автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.04
диссертация на тему: Региональная система социальной защиты населения в современном российском обществе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Региональная система социальной защиты населения в современном российском обществе"

На правах рукописи

Кулешова Галина Петровна

I РЕГИОНАЛЬНАЯ СИСТЕМА

СОЦИАЛЬНОЙ ЗАЩИТЫ НАСЕЛЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ

Специальность 22.00.04 — Социальная структура, социальные институты и процессы

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук

Саранск 2005

Диссертация выполнена на кафедре социологии Мордовского государственного университета имени Н.П. Огарева

Научный консультант —доктор философских наук, профессор

Сухарев Александр Иванович

Ведущая организация —Казанский государственный

университет

Защита состоится 24 июня 2005 г. в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.117.03 по присуждению ученой степени доктора социологических наук по специальности 22.00.04 — Социальная структура, социальные институты и процессы при ГОУВПО «Мордовский государственный университет имени Н.П. Огарева» по адресу: 430000 г. Саранск, ул. Б. Хмельницкого, 39а, конференц-зал НИИ регионологии.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке имени М.М. Бахтина Мордовского государственного университета.

Автореферат разослан «_»_2005 г.

Официальные оппоненты

член-корреспондент РАН, доктор философских наук, профессор Дмитриев Анатолий Васильевич

доктор исторических наук, профессор

Саралиева

Зарэтхан Хаджи-Мурзаевна

доктор социологических наук, профессор Савинов Леонид Иванович

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат философских наук, доцент

В.М. Сидоркина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Система социальной защиты населения — один из основополагающих институтов человеческой цивилизации. В современном обществе он выполняет такие важные функции, как перераспределение средств и ресурсов в пользу социально слабозащищенных категорий населения, придание социальной направленности общественному производству, снижение уровней поляризации общества и ослабление напряженности социальных конфликтов.

Необходимость изучения проблем социальной защиты обусловлена в первую очередь снижением уровня жизни и социальной защищенности значительной части населения России в ходе экономических реформ. Это определяет актуальность исследования процессов трансформации социальной защиты населения, а также выработки новой ее концепции, адекватной условиям современного периода.

Политическое и социально-экономическое реформирование в последнее десятилетие XX в. наряду с массовым распространением таких явлений, как инвалидность, алкоголизм, наркомания и депопуляция, спровоцировало увеличение масштабов бедности, безработицы, детской беспризорности, вынужденной миграции и др., что обусловило рост численности населения, нуждающегося в социальном обеспечении и социальной защите. Это происходит в условиях снижения ответственности работодателей и профсоюзов за социальную защиту населения, что диктует необходимость повышения роли государства в данной сфере. Новое социальное законодательство (как федеральное, так и региональное) увеличило количество категорий населения, признанных социально уязвимыми, и расширило перечень предоставляемых им выплат, льгот, компенсаций, услуг (т.е. социальной помощи). Вследствие этого значительно возросли расходы бюджетов всех уровней и внебюджетных фондов (пенсионного, социального и обязательного медицинского страхования), обеспечивающих предоставление населению социальных выплат, а также оказание различного рода социальных услуг.

В то время как «сверху» проводится идеологическая переориентация с социального равенства и социальной однородности на социальную дифференциацию и ценности предпринимательства, «снизу», особенно у старшего и среднего поколений населения России, продолжает оставаться надежда на государственные формы организации производства и социальной защиты. Растет дифференциация между слоями, социальными группами и класса-

практических социологических исследований. Среди них монографии Н.Е. Тихоновой «Факторы социальной стратификации в условиях перехода к рыночной экономике» (1999 г.), «Феномен городской бедности в современной России» (2003 г.), где на основе широкого спектра теоретико-методологических и методических подходов делается анализ качественного изменения российского общества и проблемы бедности.

Социологические основы программно-целевого регулирования рассматриваются в работах зарубежных и отечественных ученых. Программирование социально-экономических процессов исследуют С. Тейлор, Т. Триподи, П.И. Бурак, В.В. Маркин, Н.М. Римашевская, И.А.Рождественская, В.Г.Ростанец и др.

Проблемы комплексного развития регионов, социальной сферы, роль мониторинговых исследований, а также система интегральных показателей, характеризующих социальное развитие, рассматриваются в работах Н.В. Зубаревич, Г.И. Осадчей.

Фундаментальным проблемам развития социальных институтов и процессов, анализу систем социальной защиты населения на региональном уровне посвящены исследования А.И. Сухарева и его школы. Направление, связанное с функционированием института социальной работы, социальной защиты семьи и других категорий населения, разрабатывает Л.И. Савинов. Особенности развития региональных систем в рамках политико-территориального устройства общества исследует Д.В. Доленко. Особенности социальной защиты пожилых граждан, внедрение в практику инновационных форм оказания помощи рассмотрены в работах И.В. Бахлова, Н.В. Герасимовой, Т.В. Ефериной и Г.Я. Юдакова. Проблемы социальной защиты молодежи изучает СВ. Полутин.

Социальная защита населения как объект изучения в последние годы вызывает повышенный интерес. Однако до сих пор не выработано единого ее понимания. В тех немногочисленных публикациях, где раскрывается содержание этой категории, даются разные, порой диаметрально противоположные трактовки. Все это вызывает необходимость дальнейшего изучения и осмысления проблем социальной защиты населения с целью повышения эффективности функционирования данной системы.

Цель и задачи исследования.

Цель исследования — определение сущности и специфики региональной системы социальной защиты населения, механизмов ее организации и основных направлений модернизации в контексте регулирования социальной дифференциации российского общества и преодоления бедности.

В соответствии с целью исследования в диссертации ставятся и решаются следующие задачи:

1. Выявление сущности системы социальной защиты населения как социологической категории, ее структурных элементов, принципов и форм.

2. Конструирование модели системы социальной защиты населения и анализ механизмов ее организации на региональном уровне.

3. Определение роли системы социальной защиты в регулировании социальной дифференциации современного общества.

4. Проектирование матрицы дифференциации форм социальной защиты различных групп населения.

5. Выявление региональной специфики проблемы бедности на основе альтернативных подходов.

6. Обоснование основных направлений преодоления бедности и методики адресной социальной помощи.

7. Выявление специфики адаптивных и самозащитных стратегий поведения населения в современных экономических условиях в регионе.

8. Определение роли и основных индикаторов мониторинга социальной защищенности населения в регионе.

9. Анализ эффективности применения программно-целевого метода в системе социальной защиты населения и разработка модели региональной программы социальной защиты населения.

10. Определение роли социального партнерства как механизма системы социальной защиты и самозащиты населения на региональном уровне.

Объект исследования. Система социальной защиты населения в региональном социуме.

Предмет исследования. Структура, формы и механизмы организации системы социальной защиты в региональном социуме как фактор регулирования социальной дифференциации населения и преодоления бедности.

Методологическая основа исследования. Исходя из целей и задач социологической разработки темы, в диссертации предпринят междисциплинарный анализ объекта и предмета на базе политеоретического подхода. Автор опирается на социологические теории функционирования общественных институтов как социальных систем, теорию экологического комплекса («модель жизни»), полипарадигмальный подход. Методологической основой исследования послужили научные труды зарубежных и российских исследователей: Т. Парсонса и Р. Мертона (структура общества), М. Вебера, К. Маркса, Н. Смелзера, П. Таунсенда

(социология неравенства), Д. Смита (социология социальной справедливости) и др.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:

- анализе системы социальной защиты населения с точки зрения системного, экологического, полипарадигмального подходов и выявлении характера ее деятельности в переходный период общественного развития;

- определении системы социальной защиты населения как одного из факторов регулирования стратификации общества за счет создания условий для равенства возможностей индивидов и различных социальных групп в реализации их потребностей и интересов;

- создании матричной модели дифференциации форм социальной защиты различных групп населения с максимальной или минимальной зависимостью от государственного патронажа, позволяющей определить условия и возможности активизации потенциала личности и сформировать гибкую систему адресных методов социальной защиты;

- разработке и апробировании комплексной методики определения бедности с применением абсолютного, относительного, субъективного и ресурсного подходов;

- выделении факторов, влияющих на ограничение самозащиты, и механизмов, активизирующих способность личности к самозащитному поведению;

- выявлении ресурсного потенциала и основных стратегий адаптивного поведения, используемых населением в регионе;

- выделении основных индикаторов и осуществлении анализа социальной защищенности населения в регионе на основе мониторинговых исследований, в определении тенденции динамики социального развития в регионе;

- создании модели программы социальной защиты населения в регионе на основе программно-целевого метода, ориентированной на активизацию самозащитного поведения (с учетом дифференциации форм социальной защиты различных групп населения);

- рассмотрении технологии социального партнерства как одного из эффективных механизмов социальной защиты и самозащиты населения в регионе.

Практическая значимость исследования определяется возможностью использования выводов и обобщений при разработке основных направлений социальной политики по обеспечению эффективной социальной защиты населения в регионе.

Теоретические концепции и выводы исследования, а также материалы, полученные в ходе опросов населения, представляют

интерес для органов государственной власти и органов местного самоуправления при выработке действенных мер по оптимизации системы социальной защиты населения, создании комплексных целевых социальных программ на региональном уровне.

Положения, выносимые на защиту.

1. Система социальной защиты рассматривается как социальный институт, содержащий механизмы и элементы поддержания жизнедеятельности социума, человека, его индивидуальной и социальной субъектности, а также как совокупность технологий социальной политики в отношении слабозащищенных слоев населения, их социальной защиты и самозащиты.

2. Используя методологию системного подхода, систему социальной защиты можно охарактеризовать как адаптивную, целе-достигаемую, интегративную, развивающуюся, нормативную, ресурсную, открытую, сложную и самоуправляемую.

3. С точки зрения полипарадигмальной концепции система социальной защиты рассматривается как доступный фонд социальных ресурсов, которые используются при наступлении определенной травмирующей ситуации. Сама система в свете парадигмы травмы выступает как оперативная система мер по нейтрализации травматической ситуации, способная противостоять фактору внезапности и чрезвычайности. Система социальной защиты в этом случае оперативно вмешивается в процесс восстановления целостности травмированной социальной системы. Соответственно содержание системы социальной защиты именно в таком виде потребует гораздо большей ресурсной затратности со стороны государства и других заинтересованных институтов.

4. Переход России к новым экономическим отношениям продемонстрировал неэффективность как прежних патерналистских, так и новых либерально-рыночных механизмов социальной защиты, применяемых без учета экономической и социальной специфики регионов. Российскому обществу необходима модель, которая находилась бы между либеральной и патерналистской. В ее основе должен лежать механизм дифференцирующего воздействия средствами либеральной идеологии — на социально активных, адаптированных к рынку людей и патерналистской — в отношении социально уязвимых групп населения. Система социальной защиты должна включать элементы государственных гарантий, социальной поддержки и либерализма.

5. Типологизация дифференцирующих форм социальной защиты основана на двух характеристиках: специфики потребностей и специфики способов их удовлетворения. Наиболее адекватным операциональным выражением специфики потребностей являет-

ся степень дееспособности. Специфике способов удовлетворения потребностей соответствует уровень активности личности. Сочетание этих характеристик позволяет спроектировать матрицу дифференциации форм социальной защиты. В соответствии с ней можно выделить группы населения с максимальной или минимальной зависимостью от государственного патронажа.

Первая характеристика — дееспособность, предполагает, что личность обладает потенциальными ресурсами различного рода, определяющими степень ее самообеспеченности. В соответствии с этим признаком можно выделить:

- ограниченную дееспособность (личность, которая в силу психосоматических, возрастных особенностей не способна самостоятельно зарабатывать средства к существованию, например пенсионеры, инвалиды и т. д.);

- временно ограниченную дееспособность (личность, имеющая временные ограничения социально-экономической самостоятельности, например безработные, семьи с детьми, не достигшими трудоспособного возраста и, т. д.);

- неограниченную дееспособность (личность, которая имеет полный спектр возможностей адаптироваться к изменяющимся условиям).

Вторая характеристика — активность, предполагает наличие и определенный тип ориентации в увеличении своих ресурсов. В соответствии с этим признаком можно выделить:

- активность (личность, ориентирующаяся на собственные силы, с высокой мобильностью, развитыми адаптационными способностями);

- ограниченную активность (личность промежуточного типа, сочетающая элементы активности и пассивности);

- пассивность (личность, ориентирующаяся на иждивенчество, с низкой мобильностью, неразвитыми адаптационными способностями).

6. Сложившуюся в современном российском обществе модель бедности можно определить как экономическую, являющуюся прежде всего результатом низкого уровня доходов от занятости. Основные причины бедности — макроэкономические (низкая заработная плата, высокие цены на продукты и товары, квартплата, безработица, неудовлетворительное состояние экономики), что подтверждается результатами исследований.

7. Социальная самозащита населения рассматривается как альтернативная государственной защите. Это инициативная модель поведения в экономической, политической, общественной и семейной сферах, целью которой является защита своих прав и

интересов, а также повышение активности граждан и их объединений с целью улучшения условий жизнедеятельности. Самопомощь — активное участие индивидов в решении собственных проблем, преодолении сложных жизненных ситуаций; совокупность социально-экономических, социально-психологических, социально-педагогических средств, используемых отдельными гражданами или группой для поддержания достойных условий своего существования, преодоления трудной жизненной ситуации, оптимизации собственной социальной активности.

8. Стратегии самозащитного, адаптивного поведения, используемые бедными для улучшения своего материального положения содержат больше пассивных, или деструктивных, действий и меньше — активных, или конструктивных. Кроме того, важную роль в определении статусной позиции индивида и выборе тех или иных стратегий выживания имеют ресурсы индивида.

9. Оценка доли бедных на основе абсолютной концепции дискуссионна. Бедными являются те домохозяйства, которые одновременно идентифицируются как бедные по нескольким определениям бедности: абсолютному, относительному, ресурсному и субъективному. Именно данные семьи в первую очередь должны получать адресную социальную помощь.

10. Социально-экономическая дифференциация населения в Республике Мордовия продолжает увеличиваться. Перераспределение общего объема денежных средств складывается в пользу высокодоходных групп населения. Произошло заметное изменение структуры доходов большинства населения республики и значительная их доля может быть отнесена к результатам самообеспечения: дополнительные, временные заработки, обеспечение продуктами питания.

11. Социальное партнерство рассматривается как технология, предоставляющая возможность обеспечения практической реализации в региональном социуме основных социальных гарантий и механизмов системы социальной защиты и самозащиты населения.

Эмпирическая база исследования. Работа опирается на серию репрезентативных социологических исследований, анализ соответствующих официальных документов, законодательных актов, основных концептуальных источников.

В частности, под руководством и при непосредственном участии автора в течение ряда лет были проведены следующие социологические исследования, результаты которых легли в основу данной работы:

1. «Резервы гармонизации социальных отношений в Мордовии» (проведены в 1995, 1999, 2002 гг.; объем выборки — 2 — 2,5

тыс. чел.). Массовые опросы по квотно-территориальной выборке с учетом пола, возраста, национальности и места проживания респондентов.

2. «Мониторинг системы социальной защиты населения Республики Мордовия» (проведено в 2000 г.; объем выборки — 500 чел.). Массовый опрос по квотно-территориальной выборке с учетом пола, возраста, образования, национальности и места проживания респондентов.

3. «Городская семья в начале третьего тысячелетия» (проведено в г. Саранске в 2003 г.; объем выборки — 386 семей). Очное стандартизированное интервью по квотно-гнездовой выборке и методу В.И. Паниотто с учетом пола, возраста и национальности респондентов.

4. «Бедность: методики определения» (проведено в 2004 г.; объем выборки — 100 чел.). Очное стандартизированное интервью, с применением метода наблюдения с учетом возраста, образования и материального положения респондентов.

В качестве дополнительной эмпирической базы привлекались результаты исследований и другие сравнительные данные, опубликованные в печати, а также статистические материалы.

Техническое обеспечение исследования: количественный анализ осуществлялся с помощью программы социологической обработки данных «СОД», разработанной Институтом управленческих нововведений (г. Москва) и специального пакета программ SPSS 12.0 (Statistical Package for Social Sciences). Графическое и текстовое предоставление данных осуществлено с помощью программных пакетов Microsoft Excel 2002 и Microsoft Word 2002.

Апробация исследования. Результаты исследования на разных этапах и по разным аспектам проблемы рассматриваемой в диссертации, отражены в монографии, статьях и выступлениях на ряде международных, всероссийских и региональных научных и научно-практических конференций: «Демографическая ситуация: региональный аспект» (Саранск, 2000), «Регион: контуры безопасности и развития» (Саранск, 2001), «Потребительская кооперация: опыт и проблемы управления (Саранск, 2002 г.), «Информационная политика в регионе: между прошлым и будущим» (Саранск, 2002), «Социальная работа: личность и профессия» (Ульяновск, 2002), «Стратегия и социальная миссия потребительской кооперации на современном этапе» (Саранск, 2003), «Роль науки и инновации в развитии хозяйственного комплекса региона» (Саранск, 2003), «Семья в современном обществе: проблемы и пути решения» (Саранск, 2004), «Малая социальная группа: социологические и социопсихологические аспекты» (Нижний Новгород, 2004).

Диссертация обсуждена на кафедре социологии Мордовского госуниверситета имени Н.П. Огарева и рекомендована к защите.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, дается характеристика степени разработанности проблемы, формулируются цель и задачи диссертации, выделяется новизна, определяются практическая значимость и формы апробации работы.

Первая глава «Социальная дифференциация населения и система его социальной защиты» посвящена социологическому анализу категории социальной защиты как системы. Показана также роль социальной защиты как фактора регулирования стратификации общества, выявлены основные механизмы данного процесса.

В первом параграфе «Основы системы социальной защиты населения» содержится обзор основных социологических концепций: системной организации общества — Т. Парсонса, Э. Гидденса; теории экологического комплекса («модель жизни») — О. Данкана, Л. Шноре, Р. Парка, полипарадигмального подхода — Н. Элиаса, П. Бурдье, Э. Гидденса, А. Турена, П. Штомпки; анализируется социологическое содержание понятий «социальная защита», «социальная защищенность», «помощь» и «самопомощь»; рассматриваются теоретические и практические подходы к проблеме социальной защиты в социальных науках.

Используя методологию системного подхода, систему социальной защиты можно охарактеризовать как адаптивную — способную реагировать на любые изменения внешней среды и внутренние; целедостигаемую — способную определять и достигать поставленной цели; интегративную — целостностную систему, состоящую из взаимосвязанных элементов, стремящихся согласовывать свои компоненты и функции; развивающуюся — систему, которая создает, сохраняет, совершенствует и обновляет саму себя в процессе развития и жизнедеятельности; нормативную — имеющую некие нормы, законы и правила функционирования; ресурсную — обладающую определенным набором ресурсов для нормального функционирования как самой системы, так и ее структурных составляющих; открытую — ее функционирование невозможно без информационного, финансового и иного обмена с окружающими системами (экономической, политической и т. д.); сложную — имеющую несколько иерархических уровней: феде-

ральный, региональный и муниципальный; самоуправляемую — включающую несколько уровней управления, которой свойственны относительная независимость, способность к перестройке уровней функционирования, включенность в систему общемировых стандартов социальной защиты, способность к контролю, внутренней и внешней оценке.

В теории экологического комплекса выделяется систему «модель жизни» которая соответствует содержанию социальной защиты. Модель жизни рассматривает людей как системно организованных субъектов жизнедеятельности, которые постоянно приспосабливаются в их взаимодействии к многообразию условий бытия. В соответствии с этой теорией, если человека в процессе развития поддерживает окружающая среда, существует взаимная адаптация. Социальные проблемы осложняют условия бытия человека, уменьшают возможность взаимной адаптации. Жизненные системы, в данном случае система социальной защиты, согласно теории экосистем, должны пытаться поддерживать равновесие со своим окружением. Главной целью системы социальной защиты является усиление адаптивных способностей людей.

Полипарадигмальная концепция предполагает, что структуры формируют человеческую практику, а человеческая практика воспроизводит структуры. Это позволяет соединить изучение проблемы стабилизации социальной системы, в данном случае системы социальной защиты, на макро- и микроуровне. Текущие социальные события — практики, представляют собой совокупность процессов, происходящих в структуре, и действия людей. На макроуровне на практику оказывают воздействие общественные процессы, на микроуровне — поведение индивидов и групп. Согласно этой схеме, систему социальной защиты можно рассматривать в качестве практики, так как изменения в ней, происходят как «снизу», благодаря инициативе и интересам субъектов деятельности, так и «сверху», с помощью структуры общества.

В свете парадигмы травм система социальной защиты выступает как оперативная система мер по нейтрализации травматической ситуации, способная противостоять фактору внезапности и чрезвычайности, как доступный фонд социальных ресурсов, которые используются при наступлении определенной травмирующей ситуации. Система социальной защиты в этом случае оперативно вмешивается в процесс восстановления целостности травмированной социальной системы. Соответственно содержание системы социальной защиты именно в таком виде потребует гораздо большей ресурсной затратности со стороны государства и других заинтересованных институтов.

Система социальной зашиты состоит из следующих компонентов: социальное обеспечение, социальное страхование, социальная помощь, социальная работа, социальная поддержка, реабилитация и адаптация, социальные льготы и гарантии, самозащита и самопомощь, система социального контроля за осуществлением функционирования социальной защиты (см. рисунок). Особенностью структуры системы социальной защиты является то, что ее элементы одновременно представляют собой социальные институты и основные функции данной системы.

Социальная политика

| Система социальной защиты

Институты социальной защиты

:

Социальное Социальное Социальная Социальная помощь и поддержка

обеспечение страхование работа

Социальные Защита от Реабилитация Самопомощь и

льготы и социальных и адаптация самозащита

гарантии рисков

I I 1 I

| Функция социальной защиты

Рис. Система социальной защиты социума

Понятие социальной защищенности рассматривается как комплекс реальных прав и свобод граждан, обеспечивающих гарантированный обществом уровень безопасности и комфортности их жизнедеятельности. Степень социальной защищенности определяется уровнем социально-экономического развития страны и созданными механизмами обеспечения защищенности.

Особую актуальность в современных условиях приобретает принцип единства социальной защиты и самозащиты, помощи и самопомощи. Любая форма социальной защиты в конкретно-исторических условиях не может соответствовать потребностям социума, если она не опирается на активность и самоактивность тех, кто нуждается в защите. В то же время реализация самозащитных механизмов населения в российском обществе, особенно в провинции, идет крайне медленно в силу господствующей патерналистской социальной и политической культуры, ориентирующей человека прежде всего или только на помощь извне. КаЖдый

вид социальной защиты должен опираться на развитие самозащитных механизмов. Для российской ментальности такой подход труден, ибо она основывается на других традициях. Однако в перспективе он вполне может быть освоен различными рода группами населения.

