автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Процесс понимания художественного текста как постижение риторико-герменевтической организованности смыслов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Процесс понимания художественного текста как постижение риторико-герменевтической организованности смыслов"

ШУЛЬЖЕНКО Марина Юрьевна

ПРОЦЕСС ПОНИМАНИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА КАК ПОСТИЖЕНИЕ РИТОРИКО-ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКОЙ ОРГАНИЗОВАННОСТИ СМЫСЛОВ (НА МАТЕРИАЛЕ РОМАНА О.УАЙЛЬДА «ПОРТРЕТ ДОРИАНА ГРЕЯ»)

10.02.19 - Теория языка

ии3470283

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 * 22СЭ

Краснодар 2009

003470283

Работа выполнена на кафедре английской филологии Кубанского государственного университета

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Баранов Анатолий Григорьевич

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Лучинская Елена Николаевна кандидат филологических наук, доцент Кунина Мария Николаевна

/

Ведущая организация: Ставропольский государственный

университет

Защита диссертации состоится « 17 » июня 2009 г. в 9.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.101.08 при Кубанском государственном университете по адресу:

350040, г. Краснодар, ул. Ставропольская, 149, ауд. 231.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Кубанского государственного университета.

Автореферат разослан « 15 » мая 2009 г.

Ученый секретарь ^Ж^^/гп

диссертационного совета -" Н.М. Новоставская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В центре внимания современной филологической науки стоит овладение динамическим аспектом текста, включающим в себя подробное изучение способов текстообразования, риторической программы продуцента с целью адекватного выявления авторских интенций и постижения идеи художественного произведения. Такой подход позволяет нам рассматривать оппозицию «риторика - герменевтика» как диалектическое единство двух понятий, взаимодействие и взаимовлияние которых отражает процесс сближения продуктивных и рецептивных навыков в диалоге «текст - читатель». В художественном тексте, представляющем собой особую форму коммуникации, происходит переход от актуализации к концептуализации с выходом в экстралингвистическую область, в условия текстовой деятельности субъектов общения, в процессе которой человек познает и преобразует самого себя. Промежуточным этапом в этом направлении является рефлексия, то есть связь между пониманием знаков и самопониманием. Именно через самопонимание представляется возможным понять сущее. Понимающий может присвоить себе смысл, т. е. из чужого сделать его своим собственным; расширения самопонимания он пытается достичь посредством понимания другого, что в нашем исследовании трактуется как герменевтика.

При исследовании реализации рефлексивной функции текста в качестве основополагающей схемы системомыследеятельности (СМД) используется схема, разработанная Г.П. Щедровицким. СМД представляет собой одно из оснований построения типологии организованностей рефлексии, т. е. типологии ее конструктивных и действенных продолжений, и состоит из трех поясов. Каждый пояс СМД может становиться тем местом, куда проецируется содержание других поясов. Такая проекция называется перевыражением фиксаций рефлексии.

Актуальность работы и избранной темы, таким образом, определяется насущной необходимостью определения теоретических положений, способных раскрыть специфику механизма формирования понимания как выхода к смыслам текста. Детальное изучение принципов организации понимания должно пролить свет на такие злободневные проблемы герменевтики и общего языкознания, как проблема понимания текста, проблема освоения смыслов и проблема множественности интерпретаций.

Объектом исследования выступает художественный текст О.Уайльда как поле смыслообразования, границы которого определяются пространством понимания текста.

Предметом исследования являются средства реализации риторики О. Уайльда в процессе художественного текстопостроения, рассматриваемые как его поэтика, обращенная на онтологическую конструкцию реципиента; анализ ее воздействия на процессы понимания через герме-

невтические техники, используемые реципиентом при освоении содержательности художественного текста, а также определение рефлективных усилий, которые необходимы понимающему субъекту при использовании определенной техники в процессе распредмечивания смысла.

Языковым материалом работы послужили дроби текста из произведения Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея», содержащие риторически маркированные средства построения, способные пробудить рефлексию читателя. Под дробью текста, вслед за многими исследователями, мы понимаем отрывок текста, выражающий определенную художественную идею, достаточный для интерпретации и анализа рефлективного акта, выводящего к пониманию опредмеченных смыслов художественного текста.

Объем картотеки составляет более 700 единиц.

Целью диссертационного исследования является, с одной стороны, изучение риторики художественного текста для установления механизмов ее реализации автором в процессе художественного текстопостро-ения. С другой стороны, для исследования важно определить воздействие риторики на процессы понимания через герменевтические техники, задействованные реципиентом в ходе герменевтического акта, а также на организацию мыследействования реципиента при понимании художественного текста и принципиальную возможность построения адекватных смыслов, опредмеченных в средствах текстопостроения.

Поставленная цель обусловила необходимость решения следующих задач:

• определить содержание и границы понятия «смысл текста» с позиций диалогического подхода через соотношение «авторский замысел» — «смысл текста» - «интерпретация»; установить взаимосвязь между пониманием и базовым для него понятием рефлексии;

• обосновать правомерность включения риторики в число параметров, определяющих художественный текст в соответствии с программой автор / реципиент, определить сущность и объем понятия «риторика художественного текста» в терминах коммуникативного действования;

• проследить механизм воздействия языковых средств риторического программирования на выбор реципиентом арсенала герменевтических техник, оптимального для построения адекватной смысловой конфигурации в процессе рецепции парадоксальных и других риторически маркированных дробей художественного текста, выступающих в качестве способа переживания действительности и смыслопорождающего механизма культуры;

• проанализировать текстовые средства непрямой номинации с тем, чтобы выявить характерную фиксацию рефлексии в трех поясах системо-мыследеятельности, пробуждаемую ими как конкретными способами стимуляции рефлективных процессов, выводящих к пониманию;

• осуществить практическое обращение выявленных возможностей интерпретации опредмеченного смысла на художественный текст О.Уайльда

и на основе их анализа продемонстрировать течение рефлективных процессов, выводящие к экзистенциональным и социально значимым смыслам;

Методологическую основу диссертационного исследования составляют классические и новейшие концепции и идеи в области теории языка, когнитивной лингвистики, лингвистической философии и культурологи, концептологии, языковой личности, риторики и герменевтики, изложенные в работах М.М. Бахтина, Г.И. Богина, A.A. Бруцного, Х.-Г. Га-дамера, H.JI. Галеевой, И.Р. Гальперина, Б.Н. Гаспарова, Т.М. Дридзе, Н.И. Жинкина, Дж.Лакоффа, А.Г. Баранова, В.З. Демьянкова A.A. Кибрика, Е.С. Кубряковой, Р.И. Павилениса, Г.П. Щедровицкого, А. Вежбиц-кой, Ю.С. Степанова, В.И. Карасика, Д.С. Лихачева, И.А. Стернина, Р. Шсн-ка, Ю. Н. Караулова, Л.Н. Александровой, H.A. Безменовой, Ю.Н. Вар-зонина, М.Л. Гаспарова, Ю.М. Лотмана, О.И. Марченко, А.К. Михаль-ской, И.В. Пешкова, Ю.А. Рождественского, R.G.Connors и других авторов. Изучаемый материал интерпретировался в рамках системного подхода; учитывались лингвофилософские концепции корреляции мышления, языка и речи.

