Проза Сергея Довлатова: поэтика цикла

Воронцова-Маралина, Анна Альбертовна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Проза Сергея Довлатова: поэтика цикла

Год: 2004
Автор научной работы: Воронцова-Маралина, Анна Альбертовна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 10.01.01

Диссертация по филологии на тему 'Проза Сергея Довлатова: поэтика цикла'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проза Сергея Довлатова: поэтика цикла"

На правахрукописи

Воронцова-Маралина Анна Альбертовна

ПРОЗА СЕРГЕЯ ДОВЛАТОВА: ПОЭТИКА ЦИКЛА

Специальность 10.01.01 - русская литература

Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Москва - 2004

Работа выполнена на кафедре русской литературы XX века филологического факультета Московского педагогического государственного университета

Научный руководитель:

кандидат филологических наук, профессор Славина Валентина Александровна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор

Карпов Анатолий Сергеевич кандидат филологических наук, профессор Алехина Мария Степановна

Ведущая организация:

Институт мировой литературы им. АМ.Горького РАН

Защита диссертации состоится «/£» оОСбЬЯ- 2004 года на заседании Диссертационного совета Д 212.154.15 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119992, Москва, ул. Малая Пироговская, д. I, ауд._, в 15.00.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119992, Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1.

Автореферат разослан

2004 года

Учёный секретарь Диссертационного совета

В.К. Сигов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

На современном этапе литературоведение «полиобъектно» как никогда. Среди важнейших научных задач на сегодняшний день выделяется требующая особого внимания проблема осмысления истории литературы второй половины XX века при включении ее в контекст многовековой традиции мировой литературы.

Одним из актуальных направлений исследовательского поиска является изучение художественной циклизации, ставшей предметом научного интереса еще в

XIX веке2 и продолжающей оставаться в центре внимания в связи с непрерывностью бытования циклов как способа выражения продуктивной тенденции эпохи века XX. Циклизация как процесс «объединения групп самостоятельных произведений в новые многокомпонентные художественные единства - циклы»3 важна тем, что, используя ее, автор получает возможность расширения границ жанра для отображения целостной картины мира. При этом цикл понимается как сверхжанровое единство, обладающее относительно устойчивым типом структуры и постоянными признаками. Цикличность воспринимается учеными как особая художественная возможность: каждое произведение, входящее в цикл, может существовать как самостоятельная художественная единица, но, будучи извлеченной го него, теряет часть своей эстетической значимости.

Литература второй половины XX века характеризуется интенсивным циклообразованием (В.Шукшин, А.Битов, Ф.Искандер, ВАстафьев, В.Белов, Л.Петрушевская). Яркой иллюстрацией этого явления можно считать прозу Сергея Довлатова (1941-1990), для которого циклизация стала одним из конкретных проявлений внутреннего единства всего творчества.

Актуальность данного исследования определяется, прежде всего, необходимостью глубокого и всестороннего изучения литературы второй половины

XX века с учетом степени разработанности такой теоретической категории, как циклизация. Рассмотрение циклизации как способа создания особых целостных структур в прозе Сергея Довлатова представляется нам на сегодняшний день значимой проблемой, позволяющей в широком литературном и культурологическом аспекте выявить особенности поэтики его творчества и его эпохи.

Объектом исследования является история и теоретическое осмысление цикла и циклизации в мировой литературе разных эпох, и особенности проявления циклизация в прозе Сергея Довлатова.

Предмет исследования - произведения Сергея Довлатова «Зона» (1964-65 -1982), «Компромисс» (1981), «Записные книжки» («Соло на ундервуде» (1964 - 1978) и «Соло на IBM» (1979 - 1990), «Наши» (1983), «Ремесло» («Невидимая книга» (1976) и «Невидимая газета» (1984) и «Чемодан» (1983), которые мы рассматриваем как циклы, а их совокупность как цикл циклов.

Теоретико-методологической основой настоящего исследован! я ^фЁР^Ё^ИОНАЛЬНАЯ 1

БИБЛИОТЕКА | СПетсрбург Я V/ » 08 Y&firS-ib <

1 Халгаев В Е. О составе литературоведения и специфике его методологии /' Наука о литературе в XX веке: (История, методологи», литературный процесс): Сборник статей. - М., 2001. - СЛ.

Понятие «цикл» становится обиходным в литературоведении на рубеже XIX-XX веков, будучи введенным в работах А H Веселовского, который называл его одной из древнейших образно-поэтических форм общественного сознания Он считал, что лирико-зпические песни были выделены из обряда и объединены «сословными певцами» для создания широкой эпической картины мира и ее осмысления в той степени, какая была бы невозможна при условии их отдельного, изолированного друг от друга бытования (Веселовский А Н.

' Ляпина Л Е. Литературная циклизация (к истории изучения)//Русская литература. -1998. № 1. - С. 170.

- труды отечественных ученых, посвященные рассматриваемым в нашей работе проблемам поэтики4: жанра, организации текстового пространства, роли автора в литературном произведении, хронотопа, стиля и др. (М.М.Бахтин, В.Б.Шкловский,

A.П.Скафтымов, Л.И.Тимофеев, Г Л.Поспелов, М.М.Гиршман, В.Е.Хализев, И.ФБ.Волков, ВЛ.Тюпа, Л.Ю.Фуксон, Н.Д.Тамарченко, Б.О.Корман, ВЛ.Скобелев,

B.Крамов, МЛандор, В.В Агеносов, Т.М.Колядич и др.);

- исследования по теории и истории цикла (АЛВеселовский, Б.В.Томашевский, В.М.Жирмупский, Ю.Н.Тыпяиов, Б.М.Эйхенбаум, Ю.МЛотман, ГАРуковский,

B.А.Сапогов, Л.Я.Гинзбург, Л КДолгополов, Л.В.Спроге, А.М.Гаркави, М.Н.Дарвин, И.В.Фоменко, А.СЛнушкевич, Ю.ВЛебедев, Н.КГей, Б.Ф.Егоров, А.Г.Ковалеико, ИА.Есаулов, Л.Е.Ляпина, Ю.КРуденко, ТАЛономарева, ОГ.Егорова, И.Мюллер, Х.М.Мастерд, В.Фридрих, Ф.Ишрам, Д.Слоун и др.);

- работы, посвященные творчеству СДовлатова, в которых рассмотрены особенности жанровой системы писателя, проблема автора, особенности юмора как основы мироощущения и стиля и др. (И.Сухих, Н.Выгон, В.Топоров, МЛиповецкий, КАнастасьев, ААрьев, А.Зверев, А.Карпов, Л.Лосев, И Бродский, В.Куллэ, П.Вайль, А.Генис, И.Каргашин, И.Серман, О.Рогов, БЛарамонов, Н.Елисеев и др.)

Несмотря на внимание к проблеме художественной циклизации, на наш взгляд, недостаточно исследованы типы прозаических циклов и особенности циклизации в прозе второй половины XX века. В отношении СДовлатова, в творчестве которого эта художественная тенденция проявляется особенно ярко, осуществлялись попытки выделить циклообразующие факторы его произведений: фрагментарное повествование «Зоны», где единство проявляется на стилистическом уровне - «единство интонации», на тематическом - «комментирующий курсив», на сюжетном - «центральный автопсихологический персонаж» и построение «Наших» в виде семейного альбома (И.Сухих)5; «почти кубистская» (Н.Елисеев) композиция «Чемодана»6; объединяющая функция повествователя, за счет которой достигается «единство цикла» (Е.Лнг)'. Но исследований, в которых поэтика цикла рассматривалась бы как одна из основ поэтики всего творчества писателя, нет.

В связи с этим цель настоящего исследования - на основе анализа исторического бытования циклов в мировой литературе и теоретического наполнения понятий «цикл» и «циклизация» в современном литературоведении обосновать правомерность рассмотрения циклизации в прозе Довлатова как фактора, влияющего на все элементы художественной структуры и отражающего мироощущение писателя, и выявить особенности поэтики цикла в прозе СДовлатова.

Данная цель определила следующие важнейшие задачи нашей работы:

1. изучить специфику теоретического осмысления категорий «цикл» и «циклизация» в истории литературоведческой мысли, проанализировать типологические признаки, свойства и закономерности существования цикла как целостности особого рода;

2. рассмотреть историю существования цикла и циклизации с целью формирования представления о традиции создания целостных единств на разных этапах развития

4 Позгакав данной работе понимается как часть литературоведческой науки о строении литературных произведений и системе эстетических средств, в них используемых, целью которой является установление соотношений между замыслом и совокупностью художественных средств (Краткая литературная энциклопедия - Т.5. - М, 1968. -

C.936).

1 Сухих И. Сергей Довлатов: время, место, судьба - СПб , 1996. - С.122. 'Елисеев 11. Другие истории //Новый мир -1994..Й211.-С. 232.

7 Янг Е. Нарративная структура «Зоны» // Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги Первой международной конференции «Довлатовские чтения» (Городская культура Петербурга - Нью-Йорка 1970-1990-х годов). - СПб., 1999. - С. 280.

мировой литературы и последующего включения прозы С.Довлатова в контекст данной традиции для оценки творческой преемственности и новаторства писателя;

3. определить способы и приемы циклизации в творчестве Довлатова, ее идейно-содержательную и жанрообразующую функции в поэтике писателя;

4. обосновать явление цикла в творчестве Сергея Довлатова в качестве оптимальной формы выражения авторского мироощущения.

Суть гипотезы исследования состоит в том, что характерной особенностью прозы СДовлатова является ее цикличность, которая органично отражает этико-эстетическую позицию автора как представителя философско-юмористической прозы второй половины XX века, поскольку цикл обладает широкими возможностями через значимый самоценный фрагмент как части отразить неограниченность и всеохватность бытия как целого.

Методология исследования опирается на системный и целостный подходы к произведениям художественной литературы. При анализе конкретных произведений используются сравнительно-сопоставителышй, историко-литературный и структурно-семантический методы.

Научная новизна исследования: В диссертации впервые:

- систематизированы основные концепции цикла в отечественном и зарубежном литературоведении, представляющие историческую динамику целостных сверхжанровых единств;

- рассмотрена история создания циклов Сергея Довлатова как один из способов интерпретации;

- выявлены специфика и принципы циклизации в творчестве Сергея Довлатова на идейно-содержательном и жанрово-композиционном уровнях;

- обоснован главный циклообразующий фактор в прозе Сергея Довлатова -авторская концепция личности, базирующаяся на этико-эстетическом принципе приятия мира и реализуемая на всех уровнях художественной структуры (типы авторского присутствия, хронотоп, сюжет, система мотивов; особый прозаический риш);

проанализирована обусловленная циклизацией жанровая система, иерархические уровни которой составляют: «микроабсурд» - анекдот -рассказ — цикл рассказов — цикл циклов;

- определены структурообразующая и этико-эстетическая функции повтора как художественного приема в циклах Сергея Довлатова: принципиальная вариативность повторяющихся элементов выявляет стремление писателя в созданной модели мира восстановить его утраченное единство.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Циклизация как мировоззренческое явление определяет основы поэтики творчества Сергея Довлатова.

2. Цель своего творчества писатель формулирует как «попытку гармонизации жизни» при помощи юмора в мире, где преобладает «ощущение надвигающегося абсурда»8. Цикл является наиболее адекватной формой выражения авторской концепции, поскольку возникает как результат осознанного стремления художника к созданию целостной литературной

'Довлатов С. Зона. Собрание сочинений в 3-х томах. - Т.1. - СПб., 1995. - С.24.

системы, в основе которой лежит единство представлений о различных сторонах окружающего мира.

3. Главным фактором, определяющим единство циклов Довлатова, являются виды авторского присутствия (биографическая личность, автор-творец, «автопсихологический» (Л.Я.Гинзбург) герой-повествователь).

4. Основным структурным элементом цикла у Довлатова выступает рассказ.

5. Основой микросюжетов рассказа, образующих «метасюжет» цикла, является анекдот.

6. Цикл «Записные книжки» - модель эстетической системы писателя и универсальная форма обобщенной картины мира.

7. Повторяющиеся элементы на разных уровнях организации текста: идейно-содержательном и структурно-композиционном (деталь, персонаж, мотив, сюжет) и особый ритм на уровне организации речевой структуры прозы являются циклообразующими факторами, объединяя произведения Довлатова в цикл циклов, и подтверждают особую целостность и неделимость такой структуры.

Практическая значимость работы

Теоретические положения диссертационного исследования, конкретный литературоведческий подход могут быть использованы при разработке проблем истории и теории русской литературы, включены в программу по литературе для классов с углубленным гуманитарным обучением (в качестве спецкурса или факультатива). Результаты и выводы данной работы также могут применяться при построении лекционных, практических курсов, спецкурсов и спецсеминаров по русской литературе XX века в высших учебных заведениях. Апробация результатов

Основные направления и аспекты исследования обсуждены и одобрены на заседаниях кафедры филологического факультета Московского Педагогического Государственного Университета; отмечены как успешные доклады на Четвертых, Пятых, Шестых и Восьмых Шешуковских чтениях (МПГУ, 2000, 2001, 2002, 2004), Международной научной конференции «Семантика и образ мира» (Таллинн, 2001) и Всероссийской научной конференции «Природа: материальное и духовное. Пушкинские чтения - 2002» (Санкт-Петербург, ИРЛИ РАН (Пушкинский Дом) и ЛГОУ им. А.С.Пушкина, 2002). Структура работы

Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения и библиографического списка, содержащего 300 наименований. Рукопись насчитывает 196 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во Введении обосновывается актуальность, научная новизна, практическая значимость исследования; формулируется гипотеза, цель и задачи работы, характеризуется степень изученности проблемы, излагаются положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Цикл и циклизация как архетипы художественного сознания» состоит из двух параграфов.

В параграфе 1.1. «Проблема цикла в литературоведении. Значение «Исторической поэтики» А.Н.Веселовского» рассмотрена история взглядов зарубежных и отечественных ученых на проблему цикла как целостного единства.

Имея в виду целостность как основной структурообразующий принцип построения цикла, можно с уверенностью говорить о том, что история изучения данного аспекта проблемы циклизации имеет многовековые традиции.

Как самостоятельная проблема, представляющая не эстетический, а прежде всего теоретико-литературный и историко-литературный интерес, циклизация была осмыслена лишь в XX веке, хотя еще в европейской теории искусства на рубеже ХУШ-Х1Х веков цикл возник как объект исследования.

Например, Шлегель в сфере существования эстетических форм увидел одну из основных типологических особенностей цикла - способность отдельных художественных единиц приобретать некий дополнительный смысл во взаимосвязи с другими единицами. Понятие «циклическая форма» Шлегель трактовал в русле классической немецкой эстетики, которая провозгласила единство целого как существеннейшее свойство художественного произведения.

Одним из аспектов исследований в дальнейшем стало изучение явления цикла в поэзии. И.Мюллер разработал структурные принципы лирической циклизации и выделил два вида лирических циклов: «свободный» и «строгий»; Х.М.Мастэрд посвятила свою монографию истории немецких лирических циклов ХУ-ХХ веков и предложила классификацию циклов по типу генезиса создания, которая оказывается существенной в том случае, когда проблема циклизации возникает в отношении творческой эволюции автора или эволюции его художественного метода; Д.Слоун изучал лирический цикл А.Блока и обратил особое внимание на специфику эстетической рецепции цикличных форм, которая, по его мнению, заключается в особом механизме восприятия, побуждающем читателя устанавливать «категориальные соответствия» между частями цикла в стремлении понять его общий смысл.

Изучая эпические циклы в американской литературе, Ф.Инграм определяет цикл как книгу рассказов, соединенных автором таким образом, что замысел целого существенно меняет читательское восприятие каждой отдельной части.