Во втором параграфе «Социальная защита как фактор регулирования стратификации регионального социума» анализируются различные теоретические подходы к проблеме стратификации, отдается предпочтение структурно-функциональной парадигме.

В России все пространство социальной стратификации определяется практически одним критерием, а именно материальным (капитал, доход, собственность), при резком снижении компенсаторных функций других критериев социальной дифференциации. Вот почему происходящие сегодня процессы способствуют не интеграции и усилению солидарности, а поляризации и углублению социального неравенства, аномии. Существенная трансформация социальной структуры требует системного преобразования института социальной защиты.

Регулирование социальной дифференциации предполагает решение двух основных задач: стимулирования экономической деятельности и обеспечения социальной стабильности. Однако если реализация первой предполагает усиление социальной дифференциации, то необходимость гуманизации общества и ослабления социальной напряженности, напротив, вынуждает проводить политику уменьшения различий между социальными группами. Роль социальной защиты при этом состоит в уменьшении поляризации. Как государственный институт она должна обеспечивать равную возможность доступа к благам через налоги, развитие социальных программ для малоимущих и низкостатусных групп населения.

При рассмотрении проблемы регулирования социальной структуры общества через систему социальной защиты необходимо выделить следующие аспекты. Во-первых, практически каждый индивид постоянно подвергается объективным рискам, которые зависят от ряда факторов: 1) неизбежных физиологических изменений — старости, болезней, ограничения дееспособности; 2) потенциальных социальных осложнений — значительной дифференциации в доходах, безработицы, отсутствия возможностей получения требуемого образования и квалификации. Задача государства в данном случае — создать механизмы смягчения указанных рисков и неблагоприятных ситуаций, которые и составляют систему социальной защиты населения. Во-вторых, при фор-

мировании государственной социальной политики применяются два различных подхода. Социальный подход предполагает, что государство должно гарантировать каждому члену общества минимальные доходы, позволяющие ему существовать не ниже черты бедности. При рыночном подходе государство обязано создавать каждому члену общества условия для проявления экономической активности, что и обеспечит его благосостояние. В-третьих, само понятие «социальная защита» рассматривается и в широком, и в узком смыслах. При широком толковании оно включает весь спектр человеческих ценностей, прав и свобод. Более узкая трактовка применяется для обозначения соответствующей политики правительства по обеспечению прав в области качества жизни: на минимальный гарантированный уровень жизнеобеспечения, труд и отдых, на социальное обеспечение по старости, болезни, в случае потери кормильца, защиту от безработицы, охрану здоровья, образование, жилище.

Для определения необходимых форм социальной защиты автором предлагается типология в зависимости от степени активности и дееспособности групп населения. Автором выделены две характеристики, положенные в основу типологизации и принципиально дифференцирующие формы социальной защиты, — специфика потребностей и специфика способов их удовлетворения. Наиболее адекватным операциональным выражением специфики потребностей является степень дееспособности. Специфике способов удовлетворения потребностей соответствует уровень активности личности. Сочетание этих характеристик позволяет спроектировать матрицу дифференциации форм социальной защиты (см. табл. 1).

В соответствии с этой матрицей можно выделить группы населения с максимальной или минимальной зависимостью от государственного патронажа, определить условия и возможности активизации потенциала личности, сформировать гибкую систему адресных методов социальной защиты.

Первая характеристика — дееспособность, предполагает, что личность обладает потенциальными ресурсами различного рода, определяющими степень ее самообеспеченности. В соответствии с этим признаком можно выделить: ограниченную дееспособность (личность, которая в силу психосоматических, возрастных особенностей не способна самостоятельно зарабатывать средства к существованию, например пенсионеры, инвалиды и т. д.); временно ограниченную дееспособность (личность, имеющая временные ограничения социально-экономической самостоятельности, например безработные, семьи с детьми, не достигшими трудоспо-

собного возраста, и т. д.); неограниченную дееспособность (личность, которая имеет полный спектр возможностей адаптироваться к изменяющимся условиям).

Вторая характеристика — активность, предполагает наличие и определенный характер ориентации в увеличении своих ресурсов. В соответствии с этим признаком можно выделить: активность (личность, ориентирующаяся на собственные силы, с высокой мобильностью, развитыми адаптационными способностями); ограниченную активность (личность промежуточного типа, сочетающая элементы активности и пассивности); пассивность (личность, ориентирующаяся на иждивенчество, с низкой мобильностью, неразвитыми адаптационными способностями).

Таблица 1

Матрица дифференциации форм социальной защиты

Группа Группа Группа Группа

дееспособности активных ограниченно пассивных

Ограниченной Предоставление Информация, Осуществление

возможности предложение патронажа

статусного расширения

роста числавариантов

самореализации

Временно Информация Обеспечение Проведение

ограниченной о существующих возможности социально -тера-

матрицах социа- приращения певтических

льного поведения различного мероприятий,

рода ресурсов ценностной

коррекции

Неограниченной Осуществление Предоставление Осуществление

ценностной кор- дополнительной социально-психоло-

рекции, профи- информации для гического монито-

лактика ценностно- ориентирования ринга по выявле-

ориентационных всоциальном нию и реализации

девиаций пространстве, наиболее адекват-

коррекция. ных мер стимули-

ориентации рования активности

Гарантированный минимум социальной защиты должен быть обеспечен всем членам общества без исключения, но сама социальная защита, ориентированная на конкретные группы населения, предполагает адресность.

Регулирующий эффект действия системы социальной защиты будет достигнут, если она будет организована на принципах дифференциации и адресности. Оптимальная рыночная модель

социальной защиты призвана обеспечить условия и средства, соответствующие общественным и индивидуальным представлениям о социальном благополучии каждого человека. В основе либеральной модели лежит идеология предоставления каждому гражданину возможно большей свободы в решении индивидуальных проблем. Предполагается, что люди сами мобилизуют свои силы, не полагаясь на чью-то помощь. Эта модель опирается на частный капитал, а государство не несет никакой ответственности. Российская социально-экономическая система не создала пространства для свободной самореализации каждого и не обеспечила возможность человеку самому решать повседневные проблемы. Патерналистская модель снимает с людей ответственность за решение собственных социальных проблем, лишая их стимула к самореализации, являясь механизмом уравнительности. Поэтому российскому обществу необходима модель, которая находилась бы между либеральной и патерналистской. В ее основе должен лежать механизм дифференцирующего воздействия средствами либеральной идеологии на социально активных, адаптированных к рынку людей и патерналистской идеологии — в отношении социально уязвимых групп населения.

Механизмы системы социальной защиты должны включать элементы государственных гарантий, социальной поддержки и либерализма. Государственные гарантии выполняют роль социальной страховки и призваны обеспечить минимальные условия жизнедеятельности всем членам общества, прежде всего жилье, образование, охрану здоровья. Это создает равные стартовые возможности для каждого. Социальная поддержка отличается от государственных гарантий заявительным и в основном возвратным принципом предоставления. Заинтересованными при этом выступают те индивиды, которым нужна некоторая опора для продвижения к более высокому уровню самореализации. Иными словами, программы социальной поддержки призваны помочь тем, кто может повысить свое благосостояние самостоятельно, но не имеет для этого необходимых ресурсов. Либеральные конструкции гарантируют свободу реализации интересов тех, кто уже не нуждается ни в чем кроме этой свободы и защиты ее от криминальных посягательств и бюрократической регламентации. Представители этой части населения лучше адаптировались к современным экономическим условиям, и им нужны лишь условия для реализации своих способностей.

С помощью данной системы в принципе возможно обеспечение бескризисной адаптации тех слоев и групп населения, которые находятся в наиболее острой ситуации, а также стимуляция соци-

альной структуризации и социальной динамики без разрушения интеграционных связей в обществе.

В третьем параграфе «Система социальной защиты па-селения в регионе» содержится анализ проблемы социальной защиты на примере Республики Мордовия.

Система социальной защиты в Республике Мордовия многофункциональна и охватывает следующие направления: социальную поддержку; оказание социально-бытовых, социально-медицинских, психолого-педагогических, правовых услуг и материальной помощи; адаптацию и реабилитацию граждан, находящихся в трудных жизненных ситуациях. Министерством социальной защиты населения Республики Мордовия совместно с районными отделами системы проведена социальная паспортизация населения, определены категории граждан, нуждающихся в адресной социальной помощи; сформирован программный комплекс «Адресная социальная помощь».

Системообразующую роль в оказании различных форм социальной помощи в Республике Мордовия играют комплексные центры социального обслуживания населения. На сегодняшний день в регионе функционируют 25 центров социальной защиты населения (во всех районах). Необходимо отметить, что негосударственные каналы социальной помощи приобретают в системе социальной защиты все большее значение. Положительный фактор при этом — снижение нагрузки на бюджет, оперативное реагирование на травмирующую социальную ситуацию.

Для оценки состояния системы социальной защиты населения в Республике Мордовия был проведен опрос, целями которого являлись определение степени социальной защищенности населения и оптимизация работы учреждений социального обслуживания. В ходе исследования «Мониторинг системы социальной защиты населения Республики Мордовия» респондентам был задан вопрос: «Как Вы считаете, какую роль должны выполнять учреждения системы социальной защиты населения?». Более 40 % опрошенных считают, что система социальной защиты должна быть в первую очередь механизмом снижения социального напряжения, поддержания жизнеспособности всех категорий населения, 26,8 % предлагают усилить адресную направленность работы в отношении таких категорий, как пенсионеры, инвалиды, малообеспеченные. Одна пятая респондентов (20,1 %) высказалась за более эффективное развитие связей учреждений системы социальной защиты с населением.

На вопрос о доверии органам системы социальной защиты около 80 % опрошенных ответили положительно, не доверяют учреждениям системы социальной защиты примерно 10 % насе-

ления и 5 % респондентов недовольны их работой. Таким образом, можно сделать вывод, что доверие к системе социальной защиты в Республике Мордовия со стороны населения достаточно высокое. Данные социологического исследования позволяют оценить систему социальной защиты как эффективную. Однако требуются нетрадиционные методы разрешения проблем. Этим обосновывается необходимость объединения усилий полномочных представителей всех ветвей власти и общественных структур, результатом чего стала бы выработка наиболее эффективных направлений совершенствования системы социальной защиты населения.

Оценивая эффективность деятельности системы социальной защиты Республики Мордовия, необходимо отметить, что создаваемая в настоящее время система должна охватывать те элементы, которые могут смягчить действие факторов социального риска, возникающих в результате развития рыночных отношений, а также включать экономические и правовые гарантии обеспечения основных прав граждан, законодательно закрепленные государством формы и уровни удовлетворения потребностей разных групп. Должны быть четко представлены и однозначно определены минимально допустимые уровни гарантированного обеспечения, за пределами которых индивид, семья, социальная группа обретают право на социальную защиту и помощь со стороны как государства, так и общественных организаций.

Следует отметить, что современная ситуация в России показала насущную необходимость разработки новой концепции социальной защиты, опирающейся не только на потребность человека в социальной защите и помощи, но и на возможности организаций обеспечивать должный уровень ее удовлетворения. Новая концепция должна включать максимальное число факторов, способствующих следующему:

- социальной адаптации и реабилитации человека;

- сохранению возможностей человека, пусть даже незначительных, принимать участие в социальной, экономической и других областях жизни общества, что является предпосылкой его социально-психологической реабилитации, улучшает его социальное самочувствие и настроение, повышает социальную и профессиональную активность;

- созданию источников пополнения финансовых средств для системы социальной защиты населения;

- переориентации общественного сознания и психологии с патерналистских настроений на активный труд как основу достойной социальной жизни и благосостояния.

Во второй главе «Преодоление бедности — основное направление модернизации социальной защиты населения» содержится обзор теоретических концепций бедности отечественных и зарубежных исследователей, анализ методик определения бедности, рассматриваются основные модели системной нейтрализации и преодоления бедности. В главе анализируется категория самозащиты, содержится анализ самозащитных механизмов и способов их активизации, исследуются основные стратегии адаптивного поведения населения.

В первом параграфе «Методология и методика определения бедности» анализируются различные теоретические подходы к проблеме бедности и основные методики ее определения.

Изучение и анализ сложившихся в российской и западной социологической мысли подходов к характеристике феномена бедности позволяют нам сформулировать понятие бедности. Под бедностью в широком смысле слова мы понимаем такое состояние, при котором возникает несоответствие между достигнутым средним уровнем удовлетворения потребностей и возможностями их удовлетворения у отдельных социальных групп, слоев населения; она характеризуется неразвитостью потребностей, необходимостью удовлетворять материальные потребности и нужды в ущерб духовным и социальным, нарушением (разрывом) социальных связей. Это приводит к низкой материальной обеспеченности определенных групп людей; изменению их системы ценностей; формированию особого социального мира и своей культуры (субкультуры), жизненного стиля, не согласующегося с общепринятым, утвержденным в обществе, и выступает угрозой нормальному функционированию последнего.

По нашему мнению, проблема бедности должна рассматриваться как общенациональная проблема обеспечения социальной безопасности населения. Система социальной безопасности предполагает следующую иерархию уровней: макроуровень — социальная политика, система социальной защиты населения; мезоуро-вень — программно-целевая организация социальной защиты на региональном и муниципальном уровнях, а также по месту жительства; микроуровень — социальная работа с индивидом, направленная на активизацию самозащитных способностей личности.

В мировой практике используются три концепции бедности: абсолютной, относительной и субъективных оценок. В соответствии с ними применяются три модели бедности, описывающие ее как состояние нужды, экономической зависимости или неравенства. Все они имеют достоинства и недостатки, и каждое государство принимает в качестве официальной ту, которая наибо-

лее соответствует его возможностям, уровню развития и социально-политической ситуации.

Согласно концепции, принятой в европейских странах, к бедным относятся лица, семьи или группы лиц, ресурсы которых (материальные, культурные и социальные) являются настолько ограниченными, что не обеспечивают им минимально приемлемый образ жизни в государстве, где они живут. В такой трактовке бедность определяется с точки зрения недостатка всех ресурсов, включая неденежные, и сравнения с образом жизни остальной части общества. В России оценка строится на основе сопоставления денежных доходов населения с величиной прожиточного минимума. При этом имеются как минимум два серьезных ограничения: используются только денежные показатели, а величина прожиточного минимума представляет собой умозрительную модель потребительского выбора. Между тем она была соизмерима с уровнем и динамикой роста стоимости жизни населения. Кроме того, категория денежных доходов не исчерпывает всех источников средств к существованию: она не включает денежную оценку части потребления за счет собственного производства в домашних хозяйствах. Однако в условиях массовых и хронических задержек заработной платы и социальных трансфертов распространенными источниками доходов населения становятся личное подсобное хозяйство и занятость в неформальном секторе. В связи с этим более адекватно сопоставление прожиточного минимума и текущих располагаемых материальных ресурсов домохозяйств, которые определяются стоимостью потребления продуктов питания, в том числе произведенных в личном подсобном хозяйстве, расходами на непродовольственные товары, услуги, а также прочими потребительскими затратами.

Проблема заниженности прожиточного минимума осложняется в России несовершенством методики подсчета доходов населения, опирающейся на начисленные, а не на фактически выплаченные населению денежные средства, и поэтому не позволяющей выявить действительные данные о жизненном уровне населения.

Традиционно уязвимыми группами населения на рынке труда выступают: родители-одиночки (главным образом одинокие матери), воспитывающие несовершеннолетних детей; молодежь, не способная найти работу после окончания учебного заведения; безработные (особенно лица, не имеющие работы на протяжении длительного времени); работники старших возрастов; инвалиды; мигранты. Дополнительные факторы, связанные с риском бедности, — низкий уровень образования, недостаточный опыт работы, семейный статус. Налицо феминизация бедности: к группам с

высоким риском относятся неполные семьи, возглавляемые, как правило, женщинами, и одиноко проживающие пенсионеры старших возрастов, среди которых также преобладают женщины.

Отличительной особенностью современного этапа развития России является то, что на фоне социальной бедности (многодетные и неполные семьи с детьми, с иждивенцами, одинокие пенсионеры, инвалиды) распространяется экономическая бедность, при которой работоспособные граждане не могут обеспечить себе социально приемлемый уровень благосостояния из-за низкой заработной платы или задержек ее выплаты. Факторы, обусловливающие экономическую бедность, таковы, что само по себе наличие работы не может служить источником благосостояния по причине отсутствия рынка труда в регионах и особенно в малых городах, где промышленность определяется узким кругом предприятий и устанавливается очень низкая оплата труда.

В целом необходимо констатировать, что сложившаяся в стране модель бедности — прежде всего результат низкого уровня доходов от занятости. Крайне неудовлетворительная ситуация на рынке труда, низкое качество рабочих мест являются доминирующими среди причин дифференциации семей по статусу бедности. Российскую бедность можно определить в терминах экономической, или рыночной, бедности, обусловленной местом, занимаемым конкретными категориями экономически активного населения на рынке труда.

В то же время ряд ученых считают, что в исследованиях проблемы бедности необходимы анализ депривации и применение депривационного подхода при оценке бедности2. Депривацион-ный подход (или оценка бедности через испытываемые лишения) требует учета не только материальных, но и социальных индикаторов с целью установления качественного «порога», ниже которого недостаточность душевых доходов приводит индивида (домохозяйство) на грань выпадения из привычных социальных связей и общепринятого образа жизни большинства населения отдельных региона или страны. Данный порог означает фактическое исключение некоторой доли населения из нормальных условий бытия.

В исследовании, которое проводилось автором в июле — августе 2004 г., была предпринята попытка апробации методики исследования бедности с использованием одновременно абсолютного, относительного, субъективного и ресурсного подходов к ее определению.

2 Давыдова Н.М. Депривационный подход в оценке бедности // Социс. - 2003. -№ 6. - С.88 - 96.

Для операционализации понятия бедности выделялось несколько блоков вопросов, позволяющих проследить проявление бедности в ее различных интерпретациях, с использованием методики Н.П. Тихоновой и депривационной шкалы, разработанной М.В. Давыдовой.

Лидирующую позицию в списке признаков бедности занимают проблемы качества питания, одежды и обуви, невозможность прожить без долгов, качество жилья и медицинского обслуживания. Почти треть респондентов указали на такой вид дискриминации бедных, как получение хорошего образования, четвертая часть — недоступность культурной жизни.

Респондентам было также предложено определить признаки бедности по шкале, состоящей из 26 наиболее значимых ограничений в общепринятом образе жизни, структуре потребления и социальном участии. Более 70 % респондентов все ограничения, кроме посещения платных развлекательных мероприятий, оценили как признак бедности.

Среди причин бедности, которые указали респонденты, преобладают макроэкономические факторы, такие как низкая заработная плата, высокие цены на продукты и товары, квартплата, безработица, неудовлетворительное состояние экономики. Личностные качества (лень, алкоголизм, неприспособленность) опрошенные указали только на 9-м и 10-м местах, тогда как европейцы при аналогичном исследовании эти качества называют лидирующими причинами бедности. Плохое образование, семейные клнфликты, низкий уровень жизни родителей занимают последние места, тогда как для европейцев эти причины являются основными для попадания за черту бедности.

Реальная оценка уровня бедности представляется жизненно необходимой для формирования комплексной долгосрочной стратегии ее ограничения и приведения социальных функций государства в соответствие с его ресурсами. Находясь под воздействием экономических, демографических и социально-политических факторов, уровень бедности выступает индикатором экономической безопасности населения. Его снижение требует многосторонней ответственности и усилий как государственных, так и негосу-дар-ственных структур, общественных объединений.

Во втором параграфе «Системный характер нейтрализации и преодоления бедности» анализируются основные модели нейтрализации и преодоления бедности, методики адресной социальной помощи.

Борьба с бедностью и ее профилактика в различных странах — одна из важнейших стратегических задач социальной политики и системы социальной защиты. В мировой практике суще-

ствуют две модели борьбы с бедностью. Первая характерна для развитых стран, когда большинство населения имеет достаточные доходы с точки зрения существующих стандартов, а социальная помощь оказывается тем, кто временно не имеет этих доходов. Вторая модель, базирующаяся на адресной социальной помощи, свойственна странам, в которых основная часть населения имеет низкие доходы. В развитых странах она применяется как дополнительная, исключительно для узкого круга лиц, попавших в экстремальные жизненные ситуации.

В странах, где показатели бедности не достигли высокого уровня, принципиально важна адресная направленность социальной помощи. Наиболее распространенное толкование термина «адресность» — это предоставление определенных товаров или услуг избранным группам населения, а именно исключительно тем реципиентам, которые смогли подтвердить, что их доходы не превысили порогового значения. В тех экспериментальных схемах, которые до сих пор реализовались в России, оно определялось по-разному. Наиболее тесно пороговое значение связано с возможностями бюджетов, прежде всего региональных и местных, поэтому его величина неизменно оказывалась ниже прожиточного минимума для соответствующего региона (около 50 % минимума). Адресность в большинстве случаев связывают с оказанием помощи бедным, но это не всегда так. Данный принцип заключается в том, что конкретные социальные программы направлены на строго определенную группу населения.

Выделяются следующие механизмы предоставления адресной помощи.

Механизм индивидуальной оценки на основе таких критериев, как нуждаемость, пол главы семьи и структура питания заявителя — обеспечивает точное определение адресной группы, но ее состав наиболее подвержен изменениям. Такой подход следует использовать только в случае необходимости установления адресной группы и при наличии хорошо развитой административной базы для выполнения всего объема соответствующей работы;

Механизм групповой, или географической, адресности — используется для всех категорий населения, объединенных какой-либо характерной чертой, например географическим фактором, т. е. проживанием в определенном районе, посещением конкретной школы и т. д. Этот подход менее точен и более подвержен риску включения лиц, не имеющих права на получение социальных пособий. Его преимущество — в меньших издержках и относительной легкости осуществления, тем более что, как правило, не требуется постоянный пересмотр права на получение пособия данной категорией людей;

Механизм самоадресности — основан на самостоятельном решении потенциального получателя пособия о необходимости получения определенных товаров или услуг. Этот механизм имеет характер отрицательного стимулирования, основанного на поощрении отказа небедных слоев населения от распространяемых товаров или услуг. К его приемам можно отнести недоступность пособия в небедных районах или создание таких трудностей для его получения, что реально не нуждающиеся в нем лица сочтут этот процесс пустой тратой времени; низкое качество товаров и услуг (чтобы каждый, кто может позволить себе приобрести аналогичные товары или услуги более высокого качества, с готовностью делал это) и др. Это наименее избирательный механизм, наиболее подверженный риску злоупотреблений или неэффективности. Преимущества его состоят в практически полном отсутствии необходимости административного управления и механизма контроля.

