автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.00
диссертация на тему: Религиозно-философские собрания 1901-1903 годов и русское общество

Полный текст автореферата диссертации по теме "Религиозно-философские собрания 1901-1903 годов и русское общество"

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ имени МВ.ЛОМОНОСОВА ИСТОРИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

На правах рукописи

ПРОКОПЧУК Юрий Владимирович

РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКИЕ СОБРАНИЯ 1901-1903 ГОДОВ И РУССКОЕ ОБЩЕСТВО

Раздел 07.00.00 Исторические науки Специальность 07.00.02 Отечественная история

автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва 2003

Работа выполнена

на кафедфе истории России XIX - начала XX века исторического факультета

Научный руководитель:

каидвдат иыирическнл тук, доцеят

Офвшшшкошшопы:

ШшШколмппЗЦяпа, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник (ЙРИ РАН)

Александр Юрьевич Подушив, кандидат нсторнческнх наук, доцент (Факультет государственного управления МГУ)

Цетр религии ЙРИ РАН

Защита диссертации состоится « 2. » де4ахЬр& 20Q3 года» 16,00 чш на щупании Диссертационного Совета К.501.001.09, по отечественной истории в Московском государственно»* университете вм. МВДомоносовано адресу: 119899, Москва, Воробьевы горы, МГУ, 1 -й корпус гуманитарных факультетов, аудитория № 550.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке МГУ им. А.М.Горького (МГУ, 1-й корпус гуманитарных факультетов).

Автореферат разослав «3*1 » 2003 года.

Ученый секретарь Диссертационного Совета;

доктор исторических наук, профессор Н.В.Козлова

2 <2>0?-([

з

Общая ирактернстика работы

Актуальность проблемы. Религиозно-философские собрания (далее - Собрания или РФС), проходившие в Петербурге с 29 ноября 1901 года по 19 апреля 1903 года, стали заметным явлением в жизни общества. Многое видные деятели тех Собраний (Д.С.Мережковский, П.М.Минский, З.Н.Гиппиус, В .В.Розанов) еще до их начала получили известность в литературном мире. Среди участников РФС немало было и известных духовных лиц. Со стороны церкви в Собраниях участвовали будущий патриарх Сергий (Страгородский) и обновленческий деятель Антонин (Грановский), видный богослов протоиерей С.А.Соллертинский и духовник императора протопресвитер И.Л.Янышев. Посетителями Собраний были многие представители литературной и художественной элит России тех времен, среди них - И.Е.Репин, А.Н.Бенуа, В .Я.Брюсов, Л.С.Бакст, С.П.Дягилев и др. РФС не были похожи на замкнутой кружок философов, обсуждающих отвлеченные вопросы. Многие темы Собраний касались актуальных проблем действительности того времени.

К РФС обращались многие историки, философы и литературоведы, занимавшиеся Серебряным веком. Отдельным исследованиям подвергались труды Мережковского, Розанова, их творческий путь и то место, которое занимали в нем Собрания; богоискательство как новое религиозное движение в среде интеллигенции и философия его виднейших представителей. В наши годы интерес к изучаемому периоду значительно возрос. После снятия идеологических ограничений многие поэты, писатели, философы начала XX века начинают переиздаваться, появляются новые исследования и публикации материалов тех лет. Важным явлением 90-х годов XX века в нашей стране стало обращение общества к религии, и, как следствие, повышенный интерес к истории русской религиозной философии, в том числе и изучаемого периода. И Собрания, в спорах на которых ломали копья многие мыслители тех лет, не стали исключением.

Изучение Собраний позволит лучше понять ситуацию в стране в начале XX века, выявить проблемы, волновавшие российское общество. Вопрос о диалоге между церковью и интеллигенцией и теперь, спустя 100 лет после Собраний, стоит на повестке дня. Секуляризация воспитания, образования, имевшая место в годы советской власти, делает труднодоступным взаимопонимание столь разнохарактерных социальных групп. Это подчеркивает своевременность и актуальность изучения диалога между церковью и интеллигенцией, необходимость выявления точек соприкосновения, причин непонимания, а подчас и конфронтации непохожих социумов.

Объект исследования - религиозно-философские собрания 1901 - 1903 годов. Данная диссертация посвящена изучению места и роли РФС в жизни русского общества начала XX века. РФС рассматривается как объединение, в деятельности которого получили отражение настроения ориентированных на религиозные поиски представителей интеллигенции и части духовенства.

, НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА

Предмет исследования - религиозные поиски столичной интеллигенции начала XX века и история ее контакта с духовенством. РФС рассматриваются с трех сторон: как объединение, функционирующее согласно определенным организационным правилам; как попытка установить контакт между интеллигенцией и духовенством и страница истории религиозного движения в стране в начале XX века; как явление общественной жизни, получившее широкий общественный резонанс. Думается, что философские взгляды богоискателей - основных участников дискуссий на Собраниях - требуют специального, чисто философского исследования, поэтому в данной работе этот вопрос рассмотрен лишь поверхностно: показаны основные особенности философских и религиозных взглядов представителей "нового религиозного сознания". Немало имеется материала и для чисто богословского анализа дискуссий, для оценки того вклада в развитие русской богословской мысли, который внесли участники РФС. Данная тема также заслуживает отдельного, специально-богословского исследования. Мы подходим к данной проблеме исключительно с исторической точки зрения.

Цель исследования - всестороннее изучение РФС и определение места, которое они заняли в истории русской общественной мысли; выявление итогов контакта представителей интеллигенции и духовенства. В соответствии с целью формулируются и задачи исследования. Изучение РФС должно позволить раскрыть особенности т.н. "богоискательства" или "нового религиозного сознания" - идеологии обратившейся на рубеже веков к религии интеллигенции, понять причины этого обращения; выявить те проблемы, которые волновали русское общество на рубеже веков и получили отражение в дискуссиях на собраниях; выяснить итоги этих дискуссий; показать отношение общества к контакту двух социальных групп; выявить причины закрытия собраний. Исследование собраний важно как с точки зрения изучения российской интеллигенции начала XX века, так и с точки зрения выявления малоизученных сюжетов церковной истории.

Хронологические рамки. Наша работа ограничена хронологическими рамками петербургских РФС 1901 - 1903 годов. Начальная грань исследования относится к осени 1901 года - времени возникновения Собраний, а конечная - к декабрю 1903 года, когда были запрещены к напечатанию в журнале "Новый путь" протоколы РФС.

Научная новизна. В работе впервые предпринята попытка всестороннего изучения функционирования религиозно-философских собраний 1901-1903 годов, выявлены многие малоизученные и неизученные момента, касающиеся организации и закрытия собраний, отношения к собраниям в обществе. В научный оборот введено значительное количество новых источников.

Практическая значимость. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы в работах, посвященных исследованию русского религиозного ренессанса начала XX века, религиозно-философских объединений, при разработке общих и специальных курсов по той же тематике.

Состояние научной разработки темы. Дореволюционная историография сделала лишь первые шаги в изучении нашей темы, что вполне объяснимо. За

те 14 лег, что прошли с момента закрытия Собраний до 1917 года, трудно было осмыслить столь неординарное событие, как РФС, и его значение.

В советской историографии можно условно выделить два периода: первый с 1920-х годов до середины 1980-х и второй, перестроечный, который охватывает последние пять лет советской власти.

Для первого периода характерен политизированный подход к изучению нашей темы. Деятельность и буржуазной (декадентской) интеллигенции и православного духовенства оценивалась советскими историками негативно. Для объяснения причин возникновения собраний использовался социологический подход, согласно которому РФС возникли из-за опасений либеральной буржуазии и духовенства перед надвигающейся революционной бурей и, как следствие, стремления объединиться, чтобы совместно противостоять революционному движению.

Наименее идеологизированной является работа В.Евгеньева-Максимова и Д.Максимова, одна глава которой посвящена "Новому пути". Однако и в ней имеются замечания, продиктованные господствующей идеологией. Так, отмечается, что ориентация на контакт с духовенством "была подготовлена социально-экономическим положением группы" Мережковских1. Этот вывод авторам не удалось обосновать с помощью источников. Данная работа внесла большой вклад в исследование собраний, хотя была посвящена не им, а истории существования их печатного органа. Авторы использовали богатый архивный материал и публицистику тех лет.

К теме собраний в советское время обращались религиоведы, литературоведы и философы2. Многие работы посвящены не собраниям, а смежным темам: богоискательству в среде интеллигенции, жизненному пути Розанова, русской религиозной философии и пр. Этим объясняется поверхностное рассмотрение в них нашей темы. Многие авторы стремились показать реакционную сущность богоискательства, связь участников РФС с политической реакцией. Работа религиоведа Савельева3 имеет особую важность потому, что в ней использованы новые источники для изучения позиции церковных кругов в отношении Собраний. Таковыми являются записки, письма и доклады Скворцова, обнаруженные айтором в архивах. Наряду с зтям, Савельев не стремился к скрупулезному ана-

1 Евгсвье^-Махошов В. я Мавсимов Д № прошлого русской журналистики. М.,1930 там же, с. 131

2Годяербах Э. В.В.Роэанов. Жизнь и творчество. М.,1991; Куваган ВА Религиозна» философ» в Россия. М.,1980;

Горшеню Н.С., Курочин П К. Либерально-обновленческое движение в русском православии в нач. 20 в. // Вопросы научного атака, выи 7, К1Д969, с.314-340;

Лужашевсгий ЕС. Основные яачэвяданм в русском богоискательстве в нач. 20 я.// Акжм, религиж, современность, Л.,1973, с.47-66;

Шахвович МЛ Левин и щюблемы атеизма: критика религии в трудах Ленина. М-Л.,1961, с.28,31; ЦвикИ-Я. Религии и деидеягство в России. Кишинев, 1985;

Андреев В.М. Либерально-обновленческое движение в русском православии начала 20 нежа н его идеолога«. Джс... ж. фия. неук. Л, 1971;

Платонов Н.Ф. Православна* церковь в борьбе с революционным движением в России (1900-1917) // Еяетод-■в Муэек ж-ццяш религии и атеизма, т.4, М-Л.,1960, с. 103-209

3 Савельев С.Н. Ижйнсе бювротсгеобогоискотельства вРосетив начале 20 века. Историж&религяовед*асий очер*. Л.Д987

лизу дискуссий на Собраниях, обозначив лишь основные направления философской мысли богоискателей, проявившиеся там.

Во второй половине 1980-х годов произошло изменение в сознании советского общества, обозначился интерес к религиозной проблематике. Перед русской православной церковью вновь встали задачи миссионерского характера. Именно этим объясняется большое внимание церковной публицистики к теме собраний. Она затрагивалась в книге по истории церкви, выпущенной к 1000-летию крещения Руси, в статьях ЕЛолшцука и А.Меня\ Для этих церковных авторов характерна высокая оценка самих собраний, их целей и задач и неприятие многих воззрений богоискателей. Идея объединения церкви и интеллигенции приветствуется, но лишь на церковной почве.

В 1990-е годы интерес к нашей теме в отечественной историографии заметно возрос. Тема собраний или взглядов богоискателей затрагивается в работах, посвященных Розанову2, Мережковскому3, Гиппиус4, истории русской православной церкви5, богоискательству и взаимоотношениям церкви и интеллигенции6, вопросу о свободе совести7, отлучению Толстого от церкви8. Однако во всех этих работах собрания освещаются лишь поверхностно, в той мере, в которой они (»относятся с изучаемым предметом.

1 Мень А. Встреча. //Наука я религия 1991, №1, с.7-12;

Русская православна* церковь. 988-1988. Очерки, МД988, вып. 1, с. 107;

Полищук И. Церковь и идггеллигеящдг к истории диалога // Журнал Московской щнриархии, 1991, Jfe4, C.2S-31

2 Николкжнн А. В.В.Ротавов. М.,2001;

Фатеев В.А. Публицист с душой метафизика и ивегнка // В.В.Рмаиов: pro ct contra. Антология, ки.1, СПБ, 1995, с.5-36;

Он ас. В.В.Розаяов: жизнь, твортество, личность. Л.,1991;

3 Никодюкин А. Феномен Мережковского // Мережковский: pro et contra. Антология. СПБ, 2001, с.7-28; Стебдяк В.В. Провидческий дар русской художественной культуры конца 19 - начала 20 веков. (ДС-Мережковский, МА.Врубель), Омск, 1998;

Семнпш BJI. Дмитрий Мередиовсдкй. от литературы ж религии // Вестник МГУ, Историк, №3,2000, с.36-54;

4 Савельев С.Н. Жанна rf Арк русской религиозной мьюлн. Интеллектуальный профиль З.Гюшиус. М.,1992; Орлова MB. Зияяццв Гиппиус - соредактор н критик журнала "Новый путь" (1903-1904) // Тумашпарные внуки в Сибнра" (Новосибирск), 2000, №4, с.42-48

5 Бычков С.С. Русская церковь и императорская класть М.,1998;

Цимбаев ИЛ. Русская православная церковь в годы испытаний (1900-1941) // ВФ, 2001, №5, с 33-40; Сидоров В.П. Социально-политическая доктрина русской православной церкви (20 столетие). Дисс... д. фил. наук, 1996, с. 14-39;

Симонов И.В. Анализ особенностей сопиальво-идеологической деятельности русской православной церкви в начале 20 века. Дисс.. .к.фил.я., КНовгород, 1993

6 Колеров М.А. Не ыщ>, во меч. М.,1996;

Чфеиицина Т.Е. Взаимоотношения мташтшиции и русского православия в юнце 19 начале 20 века. Дисс...к. фнл. наук. СПБ, 1994;

Безносой В. Путь к духовному сяигезу. О релшжыно-фшгософскдс собраниях и Санкг-ПегерОур»! // "Звезда", 1993, №3, а 164-170;

Элбажяи Е.С. Религия в сознании российской интеллигенции 19-начала 20 вв. Фшюсофско-исгорический анализ. М.,1996;

Чуева И.П. Генезис я философские основы "нового религиозного сознания". Двос...докг. фнл. наук. Л.,1971

7 Эдбакжи Е.С. Российская либеральная интеллигенция начала века о свободе совести // Обновление России: трудный поиск решений. Вын.3, М.,1995, с 46-55;

Попов Вл. Защипшк свободы совестя // "Истина и жизнь", 1998, №12, с. 36-39

8 Фарсов С Л Горький юбилей. К 100-летшо со времени отлучения от церкви Льва Толстого. // "НГ-реяигшГ, 2001,14 марта, №5(76), с.8

Работа Т.П.Беловой1 отличается тем, что имеет краткую характеристику историографии данной темы. Программа представителей интеллигенции оценивается автором как утопическая и утверждается, что объединение с духовенством не могло состояться, т.к. мировоззренческие основы сторон слишком разнились.

Кандидатская диссертация С.Л.Фирсова посвящена исследованию взаимоотношений между духовной и светской властями в конце 19 - начале 20 века2. Вопросы, связанные с деятельностью РФС, рассматриваются в отдельной главе. Дня исследования собраний автор привлек такие важные источники, как дневник А.А.Киреева и публицистику В.М.Скворцова. На основе изучения источников Фирсов доказал, что функционирование РФС убедило синодальное начальство (Победоносцева) в слабости церкви, в ее невозможности существовать без государственной поддержки, в ее малом влиянии на "лиц культурной среды". Работа Фирсова внесла существенный вклад в изучение РФС.

Диссертация О.К.Шиманской3 является на сегодняшний день самым оригинальным исследованием РФС. Автор впервые сравнила социальные вопросы, ставившиеся и решавшиеся на собраниях, с воззрениями современных православных публицистов. Выяснилось, что многие вопросы, поднимаемые на тех собраниях (взаимоотношения личности и общества, аскетизм и отношение церкви к миру, вопрос о браке), до сих пор волнуют православных богословов и не сходят со страниц церковных изданий. РФС рассматриваются автором как показатель тенденции к социализации христианства, к переустройству мира на христианских началах. По мнению автора, на собраниях произошло сближение и взаимообогащение представителей интеллигенции и церкви, но до слияния дело не дошло.

Диссертация Соловьева4 посвящена взаимоотношениям интеллигенции и церкви в начале 20 века, а РФС рассматриваются автором как первый опыт такого диалога. Соловьев выделяет 7 основных тем дискуссий на РФС и разбирает основные мнения, высказанные участниками дискуссий. Роль РФС оценивается Соловьевым весьма высоко. С его точки зрения, благодаря Собраниям было достигнуто определенное взаимопонимание между интеллигенцией и церковью.

Небольшая статья П.Е.Михайлова5 очень важна для исследования РФС, ибо в ней сделана первая попытка проанализировать ход дискуссий на 21-ом заседании, стенограмма которого не была опубликована. Внимание автора также привлекли дискуссии о догматическом развитии на предыдущих заседаниях.

' Белова Т.П. Петербурге*®: рсяигисгясНИяософскве собрав** 1901-03 гг. гак первый опыт открытого долота светской ппежшгетщн я духовенства в Россия // Пробтсытторт и истерта юутошатагеллнгешдан: доек новых подходов. Иваново, 1994, с.42-52

2 Фкрсов С.Л. Православная ¡ЩЯОЙЪ и российское государство в конце 19 - начале 20 века (Гфоблсиа вэаино-отгогаеий духовной н светской власти). Днсс....к.и.науж,СПБ, 1994

3 Щнияцм. O.K. Социальная проблематика в Петербургских редмяозяо-фивософсжих собраниях 1901-1903 годов я современное прявосгсявяге богосяовие. Дих...ьф. наук. НДовогород, 1995

4 Соловьев А. А. Интеляигеицих я пзрковь в России в иач. 20 в.: опыт взаимоотношений. Кострою, 1997, (днсс. шл оояеш. уч. сг. ж. к. н.)

5 Михайлов П.Е. Некместные страницы Петербургских реяигиозно-фивософ. собраний (1901-1903). // Мир источи и иннсдеин». Пеня, 1994, с. 124-128

В целом для постсоветской историографии характерно преодоление идеологических стереотипов, утвердившихся ранее, согласно которым Собрания оценивались исключительно негативно, а их роль всячески принижалась. Появилась возможность взглянуть на Собрания более широко. Однако большинство этих работ не отличается глубиной и оригинальностью. Многие оценки были сделаны под влиянием мемуаров Гиппиус. Далеко не все источники при работе над этой темой были использованы.

Интерес к серебряному веку и собраниям в кругах русских эмигрантов и зарубежных исследователей русской культуры был необычайно высок. Это относится как к тем, кто сам принимал участие в литературной и художественной жизни России начала века, так и к появившимся позднее исследователям этого периода. К теме Собраний обращались философы и богословы1, историки и литературоведы2. Во всех этих работах затрагивались отдельные вопросы, касающиеся Собраний. Естественно, что философов и богословов больше привлекала сущность дискуссий по обсуждаемым вопросам, исследователей личностей богоискателей - тот вклад, который внесли отдельные лица в функционирование Собраний, церковных историков - роль собраний в истории церкви, словом -основные, "профилирующие" темы их исследования. Оценка роли и места Собраний в деле установления диалога между церковью и интеллигенцией дается неизменно высокая.

ШПайберту3 принадлежит основательная статья, посвященная организации и функционированию РФС. Автор касается предыстории РФС, исследует специфику взаимоотношений интеллигенции и церкви в начале XX века. Особое внимание уделено лицам, сыгравшим решающую роль в организации Собраний - Тернавцеву, Розанову, Гиппиус, Мережковскому. Д алее в статье последовательно, с первого по двадцатое заседание, излагаются дискуссии на собраниях. Выгодной стороной исследования является использование автором книг и статей некоторых участников дискуссий на Собраниях (иеромонаха Михаила, Вас.В.Успенского, П.И.Лепорского и др.), хотя источники, в частности, периодическая печать и письма, использованы далеко не все. ПЛПайберт подчеркивает то влияние, которое РФС имели на церковную жизнь начала века и отдель-

1 Зениовский В.В. История русской философии. М,1991, т.2, ч.2, с.31,58; Лосский Н.О. История русской философии. М.,1991;

Флоровсхий Г. Пути русского богословия. Киев, 1991, с.470-476; Левицкий С.А. Очерки па истории русской философия. М.,1996; Бердяев H.A. Русская том // О России и русской философской культуре. М.,1990

2 Богачевская-Хомяк М. Философия, религия и общественность в России в кж. 19 и вач. 20 в. // Русская ре-лигвозио-фнлософсуая мысль 20 в. (под ред. НЛЛшпорвципго), Пилсбург, 197S, с.54-67;

Зсиысовский С. ДСМережковский. //Русская религиозно-философская мысль..., с.278-288; СноютШС История русской церкви, кн.1-2, М.,1996-97; Зериов К Русское религиозное возрождение 20 в. Париж, 1991;

Ольденбург С С. Царствование императора Николая П. В 2-х тт., Белград-Мюнхен, 1939-1947; Пахмусс Т. З.Гнппиус // Русская релнлгозно-фндософская..., с.289-297; Putnam G.F. Russian alternatives to marxism..., Knoxville, 1977, p.61-69;

Постопискнй ДВ. Некоторые вопросы отношений церкви, государства и общества в дореволюционной России //Грани. Франкфурт-на-Манме, 1983, №128, с. 157-214; Он же. Русская православная церковь в 20 в. М.,1995, с.24-25

3 Scheiben Р. Die Petersburger reKgios-philosophischen Zusammenkünfte von 1902-1903 // Jahrbücher fur Geschichte Osteuropas, 1965, Band 12, Heft 4, s.513-560

ных представителей церкви, хотя в целом антиномия "церковь-мир" не была преодолена. В вопросе о причинах запрещения Собраний автор солидаризируется с Евгеньевым-Максимовым относительно решающего повода, который дали негативные отклики Меньшикова и Иоанна Кронштадтского о журнале "Новый путь" и богоискателях1.

Работа доктора философии из Высшей школы социальных наук в Париже Ютга Шеррер является, на сегодняшний день, самым основательным исследованием по истории русских религиозно-философских объединений начала 20 века2. Автор использовала большинство произведений богоискателей, участников религиозно-философских Собраний и обществ, церковных деятелей, принимавших в них участие. Характеризуя "новое религиозное сознание", представители которого были тесно связаны с символистским направлением в литературе, автор частично признает правоту марксистских критиков, интерпретировавших символизм в конкретно-историческом смысле, как следствие бегства интеллигенции от реальности, как разочарование в обществе, которое не отвечает их идеалистическим представлениям. Отсюда и их эгоцентричность, стремление представить свои взгляды единственно верными, претензии на реформирование, согласно своим представлениям, не только России, но и мира.

Полного и всестороннего исследования ваша тема до сих пор не получила. Наименее исследованными являются вопросы об отношении к Собраниям в обществе и о составе участников РФС, большего внимания исследователей удостаивались темы дискуссий на Собраниях. В оценке Собраний имеются разные, порой прямо противоположные мнения: от неприятия как богоискательской, так и церковной стороны и нежелания признавать каких-либо положительных итогов дискуссий между ними (советская историография), до высокой оценки как самих участников прений, так и состоявшегося диалога (часть эмигрантской, зарубежной и постсоветской историографии). Все эти факты делают актуальным новое исследование, посвященное РФС, с привлечением ранее не использованных источников.

Источников«!! база. Избранная тема в достаточной мере обеспечена источниками. Многие из них, как, например, заметке из "Хроники" "Нового времени", некоторые статьи Розанова, Меньшикова, Скворцова, письма Перцова и корреспондентов Розанова, документа из архивов РГАЛИ, ОР РНБ и др., впервые введены в научный оборот. Они должны помочь расширить и углубить изучение такой сложной темы, как религиозно-философские собрания.

Из источников, используемых в диссертации, можно выделить стенограммы заседаний РФС, законодательные акты и документы официального делопроизводства, публицистику, философские произведения участников Собраний, письма, дневники и мемуары.

Основным источником для исследования РФС являются "Записки Петербургских религиозно-философских собраний" (СПБ,1906), содержащие стено-

1 там же, « 559-560

2 5сЬагсг.Гц. Ое К^яЬш^геИзю^^кжрЫжАсп Уиеифтем. РюЕастпсИопб<>ст геКдозеп ЯеНЖУСг-«шкмн йиег ЬаЩевфгШфвдо (1901-1917). ВегНи, 1973

графическую запись заседаний. Именно этот источник позволяет наиболее полно выявить позиции представителей светской интеллигенции и церкви по обсуждаемой проблеме.

Стенограммы печатались с многочисленными цензурными изъятиями в журнале "Новый путь" в 1903-04 гг. Начата была публикация в Xsl за 1903 год, а в №1 за 1904 год была обнародована стенограмма 20-го заседания, после чего публикация была запрещена.1 Не успели опубликовать стенограммы 21-го и 22-го заседания. Тексты стенограмм проходили две цензуры - светскую и духовную, в результате чего многое было изъято. Неопубликованными остались 5-е и 6-е заседания, кроме того, из стенограмм других заседаний были исключены отдельные подцензурные места, о чем можно догадаться, если внимательно прочесть опубликованные тексты и сравнить их со стенограммами заседаний, сохранившихся в фонде Петербургского религиозно-философского общества (№ 2176) и в фонде Розанова (№ 419) в РГАЛИ.

Безусловным достоинством источника является отображение обстановки, царящей в зале Географического общества, где проходили Собрания. Такие примечания, как "шум в зале", "все говорят" показывают, какие моменты дискуссий волновали участников, воспринимались ими как наиболее интересные. Отражены в "Записках" и анонимные реплики из зала, обращенные к ораторам.

К счастью, цензоры не всегда вычеркивали сомнительные, с их точки зрения, речи. Иногда такая речь пропускалась в печать в сопровождении примечания цензора, не согласного с мыслями автора речи. Столь гуманная мера полезна для исследователя вдвойне, т.к. позволяет ознакомиться не только с мнением докладчика, но и с мнением цензора по данному вопросу. Важнейшим для исследователя является вопрос о полноте отображения в "Записках" прошедших дискуссий. Доказательств тому, что текст, напечатанный в "Новом пути", не является точным и дословным воспроизведением прошедших прений, имеется немало. Из мемуаров Гиппиус2 мы знаем, что стилистическая правка стенограмм, предназначавшихся к непечатанию, была обычным делом. Поэтому не подлежит сомнению, что текст, появившейся перед читателем на страницах "Нового пути", не являлся дословным отображением того, что происходило в зале Географического общества. Однако источнику можно доверять. Исследователю важно понять позиции участников дискуссий, особенности их мировоззрения, те идеалы, которые они отстаивали на Собраниях. А для этого "Записки" содержат достаточно материала. Существовавшая редакторская правка не изменяла смысл речей и реплик участников дискуссий, а стремилась всего лишь воспроизвести обстановку Собраний, атмосферу, царящую в зале. Да и цензоры, вычеркивающие немало из речей того же Розанова, не смогли изменить общую направленность его выступлений. Поэтому, несмотря на указанные недостатки, "Записки" являются важным и надежным источником по истории Петербургских религиозно-философских собраний.

1 В №2 "Нового пути" за 1904 г. быго помещено объявление: "по независящим от редакции обстоятельствам печатан«: Записок Религиозно-Философских Собршшй ирное ттавливастся*. (с.287) Причиной прекращения публикаций "Загасок" был данзурный запрет.

2 Гиппиус З.Н. Воспоминания о религиозно-философских собраниях // Наше наследие", 1990, №4, с.75

Решение Синода о запрещении печатать "записки религиозно-философских собраний", принятое 17 декабря 1903 года, относится к делам по духовной цензуре, ибо протоколы собраний в обязательном порядке через нее проходили. Оно сохранилось в протоколах Синода за 12-17 декабря (текст написан от руки, имеются подписи членов Синода) и в качестве отдельного дела (машинописная копия в виде выписки из протоколов) в РГИА. Рукописный экземпляр документа, по-видимому, является подлинником. В журналах заседаний Синода за декабрь 1903 г. никаких сведений об этом постановлении не содержится.

Публицистических статей, относящихся к нашей теме, очень много. Прежде всего, следует выделить органы печати, наиболее близкие РФС, в которых получали отражение многие события, происходящие в зале Географического общества.

Петербургская газета "Новое время", издававшаяся А.С.Сувориным, регулярно информировала своих читателей о происходивших заседаниях религиозно-философских собраний. Это и не удивительно, поскольку многие сотрудники "Нового времени" (Розанов, Меньшиков, Сигма (Сыромятников)) были участниками собраний. Нововременские статьи и заметки являются важным и надежным источником по истории религиозно-философских Собраний. Авторы, писавшие в этом издании, придерживались консервативных взглядов.

Немало статей, посвященных РФС, содержало "Миссионерское обозрение" Скворцова, одного из самых активных участников дискуссий. О Собраниях н богоискателях писали сам Скворцов (имел постоянную рубрику "Со скрижалей сердца"), миссионер Гринякин, иеромонах Михаил, священник И.Филевский и другие церковные участники РФС. "Миссионерское обозрение" является важным источником для выяснения точки зрения наиболее ортодоксальной, церковной части Собраний.

