автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Речевое поведение личности в системе формирования социального образа

Полный текст автореферата диссертации по теме "Речевое поведение личности в системе формирования социального образа"

На правах рукописи

005015168

Чеботникова Татьяна Алексеевна

РЕЧЕВОЕ ПОВЕДЕНИЕ ЛИЧНОСТИ В СИСТЕМЕ ФОРМИРОВАНИЯ СОЦИАЛЬНОГО ОБРАЗА (на материале художественного дискурса)

. Специальность 10. 02. 19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

1 2 МАР 2012

Челябинск 2012

005015168

Работа выполнена на кафедре теории языка Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Челябинский государственный университет»

Научный консультант: доктор филологических наук, профессор

Шкатова Людмила Александровна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Иссерс Оксана Сергеевна

доктор филологических наук, профессор Попова Наталья Борисовна

доктор филологических наук, профессор Яковлева Евгения Андреевна

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Саратовский

государственный университет»

Защита состоится 26 марта 2012 г. в 11 часов на заседании диссертационного совета Д 212.296.05 по защите кандидатских и докторских диссертаций при ФГБОУ ВПО «Челябинский государственный университет» по адресу: 454001, г. Челябинск, ул. Братьев Кашириных, 129, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ФГБОУ ВПО «Челябинский государственный университет» по адресу: ул. Братьев Кашириных, 129.

Автореферат разослан « » февраля 2012 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

/у. /•кандидат филологических наук, доцент Г.С. Вардугина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Личность говорящего и предъявляемый ею для всеобщего обозрения образ играет весьма важную роль в процессе человеческого взаимодействия. Наблюдая за поведением, манерами, мимикой и пантомимикой, умением владеть собой, внешностью, осанкой, одеждой — всем тем, что позволяет личности так или иначе «подать себя», человек получает представление о ней, формирует в своем сознании ее образ. Особую роль в экспонировании образа играет речевое поведение.

Данное исследование проведено в русле работ, направленных на создание общей теории речевого поведения, или теории речевой деятельности как учения об эффективном и оптимальном выборе и функционировании вариативных языковых средств, а также речеповеденческих моделей.

Актуальность темы диссертационной работы обусловливается рядом факторов: во-первых, проблемы изучения языковой личности и ее речевого поведения относятся к центральным вопросам современных лингвистических исследований, во-вторых, назревшей необходимостью описывать Homo Loquens как социального субъекта, поскольку только в таком аспекте становится понятна прагматика его высказываний; в-третьих, изучение и описание функционально-прагматической стороны речевого общения, не получившее на сегодняшний день завершения и представляющее интерес не только для лингвистов, но и для специалистов других областей научного знания: литературоведения, философии, психологии, культурологии, социологии, - способствует решению проблемы оптимизации речевого взаимодействия.

Объект исследования: речевое поведение личности.

Предмет исследования: модификации речевого поведения персонажа художественного произведения как средство формирования и изменения социального образа.

Цель работы - исследовать и описать на примере персонажей удожественных произведений способы модификаций речевого поведения, аправленные на создание востребованного социумом и риторической итуацией образа.

Гипотеза исследования: системные изменения в оформлении речевого оведения личности, отраженной в художественных произведениях, бусловлены воздействием социокультурной среды и направлены на балансированное существование человека в обществе.

В соответствии с поставленной целью и сформулированной гипотезой в ^следовании решались следующие задачи:

обосновать совокупность положений, составляющих теоретико-1етодологическую основу исследования, и раскрыть сущностные арактеристики базовых понятий;

- описать содержательные доминанты речевого поведения персонажа дожественного произведения, способы и особенности его самоподачи;

- выявить механизмы метаморфоз образа личности, проявляющиеся в удожественном произведении;

- установить модели речевого поведения, используемые автором в процессе ормирования образа персонажа с целью демонстрации путей адаптации к оциокультурной среде.

В своей работе мы исходили из понимания того, что адекватное и счерпывающее описание речевого поведения с точки зрения его участия в оздании социального образа личности не может быть ограничено собственно ингвистическим анализом языковых ресурсов (совокупности слов, выражений, ечевых формул). Оно предполагает учет и невербальных средств, а также азличных компонентов риторической ситуации, каждый из которых оказывает епосредственное влияние на оформление речевого поведения личности, оздание образа и его предъявление. Значимым для нашего исследования вляется изучение социализации личности в аспекте описания ее речевого

поведения. Мы имеем в виду прагмалингвистические параметры языковой личности и рассматриваем общение как деятельность, имеющую мотивы, цели, стратегии и способы реализации (Карасик 2004).

Такой подход позволяет не только увидеть, как говорит человек, какие языковые средства им задействуются в процессе общения, но и понять, почему и зачем он это делает, установить причины, побуждающие его придавать значимость одним аспектам действительности, игнорируя при этом другие, то есть позволяет увидеть саму личность — ее интеллектуальный уровень, эмоциональную организацию, духовно-нравственные приоритеты, мировосприятие и особенности самосознания.

В качестве базовых в настоящем исследовании выступают такие понятия, как общение, личность, языковая личность, роль, речевое поведение, персонаж, образ, дискурс персонажа.

Методологическую и теоретическую основу исследования составили труды отечественных и зарубежных ученых, работающих в различных отраслях научного знания: лингвистике, философии, психологии, культурологии, социологии, — а также в области смежных направлений: лингвокультурологии, социолингвистике, психолингвистике (Т.А. Апинян, Н.Д. Арутюновой, М.М. Бахтина, П.Л. Бергера, Э. Берна, Г.И. Богина, В.В. Виноградова, Т.Г. Винокур, Дж. Гамперца, Б.Н. Головина, В.Е. Гольдина, Г. Грайса, Л.И. Гришаевой, В.Д. Девкина, Т.М. Дридзе, И.А. Зимней, О.С. Иссерс, В .И. Карасика, Ю.Н. Караулова, И.С. Кона, В.В. Красных, Л.П. Крысина, B.JI. Леви, A.A. Леонтьева, Ю.М. Лотмана, В.А. Масловой, А. Маслоу, Т.М. Николаевой, А.Б. Орлова, Дж. Остина, Ю.Е. Прохорова, К.Ф. Седова, Дж. Серля, О.Б. Сиротининой, Л.И. Скворцова, В.В. Соколовой, И.А. Стернина, Е.Ф. Тарасова, Н.И. Формановской, Э. Фромма, A.M. Шахнаровича и др).

Материалом исследования стали прозаические художественные произведения русских и зарубежных авторов XIX — XX вв. Для анализа были отобраны тексты, написанные в русле реалистического метода, в которых

ерои социально обозначены и которые позволяют увидеть, как реализуется ровокативная сущность обстоятельств по отношению к речевому поведению ерсонажей. Все анализируемые тексты объединяет определенное сходство ерсонажей, проявляющееся в способах осуществляемых ими действий, манере умать, чувствовать, говорить.

Выбор в качестве материала исследования текстов художественной итераторы обусловлен тем, что:

реалистическое художественное произведение является воспроизведением действительности, образцом объемного и детального описания персонажа;

- в образах персонажей художественных произведений отражаются разнохарактерные типы людей, причем персонаж представляет собой не сумму деталей, из которых слагается изображение, но целостную личность с присущими ей поведением, психологическим настроем, миропониманием;

- текст художественного произведения дает возможность наблюдать за развитием персонажей в большом временном промежутке, иногда в течение всей жизни, при этом временной промежуток ограничивается рамками самого произведения;

- текст художественного произведения позволяет увидеть не только риторическую ситуацию в целом, но и все ее составляющие, каждая из которых коррелирует с речевым поведением персонажа, оказывая непосредственное влияние на его оформление;

- на уровне текста художественного произведения благодаря наличию авторских ремарок, комментариев, а также представленности внутренней речи персонажей возможно увидеть гармонию или диссонанс между внешним речевым поведением и внутренним состоянием;

- текст художественного произведения дает возможность проследить, как меняется образ персонажа в связи со сменой его речевого поведения и, наоборот, как смена речевого поведении оказывает влияние на сам образ.

Широкомасштабное изучение речевого поведения на базе произведений русской и зарубежной преимущественно художественной и отчасти публицистической литературы позволило увидеть некоторые общечеловеческие, инвариантные его черты и свойства, не имеющие национальной, тендерной, социальной, культурной обусловленности, а также зависимости от языка, на котором осуществляется общение. В числе этих свойств оказываются универсальные речеповеденческие модели и реализуемые личностью коммуникативные стратегии, представляющие собой цепочку решений, а также выбор определенных коммуникативных действий и языковых средств либо реализацию набора целей в структуре общения.

Из материала исследования, а также перечня факторов, предопределивших его выбор, следует, что в данной работе анализируется речевое поведение не реальной языковой личности - личности, самостоятельно осуществляющей речевую деятельность и производящей тексты той или иной сложности в условиях непосредственного говорения, а персонажа, являющегося «выращенной» «живорожденной» моделью языковой личности и функционирующего в рамках дискурса эпического или драматического произведения (во «вторичной» действительности, так называемой художественной реальности), в пределах которого автор текста создает образ персонажа, высвечивая, обыгрывая, интерпретируя те или иные поступки и черты характера, пропуская через призму собственного сознания.

Персонаж, представляющий собой художественное воплощение реальной личности, обнаруживает себя в осуществляемой им деятельности, и прежде всего в деятельности речевой. Несмотря на то, что «принципы воспроизведения социально-типической характеристики речи персонажей не могут быть абсолютно натуралистическими, поскольку «художественное произведение не является памятником или документом ни областной диалектологии, ни социальной жаргонологии, <...> вместе с тем несомненно, что писатель-реалист изображает национальные характеры со свойственной им манерой

выражения как порождение строго определенных общественно-исторических условий» (Виноградов 1959). В высказываниях, поступках, позах и жестах литературного героя отражаются различные формы поведения личности. Речь ействующих лиц передает их неповторимые психологические состояния. При этом внутренний мир персонажа выявляется не только логическим смыслом сказанного, но и речевой манерой, а также самой организацией всего речевого поведения в целом. В.В.Виноградов писал: «... персонаж свой характер раскрывает... в своих речах. Речевая характеристика персонажа строится на основе закрепления за данным образом не только определенной лексики (тематическая характеристика), но и определенных экспрессивно-синтаксических и стилистико-фразеологических форм, индивидуальной системы мимического и пантомимического выражения. Образ — то единство, которое связывает все реплики персонажа».

В связи с тем, что речевое поведение персонажа художественного произведения получает воплощение в текстах, представляющих собою: а) прямую речь (oratio recta); б) косвенную речь (oratio obliqua), в) несобственно-прямую речь; г) внутреннюю речь, — то именно они стали предметом нашего пристального внимания.

Каждый из перечисленных видов текстов оценивается нами как дискурс персонажа. Наше понимание дискурса соответствует определению, сформулированному Н.Д. Арутюновой: «Дискурс - связный текст в его совокупности с экстралингвистическими, прагмалингвистическими, социокультурными, психолингвистическими и др. факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь рассматриваемая как целенаправленное действие, как компонент, участвующий во взаимоотношении людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах). Дискурс - это речь, погруженная в жизнь» (Лингвистический энциклопедический словарь 1990).

Признавая и учитывая специфичность эмпирической базы, на основе которой осуществляется изучение речевого поведения личности, и

обусловленную этим возможность погрешности в полученных результатах, мы обращаем внимание на высокую степень достоверности и информативности, которую несет в себе каждый литературный персонаж.

Информативность и достоверность персонажа объясняется и обусловливается прежде всего тем, что за ним стоит реальная личность автора, который приводит его в движение, вживляя в определенный исторический, социальный и культурный контекст, заставляя производить действия и совершать поступки, наделяя по своему усмотрению такими качествами и свойствами, которые делают персонаж личностью, осуществляющей материальную и речевую деятельность, а также разнообразно предъявляющей и реализующей себя в условиях дискурса художественного произведения. Соответственно в речевом поведении персонажа, который сам по себе является порождением авторского сознания, находят отражение аффективные, перцептивные и когнитивные процессы, протекающие не только в его сознании, но и сознании самого автора, представляющего собой реальную языковую личность. По мысли В.В. Виноградова, «язык автора впитывает в себя речь и мышление персонажей, присущие им приемы драматического переживания и осмысления событий. В стиле повествования выражается не только личность автора, но остро звучат разные живые голоса эпохи» (Виноградов 1952).

Интересны с этой точки зрения откровения Н. В. Гоголя, сделанные им в «Авторской исповеди» относительно предмета своего описания и его достоверности: «... предмет у меня был жизнь, а не что другое. Жизнь я преследовал в действительности, а не в мечтах воображения. <...> Я никогда ничего не создавал в воображении и не имел того свойства. У меня только то и выходило хорошо, что взято было мной из действительности, из данных мне известных. Угадывать человека я мог только тогда, когда мне представлялись самые мельчайшие подробности его внешности. Я никогда не писал портрета, в

смысле простой копии. Я создавал его вследствие соображенья, а не воображенья» (Гоголь 1984).

Вышеизложенные точки зрения названных авторов являются достаточно убедительным свидетельством того, что материал нашего исследования является весьма авторитетным источником интересующей нас информации и позволяет признать, что в образах персонажей художественных произведений получают воплощение социальные характеры, социальные субъекты, т.е. личности во всей полноте их характеристик. Вследствие этого величина возможной погрешности в полученных результатах и сделанных выводах не может быть значительной и не может оказать серьезного влияния на их достоверность.

Обоснованность выводов обеспечивается методологическим анализом исходных теоретических положений; использованием комплекса общенаучных методов, таких как наблюдение, описание, анализ, синтез; частных методик риторического, лингвокультурологического, социокультурного, идейно-стилистического, дискурсивного анализов, адекватных цели и задачам исследования; сочетанием теоретического анализа с обобщением эмпирических данных. Общая установка на интегративность исследования обусловила привлечение данных таких наук, как психология, социология, история, культурология, философия, литературоведение.

Научная новизна работы состоит: 1) в обращении к анализу речеповеденческих моделей личности в широком социокоммуникативном аспекте с опорой на работы психологов, философов, социологов, педагогов; 2) в выявлении и описании (на примере языковой личности, отраженной в зеркале художественной литературы) различных целенаправленных модификаций речевого поведения, обусловленных прагматическими, ролевыми и личностно-психологическими факторами и направленных на формирование и изменение социального образа; 3) во введении в характеристику моделей речевого поведения телеологического и аксиологического компонентов, проявляющихся

преимущественно в подразумеваемых выводах и скрытых побочных смыслах, то есть в инференциях и импликациях высказываний.

Теоретическая значимость исследования заключается в разработке лингвистических аспектов персонологии - новой интегральной области исследования, в упорядочении ее понятийного и терминологического аппарата; в углублении теории речевой деятельности, речевого поведения, теории речевого воздействия, прагмалингвистики, неориторики; в выявлении и описании способов модификаций речевого поведения, осуществляемых личностью и направленных на формирование и изменение собственного образа.

Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования полученных данных при обучении риторике, культуре речевого общения, лингвистическому анализу художественных текстов, в деятельности имиджмейкеров, при оценке корректности и этики межличностного общения. Теоретический и иллюстративный материал может найти применение в преподавании целого ряда дисциплин, предметом изучения которых является человек: философии, социологии, истории, психологии, культурологии, — а также в практике преподавания смежных с названными курсов: лингвокультурологии, социолингвистики, психолингвистики. Положения, выносимые на защиту:

1. В общении как многофункциональном явлении, одновременно включающем информационный обмен, установление и поддержание контакта, регулировку взаимодействия, индивид становится личностью, т.е. средоточием когнитивно-коммуникативных потенций, получающих реализацию на широком фоне социально окрашенной действительности, которая дает место проявлению ее психологических свойств и устремлений.

2. Усваивая определенные фрагменты культуры, аккумулируя социальные нормы, личность овладевает различными функциями, или позициями, традиционно называемыми ролями. Каждая роль обладает значительным презентационным потенциалом, вследствие этого исполнение ее

оказывается личностно интерпретируемым. В аспекте социализации исполнение тех или иных социальных ролей связано в первую очередь с усвоением стереотипов речевого поведения.

3. В ситуациях социального взаимодействия личность по-разному заявляет о себе: 1) открыто демонстрирует, какова она есть на самом деле (самоподача Ethos) и исполняет роли, по праву рождения, социального положения, возраста и пр. ей принадлежащие; 2) намеренно и целенаправленно конструирует свой образ (самоподача Persona), предъявляет себя в новом качестве, создавая, по терминологии М.М. Бахтина, «образ для другого» -«прагматическую сущность, используемую для решения практических задач», оформляя себя «не изнутри, а извне».

4. Попадая в условия социального, культурного, эмоционального, психологического дискомфорта или в ситуации коммуникативной инверсии, личность демонстрирует способность использовать заложенные в ней защитные механизмы, изменять свой образ, выдавать себя за другую, то есть исполнять роль-маску и предъявлять образ-маску, средством создания которых является прежде всего соответствующее оформление речевого поведения. Особое значение для выбора роли-маски и ее речевого оформления имеют ценностные установки личности, которые выступают как локаторы ее нравственного сознания. Адекватное оформление и успешное исполнение роли-маски предполагает наличие широкого когнитивного диапазона, языковой компетенции, коммуникативной компетенции, актерских способностей, психологического настроя.

5. Каждое время характеризуется набором типичных ролей и, соответственно, набором типичных ролей-масок и образов-масок. Роль-маска и образ-маска отражают не сущностные характеристики личности, а ее дискурсивные проявления, которые имеют определенные аксиологические и этические аспекты и являются показателями моральной, интеллектуальной и эстетической сторон не только отдельной личности, но и общества в целом.

Апробация концептуальных положений проведенного исследования (как промежуточных, так и итоговых) была осуществлена в выступлениях на заседаниях Вузовской академической лаборатории межкультурных коммуникаций при Челябинском государственном университете, на заседаниях кафедры русского языка, риторики и культуры речи Оренбургского государственного педагогического университета, на заседании кафедры теории языка Челябинского государственного университета, на заседании межвузовского методологического семинара «Актуальные проблемы культуры, науки, образования» в Оренбурге, на Всероссийских и международных научно-практических конференциях и симпозиумах в Москве (2008), Санкт-Петербурге (2003, 2005, 2006, 2007, 2008), Тамбове (2008), Уфе (2009, 2011), Челябинске (2006, 2011), Астрахани (2010, 2011), Самаре (2009, 2010, 2011), Ярославле (2007, 2011), Пензе (2004), Караганде (2009), Оренбурге (2006, 2011), Мозыре (2010), Софии (2011) Содержание исследования представлено в научных публикациях, в том числе в девяти статьях, включенных в реестр ВАК Министерства образования и науки РФ, а также в двух монографиях: «Ношо communicans: его роли и образы. Коммуникативно-прагматическое описание» (2010), «Речевое поведение личности в дискурсе художественного произведения: роли, маски, образы» (2011).

Структура работы. Реализация целевых установок проведенного исследования и его внутренняя логика определили структуру работы. Она состоит из введения, четырех глав, первая из которых посвящена теоретическим и методологическим основаниям исследования речевого общения; вторая -коммуникативно-прагматическому описанию речевого поведения; третья — способам создания и экспонирования образа личности; четвертая - мимикрии речевого поведения личности; заключения, списка источников иллюстративного материала (46 наименований), списка использованной литературы, насчитывающего 412 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении раскрывается актуальность исследования, формулируются цели и задачи, характеризуется методологический подход к изучению речевого поведения личности, получает обоснование выбор в качестве эмпирической базы произведений художественной литературы, определяются научная новизна, теоретическое и практическое значение диссертационного исследования.

В первой главе «Теоретические и методологические проблемы описания речевого общения» освещаются вопросы, которые для настоящего исследования являются основополагающими, в частности, определяется содержание и объем понятия, обозначаемого термином «общение», дается квалификация таких понятий, как социализация, личность, языковая личность, образ, устанавливаются связи и отношения между названными понятиями, описываются общие и частные функции речевого общения.

Основное содержание главы сводится к следующему. Последнюю четверть XX и первое десятилетие XXI веков отличает смещение научно-исследовательских интересов лингвистов в сторону изучения речевого общения, которое, будучи по своей природе социальным, становится средой, на основе которой осуществляется социализация индивида — процесс усвоения социальных норм, культурных ценностей, установок и образцов поведения того общества, социальной группы и общности, к которым он принадлежит, т.е. в процессе социализации индивидом интериоризуется социальный мир и происходит становление личности. Под личностью понимается социокультурное образование (устойчивая система социально значимых черт, носитель сознания, языка, обладающий сложным внутренним миром и определенным отношением к себе самому и своему окружению), получающее реализацию в отношениях с действительностью, другими людьми и с самим собой, определяющее и осуществляющее набор конкретных действий и взаимодействий, то есть

стратегию и тактику, а также выбирающее н использующее при этом репертуар собственно лингвистических и экстралингвистических средств.

В отечественном языкознании общение стало предметом многоаспектных исследований М.М. Бахтина, Т.Г. Винокур, О.С. Иссерс, В.И. Карасика, J1.TJ. Крысина, Ю.Е. Прохорова, К.Ф. Седова, И.А. Стернина, Е.Ф. Тарасова, Н.И. Формановской, A.M. Шахнаровича, Л.А. Шкатовой, Е.В. Харченко и др. Общение также изучается - в рамках парадигм своей науки — специалистами и других областей научного знания — психологами, философами, социологами, культурологами. Междисциплинарная парадигма изучения общения способствовала постижению проблем речевого общения, отталкиваясь не от форм и структуры речи, а от содержания и механизме!) ндеащюнно-творческой активности личности как особого «состояния сознания», актуализируемого и воспроизводящегося в социокультурной среде с помощью (и благодаря) коммуникации (Дридзе 1996). В лингвистическом плане это привело к более глубокому проникновению в авторскую интенцию, а также к установлению различных способов речеязыкового воплощения пнтенцпонально-коммуникативной субстанции, присутствующей за той или иной фактурой текста (Халеева 1996). В связи с настоятельной необходимостью выявления и описания закономерностей развития общества, взаимодействия его членов, становления и развития личности внимание исследователей все более сосредоточивается на разработке проблем, связанных с социальной сущностью общения, что в свою очередь становится стимулом пробуждения интереса к изучению языковых феноменов с функциональной точки зреиия. Такая направленность исследования приводит к выявлению «неявных» и «потаенных», по выражению Т.Н.Николаевой, установок в коммуникации, опирающихся на социальные, прагматические, ролевые и лнчностно-пспхолошческие факторы. В связи с этим оказывается неизбежным интерес исследователей к пресуппозитивным факторам в речевом общении и их развитию в пользовании языковой системой; важным представляется определение того, что данная личность (языковая личность) не

говорит, как изменяет свою речь в различных ситуациях общения (Николаева 2000). Под термином «языковая личность» нами понимается реальность в виде субъекта, обладающего совокупностью способностей и свойств, позволяющих осуществлять сугубо человеческую деятельность - говорить, воспринимать речь, общаться, создавая устные и письменные произведения (тексты), отвечающие целям и условиям общения. Принимая концепцию Ю.Н. Караулова, мы все же считаем необходимым подчеркнуть, что языковая личность воспринимается нами как вид полноценного представления личности, вмещающей в себя и психический, и социальный, и этический и другие компоненты, но преломленные через ее язык, ее дискурс. (Караулов 1987). Последнее представляется нам особенно важным.

В настоящей работе сделана попытка объединения филологического и социолингвистического подходов к описанию языковой личности. С одной стороны, мы осуществляем изучение речевого поведения с точки зрения его участия в изменении образа личности, но при этом лицо, осуществляющее речевую деятельность, представляет собой не реальную языковую личность, самостоятельно действующую в условиях социокультурного дискурса, а персонаж художественного произведения, по воле автора включенный в дискурс литературного произведения. Следовательно, мы, анализируя речевое поведение персонажа и составляя представление о его образе, идем за В.В. Виноградовым, в сущности, являющимся основоположником изучения образа персонажа как уникальной языковой личности. С другой стороны, условно принимая персонаж художественного произведения в качестве самостоятельной языковой личности, являющейся носителем уникального набора психологических и социальных свойств и обладающей способностью создавать речевые произведения, а также варьировать свое речевое поведение с целью создания востребованного образа в условиях социокультурного дискурса, мы следуем по пути изучения и описания языковой личности, проложенному Г.И. Богиным, Ю.Н. Карауловым, Л.П. Крысиным, В.И. Карасином. Таким образом, мы транспонируем особенности и

специфику речевого поведения персонажа художественного произведения на реальную языковую личность, что дает возможность значительно расширить границы нашего исследования, переступить за рамки художественного произведения и выйти в социокультурный контекст.

В общении, представляющем собой многофункциональное взаимодействие, одновременно включающее информационный обмен (информационная функция), установление и поддержание контакта (фатическая функция), регулировку взаимодействия (прагматическая функция) и пр., формируются и определяются черты личности. В общении личность так или иначе предъявляет, реализует себя; приобретает навыки подражания, аккомодации и презентации. В общении личность создает свой образ -прагматическую сущность, используемую для решения практических задач (Полборн 2003).