В третьем параграфе «Механизмы самозащиты и адаптационные стратегии поведения населения в регионе» на основе данных исследований, проведенных под руководством и при участии автора диссертации рассматриваются адаптивные и самозащитные стратегии поведения населения в современных социально-экономических условиях.

Под самозащитой личности или группы мы понимаем инициативную модель поведения в экономической, политической, общественной и семейной сферах, целью которого является защита своих прав и интересов, а также повышение активности граждан и их объединений с целью улучшения условий их жизнедеятельности.

Самозащита личности или группы осуществляется с помощью комплекса механизмов и с учетом особенностей постоянно меняющихся условий их жизнедеятельности. Основным механизмом преодоления социально-психологических препятствий в социальной самозащите должно стать повышение социальной адаптивности всех слоев общества, и в первую очередь активизация самозащиты личности или группы. В основе самозащиты личности лежит самопомощь. Самопомощь мы трактуем как активное участие индивидов в решении собственных проблем, преодолении сложных жизненных ситуаций; совокупность социально-экономических, социально-психологических и социально-педагогических средств, используемых отдельными гражданами или группой для поддержания достойных условий своего существования, преодоления трудной жизненной ситуации, оптимизации собственной социальной активности.

Система взаимопомощи могла бы помочь индивиду в активизации самозащитных функций. Активизировать способность к самозащите — значит дать индивиду возможность расширить свою компетенцию и более полно реализовать способности, поверить в свои силы, научиться осуществлять самоконтроль, давать позитивную самооценку, управлять собой и своими общественными ролями.

При проведении исследования 2000 г. в анкете были представлены вопросы в соответствии с классификацией П. Бур-дье, позволяющие операционализировать понятие «ресурсный потенциал личности». Были выделены следующие виды ресурсов: социальные: круг постоянного общения, возможности принимать гостей и ходить в гости, проводить свободное время вне дома, обращаться к окружающим за помощью, наличие поддержки, в том числе финансовой, и т. д.;

экономические: наличие в собственности жилья, дачи, земельного участка, автомобиля, предметов домашней техники, получение социальной помощи со стороны предприятия, государственных и муниципальных структур, общественных и благотворительных организаций; приобретение различных видов имущества за последние два — три года, источники дохода домохо-зяйств, среднедушевые и другие доходы характеризующие позицию респондента и его положение на рынке труда;

профессиональные: образовательный уровень; самооценка профессионализма; тип предприятия (государственное, акционерное, частное и т. д.), должность и социальный статус по основному месту работы;

культурные: посещение театров, кинотеатров, концертов, библиотек; чтение газет и журналов; наличие домашней библиотеки;

непосредственно связанные с личностью — психофизиологические характеристики — пол, возраст, состояние здоровья; образовательно-квалификационный потенциал — образование, социальный статус, должность, профессия, тип предприятия по основному месту работы; личностный потенциал — ценностные ориентации, патерналистские установки, социально-психологическое состояние и т. д.; уровень освоения и возможности увеличения собственных ресурсов — притязания, профессиональная мобильность, наличие вторичной занятости и т. д.

Опрос 2000 г. показал, что достаточно высоким уровнем образования и квалификационным потенциалом обладает одна четвертая часть опрошенных. Наиболее дефицитными являются социальные ресурсы. Развитые социальные связи имеет лишь около одной десятой респондентов, примерно 50 % не рассчи-

тывают на помощь родственников и друзей при материальных и бытовых затруднениях. Недостаточен также потенциал культурных ресурсов. В целом относительно ресурсного потенциала личности заметим следующее: более 60 % респондентов имеют низкий культурный потенциал.

При типологизации ресурсного потенциала личности были выделены низкий (сумма балов от 1 до 7), средний (сумма баллов от 8 до 12) и высокий (сумма балов от 13 до 20) уровни. Более половины населения, по данным исследования, обладает средним уровнем ресурсного потенциала, около одной третьей — низким и только одна пятая — высоким. Однако высокий ресурсный потенциал, если он не востребован социальной средой, не всегда приводит к успешной адаптации. Незначительная доля респондентов, которых можно считать успешно адаптированными, ставит проблему активизации ресурсного потенциала, т.е. возможности его эффективного использования в институциональной среде. Об этом свидетельствуют данные исследования (табл. 2).

Таблица 2

Уровень адаптации в зависимости от ресурсного потенциала личности, %

Тип ресурсного потенциала Уровень адаптации

слаоый средний успешный

Низкий 73 24 3

Средний 48 42 10

Высокий 31 44 25

Как видно из табл. 2, даже среди респондентов, обладающих средним и высоким ресурсным потенциалом, достаточно высок процент слабоадаптированных, что говорит о неполной реализации их адаптационных ресурсов.

В настоящее время в России завершается первая стадия адаптации населения к новым социально-экономическим условиям. В ходе этого процесса сложились новые общности, сформировавшие модели своего социально-экономического поведения. Можно выделить группу социально активного населения, способного активизировать свои внутренние ресурсы и возможности, и группу «аутсайдеров», смирившихся со своим социальным положением, обусловленным и объективными, и чисто субъективными причинами (социальная пассивность, заниженные притязания и т. д.). Большинство же, как показывают исследования, не смогло еще выработать более или менее успешные модели социаль-

но-экономического поведения и находится в стадии приспособления. Стратегии самозащитного поведения складываются под влиянием внешних экономических факторов и субъективной оценки людьми своего состояния. Следование им обеспечивает ту степень успешности существования в данных социальных условиях, которая признается самими людьми в качестве нормы.

В ходе опроса были получены интересные результаты о связи стратегии выживания и уровня материального благосостояния. Активные стратегии адаптации к новым экономическим условиям используют респонденты с хорошим материальным достатком: более половины из них реализуют любую возможность подработать, работают в нескольких местах, занимаются мелкой торговлей. Респонденты с более низким материальным достатком ориентируются на пассивные стратегии выживания: занимают деньги, получают помощь от родственников, проедают накопленные сбережения, работают на даче. В условиях гиперинфляции 1990-х гг., широко распространенных задержек заработной платы и пенсий, вынужденных отпусков большинство домохозяйств использовали неденежные стратегии выживания.

Надо отметить, что стратегии самозащитного поведения, которые использовали бедные для улучшения своего материального положения, оказались более разнообразными, чем стратегии всех остальных. Однако они содержали больше пассивных, или деструктивных, действий и меньше активных, или конструктивных. Кроме того, важную роль в определении статусной позиции индивида и выборе тех или иных стратегий выживания играли ресурсы индивида.

Такие неэффективные стратегии поведения, как трата сбережений, доходы от сдачи имущества в аренду, распродажа имущества, распространены не очень широко, однако все же встречаются у наименее обеспеченных респондентов. Например, тратили сбережения 1,4 % бедных и 2,2 % нищих. С учетом совокупности всех факторов, в том числе душевого дохода, накопленного имущества, можно сказать, что это люди, обедневшие в последнее время, т. е. «новые бедные». Не случайно две трети из них отметили, что их материальное положение за последний год ухудшилось.

Выяснилось, что 66 % бедных и 84 % нищих респондентов не видят перспектив изменения жизненной ситуации к лучшему. Ответственность за свое бедственное положение они возлагали обычно на внешние факторы. 31 % респондентов этой группы утверждали, что их бедственное положение зависит только от экономической ситуации в стране, и ни один не сказал, что причиной является он сам. Около 90 % и бедных, и нищих ждут помощи в

решении своих проблем от государства и считают, что оно должно заботиться обо всех, кто не в состоянии обеспечить себя сам. По всей видимости, у этой группы населения сильны патерналистские настроения и ощущение неспособности справиться с ситуацией. Однако есть и другие оценки. Трудности, которые внесла в индивидуальную жизнь экономическая реформа, развеяли у значительной части респондентов иллюзии относительно социальной защиты со стороны государства: около 50 % бедных и 70 % нищих считают, что они вообще социально не защищены.

Перспективы решения проблем социальной защиты и самозащиты, ограничения бедности в России связаны, на наш взгляд, с разработкой мер целевой, адресной поддержки нетрудоспособных граждан и с повышением личной, семейной ответственности трудоспособных членов общества за самообеспечение и самозащиту. Такой подход объясняется сложившимися реалиями социально-экономической ситуации.

Основные мероприятия по социальной защите населения при решении проблемы бедности можно сгруппировать по степени их эффективности:

— на первом месте — повышение минимальных социальных гарантий в сфере оплаты труда и обеспечение занятости населения (в том числе за счет развития системы переподготовки кадров);

— на втором — расширение для бедных семей возможностей получения дополнительных доходов за счет индивидуальной трудовой деятельности, реализации различных более или менее простых видов услуг, мелкого предпринимательства, личного подсобного хозяйства;

— на третьем — снижение неравенства доходов за счет социальных трансфертов с применением принципа адресности и повышение минимальных гарантий в сфере социального обеспечения.

Третья глава «Механизмы организации социальной защиты населения в Республике Мордовия» посвящена анализу механизмов, обеспечивающих эффективную социальную защиту в регионе, в частности социального партнерства, программно-целевого метода и мониторинговых исследований.

В первом параграфе «Социальное партнерство как механизм социальной защиты и самозащиты» определяется роль социального партнерства как механизма системы социальной защиты и самозащиты.

Социальные последствия рыночных реформ поставили проблемы эффективной социальной защиты работников, вызвали необходимость разработки концепции социальной защиты населения и новых механизмов регулирования общественно-политических и социально-трудовых отношений.

Эффективная социальная защита и повышение жизненного уровня населения возможны прежде всего на основе сотрудничества профсоюзов, работодателей, органов исполнительной власти и общественных организаций при проведении политики в сфере социально-трудовых отношений и социальной защиты на принципах партнерства.

Социальное партнерство рассматривается автором как особый тип общественных отношений, как технология, предоставляющая возможность обеспечить практическую реализацию в региональном социуме основных социальных гарантий и механизмов системы социальной защиты населения.

Одним из важных механизмов социальной защиты работников в системе социального партнерства являются коллективные договоры. Основные вопросы регулирования социально-трудовых отношений на уровне предприятий: оплата труда; система денежных вознаграждений, пособий, компенсаций, доплат; механизм регулирования оплаты труда; занятость и переобучение работников, создание новых рабочих мест; продолжительность рабочего времени и времени отдыха, отпусков; меры по улучшению условий и охраны труда работников, в том числе женщин и молодежи (подростков); добровольное и обязательное медицинское и социальное страхование; обеспечение интересов работников при приватизации предприятий и ведомственного жилья.

Однако выполнение зафиксированных обязательств осложняется рядом неблагоприятных факторов: неустойчивостью финансово-экономического положения предприятий; инертностью трудовых коллективов, во многом не осознающих необходимость коллективно-договорного регулирования отношений с работодателем; слабостью и безынициативностью некоторых профсоюзных комитетов, а также жесткостью позиции администрации организаций, предпочитающих самостоятельно решать вопросы социально-трудовых отношений. Анализ содержания коллективных договоров свидетельствует о том, что обязательства не учитывают экономические и финансовые возможности предприятий, часто противоречат нормам трудового законодательства. Особенно это касается сроков выплаты заработной платы. По данным Министерства труда и занятости населения Республики Мордовия, на 1 января 2005 г. просроченная задолженность по заработной плате составила 121,5 млн руб. (это на 56,8 млн руб. меньше соответствующего периода прошлого года), в том числе из-за недостаточного финансирования. Практически полностью отсутствует задолженность по заработной плате в организациях бюджетной сферы.

В условиях неустойчивого экономического развития и невозможности полного выполнения государством обязательств по предоставлению отдельным категориям населения услуг, гарантий и льгот повышаются роль и значимость социального партнерства государственных органов с общественными организациями, осуществляющими деятельность в социальной сфере. Сегодня смысл социального партнерства состоит в установлении конструктивного взаимодействия между тремя силами на общественной арене: государственными структурами (первый сектор), коммерческими предприятиями (второй сектор) и некоммерческими организациями (третий сектор НКО). Общественные организации становятся дополнительной и весьма действенной силой в оказании социальной помощи, поддержки и защите различных социальных групп. От других социальных институтов их отличают, во-первых, проникновение в те сферы жизни, которые не (или слабо) затрагиваются государственными структурами; во-вторых, максимально активный характер деятельности их членов. Общественные организации способствуют вовлечению индивида в социальную деятельность. В результате этого происходит превращение нуждающихся в помощи пассивных объектов в активных самостоятельных субъектов социальной деятельности.

Практика показала, что в Мордовии достаточно развито партнерство среди НКО. Стремление сообща лоббировать общественные интересы привело к тому, что в регионе гораздо раньше других, был принят Закон Республики Мордовия «О социальном партнерстве». Характерная особенность практически всех НКО республики многочисленность источников формирования их бюджетов. Кроме того, некоторые влиятельные общественные организации (например, республиканское отделение Российского Красного Креста) включают в состав своих руководящих органов представителей власти, что также является одним из способов продвижения общественных интересов.

Большую роль в представлении и продвижении общественных интересов на высшем уровне в последние годы стали играть созданные при Главе Республики Мордовия Совет по координации молодежных программ и поддержке молодежного движения и Общественная Палата, куда входят депутаты, представители бизнеса и влиятельных НКО. Социальное партнерство с государством для некоммерческих организаций сопряжено с рядом проблем, особенно в регионах: недостаточностью развития правовой базы третьего сектора, отсутствием системы повышения квалификации работников некоммерческих организаций, недостатком финансовых средств, слабым межсекторным взаимо-

действием в социальной сфере. Для оптимизации развития последнего необходимо совершенствование нормативно-правовой базы в данной области: разработка и принятие республиканских законов «О поддержке негосударственных некоммерческих организаций Республики Мордовия», «О государственном социальном заказе».

Во втором параграфе ((Программно-целевая организация социальной защиты населения в регионе» анализируется эффективность применения программно-целевого метода в системе социальной защиты населения и представлена разработанная автором модель региональной программы социальной защиты населения.

Использование прогрессивной социальной технологии программирования с целью решения социальных проблем общественного развития является актуальным, особенно на региональном уровне. Социальная программа — это разрабатываемый и реализуемый комплекс задач и мероприятий (мер), имеющий определенное содержание и направленный на достижение конечной цели, а именно: на решение той или иной социальной проблемы. Социальные программы ориентированы в первую очередь на осуществление мероприятий по социальной защите малообеспеченных слоев населения.

К наиболее важным целевым республиканским программам, которые оказали влияние на состояние рынка труда, занятость населения и адресную социальную помощь слабозащищенным его категориям, относятся: «Программа социально-экономического развития Республики Мордовия на 2003 — 2007 годы» (утверждена Государственным Собранием Республики Мордовия 26 ноября 2003 г.), комплексные целевые программы «Дети Мордовии», «Молодежь Мордовии», «Старшее поколение на 2002 — 2004 годы», «Социальная поддержка инвалидов в Республике Мордовия», «Программа улучшения демографической ситуации в Республике Мордовия на 2001 — 2005 годы», «Комплексная программа развития и государственной поддержки малого предпринимательства в Республике Мордовия на 2002 — 2004 годы» и др.

Программы социальной защиты населения, реализуюемые в регионе государственными социальными службами, в основном ориентированы на организационный процесс достижения основных целей программ. При планировании и оценке эффективности их выполнения Министерство социальной защиты населения Республики Мордовия и социальные службы применяют такие показатели, как количество получателей пособий, оказанных услуг и объем ресурсов, привлеченных из бюджета или внебюджетных источников. При этом совершенно не учитывается результат предоставления услуг, то есть каким образом предоставленные ус-

луги оказали влияние на изменение ресурсного потенциала, поведение, социальное самочувствие личности или группы клиентов. Поэтому вопросы измерения достигнутых результатов той или иной социальной программы, их соотношение с затраченными средствами не учитываются органами управления социальной защитой и занятостью.

В третьем параграфе «Мониторинг динамики социального положения населения в Республике Мордовия» определяются роль и основные индикаторы мониторинга социальной защищенности населения в регионе.

Под мониторингом социально-экономического потенциала населения понимаются специально организованная и постоянно действующая система сбора и анализа статистической отчетности и информации, проведение информационно-аналитических обследований (опросы населения и т. д.) и социальная диагностика состояния, тенденций развития и остроты конкретных проблем социальной защищенности населения. Цель мониторинга заключается в том, чтобы с помощью системы постоянных регистров данных (на основе избранной системы индикаторов) получать достоверную и полную информацию о социально-экономическом положении населения для выработки региональной политики в области социальной защиты, ее приоритетов, для принятия мер и решения выявленных проблем.

Для адекватной оценки социальных процессов, происходящих в регионе, можно предложить следующий набор показателей: 1). экономического развития региона, 2). социально-демографические, 3).социально-трудовые, 4).уровень и качество жизни населения, 5). Образование, 6).жилищное обеспечение населения, 7).здоровье населения и здравоохранение, 8). экологическая и социальная безопасность, 9).социально-психологическое самочувствие населения, 10). показатели региональной бедности.

Главным фактором, определяющим уровень бедности в России, является низкий уровень заработной платы, не обеспечивающий реализацию воспроизводственной и стимулирующей функций оплаты труда. Анализ статистических данных за последние годы показывает, что основные социально-экономические показатели уровня жизни населения Республики Мордовия имеют положительную тенденцию. Отмечается рост денежных доходов населения, их реального содержания и покупательной способности с одновременным уменьшением численности малообеспеченных групп населения. Повышение заработной платы и ее покупательной способности говорит о снижении экономической бедности населения.

Однако сложившаяся система оплаты труда сохраняет высокой численность работников с официальной заработной платой ниже прожиточного минимума трудоспособного населения, что само по себе не допустимо. Остается важной проблема несоблюдения социальных гарантий в сфере труда, выражающегося в задержках выплаты заработной платы. Сохраняется высокой дифференциация заработной платы между отраслями экономики. Анализ заработной платы по отдельным отраслям показывает, что ее рост и относительно высокие показатели обеспечиваются за счет высокодоходных отраслей (финансы, кредит, страхование и пенсионное обеспечение, банковская деятельность), в то время как в низкодоходных отраслях (сельское хозяйство, бюджетные организации и предприятия) она едва обеспечивает прожиточный минимум.

За последние четыре года вырос установленный минимальный размер оплаты труда. Однако он мало что определяет в жизни большинства россиян, так как минимальная заработная плата чрезвычайно низка, хотя ее рост повлиял на статистическое уменьшение численности малообеспеченных. Нарастающая динамика основных показателей уровня жизни населения обеспечила заметное снижение уровня бедности населения республики, в связи с чем социально-экономическое расслоение населения Мордовии оказалось намного ниже, чем в целом по России.

Однако дифференциация доходов жителей Мордовии еще достаточно велика, поэтому средняя динамика роста доходов мало что показывает, она только затушевывает реальную ситуацию. Средние показатели, используемые чаще всего для анализа уровня жизни населения, не в полной мере характеризуют настоящую ситуацию, так как их увеличение нередко достигается за счет повышения доходов наиболее обеспеченных групп населения. Например, если говорят, что средний доход вырос на 12 %, то следует посмотреть, как выросли доходы в различных 10 % -ных («децильных») группах. Специальные расчеты показывают, что если стоимость внутреннего валового продукта в России увеличилась на 1 рубль, то у 10 % наиболее обеспеченных граждан доходы выросли на 3 рубля, а у 20 % наименее обеспеченных — на 15 копеек.

Сегодня прожиточный минимум ориентирован на минимально доступные размеры потребления наиболее важных для человека материальных благ и услуг, и он не обеспечивает нормального воспроизводства рабочей силы, так как не учитывает полного набора товаров и услуг, необходимых для удовлетворения всех материальных и культурных потребностей. Российский прожиточ-

ныи минимум, в котором почти половину составляет продуктовая корзина, — это минимум некоего биологического выживания. Такого нет ни в одной из развитых стран, где доля продуктов питания в прожиточном минимуме не превышает 35 %. В Росси же она достигает 48 %. На непродовольственные товары и различные услуги остается примерно 30 %. Происходит постоянное увеличение коммунальных платежей, но они не включены в прожиточный минимум.

Данные выборочного обследования домохозяйств Республики Мордовия за IV квартал 2003 г. показали, что основной контингент малообеспеченных слоев населения составляет экономически неактивное население. Так, на 100 домохозяйств республики в группу населения с наименьшими располагаемыми ресурсами входит 200 человек экономически неактивного населения (в том числе, 65 детей до 15 лет) и 154 человека — активного (все занятое в экономике). К малообеспеченной группе населения относятся главным образом дети в возрасте 7-15 лет, а также мужчины и женщины в возрасте 16 — 59 лет, при этом количество мужчин преобладает.

Итак, основной состав бедных Мордовии составляют люди трудоспособного возраста и семьи с детьми. Вопреки существующему мнению пенсионеры не являются основной массой бедных. Среди малообеспеченных людей пенсионного возраста преобладают женщины. В целом в социальный состав бедных Мордовии входит примерно равное количество мужчин и женщин, в то время как к наиболее обеспеченным слоям населения относятся преимущественно женщины. Очевидно, что количество детей снижается от наименее обеспеченных групп к наиболее обеспеченным.

В заключении подводятся итоги исследования, формулируются выводы, рассматриваются перспективы дальнейшего исследования проблемы.

Основное содержание работы изложено в следующих публикациях:

1. Кулешова Г.П. Система социальной защиты в Республике Мордовия / Г.П. Кулешова. — Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2004. 200 с.

2. Кулешова Г.П. О некоторых вопросах подготовки специалистов по социальной работе / Г.П. Кулешова //Актуальные проблемы общества: некоторые вопросы переходного состояния.- Саранск, 1997. — Вып.З. — С. 75 — 78.

3. Кулешова Г.П., Сидоркина В.М. Особенности и перспектива развития системы социальной защиты Республики Мордовия / Г.П.

Кулешова, В.М. Сидоркина// Обновляющаяся Россия: формирование гуманитарного пространства. — Саранск, 1997.— С. 286 — 292.

4. Кулешова Г.П., Гусейнова Н.А. Социально-политическая ситуация в Республике Мордовия (по материалам социологических исследований) / Г.П. Кулешова, Н.А. Гусейнова // Россия: Центр и регионы. — М., 1999. — Вып. 4. — С. 58 — 69.

5. Кулешова Г.П., Гусейнова Н.А. Социальная ситуация и межнациональные отношения в Мордовии / Г.П. Кулешова, Н.А. Гусейнова // Россия: Центр и регионы. — М., 2000. — Вып. 6.

— С. 129— 145.

6. Кулешова Г.П. Социальная самозащита личности / Г.П. Кулешова // Гуманитарий. — Саранск, 2000.- С. 93 — 95.

7. Кулешова Г.П. Механизмы социальной защищенности населения / Г.П. Кулешова // Резервы гармонизации социальных отношений в Мордовии. — Саранск, 2000. — Вып. 3. — С. 102 — 111.

