Риторическое высказывание: формы, семантика, функции

Канафьева, Аля Васильевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Риторическое высказывание: формы, семантика, функции

Год: 2011
Автор научной работы: Канафьева, Аля Васильевна
Ученая cтепень: доктора филологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Риторическое высказывание: формы, семантика, функции'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Риторическое высказывание: формы, семантика, функции"

Московский государственный областной университет

005001858

Канафьева Аля Васильевна

РИТОРИЧЕСКОЕ ВЫСКАЗЫВАНИЕ: ФОРМЫ, СЕМАНТИКА, ФУНКЦИИ

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени

доктора филологических наук

2 4 НОЯ 2011

Москва-2011

005001858

Работа выполнена на кафедре современного русского языка Московского государственного областного университета

Научный консультант: Войлова Клавдия Анатольевна,

доктор филологических наук, профессор

Официальные оппоненты: Волков Александр Александрович,

доктор филологических наук, профессор (Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова)

Монина Тамара Степановна,

доктор филологических наук, профессор (Новый гуманитарный институт г. Электросталь)

Свиридова Тамара Михайловна,

доктор филологических наук, профессор (Елецкий государственный университет им. И. А. Бунина)

Ведущая организация: Московский государственный

университет печати им. И. Федорова

Защита состоится «15» декабря 2011г. в 15.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.155.02 по защите докторских и кандидатских диссертаций (специальности: 10.02.01 - русский язык, 13.00.02 - теория и методика обучения и воспитания [русский язык]) при Московском государственном областном университете по адресу: 105005, Москва, ул. Энгельса, д.21-а.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного областного университета по адресу: 105005, Москва, ул. Радио, д. 10-а.

Автореферат разослан </¿o> ноября 2011

г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук профессор в в Леденёва

Объектом данного исследования является риторическое высказывание, в котором чётко не разделены, не противопоставлены, а переплетены, слиты языковые и речевые сущности: общее и отдельное; абстрактное и конкретное; означаемое и означающее; воспроизводимое и единичное, индивидуальное; рациональное и эмоциональное - мысль, чувство, воля.

В риторическом высказывании непосредственно, ярко, с размахом - по-русски - запечатлена личность говорящего. Основные признаки предложения, установленные В.В. Виноградовым, - предикативность и интонация сообщения - лишены той чёткой координации и субординации, которые характерны для образцовых, эталонных форм русского предложения.

Предметом лингвистического исследования являются: оригинальные, но и типизированные модели и формы риторического высказывания, потенциал его формальных средств; специфическая семантика - сплав информации и экспрессии, субъективности; палитра коммуникативных функций с общей прагматической направленностью на покорение, убеждение, очарование адресата.

Актуальность исследования определяется следующими факторами:

а) активностью, интенсивностью и широтой употребления риторических высказываний в различных областях речевой деятельности -личной, художественной, публичной, церковно-проповеднической;

б) необходимостью разработки и описания значительного фрагмента синтаксического строя современного русского языка - по призыву академика В.В. Виноградова изучать «живую речь»;

в) целесообразностью нового освещения активных процессов в синтаксисе русского языка и представления его реальной, а не идеальной картины;

г) потребностью реализовать в описании риторических высказываний тезис «грамматика - наука о человеке» (Г.А. Золотова);

д) отсутствием в грамматических описаниях целостной концепции риторического высказывания.

Цель исследования - обосновать и разработать целостную концепцию риторического высказывания как особого фрагмента синтаксической системы современного русского языка.

Задачи исследования:

- установить специфику формальной организации риторического высказывания: а) описать систему моделей; б) обосновать особый статус риторических формантов - прономинальных и партикулярных - и их гармоническое ^функционирование с интонацией; в) проанализировать особенности предикативных значений времени и модальности и арсенал формальных средств в риторических высказываниях; определить особенности парадигматики;

- представить семантическую систему риторических высказываний разных уровней обобщения:

а) экспрессивное отрицание; экспрессивное утверждение; субъективное рассуждение;

б) градация, экспрессивность, эмоциональность, оценочность;

в) прагматика, адресованность;

- определить арсенал функций риторических высказываний и представить их функциональную парадигму.

Гипотеза исследования: риторическое высказывание базируется на категориях грамматической системы русского языка, а по специфической формальной организации, семантике, функциям может быть представлено как особый фрагмент синтаксического строя в аспекте языка и речи.

Метод исследования - структурно-семантический, предполагающий единство содержательной и формальной сторон единиц языка и направление анализа от частного к общему; используются методические операции сопоставления и преобразования.

Научная новизна исследования заключается:

- в обосновании особого статуса риторического высказывания в функциональной парадигме: это не придаток вопросительного предложения и не его рудимент, а специализированная форма субъективного экспрессивно-оценочного сообщения и рассуждения;

- в выделении специальных риторических формантов, исторически сложившихся на основе местоименных слов и формальных «словечек» -частиц: это прономинальные компоненты риторической формы, утратившие указательный, а также отчасти «разрядный» смысл, и партикулярные риторические форманты - частицы, переосмысленные, перемещённые из арсенала вопросительных средств;

- в определении специфики модально-временного плана риторических высказываний, который представляет собой сложное переплетение полных и неполных парадигм, обобщённо-временных и вневременных конструкций, а также усложнённый и дифференцированный комплекс типовых предикатно-модальных и модально-оценочных значений;

- в установлении системы моделей риторических высказываний, которая не укладывается в комплекс традиционных форм двусоставных и односоставных предложений;

- в представлении трёх основных типов семантических категорий риторических высказываний: а) экспрессивное отрицание; б) экспрессивное утверждение; в) субъективное рассуждение;

- в выявлении и описании коммуникативной парадигмы функций риторического высказывания: субъективной, экспрессивной, эмоциональной, оценочной, патетической, лирической, логической (убеждение разубеждение);

- в определении основных речевых сфер употребления риторических высказываний: а) художественной; б) ораторской (публицистической, судебной, политической); в) церковно-проповеднической; г) обиходно-личной - и в раскрытии их выразительных качеств: живости, яркости, эффектности, страстности, привлекательности, интенсивности воздействия.

Теоретическая значимость исследования заключается в обосновании особого статуса риторического высказывания в синтаксической системе русского языка, в установлении его общих признаков как единицы языка и речи и параметров функционирования в разных областях речевой деятельности.

Практическая значимость работы определяется анализом, описанием и подробной квалификацией речевых реализаций риторических высказываний в разнообразном и значительном по объёму корпусе текстов. Этот материал может быть использован в грамматических описаниях и в учебной литературе.

Положения, выносимые на защиту:

1. Риторическое высказывание представляет собой особый фрагмент синтаксической системы современного русского языка, базирующийся на общих синтаксических категориях и формальных средствах, но располагающий специфическими строевыми чертами, семантической структурой, коммуникативными функциями.

2. Экспрессия риторического высказывания создаётся его формой, специализированными риторическими компонентами и интонацией, а не лексическим наполнением.

3. Специальными формальными единицами риторического высказывания являются прономинальные компоненты (модифицированные местоименные слова) и партикулярные компоненты («связанные» частицы).

4. Формы моделей риторических высказываний разнообразны: а) двусоставные с простым глагольным, составным глагольным и составным именным сказуемым; б) односоставные безличные, обобщённо-личные, инфинитивные, номинативные; в) «псевдоэллиптические»; г) «псевдосложные»; д) фразеологизированные; е) сложные разных видов, включающие риторические предикативные единицы.

5. В риторических моделях в той или иной вариации представлено синтаксическое время (определённое, неопределённое, обобщённое,

вневременность) - с тенденцией обобщённости - в соответствии с набором формальных показателей - глагольных форм и форм связки быть (включая нулевую форму настоящего времени), а также «значимого отсутствия» глагола.

6. Модальность риторических высказываний, в отличие от образцовых, эталонных форм предложения, представляет сложный комплекс значений и оттенков, включающий объективное значение реальности -ирреальности, типовые значения предикатной модальности - возможность, желательность, необходимость, - а также многообразные модификации и оттенки (целесообразность /нецелесообразность, уместность / неуместность, бесцельность, бессмысленность, опасение / предостережение и др.), которые совмещаются, переплетаются с оценочными и с эмоциональными значениями.

7. Субъективность риторического высказывания - это прежде всего интенция говорящего, его позиция, его оценка, предсташтяемая прономинальными и партикулярными компонентами, сохранившими дейктический потенциал, а также экспрессивной интонацией.

