автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Рекуррентный центр в произведениях художественной прозы

Полный текст автореферата диссертации по теме "Рекуррентный центр в произведениях художественной прозы"

На правах рукописи

УСТЯКИНА Евгения Владимировна

РЕКУРРЕНТНЫЙ ЦЕНТР В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ

ПРОЗЫ

(на материале романа Ч. Диккенса «Домби и сын»)

Специальность 10.02.04. - германские языки по филологическим наукам

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 2011

2 О ДПР 2011

4844744

Работа выполнена на кафедре теории и методики преподавания иностранных языков Московского государственного гуманитарного университета имени М.А. Шолохова

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Инна Георгиевна Кошевая

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Попова Татьяна Георгиевна;

кандидат филологических наук Доброхотова Татьяна Евгеньевна Ведущая организация - Московский государственный областной университет

Защита состоится «17» мая 2011г. в 13 час.

на заседании диссертационного совета Д-212.136.07 при ГОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет им. М.А. Шолохова» по адресу: 109391, г. Москва, ул. Рязанский проспект, дом 9.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет им. М.А. Шолохова»

Электронная версия автореферата размещена на официальном сайте ГОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет им. М.А. Шолохова» ^р/Лу^чу.п^ори.ги

Автореферат разослан «13» апреля 2011 года

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук, профессор (-—^е- - -е-__-rri^___1 A.C. Калякин.

Общая характеристика работы

Реферируемая диссертация посвящена изучению роли рекуррентного центра (РЦ) как ведущей структурно-семантической единицы, функционирующей в тексте на его глубинном и поверхностном уровнях и особым образом проявляющей себя в жанре художественной прозы. В настоящее время вопрос выявления поверхностных и глубинных конституентов письменного вида речи является одним из ведущих.

Актуальность темы исследования определяется все возрастающим интересом современной лингвистики к проблемам текстологии, где РЦ, как один из ведущих конституентов письменного вида речи, анализировался на материале произведений малого художественного жанра, драматургии и фольклорного эпоса. Однако в прозаических текстах больших художественных произведений дифференциальные признаки РЦ еще не были объектом отдельного исследования и, в силу особенностей сюжетообразования таких текстов, требуют всестороннего лингвистического изучения.

Проблемой исследования выступает положение о том, что РЦ, взаимодействуя с такими величинами текстологического плана как функциональная смысловая зависимость (ФСЗ) и категория тождества, определяет построение сюжета, выступая бифункциональной единицей обоих вышеуказанных уровней.

Научная новизна данного исследования состоит в том, что в нем впервые:

1. Проведена классификация РЦ по структурно - семантической линии в плане выделения сквозного и периферийных РЦ.

2. Рассмотрение РЦ осуществлено через призму его взаимодействия с такими компонентами функциональной смысловой зависимости, как инвариант, семантическое ядро, центральное звено и смысловой узел.

3. Показан принцип реализации РЦ в четырех типах речевых ситуаций: микротематической, тематической, макротематической и текстологической.

4. Раскрыт характер бифункциональности РЦ как сюжетообразующей единицы, кодируемой на линии авторского ракурса и декодируемой на линии сюжетной перспективы.

5. РЦ рассматривается через триаду черт семантического ядра, сочетающего в себе содержательный, мировоззренческий и коммуникативно-психологический аспекты.

6. Анализ текстологического статуса РЦ позволил определить целевую установку, лежащую в основе мировоззренческой позиции автора.

7. Кодовая параллельность РЦ и названия выявила их семантическую бифункциональность, позволившую описывать соотношение РЦ и речевого комплекса.

Теоретико-методологической основой исследования является концепция И.Г. Кошевой о многоярусности текста и роли авторского ракурса и сюжетной перспективы в рамках функциональной смысловой зависимости, разработанная и продолженная такими представителями ее школы, как Ю.А.Гущина, Н.Ф. Жучкова, В.А.Ларкин, В.А. Полуэктова, Н.В. Родина, П.А. Смородина, М. В. Филиппова, A.C. Шелепова, Д.А. Шигонов, Е. А. Харламова, и др. В данной работе РЦ трактуется как сюжетообразующая единица текста, бифункциональный характер которой определяется декодированием глубинного макета при его трансформации в завершенное произведение.

Гипотеза исследования заключается в предположении о том, что в объемных произведениях художественной прозы РЦ является бифункциональной сюжетообразующей единицей, имеющей форму циклично-возвратного расширения, реализация которой зависит от типа речевой ситуации, раскрываемой в рамках текста посредством ФСЗ.

Объектом исследования является раздел текстологии, касающийся проблем композиционно-структурного и семантического декодирования сюжета объемного текста.

Предметом исследования выступает РЦ в качестве сюжетообразующей единицы глубинного и поверхностного уровней с точки зрения его классификации и связи с названием произведения.

Материалом исследования послужил один из самых объемных романов Ч. Диккенса «Домби и сын».

Цель работы заключается в анализе свойств РЦ как бифункциональной текстообразующей единицы, неоднозначно проявляющей себя на глубинном

г

уровне, при создании схематично-кодового макета, и на поверхностном уровне, при трансформации такого макета в стилистически завершенное произведение с трехгранным синтезом содержательного, мировоззренческого и коммуникативно- психологического аспектов.

Для реализации указанной цели были поставлены следующие задачи:

1. Определить статус РЦ как бифункциональной сюжетообразующей единицы объемного прозаического текста.

2. Рассмотреть РЦ в его отношении к ФСЗ.

3. Проанализировать характер связи РЦ с категорией тождества.

4. Выявить закономерности взаимодействия РЦ и названия.

5. Сформулировать принципы классификации РЦ с учетом характерных особенностей объемного текста художественной прозы. Теоретическое значение состоит в рассмотрении РЦ как текстологической

единицы через его взаимодействие с ФСЗ и категорией тождества, во-первых, в композиции текста, и, во-вторых, при учете степени его психологического воздействия на реципиента.

Практическое значение диссертации состоит в возможности применения полученных результатов в лекционных курсах по теоретической грамматике, стилистике, интерпретации текста для студентов филологических факультетов и при написании курсовых и дипломных работ.

Положения, выносимые на защиту:

1. РЦ, являясь сюжетообразующей единицей текста, кодирует заложенную в произведении целевую установку автора через трехгранный синтез составляющих ее аспектов.

2. РЦ, относящийся к двум уровням, - глубинному и поверхностному -является бифункциональной единицей, параллельной названию, но с противоположной направленностью своего семантического выражения.

3. РЦ, проявляясь в рамках ограничивающей его категории тождества, разбивает текст на отдельные смысловые части, единство которых позволяет создать схематичный макет произведения с различной выраженностью основных типов речевых ситуаций.

4. Классификация РЦ отражает признаки их смысловой наполняемости и характер их выражения в тексте, путем проявления через центральный и периферийный РЦ.

Решение поставленных задач потребовало применения следующих методов исследования:

1. экстрагирования;

2. семантико-функционального анализа;

3. лингвистического описания;

4. сравнительного анализа;

5. нарратологического подхода к исследованию.

Апробация диссертации осуществлена в выступлениях на кафедре теории и практики преподавания иностранных языков Московского государственного гуманитарного университета им. М.А. Шолохова.

По результатам исследования были сделаны доклады на следующих научных конференциях: «Актуальные проблемы языкового образования в XXI веке» (МГТУ им. М.А. Шолохова, 2009г.), «Образование как ресурс социально-экономического развития» (Московская академия государственного и муниципального управления, 2009г.), «Язык и межкультурная коммуникация в образовании и современном мире» (МГТУ им. М.А. Шолохова, 2010), «Речевая коммуникация и методы ее внедрения в учебный процесс» (МГГУ им. М.А. Шолохова, 2010), «Шестые Всероссийские Державинские чтения» (РПА Минюста России, 2010). Структура работы:

Диссертация, общим объемом 236 страниц, состоит из введения, четырех глав, выводов к ним, заключения, списка использованной литературы, насчитывающем около 250 источников на русском и иностранном языках, схем и приложения.

Основное содержание диссертации

В главе I, «Функциональная смысловая зависимость как основа построения текста художественного произведения», детальному анализу подвержена роль данной зависимости в плане ее взаимодействия с РЦ. Опираясь на вышеназванную концепцию о комплексной многоярусности текста как

4

единства содержательного, семантического, композиционного, структурного и семиотического планов, мы исходили из необходимости рассматривать РЦ в его преломлении на двух линиях: линии авторского ракурса и линии сюжетной перспективы, что позволило выявить текстовые структуры, лежащие в основе построения сюжета от схематичного макета до стилистически завершенного произведения. В этом процессе первостепенное значение принадлежит ФСЗ в таком ее компоненте, как РЦ, через посредство которого создается возможность однозначного понимания реципиентом концепции автора, вкладываемой им в содержание романа. Исследование показало, что построение сюжета (несмотря на самобытность, свойственную каждому отдельному произведению) имеет определенные общие черты, которые содержат элемент интриги, психологически необходимый для привлечения внимания реципиента к смысловому изложению текста. Это положение, на наш взгляд, составляет исходный, типологически обязательный принцип повтора, определяя структурную членимость кодовой информации, распадающейся на поверхностном уровне на строго обусловленные фрагменты, которые, во-первых, функционируют в рамках определенного типа речевой ситуации, в которой автор умышленно как бы прячет РЦ как загадку, создающую интригу произведения. Во-вторых, внутри этих фрагментов рекуррентный центр имеет расширяющийся характер. В-третьих, РЦ декодирует интригующий момент в семантически однозначном плане. Поэтому раскрытие содержательной стороны текста строится на выделении РЦ в узловые моменты, которые не просто декодируют загадку, но главное - определяют общую направленность сюжетной линии, формирующей единую целевую установку автора. В качестве иллюстрации приведем следующий пример: 1. 'Florence is older than I am, but I'm not as strong and well as Florence, I know, где первичное выражение РЦ воспринимается как обычный диалог отца с сыном, и сложившаяся ситуация не вызывает опасений относительно здоровья Поля. Однако автор как бы мимолетно закладывает момент, экспликации которого заставляют вернуться к его закодированной сущности. If you were in India, I should die, Floy.' Г...1 'The sea, Floy, what is it that it keeps on saving?' 'Yes, yes,' he said 'but I know that they are always saving something. Always the same thing. Поскольку ребенок

5

становится все слабее, у читателя начинает возникать сомнение относительно того, сможет ли он преодолеть свой недуг, что усиливается следующими фразами, невольно концентрирующими внимание на возможном неблагополучном исходе и возвращающим к невзначай брошенной фразе первого диалога, которая начинает приобретать контекстно повторяющийся характер. Ср. 3. You are almost a man already.' 'Almost,' returned the child. 4. 'Yes.' said Paul. 'That's what I mean to do. when I—' He stopped, and pondered for a moment. Mrs Pipchin's grey eve scanned his thoughtful face 'If I srow uv,' said Paul. Г...1 Здесь уже отчетливо выявляется предчувствие смерти Полем, а у читателя возникает опасение относительно судьбы Флоренс. 'And where is my old nurse?' said Paul. 'Is she dead too? Floy, are we all dead, except vou?' £ 'Now lay me down, 'he said and. Floy, come close to me. and let me see you! Sister and brother wound their arms around each other, and the golden light came streaming in. and fell upon them, locked together. 'How fast the river runsT between its green banks and the rushes, Floy! But it's very near the sea. I hear the waves! They always said sol' Сгруппированные нами примеры, выбраны из текста, где они, как бы между прочим, разбросаны среди нескольких сот страниц. Причем сам создатель произведения не только не заостряет на них внимание, а, наоборот, умышленно дает их в большом текстовом окружении, что не позволяет воспринимать их как центр речевой ситуации. Однако возвратно-расширяющаяся рекурренция обретает тот вид замыкающегося круга, который последовательно приводит читателя к самосознанию сути того, что было изначально закодировано автором, а затем пошагово декодировалось в умышленно закамуфлированных рекуррентных центрах. Ср. в нашем случае, восприятие того смысла, о котором волны говорили маленькому Полю, автор вводит данный РЦ, заставляя читателя мысленно вернуться к первому закодированному моменту, когда мальчуган вел с отцом беседы о слабости своего здоровья.

При рассмотрении этого вопроса было обнаружено, что каждое семантическое ядро не монолитно, а, напротив, имеет полиаспектную сущность, через посредство которой идет раскрытие психологического,

б

мировоззренческого и содержательного аспектов. При этом каждый из них передается теми инвариантами, которые:

1)входят в определенное семантическое ядро;

2) занимают в нем, то ли центральную, то ли периферийную позицию.

В силу данного обстоятельства, каждое семантическое ядро, объединяя в себе несколько инвариантов, дает углубленную многомерность в раскрытии представляющей их ФСЗ. Еще более объемная многомерность при расширении РЦ наблюдается в центральных звеньях, которые, в свою очередь, сливаясь в смысловом узле, дают максимально объемную содержательную информацию, декодирующую характер РЦ.

Выводы к главе I

1. Анализ ФСЗ как основы построения произведения художественной прозы позволил заключить, что структура объемного текста как комплексное явление, оказывается композиционным фундаментом, в границах которого функционирует РЦ.

2. На линии авторского ракурса РЦ имеет мигрирующий характер, не закрепленный ни за одним из его компонентов, а пронизывает их для концентрации внимания читателя на одной и той же идее, которая оказывается фундаментально ведущей.

3. В пределах авторского ракурса, помещая РЦ во главу этой идеи и по-разному повторяя ее, писатель реализует мировоззренческий аспект, умышленно вводя его в текст через сюжетный аспект, в виде кодировано расширяющейся рекурренции с целью максимального психологического воздействия на читателя.

4. Инвариант, как начальный компонент ФСЗ, лежит в основе РЦ.

5. Логический фактор определяет границы речевой ситуации макротематического плана и вычленяет в ней центральное звено, как психологически - коммуникативное, мировоззренческое и смысловое целое. В главе II, «Функциональная смысловая зависимость в ее проявлении на

глубинном и поверхностном уровнях», анализируется речевой комплекс в типах речевых ситуаций. Проведенный анализ показал, что в количественном отношении на первый план выступает речевой комплекс нейтрального типа.

7

Однако, с точки зрения расположения речевых комплексов, начальным обычно оказывается эмоциональный тип, который, во-первых, является одноступенчатым, во-вторых, основывается на ощущении. Восприятие ситуации носит в нем характер непосредственно чувственной оценки. В-третьих, допускает максимально частое использование моноцентризма. В-четвертых, грамматическими структурами, характерными для эмоционального типа речевого комплекса, являются эллиптические образования. В-пятых, ФСЗ передает в нем смысловую микротему и формирует микротематическую речевую ситуацию. Расширение речевой ситуации дает нейтральный и итоговый речевые комплексы (которые из-за ограниченности объема позволим себе не приводить). Эмоциональный, нейтральный и итоговый речевые комплексы объединены в романе, формируя единое смысловое целое, более емкое, чем каждый из них. Инварианты, присущие каждому из них, позволяют говорить об их стяжении в объединяющий смысловой блок.