Журнал "Новый путь" (1903-1904) воспринимали в качестве органа Собраний. На самом деле он был органом "светской", "богоискательской" части Собраний, представителями которой являлись Мережковские, Розанов, Перцов и ДР.

В качестве источников использовались статьи из других органов печати, в которых, хоть и не столь регулярно, но затрагивалась тема Собраний. Среди них "Вестник Европы" (статьи без подписи, принадлежащие перу К.Арсеньева), "Русс®8® листок" (статьи В.Я.Брюсова), "Русское слово" (статья Гр.Петрова), "Освобождение" (статьи Бердяева под псевдонимом), "Московские ведомости" (А.Басаргин), "Заря" (статьи Лухмановой и др.), "Мир искусства" ("Заметки" без подписи, сообщавшие о событиях литературной и художественной жизни, в том числе о заседаниях (к сожалению, только двух) РФС, литературный отдел, в котором печатались Розанов, Мережковский, Философов и др.) и др. Они очень важны для выяснения мнений, существовавших в обществе относительно функционирования Собраний.

Отдельно следует выделить публицистические статьи Льва Толстого, которые использовались участниками дискуссий для подготовки речей и докладов и даже цитировались ими в речах, произносимых на Собраниях.1

Важным источником являются философские труды богоискателей, публиковавшиеся часто сначала на страницах периодических изданий, а затем выходившие отдельным изданием. Именно так обстояло дело с публикацией двухтомного труда Мережковского "Лев Толстой и Достоевский", увидевшего свет первоначально на страницах "Мира искусства". Это произведение послужило источником двух докладов Мережковского на РФС. Статья о Гоголе, появившаяся первоначально в "Новом пути", задала тему для обсуждения на 10-м заседании. В более поздних произведениях Мережковского, увидевших свет в 1908 году (Tie мир, но меч", "В тихом омуте"), упоминаются как Собрания, так и их отдельные участники, содержатся важные для нашей темы воспоминания об изучаемом периоде.

Многие доклады и выступления Розанова вошли впоследствии в книги "Около церковных стен", "Русская церковь и другие статьи" и "В темных религиозных лучах". Очень важен для нас двухтомник "Семейный вопрос в России", содержащий статьи Розанова и его оппонентов (с подстрочными авторскими примечаниями) по вопросам о браке и семье. Во многих произведениях этого мыслителя последующих лет имеются отдельные фрагменты воспоминаний о Собраниях и основных участниках ("Уединенное", "Опавшие листья" ("Короб первый и второй"), "Сахарна", "Мимолетное. 1914").

Статьи Минского о свободе совести и о двуединстве нравственного идеала, также впервые появившиеся на страницах "Нового пути", органически связаны с Собраниями (одна статья выросла из его выступлений на 7-9 заседаниях по вопросу о свободе совести, а другая представляет собой доклад, прочитанный на 20-ом заседании, но не вошедший в опубликованный в "Записках" текст прений).

Одним из основных источников является переписка деятелей культуры того времени. Именно из писем многие современники узнавали об открывшихся в Петербурге Собраниях. В письмах сообщались причины открытия РФС, источник информации о них (слухи, газетная статья, собственное наблюдение), особенности хода дискуссий; давалась авторская оценка новому явлению.

Для данной работы особенно много материала содержит переписка издателя "Журнала для всех" В.С.Миролюбова, имевшего обширные связи в литературных кругах. Он переписывался с М.Горьким, АП.Чеховым, В.Г.Короленко, Л.Н.Андреевым, другими писателями и литераторами (в основном - демократического направления). Многие письма к Миролюбову этого периода посвящены организации и деятельности РФС и служат ценным источником для исследования общественного мнения относительно функционирования Собраний.

'Толстой ЛЛ Ответ на опргдепеиие Синода...// ПСС, т.34, М.,1952, с.245-253 Он же. Крейдарова соната я послесловие // ПСС, т.27, М.,1936, с. 5-92 Он же. О веротерпимости // ПСС, т34, М.Д952, с.291-298

Важное значение имеет переписка литераторов и художников-символистов: Д.СМережковского, В.Я.Брюсова, АЛелого, К.Д.Бальмонта и издателя "Нового пути" П.П.Перцова. Среди символистов был кружок, близкий к Собраниям и принимавший непосредственное участие в их организации (Д.С.Мережковский, З.Н.Гиппиус, Н.М.Минский и др.), а были лица, далекие от организаторского ядра РФС, присутствовавшие на них лишь в качестве зрителей (В.Я.Брюсов, А.А.Блок, А.Белый и др.). Перцов поддерживал отношения и с теми, и с другими. Немало материала по истории Собраний и "Нового пути" содержит его переписка с Мережковскими, Брюсовым и Розановым. Переписка Брюсова с Бальмонтом, Бельм и другими литераторами дает возможность выявить взгляд та Собрания со стороны. Важным источником является переписка АН.Бенуа, имевшего связи как с деятелями русской (Мережковские, Перцов, Философов и др.), так и зарубежной (Рильке) культуры. Сам Бенуа был постоянным посетителем Собраний и тема РФС в его переписке часто затрагивалась.

Фонд Розанова в ОР РГБ хранит письма многих лиц, как напрямую связанных с РФС (Филевский, Гиппиус, Веселитская-Микулич и др.), так и имеющих о собраниях лишь отдаленное представление (Устьинский, Рождесгвин и др.). Среди розановских корреспондентов - деятели культуры, священнослужители, читатели его статей в "Новом времени", сторонники его взглядов на брак. Многие фрагменты писем к Розанову имеют отношение к собраниям. Они очень важны для характеристики общественного мнения относительно РФС.

Особый интерес представляют письма корреспондентов Победоносцева (митрополита Антония, Скворцова и епископа Орловского Никанора), хранящиеся в его фонда в РГЙА. Они имеют отношение к сюжетам, которые или напрямую (открытие и функционирование собраний) или косвенно (речь Сгаховича, доклад Мережковского о Толстом и реакция св. Григория Петрова) связаны с нашей темой. Важна также переписка Победоносцева с начальником Главного управления по делам печати НДНаховским и письма Шаховского к министру внутренних дел Сипягину (ОР РНБ), имеющие отношения к проблемам, связанным с собраниями или их тематикой.

Достоинства дневников и записных книжек для нашей темы - точность в датировке описываемых событий и четкое изложение взглядов автора и его собеседников (дневники З.Н.Гиппиус, Л.Л.Толстого, В Л. Брюсова и А.Б.Гольденвейзера; записные книжки М.О.Меныпикова, А.Н.Бенуа). К сожалению, дневники и записные книжки часто дают неполную, отрывистую информацию для раскрытия нашей темы. Например, ЛЛ.Толстой приводит лишь общий вывод своего знаменитого отца относительно Собраний; Меньшиков, имевший с Львом Николаевичем продолжительную беседу по згой теме, ограничивается лишь двумя словами. Лаконичность записных книжек -вещь вполне объяснимая. Часто автор лишь фиксирует произошедшее событие, не давая ему развернутых оценок.

Лишь черновые записи Бенуа отличаются максимальной полнотой и информативностью. Делаемые ежедневно мелким почерком на обратной

стороне листков отрывного календаря, они представляют собой ценное для исследователя РФС описание взаимоотношений художника с кружком Мережковских, посещения им заседаний РФС. К сожалению, такие листки календаря сохранились лишь за небольшой период - с 11 января по 12 мая 1902 года, но и они содержат огромное количество информации. Особая важность этих календарных листков в том, что записи на них сделаны "по горячим следам", сразу после завершившегося заседания или встречи на квартирах у Мережковских и Розанова. Поэтому в точности воспроизведенных диалогов и речей сомневаться не приходится.

Дневник Гиппиус "О бывшем" (1899-1914) имеет определенную специфику: он посвящен описанию взаимоотношений членов новой "церкви" - супругов Мережковских и Д.В.Философова. В записях 1901-1903 гг. есть немало упоминаний РФС, но затрагиваются они только тогда, когда оказываются связанными с основной тематикой.

Воспоминания, используемые при написании данной работа, можно разделить на два вида. Одни относятся к 1907 голу, т.е. написаны спустя 4 года после закрытия Собраний, которые в то время у многих были свежи в памяти (работы Блока, Перцова, Волошина). Отличительная черта воспоминаний о собраниях - преобладание общих оценочных замечаний над конкретной фактурой. У авторов появилась возможность подытожить свои впечатления и дать оценку собраниям как явлению в общественной жизни страны.

Другие воспоминания созданы спустя десятилетия после запрета Собраний (Гиппиус, Бе ну а, Белый, Маковский). Данные источники не отражают всех деталей давно прошедшего времени, но довольно точно воспроизводят общую обстановку той эпохи.

Особенно актуальны мемуары Гиппиус. Воспоминания о Мережковском, начатые ей в 1940-е годы и оставшиеся незавершенными, в той части, которая касается собраний, в основном повторяют то, что было написано ранее. Зато они содержат ценную информацию о Мережковском как участнике РФС, его роли в организации собраний. Важны также написанные в 1920-е годы "Живые лица", содержащею воспоминания о Блоке, Белом, Розанове, Толстом и других современниках Гиппиус, с которыми ей нередко приходилось сталкиваться, иногда - в религиозно-философских собраниях.

Мемуары Бенуа и Маковского, написанные спустя 50 с лишним лет после запрещения РФС, в меньшей степени, нежели воспоминания Гиппиус, отражают ход дискуссий на заседаниях, зато содержат некоторые подробности об участниках собраний, которые отсутствуют у Гиппиус. Они крайне важны для изучения общественного мнения.

Апробация работы. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории России XIX - начала XX века исторического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова. Результаты исследования изложены в публикациях.

Структура исследования. Работа состоит из вступительной части, пяти глав, заключения и двух приложений. Первое приложение содержит краткий справочник лиц, участвовавших в дискуссиях на Собраниях. В него вошли ли-

ца, упомянутые в "Записках петербургских религиозно-философских собраний" в качестве участников прений. Справочник содержит как биографические сведения об участниках дискуссий, так и информацию об их выступлениях на РФС. Он призван выполнить для читателя роль своеобразного "путеводителя" в том громадном "море" имен, которые упоминаются как в стенограммах заседаний, так и в самой диссертации. Во втором помещена стенограмма 21-го заседания РФС, хранящаяся в РГАЛИ, со вступительной статьей и комментариями.

Основное содержание работы.

Во введении обосновывается актуальность проблемы, определяются предмет, цели н задачи исследования, дан анализ использованных источников и литературы.

В первой главе "Причины и предпосылки организации религиозно-философских собраний" рассматривается широкий круг проблем: это и связь РФС с петербургскими кружками и салонами, обсуждавшими религиозные темы; и идейные основания религиозного течения в среде интеллигенции, получившего в литературе название "нового религиозного сознания" или "богоискательства"; и роль отдельных личностей в организации Собраний; и влияние отлучения Толстого от церкви на организацию Собраний; и причины выбора тематики для заседа ний, и особенности статуса РФС.

Пожалуй, важнейрим является вопрос о причинах разрешения властями Собраний. Ведь известно подозрительное отношение всесильного обер-прокурора Синода КЛЛобедоносцева к объединениям такого рода. Данную тему невозможно понять без учета обстановки, сложившейся в стране в то время. Собрания были важным событием общественной жизни, и рассматривать их отвлеченно, вне исторических реалий, было бы неправильно.

Рубеж веков был временем не только формирования политических партий и обострения классовой борьбы, но и активизации религиозных поисков представителей интеллигенции, возникновения новых религиозных кружков и салонов. Возникновение РФС стало следствием стремления петербургских символистов к диалогу с представителями православной церкви. Среди православного духовенства также в это время наметилось стремление к обновлению. Таким образом, предпосылки для организации собраний существовали, но цели их будущих участников были разными.

Синодальные круги, в частости, "Миссионерское обозрение" и его редактор Скворцов, воспринимали Собрания с точки зрения миссии среди интеллигенции, что вызывало противодействие со стороны светских участников РФС, которые, в свою очередь, хотели использовать Собрания для пропаганды своих идей. Следовательно, уже в основе Собраний были заложены противоречия между их участниками, проявившиеся в дальнейшем неоднократно в ходе дискуссий. Для одних они были средством изменить интеллигенцию, для других - изменить церковь. Эти обоюдные миссионерские устремления не могли не привести к разногласиям среди участников Собраний. Зыбкий фундамент Собраний, отсутствие единой основы, скрепляющей разные фланги разношерстного состава участников - вот что бросается в глаза

исследователю. Собрания не были ни собором, ни парламентом, они скорее напоминали дискуссионный клуб, между членами которого было очень мало общего.

Отлучение Толстого от церкви в феврале 1901 года явилось в некотором роде катализатором возникновения Собраний. Оно не встретило сочувствия в обществе, особенно среди интеллигенции. Власти понимали необходимость установления контакта с интеллигенцией и привлечения хотя бы ее небольшой часта на свою сторону.

8 октября 1901 года, когда пятеро уполномоченных членов-учредителей по делу открытия РФС посетили сначала обер-прокурора Синода Победоносцева, а затем митрополита Антония (Вадковского), было положено начало контакту богоискателей с церковниками. В ноябре разрешение открыть РФС было получено, а вскоре состоялось первое заседание. Даже инициаторы открытия РФС представляли собой не единомышленников, а яркие индивидуальности, каждая из которых имела мировоззрение, отличное от других. Розанов - сотрудник консервативных изданий - был ближе к правым; Мережковский - поэт и писатель-символист - но многим вопросам соприкасался с левым крылом политического спектра; издатель "Журнала для всех" Миролюбов был и вовсе левый. Тернавцев представлял непосредственно церковные круги. При таком разнообразии интересов и мнений уже в ядре собраний, среди членов-учредителей, становились неизбежными противоречия между участниками дискуссий буквально по всем вопросам. Если прибавить к этому различие в культуре и воспитании противоборствующих сторон, то картина станет еще более полной.

Видя негативное отношение к себе многих слоев общества, синодальные власти не могли не предпринимать шагов, направленных на установление контакта с недовольными, с тем, чтобы приблизить к себе часть общества и, возможно, сделать сторонниками или хотя бы сочувствующими некоторых представителей интеллигенции. Стремление сгладить противоречия в обществе - это, пожалуй, одна из главных причин разрешения властями открытия петербургских религиозно-философских собраний. Победоносцев, разрешая собрания, понимал, что для государства гораздо безопасней, когда недовольство выплескивается в зале Географического общества, не выходя на улицы и площади.

Другая причина разрешения собраний - это стремление к миссии среди внецерковной интеллигенции, желание "обратить" ее. Известный миссионер, чиновник Синода Скворцов считал, что лучшего для осуществления этой цели случая не представится. Тем более что для этого были определенные предпосылки. Позиция Мережковского по отношению к философии Толстого, когда критика взглядов яснополянского писателя велась практически с церковных позиций, не могла не способствовать сближению декадентов с церковниками.

И, наконец, третья причина разрешения - некоторая удаленность тематики обсуждаемых на РФС вопросов от актуальных политических проблем. Аграрный вопрос, рабочее движение, террор, студенческие волнения, - все эти животрепещущие явления современной жизни прошли мимо обсуждений на собра-

ниях. Затрагивались более "спокойные" в политическом отношении проблемы чисто "религиозно-философского" характера, пусть и с небольшой примесью политики: государство и церковь, интеллигенция и церковь, свобода совести, брак, священство, догматическое развитие. Увлечение интеллигенции такими, более "мирными" темами, властями только приветствовалось. И, тем не менее, власти согласились всего лишь терпеть собрания. Терпеть до определенного времени, пока они не перейдут определенную грань и не станут опасными. Поэтому закрытие собраний было предопределено. Вопрос состоял лишь в том, когда это произойдет.

Во второй главе "Некоторые проблемы изучения функционирования религиозно-философских собраний" рассматриваются порядок работы и датировка заседаний РФС, роль председателя на собраниях, механизм принятия новых членов РФС. В этой главе сделана попытка выяснить некоторые спорные вопросы, имеющие отношение к организации и функционированию РФС. Проблемы, касающиеся деятельности РФС, не получили еще достаточного освещения в историографии Собраний, между тем они важны, т.к. помогают определить статус этого объединения, то место, которое оно занимало среди других, весьма многочисленных в то время обществ и объединений.

РФС проходили в зале Географического общества на Фонтанке, по четвергам, примерно с 20.00. до 24.00., раз в две, реже - в три недели. За период с 29 ноября 1901 года по 2 мая 1902 года состоялось 11 заседаний, заггем начался лету ний перерыв; после перерыва, с 31 октября 1902 года по 19 апреля 1903 года, состоялось еще 11 заседаний. Председателем Собраний был епископ Сергий (Страгородский), вице-председателем - богослов В.А.Тернавцев. Председательствующие на отдельных заседаниях менялись. Зала Географического общества вмещала около 200 человек и часто была переполнена. Но абсолютное большинство на собраниях составляли зрители. В дискуссиях, за весь период функционирования собраний, участвовало свыше 60 человек. В основном, это были постоянные члены собраний. Зрителям выдавались разовые пропуска. Хронология основных событий, связанных с Собраниями, установлена в этой главе.

1. Открытие Собраний, 1-ое заседание, "интеллигенция и церковь", 29 ноября 1901 года.

2. "интеллигенция и церковь", 20 декабря 1901 года

3. "ЛТолстой и церковь", 3 января 1902 года

4. "Л.Толстой и церковь", 17 января 1902 года

5. "о священстве", 31 января 1902 года

6. "о священстве", 14 февраля 1902 года

7. "о свободе совести", 7 марта 1902 года

8. "о свободе совести", 21 марта 1902 года

9. "о свободе совести" (подзаголовок - "о силе и насилии в христианстве"), 4 апреля 1902 года

10. "дух и плоть", 18 апреля 1902 года

11. "дух и плоть", закрытие первого года Собраний, 2 мая 1902 года

12. "о браке", открытие второго года Собраний, 31 октября 1902 года

13. "о браке", 14 ноября 1902 года

14. "о браке", 28 ноября 1902 года

15. "о браке", 12 декабря 1902 года

16. "о браке", 26 декабря 1902 года

17. "о догматическом развитии", 9 января 1903 года

18. "о догматическом развитии", 23 января 1903 года

19. "о догматическом развитии", 6 февраля 1903 года

20. "о догматическом развитии", 27 февраля 1903 года

21. "о священстве" (данные Гиппиус), 13 марта 1903 года

22. закрытие Собраний, 5 апреля 1903 года

23. последнее, 22-е, заседание 19 апреля 1903 года

Третья глава "Основные темы дискуссий на религиозно-философских собраниях" посвящена анализу дискуссий. В ней имеются пять параграфов, в соответствии с основными направлениями споров. Отдельно рассматриваются темы "интеллигенция и церковь", "Л.Толстой и церковь", "свобода совести", "о браке" и "о догматическом развитии". Тема "дух и плоть" по смыслу примыкает к первой из перечисленных и разбирается вместе с ней. В данной главе выясняются характер и особенности хода дискуссий, основные мнения представителей интеллигенции и церкви, высказанные в ходе дискуссий, и результаты полемики на заседаниях. В заключениях параграфов подводятся итоги дискуссий по темам и сделана попытка проследить реальность воплощения в жизнь некоторых мыслей и идей, высказанных на Собраниях.

3.1. Интеллигенция и церковь, дух и плоть. Разобщенность участников дискуссий была видна с первого взгляда. Хроникер из "Нового времени", подводя итоги заседанию, посвященному проблеме "дух и плоть", отметал, что "прения, тянувшиеся с 8 до 12 час., не дали ясного результата."1 Эта оценка столь же верна и для других заседаний, на которых обсуждали отношение церкви к миру. Каждая сторона осталась при своем и сдавать свои позиции не собиралась.

Главная причина разногласий ясна: это огромная разница в воспитании, образовании, мировоззрении сторон. Они представляли собой две параллельные плоскости в пространстве, которые никак не могут пересечься. Впоследствии Мережковский писал, что "по старой привычке церковь видела в нас, светских людях, только неверующих, которых должно обратить к вере. Но мы, или, по крайней мере, некоторые из нас, именно те, кто вопрошал церковь, верили не меньше, чем все эти монахи и священники. Для нас вера была удивлением, для них - почти скукою; для нас - глубиною мистики, для них - позитивною плоскостью; для нас - праздником, для них - буднями; для нас - белою ризою, в которую мы не смели облечься, для них - старым домашним халатом."2 Вследствие этого главный вопрос разбираемых четырех заседаний - вопрос об отношении церкви к миру, интеллигенции, культуре, в общем, всему плотскому - остался нерешенным.

'Хрошгга И "Новое врем»", 1902,4(17) им, №т, с.4

2 Мережиисга» Д.С. Не ыяр, т шея. СПБ, 1908, сЛП-Ш

3.2. Лев Толстой и церковь. Среди участников РФС можно выделить три позиции по вопросу об отлучении Толстого от церкви. К первой склонялось большинство церковников и некоторые представители светской интеллигенции, обратившиеся к церкви. Они полностью поддерживали отлучение Толстого от церкви Синодом, считали это решение правильным и своевременным. Толстой, по их мнению, сам отлучил себя от церкви, а Синод только констатировал факт. Никакой компромисс с толстовскими воззрениями, по их мнению, невозможен, нужно только молиться о том, чтобы великий писатель вернулся к церкви.

Ко второй группе принадлежали некоторые представители светской интеллигенции (Мережковский, Минский) и меньшинство представителей церкви (Вл.Успенский, Карташев). Они также считали отлучение Толстого естественным, но наряду с этим задавали вопрос: а почему именно Толстого отлучили от церкви, в то время как есть немало людей, более заслуживающих такого наказания. Наряду со всеми ошибками Толстого, в его произведениях присутствует искание Бога, они дышат искренностью и любовью к людям. Кроме того, Синод, отлучивший Толстого, является не церковным, а государственным органом, и не отражает мнения всей церкви.

Третья позиция была отражена в выступлениях издателя Миролюбова, близкого по взглядам к демократическим кругам, состоявшего в переписке с Горьким, Чеховым, Куприным и др. Миролюбов выступал как категорический противник отлучения Толстого от церкви, считая, что если Толстой и ошибался в чем-либо, то его нужно непременно простить. С другой стороны, в его выступлениях звучала критика церкви, которая дошла до "погашения любви Христовой".

Дискуссии по вопросу об отлучении Толстого от церкви показали всю ту пропасть, которая существовала между церковью и нецерковной интеллигенцией.

3.3. Свобода совести. Большинство представителей интеллигенции и некоторые представители церкви (Карташев, В ас.В.Успенский, Белявский) выступали за принятие закона о свободе совести, однако та свобода, которую они защищали, была неполной. Никто из них не выдвигал идею отделения церкви от государства, никто не выступал за право открыто считаться атеистом. Речь на РФС шла исключительно о религиозной свободе, о праве считаться неправославным, открыто переходить из одной конфессии в другую и проповедовать свои религиозные взгляды, обращая других в свою веру. Эта половинчатая свобода, конечно же, не могла решить всех проблем. Бердяев справедливо заметил, что литераторы, защищавшие свободу совести, хоть и "одержали идейную победу над духовенством", однако "их аргументация была очень несовершенна, и они не решались поставить точки над "i"".1

Лев Толстой был прав, когда писал, что единственным справедливым решением вопроса о свободе совестя было бы отделение церкви от государства, но он же отмечал в статье "О веротерпимости" тесную спаянность и взаимовыгоду церковно-государственных отношений. В такой ситуации единственным выхо-

1 Бердяев И. A. Snb specie aeterratatia. Опыты философские, социальные и литературные (1900-1906). СПБ, 1907, с 1*5

дом могло быть осознание необходимости реформ в церковных и государственных кругах. Но этого не произошло.

Именно этот радикальный путь был совершенно неприемлем для консервативной часта общества. Один из идеологов российского консерватизма КДПобедоносцев писал спустя два года после произошедшей дискуссии в своем сборнике "Вопросы жизни", что "провозглашенная безусловная свобода совесги обращается на деле в свободу насилия и преследования"1, т.к. на место одного господствующего исповедания неизбежно должно прийти другое, которое, заняв первенствующее место, будет, в свою очередь, преследовать всех остальных. В мирное, ненасильственное сосуществование разных вероисповеданий Победоносцев не верил.

Дискуссии по вопросу о свободе совести подчеркнули ту огромную пропасть, которая существовала между сторонниками традиционного исторического пути России и теми, кто желал ее реформирования. Важно подчеркнуть разные подходы к решению вопроса среди представителей самой православной церкви. Многие из тех, кто выступал за веротерпимость (и в печати, и на рели-гяозво-философсхих собраниях), принадлежали к православной церкви и искренно считали, что принятие закона о свободе совести не только не подорвет ее авторитет, а, наоборот, будет способствовать упрочнению ее положения.

Характерно, что водораздел прошел не по классовому признаку, т.к. и среди сторонников и среда противников веротер шшости находились представители аристократии, духовенства, других социальных групп, а по убеждениям. Но при отсутствии в стране парламентских структур полем для борьбы послужили газетные полосы и зала Географического общества.

3.4. О браке. Стремление богоискателей повернуть церковь лицом к миру, привести ее к признанию "святой плоти" получило отражение в дискуссиях по вопросу о браке. Несмотря на то, что многие представители церкви признавали брак и девство равноправными, общее недоверие к "плоти" со стороны церкви прослеживалось довольно четко. Это недоверие получило отражение в критике розановской концепции "натурального брака" и в неприятии предложений по изменению брачного законодательства. Брак церковью принимался, по более поздней оценке Мережковского, лишь "как наименьшее зло, как временная сделка с немощью плоти"2. Налицо было "не прямое отвержение, а лукавая брезгливость, не проклятие, а несовершенное благословение брака; но такое благословение иногда убийственнее всякого проклятия."3

Вопрос о несовершенствах и нелепостях брачного законодательства, поднятый Розановым, широкого обсуждения не получил, т.к. был крайне неудобен для представителей церкви. Он прямо подрывал основы церковной власти в этой области и подводил к выводу о необходимости введения гражданских, "секулярных" браков, поэтому считался церковниками опасным. Но именно этот вопрос был для России рубежа веков одним из ключевых.

1 Победоносцев Ю1 Стшш Саб, 1996, с. 177

2 Мережювсюй ДС. Не ыяр, ио меч. Спб, 190«, е.29

5тямяе,с.30

3.5. О догматическом развитии. Прения по вопросу о догматическом развитии позволяют выделить три мнения. Первое, мнение противников догматического развития, лучше всех выразили Лепорский и Рунхевич. В том же духе выступали некоторые священники. Мнение противников догматов вообще выразил Розанов. К нему практически никто не присоединился. Его позиция подверглась наибольшей критике на Собраниях. Наконец, третья позиция - позиция сторонников догматического развития - была представлена мнениями богословов (Аквилонов, Соллертинскнй, Зарин, Карташев) и представителей интеллигенции (Мережковский, Минский, Доливо-Добровольский и др.). Положительные стороны концепций сторонников догматического развития (представление о "грядущей церкви Иоанна" Мережковского, необходимость раскрытия учения о человеке, о земле в концепции Тернавцева, актуальность нравственного момента во взглядах Соллертинского, учение о "двуединстве нравственного идеала" Минского) не получили всеобщей поддержки, были подвергнуты критике как со стороны интеллигенции, так и со стороны представителей церкви.

Таким образом, дискуссии о догматическом развитии еще раз показали отсутствие единства как между представителями церкви и интеллигенции, так и внутри обеих групп участников. Все надежды на сближение интеллигенции с церковниками потерпели крах, и это понимали все.

Декадентами-богоискателями на собраниях руководило желание реформировать, изменить православную церковь в соответствии со своими, весьма субъективными представлениями. Главная цель богоискателей состояла в том, чтобы приобщить церковь к миру, раскрыть правду о Святой Плоти, сделать христианство земным, близким и понятным им самим, представителям интеллигенции. О том, что надо изменяться самим, совершенствоваться, приближаясь тем самым к христианству, представители интеллигенции не думали. Ими руководило не стремление изменить мир в соответствии с христианскими представлениями, а желание приспособить христианство, церковь к весьма несовершенному миру. Естественно, что такие стремления не могли получить одобрение со стороны представителей церкви. Их позиция на собраниях была сугубо оборонительной, они отстаивали свое миропонимание от нападок интеллигенции.

На РФС проявили себя различные силы как церковного, так и светского лагеря. Из представителей интеллигенции меньшинство принадлежало либерально-нецерковному лагерю. К сторонникам такой точки зрения можно отнести Мнролюбова и Е. Егорова, многие реплики которых били "не в бровь, а в глаз" церковной стороне. Немало было представителей декадентского лагеря, являвшегося главным оппонентом церковников. К нему принадлежали Мережковские, Философов, Минский, Розанов и др. Была среди светской интеллигенции и умеренная часть, не поддерживающая безусловно ни тех, ни других. Как правило, представители этой стороны не были активными участниками дискуссий на собраниях (Доливо-Добровольский, Меньшиков, Добрыпшн и др.).