Научная новизна работы заключается в следующем: 1) проанали-зована зависимость между риторической организацией текста и способами организации мыследействования реципиента при понимании и интерпретации опредмеченных смыслов художественного текста посредством фиксации рефлективного процесса и применения герменевтических техник; 2) определен когнитивный подход к рассмотрению парадокса как особого способа опредмечивания смысла; использован метод интерпретации парадокса как механизма освоения неявных смыслов текста, разворачивающегося в пределах пространства системомыследеятельно-сти; 3) выявлено, что парадокс как лингвокультурная единица художественного текста определяет группу нравственных ценностей О.Уайльда посредством толкования опредмеченного средствами текстопострое-ния смысла; 4) выделен и описан инвентарь основных герменевтических техник, способствующих оптимизации процесса выхода к пониманию авторского замысла.

Теоретическая и практическая значимость работы определяется тем, что представленный анализ роли парадоксального компонента в художественном тексте в рамках риторико-герменевтической парадигмы и раскрытие эффективности использования парадоксальных форм тек-стопостроения для активизации понимания текста как познавательного процесса с опорой на системомыследеятельностную методологию может применяться при исследовании различных видов организованности рефлексии, пробуждаемой художественным текстом.

Материалы и результаты изучения данной проблемы являются практически значимыми для курсов «Теория языка», «Филологическая герменевтика», «Стилистический анализ», «Интерпретация и прагматическая адаптация художественного текста» и могут быть рекомендованы для

использования в вузе при чтении лекций, спецкурсов, при проведении спецсеминаров, в практике курсового и дипломного проектирования.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Важнейшим характерологическим свойством каждого типа текста выступает его статус как диалогического пространства, в котором реализуются смыслы и когниции, в результате чего значение знака реципиент - интерпретатор извлекает не только из знака, но и из собственного опыта. Принимая за основу когнитивно-прагматическое направление в языкознании, определяющей чертой которого оказывается синтез когнитивного и коммуникативного подходов к явлениям языка, мы выделяем текст как концептуальный (когнитивный) теоретический конструкт динамической модели языка и рассматриваем его в перспективе понимания при взаимодействии человека сокружающим миром в онтологической триаде «сознание - язык - мир» как форм существования текстовой деятельности.

2. Риторика художественного текста - это его смысловая насыщенность и обращенность к онтологической конструкции реципиента, побуждающие его к осмыслению нового опыта и переосмыслению собственного посредством целостного и адекватного осмысления языковой организации текста и заложенных в ней текстовых приемов смыслопо-рождения.

3. Творческая картина языковой личности О.Уайльда реконструируется в результате концептуального анализа речемыслительного процесса ментального сознания писателя, выполняющего когнитивную функцию в создании нового ментального продукта - парадокса, отражающего субъективный образ мира и формирующего дополнительный план отражения определенного фрагмента действительности.

4. Основу творчества О. Уайльда формирует группа лингвокультур-ных концептов, выводящих к экзистенциональным смыслам и отражающих незыблемость высших морально-нравственных ценностей, величие которых автор демонстрирует в парадоксальной форме, чтобы на противопоставлении и подмене истинных ценностей ложными доказать несовершенство последних и продемонстрировать их губительное влияние на духовное и нравственное развитие личности. Образная система О.Уайльда в когнитивно-прагматической оценке действительности опирается также на афоризмы, метафоры, аллюзии и иронию.

5. Когнитивная структура парадокса представляется как столкновение трех концептуальных компонентов: утверждения, противоутверж-дения и выводимого в результате их взаимодействия смысла, позволяющего определить истинное отношение О.Уайльда к окружающему его аристократическому высшему обществу и действительности в целом и выявить набор моральных ценностей, отражающих концептуальную систему интересов автора, представленную в виде экзистенциоиальных смыслов, таких как: любовь, вера, нравственность, эстетика, индивидуализм / эгоизм, лицемерие / ханжество, гедонизм.

Методы и методики исследования определены спецификой материала и поставленными целями. Основным методом избран риторико-рефлексивный анализ текстовых структур. Использовались также метод моделирования с опорой на системомыследеятельностную методологию, разработанную Г.П. Щедровицким и позволяющую осуществить подход к проблемам рефлексии над текстом, и идеи Тверской школы риторики и герменевтики, а также система техник понимания Г.И. Богина; гипо-тетико-дедуктивный метод; интерпретация текста с элементами семан-тико-стилистического анализа.

Апробация работы. Основные теоретические положения, выводы и результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на заседаниях кафедры теории и практики межкультурной коммуникации Краснодарского государственного университета культуры и искусств и на кафедре английской филологии Кубанского государственного университета; были представлены на различных международных, всероссийских, межрегиональных и межвузовских научных и научно-практических конференциях: «Понимание в коммуникации», (Москва, 2005); «Мы хотим, чтобы Вы знали и умели больше других» (Краснодар, 2005); «Язык в современных общественных структурах (социальные варианты языка - IV)», (Нижний Новгород, 2005); «Лингвистическая организация дискурса: функциональные и содержательные аспекты» (Краснодар, 2005, 2006); «Язык. Дискурс. Текст» (Ростов-на-Дону, 2007); «Речевая деятельность: субстанциальные и процессуальные аспекты», (Краснодар, 2007); «Вопросы современной филологии и методики обучения языкам в вузе и школе» (Пенза, 2007); «Современная лингвистика: теория и практика» (Краснодар, 2008); «Аспирантские тетради» (Санкт-Петербург, № 31, 36); «Иностранные языки и литературы: актуальные проблемы образования и науки» (Пермь, 2008); «Перевод и культура» (Москва-Краснодар, 2008); «Актуальные вопросы филологии и лингводидактики» (Чебоксары, 2008); «Лицгврриторическая парадигма: теоретические и прикладные аспекты» (Сочи, 2008).