В ходе исследования обнаружилось следующее: чем сложнее речевая ситуация, тем большая вероятность перехода от нейтрального типа речевого комплекса к итоговому. I. Поскольку роман предполагает большой текстовой объем, то вышеупомянутое положение выступает в нем как внутренняя закономерность его построения, на поверхностном уровне идентифицирующая инвариант через его вариативные остатки, где речевая ситуация оказывается максимально суженной и потому является микротематической. Именно в ней РЦ получает свою исходно закодированную фиксацию. II. В сверхфразовом единстве формируется тематический тип речевой ситуации, с детализацией через семантическое ядро и его фон.Ш. В текстовом сегменте вокруг РЦ образуется макротематическая речевая ситуация, расширяющаяся до идентификации центрального звена и периферии, где РЦ становятся типологически константными. IV. В тексте как законченном произведении ФСЗ формирует границы текстологической речевой ситуации, расширяясь до идентификации смыслового узла и всей его текстологической части и декодируя РЦ как ведущую сюжетообразующую основу текста.

Инвариант, как минимальная часть ФСЗ, представляет собой начальный кодировано-простой элемент смысла, заложенного автором в суть РЦ.

8

Семантическое ядро как следующий комплексно-кодированный компонент, строящийся на большей объемности содержания, предполагает наличие двух факторов:

1) иерархию инвариантов внутри себя;

2) их взаимодополняемость.

Однако, с помощью фона, РЦ, включенный в рамки ФСЗ, не дает возможности читателю утратить главную линию романа. Поэтому именно РЦ определяет тема-рематическую аранжировку значений внутри речевого комплекса, где имеет место его однозначное представление, выражаемое инвариантом. В силу этого границы микротематической речевой ситуации, соединенные смысловой осью, легко обозримы. Они часто передаются фразой, равной предложению, или эллиптированно.

Идентификация РЦ в трех остальных типах речевых ситуаций идет через многомерную репрезентацию ФСЗ. В смысловолг узле, как самом объемном компоненте ФСЗ, закодирована содержательная идея текста романа. Ее раскрытие имеет характер постепенного «развязывания» через РЦ и выделения в нем тех центральных звеньев, сумма которых воссоздает содержательный макет произведения. Но, выражая его многоаспектно на глубинном уровне, автор представляет себе роман как законченное целое схематично в виде ФСЗ. расчленяющей его на составные РЦ. Сюжетная перспектива на поверхностном уровне через РЦ предполагает несобственно-прямой диалог с читателем, через мировоззренческую оценку каждой из четырех типов речевых ситуаций, последовательно декодирующих РЦ.

Следовательно, речевая ситуация - это выражение сюжетной перспективы через объединяющие ее РЦ. Как линия перспективно закодированного смысла, основанного на авторском ракурсе, сюжетная перспектива позволяет воссоздать схематичный макет романа как законченного произведения.

Если сюжетная перспектива является сюжетной канвой текста, то РЦ - его сюжетная основа, поскольку расстановка всех РЦ строится таким образом, что один из них на какой-то момент (а не постоянно) оказывается в центре мимолетного внимания, постепенно становясь основным опорным механизмом в процессе «вербовки» читателя.

Авторский ракурс, формулируя линейную репрезентацию смысла в реально фиксированных границах текста, представляет собой концепт, облаченный в определенную форму содержательной идеи, где автор видит объект двояко: как он есть, и, каким он должен быть представлен читателю. Второй план связан с первым, но не равен ему. Он выходит за пределы авторского ракурса и образует сюжетную перспективу, главными смысловыми пунктами которой оказываются РЦ.

Являясь смысловой основой, направляющей мысль автора, РЦ не позволяет читателю отклоняться от перспективной линии развития действия. Сюжетная же перспектива - иное явление. Она зависит от авторского ракурса и, являясь его производной, воссоздает его через РЦ. В противоположность авторскому ракурсу, она объемна и глубинно многомерна, а, главное, включая в себя художественное время, она разворачивает действие в художественном пространстве через РЦ. РЦ позволяют расстановкой речевых ситуаций достичь максимального внимания и заинтересованности читателя. (Например, составляющие РЦ слова мисс Токе, то ли серьезные, то ли патетичные, 'То think... that Dombey and son should be a daughter after all!' выражают идею, закодированную в названии).

Анализ показал, что всего одиннадцать РЦ (относящихся к системе сквозного типа, о чем отдельно будем говорить ниже), разбросанные автором на почти девятистах страницах текста, формируют интригу, которая держит читателя в напряжении вплоть до замыкания смыслового узла.

Итак, РЦ

1) открывают и замыкают центральное звено;

2) расширяясь семантически, возвращают к предыдущим РЦ;

3) передают эмоциональную сторону, психологически-мировоззренческий аспект которой эмоционально воздействует на читателя.

Выводы к главе II.

1. Во всех речевых ситуациях имеет место однозначное представление ФСЗ,

которое выражает инвариант через несколько расширяющихся РЦ.

2. Сюжетная перспектива определяет перспективный план изложения,

который находит свое выражение через объединение текстовых сегментов

ю

с их периферией, концентрирующийся вокруг РЦ, что позволяет воспринимать текст, как стройную смысловую и структурную целостность. 3. Как линия перспективно закодированного смысла, РЦ на поверхностном уровне позволяет создать схематичный макет романа путем его последовательного декодирования, где РЦ представляет собой последовательно расширяющийся психолого-смысло-мировоззренческий комплекс, в основе которого лежит завуалированное обращение к читателю.

В III главе, «Рекуррентный центр как кодирующая единица смысла романа», анализ РЦ проводится на основе его взаимодействия с категорией тождества, при делении текста на отдельные смысловые компоненты, единство которых позволяет создать его схематичный макет. Главы романа, представленные в грамматическом пространстве и времени, формируются как семантическое пространство и время только после их совмещения с субъективным волеизъявлением автора через РЦ, посредством которых они вписываются в категорию тождества. Эта трансформация в семантическое пространство и время раскрывается в пределах смыслового узла, который концентрирует в себе текстологическую речевую ситуацию, равную целостному тексту, построенному на основе категории тождества с формирующими ее РЦ. Категория тождества как понятие, которое предполагает идентичность логического построения сюжета, дает возможность через РЦ проследить единообразие развития идеи, заложенной в произведении.

Проведенный нами анализ данной категории показал, что авторский ракурс зависит не только от содержательной стороны текста (это только его внешняя сторона), но и от мировоззренческой позиции автора, где он лимитирован действием ФСЗ, которая как бы совмещается с авторским ракурсом; однако, здесь же начинается их расхождение, и лишь инвариант выражает ее одномерно. Раскрытие категории тождества на уровне речи, как на поверхностном, предполагает использование ФСЗ, где категория тождества действует в виде связи начала и конца в пределах всего семантико-синтаксического построения, объединенного через название и через расширяющиеся РЦ в завершенный текст, в рамках которого наблюдается

11

взаимоотношение всех речевых ситуаций, задействованных в ФСЗ через постоянно расширяющуюся рекурренцию составляющих ее РЦ.

Роль категории тождества в этом процессе очень значительна: способствовать тому, чтобы РЦ появлялись в романе не хаотично, а представленными через их вхождение

а) в инварианты;

б) семантические ядра;

в) центральные звенья;

г) будучи полностью декодированными в рамках смыслового узла, единого для всего текста.

Следовательно, на поверхностном уровне ФСЗ, действуя в рамках категории тождества, носит декодирующий характер, в первую очередь, благодаря широкому использованию РЦ, поскольку сюжетная перспектива располагает компоненты произведения таким образом, чтобы через РЦ непосредственно приблизить их к читателю и вместе с тем сделать сюжет максимально интригующим. Как свидетельствует проанализированный материал, сюжетная перспектива не всегда совпадает с авторским ракурсом и, в силу своей зигзагообразности, не параллельна ему, поэтому роль РЦ очень значима: они выступают в виде опорных стержней, благодаря которым происходит сюжетно - смысловая спайка всего каркаса произведения. Ср. например эпизод, когда мистер Домби, желая развеяться после смерти сына, решает внезапно жениться. В рамках данной речевой ситуации декодируется один из РЦ, касающийся мисс Токе, таившей надежду стать миссис Домби: 'I am sure.' said Miss Tox. with a prodigious curtsey, 'that to have the honour of being presented to Mr Dombey is a distinction which I have Ions sought, but very little expected at the present moment My dear Mrs Chick - may I say Louisa!' На что Луиза характеризует состояние Домби словом 'Im-mense!\ предающим сближение мисс Токе с сестрой мистера Домби: 'My dear Paul.' returned his sister, 'vou do Miss Tox but justice, as a man of your penetration was sure, I knew, to do. I believe if there are three words in the English language for which she has a respect amounting almost to veneration, those words are. Dombey and Son.'' В этом РЦ автор снова акцентирует внимание читателя на сочетании Домби и сын (а

12

не дочь). На крестинах Поля читателю открываются истинные намерения мисс Токе, то есть подводится база для последующего раскрытия сущности РЦ. Miss Tox's hand trembled as she slipped it through Mr Dombey's arm, and felt herself escorted up the steps, preceded by a cocked hat and a Babylonian collar. It seemed for a moment like that— other solemn institution, 'Wilt thou have this man, Lucretia?' 'Yes, -I will.' Окончательно дешифруется этот РЦ в рамках другой речевой ситуации, в следующем центральном звене, когда мисс Токе получает известие от Луизы о скорой свадьбе ее брата.

Выбор языковых средств, которые способствуют достижению главной цели автора - превратить читателя в своего единомышленника обусловливает РЦ, в котором как бы запрограммирована функциональная перспектива высказывания как понятие лингво-психологического характера. Здесь на первый план выступает мировоззренческая позиция автора, подаваемая через психологическое воздействие на реципиента. На протяжении всего романа писатель развивает одну основную мысль: отрицательное отношение отца к дочери и при помощи нее раскрывает основную идею романа - постепенное понимание читателем личности мистера Домби. На протяжении всего текста романа автор нацеливает реципиента на выявление в рамках различных речевых ситуаций противоположностей, которые обозначаются с помощью конкретизированных лексических единиц, (типа hard - soft, cold - warm, male -female, linearity - boundlessness,money - love,the railway - the sea) или символичных предметов (типа the clock - предмет, отмеряющий время жизни маленького Поля, the bottle - символ счастья Флоренс и Уолтера), и которые в большей или меньшей степени представляют РЦ, где психологический мотив доносится автором с помощью использования главным образом синтезированной лексики.

На сюжетно-тематической линии «дочь - отец» РЦ выявляется через оппозиционное противопоставление hard- soft. Что же касается фрагмента РЦ на сюжетно - тематической линии «Поль» (предчувствие смерти), то здесь обнаруживается противоположность другого плана money - love: 'Imean,'said Paul, 'to put my money all together in one Bank, never try to get any more, go away into the country with my darling Florence, have a beautiful garden, fields,

13

and woods, and live there with her all my life!' - 'Indeed!' cried Mrs Pipchin. [... ] 4/1 grow up,' said Paul. В процентном соотношении типы лексических единиц РЦ романа представлены следующим образом: конкретизированная лексика -68%, синтезированная лексика - 30%, ассоциативная лексика - 2%.

В рамках реферируемой главы анализируется непосредственная связь РЦ с названием, представленным синтезировано через закодированную многомерность нескольких сюжетных линий, которые реализуются в идее, заключенной в самом произведении. В связи с чем, название, представляет собой минимальную по объему и максимальную по значению структурную единицу текста. Название является семантически зависимой и направляющей основой текста. Оно определяется содержательной установкой автора, а идея произведения, будучи органически связанной с текстом, дешифрует название.

Кодирующий потенциал названия объемного текста можно оценить лишь посредством ретроспективной связи со всем произведением, где моменты частичного понимания перспективно разбросаны автором по всему тексту художественного произведения в виде РЦ. Поэтому название - это та загадка, которая предлагается читателю для выделения главного и отсечения второстепенного в сюжетно-мировоззренческом замысле автора, что осуществляется посредством действия РЦ.

Название выражает целостную идею произведения, закодировано представленную в РЦ. Название, воплощенное в тексте, - есть максимально завершенное выражение идеи, которую автор пытается содержательно раскрыть на полотне психо-социо-лингвистического обобщения. В нашем случае, аспекты такого обобщения, несмотря на их многоплановый характер, воплощаются в одной личности, которую автор не случайно переносит в разряд титульных. Мировоззренческая позиция автора в названии обязательно реализуется, хотя ее выражение опосредованно. Проведенный нами анализ романа «Домби и сын» позволяет считать, что при взаимодействии РЦ и названия прослеживается не только центробежная направленность, когда восприятие текста идет от названия к завершению, но и центростремительная, когда благодаря РЦ понимание текста осуществляется путем мысленного возвращения к названию. Так, название «ВотЪеу and Son», с которого

14

начинается текст, дает читателю установку на содержание читаемого произведения. Поэтому неслучайно его кодированный характер прослеживается в большинстве РЦ {типа "So" he said. "Florence, you may go and look at your pretty brother, if you like. I dare say. Don't touch him!"). С этого высказывания, с не совсем понятной мотивировкой, мистер Домби начинает выражать пренебрежение к дочери. (Ср. "The house will once again. Mrs. Dombey. be not only in name but in fact Dombey and son.")

В последующих промежуточных речевых ситуациях- тематической, макротематической и, наконец, синтезирующей их речевой ситуации текстологического плана, когда смысловой узел дешифрует идею, выраженную в названии, через системно вводимые и пошагово декодируемые РЦ, читателю становится ясно, что в действительности Домби и сын следует понимать в иной гендерно-родственной установке, относящейся к Домби и его дочери. (muna"Miss Florence was alt very well, but this is another matter. This young man has to accomplish his destiny. A destiny, little fellow!")

Закодированная в названии загадка раскрывается постепенно, приближая читателя как реципиента к пониманию того, что не сыну, а именно Флоренс предстоит выполнить истинное назначение: продолжение не только рода Домби, но и его коммерческого предприятия. {Луиза - "Florence will never, never, never be a Dombey," said Mrs. Chick "not if she lives to be a thousand years old").

Постепенно, декодируя сюжет произведения, читатель сам осознает основную сюжетную линию произведения(в данном случае, что никто другой не заслуживает носить фамилию Домби, как того заслуживает Флоренс).

Здесь мы позволяем себе дать краткий пересказ содержания лишь для того, чтобы показать, как через посредство РЦ реализуется сюжетообразующая линия в его центральном, своего рода магистральном ряде дополнительных периферийных линий. РЦ- So here's to Dombey - and Son - and Daughter. -один из тех, которые кодируют еще большую интригу относительно судьбы главной героини романа. Он входит в смысловой блок, образованный более расширенным РЦ, выраженным словами мисс Токе о том, что Домби и сын, стал Домби и дочерью. Диалог мистера Домби с сыном: 'Oh! if vou please.

15

papa!' said Paul: 'and so would Florence.' 'Girls,' said Mr Dombev. 'have nothine to do with Dombev and Son. Would you like it?'

Раскрытие смыслового узла, где дешифруется название, опять же показывает, что особа женского пола будет иметь самое прямое отношение к Домби и сыну. На похоронах Поля имеет место диалог: I think there's a mistake.' 'Where?' The statuary gives him back the paper, and points out, with his pocket rule, the words, 'beloved and only child.' 'It should be, "son," I think. Sir?' 'You are right. Of course. Make the correction, свидетельствующий о том, что все же Флоренс станет единственной и любимой дочерью Домби. Мистер Домби Каркеру: 7 do not approve of Mrs Dombev's behaviour towards my dauehter.' Кажется, что ненависть отца к дочери достигла невообразимых пределов.

