские слова. Поэтому термин "црабулгарская /огурская/ лексика чувашского языка" несколько шире, чем термин "пратюркская лексика". .

Все наибо'лее важные и жизненно необходимые лексико=тема-тические разряды чувашского языка, составляющие первоначальный словарный состав, через прабулгарское /огурское/ состояние восходят к пратюркскому и, далее, к щэототюркскому состоянию. Сада относятся названия частей тела: пу<; "голова" , /~ тюрк, baá /; пилён "поясница" тюркГЪе\ /, ала, "рука" тюрк, ül, ülig/; челхе "язык" / ~ тюрк, "til /; чёр "колено" / ^ тюрк. Иг/; " волосы" /~ тюрк, sa (J; куд "глаз" тюрк, kdz /; $авар "рот" /~ тюрк. хЗлха "ухо" /~ тюрк. qulyaq/; jrga_ "нога" тюрк. м|й "шея" /~ TOpK.bojun/; §урам "спина" /~порк. ja^rin, jajnm/; че£не "ноготь" тюрк, tírnacj- /,"п^не "палец" тюрк, barmacj / и др.;

названия животных: "лошадь" / тюрк. а+ /; тога /с *тыйхаУ "жеребенок" /~ тюрк. "fcaj /; ене_"корова" /~ тюрк, in&k /; теве "верблюд" /тюрк, tobe /; юс_ "горностай" тюрк, as /; тиле "лиса" /~ тюрк.ЬЫ-ки/, услан "лев" /~ тюрк, aristan /; ад "гусь" /л- тюрк, qaz/; чах^ "курица" /mopK.tacj^u/; кйвака£чан "голубь" /~ тюрк. küVarCin /; ктоак "ворона", "грач" /< огур.*колй.1са~тх!рк. "жеребец" /~

•nopx.a^iyir / и др.;

названия растений: йывйд "дерево" тюрк, ауай /; xypáH "береза" /~ тюрк, qaó'in /; nagn "полба" тюрк, buyícij / "пшеница"/; цзпа "ячмень /~ тюрк, ссгра/; <;&ка "липа" /~ тюрк, jü-ko. /; ^ёмёрт "черемуха" / ^ тюрк, jimiri "грава" /~ тюрк, о* / и др.;

названия природных Явлений: jjwijjg. /с «¡áiarég/ "долдь" тюрк, jcijjnur /; "снег" /~тюрк. qar/; п8р "лед" терк. Ьй? /; сил_ "ветер" /~порк. jel /; сивё "холод" /•v тюрк. ъоци<{'/~Г'кун "день" /-тюрк. k'iW; ка<? "вечер1 тюрк. Ьай/; аш5 "тепло Лупорк. гь'Ц/; сисём ' "молния"

/~ торк. jaá'in / и др.;

названия основных цветов: щрй "белый" /~ тюрк, sccr'iy "желтый"/; кйвак "синий, голубой" /~тюрк. "синий,

голубой, зеленый"/;. хдзл| "фасный" / ~ тюрк, ct'ix'il /; ЗЖЁ» "чалый" /~ тюрк. Ьбн "серый"/; уда "пест-

рый" /~ тюрк. аТа "пестрый, пегий"/; хамар "бурый" /~тюрк. qoryur / и др.

названия признаков /качественные прилагательные/: в2р&< "длинный" /~ тюрк. irzun/; кёске "короткий" Л огур^и-Ысй-* тюрк. qisqa/; Bb¡qá "голодный" / ~ тюрк, ctdi'q/; тар&н "глубокий" /~ тюрк. 4-ctrin /; ñyq6 "кислый" тюрк.

/; хкта "твердый" / ~ тюрк, qcdiq /; qeMqe "мягкий" /~ тторк. jumSacj/; tSb^p "тесный" /~ тюрк.{"iy'ii/ и др.;

названия основных действий: тйр= "стоять" тюрк, tur»/; кил= "приходить" / ~ тюрк, kel-/; гтус= "давить" /-v тюрк, bas*/; вес= "летать" / ^ тюрк, üС-/; ви_т=_ "проходить /сквозь/" /~ тюрк, ot* /; ил=_ "брать" / ~тврк.

"хватать" ' /~ тюрк. JgPj/» "оставаться"

TropK.qáf'/; ё<;= "пить" /~ тюрк, iü»/; пар_= "давать" тюрк, рас-/; вёр= "дуть" /~ ткрк. ür-/ и др.; названия простых чисел: пёр, пёрре "один" /->- тюрк, pir, piragü /; ик/ёу', икхё "два" /~тюрк. eki , ekígü/; вид/ё/, "три" /~тюрк. ü£, u¿a$U/; тйват, т^ватт&

"четыре" /~ тюрк, tó: rt, iortct^ü /; пилёк, пиллёк "пять" тюрк, beS , beáctgü /; улт/g/, ултта "шесть"

тюрк, cclti , ctliccj-u /; <^ч_/ё/, ди'п'ё "семь" /~тюрк. je-ti , jetegü /; сака£, caimá^ /~торк. süWi"E, süViídst'v'; Taxáp, Táxxág^ "девять" тюрк, tcqu.* , toqzxzayu /; да в^нна "десять" / ~ тюрк. On/; 5ИР&« "двадцать" TZ тюрк, jegirma. /; ватар "тридцать" тюрк, otux /; херёх "сорок" / ~ тюрк, q'irícf /; дер "сто" /~тюрк. jü¿ / и др..

местоимения: эп£ "я" /< э^^пе ~ тюрк. Ье^ч , ср. чув. ман/мой"/; эсё "ты" /^ э-се ~тюрк." se-u , ср. чув. сан "твой"/; вал "он" / - тгрх,с1 /; диал. у "он" / ~ тюрк.

а/; диал. ву "он" / ~ тврк.^о/; кем "кто" / ~ тюрк.UiW; £ава "тот" /тюрк, ошо/ и др.

Первичный словарный состав чувашского языка целиком и полностью относится к праторкскому состоянию. В своем многовековом историческом развитии лексика чувашского языка претерпела существенные изменения по сравнению с лексикой пратюрк-ского языка как в структурном, так' и в семантическом отношениях. Сепаратные изменения происходили и в других отдельных группах тюркских языков, а также в отдельных тюркских языках после их выделения и в период автономного развития. В результате многовекового сепаратного развития чувашского языка от остальных тюркских языков даже в устойчивых разредах лексики происходили обоюдные структурно=семантические изменения в тюрк ских языках. В конечном итоге в разных тюркских языках так далеко разошлись значения даже этимологических соответствий, что порой трудно бывает определить их генуинность, не прибегая к конкретньм этимологическим исследованиям. Такие достаточно глубокие структурные и семантические сдвиги в лексике чувашского языка сравнительно с другими тюркскими языками про-изопли в результате коренных изменений хозяйственно=зкономичес кого уклада жизни. Огурско=булгарские предки чувашей, занимавшиеся в основном кочевым скотоводством, постепенно переходили к оседлости и основное место в их хозяйственно=экономической жизни заняло земледелие. Переход . к оседлости в основном осуществился в средне=булгарскую эпоху, в Волго=йамье. В связи с переходом к оседлому образу жизни происходили сдвиги значений слов, обозначающих предметы кочевого уклада жизни. Так, название юрты ^урт было перенесено на деревянные избы, другое название переносного m лица ав^ "дом" / ~ тврк. av / совершенно • выпало из языка, однако его следы остались в производных словах авлан= "жениться" /~тюрк. avlan.- /, букв, "обзавестись домом" . и арйм /сг.ячув. авраы/ "жена" /~ тврк. civcltt-gim < av дом .+ афф. местного падежа«<1а>чув. -ра + выделит. афф. ~чув. =и + притяж. афф. I лица "^Ггп <чув. =&}/, букв, "моя домашняя /хозяйка/". Название решетчатой стены юрты ке^еке / тюрк, "kc rit tu / стало обозначать "за -

i •

столье". В юртах гостей рассаживали в определенном порядке -вдоль стенок, лицом к очагу, горевшему в середине юрты. Эта традиция сохранилась и в чувашском быту.

Примечательна- также, что в чувашском ряд первичных земледельческих терминов сохранил более архаичное, чем в других тюркских языках, значение. В чувашском сохранило свое первоначальное значение название одного из самых первых земледельческих культур - проса, ср. чув. ви£_ "просо"~ др. =тюрк. Sgttri* "просо", "пшено". Б современных тюркских языках это слово означает главным образом крупяную похлебку или суп, ср.: тат. ейрэ "похлебка", "суп из крупы", алт. угре "суп из мелкой ячменной крупы" и т.д. Чувашское слово гьд>а "хлеб /на корню/", "зерно" восходит к пратюркскому глаголу- -tari= "сеять", "засевать", "возделывать землю". Производное от этого глагола слово tarSq , этимологически родственное чувашскому тыра "хлеб", "зерно", в тюркских языках служит основным названием проса, ср.: тат., башк., каз., узб., кумык, тацы, туркм. дары, алт. та££ "просо" и т.д. Сравнительный анализ структурно=семантичесного развития терминов земледелия в чувашском и других тюркских языках показывает, что земледелие было знакомо еде пратюркам. Основными земледельческими культурами в ту эпоху были просо и полба /чув. вир "просо"~ др.=тюрк. Cgurd "просо"; чув. п§£и "полба" ~ ~ тюрк, buydcrj "пшеница"/. После распада пратюркской общности, в огурской ветви земледельческие традиции удерживались более прочно, а в огузской ветви преобладало кочевое скотоводство. Поэтому в чувашском языке термины земледелия сохранили первоначальную семантику, а в других тюркских языках подверглись семантическим изменениям. В то же время в чувашском языке семантические переосмысления претерп^зш некоторые термины кочевого скотоводства.

Пратюркская лексика подвер&ась изменениям и в других лек-скко=семантических разрядах, и в различных грушах тюркских языков сохранилась не в одинаковой степени.

. Огурская эпоха /середина I тыс. до н.э. - начало н.э./ является наиболее ранним периодом истории булгаро»*гувапского языка, доступны;.! исследован:® современной сраЕНителько=истори-

ческой тюркологии. В этот период сформировались наиболее ярки фонетические, морфологические и синтаксические черты огурскоР >4=булгаро=чувашской/ ipynnn тюркских языков.

Источником для изучения огурского этапа истории булгаро= чувашского языка являются сравнительно многочисленные заимствования в монгольских, а таклге единичные вгфапления в самоди? ских, енисейских и других языках Сибири и Центральной Азии. В первую очередь сада относятся слова с признаками ротацизма и ламбдаигма. Огурские племена, говорившие на г- и J^диал« тах обитали в этот период в Центральной Азии. Позднее они вошли в сюннуский /хунский/ союз племен.

Сногурская эпоха /начало н.э. - Щ в н.э./ характеризуется дальнейшей консолидацией огурских племен и их отпочкование от других тюркских племен, говоривших на диалектах огузской ветви.

В середине П века оногурские племена вторгаются в Семиречье и получают здесь от ираноязычных аборигенов=земледельце аллоэтноним саби^/—сак. sab'ár < др.=иран. ctspa-Ъагсс "наездник", "кавалерист"asga=_ "конь" + Ъагсс>"нести", cj др.вперс. asabarct , ср.=перс. asvar , кл.=перс. savar H.=nqjc. suvar "всадник", "наездник", "кавалерист"/. Автоэтноним оногур / -с оп "десять" + o^ur "огуры"/ свидетельству что первоначально оногуры представляли собой федерацию десятт огурских племен. Основным занятием, оногуров, как свидетельс вуют данные языка и исторические источники, было отгонное ск< товодство, которое требовало сезонных перекочевок в меридона; ном направлении. Зимние пастбища оногуров располагались в ра! не Семиречья, а летние - в Западной Сибири, в районе слияния Иртыша с Обью. Здесь в это время обитали угорские племена -общие предки хантов, манси и вен1ров. Оногуры принесли и вили в Западной Сибири этноним £Т£ьг /юг£а^ русских летописей <onojur/ и топопш Сибирь /<sabir /. О состоянии языка оногуров можно судить по наиболее ранним тюркизмам булгаро= чувашского фонетического облика в венгерском языке, а также i языке хантов и манси. Б оногурский период в булгаро=чуваЕског

I •

языке появляются новые заимствования из восточно-иранских языков.