Среди представителей церкви можно выделить священников, миссионеров и богословов консервативного направления, стремившихся любой ценой отстоять свое мировоззрение от нападок интеллигентов. К ним принадлежали Лепорский,

Новоселов, Скворцов, ел. Антонин, Рункевич я др. Были богословы, близкие по некоторым своим позициям к декадентскому лагерю (Тернавцев, братья Успенские, Карташев) и испытывавпгие на себе влияние концепции Мережковского. Можно также выделись священников и богословов, выступавших с умеренных позиций, не столь враждебных декадентам, как представители консервативной группировки. К ним можно отнести епископа Сергия, Соллертинского, Аквило-яова, Альбова и век. др. Однако и представители этого направления были защитниками церковного мировоззрения и свои позиции сдавать отнюдь не собирались. Вообще, в целом церковный лагерь выглядел более сплоченным, особенно это проявлялось тогда, когда приходилось отражать лихие атаки представителей интеллигенции по какому-либо вопросу. В этих условиях церковники часто забывали об имеющихся у них разногласиях. Представителей интеллигенции часто объединяло стремление обвинить в чем-то церковь, указать на какие-либо недостатки в церкви, хотя делалось это подчас с совершенно разных позиций.

Взаимное неприятие, а иногда и непонимание позиций друг друга приводило к тому, что дискуссии по некоторым темам заходили в тупик. Невозможность церкви дцекватно реагкровать на животрепещущие вопросы современности приводила светских участников собраний к выводу о необходимости секуляризации общества. Однако предложить взамен что-то серьезное декаденты не смогли.

На дискуссиях в полной мере проявилось консервативное мировоззрение большинства церковных участников, невосприимчивость к любого рода реформаторским изменениям, необходимым для развития России в начале 20 века. С другой стороны, все проекты изменения церковного вероучения и государственного законодательства, исходившие от интеллигенции, не отличались цельностью и последовательностью, были весьма субъективными, и не могли быть принята всем обществом.

Для дискуссий были характерны большая активность и обвинительный тон в речах светских ораторов и стремление к вразумлению интеллигенции - в речах духовных. Мережковский позднее вспоминал, что его взгляды казались ей. Сергию детской шалостью, к которой нельзя относиться серьезно1. При такой позиции церкви все стремления богоискателей к реформам разбивались как о скалу.

Четвертая глава "Религиозно-философские собрания в зеркале общественного мнения" посвящена исследованию откликов на РФС, появлявшихся в обществе накануне организации Собраний, во время работы и после закрытия Собраний. Анализ всей совокупности откликов на деятельность Собраний позволяет выяснить то место, которое занимали РФС в жизни русского общества начала 20 века, степень актуальности обсуждаемых на них проблем.

Изучение источников позволяет сделать вывод о том, что значительная часть творческой интеллигенции относилась отрицательно к идее организации Собраний и к взглядам их членов-учредителей. Особое неприятие у многих представителей интеллигенции вызывали личности организаторов РФС.

1 МережюксгайДС. Было а будет. Диеиик 1910-1914, Пг.Д913, с.160-161

Зачастую отношение к Собраниям определялось антипатией к Мережковскому и Розанову. Многие негативные отзывы, приведенные в диссертации, принадлежат писателям-реалистам. Однако дело тут не только в эстетических разногласиях между реалистами и декадентами (символистами) и личной неприязни. Критические отзывы Горького и Короленко показывают, что имелся и политический подтекст дела. Принимая участие в дискуссиях с представителями государственной церкви, пусть даже не соглашаясь с ними, участник РФС выражал тем самым определенную лояльность самодержавию, отказывался от политического протеста против существующих порядков. Со стороны РФС представлялись как союз Победоносцева и Скворцова с Мережковскими, Розановым, Миролюбовым и др., и, хотя на самом деле никакого союза ж было, в глазах многих представителей демократической интеллигенции Собрания воспринимались как измена делу борьбы с самодержавием. Эта политизированная трактовка впоследствии получила обоснование в некоторых исследовательских работах. На ошибочность этой концепции указывает отношение к Собраниям представителей правого крыла политического спектра. Собрания не были ими приняты и подверглись критике не менее ожесточенной, чей слева.

Проблема религиозно-философских собраний в том и состояла, что они оказались как бы между двух огней, не будучи принятыми ни консервативными ортодоксами (Иоанном Кронштадтским, "Московскими ведомостями", "Гражданином" и пр.), ни представителями демократического лагеря (писатели "Среды", Чехов, Горький и пр.). И для тех, и для других Собрания были чужими. Одни с яростью обрушивались на любые стремления религиозного и политического обновления, исходившие от РФС, для других были неприемлемы любые дискуссии под эгидой властей, тем более - ненавистного Победоносцева. Для одних РФС были недостаточно лояльны, для других - слишком лояльны к властям. Те силы, которые поддерживали первоначально идею Собраний, были слишком разнородны, чтобы ужиться вместе. Кроме того, далеко не все ожидания, связываемые ими с РФС, оправдались. Через год с небольшим после открытия Собраний стало ясно, чпго не суждено сбыться миссионерским мечтам Скворцова. Поэты-символисты, художники, критики, сотрудники "Мира искусства", поддерживающие идею РФС, тоже не были однозначны в своих оценках. Критические высказывания в адрес Собраний делал Блок, много негативных оценок исходило от Бенуа. И даже Брюсов, благожелательно отнесшийся к Собраниям в своих публицистических статьях, в частных письмах довольно нелицеприятно отзывался о некоторых членах-учредителях. Сочувствующие Собраниям в среде духовенства отнюдь не горели желанием состязаться в словесных прениях с маститыми литераторами хотя бы потому, что большинство этих прений заканчивалось не в их пользу. Можно резюмировать, что те лица, которые объединились вокруг Мережковских, Розанова и др., не получили широкой общественной поддержки. Булгаков впоследствии писал, что главной неудачей собраний была нехватка "здоровой общественности". "Проповедуя религиозное освящение жизни и культуры, оно держалось вместе с тем на известной высоте над жизнью, оставаясь вне ее, не связывая себя живой и «ровной связью с теку-

щими требованиями этой жизни, с историческими задачами и потребностями политического и социального прогресса."1 Абстрагирование от важнейших политических и социальных вопросов современности, некоторая "кружковость", "элитарность" РФС привели, кроме прочего, к тому, что они были атакованы правой печатью и раскритикованы слева, не получив существенной поддержки ни от одной политической, религиозной или социальной группировки. Собрания не имели базы, фундамента, на которые можно было бы опереться. А разногласия между участниками еще более обострились в 1903 году, когда начал выходить "Новый путь". Многие церковники недолюбливали богоискателей уже давно, в 1902 году в "Миссионерском обозрении" было опубликовано немало статей, авторы которых критиковали стремление богоискателей привить христианству языческие начала. Ко времени закрытия РФС в апреле 1903 года отношения между "Новым путем" и "Миссионерским обозрением" испортились еще больше.

В пятой главе "Закрытие религиозно-философских собраний" исследуется история запрещения РФС, в частности, та печатная травля, которой подверглись богоискатели и их орган "Новый путь" весной 1903 г. Ее прямым следствием стало запрещение собраний, а чуть позже - и запрет печатать их протоколы. Главные вопросы этой главы: выяснение причин и истоков того недовольства в обществе и в правящих кругах, которое вызвали собрания и журнал "Новый путь"; выявление инициатора закрытия РФС и запрещения печатать их протоколы.

Разногласия между Скворцовым и богоискателями стали проявляться уже в марте 1902 года, во время дискуссий по вопросу о свободе совести, когда декаденты хотели пригласить на заседания М.А.Стаховича, орловского предводителя дворянства, автора нашумевшей речи в защиту свободы совести, а церковники этому воспротивились. В письме к Победоносцеву от 1 сентября 1902 года Скворцов уже вполне открыто признавался, что РФС вышли из-под его контроля, и он не видит смысла продолжать дискуссии, поэтому то, что Собрания были возобновлены в октябре 1902 года, можно считать везением.

23 марта 1903 года в "Новом времени" была опубликована статья Меньшикова, содержащая критические замечания в адрес сотрудников "Нового пути". Она положила начало печаткой травле иогоискателей в консервативных изданиях. По некоторым сведениям, недовольство "Новым путем" высказал сам император, прочитавший статью Меньшикова. Это предрешило закрытие собраний. 5 апреля 1903 года Победоносцев запретил РФС, после чего декадентам удалось добиться разрешения провести только одно, последнее заседание, сведения о котором крайне скудны.

Среди церковников оставались те, кто верил в искренность взглядов богоискателей, был готов поддерживать с ними диалог. Но синодальные власти продолжить эксперимент не решились. Изученные нами источники позволяют установить главного инициатора запрета собраний. Это - обер-прокурор Синода Победоносцев, которому не понравилась, очевидно, газетная шумиха, поднятая вокруг "Нового пути" и богоискателей. Скворцов, разочаровавшийся в диалоге с

' Булгаков СЛ. Без швш // Вопросы жизни, 1905, №3, с.401

богоискателями, не стал их защищать перед синодальным начальством. Декадентский журнал изначально недолюбливался церковными властями как проводник многих чуждых православию идей, так что запрет собраний и протоколов выглядел вполне естественным. Он знаменовал собой окончательный разрыв связи богоискателей с официальной церковью.

В Заключении, на основе изученных источников, выясняются место и роль Собраний в истории русской общественной мысли, подводятся итоги контакта представителей интеллигенции и церкви, делаются выводы о степени влияния РФС на политическую и религиозную жизнь страны.

Не подлежит сомнению, что РФС оставили след в истории культурной жизни страны начала XX века. Внимание к Собраниям в обществе было велико, интерес к проблематике дискуссий также существовал; многие вопросы, обсуждаемые на Собраниях, были наболевшими и требовали разрешения. Это событие не осталось незамеченным, практически все известные деятели русской культуры начала века, так или иначе, высказали свое отношение к Собраниям, к диалогу представителей интеллигенции и церкви, который там проходил.

По-другому нужно оценить чисто практические итоги Собраний. Те цели, которые ставили перед собой участники прений, не были достигнуты. РФС постигла судьба неудавшегося эксперимента. Единственным реальным итогом собраний стал состоявшийся диалог между церковью и интеллигенцией. Однако ни к каким серьезным последствиям этот диалог не привел. Если под последствиями подразумевать некое объединение церкви и интеллигенции, нахождение общих взглядов, точек соприкосновения, то следует признать, что РФС потерпели полное фиаско. Правда, само богоискательство на этом не кончилось. Наоборот, после революции 1905 года оно расцвело пышным цветом, захватив даже некоторых марксистов, ранее относившихся к нему отрицательно (т.н. богостроительство Луначарского, Богданова, Горького). Не прекратилось и стремление к реформам внутри церкви, выразившееся и в движении "32-х" петербургских священников, и в стремлении созвать церковный собор. Но таких контактов между интеллигенцией и духовенством, которые имели место на РФС, более не повторялось. Религиозно-философские общества, возникшие после 1905 года, в которых принимали участие некоторые священники, в основном либеральных взглядов, были уже качественно иными объединениями, с другими задачами, целями и составом.

Публикации по теме диссертации:

Прокопчук Ю.В. 21-е заседание религиозно-философских собраний в Петербурге, 1901-1903 гг., 49 е., М,2002. Деп. В ИНИОН РАН 16.10.2002 г. Прокопчук Ю.В. Неизвестный псевдоним Розанова // Вопросы литературы, 2003, №3, с.378-382

Прокопчук Ю.В. Лев Толстой и Петербургские религиозно-философские собрания (1901-1903) // Толстовский ежегодник-2002, М.,2003, с.372-385. В печати.

Отпечатано в ООО «Компания Спутник-*-» ПД К» 1-00007 от 25.09.2000 г. Подписано в печать 28.10.03 Тираж 100 экз. Усл. пл. 1,56 Печать авторефератов (095) 730-47-74

]

I /

i

í

í

)

I

\

~ifff ï 17 3 7 9

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Прокопчук, Юрий Владимирович

ВВЕДЕНИЕ3

ГЛАВА 1. ПРИЧИНЫ И ПРЕДПОСЫЛКИ ОРГАНИЗАЦИИ РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКИХ СОБРАНИЙ54

ГЛАВА 2. НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ИЗУЧЕНИЯ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКИХ СОБРАНИЙ76

ГЛАВА 3. ОСНОВНЫЕ ТЕМЫ ДИСКУССИЙ НА РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКИХ СОБРАНИЯХ91

3.1. ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ И ЦЕРКОВЬ, ДУХ И ПЛОТЬ91

3.2. ЛЕВ ТОЛСТОЙ И ЦЕРКОВЬ102

3.3. СВОБОДА СОВЕСТИ114

3.4. О БРАКЕ135

3.5. О ДОГМАТИЧЕСКОМ РАЗВИТИИ150

ГЛАВА 4. РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКИЕ СОБРАНИЯ В ЗЕРКАЛЕ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ 173

ГЛАВА 5. ЗАКРЫТИЕ РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКИХ СОБРАНИЙ211

Введение диссертации2003 год, автореферат по истории, Прокопчук, Юрий Владимирович

Интерес к религиозно-философским вопросам, пробуждаемый в обществе, свидетельствует о высокой степени духовного и интеллектуального развития, которого достигло это общество, о потребности членов общества осмыслить глобальные проблемы, познать смысл человеческого существования. Религиозные концепции всегда стремились отыскать смысл жизни за пределами человеческого разума. Начало этому было положено еще в древнем мире. На смену примитивным мифологическим представлениям приходили более развитые монотеистические теории. Благодаря завоевательным походам и миссионерской деятельности религиозные системы распространялись на значительные пространства. Россия, как и почти все европейские страны, оказалась в орбите распространения христианства, но, в отличие от Западной Европы, в византийской форме - православия.

Особенности исторического развития России привели к тому, что светская религиозно-философская мысль стала развиваться довольно поздно, центром изучения религиозно-философских вопросов долгое время были духовные академии. О разнице духовного и светского образования писали многие мыслители 19 века, в частности, один из видных представителей славянофильства А.С.Хомяков и крупнейший религиозный философ В.С.Соловьев. Следствием различия систем образования, воспитания, культурных традиций стало отсутствие взаимопонимания между светской интеллигенцией и духовенством. Выяснилось, что полное подчинение церкви, принятие церковных идеалов для интеллигенции невозможно. Да и церковь не могла полностью "обмирщиться", изменив своим монашеским идеалам. Для преодоления разногласий между церковью и интеллигенцией предлагались разные варианты: от крайне левых, атеистических, согласно которым следовало либо игнорировать церковь вообще, либо вести против нее непримиримую борьбу; до крайне правых, предлагавших интеллигентному обществу смирить свою "гордыню" и полностью подчиниться церкви. Из-за того, что церковь была государственной и полностью одобряла все, что от государства исходило, большинство интеллигенции склонялось к первому, радикальному варианту. Но до прямого обсуждения проблемы взаимоотношения двух социальных групп дело не доходило. Сам диалог с государственной церковью для многих представителей светского общества был неприемлем. Тем более что в 80-90-х годах Синод возглавлял ненавистный для радикально настроенной интеллигенции К.П.Победоносцев.

Наша работа посвящена исследованию истории одной из попыток преодолеть существующие противоречия.

В результате обращения многих представителей интеллигенции к религиозным вопросам, широкого распространения частных кружков и объединений, на которых эти вопросы обсуждались, возник проект организации представительных Собраний, которые, по мысли их организаторов, должны были бы помочь достижению взаимопонимания между столь далекими друг от друга социальными слоями. Религиозно-философские собрания (далее - Собрания или РФС), проходившие в Петербурге с 29 ноября 1901 года по 19 апреля 1903 года, стали заметным явлением в жизни общества. Многие видные деятели тех Собраний (Д.С.Мережковский, Н.М.Минский, З.Н.Гиппиус, В.В.Розанов) еще до их начала получили известность в литературном мире. Среди участников РФС немало было и известных духовных лиц. Со стороны церкви в Собраниях участвовали будущий патриарх Сергий (Страгородский) и обновленческий деятель Антонин (Грановский), видный богослов протоиерей С.А.Соллертинский и духовник императора протопресвитер И.Л.Янышев. Посетителями Собраний были многие представители литературной и художественной элит России тех времен, среди них - И.Е.Репин, А.Н.Бенуа, ВЛ.Брюсов, Л.С.Бакст, С.П.Дягилев и др. РФС не были похожи на замкнутый кружок философов, обсуждающих отвлеченные вопросы. Многие темы Собраний касались актуальных проблем действительности того времени.

К РФС обращались многие историки, философы и литературоведы, занимавшиеся Серебряным веком. Отдельным исследованиям подвергались труды

Мережковского, Розанова, их творческий путь и то место, которое занимали в нем Собрания; богоискательство как новое религиозное движение в среде интеллигенции и философия его виднейших представителей. В наши годы интерес к изучаемому периоду значительно возрос. После снятия идеологических ограничений многие поэты, писатели, философы начала 20 века начинают переиздаваться, появляются новые исследования и публикации материалов тех лет. Важным явлением 90-х годов 20 века в нашей стране стало обращение общества к религии, и, как следствие, повышенный интерес к истории русской религиозной философии, в том числе и изучаемого периода. И Собрания, в спорах на которых ломали копья многие мыслители тех лет, не стали исключением.

Исследование РФС необходимо по ряду причин: оно позволит раскрыть особенности т.н. "богоискательства" или "нового религиозного сознания" — идеологии обратившейся на рубеже веков к религии интеллигенции, понять причины этого обращения; выявить те проблемы, которые волновали русское общество на рубеже веков и получили отражение в дискуссиях на собраниях; показать отношение общества к контакту этих двух социальных групп. Исследование собраний важно как с точки зрения изучения российской интеллигенции начала 20 века, так и с точки зрения выявления малоизученных сюжетов церковной истории. Изучение Собраний позволит лучше понять ситуацию в стране в начале 20 века, выявить проблемы, волновавшие российское общество. Вопрос о диалоге между церковью и интеллигенцией и теперь, спустя 100 лет после Собраний, стоит на повестке дня. Секуляризация воспитания, образования, имевшая место в годы советской власти, делает труднодоступным взаимопонимание столь разнохарактерных социальных групп. Это подчеркивает своевременность и актуальность изучения диалога между церковью и интеллигенцией, необходимость выявления точек соприкосновения, причин непонимания, а подчас и конфронтации непохожих социумов.

Данная диссертация посвящена изучению места и роли РФС в жизни русского общества начала 20 века. Работа состоит из вступительной части, пяти глав, заключения и двух приложений.

В первой главе рассматриваются вопросы, касающиеся причин и предпосылок организации РФС. Круг проблем, рассматриваемых здесь, весьма широк: это и связь РФС с петербургскими кружками и салонами, обсуждавшими религиозные темы; и идейные основания религиозного течения в среде интеллигенции, получившего в литературе название "нового религиозного сознания" или "богоискательства"; и роль отдельных личностей в организации Собраний; и влияние отлучения Толстого от церкви на организацию Собраний; и причины выбора тематики для заседаний, и особенности статуса РФС.

Пожалуй, важнейшим является вопрос о причинах разрешения властями Собраний. Ведь известно подозрительное отношение всесильного обер-прокурора Синода К.П.Победоносцева к объединениям такого рода. Данную тему невозможно понять без учета обстановки, сложившейся в стране в то время. Собрания были важным событием общественной жизни, и рассматривать их отвлеченно, вне контекста российской действительности рубежа веков, было бы неправильно. Необходимо выяснить, как повлияла обстановка в стране (в политическом, экономическом, культурном аспектах) на организацию и функционирование Собраний. Из всех методологических подходов для изучения Собраний больше подходит социокультурный подход, позволяющий рассмотреть Собрания и дебаты на них в связи с общей обстановкой в стране и обществе, выявить тот вклад, который они внесли в развитие русской культуры и общественной мысли.

Думается, что философские взгляды богоискателей — основных участников дискуссий на Собраниях - требуют специального, чисто философского исследования, поэтому в данной работе этот вопрос рассмотрен лишь поверхностно: показаны основные особенности философских и религиозных взглядов представителей "нового религиозного сознания". Немало имеется материала и для чисто богословского анализа дискуссий, для оценки того вклада в развитие русской богословской мысли, который внесли участники РФС. Данная тема также заслуживает отдельного, специально-богословского исследования. Мы подходим к данной проблеме исключительно с исторической точки зрения.

Во второй главе рассматриваются порядок работы и датировка заседаний РФС, роль председателя на собраниях, механизм принятия новых членов РФС. В этой главе сделана попытка выяснить некоторые спорные вопросы, имеющие отношение к организации и функционированию РФС. Проблемы, касающиеся деятельности РФС, не получили еще достаточного освещения в историографии Собраний, между тем они важны, т.к. помогают определить статус этого объединения, то место, которое оно занимало среди других, весьма многочисленных в то время обществ и объединений.

Третья глава посвящена анализу дискуссий на Собраниях. В ней имеются пять параграфов, в соответствии с основными направлениями споров. Отдельно рассматриваются темы "интеллигенция и церковь", "Л.Толстой и церковь", "свобода совести", "о браке" и "о догматическом развитии". Тема "дух и плоть" по смыслу примыкает к первой из перечисленных и разбирается вместе с ней. В данной главе выясняются характер и особенности хода дискуссий, основные мнения представителей интеллигенции и церкви, высказанные в ходе дискуссий, и результаты полемики на заседаниях. В заключениях параграфов подводятся итоги дискуссий по темам и сделана попытка проследить реальность воплощения в жизнь некоторых мыслей и идей, высказанных на Собраниях.

Четвертая глава посвящена исследованию откликов на РФС, появлявшихся в обществе накануне организации Собраний, во время работы и после закрытия Собраний. Цель ее - показать особенности позиций представителей церкви, демократической интеллигенции, а также литераторов и художников символистского направления, близких к Собраниям, относительно их функционирования и хода дискуссий по обсуждаемым проблемам. Анализ всей совокупности откликов на деятельность Собраний позволит выяснить то место, которое занимали РФС в жизни русского общества начала 20 века, и степень актуальности обсуждаемых на них проблем.

В пятой главе исследуется история закрытия РФС, в частности, та печатная травля, которой подверглись богоискатели и их орган "Новый путь", следствием чего стало запрещение собраний, а чуть позже - и запрет печатать их протоколы. Главные вопросы этой главы: выяснение причин и истоков того недовольства в обществе и в правящих кругах, которое вызвали собрания и журнал "Новый путь"; от кого исходила идея закрыть РФС и запретить печатать их протоколы; роль обер-прокурора Синода Победоносцева в закрытии собраний.

В заключении, на основе изученных источников, выясняются место и роль Собраний в истории русской общественной мысли, подводятся итоги контакта представителей интеллигенции и церкви, делаются выводы о степени влияния РФС на политическую и религиозную жизнь страны.

Автор данной работы не ставит своей целью исследование истории журнала "Новый путь", в котором печатались "Записки" Собраний, его места в литературной жизни страны. В диссертации рассматриваются только те вопросы, связанные с "Новым путем", которые имеют прямое отношение к Собраниям.

Отдельного исследования требует вопрос о "наследниках" петербургских Собраний. Не случайно в качестве таковых в научной литературе и публицистике неоднократно назывались и петербургское религиозно-философское общество, основанное в 1907 году, и московское общество памяти В л.Соловьева, начавшее свою деятельность в 1905 году. Конечно, из этих двух обществ к РФС ближе петербургское, членами которого стали многие участники Собраний, в их числе Д.С.Мережковский, В.В.Розанов, А.В.Карташев, Д.В.Философов и мн. др. Но лишь специальное исследование позволит более детально установить все сходства и различия, имевшиеся между двумя объединениями. Наша работа ограничена хронологическими рамками петербургских РФС 1901 - 1903 годов. Многие источники, используемые в работе, датируются временем раньше или позже этих хронологических рамок. Более ранние источники позволяют лучше выявить особенности мировоззрения богоискателей, а более поздние являются, как правило, воспоминаниями о РФС.

Диссертация имеет два приложения. Первое приложение содержит краткий справочник лиц, участвовавших в дискуссиях на Собраниях. В него вошли лица, упомянутые в "Записках петербургских религиозно-философских собраний" в качестве участников прений. Справочник содержит как биографические сведения об участниках дискуссий, так и информацию об их выступлениях на РФС. Он призван выполнить для читателя роль своеобразного "путеводителя" в том громадном "море" имен, которые упоминаются как в стенограммах заседаний, так и в самой диссертации.

Во втором помещена стенограмма 21-го заседания РФС, хранящаяся в РГАЛИ. Она приведена со вступительной статьей и комментариями.

Источники

Избранная тема в достаточной мере обеспечена источниками. Многие из них, как, например, заметки из "Хроники" "Нового времени", некоторые статьи Розанова, Меньшикова, Скворцова, письма Перцова и корреспондентов Розанова, документы из архивов РГАЛИ, ОР РНБ и др. впервые введены в научный оборот. Они должны помочь расширить и углубить изучение такой сложной темы, как религиозно-философские собрания.

Из источников, используемых в диссертации, можно выделить стенограммы заседаний РФС, законодательные акты и документы официального делопроизводства, публицистику, философские произведения участников Собраний, письма, дневники и мемуары.

Записки Петербургских религиозно-философских собраний" как исторический источник

Основным источником для исследования РФС являются "Записки Петербургских религиозно-философских собраний" (СПБ, 1906), содержащие стенографическую запись заседаний. Именно этот источник позволяет наиболее полно выявить позиции представителей светской интеллигенции и церкви по обсуждаемой проблеме.

Открылись Собрания 29 ноября 1901 года, а 5 апреля 1903 года власти запретили их.(1) Стенограммы печатались с многочисленными цензурными изъятиями в журнале "Новый путь" в 1903-04 гг. Начата была публикация в №1 за 1903 год, а в №1 за 1904 год была обнародована стенограмма 20-го заседания, после чего публикация была запрещена.(2) Не успели опубликовать стенограммы 21-го и 22-го заседания. Тексты стенограмм проходили две цензуры -светскую и духовную, в результате чего многое было изъято. Неопубликованными остались 5-е и 6-е заседания, кроме того, из стенограмм других заседаний были исключены отдельные подцензурные места, о чем можно догадаться, если внимательно прочесть опубликованные тексты и сравнить их со стенограммами заседаний, сохранившихся в фонде Петербургского религиозно-философского общества (№ 2176) и в фонде Розанова (№ 419) в РГАЛИ. К сожалению, в фонде № 2176 сохранились не все стенограммы заседаний РФС, а только стенограммы 10-го(3), 11-го(4), 12-го(5), 13-го(6), 15-го(7) и 21-го(8) заседаний, а также доклад князя С.М.Волконского "К характеристике общественных мнений по вопросу о свободе совести", прочитанный на 7-ом заседании(9) и доклад В.А.Тернавцева "Русская церковь перед великой задачей" (10). В фонде В.В.Розанова сохранилась стенограмма 12-го заседания и речь "По поводу доклада о.Михаила о браке" с исправлениями, сделанными красными чернилами старшим цензором Петербургского духовного цензурного комитета архимандритом Филаретом, просматривавшим эту речь перед ее появлением в журнале "Новый путь"(11). Данная речь была прочитана Розановым на 13-ом заседании. Эти материалы были переданы в ЦГАЛИ в 1952 году из ЦГИАЛа. В предисловии М.А. Рашковской, предваряющем опись фондов Петербургского религиозно-философского общества, упоминается о том, что материалы общества (и собраний) сохранились отрывочно, т.к. "часть архива погибла при обысках и при пожаре под Павловском при наступлении Юденича".(12)

Участники дискуссий приняли решение все произнесенные доклады "печатать не иначе, как все вместе, со стенографически записанными прениями по поводу их." Однако этот договор неоднократно нарушался. В мае 1902 г. доклад Тернавцева, сделанный на первом заседании, под заглавием "Великая задача Церкви" был опубликован в №35 "Гражданина" без подписи и имени автора. Оправдываясь впоследствии перед коллегами на страницах "Нового времени", Тернавцев писал, что публиковать свой доклад на страницах "Гражданина" он никому не разрешал. Произошло это из-за того, что его доклад попал в руки сотрудника "Гражданина" И.И.Колышко, который хотел всего лишь с ним ознакомиться. И лишь из-за досадного недоразумения доклад появился в "Гражданине"(13). Речь А.А.Киреева, произнесенная на 20-м заседании, была впервые опубликована в "Известиях Спб. Славянского Благ, обществами).