По теме исследования опубликовано 16 работ, в том числе в издании, рекомендованном списком ВАК.

Объем и структура работы. Диссертационное исследование состоит из Введения, 2-х глав, Заключения и Библиографического списка.

Основное содержание работы

Во Введении обосновывается выбор темы, определяется актуальность исследования; формулируются объект, предмет, цель и задачи работы; раскрывается ее научная новизна, теоретическое и практическое значение; представлены положения, выносимые на защиту. Дается характеристика методологической основы работы, излагаются основные методики и методы, использованные в диссертационном исследовании; определяется практический языковой материал и показывается апробация работы.

Первая глава - «Теория текстуальной деятельности» - посвящена актуальной проблеме изучения языка в диалогической системе и исследованию текста в современной гуманитарной парадигме; описанию когнитивной природы механизмов речемыслительной деятельности и роли языковой личности в реальном коммуникативном процессе; прагматической характеристике динамических измерений дискурса, определяемого как текст, погруженный в ситуацию общения, интерпретируемый и понимаемый на уровне концептуальной системы индивида; рассмотрению проблемы понимания художественного текста в риторико-герме-невтической парадигме как результата воздействия его риторического аппарата на герменевтические техники.

В последнее десятилетие XX века четко обозначилась тенденция исследования текста как особого дискурсивного образования, отличающегося совокупностью интегративных характеристик, то есть началось его осмысление как целостного явления. При этом сложность и многогранность текста, обилие и значительность функций, выполняемых им в разных сферах человеческого бытия, обусловили возникновение множества путей познания природы и сущности этого феномена. Особую значимость приобретают такие параметры текста, как смысловая связь, цельность, семантическая связность, экстралингвистические условия, информативность, коммуникативность, прагматичность, когнитивность, динамизм, концептуализм. Однако недостаточное внимание уделяется эстетической составляющей текста, его паралингвистическим компонентам и их корреляции с лингвистическими аспектами, в то время как в языке / речи «смысл формируется в ходе сложного взаимодействия когнитивных процессов и коммуникативной деятельности, поэтому можно говорить о смысле как результате креативного (созидательного) процесса, осуществляющегося в процессе общения» (Сулейменова 1989: 145). «Текст становится все в большей мере одним из способов представления человеческой коммуникации как процесса» (Сорокин 1982: 68); вместе с этим подчеркивается принципиальная неоднозначность текста как средства общения, соотносимая с двумя его аспектами - коммуникативным и когнитивным.

В процессе отражения действительности сознание индивида формирует индивидуальную когнитивную систему (ИКС), включающую разноуровневую информацию о действительном и возможном мирах. Вне порождения и интерпретации текстов немыслим обмен знаниями и опытом, умениями и навыками, эмоциями, ценностями, идеалами и нормами - этими важнейшими ориентирами человеческой деятельности.

Мы принимаем за основу формулировку понятия «понимание», когда оно представлено как «когнитивная деятельность, результатом которой является установление смысла некоторого объекта» (Демьянкбв 1997: 124). Процесс понимания для нас представляет выполнение определённой конструктивной, интерпретативной деятельности субъекта на

основе имеющихся у него знаний. Понимание заключается в конструировании когерентной смысловой структуры текста и её интеграции с уже существующей когерентной картиной мира субъекта понимания, его ИКС (Баранов 1993).

Мы рассматриваем текстовую деятельность как процесс понимания текста, детерминированного теми функциями, которые выполняют те или иные элементы текста, начиная от элементарной лингвистической информации до смыслов текста. Пониманию свойственны три основные функции: когнитивная, регуляторная и идеологическая. Реализация этих функций может происходить, с точки зрения А.А.Брудного, в трёх автономных мирах - когнитивных полях. «В первом поле представлены природные условия и социальные ситуации, в которых действует индивид, во втором поле развёртывается последовательность доказательных суждений, а в третьем представлены повествовательные последовательности. Именно в третьем поле с наибольшей полнотой реализует свои возможности естественный язык» (Брудный 1998: 15-20).

Процесс понимания носит интерсубъективный характер взаимодействия когнитивных систем автора и реципиента. Конкретизируя этот принцип, М. Бахтин обращается к диалогической природе понимания. В его трактовке всякое «конкретное понимание активно и неразрывно связано с ответом» (Бахтин 1975: 95) и реальная «встреча двух сознаний» происходит в процессе понимания и изучения «высказывания» (Бахтин 1979: 340). Текст предстает как субъективное отражение объективного мира, как выражение сознания, чего-то отражающего. Когда текст становится объектом нашего, познания, мы можем говорить об отражении отражения. Через чужое отражение мы движемся к отраженному объекту.

В свою очередь, представитель рефлексивно-аналитического пути Г. Гадамер, когда речь идёт о сознании, понимающем тексты, прямо заявляет об этом процессе как о «жизненном процессе. Мы понимаем мир постольку, поскольку мы в нем живем; мы понимаем язык и через него понимаем тексты» (Гадамер 1991: 43).

Современное и детальное освещение этой проблемы, на наш взгляд, содержится в концепции Г.И. Богина, согласно которой «понимание текста - живой процесс освоения его содержательности реальным индивидом. Понимание начинается там, где возникает знаковая ситуация общения человека с текстами, направленная на значение и смысл. Успешность овладения смыслами, да и сам переход от значения к смыслу зависят от многих причин, ведущее место среди них занимает социальный опыт» (Богин 1986: 9).

С точки зрения Г.И.Богина, следует различать три уровня понимания, имеющие характерное иерархическое расположение:

1. Семантизирующее понимание определяется как мыследействие со значениями слов, то есть «декодирование» единиц текста, выступа-

ющих в знаковой функции. Работе со значениями соответствуют фиксации рефлексии, в основном, в поясе М-К.

2. Когнитивное понимание можно охарактеризовать как мыследей-ствие с содержаниями и способами их развития в тексте, возникающее при преодолении трудностей в освоении сюжета произведения, то есть тех предикаций, которые составляют основу пропозициональных структур текста и предстают перед читателем в форме тех же самых единиц текста, с которыми сталкивается семантизирующее понимание, причем момент семантизации здесь присутствует в снятом виде. Этому этапу освоения содержательности текста, вероятно, в большей степени будут соответствовать фиксации рефлексии в поясах мД и М.

