автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Решение гуманитарной проблемы японских военнопленных в отношениях СССР (Российской Федерации) и Японии (1945-2003 гг.). Исторический аспект

Полный текст автореферата диссертации по теме "Решение гуманитарной проблемы японских военнопленных в отношениях СССР (Российской Федерации) и Японии (1945-2003 гг.). Исторический аспект"

На правах рукописи

Катасонова Елена Леонидовна

РЕШЕНИЕ ГУМАНИТАРНОЙ ПРОБЛЕМЫ ЯПОНСКИХ

ВОЕННОПЛЕННЫХ В ОТНОШЕНИЯХ СССР (РФ) И ЯПОНИИ (1945-2003 гг.). ИСТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

Vf.VV.VJ -

07.00.03 - всеобщая история Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Москва - 2004

Работа выполнена в Институте военной истории Министерства обороны Российской Федерации

Научный консультант

доктор юридических и исторических

наук, профессор Золотарев Владимир Антонович Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Молодякова Эльгена Васильевна доктор исторических наук, профессор Короткое Гавриил Иванович доктор юридических наук, профессор Капустин Анатолий Яковлевич

Ведущая организация - Военный университет Министерства обороны Российской Федерации

Защита состоится «¿6_» мая 2004 года в 14 часов 30 минут на заседании Диссертационного совета Д.215.010,01 при Институте военной истории Министерства обороны Российской Федерации (119330, Москва, В-330, Университетский проспект, д. 14, комн. 224)

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института военной истории Министерства обороны Российской Федерации

Автореферат разослан апреля 2004 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Вопросы межгосударственных отношений России и Японии в настоящее время приобретают все большее значение как в сфере экономических, внешнеполитических и воешю-стратегических интересов нашей страны, так и совместных действий на международной арене. Однако реализация всех потенциальных возможностей созидательного партнерства между Россией и Японией в значительной степени сдерживается отсутствием мирного договора между двумя государствами. Данное обстоятельство явилось одной из основных причин того, что отношения между обеими странами развиваются весьма сложно и противоречиво, переживают взлеты и падения.

Наиболее серьезным препятствием в ходе двусторонних переговоров по мирному договору и дальнейшему развитию межгосударственных отношений в советское время стали реалии «холодной войны», отголоски которой сохраняются и в современных условиях. Противоречия между прежними союзниками по антигитлеровской коалиции, а на последнем этапе Второй мировой войны и в войне с Японией - США и Советским Союзом переросли в глобальную конфронтацию на международной арене. В условиях нового миропорядка Япония и весь комплекс вопросов, связанных с ее послевоенным устройством, стали, по существу, одной из сфер борьбы двух сверхдержав за лидерство в мире.

Многие ставшие известными сегодня исторические факты указывают на то, что продолжительные и принципиальные разногласия между СССР и Японией в значительной степени усугублялись тяжелым наследием военного прошлого. В первую очередь, речь идет о двух основных нерешенных проблемах послевоенного урегулирования, которые японская дипломатия в тактических целях нередко увязывала и продолжает увязывать между собой.

Это - территориальная и гуманитарная проблемы. Под последней имеется в виду комплекс вопросов, связанных с пребыванием японских военнопленных на территории СССР после окончания Второй мировой войны, что нередко становилось камнем преткновения в переговорах не только между СССР и Японией, но и в отношениях СССР и США.

В Советском Союзе рассмотрение этой проблемы являлось прерогативой, прежде всего, высшего руководства страны. Не только широкая общественность СССР, но даже ученые-историки и востоковеды не имели достаточно объективной информации об истинном положении вещей, не говоря уже о возможности ознакомиться с документальными материалами, хранившимися в советских государственных и партийных архивах под грифом «совершенно

В Японии же эта проблема никогда не теряла своей политической актуальности и социальной остроты. Здесь постоянно ширилось и набирало силу движение бывших военнопленных за своих права. Не затихали бурные дискуссии на эту тему в журналистских и научных кругах. При этом правящая элита Японии целенаправленно навязывала общественности страны оценку факта пребывания бывших японских солдат и офицеров в советских лагерях как исключительно трагическую страницу национальной истории, ответственность за которую полностью перекладывалась на Советский Союз. Под воздействием этих факторов в общественном мнении Японии постоянно нагнетались резко негативные настроения в отношении нашей страны.

Демократические изменения в СССР, начавшиеся с середины 1980-х годов, способствовали объективной реконструкции исторического прошлого, пересмотру прежних концепций и подходов, прямому обращению к теме прав человека. Эти позитивные процессы в полной мере затронули и российско-японские отношения.

Серьезный прогресс в те годы наметился и в практическом решении проблемы бывших японских военнопленных. Об этом свидетельствует, в первую очередь, Соглашение о лицах, находившихся в лагерях для военнопленных, подписанное между правительствами СССР и Японии во время официального визита в Японию Президента СССР М. С. Горбачева в апреле 1991 г., а также передача японской стороне списков на 37 800 человек, умерших в плену на территории СССР.

Эти позитивные начинания были продолжены и развиты правительством Российской Федерации на правах правопреемника СССР. Для этого расширяются поисковые работы в российских архивах по выявлению имен без вести пропавших и умерших в советском плену подданных Японии. Параллельно с этим предпринимаются и другие меры в отношении бывших японских военнопленных. 18 октября 1991 г. был принят Закон Российской Федерации «О реабилитации, жертв политических репрессий», на основе которого активизируется процесс реабилитации граждан Японии. 26 марта 1992 г. после долгих и трудных согласований вышло распоряжение Правительства России о выдаче справок о труде в плену на территории СССР бывшим японским военнопленным и членам семей умерших.

И, наконец, в октябре 1993 г. во время официального визита в Японию первый Президент России Б. Н. Ельцин принес извинения японскому народу за антигуманное отношение к японским военнопленным в период их содержания в СССР. Эта существенная подвижка в старом и весьма болезненном для Японии вопросе была воспринята в Токио как жест доброй воли со стороны Москвы.

В продолжение этих акций в общем комплексе мер, связанных с выяснением судеб военнопленных, интернированных и пропавших без вести за пределами бывшего Советского Союза (после распада СССР - за пределами Российской Федерации) российских граждан, а также граждан иностранных государств, пропавших без вести на территории России, Указом Президента РФ от 23 ноября 1994 г. создается Комиссия при Президенте РФ по военнопленным, интернированным и пропавшим без вести, в центре внимания которой постоянно находятся запросы и обращения граждан Японии.

В сентябре 2000 г. в рамках официального визита в Японию Президента РФ В. В. Путина прошли консультации между Министерством внутренних дел РФ и Министерством здравоохранения и социального обеспечения Японии, итогом которых стало подписание двустороннего Протокола о передаче данных о лицах, находившихся в лагерях для военнопленных.

Однако за исключением этого направления деятельности российской архивной службы большая часть вышеуказанных конструктивных шагов нашей страны не нашли адекватной благоприятной реакции у японских властей. Здесь по существу воздержались от принятия конкретных ответных мер по реализации прав своих граждан - бывших военнопленных, закрепленных международно-правовыми соглашениями и ныне перешедших исключительно в компетенцию японского правительства. При этом имеют место попытки официальных лиц и организаций Японии перенести основную долю ответственности за уход от решения этих вопросов на российскую сторону как правопреемника СССР.

Эти обстоятельства послужили основанием для обращения бывших японских военнопленных в судебные инстанции и в парламент страны, а после их практического отказа - в органы ООН по правам человека. Одновременно с этим достижение поставленной цели бывшие военнопленные связывают с задачей скорейшего заключения мирного договора между нашими странами, который, с их точки зрения, должен побудить японские власти к незамедлительному и окончательному решению и этой гуманитарной проблемы военного прошлого двух государств.

Указанные факты свидетельствуют о возрастающем политическом значении проблемы бывших японских военнопленных для поступательного развития российско-японских отношений и диктуют необходимость проведения двусторонних консультаций и переговоров по этому вопросу в системе мер по послевоенному урегулированию отношений между Российской Федерацией и Японией, под которые

должна быть подведена как можно более полная и объективная научная и документальная основы.

Актуальность исследования обусловлена:

Во-первых, важностью развития всестороннего диалога с Японией, отношения с которой являются одним из приоритетных направлений внешней политики Российской Федерации.

Рассмотренная в диссертации гуманитарная проблема, связанная с пребыванием японских военнопленных на территории бывшего СССР после Второй мировой войны, имеет серьезное психологическое воздействие на национальное сознание народов двух стран с точки зрения восприятия военного прошлого и формирования климата доверия в настоящем и будущем. Всестороннее и объективное освещение этой прежде закрытой темы может оказать в значительной мере позитивное воздействие как на общественный, так и на политический диалог между Россией и Японией.

Во-вторых, большой пласт выявленных автором и впервые введенных в научный оборот архивных документов и анализ их позволяет в значительной степени раскрыть малоизвестные страницы истории советско-японских и российско-японских отношений, дает возможность полнее оценить многие события того времени и понять их влияние на политические реалии сегодняшнего дня, которые определяют основные направления внешней политики РФ, в том числе и в отношении Японии

В-третьих, опыт решения этой сложной гуманитарной проблемы в России выработка Соглашения о лицах, находившихся в лагерях для военнопленных, выдача российскими государственными структурами справок о труде и свидетельств о реабилитации и т.д. во многом уникален не только для нашей страны, но и международной практики и представляет значительный методологический и практический интерес.

В-четвертых, значительно возросшим в последние годы интересом во всем мире к истории Второй мировой войны, составной частью которой являлась война с Японией, к историческим оценкам ее причин, хода и итогов, имеющих важное значение для современной истории и политики. Комплексный анализ исследуемой проблемы позволяет раскрыть ее малоизученные аспекты, связанные с политикой СССР и стран-союзниц в отношении Японии и становлением послевоенного миропорядка, показать особенности формирования реалий «холодной войны» в дальневосточном регионе и основные направления деятельности советской дипломатии в этих условиях.

Научная проблема состоит в раскрытии сущности и содержания всего комплекса гуманитарных вопросов, связанных с пребыванием японских военнопленных на территории СССР после окончания Второй

мировой войны, и их влияния на развитие отношений СССР (РФ) и Японии.

Целью предпринимаемого исследования является изучение исторического, а также связанных с ним политического и международно-правового аспектов проблемы пребывания японских военнопленных в СССР после окончания Второй мировой войны, определения ее места в отношениях СССР (РФ) и Японии и обосновании путей ее урегулирования в современных условиях.

В соответствии с целью исследования ставятся следующие научные задачи:

1. Наиболее полно проанализировать историографию проблемы японских военнопленных на протяжении всего длительного исторического периода, с 1945 г. по сегодняшний день, обосновать ее научную периодизацию и дать классификацию существующих подходов к ее изучению.

2. Всесторонне рассмотреть основные этапы эволюции политики СССР в отношении японских военнопленных.

3. Дать историческую и правовую оценки политики и практики государственных органов СССР при обращении с японскими военнопленными в советских лагерях с точки зрения общепринятых международных норм и советского законодательства.

4. Провести анализ этой проблемы в контексте деятельности СССР на международной арене, в том числе его взаимоотношений со странами-союзницами по антигитлеровской коалиции и войне с Японией.

5. Выявить основные особенности внутриполитической ситуации в Японии, определявшие деятельность всех ветвей власти и общественных кругов страны в поддержку своих соотечественников, находившихся в плену в СССР, особенно после заключения Сан-Францисского мирного договора 1951 г.

6. Определить место и роль данной гуманитарной проблемы в истории становления советско-японских отношений после Второй мировой войны, раскрыть особенности переговорного процесса между обеими странами в рамках нормализации межгосударственного общения.

7. Выработать наиболее полное с политической и правовой точек зрения представление о современном состоянии проблемы бывших японских военнопленных, отношения к ним государственных и судебных органов Японии.

8. Сделать заключение по содержанию и направленности гуманитарных акций правительства РФ, имеющих своей целью восстановление исторической справедливости и законности в отношении бывших японских военнопленных и реакции на них в Японии, а также обозначить задачи, стоящие в этой области перед обоими государствами.

Объектом исследования является широкий комплекс вопросов, связанных с историей пребывания японских военнопленных в СССР и их репатриацией на родину, а также современное состояние данной проблемы.

Предметом исследования является политика СССР в отношении японских военнопленных и реакция на нее в Японии и мире, выразившаяся в различных по своему характеру и направленности действиях японских правительственных и общественных кругов, а также в дипломатических демаршах стран-союзниц в войне с Японией. Большое внимание при этом уделяется анализу политической линии Российской Федерации в этом вопросе в контексте новых подходов к проблеме прав человека и изменившихся реалий в российско-японских отношениях.

Методологию исследования составляют общепринятые в российской науке принципы исторического познания, опирающиеся на такие его составляющие как диалектика, объективность и системность паучного поиска. Они служат основным инструментом в отборе и анализе материала, обобщения полученных результатов и являются необходимым условием достижения поставленной научной задачи.

Принципы диалектики и историзма позволяют рассмотреть политику нашего государства в отношении японских военнопленных в динамике, в тесной взаимосвязи и взаимообусловленности с процессами, происходившими внутри страны и на международной арене.

Принцип научной объективности дает возможность проанализировать проблему с учетом исторических реалий советского периода и в контексте политических процессов современности. Руководствуясь этим принципом, автор видит свою задачу в том, чтобы преодолеть сложившиеся стереотипы в нашем историческом сознании и обеспечить объективное раскрытие проблемы, уходя от конъюнктурных наслоений и политической ангажированности в подходах отдельных исследователей и политиков.

Принцип системности научного анализа позволяет выстроить разные по времени, содержанию и направленности решения государственных органов СССР в отношении японских военнопленных в качестве звеньев единой политики, последовательно проводившейся как внутри страны, так и на международной арене.

В качестве источников исследования использованы опубликованные и, главным образом, выявленные самим исследователем и впервые введенные в научный оборот в диссертационной работе и научных публикациях документы из российских архивов - Архива внешней политики РФ, Государственного архива РФ, Российского государственного военного архива, Центрального архива Министерства

обороны РФ и ряда региональных подразделений (всего - более 300 документов).

Они существенно дополнены материалами Всеяпонской ассоциации бывших военнопленных, а также личного архива исследователя, в течение 5 лет проработавшего в Японии., Документы из японских источников явились основой для обоснования положений, изложенных, главным образом, в пятой главе диссертации.

Соискателем были изучены литературные источники на русском, японском и английском языках. Эти источники можно разделить на несколько групп.

К первой группе необходимо отнести военно-исторические труды и энциклопедические издания, разработанные творческими коллективами и отдельными российскими авторами по истории Второй мировой войны, вопросам Boeimoro плена; фундаментальные и документальные работы, посвященные внешней политике СССР, советско-японским отношениям и ДР.1

Отдельно следует выделить документальную переписку глав государств-союзников по антигитлеровской коалиции и в войне с Японией, сборники документов, международных конференций, нот и заявлений правительств СССР, США, Китая, Великобритании и других государств по вопросу мирного урегулирования для Японии, опубликованные в нашей стране и за рубежом и др.2

В этом же ряду стоят труды зарубежных авторов по данной проблематике.3

Выбранная тема исследования диктует необходимость уделить особое внимание юридической литературе, раскрывающей международно-правовые вопросы обращения с военнопленными. Это, в первую очередь, Гаагская конвенция 1907 года о правилах и обычаях

'Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны. Документы и материалы. Т. 3. -М; Госполитиздат, 1947. - 791 е.; Всемирная история. Т. 11. - М.; Гослолитюдзт, 1965. - 727 с; Документы внешней политики СССР. Т. 23. - М.: МИД РФ, 1998. - 444 е.; История войны на Тихом океане. Т. 5. - М.: Издательство иностранной литературы, 1958. - 506 е.; История дипломатии. - М.: Политиздат, 1975. - 452 е.; Русский архив. Советско-японская война 1945 года: история противостояния двух держав в 30-40-е годы. Документы и материалы. - М.: Терра. - Т. 1. - 1997 - 432 е., Т. 2. - 2000. — 440 е..

1 Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании во врем* Отечественной войны. 1941 - 1945 гг., 2-е изд. - Т. 2. - М.: Политиздат, 1989. - 319 е.; Сборник нот и заявлений правительств СССР, США, Китая, Англии и других стран по вопросу мирного урегулирования для Японии. - Июль 1947-июль 1951. — М.: МИД СССР, 1951. - 126 е.; Сборник решений Дальневосточной комиссии (февраль 1946-июнъ 1946).-М.: МИД СССР, 1948,- 135 с. * Edwin Bacon. The Gulag at War: Stalin's Forced Labor System in the Light of the Archives. - New Yc

York University Press, 1994. - 318 c.; David J. Dallin. The Economics of Slave Labor. -Co., 1940.-214 c.

New York: New Chicago: H. Regncry

сухопутной войны, Женевские конвенции об обращении с военнопленными 1929 и 1949 гг., комментарии к ним.1

Ко второй группе источников следует отнести мемуарную литературу. Особую ценность представляют воспоминания крупных советских военачальников - маршалов А. М. Василевского, К. А. Мерецкова, генерала армии А. П. Белобородова, руководивших советскими войсками в войне с Японией.2

В ракурсе внешнеполитических проблем советско-японская война предстает в воспоминаниях видных политических и государственных деятелей зарубежных стран: премьер-министра Великобритании У. Черчилля, верховного главнокомандующего оккупационными войсками в Японии Д. Макартура, министров иностранных дел Японии Того Сигэнори, Сигэмицу Мамору и других.3

И, наконец, наиболее масштабный, противоречивый и малоизученный пласт мемуарной литературы представляют многочисленные воспоминания на японском языке бывших японских военнопленных - непосредственных свидетелей и участников исследуемых исторических событий.4 При этом следует особо подчеркнуть, что мемуарная литература использовалась в большей мере критически, памятуя о присущем многим авторам субъективном подходе к освещаемым событиям, особенно в части, касающейся изложения событий самими бывшими военнопленными, и необходимости сопоставления их описаний с документальными материалами по тому или иному вопросу.

Еще большего внимания и осторожности требует работа с так называемой третьей группой литературы - материалами советской, российской и зарубежной (японской и западной, преимущественно англоязычной) прессы 1945 - 2003 гг., а также многочисленными бюллетенями различных японских организаций.

Это - наиболее информационно насыщенный источник, позволяющий не только иметь детальное освещение интересующих нас событий, но и получить широкое представление о них в контексте конкретных исторических и политических событий того времени. Однако,

1 Международное право. Ведение боевых действий. Сборник гаагских и иных соглашений. - М.: Международный Комитет Красного Креста, 1995. - 223 е.; Женевские конвенции от 12 августа 1949 года и дополнительные протоколы к ним. - М.; Международный Комитет Красного Креста, 1994. - 320 с.

2 Белобородое А. П. Прорыв на Харбин. - М: Воениздат, 1982. - 208 е.; Василевский А. М. Дело всей июни. Книга первая и вторая. - М.: Политиздат, 1989. - 208 е.; Мерецков К. А. На службе народу. М.: Воениздат, 1983. - 432 с.

! Черчилль У. Вторая мировая война. Книга 2 - М.: Воениздат, 1955. - 703 е.; Того Сигэнори. Воспоминания японского дипломата. - М.: Новина, 1996. - 521 е.; Shigcmitsu М. Japan and Her Destiny. -London: Hutchinson, 1958. - 392 c.

4 Мацуй Хисао. Незабываемые воспоминания о плене. (Васурээну Скурю омойдэ) - Токио, 1995. - 250 е.; Сайто Кунио. Оплакиваемые солдаты (Намида-но хэйтай моногатари). - Токио, 1993. - 229 е.; Сайто Кунмо. Повесть о военнопленном в Сибири (Сибэриа Скурюхэй мояма моногатари). - Токио, 1990. -197 с.

знакомясь с этими публикациями, следует постоянно принимать во внимание достаточно высокую долю субъективизма в изложении и оценках излагаемого материала, обусловленного известными идеологизированными подходами, встречающейся политической ангажированностью, национальным менталитетом и другими чертами, свойственными всей прессе вообще, и зарубежной, в частности.

И, наконец, к четвертой группе научной литературы могут быть отнесены диссертационные работы по проблемам военного плена и региональные исследования российских ученых, посвященные пребыванию японских военнопленных в районах Сибири и Дальнего Востока (см. I главу).

Вместе с тем комплексного исследования на уровне докторской диссертации проблемы японских военнопленных в контексте внешней и внутренней политики СССР того времени, а также современного состояния российско-японских отношений до наших дней не проводилось.

Хронологические рамки исследования охватывают период - с 1945 по 2003 гг.