Одним из первых в отечественном литературоведении во второй половине Х1Х века проявил интерес к циклу А.Н.Веселовский, который называл его одной из древнейших образно-поэтических форм общественного сознания. Он считал, что лирико-эпические песни были выделены из обряда и объединены «сословными певцами» для создания широкой эпической картины мира и ее осмысления в той степени, какая была бы невозможна при условии их отдельного, изолированного друг от друга бытования. «Попеременно пели о победах и поражениях, выходили на сцену, в освещении хвалы, порицания или страха, одни и те же имена витязей, вождей; вокруг них собран интерес, вокруг них их боевые товарищи, дружина, о них слагаются песни брани и мести, поминальные, величальные; поются и циклизуются, притянутые тем или другим событием, славой одного имени»9.

Особую роль в теоретической разработке рассматриваемой проблемы в начале ХХ века сыграли отечественные поэты-символисты (А.Блок, В.Брюсов, А.Белый), которые раскрывали собственные концепции цикла в предисловиях, рецензиях и личной переписке.

В процессе интенсивного расширения научных знаний о цикле встал вопрос о его жанровой идентификации, в изучении которого проявились две противоположные тенденции. Согласно первой, цикл малых форм определяется как «переходная» к

9 Веселовский А Н. Историческая поэтика -М., 1989. - С.209

роману жанровая форма10. В соответствии с другой тенденцией определения

жанрового статуса цикл представляется самостоятельным образованием, имеющим

свои собственные художественные возможности и в определенные периоды даже

соперничающим с романом .

Большой вклад в историю научных взглядов на цикл внесли исследователи, в сферу интересов которых входило изучение цикличности как одного из определяющих принципов творчества отдельных авторов: Л.Я.Гинзбург, З.Г.Минц, П.П.Громов, Л.К.Долгополов, П.Н.Берков, ВАСапогов, Е.М.Таборисская, Л.В.Спроге и др.

В данных работах цикл рассматривался как одна из составляющих поэтики того или иного автора, детально разрабатывались особенности практического бытования циклов в различных литературных родах, вычленялись отдельные типологические черты циклизации.

В это же время появляются исследования, в которых циклизация понимается как тенденция, господствующая в конкретный период времени и определяющая направление развития различных родовых или жанровых явлений литературы: А.С.Янушкевич, Ю.ВЛебедев, А.Г.Коваленко.

Исследования последних лет М.Н.Дарвина, Л.Ю.Фуксона, В.И.Тюпы, И.В.Фоменко, ВАСапогова, Н.К.Гея, Л.В.Спроге, М.Ландора, Ю.К.Руденко, А.М.Гаркави, И.А.Есаулова, Л.Е.Ляпиной, ТАПономаревой, О.Г.Егоровой и др. ознаменовали собой новый качественный этап в истории изучения цикла и перевели проблему циклизации в разряд одной из масштабных в современном литературоведении. Направление этих исследований на современном этапе получило отдельное наименование - «цикловедческое».

В параграфе 1.2. «Циклизация - исторически развивающийся процесс художественного сознания» прослеживается история цикла как архетипов художественного сознания. Характерным признаком существования искусства всегда было объединение произведений в группы, серии, ансамбли. По мнению многих современных исследователей12, феномен циклизации свойственен всем историческим эпохам в развитии культуры и всем национальным культурам (скульптурная группа, выставка картин, подборка стихов - все это явления одного ряда).

Прежде всего, важно отметить, что термины «цикл» и «циклизация» не являются сугубо литературоведческими, они используются в различных областях знаний, в том числе в философии, эстетике, искусствоведении и др. Научному же литературоведческому мышлению присуще рассмотрение этих терминов в самом общем смысле как объединения ряда произведений в новые художественные единства. В рамках данной работы мы считаем целесообразным развести понятия «цикл» и «циклизация», понимая под первым совокупность целостных единств, взаимосвязанных между собой и представляющих единое художественное целое, под вторым - не только процесс создания циклов, но и возможность образования

10 См.: Эйхенбаум Б.М. О прозе. - Л, 1969. - С.255,263; Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. Изд. 4-е. — М.-Л., 1928.-С.197; Шкловский В.Б. Художественная проза. Размышления и разборы. - М., 1961.-С.170-171.

" См.: Дыкник В. Цикл //Литературная энциклопедия. Словарь литературоведческих терминов. - М.-Л., 1925. -Т.2. - С. 1083-1085; Шаталов С.Е. Художественный мир И.С.Тургенева. - М., 1979. - С.239-249; Лебедев Ю.В. Становление эпоса в русской литературе 1840-1860-х гг.: Проблема циклизации. Автореферат дисс.. д-ра филол. н. - Л., 1979.-С.4-5.

12 Яницкий Л. Циклизация как коммуникативная стратегия в современной культуре/ Кемеровский государственный университет. Критика и семиотика. Вып. 1-2,2000. - С.170-174; Акопян Л.Г. Лирический цикл как тип текста // Семантические и коммуникативные категории текста: (Типология и функционирование). -Ереван, 1990; Дарвин М.Н. Художественная циклизация лирических произведений. - Кемерово, 1997.

циклических форм или тенденцию эпохи и специфическое свойство художественного мышления эпохи или конкретного автора.

Сущность процесса циклизации на разных этапах существования литературы определяют:

- ее способность к жанрообразованию (определение жанрового статуса);

- понимание эпохой категории целостности (поскольку цикл - это объединение отдельных целостных произведений в новое целое);

- принцип объединения литературных форм в циклы, который на разных этапах исторического существования зависел от особенностей эстетического восприятия эпохи.

Цикл как специфическая художественная структура и как явление литературы имеет многовековую историю, в которой выделяют три основных этапа бытования цикла и соответственно существования циклизации, в основу которой положена эволюция жанра, предложенная С.С.Аверинцевым13, а понимание жанрового статуса цикла на каждом историческом этапе определяется ролью, которую играет категория целостности в эстетическом литературном сознании эпохи.

На ранних стадиях развития искусства разнообразные явления художественной циклизации были связаны с особым мифологическим ощущением времени. Мифологическое сознание подчинялось пониманию бытия как смены природных циклов, поэтому представление о цикличности как норме жизни переносилось на создание обрядов, ритуалов в цикличных формах.

«Жизнь первобытного общества, как и более развитого - земледельческого, определяется природными и биологическими циклами, регулярными повторениями биокосмических ритмов, отраженными в обрядовой практике. Соответственно этому и время, «история», членится на замкнутые циклы. Время ритуала... повторяет мифическое время «начала», мифологическое прошлое определяет повседневную жизнь коллектива и индивидуума... Первые исторические представления об истории не имели другого образа, кроме модели природного круговорота»14. Этот этап характеризуется прикладным типом циклизации (фольклор, например, обряды, связанные с бытом и ритуалами - свадебные, погребальные песни).

Всевозможные мифологические модели цикличности влияли на литературу античности, средневековья и эпохи Возрождения. В Древней Греции цикл (др.-гр. «куИс«» - круг, круговорот) понимался как сосредоточение изображения некоего ряда событий либо фактов внутри круга. «Кикликами» называли поэтов ионической школы, которые, подражая Гомеру, в краткой форме перерабатывали сюжеты и мотивы сказаний о богах и героях. В творчестве римских элегиков Катулла, Проперция, Тибулла, Овидия получил широкое распространение лирический цикл. На втором этапе циклы многочисленны и разнотипны (авторские трилогии пьес в Древней Греции, новеллистические циклы Возрождения и т.д.), но не осознаны и не квалифицированы как целостные явления. Понимание целостности произведения как конструктивного единства является определяющим для всего периода «рефлективного традиционализма». «Основным моментом, создающим то или иное единство конструкции и позволяющим отличить целое от простой суммы элементов является в литературном произведении порядок частей»15. Целостность в этот период - это то, что можно сконструировать и безболезненно разделить на части.

" Ааеричцеэ С.С. Историческая подвижность категории жанра: опыт периодизации// Историческая поэтика.

Итоги и перспективы изучения. • М., 1986.

14 Мифы народов мира: в 2 т. - М., 1982. -ТЛ. - Стлб.620-621.

" Есаулов И. А. Спектр адекватности в истолковании литературного произведения («Миргород» Н.В Гоголя). -М., 1997.-С. 5.

На третьем этапе произошли глобальные изменения в представлении о целостности. «В это время категория автора, возвысившись над жанром, начинает возводить в ранг литературы «низовые» жанры, незаконченные произведения, «нелитературу»... При этом художественное произведение обретает новый статус, своеобразный «литературный суверенитет», причем этот процесс характеризуется рядом качественных изменений, как в авторском, так и в воспринимающем сознании... Жанровая характеристика становится лишь одной из составляющих индивидуальной художественной целостности произведения»16. Разнообразные циклические образования в Эпоху Нового времени получают многообразные эстетические воплощения в творчестве художников различных культур, направлений и школ: в Европе - средневековые поэтические сказания, поэтические циклы Петрарки, У.Блейка, Д.Донна, У.Шекспира, Г.Гейне, И.Гете, Шиллера, Ш.Бодлера,

A.Мицкевича, прозаические циклообразования Бокаччо, Гофмана, Новалиса,

B.Скотта, В.Гюго, П.Мериме, Бальзака, Э.Золя, драматические - Бомарше; в восточных литературах - в китайской, индийской, корейской поэзии, японской прозе. Предпосылки активизации циклообразования в связи с указанным изменением в представлении о целостности можно найти с конца ХУ11 века и именно оно остается актуальным и поныне. Категория целостности как основа циклизации в период «нетрадиционалистиских литератур» рассматривается следующим образом: представители классической немецкой эстетики смотрели на произведение как на органическое целое: «телесная взаимосвязь всех частей произведения» сочеталась с «идеей бесконечности, неисчерпаемости произведения»1'.

На интересующем нас третьем этапе по предложенной классификации существования литературной циклизации как процесса была сформирована в Х1Х в. собственная жанровая тенденция, именно в этот период были созданы универсальные образцы цикловых форм во всех литературных родах (Пушкинские «Подражание Корану», «Повести Белкина», «Маленькие трагедии», по праву считающиеся наивысшими достижениями в проявлении системного характера циклизации), цикл утвердился в своем жанровом статусе.

Х1Х век как век перехода к внежанровым формам мышления ознаменовался сменой рационалистических способов циклизации нерационалистическими: «желанная свобода человеческого чувства стала находить свое выражение в эстетике случайного и непреднамеренного»18. Критерий целостности в это время актуализируется в двух аспектах на уровнях внешней и внутренней форм цикла:

1) Знаковый аспект цикла заключается в том, что в процессе образования циклов произведения, его составляющие, превращаются в элементы нового содержательного единства, поэтому меняется и усложняется характер взаимоотношений и связей между произведениями.

На этапе перехода самостоятельное произведение в контексте цикла меняет свой статус, так как происходит переосмысление художественности фрагмента, обрывка, который обретает собственные художественные возможности при объединении в. сборники. Ю.Н.Тынянов назвал это явление «канонизацией фрагмента»: «жанровая новизна фрагмента могла с полной силой сказаться лишь при циклизации в сборнике: из сборника вырастает новое поэтическое лицо фрагментариста-философа»19.

"ЛяпинаЛ.Е. Циклизация в русской литературе XIX в.-СПб., 1999. - С. 115.

" Есаулов И. А. Спектр адекватности в истолковании литературного произведения («Миргород» Н.В.Гоголя). -М., 1997.-С.б.

" Ляпина Л.Е. Циклизация в русской литературе XIX в. - СПб., 1999. - С. 235. " Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. - М., 1977. - С.256.

2) Специфика отношений между автором и читателем в цикле состоит в принципиальной возможности двойного прочтения каждого из составляющих цикл произведений. В составе цикла самостоятельные произведения приобретают добавочное значение, становясь элементом новой целостности, это происходит, когда читатель воспринимает цикл как целое, как единство, то есть «реализовывает» цикл. В то же время каждое отдельное произведение потенциально может быть прочитано как автономное, тогда можно говорить об «игнорировании»20 цикла.

Циклизация как «продуктивная тенденция, направленная на создание особых целостных единств»21, стала особой приметой художественного творчества XX века, в период складывающейся новой парадигмы художественного сознания, основанного на релятивности истины, в котором вместе с относительностью категории «границы» изменилось и понимание «непроницаемых границ» элементов цикла. Говоря языком философии, мир художественного творчества не континуален, не является сплошным: он прерывист, дискретен. Искусство, как считает М.М.Бахтин, с необходимостью распадается «на отдельные, самодовлеющие, индивидуальные целые произведения», каждое из которых «занимает самостоятельную позицию по отношению к действительности»22. Границы между произведениями вместе с тем не всегда обладают полнотой определенности. Порой они оказываются подвижными, в какой-то мере даже размытыми. По мнению Е.Хализева, «важнейшей формой размывания границ между литературными произведениями является их ЦИКЛИЗАЦИЯ»23. Объяснение особому распространению циклизации в XX веке ученые находят в выделении особых функций цикла. Так, Л.Яницкий выделяет архетипическую, компенсаторную и коммуникативную функции цикла. В периоды кризисов, когда ставятся под сомнение устоявшиеся представления о произведении искусства, реализуется стремление возвращения к первоосновам: мифам и архетипам . Цикл связан с архетипами (бессознательно или сознательно трансформируемыми формами осмысления действительности) колеса, спирали, круга, яйца, шара, сферы, цепи, кусающей свой хвост змеи, общее значение которых сводится к нескольким смысловым пластам: «1) единство, нераздельность, целостность; 2) вечная повторяемость и круговой повтор всего сущего; 3) происхождение всего сущего от первоосновы и возможное возвращение его к той же первооснове в конечном итоге»25. Цикл поэтому так и устойчив как композиционная форма, что основывается на этих архетипах и мифах. Цикл и циклизация, таким образом, как архетипы художественного сознания - сознательно и бессознательно трансформируемые формы художественного осмысления действительности, восходящие к мифологическим временам.

Компенсаторная функция цикла заключается в том, что во время распада

традиционных форм эта особая художественная форма «удерживает художественные

произведения от распада...связывая воедино различные произведения» .

10 Ляпина Л.Е. Циклизация в русской литературе XIX в. - СПб., 1999. - С. 60. 21 ЛяпинаЛ.Е. Циклизация в русской литературе XIX в. - СПб., I999.-C.37. п Бахтин М.М. Работы 1920-х годов. - Киев, 1994. - С. 78. 23 Хализев В.Е. Теория литературы. - М., 1999. - С.146.

" Архетип (от греч. «первообраз, модуль»), пришедший из аналитической психологии и эстетики К.Юнга термин, который обозначает мотивы и их комбинации, наделенные свойством универсальных, устойчивых форм. В современном литературоведении понятие архетипа включает в себя смысл воспринятых как бессознательно, так и осознанно и трансформируемых мотивов или универсально распространенных сюжетов (Литературный энциклопедический словарь. - М, 1987. - С.38).

33 Яницкий Л. Циклизация как коммуникативная стратегия в современной культуре/ Кемеровский государственный университет. Критика и семиотика. Вып. 1-2,2000. - С.172. и Там же, С. 172.

Современная наука целостностью называет «то трудно определимое качество предмета, которое вызывает у воспринимающего единую реакцию на него, порождает общее впечатление»2'. В.И.Тюпа дает определение этой категории: «Целостность чего бы то ни было есть состояние самодостаточности, завершенности, индивидуальной полноты и неизбыточности... целостность есть...состояние объекта, располагающее к

созерцательному приятию его... индивидуальная целостность - предмет

непосредственного и сиюминутного...эстетического усмотрения» .

