автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Рецепция эстетики и драматургии Б. Шоу в русской литературе XX в.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Рецепция эстетики и драматургии Б. Шоу в русской литературе XX в."

На правах рукописи

А

ВАСЕНЕВА Надежда Владимировна

Рецепция эстетики и драматургии Б. Шоу в русской литературе XX в. (на материале комедии «Пигмалион»)

Специальность 10.01.01- русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 2 МАЙ 2011

Абакан -2011

4845640

Работа выполнена на кафедре филологии, журналистики и массовых коммуникаций Негосударственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Омская гуманитарная ака-

демия»

Научный руководитель: доктор филологических наук, доцент

Пенская Елена Наумовна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Ведущая организация: Воронежский государственный университет

Защита состоится 25 мая 2011 г. в 10.00 часов на заседании Объединенного диссертационного совета по защите докторских и кандидатских диссертаций ДМ 212.317.01 при ГОУ ВПО «Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова» по адресу: 655017, г. Абакан, проспект Ленина, 90.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова» по адресу: 655017, г. Абакан, проспект Ленина, 90.

Лебедева Ольга Борисовна доктор филологических наук, доцент Плюхин Владимир Иванович

Автореферат разослан « » апреля 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Общая характеристика работы

Актуальность исследования. На современном этапе развития литературоведения актуален интерес к осмыслению проблем межкультурной коммуникации с акцентированием ментальных аспектов рецепции. Межнациональные связи русской и английской литератур всесторонне исследовались и продолжают изучаться в отечественном литературоведении, в этом отношении осмысление эстетического и художественного диалога Б. Шоу (1856-1950) с русской литературой имеет бесспорную научную актуальность. Также актуально раскрытие эволюции и периодизации данной культурной рецепции, изучение стратегий переводчиков пьес английского драматурга.

Эстетика и драматургия Шоу сыграли важную роль в мировой культуре, способствуя развитию «новой драмы». Английский драматург стоит у истоков многих театральных течений XX в., прежде всего аналитического театра, «эпического театра» и театра абсурда. В современном отечественном литературоведении меняются акценты и ориентиры в изучении эстетики и художественного наследия Шоу: если в советской науке Шоу воспринимался художником-социологом и сатириком, то современные исследователи видят в нем аналитика, в чьем творчестве произошло существенное усложнение и обновление реалистического метода. В современной науке эстетика и драматургия Шоу изучаются в контексте магистральных философских и художественных направлений модерна, в частности ницшеанства. В российской науке к изучению диалога Б. Шоу и русской культуры обращались такие исследователи, как А. А. Аникст, П. С. Балашов, С. М. Брейтбург, 3. Т. Гражданская,

A. И. Дейч, С. С. Динамов, И. Б. Канторович, В. И. Кравченко, С. А. Кри-воногова, Н. М. Назаров, Г. П. Немец, А. Г. Образцова, А. С. Ромм,

B. В. Чумак и др.

В отечественном литературоведении нет работ, посвященных изучению и сравнению стратегий переводчиков комедии Шоу «Пигмалион» на русский язык, что делает наше исследование актуальным. В контексте постоянно растущего интереса к взаимопроникновению западной и русской литератур актуально осмысление рецепции в русской переводческой литературе мировоззренческой и художественной системы английского драматурга, на формирование которой, в свою очередь, оказали мощное влияние Ф. М. Достоевский, Л. Н Толстой и А. П. Чехов.

Объектом диссертационного исследования является эстетический и художественный диалог Шоу и русской литературы в аспекте компа-

ративистики и переводоведения. Предметом диссертации послужили особенности поэтики пьес Б. Шоу, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова в эстетическом контексте развития «новой драмы». Материалом диссертации послужили как пьесы, письма и критические работы Б. Шоу, так и драмы, статьи, эпистолярное наследие, философские и критические работы Л. Н. Толстого, пьесы и эпистолярное наследие А. П. Чехова, а также переводы русских авторов комедии Шоу «Пигмалион», выполненные в 1910-2000-е гг., критические отзывы о комедии и произведения русских прозаиков и драматургов XX - нач. XXI в.

Целью диссертационного исследования является осмысление диалога Б. Шоу с русской эстетикой и драматургией на материале комедии «Пигмалион». Поставленная цель обусловила следующие задачи:

1. Осветить основные направления эстетического диалога Б. Шоу с Л. Н. Толстым и А. П. Чеховым.

2. Рассмотреть влияние русской литературы на драматургию Б. Шоу.

3. Раскрыть художественное своеобразие драматургии Б. Шоу, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова в контексте развития «новой драмы».

4. Выявить основные направления рецепции комедии Б. Шоу «Пигмалион» в русской прозе, драматургии, критике и переводах XX - нач. XXI в.

5. Проанализировать переводческие стратегии в отражении антропонимов, топонимов и финала комедии Б. Шоу «Пигмалион».

Теоретико-методологическая основа. Методологической основой диссертационного исследования выступают труды таких исследователей, как А. А. Аникст, П. С. Балашов, М. М. Бахтин, Н. Я. Берковский, Н. В. Вербицкая, В. В. Виноградов, М. Л. Гаспаров, М. М. Гиршман, 3. Т. Гражданская, В. Н. Комиссаров, Ю. М. Лотман, Р. К. Миньяр-Бело-ручев, Ю. Л. Оболенская, А. Г. Образцова, Е. И. Полякова, Ю. Н. Тынянов, А. В. Федоров. Методология диссертационного исследования характеризуется комплексным изучением оригинальных и переводных текстов. В диссертационном исследовании используются дескриптивно-сопоставительный, сравнительно-исторический, историко-биогра-фический, культурно-исторический методы, а также частные методы и приемы, характерные для современной лингвистики и культурологии. В качестве методологических оснований работы выступают представления о целостности художественного произведения, фокусирующей авторскую позицию, и диалогичности литературного текста, в том числе переводного. Художественный перевод является творческим, в определенной степени самостоятельным произведением его автора (перевод-

4

чика)..При художественном переводе допускается определенная трансформация переводного текста, обусловленная во многом культурными и литературными традициями, носителями которых выступает переводчик. Эквивалентность художественного перевода определяется тем, насколько он сохраняет относительную равноценность с содержательной, смысловой, семантической, стилистической и функционально-коммуникативной (художественно-эстетической) информацией оригинала.

Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые осуществлен систематизированный сравнительный анализ переводов на русский язык комедии Шоу «Пигмалион», раскрывающий смену эстетических, переводческих принципов и доминант, а также включенность драматургии английского автора в художественный контекст русской культуры. В работе впервые выявляются ключевые жанровые, композиционные, образные характеристики комедии «Пигмалион» и ее переводов на русский язык. В новом ключе осмысляются «автокомментарии» к эстетике и к пьесам Шоу, которые раскрывают его отношение к русской литературе. КачественнЬ новым в диссертации является рассмотрение влияния рз'сской романной школы на творчество английского драматурга. Впервые изучаются аллюзии и реминисценции с комедией Шоу «Пигмалион» в отечественной прозе и драматургии XX - нач. XXI в. на материале повести И. Грековой «На испытаниях», публицистики В. В. Овчинникова, романа И. Ефимова «Суд да дело», трагифарса А. Волкова «Ликвидаторы».

На защиту выносятся следующие положения:

1. Русская литература XIX - нач. XX в. существенно повлияла на формирование и развитие мировоззрения, эстетических представлений Шоу и поэтики его пьес, что проявилось в тенденции к эпичности, в усилении этико-философской направленности пьес английского драматурга, в создании «театра доктрин, идей, парадоксов», в психологически точном портретировании героев.

2. Театр идей, доктрин и дискуссий Шоу созвучен магистральной для русской литературы XIX - нач. XX в. тенденции создания идеологического, полифонического художественного произведения.

3. Драматургия Б. Шоу, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова органично вписана в контекст развития «новой драмы», отражая черты типологического сходства и ценностного диалога.

4. В переводах комедии Шоу «Пигмалион» проявляется межкультурный диалог, стремление к адаптации ее образного мира к традициям русской литературы.

5. Комедия Шоу «Пигмалион» стала во многом определять основные направления рецепции мифа о Пигмалионе и Галатее в современной русской культуре.

Теоретическая значимость диссертации заключается в развитии традиций рецептивной эстетики, герменевтического рассмотрения как литературного источника, так и его перевода. В работе поднимаются актуальные проблемы, связанные с адекватностью литературного перевода, стилем, композицией и такими драматическими жанрами, как фарс, драма, комедия, трагикомедия. Диссертация вносит определенный вклад в осмысление эстетических позиций и драматургии Б. Шоу, JI. Н. Толстого и А. П. Чехова в их диалоге. Теоретическая значимость диссертации также заключается в осмыслении своеобразия эстетики и поэтики «новой драмы». Работа вносит определенный вклад в изучение сценографии, образного подтекста и символики драматического текста, создаваемых благодаря ремаркам. В работе осмысляется специфика «эпического театра», который развивался в творчестве JI. Н. Толстого и Б. Шоу.

Практическое значение диссертации заключается в том, что ее выводы могут быть использованы в чтении общих курсов истории русской и английской литератур XX в. и в разработке специальных курсов по истории литературных связей русской и английской культур, по теории и практике перевода. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы при подготовке собраний сочинений Шоу, в комментировании его комедии «Пигмалион» и других пьес.

Апробация работы. Результаты диссертационного исследования апробированы на аспирантском семинаре, научных конференциях межвузовского, регионального, всероссийского и международного уровней, в том числе на международной научной конференции «Актуальные проблемы высшего гуманитарного образования и воспитания в Сибири» (Омск, 2007), межвузовской научно-практической конференции «Теоретические проблемы лингвистики, перевода и межкультурной коммуникации» (Омск, 2007), IV Международной конференции «Наука и общество: проблемы современных исследований» (Омск, 2010), всероссийской научно-практической конференции «Вопросы фольклора и литературы» (Омск, 2011). По теме диссертации опубликовано 6 статей, включая 2 работы в центральных изданиях, реферируемых ВАК РФ.

Структура и объем диссертационного исследования подчинены проблемно-тематическому, историческому и сравнительному принципам изучения диалога Шоу и русской литературы. Диссертация состо-

ит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка, включающего 246 источников. В первой главе диссертации осмысляется эстетический диалог Б. Шоу с русской культурой, во второй главе работы изучаются основные формы и направления рецепции комедии «Пигмалион» в русской культуре.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается выбор темы, ее актуальность, излагается история вопроса, определяются объект, предмет исследования, обозначаются его цель и задачи, раскрывается научная новизна, выявляется теоретическая и практическая значимость диссертации, указывается теоретико-методологическая база исследования, формулируются положения, выносимые на защиту, приводятся сведения об апробации работы.

Первая глава «Эстетика Б. Шоу в рецепции русской литературы XX в.» раскрывает основные направления эстетического диалога английского драматурга с традициями русской культуры. Первый раздел «Эстетический диалог Б. Шоу и Л. Н. Толстого» посвящен изучению художественных и философских исканий английского и русского классиков в контексте развития «новой драмы». Эстетика Шоу и его теория драмы сложились под влиянием принципов эстетики Ибсена и Толстого. В вопросах эстетики Шоу и Толстой были близки по многим позициям, в частности в отрицании «хорошо сделанных пьес», в утверждении высокого социального назначения театра, в сближении сфер трагического и комического. Близость Шоу и Толстого проявилась в их отношении к авторитету Шекспира. Однако эстетическая и художественная близость русского и английского драматургов не умаляет сущностных расхождений в их взглядах. Прежде всего Шоу выступал за развитие интеллектуального театра идей, доктрин, в то время как Толстой в своей драматургии стремился к раскрытию религиозно-этического учения.

Творчество Толстого способствовало развитию аналитического стиля английского драматурга, стремлению раскрыть глубины внутреннего мира человека, обличить фальшь современного общества, учитывая конкретные условия социальной, исторической действительности. Шоу стала близка этико-философская и сатирическая направленность творчества Толстого. Влияние Толстого на драматургию Шоу в различных формах проявилось в конце 1890-х гг. и стало магистральным в 1900-е гг.

7

Подобно Толстому, Шоу был писателем глубоко социальным. Английский драматург поддерживал великого русского писателя в его утверждении, что искусство должно бороться с насилием в. любых его формах. Однако недоверие Шоу вызвала концепция «опрощения» Толстого.

В 1908-1910 гг. творческие контакты Шоу и Толстого усилились, приобрели характер личной переписки. Толстой читал не только пьесы Шоу, но и его публицистические, социологические работы. В декабре 1906 г. Шоу выслал на суд Толстому текст своей новой пьесы «Человек и сверхчеловек». Русский писатель принял главный идеологический посыл пьесы, отметил ее интеллектуальную глубину, парадоксальность, но в то же время неровность стиля и содержания. Толстому особенно импонировало критическое отношение Шоу к цивилизации и к прогрессу. Близкой Толстому показалась идея о life-force (жизненной силе), которая в пьесе Шоу объяснялась с позиции эволюционного подхода и материализма. Толстой считал должным следование мировому закону любви, духовного самосовершенствования, а не материалистическому «половому отбору». Толстой не принял в присланной пьесе Шоу ее атеистических и материалистических тенденций.

В драматургии Шоу, в том числе и в комедии «Пигмалион», отмечается значительное влияние творчества Толстого, его «эпического театра». Действие в пьесах Толстого охватывает большой временной отрезок, течет не столь стремительно и концентрируется вокруг стержневых сцен. В драмах русского классика герои и персонажи представлены в единстве с бытом, средой, которые повлияли на их становление. С одной стороны, герои пьес Толстого обладают определенной задан-ностью, с другой стороны, в них проявлен внутренний конфликт. Содержательно драматургия Толстого обращена к религиозно-этическим проблемам, отсюда обилие библейских аллюзий и реминисценций. Толстой писал свои пьесы таким языком, чтобы они были понятны народу, поэтому его драмы наполнены просторечной, диалектной лексикой, пословицами и поговороками.

На реалистическую драматургию Толстого повлияли достижения его предшественников-реалистов - Н. В. Гоголя и А. Н. Островского, а также фольклорная традиция. По проблематике, стилю, композиции пьесы Толстого глубоко связаны с его эпическими произведениями. Стержневыми в драме Толстого «Власть тьмы, или Коготок увяз, всей птичке пропасть» (1886) являются евангельские реминисценции, проявляющиеся в названии, эпиграфе, взятом из Евангелия от Матфея, в речах героев. Народная пословица «Коготок увяз, всей птичке про-

пасть» выражает ключевую этико-религиозную проблему - раскрытие разрушительной силы порока, приводящего человека к духовной смерти. Толстой продолжает евангельскую традицию в восприятии страстей и грехов, изнутри губящих человека. С темой метафизического зла в драме неразрывно связано зло социальное: деньги, банк, город. В драме раскрывается общинная психология русского крестьянства, выявляются ее концепты (мир, баба, мать сыра земля).

Драма Толстого «Живой труп» (1900) в художественном отношении ближе поэтике «новой драмы», в ней мы видим глубокий психологический портрет главного героя - Федора Протасова, который служит вариацией тем лишнего человека и страдающего дворянина. Сатирическое изображение следствия и суда в драме «Живой труп» созвучно роману «Воскресение». Более страшным для главного героя драмы становится суд его совести. Толстой с присущим ему мастерством художественной детали раскрывает духовную слабость и лицемерие Каренина, Абрезкова.