При рассмотрении интересующих нас проблем можно выделить три основных периода:

1. 1945 - 1956 гг. - самый насыщенный период времени, связанный с пленением японских военнослужащих, отправкой их на принудительные работы в СССР, их пребыванием в советских лагерях и возвращением на родину. Рамки его ограничиваются подписанием советско-японской совместной декларации 1956 г. На основе этого документа была полностью завершена репатриация японских военнопленных из СССР;

2. 1956 - 1991 гг. - время, с одной стороны, практически полного закрытия со стороны СССР темы нерешенных проблем бывших японских военнопленных и, с другой, формирования и развертывания их движения за свои права в Японии;

3. 1991 - 2003 гг. - период политического признания нашей страной существующей проблемы и принятия первых принципиальных гуманитарных мер по реализации прав бывших японских военнопленных в контексте общих демократических реформ.

Научно-теоретическая ценность исследования определяется комплексным системным подходом к изучению материала, позволяющим дать объективный и взвешенный анализ многих международных событий послевоенного периода в контексте внешней политики СССР и РФ, проследить динамику диалога между Россией и Японией по вопросу о военнопленных, подробно рассмотреть военно-исторический, дипломатический и международно-правовой аспекты этой сложной и многогранной проблемы, являющейся неотрегулированной составной

частью всего комплекса непростых отношений между обеими странами и сегодня.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ И СТРУКТУРА РАБОТЫ

Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения и научно-справочного аппарата, куда включены перечень подстрочных ссылок и пояснений, а также список источников и литературы. Работа снабжена приложениями, состоящими из документов и материалов, дополняющих фактологическую основу исследования и позволяющих более аргументировано изложить его основные положения.

Во Введении даются краткий экскурс в историю проблемы, оценка ее современного состояния, обосновывается важность определения перспектив ее решения, для чего формулируются обоснование темы, постановка научной проблемы и методологических подходов к ее решению, определяются структура, границы и хронологические рамки исследования, а также цели, задачи и объект научной работы.

Первая глава диссертации «Историография проблемы пребывания японских военнопленных в СССР и ее место в советско-японских отношениях» состоит из трех разделов, первые два из которых посвящены анализу источниковедческой базы этой работы, а также особенностей изучения этой проблемы в России, Японии и других странах. Третий раздел главы знакомит с основными дискуссионными проблемами в контексте рассматриваемой проблематики.

Российские исследователи получили реальную документальную базу для объективного научного изучения отечественной историографии данной проблемы лишь с началом радикальных демократических перемен в политической жизни советского государства в конце 80-х-начале 90-х гг. XX века, когда открылся доступ к значительной части ранее закрытых архивных материалов.

Вопросы военного плена впервые остро прозвучали в контексте проблемы прав человека в работах известных журналистов-международников В. Я. Цветова, В. И. Дунаева, Ю. В. Тавровского, Л. М. Млечина,. В. Н. Руднева и других.1 Одновременно вышло значительное число материалов в периодической печати Сибири и Дальнего Востока.

При всей публицистичности большинства статей и материалов принципиально важно то, что они первыми обозначили указанную

1 Тавровский Ю. В. Судьба японских военнопленных: пора сказать правду. //Известия, • 1991,11 январи; Млечик Л. М. Цветы на забытых могилах//Новое время. - М., 1991, № 10 - С. 18-19; Руднев В. Н. Документы о советской каторге японских пленныхЛИзвестия, 1992,25 января

проблему и способствовали привлечению внимания к ней как широких общественных слоев, так и профессиональных историков.

К наиболее заметным научным публикациям конца 1980 - начала 1990-х годов следует отнести статьи военного историка-юриста, доктора юридических наук В. П. Галицкого, японоведа Е. Ю. Бондаренко и других, которые ввели в научный оборот большой пласт ранее неизвестных

1

архивных документов.

Особого упоминания заслуживают региональные, исследования, которые ведутся в различных краях и областях России, где находились лагеря военнопленных граждан Японии. Эти научные труды также постепенно заполняют существовавшие до этого в течение долгих лет «белые пятна» в российской и японской истории и создают базу для подготовки обобщающих научных изданий.

На этом направлении довольно успешно работает целая группа российских историков, к числу которых следует, в первую очередь, отнести иркутского ученого С. И. Кузнецова, защитившего в 1994 г. в Иркутском государственном университете диссертацию на соискание ученой степени доктора исторических наук на тему: «Японские военнопленные в СССР после Второй мировой войны (1945-1956 гг.)». Ее положения достаточно подробно освещены в монографии «Японцы в сибирском плену» (Иркутск: Центр международных исследований ИГУ, 1997. - 261 с.) и написанном им учебном пособии: «Проблемы военнопленных в российско-японских отношениях после Второй мировой войны» (Иркутск: ИГУ, 1994. - 190 с). В них автор дал наиболее глубокую и подробную на то время разработку данного вопроса на примере Иркутской области и по существу открыл новое направление исторических исследований, посвященное региональным аспектам этой темы.

Проблему пребывания японских военнопленных в национальном регионе разрабатывает и ученый из Улан-Удэ О.Д. Базаров. В своей кандидатской диссертации «Японские военнопленные в Бурятии (19451948 гг.)» (1997) он рассматривает организацию и деятельность лагерей для японских военнопленных в Республике Бурятия. В этот же ряд следует поставить кандидатскую диссертацию М. Н. Спиридонова «Японские военнопленные в Красноярском крае (1945-1948 гг.)», (2002), написанную в основном на материалах местных архивов.

Выявленные этими исследователями и представленные в их научных работах новые документальные свидетельства пребывания японских

1 Галншсий В П. Японские военнопленные в СССР: правда и домыслыУ/Военно-исторический журнал. -1991, № 4. - С. 66-79; Бондаренко Е. Ю. Жестокий русский плсн//Проблсмы Дальнего Востока - 1994, № 4, С. 204-206; Бондаренко Е. Ю. Долгое возвращение из плена/ЛТроблсмы Дальнего Востока. - 1994, № 4.-С. 102-107; идр

военнопленных в советских лагерях, подробные комментарии к ним являются значительным вкладом в российскую историческую науку.

Одним из последних научных изданий по этой проблематике является монография Е. Ю. Бондаренко «Иностранные военнопленные на Дальнем Востоке» (1914-1956 гг.)» (Владивосток: Издательство Дальневосточного государственного университета, 2002. — 228 с), две из четырех глав которой посвящены теме пребывания японских военнопленных на Дальнем Востоке в 1945-1956 гг. Здесь предложено рассмотрение таких вопросов, как трудовое использование японских военнопленных, их быт, идеологическое перевоспитание в советских лагерях, их борьба за скорейшую репатриацию и др.

Примерно эти же аспекты проблемы рассмотрены и в работе военного историка В. В. Карпова «Пленники Сталина», вышедшей на Украине (Киев-Львов, 1997. - 325 с). Ее отличительная особенность состоит в том, что в исследовании В. В. Карпова наиболее полно воссоздана картина пребывания японцев в советском плену на всей территории бывшего СССР.

Знакомство с содержанием этих работ выявляет их общую отличительную черту: практически все они в большой степени посвящены подробному описанию условий пребывания японских военнопленных в СССР, их трудовой деятельности, медицинской, культурно-массовой и идеологической работе в лагерях и т. д., перечислению изданных в те годы нормативных документов центральных и местных органов власти.

При этом авторы в большинстве случаев пренебрегают аналитической стороной исследования: недостаточное внимание уделено анализу и обобщению известных и новых документальных фактов в общем контексте внутренней и внешней политики СССР. Допущены ошибки в трактовке современного состояния этой проблемы и путей ее урегулирования правительством РФ. Это можно объяснить паряду с другими причинами затрудненным доступом к некоторым архивным материалам, относящимся к современному периоду, а также к обширной литературе на японском языке, что в значительной степени обеднило содержание их работ и придало им несколько субъективный характер.

В этом смысле весьма перспективным представляется сравнительно новое направление комплексных исторических исследований, посвященных пребыванию японских военнопленных на территории СССР, публикация подлинных архивных документов из центральных российских архивов с расширенными и обобщающими научными комментариями к ним.

К числу таких исследований следует отнести работы Института военной истории Министерства обороны РФ под общим названием «Иностранные военнопленные в СССР» в серии сборников документов

«Великая Отечественная война 1941-1945 гг.» в рамках проекта «Русский архив», издаваемых издательством «Терра». Один из завершенных томов специально посвящен японским военнопленным.

Значительным явлением в научной жизни нашей страны стал выход в 2000 г. объемного труда «Военнопленные в СССР. 1939-1956: Документы и материалы» (М.: Логос, 2002. - 1120 с). Здесь наряду с нормативными документами общего характера содержатся малоизвестные архивные материалы, связанные с пребыванием японских военнопленных в СССР.

Японская историография весьма обширна и значительно превосходит российскую по количеству изданных работ. Однако ее отличает отход от междисциплинарного принципа исследований и слабая и неоднородная источниковедческая база.

В Японии на сегодняшний день опубликовано более двух тысяч книг, художественных альбомов и статей, написанных самими военнопленными на основе собственного лагерного опыта, в числе которых следует назвать получившие большую популярность мемуары президента Всеяпонской ассоциации бывших военнопленных Сайто Рокуро - «Сибирь в воспоминаниях» (Кайсо-но Сибэриа, - Цуруока: Дзэнъёкке, 1994. - 690 с), «Песнь о Сибири на закате лет» (Сибэриа-но банка.- Цуруока: Дзэнъёкке 1995. - 546 с.) и др. Наиболее заметным событием в мемуарной литературе стал выход в свет в 1998 г. восьмитомного издания воспоминаний бывших военнопленных о советском плене - «Записки о плене» (Хоре тайкэн-ки. - Токио, 1998).

Большая часть из выходящей в Японии популярной литературы по этой тематике создана также в мемуарном жанре, поэтому изложение событий их непосредственными участниками и свидетелями не лишено субъективной интерпретации и весьма неоднозначных оценок, отражающих широкий спектр общественных и политических движений: от коммунистических до реваншистских. Зачастую исторические и автобиографические факты приводятся в сочетании с разнообразными мифами, искусно созданными политиками в угоду конъюнктурным соображениям.

Что касается западных ученых, то вопросы пребывания в советском плену японских военнопленных не стали объектом специальных исследований. Они затрагиваются в основном в контексте общего исторического анализа Второй мировой войны и послевоенного периода. В целом насчитывается не более 30 монографий и книг, где эта тема звучит достаточно четко.

При этом, в первую очередь, необходимо отметить работу Д. Майера «Материалы в президентских библиотеках о военнопленных и пропавших без вести» (Mayer, Dale С. Presidential Libraries Holdings Relating to

Prisoners of War and Missing in Action, Washington, DC: National Archives and Records Administration, 1998. - 531 с), где представлены не только заслуживающие внимания обширный фактологический материал и статистические данные, но и информация о различных документах, относящихся к изучаемому вопросу.

Ряд сведений по изучаемой проблеме содержится также в таких работах, как «Экономика принудительного труда» Д. Даллина (David J. Dallin. The Economics of Slave Labor. - Chicago: H. Rognery Co. - 1949. -214 с.); «Гулаг на войне: сталинская система принудительного труда» Э. Бэкона (Edwin Bacon. The Gulag at War: Stalin's Forced Labor System in the Light ofArchives. New York: New York University Press, 1994. - 318 с.) и других. Список этот может быть продолжен, однако во всех этих и других исследованиях обозначены, главным образом, мемуарные и фактологические аспекты, в то время как анализ исторических и политических вопросов дается достаточно поверхностно.

В этих условиях со всей очевидностью возникает необходимость разработки фундаментального научного труда, который бы, с одной стороны, в полной мере реконструировал объективную картину прошлого, а, с другой - исследовал бы основные: военно-исторический, дипломатический и международно-правовой аспекты этой сложной и весьма актуальной темы с выходом на военно-политические реалии того времени и сегодняшнего дня.

К наиболее дискуссионным вопросам в контексте рассматриваемой проблемы по-прежнему относятся: анализ причин и следствий пленения советскими войсками солдат и офицеров японской армии и их отправки на принудительные работы в СССР, выявление их численного состава, определение их правового статуса и др., что детально рассмотрено в данной работе.

В Японии широко распространено понятие «сибирское интернирование». И в отношении категории лиц, попавших в советские лагеря, чаще всего применяют термин не «военнопленный» (хоре), а «интернированный» (ёкурю). Возможно, в стремлении отойти от определения «военнопленный» сыграла свою роль древняя национальная традиция, проистекающая из феодального кодекса самурайской чести «Бусидо», согласно которому еще с незапамятных времен японцы считали позорным сдаваться в плен. В силу этих причин высшее военное руководство Японии воспрепятствовало ратификации Женевской конвенции об обращении с военнопленными 1929 г.

Но более чем на традиции, японцы уповают сегодня на исторические и правовые аргументы. При этом в обосновании термина «интернированный» особый акцент делается на то, что большая часть военнослужащих Квантунской армии оказалась в плену не во время

боевых действий, а в результате полной и безоговорочной капитуляции страны на основе рескрипта императора.

Сдача в плен происходила добровольно: складывая оружие, японцы рассчитывали на соблюдение со стороны СССР девятого пункта Потсдамской декларации, предписывавшего обязательность возвращения японских плененных солдат и офицеров к мирным очагам после разоружения японской армии. Обращает на себя внимание тот факт, что бывшие военнослужащие Квантунской армии, взятые в плен на территории фактически третьей страны, были перемещены в СССР уже после подписания 19 августа 1945 г. соглашения о прекращении боевых действий.

В основу политического решения о пленении японской армии и отправке ее бывших солдат и офицеров на принудительные работы в СССР был положен уже имевшийся опыт в этом вопросе, приобретенный при определении судьбы немецких и союзных им военнопленных после окончания Великой Отечественной войны. По аналогии с этими принципами СССР начал строить свои отношения и с Японией.

При этом важно отметить, что в советской правовой науке того времени не было строгого разграничения между определениями «военнопленный» и «интернированный», хотя в различного рода сводках и докладах прослеживается четкое разделение этих категорий лиц.

Более того, само понятие «военнопленный» претерпевало изменения и добавления, начиная с Гаагской конвенции 1906 г. Наиболее полное на сегодняшний день его определение содержится в Женевской конвенции 1949 г. об обращении с военнопленными, которое в полной мере может быть распространено на бывших японских солдат и офицеров, плененных Советской Армией в Маньчжурии и отправленных на принудительные работы в СССР.

Причина же сегодняшних дискуссий в Японии вполне очевидна. Разный правовой статус подразумевает и различный уровень правовой защиты международных конвенций и вытекающие отсюда разные права их субъектов. Л это, как следует из проведенного исследования, не входит в задачи правительственных кругов Японии. Более того, постоянная путаница в терминах «военнопленный» и «интернированный» вносит немало дополнительных сложностей в установление точного числа бывших японских военнослужащих, вывезенных в советские лагеря, умерших в плену, а также репатриированных на родину, что до сих пор является предметом постоянных дискуссий в научных, политических и журналистских кругах России и Японии.

Вторая глава диссертации «Советско-японская война и ее военно-политические и гуманитарные последствия» состоит из трех разделов, в которых рассматриваются взаимоотношения СССР со странами-

союзницами на стадиях подготовки, ведения войны и после ее окончания. Большое внимание уделено анализу государственной политики СССР в отношении японских военнопленных, а также подробно прослеживается реакция на нее в Японии со стороны как официальных кругов, так и общественных сил страны.

Анализ всего комплекса проблем, связанных с пребыванием японских военнопленных в СССР, невозможен без правильного понимания характера действий СССР, его союзников по антигитлеровской коалиции, а впоследствии и в войне с Японией, начиная с 1941 г., когда Япония в последний момент отказалась от военных действий против Советского Союза из-за срыва немецкого плана молниеносной войны.

В условиях продолжавшегося сопротивления Японии в Тихоокеанской войне единственной возможностью скорейшего завершения военных действий при минимизации людских и других потерь являлось вступление в войну СССР и уничтожение Квашунской группировки противника. Однако противоречия, обозначившиеся между странами-союзницами на завершающем этапе войны, побудили США пойти на сознательное нарушение достипгутых ранее ялтинских и других договоренностей. Ими был взят курс на отстранение СССР от участия в войне с Японией, и, следовательно, решения вопросов ее послевоенного устройства.

Отсюда - использование атомной бомбы против Японии накануне открытия Советским Союзом военных действий, отказ Г. Трумэна от первоначального плана разделения Японии на 4 оккупационные зоны и предоставления права СССР на оккупацию части территории японской метрополии, включавшей северный остров Хоккайдо и т. д.

В свою очередь, политическое решение советского руководства об отправке японских военнопленных на принудительные работы в СССР можно рассматривать как ответный ход на подобные демарши союзников, прежде всего, в лице США, обусловленный стремлением извлечь для себя из сложившейся ситуации хотя бы минимум военных, политических и экономических выгод.

Во-первых, военно-стратегические планы СССР диктовались стремлением нанести сокрушительный удар по военному потенциалу Японии с целью не допустить в будущем возможности его возрождения.

Во-вторых, массовая сдача в плен японцев создавала большие трудности советским военным органам в Маньчжурии. Об организации быстрой переброски более, чем 600-тысячной разоруженной группировки противника на родину не могло быть и речи из-за отсутствия на местах транспортных и других возможностей. В то же время длительное пребывание в Маньчжурии японских военнопленных не могло быть

осуществлено как с точки зрения материально-технического обеспечения, так и медико-санитарного обслуживания и охраны в условиях усиливающихся антияпонских выступлений со стороны китайского населения. И в этих обстоятельствах отправка пленных японцев в СССР скорее всего была единственной из остававшихся возможностей спасти жизнь большей части из них.

В пользу такого понимания событий говорит распространенная в Японии версия о том, что просьба об отправке бывших японских солдат и офицеров на территорию СССР исходила, якобы, от командования Квантунской группировки войск и была изложена во время переговоров об условиях прекращения огня 19 августа 1945 г.

О реальности такого обращения свидетельствует текст не так давно обнаруженного в Центральном архиве Министерства обороны письма ставки Верховного командования японской армии в адрес маршала А. М. Василевского, датированного 21 августа 1945 г. Среди прочих инициатив японской стороны, упомянутых в письме, содержалось предложение использовать японских военнопленных в качестве бесплатной рабочей силы вплоть до лишения их гражданства, если это будет продиктовано интересами советского руководства.1

В-третьих, трудно отрицать, что в основу мотивации решения советского руководства была положена идея принудительного труда как одной из основных форм репараций, нацеленной на выполнение народнохозяйственных планов. Исходя из этого в лагерях проводилась массированная идеологическая работа, осуществлялись меры репрессивного характера и др. По этому же пути выстраивалась и вся репатриационная политика Советского Союза, направленная на как можно более длительное использование труда японских военнопленных на стройках и других хозяйственных объектах СССР путем сознательного затягивания сроков репатриации. Таким образом, трудовое использование, идеологическое перевоспитание и репатриация представляли собой три основных составляющих политики СССР в отношении японских военнопленных.

В-четвертых, не без основания можно предположить, что решение о переброске японских пленных на работы в СССР диктовалось не в меньшей степени и идеологическими причинами. Прежде всего, как убеждают нас многие исторические факты, преследовалась цель перевоспитания японцев в духе марксистско-ленинской идеологии и создания, таким образом, после их возвращения на родину просоветской мощной «пятой колонны» для продвижения в Японии интересов СССР.

В-пятых, трудно не согласиться с широко распространенным суждением о том, что в международной практике военнопленные всегда

1 Сайто Рокуро-Сибэриа-но банка (Воспоминании о Сибири па закате лет) Цуруока, 1995 с 208-209

являлись политическим рычагом давления на противоборствующую сторону при решении вопросов о перемирии и мирном договоре, а также в ходе ведения дипломатических переговоров. И СССР, естественно, с самого начала не исключал из своей тактики этот сильный дипломатический аргумент, имея в виду использовать его в предстоящих переговорах с Японией о заключении мирного договора.

Все эти факторы в значительной степени определили подходы советского руководства к вопросам содержания, трудового использования и репатриации японских военнопленных.

При этом неожиданное решение советского руководства об отправке японских военнопленных на территорию СССР сразу же выявило полную неготовность к их размещению и содержанию. Лагеря зачастую создавались без учета возможностей местной экономики, необходимых условий снабжения и т. д. Это обрекало японских военнопленных на жизнь и работу в тяжелых, непривычных для них условиях Сибири и Дальнего Востока и привело к массовым заболеваниям и высокому уровню смертности, особенно в первый год их пребывания в СССР.

Вместе с тем следует признать, что вопросы содержания японских военнопленных и обращения с ними постоянно находились в поле зрения органов репатриации, НКВД (МВД) СССР, военного командования, ЦК КПСС и Совета Министров СССР, которые принимали оперативные меры по исправлению допущенных нарушений и совершенствованию лагерной системы. Об этом свидетельствуют многочисленные приказы, директивы, распоряжения.