У сотрудников "Нового пути" было желание издать стенограммы отдельной книгой, но после запрещения печатания стенограмм в декабре 1903 года осуществить его было крайне трудно. Лишь после того, как в ходе революции 1905 года была полностью отменена предварительная цензура, такая книга смогла выйти в свет. Ее издание было осуществлено Михаилом Васильевичем Пирожковым (1867-1927). Как удалось установить М.Д.Эльзону, "хотя участие Пи-рожкова в делах "новопутейцев" было довольно кратковременным и чисто административным (держание редакционной конторы при магазине), знакомство с супругами Мережковскими оказало значительное воздействие на содержание его издательского и книготоргового репертуара. С марта 1903 по июнь 1908 г. Пирожков выпустил 22 названия их книг тиражом 86550 экз., что составило примерно четверть его продукции за этот период. В книжном магазине Пирож-кова находились нераспроданные экземпляры их книг 1890-х гг."(15) В этом же книжном магазине продавались изданные в 1906 году "Записки." Цена этой книги - 4 рубля(16) — говорит о том, что это издание не было рассчитано на широкие массы. С одной стороны, стенограммы могли быть интересны некоторым представителям интеллигенции, интересующимся религиозными вопросами, с другой - некоторым священникам. Все опубликованные в "Новом пути" стенограммы были сброшюрованы в отдельную книгу (в "Новом пути" стенограммы печатались в конце каждого номера журнала, будучи пронумерованными отдельно от журнальных страниц таким образом, чтобы при сложении из них можно было составить отдельную книгу). Занимают стенограммы 531 страницу. Тексту было предпослано предисловие, в котором вкратце сообщалось об особенностях хода дискуссий, причинах возникновения и целях РФС.

Оглавление, которое предшествовало тексту стенограмм, не было лишено недостатков. Например, доклады Розанова о браке были поставлены один на место другого.(17) Эта оплошность была замечена издателями "Записок", в результате чего читатели оказались предупреждены о ней. Однако имелись и другие ошибки, не замеченные издателями. Например, не было зафиксировано в оглавлении выступление Радовановича на 15-ом заседании.(18) На стр.284 неправильно указаны инициалы Карташева (А.П. вместо А.В.). Имеется немало недостатков в оформлении издания: отсутствует именной, предметный указатели, не указаны даты большинства заседаний, не воспроизведены некоторые доклады, прочитанные на Собраниях (вступление Мережковского ко 2-ому тому его работы "Л.Толстой и Достоевский", прочитанное в качестве доклада на 11 -ом заседании; его доклад на 10-ом заседании "Гоголь и о.Матвей", напечатанный в журнале "Новый путь"(19); речь Минского "Двуединство нравственного идеала", также напечатанная в "Новом пути"(20)). Все это создает большие трудности как для исследователей, так и для простых читателей, т.к. для полного ознакомления со стенограммами одних "Записок" оказывается недостаточно.

Безусловным достоинством источника является отображение обстановки, царящей в зале Географического общества, где проходили Собрания. Такие примечания, как "шум в зале", "все говорят" показывают, какие моменты дискуссий волновали участников, воспринимались ими как наиболее интересные. Отражены в "Записках" и анонимные реплики из зала, обращенные к ораторам.^)

К счастью, цензоры не всегда вычеркивали сомнительные, с их точки зрения, речи. Иногда такая речь пропускалась в печать в сопровождении примечания цензора, не согласного с мыслями автора речи. Столь гуманная мера полезна для исследователя вдвойне, т.к. позволяет ознакомиться не только с мнением докладчика, но и с мнением цензора по данному вопросу. З.Гиппиус оставила ценные воспоминания о прохождении через цензуру стенограмм РФС. "Все это с листами очередного номера шло сначала к светскому цензору, а затем везлось секретарем Егоровым (он же секретарь Собраний) в Лавру. Цензура светская мало вычеркивала в религиозном отделе журнала: полагалась на духовную. А духовная. недаром издавна дружил Егоров с Антонином. И недаром тщеславный Антонин был упоен Собраниями, т.е. своими на них речами <. .> Поэтому вычеркивал он больше из светской части журнала (стихи Сологуба, например); иной раз в речах белого духовенства даже нарочно оставлял "подозрительное"; а к отчетам - только прибавлял, прибавлял. разные "примечания цензо-ра""(22). В "Записках" значится только одно "Supplementum" (дополнение) архимандрита Антонина. Оно было вставлено в дискуссии на 3-ем заседании после яркой речи Е.А.Егорова(23). Кроме того, в конце дискуссий на 16-ом заседании вставлено примечание цензора архимандрита Мефодия(24). Были и другие заметки цензора. Например, на стр.266 и 267 (речь Розанова) и 419 (заключительная речь Вас.В.Успенского) в качестве подстрочных примечаний. Кроме того, выступлений архимандрита Антонина на Собраниях приведено немало. Вполне возможно, что некоторые из этих выступлений являются на самом деле позднейшими вставками цензора, о которых редакторы "Записок" забыли оповестить читателя.

Важнейшим для исследователя является вопрос о полноте отображения в "Записках" прошедших дискуссий. Доказательств тому, что текст, напечатанный в "Новом пути", не является точным и дословным воспроизведением прошедших прений, имеется немало. Так, например, Радованович, участвовавший в полемике по вопросу о браке на 15-ом заседании, упомянул о своем выступлении на 1-ом заседании.(25) Однако в стенограммах первого заседания мы не находим его выступления. По всей видимости, Радованович говорил не о первом заседании РФС, состоявшемся 29 ноября 1901 г., а о первом заседании после перерыва, т.е. о 12-ом РФС, состоявшемся 31 октября 1902 года. В опубликованные "Записки" речь Радовановича не попала. В стенограммах 12-го заседания, сохранившихся как в фонде Розанова, так и в фонде ПРФО, выступление Радовановича имеется и, по-видимому, приведено полностью.

Вопрос о браке и девстве будет тогда исчерпан, когда будет решено, что выше — брак или девство. Докладчик говорит, что девство выше. Большинство ораторов с ним соглашается. Я укажу противоположное, т.е. что брак выше. Что такое человек? Образ и подобие Божие. Что такое Бог? Троица, которая, как известно: Отец и Сын и Дух. Спрашивается, что такое третье? На это обыкновенно отвечают молчанием, но в одной книге сказано: мать. Дух Святой — мать. Божество по существу есть семья: Отец, Сын и Мать. "Дух Святый найдет на тя."

Так выглядит речь Радовановича согласно стенограмме в фонде ПРФО(26). В стенограмме, сохранившейся в фонде Розанова, имеются небольшие разночтения с приведенным текстом, в основном - стилистического свойства(27). Какой из вариантов речи Радовановича более близок к тому, что он произнес на Собрании, установить практически невозможно. Из мемуаров Гиппиус мы знаем, что стилистическая правка стенограмм, предназначавшихся к напечатанию, была обычным делом. "Просматривали мы отчеты обыкновенно с Тернавце-вым. Сухость стенограммы приводила нас в отчаяние: недавнее заседание с его настроением и возбужденными репликами из публики, было еще свежо в памяти. Тернавцева тоже увлекала мысль превратить, по возможности, казенную запись в образную картину. Ничего не выдумывая, мы лишь старались припомнить опущенные мелочи: перерывы, шум, голоса из публики.Цензура не могла бороться с этими невинными примечаниями; с выступлениями церковной стороны тоже: ораторы сами заранее исправляли свои речи (никогда ничего не смягчая). Речей светской стороны и мы не смягчали, но, где нужно, очень за-темняли."(28) Но речь Радовановича показалась цензуре слишком опасной и не была пропущена в печать.

Также была изуродована цензурой речь Радовановича на 15-ом заседании и полемика, возникшая после его выступления. Если речь на 12-ом заседании цензура вовсе не пропустила, то отдельный фрагмент речи на 15-ом заседании попал в "Записки" (см. с.344). Но из этого фрагмента следует только то, что Ра-дованович был сторонником брака и считал брак выше девства. Та жаркая полемика, которая имела место после его выступления, не получила отражения на страницах "Записок". Пропущено было и выступление о.Иоанна (возможно -И.Ф.Егорова), который говорил о том, что "девство - это первобытная красота, Богом созданная природа человека. .Христианство, проповедующее девство, проповедует девство природы во всех отношениях. Культура должна вести к тому, чтобы природа цвела девственной красотой." За ним идет выступление Вл.Успенского, которое уже получило отражение в "Записках"(29). Таким образом, фрагмент наиболее острой, бескомпромиссной полемики на 15-ом заседании был из стенограмм исключен.

На 19-ом заседании Тернавцев упомянул в своей речи о том, что "профессор Аквилонов в стихах сознался перед Собранием, что в нем тоже борются два человека."(30) Однако никаких следов поэтического творчества Ак-вилонова в "Записках" мы не находим. Согласно "Запискам", Аквилонов вообще не выступал до 19-го заседания. Первое (и единственное) выступление его было зафиксировано на 20-ом заседании, т.е. после речи Тернавцева(31).

На стр.516 после речи Киреева стоит многоточие, далее следует выступление В.П.Протейкинского, который сказал, что собрание выслушало генерала Киреева, о. Левашева и некого "светского человека". Таким образом, два последних выступления в стенограммах отсутствуют.

Доказательством того, что цензура на славу поработала над стенограммами заседаний, служит также дневник В.Я.Брюсова, неоднократно посещавшего РФС в качестве зрителя. Так, в записи от февраля 1902 года говорится о том, что в дискуссиях участвовали Случевский и Андреевский,(32) выступления которых вообще не зафиксированы в стенограммах. Это произошло потому, что описываемое Брюсовым заседание являлось 6-ым, которое запрещено цензурой полностью.

В записи от 16 ноября 1902 года Брюсов описывает фрагмент дискуссий на 13 собрании. "Заговорили о романсе "Жил на свете рыцарь бедный". Мережковский говорил, что это идеал святости, Михаил, что это содомский грех, и что Мережковский проповедует идеалы Ставрогина."(34) В "Записках" этот диалог не приводится. По какой-то причине он был помещен в стенограмме 12-го заседания, сохранившейся в РГАЛИ в двух фондах(35). Данный, довольно яркий момент дискуссий (о нем упомянул в своих скупых записях о РФС Брюсов) также был исключен из "Записок", вероятно, по цензурным соображениям.

В записи от декабря 1902 года Брюсов отмечает, что на РФС "присутствовал Исидор. Мережковский очень его ругал, кричал, требовал, чтобы церковь была свободна от государства."(36) Во-первых, Исидор отсутствует в стенограммах РФС; во-вторых, в декабре 1902 года, согласно стенограммам, дискуссии шли исключительно по вопросу о браке (12 декабря состоялось 15-е, а 26-го - последнее по этому вопросу, 16-е заседание (об этом свидетельствует, кроме прочего, реплика Доливо-Добровольского: "сегодня мы празднуем второй день рождества Христова"(37))); вопрос о взаимоотношениях церкви и государства, согласно стенограммам, не обсуждался. Так что дневник Брюсо-ва является ярким свидетельством того, какую большую работу проделали цензоры над стенограммами РФС.

На 13-ом заседании Розанов подал записку "По поводу доклада о.Михаила о браке". Когда встал вопрос о публикации этого выступления, то выяснилось, что опубликовать можно только часть, поэтому на с.312 был сделан подзаголовок: "извлечение из записки В.В.Розанова". Хранящийся в РГАЛИ полный текст записки с правкой духовного цензора позволяет восстановить те мысли Розанова, которые вследствие цензурных препятствий не появились на страницах "Записок" в "Новом пути". Основные полемические стрелы Розанова были направлены против церковного брака, что вызывало недовольство духовной цензуры. Приводимые ниже мысли Розанова были изъяты из "Записок" по настоянию духовного цензора.

Фрак, розы и мытарство по консисториям и составляют едино-насущную вещь брака. А что там человек под фраком, "мужчина и женщина", "по образу и подобию Божию" — то это только одна надоедливая вещь; это — скорбь каторжника, которого надо поймать и стреножить. А как его ловить — об этом довольно написано статей в Петербургских духовных журналах, и наипаче потрудился над этим достоуважаемый о. Александр Дернов.

1) мужчина и женщина в брак христианский не входят

2) супружество в брак христианский не входит

3) рождение в брак христианский не входит.

А входит только "гость в Кане Галилейской", венчающий голые имена, почти фикции. {38)

Брак есть дырявая и запачканная рогожа, на которой повешена пломба с надписью: "английское сукно". Пломба — это венчание.(39)

После описания случая с Повало-Швейковскими (см. "Записки", с.313-314):

А деловое и фактическое учение церкви о браке слишком часто, как в приведенном случае, выталкивает на улицу в самый лютый мороз тех самых "женщин", "детей", "любящих мужей", "верных супругов" и "чадолюбивых родителей", которым слишком поздно начинают петься акафисты.(АО)

Но духовенству захотелось власти, захотелось господства над семьей.(41)

Но церковь всякую власть, которая раз попадала ей в руки — более никогда не выпускала. (42)

Церковь не брак любит, не супружество, не детей, но те курульные кресла, на которых она восседает при самом заключении брака. .(43)

Истинное учение церкви конечно против брака.(44)

Это наиболее яркие, говорящие сами за себя моменты розановской записки, вычеркнутые цензором. Цензор убрал наиболее резкие места, но смысл записки ему изменить не удалось, в чем легко убедиться, если прочитать опубликованный текст. Та, без преувеличения сказать, антицерковная и антихристианская позиция Розанова в вопросе о браке прослеживается в "Записках" довольно четко.

Впоследствии в книге "Русская церковь и другие статьи" появилась статья "По поводу доклада о.Михаила о браке", которая отличается по содержанию не только от текста, опубликованного в "Записках", но и от исправленного цензором текста, хранящегося в РГАЛИ. Видимо, эта статья является плодом дальнейшей работы автора над данным вопросом. Укажем на важнейшие места статьи Розанова, не вошедшие в "Записки": отсутствует критика воззрений на брак Победоносцева(45); выпущены слова о том, что "самого супружества, как соединения плоти и крови, тоже нет в "христианском браке""(46), о том, что "фиктивные браки всегда были в церкви"(47). Обращает на себя внимание отсутствие в статье приведенных выше цитат из доклада, хранящегося в РГАЛИ. Видимо, Розанов учел замечания цензора и заменил данные выражения на более мягкие. Да и общий тон статьи из сборника "Русская церковь" менее анти-церковен, чем тон доклада из РГАЛИ.

Антихристианские взгляды Розанова получили отражение и в его выступлении на 15-ом заседании. Там он заявил, что "Евангелие есть книга бесплодная", что она проповедует девство и направлена против брака. Это выступление, неоднократно прерываемое шумом в зале и выкриками с мест, также не было опубликовано.(48)

Много было цензурных изъятий в докладе "О некоторых подробностях церковного воззрения на брак", также впоследствии вошедшим в сборник "Русская церковь и другие статьи". Опущены были не только антицерковные выражения, обильно присутствовавшие в каждом розановском выступлении, но и высказывания, звучащие явно кощунственно для многих верующих. "В храме православном, христианском. поцелуи, объятия, ласки! Раскрытые перси, горячие руки!! И дальше больше — самое забеременение!!! Я делаю страдальческий опыт. Он нужен. Он учит нас, что, по воззрению церковному, мы, "все незаконнорожденные, все в браке - блуд.""(49)

Много было выпущено и в докладе "Об адогматизме христианства", вошедшем впоследствии в сборник "Около церковных стен". Цензуре подверглись места, направленные против церковной интерпретации евангельского учения, вскрывающие недостатки и ошибки церковного христианства(50). Кроме того, в статье, появившейся в книге "Около церковных стен", была сделана стилистическая правка, не изменяющая общего смысла розановского доклада. Как и в случае с другими розановскими докладами, цензура запретила наиболее дерзкие, с ее точки зрения, места. Например, у Кирилла Александрийского и Василия Великого Розанов нашел немало мест, которые понимаются им как неуважение к слову Божьему. Писания этих авторов, согласно Розанову, гораздо хуже, чем сочинения Скабичевского(51).

Речь Розанова "Об отлучении от церкви графа Толстого", прочитанная в четвертом заседании, сохранилась в трех редакциях: в "Записках", в книге "Около церковных стен" и в сборнике "Русская церковь и другие статьи". Все три редакции содержат похожий текст, отражающий одни и те же мысли(52). Какой из этих трех вариантов является первоначальным, установить очень трудно, принимая во внимание вероятную цензурную правку речи, напечатанной в "Новом пути".

Имеется только один розановский доклад, полностью не вошедший в "Записки" (не считая доклады на 6-ом и 21-м заседаниях, стенограммы которых не были напечатаны). Это - доклад, опубликованный в книге "Около церковных стен" под названием "О священстве и "благодати" священства. — Об основном идеале церкви. - О древних и новых жертвах". В примечании к докладу значится, что он был прочитан на 2-ом РФС, посвященном обсуждению доклада Тер-навцева "Русская церковь перед великой задачей"(53). Текст этого доклада, в котором встречаются резкие выпады в адрес духовенства, был полностью запрещен цензурой.

В конце 16-го заседания, последнего по вопросу о браке, председательствующий Вас.Успенский, подводя итоги дискуссиям, сказал, что с критикой точки зрения иер. Михаила выступил арх. Антонин.(54) И действительно, в стенограмме 12-го заседания, сразу после доклада Михаила, содержится выступление Антонина и ответ докладчика, не вошедшие в опубликованные "Записки".(55) С точки зрения Антонина, "брачное состояние, в какой бы чистоте мы его не брали, все таки имеет в себе некоторый дефект.Брак скорее эгоистическое стремление, а не аскетическое." В ответной речи Михаил разъяснил свою позицию. "Я не говорю, что наличный брак всегда чист. Он должен быть чистым, святым, но может таким и не быть. Я не отрицаю, что девство может быть с точки зрения церкви выше брачного состояния."(56) Поскольку ничего опасного с точки зрения цензуры в этом диалоге нет, можно предположить, что он не вошел в опубликованный текст "Записок" вследствие редакторской правки или еще по каким-либо причинам.

О том, что многое не вошло в опубликованные стенограммы из-за того, что показалось несущественным редакторам, можно судить и по другим местам стенограмм. Например, в начале 15-го заседания Тернавцев прочел письмо провинциального священника, касающееся РФС. В "Записках" по этому поводу вообще ничего нет, а в стенограмме, сохранившейся в РГАЛИ, этот эпизод только упомянут, само письмо не приведено.(57) Речь священника Якшича, прочитанная на том же заседании, неоднократно прерывалась репликами председательствующего с просьбами яснее выразить свою мысль. Эти реплики также не получили отражения в опубликованном тексте.(58) Не увидели читатели и заглушённую шумом в зале реплику о.Тимофея о книгах св. отцов.(59) После речи Успенского на 15-ом заседании был объявлен перерыв, что также не зафикси-рованно в "Записках"(60). После перерыва Е.А.Егоров прочел записку Розанова, о чем лишь упомянуто в неопубликованной стенограмме и совершенно не упомянуто в "Записках"(61). Не вошло в "Записки" и обсуждение важного организационного момента на 15-ом заседании (решали, нужно ли устраивать еще одно заседание по вопросу о браке).(62) Таким образом, на примере одного заседания можно показать, сколь велика была редакторская правка стенограмм, к цензуре никакого отношения не имеющая.

Такой же правке подверглись и стенограммы других заседаний. Так, полностью были исключены некоторые фрагменты Ю-го(бЗ) и 11-го(64) и 13-го заседаний, невразумительная речь арх.Антонина на 11-ом заседании со ссылками на Апокалипсис(65), вызвавшая удивленные восклицания Мережковского и Тернавцева:

Г.Мережковский. Какое отношение имеет это к делу?

Г. Тернавцев. Это нам неясно. Надо считаться с нами.(66) Действительно, трудно понять, какое отношение речь Антонина имела к обсуждаемой теме. Читателю стенограмм она могла бы показаться бессмысленным набором слов, поэтому, видимо, редакторы "Записок" решили исключить ее из напечатанного текста.

Одним из интереснейших моментов 11-го заседания, да и всех Собраний, был спор Мережковского и Тернавцева с одной стороны и Соллертинского с другой относительно любви к Богу и ближнему. Первые утверждали, что надо начинать с любви к Богу и что только полюбив Бога, можно полюбить ближнего. Священник же, ссылаясь на Иоанна Богослова, утверждал, что, только полюбив ближнего, можно полюбить Бога. Читателю этого спора, напечатанного в "Записках" (см. с.243-245), может показаться, что о.Соллертинский один отстаивал такую точку зрения и что его никто не поддержал в этом споре, в то время как Мережковского и Тернавцева поддержал Скворцов. Неопубликованный текст стенограммы показывает, что это не так. Соллертинского поддержал отец Петр, который сказал, что "в настоящее время интеллигенции трудно начинать от Бога и идти к нравственному. Надо начинать от нравственного к Бо-гу."(67) Видимо, редакторы "Записок", представлявшие одну из сторон в этом споре, намеренно исключили из печатавшихся стенограмм места, направленные против них и содержащие высказывания, возможно, в чем-то обидные для богоискателей.

Не получил полного отражения в "Записках" и финал 11-го заседания, в котором члены-учредители обратились с благодарственным письмом к председателю Собраний епископу Сергию.(68) Кроме этого, выступило несколько лиц, произнесших теплые слова в адрес членов-учредителей, митрополита Антония и обер-прокурора Синода Победоносцева, благодаря которым были проведены первые одиннадцать заседаний.(69) Видимо, эти организационные моменты показались редакторам "Записок" не столь существенными, чтобы быть полностью опубликованными.

Как видно, стенограммы перед напечатанием проходили тройной кордон исправлений и дополнений. Во-первых, существовала редакторская правка, во-вторых, светская цензура, и, в-третьих, духовная цензура. Поэтому не подлежит сомнению, что текст, появившейся перед читателем на страницах "Нового пути", не являлся дословным отображением того, что происходило в зале Географического общества. Значит ли это, что источнику нельзя доверять? Думаю, что нет. Для исследователя важно понять позиции участников дискуссий, особенности их мировоззрения, те идеалы, которые они отстаивали на Собраниях. А для этого "Записки" содержат достаточно материала. Существовавшая редакторская правка не изменяла смысл речей и реплик участников дискуссий, а стремилась всего лишь воспроизвести обстановку Собраний, атмосферу, царящую в зале. Да и цензоры, вычеркивающие немало из речей того же Розанова, не смогли изменить общую направленность его выступлений. Поэтому, несмотря на указанные недостатки, "Записки" являются важным и надежным источником по истории Петербургских религиозно-философских собраний.

Законодательные акты и документы официального делопроизводства

Определение Святейшего Синода от 20-22 февраля 1901 г. №557 с посланием верным чадам Православной Греко-Российской Церкви о графе Льве Толстом", которое позволяет выявить точку зрения ведомства православного исповедания относительно религиозных взглядов Л.Н.Толстого, является важным источником для изучения нашей темы потому, что отлучение Толстого и связанные с ним события сыграли определяющую роль в возникновении религиозно-философских собраний, а вопрос об отношениях Толстого и церкви на них подробно обсуждался. В нем перечислены те положения толстовского вероучения, которые привели к отлучению писателя от церкви. Датировано оно 20-22 февраля, хотя исследователями установлено, что текст "Определения" начал готовиться еще в первой половине февраля, а всю последнюю неделю перед опубликованием происходила его доработка. Инициатора появления документа установить сейчас очень трудно, в исторических работах имеются разные мнения на этот счет (как правило, называют либо Победоносцева, либо митрополита Антония).(70) Кроме митрополита Антония, документ подписали шесть других членов Синода (митрополиты Феогност и Владимир, архиепископ Ие-роним, епископы Иаков, Маркелл и Борис). Первая публикация "Определения" состоялась 24 февраля 1901 г., в субботу, в "Церковных ведомостях". На следующий день оно было опубликовано во многих газетах. В дальнейшем оно часто публиковалось в работах, посвященных отлучению Толстого. К сожалению, не всегда без ошибок. Так, в сборнике статей "Духовная трагедия Льва Толстого" (М.,1995) опубликованное "Определение" датировано неверно (20-23 февраля вместо 20-22).(71)

Решение Синода о запрещении печатать "записки религиозно-философских собраний", принятое 17 декабря 1903 года, относится к делам по духовной цензуре, ибо протоколы собраний в обязательном порядке через нее проходили. Во-первых, согласно этому постановлению протоколы не могли появиться в журнале "Новый путь", где они печатались; во-вторых, синодальное ведомство предприняло шаги для недопущения печатания стенограмм в других городах, выслав уведомление о запрещении всем четырем духовно-цензурным комитетам. В результате этого важного решения стенограммы двух последних заседаний опубликованы не были. Оно сохранилось в двух фондах Синода - в протоколах за 12-17 декабря (текст написан от руки, имеются подписи членов Синода) и в качестве отдельного дела (машинописная копия в виде выписки из протоколов). Рукописный экземпляр документа, по-видимому, является подлинником. В журналах заседаний Синода за декабрь 1903 г. никаких сведений об этом постановлении не содержится.

Дело о журнале "Новый путь", хранящееся в фонде Главного управления по делам печати, содержит отзыв цензора о степени благонадежности издания, сделанный в 1904 году в связи с прошением главного редактора журнала Д.Философова об освобождении от предварительной цензуры. Кроме оценки политических и религиозных взглядов, излагаемых сотрудниками журнала, в отчете присутствуют фразы о роли и месте "протоколов религиозно-философских собраний", как важного отдела журнала.

Публицистика

Публицистических статей, относящихся к нашей теме, очень много. Прежде всего, следует выделить органы печати, наиболее близкие РФС, в которых получали отражение многие события, происходящие в зале Географического общества. Это "Новое время", "Миссионерское обозрение" и "Новый путь".

Петербургская газета "Новое время", издававшаяся А.С.Сувориным, регулярно информировала своих читателей о происходивших заседаниях религиозно-философских собраний. Это и не удивительно, поскольку многие сотрудники "Нового времени" (Розанов, Меньшиков, Сигма (Сыромятников)) были участниками собраний. Собрания проходили по четвергам, два-три раза в месяц, а по субботам в "Новом времени" в отделе "Хроника" появлялось краткое сообщение о прошедшем собрании. В таких небольших заметках без подписи (их автором, по некоторым сведениям, являлся Розанов) сообщались дата и тема заседания, фамилии выступавших и основные вопросы, подвергшиеся обсуждению.

Ценным источником являются розановские статьи в "Новом времени", посвященные РФС. Первая из них, появившаяся 9 декабря 1901 года, сообщала об открытии собраний, об их целях и задачах, о первых членах-учредителях. Вторая, вышедшая в свет 5 мая 1902 года, подводила итоги первому полугодию существования РФС. В ней перечислялись темы заседаний собраний, основные участники дискуссий и посетители, итоги дискуссий по темам. Вторая статья написана в радужных, оптимистических тонах, и у читателя создается впечатление, что дело собраний процветает, не испытывая никаких неудобств. Отличительная черта розановских статей - лояльность к властям и отсутствие резких критических оценок существующей действительности. Не случайно последняя статья Розанова была перепечатана в "Миссионерском обозрении". Статья от 16 апреля 1903 года, написанная уже после закрытия Собраний, была посвящена отражению нападок на "Новый путь" и богоискателей "Московских ведомостей" Грингмута.

М.О.Меньшиков не был близок кружку Мережковских, но на Собраниях часто присутствовал. К теме РФС он обращался в своей постоянной рубрике "Из писем к ближним". Статья от 19 января 1903 года имеет два подзаголовка: "речь философа" и "речь богослова". В увлекательной форме автор передает диалог, состоявшийся после одного из заседаний, посвященных вопросу о браке, между участниками дискуссий, после того, как они покинули залу Географического общества. Дату описанного Меньшиковым диалога определить нетрудно: в речи "философа" упомянуто, что участники четыре заседания толковали о браке, следовательно, разговор происходил в ночь с 12-го на 13-е декабря 1902 г. Сложнее установить личности описанных "философа" и "богослова". Философ, которого звали "Павел Петрович", - это, скорее всего, П.П.Фурнье. С меньшей долей вероятности можно утверждать, что "богословом" является Тернавцев, взгляды которого схожи со взглядами "богослова", изложенными в статье Меньшикова. Критику в адрес богоискателей и "Нового пути" содержит другая статья Меньшикова из серии "Письма к ближним", появившаяся 23 марта 1903 года.

Статья С.Сыромятникова "Из церковного прошлого" содержит немало слов в защиту запрещенных собраний, роль которых в налаживании диалога между церковью и интеллигенцией оценивается автором очень высоко.

Таким образом, нововременские статьи и заметки являются важным и надежным источником по истории религиозно-философских Собраний. Практически все авторы, писавшие в этом издании, были так или иначе связаны с РФС и хорошо знали то, чему были посвящены их статьи и заметки.