Толстой практически стирал грань между эпическим и драматическим литературными родами. Взаимодействие эпического и драматического родов - основа обновления всей европейской драматургии конца XIX в. Данная тенденция проявилась не только в драматургии Шоу и Толстого, но и в пьесах Ибсена, Гауптмана, Метерлинка. Пьесы Шоу, как и драматические произведения Толстого, достаточно «эпичны»: они написаны прозой, герои пьес английского драматурга говорят на повседневном языке, Шоу не предпосылает пьесе обычного перечня действующих лиц, а представляет их при первом появлении резкими и характерными штрихами, которые не только создают яркий портрет, но и передают черты характера. Сценическое пространство многих пьес Шоу созвучно пространственным образам классического европейского романа: часто действие драматических произведений Шоу протекает не в замкнутом помещении, а в саду, на террасах, на улице и т. п. Иронические и символические ремарки в пьесах Шоу выполняют ту же функцию, что и художественные детали в прозе Тургенева и Толстого. В пьесах Шоу, как и в драматургии Толстого, важную смысловую нагрузку несут название, подзаголовок, имена героев и персонажей. Шоу, как и Толстой, стремится к речевой индивидуализации героев и персонажей.

Во втором разделе «Драматургия Б. Шоу и А. П. Чехова в эстетическом контексте эпохи» осмысляется диалог английского драматурга с творчеством Чехова. На развитие драматургии Шоу и Чехова оказали влияние их национальные театральные культуры: на становление Шоу-драматурга в большей степени повлияли традиции фарса, а на форми-

рование авторской позиции Чехова воздействовали традиции русского социально-психологического реалистического романа и театра. Театр Шоу и Чехова формировался и развивался в контексте становления «новой драмы», в связи с чем их авторские позиции имеют черты типологического сходства. Шоу в трактате «Квинтэссенция ибсенизма» относил к «норвежской школе», помимо западноевропейских писателей и драматургов, Тургенева, Толстого, Горького и Чехова. По мысли английского драматурга, представители «норвежской школы» качественно по-новому, в сравнении с классической литературой, изображают внутренний мир личности. В пьесах представителей «норвежской школы» принципиальными являются установка на социальную актуальность, дискуссионность, аналитичность. В драматургии Шоу и Чехова акцент ставится на создании внутреннего конфликта, на отражении подвижности внутреннего мира человека, который открывает обезличенность и бездуховность социального мира, семейного быта. Для творчества Чехова и других представителей «новой драмы» характерен круг таких мотивов, как одиночество, ожидание, иллюзорность счастья. В драмах и комедиях Чехова происходит органичное соединение остросоциальных и лирических мотивов. В «новой драме» и в театре Чехова комические несоответствия наполняются глубоким лирическим и философским смыслом, приобретают бытийную глубину — главным несоответствием выступает осознание человеком того, что он живет не так, как должен жить, что жизнь проходит мимо него.

Диалог Шоу с Чеховым наиболее проявлен в социально-философской драме «Дом, где разбиваются сердца» (1913-1917), которая создавалась в годы Первой мировой войны и революционных потрясений в России. Система образов и сценическое пространство пьесы Шоу построены как знаковая структура, где несколько сюжетных линий и судеб героев помогают раскрыть ущербность, пустоту жизни современников. Драма Шоу имеет символический подтекст, как и комедия Чехова «Вишневый сад», где символы служат формой глубокого художественного обобщения. В пьесе Шоу, как и в драмах Чехова, проявляется «емкость пространства». Чехов обращается к магистральному для русской классической литературы образу дворянской усадьбы, в драме Шоу также возникает ключевая для английской культуры символика, связанная с домом и кораблем. Ключевой сценический символ дома в образе корабля на суше обращает к традициям английского романтизма, вводит ощущение алогичности и неестественности, что подчеркивается рядом

сценических деталей. Вполне закономерно, что возникает еще одно обозначение дома как «дом сумасшедших».

Значимой в драме Шоу, как и в пьесах Чехова, становится поэтика имен собственных. Так, Ариадна, чье имя в мировой культуре соотнесено со спасительницей, указывающей верный путь, становится леди Эттеруорд, сбежавшей при первой возможности из родительского дома; она ценит превыше всего светские условности и свои бриллианты.

Шоу активно использует карнавальные, фарсовые традиции, поэтапно срывая маски со своих героев. Шоу, как и Чехов, отказывается от классического разделения героев и персонажей на положительных и отрицательных. В комедии Чехова «Вишневый сад» в создании сценических образов значимую роль играют символические детали, многие из которых являются фарсовыми, например жаргон в создании речевого портрета Гаева. В драматургии Шоу сценическая деталь также несет весомую символическую нагрузку. Так, Элли «держит томик Шекспира», находя в нем страсти, которых героиня лишена в окружающем ее мире.

Особенностью системы образов драмы Шоу, как и комедии Чехова «Вишневый сад», является то, что все герои не удовлетворены жизнью, о чем они исповедуются друг другу. Данные исповеди часто обращены в пустоту, так как диалоги в драмах Шоу и Чехова - это иллюзия человеческого общения, значимое место в диалогах при этом занимают паузы и «случайные реплики», оговорки. Реплики героев и персонажей Шоу и Чехова построены на недоговоренности, в них есть второй, более глубокий смысл. Герои Шоу и Чехова не могут раскрыть своей сущности в слове. '

Сюжет драмы Шоу «Дом, где разбиваются сердца», как и сюжет драм Чехова, - это сюжет настроений. В драматургии Чехова при всей ее реалистичности проявляются черты импрессионизма и символизма. Для драматургии Шоу, Толстого и Чехова в равной степени значима ориентация на лейтмотивы. В драме Шоу «Дом, где разбиваются сердца», как и в комедии Чехова «Вишневый сад», проявляются ощущение уходящего времени и мотив ожидания. Шоу, как и Чехов, подчеркивает, что его герои не живут настоящим и тяготятся прошлым. Мотив апокалипсиса в драме Шоу проявлен в образе капитана Шотовера, создавая который Шоу вводит ряд аллюзий и реминисценций с Востоком. Финальная символика драмы Шоу созвучна акустической символике в финале комедии Чехова «Вишневый сад».

Вторая глава «Комедия Б. Шоу "Пигмалион" в русской рецепции» посвящена изучению процесса адаптации пьесы английского

драматурга к русской литературной традиции на материале переводов, выполненных в период 1910-2000-х гг. В первом разделе «Комедия "Пигмалион" в мировой и русской культуре» рассматриваются идейный замысел пьесы английского драматурга и ее сценическая история. В образе профессора Хиггинса проявляется диалог с ницшеанской философией, в пьесе раскрываются магистральные для драматургии Шоу размышления о человеке и сверхчеловеке.

Комедия Шоу «Пигмалион» стала одной из самых востребованных и популярных пьес мирового театрального репертуара XX в. Английский драматург признавал и новые эстетические возможности кино: драматург сам написал сценарии к таким своим пьесам, как «Святая Иоанна», «Пигмалион», «Цезарь и Клеопатра», «Майор Барбара», «Андрокл и лев». Г. Паскалем был поставлен фильм «Пигмалион», в который была добавлена сцена на балу. В данной экранизации существенно изменен финал. В 1956 г. пьеса была подвергнута еще одной метаморфозе: на основе экранизации «Пигмалиона» 1938 г. в США был поставлен брод-вейский мюзикл «Моя прекрасная леди» (сценарий Г. Паскаля, музыка Ф. Лоу).

После постановки пьесы «Пигмалион» на английской сцене в 1914 г. в России одновременно появляется несколько ее русских переводов И. Р-ского, С. Разсохина, Б. Лебедева. В том же 1914 г. «Пигмалиона» играли в Санкт-Петербурге на сцене театра Сабурова известные актеры Е. Грановская (Элиза) и С. Надеждин (Хиггинс). Режиссер Вс. Мейерхольд аналитически подошел к постановке «Пигмалиона». Он поставил пьесу Шоу в Михайловском театре в Петрограде 26 апреля 1915 г. В сезон 1915/16 гг. Вс. Мейерхольд вновь ставит «Пигмалиона» Шоу в Александрийском театре, стараясь выдержать строгий стиль английской комедии. Режиссеру удалось подчеркнуть философскую парадоксальность комедии. Комедия стала пользоваться большой популярностью в России, о чем свидетельствуют ее многочисленные постановки в столичных и провинциальных театрах.

Среди современных постановок следует отметить постановку комедии «Пигмалион» в московском театре «Современник» в 1994-1995 гг., в Александрийском театре в 1998 г., во МХАТе им. А. П. Чехова в 2002 г. История театральных постановок комедии Шоу «Пигмалион» в личностной рецепции критика и театрального актера представлена в произведениях Ю. Елагина «Темный гений», В. Вульфа «Серебряный шар» и В. Смехова «Театр моей памяти».

В произведениях советских прозаиков возникают аллюзии и реминисценции с комедией Шоу «Пигмалион», например в повести И. Грековой «На испытаниях» (1967), где хозяйка гостиницы «люкс» соотносится с главной героиней комедии английского драматурга. Образ Дды Трофимовны в данной повести приобретает контрастность: художественное возвышение этого женского персонажа сменяется иронией.

Русское культурное сознание XX и XXI вв. воспринимает Великобританию во многом через призму творчества Шоу и его комедии «Пигмалион». Ярким примером такой культурной рецепции является публицистика В.В. Овчинникова, в частности его книга «Корни дуба» (1974-1978), где сцены лондонской жизни вызывают в сознании автора ассоциации с комедией английского драматурга и ее экранизациями. Русский публицист был убежден в том, что ведущей проблемой комедии «Пигмалион» является изображение социальных барьеров английского общества.

Аллюзии и реминисценции с комедией Шоу «Пигмалион» проявляются в современной прозе, ярким примером чего служит роман И. Ефимова «Суд да дело». Автор романа постоянно проживает в США, в связи с чем в его произведении сказывается влияние американской массовой культуры, в которой одним из ключевых является сюжет комедии английского драматурга в различных обработках. В романе «Суд да дело» образы Пигмалиона и Галатеи функционально заменяют друг друга. Психоаналитик Полина предстает властной, умной и практичной женщиной, она занимает в социальном отношении более высокое положение, нежели «художественная натура» Кипер. Метафорически Кипер соотносится с камнем. Если профессор Хиггинс пробуждает самосознание Элизы, то психоаналитик Полина помогает Киперу лучше понять свой внутренний мир, избавиться от невроза. Герой образно соотносит Полину, ставшую его женой, с Пигмалионом.

Влияние драматургии Шоу проявляется в пьесах современных российских авторов, в частности в трагифарсе А. Волкова «Ликвидаторы». Данную пьесу сближают с драматургией Шоу жанровая специфика, развернутые ремарки, установка на создание парадоксальной (абсурдной) дискуссии. Пьеса Волкова «Ликвидаторы» - это типичный для постмодернизма интертекст, сотканный из аллюзий, реминисценций, цитаций. Герои пьесы играют культурными контекстами, одним из которых является контекст, связанный с Великобританией.

Уже во вводной ремарке трагифарса появляется тема художника, творчества. Тема художника становится сквозной в пьесе, в связи с ней

органично возникают аллюзии с мифом о Пигмалионе и Галатее. Сравнение Натальи с Галатеей возникает в сознании Шахова спонтанно и объяснимо бытовым контекстом и родом его занятий. В пьесе метафорически сближаются образы Афродиты (Венеры), Галатеи и Мадонны. Скуляев же придает мифу о Галатее и Пигмалионе индивидуальный, биографический смысл. В пьесе современного российского автора контекстуально сближаются сюжеты о Франкенштейне и Пигмалионе, активно используемые современной массовой культурой.

Во втором разделе «Поэтика названия и подзаголовка комедии "Пигмалион" в русской рецепции» рассматривается эстетическое и художественное осмысление жанровых особенностей пьесы английского драматурга в русских переводах. Заголовок текста - это ведущий его тематический сигнал. Название пьесы Шоу «Pygmalion» обращает к древнегреческому мифу и к его богатой рецепции в мировой культуре. Архаические мифы дают основу для индивидуального мифотворчества в искусстве. Миф о Пигмалионе и Галатее был значим и для русской культуры. В русской классической поэзии мы видим обращение к данному мифологическому сюжету, аллюзии и реминисценции с ним. Так, в элегии Е. А. Баратынского «Скульптор» (1841) художник одухотворяет своим творческим порывом камень. Сюжет о Пигмалионе и Галатее в данном произведении русского романтика усложняется: поэт создает образный ряд Нимфы, богини, Галатеи.

Миф о Пигмалионе и Галатее получил не только отражение в русской поэзии, но и философскую рефлексию в прозе. Так, в работе «Афины и Иерусалим» JI. Шестов акцентирует в мифе о Пигмалионе и Галатее утверждение свободного творческого порыва и упование на чудо, которые более универсальны, нежели холодный разум. В романе В. В. Набокова «Король, дама, валет» (1927-1928) обращение к мифу о Пигмалионе и Галатее возникает в единстве с традиционным для европейской культуры мотивным комплексом человека-автомата. Чудо преображения произошло в душе главного героя, в реальности же электрические манекены гротескно выражают мертвенность техногенной цивилизации.

Образы Пишалиона и Галатеи возникают в русской литературе второй половины XX в. на страницах произведений, принадлежащих к различным тематическим направлениям. Так, эти мифологические герои упоминаются в научно-фантастической прозе братьев Стругацких («Понедельник начинается в субботу», 1964), в мемуаристике Н. Воро-нель («Без прикрас. Воспоминания», 1975-2003), JI. Смирновой («Моя любовь», 1997). Аллюзии и реминисценции с мифом о Пигмалионе

и Галатее широко представлены и в прозе конца XX в., например в повести М. Кураева «Записки беглого кинематографиста». Аллюзия с мифом о Пигмалионе и Галатее возникает в этой повести в контексте бытовой сцены и имеет ироническую направленность, высмеивая художника-поденщика.

Руководствуясь мифологическими ассоциациями заголовка драмы Шоу, можно вывести ведущие мотивные комплексы произведения: сотворение, перевоплощение, преображение и любовь. Мотив преображения в пьесе английского драматурга развивается в нескольких направлениях - научном, педагогическом, социальном, философском и психологическом. Переводчики комедии английского драматурга И. Р-ской и С. Разсохин перевели заголовок пьесы «Pygmalion» как «Уличная цветочница», все остальные переводчики (Б. Лебедев, Г. Ры-клин, П. Мелкова, Е. Калашникова и В. Бабков) предпочли вариант перевода заголовка «Пигмалион», применив при этом транслитерацию. И. Р-ской и С. Разсохин в своей интерпретации названия пьесы «Уличная цветочница» акцентируют образ безграмотной Элизы, делая именно ее главной героиней, а не профессора-экспериментатора Хиггинса, кроме того, такой вариант перевода не отражает всю глубину замысла автора произведения, т. к. не подчеркивает идею перевоплощения.

Комедия Б. Шоу «Пигмалион» обозначается автором в подзаголовке «роман в пяти актах» («romance in five acts»). В пьесе английского драматурга все построено на комических несоответствиях, при этом произведение характеризуется хорошо разработанной интригой. В пьесе Шоу «Пигмалион» происходит органичное соединение черт комедии и драмы. Данная тенденция, как указывалось выше, была в целом характерна для драматургии Шоу. Шоу полемизирует своим жанровым подзаголовком с сентиментальными английскими романами, которые были чрезвычайно популярны в викторианской Англии.

