автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Релятивность как смыслообразующая категория лингвокогнитивистики

Полный текст автореферата диссертации по теме "Релятивность как смыслообразующая категория лингвокогнитивистики"

На правах рукописи

СКОКОВА Татьяна Николаевна

РЕЛЯТИВНОСТЬ КАК СМЫСЛООБРАЗУЮЩАЯ КАТЕГОРИЯ ЛИНГВОКОГНИТИВИСГИКИ

10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени доктора филологических наук

-7 0КТ 2015

Белгород - 2015

005563089

Работа выполнена в Федеральном государственном автономном образовательном учреждении высшего профессионального образования

«Белгородский государственный национальный исследовательский университет» (НИУ «БелГУ») Научный консультант: Алефиренко Николай Фёдорович,

Заслуженный деятель науки, доктор филологических наук, профессор, ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный национальный исследовательский университет» (НИУ «БелГУ») , профессор кафедры филологии Официальные оппонепты: Аглеева Зухра Равнльевна,

доктор филологических наук, доцент, ФГБОУ ВПО «Астраханский государственный университет» (АГУ), профессор кафедры современного русского языка; декан факультета довузовской подготовки Серебрякова Светлана Васильевна, доктор филологических наук, профессор, ФГАОУ ВПО «Северокавказский федеральный университет» (СКФУ), заведующий кафедрой теории и практики перевода Синячкин Владимир Павлович, доктор филологических наук, профессор, ФГАОУ ВО «Российский университет дружбы народов» (РУДН), заведующий кафедрой русского языка и литературы Ведущая организация: ГОУ ВПО Московский государственный

областной Университет (МГОУ).

Защита состоится 4 декабря 2015 г. в 12 час. 00 мин. на заседании диссертационного совета Д 212.015.03 при ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный национальный исследовательский университет» по адресу: 308015, г. Белгород, ул. Победы, 85, корпус 17, к. 3-33.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Белгородского государственного национального исследовательского университета и на сайте www.bsu.edam.

Автореферат разослан 2015 г.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемая работа посвящена изучению релятивности как вербально кодируемой корреляции между образами, порождаемыми мыслительным и чувственным опытом в процессе коммуникации. Категория релятивности (нем. Kodierungs- und Korrelienmgskategorie) - одно из узловых явлений, которое связано с двумя лингвофилософскими феноменами - смыслом (нем. Sinn) и реляционностъю (нем. Relatiosfundamenle). Релятивность лежит в основании «языкового познания».

Степень научной разработанности проблемы. Теоретическое осмысление вопросов, связанных с категорией релятивности, потребовало изучения концепций, идей, разработок ученых во многих областях знания:

- философия мышления и языка: В. Гумбольдт, 2000; Й.Л. Вайсгербер, 2009; Ф. Гваттари, 2009; Э. Гуссерль, 2005; Ж. Делез, М. Хайдеггер, 1991; Э. Кассирер, 2011; G. Simmel, 1919; Wittgenstein, 2011, а также труды крупнейших отечественных мыслителей XIX-XX веков: А. Бергсон, 1992; H.A. Бердяев, 1989, 2006; С.Н. Булгаков, 1999; С.Д. Кацнельсон, 2011; К.Н.Леонтьев, 2009; А.Ф. Лосев, 1993, 1994; A.A. Потебня, 1999; B.C. Соловьёв, 1988; П.А. Флоренский, 1999: С.Л. Франк. 2009; П.Я. Чаадаев, 1989 и др.;

- когнитивная психология и психолингвистика: М. Джонсон, Дж. Лакофф, 2008; A.A. Залевская, 2007; Р. Лангакер, 1987; Е.Ф. Тарасов, 1987; Н.В. Уфимцева, 2011; J.R. Anderson, 1996, 2007, S. Hauser, 2004 и др.;

- психология мышления и эмотивная лингвистика: Л.С. Выготский, 2008; С.Л. Рубинштейн, 2012; H.A. Сребрянская, 2008, В.И. Шаховский, 2008, и др.;

- лингвокультурология и философия языка: М.М. Бахтин, 2003; В .А. Маслова, 2001; П. Рикёр, 2000; Н.И. Толстой, 1997 и др.;

- теория картины мира и когнитивного картирования знания: Ю.Д.Апресян, 2009; Л.В. Екшембеева, 2009; В.Г. Гак, 1998; Г.К. Исхангалиева, 2010; С.Е. Никитина, 2014; C.B. Серебрякова, 2013;

B.П. Синячкин, 2011; Р. Солсо, 1996; Л. Талми, 1999; В.Н. Топоров, 2011; Е.С. Яковлева, 1994; R. Axelrod, 1976; G. Deutscher, 2013 и др.;

- учение о речемыслительных процессах и структурах представления знания в языке: H.H. Болдырев, 2007; Р. Джекендофф, 1995; В.В. Красных, 2003; Е.С. Кубрякова, 2008; A.A. Леонтьев, 2004; З.Д. Попова, 2006; И.А. Стернин, 2002.; Е. Felder, 2006; J. Keller, H. Leuninger, 1993; M. Luginbühl, A.-K. Pantli 2004; M. Müller, 2009 и др.;

- лингвоконцептология: H.A. Беседина, 2006; А. Вежбицкая, 1996;

C.Г. Воркачёв, 2007; Ю.Н. Караулов, 1976, 2014; В.И. Карасик, 2004; В.В. Колесов; 2007; A.A. Леонтьев, 2003; В.А. Маслова, 2004, 2010; Д.С.Лихачёв, 2006; Ю.С. Степанов, 2004; W. Dressler, 1981; G Rickheit, S. Weiss, H.J. Eikmeyer, 2010 и др.;

- общенаучная теория смысла: В.Г. Гак, 1993; Р.И. Павилёнис, 1983; 1986; Дж. Остин, 2006; Г.Фреге , 2000; Е.Т. Hansen, 2011 и др.;

- когнитивно-семиотическая теория дискурса: Н.Ф. Алефиренко, 2009, 2010, 2011, 2013; Р. Барт, 2010; Р. Водак, 2009; А.Ж. Греймас, 2004; Т.А. ван Дейк, 1988; И.Г. Жирова, 2012; В.И. Карасик, 2007; Ю.М. Лотман, 1999; М.Л. Макаров, 2003; Г.Н. Манаенко, 2006; Е.А. Огнева, 2009; Е.Г. Озерова, 2012; П. Серио, 1999; М. Фуко, 2012; D. Busse, 2007; A. Gardt, 2007; L. Jäger, 2005 и др.;

- мевдискурсивное взаимодействие: Р. Барт, 2010; Д.Б. Гудков, 2007; В.В. Красных, 2012; Е.Г. Озерова, 2013; Г.Г. Слышкин, 2004; И.И. Чумак -Жунь, 2011; М. Hoffmann, 1997; U. Maas, 1984; D.H. Zimmerman, 1991;

- филологическая и феноменологическая филологическая герменевтика: Г.И. Богин, 2001; С.Н. Бредихин, 2014; E.H. Лучинская, 2002; Г.П. Щедровицкий, 1995 и др.

Обращение к большому кругу трудов отечественных и зарубежных учёных не только в области лингвистики, но и в смежных дисциплинах, обусловлено необходимостью разработки системного подхода к лингвокогнитивной категории релятивности, специальные работы по комплексному анализу которой до последнего времени отсутствовали. Научной гипотезой настоящего исследования служит предположение о том, что между языковой семантикой и реальными объектами знакообозначения существует связующее звено протосемантического характера. На него обращали пристальное внимание отечественные психолингвисты (Е.Ю.Артемьева, Л.С.Выготский, А.Н.Леонтьев, A.A. Леонтьев, Д.А. Леонтьев, В.Ф. Петренко, А.Г. Шмелёв и др.). Предложенный ими деятельностный подход позволил выделить несколько типов значения: системное значение знака, денотативное значение, речевой смысл, значение как отражение предметных отношений. A.A. Леонтьев предлагает широкое (предметное, существующее на чувственной основе перцептивного образа, ролевые и некоторые другие формы) и узкое (знаковое, языковое, вербальное) понимание феномена «значение». Для лингвокогнитивистики особую актуальность получает подход к значению как к когнитивно-семиотическому инварианту, который приобретает смысл в условиях дискурсивного контекста. С помощью этого инварианта через отношения с изначально заданным смыслом (протосемантикой) уравновешивается речевой процесс на уровне смыслопорождения. Осознание результатов корреляции между интегративным смысловым компонентом и системой значений, выраженных, по А.Н. Леонтьеву, с помощью словесных и несловесных средств, отражение которых осуществляется с помощью релятивности, базирующейся на конкретных отношениях, позволяет конкретизировать смыслы. В основе этой корреляции лежит функциональность значения и лингвокультурологическая сущность смысла. Кроме того, интерпретировать и познавать смысл позволяет интеграция систем значений в концептуальную систему адресата.

Лингвофилософский статус категории релятивности позволяет рассматривать её одновременно и как продукт, и как инструмент познания, что вытекает из когнитивно-синергетической природы релятивности,

природы, которая, собственно, и обусловливает её основное свойство -способность объективировать в языке устойчивые смысловые связи и отношения.

Онтология смысла была и продолжает оставаться актуальным предметом гуманитарных исследований. Д.А. Леонтьевым [2004] смысл определяется как субъектно-объектная категория, выражающая отношение между субъектом и объектом (явлением) действительности, которое определяется местом объекта (явления) в жизни субъекта, выделяет их в образе мира и воплощается в структурах, регулирующих поведение субъекта по отношению к ним. Г. Фреге [1977], которого принято считать автором концептуальной оппозиции «значение - смысл», полагает, что смысл отображает характер восприятия референта будущего языкового знака и в силу этого детерминирует значение. Он пишет, что если денотат знака - это вещь, данная нам в ощущениях, то представление об этой вещи есть внутренний образ, возникший на основе субъективных впечатлений об этой вещи, а также в результате деятельности субъекта, связанной с этой вещью. Представление (внутренний образ) всегда субъективно - оно меняется от человека к человеку. Отсюда - многообразие представлений, сопряжённых с одним и тем же смыслом. При всем разнообразии трактовок смысла и его соотношения со значением (ср.: смысл уже существует до того, как оказывается выраженным, значения помогают его раскрыть; «смысл» и «значение» - синонимы; и то, и другое - результат процесса отражения объективной действительности; смысл - это дополнительное (по отношению к значению) прагматическое содержание, которое слово приобретает в дискурсии; смысл порождается значением, т.е. значение первично и др.), Д.А. Леонтьев выделяет общее, состоящее в том, что, в отличие от значения, смысл всегда указывает на замысел автора, на внеязыковой контекст, ситуацию употребления знака.

Исходя из признания смысла как феномена, детерминируемого более широким контекстом, чем значение, мы полагаем, что значение является тем конструктом, который остается в памяти человека после всех социально обусловленных актов смыслообразования. И смысл, и значение следует рассматривать как субстанции познания. Как справедливо отмечал Г.И. Богин [2001], оперирование смыслами и знание значений являются двумя разными половинами языковой личности. Р. Барт [1987] выделяет пять основных кодов, служащих декодированию механизмов смыслопорождения: герменевтический (Голос Истины), проэретический (Голос Эмпирии, или действия), семный (Голос Личности, или значения), референциальный (Голос Знака, или культурный), символический (Голос Символа). Речь идёт, как нам представляется, о возможности познания процесса смыслообразования не просто через осмысление системы знаков и денотатов, а благодаря декодированию коннотативных значений, возникающих в процессе речемышления. В этой связи существует необходимость познания отношений между когнитивными и языковыми структурами. По В. Гумбольдту, язык есть не что иное, как дополнение мысли, стремление

возвысить до ясных понятий впечатления от внешнего мира. На основе отношений между смутными внутренними ощущениями и ясными впечатлениями от внешнего мира появляются новые понятия. На первый план фактически выступает не проблема отношения «язык - мышление» в целом, а определённые механизмы, которыми располагает мышление и которым язык даёт точное отображение. Важнейшим из таких механизмов является систематизация и организация, в основе которой - система отношений. В период бурного развития когнитивистики более дифференцированно рассматриваются вопросы о человеческих способностях, а также о том, как когнитивные комбинаторные способности, которые мы изучаем через призму языковых комбинаций, позволяют нам познавать мир. При этом проблема межфункциональных отношений является для современной когнитивной лингвистики не до конца разработанной, и, следовательно, не утратившей своей значимости. Лингвокогнитивный подход к познанию корреляций между когнитивными и языковыми структурами, а также к механизмам кодирования и декодирования смыслов, порождаемых в результате этих корреляций, обусловливает актуальность реферируемой диссертации, базовым понятием которого является категория релятивности. Ср.: Korrelation als funktionale Wechselbeziehung und Kodierung als Umsetzug eines Zeichens in ein anderes Zeichen [DUW 2013].