К началу | в. оногурские племена перекочевывают по Сырцаръе дальше на запад, в районы Лриаральской низменности. Часть угорских племен, освоивших к этому времени кочевое скотоводство» в союзе с оногурами перекочевала также в западном направлении. Летние кочевья оногурских и угорских племен находились в этот период на территории Башкирии. Угорские пленена, связавший свою судьбу с оногуро=булгарскими племенами, позднее сложились в венгерскую нацию. _

Древнебулгарская эпоха /П-ХИ вв./ истории булгаро=чуват-ского языка связана со степными районами Северного Кавказа, простирающимися от Каспийского моря на востоке и до Азовского чоря на западе. В конце Е - начале £1 вв., очевидно, теснимые гуннами, оногуро=сабирские и угорско=венгерские племена мигрировали в пределы Европы. В степях Северного Кавказа они объединились вокруг возвысившегося племенного объединения булгар и стали известными окружающим народам под этим новыл именем б£лга£. В Причерноморских степях оногуро=савиро=булгарские племена, объединившись вокруг хана Ку брага, образовали феодальное государственное объединение - Еелиную /или Золотую/ Булга-рию. В эту эпоху в булгарский язык начинают проникать аланские, а позднее - 1рехо=византийсние и, видимо, наиболее ранние славянские заимствования. В свою очередь булгарский язык оказал значительное влияние на языки окружающих народов, в первую очередь - на язык союзных венгров. К древнебулгарскому периоду относятся наиболее ранние тюркизмы булгаро=чувашского фонетического облика в восточнославянских языках, в первую очередь -русском, а также в языках ряда народов Кавказа. Наряду с древ-небулгарскими заимствованиями в ряде контактировавших языков, источниками для изучения . древнебулгарского периода истории чувашского языка служат "протоболгарские" элементы в современном болгарском языке, памятники "протоболгарской" письменности /напр., "Имекник дунайских болгар" и др./. Судя по этим источникам, уже в древнебулгарский период сложились основные специфические фонетические и морфологические особенности, а такие базовый фонд словарного состава булгаро^.-увасскаго языка.

Древнебулгарские заимствования в венгерском языке относятся к следующим основным лексико=тематическим группам: явления природы, части тела, животноводство, земледелие, хозяйственные постройки, утварь, растения, животные, общественные отношения, религия и мифология, время, письменность, музыка, отвлеченные понятия и т.д. Среди них имеются глаголы и прилагательные. Эти заимствования позволяют судить о составе лексики древнебулгарского языка.

Ореднебулгарская эпоха /7Ш-Ш вв./ начинается со времени переселения древнебулгарских племен из района южнорусских степей в Среднее Поволжье и продолжается до вхождения Чувашии ,в состав русского государства в 1551 г. Эта эпоха истории бул-гаро=чувашского народа распадается на 4 периода: I/ дозоло-тоордьшский /¥Ш в. - 1235 г./, 2/ золотоордынский /1236-1360 г постзолотоордынский /1361-1444 гг./ и 4/ казанский /1445-1551 гг./. . _

Дозолотоордьшский период /Щ в. - 1235 г./ начинается со времени обоснования булгарских племен в Волго=Камье и продолжается до завоевания Волжской Булгарии монголо=татарами в 1236 г. Древнебулгарские племена, теснимые хазарами, в конце Щ - начале УШ вв. переселяются в Волго=Намье и в самом начале X в. организуют государство под названием Волжская /или Еолго= Камская/ Булгария. В составе этого феодального государства завершается консолидация булгарских племенных диалектов. Различные булгарские племена - булгары, сувары, берсула, эсегели, темтюзы и Др. сливаются в единую народность, ассимилировав при этом местное финно=угорское и буртасское население. Еажную роль в объединении разных этнических компонентов сыграло официальное принятие Алыушем в 922 г. мусульманской религии. Таким образом, еще в дозолотоордынский период окончательно сложились все основные характерные черты булгарского языка, ставшего впоследствии основой современного чувашского языка. Показательно в этом отношении диалектное единство старочувашского языка. Современные верховой и низовой диалекты сложились на основе единого среднего диалекта в сравнительно поздние периоды в результате ассимиляции марийского субстрата /верховой диалект/

и интенсивных контактов с татарами=мишарями /низовой диалект/.

В дозолотоордынский период булгарский язык развивался в основном за счет внутренних ресурсов. Шесте с тем он воспринимал некоторые лексические элементы из местных финно=угорских /пермских/ языков, из древнерусского языка /напр. кёнчеле "кудель'!*- др. =рус. кдцеля; кампа "гриб" — др.рус. гдба, сощэ. рус. г}пба "гриб"/, имел определенные контакты с арабскими и персидскими языками. Очевидно, что в дозолотоордынский период устанавливались довольно тесные контакты с южными тюркоязычны-ми соседями - хазарами, печенегами, тюрками, узами, караклобу-ками и т.п. Из=за скудости источников, лексические заимствования, относящиеся к этому периоду, истории чувашского языка, еще почти не выявлены.

Обычно к заимствованиям доаолотоордынской эпохи относят такие арабизмы и фарсизмы чувашского языка, в которых гласный а^ первого слога языка=источнина в современном чувашском отражается как ы, напр.: мыскара "забава", "шутка", "потеха"; :шпа]э "известие", хыр$а ."подать", хысна. "казна" и т.п. Сдна::о надо иметь в вицу, что историческое развитие а?-ы завершилось уже в древнебулгарскую эпоху, о чем свидетельствуют древ-небулгарские заимствования в венгерском языке. Следовательно, данный фонетический критерий для датировки подобных арабских и персидских заимствований не приемлем. По культурно=истсри-ческим соображениям также маловероятно, чтобы прибывшие в Волжскую Булгарию сравнительно немногочисленные мусульманские миссионеры и булгарские купцы, имевшие сношения с арабскими странами, могли внести сколько=нибудь заметный вклад в общенародный разговорный язык. Массовое проникновение слов арабского и персицского происхоядения в бул гар о=чув веский язык началось только в- золотоордьшскую эпоху, причем заимствование осуществлялось через ряд яэыховкпосредников. Установлено, что слова арабского происхождения, прежде чем гроникнуть в булгаро* чувашский язык, прошли через иранские и р«ц тюркских языков. Если обратился к языкач=посредникам, то выяснится, что переход ^^Л. 0 словах этого ряда имел место не с булгаро=чувасском языке, а в самом языкевистотннке или з язиках«посредниках.

ср.: чув. мыскаца "забава", "шутка", "потеха" ~ араб.

'¿^^Л пааьЬага "предмет насмешек", "маска", "маскарад >тюрк. ma.5qara , тат. месхадв, "насмешка", "шутка", но ка раим. тЛ5%ага "шутка", "забава"; чув. шпа^ "известие", "сообщение", "весть" ~ араб. 3—ЬссЬаг "известие", "весть", "сообщение", "новость", "слух" > тюрк. ^аЬаг, та хэбэ£, но ягноб. %£Ь&г , х^Раг » Х1РС11Г "весть", "из вестие"; чув. хырд£ "подать", "поборы" ~ араб. У-—^ Каг^, мн.ч. аЪга^ "расход", "издержки", "деньги

на расходы", "дань", "подать" тюрк. хр.га$, тат. хэ£е£_, но туркм. хьдэач "поземельная подать", "дань"; таена "казна" ~ араб. лЗ \у> Ъ тлапа"сокровищница", "казна"; ошибочно сопоставляется с араб. • Ьаг1псс "сокровище", "клад" > тур. Ъссгте , тат.хэзинэ, туркм. хазы: .на "сокровищница", "казна", "клад" и т.д.

Следовательно, арабизмы и фарсиэмы этого ряда с полным < но вашем следует отнести к последующему золотоордынскому пер!

ду.

Волжские булгары в дозолотоордынский период, очевидно, пользовались рунической письменностью. Об этом свидетельству!: археологические находки с руническими письменами, обнаружена в Куйбышевской области /Новое Микушкино/, в Татарской /Билщ: Марийской /Юрино/ и Удмуртской . ССР. Однако эти фрашентарнь памятники мало что дают для выяснения лексического состава яг ка булгар в дозолотоордынский,период.

Некоторые суждения о среднебулгарском языке этого период можно вынести из косвенных данных. Важным источником изучения лексики дозологоордынских булгар являются среднебулгарские за ствования в пермских и поволжских финно=угорских языках - удм скак, коми, марийских и мордовских. Однако булгаро=чувашские заимствования в поволжских и пермских языках складывались в течение длительного исторического периода и требуют хронолога ческой стратификации. Наиболее ранние булгаризлы в финноугор-ских языках Поволжья и Перми, бесспорно, относятся к золэтоор датскому периоду. ЕЛ'.Лыткин, И.Е.Тараканов, К.Редей и А.Рона Таш наиболее ранние булгарские заимствования'в пермских языка

датируют вв. и относят к прапермской эпохе', когда пред-

ки современных удмуртов и коми составляли единую этноязыковую общность. Дозолотооддынские булгарские заимствования, как правило, имеют общепермский характер и встречаются как в удмуртском, так и в коми языках, причем они гредставлены и в северных диалектах коми=зырянского языка.

В лексмко=семантическом плане дозолотоордынские булгарские заимствования в поволжских и пермских языках относятся к следующим тематическим разрядам: общественные отношения, религия и мифология, животноводство, земледелие, хозяйственные строения, средства труда, ткачество и т.д. Эти заимствования позволяют проследить в самых общих чертах состав лексики булгаро= чувашского языка в эоЛотоордвдский период.

Золотоордынский период /1236-1444 гг./ начинается со вре-' мени окончательного зовоевания Волго=Камской Булгарии монголо= татарами и продолжается до образования на развалинах Золотой Орды Казанского ханства. Этот длительный период оставил глубокий след в лексике булгаро=чувашского языка. Болго=Камская Бул-гария, расположенная на перекрестке важнейших торговых путей, пролегающих по Волге и Каме, имела большое экономическое, политическое и стратегическое значение. После завоевания монголо= татарами она становится одним из главнейших улусов и основной житницей Золотой Орды. В середине Щ в. город Булгар стал летней резиденцией золотоордынских ханов.

К началу монголо=татарской экспансии в Еолго=Камье сложилась единая в этническом и языковом отношениях булгарская народность. На эту основу в золотоордынский период наслаивается второй сравнительно сильный кипчакский языковой компонент, обогащенный монгольскими, арабскими и персидскими заимствованиями. К концу в. кипчакский компонент полностью растворился в булгарском, привнеся в него значительный пласт слов кипчакского, монгольского, арабского и персидского происхождения.

Динамика и направленность этноязыковых процессов золото-орцынского периода последовательно отражались в особенностях языка "булгаро=татарских" эпиграфических памятников конца ХЩ-

• начала Х1У вв., оставленных обулгаризованным мусульманским золотоордынско=кыпчакским населением. Эпитафий, датированных первыми десятилетиями золотоордынского периода, не обнаружен« Наиболее ранние датированные памятники содержат явные кипчакские языковые признаки, но уже во второй половине ХЩ в. булп язычные эпитафии начинают сопутствовать кыпчакоязычным. К ко! Ш в. доминирующим в эпитафиях становится булгарский язык, а кипчакские черты постепенно исчезают. В отношении булгарских и^кыпчанских черт в зпитафических памятниках второй половины ХШ в. из районов Закамья отразились процессы постепенной бул-гаризации прошлого кипчакского компонента.