В русском переводе подзаголовок пьесы Б. Шоу «Пигмалион» вызывает неоднозначную интерпретацию, связанную с определением жанра пьесы. Русские переводчики интерпретировали подзаголовок «Пигмалиона» по-разному. И. Р-ской и С. Разсохин в 1914 г. переводят подзаголовок пьесы как «комедия», игнорируя авторскую позицию Шоу и опираясь на традиционные представления о системе драматических жанров. Б. Лебедев в том же году интерпретирует подзаголовок как «пьеса». Обозначая так жанр, Б. Лебедев прибегает к переводческой стратегии генерализации - к обобщению жанра. Переводчик дает общее универсальное обозначение драматического произведения, лишая его тем

самым четко выраженных индивидуальных свойств. Термин «пьеса» в данном случае существенно затемняет жанровое обозначение. В 1938 г. Г. Рыклин опускает перевод подзаголовка. Вышеперечисленные переводы адаптированы для постановки пьесы на сцене, что существенно дезориентирует режиссеров и актеров, так как они не получают представлений об «эпичности» драматургии Шоу в целом и комедии «Пигмалион» в частности. Большего внимания заслуживают интерпретации Е. Калашниковой - «роман» и П. Мелковой, В. Бабкова - «роман-фантазия», содержащие авторскую концепцию жанрового определения и указание на синтез эпоса и драмы. Переводческие стратегии презентуют текст в контексте эстетических исканий английского драматурга.

Жанровое обозначение «romance» в английской литературе использовалось для определения рыцарского, любовного романов. Определяя свое произведение как «romance», Шоу, как на первый взгляд может показаться, хотел подчеркнуть традиционную любовную коллизию. Автор называет романом («romance») историю о бедной девушке. В русском языке для определения всех видов романа существует один термин - «роман». В английском языке таких терминов два - «romance» (романы старого типа с фантастическим сюжетом) и «novel» (романы нового типа: реалистический, психологический, социально-бытовой роман и т. п.). Определение пьесы Шоу как «фантазии» в русских переводах указывает на ее принадлежность именно к традиции «romance», а не к традиции «novel», что вносит культурологическую и лингвистическую точность в перевод и подчеркивает полифонию и иронию английского литературного источника.

При определении адекватного перевода подзаголовка необходимо учитывать, что Шоу испытывал большой интерес к русской романной традиции, нашедшей заметное отражение в его творчестве. На формирование позиции Шоу в отношении романа оказали влияние произведения Тургенева, Достоевского, Толстого. Возможно, П. Мелкова и В. Бабков учли влияние русской романной традиции на формирование авторской позиции Шоу, поэтому их интерпретация подзаголовка «Пигмалиона» «роман-фантазия» вполне может быть выполнена по аналогии «фантазия в русском стиле» («Дом, где разбиваются сердца»).

Английский драматург воспринял через Толстого и Чехова идущую от Пушкина тенденцию построения на романной структурной основе произведений других жанров и обозначил эту особенность своим подзаголовком. Для Шоу приобрела значимость пушкинская формула «свободного романа». В переводе подзаголовка целесообразно оставить ука-

зание на элементы романного жанра и акцентировать принадлежность к драматургии. Наиболее оптимальным вариантом перевода в данном случае является «роман-комедия в пяти актах».

В третьем разделе «Антропонимы и топонимы комедии "Пигмалион" как переводческая проблема» осмысляются переводческие интерпретации антропонимов и топонимов комедии английского драматурга. В пьесе «Пигмалион» только одно имя представляет переводческую проблему - Лиза (Элиза) Дулиттл (Liza (Eliza) Doolittle). Образные ассоциации этого имени складывались на протяжении долгого времени. Литературный контекст этого имени включает в себя следующие компоненты: фольклорный, мифологический, сакральный, исторический и литературный.

Фольклорный контекст проявляется в том, что Шоу единожды называет героиню Elizabeth, Betsy и Bess, прибегая к антономазии. Введение имени главной героини сразу же проявляет смысловую полифонию художественного образа, проясняет связь героини с народной культурой. Б. Лебедев, Е. Калашникова, П. Мелкова и В. Бабков переводят варианты имени транслитерацией: «Элизабет, Бетси и Бесс», чем и передают авторскую интенцию, а И. Р-ской, С. Разсохин и Г. Рыклин опускают перевод этих вариантов имени.

Согласно Евангелию от Иоанна, «Вначале было Слово» (Иоан. 1:1). Основой сотворения мира явилось Слово Боже. Генри Хигтинс - профессор фонетики, который знает таинство рождения слова, его акустическую природу. Научив неграмотную цветочницу правильно говорить, профессор Хиггинс пробудил в ней божественный дар.

В пьесе Шоу Элиза и Генри выступают носителями королевских имен, что вызывает литературные ассоциации с образами Элиссы и Пигмалиона из поэмы «Энеида» Вергилия. В рамках литературной части контекста можно отметить, что Шоу, создавая образ Элизы, прежде всего обращался к художественному наследию Вергилия, Абеляра, Руссо и Шиллера. Главная героиня комедии Шоу унаследовала от своих литературных предшественниц красоту, ум, сильный характер и богатый духовный мир. Создавая образ своей героини, Шоу позаимствовал некоторые черты у канонической Лизы-Лизетты французских комедий: строптивость, бойкость и живость характера. В финале пьесы Шоу преобразившаяся героиня контекстуально соотносится с королевой.

Фамилия героини Doolittle представляет собой производное от слов «do» («дело», «делать») и «little» («маленький»), В переводе имя может означать «маленькое дело». Если углубиться в этимологию, то впол-

не вероятно, что фамилия Doolittle образована от «dolí», что является уменьшительным от «dola», которое с языка хинди переводится на английский язык как «eradle», «swing», «litter». Английское слово «eradle» соответствует русскому «колыбель», «swing» - «колебание», «litter» -«мусор», «сор». В фамилии героини заключены основные сюжетные линии произведения. В сочетании величия имени и простоты фамилии драматург мастерски передал идею перевоплощения неграмотной уличной цветочницы в светскую леди.

Русские переводчики по-разному интерпретируют имя главной героини: И. Р-ской, С. Разсохин - Лиза, Элиза; Б. Лебедев - Лиза, Лизка, Элиза, Эльза, Элизабет, Бетси, Бесс; Г. Рыклин - Лиза, Элиза, Лизка; Е. Калашникова и П. Мелкова - Элиза, Элизабет, Бетси, Бесс; В. Баб-ков - Лиза, Элиза, Элизабет, Бетси, Бесс. Транслитерируя имя героини как Лиза, переводчики И. Р-ской, С. Разсохин, Б. Лебедев Г. Рыклин, В. Бабков вызывают у русскоязычного читателя ассоциации, связанные с русской ономастической традицией. Она вбирает в себя «бедную» Лизу Карамзина, героинь Пушкина и Достоевского. Е. Калашникова и П. Мелкова предпочли вариант Элиза, проигнорировав имя Лиза. В их переводе делается акцент на привлекательности, на прекрасном романтическом облике героини.

Благодаря транслитерации вариантов имени Элизабет, Бетси и Бесс в интерпретациях Б. Лебедева, Е. Калашниковой, П. Мелковой и В. Баб-кова читатель чувствует национальную принадлежность героини и местный колорит, связанный с иностранным звучанием имени. Остальные переводчики (И. Р-ской, С. Разсохин и Г. Рыклин) опускают перевод данных вариантов имени, тем самым лишая русского читателя соответствующих ассоциаций. Г. Рыклин в какой-то степени находился под влиянием героинь Достоевского, свидетельством чего может являться переводческое решение английского слова «gutter», означающего «социальное дно», «низы общества», «канава». Г. Рыклин интерпретирует его как «панель». Все остальные переводчики дают перевод слову «gutter» -«улица». Варианты перевода Б. Лебедева (Лиза, Лизка, Элиза, Эльза, Элизабет, Бетси, Бесс) и В. Бабкова (Лиза, Элиза, Элизабет, Бетси, Бесс) наиболее удачны, т. к. в них заложен комплекс ассоциаций, отражающих весь ценностный контекст имени героини.

В анализируемых переводах топонимов мы выделили смысловые ошибки, дезориентирующие русскоязычного реципиента, а также ошибки, ликвидирующие комизм ситуации. Интерпретация Рыклина несет наибольшую доминанту отклонений от подлинника, а перевод П. Мел-

ковой содержит наименьшую доминанту отклонений, следовательно, является наиболее адекватным в отражении топографии источника.

В четвертом разделе «Финал комедии "Пигмалион" в интерпретации русских переводчиков» раскрываются основные направления рецепции финала пьесы Шоу в русских переводах. Комедия Шоу «Пигмалион» обрела на театральных подмостках новую жизнь, которая ознаменовалась прочтениями финала, идущими вразрез с авторским замыслом. В случае с комедией «Пигмалион» борьба автора с критикой и публикой концентрировалась вокруг финала и дальнейшей судьбы главной героини. Режиссеры и актеры пытались устранить «недостатки», имевшиеся, на их взгляд, в комедии «Пигмалион». Весь театральный мир единодушно выступил за романтическое разрешение драматического конфликта, за сближение Хиггинса и Элизы в соответствии с театральными традициями. Так, А. Лернер не только не принял во внимание авторское послесловие к пьесе, но и существенно изменил финал комедии Шоу.

У Элизы, как и у Виви из комедии «Профессия миссис Уоррен», свое понимание независимости. В образе Элизы проявляются черты женщины нового типа, для которой чрезвычайно важно чувство собственного достоинства, базирующееся на экономической независимости. Шоу, как и Ибсен, наблюдал за развитием феминизма в Европе и в США.

Шоу-аналитик в послесловии к пьесе раскрывает мотивы выбора женщиной спутника жизни. Шоу утверждает, что при выборе супруга более важным критерием считается не материальная обеспеченность мужа, а психологический критерий. По логике Шоу, слабые люди не вызывают восхищения, но ими и не пренебрегают, в связи с этим сильные люди не только не склонны заключать брак с более сильным партнером, но даже предпочитают не искать с ними дружбы. Шоу подытоживает, что человеку, чувствующему в себе силы «на двоих», не нужен сильный партнер. В этой связи вполне закономерно решение Элизы, выбравшей Фредди, который испытывает к героине чувство рыцарского благоговения и преклонения. Выбирая Хиггинса, Элиза обрекает себя на роль служанки. Элиза в этом случае не выполнит возложенную на нее автором миссию превращения из цветочницы в королеву. Для Элизы самое главное, чтобы избранник ее любил, относился к ней с уважением, ценил ее человеческое достоинство, позволяя сохранять естественность и свободу чувств.

В отечественной критике и литературоведении, как и в западноевропейской культуре, сформировались два направления в осмыслении

финала комедии: первое направление склонно прочитывать финал в «романтическом» ключе, а второе - транслирует авторскую позицию Шоу. В русскоязычных переводных версиях пьесы «Пигмалион» переводчики И. Р-ской и С. Разсохин, Б. Лебедев, Г. Рыклин, П. Мелкова, Е. Калашникова придерживаются «романтической» концепции разрешения драматического конфликта, поэтому для интерпретации произведения соответствующим образом переводчики допускают некоторые творческие вольности. И. Р-ской и С. Разсохин, Б. Лебедев, Г. Рыклин, П. Мелкова, Е. Калашникова не переводят отрывок, намекающий на возможное развитие отношений между Фредди и Элизой. Также И. Р-ской, С. Разсохин, Б. Лебедев, Г. Рыклин прибегают к переводческой трансформации, к опущению тех реплик, где Элиза обосновывает свой выбор в пользу Фредди. В интерпретациях Е. Калашниковой и П. Мел-ковой выбор Элизой Хиггинса несколько неожидан и нелогичен, т. к. она в ходе своих размышлений была вынуждена признать, что ее семейная жизнь с Фредди будет более счастливой, чем семейная жизнь с профессором Хиггинсом. Г. Рыклин пошел дальше своих коллег в романтическом прогнозе. Во-первых, финальные фразы Хиггинса в его переводе создают впечатление уверенности не только в возвращении Элизы к Хиггинсу, но и в том, что Хиггинс обязательно сделает ей предложение. Во-вторых, Г. Рыклин вольно перевел диалог между Пикерингом и Хиггинсом, сделав в него авторскую вставку в виде древнегреческой легенды, в то время как остальные переводчики (И. Р-ской и С; Разсохин, Б. Лебедев, П. Мелкова, Е. Калашникова, В. Бабков) дали точный литературный перевод.

В. Бабков - единственный русский переводчик, максимально точно отразивший в своем переводе художественную логику подлинника и эмоциональное состояние главных героев. Все переводчики, за исключением В. Бабкова, не переводят предисловие, в котором Шоу дает своему произведению иронический автокомментарий. Также переводчики опускают перевод послесловия к пьесе. Перевод В. Бабкова наиболее адекватен, т. к. он точно отражает авторскую концепцию и раскрывает освобождение от литературных штампов.

В заключении формулируются основные выводы, следующие из содержания работы, и намечаются перспективы дальнейшего исследования. Перевод подзаголовков, топонимов, имен собственных, различные языковые и смысловые трактовки финалов свидетельствуют о том, что переводчики нередко становились «соавторами» Б. Шоу и участвовали

20

в сотворении его авторского мифа и мифологии, сложившейся вокруг пьесы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Сидоркина (Васенева), Н. В. Перевод антропонимов в пьесе Б. Шоу «Пигмалион» как переводческая проблема [Текст] / Н. В. Сидоркина//Вестник Томского государственного университета. - 2008.-№ 317, дек. - С. 29-32 (0,25 п. л.).

2. Васенева, Н. В. Перевод подзаголовка пьесы Б. Шоу «Пигмалион» в русской рецепции [Текст] / Н. В. Васенева // Омский научный вестник. - 2010. - № 6 (92), дек. - С. 110-113 (0,25 п. л.).

Другие публикации:

3. Сидоркина (Васенева), Н. В. К вопросу об особенностях переводческих трансформаций в пьесе Б. Шоу «Пигмалион» [Текст] / Н. В. Сидоркина // Теоретические проблемы лингвистики, перевода и межкультурной коммуникации : материалы межвуз. науч.-пракг. конф. - Омск : Ин.яз.-Омск ; Вариант-Омск, 2007. - С. 194-198 (0,3 п. л.).

4. Сидоркина (Васеневаj, Н. В. К вопросу особенностей перевода комедии Б. Шоу «Пигмалион» в русской переводческой литературе [Текст] / Н. В. Сидоркина // Актуальные проблемы высшего гуманитарного образования и воспитания в Сибири: сб. ст. № 3. Современные социально-политические и культурные альтернативы и человеческий потенциал. -Омск: Изд-во НОУ ВПО «ОГИ», 2007. - С. 62-66 (0,3 п. л.).

5. Васенева, Н. В. Финал комедии Б. Шоу «Пигмалион» в русской рецепции [Текст] / Н. В. Васенева // Наука и общество: Проблемы современных исследований : в 3 ч. Ч. 3. Проблемы современных исследований в гуманитарных науках. - Омск : Изд-во НОУ ВПО «ОмГА», 2010.-С. 45-51 (0,38 п. л.).

6. Васенева, Н. В. К вопросу об особенностях характеров в пьесе Б. Шоу «Пигмалион» [Текст] / Н. В. Васенева // Наука о человеке: гуманитарные исследования. - 2010. -№ 2 (6), дек. - С. 133-135 (0,18 п. л.).

Подписано в печать 13.04.2011. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Печать ризография. Печ. л. 1,5. Уч.-изд. л. 1,5. Тираж 150 экз. Заказ И110

Издательство ОмГПУ. Отпечатано в типографии ОмГПУ. Омск, наб. Тухачевского, 14, тел./факс: (3812) 23-57-93

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Васенева, Надежда Владимировна

Введение.

Глава 1. Эстетика Б. Шоу в рецепции русской литературы нач. XX в.

1.1. Эстетический диалог Б. Шоу и Л.Н. Толстого.

1.2. Драматургия Б. Шоу и А.П. Чехова в эстетическом контексте эпохи.

Глава 2. Комедия Б. Шоу «Пигмалион» в русской рецепции.

2.1. Комедия «Пигмалион» в мировой и русской культуре.

2.2. Поэтика названия и подзаголовка комедии «Пигмалион» в русской рецепции.

2.3. Антропонимы и топонимы комедии «Пигмалион» как переводческая проблема.