На современном этапе осмысления категории целостности выводится еще один аспект целостности - интерсубъективный, который связан с углубленным осмыслением таких понятий, как «автор», «читатель», «произведение». «Художественный мир, чтобы «ожить», требует взгляда на себя и зависит от этого взгляда и восприятия...Необходимо взаимодействие «объекта» (текста произведения) и «субъекта» (читателя)»29. Этот аспект неразрывно связан с третьей -коммуникативной функцией цикла. Она определена, с одной стороны, особенностями его структуры: все элементы цикла сообщаются в полилоге, а с другой стороны, особенностями читательского восприятия: «восприятие цикла как художественной суперструктуры происходит в читательском сознании только при наличии читательской воспринимающей готовности, а такая готовность активизируется в современную эпоху, когда цикл становится доминирующей формой художественного выражения»30.

Цикл на современном этапе существования обладает следующими свойствами: наличие нескольких произведений, связанных друг с другом внутренними смысловыми связями; «вторичная целостность структуры»; монтажная композиция, при которой существует ассоциативная связь между текстами; концептуальность, зависящая от порядка расположения произведений в цикле, характеризующаяся выраженным отношением автора к окружающему миру; некий сюжет (развитие центрального мотива); общность ряда системных элементов цикла (жанровых, стилистических, ритмических, образно-метафорических, лексико-фразеологических, интонационных и звуковых); и по праву считается «большой формой» XX века. Эта форма отвечает запросам эпохи и понимается как жанровое образование, возникающее тогда, когда цикличность воспринимается как особая художественная возможность, и извлечение составной части цикла в качестве самостоятельного произведения возможно, но с потерей общей эстетической значимости, художественного смысла в целом. «Именно придание художественности объединяющему фактору - цикличности характерно для ставшего столь необходимым и столь популярным в XX веке цикла рассказов» .

Проза первой половины XX века характеризуется устойчивым стремлением к разного рода экспериментам, отрицанию существующих канонов и попытками претворения новых принципов организации художественного текста32. Это свойственно как авторам, склонным к модернистскому и авангардистскому типам построения своих произведений, так и писателям, следующим традиционным повествовательным приемам. Структуры реалистического романа перестают соответствовать эстетическим запросам времени. Это становится одной из причин

" Хализев В.Е. Теория литературы. - М., 2000. -С.17.

а Тюпа В.И. Художественность литературного произведения. - Красноярск, 1987. - С.20. и Есаулов И.А. Спектр адекватности в истолковании литературного произведения («Миргород» Н.В.Гоголя). -М„ 1997.-С. 7.

ЯницкиЯ Л. Циклизация как коммуникативная стратегия в современной культуре/ Кемеровский государственный университет. Критика и семиотика - Вып. 1-2,2000.-С. 173. 11 Ландор М. Большая проза из малой // Вопросы литературы. - 1982. - № 8. - С. 78.

" Об этом см.: О.Г.Егорова. Проблема циклизации в русской прозе первой половины XX века. - Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук. - Волгоград, 2003.

того, что многие авторы обращаются к циклу как некоему переходному способу объединения сюжетов, героев, идей в единое целое в момент, когда возвращаться к старой модели романа не представлялось плодотворным, а новые принципы еще только устанавливались (М.Горький, А.Куприн, Г.Успенский, В.Короленко, И.Бунин, А.Толстой, М.Булгаков, Л.Леонов, Ю.Олеша, И.Ильф и Е.Петров, К.Паустовский, М.Шолохов, А.Платонов, МЗощенко, М.Пришвин. Произведения авторов, творивших в эмиграции, структурированы подобным же образом: И.Шмелев, Б.Зайцев, ААверченко, Н.Тэффи, М.Алданов. Идея цикла отразилась в прозаическом творчестве ведущих представителей русского модернизма. Цикл и родственные ему прозаические единства играли важную роль в наследии большинства писателей-модернистов: Ф.Сологуб, К.Бальмонт, ВРозанов, З.Гиппиус, В.Брюсов, А.Белый, М.Кузмин, Н.Гумилев, О.Мандельштам, А.Ремизов, а также авангардистов: В.Хлебников, А.Крученых, Д.Хармс,

A.Введенский; орнаменталистов: Е.Замятин, Б.Пильняк, А.Серафимович, ИБабель и постмодергшетов: Г.Газданов, В.Набоков.

Подтверждением того, что циклизация в ХХ веке стала ведущей тенденцией эпохи, стало развитие жанровой традиции цикла во всех мировых литературах: в американской литературе в творчестве У.Фолкнера, Э.Хемингуэя, Ш.Андерсона, Ф.С. Фицджеральда, Дж. Дос Пассоса, Т.Уильямса; британской - Дж. Джойса, Дж. Мура, У.Б.Йетса, СБеккета. Интерес к циклической форме, построенной на иных, нежели ранее, принципах объединения частей целого, проявляется и в других национальных литературах: Ф.Кафка, А.Камю, Р.М.Рильке, А.Жвд, Ж.П.Сартр, ЛАрагон, ХЛ.Борхес, ЯКавабата и другие.

Влияние цикла на разные прозаические жанры в этот период было настолько велико, что инерция произошедших трансформаций организует и прозу второй половины ХХ века. Современную литературу обогатили «Характеры», «Сельские жители», «Земляки»

B.Шукшина; «Последний поклон», «Царь-рыба», «Затееи» В.Астафьева; «Братья и сестры», «Две зимы и три лета» Ф.Абрамова; «Книга детства», «Вечные спутники» Ю.Нагибина; «Московские повести» Ю.Трифонова; «Мгновения» Ю.Бондарева; «Камешки на ладони» В.Солоухина; «Воспитание по доктору Споку» В.Белова; «Четыре капли» В.Розова; «Провинциальные анекдоты» А.Вампилова; «Песни восточных славян», «Истории», «Монологи», «Новые робинзоны», «Бабуля-блюз» Л.Петрушевской; «Сандро из Чегема» Ф.Искандера; «Зона», «Компромисс», «Наши», «Чемодан» С.Довлатова.

В ХХ веке и сами механизмы циклизации становятся все необычнее. Цикл в литературоведении рассматривается как «группа произведений, сознательно объединенных автором по жанровому, тематическому, идейному принципу или общностью персонажей»33, в этом случае в основу кладется какой-то один принцип объединения: жанровый, тематический или общность персонажей. В циклах М.Горького «По Руси», «Воспоминания», «Заметки из дневника» главным принципом циклизации считают тематический («слово времени»); циклы «Характеры» и «Сельские жители» В.Шукшина превращает в целое молва, которая становится многоликим героем его малой прозы и определяет ее как одно целое; принцип столкновения различных укладов становится способом объединения отдельных произведений в «Царь-рыбе» В.Астафьева; скрепленная лейтмотивами дома и бездомности композиция «Воспитания по доктору Споку» В.Белова; традиционно скрепляющий цикл образ рассказчика объединяет чегемский и цикл рассказов о детстве Ф.Искандера.

" Краткая литературная энциклопедия. - М., 1975. - Т.8.-Стлб. 398-399.

Таким образом, широкое распространение циклизации в XX веке связано с тем, что цикл становится наиболее адекватной формой бытия литературного произведения, композиционной формой, в наибольшей степени соответствующей глубинным процессам, протекающим в природе искусства в современную эпоху, и моделью реализации этих процессов.

Вторая глава «Циклизация как способ создания целостных художественных структур в прозе СДовлатова» состоит из трех параграфов.

В параграфе 2.1. «Особенности циклизации в творчестве СДовлатова» выделяются главные принципы создания целостных художественных структур в прозе СДовлатова.

Выбор Довлатовым циклической формы как универсальной мирообъемлющей формы XX века, наиболее органично воссоздающей неограниченность жизни и отражающей саму модель мира, где целостная картина складывается из разрозненных, но самостоятельных фрагментов, оправдан главным конститутивным свойством цикла - одновременно быть целостным единством и распадаться на части, каждая из которых обладает собственной целостностью.

Сознательное фрагментарное повествование при циклизации подразумевает постоянное присутствие целого, которое прозревает читатель. Фрагмент подчеркивает и выражает длительность и непрерывность существования. Создание цикла - это определенный способ воссоздания действительности - дробной, разобщенной, но в то же время целостной. Цикл произведений возникает как результат осознанного или неосознанного стремления художника к созданию целостной литературной системы, в основе которой лежит единство представлений о различных сторонах окружающего мира.

Цикл, таким образом, становится не только универсальной формой, отражающей всю многогранность, противоречивость и разнообразие жизненных проявлений, но и моделью эстетической системы художника, по мнению ГА.Гуковского, «цикл - явление не формальное, а глубоко мировоззренческое, содержательное. Это его (автора - А.В-М.) взгляд на мир, на характер связей в этом

мире» .

«Общей покрывающей точкой» всех компонентов, центром любого целостного произведения (цикл рассматривается как «особый тип целостной организации»35) и главным циклообразующим фактором целостных художественных структур в прозе Довлатова мы считаем авторскую концепцию личности, определяемую типом мироощущения писателя, базирующемся на приятии бытия. Представление о человеке в мире по Довлатову выражается на всех уровнях художественного текста, от проблематики до эпитета. Но особенностью художественной циклизации в эпической традиции является «непроницаемость границ отдельных произведений», когда приходится «изобретать «сквозного героя», рассказчика»36. В прозе Довлатова нами выделяются следующие типы авторского присутствия: биографическая личность, автор-творец, герой-повествователь.

В силу действия специфической черты - присущей циклу как явлению -иерархичности (когда отдельные части как самостоятельные целые единства объединяются в новое содержательное целое, которое, в свою очередь, тоже обладает целостностью и способностью стать частью более крупного целого) возникает явление

" Гуковский Г.А Реализм Гоголя - М, 1959 -С 87.

" Ляпина Л Е. Литературная циклизация (к истории изучения) // Русская литература. - 1998 - >'а 1. - С. 170. 56 Тюпа В И, Фуксои Л Ю., Дарвин М Н Литературное произведение: проблемы теории и анализа. Вып.1. -Кемерово, 1997.•С. 76

«цикл циклов»3', которое определяет его наилучшей формой для воплощения в литературе собственного жизненного пути. И.Сухих считает, что «Сергея Довлатова можно воспринимать как автора одного, главного текста»38, В.Куллэ определяет все созданные произведения С.Довлатова как «единую сагу о самом себе»39.

Особенность циклической типизации, осуществляемой за счет повторяемости, варьирования характеров, обстоятельств, ситуаций и «тенденция к безусловному отождествлению различных персонажей», выделяемая Ю.М.Лотманом40 как особенность циклических мифологических текстов, реализуются в циклах Довлатова на уровне тождества системы персонажей-«двойников», отражающих сущность главного героя, а также в отсутствии иерархии быта и бытия, социально-исторического и частного, деления на «плохих» и «хороших» и собственно иерархии образов, каждый из которых дан крупным планом.

В параграфе 2.2. «Хронотоп рассказа и хронотоп цикла» определяется жанровая природа цикла у Довлатова.

Поскольку цикл является жанровым образованием мы рассматриваем специфику составляющих элементов циклов Сергея Довлатова, чтобы определить, какого рода эффект возникает при их соединении, а также выявить художественные возможности цикличности как объединяющего фактора.

Основным элементом цикла в творчестве Сергея Довлатова является рассказ. Действие каждого рассказа разворачивается вокруг одного героя. Например, в цикле «Наши» - это члены семьи, рода Довлатовых, каждому представителю которого посвящен отдельный рассказ. Рассказ в связи с небольшим объемом требует максимальной концентрации, сгущения художественного пространства и времени. Это выражается в предельно сокращенной экспозиции, в создании образов одной краткой, но потрясающей по емкости и точности деталью («березовая чурочка» -фокстерьер Глаша). Хронотоп рассказа неоднороден: он насыщен событиями, часть которых относится к прошлому, часть совершается в настоящем.

Время в рассказе, несмотря на неоднородность, всегда линейно, это цепь последовательных эпизодов. Особенность циклического времени была выделена Ю.М. Лотманом41, осуществившем анализ типов художественного времени, влияющих на структуру сюжета: циклического времени мифа и линейного времени новеллы. В текстах, где преобладает циклическое время, отсутствует категория начала и конца: текст мыслится как некоторое непрерывно повторяющееся устройство, синхронизированное с циклическими процессами природы: со сменой годовых сезонов, времени суток, явлений звездного календаря. Человеческая жизнь рассматривается не как линейный отрезок, заключенный между рождением и смертью, а как непрестанно повторяющийся цикл.

Сергей Довлатов переосмысляет традицию, но в его циклах сохраняется близость организации времени по типу мифологических текстов. В цикле «Наши» наиболее ярко проявляется особенность циклического времени мифа, противопоставленное линейному времени рассказа. Ощущение времени, где отсутствует конец и начало, а жизнь человека и история мыслится как нечто

11 Ляпина Л Е. Циклизация в русской литературе XIX в. - СПб., 1999. - С.34.

31 Сухих И.Н. Довлатов и Ерофеев: Соседи по алфавиту // Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги первой между народной конференции «Довлатовские чтения» (Городская культура Петербурга - Нью-Йорка 1970-1990-х годов). - СПБ., 1999. - С.262.

59 Куллэ В. «Бессмертный вариант простого человека» Сергей Довлатов: эволюция авторского двойника // Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги первой международной конференции «Довлатовские чтения» (Городская культура Петербурга - Нью-Йорка 1970-1990-х годов). - СПБ., 1999. - С.241. 40 Лотиан Ю.М. Избранные статьи: В 3 т. - Т. 1.-Таллинн, 1992. -С.224.

" Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров: Человек - текст-семиосфера-история. -М., 1996-С. 84.

регулярно повторяющееся, а значит вечное, возникает только при объединении рассказов в цикл.

В рассказе Сергея Довлатова как самостоятельной части цикла художественное время и пространство сконцентрированно, интенсивно. Действие становится центростремительным, состоит из ярких, особо значимых эпизодов из жизни героев, которые становятся испытанием и проверкой их сущности. В рассказе о собаке Глаше (глава десятая цикла «Наши») ее жизненный путь состоит из классических этапов испытания: этап расставания с родным домом (Глашу отдают пожить «вольной жизнью», чтобы проверить ее качества «норной собаки»), этап проверки героя экстремальной ситуацией (Глаша спасает жизнь людей, унюхав губительный угарный газ), этап проверки романтическими отношениями (Глаша отвергает всех недостойных претендентов устроить ее личную жизнь). Из всех испытаний героиня рассказа выходит достойно.

Время сгущается максимально, так как в пределах небольшого по объему текста через фрагменты жизни показана целая жизнь героев, определена их судьба. Концентрация времени и пространства происходит в недекларируемой авторской оценке, которая одновременно обнажает сущность героя и нейтрализует возникающее категорическое суждение читателя средствами поэтики юмора.

В цикле организация художественного времени и пространства оказывается центробежной силой, время и действие рассеиваются, размываются. Жизнь каждого героя вливается в общий поток жизни, становится неизбежно повторяющейся закономерностью человеческого существования. Время из реального, исторического, линейного превращается в мифологическое, без начала и конца, становится залогом вечно повторяющейся человеческой жизни и вечно существующей человеческой сущности, где также вечно будут противостоять силы добра и зла. Но именно форма цикла как единство фрагментарного, разрозненного мира закрепляет систему вечных, непроходящих явлений, становится моделью мира, моделью существования человека.

В параграфе 2.3. «Анекдот как инвариант фрагмента и микроэлемепт художественной структуры в прозе С.Довлатова» проанализирован анекдот в циклах Довлатова в двух своих ипостасях: когда он становится «зерном сюжета» (Н.С.Выгон) рассказов, которые затем объединяются в циклы «Компромисс», и присутствует в чистом виде во всех своих разновидностях в цикле «Записные книжки».