В самой же Японии под воздействием местной пропаганды и западной прессы, полной слухами о жестокостях советского плена, о массовой смертности среди японских военнопленных, среди родственников военнопленных стало зарождаться общественное движение за скорейшую репатриацию соотечественников.

Эти выступления вскоре приобрели массовый характер, получили широкую поддержку со стороны всего населения Японии и приняли организованные формы. На этой волне были созданы «Лига членов палаты представителей по оказанию помощи японцам, остававшимся за границей», «Лига семей по ускорению репатриации находящихся за границей солдат и моряков», «Лига по ускорению репатриации из северных районов», «Студенческий союз по оказанию помощи отцам и братьям, остающимся за границей» и другие.

На первом этапе своего формирования движение проявлялось, главным образом, в виде индивидуальных посланий и запросов родственников и членов семей военнопленных в адрес руководителей СССР, Комитета Красного Креста и Красного Полумесяца СССР, представителей советской военной миссии в Токио и больше всего -

непосредственно главе советского государства И. В. Сталину. Однако, поскольку все эти акции оставались без ответа, японцы все чаще стали обращаться к командующему оккупационными войсками генералу Д. Макартуру, рассчитывая на его содействие в этом вопросе.

Не были способны решить эти проблемы и формально созданные для этого в Японии государственные и парламентские структуры, ответственные за решение вопросов репатриации соотечественников из-за рубежа. Практическую реализацию стоящих перед ними задач сдерживали жесткие условия оккупационного режима. Он предполагал, что все внешнеполитические связи страны должны были осуществляться только под контролем и при посредничестве американских оккупационных органов, которые по существу взяли на себя функции ведения переговоров с СССР по этому вопросу, а также руководство по приему репатриантов на родине.

Сознавая непопулярность в японском обществе политики СССР в отношении военнопленных, советские представители выстроили систему информационных и организационных контрмер, направленных на изменение отношения к Советскому Союзу.

Прежде всего, все попытки отдельных граждан и организаций Японии привлечь внимание японской и зарубежной общественности к положению японских военнопленных в СССР стали расцениваться советской стороной как «антисоветские выступления» и «антикоммунистическая пропаганда», вся ответственность за которые возлагалась на штаб оккупационных войск и лично генерала Макартура.

К основным каналам ее осуществления причислялись японская печать, правительственные организации, работавшие среди репатриантов и их семей. А к основным методам, применяемым американцами «для разжигания в японском народе враждебных в отношении Советского Союза чувств», были отнесены «инспирирование в печати клеветнических заявлений и фантастических вымыслов о жизни в Советском Союзе и положении военнопленных японцев, нередко подаваемых от имени репатриантов», проведение митингов и выставок, «рисующих в антисоветском освещении жизнь и быт японцев в лагерях и обращение с ними советских властей», организация среди семей и родственников еще не репатриированных кампании за ускорение возвращения на родину и т.д.

В целях пресечения этих и им подобных акций под видом инициативы репатриантов-коммунистов и членов левых организаций в 1948 г. были созданы «Союз по оказанию помощи репатриантам из СССР» и «Совет по репатриации», которые при всей пропагандисткой результативности своей работы все же не смогли остановить мощную волну демонстраций, голодных забастовок и других форм протеста против

задержания на территории СССР японских военнопленных, охвативших всю Японию.

С момента подписания и вступления в силу Сан-Францисского мирного договора и восстановления государственного суверенитета, акции японской общественности стали все чаще солидаризироваться с действиями японского правительства в вопросах репатриации и идти в русле официальной политики Японии в отношении СССР.

Третья глава диссертации «Подходы США, международных организаций к проблемам военного плена и их влияние на государственную политику СССР в отношении японских военнопленных» посвящена подробному исследованию международных аспектов изучаемой проблемы в рамках трех разделов.

Особое внимание уделено анализу советско-американского Соглашения о репатриации японских граждан из Советского Союза и контролируемых им районов, а также о репатриации корейских граждан из Японии на территорию Кореи, расположенную севернее 38-й параллели, выработка и реализация которого осуществлялись в условиях усилившегося противостояния двух держав. Духом этого противостояния были насыщены также дипломатические баталии стран-участниц войны с Японией по вопросам содержания японских военнопленных в советских лагерях и их репатриации на родину в Союзном Совете для Японии, а также в таких авторитетных международных организациях, как Организация Объединенных Наций и Международный Комитет Красного Креста.

Поражение Японии во Второй мировой войне ознаменовало собой кардинальное изменение соотношения сил в Азии и на Тихом океане. Японская империя как фактор международной политики перестала существовать. В новых условиях резко усилились позиции США, сыгравших главную роль в военном разгроме Японии. Это автоматически обеспечило американцам мощное военное присутствие на территории и в сферах влияния бывшего противника.

Основной политической силой, способной противодействовать американской политике на востоке Азии, остались только Советский Союз, позиции которого на Дальнем Востоке чрезвычайно укрепились после размещения там мощной военной группировки и прямого участия в разгроме Японии, и национально-освободительное движение народов колониальных стран Азии. В нем также имелась коммунистическая составляющая, что делало его потенциальным резервом роста советского влияния.

Таким образом, все новые районы мира втягивались в глобальную конфронтацию США и СССР. На Восточпую и Юго-Восточную Азию распространилось то же советско-американское противостояние, которое

наметилось в Европе после разгрома гитлеровской Германии. Правда, возможности США в Азиатско-Тихоокеанском регионе в тот момент были более предпочтительными.

После подписания Акта о капитуляции Японии в стране были размещены американские оккупационные войска, руководство которыми было возложено на генерала Д. Макартура, главнокомандующего вооруженными силами США в зоне Тихого океана. Это позволило США диктовать свои требования правительству Японии и проводить отвечающую своим интересам политику.

В свою очередь, стремясь ликвидировать единовластие США в этой стране и восстановить свои союзнические права наряду с правами других стран-победительниц, советское руководство выступило с инициативой создания двух международных органов, которые были бы облечены верховными полномочиями в выработке и осуществлении послевоенной политики союзников в отношении Японии. Речь идет о Дальневосточной Комиссии и Союзном Совете для Японии.

Союзный Совет для Японии был создан в феврале 1946 г. в Токио в составе представителей четырех держав - СССР, США, Китая и Великобритании (представляла также Австралию, Новую Зеландию и Индию). Он имел характер совещательного органа при американском главнокомандующем союзными войсками в Японии по вопросам осуществления условий капитуляции, оккупации и контроля над Японией.

Буквально с первых же заседаний Союзный Совет для Японии превратился в арену не прекращавшегося политического противостояния двух держав - СССР и США. Одним из наиболее спорных вопросов, перманентно входивших в повестку дня его заседаний, стала репатриация из СССР японских военнопленных.

Этому предшествовали трудные и продолжительные переговоры между СССР и США (со штабом Макартура) по подготовке и подписанию Соглашения о репатриации японских граждан из Советского Союза и контролируемых им районов, а также о репатриации корейских граждан из Японии на территорию Кореи, расположенную севернее 38-й параллели.

С самого начала переговоров советская сторона взяла курс на осуществление поэтапного плана отправки на родину граждан Японии из районов, оказавшихся в ведении советских войск, и, соответственно, раздельного ведения двусторонних консультаций по деталям той или иной операции. При этом основное требование СССР сводилось к тому, чтобы исключить из числа репатриируемых военнопленных и ограничить его только гражданскими лицами.

Как явствует из документов, география, очередность и порядок репатриации из каждого из этих районов определялись местными материально-техническими условиями, предложениями советского

военного командования и еще в большей степени геополитическими и стратегическими планами высшего советского руководства.

В этой связи была выстроена следующая последовательность решения репатриационных вопросов, согласованная с американцами: Северная Корея, военно-морская база Порт-Артур и город Дальний. Параллельно с этим велись двусторонние переговоры по вопросу репатриации корейских граждан из Японии на территорию Кореи севернее 38-й параллели.

Оценивая ход переговоров в целом, следует констатировать, что американская сторона искала всевозможные компромиссы с целью форсировать достижения полномасштабного соглашения о репатриации японцев со всех территорий, находящихся под контролем Советского Союза. Советские же представители на каждом этапе переговоров стремились затянуть решение этого вопроса, используя практически любой благоприятный для этого повод, как-то: отсутствие у них транспортных средств, топлива и т. д. Когда эти аргументы были исчерпаны, неожиданно для американцев возникло последнее требование представителей СССР - ограничить число репатриируемых только гражданскими лицами.

Избрав подобную тактику, советское руководство получало дополнительную возможность отнести по срокам обсуждение главного вопроса - начало отправки японских военнопленных с территории собственно СССР.

И только конфронтационная ситуация, сложившаяся в отношениях СССР и США, отказавшихся от продолжения переговоров на условии частичной репатриации японцев, а также усилившиеся акции протеста общественности в самой Японии поставили советские власти перед необходимостью безотлагательного принятия решения о начале репатриации всех японцев со всех территорий, контролируемых СССР.

4 октября 1946 г. выходит Постановление Совета Министров СССР о репатриации японских военнопленных и гражданского населения из СССР. А 19 декабря 1946 г. было подписано советско-американское соглашение о репатриации, согласно которому СССР брал за себя обязательство о ежемесячной отправке на родину 50 тыс. граждан Японии, включая военнопленных и гражданских лиц. Борьба за реализацию этого соглашения вскоре была перенесена в Союзный Совет для Японии.

Основные причины недовольства бывших союзников СССР были отражены в следующих позициях:

- систематическое невыполнение Советским Союзом достипгутых договоренностей о темпах репатриации;

- отказ СССР от предоставления точных сведений о числе репатриированных и остававшихся в советских лагерях японских военнопленных, списков умерших в плену;

- нарушение со стороны СССР общепринятых норм обращения с японскими военнопленными;

- целенаправленная массированная идеологическая обработка военнопленных в советских лагерях.

При этом наряду с реальными фактами бывшие союзники использовали сознательно фальсифицированную информацию, отвечающую их политическим целям. В максимально концентрированном виде эти претензии были изложены в аналитическом докладе американской разведки «Жизнь и смерть японских военнопленных в советских лагерях», представленном на 106-м заседании Союзного Совета для Японии 1 февраля 1950 г.

В отчете была приведена ужасающая картина советского плена, содержалась шокирующая статистика, не менее впечатляющие фотоснимки, карта лагерей, многочисленные свидетельства репатриантов и другие материалы, имеющие своей целью доказать нарушение со стороны СССР общепринятых норм обращения с японскими военнопленными.

При этом, стремясь всеми путями уличить СССР в нарушении тех или иных международно-правовых норм, представители англоамериканского блока практиковали в своих странах во многом аналогичные методы обращения с военнопленными. Это - использование военнопленных на вредных для здоровья работах, на строительстве военных объектов, фактическая задержка репатриации и др.

Со своей стороны, советское руководство в меньшей степени интересовали его отношениями с недавними союзниками, нежели выполнение собственных народнохозяйственных планов. Поставив своей целью продолжительное использование труда японских военнопленных, СССР сознательно шел на затягивание темпов репатриации и последовательно проводил курс на игнорирование требований и претензий со стороны Союзного Совета. Основной этап репатриации был завершен по существу лишь в 1950 г., после чего в советских лагерях продолжали оставаться осужденные в СССР японские военнопленные и гражданские лица.

И только тогда, когда вопрос о военнопленных стал объектом внимания международного сообщества, за влияние на которое по существу и развернулась борьба между двумя сверхдержавами в ООН, СССР под нажимом мирового общественного мнения вынужден был пойти на определенные уступки в этом вопросе, начав переговоры о репатриации осужденных в СССР японских военнопленных по линии

краснокрестного движения. При этом большую роль в этом процессе сыграли и активные усилия Международного Комитета Красного Креста, отношения с которым у Советского Союза также складывались далеко не просто.

Еще более критически советское руководство отнеслось к созданию Специальной Комиссии по военнопленным, созданной при ООН с целью скорейшего решения вопросов о судьбе иностранных граждан, все еще пребывавших в плену на территории других государств. Советские дипломаты бойкотировали все инициативы и официальные запросы этой организации в адрес МИД СССР.

При этом конфронтация взглядов и позиций СССР и США, а также других союзнических государств по всему комплексу вопросов, связанных с японскими военнопленными, возрастала по мере усиления советское американского противостояния. Оно началось еще во время войны, четко обозначилось сразу же после ее окончания и резко усилилось после подписания Сан-Францисского мирного договора без участия нашей страны. Об этом, в частности, свидетельствует обмен нотами между двумя государствами, подробно рассмотренными в диссертации.

В этом противостоянии не только СССР и США, но и двух систем, японским военнопленным была определена роль политических заложников, судьба которых решалась в зависимости от складывавшейся политической конъюнктуры.

Четвертая глава «Переговорный процесс между СССР и Японией по вопросу репатриации на родину осужденных в Советском Союзе японских военнопленных и его роль в деле нормализации двусторонних отношений». В трех ее разделах прослеживаются политические инициативы СССР и Японии по решению вышеуказанной гуманитарной проблемы в условиях прекращения дипломатических отношений между двумя странами в 1951-1956 гг. Особенно подробно освещаются советско-японские переговоры по линии национальных обществ Красного Креста в 1953 г., а также малоизвестные страницы подготовки и подписания Совместной советско-японской декларации 1956 г. о нормализации двусторонних отношений, на основе которой последняя группа осужденных в СССР японских военнопленных покинула пределы Советского Союза.

После вступления в силу Сан-Францисского мирного договора, в число участников которого не вошел Совесткий Союз, СССР и Япония оказались в состоянии прерванных дипломатических отношений. С окончанием периода оккупации японским властям были формально возвращены все полномочия по осуществлению внешнеполитических контактов. Проблема репатриации японских военнопленных из СССР стала решаться в новом формате - между СССР и Японией, но уже в

условиях, отягощенных отсутствием официальных межгосударственных отношений и объявленным американскими властями прекращением существования союзных органов - Дальневосточной Комиссии в Вашингтоне и Союзного Совета для Японии в Токио. В связи с этим остро встал вопрос о закрытии советского представительства в Токио, существовавшего в качестве советской части Союзного Совета для Японии.

Эти обстоятельства толкали обе стороны на поиски путей для установления контактов с целью начала переговоров по проблеме военнопленных, в том числе через третьи страны - США, Индию - путем использования каналов массовой информации и т.д.

В этой ситуации японское правительство решило предпринять дипломатический маневр, связав воедино две проблемы - репатриацию японцев из СССР, в скорейшем разрешении которой была заинтересована японская сторона, и нахождение в Токио советской миссии, что не могло не беспокоить советское правительство. Однако постоянные ультиматумы и предупреждения, последовавшие в этой связи от японских официальных лиц, практически не претворялись в жизнь, и советское представительство в качестве единственного канала прямого двустороннего общения продолжало действовать вплоть до возобновления работы советского посольства в 1956 г. Такое положение, с японской стороны, являлось не простым политическим попустительством, а диктовалось, по-видимому, стремлением сохранить за собой потенциальную возможность для возобновления, прежде всего, делового диалога с Москвой.

В свою очередь, Советский Союз предпринимал различные попытки политического зондажа с целью заключения двустороннего мирного договора и, хотя и с опозданием, но все-таки перехватить инициативу из рук США по усилению своего влияния в этой стране. Определенным оживлением на барометре политических настроений советских руководителей в отношении Японии стали новогоднее послание И. В. Сталина японскому народу по случаю наступления 1952 г., приглашение японских представителей для участия в Международном экономическом совещании в Москве в 1953 г., награждение сталинской премией председателя японского Комитета защиты мира профессора Ояма Икуо и его приезд в СССР, ставший важным этапом в установлении контактов между национальными обществами Красного Креста обеих стран.

Советско-японские переговоры в рамках краснокрестного движения (1953 г.) можно рассматривать как первый позитивный опыт прямых контактов между двумя странами после начала советско-японской войны. Они не только выполнили задачу возобновления репатриации из СССР остававшихся в плену на ее территории осужденных граждан Японии, но и

заложили фундамент для дальнейшего развития двустороннего политического и общественного диалога.

Вместе с тем, проблема репатриации японских военнопленных стала для двух государств своеобразным предметом политического торга. Для японских политиков решению этой общенациональной задачи были подчинены все имевшиеся в их арсенале политические рычаги для давления на СССР, тогда как для советской стороны эта гуманитарная проблема в большей степени служила средством достижения иных политических целей: изменения японского и мирового общественного мнения в позитивном для нашей страны направлении, возобновления межгосударственных отношений с Японией с целью усиления своего влияния в Дальневосточном регионе и т. д.

Это в полной мере подтверждают и советско-японские переговоры 1955-1956 гг. о нормализации межгосударственных отношений, составной частью которых являлся вопрос о завершении репатриации из СССР граждан Японии. На основе подписанного в результате их проведения важного исторического документа - Совместной декларации было не только прекращено состояние войны между обеими странами и восстановлены дипломатические отношения, но и определены пути их дальнейшего развития.

При анализе подготовки, хода и результатов этих переговоров до недавнего времени основное внимание историков и политологов концентрировалось преимущественно на поднятой японской стороной территориальной проблеме. И, напротив, малоизвестным историческим фактом оставалось то, что предпосылкой для обсуждения всего комплекса вопросов заключения мирного договора и первостепенной задачей для японской стороны являлось решение судьбы их соотечественников, отбывавших наказание в советских лагерях.

Переговоры показали, что Япония находилась под сильным политическим давлением со стороны США, рассматривавших как нежелательный процесс позитивное развитие советско-японских отношений. Тем не менее, сближение позиций СССР и Японии, несмотря па американское давление, произошло прежде всего в силу осознания сторонами бесперспективности сохранения конфронтационного состояния и невозможности решения проблем без реальной нормализации межгосударственных отношений.

Отмечая определенный успех переговоров и важное значение подписания Совместной советско-японской декларации, включившей в себя решение вопроса о репатриации осужденных в СССР японских военнопленных, следует подчеркнуть ее весьма компромиссный характер. Обеспечить переход от декларации к мирному договору, кстати не по вине Советского Союза, тогда не удалось. Поэтому для исключения

дальнейшего затягивания и без того непростых переговоров, постоянно балансировавших на гране срыва, стороны ограничились решением лишь самых неотложных задач по прекращению состояния войны и восстановлению дипломатических отношений при этом на взаимный отказ от всех финансовых претензий. Вопросы же военного плена, за исключением решения о завершении репатриации и обязательств СССР по выяснению судеб военнопленных по запросам Японии, оказались в неопределенном правовом поле на многие годы.

Пятая глава диссертации «Меры по урегулированию проблемы японских военнопленных на современном этапе российско-японских отношений». Три ее раздела ориентированы, главным образом, на понимание основных процессов, происходящих в этой гуманитарной области российско-японских отношений на современном этапе. Речь идет о таком актуальном аспекте проблемы, как борьба бывших японских военнопленных за реализацию своих прав. Подробно рассматриваются гуманитарные акции в этом направлении правительства Российской Федерации. Даются рекомендации по определению дальнейшей политики нашей страны в этой области в контексте развития двусторонних отношений и подписания мирного договора.

Вопрос реализации прав бывших японских военнопленных, находившихся в советских лагерях, никогда не терял своей социальной и политической актуальности в Японии в силу дискриминационного положения, в котором они оказались у себя на родине. Речь идет, в первую очередь, об отказе их собственного государства от выплат компенсации за работу и физические увечья в плену, потерю кормильца и т. д. Об этом свидетельствует многолетняя активная деятельность в Японии многочисленных ассоциаций и других общественных структур бывших военнопленных разной политической ориентации.

Условно в общественном движении бывших военнопленных в Японии можно выделить два основных направления. Это - организации, находящиеся в определенной степени в оппозиции японскому правительству, какой является, например, «Всеяпонская ассоциация бывших военнопленных», и общественные структуры, действующие при поддержке японского правительства, включая их финансовое обеспечение. Такую проправительственную организацию представляет объединение бывших военнопленных «Всеяпонское общество интернированных».

Вполне очевидно, что при внешнем сходстве задач, стоящих перед бывшими военнопленными, подходы к их решению, также как и оценки деятельности правительства РФ в этом направлении разнятся кардинальным образом. Они обусловлены отношением этих структур к официальному курсу правительства Японии в этом вопросе, характеризующимся в основном стремлением к игнорированию своих

обязанностей по выплате послевоенных компенсаций всем претендующим на них гражданам Японии и других стран, пострадавшим от японской агрессии в годы Второй мировой войны.

Неоднократно к проблеме японских военнопленных подключались известные японские политики и депутаты парламента, которые почти всегда стремились таким образом поднять свой рейтинг во время предвыборных кампаний. Ряд японских партий, в том числе Социалистическая (в настоящее время Социал-Демократическая), Комэйто и другие разработали в сентябре 1987 г. для внесения в парламент специальный законопроект о выплате компенсаций узникам советского плена.