2.4. Финал комедии «Пигмалион» в интерпретации русских переводчиков.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Васенева, Надежда Владимировна

На современном этапе развития литературоведения актуален интерес к осмыслению проблем межкультурной коммуникации с акцентированием ментальных аспектов рецепции. Межнациональные связи русской и английской литератур всесторонне исследовались и продолжают изучаться в отечественном литературоведении, в этом отношении осмысление эстетического и художественного диалога Б. Шоу (1856 - 1950) с русской литературой имеет бесспорную научную актуальность. Также актуально раскрытие эволюции и периодизации данной культурной рецепции, изучение переводческих,стратегий переводчиков пьес английского драматурга.

Эстетика и драматургия Шоу сыграли важную роль в мировой культуре, способствуя развитию «новой драмы». Английский драматург стоит у истоков многих театральных течений XX в., прежде всего аналитического театра и театра-абсурда. В современном отечественном литературоведении меняются акценты и ориентиры в изучении эстетики и художественного наследия Шоу: если в советской науке Шоу воспринимался художником-социологом и сатириком, то современные исследователи видят в нем аналитика, в чьем творчестве произошло существенное усложнение и обновление «реалистического художественного направления» [Теория литературы, т. IV, 2001: 390]. В современной науке эстетика и драматургия Шоу изучаются в контексте магистральных философских и художественных направлений модерна, в частности, ницшеанства. В российской науке к изучению диалога Б. Шоу и русской культуры обращались такие исследователи, как П.С. Балашов, С.М. Брейтбург, З.Т. Гражданская, С.С. Динамов,

И.Б. Канторович, В.И. Кравченко, Н.М. Назаров, Г.П. Немец, А.Г. Образцова, A.C. Ромм, В. Чернышева, В.В. Чумак и др.

Российская читательская аудитория познакомилась с произведениями Б. Шоу уже на рубеже XIX - XX вв., но читателю было достаточно трудно оценить до конца истинную красоту языка и искрометный стиль английского драматурга в силу того, что его произведения издавались в основном в «ремесленных» переводах. Первыми переведенными произведениями Шоу на русский язык были «Полководец» («The man of destiny») в пер. Э. Маттерна и А. Воротникова (1905), в пер. Н. Жуковского (1906); «Богатая мать» («Профессия м-сс Варен») («Mrs. Warren's profession») в пер. М. Вейконе (1907), «Профессия госпожи Уоррэн» в пер. Э. Маттерна и И. Марка (1907); «Как он лгал ее мужу» («How he lied to her husband») в пер. M.A. (1907). Первый сборник пьес Б. Шоу появился в 1910 г., в него вошли две пьесы английского драматурга «Шоколадный солдатик» в пер. А. Андреевой и «Избранник судьбы» в пер. М. Маевского. Первое полное собрание сочинений английского драматурга в 10 томах вышло в 1910 - 1911 гг., в этом издании был опубликован отзыв Л.Н. Толстого. В целом благожелательный отзыв русского классика послужил лучшей рекомендацией английского писателя.

В 1940-е гг. вышел в свет однотомный сборник пьес Шоу, на который в знак признательности автор отозвался стихотворным посланием. В 1950-е гг. издаются однотомные и двухтомные собрания пьес Шоу, над переводами которых трудились такие мастера в области художественного перевода, как О. Холмская, Н. Драузес, С. Боброва, М. Лорие, Е. Калашникова, Н. Волжина, сумевшие донести до русского читателя оригинальную стилевую манеру английского драматурга. В 1978 - 1981 гг. издательство «Искусство» выпустило второе после 1911 г. полное собрание пьес Б. Шоу в 6 томах.

Комедия Б. Шоу «Пигмалион», созданная в 1912 - 1913 гг., неоднократно переводилась на русский язык. Впервые пьесу перевели И. Р-ской и М. Разсохин в 1914 г., в этом же году комедию перевел

Б. Лебедев, затем в 1914 г. вышел третий вариант перевода пьесы, выполненный М. Потапенко и 3. Львовским. В 1915 г. это произведение переводят Г. Бакланов и Л. Рахат, в 1938 г. — Г. Рыклин, в 1946 — Е. Калашникова, в 1980 г. комедия «Пигмалион» переведена П. Мелковой, а в 2006 г. - В. Бабковым. Комедия английского драматурга стала одной из самых популярных его пьес в России. Переводы комедии «Пигмалион» существенно отличаются своей художественной адекватностью и стремлением передать особенности стиля английского драматурга. Данные переводы включены в эстетический и мировоззренческий контекст своего времени и отражают эволюцию теории и практики перевода в России.

Один из известных английских литературоведов В. Эрвин считал, что понять XX в. невозможно без осмысления мировоззрения и драматургии Б. Шоу [Епапе, 1949: 1]. Б. Шоу - крупнейший представитель «новой драмы» конца XIX - нач. XX вв., наряду с Г. Ибсеном, М. Метерлинком, А. Стриндбергом, Г. Гауптманом, К. Гамсуном, Л.Н. Толстым и А.П. Чеховым. В историко-литературном процессе заслуга Б. Шоу заключается в том, что он, наряду с другими основоположниками «новой драмы», совершил эстетический переворот, предложил качественно новые подходы к созданию драматического текста и к его постановке на сцене. Современники воспринимали Шоу в качестве глубоко социального художника с обостренным чувством справедливости. Действительно, большинство пьес английского драматурга - это отклики на злобу дня, которые, однако, сопровождались глубокими художественными, философскими и социальными обобщениями.

Продолжая на новой основе театральные традиции Ибсена, Шоу V выступил против «хорошо сделанных пьес», заполонивших сцены западноевропейских театров второй половины XIX в. Своеобразие эстетической позиции английского драматурга заключается в том, что он на протяжении всего своего творчества полемизировал с мифологизаторами и интерпретаторами Шекспира [Гражданская, 1982: 182]. В драматургии Шоу, как и в пьесах других представителей «новой драмы», принципиально важны внутренний конфликт, сюжет настроений, принцип двойного диалога, подтекст, открытые финалы. Английский драматург был убежден в том, что драма призвана не развлечь читателя и зрителя, а заставить их задуматься над актуальными философскими проблемами. Для этого он, подобно Ибсену, прибегает к новой художественной форме — форме дискуссии в парадоксальной драме идей. Напряженные дискуссии, которые ведут герои пьес Шоу, помогают создать полифоническую образную систему, отразить позиции не только различных социальных групп, но и доминирующие психологические настроения эпохи. Итогом оживленного спора должно стать не столько решение поставленной проблемы, сколько ее парадоксальное и алогичное развитие и заострение.

Размышления Шоу над задачами драмы изложены в трактате «Квинтэссенция ибсенизма» («The quintessence of ibsenism»), в рецензиях, которые писал драматург для журнала «Сетердей ревью» («Saturday rewiew») с 1895 по 1898 гг., в дальнейшем они были изданы в работе под названием «Наши театры в девяностые годы» («Our theatres in nineties»), в предисловиях к пьесам, в полемике с О. Уайльдом. Шоу утверждал: «Мое духовное зрение, также как телесное, было "нормально" - и я видел все не так, как другие люди, и притом лучше, чем они» [История западноевропейского театра, т. 6, 1946: 41]. Шоу-аналитик благодаря именно этому духовному зрению освещал современные проблемы гораздо яснее и острее многих других реалистов и натуралистов.

В западноевропейской науке написано внушительное количество биографических книг, монографических исследований, затрагивающих различные грани жизни и творчества английского драматурга. Среди исследователей жизни и творчества Шоу следует указать на Э. Бентли, И. Брауна, X. Пирсона, Ф. Харриса, Э. Хьюза, Г.К. Честертона, В. Эрвина и др. Особо выделяются своей масштабностью книги А. Гендерсона (А. Henderson) «Bernard Shaw: Man of the century» («Джордж Бернард Шоу:

Человек столетия», пер. наш - Н.В.), «Bernard Shaw: His life and works» («Джордж Бернард Шоу. Его жизнь и произведения», пер. наш - Н.В.), «Bernard Shaw: His life. A critical biography» («Бернард Шоу: Его жизнь. Критическая биография», пер. наш - Н.В.), «Бернард Шоу: Плейбой и пророк» («Bernard Shaw: Playboy and prophet», пер. наш - H.B.), а также монография Ст.Дж. Эрвина (St.J. Erwine) «Bernard Shaw: Life, work and friends» («Бернард Шоу. Его жизнь, работа и друзья», пер. наш — Н.В.), в которых системно раскрываются основные вехи жизни и творчества Шоу, эволюция его эстетических взглядов.

Из множества англоязычных биографических работ о Шоу, раскрывающих вехи жизни и творчества драматурга, особое внимание заслуживают, на наш взгляд, биографии X. Пирсона и Э. Хьюза. Биография, написанная X. Пирсоном, уникальна тем, что она создана при активном участии самого Шоу, кроме заключительного раздела книги. Шоу многое скорректировал в беседах со своим биографом. Пирсон отмечает: «Я записывал все беседы, которые мне довелось с ним иметь» [Пирсон, 1972: 4].

Биография Э. Хьюза «Бернард Шоу» также дает бесценный материал для понимания жизни и творчества английского драматурга. Э. Хьюз,' как и Пирсон, был достаточно близко знаком с драматургом. В предисловии к своему исследованию Хьюз указал на то, что отличает его книгу от предыдущих англоязычных биографий Шоу: его биография о Шоу ориентирована именно на советскую публику, написана специально для нее. Хьюз замечает, что в большинстве англоязычных биографий Шоу показан только как драматург и писатель, но в них не упоминается об общественной деятельности Шоу в качестве проповедника социализма и коммунизма. По мнению Хьюза, это происходит оттого, что критики и ученые не сочувствовали делу всей жизни Шоу [Хьюз, 1966: 6].

Исследованию эстетической позиции Шоу-драматурга и поэтики его произведений посвящены работы таких англоязычных авторов, как А. Виллиансон, Б.Ф. Дукор, М. Елленхойг, А. Карпентер, М. Колбоурн,

JI. Кромптон, X. Менкен, К. Мэй, К.Б. Пурдом, X. Фромм, JI. Хуго и др. Общественно-политические взгляды, мировоззрение Шоу изучали англоязычные ученые Е.Е. Стоукс (Е.Е. Stokes) «William Morris and Bernard

Shaw: a socialist - artistic relationship» («Виллиам Моррис и Бернард Шоу: социалист - художественное отношение», пер. наш - Н.В), А. Уэст (A. West) «A good man fallen among Fabiàns» («Хороший парень, попавший в среду фабианцев», пер. наш - Н.В.), Е. Штраус (Е. Strauss) «Bernard Shaw: Art and socialism» («Бернард Шоу: Искусство и социализм», пер. наш - Н.В.) и др. Ученые единодушно охарактеризовали мировоззрение Шоу как социалистическое. Весомый вклад в изучение эстетики и драматургии Шоу внесли немецкие филологи Ю. Баб и Ф. Деннингхаус.

С пристальным интересом творчество Шоу изучалось и в отечественном литературоведении. В истории изучения драматургии Шоу в России можно выделить следующие периоды:

1), прижизненные критические отзывы JI.H. Толстого, М. Горького,

A.B. Луначарского, С.С. Динамова, С.М. Брейтбурга, В.В. Маяковского, Н.В. Устрялова, М.М. Зощенко, Ю.К. Олеши, С.Я. Маршака, И.Л. Солоневича, П.И. Новгородцева и др.;

2) советское литературоведение 1950 - 1980-х гг. (A.A. Аникст, П.С. Балашов, З.Т. Гражданская, А.И. Дейч, Ю.А. Кисссель, И.Б. Канторович, A.C. Ромм, и др.);

3) современные работы отечественных литературоведов (А.Г. Образцова, С.А. Кривоногова, Н.М. Назаров, Г.П. Немец, В.В. Чумак, В. Чернышева,

B. Быков, О. Деркач и др.).

Б. Шоу восхищался Л.Н. Толстым и находил в нем единомышленника, своего учителя. Б. Шоу 7 декабря 1906 г. послал на суд Толстому свою пьесу «Человек и сверхчеловек». Толстой написал Шоу критический ответ 17 августа 1908 г. Русский писатель был неприятно поражен тем, что Шоу недостаточно серьезен в вопросах, имеющих огромную жизненную важность: «Нельзя шуточно говорить о таком предмете, как назначение человеческой жизни, и о причинах его извращения и того зла, которое наполняет жизнь нашего человечества» [Толстой, т. 19/20: 647]. Толстой был уверен в том, что делать жизненно важные вопросы предметом сатиры нежелательно, так как это не способствует нахождению путей разрешения острых нравственных проблем современности: «Желание удивить читателя своей большой эрудицией, талантом и умом», "блеск изложения" часто отвлекают внимание читателя от сущности предмета» [Толстой, т. 19/20, 1984: 643]. Толстой не принимал атеистического звучания многих пьес английского драматурга.

Сохранились многочисленные отклики о личности и творчестве Б. Шоу русских писателей, поэтов, дипломатов, политиков. Так, Л.Д. Троцкий в своей книге «Моя жизнь» крайне резко отозвался о фабианстве английского драматурга и противопоставил его Дж. Свифту: «Текст был бы написан Бернардом Шоу, если б к фабианской жидкости, которая течет в его жилах, подлить хоть пять процентов крови Джонатана Свифта [Троцкий, 1991: 550]. Ю.К. Олеша в «Книге прощания» (1930-1959) поставил английского драматурга в один ряд с ярчайшими художниками рубежа XIX - XX вв.: Г. Уэллсом, Р. Киплингом, А. Франсом, М. Метерлинком.

Советской критикой Б. Шоу воспринимался как крупнейший представитель критического реализма. Первым советским критиком творчества Шоу и основоположником методологии его изучения в советском литературоведении был A.B. Луначарский. Луначарский отозвался о Шоу как об «одновременно и высоко забавном и глубоко идейном писателе», «чрезвычайно сильном социальном сатирике» [Луначарский, т. 2, 1958: 118]. Советский критик подчеркивал синтетическую природу комического в драматургии Б. Шоу: «Остроумие Шоу в одно и то же время слишком размашисто, неорганизованно, виртуозно, преувеличенно для того, чтобы не шокировать изощренный вкус или рутину большой публики, и слишком интеллектуально, логично, чтобы сойти за вульгарное острячество современных забавников» [Луначарский, т. 2, 1958: 118]. Сатира Шоу, по мысли Луначарского, предполагает общественную и философскую направленность. Луначарский присоединяется к мнению многих критиков, в оценках которых пьеса английского драматурга «Ученик дьявола» выдвигается на первый план. Критик отмечает, что пьеса написана относительно молодым Шоу, еще не достигшим «той чрезмерной изощренности, до того желания все время удивлять парадоксами, которые позднее часто скорее вредили подлинному эффекту его вещей, чем способствовали ему» [Луначарский, т. 1, 1958: 672]. Он уверен, что пьеса «Ученик дьявола» написана естественнее его последующих пьес.

Советский критик высказывал свои предпочтения в отношении пьес Шоу. Например, он далеко не лестно отозвался о «Святой Иоанне» Шоу, считая эту пьесу очень слабой в художественном исполнении и определяя ее «длинным парадоксальным памфлетом, основная мысль которого довольно слаба и сбивчива, в чем может убедиться всякий, кто вникнет в огромное предисловие Шоу к этой драме» [Луначарский, т. 1, 1958: 420].

G.C. Динамов в работе «Бернард Шоу» освещает творческий путь Шоу, комментирует его романы, драматургию с позиций социологического литературоведения. В работе советского критика анализируются все основные произведения английского художника. Динамов характеризует драматургию Шоу эпитетом «журналистская», а о Шоу отзывается как о «мастере сверкающего диалога», умеющем находить «пламенеющие», «взрывающие фразы» [Динамов, 1931: 7]. По мысли советского критика, Шоу вкладывает бунтарские речи в уста героев, «которые, несмотря на весь свой словесный пыл, никогда не переступят границ дозволенного» [Динамов, 1931: 15]. Динамов полагает, что Шоу-художник утратил бунтарский дух. Советский критик определяет мировоззрение английского драматурга как «буржуазный гуманизм».