В каждом рассказе цикла «Компромисс» анекдот становится катализатором сюжета. Характер автобиографического героя-повествователя становится фактором цикличности, объединяющим рассказы в цикл, каждый из которого вырастает из анекдота, а структурная особенность анекдота, которую Е.Курганов называет «принципиальной недискретностью» - неспособностью находиться в изоляции»42, вызывает процесс циклизации.

Анекдотический конфликт создается самой структурой рассказа, построенного на контрасте составляющих его частей, так как столкновение контекстов в анекдоте является главным жанровым признаком. Жокеи таллиннского ипподрома, участвующие в ежедневных махинациях, в заметках фигурируют как подающие надежды спортсмены, «соперники ветра»43; анекдотическая, абсурдная ситуация на похоронах, где перепутаны тела, но церемонию нельзя остановить или объявить об ошибке, в некрологе предстает торжественным траурным митингом, в котором

г Курганов Е. Анекдот хах ж аир. - СПб., 1997.-С.53.

1 Довлатов С. Компромисс. Собрание сочинений в 3-х томах. - Т. 1. - СПб., 1995. - С. 179

«приняли участие видные партийные и советские работники, коллеги покойного, сотрудники радио, телевидения и крупнейших эстонских газет».44

В философско-юмористической прозе Сергея Довлатова анекдот используется в соответствии с его мировоззренческой, по А.Д.Синявскому, константой: «философским спокойствием, мудрым юмором, снисходительной высшей точкой зрения на жизнь и на все на свете - выделено нами - А.В-М.)»45.

Анекдот в циклах Довлатова выполняет ряд функций, среди которых жанрообразующая или структурообразующая: на анекдотическом несоответствии предтекста и комментирующего повествования построены все рассказы цикла «Компромисс», при этом создается «вторая точка зрения», уточняются смысловые и эмоциональные акценты; сюжетообразующая: в большинстве рассказов в цикле сюжет разворачивается из анекдота, который становится «катализатором» сюжетного движения, при этом рассказ распадается на микросюжеты, основой которых также становится анекдот. Повторяющиеся внутри цикла микросюжеты, перетекающие в центральный сюжет отдельных рассказов, образуют «метасюжет» цикла, превращая его в своеобразный анекдотический эпос. Каждый фрагмент жизни героя-повествователя становится фрагментом общего потока бытия, а «сюжет существования» героя-повествователя не только выстраивает «метасюжет» цикла, но и универсализируется до сюжета существования человека в этом мире.

Особенности существования анекдота в «чистом виде» и присутствие других видов комического мы рассматриваем на примере цикла «Записные книжки», материалом которых становится весь спектр комического, который при объединении в цикл отражает неограниченный и нерасчлененный поток бытия, но центром, основным содержательным ядром записных книжек остается анекдот.

Цикл «Записные книжки» можно рассматривать как модель литературного сообщества; как модель литературы, так как помимо анекдотов из окололитературного быта в состав цикла как самостоятельные целостные фрагменты входят сентенции и афоризмы о творчестве; как модель эстетической системы писателя, поскольку каждый фрагмент затрагивает определенный глубинный пласт нравственно-философских исканий человека: «Не думал я, что самым трудным будет преодоление жизни как таковой»46. Как модель человеческого существования: предложенное А.Синявским сравнение всех анекдотов с таблицей химических элементов Менделеева очень точно отражает природу цикла анекдотов, так как собранные в единое целое анекдоты «Записных книжек» становятся исчерпывающим описанием «чуть ли не всех искомых или возможных положений человека на земле», а общий заголовок таблицы и цикла «гласит: человеческое бытие, человеческое существование»4'. Как способ жизни «по Довлатову», когда при помощи особой, заменяющей действительную реальности решается глобальная задача каждого пишущего, поставленная и сформулированная Довлатовым следующим образом: «Вызови

У 48

одно го-единственного живого человека...» , при этом способность созданной реальности влиять на действительность и пересоздавать ее по своему образцу может расцениваться как уникальная, так как все произведения

44 Довлатов С. Компромисс. Собрание сочинений в 3-х томах. - Т.1.- СПб., 1995. - С.297. 41 Терц Абрам. Анекдот в анекдоте // Одна или две русских литературы? Международный симпозиум, созванный факультетом словесности Женевского университета и Швейцарской академией славистики. Женева. 13-14 апреля 1978 г. Lausanne, 1981.-С.177.

44 Довлатов С. Записные книжки. Собрание сочинений в 3-х томах. -Т.З.-СПб., 1995. - С.307. " Терц Абрам. Анекдот в анекдоте // Одна или две русских литературы? Международный симпозиум, созванный факультетом словесности Женевского университета и Швейцарской академией славистики. Женева. 13-14-15 апреля 1978 г. Lausanne, 1981. - С.177.

" Довлатов С. Заповедник. Собрание сочинений в 3-х томах. - Т. I.- СПб., 1995. - С. 336.

Довлатова содержат нравственный потенциал и несут огромный заряд благотворного воздействия.

Третья глава «Ритм и повтор как циклообразующие факторы в прозе С.Довлатова» состоит из двух параграфов.

В параграфе 3.1. «Формы реализации ритмической структуры и традиции «устного слова» анализируется отношение Сергея Довлатова к слову, которое можно определить как характернейшую и важнейшую черту поэтики его прозы.

Все определяющие черты стиля Довлатова: акцентированная роль укрупненных деталей, строгая простота композиции, лаконизм и точность словесного выражения, а главное особая тональность повествования, характерная для жанра рассказа, определяют следование важной традиции для поэтики Довлатова - устной традиции рассказывания.

Иллюзия устного рассказа создается доверительным повествованием от первого лица (главная из повествовательных стратегий в повествовании Дозлатова) и тоном рассказывания, который «предполагает...строгую фактичность, экономию (иногда сознательно рассчитанную) изобразительных средств, незамедленную подготовку основной сущности рассказываемого»49. Рассказывание и рассказ, устная речь и письмо, процесс и результат сливаются.

Внешняя легкость, кажущаяся простота и безыскусность стиля, воссоздающего атмосферу незатейливого разговора, непринужденной беседы, являются результатом кропотливой работы. Мастерство Довлатова проявляется в жесткой организованности, выверенной сконструированности созданного, полностью «сделанного» повествования. Искусно и расчетливо скрытая от читателя усиленная работа со словом становится для писателя как принципом отношения к обработке языкового материала, так и принципом всего творчества.

Ритм в прозе Довлатова определяет принципиальную фрагментарность повествования. Каждый фрагмент прозы Довлатова, выделенный в тексте графически при помощи пробелов и найденным ритмическим рисунком, подобен стиховой строфе, и становится завершенной, целостной, самодостаточной картиной, проза начинает звучать.

«Она ненавидела юмор, пирожные, свадьбы, Европу, косметику, шашки, такси, разговоры,

мультипликационные фильмы»50 - (разбивка наша - В-М. А.).

Получающаяся в результате особая структура повествования в прозаическом тексте Довлатова, близкая по организации текста к поэтической, где принцип членения текста на ритмически выделяемые фрагменты является определяющим, естественным образом вызывает процесс циклизации, а ритм становится циклообразующим на уровне организации речевой структуры фактором.

Ритмизованность довлатовской прозы придает повышенную художественную значимость каждому фрагменту. Ритм отдельных неповторимых фрагментов плавно перетекает в ритм повествования всего цикла, этот «макроритм» (И.Сухих) отличается неторопливостью, плавностью, сочетающейся с легкостью и динамизмом, он выражает противоречивый ход жизни, где скорость сменяемости уникальных, неповторимых фрагментов утверждает их непрерывность и вечную повторяемость.

" Локс К. Рассказ // Литературная энциклопедия Словарь литературных терминов. Т.2. - М, Л., 1925. Стлб 693-695.

м Довлатов С. Ремесло. Собрание сочинений в 3-х томах. - Т.2. - СПб, 1995. - С.72.

В параграфе 3.2. «Этико-эстетическая и структурообразующая функции повтора (сюжет, мотив, персонаж, деталь)» проанализированы повторы как художественный прием, которые присутствуют в прозе Довлатова на разных уровнях: повторяются детали, характеристики, персонажи, зарисовки, мотивы, сюжеты, при помощи структурных повторов выстраивается композиция некоторых рассказов, повторяются различные элементы как в пределах одного текста, так и на межтекстовом уровне, создавая целостный цикл циклов. Как и в поэзии, автор постоянно возвращается к однажды удачно найденным определениям, образам, которые становятся своеобразными формулами, «смысловыми рифмами», наиболее точно воплощающими авторский замысел, а обращение к ним вновь и вновь можно рассматривать как явление автоцитирования.

В циклических текстах через повторение и варьирование характеров, ситуаций, обстоятельств, отдельных мотивов, тем, конфликтов выражается понимание закономерности и непрерывности человеческого бытия. Для определения функций и роли повтора в циклических структурах Довлатова, мы классифицировали повторяющиеся элементы.

Необходимо отметить, что абсолютные повторы присутствуют в циклах Довлатова только в качестве детали: «анодированный» (ключ, брошка, зажим для галстука), «подвернувшийся задник крошечного ботинка», «заурядное, как бельевая пуговица, лицо», собачий нос как «крошечная боксерская перчатка», «обесцвеченные солнцем, дрожащие неоновые буквы», «пересеченная корнями сосен тропинка». Такая выпуклая, выписанная деталь приобретает в контексте цикла и цикла циклов значение гармонической частицы в окружающем хаосе, ее повторяемость подчеркивает способность автора найти гармонизирующее начало в повседневной жизни и дарит читателю возможность вслушаться и, запомнив, сохранить этот идеальный момент жизни.

Повторяются почти дословно микросюжеты, ситуации, искажение в которых минимально.

Дед по материнской линии отличался весьма суровым нравом. Даже на Кавказе его считали вспыльчивым человеком. Жена и дети трепетали от его взгляда. Если что-то раздражало деда, он хмурил брови и низким голосом восклицал:

- АБАНАМАТ! _(«Наши»)_

Мой армянский дедушка был знаменит весьма суровым нравом. Даже на Кавказе его считали безумно вспыльчивым человеком. От любой мелочи дед приходил в ярость и страшным голосом кричал: «Абанамат!»

(«Соло на ундервуде»)

Другая категория повтора на уровне микросюжета оставляет неизменной только ситуацию, тогда как персонажи варьируются в зависимости от контекста.

Однажды меня приняли за Достоевского. Это было так. Я выпил лишнего. Сел в автобус. Отправился по делам. Рядом оказалась девушка, и я заговорил с ней. Просто чтобы уснуть. Автобус шел мимо ресторана «Приморский», когда-то он назывался -«Иванова». И я, слегка качнувшись, произнес:

«Обратите внимание, любимый

Однажды меня приняли за Куприна. Дело было так. Выпил я лишнего. Сел, тем не менее, в автобус. Еду по делам. Рядом сидела девушка. И вот я заговорил с ней. Просто чтобы уберечься от распада. И тут автобус наш минует ресторан «Приморский», бывший «Чванова». Я сказал:

- Любимый ресторан Куприна! _Девушка отодвинулась и говорит:

ресторан Достоевского!» Девушка отодвинулась и говорит: «Оно и видно, молодой человек!...» («Ремесло») - Оно и видно, молодой человек. Оно и видно. («Соло на ундервуде»)

В повторяющихся микросюжетах третьего типа неизменным сохраняется конфликт, который лежит в основе выстраиваемого сюжета.

Лева Дроздов говорил: «За что все так ненавидят евреев? По-моему, румыны и китайцы еще хуже...»

(«Ремесло»)

Тут к Слапаку обратился безрукий Гурченко.

Не расстраивайся, парень, - сказал он. - Еврей так еврей, ничего страшного. Я четыре года жил в Казахстане. Казахи еще в сто раз хуже...

_(«Компромисс») _

Структурообразующие повторения, выстраивающие композицию рассказов как непрерывную циклическую цепь однотипных эпизодов: так построены рассказы из циклов «Чемодан»: «Куртка Фернана Леже», «Приличный двубортный костюм»; «Компромисс»: «Компромисс десятый», «Компромисс одиннадцатый»; «Наши»: главы о дедах, о дяде Ароне, о дяде Романе, тетке Маре, об отце, жене и двоюродном брате.

Повторы выполняют структурообразующую функцию как на уровне композиционной организации рассказа, так и на уровне организации рассказов в единство - цикл, то есть становятся циклообразующим фактором, универсальным объединяющим средством, восстанавливающим и утверждающим всеобщую гармонию и единство бытия как непрерывного и неизбежного закона.

Воздействие повтора на идейно-содержательный план цикла выявляет его функцию быть способом как познания действительности, так и авторской позиции, так как циклически повторяясь, художественная мысль оттачивается и приобретает большую глубину. Принципиальная вариативность повторяющихся элементов, касающаяся даже эпизодов жизни автобиографического героя-повествователя, во-первых, продиктована стремлением писателя охватить окружающий мир во всей полноте и многообразии, создав художественный мир всеобъемлющим и универсальным; во-вторых, выявляет сущность важных для автора проблем, лежащих в основе повторяемых варьируемых ситуаций, и пути их решения для автора; в-третьих, легкость, с которой заменяются персонажи того или иного эпизода, свидетельствует о наличии в них общих признаков, позволяющих говорить об онтологической близости и тождественности людей вообще, что является как особенностью циклического текста, так и органической составляющей мироощущения Сергея Довлатова, отсутствие иерархии в изображении героев в котором базируется на приятии бытия: «Я убедился, что глупо делить людей на плохих и хороших. А также - на коммунистов и беспартийных. На злодеев и праведников. И даже - на

мужчин и женщин» .

В Заключении обобщаются результаты исследования.

1. Анализ исторического бытования циклов и процесса циклизации в мировой литературе позволяет сформировать представление о трех этапах существования традиции создания целостных единств как процесса художественного сознания, в основу которой положена эволюция жанра, предложенная С.С.Аверинцевым. Сущность процесса циклизации на разных этапах существования литературы определяют:

51 Довлатов С. Зона. Собрание сочинений в 3-х томах. -Т.1.-СП6., 1995. -С.57.

- ее способность к жанрообразованию (определение жанрового статуса);

2. Теоретическое наполнение понятий «цикл» и «циклизация» в современном литературоведении включает типологические признаки, свойства и закономерности существования цикла как целостности особого рода. Цикл обладает следующими свойствами: наличие нескольких произведений, связанных друг с другом внутренними смысловыми связями; вторичная целостность структуры; монтажная композиция, при которой существует ассоциативная связь между текстами; концептуальность, зависящая от порядка расположения произведений в цикле, характеризующаяся выраженным отношением автора к окружающему миру; общность ряда системных элементов цикла (жанровых, стилистических, ритмических, образно-метафорических, лексико-фразеологических, интонационных и звуковых) и по праву считается «большой формой» XX века.

3. Проанализированные произведения Сергея Довлатова «Зона» (1964-65 -1982), «Компромисс» (1981), «Записные книжки» («Соло на ундервуде» (1964 - 1978) и «Соло на IBM» (1979 - 1990), «Наши» (1983), «Ремесло» («Невидимая книга» (1976) и «Невидимая газета» (1984) и «Чемодан» (1983) правомерно рассматривать как циклы. Идейно-содержательная функция циклизации в поэтике прозы писателя заключается в том, что цикл произведений возникает как результат осознанного или неосознанного стремления художника («Чемодан» - цикл «первичный», то есть задуманный как целое, «Компромисс», «Зона», «Наши» - «вторичные» - объединенные после создания отдельных произведении) к созданию целостной литературной системы, в основе которой лежит «попытка гармонизации жизни» при помощи юмора в мире, где преобладает «ощущение надвигающегося абсурда»52, и приятие бытия как единство представлений о различных сторонах окружающего мира; главный циклообразующий фактор в прозе Сергея Довлатова - авторская концепция личности, базирующаяся на этико-эстетическом принципе приятия мира и реализуемая на всех уровнях художественной структуры (типы авторского присутствия, хронотоп, сюжет, система мотивов); обусловленная циклизацией жанровая система писателя представляет собой сложную систему, иерархические уровни которой составляют: «микроабсурд» -анекдот - рассказ - цикл рассказов - цикл циклов, при этом функция анекдота как «микроэлемента» цикла - организовывать повторяющиеся внутри цикла микросюжеты, перетекающие в центральный сюжет отдельных рассказов, которые образуют «метасюжет» цикла;

кДовлатов С. Зона. Собрание прозы в 3-х т. - Т. 1. - СПб., 1995. - С.24.