Однако до его принятия дело не дошло в связи с альтернативным предложением о создании специального Фонда по проведению мемориальных и миротворческих мероприятий, выдвинутым правящей Либерально-Демократической партией. Тогда был принят специальный закон, первым и чуть ли ни единственным реализованным мероприятием, в рамках которого стало вручение ветеранам серебряных кубков и денежного пособия размером в 100 тыс. иен. Эта акция распространилась на японцев, побывавших в плену в СССР и Монголии, и семьи умерших, не получивших права на выплаты военных пенсий, однако не снимала с повестки дня поставленных перед государством компенсационных проблем.

Второе официальное обращение к этому вопросу со стороны исполнительной и законодательной власти Японии состоялось в середине 1990-х годов в связи с 50-летием со дня окончания Второй мировой войны. Инициатива в его постановке, отчасти, принадлежала премьер-министру Японии Хосокава Морихиро, который публично заявил о необходимости пересмотра отношения японцев к ответственности своей страны за агрессивные действия в годы войны и принесения извинения народам, пострадавшим от преступлений японской армии.

Под давлением общественного мнения в Японии была создана специальная комиссия по выработке законопроектов о защите жертв войны и выплате им компенсаций. Однако итоги почти годовой работы комиссии коснулись лишь насильственно перемещенных на Сахалин корейцев, жителей Тайваня, служивших в японской армии в годы войны, и ограниченной категории других лиц. Вопрос же о выплатах послевоенных компенсаций вернувшимся из советского плена японцам, по обыкновению, был вновь обойден вниманием.

Единственным наиболее конструктивным шагом в этом вопросе со стороны правительства Японии до сих пор остается подписанное с СССР в 1991 г. Соглашение о лицах, находившихся в лагерях для военнопленных. Оно явилось по существу первым двусторонним

документом, официально признавшим наличие этой нерешенной межгосударственной гуманитарной проблемы. Для бывших военнопленных и членов семей умерших его подписание было знаком того, что отныне правительства обеих стран намерены уделять должное внимание этому направлению двусторонних контактов.

Однако содержание Соглашения сегодня подвергается серьезной критике со стороны общественных кругов Японии в связи с явной ограниченностью его действия и малой эффективностью его применения в реальных условиях.

Начнем с самого названия этого документа, которое, во-первых, с формальной точки зрения сразу же вводит ограничение на категории его участников и исключает из их числа военнопленных, состоявших в Отдельных рабочих батальонах, лиц, находившихся в спецлагерях для осужденных, спецгоспиталях и т.д.

Во-вторых, одним из наиболее спорных моментов Соглашения является передача всех полномочий по его реализации исключительно в руки государственных структур. Тем самым сокращена до минимума, а практически сведена к нулю возможность участия в этой деятельности общественных организаций. Речь, в первую очередь, идет о признании исключительно межправительственного канала для передачи японской стороне списков умерших и их личных вещей, то есть именно того направления в поисковой работе, где наиболее результативно действуют общественные силы.

В-третьих, Соглашение отличается недостаточной разработанностью практических мер для его реализации, привязанных к соответствующим статьям национальных законодательств. Прежде всего, это касается порядка эксгумации останков захороненных на российской территории бывших японских военнопленных и их вывоза на родину.

В-четвертых, в Соглашении не нашли своего отражения, а тем более решения, наиболее сложные из стоящих перед японскими военнопленными задач: вопросы реабилитации, выплаты компенсаций за работу в плену.

Эти и другие недоработки и упущения указывают на необходимость внесения в документ принципиальных поправок, на что было указано в Петиции членов Всеяпонской ассоциации бывших военнопленных от 15 февраля 1994 г., направленной в Федеральное собрание РФ.

Российская сторона, в свою очередь, выразила готовность вновь вернуться к этой проблеме, указав, что все эти «вопросы общечеловеческого гуманитарного содержания заслуживают самого серьезного изучения и тщательной проработки. Они будут должным образом учтены в нашей работе по совершенствованию договорно-

правовых документов, регулирующих российско-японские отношения, в первую очередь, в гуманитарной области».1

Такая позиция Российской Федерации была продемонстрирована и в конкретных гуманитарных акциях - выдаче бывшим японским военнопленным и членам семей умерших справок о труде и свидетельств о реабилитации российскими государственными организациями.

Однако со стороны официальных органов Японии не последовало адекватной реакции на российские инициативы. Напротив, выданные в Российской Федерации документы не получили юридического признания в Японии.

В этом же русле строится и правовая аргументация японских судебных властей, которые трижды отклоняли иск Всеяпонской ассоциации бывших военнопленных по поводу выплат компенсации за работу в плену в силу признания неправомерности распространения действия Женевской конвенции 1949 г. на японцев, побывавших в советском плену, под предлогом неопределенности их статуса, срока давности и других причин. Ссылки при этом делались также на окончание периода оккупации и изменение политической ситуации в стране, на отсутствие соответствующего внутреннего законодательства и т. д. Последнюю черту в этом вопросе подвел Верховный суд Японии в 1997 г., по существу, повторивший все выше приведенные аргументы.

Более того, положение усугубляется попытками ряда японских политиков связать решение этого вопроса с необходимостью выработки всего комплекса мер по двустороннему послевоенному урегулированию, имея в виду в первую очередь территориальную проблему.

Сегодня назрела серьезная необходимость не только в принятии соответствующего законопроекта парламентом Японии, но и в проведении двусторонних консультаций по этим вопросам. Итоги такого обсуждения могли бы быть сформулированы либо в известном дополнении к Соглашению о лицах, находившихся в лагерях для военнопленных, либо в документах, связанных с подготовкой и подписанием мирного договора между обеими странами.

Урегулирование гуманитарной проблемы японских военнопленных в отношениях России и Японии имеет важное значение для их поступательного развития. Оно призвано снять серьезные психологические преграды, долгие годы возводившиеся между народами двух стран, расчистить путь к подлинному взаимопониманию и добрососедству, реализовать на практике принципы законности и исторической справедливости, провозглашенные СССР и Японией в качестве основы для развития двустороннего общественного диалога,

1 Бюллетень Всенпонской ассоциации бывших военнопленных 1994 г, №10, С 15

расширения взаимовыгодного политического и экономического сотрудничества.

В Заключении работы, а также обобщающей части каждой из ее глав содержатся следующие выводы, которые в концентрированном виде охватывают историю гуманитарной проблемы японских военнопленных в российско-японских отношениях, показывая ее специфику и пути урегулирования.

Комплексное исследование этой проблемы с точки зрения ее исторического, политического, дипломатического и международно-правового содержания позволяет сделать ряд принципиальных выводов:

1. Японские военнопленные стали прямыми заложниками сложных и противоречивых отношений СССР со странами-союзницами, резко обозначившихся в конце Второй мировой войны и особо усугубившихся в послевоенные годы в связи с обозначившейся принципиальной разницей в их взглядах на будущее Японии. В ответ на отказ США от ранее достигнутых договоренностей о предоставлении СССР оккупационной зоны на территории Японии советское руководство, в свою очередь, пошло на сознательное нарушение взятых на себя в результате присоединения к Потсдамской декларации союзнических обязательств в отношении разоруженного противника. Вместо предусмотренного в этом документе возвращения на родину японские военнопленные по решению Государственного Комитета Обороны и лично В. И. Сталина были направлены на принудительные работы в СССР.

Такое решение было предопределено целым комплексом причин, в том числе: отсутствием материально-технической базы как для организации незамедлительной репатриации японских граждан, так и для дальнейшего их содержания за пределами Советского Союза. При этом советское правительство руководствовалось как политической логикой в определении судьбы послевоенной Японии, так и экономическими задачами по восстановлению подорванной войной экономики своей страны.

2. СССР и США играли ключевую роль в ходе переговоров по подготовке и реализации двустороннего соглашения о репатриации японских военнопленных, что автоматически означало включение данного вопроса также в повестку дня советско-американских отношений.

3. Весь комплекс проблем, связанных с пленением, пребыванием японских граждан в советских лагерях и их репатриацией, был использован представителями США и другими участниками англоамериканского блока для широкого пропагандистского наступления на СССР и коммунистическую идеологию, к которому были подключены Союзный Совет для Японии, ООН, Международный Комитет Красного Креста, японские и мировые средства

БИБЛИОТЕКА | С. Петере^,,-' __ОЭ » щ I

I щ, |

4. Выявленные в архивах и впервые введенные в научный оборот документы и материалы показывают, что такие действия СССР, как отправка японских подданных на принудительные работы в СССР, а затем растянувшаяся на долгие годы их репатриация, имеют признаки нарушения международных конвенций и договоренностей, что легло в основу серьезной критики позиции СССР на международной арене.

В созданных на территории СССР лагерях имелись в силу целого ряда объективных и субъективных причин отдельные факты нарушения прав военнопленных: тяжелый принудительный труд на военных объектах и вредных для здоровья производствах, произвол со стороны судебных и внесудебных органов и т. д.

Существовавшие условия стали причиной массовой смерти десятков тысяч японских военнопленных в советском плену из-за болезней, недостатка пищи и т. п. Однако документально доказано, что при этом отсутствуют примеры сознательного массового истребления людей, жестоких пыток и издевательств над японскими военнопленными и т.д., в чем пытались обвинить советские власти в первую очередь государственные органы США.

При этом представители англо-американского блока практиковали в своих странах во многом аналогичные, а в ряде случаев и просто противозаконные методы обращения с японскими военнопленными.

5. В условиях острой идеологической борьбы между СССР и США вопрос о японских военнопленных для Советского Союза постепенно превратился в вопрос защиты собственного международного престижа, рассматриваемый не столько с позиции выполнения международных норм, сколько с точки зрения организации должного пропагандистского отпора США в расширявшейся "холодной войне".

6. В свою очередь, вопрос о японских военнопленных наряду с другой не менее острой - территориальной проблемой был дальновидно просчитан нашими бывшими союзниками для того, чтобы на долгие годы создать труднопреодолимый барьер в отношениях между СССР и Японией, который до конца не устранен и в наши дни и сохраняет чувства вражды и отчуждения к нашей стране в национальном сознании многих японцев.

7. Данная гуманитарная проблема имела принципиальное значение для послевоенного развития советско-японских отношений. СССР стремился инициировать ее обсуждение с целью продвижения своих политических интересов в отношениях с Японией - установления межгосударственных контактов с этой страной. Речь идет о советско-японских переговорах по линии обществ Красного Креста обеих стран и долгих приготовлениях, предшествовавших им, в поисках выработки

наиболее приемлемых для советской стороны каналов межгосударственного общения.

С другой стороны, скорейшая репатриация оставшихся на советской территории осужденных японских военнопленных стала основным условием японской стороны для начала советско-японских переговоров о прекращении состояния войны и восстановлении дипломатических отношений, продолжавшихся с перерывами с июня 1955 г. по октябрь 1956 г.

8. Вопрос о японских военнопленных вошел пятым пунктом в подписанную между СССР и Японией Совместную декларацию 1956 г. Однако этот документ не определил многие принципиальные стороны этой проблемы, связанные с реализацией прав бывших японских военнопленных. Обеспечить переход от декларации к мирному договору тогда не удалось, и поэтому для исключения дальнейшего затягивания и без того непростых переговоров, постоянно балансировавших на гране срыва, стороны ограничились решением лишь самых неотложных задач по прекращению состоянии войны, восстановлению дипломатических отношений и завершению репатриации.

Остальные сложные вопросы, в том числе широкий спектр проблем военного плена, связанных с предоставлением списков умерших и мест их захоронений, пересмотром незаконных приговоров, выдачей справок о труде в плену, выплатой компенсации оказались в неопределенном правовом поле на многие годы.

9. После распада СССР все эти вопросы встали на повестку дня российско-японских отношений. С опозданием более чем на 50 лет наша страна выполнила свои международно-правовые обязательства в отношении этих людей. Позитивный опыт политики РФ в отношении японских военнопленных особенно важен и актуален в наши дни.

10. В правительственных же кругах Японии расценили гуманитарные шаги России как ее свободное волеизъявление, ни к чему не обязывающее японские власти. Фактически, японские официальные круга сознательно отстранились от необходимости принятия в этой связи адекватных мер. Отсюда проистекает непризнание официальными структурами Японии легитимности российских документов - справок о труде и свидетельств о реабилитации. Наряду с другими аргументами юридического, политического и экономического характера это стало одним из главных оснований для неоднократного отклонения исков бывших японских военнопленных в судебных инстанциях.

Анализ позиции японских властей в этом вопросе свидетельствует о нежелании Японии как страны-агрессора в годы Второй мировой войны отвечать за ошибки прошлого. В Токио по-прежнему сильны опасения того, что любой прецедент в этом вопросе может вызвать цепную реакцию

со стороны других народов-жертв японской агрессии, также выступающих с требованиями выплаты послевоенных компенсаций.

Не в меньшей степени в основе такой позиции официальных структур Японии усматривается нежелание решать эту проблему в силу недостаточной заинтересованности в развитии отношений с Россией в условиях существования территориального спора и отсутствия мирного договора.

11. Все вышеприведенные обстоятельства послужили основой для обращения истцов в структуры ООН по защите прав человека. Одновременно с этим бывшие японские военнопленные развернули борьбу внутри страны за принятие в парламенте Японии соответствующего законопроекта с целью создания соответствующей законодательной базы для удовлетворения своих требований.

. При этом большие надежды на политическое решение этого вопроса общественные силы страны связывают с подписанием мирного договора между обеими странами, который по логике вещей, а также по аналогии с Портсмутским договором 1905 года должен включить в себя решение всех проблем послевоенного урегулирования, включая вопросы военного плена.

12. Политические реалии XXI века наглядно свидетельствуют о том, что в условиях развития стратегического созидательного партнерства между Россией и Японией в политической, экономической, культурной и других областях, страны-соседи объективно должны сделать шаги навстречу друг другу и в гуманитарной сфере. Решение вопросов бывших японских военнопленных будет являться дополнительным фактором укрепления доверия между народами двух государств.

Практические рекомендации и предложения:

1. Продолжить исследование проблем пребывания японских военнопленных в СССР в рамках научных и исследовательских центров -Российской Федерации и зарубежных стран.

2. Министерствам иностранных дел Российской Федерации и Японии проработать вопрос о совершенствовании договорно-правовых документов, подписанных между обеими странами в этой гуманитарной сфере, в том числе привести их положения в соответствие с национальными законодательствами РФ и Японии.

3. Создать постоянно действующую рабочую группу по данной проблеме из представителей государственных структур, органов региональной власти и общественности, которая бы осуществляла необходимое информационное обеспечение, а также оказывала содействие в решении практических вопросов сохранения захоронений японских военнопленных на территории Российской Федерации.

4. С целью ликвидации не изжитых до сих пор в массовом сознании японцев негативных представлений о нашей стране в связи с проблемой японских военнопленных шире включать её обсуждение в повестку дня российско-японских «круглых столов», встреч с представителями японской общественности, активистами движения за дружбу с нашей страной. Цель этих акций должна состоять в разъяснении всего комплекса исторического, политического и правового аспектов данной проблемы для ее окончательного урегулирования, а также в получении адекватной оценки Японией гуманитарных шагов, предпринятых в этом направлении Российской Федерацией.

5. Проанализировать с точки зрения международно-правовых документов опыт решения проблемы японских военнопленных в РФ для дальнейшего использования его в практической деятельности нашей страны по защите прав военнопленных в современных условиях.

6. В связи с подготовкой к празднованию 60-летия окончания Второй мировой войны рекомендовать осуществить совместное с японскими учеными издание по данной проблеме, рассмотрев ее в контексте истории двусторонних отношений. Представляется также целесообразным разработать вопрос об организации по линии общественных организаций России и Японии форума дружбы как символического акта общественного примирения.

III. ОСНОВНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

В итоге исследования и решения научных задач при работе над диссертацией удалось добиться результатов, определяющих теоретическую значимость исследования:

- дать подробный анализ историографии проблемы и определить ее место в отношениях СССР (РФ) и Японии;

- ввести в научную практику крупный комплекс детально проработанных систематизированных и обобщенных документов, хранящихся в различных государственных и ведомственных архивных учреждениях страны: Архиве внешней политики МИД РФ, Государственном архиве Российской Федерации, Российском Государственном военном архиве, Центральном архиве Министерства обороны и других, а также материалов и документов, находящихся в распоряжении различных зарубежных, прежде всего японских, архивных центров и общественных организаций;

- представить в наиболее полном виде основное содержание и характер научных исследовашш и дискуссий, ведущихся в Российской Федерации, Японии, других странах по проблеме пребывания японских военнопленных в СССР, выявить сходство и различие в основных

подходах к изучаемой проблеме, что особенно важно для дальнейшей организации и проведения исследований;

- сформировать целостную картину политической обстановки в Советском Союзе и Японии, международных отношений на завершающем этапе Второй мировой войны в контексте рассматриваемой проблемы и выявить четкую взаимосвязь динамики развития советско-японских отношений с прогрессом в деле репатриации японских военнопленных, выявить основные механизмы оказания давления на Советский Союз со стороны США и Японии по данной проблеме как в рамках двусторонних отношений, так и в системе международных организаций, в первую очередь через Организацию Объединенных Наций;

- раскрыть, основные направления деятельности советской дипломатии в решении судьбы японских воешюпленных в СССР, показать трудность процесса нахождения оптимальных политических решений руководством СССР в условиях жесткого идеологического противостояния с США и их союзниками в период «холодной войны», проанализировать механизмы принятия решений как в Советском Союзе, так и в Японии и показать, какие внутри- и внешнеполитические факторы доминировали на том или ином историческом этапе;

- дать качественно новое понимание подхода к проблеме репатриации японских военнопленных органами государственной власти Японии, выявить систему их взаимоотношений с общественными и политическими организациями страны, раскрыть основные элементы механизма выстраивания в Японии мощной системы общественной поддержки внешнеполитических приоритетов политики страны, что имеет важное значение и в современной обстановке;

- обобщить уникальный опыт Российской Федерации в решении проблем японских военнопленных на протяжении длительного исторического периода;

- сформулировать и обосновать новый понятийный аппарат по изучаемой проблеме, последовательно и полно раскрыть подходы российской и японской сторон к пониманию и трактовке международно-правовых норм об обращении с военнопленными, выделить и проанализировать ключевые понятия и определения, используемые отечественными и зарубежными исследователями;

- подготовить подробную библиографию, включающую уникальные архивные материалы и ранее неизвестные издания, которая может быть серьезной основой для более углубленного анализа российскими и зарубежными исследователями проблемы пребывания японских военнопленных в СССР.

IV. НАУЧНАЯ НОВИЗНА И ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ

С учетом вышесказанного следует отметить, что новизна исследования проблемы состоит в том, что:

- впервые дан комплексный анализ гуманитарной проблемы пребывания японских военнопленных в СССР;

- выявлены и охарактеризованы механизмы межгосударственных отношений по данному вопросу на протяжении более чем пятидесяти лет в контексте динамики международной обстановки;

- проанализированы наиболее существенные аспекты применения международного права в отношении японских военнопленных в СССР;

- проведен масштабный анализ как российского, так и зарубежного фактологического и архивного материала.

Практическая значимость исследования состоит в том, что:

- представленные материалы и информация могут быть активно использованы при подготовке и проведении российско-японских встреч, включая встречи на высшем уровне. Это имеет особое значение в контексте активизации работы над заключением мирного договора между Российской Федерацией и Японией и устранения всех препятствий на этом пути, а также в плане урегулирования всего комплекса исторических и правовых вопросов, которые могут возникнуть при работе над данным документом;

- с учетом сохраняющегося в Японии высокого интереса общественности к изучаемой проблеме материалы работы, включая прежде всего уникальные архивные документы, могут быть широко использованы в информационной работе на Японию, а также в рамках встреч общественных организаций и движений обеих стран;

- исследование дает наиболее полную в российской исторической науке картину пребывания японских военнопленных с СССР и является практической основой для реализации программы сохранения и поддержания в надлежащем состоянии мест их захоронений на федеральном и региональном уровнях.

- содержащиеся в диссертации данные могут быть в полной мере использованы органами региональной и местной власти Сибири и Дальнего Востока при осуществлении контактов с японскими партнерами; уникальный фактологический и справочный материал исследования может служить базой для проведения дальнейших совместных российско-японских исследований по данной проблематике, что предусмотрено договоренностями между руководителями Российской Федерации и Японии;

- результаты исследования представляют серьезный практический интерес для Комиссии по делам военнопленных, интернированных и без вести пропавших при Президенте Российской Федерации, а также Российско-американской комиссии по проблемам военнопленных и пропавших без вести, российско-китайской комиссии по исследованию взаимоотношений Китая и Советского Союза, особенно в части отношений обоих государств с Японией в годы Второй мировой войны и в послевоенный период;

- материалы диссертации могут быть активно использованы в учебном процессе, а также являться важной составной частью учебных и справочных материалов, посвященных истории Второй мировой войны, внешней политики Советского Союза и российско-японских отношений;

- основные положения и выводы диссертации имеют важное значение при анализе применения международно-правовых норм в отношении военнопленных в рамках различных современных военных конфликтов.