8. Семантика риторических высказываний является многоуровневой - от логико-семантической категориальной: утверждение, отрицание, рассуждение (с разветвлённой градацией) до ситуативной: согласие, возражение, подтверждение, колебание, раздумье и пр.

9. Главной особенностью основной, коммуникативной, функции риторического высказывания является передача информации в экспрессивной, образной форме.

10. Субъективная функция является общей для всех видов риторических высказываний, но различается в определённых речевых ситуациях степенью полноты и яркости.

11. Все другие функции: эмоциональная, оценочная, патетическая, лирическая, логическая (убеждение - разубеждение) - реализуются разными видами риторических высказываний в различных речевых сферах.

12. Риторическое высказывание как экспрессивная синтаксическая единица имеет широчайший стилистический диапазон, не замыкается границами функциональных стилей; различные виды риторических высказываний могут быть соотнесены с категориями высокого, нейтрального, низкого.

Апробация работы. Основные теоретические положения диссертации обсуждались на научном семинаре и заседаниях кафедры современного русского языка Московского государственного областного университета. Автор выступал с докладами на международных и региональных научных конференциях в Москве, Владимире, Ярославле. По материалам диссертационного исследования опубликована монография «Риторическое высказывание: формы, семантика, функции» (М., 2011; 8,6 п.л.), научные статьи в межвузовских сборниках научных трудов.

Материалом для научного анализа риторического высказывания послужили тексты разных стилей и жанров древнерусской литературы, литературы средневековья, русской классической литературы 18-20 вв., судебных речей, современной периодической печати, публичных выступлений видных политических и общественных деятелей, а также материалы современного диалогического общения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Введение содержит краткий обзор мнений об основных языковедческих понятиях, входящих в сферу исследования. Сравнительно недавно вошедшее в арсенал грамматики понятие высказывания всё ещё осмысливается и уточняется в соотношении с понятием предложения. В системе языка предложение представлено как структурный образец, обладающий формами выражения предикативных категорий, как основа высказывания. Предложение объективно, высказывание субъективно. Н.С. Поспелов отмечал стандартность структуры предложения и «индивидуализм и творческое начало в построении высказывания говорящим». Речевая

ситуация позволяет говорящему представить коннотативные смыслы в пределах данной структуры.

Расчленить, противопоставить предложение и высказывание почти никто не решается. Н.Ю. Шведова определяет предложение через высказывание [Шведова: 1982, 47-52]. В.В.Виноградов пользовался термином «конкретное предложение», когда касался конкретного содержания как выражения мысли, воли, чувства. В высказывании можно видеть «конкретный экземпляр предложения» [Кобозева: 2009, 200]. Однако субъективность высказывания предполагает большую свободу говорящего не только в выборе форм предложения, конкретного лексического наполнения, но главное - в решении конкретных коммуникативных задач, в стремлении быть правильно понятым, в реализации воздействия на адресата - всё это возлагается на высказывание. В распоряжении говорящего колоссальный потенциал «внепредложенческих» средств для решения указанных и многих других задач: вводные компоненты, междометия, частицы. Н.С. Поспелов находит в высказывании «тенденцию к экспансии».

В условиях речевой деятельности, которые могут быть свободными, разнообразными, эта тенденция вырабатывает особые средства и формы. Высказывания приобретают известную автономность структуры в виде трансформированных структурных образцов, которые имеют воспроизводимость. Эта тенденция складывалась в риторическом высказывании на протяжении длительного развития, стандартизации, специализации. В работе рассматривается не процесс (он требует специального диахронического исследования), а результат - система форм, семантики, функций. Эта система, внешне характеризующаяся условной вопросительной формой, не является рудиментом вопросительного предложения, а представляет особый фрагмент лексико-грамматического строя современного русского языка ср.: [РГ т.2: 1980, 357]. Соответственно, мы считаем неадекватным для обозначения данного фрагмента термин риторический вопрос. В значении «утверждение в форме вопроса» [Волков:

1996, 311] он узок для репрезентации всего корпуса риторических высказываний. Риторическое высказывание - это сообщение в условно вопросительной форме. Элементами условно вопросительной формы являются модифицированные вопросительные местоимения, частицы, перекодированная эмотивно-экспрессивная интонация. Сообщение (коммуникация) является не единственной и даже не главной функцией риторического высказывания. Для говорящего это субъективно-экспрессивная форма воздействия на адресата.

Логическое содержание предложения Я знаю можно передать в риторических высказываниях: Почему не знаю? Знаю; - Как не знать?; Неужели не знаю?; Как можно подумать (допустить, представить), что я не знаю?; Кто же знает, если не я?

Выбор риторических вариаций для передачи определённого коммуникативного смысла определяется речевой ситуацией. «Языковое значение данного высказывания понимается на фоне языка, его же актуальный смысл - на фоне других конкретных высказываний на эту же тему, на фоне разноречивых мнений, точек зрения и оценок» [Бахтин: 1975, 94].

Во введении определяются облигаторные признаки риторического высказывания, общие для вариантов и вариаций: а) повествовательный смысл в субъективно-экспрессивном обрамлении; б) риторическая форма, в которой совмещаются средства предикативности с показателями эмоций, оценок, экспрессии - модифицированными местоимениями и частицами; в) полное отсутствие ожидания ответа (хотя расчёт на реакцию адресата неизменно присутствует); г) преобладание прагматического направления в комплексе функций риторического высказывания.

особого внимания тенденция фразеологизации риторических высказываний и явления нечленимое™ [см.: Шведова: 2003,9-10].

Стабильность, воспроизводимость риторической формы определяет известное постоянство лексического состава, а следовательно, афористичность риторических высказываний различных видов (советы, рекомендации, нравоучения): Не лучше ль на себя, кума, оборотиться? (И. Крылов).

В речевом исполнении словесно-формальные риторические средства «цементируются» интонацией. Её структура создаётся мелодикой, динамикой и дополнительными эмоционально насыщенными тонами, передать которые в письменной форме очень сложно. Декодирование риторической интонации базируется на общей «грамматической памяти» участников общения. Описание структуры риторической интонации может быть реализовано по схеме: а) положение вершины базового тона; б) положение динамической доминанты; в) положение пауз. Первые два компонента структуры риторической интонации реализуются, как правило, формальными единицами высказывания - прономинальным и партикулярным; напр.: Что с небосводом? Зачем он зарделся? (Б. Ахмадулина); Зачем мне знать твои печали? Зачем ты жалуешься мне? (М. Лермонтов); Кто не проклинал станционных смотрителей... (А. Пушкин); О, к чему обрекать эту юную грудь На борьбу, на тоску и мученья! (С. Надсон); Любви сердечной и святой, С какой - как в этом не сознаться? -Своею лучшею звездой Вся Русь привыкла любоваться. (Ф. Тютчев).

Трём аспектам риторического высказывания - форме, семантике, функциям - посвящены соответствующие главы.

В первой главе исследуются модели риторического высказывания. В

их описание входит репрезентация предикативных категорий

темпоральности, модальности, персональности, определяющих

грамматическую форму русского предложения. Парадигматика этих

категорий риторического высказывания имеет некоторые отклонения от

общей нормы, обусловленные составом моделей, наличием специальных риторических компонентов.

Продуктивные риторические компоненты определяют не только состав моделей, но и типовую семантику риторических высказываний: экспрессивное утверждение, экспрессивное отрицание, экспрессивное размышление.

В прономинальных риторических высказываниях местоименные лексемы модифицированы, настолько вещественно опустошены (В.В. Виноградов), что местоименный смысл утратился, установились отношения омонимии. Однако общее указательное значение прономинального компонента, его падежная форма реализуются в моделях риторического высказывания на уровне членов предложения: Увы, что нашего незнанья и беспомощней и грустней (Ф. Тютчев) - подлежащее; ср.: Но что вам до чужой печали? (М. Лермонтов) - фразеологизированная форма с отрицательным смыслом; ср. также: Что нужды мне в твоём уме? (А. Пушкин) - модальное значение бесполезности (при участии пользы, толку, смысла, радости и т.п.); аналогичные: что хорошего, плохого, удивительного и т.д. Прономинально-инфинитивная модель с указанными компонентами может быть отнесена к сфере безличности с модальным значением нецелесообразности, бессмысленности: Желанья!.. Что пользы напрасно и вечно желать?.. (М. Лермонтов).