Читатель не может не сопереживать Флоренс. Ср. Диалог Флоренс с отцом: She hastened towards him unchecked, with her arms stretched out, and crying "Oh dear, dear papa! " as if she would have clasped him round his neck. But in his frenzy he lifted up his cruel arm, and struck her, crosswise, with that heaviness, that she tottered on the marble floor... Здесь речевая ситуация достигает своего кульминационного пика: Мисс Токе Поли - 'And so. Dombev and Son, as I observed upon a certain sad occasion.' said Miss Tox. winding up a host of recollections, 'is indeed a dauehter, Polly, after all"And a good one!' exclaimed Polly. Данный РЦ уже оказывается частично дешифрующим в речевой ситуации текстологического плана, которая, по своей сути, является и контекстологической, так как вбирает в себя весь контекст с составляющими его РЦ. Не случайно здесь имеет место окончание последней речевой ситуации, замыкающей смысловой узел - "Dear grandpapa, why do you cry when you kiss me? He only answers. "Little Florence! Little Florence!" and smooths away the curls that shade her earnest eves, где наблюдается полная дешифровка текста, говорящая о декодировании названия. Это позволяет заключить, что название напрямую связано с РЦ. которые кодируют заявленную в нем идею всего текста, позволяя названию связывать все стороны произведения в единый смысловой и психолого-мировоззренческий пучок.

Таким образом, поскольку на глубинном уровне автор выделяет в инвариантах, семантических ядрах и центральных звеньях те ведущие

моменты, которые он считает нужным закодировать в названии, а на поверхностном уровне выражает их ретроспективно в виде РЦ. Каждый в отдельности и все они в своей синтезированной общности являются бифункциональной единицей текста, относящейся к двум уровням -глубинному и поверхностному.

На этом основании мы полагаем, что РЦ является той текстологической единицей, которая наиболее активно связывает ФСЗ с названием. Отличие ФСЗ от названия состоит в том, что ФСЗ кодируется через каждый из смысловых компонентов глубинного уровня, а название как бы поглощает все промежуточные этапы и получает свое кодовое выражение через РЦ.

На поверхностном уровне наблюдается обратное явление: ФСЗ раскрывает себя через различные типы речевых ситуаций, находя свою окончательную выраженность в текстологической речевой ситуации. Но на уровне сюжетной перспективы имеет место ее суммарное выражение, которое может быть определено как возвратно — расширяющееся, а формой его репрезентации является РЦ.

На поверхностном уровне название связано с РЦ, так как совместно они передают тему, которая:

1) разделена на несколько РЦ;

2) эти РЦ представлены автором как смысловая мозаика:

3) читатель сам складывает эту мозаику в единую тематическую картину;

4) с ее помощью декодируется название.

Процесс сложения имеет, как правило, характер циклично-возвратного расширения, по которому информация, вначале незначительная, впоследствии расширяется и заставляет читателя вернуться к исходной точке и таким образом создать у человека, воспринимающего текст, его объемное представление. Дальнейший процесс введения читателя в тему идет не столько путем возвращения к первому РЦ или следующему за ним, а идет к образовавшемуся блоку, который формируется в сознании читателя как синтезированное восприятие одной из сторон определенного объекта, запечатленного в ряде РЦ. В зависимости от сложности целевой установки автор с помощью РЦ дает возможность выразить эту многомерность как

17

единое мировоззренческо-содержательное целое. При его создании значительная роль отводится психологическому аспекту, так как благодаря РЦ автор:

1) заставляет читателя самого сформировать целевую установку:

2) в контекстуальном объеме всего произведения дает логически тождественное выражение темы, которая зафиксирована на глубинном уровне в смысловом узле;

3) связь смыслового узла с названием носит последовательно-расширяющийся и в этом смысле прямолинейный характер: не непосредственный, а ретроспективный.

Выводы к главе III

1. Движущим механизмом сюжетной перспективы является модальность убеждения, осуществляемая через РЦ.

2. Инвариант как константное значение глубинного уровня, находит свое выражение на поверхностном уровне через различные конкретизированные, синтезированные, ассоциативные виды лексических единиц и через грамматические формы, создающие РЦ.

3. Являясь формой выражения ФСЗ и выступая как результат ее действия, РЦ, как и название - бифункционален и дополняет название в декодировании темы и целевой установки произведения.

В главе IV, что при анализе РЦ оказалось, что применить уже существующие их классификации, разработанные на примерах художественных произведений малого (по сравнению с романом) объема, не представляется возможным, а поэтому сам исследуемый материал указал на целесообразность классифицировать РЦ по двум признакам:

1) по смысловой выраженности (сквозной РЦ как основной в семантическом плане, и сюжетно-тематические как примыкающие к нему);

2) по характеру своего выражения (локальные, реализуемые в рамках одного центрального звена, и регулярные, эксплицируемые во всех центральных звеньях).

Пример сквозного РЦ приведен в описании Главы И, как наиболее тесно связный с названием. Он наличествует во всех центральных звеньях романа,

18

однако, сосредоточенность его в них неоднородна. Например, в рамках первого центрального звена наблюдается шесть из одиннадцати РЦ, относящихся к системе сквозного, в рамках второго - три РЦ, в рамках третьего - два. Значит, с расширением речевой ситуации от микротематической к текстологической частота повторения РЦ, относящихся к сквозному, снижается, а семантическая концентрация, создающая напряженность в развитии действия, напротив, усиливается.

Таким образом, сквозной РЦ, имея многогранный характер, раскрывается своими отдельными частями, каждая из которых выступает частью мозаики, которая лишь к концу произведения сливается в единую картину. Сквозной РЦ не допускает пропусков, выброшенных фрагментов, поскольку все они являются составными частями общего сюжета. Композиционная составляющая, формирующая ответвления в сквозном РЦ, зависит от объема произведения и определяется им. В данном случае наблюдается прямая и обратная зависимость между РЦ и объемом текста произведения. Сложность наложения ответвляющихся РЦ состоит в том, что в художественном пространстве целостного произведения появляется опасность разветвления сюжетной информации, способная приводить к утрате содержательной связи в сквозном рекуррентном центре. Для преодоления этого автор проводит детализацию путем введения дополнительных сюжетно-тематических РЦ.

Нами выявлена следующая закономерность: количество сюжетно-тематических РЦ романа равно количеству его сюжетно-тематических линий. Для иллюстрации ограничимся одним сюжетно-тематическим РЦ (где точки его непосредственного пересечения со сквозным будем отмечать*). Ср. на сюжетно-тематической линии «мистер Домби - Флоренс» РЦ наиболее приближен к сквозному, а, следовательно, имеет наибольшее число пересечений с ним. Он воспринимается вначале как нормальная реакция отца на рождение наследника. 1. 'The house will once again, Mrs Dombey.' said Mr Dombey. 'be not only in name but in fact Dontbey and Son; Dombey and Son!' 2.* So he said. 'Florence, you may so and look at your pretty brother, if you like I dare say. Don't touch him!' Очевидно, что читатель еще не раз вернется к выделенной нами фразе, которая произносится отцом отнюдь не из-за

19

опасения за здоровье новорожденного, а по причине того, что ему неприятен сам факт присутствия нежеланной дочери рядом с сыном. 3.*'77»s уоипе gentleman has to accomplish a destiny. A destiny, little fellow!' В рамках декодированной речевой ситуации текстологического плана, читателю становится очевидным, что истинное назначение ребенка Домби исполнит Флоренс. 4.'As to the accident which befell Miss Florence this mornins, I regard that as, in one great sense, a happy and fortunate circumstance: inasmuch as but for that occurrence, I never could have known - and from your own lips too - of what you had been guilty. Посредством РЦ автор заставляет читателя концентрировать внимание на тех моментах, благодаря которым у него формируется устойчивый образ персонажа.5.* 'Girls,' said Mr Dombev. 'have nothing to do with Dombev and Son. Неприязнь отца к дочери очевидна, однако ему еще и неприятна любовь сына к Флоренс. В данном РЦ он откровенно заявляет, что девочки никакого отношения к «Домби и сыну» не имеют. Автор, посредством использования РЦ, «заворачивает» загадку произведения в сторону того факта, насколько удастся мистеру Домби разрушить привязанность между сестрой и братом.6. *Will you never be a Dombey, my dear child!' said Mrs Chick, with pathetic reproachfulness. Данное звено РЦ является очень важным в цепи замкнутых, иерархически зависимых и семантически расширяющихся РЦ, так как позволяет постепенно обнаруживать очень важную черту характера мистера Домби как человека ведомого. 7. My son not having known a mother has gradually concentrated much - too much - of his childish affection on his sister. Whether their separation Отчетливо понимая, что разлука с сестрой может негативно сказаться на здоровье маленького Поля, отец все же отправляет его, едва окрепшего после пребывания в Брайтоне, в образовательное заведение Блимбера, где непосильная учебная нагрузка и разлука с сестрой сыграли для Поля роковую роль. 8.* 'Will you be so good as to read it over again? I think there's a mistake.' 'Where?' - 'beloved and only child.' - 'It should be, "son," I think. Sir?' Повелев сделать надпись на табличке «любимый и единственный ребенок», мистер Домби отрекается от дочери. Инвариант mistake в данном случае концентрирует мировоззренческий аспект сюжета, имея единственное декодирующее его

20

разъяснение: бедный работник церкви указывает отцу на ошибку, предлагая заменить «ребенок», на «сын». 9. Ч came, papa —"Against ту wishes. М»у?ОКестокий отец отталкивает дочь, не желая думать о том, как страдает ее израненная душа, потерявшая и мать, и брата и никогда не имевшая отца. Мистер Домби ненавидит Флоренс за то, что она была любима братом, слепо веря убеждению, что именно она встала между ними. 10. 'Where is her papa?' -'Is he lame, or blind, or ill, aunt?' asked the child. Что же мешает ему быть рядом с единственной дочерью? Этот РЦ, требующий от читателя самому сформулировать ответ, открывает очень важный виток в развитии сюжета. Разговор между теткой и ее племянницей-сиротой, невольной слушательницей которого стала Флоренс, впервые открывает истинную картину взаимоотношений в семье Домби, которые давно уже не являются тайной для общества. 11. 'And the more the time,' pursued the neighbour, 'the more you've favoured and humoured her, John, till she's got to be a burden to herself, and everybody else.' - 'Not to me,' said her father, falling to his work again. 'Not to me.' Следующий за ним РЦ поворачивает однонаправленность сюжета: отец, который едва может найти работу, не имеет ничего, но всю свою жизнь и силы отдает на заботу о больной, нетрудоспособной, некрасивой дочери. Далее сюжетное построение романа предполагает такое его типологически повторяющееся построение, когда через РЦ происходит реализация сюжетообразующей линии, дополняющей себя путем сочетания с целым рядом периферийных линий, например, 12. I do not approve of Mrs Dombey's behaviour towards my daughter.' Женившись, мистер Домби снова считает Флоренс виновной в своих семейных неурядицах. Ее - мягкую, кроткую натуру - любят все, в том числе и новая жена отца. Характер Флоренс, полностью противоположный характеру мистера Домби, как в кривом зеркале отражает все порочные черты отца. Чувствуя это, мистер Домби всеми силами старается отдалить от себя дочь. 13. * "Oh dear, dear papa!" as if she would have clasped him round his neck.But in his frenzy he lifted up his cruel arm, and struck her, crosswise, with that heaviness, that she tottered on the marble floor...Надменная, гордая, не пожелавшая сломаться под гнетом Домби Эдит, уходит из дома мужа. Флоренс, не изменив себе, снова утешает, но, будучи отвергнутой им

21

решает навсегда покинуть его дом: 14. * "Dear grandpapa, why do you cry when you kiss me? He only answers. "Little Florence! Little Florence!" and smooths away the curls that shade her earnest eves. Как возмездие Судьбы, в которую, как известно, всегда верил Ч. Диккенс, Мистеру Домби пришлось пережить и крах фирмы, и одиночество, и отчуждение, чтобы переоценить взгляды. Воспоминания и осознание потери двух детей, чувство вины перед ними едва не доводят его до сумасшествия. Но, по мнению автора, в том и состояло назначение истинного ребенка, чтобы никогда, ни при каких обстоятельствах не оставить своего родителя, и эту мысль автор также через РЦ вводит в сюжет, где большая часть сюжетно-тематических РЦ пошагово эксплицируется в каждом центральном звене.

При этом нами обнаружены исходные периферийные (локальные) РЦ, полностью декодированные в рамках одного центрального звена. Например, такой РЦ выступает основой сюжетно-тематической линии «болезнь Поля» и полностью раскрывается внутри первого центрального звена, а РЦ, выступающий центром сюжетно-тематической линии «исчезновение Соломона Джилса» -.в рамках третьего центрального звена и не требует перехода в новое.

Проведенный анализ РЦ показывает, что сюжетно-тематические РЦ характеризуются своей неоднородной приближенностью к сквозному РЦ. В их соотношении наблюдается принцип иерархической дополняемости одного РЦ другим, но она может носить не только расширяющийся, но и сужающийся характер. При расширяющемся характере дополнения исходный РЦ представляется абстрактным, повторяя идею сквозного РЦ в наиболее обобщенном виде. При сужающемся характере имеет место такое приближение к сквозному РЦ, когда создается возможность его наиболее конкретного выражения. Сужающая часть, во-первых, позиционно наиболее близка к сквозному РЦ, во-вторых, максимально тождественна ему, в силу того, что сквозной РЦ, основываясь на сужающихся частях РЦ, получает свое смысловое раскрытие через их последовательное вхождение во все более расширяющиеся зоны.

Выводы к главе IV.

22

1. На глубинном уровне РЦ представляет собой константно повторяющийся инвариант, который впоследствии получает явно смысловую детализацию, превращаясь на поверхностном уровне в лейтмотив сюжетной линии.

2. Классификация РЦ по двум признакам позволила утверждать, что:

1) сквозной РЦ непосредственно связан с названием;

2) доминирует над сюжетно-тематическими РЦ,

3) пересекается с каждым из них;

4) формирует смысловые блоки романа;

3. Сюжетно-тематические РЦ характеризуются:

1) своей неоднородной приближенностью к сквозному РЦ;

2) их взаимодействие осуществляется посредством иерархической дополняемости одного другим;

3) такая дополняемость носит расширяющийся или сужающийся характер.

Заключение.

В реферируемой работе предпринята попытка исследования РЦ как основной сюжетообразующей единицы крупного прозаического текста с позиции выявления характерных для него особенностей. В ходе исследования роль РЦ рассматривалась через его соотношение с категорией тождества в рамках ФСЗ, где каждый кодовый компонент глубинного уровня находит свое декодирующее выражение в речевых ситуациях поверхностного уровня. РЦ на линии сюжетной перспективы реализует себя в четырех типах речевых ситуаций, и, получая в них пошаговое соотнесение с названием, демонстрирует свой бифункциональный характер. Классификация РЦ с учетом особенностей объемных прозаических произведений велась

1) по смысловой наполняемости, охватывающей все семантическое пространство и время;

2) по характеру их выражения внутри одного из четырех типов речевой ситуации.

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях:

1. Устякина Е.В. К вопросу о роли рекуррентного центра в рамках художественного произведения// Актуальные проблемы языкового образования: Сборник материалов научной конференции преподавателей, аспирантов и соискателей кафедры иностранных языков/Науч. ред. Э.М. Ларина. - М.,РИЦМГТУ им. М.А. Шолохова,2009. Вып. Ш.Ч.2. - С.55-57.

