автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.01
диссертация на тему: Рискогенность политических процессов в современной России

Полный текст автореферата диссертации по теме "Рискогенность политических процессов в современной России"

НА ПРАВАХ РУКОПИСИ

ПАЩЕНКО Антон Сергеевич

РИСКОГЕННОСТЬ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

Специальность 23.00.01 - Теория политики, история и методология политической науки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук

Саратов 2006

Работа выполнена на кафедре политических паук юридического факультета Саратовского государственного университета имени Н. Г. Чернышевского

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

доктор политических наук, профессор Митрохина Татьяна Николаевна

доктор социологических наук, профессор Шахматова Надежда Владимировна

Ведущая организация:

кандидат политических наук, доцент Мамонов Михаил Викторович

Саратовская государственная академия права

Защита состоится 27.10 2006 года в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.243.04 по политическим наукам в Саратовском государственном университете им. Н.Г. Чернышевского по адресу: 410012, Саратов, ул. Астраханская, 83, корп.7, ауд. 27.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале библиотеки Саратовского государственного университета

Автореферат разослан 25 сентября 2006 года.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор исторических наук

Суслов Ю.П.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИССЛЕДОВАНИЯ

Актуальность исследования. Современная человеческая деятельность на всех уровнях социальной, организации в той или иной степени пронизана риском. Это одно из следствий свободы выбора. Сегодня человек окружен рисками, идущими от технологических и социальных систем. Угрожающие риски выходят из-под контроля не только индивидов, но и огромных организаций, включая государства. Неизбежность такой ситуации ставит под вопрос онтологическую безопасность человека. Но без риска невозможен прогресс, движение вперед. Вот почему важно его осознавать и управлять им, а это объективно выводит проблематику риска в политическую плоскость, одновременно актуализируя в качестве самостоятельной научной проблемы особый класс рисков — политических.

Риск, выступая как феномен общественного бытия, пронизывает основные сферы общественной жизни и политическая сфера в этом плане не исключение. Политические риски современности модифицируются, в зависимости от особенностей протекания политической модернизации, которая в реальности вариативна, и является результирующей политических взаимодействий широкого круга разнообразных политических субъектов. Конфигурация политических взаимодействий в каждом конкретном случае достаточно уникальна, несмотря на некоторые общие моменты. Это позволяет не только выявить специфику политической составляющей общественной жизни, но и определить более точно основной вектор современных общественных изменений.

Глобализационный контекст современности, с другой стороны, обу-. словливает формирование принципиально новой системы политических рисков, которые возникают как ответ на вызовы становящейся постсовременности. Риски, в том числе политические, являясь структурообразующими, объективно трансформируют поведение субъекта, вынуждая к реализации принципиально новых стратегий в контекстах риска. Основными поведенческими стратегиями субъектов риска являются: избежание риска, принятие риска и управление риском. Избежание риска предполагает отказ от действий, связанных с риском, если он слишком велик. Принятие риска используется в условиях, когда риск минимален. По мере реализации принятого решения его корректировка осуществляется в зависимости от складывающейся обстановки, что предполагает и управление рисками, и, одновременно, провоцирует возникновение рисков управления. Необходимость исследований в области риска, связана с пронизанностью рисками всех сфер и уровней общественной жизни современного общества.

Степень изученности. Начало научного постижения явления риска относится ко второй половине прошлого столетия, когда формируются представления о вероятностном характере природных и общественных тенденций, вырабатываются соответствующий решению реальных нужд математический аппарат, накапливаются статистические данные. Пионерами изучения риска выступают юридические и экономические науки, в

которых эта категория используется для определения норм и порядка, регулирующих практику страхования и биржевых сделок.

Начиная с 1921 года после выхода в свет книги американского экономиста Ф. Найта «Риск, неопределенность и прибыль» проблема риска привлекает к себе внимание широкого круга ученых различных специальностей. Современная теоретическая редакция проблемы получила развернутую рефлексию в работах У. Бека» Н. Лумана, Э Гидденса, П, Бернстай-на1 Определенную новизну в понимание рисков вносит теория макдонали-зации Дж. Ритцера2. В рамках теории принятия решений по проблемам риска успешно работают В. Ковелло, X, Отвей. Теория восприятия рисков представлена работами М. Меркхофера., А. Вилдавски, М Дугласа, К Дейка, К, Эрроу, Е, Б ь ер да, Р. Шейфера . Правовые аспекты риска исследует Т. Лоун . Проблематика калькуляции, в том числе политических рисков, представлена у К. Кеннеди5. Мощным импульсом в разработке проблематики рисков послужила авария на атомной станции в Чернобыле, актуализировавшая вопросы технологического и экологического рисков.6

В рамках философии исследование риска осуществляют И. Новик, К.Омаров7. Динамических проблем риска в нестабильных системах затрагивает В.Афанасьева8. Наиболее глубоко и серьезно в отечественной науке проблематику риска разрабатывают А. Горшкова, В .Зубков, А.Мозговая,

1 Бек У. Общество риска: На пути к другому модерну М.: 2000; Луман Я. Понятие риска / Пер. А. Ф. Филиппова И Thesis. 1994. № 5.

2 Ritzer G. The McDonaldization of Society: An Investigation Into the Changing Character of Contemporary Social Life. Thousand Oaks: Pine Forge Press, 1996.

3 Bjordal E. Risk from a Safety Executive Viewpoint / Hoven J. (Ed.) // Risk and Decisions, Chichester, 1987; Covello V.T. Mumpower J.L., Stallen PJ„ XJppuluri R.R. (Eds.) Environmental Impact Assessment, Technology Assessment, and Risk Analysis: Contributions from the Psychological and Decision Sciences. Berlin, 1985; Douglas M„ Wildavshy A. Risk and Culture: An Essay on Selection of Technology and Environmental Danger. Berkeley: University of California Press, 1982; Merkhofer M. Decision Science and Social Risk Management: A Comparative Evaluation of cost-benefit analysis, decision analysis, and other formal decision-aiding approaches. Dordrecht: Reidel, 1987; Otway H.J., D. Von Winter/eld. Beyond Acceptable Risk: On the Social Acceptability of Technologies // Policy. Sciences. 1982. Vol.14; Schaefer R. What Are We Talking About When We Talk About "Risk"? Critical Survey of Risk and Risk Preference Theories. Luxemburg: International Institute for Applied Systems Analysis, 1978; Вилдавски А., Дейк К. Теории восприятия риска: кто боится, чего и почему?//Thesis. 1994. № 5) Дуглас М. Риск как судебный организм//Thesis. 1994. № 5.

4 Лоун Т. Глобализация, государство, демократия: Образ новой политической науки // Полис. М., 1990. №5.

3 Kennedy С. Political Risk Management. New York, 1987.

6Маленченко C.A. Проблема риска и восприятие радиационной опасности.

7 Новик И.Б,, Омаров К.Е. Информация и риск (к философским основаниям систем анализа риска) // Философские науки. 1992. №3.

8 Афанасьева В, В., Липатов И.М. Философские аспекты проблемы динамического хаоса.// Доклады Академии Военных наук. Саратов, 2000; Афанасьева В. В., Позднева С.П. Диалектика хаотического. // Наука. Ценности. Культура. Саратов, 2001. Афанасьева В.В., Николаев И.А. О применимости результатов качественной теории динамических систем к социальным системам // Наука. Ценности. Культура. Саратов, 2001.

С. Никитин, К. Федоров, О. Яницкий9, Оригинальной является и попытка Б. Боброва рассмотреть и ввести в качестве особой категории, «общество компенсированных рисков» как некий идеал общественного развития. По его мнению, общество компенсированных рисков - это «общество, которое в состоянии компенсировать внешние и внутренние риски настолько, чтобы обеспечить жизнеспособность страны и благоразумие основной части своих граждан».

Проблемами минимизации рисков в переходных экономиках, это касается, прежде всего, финансовых рисков, занимаются Л. Алехина, Т. Че-ревичко, В. Черняк, В.Ковалев10. За последнее время защищены ряд диссертаций". Универсальность риска, его представленность в обществе, актуальность калькуляции риска в экономической, финансовой и страховой области привела к тому, что литература, тем или иным образом затрагивающая проблематику риска нарастает лавинообразно. Широкая вариативность риска, разнообразие его проявлений, несмотря на фронт исследований, последнего времени, оставляет ряд проблемных лакун, требующих заполнения. К подобному классу проблем необходимо отнести и проблему политических рисков, продуцированных транзитивными трансформациями политической сферы.

В современной политической науке риск затрагивается в ходе изучения и объяснения основных составляющих процесса демократизации (С. Лип-сет, Г.Алмонд и С. Верба, Р. Инглхарт, Л. Пай, Д. Растоу, О'Доннел, Ф. Шмиттер, А. Пшеворский и др.12). В рамках сравнительной политологии13

9 Зубков В.И. Методологические аспекты социологического анализа риска.: Автореф. дисс... канд. социол. наук. М., МГУ. 1998; Мозговая А. В. Социология риска; возможности синтеза теории и эмпирического знания // Риск в социальном пространстве / Под ред. А В. Мозговой. М, 2001; Никитин СМ., Федоров КА. Социологическая теория риска в поисках предмета // Социологические исследования. 1992. №10; Горшкова А.А, Политический риск и методы его оптимизации // Актуальные проблемы политологии: Сборник научных работ студентов и аспирантов Российского университета дружбы народов. / Отв. ред.: д.ф.н., проф. В.Д. Зотов. М., 2001; Бобров Б.Э. Социальные аспекты российского страхового предпринимательства: Автореф. дисс... канд. социол. наук. М., 1999.

10 Алехина Л.П., Черевичко Г. Не которые аспекты правовых рисков в отношениях собственности // Правоведение. 1998. № I; Черняк В.З. Оценка бизнеса. М., 1996; Ковалев В.В. Финансовый анализ: Управление капиталом. Выбор инвестиций. Анализ отчетности. М., 1998.

11 Старостенко К.В. Политический риск в системе государственной власти современной России: проблемы, противоречия, тенденции: Дисс. канд. полит, наук / Орловская региональная академия государственной службы (ОРАГС). Орёл, 2000.

О 'Donnel G., Schmitter Ph. Tentative conclusions about uncertain democraticies. - Transitions from authoritarian rule: prospects for democracy. Baltimore, L. 1986; Лейпхарт А. Демократия, в многосоставных обществах: сравнительное исследование. М., 1997; Пшеворский А. Демократия и рынок: Политические и экономические реформы в Восточной Европе и Латинской Америке / Пер. с англ. Под ред. В. А. Бажанова. М., 2000; Растоу Д.А. Переходы к демократии: попытка динамической модели // Полис. 1996. №5.

Современная сравнительная политология. Хрестоматия. М., 1997; Хантингтон С. Политический порядок в меняющихся обществах. М., 2004; Хантингтон С. Третья вол-

анализу подвергнуты целый ряд проблем, связанных с константами политического сознания14. Накоплен солидный материал по результатам исследований электоральных1' и иных политических процессов. Проблема компетентности российской элиты, в качестве основного субъекта политических практик, от деятельности которой зависит характер политических процессов, отражена в работах Г. Ашина, О. Крыпггановской, Т. Ворожей-киной, В. Лапкина, В.Сморгунова и других16. Исследования современной региональной политической специфики достаточно активно проводятся в регионах17, в том числе — в Саратове18. Уже первые исследования19 показали, что интерес к политике и соответственно уровень политической актив-

на. Демократизация в конце XX века // Хренов А.Е., Исаев Б.А. Политология. Хрестоматия М., 2005; Чшкот Р. Теории сравнительной политологии. В поисках парадигмы. М., 2001; Шарп Дж. От диктатуры к демократии. М., 2005; Эндрейн Ч. Сравнительный анализ политических систем. Эффективность осуществления политического, курса и социальные преобразования. М., 2000.

н Россия: власть и выборы. М., 1996; Климова С.Г. Идентификация и политический выбор // Поле мнений. 2000. №3. (Апрель); Качанов Ю.Л., Сатаров Г.А. Социальные группы в поле политики: опыт эмпирического анализа // Российский монитор: Архив современной политики. Вып. 2. М., 1992.

li Боксер В., Макфол М., Осташев В. Структура российского электорального простран-

ства // президентские выборы 1996 г. и общественное мнение. М., 1996; Тощенко Ж. Т.,

Дмитриев A.B. Социологические опросы и политика // Социологический исследования.

1994. №5.

15 Ашин Г.К Смена элит. // Общественные науки и современность. 1995. № 1; Елисеев С.М. Новая политическая элита и легитимность власти в России // Вестник СПбГУ

1995, сер. б, выпуск 2, (№13); Ермова Н. Трансформация правящей элиты России в условиях социального перелома // Куда идёт Россия?.. Альтернатива общественного развития, Вып.1. М., 1994; Титов В.Н. Политическая элита и проблемы политики // Социологические исследования, 1998. №7 и др.

17 Регион в составе федерации: политика, экономика, право. Нижний Новгород, 1999; Реформа местного самоуправления в региональном измерении. По материалам из 21 регибна Российской федерации / Под ред. С. Рыженкова и Н. Винника, М., 1999; Россия регионов: трансформация политических режимов. / Общ. ред. В. Гельмана, С.Рыженкова, М.Бри. М., 2000; Федерализм и децентрализация. Екатеринбург, 1998.

|Я. Например, Барзияов С, Чернышев А. Регион как политическое пространство // Свободная мысль. 1997. №2; Барзияов С, Чернышев А. Безумство власти: Провинциальная Россия: последние двадцать лет реформ. М., 2005; Долгов В.М. Политические механизмы взаимодействия центра и регионов Российской Федерации // Полис. 2004. №6; Кузнецов И.И., Шестов Н.И. Геополитическое самоутверждение региона (На примере Саратовской области) Н Полис. 2000 № 3; Слобожникова В., Малышева Г., Шестов Я, Митрохина Т., Зотова 3., Вилков А., Мизулин М., Федосов П., Карамышева Н„ Бакушев В., Шатилов А., Муравьева. Л. Идея парламентаризма в истории Российской политической мысли: за и против // Власть. 2006 №3; Чернышев А. Г. Регион как субъект политики. Саратов, 1999; Шестов НИ Идея единства страны и реформа российской политической системы // Полис. 2004 №6.

19 Голов A.A. Факторы н стимулы массовой политической активности // Экономические и социальные перемены: Мониторинг общественного мнения. 1994. №5; Есть мнение! Итоги социологического опроса/Под общ. ред. Ю.А. Левады. М., 1990; Зубов А. Б. Ко-лосов В. А. Ценностные ориентации российских избирателей. // Полис. 1994. № 1; и др.