Когнитивная обработка содержательности художественного текста во время чтения - это деятельность по его пониманию. Важно подчеркнуть, что параллельно с пониманием хода развития содержания, следует еще и усматривать смыслы, опредмеченные в текстовых формах, поскольку только в этом случае можно говорить об освоении содержательности художественных текстов. Одновременно у реципиента возникают ментальные репрезентации, то есть свое видение отраженной в тексте художественной реальности, запрограммированной автором в средствах текстопостроения. При этом реципиент более или менее полно понимает, что имеет в виду автор.

3. Распредмечивающее понимание определяется как «понимающий синтез» смыслов текста на основе анализа средств их опредметивших, необходимый процесс мыследействования с идеальными реальностями (Снитко, 1999), презентируемыми в тексте как с помощью средств экспликации, так и импликации.

Распредмечивающее понимание чаще всего бывает обращено на тексты художественных произведений. Процесс распредмечивающего понимания фокусируется на человеческой субъективности, и в нем в снятом виде присутствуют некоторые аспекты семантизирующего и когнитивного понимания, а фиксации рефлексии свидетельствуют о задействованное™ в этом процессе всех трех поясов схемы: мД, М-К и М. Распредмечивающее понимание, однако, отличается от семантизирующего и когнитивного не только уровнем сложности, но и своим предметом и структурными свойствами текстов, ориентированных на этот тип понимания.

Художественный текст способен задавать некоторый горизонт понимания, который может расширяться по мере приучения к пониманию, освоения рациональных техник, обеспечивающих успешное течение этого познавательного процесса. Так, полнота понимания однажды была определена как «горизонт горизонтов» (Kuhn 1962: 120). Но совмещение горизонтов возможно лишь теоретически. На практике же оказывается, что чем художественнее текст, тем шире задаваемый им горизонт и тем труднее он для понимания. Пространство, образованное горизон-

том понимания, включает все сущностные параметры художественного текста. Трудность понимания предполагает «рефлективную задержку» (Литвинов 1992) как способ освоения художественности. Свобода понимания, с одной стороны, задается возможным пространством понимания текста, а с другой - ограничивается полем текста и «заключается не в произвольном понимании, а в его культуре, определяемой формированием всех возможных граней смысла, в том числе и идейных интервалов именно как интервалов, то есть взаимно противоречивых, но рав-новозможных смыслов» (Галеева 1999: 108).

Итак, понимание, в терминах данного исследования - это совмещение горизонта вопроса, заданного автором в процессе риторического акта создания текста с горизонтом ответа, полученного читателем в ходе герменевтического акта при рецепции текста.

Согласно представительному мнению в когнитивной лингвистике, можно констатировать заключение о сведении концепций понимания текста как имеющих место в нашем исследовании, так и бытующих в науке, к девяти группам по основным модулям направления: «]) использование языкового знания; 2) построение и верификация интерпретаций; 3) освоение сказанного; 4) реконструкция намерений автора; 5) установление степени расхождения между внутренним и модельным мирами; 6) установление связей между данными мирами; 7) соотнесение модельного мира с восприятием действительности; 8) соотнесение с линией поведения; 9) выбор тональности или ключа» (Демьянков 1997: 124-126).

В качестве важнейших принципов процесса понимания мы отмечаем следующие: знаковый интерпретационный характер переработки информации, деятельностный подход к процессу понимания, осознание диалектической связи сознания, языка и действительности, разработка проблемы контекста, постулирование различных кодов обработки информации, оперирование различными видами знаний.

В литературоведении XX века произошел отказ от анализа художественного текста как замкнутой автономной структуры, при этом усилился интерес к коммуникативной функции художественного текста, который понимается и оценивается, прежде всего, как система «автор - произведение - читатель», как диалог художника с последующими поколениями. В этой своей функции художественное произведение выступает как факт риторического искусства. Риторика подтверждает этот самоценный характер возможности человеческого понимания, она помогает человеку развить свою способность к пониманию художественного текста и правильному выражению собственных мыслей. Именно в этой точке происходит соприкосновение и пересечение двух культурно-философских традиций - риторической и герменевтической (Богатырев 1998; Варзонин 1998; Гадамер 1991; Каменская 1990; Лихачев 1996; Рождественский 1997 и др.). Риторическая направленность исследования художественного произведения предполагает объяснение выбора языковых

средств писателем, а также механизмов понимания художественного текста, приемов, используемых автором для выражения оценки и, шире, для целенаправленного воздействия на адресата (читателя). Для риторического исследования текста важен не столько анализ его структуры как таковой, а наступившие в результате рецепции текста герменевтические последствия. Успешность процесса понимания зависит от умения индивида при восприятии произведений культуры понимать то, что присутствует в них или дается неявно. Это «неявное» чаще всего представлено в произведении сложной конфигурацией связей и отношений, образующих, в конечном итоге, смысловую мозаику произведения. Чтобы проникнуть в этот пока закрытый мир, человек должен не только иметь ключи от мира смыслов, но и уметь правильно ими пользоваться. Превращение непонимания в понимание происходит при помощи приемов системомыследеятельности, которые получили в герменевтике название техники понимания или герменевтические техники. Герменевтика, прежде всего, реализуется как методология понимания и интерпретации (Dilthey 1972; Gadamer 1960; Hirsch 1967; Husserl 1938, 1974; Schleiermacher 1974, 1977), a использование.определенных приемов системомыследеятельности для выведения субъекта в рефлективную позицию делает их, по сути, определенными техниками, обеспечивающими успешность данного процесса.

Итак, герменевтические техники можно определить как совокупность приемов системомыследеятельности, способствующих эффективному выведению субъекта в рефлексивную позицию и построению социально адекватных смыслов при освоении содержательности художественных произведений и анализе реципиентом ситуаций окружающей действительности.

Самая общая задача риторичности - выведение реципиента художественного текста к социально значимой рефлексии, а через нее ~ к задействованию при чтении оптимальных герменевтических техник (Бо-гин 1989). Герменевтический акт можно рассматривать как процесс постижения реципиентом смысла текста в процессе активного коммуникативного действования (направленной рефлексии), инициированного риторически маркированными средствами текстопостроения.

Риторичность как общая категория и риторические структуры как ее частные проявления выступают в роли средств воздействия на рефлексию, причем эти воздействия понимаются широко: как пробуждение рефлексии, и как стимулирование и активизация, и как ее организация и направление в задаваемом продуцентом текста направлении.