В конкретных ситуациях межличностного общения получают воплощение частные функции, возникновение которых обусловливается мотивом, побуждающим личность к общению. Так, например, желание дистанцироваться от старшего поколения становится одним из мотивов, порождающих язык молодежной субкультуры, сленг, который выполняет изоляционистскую и герметическую функции. Мотив, будучи побудителем деятельности, связанной с удовлетворением определенной потребности, обусловливает появление той пли иной частной функции, каждая из которых представляет, по сути, новую реализацию базовой коммуникативной функции. Кроме этого, исследователи отмечают, что «язык умеет манипулировать, он умеет гримировать свои функции, умеет выдать одно за другое» (Николаева 1988). Например, ситуация коммуникативной инверсии становится питательной средой для зарождения и реализации адаптивной функции общения, которая в свою очередь в конкретной ситуации общения может преобразоваться в функции театрализации, талейрановскую или престижную. Сущность коммуникативной инверсии заключается в том, что личность при оформлении своего речевого

поведения руководствуется не истинной коммуникативной интенцией — сообщить информацию и вступить в общение, а желанием произвести «нужное» впечатление, что мотивируется потребностью приспособиться к среде, а приспособившись, оказать на нее влияние. Анализ показывает, что в ситуации коммуникативной инверсии речевое поведение личности подвергается серьезным изменениям: в нем нивелируются черты индивидуальности, а на смену приходит адаптивная модель публичного речевого поведения.

Внимание к частным ситуациям общения и соответственно к частным функциям имеет большое практическое значение для изучения и описания речевого поведения, позволяет увидеть такие его стороны и особенности, которые ускользали от внимания лингвистов или не попадали в область их научных интересов.

Вторая глава «Коммуникативно-прагматическое описание речевого поведения» посвящена описанию речевого поведения личности с точки зрения коммуникативно-прагматической, то есть с позиции его участия в создании и изменении социального образа.

Индивид в процессе социализации, становясь личностью, усваивает определенные фрагменты культуры, аккумулирует социальные нормы, овладевает различными социальными функциями или позициями, традиционно называемыми ролями. В аспекте социализации усвоение тех или иных социальных ролей связано в первую очередь с усвоением стереотипов речевого поведения.

В диссертационной работе принято определение речевого поведения, сформулированное Т.Г. Винокур, которое наиболее органично вписывается в рамки излагаемой концепции: «Речевое поведение - это не столько часть поведения вообще, сколько образ, составляющийся из способов использования им языка применительно к реальным обстоятельствам его жизни» (Винокур 1993). Языковая личность реализует себя в речевом поведении, при этом отдает

предпочтение тому или иному стилю общения (фамильярному, официальному, почтительному, пренебрежительному и т.п.), использует высказывания с нужным для своих целей коммуникативным заданием и тем самым оформляет себя, создает свой образ.

Анализ различных вариантов речевого поведения персонажей художественных произведений, выступающих в различных социальных ролях, показал, что социальная роль в ее речеповеденческом воплощении интерпретируема и подвижна, в ней заложен немалый презентационный потенциал. Любая из ролевых позиций становится своеобразной сценической площадкой, на которой разыгрывается театральное представление, и зрителям предлагается одна из исполнительских версий. В связи с этим представляется целесообразным говорить о ролевых инвариантах и исполнительских вариантах, в каждом из которых личность предстает в новом образе.

Под инвариантом социальной роли мы понимаем некий речеповеденческий шаблон, стандарт, взятый в отвлечении от конкретного исполнителя, должностную инструкцию, состоящую из перечня прав и обязанностей занимающих эту позицию индивидов, а вариант - это реализация стандарта с привнесенными индивидуальными дополнениями, представляющий собою социально-речевое образование, ориентированное на другое лицо в конкретной ситуации общения с целью оказания на него определенного влияния. В момент исполнения роли личность находится в состоянии канатоходца, балансирующего между ролевыми (инвариантными) предписаниями и собственными предпочтениями, обусловленными рядом факторов, в числе которых ценностная ориентация стоит едва ли не на первом месте.

Отсутствие жестких ограничений приводит к тому, что каждая из исполнительских версий представляет собою инвариантно-вариантное образование, то есть материализованную роль (от лат. internus внутренний), которая состоит из двух частей: первая - основная или базовая - инвариант (от

лат. invariante - абстрактный элемент, взятый в отвлечении от конкретных реализаций) роли. Вторая часть - постоянно меняющаяся, имеет личностное, субъективное начало, актуализирующееся в конкретной ситуации общения. Именно поэтому каждый исполнительский вариант - это уже не собственно стереотип, а образ, созданный, прежде всего, языковыми средствами, в котором «отражаются ролевые предписания в зеркале личности» (A.A. Леонтьев 1997). Совокупность осуществляемых/осуществленных личностью речеповеденческих мероприятий с целью создания востребованного образа, мотивированных структурой социальной ситуации, компонентами которой являются место, время, участники, отношения между ними, тональность общения, цель общения, средство общения (язык, его подсистема, параязыковые средства -жесты, мимика), способ общения, и/или культурным контекстом, определяющимся нормами, ценностями, типами контактов и совместных действий, а также различными ролевыми предписаниями, мы называем контекстуализацией.

Речеповеденческая контекстуализация, как показывает анализ фактического материала, осуществляется личностью прежде всего из соображений ситуативной целесообразности. Ситуативное развитие многих постоянно меняющихся факторов личностного взаимодействия определяет осознанный или неосознанный выбор той или иной речеповеденческой стратегии и тактики, той или иной манеры общения, детерминирует речевые поступки индивидов, предопределяет соответствующий условиям набор вербальных и невербальных средств, заставляя менять или, наоборот, сохранять код коммуникации. Все ограничения, придающие форму высказйванигоГ' оказывают влияние на образ личности, формируемый прежде всего языковыми средствами и спецификой их использования. Знание и учет ограничений, представляющих собою своеобразную культурно-коммуникативную рамку, способствуют формированию адекватного речевого поведения и, соответственно, социального образа.

Переходя от исполнения одной роли к исполнению другой, личность переключается с одних стереотипов поведения на другие. Способность делать правильный выбор, осуществить необходимое ролевое речевое переключение, адекватно заявив о себе в различных ситуациях общения, является показателем сформированной коммуникативной личности, понимаемой нами, вслед за другими исследователями, как одно из проявлений личности, обусловленное совокупностью ее индивидуальных свойств и характеристик, которые определяются степенью ее коммуникативных потребностей, когнитивным диапазоном, сформировавшимся в процессе познавательного опыта, и собственно коммуникативной или социолингвистической компетенцией, позволяющей человеку быть не просто говорящим, а полноправным членом социально обусловленной системы общения.

В главе 3. Создание и экспонирование образа личности описываются способы самоподачи личности в различных социокультурных ситуациях и механизмы метаморфоз, посредством которых личность изменяет или моделирует собственный образ.

Развитие личности может идти двумя путями: 1) по пути персонализации и 2) по пути персонификации.

Процессы персонификации и персонализации приводят к образованию личностных типов, по-разному заявляющих о себе в ситуациях социокультурного общения:

- персонифицированная личность демонстрирует, какова она есть на самом деле (самоподача Ethos);

персонализированная личность намеренно и целенаправленно конструирует свой образ посредством вербальных и невербальных средств, предъявляя или, наоборот, скрывая свои собственные черты, качества и свойства с целью создания и экспонирования своего образа (самоподача Persona).

Самоподача Ethos определяется реальными качествами личности. Здесь мы имеем дело с самоактуализацией и самовоплощением. Самоподача Persona -это осознанная самоподача; она может быть обозначена как самопрезентация, т.е. намеренный и осознанный показ востребованных в конкретной коммуникативной ситуации качеств и свойств. Persona представляет собою продукт адаптации, соответствующий жизненному сценарию личности (Иссерс 2002).

Оба механизма самоподачи - самоподача Persona и самоподача Ethos, — будучи социально обусловленными, взаимодействуют друг с другом, и при этом всегда наблюдается динамика в соотношении реальных и смоделированных качеств.

Анализ различных вариантов речевого поведения показывает, что весьма востребованной оказывается вторая поведенческая модель - самоподача Persona, поскольку «человек может быть вполне самим собою, только пока он один: общество требует от него взаимного приспособления» (А. Шопенгауэр).

Под приспособлением (адаптацией) мы понимаем совокупность поведенческих особенностей личности, обеспечивающих возможность более или менее комфортного или безопасного образа жизни в определенных условиях внешней среды.

Одним из средств и показателей успешной адаптации личности в обществе является адекватное речевое поведение, участвующее в оформлении и предъявлении образа личности. С целью формирования или изменения собственного образа личностью предпринимаются такие речеповеденческие действия, как коррекция, трансформация, имитация, которые интерпретируются нами как механизмы осуществляемых метаморфоз. Отличительным признаком, позволяющим дифференцировать названные способы самопрезентации, является прежде всего то, что принимается за ориентир.

г

При коррекции ориентиром становятся фиксированные или осознаваемые и освоенные личностью нормы и правила коммуникативно-ролевого поведения, соблюдаемые в стандартных ситуациях большей частью социума или группы. Содержание и характер социально-этических норм той или иной общности отражают реальные условия ее существования, а также природу, тенденции развития взаимоотношений и взаимодействий людей в этой общности, В них отражается тип личности, поведения и отношений, необходимых, формируемых или, наоборот, подавляемых данной общностью. Личность, усвоившая нормы, принимающая или отвергающая их, активно реализующая их в своем поведении или пренебрегающая ими, пассивно воспроизводящая стереотип или изменяющая его, соответствующим образом относится не только к самим нормам, но и к самой себе и обществу. Вступая в социальное взаимодействие, индивид, ставший личностью, предпринимает такие действия, запускает такие механизмы, которые позволяют ему так или иначе сбалансировать требования среды и свое внутреннее состояние и на этой основе сконструировать и предъявить востребованный образ. Коррекция речевого поведения нередко осуществляется под влиянием референтной личности или референтной группы.

В случае трансформации ориентиром является интуитивно выбранный образ самого себя и та речеповеденческая модель, которые, в представлении личности, максимально эффективны в сложившейся коммуникативной ситуации для решения возникших проблем. Создавая собственный образ, предъявляя себя в новом качестве, личность что-то скрывает о себе, что-то ослабляет, что-то усиливает, какие-то сведения отрицает, что-то подменяет, что-то приписывает себе, на чем-то делает акцент. Создание и демонстрация образа (самоподача Persona) осуществляется осознанно и целенаправленно как вербальными, так и невербальными средствами. При этом прагматический фактор является самой важной переменной, от которой зависит выбор одного из возможных речеповеденческих вариантов.

Имитация - это подделка под кого-то, и поэтому ориентиром становится этот «кто-то», то есть другой. При имитации личность самовольно присваивает себе чужой образ или речеповеденческую модель (но не социальную позицию) для решения своих прагматических задач, в том числе для получения определенного эмоционального состояния. В этом случае исполняется не социальная роль как таковая, складывающаяся из позиции и функции, свойственной этой позиции, а также нормативного образца поведения, соответствующего позиции и функции, а роль коммуникативная, представляющая собой стратегию, направленную на создание необходимого образа. Коммуникативная роль в нашем понимании - это то, «как человек подает себя в общении, кем он «прикидывается» для достижения определенной цели при отсутствии соответствующей ролевой позиции. При имитации мы имеем дело с неподкрепленным социальной позицией словесным миражем, производящим впечатление на адресата. Явление имитации тесно связано с проблемой взаимодействия «своего» и чужого» слова, переплетения «своей» и «чужой» речевой манеры.

Названные способы оформления речевого поведения и создания образа обычно вступают друг с другом в отношения контаминации.

Так, например, желание скрыть свое бедственное положение и нищенское существование, «прикрыть себя бронею, которая составляла бы некий decorum», чтобы не расстраивать старушку мать и вселить в нее надежду на лучшее будущее, заставляют потерявшего работу и перебивающегося случайными заработками сына предстать в образе преуспевающего чиновника, прибегая с этой целью одновременно к трансформации и имитации:

«Пока Домна ходит за кипятком, мать и сын молчат и быстрыми пронзительными взглядами точно ощупывают друг друга...

- Вид у тебя неважный, Ванек, - говорит старушка и сухой рукой гладит руку сына, лежащую на столе. — Побледнел ты, усталый какой-то.

- Что поделаешь, маман. Служба. Я теперь, можно сказать, на виду. Мелкая сошка, а вся канцелярия на мне. Работаю буквально с утра до вечера. Как вол. Согласитесь, маман, надо же карьеру делать?» (А.И.Куприн «Святая ложь»),

Имеющиеся в тексте рассказа авторские комментарии относительно поведения сына позволяют понять, что здесь представлен типичный случай самопрезентации, которая осуществляется посредством трансформации (неудачник представляется чиновником, успешно продвигающимся по служебной лестнице) и имитации (развязный тон и обращение «маман» скопированы у «прикомандированных» шалопаев):

«Этот робкий, забитый жизнью человек всегда во время коротких визитов к матери держится развязного независимого тона, подражая тем светским «прикомандированным» шалопаям, которых он прежде видел в канцелярии. Отсюда и дурацкое слово «маман». Он всегда звал мать и теперь мысленно называет «мамой», «мамусенькой», «мамочкой» и всегда на «ты». Но в названии «маман» есть что-то беспечное и аристократическое» (Здесь и далее выделение наше - Т. Ч.). (А.И. Куприн «Святая ложь»).

Глава 4. Мимикрия речевого поведения личности. Личность, прошедшая различные уровни социализации, владеет навыками^исполъзования адаптивных механизмов, включающих разнообразный и разнородный инвентарь средств и позволяющих достичь определенного уровня комфортности существования, относительно безболезненно вписаться в окружающую среду, а также мимикрировать на фоне реальности, грозящей опасностью.

Изучение и анализ фактического материале показали, что личность обладает способностью не только транслировать, но и трансформировать вербальные и невербальные аспекты своего поведения с целью создания и изменения собственного образа и манипулировать ими в соответствии с поставленными целями и решаемыми задачами. Приведем примеры, демонстрирующие способность одного и того же персонажа (Ретта Батлера из романа М. Митчелл «Унесенные ветром») кардинально изменять собственное речевое поведение в зависимости от целей, им преследуемых:

«Не had но hesitation about stripping them verbally, even under his own roof, always in a manner that left them no reply. Unashamed of how he came by his fortune, he pretended that they, too, were unashamed of their beginnings and he seldom missed an opportunity to remark upon matters which, by common consent, everyone felt were better left in polite obscurity.

25

There was never any knowing when he would remark affably, over a punch cup: "Ralph, if I'd had any sense I'd have made my money selling gold-mine stocks to widows and orphans, like you, instead of blockading. It's so much safer." "Well, Bill, I see you have a new span of horses. Been selling a few thousand more bonds for nonexistent railroads? Good work, boy!" "Congratulations, Amos, on landing that state contract. Too bad you had to grease so many palms to get it" (M.Mitchell "Gone with the wind").

«On (Pentm) не задумываясь, мог, что называется, раздеть их догола даже в своем доме - да так, что им и отвечать было нечего. Не стесняясь того, какими путями он сам пришел к богатству, он делал вид, будто думает, что и они не стесняются своих корней, и потому при любой возможности касался таких предметов, которые, по общему мнению, лучше было вежливо обходить молчанием. Никто не мог предвидеть, когда ему вздумается весело бросить за кружкой пунша: «Ральф, будь я поумнее, я нажил бы состояние, как ты, - продавая акции вдовам и сиротам, вместо того, чтобы прорывать блокаду. Оно куда безопаснее». Или: «Эй, Билл, я смотрю, у тебя новые лошади появились. Продал еще несколько тысчонок акций несуществующих железных дорог? Хорошо работаешь, мальчик!» Или: «Поздравляю, Эйсмос», с получением контракта от штата. Жаль только, что тебе пришлось столько народу подмазать, чтоб добиться его» (М. Митчелл «Унесенные ветром». Перевод Т. Кудрявцевой).

Результатом такого поведения было следующее: The ladies felt that he was odiously, unendurably vulgar. The men said, behind his back, that he was a swine and a bastard.

{«Дамы считали Pemma отвратительно, невыносимо вульгарным. Мужчины за его спиной говорили, что он свинья и мерзавец».)

С другой стороны, тот же персонаж, озабоченный будущим любимой

дочери Бонни и желающий обеспечить ей достойное и прочное место в порядочном обществе, а не в обществе «саквояжников» и «подлипал», разрабатывает стратегический план с отдаленной перспективой, направленный на достижение поставленной цели и предполагающий решение ряда частных задач, одной из которых является формирование в глазах общественности собственного положительного образа:

"Do? I'm going to cultivate every female dragon of the Old Guard in this town, especially Mrs. Merriwether, Mrs. Elsing, Mrs. Whiting and Mrs. Meade. If I have to crawl on my belly to every fat old cat who hates me, I'll do it. I'll be meek under their coldness and repentant of my evil ways. I'll contribute to their damned charities and I'll go to their damned churches. I'll admit and brag about my services to the Confederacy.<...> He went about his campaign slowly, subtly, not arousing the suspicions of Atlanta by the spectacle of a leopard trying to change

his spots overnight.<...> putting on gravity and charm <...> "Not a change of heart at all. Merely a change of hide» (M.Mitchell "Gone with the wind").

«Что я намерен предпринять? Буду обхаживать всех драконов «старой гвардии» в женском обличии, какие есть в этом городе, - и миссис Мерриузер, и миссис Элсинг, и миссис Уайтинг, и мссис Мид. И если мне придется ползти на животе к каждой толстой старой кошке, которая ненавидит меня, я поползу. Я буду кроток, как бы холодно меня ни встретили, и буду каяться в своих прегрешениях. Я дам денег на их дурацкие благотворительные затеи и буду ходить в их чертовы церкви. Я признаюсь и даже буду хвастать, что оказывал услуги Конфедерации.,.<...>Он повел свою кампанию медленно, исподволь, чтобы не вызвать подозрений своим превращением за одну ночь из леопарда в лань. <... > Он надел на себя маску серьезности и обаяния. <...> Однако взглядов своих не изменял. Переменил только шкуру» (М. Митчелл «Унесенные ветром». Перевод Т. Кудрявцевой).

Принятая в качестве приоритетной стратегия, сущность которой состоит в стремлении получить прогнозируемую реакцию, включает следующие шаги: а) планирование говорящим собственного поведения в процессе взаимодействия с окружающими; б) выбор средств и приемов реализации, то есть речевую тактику, которая обеспечивает гибкость стратегии и оперативное реагирование на ситуацию. Такая стратегия является весьма востребованной, если нормальный ход событий не располагает к желательным для говорящего результатам. Итогом разработанной стратегии и предпринятых тактических мероприятий было то, что «люди, никогда не любившие Ретта, теперь улыбались... Матроны, до сих пор считавшие, что ни одна женщина не может чувствовать себя спокойной в его обществе, начали останавливаться и беседовать с ним на улице...<...> Он стал теперь одним из самых популярных жителей города».

Как видим, речевое поведение личности нередко приобретает приметы не индивидуального, свойственного данной личности стиля, представляющего собой нечто уникальное, а некой сознательно избранной модели, «начиненной» такими вербальными и невербальными средствами, которые создают желаемый или востребованный социальной средой образ при отсутствии у личности соответствующей социальной позиции или психологического состояния. Такая

речеповеденческая модель получила наименование роли-маски. Под ролью-маской мы понимаем тип поведения и тип сознания личности, представленный в виде своеобразной преднамеренной речеповеденческой модели, включенной одновременно в контекст речи и в контекст жизни и отражающей не сущностные характеристики личности, а ее дискурсивные проявления.

Несмотря на присущую маске семиотичность, установление ее полного инвентаря средств с помощью только лингвистического анализа представляется затруднительным. Присутствие маски и ее составляющих может быть установлено при подключении когнитивно-перцептивного фактора, а также при наложении внешнего речевого поведения и внутренней речи. Последнее оказывается технически возможным только в том случае, если исследователь имеет дело с письменным текстом, в котором имеются данные относительно внутреннего состояния личности, представленные в виде внутренней речи, несобственно-прямой речи, авторских комментариев:

«She knew that he had fallen in love with her some time before he knew it himself. She found it rather comic. ... When Charles realized that he~loved her his manner changed a little, he seemed struck with shyness and when they were together was often silent.

"Poor lamb," she said to herself, "he's such a hell of a gentleman he doesn't know what to do about it."

But she had already prepared her course of conduct for the declaration which she felt he would sooner or later bring himself to make. One thing she was going to make quite clear to him. She wasn't going to let him think that because he was a lord and she was an actress he had only to beckon and she would hop into bed with him. If he tried that sort of thing she'd play the outraged tieroine on him, with the outflung arm and the index extended in the same line, as Jane Taitbout had taught tier to make the gesture, pointed at the door. On the other hand if he was shattered and tongue-tied, she'd be ill tremulous herself, sobs in the voice» (S. Maugham "Theatre "J.

«Джулия поняла, что он влюбился в нее, еще до того, как он сам это осознал. Ей казалось это довольно забавным... Когда Чарлз догадался, что любит ее, его манера обращения с ней немного изменилась, он стал стеснительным и часто, оставаясь с ней наедине, молчал. «Бедный ягненочек, сказала она себе, - он такой большой джентльмен, что просто не знает как себя вести».

Сама-то она уже давно решила, какой ей держаться линии поведения, когда он откроется ей в любви... Одно она даст ему понять без обиняков:

28

/

пусть не воображает, раз он лорд, а она - актриса, что ему стоит только поманить и она прыгнет к нему в постель. Если он попробует с ней такие штучки, она разыграет оскорбленную добродетель и, вытянув вперед руку -роскошный жест, которому ее научила Жанна— Тэбу укажет ему на дверь. С другой стороны, если он будет скован, ...она сама будет робка и трепетна, слезы в голосе и все в этом духе; она скажет, что ей и в голову не приходило, ...и - нет, нет, это невозможно...» (С. Моэм «Театр». Перевод Г.Островской).

Как только ожидаемое объяснение состоялось, Джулии пришлось внести коррективы в разыгрываемую ею роль и придать иные очертания приготовленной заранее маске:

«Timing it perfectly, she raised her eyes till they met Charles's. She could cry almost at will, it was one of her most telling accomplishments, and now without a sound, without a sob, the tears poured down her cheeks. With her mouth slightly open, with the look in her eyes of a child that has been deeply hurt and does not know why, the effect was unbearably pathetic. <... >

She turned her tear-stainedface to him ("God, what a sight I must look now") and gave him her lips <...> She gave a deep sigh of contentment and for a minute or two rested in his arms. When he went away she got up and looked in the glass.

"You rotten bitch," she said to herself.

and then went into the bathroom to wash her face and eyes. <...> Julia managed Charles with wonderful skill. <... > after all she was a creator, when all was said and done he was only the public» (S. Maugham "Theatre ").

«Выдержав идеальную паузу, она подняла на него глаза, пока они не встретились с глазами Чарлза. Она могла вызвать слезы по собственному желанию, это был один из самых эффектных трюков, и теперь, хотя она не издала ни звука, ни всхлипа, слезы заструились по ее лицу. Рот чуть-чуь приоткрыт, глаза как у обиженного ребенка, - все вместе создавало на редкость трогательную картину. <...> Джулия повернула к нему залитое слезами лицо («Господи, ну и видок сейчас у меня!») и протянула ему губы. <...> Она глубоко и удовлетворенно вздохнула... встала с кресла и посмотрелась в зеркало. «Сукина ты дочь», - сказала она самой себе...и пошла в ванную комнату вымыть лицо и глаза. <...>Джулия удивительно легко управлялась с Чарлзом. <...>она была творцом, а он - всего-навсего зрителем (С. Моэм «Театр». Перевод Г.Островской).

Особенность роли-маски заключается в наличии двух планов содержания:

внешнего плана —Я-для другого (по М.М.Бахтину) и внутреннего плана - Я-для себя. Роль-маска - плод двух противоположных инстинктов: быть на виду и прятаться; роль - маска - приспособительный механизм, облегчающий

адаптацию личности к той или иной позиции или ситуации. Обладая динамичностью, роль-маска дает возможность личности функционировать в изменяющейся действительности, а также способствует установлению состояния колеблющегося равновесия в среде ее обитания, мимикрируя в реальности, грозящей некомфортностыо.

Особое значение для выбора роли-маски и ее речевого оформления имеют ценностные установки личности, которые выступают как локаторы ее нравственного сознания. От того, с какими ценностями соотносит себя человек, на какие идеалы ориентируется, какие отношения культивирует, самым непосредственным образом будет зависеть выбор речеповеденческой модели и соответственно его образ. Тип роли-маски, ее содержание, оформление и исполнение, является показателем моральной, интеллектуальной и эстетической сторон не только отдельной личности, но и общества в целом.