ности не являются постоянными величинами. В ходе демократизации общества появились новые для современной России, подчас — рискогенные практики и формы политического участия - митинги, демонстрации протеста, политические забастовки, пикетирования, которые требовали анализа, Начиная с 1995 года, этатистская составляющая отечественных исследований переходных процессов получила дополнительное эмпирическое подтверждение: данные опросов общественного мнения выявили высокий уровень господства прогосударственных настроений20. Вместе с тем, некоторые исследователи особо выделяют нынешнюю российскую власть как субъект политического насилия.21 Так, согласно теоретической схеме А. Здравомыслова, сама власть в процессе конструирования социальной реальности неизбежно порождает конфликтные ситуации, используя при этом насилие.22 Г.Осипов подчеркивает рискогенность «авторитарного усиления государственной власти в сочетании с ее делегитимизацией и падением доверия к ее лидерам» (форма «полицейского правления»)23, что может спровоцировать повышение уровня протестной активности и роста общественных угроз.

Оценки политических рисков улавливаются и при транзитологиче-ском анализе существующего положения в России, акцентируя внимание на политических институтах переходного общества24. В этих исследованиях раскрыты теоретические аспекты переходности политической системы, ее проблемы и противоречия, имеющие важное методологическое значение при анализе рискогенности современного процесса демократизации в России. Потенциал исследований трансформаций в рамках сравнительной политологии и транзитологической парадигмы еще далеко не исчерпан23 и,

20 Анализ электоральных предпочтений регионов: устойчивость и изменчивость / Рук. авт. кол. A.A. Нещадин. М., 1996; Назаров ММ. Политический протест: опыт эмпирического анализа // Социологические исследования. 1995. №1; Седов A.A. Материал к анализу электорального поведения граждан России // Экономические и социальные перемены: Мониторинг общественного мнения. М., 1996. №5.

Климова С. Политический конфликт или конфликт среди политиков // Власть. 1998. ХаЗ.; Семёнов B.C. Ситуация современного политического насилия в России // Политические конфликты: от насилия к согласию. М., 1996; Скакунов Э. Природа политического насилия. Проблемы объяснения// Социологические исследования. 2001. № 12.

22 Здравомыслов А.Г. Социология конфликта: Россия на путях преодоления кризиса. М., 1995.

23 Осипов Г. Социология и политика. М.,1995.

24 Подробнее см.: Гельман В. «Transition» по-русски: концепции переходного периода и политическая трансформация в России //¡Общественные науки и современность. 1997. №4; Кирдина С.Г. Политические институты регионального взаимодействия: пределы трансформации // Общественные науки и современность. 1998. №5; Кольцов H.H. Формирование новой стратегии региональной политики в транзитивной экономике России: Автореф. дисс... канд. экон. наук / С.-Петерб. гос. ун-т экономики и финансов. СПб., 2001; Проблемы становления новой институциональной структуры в переходных странах. М., 2001.

25 Харитонова О.Г. Генезис демократии (Попытка реконструкции логики транзнтологи-ческих моделей) //Полис. 1995. № 5.

несмотря на некоторую противоречивость и неоднозначность, оценивается как одно из перспективных направлений политологии26.

Вместе с тем, проблематика политического риска, как особого феномена российского поля политики не нашла еще своего достаточного раскрытия. Это обстоятельство обусловило постановку цепи и формулировку задач исследования в следующей редакции.

Целью настоящего исследования выступает определение феноменальности политического риска, возникающего в процессе демократического -транзита в России. Реализация цели исследования требует последовательного решения следующих задач:

1. Осуществить анализ основных теоретических подходов к явлению риска и оп-

ределил. их эвристический потенциал

2. Определить концептуальные параметры и характеристики политического риска

и выявить его инструментальные возможности

3. Раскрыть специфику демократического транзита современной России в ракурсе

рискогенности

4. Выявить политические риски, продуцированные российским демократическим

транзитом

5. Проанализировать основные политические практики агентов (субъектов) со-

временного российского поля политики в контексте их рискогенности Объектом исследования выступает российское поле политики, формирующееся в процессе демократического транзита.

Предмет исследования: рискогенность политических практик основных субъектов российского поля политики.

Методологической основой исследования являются общенаучные принципы аналитической индукции и дедукции, формализация, сравнительно-исторического подход к политическим явлениям, системный, структурно-функциональный, транзитол о гич е с кий, постструктуралистский и неоинституциональный политологические подходы.

Теоретико-методологические основания подхода к решению разрабатывались автором на базе привлечения богатейшего теоретического и концептуального наследия прошлого и современности, нашедших отражение в работах У. Бека, П, Бурдье, М. Вебера, Н. Лумана, Д.Норта, Й. Шум-петера и др. В методологическом отношении для понимания проблем риска в российской политике важными были концепции наработки и идеи российских и зарубежных ученых, которые заняты исследованием политических трансформаций в современной России. Среди них необходимо выделить работы таких всемирно известных зарубежных политологов как К.Байме, В. Бане, 3. БжезинскиЙ, Л. ДаЙмонд, Г. О'Доннел, Т. Карл, А.Лейпхатр, Х.Линц, С. Липсет, Л. Пай, А. Пшеворский, Д. Растоу, С.Хантинггон, Ф. Шмитгер, а также российских ученых — Т. Алексеевой,

26 Зарубежная политология в XX столетии. М., 2001; Мельепль А.Ю. Демократические транзиты. Теоретико-методологические и прикладные аспекты. М., 1999; Сравнительная политология. Теория и методология измерения демократии. СПБ., 2001.

М.Афанасьева, С. Барзилова, С. Борисова, О. Гаман-Голутвиной, В.Гельмана, Г.Голосова, Н. Зубаревич, Ю. Игрицкого, М. Ильина, А. Кузьмина, Г.Люхтерхандт-Михалёвой, А. Мельвиля, В. Павленко, Н. Петрова, Ю.Пивоварова, Г.Х.Шахназарова и др. Это позволило осуществить инновационную концептуализацию, отражающую специфику политических рисков современности.

Источннковой базой для разработки теоретических оснований к решению поставленных задач послужили богатейшее теоретическое и концептуальное наследие прошлого и современности, теории риска, произведения западных и отечественных специалистов в области сравнительного анализа политики (М. Ильин, Д. Федотов, М. Острогорский и др.), а также концепции переходов к демократии как модернизационных процессов и отечественных авторов - В. Гельмана, А. Миграняна, И. Клямкина, В. Лапкина, И. Пантина, Л. Шевцовой, В. Пастухова, С. Хенкина, В. Дахи-на, А. Цыганкова и других, а также — данные официальной статистики, аналитические материалы различных ведомств и исследовательских организаций, нормативные и правовые документы политических структур российского федерального центра и региона.

Эмпирической базой исследования являются данные, полученные количественными и качественными методами контент-анализа российских СМИ федерального и регионального уровней: корректность вторичного анализа современной политической и политико-социологической информации, а также результаты авторского опроса в ходе политологического исследования «Рискогенность политических процессов в регионе», проведенного автором в 2004-2005 гг. (опрошено 318 жителей г. Саратова и села Новопокровка Балашовского района в возрасте от 18 до 70 лет, отобранных по квотно-стратифицированной выборке), вторичный сравнительный анализ опубликованной современной политической и политико-социологической информации.

Научная новизна исследования представлена постановкой проблематики исследования политического риска в переходной ситуации в России, а так же следующими положениями:

1. Предложена авторская трактовка явления политического риска и ог-

раничение его рамками политического пространства.

2. Обоснована необходимость различения политического риска модерна

и рисков демократического транзита во всем их многообразии.

3. Выявлен двойственный универсально - специфический характер по-

литических рисков, возникающих в условиях российского демократического транзита.

4. Акцентирована связь трансформации политического режима в России

и полиморфности характеристик политических рисков.

5. Определены основания типологии политических рисков, позволяющие

уточнить их параметры и основные направления развертывания в современной России.

6. Введены в научный оборот данные авторского эмпирического исследования политических рисков в регионе.

Положения, выносимые на защиту. Исследование обозначенного проблемного поля в рамках принятых методологических принципов позволило сформулировать положения, которые, на наш взгляд, представляют не только чисто теоретический, но и практический интерес:

1. Политические риски - это не столько фактор экономических ущербов, сколько особое явление реальности в пространстве политики, состояние взаимосвязи среды, ее характеристик и субъекта принимающего и реализующего политические решения. Политический риск - неотъемлемая составляющая современных политических процессов и практик социально-политических субъектов, возникающая в условиях неопределенности состояния конкретного поля политики, в ситуации, когда расчет исхода действий, предпринимаемых субъектами затруднен.

2. Совокупность современных общественно-политических процессов формирует совершенно особое пространство политических рисков, отличных от рисков модерна. Политические процессы современности смешивают риски глобального и локального уровней, возникающих в условиях модернизаций органического, неорганического типов, а так же продуцированных д ем од ернизацией. Это обусловливает специфику политических рисков современности. Эмпирические данные позволяют констатировать особую рискогенность политических процессов в современной России, вызванных революционно-реформационным проявлением, разнонаправленностью векторов динамики, этатистско патерналистской ментальностью субъектов политического процесса и т.д.

3. Российские политические риски, обладая универсальными качествами, свойственными всем современным сообществам, в тоже время имеют свою специфику, задаваемую особенностями российского демократического транзита. Политические риски демократического транзита в России представляют собой совокупность рисков авторитарно-тоталитарно-демократического типов, конфигурация которых определяется особенностями российского поля политики. В этом прослеживается двойственность современных политических рисков.

4. Доминантным игроком политического поля в России выступает президент, определяющий основные границы объяснительных моделей и политических практик агентов и акторов, субполей политики. Любое отклонение от предложенных президентом требований, попытки самостоятельного и автономного функционирования потенциально и действительно рискогенно, так как приводит к утратам политических позиций в пространстве поля.

5. Рискогенность практик агентов политического поля в современной России является наименьшей на федеральном уровне, характеризуется тенденцией нарастания по мере перехода на уровень регионов, и становится элементом политической повседневности на муниципальном. Риско-

генность политических решений обратно пропорциональна уровню их принятия и прямо пропорциональна степени их конкретности.

Достоверность и обоснованность результатов исследования обуславливается реализацией принципа непротиворечивости теоретико-методологических положений, заложенных в его основание, использование диссертантом системы теоретических и эмпирических методов, соотнесенность с результатами и экспериментальными данными других исследователей.

Научно-практическая значимость исследования заключается в возможности использования теоретических и практических выводов в дальнейших исследованиях проблем политической теории и практики управления политическими процессами различного уровня. Выводы данного исследования могут быть использованы специалистами в области политического консультирования с целью повышению эффективности работы политических структур и, что очень важно, снижения возможных негативных последствий рискогенных политических решений. Материалы работы могут представлять интерес для общеобразовательных учреждений, техникумов, вузов при формировании программ обучения в области политологии, политического маркетинга.

Апробация работы.

Основные положения диссертации изложены автором в пяти научных публикациях. Результаты исследования обсуждались на ежегодных межвузовских научных конференциях «Некоторые проблемы социально-политического развития современного российского общества», «Современное общество: человек, власть, экономика» в, 1999-2005 гг., проводимых на базе СГУ, на межрегиональной научно-практической конференции «Социально-экономическое и политическое развитие общества: актуальные проблемы» в 2001г., на всероссийском научном семинаре МИОНа «Ислам и межнациональные отношения» 3—4-апреля 2006 года.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения, списка использованной литературы и приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первом разделе «Понятие «риск» в политической теории» анализируются основные положения, имеющихся на настоящий момент времени теорий и концепций риска. Осуществляется тщательная инвентаризация подходов и анализ различных точек зрения по поводу риска. Раскрываются содержательные аспекты этих подходов, для чего проводится предварительная семантическая и этимологическая экспертиза понятия «риск». Это позволяет, рассматривать основные концепции в более точной интерпретации. Так в категориальном фундаменте риска заложено понятие «опасность». В теории рисков опасность трактуется как объективная закономерность, обусловливающая количественные и качественные состояния систем мега-, макро-, мезо- и микроуровней, выступающих и воспринимаемых в формах угрозы жизненно важным интересам людей. Фиксируется, что генезис, степень вероятности опасности как осознанной угрозы может иметь естественно природное и общественное начало и подразделяться на потенциальную и реальную.

Интерпретируя это состояние, делается вывод, что, во-первых, риск — это характеристика активных действий субъекта, происходящих в условиях неопределённости, а, во-вторых, - это возможность неблагоприятного исхода действий субъекта. Таким образом, явление риска связывается с принятием решения в условиях неопределённости, сложность задачи увеличивается при деятельности субъекта в незнакомой, специфической среде, когда одинаково велика вероятность потерь либо приобретений как экономического, так и политического характера.

Подчеркивается, что акцент на опасности, которой подвергаются люди, а не на возможных преимуществах, если бы желаемая цель была достигнута, характерна для части специалистов. Между тем, риск, в отличие от опасности, предполагает возможность, как успеха, так и неуспеха, в то время как опасность предполагает одномерный исход события в сторону неуспеха, т.е. риск дуален, что делает его отличимым от просто опасности.

Это положение подкрепляется авторитетом Н. Лумана, который говорит о неправильности подхода, при котором риск и опасность понимаются как одно и то же. Различие риска и опасности предполагает, что существует неуверенность относительно будущего ущерба. Здесь есть два варианта. Либо возможный ущерб рассматривается как «следствие решения, т.е. вменяется решению. Тогда мы говорим о риске, именно о риске решения. Либо же считается, что причины такого ущерба находятся вовне, т.е. вменяются окружающему миру. Такая трактовка наиболее конструктивна и методологически оправдана.

Разворачивается положение, что именно современная эпоха, трансформировав представления о судьбе, идеалах и целях, принесла осознание риска как ключевого фактора человеческой деятельности и одного из условий достижения успеха. Конечно, и раньше люди сталкивались с опас-

ностью и неуверенностью в будущем. Однако опасности, которым они подвергались, связывались с воздействием высших сил. Понятие «риск» стало востребованным тогда, когда у людей появилось осознание персональной ответственности за принятые решения. Рассматривая объективную неопределённость, автор выдвигает тезис, что она определяет невозможность точно спрогнозировать оптимальный вектор и выступает как некая форма рефлексии на поливариантность, неоднозначность общественных процессов. Именно в этом контексте риск определяется как деятельность, связанная с преодолением неопределённости в ситуации неизбежного выбора, в процессе которой имеется возможность количественно или качественно оценить вероятность достижения цели, отклонение от цели или неудачи. Воспроизводится проблема субъективного представления о риске. Так, в обыденном сознании само слово ассоциируется с вероятностью благоприятного или неблагоприятного исхода действия, неопределённостью, опасностью, неудачей, выбором альтернатив и т.д. Вслед за Л.Н. Тэпманом, рассматриваются основные направления подходов, дается их развернутая характеристика. В рамках первого направления риск рассматривается как атрибутивная характеристика любого вида целесообразной деятельности человека, осуществляемой в условиях ресурсных ограничений и наличии выбора оптимального способа реализации осознанных целей в условиях информационной неопределённости. В рамках данного направления основное внимание сосредоточено на исследовании таких свойств рисков, как: всеобщность, системность, динамическая вероятность. В нашем исследовании, эти свойства должны быть соотнесены с политическими рисками, с соответствующими поправками на их специфику.