Кыпчакский компонент удержал свою золотоордынскошусульк скую культуру и ислам. Исконное булгаро=чувашское население, продолжая оставаться в язычестве, воспринимало культурные цен ности кипчаков. Таким образом постепенно сливались языковые и культурные традиции булгаро=чувашского и кыпчакского компонен тов, но религиозные различия продолжали сохраняться. По религиозному признаку золотоордынско=кыпчакская по своему происхо дению прослойка мусульманского населения стала носить этноним бесермян, а булгаро=чувашские языческое население восприняло этноним чаваш. Обе прослойки объединялись под общим традицион ным зтнонимом булгары.

Начиная со 2 половины ХЮ в. сулерстратная кипчакская лек сика развивалась по внутренним фонетическим законам булгаро= чувашского языка и претерпевала значительную фонетическую ада тацию. Золотоордынско=кыпчакские заимствования фонетически достаточно заметно отличаются от этимологически родственных исконно чувашских слов и от соответствующих более поздних ка-занско=татарских или мишарских заимствований.

Шявлен целый рад фонетических критериев, по которым можно определить принадлежность чувашских слов общетюркского характера тому или иному из перечисленных простраяственно=хроно-логических лексических пластов, напр., в современном чувашском языке обзетюрк. с|тс* в исконных словах дает 31=, в эолотоор-дшско=кыпчакских заимствованиях отражается как ху=, в татарских заимствованиях - как ка=; об;:юткрк. в исконных ело-

_ I •

зах дает ?ы=, общетюрк. ^а- —в золотоордынско=кып-^акских заимствованиях эти сочетания, совпавшие в отра-

жаются как ю= /йу/ или йа=^ /перед последующими сонорными согласными/, а в татдрских заимствованиях - как е= /йе=/ и я« /йа=/; общетюрк.в исконных словах дает х§=, в золо-тоордынско=кыпчакских заимствованиях отражается как хй=, в татарских заимствованиях - как ка=; общетюрк. в исконных словах дает 9Ы= или <;у= /эторая -с £а=/, в золотоордынско= кыпчакских заимствованиях это сочетание отражается как чу=, в татарских заимствованиях - как ча= и т.д.; общетюрк. <%аггп "живот", "утроба", "брюхо" ^ чув. хыр2ы, общетюрк. с[аг1пс^а5 /*с1аЗ—суфф. персидского происхождения, образующий существительные со значением лица соучастия/ >- кыпч. <^аг¥пс1аЗ "единоутробный", "родственник"-*-чув. ^рйнташ • "родственник", "родня"; обцетюрк. суфф., образующий имена со значением целевого назначения/ >- кыпч. срг'шс1Ц "брюшина" :> тат. каг ?пс11к "брюшина", "перепонка /сделанная из брюшины, диафрагмы животных/"; кагГпсик ■Ьагага "окно, затянутое перепонкой /из брюшины животных/" —чув. карантак "пленка", "перепонка", "окно" р- кантак "окно", "окошко", "стекло"; общетюрк .^ап "сторона", "бок" чув. <;ум; общетюрк залайаг "рдцом" /наречие от глагола ^стаз* "стоять рядом"-¿^ст "бок",, "сторона"/ »■ кыпч. 3а-паёстг "рядом" —чув. шаш^ "рядом" ; общетюрк."¿сиг "сторона", "бок" > кыпч. ¿ал>тат. ^атг, ^ап-ч-чув. ян_/в пуд янё "висок"/, ^"сторона", "бок" /опереднение произошло под влиянием палатального д в татарском языке/; общетюрк. q5l "конский волос" > чув™ хёлёх; общетюрк. (< ) "ость злаков" > кыпч. срияд-^чув, х&лчйк "ость злаков"; общетюрк. 'с^Оуап А-монг. 'с^апа^-огур. / "ковыль"> кыпч. с^Т^ст > тат. к^1^ст-«-чув. калкан "ковыль" и т.д.

, Подобные "этимологические триады" показывают правомерность дифференцинированного рассмотрения кыпчакизмов эолотоордынско-го периода от татарнзмов казанского и последующего новобулгар-ского периода . По самым 'приблизительным подсчетам, в современном "увапском языке выявляется около трехсот кнгпакизыоэ иском-

но тюркского происхождения, причем многие из них имеют этимоло гически родственные собственно чувашские параллели.

Через посредство эолотоордынско=кыпчакского языка в булгаро=чувашский в данный период проникали десятки заимствований монгольского, арабского и персидского происхождения.

В золотоордынский период через посредство кипчакского языка в булгаро=чувашскиЙ язык проникали средне=монгольские слова, ср.:

п.=монг. jccyutí "сват", "сводник", "посредник"-»-кыпч. jawci' / > каз. жаушы, к.=калп. жаушы "сват", "посредник", тат. я^чы "сват" А-чув. евче "сват", "сводник", "посредник /в ка-ком=либо деле/"; ср. мар. savus , batís "дружка/на свадьбе/"—собственно ср.=булг.*£ссуи.£ "сват", "дружка";

п.=монг. elbek "обилие, изобилие"-»-кыпч. *е1Ъек />• башк., тат./диал./ идбек/1+-чув. илпек_ "изобилие", "богатство";

п.гмонг. тег gen. "меткий /стрелок/"; "мудрый '-¿-кыпч. »mergen/жаз. м§эген, тат., башк. мэ^ген "меткий стрелок" -►ср. =булг. "margen/-»мар. мгушш "меткий"/, в чув. не сохранилось, ср. чув. /диал./ MggiteHj^-тат.;

п. =монг. ridjfío "недоуздок" -*• кыпч. *noq^a/ >- каз. нокта, тат. н^кта/-<-чув. н|хта_ "недоуздок";

п.^.(онг. покбг "друг", "товарищ", "сподвижник", ср.=монг. noker —-кыпч. adker / каз., к.=калп. нвкед, к.=баж. ухо-ger, башк. нэгэ£, диал. нхгэ£, тат. диал. нэгэ£_, щгэ£ в составе кияунугар "дружка жениха на свадьбе" /-»-чув. нёке^ "дружка жениха", но чув. Hjátep тат.;

п. =mohr.bcgOlclürgre , ср.=монг, büddUrge "петля /у ошейника теленка, на кнутовище для надевания на руку/"-^ кыпч. *büldürge/?-Ka3., кирг. bülcíürge , тат. диал. белде£ке_ "петля на кнутовище кнута"/—»-чув. пХлта£ка^ "веревочка или ремешок на рукоятке нагайки и плетки";

п.=монг, bol^ayan, bol^ccl "уговор о времени и месте", "условное время" /-^boljcc» "условиться", "договориться о сроке"/-' ккгр-». "bol^alff* /> каз. болтал "предположение", "ориентировка", тат. диал. бо^ал, 6yj:zp£, баск. диал.

б^лйал, будйау "определение срока свадьбы"/—чув. пйлчав, пйлчал "окончательный уговор о дне свадьбы";

п.=монг. bosoya , ср.=монг. bosa^-oc "порог"-»- кыпч. *boscc^cc . /-у каз..-босага, тат. Öjrcara, башк. б^сага "порог"/( -»■чув. пусаха "порог двери", "приступок /у банного полка/";

п. =монг. bödLüne , ср.=монг. bödene "перепелка"—кыпч. böclöne f-> каз. bödönö , тат. б^дзнэ, башк. —»-чув. путене "перепелка";

п. =монг. sccji(n) . ср.=монг; saji "хороший", "здоровый"— кыпч. saj=£-«-4yB. саМ "хороший" /мар. сай, сййэ_ "хороший"/;

п.=монг. delbeg , ср.гыонг. cleVbege "вожжи"-—кыпч. *deilbege /> тат., баш. дилбегэ, каз. ^елбе "вожжи" /-*лув. тилхепе, диал. тилпехе "вожжи";

п. =монг. dem "поддержка", "помощь"-*. кыпчЛАйт/>- тат., башк. "уговаривание", "увещевание", "совет", "убеждение"/ -»-чув. там "старание", "усердие"; "побуждение", "стремление"; ср. тим тимме тимкеслег "одно стремление возбуждает другое";

п.=монг. qajiti(n) ' "ножницы", "щипцы" — Kum/cjctj^'j /> каз. дайшы, тат. кайчы, банк, -кайсы "ножницы"/ — чув. хач5, хайчЗ "ножницы";

п.=монг. qixda "сват", "родители супругов по отношению друг к другу" — кыпч. qu,da />• каз. пуда, тат. кода, башк. •Koga "сват"/—чув. хата, "сват"—удм. кудо, диал. кыдо, читай кадо_ "сват";

п.=монг. qctrajul,cp.=MOHr. c[ara'ul "охрана", "сторож" — кыпч. qarawul /> каз. караул, тат. Kggagbui, башк. т<а£авыл "караул", "охрана", "стража" /—чув. одал_ "охрана", "стража" — мар. ogo^ "охрана"; —~

п.=монг. qarSct^a} , ср.=монг. cja.-rfci.ycc "ястреб" — . кыпч. cfarti^a />■ тат. ка£чыга, башк. "карсыга/—чув. хурч-ка_ "ястреб";

п.=монг. vojuqavi, ср.лонг. yoiqan "красивый" — кыпч. "qojq'fn — чув. xyx&i "красивый", "миловидный";

п.=монг. tida» ";.!о«ь", "сносить", "вытерпеть" — ныггг. Cid«« "терпеть" /> каз. тат. "гда=, баск. ci::-a»

"терпеть"/—-чув. чат=_ "терпеть"->-мар. чыт=, морд, цидяр-довомс, уцм. чиданы "терпеть", "выдержать";

п.=монг. «abide.*- , ср. шонг. fiabidur "игреневый /масть лошади/"—кыпч. ialdar /жаз. шабдар, тат. чаптар, балле, саптар/—- чув. чаптар "соловый", "игреневый" /масть лошади/ — мар. цаватар, савата^ /*- чув. верх, чоптар, JonTag/ "саврасый", удм. Ч32Й2Е. "белохривый", "игреневый" /о масти/" и т.;

Немалое место в лексическом составе современного чувашского языка занимают слова арабского и персидского происхождения, заимствованные через посредство золотоодцынско=кыпчакско-го языка.

Арабизмы и фарсизмы, проникшие в среднебулгарский через посредство кыпчакского языка, в золотоордынский период на булгаро=чувашской почве подвергались определенной фонетической адаптации. К золотоордынскому периоду смело можно отнести такие арабские и персидские по своему происхождению слова чувашского языка, в которых, например, первого слога отражае ся как ы^/примера см. выше/, у или а, велярный q оригинала -как х и т.д. Тем не менее не всегда удается четко дифференцировать кипчакские лексические заимствования золотоордынского периода от более поздних татарских заимствований казанского периода.

К арабским заимствованиям золотоордынского периода можно отнести такие слова: .

М£ХМ§э. "похмелье"—кыпч. maqmur—перс, max^Lir — араб, "j з^А-с maVimur "опьяненный", "пьяный"; ср. тат. маюгар, махмы£ "похмелье", но мар. могаль^-—чув.; венг. т<4-тег — тур.;

с^нгёх_ "сундук", "выдвижной "ялик"--кыпч. sandiq/ > тат., каз. савдыгс/— перс, сангщк —араб. ¿Э 3 semd-aq

"сундук", "яшик"; ср. мар. шондык, сондык "сундук"^- чув. -rjmaK, ТЦ2тйт "ipo6"—- кыпч. tctbu;t / тат., башк. та^т, каз. -таЙыт/— перс, tabui — араб. <Л>^ "fcabut "сундук", "ялик", "коробка"; "гроб", "саркофаг";

■г£ОЯ_ "старинный девипий головной -убор с заостренни-г верхом", обпитый бусами и серебряными'монетами" -г- кытг;. taq'i^a

тат. такыя "вид женского головного убора, вьЬпитого' жемчугом" ; баш. такыя "тюбетейка /женская, без вышивок, носимая под платком/", ног. такыя "тюбетейка", каз. так^я_"тюбетейка"/— перс. tacjljcr— араб. foqijcc "шапка"; ср. тат. тукыя "шишечка стрельчатого лука" /из булгаро=чувашского субстрата/;

х^ла "город" —кыпч. qala /."> ног., тат., кала, баш. -кала, каз. ffiW-— перс. qaVa "крепость"укрепление" араб. qaVa "крепость, цитадель"; ср. мар. горн, ха -

ла — чув. верх, хола, иар. луг, хула;

дт "бумага", "письмо", "грамота" — кыпч. q;cc+ , /> ног., каз.,.тат., баш.» хат, тат. диал. "кат/—перс, хат А/ — араб.'"UTv. ЬсА1 "линия"; "почерк", "письмо";

шуйттан "дьявол", "сатана", "черт", "бес", "шайтан"— кыпч.