Особенно широко изучение творчества Шоу в советской науке началось в 1950-е гг. Обзор всего творчества драматурга и его художественного метода осуществили A.C. Ромм (в книгах «Джордж Бернард Шоу», «Творчество Бернарда Шоу»), A.A. Аникст («Бернард Шоу»), З.Т. Гражданская (в двух объемных монографиях «Бернард Шоу: очерк жизни и творчества», «Бернард Шоу после Октября»), А.Г. Образцова («Бернард Шоу и европейская театральная культура на рубеже веков», «Драматургический метод Бернарда Шоу»), П.С. Балашов («Художественный мир Бернарда Шоу») и др. Отдельные стороны творчества английского художника, в частности, жанровую природу его драматургии изучали И.И. Анисимов, П.С. Балашов, A.A. Брудный, Н.Я. Дьяконова, Н. Исачкина, И.Б. Канторович, И.О. Шайтанов и др.

A.C. Ромм в своей работе «Шоу-теоретик» осмысляет эстетику и художественное новаторство театра Шоу. «"Здравый смысл" мудрого ирландца есть формула последовательной жизненной философии, - пишет исследователь, стремясь раскрыть национальные истоки драматургии Шоу [Ромм, 1972: 4]. Ромм исследует философию Шоу, прежде всего основы его социологии и эстетики, представляет английского драматурга художником с целостным взглядом на мир. По мысли литературоведа, Шоу, эволюционируя как художник и теоретик, сохранил в своем творчестве внутреннее и неизменное ядро, что и превратило его художественное наследие в единую, целостную систему. Данная целостность строится на влюбленности Шоу в мысль, в интеллект, в познание. Шоу относился к людям, обладавшим энциклопедическими познаниями, соединившим в себе ученого и художника, что было характерно для викторианской эпохи. Литературовед подчеркивает, что на слиянии творчества и познания основана целостность творческой системы английского художника [Ромм, 1972: 31].

A.A. Аникст в своей работе «Бернард Шоу» освещает значимые факты биографии английского драматурга в связи с его мировоззренческой эволюцией (ирландское происхождение, приезд в Лондон, фабианское общество, социалистический идеал и т.д.), освещает творческий путь Шоу-романиста, Шоу-критика и Шоу-драматурга. Литературовед воспринимает английского художника в качестве борца за «новую драму». Ученый раскрывает особенности творческого метода английского драматурга, ключевые характеристики его сатирического стиля, системы образов его отдельных пьес, литературных героев и персонажей. Аникст подчеркивает соединение в английском писателе дарований мыслителя и «насмешника» [Аникст, 1978: 3]. Ученый видит пафос творчества английского драматурга не только в обличении несправедливостей общественного устройства, но и в раскрытии противоречий между показными принципами и истинным состоянием вещей, нелепостей господствующих предрассудков: «Он замечал противоречия и несоответствия там, где большинству все представлялось нормальным» [Аникст, 1978: 45]. Аникст усматривает в Шоу оригинального мыслителя, «поражающего неожиданностью и смелостью своих мыслей» [Аникст, 1978: 35]. Аникст одним из первых указал на то, что английский писатель видел в читателе и зрителе своих пьес активную, думающую, творческую личность. Как художник-мыслитель Шоу старался показать, что человек должен стремиться к свободе и самосовершенствованию. Литературовед считал Шоу продолжателем лучших традиций западноевропейского гуманизма.

Ученый в своей рецензии «Бернард Шоу поет и пляшет» [Аникст, 1960: 178-183] отозвался на гастроли американской труппы, выступавшей в Москве с музыкальной комедией «Моя прекрасная леди», поставленной по мотивам пьесы Б. Шоу «Пигмалион». Интерпретация пьесы Шоу не вызвала у Аникста негативного впечатления, хотя, в отличие от комедии Шоу, рассчитанной на то, чтобы заставить зрителя размышлять, музыкальный спектакль проникнут «благодушной умиротворенностью» и смягчает наиболее драматичные сцены. Аникст в целом принял данную сценическую версию и предложил включить музыкальную комедию «Моя прекрасная леди» в репертуар советских театров.

Монография П.С. Балашова «Художественный мир Бернарда Шоу» представляет собой довольно обширное исследование творчества Шоу в историко-литературном ключе. Ученый раскрывает новаторство Шоу-новеллиста, критика, публициста и драматурга. Литературовед условно делит творчество Шоу на два больших периода: первый начинается с конца 1870-х гг., когда драматург приступил к написанию романа «Незрелость», и длится вплоть до Первой мировой войны 1914 - 1918 гг.; второй период охватывает творчество с 1917 г. до конца жизни писателя [Балашов, 1982: 14]. Для проникновения в эстетику и поэтику пьес Балашов исследует их творческую историю: он выявляет биографические, исторические, социально-политические истоки пьес английского драматурга, обращаясь к эпистолярному наследию Шоу, его рукописям, вариантам сценариев и т.п. Наиболее глубоко литературоведом рассматриваются пьесы Шоу «Дома вдовца», «Оружие и человек», «Ученик дьявола», «Пигмалион», «Шестеро из Кале» и т.д. Автор исследует новеллистку Шоу и ее связь с малыми драматургическими формами.

Исследуя наследие Шоу-критика, литературовед в своей работе выделяет лейтмотив эстетических взглядов Шоу - «твердое убеждение-в неразрывности искусства и жизни» [Балашов, 1982: 24]. Исследователь побывал в Англии, где ему удалось познакомиться в Британском музее с архивами Шоу. Эти материалы Балашов активно использовал в своей работе. Балашов последовательно раскрывал литературные связи Б. Шоу и русской культуры.

И.Б. Канторович в работе «Характеры и конфликты в дооктябрьской драматургии Бернарда Шоу» изучает раннюю драматургию английского художника, прослеживает художественную эволюцию от «Домов вдовца» до «Майора Барбары», анализируя сюжет, композицию, систему образов пьес. Канторович характеризует культурную атмосферу того времени, знаменующуюся острым кризисом викторианской морали, который отразился в английской литературе. Ощущение духовного кризиса во многом предопределило обращение английского писателя к драматургии. Литературовед, анализируя структуру пьес Шоу, раскрывает идейно-эстетические поиски драматурга, как от пьесы к пьесе формировалась и совершенствовалась «новая драма» Шоу, пишет о «трудном пути познания и о трудностях критического реализма в новых исторических условиях при явном засилье декаданса» [Канторович, 1964: 150]. Канторович раскрывает значение драматургии Шоу для мировой и русской литературы: «Она утвердила драму оригинальной мысли и больших благородных чувств, отстаивающую подлинно гуманистические идеалы» [Канторович, 1964: 151]. И.Б. Канторович в работе «Характеры и конфликт «Пигмалиона» (К вопросу о природе жанра)» дает характеристику героев и персонажей пьесы, пытаясь выявить жанровое своеобразие комедии «Пигмалион» [Канторович, 1971: 318].

Ценным научным исследованием в области отечественного шоуведения является работа А.Г. Образцовой «Бернард Шоу и русская художественная культура на рубеже XIX и XX вв.». Уникальность данной книги заключается в том, что в ней разрабатывается вопрос о взаимодействии русской и англоязычной культур, рассматривается диалог Шоу с Толстым, Чеховым, Горьким в контексте основных проблем времени, воспроизводится панорамная картина взаимопроникновения национальных культур. Пристальное внимание в работе уделяется сравнительному анализу пьес английского и русских драматургов, в которых раскрывается их дискуссия о времени, жизни, судьбах искусства. Литературовед также сравнивает контрастные эстетические позиции Б. Шоу и О. Уайльда.

Среди современных научно-популярных книг, посвященных изучению творчества Шоу, следует отметить книгу В. Чернышевой «Бернард Шоу. Скандал не заказывали?». В этой книге автор, опираясь на труды англоязычных и отечественных биографов, системно изучает жизненный и творческий путь Шоу. Особое внимание уделяется рассмотрению форм комического в творчестве английского драматурга. Чернышева представляет Шоу как человека с обостренным чувством юмора, как мастера бесконечных интриг, виртуозно владеющего художественным словом. Чернышева указывает на то, что у многих пьес английского драматурга была конкретная, прикладная задача, в частности, в комедии «Пигмалион» Шоу «пытался привлечь внимание общественности к лингвистическим вопросам» [Чернышева, 2007: 164].

В России защищены диссертации, посвященные Б. Шоу: Т. Амираджиби «Критика английского буржуазного общества в творчестве Б. Шоу» (1950), Б. Смирнов «Драматургия Б. Шоу» (1953), З.Т. Гражданская «Драматургия Бернарда Шоу» (1962), И.М. Омаров «Тема борьбы против империализма, захватнических войн и колониализма в творчестве Бернарда Шоу» (1967) и др., однако отдельных работ, посвященных анализу диалога английского драматурга и русской культуры, в отечественной науке явно недостаточно, что делает наше исследование актуальным. В отечественном литературоведении нет работ, посвященных исследованию и сравнению переводческих стратегий переводчиков комедии Б. Шоу «Пигмалион» на русский язык. В контексте постоянно растущего интереса к взаимопроникновению западной и русской литератур актуально исследование рецепции в русской переводческой литературе мировоззренческой и художественной системы английского драматурга, на формирование которой, в свою очередь, оказали мощное влияние Ф.М. Достоевский, JI.H Толстой и А.П. Чехов.

Научная новизна диссертации определяется тем, что в ней впервые осуществлен систематизированный сравнительный анализ переводов на русский язык комедии Шоу «Пигмалион», раскрывающий смену эстетических, переводческих принципов и доминант, а также включенность драматургии английского автора в художественный контекст русской культуры. В работе впервые выявляются ключевые жанровые, композиционные, образные характеристики комедии английского драматурга «Пигмалион» и ее переводов на русский язык. В новом ключе осмысляются «автокомментарии» к эстетике и к пьесам Шоу, которые раскрывают его отношение к русской литературе. Качественно новым в диссертации является рассмотрение влияния русской романной школы на творчество английского драматурга. Впервые изучаются аллюзии и реминисценции с комедией Шоу

Пигмалион» в отечественной прозе и драматургии XX - нач. XXI вв. на материале повести И. Грековой «На испытаниях», публицистики В.В. Овчинникова, романа И. Ефимова «Суд да дело», трагифарса А. Волкова «Ликвидаторы». Впервые в типологическом ракурсе исследуются подходы, выводы, оценки, теория и практика освоения Б. Шоу и русскими писателями классиками таких явлений мировой культуры, как «новая драма», театральные течения XX в. - аналитический театр, «эпический театр» и театр абсурда, их диалог об этом.

Теоретическая значимость диссертации заключается в развитии традиций рецептивной эстетики, герменевтического рассмотрения как литературного источника, так и его перевода. В работе поднимаются актуальные проблемы, связанные с адекватностью литературного перевода, стилем, композицией и драматическими жанрами. Диссертация вносит определенный вклад в осмысление эстетических позиций и драматургии Б. Шоу, Л.Н. Толстого и А.П. Чехова в их диалоге. Теоретическая' значимость диссертации также заключается в осмыслении своеобразия эстетики и поэтики «новой драмы». Работа вносит определенный вклад в изучение сценографии, образного подтекста и символики драматического текста, создаваемого благодаря ремаркам.

Практическое значение диссертации состоит в том, что ее выводы могут быть использованы в чтении общих курсов истории русской и зарубежной литературы XX в. и в разработке специальных курсов по истории литературных связей русской и английской культур. Результаты исследования могут быть использованы при подготовке собраний сочинений Шоу, в комментировании его комедии «Пигмалион» и других пьес.

Целью диссертационного исследования является осмысление диалога Б. Шоу с русской эстетикой и драматургией на материале комедии «Пигмалион». Поставленная цель обусловила следующие задачи:

1, Осветить основные направления эстетического диалога Б. Шоу с Л.Н. Толстым и А.П. Чеховым.

2. Рассмотреть влияние русской литературы на драматургию Б. Шоу.

3. Раскрыть художественное своеобразие драматургии Б. Шоу, JI.H. Толстого, А.П. Чехова в контексте развития «новой драмы».

4. Выявить основные направления рецепции комедии Б. Шоу «Пигмалион» в русской прозе, драматургии, критике и переводах XX -нач. XXI вв.

5. Проанализировать переводческие стратегии в отражении антропонимов, топонимов и финала комедии Б. Шоу «Пигмалион».

Методология исследования характеризуется комплексным изучением оригинальных и переводных текстов. В диссертационном исследовании используются дескриптивно-сопоставительный, сравнительно-исторический, историко-биографический, культурно-исторический методы, а также частные методы и приемы, характерные для современной лингвистики и культурологии. В качестве методологических, оснований работы выступают представления о целостности художественного произведения, фокусирующей авторскую позицию, и диалогичности литературного текста, в том числе переводного. Стилевое, образное, композиционное единство художественного произведения раскрывает авторскую позицию.* М.М. Бахтин подчеркивал: «Каждый текст (как высказывание) является чем-то индивидуальным, единственным и неповторимым, и в этом весь смысл его (его замысел, ради чего он создан)» [Бахтин, 1986: 299]. При изучении поэтики пьес Б. Шоу акцентировалось внимание на функциональной роли художественной детали. Методологической основой диссертации являются труды таких исследователей, как A.A. Аникст, П.С. Балашов, М.М. Бахтин, Н.Я. Берковский, Н.В. Вербицкая, В.В. Виноградов, M.JI. Гаспаров, М.М. Гиршман, З.Т. Гражданская, В.Н. Комиссаров, Ю.М. Лотман, З.Д. Львовская, Р.К. Миньяр-Белоручев, Ю.Л. Оболенская, А.Г. Образцова, Е.И. Полякова, Ю.Н. Тынянов, A.B. Федоров.

Перевод художественного произведения осуществляется по денотативному механизму, который характеризуется свободным выбором средств языка перевода для передачи смысла сообщения на исходном языке. Лингвист и переводчик Р.К. Миньяр-Белоручев указывает, что в процессе перевода «потери и приобретения — неизбежны» [Миньяр-Белоручев, 1999: 149]. Несовпадающую в переводе и оригинале информацию подразделяют на не переданную и прибавочную. Данные несовпадения в текстах перевода и оригинала не всегда могут восприниматься в качестве искажения переводчиком мысли автора. Они объясняются различиями в системах иностранного языка и переводящего языка и особенностями создания текстов на каждом из этих языков. Следует также обратить внимание на то, что художественный перевод является творческим, в определенной степени, самостоятельным произведением его автора (переводчика). Таким образом, при художественном переводе допускается определенная трансформация переводного текста, обусловленная во многом культурными и литературными традициями, носителями которых выступает переводчик. Эквивалентность художественного перевода определяется тем, насколько он сохраняет относительную равноценность с содержательной, смысловой, семантической, стилистической и функционально-коммуникативной (художественно-эстетической) информацией оригинала.

Объектом диссертационного исследования является эстетический и художественный диалог Шоу и русской литературы в аспекте компаративистики и переводоведения. Предметом диссертации послужили особенности поэтики пьес Б. Шоу, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова в эстетическом контексте развития «новой драмы». Материалом диссертации послужили как пьесы, письма и критические работы Б. Шоу, так и драмы, статьи, эпистолярное наследие, философские и критические работы Л.Н. Толстого, пьесы и эпистолярное наследие А.П. Чехова, а также переводы русских авторов комедии Шоу «Пигмалион», выполненные в 1910-е - 2000-е гг., критические отзывы о комедии и произведения русских прозаиков и драматургов XX - нач. XXI вв.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Русская литература XIX — нач. XX вв. существенно повлияла на формирование и развитие мировоззрения, эстетических представлений Б. Шоу и поэтики его пьес, что проявилось в тенденции к эпичности, в усилении этико-философской направленности пьес английского драматурга, в создании «театра доктрин, идей, парадоксов», в психологически точном портретировании героев.