Объектом данного исследования является лингвокогнитивная категория релятивности, механизмом развёртывания которого служат ассоциативно-реляционные связи и отношения между результатами довербального акта познания и системами актуального акта языкового познания, детерминирующие процессы смыслообразования.

Предмет исследования - возможности смыслообразования при оперировании лингвокогнитивными синтагматическими комбинациями, вербализующими категориально-концептуальные континуумы -составляющие концептов — с учётом отношений как основного способа интеграции и образования системы (концепта, системы рече- и смыслопорождения).

Цель настоящей работы - разработать теорию, раскрывающую основные лингвокогнитивные механизмы формирования смысла. Их интерпретация предполагает моделирование, направленное на экспликацию конструктивных этапов языкового познавательного процесса.

Для достижения поставленной цели в диссертации решаются следующие задачи:

• проанализировать основные лингвистические направления в изучении речемыслительных процессов и структур представления знания в языке, общенаучной теории смысла и процессов смыслопорождения;

• выработать теоретическую концепцию, в соответствии с которой возможно исследование системной когнитивно-дискурсивной категории релятивности, которая может использоваться для систематизации знания, познавательных процессов;

• на материале русского и немецкого языков разработать типологию релятивности, которая является базисной для изучения смыслообразования;

• с помощью категории релятивности установить особенности отражения вербалыю кодируемой корреляции между образами, порождаемыми мыслительным и чувственным опытом, в основе которой находятся реляции, выступающие в роли трансляторов взаимозависимости элементов концептуальной и категориальной систем, расширяющих горизонты нашего познания;

• моделировать механизмы отражения смыслопорождения, проявляющегося в том, что при оптимальном информационном обмене между элементами системы предыдущего акта познания и элементами системы актуального акта познания осуществляется преобразование информации, её целенаправленная функциональная реализация, сохранение и развитие;

• передать суть процессуальное™ смыслопорождения, обусловленной дискурсивной релятивностью, отражающей аккумуляцию смысловой энергии сложного коммуникативного целого.

В качестве основного методологического принципа предлагаемого исследования выступает принцип функционального среза, который, по определению В.А. Карташева [1995], связывает самым непосредственным образом системные методы с познавательно-практическими потребностями людей и способом их мышления. Главной исследовательской стратегией в осмыслении категории релятивности выступает в работе номо-идиографический подход (греч. номос - закон, закономерность; нем. nomothetisch - Forschungsrichtung, bei der das Ziel wissenschaftlicher Arbeit allgemeingültige Gesetze sind; идиос - своеобразный, принадлежащий кому-то; нем. idiografisch - das Eigentümliche, Einmalige, Singuläre darstellend). Для раскрытия сущности лингвокогнитивной категории релятивности целесообразно обратиться к интегрированному использованию двух подходов как главных методологических стратегий исследования, при которых реализуется приём трансляции религий. Его суть состоит в выявлении регулярно воспроизводимых отношений, в которых находятся образы языкового сознания, в своего рода считывании информации об этих отношениях, об их синергетичности, проявляющейся в инновационном режиме установления новой формы референтного осмысления этих образов, благодаря которому возможно определение как организующего начала транслирования обгцего смысла, так и дифференциальных признаков различных этнолингвокультур, выявление этнокультурной специфики художественной коммуникации, её особых ценностно-смысловых регистров. На основе номо-идиографического подхода нами разрабатывается, соответственно, номо-идиографический метод исследования, имеющий важное значение для процесса гуманитарного познания, так как осуществляется посредством осмысления, толкования, объяснения, «вчувствования». Суть предлагаемого метода предопределяется лингвокогнитивным пониманием его составляющих. 1. Номотетическая

составляющая метода нацелена на установление общего, имеющего силу закона, выражение общих закономерностей смыслопорождения. 2. Идиографическая составляющая. Её назначение - характеристика единичных факторов, влияющих на процесс смыслообразования. Форму лингвокогнитивного они принимают при рассмотрении их участия в языковом познавательном процессе, а форму дискурсивного - при выявлении специфики в коммуникативных актах, а также при определении роли в дискурсивной деятельности. Базовая номо-идиографическая методология обусловлена междисциплинарным характером диссертационного исследования, лингвофилософским системным подходом к осмыслению:

а) познаваемого объекта — категории релятивности - и категориально-концептуальной структуры смысла базовых концептов процесса познания;

б) смыслообразования в синтагматических конструктах текста-дискурса, под которым здесь понимается аналитическая модель конкретного коммуникативного целого, отражающая трёхаспектную корреляцию: внутренние взаимосвязи элементов со своими правилами функционирования, внеположные релятивные образы-архетипы, смысловые континуумы-множества концептов;

в) смыслопорождения как определяющей трансформации структуры смысла текста-дискурса при рецепции гипердискурса и архетипов.

Создание функциональной методологии анализа способов смыслопорождения возможно при комплексном использовании, соединении и «взаимопримирении» логико-философского аппарата, аппарата лингвокогнитивистики, филологической герменевтики.

В работе выдвигается научная концепция, согласно которой основанием для расширения нашего познания является исследование категории релятивности как отражающей вербально кодируемую корреляцию между образами, порождаемыми мыслительным и чувственным опытом, в основе которой находятся реляции, выступающие в роли медиаторов, характеризующих взаимозависимость элементов концептуальной и категориальной систем. Механизм отражения процесса смыслопорождения проявляется в том, что при взаимодействии центров концептуально-категориальных континуумов - составляющих концептов - и при оптимальном информационном обмене осуществляется преобразование информации, целенаправленная функциональная реализация, её сохранение и развитие, а также синергетический переход на иной речемыслительный уровень.

Суть разрабатываемой нами теории раскрывается в положениях, выносимых на защиту:

1. Лингвофилософское осмысление категории релятивности становится возможным на основании: а) выявления сходства приёмов и методов лингвистики как науки о языке с приёмами и методами логики при учёте логических основ классификации, категории отношений между множествами, а также философии - при установлении связи категории релятивности с философскими категориями в сфере аналогии выражения

различных отношений; б) использования для раскрытия её сущности номо-идиографического подхода как главной методологической стратегии исследования, которая позволяет проследить генезис смысла, определяющийся особым отношением между набором индивидуальных смыслов, образующих конфигурацию реляций, дающую систему сложнейших функциональных взаимосвязей, динамика которых и формирует, составляет смысл.

2. Релятивность необходимо рассматривать как явление, возможное в силу своих внешних связей. Категория релятивности отражает содержательно-структурные свойства того общего, что обусловливает концептуализацию знания о картине мира, в которой находим категориальные черты, способы порядка, создаваемые универсальными реляционными трансляторами. С их помощью устанавливаются фундаментальные пропорции речемышления. Это взаимосоответствие является основой перехода от одних его форм к другим с одновременным программированием отбора и распределения языковых единиц, результатом которого выступает порождённый смысл.

3. Категория релятивности - это принцип (форма) языкового познания, обладающий системностью, системообразующим фактором которого является реляционность, обусловливающая понимание концепта как синергетического конструкта, имеющего вид совокупности категориально-концептуальных континуумов, проявляющих эффект смысловой компрессии.

4. В основе лингвокогнитивной модели процесса смыслопорождения лежат следующие виды релятивности: релятивность процессуальная, онтологическая, атрибутивная, модусная, сигнификативная, парадигматическая, синтагматическая, эпидигматическая и дискурсивная. Иными словами, категория релятивности отражает корреляцию между:

а) результатами довербалыюго акта познания (образами, связанными с предметно-практической деятельностью, сенсорно-перцептивной и мыслительной видами деятельности; образами, проецируемыми антропологическими факторами, атрибутами реальности или психического опыта, модусами) и

б) форматами текущего акта познания (вербализованными образами; контекстуальными значениями). Данная корреляция становится основой смысловой рефлексии, порождения через систему отношений её нового уровня, конфигурации смысловой структуры, усложнения сети речевых смыслов, возникающих на пересечении образов реального мира и образов, связанных с различными уровнями познавательного опыта.

5. Образование смысловой сети на базе совокупности реляций служит проективным механизмом восприятия, который отражает процесс и результат фиксирования в языковом сознании смыслов и называется процессуалъностью смыслопорождения. Её модель формируется прежде всего из корреляций между а) зарядами доминанты как ансамбля когнитивных универсалий, включающего эксплицируемые в языке онтологические явления, атрибуты реальности, к которым присоединяются

модусы, определяющие процессы мышления, и б) проецируемыми ими категориально-концептуальными центрами отдельного концептуального целого. Их дополняют корреляции между категориально-концептуальными континуумами на основе комплекса проективных отношений, в результате чего, собственно, и осуществляется образование устойчивых смысловых связей.

6. Категория релятивности и номо-идиографический метод её изучения позволяют выявить важнейшие отличия между парадигматической, синтагматической и эпидигматической видами лингвокогнитивной релятивности, а также их общее качество: участие в процессе конденсации смысловой энергии концепта.

7. Одной из транслируемых культурой лингвокогнитивных моделей смыслопорождения, обусловленных дискурсивной релятивностью, является модель, отражающая корреляцию между архетипичными релятивными образами и категориально-концептуальными континуумами, формирующими концепт.

8. Другие дискурсивные программы смыслопорождения базируются на корреляции - важнейшем механизме непрерывного смыслопорождения, аккумуляции смысловой энергии всего коммуникативного целого - между."

1) экзистенциально, антропологически, психологически, социально, религиозно, этнокультурно обусловленными содержательными конструктами дискурса и выделяемыми языковым сознанием категориально-концептуальными континуумами, которые являются языковым медиаинструментарием мироощущения, мировосприятия и миропереживания и 2) между континуумами концептов текста-дискурса и мифами, в центре которых — один из релятивных образов-архетипов.

Научная новизна работы заключается:

- в создании теории лингвокогнитивной категории релятивности, служащей для познания процессов смыслопорождения;

- в использовании комплексного междисциплинарного теоретического подхода к изучению лингвокогнитивной категории релятивности, а также в использовании системной схемы её изучения;

- в применении номо-идиографического подхода для выявления релятивных механизмов языковой категоризации, а также для определения роли реляций в процессах концептуализации;

- в дальнейшей разработке способа моделирования механизмов концептуализации и категоризации познаваемого мира, связанного с абстрактными лингвокогнитивными реляционными моделями, соответствующими той логической структуре знания, которая позволяет идентифицировать основную идею и языковое значение дискурсивного образования;

- в выработке доказательств того, что лингвокогнитивная модель релятивности является средством познания форм, служащих для «переплавки» информации в когнитивное образование;

— в рассмотрении категориально-концептуальных континуумов как множеств образов, связанных с видами познавательного опыта, эксплицирование которых осуществляется в результате анализа вербального выражения различных видов лингвокогнитивной релятивности;

— в разработке метаязыка описания объекта исследования.

С целью получения достоверных сведений об особенностях содержательной и функциональной сторон категории релятивности к анализу привлекались фрагменты из художественной литературы на русском языке и их переводы на немецкий язык. Общий объём фактического материала составляет более 5 ООО контекстов. Кроме этого, в работе использовались материалы словарей, энциклопедий, а также интернет-источники, примеры из Национального корпуса русского (НКРЯ) и немецкого (0\\Т)8) языков.

