автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.09
диссертация на тему: Прозвища как явление русского устного народного творчества

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Карташева, Ирина Юрьевна

ВВЕЩЕНИЕ.

ГЛАВА I. ИТОГИ И ПРОБЛЕМЫ СОБИРАНИЯ И ИЗУЧЕНИЯ ПРОЗВИЩ

1.1. История собирания прозвищ

1.2. Основные проблемы изучения прозвищ.

ГЛАВА П. ЭСТЕТИЧЕСКАЯ ПРИРОДА ПРОЗВИЩ.

2.1. Генезис прозвищ, их бытовая основа и художественное содержание.

2.2. Структура художественного образа в прозвищах и их эстетитфсжие функции

ГЛАВА Ш. ПЕСНИ О ПРОЗВИЩАХ

Введение диссертации1985 год, автореферат по филологии, Карташева, Ирина Юрьевна

Фольклор, характеризуясь неразрывностью утилитарного и художественного начал*, является особым видом искусства. Феномен на- 1 родной поэзии обусловлен временем ее появления, - периодом, когда, по словам К.Маркса и Ф.Энгельса, "производство идей, представлений, познания непосредственно вплетено в материальную деятельность 2 и в материальное общение людей, в язык реальной жизни .

Связи фольклора с бытом, с материальной практикой народа до- < статочно хорошо изучены советской фольклористикой и этнографией. В частности, показана роль произведений устного народного творчества в составе обрядов, бытовых ситуаций, трудовых процессов; доказано, что "фольклор не просто "воспроизводит" явления действительности, не повторяет этнографическую сюжетику, не иллюстрирует ее, но воссоздает на основе художественной ее переработки собсто венный мир" . Исследование контактов устного народного творчества с материальным производством и бытовой практикой ведется на уровне сюжетов, образов, мотивов. Такие работы, несомненно, очень важны, так как позволяют понять конкретные пути и способы художественной переработки этнографической действительности.

1. "Фольклор является одновременно искусством и не-искусством: познавательная, эстетическая и бытовая функции составляют в нем одно неразрывное целое." (Гусев В.Е. Эстетика фольклора. Л., 1967, с.79); "Общая социальная функция фольклора. конкретизируется . как принципиальная опосредованность его бытом, "вплетен-ность" в быт, подчиненность быту". (Емельянов Л.И. Методологические вопросы фольклористики. Л., 1978, с.100).

2. Маркс К., Энгельс Ф, Соч., 2-е изд., т.З, с.24.

3. Путилов Б.Н. От редактора. - В кн.: Фольклор и этнография. У этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов. Л., 1984, с.4.

В последние годы, однако, ряд исследователей указывает на необходимость более глубокого изучения народного творчества. Осознается потребность выявить истоки не только крупных фольклорных "единиц", но и их первоэлементов - народных образных слов и выражений. Сошлемся, например, на одну из новейших работ по поэтике народной прозы. Ее автор справедливо отмечает недостаток внимания фольклористов к предметно-образным качествам разговорного слова: "Все это фольклористика отдала в полную власть лингвисту - составителю диалектологических и фразеологических словарей. исследователю, который подходит к народному слову не иначе как с критериями и мерками языкознания. Этих же критериев явно недостаточно, особенно в тех случаях, когда слова, кроме всего прочего имеют еще и эстетически-образную нагрузку. такое слово не может не зачаровать; оно создает контрасты светотеней, вызывает целенаправленные ассоциации, осторожно намекает на реальные явления жизни в одних 4 случаях, едва ли не прямо показывает их в других .

Изучение народного интереса к слову важно и с точки зрения полного охвата "внутренней, нравственной"^ обстановки, в которой бытует фольклор.

Такой подход к метким народным сравнениям, характеристичным словам, фразеологизмам, устойчивым словосочетаниям был заложен еще в трудах исследователей прошлого и особенно ярко проявился, например, в суждениях Н.А.Добролюбова о характерных чертах народной речи. Отмечая ее живость, умение представить самые отвлеченные понятия в образе, он писал: "Подбор слов также имеет свои особенности, происходящие опять от той же безыскусственности и стремления к

4. Янковский H.A. Поэтика белорусской народной прозы. (На белорусском языке). Минск, 1983, с.10-12 (перевод наш. - И.К.).

5. Добролюбов H.A. Собр.соч. в 9-ти т. М.-Л., 1961, т.З, с.237. изобразительности и живости впечатлений"Позже эти мысли были подхвачены А.М.Горьким: "Держитесь ближе к народному языку, ищите простоты, краткости, здоровой силы, которая создает образ дву 7 мя-тремя словами".

Многие русские ученые пытались вскрыть поэтические возможности народного слова (Ф.И.Буслаев, А.Н.Афанасьев, А.Н.Веселовский, А.А.Потебня и др.), в их трудах содержатся ценные наблюдения над истоками образности и выразительности народной разговорной речи.

Современные исследователи устного народного творчества располагают мощной методологической базой - марксистско-ленинскими принципами анализа явлений искусства, на основе которой становится возможным подлинно научное, объективное изучение названной проблемы. Оно обеспечено и качественно новым, более высоким уровнем развития самой фольклористики, обогатившей в последнее время свой методический инструментарий и углубившей представления о многообразии связей устного народного творчества с бытом, материальной практикой, в том числе и через острословие, красноречие, Профессией ональную терминологию. Кроме того, фольклористы получили возможность опираться на достижения смежных наук - литературоведения и лингвистики - в области изучения поэтики и структуры слова, его функционирования в составе художественной речи и в других сферах общения, соотношения слова и образа. В этом ряду необходимо вцце

6. Добролюбов H.A. Собр.соч., тД, с.85, 86.

7. Горький М. Собр.соч. в 30-ти т. М., 1953, т.28, с.215.