Мотивы создания и выбора маски разнообразны: это может быть желание и потребность приспособиться к среде, вписаться в культуру, соответствовать, сложившимся представлениям о себе самом, стать своим или чужим, восхищать, вызывать зависть, злить, эпатировать, так или иначе манифестировать свою индивидуальность. Мотивом может выступать также «освобождение от тягот реальной жизни, обстоятельств и забот» (Апинян 2003). В зависимости от мотивов принятие и исполнение личностью роли-маски может быть как добровольным и самостоятельным, так и вынужденным, навязанным средой. В первом случае с помощью роли-маски личность демонстрирует собственные потенциальные возможности, желания и стремления, затаенные или подавленные. Такая роль-маска выступает в качестве своеобразного компенсатора - механизма, посредством которого выравнивается несоответствие личностных притязаний и того, что имеется в наличии:

«Тут Фреда остановил юноша в серебристой куртке. Состоялся несколько загадочный разговор:

-Приветствую вас. - Мое почтенье, - ответил Фред. - Ну как? - Да ничего. Юноша разочарованно приподнял брови: - Совсем ничего? - Абсолютно. - Я же вас просил. - Мне очень жаль. - Ноя могу рассчитывать?- Бесспорно. - Хорошо бы в течение недели.- Постараюсь. - Как насчет гарантий? - Гарантий быть не может. Но я постараюсь. - Это будет фирма?- Естественно. И так далее. Фред сказал:

- Обратите внимание на этого фраера. Год назад он заказал мне партию дельбанов с крестом...Я перебил его: - Что такое — дельбаны с крестом?-Часы, - ответил Фред, - неважно... Я раз десять приносил ему товар - не берет. Каждый раз придумывает новые отговорки. ...Я все думал - что за номера? И вдруг уяснил, что он не хочет покупать мои дельбаны с крестом. Он хочет чувствовать себя бизнесменом, которому нужна партия фирменного товара. Хочет без конца задавать мне вопрос: «Как то, о чем я просил?» (С. Довлатов «Чемодан»).

Персонаж С.Довлатова добровольно играет себя-другого. А игра с использованием маски является формой и способом запуска заложенных, но нереализованных возможностей.

Если принятие и исполнение роли-маски оказывается вынужденным, недобровольным, то личность изменяет свое поведение, соотнося его с имеющимися ограничениями, под давлением окружающей среды или конкретной ситуации общения, составляющими компонентами которой являются время, место, участники. Роль-маска этого типа выполняет функцию адаптера - устройства, позволяющего осуществить контекстуализацию, т.е. максимально органичное вхождение в действительность:

В первый же день мы обратили внимание на бродившую около эшелонов пожилую женщину. Разбитые в кровь босые ноги - в начале апреля, - лицо тронутого умом человека, выбившиеся из-под платка седоватые волосы, потухший, ни на чем не останавливающийся взгляд и повторяемое, как в полусознани, охрипшим голосом: —Сыночекродимый! Володинька...Кровиночкамоя...

...Я видел ее через неделю на следствии: абсолютно осмысленный холодный взгляд, поджатые губы, гордая осанка, во всем облике презрение и ненависть.

Женщина, помешавшаяся после гибели на фронте двух сыновей, - это была отличная оригинальная маска с использованием и эксплуатацией великого, присущего всем нормальным людям чувства — любви к матери ( В. Богомолов «Момент истины (в августе сорок четвертого)»).

Таким образом, роль-маска - ее выбор и исполнение - это реакция личности на вызовы социальной среды, именуемая в рамках нашего исследования адаптивной радиацией, это своеобразный приспособительный механизм, облегчающий адаптацию личности к определенной позиции или ситуации, один из способов вхождения в социум. Личность, не имеющая мотивов создавать роль-маску и исполнять ее при построении и предъявлении своего «Я», своего собственного образа, безусловно, также прибегает к различным модификациям: убирает, нивелирует то лишнее, что неблагоприятно, не в лучшем виде представляет ее в глазах всего общества в целом, социальной группы или отдельной личности. Но при моделировании и исполнении роли-маски отсекается не лишнее, а главное, сущностное и предъявляется рафинированный образ.

От социальных условий зависит «стиль», «облик», «фасад» личности. В процессе оформления «фасада», внешнего образа в востребованном ракурсе осуществляется моделирование роли-маски в виде непрестанной ориентации на определенные типологические качества и свойства, а исполнение роли-маски обозначает сознательное приспособление речевого поведения личности к вкусам, предпочтениям, мнениям социального окружения, ориентацию на то, чтобы соответствовать признанному или требуемому стандарту. В процессе формирования и исполнения роли-маски актуализируются социально обусловленные функции речевого общения - адаптивная и компенсаторная, сущностная характеристика которых состоит в намеренном, осознанном и целенаправленном создании и оформлении нового образа, проявляя, скрывая или избыточно подчеркивая личностно или социально востребованные качества, свойства, характеристики во избежание контекстуального диссонанса. Принятие и исполнение роли-маски направлено на восстановление состояния равновесия личности в среде ее обитания, а человек благодаря savoir faire оказывается спасшимся (Демидова 2003).

Успешность исполнения роли-маски самым непосредственным образом зависит от актерских способностей личности. По мнению H.H. Евреинова, в человеческой природе, кроме инстинкта самосохранения, присутствует инстинкт театральности, инстинкт преображения, который позволяет личности при помощи внешних изменений повлиять на окружающих, внушить им нечто, что отсутствует в реальности. Театральность - могучий метод борьбы в природе (Евреинов 1923). Под театральностью мы вслед за другими исследователями понимаем своеобразный лингвосемиотический инструмент, способствующий точно рассчитанной реализации человеческой потребности в формировании удобной для своего существования среды обитания; инструмент, включающий механизм презентации и самопрезентации как необходимых элементов речевого воздействия на среду и социум (Олянич 2007).

Рубеж ХХ-ХХ1 столетий ознаменован оформлением нового типа культуры - культуры постмодернизма, символическими образами которой являются лабиринт и ризома. Если под лабиринтом подразумевается сложность, запутанность, многоаспектность, полисемия культуры, то под ризомой мыслится нелинейность, хаотичность, бессистемность, множественность (Смирнова 2007). В этот период происходит активное формирование личности нового типа - личности с рыночной ориентацией, сущностной характеристикой которой является не постоянная доминирующая черта, а пустота, максимально быстро заполняющаяся любым из требуемых на данный момент качеств и свойств, чисто внешнее подчинение стандартам, требованиям социальной среды, риторической ситуации, ближайшего окружения (Фромм 1993). Предъявляемое, озвученное соответствует требованиям и нормам среды или социокультурной обстановки. За внешне предъявляемым скрывается то, на что в данных условиях отсутствует спрос: нет спроса - нет предложения, и наоборот: есть спрос - есть предложение. «То, что человек продает на рынке личностей, - это его способность играть свою роль, а что скрывается за это ролью, не имеет значения и никого не интересует. Да и он сам не заинтересован

в том, чтобы быть действительно правдивым и искренним, а только в том, что эти качества могут дать ему на рынке», - констатирует Э. Фромм (Фромм 1993).

В качестве примера, демонстрирующего вышеописанную речеповеденческую модель, приведем фрагмент из сценария фильма Э. Рязанова и Э. Брагинского «Забытая мелодия для флейты», где главный персонаж Леонид Семенович на заседании Главного управления свободного времени мысленно, про себя, бросает в адрес своего начальника нелицеприятные реплики, выражая тем самым свое негативное отношение не только к нему, но и ко всему стилю и содержанию работы возглавляемого им управления:

- Разрешите мне, Ярослав Степанович.

- С удовольствием тебя послушаю. -Честно говоря, даже не знаю, как начать...

- А ты говори напрямую.

- Напрямую?

- Напрямую! Сейчас время такое!

- Напрямую так напрямую! Ярослав Степанович, я отношусь к вам, как к отцу родному! Но вы же безнадежно устарели! Вы реакционер! Вы тормоз!

-Все?

- Все!

Однако «автор», он же «исполнитель», стремится в первую очередь не выразить свои мысли, свою точку зрения, а произнести нечто соответствующее требованиям: его задача состоит не в том, чтобы говорить правду, а в том, чтобы создать видимость правды - видимость, которая стремится к установлению связи с адресатом в расчете быть принятой им в качестве истины. Озвучивается то, что абсолютно расходится с внутренним ощущением и пониманием происходящего, то есть исполняется роль-маска, создающая посредством слов, риторических приемов образ-маску дисциплинированного и инициативного чиновника:

- Разрешите мне, Ярослав Степанович.

- С удовольствием тебя послушаю.

- Значит, друзья мои, сейчас у нас расцвет гласности и свободы. И это замечательно! Мы ничего не запрещаем. Мы все разрешаем. И это тоже прекрасно. Но товарищи на местах в полной растерянности. Свобода свободой, но до каких же пределов?! Мне думается, что пора приступить к разработке документа, где будет четко определено, вот это граждане могут делать, а вот это они делать не должны.

- Молодец!

- Вот вкратце моя мысль ( Э.Брагинский, Э. Рязанов «Забытая мелодия для флейты»).

Как видим, персонаж (Леонид Семенович) вполне социально адаптирован, он намеренно не создает контекстуального диссонанса: он точно знает, что надо говорить не то, что он думает, а то, что нужно, причем он точно знает, что нужно. Дистанция между предъявляемым и внутренним очевидна. Роль-маска, исполняемая персонажем, представляет собой модель поведения, где неподлинность (театральность) становится формой жизни и одним из условий, делающим возможным хотя бы временное нормальное существование личности в среде ее обитания, то есть роль-маска этого типа представляет собой своеобразный модус-вивенди, который смягчает риск существования в социальной жизни, являясь формой адаптации к социуму, формой защиты внутреннего мира и одновременно способом демонстрации того, что востребовано. Как только личность выходит из-под контроля или происходят изменения в соотношении сил, компонентов риторической ситуации, в социально-политической и экономической обстановке, одновременно меняется ее речеповеденческая модель как в содержательном отношении, так и внешнем оформлении, чем и обусловливается очередное изменение внешнего образа личности.

Личность с рыночной ориентацией - это персонализированная личность, которой свойственны "целенаправленная и преднамеренная демонстрация «фасадов», маскировка, сокрытие истинных чувств и настроений. Персонализация неизбежно приводит к тому, что личность становится более закрытой, более отгороженной от других, менее способной к сопереживанию,

эмпатии во взаимоотношениях, менее способной к выражению вовне, то есть менее конгруэнтной.

В условиях рынка личность испытывает чрезвычайную потребность в самопрезентации, которая обнаруживает подвижность и преднамеренность. Самопрезентация - это особый аспект коммуникативного процесса, который может быть квалифицирован как управление впечатлением о себе с помощью различных стратегий и тактик, направленных на создание внешнего образа и его предъявление. В процессе выстраивания отношений с обществом и отдельными его членами у личности с рыночной ориентацией особую актуальность и значимость приобретает речеповеденческая модель роль-маска, с помощью которой создается образ-маска.

Адекватное оформление и успешное исполнение личностью роли-маски предполагает наличие широкого когнитивного диапазона, ролевой компетенции, языковой компетенции, коммуникативной компетенции. Названными качествами обладает языковая личность элитарного или полнофункционального типа речевой культуры, которая, будучи многорольной и многомерной, демонстрирует способность варьировать свое речевое поведение в связи с изменением компонентов ситуации общения или их соотношения, умение исполнять разные речевые роли, которые составляются из освоенного и «присвоенного» разностилевого репертуара языковых средств применительно к конкретным обстоятельствам общении (Кочеткова 1998).

Современной элитарной языковой личности свойственен ряд черт, позволяющих говорить о ее уникальности: во-первых, современная элитарная языковая личность представляет собой открытую систему, допускающую существование не только одного, но и нескольких образцов сознания и моделей поведения; во-вторых, современная элитарная языковая личность обладает способностью в различных ситуациях общения использовать разные языковые средства, вплоть до лингвистически релевантных личностных индексов, обозначая тем самым свое место в социальной системе, очерчивая и проявляя

контуры своего образа. В-третьих, владея значимыми качествами речи: правильностью, уместностью, целесообразностью, коммуникативной культурой - современная элитарная языковая личность оказывается способной не только реализовывать эти качества, но и отказываться от них, попадая в иную социальную среду; демонстрируя не только способность, но и психологическую готовность осуществлять переход с одного кода на другой. В качестве примера виртуозной речеповеденческой переакцентуации приведем фрагмент очерка Т.Толстой «Политическая корректность», в котором автор, будучи личностью элитарного типа культуры, демонстрирует умение «отливать свою речь в разнообразные композиционно-стилистические формы» с целью достижения желаемого результата:

«В своей статье для американского журнала я как-то процитировача строку Пушкина: «Потомок негров безобразный». Мне позвонил редактор: «Вы что, с ума сошли? Я не могу напечатать эти слова». - «По Пушкин это сказал о себе». - «Этого не может быть». — «Может». - Молчание. -«Снимите строку». - «Не сниму». - «Тогда давайте вашу статью напечатаем под другой фамилией». — «Тогда я вообще снимаю свою статью и напечатаю ее в другом месте, сославшись на вашу цензуру». — «Это тоже невозможно. Ваш Пушкин что, расист?» - «Наш Пушкин эфиоп». — Долгое молчание. -«Слушайте, без этой строки ваша статья только улучшится. Поверьте мне, старому редактору».

Долгий визг с моей стороны о том, что я уже семьдесят лет слышу, и что советская власть, и понятно что. И что я от бабушки ушел, и от дедушки ушел, а от тебя, политическая правильность, и подавно уйду. Визг не помогает.

Тогда я меняю тактику и, холодно, злобно, раздельно: «Так. Мало того, что черных вы, белые, держали в рабстве в течение трехсот лет. Теперь вы затыкаете рот единственному русскому черному поэту, томившемуся в неволе среди берез тоталитарного строя. Вот он, расизм. Вот она, сегрегация. Генерал Ли сдался, а вы — нет. Мы что, в Алабаме?..» Пушкина напечатали» (Т. Толстая «Политическая корректность»).

Находясь в условиях статусно-ролевого взаимодействия (автор-редактор),

автор, отстаивая свою точку зрения, производит переакцентуацию жанровой формы путем изменения модели речевого поведения, переходя с нейтрального, этикетного на эмоционально насыщенный и доводя его до злобно-обвинительного. Последняя разновидность в данном конкретном случае

представляет собою роль-маску, которая получает реализацию в гротескных обвинениях, возмущении и негодовании.

В наше время речеповеденческая модель роль-маска, с помощью которой создается образ-маска, чрезвычайно прогрессирует вместе с развитием нового типа рынка - рынка личностей, на котором «фактор личности» играет решающую роль. Успех в большой мере зависит от того, насколько хорошо человеку удается продать себя на рынке, предъявить себя в востребованном образе, что в свою очередь будет определяться тем, знает ли он, что нужно сказать, как сказать и кому. Анализ показывает, что исполнителем роли-маски является прежде всего прагматически ориентированный тип элитарной языковой личности, отличительной чертой которого оказывается исключительная способность менять код коммуникации как в содержательном, так и в формальном отношениях, не останавливаться перед выбором средств, направленных на создание образа, а также отказываться от соблюдения этических и нравственных норм..

Следует отметить, что использование роли-маски как тактического приема весьма эффективно, но как жизненная стратегия роль-маска действует разрушительно на судьбу и психику исполнителя и того социума, в рамках которого она существует или который относится к ней снисходительно. -Яркий пример, подтверждающий непродуктивность и даже опасность для личности такой стратегии, находим в «Марсианских хрониках» писателя-фантаста Р.Брэдбери, где один из героев, наделенный способностью быть никем (во французском языке слово Personne обозначает не только «личность», но и «никто»), принимает любой облик, который хотят видеть окружающие, и погибает из-за несовместимости их ожиданий:

Он менялся на глазах у всех. Это был Том, и Джеймс, и человек по фамилии Свичмен, и другой, по фамилии Баттерфилд; это был мэр города, и девушка по имени Юдифь, и муж Уильям, и жена Кларисса. Он был словно мягкий воск, послушный их воображению. Они орали, наступали, взывали к нему. Он тоже кричал, простирая к ним руки, и каждый призыв заставлял его лицо преображаться. — Том! — звал Лафарж. — Алиса! — звучал новый зов. —

38

Уильям! Они хватали его за руки, тянули к себе, пока он не упал, испустив последний крик ужаса. Он лежал на камнях — застывал расплавленный воск, и его лицо было как все лица, один глаз голубой, другой золотистый, волосы каштановые, рыжие, русые, черные, одна бровь косматая, другая тонкая, одна рука большая, другая маленькая. Они стояли над ним, прижав палец к губам. Они наклонились. — Он умер, — сказал кто-то наконец (Р. Брэдбери «Марсианские хроники»).

Исполнение личностью роли-маски и жизнь в режиме маски сопряжены с эмоциональным напряжением и сопровождаются моральным и психологическим дискомфортом. Это объясняется тем, что роль-маска представляет собой «момент неполного «я», когда «часть выдается за целое», когда личность реализуется сегментно и однобоко, когда одна из ее сторон гипертрофируется, принимая уродливые черты и формы. Это доказывает, что те социокультурные условия, в которых личность нацелена и ориентирована преимущественно на самопрезентацию или отдает предпочтение самопрезентации в ущеб самоактуализации, не могут быть оценены как продуктивные. Полноценное развитие личности, ее нравственного потенциала может быть достигнуто при наличии возможности выбора как жизненного стиля в целом, так и речеповеденческой модели в частности. Свободный, этически правильный выбор предполагает: а) знание нормы, б) осведомленность о существовании, как минимум, двух полярных эталонов, в) возможность выбора, г) знание реальных последствий выбора того или другого.

В заключении содержится обобщающая характеристика основных результатов исследования речевого поведения личности с точки зрения его участия в формировании социального образа и формулируются выводы.

Проведенное исследование позволило установить, что в общении личность выстраивает линию своего социального и речевого поведения в соответствии с типом дискурса, преследуемыми целями, а также с социальными, языковыми и речевыми нормами, то есть индивид, вступающий в общение, - это активная, творческая (креативная) языковая личность, «входящая в мир деянием,

личностно опосредованной системой поступков», направленных на формирование социального образа.

Проблема, которой посвящено диссертационное исследование, далеко не исчерпана. Перспективы ее дальнейшего развития весьма многообразны и могут осуществляться за счет расширения и углубления исследовательского поля, привлечения в качестве материала исследования речевого поведения реальной языковой личности (например, политического или общественного деятеля), изучения национально-культурных особенностей речевого поведения с точки зрения реализации роли-маски, изучения роли-маски с позиций выполняемых ею функций не только в синхроническом, но и диахроническом аспекте, а также описания различных модальных личностей и сопоставления их речевого поведения.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

I. Монографии

1. Чеботникова, Т. A. Homo communicans: его роли и образы. Коммуникативно-прагматическое описание: монография [Текст] / Т. А. Чеботникова; Министерство образования и науки РФ, Оренбургский гос. пед. ун-т. - Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2010.- 128 с.

2. Чеботникова, Т. А. Речевое поведение личности в дискурсе художественного произведения: роли, маски, образы: монография [Текст] / Т. А. Чеботникова; Министерство образования и науки РФ, Оренбургский гос. пед. ун-т. - Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2011. - 300 с.

II. Статьи в рецензируемых научных изданиях, включенных в реестр ВАК Министерства образования и науки РФ

3. Чеботникова, Т. А. Речевое общение как объект и предмет изучения [Текст] / Т. А. Чеботникова // Вестник Оренбургского государственного университета. - Оренбург, 2005. - № 11 (49), ноябрь. - С. 75 - 79.

4. Чеботникова, Т. А. Коммуникативное поведение и культура речи [Текст] / Т. А. Чеботникова // Записки горного института. Риторика в системе коммуникативных дисциплин: в 2 ч. - СПб, 2005. - Т. 160. -Ч. 2. -С. 146-147.

5. Чеботникова, Т. А. Маска как модель поведения и риторический прием [Текст] / Т. А. Чеботникова // Вестник Челябинского государственного университета. — Сер. Филология. Искусствоведение - Челябинск, 2007. -№ 13 (91).-С. 134-141.

6. Чеботникова, Т. А. Мимикрия речевого поведения и стиль жизни общества [Текст] / Т. А. Чеботникова // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. - Самара, 2009. - Т. 11 - №4 (30). -С. 796 - 799.

7. Чеботникова, Т. А. Речевое общение и его функции / Т. А. Чеботникова // Вестник Российского университета дружбы народов. - Сер. Русский язык и иностранный язык и методика их преподавания. - Москва, 2010. № 3. -С. 75-81.

8. Чеботникова, Т. A. Ethos и Persona - два способа самоподачи личности [Текст] / Т. А. Чеботникова // Вестник Челябинского государственного университета. - Сер. Филология. Искусствоведение,- Челябинск, 2011. -№ 24 (239). - Вып. 57. - С. 280-283.

9. Чеботникова, Т. А. Речевое поведение как один из способов актуализации личности [Текст] / Т. А. Чеботникова И Вестник Челябинского государственного университета. - Сер. Филология. Искусствоведение-Челябинск, 2011. - № 28 (249). - Вып. 59. - С. 138 - 144.

10. Чеботникова, Т. А. Социальная роль и речевое поведение личности [Электронный ресурс] / Т. А. Чеботникова // Современные исследования

социальных проблем (электронный журнал). - Красноярск: Научно-инновационный центр, 2011. №4. URL: http:// sisp.nkras.ru/issues/4/chebotnikova.pdf 11 .Чеботникова, Т. А. Личность с рыночной ориентацией: проблема формирования образа [Текст] / Т. А. Чеботникова // Вестник Челябинского государственного университета. - Сер. Филология. Искусствоведение. Челябинск, 2011. -№ 37 (252). - Вып. 61. - С. 150-155.

III. Статьи и материалы конференций и симпозиумов

12. Чеботникова, Т. А. Языковая маска как поведенческий стереотип

светского человека (по страницам романа A.C. Пушкина «Евгений Онегин» [Текст] / Т. А. Чеботникова // Третьи международные Измайловские чтения, посвященные 170-летию приезда в Оренбург A.C. Пушкина. Оренбург, 9-10 октября 2003 г.: материалы: в 2 ч. - Оренбург: Издательство ОГПУ, 2003. - Ч. 2. - С. 98-104.

13. Чеботникова, Т. А. Языковая маска как риторический прием и модель

поведения [Текст] / Т. А. Чеботникова // Риторика и модернизация образования. Материалы докладов участников Восьмой международной научной конференции по риторике (Москва, 2-4 февраля 2004 г.). -Москва: МГПУ, 2004. - С. 248-249.

14. Чеботникова, Т. А. Культурно-национальные стереотипы речевого

поведения [Текст] / Т. А. Чеботникова //Языковые и культурные контакты различных народов: Сборник статей Всероссийской научно-методической конференции. - Пенза, 2004. - С. 276-278.

15. Чеботникова, Т. А. Язык и его носители в экстремальных

социокультурных условиях [Текст] / Т. А. Чеботникова // Человек в экстремальных условиях: историко-психологические исследования: Материалы XVIII Междунар. науч. конф. Санкт-Петербург, 12-13

декабря 2005 г.: в 2 ч. / под ред. д-ра ист. наук, проф. С. Н. Полторака. — СПб.: Нестор, 2005. - Ч. 2. - С. 296-299.

16. Чеботникова, Т. А. Социолингвистические проблемы в системе

гуманитарного образования [Текст] / Т. А. Чеботникова // Социально-гуманитарное знание в системе современного профессионального образования: материалы «круглого стола», г. Оренбург, 11 февраля 2005 г. Сборник статей / отв. ред. О. А. Смирнова. - Оренбург: ФЗО в г. Оренбурге УЮИ МВД России; Печатный дом «ДИМУР», 2005. -С. 74-77.

17. Чеботникова, Т. А. Аксиологическая составляющая речевого поведения

[Текст] / Т. А. Чеботникова // Динамика нравственных приоритетов человека в процессе его эволюции: Материалы XIX Междунар. Науч. конф., Санкт-Петербург; 15-16 мая 2006 г.: в 2 ч. / под ред. д-ра ист. наук, проф. С.Н. Полторака. - СПб.: Нестор, 2006. -Ч. 2. - С. 317-322.

18. Чеботникова, Т. А. Речевая коммуникация и речевое поведение:

представление о норме и отклонениях [Текст] / Т. А. Чеботникова // Современный социум и проблема девиации: материалы социально-гуманитарного теоретического семинара. Сборник статей / под общ. ред. O.A. Смирновой. - Оренбург: Оренбургский филиал (заочного обучения) УЮИ МВД России; Печатный дом «Димур», 2006. - Вып. I. -С. 134-139.