2. Устякина Е.В. Структурные единицы речи на уровне текстологии/Юбразование как ресурс социально-экономического развития: Материалы 4-ой Международной научно-практической конференции. ч.1./Под ред.д.пед.н.,проф. A.M. Балбеко, д.пед.н.,проф. И.И. Легостаева - М.:РИЦ МАГМУ,2009. С.-68-72.

3. Устякина Е.В. Рекуррентный центр как кодирующая единица смысла (на материале прозаических произведений)//Актуальные проблемы профессионального образования в современных условиях: сборник науч.статей.ч.2/отв.ред. Сенатор. С.Ю.,М.,2009. С. 41-47

4. Устякина Е.В. К вопросу о сущности названия в тексте художественного произведения (на материале прозаических произведений)//Язык и межкультурная коммуникация в образовании и современном мире: Сб.материалов межвузовской научно-практической конференции с международным участием./Науч.ред. В.В. Борщева. - М., РИЦ МГГУ им. М. А. Шолохова, 2010. С.145-153.

5. Устякина Е.В. К вопросу роли функциональной смысловой зависимости как основы текста художественного произведения/ДИестые Всероссийские Державинские чтения (Москва, 10-11 декабря, 2010):сб.ст: в 7кн. - Кн. - 7. Иностранный язык юридической специальности. Проблемы перевода и межкультурной коммуникации./Отв.ред. A.A. Лебедева; РПА Минюста России.-М.:РПА Минюста России,2011. С. -182-187.

6. Устякина Е.В. Взаимодействие рекуррентного центра и категории тождества/ЛВестник МГОУ. Серия «Лингвистика». -№2. -2011.-М.:Изд-во МГОУ. С. 108.

7. Устякина Е.В. Особенности классификации рекуррентных центров объемных прозаических художественных текстов//Вестник МГОУ. Серия «Лингвистика». - № 3 - 2011.-М.:Изд-во МГОУ. С. 112.

24

Заказ № 341. Объем 1 п.л. Тираж 100 экз.

Отпечатано в ООО «Петроруш». г.Москва, ул.Палиха 2а.тел.(499)250-92-06 www.postator.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Устякина, Евгения Владимировна

Введение.

Глава I. Функциональная смысловая зависимость как основа построения текста художественного произведения.

1.1. К предыстории вопроса.

1.2. Композиция как элемент структуры прозаического произведения.

1.3. К вопросу о понятии рекуррентного центра в произведении художественной прозы.

1.4. Сущность семантического ядра в сфере рекуррентного центра.

1.5. Инвариант как начальный компонент функциональной смысловой зависимости.

1.6. Логический фактор в формировании сюжета.

Выводы к главе 1.

Глава И. Функциональная смысловая зависимость в ее проявлении на глубинном и поверхностном уровнях.

2.1. Рекуррентный центр в рамках речевого комплекса.

2.2. Типы речевых комплексов в романе.

2.3. Речевой комплекс в рамках речевой ситуации.

2.4. Соотношение ядра и фона в пределах речевой ситуации.

2.5. Типы речевых ситуаций в романе.

2.6. Связь рекуррентных центров с глубинным и поверхностным уровнем.

Выводы к главе П.

Глава III. Рекуррентный центр как кодирующая единица смысла романа.

3.1. Взаимодействие рекуррентного центра и категории тождества.

3.2. Рекуррентный центр и функциональная перспектива высказывания.

3.3. Связь рекуррентных центров с названием.

Выводы к главе III.

Глава VI. Классификация рекуррентных центров в произведении художественной прозы.

4.1. К вопросу о существующей классификации рекуррентных центров в произведениях различных жанров.

4.2. Особенности классификации рекуррентных центров в в произведении художественной прозы большого объема.

4.3. Характеристика сквозного рекуррентного центра.

4.4. Характеристика сюжегно-тематических рекуррентных центров.

Выводы к главе VI.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Устякина, Евгения Владимировна

Данное исследование i посвященоизучению роли рекуррентного центра в произведении' художественной прозы как. ведущей структурно-семантической единицы, функционирующей в тексте на его глубинном и поверхностном уровнях и особым образом проявляющей себя в указанном жанре.

Как известно, на современном этапе развития лингвистической науки вопрос выявления поверхностных и глубинных конституентов письменного вида речи занимает одну из центральных позиций.

В основу настоящего исследования положена концепция И.Г. Кошевой о роли авторского ракурса и сюжетной перспективы в рамках функциональной смысловой зависимости, разработанная и продолженная такими представителями ее школы, как Е.Д. Алексеева, И. Г. Алексеенко, И.А. Бабкина, С.Г. Геворкян, А.И. Герасименко, Д.В. Драгайцев, Н.Ф. Жучкова, E.H. Кисловодская, Е.Н; Корбина, Е.Ю. Луговская, В.А. Макарова, • H.H. Максимчук, В.А. Иолуэктова, O.G. Радзевилова, Л.К. Свиридова, М. В. Филиппова, В.Н. Чухранов- A.C. Шелепова, Д.А. Шигонов, Е!В. Щебетенко, Е. А. Харламова, В.В. Сарычев, Ю.А. Гущина, П.А. Смородина, Т.В. Фоменко, В.А. Л арки н и другие.

В данной работе рекуррентный центр трактуется как сюжетообразующая единица текста, бифункциональный характер которой определяется ролью, выполняемой им при декодировании глубинного макета текста в завершенное произведение.

Проблемой исследования выступает положение о том, что рекуррентный центр, взаимодействуя с такими величинами текстологического плана как функциональная смысловая зависимость и категория тождества, лежит в основе построения сюжета произведения художественной прозы на поверхностном уровне.

Актуальность темы исследования определяется большим интересом современной лингвистики к проблемам текстологии, где рекуррентный центр изучался на материале произведений малого художественного жанра, в детективных рассказах и драматургии. Однако особенности рекуррентного центра в прозаических текстах больших художественных произведений еще не были объектом отдельного углубленного исследования и представляют большой научный интерес для полного понимания этого сложного и многоярусного явления.

Научная новизна диссертационного исследования в области теоретических знаний по английскому языку состоит в следующем:

1. Впервые приводится классификация рекуррентных центров в объемном произведении художественной прозы в соответствии с особенностями данного жанра.

2. Впервые рекуррентный центр рассматривается как сюжетообразующая единица художественного произведения через призму его взаимодействия с такими компонентами функциональной смысловой зависимости, как инвариант, семантическое ядро, центральное звено и смысловой узел.

3. Впервые доказывается, что рекуррентный центр является формой выражения функциональной смысловой зависимости в ее реализации в четырех типах речевых ситуаций — микротематической, тематической, макротематической и текстологической.

4. Впервые для исследования рекуррентного центра используется нарротологический подход, с помощью которого раскрывается кодовый характер сюжета, располагаемый автором на линии авторского ракурса.

5. Впервые рекуррентный центр представлен как бифункциональная единица, которая кодируется на линии авторского ракурса, а декодируется на линии сюжетной перспективы:

6. Впервые в свете рекуррентного центра рассматривается триада черт семантического ядра, а именно его содержательная, мировоззренческая и коммуникативно-психологическая сущность.

7. Впервые определяется статус рекуррентного центра как целевой установки, позволяющей проследить единообразие развития основной идеи произведения, лежащей в основе мировоззренческой позиции автора.

8. Впервые анализируется кодовый характер названия раскрывающего себя через внутреннюю связь текста посредством рекуррентных центров.

9. Впервые анализируется функционирование рекуррентного центра как сюжетообразующей единицы на линии авторского ракурса и сюжетной перспективы.

10.Впервые описывается соотношение рекуррентного центра и речевого комплекса.

Гипотеза исследования заключается в том, что рекуррентный центр в произведениях художественной прозы является сюжетообразующей единицей текста как художественного произведения. Эта единица, имея характер циклично-возвратного расширения и, будучи кодированной на линии авторского ракурса, пошагово декодируется на линии сюжетной перспективы, демонстрируя бифункционально-ведущий компонент функциональной смысловой зависимости. На основе вышесказанного суть гипотезы сводится к тому, что благодаря рекуррентным центрам писатель как бы позволяет читателю самому сформировать целевую установку и в 6 контекстуальном объеме всего произведения дать логически тождественное автору выражение той темы, которая зафиксирована в смысловом узле глубинного уровня.

Объектом исследования является раздел текстологии, связанный с особенностями построения произведения художественной прозы большого объема.

Предметом исследования выступает рекуррентный центр в качестве сюжетообразующей бифункциональной единицы, которая проявляет себя на глубинном и поверхностном уровнях и лежит в основе построения сюжета художественного произведения прозаического жанра.

Материалом исследования послужил один из самых объемных романов Ч. Диккенса, а именно: «Домби и сын».

Цель работы заключается в исследовании отличительных свойств рекуррентного центра как сюжетообразующей единицы в прозаическом тексте большого объема с точки зрения специфики данного вида литературного творчества.

Указанная цель потребовала решения следующих задач:

1. Определить статус рекуррентного центра как бифункциональной сюжетообразующей единицы прозаического художественного произведения максимально большого объема.

2. Рассмотреть рекуррентный центр через призму функциональной смысловой зависимости как основы построения текста.

3. Проанализировать связь рекуррентного центра с глубинным и поверхностным уровнем.

4. Выявить закономерности взаимодействия рекуррентного центра и названия произведения художественной прозы.

5. Сформулировать принципы классификации рекуррентных центров с учетом характерных особенностей текста художественной прозы.

Теоретическое значение диссертационной работы определяется предпринятой попыткой рассмотреть рекуррентный центр как сюжетообразующую единицу художественного текста через его взаимодействие с функциональной смысловой зависимостью и категорией тождества, объединив в рамках нового научного подхода имеющиеся на сегодняшний день теоретические знания о процессах текстообразования. Анализируя рекуррентный центр как бифункциональную единицу текста художественного произведения, находящую свое выражение, как на глубинном, так и на поверхностном уровнях, данная работа представляет возможность установить статус рекуррентного центра в крупном прозаическом произведении и рассмотреть способы его реализации и репрезентации, характерные исключительно для данного вида литературного творчества.

Практическое значение диссертации состоит в возможности применения полученных результатов в лекционных курсах по теоретической грамматике, стилистике и интерпретации текста для студентов филологических факультетов, а также в рамках спецкурса по теории текста, проведении практических и семинарских занятий и для написания курсовых и дипломных работ по вышеуказанным дисциплинам.

Положения, выносимые на защиту:

Рекуррентный центр, являясь сюжетообразующей единицей текста, в лингвистических параметрах кодирует мировоззренческую позицию автора, особым образом заложенную в произведении художественной прозы большого объема.

2. Рекуррентный центр, относящийся к двум уровням - глубинному и поверхностному, является бифункциональной единицей.

3. Категория тождества, переводя языковые структуры в речь, определяет взаимодействие с рекуррентными центрами, разбивающими текст на отдельные смысловые компоненты, единство которых позволяет создать схематичный макет произведения. 4. Классификация рекуррентных центров в тексте произведения художественной прозы отражает признак смысловой наполняемости и характер их выражения, на основе которых функционируют рекуррентные центры характерные для произведений художественной прозы.

Решение поставленных задач потребовало применения следующих ч методов исследования:

1. метод экстрагирования;

2. метод семантико-функционального анализа;

3. метод лингвистического описания;

4. метод сравнительного анализа;

5. метода нарратологического подхода к исследованию. Структура диссертации:

Работа состоит из Введения, четырех глав, Выводов по каждой главе,

Заключения, Списка использованной литературы на русском и иностранном языках, Поясняющих схем и Приложения.

Во Введении дается обоснование выбора темы исследования, определяется ее актуальность и научная новизна; излагается общая гипотеза, основная цель и задачи исследования; раскрывается теоретическое и практическое значение работы; формулируются положения, выносимые на защиту; описываются объект, методы и подходы исследования.

В первой главе «Функциональная смысловая зависимость как основа построения текста художественного произведения» рассматриваются существующие на сегодняшний день подходы в изучении глубинного и поверхностного уровней текста, детально анализируется функциональная смысловая зависимость в ее отношении к структуре и композиции прозаического текста; определяется роль рекуррентного центра как сюжетообразующей единицы текста художественной прозы; раскрывается сущность семантического ядра в сфере рекуррентного центра; рассматривается инвариант как начальный компонент функциональной смысловой зависимости, лежащий в основе рекуррентного центра; анализируется роль логического фактора в построении сюжета крупного прозаического произведения.

Во второй главе «Функциональная смысловая зависимость в ее проявлении на глубинном и поверхностном уровне» рекуррентный центр анализируется в рамках речевого комплекса как первичной составляющей речевой ситуации, описываются типы речевых ситуаций в романе, показывается соотношение в них ядра и фона; исследуется связь рекуррентных центров с глубинным и поверхностным уровнем.

В'третьей главе «Рекуррентный центр как кодирующая единица смысла романа» раскрывается сущность взаимодействия рекуррентных центров с категорией тождества, их соотношение с функциональной перспективой высказывания и связь с названием, как единым специфическим психосоциолингвистическим узлом, который, стягивает все, порой даже разноплановые, стороны художественного произведения в единый смысловой пучок.

В четвертой главе «Классификация рекуррентных центров в произведении художественной прозы» предлагается структурно-смысловая классификация рекуррентных центров с учетом описанных в диссертации особенностей этой единицы в пределах указанного жанра.

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования, выдвигаются предположения о возможностях дальнейшей работы в данной области.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Рекуррентный центр в произведениях художественной прозы"

Выводы к главе IV.

Классификация рекуррентных центров в тексте произведения художественной прозы, предполагает определенные виды рекуррентных центров для произведений этого жанра.

Рекуррентные центры как структуры комплексной иерархической системы 1екста, состоящего из единиц разных уровней,* функционирующие и в рамках авторского ракурса, и в рамках сюжетной перспективы, которые играют основополагающую роль в декодировании смысла, заложенного в схематичный макет будущего завершенного текста.

Рекуррентный центр выступает стилистическим механизмом, формирующим модель сюжета в рамках схематично макета романа на линии авторского ракурса. Соединение определенного количества рекуррентных центров позволяет создать увлекательную фабулу на поверхностном уровне. На глубинном уровне рекуррентный центр, представляя собой константно повторяющийся инвариант и выступая бифункциональной единицей, соединяющей глубинный уровень с поверхностным, может быть классифицирован по двум признакам:

I. по смысловой наполняемости

- <, (

-сквозной рекуррентный центр, как основной в семантическом плане;

- сюжетно-тематические, как примыкающие к нему; И. по характеру своего выражения

-.локальные, реализуемые в рамках одного центрального звена;

- регулярные, эксплицируемые во всех центральных звеньях.

Сквозной рекуррентный центр, будучи теснейшим образом связанным с названием и находящийся как бы над сюжетно

155 тематическими рекуррентными центрами, пересекается с каждым из них и формирует смысловые блоки.

Сюжетно-тематические рекуррентные центры характеризуются своей неоднородной приближенностью к сквозному и взаимодействуют посредством иерархической дополняемости одного рекуррентного центра другим, которая может носить расширяющийся или сужающийся характер.

Заключение.

В настоящей диссертации была предпринята попытка рассмотрения рекуррентного центра как основной сюжетообразующей единицы текста с позиций выявления его характерных особенностей в произведениях художественной прозы большого объема.