Немало статей, посвященных РФС, содержало "Миссионерское обозрение" Скворцова, одного из самых активных участников дискуссий. О Собраниях и богоискателях писали сам Скворцов (имел постоянную рубрику "Со скрижалей сердца"), миссионер Гринякин, иеромонах Михаил, священник И.Филевский и другие церковные участники РФС. Иногда этот орган помещал письма читателей, посвященные Собраниям. Стенограммы заседаний РФС, помещаемые в "Миссионерском обозрении", были всего лишь перепечаткой (причем, неполной) из "Нового пути". Поэтому для исследователя представляют интерес не сами стенограммы, а небольшие комментарии к ним, написанные Скворцовым. Стенограмма якобы пятого заседания о браке, появившаяся в "Миссионерском обозрении", является плодом фантазии иеромонаха Михаила, о чем он и сообщил читателям (правда, Ул того, что в ней напечатано, по мнению автора, было высказано не в собраниях, а в печати и в частных беседах). Впоследствии эта "стенограмма" увидела свет на страницах его книги "Перед стеной. Перед тайной". Она представляет интерес лишь с точки зрения изучения взглядов Михаила - одного из участников РФС, желавшего подобной "стенограммой" переиграть результаты прений о браке, в которых удача ему не сопутствовала.

Миссионерское обозрение" является важным источником для выяснения точки зрения наиболее ортодоксальной, церковной части Собраний.

Конечно, в данной работе нельзя обойтись без журнала "Новый путь" (19031904), который не совсем справедливо воспринимали в качестве органа Собраний. На самом деле он был органом "светской", "богоискательской" части Собраний, представителями которой являлись Мережковские, Розанов, Перцов и др. Второй по значимости после протоколов для нас материал в этом журнале — это т.н. "религиозно-философская хроника". В этом разделе помещалась информация о событиях в религиозной жизни страны и об отзывах органов печати (светских и духовных) о "Новом пути" и Собраниях. Писали в этой рубрике под псевданимами Т.Романский и Б.Бартенев доценты Духовной академии А.Карташев и Вас.Успенский, находившиеся под большим влиянием Мережковских, а также А.Крайний (З.Гиппиус). Именно из статей в этой рубрике можно узнать о позиции "Нового пути" относительно церковной части Собраний и ее отдельных представителей.

Новый путь" является важным источником для выявления взглядов светской, "декадентской" части Собраний.

В качестве источников использовались также и другие органы печати, в которых, хоть и не столь регулярно, но затрагивалась тема Собраний. Среди них "Вестник Европы" (статьи без подписи, принадлежащие перу К.Арсеньева),

Русский листок" (статьи В.Я.Брюсова), "Русское слово" (статья Гр.Петрова), "Освобождение" (статьи Бердяева под псевдонимом), "Московские ведомости" (А.Басаргин), "Заря" (статьи Лухмановой и др.), "Мир искусства" ("Заметки" без подписи, сообщавшие о событиях литературной и художественной жизни, в том числе о заседаниях (к сожалению, только двух) РФС, литературный отдел, в котором печатались Розанов, Мережковский, Философов и др.) и др. Они очень важны для выяснения мнений, существовавших в обществе относительно Собраний. Критика декадентства (в частности, символизма), журнала "Новый путь" была обычным делом на страницах многих изданий, особенно церковных. В данной работе используются только те источники, в которых содержатся отзывы о самих Собраниях.

Отдельно следует выделить публицистические статьи Льва Толстого, которые использовались участниками дискуссий для подготовки речей и докладов и даже цитировались ими в речах, произносимых на Собраниях. Это "Ответ Синоду", законченный в апреле 1901 года, мгновенно разошедшийся в многочисленных копиях по стране и даже опубликованный (с некоторыми сокращениями) в "Миссионерском обозрении"; и статья "О веротерпимости", написанная Толстым в Гаспре в декабре 1901 года и опубликованная в феврале следующего года в "Листках свободного слова" (чертковском журнале в Лондоне).

Ответ Синоду" возник по поводу "определения" Синода от 20-22 февраля и содержит как отношение писателя к синодальному акту, так и краткое выражение его религиозного "кредо".

Статья "О веротерпимости" возникла как отклик на нашумевшее выступление Стаховича в пользу свободы совести. Она обильно цитировалась Скворцовым на заседаниях РФС, посвященных этому вопросу.

Философские труды богоискателей

Важным источником являются философские труды богоискателей, публиковавшиеся часто сначала на страницах периодических изданий, а затем выходившие отдельным изданием. Именно так обстояло дело с публикацией двухтомного труда Мережковского "Лев Толстой и Достоевский", увидевшего свет первоначально на страницах "Мира искусства". Это произведение послужило источником двух докладов Мережковского на РФС. Статья о Гоголе, появившаяся первоначально в "Новом пути", задала тему для обсуждения на 10-м заседании. В более поздних произведениях Мережковского, увидевших свет в 1908 году ("Не мир, но меч", "В тихом омуте"), упоминаются как Собрания, так и их отдельные участники, содержатся важные для нашей темы воспоминания об изучаемом периоде.

Многие доклады и выступления Розанова вошли впоследствии в книги "Около церковных стен", "Русская церковь и другие статьи" и "В темных религиозных лучах". Очень важен для нас двухтомник "Семейный вопрос в России", содержащий статьи Розанова и его оппонентов (с подстрочными авторскими примечаниями) по вопросам о браке и семье. Во многих произведениях этого мыслителя последующих лет имеются отдельные фрагменты воспоминаний о Собраниях и основных участниках ("Уединенное", "Опавшие листья" ("Короб первый и второй"), "Сахарна", "Мимолетное. 1914").

Статьи Минского о свободе совести и о двуединстве нравственного идеала, также впервые появившиеся на страницах "Нового пути", органически связаны с Собраниями (одна статья выросла из его выступлений на 7-9 заседаниях по вопросу о свободе совести, а другая представляет собой доклад, прочитанный на 20-ом заседании, но не вошедший в опубликованный в "Записках" текст прений).

Таким образом, философские труды богоискателей важны для нас по двум причинам: во-первых, многие из них явились источником прочитанных на РФС докладов или же сами были ранее не публиковавшимися докладами, а во-вторых, в некоторых из них содержатся воспоминания о Собраниях и их участниках.

Письма

Одним из основных источников является переписка деятелей культуры того времени. Письма (в первую очередь - хороших знакомых) ценны прежде всего тем, что содержат откровенный, бесцензурный взгляд на происходящие события. Письма не предназначены для широкого круга читателей, поэтому в переписке часто отсутствует самоцензура, сдержанность в выражениях и оценках лиц и явлений, иногда характерные, скажем, для публицистических статей. В письмах получают отражение, как правило, те события, которые актуальны в момент написания письма, обсуждаются в печати и устных беседах. Именно из писем многие современники узнавали об открывшихся в Петербурге Собраниях. В письмах сообщались причины открытия РФС, источник информации о них (слухи, газетная статья, собственное наблюдение), особенности хода дискуссий; давалась авторская оценка новому явлению.

Для данной работы особенно много материала содержит переписка издателя "Журнала для всех" В.С.Миролюбова, имевшего обширные связи в литературных кругах. Он переписывался с М.Горьким, А.П.Чеховым, В.Г.Короленко, Л.Н.Андреевым, другими писателями и литераторами (в основном - демократического направления). Многие письма к Миролюбову этого периода посвящены организации и деятельности РФС и служат ценным источником для исследования общественного мнения относительно функционирования Собраний.

Важное значение имеет переписка литераторов и художников-символистов: Д.С.Мережковского, В.Я.Брюсова, А.Белого, К.Д.Бальмонта и издателя "Нового пути" П.П.Перцова. Среди символистов был кружок, близкий к Собраниям и принимавший непосредственное участие в их организации (Д.С.Мережковский, З.Н.Гиппиус, Н.М.Минский и примкнувший к ним журналист и философ В.В.Розанов), а были лица, далекие от организаторского ядра РФС, присутствовавшие на них лишь в качестве зрителей (В.Я.Брюсов, А.А.Блок, А.Белый и др.). Перцов поддерживал отношения и с теми, и с другими. Немало материала по истории Собраний и "Нового пути" содержит его переписка с Мережковскими (РГАЛИ, ИРЛИ (публикации М.Павловой и М.Кореневой), фрагменты переписки с Гиппиус частично приведены в книге Евгеньева-Максимова), Брюсовым (опубликовано в ЛН) и Розановым (РГАЛИ). Переписка Брюсова с Бальмонтом, Белым и другими литераторами (ОР РГБ, частично опубликовано в JIH) дает возможность выявить взгляд на Собрания со стороны. Как правило, все публикации писем символистов подготовлены на высоком профессиональном уровне и сопровождаются квалифицированными комментариями. Особенно следует отметить публикации писем Мережковских к Перцову, появившиеся на страницах "Русской литературы" в 1991-1992 годах. Публикаторы этих писем сотрудники ИРЛИ М.Павлова и М.Коренева подготовили обширные примечания с использованием архивных материалов.

Важным источником является переписка А.Н.Бенуа (ОР ГРМ, частично опубликована Павловой, Кореневой и К.М.Азадовским), имевшего связи как с деятелями русской (Мережковские, Перцов, Философов и др.), так и зарубежной (Рильке) культуры. Сам Бенуа был постоянным посетителем Собраний и тема РФС в его переписке часто затрагивалась.

Фонд Розанова в ОР РГБ хранит письма многих лиц, как напрямую связанных с РФС (Филевский, Гиппиус, Веселитская-Микулич и др.), так и имеющих о собраниях лишь отдаленное представление (Устьинский, Рождествин и др.). Среди розановских корреспондентов — деятели культуры, священнослужители, читатели его статей в "Новом времени", сторонники его взглядов на брак. Многие фрагменты писем к Розанову имеют отношение к собраниям. Они очень важны для характеристики общественного мнения относительно РФС.

Особый интерес представляют письма корреспондентов Победоносцева (митрополита Антония, Скворцова и епископа Орловского Никанора), хранящиеся в его фонде в РГИА. Они имеют отношение к сюжетам, которые или напрямую (открытие и функционирование собраний) или косвенно (речь Стаховича, доклад Мережковского о Толстом и реакция св. Григория Петрова) связаны с нашей темой. Важна также переписка Победой&сцева с начальником

Главного управления по делам печати Н.Шаховск^ л письма Шаховского к министру внутренних дел Сипягину (OP РНБ), имеющие отношения к проблемам, связанным с собраниями или их тематикой.

Особняком стоят письма Перцова к историку "Нового пути" Д.Максимову, написанные в 1928-1935 гг., то есть спустя 30 лет после функционирования РФС (ОР РНБ). В этих письмах Перцов отвечает на вопросы молодого исследователя и рассказывает о деятельности РФС, отдельных персоналиях и образовании "Нового пути". К сведениям, сообщаемым в этих письмах, надо подходить очень осторожно, ибо Перцова (как он и признается в одном из писем) часто подводила память.

В работе использовались также письма читателей "Миссионерского обозрения" и "Нового времени", содержащие отклики на Собрания. Данные письма нельзя считать объективными источниками для исследования общественного мнения, т.к. они отражают взгляды читателей лишь некоторых периодических изданий, которым Собрания были интересны.

Дневники и записные книжки

Достоинства дневников и записных книжек для нашей темы — точность в датировке описываемых событий и четкое изложение взглядов автора и его собеседников (дневники З.Н.Гиппиус, Л.Л.Толстого, В.Я.Брюсова и А.Б.Гольденвейзера; записные книжки М.О.Меньшикова (опубликованы), А.Н.Бенуа (ОР ГРМ, частично опубликованы)). Однако и к этому источнику надо подходить весьма осторожно. Например, исследователя вполне может ввести в заблуждение запись Брюсова от 16 ноября 1902 года о том, что он был на 13-ом РФС(72). Вывод о том, что данное собрание состоялось именно 16-го ноября, является неверным. Согласно "Хронике" "Нового времени", это заседание проходило в четверг, 14 ноября(73), следовательно, запись Брюсова была сделана двумя днями позже. К сожалению, дневники и записные книжки часто дают неполную, отрывистую информацию для раскрытия нашей темы. Например, Л.Л.Толстой приводит лишь общий вывод своего знаменитого отца относительно Собраний; Меньшиков, имевший с Львом Николаевичем продолжительную беседу по этой теме, ограничивается лишь двумя словами. Лаконичность записных книжек - вещь вполне объяснимая. Часто автор лишь фиксирует произошедшее событие, не давая ему развернутых оценок. Таковы записи в записных книжках Блока, который всего лишь упоминает о своем присутствии на РФС.

Лишь черновые записи Бенуа отличак>тся максимальной полнотой и информативностью. Делаемые ежедневно мелким почерком на обратной стороне листков отрывного календаря, они представляют собой ценное для исследователя РФС описание взаимоотношений художника с кружком Мережковских, посещения им заседаний РФС. К сожалению, такие листки календаря сохранились лишь за небольшой период - с 11 января по 12 мая 1902 года, но и они содержат огромное количество важной информации. В обозначенный период Бенуа был увлечен богоискательством и активно контактировал с Мережковскими и Розановым, часто бывая у них в гостях. Постоянно посещал художник и РФС. В записях отражены посещения нескольких заседаний, начиная с 4-го (состоялось 17 января) и кончая 10-м (18 апреля). На 11-е заседание (2 мая) Бенуа не пошел. Среди листков от календаря сохранилась и повестка на 8-е заседание (21 марта, вопрос о свободе совести) — таких документов осталось весьма немного (например, в архиве Н.Н.Глубоковского сохранилась повестка на 18-е заседание, посланная И.П.Щербову). Особую ценность записям Бенуа придают имеющиеся в них оценочные характеристики богоискателей и их взглядов, в том числе выражаемых на собраниях. Записи о посещении заседаний РФС часто немногословны, но очень важны, т.к. дают возможность восстановить ход прений на тех заседаниях (5-е и 6-е), стенограммы которых не сохранились, и выявить оценку художника. Особая важность этих календарных листков в том, что записи на них сделаны "по горячим следам", сразу после завершившегося заседания или встречи на квартирах у Мережковских и Розанова. Поэтому в точности воспроизведенных диалогов и речей сомневаться не приходится.

Записная книжка Бенуа, датируемая в описи ОР ГРМ почему-то 1903 годом, на самом деле относится к 1902 году. Именно такая дата стоит на ее обложке. В ней содержится описание прений на 12-ом РФС по вопросу о браке (31.10.1902). Установить это нетрудно по отрывкам прений. В частности, Бенуа цитирует выступления Мережковского и Якшича, имевшие место именно на этом заседании.

Дневник Гиппиус "О бывшем" (1899-1914) имеет определенную специфику: он посвящен описанию взаимоотношений членов новой "церкви" — супругов Мережковских и Д.В.Философова. В записях 1901-1903 гг. есть немало упоминаний РФС, но затрагиваются они только тогда, когда оказываются связанными с основной тематикой. Собрания и "Новый путь" воспринимаются автором как продолжение и развитие идеи "новой церкви", распространение в обществе богоискательских взглядов. Несмотря на то, что основная тема дневника — взаимоотношения с Философовым, в нем проскальзывает немало важных^для исследователя собраний замечаний. Например, именно из этого источника мы знаем, каким образом была определена тематика 3-го заседания РФС.

Мемуары

Воспоминания, используемые при написании данной работы, можно разделить на два вида. Одни относятся к 1907 году, т.е. написаны спустя 4 года после закрытия Собраний, которые в то время у многих были свежи в памяти (работы Блока, Перцова, Волошина). Написанные в форме публицистических статей и предназначенные для газет и журналов, они по жанру являются именно воспоминаниями о Собраниях. Появление воспоминаний именно в этом году отнюдь не случайно: в 1907 году открылось Петербургское религиозно-философское общество, воспринимавшееся многими в качестве преемника Собраний 1901-03 гг. Естественно, что авторы работ того времени вспоминали о старых собраниях и сравнивали их с новым обществом. Отличительная черта воспоминаний о собраниях — преобладание общих оценочных замечаний над конкретной фактурой. У авторов появилась возможность подытожить свои впечатления и дать оценку собраниям как явлению в общественной жизни страны.

Другие воспоминания созданы спустя десятилетия после запрета Собраний (Гиппиус, Бенуа, Белый, Маковский). Данные источники не отражают всех деталей давно прошедшего времени, но довольно точно воспроизводят общую обстановку той эпохи.

Особенно актуальны мемуары Гиппиус, которая была постоянной посетительницей собраний, хотя и не принимала участия в дискуссиях. Они содержат ценный материал для исследования причин и предпосылок возникновения собраний, взаимоотношений представителей интеллигенции и церкви на Собраниях и вне залы Географического общества, истории появления журнала "Новый путь" и печатания протоколов РФС, причин запрещения Собраний. Особая важность этих воспоминаний, впервые опубликованных в газете "Парижские новости" в 1931 году, заключается в том, что они передают общую атмосферу той эпохи, многочисленные бытовые подробности, связанные с заседаниями РФС, и содержат яркие характеристики отдельных участников Собраний. Имеются в них и некоторые неточности, которые трудно не заметить. Так, перечисляя пять первых членов-учредителей РФС, Гиппиус вместо Розанова (который действительно им являлся) приводит фамилию писателя Ремизова(74), который если и присутствовал на Собраниях, то всего лишь в качестве посетителя. Эта опечатка была устранена в написанных позднее воспоминаниях о Дмитрии Мережковском(75).

Воспоминания о Мережковском, начатые Гиппиус в 1940-е годы и оставшиеся незавершенными, в той части, которая касается собраний, в основном повторяют то, что было написано ранее. Зато они содержат ценную информацию о Мережковском как участнике РФС, его роли в организации собраний. Важны также написанные в 1920-е годы "Живые лица", содержащие воспоминания о Блоке, Белом, Розанове, Толстом и других современниках Гиппиус, с которыми ей нередко приходилось сталкиваться, иногда - в религиозно-философских собраниях.

Мемуары Бенуа и Маковского, написанные спустя 50 с лишним лет после запрещения РФС, в меньшей степени, нежели воспоминания Гиппиус, отражают ход дискуссий на заседаниях, зато содержат некоторые подробности об участниках собраний, которые отсутствуют у Гиппиус. В чем-то мемуары

Бенуа и Маковского расходятся с воспоминаниями Гиппиус. Например, Бенуа, описывая события 8 октября 1901 года (посещение членами-учредителями Собраний митрополита Антония и Победоносцева), утверждает, что в группу лиц, посетивших церковников, входил он сам и некоторые члены "Мира искусства", не упомянутые у Гиппиус(76). Маковский в своих воспоминаниях повторяет это утверждение, указывая на ошибку Гиппиус.

Воспоминания Андрея Белого содержат отклики на РФС, услышанные автором в Москве, в конце 1901 года. Они крайне важны для изучения общественного мнения.

Историография

1) дореволюционная

Вклад дореволюционной историографии в изучение дискуссий на религиозно-философских Собраниях и богоискательства как явления в жизни интеллигенции рубежа веков весьма невелик, но первые шаги в этом направлении были сделаны. Сразу после окончания Собраний были предприняты попытки произвести анализ дискуссий по некоторым вопросам.

Уже весной 1903 года в "Вестнике Европы" появилась статья без подписи "Из общественной хроники (вопрос о свободе совести в религиозно-философских собраниях)", автор которой анализировал дискуссии по вопросу о свободе совести на собраниях. Как удалось установить, статья принадлежала перу К.К.Арсеньева — постоянного автора этого журнала и впоследствии была включена в сборник его работ(77). В ней выделялись основные мнения, получившие отражение в спорах на этих заседаниях. Однако, наряду с несомненно верными оценками, статья содержала и ряд сомнительных утверждений (подробнее - см. параграф, поев. диск, о своб. сов.).

Статья Вас.Успенского "Вопрос о "догматическом развитии" на Петербургских религиозно-философских собраниях" ценна прежде всего тем, что сочетает в себе исследовательский подход и личные впечатления участника дискуссий. На основе анализа источника в работе выделяются основные мнения, касающиеся церковных догматов. Наряду с этим, необходимо отметить, что автор являлся представителем одной из спорящих сторон, и это наложило отпечаток на некоторые из его суждений по поводу хода дискуссий(78).

Харьковский священник А.Юрикас в статье "К вопросу о взаимоотношениях светского общества и духовенства" признавал огромную роль "Нового пути" и РФС в пробуждении церковной жизни, отмечал огромный интерес, который вызывали в провинции протоколы собраний. Наряду с этим он не мог не осудить излишества декадентства, языческие элементы в мировоззрении богоискателей, превратное, с его точки зрения, толкование вопроса о браке и пр. (79)

Книга Боцяновского "Богоискатели" не является серьезным научным трудом. Личные впечатления автора явно превалируют в ней над строгим научным анализом. Для Боцяновского характерно уважительное отношение к литературному творчеству богоискателей и абсолютное непонимание сути их религиозных поисков. "Но зачем они начали искать Бога?", - этот вопрос красной нитью проходит через всю книгу. Отношение к религиозно-философским собраниям и к деятельности кружка Мережковских по налаживанию контактов с духовенством у автора резко отрицательное(80).

В работах Грифцова "Три мыслителя", Лундберга "Мережковский и его новое христианство", Щегловой "Мережковский" и др.(81) анализируются философские взгляды богоискателей. Главный источник для анализа - опубликованные философские произведения Мережковского и Розанова. Разбор дискуссий на РФС в данных произведениях отсутствует.

Затрагивалась тема РФС в первом томе книги "Русская литература 20 века", изданном под редакцией С.А.Венгерова в 1914 году. Отдельные статьи этого издания были посвящены Брюсову, Мережковским и Минскому, тесно связанным с Собраниями. Очерк о творчестве З.Гиппиус написал Брюсов, отметивший ее "непосредственное влияние" на движение, связанное с проповедью "неохристианства, христианства "апокалиптического", верующего во Христа грядущего", которое получило отражение на РФС(82). В той же книге был помещен редакционный очерк о Минском, в котором получила отражение его деятельность в качестве участника дискуссий и председателя на собраниях. Авторы очерка считали, что "самая симпатичная роль" на собраниях принадлежала церковным участникам, а декаденты всего лишь "играли словами"(83).

Дореволюционная историография сделала лишь первые шаги к изучению нашей темы, что вполне объяснимо. За те 14 лет, что прошли с момента закрытия Собраний до 1917 года, трудно было осмыслить столь неординарное событие, как РФС, и его значение.

2) советская и постсоветская

В советской историографии можно условно выделить два периода: первый с 1920-х годов до середины 1980-х и второй, перестроечный, который охватывает последние пять лет советской власти.

Для первого периода характерен политизированный подход к изучению нашей темы. Деятельность и буржуазной (декадентской) интеллигенции и православного духовенства оценивалась советскими историками негативно. Для объяснения причин возникновения собраний использовался вульгарный социологический подход, согласно которому РФС возникли из-за опасений либеральной буржуазии и духовенства перед надвигающейся революционной бурей и, как следствие, стремления объединиться, чтобы совместно противостоять атеистической пропаганде и революционному движению.

Наименее идеологизированной является работа В.Евгеньева-Максимова и Д.Максимова "Из прошлого русской журналистики", одна глава которой посвящена "Новому пути"(84). Однако и в ней имеются замечания, продиктованные господствующей идеологией. Так, отмечается, что ориентация на контакт с духовенством "была подготовлена социально-экономическим положением группы" Мережковских(85). Этот вывод авторам не удалось обосновать с помощью источников. Данная работа внесла большой вклад в исследование собраний, хотя была посвящена не им, а истории существования их печатного органа. Авторы использовали богатый архивный материал и публицистику тех лет. Им принадлежит гипотеза о причине запрета собраний, выдвинутая на основе письма Гиппиус к Перцову от 20 апреля 1903 года(86), которая впоследствии получила признание в советской и постсоветской историографии. Авторы высоко оценивали собрания, считая, что они оставили заметный след в их участниках.

К теме собраний в советское время обращались многие религиоведы, литературоведы и философы (В.А.Кувакин, И.Я.Цвик, Н.Ф.Платонов, В.М.Андреев, Э.Голлербах, Н.С.Гордиенко и П.К.Курочкин, Е.С.Лукашевский, М.И.Шахнович и др.(87)). Данные работы посвящены не собраниям, а смежным темам: богоискательству в среде интеллигенции, жизненному пути Розанова, русской религиозной философии и пр. Этим объясняется поверхностное рассмотрение в них нашей темы. Многие авторы стремились показать реакционную сущность богоискательства, связь участников РФС с политической реакцией. Особенно характерна в этом отношении работа В.П.Сидорова "Петербургские "РФС" как попытка установления диалога между православной церковью и либеральной интеллигенцией" (88). Согласно этому автору, "диалог между представителями православной церкви и либерально настроенной интеллигенции был бесплодным с самого начала." И либеральная интеллигенция, и церковники стремились исключительно к "борьбе за влияние на народные массы", чем и объясняется возникновение собраний(89). Но большая разница в мировоззрении привела к тому, что договориться сторонам не по одному из вопросов не удалось. Работа Сидорова является типичной для советской историографии и по подходу к теме и по основным выводам.

Отдельно следует выделить важные для нашей темы работы Е.Г.Коляды, А.В.Лаврова и И.В.Корецкой (90), в которых приводятся отклики на РФС, исходящие от представителей демократической интеллигенции. В этих работах сделан первый шаг к исследованию малоизученного вопроса об отношении русского общества к собраниям.

Работа религиоведа Савельева "Идейное банкротство богоискательства в России в начале 20 века"(91) имеет особую важность потому, что в ней использованы новые источники для изучения позиции церковных кругов в отношении Собраний. Таковыми являются записки, письма и доклады Скворцова, обнаруженные автором в архивах. Наряду с этим, Савельев не стремился к скрупулезному анализу дискуссий на Собраниях, обозначив лишь основные направления философской мысли богоискателей, проявившиеся там. Совершенно справедливо автор подчеркивает стремление к "миссионерской" деятельности не только со стороны настоящих церковных миссионеров, но и богоискателей, которые попытались "уговорить матушку-церковь отказаться от самодержавия и пойти за ними."(92) Также в статье Савельева рассматривается история с запрещением печатания протоколов Собраний 17 декабря 1903 года, в соответствии с предписанием Св.Синода всем духовно-цензурным комитетам(93).

Особняком для первого периода советской историографии стоит работа "Патриарх Сергий и его духовное наследство"(94), изданная в 1947 году, спустя три года после смерти патриарха, Московской патриархией. Среди прочих материалов там была помещена биография патриарха Сергия, автор которой, А.А.Савич, стремясь представить председателя РФС в наилучшем для советской власти свете, указывает, что "из всех духовных участников собрания епископ Сергий занимал самую радикальную позицию"(95), что совершенно не соответствует действительности (см. третью главу диссертации). Наряду с этим, в данной работе отсутствует осуждающий тон в отношении Собраний, что было характерным признаком работ советских авторов.

Во второй половине 1980-х годов произошло изменение в сознании советского общества, обозначился интерес к религиозной проблематике. Перед русской православной церковью вновь встали задачи миссионерского характера. Именно этим объясняется большое внимание церковной публицистики к теме собраний. Она затрагивалась в книге по истории церкви, выпущенной к 1000-летию крещения Руси, в статьях Е.Полищука и А.Меня(96). Для этих церковных авторов характерна высокая оценка самих собраний, их целей и задач и неприятие многих воззрений богоискателей. Идея объединения церкви и интеллигенции приветствуется, но лишь на церковной почве. Дискуссии на собраниях разобраны недостаточно полно.

В 1990-е годы интерес к нашей теме в отечественной историографии заметно возрос. Тема собраний или взглядов богоискателей затрагивается в работах, посвященных Розанову (В.А.Фатеев, А.Н.Николюкин, "Розанов в контексте культуры" (Кострома, 2000))(97), Мережковскому (А.Н.Николюкин, В.Л.Семигин, В.В.Стебляк)(98), Гиппиус (С.Н.Савельев, М.В.Орлова)(99), истории русской православной церкви (С.Бычков, И.В.Симонов, Н.И.Цимбаев, В.П.Сидоров, "Очерки истории Санкт-Петербургской епархии" (СПБ, 1994))(100), богоискательству и взаимоотношениям церкви и интеллигенции (Т.Б.Черемицина, М.А.Колеров, В.Безносов, Е.С.Элбакян и др.)(101), вопросу о свободе совести (Е.С.Элбакян, Вл.Попов)(102), отлучению Толстого от церкви (С.Л.Фирсов)(103). Однако во всех этих работах собрания затрагиваются лишь поверхностно, в той мере, в которой они соотносятся с изучаемым предметом. Отдельно следует выделить работы Т.П.Беловой, С.Л.Фирсова, О.К.Шиманской, А.А.Соловьева и П.Е.Михайлова, посвященные исследованию диалога между церковью и интеллигенцией.

Работа Т.П.Беловой(104) отличается тем, что имеет краткую характеристику историографии данной темы. Из советских авторов она выделяет труды Кува-кина и Савельева, которые "характеризуют Собрания как отражение модернистских тенденций в российском православии и как неудавшуюся попытку диалога светской интеллигенции и духовенства"(105). Иная оценка, по мнению автора, содержится в богословской литературе. В работе присутствует краткая характеристика дискуссий по обсуждаемым темам. В заключении программа представителей интеллигенции оценивается как утопическая и утверждается, что объединение с духовенством не могло состояться, т.к. мировоззренческие основы сторон слишком разнились.