19. Чеботникова, Т. А. Нормы и нравы современного речевого поведения

[Текст] / Т. А. Чеботникова // Проблемы классического образования и духовные ценности современной России: Доклады международной научно-богословской конференции (Челябинск, Челябинский государственный университет, 24-25 января 2007 г./ под ред. В. Э. Будейко / ЧелГУ. - Челябинск, 2006. - С. 95-100.

20. Чеботникова, Т. А. Речевая коммуникация и речевое поведение в

современных условиях: к постановке проблемы [Текст] /

Т, А. Чеботникова // Профессиональная коммуникация и проблемы культуры речи: материалы «круглого стола», г. Оренбург, 14 февраля 2006г.: Сборник статей / отв. ред.-сост. O.A. Смирнова. - Уфа: ОН и РИО УЮИ МВД России, 2006. - С. 70-74.

21. Чеботникова, Т. А. Формирование Homo communicans как одна из

актуальных задач современной системы образования [Текст] / Т. А. Чеботникова // Материалы Всероссийской научно-практической конференции «Вызовы XXI века и образование» г. Оренбург, 3-8 февраля 2006 г. - Оренбург, ОГУ, 2006.

22. Чеботникова, Т. А. Криминализация речевого поведения как языковая

маска современника [Текст] / Т. А. Чеботникова // Предупреждение преступлений и правонарушений в современной России: теория и практика: материалы межрегиональной научно-практической конференции, г. Оренбург, 20-21 апреля 2006 г. / науч. ред. доктор юридических наук, профессор Ф. Б. Мухаметшин; отв. ред. О. А. Смирнова. — Оренбург: Оренбургский филиал (заочного обучения) УЮИ МВД России; Печатный дом «Димур», 2007. - С. 51-55.

23. Чеботникова, Т. А. Культура речи и культура речевого поведения [Текст]

/ Т. А. Чеботникова // Человек. Русский язык. Информационное пространство: межвузовский сборник научных трудов / под науч. ред. Н. В. Аниськиной. - Ярославль, 2007. - Вып. 7. - С. 290-295.

24. Чеботникова, Т. А. Традиция и современная речевая культура [Текст] /

Т. А. Чеботникова // Язык и культура — основа общественной связности. Научная сессия «IX Невские чтения». Материалы международных научно-практических конференций. — СПб.: Изд-во «Осипов», 2007. - С. 295-298.

25. Чеботникова, Т. А. Речевая маска в пространстве коммуникативной

культуры [Текст] / Т. А. Чеботникова / Семантика. Функционирование.

Текст.: межвузовский сборник научных трудов с международным участием. - Киров: Изд-во ВятГГУ, 2008. - С. 137-147.

26. Чеботникова, Т. А. Современная речевая практика как отражение

нравственного состояния общества [Текст] / Т. А. Чеботникова // Интеграция науки и образования как условие повышения качества подготовки специалистов: материалы XXIX преподавательской научно-практической конференции. Том 7. Секции современного русского языка, языкознания и теории и истории кудьтуры; Мин-во образования и наукеи РФ; Оренбургский гос. пед. ун-т. - Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2008. - С. 48-54.

27. Чеботникова, Т. А. К вопросу о когнитивном моделировании речевого

поведения [Текст] / Т. А. Чеботникова / Международный конгресс по когнитивной лингвистике: сб. мат-лов / отв. ред. Н. Н. Болдырев; Федеральное агентство по образованию, Ин-т языкознания Рос. Академии наук, Управление образования и науки администрации Тамб. обл., Тамб. гос. ун-т им. Г. Р. Державина, Общерос. Обществ. Орг-ция «Российская ассоциация лингвистов-когнитологов». - Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г. Р. Державина, 2008. - С. 649-652.

28. Чеботникова, Т. А. К вопросу о моделировании речевого поведения

[Текст] / Т. А. Чеботникова // Новые направления в изучении лексикологии, словообразования и грамматики начала XXI века: материалы международного симпозиума, 4-5 мая 2009 г., Самара. -Самара: Изд-во Поволжской государственной социально-гуманитарной академии, 2009. - С. 246-248.

29. Чеботникова, Т. А. Речевое поведение в социальном контексте [Текст] /

Т. А. Чеботникова // Гуманитарная наука сегодня: Мат-лы междунар. Науч. конф. (г. Караганда, 2 марта 2009 г.) - Караганды: Гуманитарлых зертеулер орталыгы, 2009. - С. 192-196.

30. Чеботникова, Т. А. К вопросу о социокультурной составляющей речевого

поведения [Текст] / Т. А. Чеботникова // Текст. Язык. Человек: сборник научных трудов: в 2 ч. / редкол.: С. Б. Кураш (отв. ред.) - Мозырь: УО МГПУ им. И. П. Шамякина, 2009. -Ч. 2.-С. 152-153.

31. Чеботникова, Т. А. Мимикрия речевого поведения, или как «держать нос

по ветру» [Текст] / Т. А. Чеботникова // Актуальные проблемы коммуникации: теория и практика. Материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 100-летию Башгосуниверситета (г. Уфа, 23 апреля 2009 г.) - Уфа: РИЦ БашГУ, 2009. - С. 365-369.

32. Чеботникова, Т. А. Речевое поведение как один из способов

экспонирования личности [Текст] / Т. А. Чеботникова // Риторика и культура речи: наука, образование, практика: материалы XIV Международной научной конференции (1-3 февраля 2010 г.) / под ред. Г. Г. Глинина. - Астрахань: Издательский дом «Астраханский университет», 2010. - С. 182-187.

33. Чеботникова, Т. А. Феномен речевой маски в российском социуме [Текст]

/ Т. А. Чеботникова // Российская нация: этнокультурное многообразие в гражданском единстве: сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции / под общ. ред. В. В. Амелина. - Оренбург: ГУП Оренбургской области «Бузулукская типография», 2011. ~ С. 249257.

34. Чеботникова, Т. А. Речевое поведение личности как зеркало времени

[Текст] / Т. А. Чеботникова // Человек в информационном пространстве: межвузовский сборник научных трудов: в 2 т. / под общ. ред. Н. В. Аниськиной - Ярославль: Изд-во ЯГПУ, 2011. — Т. 1. — С. 131— 136.

35. Чеботникова, Т. А. Мода как один из регуляторов речевого поведения

[Текст] / Т. А. Чеботникова И Материалы Третьей Всероссийской

научно-практической конференции «Актуальные проблемы коммуникации: теория и практика» (г. Уфа, 10-11 ноября 2011 г.) / отв. ред. Р. Р. Сулейманова. - Уфа: РЩ БашГУ, 2011. - Т. 1. - С. 307-312.

36. Чеботникова, Т. А. Речевое поведение личности и мода [Текст] /

Т. А. Чеботникова // Вестник ОГПУ. - Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2011. — № 3 (59). - С. 62-65.

37. Чеботникова, Т. А. Роль-маска как приспособительная реакция личности

на вызовы социальной среды и реализация адаптивной функции языка [Текст] / Т. А. Чеботникова // Материали за 7-а международна научна практична конференция «Образованието и науката на XXI век, 17-25 октомври 2011г. - София: «Бял ГРАД - БГ» ООД, 2011. Том 11: Педагогически науки. Филологически науки. - С. 81-85.

Подписано в печать 02.02.12 Печать оперативная. Бумага типографическая. Заказ № 106 от 02.02.12 г. Тираж 100 экз. Отпечатано в ЦТ «Константа» тел.: (3532) 53-24-25

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Чеботникова, Татьяна Алексеевна

Введение.

Глава Теоретические и методологические проблемы описания речевого общения

1.1 .Общение как речевая деятельность.

1.2. Общение - фактор социализации и становления личности.

1.3 Функции речевого общения.

Выводы по первой главе.

Глава 2. Коммуникативно-прагматическое описание речевого поведения

2.1. Социальная роль и речевое поведение.

2.2. Ролевое поведение личности: инвариант и варианты.

2.3. Речевое поведение личности и составляющие его содержательные доминанты.

Выводы по второй главе.

Глава 3. Создание и экспонирование образа личности

3.1. Ethos и Persona - два способа самоподачи личности.

3.2. Речевое поведение личности: механизмы метаморфоз.

3.2.1. Коррекция речевого поведения.

3.2.2. Трансформация речевого поведения.

3.2.3. Имитация речевого поведения.

Выводы по третьей главе.

Глава 4. Мимикрия речевого поведения личности

4.1. Роль-маска как технология речевого поведения личности.

4.2. Роль-маска: этиологический аспект описания.

4.2.1. Роль-маска как приспособительная реакция личности на вызовы среды и реализация адаптивной функции языка.

4.2.2. Поведенческая театральность и ее культурно-исторические корни.

4.3. Роль-маска: условия реализации и нейтрализации.

Выводы по четвертой главе.

Введение диссертации2012 год, автореферат по филологии, Чеботникова, Татьяна Алексеевна

Для человека нет ничего более интересного, чем люди», — писал В. Фон Гумбольдт. Именно этим неослабевающим и всепоглощающим интересом объясняется вектор современных лингвистических исследований. Человек говорящий, человек общающийся по-прежнему привлекает внимание исследователей и продолжает оставаться предметом изучения и объектом описания. Идея изучения говорящего индивида была выдвинута на первый план еще младограмматиками (Г. Паулем, Г. Остгофом, К. Бругманом и др.). Мысль о том, что в мире столько языков, сколько говорящих, развивает в XX в. Ж. Вандриес, а Э. Бенвенистом разрабатывается теория, впоследствии положенная в основу теории высказывания, в которой язык квалифицируется как возможность реализации личностного начала человека.

Личность говорящего и предъявляемый ею для всеобщего обозрения образ играет весьма важную роль в процессе человеческого взаимодействия. Под образом мы понимаем вид, облик, живое наглядное представление о ком-чем-н. Наблюдая за поведением, манерами, мимикой и пантомимикой, умением владеть собой, внешностью, осанкой, одеждой - всем тем, что позволяет личности так или иначе «подать себя», мы получаем представление о ней, формируем в своем сознании ее образ.

Особую роль в экспонировании образа играет речевое поведение. Речь воссоздает говорящего. Она выполняет все функции самовыражения: экзистенциональную, коммуникативную, идентификационную, саморегуляции, самовоплощения, преобразовательную, регуляции межличностных отношений.

Заговори, чтоб я тебя увидел», - эти слова, приписываемые Сократу, наиболее точно отражают сущность и направленность данной работы, посвященной изучению и описанию намеренных и осознанных модификаций речевого поведения личности с целью создания необходимого образа. Важным для нашего исследования является изучение социализации личности в аспекте описания ее речевого поведения. Мы имеем в виду прагмалингвистические параметры языковой личности и рассматриваем общение как деятельность, имеющую мотивы, цели, стратегии и способы реализации1.

Актуальность темы диссертационной работы обусловлена, во-первых, тем, что проблемы изучения языковой личности и ее речевого поведения относятся к центральным вопросам современных лингвистических исследований, во-вторых, назревшей необходимостью описывать Homo Loquens как социального субъекта, поскольку только в таком аспекте становится понятна прагматика его высказываний; в-третьих, изучение и описание функционально-прагматической стороны речевого общения, не получившее на сегодняшний день завершения и представляющее интерес не только для лингвистов, но и для специалистов других областей научного знания - литературы, философии, психологии, культурологии, социологии, -способствует решению проблемы оптимизации речевого взаимодействия.

Объект исследования: речевое поведение личности.

Предмет исследования: модификации речевого поведения личности как средство формирования и изменения социального образа.

Цель нашей работы - исследовать и описать на примере персонажей художественных произведений способы модификаций речевого поведения личности, направленные на создание востребованного образа.

Гипотеза исследования: системные модификации в оформлении речевого поведения личности с целью создания востребованного образа обусловлены воздействием социокультурной среды и направлены на сбалансированное существование человека в обществе.

Изучение модификаций речевого поведения личности обусловило необходимость изучения и анализа описанных в художественных текстах

1 Карасик, В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М., 2004. С. 54. социокультурных ситуаций с целью выявления в них: а) речеповеденческих моделей, с помощью которых меняется первоначальный образ персонажа и предъявляется востребованный; б) способов модификации речевого поведения, направленных на видоизменение первоначального образа; в) связей между осуществляемыми модификациями и социокультурными нормами и требованиями.

В соответствии с поставленной целью и сформулированной гипотезой в исследовании решались следующие задачи:

- обосновать совокупность положений, составляющих теоретико-методологическую основу исследования, и раскрыть сущностные характеристики базовых понятий;

- описать содержательные доминанты речевого поведения персонажа художественного произведения, способы и особенности его самоподачи;

- выявить механизмы метаморфоз образа личности, проявляющиеся в художественном произведении;

- установить модели речевого поведения, используемые автором в процессе формирования образа персонажа с целью демонстрации путей адаптации к социокультурной среде.

В своей работе мы исходили из понимания того, что адекватное описание речевого поведения с точки зрения его участия в создании образа личности не может быть ограничено собственно лингвистическим анализом языковых ресурсов (совокупности слов, выражений, речевых формул). Оно предполагает учет и невербальных средств, а также различных компонентов риторической ситуации, таких как: адресант, адресат, отношения между ними, тональность общения, время, место, обстановка, каждый из которых оказывает непосредственное влияние на оформление речевого поведения личности, создание ее образа и его предъявление. Такой подход позволяет не только увидеть, как говорит человек, какие языковые средства им задействуются в процессе общения, но и понять, почему и зачем он это делает, установить причины, побуждающие его придавать значимость одним аспектам действительности, игнорируя при этом другие, то есть позволяет увидеть саму личность - ее интеллектуальный уровень, эмоциональную организацию, духовно-нравственные приоритеты, мировосприятие и особенности самосознания.

Настоящее исследование проведено в русле работ, направленных на создание общей теории речевого поведения, или теории речевой деятельности как учения об эффективном и оптимальном выборе и функционировании вариативных языковых средств, а также речеповеденческих моделей.

В качестве базовых в нем выступают такие понятия, как общение, личность, языковая личность, роль, речевое поведение, персонаж, образ, дискурс персонажа.

Методологическую и теоретическую основу составили труды отечественных и зарубежных ученых, работающих в различных отраслях научного знания - лингвистике, философии, психологии, культурологии, а также в области смежных направлений: лингвокультурологии, социолингвистике, психолингвистике (Т. А. Апинян, Н. Д. Арутюновой, М. М. Бахтина, П. JI. Бергера, Э. Берна, Г. И. Богина, В. В. Виноградова, Т. Г. Винокур, Дж. Гамперца, Б. Н. Головина, В. Е. Гольдина, Г. Грайса, JT. И. Гришаевой, В. Д. Девкина, Т. М. Дридзе, Н. Н. Евреинова, И. А. Зимней, О. Н. Иссерс, В. И. Карасика, Ю. Н. Караулова, И. С. Кона, В. В. Красных, JI. П. Крысина, В. J1. Леви, А. А. Леонтьева, Ю. М. Лотмана, В. А. Масловой, А. Маслоу, Т. М. Николаевой, А. Б. Орлова, Дж. Остина, К. Ф. Седова, Дж. Серля, О. Б. Сиротининой, Л. И. Скворцова, В. В. Соколовой, И. А. Стернина, Е. Ф. Тарасова, H.H. Формановской, Э. Фромма, А. М. Шахнаровича и др.).

Значимыми для нашего исследования являются также диссертационные работы В. Д. Лютиковой «Языковая личность: идиолект и диалект» (Екатеринбург, 2000), Т. А. Милехиной «Российские предприниматели и их речь (образ, концепты, типы речевых структур)»

Саратов, 2006), А. В. Олянич «Презентационная теория дискурса» (Волгоград, 2004), посвященные изучению и описанию различных аспектов речевого общения, речевого поведения, его моделей, стратегий и тактик.

Материалом исследования стали прозаические художественные произведения русских и зарубежных авторов Х1Х-ХХ вв., в которых получает отражение не только речь персонажей, но вербализуется и мотивация к тому или иному речевому поведению при помощи описания психологического состояния героев, несобственно-прямой речи, внутреннего монолога и пр. Для анализа были отобраны тексты, написанные в русле реалистического метода, в которых герои социально обозначены и которые позволяют увидеть, как реализуется провокативная сущность обстоятельств по отношению к речевому поведению персонажей. Все анализируемые тексты объединяет определенное сходство персонажей, проявляющееся в способах осуществляемых ими действий, манере думать, чувствовать, говорить.

Выбор в качестве материала исследования текстов художественной литературы обусловлен тем, что:

- реалистическое художественное произведение является воспроизведением действительности, образцом объемного и детального описания персонажа;

- в образах персонажей художественных произведений отражаются разнохарактерные типы людей, причем персонаж представляет собой не сумму деталей, из которых слагается изображение, но целостную личность с присущими ей поведением, психологическим настроем, миропониманием;

- текст художественного произведения дает возможность наблюдать за развитием персонажей в большом временном промежутке, иногда в течение всей жизни, при этом временной промежуток ограничивается рамками самого произведения;

- текст художественного произведения позволяет увидеть не только риторическую ситуацию в целом, но и все ее составляющие, каждая из которых коррелирует с речевым поведением персонажа, оказывая непосредственное влияние на его оформление;

- на уровне текста художественного произведения благодаря наличию авторских ремарок, комментариев, а также представленности внутренней речи персонажей возможно увидеть гармонию или диссонанс между внешним речевым поведением и внутренним состоянием;

- текст художественного произведения дает возможность проследить, как меняется образ персонажа в связи со сменой его речевого поведения и, наоборот, как смена речевого поведении оказывает влияние на сам образ. художественный текст, написанный в рамках реалистического метода, напрямую связан с миром чувств и действий человека. В нем представлены понятные и значимые коммуникативные ситуации и сюжеты, опирающиеся на естественную речевую и коммуникативную практику людей. Их узнаваемость позволяет читателю правильно воспринимать и истолковывать интенции персонажей, вступающих в диалог друг с другом и окружающим их миром.

Из материала исследования, а также перечня факторов, предопределивших его выбор, видно, что в данной работе анализируется речевое поведение не реальной языковой личности — личности, самостоятельно осуществляющей речевую деятельность и производящей тексты той или иной сложности в условиях непосредственного говорения, а персонажа, являющегося «выращенной» «живорожденной» моделью языковой личности и функционирующего в рамках дискурса эпического или драматического произведения (во «вторичной» действительности, так называемой художественной реальности), в пределах которого автор текста создает образ персонажа, высвечивая, обыгрывая и интерпретируя те или иные поступки и черты характера, пропуская через призму собственного сознания. В образах персонажей автором художественно осваиваются формы сознания реальных людей, внутренние мотивы их поведения, и персонажи, осуществляющие целенаправленное речевое взаимодействие в рамках художественного дискурса, становятся коммуникантами, языковыми личностями, реализующими запрограммированый автором сценарий2.

Речь действующих лиц передает их неповторимые психологические состояния. При этом внутренний мир персонажа выявляется не только логическим смыслом сказанного, но и речевой манерой, а также самой организацией всего речевого поведения в целом. В.В.Виноградов писал: «. персонаж свой характер раскрывает. в своих речах. Речевая характеристика персонажа строится на основе закрепления за данным образом не только определенной лексики (тематическая характеристика), но и определенных экспрессивно-синтаксических и стилистико-фразеологических форм, индивидуальной системы мимического и пантомимического выражения. Образ - то единство, которое связывает все реплики персонажа» . Несмотря на то, что «принципы воспроизведения социально-типической характеристики речи персонажей не могут быть абсолютно натуралистическими, поскольку «художественное произведение не является памятником или документом ни областной диалектологии, ни социальной жаргонологии, <.> вместе с тем несомненно, что писатель-реалист изображает национальные характеры со свойственной им манерой выражения как порождение строго определенных общественно-исторических условий»4.

В связи с тем, что речевое поведение персонажа художественного произведения получает воплощение в текстах, представляющих собою: а) прямую речь (oratio recta); б) косвенную речь (oratio obliqua),

2 Яковлева, Е.А. Мухина, A.C. A.C. Жанроведение как технология постижения глубинного смысла поэзии // Риторика как предмет и средство обучения: Материалы XV Международной научной конференции (1-3 февраля 2011 г.) / под ред. Щербининой, М.Р. Саввовой. М.,2011.С.381-386; Яковлева, Е.А. Мухина, А.С.Речевой жанр как инструмент анализа лирического текста: поэтика художественного общения // Дар Слова: сб. статей к юбилею Аллы Алексеевны Камаловой / отв. ред., сост. Р.В. Попов, С.А. Смирнова. Северодвинск, 2011. С. 164 - 175.

3 Виноградов, В. В. О языке художественной литературы. М., 1959. С. 163.

4 Там же. С. 218. в) несобственно-прямую речь; г) внутреннюю речь, - то именно они стали предметом нашего пристального внимания.

Каждый из перечисленных видов текстов оценивается нами как дискурс персонажа, который реализует себя прежде всего в создании речевых произведений, текстовой деятельности, говоря о которой «мы имеем дело с новым, весьма обширным полем научных изысканий, открывающимся на стыке целого ряда областей знания о человеке и обществе и позволяющим при изучении знакового общения перенести акценты с языка как системы и текста как единицы языка на текст как подлинно коммуникативную единицу наиболее высокого порядка, являющую собой не только продукт, но также и образ и объект мотивированной и целенаправленной коммуникативно-познавательной деятельности»5. Наше понимание дискурса соответствует определению, сформулированному Н. Д. Арутюновой: «Дискурс — связный текст в его совокупности с экстралингвистическими, прагмалингвистическими, социокультурными, психолингвистическими и др. факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь рассматриваемая как целенаправленное действие, как компонент, участвующий во взаимоотношении людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах). Дискурс - это речь, погруженная в жизнь»6.

Признавая и учитывая специфичность эмпирической базы, на основе которой осуществляется изучение речевого поведения личности, и обусловленную этим возможность погрешности в полученных результатах, мы обращаем внимание на высокую степень достоверности и информативности, которую несет в себе каждый литературный персонаж.

Информативность и достоверность персонажа объясняется и обусловливается прежде всего тем, что за ним стоит реальная личность автора, который приводит его в движение, вживляя в определенный исторический, социальный и культурный контекст, заставляя производить

5 Дридзе, Т. М. Язык и социальная психология. М., 1980. С. 46-47.

6 Лингвистический энциклопедический словарь М., 1990. С. 36-137. действия и совершать поступки, наделяя по своему усмотрению такими качествами и свойствами, которые делают персонаж личностью, осуществляющей материальную и речевую деятельность, а также разнообразно предъявляющей и реализующей себя в условиях дискурса художественного произведения. Соответственно в речевом поведении персонажа, который сам по себе является порождением авторского сознания, находят отражение аффективные, перцептивные и когнитивные процессы, протекающие не только в его сознании, но и сознании самого автора, представляющего собой реальную языковую личность. По мысли В.В. Виноградова, «язык автора впитывает в себя речь и мышление персонажей, присущие им приемы драматического переживания и осмысления событий. В стиле повествования выражается не только личность автора, но остро звучат разные живые голоса эпохи»7.

В качестве дополнительного аргумента в пользу информативности дискурса персонажа художественного произведения и его социальной природы приведем цитату из литературного наследия И. А. Гончарова, который писал, что, «если образы типичны, они непременно отражают на себе - крупнее или мельче - и эпоху, в которой живут, то есть на них отразятся, как в зеркале, и явления общественной жизни, и нравы, и быт. А о если художник сам глубок, то в них проявится и психологическая сторона» . Аналогичной точки зрения придерживался Ж. Сименон. По его словам, автор только тогда сочтет образ своего персонажа законченным, когда покажет его в окружении отца и матери, деда и бабки, тетушек и дядюшек, заодно поведав читателю обо всех их болезнях и страстишках, и даже соседской собачонке уделит не менее полу страницы9. Интересны откровения Н. В. Гоголя, сделанные им в «Авторской исповеди» относительно предмета своего описания и его достоверности. Он писал: «. предмет у меня был жизнь, а не что другое. Жизнь я преследовал в действительности, а не в

7 Виноградов, В. В.О языке художественной литературы. М., 1952. С. 121.

8 Гончаров, И. А. Собр. соч.: в 8 т. М., 1955. Т. 8. С. 73.

9 Сименон, Ж. Собр. соч.: в 10 т. М., 1996. Т. 1. С. 42. мечтах воображения. <.> От малых лет была во мне страсть замечать за человеком, ловить душу его в мельчайших чертах и движениях его. <.> Всякий должностной и чем-нибудь занятый человек стал в глазах моих интересен. <.> Не содержа в собственной голове весь долг и всю обязанность того человека, которого описываешь, не выставишь его как следует, верно. <.> Сведения эти мне просто нужны были, как нужны этюды с натуры художнику, который пишет большую картину своего собственного сочинения. Он не переводит этих рисунков к себе на картину, но развешивает их вокруг по стенам, затем, чтобы держать перед собою неотлучно, чтобы не погрешить ни в чем против действительности, времени или эпохи, какая им взята. Я никогда ничего не создавал в воображении и не имел того свойства. У меня только то и выходило хорошо, что взято было мной из действительности, из данных мне известных. Угадывать человека я мог только тогда, когда мне представлялись самые мельчайшие подробности его внешности. Я никогда не писал портрета, в смысле простой копии. Я создавал его вследствие соображенья, а не воображенья»10.