Всеобщность рисков проявляется в том, что они - не случайный результат сознательной деятельности} а необходимое условие существования творческого человека, постоянно совершенствующего условия своей жизни. Вероятность и возможность наступления качественных изменений социально-экономических условий функционирования и развития систем различного уровня, затрагивающих интересы людей, а в современных условиях это объективно выходит в политический уровень, всегда воспринимаются ими как риск. Подчеркивается, что, для разных социальных групп одни и те же системные изменения имеют разную степень опасности. Для одних они являются угрозой, поскольку ведут к разрушению материальных и духовных ценностей^ традиционных условий жизни и среды обитания, производственных отношений, устоявшихся видов трудовой деятельности, для других - предупреждением (вызовом), не угрожающим качественной целостности условий их существования, но несущим в себе потенциал материальных, социальных и духовных потерь, снижение эффективности труда и рост социально-политической напряжённости. Третья социальная группа воспринимает такие изменения как реальную возможность приобретения материальных, социальных и духовных благ. Делается вывод, что одни и те же риски, в том числе политические обладают разно-

образной функциональной содержательностью, которая обуславливается спецификой активности социальных субъектов.

Анализируя проблему всеобщности рисков, отмечается, что последние выступают так же в виде абстрактной и конкретной возможности. Абстрактные риски — это риски, которые могут наступить, но для них отсутствует комплекс необходимых и достаточных условий. Они могут различаться по причинам, их порождающим; по степени зрелости; но близости наступления. Конкретные риски — это риски, имеющие количественную оценку возможных потерь во времени, для минимизации которых субъекты располагают необходимыми управленческими и материальными ресурсами.

В рамках второго научного направления риски рассматриваются как результат накопления регрессивного потенциала и поэтому анализируются следующие характеристики рисков: нормативность, необратимость, возрастающий масштаб, качественная неопределённость. Человек осуществляет свою деятельность в некоем континууме, на одном полюсе которого находятся риски, возникающие с вероятностью, равной единице, а на другом - риски, которых можно избежать. Из чего следует: большинство социально-политических изменений относятся к необратимым процессам, то есть, объективно количество рисков в обществе имеет устойчивую тенденцию к абсолютному росту.

Третья группа авторов исследует риски как форму неопределённости результата, как ситуацию с неопределённым исходом, но известными вероятностями возможных событий, когда решения принимаются на основе приближенных оценок. Поступление новой информации ведёт к изменению субъективной оценки вероятности. Источником неопределённости и риска являются незнание (что поправимо), или особенности человеческой психики. По нашему мнению, между неопределенностью и риском существуют принципиальные отличия. Неопределенность обозначает ситуации, при которых неизвестны (и в принципе не могут быть выявлены) ни количество возможных решений проблемы, ни последствия предлагаемых вариантов, ни вероятности наступления событий. В области политики, в частности, это означает, что в условиях неопределенности субъект политической жизни не располагает полной информацией об альтернативах решения проблемы, их полезности и ему не известны вероятности возникновения политической ситуации, событий, на которые влияет огромное число внешних факторов, его действия в указанной ситуации становятся рискованными.

Далее рассматривается специфика анализа риска в различных областях научного знания и делается вывод, что «риск» — понятие достаточно новое в современной науке, однако оно довольно интенсивно используется многими научными направлениями. Введенное в научный оборот представителями экономической науки, оно достаточно быстро укоренилось во многих отраслях научного знания, как естественнонаучного, точного, так и гуманитарно-социального направления. «Риск», как и ряд других научных

понятий, заимствован политической наукой из смежных дисциплин — социологии, экономики. В связи с этим ни одна наука не имеет монопольного права на использование данного термина. Интерпретация понятия «риск» осуществляется посредством таких категорий как неопределенность, субъективность, динамичность, системность, всеобщность, вероятность, опасность, альтернативный выбор и ряд других. В результате неоднозначной интерпретации этого понятия в научном мире имеет место дискуссия, которая осуществляется по трем основным направлениям: риск как характеристика любого вида деятельности человека, как результат накопления регрессивного потенциала, как форма неопределенности результата.

Во втором разделе «Риск как составляющая современных политических процессов в России» выявляется различное толкование политического риска в современных политологических концепциях трансформирования политической системы и политических процессов в России. Автором используется транзитологический метод для анализа проблем политического процесса демократизации, чтобы оценить его с позиций рискоген-ности. Под данным термином понимается состояние постепенного, длительного перехода политических институтов социума в новое демократическое качество, соединяющее в себе традиционные, обновляющиеся и новые характеристики, связанные и всеобщей институционализацией и формированием глобального информационного пространства. При таком подходе понимание политического транзита сводится к определенному периоду времени, за который государственно-политическое устройство страны и само общество испытывают, как подчеркивал М. Ашимбаев, принципиальную трансформацию и кардинальные изменения. Теоретически в качестве такого вектора выступает глобализация и демократизация мирового социума в целом, и России, в частности. Однако термин «транзит» предполагает минимальную направляющую векторную нагрузку в силу того, что российская политическая система трансформируется достаточно стихийно.

Рисковые характеристики политической жизни как совокупности действий, осуществляемых ее субъектами, рассматриваются автором в контексте политического процесса Под ним понимается производство, воспроизводство, изменение, трансформация политической системы, средств политического властвования способов презентации интересов классовых, социально-этнических и иных социальных групп в институтах власти, форм принятия и реализации властных (управленческих) решений, политического участия, типов политической культуры, а также — совокупность действий субъектов политики и власти, ведущих к изменениям политической системы, всей политической жизни в обществе. Он включает в себя осуществление политики в обществе, процедуры принятия политических решений, борьбу, соперничество политических групп, партий за власть и ее использование в своих целях. При этом институты власти, различные политические силы, социальные группы и индивиды в процессе взаимодействия реализуют свои специфические функции, добиваются выполнения своих целей и задач. Поэтому политические процессы выступа-

ют как неоднозначные и, нередко, разнонаправленные. В силу этого в них всегда присутствует определенная степень рискогенности для основных субъектов политической деятельности.

Автор рассматривает политический процесс как отношение «общество — власть» через демократизацию, формирование, изменение политической системы, ее поддержку или оппозицию; артикуляцию политических интересов индивидов, групп, ассоциаций через деятельность партий, политический курс и рекрутирование политических субъектов. Выполнение этих универсальных функций формирует в политической системе определенные структуры, способы поведения различных групп интересов, групп давления, политических партий и выборов, составляющих в своей совокупности разнонаправленный политический процесс. Это предопределяет уровень рискогенности тех или иных политических действий.,

Применение неоинституционального подхода позволило автору выявить влияние степени непрерывности-дискретности изменений в политических институтах российского общества. Для политического процесса в нашей стране характерно перетекание, обычно весьма полное, содержания старых институтов в новые, даже в'ходе революционных, на первый взгляд, изменений. Институциональные трансформации подобного масштаба, по определению создавая зоны угроз, продуцируют поля риска на различных уровнях принятия политических решений. Так результаты авторского опроса показали, что в России практически все процессы, начиная от экономики и заканчивая социальной сферой, замкнуты непосредственным образом на государстве и олицетворяющем его президенте, т.е. носят политический характер. Таким образом, развитие общего вектора политического процесса в современной России привело к формированию транзитного (переходного) типа государства устремленного, к демократии.

В разделе подчеркивается, что развитие общего политического процесса в России характеризуется как демократический транзит, имеющий свои специфические особенности. Установившийся режим не отвечает "чистому" типу ни одного из основных политических режимов и является переходным от тоталитаризма к демократии. В качестве переходного он ближе всего к авторитаризму. Это означает, что Россия представляет собой иное государство, отличающееся противоречиями между формальными правовыми демократическими основаниями и реальной действительностью. А это противоречие не может не воспроизводить социальную раздвоенность, свойственную тоталитаризму, состояние алештимности, теневых отношений и многих иных отрицательных явлений, которые увеличивают рискогенность многих политических решений и тормозят дальнейшее демократическое реформирование на деле.

Анализ политических теорий и авторских эмпирических данных показал, что основной особенностью демократического транзита современной России выступает поливекторная противоречивая динамика политической модернизации институциональных структур, которая создает множество политических полей, связанных с напластованиями элементов

различных политических режимов и недостаточностью формирования институтов гражданского общества. Транзитивность в политической сфере российского общества характеризуется также приоритетом политики над экономикой, регионализацией, всеобщей фрагментацией, институционали-зацией и доминированием скрытых (латентных) функций в деятельности практически всех политических институтов, усилением социальной напряженности, кризисом легитимности власти, резким падением эффективности политической системы, снижением степени предсказуемости поведения индивидов и групп, ростом потребностей коллективного выхода из кризиса.

Проведенный автором анализ основных составляющих политического процесса и трансформаций политических институтов и гражданского общества в России позволил выявить их характерные особенности. К ним автор относит формальность, противоречивость функционирования, недостаточную сформированность гражданской ментальности, политическую и социальную структурированность населения, отчуждение власти от большинства людей, невозможность для самих граждан контролировать власть и влиять на принятие решений. Это проявляется через ограниченную легитимизированность партийной системы картельного типа, объединяющей несколько клиентел, мало пригодных для осуществления политической деятельности в условиях становления демократии и развития гражданского общества. Эти политические партийные образования не способствуют институциональной стабилизации, препятствуют развертыванию демократического процесса и усиливают рискогенность практически всех политических решений. Отсюда автор выводит тезис о нарастающей неопределенности, противоречивости функционирования политических структур, отсутствии четкой артикуляции политических интересов, вариативности напластований политических режимов, что приводит к формированию автономного рискогенного поля российской политики. Критерием выбора и закрепления тех или иных институциональных форм будет служить их возможность лучше решать задачи экономического развития страны и содействовать росту политических свобод ее граждан и снижения общего фона рискогенности.

В третьем разделе «Риск в политических отношениях центра и региона» осуществляется анализ политических рисков, возникающих в ситуации своеобразия демократического транзита российского общества, дается оценка угрозам или опасностям, которые продуцируются самим процессом российской политической модернизации. Подчеркивается, что угрозы и опасности, как один из аспектов риска, могут иметь различное происхождение, но все они связаны с процессами трансформации основных политических структур предшествующего типа. Одни угрозы исходят от разрушаемых политических форм, вследствие их сопротивления деструкции, другие - являются результатом несформированности новых, их неспособности к функционированию в экстремальной ситуации транзита, третьи - продуцированы на основе попыток гибридизации и формирования

кентавроподобных образований. В конечном счете, несмотря на разнообразие угроз, возникающих в условиях политических преобразований, все они сводимы для политических субъектов к одной — утрате власти.

Политическая модернизация, официальным содержанием которой является демократизация, порождает расширение и развертывание политической субъектности, как на первичном, социально-субъектном уровне, так и на вторичном, организационно-субъектном уровне. Политическая составляющая риска в современных обществах, реализующих демократический транзит, не только не ослабевает, но, на наш взгляд, имеет явную тенденцию к усилению. И как итог, констатируется: современная Россия демонстрирует постоянную эскалацию политических рисков.

Для обоснования структуры и типологии политических рисков, в разделе фиксируется особенность сложившегося в России политического режима. Он отягощен признаками и чертами различных политических режимов, и является многослойным и- полисоставным. В силу этого политический режим современной России может быть охарактеризован как переходный, когда новое политическое качество полностью еще не состоялось, а старое еще не исчезло. Поэтому он обладает и демократическими, и с авторитарно-олигархическими чертами, и элементами политического корпоративизма.

Данное обстоятельство, как показал анализ, обусловливает и характер соответствующих политических практик, реализуемых политическими субъектами. Они в различной степени отягощены неопределенностью условий, вероятностью неблагоприятных последствий политических решений, разным уровнем возможного ущерба или выигрыша для возможных и реальных участников политических действий и поливариантностью вероятности осуществления нежелательных событий. Делается вывод о том, что российское пространство политических рисков конфигурируется в настоящее время, как минимум, тремя типами политических рисков: тоталитарного, авторитарного и демократического планов, и, как максимум, совокупностью их модификаций. При этом последний вариант из-за кумулятивного эффекта может нести более серьезную рискогенность.

Пространство политических рисков переходных общественных систем, так же характеризуется синкретикой. Это обстоятельство, в конечном счете, само может быть определено как весьма рискогенное, т.е. воспроизводящее неопределенность по всем направлениям. К этому классу пространств относится и пространство политических рисков современной России. Пространство политических рисков, с одной стороны, связано с возникающими угрозами и опасностями для политических структур власти, а с другой — с теми политическими решениями, которые эти структуры принимают. Угрозы и опасности, в этом контексте, та совокупность условий и факторов, состояние и действие которых объективно ведет или может вести к потере власти или ее ослаблению. Подобный подход к политическому риску становится возможным, только в случае его оперирования в «поле политики», пространстве власти, политических позиций и практик,

политического производства. Размытость, мозаичность и неопределенность политического поля в современной России, обусловливает его потенциальную и реальную рискогенность, в том числе - в практике основных его агентов. Агенты, занимающие доминирующие позиции, имеют возможность изменять параметры функционирования поля, определяя правила игры, серьезно снижая степень риска для себя, переводя риск на других игроков поля.

В реальности поле политики представляет собой подвижную систему различий политических позиций, а потому все в нем — позиции, агенты, институты, программные заявления, комментарии, манифестации — может быть понято исключительно через соотнесение, сравнение и противопоставление. Обычно поле политики организуется вокруг двух-трех полюсов: например, оппозиция «левый — правый» может сохраняться и при переструктурировании поля за счет частичного обмена ролями. Иными словами, ни один объект политической реальности не абсолютен, не наделен такой «природой», которая обеспечивала бы ему безотносительную и безусловную действенность — все существует в отношениях и через отношения, что актуализирует их неопределенность. В аналогичном режиме, следовательно, и политические практики агентов поля политики будут выступать как оппозиция: абсолютный риск — нулевой риск, с колоссально богатыми внутренними переходами, неопределенностями. Подобное определение поля политики через отношение позволяет предложить специфическое представление о реальных политических практиках. Из него следует, в частности, что агенты в каждый момент находятся под влиянием системы актуализированных политических отношений, которая множеством способов детерминирует их политические практики: степень рискованности, направленность и содержание действий, политические представления и диспозиции, мотивы, информационные схемы и т.п.