2. Театр идей, доктрин и дискуссий Б. Шоу созвучен магистральной для русской литературы XIX — нач. XX вв. тенденции создания идеологического, полифонического художественного произведения.

3. Драматургия Б. Шоу, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова органично вписана в контекст развития «новой драмы», отражая черты типологического сходства и ценностного диалога.

4. В переводах комедии Б. Шоу «Пигмалион» проявляется межкультурный диалог, стремление к адаптации ее образного мира к традициям русской литературы.

5. Комедия Шоу «Пигмалион» стала во многом определять основные направления рецепции мифа о Пигмалионе и Галатее в современной русской культуре.

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка, включающего 246 источников. В первой главе диссертации осмысляется эстетический диалог Б. Шоу с русской культурой, во второй главе работы изучаются основные формы и направления рецепции комедии английского драматурга «Пигмалион» в русской литературе.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Рецепция эстетики и драматургии Б. Шоу в русской литературе XX в."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Вклад Б. Шоу в мировую литературу заключается в том, что он выступил одним из основателей «новой драмы», явился зачинателем магистральных направлений западноевропейского театра XX в. По убеждению английского драматурга, аналитическое искусство должно обращать читателя и зрителя к размышлениям над проблемами в современном обществе, развенчивать ложные идеалы. Шоу на протяжении всей жизни интересовался историей, культурой России, ее литературой и искусством.

Русская культура сыграла важную роль в становлении и в развитии' эстетической системы и драматургии Шоу. Диалог Шоу с Толстым и Чеховым раскрывает диалог английской и русской культурной традиций. Творчество Толстого и Чехова способствовало тому, что драматургия Шоу приобрела эпический характер. Многие его пьесы, как и пьесы русских классиков, могут быть определены в качестве «эпической драмы». Обращение английского драматурга к творчеству Толстого шло в контексте его изучения русской культуры, романной традиции. Шоу стала близка проработка системы художественных деталей, помогающих раскрыть внутренний мир героя в прозе Толстого. Функцию таких эпических образных деталей в пьесах английского драматурга выполняют ремарки. Шоу, как и Толстой, стремился к речевой индивидуализации героев и персонажей. Творчество Толстого способствовало развитию аналитического стиля английского драматурга, его стремления раскрыть глубины внутреннего мира человека, обличить фальшь современного общества.

В вопросах эстетики Шоу и Толстой были близки по многим позициям, в частности, в отрицании «хорошо сделанных пьес», в утверждении высокого социального назначения театра, в сближении сфер трагического и комического. Близость Шоу и Толстого проявилась в их отношении к авторитету Шекспира, который затрудняет развитие современного театра. Однако эстетическая и художественная близость русского и английского драматургов не умаляет сущностных расхождений в их взглядах. Прежде всего Шоу выступал за развитие интеллектуального театра идей, доктрин, в то время как Толстой в своей драматургии стремился к раскрытию религиозно-этического учения.

Становление и развитие драматургии Шоу и Чехова шло в контексте формирования эстетики «новой драмы», в связи с чем в творчестве английского и. русского классиков проявляются' черты типологического сходства. Наряду с этим, в драматургии Шоу проявляется диалог с творчеством Чехова, что проявляется в создании двойного диалога, лирических лейтмотивов, в ориентации на сюжет настроений, на внутренний конфликт, в активном использовании символических деталей. На развитие драматургии Шоу и Чехова оказали влияние1 их национальные театральные культуры: на становление Шоу-драматурга в большей степени повлияли традиции фарса, а на формирование авторской позиции Чехова воздействовали традиции русского социально-психологического-реалистического романа и театра.

Наиболее последовательным диалог Шоу с Чеховым стал в драме «Дом, где разбиваются сердца», имеющей жанровый подзаголовок- «фантазия в русском стиле на английские темы». В данной пьесе английский драматург, как и русский классик, акцентировал проблему нравственной ответственности интеллигенции за сохранение культурных ценностей. Драма Шоу «Дом, где разбиваются сердца» имеет символический подтекст, как и комедия Чехова «Вишневый сад», где символы служат формой глубокого художественного обобщения. В пьесе Шоу, как и в драмах Чехова, проявляется «емкость пространства». Чехов обращается к магистральному для русской классической литературы образу дворянской усадьбы, в драме Шоу также возникает ключевая для английской культуры символика, связанная с домом и кораблем. Ключевой сценический символ дома в образе корабля на суше обращает к традициям английского романтизма, вводит ощущение алогичности, неестественности, уязвимости.

Значимой в драме Шоу «Дом, где разбиваются сердца», как и в пьесах Чехова, становится поэтика имен собственных. Имена собственные проявляют алогизм и абсурдность жизни героев и персонажей драмы, их несостоявшуюся бытийную миссию. Шоу, как и Чехов, отказывается от классического разделения героев и персонажей на положительных и отрицательных. Особенностью системы образов драмы Шоу, как и комедии Чехова, является то, что все герои не удовлетворены жизнью, о чем они исповедуются друг другу. Данные исповеди часто обращены в пустоту, так как диалоги в драмах Шоу и Чехова - это иллюзия человеческого общения, л значимое место в диалогах при этом занимают паузы и «случайные реплики», оговорки. Реплики героев и персонажей Чехова и Шоу построены на недоговоренности, в, них есть второй, более глубокий смысл, который предугадывается. Герои Чехова и Шоу не могут раскрыть своей сущности в слове. В драме Шоу «Дом, где разбиваются- сердца», как и в комедии Чехова «Вишневый сад», проявляются ощущение уходящего- времени и мотив ожидания. Шоу, как и Чехов, подчеркивает, что его герои не живут настоящим и тяготятся прошлым. Финальная-апокалиптическая символика драмы Шоу созвучна акустической символике в финале комедии Чехова «Вишневый сад».

Особую актуальность для русской культуры приобрела комедия Шоу «Пигмалион». История создания пьесы «Пигмалион» отражает эстетические искания Шоу в области сближения сфер драматического и комического. На формирование творческого замысла драматурга повлияли многие литературные произведения предшественников. Легший в основу комедии мифологический сюжет является одним из самых популярных в мировой литературе. Миф о Пигмалионе и Галатее глубоко укоренен в русском художественном сознании и принимает различное смысловое, авторское наполнение в конкретных текстах. Так, в романе В.В. Набокова «Король, дама, валет» обращение к мифу о Пигмалионе и Галатее возникает в единстве с традиционным для европейской культуры мотивным комплексом человека-автомата. Чудо преображения произошло в душе главного героя, в реальности же электрические манекены гротескно выражают мертвенность техногенной цивилизации.

Английский драматург дал мифу о Пигмалионе и Галатее индивидуальную авторскую трактовку, в которой отражены его представления о природе мужчины и женщины. Драматург в своей пьесе, как и в других произведениях, воплотил размышления об актуальной научной лингвистической проблеме, в комедии также отражен комплекс идей, связанных с философией Ницше. Комедия «Пигмалион» имеет под собой внушительную культурную основу: представляет собой симбиоз исторического, философского, библейского, мифологического, фольклорного и литературного пластов культуры.

История зарубежных и отечественных театральных постановок и киноверсий свидетельствует о популярности сюжета, образов комедии Шоу. Сюжет и образы пьесы Шоу «Пигмалион» получили в мировой и русской культуре новую жизнь. В частности, в произведениях советских прозаиков возникают аллюзии и реминисценции с комедией Шоу «Пигмалион», что мы видим в повести И. Грековой «На испытаниях», где возникает яркая образная параллель между Адой Трофимовной и главной героиней комедии английского драматурга.

Современная русская культура воспринимает Великобританию во многом через призму творчества английского драматурга. Так, в публицистике В.В. Овчинникова сцены лондонской жизни вызывают в сознании автора ассоциации с комедией английского драматурга и ее экранизациями. Аллюзии и реминисценции с комедией Шоу «Пигмалион» проявляются в современной прозе, например, в романе И. Ефимова «Суд да дело», где образы Пигмалиона и Галатеи функционально заменяют друг друга. Влияние драматургии Шоу проявляется и в пьесах современных российских авторов, например, в трагифарсе А. Волкова «Ликвидаторы», имеющем интертекстуальную образную природу. Данную пьесу сближают с драматургией Шоу жанровая специфика, развернутые ремарки, установка на создание парадоксальной (абсурдной) дискуссии. В пьесе современного российского автора контекстуально сближаются сюжеты о Франкенштейне и Пигмалионе, активно используемые современной массовой культурой.

Внимание к творчеству английского драматурга с годами не ослабевает, появляются все новые исследования, интерпретации, экранизации его произведений, в связи с этим и возникает вопрос об адекватности существующих переводов его произведений. История переводов комедии Шоу «Пигмалион» помогает воссоздать этапы рецепции творчества английского драматурга русским культурным сознанием.

Перевод подзаголовка пьесы Шоу «Пигмалион» вызывает неоднозначную интерпретацию в русской рецепции, т.к. это связано с проблемой определения жанра пьесы. В подзаголовке Шоу стремился преодолеть литературные, жанровые штампы, прежде всего любовного, сентиментального романа, столь популярного в викторианской Англии: Жанр пьесы «Пигмалион» уместно переводить на русский язык как «роман-комедия в пяти актах». Жанровый подзаголовок подчеркивает генетическую связь пьесы с традициями западноевропейского и русского романа, у истоков которого стоял Пушкин, создавший гениальное художественное воплощение «свободного романа».

Несмотря на нюансы, каждый перевод комедии Шоу «Пигмалион» самобытен и соответствует своему времени. Хотя в первом переводе И. Р-ского и С. Разсохина 1914 г. имеются фактические ошибки и погрешности, он заслуживает внимания и признания в первую очередь потому, что благодаря ему русский читатель впервые познакомился с пьесой английского драматурга. Варианты перевода имени главной героини Б. Лебедева (Лиза, Лизка, Элиза, Эльза, Элизабет, Бетси, Бесс) и

В. Бабкова (Лиза, Элиза, Элизабет, Бетси, Бесс) наиболее удачны, т.к. в них заложен богатый комплекс ассоциаций, отражающих весь ценностный контекст имени главной героини. Рыклин и Калашникова допустили наибольшую доминанту отклонений от подлинника при переводе топонимов.

Последний перевод В. Бабкова можно расценивать как самый близкий к аутентичному тексту. Несмотря на то, что перевод В. Бабкова является самым адекватным из существующих, т.е. оказывает практически то же эстетическое воздействие на читателя, что и оригинал, наиболее часто пьеса издается в переводах П. Мелковой и Е. Калашниковой, а литературоведы, изучая произведение, писали свои исследовательские работы о «Пигмалионе», опираясь в большинстве случаев на перевод Е. Калашниковой, из чего следует вывод, что наше восприятие' пьесы формирует в основном перевод Калашниковой. Судя по интерпретациям, все переводчики, кроме В. Бабкова, поддерживают концепцию А. Лернера и Г. Паскаля, в основе которой лежит «романтическое»' прочтение финала, комедии. Перевод В. Бабкова наиболее адекватен, т.к. он наиболее точно отражает авторскую концепцию и раскрывает освобождение переводчика от литературных штампов.

Филологическая- наука' нуждается в дальнейшем более углубленном изучении взаимосвязей английской и русской литератур, в частности, в раскрытии художественного диалога Шоу с русской романной традицией и творчеством М. Горького. Освещение вопроса рецепции в русском сознании только одного произведения английского драматурга - комедии «Пигмалион» не достаточно. Было бы логичным и интересным изучить русскую рецепцию таких пьес Шоу, как «Ученик дьявола» («The devil's disciple»), «Профессия миссис Уоррен» («Mrs. Warren's profession»), «Избранник судьбы» («The man of destiny»), переводившихся наибольшее количество раз по сравнению с остальными произведениями Шоу, за исключением комедии «Пигмалион».

Список научной литературыВасенева, Надежда Владимировна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Волков, А. Ликвидаторы Текст. / А. Волков // Звезда. - 2001. - № 12. -С. 85-121.

2. Грекова, И. На испытаниях: Повести, рассказы Текст. / И. Грекова. М. : Советский писатель, 1990. - 624 с.

3. Достоевский, Ф.М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Текст. / Ф. М. Достоевский. — М. : Наука, 1982.

4. Ефимов, И. Суд да дело Текст. / И. Ефимов // Звезда. 2001. — № 7. — С. 37-93.

5. Замятин, Е.И. Избранные произведения: В 2 т. Текст. / Е. И. Замятин. — М. : Художественная литература, 1990.

6. Кони, А.Ф. Воспоминания о писателях Текст. / А. Ф. Кони. М. : Правда,1989.-656 с.

7. Кураев, М. Записки беглого кинематографиста Текст. / М. Кураев // Новый мир.-2001.-№ 8.-С. 75-121.

8. Набоков, В.В. Собр. соч.: В 4 т. Текст. / В. В. Набоков. М. : Правда,1990.

9. Овчинников, В.В. Горячий пепел Текст. / В. В. Овчинников. М. : Правда, 1987.-496 с.

10. Пушкин, A.C. Полн. собр. соч.: В 17 т. Текст. / А. С. Пушкин. М. : Воскресение, 1994-1998.

11. Толстой, H.H. Собр. соч.: В 22 т. Текст. / Л. Н. Толстой. М. : Художественная литература, 1978-1985.

12. Толстой, Л.Н. Путь жизни Текст. / Л. Н. Толстой. М. : Изд-во «Республика», 1993. - 432 с.

13. Троцкий, Л.Д. Моя жизнь. Текст. / Л. Д. Троцкий. - М. : Панорама,1991.-624 с.

14. Уайльд, О. Собр. соч.: В 3 т. Текст. / О. Уайльд. М. : ТЕРРА, 2000.

15. Чехов, А.П. Полн. собр. соч.: В 30 т. Текст. / А. П. Чехов. М. : Изд-во АН СССР, 1974-1982.

16. Шестов, Л.И. Афины и Иерусалим Текст. / JI. И. Шестов. М. : ООО «Издательство ACT», 2000. - 400 с.

17. Шоу, Б. Автобиографические заметки. Статьи. Письма Текст. / Б. Шоу. -М.: Радуга, 1989.-495 с.

18. Шоу, Б. О драме и театре Текст. / Б. Шоу. М. : Иностранная литература, 1963. — 640 с.

19. Шоу, Б. О музыке и музыкантах Текст. / Б. Шоу. М. : Музыка, 1965. -338 с.

20. Шоу, Б. Письма Текст. / Б. Шоу. М. : Наука, 1971.-398 с.

21. Шоу, Б. Полн. собр. соч.: В 10 т. Текст. / Б. Шоу. М. : Типография Саблина, 1910-1911.

22. Шоу, Б. Полн. собр. пьес: В 6 т. Текст. / Б. Шоу. Л. : Искусство, 19781981.

23. Lemer, A.J. My fair lady. L. : Penguin, 2008. - 50 p.

24. Shaw, B. Advice to a young critic. Letters 1894-1928. L. : Peter Owen limited, 1933.- 139 p.

25. Shaw, B. Selected plays. Избранные пьесы на английском языке. М. : Менеджер, 2002. - 256 с.

26. Shaw, В. Sixteen selfsketches. L. : Constable, 1949. - 133 p.

27. Shaw, B. The standard edition of the works of Bernard Shaw: In 36 v. L. : Constable, 1930-1968.

28. Shaw, B. The intelligent women's guide to Socialism, Capitalism, Sovietism and Fascism: in 2 vol. L. : Penguin books, 1937. - 492 p.1.. Переводы комедии «Пигмалион» Б. Шоу на русский язык

29. Шоу, Б. Уличная цветочница Текст. / пер. И. Р-ского, С. Разсохина. М. : Литогр. изд., 1914. - 63 с.