Кандидатская диссертация С.Л.Фирсова посвящена исследованию взаимоотношений между духовной и светской властями в конце 19 - начале 20 ве-ка(106). Вопросы, связанные с деятельностью РФС, рассматриваются в отдельной главе. Для исследования собраний автор привлек такие важные источники, как дневник А.А.Киреева и публицистику В.М.Скворцова. На основе изучения источников Фирсов доказал, что функционирование РФС убедило синодальное начальство (Победоносцева) в слабости церкви, в ее невозможности существо

РОССИЙСКАЯ 41 ГОСУДАРСТВЕННАЯ БИБЛИОТЕКА / вать без государственной поддержки, в ее малом влиянии на "лиц культурной среды". Особенно оригинальна позиция автора в вопросе об отлучении Л.Толстого от церкви. В отличие от советских исследователей, обвинявших в составлении синодального "определения" мрачную фигуру К.П.Победоносцева(107), Фирсов, опираясь на свидетельства Скворцова и Ки-реева, приписывает эту сомнительную честь митрополиту Антонию. Комментируя мнение Скворцова о том, что толчком к отлучению послужил реферат Мережковского, прочитанный в философском обществе, Фирсов пишет, что Скворцов, видимо, ошибся, т.к. РФС были основаны в конце 1901 г., а Толстого отлучили в феврале(108). На самом деле никакой ошибки в статье синодального чиновника нет. Скворцов имел в виду реферат Мережковского, прочитанный в философском обществе при Петербургском университете 7 февраля 1901 г., который действительно предшествовал отлучению. Вопрос только в том, насколько эти события действительно связаны. Но это уже тема для отдельного исследования. Работа Фирсова внесла существенный вклад в изучение РФС.

Диссертация О.К.Шиманской(Ю9) является на сегодняшний день самым оригинальным исследованием РФС. Автор впервые сравнила социальные вопросы, ставившиеся и решавшиеся на собраниях, с воззрениями современных православных публицистов. Выяснилось, что многие вопросы, поднимаемые на тех собраниях (взаимоотношения личности и общества, аскетизм и отношение церкви к миру, вопрос о браке), до сих пор волнуют православных богословов и не сходят со страниц церковных изданий. РФС рассматриваются автором как показатель тенденции к социализации христианства, к переустройству мира на христианских началах. По мнению автора, на собраниях произошло сближение и взаимообогащение представителей интеллигенции и церкви, но до слияния дело не дошло.

Диссертация Соловьева(110) посвящена взаимоотношениям интеллигенции и церкви в начале 20 века, а РФС рассматриваются автором как первый опыт такого диалога. Данная работа имеет некоторые неточности. В частности, автор вслед за Гиппиус называет в качестве одного из членов-учредителей Собраний писателя А.Ремизова (вместо Розанова)(111). Соловьев выделяет 7 основных тем дискуссий на РФС и разбирает основные мнения, высказанные участниками дискуссий. Тема "Л.Толстой и церковь" рассматривается автором отдельно. Роль РФС оценивается Соловьевым весьма высоко. С его точки зрения, благодаря Собраниям было достигнуто определенное взаимопонимание между интеллигенцией и церковью(112).

Небольшая статья П.Е.Михайлова "Неизвестные страницы Петербургских религиозно-философ. собраний (1901-1903)"(113) очень важна для исследования РФС, ибо в ней сделана первая попытка проанализировать ход дискуссий на 21-ом заседании, стенограмма которого не была опубликована. Внимание автора также привлекли дискуссии о догматическом развитии на предыдущих заседаниях. Значение заметки Михайлова очень велико, но наряду с этим в ней имеются некоторые неточности. Например, Михайлов считает, что заседания РФС проходили раз в две недели по пятницам(114). На самом деле они проходили по четвергам, и не всегда раз в две недели (см. хронологию заседаний во второй главе). Не совсем точно указан и период с ноября по апрель (см. там же). Приводя фразу Розанова во время его спора с генералом Киреевым и указывая точную ссылку на стенограмму 21 -го заседания, автор почему-то пишет, что эта фраза из доклада Розанова(115).

Для опубликованной к 100-летию открытия РФС статьи О.Клинга "Философские рассуждения накануне революции" характерно некоторое преувеличение роли собраний, которые, по мнению автора, могли бы стать альтернативой революции. Наряду с верными замечаниями о разделенности интеллигенции и церкви, о роли собраний в налаживании диалога между этими антиподами, в статье присутствуют заключения о том, например, что собрания были первым в России "случаем свободы", т.к. "в зале не было обязательного на любых публичных выступлениях жандарма в форме."( 116) На самом деле вопрос о публичности и открытости собраний нельзя решить однозначно. Вход в залу Географического общества осуществлялся только по пропускам, получить которые было не так-то просто. Возможно, автор следует за Гиппиус, которая называла Собрания единственным "приютом свободного слова" и писала в воспоминаниях, что пропуска выдавались всем желающим. Но это было не совсем так (117).

В целом для постсоветской историографии характерно преодоление идеологических стереотипов, утвердившихся ранее, согласно которым Собрания оценивались исключительно негативно, а их роль всячески принижалась. Появилась возможность взглянуть на Собрания более широко. Однако большинство этих работ не отличается глубиной и оригинальностью. Многие оценки были сделаны под влиянием мемуаров Гиппиус. Далеко не все источники при работе над этой темой были использованы. 3) Эмигрантская и зарубежная

Интерес к серебряному веку и собраниям в кругах русских эмигрантов и зарубежных исследователей русской культуры был необычайно высок. Это относится как к тем, кто сам принимал участие в литературной и художественной жизни России начала века, так и к появившимся позднее исследователям этого периода. К теме Собраний обращались философы и богословы (В.В.Зеньковский, Н.А.Бердяев, Н.О.Лосский, Г.Флоровский,

С.А.Левицкий)(118), историки и литературоведы (Т.Пахмусс, Д.В.Поспеловский, Н.Зернов, И.К.Смолич, М.Богачевская-Хомяк, С.Зеньковский, С.С.Ольденбург, Г.Патнэм)(119). Во всех этих работах затрагивались отдельные вопросы, касающиеся Собраний. Естественно, что философов и богословов больше привлекала сущность дискуссий по обсуждаемым вопросам, исследователей личностей богоискателей — тот вклад, который внесли отдельные лица в функционирование Собраний, церковных историков — роль собраний в истории церкви, словом - основные, "профилирующие" темы их исследования. Оценка роли и места Собраний в деле установления диалога между церковью и интеллигенцией дается неизменно высокая.

Среди работ зарубежной историографии, специально посвященных теме Собраний, следует выделить исследования П.Шайберта "Die Petersburger re-ligios-philosophischen Zusammenkunfte von 1902-1903" и Ю.Шеррер "Die Реtersburger religitfs-philosophischen Vereinigungen. Die Entwicklung des religiosen Selbstverstaiidnisses ihrer Intelligencija-Mitglieder (1901-1917)".

П.Шайберту(120) принадлежит основательная статья, посвященная организации и функционированию РФС. Автор касается предыстории РФС, исследует специфику взаимооотношений интеллигенции и церкви в начале 20 века. Особое внимание уделено лицам, сыгравшим решающую роль в организации Собраний - Тернавцеву, Розанову, Гиппиус, Мережковскому. Далее в статье последовательно, с первого по двадцатое заседание, излагаются дискуссии на собраниях. В обозначении тем дискуссий автор явно следует за составителями "Записок". Выгодной стороной исследования является использование автором книг и статей некоторых из участников дискуссий на Собраниях (иеромонаха Михаила, Вас.В.Успенского, П.И.Лепорского и др.), хотя источники, в частности, периодическая печать и письма, использованы далеко не все. П.Шайберт подчеркивает то влияние, которое РФС имели на церковную жизнь начала века и отдельных представителей церкви, хотя в целом антиномия "церковь-мир" не была преодолена. В вопросе о причинах запрещения Собраний автор солидаризируется с Евгеньевым-Максимовым относительно решающего повода, который дали негативные отклики Меньшикова и Иоанна Кронштадтского о журнале "Новый путь" и богоискателях(121).

Работа доктора философии из Высшей школы социальных наук в Париже Ютты Шеррер является, на сегодняшний день, самым основательным исследованием по истории русских религиозно-философских объединений начала 20 века(122). Автор использовала большинство произведений богоискателей, участников религиозно-философских Собраний и обществ, церковных деятелей, принимавших в них участие. В меньшей степени анализировалась Ю.Шеррер публицистика изучаемого периода, особенно церковная. Это объясняется подходом автора к изучаемому вопросу. Основной предмет изучения данного исследователя — это мировоззрение (развитие религиозного самосознания) представителей интеллигенции — участников РФС. Первый раздел второй части книги посвящен непосредственно дискуссиям на РФС. Особую роль в монографии играет третья часть, посвященная "новому религиозному сознанию" как идеологии представителей интеллигенции в религиозно-философских объединениях, и являющаяся своеобразным обобщением, выводом из того, что написано в книге.

Далеко не все утверждения автора, касающиеся РФС, являются бесспорными. Так, Ю.Шеррер считает, что доклад Розанова "О священстве.", вошедший впоследствии в книгу "Около церковных стен", был подготовлен не ко второму, как это указано в книге, а к 22-му заседанию и связан с речью Тернавцева на 19-ом заседании(123). Однако никаких доказательств того, что доклад Розанова был подготовлен именно к этому заседанию, в книге Шеррер не приводится. С нашей точки зрения, доклад Розанова вполне мог быть прочитан как на втором заседании (из протоколов которого, судя по их краткости, цензура вычеркнула немало материала), так и на 5-ом или 6-ом, которые были посвящены как раз вопросу о священстве.

Автор приводит немало свидетельств участников РФС и исследователей в пользу того, что духовная цензура много мест исключила из протоколов РФС. В этом ей видится противоречие со свидетельством Гиппиус о том, что арх. Антонин (духовный цензор), будучи другом секретаря Собраний Егорова, был благожелательно настроен к публикуемым "Запискам" и оставлял многие подцензурные места (см. s.19 "Im Gegensatz zu Gippius sprechen alle anderen."). Думается, что вывод о "значительном вмешательстве духовной цензуры" ("von erheblichen Eingriffen der geistlichen Zensur")(124) трудно оспорить. В разделе источников данной диссертации приводится немало свидетельств в пользу этого тезиса. Но там же есть немало материала, который говорит о том, что ряд подцензурных мест был пропущен цензурой. Можно сказать, что благожелательное отношение духовной цензуры выразилось не в том, что все было пропущено, а в том, что не все из того, что заслуживало изъятия, было вычеркнуто.

В работе Шеррер содержится много критических замечаний в адрес статьи Шайберта. Далеко не со всеми из них можно согласиться. Например, Шеррер считает (в отличие от Шайберта), что художники Бенуа и Бакст не могли входить в состав делегации, посетившей митрополита Антония и Победоносцева 8 октября 1901 года, т.к. они принадлежали к религиозно-индифферентному крылу "Мира искусства", а упоминание об этом визите у Маковского ей кажется не заслуживающим доверия(125). На самом деле, в воспоминаниях Бенуа этот визит подробно описан, и неточными следует признать воспоминания Гиппиус, в которых круг визитеров ограничен пятью членами-учредителями(126).

Первый год заседаний, согласно Шеррер, длился с 29 ноября 1901 года по конец апреля 1902 года(127). Если быть более точным — последнее заседание состоялось 2 мая 1902 года.

При анализе дискуссий в работе Шеррер много внимания уделяется вопросам чисто философского плана: что такое "интеллигенция" и "культурное общество" в понимании участников дискуссий, что такое "историческая церковь" в представлении интеллигенции. Большое внимание уделяется отношениям между церковью и государством, церковью и интеллигенцией, менее подробно рассмотрены дискуссии по вопросу о браке.

Характеризуя "новое религиозное сознание", представители которого были тесно связаны с символистским направлением в литературе, автор частично признает правоту марксистских критиков, интерпретировавших символизм в конкретно-историческом смысле, как следствие бегства интеллигенции от реальности, как разочарование в обществе, которое не отвечает их идеалистическим представлениям. Отсюда и их эгоцентричность, стремление представить свои взгляды единственно верными, претензии на реформирование, согласно своим представлениям, не только России, но и мира(128).

Работу Шеррер, несмотря на имеющиеся в ней спорные моменты, следует признать наиболее полным, из созданных до сих пор, исследованием по истории религиозно-философских собраний.

Подводя итоги этому разделу, нельзя не заметить, что тема РФС затрагивалась в самых различных работах историков, филологов, философов, религиоведов, богословов, посвященных Серебряному веку и его представителям. Однако полного и всестороннего исследования данная тема до сих пор не получила.

Наименее исследованными являются вопросы об отношении к Собраниям в обществе и о составе участников РФС, большего внимания исследователей уда-стаивались темы дискуссий на Собраниях. В оценке Собраний имеются разные, порой прямо противоположные мнения: от неприятия как богоискательской, так и церковной стороны и нежелания признавать каких-либо положительных итогов дискуссий между ними (советская историография), до высокой оценки как самих участников прений, так и состоявшегося диалога (часть эмигрантской, зарубежной и постсоветской историографии). Все эти факты делают актуальным новое исследование, посвященное РФС, с привлечением ранее не использованных источников.

1. Гиппиус З.Н. Воспоминания о религиозно-философских собраниях // "Наше наследие", 1990, №4, с.78

2. В №2 "Нового пути" за 1904 г. было помещено объявление: "по независящим от редакции обстоятельствам печатание Записок Религиозно-Философских Собраний приостанавливается". (с.287) Причиной прекращения публикаций "Записок" был цензурный запрет.

3. ф.2176, on. 1, ед. хр. 1

4. там же, ед. хр. 2

5. ед. хр. 3

6. ед. хр. 4

7. ед. хр. 5

8. ед. хр. 6

9. ед. хр. 30

10. РГАЛИ, ф.2176, оп.1, ед. хр.49

11. ф.419, оп.1, ед. хр.126

12. РГАЛИ, ф.2176, опись, с. 1-2

13. Тернавцев В.А. Письмо в редакцию // "Новое время", 1902,26 мая (8 июня), с.4

14. Упомянуто в "Записках", с.507, прим.

15. Эльзон М.Д. Издательство М.В.Пирожкова // Книга. Исследования и материалы, вып.54, М.,1987, с.161-162

16. см. Рубакин Н.А. Среди книг, т.2, М., 1913, с.279

17. "Записки", с.295-303 и 312-316

18. там же, с.344

19. "Новый путь", 1903, №3, с.123-161

20. "Новый путь", 1903, №4, с.71-96 (# 21. "Записки", с.181

22. Гиппиус, ук. соч., с.75

23. Записки, с.79-80

24. там же, с.420

25. там же, с.344-345

26. ф.2176, оп.1, ед. хр. 3, лл.31-32

27. ф.419, on. 1, ед. хр.126, лл.58-59

28. Гиппиус, с.75

29. ф. 2176, оп.1, ед. хр. 5, лл.23-35. ср. "Записки", с.344-350 <# 30. Записки, с.490

31. там же, с.517-518

32. Брюсов В .Я. Дневники. 1891-1910. М.,1927, с.117. Андреевский Сергей Аркадьевич (1847-1918), судебный деятель и поэт. Случевский Константин Константинович (18371904), поэт, член Совета министра внутренних дел, главный редактор газеты "Правительственный вестник".

33. там же

34. там же, с. 124

35. ф.2176, оп.1, ед. хр. 3, л.32 и ф.419, оп.1, ед. хр. 126, л.59

36. Брюсов, с. 128

37. Записки, с.395

38. ф.419, оп.1, ед. хр.126, л.61

39. там же, л.62

40. там же, л.65

41. там же, л.70

42. там же, л.71

43. там же, л.75

44. Розанов В.В. Русская церковь и другие статьи. М.,1994, с.39

45. там же, с.39-40

46. там же

47. там же, л.76 т

48. там же, с.51

49. там же, с.53-54

50. "Около церковных стен", с.482-483

51. Ср.: "Около церковных стен", с.478-479; "Русская церковь и другие статьи", с.36-37; "Записки", с.100-102 itf 52. "Около церковных стен", с.470

53. ф.2176, оп.1, ед. хр.5, л.10-11

54. Записки, с.416

55. ф.419, оп.1, ед. хр.126, лл.26-31

56. там же, лл.30-31

57. ф.2176, оп.1, ед. хр.5, л.5

58. там же, лл.11-12

59. там же, л. 16

60. там же, л.35 i# 61. там же

62. там же, л.48

63. см. ф.2176, оп.1, ед. хр. 1, лл.28-34. Ср. "Записки", с.233-235

64. см. ф.2176, оп.1, ед. хр.2, лл.14-30. Ср. с "Записками", с.239-245

65. там же, лл.3-5

66. там же, л.7

67. там же, л.29

68. Записки, с.245-246

69. ф.2176, оп.1, ед. хр.2, лл.30-35

70. Петров Г.И. Отлучение Льва Толстого от церкви, М.,1978, с.31-34

71. Духовная трагедия Льва Толстого. М.,1995, с.71 0

72. Брюсов В.Я. Дневники. 1891-1910. М.,1927, с.124

73. Хроника//"Новое время", 1902, 16(29) ноября,№9592, с.4

74. Гиппиус З.Н. Воспоминания о религиозно-философских собраниях // "Наше наследие", 1990, №4, с.68

75. Ср. Она же. Дмитрий Мережковский // Живые лица. Воспоминания. Тбилиси, 1991, с.217

76. Бенуа А.Н. Мои воспоминания, т.2, М.,1980, с.291

77. Арсеньев К.К. Свобода совести и веротерпимость. Сб. статей. СПБ, 1905 (см. также: Из общественной хроники (вопрос о свободе совести в религиозно-философских собраниях) [Б.п.], "Вестник Европы", 1903, №7, с.434-445)

78. Успенский В.В. Вопрос о "догматическом развитии" на Петербургских религиозно-философских собраниях // "Христианское чтение", 1904, №11, с.597-612; №12, с.757-786

79. Юрикас А., св. К вопросу о взаимоотношениях светского общества и духовенства // "Вера и разум" (Харьков), 1905, №21, с.513-522

80. Боцяновский В.Ф. Богоискатели. СПБ, 1911

81. Грифцов Б. Три мыслителя. В.Розанов, ДМережковский, Л.Шестов. М.,1911; Лундберг Е. Мережковский и его новое христианство. СПБ, 1914; Щеглова Л.В. Мережковский. СПБ, 1910

82. Брюсов В. З.Н.Гиппиус // Русская литература 20 века (1890-1910). Под ред. проф. С.А.Венгерова,т.1, М.,1914, с.180-181

83. Ред. Н.М.Минский // Русская литература 20 века (1890-1910). Под ред. проф. С.А.Венгерова, т.1, М.,1914, с.359

84. Евгеньев-Максимов В. и Максимов Д. Из прошлого русской журналистики. М.,1930

85. там же, с. 135

86. там же, с. 246

87. Голлербах Э. В.В.Розанов. Жизнь и творчество. М.,1991; Кувакин В.А. Религиозная философия в России. М.,1980;

Гордиенко Н.С., Курочкин П.К. Либерально-обновленческое движение в русском православии в нач. 20 в. //Вопросы научного атеизма, вып. 7, М.,1969, с.314-340; Лукашевский Е.С. Основные направления в русском богоискательстве в нач. 20 в. // Атеизм, религия, современность, Л., 1973, с.47-66;

Шахнович М.И. Ленин и проблемы атеизма: критика религии в трудах Ленина. М.-Л.,1961, с.28,31; Чуева И.П. Генезис "нового религиозного сознания". Дисс.докт. фил. наук, Л,1971 Цвик И.Я. Религия и декадентство в России. Кишинев, 1985;

Андреев В.М. Либерально-обновленческое движение в русском православии начала 20 века и его идеология. Дисс. к. фил. наук. Л., 1971;

Платонов Н.Ф. Православная церковь в борьбе с революционным движением в России (19001917) // Ежегодник Музея истории религии и атеизма, т.4, М.-Л.,1960, с.103-209

88. Сидоров В.П. Петербургские "РФС" как попытка установления диалога между православной церковью и либеральной интеллигенцией. Кривой Рог, 1984 ( деп. в ЙНИОН АН РФ)

89. там же, с. 14, 2

90. Коляда Е.Г. "Журнал для всех" // Литературный процесс и русская журналистика кон. 19 -нач.20 века. 1890-1904. Социал-демократические и общедемократические издания. М.Д981, с.309-352;

Лавров А.В. Архив П.П.Перцова // Ежегодник рукописного отдела Пушкинского дома на 1973 г. Л., 1976, с.25-50;

Корецкая И.В. "Новый путь" и "Вопросы жизни" // Литературный процесс и русская журналистика кон. 19 - нач. 20 в., т.2, М.,1982, с. 179-185

91. Савельев С.Н. Идейное банкротство богоискательства в России в начале 20 века. Истори-ко-религиоведческий очерк. Л.,1987 (Of 92. там же, с.63

93. там же, с.71

94. Патриарх Сергий и его духовное наследство. М.,1947

95. там же, с.26

96. Мень А. Встреча. // Наука и религия 1991, №1, с.7-12;

Русская православная церковь. 988-1988. Очерки, М.,1988, вып.1, с.107;

Полищук Е. Церковь и интеллигенция: к истории диалога // Журнал Московской патриархии, 1991, №4, с.25-31

97. Николюкин А. В.В.Розанов. М.,2001; ф Фатеев В.А. Публицист с душой метафизика и мистика // В.В.Розанов: pro et contra. Антология, кн. 1, СПБ, 1995, с.5-36;

Он же. В.В.Розанов: жизнь, творчество, личность. Л., 1991;

98. Николюкин А. Феномен Мережковского // Мережковский: pro et contra. Антология. СПБ, 2001, с.7-28;

Стебляк В.В. Провидческий дар русской художественной культуры конца 19 - начала 20 веков. (Д.С.Мережковский, М.А.Врубель), Омск, 1998;

Семигин В.Л. Дмитрий Мережковский: от литературы к религии // Вестник МГУ, История, №3, 2000, с.36-54;

99. Савельев С.Н. Жанна д1 Арк русской религиозной мысли. Интеллектуальный профиль З.Гиппиус. М.,1992;

Орлова М.В. Зинаида Гиппиус — соредактор и критик журнала "Новый путь" (1903-1904) // "Гуманитарные науки в Сибири" (Новосибирск), 2000, №4, с.42-48

100. Бычков С.С. Русская церковь и императорская власть М.,1998;

Цимбаев Н.И. Русская православная церковь в годы испытаний (1900-1941) // ВФ, 2001, №5, с.33-40;

Сидоров В.П. Социально-политическая доктрина русской православной церкви (20 столетие). Дисс. д. фил. наук, 1996, с.14-39;

Симонов И.В. Анализ особенностей социально-идеологической деятельности русской православной церкви в начале 20 века. Дисс.к.фил.н., Н.Новгород, 1993

101. Колеров М.А. Не мир, но меч. М.,1996;

Черемицина Т.Б. Взаимоотношения интеллигенции и русского православия в конце 19 начале 20 века. Дисс.к. фил. наук. СПБ, 1994;

Безносов В. Путь к духовному синтезу. О религиозно-философских собраниях в Санкт-Петербурге // "Звезда", 1993, №3, с.164-170; 01 Элбакян Е.С. Религия в сознании российской интеллигенции 19-начала 20 вв. Философскоисторический анализ. М.,1996;

Чуева И.П. Генезис и философские основы "нового религиозного сознания". Дисс.докт. фил. наук, JI.,1971

102. Элбакян Е.С. Российская либеральная интеллигенция начала века о свободе совести // Обновление России: трудный поиск решений. Вып.З, М.,1995, с.46-55;

Попов Вл. Защитник свободы совести // "Истина и жизнь", 1998, №12, с.36-39

103. Фирсов C.JI. Горький юбилей. К 100-летию со времени отлучения от церкви Льва Толстого. // "НГ-религии", 2001,14 марта, №5(76), с.8

104. Белова Т.П. Петербургские религиозно-философские собрания 1901-03 гг. как первый опыт открытого диалога светской интеллигенции и духовенства в России // Проблемы теории и истории изучения интеллигенции: поиск новых подходов. Иваново, 1994, с.42-52

105. там же, с.44

106. Фирсов С.Л. Православная церковь и российское государство в конце 19 — начале 20 века (Проблема взаимоотношений духовной и светской власти). Дисс.к.и.наук, СПБ, 1994

107. см. Петров Г.И. Отлучение Л.Толстого от церкви. М.,1978

108. Фирсов, ук. соч., с. 151

109. Шиманская O.K. Социальная проблематика в Петербургских религиозно-философских собраниях 1901-1903 годов и современное православное богословие. Дисс.к.ф. наук, Н.Новогород, 1995

110. Соловьев А.А. Интеллигенция и церковь в России в нач. 20 в.: опыт взаимоотношений. Кострома, 1997, (дисс. на соиск. уч. ст. к. и. н.)

111. там же, с.32

112. там же, с.50

113. Михайлов П.Е. Неизвестные страницы Петербургских религиозно-философ. собраний (1901-1903). // Мир источниковедения. Пенза, 1994, с.124-128

114. там же, с. 125

115. там же, с.127-128

116. Клинг О. Философские рассуждения накануне революции. Религиозно-философские собрания могли бы стать альтернативой революционному безумию // "НГ-религии", 2001, 26 декабря, №24(95), с. 1-2

117. см. начало 2-ой гл.

118. Зеньковский В.В. История русской философии. М.,1991, т.2, ч.2, с.31,58;

Лосский Н.О. История русской философии. М.,1991;

Флоровский Г. Пути русского богословия. Киев, 1991, с.470-476;

Левицкий С.А. Очерки по истории русской философии. М.,1996;

Бердяев Н.А. Русская идея // О России и русской философской культуре. М.,1990

119. Богачевская-Хомяк М. Философия, религия и общественность в России в кон. 19 и нач. 20 в. // Русская религиозно-философсуая мысль 20 в. (под ред. Н.П.Полторацкого),

Питтсбург, 1975, с.54-67;

Зеньковский С. Д.С.Мережковский. // Русская религиозно-философская мысль., с.278-288; Смолич И.К. История русской церкви, кн.Ь2, М., 1996-97; Зернов Н. Русское религиозное возрождение 20 в. Париж, 1991;

Ольденбург С.С. Царствование императора Николая II. В 2-х тт., Белград-Мюнхен, 1939-1947; Пахмусс Т. З.Гиппиус // Русская религиозно-философская., с.289-297; Putnam G.F. Russian alternatives to marxism., Knoxville, 1977, p.61-69;

Поспеловский Д.В. Некоторые вопросы отношений церкви, государства и общества в дореволюционной России //Грани. Франкфурт-на-Майне, 1983, №128, с.157-214; Он же. Русская православная церковь в 20 в. М.,1995, с.24-25

120. Scheibert Р. // Jahrbucher fur Geschichte Osteuropas, 1965, Band 12, Heft 4, s.513-560

121. там же, s.559-560

122. Scherrer Ju. Die Petersburger religios-philosophischen Vereinigungen. Die Entwicklung des religiosen Selbstverstandnisses ihrer Intelligencija-Mitglieder (1901-1917). Berlin, 1973

123. там же, s.19, прим.

124. там же

125. там же, s.101, прим.

126. см. прим. 79 к разделу "источники"

127. там же, s.l 10, прим.

128. там же, s.429-430

Заключение научной работыдиссертация на тему "Религиозно-философские собрания 1901-1903 годов и русское общество"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Религиозно-философские собрания 1901-1903 годов изначально создавались на очень зыбком фундаменте. Даже члены-учредители, явившиеся к церковным властям за разрешением открыть РФС, представляли собой не единомышленников, а яркие индивидуальности, каждая из которых имела мировоззрение, отличное от других. Розанов - сотрудник консервативных изданий - был ближе к правым; Мережковский - поэт и писатель-символист - по многим вопросам соприкасался с левым крылом политического спектра; издатель "Журнала для всех" Миролюбов был и вовсе левый. Тернавцев представлял непосредственно церковные круги. При таком разнообразии интересов и мнений уже в ядре собраний, среди членов-учредителей, становились неизбежными противоречия между участниками дискуссий буквально по всем вопросам. Если прибавить к этому различие в культуре и воспитании противоборствующих сторон, то картина станет еще более полной.

Декадентами-богоискателями на собраниях руководило желание реформировать, изменить православную церковь в соответствии со своими, весьма субъективными представлениями. Главная цель богоискателей состояла в том, чтобы приобщить церковь к миру, раскрыть правду о Святой Плоти, сделать христианство земным, близким и понятным им самим, представителям интеллигенции. О том, что надо изменяться самим, совершенствоваться, приближаясь тем самым к христианству, представители интеллигенции не думали. Ими руководило не стремление изменить мир в соответствии с христианскими представлениями, а желание приспособить христианство, церковь к весьма несовершенному миру. Естественно, что такие стремления не могли получить одобрение со стороны представителей церкви. Их позиция на собраниях была сугубо оборонительной, они отстаивали свое миропонимание от нападок интеллигенции.