В ходе исследования детальному анализу была подвержена роль функциональной смысловой зависимости в плане ее взаимодействия с рекуррентным центром как на глубинном, так и на поверхностном уровнях.

Опираясь на научную концепцию И.Г. Кошевой о комплексной многоярусности текста как единства содержательного, семантического, композиционного, структурного и семиотического планов, мы исходили из необходимости рассматривать рекуррентный центр в его преломлении на двух линиях: линии авторского ракурса и линии сюжетной перспективы.

Такой подход к изучению объемного прозаического текста позволил выявить текстовые структуры, лежащие в основе построения сюжета от его схематичного макета, кодируемого автором на глубинном уровне, с одной стороны, до стилистически завершенного произведения, декодирующего исходный макет на поверхностном уровне, с другой стороны. В этом процессе первостепенное значение принадлежит функциональной смысловой зависимости в таком ее компоненте, каю рекуррентный центр, через посредство которого создается особый психолого-семантический комплекс, определяющий возможность однозначного понимания реципиентом" мировоззренческой концепции, которую автор вкладывает в форму своего романа.

Результаты проведенного исследования подтвердили выдвинутую нами гипотезу о том, что рекуррентный центр в произведениях художественной прозы является той сюжетообразующей единицей, которая имеет характер циклично-возвратного расширения и, будучи кодированной на линии авторского ракурса, пошагово декодируется на линии сюжетной

157 перспективы, демонстрируя, таким образом, свой: бифункциональный характер. •

Исследование показало, что построение сюжета,, несмотря- на-неповторимую самобытность, свойственную каждому отдельному художественному произведению, имеет некоторые общие черты и содержит элемент загадки, психологически: необходимый для привлечения внимания реципиентов к содержанию излагаемого текста. Это явление связано со; структурной членимостью кодовой информации, которая на поверхностном уровне распадается на фрагменты, функционирующие в рамках определенного типа речевой ситуации, в которой автор умышленно как бы прячет рекуррентный центр как,, загадку создаваемого им* произведения. Поэтому раскрытие содержательной стороны художественного строится на выделении рекуррентных центров в узловые моменты, которые, с одной стороны^ кодируют загадку, а с другой - определяют общую направленность-: сюжетной линии, формирующей единую целевую установку автора.

Известно, что на глубинном уровне исходным элементом, авторского ракурса является инвариант, последовательно переходящий в? семантическое ядро, которое, в свою очередь, расширяется в центральное! звено, объединяющееся в смысловом узле как завершающей границе авторского, ракурса: На поверхностном уровне прозаического текста большого объема; действует сюжетная перспектива,, исходным компонентом которой выступает фраза, переходящая в речевой комплекс, и расширяющаяся через: сверхфразовое единство до пределов текстового сегмента и, наконец, завершающаяся, объединением текстовых сегментов в целостном? произведении. При этом элементы глубинно ровня находят свое: выражение: в четырех типах речевых ситуаций: микротематической, тематической, макротематической и текстологической, в каждой из которых рекуррентный центр не просто в силу своей рекурренции возвращается-, к

• предшествующему, но становится все более конкретно детализированным и, наконец, полностью декодированным.

Анализ рекуррентного центра/ через; призму функциональной смысловой зависимости, позволил сделать: вывод о том, что рекуррентный центр — есть, особая .»текстуальная? форма выражения этой; зависимости; в основе которой-лежит: последовательно выводимая читателем связью разобщенных фрагментов сюжета в единую целевую установку автора:

В г связи с этим рекуррентный центр является своего рода мигрирующей? структурой, не закрепленной ни за одним из компонентов авторского ракурса, а пронизывающим их, с целью сконцентрировать внимание'читателям на моменте, который выступает той загадкой, разгадать которую призван он г сам как реципиент. Поэтому рекуррентный центр на поверхностном уровне имеет, во-первых, характер постепенного раскрытия своей содержательной; сути, во-вторых, характер психологической мобилизации читателя на этой-сути, и, в-третьих, характер нарастания степени-раскрываемости; в силу своей исходной завуалированности. Рекуррентный центр не сразу воспринимается, как значимый элемент содержательного плана, а становясь таковым: в конце своего функционирования, когда в,нем на базе содержательной канвы текста, ясно вплетается^ мировоззренческий аспект.

• Рассматривая вопрос о месте расположения рекуррентного центра, в центральном звене, нам представлялось важным отметить факт его нефиксированности. Как показало исследование, рекуррентный центр может находиться в начальной, медиальной и завершающей позиции любого; из; вышеназванных типов речевой ситуации. Но наиболее частотным* положением рекуррентного центра является-' конечная, завершающая позиция, так как именно она аккумулирует и логически подводит итог. сказанному ранее. В- то же время отличительной чертой рекуррентного центра оказывается его кажущаяся мимолетность. Автор как бы стремится к тому, чтобы не заострять на нем внимание реципиента, и лишь когда

159 инвариантов, и тем более в следующем за этими ядрами центральном звене. Сами же центральные звенья, сливаясь в: смысловом: узле, дают наиболее объемную содержательную информацию об описываемых событиях, в силу чего именно;; в; смысловом узле функциональная смысловая- зависимость, раскрывается через всю многоаспектность; речевой ситуации текстологического плана.

Проведя анализ кодового характера сюжета, как схематичного макета, располагаемого на линии авторского ракурса, мы подошли к определению; рекуррентного центра как единицы, позволяющей проследить единообразие развития основной идеи, путем возвращения читателя к ранее закодированному моменту, с помощью которого автор интригует читателя вплоть: до самого окончания романа, и, заставляя сопереживать, психологически держит его в напряжении. Таким образом, рекуррентный центр как бы «завернут» автором в содержание романа.

В связи с тем, что в пределах авторского ракурса на первый план; выходит выражение-идеи автора (то, как ему видится произведение), это содержание передает и мировоззренческий аспект, ненавязчиво вплетаемый автором в, многократно, но по-разному повторяемый рекуррентный центр. С помощью рекуррентных центров создается возможность, так обрисовать определенную картину, что идеологическая платформа автора как бы сама выводится читателем, становясь частью его собственного мировоззрения-.

По ходу анализа мы старались показать, что линия; авторского ракурса; есть прямая линия, она несдвигаема и неизменна, и, располагая содержание на этой лини, автор неизбежно пользуется композицией, поскольку она, как явление субъективное и полностью зависящее от автора, выступает в качестве средства связи мировоззренческого аспекта с прагматическим и темсамым позволяет воспринимать текст как законченное изложение его:

1 мыслей и чувств. В теоретическом плане для нас важным является то; обстоятельство, что инструментом для осуществления главной цели автора

161 количество таких- рекурренций. начинает формироваться в единое смысловое целое, читатель возвращается к каждому из них и в его сознании начинает складываться; картина- определенного, образа: При- рассмотрении1; этого процесса мы попытались проследить механизм формирования центрального звена?путем объединения семантических ядер, где каждое ядро с его'* фоном является лишь компонентом центрального звена.

На» анализе фактического? материала было проиллюстрировано положение о том, как фоны своим единством создают речевую периферию,' служащую для расширенного декодирования общего смысла, сконцентрированного в центральном звене. Периферия предполагает распадение на ближнюю и дальнюю, где ближняя периферия представляет собой ту часть, которая декодирует именно данное центральное звено и оказывается ведущей, так как бёз нее идентификация смысла, передаваемого ь каждым семантическим, ядром в масштабах речевой ситуации, затруднительна. Что же касается, дальней периферии, то именно она, будучи1 дополнительной, формирует рекуррентные центры - эти психологические интригующие загадки текста.

В исследовании мы исходили из положения: о том, что каждое семантическое ядро имеет трехгранную сущность и подразумевает раскрытие психологического, мировоззренческого и содержательного аспектов, переданных теми инвариантами, которые входят в определенное семантическое ядро, занимая в каждом из них, то ли центральную, то ли одну из периферийных позиций. Поэтому, семантическое ядро, объединяя в себе; несколько инвариантов, требует углубленной многомерности в раскрытии -представляющей их функциональной смысловой зависимостью. Ш естественно, что еще более объемная многомерность при расширении действия смысловой функциональной зависимости наблюдается в семантических ядрах, объединяющих в себе; гораздо большее число служат рекуррентные центры. Поэтому на поверхностном, уровне, где линия сюжетной перспективы, в: противоположность линии; авторского ракурса, теряет свою- прямолинейность, представляя собой прерывисто-скачкообразную линию, на; которой-рекуррентный центр, вводится вначале как намек или; скрытый- мотив, и лишь потом, постоянно расширяясь, выступает все более очерченным. При этом сюжет, по ходу его фабульного изложения^ возвращает читателя» к исходно закодированному моменту, который декодируется последовательно, то есть сохраняет на ломаной линии сюжетной перспективы изначально прямой характер линии авторского ракурса, в связи с тем, что главная цель автора - максимально заинтересовав^ читателя, подвести его к восприятию идеи, как самостоятельно им понятой и, таким образом, психологически как его собственной. .

Таким образом, . именно рекуррентные центры являются; текстологической формой мобилизации реципиента, позволяющей автору сделать читателя своим единомышленником; и встать на ту' мировоззренческую позицию, ради которой он создает свое произведение.

В данном случае логический фактор играет первостепенную роль в построении-речи, определяя границы речевой ситуации макротематического плана и вычленяя в ней центральное звено, как то психолого-коммуникативное, мировоззренческое и смысловое целое, которое является его доминирующим содержанием;

В центральных звеньях также проявляется психолого-коммуникативный, содержательный, и мировоззренческий мотив; / но, поскольку основная цель автора в рамках поверхностного уровня - ; заинтриговать читателя и тем самым заинтересовать его, то здесь автор выводит психологический аспект на первый план. Насколько это удается ему, зависит от степени таланта писателя, определяющей увлекательность каждого художественного произведения.

В количественном отношении среди речевых комплексов, определяющих рамки рекуррентного центра; мы пришли* к выводу, что в количественном - отношении на первый план выступает речевой? комплекс нейтрального типа!. Однако, с точки, зрения расположения речевых комплексов в главе, начальным обычно оказывается, эмоциональный тип с его• предельно сжатым моноцентризмом;, экспрессивного характера, и слабой выраженностью функциональной» синтаксической и функциональной: перемежающейся зависимости.

Эмоциональный, нейтральный и итоговый типы речевых комплексов= романа вместе объединены в едином смысловом целом; более емком, чем каждый из речевых комплексов. Инварианты, присущие каждому из них, позволяют говорить об их стяжении в объединяющий смысловой блок, который лежит в основе сверхфразового единства: и определяется функциональной. смысловой зависимостью. Таким образом, речевой комплекс формируется для отражения определенного логического* и эмоционального содержания, а, чем сложнее речевая ситуация, тем большая вероятность перехода от нейтрального типа речевого комплекса к итоговому.

Идентификация как особая форма выражения функциональной смысловой зависимости, предполагает сосредоточение внимания говорящего, на избранном фрагменте речевой ситуации как ее инварианте. Постепенность; процесса идентификации, как проявление категории1 тождества,, приводит, к созданию составных и далее многоступенчатых, речевых комплексов. В; исследуемом романе процесс идентификации, подразумевая восприятие избранной стороны в адекватном свете, носит сложный характер. С одной стороны, он отражает последовательность проникновения в отдельные стороны оцениваемого явления,, с другой стороны,- постепенность введения; реципиента в процесс однозначной оценки, совпадающей с оценкой отправителя информации (автора), но в любом случае,кодирующей единицей смысла является рекуррентный центр.

Следовательно, речевая ситуация. — есть выражение сюжетной перспективы через объединяющие текст рекуррентные центры.

Проведенное исследование; позволяет говорить о том, что функциональная смысловая зависимость представляет собой- кодовое выражение идеи повествования. Она как бы зашифрована автором, который стремится к ее однозначному представлению и восприятию. Раскрытие1 однозначности может носить характер как одномерного, так и многомерного выражения. В соответствии с этим функциональная смысловая зависимость, как отмечальсь, представлена в романе инвариантом, семантическим ядром, центральным звеном, смысловым узлом. Дешифровка этих компонентов создает четыре типа речевых ситуаций и определяет в них рамки развертывания мысли, расширение которой можно представить следующими образом: . .

I. Речевая ситуация микротематического плана = инвариант + вариативный остаток.

II. Речевая ситуация тематического плана = семантическое ядро, включающее несколько инвариантов, образующих содержательный фон.

III. Речевая ситуация макротематического плана = несколько» семантических ядер, образующих центральное звено и периферию.

IV. Речевая ситуация текстологического плана = несколько центральных звеньев, образующих смысловой узел и контекстуальную периферию.

Как правило, тематическая речевая ситуация в романе равна одной главе и выступает как особый тип выражения функциональной смысловой зависимости. Она не сводима к речевой ситуации микротематического плана с одним инвариантом, а представляет речевую ситуацию, равную нескольким инвариантам, составляющим семантическое ядро'и фон. Функциональная смысловая зависимость, распадаясь на микротематические, тематические и макротематические речевые ситуации; концентрирует их вокруг смыслового узла. Но этот смысловой узел завязывается только при воссоединении всех глав романа в единое целое, .то есть в произведение художественной прозы. Такое- воссоединение ведет к полной исчерпанности функциональной-смысловой зависимости, при которой смысловой' узел может раскрыться лишь путем связи всех речевых ситуаций в речевую ситуацию текстологического плана.

В ходе анализа романа мы заключили, что автор, представляя себе роман как законченное целое в виде функциональной смысловой' зависимости, подлежащее постепенному раскрытию, содержательно выделяет смысловой узел, разделяет его на составные части и кодирует их в виде центральных звеньев. Дальнейшее кодирование осуществляется1 путем многоплановых' семантических ядер и одноплановых инвариантов. Инварианты соединяются с помощью семантических осей или логических стержней как в виде прямых и непрямых связей, которые позволяют говорить раскрытии авторского ракурса на поверхностном уровне через сюжетную перспективу.

Исследование взаимосвязи глубинного уровня с поверхностным* занимает в работе особое место. Анализ фактического материала показал, что сюжетная перспектива предполагает тот перспективный план изложения, который находит свое выражение через объединение текстовых сегментов с . их периферией, что позволяет воспринимать текст, как стройную и строгую смысловую и структурную целостность. Как линия перспективно закодированного смысла сюжетная перспектива позволяет создать своего рода типологический макет романа.

В этом плане сюжетная перспектива, основываясь на авторском ракурсе, представляет собой своеобразный психолого-смысло-мировоззренческий комплекс, в основе которого лежит обращение к читателю.

Вокруг сюжетной перспективы, которая является формализованным продолжением авторского ракурса, группируется структурно - смысловая организация текста. Авторский ракурс имеет строго очерченный, линейноплоскостной характер своего развертывания, не выходящий за пределы центрального звена. Сюжетная перспектива ограничена всем произведением.

Она соединяет центральные звенья внутри текста романа как наиболее детализированное выражение функциональной смысловой зависимости.