Все вышеизложенные точки зрения названных авторов являются достаточно убедительным свидетельством того, что материал нашего исследования является весьма авторитетным источником интересующей нас информации и позволяет признать, что в образах персонажей художественных произведений получают воплощение социальные характеры, социальные субъекты, т.е. личности во всей полноте их характеристик. Вследствие этого величина возможной погрешности в полученных результатах и сделанных выводах не может быть значительной и не может оказать серьезного влияния на их достоверность.

Обоснованность выводов обеспечивается методологическим анализом исходных теоретических положений; использованием комплекса общенаучных методов, таких как наблюдение, описание, анализ, синтез; частных методик риторического анализа, лингвокультурологического,

10 Гоголь, II. В. Собр. соч.: в 8 т. М., 1984. Т. 7. С. 444-445. социокультурного, идейно-стилистического, адекватных цели и задачам исследования; сочетанием теоретического анализа с обобщением эмпирических данных. Общая установка на интегративность исследования обусловила привлечение данных таких наук, как психология, социология, история, культурология, философия, литературоведение.

Широкомасштабное изучение речевого поведения на базе произведений русской и зарубежной художественной и публицистической литературы позволило увидеть некоторые общечеловеческие, инвариантные его черты и свойства, не имеющие национальной, тендерной, социальной, культурной обусловленности, а также зависимости от языка, на котором осуществляется общение. В числе этих свойств оказываются реализуемые личностью коммуникативные стратегии, представляющие собой цепочку решений, а также выбор определенных коммуникативных действий и языковых средств, либо реализацию набора целей в структуре общения.

Научная новизна работы состоит: 1) в обращении к анализу речеповеденческих моделей личности в широком социокоммуникативном аспекте с опорой на работы психологов, философов, социологов, педагогов; 2) в выявлении и описании (на примере языковой личности, отраженной в зеркале художественной литературы), различных целенаправленных модификаций речевого поведения, обусловленных прагматическими, ролевыми и личностно-психологическими факторами; 3) во введении в характеристику моделей речевого поведения телеологического и аксиологическкого компонентов, проявляющихся преимущественно в подразумеваемых выводах и скрытых побочных смыслах, то есть в инференциях и импликациях высказываний.

Теоретическая значимость исследования заключается в разработке лингвистических аспектов новой интегральной области исследования персонологии, а также понятийного и терминологического ее аппарата; в углублении теории речевой деятельности, речевого поведения, теории речевого воздействия, прагмалингвистики, неориторики; в выявлении и описании способов модификаций речевого поведения, осуществляемых личностью и направленных на формирование и изменение собственного образа.

Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования полученных данных при обучении риторике, культуре речевого общения, анализу художественных текстов, в деятельности имиджмейкеров, при оценке корректности и этики межличностного общения. Теоретичский и иллюстративный материал может найти активное применение в процессе преподавания целого ряда дисциплин, связанных с проблемой человека (Homo Sapiens): философии, социологии, истории, психологии, культурологи, а также в практике преподавания смежных с названными курсов - лингвокультурологии, социолингвистики, психолингвистики.

Положения, выносимые на защиту:

1. В общении как многофункциональном явлении, одновременно включающем информационный обмен, установление и поддержание контакта, регулировку взаимодействия, индивид становится личностью, т.е. средоточием когнитивно-коммуникативных потенций, получающих реализацию на широком фоне социально окрашенной действительности, которая дает место проявлению ее психологических свойств и устремлений.

2. Усваивая определенные фрагменты культуры, аккумулируя социальные нормы, личность овладевает различными функциями, или позициями, традиционно называемыми ролями. Каждая роль обладает значительным презентационным потенциалом, вследствие этого исполнение ее оказывается личностно интерпретируемым. В аспекте социализации исполнение тех или иных социальных ролей связано, в первую очередь, с усвоением стереотипов речевого поведения.

3. В ситуациях социального взаимодействия личность по-разному заявляет о себе: 1) открыто демонстрирует, какова она есть на самом деле (самоподача Ethos) и исполняет роли, по праву рождения, социального положения, возраста и пр. ей принадлежащие; 2) намеренно и целенаправленно конструирует свой образ (самоподача Persona), предъявляет себя в новом качестве, создавая, по терминологии М. М. Бахтина, «образ для другого» - «прагматическую сущность, используемую для решения практических задач», оформляя себя «не изнутри, а извне».

4. Попадая в условия социального, культурного, эмоционального, психологического дискомфорта или в ситуации коммуникативной инверсии, личность демонстрирует способность использовать заложенные в ней защитные механизмы, изменять свой образ, выдавать себя за другую, то есть исполнять роль-маску и предъявлять образ-маску, средством создания которых является прежде всего соответствующее оформление речевого поведения. Особое значение для выбора роли-маски и ее речевого оформления имеют ценностные установки личности, которые выступают как локаторы ее нравственного сознания. Адекватное оформление и успешное исполнение роли-маски предполагает наличие широкого когнитивного диапазона, языковой компетенции, коммуникативной компетенции, актерских способностей, психологического настроя.

5. Каждое время характеризуется набором типичных ролей и, соответственно, набором типичных ролей-масок и образов-масок. Роль-маска и образ-маска отражают не сущностные характеристики личности, а ее дискурсивные проявления, которые имеют определенные аксиологические и этические аспекты и являются показателями моральной, интеллектуальной и эстетической сторон не только отдельной личности, но и общества в целом.

Апробация концептуальных положений проведенного исследования (как промежуточных, так и итоговых) была осуществлена в выступлениях на заседаниях Вузовской академической лаборатории межкультурных коммуникаций при ФГБОУ ВПО «Челябинский государственный университет», на заседаниях кафедры русского языка, риторики и культуры речи ФГБОУ ВПО «Оренбургский государственный педагогический университет», на заседании кафедры теории языка ФГБОУ ВПО

Челябинский государственный университет», на заседании межвузовского методологического семинара «Актуальные проблемы культуры, науки, образования» в Оренбурге, на Всероссийских и международных научно-практических конференциях и симпозиумах в Москве (2008), Санкт-Петербурге (2003, 2005, 2006, 2007, 2008), Тамбове (2008), Уфе (2009, 2011), Челябинске (2006, 2011), Астрахани (2010, 2011), Самаре (2009, 2010), Ярославле (2007, 2011), Пензе (2004), Караганде (2009), Оренбурге (2006, 2011), Мозыре (2010), Софии (2011). Содержание исследования представлено в научных публикациях, в том числе 9 статьях, включенных в реестр ВАК Министерства образования и науки РФ, а также в двух монографиях: «Homo Communicans: его роли и образы. Коммуникативно-прагматическое описание» (2010), «Речевое поведение личности в дискурсе художественного произведения: роли, маски, образы» (2011).

Реализация целевых установок проведенного исследования и его внутренняя логика определили структуру работы. Она состоит из введения, четырех глав, заключения, списка источников иллюстративного материала, а также списка использованной литературы. В первой главе излагаются теоретические и методологические основания исследования речевого общения. В ней освещаются вопросы, которые для настоящего исследования являются основополагающими, в частности, определяется содержание и объем понятия, обозначаемого термином «общение», дается квалификация таких понятий, как социализация, личность, языковая личность, образ, устанавливаются связи и отношения между названными понятиями, описываются общие и частные функции речевого общения. Во второй главе описывается речевое поведение личности с точки зрения коммуникативно-прагматической, то есть с позиции его участия в создании и изменении социального образа. В третьей главе демонстрируются способы самоподачи личности в различных социокультурных ситуациях и получают описание механизмы метаморфоз, посредством которых личность изменяет или моделирует собственный образ. Четвертая глава посвящена анализу и разностороннему описанию роли-маски - одной из речеповеденческих моделей, с помощью которой личность осуществляет изменения собственного образа в соответствии с требованиями и условиями социокультурной среды.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Речевое поведение личности в системе формирования социального образа"

Выводы по четвертой главе

1. В процессе социального взаимодействия личность испытывает необходимость, потребность, желание, обусловленные различными причинами и прагматическими целями, максимально точно исполнить роль, по праву ей принадлежащую (по праву рождения, социального положения, возраста, пола и пр.), но и предъявить себя в совершенно новом качестве,

365 создать, по терминологии М. М. Бахтина , «образ для другого», оформив себя «не изнутри, а извне», т.е. сыграть роль-маску и предъявить образ-маску.

Под ролью-маской мы понимаем поведение, которое не отражает, а изображает внутреннее состояние или истинное положение.

2. В процессе формирования и исполнения роли-маски актуализируются социально обусловленные функции речевого общения -адаптивная и компенсаторная, сущность которых состоит в том, что личность намеренно, осознанно и целенаправленно создает и оформляет свой новый образ, проявляя, скрывая или избыточно подчеркивая личностно или социально востребованные качества, свойства, характеристики во избежание контекстуального диссонанса.

365 Бахтин, М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 319.

3. Каждое время создает конгломерат социальных и ценностных ориентиров. Из оциального опыта, единого для всех членов данного общества, возникает личностная конфигурация, типичная для многих членов данного общества, именуемая модальной личностью, которая ходе культурно-исторического развития претерпевает изменения, постепенно эволюционируя.

Постмодернизм, сменяющий традиционную культуру - культуру эпохи «скульптурного человека» или «древесной классики» обусловливает активное формирование личности нового типа - личности с рыночной ориентацией, сущностной характеристикой которой является не постоянная доминирующая черта, а пустота, максимально быстро заполняющаяся любым из требуемых на данный момент качеств и свойств.

4. Для личности с рыночной ориентацией чрезвычайно актуальной и значимой оказывается такая речеповеденческая модель, как роль-маска, ведущей особенностью которой является чисто внешнее подчинение стандартам, требованиям социальной среды, риторической ситуации, ближайшего окружения и пр.

5. Адекватное оформление и успешное исполнение роли-маски предполагает наличие широкого когнитивного диапазона, языковой компетенции, коммуникативной компетенции, актерских способностей, психологического настроя. При наличии перечисленных условий и мотива личность становится потенциально способной применить стратегию «речевая маска», исполнить роль-маску и, создав образ-маску, выступить в новом качестве.

6. Личность, исполняющая роль-маску, - это прагматически ориентированный тип элитарной языковой личности, представляющий собой открытую систему, характеризующийся наличием нескольких образцов языкового сознания и моделей поведения, владеющий значимыми качествами речи - правильностью, уместностью, целесообразностью, коммуникативной культурой, но при этом демонстрирующий способность и психологическую готовность в различных ситуациях общения не только реализовывать эти качества, но и отказываться от них, с целью предъявления востребованного социумом или риторической ситуацией образа.

Заключение

Человеческое общение - сложный, многомерный и уникальный процесс. В него включено многое: общество с его правилами, нормами, конвенциями и ритуалами, отдельные личности с их социальными, индивидуальными и коммуникативными ролями и особенностями их исполнения, а также весь экстралингвистический мир в бесконечном многообразии своих проявлений.

Общение - форма бытия человека и реализация всей системы его отношений.Объектом и субъектом речевого общения является человек, в процессе социализации ставший личностью, так или иначе оформляющей себя, формирующей свой образ.

В общении личность выстраивает линию своего социального и речевого поведения в соответствии с социальными, языковыми и речевыми нормами, отдавая предпочтение тому варианту, который максимально, с ее точки зрения, удовлетворяет компонентам речевой ситуации: месту, времени, участникам, отношениям между ними, а также тональности общения и его цели. Таким образом, личность всегда что-то скрывает о себе, что-то ослабляет, что-то усиливает, какие-то сведения о себе отрицает, что-то подменяет, что-то приписывает себе, на чем-то делает акцент. Пользуясь подобными защитными механизмами, демонстрирует себя не такой, какова есть на самом деле, а такой, какой бы хотела, чобы ее видели другие. Следовательно, личность, вступающая в общение, представляет собой не пассивный субъект, всякий раз воспроизводящий известные речеповеденческие модели, а активная, творческая (креативная) языковая личность, «входящая в мир деянием, личностно опосредованной системой поступков».

В диссертационной работе взаимоотношения личности и общества, социальной среды описаны по формуле: поиск личности - предложение общества - выбор личности из предложенного обществом.

В результате проведенного исследования нами установлено, что на выбор модели речевого поведения оказывают влияние как объективные, так и субъективные факторы и, соответственно, в нем отражается взаимодействие лингвистических и экстралингвистических ресурсов.

Речевое поведение, складывающееся из отдельных речевых поступков, является носителем информации как о риторической ситуации, в которой осуществляется процесс речевого общения, так и о самой личности, включенной в этот процесс. Оно позволяет судить о ее интеллектуальном развитии, моральном и психологическом складе, что в совокупности и составляет образ личности.

Личность обладает способностью не только транслировать, но и трансформировать вербальные и невербальные аспекты своего поведения с целью создания и изменения собственного образа и манипулировать ими в соответствии с поставленными целями и решаемыми задачами. Совокупность осуществляемых/осуществленных личностью речеповеденческих поступков с целью создания/изменения востребованного образа, мотивированных структурой социальной ситуации, компонентами которой являются место, время, участники, отношения между ними, тональность общения, цель общения, средство общения (язык, его подсистема, параязыковые средства - жесты, мимика), способ общения, и/или культурным контекстом, определяющихся нормами, ценностями, типами контактов и совместных действий, а также различными ролевыми предписаниями, мы называем контекстуализацией.

Анализ различных вариантов речевого поведения показал, что нередко оно приобретает приметы не индивидуального, свойственного данной личности стиля, представляющего собой нечто уникальное, а некой сознательно избранной модели, «начиненной» такими вербальными и невербальными средствами, которые создают желаемый или востребованный социальной средой образ при отсутствии у личности соответствующей социальной позиции или психологического состояния. Эта речеповеденческая модель получила наименование роли-маски.

Особенность роли-маски заключается в наличии двух планов содержания: внешнего плана - Я-для другого (по М. М. Бахтину) и внутреннего плана - Я-для себя. При этом всегда существует опасность накладки несовместимых образов Я, которые могут неожиданно столкнуться и нарушить установившееся подвижное равновесие.

Роль-маска отражает не сущностные характеристики личности, а ее дискурсивные проявления, имеющие определенные аксиологические и этические аспекты. Она является показателем моральной, интеллектуальной и эстетической сторон не только отдельной личности, но и общества в целом.

Будучи своеобразным культурным феноменом, маска является поведенческой эксплуатацией того или иного образа с определенной целью как в реальной жизни, так и в пределах художественного текста: маска -приспособительный механизм, облегчающий адаптацию личности к той или иной позиции или ситуации. В маске заключены некие социальные императивы; она экспрессивна, получает выражение в действии и в отношениях с другими людьми.

В соответствии с данностями наличного бытия и индивидуальной системой ценностей личность оформляет себя образами, нередко имеющими «прототип» в общекультурной или литературной традиции. Такое оформление сводится к копированию внешней формы, а личность, исполняющая роль-маску, выступает как «носитель внешности».

Роль-маска имеет социальную обусловленность и соотнесенность с определенным историческим промежутком времени. Рубеж ХХ-ХХ1 столетий ознаменован оформлением нового типа культуры постмодернизма, что обусловливает активное формирование личности нового типа — личности с рыночной ориентацией, сущностной характеристикой которой является не постоянная доминирующая черта, а пустота, максимально быстро заполняющаяся любым из требуемых на данный момент качеств и свойств.

В процессе выстраивания отношений с обществом и отдельными его членами у личности с рыночной ориентацией особую актуальность и значимость приобретает речеповеденческая модель «роль-маска», с помощью которой осуществляется чисто внешнее подчинение стандартам, требованиям социальной среды, риторической ситуации, ближайшего окружения и пр.

Адекватное оформление и успешное исполнение роли-маски предполагает наличие широкого когнитивного диапазона, языковой компетенции, коммуникативной компетенции, актерских способностей, психологического настроя.

Языковая личность, способная реализовать коммуникативную стратегию «речевая маска» и исполнить роль-маску, является носителем элитарного, или полнофункционального типа языковой культуры, которую отличает максимально полное владение всеми возможностями языка, умение использовать функциональный стиль в соответствии с ситуацией общения, строго различать нормы устной и письменной речи, пользоваться всем богатством языка (синонимами, образными выражениями, разнообразием интонаций), соблюдать все этические нормы общения, а главное, руководствоваться принципом соразмерности и целесообразности.

Исполнителем роли-маски оказывается прежде всего прагматически ориентированный тип элитарной языковой личности, отличительной чертой которого является исключительная способность менять код коммуникации как в содержательном, так и в формальном отношениях, не останавливаться перед выбором средств, направленных на создание востребованного образа.

Исполнение личностью роли-маски и жизнь в режиме маски сопряжены с эмоциональным напряжением и сопровождаются моральным и психологическим дискомфортом. Это объясняется тем, что роль-маска представляет собой «момент неполного «я», когда «часть выдается за целое», когда личность реализуется сегментно и однобоко, когда одна из ее сторон гипертрофируется, принимая уродливые черты и формы. Это доказывает, что те социокультурные условия, в которых личность нацелена и ориентирована преимущественно на самопрезентацию или отдает предпочтение самопрезентации в ущерб самоактуализации, не могут быть оценены как продуктивные. Полноценное развитие личности, ее целостность и интегрированность достигаются в условиях, в которых предпочтительно и возможно самовоплощение и самоактуализация.

Проблема, которой посвящено диссертационное исследование, представляется далеко не исчерпанной. Перспективы ее дальнейшего развития весьма многообразны и могут осуществляться за счет расширения и углубления исследовательского поля, привлечения в качестве материала исследования речевого поведения не персонажа художественного произведения, а реальной языковой личности, например, политического или общественного деятеля, изучения национально-культурных особенностей речевого поведения с точки зрения реализации роли-маски, изучения роли-маски с позиций выполняемых ею функций не только в синхроническом, но и диахроническом аспекте, а также описания различных модальных личностей и сопоставления их речевого поведения.

Источники иллюстративного материала

1. Богомолов, В. Момент истины (В августе сорок четвертого.) [Текст] / В. Богомолов. - М.: Детская, литература, 1989. - 429 с.

2. Брагинский, Э. В. Забытая мелодия для флейты: киноповесть [Текст] / Э. В Брагинский, Э. А. Рязанов. -М.: Искусство, 1989. - 98 с.

3. Брэдбери, Р. 451 градус по Фаренгейту; Марсианские хроники [Текст]: научно-фантастические произведения: [пер. с англ.] / Р. Брэдбери. - М.: МП «Все для Вас», 1992. - 432 с.

4. Гоголь, Н. В. Мертвые души [Текст] / Н. В. Гоголь // Сочинения: в 2 т. -М.: Гослитиздат, 1962. - Т. 2. - С. 357-618.

5. Гоголь, Н. В. Ревизор [Текст] / Н. В. Гоголь // Сочинения: в 2 т. - М.: Гослитиздат, 1962. - Т. 2. - С. 7-93.

6. Головкина, И. (Римская-Корсакова) Побежденные [Текст] / И. Головкина // Роман-газета. - 1993. -№ 21-24.

7. Голсуорси, Д. Рваный башмак [Текст] / Д. Голсуорси // Собр. соч.: в 16 т. М.: Огонек, 1962.-Т. 13.- 1962.-С. 135-141.

8. Голсуорси, Д. Бывший № 299 [Текст] / Д. Голсуорси // Собр. соч.: в 16 т. -М.: Огонек, 1962.-Т. 13.-С. 158-180.

9. Демин, М. Блатной [Текст] / М. Демин. - М.: Панорама, 1991. - 215 с.

10. Довлатов, С. Чемодан [Текст] / С. Довлатов. - Л.: Советский писатель. Ленингр. отд-е, 1991. - 100 с.

11. Донцова, Д. Клетчатая зебра [Текст] / Д. Донцова. - М.: ЭКСМО, 2009. -380 с.

12. Ильф, И. Золотой теленок [Текст] / И.Ильф, Е.Петров. - Калуга.: Золотая аллея, 1993. - 336 с.

13. Кристи, А. Рождественская трагедия [Текст] /А.Кристи // Сборник рассказов. - М.: СП «Вся Москва», 1990. - 77 с.

14. Куприн, А. И. Доктор [Текст] / А. И. Куприн // Собр. соч.: в 5 т. - М.: Правда, 1982. - Т. 5. - С. 358-325.

15. Куприн, А. И. Квартирная хозяйка [Текст] / А. И. Куприн // Собр. соч.: в 5 т. - М.: Правда, 1982. - Т. 5. - С. 338-338.

16. Куприн, А. И. О том, как я видел Толстого на пароходе «Св. Николай» [Текст] / А. И. Куприн // Собр. соч.: в 5 т. - М.: Правда, 1982. - Т. 5. -1982.-С. 445-449.

17. Куприн, А. И. Река жизни [Текст] / А. И. Куприн // Собр. соч.: в 5 т. - М.: Правда, 1982. - Т. 3. - С. 42-53.

18. Куприн, А. И. С улицы [Текст] / А.И.Куприн // Собр. соч.: в 5 т. М.: Правда, 1982.-Т. 5.-С. 308.

19. Куприн, А. И. Святая ложь [Текст] / А. И. Куприн // Собр. соч.: в 5 т. -М.: Правда, 1982. - Т. 4. - С. 316-328.

20. Куприн, А. И. Студент-драгун [Текст] / А. И. Куприн // Собр. соч.: в 5 т. -М.: Правда, 1982.-Т. 5.-С. 321.

21. Куприн, А. И. Художник [Текст] / А. И. Куприн // Собр. соч.: в 5 т. - М.: Правда, 1982. - Т. 5. - С. 351-353.

22. Куприн, А. И. Яма [Текст] / А. И. Куприн // Собр. соч.: в 5 т. - М.: Правда, 1982. - Т. 4. - С. 5-308.

23. Митчелл, М. Унесенные ветром [Текст]: роман: в 2 т.: пер. с англ. / М. Митчелл. - Ташкент: Мехнат, 1992. - 544 с.

24. Моэм, С. Театр [Текст] / С. Моэм // Собр. соч.: в 5 т. - М.: Худож. лит., 1991.-Т. 2. - С. 359-567.

25. Островский, А. Н. Волки и овцы [Текст] / А.Н. Островский // Пьесы. -М.: Дет. лит., 1969. - С. 3-93.

26. Платонов, А. Котлован [Текст] / А. Платонов. - М.: Время, 2009. - 608 с.

27. Пристли, Дж. Б. Опасный поворот [Текст] / Дж. Б. Пристли. - Л.: Изд-во Ленингр. Гос. театра комедии, 1939. - 72 с.

28. Пушкин, А. С. Евгений Онегин / А. С. Пушкин // Собр. соч.: в 8 т. -М.: Худож. лит., 1969. - Т. 5. - С. 7-226.

29. Семенов, Ю. Семнадцать мгновений весны [Текст] / Ю. Семенов // Собр. соч.: в 5 т. - М.: Современник, 1984. - Т. 3. - С. 301-559.

30. Толстая, Н. Н. Хочу за границу [Текст] / Н. Н. Толстая // Толстая Н. Н., Толстая Т. Н. Сестры: сборник. - М: Подкова, 1998. - 400 с.

3 1. Толстая, Т. Н. Политическая корректность [Текст] / Т. Н. Толстая // Толстая Н. Н., Толстая Т. Н. Сестры: сборник. - М: Подкова, 1998. -400 с.

32. Толстой, А. К. Петр Первый [Текст] / А. К. Толстой. - Куйбышев: Куйбышев, кн. изд-во, 1977. - 576 с.

33. Толстой, Л. Н. Война и мир [Текст] / Л. Н. Толстой // Собр. соч.: в 12т.-М.: Худож. лит., 1974. - Т. 5, 6, 7.

34. Тургенев, И. С. Два помещика [Текст] / И. С. Тургенев // Собр. соч.: в 12 т. -М.: Худож. лит., 1953.-Т. 1.-С. 242-252.

35. Тургенев, И. С. Отцы и дети [Текст] / И. С. Тургенев // Собр. соч.: в 12 т.

- М.: Худож. лит., 1953. - Т. 3. - С. 167-372.

36. Форш, О. Одеты камнем [Текст] / О. Форш // Сочинения: в 4 т. - М.: Худож. лит., 1956. - Т. 1. - С. 3-206.

37. Чехов, А. П. Вверх по лестнице [Текст] / А. П. Чехов // Собр. соч.: в 12 т. -М.: Правда, 1985.-Т. З.-С. 306-307.

38. Чехов, А. П. Дачники [Текст]/А. П. Чехов // Собр. соч.: в 12 т. - М.: Правда, 1985. - Т. 3. - С. 53-54.