Теоретическая значимость. На основании сделанных выводов, систематизации и обобщения полученных результатов, опираясь на практику исследований русского и немецкого языков, предложена теория лингвокогнитивной категории релятивности; обобщены результаты использования стратегии и инструмента исследования, в качестве которого выступает реляционный трансляционный механизм; разработан номо-идиографический метод в его преломлении к лингвокогнитивистике. Помимо названных положений, теоретически значимыми в диссертации являются: совершенствование метода лингвокогнитивного моделирования посредством воссоздания реляционных моделей онтологической, процессуальной, сигнификативной, атрибутивной, модусной, синтагматической, парадигматической, эпидигматической, предикативной, дискурсивной релятивности; разработанный на основе категории релятивности механизм моделирования концепта с помощью корреляции двух программ: а) первая программа, являясь по своей сути когнитивной, опирается на множество образов, связанных с различными формами опыта, представленных в категориях пространства, времени, движения, формы, цвета и антропологических факторов; б) вторая программа манипулирует языковыми средствами, обеспечивая интерпретацию процессов категоризации, лингвокреативного осмысления мира и способа накопления знаний и отражая динамику формирования смыслов в пределах разных коммуникативно-событийных конструктов, включая дискурс. Тем самым данная диссертация вносит вклад в лингвоконцептологию, когнитивно-семиотическую теорию дискурса, лингвокультурологию, философию языка, в частности, в теорию смысла.

Практическая значимость исследования состоит в том, что его результаты и материалы могут найти применение в курсах общего языкознания, когнитивной лингвистики, межкультурной коммуникации, при подготовке пособий по теории языка и разработке ряда специальных курсов лингвистического блока. Возможно использование полученных результатов при решении практических задач в области когнитивной транслятологии. Анализ основных направлений работы, использованных подходов и разработанной методологии могут эффективно применяться

исследователями в дальнейшем изучении процессов категоризации и концептуализации знания на материале разных языков, позволят по-новому взглянуть на объектно-предметную область изучения с позиций когнитивной лингвистики, оказать помощь в определении перспективных проблемных полей диссертационных исследований.

Апробация работы. Материалы диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры немецкого языка (2011-2013 гг.), романо-германской филологии и межкультурной коммуникации (20142015 гг.) НИУ «БелГУ». Основные положения изложены в выступлениях на международных и всероссийских конгрессах, научных, научно-практических и научно-методических конференциях: II Международная научная конференция «Гуманитарные науки и современность» (Москва, 2011); Международная конференция «Функционирование русского языка как государственного языка Российской Федерации» (Белгород, 2011); Международная научно-практическая конференция «Инновации в преподавании и изучении немецкого языка» (Ульяновск, 2012); V Международная научная конференция «Гуманитарные науки и современность» (Москва, 2012); XXI М1жнародна наукова конференщя «Мова 1 культура» ¡м. проф. Серия Бураго, 1нститут фшологн КиТвського нацюнального ушверситету ¡мен! Тараса Шевченка (Киев, 2012); Международный конгресс по когнитивной лингвистике (Тамбов, 2012); Международная научно-практическая Интернет-конференция

«Иностранные языки: лингвистические и методические аспекты» (Тверь, 2013); III Международная научная конференция «Когнитивные факторы взаимодействия фразеологии со смежными дисциплинами» (Белгород, 2013); V Международная научно-практическая конференция «Актуальные вопросы языковой динамики и методики преподавания иностранных языков (Чебоксары, 2013); Международная научно-практическая конференция «Актуальные проблемы теории и методологии науки о языке» (Санкт-Петербург, 2013); II Международная заочная научная конференция «Русское слово в контексте этнокультуры ХХ-ХХ1 в.в.» (Старый Оскол, 2013); Международная научно-практическая конференция «Перспективы развития науки и образования» (Тамбов, 2014); Международная научно-практическая заочная конференция «Лингвистические горизонты» (Белгород, 2014); Международная научная конференция «Лексикография и коммуникация -2015» (Белгород, 2015). Опубликовано 44 научные работы (33, 02 пл.). Из них по теме диссертационного исследования - 33, 02 пл.; в соавторстве -1, 15 (пл.).

Объём и структура диссертации. Диссертация, общим объёмом 396 страниц, состоит из Введения, пяти глав, выводов по главам, Заключения, списка литературы, включающего 350 наименование, списка словарей и энциклопедий, списка источников, приложений 1,2, 3 (1) и 3(2).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении содержится обоснование актуальности темы, определяется объект, предмет, цели и задачи исследования, даётся характеристика анализируемого материала, методов исследования, раскрывается его научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются положения, выносимые на защиту.

Интерес для данного исследования представляют лингвокогнитивные процессы, включающие коэволюцию и самоорганизацию смыслопорождающих систем, детерминируемых эффективными внешними и внутренними организующими, а также управляющими воздействиями дискурсивной среды.

В первой главе «Категория релятивности в свете литвокогнитивной деятельности человека» даётся методологическое обоснование исследования базовых категорий и аспектов критического анализа:

1) реляционности (нем. Relationsfundamente) как совокупности реляций (отношений и связей), являющихся условием существования в сознании человека образов познаваемых объектов;

2) процесса экспликации реляций в ходе развертывания мысли и речи, то есть обнаруживающихся при лингвокогнитивной деятельности человека;

3) формирования категории релятивности при сопряжении двух «планов», «рече-мышления», при переходе от одного к другому с опорой на реляционные механизмы.

В исследовании (раздел 1.1) определяется подход к пониманию процесса активности языка в познании, при котором реализуется инклюзивное отношение: а) через язык осуществляется включение фактов эмпирического опыта в знания об отношениях и связях, существующих в объективной реальности, б) при помощи языковых категорий человек включается сам в систему существующей культуры.

При осмыслении познавательных процессов как системно обусловленной интеграции концептов в языковой картине мира мы опираемся на философскую доктрину И. Канта. Мыслитель писал, что всякое знание начинается с чувств, переходит затем к рассудку и заканчивается в разуме, выше которого нет в нас ничего для обработки материала созерцаний и для подведения его под высшую категорию мышления, которая реализуется с помощью языка. Эти положения послужили основанием выделения группы «Базовые концепты процесса познания», к которым мы относим: БЫТИЕ (нем. DASEIN), ЖИЗНЬ (нем. LEBEN), ЧЕЛОВЕК (нем. MENSCH), ЖИЗНЕСМЫСЛ (нем. LEBENSSINN), СВОБОДА (нем. FREIHEIT), ЛЮБОВЬ (нем. LIEBE), КРАСОТА (нем. SCHÖNHEIT), СТРАДАНИЕ (нем. LEIDEN), СТРАХ (нем. ANGST), НАДЕЖДА (нем. HOFFNUNG), ВЕРА (нем. GLAUBE), СМЕРТЬ (нем. TOD), ВЕЧНОСТЬ (нем. EWIGKEIT).

Категорией, отражающей взаимодействие логического и чувственного познания, порождающей в языковом сознании эвристические,

преобразующие и интерпретирующие механизмы, без которых невозможен когнитивный процесс, является категория релятивности. Лингвокогнитивная категория релятивности — это средство познания того, какие формы используются для «отливки» информации в когнитивное образование, составляющими которого являются категориально-концептуальные континуумы (ККК), под которыми следует понимать схваченные языком континуальные множества. Это объекты, обладающие внутренними собственными функциями и вобравшие в себя энергию, связанную с интерпретацией обозначаемого языком фрагмента внутреннего или внешнего мира человека. Являясь целыми, они одновременно представляют собой каналы, открывающие возможности структурировать знания о мире, упорядочивать единичную поступающую информацию и направлять на выявление идеальных сущностей познаваемых объектов. Как для выявления релятивных механизмов языковой категоризации, так и для определения роли реляций в процессах концептуализации возможно применение номо-идиографического подхода.

Природа феномена реляционности (см. раздел 1.2) обусловлена потребностью в осознании завершённости какого-либо состояния, в компенсации недостающего звена в познании совокупности разнородных объектов, которые связываются между собой хронотопом (закономерной связью пространственно-временных координат). Обоснованием компенсирующего механизма служит положение И. Канта о том, что всякая связь и отношение автономно существующих субстанций происходит от их взаимных воздействий. В системе языка также все связано многоликими узами. Важно подчеркнуть, что многие реляции, познаваемые интуитивно, благодаря языковой репрезентации становятся осмысленными. Бинарностъ в языке - один из тех факторов, которые обеспечивают ему системную организацию, основывающуюся на уравновешенности сил разных полюсов. Примером тому служат: несобственно-прямая речь - внутренняя речь и взаимоналожение этих феноменов; вытеснение пейоративными характеристиками мелиоративных и др. В рамках любой системы проявляется бинарное отношение «материальное <-+ идеальное». Принцип бинарности репрезентируют язык и речь: язык как осуществление идеального содержания внутри человеческого организма и речь как развёртывание идеального в материальном виде. Эта тенденция характеризуется относительным их противопоставлением, ростом значимости идеального при движении от материальной к духовной сфере. Задачей речемыслительной деятельности является необходимость согласовать новую реальность с уже имеющимся опытом. При составлении типологий отношений в языке на различных уровнях выявлено, что каждый из видов представляется бинарным (двуплановым), так как определяется двумя факторами: а) отношением в составе элементов различных структур (лексическая единица, синтагматическая комбинация и т.д.) и б) соответствующей концептуальной зависимостью.

Под концептуальной зависимостью отношений понимается их связь с управляющим элементом (концептом), так как смысловое содержание знака отношения, по мнению В.А. Звегинцева [2001], формируется в связи с внутренней моделью мира, которая хранится в сознании человека. Реализация самодостаточного отношения или попавшего в зависимость от других осуществляется в результате того, что оно подчинено законам мышления, эмоциональной и психической деятельности человека, его ценностно-смысловым ориентирам и интересам. Реляционность и её воплощение в бинарности является условием возникновения и существования языковых подсистем и множества реляционных сочетаний.

В выявлении регулярно воспроизводимых отношений между образами языкового сознания, а также их синергетичности, проявляющейся в инновационном режиме установления новой формы референтного осмысления существующих образов, состоит суть реляционного трансляционного механизма. Благодаря данному механизму возможно понимание не только организующего начала транслирования смысла, но и сходных и дифференциальных признаков различных этнолингвокультур, в раскрытии природы и сущности категории релятивности как средства кристаллизации и, как следствие, вербализации интегративного знания при опоре на синергетику языка и мышления.

Итак, реляционность является базисом лингвокогнитивной категории релятивности, воплощающей в сознании человека различные виды отношений между вербализуемыми явлениями, того, что служит основанием для выделения особой его разновидности - языкового сознания.

К рассмотрению категории релятивности применим комплексный подход (раздел 1.3 в реферируемой работе), который служит методологическим основанием для анализа и синтеза сложных речемыслительных систем, в частности, для лингвокогнитивного исследования концептосферы языка, в формировании которой принципиальное значение имеет соотносительность генетического и языкового кодов, явления, также имеющего бинарную направленность.

С одной стороны, при рассмотрении категории релятивности как лингвокогнитивной категории необходимо учитывать взаимодействие языка мысли и естественного языка, которое базируется на трёх основных положениях:

а) свойства изоморфизма генетического кода как системы хранения наследственной информации и языкового кода как самодостаточной системы, служащей средством коммуникации, обусловливаются единством глобального эволюционного процесса как механизма перекодирования информации (смысла) из когнитивных структур в структуры языковые [См.: Н.Ф. Алефиренко, 2010];

б) смысл представляет собой также результат многослойных ассоциативных отношений между элементами концептуального целого;

в) реконструкция сложного концептуального целого завершается построением законченных смысловых форм представления сущности

системы в виде определённого знания, а система порождаемых смыслов является содержательной основой языкового сознания (Н.Ф. Алефиренко, Э. Кассирер, М. Мюллер, A.A. Потебня, Ф. Шеллинг и др.).

С другой стороны, системность релятивности может рассматриваться как базис более высоких когнитивных процессов, направленных на порождение или приобретение новых концептов.