В разделе автор показывает,1 что синкретический характер российского поля политики, определяющий его полиморфную рискогенность, предопределяют особую рискогенность реализуемых агентами политических практик. Так как поле политики предшествует агентам, политические практики суть проявление уже существующих социально—политических отношений, реализуемые исключительно в обусловленных полем. Они обусловлены целостным политическим пространством, охватывающим как каждого агента, так и предпосылки и условия его действий, представлений, мотивации и т.д. «Онтологизация» этого пространства, дает реальный ансамбль политических отношений, данных во всех формах — от объективированных до инкорпорированных (таких, например, как габитус — система схем восприятия, оценивания, мыйшения, действия, приобретенная агентом посредством отношений поля, система, которая выступает как порождающая основа практик, непосредственно адаптированных к полю).

Осуществив привязку политических рисков к политическим решениям, и учитывая своеобразие политической реальности России, проанализируем политические решения принимавшиеся, принимающиеся в ходе де-

мократического транзита агентами на основных уровнях политической власти в контексте их рискогенности. Предварительно эксплицируем основные параметры российского поля политики. Выступая как ансамбль политических отношений, или в объективированных, или в инкорпорированных формах, поле политики реально наполнено агентами, реализующими практики, обусловленные параметрами этого поля политики. Как уже нами определено, поле политики в современной России формируется синкретической совокупностью политических отношений, что, увы, не способствует его определенности. Эта неопределенность поля политики провоцирует разнонаправленность политических практик, возникающую из-за разнообразия предлагаемых полем кодов, что позволяет доминирующим агентам поля не только более вариативно изменять режимы функционирования поля политики, но и менять, в зависимости от ситуации правила игры в поле. В современных обществах и соответствующих им полях политики доминирующим агентом выступает государство. Представляется оправданным мнение П. Бурдье, который писал, что современное государство возникло в результате «...концентрации различных видов капитала: капитала физической силы, т.е. средств принуждения (армия, полиция), капитала экономического, капитала культурного, капитала символического; концентрации, превращающей государство в обладателя своеобразного метакапитала». Оно является, поэтому крупнейшим держателем разного рода ресурсов, представляющих собой структуры господства. Поэтому универсальный метакапитал государства может быть свободно реконвер-сирован в любой из капиталов: экономический, культурный, социальный или символический.

Существование мегакапитала государства, придающего влияние и власть «государственным мужам», влечет за собой формирование специфического пространства борьбы — борьбы владельцев различных капиталов за владение, распоряжение и пользование этим мегакапиталом. Именно становление государственной монополии на физическое и символическое насилие приводит в то же время к образованию реального поля политики — пространства борьбы за монопольное обладание выгодами, связанными с этой монополией.

Поле политики, в отличие от государства, не имеет однозначных, легко узнаваемых, юридически установленных границ. Конечно, на практике можно отличить государство от поля политики. Более того, государство во многом детерминирует поле политики (по мере конституирования государственной монополии на легитимное символическое насилие государство пытается все активнее воздействовать на поле политики, подчинить его себе). Но автор согласен с мнением Ю. Качалова, что грань, разделяющая их, представляет собой не жестко фиксированную демаркационную линию, а контингентный предел процесса перехода одного в другое. Таким образом, чтобы дать объяснение какому-либо политическому явлению в ракурсе политического риска, надо анализировать его не в от-

рыве от совокупности других, а определить позицию, которую оно занимает в пространстве всех политических явлений.

• В заключении обобщаются особенности политических рисков в России, обозначаются проблемы и противоречия политических процессов в России, способствующих нарастанию уровня рискогенности политических решений основных субъектов политического поля, обозначаются методологические и методические проблемы их дальнейшего изучения и предлагаются рекомендации по снижению уровня политического риска на региональном и федеральном уровне.

Результаты исследования отражены в авторских публикациях общим объемом 2,5 п.л.

1. Пащенко A.C. Политический риск: региональный аспект // Современное общество: человек, власть, экономика. Саратов: Изд-во Сарат. Ун-та. 2003.0,3 п.л.

2. Пащенко A.C. Ситуация политического риска в регионе // Проблемы политологии и политической истории: Межвуз. сб. науч. тр. Вып.13. Саратов: Изд-во Сарат. Ун-та. 2004. 0,5 п.л.

3. Пащенко A.C. Модели и классификации типологического анализа политического риска И Политические проблемы современного общества: Сб. науч. статей каф. Политических наук Саратовского государственного университета. — Саратов. Изд-во «Научная книга» 2005. Вып. 3. 0,6 п.л.

4. Пащенко A.C. Политические риски в полиморфных политических режимах // Политические проблемы современного общества: Сб. науч.

- статей каф. Политических наук Саратовского государственного универ-

__ситета. — Саратов. Изд-во «Научная книга» 2006. Вып. 4. 0,5 п.л.

~ 5. Пащенко A.C. Рискогенность полиморфных политических режимов //

Вестник Тамбовского технического университета.2006. — №3. 0,6 п.л.

ПАЩЕНКО Антон Сергеевич

РИСКОГЕННОСТЬ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

Специальность 23.00.01 - Теория политики, история и методология политической науки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук

Ответственный за выпуск - кандидат политических наук Цалднн А.Ю.

Подписано к печати 22.09.06 Заказ № Тираж 100 экз.

Формат 60x84 1/16. Объем Л п. л.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата политических наук Пащенко, Антон Сергеевич

ВВЕДЕНИЕ

РАЗДЕЛ 1. ПОНЯТИЕ «РИСК» В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ

РАЗДЕЛ 2. РИСК КАК СОСТАВЛЯЮЩАЯ СОВРЕМЕННЫХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ В РОССИИ

РАЗДЕЛ 3. РИСК В ПОЛИТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЯХ ЦЕНТРА И РЕГИОНА

Введение диссертации2006 год, автореферат по политологии, Пащенко, Антон Сергеевич

Актуальность исследования. Современная человеческая деятельность на всех уровнях социальной организации в той или иной степени пронизана риском. Это одно из следствий свободы выбора. Сегодня человек окружен рисками, идущими от технологических и социальных систем. Угрожающие риски выходят из-под контроля не только индивидов, но и огромных органи-^ заций, включая государства. Неизбежность такой ситуации ставит под вопрос онтологическую безопасность человека. Но без риска невозможен прогресс, движение вперед. Вот почему важно его осознавать и управлять им, а это объективно выводит проблематику риска в политическую плоскость, одновременно актуализируя в качестве самостоятельной научной проблемы особый класс рисков - политических.

Риск, выступая как феномен общественного бытия, пронизывает основные сферы общественной жизни и политическая сфера в этом плане не исключение. Политические риски современности модифицируются, в зависимости от особенностей протекания политической модернизации, которая в реальности вариативна, и является результирующей политических взаимодействий широкого круга разнообразных политических субъектов. Конфигурация политических взаимодействий в каждом конкретном случае достаточно уникальна, несмотря на некоторые общие моменты. Это позволяет не только выявить специфику тренда политической составляющей общественной жизни, но и определить более точно основной вектор современных общественных изменений.

Глобализационный контекст, современности, с другой стороны, обусловливают формирование принципиально новой системы политических рисков, которые возникают как ответ на вызовы становящейся постсовременности. Риски, в том числе политические, являясь структурообразующими, объективно трансформируют поведение субъекта, вынуждая к реализации принципиально новых стратегий в контекстах риска. Основными поведенческими стратегиями субъектов риска являются: избежание риска, принятие риска и управление риском. Избежание риска предполагает отказ от действий, связанных с риском, если он слишком велик. Принятие риска используется в условиях, когда риск минимален. По мере реализации принятого решения его корректировка осуществляется в зависимости от складывающейся обстановки, что предполагает и управление рисками, и, одновременно, провоцирует возникновение рисков управления. Необходимость исследований в области риска, связана с прони-занностью рисками всех сфер и уровней общественной жизни современного общества.

Степень изученности. Начало научного постижения явления риска относится ко второй половине прошлого столетия, когда формируются представления о вероятностном характере природных и общественных тенденций, вырабатываются соответствующий решению реальных нужд математический аппарат, накапливаются статистические данные. Пионерами изучения риска выступают юридические и экономические науки, в которых эта категория используется для определения норм и порядка, регулирующих практику страхования и биржевых сделок.

Начиная с 1921 года после выхода в свет книги американского экономиста Ф. Найта «Риск, неопределенность и прибыль» проблема риска привлекает к себе внимание широкого круга ученых различных специальностей. Современная теоретическая редакция проблемы получила развернутую рефлексию в работах У. Бека, Н. Лумана, Э Гидденса, П. Бернстайна1 Определенную новизну в понимание рисков вносит теория макдонализации Дж. Ритцера2. В рамках теории принятия решений по проблемам риска успешно работают В. Ковелло, X. Отвей. Теория восприятия рисков представлена работами М. Меркхофера, А. Вилдавски, М Дугласа, К Дейка, К. Эрроу, Е,

1 Бек У. Общество риска: На пути к другому модерну. М., 2000; Луман Н. Понятие риска / Пер. А.Ф. Филиппова//Thesis. 1994. № 5.

2 Ritzer G. The McDonaldization of Society: An Investigation Into the Changing Character of Contemporary Social Life. Thousand Oaks: Pine Forge Press, 1996. л

Бьерда, Р. Шейфера. Правовые аспекты риска исследует Т. Лоуви; Я. Дрор, Б. Джонсон. Проблематика калькуляции, в том числе политических рисков, представлена у К. Кеннеди4. Мощным импульсом в разработке проблематики рисков послужила авария на атомной станции в Чернобыле, актуализировавшая вопросы технологического и экологического рисков.5

В рамках философии исследование риска осуществляют И. Новик, К.Омаров6. Динамических проблем риска в нестабильных системах затратап вает В.Афанасьева . Наиболее глубоко и серьезно в отечественной науке проблематику риска разрабатывают А. Горшкова, В.Зубков, А.Мозговая, С. о

Никитин, К. Федоров, О. Яницкий . Оригинальной является и попытка Б.

3 Covello V. Т. Social and Behavioral Research on Risk: Uses in Risk Management Decisionmaking // V.T Covello, J.L. Mumpower, P.J. Stallen, and R.R. Uppuluri (Eds.) Environmental Impact Assessment, Technology Assessment, and Risk Analysis: Contributions from the Psychological and Decision Sciences. Berlin, 1985; Otway H.J., D. Von Winter/eld Beyond Acceptable Risk: On the Social Acceptability of Technologies // Policy Sciences. 1982. Vol. 14; Merkhofer M. Decision Science and Social Risk Management: A Comparative Evaluation of cost-benefit analysis, decision analysis, and other formal decision-aiding approaches. Dordrecht: Reidel, 1987. P. 15; Bjordal E. Risk from a Safety Executive Viewpoint // Risk and Decisions. Hoven J. (Ed.) Chichester, 1987; Schaefer R. What Are We Talking About When We Talk About "Risk"? Critical Survey of Risk and Risk Preference Theories. Laxenburg: International Institute for Applied Systems Analysis, 1978; Douglas M., Wildavsky A. Risk and Culture: An Essay on Selection of Technology and Environmental Danger. Berkeley: University of California Press, 1982; Вшдавски А., Дейк К. Теории восприятия риска: кто боится, чего и почему? // Thesis. 1994. № 5; Дуглас М. Риск как судебный организм // Thesis. 1994. № 5.

4 Kennedy С. Political Risk Management. New York, 1987.

5 Маленченко А.Ф., Ролевич И.В., Маленченко С.А., Тушин Н.Н. Проблема риска и восприятия радиационной опасности: Учебно-методическое пособие. Мн.: Академия управления при президенте РБ. 1996. С. 6 - 10.

6 Новик И. Б., Омаров К. Е. Информация и риск (к философским основаниям систем анализа риска) // Философские науки, 1992, №3.

7 Афанасьева В.В., Липатов ИМ. Философские аспекты проблемы динамического хаоса. // Доклады Академии Военных наук. Саратов, 2000; Афанасьева В.В., Позднева С.П. Диалектика хаотического. // Наука. Ценности. Культура. Саратов, 2001; Афанасьева В.В., Николаев И.А. О применимости результатов качественной теории динамических систем к социальным системам // Наука. Ценности. Культура. Саратов, 2001.

8 Зубков В. И. Методологические аспекты социологического анализа риска: Автореф. дисс. канд. соц. наук. М.,1998; Мозговая А.В. Технологический риск и экологическая составляющая качества жизни населения. Возможности социологического анализа. М., 1999; Мозговая А.В. Экологически устойчивое развитие и образ жизни: социологический подход // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М., 1998; Мозговая А.В. Социология риска: возможности синтеза теории и эмпирического знания // Риск в социальном пространстве / Под ред. А.В. Мозговой. М., 2001; Никитин С.М., Федоров К.А. Социологическая теория риска в поисках предмета // Социологические исследования. 1992. № 10; Горшкова А.А. Политический риск и методы его оптимизации // Актуальные

Боброва рассмотреть и ввести в качестве особой категории «общество компенсированных рисков» как некий идеал общественного развития. По его мнению, общество компенсированных рисков - это «общество, которое в состоянии компенсировать внешние и внутренние риски настолько, чтобы обеспечить жизнеспособность страны и благоразумие основной части своих граждан»9. Проблемами минимизации рисков в переходных экономиках, это касается, прежде всего, финансовых рисков, занимаются В. Черняк, В.Ковалев.10 За последнее время защищены ряд диссертаций11

Универсальность риска, его представленность в обществе, актуальность калькуляции риска в экономической, финансовой и страховой области привела к тому, что литература, тем или иным образом затрагивающая проблематику риска нарастает лавинообразно. Широкая вариативность риска, разнообразие его проявлений, несмотря на фронт исследований, последнего времени, оставляет ряд проблемных лакун, требующих заполнения. К подобному классу проблем необходимо отнести и проблему политических рисков, продуцированных транзитивными трансформациями политической сферы.

В современной политической науке риск затрагивается в ходе изучения и объяснения основных составляющих процесса демократизации (С. Липсет, Г. Алмонд и С. Верба, Р. Инглхарт, JI. Пай, Д. Растоу, О'Доннел, Ф. Шмиттер, А. Пшеворский и др.12). В рамках сравнительной политологии13 анализу подпроблемы политологии: Сборник научных работ студентов и аспирантов Российского университета дружбы народов. / Отв. ред.: д.ф.н., проф. В.Д. Зотов. М., 2001.

9 Бобров Б.Э. Социальные аспекты российского страхового предпринимательства: Авто-реф. дисс. канд. соц. наук. М., 1999.

0 Черняк В.З. Оценка бизнеса. М., 1996; Ковалев В.В. Финансовый анализ: Управление капиталом. Выбор инвестиций. Анализ отчетности. М., 1998.