Риторичность стимулирует рефлексивный процесс, поскольку риторически выстроенная фраза обладает достаточным потенциалом, чтобы вызвать определенную рефлексивную реакцию реципиента. Риторичность художественного текста выступает, таким образом, как средство «затягивания» в рефлексию и через нее в мир смыслов и метасмыслов

(категоризованных смыслов) текста. Риторически организованный художественный текст рассматривается при интерпретации как источник или стимулятор пробуждения рефлексии, определяющий стратегию рефлексии и техники понимания, задействованные реципиентом при чтении.

В процессе понимания текста рефлексия реципиента может фиксироваться в одном (или сразу нескольких) из трех поясов схемы мысле-деятельности, разработанной Г.П. Щедровицким (1995: 287). Фиксации рефлексии задают параметры пространства понимания, образующиеся при рецепции конкретного художественного текста. В схеме выделяются нояса: мыследействования (мД), которому соответствуют представления, явления, ментальные «картинки»; мысли-коммуникации (М-К), где происходит непосредственное вербальное общение, т. е. вербализация художественного текста; пояс чистого мышления (М), в нем фиксируются и формируются «.чистые», т. е. невербализованные смыслы и идеи. Все названные пояса перевыражаются друг через друга, но, тем не менее, один несводим к другому.

В рамках нашего исследования необходимо отметить, что рефлексия как процесс, протекающий в глубине сознания реципиента, является процессом сугубо внутренним, субъективным по своему характеру. Глубина и полнота заключений, к которым пришел реципиент в результате рефлективных актов, становится явной только в высказанной форме, т. е. когда рефлективный процесс из внутреннего становится «внешним», приобретая характер высказанной рефлексии - интерпретации. Это свидетельствует о том, что, «творческая суть» художественного текста не исчерпывается только литературным (риторическим) актом, т. е. творчеством автора, оно продолжается и совершенно оригинальным образом перевыражается в интерпретации реципиента при восприятии художественного произведения.

Во второй главе - «Техиики усмотрепия и построения смыслов при освоении реципиентом риторики художественного текста» - особое внимание уделяется творческой личности О.Уайльда, демонстрируются герменевтические техники как средство распредмечивания смыслов художественного текста; анализируются смыслы, опредмеченные в романе О.Уайльда «Портрет Дориана Грея»; проводится концептуальный анализ парадоксальности, представленной в художественном произведении в качестве когнитивного инструмента достижения понимания и выхода к экзистенциональным и социально значимым смыслам.

Многими учеными признан тот факт, что появление парадокса может свидетельствовать о приближении к истине. Классическая же истина была несовместимой с антиномичностью. Однако было доказано, что на более глубоком уровне возникает ситуация, когда утверждение и про-тивоутверждение, аргумент и контраргумент оказываются парадоксально равноправными и в одинаковой степени истинными. «Предположение о том, что парадокс - это объект с особыми свойствами, не оправ-

дывает себя, поскольку в одних определениях парадокс описан как впечатление от объекта восприятия (неважно, каков объект на самом деле, - важно, что он кажется странным, необычным), в других — как сам объект с определенной структурой (рассуждение, умозаключение) без упоминания о том впечатлении, которое он производит на субъекта. Инвариантными составляющими определений парадокса являются не признаки воспринимаемого объекта, а набор из трех компонентов: объекта, критерия, имеющегося у познающего субъекта, и отношения несоответствия между объектом и критерием. Наименее вариативным компонентом является отношение. Поэтому парадокс может быть определен как субъектно-объектное противоречие. Психологическое содержание парадокса состоит в противоречии между опытом субъекта и воспринимаемым объектом. При восприятии парадоксальных описаний возникновение противоречия обусловлено объединением в объекте восприятия взаимоисключающей по отношению к опыту субъекта информации, то есть информации о двух взаимоисключающих состояниях объекта (ситуации) - прообраза» (Левченко 1991: 47). Таким образом, парадокс -это не сам объект восприятия, а отношение к объекту. Вклад объекта в возникновение отношения парадоксальности необходим, но не достаточен. Для возникновения парадоксальности недостаточно ни объекта, ни субъекта, изолированных друг от друга; необходима связь между ними, отношение, взаимодействие, возникновение первого впечатления (при более глубоком и пристальном рассмотрении особая аффективная окраска этого впечатления, а также само впечатление может либо исчезнуть, либо существенно измениться).

В гуманитарной области парадокс всегда был вполне законным и даже необходимым элементом. Парадоксальные пересечения смыслов в произведении действуют непосредственно на сознание, обходя логический анализ, актуализируя при этом когниотипы (Баранов 1993), сформировавшиеся в индивидуальной когнитивной системе индивида. Основной тезис когнитивной теории парадокса сводится к следующей схеме: в основе процесса восприятия парадокса лежат процедуры обработки структур знаний - фреймов, сценариев. Парадокс основан на взаимодействии двух структур знаний - когнитивной структуры тезиса и когнитивной структуры антитезиса. В процессе парадоксального представления знаний в точке их соприкосновения происходит «когнитивное сопоставление», в результате чего синтезируется новый идеальный объект, концепт. Следы «когнитивного сопоставления» обнаруживаются на уровне семантики предложения и текста в виде логически корректных выводов, при этом важную роль играет обращение к прототипам, заложенным в человеческой памяти и обобщение опыта практической и духовной деятельности человека в мире, относительно представленного в дискурсе фрагмента действительности. При когнитивной работе с текстом очень важно понимание значений и складывающихся из них содержаний.

Содержание, представленное в словах, закреплено в значениях слов, взятых как номинативные единицы. В рамках семантизирующего понимания усмотрение смысла неразрывно связано со знанием значений. А, следовательно, чем больше значений доступно реципиенту, тем более богатой будет субстанциональная сторона его понимания.

В результате проведенного нами исследования дробей текста, представляющих некоторую трудность для понимания, характеризующихся как «точки контакта» автора и читателя, где возникает рецептивная трудность, которую необходимо преодолеть для реконструкции единого для автора и читателя смыслового поля, мы выяснили, что появление глубинных смыслов происходит при направленной рефлексии читателя, которая активизирует весь его опыт. Последствия проявляются в интерпретации, которая является индивидуальным отражением понимания.