Риторическая семантика моделей с что - бесполезность, ненужность и т.д. - варьируется в двучленных именных формах: Что слава мира?., дым и прах (А. Пушкин); Что такое эта мириады раз воспетая людьми любовь? (И. Бунин). Во всех риторических моделях с участием прономинального что общее отрицательное значение отягощено оценочньм смыслом «ненужности», «эфемерности»; модели реализуются в расширенном темпоральном плане; содержание тяготеет к афористичности.

Прономинальный компонент кто в различных моделях риторического высказывания реализует абстрактный смысл «поиск сути лица» [Шведова:

2005, 485]; см.: Кто ты? Откуда? Как решить, небесный ты или земной? (Ф. Тютчев). Однако форма модели и положение в ней компонента кто определяют не только предикативные категории, но и типовое значение: а) утвердительное в моделях с глагольным сказуемым и негативом не: Кто же в своей жизни не делал глупостей! И кто не раскаивался! (М. Лермонтов); -обобщённый смысл «все - каждый»; б) отрицательное в моделях с глагольным или именным сказуемым: Кто может чуду приказать: «Свершись!» (Р. Рождественский); О Русь! Кого я здесь обидел? (Н. Рубцов); Кому теперь стихи твои нужны? (Р. Рождественский) - обобщённый смысл «никто, никого, никому... - не».

Модели имеют полную темпоральную парадигму, однако реализуются преимущественно формы настоящего времени.

Прономинальный компонент какой характеризуется высочайшей продуктивностью. В риторической модели он утрачивает исходный смысл, репрезентирует отрицательное значение: Пусть коронован твой король, -Какая заслуга в том? (А. Тарковский). В такого рода прономинально-номинативной модели реализуется типовое значение «отсутствия» [Шведова: 2004, 81], которое может быть также приписано компоненту какой как регулярное. Кроме того данная модель используется как отрицательно-оценочная: [Счастливцев] А ведь игры хорошей у образованных нет. [Несчастливцев] Нет. Какая игра! Мякина! (А. Островский).

Прономинальный компонент какой сближается с категорией формальных слов-частиц, но не утрачивает парадигму рода, падежа, числа (.Какой смысл?! Какая радость?! Какие успехи?! Какое удовольствие?!), однако отдельные формы приобрели специфическое содержание и оценочный смысл. Какое употребляется для выражения решительного отрицания: Какое колпаки! Больным велено габерсуп давать, а у меня по всем коридорам несёт такая капуста... (Н. Гоголь); А что, он лечит, точно? - Какое лечит! - Ну, где ему! (И. Тургенев). Каков включается в оценочное высказывание с семантикой порицания, недоумения, иронии: А

каков Швабрин, Алексей Иваныч! Ведь остригся в кружок и теперь у нас тут же с ними пирует! Проворен, нечего сказать (А. Пушкин).

Прономинальный компонент какой участвует в модели с обобщительно-утвердительным смыслом, аналогичной кто не: И какой же русский не любит быстрой езды?; Какое горе не уносит время? (Н. Гоголь).

Прономинальный компонент где оформляет отрицательное риторическое высказывание с эмоционально-оценочной субъективной семантикой сожаления: А где покой среди больших дорог?! (Н. Рубцов).

В номинативной модели синтаксическое время контекстуально обусловлено: Где эти мечты? — думал теперь юноша после своих посещений (Л. Толстой). В глагольной модели - двусоставной или односоставной -отрицаемое действие представляется как невозможное либо как утраченное, «пройденное»: Его душа... сердце... Где найти другого такого человека? (А. Чехов); Он и работник, он и покупатель. Где это есть в таком числе? (М. Горький).

Модальный потенциал инфинитива, инфинитивных предложений реализутся в вариативных риторических высказываниях с разными прономинальными компонентами: На ком жениться мне? (А. Грибоедов); Зачем мне - скажи на милость - знать запах её волос?.. (Р. Рождественский); Я человек не новый! Что скрывать? (С. Есенин).

Риторическими являются и «чисто» инфинитивные предложения без прономинальных компонентов, совмещающие отрицание действия с модально-оценочными значениями недопустимости, бессмысленности и под.: Продать всё это? За какие деньги? Кто их чеканит? (Р. Рождественский); И этакую собаку держать?! Где же у вас ум? (А. Чехов).

Отдельной сферой использования инфинитивных риторических моделей является размышление, обдумывание, «взвешивание», поиск решения, выхода из сложного положения; адресатом выступает сам говорящий, но размышление, благодаря вневременности инфинитива,

приобретает обобщённый характер: В глуши что делать в эту пору? Гулять? Деревня той порой Невольно докучает взору Однообразной наготой. Скакать верхом в степи суровой? (А. Пушкин).

В партикулярных риторических моделях облигаторным формальным компонентом являются модальные частицы. Как компоненты риторической формы, они модифицированы и гибридизированы. «Класс частиц глубоко внедряется в категорию модальных слов, и тут складываются и развиваются новые, гибридные типы частиц» [Виноградов: 1947, 666]. Спектр модальных значений и оттенков партикулярных риторических высказываний необычайно богат, разнообразен, он переплетается со столь же разнообразными эмоционально-оценочными значениями.

Риторический партикулярный компонент что если (а что если; ну, а если...) наиболее ярко репрезентирует субъективно-модальное значение предположения-опасения: вот тебе на! Эка бестия трактирщик, успел уже пожаловаться! Что, если в самом деле он потащит меня в тюрьму? (Н. Гоголь).

Риторическим партикулярным компонентом разве отрицание представлено в модально-оценочных значениях невозможности, недопустимости с эмоциональными оттенками: а) сожаления: Но разве я к тебе вернуться смею? (А. Ахматова); б) осуждения, возмущения: Разве так лошадей держат? Так - свиней не держат! (М. Горький); Разве можно быть такой кислятиной? (А. Чехов); в) неуверенного предположения, сомнения: Разве что из платья что пустить в оборот? (Н. Гоголь) - в данной модели отрицание некатегорическое, альтернативное. Форма модели - двусоставная или односоставная - не определяется компонентом разве. Столь же свободно строение высказывания с неужели, однако модальное значение здесь ещё дальше от полного отрицания; преобладает субъективно-модальное значение предположения с оттенками упования, надежды, предпочтения: Мы падаем, снова слабея, Ужели напрасен весь труд? (К.

Бальмонт); Неужели нельзя жить спокойно, просто, без всех этих ненужных, бессмысленных тревог? (М. Горький).

Риторический партикулярный компонент что за определяет состав модели что за нужда (необходимость, надобность, охота, радость и под.) с инфинитивом - безличное отрицательное предложение с модальным значением нецелесообразности действия (ненужности, бессмысленности, неважности и под.), с эмоционально-оценочными значениями осуждения, возмущения, недоумения и т.п.): Скажите, пожалуйста, что вам за охота так рано жениться. Что за удовольствие в такие молодые годы надевать на себя кандалы? (А. Чехов); Что, в самом деле, за нужда мне торчать целыми днями в магазине (А. Ремизов).

Риторический партикулярный компонент что ли - яркий образец гибридности - находится в сфере «эмоционального освещения самой изображаемой действительности» [Виноградов: 1947,738]. Подобно вводным словам, он включается в различные формы предложений. В составе риторических высказываний что ли формирует «обозначение тех эмоциональных или волевых модальностей, которыми пронизаны обсуждение или оценка каких-нибудь факторов и мыслей» [Виноградов, там же]. В риторическом высказывании что ли представляет неуверенное предположение: Тишины хочу, тишины... Нервы, что ли обожжены (А. Вознесенский); не очень твёрдое намерение: Тоска. Сапоги себе почистить, что ли? (А. Чехов); Вспомнить, что ли, юность, ту, что пролетела? (С. Есенин).

Партикулярный компонент ли (ль) в риторическом высказывании представляет модальное значение предположения с различными оттенками: сомнения: Народ освобождён, но счастлив ли народ? (Н. Некрасов); упования, надежды: Придёт ли час моей свободы? (А. Пушкин)

Партикулярный компонент не...ли (ль) выступает как активный и семантически подвижный член разнообразных риторических моделей, в которых он выделяет те или иные слова, словосочетания и оформляет

типовое значение предположительного утверждения-убеждения: Не для тебя ль в ночной тени Вчера цветы благоухали? (А.К. Толстой); Кто женщину эту оплакивать будет? Не меньшей ли мнится она из утрат? (А. Ахматова); Не здесь ли разбойник морской мечтал залечить свои раны? (Н. Рубцов); Я иногда себя презираю... не оттого ли я презираю и других?.. (М. Лермонтов). Выражение модально-временных значений в данных моделях не имеет отклонений или ограничений.