Сюжетная перспектива носит зигзагообразный характер. Являясь сюжетной канвой художественного произведения, она в равной мере охватывает линейно плоскостной и глубинно - объемный характер произведения, выраженный через рекуррентные центры. При этом в построении сюжета сюжетная перспектива может приводить к такой расстановке рекуррентных центров, когда элемент глубинно-объемного плана оказывается на какой-то1 период времени в центре внимания читателя, хотя внимание на нем не заостряется надолго. Таким образом, автор видит сюжетную линию в ее сужающемся и расширяющемся количестве деталей, которые в процессе написания превращаются в речевые ситуации более или менее широкого плана. Кроме того, автор, через поступки персонажей, их рассуждения, через оценку этих поступков выражает свою позицию и в завуалированной форме вербует» читателя в свой мировоззренческий лагерь. Основным опорным механизмом в этом процессе выступают рекуррентные центры.

Следовательно, авторский ракурс - это понятие, облаченное в определенную форму содержательной идеи, в рамках которой создается содержательный макет большого по объему произведения прозаического жанра. Тот объект, о котором автор желает сообщить читателю, он видит двояко: таким, как он есть, и таким, каким он должен быть в художественном тексте. Второй план

166 связан с первым, но не равен ему. Он выходит за пределы авторского ракурса и образует сюжетную перспективу, главными:смысловыми( пунктами которой оказываются рекуррентные центры.

Являясь смысловой основой, направляющей мысль автора; и, будучи линейно одномерным, авторский ракурс позволяет писателю не отклоняться от перспективно ¿развивающейся линии развития гдействия на. детали; :

Сюжетная перспектива - иное явление. Сюжетная перспектива зависит от авторского; ракурса и является; его производной. Благодаря сюжетной перспективе автор создает архитектонику художественного произведения и; проводит свою собственную структурную разбивку текста. Сюжетная перспектива объемна и глубинно многомерна.

Определяя место речевой ситуации и включая в нее различные типы речевых комплексов, сюжетная перспектива вбирает в; себя художественное время и разворачивает действие в художественном. пространстве, основывая

• * восприятие на специально вводимых рекуррентных центрах. Сюжетная1 перспектива налагается на авторский ракурс, но рассматривает объект независимо от него, а в зависимости от интереса в изложении сюжета. Рекуррентные центры снова выступают здесь на первый план.

Мы также заключили; что категория тождества, переводя языковые структуры в речь, предполагает взаимодействие с рекуррентными: центрами; разбивающими» текст на отдельные смысловые компоненты, единство; которых позволяет создать схематичный макет произведения.

В тексте произведения художественной прозы наблюдается^ направленность от речи автора к читателю, в связи с чем можно говорить, что модальность убеждения является ведущей движущей силой сюжетной перспективы, а такое убеждение в плане психологии восприятия осуществляется через рекуррентные центры.

Функциональная^ перспектива высказывания, представляющая собой, с нашей точки зрения, понятие лингво-психологического характера,

167 обусловливает выбор языковых средств, которые будут способствовать достижению главной цели автора — превратить читателя в, своего единомышленника. Здесь на первый план выступает мировоззренческая позиция автора; подаваемая через психологическое воздействие на реципиента посредством использования*всех возможных.языковых средств.

В основе действия; функциональной перспективы высказывания-лежит инвариант, представленный на глубинном уровне, константным значением и передаваемый на поверхностном уровне той или иной лексической единицей,: относящейся к семантическому полю общего для них инварианта.

Как показало исследование, инвариант, будучи значением глубинного уровня, находит свое выражение на поверхностном уровне через различные конкретизированные, синтезированные и ассоциативные единицы, появляясь: в различных видах-речевых ситуаций, которые включают в себя повторяющиеся рекуррентные центры, построенные по. принципу их; семантического расширения и возвращения к кодовому значению названия;

Автор утверждает свою мировоззренческую i позицию названием (кодирует свою позицию в названии), а затем раскрывает ее всем произведением (посредством рекуррентных центров). Название семантически зависимая и в то же время направляющая основа текста. Оно выражает целостную идею произведения, закодировано представленную > в рекуррентных центрах. Рекуррентные центры дистантно функционируют на сюжетно - тематической линии; перекликающейся с названием;, и декодируют его.

На глубинном уровне автор выделяет в инвариантах, семантических;-ядрах и центральных звеньях те ведущие моменты, которые он считает нужным закодировать в названии. На поверхностном уровне он выражает их ретроспективно в виде рекуррентных центров, поэтому мы считаем, что рекуррентный центр, каждый в отдельности и все 'они в своей синтезированной общности, является бифункциональной единицей текста, относящейся к двум уровням - глубинному и поверхностному. И, поскольку рекуррентный1 центр, как бифункциональная единица, связан с функциональной смысловой, зависимостью, то' есть все основания сделать вывод, что рекуррентный: центр: является той. текстологической единицей, которая наиболее активно связывает функциональную смысловую* зависимость с названием. ,

Отличие функциональной смысловой зависимости от названия состоит в том, что функциональная смысловая зависимость кодируется через каждый из смысловых компонентов, а название как бы поглощает все промежуточные этапы и получает свое кодовое выражение через целевую установку в смысловом узле.

На поверхностном уровне мы наблюдаем обратное явление: функциональная зависимость раскрывает себя через главы, сверхфразовые! единства; абзацы, речевые комплексы, то есть через различные типы речевых ситуаций, находя свою окончательную выраженность в текстологической речевой ситуации. Но на уровне сюжетной перспективы имеет место ее суммарное выражение, которое может быть определено как возвратно — расширяющееся, и формой репрезентации этого явления является такая единица как рекуррентный центр. <

Руководствуясь объемом романа как крупного прозаического произведения и принимая во внимание все вышеобозначенные особенности рекуррентного центра в рамках такого произведения, мы классифицировали рекуррентные центры по двум признакам:

- по смысловой наполняемости {сквознойрекуррентный центр как основной в семантическом плане, и сюжетно-тематические как примыкающие к нему);

- по характеру своего выражения (локальные, реализуемые в рамках одного центрального звена, и регулярные, эксплицируемые во всех центральных звеньях).

Таким образом, мы делаем вывод, что рекуррентный центр — есть бифункциональная (находящая свое выражение как на глубинном, так и на поверхностном уровне), сюжетообразующая единица текста как художественного произведения, на которой автор основывает восприятие читателя. Используя рекуррентные центры в роли опорных стержней, благодаря которым происходит спайка всего каркаса произведения, автор получает возможность оказывать должное эмоциональное воздействие на реципиента.

В плане дальнейшего исследования специфики функционирования рекуррентного центра интересным, на наш взгляд, стал бы анализ данного явления в текстах поэтического жанра, что позволило бы полнее представить закономерности действия этого сложного многомерного явления.

Список научной литературыУстякина, Евгения Владимировна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Абрамов Б.А. Текст как закрытая система языковых средств // Лингвистика текста. Материалы науч. конф. 4.1. - М.: МГПИИЯ, 1974.-С, 3.

2. Адмони В.Г. Структура предложения и строение художественного литературного произведения // Лингвистика текста. Ч. 1. (Материалы научной конференции) МГПИИЯ им. М. Тореза.- М., 1974. С. 11-16.

3. Актуальные проблемы лингвистики текста: Межвузовский сборник научных трудов / брянский гос. пед. ун-т им. И.Г. Петровского / Отв. ред. Г.Н. Росихипа. Брянск: БГ1ТУ им. И.Г. Петровского, 1996. - 153 с.

4. Антипова Д.Д. Категории ретроспекции и проспекции в научном тексте (на материале английской лингвистической литературы): Дис. . канд. филол. наук. М., 1988. 247 с.

5. Апатова Л.И. Текст как система ориентиров в процессе понимания иноязычной речи на слух // Лингвистика текста. Материалы науч. конф.-4.1. М.: МГПИИЯ, 1974.- С. 21.

6. Апухтин В.Б. Психолиигвистический метод анализа смысловой структуры текста: Автореф. дис. . канд. филол. паук. М., 1977. 29 с.

7. Арнольд И.В. Интерпретация текста как установление иерархии егочастей // Лингвистика текста. Материалы науч. конф. 4.1. -М.: МГПИИЯ, 1974.- С. 28-29.

8. Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность: Сборникстатей / Науч. ред. П.Е, Бухаркин. СПб.: Изд-во С- Петерб. ун-та, 1999.-444 с.

9. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл (логико-семантические проблемы). М.: Эдиториал УРСС, 2002. - 384 с.

10. Аспекты изучения текста: Сб. науч. тр. / Ун-т дружбы народов им. Патриса Лумумбы / Отв. ред. Е.И. Мотина. М.: УДН, 1981. - 137 с.

11. Аспекты общей и частной лингвистической теории текста: Сб. науч. тр. / Отв. ред. H.A. Слюсарева М.: Наука, 1982. - 192 с.

12. Ахманова О.С. Синтаксис как диалектическое единство коллигации и коллокации: Учебное пособие / Отв. ред. О.С. Ахманова. -М.: Изд-во МГУ, 1969. 183 с.

13. Баранов А.Г. Функционально-прагматическая концепция текста. -Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского ун-та, 1993. 182 с.

14. Баранов А.Н. Введение в прикладную лингвистику: Учеб. пособие / Отв. ред. А.Н. Баранов. М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 358 с.

15. Ш. Бархударов Л.С. Структура предложения и структура текста // Сб. науч. трудов МГПИИЯ им. М.Тореза. М., 1980. Вып. 170.- С.51-58.

16. Бархударов Л.С. Текст как единица языка и единица перевода // Лингвистика текста: Материалы научн. конференции. 4.1. Мл Изд-во МГПИИЯ им. М. Тореза, 1974. - С. 40-41.

17. Баталова Т.М. Соотношение предикативных и релятивных отрезков текста (на материале английской поэзии и прозы): Дис. . канд. филол. наук. М., 1977.- 179 с.

18. Бахтин М.М. Проблема текста // Вопросы литературы. 1976. -№ 10.-С. 122-151.

19. Бахтин М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. Опыт философского анализа // Русская словесность. Антология / Под ред. В.П. Нерознака. М.: Academia, 1997.-С. 227-244.

20. Белошапкова В.А. Современный русский язык: Учеб. для студентов филол. спец. ун-тов/Под ред. В.А. Белошапковой. -М.: Высш. школа, 1989. 799 с.

21. Бенвенист Э. Уровни лингвистического анализа // Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. - С. 129-140.

22. Блох М.Я. Теоретические основы грамматики. М.: Высшая школа, 1986.- 160 с.

23. Боевец И. А. Сложное синтаксическое целое в современном французском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. Л., 1971. 23 с.

24. Бондаренко Г.В. К изучению текста как иерархической структуры суперсинтаксических единиц // Научно-техническая информация, сер. 2-1975.-№8.-С. 19-24.

25. Бондаренко Г.В. Методы лингвистического анализа структуры текста на сверхфразовом уровне: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1976.-20 с.

26. Борисова Л. И. Лексико-стилистические трансформации в англорусских научно-технических переводах: (Метод, пособие) / Л. И. Борисова. М., 1981.- 167 с.

27. Борисова Л. И. Проблемы эквивалентности в научно-техническом переводе. Ч. 2. 1991. - 81 с.

28. Брандес М.П. Синтаксическая семантика текста // Вопросы романо-германской филологии. Синтаксическая семантика: Труды МГПИИЯ, вып. 112.-М.:МГПИИЯ, 1977.-С. 145-193.

29. Брускова Н.В. Категории ретроспекции и проспекции в художественном тексте (на материале немецкого языка): Дис. . канд. филол. наук. М., 1983. 181 с.

30. Бурмистрова Н.С. Семантическая сегментация текстовой структуры художественных прозаических текстов: Дис. . канд. филол. наук. М., 1988.-215 с.

31. Бутко В.Г. К вопросу о делимитации тематических отрезков текста (на материале немецкого языка) // Лингвостилистические проблемытекста и его компонентов в германских языках. Межвуз. сб. науч. трудов. Пятигорск: ПГПИ, 1983. - С. 170-178.

32. Бухбиндер В.А. О некоторых теоретических и прикладных аспектах текста // Лингвистика текста и обучение иностранным языкам: Сборник науч. статей / Отв. ред. В.А. Бухбиндер. Киев: Вища школа, 1978. -С. 30-38.

33. Бухбиндер В.А., Розанов Е.Д. О целостности и структуре текста // Вопросы языкознания. 1975. - Ш 6. - С. 73-86.

34. Бялоус Н.И. Особенности лингвистической организации конца художественного произведения (на материале коротких рассказов английских и американских писателей 20 века): Дис. . канд. филол. наук. Иркутск, 1985. 156 с.

35. Ваганова Л.П. Градация в сложном синтаксическом целом // Синтаксические связи и отношения: Сборник статей / Ростовск. н/Д. гос. пед. ин-т / Отв. ред. П.В. Чесноков. Ростов н/Д.: Рн/ДГПИ, 1972. -С. 126-133.

36. Вардуль И.Ф. Об изучении семантического аспекта языка // Вопросы языкознания. 1973. - № 6. - С. 9-21.

37. Вейхман Г.А. Высшие синтаксические единицы // Филологические науки. 1972. - № 3. - С. 58-68.

38. Вейхман Г.А. Высшие синтаксические уровни // Семантика и структура предложения и текста / Чечено-Ингушский гос. ун-т им. Л.Н. Толстого / Отв. ред. А.К. Драганов. Грозный: ЧИТУ им. Л.Н. Толстого, 1981 а. - С. 24-29.

39. Вейхман Г.А. Предложение и синтаксические единства // Филологические науки. 1981 б. - № 4. - С. 55-63.

40. Величко Л.И. К вопросу о практическом изучении сложного синтаксического целого // Русский язык в школе. 1970.-№ 5. - С. 3238.

41. Венскович М.С. Грамматическая структура и смысл высказывания: Дис. . канд. филол. наук. М., 1976. 238 с.

42. Виноградов В.В. Избранные труды. Исследования по русской грамматике. М.: Наука, 1975. - 559 с.

43. Винокур Т.Г. Диалогическая речь // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. -С. 135.

44. Вопросы анализа текста: Сб. науч. тр. Ереван: Изд-во АН Арм. ССР, 1975.-221 с.

45. Воробьева О.П. Структурно-семантические особенности абзацных комплексов в современном английском языке: Дис. . канд. филол. наук. Киев, 1978.-201 с.

46. Воронцова Т.И. Композиционно-смысловая и семантическая структура текста баллады: Дис. . канд. филол. наук. Л., 1971. 146 с.

47. Выготский Л. С. Психология искусства. М.: Искусство, 1965. - С.53.

48. Гак В.Г. О семантической организации повествовательного текста // Лингвистика текста: Труды МГПИИЯ, вып. 103. М.: МГПИИЯ, 1976. -С. 5-14.

49. Гак В.Г, Теоретическая грамматика французского языка. Синтаксис. -М.: Высшая школа, 1986. 220 с.

50. Галеева Н.Л. Параметры художественного текста и перевод -Тверь: Изд-во Тверского гос. ун-та, 1999. 154 с.

51. Гальперин И. Р. Членимость текста // Сб. науч. трудов МГПИИЯ им. М. Тореза, вып. 125. М., 1978. - С. 26-36.

52. Гальперин И.Р. Грамматические категории текста. Изв. АН СССР. Сер. Лит. и языка, т. 36. - № 6. - 1977. - С. 522-532.

53. Гальперин И.Р. О понятии «текст» // Лингвистика текста: Материалы научн. конференции. 4.1. М.: Изд-во МГПИИЯ им. М. Тореза, 1974. -С. 67-72.

54. Гальперин И.Р. Проблемы лингвостилистики. Вступительная статья // Новое в зарубежной лингвистике, вып. 9. М.: Прогресс, 1980. -С. 5-35.