Роман О.Уайльда «Портрет Дориана Грея» был выбран нами для проведения анализа смыслов, опредмеченных в художественном произведении в силу своеобразия и высокохудожественности стиля писателя, парадоксальности и неоднозначности сюжетной линии и многих моментов в произведении, столь характерных особенностей автора произведения. Роман является выражением эстетических и нравственно-моральных воззрений писателя и его отношения к современному ему английскому обществу викторианской эпохи. Он содержит целый ряд остроумных и парадоксальных афоризмов, которые представляют большой интерес для нашего исследования. О.Уайльд был эстетом, утонченным критиком, метким сатириком, поэтому личность автора тоже играет немаловажную роль для понимания всей глубины произведения. При анализе нами были использованы следующие техники понимания типологии Г.И. Богина:

1. интендирование;

2. актуализация знаний;

3. проблематизация;

4. распредмечивание;

5.метафоризация;

6. техника создания многослойного образа;

7. техника создания иронического контекста;

8. техника выхода к усмотрению и осознанию красоты;

9. техника выхода к способу определения истинности, перебор способов усмотрения истинности.

Принцип парадокса является одним из основных творческих приемов в произведении Оскара Уайльда. Изящные и одновременно циничные парадоксы вербализуются в речи афориста-парадоксалиста лорда Генри, апологета аморального эгоизма и праздности, который является рупором авторского остроумия. По большей части лорд Генри представляет мировоззрение самого О. Уайльда, поражавшего своих светских слушателей и слушательниц бесстрашным выворачиванием наизнанку

всевозможных общих мест и прописных истин. Парадокс является для Уайльда - драматурга главным способом представить правду жизни, не нарушая общего эстетического баланса произведения. Но за холодным цинизмом его словесных эскапад чувствуется горячее, страстное желание взорвать, опрокинуть или, по крайней мере, поколебать незыблемость ханжеской морали и вульгарных представлений о мире, которых придерживались самодовольные хозяева жизни в эпоху всеобщей бездуховности. Очень личная, родившаяся из ощущения запретности определенных видов поведения тема двойной жизни, соотношения ее скрытой от общества стороны с той, что у всех на виду, стала главной в драматургии О. Уайльда.

Парадоксальная форма выражения мысли представляет собой неповторимое уайльдовское своеобразие и является отличительной особенностью стиля писателя. В невероятном положении вещей он видит правду жизни:

«I can believe anything, provided that it is quite incredible» (The Picture of Dorian Gray 1994: 12).

«А поверить я способен во что угодно, и тем охотнее, чем оно невероятнее» (Портрет Дориана Грея 1993: 13).

Данный парадокс ставит перед реципиентом проблему понимания, выраженной в нем мысли, что, в свою очередь, стимулирует начало рефлективного процесса, протекающего сразу во всех трех поясах системо-мыследеятедьцости. Мы обнаруживаем для себя несоответствие здравому смыслу и используем технику выхода к способу определения истинности данного высказывания. Поверить в невероятное - противоречие, которое, однако, раскрывает иное положение вещей. Если следовать от обратного, то поверить в нечто правдоподобное, явное не вызывает никаких сложностей, тогда, как поверить в то, что противоречиво, а потому и невероятно, гораздо труднее. Между тем, это доказывает, что человек, способный прийти к пониманию невероятного, обладает незаурядным мышлением и гибким умом. Он не воспринимает, как любой обыватель со стандартным, стереотипным мышлением лишь внешнюю оболочку, а постигает и открывает для себя истинную природу вещей и тогда невероятное становится для него правдоподобным. Следовательно, данный парадокс не противоречит здравому смыслу, а выражает истинную сущность.

Поскольку основу процесса парадокса образуют процедуры обработки структур знаний, то парадокс оказывается когнитивным феноменом, влияющим на мышление человека, стимулирующим поиск «новой» истины. Парадоксы маркируют границу между обыденным и небывалым, каноническим и новым. Наличие парадокса стимулирует к новым исследованиям, более глубокому осмыслению теории, её «очевидных» постулатов и нередко приводит к полному её пересмотру. Аннулируя привычные алгоритмы мышления, парадокс подталкивает нас к новому миро-

восприятию. Именно парадокс, выражающий на первый взгляд абсурдную мысль, ставящий привычные представления с ног на голову, вводит читателя (зрителя) в рефлективную позицию, заставляет по-новому взглянуть на изображенную, подчас даже тривиальную ситуацию. В парадоксе меняются местами причина и следствие, и то, что раньше было формой, становится смыслом, а смысл - всего лишь формой. Таким образом, обесценивается содержательность общепринятого суждения при воспроизведении его логической словесной упаковки.

«То be popular one must be a mediocrity» (The Picture of Dorian Gray 1994: 225).

«У пас одна лишь посредственность - залог популярности» (Портрет Дориана Грея 1993: 165).

Задержка рефлексии в поясе мысли-коммуникации спровоцирована средствами текстопостроения, которые были задействованы писателем для реализации его замысла. Действование с активизированными элементами опыта, которые приводят к усмотрению опредмечснных в тексте реальностей способствует выявлению парадоксальности данного высказывания и обусловливает начало герменевтических действий, направленных на распознание смыслообразовательных компонентов. Обращение читателя к собственному опыту общения с подобными людьми в сочетании с техникой распредмечивания инициируют фиксацию рефлексии в поясс мыследействования, где возникает представление «посредственным людям легче добиться успеха в обществе», а в поясе чистого мышления - ноэма «тщеславие общества», что помогает усмотреть не столько смысл, который вкладывал в свои слова сам герой, он эксплицирован в средствах текстопостроения, но и дает возможность построить социально-адекватный личностный смысл, смысл-умозаключение о разрушительной силе неоправданного самомнения общества, уверенности посредственности в собственной гениальности. Применяя технику актуализации знаний, мы понимаем, что О. Уайльд характеризует общество, которое его окружает, в нем все фальшиво и неискренно, оно лишено искренних чувств и привязанностей, составляющих подлинную красоту человеческих отношений. Внутренний облик общества позволяет представить изнанку общественных нравов, лицемерие, зависть и расчетливость, царящие в английских «сливках общества». И для того чтобы выжить в подобном обществе, нужно стать посредственностью, приняв его правила. Любая форма исключительности в человеке вызывает лишь нападки и ненависть со стороны бездарной, безликой общественности, поскольку из-за своей невежественности она неспособна оценить и принять талант настоящего гения. Эксплицированный средствами прямой номинации смысл «посредственность - залог успеха» не удается построить на основе анализа текстообразующих средств, конфигурация связей и взаимоотношений между ними предполагает усмотрение прямо противоположного смысла «пошлость» и «фальшь».