Когнитивистика использует термин «система», главным образом, в связи с вопросами, имеющими отношение к восприятию и переработке информации в мозгу человека. Исследование показывает, что категория релятивности даёт понимание концепта как системы-универсума. При решении задачи моделирования концепта нам представляется возможным исходить из принципа системности, который охватывает две стороны явления: он связан а) с концептом как объектом через целостность, б) с системным подходом. Исследование объекта и создание модели этого объекта должно осуществляться исходя из представлений о способности составляющих такой объект подсистем и элементов (а как следствие, и моделей этих составляющих) вступать в отношения (взаимосвязи и взаимодействия), в результате которых порождаются целостные свойства системы. Такими свойствами являются: способность воспринимать информацию, энергию, которые производятся средой, превращать их в новую информацию, взаимодействовать с другими системами. Так, элементом ассоциативно-вербальной сети, составляющим ядро европейского языкового сознания, является сложное системное образование, концепт БЫТИЕ (нем. DASEIN). Заметим, что мы рассматриваем когнитивные структуры не с физиологической точки зрения (как реализацию генетически заложенных, запрограммированных структур в психике человека), а как совокупность знаний о мире, обобщающую свойства и отношения, которые доступны опосредствованному познанию. Концепт БЫТИЕ (нем. DASEIN) как система проявляет свои свойства в процессе взаимодействия со средой. Среду такой организации образуют:

■ общее, что, согласно М. Хайдеггеру, является «включённостью в бытие» - формальное экзистенциальное выражение для бытия «сугцествования», которое раскрывает основное понимание бытия в мире;

• единичное или внутреннее, которое заключает в себе тот nomemjuan, который дает возможность структуре функционировать, следовательно, существовать;

• тождественное в отдельном, которое можно назвать сущностью.

Перекодирование когнитивных структур в языковые осуществляется с

помощью множества устойчивых системообразующих отношений, выступающих референтами глубинных смыслов системы. Когнитивный принцип интеграции как явление, включающее процесс и результат, объединение частей целого, разнородность элементов интеграции и их различная степень автономности, позволяет осмыслить элементы единого целого. Их когнитивная основа является результатом процесса фокусирования на определённых признаках, аспектах референта или классов

референтов, при этом фокусирование на одних признаках неизбежно сопровождается полным или частичным подавлением других. Эти элементы закрепляются языковыми единицами, образуя иерархическую систему, «интегративное единство» (A.JI. Шарандин). Её структурный каркас базируется на упорядоченном функционировании частей целого. Частями рассматриваемого интегративного единства выступают:

■ существование, сущее — природа: О природа, дивная, ты блещешь вечным сиянием, прекрасная и равнодушная, ты, которую мы называем матерью, сочетаешь в себе бытие и смерть, ты живишь и разрушаешь... [А.П. Чехов, «Вишневый сад»]; земля, сущее на земле, небо, лес, вода, ты сам, твои дети: Реальность, бытие всего сущего на земле, правда — сама земля, небо, лес, вода, радость, горе, слёзы, смех, ты сам с кривыми или прямыми ногами, твои дети [В. Астафьев, «Печальный детектив»];

■ бытность, реальность, пребывание, присутствие, наличность - (то, что) постоянно находилось под руками в разных видах: Бытие нуждаюсь в защите, но это было ' плёвым минутным делом, поскольку оно и так постоянно находилось под руками в разных видах [Е. Радов, «Змеесос»];

■ Existenz, Realität (Wirklichkeit, Sein) - Da-Sein: Schon sein Da-Sein würde das bewirken [Fallada, «Jeder stirbt für sich allein»];

■ Lebensunterhalt - Erwerb: (5) Dadurch, dass Tausende von Frauen und Mädchen, die im Kampf ums Dasein ihrem Erwerb nachzugehen gezsvimgen sind... [Marg. Zepler, «Feuilleton»].

Выделенные элементы интеграции имеют признаки перцепции, относящиеся к чувственной или абстрактной основам, создаваемым воображением человека. При анализе концептуального целого обнаруживается многоуровневое взаимодействие: в любом содержании наличествует содержание другого плана. Смысл тесно связан множеством смысловых отношений, которые одинаково представлены на всех уровнях структурной иерархии, но каждое из них оформляется особо, в зависимости от лексико-семантической специфики членов отношения. Так, в приведённых ниже контекстах выражается инклюзивное отношение: человек как субъект бытия инкорпорирован не только в ситуацию, но и в блок отношений, которые, по С.А. Рубинштейну [1997], образуют достаточно сложную систему: субъект как суи/ее, включённое в состав сущего.

Представим отношения между видами бытия, когнитивным принципом осмысления, языковыми формами фиксации смысла и концептуальной структурой, проанализировав следующий фрагмент: Он выходил в сырой пахучий сад, где ничего не переменилось, только стали егцё выше и раскидистее деревья, разрослись кусты жасмина и сирени и совсем загородили покосившийся домик; бродил по лунным дорожкам меж яблонь и сидел на скамеечке на дальнем участке под тремя берёзами (четвёртую по настоянию соседей сразу же после бабушкиной смерти спилили), срывал яблоки со своей ровесницы антоновки, которая никуда не ездила, не училась, не грешила, не мучилась, ни в чём не сомневалась и ни к чему не стремилась, а лишь обживала маленький кусок земли корнями и воздуха кроною и чьё

бескорыстное существование в углу участка возле сарая и туалета заслуживало не меньше внимания, нежели Колюнино пёстрое бытие, похожее на весенний поток, подхватывающий мальчика, как щепку, и бросающий его... [А. Варламов, «Купавна»].

1. Предметное бытие —» интегративность —► тождество, инклюзивное отношение, посессивность —* пространственная лексика, соотносящаяся с внеязыковой действительностью: пахучий сад, дорожки меж яблонь, маленький кусок земли; экзистенциальная лексика, представленная глаголами собственно бытия: ничего не переменилось, разрослись, обживала —> концептуальные континуумы «существование», «сущее», «бытность», «реальность».

2. Бытие человеческого Я —► интегративность —> пространственно-временные отношения —* предикаты местонахождения: выходил в, бродил по, сидел на; предикаты времени, идентичные событию: ездил, учился, грешил, мучился, сомневался, стремился —> ККК «пребывание», «присутствие», «наличность», «средства к существованию».

3. Мир сверхчувственного —» интегративность —> тождество, инклюзивное и причинно-следственное отношения —> метафора подхватывающий и бросающий поток —* «сотворение».

Порождаемый смысл, представляющий собой результат многэслойных отношений между элементами отраженной в языковых образах действительности, состоит в следующем: «человек - это часть творения, включенная в его множественность, но выполняющая свои особые роли в сотворенном мире, подчиняясь воле Бога». Категория бытия неразрывно связана с категориями экзистенции, локативности, темпоральности, посессивности, которые являются базовыми отношениями, воспринимаемыми человеком и отражающимися в языке.

Корреляции между параметрами, раскрывающими организацию сферы человеческого бытия вообще и параметрами субъектного членения действительности (этно-ментально-языковыми параметрами), являются механизмом реконструкции знания как основы языкового сознания. Смысл представляет собой результат многослойных ассоциативных отношений между элементами отраженной в языковом образе ситуации.

Концепт в нашем представлении - это система-универсум, явление, которое представляет собой объединение системы и среды. Данная взаимосвязь выражается через совокупность системообразующих отношений, главными из которых являются «самотождественное» - «общее» - «частное», выступающих референтами глубинных смыслов, имеющих такие фундаментальные свойства, как раскрытие содержания концептуального единства через декодирование мыслительных образов, передаваемых посредством языковых знаков, и реконструкция сложного конкретного знания, являющегося способом существования сознания. Однако не только довербальное знание становится источником формирования структуры означаемого языкового знака. Благодаря анализу релятивности можно утверждать, что предпосылкой концептуальной

комбинаторики, то есть креативного мышления, можно полагать и языковую комбинаторику. Иными словами, имеются основания говорить о лингвокогнитивной комбинаторике (см. раздел 1.4). Эта идея уже высказывалась исследователями, правда, в иной понятийно-терминологической плоскости. Здесь уместно вспомнить суждение A.A. Уфимцевой [2010] о том, что сопряжённая актуализация двух или более слов обладает не только мощным когнитивным потенциалом, но и в высшей степени служит национально-специфическим средством выражения этнокультурного мировосприятия.

При этом направляющим вектором концептуальной комбинаторики как процесса, вызывающего мыслительную деятельность, выступает корреляция. В нашей работе речь идёт о взаимной обусловленности, корреляции языковых и когнитивных элементов как об основном способе интеграции и одном из важнейших системообразующих факторов при накапливании смысловой энергии концепта. В её основании лежат различные отношения. Подробное рассмотрение данного способа интеграции осуществляется в исследовании в ходе структурирования концепта ЖИЗНЬ (нем. LEBEN) посредством установления отношения принадлежности между языковой комбинаторикой как лингвокреативной деятельностью и концептуальной комбинаторикой. Отношения - это вектор сил, формирующих силовые линии, вектор, задающий структурность и имеющий кодовые значения, то есть, с его помощью осуществляется генерализация и конвергенция, благодаря которым начинается процесс смыслообразования или перекодирования языкового материала в концептуальный. Отношения вызывают состояние, в результате которого возникает инновационный режим, устанавливающий новую форму референтного осмысления ситуации.

Основываясь на полученных результатах исследования, приходим к выводу, что к идее лингвокогнитивной модулярности сегодня следует подходить интегративно. В основе фокуса её рассмотрения лежит положение о том, что познавательные процессы не только опираются на знаковые опосредователи, но и подвергаются с их стороны когнитивным модуляциям. В процессе модуляционного взаимодействия происходит преобразование информации. В результате такой когнитивной модуляции возникает множественный образ, внутренние связи которого задаются находящимися за его пределами стимулами. То есть, с одной стороны, речь, которую человек использует для описания какого-либо явления действительности, обычно является результатом проецирования смысла системой концептуальных построений с их соподчинённостью и детерминированностью. С другой стороны, языковая форма выступает сигналом к выводу из глубинной структуры импликативных смыслов. Иными словами, имеются основания говорить о лингвокогнитивной комбинаторике, благодаря которой осуществляется процесс смыслообразования или перекодирования языкового материала в концептуальный и обратно. Осмысление данного явления невозможно без учёта релятивности, отражающей процессы корреляции и кодирования знаний в языке.

Таким образом, релятивность может быть представлена как отражение корреляций между языковой комбинаторикой как лингвокреативной деятельностью и концептуальной комбинаторикой как базисом порождения категориально-концептуальных континуумов - составляющих такую систему-универсум, каковой является концепт. В основе этих процессов находится отношение или система отношений как интегрирующий фактор, объединяющий и согласовывающий процессы развития отдельных элементов концепта в одной целостной системе.

В следующем разделе (1.5), речь идет о том, что посредством категории релятивности познаётся, что концептуальная и языковая модели мира являются взаимоподчиненными друг другу. Своей структурной целостностью картина мира как одно из фундаментальных понятий, описывающих человеческое бытие, обязана реляционному каркасу. Реляционные трансляторы - это своеобразные «передающие» центры со своей «памятью», важнейшие «субстанции» картины мира как смысловые симметричные структуры окружающей действительности, которые создают реляционный механизм трансляции информации о том, что составляет (а) ядро мировоззрения и (б) ядро мировидения, этнокультурных образов мира, понимаемых как восприятие мира, вызываемое определёнными условиями, и как рефлексивное отражение действительности. На этих двух когнитивных уровнях (мировоззрение и мировидение) человек оперирует концептами и понятийными категориями (термин О. Есперсена). Понятийные категории, по мнению A.A. Худякова [1999], представляют собой релевантные для языка ментальные категории, ориентированные на логико-психологические и семантические категории языка, выраженные в языке различными средствами. Под реляционными трансляторами нами понимаются не столько линейные, не выходящие за пределы простой временной последовательности отношения, сколько формирующие сложную модель, включающую и видимое, и невидимое (идеи, идеальное).

Реляционный механизм трансляции образа мира, как, собственно, и каждый механизм, имеет свои принципы функционирования. Реляционные трансляторы не просто существуют, но и коррелируют с другими отношениями, влияют на них, то есть, действуют, обеспечивая их порождение, жизнеспособность, сохранение, создавая систему. Суть этой корреляции демонстрируется нами на примере концепта ЧЕЛОВЕК (нем. MENSCH).