-xvw-------i í| ив/

5a.jtan-i—перс, áctjta-n. —араб, ¿j IbL^ 5а$ап"сатана", "дьявол", "демон" и т.д.

К фарсизмам, проникшим в булгаро=чувашский язык в золото-ордынский период, можно отнести следующие слова:

nypgSH "шелк" —кыпч. barCin /по Ибн Муханиа, ср.др.= ткрк. 1jcit£ дп "шелк" — по Махмуду Кашгарскому/—перс. abxeSum ~ ccbHSom "шелк".;

сантал "наковальня"—-кыш. scmáaV^-Tajr., каз., кирг. сандал, башк. Ьандал/ "наковальня"—-араб, о!«-!^ lindan—

~sencLan "наковальня"; чув. диал. /низ./ сан-тал—-тат. сандал "наковальня";

с^рпан "женский головной убор в форме полотенца с вышитыми концами"-^-перс. —*-t jj^j sarband "головная повязка" <sar~scir "голова" + i_A-i-> band~band "повязка"; 5урхат_ "металлический сосуд для пива с носиком"—перс. Le gaTjfáiü. "чаша с носиком";

Tjra "сковорода"-*- кыш. -taba />тат., банк., каэ. таба/ —перс. ЬЬ-^<Ла"сковорода";

чун "душа"—кыпч. Ja-n/ног. _ян, каз. жан, тат. ждн "душа", "дух"/-»- перс. oW" Jan "душа", "дух", "жизнь"; ср. чув. quH '"человек"—иран.; =сан /б составе ли«ных имен, напр., Селкм-са^—тат.: "

ч^ече "окно", "окошко"*- ср.=булг. Сота£а*кыггч. i-Лга-6&~tara£cc /> тат. таре за -jgrggcc , определение вызвано палатализущим влиянием мягкого согласного перс.

AariCa. "дверца", "окошко" и т.д.

По признаку отражения гласного первого слога языка= источника как редуцированный j^B чувашском, к арабизмам и фарсизмам, проникшим в булгаро=чувашский в золотоордынский период, можно отнести следующие слова:

вахйт "время"-»-KHXw.wctq'ilr/s. ног. вакыт, тат. вакыт /4HTañ0waq?4/, наз. уакыт/ "время-«-перс.-vacji—араб, ¿^p J) worcyt "время";

сйвап "благо", "добро"*- кыш. sa.wap/5-тат. савап "вознаграждение богом за добрые дела", кумык, ^вап "благодеяние", "благотворительность", "вознаграждение богом за доброе дело", каз. са£а£. "воздаяние", "вознаграждение за доброе дело", кар. cajean "воздаяние", "вознаграждение за доброе дело"/-»— араб. (_[_>sccv/ab"вознаграждение", "нахрада", "воздаяние", "доброе дело";

c|H4áj) "цепь", "оковы"-*- кыпч. iin$'ir /■> тат. зыкдыр, башк сынйыр, к.=калп. щьшжыр, каз. шнжьщ/<-перс. итп.%гг -»-араб

zin^lr— перс. j zcxn$lr "цепь", "оковы";

ср. тат. зэня^ф --перс. / более новое заимствование/;

^апата "лапти"-*-кыш. СссЪсс1а/>-тат. чабата, башк. саба^ та, каз. тблтаУ-^аерс-(3Ь'L U Caba'ton (í» Caberla) "лапти", "плетеные туфли", "толдтые'сапоги"-^ араб, sabbat-*«спан, zapato, итал. clabatia., франц. savcede, нем. Sckaba-Ue "ввд tíamaxa";

чам "жбан", "кувшин", "сосуд для напитков"-с ср.=булг. +£"ит/-»-др.=русск. чума 'ковш" /-*- кыпч. ^ат/т-тат. "глубокая посуда для напитков", туркм. яДм "чаш", "миска"/ ♦-перс, pi?- gam "чаша", "кубок", "бокал"< щзан. *¿5¡na=^ "стекло", "стеклянная посуда";

шалава£ "брюки","пгганы"«-ккгм. -Sabvar /^ног. gs^foro, тат. чалбар, тат. кряш. палабас, башк. с_албар_, каз. шалбаг/--перс, j áalvv;ar "паровары", "брюки" /< иран. tarec --

- и? -

Лексико=семантический анализ арабских и йерсвдЛшх заимствований, проникших в чувашский язык через посредство золото-ордынско=кыпчакского языка, показывает, что они в основном относятся к культурной лексике. Среди них наделяются термины религиозно=мифологического характера, названия оденды и украшений, посуды и утвари, пищи, ремесленная, торговая, и метрологическая терминология. Эта лексика показывает, какие инновации происходили в материальной и духовной культуре булгаро= чувашей в эолотоордынский период'.

Заимствования золотоордынского пфиода отличаются от более поздних татарских лексических проникновений и по своим ареально=географическим характеристикам. Золоторрдынско=кыпчак-ские заимствования имеет общечувашский характер и доходят до самых крайних северо=восточных границ верхового диалекта. Ка-занско=татарские заимствования представлены в основном в среднем и низовом диалектах чувашского языка. Самые поздние тата-ризмы новобулгарской эпохи встречаются в пограничных зонах и маргинальных говорах на территории Татарской и Башкирской .ССР.

Пост эолотоордынский период /1365-1444 г. г./. Бо второй половине ХТЗС в. Золотая Орда, раздираемая внутренними противоречиями, начинает распадаться. Разгорается мездоусобная борьба среди эмиров и ханов, учащаются грабительские набеги на соседние улусы. В 1361 г. ордынский князь Булат Тимур совершил поход на территорию Волго=Камсяой Булгарии с целью основать самостоятельное ханство. После этого участились походы ордынских князей и эмиров на булгарские земли, стали постоянными набеги степных кочевников. В 13ЭС и 1395 гг. сильный удар нанес Золотой Орде Аксак Тимур /Тамерлан/. Его войска опустошили вя-ные районы Булгарии, разорили все города и селения в Закеыье.

Разоренные постоянными военными вторжениями золотоордын-ских эмиров и ханов, набегами кочевников, а затем походами русских князей и ушкуйников, южные районы Чувашского Поволжья и Закамье, центры бывшего Булгарского государства, опустели и Превратились в "дикое поле" - летние кочевья ногаГ.скнх и крымских татар. Уцелевшее булгаро^уващекое население у ало в

северные лесные районы. Закамские булгары в конце золотоордын-ского периода переселились в Предкамье и Заказанье, главным образом в район Арских полей. Здесь булгаро=чуваши столкну -лись с местным": удмуртским населением, частично оттеснили его на север, частично ассимилировали. Среди пришлого населения были как исконные булгары=язычяики /чуваши/, так и ассимилированные булгарами кыпчаки=мусульмане /бесермяне/. Из языка удмуртского субстрата в языке булгаро=чувашей отложилось около трех десятков слов. После образования в середине XI в. Казанского ханства, часть Заказанских и Арских чувашей переселилась на северо=восток современной Чувашии, в основном в меадуречье Аниша и Цивиля, Эти переселенцы занесли в общечувашский язык лексику удмуртского происхождения,

напр.: ан "не" /отрицательная частицаА—удм. ¿н, коми эн, ин^ "не"; однако, др. =тсрк. аг] , тунг, швнъчя. ан "не";

/в/агйр "вццра"-— ? удм. ¿до£ "бобр", вудор "вьдра", коми вурд "вьщра"; однако, ср. авест. ис1га"вьдра", скр. -исЬ-а:« "водяное животное", "речная вьдра", лигов.йс1га"выдра", греч. ьЬра. "гидра"; осет.\ууг<1 "ввдра"; это ивдо=иранскпе слово может быть заимствованием прототюркской эпохи;

к§даи^ "брюква, бутама"-«—? праперм. *"1ес>зтз>коми коп-п^ "лук", китгцс "перо лука, зеленый лук"; уда. к^мызь *черем :-ша", "дикий чеснок"; сопоставление сомнительно по семантическим соображениям; ср. чув. кйшан "свекла";

кикен "чемерица"— удм. кекон^/т^рьн/, коми кЗкакань, кр~ к§н "чемерица"» однако ср. чув. гфсен "терн" — тюрк. кокЬс-п. "терн";

кётмел "брусника", "черника", "клюква"-.-удм. кудымульы "черника" /<■ к^д "болото", кцо "болотный" + м^льы "ягода"/;

лап/а/ "лощина", "ложбина", "низменность", "равнина"; лаптак "плоский", лаптак "плоский", "пладмя", лапша "плоский"» "низкий", лапдака "плоский-»-удм. лап. "пологий", "низкий", "приземистый"; лапег "низкий"; лапто "низкорослый"; лапышак. "низкорослый"; однако, ср. каз. алап "долина реки"; бараб. алап "низинное болото";

ленкес. "долбленая деревянная посуда'^удм. лянэс, лянгэс "туесок, бурак", коми лотос "подойник";

лас/а/ "хвоя", "лапник"; "ветка с хвоей,- листьями"; "развесистый", "разлапистый"-—удм. лыс, коми лыс "хвоя"; однако, ср. тадж. 1о5 "ость", афг.ЬХсс, laSaVcc "ость", памир. \сх5, др.=1фан. clSso, dSsya« "ость";

маяк "веха"-»-удм. майыг, коми майог "кол"; однако ср.: перс.тех "кол/ышек/", "гвоздь"-^ авест. mayuha "кол", др.=инд. mayüWha "кол", "гвоздь*;

нш|£, ыт&р "кисель", "пюре"; • "заваруха"-»- удм. надзи "кисель", "пюре"; однако ср. иран. 'патга-^парф. namr (nmr) "мягкий";

паши, м&м "лось", "олень"-»- удм. "олень", "лось",

коми пеж, мар. пучо "олень";

гшетп "рябина"-»- праперм. реЦ-^жоми пелысь, удм. палезь "рябина"; ср. однако, туркм. mele§ "рябина", а также гилян. •valaS "малина"; др.=инд. palasct» "листва";

пЫ£эт/а/= "сжать", "-сжимать", "прижимать" удм. пызьир=._ "сочиться", "течь"; пызьырт=, коми пвдзырт= "выжать", "отжать", "обжать"; однако, ср.,чув. пачйр=п5ч8р тар ихать "пот течет каплями", пач|£_ - звукоподражание сжиманию мокрых предметов; пач§рта=_ "сжимать", ср. тат. ГО£Л|рта= "тж"; к морфологической структуре ср. чув. чам§£ "кулак", у&мйрта= "сжимать /кулак/"; ср. еще перс. fiSarcUxn "выжимать" <.*p3rgsai- ^шугн. fi-"тж";

пукан "чурбан", "обрубок дерева", "табуретка", "стул"— удм. пукон "стул", "свдение" /с пук= "седеть"/, коми пукав« "сидеть"; но ср. монг. богонь, богино, бур. богони, калм. буунь "короткий", "низкий"; .