8. См., например: Аникин В.П. Рабочий фольклор и современные проблемы фольклористики,- В кн.: Фольклор в духовной культуре современного рабочего класса: Тезисы докладов симпозиума 26-28 июня 1984 г. Свердловск, 1984, с.5; Кругляшова В.П. Теория и методика изучения роли фольклора в духовной культуре рабочих.- Там же, с.Ю. лить как работы общего характера (например, исследования по лингвистической поэтике^, по теории образности)так и специальные, непосредственно связанные с проблемой народно-поэтического слова**.

Научный интерес к философским и эстетическим глубинам народного слова опосредуется и теми процессами, которые характеризуют сегодня устремления советского общества. К.У.Черненко отмечал в речи на юбилейном пленуме правления Союза писателей СССР, что обращение к историческому прошлому является одним из средств формирования социалистической личности: "Важным инструментом воспитания гражданственности, советского патриотизма, интернационализма было

Т? и остается воспитание историей" . Принципиальное значение этого методологического положения для конкретных наук хорошо раскрывают слова выдающегося советского лингвиста О.Трубачева: "Языкознание исследует внутренний смысл слова, обозначаемый сухим термином "семантика". Однако за словом и за его смыслом всегда стоит нечто большее - коллективный опыт народа, его дух, его подлинное величие-то, что будит в каждом из нас не один только научный интерес,но

9. Например: Григорьев В.П. Поэтика слова. М., 1979.

10. См., например: Лейзеров Н.Л. Образность в искусстве. М., 1974; Слово и образ: Сборник статей. М., 1964; Ларин Б.А. Эстетика слова и язык писателя. Л., 1974; Гей Н.К, Художественность литературы. Поэтика. Стиль. М., 1975.

II. См.: Оссовецкий И.А. Некоторые наблюдения над языком стихотворного фольклора.- В кн.: Очерки по стилистике художественной речи. М., 1979, с.199-252; Хроленко А.Т. Семантическая структура фольклорного слова.- В кн.: Русский фольклор. Л., 1979, т.19, с.147-156.

12. Черненко К.У. Утверждать правду жизни, высокие идеалы социализма: Речь на юбилейном пленуме правления Союза писателей СССР 25 сентября 1984 года.- Правда, 1984, 26 сент. и дает право русскому, славянину любить русское, славянское, и

13 это столь же естественно, как любить своих родителей" .

Насколько велика роль фольклористики в постижении и осознании духовной культуры прошлого - говорить не приходится. Народно-поэтическое творчество дает благодатный материал для изучения психологии, настроений, этических и эстетических взглядов народа в разные исторические периоды. В этом направлении советские исследователи много и интересно работают. Но научные представления об особенностях художественного восприятия и диалектики мышления народа значительно обогатятся, если будут учтены и те "микроэлементы" фольклора, о которых говорилось выше.

Этими соображениями обусловлен наш выбор диссертационной темы. Данная работа посвящена определению места и функций прозвищ в русском фольклоре. При всей своей частности и конкретности эта проблема важна для решения некоторых практических и теоретических вопросов науки об устном народном творчестве.

Прежде всего, прозвища, как вид народного красноречия, пока недостаточно изучены. "Отторжение" прозвищ от фольклора произошло потому, видимо, что они не отвечают требованиям единства поэтики, бытового применения, форм исполнения и, соответственно, не укладываются в рамки традиционных жанров народного словесного творчества. Полагаем, что прозвища, не являясь самостоятельным жанром, представляют все же заметный компонент эстетики фольклора. Подробный анализ художественной природы этого компонента даст возможность определить фольклорный статус прозвищ и их отношение к жанрам. Эти данные, в свою очередь, расширят знания об общих принципах взаимосвязи и взаимовлияния разных видов и жанров устного народного творчества, будут способствовать системному изучению фольклора.

13. Трубачев 0. Лингвистика свидетельствует.- Правда, 1984, 13 декабря.

В настоящее время в отечественной науке широкую разработку получила общая теория систем. Под системой понимается сложный, многосоставный объект, характеризующийся взаимодействием входящих в него элементов, "целостное образование, обладающее новыми качественными характеристиками, не содержащимися в образующих его тд компонентах .

Существуют попытки применения общих положений теории к литературе, эстетике, народно-поэтическому творчеству; обосновано и оп

15 ределено само понятие "художественная система".

Фольклористика показала, что устное народное творчество представляет собой систему жанров, которые различаются по своим поэтическим особенностям, бытовому назначению, формам исполнения и му

JC зыкальному строю. В то же время доказано, что эти жанры не только дифференцированы, но и интегрированы в рамках художественной системы фольклора, находятся в отношениях взаимозависимости, взаимообусловленности .

Познание всей художественной системы устного народного творчества осознается сегодня как одна из главных задач современной

17 фольклористики. Задача эта необычайно сложна и предполагает ряд направлений в исследовании:

- максимально точное описание отдельных элементов системы, их качественную и количественную характеристику;

- выявление интегративных факторов, обеспечивающих системе це

14. Афанасьев В.Г. Общество: системность, познание и управление. М., 1981, с.18.

15. См., например: Мейлах Б.С. К определению понятия "художественная система".- В кн.: Р11:11о1с^1са ф Л., 1973, с.401-408.

16. См.: Пропп В.Я. Жанровый состав русского фольклора.- В кн.: Пропп В.Я. Фольклор и действительность. М., 1976, с.46.

17. Фольклор. Поэтическая система. М., 1977, с.З. лостность;

- изучение системы по вертикали и горизонтали (диахронно и синхронно);

- исследование художественной системы фольклора в связи с другими системами (язык, литература) и с внешней средой (бытовые, социальные институты).

Начало такой разработке проблемы уже положено. Проанализированы практически все жанры русского фольклора; показаны, в частности, двусторонние связи между былинами и сказками, песнями и частушками, пословицами и частушками; активно изучаются вопросы "фольклор и литература", "фольклор и действительность".