11 Старостенко КВ. Политический риск в системе государственной власти современной России: проблемы, противоречия, тенденции: Дисс. канд. полит, наук / Орловская региональная академия государственной службы (ОРАГС).

12 O'Donnel G., Schmiiter Ph. Tentative conclusions about uncertain democraticies. - Transitions from authoritarian rule: prospects for democracy., Baltimore, L. 1986; ЛейпхартА. Демократия в многосоставных обществах: сравнительное исследование. М., 1997; Пшеворский А. Демократия и рынок: Политические и экономические реформы в Восточной Европе и Латинской Америке / Пер. с англ. Под ред. В.А. Бажанова М.,2000; Пшеворский. А. Демократия и рынок //Хренов А.Е., Исаев Б.А.Политология. Хрестоматия М., 2005; Растоу Д.А. Переходы к демократии: попытка динамической модели // Полис. 1996. № 5; Шестовергнуты целый ряд проблем, связанных с константами политического сознания14. Накоплен солидный материал по результатам исследований электоральных15 и иных политических процессов. Проблема компетентности российской элиты, в качестве основного субъекта политических практик, от деятельности которой зависит характер политических процессов, отражена в рапал Е. Взаимоотношения граждан и власти в ходе демократического транзита в России Теоретические проблемы. // ЛОГОС. 2003. №4 - 5 (39). С. 178- 185.

13 Poznanski К. Transition and Its Dissenters: An Introduction // "East European Politics and Society". Vol. 15. № 2;Дарендорф P. После 1989. Мораль, революция и гражданское общество. Размышления о революции в Европе, М.: Ad Marginem, 1998; Карл Т.Л., Шмиттер Ф. Что есть демократия? //http://www.politnauka.org/library/dem/karl-shmitter.html; ЛинцХ.Дж. Опасности президентства //http://www.politnauka.org/library/dem/lintz.html; Современная сравнительная политология. Хрестоматия. М., 1997; О'Доннелл Г. Делегативная демократия //http://www.politnauka.org.; Сэмуэлс Э. Тайная жизнь политики. М., 2003; Нодия Г. Национализм и демократия //http://www.politnauka.org/library/dem/nodia.html; Хантингтон С. Политический порядок в меняющихся обществах. М., 2004; Хантингтон С. Третья волна. Демократизация в конце XX века //Хренов А.Е., Исаев Б.А. Политология. Хрестоматия М., 2005; Чилкот Р. Теории сравнительной политологии. В поисках парадигмы.М., 2001; Шарп Дэю. От диктатуры к демократии. М. 2005. Электронный вариант см.: http://www.politnauka.org/library/dem/sharp.html; Штайнер К. Белые начинают и проигрывают. М., 2005; Эндрейн Ч. Сравнительный анализ политических систем. Эффективность осуществления политического, курса и социальные преобразования. М., 2000.

14 Россия: власть и выборы. М., 1996; Климова С.Г. Идентификация и политический выбор // Поле мнений. 2000. №3. (Апрель); Клямкин КМ. Политическая социология переходного общества // Политические исследования. 1993. №4; Качанов Ю.Л., Сатаров Г. А. Социальные группы в поле политики: опыт эмпирического анализа // Российский монитор: Архив современной политики. Вып. 2. М., 1992; Романова М.С. Влияние качества информации на политическое массовое сознание: Дисс. канд. полит, наук /Московский государственный социальный университет (МГСУ).

15 Анализ электоральных предпочтений регионов: устойчивость и изменчивость / Рук. авт. кол. А.А.Нещадин. М., 1996; Андрющенко Е.Г. Социологические прогнозы результатов выборов Президента Российской Федерации // Выборы Президента Российской Федерации.1996; Андрющенко Е.Г., Дмитриев А.В., Тощенко Ж.Т. Опросы и выборы 1995 // Социологические исследования. 1996. №6; Боксер В., Макфол М., Осташев В. Структура российского электорального пространства // президентские выборы 1996г. и общественное мнение. М. 1996; Грушин Б.А. Электоральная социология в России: что мешает ее успеху (полемические заметки) // Этика успеха. Тюмень-Москва, 1996; Елехин А.В. Особенности политической социализации современной российской молодежи: Дисс. канд. филос. наук /Институт молодежи; Зародин КВ. Сравнительный анализ качества прогнозирования итогов выборов Президента России (июнь-июль 1996г.). М., 1996; Ожигаиов Э.Н. Стратегический анализ политики. М., 2006; Патрушев С.В. Институционализм в политической науке: Этапы, течения, идеи, проблемы // Политическая наука. 2001.№ 2; Зарубежная политология в XX столетии. М. 2001; Седов А.А. Материал к анализу электорального поведения граждан России // Экономические и социальные перемены: Мониторинг общественного мнения. М., 1996. №5; Тощенко Ж.Т., Дмитриев А.В. Социологические опросы и политика// Социологический исследования. 1994. №5; Чайко КВ. Политический процесс: вопросы теории и опыт России: Дисс. канд. полит, наук /Московский государственный университет (МГУ); Электоральная статистика. М., 1996; ботах Г. Ашина, О. Крыштановской, Т. Ворожейкиной, В. Лапкина, В.Сморгунова и других16. Исследования современной региональной полити

1 7 ческой специфики достаточно активно проводятся в регионах , в том числе -в Саратове18. Уже первые исследования19 показали, что интерес к политике и соответственно уровень политической активности не являются постоянными величинами. В ходе демократизации общества появились новые для современной России, подчас - рискогенные практики и формы политического участия - митинги, демонстрации протеста, политические забастовки, пикетиро

9П вания, которые требовали анализа . Начиная с 1995 года, этатистская состав

16 Ашин Г. К. Смена элит. // Общественные науки и современность 1995, № 1; Бадовский Д.В. Советская политическая элита: от «организации профессиональных революционеров» к номенклатурной системе. // Вестник МГУ 1995, серия 12, №1; Четкое М.А. «Вечно живая» номенклатура? // МЭ и МО. 1995. № 6; Елисеев С.М. Новая политическая элита и легитимность власти в России. // Вестник СПбГУ 1995, сер. 6, выпуск 2, (№13); Ермова Н. Трансформация правящей элиты России в условиях социального перелома // Куда идёт Россия?. Альтернатива общественного развития, Вып.1 .М.,1994; Клямкин И.М., Пантин В.П. Политический курс Ельцина: предварительные итоги. // Полис. 1994. № 3; Клямкин И.М., Лапкии В.В. Дифференциация ориентаций в российском обществе: факторы влияния. // Полис. 1994. № 6; Сморгунов Л.В. Сетевой подход к политике и управлению // Полис 2001 № 3; Титов В.Н. Политическая элита и проблемы политики // Социологические исследования. 1998. №7.

17 Регион в составе федерации: политика, экономика, право. Нижний Новгород, 1999; Реформа местного самоуправления в региональном измерении. По материалам из 21 региона Российской федерации / Под ред. С. Рыженкова и Н. Винника. М., 1999; Россия регионов: трансформация политических режимов. / Общ. ред. В. Гельмана, С. Рыженкова, М. Бри. М., 2000; Федерализм и децентрализация. Екатеринбург, 1998.

18. Например, Барзилов С., Чернышев А. Регион как политическое пространство // Свободная мысль. 1997. №2; Барзилов С., Чернышев Л. Безумство власти: Провинциальная Россия: последние двадцать лет реформ. М., 2005; Долгов В.М. Политические механизмы взаимодействия центра и регионов Российской Федерации // Полис. 2004. № 6; Кузнецов И.И., Шестов Н.И. Геополитическое самоутверждение региона (На примере Саратовской области) // Полис. 2000 № 3; Слобожникова В., Малышева Г., Шестов Н., Митрохина Т., Зотова 3., Вилков А., Мизулин М., Федосов П., Карамышева Н., Бакушев В., Шатилов А., Муравьева. Л. Идея парламентаризма в истории Российской политической мысли: за и против // Власть. 2006 № 3. Электронный вариант см.: http://www.transpress.ru/aiticles; Чернышов А.Г. Регион как субъект политики. Саратов, 1999; Шестов Н.И. Идея единства страны и реформа российской политической системы // Полис. 2004 № 6; Чернышов А.Г. Регион как субъект политики. Саратов, 1999.

19 Есть мнение! Итоги социологического опроса / Под общ. ред. Ю.А. Левады. М., 1990.

20 Голов А.А. Факторы и стимулы массовой политической активности // Экономические и социальные перемены: Мониторинг общественного мнения. 1994. №5; Назаров М.М. Политический протест: опыт эмпирического анализа // Социологические исследования. 1995. №1; Сморгунов Л.В. Сетевой подход к политике и управлению // Полис. 2001. № 3; Чете-рян В. Когда одна старая элита сменяет другую. Революционные миражи к востоку от Европы//http://www.politnauka.org/library/dem/cheterian.html. ляющая отечественных исследований переходных процессов получила дополнительное эмпирическое подтверждение: данные опросов общественного мнения выявили высокий уровень господства прогосударственных настрое-21 ний . Вместе с тем, некоторые исследователи особо выделяют нынешнюю российскую власть как субъект политического насилия.22 Так, согласно теоретической схеме А. Здравомыслова, сама власть в процессе конструирования социальной реальности неизбежно порождает конфликтные ситуации, ис

23 пользуя при этом насилие. Г.Осипов подчеркивает рискогенность «авторитарного усиления государственной власти в сочетании с ее делегитимизацией и падением доверия к ее лидерам» (форма «полицейского правления»)24, что может спровоцировать повышение уровня протестной активности и роста общественных угроз.

Оценки политических рисков улавливаются и при транзитологическом анализе существующего положения в России, акцентируя внимание на поли

25 тических институтах переходного общества . В этих исследованиях раскрыты теоретические аспекты переходности политической системы, ее проблемы

21 Зубов А.Б. Колосов В.А. Ценностные ориентации российских избирателей. // Полис. 1994. № 1.

22 Климова С. Политический конфликт или конфликт среди политиков // Власть. 1998. №3; Муталимов В. Местное самоуправление как одна из предпосылок укрепления демократии // Власть. 2004. №10; Семёнов B.C. Ситуация современного политического насилия в России // Политические конфликты: от насилия к согласию. М.,1996; Серебрянников В.В. Военное насилие в политических конфликтах России // Политические конфликты: от насилия к согласию. М.,1996; Скакунов Э. Природа политического насилия. Проблемы объяснения // Социологические исследования. 2001. №12.

23 Здравомыслов А.Г. Социология конфликта: Россия на путях преодоления кризиса. Учеб. пособие. М., 1995.

24 Осипов Г. Социология и политика. М.,1995.

25

Подробнее см.: Бабенко С.С. Трансформирующееся общество как тип общественного устройства Украины и России // Методология, теория и практика социологического анализа современного общества. Харьков, 1999; Герасима Л.Н. Особенности политического развития государств азиатского мира в контексте глобалистской социологии политики // Методология, теория и практика социологического анализа современного общества. Харьков, 1999; Голант О., Жаворонков С., May В. Экономические и политические элиты // Проблемы становления новой институциональной структуры в переходных странах. М., 2001 \ Гельман В. «Transition» по-русски: концепции переходного периода и политическая трансформация в России // Общественные науки и современность. 1997. №4; Кольцов Н.Н. Формирование новой стратегии региональной политики в транзитивной экономике России: Автореф. дисс. канд. экон. наук // С.-Петерб. гос. ун-т экономики и финансов. СПб., 2001. и противоречия, имеющие важное методологическое значение при анализе рискогенности современного процесса демократизации в России. При этом

26 широко используется термин «демократический транзит» , отражающий официальную нацеленность реформирования политической системы на институциональный переход от закрытого, деспотического государства к открытому, демократическому обществу. Потенциал исследования трансформаций в рамках сравнительной политологии и транзитологической парадигмы еще далеко не исчерпан27 и, несмотря на некоторую противоречивость и неоднозначность, транзитологические исследования оцениваются как одно из

28 перспективных направлений политологии .

Вместе с тем, проблематика политического риска, как особого феномена российского поля политики не нашла еще своего достаточного раскрытия. Это обстоятельство обусловило постановку цели и формулировку задач исследования в следующей редакции.

Целью настоящего исследования выступает определение феноменальности политического риска, возникающего в процессе демократического транзита в России. Реализация цели исследования требует последовательного решения следующих задач:

26 Бегунов Ю.К., Лукашев А.В., Пониделко А.В. 13 теорий демократии. М., 2002; Бородин О.И. Политический маркетинг: сущность и основные детерминанты: Дисс. канд. социол. наук /Волгоградский государственный университет (ВолГУ); Белоусова А. С. Социально-политические конфликты в условиях переходного состояния Российского общества: Дисс. канд. социол. наук /Волгоградский государственный университет (ВолГУ); Виноградова Т.И. Лоббирование в процессе принятия политических решений: Дисс. канд. полит. наук /Северо-Западная академия государственной службы (СЗАГС); Капустин Б.Г. Посткоммунизм как постсовременность. Российский вариант // Полис. 2001. №5; Малино-ва О.Ю. Либерализм в политическом спектре России. М., 1998; Макаренко Б. Консолидация демократии: "детские болезни" постсоветских государств // http ://www.politnauka.org/library/dem/makarenko .html;

27 Васович В. Переход к демократии в посткоммунистических странах (парадоксы перехода-демократизации) //Вестник Московского университета. Сер. 18. Социология и политология. 1998. № 2; Кирдина С.Г. Политические институты регионального взаимодействия: пределы трансформации // Общественные науки и современность. 1998. № 5. Харитонова О. Г. Генезис демократии (Попытка реконструкции логики транзитологических моделей) // Полис. 1995. №5.

28 Ильин М.В., Сморгунов Л.В. Сравнительная политология // Политическая наука. 2001. № 2; Зарубежная политология в XX столетии. М. 2001; Мелъвилъ А.Ю. Демократические транзиты. Теоретико-методологические и прикладные аспекты. М., 1999; Сравнительная политология. Теория и методология измерения демократии. СПБ., 2001.

1. Осуществить анализ основных теоретических подходов к явлению риска и определить их эвристический потенциал

2. Определить концептуальные параметры и характеристики политического риска и выявить его инструментальные возможности

3. Раскрыть специфику демократического транзита современной России в ракурсе рискогенности

4. Выявить политические риски, продуцированные российским демократическим транзитом

5. Проанализировать основные политические практики агентов (субъектов) современного российского поля политики в контексте их рискогенности Объектом исследования выступает российское поле полигики, формирующееся в процессе демократического транзита.

Предмет исследования: рискогенность политических практик основных субъектов российского поля политики.