V. АПРОБАЦИЯ.

Практическая реализация диссертационной работы осуществлялась автором при написании: индивидуальной монографии «Японские военнопленные в СССР: большая игра великих держав» (М.; Институт Востоковедения совместно с издательством Крафт+, 2003. - 22,68 п. л.), научно-публицистической работы «Мост над Сибирью» (Сибэриа-никакэру хаси. - Токио: Кобунся, 1997. - 12,5 п. л., на японском языке), а также серии статей, вышедших в журналах, газетах и научных сборниках в период с 1994 по 2003 гг. в РФ и Японии объемом 12,1 п. л.

Общий объем публикаций по теме диссертации составляет 47,28 п. л.

Кроме того, материалы, а также основные положения и выводы диссертации были использованы в Институте военной истории МО РФ при составлении сборника документов «Японские военнопленные в СССР 1945-1956 гг.» (в процессе подготовки к изданию).

Одновременно с этим соискатель апробировал результаты своих исследовании в выступлениях и докладах на международных симпозиумах и конференциях: в Москве (1999,2000, 2003, 2004 гг.), Японии (1999, 2001 гг.), Франции (2002 г.), ФРГ (2002 г.), при подготовке материалов для Госдумы РФ, а также в ходе практической работы с государственными структурами РФ и Японии, с японскими общественными организациями в период научной командировки в Японию по линии Российской Академии наук в течение 1991-1997 гг.

VI. ПОЛОЖЕНИЯ, ВЫНОСИМЫЕ НА ЗАЩИТУ

На защиту выносятся следующие основные положения, раскрывающие тему диссертации:

1. Итоги исследования исторического, а также связанных с ним дипломатического и международно-правового аспектов гуманитарной проблемы пребывания японских военнопленных на территории СССР после окончания Второй мировой войны и их репатриации на родину, а также основных этапов эволюции политики советского государства по ее урегулированию.

2. Результаты комплексного исследования этой проблемы в рамках международной обстановки и двусторонних отношений между СССР и Японией в условиях «холодной войны».

3. Выводы и научно-практические рекомендации, вытекающие из анализа гуманитарных шагов РФ по решению проблемы японских военнопленных в целях дальнейшего развития российско-японских отношений.

VII. ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Японские военнопленные в СССР: большая игра великих держав. (монография). - М.: ИВ РАН совместно с Крафт+, 2003. - 22,68 п. л.

2. Когда же восторжествует справедливость?//3а мир и гуманизм. Бюллетень Всеяпонской ассоциации бывших военнопленных. - Цуруока, 1994, № 2. - 0,4 п. л.

3. Сибирское интернирование японцев//Российские вести. - М., 1994, 19 апреля. - 0,4 п. л.

4. Диалог Москвы и Токио//Независимая газета. - М., 1997, 27 февраля. - 0,7 п. л.

5. Роль общественных связей в развитии российско-японских отношсний//Россия-Япония на пороге XXI века. Материалы международного симпозиума. - М.: Российский комитет защиты мира,

1999. - 0,5 п. л.

6. Загадка японской кампании/Я 1езависимая газета. - М., 2000, 10 августа. - 0,6 п. л.

7. Об одной несбывшейся мечте Сталина//Япония сегодня. - М., 2000, №1.-0,8 п. л.

8. Сибирский плен: нерешенные проблемы//Япония сегодня. - М.,

2000, №10.-0,5.

9. За кулисами решения судьбы японских военнопленных//Япония сегодня. - М., 2001, № 1. - 0,6 п. л.

10. Последние пленники Второй мировой//Дипломат. - М, 2001, № 4. - 0,4 п. л.

11. Решение судьбы японских военнопленных странами-участницами «антигитлеровской коалиции»//Япоиия 2001-2002. Ежегодник. — М: МАКС-Пресс, 2002. - 1 п. л.

12. Рихард Зорге в современной российской истории//Япония 20022003. Ежегодник. - М.: МАКС Пресс, 2003. - 0,9 п. л.

13. В будущее через осознание прошлого//Японский опыт для российских реформ. Выпуск второй. - М.: МАКС Пресс, 2003. - 0,5 п. л.

14. Теория и практика выплат компенсации за работу в плену У/Российская юстиция. - М., 2003, № 6. - 0,5 п. л.

15. Советско-японские переговоры по нормализации межгосударственных отношений: гуманитарный аспект//Проблемы Дальнего Востока. - М., 2003, № 5,6. - 3 п. л.

На японском языке:

16. Мост над Сибирью (Сибэриа-ии какэру хаси) — Токио: Кобунся, 1997.-12,5 п. л.

17. Луч надежды в решении территориального вопроса (Рёдо мондай кайкэцу-ни окэру кидо-но хикари)//Майнити - 1997,24 октября. - 0,2 п. л.

18. Проблема японских военнопленных в российско-японских отношениях (Ронити канкэй-ни окэру ёкурю мондай)//Материалы японо-российского форума. - Токио: Институт японо-российских отношений, 2001.-0,5 п. л.

19. Проблема японских военнопленных (Нихон ёкурю мондай)//Материалы японо-российского симпозиума. - Токио: Общество Япония - Евразия, 2001. - 0,6 п. л.

Общий объем публикаций по теме диссертации: 47,28 п. л.

Е. Катасонова

Подписано в печать 31.03.2004 г. Формат 60x90,1/16. Объем 2,5 п.л. Тираж 100 экз. Заказ № 79

. Отпечатано в ООО "Фирма Блок" 107140, г. Москва, ул. Русаковская, д. 1. т. 264-30-73 www.blokO 1 centre.narod.ru Изготовление брошюр, авторефератов, переплет диссертаций.

65

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Катасонова, Елена Леонидовна

ГЛАВА I. ИСТОРИОГРАФИЯ ПРОБЛЕМЫ ПРЕБЫВАНИЯ ЯПОНСКИХ ВОЕННОПЛЕННЫХ В СССР И ЕЕ МЕСТО В МЕЖГОСУДАРСТВЕННЫХ

ОТНОШЕНИЯХ СССР (РФ) И ЯПОНИИ. 24

1.1. Отечественная историография проблемы пребывания японских военнопленных в СССР

1. 2. Зарубежная историография проблемы пребывания японских военнопленных в СССР 1.3. Дискуссионные вопросы Выводы по главе

ГЛАВА II. СОВЕТСКО-ЯПОНСКАЯ ВОЙНА И ЕЕ ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ 65- 143 ПОСЛЕДСТВИЯ.

2.1. Союзнические обязательства СССР в рамках антияпонской коалиции и его военно-политические планы в отношении Японии

2.2. Государственная политика СССР по вопросам содержания, трудового использования и репатриации японских военнопленных

2.3. Деятельность органов государственной власти и общественных организаций Японии в под держку соотечественников, находившихся в плену в СССР Выводы по главе

ГЛАВА 1П. ПОДХОДЫ США, МЕЖДУНАРОДНЫХ

ОРГАНИЗАЦИЙ К ПРОБЛЕМАМ ВОЕННОГО ПЛЕНА И

ИХ ВЛИЯНИЕ НА ГОСУДАРСТВЕННУЮ ПОЛИТИКУ

СССР В ОТНОШЕНИИ ЯПОНСКИХ 144

ВОЕННОПЛЕННЫХ.

3.1. Советско-американское Соглашение о репатриации японских военнопленных из СССР: проблемы его выработки и реализации как отражение политического противостояния двух держав

3.2. Дипломатическая борьба стран-участниц антияпонской коалиции по вопросам содержания японских военнопленных в СССР и их репатриации на родину в Союзном Совете для Японии

3.3. Вопросы пребывания японских военнопленных в СССР - в центре внимания Организации Объединенных Наций и Международного Комитета Красного Креста Выводы по главе

ГЛАВА IV. ПЕРЕГОВОРНЫЙ ПРОЦЕСС МЕЖДУ СССР И ЯПОНИЕЙ ПО ВОПРОСУ РЕПАТРИАЦИИ НА РОДИНУ ОСУЖДЕННЫХ В СОВЕТСКОМ СОЮЗЕ ЯПОНСКИХ ВОЕННОПЛЕННЫХ И ЕГО РОЛЬ В ДЕЛЕ НОРМАЛИЗАЦИИ ДВУСТОРОННИХ

ОТНОШЕНИЙ. 227

4.1. Политические инициативы СССР и Японии в отношении осужденных японских военнопленных в условиях прерванных дипломатических отношений

4.2. Советско-японские переговоры по линии национальных обществ Красного Креста (1953 г.)

4.3. Постановка проблемы японских военнопленных в Совместной советско-японской декларации о нормализации межгосударственных отношений 1956 г.

Выводы по главе

ГЛАВА V. МЕРЫ ПО УРЕГУЛИРОВАНИЮ ПРОБЛЕМЫ ЯПОНСКИХ ВОЕННОПЛЕННЫХ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ

ОТНОШЕНИЙ. 308

5.1. Борьба бывших японских военнопленных за реализацию их прав

5.2. Деятельность правительства Российской Федерации по восстановлению международно-правовых норм в отношении бывших японских военнопленных

5.3. Рекомендации по дальнейшим шагам Российской Федерации в отношении решения проблемы бывших японских военнопленных Выводы по главе

Введение диссертации2004 год, автореферат по истории, Катасонова, Елена Леонидовна

Вопросы межгосударственных отношений России и Японии в настоящее время приобретают все большее значение с точки зрения как экономических, внешнеполитических и военно-стратегических интересов нашей страны, так и совместных действий на международной арене: решения проблемы Корейского полуострова, борьбы с международным терроризмом и т.д. Свидетельством этому является подписанный в Москве 9 января 2003 г. руководителями Российской Федерации и Японии «План действий» - документ, не имеющий на сегодняшний день аналогов в отношениях с другими странами.

Однако реализация всех потенциальных возможностей созидательного партнерства между Россией и Японией в значительной степени сдерживается отсутствием мирного договора между нашими странами по итогам Второй мировой войны. Это обстоятельство явилось одной из основных причин того, что вот уже почти полвека отношения между нашими странами развиваются весьма сложно и противоречиво, переживают взлеты и падения.

История XX в. во взаимоотношениях между Россией и Японией - это прежде всего противостояние двух государств, неоднократно приводившее к прямым конфликтам.

Первая половина прошлого столетия - русско-японская война (19041905 гг.), интервенция Японии в Сибирь и на Дальний Восток (1918-1922 гг.), вооруженные столкновения и локальные военные конфликты в районе озера Хасан (1938 г.), реки Халхин-Гол (1939 г.), сотни пограничных инцидентов. И, наконец, советско-японская война, когда в 1945 г. Советский Союз в соответствии со своими союзническими обязательствами вступил в войну против Японии.

Несмотря на то, что основные военные действия длились немногим больше недели (с учетом практического завершения боевых операций на Курилах немногим более двух недель), фактическое состояние войны с правовой точки зрения продолжалось вплоть до 1956 г. - до подписания советско-японской совместной декларации о нормализации двусторонних межгосударственных отношений. Однако этот важный документ не заменяет собой мирного договора между нашими странами, а создает лишь практическую основу для достижения этой цели.

Ставшие сегодня достоянием исследователей многие известные

• исторические документы, в том числе впервые введенные в научный оборот в настоящей работе, свидетельствуют о том, что главным препятствием в ходе двусторонних переговоров по мирному договору и дальнейшему развитию межгосударственных отношений в советское время стали реалии «холодной войны».

Противоречия между США и Советским Союзом, прежними союзниками по антигитлеровской коалиции, а на последнем этапе - и в войне с Японией, переросли в глобальную конфронтацию на международной арене. В условиях нового миропорядка Япония и весь

• комплекс вопросов, связанных с ее послевоенным устройством, стали, по существу, одной из сфер борьбы двух сверхдержав за лидерство в мире.

С точки зрения внешнеполитической доктрины СССР при И.В.Сталине и Н.С.Хрущеве, Япония не входила в число дипломатических приоритетов. Однако в своей стратегии глобального противостояния капитализму и империализму в лице Соединенных Штатов СССР пытался выстроить активную политику и в отношении этой страны.

В свою очередь, США никогда не переставали оказывать открытое

• давление на правящие круги Японии с целью не допустить ее сближения с Советским Союзом. Да и в самой стране, вставшей на путь модернизации по американскому образцу и под патронажем США, с односторонней ориентацией в своей внешней политике на военный союз с США, не слишком стремились к полномасштабному развитию отношений с СССР. Вместе с тем в Японии не могли не принимать во внимание объективные факторы (географическая близость наших стран, большие рыбные запасы и богатые природные ресурсы Сибири и Дальнего Востока и т.д.), диктующие необходимость поддержания хотя бы вялотекущего политического диалога.

Продолжительные и принципиальные разногласия между нашими странами в послевоенное время в значительной степени усугублялись тяжелым наследием военного периода. В первую очередь, следует упомянуть о двух основных нерешенных проблемах послевоенного урегулирования, которые японская дипломатия в тактических целях нередко увязывала между собой.

Речь идет о так называемой "территориальной" и гуманитарной проблемах. Под последней имеется ввиду комплекс вопросов, связанных с пленением Квантунской армии в Маньчжурии, продолжительным пребыванием ее солдат в советских лагерях и репатриацией их на родину. Эти две проблемы нередко становились предметом политического торга в переговорах между СССР и Японией, а также камнем преткновения в отношениях между СССР и США.

Свидетельством тому являются пока малоизвестные широкой научной общественности острые политические баталии между СССР и ее бывшими союзниками в Союзном Совете для Японии, напряженные международные дискуссии в ООН и Специальной Комиссии ООН по военнопленным, а также неоднократно заходившие в тупик советско-японские переговоры 1955-1956 гг., которые завершились, в конечном итоге, подписанием Совместной советско-японской декларации о прекращении состояния войны и восстановлении дипломатических отношений между нашими странами.

Этот документ создал основу для репатриации на родину всех осужденных граждан Японии, отбывавших наказание в советских лагерях, но в угоду политическим интересам обеих стран того времени оставил за рамками ряд принципиальных вопросов по реализации других прав японских военнопленных, решение которых было фактически отложено на неопределенное время.

Все последующие годы в Советском Союзе с серьезными опасениями относились к возможности постановки японской стороной этой весьма болезненной для наших стран проблемы. Рассмотрение данного вопроса являлось прерогативой, прежде всего, высшего руководства страны, что объективно ставило эту проблематику в разряд государственных тайн. Не только население страны, но даже ученые-историки и востоковеды не имели достаточно объективной информации об истинном положении вещей, не говоря уже о возможности ознакомиться с документальными материалами, хранившимися в советских государственных и партийных архивах под грифом «совершенно секретно».

Демократические изменения в СССР с середины 1980-х годов способствовали объективной реконструкции исторического прошлого, пересмотру прежних концепций и подходов, прямому обращению к теме прав человека и военного плена. Эти позитивные процессы в полной мере затронули и российско-японские отношения.

Особенно большой прогресс в первые годы демократических реформ наметился в изучении и практическом решении проблем бывших японских военнопленных. Об этом свидетельствует, в частности, беспрецедентное в российской истории межгосударственное Соглашение о лицах, находящихся в лагерях для военнопленных, подписанное между СССР и Японией в 1991 г. Знаменательным историческим актом стало предоставление японской стороне списков бывших японских военнопленных, умерших на территории СССР и т.д.

Все эти начинания были продолжены и развиты правительством Российской Федерации на правах правопреемника СССР. Это -реабилитация граждан Японии, незаконно осужденных в плену, выдача справок о труде за работу на территории СССР бывшим военнопленным и членам семей умерших и другие гуманитарные акции.

Таким образом, новая Россия, хотя и с опозданием более чем на 40 лет, совершила значительный прорыв в области прав человека, восстановив историческую правду и законность в отношении бывших японских военнопленных. Впервые в нашей стране на практике были реализованы основные международно-правовые нормы обращения с военнопленными, закрепленные в международных конвенциях, которые не только в СССР, но и во многих других государствах долгие годы оставались и до сих пор остаются лишь провозглашением благих намерений следовать цивилизованным правилам разрешения вооруженных конфликтов.

Как же ответила на шаги России Япония? На акции нашей страны последовала неоднозначная реакция: поддержка и одобрение большей части общественных сил и молчаливое игнорирование со стороны японских властей.

Внутри страны эта проблема никогда не теряла своей политической актуальности и социальной остроты, постоянно ширилось движение бывших японских военнопленных за свои права, шли дискуссии в научных кругах. При этом общественности Японии предлагалось рассматривать факт пребывания бывших японских военнослужащих в советском плену как исключительно трагическую страницу национальной истории. Особый акцент делался на ужасах советского плена и на противозаконных действиях сталинского режима, приведших к массовым человеческим потерям среди японского лагерного контингента. Такая трактовка исторических событий полностью отвечала официальной идеологической концепции, выработанной в стране.

Под воздействием этих факторов в общественном мнении Японии постоянно нагнетались резко негативные настроения в отношении Советского Союза. Этому же способствовала и позиция японских правительственных кругов, создавших по существу дискриминационные условия для бывших узников советских лагерей, которым в отличие от их соотечественников, побывавших в плену в США, Великобритании, Австралии, Новой Зеландии и других странах, было отказано в получении соответствующих послевоенных компенсаций у себя на родине.

Официальная аргументация в этом вопросе всегда отличалась заметной политической ангажированностью, стремлением игнорировать имеющиеся в этой области проблемы под предлогом давности лет и изменения политических реалий. Зачастую с расчетом на недостаточную информированность граждан в этом вопросе давалась довольно субъективная оценка вне правового поля, переносящая всю ответственность за плен и его последствия исключительно на российскую сторону. Свидетельством тому являются факты прямого отказа в юридическом признании в Японии официальных российских документов -справок о реабилитации лиц японской национальности, необоснованно осужденных в годы политических репрессий, а также справок о труде в плену на территории бывшего СССР, что стало одним из главных аргументов для отклонения неоднократных исков бывших пленных советских лагерей в японские судебные инстанции по поводу выплаты соответствующих компенсаций. Это неоднократно служило основанием для обращения истцов в структуры ООН по защите прав человека и т.д.

Параллельно борьбу за свои права заметная часть японских военнопленных связывает со скорейшим заключением мирного договора между нашими странами. По их мнению, такой документ, по аналогии с Портсмутским мирным договором по итогам русско-японской войны 1905 г., призван поставить последнюю точку и в этом вопросе. Более 1 млн. подписей было собрано членами Всеяпонской ассоциации бывших военнопленных в поддержку такого требования в 1997 г.

Все это свидетельствует о возрастающем политическом значении проблемы бывших японских военнопленных для поступательного развития российско-японских отношений и диктует необходимость проведения дальнейших двусторонних консультаций и переговоров по этому вопросу в системе мер по послевоенному урегулированию между Российской Федерацией и Японией, под которые должна быть подведена достаточно полная и объективная научная и документальная основа.

Актуальность данного исследования обусловлена:

Во-первых, важностью развития всестороннего диалога с Японией, отношения с которой являются одним из приоритетных направлений внешней политики Российской Федерации.

Рассмотренная в диссертации гуманитарная проблема, связанная с пребыванием японских военнопленных на территории СССР после Второй мировой войны, имеет серьезное психологическое воздействие на национальное сознание народов двух стран с точки зрения восприятия военного прошлого и формирования климата доверия в настоящем и будущем. Всестороннее и объективное освещение этой прежде закрытой темы может оказать в значительной мере позитивное воздействие как на общественный, так и на политический диалог между Россией и Японией.

Во-вторых, большой пласт выявленных и впервые введенных в научный оборот архивных документов и их анализ позволяет раскрыть малоизвестные страницы истории советско-японских и российско-японских отношений. Дает возможность полнее оценить многие события того времени и понять их влияние на политические реалии сегодняшнего дня, которые определяют основные направления внешней политики РФ, в том числе и в отношении Японии.

В-третьих, опыт решения этой сложной гуманитарной проблемы в РФ: выработка Соглашения о лицах, находившихся в лагерях для военнопленных, выдача российскими государственными структурами справок о труде и документов о реабилитации и т.д. - во многом уникален не только для нашей страны, но и международной практики и представляет значительный методологический и практический интерес.

В-четвертых, значительно возросшим в последние годы интересом «I во всем мире к истории Второй мировой войны, составной частью которой являлась война с Японией, к историческим оценкам ее причин, хода и исхода, имеющих важное значение для современной истории и политики. Комплексный анализ исследуемой проблемы позволяет раскрыть ее малоизученные аспекты, связанные с политикой СССР и стран-союзниц в отношении Японии и становлением послевоенного миропорядка, показать особенности формирования реалий «холодной войны» в дальневосточном регионе и основные направления деятельности советской дипломатии в этих условиях.