Но система устного народного творчества, как и любая другая, постоянно находится в состоянии подвижности, "взаимопереливов" жанров. Это позволяет говорить о наличии в ней каких-то переходных, "межжанровых" элементов, которые и обусловливают в значительной степени моменты статики и динамики, устойчивости и текучести, способствуют формированию жанров и обеспечивают связи между ними.

Думается, что прозвища как раз и являются одной из разновидностей подобных элементов. Они, наряду с другими факторами, сообщают художественной системе фольклора жизнеспособность, открытость по отношению к внешним воздействиям, представляют, по словам А.П. то

Селявской , питательную среду для крупных форм.

Как уже отмечалось, выявлению места какого-то компонента в системе должен предшествовать анализ его собственной природы. Поэтому мы уделяем особое внимание эстетическим качествам прозвищ и уже на этой основе пытаемся определить место прозвищ в фольклоре.

Естественно, данная работа не исчерпывает всей заявленной темы, а представляет первый опыт ее раскрытия.

18. Селявская А.П. Эстетика слова. - В кн.: Эстетические особенности фольклора. Улан-Удэ, 1969, с.50.

Прозвища очень тесно связаны с историей русского народа, что в свое время позволило ряду исследователей характеризовать их как рудимент древних эпох, отражающий племенные, областные и профессиональные распри. Спору нет, прозвища действительно имеют вполне реальную историко-бытовую основу. Но как объяснить тот факт, что они не только сохранились, но и вели продуктивную жизнь после устранения территориальной и цеховой замкнутости? Но всей вероятности, связанные с историей и бытом в момент возникновения, прозвища, как и любые другие художественные организмы, в процессе бытования отрывались от конкретной этнографической действительности, приобретали собственную художественную "биографию" и эстетические функции. Изучение этих динамичных явлений на материале прозвищ поможет уточнить общие представления о "механизме" перехода этнографического субстрата в поэтическую реальность.

Анализ прозвищ, кроме того, проливает свет на некоторые аспекты взаимоотношений национального и социального в устной поэзии. Например, известны прозвища, унижающие представителей других наций и народностей. Их удельный вес в общей массе прозвищ невелик даже по данным дореволюционной фольклористики, поскольку народному творчеству русских всегда были свойственны доброжелательность и братское отношение к соседям. Причины появления и бытования подобных прозвищ обусловлены в значительной степени идеологией реакционных правящих кругов, направленной на разжигание национальной вражды и укрепление межнациональных перегородок, ибо "в каждой нации есть. культура буржуазная (а в большинстве еще черносотенная и клерикальная) - притом не в виде только "элементов", а в виде гос

19 подствующей культуры". Но присущий русскому фольклору демократизм привел к переосмыслению содержания и уничтожению шовинистической окраски таких прозвищ. Еще в прошлом веке ученые доказали,

19. Ленин В.И. Полн.собр.соч., т*£4, с.121. что большинство прозвищ этого типа в процессе бытования приобрели социальную направленность: в них отразилась точка зрения угнетенного большинства на правящие классы. Таким образом, обзор истории прозвищ дополнительно подтвердит положение о гуманизме и демократизме русского народно-поэтического творчества.

И, наконец, прозвища, по справедливому замечанию А.П.Селяв-ской, представляют собой "открытую книгу народной эстетической аксиологии". **^)добавим, что в них в лаконичной форме сосредоточены понятия о категориях добра и зла, красоты и безобразия, истины и лжи, подкрепленные сатирическими и юмористическими оценками. Этот угол зрения на прозвища открывает плодотворные и перспективные пути их анализа. Во-первых, прозвища должны изучаться в связи с выяснением социальных и исторических истоков народного идеала; во-вторых, выявление их эстетических качеств неотделимо от наблюдений над отношением народа к меткому слову вообще; в-третьих, исследование прозвищ предполагает обращение к особенностям "смехового мира" русского фольклора.

Из сказанного можно сделать вывод, что избранная нами тема вполне актуальна и заслуживает специального внимания.

В данной работе, не претендуя на полное и окончательное решение сложного вопроса об эстетической природе прозвищ и их месте в русском фольклоре, мы стремились осветить его с возможно большей полнотой и убедительностью.

В итоге изучение ряда фактов позволило нам сделать определенные выводы (это касается фольклорного статуса прозвищ, их бытовых и эстетических функций, места в песнях); в других случаях мы ограничиваемся гипотезами (например, взаимоотношения прозвищ и анекдо

20. Селявская. Эстетика слова, с.50.

21. 0 "смеховом мире" русского фольклора см.: Лихачев Д.С., Панченко A.M., Понырко Н.В. Смех в Древней Руси. Л,, 1984, tob); в третьих - только намечаем проблемы, не давая окончательных решений (прозвища и былины). Заметим, что далеко не весь материал, имеющий отношение к теме, удалось подвергнуть обработке в рамках данной работы. Так, мы совершенно не затрагиваем вопросов связи прозвищ с частушками, сказками, некоторыми жанрами несказочной прозы. Выяснение этих важных проблем - дело будущего.

Предлагаемая работа непосредственно связана с научно-исследовательской тематикой кафедры русской и советской литературы Челябинского государственного университета и выполнена в соответствии с комплексной программой "Духовная культура Урала".

Цели и задачи исследования. Во-первых, подвести итоги собирания и теоретического изучения прозвищ, а также в связи с разноречивостью суждений о природе и границах прозвищ уточнить объем термина "прозвище" применительно к фольклористике. Во-вторых, определить фольклорный статус прозвищ, их бытовые и эстетические функции. В-третьих, остановиться на способах функционирования прозвищ в жанрах фольклора (преимущественно на материале песен).