факторами. Повторяющиеся элементы на разных уровнях организации текста (деталь, образ, мотив, сюжет) как типологический признак циклических структур объединяют произведения Довлатова в цикл циклов, придавая ему особую рифмованность, сравнимую с автоцитированием в поэзии, и подтверждают особую целостность и неделимость получающегося цикла циклов.

5. В предложенной работе обоснована правомерность рассмотрения циклизации в прозе Довлатова как фактора, влияющего на все элементы художественной структуры и определяющего поэтику прозы, и отражающего мироощущение писателя. Мироощущение Довлатова, возникающее на стыке гармонии творчества и абсурда действительности, -выстраданное приятие мира, в котором «дрались заточенными рашпилями, покрывали лица татуировкой и насиловали коз», но при этом «соотношение добра и зла, горя и радости -оставалось неизменным», органично воплотилось в особой жанровой форме цикла. Его представлению о жизни - невыносимой, прекрасной, единственной - наиболее адекватна эта художественная структура, которая вмещает неограниченность бытия во всех его проявлениях, создает иллюзию бесхитростного документального фиксирования ее течения и непосредственной авторской реакции на происходящее, утверждает равнодостойность и вечность всех ее явлений.

Публикации по теме;

1. Воронцова-Маралина А.А. Сергей Довлатов: Поэтика цикла. -М.: МПГУ, 2003. - С. 1-18 (1,25 п.л.);

2. Воронцова-Маралина А.А. Особенности жанровой системы в творчестве Сергея Довлатова // Проблемы эволюции русской литературы XX века. Четвертые Шешуковские чтения: Материалы межвузовской научной конференции. Выпуск 6. - М.: Кафедра русской литературы XX века МПГУ, 2000. - С. 17-19 (0,2 п.л.);

3. Воронцова-Маралина А. А. Цикл как основная жанровая форма в прозе Сергея Довлатова (на примере книги «Наши») // Проблемы эволюции русской литературы XX века. Пятые Шешуковские чтения: Материалы межвузовской научной конференции. Выпуск 7. - М.г Кафедра русской литературы XX века МПГУ, 2001. - С.42-44 (0,3 п.л.);

4. Воронцова-Маралина А.А. Мифы Сергея Довлатова // Пушкинские чтения - 2002: Материалы межвузовской научной конференции (Санкт-Петербург, 6 июня 2002 г.). - СПб.: Лен. гос. обл. ун-т им. А.С.Пушкина, 2002. - С.221-223 (0,3 п.л.).

Подл. к печ. 09.04.2004 Объем 125 п.л. Заказ № 123 Тир. 100 Типография МПГУ

»-689 5

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Воронцова-Маралина, Анна Альбертовна

Глава 1. Цикл и циклизация как архетипы художественного сознания.

1.1. Проблема цикла в литературоведении. Значение «Исторической поэтики» А.Н.Веселовского.

1.2. Циклизация — исторически развивающийся процесс художественного сознания.

Глава 2. Циклизация как способ создания целостных художественных структур в прозе Сергея Довлатова.

2.1. Особенности циклизации в творчестве Довлатова.

2.2. Хронотоп рассказа и хронотоп цикла.

2.3. Анекдот как инвариант фрагмента и микроэлемент художественной структуры в прозе Довлатова.

Глава 3. Ритм и повтор как циклообразующие факторы в прозе Довлатова.

3.1. Формы реализации ритмической структуры и традиция «устного слова».

3.2. Этико-эстетическая и структурообразующая функции повтора деталь, персонаж, мотив, сюжет).

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Воронцова-Маралина, Анна Альбертовна

На современном этапе литературоведение «полиобъектно»1 как никогда. Среди важнейших научных задач на сегодняшний день выделяется требующая особого внимания проблема осмысления истории литературы второй половины XX века при включении ее в контекст многовековой традиции мировой литературы.

Одним из актуальных направлений исследовательского поиска является изучение художественной циклизации, ставшей предметом научного интереса еще в XIX веке и продолжающей оставаться в центре внимания в связи с непрерывностью бытования циклов как способа выражения продуктивной тенденции эпохи века XX. Циклизация как процесс «объединения групп самостоятельных произведений в новые многокомпонентные художественные единства — циклы»3 важна тем, что, используя ее, автор получает возможность расширения границ жанра для отображения целостной картины мира. При этом цикл понимается как сверхжанровое единство, обладающее относительно устойчивым типом структуры и постоянными признаками. Цикличность воспринимается учеными как особая художественная возможность: каждое произведение, входящее в цикл, может существовать как самостоятельная художественная единица, но, будучи извлеченной из него, теряет часть своей эстетической значимости.

Литература второй половины XX века характеризуется интенсивным циклообразованием (В.Шукшин, А.Битов, Ф.Искандер, В.Астафьев, В.Белов, Л.Петрушевская). Яркой иллюстрацией этого явления можно считать прозу

1 Хализев В.Е. О составе литературоведения и специфике его методологии // Наука о литературе в XX веке: (История, методология, литературный процесс): Сборник статей. - М., 2001. - С.7.

2 Понятие «цикл» становится обиходным в литературоведении на рубеже Х1Х-ХХ веков, будучи введенным в работах А.Н.Веселовского, который называл его одной из древнейших образно-поэтических форм общественного сознания. Он считал, что лирико-эпические песни были выделены из обряда и объединены «сословными певцами» для создания широкой эпической картины мира и ее осмысления в той степени, какая была бы невозможна при условии их отдельного, изолированного друг от друга бытования (Веселовский А.Н. Историческая поэтика. - М., 1989. - С.209.)

3 Ляпина Л.Е. Литературная циклизация (к истории изучения) // Русская литература. - 1998. № 1. - С. 170.

Сергея Довлатова (1941-1990), для которого циклизация стала одним из конкретных проявлений внутреннего единства всего творчества.

Актуальность данного исследования определяется, прежде всего, необходимостью глубокого и всестороннего изучения литературы второй половины XX века с учетом степени разработанности такой теоретической категории, как циклизация. Рассмотрение циклизации как способа создания целостных единств в прозе Сергея Довлатова представляется нам на сегодняшний день значимой проблемой, позволяющей в широком литературном и культурологическом аспекте выявить особенности поэтики его творчества и его эпохи.

Предмет исследования - произведения Сергея Довлатова «Зона» (196465 - 1982), «Компромисс» (1981), «Записные книжки» («Соло на ундервуде» (1964 - 1978) и «Соло на IBM» (1979 - 1990), «Наши» (1983), «Ремесло» («Невидимая книга» (1976) и «Невидимая газета» (1984) и «Чемодан» (1983), которые мы рассматриваем как циклы, а их совокупность как цикл циклов.

Теоретико-методологической основой настоящего исследования являются:

4 Поэтика в данной работе понимается как часть литературоведческой науки о строении литературных произведений и системе эстетических средств, в них используемых, целью которой является установление соотношений между замыслом и совокупностью художественных средств (Краткая литературная энциклопедия. - Т.5. - М., 1968. - С.936).

Н.Д.Тамарченко, Б.О.Корман, В.П.Скобелев, В.Крамов, М.Ландор, В.В.Агеносов, Т.М.Колядич и др.);

- исследования по теории и истории цикла (А.Н.Веселовский, Б.В.Томашевский, В .М.Жирмунский, Ю.Н.Тынянов, Б.М.Эйхенбаум, Ю.М.Лотман, Г.А.Гуковский, В.А.Сапогов, Л .Я.Гинзбург, Л.К.Долгополов, Л.В.Спроге, А.М.Гаркави, М.Н.Дарвин, И.В.Фоменко, А.С .Янушкевич, Ю.В.Лебедев, Н.К.Гей, Б.Ф.Егоров, А.Г.Коваленко, И.А.Есаулов, Л.Е.Ляпина, Ю.К.Руденко, Т.А.Пономарева, О.Г.Егорова, И.Мюллер, Х.М.Мастерд, В.Фридрих, Ф.Инграм, Д.Слоун и др.);

- работы, посвященные творчеству С.Довлатова, в которых рассмотрены особенности жанровой системы писателя, проблема автора, особенности юмора как основы мироощущения и стиля и др. (И.Сухих, Н.Выгон, В.Топоров, М.Липовецкий, Н.Анастасьев, А.Арьев, А.Зверев, А.Карпов, Л.Лосев, И.Бродский,

B.Куллэ, П.Вайль, А.Генис, ИКаргашин, И.Серман, О.Рогов, Б.Парамонов, Н.Елисеев и др.)

C.Довлатова, в творчестве которого эта художественная тенденция проявляется особенно ярко, осуществлялись попытки выделить циклообразующие факторы его произведений: фрагментарное повествование «Зоны», где единство проявляется на стилистическом уровне - «единство интонации», на тематическом — «комментирующий курсив», на сюжетном - «центральный автопсихологический персонаж» и построение «Наших» в виде семейного альбома (И.Сухих)5; «почти кубистская» (Н.Елисеев) композиция «Чемодана»6; объединяющая функция повествователя, за счет которой достигается «единство

5 Сухих И. Сухих И. Сергей Довлатов: время, место, судьба. - СПб., 1996. - С. 122.

6 Елисеев Н. Другие истории // Новый мир. - 1994. - № 11. - С. 232. цикла» (ЕЛнг)7. Но исследований, в которых поэтика цикла рассматривалась бы как одна из основ поэтики всего творчества писателя, нет.

Данная цель определила следующие важнейшие задачи нашей работы:

2. рассмотреть историю существования цикла и циклизации с целью формирования представления о традиции создания целостных единств на разных этапах развития мировой литературы и последующего включения прозы С.Довлатова в контекст данной традиции для оценки творческой преемственности и новаторства писателя;

Суть гипотезы исследования состоит в том, что характерной особенностью прозы С.Довлатова является ее цикличность, которая органично отражает этико-эстетическую позицию автора как представителя

7 Янг Е. Нарративная структура «Зоны» И Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги Первой международной конференции «Довлатовские чтения» (Городская культура Петербурга - Нью-Йорка 19701990-х годов). - СПб., 1999. - С. 280. философско-юмористической прозы второй половины XX века, поскольку цикл обладает широкими возможностями через значимый самоценный фрагмент как части отразить неограниченность и всеохватность бытия как целого.

Методология исследования опирается на системный и целостный подходы к произведениям художественной литературы. При анализе конкретных произведений используются сравнительно-сопоставительный^ историко-литературный и структурно-семантический методы.

Научная новизна исследования: обусловлена выбором объекта исследования и новыми подходами к прозе С.Довлатова. В диссертации впервые:

- рассмотрена история создания циклов Сергея Довлатова как один из способов интерпретации;

- обоснован главный циклообразующий фактор в прозе Сергея Довлатова — авторская концепция личности, базирующаяся на этико-эстетическом принципе приятия мира и реализуемая на всех уровнях художественной структуры (типы авторского присутствия, хронотоп, сюжет, система мотивов; особый прозаический ритм);

- проанализирована обусловленная циклизацией жанровая система, иерархические уровни которой составляют: «микроабсурд» - анекдот — рассказ — цикл рассказов — цикл циклов;

Новизна материала, привлекаемого в диссертации: Представленная диссертация является первой работой, в которой использовались новейшие исследования в области поэтики цикла для анализа художественной структуры современной прозы.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Циклизация как мировоззренческое явление определяет основы поэтики творчества Сергея Довлатова.

4. Основным структурным элементом цикла у Довлатова выступает рассказ.

5. Основой микросюжетов рассказа, образующих «метасюжет» цикла, является анекдот.

Довлатов С. Собрание прозы в 3-х т. Зона. - Т.1. СПб., 1995. - С.24.

7. Повторяющиеся элементы на разных уровнях организации текста: идейно-содержательном и структурно-композиционном (деталь, ф персонаж, мотив, сюжет) и особый ритм на уровне организации речевой структуры прозы являются циклообразующими факторами, объединяя произведения Довлатова в цикл циклов, и подтверждают особую целостность и неделимость такой структуры.

Практическая значимость работы

Материалы и результаты исследования могут быть использованы в вузовском курсе истории русской литературы, в спецкурсах и семинарах по изучению современной прозы, а также найти применение в школьном преподавании - для подготовки уроков, темы которых связаны с изучением русской литературы второй половины XX века в контексте проблем эволюции русской литературы, например, образа «лишнего человека», развития жанра щ рассказа. Проблемы циклизации, фрагментарности сюжета, монтажной композиции, автобиографического героя, псевдодокументальности и интертекстуальности - характерные приметы современной прозы - также могут быть рассмотрены на материале данного исследования творчества Сергея Довлатова. Изучение творчества этого автора не только дает обширные историко-литературные знания, но и раскрывает содержащийся в нем огромный нравственный потенциал, осмысление которого может быть направлено на понимание вечных основ мира, что является одной из основных целей изучения литературы.

Апробация результатов

МПГУ, 2000, 2001, 2002, 2004), Международной научной конференции

Семантика и образ мира» (Таллинн, 2001) и Всероссийской научной конференции «Природа: материальное и духовное. Пушкинские чтения -2002» (Санкт-Петербург, ИРЛИ РАН (Пушкинский Дом) и ЛГОУ им. А.С.Пушкина, 2002).