30. Шоу, Б. Пигмалион Текст. / пер. Б. Лебедева. -М. : Литогр. изд., 1914. -70 с.

31. Шоу, Б. Пигмалион Текст. / пер. М. Потапенко, 3. Львовского. Пг. : Театр и искусство, 1914. - 52 с.

32. Шоу, Б. Пигмалион Текст. / пер. Г. Бакланова, Л. Рахат. Киев : Бондаренко и Гнездовский, 1915. — 72 с.

33. Шоу, Б. Пигмалион Текст. / пер. Г. Рыклина. Вариант Московского театра сатиры. -М. : Искусство, 1938. 90 с.

34. Шоу, Б. Пигмалион Текст. / пер. П. Мелковой // Шоу Б. Полн. собр. пьес: В 6 т. Л. : Искусство, 1981 - Т. 4. - С. 205-304.

35. Шоу, Б. Пигмалион Текст. / пер. Е. Калашниковой // Шоу Б. Пьесы. -М.: Правда, 1985. С. 183-256.

36. Шоу, Б. Пигмалион Текст. / пер. В. Бабкова // Шоу Б. Пигмалион. -СПб. : Азбука-классика, 2006.-С. 123-252.1.I. Справочная литература

37. Апресян, Ю.Д. Новый большой англо-русский словарь: В 3 т. Текст. / Ю. Д. Апресян. -М. : Русский язык, 2003.

38. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. Текст. / В. И. Даль. М.: ОЛМА Медиа Групп, 2007.

39. Кондрашова, А.П. Кто есть кто в классической мифологии Текст. / А. П. Кондрашова. М. : РИПОЛ КЛАССИК, 2002. - 768 с.

40. Мифы народов мира: В 2 т. Текст. / гл. ред. С. А. Токарев. М. : Советская энциклопедия, 1991.

41. Мюллер, В.К. Большой англо-русский словарь Текст. / В. К. Мюллер. -Екатеринбург : У-Фактория, 2007. 1536 с.

42. Мюллер, В.К. Англо-русский словарь Текст. / В. К. Мюллер. М. : Русский язык, 1991. - 848 с.

43. Николюкин, А.Н. Литературная энциклопедия терминов и понятий Текст. / А. Н. Николюкин. М. : НПК Интервал, 2005. - 1594 с.

44. Нелюбим, JJ.JT. Толковый переводческий словарь Текст. / J1. JI. Нелюбин. М. : Флинта; Наука, 2003. - 318 с.

45. Ожегов, С.И. Словарь русского языка Текст. / С. И. Ожегов. -Екатеринбург : Урал-Советы, 1994. 800 с.

46. Руднев, В.П. Словарь культуры XX века Текст. / В. П. Руднев. М. : АГАФ, 1997.-384 с.

47. Суперанская, А.В. Имя через века и страны Текст. / А. В. Суперанская. -М. : Наука, 1990.- 192 с.

48. Суперанская, А.В. Словарь русских личных имен Текст. / А. В. Суперанская. М. : Изд-во ACT, 1998. - 528 с.

49. Суперанская, А.В. Современный словарь личных имен: сравнение, происхождение, написание Текст. / А. В. Суперанская. М. : Айрис-пресс, 2005.-384 с.

50. Суперанская, А.В. Что такое топонимика? Текст. / А. В. Суперанская. -М.: Наука, 1985.-176 с.

51. Философский энциклопедический словарь Текст. М. : ИНФРА-М, 2001.-576 с.

52. Холл, Дж. Словарь сюжетов и символов в искусстве Текст. / Дж. Холл. -М.: КРОН-ПРЕСС, 1999. 656 с.

53. Энциклопедический словарь английской литературы XX века Текст. -М.: Наука, 2005.-541 с.

54. Hornby, A.S. Oxford advanced learner's dictionary of current English. -Oxford : Oxford University Press, 2000. 1540 p.

55. The Oxford dictionary of English etymology. Oxford : Oxford University Press, 1996.-1025 p.1.. Теория литературы и перевода. История русской литературы

56. Андреев, M.JI. На границах комедии Текст. / М. JI. Андреев. М. : Российский государственный гуманитарный университет, 2002. - 32 с.

57. Арнольд, И.В. Проблемы диалогизма, интертекстуальности и герменевтики (в интерпретации художественного текста): Лекции по спецкурсу Текст. / И. В. Арнольд. СПб. : Образование, 1995. — 59 с.

58. Арнольд, И.В. Семиотика. Стилистика. Интертекстуальность: Сб. ст. Текст. / И. В. Арнольд. СПб. : Издательство Санкт-Петербургского университета, 1999. - 444 с.

59. Архангельский, А.Н. Герои Пушкина. Очерки литературной характерологии Текст. / А. Н. Архангельский. М. : Высшая школа, 1999. -162 с.

60. Бабенко, В.Г. Драматические жанры и их взаимодействие: Английская и ирландская драматургия Текст. / В. Г. Бабенко. Иркутск : Изд-во Иркутского ун-та, 1988. - 152 с.

61. Балухатый, С.Д. Драматургия Чехова Текст. / С. Д. Балухатый, Н. В. Петров. Харьков : Издание Харьковского театра русской драмы, 1935. -208 с.

62. Барт, Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика Текст. / Р. Барт. М. : Издательская группа «Прогресс», «Универс», 1994. - 616 с.

63. Бархударов, Л. С. Язык и перевод Текст. / Л. С. Бархударов. М. : Международные отношения, 1975. - 240 с.

64. Бахтин, М.М. Вопросы литературы и эстетики: Исследования разных лет Текст. / M. М. Бахтин. М. : Художественная литература, 1975. - 502 с.

65. Бахтин, М.М. Литературно-критические статьи Текст. / M. М. Бахтин. М. : Художественная литература, 1986. - 541 с.

66. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества Текст. / M. М. Бахтин. -М. : Искусство, 1986. 444 с.

67. Белинский, В.Г. О драме и театре Текст. / В. Г. Белинский. М.-Л. : Искусство, 1948. - 540 с.

68. Белинский, В.Г. Полн. собр. соч.: В 13 т. Текст. / В. Г. Белинский. М. : Академия наук СССР, 1953-1956.

69. Бентли, Э. Жизнь драмы Текст. / Э. Бентли. — М. : Художественная литература, 1978. — 368 с.

70. Берковский, Н.Я. Мир, создаваемый литературой Текст. / Н. Я. Берковский. М. : Советский писатель, 1989. — 496 с.

71. Берковский, Н.Я. Романтизм в Германии Текст. / Н. Я. Берковский. — JI. : Художественная литература, 1973. 567 с.

72. Бочаров, С.Г. Сюжеты русской литературы Текст. / С. Г. Бочаров. М. : Языки русской культуры, 1999. - 632 с.

73. Брехт, Б. О театре Текст. / Б. Брехт. М. : Иностранная литература, 1960.-364 с.

74. Брехт, Б. О литературе Текст. / Б. Брехт. М. : Художественная литература, 1988. - 525 с.

75. Бялый, Г.А. Чехов и русский реализм Текст. / Г. А. Бялый. JI. : Советский писатель, 1981. - 400 с.

76. Вербицкая, Н.В. К обоснованию теории «вторичных текстов» Текст. / Н. В. Вербицкая // Филологические науки. 1989. - № 1. - С. 30-36.

77. Веселовский, А.Н. Историческая поэтика Текст. / А. Н. Веселовский. -М.: Высшая школа, 1989. 405 с.

78. Виноградов, В.В. О теории художественной речи Текст. / В. В. Виноградов. М. : Высшая школа, 2005. - 287 с.

79. Виноградов, B.C. Перевод: Общие и лексические вопросы Текст. / В. С. Виноградов. М. : КДУ, 2004. - 235 с.

80. Винокур, Г. О. О языке художественной литературы Текст. '/ Г. О. Винокур. М. : Высшая школа, 1991. - 448 с.

81. Влахов, С. Непереводимое в переводе Текст. / С. Влахов, С. Флорин. -М. : Международные отношения, 1980. 344 с.

82. Галеева, H.JI. Параметры художественного текста и перевод Текст. / Н. JI. Галеева. Тверь : Тверской гос. ун-т, 1999. - 156 с.

83. Гаспаров, M.JI. Драма первой половины XX в. Текст. / М. JI. Гаспаров. М. : SLOVO, 2000. - 824 с.

84. Гачечшадзе, Г. Художественный перевод и литературные взаимосвязи Текст. / Г. Гачечиладзе. — М. : Советский писатель, 1980. — 256 с.

85. Гегель, Г.-В. Лекции по эстетике: В 2 т. Текст. / Г.-В. Гегель. СПб. : Наука, 1998-1999.

86. Горбачевский, A.A. Оригинал и его отражение в тексте перевода. -Челябинск : Изд-во Челябинского гос. ун-та, 2001. 202 с.

87. Гирилман, М.М. Литературное произведение: теория и практика анализа Текст. /М. М. Гиршман. -М. : Высшая-школа, 1991. 160 с.

88. Гуковский, Г.А. Пушкин и проблема реалистического стиля Текст. / Г. А. Гуковский. М.-Л. : Художественная литература, 1957. - 416 с.

89. Гуковский, Г.А. Пушкин и русские романтики Текст. / Г. А. Гуковский. -М. : Художественная литература, 1965. 356 с.

90. Гуковский, Г.А. Реализм Гоголя Текст. / Г. А. Гуковский. М.-Л. : Художественная литература, 1959. - 530 с.

91. Денисенко, C.B. Трансформация темы пушкинской «Пиковой дамы» Текст. / С. В. Денисенко // Русская литература. 1992. - № 2. - С. 205-214.

92. Джанумов, С.А. Комедия A.C. Грибоедова «Горе от ума». Социальное и нравственное звучание произведения Текст. / С. А. Джанумов /У Русская литература XVIII XIX веков. - М. : Просвещение, 1995. - С. 139-161.

93. Домашнее, А.И. Интерпретация художественного текста Текст. / А. И. Домашнев, И. П. Шишкин, Е. А. Гончарова. М. : Просвещение, 1989. -208 с.

94. Жирмунский, В.М. Из истории западноевропейских литератур: Избранные труды Текст. / В. М. Жирмунский. Л. : Наука, 1981. - 303 с.

95. Зингерман, Б.И. Очерки по истории драмы 20 века Текст. / Б. И. Зингерман. М. : Наука, 1979. - 392 с.

96. История западноевропейского театра: В 8 т. Текст. М. : Искусство, 1974.-Т. 6.-656 с.

97. Катаев, В.Б. Литературные связи Чехова Текст. / В. Б. Катаев. М. : МГУ, 1989.-261 с.

98. Кашкин, И.А. Для читателя и современника. Статьи и исследования Текст. / И. А. Кашкин. М. : Советский писатель, 1968. — 563 с.

99. Кожинов, В.В. Происхождение романа Текст. / В. В. Кожинов. М. : Советский писатель, 1963. - 440 с.

100. Комиссаров, В.Н. Современное переводоведение Текст. / В. Н. Комиссаров. М. : ЭТС, 2002. - 424 с.

101. Конрад, Н.И. Запад и Восток: Статьи Текст. / Н. И. Конрад. М. : Наука, 1966.-517 с.

102. Лакшин, В.Я. Пять великих имен: Статьи, исследования, эссе Текст. / В. Я. Лакшин. М. : Современник, 1988. - 460 с.

103. Лебедева, О. Б. История русской литературы XVIII века Текст. / О. Б. Лебедева. М. : Высшая школа, 2003. - 415 с.

104. Левидов, A.M. Автор образ - читатель Текст. / А. М. Левидов. - Л. : Изд-во Ленинградского ун-та, 1983. - 353 с.

105. Левый, И. Искусство перевода Текст. / И. Левый. — М. : Прогресс, 1974. -400 с.

106. Литературные манифесты западноевропейских романтиков Текст. М. : МГУ, 1980.-638 с.

107. Лотман, Ю.М. О русской литературе. Статьи и исследования. 1958 — 1993 Текст. / Ю. М. Лотман. СПб. : Искусство, 1997. - 848 с.

108. Лотман, Ю.М. Структура художественного текста Текст. / Ю. М. Лотман. М. : Искусство, 1970. - 383 с.

109. Львовская, З.Д. Теоретические проблемы перевода Текст. / 3. Д. Львовская. М. : Высшая школа, 1985. - 235 с.

110. Луначарский, A.B. Литературоведение, критика, эстетика. Западноевропейские литературы. Статьи, доклады, рецензии 1930 1933 г. Текст. / А. В. Луначарский. - М. : Художественная литература, 1965. - 640 с.

111. Луначарский, A.B. Статьи о советской литературе Текст. / А. В. Луначарский. М. : Просвещение, 1971. - 568 с.

112. Любимов, Н. Перевод — искусство Текст. / Н. Любимов. М. : Советская Россия, 1982. - 128 с.

113. Миньяр-Белоручев, Р.К. Как стать переводчиком? Текст. / Р. К. Миньяр-Белоручев. — М.: Готика, 1999. — 176 с.

114. Морозов, М.М. Понимание подлинника Текст. / М. М. Морозов. М. : Изд-во литературы на иностранном языке, 1996. - 146 с.

115. Набоков, В.В. Лекции по русской литературе Текст. / В. В. Набоков. -М.: Независимая газета, 1996. 440 с.

116. Неупокоева, ИТ. Проблемы взаимодействия всемирной литературы. Проблемы системного и сравнительного анализа Текст. / И. Г. Неупокоева. -М. : Наука, 1976.-359 с.

117. Новиков, Л.А. Художественный текст и его анализ Текст. / Л. А. Новиков. М.: Едиториал УРСС, 2003. - 304 с.

118. Оболенская, Ю.Л. Художественный перевод и межкультурная коммуникация Текст. / Ю. Л. Оболенская. М. : Высшая школа, 2006. - 335 с.

119. Полоцкая, Э. О поэтике Чехова Текст. / Э. Полоцкая. М. : Наследие, 2001.-240 с.

120. Полякова, Е.И Театр Льва Толстого: Драматургия и опыты ее прочтения Текст. / Е. И. Полякова. М. : Искусство, 1978. - 344 с.

121. Попович, А. Проблемы художественного перевода Текст. / А. Попович, -М. : Высшая школа, 1980. 199 с.

122. Прийма, Ф.Я. Русская литература на Западе. Статьи и разыскания Текст. / Ф. Я. Прийма. Л. : Наука, 1970. - 258 с.

123. Рецкер, Я. И. Теория перевода и переводческая практика Текст. / Я. И. Рецкер. -М.: Международные отношения, 1974. 216 с.

124. Розанов, В.В. О писателях и писательстве Текст. / В. В. Розанов. М. : Республика, 1995. - 734 с.

125. Русская литература XVIII XIX веков Текст. - М. : Просвещение, 1995.-463 с.

126. Соколов, А.Г. Из истории русского реализма конца XIX начала XX в. Текст. / А. Г. Соколов. - М. : Изд-во МГУ, 1986. - 176 с.

127. Сухих, И.Н. Проблемы поэтики А.П. Чехова Текст. / И. Н. Сухих. JI. : Изд-во Ленинградского ун-та, 1987. - 184 с.

128. Тамарченко, Н.Д. Теоретическая поэтика: понятия и определения Текст. / Н. Д. Тамарченко. М. : Академия, 2004. - 289 с.

129. Теория и методика имени собственного Текст. М. : Наука, 1986. -254 с.

130. Теория литературы. T. IV. Литературный процесс Текст. М. : ИМЛИ РАН; Наследие, 2001. - 624 с.