Научная проблема состоит в раскрытии сущности и содержания всего комплекса гуманитарных вопросов, связанных с пребыванием японских военнопленных на территории СССР после окончания Второй мировой войны, и их влияния на развитие отношений СССР (РФ) и Японии.

Целью предпринимаемого исследования является изучение исторического, а также связанных с ними политического и международно-правового аспектов проблемы пребывания японских военнопленных в 9> СССР после окончания Второй мировой войны, определения ее места в отношениях СССР (РФ) и Японии, и обоснования путей ее урегулирования в современных условиях.

В соответствии с целью ставятся следующие научные задачи:

1. Наиболее полно проанализировать историографию проблемы японских военнопленных на протяжении всего длительного исторического периода с 1945 г. по сегодняшний день, обосновать ее научную периодизацию и дать классификацию существующих подходов к ее изучению.

2. Всесторонне рассмотреть основные этапы эволюции политики СССР в отношении японских военнопленных.

3. Дать историческую и правовую оценки политики и практики деятельности государственных органов СССР при обращении с японскими военнопленными в советских лагерях с точки зрения общепринятых международных норм и советского законодательства.

4. Провести анализ этой проблемы в контексте деятельности СССР на международной арене, в том числе его взаимоотношений со странами-союзницами.

5. Выявить основные особенности внутриполитической ситуации в Японии, определявшие деятельность всех ветвей власти и общественных кругов страны в поддержку своих соотечественников, находившихся в плену в СССР, особенно после заключения Сан-Францисского мирного договора 1951 г.

6. Определить место и роль данной гуманитарной проблемы в истории становления советско-японских отношений после Второй мировой войны, раскрыть особенности переговорного процесса между обеими странами в рамках нормализации межгосударственного общения.

7. Выработать наиболее полное с политической и правовой точек зрения представление о современном состоянии проблемы бывших японских военнопленных, отношения к ним государственных и судебных органов Японии.

8. Сделать заключение по содержанию и направленности гуманитарных акций правительства РФ, имеющих своей целью восстановление исторической справедливости и законности в отношении бывших японских военнопленных и реакции на них в Японии, а также обозначить задачи, стоящие в этой области перед обоими государствами.

Объектом исследования является широкий комплекс вопросов, связанных с пребыванием японских военнопленных в СССР и их репатриацией на родину, современное состояние проблемы.

Предметом исследования является политика СССР в отношении японских военнопленных и реакция на нее в Японии и мире, выразившаяся в различных по своему характеру и направленности действиях японских правительственных и общественных кругов, а также дипломатических демаршах стран-союзниц в войне с Японией. Большое внимание при этом уделяется анализу политической линии Российской Федерации в этом вопросе в контексте новых подходов к проблемам прав человека и изменившихся реалий в российско-японских отношениях.

Методологию исследования составляют общепринятые в российской науке принципы исторического познания, опирающиеся на такие его составляющие как диалектика, объективность и системность научного поиска. Они служат основным инструментом в отборе и анализе материала, обобщения полученных результатов и являются необходимым условием достижения поставленной научной задачи.

Принципы диалектики и историзма позволяют рассмотреть политику нашего государства в отношении японских военнопленных в динамике, в тесной взаимосвязи и взаимообусловленности с процессами, происходившими внутри страны и на международной арене.

Принцип научной объективности дает возможность проанализировать проблему с учетом исторических реалий советского периода в контексте и политических процессов современности. Руководствуясь этим принципом, автор видит свою задачу в том, чтобы преодолеть многие сложившиеся стереотипы в нашем историческом сознании и обеспечить независимое раскрытие вопроса, уходя от конъюнктурных наслоений и политической ангажированности подходов отдельных исследователей и политиков.

Принцип системности научного анализа позволяет выстроить разные по времени, содержанию, направленности решения государственных органов СССР в отношении японских военнопленных как звенья единой политики, последовательно проводившейся как внутри страны, так и на международной арене.

В качестве источников исследования использованы опубликованные и, главным образом, выявленные самим исследователем и впервые введенные в научный оборот в диссертационной работе и его научных публикациях документы из российских архивов - Архива внешней политики РФ, Государственного архива РФ, Российского государственного военного архива, Центрального архива Министерства обороны РФ и ряда региональных подразделений (всего - более 300 документов).

Они существенно дополнены материалами Всеяпонской ассоциации бывших военнопленных, а также личного архива исследователя, в течение 5 лет проработавшего в Японии в Штабе этой организации. Документы из японских источников стали основой для обоснования положений, изложенных главным образом в пятой главе диссертационной работы.

В процессе написания диссертации широко использованы официальные документы и материалы: Законы Российской Федерации, Указы Президента Российской Федерации, российских государственных структур и общественных организаций.

Соискателем были изучены литературные источники на русском, японском и английском языках. Эти источники можно условно разделить на несколько групп.

К первой группе необходимо отнести военно-исторические труды и энциклопедические издания, разработанные творческими коллективами и отдельными российскими авторами по истории Второй мировой войны, вопросам военного плена; фундаментальные и документальные издания, посвященные внешней политике СССР, советско-японским отношениям и т.д.1

Отдельно следует выделить документальную переписку глав государств-союзников по антигитлеровской и антияпонской коалиции, сборники документов, международных конференций, нот и заявлений правительств СССР, США, Китая, Великобритании и других государств по вопросу мирного урегулирования для Японии, опубликованные в нашей стране и за рубежом и т.д.

В этом же ряду стоят издания зарубежных авторов по данной проблематике, вышедшие за рубежом.3

Выбранная тема исследования диктует необходимость уделить значительное внимание юридической литературе, раскрывающей международно-правовые вопросы обращения с военнопленными. Это, в первую очередь, Гаагская конвенция 1907 г. о правилах и обычаях

1 Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны. Документы и материалы. Т. 3. -М.: Госполитиздат, 1947; Всемирная история. Т. II. - М.: Госполитиздат, 1977; Документы внешней политики СССР. Т. 23. - М.: МИД РФ, 1998; История войны на Тихом окенае. - М.: Издательство иностранной литературы, 1957-1958; История дипломатии. - М.: Политиздат, 1975; Русский архив. Советско-японская война 1945 года: история противостояния двух держав в 30-40-е годы. Документы и материалы. Т. I. - М.: Терра, 1997.

2 Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-министром Великобритании во время Отечественной войны. 1941 - 1945 гг. - М.: Политиздат, 1986; Сборник нот и заявлений правительств СССР, США, Китая, Англии и других стран по вопросу мирного урегулирования для Японии. Июль 1947 - июль 1951. - М.; МИД СССР, 1951; Сборник решений Дальневосточной комиссии (февраль 1946-июнь 1946). - М.: МИД СССР, 1948.

3 David J. Dalin, Boris I. Nikolaevsky. Forced Labour in Russia. - London, 1948; Edwin Bacon. The Gulag At War Stalin's Forced Labour System in Ligt of Archives. - New York, 1994 и т. д. сухопутной войны, Женевские конвенции об обращении с военнопленными 1929 и 1949 годов, комментарии к ним.1

Ко второй группе источников следует отнести мемуарную литературу. Особую ценность представляют воспоминания крупных советских военачальников - маршалов А. М. Василевского, К. А. Мерецкова, ген. армии А. П. Белобородова, руководившими советскими войсками в войне с Японией и осуществлявшими пленение японских солдат и офицеров.2

В ракурсе внешнеполитических проблем советско-японская война предстает в воспоминаниях видных политических и государственных деятелей зарубежных страны: премьер-министра Великобритании У. Черчилля, верховного главнокомандующего оккупационными войсками в Японии Д. Макартура, министра иностранных дел Японии Того Сигэнори, министра иностранных дел Японии Сигэмицу Мамору и других, включая публикации на английском и японском языках.3

И, наконец, наиболее масштабный, противоречивый и малоизученный пласт мемуарной литературы представляют многочисленные воспоминания на японском языке бывших японских военнопленных - непосредственных свидетелей исследуемых исторических событий.4 При этом следует особо подчеркнуть, что мемуарная литература использовалась в большей мере критически, памятуя

0 присущем многим авторам субъективном подходе к освещаемым событиям, особенно в части, касающейся изложения событий самими

1 Международное право. Ведение боевых действий. Сборник гаагских и иных соглашений. - M.: Международный Комитет Красного Креста, 1995; Женевские конвенции от 12 августа 1949 года и дополнительные протоколы к ним. - М.: Международный Комитет Красного Креста, 1994.

2 Белобородов А. П. Прорыв на Харбин. - М.: Воениздат, 1982 г., Василевский А. М. Дело всей жизни. Книга первая и вторая. - M.: Политиздат, 1989 г.; Мерецков К. А. На службе народу. М.: Воениздат, 1983 г.

3 Черчилль У. Вторая мировоая война. Книга 2. - M.: Воениздат, 1955; Того Сигэнори. Воспоминания японского дипломата. - M.: Новина, 1996; Shigemitsu M. Japan and Her Destiny. - London: Hutchinson, 1958.

4 Хоре тайкэнки (Летопись плена). - Токио, 1998; Сайто Рокуро. Сибэриа-но банка (Лесть о Сибири на склоне лет). - Цуруока: 1994. Сайто Кунио. Сибэриа екурюхэй мояма моногатари. (Повесть о военнопленном в Сибири). Токиоб 1990. бывшими военнопленными, и необходимости сопоставления их описаний с документальными материалами по тому или иному вопросу.

Еще большего внимания требует работа с так называемой третьей группой литературы - материалами советской, российской и зарубежной (японской и западной (преимущественно англоязычной) прессы 1945 - 2003 гг.), а также многочисленными бюллетенями различных японских организаций.

Это - наиболее информационно насыщенный источник, позволяющий нам не только увидеть детальное освещение интересующих нас событий, но и получить широкое представление о них в контексте конкретных исторических и политических событий того времени. Однако, знакомясь с этими информационными материалами, следует постоянно принимать во внимание достаточную долю субъективизма в изложении и оценках излагаемого материала, обусловленного известными идеологизированными подходами, встречающейся политической ангажированностью, национальным менталитетом и другими чертами, свойственными прессе вообще, и зарубежной, в частности.

И, наконец, к четвертой группе научной литературы могут быть отнесены диссертационные работы по проблемам плена и региональные исследования российских ученых, посвященные пребыванию японских военнопленных в районах Сибири и Дальнего Востока (см. главу I).

Вместе с тем комплексного исследования проблемы японских военнопленных в контексте внешней и внутренней политики СССР того времени, а также современного состояния российско-японских отношений специально не проводилось.

Научно-теоретическая ценность труда определяется комплексным системным подходом к исследованию, позволяющим дать объективный и взвешенный анализ многих международных событий послевоенного периода в контексте внешней политики СССР и РФ, проследить динамику диалога между Россией и Японией по вопросу о военнопленных, рассмотреть подробно военно-исторические, дипломатические и международно-правовые аспекты этой сложной проблемы, являющейся составной частью всего комплекса отношений между нашими странами и сегодня.

Хронологические рамки охватывают период с 1945 по 2003 годы.

При рассмотрении проблем бывших военнопленных можно условно выделить три основных периода:

1. 1945 - 1956 гг. - самый большой и насыщенный проблемами период времени, связанный с пленением японских военнослужащих, отправкой их на принудительные работы в СССР, их пребыванием в советских лагерях и возвращением на родину. Рамки его ограничиваются подписанием советско-японской совместной декларации 1956 г. На основе этого документа была полностью закончена репатриация японских военнопленных из СССР;

2. 1956 - 1991 гг. - время, с одной стороны, практически полного закрытия со стороны СССР темы нерешенных проблем бывших японских военнопленных и, с другой, формирования и развертывания движения узников советских лагерей за свои права в Японии;

3.1991 - 2003 гг. - период политического признания нашей страной существующей проблемы и принятия первых принципиальных гуманитарных шагов нашей страны по реализации прав бывших японских военнопленных в контексте общих демократических реформ.

В частности, в 1991 г. состоялся первый официальный визит в Японию президента СССР М. С. Горбачева, ставший серьезным прорывом в этой гуманитарной области двусторонних отношений. В 2000 г. в рамках официального визита в Японию Президента Российской Федерации

В. В. Путина была продемонстрирована преемственность подходов российского руководства к этому вопросу.

Территориальные рамки исследования имеют по существу три уровня.

Первый и основной - это СССР в его довоенных и послевоенных границах.

Второй уровень охватывает территорию Японии.

И, наконец, третий уровень предполагает широкий международный охват. Он обусловлен тем, что проблема предполагает рассмотрение большого круга вопроса внешнеполитического и дипломатического характера, а именно контактов советских дипломатов и военного командования с официальными лицами США, Великобритании, Австралии, Китая, Индии и других стран, деятельности советских представительств в Союзом Совете для Японии и Организации Объединенных Наций, а также путей взаимодействия нашей страны с Международным Комитетом Красного Креста.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, пяти глав, заключения, научно-справочного аппарата и приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Решение гуманитарной проблемы японских военнопленных в отношениях СССР (Российской Федерации) и Японии (1945-2003 гг.). Исторический аспект"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

При анализе войн и сопутствовавших им событий традиционно внимание в первую очередь уделялось и уделяется вопросам военной стратегии и тактики, использованию тех или иных видов оружия, характеру военно-политических союзов и людским потерям.

Но очень редко обнаруживается понимание того, что войны несут огромные человеческие страдания, калечат судьбы миллионов оставшихся в живых людей и на много лет разрушают нормальные отношения между государствами и народами. И совсем уже редко встречается оценка происходивших событий с точки зрения международного и гуманитарного права.

Минувший XX в. вошел в историю человечества не только десятками миллионов жертв двух мировых войн - только после Второй мировой войны произошло более 150 локальных войн и вооруженных конфликтов, унесших жизни еще 20 млн. чел.

В годы Первой мировой войны в плену побывало более 10 млн. чел., а в ходе и после Второй мировой - уже почти 35 млн.

И сегодня, в XXI в., региональные конфликты и войны вновь сопровождаются игнорированием элементарных норм международного права и принципов гуманности. Это еще раз со всей очевидностью продемонстрировали недавние события в Афганистане, военная операция США и Великобритании в Ираке и т.д.

История свидетельствует, что всегда и во все времена военнопленные являлись заложниками политических интересов воюющих государств и средством достижения политических и иных целей.

Вот почему вопрос о военнопленных, их правовой защите, его истории, опыте других стран по его решению в настоящее время попрежнему стоит в повестке дня. Проблемы военного плена в целом требуют своего подробного изучения как на глобальном уровне - в рамках мировой политики и международных отношений, так и на региональном - в отношениях между отдельными странами.

С этой точки зрения история пленения советскими войсками Квантунской армии, пребывания японских военнопленных в советских лагерях, их долгого возвращения домой - наглядный пример того, как решение судеб почти 640 тыс. людей стало предметом большой игры великих держав, а затем - серьезным тормозом на пути развития советско-японских отношений.

Одновременно с этим уникальный опыт Российской Федерации по поиску путей решения этой гуманитарной проблемы, выработка новых подходов к вопросам прав человека, является реальным вкладом в превращение нашей страны в правовое государство и представляет собой реализацию на практике принципов законности и справедливости, положенных в основу современных отношений между Россией и Японией.

Изучение и анализ этой проблемы в контексте исторического, политического, дипломатического и международно-правового аспектов позволяет сделать ряд принципиальных выводов:

1. Японские военнопленные стали прямыми заложниками обострения отношений СССР с союзниками в конце Второй мировой войны и в послевоенные годы и принципиальной разницы в их взглядах на будущее Японии. Вопреки союзническим договоренностям, зафиксированным в Потсдамской декларации, по решению Комитета Государственной Обороны военнослужащие Квантунской армии, добровольно сдавшиеся в плен в расчете на обещанное союзными державами возвращение на родину, были направлены на принудительные работы в СССР. Советское правительство видело в этом шаге как политическую логику, так и стремление решить вопросы восстановления экономики страны.

2. СССР и США играли основную роль в ходе переговоров по подготовке и реализации двустороннего соглашения о репатриации из СССР японских военнопленных, что автоматически означало превращение этого вопроса в разряд ключевых международных.

3. Весь комплекс проблем, связанных с пленением, пребыванием японских граждан в советских лагерях и их репатриацией на родину, был использован представителями США и другими участниками англоамериканского блока для широкого пропагандистского наступления на СССР и коммунистическую идеологию. В этом наступлении были задействованы Союзный Совет для Японии, ООН, Международный Комитет Красного Креста, японские и мировые средства массовой информации.

4. Сегодня документы и материалы показывают, что в таких действиях СССР как отправка японских подданных на принудительные работы в СССР, а затем растянувшаяся на долгие годы их репатриация на родину, следует усматривать нарушение международных договоренностей. Именно это обстоятельство легло в основу критики позиции СССР на международной арене.

В созданных на территории СССР лагерях отмечены многочисленные факты нарушения прав военнопленных: тяжелый принудительный труд на военных объектах и вредных для здоровья производствах, произвол со стороны судебных и внесудебных органов и т.л.

Существовавшие условия стали причиной массовой смерти десятков тысяч японских военнопленных в советском плену из-за болезней, недостатка пищи и т.п. Но нельзя привести примеры сознательного массового истребления людей, жестоких пыток и издевательств над японскими военнопленными и т.д., в чем в первую очередь государственные органы США пытались обвинить советские власти.

5. В условиях острой идеологической борьбы между СССР и США вопрос о японских военнопленных для Советского Союза постепенно превратился в вопрос защиты своего международного престижа, рассматриваемый в меньшей степени с позиции выполнения международных норм, чем с точки зрения организации должного пропагандистского отпора США в расширявшейся «холодной войне».

6. В свою очередь, вопрос о японских военнопленных наряду с другой не менее острой территориальной проблемой был дальновидно просчитан нашими бывшими союзниками для того, чтобы на долгие годы создать трудно преодолимый барьер в отношениях между СССР и Японией, который до конца не устранен и в наши дни. Его существование создало серьезную полосу вражды и отчуждения в отношении нашей страны в национальном сознании японцев.

7. Данная гуманитарная проблема время от времени искусно использовалась в качестве предмета политического торга в двусторонних переговорах. В частности, СССР стремился использовать ее для наведения мостов с Японией с целью восстановления межгосударственных контактов. Речь идет о советско-японских переговорах по линии обществ Красного Креста наших стран и долгих приготовлениях к ним в поисках выработки наиболее приемлемых для советской стороны каналов межгосударственного общения.

С другой стороны, вопрос о скорейшей и немедленной репатриации из СССР оставшихся на советской территории осужденных японских военнопленных стал основным условием японской стороны для начала советско-японских переговоров о прекращении состояния войны и восстановления дипломатических отношений, продолжавшихся с перерывами с июня 1955 г. по октябрь 1956 г.

8. Вопрос о японских военнопленных все-таки вошел (правда, в усеченном виде) пятым пунктом в подписанную между СССР и Японией Совместную декларацию 1956 г., однако этот документ не разрешил многие принципиальные вопросы, связанные с реализацией прав бывших японских военнопленных. Обеспечить переход от декларации к мирному договору тогда не удалось, и поэтому для исключения дальнейшего затягивания и без того непростых переговоров, постоянно балансировавших на гране срыва, стороны ограничились решением лишь самых неотложных задач по прекращению состояния войны, восстановлению дипломатических отношений и завершению репатриации.

Остальные сложные вопросы, в том числе широкий спектр проблем военного плена, связанных с предоставлением списков умерших и мест их захоронений, выдачи справок о труде в плену, выплат компенсации, оказались в неопределенном правовом поле на многие годы.

9. После распада СССР все эти вопросы встали на повестку дня российско-японских отношений. С опозданием более чем на 50 лет Российская Федерация выполнила свои международно-правовые обязательства в отношении этих людей. Позитивный опыт политики РФ в отношении японских военнопленных необычайно важен и актуален в наши дни.

10. В правительственных же кругах Японии расценили гуманитарные шаги России как ее свободное волеизъявление, ни к чему не обязывающее японские власти. Фактически японские официальные круги отстранились от необходимости принятия в этой связи адекватных мер.

Отсюда проистекает непризнание государственными структурами страны легитимности российских документов - справок о труде и свидетельств о реабилитации. Наряду с другими аргументами юридического, политического и экономического характера это стало одним из главных оснований для неоднократного отклонения исков бывших японских военнопленных в судебных инстанциях.

Анализ позиции японских властей в этом вопросе свидетельствует о нежелании Японии как страны-агрессора в годы Второй мировой войны отвечать за ошибки прошлого. В Токио по-прежнему сильны опасения того, что любой прецедент в этом вопросе может вызвать цепную реакцию со стороны других народов - жертв японской агрессии, также с требованиями выплаты послевоенных компенсаций.