Публикации по теме;

1. Воронцова-Маралина A.A. Особенности жанровой системы в творчестве Сергея Довлатова // Проблемы эволюции русской литературы XX века. Четвертые Шешуковские чтения: Материалы межвузовской научной конференции. Выпуск 6. — М.: Кафедра русской литературы XX века МПГУ, 2000. - С. 17-18;

2. Воронцова-Маралина A.A. Цикл как основная жанровая форма в прозе Сергея Довлатова (на примере книги «Наши») // Проблемы эволюции русской литературы XX века. Пятые Шешуковские чтения: Материалы межвузовской научной конференции. Выпуск 7. — М.: Кафедра русской литературы XX века МПГУ, 2001. - С. 42-44;

3. Воронцова-Маралина A.A. Мифы Сергея Довлатова // Пушкинские чтения - 2002: Материалы межвузовской научной конференции (Санкт-Петербург, 6 июня 2002 г.). -СПб.: Лен. гос. обл. ун-т им. А.С.Пушкина, 2002. - С.221-223;

4. Воронцова-Маралина A.A. Сергей Довлатов: Поэтика цикла. - М.: МПГУ, 2003. - С. 1-18.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Проза Сергея Довлатова: поэтика цикла"

Заключение

Широкое распространение циклизации в современную эпоху связано с тем, что цикл становится наиболее адекватной формой бытия литературного произведения, в наибольшей степени отражающей глубинные процессы, протекающие в природе искусства в XX веке. Особое распространение циклизации в XX веке связано с функциями цикла: архетипической, компенсаторной и коммуникативной. Цикл связан с архетипами (бессознательно или сознательно трансформируемыми формами осмысления действительности) колеса, спирали, круга, яйца, шара, сферы, цепи, кусающей свой хвост змеи, общее значение которых сводится к нескольким смысловым пластам: «1) единство, нераздельность, целостность; 2) вечная повторяемость и круговой повтор всего сущего; 3) происхождение всего сущего от первоосновы и возможное возвращение его к той же первооснове в конечном итоге» . Цикл поэтому так и устойчив как композиционная форма,

399Яницкий Л. Циклизация как коммуникативная стратегия в современной культуре/Кемеровский государственный университет. Критика и семиотика. Вып. 1 -2,2000. - С. 172. что основывается на этих архетипах и мифах. Цикл и циклизация, таким образом, как архетипы художественного сознания — сознательно и бессознательно трансформируемые формы художественного осмысления действительности, восходящие к мифологическим временам. Компенсаторная функция цикла заключается в том, что во время распада традиционных форм, эта особая художественная форма удерживает художественные произведения от распада, связывая воедино различные произведения. Коммуникативная функция цикла определена, с одной стороны, особенностями его структуры: все элементы цикла сообщаются в полилоге, а с другой стороны, особенностями читательского восприятия: восприятие цикла как художественной суперструктуры происходит в читательском сознании только при наличии читательской воспринимающей готовности, а такая готовность активизируется в современную эпоху, когда цикл становится доминирующей формой художественного выражения. Циклизация в прозе XX века разнообразна и по своим задачам и по способам осуществления. Она проявляется в разных жанрах: миниатюрах, рассказах, повестях и романах. Различны степени и характер связи между отдельными произведениями цикла: от сборника рассказов до романа в новеллах, но обобщение в цикле всегда предстает итогом целенаправленного отбора и композиционного распределения материала, частично уже оформленного в эпизодах, зарисовках, отдельных рассказах и повестях. Объединение самостоятельных произведений в новые многокомпонентные единства - это попытка художника выявить обобщающий смысл многообразных жизненных явлений и наиболее полно отобразить это многообразие в единственно подходящей для этого форме - цикле.

2. Теоретическое наполнение понятий «цикл» и «циклизация» в современном литературоведении включает типологические признаки, свойства и закономерности существования цикла как целостности особого рода. Цикл обладает следующими свойствами: наличие нескольких произведений, связанных друг с другом внутренними смысловыми связями; «вторичная целостность структуры»; монтажная композиция, при которой существует ассоциативная связь между текстами; концептуальность, зависящая от порядка расположения произведений в цикле, характеризующаяся выраженным отношением автора к окружающему миру; некий сюжет (развитие центрального мотива); общность ряда системных элементов цикла (жанровых, стилистических, ритмических, образно-метафорических, лексико-фразеологических, интонационных и звуковых) и по праву считается «большой формой» XX века.

3. Проанализированные произведения Сергея Довлатова «Зона» (1964-65 - 1982), «Компромисс» (1981), «Записные книжки» («Соло на ундервуде» (1964 -1978) и «Соло на 1ВМ» (1979 - 1990), «Наши» (1983), «Ремесло» («Невидимая книга» (1976) и «Невидимая газета» (1984) и «Чемодан» (1983) правомерно рассматривать как циклы. В силу действия специфической черты - присущей циклу как явлению - иерархичности (когда отдельные части как самостоятельные целые единства объединяются в новое содержательное целое, которое, в свою очередь, тоже обладает целостностью и способностью стать частью более крупного целого) возникает явление цикла циклов, которое определяет его наилучшей формой для воплощения в литературе собственного жизненного пути. Особенность циклической типизации, осуществляемой за счет повторяемости, варьировании характеров, обстоятельств, ситуаций и «тенденция к безусловному отождествлению различных персонажей», выделяемая Ю.М.Лотманом как особенность циклических мифологических текстов, реализуются в циклах Довлатова на уровне тождества системы персонажей-«двойников», отражающих сущность главного героя, а также в отсутствии иерархии быта и бытия, социально-исторического и частного, деления на «плохих» и «хороших» и собственно иерархии образов, каждый из которых дан крупным планом. Идейно-содержательная функция циклизации в поэтике прозы писателя заключается в том, что цикл произведений возникает как результат осознанного или неосознанного стремления художника («Чемодан» - цикл «первичный», то есть задуманный как целое, «Компромисс», «Зона», «Наши» - «вторичные» -объединенные после создания отдельных произведении) к созданию целостной литературной системы, в основе которой лежит «попытка гармонизации жизни» при помощи юмора в мире, где преобладает «ощущение надвигающегося абсурда»400, и приятие бытия как единство представлений о различных сторонах окружающего мира; главный фактор, определяющий единство циклов Довлатова - авторская концепция личности, основанная на философско-юмористическом мироощущении писателя, выражением которой является «автопсихологический» герой-повествователь); жанровая система писателя представляет собой сложную систему, иерархические уровни которой составляют: «микроабсурд» - анекдот -рассказ — цикл рассказов - цикл циклов, при этом функция анекдота как «микроэлемента» цикла - организовывать повторяющиеся внутри цикла микросюжеты, перетекающие в центральный сюжет отдельных рассказов, которые образуют «метасюжет» цикла;

4. Отличительными чертами индивидуального авторского стиля Сергея Довлатова, отражающего «отношение к жизни и миру жизни» (М.М.Бахтин) художника, являются ясность, лаконизм, внешняя простота, скрывающая огромную работу писателя со словом, ритмизованность прозы, которые позволяют говорить о следовании писателем редкой в нашей словесности (Чехов, Зощенко) традиции пушкинского «кларизма» в прозе. Традиция устного слова» проявляется в особой организации прозы Довлатова, где рассказывание и рассказ, устная речь и письмо, результат и процесс сливаются. Возникающая иллюзия устного рассказа создается доверительным повествованием от первого лица и особым тоном рассказывания, предполагающим строгую фактичность, экономию изобразительных средств и незамедлительную подготовку основной сущности рассказываемого. Особый ритм довлатовской прозы выступает циклообразующим фактором на уровне организации речевой структуры: неповторимый, близкий к стихотворному ритм отдельных рассказов плавно перетекает в макроритм повествования всего цикла, который отличается неторопливостью, плавностью, сочетающейся с легкостью и динамизмом, организуя повествование, он выражает противоречивый ход жизни, где скорость сменяемости уникальных, неповторимых фрагментов утверждает их непрерывность и вечную повторяемость.

Помимо выделенных черт характерной особенностью стиля писателя становятся повторы. Повторяющиеся элементы на разных уровнях организации текста (деталь, образ, мотив, сюжет) как типологический признак циклических структур становятся еще одним циклообразующим фактором - объединяют все произведения Довлатова в единый метатекст -цикл циклов, придавая ему особую рифмованность, сравнимую с автоцитированием в поэзии, и подтверждают особую целостность и неделимость получающегося цикла циклов. Повтор выполняет в циклах Довлатова структурообразующую функцию: многие рассказы циклов «Компромисс», «Наши», «Чемодан» организованы как цепь циклически повторяемых сюжетных конструкций (например, биографии двоюродного брата, дяди Арона, тетки Мары, Эрика Буша, выстроенные как череда повторяющихся взлетов и падений), которые являются подтверждением непреложного для автора гармонического равновесия в человеческой натуре, а повторение таким образом организованных рассказов в объединяющей структуре - цикле утверждает гармоническое равновесие добра и зла в мире как универсального закона человеческого существования.

Воздействие повтора на идейно-содержательный план цикла выявляет его функцию быть способом как познания действительности, так и авторской позиции, так как циклически повторяясь, художественная мысль оттачивается и приобретает большую глубину. Принципиальная вариативность повторяющихся элементов, касающаяся даже эпизодов жизни автобиографического героя-повествователя, во-первых, продиктована стремлением писателя охватить окружающий мир во всей полноте и многообразии, создав художественный мир всеобъемлющим и универсальным; во-вторых, выявляет сущность важных для автора проблем, лежащих в основе повторяемых варьируемых ситуаций, и пути их решения для автора (так, вложенные в уста разных героев рассуждения о том, какая нация «хуже», поднимают наболевший «национальный вопрос», разрешение которого для автора мы находим в еще одной паре повторяющихся фрагментов - «ключевые должности в российском государстве имеют право занимать ДОСТОЙНЫЕ люди», а окончательно снимается однозначно заявленной авторской позицией: «Сильные чувства — безнациональны. Уже одно это говорит в пользу интернационализма. Радость, горе, страх, болезнь — лишены национальной окраски. Не абсурдно ли это звучит: «Он разрыдался, как типичный немец»401); в-третьих, легкость, с которой заменяются персонажи того или иного эпизода, свидетельствует о наличии в них общих признаков, позволяющих говорить об онтологической близости и тождественности людей вообще, что является как особенностью циклического текста, так и органической составляющей мироощущения Сергея Довлатова, отсутствие иерархии в изображении героев в котором базируется на приятии бытия: «Мы и есть, как все. Самое удивительное, что и Толстой был, как все»402.

5. В предложенной работе обоснована правомерность рассмотрения циклизации в прозе Довлатова как фактора, влияющего на все элементы художественной структуры и определяющего поэтику прозы, и отражающего мироощущение писателя. Сложное целостное единство - цикл и цикл циклов как еще более сложное структурное образование, выявляемое при комплексном рассмотрении всего творческого наследия Довлатова, являются наиболее адекватными формами выражения авторского мироощущения. Мироощущение Довлатова - возникающее на стыке гармонии творчества и абсурда действительности - выстраданное приятие мира, в котором «дрались заточенными рашпилями, покрывали лица татуировкой и насиловали коз», но при этом «соотношение добра и зла, горя и радости - оставалось неизменным», органично воплотилось в особой жанровой форме цикла. Его представлению о жизни -невыносимой, прекрасной, единственной - наиболее адекватна эта художественная структура, которая вмещает неограниченность бытия во всех его проявлениях, создает иллюзию бесхитростного документального фиксирования ее течения и непосредственной авторской реакции на происходящее, утверждает равнодостойность и вечность всех ее явлений.

Важнейшие функции цикла: компенсаторная (заключающаяся в том, что во время распада традиционных форм цикл удерживает художественные произведения от распада, связывая воедино различные произведения) и коммуникативная (определяющаяся, с одной стороны, особенностями структуры цикла: все элементы цикла сообщаются в полилоге, а с другой стороны, особенностями читательского восприятия этой особой художественной формы, которое происходит в читательском сознании только при наличии читательской воспринимающей готовности, а такая готовность активизируется в современную эпоху, когда цикл становится доминирующей формой художественного выражения) соотносятся с главной целью творчества Сергея Довлатова, которой является «попытка гармонизации жизни» при помощи юмора в мире, где преобладает «ощущение надвигающегося абсурда»403, а посредством мироощущения писателя, основанного на приятии мира во всех его проявлениях, создается гармоническое единение - своеобразная модель мира, выражаемая формой цикла, подразумевающей повторение, непрерывность и единение всех компонентов.

403 Довлатов С. Зона. Собрание сочинений в 3-х т. - Т.1. С-Пб., 1995. - С.24.

Список научной литературыВоронцова-Маралина, Анна Альбертовна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Абдуллаева 3. Между зоной и островом: О прозе С.Довлатова // Дружба народов. - 1996. - № 7. - С. 153-166.

2. Аверннцев С.С. Историческая подвижность категории жанра: опыт периодизации// Историческая поэтика. Итоги и перспективы изучения. М., 1986.

3. Агеносов В.В. Литература русского зарубежья (1918-1996). М., 1998.

4. Анастасьев Н. «Слова моя профессия»: О прозе Сергея Довлатова // Вопросы литературы. - 1995. - Вып. 1. - С. 3-22.

5. Андриасова Т. Лишний человек это звучит гордо! // Московские новости. - 1992. - 12 января. - № 2. - С. 23.

6. Апухтина В.А. Закономерности развития современной советской прозы // Филологические науки, 1977. № 5. - С.66-68.

7. Арьев А. Букет и венок // Общая газета. 1995. - 24 августа. - С. 10.

8. Арьев А. И Моцарт в птичьем гаме. (К 50-летию Сергея Довлатова) // Эстония. 1991. - 6 сентября. - С. 3.

9. Арьев А. История рассказчика // О Довлатове / Сост. Е.Довлатова. -Тверь, 2001.-С. 33.

10. Арьев А. Наша маленькая жизнь // Довлатов С. Собрание сочинений в 3-х т. -Т.1. СПб., 1993. - С. 12-18.

11. Арьев А. После стихов // Звезда. 1994. - № 3. - С. 156-162.

12. Баранов C.B. Проблема цикла и циклизации в творчестве В.Ходасевича: Дис. канд. филол. наук. Волгоград, 2000.

13. Батчан А. Довлатовские бдения // Русский телеграф. 1998. - 14 мая. -С. И.

14. Бахтин М.М. Время и пространство в романе // Вопросы литературы. — 1974. №3. - С.95-112.

15. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1963.

16. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.

17. Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности // Эстетика словесного творчества. М., 1979.

18. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. — М., 1975.

19. Бахтин М.М. Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975.

20. Бахтин М.М. Работы 1920-х годов. Киев, 1994.

21. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и ренессанса. — М., 1965.

22. Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа в романе: Очерки по исторической поэтике // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. -М., 1975.

23. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.

24. Белый А. Сергей Довлатов: я был и гением, и страшным халтурщиком // Комсомольская правда 2001 - 5 июня - С. 16.

25. Берг С. Сергей Довлатов стал пищей для науки // Русский телеграф. -1998.-7мая.-С. И.

26. Битов А. Границы жанра / Рассказ сегодня: Встреча за "круглым столом" // Вопросы литературы. — 1969. — №7. — С. 72-76.

27. Бобышев Д. Понять Довлатова трудно. // Независимая газета. 1996.- 16 марта. С. 8.

28. Бондаренко В. Плебейская проза Сергея Довлатова // Наш современник.- 1997. № 12.-С. 257-270.

29. Борев Ю. История государства советского в преданиях и анекдотах. -М., 1995.

30. Борев Ю. Комическое или о том, как смех казнит несовершенство мира, очищает и обновляет человека и утверждает радость бытия. М., 1970.

31. Бочаров А. Литература и время. М., 1988.

32. Бродский И. Меньше единицы: Избранные эссе. М., 1999.

33. Бродский И. О Сереже Довлатове // Довлатов С. Собрание сочинений в 3-х томах. Т.З. СПб., 1995. - С.З58-360.

34. Вайль П. Без Довлатова // Звезда. 1994. - № 3. - С. 162-165.

35. Вайль П. Год без Довлатова // Независимая газета. 1992. - 29 августа. -С. 7.

36. Вайль П. Довлатов на Бродвее (Воспоминания о писателе) // Иностранная литература. — 1995. № 6. — С. 170-174.

37. Вайль П. Формула любви// Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги первой международной конференции «Довлатовские чтения» (Городская культура Петербурга Нью-Йорка 1970-1990-х годов).-СПБ., 1999. С.184.

38. Вайль П., Генис А. Искусство автопортрета // Звезда. 1994. - № 3. -С.179-183.

39. Вайль П., Генис А. Родная речь: Уроки изящной словесности. — М., 1991.

40. Веселовский А.Н. Избранные статьи. Л., 1939.

41. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. — М., 1989.

42. Виноградов В.В. О литературной циклизации / Виноградов В. Поэтика русской литературы. М., 1976. - С.45-63.

43. Виноградов В.В. О теории художественной речи. М., 1971.

44. Винокур Г.О. Критика поэтического текста. М., 1927.

45. Волгин Г. Самое заветное: Записные книжки писателей. Воронеж, 1974.

46. Волков И.Ф. Теория литературы: Учеб. пособие для студентов и преподавателей. М., 1995.

47. Волошина В. Другая жизнь Сергея Довлатова // Московские новости. — 1993.-31 октября.-С. 5.

48. Вольф С. Довлатов // Звезда. 1994. - № 3. - С. 165-168.