Риторические модели с прономинальными и партикулярными компонентами, согласно синтаксическим нормам русского языка, употребляются в сложном предложении как его «строительный материал» (В.В. Виноградов). Нет ограничений в употреблении риторических моделей в разных типах и формах сложного предложения. Однако специфика устройства моделей и их типового значения предопределяют некоторые предпочтения. Обобщённая семантика экспрессивного отрицания, экспрессивного утверждения, а также модальные значения, эмоционально-оценочные значения в сложном предложении мотивируются, проясняются, противопоставляются. Соответственно, риторические модели включаются в сложноподчинённые предложения с отношениями причины, условия: Как же я могу помочь, когда не знаю ни твоего горя, ни опасности? (А. Гончаров); А зачем подвергать себя опасности, если можно избавиться? (М. Лермонтов); Его равнодушие взбесило меня. Что пользы мне, подумал я, лишить его жизни, когда он ею вовсе не дорожит? (А. Пушкин); О, когда б я была богата, что мне прелесть оставшихся дней? (Б. Ахмадулина); ср. в бессоюзном сложном предложении: Вы величаете себя свободным художником, зачем же вы посягаете на свободу других? (И. Тургенев); Певца твоя ласка утешить не может, Зачем же он сердце твоё потревожит? (М. Лермонтов).

Сближаются формально со сложными предложениями особые риторические модели с союзными компонентами как не, если не, выражающие подчёркнутое, акцентированное утверждение: К чему же

таить слово? Кто же, как не автор, должен сказать святую правду? (Н. Гоголь); Кому, как не лисе, все лисьи плутни знать? (И. Крылов). Их можно отнести к фразеологизированным структурам, а семантику их определить как «акцентированное утверждение целесообразности и самоочевидности действия» [Краткая русская грамматика: 1989,461].

Предикативные формы риторических высказываний, по синтаксическим нормам, опираются на морфологические показатели, но могут быть скорректированы семантикой и контекстом. Синтаксическое время выражается формами глагола и связки и, как правило, представлено парадигмой, но реально, как мы уже отмечали, преобладают формы настоящего времени, стремящиеся к обобщённости: Кто может провести резкую границ между воображением и мыслью? (К. Паустовский) -обобщённое время, ср.: Молчалин! Кто другой так мирно всё уладит? (А. Грибоедов). Ср. грамматически оформленное обобщённое время: Этой малостью разве будешь сыт? (М. Цветаева).

Конструктивно-синтаксически категория времени выражается в номинативных моделях; в целом она квалифицируется в плане настоящего с различными оговорками - «расширенного» (Пешковский), «недискретного» (Бондарко), «имперфектного, экзистенциального» (Шаповалова), однако в речевой ситуации, в контексте номинативные модели могут быть осознаны в плане прошлого: Где прелесть эта встреч? (А. Грибоедов) - «нет» - «были».

В риторических высказываниях представлена сложная система субъектности: субъект речи - лицо говорящее: Ни к чему в любви моей отвага. И зачем? Кому мне песни петь? (С. Есенин) - лицо говорящее - это и субъект отрицаемого действия; субъект речи отстранён от субъекта состояния: Что делать он не знал. Неужели смириться? Жизнь взяла его в такую ловушку... (К. Паустовский). Семантическая структура субъекта речи в риторическом высказывании осознаётся в отношении к субъекту действия, к субъекту оценки, а также к адресату.

Содержание и оформление адресованиости риторического высказывания решительно отличаются от адресованное™ вопроса -риторическое высказывание не имеет семы запроса от адресата некоей информации, коммуникативная функция отодвигается на второй план, над ней довлеют функции прагматическая, эмотивная, аксиологическая. Все эти функции предполагают наличие адресата и представление его в той или иной форме: а) адресованность второму лицу, воспринимающему высказывание: Так! Что вам до меня? Что вам беда моя? (Ф. Тютчев); Я ли вам не свойский, я ли вам не близкий? (С. Есенин); Из ребра твоего сотворенная, как могу я тебя не любить? (А. Ахматова); б) адресованность самому говорящему со стороны воображаемого субъекта: На что нам знать твои мечты? Не для того пред нами ты (М. Лермонтов); в) адресованность любому объекту внешнего и внутреннего мира, который обычно назван в форме обращения: Жизнь моя, иль ты приснилась мне? (С. Есенин); Русь! Чего же ты хочешь от меня? (Н. Гоголь); г) внутренняя адресованность высказываний, в которых «постоянно звучат голоса судьбы, присутствуют знаки, явления, знамения, предзнаменования, встречи, случайности и нечаянности» [Арутюнова: 1998, 630]: Где мне смерть пошлёт судьбина? В бою ли, в странствиях, в волнах? (А. Пушкин); Было ли это? Какой это стиль? Где эти годы? Можно ль вернуть эту жизнь, эту быль, эту свободу? (Б. Пастернак).

Любое риторическое высказывание рассчитано на восприятие, на определённую реакцию, а значит, не может быть неадресованным: «Все риторические формы <...> установлены на слушателя...» [Бахтин: 1975,93].

В выводах по первой главе отмечается своеобразие моделей риторических высказываний в реализации структурных схем русского предложения:

наличие элементов условной вопросительной формы, трансформированных в риторические компоненты - прономинальные и партикулярные;

- использование типовых форм русского предложения и средств выражения предикативных категорий с определёнными ограничениями, связанными с модификацией структуры;

- сложный комплекс способов и средств выражения типовых модальных значений возможности, желательности, необходимости, их частных проявлений (неуместность, бессмысленность, сомнение, упование, совмещение и переплетение их с эмоционально-оценочными значениями или оттенками;

- определённое формальное представление адресованности в различных моделях риторических высказываний.

Семантика риторического высказывания рассматривается во второй

главе.

«Семантика предложения», «семантическая структура предложения», «семантика высказывания» - все эти понятия в современной грамматической литературе активно используются, но толкуются по-разному. Различны и мнения о соотношении грамматической формы предложения и его семантики. Само же понимание семантики предложения противоречиво - с учётом того, что термин семантика отождествляют с термином значение и получается грамматическая семантика.

Казалось бы, есть некоторая определённость в понимании семантической структуры предложения и её компонентов: субъект, предикат, актанты и атрибуты, но вызывает недоумение замечание В.А. Белошапковой, которая отнесла к семантической структуре предложения «значение предикативности» [Белошапкова: 1977,120]. По Виноградову, предикативность - это один из основных грамматических признаков предложения, главная грамматическая категория [Виноградов: 1975,266].

В проблематике семантики предложения имеются некоторые неоспоримые положения. Виноградов подчёркивал: «Конкретное содержание предложений не может быть предметом грамматического рассмотрения» [Виноградов: 1975, 254]. Может ли семантическая квалификация предложения

игнорировать это конкретное содержание, конкретное лексическое наполнение? Может ли семантическая квалификация предложения игнорировать это конкретное содержание, конкретное лексическое наполнение? Конечно, не может, ибо оно составляет главную, конечную коммуникативную цель -передачу информации.

При наличии в научных описаниях разных концепций семантики предложения можно выделить главное: «Семантическая структура предложения оказывается такой же языковой реальностью, как и грамматическая структура» [Золотова: 1973, 13]; семантическая структура предложения связана «с формальной организацией предложения» [Белошапкова: 1977, 119].

Семантическая структура предложения как единицы языка и речи имеет многоуровневую организацию, включающую: а) семантику структурной схемы [Шведова: 2005, 255]; б) семантику модели; в) конкретное содержание высказывания - речевую семантику. Третий уровень не может быть исключён из «информативного значения предложения» [Бабайцева: 2005, 247 - 248], потому что именно в нём реализованы типовые значения и их разряды, принадлежащие верхним уровням.

Схемы, формулы, модели, типы предложения, являющиеся элементами синтаксического строя русского языка, не могут осознаваться и характеризоваться безотносительно к реализации их в речи. С другой стороны: «Грамматическая организация предложения, его отвлечённого образца, безотносительно к его данному лексическому наполнению, уже сама по себе является фактором, небезразличным для семантической структуры построенного по этому образцу предложения» [Шведова: 2005, 255] - «друг без друга они не могут жить никак».

Анализ семантики риторических высказываний осложняется тем, что они далеко не всегда строятся по идеальным структурным схемам и моделям, что в них внедряются особые, риторические, компоненты с собственной переосмысленной семантикой, что в риторических высказываниях

соединяются, смешиваются, сплетаются частные модальные и экспрессивные смыслы.