39. Чехов, А. П. Маска [Текст] / А. П. Чехов // Собр. соч.: в 12 т. М.: Правда, 1985.-Т. 2.-С. 77-82.

40. Чехов, А. П. Новая дача [Текст] / А. П. Чехов // Собр. соч.: в 12 т. - М.: Правда, 1985. - Т. 9. - С. 293-306.

41. Чехов, А. П. Скрипка Ротшильда [Текст] / А.П.Чехов // Собр. соч.: в 12 т. - М.: Правда, 1985. - Т. 8. - С. 253-262.

42. Чехов, А. П. Толстый и тонкий [Текст] / А. П. Чехов // Собр. соч.: в 12 т.

- М.: Правда, 1985. - Т. 1. - С. 91-93.

43. Чехов, А. П. Три года [Текст] / А. П. Чехов // Собр. соч.: в 12 т. - М.: Правда, 1985.-Т. 8.-С. 301-387.

44. Чехов, А. П. Хамелеон [Текст] / А. П. Чехов // Собр. соч.: в 12 т. - М.: Правда, 1985. - Т. 2. - С. 58-62.

45. Шинкарев, В. Митьки [Текст] / В. Шинкарев. - М.: ИМА-пресс, 1990. -115 с.

46. Шолохов, М.А. Поднятая целина [Текст] / М. А. Шолохов // Собр. соч.: в 8 т. — М.: Гослитиздат, 1958. - Т. 6, 7.

Список научной литературыЧеботникова, Татьяна Алексеевна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Аврорин, В. А. Проблемы изучения функциональной стороны языка Текст.: (к вопросу о предмете социолингвистики) / В. А. Аврорин. Л.: Наука, 1975.-275 с.

2. Ажеж, К. Человек говорящий Текст.: вклад лингвистики в гуманитарные науки / К. Ажеж; пер. с фр. М.: Эдиториал УРСС, 2006.

3. Азнабаева, Л. А. Принципы речевого поведения адресата в конвенциональном общении Текст. / Л. А. Азнабаева Уфа: БГУ, 1998. - 182 с.

4. Акиншина, А. А. Русский речевой этикет Текст. / А. А. Акиншина, Н. И. Формановская. -М.: Рус. яз., 1975. 183 с.

5. Аксиологическая лингвистика Текст.: игровое и комическое в общении: сб. науч. трудов. Волгоград: Перемена, 2009. - 200 с.

6. Актуальные проблемы культуры XX века Текст. — М.: О-во «Знание» Рос. Федерации, 1993. 191 с.

7. Алдер, X. НЛП Текст.: современные психотехнологии / X. Алдер. -СПб.: Питер, 2000.- 159 с.

8. Ананьев, Б. Г. Избранные психологические труды Текст.: в 2 т. / Б. Г. Ананьев. М.: Педагогика, 1980. - Т. 1. - 232 с; Т. 2. - 312 с.

9. Андреева Г.М. Общение и межличностные отношения Текст./ Г.М. Андреева // Психология влияния. СПб: Изд-во «Питер», 2000. - 512 с.

10. Ю.Аниськина, Н.В. Языковая личность современного старшеклассника Текст.: автореф. дис. .канд. филол. наук / Н. В. Аниськина. -Ярославль: [Б.и.], 2001. 24 с.

11. Антропова, М. В. Личностные доминанты и средства их языкового выражения: на материале художественных текстов Текст.: автореф. дис. .канд. филол. наук/М. В. Антропова. -М.: [Б.и.], 1994. -24 с.

12. Апинян, Т. А. Игра в пространстве серьезного Текст.: игра, миф, ритуал, сон, искусство и другие / Т. А. Апинян. СПб.: Изд-во Санкт-Петерб. ун-та, 2003. - 400 с.

13. Апресян, Ю. Д. Лексическая семантика Текст.: синонимические средства языка / Ю. Д. Апресян. М.: Наука, 1974. - 367 с.

14. Апресян, Ю. Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания Текст. / Ю.Д.Апресян // Вопросы языкознания. 1995. -№ 1.-С. 37-66.

15. Артемьев, А. И. Социология личности Текст.: учеб. пособие / А. И. Артемьев. Алматы: КазАТК; Бастау, 2001. - 254 с.

16. Арутюнова, Н. Д. Предложение и его смысл. Логико-семантические проблемы Текст. / Н. Д. Арутюнова. -М.: Наука, 1976. 383 с.

17. Арутюнова, Н. Д. Фактор адресата Текст. / Н. Д. Арутюнова // Известия АН СССР. С. литературы и языка. 1981. - Т. 40. - № 4. - С. 356-367.

18. Арутюнова, Н. Д. Стратегия и тактика речевого поведения Текст. / Н. Д. Арутюнова // Прагматические аспекты изучения предложения и текста. Киев: Науч. книга, 1983. - С. 37-56.

19. Арутюнова, Н. Д. Истоки, проблемы и категории прагматики Текст. / Н. Д. Арутюнова, Е. В. Падучева // Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. - Вып. 16: Новое в зарубежной лингвистике. - С. 37-54.

20. Арутюнова, Н. Д. Образ Текст.: (опыт концептуального анализа) / Н. Д. Арутюнова // Референция и проблемы текстообразования. М.: Наука, 1988.-С. 117-129.

21. Арутюнова, Н. Д. Язык и мир человека Текст. / Н. Д. Арутюнова. М.: Языки русской культуры, 1998. - 896 с.

22. Асмолов, А. Г. Личность как предмет психологического исследования Текст. / А. Г. Асмолов. М.: Изд-во МГУ, 1984. - 104 с.

23. Астафурова, Т. Н. Стратегии коммуникативного поведения в профессионально значимых ситуациях межкультурного общения:лингвистический и дидактический аспекты Текст.: автореф. дис. .д-ра пед. наук/Т. Н. Астафурова. -М.: [Б.и.], 1997.-41 с.

24. Атрощенко, А. Ф. Семантика оценки в художественной речи А. Гайдара Текст.: к характеристике языковой личности писателя / А. Ф. Атрощенко // Человек и его язык: антропологический аспект исследования. Н. Новгород: НГПУ, 1997. - С. 33-40.

25. Бабаева, Е. В. Понятие нормы в системе культурно-языковых концептов Текст. / Е. В. Бабаева // Основное высшее и дополнительное образование: проблемы дидактики и лингвистики: сб. науч. трудов. -Волгоград: Политехник, 2001. Вып. 2. - С. 98-102.

26. Бабушкин, А. П. Общеязыковые концепты и концепты языковой личности Текст. /А. П. Бабушкин // Вестник ВГУ. Воронеж: [Б.и.], 1997.-Вып. 2.-С. 114-118.

27. Байбурин, А. К. Об этнографическом изучении этикета Текст. / А. К. Байбурин // Этикет народов Передней Азии. М.: Наука, 1988. -С. 12-37.

28. Байбурин, А. К. Некоторые вопросы этнографического изучения поведения Текст. / А. К. Байбурин // Национальные стереотипы поведения. М.: Наука, 1988. - С. 7-21.

29. Байбурин, А. К. К проблеме стереотипизации поведения: быт, события, ритуал Текст. / А. К. Байбурин // Речевые и ментальные стереотипы в синхронии и диахронии. М.: ИСБ, 1995. - С. 1-3.

30. Баранов, А. Н. Лингвистическая теория аргументации (когнитивный подход) Текст.: автореф. дис. .д-ра. филол. наук / А. Н. Баранов. М.: [Б.и.], 1990.-24 с.

31. Баранов, А. Н. Политическая аргументация и ценностные структуры общественного сознания Текст. / А. Н. Баранов // Язык и социальное познание. М.: ИС филос. (методол.) семинаров при президиуме АН СССР, 1990.-С. 166-176.

32. Баранов, А. Н. Англо-русский словарь по лингвистике и семиотике Текст. / А. Н. Баранов, Д. О. Добровольский. М.: Эдиториал УРСС, 2001.-287 с.

33. Барт, Р. Риторика образа Текст. / Р. Барт // Избранные работы.

34. Семиотика. Поэтика / Р. Барт М.: Прогресс, 1989. - С. 297-318.

35. Басин, Е. Я. Социальный символизм Текст. / Е. Я. Басин, В. М. Краснов //Вопросы философии.-1971.-№ 10.-С. 164-172.

36. Бахтин, М. М. Эстетика словесного творчества Текст. / М. М. Бахтин. -М.: Искусство, 1986.-445 с.

37. Бахтин, М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса Текст. / М. М. Бахтин М.: Худож. лит., 1990.-541 с.

38. Бахтин, М. М. Эстетика словесного творчества Текст. / М. М. Бахтин. -М.: Искусство, 1986.-445 с.

39. Беликов, В. И. Социолингвистика Текст. / В. И. Беликов, Л. П. Крысин. -М.: РГГУ, 2001. -439 с.

40. Белл, Р. Т. Социолингвистика Текст.: цели, методы и проблемы / Р. Т. Белл. М.: Междунар. отношения, 1980. - 320 с.

41. Белянин В. П. Психолингвистические аспекты художественного текста Текст. / В. П. Белянин. -М.: Изд-во Московского ун-та, 1998. 123 с.

42. Бергер, П. Л. Общество в человеке Текст. / П.Л.Бергер // Социологический журнал. 1995. -№ 2. - С. 171-189.

43. Берн, Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры Текст. / Э. Берн. СПб.: Лениздат, 1994. - 400 с.

44. Богданов, В. В. Риторика и прагматика Текст. / В. В. Богданов // Риторика и синтаксические структуры: тезисы докл. и сообщ. -Красноярск: КГУ, 1988. С. 11-14.

45. Богданов, В. В. Речевое общение: прагматические и семантические аспекты Текст. / В. В. Богданов. Л.: Изд-во ЛГУ, 1990. - 88 с.

46. Богданов, В. В. Коммуникативная компетенция и коммуникативное лидерство Текст. / В. В. Богданов //Язык, дискурс и личность. Тверь: ТГУ, 1990.-С. 26-31.

47. Богин, Г. И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текста Текст.: автореф. дис. .д-ра филол. наук / Г. И. Богин. Л.: [Б.и.], 1984. - 45 с.

48. Бодалев, А. А. Личность и общение Текст. / А. А. Бодалев. М.: Педагогика, 1983.-271 с.

49. Бодалев, А. А. Восприятие и понимание человека человеком Текст. / А. А. Бодалев. М., 1982. - 199 с.

50. Бондалетов, В. Д. Социальная лингвистика Текст. / В. Д. Бондалетов. -М.: Просвещение, 1987. 160 с.

51. Бондарчук, Н. С. Опыт реконструкции языковой личности рубежа ХУШ-Х1Х вв. как социального типа Текст.: «Летопись о событиях в Твери» М. Тюльпина / Н. С. Бондарчук, Р. Д. Кузнецова // Среднерусские говоры: проблемы истории. Тверь: ТГУ, 1994. - С. 2534.

52. Борисова, И. Н. Русский разговорный диалог Текст.: зоны толерантного и нетолерантного общения / И. Н. Борисова // Филологические и лингвокультурологические проблемы толерантности. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2003. - С. 371-397.

53. Братусь, Б. С. О механизмах целеполагания Текст. / Б. С. Братусь // Вопросы психологии. 1977. - № 2. - С. 121-124.

54. Братусь, Б. С. Аномалии личности Текст. / Б. С. Братусь. — М.: Мысль, 1988.-301 с.

55. Бубер, М. Проблема человека Текст. / М. Бубер. Киев: ИНИОН, 1998. - 293 с.

56. Буева, Л. П. Общение как процесс социальной типизации и индивидуализации личности Текст. / Л. П. Буева // Психология личности и образ жизни. М.: Наука, 1987. - С. 34-38.

57. Бурхарт, Ф. Язык, социальное поведение и культура Текст. / Ф. Бурхарт // Образ мира в слове и ритуале М.: [Б.и.], 1992. - 270 с.

58. Вайнрих, X. Лингвистика лжи Текст. / X. Вайнрих // Язык и моделирование социального взаимодействия: сб. статей — М.: Прогресс, 1987.-С. 44-87.

59. Варзонин, Ю. Н. Теоретические основы риторики Текст. / Ю. Н. Варзонин. Тверь: [Б.и.], 1998. - 120 с.

60. Вебер, М. Избранные произведения Текст. / М. Вебер. — М.: Прогресс, 1990.-221 с.

61. Бенедиктова, Т. Д. Разговор по-американски: дискурс торга в лит. традициях США XIX века Текст. / Т. Д. Венедиктова. М.: НЛО, 2003. - 326 с. (Научная библиотека) (Новое литературное обозрение. Научное приложение. Вып. 32).

62. Верещагин, Е. М. Речевые тактики «призыва к откровенности» Текст. / Е. М. Верещагин, Р. Ротмайр, Т. Ройтер // Вопросы языкознания. 1992. -№ 6.-С. 77-84.

63. Виноградов В. В. Из истории слова «личность» в русском языке до середины XIX в. Текст. / В. В. Виноградов // Доклады и сообщения филологического факультета МГУ М.: Изд. МГУ, 1946. - Вып. 1. -С. 10-12.

64. Виноградов В. В. О языке художественной литературы Текст. / В. В. Виноградов. М.: Гослитиздат, 1959. - 654 с.

65. Виноградов В. В. О языке художественной прозы Текст. / В. В. Виноградов-М.: Наука, 1980.-360 с.

66. Виноградов В. В. Проблемы русской стилистики Текст. / В. В. Виноградов.-М.: Высш. школа, 1981.-320 с.

67. Виноградов В. В. О теории художественной речи Текст. / В. В. Виноградов. М.: Высш. школа, 2005. - 286 с.

68. Винокур, Т. Г. К характеристике говорящего Текст.: интенция и реакция / Т Г. Винокур // Язык и личность. М.: Наука, 1989. - С. 11-23.

69. Винокур, Т. Г. Говорящий и слушающий Текст.: варианты речевого поведения / Т. Г. Винокур. М.: Наука, 1993. - 172 с.

70. Волков, И. Ф. Теория литературы Текст. / А. Ф. Волков. М.: Просвещение; ВЛАДОС; МГУ, 1995. - 267 с.

71. Волошинов, В. Н. Марксизм и философия языка: основные проблемы социологического метода в науке о языке Текст. / В. Н. Волошинов. -Л.: Прибой, 1929,- 188 с.

72. Волошин, М. А. Лики творчества Текст. / М.А. Волошин. Л.: Наука, 1988.-848 с.

73. Воркачев, С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт Текст.: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании / С. Г. Воркачев // Филологические науки. 2001. - № 1. - С. 64-74.

74. Воробьев, В. В. Теоретические и прикладные аспекты лингвокультурологии Текст.: автореф. дис. д-ра филол. наук / В. В. Воробьев. М. [Б.и.], 1996. - 40 с.

75. Воробьев, В. В. Национальная личность в парадигмах языка и культуры Текст. / В. В. Воробьев // Язык и культура = Мова i культура Киев: Collegium, 1997.-Т. 1.-С. 36-43.

76. Воробьев, В. В. Языковая личность и национальная идея Текст. // Народное образование. 1998. - № 5. - С. 25-30.

77. Ворожбитова, А. А. Методический статус в лингвориторической парадигме Текст. / А. А. Ворожбитова // Принципы и методы исследования в филологии: конец XX века. СПб.: Ставрополь: Изд-во СГУ, 2001.-С. 45-56.

78. Выготский, Л. С. Избранные психологические исследования Текст.: мышление и речь / Л. С. Выготский. М.: Изд-во АПН РСФСР, 1956. -519 с.

79. Выготский, Л. С. Этюды по теории поведения Текст. / Л. С. Выготский. М.: Школа-Пресс, 1993.-221 с.

80. Е. И. Голованова // Non multum, sed multa: Немного о многом. У когнитивных истоков современной терминологии: сб. науч. тр. в честь

81. B.Ф. Новодрановой. М.: Авторская академия, 2010. - С. 261-270.

82. Головенкина, JI. X. Ребенок Севера. Языковая личность Текст. / JI. X. Головенкина // Народные культуры Русского Севера. -Архангельск: ПГУ, 1998.-С. 11-15.

83. Головин, Б. Н. Вопросы социальной дифференциации языка Текст. / Б. Н. Головин // Вопросы социальной лингвистики: сборник ст. / АН СССР, Ленингр. отд-ние Ин-та языкознания. Л.: Наука, 1969. - 240 с.

84. Голосовкер, Я. Э. Миф моей жизни Текст. / Я. Э. Голосовкер // Вопросы философии, 1989,-№2.-С. 132-137.

85. Гольдин, В. Е. Русский язык и культура речи Текст. / В. Е. Гольдин, О. Б. Сиротинина, М. А. Ягубова. -М.: Эдиториал УРСС, 2002. 212 с.

86. Гордон, Д. Постулаты речевого общения Текст. / Д. Гордон, Дж. Лакофф // Лингвистическая прагматика. М.:Прогресс, 1985. -С. 156-164. (Новое в зарубежной лингвистике: Вып. 16.).

87. Горелов, И. Н. Невербальные компоненты коммуникации Текст. / И. Н. Горелов. М.: Наука, 1980. - 104 с.

88. Горелов, И. Н. Основы психолингвистики: учеб Текст.: пособие для вузов. / И. Н. Горелов, К. Ф. Седов. 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Лабиринт, 2001.-304 с.

89. Городецкий, Б. Ю. От лингвистики языка к лингвистике общения Текст. / Б. Ю. Городецкий // Язык и социальное познание. - М.: ЦСС филос. (методол.) семинаров при Президиуме АН СССР, 1990. - С. 3956.

90. Гамперц, Дж. Типы языковых общест. Текст. / Дж. Гамперц // Новое в лингвистике. М.: Прогресс, 1975. - Вып. 7: Социолингвистика. -С. 182-198.

91. Гаспаров, Б. М. Язык. Память. Образ Текст.: лингвистика языкового существования / Б. М. Гаспаров. М.: Эдиториал УРСС, 2004. - 144 с.

92. Геймбух, Е. Ю. Языковая личность и характер Текст.: Чацкий и Репетилов / Е. Ю. Геймбух // Русский язык в школе. 1999. — № 1. -С. 51-61.

93. Геймбух, Е. Ю. Языковая маска и языковая личность в «Повестях Белкина Текст. / Е. Ю. Геймбух // Русский язык в школе. 1999. - № 3. -С. 46-51.

94. Голованова, Е. И. Языковая личность ученого-лингвиста Текст. / Е. И. Голованова // Язык и социум: Материалы VIII Междунар. науч. конф.: в 2 ч. Минск: РИВШ, 2009. - Ч. 1. - С. 14-22.

95. Голованова, Е. И. Профессиональная языковая личность Текст.: специфика познавательных процессов в сфере теории и практики /

96. Грайс, Г. П. Логика и речевое общение Текст. / Г. П. Грайс // Лингвистическая прагматика: сб. статей. М.: Прогресс, 1985. - С. 217237. (Новое в зарубежной лингвистике; Вып. 16).

97. Греймас, А. Договор веридикции Текст. / А. Ж. Греймас // Язык, наука, философия. Вильнюс: [Б.и.], 1986. - С. 205-216.

98. Григорьева, Н. А. Личность в истории: ценностные основания деятельности Текст. / Н. А. Григорьева // Исторические персоналии: мотивировка и мотивация поступков: материалы Всерос. науч. конференции. СПб.: Нестор, 2002. - С. 8-11.

99. Гридина, Т. А. Языковая игра Текст.: стереотип и творчество / Т. А. Гридина. Екатеринбург: Урал. ГПИ, 1996. - 214 с.

100. Гришаева, Л. И. Введение в теорию межкультурной коммуникации Текст. / Л. И. Гришаева, Л. В. Цурикова. 2-е изд., доп. - Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 2004. - 424 с.

101. Гулямова, Д. X. Лингвистический аспект ролевых отношений коммуникантов-персонажей (на материале англоязычной художественной прозы и драмы XX века) Текст.: автореф. дис. .канд. филол. наук / Д. X. Гулямова. Ташкент: [Б.и.], 1990. - 24 с.

102. Гумбольдт, В. фон. Избранные статьи по языкознанию Текст. / В. фон Гумбольдт. М.: Прогресс, 1984, - 396 с.

103. Гусев, С. С. Третий собеседник Текст. / С.С.Гусев // Логика, психология и семиотика: аспекты взаимодействия. Киев: Наукова думка, 1990.-С. 70-81.

104. Гуц, Е. Н. К проблеме типичных языковых жанров языковой личности подростка Текст. / Е. Н. Гуц // Жанры речи / Ин-т рус. яз. и рус. лит. при филол. фак Саратов, гос. ун-та им. Н. Г. Чернышевского. -Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 1997.-С. 131-137.

105. Дашкова, С. С. Устная речь как источник информации о человеке Текст.: автореф. дис. . канд. психол. наук / С.С.Дашкова. Л.: [Б.и.], 1982.-17 с.

106. Девкин В. Д. Введение Текст. / В. Д. Девкин // Прагматика слова: межвуз. сб. науч. трудов. М.: МГПИ, 1985. - С. 3-12.

107. Дейк, Тойн А. ван. Язык. Познание. Коммуникация Текст.: сб. работ / Тойн А. ван Дейк. М.: Прогресс, 1989. - 312 с.

108. Дементьев В. В. Непрямая коммуникация Текст. / В. В. Дементьев. -М.: Гнозис, 2006.-376 с.

109. Демьянков, В. 3. Конвенции, правила и стратегии общения: интерпретирующий подход к аргументации Текст. / В. 3. Демьянков // Известия АН СССР. С. литературы и языка. 1982. - Т. 41. - № 4. -С. 327-337.

110. Демьянков, В. 3. Понимание как интерпретирующая деятельность Текст. / В. 3. Демьянков // Вопросы языкознания. 1983. - № 6. -С. 58-67.

111. Демьянков, В. 3. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода Текст. / В. 3. Демьянков // Вопросы языкознания. 1994. - № 4. - С. 17-33.

112. Дешериев, Ю. Д. Социальная лингвистика: к основам общей теории Текст. / Ю. Д. Дешериев. М.: Наука, 1977. - 382 с.

113. Дземидок, Б. О комическом Текст. / Б. Дземидок. М.: Прогресс, 1974.-223 с.

114. Доборович, А. Б. Общение: наука и искусство Текст. / А. Б. Доборович. -М.: Знание, 1980.- 158 с.

115. Долинин, К. А. Ролевая структура коммуникации и разговорная речь Текст. / К. А. Долинин // Теория и практика лингвистического описания разговорной речи: респ. сборник. Горький: Изд-во ГГПИ, 1976. -С. 149-156.

116. Долинин, К. А. Имплицитное содержание высказывания Текст. / К. А. Долинин // Вопросы языкознания. 1983. - № 6. - С. 34-47.

117. Доценко, Е. Л. Психология манипуляции: феномены, механизм и защита Текст. / Е. Л. Доценко. М: ЧеРо, 1997. - 344 с.

118. Дридзе, Т. М. Язык и социальная психология Текст. / Т. М. Дридзе. -М.: Высш. школа, 1980.-224 с.

119. Евреинов, Н. Н. Театр как таковой Текст. / Н. Н. Евреинов. Берлин: Academia, 1923. - 120 с.

120. Евреинов, Н. Н. Театр у животных (о смысле театральности с биологической точки зрения) Текст. / Н. Н. Евреинов. — JT. М.: Книга, 1924.-72 с.

121. Емчура, Т. Коммуникативный механизм социальной регуляции Текст.: автореф. дис. .канд. социол. наук / Т. Емчура. Белгород: [Б.и.], 2000. -18 с.

122. Ермолаев, А. К. Моделирование личности по тексту: обобщение опыта оперативно-розыскной работы Текст.: автореф. дис. .канд. филол. наук / А. К. Ермолаев. Барнаул: [Б.и.], 1999. - 27 с.

123. Ершов, П. М. Режиссура как практическая психология: (взаимодействие людей в жизни и на сцене) Текст. / П. М. Ершов. М.: Искусство, 1972. -352 с.

124. Жельвис, В. И. Эмотивный аспект речи Текст.: психолингвистическая интерперетация речевого воздействия / В И. Жельвис. Ярославль: ЯрГУ, 1990.-81 с.

125. Залевская, А. А. Слово в лексиконе человека: психолингвистические исследования Текст. /А. А. Залевская. Воронеж: ВГУ, 1990. - 206 с.

126. Здравомыслов, А. Г. Потребности. Интересы. Ценности Текст. / А. Г. Здравомыслов. М.: Политиздат, 1986. -232 с.

127. Земская, Е. А. Языковая игр Текст. / Е. А. Земская // Русская разговорная речь: фонетика, морфология., лексика, жест / отв. ред. Е. А. Земская.-М.: Наука, 1983.-С. 172-214.

128. Земская, Е. А. Русская разговорная речь Текст.: общие вопросы. Словообразование. Синтаксис / Е. А. Земская, М. В. Китайгородская, Е. Н. Ширяев. М.: Наука, 1981. - 276 с.