В качестве важнейшей «субстанции» картины мира как смысловой симметричной структуры окружающей действительности, реляционного транслятора, можно выделить отношение всеобщности. Всеобщий, общезначимый характер носят ценности, которые определяются как то, что порождается культурой. Неотъемлемый элемент любой деятельности, а значит, и всей человеческой жизни, - ценностное отношение, которое также следует рассматривать как реляционный транслятор. Оно призвано семиотизировать различные пространства, включая человеческую жизнь, наделяя все элементы в них аксиологической значимостью, строить сложные

и многоуровневые системы ориентации в мире, обосновывать смыслы. Ценность как особое отношение, благодаря которому потребности и интересы человека или группы переносятся на мир вещей, предметов, духовных явлений, придавая им определённые свойства, не вытекающие прямо из их непосредственного назначения, связана с экспрессивными отношениями, генерирующими эмоциональное восприятие и отражение действительности.

Помимо этого, существует пространственно-временной реляционный транслятор.

При «наложении» различных картин мира в области концептуального целого реляционные трансляторы продуцируют отношение проникновения и отношение противопоставления.

Приёмом, стратегией и средством исследования когнитивных процессов является механизм трансляции реляций. Картина (или модель мира) проецирует посредством реляционных трансляторов те отношения, с помощью которых индивидуум воспринимает действительность и благодаря которым создается образ мира. Координаты вербализируемой картины мира, называемые нами реляционными трансляторами, устанавливают взаимосоответствие, базовые, фундаментальные пропорции человеческого мышления и бытия, что является основой перехода от одних форм мышления к другим с одновременным программированием отбора и распределения языковых единиц, а результатом выступает порождённый смысл, модель внешнего мира. Одни и те же объекты воспринимаются и кодируются этноязыковыми сознаниями в соответствии с выработанными в определённом этнокультурном сообществе представлениями о данном классе; следует отметить, что логические механизмы их концептуализации остаются универсальными.

При репрезентации мира разными языками существует проблема соотнесения общего и национально-специфического. Возникнув в пространстве разных языков, концептуальное целое характеризуется во многом подобной логико-культурно-языковой синергетикой. Иными словами, архитектоника концепта имеет сходства как состоящая из элементов, связанных внутренними отношениями, а её синергетичность -тем, что это - открытые системы, для которых характерен обмен информацией. Два различающихся мироощущения, осознанно и неосознанно, направляются синергетической идеей двуединства, ведут диалог, что получает выражение в отношениях между концептуальными целыми, лежащими и в основе самоорганизации языковой системы. Синергетическое начало в этом случае состоит также в том, что отношения между концептуальной сущностью в разных языковых системах является своего рода синергетическим фактором проявления истинного. А с помощью выявления в разных языках отношений между целостно мыслимыми многокомпонентными концептами достигается оптимальное понимание общего и специфического в способах и характере этноязыковой репрезентации действительности.

В ходе анализа языкового материала {раздел 1.6) нами демонстрируется сущность феномена релятивности как обладающей основным свойством синергетического движения, под которым понимается обретение способности отношений между отдельными значениями к продуцированию устойчивых смысловых связей. Значение, которое закрепляет понятийные категории, сложившиеся у каждого народа в результате его активности (познавательной, трудовой, социальной и духовной), можно назвать предикативным значением. Предикативным (от логич. = участвующий в акте создания, конституирующий) значением, в нашем понимании, является опорная модель или понятийная категория, смысл, т.е. тот коррелят мышления, на базе которого конституируется контекстуальное значение слова или словосочетания. Однако контекстуальное значение является меньшим по объёму, чем стандартные значения (предикативные или наиболее устойчивые компоненты этноязыкового сознания). Стабильные конструкции представлений как результатов превращения познаваемого, находившегося прежде в сфере бессознательного, в частичное содержание сознания, практически не отмечены культурно-языковой спецификой.

Анализ корреляций между смыслом субъективного (или внутреннего) со смыслом объективным (или внешним) позволяет выявить смысл концептуального единства. Это даёт возможность полагать, что релятивность, являясь продуктом познания, одновременно выступает инструментом познания. В результате анализа фактического материала в данной части исследования приходим к следующим выводам: 1. Наличие множества отношений и связей вместе с их полюсами неизбежно вызывает появление корреляций, овладение ими - это процесс познания как главная задача всех систем на всех уровнях. 2. Анализ реляций смысла объективного (или внешнего) со смыслом субъективным (или внутренним) позволяет сделать важный шаг на пути выявления безусловного смысла концептуального единства (концепта). 3. Будучи системной категорией и категорией результата, релятивность может быть представлена как категориальная база способа познания корреляций между следующими этапами концептуализации знания:

■ «стабильные» конструкции представлений в мышлении об объектах во внешнем мире, которые обладают своим зарядом значения и воспроизводятся в момент перехода к новой деятельности: предметное значение + внеязыковой смысл;

■ языковой знак, расчленяющий предметно-опытное знание и объективные факты сознания: закрепившийся в бытии смысл + языковое значение;

■ работа языкового сознания в процессе категоризации мира, связанная с анализом и синтезом: выявление контекстуального приращения смысла через установление отношений меяеду контекстуальными значениями;

реляции при этом «привязаны» к каждому из значений как своего рода правила извлечения сущностей с учётом способов репрезентации имеющихся знаний;

■ смысл, который представляет собой двуединство: значение + осмысленная деятельность, направленная на познание внешнего и внутреннего мира человека. Значения, фиксированные сознанием (называемые предикативными), контекстуальные, межконтекстуальные, вступают в определённые отношения, порождая при этом разные смыслы в рамках таких процессов смыслообразования, как элативизация, контемплатация и коннектизация, и, как результат, способствуют выявлению закономерностей концептуализации знания.

Вторая глава «Категория релятивности и отражение базовых смысловых структур языкового сознания» посвящена исследованию других механизмов моделирования концепта, при которых осуществляется манипуляция двумя программами. Обеспечением первой программы является множество образов:

а) связанных с различными формами опыта, «ткань» которого, по Д. Дьюи, творится в отношениях между физическим и психическим, между природным и социальным, между индивидуальным и общественным;

б) основывающихся на множестве свойств мира, смоделированных в категориях пространства, времени, движения, формы, цвета и др., которые создают образец класса объектов, при этом один и тот же образец входит в разные множества образов, связанных с различными формами опыта;

в) зависящих от антропологических факторов, а именно: этнического, исторического, психологического, этического.

Обеспечением второй программы восприятия становятся языковые средства. На примере анализа вербализаций концепта ГАРМОНИЯ (нем. HARMONIE) и их комбинаций в работе (раздел 2.1) показано, каким образом категория релятивности объединяет знание принципов и механизмов взаимоотношений, которые могут быть представлены следующей последовательностью:

а) опорное знание, исходный смысл —» образная память, образно-метафорические смыслы —> инварианты с ассоциативными смыслами —» обобщение или конкретизация, которые опосредуются раскрытием имплицитно заданных признаков опорного знания как когнитивная иерархия смыслов, образующая обобщённую понятийную категорию, и

б) элементы концептуальной системы, которыми являются категориально-концептуальные континуумы.

Категория релятивности отражает, кроме прочих характерных свойств восприятия действительности, одну из важнейших реляционных моделей концептуализации знания - процессуальную релятивность. Процессуальная релятивность - это корреляция, в основе которой лежит отношение процессуальности между опорным знанием как базирующимся на опыте, вербально сформулированным способом преодоления типичной ситуации (традиционные образы), и новыми образами, через которые осуществляется не только вербализация концепта, но и структурируется актуализированное знание.

Сущность лингвокогнитивной категории релятивности как продукта дискурсивного сознания человека и осмысления его опыта демонстрирует анализ концепта ЖИЗНЕСМЫСЛ (нем. LEBENSSINN). Вербализация данного концепта словом жизнесмысл позволяет сосредоточиться на антропоцентрическом формате знаний об онтологии мира, поскольку содержит в себе культурологический компонент, выражающий отношения человека к миру повседневности. Этот мир А. Шюц [1988] называет миром культуры, так как с самого начала повседневность предстает как смысловой универсум, совокупность значений, которые необходимо интерпретировать, чтобы обрести опору в этом мире, прийти к соглашению с ним; это мир самоочевидности, которую каждый разделяет с другими людьми в стабильных конструкциях. Концепт ЖИЗНЕСМЫСЛ (нем. LEBENSSINN) относится к базовым концептам познания, поскольку средой обитания человека является физическая реальность, социальная среда, а также те их составляющие, которые отражены в сознании человека и которые определяют его деятельность и поведение. Такая совокупность факторов составляет объектно-событийное жизненное пространство. Д.А. Леонтьев считает, что жизненный смысл — это объективная характеристика места и роли объектов, явлений, событий действительности и действий субъекта в контексте его жизни; жизненный смысл и отражающаяся в нём динамика жизненных отношений - это онтологический аспект смысла [Леонтьев Д.А. 2003]. Ср.: Lebenssinn, Sinn des Lebens; die Wirklichkeit, in der sich das Leben abspielt [DUW 2011]. Концепт с таким названием открывает «файл» в сознании носителя языка, наполняющийся особым содержанием. Это множество реальных и потенциальных, прошлых и будущих событий; это, как отмечает К. Левин [2000], могут быть ожидания, цели, образы притягательных (или отталкивающих) объектов, реальные или воображаемые преграды на пути достижения желаемого, деятельности человека и т.д.

Для осмысления лингвокогнитивной категории релятивности -инструмента постижения продуктов сознания человека и обобщения его опыта - в ходе анализа объективации концепта ЖИЗНЕСМЫСЛ (нем. LEBENSSINN) как особого формата знаний об онтологии мира в разделе2.2 осуществлено построение реляционной модели онтологической релятивности. Онтологическая релятивность а) опирается на различные аспекты и связи бытия; б) отражает проекции человеческого опыта на языковое сознание; в) осуществляется на основе выявления системы реляций между категориально-концептуальными континуумами,

структурирующимися вокруг вербальных образов и образов, существующих в результате приобретения физического, психического и нравственного познавательного опыта и в зависимости от антропологических факторов; г) служит средством воспроизведения механизма порождения смысла.

Релятивность является также результатом действия механизма концентрации смысловых элементов концепта, что проявляется в функциональных отношениях между сигнификативными центрами и сигнификативными проекциями, а также в отношениях сигнификативных

прекций между собой. Концепт - это исходный пункт порождения значения языкового знака и завершающий когнитивный этап его смыслового насыщения. Это двуединый синергетический процесс, связанный с формированием содержания сигнификативных структур.

Сигнификативные структуры {раздел 2.3) имеют следующий вид: категориально-концептуальные континуумы как совокупности образов, коррелирующих с определённым видом познавательного опыта, взаимосвязанных между собой (например, отдельное пространство может быть составляющим элементом нескольких) и являющихся сигнификативным центром; сигнификативный центр проецирует номинаты предметов и явлений в актуализованную речь. Таким образом, сигнификативная релятивность - это результат генерирующей функции реляций, способствующий постоянному обновлению создаваемого человеком перцептивного образа Я и Я в отношениях с окружающим миром (сигнификативные проекции). То есть сигнификативная релятивность - это проективный механизм восприятия, результатом которого является фиксирование в сознании человека смыслов.

На материале содержания концепта СВОБОДА (нем. FREIHEIT) в разделе 2.4 исследования нами характеризуется такое явление, как атрибутивная релятивность — один из аспектов категории релятивности. Атрибутивная релятивность - это лежащие в основе порождения смысла и нашедшие своё вербальное выражение корреляции между следующими атрибутами:

а) атрибутами реальности, определяющими в концептуальной системе (в концепте) целостность объектов онтологического и психического опыта индивидов;

б) атрибутом, который определяет насыщенный, концентрированный смысл концептуальной целостности как полизнакового образования, играющего особую роль в процессе познания; её выявление необходимо для детерминационного объяснения эффектов, связанных с этой целостностью, которые охватывают чувства, ощущения и представления;

в) атрибутами мыслительных пространств, называемых категориально-концептуальными континуумами.

Лингвокогнитивная категория релятивности является механизмом, позволяющим интерпретировать способ формирования смысла, когда к нейтральному значению, которое отражает действительность с точки зрения её онтологического содержания, присоединяется выражение отношения к действительности с точки зрения её познавательного содержания, то есть, модусов. Подобно атрибутивной релятивности модусная релятивность, о которой речь идет в разделе 2.5, имея отношение к понятийным и языковым составляющим, также отражает особенности концептуализации картины мира индивидуума и имеет лингвокогнитивную природу.