Методологической основой исследования являются общенаучные принципы аналитической индукции и дедукции, формализация, сравнительно-исторического подход к политическим явлениям, системный, структурно-функциональный, транзитологический, постструктуралистский и неоинституциональный политологические подходы.

Теоретико-методологические основания подхода к решению разрабатывались автором на базе привлечения богатейшего теоретического и концептуального наследия прошлого и современности, нашедших отражение в работах У. Бека, П. Бурдье, М. Вебера, Н. Лумана, Д.Норта, Й. Шумпетера и др. В методологическом отношении для понимания проблем риска в российской политике важными были концепции наработки и идеи российских и зарубежных ученых, которые заняты исследованием политических трансформаций в современной России. Среди них необходимо выделить работы таких всемирно известных зарубежных политологов как К. Байме, В.Бане, З.Бжезинский, Л.Даймонд, Г.О Доннел, Т. Карл, А.Лейпхатр, Х.Линц, С. Липсет, Л. Пай, А.Пшеворский, Д. Растоу, С. Хантингтон, Ф.Шмиттер, а также российских ученых - Т. Алексеевой, М.Афанасьева, С.Барзилова, С. Борисова, О. Гаман-Голутвиной, В. Гельмана, Г.Голосова, Н.Зубаревич, Ю. Игрицкого, М. Ильина, А. Кузьмина, Г. Люхтерхандт-Михалёвой, А. Мель-виля, В. Павленко, Н. Петрова, Ю. Пивоварова, Г.Х.Шахназарова и др. Это позволило осуществить инновационную концептуализацию, отражающую специфику политических рисков современности.

Источниковой базой для разработки теоретических оснований к решению поставленных задач послужили богатейшее теоретическое и концептуальное наследие прошлого и современности, теории риска, произведения западных и отечественных специалистов в области сравнительного анализа политики (М. Ильин, Д. Федотов, М. Острогорский и др.), а также концепции переходов к демократии как модернизационных процессов и отечественных авторов - В. Гельмана, А. Миграняна, И.Клямкина, В. Лапкина, И. Пантина, JI. Шевцовой, В. Пастухова, С.Хенкина, В. Дахина, А. Цыганкова и других, а также - данные официальной статистики, аналитические материалы различных ведомств и исследовательских организаций, нормативные и правовые документы политических структур российского федерального центра и региона.

Эмпирической базой исследования являются данные, полученные количественными и качественными методами контент-анализа российских СМИ федерального и регионального уровней: корректность вторичного анализа современной политической и политико-социологической информации, а также результаты авторского опроса в ходе политологического исследования «Рискогенность политических процессов в регионе», проведенного автором в 2004-2005 гг. (опрошено 318 жителей г. Саратова и села Новопокровка Ба-лашовского района в возрасте от 18 до 70 лет, отобранных по квотно-стратифицированной выборке), вторичный сравнительный анализ опубликованной современной политической и политико-социологической информации.

Научная новизна исследования представлена постановкой проблематики исследования политического риска в переходной ситуации в России, а так же следующими положениями:

1. Предложена авторская трактовка явления политического риска и ограничение его рамками политического пространства.

2. Обоснована необходимость различения политического риска модерна и рисков демократического транзита во всем их многообразии.

3. Выявлен двойственный универсально-специфический характер политических рисков, возникающих в условиях российского демократического транзита.

4. Акцентирована связь трансформации политического режима в России и полиморфности характеристик политических рисков.

5. Определены основания типологии политических рисков, позволяющие уточнить их параметры и основные направления развертывания в современной России.

6. Введены в научный оборот данные авторского эмпирического исследования политических рисков в регионе.

Положения, выносимые на защиту. Исследование обозначенного проблемного поля в рамках принятых методологических принципов позволило сформулировать положения, которые, на наш взгляд, представляют не только чисто теоретический, но и практический интерес: 1. Политические риски - это не столько фактор экономических ущербов, сколько особое явление реальности в пространстве политики, состояние взаимосвязи среды, ее характеристик и субъекта принимающего и реализующего политические решения: Политический риск - неотъемлемая составляющая современных политических процессов и практик социально -политических субъектов, возникающая в условиях неопределенности состояния конкретного поля политики, в ситуации, когда расчет исхода действий, предпринимаемых субъектами затруднен.

2. Совокупность современных общественно-политических процессов формирует совершенно особое пространство политических рисков, отличных от рисков модерна. Политические процессы современности смешивают риски глобального и локального уровней, возникающих в условиях модернизаций органического, неорганического типов, а так же продуцированных демодернизацией. Это обусловливает специфику политических рисков современности. Эмпирические данные позволяют констатировать особую рискогенность политических процессов в современной России, вызванных революционно- реформационным проявлением, разнонаправ-ленностью векторов динамики, этатистско патерналистской ментально-стью субъектов политического процесса и т.д.

3. Российские политические риски, обладая универсальными качествами, свойственными всем современным сообществам, в тоже время имеют свою специфику, задаваемую особенностями российского демократического транзита. Политические риски демократического транзита в России представляют собой совокупность рисков авторитарно-тоталитарно-демократического типов, конфигурация которых определяется особенностями российского поля политики. В этом прослеживается двойственность современных политических рисков.

4. Доминантным игроком политического поля в России выступает президент, определяющий основные границы объяснительных моделей и политических практик агентов и акторов, субполей политики. Любое отклонение от предложенных президентом требований, попытки самостоятельного и автономного функционирования потенциально и действительно рис-когенно, так как приводит к утратам политических позиций в пространстве поля.

5. Рискогенность практик агентов политического поля в современной России является наименьшей на федеральном уровне, характеризуется тенденцией нарастания по мере перехода на уровень регионов, и становится элементом политической повседневности на муниципальном. Рискогенность политических решений обратно пропорциональна уровню их принятия и прямо пропорциональна степени их конкретности.

Достоверность и обоснованность результатов исследования обуславливается реализацией принципа непротиворечивости теоретико-методологических положений, заложенных в его основание, использование диссертантом системы теоретических и эмпирических методов, соотнесенность с результатами и экспериментальными данными других исследователей.

Научно-практическая значимость исследования заключается в возможности использования теоретических и практических выводов в дальнейших исследованиях проблем политической теории и практики управления политическими процессами различного уровня. Выводы данного исследования могут быть использованы специалистами в области политического консультирования с целью повышению эффективности работы политических структур и, что очень важно, снижения возможных негативных последствий рискогенных политических решений. Материалы работы могут представлять интерес для общеобразовательных учреждений, техникумов, вузов при формировании программ обучения в области политологии, политического маркетинга.

Апробация работы.

Основные положения диссертации изложены автором в пяти научных публикациях. Результаты исследования обсуждались на ежегодных межвузовских научных конференциях «Некоторые проблемы социально-политического развития современного российского общества», «Современное общество: человек, власть, экономика» в 1999-2005 гг., проводимых на базе СГУ, на межрегиональной научно-практической конференции «Социально-экономическое и политическое развитие общества: актуальные проблемы» в 2001г., на всероссийском научном семинаре МИОНа «Ислам и международные отношения» 3-4 апреля 2006 года.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения, списка использованной литературы и приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Рискогенность политических процессов в современной России"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенный анализ теоретических подходов к изучению рисков (в том числе - политических) показал, что большинство исследователей рассматривают их в ракурсе экономических, финансовых и прочих последствий. Однако политические риски не сводятся к разнообразным экономическими ущербам, возникающих с теми или иными проявлениями политической нестабильности. В еще большей степени политический риск значим в связи с деятельностью политических субъектов принимающих или не принимающих решения в ситуации неопределенности.

Обоснование необходимости различения риска и опасности необходимо на основании трактовки последней как особого состояния взаимосвязи среды, ее характеристик и субъекта принимающего и реализующего решения. Риск, будучи явлением реальности, выступает как, составляющая практик социальных субъектов, возникающее в условиях опасности, в ситуации когда калькуляция результата не представляется возможной. Совокупность современных общественно-политических процессов формируют совершенно особое пространство политических рисков, отличных от рисков классического модерна. Современные политические риски выступают как продукт перехода к постмодерну и включает в себя риски глобального, регионального и локального уровней органического, неорганического типов, а так же продуцированных демодернизацией и связанных и этим трансформаций институциональных структур политического поля России.

Под политическим риском в условиях современной России понимается специфическое социально-политическое многоуровневое образование, являющееся результатом различных типов модернизации и носящее синкретический характер, обусловленный особенностями политического режима общества. Из определения, вытекает, что политический риск - это неустранимый элемент любого политического процесса. Он порождается неопределенностью политической среды и характеризуется особым типом взаимосвязи объективной политической ситуации и деятельности субъекта в ней.

Политические риски в России имеет некоторую специфику, которую следует учитывать при анализе. Во-первых, политическая традиция, несовершенство демократических институтов и переломный момент исторического развития российского общества обусловили значительную роль личностного фактора, которому необходимо уделять дополнительное внимание при оценке политического риска. Во- вторых, резкое, почти обвальное, появление множества политических субъектов как определенная реакция негражданского общества, воодушевленного перспективой приобретения гражданского качества, но увы, не обладающего для этого практически никакими фундаментами политической культуры. Это хаотизирует политические процессы на всех уровнях, что не только продуцирует рост неопределенности, но и из-за чрезмерной активности субъектов микширует возникающую неопределенность. В-третьих, существенным фактором неопределенности является наличие множества разнотипных политико-территориальных образований, обладающих различным экономическим потенциалом, разнородных по национальному составу и опирающихся на разные исторические, политические, культурные и религиозные традиции.

Политическая регионализация и региональная политизация оказывают как прямое воздействие на общую политическую обстановку, так и косвенное влияние на ситуацию в других регионах, поскольку решение региональных проблем требует дополнительных субсидий, что ведет к росту дефицита федерального бюджета, изменениям в налоговом законодательстве, сокращению социальных расходов (а, следовательно, возрастанию социальной напряженности), увеличению размера государственного долга, колебаниям процентных ставок и валютного курса, т.е., ухудшению политического и инвестиционного климата в стране. Сразу отметим, что недостаточный учет региональной специфики, пожалуй, является основным недостатком существующих зарубежных методик при их экстраполяции на Россию. Для адекватного анализа политического риска в современных российских условиях, следовательно, необходимо проведение подробных исследований отдельных регионов (или групп регионов), учет относительного "веса" каждого региона (группы), включение региональных индикаторов в общую схему оценки внутреннего и внешнего странового политического риска.

Особенностью общественно-политической динамики российского социума выступает то, что она реализуется на фоне глубокой трансформации всей политической системы, и интерпретируется в понятиях демократического транзита. Содержание и форма этого транзитивного перехода в значительной степени предопределяют параметры пространства политического риска, его своеобразие в современной России.

Необходимо отметить, что к середине 90х гг. политический фактор по силе своего воздействие на ход событий в России превзошел все прочие. В целом, риск, вызываемый текущими политическими процессами, крайне высок, и может быть охарактеризован как риск переходного периода, и, как следствие, любые события в политической жизни могут иметь последствия гораздо более разрушительные, чем в стабильно развивающейся стране.

Таким образом, проведенный анализ показал, что недостаточность развития социально-политических институтов гражданского общества проявляется через ограниченную легитимизированность партийной системы картельного типа, объединяющей несколько клиентел, мало пригодных для осуществления политической деятельности в условиях становления демократии и развития гражданского общества. Эти политические партийные образования не способствуют институциональной стабилизации, препятствуют развертыванию демократического процесса и усиливают рискогенность практически всех политических решений. Доминантным игроком политического поля в России является президент, определяющий основные границы интерпретаций объяснительным моделям и схемам, задающих параметры политическим практикам субъектов (акторов) субполя реальной политики. Любое отклонение от предложенных президентом требований, попытки самостоятельного и автономного функционирования в этом субполе политики потенциально и действительно рискогенно, так как приводит к утратам политических позиций в пространстве поля.

Подводя итого еще раз, подчеркнем, что развитие общего политического процесса в России характеризуется как демократический транзит, имеющий свои специфические особенности. Установившийся режим не отвечает "чистому" типу ни одного из основных политических режимов и является переходным от тоталитаризма к демократии. В качестве переходного он ближе всего к авторитаризму. Это означает, что Россия представляет собой иное государство, отличающееся противоречиями между формальными правовыми демократическими основаниями и реальной действительностью. А это противоречие не может не воспроизводить социальную раздвоенность, свойственную тоталитаризму, состояние алегитимности, теневых отношений и многих иных отрицательных явлений, которые увеличивают рискогенность многих политических решений и тормозят дальнейшее демократическое реформирование на деле.

Анализ политических теорий и авторских эмпирических данных показал, что основной особенностью демократического транзита современной России выступает поливекторная противоречивая динамика политической модернизации институциональных структур, которая создает множество политических полей, связанных с напластованиями элементов различных политических режимов и недостаточностью формирования институтов гражданского общества. Транзитивность в политической сфере российского общества характеризуется приоритетом политики над экономикой, регионализацией, всеобщей фрагментацией, институционализацией и доминированием скрытых (латентных) функций в деятельности практически всех политических институтов, усилением социальной напряженности, кризисом легитимности власти, резким падением эффективности политической системы, снижением степени предсказуемости поведения индивидов и групп, ростом потребностей коллективного выхода из кризиса. Демократический транзит, не столько разрушил предшествующие политические риски, сколько напластовал их друг на друга и модифицировал.

Политический риск в современных российских условиях обусловливается множеством факторов неопределенности, связанных, в первую очередь, с недостаточной рациональностью политики, сложностью и обширностью самой области, нарастающая неопределенность, связанная с противоречивостью функционирования политических структур, отсутствие четкой артикуляции политических интересов, вариативность напластований политических режимов, что приводит к формированию автономного рискогенного поля российской политики. Критерием выбора и закрепления тех или иных институциональных форм будет служить их возможность лучше решать задачи экономического развития страны и содействовать росту политических свобод ее граждан и снижения общего фона рискогенности.

Систему факторов неопределенности, условно можно подразделить на информационные, социальные, персональные, правовые, экономические случайные. Их системность факторов наблюдается только в теоретическом плане, в то время как реальность факторов конфигурируется достаточно случайно, что резко изменяет параметры неопределенности. Политический риск естественным образом возникает в условиях плюрализма, политической конкуренции, соревновательности и борьбы, которые влияют на его свойства в неменьшей степени, что и факторы. Исходя из этого определения, можно вывести ряд свойств политического риска: универсальность, коммунальность, иерархичность, субъективность, многоаспектность, латентность.

Политические риски демократического транзита в России представляют собой совокупность рисков авторитарно-тоталитарно-демократического типов, конфигурированных особенностями российского поля политики. Российский демократический транзит, модифицирует политические риски в ракурсе неорганической политической модернизации, насыщенной демодерни-зационной компонентой. Своеобразие функционирования российского поля политики заключается в особой направленности политических рисков «сверху-вниз», в отличие от полей политики европейского типа.