О. Уайльда, прежде всего, интересует игра ума, а посему холодный циник и имморалист, человек, который всегда говорит безнравственные вещи, но никогда их не делает, лорд Генри занят не поисками истины, а стремлением к неотразимости и позерству. Особенный интерес для него представляет нетронутая человеческая душа, ведь начиная словесную игру с Дорианом Греем, он разворачивает перед ним целую программу эстетизированного гедонизма. То, что в жизни самого О. Уайльда зачастую было лишь позой, у его персонажа является продуманной системой взглядов, которую он своеобразно апробирует на жизни Дориана Грея. Причем он делает это, считая своего молодого друга не личностью, а «подходящим объектом» для «научного анализа страстей», он хочет не только очаровать и поразить молодого человека, но и покорить его душу, хочет испытать наслаждение духовной властью и увидеть результаты своих стараний.

«1 like persons better than principles. I like persons with no principles better than anything else in the world» (The Picture of Dorian Gray 1994: 16).

«Люди меня интересуют больше, чем их принципы, а интереснее всего - люди без принципов» (Портрет Дориана Грея 1993: 16).

В романе лорд Генри выступает в роли искусителя, чтобы убедить собеседника в своей правоте, он показывает ему нечто иное, отличное от обычного и общепринятого. Процесс фиксации рефлексии совершается последовательно и параллельно во всех поясах системомыследея-теЛьности. При мобилизации герменевтической техники актуализации знаний о мире, о морали мы приходим к пониманию того, что данное утверждение - вызов обществу. Поскольку люди в нем противопоставляются принципам, при этом беспринципность человека без каких-либо моральных убеждений оценивается общественностью как достоинство. Сопоставляя утверждаемое в парадоксе с нашим действительным представлением о принципиальных позициях, мы делаем вывод, что следование принципам - это ответственность перед самим собой и людьми, но в силу того, что человек не следует провозглашенным им же принципам, этот парадокс верен, так как раскрывает противоречие между реальностью и идеальным представлением, причем не в пользу последнего.

Специфика авторского отбора текстообразующих средств, их расположение в ткани текста часто требует от читателя использования не одной, а нескольких техник понимания, которые могут быть задействованы последовательно или параллельно, образуя в последнем случае синкретизм. Примером синкретизма герменевтических техник может стать одновременное задействование реципиентом техники проблематизации и актуализации знаний в процессе восприятия элементов интертекстуальности, содержащих аллюзии на исторически удаленные от читателя события или малоизвестные библейские и мифологические сюжеты. Очень распространены случаи разрыва герменевтического круга, вызван-

ные использованием актуализированных риторических средств, с последующим или одновременным задействованием техники проблемати-зации, а нередко, и актуализации знаний об исторических или культурных реалиях.

Многие из парадоксов Уайльда посвящены любви, но любовь рассматривается им как некая порочная субстанция, приравненная к удовольствию и наслаждению. Именно в такой интерпретации представлялось понятие «любовь» для многих членов аристократического общества. Разоблачая лицемерную сущность людей, Уайльд обращается к вечным, неоспоримым ценностям, пытаясь тем самым защитить их от ханжества и безнравственности:

«Those who are faithful know only the trivial side of love: it is the faithless who know love's tragedies» (The Picture of Dorian Gray 1994: 20).

«Тем, кто верен в любви, доступна лишь ее банальная сущность. Трагедию же любви познают лишь те, кто изменяет» (Портрет Дориана Грея 1993: 18).

Рефлективная деятельность связывает осваиваемую ситуацию с прошлым опытом реципиента, с тем, что он знает о высоких искренних чувствах любящих друг друга людей. Данный парадокс противоречит нашему представлению о любви и верности и потому воспринимается совершенно неоднозначно. Мы используем техники интендирования и актуализации знаний для проникновения в суть высказывания. Таким образом, синкретизм этих двух техник и выводы, формулируемые реципиентом в результате фиксации рефлексии, сразу в трех поясах систе-момыследеятельности. Содержание провоцирует фиксацию рефлексии в поясе мысли-коммуникации, а в поясе мыследействования рефлексия фиксируется соответственно разворачивающемуся смыслу данного высказывания. В поясе чистого мышления фиксация рефлексии порождает ноэмы «неверная любовь», «измены», «банальность искренней любви», категоризирующие любовь в авторском понимании и позволяющие реципиенту усмотреть дополнительный смысл-оценку, согласно которому любви не существует, есть лишь увлечение, которое очень быстро проходит и ничего после себя не оставляет. В нашем же представлении любовь подразумевает верность; согласно библейским учениям и опыту праведной жизни, мы знаем, что верность - это неотъемлемая часть любви, это доказательство любви, она провозглашается священной категорией, согласованной с Законом божьим. Данный парадокс противопоставляет верность и любовь, разводя эти понятия, раскрывая тем самым истинное положение вещей. Автор ставит под сомнение общепринятое представление о счастье и любви, он соотносит банальность с верностью в отношениях, таким образом, он выражает свое негативное отношение к отсутствию драматизма в любовных отношениях, его тяготит предсказуемость и привычность, характерные для «тихого» семейного счастья. Лорда Генри не пугает мысль, что изменить - значит

согрешить, отведать запретный плод «древа познания», что познать сущность можно только через моральное преступление, через грехопадение, под которым понимается «трагедия», но именно трагедии делают жизнь разнообразной и интересной для познания. Создается своеобразная «спираль смыслов», когда основная сюжетная рамка дополняется ноэмами и смыслами, опровергающими и придающими иное понимание экзистенциональным смыслам «любовь» и «верность».

Обобщая результаты данного исследования, мы пришли к выводу, что все высказывания лорда Генри, в рассмотренных нами парадоксальных, метафорических, афористических, аллюзивных и иронических контекстах отражают определенные лингвокультурные концепты и указывают на определенные экзистенциональные смыслы - топосы духа и социально значимые смыслы, через которые происходит переосмысление всего жизненного опыта человека. Проанализированные нами дроби текста можно сформировать в следующие тематические блоки:

1. любовь;

2. вера;

3. нравственность/безнравственность;

4. индивидуализм;

5. эгоизм;

6. лицемерие;

7. эстетика;

8. гедонизм.