Не в меньшей степени в основе такой позиции официальных структур Японии усматривается нежелание решать эту проблему в силу недостаточной заинтересованности в развитии отношений с Россией в условиях существования территориального спора и отсутствия мирного договора.

11. Все вышеперечисленные обстоятельства послужили основой для обращения истцов в структуры ООН по защите прав человека. Одновременно с этим бывшие японские военнопленные развернули борьбу внутри страны за принятие в парламенте соответствующего законопроекта с целью создания соответствующей законодательной базы для удовлетворения своих требований.

При этом большие надежды на политическое решение этого вопроса общественные силы страны связывают с подписанием мирного договора между обеими странами, который, по логике вещей, а также по аналогии с Портсмутским договором 1905 года должен включать в себя решение всех проблем послевоенного урегулирвания, включая вопросы военного плена.

12. Политические реалии XXI в. наглядно свидетельствуют о том, что в условиях развития стратегического созидательного партнерства между Россией и Японией в политической, военной, экономической, культурной, общественной и других сферах страны-соседи объективно должны сделать шаги навстречу друг другу и в этой гуманитарной сфере. Решение вопросов бывших японских военнопленных будет являться дополнительным фактором укрепления доверия между двумя государствами.

Практические рекомендации и предложения:

1. Продолжить исследование проблем пребывания японских военнопленных в СССР как в рамках научных и исследовательских центров Российской Федерации и зарубежных стран, так и по линии министерств иностранных дел Российской Федерации и Японии.

2. Проработать вопрос о совершенствовании договорно-правовых документов, подписанных между нашими странами в этой гуманитарной сфере, в том числе привести в соответствие их положений с национальными законодательствами наших стран.

3. Создать постоянно действующую рабочую группу по данной проблеме из представителей государственных структур, органов региональной власти и общественности, которая бы осуществляла необходимое информационное обеспечение, а также оказывала содействие в решении практических вопросов сохранения захоронений японских военнопленных на территории Российской Федерации.

4. С целью ликвидации не изжитых до сих пор в массовом сознании японцев негативных представлений о нашей стране в связи с проблемой японских военнопленных, шире включать ее обсуждение в повестку дня российско-японских круглых столов, встреч с представителями японской общественности, активистами движения за дружбу с нашей страной. Цель этих акций должна состоять в разъяснении всего комплекса исторических, политических и правовых аспектов проблемы для ее окончательного урегулирования, а также получении адекватной оценки в Японии гуманитарных шагов, предпринятых в этом направлении Российской Федерацией.

5. В связи с подготовкой к празднованию 60-летия окончания Второй мировой войны рекомендовать осуществить совместное с японскими учеными издание по данной проблеме, рассмотрев ее в контексте истории двусторонних отношений. Представляется также целесообразным проработать вопрос об организации по линии общественных организаций России и Японии форума дружбы как символического акта общественного примирения.

6. Проанализировать с точки зрения международно-правовых документов опыт решения проблемы японских военнопленных в РФ для дальнейшего использования его в практической деятельности нашей страны по защите прав военнопленных в современных условиях.

Список научной литературыКатасонова, Елена Леонидовна, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. ДОКУМЕНТЫ И ОФИЦИАЛЬНЫЕ ИЗДАНИЯ

2. Архив внешней политики МИД РФ (АВП РФ)

3. Государственный архив РФ (ГА РФ)

4. Российский Государственный военный архив (РГВА)

5. Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМО)

6. Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны. Документы и материалы. М.: Издательство политической литературы. Т. 3. - 1947. - 791 с.

7. Внешняя политика Советского Союза. 3-е изд. М.: Политиздат. -1985. - 400 с.

8. Внешняя политика СССР. Сб. документов. М.: Высшая партийная школа. - Т. 4. - 1946. - 646 с.

9. Т. 5. 1947. - 835 с. Т. 6.- 1947. - 1171 с.

10. Внешняя политика СССР. Учебное пособие. 4-е изд. М.: Политиздат. - 1972. - 384 с.

11. Военный энциклопедический словарь. М.: Воениздат. - 1983.863 с.

12. Всемирная история в 10-ти томах. Т. 10. - М.: Госполитиздат. -1965. - 727 с.

13. Т. 11. М.: Мысль. - 1977. - 647 с.

14. Вторая мировая война. Краткая история. М.: Наука. - 1984.586 с.

15. Гриф секретности снят. Потери ВС СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах: статистические исследования. М.: Воениздат. - 1993 г. - 415 с.

16. Дипломатический словарь: в 3-х томах. М.: Наука. -Т. 1.- 1984.- 422 с.

17. Т.2.- 1986.- 500 с. Т 3. 1986. - 750 с.

18. Документы внешней политики СССР в 23-х томах. М.: Министерство иностранных дел РФ.

19. Т. 22, кн.1.- 1992.-708 с. Т. 22, кн.2.- 1992.-478 с. Т. 23. 1998. - 444 с.

20. Документы и материалы по вопросам борьбы с военными преступниками и поджигателями войны. М.: Редакционное издательство отделения Военно-юридической Академии. - 1949. - 380 с.

21. Женевские конвенции от 12 августа 1949 года и дополнительные протоколы к ним. М.: Международный Комитет Красного Креста. - 1994. -320 с.

22. Законы и обычаи войны. Важнейшие международные конвенции. М.: Юриздат. - 1942. - с.32

23. Иностранные военнопленные в СССР 1939-1956 гг. Документы и материалы. . М.: Логос. - 2000. - с. 1120

24. Иностранные военнопленные Второй мировой войны в СССР, т.1, Нормативные документы. М.: Терра. - 1998. - 557 с.

25. История Великой Отечественной войны Советского Союза в 6-ти томах. Т. 5. М.: Воениздат. -1963. - 658 с.

26. История войны на Тихом океане. М.: Иностранная литература, 1958. - Т. 4. - 357 с.1. Т. 5.- 506 с.

27. История внешней политики СССР, 1917-1985, в 2-томах. Т. 2 -М.: Наука. 1986. - 691 с.

28. История второй мировой войны в 12-ти томах, Т. 11. М.: Воениздат. 1980. - 494 с.

29. История дипломатии. Изд.2-е. М.: Политиздат. 1975. - 452 с.

30. История международных отношений на Дальнем Востоке 19451977. Хабаровск: Хабаровское книжное издательство. - 1978. - 557 с.

31. История международных отношений и внешней политики СССР. 1917-1967 гг. В 3-х томах. Т. 2. М.: Международные отношения. - 1967. -375 с.

32. Международное право. Ведение боевых действий. Сборник гаагских и иных соглашений. М.: Международный Комитет Красного Креста. - 1995. - 223 с.

33. Международное право в избранных документах в 3-х томах.- М.: Издательство ИМО. 1957. - Т. 1. - 308 с.1. Т. 2.-319 с.1. Т. 3. 415 с.

34. Международные отношения на Дальнем Востоке (1870 1945 ). -М.: Госполитиздат. - 1951. - 790 с.

35. Международные отношения на Дальнем Востоке в послевоенные годы. М.: Мысль. - 1978. - 279 с.

36. Международные отношения после второй мировой войны. В 3-х томах. Т. 2. М.: Политиздат. - 1963. - 744 с.

37. Немецкие военнопленные в СССР. 1945 -1955 гг. Сборник документов в 2-х томах. Т.1. М.: Терра. - 1999. - 502 с.

38. Операции Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Военно-исторический очерк. Т. 4. М.: Воениздат. - 1959. - 872 с.

39. Последние пленники второй мировой войны. Документы из фондов ЦК КПСС о японских военнопленных // Исторический архив. 1993. № 1. - С. 68-78

40. Разгром японского милитаризма во Второй мировой войне. М.: Воениздат, 1986 г. - 381 с.

41. Сборник договоров России с другими государствами (1856-1917 гг.) -. М.: Госполитиздат. 1952. - 463 с.

42. Сборник документов и материалов по Японии. 1951-1954 (Мирная конференция в Сан-Франциско, мирные договоры и другие соглашения с Японией, а также ноты и официальные заявления, касающиеся Японии.-М.: МИД СССР. 1954. - 176 с.

43. Сборник заявлений и рекомендаций члена Союзного Совета для Японии от СССР. М.: МИД СССР. -1949. - 79 с.

44. Сборник нот и заявлений правительств СССР, США, Китая, Англии и других стран по вопросу мирного урегулирования для Японии. Июль 1947-июль 1951. М.: МИД СССР. - 1951.- 126 с.

45. Сборник решений Дальневосточной комиссии (февраль 1946-июль 1948) изд. МИД СССР. 1948. - 135 с.

46. Сборник заявлений, предложений и запросов Представителя СССР в Дальневосточной комиссии. Март 1946 г. январь 1950 г. - М.: МИД СССР. - 1950. - 128 с.

47. Секретная переписка Рузвельта и Черчилля в период войны. М.: Терра. - 1995. - 800 с.

48. Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны. 1941-1945 гг. Сборник документов. М.: Политиздат. - 1984.

49. Т. 2. Тегеранская конференция руководителей трех союзных держав - СССР, США и Великобритании (28 ноября - 1 декабря 1943 г.). -175 с.

50. Т. 4. Крымская конференция руководителей трех союзных держав -СССР, США и Великобритании (4-11 февраля 1945 г.). - 301 с.

51. Т.6 Берлинская (Потсдамская) конференция руководителей трех союзных держав - СССР, США и Великобритании (17 июля - 2 августа 1945 г.). - 371 с.

52. Советско-английские отношения во время Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Документы и материалы. В 2-х томах. Т. 2. М.: Политиздат. - 1983. - 494 с.

53. Советско-американские отношения во время Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Документы и материалы. В 2-х томах. -М.: Политиздат. 1984. - Т. 1. - 510 с.- Т. 2. 575 с.

54. Советско-японская война 1945 года: история военно-политического противостояния двух держав в 30-40-е годы. Документы и материалы в 2-х томах. М.: Терра.

55. Т. 1.- 1997.-430 с. Т. 2. 2000. - 437 с.

56. Тегеран-Ялта-Потсдам. Сборник документов. Изд. 3-е. М.: Международные отношения. -1971.-416 с.

57. Уголовный кодекс РСФСР. Официальный текст с изменениями на 1 марта 1947 г.- М.: Госюриздат. 1957. - 235 с.1. МЕМУАРЫ1. На русском языке

58. Белобородое А.П. Прорыв на Харбин. М.: Воениздат. - 1982.208 с.

59. Василевский A.M. Дело всей жизни. Книга первая и вторая. М.: Политиздат. - 1989. - 208 с.

60. Като Юодзо. Сибирь в сердце японца. Новосибирск: Наука. -1992. - 136 с.

61. Мерецков К.А. На службе народу. М.: Воениздат. - 1983. - 432 с. 5 Плиев И.А. Конец Квантунской армии. Записки командующегоконно-механизированной группой советско-монгольских войск. Ростов -на Дону: Книжное издательство. - 1968. - 223 с.

62. Плиев И.А. Через Гоби и Хинган. Военные мемуары. М.: Воениздат. - 1965. - 157 с.

63. Того Сигэнори. Воспоминания японского дипломата. М.: Новина. - 1996. - 521 с.

64. Финал. Историко-документальный очерк о разгроме империалистической Японии в 1945 г. М.: Наука. - 1969. - 350 с.

65. Черчилль У. Вторая мировая война. В 6-ти книгах. М.: Воениздат. - 1955. - Кн. 2. - 703 с.

66. Кн. 3. 883 с. Кн. 4. - 959 с.

67. Чуев Ф. Сто сорок бесед с Молотовым: из дневника Ф.Чуева. -М.: Терра. 1991. - 638 с.1. На английском языке

68. Shigemitsu М. Japan and Her Destiny. London: Hutchinson. - 1958.392 p.

69. MacArthur D. Reminiscences. New York. - 1964. - 335 p.

70. МОНОГРАФИИ И КОЛЛЕКТИВНЫЕ ТРУДЫ На русском языке

71. Адибеков Г.М. Коминформ и послевоенная Европа. 1947-1956 гг. М.: ИЦ Россия молодая. - 1994. - 235 с.

72. Александров-Агентов A.M. От Коллонтай до Горбачева. М.: Международные отношения. - 1994. - 299 с.

73. Алексеев Н.С. Злодеяния и возмездие. М.: Юридическая литература. - 1986. - 398 с.

74. Аллисон Г., Кимура X., Саркисов К. От холодной войны к трехстороннему сотрудничеству в Азиатско-Тихоокеанской регионе.- М: Наука. 1993. - 382 с.

75. Алпровиц Г. Атомная дипломатия и Потсдам. О применении атомной бомбы и о том, как Америка очутилась лицом к лицу с Советским Союзом. Пер. с английского. М.: Международные отношения. -1968.-271 с.

76. Арцибасов И.Н., Егоров С.А. Вооруженный конфликт: право, политика, дипломатия. М.: Международные отношения. - 1989. -248 с.

77. Бабинов М.А. На восточном берегу. М.: Советская Россия. 1969 г. -237 с.

78. Багров В.Н. Южно-Сахалинская и Курильская операции (август 1945 года). М.: Воениздат. 1959. - 112 с.

79. Базаров О., Кузнецов С. В сибирском плену. Улан-Удэ: Госуниверситет. - 1994.- 198 с.

80. Ю.Барсуков М.И. Красный Крест и Красный Полумесяц СССР. Краткий исторический очерк. М.: Медгиз. - 1946. - 156с.

81. Бережков В. М. Страницы дипломатической истории. М.: Международные отношения. - 1987. - 613 с.

82. Бобренев В.А. Рязанцев В.Б. Палачи и жертвы. М.: Военное издательство. 1993. - с.378

83. Бондаренко О. Неизвестные Курилы. М.: ВТИ Дейта - Пресс. -1992. - 396 с.

84. Бондаренко Е. Ю. Иностранные военнопленные на Дальнем Востоке (1914-1956). Владивосток: Издательство Дальневосточного государственного университета. - 2002. - с. 228

85. Борисов Ю.А. СССР и США: союзники в годы войны. 1941-1945. М.: Международные отношения. 1983. - 298 с.

86. Брукс Л. За кулисами японской капитуляции. Перевод с английского.- М.: Воениздат. 1971. - 336 с.

87. Вехи на пути к заключению мирного договора между Японией и Россией. М.: Материк. - 2000. - 215 с.

88. Внотченко Л.Н. Победа на Дальнем Востоке. Военно-исторический очерк о боевых действиях советских войск в августе-сентябре 1945 г. М.: Воениздат. - 1966. - 328 с.

89. Воронцов В.Б. "Кумиры" без прикрас. Д.Макартур и дальневосточная политика США. М.: Международные отношения. - 1968. - 216 с.

90. Вторая мировая война. Актуальные проблемы. М.: Наука 1995. - 368 с.

91. Галицкий В.П. Финские военнопленные в лагерях НКВД (1939-1953 гг.). М.: Грааль. - 1997. - 248 с.

92. Гассер Х.-П. Международное гуманитарное право. Введение. М.: Международный Комитет Красного Креста. - 1995. - с. 124

93. Голунский С.А. Суд над японскими военными преступниками. Стенограмма публичной лекции. М.: Всесоюзное лекционное бюро при Министерсве высшего образования СССР. -1947. - 23 с.

94. Гришин М. И. Военные сообщения о кампании советских Вооруженных сил на Дальнем Востоке (9 августа 2 сентября 1945 г.). - М.: Воениздат. - 1960. - 104 с.

95. Громыко А.А. Памятное. Книга Первая. М.: Политиздат. - 1988. -479 с.

96. ЗО.Золотарев В.А. Военная безопасность отечества (историко-правовое исследование). М.: Автор. - 1996. - 264 с.

97. Иераэлян В.Л. Дипломатическая история Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.) М.: Издательство Института международных отношений. - 1959. - 367 с.

98. Иностранцы в России: интернирование, плен, ссылка. Иркутск: Арком. - 1994. - 23 с.

99. История Японии. 1945-1975. М.: Наука. - 1978. - 540 с

100. История Японии 1868-1998. Учебное пособие в 2-х томах. Т. П. М.: Институт Востоковедения РАН. - 1999. - с.703

101. Карпов В.В. Пленники Сталина. Сибирское интернирование японской армии. 1945-1956 гг. Киев-Львов. - 1997. - 325 с.

102. Катасонова E.JI. Японские военнопленные в СССР: большая игра великих держав. М.: Институт Востоковедения РАН совместно с Крафт +. - 2003. - 427 с.

103. Кожевников Ф.И. Великая Отечественная война Советского Союза и некоторые вопросы международного права. -М.: Издательство Московского университета. 1954. - 222 с.

104. Конасов В.В. Судьбы немецких военнопленных в СССР: дипломатические, правовые и политические проблемы. Очерки и документы. Вологда: Издательство Вологодского института повышения квалификации и переподготовки педагогических кадров. - 1996. - 320 с.

105. Конасов В.Б. Судебное преследование немецких военнопленных в СССР. Внешнеполитический аспект проблемы. М.: Институт военной истории МО РФ. - 1998. - 168 с.

106. Кошкин А.А. Крах стратегии «спелой хурмы». Военная политика Японии в отношении СССР 1931-1945гг. М.: Мысль. - 1989. - 271 с.

107. Крутиков А. Великая Отечественная война Советского Союза. М.: Воениздат. - 1948. - 208 с.

108. Кузнецов С.И. Проблемы военнопленных в российско-японских отношениях после второй мировой войны. Иркутск: Иркутский университет, 1994. - 190 с.

109. Кузнецов С.И. Японцы в сибирском плену (1945-1956). Иркутск: Центр международных исследований ИГУ. - 1997. - 261 с.

110. Кузнецов Ю.Д., Навлицкая Г.Б., Сырицын И.М. История Японии. -М.: Высшая школа. 1988. - 431 с.

111. Кузьмина М. Плен: Японские военнопленные в Хабаровском крае. -Комсомольск на - Амуре: Издательство государственного педагогического института. - 1996. -154 с.

112. Куминов Я.И. Разгром Квантунской армии Японии в 1945 году. -Благовещенск: Амурское книжное издательство. 1960. - 36 с.

113. Кутаков JI.H. Внешняя политика и дипломатия Японии. М.: Международные отношения. - 1964. - 534 с.

114. Кутаков JI.H. История советско-японских дипломатических отношений.- М.: Издательство Института международных отношений. -1962. с.552

115. Кутаков JI.H. Москва Токио. Очерки дипломатических отношений 1956 - 1986. - М.: Международные отношения. - 1986.- 272 с.

116. Левин Д.Б. Международное право, высшая политика и дипломатия. -М.: Международные отношения. 1981. -143 с.

117. Лиддер Гарт Б.Х. Стратегия непрямых действий. М.: Иностранная литература. - 1957. - 534 с.

118. Лютов И.С., Носков А.М.Коалиционное взаимодействие союзников по опыту первой и второй мировых войн. М.: Наука. - 1988. - 248 с.

119. Мишкевич Г. Победа над Японией. М.: Воениздат. - 1947. - 42 с.

120. Молодяков В.Э. Подсудимые и победители. Токио. - 1996. - 81 с.

121. От Мюнхена до Токийского залива: взгляд с Запада на трагическиестраницы истории Второй Мировой войны. М.: Политиздат. - 1992. -448 с.

122. Петров Д.В. Внешняя политика Японии после второй мировой войны. М.: Международные отношения. - 1965. - 399 с.

123. Петров Д.В. Япония в мировой политике. М.: Международные отношения. - 1973. - 295 с.

124. Победа на Дальнем Востоке. Хабаровск: Книжное издательство. -1985.-528 с.

125. Полтарак А.И., Савинский Л.И. Вооруженные конфликты и международное право. Основные проблемы. М.: Наука. - 1976. -416 с.

126. Проблемы военного плена: история и современность. Материалы Международной научно-практической конференции. Вологда: Издательство института повышения квалификации и переподготовки педагогических кадров. - 1997. Часть 1 - 205 е.; Часть 2 - 270 с.

127. Рагинский М.Ю. Милитаристы на скамье подсудимых. По материалам Токийского и Хабаровского процессов. М.: Юридическая литература. 1985. - 360 с.

128. Рагинский М.Ю., Розенблит С.Я. Международный процесс главных японских военных преступников. М.-Л.: Институт права. - 1950.263 с.

129. Ромашкин П.С. Военные преступления империализма. М.: Госюриздат. - 1953. - 440 с.

130. Россия и Япония: пропущенные вехи на пути к мирному договору. -М.: Бимпа. 2001. - 238 с.

131. Сабуро Хаяси. Японская армия в военных действиях на Тихом океане. М.: Воениздат. - 1964. - 176 с.

132. Севостьянов Г.Н. Политика великих держав на Дальнем Востоке накануне второй мировой войны. М.: Соцкгиз. - 1961. - 559 с.