Доминантным игроком политического поля в России выступает президент, определяющий основные границы объяснительных моделей и политических практик агентов и акторов, субполей политики. Любое отклонение от предложенных президентом требований, попытки самостоятельного и автономного функционирования потенциально и действительно рискогенно, так как приводит к утратам политических позиций в пространстве поля. Автономность политического поля блокирует, сводит на нет рискогенность политических практик широких социальных масс. Рискогенность практик агентов политического поля в современной России является наименьшей на федеральном уровне и характеризуется тенденцией нарастания по мере перехода на уровень регионов, и становится элементом политической повседневности на муниципальном властном уровне. Рискогенность политических решений обратно пропорциональна уровню их принятия и прямо пропорциональна степени их конкретности.

Список научной литературыПащенко, Антон Сергеевич, диссертация по теме "Теория политики, история и методология политической науки"

1. Бикамерализм в европейских парламентах: учет интересов и согласование позиций. Стенограмма международного семинара. Москва. 22 мая 2003 года // http://manekin.narod.ru/bicam.htm (просмотр от 26 июля 2005 г.).

2. Конституция Российской Федерации. М., 1993.

3. Проект Федерального закона «О петициях в Российской Федерации» // Материалы к заседанию Комиссии по правам человека при Президенте РФ 26 февраля 2004 г. Электронный вариант см.: http://www.sovetpamlHova.ru/text (просмотр от 13 августа 2005 г.).

4. Указ Президента Российской Федерации от 3 июня 1996 г. № 803 «Об основных положениях региональной политики в Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. М., 1996.

5. Указ Президента Российской Федерации от 1 сентября 2000 г. № 602 «О Государственном Совете Российской Федерации». Электронный вариант см.: http://www.kazanfed.rU/dociim/iikaz/2/ (просмотр от 22 сентября 2005 г.).

6. Указ Президента Российской Федерации от 9 марта 2004 г. № 314 «О системе и структуре федеральных органов исполнительной власти». Электронный вариант см.: http://www.sovetpamri.lova.ru/text (просмотр от 20 февраля 2006 г.).

7. Федеральное Собрание. Справочник. М., 2000.

8. Федеральный закон от 28 августа 1995 года № 154-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации, 1995, № 35, 1997.

9. Федеральный закон от 31 мая 2002 г. № 62-ФЗ «О гражданстве Российской Федерации». Электронный вариант см.: http://www.sovetpamfilova.ru/text (просмотр от 22 сентября 2005 г.).

10. Федеральный закон от 4 марта 1998 г. № ЗЗ-ФЗ «О порядке принятия и вступления в силу поправок к Конституции Российской Федерации» // Сборник законодательства Российской Федерации. № 10. 1998.

11. Федеральный закон от 5 августа 2000 г. № 113-Ф3 «О порядке формирования Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации». Электронный вариант см.: http://www.kazanfed.rU/docum/fzakon/4/ (просмотр от 22 сентября 2005 г.).

12. Авторефераты и диссертации

13. Белоусова А. С. Социально-политические конфликты в условиях переходного состояния Российского общества: Дисс. канд. социол. наук / Волгоградский государственный университет (ВолГУ). Волгоград, 2000.

14. Б обров Б.Э. Социальные аспекты российского страхового предпринимательства: Автореф. дисс. канд. социол. наук. / МГУ. М., 1999.

15. Виноградова Т. И. Лоббирование в процессе принятия политических решений: Дисс. канд. полит, наук / Северо-Западная академия государственной службы (СЗАГС). 2000.

16. Джиджоева В.М. Возможности институционального реформирования транзитивной экономики: Автореф. дисс. канд. экон. наук / Рос. экон. акад. им. Г.В.Плеханова. М., 1999.

17. Елехин А.В. Особенности политической социализации современной российской молодежи: Дисс. канд. филос. наук / Институт молодежи. М., 2000.

18. Зубков В.И. Методологические аспекты социологического анализа риска.: Автореф. дисс. канд. социол. наук. / МГУ. М., 1998.

19. Козельская КН. Инфраструктурное обеспечение функционирования рынка транзитивной экономики: Автореф. дисс. д-ра экон. наук / Са-рат. гос. экон. акад. Саратов, 1997.

20. Кольцов Н.Н. Формирование новой стратегии региональной политики в транзитивной экономике России: Автореф. дисс. канд. экон. наук / С.-Петерб. гос. ун-т экономики и финансов. СПб., 2001.

21. Пустовойт Ю.А. Политическая элита в условиях современного российского общества: Автореф. дисс. канд. полит, наук. / Кемеровский государственный университет. Кемерово, 2003.

22. Романова М.С. Влияние качества информации на политическое массовое сознание: Дисс. канд. полит, наук / Московский государственный социальный университет (МГСУ). М., 2000.

23. Старостенко КВ. Политический риск в системе государственной власти современной России: проблемы, противоречия, тенденции: Дисс. канд. полит, наук / Орловскаяя региональная академия государственной службы (ОРАГС). Орел, 2000.

24. Чайко И.В. Политический процесс: вопросы теории и опыт России: Дисс. канд. полит, наук / МГУ. М., 2000.3. Монографии и статьи

25. Абчук В.А. Теория риска в морской практике. Ленинград, 1983.

26. Алехина Л.П., Черевичко Т.В. Некоторые аспекты правовых рисков в отношениях собственности // Правоведение. 1998. № 1.

27. Алъгин А.П. Риск и его роль в общественной жизни. М., 1989.

28. Анализ электоральных предпочтений регионов: устойчивость и изменчивость / Рук. авт. кол. А.А.Нещадин. М., 1996.

29. Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. Новосибирск, 1997.

30. Ачкасое В.А., Елисеев С.М., Ланцое С.А. Легитимация власти в постсоциалистическом российском обществе. М., 1996.

31. АА.Ашимбаев М.С. Основные элементы и сущностные характеристики политического транзита. http://www.kisi.kz/old/Parts/IntPol (просмотр от 24 октября 2005 г.)

32. Ашимбаев М.С. Особенности политического транзита в посттоталитарных странах //Казахстан-Спектр. 2001. №3.

33. Ашин Г.К. Смена элит. // Общественные науки и современность. 1995. №1.

34. Бабенко С.С. Трансформирующееся общество как тип общественного устройства Украины и России // Методология, теория и практика социологического анализа современного общества. Харьков, 1999.

35. А%.Бадовский Д.В. Советская политическая элита: от «организации профессиональных революционеров» к номенклатурной системе. // Вестник МГУ 1995, серия 12, №1.

36. Барзилое С, Чернышев А. Регион как политическое пространство // Свободная мысль. 1997. №2. •

37. Барзилое С, Чернышев А. Безумство власти: Провинциальная Россия: последние двадцать лет реформ. М., 2005.51 .Бегунов Ю. К., Лукашев А. В., Пониделко А. В. 13 теорий демократии. М., 2002.

38. Ы.Бек У. Общество риска: На пути к другому модерну М., 2000.

39. Бикамерализм в европейских парламентах: учет интересов и согласование позиций // Аналитический Вестник Совета Федерации. 2003. №22 (215).

40. Боготуров А. 2000 Десять лет парадигмы освоения. // Pro et Contra. 2000. №1.

41. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М., 2000.5в.Бойме К Фон Теория трансформации новая междисциплинарная отрасль знания? // Государство и право. 1994. №7.

42. Боксер В., Макфол М., Осташев В. Структура российского электорального пространства // Президентские выборы 1996г. и общественное мнение. М., 1996.

43. Бурдъе П. Начала / Пер. с фр. Н.А. Шматко. М., 1994.

44. Бурдъе П. Социальное пространство: поля и практики. М., 2005.

45. Бусыгина КМ. Формирование верхней палаты парламента в федерациях: Россия и зарубежный опыт // МЭ и МО. 1996. №7.61 .Бутенко А.П. Социологические вопросы истории и теории тоталитаризма. М., 1998.

46. Бутенко А.П., Миронов А.В. Тоталитаризм и посттоталитарное общество // Социально-политический журнал. 1998. №2.

47. Бъюкенен Д. Сочинения. Серия: Нобелевские лауреаты по экономике. М., 1997.

48. Бъюкенен Д. Конституция экономической политики // Вопросы экономики. 1994. №6.

49. Васович В. Переход к демократии в посткоммунистических странах (парадоксы перехода-демократизации) // Вестник Московского университета. Сер. 18. Социология и политология. 1998. № 2.

50. Вебер М. Харизматическое господство // Социологические исследова-ния.1988. № 5.

51. Луман Н. Понятие риска / Пер. А. Ф. Филиппова // Thesis. 1994. № 5.6%.Вилдавски А., Дейк К. Теории восприятия риска: кто боится, чего и почему?//Thesis. 1994. № 5.

52. Вихарев А.А. Совет Федерации Федерального Собрания Российской Федерации (вопросы конституционной теории и практики) // Аналитический вестник Совета Федерации. 2002. № 23(179).

53. Ю.Гаман-Голу теина О.В. Политические элиты России. Вехи исторической эволюции. М., 1998.

54. Гельман В. «Transition» по-русски: концепции переходного периода и политическая трансформация в России // Общественные науки и современность. 1997. №4.

55. Гельман В. «Столконовение с айсбергом»: формирование концептов в изучении российской политики // Полис. 2001. № 6.

56. Гельман В.Я. Трансформация в России: политический режим и демократическая оппозиция. М., 1999.1А.Геннеп А. Обряды перехода. Систематическое изучение обрядов. М., 1999.

57. Герасина Л.Н. Особенности политического развития государств азиатского мира в контексте глобалистской социологии политики // Методология, теория и практика социологического анализа современного общества. Харьков, 1999.

58. Голант О., Жаворонков С., May В. Экономические и политические элиты // Проблемы становления новой институциональной структуры в переходных странах. М., 2001.11 .Голобокова Г.М. Стратегическое управление регионом в транзитивной экономике. Иркутск, 1997.

59. Голов А.А. Факторы и стимулы массовой политической активности // Экономические и социальные перемены: Мониторинг общественного мнения. 1994. №5.

60. Голоеачее В. Уважают ли россияне власть? // Trud.ru № 78 за 03.05.2006. http://www.trud.ru/trudnomer.php?id=20060503.

61. Голосов Г.В. Партийные системы России и стран Восточной Европы. М., 1999.

62. Голосов Г.В., Лихтенштейн А.В. «Партии власти» и российский институциональный дизайн: теоретический анализ // Полис. 2001. №1.

63. Горшкова А.А. Политический риск и методы его оптимизации // Актуальные проблемы политологии: Сборник научных работ студентов и аспирантов Российского университета дружбы народов. / Отв. ред.: д.ф.н., проф. В.Д. Зотов. М., 2001.

64. Гримасы демократии: Совет Федерации // Русское экономическое общество. 2002. № 30.84Трушин Б.А. Электоральная социология в России: что мешает ее успеху (полемические заметки) // Этика успеха. Тюмень-Москва, 1996.

65. Гуревич А.Я. Теория формаций и реальность истории // Вопросы философии. 1990. №11.8в.Даймонд JI. Прошла ли «третья волна» демократизации? // Полис. 1999. № 1.

66. Ю.Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 4. М., 1991.

67. Ш.Данилова Е.Н. Идентификационные стратегии: российский выбор // Социологический журнал. 1995. № 6.

68. Дарендорф Р. После 1989. Мораль, революция и гражданское общество. Размышления о революции в Европе. М., 1998.

69. Джус КВ. Теория политических рисков: проблемы дефиниции // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 2002. №4.

70. Добрынин А.И. Человеческий капитал в транзитивной экономике: формирование, оценка, эффективность использования / под ред. А.И.Добрынин, С.А.Дятлов, Е.Д.Цыренова. СПб., 1999.

71. Долгов В.М. Политические механизмы взаимодействия центра и регионов Российской Федерации // Полис. 2004. № 6.

72. Дуглас М. Риск как судебный организм // Thesis. 1994. № 5.

73. Дюверже М. Политические партии. М. 2000.

74. Евзеров Р.Я. Дееспособность нынешнего российского парламента // Полис. 1995. № 1.

75. Елизаров В. От авторитаризма к демократии: две модели // Pro et contra. 1998. №3.

76. Елисеев С.М. Как преодолеть «Бермудский треугольник». Методологические и теоретические проблемы исследования посткоммунистических трансформаций. // Полис. 2002 № 6. Электронная версия: littp.V/www.polismag.ru.

77. Елисеев С.М. Новая политическая элита и легитимность власти в России. // Вестник СПбГУ 1995. сер. 6. вып. 2. (№13).

78. Емельянов Ю.М., Скворцов ИТ. Культурантропология как традиционная наука и ее нетрадиционные возможности // Вестник ЛГУ 1991. сер. 6. вып.З.

79. Ермова И. Трансформация правящей элиты России в условиях социального перелома. // Куда идёт Россия?. Альтернатива общественного развития. Вып.1. М.,1994.

80. Есть мнение! Итоги социологического опроса / Под общ. ред. Ю.А. Левады. М., 1990.

81. Зарубежная политология в XX столетии. М. 2001.

82. Заславская Т.И., Рывкина Р.В. Социология экономической жизни: Очерки теории. Новосибирск, 1991.

83. Здравомыслов А.Г. Социология конфликта: Россия на путях преодоления кризиса. М., 1995.

84. Зубков В.И. Риск как предмет социологического анализа // Социологические исследования. 1999. №4.

85. Зубов А.Б. Колосов В.А. Ценностные ориентации российских избирателей. // Полис 1994, № 1.

86. Идея парламентаризма в истории Российской политической мысли: за и против // Власть. 2006. № 3. Электронный вариант см.: http://www.transpress.ru/articles (просмотр от 16 августа 2006 г.).

87. Ильин М.В. Слова и смыслы: опыт описания ключевых политических понятий. М. 1997.111 .Ильин М.В., Сморгунов JI.B. Сравнительная политология // Политическая наука. 2001. № 2.

88. Институты самоуправления: историко-правовое исследование / под ред. В.Г. Графский, Н.Н.Ефремова, В.И.Карпец и др. М., 1995.

89. Капустин Б. Конец «транзитологии»? (О теоретическом осмыслении первого посткоммунистического десятилетия) // Полис. 2001. № 4.

90. Капустин Б.Г. Посткоммунизм как постсовременность. Российский вариант // Полис. 2001. №5. |

91. Карл Т.П., Шмиттер Ф. Что есть демократия? Электронный вариант см.: http://www.politnauka.org/library/dem/lcarl-shmitter.html (просмотр от 05 мая 2006 г.)

92. Ш.Каспэ С.И. Демократические шансы и этнополитические риски в современной России // Полис. 1999. № 2.