131. Топер, П.М. Перевод в системе сравнительного литературоведения Текст. / П. М. Топер. М. : Наследие, 2001. - 254 с.

132. Топоров, В.Н. «Бедная Лиза» Карамзина. Опыт прочтения. К двухсотлетию со дня выхода в свет Текст. / В.Н. Топоров. М. : Российский Государственный Университет, 1995.- 512 с.

133. Тороп, П. Тотальный перевод Текст. / П. Тороп. Тарту : Tartu University Press, 1995. - 220 с.

134. Тураева, З.Я. Лингвистика текста Текст. / 3. Я. Тураева. М. : Просвещение, 1986. - 128 с.

135. Тынянов, Ю.Н. Литературная эволюция. Избранные труды Текст. / Ю. Н. Тынянов. М. : АГРАФ, 2002. - 496 с.

136. Тынянов, Ю.Н Поэтика. История литературы. Кино Текст. / Ю. Н. Тынянов. М. : Наука, 1977. - 576 с.

137. Тюленев, C.B. Теория перевода Текст. / С. В. Тюленев. М. : ГАРДАРИКИ, 2004. - 336 с.

138. Тюпа, В.И. Художественность чеховского рассказа Текст. / В. И. Тюпа. -М. : Высшая школа, 1989. 135 с.

139. Чужакин, А.П. Мир перевода Текст. / А. П. Чужакин. М. : Р-Валент, 2000.-281 с.

140. Чуковский, К.И. Высокое искусство Текст. / К. И. Чуковский. М. : Советский писатель, 1988. - 352 с.

141. Швейцер, АД. Теория перевода: статус, проблемы, аспекты Текст. / А. Д. Швейцер. -М. : Наука, 1988.-215 с.

142. Федоров, A.B. Искусство перевода и жизнь литературы. Очерки Текст. / А. В. Федоров. -JI. : Советский писатель, 1983. 352 с.

143. Федоров, A.B. Основы общей теории перевода (лингвистические проблемы) Текст. / А. В. Федоров. СПб. : ФИЛОЛОГИЯ-ТРИ, 2002. - 416 с.

144. Хализев, В.Е. Драма как род литературы (поэтика, генезис, функционирование) Текст. / В. Е. Хализев. М. : Изд-во МГУ, 1986. - 260 с.

145. Эко, У. Два типа интерпретации Текст. / У. Эко // Новое литературное обозрение. 1996. - № 21. - С. 39-84.

146. Эткинд, Е.Г. «Внутренний человек» и внешняя речь: Очерки психопоэтики русской литературы XVIII XIX веков Текст. / Е. Г. Эткинд. -М. : Языки русской культуры, 1999. - 448 с.

147. Якобсон, P.O. Работы по поэтике Текст. / Р. О. Якобсон. М. : Прогресс, 1987.-461 с.

148. Сох, G. Tyrant and victim in Dostoevsky. Slavica Publishers, Inc. Columbus, Ohio, 1984. - 119 p.

149. Venuti, L. The translator's Invisibility. A history of Translation. London and New York : Routledge, 1995. - 353 p.

150. V. Литература о Б. Шоу. Б. Шоу и русская культура 151. Аникст, A.A. Бернард Шоу Текст. / А. А. Аникст. М. : Знание, 1956. -32 с.

151. Аникст, A.A. Бернард Шоу Текст. / А. А. Аникст // Шоу Б. Полн. собр. пьес: В 6 т. JI. : Искусство, 1978. - Т. 1. - С. 5-46.

152. Аникст, A.A. Бернард Шоу поет и пляшет Текст. / А. А. Аникст // Театр. 1960.-№7-8.-С. 178-183.

153. Анисимов, И.И. Вторая эпоха в творчестве Б. Шоу Текст. / И. И. Анисимов // Иностранная литература. 1956. - № 11. — С. 192-202.

154. Баб, Ю. Бернард Шоу как писатель и художник Текст. / Ю. Баб. М. : Знание, 1956.-32 с.

155. Балашов, П.С. Бернард Шоу. Писатели зарубежных стран: Библиографический указатель к 100-летию со дня рождения Текст. / П. С. Балашов. М. : Всесоюзная книжная палата, 1956. — 84 с.

156. Балашов, П.С. Художественный мир Бернарда Шоу Текст. / П. С. Балашов. М. : Художественная литература, 1982. - 256 с.

157. Балашов, П. С. Шоу в< истории английской литературы Текст. / П. С. Балашов. М. : Изд-во Академии наук СССР, 1959. - Т. 3. - С. 448-524.

158. Брейтбург, С.М. Б. Шоу в споре с Толстым о Шекспире (по неизданным источникам) Текст. / С. Брейтбург // Литературное наследство, 1939. Т. 37-38.-С. 617-632.

159. Гендерсон, А. Драматург ли Бернард Шоу? Текст. / А. Гендерсон // Интернациональная литература. 1935. - № 8. - С. 26-34.

160. Гражданская, З.Т. Бернард Шоу: Очерк жизни и творчества Текст. / 3. Т. Гражданская. М. : Просвещение, 1965. - 212 с.

161. Гражданская, З.Т. Бернард Шоу после Октября Текст. / 3. Т. Гражданская. — М. : Просвещение, 1968. 225 с.

162. Гражданская, З.Т. Борьба Шоу за новую драму Текст. / 3. Т. Гражданская // Ученые записки Московского областного педагогического института им. Н.К. Крупской. Т. 55. - Вып. 5. - М.: МОПИ, 1957. - С. 41-79.

163. Гражданская, З.Т. Влияние Великой Октябрьской революции на творчество Б. Шоу Текст. / 3. Т. Гражданская // Прогрессивная зарубежная литература XIX и XX веков. М. : МОПИ, 1959. - С. 260-315.

164. Гражданская, З.Т. От Шекспира до Шоу Текст. / 3. Т. Гражданская. — М. : Просвещение, 1982. 192 с.

165. Гражданская, З.Т. Шоу и Ирландия Текст. / 3. Т. Гражданская // Ученые записки Московского областного педагогического института им. Н.К. Крупской. Т. СХХХ. - Вып. 8. Зарубежная литература. - М. : МОПИ, 1963.-С. 59-91.

166. Дейч, А.И. О «Пигмалионе» Бернарда Шоу Текст. / А. И. Дейч // Шоу Б. Пигмалион. М.: Искусство, 1966. - С. 93-104.

167. Дейч, А.И. Краткая сценическая история-Текст. / А. И. Дейч // Шоу Б. Пигмалион. М.: Искусство, 1966. - С. 105-106.

168. Деннингхаус, Ф. Театральное произведение Бернарда Шоу Текст. / Ф. Деннингхаус. М.1: Прогресс, 1978. — 328 с.

169. Динамов, С. С. Бернард Шоу Текст. / С. С. Динамов. M.-JI. : Художественная литература, 1931. - 76 с.

170. Дьяконова, Н.Я. Историческая драма Шоу «Святая Иоанна» Текст. / Н. Я. Дьяконова // Вестник Ленинградского университета. 1956. - № 20. Серия истории, языка и литературы. - Вып. 4. - С. 112-128.

171. Канторович, И.Б. Характеры и конфликт «Пигмалиона» Б. Шоу (К вопросу о природе жанра) Текст. / И. Б. Канторович // Некоторые вопросы истории и теории зарубежной литературы. Свердловск : Свердловский ГПИ, 1971.-С. 3-18.

172. Кисел, Ю.Я. Окказиональное использование фразеологических единиц в произведениях Б. Шоу и О. Уайльда Текст. / Ю. Я. Кисель. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1975. - 100 с.

173. Кривоногова, С. А. Левый фабианизм: социальные идеи и взгляды в будущее (на примере общественно-политических взглядов Джорджа Бернарда Шоу) Текст. / С. А. Кривоногова. Магнитогорск : МаГУ, 2001. - 97 с.

174. Луначарский, A.B. Бернард Шоу Текст. / А. В. Луначарский // Литературная газета. 1931. -30/VII. -№ 8. - С. 185-186.

175. Луначарский, A.B. О театре и драматургии: В 2 т. Текст. / А. В. Луначарский. Л. : Искусство, 1958.

176. Мицкевич, Б. Бернард Шоу и его комедия «Пигмалион» Текст. / Б. Мицкевич // Шоу Б. Пигмалион. Минск : Юнацатав, 1982. - С. 3-8.

177. Морозов, М. Драматургия Бернарда Шоу Текст. / М. Морозов // Шоу Б. Пигмалион. М. : Гос. ордена Ленина Академический Малый театр, 1946. -С. 5-29.

178. Образцова, А.Г. Бернард Шоу и европейская театральная культура на рубеже веков Текст. / А. Г. Образцова. М. : Наука, 1992. - 240 с.

179. Образцова, А.Г. Бернард Шоу и русская художественная культура на рубеже XIX XX вв. Текст. / А. Г. Образцова. - М. : Искусство, 1992. - 358 с.

180. Образцова, А.Г. Драматургический метод Бернарда Шоу Текст. /

181. A. Г. Образцова. М. : Наука, 1965. - 315 с.

182. Образцова, А.Г. Письма Бернарда Шоу Текст. / А. Г. Образцова // Б. Шоу. Письма. М. : Наука, 1971. - С. 307-337.

183. Пирсон, X. Бернард Шоу Текст. / X. Пирсон. М. : Искусство, 1972. -448 с.

184. Ромм, А. С. Джордж Бернард Шоу Текст. / А. С. Ромм. JI.-M. : Искусство, 1965.-250 с.

185. Ромм, А.С. Шоу-теоретик Текст. / А. С. Ромм. Л. : ЛГУ, 1972. - 94 с.

186. Хьюз, Э. Бернард Шоу Текст. / Э. Хьюз. М. : Молодая гвардия, 1966. -228 с.

187. Чернышева, В. Бернард Шоу. Скандал не заказывали? Текст. /

188. B. Чернышева. М. : ЗАО «ОЛМА Медия Групп», 2007. - 320 с.

189. Штробл, Ж. Воспоминания о Бернарде Шоу Текст. / Ж. Штробл // Иностранная литература. 1956. - № 1. - С. 251-256.

190. Adam, R. What Shaw really said. N.Y. : Shocken books, 1966. - 176 p.

191. Bentley, E. Bernard Shaw. L. : Hale, 1956. - 256 p.

192. Berst, C.A. Bernard Shaw and the art of drama. Urbana : University of Illinois press, 1973. - 343 p.

193. Brinser, A. The respectability of Mr. Bernard Shaw. Cambridge; Massachusetts, 1931. - 58 p.

194. Brown, I. Shaw in his time. L. : Nelson, 1965. - 212 p.

195. Carpenter, A. Bernard Shaw and the art of destroying ideals. The early plays. -Madison : University of Wisconsin press, 1969. 262 p.

196. Casseres, B. Mencken and Shaw. N.Y. : Silas Newton Publisher, 1930. -146 p.

197. Chesterton, G.K. George Bernard Shaw. L. : Constable, 1910. - 132 p.

198. Colbourne, M. The real Bernard Shaw. L. : Dent and sons, 1942. - 342 p.

199. Collis, J. Shaw. L. : Cape, 1925. - 191 p.

200. Couchman, G.W. This our Caesar. A study of B. Shaw's Caeser and Cleopatra. -Mouton : Indian University, 1973. 183 p.

201. Crompton, L. Shaw the dramatist. Nebraska : University of Nebraska press, 1969.-325 p.

202. Dent, A. Mrs. Patrick Campbell. L. : Museum Press, 1961. - 339 p.

203. Dukore, F. Bernard Shaw director. L. : George Allen and Unwin LTD, 1971.- 199 p.

204. Duffin, H.C. The quintessence of Bernard Shaw. L. : George Allen and Umwin, 1920.-224 p.

205. Ellenhauge, M. The position of Bernard Shaw in European drama and philosophy. Copenhagen : Levin a Munksgaard, 1931. - 390 p.

206. Elliot, V. Dear Mr. Shaw. L. : Bloomsbury, 1987. - 376 p.

207. Erwine, St.J. Bernard Shaw: Life, work ands friends. L. : Hale, 1956. -628 p.

208. Erwine, W. The Universe of G. B. Shaw. N.Y., 1949. - 328 p.

209. Fromm, H. Bernard Shaw and the theatre in nineteens. A study'of Shaw's dramatic criticism. Kansas : University of Kansas, 1967. - 234 p.

210. Gibbs, AM. Shaw. Edinburgh : Oliver and Boyd LTD, 1969. - 120 p.

211. Harris, F. Bernard Shaw. L. : Constable, 1931. - 430 p.

212. Henderson, A. Bernard Shaw: His life and works. L. : Longman, 1911. -365 p.

213. Henderson, A. Bernard Shaw: His life. A critical biography. N.Y. : Boni and Liveright, 1918.-528 p.

214. Henderson, A. Bernard Shaw: Playboy and prophet. N.Y.; L., 1932. -871 p.

215. Henderson, A. Bernard Shaw: Man of the century. N.Y. : Dodd, Mead and co., 1956.-969 p.

216. Henderson, A. Table-talk of G.B.S. N.Y.; L. : Harper and brothers publishers, 1925. - 162 p.

217. Howe, P. Bernard Shaw: a critical study. L. : Seeker, 1915. - 174 p.

218. Huggest, R. The truth about «Pygmalion». L. : Heinemann, 1965. - 195 p.

219. Hugo, L. Bernard Shaw. Playwright and preacher. — L. : Melhuen, 1971. — 270 p.

220. Jacson, H. Bernard Shaw. N.Y. : Books for libr. press, 1970. - 240 p.

221. Loewenstein, F.E. Bernard Shaw through the camera. L. : B and H White Publication LTD., 23, Fleet Street, 1948. - 128 p.

222. May, M. Ibsen and Shaw. L. : London and Basingstoke, 1985. - 228 p.

223. Meisel, M. Shaw and the nineteenth century theatre. — Princeton; New Jersey : Princeton University Press, 1963. 477 p.

224. Mencken, H. George Bernard Shaw. His plays. N.Y. : Glases, 1969. -107 p.

225. Minney, R.J. The bogus image of Bernard Shaw. L. : Leslie F. Rewin, 1969. - 223 p.

226. Patch, B. Thirty years with G.B.S. L. : Victor Collaganz LTD, 1951. -256 p.

227. Pearson, H. Bernard Shaw: His life and personality. Monreal : Reprint society of Canada, 1942. - 448 p.

228. Purdom, C.B. A guide to the plays of Bernard Shaw. N.Y. : Crowell, 1963. , -344 p.

229. Sengupta, S.C. The art of Bernard Shaw. L.; N.Y. : Oxford University Press, 1963.-249 p.

230. Stokes, E.E. William Morris and Bernard Shaw: a socialist artistic relationship. -N.A., 1951.-235 p.

231. Strauss, E. Bernard Shaw: Art and socialism. L. : Gollancz LTD, 1942. -126 p.

232. Weintraub, R. Fabian feminist. Bernard Shaw and woman. L. : University Park and London, 1977. - 275 p.

233. Ward, A. C. Bernard Shaw. L. : Longmans, Green and Co., 1951. - 215 p.

234. Weintraub, S. The annual of Bernard Shaw's studies. L. : Univers Park and London, 1982. - V. 2. - 218 p.

235. West, A. A good man fallen among Fabians. Stanford; California : Stanford University Press, 1986. - 494 p.

236. Willianson, A. Bernard Shaw: Man and writer. N.Y. : Crowell-Collier press, 1963.-224 p.

237. Wilson, C. Bernard Shaw. A reassessment. L. : Hutchinssson of London, 1969.-306 p.

238. Woodbridge, H.E. G.B. Shaw creative artist. Carbondale : Southern Illinois University Press, 1963. - 181 p.