133. Семиряга М.И. «Как мы управляли Германией». М.: Российская политическая энциклопедия. - 1995. - 351 с.

134. Сиполс В.Я. Дипломатическая борьба накануне второй мировой войны. М.: Международные отношения. - 1989. - 336 с.

135. Славинский Б.Н. СССР и Япония на пути к войне: дипломатическая история 1937-1945 гг. -М.: Япония сегодня. - 1999. - 505 с.

136. Славинский Б.Н. Внешняя политика СССР на Дальнем Востоке 19451986. М.: Международные отношения. - 1988. - 334 с.

137. Славинский Б.Н. Пакт о нейтралитете между СССР и Японией: дипломатическая история 1941-1945 гг. М.: Новина. - 1995. - 335 с.

138. Славинский Б.Н.Советская оккупация Курильских островов (август-сентябрь 1945 г.) Документальное исследование. М.: Лотос. - 1993. -136 с.

139. Смирнов Л.Н. Зайцев Е.Б. Суд в Токио.- М.: Военное издательство.-1984 г. 573 с.

140. Современная Япония. 2-е изд. М.: Наука. - 1973. - 853 с.

141. Солонцов З.М. Дипломатическая борьба США за господство на море и противоречия империалистических держав (1918-1945 гг.). М.: Изд-во ИМО. - 1962. - 416 с.

142. СССР-Япония. К 50-летию установления советско-японских дипломатических отношений. М.: Наука. - 1978. - 298 с.

143. СССР и Япония. М.: Наука. 1987. - 425 с.

144. Трагедия плена. Сборник материалов Международной научно-практической конференции. Красногорск: Мемориальный музей немецких антифашистов. -1996. - 200 с.

145. Угринович Б.И. Япония: движение за добрососедство с Советским Союзом. М.: Известия. - 1984. - 112 с.

146. Уткин А.И. Дипломатия Франклина Рузвельта. Свердловск: Издательство Уральского университета. - 1990. - 544 с.

147. Уткин А. И. Тихоокеанская ось. М.: Молодая гвардия. - 1988. - 342 с.

148. Хаттори Токусиро. Япония в войне 1941-1945 гг. М.: Воениздат. -1973. - 629 с.

149. Хлестов О.Н., Блищенко И.П. Красный Крест и международное гуманитарное право. М.: Медицина. - 1977. - 104 с.

150. Шиндлер Д. Международный Комитета Красного Креста и права человека. М.: Международный Комитета Красного Креста. - 1994. -14 с.

151. Шишов А.В. Россия и Япония. История военных конфликтов. М.: Вече. - 2000. - 572 с.

152. Эйдус Х.Т. СССР и Япония. Внешнеполитические отношения после второй мировой войны. М.: Наука. -1964. - 194 с.1. На английском языке

153. The Gulag Study. U. S. Russia. Joint Commission on POW/MIAs. Fourth Edition.- 22 June 2002. - 211 p.

154. Revaluations from the Russian Archives. Documents in English Translation edited by Diane P. Koenker and Ronald D. Bachman. Washington: Library of Congress. - 1997. - 645 p.

155. Edwin Bacon. The gulag at war: Stalin's forced labor system in the light of the archives. New York: New York University Press. - 1994. - 318 p.

156. David J. Dallin. The economics of slave labor. Chicago: H. Regnery Co. - 1949.-214 p.

157. Maga, Tim. Judgement at Tokyo: The Japanese War Crimes Trials. -Lexington KY: University Press of Kentuky. 2001. - 379 p.

158. Mayer, Dale C. Presidential Libraries Holdings Relating to Prisoners of War and Missing in Action. Washington, DC: National Archives and Records Administration. - 1998. OCLC 38276464.- 531 p.

159. Minear, Richard H. Victors' Justice: The Tokyo War Crimes Trial. -Princeton NJ: Princeton University Press. 1971. - 463 p.

160. Moore, Bob and Kent Fedorowich ed. Prisoners of War and Their Captors in World War П. Washington DC: Berg. - 1996. - 387 p.

161. Bird, Tom. American POW's of World War П: Forgotten Men Tell Their Stories. London: Praeger. 1992.- 270 p.

162. Brackman, Arnold C. The Other Nuremberg: The Untold Story of the Tokyo War Crimes. New York: Morrow. - 1987. - 403 p.

163. Foy, David A. For You the War is Over: American Prisoners of War in Nazi Germany. New York: Stein and Day. - 1984. - 408 p.

164. Piccigallo, Philip R. The Japanese on Trial; Allied War Crimes Operations in the East, 1945-1951.- Austin: University of Texas Press. 1979. -329 p.

165. Tanaka, Yuri. Hidden Horrors: Japanese War Crimes in World War II.- Boulder CO: Westview Press. 1998. - 270 p.1. На японском языке

166. Бобренев В.А. Сибэрия ёкурю си (Тайная история сибирского интернирования). Цуруока: Дзэъёккё. - 1992. - 355 с.

167. Исикава Тадао. Касупикай кара табидацу (Отправляясь в путь с Каспийского моря). Иокогама. -1994. - 296 с.

168. Икоку Сибэрия-ни нэмуру томо-о (Друзья, спящие в чужой стране- Сибири). Токио. 1991. - 189 с.

169. Катасонова E.JI. Ронити канкэй ни окэру ёкурю мондай (Проблема японских военнопленных в российско-японских отношениях). Выступление на японо-российском форуме 99.- Токио: Нитиро канкэй кэниодзё. - 2000. - С.68-80

170. Катасонова E.JI. Сибэрия ни какэру хаси. (Мост над Сибирью). -Токио, Кобунся. -1997. 244 с.

171. Катасонова E.JI. Рёдо мондай кайкэцу-ни кибо-но хикари (Луч надежды в территориальном вопросе)//Майнити -1997,24 октября

172. Кёкуто Сибэриа. Босан аннайдзу (Дальний Восток и Сибирь. Путеводитель по захоронениям). Цуруока: Дзэнъёккё. 1992. - 145 с.

173. Мацуй Хисао. Васурээну ёкурю омойдэ (Незабываемые воспоминания о плене).- Токио. 1995. - 250 с.

174. Маэда Токусиро.Сибэрия ёкурю сёси (Краткая история сибирского интернирования). Токио: Кэки. - 1995. - 205 с.

175. Нагоси Кэнро. Курэмурин химмицу бунсё ва катару. (Рассказывают секретные материалы из Кремля). Токио: Тюко синсё. -1994. - 236 с.

176. Родо тингин ни кансуру тиндзёсё (Прошение по поводу оплаты труда). Цуруока:Дзэнъёккё. - 1992. - 320 с.

177. Сибэриа-но нахондзин хорё сюёдзё (Лагеря японских военнопленных в Сибири). Альбом. Токио. - 1990. - 180 с.

178. Сайто Кунио. Намида-но хэйтай моногатари (Оплакиваемые солдаты). Токио. - 1993. - 229 с.

179. Сайто Кунио. Сибэрия ёкурюхэй мояма моногатари (Повесть о военнопленном в Сибири). Токио. - 1990. - 197 с.

180. Сайто Рокуро. Кайсо-но Сибэриа, (Сибирь в воспоминаниях) в 2-х томах. Цуруока: Дзэнъёккё. 1994. - 690 с.

181. Сайто Рокуро. Сибэриа-но банка (Песнь о Сибири на закате лет).- Цуруока: Дзэъёккё. 1995. - 546 с.

182. Сайто Рокуро. Дзэнъёккё хякумон хакуто (Всеяпонская ассоциация бывших военнопленных: сто вопросов сто ответов). -Цуруока: Дзэнъёккё. - 1983. - 161 с.

183. Сибэриа ёкурю. Рекиси-но нагарэ-но накадэ (сясинсю). (Сибирское интернирование. В потоке истории. Фотоальбом). Токио: Асахи. - 1997. - 110 с.

184. Сибэриа кёсэй родо хосё сэйкю дзикэн. Сайкосай дзёкоку риюсё. (По поводу выплат компенсаций за принудительный труд в Сибири. Аргументация аппеляции в Верховный суд Японии). Цуруока: Дзэнъёккё.- 1993. 210 с.

185. Сирай Хисая. Хорё ва сукоси мо хадзи дэ ва най. Товарэру сибэриа ёкурю кокка хосё. (Плен это вовсе не стыдно. Государственная компенсация за сибирское интернирование) // Дзэмбо. - 1997. - № 4. - С.27-34.

186. Сирай Хисая. Кокусайхо ва хорё-но кэнри о хосёсуру. (Международное право защищает права военнопленых).// Дзэмбо. 1997. -№ 8. - 36-98.

187. Сирай Хисая. Сокки кайкэцу о мотомэру сэнго хигайся. (Жертвы войны требуют скорейшего разрешения вопросов) // Human Security. -1998. № 3. - с.27-65

188. Сэкай га тоу. Нихон-но сэнсо сэкинин. (Мир спрашивает. Ответственность Японии за войну). Международный гражданский форум. -Токио. 1999. - 168 с.

189. Сэнго годзюнэн кинэн кокусай дзиндо симподзиуму. (Материалы международного гуманитарного симпозиума, посвященного 50-летию окончания войны). Токио. - 1995. - 121 с.

190. Сэнго хикиагэ нэнгэппи сирё. (Материалы о послевоенной репатриации). Цуруока: Дзэнъёккё. - 1983. - 183 с.

191. Такахаси Дайдзо. Ёндзюрокунэн-но тёдзи. (Соболезнование в 46-й раз). Токио: Хорё тайкэн киоку- кай. - 1993. - 204 с.

192. Тиммоку-но фаиру (Папки молчания). Токио: Киодо. - 1996.382 с.

193. Тинкон. Сибэри ёкурюси- тэн. (Реквием, Выставка о сибирском интернировании). Цуруока: Дзэнъёккё. - 1993. - 26 с.

194. Токё-ти сайбанкэцу (Приговор Токийского городского суда по иску о выплате компенсации за принудительный труд в Сибири). Цуруока: Дзэнъёккё. 1989. - 80 с.

195. Хирайдэ сэцуо Сибэрия ни удзумэта карутэ (Карты, закопанные в Сибири). Токио: Бунгэйся. - 2000. - 226 с.

196. Хокари Касио Сибэриа ёкурю-ки (Дневник сибирского интернирования).- Нагано: Касио. 1962. - 204 с.

197. Хорё тайкэнки (Летопись плена) в 8-ми томах Токио, 1998.1. СТАТЬИ И ТЕЗИСЫ

198. Анфилов В. Причины и следствия вступления СССР в войну на Дальнем Востоке//Независимая газета. 2000, 2 сентября.

199. Безбородова И.В. Дела персонального учета военнопленных как источник по истории деятельности управления по делам военнопленных и интернированных НКВД-МВД СССР .//Вестник архивиста. -1992. № 1. - С.78-82.

200. Безбородова И.В. Иностранные военнопленные и интернированные в СССР: из истории деятельности Управления по делам военнопленных НКВД-МВД СССР в послевоенный период (19451953 гг.)//Отечественная история. 1997. - № 5. - С. 165-173.

201. Бондаренко Е.Ю. Жестокий русский плен.//Проблемы Дальнего Востока. 1989. - № 3. - С.204-206.

202. Бондаренко Е.Ю. Долгое возвращение из плена.//Проблемы Дальнего Востока. 1994. - № 4. - С.102-107.

203. Бондаренко Е.Ю. Судьба пленных: Токийский и Хабаровский международные процессы над японскими военными преступниками и их последствия (1948-1949 гг.)//Россия и АТР. 1993. - № 1. -С.117-123.

204. Бурбыга Н., Руднев В. Японцы в СССР не вторгались, но в русском плену были.//Известия. 1992, 7 мая.

205. Василевский A.M. Великая победа на Дальнем Востоке.//Слово лектора. 1970. - № 9. - С.7-13.

206. Власова И. В. Документы НКВД о работе с военнопленными противниками в годы Великой Отечественной войны.//Вестник архивиста. 1995. - № 3. - С.61-67

207. Ю.Галицкий В. П. Архивы о лагерях японских военнопленных в СССР.// Проблемы Дальнего Востока. 1990. - № 6. - С.115-135.

208. П.Галицкий В.П. Вражеские военнопленные в СССР. (1941-1945 гг.).// Военно-исторический журнал. -1990. № 9. - С.39-46.

209. Галицкий В.П. Проблема военнопленных и отношение к ней Советского государства.//Советское государство и право. -1990. № 4 - С.121-130.

210. Галицкий В.П. Социально-психологические аспекты межгрупповых отношений в условиях военного плена.// Социологические исследования. -1991. № 10. - С. 48-63

211. Галицкий В.П. Японские военнопленные в СССР: правда и домыслы. //Военно-исторический журнал. -1991. № 4. - С.66-79.

212. Галицкий В.П. Японские военнопленные и интернированные в СССР. //Новая и новейшая история. 1999. - № 3. - С. 18-34.

213. Гармаев В. Сакура в снегах Забайкалья. Памяти японских военнопленных.//Байкал. -1992. № 6. - С.9-15.

214. Дубинский A.M. О роли СССР на зкалючительном этапе войны на Тихом океане (1945 г.).//Новая и новейшая история. 1964. - № 5. -С.58-67.

215. Ивашов Л.Г., Емелин А.С. Нравственные и правовые проблемы плена в отечественной истории.//Военно-исторический журнал. 1992. -№ 1. - С .44-49

216. Карпов В.В.Искуплением чужих грехов закончился для 500 ООО японских солдат разгром Квантунской армии.//Красная звезда. 1995, 2 сентября.

217. Катасонова Е.Л. Роль общественных связей в развитии российско-японских отношений.//Материалы российско-японского симпозиума «Россия-Япония на пороге XXI века. М.: Российский Комитет защиты мира. С. 160-167.

218. Катасонова Е.Л. Диалог Москвы и Токио.//Независимая газета. 1997, 27 февраля.

219. Катасонова Е.Л. Загадки японской кампании.//Независимая газета.2000. 10 августа.

220. Катасонова Е.Л. Сибирское интернирование» японцев.//Российские вести. 1994, - 19 апреля.

221. Катасонова Е.Л. Об одной несбывшейся мечте Сталина.//Япония сегодня. 2000. - № 11 - С.6-7.

222. Катасонова Е.Л. Последние пленники Второй мировой.//Дипломат.2001.- № 9. С.44-45.

223. Катасонова Е.Л. Сибирский плен: нерешенные проблемы./АЯпония сегодня. 2000. - № 10. - С.4-7.

224. Катасонова Е.Л. За кулисами решения судьбы военнопленных.// Япония сегодня. 2001 г. № 1. С.4-5.

225. Катасонова Е.Л. Когда же восторжествует справедливость?//За мир и гуманизм. 1994. - № 10. - С.10-13.

226. Катасонова Е.Л. Советско-японские переговоры о нормализации межгосударственных отношений 1955-1956 гг. Гуманитарный аспект. //Проблемы Дальнего Востока. 2002. - № 5 - С.121-133.

227. Катасонова Е.Л. Рихард Зорге в современной российской истории.// Япония: 2002-2003. Ежегодник. М.: Макс Пресс. - 2003. - С.319-336.

228. Катасонова Е.Л. Решение судьбы японских военнопленных странами-участницами "антигитлеровской коалиции".//Япония: 2001-2002. Ежегодник. М.: Макс Пресс. - 2002. - С.311- 331.

229. Катасонова Е.Л. Теория и практика выплат компенсации за работу в плену .//Российская юстиция. 2003. № 6. - С.66-69.

230. Кириченко А.А. 600 000 минут из жизни генерала.//Знакомьтесь -Япония. 1998. - № 19. - С.62-71.

231. Колеров М. Военнопленные на стройках коммунизма. По материалам «Особой папки» Л.П. Берия (1946-1950).//Родина. 1997. - № 91. С. 79-83.

232. Коровин Е.К. К пересмотру «Женевской конвенции». // Советское право. 1925. № 3. - С.52-54.

233. Кузнецов Н. Г. Разгром милитаристкой Японии. // Новое время. -1970. № 36. - С. 7-8.

234. Ларченков В. «Бандзай» в нашу честь. // Советский воин. 1992. - № 3-4. - С.72-76.

235. Лебедева Н., Филатов А. Формула прекращения войны в политике «большой тройки».//Международная жизнь. 1996. № 4. - С.27 - 32

236. Левин Б.Д. Об уголовной ответственности военнопленных.//Вопросы уголовного права. Сборник документов. М.: Институт права АН СССР. - 1945. - С.35-37

237. Маньковский Б.С.Вопросы материального уголовного права в законодательстве Контрольного Совета в Германии.//Советское государство и право. 1946. - № 9. - С.53-55.

238. Медведев Р. Почему не напали японцы?//Советский воин. 1993. -№4.-С. 91-95.

239. Млечин Л. М. Цветы на забытых могилах.//Новое время. 1991. - .№ 10. - С.18-19

240. Попов Ю. Японские столбы памяти.//Советы Казахстана. 1993, 14 сентября.

241. Прокопенко А. С. Пока нет закона ведомства будут защищать свои «тайны» до последнего.//Известия. 1992, 5 августа.

242. Руднев В.Н. Японские военнопленные: Россия свой шаг сделала. Чем ответит Япония?//Известия. 1992, 23 июня.

243. Руднев В.Н Документы о советской каторге японских пленных. // Известия. 1992,25 января.

244. Сайто Рокуро. Когда дипломатия противоречит воле народов. // Российские вести. 1995, 7 июня.

245. Сайто Рокуро. Пора покончить с наследием войны.//Российские вести. 1994, 8 сентября.

246. Сайто Рокуро. Японские «журавли» в Приамурье.//Российские вести. 1995,28 июля.

247. Сайто Рокуро. Подведена еще одна черта под наследием войны. Интервью.//Российские вести. 1994, 29 ноября.

248. Тавровский Ю.В. Судьба японских военнопленных: пора сказать правду .//Известия. 1991, 11 января.

249. Такасуги Итиро. Во тьме под северным сиянием.//Знакомьтесь-Япония. 1993. № 4. - С.35-38

250. Трайнин А.Н. Бесчеловечный гуманизм.//Война и рабочий класс. -1944. № 9 С.16-18.

251. Трайнин А.Н. Кто должен нести уголовную ответственность за фашистские злодеяния?//Война и рабочий класс. 1943. - № 1.-С.19-21.

252. Трайнин А. Н. От Нюрнберга до Токио.//Новое время. 1948. - № 12. - С.11-14.

253. Шебалин Г.Ф. Навечно остались в земле Кузнецкой.//Наша газета. -Кемерово. 1993, 21 января.

254. Яковенко Д. О судьбе японских военнопленных в СССР .//Даугава. -1992.- № 2. С.151-164.1. ДИССЕРТАЦИИ

255. Безбородова И.В. Управление по делам военнопленных и интернированных НКВД-МВД СССР (1939-1953гг.) Дис. канд. ист.наук. -М.-1997.

256. Базаров О. Д. Японские военнопленные в Бурятии (1945-1948 гг.). Дис. канд. ист. наук. Иркутск. - 1997.

257. Бичехвост А.Ф. Репатриация советских и иностранных граждан:внутриполитические и международные аспекты (1944-1953 гг.) Дис. докт. ист. наук. Саратов. 1996.

258. Конасов В.Б. Политика советского государства в отношении немецких военнопленных (1941-1956 гг.). Дис. докт. ист. наук. Москва. -1998.

259. Кузнецов С. И. Японские военнопленные в СССР после Второй мировой войны (1945-1956). Дис. докт. ист. наук. - Иркутск. - 1994.

260. Смыкалин А.С. Пенитенциарная система Советской России 1917-начала 60-х гг. (историко-юридическое исследование). Дис. докт.ист. наук. Екатеринбург. - 1998.

261. Спиридонов М.Н. Японские военнопленные в Красноярском крае (1945-1948 гг.). Дис. канд. ист. наук. Красноярск. - 2001.1. ПЕРИОДИКА1. На русском языке

262. Бюллетень Информационного отдела Посольства Японии в РФ

263. За мир и гуманизм. Бюллетень Всеяпонской ассоциации бывших военнопленных1. Известия

264. Комсомольская правда Красная звезда Литературная газета Международная жизнь Независимая газета Правда1. Российские вести Спутник1. На японском языке1. Аврора1. Акахата1. Асахи1. Дзидзи симпо1. Дзиммин1. Дзирон

265. Дзэнъёккё кохо (Бюллетень Всеяпонской ассоциации бывшихвоеннопленных на яп.яз.)1. Иомиури1. Иомиури-Ходзи1. Кокумин1. Майнити1. Ниппон симбун1. Сина-но майнити1. Тюокорон1. Хэйва симбун1. На английском языке

266. Stars and Stripes Nippon Times Tokyo Times Newsweek Scotsmen1. ОГЛАВЛЕНИЕ ПРИЛОЖЕНИИ