8. Кулешова Г.П. Система социальной защиты в контексте социальной безопасности / Г.П. Кулешова // Регион: контуры безопасности и развития: Материалы Всерос. науч.-практ. конф. 15 — 16 февр. 2001 г.: В 4 ч.- Саранск, 2001. — Ч.З. — С. 30 — 34.

9. Кулешова Г.П. Социальная защищенность населения в Республике Мордовия /Г.П. Кулешова// Мордовия в период реформ: Материалы II Меркушкин, чтений. — Саранск, 2001. — С. 200 — 210.

10. Кулешова Г.П. Социальные проблемы старения населения /Г.П. Кулешова // Демографическая ситуация: региональный аспект: Материалы Всерос. науч.-практ. конф. — Саранск, 2001. — С. 132 — 135.

11. Кулешова Г.П. Социально-экономические теории бедности /Г.П. Кулешова, О.А. Кильдишева // Сборник научных трудов преподавателей и аспирантов.- Чебоксары, 2002. Вып. 16, ч. 1.

— С. 182— 186.

12. Кулешова Г.П. Проблема социального статуса старости в современном обществе / Г.П. Кулешова, К.В. Фофанова // Социальная работа: личность и профессия: Материалы Междунар. науч.-практ. конф. 28 — 29 мая 2002 г. — Ульяновск, 2002. — С. 180 — 184.

13. Кулешова Г.П., Кильдишева О.А. Бедность в регионе: социологический анализ /Г.П. Кулешова, О.А. Кильдишева // Потребительская кооперация: опыт и проблемы управления: Материалы науч. конф. /Редкол.: Б.Ф. Кевбрин (отв. ред.) и др.; Саран. Кооп. Ин-т МУПК. — Саранск, 2002. — С. 16 — 18.

14. Кулешова Г.П. Дифференциальная система социальной защиты регионального социума // Фундаментальные и прикладные

проблемы регионологии. — Саранск, 2003.- С. 303 — 310. (Прил. № 3 к журн. «Регионология».)

15. Кулешова Г.П. Городская семья в начале третьего тысячелетия: социологический анализ / Г.П. Кулешова, Н.Н. Азисова, Т.М. Дадаева. — Саранск, 2004. — 44 с.

16. Кулешова Г.П. Механизмы нейтрализации и преодоления бедности / Г.П. Кулешова // Наука и инновация в Республике Мордовия: Материалы III респ. науч.-практ. конф. «Роль науки и инноваций в развитии хозяйственного комплекса региона». — Саранск, 25 — 26 дек. 2003 г.: В 3 ч. — Саранск, 2004. — С. 522 — 527.

17. Кулешова Г.П. Бедность в структуре социально-экономических трансформаций региона /Г.П. Кулешова // Региональное и глобальное: историко-гуманитарный аспект. — Саранск, 2004. — С. 130 — 138. (Прил. № 4 к журн. «Регионология».)

18. Кулешова Г.П. Динамика социального положения населения /Г.П. КулешоЕа // Резервы гармонизации социальных отношений в Мордовии. — Саранск, 2004. — Вып. 6. — С. 18 — 25.

19. Кулешова Г.П. Социально-экономические предпосылки гармонизации межэтнических отношений в Мордовии /Г.П. Кулешова // Гармонизация этносоциальных отношений в полиэтническом регионе. — Саранск, 2004. — С. 64 -72.

20. Кулешова Г.П. Особенности изменения социальной структуры российского общества / Г.П. Кулешова // Глобальность развития и его детерминанты: Тез. докл. и выступлений на науч.-тео-рет. конф. Саранск, 20 — 22 мая 2004 г. — Саранск, 2004. — С. 44

— 47.

21. Кулешова Г.П. Основные направления преодоления бедности в Республике Мордовия: Аналит. зап. /Г.П. Кулешова, В.И. Артемьева, Л.А. Иванова, Л.Н. Курышова. — Саранск, 2004. — № 8 (29). — 36 с.

22. Кулешова Г.П., Азисова Н.Н., Базеев Н.П., Пантюшина М.В. О ходе выполнения программ по социальной защите семьи и детей в Республике Мордовия. Аналит. зап./ Г.П. Кулешова, Н.Н. Азисова, Н.П. Базеев, М.В. Пантюшина. — Саранск, 2004.

— № 10 (31). —36 с.

23. Кулешова Г.П. Образовательный ресурс как фактор социальной защищенности и адаптации в современном российском обществе / Г.П. Кулешова// Интеграция образования. — 2005. — № 1 —2. -С. 163 — 167.

24. Кулешова Г.П. Социальная защита и самозащита населения в современном российском обществе /Т.П. Кулешова // Регионология. - 2005.- № 1. С. 189 - 197.

11 №005

Ï 4||в-*»<ГГЩ i

Шту

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора социологических наук Кулешова, Галина Петровна

ВВЕДЕНИЕ

1 Социальная дифференциация населения и система его социальной защиты

1.1 Основы системы социальной защиты населения

1.2 Социальная защита как фактор регулирования стратификации регионального социума

1.3 Система социальной защиты населения в регионе

2 Преодоление бедности - основное направление модернизации системы социальной защиты населения

2.1 Методология и методика определения бедности

2.2 Системный характер нейтрализации и преодоления бедности

2.3 Механизмы самозащиты и адаптационные стратегии поведения населения в регионе

3 Механизмы организации социальной защиты населения в Республике Мордовия

3.1 Социальное партнерство как механизм социальной защиты и самозащиты

3.2 Программно-целевая организация социальной защиты населения в регионе

3.3 Мониторинг динамики социального положения населения в Республике Мордовия

Введение диссертации2005 год, автореферат по социологии, Кулешова, Галина Петровна

Актуальность темы исследования. Система социальной защиты — один из основополагающих институтов человеческой цивилизации. В современном обществе он выполняет такие важные функции, как перераспределение средств и ресурсов в пользу социально слабозащищенных категорий населения, придание социальной направленности общественному производству, снижение уровней поляризации общества и ослабление напряженности социальных конфликтов.

Необходимость изучения проблем социальной защиты обусловлена, в первую очередь, снижением уровня жизни и социальной защищенности значительной части населения России в процессе экономических реформ. Это определяет актуальность исследования процессов трансформации социальной защиты населения, а также выработки новой её концепции, адекватной условиям современного периода.

Политическое и социально-экономическое реформирование в последнее десятилетие XX века спровоцировало, наряду с массовым распространением таких явлений, как инвалидность, алкоголизм, наркомания, депопуляция, увеличение масштабов бедности, безработицы, детской беспризорности, вынужденной миграции и др., что обусловило рост численности населения, нуждающегося в социальном обеспечении и социальной защите. Это происходит в условиях снижения ответственности работодателей и профсоюзов за социальную защиту населения, что диктует необходимость повышения роли государства в данной сфере. Новое социальное законодательство (как федеральное, так и региональное) увеличило количество категорий населения, признанных социально уязвимыми, и расширило перечень предоставляемых им выплат, льгот, компенсаций, услуг (т.е. социальной помощи). Вследствие этого, значительно возросли расходы бюджетов всех уровней и внебюджетных фондов (пенсионного, социального и обязательного медицинского страхования), обеспечивающих предоставление населению социальных выплат в денежном выражении, а также оказание различного рода социальных услуг в натуральном виде.

Объемы и темпы роста социальных обязательств государства превысили его финансовые возможности, что привело к неблагоприятным последствиям, связанных с ростом социальной напряженности в обществе. Произошло нарушение конституционной нормы «социального государства», которое проявилось в невыполнении государством гарантий социальной защиты. Даже целевое использование бюджетных средств не дало реально ощутимых результатов деятельности государственной системы социальной защиты для нуждающегося населения. Неспособность значительной части населения к быстрой адаптации к новым экономическим условиям усилила настроение социального иждивенчества, социальной апатии и маргинализацию общества.

В то время, как «сверху» проводится идеологическая переориентация с социального равенства и социальной однородности на социальную дифференциацию и ценности предпринимательства, «снизу», особенно у старшего и среднего поколений населения России, продолжает оставаться надежда на государственные формы организации производства и социальной защиты. Растет дифференциация между слоями, социальными группами и классами в российском обществе на фоне массового распространения бедности, ослабления гарантий реальной социальной защиты населения, в особенности неработающих и занятых в бюджетной сфере. При этом большинство населения России не сориентировано на активную социально-экономическую самозащиту.

Подобные процессы, как отмечает современный западный социолог 3. Бауман, вызваны усложнением современного общества, возросшей трудностью приспособления человека, коллективов, институтов к быстро и непрерывно меняющейся социальной реальности, распадающейся на множество автономных реальностей «адаптации к переменам, порождаемым бурным технологическим развитием, непосредственно вторгающимся во внутренний мир человека, воздействующим на его ценности, этику, отношение к политике, само восприятие мира» [36, с.4.]

В таких условиях обеспечение стабильной жизнедеятельности как общества в целом, так и отдельного человека может быть достигнуто только в ходе постоянной активности по самозащите, с целью нейтрализации и ликвидации возникающих угроз.

С начала 90-х годов проблема бедности становится одной из наиболее острых проблем в российском обществе. Поэтому одним из важнейших направлений социальной политики в современной России, как на федеральном, так и на региональном уровнях, в условиях экономических преобразований, является решение проблем бедности. Существующие сложности и противоречия в реальной российской практике решения проблем бедности вызывают потребность теоретического осмысления этого вопроса. Своевременный анализ социального содержания бедности, выявление тенденций, характеризующих изменение социальной дифференциации российского общества, необходим для принятия обоснованных политических, экономических и управленческих решений, а также для повышения эффективности деятельности системы социальной защиты населения.

Реформирование системы социальной защиты диктует необходимость построения новой концепции и модели системы социальной защиты с учетом всех особенностей новой действительности. Это в свою очередь требует объективной оценки реалий и четкого прогнозирования тенденций общественного развития, прежде всего, социально-экономического, социально-демографического, социально-психологического характера. Также необходимо учитывать актуализацию в данный период проблем обеспечения социальной безопасности, приведения ее в соответствие с требованиями мировой практики, согласно которой социальная защищенность населения должна иметь общегосударственное значение.

Идеология и механизмы социальной защиты населения в России в постсоветский период практически не менялись, поэтому взамен старой, преимущественно распределительной, предстоит создать совершенно новую систему, которая должна учитывать интересы, потребности, особенности социального положения каждого члена общества. Она должна реализовать комплекс законодательно закрепленных экономических, юридических и социальных прав и свобод, гарантий, противодействующих дестабилизирующим факторам жизни и обеспечивающих охрану конкретных интересов человека во всех сферах его жизнедеятельности. Необходимы преобразования, затрагивающие глобальные социальные процессы и сопряженные со значительными политическими, финансовыми, организационными и социально-психологическими издержками, весьма непростыми. Они не могут быть проведены быстро. Потребуется длительное время для осуществления программ реформирования системы социальной защиты населения в стране.

Если рассматривать теоретические аспекты, то можно выделить экономический, правовой и социологический подходы к изучению феномена социальной защиты. Однако острота и масштаб необходимых изменений в данной области сегодня требуют, на наш взгляд, комплексного подхода. Одним из направлений обеспечения такой комплексности является исследование обозначенных проблем через призму регионального социума, так как в последнее время ответственность регионов в решении данных проблем усиливается. Вместе с тем именно на региональном уровне возможны создание и реализация наиболее продуктивной целостной и адекватной требованиям реальности социальной политики.

Недостаточное финансирование из средств федерального бюджета заставляет региональные органы власти все более активно изыскивать внутренние резервы и источники, причём при разработке программ социальной защиты населения вопросы мобилизации внутрирегиональных ресурсов, по нашему мнению, должны решаться первыми.

Степень научной разработанности проблемы. Проблема государственно-общественных основ социальной защиты населения регионального социума подробно исследовалась отечественными и зарубежными исследователями. Структуру общества, социальные институты и процессы, которые определяют социальное положение индивидов и классов, социальное неравенство изучали К. Маркс, М. Вебер, К. Дэвис, У. Мур, П. Сорокин. При анализе социальных систем, применительно к формирующейся системе социальной защиты, автором были использованы концепции П. Бурдье, Э.Гидденса, Т. Парсонса, П. Штомпки. Большое внимание уделяется проблемам социального неравенства, уровня жизни в работах Ч. Бут, Ф. Гиддингса, С. Раунтри, А. Смита, Г. Спенсера, П. Таунсенда и др.

Российские ученые также неоднократно обращались к проблемам социальной политики и социальной защиты населения, демонстрируя разнообразие подходов к их структуре и содержанию. Среди них C.B. Кадомцева, В.Г. Попов, Б.В. Тихомиров, JI.B. Топчий, C.B. Устименко, Е.И. Холостова и др.

В последнее время активно ведутся исследования в области системы социальной защиты населения, среди которых ведущее место занимают работы С.И. Григорьева, Л.Г. Гусляковой, В.И. Жукова, И. Г. Зайнышева, И.А. Зимней, А.И. Ляшенко, П.Д. Павленка, A.M. Панова, З.М. Саралиевой, В.Н. Смирновой-Ярской, Ю.Б. Шапиро, Т.В. Шеляг, Н.Б. Шмелевой и др. В них анализируются вопросы взаимосвязи социальной работы и социальных проблем, истории, технологий социальной работы, формирования и развития отечественной системы социального обслуживания. Изучаются отдельные элементы и направления социальной защиты: семья, проблемы женщин, молодежи, инвалидов. Это работы В. Н. Архангельского, Л. Ф. Безлепкиной, А. Г. Волкова, Н. И. Вшанова, C.B. Дармодехина, В. В. Колкова, М.Н.Мирсагатовой, Е. Р.Смирновой, Л. В. Топчия и др. Тем не менее общепринятая точки зрения на проблему структуры, механизмов социальной защиты населения пока не выработана; отсутствует адекватная методика определения бедности; дискуссионна трактовка взаимоотношений системы социальной защиты и экономики, административных и рыночных механизмов ее реализации.

В научной литературе опубликован ряд работ и статей, затрагивающие отдельные аспекты проблемы самозащиты, взаимопомощи в рамках философии, социальной психологии, юриспруденции. При анализе процессов, связанных с самозащитой были использованы работы Э. Гидденса, Э. Фромма, К. Хорни и др. Проблемы «активизации» личностных ресурсов представлены в трудах Ф. Парслоу, С. Роуз. Среди отечественных исследователей необходимо выделить работы В.В. Никитиной, Н.П. Щукиной, М.В. Фирсова, O.A. Хасбулатовой, М.А. Шабановой, З.А. Янковой.

Активная работа над проблемой бедности в современных отечественных научных исследованиях обусловлена социально-экономическими изменениями, которые повлекли за собой трансформацию социальной структуры общества и необходимость исследования социального неравенства, стратификации в постсоветском обществе. Среди авторов, освещающих данную проблему З.Т. Го-ленкова, JT.A. Гордон, В.А. Дмитриев, Т.И. Заславская, Е.В. Игитханян, JT.H. Овчарова, Н.М. Римашевская, В.В. Радаев, М.Н. Руткевич, Н.Е. Тихонова, JT. Хахулина, Т. Ярыгина, С. Ярошенко и др.

Среди работ российских социологов значительный интерес представляют работы с результатами практических социологических исследований. Среди них монографии Н.И. Тихоновой «Факторы социальной стратификации в условиях переходы к рыночной экономике» (1999 г.), «Феномен городской бедности в современной России» (2003 г.), где на основе широкого спектра теоретико-методологических и методических подходов делается анализ качественного изменения российского общества и проблемы бедности.

Социологические основы программно-целевого регулирования рассматриваются в трудах зарубежных и отечественных ученых. Программирование социально-экономических процессов исследовалось в работах С. Тейлора, Т.

Триполи, П.И. Бурака, В.В. Маркина, Н.М. Римашевской, И.А.Рождественской, В.Г.Ростанца и др.

Проблемы комплексного развития регионов, социальной сферы, роль мониторинговых исследований, а также система интегральных показателей, характеризующих социальное развитие, рассматривается в работах Н.В. Зубаре-вич, Г.И. Осадчей.

Фундаментальные проблемы развития социальных институтов и процессов, анализ систем социальной защиты на региональном уровне разрабатываются в работах А.И. Сухарева и его школы. Направление, связанное с функционированием института социальной работы, социальной защиты семьи и других категорий населения отражено в работах Л.И. Савинова. Особенности развития региональных систем в рамках политико-территориального устройства общества представлено в трудах Д.В. Доленко. Особенности социальной защиты пожилых граждан, внедрение в практику инновационных форм оказания помощи, рассмотрена в работах И.В. Бахлова, Н.В. Герасимовой, Т.В. Ефери-ной и Г.Я. Юдакова. Проблемы социальной защиты молодежи представлены в работах C.B. Полутина.

В отечественной литературе отмечается дискуссия по поводу того, была ли в России до 1990-х гг. система социальной защиты населения. Имеются три различные точки зрения. Согласно первой, не были развиты ни система специализированных учреждений социальной защиты населения, ни система подготовки специалистов в данной области. Вторая основывается на том, что в России существовали система учреждений социальной защиты и специалисты в области социального обслуживания еще с середины XIX в. и до начала революционных преобразований. Третья опирается на утверждение, что в России и до 1990 г. существовали учреждения социальной защиты населения, велась подготовка кадров [94, с. 5].

Разделяя последнюю точку зрения, мы считаем необходимым уточнить, что понимаем под системой и учреждениями социальной защиты, как специфической формой социальной практики. На наш взгляд, это уточнение является важным, так как от понимания сущности социальной защиты, ее специфики как социальной деятельности зависит дифференциация подходов к оценке ее истории и перспектив развития. Система социальной защиты рассматривается нами как социальный институт, объединяющий механизмы поддержания жизнедеятельности человека, его индивидуальной и социальной субъект-ности. Сама же социальная защита представляется нами как социальная технология осуществления социальной политики в области поддержания слабозащищенных слоев населения. Технологии социальной защиты и самозащиты реализуются через систему органов и учреждений социальной защиты.

Социальная защита населения как объект изучения в последние годы вызывает повышенный интерес. Однако до сих пор не выработано единого ее понимания. В тех немногочисленных публикациях, где раскрывается содержание данной категории, даются разные, порой диаметрально противоположные трактовки. Во многом это обусловлено неодинаковыми представлениями исследователей о социальной защите, различными системами ее организации и предоставления соответствующих услуг населению. Важную роль играют условия, в которых она осуществляется. Ряд авторов отождествляют социальную защиту с социальной политикой, с социальной справедливостью, с социальными гарантиями (что также объясняется отсутствием общепринятых трактовок названных явлений), внося в их осмысление значительную путаницу. Например, В. И. Патрушев пишет о социальных гарантиях, которые заключаются в «доступности образования, культуры, медицинского обслуживания и жилья, заботе о престарелых, материнстве и детстве» [226, с.93]; Л. Э. Курнельский под ними же понимает «гарантированность со стороны государства предоставления ряда услуг на бесплатной основе» [169, с.8]. Чаще всего социальная защита отождествляется с материальной помощью в отношении наиболее социально незащищенных и уязвимых слоев общества. Упускается из виду, что социальная защита может быть эффективной только в том случае, когда она обеспечивает не одно лишь материальное благосостояние, но и экономическую самостоятельность, социальный статус личности, душевный комфорт. Недостаточно осуществлять социальную защиту только в отношении отдельных категорий граждан. На это указывает, в частности, Т. Агапова: «Проблема социальной защиты в современных условиях нередко сводится только к индексации доходов и предоставлению пособий пенсионерам, инвалидам, семьям с детьми и другим гражданам. И, согласно программе Правительства РФ, объектами социальной защиты должны быть не все члены общества, а отдельные их категории. Однако зарубежный опыт свидетельствует о том, что такая система предполагает определенные макроэкономические предпосылки, которые затрагивают всех членов общества» [14, с.57]. На современном этапе государство в России оказалось неспособным полностью выполнять свои обязательства по финансированию социальной сферы в целом и системы социальной защиты в частности, что обусловливает невозможность обеспечения социальных гарантий, выплат и льгот населению в объеме, предусмотренном федеральным законодательством. Все это вызывает необходимость поиска путей реформирования существующей системы социальной защиты населения с целью повышения эффективности ее функционирования [202, с.86].

Цель и задачи исследования.

Цель исследования — определение сущности и специфики региональной системы социальной защиты населения, механизмов её организации и основных направлений модернизации в контексте регулирования социальной дифференциации российского общества и преодоления бедности.

В соответствии с целью исследования в диссертации ставятся и решаются следующие задачи:

1. Выявление сущности системы социальной защиты как социологической категории, ее структурных элементов, принципов и форм;

2. Конструирование модели системы социальной защиты и анализ механизмов ее организации на региональном уровне;

3. Определение роли системы социальной защиты в регулировании социальной дифференциации современного общества;

4. Проектирование матрицы дифференциации форм социальной защиты различных групп населения;

5. Выявление региональной специфики проблем бедности на основе альтернативных подходов;

6. Обоснование основных направлений преодоления бедности и методики адресной социальной помощи;

7. Выявление специфики адаптивных и самозащитных стратегий поведения населения в современных экономических условиях в регионе;

8. Определение роли и основных индикаторов мониторинга социальной защищенности населения в регионе;

9. Анализ эффективности применения программно-целевого метода в системе социальной защиты населения и разработка модели региональной программы социальной защиты населения;

10. Определение роли социального партнерства как механизма системы социальной защиты и самозащиты на региональном уровне.

Объект исследования. Система социальной защиты в региональном социуме.

Предмет исследования. Структура, формы и механизмы организации системы социальной защиты в региональном социуме как фактора регулирования социальной дифференциации населения и преодоления бедности.

Методологическая основа исследования.