пёрнэ- "кузоб", "корзинка"; - "ящик, ковш на мельнице"*-удм. бйрнё "мукомольный кови /куда ссыпают зерно для рагмола/"; коми в^рня "долбленка", "колода", "колодец", "большая круглая осиновая посуда для ссыпки зерна, ранения муки и т.п.; "плетушка-из грутьев для ношения сена";

пёрёп "пешня", "заступ", "лом"—удм. пыри« "пешня", "лом", "пазник", коми пкридз "пешня"*, вепс, гг/рзз^ 5уриж "сверло", "бурав"; . ~ ~ ~ Т— -

си/й/ "пласт", "слой"—? удм. си„ "слой", писпу си "камбиальный слой дерева"; коми "волокно"; однако ср. тюрк, soj- "снимать /кожу/",, "обдирать"^, чу в. сёв=>су=; *soju*> чув. диал. сШ "слой", ср. мар. шум "кора", "слой дерева^-* чув. сёвём стюрк. *sojitn soj= "обдщтть";

<Црак "репа"-»- удм. * сярык ~ *сярт; ср. удм. сяртчы, коми серкни "репа"; однако ср. монг. сармаг "репа"; шугн. sarb "репа"-при Salaam в целом ряде иранских, тюркских и др. языков;

%ем/ё/ "мелодия", "мотив", "гармония", "строй", "лад"—удм. коми сям. "характер", "обычай", "щзивычка", "норов";

£ураы "пучок", "снопик/льна, конопли/"-.—праперм. *sor&m.' коми cegijw, шоцом "скирд", "скирда", "долгая кладь хлеба"; удм. cjg= "сюфдовать"; однако это сопоставление вызывает семантические трудности; ср. удм. сурым "звено изгороди"; чув дурам скорее всего происходит от £УР= "рвать", "разрывать", "раздирать", "колоть", "рубить"; дурам букв, "пучок /льна, конопли/, вырванный за один прием", ср. су= "доить"— с^вам "удой", nag=_"давать"— парам "долг"; сар= "стелить"— са-ga»^ "подстилка" и т.д. ;

Tagm|, таша "обух", "тыльная сторона" ? удм. тьш "тыль нал часть", "тупая сторона /топора и т.п./"; коми тьш /тышк= "обух";

вай "сила", "мощь", "средства" -»— ? удм. ви/й/: катьви "си ла", "мочь"; коми йозви, удм. ёзви "сустав"; ср. мар. ви/й/ "сила", "моць", морд. "сила", виев "сильный"; ср. также тюрк. х«= "мочь", "выносить", "выдерживать", "иметь силу" с одной стороны, и вед. oi=as "сила" / uj= // = /, др.=инд. vajas "жизненная сила", авест. aojcm^ , лат. uTs "сила, мощь" — с другой и т.д.

. Оставшаяся в Заказанье часть булгаро=чувашского населени к концу ХУЛ в» окончательно растворилась среди казанских тата Булгаро="увашское население с правобереянкх южных районо Чувашского Поволжья заняло в конце XIY - начале XY ев. земли на северо=востоке Чувашии, расположенные в междуречье .Субни и Цивиля. ZcKope они ассдашрэвали местное марпГткое населенно,

тому времени уже испытавшее значительное булгаро=чувашское ^льтурное й языковое влияние. От марийского субстрата в со-земенном чувашском языке- удержалось около двух десятков слов, веющих общечувашский характер.

Из гравобережных районов Цивиля чувашская лингвистическая кспансия распространялась в левобережные районы и к концу ка-анского периода охватила почти всю северо=западную: часть Чу-ашии. В левобережных районах Цивиля в результате полной язы-овой ассимиляции марийского языкового субстрата сложился вер-овой диалект, содержащий ряд фонетических, морфологических и ексических особенностей, обязанных своим происхождением ма-ийскому субстрату.

Уже ко времени появления на Среднем Поволжье булгары дос-игли сравнительно высокого культурно=экономического и общест-|енно=политического уровня развития. Влияние булгарской куль-•уры и булгар о=чувашского языка на окружающие народы в таких 'словиях было несравненно сильнее, чем обратное воздействие :о стороны местных финно=угорских языков. Это положение наглядно отразилось в лексике народов Волго=Уральского региона. 3 марийском языке насчитывается более тысячи, в удмуртском -«сколько сотен, в мордовских - несколько десятков булгаро= тувашских заимствований. В то же самое время число марийских 1 удмуртских заимствований в чувашском языке не превышает двух= фех десятков, причем ряд .из них требует дополнительной верификации. Заимствованная из финно=угорских языков лексика чуваш-зкого языка в основном связана с лесным хозяйством и образом жизни в лесных условиях.

Термин "заимствования" не совсем точно отражает истинную природу слов марийского происхождения в чувашском языке. "Марийские заимствования" в позднезолотоордынский период проникали не контакта* путем, а со^анились как реликты растворившегося в адстратком чувашском языке марийского субстрата. Поэтому лексику марийского происхолсдения данного периода /в отличие от.поздних уэколскальных заимствований з контактной зоне верхового диалекта/ более правомерно называть "субстратной лексикой марийского происхождения".

К субстратной марийской лексике, сложившейся в позднезо лотоордынский период, можно отнести следующие слова:

ёмёл/ке/ "тень", "силуэт"—мар.л. £мыл "тень", уыылха "те: силуэт"; мер.г. Уцйл, ЦмЦдка "тень", "силуэт";

кача "горький": кача тавар "пересол"—мер. л. кочо, мар.г ката "горький", "горечь"; однако ср.п.=монг. ка£1 "горечь", х.=монг. »а "горчица";

качч§ "парень", "юноша", "жених"—мар.л. каче, мар. г. кацэ "парень", "жених"; однако ср. ног. кедей "парень", "юн< ша", "молодой человек", кеде "мальчи::"г "парень";

к|тка "муравей"— игр.л. кутко, мар. г. кыткы "муравей", ср. лив. 1стлкк1 , саам.коН: , морд, котксдав "муравей";

кашкар "обод", "обечайка", "оправа", "остов", "сруб /без крыши/"—мар.л. кышкар, мар.г. кШгкар "цилиндр для наматывания ниток", "остов", "костяк", "сруб для дома"; ср.: морд, э. кичке^е "кривой", мсрд. м. кичко£ "кривой", "ломанный", ф^ кеккегс* i

кётес "угол" —мар.л. кгзден, мар.г. кцдеж "комната", "отде ление /в помещении/"; ср.: славьсь рус. диал. кутец "уголок" " с к^т "угол";

леке "перхоть", "муть", "осадок"— мар.л. лыге, мар.г. лыгы "перхоть", "шелушение кожи"; однако ср. монг. лаг "ил", аз. лака "пятно", лэкэла= "пятнать", "пачкать";

лепё/ш/ "бабочка", "мотылек"— мар.г. .лоты, мар.л. лыве, л пене, фин. ТНрро , венг. Ьще, \egke, хант. Ърэп^а 1, зет. "бабочка", ср.рус. диал. /олон./ липа, /арх.

олон., волог., карел., ленишр., новг., твер.,север.,свердл., прикам./ липка, /верхоян., якут., сиб., новг., волог./ липок "бабочка", "мотылек" с одной стороны, и банк. лэпэ£~лапа£ "мо: кара", каз. елбеле= "летать медленно подобно бабочке", елбеле. "бабочка" /в словаре В.Катаринского/— с другой;

щтка "кадка", "кадушка", "бадья", "ушат"—мар.г. лотк§. "кадка"; однако, ср. бадахш. 1л.^эк "горшок для молока";

лутра "низкий", "невысокий"—мар. л^ ладра, мар.г. ладура^ "физемистый", "низкорослый", ладырика "коренастый", морд. о. ладорман "низкорослый", "приземистый"; нен.юрац. ¡.ис'ики ,

энец. lodu "низкий"; но ср. чув. лутака "низший", "приземистый";

мантар "тучный", "толстый", "пухлый", "жирный"— мар.л.г. мындыр "жирный", "тучный", "беззаботный", "ленивый", "шаловливый", "весельчак"; однако, ср. тат. мынтнр /кеше/ "упитанный, тучный /человек/", тат.диал. манты= "поправляться";

машкалт2к "помои", нечистоты", "мусор"-»-мар.л. мушкылтыш, мар.г. мышкылтш "помои •< мушка= "мыть", "стлать", удм. мусьг кы=, коми мыськ=, морд, м^сысея, эст. rnoskmct , moske-"мыть", "стирать";

Hága "жук"*— мар. Hog "личинка пчелы"; "личинка майского жука"; нор туго, нор щукш "древесный червь" — булг. *x?r¡dr Л» чув. хам&£ в составе хурт=хам§р "пчелы", "насекомые", букв. "черви=жуки"/~ TopK.qoíjuz "жук"; ср. баш. нор, мор, мы£ "пчелиный черв", норла=, н^)ла=-"червиветь /в ульях/"-«— мар.;

Hjfp/ё/, нурёк "влага", "сырость"—мар.л. HogS, мар.г. нй^ ¡эы "сырой, влажный", Hogbgc "сырой, влажный"; удм. нюр, коми ню^ "болото", "влага", "сырость", фин. лого "ложбина", манс. йёг , liar, хант.погет,г»иггт, нен. ríar , сельк. пат "болото"; однако,ср.: тюрк.*'ót¡ot "плесень"; "слизь"; монг. Qnggür "налет /на языке/", монг. nor- "мокнуть";

пакар/та/ "внутренности", "потроха"-»- мер.л. narag, мар. г. пага£ "желудок", "зоб у птиц", уда. диал. пак ар "желудок", "брюшина"; однако, ср. бадахш. ре-усгг , реуустг, шугн. рэ^аг "зоб"; d V U

пйчй "духота", "удушивать" — мар.л. пич, мар.г. пщ "душный"; "дремучий/лес/"; "наглухо"; "плотно"; однако,ср.: монг. бач^г "тесный", туркм. па:ж?дга "тяжелое душевное состояние";

rj¿mcag "шпулька", "катушка ниток", "вертушка /дверной запор - брусок дерева, вращающийся на гвозде/"— цар. пашкар "приспособление для закручивания чего=л., закрутка"; "колок /у скрипки/", "затычка /у бочки/", чека /в оси/", "запорка у ворот или дверей";

с8с5л "отруби",."высевки"*- мар.л. шушыл, мар. г. шышыл "отруби", "высевки", уда- сэсло "отруби", "чешуя"; однако с осет. sysyly, syssyXy /sirseli , suselœ "плевел опьян щий", дарг. su5ul "овес", "рожь", табас. s"ursul, sor sul "рожь", авар., авд. sitsur "овсюг", дид. sesrut "овес", лак. sus , чеч. sos "рожь", авар. SonSo" "ti вел"; кумык, /кайгак, диал./ сувсул "овес";

тенкел "скамейка", "стул"; "ледянка"—мар.л. тенгыл, mi г. тонгыл "скамейка"; ср.тат. диал. тацгал /дрон./, тэдаал_ /подбер./, тенкэл/заказ., горн./ "скамейка" — чув.; уд! диал. 'тэцгьл /кр.еуф./ "лавка вдоль стены" — мар.;

т_етел "пыболовная сеть", "невод"— мар. тетеле "сеть, i торой ловят рыбу, плавая на двух лодках"; ср. тат. /заказ./ тэтэл "бредень"; тат. /кряш./ тэтале "длинная рыболовная с< ставится поперек реки"; башк. /диал./ битэл "сеть"; ср. р; фетель "бредень с мотнею", "приволока /неводок/ с мотнею и крыльями"; тетелеваяснасть; может быть свда же аз. диал. ki+al "рыболовная снасть";

тунката, тумката "пень", -"колода", "чурбан" —- мар.л. гонгата "твердый", "жесткий", мар.г. тангата "пень"; однак* ср. чув. тумхах "кочка" при тюрк, -¿rdrçgctk "тж";

турпас "щепа", "щепка" — мар.г. та£ваш "щепка" /ср. мар.г. £дэва= "содрать", "оттодрать" Д~однако, ср. тув., тс доорбаа "бревнышко для костра", "чурка", алт. тоорбош "6pei но", якут, ijrpac, туопас, тел. тоормош "чурбак";