Вслед за Д. Локком, нами выделяются такие модусы, как «разумение», «воображение», «воспоминание», «воление», представляющие собой наиболее значительные действия ума и мышления. В данной части работы

концептуальный анализ ориентирован на описание концепта ВЕЧНОСТЬ (нем. EWIGKEIT), категориально-концептуальные составляющие которого вступают в отношения с модусными категориями, которые по своей природе связаны с онтологией человеческого сознания, его интерпретирующей функцией. В соотнесении с ККК, вербализация которых осуществляется средствами концептуализации и категоризации мира, модусные категории, не обладая своей информацией о мире, приобретают определённое содержание. Нелинейные связи между языковыми стимулами и мыслительными образами, детерминированными знанием о ситуации или знаниями о мире, а также связанными с описанием условий, которые ассоциируются с возможным миром, становятся основой выведения имплицитных смыслов.

В главе 3 - «Релятивность как механизм интеграции смыслов, порождаемых при «горизонтальном» и «вертикальном» речемышлении» - содержится описание процессов смыслообразования, которые рассматриваются, в частности, как результат речемыслительного функционирования парадигматической), синтагматической и эпидигматической релятивности (см. соответственно разделы 3.1-3.4). Основанием парадигматической и синтагматической релятивности являются ассоциативно-проекционные реляции. С точки зрения когнитивной лингвистики, парадигма ассоциативно-проекционных реляций - это структурирующая категория, устанавливающая базовые, фундаментальные пропорции между доминантным образом, возникшим под влиянием сигналов внешнего мира, и центрами ККК - составляющих концептов, а также между компонентами, представляющими собой сеть вербализованных категориальных признаков ККК, в результате выделения энергии которых тождественные, сходные и полярно противоположные значения находят друг в друге смысл и значимость (нем. Signifikanz = наличие смысла). Эпидигматика в разрабатываемой в данном исследовании когнитивно-релятивной языковой парадигме трактуется как эксплицирование глубинных механизмов этнодискурсивного сознания. Для такого утверждения имеются два основания: а) эпидигматические отношения полномасштабно проявляют роль дискурса: он не просто выявляет, а проецирует то значение слова, которое реализуется в данном речевом акте; б) характер такой проекции обусловливается этнокультурным сознанием участников коммуникативного процесса.

Механизм функционирования парадигматической релятивности рассматривается на примере вербализации концепта СТРАДАНИЕ (нем. LEIDEN). Парадигматическоя релятивность — это взаимно однозначное соответствие между: а) доминантным образом, закрепленным в памяти, эксплицируемым целым комплексом универсалий в языковом сознании, б) ассоциативно-проективными образами-центрами ККК, в) сетью категориальных признаков ККК. Данное соответствие устанавливается посредством систематизации ассоциативно-проекционных реляций, например, инклюзивных, смежности (с пересечением или без пересечения) и др. Согласно этому однозначному соответствию осуществляется передача

ассоциаций от одного категориально-концептуального континуума другому, пересечение их слоев или их противопоставление, в результате чего кристаллизуется смысл.

В ходе лингвокогнитивного анализа концептов (в частности, на материале описания концепта КРАСОТА (нем. SCHÖNHEIT)) мы приходим к выводу о том, что под синтагматической релятивностью следует понимать корреляции между смысловыми узлами (центрами) категориально-концептуальных континуумов, между смысловыми узлами категориально-концептуальных континуумов и множествами категориальных признаков. В их основании — система квалитативно-функциональных и концептуально-квантитативных реляций. Благодаря этим взаимозависимостям не только отражается процесс формирования смысла при горизонтальном речепорождении, но и то, как минимальные речевые компоненты - синтагмы - и их линейные комбинации становятся средством формирования смысла концептуального целого.

Осуществление деривационных процессов, которые приводят к возникновению новой концептуальной структуры, базируется на определённом механизме. Этот механизм обеспечивает возможность выявления необходимых для воссоздания концепта признаковых пространств за счет обращения к когнитивным областям, к которым отсылает использование инферентных знаний, установление реляций между ними. Такие реляции показывают результаты концептуальной деривации. Опираясь на данные положения, можно сказать, что эпидигматическая релятивность имеет следующий вид: мотивирующая сущность + реляция как зона конкретизации мотива + дериват —* смысловой узел ККК (в качестве иллюстрации в работе приводятся текстовые реализации концепта СТРАХ (нем. ANGST)).

Механизм мотивации можно сравнить с механизмом функционирования комплементарных отношений, под которыми мы понимаем отношения семантического взаимодополнения до целого и встраивания единиц в пространство концептуального целого. Мотивированность является важнейшим свойством внутренней формы, особенно важным для процесса концептуализации. Она позволяет обнаружить устойчивые и значимые для носителя языка признаки наименования понятия. Рассмотрим фрагмент текста:

Ей стало страшно за позор, о котором она прежде и не думала. Когда она только думала о том, что сделает её муж, ей приходили самые страшные мысли. Ей приходило в голову, что сейчас приедет управляющий выгонять её из дома, что позор её будет объявлен всему миру. // Sie fürchtete die Schande, an die sie friiher überhaupt nicht gedacht hatte. Und als sie jetzt überdachte, was ihr Mann wohl tun könne, da kamen ihr die schrecklichsten Vermutungen. Es kam ihr der Gedanke, es werde unverzüglich der Geschäftsführer erscheinen und sie aus dem Hause treiben, und so werde dann ihre Schande der ganzen Welt offenbar werden [Л.Н. Толстой, «Анна Каренина»].

Между мотивирующей сущностью первой степени первородный грех, мотивирующей, в свою очередь, сущность второй степени страх устанавливаются причинно-следственные отношения, и языковым знаком позор // die Schande объективирована симилятивная связь. Для такой связи характерно различие единиц не по объёму, а только по присущим им

признакам: греховность, грехопадение, душевная смерть <--► постыдное,

унизительное положение, вызывающее презрение. Симилятивное сравнение соединяет логически несоединимые сущности и порождает тем самым третье значение, создавая новую целостность. Таким порождением в данном контексте является смысловой центр ККК «страх — это угроза», а именно: быть осуждённым за совершенный поступок, за падение с высоты, за потерянную благодать быть уважаемым семьёй, обществом и пр., угроза пережить своё несовершенство; угроза, исходящая от источника воображаемой опасности. Между аффектно-когнитивным образом и образами, объективированными в языке, возникает отношение, которое осуществляет приобщение к общему через единичное. При обнаружении мотивационных взаимодействий в текстопорождении выявляется основание для формирования смысла, которое называется э пидигматической релятивностью.

Глава 4 «Релятивность — структурный остов концентосферы» включает анализ релятивных образов — родовых способов концептуализации реальной действительности, детерминант вариативности их воплощений и своеобразной эволюции в концептах, вербализованных в тексте-дискурсе и находящих своё место в процессе познания мира {раздел 4.1). Кроме того, здесь воспроизведены дискурсивные программы смыслопорождения, аккумулирующие смысловые энергии всего коммуникативного целого и имеющие в своем основании корреляции между содержательными конструктами дискурса и объективируемыми языковым сознанием категориально-концептуальными континуумами, а также между категориально-концептуальными континуумами - составляющими концептов текста-дискурса - и мифами, центр которых образует один из релятивных образов-архетипов (раздел 4.2).

Релятивные образы детерминируют употребление языковых единиц, которые можно распределить по нескольким уровням категоризации действительности: 1) по доминированию значения собственно отношения, 2) по доминированию значения отношений между событиями, 3) между людьми, 4) между человеком и предметами. К таким образам относятся:

• образ двуединства человеческого Я как самозамкнутой системы и как находящей свой центр вне себя - в целом, то есть образ, обусловленный инклюзивным отношением, которое объективируется в следующих взаимозависимостях:

1) знания человека об отношениях и связях <-> отношение включения языковое выражение фактов эмпирического опыта, существующих в объективной реальности;

2) языковые категории <-» отношение включения <-> человек, включенный в систему суи^ствующей культуры,

образ чувственности, обусловленный эмоциональными отношениями, соразмерными чувствам-отношениям типа «восхищение», «преклонение», «осуждение»; такие чувства-отношения не только находятся в плоскости между двумя полюсами: одобрение, признание <-> неодобрение, непризнание, но и становятся векторами активности, действий, поступков;

■ образ пространства-времени, связанный с отношением общее — частное при восприятии-узнавании бытия как вечности и бесконечности в целом, а также конечности и временности конкретных элементов, включая человека.

Корреляция между релятивными образами и категориально-концептуальными континуумами, являющаяся механизмом смыслопорождения текста-дискурса, может быть отражена в следующей релятивной модели (Схема 1):

Схема 1. РМ 1. Корреляция между релятивными образами и категориально-концептуальными континуумами — составляющими

концепта

Б

Текст-дискурс - это сложное коммуникативное целое, внешним интегральным уровнем которого являются инвариантные для рече- и микротекстового порождения релятивные образы. Внутренние же уровни текста-дискурса - это модели, соотносимые с категорально-концептуальными континуумами - составляющими концептов, выявление которых возможно не только благодаря обозначению в речи релятивных образов, но и благодаря доминантным видам предикации. Эти модели базируются на предикаг/ионной релятивности - системе реляций между ККК в разных сферах концепта, выделенных в тексте-дискурсе на основе ситуаций пространственной и темпоральной локализа11ии, ситуативных структур со значением количественности, качественности. Их единство и целостность обеспечиваются общей идеей, проявляющейся в порождении смысла,

понимаемого как тождественность результатов интерпретации данных при активации и использовании имеющейся когнитивной информации, ведущей к улучшению эффективности познавательного процесса.

В главе 5 — «Категория релятивности и дискурсивные программы смыслопорождения» - обосновывается, что концепты, образующие «круг» познания, взаимодействуя с дискурсивными сферами, а также с единицами хранения общих знаний, придают концептуализированному пространству вид упорядоченной системы знаний. Осуществив критический анализ «множества применений» термина дискурс (см. раздел 5.1 диссертации) -синергетического феномена, одной из главных категорий в субъективном речемыслительном отображении в нашем сознании картины мира, в структурировании которой роль основного элемента выполняет концепт, приходим к следующему выводу. Отношение между категориальными пространствами макродискурса (как источниками) и категориально-концептуальными единицами, вербализованными в тексте-дискурсе (как приёмниками), можно рассматривать в качестве информационного отношения. При информационных отношениях элементов систем происходит обмен энергией. Это свойство взаимодействий, а здесь следует заметить, что взаимодействие является категорией, отражающей связи и отношения различных объектов (взаимная обусловленность, изменения состояния, взаимопереход, а также порождение одним объектом другого), представляет собой особое отношение. При информационной корреляции приёмник получает информацию, а источник не теряет её. Отношения между источником и приёмником порождают особые смыслы. С помощью номо-идиографического подхода, суть которого состоит в выявлении общих закономерностей и уникальности изучаемого объекта - лингвокогнитивной категории релятивности, - нами разработана когнитивная модель (Схема 2) конфигурации выводного знания, которая отражает корреляцию сущностного элемента дискурсивной сферы и категориально-концептуальных континуумов.