В работе рассматриваются три семантических разряда риторического высказывания: а) со значением отрицания; б) со значением утверждения; в) со значением рассуждения.

Определяя сущность категории отрицания, A.M. Пешковский писал, что она имеет «колоссальное психологическое и главным образом логическое значение (ведь утверждение и отрицание взаимно обусловливают друг друга, а где нет утверждения, там нет и истины, там нет и человеческой мысли) [Пешковский: 2001,351].

Иллокутивная функция отрицательных предложений - сообщение о том, что реальной связи между предметами, свойствами, явлениями не существует. Для выражения отрицания в русском языке предназначены специализированные средства: частица не, безлично-предикативное слово нет, производные отрицательные слова, включающие не: невозможно, нелюя, незачем, некуда и др.; риторические средства органически соединяют отрицание и модальность, на что обращал внимание В.В. Виноградов: «В отрицании не обнаруживаются две основные модальности: а) контрастно-утвердительна я: утверждается наличие противоположного отрицаемому качества, состояния или действия или, реже - сильное ограничение признака качества. <...>б)чисто отрицательная с различиями в степени и в энергии отрицания» [Виноградов: 1947, 670 - 671]. Степень отрицания предполагает «яркие модальные значения», «яркие краски субъективной экспрессии, выражая модально-оценочные суждения говорящего лица» [Виноградов: 1947,672 - 673].

Определение риторических высказываний как единиц, выражающих усиленное, экспрессивное, «скрытое» отрицание, является лишь самым общим. Отрицание - это ядерное, формально выраженное значение риторических высказываний. Наряду с ним риторические высказывания разных моделей

содержат яркую палитру модальных, эмоциональных и оценочных оттенков значения.

Степень категоричности отрицания различна: от частноотрицательного значения к общеотрицательному (кумулятивному). Различной является и сфера отрицания (термин Падучевой Е.В.). Отрицается то, что является для говорящего неприемлемым с точки зрения его рациональных, эмоциональных, этических, эстетических установок. В риторическом высказывании отрицается либо вся пропозиция, либо отдельные элементы пропозиции.

Отрицание мотивируется разными причинами, реализуется в разных речевых ситуациях, обусловлено определённой интенцией говорящего.

Отрицание - это итог жизненных наблюдений, обобщение личного жизненного опыта или опыта других лиц, личностных противоречий, сталкивания интересов, результат оценки и переоценки. Отрицание - это и несогласие, и противоречие, и возражение, и опровержение доводов, взглядов, убеждений собеседника или своих собственных, имевших место до момента отрицания. Все эти факторы находят отражение в риторических высказываниях с общей семантикой отрицания.

Отрицание в риторических высказываниях - это сложный комплекс значений: модальных, эмоциональных, оценочных, взаимосвязанных, взаимообусловленных, взаимопроникающих, которые совмещаются со значением отрицания.

Семантику отрицания в русском языке содержит обширная группа глаголов: возразить, запереться (разг.), некать (прост.), оспорить, отвергнуть, отговориться, отмежеваться, отнекиваться (разг.), отпереться (разг.), отринуть (книжн.), отрицать, перечить (прост.), прекословить (книжн.), противоречить [Шведова: 2007, 513 - 514]. Дифференциальные компоненты значения отрицания определяют и степень его категоричности: ср. возразить, отрицать, перечить - оспорить, отвергнуть', и взаимоотношения субъектов: отмежеваться, отвергнуть, отринуть; и степень интенсивности: запереться, некать, перечить - оспорить, отвергнуть. Значение отрицания

является ядерным, а периферийную зону составляют значения возражения, несогласия, отказа.

Отрицая, субъект может испытывать определённые эмоциональные состояния, вызванные тем или иным каузатором - лицом или событием, ситуацией: волноваться, беспокоиться, тревожиться, возмущаться, раздражаться, протестовать, гневаться, негодовать, смущаться, нервничать, приходить в ярость, огорчаться и др.

Аналогично оттенкам значения, присущим лексемам с интегральным значением - отрицание, и лексемам с интегральным значением -эмоциональное состояние, реализуются оттенки семантики отрицательных риторических высказываний.

Компоненты риторического высказывания образуют единую грамматическую форму, воспроизводимую в речи, подчинённую выражению определённого объективно-субъективного смысла.

Сфера действия отрицания распространяется либо на всё высказывание, либо на отдельные его компоненты. В связи с этим различаются общеотрицательные и частноотрицательные риторические высказывания, с различной степенью категоричности отрицания.

Общеотрицательные риторические высказывания: а) с модальным значением ненужности и эмоциональным значением пренебрежения к кому-то (чему-то): на что, к чему, зачем (мне, тебе, ему, ей, нам, вам, им) кому - нужен - кто-то (что-то)?: «Чёрт вас всех возьми, - думал он, идя берегом Оки. - На что вы мне нужны? На что?» (М.Горький); Птичка моя, вы жили в хорошем обществе - оно разбежалось. Вас нет, вы только грустный рассказ о человеке. Кому нужна ваша совесть? Самой себе?.. (А.Н. Толстой); б) с модальным значением недопущения и эмоциональным значением осуждения: разве, как, неужели (нечто) - можно, можно ли - инфинитив?: - Я вас, майор, не понимаю. Нешто можно благородного человека с галкой сравнивать? (А. Чехов); Эмансипация, думает Зорин, - нарочно кем-то придуманная вещь. Ведь она заранее предполагает существование неравенства. Но разве можно

противопоставлять людей по этой жуткой схеме: мужчина - женщина?

Это преступление (В. Белов); в) с модальным значением невозможности и оценочным значением: разве, как, неужели (нечто) - можно - инфинитив: -Муж-то глухой, глупый, - продолжал Яков, не слушая Костыля, - так, дурак-дураком, всё равно, что гусь. Нетто он может понимать? Ударь гуся по голове палкой - и то не поймёт (А. Чехов); г) с модальным значением нецелесообразности потенциального действия: что, а что, к чему, за что, охота, зачем, какой смысл и др. - инфинитив: - К чему я свожу? - спросил Лаевский. - Вам говоришь, например, «как красива кисть винограда!», а вы: «да, но как она безобразна, когда её жуют и переваривают в желудке». К чему это говорить? Не ново и ... вообще странная манера (А. Чехов).

Экспрессивное выражение общего отрицания через отрицательную модальность (невозможность, ненужность, нецелесообразность и пр.) представляет собой мощный потенциал мотивации отрицательного смысла на грамматическом уровне; на лексическом уровне мотивируется модальное значение: И разве можно в таком слабом составе одной ходить? (М. Горький).

Среди разнообразных риторических формантов, участвующих в представлении общего отрицания, выделяются активностью, высокой употребительностью прономинальный какой и партикулярный разве.

Разве может представлять «чистое» отрицание, сопоставимое с не, но усиленное формой риторической модели: Разве гром бывает немотою болен? (В. Маяковский); Да разве найдутся на свете такие огни, муки и такая сила, которая бы пересилила русскую силу (Н. Гоголь).

Прономинальный компонент какой активно используется в представлении возражения, опровержения, несогласия в диалоге, обычно обиходного характера: ... Сегодня вы победили величайшего из врагов человеческих - гордость. - Полно, дьякон! Какие мы с ним победители? (А. Чехов); [Нина] Вы просто избалованы успехом. [Тригорин] Каким успехом? Я никогда не нравился себе (А. Чехов).

Риторические высказывания с семантикой частного отрицания

выделяют отдельные компоненты с семантикой субъекта, объекта, пространства и пр.

1. Риторические высказывания с семантикой отрицания способности субъекта к действию или обладанию признаком: , а) с частицей ли (ль): мне (тебе, ему, ей, нам, вам, им) - ли (ль) -инфинитив (инфинитив с именем существительным или субстантивированным словом); частица ли (ль) фиксирует отрицаемый компонент высказывания: [Аркадина] Оставайся-ка, старик, дома. Тебе ли с твоим ревматизмом разъезжать по гостям? (А. Чехов); [Хлёстова] Легко ли в шестьдесят пять лет Тащиться мне к тебе, племянница?.. - Мученье! (А. Грибоедов); С его ль умом за это дело браться?» (И. Крылов). Подобные риторические высказывания употребляются в речевой ситуации противостояния намерений, оценок и отношений коммуникантов. Отрицание может быть усилено цепью доводов: Не торговал мой дед блинами, Не ваксил царских сапогов, Не пел с придворными дьячками, В князья не прыгал из хохлов, И не был беглым он солдатом Австрийских пудреных дружин; Так мне ли быть аристократом? Я, слава богу, мещанин (А. Пушкин). Активностью употребления отличаются фразеологизированные высказывания этой группы: Да куда там! Куда мне! -Як вашим услугам, Николай Петрович! Но куда нам до Либиха! Сперва надо азбуке выучиться, а потом уже взяться за книгу (И. Тургенев. Отцы и дети). Прономинальные наречные компоненты куда, там подверглись полной десемантизации, утратили локальную семантику;

б) риторические высказывания с прономинальным компонентом кто, имеющим смысл - никто: - Не похвалят за это в случае чего, - сказал Ермилин, очевидно, догадавшись о чём-то. - Кто дознается? Тут вроде игры в третий лишний (С. Никитин); Вас в улье тысячи всё лето лепят сот: Да кто же после разберёт И отличит твои работы? (И. Крылов); И кто отважится пойти против точных утверждений науки? (А. Куприн).