Методологическая основа. В основе работы лежит метод диалектического материализма, изложенный в трудах основоположников марксизма-ленинизма, документах партии и правительства по вопросам идеологии, культуры, народного искусства.^Диссертация базируется на современных исследованиях в области марксистско-ленинской философии, искусствознания, языкознания, литературоведения, этнографии и фольклористики.

В частности, подход к теме и структура работы были заданы важнейшими требованиями марксистско-ленинской диалектики - "смотреть на каждый вопрос с точки зрения того, как известное явление в истории возникло, какие главные этапы в своем развитии это явление проходило, и с точки зрения этого его развития смотреть, чем данная вещь стала теперь и учитывать всю "совокупность многоразличро ных отношений этой вещи к другим".

В соответствии с этим мы попытались выявить генезис прозвищ, опираясь на работы этнографов и лингвистов и привлекая в качестве свидетельств материалы летописей, фольклора и художественной литературы.

Идеи, развиваемые во второй главе работы в связи с изучением эстетической природы и образной структуры прозвищ, сложились в процессе изучения трудов К.Маркса, Ф.Энгельса, Г.В.Плеханова по проблемам происхождения и специфики искусства, а также целого ряда исследований по теории словесного образа, поэтики, стиля (работы А.А.Потебни, М.М.Бахтина, Н.К.Гея, Г.Н.Поспелова, П.В.Палиев-ского и др.). Существенную помощь в написании второй главы оказали современные труды в области языка фольклора, разговорной речи, поэтической фразеологии, ономастики и антропонимики (исследования В.В.Кожинова, Е.А.Земской, М.В.Китайгородской, В.П.Григорьева, В.А.Никонова).

Что касается третьей главы, посвященной песням о прозвищах, то ее замысел определен ленинским требованием рассматривать устное народное творчество с точки зрения того, как в нем отразились психология, чаяния и ожидания народа.^ Наш подход к песням о прозвищах продиктован стремлением понять, каким образом мировоззрение разных социальных групп повлияло на содержание и структуру этих произведений.

Практическая ценность и новизна. В работе впервые предпринята попытка обобщения высказываний этнографов, фольклористов и лингвис

22. Ленин В.И. Полн.собр.соч., т.39, с.67.

23. Там же, т.29, с.202.

24. Бонч-Бруевич В.Д. В.И.Ленин об устном народном творчестве. - Советская этнография, 1954, № 4, с.118. тов об эстетических качествах прозвищ. На основе этого более четко и последовательно определяется художественная природа прозвищ, рассматривается их место в фольклоре и взаимоотношения с жанрами.

Предложена эстетическая классификация материала, большая часть которого впервые подверглась фольклористическому анализу.

Изучены идейно-художественные особенности песен о прозвищах, установлена связь этих произведений с народной традицией.

В научный обиход введен новый текстовой материал из Государственного архива Свердловской области (ГАСО), фольклорного архива Уральского государственного университета (§А УрГУ), фольклорного архива фольклорно-диалектологической лаборатории Челябинского государственного университета (ФА ЧелГУ), личных архивов краеведов и фольклористов.

Результаты исследования могут быть использованы в общем курсе русского фольклора, в спецкурсах и спецсеминарах по проблемам народного красноречия, афористики, песнетворчества; окажут методическую помощь при сборе и систематизации фольклорного материала.

Методика исследования. Изучение прозвищ стало возможным благодаря современному уровню развития методики фольклористики. В целях максимального приближения к истине в работе были использованы рк разные методы. В каждом из разделов выбор конкретной методики определялся специфическими задачами. При помощи историко-генетичес

25. О методологии и методике современной фольклористики см.: Путилов Б.Н. Методология сравнительно-исторического изучения фольклора. Л., 1970; Гусев В.Е. 0 методах изучения фольклора.- В кн.: Методологические проблемы современного искусствознания. ВыпЛ.Л., 1975, с.61-63; Он же. 0 полифункциональности фольклора.- В кн.: Актуальные проблемы современной фольклористики. Л., 1980, с.180-183; Он же. "Плюрализм" и "универсализм" в методологии фольклористики.-В кн.: Методы изучения фольклора. Л., 1983, с.5-14. кого метода прослеживался процесс формирования и развития прозвищ и песен о прозвищах. Выявление генетических и контактных связей1 прозвищ с фольклорными жанрами производилось с применением истори-ко-сравнительного метода. Для выяснения изменений формы, социально-бытового и художественного содержания прозвищ и песен о прозвищах предпочтение было отдано методу социально-психологического анализа.

Основные источники. Основным материалом работы послужили записи прозвищ, извлеченные из фольклорно-этнографических сборников и периодических публикаций Х1Х-ХХ вв.; а также из государственных (ГАСО, ФА УрГУ, ФА ЧелГУ) и личных (С.К.Власовой, В.П.Тимофеева, П.И.Юхневича) архивов.

Суммированной библиографии собирания и изучения прозвищ, к сожалению, не существует. Как исключение может быть назван только период с 1901 по 1916 годы, освещенный под интересующим нас углом зрения в библиографическом указателе "Русский фольклор*. Публикации XIX века и советского времени были выявлены путем просмотра сборников, специальных изданий и журналов этих периодов. Библиографическая информация о прозвищах обнаружилась и в этнографических исследованиях прошлого века.

В силу указанных причин библиография источников, предлагаемая в конце работы, при всей своей обширности не может претендовать на исчерпанность. Необходим дальнейший поиск в этом направлении.

Заметим, что многие публикации вызывают критику за низкое качество записи, отсутствие пояснений собирателей о характере и способе бытования тех или иных прозвищ. Поэтому при конкретном анализе мы старались обращаться к новейшим материалам экспедиций Уральского и Челябинского университетов, к собраниям наиболее авторитетных фольклористов прошлого (В.И.Даля, П.С.Ефименко, А.Ф.Можа

26. Русский фольклор: Библиографический указатель 1901-1916. Л., 1981, с.81-88, 219-222. ровского, Н.А.Иваницкого, Д.К.Зеленина), но, естественно, не ограничивались ими.