93. Канонов Ю. Политическая топология: структурирование политической действительности. М., 1995.

94. Канонов Ю. Производство политического поля в современной России // Социологические исследования. 1997. №11.

95. Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. Новосибирск, 2001.

96. Киреевский КВ. Обозрение русской словесности // Киреевский И. В. Избранные статьи. М., 1984.

97. Климова С. Политический конфликт или конфликт среди политиков // Власть. 1998. №3.

98. Климова С.Г. Идентификация и политический выбор // Поле мнений. 2000. №3. (Апрель).

99. Клямкин КМ. Лапкин В.В. Дифференциация ориентаций в российском обществе: факторы влияния. // Полис. 1994. №6.

100. Клямкин КМ. Пантин В.П. Политический курс Ельцина: предварительные итоги. // Полис. 1994. №3.

101. Клямкин КМ. Политическая социология переходного общества // Полис. 1993. №4.

102. Ковалев A.M. Азиатский способ производства и особенности развития Росси. //ВестникМГУ. 1993. Сер. 12. №1.

103. Крапивенский С.Э. Социокультурная детерминанта исторического процесса // Общественные науки и современность. 1997. №4.

104. Кто хозяин в нашем доме. Интервью с консультантом губернатора Московской области д.ф.н. С.Устименко. // Родина, 1997. №12.

105. Кувалев Е.Е. Радиационный риск на земле и в космосе. М., 1976.

106. Кузнецов К.К., Шестов Н.К Геополитическое самоутверждение региона (На примере Саратовской области) // Полис. 2000. № 3.

107. Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах: сравнительное исследование. М., 1997.

108. Луман Н. Понятие риска / Пер. А. Ф. Филиппова// Thesis. 1994. № 5

109. Малинова О.Ю. Либерализм в политическом спектре России, М., 1998.

110. Мелъвшъ А.Ю. Демократические транзиты (теоретико-методологические и прикладные аспекты). М., 1999.

111. Мелъвилъ А.Ю. Опыт теоретико-методологического синтеза структурного и процедурного подходов к демократическим транзитам // Полис. 1998. № 2.

112. Мелъвилъ А.Ю. Так что случилось с «российским выбором»? // Полис. 2003. №4.

113. Соловьев A.M. Causae и каверзы политической демократии // Общественные науки и современность. 1998. № 6.

114. Мельвиль А.Ю. Так что случилось с «российским выбором»? // Полис. 2003. №4.

115. Миронов С.М. Конституция России и задачи Совета Федерации // Российская Федерация сегодня. 2002. № 2.

116. Мозговая А. В. Социология риска: возможности синтеза теории и эмпирического знания // Риск в социальном пространстве / Под ред. А. В. Мозговой. М., 2001.

117. Мозговая А.В. Технологический риск и экологическая составляющая качества жизни населения. Возможности социологического анализа. М., 1999.

118. Мозговая А.В. Экологически устойчивое развитие и образ жизни: социологический подход // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М., 1998.

119. Муталимов В. Местное самоуправление как одна из предпосылок укрепления демократии // Власть. 2004. №10.

120. Мухаев Р.Т. Модернизация посткоммунистических режимов: ее специфика и возможности в России (опыт сравнительного анализа) // Вестник МГУ. Серия 12. Политические науки. 1993. №3.

121. Назаров М.М. Политический протест: опыт эмпирического анализа // Социологические исследования. 1995. №1.

122. Никитин С.М., Федоров К.А. Социологическая теория риска в поисках предмета// Социологические исследования. 1992. № 10.

123. Нисневич Ю.А. Информационный фактор политической модернизации // Вестник МГУ. Серия 12. Политические науки. 2001. № 3.

124. Новик И.Б., Омаров К.Е. Информация и риск (к философским основаниям систем анализа риска) // Философские науки. 1992. №3.

125. Нодия Г. Национализм и демократия. Электронный вариант см.: http://www.politnauka.org/library/dem/nodia.html (просмотр от 26 мая 2006 г.).

126. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики / Пер. с англ. А.Н.Нестеренко; предисл. и науч. ред. Б.З.Мильнера. М., 1997.

127. ОДоннел Г. Делегативная демократия // Пределы власти. 1994. № 2-3. Электронный вариант см.: http://www.politnauka.org (просмотр от 30 октября 2005 г.).

128. Ожиганов Э.Н. Стратегический анализ политики. М., 2006.

129. Осипов Г. Социология и политика. М.,1995.

130. Основы экономической безопасности. М.,1997.

131. Панов П.В. Трансформация политических институтов в России: кросстемпоральный сравнительный анализ // Полис. 2002. №6.

132. Пантин В. Сможет ли российская наука понять, что происходит в России. // Pro et Contra. 2000. №2.

133. Пантин И. Посткоммунистическая демократия в России: основания и особенности // Вопросы философии. 1996. №6.

134. Панченко А. Конституционная и тоталитарная тенденции в России: противоборство продолжается // Вестник МГУ Сер. 12. Политические науки. 1997. №4.

135. Пастухов В.Б. Будущее России вырастает из прошлого. Посткоммунизм как логическая фаза развития европейской цивилизации. // Полис. 1992. № 5-6.

136. Патрушев С.В. Институционализм в политической науке: Этапы, течения, идеи, проблемы // Политическая наука. 2001.№ 2.

137. Пивоваров Ю.С. Русская Власть и публичная политика (Заметки историка о причинах неудачи демократического транзита) // Полис. 2006. №1.

138. П1.Пляйс Я. Политическая элита России в диссертациях отечественных политологов. Ростов на Дону, 2001.

139. Подколозина И.А. Проблемы дефиниции и оценки политического риска в зарубежных исследованиях // Вестн. Моск. Ун-та. Сер. 12, 1996. №5.

140. Политический риск: анализ, оценка, прогнозирование, управление. М., 1992.

141. Политический порядок в меняющихся обществах. М., 2004.

142. Политология: Энциклопедический словарь. М., 1993.

143. Пб.Понеделков А.В. Элита (Политико-административная элита: проблемыметодологии, социологии, культуры) М., 1997.

144. Проблема субъектности российской политики. Доклад департамента политических реформ фонда «Реформа». Рук. Мигранян A.M., при участии Елыманова А.Ф., Рябова А.В., Соловья В.Д., Туровского Р.Ф. // Независимая газета, от 18.02.1998.

145. Проблемы транзитивной экономики: теория и практика: Сб. науч. тр. // Под ред. Зубарева А.Е. Хабаровск, 1999.

146. Пшеворский А. Демократия и рынок: Политические и экономические реформы в Восточной Европе и Латинской Америке: / Пер. с англ. Под ред. В.А. Бажанова. М., 2000.

147. Растоу Д.А. Переходы к демократии: попытка динамической модели //Полис. 1996. №5.181 .Рихард А., Внук-Липинъский Э. Источники политической стабильности и нестабильности в Польше // Социологические исследования. 2002. № 6.

148. Романенко Л.М. Социальные технологии разрешения конфликтов гражданского общества: экзистенциональные альтернативы современной России на пороге третьего тысячелетия. М., 1998.

149. Россия: власть и выборы. М., 1996.

150. Рудашееский В.Д. Риск, конфликт и неопределенность в процессе принятия решения и их моделирование// Вопросы психологии. 1974. №2.

151. Рябое А. «Партия власти» в политической системе современной России // Формирование партийно-политической системы в России. / Под ред. М. Макфола, С. Маркова, А.Рябова. М., 1998.

152. Саймон Г. Наука об искусственном. М., 1972

153. Сакеа Р. Режимная система и гражданское общество в России // Полис. 1997. №1.

154. Седое А.А. Материал к анализу электорального поведения граждан России // Экономические и социальные перемены: Мониторинг общественного мнения. М., 1996. №5.

155. Семёнов B.C. Ситуация современного политического насилия в России // Политические конфликты: от насилия к согласию. М.,1996;

156. Серебрянников В.В. Военное насилие в политических конфликтах России // Политические конфликты: от насилия к согласию. М.,1996.

157. Скакунов Э. Природа политического насилия. Проблемы объяснения // Социологические исследования. 2001. №12.

158. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. М., 1992.

159. Сморгунов Л.В. Сравнительная политология Теория и методология измерения демократии. СПБ., 1999.

160. Совет Федерации: эволюция статуса и функций / Отв. ред. Л.В. Смир-нягин. М., 2003.

161. Советский простой человек: опыт социального портрета на рубеже 90-х / Под ред. Ю.Левады. М, 1998.

162. Согрин В.В. Российская цивилизация на переломе: причины, характер, следствия // Общественные науки и современность. 1994. № 1.

163. Солнцева Г.Н. Определение неопределенности // Управление риском. 1997. №2.

164. Соловьев А.И. Causae и каверзы политической демократии // Общественные науки и современность. 1998. №6.

165. Социальные взаимодействия в транзитивном обществе / Отв. ред. Удальцова М.В. Новосибирск, 2001.

166. Сравнительная политология Теория и методология измерения демократии. СПБ., 2001.

167. Субсидиарность // Федерализм: Энциклопедический словарь. М., 1997.

168. Сэмуэлс Э. Тайная жизнь политики М., 2003.

169. Тарасов И.Н. Конституционные основы бикамерализма в России, Польше и Чехии // Власть. 2003. №11.

170. Титов В.Н. Политическая элита и проблемы политики // Социологические исследования. 1998. №7.

171. Тощенко Ж.Т, Дмитриев А.В. Социологические опросы и политика // Социологический исследования. 1994. №5.

172. Тэпман Л.Н. Риски в экономике. М., 2002.

173. Тюгаилев Е.А:Фи л о софия и право в транзитивном обществе: тендерная перспектива // Социальные взаимодействия в транзитивном обществе: Сборник научных трудов. Новосибирск, 2001.

174. Уровень одобрения деятельности правительства // http://www.levada.ru/pravitelstvo.html (просмотр от 13 июля 2006 г.).

175. Усоский В.Н. Влияние общественных институтов на принципы формирования транзитивного рынка в экономике Белоруси // КБКЭ, Вып.4. Минск, 2000.

176. Федерализм: Энциклопедический словарь. М., 1997.

177. Федосов П.А. Двухпалатные парламенты: европейский и отечественный опыт // Полис. 2001. №2.

178. Хантингтон С. Будущее демократических перемен: от экспансии к консолидации. // МЭ и МО. 1995. №6.

179. Харитонова О.Г. Генезис демократии ( Попытка реконструкции логики транзитологических моделей. // Полис. 1996. №5.

180. Харичкин И. Политический риск субъектов политики // Власть. 2002. №4.

181. Хренов А. Е., Исаев Б. ^.Политология. Хрестоматия. М., 2005.

182. Цыганков Л.П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. М., 1995.217 .Цыренова Е.Д. Формирование и динамика человеческого капитала транзитивной экономики. Улан-Удэ, 1999.

183. ЧернышовА.Г. Регион как субъект политики. Саратов, 1999.

184. Шестов Н.И. Идея единства страны и реформа российской политической системы // Полис. 2004, №6.

185. Чернышов А.Г. Регион как субъект политики. Саратов, 1999.

186. Чертков А.Н. О реформе Федерального Собрания Российской Федерации // Право и политика. 2001. №6.

187. Четерян В. Когда одна старая элита сменяет другую. Революционные миражи к востоку от Европы. Электронный вариант см.: http://www.ро 1 itnauka.org/1 ibгагу/dem (просмотр от 26 октября 2005 г.).

188. Четкое М.А. «Вечно живая» номенклатура? // МЭ и МО. 1995. №6.

189. Чилкот Р. Теории сравнительной политологии. В поисках парадигмы. М., 2001.

190. Шарп Дж. От диктатуры к демократии. М., 2005. Электронный вариант см.: http ://•www, р ol itn au ka. о rg/li brary / d em (просмотр от 14 апреля 2006 г.).

191. Шестовских Т.С. Риск в структуре экономического поведения // Социологические исследования. 1998. №5.

192. Шестопал Е. Взаимоотношения граждан и власти в ходе демократического транзита в России Теоретические проблемы. // Логос. 2003. № 4-5(39).22%.Шмиттер Ф. Процесс демократического транзита и консолидации демократии // Полис. 1999. №3.

193. Шмиттер Ф. Угрозы и дилеммы демократии // Век XX и мир. 1997. №4.

194. Штайнер К. Белые начинают и проигрывают. М., 2005.

195. Эндрейн Ч. Сравнительный анализ политических систем. Эффективность осуществления политического, курса и социальные преобразования. М., 2000.

196. ШтомпкаП. Социология социальных изменений. М., 1996.

197. Щербинин А.И. Через полицеизм к тоталитаризму // Полис. 1994. № 1.

198. Экономические проблемы транзитивной экономики. / Межвуз. сб. ст. науч.-практ. конф. Хабаровск, 1998.

199. Экономический механизм федеративных отношений // Федерализм: Энциклопедический словарь. М., 1997.23в.Яницкий О.Н. Россия: экологический вызов (общественные движения, наука, политика). Новосибирск, 2002.

200. Литература на иностранных языках

201. Hl.Asher W. Political Forecasting: The Missing Link // Journal of Forecasting. 1982. №1.

202. Bjordal E. Risk from a Safety Executive Viewpoint // Risk and Decisions. Chichester, 1987.

203. Brewer T.L. Political Risk Assessment forFDI Decisions: Better Methods for Better Results // Colambia Journal of World Business. Spring. 1981.

204. Kennedy C. Political Risk Management. New York, 1987.

205. Kobrin S.J. Managing Political Risk Assessment. Strategic Response to Environmental Change. L., 1982.

206. O'Donnel G., Schmitter Ph. Tentative conclusions about uncertain democ-raticies. Transitions from authoritarian rule: prospects for democracy. -Baltimore, L.: 1986.

207. Poznanski K. Transition and Its Dissenters: An Introduction // East European Politics and Society. Vol. 15. №2.

208. Rice G., MahmoudE. A managerial procedure for political risk forecasting // Management International Review. 1986. Vol. 26.

209. Ritzer G. The McDonaldization of Society: An Investigation Into the Changing Character of Contemporary Social Life. Thousand Oaks: Pine Forge Press, 1996.

210. Douglas M., Wildavsky A. Risk and Culture: An Essay on Selection of Technology and Environmental Danger. Berkeley: University of California Press, 1982.

211. Schmitter P., Karl T. The Conceptual Travels of Transitologists and Con-solidologists: How Far to the East Should They Attempt to Go? // Slavic Review. Vol. 53. Spring 1994. №1.

212. Smith C.N. Predicting the Political Environment of International Business //Long Range Planning. 1971 (Sept.).

213. Stepan A. (ed.). Democratizing Brazil. Problems of Transition and Consolidation. Oxford and New York, 1989.