Исходя из целей и задач социологической разработки темы, в диссертации предпринят междисциплинарный анализ объекта и предмета на базе политеоретического подхода. Автор опирается на социологические теории функционирования общественных институтов как социальных систем, теорию экологического комплекса («модель жизни»), полипарадигмальный подход. Методологической основой нашего исследования послужили научные труды российских и зарубежных исследователей: Т. Парсонса и Р. Мертона (структура общества), М. Вебера, К. Маркса, Н. Смелзера, П. Таунсенда (социология неравенства), Д. Смита (социология социальной справедливости) и др.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем: в анализе системы социальной защиты с точки зрения системного, экологического, полипарадигмального подходов и выявлении характера ее деятельности в переходный период общественного развития. в определении системы социальной защиты как одного из факторов регулирования стратификации общества за счет создания условий для равенства возможностей индивидов и различных социальных групп в реализации своих потребностей, интересов. в создании матричной модели дифференциации форм социальной защиты различных групп населения с максимальной или минимальной зависимостью от государственного патронажа, позволяющая определить условия и возможности активизации потенциала личности и сформировать гибкую систему адресных методов социальной защиты. в разработке и апробировании комплексной методики определения бедности с применением абсолютного, относительного, субъективного и ресурсного подходов. в выделении факторов, влияющих на ограничение самозащиты и механизмов, активизирующих способность личности к самозащитному поведению. в выявлении ресурсного потенциала и основных стратегий адаптивного поведения, используемых населением в регионе. в выделении основных индикаторов и осуществлении анализа социальной защищенности населения в регионе на основе мониторинговых исследований, в определении тенденции динамики социального развития в регионе. в создании модели программы социальной защиты населения в регионе на основе программно-целевого метода ориентированную на активизацию самозащитного поведения (с учетом дифференциации форм социальной защиты различных групп населения)

- в рассмотрении технологии социального партнерства как одного из эффективных механизмов социальной защиты и самозащиты населения в регионе.

Практическая значимость исследования определяется возможностью использовать выводы и обобщения при разработке основных направлений социальной политики по обеспечению эффективной социальной защиты населения в регионе.

Теоретические концепции и выводы исследования, собранные в ходе опросов населения материалы представляют интерес для органов государственной власти и органов местного самоуправления при выработке действенных мер по оптимизации системы социальной защиты населения, разработке комплексных целевых социальных программ на региональном уровне.

Положения, выносимые на защиту.

1. Система социальной защиты рассматривается как социальный институт, содержащий механизмы и элементы поддержания жизнедеятельности социума, человека, его индивидуальной и социальной субъектности, а также как совокупность технологий социальной политики в области поддержания слабо-защищенных слоев населения, их социальной защиты и самозащиты.

2. Используя методологию системного подхода, систему социальной защиты можно охарактеризовать, как: адаптивную, целедостигаемую, интегра-тивную, развивающуюся, нормативную, ресурсную, открытую, сложную, самоуправляемую.

3. С точки зрения полипарадигмальной концепции система социальной защиты рассматривается как доступный фонд социальных ресурсов, которые расходуются при наступлении определенной травмирующей ситуации. Сама система социальной защиты выступает в свете парадигмы травмы как оперативная система мер по нейтрализации травматической ситуации, способная противостоять фактору внезапности и чрезвычайности. Система социальной защиты в этом случае оперативно вмешивается в процесс восстановления целостности травмированной социальной системы. Соответственно, содержание системы социальной защиты именно в таком виде потребует гораздо большей ресурсной затратности со стороны государства и других заинтересованных институтов.

4. Переход России к новым экономическим отношениям продемонстрировал неэффективность как прежних патерналистских механизмов социальной защиты, так и новых либерально-рыночных механизмов, применяемых без учета экономической и социальной специфики регионов. Нашему обществу необходима модель, которая находится между либеральной и патерналистской. Механизм дифференцирующего воздействия средствами либеральной идеологии на социально активных, адаптированных к рынку людей и патерналистской идеологии — в отношении социально-уязвимых групп населения. Система социальной защиты должна включать элементы государственных гарантий, социальной поддержки и либерализма.

5. В основе типологизации дифференцирующих форм социальной защиты можно выделить две характеристики: специфика потребностей и специфика способов их удовлетворения. Наиболее адекватным операциональным выражением специфики потребностей является степень дееспособности. Специфике способов удовлетворения потребностей соответствует уровень активности личности. Сочетание этих характеристик позволяет спроектировать матрицу дифференциации форм социальной защиты.

В соответствии с матрицей дифференциации форм социальной защиты можно выделить группы населения с максимальной или минимальной зависимостью от государственного патронажа. Первая характеристика — дееспособность, предполагает, что личность обладает потенциальными ресурсами различного рода, определяющими степень ее самообеспеченности. В соответствии с этим признаком можно выделить: ограниченную дееспособность (личность, которая в силу психосоматических, возрастных особенностей не способна самостоятельно зарабатывать средства к существованию, например, пенсионеры, инвалиды и т.д.); временно ограниченную дееспособность (личность, имеющая временные ограничения социально-экономической самостоятельности, например, безработные, семьи с детьми, не достигшими трудоспособного возраста и т.д.); неограниченную дееспособность (личность, которая имеет полный спектр возможностей адаптироваться к изменяющимся условиям).

Вторая характеристика — активность, предполагает наличие и определенный характер ориентации в увеличении своих ресурсов. В соответствии с этим признаком можно выделить: активность — (личность, ориентирующаяся на собственные силы, с высокой мобильностью, развитыми адаптационными способностями); ограниченная активность — (личность промежуточного типа, сочетающая элементы активности и пассивности); пассивность (личность, ориентирующаяся на иждивенчество с низкой мобильностью, неразвитыми адаптационными способностями).

6. Сложившуюся в современном российском обществе модель бедности можно определить как экономическую, являющуюся прежде всего результатом низкого уровня доходов от занятости. Основные причины бедности — макроэкономические, что подтверждается результатами исследований: низкая заработная плата, высокие цены на продукты и товары, квартплата, безработица, неудовлетворительное состояние экономики.

7. Социальная самозащита рассматривается как альтернативная государственной защите. Это инициативная модель поведения в экономической, политической, общественной и семейной сферах, целью которой является защита своих прав и интересов, а также повышение активности граждан и их объединений с целью улучшения условий их жизнедеятельности. Самопомощь - активное участие индивидов в решении собственных проблем, преодолении сложных жизненных ситуаций; совокупность социально-экономических, социально-психологических, социально-педагогических средств, используемых отдельными гражданами или группой для поддержания достойных условий своего существования, преодоления трудной жизненной ситуации, оптимизации собственной социальной активности.

8. Стратегии самозащитного, адаптивного поведения, используемые бедными для улучшения своего материального положения содержат больше пассивных, или деструктивных, действий и меньше — активных и конструктивных. Кроме того, важную роль в определении статусной позиции индивида и выборе тех или иных стратегий выживания имеют ресурсы индивида.

9. Оценка доли бедных на основе абсолютной концепции дискуссионна. Бедными являются те домохозяйства, кто одновременно идентифицируется как бедный по нескольким определениям бедности: абсолютному, относительному, ресурсному и субъективному. Именно данные семьи в первую очередь должны получать адресную социальную помощь.

10. Социально-экономическая дифференциация населения в республике Мордовия продолжает увеличиваться. Перераспределение общего объема денежных средств складывается в пользу высокодоходных групп населения. Произошло заметное изменение структуры доходов большинства населения Республики Мордовия и значительная доля их может быть отнесена к результатам самообеспечения: дополнительные, временные заработки, обеспечение продуктами питания.

11.Социальное партнерство рассматривается как технология, представляющая возможность обеспечить практическую реализацию в региональном социуме основных социальных гарантий и механизмов системы социальной защиты и самозащиты населения.

Эмпирическая база исследования. Работа опирается на серию репрезентативных социологических исследований, анализ официальных документов, законодательных актов, основных концептуальных источников, относящихся к теме.

В частности, под руководством и при непосредственном участии автора в течение ряда лет были проведены следующие социологические исследования, результаты которых легли в основу данной работы.

1. «Резервы гармонизации социальных отношений в Мордовии», проведенных в 1995, 1999, 2002 гг. (объем выборки 2 — 2,5 тыс. чел.). Массовые опросы проводились по квотно-территориальной выборке с учетом пола, возраста, национальности и места проживания респондентов.

2. «Мониторинг системы социальной защиты населения Республики Мордовия», проведенного в 2000 г. (объем выборки 500 чел.). Массовый опрос проводился по квотно-территориальной выборке с учетом пола, возраста, образования, национальности и места проживания респондентов.

3. «Городская семья в начале третьего тысячелетия», проведенного в 2003 г. (объем выборки 386 семей). Очное стандартизированное интервью проводилось в г. Саранске по квотно-гнездовой выборке по методу В.И.Паниотто с учетом пола, возраста, национальности респондентов.

4. «Бедность: методики определения», проведенного в 2004 г. (объем выборки 100 чел.). Очное стандартизированное интервью, с применением метода наблюдения с учетом возраста, образования и материального положения респондентов.

В качестве дополнительной эмпирической базы привлекались результаты исследований и другие сравнительные данные, опубликованные в печати, и статистические материалы.

Техническое обеспечение исследования: количественный анализ данных осуществлялся с помощью программы социологической обработки данных «СОД», разработанной Институтом управленческих нововведений (г. Москва); специального пакета программ SPSS 12.0 (Statistical Package for Social Sciences). Графическое и текстовое предоставление данных осуществлено с помощью программных пакетов Microsoft Excel 2002 и Microsoft Word 2002.

Апробация исследования. Результаты исследования на разных этапах и по разным аспектам общей проблематики диссертации отражены в монографии, статьях и выступлениях на ряде международных, всероссийских и региональных научных и научно-практических конференций: «Демографическая ситуация: региональный аспект» (Саранск, 2000 г.); «Регион: контуры безопасности и развития» (Саранск, 2001г.); «Потребительская кооперация: опыт и проблемы управления (Саранск, 2002 г.); «Информационная политика в регионе: между прошлым и будущим» (Саранск, 2002 г.); «Социальная работа: личность и профессия» (Ульяновск, 2002 г.); «Стратегия и социальная миссия потребительской кооперации на современном этапе» (Саранск, 2003 г.); «Роль науки и инновации в развитии хозяйственного комплекса региона» (Саранск, 2003 г.); «Семья в современном обществе: проблемы и пути решения» (Саранск, 2004 г.); «Малая социальная группа: социологические и социопсихологические аспекты» (Нижний Новгород, 2004 г.)

Диссертация обсуждена на кафедре социологии Мордовского госуниверситета имени Н.П.Огарева и рекомендована к защите.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Региональная система социальной защиты населения в современном российском обществе"

Выводы к 3-й главе.

Социальное партнерство рассматривается автором как особый тип общественных отношений, как технология, предоставляющая возможность обеспечить практическую реализацию в региональном социуме основных социальных гарантий и механизмов системы социальной защиты населения.

Сегодня смысл социального партнерства состоит в налаживании конструктивного взаимодействия между тремя силами на общественной арене: государственными структурами, коммерческими предприятиями и некоммерческими организациями. Эти силы принято называть первым, вторым и третьим сектором. Общественные организации становятся дополнительной и весьма действенной силой в оказании социальной помощи, поддержки и защиты различным социальным группам.

Практика показала, что в Мордовии достаточно развито партнерство среди НКО. Стремление сообща лоббировать общественные интересы привело к тому, что гораздо раньше других регионов в республике был принят Закон Республики Мордовия «О социальном партнерстве». Характерной особенностью практически всех НКО Республики Мордовия является многочисленность источников формирования их бюджетов. Кроме того, некоторые влиятельные общественные организации (например, республиканское общество Красного Креста) включают в состав своих руководящих органов представителей власти, что также является одним из способов продвижения общественных интересов.

Большую роль в представлении и продвижении общественных интересов на высшем уровне в последние годы стали играть созданные при Главе РМ Совет по координации молодежных программ и поддержки молодежного движения и Общественная Палата, куда входят депутаты, представители бизнеса и влиятельных НКО. Социальное партнерство с государством для некоммерческих организаций предполагает ряд проблем, особенно в регионах: недостаточность развития правовой базы третьего сектора, отсутствие системы повышения квалификации работников некоммерческих организаций, нехватка финан-^ совых средств, недостаточное развитие межсекторного взаимодействия в социальной сфере. Для оптимизации развития межсекторного взаимодействия необходимо совершенствование нормативно-правовой базы в данной области: разработка и принятие Законов РМ «О поддержке негосударственных некоммерческих организаций РМ», «О государственном социальном заказе».

Региональные программы социальной защиты населения относятся к числу наиболее приоритетных. Главным их содержанием должна стать социальная поддержка населения на основе: изучения реального контингента населения, нуждающегося в социальной поддержке, который не может быть учтен на уровне федеральной системы социальной защиты; целевого привлечения дополнительных финансовых и материально-технических ресурсов сверх федеральных, а также использования таких видов социальной помощи, которые могут быть задействованы только на региональном уровне (общественные работы и т. п.).

Региональные социальные программы позволяют сконцентрировать средства прежде всего на защите наиболее социально уязвимых групп населения и поддержке тех, кто сам о себе позаботиться не может, на основании наиболее эффективных методик предоставления социальной помощи и социальных услуг, разработанных и апробированных как в данном, так и в других регионах, без уменьшения финансирования и увеличения размеров социальной помощи особо нуждающимся категориям населения. Однако многие из направлений социальных программ из-за отсутствия финансирования из бюджетов различных уровней не могут быть реализованы в срок.

Относительно программ социальной защиты населения, которые реализуются в регионе государственными социальными службами, необходимо отметить, что существующие сегодня программы, в основном ориентированы на организационный процесс реализации основных задач программ. При планировании и оценке эффективности выполнения программ Министерство социальной защиты населения Республики Мордовия, социальные службы применяют такие показатели, как количество получателей пособий, количество оказанных услуг и объем ресурсов, потраченных из бюджета или привлеченных из внебюджетных источников. При этом совершенно не учитывается результат предоставления услуг, то есть, каким образом предоставленные услуги оказали влияние на изменение на ресурсный потенциал, поведение, социальное самочувствие личности, или группы клиентов. Поэтому, вопросы измерения достигнутых результатов той или иной социальной программы, их соотношение с затраченными средствами не учитываются органами управления социальной защитой и занятости.

Под мониторингом социально-экономического потенциала населения понимается специально организованная и постоянно действующая система сбора и анализа статистической отчетности и информации, проведение информационно-аналитических обследований (опросы населения и т.д.) и социальная диагностика состояния, тенденций развития и остроты конкретных проблем социальной защищенности населения. Мониторинг социального положения имеет большое практическое значение для выработки региональной политики в области социальной защиты населения, ее приоритетов, для принятия мер и решения выявленных проблем.

Для адекватной оценки социальных процессов происходящих в регионе можно предложить следующий набор показателей: 1. Экономические показатели развития региона; 2.Социально-демографические; 3.Социально-трудовые; 4.Уровень и качество жизни населения; 5.Жилищное обеспечение населения; б.Здоровье населения и здравоохранение; 7.Экологическая и социальная безопасность; 8. Социально-психологическое самочувствие населения; 9. Показатели региональной бедности.

По данным мониторинга социально-экономическая дифференциация населения Республики Мордовия продолжает увеличиваться. Это подтверждается и противоречием в данных о повышении среднедушевых денежных доходов, хотя и происходит некоторое снижение удельного веса населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума. Однако перераспределение общего объема денежных средств складывается в пользу высокодоходных групп населения. Выросли такие показатели уровня жизни населения Республики Мордовия, как средняя начисленная зарплата, среднедушевой и реальный денежный доход, соотношение среднедушевого денежного дохода и величины прожиточного минимума, покупательная способность. Все это говорит о повышении уровня жизни, однако оно затрагивает только часть населения, большинство находится в довольно сложном финансово-экономическом положении.

Произошло заметное изменение структуры доходов большинства населения Республики Мордовия и значительная их доля может быть отнесена к результатам самообеспечения. Немалую часть семейного бюджета для большинства населения составляют дополнительные заработки, доходы от временной работы, натуральное самообеспечение с подворий, огородов, садовых участков (учет которых в доходах сильно затруднен). При таком самообеспечении людям необходимы содействие государства, его помощь и защита. Государство может и должно способствовать обеспечению продовольственной безопасности населения путем содействия и защиты его хозяйственной самодеятельности.

В условиях наметившегося в Республике Мордовия и России в целом экономического роста, а также приоритетности социальной сферы в решении общегосударственных проблем главным направлением снижения бедности может стать целенаправленная политика органов государственной власти по стимулированию работодателей к повышению заработной платы с одной стороны, а с другой - по созданию условий для развития активности работающего населения в самообеспечении.

Заключение

Региональная система социальной защиты населения является неотъемлемой частью федеральной, основной задачей которой является организация социальной защиты на местном уровне.

При всей однородности показателей развития регионы отличаются друг от друга характером социально-экономической деятельности, географическим положением, степенью развитости коммуникаций, культурно-образовательным уровнем населения. В соответствии с этим, кроме общих моментов концептуального подхода к решению проблем социальной защиты различных групп населения, социальные гарантии которых закреплены на федеральном уровне, актуальна разработка конкретных механизмов и форм социальной защиты населения в отдельных регионах. Выбор стратегии и тактики в формировании эффективной системы социальной защиты в регионах предполагает учет следующих факторов: особенностей социального положения и условий жизнеобеспечения различных социальных групп; традиционно сложившихся форм социальной защиты населения и новых, появившихся в современных условиях; источников финансирования мероприятий социальной защиты; необходимости использования различных вариантов организации работы по социальной защите в зависимости от ситуации, складывающейся как в России в целом, так и в отдельных ее регионах.

Реализация механизмов социальной защиты населения на региональном уровне обусловливает прежде всего их ресурсное обеспечение, которое, в частности, включает: определение потребностей в материальных (денежных и натуральных) и трудовых (профессиональных кадрах и добровольцах), необходимых для оказания различных форм социальной помощи и поддержки населения; оценку общего объема ресурсов в денежном и натуральном выражении на основе нормативов, разрабатываемых и утверждаемых федеральными и территориальными органами управления, для обеспечения различных социальных программ, направленных на социальную поддержку, прежде всего слабозащи-щенных групп; определение основных и дополнительных источников финансирования программ социальной защиты населения.

При разработке региональных программ социальной защиты населения важно, во-первых, согласовать действующие на разных уровнях программы; во-вторых, провести паспортизацию имеющихся социальных служб и учреждений социальной сферы; в третьих, учесть уровень социально-экономического развития отдельного региона, а также характер обеспечения потребностей индивидов и разных социальных групп конкретных типов поселений. Поэтому требуется создание оптимального объема и размещения инфраструктуры социальной защиты населения с учетом особенностей нашей республики и опыта других регионов, а также внедрение эффективной системы управления социальной защитой в современных условиях. Социальная помощь должна носить адресный характер, для чего требуется четкая дифференциация причин нуждаемости, исключая сознательное иждивенчество и пассивность гражданина, что ставит под сомнение его право на получение безвозмездной помощи со стороны общества. Государство при этом призвано обеспечивать эффективное функционирование системы образования и профессиональной подготовки, создание рабочих мест, поддержку предпринимательства.

Не менее важно, совершенствуя систему социальной защиты населения в России, перенести акценты с ответственности государства на ответственность граждан, с методов прямого бюджетного финансирования на организацию коллективной самозащиты. На фоне снижающихся возможностей государства необходимо поощрять любую активность населения, направленную на обеспечение собственной материальной безопасности, предоставляя благоприятные условия и льготы для тех, кто осуществляет личные вложения в образование детей, повышение своей квалификации, в медицину, различные пенсионные и страховые фонды. Поскольку задача реформирования системы социальной защиты с учетом изменений в обществе ставится в условиях ограниченных финансов, первостепенное значение приобретают совершенствование структуры системы социальной защиты населения, поиск нетрадиционных подходов к использованию имеющихся денежных ресурсов, перераспределение бюджетных ассигнований, нахождение новых источников финансирования, привлечение частного сектора хозяйствования.

Главным фактором, определяющим уровень бедности в России, является низкий уровень заработной платы, не обеспечивающий реализацию воспроизводственной и стимулирующей функций оплаты труда.

Анализ статистических данных за последние годы показывает, что основные социально-экономические показатели уровня жизни населения Республики Мордовия имеют положительную тенденцию. Отмечается рост денежных доходов населения, их реального содержания и покупательной способности с одновременным уменьшением численности малообеспеченных групп населения.

Повышение зарплаты и ее покупательной способности говорит о снижении экономической бедности населения. Однако сложившаяся система оплаты труда сохраняет высокой численность работников с официальной заработной платой ниже прожиточного минимума трудоспособного населения, что само по себе не допустимо. Остается важной проблема несоблюдения социальных гарантий в сфере труда, выражающаяся в задержках выплаты заработной платы. Сохраняется высокой дифференциация зарплаты между отраслями экономики. Анализ зарплаты по отдельным отраслям показывает, что рост заработной платы и ее относительно высокие показатели обеспечиваются за счет высокодоходных отраслей (финансы, кредит, страхование и пенсионное обеспечение, банковская деятельность), в то время как в наиболее распространенных отраслях (сельское хозяйство, бюджетные организации и предприятия) зарплата едва обеспечивает прожиточный минимум.

За последние четыре года вырос установленный минимальный размер оплаты труда. Но он мало что определяет в жизни большинства россиян, так как минимальная зарплата чрезвычайно низка, хотя её рост повлиял на статистическое уменьшение численности малообеспеченных. Нарастающая динамика основных показателей уровня жизни населения обеспечила заметное снижение уровня бедности населения республики в связи с чем социально-экономическое расслоение населения Мордовии остается менее заметным, чем в целом по России.

Однако дифференциации доходов жителей Мордовии еще достаточно велика, поэтому средняя динамика их роста мало что показывает, она только затушёвывает реальную ситуацию. Средние показатели, используемые чаще всего для анализа уровня жизни населения, не в полной мере характеризуют настоящую ситуацию, так как их увеличение обеспечивается зачастую за счет повышения доходов наиболее обеспеченных групп населения. Например, если говорят, что вырос средний доход на 12 процентов, то следует посмотреть, как выросли доходы в различных 10-процентных — «децильных» — группах. Специальные расчёты показывают: если стоимость внутреннего валового продукта в России увеличилась на 1 рубль, то у 10 процентов наиболее обеспеченных граждан доходы выросли на 3 рубля, а у 20 процентов наименее обеспеченных - на 15 копеек. Для характеристики средней тенденции целесообразнее использовать «моду», которая будет в 2-2,5 раза ниже оптимистичных показателей, предоставляемых статистикой.

Это касается и показателей денежных доходов пенсионеров. За последний год планировалось увеличение пенсий на 12-13 %, однако увеличение коснулось лишь части пенсионеров.

Сегодня прожиточный минимум ориентирован на минимально доступные размеры потребления наиболее важных для человека материальных благ и услуг, он не обеспечивает нормального воспроизводства рабочей силы, так как не учитывает полного набора товаров и услуг, необходимых для удовлетворения всех материальных и культурных потребностей. Российский прожиточный минимум, в котором почти половину составляет продуктовая корзина, — это минимум некоего биологического выживания. Такого нет ни в одной из развитых стран, где доля продуктов питания в прожиточном минимуме не превышает 35%. А у нас - 48. На непродовольственные товары, услуги и многое другое остаётся примерно 30%. Идёт постоянное увеличение коммунальных платежей, но они не включены в прожиточный минимум.