27

Как своеобразный источник рассматриваем мы некоторые фрагменты произведений русских и советских писателей, в той или иной связи описывающие такие жизненные ситуации, которые порождают прозвища.

Уступая фольклорным записям в буквальной достоверности и доку-ментализме, эти художественные тексты имеют неоценимое значение для фольклористики, поскольку мастерски передают настроения, психологические состояния, атмосферу, в которой бытует фольклор. Все это и обусловило наш особый интерес к произведениям Н.В.Гоголя, И.С.Тургенева, А.Мельникова-Печерского и других писателей.

Достаточно репрезентативен материал, лежащий в основе раздела работы, посвященного песням. Он состоит из текстов, записанных в течение Х1Х-ХХ вв. в Центральной России, Поволжье, Сибири, на Урале и Русском Севере.

Несмотря на то, что анализ рабочих песен проводился только на уральских текстах, сделанные выводы представляются нам убедительными и приложимыми к рабочим песням о прозвищах в целом, так как "при всем своеобразии рабочего фольклора Урала его нельзя рассматривать как нечто изолированное в истории устной поэзии русского пролетариата. Напротив, коренные процессы, совершавшиеся в нем, были обусловлены развитием всего общественного движения в стране и прежде всего, конечно, были связаны с борьбой рабочего класса в России. Это проявляется в общности песенно-частушечного репертуара

27. О правомерности некоторых случаев рассмотрения художественной литературы в качестве фольклорного источника см.: Лазарева Л.Н. Зрелищно-игровой фольклор Урала в изображении русских бытописателей и беллетристов XIX века. Челябинск, 1984, с.4-6. - Рукопись деп. в Информкультуре, № 721 Деп. и в характере сдвигов, происходивших в фольклоре рабочих под влиро янием закономерных исторических событий." . При этом мы, естественно, осознаем необходимость дополнительной проверки результатов на более широком материале.

Апробация работы. Промежуточные и конечные результаты работы были неоднократно представлены в форме докладов и сообщений на ежегодных научных конференциях Челябинского государственного университета (1979-1985 гг.), на традиционных конференциях "Итоги фольклорного года в Уральском регионе" (бвердловск, Уральский государственный университет, 1978-1984 гг.), на пятых (1980 г.) и шестых (1983 г.) уральских Бирюковских чтениях, на симпозиуме "Фольклор в духовной культуре современного рабочего класса" (Свердловск, июнь, 1984 г.).

Диссертация обсуждалась на кафедре русской и советской литературы Челябинского государственного университета (январь 1985 г.) и на кафедре русского устного народного творчества Московского государственного университета им.М.В.Ломоносова (март 1985 г.) и одобрена.

Основное содержание диссертации изложено в следующих публикациях:

1. Из истории русского фольклора (песни о прозвищах). - В кн.: Фольклор Урала: Фольклор и историческая действительность. Свердловск: Изд.УрГУ, 1980, с.105-112 (в соавторстве с В.П.Кругляшовой).

2. Прозвища-присловья в русской фольклористике (на материале Урала). - В кн.: Региональные аспекты изучения литературы и фольклора (на материале Урала). Челябинск, 1984, с.51-62.

3. Прозвища-присловья в русском фольклоре. - В кн.: Фольклор

28. Лазарев А.И. Устная поэзия рабочих Урала (к вопросу об эстетической природе рабочего фольклора): Автореф.дис. . д-ра филол.наук. М., 1970, с.6.

Урала: Современный фольклор старых заводов. Свердловск: Изд. УрГУ, 1984, с.140-153.

4. Произведения о прозвищах в русском фольклоре. - В кн.: Тезисы УП итоговой научной конференции. Челябинск, 1983, с.53-54.

5. Прозвища в истории русской фольклористики. - В кн.: Тезисы УШ итоговой научной конференции. Челябинск, 1984, с.50.

6. Образность народных прозвищ. - В кн.: Тезисы IX итоговой научной конференции. Челябинск, 1985, с.50.

Объем работы. Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения. Во введении освещаются цели, задачи и методы исследования. Первая глава посвящена подведению итогов и постановке проблем в области собирания и изучения прозвищ. Выявление и обоснование фольклорного статуса прозвищ составляет содержание второй главы. В третьей главе прослеживается реализация поэтических особенностей прозвищ при вхождении их в состав песенных жанров; рассматриваются идейно-художественные особенности песен о прозвищах.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Прозвища как явление русского устного народного творчества"

Эти выводы, сделанные на основе анализа способов "сцепления" прозвищ в текстах, позволяют говорить, что в рабочих песнях отражен более высокий уровень сознания, чем в крестьянских: если основное назначение крестьянских песен - дать представления о ближайших деревнях, занятиях и привычках их жителей, то рабочие песни имеют более широкую географию и стремятся представить место и значение родного края в масштабе государства, осознать положение коллектива в системе социальных отношений. Главный элемент песен - прозвища - сохраняется, но приобретает новые функции и направленность в зависимости от конкретной установки исполнителей. Так, из средства бытовой сатиры в крестьянских песнях ("А где каки девушки") прозвища превращаются в способ социальных оценок - в рабочих ("Отошли наши веселы вечера").

Интересно, что песни развивают те же художественные приемы, которые присущи отдельным прозвищам - оксюморон, аллитерацию. Способы рифмовки и ритмика песен подчиняются задаче наиболее полного выявления смысловой сущности прозвищ. Эта же задача - выделение прозвищ - определяет и композиционные формы песен (песни перечисления прозвищ, вопросно-ответная композиция, прозвища-припевы и т.д.).