55. Гальперин И.Р. Ретроспекция и проспекция в тексте // Филологические науки. 1980. - № 5. - С. 44-52.

56. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. -М.: Наука, 1981.- 137 с.

57. Гаузенблаз К. О характеристике и классификации речевых произведений // Новое в зарубежной лингвистике, вып. 8. М.: Прогресс, 1978.-С. 63-64.

58. Герасименко А.И. Структурно-семантические особенности текстовых сегментов и их функциональные типы в современном английском языке: Дис. канд. филол. наук. М., 1981. 184 с.

59. Гиндин СИ. Связный текст: формальное определение и элементы типологии.-М.: Изд-во Института Русского языка АН СССР, 1971 43 с.

60. Гиршман М.М. Литературное произведение: теория и практика анализа. М.: Высшая школа, 1991. - 159 с.

61. Глухова H.A. Грамматические средства компрессии информации в текстах малой формы: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1985. -С. 6.

62. Головенко Ю.А. Текстоструктуры современного английского языка. -Смоленск: СГПИ, 1983. 133 с.

63. Гончарова Е.А. Лингвистические средства создания образа персонажа в художественном тексте / Лингвистическое исследование художественного текста. Л., 1983.- С. 85-98.

64. Гордиенко Т.И. Абзац в профессионально-книжной речи: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1975. 26 с.

65. Гореликова М.И., Магомедова Д.М. Лингвистический анализ художественного текста. М.: Рус. яз, 1990, - 151 с.176

66. Гринёв СВ. Введение в лингвистику текста: Учебное пособие. -М., МПУ: 2000. 60 с.

67. Гришина О.Н. Соотношение повествования, описания, рассуждения в художественном тексте: Дис. канд. филол. наук. М., 1982. 160 с.

68. Гришунин А.Л. Исследовательские аспекты текстологии. -М.: Наука, 1998.- 114 с.

69. Гришунин В.П. Кореферентность и некоторые проблемы синтаксиса // Текст и аспекты его рассмотрения: Тезисы докладов и сообщений межвуз. паучно-методич. конференции М.: УДН им. П. Лумумба, 1977.-С. 16-17.

70. Давыдова Е.В. Оценка сюжетного действия (на материале перепорученного повествования в англоязычной прозе): Дис. . канд. филол. наук. Смоленск, 2001. 160 с.

71. Данеш Ф., Гаузенблас К. К семантике основных синтаксических формаций // Грамматическое описание славянских языков. М.: Наука, 1974.-С 147-159.

72. Датиева Д.П. Синтактико-стилистическое членение текста художественной литературы: Дис. . канд. филол. наук. М., 1987. -165 с.

73. Долинин К.А. Интерпретация текста. М.: Просвещение, 1985. -288 с.

74. Драгайцев Д.В. Функциональная смысловая зависимость в структурно-семантических конституентах драматического произведения (на материале исторических хроник У. Шекспира): Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2003. 25 с.

75. Дресслер В. Синтаксис текста // Новое в зарубежной лингвистике. вып.8. М.: Прогресс, 1978. - С. 114.

76. Дымарский М.Я. К системе строевых единиц текста // Функционирование языковых единиц и категорий в тексте: Сб. науч.ст. Таллинн: Таллиннский пед. ун-т, 1994. - С. 116-125.177

77. Дымарский М.>1. Проблемы текстообразования и художественный текст (на материале русской прозы XIX-XX вв.). М.: Эдиториал УРСС, 2001.-328 с.

78. Елистратова И.В. Характер взаимодействия категории информативное ш и категории модальности в тексте художественного произведения (жанр рассказа): Дис. . канд. филол. наук. М., 2001. -184 с.

79. Ерхов В.Н. Текст и предложение. К определению статуса лингвистических объектов / Синтаксическая семантика и прагматика: Межвуз. темагич. сб. Калинин: Изд-во Калининск. гос. ун-га, 1982. -С. 11-21.

80. Жлуктенко Ю.А. Контрастивный анализ текстов // Лингвистика текста и обучение иносфанным языкам: Сборник науч. статей / Отв. ред. В.А. Бухбиндер. Киев: Вища школа, 1978. - С. 24-30.

81. Ившин В.Д. Коммуникативный синтаксис английского М.гМГПИ, 1982.- 146 с.

82. Ильенко С.Г. Синтаксические единицы в тексте. Л.: ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1989. - 84 с.

83. Калашников Э.В. Лингвостилистические особенности формирования проспекции (на материале англоязычных детективных текстов): Дис. . канд. филол. наук. Иркутск, 1997. 166 с.

84. Каминскене Л. Членение текста на сверхфразовые единства в словесном художественном творчестве: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1977.-18 с.

85. Кестен С.А, Структура абзаца и его роль в архитектонике и композиции художественных произведений // Лингвистика текста. Материалы науч. конф. 4.1. - М.; МГПИИЯ, 1974.- С. 122-123.

86. Кирьянов В.А. Текст и его базовая единица // Актуальные проблемы . лингвистики текста: Межвузовский сборник научных трудов Л Брянский гос. пед. ун-т им. И.Г. Петровского / Отв. ред. Г.Н. Росихина.- Брянск: БГГГУ им. И.Г. Петровского, 1996. С. 41-46.

87. Киселёва Л. А. «Текст» в иерархии единиц коммуникативной подсистемы языка // Лингвистика текста. Материалы науч. конф. 4.1. -М.: МГПИИЯ, 1974.-С. 129.

88. Коваленко В.И. О соотношении новеллы с другими типами текста однородного класса (на материале немецкой социальной новеллистики) // Сб. науч. работ. М.: МГПИИЯ, 1979.- Вып. 141.- С. 107-115.

89. Кожина М.Н. О разграничении понятий «текст» и «речевой стиль» Лингвистика текста. Материалы науч. конф. 4.1. - М.: МГПИИЯ, 1974.-С. 139.

90. Колесникова H.H. Период и его лингвистические особенности в английской художественной литературе и публицистике: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1975. 25 с.

91. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. -М.: Наука, 1984.- 176 с.

92. Колшанский Г.В. О смысловой структуре текста // Лингвистика текста. Материалы науч. конф. 4.1. - М.: МГПИИЯ, 1974.- С. 141.

93. Копыленко О.М. Роль смысловой структуры текста в его понимании: Дис. канд. филол. наук. Алма-Ата, 1975.- 152 с.

94. Корбина E.H. Языковые формы пространственной ориентации в речи: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 2002. 24 с.

95. Корженский Я. Прагматический компонент и вопросы теории текста // Синтаксис текста / Отв. ред. Г.А. Золотова. М,: Наука, 1979. -С. 68-77.

96. Косериу Е. Современное положение в лингвистике. Изв. АН СССР. Сер. Лит. и языка, Т. 36. - № 6. - 1977. - С. 514-521.

97. Кострикина АЛ. Построение описательных контекстов художественной литературы: Дис. канд. филол. наук. М.,1978. -180с.

98. Котляр Т.Р. О критериях определения границ сложного синтаксического целого // Исследования по языку / Саратовск. гос. пед, ин-т/ Отв. ред. В.Е. Салькова. Саратов; СГПИ, 1973. - С. 51-60.

99. Кох В. Предварительный набросок дискурсивного анализа семантического типа // Новое в зарубежной лингвистике, вып.8. -М.; Прогресс, 1978.-С. 162.

100. Кошевая И.Г. Грамматический строй современного английского языка. М.: Изд-во МГПИ, 1978. - 176 с.

101. Кошевая И.Г. К проблеме знака и значения в языке. М.: Изд-во МГПИ им. В.И. Ленина, 1976. - 142 с.

102. Кошевая И.Г. Проблемы языкознания и теории английского языка. М.: Изд-во МГПИ им. В.И. Ленина, 1976. - 148 с.

103. Кошевая И.Г. Стилистика современного английского языка. -М.: Акад. изд-во МЭГУ, 1999. 148 с.

104. Кошевая И.Г. Текстообразующие структуры языка и речи. -М., МГПИ им. В.И. Ленина, 1983.- 169 с.

105. Кошевая И.Г. Теоретическая грамматика английского языка. -М,: Просвещение, 1982. 334 с.

106. Кошевая И.Г. Уровни языкового абстрагирования. Киев, 1973.-С. 114

107. Крылова O.A. Коммуникативный синтаксис русского языка. -М.: Изд-во Рос. ун-та дружбы народов, 1992. 171 с.

108. Крюкова ОЛ. Роль просодии в организации сверхфразового единства как единицы текста // Проблемы сверхфразовых единств. Просодия и интонация: Межвуз, сб. науч. тр. Уфа; Изд-во Уфимского ун-та, 1985. - С. 48-55.

109. Кубрякова Е.С. Текст и его понимание // Русский текст: Российско-американский журнал по русской филологии. 1994. - № 2, -С. 18-26.

110. Кузнецова Э.М. Интеграция предложений в сверхфразовом единстве; Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1981. 23 с.

111. Котляр Т.Р. О критериях определения границ сложного синтаксического целого // Исследования по языку / Саратовск. гос. пед. ин-т/ Отв. ред. В.Е. Салькова. Саратов: СГПИ, 1973. - С. 51-60.

112. Кох В. Предварительный набросок дискурсивного анализа семантического типа // Новое в зарубежной лингвистике, вып.8. -М.; Прогресс, 1978. С. 162.

113. Леонтьев A.A. Признаки связности и цельности текста // Лингвистика текста. Материалы науч. конф. 4.1. - М.: МГПИИЯ, 1974.-С. 168.

114. Литературный журнал/Критика.Эстетика.-1999, сентябрь. — НЕВА.

115. Лия скина Т.В. Лингвостилистические средства создания кульминации (на материале английских и американских коротких рассказов): Дис. . канд. филол. наук. М., 2001. 165 с.

116. Ломтев Т.П. Язык и речь // Ломтев Т.П. Общее и русское языкознание. М.: Наука, 1975. - С. 54-60.

117. Лосева Л.М. Как строится текст. М.: Просвещение. 1980. - 98 с.

118. Лосева Л.М. О синтаксическом и семантическом аспектах исследования целых текстов //Лингвистика текста. Материалы науч. конф. -4.1.-М.: МГПИИЯ, 1974,- С. 178.

119. Лосева Л.М. Текст как единое целое высшего порядка и его составляющие // Русский язык в школе. 1973. - № 1. - С. 61-67.

120. Лотман Ю.М. Происхождение сюжета в типологическом освещении // Логман Ю,М. Избр. статьи: В 3 т. Т. 1. Статьи по семиотике и типологии культуры, - Таллинн: Александра, 1992. - С. 224-242.

121. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М.: Искусство, 1970.-383 с.

122. Лузина Л.Г. Распределение информации в тексте: Когнитивные и прагмастилисшческие аспекты. М.: ИНИОН, 1996. - 139 с.

123. Майорова И. А. Роль функциональной перспективы в прогнозировании интонации текста // Проблемы сверхфразовых единств: Межвуз. сб. науч. тр. Уфа: Уфимский гос. ун-т, 1982. - С. 3847.

124. Мамаева H.A. Абзац в функционально-стилистическом аспекте: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1981. 27 с.

125. Маслов Б.А. Механизм связи предложений в тексте // Лингвистика текста: Труды МГПИИЯ, вып.ЮЗ. М.: МГПИИЯ, 1976. -С. 71-75.

126. Маслов Б.А. Проблемы лингвистического анализа связного текста. (Надфразовый уровень). Таллинн: Изд-во Таллиннского пед. ин-та им. Э. Вильде, 1975. - 104 с.

127. Медникова Э.М. Прагматический аспект текста // Лингвистика текста. Материалы науч. конф. 4.1. - М.: МГПИИЯ, 1974.- С. 190-191.

128. Методы анализа текстов: Сб. науч. трудов / Мин. гос. пед. ин-т иностр. языков. Минск: Изд-во Мин. гос. пед. ин-та иностр. языков, 1975.-226 с.

129. Москальская О.И. Грамматика текста. М.: Высшая школа, 1981. -183 с.

130. Москальская О.И. Семантика текста // Вопросы языкознания. -1980.-№6.-С. 32-42.

131. Мурзин Л.Н., Штерн A.C. Текст и его восприятие. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1991. - 171 с.

132. Мышкина Н.Л. Динамико-системное исследование смысла текста. -Красноярск: Изд-во Красноярского ун-та, 1991. 212 с.

133. Невижина З.В. Структурно-семантическая организация сверхфразовых единств в современном английском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. Киев, 1971. 23 с.183

134. Николаева Г.М. Единицы языка и теория текста // Исследования по структуре тексга: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1987. - С. 27-57.

135. Николаева Т.М. Лингвистика текста. Современное состояние и перспективы // Новое в зарубежной лингвистике, вып.8. М.: Прогресс,1978.-С. 5-39.

136. Ноздрина Л.А. Взаимодействие грамматических категорий в художественном тексте (на материале немецкого языка): Автореф. дис.д-ра. филол. наук. М., 1997. С. 8.

137. Ноздрина Л.А. Композиция и грамматические средства связностихудожественного текста: Автореф. дис. . канд. филол, наук. М., 1980. -26 с.

138. Ноздрина Л.А. Языковые средства делимитации текста коротких рассказов // Сб. науч. работ. М, МГПИИЯ, 1979.- Вып. 141.- С. 116129.

139. Нямцу А.Е. Нарративная специфика традиционных структур в литературе // Слово и текст: Сб. науч. статей. Выпуск 1. — Чершвщ:1. Рута, 2003.

140. Ольшанский И.Г. Текст как единство элементов и отношений // Лингвистика текста. Материалы науч. конф. 4.1. - М.: МГПИИЯ, 1974.-С. 209-211.

141. Откупщикова М.И. Синтаксис связного текста. Диссер. . д-рафилол. наук. М., 1986. С. 106.

142. Пасхалова H.A. Взаимодействие контекстуальных единиц как средство конструирования текста художественного произведения и показатель индивидуального стиля писателя: Автореф. дис. . канд.филол. наук. Киев, 1978. 22 с.

143. Перекальская Т.К. Абзац как средство членения научного текста:

144. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1975. 23 с.

145. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. -М.: Учпедгиз, 1956. 511 с.

146. Полищук Г.Г. Коммуникативно-необходимые и коммуникативно-факультативные элементы речи в структуре текста // Лингвистика текста. Материалы науч. конф. 4.2. - М.: МГПИИЯ, 1974 - С. 3.

147. Полуэктова В.А. К вопросу о текстовых сегментах и рекурентных центрах как единицах семантического аспекта речи //Грамматические категории в тексте: Межвуз. сб. науч. трудов. / Моск. гос. пед. ин-т имени В.И. Ленина.- М., 1985.- С. 103-109.

148. Полуэктова В.А. Семантико-грамматические особенности рекурентиого центра (на материале соврем, англ. и амер. рассказов): Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1988.- 16с.

149. Попов Ю.В., Трегубович Т.П. Текст: структура и семантика. -Минск: Вышэйш. шк., 1984. 189 с.

150. Правдин М.Н. Анализ содержательной структуры текста // Лингвистика текста. Материалы науч. конф. Ч. 2. - М.: МГПИИЯ, 1974.-С. 15.

151. Пражский лингвистический кружок. Сб. науч. тр. М.: Прогресс, 1967.-559 с.