49. Выгон Н.С. Художественный мир прозы Фазиля Искандера: Дис. . канд. филол. наук / Mill У им. В.И.Ленина. -М., 1992.

50. Выгон Н.С. Юмористическое мироощущение в русской прозе: проблемы генезиса и поэтики. Монография. М., 2000.51 .Выготский JI.C. Психология творчества. М., 1965.

51. Гаевский Р. Реквием по двоим // Московский наблюдатель. 1991. - № 1.-С. 49.

52. Гаркави A.M. Композиция стихотворных циклов Н.А.Некрасова// Жанр и композиция литературного произведения. Вып.5. Калининград, 1980. С.31-36.

53. Гачев Г.Ю., Кожинов В.В. Содержательность литературных форм // Теория литературы. М., 1964. - С.25-41.

54. Гей Н.К. Проза Пушкина. Поэтика повествования. М., 1989.

55. Генис А. Беседа шестая: сад камней. Сергей Довлатов // Звезда. 1997. -№7.-С. 235-238.

56. Генис А. Довлатов и окрестности. — М., 1999.

57. Генис А. Первый юбилей Довлатова // Звезда. 1994. - № 3. - С. 165168.

58. Генис А. Пушкин у Довлатова // Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги первой международной конференции «Довлатовские чтения» (Городская культура Петербурга Нью-Йорка 1970-1990-х годов). - СПБ., 1999. - С. 196-201.

59. Генис А. Сад камней // Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги Первой международной мконференции «Довлатовские чтения» (Городская культура Петербурга Нью-Йорка 1970-1990-х годов). -СПб., 1999.-С.85-87.

60. Гинзбург Л.Я. О литературном герое. Л., 1979.

61. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. Л., 1976.

62. Гинзбург Л.Я. Претворение опыта. Рига-Л., 1991.

63. Гиршман М.М. Литературное произведение: теория и практика анализа. -М., 1991.

64. Гиршман М.М. Ритм художественной прозы. М., 1985.

65. Гиршман М.М. Художественная целостность // Дискурс. — Новосибирск, 1997. №3-4. - С.185-188.

66. Гиршман М.М. Литературное произведение // КЛЭ. Т.9. М., 19621978. -Стлб.438-441.

67. Гиршман М.М. Проза художественная // Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины. Донецк, 1984.

68. Гиршман М.М. Стиль литературного произведения: Уч. пособие. -Донецк, 1984.

69. Глэд Джон. Беседы в изгнании: Русское литературное зарубежье. М., 1991.

70. Горалик Л. Собранные листья (об одном и том же всегда об одном и том же) // НЛО. № 54. - 2002. - С.236-245.

71. Губин В. Наедине со светом // Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги Первой международной мконференции «Довлатовские чтения» (Городская культура Петербурга — Нью-Йорка 1970-1990-х годов).-СПб., 1999. -С.145-148.

72. Гуковский Г.А. Реализм Гоголя. М.,1959.

73. Дар органического беззлобия. Интервью В.Ерофееву // Довлатов С. Собрание сочинений в 3-х т. Т.З. М., 1995. С.349-351.

74. Дарвин М.Н. Проблема цикла в изучении лирики. Кемерово, 1983.

75. Дарвин М.Н. Русский лирический цикл. Красноярск, 1988.

76. Дарвин М.Н. Циклизация в лирике. Исторические пути и художественные формы. Екатеринбург, 1996.

77. Дмитриева Л. Теоретические проблемы праздничной культуры в работах М.Бахтина. Бахтинология: исследования, переводы, публикации. СПб., 1995.

78. Довлатов С. «Я рад, что мы с Вами дожили до странных времен.»: Восемь последних писем С.Довлатова / Предисловие И.Меттера // Юность. 1993. - № 5. - С. 71-75.

79. Довлатов С. Армейские письма отцу // Звезда. 1998. - № 5. - С. 108141.

80. Довлатов С. Блеск и нищета русской литературы // Сухих И.Н. Сергей Довлатов: время, место, судьба. СПб., 1996. - С.295-297.

81. Довлатов С. Дар органического беззлобия (интервью с Довлатовым

82. B.Ерофеева) // Огонек. 1990. - № 24. - С. 28-29.

83. Довлатов С. Два эссе // Звезда. 1993. - № 1. - С. 123-126.

84. Довлатов С. Жизнь коротка: рассказ // Звезда. 1996. - № 3. - С. 69-73.

85. Довлатов С. Заповедник / Предисловие А.Арьева. Л., 1990.

86. Довлатов С. Как издаваться на Западе? Выступление в дискуссии // Сухих И.Н. Сергей Довлатов: время, место, судьба. СПб., 1996.1. C.368-371.

87. Довлатов С. Кто такие Вайль и Генис? // Литературная газета. 1991. -4 сент. -С.11.

88. Довлатов С. Линия // Звезда. 1991. - № 1. - С. 101-109.

89. Довлатов С. Литература продолжается: (Заметки о международной конференции «Русская литература в эмиграции: Третья волна»; Лос-Анджелес, май 1981 г., перепечатано из журнала «Синтаксис». 1982. -№ 10.)//Согласие.-1991.-№7.-С. 198-205.

90. Довлатов С. Малоизвестный Довлатов. СПб., 1995.

91. Довлатов С. Не только Бродский: Русская культура в портретах и анекдотах (совместно с М.Волковой фото). - М., 1992.

92. Довлатов С. Переводные картинки // Иностранная литература. 1990. -№9.-С. 203-211.

93. Довлатов С. По прямой // Огонек. -1991. № 3. - С. 12-15.

94. Довлатов С. Сквозь джунгли безумной жизни: Письма к родным и друзьям. СПб., 2003.

95. Довлатов С. Собрание прозы: в 3-х томах/ Предисл. А.Арьева. СПб., 1993.

96. Довлатов С. Собрание сочинений в 3-х томах. СПб., 1995. Содерж.: Т. 1. — 416 е.: Зона. - Компромисс. - Заповедник;

97. Т. 2. 384 е.: Ремесло. - Наши. — Чемодан. — Виноград.

98. Встретились, поговорили. Ариэль. — Игрушка.

99. Т. 3. — 384 е.: Иностранка. Филиал. - Из сборника «Демаршэнтузиастов». Записные книжки. - Два интервью. - Современники о

100. Довлатове (И.Бродский, Л.Лосев). Библиографическая справка.

101. Довлатов С. Соло на ундервуде. Париж-Нью-Йорк, 1980.

102. Довлатов С. Человек, которого не было. Пьеса для младших школьников с фокусами, но без обмана // Новая газета. 2001. - 23 мая. -С.11-13.

103. Довлатов С. Чемодан: Повести / Предисловие Ю.Арпишкина. М., 1991.

104. Довлатова Е. « Он мечтал о домике, шортах и своем огороде» // Литературная газета. 1995. - № 3. - 16 августа. - С. 6.

105. Дынник В. Цикл // Литературная энциклопедия. Словарь литературоведческих терминов. М.-Л., 1925. - Т.2. - С.1083-1085;

106. Егоров Б.Ф. Литературно-критическая деятельность В.Г.Белинского. М., 1982.

107. Егорова О.Г. Проблема циклизации в русской прозе первой половины XX века: Дис. д-ра филол. наук. Волгоград, 2003.

108. Елисеев Н. Другие истории // Новый мир. 1994. - № 11. - С. 232235.

109. Елисеев Н. Человеческий голос // Новый мир. 1996. - № 11. — С. 212-225.

110. Есаулов И.А. Спектр адекватности в истолковании литературного произведения («Миргород» Н.В.Гоголя). М., 1997.

111. Ефимов И. Неповторимость любой ценой // Звезда. 1994. - № 3. -С. 154-156.

112. Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л., 1977.

113. Жирмунский В.М. Байрон и Пушкин. Из истории романтической поэмы. Л., 1924.

114. Жирмунский В.М. Введение в литературоведение: Курс лекций. — СПб., 1996.

115. Жолковский А.К., Щеглов Ю.К. Мир автора и структура текста / Статьи о русской литературе. 1986. - Tenafy, N.S. 07670. USA.

116. Зверев А. Записки случайного постояльца // Литературное обозрение 1991. - № 4.- С. 65-73.

117. ИЗ. Зернова Р. Дачные соседи: Воспоминания о С.Довлатове // Русская мысль. № 4179. - 19-25 июня 1997 г. - С. 10; № 4180. - 26 июня-2 июля 1997 г. - С. 10.

118. Зибунова Т. «Пылесос работает до сих пор» (воспоминания о публикациях Довлатова) // Новая газета 2002 - 22 августа - С. 18.

119. Иванова Н. Разгадке жизни равносилен // Московские новости. -1996. 21 января. - С. 37.

120. Игнатова Е. Дядя от Довлатова // Новая газета 2002 - 25 сентября - С.25.

121. Искандер Ф.А. Интервью данное Мицуеси Нумано. Цит. по Нумано М. Мои встречи (и невстречи) с Сергеем Донатовичем // Сергей

122. Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги первой международной конференции «Довлатовские чтения» (Городская культура Петербурга -Нью-Йорка 1970-1990-х годов). СПБ., 1999. С.229-232.

123. Каледин С. Встреча с Сергеем Довлатовым, невстреча с Сергеем Довлатовым, собачье сердце // Звезда. 1994. - № 3. - С. 168-171.

124. Камянов В. Свободен от постоя // Новый мир. 1992. - № 2. - С. 242-244.

125. Каргашин И. Освобожденное слово. Поэтика прозы Сергея Довлатова // О Довлатове/ Сост. Е.Довлатова. Тверь, 2001. - С. 102107.

126. Карпов A.C. Свой среди своих (О прозе С.Довлатова) // Русская словесность. 1996. - № 2. - С. 41-45.

127. Клепикова Е. Герои вчерашних дней // МК 2001 - 3 сентября -С.8.

128. Климова М. Луна, луна, цветы, цветы. // Независимая газета. -1998. 5 февраля. - С. 7.

129. Кобрин К. Рассуждение о фрагменте // Новое литературное обозрение. № 54. - 2002. - С.229-235.

130. Ковалева А. Довлатов: История любви // Московский комсомолец. 1997. - 3 сентября. - С. 4.

131. Коваленко А.Г. Проблема циклизации в русской советской прозе 60-70-х гг(рассказ, повесть): Дис. канд. филол. наук. -М., 1983.

132. Коваленко А.Г. Циклизация в современной прозе (Проблема целостности). Филологические науки. - 1987. - № 3. - С.3-9.

133. Кожинов В. В. Повесть // ЛЭС. М., 1987. - С.281.

134. Кожинов В.В. Рассказ // Словарь литературоведческих терминов./ Ред.-сост. Л.И.Тимофеев и С.В.Тураев. М., 1974. - С.309-310.

135. Кожинов В.В. Рассказчик // Словарь литературоведческих терминов. М., 1974. С.310-311.

136. Кожинов В.В. Роман эпос нового времени // Теория литературы. Роды и жанры литературы. - М., 1964. - С.90-142.

137. Колядич Т.М. Воспоминания писателей: Проблемы поэтики жанра.-М., 1998.

138. Корман Б.О. Целостность литературного произведения и экспериментальный словарь литературоведческих терминов // Проблемы истории критики и поэтики реализма. Куйбышев, 1981.

139. Крамов И. В зеркале рассказа. М., 1986.

140. Краткая литературная энциклопедия (КЛЭ). Т. 1-9. М., 19621978.

141. Кривулин В. Поэзия и анекдот // Звезда. 1994. - № 3. - С. 122123.

142. Куллэ В. «Бессмертный вариант простого человека» // Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги Первой международной мконференции «Довлатовские чтения» (Городская культура Петербурга -Нью-Йорка 1970-1990-х годов).-СПб., 1999.- С.241-243.

143. Курганов Е. Анекдот как жанр. СПб., 1997.

144. Курицын В. Вести из филиала, или Дурацкая рецензия на прозу Сергея Довлатова // Литературное обозрение. 1990. - № 12. - С. 41-42.

145. Ландор М. Большая проза из малой: об одном становящемся жанре в XX веке // Вопросы литературы. 1982. - № 8. - С. 75-107.

146. Лебедев Ю.В. Становление эпоса в русской литературе 18401860-х гг: Проблема циклизации: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. -Л., 1979.

147. Леденев A.B. «Ничья меж смыслом и смычком.» // Агеносов В.В. Литература руского зарубежья (1918-1996). M., 1998. - С.321-352.

148. Лейдерман Н., Липовецкий М. Между хаосом и космосом. Рассказ в контексте времени // Новый мир. 1991. - № 7. - С. 240-257.

149. Лейдерман Н. К определению сущности категории «жанр» // Жанр и композиция литературного произведения. Калининград, 1976. -вып.З - С.7-16.

150. Лемхин М. Прощай, Сергей // Русская мысль. 1990. - № 3843. -31 августа. - С. 17.

151. Лескисс Г.А. Форма повествования и жанр книги М.Пруста «В поисках утраченного времени» // Сборник статей по вторичным моделирующим системам. Тарту, 1973. - С.48-61.

152. Липовецкий М. Совок-блюз // Знамя. 1991. - № 9. - С. 22-236.

153. Литература русского зарубежья. Антология: В 6 т. М., 1990.

154. Литературная энциклопедия. Словарь литературных терминов. Т. 1-2. М.;Л., 1925.

155. Литературный энциклопедический словарь (ЛЭС). М., 1987.

156. Лобанова 3. Пивной ларек как памятник Сергею Довлатову // Комсомольская правда. 1998. - 24 апреля. - С. 7.

157. Лосев А.Ф. Форма. Стиль. Выражение. M., 1995.

158. Лосев Л. Русский писатель Сергей Довлатов // Довлатов С. Собрание прозы в 3-х т. Т.З. СПб., 1995 - С.364-366.

159. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Структура стиха: Пособие для студентов. Л., 1972.

160. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров: Человек текст -семиосфера - история. - М., 1996.

161. Лотман Ю.М. Избранные статьи: В 3 т. Таллинн, 1992.

162. Лотман Ю.М. Лекции по структуральной поэтике// Лотман Ю.М. и тартусско-московская семиотическая школа. — М., 1994.

163. Лотман Ю.М. О русской литературе: Статьи и исследования 19581993 гг. История русской прозы. Теория литературы. СПб., 1997.

164. Лотман Ю.М. Поэзия Карамзина // Н.М.Карамзин. Полное собр. стих. — М.-Л., 1966.-С.33-39.

165. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. — М., 1970.

166. Лукомский М. Остров Сергея Довлатова // Литературная газета. — 1992.-18 ноября.-С. 16.

167. Львова В. Сергей Довлатов был разбитой параличом гориллой // Комсомольская правда 2001 - 4 сентября - С. 16.

168. Ляпина Л.Е. Литературная циклизация: (К истории изучения) // Русская литература. 1998. - № 1. - С. 170-177.

169. Ляпина Л.Е. Циклизация в русской литературе XIX века. СПб., 1999.

170. Макаров А. «Где тебя некогда обсчитали»: Горькая весть // Экран и сцена (приложение к газете «Советская культура»). — 1990. 30 августа. - № 35. - С. 3.

171. Макаров А. А в Америке // Культура. 1993. - 8 мая. - С. 3.

172. Малухин В. Гражданин нейтральной полосы // Московские новости. 1992. - 29 ноября. - № 48. - С. 22-23.

173. Малытчина Н. Тюремная повесть Сергея Довлатова // Русская словесность. 1996. - № 5. - С. 57-62.

174. Марченко А. .Обратиться в печальное // Литературная газета. -1990. № 20. - 16 мая. - С. 4.

175. Медведев П.Н. Формальный метод в литературоведении. Л., 1928.