129. Зеньковский, В. Единство личности и проблема перевоплощения Текст. / В. Зеньковский // Человек. 1993. -№ 4. - С. 80-89.

130. Зимняя, И. А. Лингвопсихология речевой деятельности Текст. / И. А. Зимняя. М.: МПСИ; Воронеж: НПО «МОДЭК», 2001.-438 с.

131. Иванцова Е. В. О термине «языковая личность» Текст.: истоки, проблемы, перспективы использования / Е. В. Иванцова // Вестник Томского государственного университета. Филология. 2010. -№4 (12).-,С. 24-32.

132. Ильенков, Э. В. Что такое личность Текст. / Э.В.Ильенков // Психология личности: тексты. М.: Наука, 1982. - С. 81-90.

133. Ильин, И. А. Я вглядываюсь в жизнь Текст.: книга раздумий / И. Ильин. М.: Лепта, 2006. - 295 с. (Религиозно-философская серия) (Испытание мудростью; Вып. 2).

134. Иная ментальность Текст. / В. И. Карасик и др. М.: Гнозис, 2005. -352 с.

135. Иссерс, О. С. Что говорят политики, чтобы нравиться своему народу Текст. / О. С. Иссерс // Вестник Омского ун-та. 1996. - № 1. - С. 71— 74.

136. Иссерс, О. С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. Текст. / О. С. Иссерс. 2-е изд., стер. - М.: Эдиториал УРСС, 2002. -284 с.

137. История эстетики Текст.: в 5 т. / ред. кол.: М.Ф. Овсянников (глав, ред.) и др. М.: Изд-во Акад. художеств СССР, 1962-1970.

138. Исупов, Г. К. Русская эстетика истории Текст. / Г. К. Исупов. СПб: Изд-во Высш. гуманит. курсов, 1992. - 156 с.

139. Йорданова, Л. Социальная роль и речевая вариативность Текст. / Л. Йорданова // Вопросы социолингвистики: материалы совещания социолингвистов к XII Всемирному конгрессу социологов. М.: ИНИОН АНСССР, 1990. - С. 107-109.

140. Каган, М. С. Мир общения: проблема межсубъектных отношений Текст. / М. С. Каган. -М.: Политиздат, 1988. 150 с.

141. Каган, М. С. Философия культуры Текст. / М. С. Каган. СПб.: Петрополис, 1996. - 370 с.

142. Казин, A.JI. Художественный образ как явление культуры Текст. /

143. A. Л. Казин // Вопросы философии. 1982. -№ 3. - С. 100-108.

144. Канон, эталон, стереотип в языковом сознании и дискурсе Текст.: научная дискуссия в Ин-те языкознания РАН // Язык, сознание, коммуникация.-М.: [Б.и.], 1999.-Вып. 9.- 156 с.

145. Канчер, М. А. Языковая личность телеведущего в рамках русского риторического этоса (на материале игровых программ) Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / М. А. Канчер. Екатеринбург: [Б.и.], 2002. -18 с.

146. Караулов, Ю. Н. Русский язык и языковая личност Текст. / Ю. Н. Караулов. М.: Наука, 1987. - 267 с.

147. Карасик, В. И. Язык социального статуса Текст. / В. И. Карасик. М.: Гнозис, 2002. - 333 с.

148. Карасик, В. И. Языковой круг Текст.: личность, концепты, дискурс /

149. B. И. Карасик. М.: Гнозис, 2004. - 390 с.

150. Карасик, В. И. Лингвокультурный типаж: к определению понятия Текст. / В. И. Карасик, О. А. Дмитриева // Аксиологическая лингвистика: лингвокультурные типажи: сборник науч. трудов / под ред. В. И. Карасика. Волгоград: Парадигма, 2005. - С. 5-25.

151. Карасик В. И. Дискурсивная персонология Текст. / В. И. Карасик // Язык, коммуникация и социальная среда. Воронеж: ВГПУ, 2007. -Вып. 7.-С. 78-86.

152. Карнаухова, М. В. Текстовый портрет политика как компонент политического дискурса Текст.: автореф. дис. . канд. социол. наук / М. В. Карнаухова. Ульяновск: [Б.и.], 2000. - 18 с.

153. Карнеги, Д. Как выработать уверенность в себе и влиять на людей, выступая публично Текст. / Д. Карнеги. М.: Прогресс, 1989. - 240 с.

154. Кемеров В. Е. Введение в социальную философию Текст. / В. Е. Кемеров. М.: Акад. проект, 2000. - 314 с.

155. Кибалова, Л. Иллюстрированная энциклопедия моды Текст. / Л. Кибалова, О. Гербенова, М. Ламарова. Прага: Артия, 1987. — 608 с.

156. Кирьякова, А. В. Теория ориентации личности в мире ценностей Текст. / А. В. Кирьякова. Оренбург: [Б.и.], 1996. - 118 с.

157. Кожинов, В. В. Художественный образ и действительность Текст. / В. В. Кожинов // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении: в 3 т. М.: Изд-во АН СССР, 1962. - Т. 1. 1962.-С. 11-19.

158. Кожинов, В. В. Слово как форма образа Текст. / В .В. Кожинов // Слово и образ: сб. статей. М.: Просвещение, 1964. - С. 45-46.

159. Кон, И. С. Социология личности Текст. / И. С. Кон. М.: Политиздат, 1967.-383 с.

160. Кон, И. С. Личность и ее социальные роли Текст. / И. С. Кон // Социология и идеология. М.: Наука, 1969. - 383 с.

161. Кон, И. С. Открытие «Я» Текст. / И. С. Кон. М.: Политиздат, 1978. -366 с.

162. Кон, И. С. В поисках себя Текст.: личность и ее самосознание / И. С. Кон. -М.: Политиздат, 1984.-335 с.

163. Конецкая, В. П. Социология коммуникации Текст.: учебник для вузов / В.П.Конецкая. М.: Междунар. ун-т бизнеса и управления, 1997. -304 с.

164. Костомаров, В. Г. Языковой вкус эпохи: из наблюдений над речевой практикой масс-медиа Текст. / В. Г. Костомаров. М.: Педагогика-Пресс, 1994.-247 с.

165. Котюрова, Т. В. Научный текст и стиль мышления ученого Текст. / Т. В. Котюрова // Вестник Пермского ун-та. Пермь: [Б.и.], 1996. -Вып. 2. - С. 32-48.

166. Кочеткова, Т. В. Языковая личность в лекционном тексте Текст. / Т. А. Кочеткова. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1998. - 212 с.

167. Кочеткова, Т. В. Языковая личность носителя элитарной речевой культуры Текст.: автореф. дис. .д-ра филол. наук / Т. А. Кочеткова. -Саратов: [Б.и.], 1999. 53 с.

168. Красных, В. В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? Текст.: Человек. Сознание. Коммуникация / В. В. Красных. М.: Диалог-МГУ, 1998. - 352 с.

169. Крысин, J1. П. Владение разными подсистемами языка как явление диглоссии Текст. / Л. П. Крысин // Социально-лингвистические исследования. М.: Наука, 1976. - С. 62-69.

170. Крысин, Л. П. Речевое общение и социальные роли говорящих Текст. / Л. П. Крысин // Социально-лингвистические исследования. М.: Наука, 1976.-С. 42-52.

171. Крысин, Л. П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка / Л. П. Крысин. М.: Наука, 1989. - 188 с.

172. Кузнецова, Е. А. Ораторская маска в судебной защитительной речи: на материале выступлений Ф. Н. Плевако Текст.: автореф. дис. .канд. филол. наук / Е. А. Кузнецова. Барнаул: [Б.и.], 2005. - 24 с.

173. Куклина, Т. В. Психо- и прагмалингвистический аспекты речевого поведения авторов: (на материале текстов рецензий и политических выступлений) Текст.: автореф. дис. .канд. филол. наук / Т. В. Куклина. Ростов н/Дону: [Б.и.], 2005. - 21 с.

174. Куницына, В. Н. Социальные стереотипы условие и продукт социализации Текст. / В. Н. Куницына // Человек и общество. -- JL: Изд-во Ленингр. ун-та, 1971.- Вып. 9. - С. 184-190.

175. Лабов, У. Исследование языка в его социальном контексте Текст. / У. Лабов // Новое в лингвистике: сб. статей. М.: Прогресс, 1963. -Вып. 7: Социолингвистика. - 1975. - С. 96-181.

176. Лабов, У. Единство социолингвистики Текст. / У. Лабов // Социально-лингвистические исследования / под ред. Л. П. Крысина, Д. Н. Шмелёва. М.: Наука, 1976. - С. 5-30.

177. Леви, В. Л. Искусство быть другим Текст. / В. Л. Леви. М.: Знание, 1991.-256 с.

178. Леви-Строс, К. Структурная антропология Текст. / К. Леви-Строс. М.: Наука, 1985. - 536 е.: ил.

179. Леви-Строс, К. Путь масок Текст. / К. Леви-Строс; пер. с фр., сост., вступ. ст. и примеч. А.Б. Островского. М.: Республика, 2000. - 397 с. (Мыслители XX века).

180. Лемяскина, Н. А. Коммуникативное поведение младшего школьника Текст.: автореф. дис. .канд. филол. наук / Н. А. Лемяскина. -Воронеж: [Б.и], 1999.-22 с.

181. Леонтьев, А. А. Язык, речь, речевая деятельность Текст. / А. А. Леонтьев. М.: Просвещение, 1969. - 214 с. (Вопросы советского языкознания).

182. Леонтьев, А. А. Факторы вариантности речевой деятельности Текст. / А. А. Леонтьев // Основы теории речевой деятельности. М.: Наука, 1974.-С. 29-35.

183. Леонтьев, А. А. Психология общения Текст. / А.А.Леонтьев. М.: Смысл, 1997,- 365 с.

184. Леонтьев, А. Н. Деятельность. Сознание. Личность Текст. / А. Н. Леонтьев. М: Политиздат, 1975. - 304 с.

185. Леонтьев, А. Н. Человек и культура Текст. / А. Н. Леонтьев // Проблемы развития психики. 4-е изд. - М.: Изд-во МГУ, 1981. - 584 с.

186. Леонтьев, А. Н. Деятельность. Сознание. Личность Текст. / А. Н. Леонтьев. 2-е изд. - М.: Наука, 1977. - 303 с.

187. Леонтьев, А. Н. Психология образа Текст. / А. Н. Леонтьев // Вестник МГУ. Сер. 14. Психология. - 1979. - № 2. - С. 54-67.

188. Леонтьев, А. Н. Мотивы, эмоции и личность Текст. / А. Н. Леонтьев // Психология личности: тексты / под ред Ю. Б. Гиппенрейтер, А. А. Пузырея. М.: Наука, 1982. - С. 71-80.

189. Лингвоперсонология: типы языковых личностей и личностно-ориентированное обучение Текст: учебное пособие./ под ред. Н.Д. Голева, Н.В. Сайковой, Э.П. Хомич. Кемерово, 2006. - 435 с.

190. Лингвоперсонология и личностно-ориентированное обучению языку Текст.: учебное пособие / под ред. Н. В. Мельник. Кемерово, 2009. -384 с.

191. Лихачев Д. С. Смех в Древней Руси Текст. /Д. С. Лихачев // Избранные работы: в 3 т. Л.: Худож. лит., 1987. - Т. 2. - 343 с.

192. Личностные аспекты языкового общения Текст.: межвуз. сборник науч. тр. / ред. кол: И. П. Сусов и др. Калинин: Изд-во Калинин, ун-та, 1989. - 160 с.

193. Личность в деятельности и общении Текст. / отв.ред. В. А. Лабу некая, А. К. Белоусова. Ростов н/Д.: Гефест, 1997. - 264 е.: ил

194. Личность, культура, этнос: совр. психол. антропология Текст. / под ред. А. А. Велика. -М.: Смысл, 2001. 555 с.

195. Личность. Общение. Групповые процессы Текст.: совр. направления теорет. и прикл. исслед. в зарубеж. психологии: сб. обзоров. М.: ИНИОН, 1991. - 161 с. - (Обществ, движение и проблемы обществ. Сознания).

196. Лобковиц, Н. Что такое «личность» Текст. / Н. Лобковиц // Вопросы философии. 1998. -№ 2. - С. 34-39.

197. Логический анализ языка Текст.: образ человека в культуре и языке / отв. ред. Н. Д. Арутюнова, И. Б. Левонтина. М.: Индрик, 1999. - 422 с.

198. Ломов Б.Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии Электронный ресурс./ Б.Ф. Ломов. М: Логос, 2000. - 279 с. www koob.ru

199. Лотман, Ю. М. Театр и театральность в строе культуры начала XIX века Текст. / Ю. М. Лотман // Избранные труды: в 3 т. Таллин: Александра, 1992. - Т. 1: Статьи по семиотике и типологии культуры -С. 269-286.

200. Лотман, Ю. М. Поэтика бытового поведения в культуре XVIII в. Текст. / Ю. М. Лотман // Избранные труды: в 3 т. Таллин: Александра, 1992. -Т. 1: Статьи по семиотике и типологии культуры. - С. 248-268.

201. Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре: быт и традиции русского дворянства Текст.: (XVIII-нач. XIX в.) / Ю. М. Лотман. СПб.: Искусство-СПб, 1994: - 399 с.

202. Лотман, Ю. М., Семиосфера Текст. / 10. М. Лотман СПб.: Искусство-СПб, 2000. - 704 с.

203. Лотман, Ю. М. Статьи по семиотике культуры и искусства Текст. / Ю. М. Лотман. СПб.: Акад. проект, 2002. - 542 с.

204. Лурье, С. В. Историческая этнология: учеб. пособие для вузов Текст. / С. В. Лурье. М.: Аспект Пресс, 1997. - 447 с.

205. Лютикова, Е. В. Маска как. функция текста в романной прозе Г. Джеймса и Ф. М. Достоевского: романы «Княжна Казамассима» и «Бесы» Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук / Е. В. Лютикова. -М.: [Б.и.], 1996.-24 с.

206. Лютикова, В. Д. Языковая личность: идиолект и диалект Текст.: автореф. дис. д-ра филол. наук / В. Д. Лютикова. Екатеринбург: [Б.и.], 2000. - 54 с.

207. Ляпон, М. В. Языковая личность: поиск доминанты Текст. / М. В. Ляпон // Язык система. Язык - текст. Язык - способность. - М.: Ин-т русского языка РАН, 1995. - С. 260-276.

208. Макаров, М. Л. Прагматика, стилистика и риторика Текст. / М. Л. Макаров //Языковое общение: единицы и регулятивы: межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. И .П. Сусов. Калинин: КГУ, 1987. - С. 46-51.

209. Мальцева, О.Н. Описание языковой личности: конструктивный подход Текст.: автореф. дис. .канд. филол. наук / О.Н.Мальцева. -Краснодар: [Б.и.], 2000. 24 с.

210. Маслова, В. А. Лингвокультурология Текст.: учеб. пособие для вузов / В. А. Маслова. -М.: Академия, 2001.-208 с.

211. Маслоу, А. Психология бытия Текст. / А. Маслоу; пер. с англ. М.: Киев: Рафл-бук: Ваклер, 1997. - 300 с.

212. Маслоу, А. Мотивация и личность Текст. / А. Маслоу; пер с англ. -СПб: Евразия, 1999. 479 с.

213. Мейли, Р. Различные аспекты Я Текст. / Р. Мейли // Психология личности: тексты. -М.: Наука, 1982. С. 132-141.

214. Милехина, Т. А. Российские предприниматели и их речь (образ, концепты, типы речевых структур) Текст.: автореф. дис. д. филол. наук / Т.А. Милехина. Саратов: [Б.и.], 2006. - 49 с.

215. Михальская, А. К. Основы риторики: мысль и слово Текст. / А. К. Михальская. -М.: Просвещение, 1996. -416 с.

216. Многомерный образ человека Текст.: комплекс, междисциплинарное исслед. человека / Н. Н. Авдеева и др. М.: Наука, 2001. - 275 с.

217. Монтень М. Опыты Текст.: в 3 кн. / М. Монтень. М. -Л.: Изд-во АН СССР, 1960.-Кн. III.-291 с.

218. Национально-культурная специфика речевого поведения Текст. / А. А. Леонтьев и др. М.: Наука, 1977. - 320 с.

219. Немов, Р. С. Психология: учебник для вузов Текст.: в 3 т. / Р. С. Немов; 5-е изд. М.: Владос, 2007. - Т. I. - 672 с.

220. Нерознак В. П. Лингвистическая персонология: к определению статуса дисциплины Текст. / В. П. Нерознак // Язык. Перевод. Поэтика. М., 1996.-С. 112-116.

221. Николаева, Т. М. О принципе «некооперации» и/или о категориях социолингвистического воздействия Текст. / Т. М. Николаева // Логический анализ языка: противоречивость и аномальность текста / отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М.: Наука, 1990. - С. 225-235.

222. Николаева, Т. М. Лингвистическая демагогия Текст. / Т. М. Николаева // Прагматика и проблемы интенсиональности. М.: ИНИОН, 1988. -С. 154-165.

223. Николаева, Т. М. От звука к тексту Текст. / Т. М. Николаева. М.: Яз. рус. культуры, 2000. - 680 с. - (Язык. Семиотика. Культура).

224. Нормы человеческого общения Текст.: тезисы докладов межвуз. науч. конференции. Горький: ГГПИИЯ им. Н. А. Добролюбова, 1990. -240 с.

225. Общество, язык и личность Текст.: материалы всерос. науч. конф. (Пенза, 23-26 окт. 1996 г.). М: ПГПУ им. В.Г.Белинского, 1996. -Вып. 1.-98 с.

226. Одоевцева, И. В. Избранное Текст.: Стихотворения. На берегах Невы. На берегах Сены / И. В. Одоевцева. М.: Согласие, 1998. - 960 с.

227. Ольшанский, В. Б. Межличностные отношения Текст. /

228. B. Б. Ольшанский // Социальная психология: краткий очерк / под общ. ред. Г. П. Предвечного, 10. А. Шерковина. М.: Политиздат, 1975.1. C. 195-243.

229. Олянич, А. В. Презентационная теория дискурса Текст.: автореф. дис. . д-ра. филол. наук / A.B. Олянич. Волгоград: [Б.и.], 2004. - 54 с.

230. Олянич, А. В. Презентационная теория дискурса Текст. / А. В. Олянич. М.: Гнозис, 2007. - 407 с.

231. Оптимизация речевого воздействия Текст. / отв. ред. А. Г. Котов. М.: Наука, 1990.-240 с.

232. Орлов, А. Б. Личность и сущность Текст.: внешнее и внутреннее Я человека / А. Б. Орлов // Вопросы психологии. 1995. - № 2. - С. 5-19.

233. Осьмухина, О. Ю. Маска в культурно-художественном сознании Российского зарубежья 1920-1930-х годов: на материале творчества В.В.Набокова Текст.: автореф. дис. .канд культуролог, наук / О. Ю. Осьмухина. Саранск.: [Б.и.], 2000. - 24 с.

234. Панченко, А. М. Русская культура в канун петровских реформ /' Текст. / А. М. Панченко [под ред. Д.С. Лихачева]. Л.: Наука, 1984. - 205 с.

235. Парыгин, Б. Д. Научно-технический прогресс и проблема самореализации личности Текст. / Б. Д. Парыгин // Психология личности и образ жизни: сборник ст. / под ред. Е. В. Шороховой. М.: Наука, 1987.-С. 38-41.

236. Пеньков, Е. М. Социальные нормы регуляторы поведения личности Текст. / Е. М. Пеньков. - М.: Мысль, 1972. - 192 с.

237. Перинбаньягам, Р. С. Диалогическая личность Текст. / Р. С. Перинбаньягам // Знаковые системы в социальном и когнитивном процессах. Новосибирск: Наука, 1990. - С. 66-83.

238. Петренко, В. Ф. Стереотипы поведения как элемент национальной культуры Текст. / В. Ф. Петренко, Л. А. Алиев //Языковое сознание: стереотипы и творчество. М.: ИЯЗ, 1988. - С. 16-39.

239. Петренко, В. Ф. Проблемы эффективности речевого воздействия в аспекте психолингвистики Текст. / В. Ф. Петренко // Оптимизация речевого воздействия / отв. ред. Р. Г. Котов. М.: Наука, 1990. - С. 1831.

240. Пешков, И. В. Введение в риторику поступка Текст. / И. В. Пешков. -М.: Лабиринт, 1998. -283с.

241. Пешковский, А. М. Объективная и нормативная точка зрения на язык Текст. / А. М. Пешковский // Методика родного языка, лингвистика, стилистика, поэтика.-Л.-М.: [Б.и.], 1925.-С. 109-121.

242. Пиранделло, Л. Пьесы Текст. / Л. Пиранделло. М.: Искусство, 1960. -488 с.

243. Пископпель, А. Категория личности в перспективе европейской культурной традиции Текст. / А. Пископпель // Вопросы методологии. 1997. -№ 1-2.-С. 58-75

244. Платонов, Ю. П. Психология национального характера Текст.: учеб. пособие для вузов / Ю. П. Платонов. М.: Академия, 2007. - 240 с.

245. Плахов, В. Д. Социальные нормы: философские основания общей теории Текст. / В. Д. Плахов. М.: Мысль, 1985. - 253 с.

246. Позднякова, Н. Б. Штрихи к языковому портрету Емельяна Пугачева Текст. / Н. Б. Позднякова // «Благословенны первые шаги.»: сб. работ молодых исследователей. Магнитогорск: МГПИ, 1997. — С. 59-70.

247. Полборн, Р. Образ и предвкушение Текст.: учеб.-метод, пособие / Р. Полборн. М.: Воронеж: МПСИ: Флинта, 2003. - 496 с.

248. Полищук, Г. Г. Человек в системе компонентов художественного текста Текст. / Г. Г. Полищук // Вопросы стилистики: межвуз. сб. науч. трудов. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1962. Вып. 27: Человек и текст. - 1998 .-С. 118-132.

249. Почепцов, Г. Г. О коммуникативной типологии адресата Текст. / Г. Г. Почепцов // Речевые акты в лингвистике и методике: межвуз. сб. науч. тр. Пятигорск: ПГПИИЯ, 1986. - С. 10-17.

250. Прагматика слова: межвуз. сб. науч. трудов Текст. [отв. ред. В. Д. Девкин]. М.: МГПИ им. В. И. Ленина, 1985. - 110 с.

251. Прилюк, Ю. Д. Общественные отношения и социальное общение Текст. / Ю. Д. Прилюк // Общественные отношения: (социал. филос. анализ). - Киев: Наукова думка, 1990. - С. 34-38.

252. Прохоров, Ю. Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении русскому языку иностранцев Текст. / Ю. Е. Прохоров. М.: ИКАР, 1997. - 224 с.

253. Прохоров, Ю. Е. Русские: коммуникативное поведение Текст. / Ю. Е. Прохоров, И. А. Стернин; 2-е изд., испр. и доп. М.: Флинта; Наука, 2006. - 328 с.

254. Психология личности Текст.: тексты / под ред Ю. Б. Гиппенрейтер, А. А. Пузырея. М.: Изд-во МГУ, 1982. - 287 с.

255. Психология личности в трудах отечественных психологов Текст. / сост. Л. В. Куликов. СПб.: Питер, 2000. - 476 с. (Хрестоматия по психологии).

256. Психология личности и образ жизни: сборник ст. Текст. М.: Наука, 1987. - 219 с.

257. Психологические проблемы социальной регуляции поведения Текст. / под ред. Е.В. Шороховой. М.: Наука, 1975. - 368 с.

258. Пустовойт, П. Г. От слова к образу Текст. / П. Г. Пустовойт. Киев: Радяньска школа, 1974. - 191 с.

259. Пушкин, А. А. Способ организации дискурса и типология языковых личностей Текст. / А. А. Пушкин //Язык, дискурс и личность: межвуз. сборник науч. тр. Тверь: ТГУ, 1990. - С. 127-134.

260. Речевое общение: проблемы и перспективы Текст.: сб. науч.-аналит. обзоров. М.: ИНИОН, 1983. - 224 с. - (Теория и история языкознания).

261. Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации Текст. / отв. ред. Ф. М. Березин, Е. Ф. Тарасов. -М.: Наука. 1990. 135 с.

262. Родионов, Б. А. Диалектико-материалистическая концепция социальной коммуникации и ее основные проблемы Текст.: автореф. .докт. филос. наук / Б. А .Родионов. Свердловск: УрГУ, 1988. - 32 с.

263. Розентол, С. Б. Этическое измерение человеческого существования: прагматический путь Мида за пределами абсолютизма и релятивизма Текст. / С. Б. Розентол // Вопросы философии. 1995. - № 5. - С. 137142.

264. Розеншток-Хюсси, О. Речь и действительность Текст. / О. Розеншток-Хюсси. Лабиринт, 1994. - 214 с. (Культурологическая библиотека журнала «Апокриф»).