Песни о прозвищах не имеют традиционного сюжета, но отдельные сюжетные мотивы, воплощенные в "сюжетных" прозвищах, сообщают им динамику.

Прозвища, становясь исходным элементом песен, претерпевают заметные изменения: они теряют некоторые свойства и приобретают ряд новых черт. Например, прозвища с факультативной образностью насыщаются оценочным содержанием, воспринимаются в ореоле эмоциональных значений соседних прозвищ. Часто, когда в песнях сталкиваются прозвища с разными "знаками", то возвеличивающие прозвища могут брать на себя часть "заряда" высмеивающих и окрашиваться оттенком иронии.

Итак, прозвища связаны с целым комплексом фольклорных жанров: былинами, анекдотами, преданиями, поговорками, песнями. И, попадая в разные жанровые системы, они подвергаются преобразованиям со стороны этих систем, изменяются сообразно законам жанра. Но в то же время они сами способны оказывать влияние на облик жанра и обеспечивать свойственные ему качественные особенности.

Все это позволяет решить вопрос о фольклорном статусе прозвищ. Прозвища - это краткие, образные выражения, появляющиеся и функционирующие в народной речи для эмоциональных, как правило, комических оценок особенностей характера, поведения, внешности, бытовых привычек, профессиональных занятий отдельных лиц и целых групп. Они обладают тенденцией вхождения в жанры и являются своеобразным "строительным" материалом устного народного творчества.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Прозвища представляют собой один из компонентов художественной системы русского фольклора. Своеобразие этого компонента состоит в том, что, обладая подвижной структурой, прозвища не имеют четкого жанрового облика, существуют как некие "атомы" и "молекулы" крупных жанров. Все это значительно затрудняет изучение прозвищ в рамках фольклористики и ставит под сомнение их принадлежность к сфере искусства фольклора.

Мы видели свою задачу в том, чтобы доказать правомерность подхода к прозвищам как к явлению устно-поэтического творчества и рассмотреть их место в жанрах фольклора.

Прозвища - это подтверждает обзор обширной и противоречивой литературы - имеют довольно давнюю традицию собирания и изучения. Интерес к ним возник еще в 30-е годы XIX столетия и был связан с исследованием народных обычаев, культуры и истории. И.М.Снегирев, И.П.Сахаров, Ф.И.Буслаев, В.И.Даль много сделали для собирания и публикации прозвищ. В их работах прозвища рассматривались преимущественно как рудимент прошлого, отражавший быт и нравы старины. По-иному подошли к этому материалу собиратели второй половины прошлого века. В публикациях этого периода и особенно в собраниях представителей демократической интеллигенции -П.С.Ефименко, А.Ф.Можаровского, Н.А.Иваницкого - прозвища показаны в контексте современности и в прямой обусловленности новыми социально-экономическими процессами, происходящими в городе и деревне.

Пик интереса к прозвищам связан с деятельностью известного этнографа-фольклориста Д.К.Зеленина и приходится на первое десятилетие XX века. К сожалению, подвижническая работа Д.К.Зеленина в этой области не нашла поддержки у последующих поколений собирателей. В советское время интерес к прозвищам по ряду субъективных и объективных причин значительно снижается. Правда, время от времени местные краеведы и фольклористы обращались к прозвищам (В.П.Бирюков на Среднем и Южном Урале, В.Н.Серебренников в Прикамье) , но эти попытки носили спорадический характер.

Недооценка и непонимание эстетических свойств прозвищ привели к тому, что они оказались в *сфере влияния" лингвистики и подвергались исследованию только посредством присущих ей методов.

В последние годы, однако, как фольклористы, так и языковеды высказывают мнения, что одних лингвистических критериев явно недостаточно для анализа такого оригинального явления общенародной художественной культуры, каким являются прозвища. Возобновилось фольклористическое собирание прозвищ, намечаются позитивные сдвиги в их теоретическом осмыслении.

Но исследование прозвищ затруднено тем, что многие узловые вопросы далеки пока от однозначного решения. И это касается, в первую очередь, проблемы терминов.

Неустойчивость в области терминологии началась еще в XIX веке, когда исследователи стали называть один и тот же материал по-разному: "прозвища", "присловья", "поговорочные прозвища", "клички" и проч. Лингвисты, приступившие позже к изучению прозвищ, ввели свои обозначения - "региональные этнонимы", "микроэтнонимы". Тем самым они не только не ликвидировали, а напротив, способствовали усугублению терминологической неразберихи. Так, в работах последних лет нередко встречается синонимичное употребление целого ряда терминов, что, конечно, нельзя приветствовать.

Особенным постоянством и инерционностью употребления отмечен термин "присловье", закрепившийся после работ В.И.Даля и Д.К.Зеленина за коллективными прозвищами жителей разных мест. Между тем произвольность этого термина по отношению к прозвищам наглядно выступает при сравнении прозвищ с жанром присловий (приветствия, приглашения войти, приглашения к столу, ответы на них).

Прозвища, как и присловья, являются одним из видов народного красноречия, элементом художественной системы фольклора, но они имеют собственные специфические функции, бытовую и художественную природу, поэтические особенности.

Особой прочностью отличаются связи прозвищ с бытовыми традициями и нормами. Прозвища возникают из потребностей быта (характеризуют, различают отдельных людей и группы) и отражают его особенности. За каждым прозвищем стоят реальные этнографические, исторические, географические черты. Закономерны, поэтому, многочисленные попытки этнографов и лингвистов систематизировать прозвища путем выявления признаков, которые лежат в их основе (Н.Ф.Сумцов, В.Ястребов, Д.К.Зеленин, Е.В.Ухмылина и др.). И не менее закономерно, что все подобные классификации оказывались неполными, неточными; они не охватывали весь объем материала, и ряд прозвищ всегда оказывался за пределами перечисленных групп.