176. Меттер И. Петрополь. 1994.- № 5. - С. 146-152.

177. Мечик Д. С сыном наедине: Воспоминания о С. Довлатове: Неопубликованные письма писателя // Независимая газета. 1992. - 4 ноября. - С. 5.

178. Мечик-Бланк К. О названии довлатовских книжек // Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги Первой международной конференции «Довлатовские чтения» (Городская культура Петербурга-Нью-Йорка 1970-1990-х годов). СПб., 1999. - С.285-291.

179. Мифы народов мира: в 2 т. М., 1982.

180. Моисеенко Ю. Возвращение человека, которого не было // Новая газета 2002 - 24-27 октября - С.22.

181. Мориц Ю. Предисловие к рассказам из книги «Чемодан» // Октябрь. 1987. - № 7. - С. 13.

182. Мулярчик А. До свидания, мальчики! // Москва. 1994. - № 5. — С. 151-153.

183. Муриков Г. Без слез, без жизни, без любви // Север. 1991. - № 8. -С. 37.

184. Мышалова Д. Очерки по литературе русского зарубежья. — Новосибирск, 1995.

185. Найман А. Персонажи в поисках автора (Памяти Сергея Довлатова) // Звезда. 1994. - № 3. - С. 127-128.

186. Несторова К.И. Циклизация как форма эпического мышления. -Рукопись деп. В ИНИОН РАН. М., 1987.

187. Нехорошее М. Веллер и Довлатов: битва героев и призраков // Нева. 1996. - № 8. - С. 183-191.

188. Нинов А. Рассказ. Краткая литературная энциклопедия. Т.6. М., 1962-1978.-Стлб. 190-193.

189. Новиков В. Ощущение жанра: роль рассказа в развитии современной прозы // Новый мир. 1987. - № 3. - С. 233-254.

190. О Довлатове / Составитель Е.Довлатова. Тверь, 2001.

191. Ольшанский Д. Кто виноват в шестьдесят? Юбилей Сергея Довлатова // Независимая газета 2001 - 4 сентября - С.7.

192. Паперный 3. Записные книжки А.П.Чехова. М., 1965.

193. Пекуровская Ася. Когда случилось петь С.Д. и мне. СПб., 2001.

194. Перемышлев Е. Рецензия // Октябрь. 1993. - № 9. - С. 178-180.

195. Петров А. Довлатовские места // Курьер СВ. 1995. - № 1. -октябрь. - С.28-29

196. Пинский JI.E. Комическое / Пинский JI.E. Магистральный сюжет. -М., 1989.

197. Подольский Ю. Стиль // Литературная энциклопедия. Словарь литературных терминов: В 2 т. Т.1. M.-JL, 1925. - Стлб. 867-870.

198. Пономарева Т.А. Проза новокрестьян 1920-х годов: Типология. Поэтика. Автореферат на соискание ученой степени доктора филологических наук. - Москва, 2000.

199. Попов В. Кровь единственные чернила // Звезда. - 1994. - № 3. -С. 141-143.

200. Поспелов Г.Н. Рассказ // Литературный энциклопедический словарь. М., 1987. - С.318.

201. Поэтика русской литературы // Сборник статей к 70-летию проф. Ю.В.Манна. — М., 2001.

202. Преступление ради читателя Вечерний клуб. - 2002. - 6 ноября. -С.З.

203. Пруссакова И. Вокруг да около Довлатова // Нева. 1995. - № 1. -С. 194-198.

204. Пуринсон С. Убийца // Звезда. 1994. - № 3. - С.130-132.

205. Рейн Е. Мне скучно без Довлатова: Новые сцены из жизни московской богемы: поэмы и рассказы. — СПб., 1997.

206. Рейн Е. Несколько слов вдогонку // Звезда. 1994. - № 3. - С. 123127.

207. Рейн Е. Что отдал твое: О Сергее Довлатове: воспоминания // Столица. - 1993. - № 32. - С. 59.

208. Ремизова М. Компромисс с абсурдом: Довлатов как идеальный объект для любви // Независимая газета. — 1994. № 123.-2 июля. — С. 7.

209. Рогов С. Фотография на картоне // Волга. 1993. - № 1. - С. 155158.

210. Роднянская И. Автор. КЛЭ. Т.9. М., 1962-1978. - Стлб.30-34.

211. Роднянская И. Лирический герой. // Литературный энциклопедический словарь. М., 1987. - С. 185.

212. Рохлин Б. Кто отражается в зеркале (Заметка и два маленьких отступления) // Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги Первой международной мконференции «Довлатовские чтения»

213. Городская культура Петербурга Нью-Йорка 1970-1990-х годов). -СПб., 1999. - С.165-168.

214. Рохлин Б. Памяти Сергея Довлатова // Звезда. 1994. - № 3. - 132134.

215. Рубин В. Нищенская и горделивая // Российская газета. 1995. -14 января. - С. 8.

216. Руденко Ю.К. Принцип циклизации в художественной системе Н.Г.Чернышевского (К постановке вопроса// Проблемы поэтики русского реализма XIX века. Л., 1984. - С. 184-191.

217. Русская новелла. Проблемы теории и истории: Сб. статей. СПб., 1993.

218. Русские писатели 20 в. Биографический словарь. — М., 2000.

219. Русский советский рассказ. Очерки истории жанра. Л., 1971.

220. Рымарь Н.К. К вопросу содержательности художественной формы в произведениях П.Шаллюка и Г.Белля // Проблемы теории романа и рассказа. Рига, 1972. - С.92-114.

221. Сабило И. Человек, которого не было//Смена. С-Пб. - 1996.-С. 6.

222. Сапаров М.А. Размышления о структуре художественного произведения // Структура литературного произведения. Л., 1984. -С.181-192.

223. Сапогов В.А. Цикл // Краткая литературная энциклопедия. — М., 1977. — Т.8. — С.398-399.

224. Сапогов В.А. Поэтика лирического цикла А.Блока: Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1967.

225. Сапогов В.А. Сюжет в лирическом цикле // Сюжетосложение в русской литературе. Даугавпилс, 1980.

226. Сергей Довлатов Игорь Ефимов. Эпистолярный роман. - М., 2001.

227. Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги Первой международной конференции «Довлатовские чтения» (Городская культура Петербурга Нью-Йорка 1970-1990-х годов). Издание составил и подготовил А.Ю.Арьев. - СПб., 1999.

228. Серман И. Гражданин двух миров // Звезда. 1994. - № 3. - С. 193-197.

229. Серман И. К вопросу о смысловом единстве баллад В.А.Жуковского // Сборник статей к 70-летию проф. Ю.М.Лотмана. -Тарту, 1992.-С. 163-171.

230. Скафтымов А.П. Нравственные искания русских писателей: Статьи и исследования о русских классиках. — М., 1972.

231. Скобелев В.П. Поэтика рассказа. Воронеж, 1982.

232. Скульская Е. Перекрестная рифма (Письма Сергея Довлатова) // Звезда. 1994. - № 3. - С. 144-154.

233. Словарь литературоведческих терминов. М., 1974.

234. Смирнов И. Творчество до творчества // Звезда. 1994. - № 3. — С. 122-123.

235. Смирнов-Охтин И. Сергей Довлатов петербуржец // Звезда. -1994. -№3.- С. 134-137.

236. Солженицын А.И. Бодался теленок с дубом. Очерки литературной жизни // Новый мир. 1991. - № 6. - С.6-43.

237. Соловьев В. Как створки раковины // Московский комсомолец. -1991.-1 мая.-С. 4.

238. Соловьев В., Клепикова Е. Довлатов вверх ногами: Трагедия веселого человека. М., 2001.

239. Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литературного языка (30-90-е годы XIX века). М., 1965.

240. Соснора В. Сергей // Звезда. 1994. - № 3. - С. 137-139.

241. Спроге JI.B. Деструктивные явления в процессе становления жанра лирического цикла (А.Блок «Тишина цветет») / Некоторые проблемы совершенствования развитого социализма. Рига, 1984. -С.94-96.

242. Спроге Л.В. Стихотворный том как факт циклообразования (Ф.Сологуб. Собрание сочинений. СПб., «Шиповник» т. 1) // Республиканская научно-теоретическая конференция молодых ученых и специалистов по общественным наукам. Рига, 1985. - С.85-86.

243. Спроге Л.В. Лирический цикл в дооктябрьской поэзии А.Блока и проблемы циклообразования у символистов: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Тарту, 1988.

244. Степанов Е. По довлатовским местам в Нью-Йорке // Столица. — 1992.-№37.-С. 54-57.

245. Сторонний В. « Всю жизнь я дул в подзорную трубу.» // Смена. 1996. - 20 января. - С. 7.

246. Сухих И.Н. «Маленькая трилогия» (проблема циклов) // Сборники А.П.Чехова. Л., 1990. - С.145-146.

247. Сухих И.Н. Голос: О ремесле писателя Д. // Звезда. 1994. - № 3. -С. 180-187.

248. Сухих И.Н. Сергей Довлатов: время, место, судьба. СПб., 1996.

249. Сухих И.Н. Довлатов и Ерофеев: Соседи по алфавиту // Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги первой международной конференции «Довлатовские чтения» (Городская культура Петербурга -Нью-Йорка 1970-1990-х годов). СПБ., 1999. - С.262-264.

250. Сухих И.Н. Художественный мир Чехова: (истоки, границы, принципы, эволюция): Дис. д-ра филол. наук / ЛГУ. Л., 1990.

251. Таборисская Е.М. «Маленькие трагедии» Пушкина как цикл // Пушкинский сб-к. Л., 1977. - С.37-44.

252. Тамарченко Н.Д. Автор, герой и повествование (к соотношению «эпопейного» и «романного» у Гоголя// Поэтика русской литературы: К 70-летию профессора Юрия Владимировича Манна: Сборник статей. -М., 2001.-С. 24-29.

253. Теоретическая поэтика: понятия и определения. Хрестоматия для студентов / Автор-составитель Н.Д.Тамарченко. М., 2001.

254. Терц Абрам. Анекдот в анекдоте // Одна или две русских литературы? Международный симпозиум, созванный факультетом словесности Женевского университета и Швейцарской академией славистики. Женева. 13-14-15 апреля 1978 г. Lausanne, 1981. - С. 177184.

255. Тимофеев Л.И. Образ повествователя, образ автора // Словарь литературоведческих терминов. М., 1974. - С.248.

256. Титаренко С. Функция символа и мифа в процессе циклообразования у Вяч. Иванова // Циклизация литературных произведений. Системность и целостность: Межвузовский сборник научных трудов. Кемерово, 1994. - С.56-64.

257. Ткачев Д. Утешитель // МК бульвар — 2001 3 сентября - С.7.

258. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. М., 1996.

259. Топоров В. Дом, который построил Джек (О прозе Довлатова) // Звезда. 1994. - № 3. - С. 174-177.

260. Труды по знаковым системам // Ученые записки Тартуского ун-та. -Тарту, 1964-1992.

261. Тудоровская Е. Путеводитель по «Заповеднику» // Звезда. 1994. - № 3. - С. 193-200.

262. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977.

263. Тынянов Ю.Н. Проблема стихотворного языка // Тынянов Ю.Н. Литературный факт. М., 1993.

264. Тюпа В.И. Художественность литературного произведения. -Красноярск, 1987.

265. Тюпа В.И., Фуксон Л.Ю., Дарвин М.Н. Литературное произведение: проблемы теории и анализа. Вып.1. Кемерово, 1997.

266. Усова Л. Сергей Довлатов: Неприятность моей жизни смерть Анны Карениной // Собеседник. - 1995. - № 44. - С. 13.

267. Успенский Б. А. Поэтика композиции. М., 2000.

268. Уфлянд В. Мы простились, посмеиваясь // Звезда. 1994. - № 3. — С. 139-141.

269. Уфлянд В. Утром на «Вы», вечером на «ты» // Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги Первой международной мконференции «Довлатовские чтения» (Городская культура Петербурга- Нью-Йорка 1970-1990-х годов). СПб., 1999. - С.127-129.

270. Федоров А. Сергей Довлатов: Наследство или наследие? // Россия- 2002 4 декабря - С. 12-13.

271. Фоменко И. Лирический цикл: становление жанра, поэтика. — Тверь, 1992.

272. Фоменко И. О поэтике лирического цикла. Калинин, 1984.

273. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М., 1997.

274. Хаев Е. Проблема композиции лирического цикла // Природа художественного целого и литературный процесс. Кемерово, 1980. — С.57-61

275. Хализев В.Е. О составе литературоведения и специфике его методологии // Наука о литературе в XX веке: (История, методология, литературный процесс): Сборник статей. М., 2001. - С.7-30.

276. Хализев В.Е. Теория литературы. М., 1999.

277. Хализев В.Е. Теория литературы. М., 2000.

278. Хант В. Истоки музыки. О письмах Сергея Довлатова отцу из армии // Вопросы литературы. 2002. - № 3. - С. 271-283.

279. Цивьян Т.В. Материалы к поэтике Анны Ахматовой // Труды по знаковым системам. Тарту, 1967. - С. 180-208.

280. Чекалова С. «Лживая, безжалостная, неверная» «добрая, милая, славная». (С.Довлатов) // Новый мир. - 1997. - № 4. - С. 220-224.

281. Чернец Л.В. Литературные жанры. М., 1982.

282. Черных А.Б., А.Г. Стиль (к истории понятия) // КЛЭ. Т.7. — Стлб.188.

283. Шабалин С. Американская сага С.Довлатова // Труд. 1997. - 16 декабря. - С. 7.

284. Шаталов С.Е. Художественный мир И.С.Тургенева. М., 1979. — С.2Э9-249;

285. Шатин Ю.В. Стих и проза в «Египетских ночах» А.С.Пушкина // Гуманитарные исследования. Ежегодник. Вып. III. 4.1. Омск. 1998. -С.45-51.

286. Шенкман Я. Право писания // Алфавит 2003 - февраль (№ 8) — С.20-21.

287. Шиллер Ф. Статьи по эстетике. М.-Л., 1935.

288. Шкловский В.Б. Гамбургский счет. — М., 1990.

289. Шкловский В.Б. Избранное: В 2 т. М., 1983.

290. Шкловский В.Б. Художественная проза. Размышления и разборы. -М., 1961.

291. Шубин Э. Современный русский рассказ. М., 1986.

292. Шубин Э. Современный русский рассказ: Вопросы поэтики жанра. Л., 1974.

293. Эйзенштейн С.М. Избранное. Собрание сочинений. Т.2. М., 1946.

294. Эйхенбаум Б.М. О прозе. О поэзии. Л., 1986.

295. Эйхенбаум Б.М. О прозе. Л., 1969.

296. Эпштейн М.Н. Новелла // Литературный энциклопедический словарь. М., 1987. - С.248.

297. Янг Е. Нарративная структура «Зоны» // Сергей Довлатов: творчество, личность, судьба. Итоги Первой международной конференции «Довлатовские чтения» (Городская культура Петербурга -Нью-Йорка 1970-1990-х годов). СПб., 1999. - С. 280-284.

298. Яницкий Л. Циклизация как коммуникативная стратегия в современной культуре // Кемеровский государственный университет. Критика и семиотика. Вып. 1-2,2000. - С.172-178.

299. Янушкевич А. Особенности прозаического цикла 30-х годов и «Вечера на хуторе близ Диканьки» Н.В.Гоголя: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Томск, 1971.

300. Янушкевич А. Русский прозаический цикл как «форма времени» / Исторические пути и формы художественной циклизации в поэзии и прозе. Кемерово, 1992. - С.20-27.

301. Dictionary of Literary Terms/ By H. Shaw. New-York, 1972.

302. Sierotwienski S. Slownik terminow literackich. Wroclaw, 1966.