Под экзистенциональными смыслами понимаются модусы бытия человеческого сознания, категориальные признаки которых определяются как экзистенциональные субсмыслы: «добро», «зло», «истина», «Бог», «красота», «совесть», «кротость», «мораль», «милосердие», «свобода». Выход к их пониманию в результате активного мыследеятельностного процесса позволило создать общую схему рефлективного акта, провоцирующего выход в рефлективную позицию. Основой этой схемы является положение о двойственном строении онтологической конструкции человека, включающем в себя в качестве компонентов рефлективную реальность (душу) и дух. Содержанием рефлективной реальности являются чувственный порыв как единство всех влечений и аффектов человека, знания, ассоциативная память, рассудок и пр., все пережитое и весь накопленный опыт. Содержанием духа являются топосы духа или экзистенциональные смыслы. Таким образом, к сфере душевного мы относим память, накопление опыта, логические законы, способность мыслить и понимать содержание; к сфере духовного самобытность действования со смыслами, сферы воли и действия, ценностного отношения, права, религии, искусства. Различие составов рефлективной реальности и духа определило отличие их роли в таком рефлективном акте, результатом которого является переживание распредмеченного смысла. Рефлективная реальность становится тем «местом», где вовне-идущий луч рефлексии

(направленный на осмысление объекта) задействует опыт или знания как компоненты рефлективной реальности, которые превращаются в осмысленное знание, в результате чего смыслом становится экстралингвистическое явление, которое оказывается вовлеченным в системомыследея-тельность. Чем больше вовне-идущий луч рефлексии блуждает по рефлективной реальности, тем больше знаний и опыта будет вовлечено в рефлективный акт в виде осмысленный знаний и осмысленного опыта, которые в виде ноэм составляют содержание вовнутрь-идущего луча рефлексии (направленного на топосы духа). Чем больше ноэм несет в себе вовнутрь-идущий рефлективный луч, тем больше топосов духа может быть задействовано в рефлективном акте.

В Заключении подводятся основные итоги исследования воздействия текста на концептуальную систему человека, реализующегося в процессе означивания текста как сложного языкового знака, когда индивид обращается к своему вербальному и невербальному, перцептивному, когнитивному и аффективному опыту при обязательном сочетании понимания с переживанием понимаемого. Далее обобщаются результаты проведенного анализа парадоксальных высказываний и других риторически маркированных дробей текста, которые определили возможность выхода к основным экзистенциональным и социально значимым смыслам посредством задействования различных герменевтических техник и множественных фиксаций рефлексии во всех поясах системомыследея-тельности.

Основные результаты диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

1. Шульженко М.Ю., Ломинина З.И. Письменный текст в интерпретационном процессе И Понимание в коммуникации // Материалы международной междисциплинарной конференции «Понимание в коммуникации». Москва: НИВЦ МГУ им. М.В.Ломоносова, 2005. С. 73-75.

2. Шульженко МЛО. Понимание текста как процесс перехода от содержания к смыслам // Мы хотим, чтобы Вы знали и умели больше других // Материалы XIII межвузовской научно-практической конференции. Краснодар: ИнЭП, 2005. С. 135-136.

3. Шульженко М.Ю. Интерпретационный процесс в социуме: основные ориентиры // Язык в современных общественных структурах (социальные варианты языка - IV) // Материалы международной научной конференции. Нижний Новгород: ИГЛУ им. Н.А.Добролюбова, 2005. С. 169172.

4. Шульженко М.Ю., Ломинина З.И. Герменевтический подход к интерпретации парадокса//Лингвистическая организация дискурса: функциональные и содержательные аспекты: Межвуз.сб.тр. Вып. 2/ Под ред. В.И. Тхорика и Н.Ю.Фанян. Краснодар: КубГУ, 2005. С. 245-251.

5. Шульженко М.Ю. Распредмечивающее понимание метафоры // Лингвистическая организация дискурса: функциональные и содержательные

аспекты: Межвуз.сб.тр. Вып. 3/ Под ред. В.И.Тхорика и Н.Ю.Фанян.Крас-нодар: Куб ГУ, 2006. С. 209-215.

6. Шульженко М.Ю. Парадокс как инструмент развития знания // Экологический вестник научных центров Черноморского Экономического Сотрудничества (ЧЭС). Приложение №3. Краснодар: КубГУ, 2006. С. 148-1151.

7. Шульженко М.Ю. Лингвориторические конституенты речевой деятельности // Речевая деятельность: субстанциональные и процессуальные аспекты // Материалы межрегиональной научно-практической конференции. Краснодар: КГУКИ, 2007. С. 177-181.

8. Шульженко М.Ю. Антропологические ориентиры в изучении языка // Вопросы современной филологии и методики обучения языкам в вузе и школе // Сборник статей X Международной научно-практической конференции. Пенза: Пензенский гос. педун-т. им. В.Г.Белинского, 2007. С.50-53.

9. Шульженко М.Ю. Основные концепции в исследовании языковой личности // Язык. Дискурс. Текст. // Материалы III международной научной конференции. Р-н-Дону: ЮФУ, 2007. С. 76-78.

10. Шульженко М.Ю. Когнитивное исследование языкового пространства // Актуальные направления современной лингвистики // Сборник материалов международной научной конференции «Иностранные языки и литературы: актуальные проблемы образования и науки». Пермь: ПГУ, 2008. С.51-53.

11. Шульженко М.Ю., Лихолетова П.В. Текст и текстовая деятельность в когнитивно-прагматической парадигме // Современная лингвистика: теория и практика // Материалы VIII Южно-Российской научно-практической конференции. Ч. 2. Краснодар: Краснодарское высшее военное авиационное училище летчиков, 2008. С.140-143

12. Шульженко М.Ю. Концепция риторики художественного текста. Научный журнал № 31. С-Петербург: Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И.Герцена. Аспирантские тетради, 2008. С.327-329.

13. Шульженко М.Ю. Субъектно-объектные свойства парадоксального текста. Научный журнал № 36. С-Петербург: Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И.Герцена. Аспирантские тетради, 2008. С.230-233.

14. Шульженко М.Ю. Антропологический фактор в переводоведении // Перевод и культура // Материалы Межрегиональной научной конференции. Москва-Краснодар: Московский гос. ун-т им. М.В.Ломоносова и КГУКИ, 2008. - С. 198-202.

15. Шульженко М.Ю., Клементьева Е.В. Риторические аспекты художественного произведения // Лингвориторическая парадигма: теоретические и прикладные аспекты // Межвуз. сб. науч. труд. Вып.11/Под ред. А.А.Ворожбитовой. Сочи: Сочинский гос.ун-т туризма и курортного дела, 2008. С. 108-115.

16. Шульженко М.Ю., Клементьева Е.В. Когнитивный подход к изучению значения слова // Актуальные вопросы филологии и лингводидактики // Материалы научно-практической конференции с международным участием. Чебоксары: Чувашский гос. пед. ун-т. им. И.Я.Яковлева, 2008. С. 44-49.

Типография Краснодарского государственного университета культуры и искусств Краснодар^50072, ул.40-летия Победы,33 Заказ № 1266, тираж 110 экз.