Дело в том, что прозвища, как и любые другие художественные организмы, не просто фиксируют бытовые реалии, но отражают жизнь, отобранную и оцененную под определенным углом зрения. Прозвища -плод коллективного творчества, и в этом - вся суть проблемы. Они коллективны как по способу происхождения, так и по сфере бытования. Пока прозвище не будет одобрено и подхвачено коллективом, оно не получит "права гражданства". Потому познанная действительность, прежде чем войти в прозвища, подвергается обработке и обобщению в соответствии со сложившейся в обществе системой ценностей, соотносится с идеалом. При этом огромную роль играет фантазия, воображение: происходит отлет мысли от непосредственно наблюдаемого объекта, он сравнивается и сопоставляется с другими фактами. В итоге этого процесса те черты, которые не укладываются в рамки общепринятых норм, правил, традиций, осознаются как недостаток, вызывают смех и закрепляются в прозвищах. Иными словами, прозвища обладают своим художественным содержанием, которое формируется на почве идейно-художественной интерпретации действительности в свете народных идеалов, помыслов и побуждений. Отсюда и проистекают такие их свойства, как характеристичность, экспрессивность, эмоциональность.

Прозвища отражают не только индивидуальные черты своих носителей, но и типичное содержание подобных характеров. Не имея буквального сходства с объектом насмешки, но отмеченные предметной достоверностью, прозвища вызывают определенный эмоциональный отклик у аудитории.

Яркость, меткость прозвища связана с изобразительно-выразительными возможностями слова, обозначающего отобранный материал. Поэтому на уровне непосредственного создания прозвища главным становится поиск слова или слов, способных нарисовать и оценить явление.

Прозвища опираются на общенародный язык, на слова в их бытовом, повседневном значении. Но за словом в прозвище всегда стоит второй, художественный план, а сами слова приобретают особый эстетический смысл, возникающий из идейно-эмоциональной оценки называемого явления.

Прозвища активно используют возможность слов выступать средством ассоциации и апперцепции, вызывать в сознании слушателей определенные образы и представления. Так, черта, свойственная объекту, отражается в прозвище не прямо, а через ее соотнесение с другим предметом, у которого обнаруживаются идентичные качества. Причем эти ассоциативные связи могут быть неожиданными, сложными. Поэтому для каждого случая употребления прозвища очень важен контекст, ситуация речи, разговора. Одно и то же прозвище в зависимости от условий бытования способно обогащаться новыми смысловыми нюансами, сохраняя при этом все же свой основной смысл, заданный оценкой явления, традицией употребления прозвища.

Очевидно, что не все прозвища образны в равной степени. Это обстоятельство может лечь в основу их эстетической классификации. Мы вццелили четыре группы прозвищ.

I. Прозвища с факультативной образностью. Взятые вне контекста, они выступают как экспрессивно и образно нейтральные конста-таторы фактов ("казарменные", "каменщики", "плотники" - прозвища жителей разных мест). Но, попадая в контекст фольклорного произведения, подобные прозвища обретают образность, получают "прирост" художественного содержания, насыщаются оценками.

П. Прозвища с имплицитной (подразумеваемой) образностью. В этих прозвищах образ формируется не только на основе контекста, но и в связи с лексическими значениями, эмоционально-экспрессивной окраской составляющих их слов. Наиболее часто используются приемы метафорического словоупотребления ("Селедка" - прозвище худой женщины), подчеркивания лексико-морфологической выразительности слов ("Заплесневелая" - прозвище некрасивой девушки), словосложения ("чернотропы", "гужееды"), иронического переосмысления слов ("Красавчик" - прозвище безобразного мужчины), звукоподражания ("Бом-бом", "Цок-цок").

Ш. Прозвища с эксплицитной (определенно выраженной) образностью. Здесь образный принцип - двуплановость - непосредственно реализуется в тексте прозвища ("Ваня-Носик", "Дуня долга - волчьи пяла").

1У. Прозвища с динамичной образностью (сюжетные прозвища). В прозвищах этой группы образ развертывается в тексте, обретает сюжетное движение, а само прозвище приближается к поговорке ("Вяч-ки, робята хвачки: семеро одного не бояча, а один на один и кото-моцки отдадим").

Границы между этими группами подвижны, все прозвища в конечном счете ориентированы на контекст и балансируют на грани сжатия -развертывания. Прозвища с факультативной образностью, стремясь обрести выразительность, пластичность, входят в фольклорные жанры, и, напротив, ¿фкий образ способствует сжатию текста до отдельного прозвища. Эти процессы постоянны и проявляются на всех этапах художественно-исторической жизни прозвищ.

Прозвища должны рассматриваться как художественное явление еще и потому, что они оформляются при помощи общефольклорных стилистических средств и приемов: рифмы, ритма, эпитетов, аллитерации, оксюморона.

Кроме того, прозвища во всех своих эстетических разновидностях выполняют художественные функции. Очень редко они ограничиваются называнием явления, их основная функция - характеристическая. Причем, чаще всего характеристика осуществляется через осмеяние объекта. Смех, поролщаемый прозвищами, имеет разные виды: от добродушной насмешки до сарказма.

Важно отметить, что какую бы цель н$ преследовали прозвища (возвеличить, осмеять, просто назвать явление), они всегда служат средством утверждения нормативных, с точки зрения народа, отношений, качеств, черт.

Итак, прозвища служат осознанию и осмыслению самых разнообразных фактов действительности. Налицо их импровизационность, зависимость от настроений аудитории и индивидуальности исполнителя, его склонности к балагурству, острословию.

Закономерно, поэтому, встает вопрос об отношении прозвищ к традиции. Думается, что одним из доказательств их традиционности является повторяемость одних и тех же прозвищ, их прикрепленность к разным объектам. Желая отразить какую-либо черту человека или группы лиц, народ обращается к устной традиции и обнаруживает краткое, меткое и смешное обозначение в виде устойчивой формулы, относящейся к определенному явлению, но вполне применимой и для характеристики других.