Для повышения уровня жизни населения России и снижения в первую очередь экономической бедности, необходимо повышение ВВП с заметным увеличением доли заработной платы в ВВП. Для развитых стран доля заработной платы в ВВП находится на уровне 50-60 %, в России чуть более 30 %. Для того, чтобы Республике Мордовия выйти на среднероссийский уровень необходимо увеличить валовой региональный продукт как минимум в.три-четыре раза. Этому может способствовать развитие инновационный проектов и в целом перспективных отраслей промышленности.

Президент Российской Федерации Путин В.В. в своем послании Федеральному Собранию в 2004 году сказал: «.большинство бедных в стране — это трудоспособные люди. Очевидно, что усилия государства и бизнеса должны быть направлены на дальнейшее увеличение занятости — особенно в регионах с застойной безработицей, на развитие малого и среднего бизнеса, на эффективное использование мер адресной социальной поддержки. Однако действительно надежную основу для долговременного решения социальных проблем, в том числе и борьбы с бедностью, может дать только экономический рост» [10].

В то же время сам по себе экономический рост не сможет решить социальные задачи, так как в условиях глубокой экономической дифференциации населения в руках богатых будет накапливаться большой денежный объем, в то время как бедные так и будут оставаться бедными.

В странах, где показатели бедности не достигли высокого уровня, принципиально важна адресная направленность социальной помощи. Принцип адресности заключается в том, чтобы конкретные социальные программы были направлены на строго определенную группу населения.

Перспективы решения проблем социальной защиты и ограничения бедности в России связаны, на наш взгляд, с разработкой мер целевой, адресной поддержки, преимущественно в натуральной форме, нетрудоспособных граждан и с повышением личной, семейной ответственности трудоспособных членов общества за самообеспечение и самозащиту. Такой подход объясняется сложившимися реалиями социально-экономической ситуации.

Дело в том, что государственное вспомоществование не устраняет причин бедственного экономического положения получателей пособий. А мизерные размеры пособий не могут стать действенной поддержкой даже наиболее обездоленным. Их привязка к размерам минимальной заработной платы не имеет ни экономического, ни социального смысла.

С января 2005 г. начал действовать Федеральный закон «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием федеральных законов «О внесении изменений и дополнений в ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» № 122 — ФЗ о замене существующих льгот, большая часть которых не обеспечена финансированием, на меры адресной поддержки граждан путем введения ежемесячных денежных выплат.

Реализация этого закона столкнулась с рядом трудностей, так как ответственность по социальной защите целого ряда льготников была переложена на плечи региональных бюджетов, а население было недостаточно информировано о содержании реформ. В этих условиях усиливается значение социальной самозащиты, так как процесс монетизации льгот обозначил ограниченные возможности государства и обусловил общественную потребность в активизации собственных усилий населением для решения социальных проблем. Во многих регионах страны были проведены акции сторонников и противников социальных реформ.

Основной целью законопроекта является ориентация меры социальной поддержки на индивидуальные потребности граждан, усиление адресной социальной поддержки ветеранов и инвалидов. Большинство из установленных в начале 90-х годов льгот носили вынужденный характер, что объяснялось дефицитом бюджетов всех уровней. Государство не справлялось со своими обязательствами (длительные задержки и невыплаты заработной платы, пособий, пенсий) и было вынуждено перейти к предоставлению многочисленных натуральных льгот.

Главным недостатком существующей системы льгот является то, что основная масса льготников не имеет возможности ими пользоваться (девять из десяти льготников не имеют возможность получать санаторно-курортное лечение, 70 % не пользуются льготами на городском транспорте). Особенно это касается сельских жителей.

В настоящее время и в ближайшей перспективе адекватная государственная материальная поддержка всех, кто находится за официальной чертой бедности, представляется нереальной в силу общей финансово-экономической ситуации в стране. Поэтому необходима разработка мер по выявлению и поддержке нетрудоспособных, наиболее нуждающихся лиц при одновременном создании условий для самообеспечения тех, кто может трудиться.

Данные проведенных исследований показывают, что бедность определяет ограниченность доступа значительной части населения к ресурсам развития: высокооплачиваемой работе, качественному образованию и здравоохранению, проведению досуга и т.д.

В то же время далеко не все россияне способны на активность, предприимчивость и инициативу, способны адаптироваться в рыночных отношениях. Социологические исследования показывают, что значительная часть респондентов занимает пассивную позицию, возлагая надежды на государство в области обеспечения работой и поддержания определенного уровня благосостояния.

С целью более успешной реализации политики социальной защиты малообеспеченных слоев населения необходимо использовать концепцию многоуровневой бедности. Определение уровня и масштабов бедности на основе прожиточного минимума не позволяет адекватно отразить феномен бедности. Поэтому наиболее предпочтительным является использование комплекса методов, в том числе социологических, проводимых на основе мониторинга, позволяющих получить разноплановые качественные характеристики бедности.

Важнейшими приоритетными направлениями борьбы с бедностью являются : создание условий для самообеспечения нормального уровня благосостояния всех семей с трудоспособными взрослыми на трудовой основе; формирование эффективной системы поддержки уязвимых групп населения.

В сфере оплаты труда главным фактором сокращения бедности должно быть повышение минимальной оплаты труда до уровня прожиточного минимума, что находится в настоящее время в центре внимания Правительства России и Федерального Собрания Российской Федерации, но пока не найдено приемлемого решения.

Большие резервы по активизации самозащитных механизмов населения и борьбы с бедностью сосредоточены в сфере партнерских отношений между работодателями, профсоюзными, коммерческими и общественными организациями.

Список научной литературыКулешова, Галина Петровна, диссертация по теме "Социальная структура, социальные институты и процессы"

1. Федеральный Закон «Об основах социального обслуживания населения в Российской Федерации» от 10.12.95. № 195 — ФЗ // Собрание законодательства РФ. — 1995.-№50.-Ст. 4872.

2. Федеральный Закон «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов» от 2.08.95 № 122 ФЗ // Собрание законодательства РФ. - 1995. №132.- Ст. 3198.

3. Федеральный Закон «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» от 24. 11.95. // Собрание законодательства РФ. -1995. -№ 48. Ст. 4563.

4. Федеральный Закон «О прожиточном минимуме в Российской Федерации» от 24. 10.97. // Собрание законодательства РФ. -1997. -№ 143. Ст. 4904.

5. Федеральный Закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» от 28.08.95. № 43 // Новый сборник законов РФ с изм. и доп. М., 2003. - С. 108-117.

6. Распоряжение № 910—р Правительства Российской Федерации от 10 июля 2001 г. «Программа социально-экономического развития Российской Федерации на среднесрочную перспективу (2002-2004 годы)».

7. Послание Президента Российской Федерации В.В .Путина Федеральному Собранию Российской Федерации. М., 2004. - 26 мая.

8. Авраамова, Е.М. Ожидания населения в меняющейся институциональной среде / Е.М. Авраамова, В.Л. Космарский // Общественные науки и современность. -2001. № 3. - С.22 - 29.

9. Авраамова, Е. Адаптационные ресурсы населения: попытка количественной оценки / Е. Авраамова, Д. Логинов //Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. — 2002.—№ 3. — С. 13 —17.

10. Авраамова, Е. Количественные оценки российского среднего класса методом концентрации признаков / Е. Авраамова, Л. Овчарова // Вопросы экономики. — 2001.-№ 1.-С.62-73.

11. И.Агапова, Т. Социальная защищенность: вопросы поднятые реформой / Т. Агапова // Реферативный экономический журнал. 1992. - № 12. - С. 57 - 68.

12. Адресная социальная поддержка населения Саратовской области. — Саратов: Мин-во труда и социального развития, 2002. — 46 с.

13. Адресная социальная помощь: Теория, практика, эксперимент / Под ред. Н.М. Римашевской. М.: Ин-т соц.-экон. проблем народонаселения, 1999. — 253 с.

14. Азарх, Э. Перспективная социальная политика в глазах населения / Э. Азарх // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. — 2001.-№ 1.-С.43-46.

15. Аитов, Н.А. Понятие «социальная структура» в современной социологии / Н.А. Аитов // Социологические исследования. — 1996.—№ 7. — С.36 38.

16. Акопов, В. Национальная и региональная модели благосостояния / В. Акопов, Ю. Гаджиев //Общество и экономика. 2002.—№6. —С. 120-139.

17. Александрова, О.А. Российский средний класс: идейный контекст становления / О.А. Александрова // Общественные науки и современность. — 2002. № 1. — С. 24-33.

18. Алексеева, О. Третий сектор или благотворительность для «чайников»/ О. Алексеева М.: Прогресс, 1997. -192 с.

19. Аналитический доклад о деятельности Департамента Федеральной государственной службы занятости населения по РМ по итогам 2003 г. — Саранск, 2004. — 68 с.

20. Анурин, В.Ф. Экономическая стратификация: атгитюды и стереотипы сознания / В.Ф. Анурин // Социологические исследования. 1995.—№ 1. - С. 104-115.

21. Архангельский, В. Социальные гарантии семьи: существуют ли они в России? /В. Архангельский, В. Бодрова, Е. Бодрова //Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 1998.—№ 5. - С.38-44.

22. Антология социальной работы: В 5 т. Т.1. История социальной помощи в России / Сост. М.В Фирсов М.: Сварог, 1994. -279 с.

23. Ахтямова, Т.Р. Социальная дифференциация общества и интересов / Т.Р. Ахтямова// Социологические исследования. —1997.-№8. —С. 12-16.

24. Арутюнян, Ю.В. О социальной структуре общества постсоветской России / Ю.В. Арутюнян // Социологические исследования. — 2002.—№9. С. 29-40.

25. Байгереев, М. Анализ российской бедности: причины, особенности, методика счета /М. Байгереев // Человек и труд. 2001. - № 8. - С. 55-60.

26. Байгереев, М. Бедность и политика адресной социальной помощи малоимущим семьям / М. Байгереев // Человек и труд. 2001. - № 1. — С.42-47.

27. Балабанов, С.С. Трансформация социальной структуры и социальный конфликт / С.С.Балабанов // Социальная структура и стратификация в условиях формирования гражданского общества в России. Кн. 1. — М., 1995. С.62-71.

28. Балабанов, A.C. Социальное неравенство: факторы углубления депривации / A.C. Балабанов, Е.С. Балабанова // Социологические исследования. — 2003. № 7. — С.34^43.

29. Балабанова, Е.С. Андекласс: понятие и место в обществе / Е.С.Балабанова // Социологические исследования. 1999.—№ 12. — С. 65-70.

30. Балабанова, Е.С. Особенности российской экономической ментальности / Е.С.Балабанова // Мир России. 2001. - № 3. - С.67-77.

31. Балабанова, Е.С. Социально-экономическая зависимость и социальный паразитизм: стратегии «негативной адаптации» / Е.С.Балабанова // Социологические исследования. 1999. - № 4. - С.46-57.

32. Баркер, Р. Словарь социальной работы: Пер. с англ. / Р. Баркер. — М.: Ин—т соц. работы, 1994. -136 с.

33. Бауман, 3. Индивидуализированное общество /3. Бауман / Пер. с англ. В.Л.Иноземцева. М.: Логос, 2002. - 390 с.

34. Бахлов, И.В. Социальная защита пожилых людей в современной России: стратегия реформирования / И.В. Бахлов, Т.В. Еферина, ГЛ. Юдаков. Саранск: Тип. «Крас. Okt.», 2001.-192 с.

35. Бек, У. Общество риска: На пути к другому модерну/ У. Бек / Пер. с нем. В. Седельника, Н. Федоровой. М.: Прогресс-Традиция, 2000. - 383 с.

36. Белова, В.Л. Введение в макроэкономику. Распределение доходов: неравенство и бедность / В.Л. Белова // Социально политический журнал. — 1998. — № 2. — С. 6-10.

37. Беляева, Б.С. Субкультура бедности: «за» и «против» / Б.С. Беляева // Социология и общество. Тезисы Первого Всероссийского-социологического конгресса «Общество и социология: новые реалии и новые идеи» — СПб.: Издательство «Скло-рия», 2000.-С. 41.

38. Беляева, Л.А. «Новые» средние в России / Л.А. Беляева// Свободная мысль. -1998.-№7. —С.30-31.

39. Беляева, Л.А. Стратегии выживания, адаптации, преуспевания/ Л.А. Беляева // Социологические исследования. 2001. - № 6. - С.44-53.

40. Беляева, НЮ. Гражданские ассоциации и государство/ Л.А. Беляева // Социологические исследования. 1995.—№ 11.-С.109-113.

41. Биктимирова, 3.3. Прогноз уровня жизни населения РФ в 2001 2010 гтУ 3.3. Биктимирова // ЭКО. - 2001. -№ 7. - С.56-67.

42. Биктимирова, 3.3. Государственное управление и качество жизни населения / 3.3. Биктимирова // Общество и экономика. 2003.—№3. - С. - 119-132.

43. Бобков, В. Экономическое неравенство: российские тенденции на фоне мировых реалий / В. Бобков // Общество и экономика. — 2003.—№ 1. С. 80-92.

44. Боброва, В. Адресность — условия эффективной социальной защиты / В. Боброва // Человек и труд. 1997. - № 8. - С. 18-21.

45. Богомолова, Т.Ю. Экономическая стратификация населения России в 90-е годы / Т.Ю. Богомолова, B.C. Тапилина // Социологические исследования. — 2001. — № 6.-С.32-43.

46. Бошявленский, Д.Д. Российские самоубийства и российские реформы / Д.Д. Богоявленский // Социологические исследования. — 2002. — № 5. — С.76-78.

47. Бойков, В. Россия: десять лет реформирования / В. Бойков // Социологические исследования. 2001.—№ 7. — С.30-36.

48. Бондаренко, Н.В. Анализ субъективных оценок нормального дохода и прожиточного минимума / Н.В. Бондаренко // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. — 2001.—№ 1. — С.46-50.

49. Бондаренко, Н.В. Моделирование уровня бедности: динамический и структурный аспекты / Н.В. Бондаренко // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 1997. - № 1. - С. 14-22.

50. Бондаренко, Н.В. Имущественная дифференциация населения / Н.В. Бондаренко, М. Красильникова // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2001.—№ 3. — С.29-38.

51. Борисов, В.А. Социальное партнерство в России: специфика или подмена понятий? / В. А. Борисов // Социологические исследования.—2001. № 5. - С.56-66.

52. Бородкин, Ф.М. Движение российского социума к государству благоденствия / Ф.М. Бородкин // Социологические исследования. — 1997. — № 7. С. 20- 29.

53. Бородкин, Ф.М. Третий сектор в государстве благоденствия / Ф.М. Бородкин//Мир России. 1997.- №2.- С.67-116.

54. Бочарова, В.Г. Педагогика социальной работы / В.Г. Бочарова. — М.: SvR— Аргус, 1994.- 207 с.

55. Быкова, С.Н. Бедность по-русски и по-итальянски / С.Н. Быкова, В.П. Люблин//Социологические исследования. 1993.- №2.- С.132-138.

56. Бурак, П.И. Государственное регулирование социального развития регионов / П.И. Бурак, И.А. Рождественская, В.Г. Ростанец. М.: УРСС, 1998. - 224 с.

57. Бурдье, П. Социология политики / П. Бурдье / Пер. с фр. / Сост., общ. ред. и предисл. Шматко H.A. M.: Socio-Logos, 1993. - 334 с.

58. Бутенко, И.А. Качество свободного времени у богатых и бедных /И.А. Бу-тенко //Социологические исследования. — 1998. — № 7. — С. 82-89.

59. Вебер, М. Избранные произведения /М. Вебер. М.: Прогресс, 1990 - 804с.

60. Вебер, М. Класс, статус и партия /М. Вебер // Социальная стратификация. Часть 1.- М., 1991.- С. 19-38.

61. Вейт-Уилсон, Джон. Государство благосостояния: проблема в самом понятии / Джон Вейт-Уилсон // Pro et Contra. — T. 6. — № 3. — Человек в социальном государстве.—С. 128— 157.

62. Возмитель, A.A. Диверсификация образа жизни (Способы и стили жизни в постсоветском социальном пространстве) / A.A. Возмитель // Мир России. — 2002. — №1.- С.97- 113.

63. Воробьева, Э.Л. Социетальное развитие сферы социального обслуживания: опыт регионального исследования / Э.Л. Воробьева. — Екатеринбург: Изд-во Рос. гос. проф.-пед. ун-та, 2002. 344 с.

64. Воронин, Г.Л. Социальное самочувствие россиян (1994-1996-1998 гт.) /Г.Л. Воронин // Социологические исследования. — 2001. № 6. - С.69- 66.

65. Воронков, В.М. Типологические критерии бедности / В.М. Воронков, Э.А. Фомин // Социологический журнал. — 1995. — № 2. С. 57- 69.

66. Волчкова Л.Т. Стратегии социологического исследования бедности / Л.Т. Волчкова, В.Н. Минина// Социологические исследования. — 1999. — №1. — С. 49-56.

67. Воробьев, Ю.Л. Управление риском и устойчивое развитие. Человеческое измерение / Ю.Л. Воробьев, Г.Г. Малинецкий, H.A. Махутов // Общественные науки и современность. 2000.- №6.- С. 150-162.

68. Галаева, Л. Становление среднего класса в России на фоне мировых тенденций /Л. Галаева // Общество и экономика. 2002. - № 8-9. - С. 94-111.

69. Галкин, А.А. Тенденции изменения социальной структуры /А.А. Галкин // Социологические исследования. 1998.- №10.- С. 85-91.

70. Гидценс, Э. Социология/Э. Гидденс. М.: Эдиториал УРСС, 1999. - 704 с.

71. Гиддингс, Ф.Г. Основания социологии /Ф.Г. Гиддиингс. — Киев-Харьков, 1898.- 152 с.

72. Голенкова, З.Т. Динамика социоструктурной трансформации в России / З.Т. Голенкова//Социологические исследования. — 1998.— № 10.— С.77—84.

73. Голенкова, З.Т. Тенденции изменения социальной структуры российского общества в период реформ / З.Т. Голенкова // Общество и экономика. 2002. - № 12. - С. 15-24.

74. Голенкова, З.Т. Безработные: особенности российского бытия / З.Т. Голенкова, Е.Д. Игитханян // Социологические исследования. 2001. - № 5. - С.67- 75.

75. Голенкова, З.Т. Процессы интеграции и дезинтеграции в социальной структуре российского общества / З.Т. Голенкова, Е.Д. Игитханян // Социологические исследования. 1999. - № 9. - С. 22- 32.

76. Голенкова, З.Т. Социально-стратификационные процессы в российском обществе / З.Т. Голенкова, Е.Д. Игитханян // Вестник Московского университета. Сер. 18. Политология и социология. — 1995. — № 4. С.З- 12.

77. Голенкова, З.Т. Социальная структура и стратификация // Социология в России / З.Т. Голенкова, Е.Д. Игитханян / Под ред. В.А. Ядова. М.: «На Воробьевых» совместно с Институтом социологии РАН, 1996. — С. 259-290.

78. Голенкова, З.Т. Средние слои в современной России (опыт анализа проблемы) / З.Т. Голенкова, Е.Д. Игитханян // Социологические исследования. — 1998. — №7.- С.44—53.

79. Голенкова, З.Т. Маргинальный слой: феномен социальной самоидентификации / З.Т. Голенкова, Е.Д. Игитханян, И.В. Казаринова // Социологические исследования.- 1996.- №8.- С. 17-25.

80. Голенкова, З.Т. Социальная стратификация городского населения / З.Т. Голенкова, Е.Д. Игитханян, И.В. Казаринова, Э.Г. Саровский // Социологические исследования. 1995. - №5.- С. 91-102.

81. Голосенко, И.А. Нищенство в России (из истории дореволюционной социологии бедности) / И.А. Голосенко // Социологические исследования. — 1996. — № 8.- С. 18-25.

82. Голосенко, И. А. Нищенство как социальная проблема / И.А.Голосенко // Социологические исследования. 1996. - № 7. — С. 27- 28.

83. Гонтмахер, Е.Ш. Социальная политика в России: уроки 90-х / Е.Ш. Гон-тмахер. М.: Гелиос АРВ, 2000. - 336 с.

84. Гордон, Л.А. Бедность, благополучие, противоречивость: материальная дифференциация в 1990-е годы / Л.А. Гордон // Общественные науки и современность. 2001.- №3.- С.5-21.

85. Гордон, Л.А. Четыре рода бедности в современной России / Л.А. Гордон // Социологический журнал. -1994. № 4. - С. 18-35.

86. Городская семья в начале третьего тысячелетия: социологический анализ / М-во труда и занятости населения РМ, Науч. Центр соц.-эконом. мониторинга РМ. — Саранск: Тип. «Красный Октябрь», 2004.—44 с.

87. Государственная социальная политика и стратегии выживания домохозяйств / Н.М. Давыдова, Н. Меннинг, Т.Ю. Сидорина и др.; под общ. ред. О.И. Шкаратана. М.: ГУ ВШЭ, 2003,- 461 с.

88. Государство и малоимущие: на чем основывается социальная помощь (Мтериалы Всерос. сем.) // Человек и труд. 2002. - № 1. — С.37-42.

89. Григорьев, С.И. Социология и социальная работа / С.И. Григорьев. Барнаул: Алт. гос. ун-т, 1991. —49 с.

90. Григорьев, С.И. Трансформация оценок населением России роли государства в регулировании доходов богатых / С.И. Григорьев // Социологические исследования.- 1997.- №7.- С.30-43.

91. Громова, Р.Г. Социальная стратификация в самооценке россиян /Р.Г. Громова // Общественные науки и современность. — 1997. № 6. — С.5- 15.

92. Гудков, Л.Д. Реформы и процессы общественной примитивизации / Л.Д. Гудков // Кто и куда стремится вести Россию?. Акторы макро-,мезо и микроуровней современного трансформационного процесса / Под ред. Т.И.Заславской. — М.: МВШСЭН, 2001. -С. 25-32.

93. Гуслякова, Л.Г. Основы теории социальной работы / Л.Г. Гуслякова, Е.И. Холостова. — М.: Ин- т соц. работы, 1997. — 187 с.

94. Гусейнова, И. Социальная поддержка самым неимущим / И. Гусейнова // Социальное обеспечение.- 1999.— №11.- С. 12-15.

95. Давыденко, Л.Н. Зарубежный опыт реформирования системы социальной защиты населения Л.Н. Давыденко, Л.Г. Титаренко // Социология. 1997. — № 1. — С.35-40.

96. Давыдов, АА. Неравенство доходов: макросистемное объяснение /АА. Давыдов //Социологические исследования,— 1994.- №4.- С. 112-113.

97. Давыдова, ИМ. Депривационный подход в оценках бедности /Н.М. Давыдова //Социологические исследования. — 2003.- №6.- С. 88-96.