Схема 2. РМ 2. Модель корреляции сущностного элемента

дискурсивной сферы и ККК

Сущностный элемент сферы дискурса

ККК

Выводное

Репрезентация знаний касается различных областей, кодовых сфер дискурса. К ним относятся: сфера экзистенциального, антропологического, социального, психологического, религиозного, этнокультурного. К выявлению типов отношений между обобщающим сущностным элементом сферы и концептуальными единицами мы подходим как к выявлению зависимостей, которые обусловлены стратегиями, правилами и нормами взаимодействия, поскольку единое целое строится и как иерархия единиц и отношений между ними, и как взаимодействие формы и функции. В данной части исследования (5.2) рассматривается концепт ЖИЗНЕСМЫСЛ (нем. LEBENSSINN); иллюстрации приводятся из рассказа Л. Андреева «Губернатор» и его перевода на немецкий язык. Если рассматривать сферу как совокупность всех возможностей в ограниченном мире, то сфера антропологического включает следующие сущностные элементы: «человек — мир», отношение, определяемое деятельностью личности в этом мире, являющейся основой приобретения практического и духовного опыта, а также целью его нравственного роста:

В борьбе за свой идеал, который состоит в «свободе, равенстве и братстве», граждане должны пользоваться такими средствами, которые не противоречат этому идеалу. Убивать же - это значит пользоваться обычным средством людей старого мира, у которых девизом служит «рабство, привилегии, вражда» //Im Kampfe für ihr Ideal, das in der «Freiheit, Gleichheit und Brüderlichkeit» besteht, sollen die Staatsbürger sich solcher Mittel bedienen, die mit diesem Ideal nicht in Widerspruch stehen. Töten aber heißt sich eines Mittels bedienen, wie es bei den Menschen der alten Weltordnung üblich war, deren Devise «Knechtschaft, Privilegium, Feindseligkeit» war.

В приведенном фрагменте сферу антропологического, включающую отношение «человек - мир», репрезентирует лексема борьба // der Kampf имеющая событийное значение: столкновение стремлений противоположностей, в котором деятельность каждой стороны направлена на победу, достижение определённой цели. Под выражаемым данной лексемой событием понимается конструируемый фрагмент внеязыковой действительности, включающий особые признаки бытия, отношений во времени и пространстве. Объективируемое событие «свёрнуто» в обозначаемом. Составляющая «модификация жизненных ориентиров» концепта ЖИЗНЕСМЫСЛ (нем. LEBENSSINN), выражаемая языковыми единицами, «развёртывающими» событие: борьба за идеал II der Kampf für das Ideal - связана с рассматриваемой сферой дискурса отношением предпочтения. Отношение предпочтения R - это бинарное отношение, имеющее свойство: а R b тогда и только тогда, когда а предпочтительнее, чем Ь, для того, кто принимает решение. Из отношения предпочтения идеалов (рабство, привилегии, вражда - свобода, равенство, братство II Knechtschaft, Privilegium, Feindseligkeit - Freiheit, Gleichheit und Brüderlichkeit) следует вывести то, что наиболее предпочтительно для людей. Естественным образом предпочтительными являются свобода, равенство, братство II Freiheit, Gleichheit und Brüderlichkeit. Однако, несмотря на

транзитивность предпочтений, необходимо определить и отношение между действием и реализующимся результатом. Это отношение не всегда однозначно, то есть выбор действия не всегда равнозначен предпочитаемому результату. Так, из контекста следует, что убивать, стрелять, вести борьбу оружием - это не те действия, которые приводят к желаемому исходу.

Корреляция между сущностным элементом дискурсивной сферы антропологического (а также других сфер: экзистенциального, социального, психологического, религиозного, этнокультурного) и объективируемыми с помощью языковых комбинаций категориально-концептуальными континуумами называется дискурсивной релятивностью первого уровня. Данная программа смыслопорождения - это своего рода целостный каркас для восприятия объектно-субъектного мира, элементов бытия, законов социальной жизни, общественных закономерностей, включающих и духовно-нравственные явления, присутствие и преобладание которых в жизни человека является необходимостью.

Дискурсивной релятивностью обусловлены и другие лингвокогнитивные модели смыслопорождения. Данный феномен представляет собой одну из важнейших детерминант моделирования целостной картины мира в этнокультурном сознании человека.

Дискурсивной релятивностью второго уровня является взаимообусловленность между единицами хранения общих знаний и категориалъно-концептуапъными континуумами, множествами, имеющими имплицитное или эксплицитное языковое выражение в тексте-дискурсе (см. раздел 5.3).

Единство ментальных сущностей, участвующих в когнитивных процессах, отражённых в коммуникативном целом, обеспечивают архетипичные релятивные образы. Релятивный архетипический образ — это центр мифа, который в первую очередь характеризует структуру бытия и человека, его поведения, сознания, а также способствует пониманию культурных кризисов и путей их преодоления. Так, в христианской мифологеме творения провозглашается двуединство личности, а именно, а) её уникальность и независимость как бытийного центра и б) включённость в общую схему творения. Архетип «пространство-время» занимает центральное место в христианской мифологеме: в ней концентрируется память о путях развития человеческой души; через неё, в образах прошлого объясняется настоящее.

Мифологическая картина мира - это обращение людей не столько к прошлому, сколько к будущему, что приближает к цели, которой является познание смысла бытия, уникального для каждого человека, и в ней отражается то, что есть в пространстве и времени всегда. Архетип «чувственность» и миф как первоэлемент духовного опыта взаимосвязаны; чувственность - это не только физические ощущения, чувствование - в силе воображения. К жизни миф вызывает концепт, который, по мнению Р. Барта, является интенциональной сущностью, «побудительной причиной» того, что Томас Манн в своей работе «Доклад: Иосиф и его братья» называет

«издревле заданной формулой, в которую укладывается осознающая себя жизнь, смутно стремящаяся вновь обрести некогда предначертанные ей приметы». Возвращаясь к концепту СВОБОДА (нем. FREIHEIT) на материале повести А.П. Чехова «Дуэль» и её перевода на немецкий язык, мы определили, какие отношения могут устанавливаться между ККК и вызываемыми ими мифами с указанными центрами-архетипами. Приведем иллюстрацию.

- Нравственный закон, который свойственен каждолу из людей, философы выдумали или же его бог создал вместе с телом?

- Не знаю. Но этот закон до такой степени обгц для всех народов и эпох, что, мне кажется, его следует признать органически связанным с человеком.

// - Haben das sittliche Gesetz, dass jedem der Menschen eigen ist, die Philosophen erfunden, oder ist es zugleich mit dem Körper von Gott geschaffen worden?

- Das weiß ich nicht. Aber dieses Gesetz ist dermaßen allgemein für alle Völker und Zeiten, dass man, wie ich glaube, annehmen muss, es sei organisch mit dem Menschen verbunden.

Категориально-концептуальный континуум «нравственная свобода» вербализуется здесь синтагматической комбинацией нравственный закон II das sittliche Gesetz и вызывает к жизни миф, в центре которого - архетип «чувственность», понимаемый как воля и энергия мысли, а также совокупность внутренних состояний, рассматриваемых как вероятное основание морального суждения и поведения. Это миф, связанный с христианским сознанием и относящийся к фрагменту Нового Завета: Когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами по себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах [Рим. 2: 14-15]. В учении апостола Павла нравственный закон тождественен нравственным предписаниям Ветхого Завета. В первую очередь, это заповедь совершать добро и не причинять зла; согласно Священному Писанию, она дана Богом и является основой нравственного сознания любого народа, ср.: Он не выдуман, а есть и будет. Я не скажу вам, что его увидят когда-нибудь под микроскопом, но органическая связь его уже доказывается очевидностью... // Es ist nicht erfunden, sondern es ist und wird immer sein. Ich will nicht sagen, dass man es einst unter dem Mikroskop sehen wird, aber seine organischen Zusammenhänge sind schon ganz offensichtlich bewiesen... .

Можно выделить ККК - «выбор, связанный с образами и чувствованиями, возникающими в представлении». Речь идёт о чувствах, ожидаемых от того или иного явления, существующих в памяти. См. его вербализацию в следующем контексте:

- Да, да, вы очень несчастны! - вздохнула Марья Константиновна, едва удерживаясь, чтобы не заплакать. - И вас ожидает в будущем страшное горе! Одинокая старость, болезни, а потом ответ на страшном судилище... Ужасно, ужасно! //- Ja, Sie sind sehr unglücklich, seufzte Marja

Konstantinowna und hielt das Weinen kaum zurück, und Sie erwartet in der Zukunft schreckliches Leid. Ein einsames Alter, Krankheiten, und dann die Verantwortung beim jüngsten Gericht. Schrecklich, schrecklich!

Языковые единицы и сочетания быть несчастным, горе, одинокая старость, болезни, ответ на страшном судилище II schreckliches Leid, einsames Alter, Krankheiten, die Verantwortung beim jüngsten Gericht актуализируют определённые мифы, в частности, о таинствах крещения и причащения и др.

Так, считается, что во время таинства венчания на мужчину и женщину сходит особая благодать, которая будет благоприятствовать их полноценному развитию и совершенствованию:

Теперь сама судьба протягивает вам руку помощи, а вы неразумно отстраняете её. Венчайтесь, скорее венчайтесь. // Das Schicksal selbst reicht Ihnen jetzt die helfende Hand, und Sie stoßen sie töricht zurück. Lassen Sie sich trauen, möglichst bald!

Итак, центрами релятивных образов-архетипов являются мифы, а корреляция между категориально-концептуальными континуумами и мифами является дискурсивной релятивностью. Соединение с вербализованными в тексте-дискурсе категориально-концептуальными континуумами происходит на базе отношения аналогии как отношения между объектами разного порядка. Процесс смыслообразования осуществляется не в результате или не только в результате абстракции отождествления, абстракции генерализации, но и имеет направление от целого («потенции», «принципа») к части. Такое целое следует понимать не как застывшую форму, а как феномен, который носит синергетический характер, проявляющийся в том, что его подвижность и гибкость, о которых говорил Э. Кассирер, формируют один из векторов порождения смысла.

В Заключении представлены теоретические обобщения, которые были положены в основу разрабатываемой лингвокогнитивной концепции релятивности. Стратегическая перспектива исследования вопросов, связанных с категорией релятивности как когнитивно-дискурсивной категорией, видится в возможности упрочения традиционных связей лингвистики с философией и логикой, в формировании новых областей знания внутри самой лингвистики, что в перспективе может стать базисом для возникновения «сдвоенных» наук, о которых говорила Е.С. Кубрякова [2006]. Исследование категории релятивности может внести вклад в весьма перспективное направление в когнитивной лингвистике - когнитивно-дискурсивную транслятологию.

В приложениях 1, 2, 3(1) и 3(2) приводятся:

■ терминологический тезаурус исследования;

■ лингвокогнитивная модель процесса смыслопорождения, благодаря которой возможно представление многоступенчатости данного процесса;

демонстрируется соотношение категориально-концептуальных континуумов, строящихся на основании выявления реляций как основного способа интеграции и образования базовых концептов процесса познания,

установленное в результате анализа вербального выражения различных видов лингвокогнитивной релятивности;

■ отражаются вербально кодируемые корреляции в процессе концептуализации знания, обнаруженные с помощью системной лингвокогнитивной категории релятивности.

Основные научные публикации автора по теме диссертационного исследования

Монография:

1. Скокова, Т.Н. Релятивность как смыслообразующая категория лингвокогнитивистики: монография / Т.Н. Скокова. - Белгород: ИД «Белгород» НИУ «БелГУ», 2014. - 304 с. (17,67 п. л.).

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК Российской Федерации:

2. Скокова, Т.Н. Бинарная оппозиция и релятивность в разных языках / Т.Н. Скокова // Гуманитарные исследования. - №1 (37). - Астрахань: Издательский дом «Астраханский университет», 2011. - С. 110-116 (0,4 п. л.).

3. Скокова, Т.Н. Релятивность - лингвокогнитивный эпицентр смыслообразования / Т.Н. Скокова // Вестник Татарского государственного гуманитарно-педагогического университета. - 1 (23). - Казань: Изд-во Казанского университета, 2011. - С. 187-191 (0,4 п. л.).

4. Скокова, Т.Н. Релятивность и трансляционный механизм интегрирования концептуального целого // Вестник Орловского государственного университета. - № 14 (18), июль-август, 2011. / Т.Н. Скокова.-С. 185-188 (0,4 п. л.).

5. Скокова, Т.Н. Релятивность как речемыслительный механизм вербализации картины мира / Т.Н. Скокова, Н.Ф. Алефиренко // Европейский журнал социальных наук. -№ 7. - 2011. - С. 120-127 (0,5 / 0,25 п. л.).

6. Скокова, Т.Н. Когнитивные аспекты релятивности при составлении русско-немецкого словаря / Т.Н. Скокова // Проблемы истории, филологии, культуры. - Москва-Магнитогорск-Новосибирск, 2011. - С. 551-556 (0,3 п. л.).