152. Прохорова Р.И. К вопросу о семантической структуре особого вида текста / Ленингр. гос. пед. ин-т им. А.И. Герцена. Л., 1987 18 с. Рукопись деп. в ИНИОН РАН № 29371 от 8.05.87.

153. Прохорова Р.И. Стилистика большой и малой формы повествовательного жанра (Портретное описание в детективном романе и рассказе): Автореф. дис. канд. филол. наук. Л., 1988. 17 с.

154. Разинкина Н.М. Функциональная стилистика английского языка. -М.: Высшая школа, 1989. 182 с.

155. Резник Р.В., Сорокина Т.С. Проблемы сверхфразовых единств. Межвузовский сборник. Уфа: Изд. Башкирского ун-та, 1982. С. 89-96.185

156. Реферовская Е.А. Лингвистические исследования структуры текста. Л.: Наука, 1983. - 213 с.

157. Ризель Э.Г. Текст как целостная структура в аспекте лингвостилистики // Лингвистика текста. Материалы науч. конф. Ч. 2. -М.: МГПИИЯ, 1974.- С. 35-38.

158. Сандажиева С.А. Семиотические аспекты заголовка короткого рассказа. Элиста, 1993.

159. Сахарный Л.В. Тема-рематическая структура текста: основные понятия // Язык и речевая деятельность. Т.1. - 1998. - С. 7-16.

160. Свиридова Л.К. Грамматические связи некоторых конкретно-пространственных существительных в языке и речи: Дис. . канд. филол, наук. М., 1998. 191 с.

161. Свиридова Л.К. Роль эмоциональных структур в реализации категории тождества. М., 2004. 214 с.

162. Серкова И.И. Сверхфразовое единство как функционально-речевая единица: Дис. . канд. филол. наук. М., 1968. 16 с.

163. Сильман Т.Н. Подтекст это глубина текста // Вопросы литературы, 1969. - №1. - С. 89-102.

164. Синтаксис текста: Сборник статей / АН СССР, Ин-т рус. яз. / Отв. ред. Г.А. Золотова. М.: Наука, 1979. - 368 с.

165. Сиукаева А. Г. Семантические основы пунктуации в английском языке (на материале драматургических произведений). Диссер. . канд. филол. наук, М., 2000. 140 с.

166. Скребнев Ю.М. Функциональный аспект лингвистики текста // Лингвистика текста. Материалы науч. конф. Ч. 2. - М.: МГПИИЯ, 1974.- С. 60-65.

167. Слышкин Г.Г. От текста к символу: Лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. М.: Academia, 2000. -125 с.

168. Слюсарева H.A., Теплицкая Н.И. Гиперсинтаксический ypos.« языка и лингвистическое членение текста 7/ Предложение и тексту—щ— всемантическом аспекте. Калинин: Изд-во Калининск. гос. ухз^---га,1978.-С. 91-105, ;

169. Смиренский В.Б. Модели сюжетных структур и нарратив.то интеллекта / Дискурс, речь и речевая деятельность: функциональнсЕ=^ж:е; ж структурные аспекты: Сб. обзоров / РАН ИНИОН. М. 2000.- С. ■ 212.

170. Смородина П.В. Название как кодовая едаэсгявсрзлда художественного текста/ Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2. 009 -24с.

171. Солганик Г.Я. О синтаксической структуре текста // язык в школе. 1984. - № 5. - С. 80-85.

172. Солнцев В.М, Язык как системно-структурное образованием^ —.VI -Наука, 1977.-340 с.

173. Соткис Ю.А. Особенности организации и вычленения aG: разных стилях речи: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 197:

174. Степанов Г.В. Литературоведческий и лингвистический к анализу текста // Степанов Г.В. Язык. Литература. Поэтика Наука, 1988.-С. 125-140.

175. Степанов Г.В. О границах лингвистическохг—и литературоведческого анализа художественного текста. ИСг^в. АН СССР. Сер. Лит. и языка, Т. 39. - 1980. - С. 195-204.

176. Степанов Г.В. Цельность художественного o&jz^^^a^a. и лингвистическое единство текста // Лингвистика текста. Магтзжг-^дриалы науч. конф. Ч. 2. - М.: МГПИИЯ, 1974.- С. 74-75.

177. Стриженко A.A. Художественный текст как особа^зсг формакоммуникации // Лингвистика текста. Материалы.науч. конф tlj 2

178. М.: МГПИИЯ, 1974.- С. 82-85.

179. Строганова JI.H. Диалог как компонент текста // Предложение в текстовом аспекте: Межвуз. сб. науч. тр. / Вологодский гос. пед. ин-т. -Вологда: ВГПИ, 1985. С. 85-93.

180. Таюпова О.И. Закономерности организации сверхфразового единства в научном тексте (на материале научных журнальных статей и монографий): Дис. канд. фидол. наук. М., 1983. 174 с.

181. Текст и его компоненты как объект комплексного анализа: Межвуз. сб. науч. тр. / Ленингр. гос. пед. ин-т им. А.И. Герцена Л.: ЛГПИ им. А.И. Герцен, 1986. - 150 с.

182. Телешова Р.И. Лексико-семантические особенности текстового фрагмента в составе целого художественного текста // Семантико-системные отношения в лексике и синтаксисе,- Новосибирск, 1990,-С. 69-74.

183. Трегубович Т.П. Опыт анализа семантико-синтаксической структуры текста: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Минск, 1978.-28 с.

184. Тураева З.Я. К вопросу о категориях текста // Теория и методы исследования предложения. Л, 1981.- С. 138-146.

185. Тураева 3-Я. Лингвистика текста (Текст: структура и семантика). -М.: Просвещение, 1986. 127с.

186. Тураева З.Я. Лингвистика текста и категория модальности // Вопросы языкознания. 94.- №3.- С. 109.

187. Турчин И. Л. Композиционно-стилистические и архитектонические свойства абзаца: Дис. . канд. филол. наук. Калинин, 1974. 182 с.

188. Фёдорова Л.IT. Категория ретроспекции в художественном тексте (на материале английского языка): Дис. . канд. филол. наук. М., 1981. -165 с.

189. Фигуровский И. А. Структура текста художественного произведения // Вопросы русского языка, диалектологии и методики преподавания. Ун. зап, вып. IV. Воронеж: Центрально-черноземное книжное изд-во, 1965. - С. 41-80.

190. Формановская Н.И. Коммуникативно-прагматические аспекты единиц общения. М.: Ин-т рус. языка им. A.C. Пушкина, 1998. - 291 с.

191. Фридман J1.F. Вопросы грамматики текста. Ставрополь, 1978. -101 с.

192. Фридман Л.Г. Грамматические проблемы лингвистики текста. -Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского ун-та, 1984. 134 с.

193. Фридман Л.Г. К вопросу о сверхфразовых единствах // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. Л.: Наука, 1975. - С. 216-221.

194. Функционирование языковых единиц в контексте. Сб. науч. тр. / Воронежский государственный университет. Воронеж: ВГУ, 1978. -134 с.

195. Харламова Е.А. Рекуррентный центр в английской драматургии, Автореф. . канд. фил. наук. М, 2009. -34с.

196. Чан Ким Бао, Текст и дискурс (через призму иньян-концепции). -М.: Творчество, 2000. 180 с.

197. Чахоян Л.П. Синтаксис диалогической речи современного английского языка. М.: Высшая школа, 1979. - 168 с.

198. Чейф У. Значение и структура языка. М.: Прогресс, 1975. - 432 с.

199. Чекенова Т.А. Семантика и функционирование названий художественных произведений, Автореф. . канд. фил. наук. М, 1983. -С. 12.

200. Чепурных В.И. Фактор адресата в произведении детективного жанра / Map. гос. пед. ин-т им. Н.К. Крупской. Йошкар-Ола, 1989.- 24 с. Рукопись деп. в ИНИОН Р АН№ 40074 от 13.11.89.

201. Черемисипа М.И. Анафорические связи в тексте // Лингвистика текста. Материалы науч. конф. Ч. 2. - М.: МГГ1ИИЯ, 1974,- С. 143.

202. Чернухииа И.Я. К вопросу о единицах связного текста // Лингвистика текста: Материалы научной конференции. Часть 2. -М.: Изд-во МГПИИЯ им. М. Тореза, 1974. С. 155-158.

203. Чернухина И.Я. Принципы организации художественного прозаического текста: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. М., 1983. -30 с.

204. Чернышева И.И. Текстообразующие потенции сверхфразового единства // Лингвистика текста. Материалы науч. конф. Ч. 2. -М.: МГПИИЯ, 1974,-С. 160.

205. Чиркова Н.В. К проблеме разграничения понятий «сверхфразовое единство» и «абзац» // Методика обучения иностранным языкам, вып,5. Минск: Вышзйшая школа, 1975. - С. 5359.

206. Чусова A.A. Константные дифференциаторы глаголов в современном английском языке: Автореф. . канд. фил. наук. М., 1981,16 с.

207. Чухранов В.Ю. Грамматическая структура категории экстремальности: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1981. 16 с.

208. Шатков Г.В. Текст и его классификация // Лингвистика текста. Материалы науч. конференции. Часть II. М.: Изд-во МГПИИЯ им. М. Тореза, 1974.-С. 177-181.

209. Шведова Н.Ю. Предложение // Русский язык. Энциклопедия. М„ 1979. 228 с.

210. Швейцер А.Д. Перевод и лингвистика. М., 1973. С. 168.190

211. Шелепова A.C. Название как кодовая единица текста (на материале современного английского языка): Дисс. . канд. фил. наук. М., 2003.-С. 74.

212. Шигонов Д.А. Рекуррентный центр как кодирующая единица текста (на материале английских детективных рассказов): Дисс. . канд. фил. наук. М., 2005. -С. 114.

213. Шпетный К.И. Лингвостилистические и структурно композиционные особенности текста короткого рассказа (на материале американской литературы): Дис. . канд. филол, наук. М., 1979. 215 с.

214. Штерн И.Б. Лингвистические аспекты разработки систем понимания текстов. Киев: о-во «Знание» УССР, 1980. - 21 с.

215. Шубин Э.А. Современный русский рассказ. Л., 1974,- С. 144.

216. Щебетенко Е.В. Группа квантификаторов как лексико-грамматическая система выражения неопределенного количества в английском языке: Автореф. канд. филол. наук. М., 1977. 16 с.

217. Щеглов Ю.К. К описанию структуры детективной новеллы // Жолковский А.К., Щеглов Ю.К. Работы по поэтике выразительности. М, 1996.- С. 95-116.

218. Щепкина И.Г. Метаязыковые характеристики детективного текста немецкого и русского языков // Филология = Philologica.-Краснодар, 1997.- № 12.- С, 42-46.

219. Щепкина И.Г. Прагматика метаязыка художественного текста (на материале произведений детективного жанра русского и немецкого языков): Дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 1996. 255 с.

220. Щерба В.П. Лингвистическая и функционально-коммуникативная характеристика текста: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1981. -24с.

221. Щербик В.Р. Единицы текста и их семантическая организация:

222. Дис. канд. филол. наук. М., 1993.- 182 с.191

223. Щур Г.С., Мальченко A.A. К вопросу о соотношении типов и средств текстуальной связи // Лингвистика текста. Материалы науч. конф. Ч. 2. - М.: МГПИИЯ, 1974.- С. 205.

224. Юганов В.И. Коммуникативно-информационная структура немецкого микроконтекста: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Калинин, 1980. 16 с.

225. Юганов В.И. Текст и его коммуникативная структура. Калинин: КГУ, 1983.- 50 с.

226. Agrícola Е. Vom Text zum Thema // Studia Grammatica. 1976. -Bd.XI.-S. 13-27.

227. Agricola E. Der Text imd sein Thema // Sprachpflege. 1976. - Hf. 1. - S. 5-7.

228. Brinker. K. Linguistische Textanalyse. Berlin, 1988. 144 S.

229. Current Trends in Textlinguistics / Ed. By W.U. Dressier. Berlin-New York, 1978.-V. 2.-308 p.

230. Danes F. Functional Sentence Perspective and the Organization of the Text // Papers on Functional Sentence Perspective. Prague, 1974, - P. 106128.

231. Dijk T.A. van. Some Aspects of Text Grammars. A Study in Theoretical Linguistics and Poetics. The Hague-Paris, 1972. - V. 63. -p. 358.

232. Dijk T.A. van. Text and Context: Explorations in the Semantics and Pragmatics of Discourse. London-New York, 1977. - 261 p.

233. Dijk T.A. van., Ihwe J., Petofi., Rieser. Two Text Grammatical Models. // Foundations of Language. Dordrecht, 1972. - V. 8, № 1. - P. 499-545.

234. Discours and Syntax / Syntax and Semantics / Ed, By Talmy Givon. -N.Y., 1979,-Vol. 12.-533 p.

235. Dressier W. Einführung in die Textlinguistik. -Tubingen, 1973. -136 S.

236. Dressier W. Funetionelle Satzperspektive und Texttheorie // Papers on Functional Sentence Perspective. Praha, 1974. - P. 87-105.

237. Enkwist N.E. Studies in Text Grammar // Linguistics. 1977, № 188. -P. 81-82.

238. Galperin I. R. Stylistics. M.5 1977. P. 43.

239. Glavsa Z. Towards a Definition of a Text // Studia Grammatica. -1976. -Bd. XI.-S. 41-45.

240. Glinz H. Textanalyse und Verstehungstheorie. Bd. 6. Wiesbaden, 1978.-365 S.

241. Isenberg H. "Text" versus "Satz" // Studia Grammatica. 1977. - Bd. XVIII.-S. 119-146.

242. Longacre R. Discourse and Syntax. N.Y., 1979. - 533 p.

243. Petöfi J.S. The Syntactico-Semantic Organization of Text-Structures //Poetics. 1972, №3 .-P. 56-99.

244. Petofi J.S., Rieser H. Problemme der Model-theoretischen Interpretation von Texten. Hamburg, 1974. - 175 S.

245. Plett H. Tcxtwissenschaft und Textanalyse: Semantik, Linguistic, Rhetorik. Heidelberg, 1975. - 345 S.

246. Schmidt S. Some Problems of Communication and Text Theories // Current Trends in Text Linguistics. Berlin-New York, 1978. - P. 123-132.

247. Studies in Linguistic Semantics. New York, 1971. - 296 p.

248. Textlinguistik und Pragmatik. Beitrage zum Konstanzer Textlinguistik. -Hamburg, 1974.-265 S.

249. Wittmers E. Zu einigen Aspekten der Textkomposition // Studia Grammatica. 1977. - Bd. XVIII. - S. 213-236.1. Словари

250. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Сов. энциклопедия, 1966. - 606 с.

251. Большой Энциклопедический Словарь. 3-е изд. М.: Сов. энциклопедия, 1984. - 1600 с.

252. Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. 2-е изд. М.: Наука, 1975. -717 с.

253. Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1990. - 685 с.

254. Литературный энциклопедический словарь. М.: Сов. Энциклопедия, 1987.-752 с.

255. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов. М.: Астрель, 2001. - 624 с.

256. Русский язык. Энциклопедия. М.: Сов. энциклопедия, 1979. -432 с.

257. Современный энциклопедический словарь. М.: Энциклопедия, 1997.-1360.

258. Д. Н. Ушаков. Толковый словарь русского языка: В 4 т. Репринтное издание: М., 1995, с.422

259. Longman Dictionary of Contemporary English. 3d edition, 2001.