ура "снег", "скирц", "скирда" —- мар.л. ^а "куча", "i pox", "труда", мар.г. а£а_мкуча", "подстилка"; однако, ср. í мык., крбалк. ацакъ "скщщ"; др.=тюрк. u<5u "холм", "возь шенность";

yipe "мошка", "мошкара", "гнус"— мар.л. увцэа, me

ывыра "мошка", "иошвра";

шаланхД "сарыч", "канюк", "коршун" .»- мар.л. шеленге, мар г. шаланга "степной /луговой/ ястреб", "красный коршун"; .ад нако.ср. тат. кряш. раулгган "иволга" /?/ /исполняющий ту я роль в мифе о добыче воды, что и чув.'саланк5/; а также рус

|ука_ "боровой кулик", "вальдшнеп"/< слав. "эХо^кс* /, 1Тов. з!апка , латыш. 51й.ока , др.«прус. ¿Цапке "наз-лие птицы"; "кулик", "валвдшнеп";

шампа "налим"; "головастик"; "обжора" — ыар. дамба "налим" >р. синонимы мен, могадынчоу/; ср". таг., башк. шаыбы, жумба тлим" — с одной стороны; фин. эсгттпаЪЬя , кар. зстгта1<ко, ;пс. зсипЪсс "лягушка" — с другой и ли*. SS.pa.las "род кар-1", др.=инд. зарЬагст "род карпа" — с третьей;

шанка "сушняк", "хворост", "валежник"; "лутошко"— мер.г. знте в составе пушенте, мар.г.пупйнгы, "дерево", мер.г. шМнгы :ухой хворост", "валежник"; однако ср. алт. шангды "сухой э дереве/";

шашка "норка"мар. л. шашке, иар. г. шашкы "норка'^балт.; р. литов. §ёёказ , латыш. "хорек" —слав.;

р. рус. шешок, бел. пешок_, польск. ь^еьгек , йеэка "хо-ек"; ср. тат. шашке, чашке "норка"-»- чув.,мар.;

шапкан "рыжик" ЛраваА- мар.г. шыпкан, шипкан "торица", сурепица", "рыжик"; мар.л. шыпкан, шыпкын "торица", удм. ипкон "рыжик"; ср, тат. шепкэн "рыжик", "сурепица", башк. сип-эн "тщрей";

шёкб "дровосен", "короед", "жук=точилыцик" мар.л. ш^го короед", мар.г. пйгы "червоточина" /вдиал.: шуво /бир77, шга /г./, с^, шыге, с^вЬ, ш$[вЗ /л./ "древесный червь", 'черв.ь=короед";

шелкеш, сёлтёш, шёлтеш "мокрый, талый снег," "месиво из ¡нега и воды", "зажор"— мар.л. шултыст "льдинка", "сало", *ар.г. пшлтыш "мелкий лед", "сало во время ледохода"; коми голь "талий зернистый весенний снег", удм. пуль "мокрый, сы-зой /о снеге, дороге/" и т.д.

Ранние марийские лексические проникновения имеет общечувашский характер. Появившись первоначально в зоне среднего диалекта, вместе с волнами переселенцев они разошлись по всей эбширной территории низового диалекта, включая говоры Закамья, Башкирии и Сибири.

лазанский период /1445-1551 гг./ охватывает хронологический отрезок со времени образования !казанского ханства до добро-

вольного вхождения Чувашии в состав Русского государства. Этот сравнительно непродолжительный период сьпрал важную рол в дальнейшем формировании лексики современного чувашского яэ ка.

В результате продолжавшихся почти пол века заЭсватническ] войн ордынских эмщюв и ханов, постоянных грабительских набегов кочевников к концу золотоордынского пфиода булгеро=чувш потеряли многие свои экономические, культурные, социальные и иные достижения. Предпринимавшиеся булгарской феодальной верхушкой попытки возродить государственность в Заказанье были подавлены в ходе завоевания в {437-1445 гг. Заказанья и Пред. камья оставшимся без трона крымским ханом Улу .Мухаммедом и ег сыном Махмутеком. В результате этого завоевания в Предкам ье образовалось Казанское ханство. После завоевания булгаро=чув£ ских земель с центром в Старой Казани, Улу Мухаммед "отовсвду собрал силу к себе воинственную" и стали стекаться в Назанска ханство "мнози варвари из различных стран: ото Златая Орды, и от Асторохани, и от Азуева, и от йрыма". За счет притока со стороны в Среднем Поволжье увеличивалась численность пришлого кыпчакско=татарского населения. Но времени возвышения Казанского ханства большинство феодалов, духовенство, чиновники, основной состав ханского войска, преобладающая часть то: гового и ремесленного населения состояли из татар. Татарский этнический компонент рос также за счет ассимиляции местного населения, греаде всего близких по языку булгар о ^чувашей Заказанья.

Расцвет Казанского ханства поднял в глазах местного населения престижность татарского языка - языка правящего народа. Народы Поволжья стали осваивать культурные ценности, вьработа} ные татарскими трудящимися и соответствующую лексику. Б Зака-_ занье,в результате ассимиляции субстратного булгаро=чувашскогс языка кипчакским языком завоевателей, постепенно складываются специфические особенности казанско=татарского языка /среднего диалекта татарского языка/. Еулгаро^'увашское население Заказанья, однайо, было окончательно ассимилировано татарами лис-к концу £УГ!.В. Следы булгаро=иузапского субстрата сохрлннл»с1

I •

топонимии Захазанья и субстратной лексике ка занско=татарско-э языка. Многие чувашские заимствования удмуртского языка эсходят к лексике заказанских булгаро=чувашей.

Во времена завоевания Старой Казани часть булгаро=чувашей з Заказанья ушла на север, в марийские леса. Она отчасти ас-имилировалась марийцами, отчасти перебралась на Правобережье олги, в мелдуречье Невиля и Аниша.

В казанский период началось массовое проникновение татар-ких слов в языки народов Поволжья.. На Горной стороне в Казан-кий пфиод чувашское население обитало только на северной по-овине современной Чувашской - ССР. Б Присвияжье шел активный роцесс вытеснения чувашского языка татарским. Татарская лек-:ика интенсивно поступала в восточную, непосредственно контах-тфующую с татарами часть среднего диалекта чувашского языка. 1реал татарских лексических проникновений этого времени дохо-(ит вплоть до Цивиля. В Нижнем Присурье ввделяется аде один )чаг татарских заимствований. По реке Суре проходила западная .раяи^ Казанского ханства и здесь были размечены татарские укрепленные пункты типа острогов, где стояли ханские войска. Эти укрепленные пункты являлись источниками татарских заимствовали в северо-западные говоры верхового диалекта, никогда не имевшие прямых контактов с основной татароязычной территорией.

Татарские лексические заимствования в генетическом отно-пении неоднородны. Среди них довольно много монгольских, арабских, персидских и других лексических элементов. Предстоит еще выработать критерии, позволяющие вьщелить более поздние татариз-иы среди заимствований казанского периода.

В лексико=сеиантическом плана татарские заимствования весьма разнообразны, они содержатся почти во всех тематических группах лексики и терминологии и отражают самые различные стороны жизни и деятельности человека, окружающей действительности. .

В казанский период произошли глобальные изменения в булга-ро=чувашской ономастике. Почти полностью перестроился на татарский лсд традиционный тус'ашски:] антропошгикон, многие чувал-

Ькие населенные пункты получили вторые наименования по антропонимам татарских владельцев: №«5252 — Янситово, Н^снар— ^йг^глово, В&гакас — Янцибулово, Пине^— Шихабылово, Тёмше^— Содцыбаево, Црашпул&х— йшево и т.д. Позднее, очевидно, через документы ханской канцелярии, эти вторичные топонимы вошли в делопроизводство русских чиновников и стали официальными. Оцн; ко местное население их не приняло и вплоть до настоящего времени удержало первичные названия.

В казанский период в основном завершилась ассимиляция абс ригенного марийского населения междуречья Цивиля и Сурн и офсу мились говоры верхового диалекта. В верховом диалекте отложил< новый пласт марийской лексики субстратного гроисховдения. Эта лексика встречается только в ареале верхового диалекта, причеь ее интенсивность возрастает в северо=западных говорах. Показательно, что в составе субстратной лексики марийского происхождения в верховом диалекте представлены и ранние булгариамы марийского языка:

ертё /верх./ "сфедина", "центр", "сердцевина"— мар.г. ырды, ыар.л. "сердцевина", "ось", "центр"— ср. =булг.\-бг

Да ~ тюрк. отЧсс >■ совр. чув. вйта. "середина";

Йарлан /в^рх./ "обрыв", "берег", "яр"— мар. г. йы^лан "та — ср.=булг. ^ггТап ~ тарк. *^'ссг'11ап >совр. чув. шщзлак "обрыв", "круча", "крутое";

ййха_/верх./ "лучковая пила"—мар.г. йага, "ножовка, ручная пила" —- ср.=булг.^1§а^~ткрк. "0.^0.5 "напильник"> совр. чув. йёкев "напильник"; ср. контактное заимствование из мар.г. йеке "ручная пила" в Малокарачкинском говоре;

кйлчак/верх./ "подлещик" —мар.г. кылчак. "красноперка" — ср.=бу;цг. *хЩах~ тюрк. *ср1лСсс<£ "чехонь" /с ~

чув. хё? "мечь"/> совр. чув. хадах, хё£ех_ "подлещик", "чехонь";

олта/верх./ "ластовица" — мар.г. алты, мар. л. о л то "ластовица"—ср. ^улг. * 9(иЫа~тюрк. срЦ^ "подмышка" > совр. чув. * "подмышка", "ластовица" /вытеснена кыпчакским

заимствованием персидского происхождения кештек/;

шопашка /верх./ "кадушка=долбленка для хранения одедаы" —-

мер. шовакш, шмаш "кадушка" ср.=булг. *5иЫ^ка "тж". ~ тюрк. бараба^ "кадка" > совр. чув. ^упде "тж"; ср. также мар. название города Чебоксары - Шовакшенгер, ДЬбашенер, Шава-шангыр, Шавашар, Шапшер_ /< шовакш "кадушка" + енер "рсдник", "ручей", "речка"; первоначально - название родника и речки Чебоксарки/ и т.п.

Мариизмы казанского периода необходимо рассмотреть отдельно от более поздних контактных заимствований, встречающихся в крайних северо=западных говорах верхового диалекта.

Новобулгарская или чувашская эпоха начинается со времени добровольного вхождения Чувашии в состав Русского государства /1551 г./ и продолжается до наших дней.

После вхождения Чувашии в состав России на Горной стороне стали возникать русские административные и военно=опорные пункты Свияжск /1551 г./, Козьмодемьянск /1583 г./, Цивильск /1589г./, Дприн /1590 г./ и др. Началось переселение русского населения из центральных губерний в Среднее Поволжье. В результате этого начинается контакты чувашского населения с русскими.

В целях гресечения опустошительных набегов южных кочевников Русское'государство на своих восточных и южных рубежах стало организовывать сторожевую службу и создавать укрепление линии. В ХЩ в. были созданы несколько линий сторожевой службы в направлении Алатьрь=Тетюши, Кубнинская, Карлинская и другие засечные черты. Это обеспечило безопасность юго=восточных районов Чувашского Поволжья. Для обеспечения безопасности южных и восточных границ Русское государство переселяло в города и крепости, расположенные по этим линиям, русских стрельцов и пушкарей, татармишарей из Касимовского ханства, и других "служилых людей". Обеспечение безопасности юго=восточной и южной частей Чувашии .создало благоприятные условия для заселения этих районов. Чувашские крестьяне северо=восточных, центральных и частично северных районов, страдавшие малоземельем, стали переселяться на "дикое поле". В конце Щ - первой половине ХУЛ вв. происходило массовое заселение юго=восточных и южных районов Чувашского Поволжья. Наряду с чувашскими крестьянами в освоении юго=восточной и южной Чувашии активное участие приняли служи-

лые татарьышпари, татарские и мордовские крестьяне, а также русские помещики. Начиная с.ХУЛ в., в результате интенсивных контактов чувашей с татарами=ыишарями, здесь складывается низовой диалект. В отличие от среднего диалекта, он характеризз ся значительно большим объемом татарских /мишарских/ лексичес ких заимствований.