7. Скокова, Т.Н. Универсальное понятие «релятивность» как базис креативного образования / Т.Н. Скокова // Филологические науки. Вопросы теории и практики. - № 3 (10). - Тамбов, 2011. - С. 150-152 (0,3 п. л.).

8. Скокова, Т.Н. Когнитивные основания лингвокультурологии / Т.Н. Скокова, Н.Ф. Алефиренко // Европейский журнал социальных наук. -№. 6 (22). - Рига - Москва, 2012. - С. 228-235 (0,5/ 0,25 п. л.).

9. Скокова, Т.Н. Релятивные образы как интеграторы элементов когнитивного сознания / Т.Н. Скокова // Когнитивные исследования языка. Вып. XI: Международный конгресс по когнитивной лингвистике 10-12

октября 2012 года: сборник материалов. - Тамбов, 2012. - С. 732-735 (0,3 17. J1.).

10. Скокова, Т.Н. Релятивность как понятие лингвокогнитивистики / Т.Н. Скокова // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. Филология и искусствоведение. - №2 (2). - Киров, 2012. -С.11-19 (0.8 п. л.).

11. Скокова. Т.Н. Релятивные образы и концептосфера языка / Т.Н. Скокова // Научные ведомости БелГУ. Гуманитарные науки. - 18 (137), 2012. -С. 100-106 (0.6 п. л.).

12. Скокова, Т.Н. Процессуальная релятивность (на материале немецкого языка) языка / Т.Н. Скокова // Научные ведомости БелГУ. Гуманитарные науки. - 13 (156), 2013. - С. 157-165 (0,5 п. л.).

13. Скокова, Т.Н. Некоторые аспекты функционирования эгшдигматической релятивности / Т.Н. Скокова // Когнитивные исследования языка. Вып. 14. Когнитивная лингвистика: итоги и перспективы. Материалы Всероссийской научной конференции 11-12 апреля 2013 года. - Москва-Тамбов.-2013.-С. 1011-1016(0,3 п. л.).

14. Скокова, Т.Н. Лиигвокогнитивная сущность синтагматических отношений / Т.Н. Скокова // Вестник МГОУ. Серия «Лингвистика». - 2013. -№ 3. - М.: Изд-во МГОУ. - С. 58-64 (0,5 п. л.).

15. Скокова. Т.Н. Дискурсивная релятивность / Т.Н. Скокова // Когнитивные исследования языка. Вып. XVIII: Язык, познание, культура: методология когнитивных исследований: материалы Международного конгресса по когнитивной лингвистике 22-24 мая 2014 года. - М.: Ин-т языкознания РАН; Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина; Челябинск: Изд-во Челяб. гос. ун-та, 2104. - С. 663-666 (0,3 п. л.).

16. Скокова, Т.Н. Перцептивные категории и их отражение в языке / Т.Н. Скокова // Вестник Ленинградского государственного университета им. A.C. Пушкина. Научный журнал № 3. Т. 1. Филология. - Санкт-Петербург, 2013. - С. 159-166 (0,3 п. л.).

Статьи в профессиональных журналах, научных сборниках и другие научные публикации:

17. Скокова, Т.Н. Внутри- и внешнесистемные связи грамматической категории релятивности / Т.Н. Скокова // Когнитивно-прагматические векторы современного языкознания. - М.: ФЛИНТА: Наука, 2011. - С. 428436 (0,4 п. л.).

18. Скокова, Т.Н. Релятивнось как источник познания языковой личности / Т.Н. Скокова // Антропология языка. Выпуск 2. - М.: Издательство «Флинта». Издательство «Наука», 2012. - С. 172-182 (0.5 п. л.).

19. Скокова, Т.Н Релятивность и модель анализа сложного коммуникативного целого / Т.Н. Скокова // Иностранные языки: лингвистические и методические аспекты. Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 14. - Тверь, 2012. - С. 177-183 (0,4 п. л.).

20. Скокова, Т.Н. Некоторые релятивные образы в языковом сознании русских и немцев / Т.Н. Скокова // Славяно-русский мир в языковом сознании евразийцев. Сборник 34-й международной конференции в 2-х частях / под общей редакцией доктора филологических наук, доктора энциклоп. наук проф. Н.К. Фролова. - Тюмень: Изд-во Тюменского государственного университета. 2011. — С. 242-248 (0,4 п. л.).

21. Скокова. Т.Н. Причинно-следственные отношения духовной глобализации / Т.Н. Скокова // Функционирование русского языка как государственного языка Российской Федерации. Доклады межрегиональной конференции (29 ноября - 01 декабря 2011 г.). - Белгород, 2012. - С. 26-29 (0,3 п. л.).

22. Скокова, Т.Н. Релятивность как синергетический процесс / Т.Н. Скокова // Инновации преподавания и изучения немецкого языка. Материалы научно-практической конференции г. Ульяновск 29-30 марта 2012 г. - Ульяновск: ФГБОУ ВПО УлГПУ им. И.Н. Ульянова, 2012. - С. 122131 (0,5 п. л.).

23. Скокова, Т.Н. Релятивность как полиморфная система / Т.Н. Скокова // Русское слово в контексте этнокультуры ХХ-ХХ1 вв.: Сборник научных трудов по итогам Международной заочной научной конференции. - Ст. Оскол. 2012. - С. 120-125(0,3 п. л.).

24. Скокова, Т.Н. Релятивные образы и концептуализация знания в разносистемных языках / Т.Н. Скокова // Актуальные вопросы теории и практики перевода. Сборник научных трудов. - Белгород, 2012. - С. 188-192 (0,2 п. л.).

26. Скокова, Т.Н. Парадигма и ассоциативно-смысловые отношения / Т.Н. Скокова // Материалы Международной научно-практической конференции «Когнитивный и коммуникативный аспекты дискурсивной деятельности» 11-12 декабря 2012 г." Том 2. - Уфа, 2012. - С. 180-183 (0,4 п. л.).

27. Скокова, Т.Н. Сигнификативная релятивность как проективный механизм восприятия / Т.Н. Скокова // Русское слово в контексте этнокультуры ХХ-ХХ1 вв. Сборник научных трудов по итогам 2 Международной заочной научной конференции. - Старый Оскол: Изд-во «Роса», 2013. - С. 146-152 (0,4 п. л.).

28. Скокова, Т.Н. Множество применений термина «дискурс» / Т.Н. Скокова // Лингвистические горизонты. Международный сборник научных статей. - Белгород, 2013.-С. 113-116(0.3 п. л.).

29. Скокова, Т.Н. Реляции как основание возникновения нового смыслового уровня рефлексии / Т.Н. Скокова // Актуальные вопросы теории и практики перевода. Сборник научных трудов. Выпуск II. - Белгород, 2013. -С. 170-175 (0,3 п. л.).

30. Скокова, Т.Н. Эпидигматическая релятивность на пересечении когниции и коммуникации / Т.Н. Скокова // Иностранные языки: лингвистические и методические аспекты. Межвузовский сборник научных трудов по материалам международной научно-практической Интернет-

конференции «Иностранные языки: лингвистические и методические аспекты» (г. Тверь, 7-22 марта 2013 г.). Вып. 20. - Тверь, 2013. - С. 244-254 (0,5 п. л.).

31. Скокова, Т.Н. Онтологическая релятивность и идиомы как средство её выражения / Т.Н. Скокова // Когнитивные факторы взаимодействия фразеологии со смежными дисциплинами. Сборник научных трудов по итогам 3-й Международной научной конференции (Белгород, 19-21 марта 2013 г.). - Белгород: ИД «Белгород» НИУ «БелГУ». 2013. - С. 463-468 (0,3 п. л.).

32. Скокова, Т.Н. Релятивные образы и их языковое воплощение / Т.Н. Скокова // IV Селищевские чтения. Международный сборник научных трудов. - Елец: Елецкий государственный университет имени И.А. Бунина, 2013.-С. 245-254 (0,5 п. л.).

33. Скокова, Т.Н. Процессуальность как фактор познания когерентных процессов в лингвистике / Т.Н. Скокова // Теория и практика языковой коммуникации. Материалы 5 Международной научно-методической конференции (20-21 июня 2013 г.). - Уфа: УГАТУ, 2013. - С. 449-454 (0,3 п. л.0.

34. Скокова, Т.Н. Реляции как основание возникновения нового смыслового уровня рефлексии / Т.Н. Скокова // Актуальные вопросы теории и практики перевода. Сборник научных трудов. Вып. 2. - Белгород: ИД «Белгород» НИУ «БелГУ», 2013. - С. 170-175 (0,3 л. л.).

35. Скокова, Т.Н. Релятивная процессуальность и организация концептуальной структуры / Т.Н. Скокова // Проблемы общего языкознания когнитивной лингвистики. Сборник научных статей. - Чебоксары: Чуваш, гос. псд. ун-т, 2013.-С. 121-125 (0.3 п. л.).

36. Скокова, Т.Н. Конститутивность процессуальной релятивности в становлении речемыслительной деятельности / Т.Н. Скокова // Актуальные проблемы теории и методологии науки о языке. Материалы международной научно-практической конференции 26 апреля 2013 г. - СПб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина, 2013.-С. 48-51 (0,3 п. л.).

37. Скокова, Т.Н. Актуальные проблемы теории и методологии науки о языке / Т.Н. Скокова // Материалы международной научно-практической конференции 26 апреля 2013 г. - СПб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина, 2013. - С. 4851 (0,3 п. л.).

38. Скокова, Т.Н. Категория релятивности и модусная категория «разумение» / Т.Н. Скокова // Перспективы развития науки и образования: сборник научных трудов по материалам Международной научно-практической конференции 31 января 2014 г.: в 15 частях. Часть П.Тамбов: Изд-во ТРОО «Бизнес-Наука-Общество», 2014. - С. 143-146 (0,3 п. л.).

39. Скокова, Т.Н. Категория релятивности и модусы «память» и «воление» / Т.Н. Скокова // Международный научно-исследовательский журнал. № 1 (20). Часть 2. - Екатеринбург, 2014. - С. 134-135 (0,3 п. л.).

40. Скокова, Т.Н. К вопросу о лингвокогнитивной комбинаторике / Т.Н. Скокова II Международный сборник научных статей «Лингвистические горизонты». - Вып.2. - ИД «Белгород» НИУ «БелГУ», 2014. - С. 162-165 (0,3 п. л.).

44. Скокова, Т.Н. Категория релятивности как базис составления двуязычных словарей / Т.Н. Скокова, О.Н. Ярыгина // Лексикография и коммуникация - 2015. Материалы I международной научной конференции. 23-24 апреля 2015 г. - Белгород, 2015. - С. 54-58 (0,4 / 0,2 п. л.).

41. Skokova, T.N. Sense Integration as Substantial Basis of Language Consciousness / T.N. Skokova // International Conference on European Science and Technology. Materials of the EI International Research and Practice Conference. Vol. II. October 30-31, 2012. - Munich, Germany, 2012. - P. 195-201 (0,3 п. л.).

42. Skokova, T.N. Die kognitiven Grundlagen der Linguokulturologie / T.N. Skokova, N.F. Alefirenko // Science and Education. Materials of the II International Research and Practice Conference. Vol. П. December 18-19, 2012. - Munich, Germany, 2012. - P. 26-29 (0,4 / 0,2 п. л.).

43. Skokova, T.N. Relationen als ein Kodierungssystem / T.N. Skokova // HayKOBi записки. - Випуск 105 (1). - Сер1я: Фшолопчш науки (мовознавство): У 2 ч. - Юровоград: РВВ КДПУ iM.B. Винниченка, 2012. -С. 96-100 (0,3 п. л.).

44. Skokova, T.N. Predecence Relations in Text-Discourse / T.N. Skokova, N.F. Alefirenko // Eastern European Scientific Journal. - Düsseldorf: AURIS Kommunikations- und Verlagsgesellschaft mbH, 2014. - P. 206-210 (0,5 / 0,25 п.л.).

Подписано в печать 25.08.2015 г. Формат 60х84'/16. Бумага офсетная. Усл. печ. л. 2,53. Заказ 6206, тираж 150 экз. Отпечатано в ЗАО «Белгородская областная типография», г. Белгород, пр. Б. Хмельницкого, 111а