Риторические высказывания употребляются как единицы текста, представляя собой развёрнутое отрицание - эмоциональное реагирование говорящего на предлагаемое кем-то действие

Таким образом, отрицательную семантику имеют разнообразные типы прономинальных и партикулярных риторических высказываний. Все эти высказывания объединяет такая грамматическая организованность, которая регулярно воспроизводит семантику отрицания как ядерную. В то же время отрицание в риторических высказываниях невозможно без субъективных эмоциональных и оценочных оттенков значения.

Регулярность, продуктивность и воспроизводимость многих моделей приводит к их фразеологизации.

Риторические высказывания с семантикой утверждения -альтернатива отрицанию. Потребность не просто в утверждении, а в усиленном утверждении появляется у говорящего в ситуации, когда ему нужно что-то отстаивать, на чём-то настаивать, т.е. когда есть какая-то противодействующая сила в лице адресата-оппонента. Для достижения прагматического эффекта используются риторические партикулярные высказывания с частицами: разве не, неужели не, не ли; с прономинальными компонентами: кто не, что не; почему не; отчего не; как не; кто (что), если не почему нет; почему нельзя; отчего нельзя; как нельзя; чем не и др.

Так же, как и отрицание, утверждение может охватывать либо всё высказывание, либо отдельные его компоненты. Всё высказывание приобретает усилительно-утвердительный характер, когда аналитические сочетания частиц разве не; неужели не (ужели не, ужель не); разве нельзя; неужели нельзя и др. стоят при предикате, именном или глагольном: Разве не хуже мучений Эта тоска без названья? Жить без борьбы и влечений Разве не хуже мучений? (И. Анненский); Разве мы не были влюблены друг в друга? Разве счастие не было «так близко, так возможно»? (И. Тургенев); «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может

иначе делаться? Неужели из-за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моею, моею жизнью», - думал он (Л. Толстой).

Риторические высказывания с семантикой расширенного, усиленного утверждения субъекта представлено моделями, в которых базовые прономинальные компоненты образуют сочетания с не: [Городулин] Нам идеи что! Кто же не имеет таких идей? (А. Островский); ...Икто же не писал в детстве стихов и не сотрудничал в ученических газетах? (А. Куприн); усиленное утверждение субъекта действия, признака, состояния выражают и риторические высказывания с оборотами кто, как не; кто, если не; что, как не; что, если не; кто, кроме кого-то; что, кроме чего-то: [Городничий] Кто, какой чиновник? [Добчинский] Он! и денег не платит и не едет. Кому же б быть, как не ему? [Гоголь].

В риторических высказываниях с частицей не ли акцентируются отдельные компоненты семантической структуры - темпоральные, каузальные, градуальные и пр.: [Чацкий] Ну, бог тебя суди; Уж, точно, стал не тот в короткое ты время; Не в прошлом ли году, в конце, В полку тебя я знал? (А. Грибоедов); Друзья! не всё ль одно и то же: Забыться праздною душой В блестящей зале, в модной ложе Или в кибитке кочевой? (А. Пушкин); - И я, я сам - ни молодой, ни старый - Для времени навозом обречен. Не потому ль кабацкий звон гитары Мне навевает сладкий сон? (С. Есенин); - Не слишком ли далеко вперед глядишь? -усмехнулась Екатерина (Э. Радзинский).

Риторические высказывания с частицей разве при предикате нет имеют значение усиленного утверждения бытия, существования: Не бойся слов -прекрасных, праздных, недолговечных, как цветы. Сердца людские так им рады, мир так без них пустынно тих... И разве нет в них высшей правды, на краткий срок цветенья их? (В. Тушнова).

Подобно двойному отрицанию, отмечаем двойное утверждение при употреблении в риторическом высказывании прономинальных компонентов и комплекса частиц: Чего-чего, канун свиданья, От нас надменно ты не брал, Томим горячкой ожиданья, Каких я благ не презирал? И, изменяя равнодушно

Искусству, долгу, сам себе, Каких уступок, малодушный, Не делал, Завтра, я тебе? (М. Кузмин); Гоголь умер! Какую русскую душу не потрясут эти два слова? (И. Тургенев).

В семантике утвердительных риторических высказываний имеются компоненты локальной расширенности действия: Где я только не шатаюсь в пустоте весенних дней! (В. Набоков); всеохватности действия, положения, состояния: Чего только не делается у нас в провинции от скуки, сколько ненужного, вздорного! (А. Чехов); С людьми горда, судьбе покорна, Не откровенна, не притворна, Нарочно, мнилося, она Была для счастья создана. Но свет чего не уничтожит? Что благородное снесёт, Какую душу не сожмёт, Чьё самолюбье не умножит? И чьих не обольстит очей Нарядной маскою своей? (М. Лермонтов).

Таким образом, риторические высказывания с семантикой усиленного утверждения формируются посредством разнообразных, приспособленных для этой функции формальных слов.

Риторические высказывания, являющиеся эмотивными синтаксическими единицами, по отношению к общеотрицательной семантике являются периферийными. Значение отрицания присуще им в минимальной степени, оно поглощено эмоциональным смыслом. Они представляют собой «эмоциональные формы выражения реакций на действительность» [Виноградов: 1975, 62].

Полагаем, что основными этапами формирования и выражения эмоции являются: эмоциональный импульс - эмоциональная реакция - эмоциональное состояние - его вербализация в риторическом высказывании - эмоциональная реакция партнёра, на которую говорящий, безусловно, рассчитывает. «Отношения стимула и реакции, в которых обычно интерпретируется связь между событиями жизни и вызываемыми ими переживаниями, преломляется в языке в весьма текучих и зыбких формах» [Арутюнова: 1998,435].

В риторических эмотивных высказываниях репрезентируются:

а) эмоциональное состояние, вызванное утратой чего-то очень важного для субъекта - эмоция отчаяния:

- Степа,- сказал он осторожно. - Мне пора.

- Уж едете? - прошептала она бессмысленно. Недруг пришла в себя и крест-накрест ударила себя в грудь руками: - Куда ж вы едете? Как же я теперь буду без вас? Что ж мне теперь делать? (И. Бунин).

Эмоция отчаяния выражается в риторических высказываниях, отражающих безысходность, невозможность что-то изменить в сложившейся ситуации: Потом они долго советовались, говорили о том, как избавить себя от необходимости прятаться, обманывать, жить в разных городах, не видеться подолгу. Как освободиться от этих невыносимых пут? - Как? Как? - спрашивал он, хватая себя за голову. - Как? (А. Чехов);

б) эмоциональное состояние, вызванное сознанием собственной ненужности, - эмоция потрясения, безысходности:

О, сколько кокетства от счастия! А я... Я принимал всё за чистую монету; я думал, что она... Но, боже мой, как же мог я это думать? как же мог я быть так слеп, когда уже всё взято другим, всё не моё; когда, наконец, даже эта самая нежность её, её забота, её любовь...да, любовь ко мне, -была не что иное, как радость о скором свидании с другим, желание навязать и мне своё счастие?.. (Ф. Достоевский);

в) эмоциональное состояние смятения, противоречия внутренних импульсов - рациональных и эмоциональных: Вскоре она вернулась к майору, молча погасила слёзы и, сдерживая бабью тоску, обвила рукой его седеющую голову: - И откуда ты взялся-то, Ваня, разудалая твоя голова, откуда?.. «Ваня, разудалая твоя голова» - эти слова старой протяжной песни были сказаны шёпотом (В. Белов);

г) эмоция гнева, вызванная предлагаемым или навязываемым действием, положением, находящимися в противоречии с представлениями о дозволенном и недозволенном воспринимающего субъекта: По нынешним понятиям об этикете письмо сие было бы весьма неприличным, но оно рассердило Кирша

Петровича не странным слогом и расположением, но только своею сущностью: «Как, - загремел Троекуров, вскочив с постели босой, - высылать к ему моих людей с повинной, он волен их миловать, наказывать! Да что он в самом деле задумал; да знает ли он, с кем связывается? Вот я ж его... Наплачется он у меня, узнает, каково идти на Троекурова!» (А. Пушкин).