В т~Ш вв. происходило массовое переселение чувашей к северных районов в Закамье, в ХУШ в. началась миграция чуваше го населения в Башкирию, Здесь чуваши поселились чересполоснс с татарами. Интенсивные чувашско=татарские лзыковые контакты и здесь, привели к.автономному формированию диалектных особенностей, характерных для низового диалекта юго=восточных район Чувашии. Однако закамский и башкирский.говоры отличаются боле высоким удельным весом татаризмов.

В новобулгарский период в зонах интенсивных чувадюко=та-тарских контактов развивалось татарско=чувашское и чувашско= татарское двуязычие. В восточных районах Чувашии это привело полной ассимиляции чувашей татарами /молькеевские, подберезин ские татары=кряшены и т.п./, а в югшых районах - к частичной ассимиляции татарлгишарей чувашами.

В связи с развитием капиталистических производственных. отношений все более возрастала активность межнациональных и межьязыковых контактов. Б результате этого лексический фонд чувашского языка пополнялся ковьш татарскими, русскими и интернациональными заимствованиями.

Б советский период все народы нашей страны избрали руссш язык в качестве языка межнационального общения. В связи с эти. упала интенсивность татарских и марийских заимствований и вмес те с тем усилилось влияние русского языка на лексику чувашского языка.

Заключение

Научный доклад обобщает итоги многолетнего труда автора по сравнительноготорическому изучению фонетики и морфологии, а такяе по этимологической разработке лексики «увашского языка ■Б ходе этих исследований последовательно расрабатнвллась, апро

бировалась и уточнялась научная методика генетической и хронологической стратификации лексики чувашского языка, создавалась периодизация истории чувашского языка и устанавливались основные этапы чувашского этно= и глоттогенеза. Вся эта многоплановая работа преследовала сугубо практическую цель - создание многотомного историко=этимологического словаря чувашского языка, в котором должны получить научно выверенное полное и всестороннее освещение генезис, словообразовательная структура, фонетическое, семантическое развитие, внутриязыковые и внешние связи чувашских слов в доступной для воссоздания хронологической, географической и этнокультурной проекции.

Реализация этой охромной важности не только для тюркологии, но и урало=алтаистики в целом, идеи требовало предварительного решения многих сложных и запутанных проблем научно=терре-тического характера. Среди них особенно рельефно выделялись:

а/ проблема выявления строгих научных принципов и критериев генетической стратификации лексики;

б/ проблема выявления и установления научных принципов и критериев хронотопологичёской стратификации лексики;

в/ проблема разработки и установления научно достоверной периодизации истории чувашского языка;

г/ проблема научного доказательства исторической преемственности между языками огуров, оногуров, древних и средневековых булгар и чувашей;

д/ проблема научного доказательства исторической этнокультурной преемственности между о гурами, оногурами, древними и средневековьми булгарами и чувашами и т.д.

Для решения этих и других, более частных, но не менее значимых проблем, вся лексика чувашского языка подверглась подробному исследованию с применением комплексных методов сравни-тельно=исторического и этимологического анализа. Добытые в результате этих исследований выводы и основные полояения вылились в стройную научно выверенную теорию буягаро«=чувашского этно= и глоттотенеза.

•{. Алтайская теория в ее классическом виде, предложенном Г.Й.Рамстедтом, при детальном анализе языковых фактов не под-

Твердилась. Чувашско=монгольские язьшовые параллели, при ближайшем знакомстве, оказались не праязыковым наследием, а древнейшими заимствованиями из языка булгаро=чувашского типа. Исто ником этих заимствований, по всей вероятности, был язык древних охуров, частично влившихся в состав монголов.

2. Язык булгаро=чувашского типа развивался на базе стандартного тюркского языка огузского типа.

3. Булгаро=чувашский ротаризм и ламбдацизм вторичны по отношению к стандартному тюркскому зетацизму и сигматизму. По всей вероятности, ротацизм и ламбдацизм" образовались в результате наложения стандартного тюркского языка огузского типе на внесистемный язык /федполо*ительно=восточноиранского круга/.

4. Древние огтры выделились из состава праогузских племен, о чей красноречиво свидетельствуют -полное товдество этнонимов 0££§ и ощ£, а также многочисленные огузско=чувашские сепаратные языковые параллели.

5. Огузский период /первая половина I тысячелетия до н.э. истории чувашского языка восстанавливается путал внутренней реконструкции и сверяется данными монгольских и тунгусо=маньч-журских языков. Специфическими фонетическими чертами огурскогс страта являются ротацизм и ламбдацизм.

6. Прямыми наследниками огурского праязыка становятся онс гуры /он огур - "объединение десяти омских племен"/. В ран-неоногурский период они локализируются в Семиречье /зимники/ I Обь=Иртьлпье /летовки/, в позднеокогурский период - в Приаралы /зимники/ и в Приуралье /летовки/. В оногурский период имели место интенсивные контакты с иранскими и угорскими племенами.

7. В раннедревнебулгарский период оногуры появляются в Южнорусских степях, а в поэдне^цревнебулгарский период - в Приазовье. Цри хане .Кубрате многочисленные племена огурского круга /онохтры, сарагуры, кутигуры, утригуры и т.п./ обьеди- • няются вогфуг усилившегося племени булгар и под общим именем

болгары входят в анналы истории. Древнебулгарская страта реконструируется по многочисленным заимствованиям в венгерском яэы; а также по булгарским памятникам письменности /Е.Бешевлиев, М.Москов и др./

8. В среднебулгарский период булгары локализуется в Вол го» Камье и входят в контакты с поволжскими и пермскими финно-угорскими народами.Среднебулгарское состояние восстанавливается

по многочисленным булгар ским заимствованиям в соседних языках, а также по данным языка волжско=булгерских эпитафий 25-ХГу вв. В среднебулгарскую эпоху в чувашский язык проникали многочисленные кипчакские заимствования, в числе которых значительное место занимают слова монгольского, арабского и персидского происхождения;

9. Вопреки расхожему мнению о разрушительной роли монголо= татар, генетическая и хронотопологическад стратификация лексики показала, что в золотоордынский период истории чувашский язык пополнился значительным пластом культурной лексики. Следовательно, именно в золотоордынский период происходили огромные положительные сдвиги в области материальной и духовной культуры предков чувашей. Культурному возрождению Среднего Поволжья в этот период способствовали многочисленные ремесленники, мастеровые лвди, мусульманские миссионеры и т.п., вывезенные ханами Золотой Орды из Средней Азии, главным образом из Хорезма, для обслуживания своих потребностей.

10. В постзолотоордынский период наблюдается огромный регресс в культурной и хозяйственно=зкономической жизни в Среднем Поволжье в целом. Подсчеты по косвенный источникам показывают, что после опустошительных набегов ордынских эмиров /Булат Тимур," Токтамьш, Тамерлан/ в правобережных районах Волги сохранилось всего лишь несколько тысяч булгар, составивших основу чувашского народа. В постзолотоордынский период население из южных районов Среднего Поволжья уходит на север. Устанавливаются тесные чувашско=марийские контакты. Часть горных мари ассимилируется и превраяается в верховых чувашей /вирьялов/.

И. Казанский период характеризуется значительной стабилизацией хозяйственносэкономической жизни. В чувашский язык начинают проникать многочисленные татарские заимствования и, в том числе, лексика монгольского, арабского и персидского происхождения.

12. В новобулгарский этап развития лексика чувалюкого языка пополняется в основном за счет русских и татарских /включая митарские/ заимствований. Чуваши значительно расширяют границы своей этнической территории. Шовь заселяются юго=восточные районы Чувашии и прилегающие территории. Начинается массовое переселение чувашей в Закаыье, Башкирию и, несколько позднее, в Си^ирЬ.

Таким образом, в результате сравнительно=исторического и этимологического изучения лексики чувашского языка методами ге нетической и хронотопологической стратификации, проясняется достаточно стройная и последовательная картина исторического развития языка булгаро=чувашского типа с момента его зарождения и до наших дней. Каждый диахронический уровень, каждая хронотопологическая страта, выведенная на основании систематизации и анализа многократно > и разносторонне выверенных собственно лингвистических и разнообразных экстралингвистических /историко-культурных, ареально=гео1рафических, археологически: этнографических и т.п./ фактов, подтверждается со стороны внут ренних и внешних свидетельств и получает статус неоспоримой научной истины. Научные выводы и фактические аргументы, полученные в результате троведенной генетической и хронотопологич кой стратификации лексики, при их наложении на соответствующие диахронические уровни детально разработанной периодизации истории чувашского языка, неоспоримо доказывают последователь ную преемственность между языками огуров, оногуров, древних и рредневековых булгар и современных чувашей.

Далее, если учитывать, что за каэдым лексическим фактом непременно стоит определенная реалия материальной или духовнс культуры, то выводы, полученные в результате сравнительного и историко=эгимологичесхого анализа лексики, можно смело прое цировать и на этнокультурную плоскость. Следовательно, из ске занного вытекает вывод, гласящий о том, что между историческр ми 01трами, оногурами, древними и средневековыми булгарами и современными чувашами прослеживается не только лингвистическая, но и последовательная этническая и культурная греемстве! ность.

Основным итогом нашей работы является доказательство последовательной исторической преемственности ыевду отурвыи, оногурами, северокавказскиыи и приазовскими булгарами, волжско* камскими булгарами.и совращенными чувашами в этническом, языковом и культурном аспектах.

Основные положения и выводы научного доклада опубликованы в следующих исследованиях:

1. Булгаро=чувашско=монгольские языковые параллели и алтайская теория //Совершенствование преподавания общетюрнологичес-ких дисциплин в вузе: Материалы конференции. - Чебоксары, 1986.-С.52-74.

2. Булгаро=монгольские языковые взаимоотношения и алтайская теория//Тезисы конференции аспирантов и молодых научных со -трудников. Т.1. История. Литературоведение. Языкознание. - М.: Наука. Главн. ред. вост. лит., 1985. - С.188-190.

3. Лингвистическая здронотопология и 1роблема огуро=оногуро= булгаро=чувашской языковой преемственности //Материалы Всесоюзной конференции "Теория лингвистической реконструкции" /Москва, 12-14 ноября 1987 г./ - М.,Й87. - С.42-43.

4. Оногуры, савиры, булгары, угры и их взаимоотношения в 1-й половине I тысячелетия н.э. // Чувашский язык: История и этимология. - Чебоксары, 1987. - С.16-31.

5. Оногуры, савиры, булгары, угры и их взаимоотнобения в 1-й половине I тысячелетия н.э. /Продолжение/ //Исследование

по этимологии и грамматике чувашского языка. - Чебоксары, 1988.-С.3-18.

6. К вопросу о месте и времени древних булгаро=угорских контактов //Проблемы средневековой археологии Урала и Поволаья,-Уфа, 1586. /На обл. 1987/, - С.49-51. 1

7. Этнонимы древних тюркских племен огуро=булгарского круга: /Опыт историко=эткмалогического изучения/ //Шестая конференция по ономастике Поволжья. 25-28 сентября 1989 г. Тезисы докл. и сообп; - Еолгоград, 1989, - С. 14-15.

8. Булгаро=мувашско=кып"акские этноязыковые взаимоотношения

в ХШ-ХГу веках//Болгары и чуваши. - Чебоксары, 1984. - С,90-102

9. К ареальноыу изучению среднебулгарских лингвистических и этнокультурных интерференции в Волжско=Урапьском регионе// /реальные исследования в языкознании и этнографии: Тезисы. -Уфа, 1985. - С.66-67.

10. К этимологии этнонима чаваш //Актуальные вопросы чувашского языкознания: Тезисы докладов р сообщений на научной сессии, посвященной 100-летию со дня рождения В.Г.Егорова /12-13 февраля 1980 г./. - Чебоксары, 1980. - С. 34-36.