98. Давыдова, Н.М Взаимопомощь в нуждающихся российских домохозяйствах /ИМ. Давыдова// Общественные науки и современность. — 2002. — № 3. С. 39- 48.

99. Даудрих, Н. Косвенное измерение денежных доходов: объективные доходы и их оценки в региональном разрезе / Н. Даудрих // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. — 2000. — № 4. С.31— 38.

100. Действия государства, направленные на сокращение масштабов бедности // Общество и экономика. 2002. - № 3/4. - С. 265-297.

101. Деятельность негосударственных некоммерческих организаций в социальной сфере Республики Мордовия. Аналит. зап. — Саранск, 2003 24 с. (Бюл. Науч. Центра соц.-экон. мониторинга РМ № 6 (12)).

102. Динамика бедности // Россия — 2000: социально-демографическая ситуация / Под ред. Н.М. Римашевской. М.: Изд-во ИСЭПН, 2001. - С. 156- 166.

103. Динамика ценностей населения реформируемой России. РАН, ин-т философии. М.: Эдиториал УРСС, 1996. - 174 с.

104. Дирк, ван дер Верф, Фолькер, Ронге. Мониторинг в России / Дирк ван дер Верф, Фолькер Ронге. М.: Интердизайн, 1998. — 188 с.

105. Дискин, И.Е. Россия перед выбором: ресурсы социального развития / И.Е. Дискин // Мир России. -1997 № 2. - С.З^Ю.

106. Дмитриев, М.Э. Социальные реформы в России: итоги и ближайшие перспективы / М.Э. Дмитриев // Общественные науки и современность. — 1998. — № 5. — С. 20-25.

107. Документы о создании Научного центра социально-экономического мониторинга Республики Мордовия // Бюллетень Научного центра социально-экономического мониторинга Республики Мордовия- 2002.—№ 1 — С.4-8.

108. Доленко Д.В. Политико-территориальная организация общества / Д.В. Доленко. Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 1997. - 124 с.

109. Жеребин, В.М. Проблемы борьбы с бедностью в разработках зарубежных правительственных и международных организаций / В.М. Жеребин, Н.М. Римашев-ская // Бедность: взгляд ученых на проблему / Под ред. М.А.Можиной. М., 1994-С.25-31.

110. Жуков, В.И. Российские преобразования: социология, экономика, политика /В.И. Жуков. М.: Академический проект, 2003. - 656 с.

111. Завьялов, Ю.В. Бедность это болезнь / Ю.В. Завьялов // ЭКО. — 1998. — №12.-С. 160-171.

112. Законодательство зарубежных стран по социальному обслуживанию населения-М., 1994.-124 с.

113. Зарецкий, Ю. Опасность и безопасность: социальный аспект / Ю. Зарецкий // Социально-политический журнал-1995.—№ 5.-С.220-225.

114. Заславская, Т. Доходы социальных групп и слоев: уровень и динамика / Т. Заславская // Экономические и социальные перемены 1996.-№ 2 — С. 7-13.

115. Заславская, Т.И. Социальная структура современного российского общества./ Т.И. Заславская // Общественные науки и современность — 1997—№ 2.— С.5-23.

116. Заславская, Т.И. О социальном механизме посткоммунистических преобразований в России / Т.И. Заславская // Социологические исследования. — 2002—№ 8 — С.З— 16.

117. Заславская, Т.И. О движущих силах трансформации российского общества/Т.И. Заславская //Общество и экономика.—2003-№6-С. 65-84.

118. Заславская, Т.И. Поведение массовых общественных групп как фактор трансформационного процесса / Т.И. Заславская // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены — 2000—№ 6 — С. 14—19.

119. Заславская, Т.И. Стратификация современного российского общества / Т.И. Заславская // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения.- 1996- № 1.-С.7-15.

120. Заславская, Т.И. Социоструктурный аспект трансформации российского общества / Т.И. Заславская // Социологические исследования 2001.—№ 8 - С.3-11.

121. Заславская, Т.И. К вопросу «о среднем классе» российского общества / Т.И. Заславская, Р.Г. Громова//Мир России 1998-№ 4-С. 3-22.

122. Зверева, Н.В. Размер домохозяйства и бедность в современной России / Н.В. Зверева // Вестник Московского университета Серия 6. Экономика- 1997 - № 3.-236 с.

123. Здравомыслов, Г.А. Российский средний класс — проблема границ и численность / Г.А. Здравомыслов // Социологические исследования — 2001.— № 5 С.76-85.

124. Здравомыслова, О. Нормальные бедные / О. Здравомыслова, И. Шурыги-на// Семья и школа.- 1998.-№5.-С.16-17.

125. Зинин, В.Г. Государственная политика сокращения бедности / В.Г. Зинин // Аналитический вестник № 20 (213) — М.: Аналитическое управление Аппарата Совета Федерации, 2003 С.8-23.

126. Зубаревич Н.В. Социальное развитие регионов России: проблемы и тенденции переходного периода /Н.В. Зубаревич. -М.: Едиториал УРСС , 2003. — 261 с.

127. Зубова, Л.Г. Представления о бедности и богатстве: Критерии и масштабы бедности / Л.Г. Зубова // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1996 — № 4.- С. 8-10.

128. Игитханян, Е.Д. Процессы социального расслоения в современном обществе / Е.Д. Игитханян, З.Т. Голенкова, Н.В. Андрущак; Отв. ред. Голенкова З.Т.; РАН, Ин-т социол. — М., 1993. 66 с.

129. Ильин, В.Е. Государство и социальная стратификация советского и постсоветского обществ. 1917-1996 гг.: Опыт конструкта в истс ко-структуралистс кого анализа / В.Е. Ильин. Сыктывкар: Сыктывкарский ун-т, ИС РАН, 1996. - 349 с.

130. Иконникова, Н.К. Современные концепции социальной структуры и социальной стратификации (реферативный обзор) / Н.К. Иконникова // Личность. Культура. Общество. 2000 - Т. 2, № 3.- С. 276-284.

131. Информация о работе Министерства социальной защиты населения Республики Мордовия за 9 месяцев 2004 г. № 10-22 от 15.11.04.

132. Информация Министерства социальной защиты населения Республики Мордовия о реализации республиканской целевой программы «Старшее поколение» на 2002-2004 годы. № 10-38 от 16.01.03;

133. Информация Министерства социальной защиты населения Республики Мордовия о реализации республиканской целевой программы «Социальная поддержка инвалидов». № 08-66 от 28.01.03;

134. Информация Министерства социальной зашиты населения Республики Мордовия о реализации республиканской целевой программы «Дети Мордовии» на 200-2002 годы за 2002 год № 09-38 от 16.01.03;

135. Исправников, В.О. О некоторых проблемах и перспективах экономического развития России / В.О. Исправников // Социально политический журнал.- 1998-№ З.-С. 10-17.

136. Кадомцева, С. В. Роль социальных программ в сокращении бедности в России / C.B. Кадомцева // Вестник Московского университета.- Сер. 6. Экономика.— 1999.—№ 5.— С.42-57.

137. Кадомцева, C.B. Социальная защита населения / C.B. Кадомцева / Рос. акад. гос. службы при Президенте РФ—М.: РАГС, 1999.-256 с.

138. Калугина, З.И. Основные направления региональной социальной политики / З.И. Калугина, О.Э. Бессонова, B.C. Тапилина // Регион: экономика и социология.— 1997 № 2- С.3-13.

139. Карпикова, И. Экономическая маргинализация и формирование трудового потенциала / И. Карпиков // Человек и труд — 2001.- № 2 — С. 45-48.

140. Качество жизни — стратегия XXI / редкол.: JI.А.Иванова (отв. ред.) и др.; М-во труда и занятости населения Респ. Мордовия — Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2002.-124 с.

141. Квонг, Вай Ман. Практическое использование принципа активизации в социальной работе: на примере Гонконга / Вай Ман Квонг // Принцип активизации в социальной работе-М.: Аспект Пресс, 1997 — С.84-85.

142. Келасьев, В.Н. Проблемы самореализации человека в современных условиях / В.Н. Келасьев // Социология и социальная антропология. Межвуз. Сб./ Под. ред. В.Д.Виноградова, В.В.Козловского.- СПб.: «АЛЕТЕЙЯ», 1997.-С.74-84.

143. Кларк, С. Бедность в России / С. Кларк // ЭКО. 1998 - № 10.-С.105-118.

144. Кларк, С. Бедность в России / С. Кларк // ЭКО. 1998.- №11. - С.125137.

145. Кларк, С. Бедность в России / С. Кларк // ЭКО.- 1998. №12. - С. 148159.

146. Климов, И.А. Социологическая концепция Энтони Гидденса // Веб. Ресурс: http://www.nir.ru/socio/old/scipubl/sj/sj l-2-00klim.html

147. Ковалев, В.Н. Социальная безопасность и защита населения: проблемы информатизации и технологазация социологического анализа / В.Н. Ковалев // Социология.- 1997—№ 1.-С.29-35.

148. Ковалевский, М.М. Современные социологи / М.М. Ковалевский. — СПб,1905.

149. Козлова, Т.З. Мониторинг удовлетворенности пенсионеров условиями жизни / Т.З. Козлова // Социологические исследования —1999 № 9 - С.46-49.

150. Константинова, Л.В. Социальная политика: штрихи к социологической концепции / Л.В. Константинова // Социологические исследования. — 2005— № 2 — С.36-44.

151. Конституция Российской Федерации (1993).-М.: Маркетинг, 2001.-39 с.

152. Корель, Л.В. Социология адаптации на исходе XX века / Л.В. Корель. — Новосибирск, 1995.-320 с.

153. Корчагина, И.И. Система индикаторов бедности в переходный период в России / И.И. Корчагина, Л.Н. Овчарова, Е.В. Турунцев // Российская программа экономических исследований. Научные доклады. № 98 04 — М., 1999 62 с.

154. Косалс, Л Л. Социология перехода к рынку в России / Л Л. Косалс, Р.В. Рывкина. М.: Эдиториал УРСС, 1998 - 230 с.

155. Косова, Л.Б. Субъективные оценки экономического благополучия и поддержки реформ / Л.Б. Косова, Т. Кларк // Социологические исследования— 1998.-№ 5.- С. 43-49.

156. Красильникова, М.Д. Структура представлений о бедности и богатстве / М.Д. Красильникова // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены- 1997.-№ 1.-С.23-26.

157. Красильникова, М. Субъективные оценки уровня бедности в России / М. Красильникова // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены 2000 - № 6.- С.40-46.

158. Красовский, Б.П. Городской нищий / Б.П. Красовский // Социологические исследования 1999.-№6.-С. 145-146.

159. Кривцова, Л.Н. Проблемы социального обслуживания на муниципальном уровне/ Л.Н. Кривцова // Российский журнал социальной работы 1996 - № 2.— С.72.

160. Кувшинникова, В.А. Социальное положение нуждающихся семей / В.А. Кувшинникова, Л.Н. Поталова //Социологические исследования. 1997-№ 12 —С. 55.

161. Култыгин, В.П. Исследования социальной структуры в переходных обществах (Историко-методологический обзор) / В.П. Култыгин // Социологические исследования.-2002.-№4,- С.121-129.

162. Курнельский, Л.Э. Перестройка и социальная справедливость (экономический аспект) / Л.Э. Курнельский. М., 1990. - 120 с.

163. Лайкам, К. Анализ финансовых возможностей государства по повышению минимального размера оплаты труда до уровня прожиточного минимума / К. Лайкам // Общество и экономика- 2002 №7 -С.49-60.

164. Лайкам, К. Краткосрочный прогноз дифференциации доходов населения / К. Лайкам // Общество и экономика 2002 - №8- 9 - С. 68-77.

165. Лайкам, К. Государственные меры по регулированию дифференциации доходов населения и снижению уровня бедности / К. Лайкам // Общество и экономика.-2002.-№ 12.-С. 30-49.

166. Лапина, Г. О роли общественных организаций в процессе саморазвития и саморегулирования социальных систем современного мира / Г. Лапина // Российский социально-политический вестник — 1998.—№ 3.— С.27—31.

167. Лебедева, Л.Ф. Проблемы измерения и динамика уровня бедности (мировой опыт и особенности России) // http://iskran.iip.net/russ/works 99/lebedeva l.html

168. Левада, Ю.А. Homo Post-Soveticus / Ю.А. Левада // Общественные науки и современность.— 2000 № 6 — С.5-24.

169. Лейби, Джеймс. История социального обеспечения / Джеймс Лейби // Энциклопедия социальной работы. В 3 т. Т.1.: Пер. С англ. — М.: Центр общечеловеческих ценностей, 1993 С.402.

170. Лексин, В.Н. Сущность, проблемы и механизмы формирования общероссийской системы мониторинга региональных ситуаций и региональных проблем / В.Н. Лексин, В.Е. Селиверстов // Регион: экономика и социология — 1999 № 4 — С.З— 31.

171. Лексин, В.Н. Региональная политика России: концепции, проблемы, решения / В.Н. Лексин, А.Н. Швецов // Российский экономический журнал- 1996. — № 2.- С. 62-69.

172. Лене, С. Бедность: неискорененный парадокс Америки: пер. с англ./ Сидней Лене; общ. ред. и вступит. Статья проф. Р.Ф.Иванова. М.: «Прогресс», 1976. — 436 с.

173. Ленски, Г. Проблема: кто что получает и почему? // Веб-страница: http: // socnet.narod.r^ibrary/authorsAlyin/hrest/Lenski.htm

174. Лепехин, В.А. Стратификация в современной России и новый средний класс / В.А. Лепехин //Общественные науки и современность —1998—№ 4.— С. 30-40.

175. Либоракина, М.И. Адресная социальная поддержка населения: уровень местного управления /М.И. Либоракина; под ред. А.С.Пузанова—М.: Фонд «Институт экономики города», 1998 — 104 с.

176. Липенц, И.В. Формирование доходов граждан и проблемы социальной поддержки / ИВ. Липенц // Социально-политический журнал.- 1998. — № 2 — С. 1522.

177. Локосов, В.В. Стабильность общества и система предельно-критических показателей его развития / В.В. Локосов // Социологические исследования— 1998 — № 4.- С.86-94.

178. Лосев, А.Ф. Философия. Мифология. Культура / А.Ф. Лосев — М.: Политиздат, 1991-524 с.

179. Любимова, Е.А. Социальное партнерство как условие трансформации трудовых отношений / Е.А. Любимова // Возрождение России: общество — образование — культура — молодежь: Тезисы научно-практической конференции. Екатеринбург, 1998.-С. 29.

180. Люблинский, В. Феномен бедности на рубеже XXI века / В. Люблинский // Человек и труд. 2001№ 5. - С. 33-36.

181. Ляшенко, А.И. Организация и управление социальной работой в России / А.И. Ляшенко. -М.: Наука, 1995. 74 с.

182. Мансер, Гордон. Добровольцы / Гордон Мансер // Энциклопедия социальной работы. В 3 т. Т.1.: Пер. С англ. — М.: Центр общечеловеческих ценностей, 1993. С.227.

183. Маколи, Аластер. Определение и измерение бедности / Аластер Маколи // Бедность: взгляд ученых на проблему. М., 1994.-С.7-10.

184. Маркин, В.В. Социальное программирование: теоретико-методологические проблемы / ВБ. Маркин. Пенза: Изд-во Пенз. гос. ун-та, 1998. - 279 с.

185. Маркс, К. Каптал: Критика политической экономии. Т.1. Кн.1. Процесс производства капитала /К. Маркс // К. Маркс, Ф. Энгельс; Соч., 2-е изд. Т.23 — М.: Издательство политической литературы, 1960 — 908 е.

186. Маркс, К. Экономическо-философские рукописи 1844 г. /К. Маркс// К. Маркс, Ф. Энгельс, Соч., 2-е изд. Т.42 — М.: Издательство политической литературы, 1974. С.41-174.

187. Международный опыт организации программ адресной социальной помощи / Авт.: А.Л.Александрова, Дж.Л.Галлагер, М.И.Либоракина, К.Г.Чагин.~ М.: Фонд «Институт экономики города», 2001.— 38 с.

188. Мельников, В.П. История социальной работы в России / В.П. Мельников, Е.И. Холостова. — М.: Социально-технологический институт, 1998. — 220 с.

189. Меннинг, Н. Россия в беде / Н. Меннинг // Мир России 2001.- № 1. С. 125-152.

190. Мердак, Аллисон Д. Ресурсы клиента: мобилизация и координация / Ал-лисон Д. Мердак // Энциклопедия социальной работы. В 3 т. Т.З.: Пер. С англ. — М.: Центр общечеловеческих ценностей, 1993.- С.29.

191. Мертон, Р. Социальная структура и аномия / Роберт Мертон // Соиологи-ческие исследования -1992-№ 2 — С. 108-110.

192. Мисихина, С. Социальные выплаты и льготы в РФ: распределение по группам с различным уровнем дохода / С. Мисихина // Вопросы экономики.- 1999— №2.-С.85-89.

193. Морова, А.П. Инвестиции в человеческий капитал и социальную инфраструктуру /А.П. Морова // Социологические исследования — 1998—№ 9.- С.72—76.

194. Мостовая, И.В. Социальное расслоение: символический мир метаигры / И.В. Мостовая М.:Механик, 1997 - 126 с.

195. Муздыбаев, К. Переживание бедности как социальной неудачи: атрибуция ответственности, стратегия совладания и индикаторы лишения / К. Муздыбаев // Социологический журнал 2001.- № 1.- С.5-32.

196. Мутовкин, С.И. Социальное самочувствие россиян / С.И. Мутовкин // Власть.-1998.-№ 1.-С. 12-17.

197. Наумова, Т.В. Жизненная стратегия человека в переходном обществе // Социологический журнал. -1995. № 2. - С.5—22.

198. Наумова, Т.В. Рыночные реформы в российском измерении / Т.В. Наумова // Социологические исследования — 1998—№ 1 — С.55-61.

199. Нейсбит, Дж. Мегатренды / Джон Нейсбит. М.: Изд-во «Ермак», 2003. —380 с.

200. Никитина, В. В. Духовность как механизм самозащиты личности //http://ww.iai.dn.Ua/u/iai/dtp/CONF/5/2sechtml/s2a61 .htm

201. О взаимодействии организаций третьего сектора с государственными органами в сфере социальной политики. Международный опыт.- М.: Благотворительный гуманитарный фонд им. П.А.Флоренского, 1999 — 116 с.

202. Овчарова, Л.Н. Стратегия сокращения бедности / Л.Н. Овчарова, М.А. Ищенко // Аналитический вестник № 20 (213).- М.: Аналитическое управление Аппарата Совета Федерации, 2003- С. 24-38.

203. Овчарова, Л.Н. Бедность в России / Л.Н. Овчарова // Мир России 2001-№1- С. 171-178.

204. Овчарова, Л. Бедность: где порог? (Альтернативные оценки уровня мало-обеспеченности) Л. Овчарова, Е. Турунцев, И. Корчагина // Вопросы экономики — 1998.-№ 2.-С.71-76.

205. Ойен, Эльзе. Политика сокращения бедности / Эльзе Ойен // Международный журнал социальных наук 2000 -№ 29.- С.49-55.

206. Осадчая, Г. И. Социология социальной сферы / Г.И. Осадчая; учеб. пособие. М.: Акад. проект, 2003. - 334 с.

207. Осипов, Г.В. Социальное мифотворчество и социальная практика /Г.В. Осипов.-М.: НОРМА-ИНФРА-М, 2002.-615 с.

208. Основные направления преодоления бедности в Республике Мордовия. Аналитическая записка— Саранск, 2004. 24 с. (Бюл. Науч. центра соц.-экон. мониторинга РМ№ 8 (29)).

209. Отчет о деятельности Департамента Федеральной Государственной службы занятости по республике Мордовия за 2002 год — Саранск, 2003— 90 с.

210. Павленок, П.Д. Социология: Избранные работы 1991-2003 гг. / П.Д. Пав-ленок М.: Издательско-торговая корпорация «Дашков и К», 2004. -584 с.

211. Панкратова, Н.П. Об организации социальной самозащиты населения / НП. Панкратова // Проблемы семьи и детства в современной России. Часть 1- М.: Прометей, 1992.-С.69-73.

212. Парслоу, Фалида. Принцип активизации в социальной работе / Фалида Парслоу // Принцип активизации в социальной работе. — М.: Аспект Пресс, 1997 — С. 16-17.

213. Парсонс, Т. Современная зарубежная социология/Т. Парсонс.- М., 1990. С.257-258.

214. Парсонс, Т. О социальных системах / Т. Парсонс; Под общ. ред. В.Ф. Чес-ноковой, С.А. Белановского. М.: Академ. Проект, 2002.— 832 с.

215. Патрушев, В.И. Социальные резервы трудового коллектива: пути реализации (социологический анализ) / В.И. Патрушев —Киев: Киев. парт, шк., 1990.-343 с.

216. Пахомов, Ю. Стратегия рыночных трансформаций как фактор преодоления и смягчения поляризации общества / Ю. Пахомов // Общество и экономика— 2002.-№ 12.-С.25-29.

217. Пильман, И.С. Муниципальное развитие: возможности социального партнерства / И.С. Пильман. — М.: Фонд «Институт экономики города», 2000 — 63 с.

218. Писачкин В.А. Социология жизненного пространства /В.А. Писачкин. — Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 1997. —180 с.

219. Политика доходов населения: меры по повышению доходов, совершенствованию оплаты труда и сокращению бедности / Аналитическая записка Департамента доходов населения и уровня жизни Минтруда России / http://www.mintrud.chelt.ru

220. Полутин, C.B. Молодежь в системе социального воспроизводства: Социологический анализ /C.B. Полутин. Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2000. - 220 с.

221. Поппер, К. Открытое общество и его враги / Карл Поппер; пер. с англ. под общ. ред. В.Н. Садовского. М.: Междунар. фонд «Культ, инициатива», 1992 - Т.1.— 446 с.

222. Попова, И.П. Новые маргинальные группы в российском обществе / И.П. Попова // Социологические исследования — 1999—№ 7 С.62-71.

223. Попова, М.Б. Социальная дифференциация и бедность населения / М.Б. Попова. — Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского ун-та, 1998 —129 с.

224. Принцип активизации в социальной работе / Под ред. Ф.Парслоу; пер. с англ. под ред. Б.ЮШапиро. М.: Аспект Пресс, 1997. - 223 с.

225. Проблемы социально-психологической адаптации населения в период трансформации общества: материалы вторых Мильнеровских чтений (Москва, декабрь, 1998 г.) / Науч. ред. Э.Б. Гилинская, С.Н.Смирнов.- М.: ГУ ВШЭ, 1999.- 278 с.