Одной из основных причин разрешения собраний была осознаваемая церковными властями обособленность положения церкви в среде образованного общества. Интеллигенция, бывшая и ранее весьма далекой от церкви, после отлучения Толстого отдалилась еще более. Так же далека была интеллигенция и от поддержки действий органов государственной власти. В этих условиях церковному начальству казалось естественным хотя бы не препятствовать диалогу между представителями церкви и интеллигенции.

На РФС проявили себя различные силы как церковного, так и светского лагеря. Из представителей интеллигенции меньшинство принадлежало либерально-нецерковному лагерю. К сторонникам такой точки зрения можно отнести Миролюбова и Е.Егорова, многие реплики которых били "не в бровь, а в глаз" церковной стороне. Немало было представителей декадентского лагеря, являвшегося главным оппонентом церковников. К нему принадлежали Мережковские, Философов, Минский, Розанов и др. Была среди светской интеллигенции и умеренная часть, не поддерживающая безусловно ни тех, ни других. Как правило, представители этой стороны не были активными участниками дискуссий на собраниях (Доливо-Добровольский, Меньшиков, Добрышин и др.).

Среди представителей церкви можно выделить священников, миссионеров и богословов консервативного направления, стремившихся любой ценой отстоять свое мировоззрение от нападок интеллигентов. К ним принадлежали Лепорский, Новоселов, Скворцов, еп. Антонин, Рункевич и др. Были богословы, близкие по некоторым своим позициям к декадентскому лагерю (Тернавцев, братья Успенские, Карташев) и испытывавшие на себе влияние концепций Мережковского. Можно также выделить священников и богословов, выступавших с умеренных позиций, не столь враждебных декадентам, как представители консервативной группировки. К ним можно отнести епископа Сергия, Соллертинского, Аквило-нова, Альбова и нек. др. Однако и представители этого направления были защитниками церковного мировоззрения и свои позиции сдавать отнюдь не собирались. Вообще, в целом церковный лагерь выглядел более сплоченным, особенно это проявлялось тогда, когда приходилось отражать лихие атаки представителей интеллигенции по какому-либо вопросу. В этих условиях церковники часто забывали об имеющихся у них разногласиях. Представителей интеллигенции часто объединяло стремление обвинить в чем-то церковь, указать на какиелибо недостатки в церкви, хотя делалось это подчас с совершенно разных позиций.

Взаимное неприятие, а иногда и непонимание позиций друг друга приводило к тому, что дискуссии по некоторым темам заходили в тупик. Например, в результате дискуссий по темам, касающихся взаимоотношений между интеллигенцией и церковью, спорящие остались при своем мнении. Ни церковь, ни интеллигенцию в результате изменить не удалось. В спорах по вопросу о свободе совести перевес был явно на стороне интеллигентов, однозначно высказавшихся против гонений за веру. Многие священники заняли в этом вопросе половинчатую и непоследовательную позицию. По вопросу о браке высказывались самые разные мнения как с той, так и с другой стороны, но на поставленные вопросы о несовершенствах брачного законодательства со стороны церкви внятных ответов не прозвучало. Невозможность церкви адекватно реагировать на животрепещущие вопросы приводила светских участников собраний к выводу о необходимости секуляризации общества. В результате дискуссий по вопросам о догматах проявили себя все сторонники изменения и усовершенствования церковного вероучения, но ни к каким конкретным результатам эти споры не привели.

На дискуссиях в полной мере проявилось консервативное мировоззрение большинства церковных участников, невосприимчивость к любого рода реформаторским изменениям, необходимым для развития России в начале 20 века. С другой стороны, все проекты изменения церковного вероучения и государственного законодательства, исходившие от интеллигенции, не отличались цельностью и последовательностью, были весьма субъективными, и не могли быть принятыми всем обществом.

Для дискуссий были характерны большая активность и обвинительный тон в речах светских ораторов и стремление к вразумлению интеллигенции — в речах духовных. Мережковский позднее вспоминал, что его взгляды казались еп. Сер- -гию детской шалостью, к которой нельзя относиться серьезно(1). При такой позиции церкви все стремления богоискателей к реформам разбивались как о скалу.

Что из себя представляли собрания: форум? собор? общество? парламент? дискуссионный клуб? Мне представляется более верным последний ответ. Дело в том, что у участников РФС не было единой, четко связывающей их всех между собой платформы. Не было того внутреннего единства, которое неизбежно должно иметь место при наличии цементирующих объединение организационных форм. Поэтому точка зрения Мережковского о том, что Собрания были собором, равно как и мнение Соллертинского, сравнившего их с парламентом, представляются по существу неверными. Собрания были довольно аморфным объединением, не имевшим даже своего устава. А пропасть между некоторыми участниками дискуссий была более чем велика.

Булгаков впоследствии писал, что главной неудачей собраний была нехватка "здоровой общественности". "Проповедуя религиозное освящение жизни и культуры, оно держалось вместе с тем на известной высоте над жизнью, оставаясь вне ее, не связывая себя живой и кровной связью с текущими требованиями этой жизни, с историческими задачами и потребностями политического и социального прогресса."(2) Абстрагирование от важнейших политических и социальных вопросов современности, некоторая "кружковость", "элитарность" РФС привели, кроме прочего, к тому, что они не нашли поддержку у общества, были атакованы правой печатью и раскритикованы слева, не получив существенной поддержки ни от одной политической, религиозной или социальной группировки. Собрания не имели базы, фундамента, на которые можно было бы опереться. Орган Собраний журнал "Новый путь" подвергся большим нападкам в печати в конце марта — начале апреля 1903 года, что стало своеобразной прелюдией к закрытию Собраний. Многие церковники недолюбливали богоискателей уже давно, в 1902 году в "Миссионерском обозрении" было опубликовано немало статей, авторы которых критиковали стремление богоискателей привить христианству языческие начала. 5 апреля 1903 года произошло событие, которое поставило точку в деле соединения "старого" и "нового" пути.

РФС постигла судьба неудавшегося эксперимента. Единственным реальным итогом собраний стал состоявшийся диалог между церковью и интеллигенцией.

Однако ни к каким серьезным последствиям этот диалог не привел. Если под последствиями подразумевать некое объединение церкви и интеллигенции, нахождение общих взглядов, точек соприкосновения, то следует признать, что РФС потерпели полное фиаско. Правда, само богоискательство на этом не кончилось. Наоборот, после революции 1905 года оно расцвело пышным цветом, захватив даже некоторых марксистов, ранее относившихся к нему отрицательно (т.н. богостроительство Луначарского, Богданова, Горького). Не прекратилось и стремление к реформам внутри церкви, выразившееся и в движении "32-х" петербургских священников, и в стремлении созвать церковный собор. Но таких контактов между интеллигенцией и духовенством, которые имели место на РФС, более не повторялось. Религиозно-философские общества, возникшие после 1905 года, в которых принимали участие некоторые священники, в основном либеральных взглядов, были уже качественно иными объединениями, с другими задачами, целями и составом.

1.Мережковский Д.С. Было и будет. Дневник 1910-1914, Пг.,1915, с.160-161

2.Булгаков С.Н. Без плана// Вопросы жизни, 1905, №3, с.401

Список научной литературыПрокопчук, Юрий Владимирович, диссертация по теме "Исторические науки"

1. ИСПОЛЬЗОВАННЫХ1. АРХИВЫ

2. Российский государственный архив литературы и искусства (РГАЛИ)

3. Ф.327 (Мережковский Д.С.) Оп.1, ед. хр.9 Анкета Мережковскогооп.2, №1 Программа речи Мережковского Д.С. "Л.Толстой" б.д.т1. Ф.341 (Никитина Е.Ф.)

4. Оп.1, ед. хр. 267 Автобиографии и биографии русских писателей1. Ф.419 (Розанов В.В.)

5. Оп.1, ед. хр. 32 Докладная записка Розанова Василия обер-прокурору Синода об образовании религиозно-философских Собраний Оп.1, ед. хр. 174 Статьи Розанова В.В. о Блоке А.А.

6. Оп.1, ед. хр. 256 Письмо Розанова В.В. Петербургскому митрополиту Антонию (Вадковскому)

7. Оп.1, ед. хр. 81 Доклад и статьи Розанова В.В. "О сладчайшем Иисусе и горьких плодах 0 мира" и Бердяева Н.А. "Христос и мир" (ответ Розанову В.В.) по поводу доклада

8. Мережковского "Гоголь и о. Матвей" и др., прочитанные в Петербургском религиозно-философском обществе в 1907 г.

9. Оп.1, ед. хр. 126 Записки религиозно-философских собраний. Заседание 12-е

10. Оп.1, ед. хр. 728 Письма редакторов журналов и газет Розанову с пояснительнымизаписками Розанова1. Ф.459 (Суворин А.С.)

11. Оп.1, ед. хр.3627 Письма Розанова Суворину А.С. Оп.1, ед. хр.1784 Письма Киреева А.А. Суворину А.С.1. Ф.1796 (Перцов П.П.)

12. Оп.1, д.16 "Бюсты Уффици", "В религиозно-философском" и др. Статьи и рецензии

13. Оп.1, ед. xp.65 Письмо П.П.Перцова Мережковскому Д.С. 30 сентября 1901 г.

14. Оп.1, ед. хр. 67 Письма Перцова Перцовой Марии Павловне (жене). 1897 — 20 декабря 1903г.

15. Оп.1, ед. хр.75 Письма Перцова Перцову П.П. (отцу)

16. Оп.1, ед. хр.229 Прошение П.П.Перцова в Главное управление по делам печати оразрешении на издание журнала "Новый путь".

17. Оп.1, ед. хр.235 Автобиография и автобиблиография П.П.Перцова

18. Оп.1, ед. хр. 254 Перцов П.П. Статьи и заметки о Розанове

19. Оп.1, ед. хр. 267 В.В.Розанов о П.П.Перцове

20. Оп.1, ед. хр.306 Письма Розанова В.В. Перцову П.П.1. Ф.2168 ( Фрибес О.А.)

21. Оп.1, №24 Письмо Миролюбова Розанову от 12 ноября 1901 г. Ф.2176 (Петербургское религиозно-философское общество)

22. Оп.1, ед. хр. 3 Стенограмма заседания общества по обсуждению доклада иеромонаха Михаила "О браке (психология таинства)". 12-е р.-ф. Собрание

23. Оп.1, ед. хр.4 Стенограмма заседания общества по обсуждению доклада М.А.Новоселова О христианском браке. 13-е р.-ф. собрание

24. Оп.1, ед. хр.5 Стенограмма заседания общества по обсуждению доклада В.В.Розанова "О браке как христианском таинстве". 15-е р.-ф. Собрание

25. Оп.1, ед. хр.6 "Об основаниях церковной юрисдикции или о Христе как Судии мира". 21-е р.-ф. Собрание

26. Оп.1, ед. хр. 63 Материалы об исключении Розанова В.В. из числа членов общества. 14 ноября 1913 года-26 февраля 1914 года

27. Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ)

28. Ф.126 (Киреев А.А. и Новиковы), ед. хр.13. дневник А.А.Киреева, 1900-1904

29. Ф.135Л1 (Короленко В.Г.), кар.29, ед. хр.77. письма Миролюбова B.C. 1902-06 гг.

30. Ф.249 (Розанов В.В.), кн.3821, ед. хр.41 Письма Соллертинского С.А.

31. Кн.3826, ед. хр.4 Письма Радовановича С.С.

32. Кн.3872, ед. хр.1 Письма Мережковского Д.С.

33. Кн.3872, ед. хр.2 Письма Гиппиус З.Н.

34. Кн.3876, ед. хр.19 Письма Меньшикова М.О.

35. Кн.3876, ед. хр.23 Письма Веселитской Л.И.

36. Кн.3877, ед.хр.41 Письма Тернавцева В.А.т

37. Кн.4210, ед. хр.14 примечания к "Запискам религиозно-философских собраний" Кн.4212, ед. хр.47 Письма Сопоцько-Сырокомли М.А.Щ

38. Кн.4213, ед. хр.10 Письма Егорова Е.А. Кн.4214, ед. хр.З Письма митрополита Антония Кн.4214, ед. хр.12 письмо арх. Михаила

39. Кн.4214, ед. хр.18 Письмо И.Щербакова митр. Антонию и письмо еп. Сергия Кар.8, ед. хр.45 Письма В.В.Розанову от неустановленных лиц (читателей), без подписей, ^ 1903-1917

40. Кар.8, ед. хр.46 Письма В.В.Розанову от неустановленных лиц (читателей), без подписей, 1903-1916

41. Kap.l 1, ед. хр.7 Цветков С.А. Библиография произведений В.В.Розанова с 1900 по 1901 г. Kap.l 1, ед. хр.8 Цветков С.А. Библиография произведений В.В.Розанова с 1902 по 1903 г.

42. Ф.331 (Чехов А.П.), п.52, ед. хр.Ю в Письма Миролюбова B.C. 1902-1904

43. Ф.386 (Брюсов В.Я.), кар.82, ед. хр.36 Письма Гиппиус З.Н. ^ Кар.94, ед. хр.43 Письма Мережковского Д.С.

44. Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (ОР РНБ)

45. Ф.102 (Бриллиантов А.И.), оп.1, ед. хр.183 письма А.Белавина 1902 г.ф

46. Ф.103 (Бродерсен Г.Г.), ед. хр.19 Анкета Ф.Н.Белявского Ед. хр.39 Анкета В.П.Гайдебурова Ед. хр.101 Анкета Н.А.Макшеевой

47. Ф.194 (Глубоковский Н.Н.), оп.1, ед. хр.336 Письма Богдашевского Д.И. 1897-1905 Ед. хр.1302 повестки РФО 1903-1914 гг.

48. Ед. хр.1303 списки действительных членов РФО и устав общества 1903-1914 гг.

49. Ф.322 (Каблуков С.П.), ед. хр.22 Дневник Каблукова за 1912 г. Ед. хр.26 дневник 1913 г.

50. Ф.481 (Мережковские), ед. хр.228 Копия письма епископа Антонина В.А. Тернавцеву от 5 декабря 1903 г.

51. Ф.574 (СПБ ДА), оп.1, ед. хр.180 "К характеристике общественных мнений по вопросу о свободе совести"

52. Ф.847 (Шаховской Н.В.), оп.1, ед. хр.15 Докладные записки министру внутренних дел Д.С.Сипягину о статье в журнале "Миссионерское обозрение" 1901 г. ед. хр.153 Письма К.П.Победоносцева Шаховскому 1901-1902 гг.

53. Ф.1126 (Альтман Н.И.), оп.2, ед. хр.193 Трудовой список В.А.Тернавцева 1891-1936 гг. Ед. хр.214 Гиппиус З.Н. "Он и мы" (о Д.С.Мережковском)

54. Ф.1136 (Максимов Д.Е.), ед. хр.34 Письма П.П.Перцова 1928-1930 Ед. хр. 35 Письма П.П.Перцова 1931-35 гг. Ед. хр. 44 Письма Г.И.Чулкова 1929-30 гпо

55. Российский государственный исторический архив (РГИА)

56. Ф.Пв (Главное управление по делам печати), оп.8, ед. хр.1542 дело об издании журнала "Новый путь"

57. Ф.796 (Синод), оп.184, ед. хр.5436 о прекращении печатания "записок религиозно-философских собраний в Петербурге" '' ' 0п.209, ед. хр.2196 протоколы Синода 12-17 декабря 1903 г.

58. Отдел рукописей Государственного Русского музея (ОР ГРМ)

59. Ф.137 (Бенуа А.Н.), оп.1, ед. хр.38 Черновые записи, типа дневника, 1902 года Оп.1, ед. хр.41 записная книжка за 1903 г.

60. А.Б.огданович. Критические заметки. // "Мир Божий", 1902, №3, библиогр. отдел, с.69-71

61. A.JI. Новые христиане // Заря, 1903, №51,23 апреля, с. 15; 1903, №52,24 апреля, с. 15; 1903, №53, с.15

62. Автобиография Антона Владимировича Карташева (1875-1960) // "Вестник русского студенческого христианского движения", 1960, №3-4 (58-59), с.57-61

63. Азадовский К.М. Р.-М. Рильке и А.Н.Бенуа. Переписка 1900-1902 гг. // Памятники культуры. Новые открытия. Письменность. Искусство. Археология. Ежегодник 1976 г. М.,1977, с.75-105

64. Айвазов И. Несколько критических замечаний на доклад г. Стаховича о "свободе совести" // "Миссионерское обозрение", 1901, №11-12, с.722-745

65. Он же. "Новый путь" в его отношении к старым путям и к православной церкви //"Миссионерское обозрение", 1903, №8, с.1214-1219; 1903, №14, с.476-487; с.758-774

66. Он же. Pro domo sua (О "Новом пути" и о сердечности в миссии) // "Миссионерское обозрение", 1903, №5, с.813-824

67. Аквилонов Е. Декаденство и духовенство // "Заря", 1903, №26, 27 марта, с.4-6

68. Андреев Л. Письмо к В.С.Миролюбову // Литературный архив, вып.5, М.-Л., 1960, с. 108110

69. Антонов Н.Р. Русские светские богословы и их религиозно-общественное миросозерцание. Литературные характеристики, т.1, СПБ, 1912

70. Арсеньев К.К. Новая форма старой мечты // "Вестник Европы", 1901, №5, с.307-324

71. Бальмонт К. Письмо В.Миролюбову//Лит. архив, вып.5, М.-Л., 1960, с. 152

72. Бартенев В. Успенский В.В. Напрасные ожидания. // "Новый путь",1903, №10, с.201-202

73. Он же. У нас и за границей // "Новый путь", 1903, №8, с.241-250

74. Он же. Особенно-внимательное рассуждение II "Новый путь", 1903, №10, с.208-212

75. Басаргин А. Введенский А. Религиозное обновление наших дней (7 статей) // "Московские ведомости", 1903, №52, 59, 66, 73, 80, 83, 87, 94

76. Белый А. Начало века. М.,1990

77. Бенуа А.Н. Мои воспоминания, т. 1-2, М.,1990

78. Бердяев Н.А. Sub specie aeternitatis. Опыты философские, социальные и литературные (1900-1906). СПБ, 1907

79. Ак. Бердяев Н.А. Письма из России. Самодержавие и православие // "Освобождение", 1902, №6,2(15) сентября, с.86-87

80. Он же. Самопознание (Опыт философской автобиографии). М.,1990 Он же. Русская идея // О России и русской философской культуре. М.,1990 Он же. О новом религиозном сознании // Вопросы жизни, 1905, №9, с.147-188

81. Блок А.А. Религиозные искания и народ // Собр. соч. в 6 тт., т.4, Л.,1982, с.44-50 Он же. Записные книжки. 1901-1920. М.,1965

82. Из литературного наследства Александра Блока. Публ. Вл.Орлова П ЛН, т.27-28, М.,1937, с.299-408

83. Александр Блок. Новые материалы и исследования. // ЛН, т.92, ч.1-5, М.,1980-1993 Богданович А. Три последних самодержца. М.,1990 (впервые-1924 г.)

84. Боголюбов Д. О свободе совести (По поводу разноречивых суждений в печати последнего времени) // "Миссионерское обозрение", 1902, №4, с.699-710

85. Бронзов А. Зоил из "Нового пути" (несколько слов по поводу заметки г.Бартенева) // "Миссионерское обозрение", 1903, №15, с.620-626

86. Брюсов В.Я. Аврелий. Новое знаменательное движение // "Русский листок", 1902, 22 февраля, №52, с.2

87. Он же. Дневники. 1891-1910. М.,1927

88. В .Я.Брюсов // ЛН, т.85, М.,1976

89. В.Брюсов в автобиографических записях, письмах, воспоминаниях современников и отзывах критики. Сост. Н.Ашукин. М.,1929

90. Валерий Брюсов и его корреспонденты // ЛН, т.92, в 2-х кн., М.,1994

91. Булгаков С.Н. Интеллигенция и религия. М.,1908 Он же. Без плана// "Вопросы жизни", 1905, с.388-414

92. Внутреннее обозрение // "Вестник Европы", 1903, №4, с.756 Внутреннее обозрение // "Вестник Европы", 1902, №8, с.766-778т

93. Военный. Офицерские браки // "Новый путь", 1903, №1, с.160

94. Волжский. Мистический пантеизм Розанова// "Вопросы жизни", 1905, №3, с.146-168

95. Волконский С.М. Мои воспоминания, т. 1-2, М, 1992

96. Возражение кн. С.М.Волконского // "Новый путь", 1903, №7, с.196-197

97. Он же. Все о том же // "Санкт-Петербургские ведомости", 1901, 3(16) декабря, №332, с.2т

98. Волошин М. Лики творчества. Л., 1988, с.407 (впервые "Русь", 1907,29 декабря, № 348) Волынский А.Л. Книга великого гнева. Спб, 1904

99. Вопрос о свободе веры на Орловском миссионерском съезде и в периодической печати // "Вера и церковь", 1901, №10, с.875-895

100. Воспоминания и записи Евгения Иванова об Александре Блоке. Публ. Э.П.Гомберг и Д.Е.Максимова. // Блоковский сборник. Труды научной конференции, посвященной изучению жизни и творчества А.А.Блока, май 1962 г. Тарту, 1964

101. Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода К.Победоносцева по ведомству православного исповедания за 1901 год. СПБ, 1905 Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода по ведомству православного исповедания за 1902 год. СПБ, 1905

102. Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода по ведомству православного исповедания за 1903-1904 годы. СПБ, 1909

103. Гиппиус З.Н. Дмитрий Мережковский. Париж, 1951

104. Она же. Живые лица. Воспоминания. Тб.,1991 (впервые Прага, вып.1-2, 1925)

105. Она же. Воспоминания о религиозно-философских собраниях // Наше наследие. М.,1990,вып.4, с.67-78

106. Она же. Литературный дневник. 1899-1907. Пб.,1908

107. Она же. Кого жалко // "Новый путь", 1903, №4, с.179-184

108. Она же. Я? Не я? "Новый путь", 1903, №7, с.247-258

109. Она же. Кого жалко // "Новый путь" 1903, №4, с. 179-185

110. Она же. Дневники, под ред. А.Н.Николюкина, т.1, М.,1999

111. Она же. Хлеб жизни. // "Мир искусства", 1901, №11-12, с.323-334

112. Глубоковский Н.Н. Санкт-Петербургская духовная академия во времена студенчества там Варнавы // "Церковно-исторический вестник", 1999, №2-3, с.219-243

113. Гольденвейзер А.Б. Вблизи Толстого. М.,1959 (вперв. изд. в 1922)

114. Горький М. Письма, телеграммы, надписи 1889-1906 гг. // Собр. соч. в 30 тт., т.28, М.,1954 Он же. Переписка с Л.Андреевым // ЛН, т.72, М.,1965, с.61-360

115. Грабарь И.Э. Моя жизнь. Автомонография. М.-Л., 1937

116. Грацианский Д. К вопросу об объединении интеллигенции с церковью и духовенством // "Миссионерское обозрение", 1902, №5, с.889-894

117. Он же. Из светской печати // "Миссионерское обозрение", 1903, №7, с.1032-1040

118. Грозит ли нам бесцерковное "христианство"? Б.п. // "Московские ведомости", 1903, 4 апреля, №93, с.2

119. Г-но В. Чтение г.Мережковского о Гоголе // "Новое время", 1902, 31 марта (13 апреля), №9365, с.2

120. Дальше некуда!" б.п. // "Новый путь" 1903, №6, с.262-263 Дернов А. Брак или разврат? СПБ, 1900

121. Добрышин Б. Вера и молчание // "Заря", 1903, №41, 13 апреля, с.10-11

122. Он же. Движения русской мысли нашего времени // "Заря", 1903, №46,18 апреля с. 15

123. Егоров Е. О приемах духовной полемики // МО, 1902, №1, с. 197-199

124. Отшельник Егоров Е.А.. Бескрылые стояльцы // "Новый путь", 1903, №3, с.251-252

125. Евлогий (Георгиевский). Путь моей жизни: воспоминания. М.,1994

126. Законы о раскольниках и сектантах. М.,1896

127. Законы о раскольниках и сектантах, изд.2-е, доп., М.,1903

128. Заметки //"Мир искусства", 1903, №9-10, "Художественная хроника", с.35 Заметки // "Мир искусства", 1902, №12, с.68-69 Заметки // "Мир искусства", 1901, №11-12, с.343

129. Заозерский А. Странный ревнитель святыни семейного очага // "Богословский вестник",1902, №1

130. Записки Петербургских религиозно-философских Собраний (1902-1903), СПБ, 1906

131. Заявление редакции и сотрудников "Нового пути" // "Новый путь", 1903, №4, с.168-169

132. Злобин В. З.Н.Гиппиус. Ее судьба // "Российский литературоведческий журнал", 1994, №5-6, с.329-343

133. Из залы заседаний религиозно-философских собраний // "Миссионерское обозрение", 1903, №4, с.522-545;1903, №5, с.693-709; 1903, №6, с.866-888; 1903, №7, с.1083-1087

134. Икс. Речи консерватора // Гражданин, 1903, №31,17 апреля, с.2

135. Интеллигент. Письмо в редакцию // "Миссионерское обозрение", 1902, №2, с.414-416

136. О.Иоанн Кронштадтский о старом и новом пути спасения // "Миссионерское обозрение", 1903, №5, с.690-692

137. Киреев А.А. Новая энциклика папы // "Новое время", 1902,7(20) января, с.2 Он же. Письмо в редакцию // "Новое время", 1902, 12(25) марта, №9346, с.2-3

138. Козицкий П. Духовное наследие наступающего нового года в настроениях нашей современности // "Миссионерское обозрение", 1904, №1, с.3-16

139. Короленко В.Г. Письмо к П.С. Ивановской // Собр. соч. в 10 тт., т. 10, М.,1956

140. Он же. Дневник 1898-1903, Полн. Собр. соч., т.42, Харьков, 1928 Он же. Письмо к Миролюбову // Литературный архив, М.-Л.,1960, т.5, с.68 Он же. Письма 1888-1921. Под ред. Б.Л.Модзалевского. Пб, 1922 Он же. Письма к П.С.Ивановской. М.,1930

141. Куприна-Иорданская М.К. Годы молодости. М.,1966

142. Куприн А.И. Письмо А.П.Чехову от февраля 1902 г. // ЛН, т.68, М.,1960, с.З84

143. К вопросу о метрической отметке "незаконнорожденный" // "Новый путь", 1903, №2, с.165-166т

144. Ленин Н. Ленин В.И.. Политическая агитация и "классовая точка зрения" // "Искра", 1902, №16,1 февраля, с.1

145. Лепорский П.И. Христианство и современное мировоззрение // "Христианское чтение", 1903, №1, с.12-31; 1903, №2, с.211-236; 1903, №3, с.408-422

146. Лисицын М. Религиозно-нравственные воззрения Л.Толстого в молодости и в старости // "Миссионерское обозрение", 1901, №9, с.217-232

147. Он же. Лжехристианство Толстого перед судом светской критики // "Миссионерское обозрение", 1901, №10, с.337-352

148. Он же. Крайности религиозно-декадентского символизма // "Миссионерское обозрение", 1903, №4, с.417-441

149. Лухманова Н. Кто дал им право? // "Заря", 1903, №32,2 апреля, с. 10-11

150. Она же. Ответ г.Розанову // "Заря", 1903, №39, 11 апреля, с.8

151. Она же. Несколько слов г. Добрышину // "Заря", 1903, №43,15 апреля, с.7-8

152. Маковский С. На Парнасе серебряного века. Мюнхен, 1962

153. Меньшиков М.О. Из писем к ближним // "Новое время", 1903, 19 января (1 февраля), с.З Он же. Из писем к ближним // "Новое время", 1903, №9716,23 марта (5 апреля), с.2-3

154. Меньшиков М.О. Из записных книжек // Прометей, т. 12, М.,1980, с.253

155. Мережковский Д.С. Лев Толстой и Достоевский. Вечные спутники. М.,1995

156. Он же. Не мир, но меч. СПБ, 1908

157. Он же. В тихом омуте. СПБ, 1908

158. Он же. Было и будет. Дневник. 1910-1914. Пг, 1915

159. О гигантах и пигмеях // "Мир искусства", хроника, 1903, №3, с.21-22

160. Он же. По поводу заметки В.В.Розанова (письмо в редакцию) // "Новое время", 1901, 20 февраля (5 марта), №8974, с.З

161. Он же. Автобиографическая заметка // Полн. Собр. Соч. в 24 тт., т.24, М, 1914, с.107-116 Мережковский: pro et contra. Личность и творчество Дмитрия Мережковского в оценке современников. Антология. СПБ, 2001