265. Роль человеческого фактора в языке: язык и мышление Текст. / отв. ред. Б. А. Серебренников. М.: Наука, 1989. - 242 с.

266. Романенко, А. П. Пафос, этос и логос советского образа ритора Текст. / А. П. Романенко // Риторическая культура в современном обществе: тез.

267. Междунар конф. по риторике / отв. ред. В. И. Аннушкин. М.: ГИРЯП, 2000.-С. 31-32.

268. Романенко, А. П. Советская словесная культура Текст.: образ ритора /

269. A. П. Романенко. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2000. - 210 с.

270. Ромашко, С. А. Язык как деятельность и лингвистическая прагматика Текст. / С. А. Ромашко // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики: сб. науч.- аналит. обзоров. М.: ИНИОН, 1984. — С. 137-145. (Теория и история языкознания).

271. Ромашко, С. А. Культура, структура, коммуникации и языковое сознание Текст. / С. А. Ромашко // Язык и культура: сб. науч.-аналит. обзоров. М.: ИНИОН, 1987. - С. 37-58.

272. Ротенберг, В. С. Слово и образ Текст.: проблемы контекста /

273. B. С. Ротенберг//Вопросы философии. 1980.-№ 4.-С. 154-168.

274. Русский язык в его функционировании Текст.: коммуникатив.-прагмат. аспект. М.: Наука, 1993. - 224 с.

275. Русский язык в контексте культуры Текст. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1999. - 240 с.

276. Рыжков, В. А. Регулятивная функция стереотипов Текст. / В. А. Рыжков // Знаковые проблемы письменной коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. Куйбышев: КГПИ, 1985. - С. 15-21.

277. Саломатина, М. С. Коммуникативная личность филолога (психолингвистическое исследование) Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук / М. С. Саломатина. Воронеж: [Б.и.], 2005. — 18 с.

278. Седов, К. Ф. Структура устного дискурса и становление языковой личности Текст.: граммат. и паралингвист. аспект / К. Ф. Седов. -Саратов: Изд-во Сарат. пед. ин-та, 1998. 112 с.

279. Седов, К. Ф. Становление дискурсивного мышления языковой личности Текст.: психо- и социолингвист, аспекты / К. Ф. Седов [под ред. О. Б. Сиротининой]. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1999. - 180 с.

280. Седов, К. Ф. Дискурс и личность: эволюция коммуникативной компетенции Текст. / К. Ф. Седов. М.: Лабиринт, 2004. - 320 с.

281. Серль, Дж. Р. Что такое речевой акт? Текст. / Дж. Р. Серль // Теория речевых актов: [сб. статей] / сост., вступит, ст. И. М. Кобозевой,

282. B. 3. Демьянкова; общ. ред. Б. Ю. Городецкого. М.: Прогресс. 1986.

283. C. 151-169 (Новое в зарубежной лингвистике; Вып. 17).

284. Серль, Дж. Р. Косвенные речевые акты Текст. / Дж. Р. Серль // Теория речевых актов: [сб. статей] / сост., вступит, ст. И. М. Кобозевой,

285. B. 3. Демьянкова; общ. ред. Б. Ю. Городецкого. М.: Прогресс, 1986.

286. C. 195-222 (Новое в зарубежной лингвистике; Вып. 17).

287. Сидоров, Е. В. Личностный аспект речевой коммуникации и текста Текст. / Е. В. Сидоров // Личностные аспекты языкового общения: сб. науч. трудов. Калинин: Калинин, гос. ун-т, 1989. - С. 16-25.

288. Сиротинина, О. Б. Языковая личность и факторы, влияющие на ее становление Текст. / О. Б. Сиротинина // Термин и слово: межвуз. сб.

289. Н.Новгород: ННГУ, 1997. С. 7-12.

290. Смирнова А. А Психоэмотивная составляющая языковой личности персонажа художественного произведения Текст. /А. А. Смирнова //Современные исследования социальных проблем (электронный журнал). Красноярск: Научно-инновационный центр, 2011. № 4.

291. Соколова, В. В. Культура речи и культура общения Текст. /

292. B. В. Соловьева. -М.: Просвещение, 1995. 190 е.

293. Соловьева, А. К. О некоторых общих вопросах диалога Текст. / А. К. Соловьева // Вопросы языкознания. 1965. -№ 6. - С. 103-110.

294. Сопер, П. Л. Основы искусства речи Текст. / П. Л. Сопер. М.: Прогресс, 1992.- 152 с.

295. Сорокин, Ю. А. Стереотип, штамп, клише Текст.: к проблеме определения понятий / Ю. А. Сорокин // Общение: теоретические и прагматические проблемы М.: АН СССР, Ин-т языкознания, 1978.1. C. 37-46.

296. Сорокин, Ю. С. Ментальная реконструкция образа автора Текст. / Ю. С. Сорокин // Язык, сознание, коммуникация. М.: Филология, 1997. - Вып. 1.-1997. - С. 5-24.

297. Степанов, Ю. С. В трехмерном пространстве языка Текст.: семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства / Ю. С. Степанов. М.: Наука, 1985. - 335 с.

298. Степун, Ф. Мысли о России Текст. / Ф. Степун // Современные записки. 1924. - Т. 19. - С. 321-324.

299. Степун, Ф. Бывшее и несбывшееся Текст. / Ф. Степун; 2-е изд., доп. -СПб: Алетейя, 2000. 549 с.

300. Стернин, И. А. Коммуникативное поведение как предмет описания Текст. / И. А. Стернин // Тверской лингвистический меридиан: теорет. сб. / Твер. гос. ун-т. каф. общ. и клас. языкознания. Тверь: Твер. ун-т, 1998.-Вып. 1.-С. 93-98.

301. Стернин, И. А. Введение в речевое воздействие Текст. / И. А. Стернин. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 2001. - 320 с.

302. Стернин, И. А. О понятии коммуникативного поведения Текст. / И. А. Стернин // Kommunikativ-funktionale Sprachbetrachtung. Halle, 1989.-Р. 279-282.

303. Стернин, И. А. Модели описания коммуникативного поведения Текст. / И. А. Стернин. Воронеж: [Б.и.], 2000. - 27 с.

304. Столин, В. В. Самосознание личности Текст. / В. В. Столин. М.: Изд-во МГУ, 1983.-284 с.

305. Супрун, А. Е. Лекции по теории речевой деятельности Текст. / А. Е. Супрун. Минск: БГУ, 1996.-288 с.

306. Сусов, И. П. К предмету прагмалингвистики Текст. / И. П. Сусов // Содержательные аспекты предложения и текста: межвуз. темат. сб. -Калинин: КГУ, 1983. С. 3-15.

307. Сусов, И. П. Деятельность, сознание, дискурс и языковая система Текст. / И. П. Сусов // Языковое общение: процессы и единицы: межвуз. сб. науч. тр. Калинин: КГУ, 1988. - С. 7-13.

308. Сусов, И. П. Личность как субъект языкового общения Текст. / И. П. Сусов // Личностные аспекты языкового общения. Калинин: КГУ, 1989.-С. 5-16.

309. Сухих, С. А. Черты языковой личности Текст. / С. А. Сухих // Коммуникативно-функциональный аспект языковых единиц: сб. науч. трудов. Тверь: ТГУ, 1999. - С. 85-91.

310. Тарасов, Е. Ф. К построению теории речевой коммуникации Текст. / Е. Ф. Тарасов // Теоретические и прикладные проблемы речевогообщения / Ю. А. Сорокин, Е. Ф. Тарасов, А. М. Шахнарович. М.: Наука, 1979.-С. 5-17.

311. Тарасов, Е. Ф. Социально-психологические аспекты этнолингвистики Текст. / Е. Ф. Тарасов // Национально-культурная специфика речевого поведения. М.: Наука, 1977. - С. 320-342.

312. Тарасов, Е. Ф. Национально-культурная специфика речевого и неречевого поведения Текст. / Е. Ф. Тарасов, Ю. А. Сорокин // Национально-культурная специфика речевого поведения. М.: Наука, 1977.-С. 14-38.

313. Тарасов, Е. Ф. К построению теории речевой коммуникации Текст. / Е. Ф. Тарасов // Теоретические и прикладные проблемы речевого общения / Ю. А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов, A.M. Шахнарович. М.: Наука, 1979.-С. 5-17.

314. Терехова, Д. I. Ассоциативный портрет украшця та росс1янина Текст. /

315. Д. I. Терехова // Мовознавство=Языкознание. 1997. — № 6. - С. 4350.

316. Тимофеев А. П. Личность и языковая среда Текст.: учебное пособие / А. П. Тимофеев. -Шадринск: [Б.и.], 1971. 122 с.

317. Тселон, Э. Искренна ли наша самопрезентация? Гоффман, концепция «управление впечатлением» и Я постмодерна Текст. / Э. Тселон // Социальные и гуманитарные науки. РЖ «Социология». Сер. 11. 1994. - № 2. - С.84-87.

318. Тупицына И. Н. Лексико-семантические особенности речевого образа Текст.: автореф. дис. .канд. филол. наук / И. Н. Тупицына. -Ульяновск: [Б.и.], 2000. 18 с.

319. Тхорик, В. И. Языковая личность: лингвокультурологический аспект Текст.: автореф. дис. .д-ра филол. наук / В. И. Тхорик. Краснодар: [Б.и.], 2000. - 36 с.

320. Ушинский, К. Д. Человек как предмет воспитания Текст.: опыт педагогической антропологии / К. Д. Ушинский // Собрание сочинений:в 11 т. / К.Д.Ушинский. М. -Д.: Изд-во Акад. пед. наук РСФСР, 1948— 1950.-Т. 8.-С. 440-441.

321. Федорова, JI. JI. Типология речевого воздействия и его место в структуре общения Текст. / Л.Л. Федорова // Вопросы языкознания. -1991.-№6.-С. 46-50.

322. Филиппова Е. В. К вопросу изучения национальной специфики языковой личности в целях межкультурной коммуникации Текст. / Е. В. Филиппова // Филологические этюды: сб. науч. ст. молодых ученых. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1998.-Вып. 1.-С. 151-155.

323. Формановская, Н. И. Русский речевой этикет: лингвистический и методический аспекты Текст. / Н. И. Формановская. М.: Рус. яз., 1982. - 126 с.

324. Формановская, Н. И. Коммуникативно-прагматические аспекты единиц общения Текст. / Н. И. Формановская. М.: Ин-т рус. языка им. А. С. Пушкина, 1998. - 293 с.

325. Формановская, Н. И. Речевое общение Текст.: коммуникативно-прагматический подход: учеб. пособие для вузов / Н. И. Формановская.; Ин-т рус. языка им. A.C. Пушкина. М.: Рус. яз., 2002. - 215 с.

326. Фромм, Э. Бегство от свободы Текст. / Э. Фромм; пер. с англ. М.: Прогресс, 1989.-272 с.

327. Фромм, Э. Иметь или быть Текст. / Э. Фромм. М.: Прогресс, 1990. -330 с.

328. Фромм, Э. Духовная сущность человека Текст. / Э. Фромм // Философские науки. 1990. № 9. - С. 25-34.

329. Фромм, Э. Душа человека Текст. / Э. Фромм. М.: Республика, 1992. -430 с.

330. Фромм, Э. Психоанализ и этика Текст. / Э. Фромм. М.: АСТ-ЛТД, 1993.-558 с.

331. Харченко, Е. В. Модели речевого поведения в профессиональном общении Текст. / Е. В. Харченко; Рос. акад. наук, Ин-т языкознания, Мво образования Рос. Федерации. Челябинск: Изд-во ЮУрГУ, 2003. -336 с.

332. Хейзинга, Й. Человек играющий =Homo ludens Текст.: ст. по истории культуры: пер. с нидерл / Й. Хейзинга. М.: Айрис-Пресс, 2003. - 496 с.

333. Хорни, К. Невротическая личность нашего времени. Самоанализ Текст. / Карен Хорни; пер. с англ. М.: Прогресс: Универс, 1993. - 478 с.

334. Хрестоматия по социальной психологии Текст. / сост. Т. В. Кутасова. -М.: Междунар. пед. акад., 1994. 220 с.

335. Цицерон, М. Т. Три трактата об ораторском искусстве Текст. / М. Т. Цицерон; пер с латин.; АН СССР, Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. М.: Наука, 1972. - 471 с.

336. Чавчавадзе, Н. 3. Культура и ценности Текст. / Н. 3. Чавчавадзе. -Тбилиси: Мицниереба, 1984. 171 с.

337. Человек в системе наук Текст. / отв. ред. И.Т. Фролов; АН СССР, Всесоюз. межвед. центр наук о человеке. М.: Наука, 1989. - 504 с.

338. Человек и культура Текст.: индивидуальность в истории культуры: сборник статей / отв. ред. А.Я. Гуревич. М.: Наука, 1990. - 238 с.

339. Человеческий фактор в языке Текст.: языковые механизмы экспрессивности / отв. ред. В.Н. Телия; АН СССР, Ин-т языкознания. -М.: Наука, 1991.-214 с.

340. Человеческий фактор в языке Текст.: коммуникация, модальность, дейксис. М.: Наука, 1992. - 280 с.

341. Чемоданов, Н. С. Проблемы социальной лингвистики в современном языкознании Текст. / Н. С. Чемоданов // Новое в лингвистике: сб.статей. М.: Прогресс, 1963. - Вып. 7: Социолингвистика. - 1975. -С. 5-33.

342. Чернухина, И. Я. Культура речи прагматика - риторика - стилистика Текст. / И. Я. Чернухина // Статус стилистики в современном языкознании: межвуз. сб. науч. тр. / Перм. гос. ун-т им. А. М. Горького. - Пермь: ПГУ, 1992. - С. 122-123.

343. Шалина, И. В. Взаимодействие речевых культур в диалогическом общении: аксиологический взгляд Текст.: автореф. дис . канд. филол. наук / И. В. Шалина. Екатеринбург: [Б.и.], 1998. - 21 с.

344. Шахнарович, А. М. Языковая личность и языковая способность Текст. / А. М. Шахнарович // Язык система. Язык - текст. Язык - способность : к 60-летию Ю. Н. Караулова / Рос. АН. Ин-т рус. яз. им. В. В. Виноградова. -М.: ИРЯ, 1995. - С. 213-223.

345. Шаховский, В. И. Языковая личность в эмоциональной коммуникативной ситуации Текст. / В. И. Шаховский // Филологические науки. 1998. - № 2. - С. 59-65.

346. Швейцер, А. Д. К разработке понятийного аппарата социолингвистики Текст. / А. Д. Швейцер // Социально-лингвистические исследования / АН СССР, Ин-т рус. яз. -М.: Наука, 1976. С. 7-15.

347. Швейцер, А. Д. Современная социолингвистика Текст.: теория, проблемы, методы / А. Д. Швейцер; АН СССР, Ин-т языкознания. М.: Наука, 1976.- 174 с.

348. Швейцер, А. Д. К проблеме социальной дифференциации языка Текст. / А. Д. Швейцер // Вопросы языкознания. 1982. - № 5. - С. 15-24.

349. Шестак, Л. А. Русская языковая личность Текст.: коды образной вербализации тезауруса / Л. А. Шестак. Волгоград: Перемена, 2003. -312 с.

350. Щепаньский, Я. Элементарные понятия социологии Текст. / Я. Щепаньский; пер. с польск. -М.: Прогресс, 1969. — 237 с.

351. Щерба, Л. В. Языковая система и речевая деятельность Текст. / Л. В. Щерба. Л.: Наука, 1974. - 428 с.

352. Шибутани, Т. Социальная психология Текст. / Т. Шибутани; сокр. пер. с англ. М.: Прогресс, 1969. - 535 с.

353. Шкатова, Л. А. Модели речевого поведения горожан в стереотипных ситуциях общения Текст. / Л. А. Шкатова // Вестник ЧелГУ. 1994. -Вып. 1.-С. 123-126.

354. Шкатова, Л.А.Речевое поведение как лингвистическое понятие Текст. / Л.А. Шкатова // Актуальные проблемы теоретической и прикладной лингвистики: тезисы докл. Челябинск: ЧелГУ, 1995. - С. 210-215.

355. Шмелева, Т. В. Кодекс речевого поведения Текст. / Т. В. Шмелева // Русский язык за рубежом. 1983. - № 1. - С. 72-77.

356. Шмелева, Е. Я. Русский анекдот Текст.: текст и речевой жанр / Е. Я. Шмелева, А. Д. Шмелев. М.: Яз. славян. Культуры. 2002. - 144 с.

357. Шостром, Э. Анти-Карнеги, или Человек-манипулятор Текст. / Э. Шостром. Минск, - М.: ТПЦ Полифакт: Моск. изд. группа, 1992. -128 с.

358. Шпильман, М. В. Коммуникативная стратегия «речевая маска»: (на материале произведений А. и Б. Стругацких) Текст.: автореф. дис. канд. филол. наук / М. В. Шпильман. Новосибирск: [Б.и.], 2006. - 24 с.

359. Эрвин-Трипп, С. М. Язык. Тема. Слушатель Текст.: анализ взаимодействия / С. М. Эрвин-Трипп // Новое в лингвистике: сб. статей. М.: Прогресс, 1963. - Вып. 7: Социолингвистика. - 1975. - С. 336-362.

360. Эткинд, Е. Г. «Внутренний человек» и внешняя речь Текст.: очерки психопоэтики рус. лит. XVII-XIX веков / Е. Г. Эткинд. М.: Яз. русской культуры, 1999. - 448 с.

361. Юнг, К. Г. Психологические типы Текст. / К. Г. Юнг. М.: ACT; Д.: Университетская книга, 1996. - 718 с.

362. Юсселер, М. Социолингвистика Текст. / М. Юсселер. Киев: Вища шк.; Изд-во при Киев. гос. ун-те, 1987. - 197 с.

363. Язык и личность Текст. / отв. ред. Д.Н. Шмелев; АН СССР, Ин-т рус. яз. М.: Наука, 1989. - 211 с.

364. Язык и моделирование социального взаимодействия Текст.: сб. статей / сост. В. М. Сергеева, П. Б. Паршина. М.: Прогресс, 1987. - 462 с.

365. Языковая личность: проблема выбора и интерпретации знака в тексте Текст.: межвуз. сб. науч. тр. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 1994. -121 с.

366. Языковая личность: проблемы значения и смысла Текст.: сб. науч. тр. / М-во образования Рос. Федерации; Волгогр. гос. пед. ун-т; Науч.-исслед. лаб. «Язык и личность». Волгоград: Перемена, 1994. - 203 с.

367. Языковая личность: культурные концепты Текст.: сб. науч. тр. / Волгогр. гос. пед. ун-т, Науч.- исслед. лаб. «Язык и личность»; Помор, междунар. пед. ун-т. Волгоград; Архангельск: Перемена, 1996. - 260 с.

368. Языковая личность: социолингвистические и эмотивные процессы Текст.: сб. науч. тр. / Волгогр.гос. пед. ун-т , Науч.-исслед. Лаб. «Язык и личность»; Сарат. гос. ун-т., НИИ рус. яз. и лит. Волгоград: Перемена; Саратов: СГУ, 1998.-234 с.

369. Языковая личность: текст, словарь, образ мира: к 70-летию чл.-корр. РАН Юрия Николаевича Караулова. М. : Изд-во РУДН, 2006. - 544 с.

370. Языковое сознание Текст.: формирование и функционирование. М.: Ин-т языкознания, 1998.-256 с.

371. Якобсон, П. М. Общение людей как социально-психологическая проблема Текст. / П. М. Якобсон. М.: Знание, 1973. - 32 с.

372. Якубинский, JI. П. Язык и его функционирование Текст.: избр. работы / Л. П. Якубинский; АН СССР, Отд. литературы и языка. М.: Наука, 1986.-207 с.

373. Allport, G. Personality: Psychological Interpretation / G. Allport. N.Y.: Guilford publications, 1937.

374. Brown, W. L. Politeness: Some Universals in Language Usage / W. L. Brown, S. Levinson. Cambrige: University Press, 1987. Burke, K. Language as symbolic action / K. Burke. - Berkeley: University of California Press, 1986. - 514 p

375. Grice, H. P. Meaning / H. P. Grice // The Philosophical Revieew. 1957. -V. 66. №3.-P. 377-388.

376. Gumperz, J. J. Introduction: language and the communication of social identity / J. J. Gumperz // Language and social identity/ Ed. by J. J. Gumperz. -Cambridge: University Press, 1984.

377. Elliot, R. C. The literary persona / R. C. Elliot. Chicago: Universiry of Chicago Press, 1961.

378. Frey, L. R. Applied communication in the 21-th century (Book Reviews) / L. R. Frey // Communication Theory. 1997. - V. 7. - № 1. - P. 68-72. Hager, F., Soziologie und Linguistik / F. Hager, H. Haberland, R. Paris. -Stuttgart: Kroner, 1973.

379. Hall, C. S. Theories of personality / C. S. Hall, G. Lindzey. 3rd ed. - N.Y.: Wiley, 1978.

380. Hodge, R. Social semiotics / R. Hodge, G. Kress. Cambrige: Polity press, 1988.-285 p.

381. Hymes, D. On communicative competence / D. Hymes // Sociolinguistics / ed. by J. Pride, J. Holmes. Harmondsworth: Penguin books, 1972.

382. Ifert, D. E. Overcoming expressed obstacles to compliance: the role of sensivity to the expressions of others and adility to modify self-presentation / D.E. Ifert, M.E. Roloff//Communication Quarterly. 1997. - V. 45. - № 1. -P. 55-67.

383. Kellermann, K. Communication: Inherently strategic and primarly automatic / K. Kellermann // Communication Monographs. 1992. - V. 59. - P. 228300.

384. Labov, W. The study of language in its social contex / William Labov. -Berlin ets: Springer-Verlag, 1970. 57 p.

385. Leech, Geoffrey N. Principles of pragmatics / G.N. Leech. London: New York: Longman, 1983. - XII. - 250 p.

386. Levinson, S. Pragmatics / S. Levinson. Cambridge: University Press, 1983.- XIV, 420 p.

387. Lentz ,J. D. Effective handling of manipulative persons / J. D. Lentz. -Springfield: С. C. Thomas, 1989. 112 p.

388. Minsky, M. L. Frame-system theory / M. L. Minsky // Thinking:readings of Cognitive Science / ed. by P. N. Johnsons-Laird, P. C. Wason. Cambridge: University Press, 1988. - P. 355-376.

389. Maddi, S. R. Personality theories: a comparative analysis / S. R. Maddi. -Homewoode, -London, Georgtown: Dorsey, 1972. - XIV. - 669 p.

390. Niklas, D. Zroznicowanie spoleczny money / D. Niklas // Przekazy i Opinie.- 1976.-S. 39.1. Словари

391. Коджаспирова, Г. M., Коджаспиров, A. Ю. Педагогический словарь Текст.: для студ. высших и средних пед. учеб. заведений / Г. М. Коджаспирова. М.: Академия, 2000. - 176 с.

392. Краткая литературная энциклопедия Текст. / гл. ред. А. А. Сурков. М.: Сов. энциклопедия, 1976. - Т. 5. - 976 стб.

393. Круглов, А. Первые приближения Текст.: словарь афоризмов-определений / А. Круглов. М.: Гнозис, 1997. - 128 с.

394. Культура русской речи Текст.: энциклопед. словаь-справочник / под ред. Л. Ю. Иванова [и др.]. М.: Флинта: Наука, 2003. - 840 с.

395. Лингвистический энциклопедический словарь Текст. / гл. ред. В. Н. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. - 685 с.

396. Ожегов, С. И. Словарь русского языка Текст. / С. И. Ожегов. М.: Рус. язык, 1987.-750 с.

397. Психологический словарь Текст. / ред. кол.: В.В.Давыдов и др. М.: Педагогика, 1983.-447 с.

398. Руднев, В. П. Словарь культуры XX века Текст. / В. П. Руднев. М.: Аграф, 1999.-384 с.

399. Краткий словарь когнитивных терминов Текст. / под общ. ред. Е. С. Кубряковой М.: Филол. фак. МГУ им. М. В. Ломоносова, 1997. -245 с.

400. Словарь иностранных слов Текст. / под ред. И. В. Лехина [и др.]. 6-е изд., перераб. и доп. - М.: Сов. энциклопедия, 1964. - 784 с.

401. Советский энциклопедический словарь Текст. / гл. ред А. М. Прохоров. 4-е изд., испр. и доп. - М.: Советская энциклопедия, 1989. - 1630 с.

402. Социальная работа: словарь-справочник Текст. / под ред.

403. B. И. Филоненко; сост. Е.П.Агапов и др.. М.: Контур, 1998. - 480 с.

404. Философский энциклопедический словарь Текст. / ред кол.:

405. C. С. Аверинцев и др. -2-е изд. -М.: Сов. энциклопедия, 1989. 815 с.

406. Эстетика Текст.: словарь / под общ. ред. А. А. Беляева [и др.]. М.: • Политиздат, 1989. - 447 с.