II/ Материалы к вопросу о татарских лексических заимствованиях в чувашском языке// Чувашский язык: Проблемы исторической лексикологии. - Чебоксары,1986. - С.65-С5. /В соавторстве с Ю.Ф.ЕЬимовш/.

12. Историческое развитие чувашской лексики// Современный чувашский литературный язык. - Чебоксары: Чув. кн. изД/-во, 1990. - Т.1. - С.128-145.

13. Историческое развитие общетюркского сс первого слова

в булгаро=чувашском языке//Вопросы фонетики, грамматики и фразеологии чувашского языка. - Чебоксары, 1983. - С.35-63.

14. Историческое развитие общетюркского <х первого слога в булгаро=чувашском языке. П./Продолжение/ //Еопросы истории чувашского языка. - Чебоксары, 1985. - С. 3-28.

15. Историческое развитие общетюркского а первого слога в булгаро=чувашском языке. Ш. /Окончание/ //Еопросы чувашской фонетики и морфологии. - Чебоксары, 1985. - С.3-16.

16. Основной закон исторического развития булгаро=чувашскогс вокализма //Тюркология-68: Тезисы докладов и сообпений I Всесоюзной тюркологической конференции /7-в сентября 1986 г./ -Фрунзе, Илим, 1988. - С.353-354.

17. О целях "Историко=этимологического словаря чувашского языка" и задачах по его подготовке // Проблемы составления этимологического словаря отдельного языка. - Чебоксары, 1955. -С.8-22.

18. Чувашская диалектология и этимология //Теория и практик« этимологических исследований. - '.1.: Наука, Г985. - С.55-ю.

19. Этимология, и историческая грамматика отдельного тхркско-

го /чувашского/ языка //Вопросы советской тюркологии: Тезисы докладов и сообщений, Ашхабад, 10-12 сентября 1985 г. - Ашхабад, 1985. - С.74-75.

20. Проблемы периодизации истории башкирского и татарского языков //Проблемы духовной культуры народов СССР. /Тезисы докладов и выступлений/. - Уфа, 1991. - С.134-136.

21. Опыт этимологизации чувашских терминов родства и свойства. I. Мать /Родительница/ //Вопросы лексикологии и фразеологии чувашского языка. Труды ЧНШ. - Чебоксары, 1979. -

С.41-68.

22. Опыт этимологизации чувашских терминов родства и свойства. П. Отец. /Родитель/ //Исследования по этимологии чувашского языка. - Чебоксары, 1981. - С. 3-46.

23. Опыт этимологизации чувашских терминов родства и свойства. П. Отец. /Родитель/ //Исследования по лексикологии и фразеологии чувашского языка. - Чебоксары, "1982. - С. 3-15. /Продолжение/.

24. Опыт этимологизации чувашских терминов родства и свойства. Д: Отец. /Родитель/ //Исследования по исторической лексикологии чувашского языка. - Чебоксары, 1983. - С.3-26, I л. табл. /Окончание/.

25._0пыт этимологизации чувашских терминов родства и свойства. Щ: Старший брат //Этимологические исследования по чувашскому языку. - Чебоксары, 1984. - С. 3-32.

26. Опыт этимологизации чувашских терминов родства и свойства. 1У. Старшая сестра//Чувашский язык: Проблемы исторической лексикологии. - Чебоксары,. 1986. - С.3-23.

27. /Термины кровного родства в алтайских языках//Языкознание. Тезисы докладов и сообшений 1 Всесоюзной' тюркологической конференции. Ташкент, 10-12 сентября 1980г. - Ташкент: ФАН, 1980. - С.213-214.

28. Взаимовлияние диалектных систем терминов родства тюркских языков Поволжья и Урала // конференция по диалектологии тюркских языков: Тезисы докладов и сообщений. - Уфа, 1962.-С. 121-123.

29. Взаимовлияние диалектных терминов родства тюркских языков Поволжья и Урала //Проблемы диалектологии и лингвогеографии

тюркских языков. - Уфа, 1986. - С.145-149.

30. Взаимовлияние диалектных систем терминов родства таркских языков Поволжья и Урала //Межъязыковое взаимодействие в Волго=Камье - Чебоксары, 1988. - С.59-67.

31. О названиях фемен года в тюркских языках // Проблемы исторической лексикологии чувашского языка. Труды ЧНШ. - Чебоксары, 1980. - Вып. 97. - С.43-50.

32. Этимологии некоторых чувашских срнитонимов //Советская тюркология. - Баку, 1982. - № 6. - С.64-76. /В соавторстве с Л.П. Петровым/,

33. К этимологии чувашских орнитонимов. П //Чувашский язык: История и этимология. - Чебоксары, 1987. - С.83-104. /В соавторстве с Л.П.Петровым/.

34. Чувашский саламалик //Чувашский фольклор: Специфика жанров. - Чебоксары, 1982. - С. 106-129.

35. По следам златорогого оленя// Межэтнические общности и взаимосвязи фольклора народов Поволжья и Урала. - Казань, 1983. С. 128-133.

37. Краткий этимологический словарь чувашских нехристианских личных имен //Культура и быт низовых чувашей. - Чебоксары, 1985. - С.98-100.

38. Ненские личные имена низовых чувашей=язычников //Культура и быт низовых чувашей. - Чебоксары, 1986. -_С.88-104.

ЭЭ. Ненские имена низовых чувашей=язычников. Д //Вопросы фонетики, 1рамматики .и ономастики чувашского языка. - Чебоксары, 1987. - С.54-71.

40. Перестройка и ближайшие перспективы развития чувашского языка //Таван челхе икчелхелех тапхарёнче /Родной язык в эпоху двуязычия/. - Щупашнар, 1991. - С.33-55.

4Г. История чувашского языка //Программа по лингвистическим курсам: Сравнительно=исторический цикл. - Чебоксары, 1983. - • С.12-21.

42. Чаваш "ёлхин историиё /История чувашского языка/ // Ча-ваш чёлкин историиё. Чаваш диалектологийё. Терек чёлхисен танлаштарулла грамматики. Чаваш чёлхин методики:.2аочник=сту-дентсем валли тёрёслев ёрёсем /История чувашского языка. Чу-

шская диалектология. Сравнительная грамматика 'прркскйзс язы->в. Методика чувашского языка: Контрольные работы для студен-)в=заочников/. - Шупашкар, 1983. - С. 3-14.

43. Диалектологическая гфактиха. Методические указания для гудентов отделения чувашского языка и литературы. - Чебокбары, 386. - 40 с. /В соавторстве с А.П.Хузангаем/.

44. Диалектологически практика: Методические указания по бору лексического материала. - Чебокбары, 1988. - 20 с. /В оавторстве с А.П.Хузангаем/.

45. Ч5ваш чёлхин историйе: Методика к&тарт&весеы /История увашского языка: Методические указания/. - Шупашкар, 1988. -¡1 с. /на чув. яз./.

46. Чувашские праздники и обряды: Методическое пособие к омплекту цветных диапозитивов, - Чебоксары, 1991. - 63 с.

47. [Реферат.] Федотов М.Р. Введение в тюркологии. Федотов [.Р. Тюркологи пусламаше. - Шупшкар, 1976 //Реферативный

су; нал, серия 6. Языкознание. - М., 1977. - №5. - С.52-55.

.48. Иван Павлович Павлов: /К 60-летию со дня роядения/ // Советская тюркология. - Баку,,1989. - *I. - C.I08.

49. Ийвача /Колобок/ //Хатер пул. - П^палкар, 1986. - »9. -3.24. /на чув.яз./. f

50. Капини самах - хйех юыах. /Что ни слово-то сказка/ // Ялав. - Щупашкар, 1986. - №6. - С.26-28. /на чув.яз./.

51. Кукаиай к'уччене$ё /Бабушкины гостинцы/ //Хатёр пул. -Щупашкар, 1986. - Нв. - С.30. /на чув.яз./.

52. Куян яшки /Заячья уха/ //Хатбр пул. - Щупашкар, 1986.-№9. - С.21. /на чув.яз./.

53. Тёлёк - §ётёк кёрёк /Сон в руку/ //Хатёр пул. - Шупашкар, 1986. - №12. - С.29 /на чув.яз./.

54. Ч&ваш нисепё /Чувашский этикет/ //Ялав. - Щупашкар, 1986. - »10. - С.ЭО-31 /на чув.яз/.

55. ПЙпар кёввн - чун qeuuи /Мелодия волкн|кп - отрада души///Ялав. - Пупашкар, 1986. - »б. - С.28-29 /на чув.яз./.

55. Карлакл& кёпер /Мост с перилами/ // Хатёр пул. - Щупашкар, 1987. - И. - С. 16 /на чув.яз./.

57. Кил чёнет: - Кил, килI - тет /Дом приглашает: - Г^иди, приди же!/ //Ялав. - Щупашкар, 1987. - ¡37. - С.28-29 /на чув.яз./.

58. ПимЙн пичче /Дядя Пимен/ //Хатар пул. - Щупашар, 198" »9. - C.I4 /на чув.яз./.

59. Татас'марччё сймахйн ёмёрне /Не оборвать бы жизнь сл< ва/ //Ялав. - Щупашкар, 1987. - №12. - С.28-29 /на чув.яз./.

60. Хамар ялсем... /Земляки.../ //Хатёр пул. - Щупашкар, 1987. - №4. - С.24-25. /на хув.яз./.

61. Каладма вёренмелле /Учиться общению/ // Ялав, 1988. ■ №12. - С.8. /на чув.яз./.

62.,Чёваш календаре: Кйрлан /Чувашский календарь: Январь/ Ялав. - Щупашкар, 1989. - М. - С.33. /на чув.яз./.

63. Чаваи калевдарё: Нарас /Чувашский календарь: Февраль/ //Ялав. - Щупашкар, 1989. - №2. - С.31. /на чув.яз./.

64. Чаваш календаре: Пупг уйахё /Чувашский календарь: Март/ Ялав. - Щупаикар, 1989. - №3. - С.32. /на чув.яз./.

65. Чаваш календаре: Ака уйахё /Чувашский календарь: Апрел //Ялав. - 1Дупашкар, Г989. - №4. - С.31. /на чув.яз./.

66. Чйваш календаре : Çy уйахё /Чувашский календарь: Май/ / Ялав. - Щупашкар, 1989. - №5. - С.32 /на чув.яз./.

67. Чаваш калевдарё: ÇëpTMe /Чувашский календарь: Июнь/ // Ялав. - Щуиадкар, 1989. - №6. - С.31 /на чув.яз./.

68. Чаваш календаре: Ут& уй&хе /Чувашский календарь: Июль/ //Ялав. - Щупашкар, 1989. - - С.31. /на чув.яз./.

69. Чаваш календаре: 9урла уйахе /Чувашский календарь: Август/ //Ялав. - Щупашкар, 1969. - Jf6. - С.31. /на чув.яз./.

70. Чаваш календаре: Аван уй&хё /Чувашский календарь: Сентябрь/ //Ялав. - Щупашкар, 1989. - №9. - С.ЗГ /на чув.яз./.

71. Чаваш калевдарё: Юпа уййхё /Чувашский календарь: Октябрь/ //Ялав. - iïfy-пашкар, 1989. - №10. - С.31 /на чув.яз./.

72. Чаваш калевдарё: Чук уйахе /Чувашский календарь: Ноябр! //Ялав. - Щупашкар, 1989. - №. - С.32. /на чув.яз./.

73. Чйваш калевдарё: Рапггав /Чувашский календарь: Декабрь/ //Ялав. - Щупашкар, 1989. - №12. - С.32 /на чув.яз./.

74. Чбнл&х. Чунл&х.СынлЬх /Праведность. Духовность. Гуманность/ //Таван Атал. - Щупашкар,1989. - №5. - С.51-55.

75. Карлач /Январь/ //Чйваш календаре: 1992. - Щупашкар, 1991. - С.4-5 /на иув.яз./.