Особенно отчетливо проявляются связи прозвищ с народной традицией на уровне таких жанров, как анекдоты и предания. Одинаковые прозвища способны разворачиваться в одинаковые анекдоты (например, анекдоты о "толоконниках"), которые в свою очередь "сгущаются" в прозвища. То есть прозвища выступают "формулами", "семантическими знаками" анекдотов, аккумулирующими в себе основное содержание этих произведений. Возможность замены анекдотов прозвищем обеспечена художественным опытом слушателей, которые сами "надстраивают" прозвища традиционными домыслами и фантазиями.

Не менее очевидна связь прозвищ с песенной традицией. В народном песенном творчестве существует группа песен, основанных на прозвищах. Песни эти, по-видимому, ведут начало от скоморошьих былинных "запевов" и "исходов", в которых осмеивались жительницы разных мест России, но представляют собой качественно новое образование.

Содержание, поэтические особенности песен формируются посредством прозвищ и во многом зависят от художественной природы последних.

В песни о прозвищах проникало то, что способствовало нравственно-этическому и эстетическому воспитанию людей и в то же время удовлетворяло познавательный интерес: необычное, восхищающее, вызывающее осуждение и смех. Все это, воплощенное в прозвищах, и образует художественный мир песен. Этот мир широк и всеохватен, так как совмещает "высокое" и "низкое". В песнях, как и в отдельных прозвищах, за изображаемым всегда стоят народные представления о прекрасном и безобразном, истинном и ложном. Причем, благодаря циклизации разных прозвищ в рамках единого текста, песни являются своеобразной "энциклопедией" народной этики и эстетики.

Конкретные способы и порядок перечисления прозвищ зависят от среды, места и времени бытования песенных произведений. Сравнение крестьянских и рабочих песен о прозвищах позволяет утверждать, что они значительно различаются по своей структурно-пространственной организации. Для крестьянских песен характерна недифференцированность авторского коллектива и изображаемой действительности, направленность прозвищ не только на окружающий мир, но и на самих исполнителей. В рабочих песнях уже иной угол зрения на действительность: окружающий мир показан не "изнутри", а "со стороны" и, более того, коллектив исполнителей исключен из сферы осмеяния.

Список научной литературыКарташева, Ирина Юрьевна, диссертация по теме "Фольклористика"

1. Произведения классиков марксизма-ленинизма

2. Маркс К. Тезисы о Фейербахе. Маркс К,, Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т.42, с.264-266.

3. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология. Соч., 2-е изд., т.З, с.7-544.

4. Ленин В.И* Конспект книги Аристотеля "Метафизика". Полн. собр.соч., т.29. Философские тетради, с.323-332.

5. Ленин В.И. Конспект книги Гегеля "Наука логики". Полн.собр. соч., т.29. Философские тетради, с.77-218.

6. Ленин В.И, Краткие заметки по национальному вопросу. Полн. собр.соч., т.24, с.ИЗ-150.

7. Ленин В.И. Материализм и эмпириокритицизм, Полн.собр.соч., т.18, с.7-384.

8. Ленин В.И. О государстве. Полн.собр.соч., т.39, с.64-84.

9. П. Документы КПСС и Советского государства

10. Программа Коммунистической партии Советского Союза. М.: Госполитиздат, 1976. - 144 с.

11. Черненко К.У, Актуальные вопросы идеологической, массово-политической работы партии. В кн.: Пленум ЦК КПСС 14-15 июня 1983 г.: Стенографический отчет. М.: Политиздат, 1983, с.6-43.

12. Черненко К.У. Утверждать правду жизни, высокие идеалы социализма: Речь на юбилейном пленуме правления Союза писателей СССР 25 сентября 1984 г. Правда, 1984, 26 сен.

13. Ш, Произведения революционеров-демократов и марксистов о народной поэзии

14. Добролюбов H.A. Замечания о слоге и мерности народного языка. Собр.соч.: В 9-ти т. М.; Л.: ГИХЛ, 1961, т.1, с.85-89.

15. Добролюбов H.A. Народные русские сказки, изд.А.Афанасьева. Южнорусские песни. Собр.соч.: В 9-и т. М.; Л.: ПШ1, 1962, т.З, с.232-238.

16. Добролюбов H.A. О некоторых местных пословицах и поговорках Нижегородской губернии. Собр.соч.: В 9-и т. М.; Л.: ГИХЛ, 1961, т.1, с.3-6.

17. Добролюбов H.A. Темное царство. Собр.соч.: В 9-и т.М.; Л.: ГИХЛ, 1962, т.5, с.7-140.1. XXX

18. Бонч-Бруевич В.Д. В»И.Ленин об устном народном творчестве. -Сов.этнография, 1954, № 4, с.117-131.

19. Плеханов Г.В. Искусство и литература. М.: Госполитиздат, 1949. -888 с.1У. Основные источникипечатные тексты и неопубликованные материалы) А печатные тексты

20. Абрамский A.C. Песни русского Севера. Общ.ред. С.Аксюка. -М.: Сов.композитор, 1959. 134 с.

21. Андреев Н.Ф. Пословицы, поговорки, присловья и простонародные выражения, собранные в Тульской губернии. Тульск.губ. вед., 1857, Ш 22-26.

22. Балов А. Живая старина. Живая старина, 1896, вып.2, отд.5, с.264-265.

23. Березайский В. Анекдоты или веселые похождения старинных пошехонцев. Изд.новое, поправленное, с прибавлением повестей о Щуке и о походе на Медведя, и с присовокуплением Забавного словаря. СПб., 1821. -180 с.

24. Бирюков Вл. "Уличное имя". Уральский следопыт, 1961, № 2, с 36-38.22