Риторические высказывания имеют и семантику эмоционального отношения. Они представляют собой отрицательную реакцию адресата на предложение совершить какое-то действие по отношению к враждебному для него по каким-то причинам третьему лицу. Речевая реакция представляет собой акт гнева, возмущения: Теперь позвольте вам сказать ещё одно слово: я имею поручение, как от судьи, так равно и от всех ваших знакомых, так сказать, примирить вас с приятелем вашим, Иваном Никифоровичем. - Как! с невежею? чтобы я примирился с этим грубияном? Никогда! Не будет этого, не будет! - Иван Никифорович был в чрезвычайно решительном состоянии (Н. Гоголь).

Риторические высказывания являются составляющими единицами эмоционально-оценочных блоков в тексте. Выражению эмоционального состояния, степени его напряжённости, динамики внутри блоков способствуют приёмы синтаксического параллелизма, анафоры:

Вы шутите, - всё более и более оживляясь, говорил Пьер. - Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое-что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди так же, как мы, вырастающие и умирающие без другого понятия о боге и правде, как образ и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик,

баба с ребёнком не имеют дни и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?.. -

говорил Пьер, торопясь и шепелявя. (Л. Толстой).

Разочарование - огорчение - сожаление - отчаяние - потрясение -безысходность - обречённость - раскаяние - умиление - неодобрение -недоумение - все эти эмоции выражаются риторическими высказываниями разных моделей.

Риторические высказывания с оценочной семантикой не

представляют специальных моделей; семантика оценки совмещается с модальной и эмоциональной.

Рациональная оценка формируется на основе наблюдения - анализа -умозаключения о проявлениях сущностных свойств личности. Соответствие или несоответствие этих свойств морально-этическим установкам, воззрениям, стремлениям, чувствам оценивающего субъекта обусловливает адекватную оценку. «Для того чтобы оценить объект, человек должен «пропустить» его через себя: природа оценки отвечает природе человека» [Арутюнова: 1998, 181].

Важно отметить, что в письменном тексте оценочное значение риторического высказывания чаще всего выявляется благодаря контексту, дающему представление и о субъекте оценки, и о её объекте, и об оцениваемой ситуации (событии, факте).

Рациональной является ментальная оценка. Ментальная оценка имеет объективно-субъективный характер. Её объективный характер проявляется в том, что она является отражением соответствия (или несоответствия) объекта оценки сложившимся в социуме мировосприятию, мироощущению, осознанию его места и роли - морально-нравственным концептам социума.

Совмещение рациональной и эмоциональной оценочной семантики отмечается, например, в риторических высказываниях с прономинальным компонентом кто: Его рука и кошелёк были открыты для каждого; никто не удалился от его порога с тяжёлым словом нет! Кто вернее его служил государю словом и делом? Кто бывал впереди его в жаркой битве? Одним

словом, кто был достойнее назваться человеком и кто носил это имя с большим благородством? (А. Бестужев - Марлинский).

Говорящим оценивается то, о чём он имеет отчётливое представление, что является предметом его личного жизненного опыта, отношений к оцениваемому, взаимоотношений с оцениваемым: «Твоя наружность! Какой вздор! Чем ты не молодец? (А. Пушкин).

В семантике риторических высказываний наблюдается контаминация оценочного и эмоционального значений: «когда говорят об эмоциях, предполагается существование оценочного мнения» [Вольф: 1985, 139]. К примеру, в речевом акте противостояния в риторических высказываниях говорящий не только даёт негативную оценку адресату, но и проявляет при этом эмоцию осуждения, агрессивную реакцию на проявление фактов, противоречащих его представлениям о морально-этических ценностях: Да и прилично ли, сударыня, русской боярыне или боярышне находиться вместе с немцами-табачниками да с их работницами? Слыхано ли дело, до ночи плясать и разговаривать с молодыми мужчинами? И добро бы ещё с родственниками, а то с чужими, с незнакомыми (А. Пушкин).

Риторические высказывания с рационально-логической оценочной семантикой - такая разновидность оценки заключена в субстантивных моделях с прономинальными компонентами что, какой, приобретающих в риторическом высказывании функцию оценочного предиката:

[Самозванец] Твоя любовь... Что без неё мне жизнь, И славы блеск, и русская держава? (А. Пушкин); - И вы целую жизнь хотите остаться на Кавказе? - говорила княжна. - Что для меня Россия! - отвечал ее кавалер: -страна, где тысячи людей, потому что они богаче меня, будут смотреть на меня с презрением, тогда как здесь, - здесь эта толстая шинель не помешала моему знакомству с вами... (М. Лермонтов).

Рационально-логическая оценка риторических высказываний может быть результатом противопоставления истинных и мнимых ценностей.

зз

Семантику негативной оценки своего или чьего-то образа жизни выражают риторические высказывания с прономинально-адвербиальным компонентом зачем: Щербатова стояла, опустив голову. Воск капал ей на пальцы с тонкой, согнувшейся свечи. Но она не замечала этого. Она думала о бездомном солдате, о своей нарядной и утомительной жизни в П-ге и вдруг удивилась: зачем ей эта жизнь? И зачем ради неё она должна отказаться от любви, от радости, от веселья, даже от того, чтобы пробежать босиком по мокрой траве? Она думала о Лермонтове (К. Паустовский).

В выводах по второй главе отмечается многоплановость семантики риторических высказываний: отрицание как ядерное значение и актуализованные модальные, эмоциональные, оценочные значения. Риторические высказывания с семантикой отрицания различаются: сферой его действия - общеотрицательные/частноотрицательные риторические высказывания; степенью интенсивности - категорическое/некатегорическое; наличием частных модальных, эмоциональных, оценочных значений.

Риторические высказывания с семантикой усиленного утверждения формируются посредством разнообразных, приспособленных для этой функции служебных слов, образующих двучленные и многочленные аналитические сочетания с единой коммуникативно-прагматической функцией. В семантике утвердительных риторических высказываний отмечаются и дополнительные оттенки значения, связанные с эмоционально-оценочными интенциями говорящего.

Риторические высказывания разных моделей в субъективном размышлении (рассуждении) имеют насыщенный, яркий и выразительный спектр разнообразных эмоциональных и оценочных значений, которые взаимосвязаны и нерасторжимы.

В третьей главе рассматриваются функции риторического высказывания в разных сферах употребления.

Риторическое высказывание является той специфической синтаксической единицей, которая предназначена для выражения в речи, тексте субъективного плана содержания.

Функции риторических высказываний в художественном тексте столь же многообразны, сколь многообразны их структурно-семантические модели. Являясь единицами экспрессивной, эмоционально окрашенной речи, обладая афористичностью, они служат одним из мощнейших средств выразительности. Выполняя коммуникативную функцию как обязательную для любого высказывания, в художественном тексте они реализуют и эмотивную, и апеллятивную, и прагматическую функции.

Н.С. Поспелов настаивал на том, что любое высказывание в тексте должно иметь «синтаксическую определённость», выявление которой возможно в рамках «обозримой синтаксической группы предложений» [Поспелов: 2010,101].

Риторическими высказываниями насыщены те фрагменты текста, в которых проявляется субъективно-авторское начало: его эмоциональное состояние, эмоциональное восприятие, эмоциональная оценка, идейно-нравственная позиция, нравственные приговоры и др. проявления образа автора.

Риторические блоки в художественном тексте представляют собой группы риторических высказываний, когда следующее логически вытекает из предыдущего. Блоки являются выразительной приметой индивидуального стиля, тем средством, с помощью которого в произведении отражается идейно-эстетическая концепция автора: А где же любовь-то? Любовь бескорыстная, самоотверженная, не ждущая награды? Та, про которую сказано - «сильна, как смерть»? Понимаешь, такая любовь, для которой совершить любой подвиг, отдать жизнь, пойти на мучение - вовсе не труд, а одна радость (А. Куприн).