162. Мережковский о Л.Толстом б.п. // "Россия" (Спб), 1901, 8(21) февраля, №643, с.2 [Мещерский] Дневники // Гражданин, 1903,27 марта, №25, с.20-21 Микулич В. Тени прошлого. Спб, 1914

163. Он же. "Новый путь" и "путь сатанинский" // "Новый путь" 1903, №4, с. 197-199 Михаил (Семенов) Перед стеной — перед тайной. М.,1905

164. Он же. Активно или пассивно христианство? Публичное чтение в Соляном городке для образованных слушателей, предложенное 12 ноября 1902 г. // "Христианское чтение", 1903, №3,с.423-442

165. Он же. Письмо в редакцию "Нового пути" // "Новый путь", 1903, №11

166. Он же. "Новый путь", его задачи и стремления // "Миссионерское обозрение", 1903, №3,с.399-408

167. Он же. Окрытое письмо одному стороннику В.В.Розанова и его мыслей "об адогматизме христианства" // "Миссионерское обозрение", 1903, №4, с.546-560 ^ Он же. Новое христианство Мережковского (Христианство как культ Диониса) //

168. Миссионерское обозрение", 1903, №5, с.576-595; №7, с.904-910

169. Он же. Нечто о смерти и памяти смертной // "Миссионерское обозрение", 1903, №5, с.710-715

170. Он же. Новое христианство // МО, 1902, №10, с.385-400

171. Он же. Психология таинств (этюды) // "Миссионерское обозрение", 1902, №11, с.559-579

172. Михайловский Н.К. Литература и жизнь // "Русское богатство" (Спб), 1902, №8, с.76-99; 1903, №10, с.91-110

173. Можно и дальше" б.п. // "Новый путь" 1903, №7, с.282-283

174. Налимов Т. К современным толкам о религиозной свободе // "Христианское чтение", 1903, №1

175. Незнамов (Русский) Гр.Петров, св. "Новый путь" // "Русское слово", 1902, 30 декабря (12 января), с.2

176. Нестеров М.В. Письма. Избранное. Jl.,1988

177. Никанор, еп. Свобода совести как христианская основа // "Миссионерское обозрение",1901, №11-12, с.540-545

178. Новые материалы об отлучении Толстого (к 150-летию со дня рождения). Публ. М.Н.Курова. // Вопросы научного атеизма, вып.24, М.,1979, с.264-277

179. Обтемперанский А. По поводу печатных толков о свободе совести по отношению к глаголемым старообрядцам и сектантам // "Миссионерское обозрение", 1902, №1, с.79-84

180. Отец и сын. По страницам дневниковых записей и мемуаров ЛЛ.Толстого // Лица. Биографический альманах. М.-СПБ, 1994, с.173-287

181. Отклики (Пятое (последнее) заседание религиозно-философских собраний по вопросу о браке. Диалоги) // "Миссионерское обозрение", 1903, №13, с.398-416

182. Отповедь пастырей церкви на злословное письмо г. "интеллигента" // "Миссионерское обозрение", 1902, №4, с.733-737

183. Отражение в русском обществе отлучения Л.Н.Толстого от церкви (по сведениям департамента полиции) // Толстой. Памятники творчества и жизни. Вып.З. ред. В.И.Срезневского. М.,1923, с.103-141

184. О религиозно-философских собраниях // "Миссионерское обозрение", 1903, №8, с. 12401243

185. Переписка З.Н.Гиппиус, Д.С.Мережковского, Д.В.Философова с В.Я.Брюсовым (19011903). Публ. и подг. текста М.В.Толмачева (Германия, Нюрнберг). Вступ. заметка и комм. Т.В.Воронцовой //"Российский литературоведческий журнал", 1994, №5-6, с.276-322

186. Перцов П. Ранний Блок. М, 1922

187. Он же. Новый путь // "Новый путь", 1903, №1, с.1-9

188. Он же. Литературные воспоминания. 1890-1902 гг. М.-Л.,1933 (переизд.: М.,2002, вступ. ст. и комм. А.В.Лаврова)

189. Он же. Брюсов в начале века (из воспоминаний) // "Знамя", 1940, №3, с.247-256

190. Он же. Письмо в редакцию // "Курьер"(М), 1903, 4 мая, №66, с.З; "Новости и биржеваягазета" (СПБ), 1903, 6(19) мая, №123, с.2

191. Переписка св. Потехина и кн. Волконского // "Новый путь", 1903, №7, с.194-198

192. Петербургское религиозно-философское общество (1907-1917). Пред. к публикации Е.В.Бронниковой // ВФ, 1993, №6, с.119-158

193. Письма З.Н.Гиппиус к П.П.Перцову (вступ. заметка, подготовка текста и прим. М.М.Павловой) // "Русская литература", 1991, №4, с.124-159; 1992, №1, с. 134-157

194. Письма Д.С.Мережковского к П.П.Перцову (вступ. заметка, публ. и прим. М.Ю.Кореневой) // "Русская литература", 1991, №2, с. 156-181;1991, №3, с.132-159

195. П., доктор богословия. По поводу реплики г.Розанова с г-жой Лухмановой // "Заря", 1903, №38, 10 апреля, с. 10

196. По поводу записки г.Философова письмо М.А.Н. и примечание редакции за подписью П.П. // "Новый путь", 1903, №3, с. 199-202

197. По поводу ответа Св. Синоду гр. Л.Н.Толстого // "Миссионерское обозрение", 1901, №7-8, с.66-105

198. Потехин С. В чем находят себе оправдание меры государственного принуждения и воздействия на раскольников и сектантов // "Миссионерское обозрение", 1901, №11-12, с.546-549

199. Он же. Письмо кн. С.М.Волконскому// "Новый путь", 1903, №7, с. 194-196 Пушкин А.С. Жил на свете рыцарь бедный // ПСС, т.З, ч.1, М.,1948, с.161-162 Пяст В. Встречи. М.,1929

200. Разрешение принципиально важного вопроса о русских баптистах б.п. // "Миссионерское обозрение", 1902, №3, с.607

201. Редакция и сотрудники "Нового пути". Письмо в редакцию // "Новости и биржевая газета", 1903,29 марта (11 апреля), №87, с.2

202. Рождественский Т. Свобода совести и русское законодательство о расколосектантах // "Миссионерское обозрение", 1901, №11-12, с.549-554

203. Розанов В.В. В темных религиозных лучах. Русская церковь и другие статьи. М.,1994 Он же. В религиозно-философском обществе // "Новое время", 1909, 23 января (5 февраля), №11806, с.З

204. Он же. В своем углу. Из писем другов и недругов // "Новый путь", 1903, №2, с. 142-152 Он же. В чаяниях "движения воды"// "Новый путь", 1904, №5, с.247-262

205. Он же. Закон и брак (По поводу нового Гражданского Уложения) // "Новый путь", 1903, №1, с.176-189

206. Он же. К возобновлению религиозно-философских собраний // "Новое время", 1908, 10(23) ноября, №11734, с.2-3

207. Он же. Когда начальство ушло. Мимолетное. 1914. М.,1997

208. Он же. Между тьмою и светом (К инциденту в Религиозно-философском обществе) //. "Новое время", 1908, 17(30) ноября, №11741, с.2-3 Он же. Мимолетное. 1915. М.,1994

209. Он же. О высших интересах знания и речи. // "Новое время", 1903, 16(29) апреля , №9738, с.2

210. Он же. О писательстве и писателях. М.,1995

211. Он же. О поместном соборе в России // "Новое время", 27 ноября 1903, №9962

212. Он же. О себе и жизни своей. Уединенное. Смертное. Опавшие листья. М.,1990

213. Он же. Об основаниях церковной юрисдикции или о Христе Судии мира // "Новый путь",1903, №4, с. 134-150

214. Он же. Около церковных стен. М.,1995

215. Он же. Ответ г.Меныпикову // "Новое время", 1903,28 марта (10 апреля), №9721, с.2 Он же. Папская непогрешимость как орудие реформации без революции // "Новое время", 1902,19 февраля (4 марта), с.2-3

216. Он же. Письмо в редакцию // "Новое время", 1909, №11800,17(30) января, с. 13

217. Он же. К.П.Победоносцев // "Русское слово", 1907, 13(26) марта, №58, с.2; 18(31) марта, №63,с.З-4; 27 марта (9 апреля), №70, с.2

218. Он же. По поводу одной тревоги гр. Л.Н.Толстого // "Русский вестник", 1895, №8, с.154-187

219. Он же. Практическое указание // "Новое время", 1902, 16(28) марта, №9350, с.З

220. Он же. Представители "нового религиозного сознания" // "Русское слово", 1908, 13(26)сентября, №212, с.2

221. Он же. Семейный вопрос в России. В 2-х тт. СПБ, 1903

222. Он же. Серия недоразумений. // "Новое время", 1901,16 февраля (1 марта), №8970, с.З Он же. Среди обманутых и обманувшихся // "Новый путь", 1904, №4, с. 128-142; №5, с.217-249; №7, с.90-124

223. В.В.Розанов: pro et contra. Личность и творчество Василия Розанова в оценке русских мыслителей и исследователей. Антология. Кн. 1-2, СПБ, 1995

224. В.В.Розанов о ближних и дальних (Пометы к письмам корреспондентов). Вступ. ст., публ. и комм. А.В.Ломоносова// Литературоведческий журнал (М.), 2000, №13/14, ч.1, с.74-148

225. Романский Т. Карташев А.В. Благополучные лица. Из духовных журналов // "Новый путь", 1903, №3, с.244-251

226. Он же. Недоразумения, недоразумения.Из духовных журналов // "Новый путь", 1903, №4, с. 199-205

227. Он же. Знающие // "Новый путь", 1903, №10, с.204-205 Он же. "Не все-же." // "Новый путь", 1903, №7, с.262-276

228. Русская литература кон. 19-начала 20 века. 1890-е гг., М.,1968 Русская литература кон. 19-начала 20 века (1901-1907). М.,1971

229. Русская литература 20 века (1890-1910). Под ред. проф. С.А.Венгерова, т.1, М.,1914

230. Рцы (Романов И.Ф.) Письмо к В.А.Тернавцеву. // "Новый путь", 1903, №7, с.188-194

231. Серенький Колышко И.И.. Маленькие мысли. // Гражданин, 1903, №10, 2 февраля, с.2-4; №12, 9 февраля, с.2-5; №18,2 марта, с.6-7

232. Серафимович А.С. Исследования, воспоминания, материалы, письма. М.-Л., 1950

233. Сергий, арх. Церковь и интеллигенция // Прибавление к "Церковным ведомостям", 1902, №13, с.445-454; №14, с.488-491 №15-16, с.521-527

234. Скворцов В.М. К истории отлучения Л.Н.Толстого // "Колокол", 1915, №2850, 10 ноября, с. 1-2

235. Он же. Наскоро. Толстовская свистопляска. // "Колокол", 1911,5 ноября, №1677, с. 1-2 Он же. На темы церковного дня. К отлучению Л.Н.Толстого. // "Колокол", 1915, №2849, 8 ноября, с. 1

236. Он же. О соблазнах полемической литературы // "Миссионерское обозрение", 1901, №7-8, с.45-54

237. Он же. Хроника // "Миссионерское обозрение", 1903, №1, с.127

238. Служитель церкви. Летопись периодической и светской печати и новые книги по вопросам веры и миссии церкви // "Миссионерское обозрение", 1904, №1, с. 111-117

239. Стародум Н. Стечкин Н.Я. "Новый путь", июль-октябрь 1903 г. // "Русский вестник",1903, №11, с.337-371

240. Он же. "Новый путь", апр.-июль 1904 г. В.В.Розанов и вопрос о браке // "Русский вестник",1904, №8, с.832-859

241. Он же. Еще о г.Розанове на "новом пути" // "Русский вестник", 1904, №9, с.369-372

242. Стахович М.А. Доклад о свободе совести // "Миссионерское обозрение", 1901, №11-12, с.528-540. др. публ.: "Санкт-Петербургские ведомости", 1901, 29 сентября (12 октября), №267, с.2-3; "Орловский вестник", 1901,25 сентября, №254, с.2-3

243. Страхов С.В. О свободе веры (По поводу речи М.А.Стаховича) // "Вера и церковь", 1901, №10, с.732-760

244. Письма А.С.Суворина В.В.Розанову. Спб, 1913 (вступ. ст. Розанова)

245. Сыромятников С. Из церковного прошлого // "Новое время", 1903,20 апреля (3 мая), с.2 Он же Сигма. Дома//"Новое время", 1903, 5(18) янв., №9640, с.2

246. Тарасий, соборный иеромонах. "Новый путь по отношению к церкви // "Вера и церковь", 1903, №10, с.769-778

247. Тареев М.М. Дух и плоть // "Богословский вестник", 1905, №1, с. 1-272, с.233-266 №3, с.435-452

248. Телешов Н.Д. Письмо к Бунину И.А. // J1H, т.84, кн.1, с.536 Терапиано Ю. Встречи. Нью-Йорк, 1953

249. Терешенков С. Проповедник конца. Г. Мережковский о Толстом и Достоевском // "Русская мысль" (М.), 1903, №3, с.55-70

250. Тернавцев В.А. Письмо в редакцию // "Новое время", 1902,26 мая (8 июня), с.4

251. Он же. Вопрос о свободе совести на Орловском миссионерском съезде // "Миссионерскоеобозрение", 1901, №11-12, с.513-528

252. Он же. О даре священства//"Миссионерское обозрение", 1902, №4, с.733-737

253. Он же. Интеллигенция и церковь (реферат на 1-ом религиозно-философском собрании) //

254. Миссионерское обозрение", 1902, №6, с. 1005-1018

255. Тихомиров JI. Борьба против догмата // "Московские ведомости", 1903, №112, 25 апреля, с.2 и №113,26 апреля, с.1

256. Толстой Л.Н. Дневник 1901-1904 гг. // ПСС, т.54-55, М.,1935,1937 Толстой Л.Н. Воскресение // ПСС, т.ЗЗ

257. Толстой Л.Н. Ответ на постановление Синода.// ПСС, т.34, М.,1952, с.245-253

258. Он же. Крейцерова соната и послесловие // ПСС, т.27, М.,1936, с. 5-92 Он же. О веротерпимости. ПСС, т.34, М.,1952, с.291-298 Переписка Л.Н.Толстого с сестрой и братьями. М.,1990

259. Л.Н.Толстой: pro et contra. Личность и творчество Льва Толстого в оценке русских мыслителей и исследователей. Антология. Спб, 2000

260. Троцкий Н. Идеалистическая гамма// "Искра", вып. 5, №33, 1 февраля 1903 г.

261. У-ский А. О совести // "Новое время", 1901,11(24) октября, №9197, с.2

262. Филевский И. Об отношении церкви к современным религиозным запросам нашей интеллигенции // "Миссионерское обозрение", 1903, №1, с.3-20

263. Он же. О духе и плоти (религиозно-философское письмо) // МО, 1902, №6, с. 1054-1063 Он же. Об отношении к жизни и смерти в язычестве и христианстве // МО, 1902, №12, с.737-754

264. Он же. Христианская религия и культура (2-ое религиозно-философское письмо) // "Миссионерское обозрение", 1902, №11, с.545-558

265. Философов Д.В. Новый путь // "Мир искусства", хроника, 1903, №2, с. 18-19; №3, с.25-26 Он же. Слова и жизнь. Литературные споры новейшего времени (1901-1908 гг.). СПБ, 1909

266. Франк С.Л. Непрочитанное.Статьи, письма, воспоминания. М.,2001 Он же. Биография П.Б.Струве. Нью-Йорк, 1956

267. Хроника Хроника Хроника Хроника Хроника Хроника Хроника Хроника Хроника Хроника Хроника

268. Черкасский Т. К вопросу о свободе совести // "Санкт-Петербургские ведомости", 1901, №286, 18(31) октября, с. 1-2

269. Четвериков С. Возможно ли объединение интеллигенции с народом и церковью? // "Миссионерское обозрение", 1902, №1, с.109-112

270. Чехов А.П. Письма 1901-02 гг. // ПСС, т.19, М.,1950

271. Он же. Письма 1901-03 гг. // ПСС и писем, т. 10-11, М.,1981-82

272. Переписка А.П.Чехова. В 2-х тт., т.2, М.,1984

273. А.П.Чехов в неизданных письмах и воспоминаниях Д.С.Мережковского. Публ. и прим. Я.Р.Симкина. // "Дон" (Ростов-на-Дону), 1988, №9, с.159-164

274. Ч. Семейные права приговоренных к арестантским отделениям // "Новый путь", 1903, №1, с. 160-162

275. Шагинян М.С. Человек и время // "Новый мир", 1973, №5, с.176-186; №6, с.128-153; 1975, №3, с. 132-2 И

276. Шестов Л. Власть идей // "Мир искусства", 1903, №1-2, с.77-96

277. Щукин-Елецкий. Письмо в редакцию // "Заря", 1903, №43, 15 апреля, с. 12

278. Юрикас А., св. К вопросу о взаимоотношениях светского общества и духовенства // "Вера и разум" (Харьков), 1905, №21, с.513-522; №22, с.556-567

279. Андреев В.М. Либерально-обновленческое движение в русском православии начала 20 в. и его идеология. Дисс. к. фил. н., Л., 1971

280. Арзуманов М.Б. Идеология богоискательства. 1901-1923 гг. (критический анализ). Дисс.к. фил. н., М.,1974

281. Арсеньев К.К. Свобода совести и веротерпимость. Сб. статей. СПБ, 1905 (впервые — "Вестник Европы", 1903 г.)

282. Безносов В. Путь к духовному синтезу. О религиозно-философских собраниях в Санкт-Петербурге // "Звезда", 1993, №3, с.164-170

283. Белова Т.П. Петербургские религиозно-философские собрания 1901-03 гг. как первый опыт открытого диалога светской интеллигенции и духовенства в России // Проблемы теории и истории изучения интеллигенции: поиск новых подходов. Иваново, 1994, с.42-52

284. Бельчевичен С.П. Проблема взаимосвязи культуры и религии в философии Д.С.Мережковского. Тверь, 1999

285. Богачевская-Хомяк М. Философия, религия и общественность в России в кон. 19 и нач. 20 в. // Русская религиозно-философсуая мысль 20 в. (под ред. Н.П.Полторацкого), Питтсбург, 1975, с.54-67

286. Боцяновский В.Ф. Богоискатели. СПБ, 1911

287. Бычков С.С. Русская церковь и императорская власть М.,1998

288. Глубоковский Н.Н. Русская богословская наука в ее историческом развитии и новейшем состоянии. Б.м., 1992 (перв. изд. Варшава, 1928)Ш

289. Голлербах Э. В.В.Розанов. Жизнь и творчество. М.,1991

290. Горбунов В.В. Идея соборности в русской религиозной философии (пять избранных портретов). М.,1994

291. Гордиенко Н.С., Курочкин П.К. Либерально-обновленческое движение в русском православии в нач. 20 в. // Вопросы научного атеизма, вып. 7, М.,1969, с.З 14-340

292. Грифцов Б. Три мыслителя. В.Розанов, Д.Мережковский, Л.Шестов. М.,1911

293. Дюжева Г.Н. Религиозно-философское общество (1901-1903) как средство воздействияцеркви на интеллигенцию // Научный атеизм, этика, эстетика. Л., 1970, с.46-49

294. Евгеньев-Максимов В. и Максимов Д. Из прошлого русской журналистики. М.,1930

295. Евграфов Г.Р. Женщина ручной выделки // А.Крайний. Литературный дневник (1899-1907). М.,2000, с.5-31

296. Зеньковский В.В. История русской философии. М.,1991, т.2, ч.2

297. Он же. Памяти проф. А.В.Карташева //"Вестник русского студенческого христианского * движения", 1960, №3-4 (58-59), с.61-62

298. Зеньковский С. Д.С.Мережковский. // Русская религиозно-философская мысль., с.278-288

299. Зернов Н. Русское религиозное возрождение 20 в. Париж, 1991

300. Клинг О. Философские рассуждения накануне революции. Религиозно-философские собрания могли бы стать альтернативой революционному безумию // "НГ-религии", 2001, 26 декабря, №24(95), с.1-2

301. Колеров М.А. Не мир, но меч. М.,1996

302. Коляда Е.Г. "Журнал для всех" // Литературный процесс и русская журналистика кон. 19 —нач.20 века. 1890-1904. Социал-демократические и общедемократические издания. М.,1981,т с.309-352т

303. Корецкая И.В. "Новый путь" и "Вопросы жизни" // Литературный процесс и русская журналистика кон. 19- нач. 20 в., т.2, М.,1982, с. 179-185

304. Котовская Е.И. "Крейцерова соната" Л.Н.Толстого и ее влияние на русскую общественную мысль на рубеже 19-20 веков // Вестник МГУ. История. 2000, №1, с.90-102

305. Кувакин В.А. Религиозная философия в России. М.,1980

306. Кумпан К.А. Д.С.Мережковский-поэт (У истоков "нового религиозного сознания") // • Мережковский Д.С. Стихотворения и поэмы. Спб, 2000, с.5-114

307. Курочкин П.К. Эволюция современного русского православия. М.,1971

308. Лавров А.В. Архив П.П.Перцова // Ежегодник рукописного отдела Пушкинского дома на 1973 г. Л.,1976, с.25-50

309. Левицкий С.А. Очерки по истории русской философии. М.,1996 Лосский Н.О. История русской философии. М.,1991

310. Лукашевский Е.С. Основные направления в русском богоискательстве в нач. 20 в. // Атеизм, религия, современность, Л., 1973, с.47-66

311. Лундберг Е. Мережковский и его новое христианство. СПБ, 1914

312. Матич О. Христианство третьего завета и традиция русского утопизма // Д.С.Мережковский: мысль и слово. Сб. ст., М.,1999, с. 106-118

313. Мейер А.А. Петербургское религиозно-философское общество // "Вопросы философии", 1992, №7, с. 107-115

314. Мень А. Встреча. // Наука и религия 1991, №1, с.7-12

315. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры, т.2, ч.1, М.,1994, с.194-197

316. Михайлов П.Е. Неизвестные страницы Петербургских Религиозно-философских собраний (1901-1903)//Мир источниковедения. Пенза, 1994, с.124-128

317. Николюкин А. Феномен Мережковского // Мережковский: pro et contra. Антология. СПБ, 2001, с.7-28

318. Он же. В.В.Розанов. М.,2001

319. Носов А.А. "Мы здесь основали философское общество." (к истории философских обществ в России) // ВФ, 1999, №1, с. 172-183

320. Он же. От "соловьевских обедов" к религиозно-философскому обществу // ВФ, 1999, №6, с.85-98

321. Ольденбург С.С. Царствование императора Николая И. В 2-х тт., Белград-Мюнхен, 1939-1947

322. Орлова М.В. Зинаида Гиппиус — соредактор и критик журнала "Новый путь" (1903-1904) // "Гуманитарные науки в Сибири", 2000, №4, с.42-48

323. Останина О.В. Обновленчество и реформаторство в русской православной церкви в начале 20 века. Дисс.к. фил. наук. Л.,1991

324. Очерки истории Санкт-Петербургской епархии. СПБ, 1994, с.222-223

325. Пахмусс Т. З.Гиппиус // Русская религиозно-философская., с.289-297

326. Патриарх Сергий и его духовное наследство. М.,1947 Петров Г.И. Отлучение Льва Толстого от церкви. М.,1978

327. Петрусенко Н.В. В.В.Бородаевский поэт символизма // "Новый исторический вестник", 2001, №3(5), с.101-107

328. Платонов Н.Ф. Православная церковь в борьбе с революционным движением в России (1900-1917) // Ежегодник Музея истории религии и атеизма, вып.4, М.,1960, с.103-209

329. Позойский С.И. К истории отлучения Льва Толстого от церкви. М.,1979

330. Полищук Е. Церковь и интеллигенция: к истории диалога // Журнал Московской патриархии, 1991, №4, с.25-31

331. Попов В. Защитник свободы совести // "Истина и жизнь", 1998, №12, с.36-39

332. Поспеловский Д.В. Некоторые вопросы отношений церкви, государства и общества в дореволюционной России // Грани. Франкфурт-на-Майне, 1983, №128, с.157-214 Он же. Русская православная церковь в 20 в. М.,1995, с.24-25

333. Русская православная церковь. 988-1988. Очерки, М.,1988, вып.1, с.107

334. Савельев С.Н. Идейное банкротство богоискательства в России в начале 20 века. Историко-религиоведческий очерк. Л., 1987

335. Он же. Жанна д Арк русской религиозной мысли. Интеллектуальный профиль З.Н.Гиппиус. М.,1992

336. Семигин В.Л. Дмитрий Мережковский: от литературы к религии II Вестник МГУ, История, №3,2000, с.36-54

337. Сидоров В.П. Петербургские "РФС" как попытка установления диалога между православной церковью и либеральной интеллигенцией. Кривой Рог, 1984 ( деп. в ИНИОН АН РФ)

338. Симонов И.В. Анализ особенностей социально-идеологической деятельности русской православной церкви в начале 20 века. Дисс. к. ф. наук, Нижний Новгород, 1993

339. Смолич И.К. История русской церкви. 1700-1917 гг. ч.1-2, М., 1996-1997

340. Соловьев А.А. Интеллигенция и церковь в России в нач. 20 в.: опыт взаимоотношений. Кострома, 1997, (дисс. на соиск. уч. ст. к. и. н.)

341. Стебляк В.В. Провидческий дар русской художественной культуры конца 19-начала 20 веков. (Д.С.Мережковский, М.А.Врубель). Омск, 1998

342. Успенский В.В. Вопрос о "догматическом развитии" на Петербургских религиозно-философских собраниях // "Христианское чтение", 1904, №11, с.597-612; №12, с.757-786

343. Фатеев В.А. Публицист с душой метафизика и мистика // В.В.Розанов: pro et contra. Антология, кн.1, СПБ, 1995, с.5-36

344. Он же. В.В.Розанов: жизнь, творчество, личность. Л., 1991

345. Фирсов С.Л. Горький юбилей. К 100-летию со времени отлучения от церкви Льва Толстого. // "НГ-религии", 2001,14 марта, №5(76), с.8

346. Он же. Православная церковь и российское государство в конце 19 начале 20 века (Проблема взаимоотношений духовной и светской власти). Дисс. к.и.н., Спб, 1994

347. Флоровский Г. Пути русского богословия. Киев, 1991, с.470-476

348. Фоминых Е.В. Проекты церковных преобразований в России в начале 20 века. Дисс. к.и.н., Л.,1987

349. Фотиев К. Правда о земле // Русское зарубежье в год тысячелетия крещения Руси. Сост. М.Назаров, М.,1991, с.291-296

350. Цвик И.Я. Религия и декадентство в России. Кишинев, 1985

351. Цимбаев Н.И. Русская православная церковь в годы испытаний (1900-1941) // ВФ, 2001, №5, с.33-40

352. Черемицина Т.Б. Взаимоотношения интеллигенции и русского православия в конце 19 начале 20 века. Дисс.к. фил. наук. СПБ, 1994

353. Чуева И.П. Генезис и философские основы "нового религиозного сознания". Дисс.докт. фил. наук, Jl.,1971

354. Шапошников Л.Е. Консерватизм, новаторство и модернизм в русской православной мысли 19-20 веков. Н. Новогород, 1999

355. Он же. Русская религиозная философия 19-20 веков. Н.Новгород, 1992

356. Ф Шахнович М.И. Ленин и проблемы атеизма: критика религии в трудах Ленина. М.-Л.,1961,с.28,31

357. Шеррер Ю. Религиозные поиски русской интеллигенции начала 20 века // "Общественные науки и современность", 1991, №2, с. 167-174

358. Она же. В поисках "христианского социализма" в России // ВФ, 2000, №12, с.88-135

359. Она же. Об одной теологии революции (Мережковский и русский символизм) // "Ступени"1. СПБ), 1992, №1, с. 70-93

360. Шиманская O.K. Социальная проблематика в Петербургских религиозно-философских собраниях 1901-1903 годов и современное православное богословие. Дисс.к. фил. наук. •J Н.Новгород, 1995

361. Элбакян Е.С. Российская либеральная интеллигенция начала века о свободе совести // Обновление России: трудный поиск решений. Вып.З, М.,1995, с.46-55.

362. Она же. Религия в сознании российской интеллигенции 19-начала 20 вв. Философско-исторический анализ. М.,1996

363. Scheibert P. Die Petersburger religios-philosophischen Zusammenkunfte von 1902-1903 // Jahrbucher fur Geschichte Osteuropas, 1965, Band 12, Heft 4, s.513-560

364. Scherrer Ju. Die Petersburger religios-philosophischen Vereinigungen. Die Entwicklung des * religiosen Selbstverstandnisses ihrer Intelligencija-Mitglieder (1901-1917). Berlin, 1973

365. Simon G. Konstantin Petrovic Pobedonoscev und die Kirchenpolitik des Heiligen Sinod. 1880-1905, Got., 1969