226. Проблемы бедности и дифференциации доходов населения в Российской Федерации: основные тенденции в 2003 г. Аналитическая записка// Институт комплексных стратегических исследований, http:// www.icss.ac.ru /publish/ economic/

227. Программа улучшения демографической ситуации в Республике Мордовия на 2001-2005 гт.—Саранск: Тип. «Красный Октябрь», 2000 — 272 с.

228. Прудон, П.Ж. Что такое собственность / П.Ж. Прудон; подг. текста и ком-мент. Сапова В.В. М.: Республика, 1988. - 367 с.

229. Пфефекорн, Р. Социальное неравенство и статистика: пределы статистического подхода / Р. Пфефекорн // Проблемы теоретической социологии. Вып. 2.: Сб. статей /Под ред. А.О. Бороноева—С.-Пб.: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 1996.-С. 155-167.

230. Пшеницына, О.В. Общественные организации как объект социальной работы/ О.В. Пшеницына//Социологические исследования-2000-№ 6 — С. 135-137.

231. Радаев, В.В. Социальная стратификация / В.В. Радаев, О.И. Шкаратан. — М.: Аспект-Пресс, 1996.-318 с.

232. Развитие системы благотворительности в Республике Мордовия. Аналит. зап.- Саранск, 2003. 22 с. (Бюл. Науч. Центра соц.-экон. Мониторинга РМ № 3 (9)).

233. Раките кий, Б., Ракитская Г. Тенденции новой социальной дифференциации в России (гипотеза) / Б. Раките кий, Г. Ракитская / / Общество и экономика 2002 — № 12.-С.134-146.

234. Ратников, В. Социальная защита и рыночные отношения / В. Ратников // Вестник социальной работы— 1993.-№ 1—С. 64-70.

235. Регионы России. Социально-экономические показатели: Стат. сб. М.,

236. Ржаницина, JI.C. Бедность в России: масштабы, последствия, пути сокращения /JI.C. Ржаницина//Проблемы прогнозирования 1997.-№ 5 — С. 12-19.

237. Ржаницына, Л. Бедность в России: причины, особенности, пути уменьшения / Л. Ржаницина//Экономист— 2001.- №4 — С. 71-77.

238. Ржаницина, Л. С. Вопросы теории и практики сокращения бедности / Л.С. Ржаницина // Аналитический вестник. № 20 (213).— М.: Аналитическое управление Аппарата Совета Федерации, 2003 — С.39-56.

239. Ржаницина, Л. О бедности в России: причины, состав, профилактика /Л. Ржаницина // Семья в России -1997 № 3 - С.6.

240. Ржаницина, Л. Проблематика доходов населения в переходный период/ Л. Ржаницина// Социально-политический вестник 1998 -№1.- С.9-13.

241. Римашевская, Н. Экономическая стратификация населения в России / Н. Ри-машевская // Общество и экономика 2002.-№ 12 — С.6-14.

242. Римашевская, Н. Социальная стратификация и проблемы бедности / Н. Римашевская // Человек и труд 1994 - № 10 — С. 55-58.

243. Римашевская, Н.М. Социальные последствия экономических трансформаций в России / Н.М. Римашевская //Социологические исследования— 1997 — № 6 — С. 55-65.

244. Римашевская, Н.М. Либерализм и социальные гарантии в условиях переходной экономики / Н.М. Римашевская // Проблемы теории и практики управления — 1999.-№ 1—С.37-43.

245. Роджерс, К. К науке о личности / К. Роджерс // История зарубежной психологии, 30-е -60-е гг. XX в.: Тексты: Сб. ст. / Под ред. АЛ. Гальперина, А.Н. Ждан — М.: Изд-во МГУ, 1986. 342 с.

246. Роик, В. Рыночные перемены и социальное страхование / В. Роик // Российский экономический журнал- 1995.—№11. -С.56-61.

247. Роик, В. Проблемы бедности в бюджетном процессе / В. Роик // Аналитический вестник № 20 (213).- М.: Аналитическое управление Аппарата Совета Федерации 2003.-С.68-87.

248. Ронге, Ф. Условия жизни в России / Ф. Ронге // Социологические исследования.- 2000 № 3.- С.59-69.

249. Российская газета 15 марта-2003- №49.

250. Российский статистический ежегодник: Стат. сб. /Госкомстат России М., 2003.-679 с.

251. Руткевич, М.Н. Трансформация социальной структуры российского общества / М.Н. Руткевич // Социологические исследования — 1997—№ 7.— С.3-19.

252. Руткевич, М.Н. Процессы социальной деградации в российском обществе /М.Н. Руткевич// Социологические исследования 1998-№ 6 —С. 3-12.

253. Руткевич, М.Н. О социальной структуре советского общества /М.Н. Руткевич// Социологические исследования. 1999. - № 4. - С. 19 — 28.

254. Руткевич, М.Н. Общество как система. Социологические очерки / М.Н. Руткевич С-Пб.: Алетейя, 2001.- 444 с.

255. Рывкина, Р.В. Экономическая социология переходной России: Люди и реформы / Р.В. Рывкина М.: Дело, 1998 - 432 с.

256. Рэм, А. Наан. Принцип активизации при капитализме: на примере Соединенных Штатов Америки / Наан А. Рэм // Принцип активизации в социальной работе-М.: Аспект Пресс, 1997.-С.42-56.

257. Савинов, Л.И. Социальная адаптация пожилых людей в современной России/Л.И. Савинов, Н.В. Герасимова-Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2001 — 104 с.

258. Саралиева, З.М. Семья клиент социальной работы / З.М. Саралиева-Нижний Новгород, 2003.-287 с.

259. Саралиева, З.М., Балабанов, С.С. Пожилой человек в современной России / З.М. Саралиева, С.С. Балабанов // Социологические исследования— 1999 — №12 — С .54-65.

260. Семигин, Г.Ю. Социальное партнерство в современном мире /Г.Ю. Се-мигин.-М: Мысль, 1996 224 с.

261. Семенов, В.Н. Основные менталитеты в современном российском обществе и проблема их совместимости /В.Н. Семенов // Человек в условиях кризиса /Под ред. В.Т.Лисовского.-Спб, 1994-С.7.

262. Сигарева Е.П. Безработные в структуре общества / Е.П. Сигарева // Социологические исследования.-1998.-№7.-С. 59-67.

263. Сидорина, Т.Ю. Социальная политика и ее акторы /Т.Ю. Сидорина // Мир России.-1998 № 1-2.-С. 147-192.

264. Сидорина, Т.Ю. Методика исследований социальной политики в регионах / Т.Ю. Сидорина, Н.Е. Тихонова, О.И. Шкаратан // Мир России.- 1998.-№ 1-2 С.31-70.

265. Сидорова, Н.И. Налоговый потенциал в решении проблем бедности / Н.И. Сидорова//Социологические исследования- 2002 №10 —С. 72-78.

266. Сипори, Макс. Ресурсы клиента: задачи социальных служб по их выявлению / Макс Сипори // Энциклопедия социальной работы. В 3 т. Т.З.: Пер. С англ. — М.: Центр общечеловеческих ценностей, 1993— С.26.

267. Ситнова, И.В. Социально-политические реформы в России с позиции по-липарадигмальнош подхода / И.В. Ситнова // Социологические исследования 2001 .— №2.-С. 123-126.

268. Смелзер, Н. Социология /Нейл Смелзер; пер. с англ. -М.: Феникс. 1994688 с.

269. Смирнов, С.Н. Демократия в России невозможна без социальной политики / С.Н. Смирнов // Мир России.- 1997.- № 2.- С.41-66.

270. Смирнов, С.Н. Социальные обязательства государства: сокращение или реструктуризация? / С.Н. Смирнов, И.В. Колосницын // Мир России — 2000 — № 1 С.139—181.

271. Смит, А. Исследование о природе и причинах богатства народов / А. Смит. — Петрозаводск: Петроком, 1993.- 320 с.

272. Сокращение масштабов бедности в Республике Мордовия: Аналит. зап.— Саранск, 2003 24 с. (Бюл. Науч. Центра соц.-экон. Мониторинга РМ № 7 (13)).

273. Сорокин, П.А. Человек. Цивилизация. Общество / Общ. ред., сост. и пре-дисл. А.Ю. Согомонов: Пер. с англ.- М.: Политиздат, 1992.- 542 с.

274. Социальная защита населения в регионе. /Под общ. ред. д-ра социол. наук Попова В.Г.- Екатеринбург: УрАГС, 1999 352 с.

275. Социально-экономическое положение Республики Мордовия в январе-декабре 2004 года//Известия Мордовии—16 февраля 2006 г.— С.31—32.

276. Социально-экономическое положение России. Стат. сб. № 12. Фед. сл. гос-й ст-ки. М., 2004. - 413 с.

277. Социальное партнерство в социально-трудовой сфере: Аналит. зап. // Саранск, 2003.-22 с. (Бюл. Науч. Центра соц.-экон. Мониторинга РМ № 2 (8)).

278. Социальное партнерство: Теория, практика, перспективы развития. Вып. 2. М.: УИЦ МФП, 1999.- 179 с.

279. Социальная работа: теория и практика / Отв. ред. д.и.н., профессор Е.И. Холостова, д.и.н., профессор A.C. Сорвина. М.: ИНФРА-М, 2003. - 427 с.

280. Социальное партнерство в социально-трудовой сфере. Аналитическая записка. 2003. № 2 (8).- Саранск: НИИ регионологии, 2003- 26 с.

281. Социальное расслоение и социальная мобильность.— М.: «Наука», 1999 —156 с.

282. Социология социального партнерства: Сб. науч. стУ НИИ регионологии при Моров! гос. ун-те / Отв. ред. А.И.Сухарев Саранск, 1999 - 156 с.

283. Спенсер, Г. Социальная статика. Изложение социальных законов, обуславливающих счастье человечества/ Герберт Спенсер. — СПб.: Изд-во И. Билибин, 1906.-897 с.

284. Справка о состоянии работы районных отделов (управлений) социальной защиты населения по социальному обслуживанию граждан за 2004 г. № 10-43 от 17.01.05 г.

285. Справочное пособие по истории немарксистской западной социологии/ Отв. ред.: Ю.Н. Давыдов,Г.В. Осипов; АН СССР. Ин-т социол. ислед.- М.: Наука, 1986.-511 с.

286. Староверов, В.И. Трансформация социальной структуры и стратификации российского общества /В.И. Староверов // Социологические исследования— 1998 — №4.-С. 138-142.

287. Стратификация современного российского общества // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения.— 1996—№1— С.7-15.

288. Сычева, B.C. Измерение уровня бедности: история вопроса /B.C. Сычева //Социологические исследования— 1996—№ 3 —С.141—149.

289. Сухарев, А.И. Основы регионологии: Сб. ст. / A.A. Сухарев; НИИ регио-нологии при Мордов. ун-те. Саранск, 1996. - 120 с.

290. Тейлор, С. Региональное экономическое развитие на базе программно-целевого подхода: опыт Западной Европы / С. Тейлор // Регион: экономика и социология.-2000.-№ 1.-C.3-36.

291. Терещенко, О.В. Дифференциация доходов как предмет социологического анализа / О.В. Терещенко // Социология -1997 № 1С. 46-52.

292. Тихонова, Н.Е. Бедные: образ жизни и стратегии выживания /Н.Е. Тихонова // Куда идет Россия?. / Под общ. ред. Т.И. Заславской — М.: Дело, 1998 — С. 200209.

293. Тихонова, Н.Е. Динамика социальной стратификации в постсоветском обществе / Н.Е. Тихонова // Общественные науки и современность 1997- № 5 — С. 5-14.

294. Тихонова, H. Переходное общество России: критерии социального размежевания / Н. Тихонова // Российский социально-политический вестник- 1996 — № 1-2.-С.7-12.

295. Тихонова, Н.Е. На пути к новой стратификации российского общества /Н.Е. Тихонова// Общественные науки и современность- 1998.-№ З.-С. 24-37.

296. Тихонова, Н.Е. Самоидентификация россиян и ее динамика / Н.Е. Тихонова// Общественные науки и современность 1999—№ 4-С. 5-18.

297. Тихонова, Н.Е. Факторы социальной стратификации в условиях перехода к рыночной экономике / Н.Е. Тихонова. — М.:РОССПЭН, 1999 320 с.

298. Тихонова, Н.Е. Российский средний класс: особенности мировоззрения и факторы социальной мобильности / Н.Е. Тихонова // Социологические исследования — 2000.-№ З.-С. 13-23.

299. Тихонова, Н.Е. Социальная экскпюзия в российском обществе/ Н.Е. Тихонова // Общество и экономика — 2002—№ 12 — С. 50-69.

300. Тихонова, Н.Е. Феномен городской бедности в современной России / Н.Е. Тихонова. М.: Летний сад, 2003.- 408 с.

301. Тихонова, Н.Е. Российская социальная политики: выбор без альтернативы? / Н.Е. Тихонова, О.И. Шкаратан // Социологические исследования 2001.— № 3 — С.21-31.

302. Ткаченко, A.A. Экономическая реформа и проблема занятости в России / A.A. Ткаченко // Социально-политический журнал 1995.-№ 6 - С. 23-25.

303. Токсанбаева, М. Трудовые доходы и бедность / М. Токсанбаева // Вопросы экономики—1998-№7—С. 16-23.

304. Томпсон, Д.Л., Пристли, Д. Социология / Д.Л. Томпсон, Д. Пристли. — М.ЮОО Фирма «Издательство ACT», 1998 .- 485 с.

305. Тоффлер, А. Футурошок / А. Тоффлер: Пер. с англ. СПб.: Лань, 1997 —461.

306. Тощенко, Ж.Т., Харченко, C.B. Социальное настроение / Ж.Т. Тощенко, C.B. Харченко. М.: Academia, 1996 - 258 с.

307. Трансформация социальной структуры и стратификация российского общества / Отв. ред. ЗХ Голенкова. М.: Институт социологии РАН, 1996 — 469 с.

308. Третий сектор Волго-Вятского региона. — Н.Новгород, 2001.- 192 с.

309. Триподи, Т. Оценка социальных программ /Т. Триполи // Энциклопедия социальной работы. В 3 т. Т.2. — М.: Центр общечеловеческих ценностей, 1994.— С.194.

310. Уайтхед, А. Н. Избранные работы по философии / А.Н. Уайтхед; Пер. с англ. / Общ. ред. и вслуп. сл. М.А. Киселя. — М.: Прогресс, 1990 716 с.

311. Удапьцова, М.В. Социально-трудовые ожидания незанятых людей и их отношение к самостоятельной занятости / М.В. Удальцова, Н.М. Воловская, Л.К. Плюснина//Социологические исследования-2003.— № 7.-С.16-25.

312. Уровень жизни городского населения России и социальные проблемы реформ / Под ред. М.А. Можиной.- М.: ИСЭПН РАН, 1995.- С. 28-31

313. Уровень жизни населения регионов России 2004—№ 10 - С.51-52.

314. Федотовская, Т.А. Социальные аспекты проблемы бедности в современ- • ной России // Аналитический вестник № 20 (213). М.: Аналитическое управление Аппарата Совета Федерации, 2003- С.57-67.

315. Фирсов, М.В. Введение в теоретическую социальную работу (историко-понятийный аспект) / М.В. Фирсов; Ин-т пракг. психологии. — М.; Воронеж, 1997 — 192 с.

316. Фирсов, М.В. История социальной работы в России. Энциклопедия социального образования / М.В. Фирсов. М.: ВЛАДОС, 1999. - 256 с.

317. Флоринская, Ю.Ф. Потери жизненного потенциала населения регионов России / Ю.Ф. Флоринская // Мир России.- 1998 № 1-2 - С.25-271.

318. Фомина, В.П. Социальная защита населения в условиях переходной экономики / В.П. Фомина. М.: Изд-во МГОУ, 1998. - 95 с.

319. Франкл, В. Человек в поисках смысла / В. Франкл; пер с англ. и нем. Д.А. Леонтьева и др. -М.: Прогресс, 1990 367 с.

320. Фромм, Э. Душа человека / Э. Фромм; Сборник: Перевод. / Общ. ред. П.С. Гуревича. -М.: Республика, 1992.-429 с.

321. Хайек, Ф.А. Пагубная самонадеянность: ошибки социализма / Ф.А. Хайек; Пер. с англ. / Под ред. Бартли У.У. М.: Новости, 1992 - 303 с.

322. Хасанова, И.П. Региональные особенности уровня жизни населения / И.П. Хасанова // Регион: экономика и социология 1997 - № 2 - С. 102-108.

323. Хасбулатова, O.A. Опыт и традиции женского движения в России (18601817) / O.A. Хасбулатова. Иваново: Ивановский государственный ун-т, 1994 - 136 с.

324. Хлопьев, А.Т. Трансформация социальной структуры российского общества/ А.Т. Хлопьев//Социально политический журнал-1995—№3.—С. 24—37.

325. Холодковский, К.Г. Социальные корни идейно-политической дифференциации российского общества / К.Г. Холодковский // Политические исследования— 1998 № 3 - С. 16-31.

326. Хорни, К. Невротическая личность нашего времени: самоанализ / К. Хор-ни.-М.: Прогресс. Универс, 1993.-480 е.;

327. Хорни, К. Психоанализ и культура / К. Хорни. М.: Юрист, 1995. - 623 с.

328. Хромова, К. Малоимущим руку помощи / Хромова, К. // Социальное обеспечение - 1997-№3-С. 30-34.

329. Чернина, Н.В. Бедность как феномен российского общества / Н.В. Черни-на// Социологические исследования 1994.-№3.-С. 54-60.

330. Чорбинский, С.И. Социальная работа и социальные программы в США / С.И. Чорбинский. -М.:Центр общечеловеческих ценностей, 1992 146 с.

331. Шабанова, М.А. Социальная адаптация в контексте свободы / М.А. Шабанова // Социологические исследования — 1995— № 6 — С.81-88.

332. Шабанова, М.А. Массовые адаптационные стратегии и перспективы институциональных трансформаций / М.А. Шабанова // Мир России- 2001- № 3 — С.78-104.

333. Шанин, И.Г. Проблемы социального страхования и рыночная экономика / И.Г. Шанин // Социология и проблемы социальной защиты. Вып. 1.- М., 1994- С.4.

334. Шаронов, А. Социальная сфера и социальная политика: умеренная либерализация / А. Шаронов // Российский социально-политический вестник- 1998 № 1.-С.2-4.

335. Шаронов, А. Формирование системы государственных минимальных социальных стандартов / А. Шаронов, И. Ильин // Экономист 1999 - № 1.- С. 12-20.

336. Шеденков, С.А. Социальная защита в условиях местного самоуправления: Дис. канд. социол. наук М.: СТИ, 1999.-242 с.

337. Шкаратан, О.И. Социальная политика в контексте постсоветской экономики (федеральный и региональный срезы) / О.И. Шкаратан // Мир России.- 1998-№1-2.-С.5-30.

338. Шляпентох, В.Э. Многослойное общество: «антисистемный» взгляд на современную Россию / В.Э. Шляпентох // Социологический журнал. — 1997 — № 4. — С.5-21.

339. Штайнер, X. Формирование социальных структур в современной России / X. Штайнер // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены.- 2001.- № 6.- С.30-47.

340. Штомпка, П. Социология социальных изменений / П. Штомпка / Пер. с англ. под ред. В.А. Ядова.-М.: Аспект Пресс, 1996.-416 с.

341. Штомпка, П. Социальное изменение как травма / П. Штомпка // Социологические исследование — 2001 — № 1—С. 6-16.

342. Штомпка, П. Культурная травма в посткоммунистическом обществе (статья вторая) / П. Штомпка // Социологические исследование.- 2001.- №2 С. 3-12.

343. Штомпка, П. Понятие социальной структуры: попытка обобщения / П. Штомпка// Социологические исследования -2001.—№ 9 — С.3-13.

344. Шулындин, Б.П. Российский менталитет в сценариях перемен / Б.П. Шу-лындин // Социологические исследования — 1999—№ 12 —С.50-53.

345. Шурыгина, И.И. Что такое «культура бедности» (социологическое исследование) / И.И. Шурыгина // Семья и школа — 1998. №10 — С. 32-33.

346. Шурыгина, И.И. Бедность и квартирный вопрос / И.И. Шурыгина// Социологический журнал 1998.-№ 3-4 — С.236-242.

347. Щукина, Н.П. Методологические аспекты изучения взаимопомощи пожилых людей / Н.П. Щукина М.: Социально-технологический институт, 1999 - 60 с.

348. Щукина, Н.П. Самопомощь и взаимопомощь в системе социальной поддержки пожилых людей / Н.П. Щукина // Российский журнал социальной работы — 1998.-№ 1.-С.65-70.

349. Щукина, Н.П. Самопомощь и взаимопомощь в системе социальной поддержки пожилых людей / Н.П. Щукина. М.: СТИ, 1999 - 240 с.

350. Элкок П. Создание бедности // Веб-страница: http: // socnet.narod.ru/library/autho^lyin/hrest/elkok.htm

351. Энциклопедия социальной работы. В 3 т. Т.1.: Пер. с англ. М.: Центр общечеловеческих ценностей, 1993.-480 с.

352. Эрхард, JI. Благосостояние для всех / JI. Эрхард / Пер. с нем. — М.: Дело, 2001.-235 с.

353. Юдин, В.П. Социальная защита: понятие, сущность, границы / В.П. Юдин- Казань: Казанский гос-й технол. ун-т, 1995. С.24.

354. Ядов, В. Теоретическая социология в России: проблемы и решения /В. Ядов // Общество и экономика.- 1999 № 3-4 - С. 312 - 322.

355. Янкова, З.А. Создание групп взаимопомощи — важнейшее направление социальной работы / З.А. Янкова // Социальная работа с семьей. М., 1995 — С.58 - 66.

356. Ярошенко, С.С. Теоретические модели бедности / С.С. Ярошенко // Рубеж. Альманах социологических исследований. — 1996— №8/9.— С. 12-14.

357. Ярошенко, С.С. Синдром бедности / С.С. Ярошенко // Социологический журнал.- 1994.-№2.-С. 43-50.

358. Ярская-Смирнова, Е.Р. Профессионализация социальной работы в России / Е.Р. Ярская-Смирнова // Социологические исследования. 2001. - № 5 - С.86-95.

359. Ярыгина, Т.В. Бедность в богатой России / Т.В. Ярыгина // Общественные науки и современность -1994-№2 -С. 25 -35.

360. Giddens, A. The Constitution of Society. 1984.

361. Giddens, A. Social Class and the Division of Labour / A. Giddens, G Mackenzie. Cambridge. 1982.

362. Townsend, P. International Analysis of Poverty. L., 1993.

363. Weber, M. Status Groups and Classes //Economy and Society. Vol. 1. Berkeley, 1978. P. 302-310.