Эта функция риторических высказываний особенно характерна при

обращении автора к концептуально значимым понятиям для русского человека:

родина, Россия, русский патриотизм, русский характер, русская удаль, русский простор и др. Риторические высказывания с такой функцией характерны для идиостиля Н.В. Гоголя. Ими насыщены лирические отступления его поэмы «Мёртвые души»: Русь! чего же ты хочешь от меня? какая непостижимая связь таится между нами? Что глядишь ты так, и зачем всё, что ни есть в тебе, обратило на меня полные ожидания очи?..-, Что пророчит сей необъятный простор? Здесь ли, в тебе не родиться беспредельной мысли, когда ты сама без конца? Здесь ли не быть богатырю, когда есть место, где развернуться и пройтись ему?

Риторические высказывания в диалогической речи представляют непосредственную реакцию, отклик, оценку, возражение и пр. Посредством риторических высказываний передаются и мысли, и чувства говорящего, и владеющее им в момент речи настроение, состояние, степень уверенности в том, что он говорит, - одним словом, сложный эмоционально-психологический внутренний мир. Эмоционально-психическое состояние говорящего, вызванное разными «раздражителями», - первооснова, первопричина эмоционально окрашенной речи. И это своё состояние для него очень важно донести до адресата, чтобы быть адекватно понятым, чтобы иметь соответствующую реакцию в виде понимания, отклика, сочувствия, солидарности, чтобы не наткнуться на глухую стену.

Отмечая особенности литературной разговорной речи, Н.Ю. Шведова писала, что «...в типических и повторяющихся речевых ситуациях, особенно в диалоге, речь часто протекает в формах устоявшихся речевых стандартов» [Шведова: 2005,35].

Отбор риторического высказывания той или иной модели в диалогическом общении осуществляется с учётом экстралингвистических факторов: 1) взаимоотношения коммуникантов - участников диалога; 2) их интеллектуально-образовательный уровень; 3) социальное положение; 4) эмоционально-психический склад; 5) условия речевой ситуации; 6) речевое намерение.

Как форма общения, диалог характерен для разговорно-обиходного, художественного, публицистического стилей речи. В каждом из стилей он обладает рядом специфических черт.

Так, в разговорно-обиходном стиле он отличается спонтанностью, динамичностью, неподготовленностью, эмоциональностью:

«Автоматизированный характер устно-разговорной речи предполагает насыщенность её разного рода штампами и клише, повторяющимися по мере повторения типичных ситуаций» [Лаптева: 1976, 66].

В стиле художественной речи диалог является результатом обработки, осмысления художником слова, «пропущен» через его чувства и сознание, но в нём сохраняются все присущие естественной речи черты.

В публицистическом стиле, ориентированном не только на читающую, но и на слушающую аудиторию, диалог обладает такими чертами, как обдуманность, взвешенность, регламентированность. Разные формы диалога и их предназначение представлены в текстах художественной литературы.

В главе подробно описаны различные конкретные функции риторических высказываний в диалоге: согласие-несогласие, опровержение, наставление, обличение, утешение, убеждение и др.

Риторические высказывания в монологической речи реализуют другое назначение, не имеющее в виду несогласие, возражение, возмущение, протест, насмешку и пр. В них отражена работа мысли, анализ ситуации говорящим, поиск ответа на насущные вопросы, выдвигаемые самой жизнью, варианты их решения: Ромашов дошёл до кровати и повалился на неё. «Что же мне остаётся делать в таком случае? - сурово, почти злобно спросил он самого себя. - Да, что мне делать? Уйти со службы? Но что ты знаешь? Что умеешь делать? Сначала пансион, потом кадетский корпус, военное училище, замкнутая офицерская жизнь...Знал ли ты борьбу? Нужду? Нет, ты жил на всём готовом, думая, как институтка, что французские булки растут на деревьях...(А. Куприн). Говорящий выступает оппонентом самому себе, хотя в ситуации реального диалога он, возможно, отрицательно воспринял

бы то, что сам говорит о себе: «Монолог» есть не что иное, как перенесённый во «внутреннюю речь» диалог между я - говорящим и я - слушающим. Иногда ■ говорит только я- говорящий, но я- слушающий тем не менее обязательно присутствует; его присутствие необходимо и достаточно, чтобы высказывание я- говорящего приобрело значение. Иногда я - слушающий вмешивается, выдвигая возражение, задавая вопрос, высказывая сомнения или оскорбляя» [Бенвенист: 1974,317].

Интериоризованные риторические высказывания в тексте - порождение автора-создателя, вкладывающего их в уста своих персонажей. Эти риторические высказывания становятся достоянием воспринимающего текст: «Всякий акт высказывания является, эксплицитно или имплицитно, обращением к кому-либо, он постулирует наличие собеседника» [Бенвенист: 1974,313].

Риторические высказывания во внутренней речи могут иметь когнитивный характер, отражая размышления о событиях, фактах, последствия которых неподвластны воле человека: Как быть? Как жить? Что делать? Быть или не быть? Кто виноват? Что будет дальше? - эти вопросы из разряда вечных, связанных с назначением человека на Земле, смыслом жизни, сущностью человеческих взаимоотношений; предположения, догадки, самоосуждение, самооправдание, намерения и пр. далее рассмотрены в работе. Напр.: Зачем он это сделал? Он не любит Христину. Зачем он её мучает? Зачем обманывает себя? Ведь знает, что не любит её. Зачем же притворяться? Зачем по правде не скажет ей и себе? Или забывает? Разве забывает? Разве такое можно забыть? (В. Вересаев).

Разнообразие функций риторических высказываний в художественном тексте, частотность отдельных моделей проанализированы в работе на материале прозы А.С. Пушкина.

Основную функцию риторических высказываний в поэтическом тексте можно определить как функцию эстетического воздействия, рассчитанного на эстетическую реакцию.

Риторические высказывания в монологической речи реализуют

другое назначение, не имеющее в виду несогласие, возражение, возмущение,

протест, насмешку и пр. В них отражена работа мысли, анализ ситуации

говорящим, поиск ответа на насущные вопросы, выдвигаемые самой жизнью,

варианты их решения: Ромашов дошёл до кровати и повалился на неё. «Что

же мне остаётся делать в таком случае? - сурово, почти злобно спросил он

самого себя. - Да, что мне делать? Уйти со службы? Но что ты знаешь?

Что умеешь делать? Сначала пансион, потом кадетский корпус, военное

училище, замкнутая офицерская жизнь...Знал ли ты борьбу? Нужду? Нет,

ты жил на всём готовом, думая, как институтка, что французские булки

растут на деревьях...{К. Куприн). Говорящий выступает оппонентом самому

себе, хотя в ситуации реального диалога он, возможно, отрицательно воспринял

бы то, что сам говорит о себе: «Монолог» есть не что иное, как перенесённый во «внутреннюю речь» диалог между я - говорящим и я - слушающим. Иногда говорит только я- говорящий, но я- слушающий тем не менее обязательно присутствует; его присутствие необходимо и достаточно, чтобы высказывание я- говорящего приобрело значение. Иногда я - слушающий вмешивается, выдвигая возражение, задавая вопрос, высказывая сомнения или оскорбляя» [Бенвенист: 1974,317].

Разнообразие функций риторических высказываний в художественном тексте, частотность отдельных моделей проанализированы в работе на материале прозы A.C. Пушкина.

Автор поэтического текста не имеет возможности давать развёрнутое обоснование того, что он чувствует и что хочет донести до читателя. Риторические высказывания в поэтическом тексте - это те его составляющие, в которых содержится материализация и концентрация мыслей, чувств, надежд, сомнений автора.

Полагаем, что можно говорить о феномене риторической концептуализации мира в поэтическом тексте посредством риторических высказываний. В риторическую вопросительную форму заключено поэтическое видение мира, важнейшие для человека вопросы: о назначении человека на Земле; о смысле жизни; понятия о свободе, чести, справедливости, счастье, любви, преданности; назидания, возмущения, протест, порицание, упреки; оценки, самооправдания и оправдания других.

Поэтический текст может представлять собой упорядоченную, иерархическую связь только риторических высказываний: На чьём плече, как голубь, спит луна и чья ладонь под облаком румяным ? Кем ставится стеклянная стена перед волной, на берегу песчаном? Гул наших струн, и жизни каждый вздох, И бред земли - кто, кроме смертных слышит? (В. Набоков).

Специального анализа заслуживают «излюбленные» риторические поэтические формы: неужели, разве, не...ли, что, ли и др.

Функции риторических высказываний в судебной речи - это прежде всего аргументирование, убеждение: виновность - в обвинительной, оправдание, невиновность - в защитительной. Аргументация является «специфическим качеством судебного красноречия. Она строится на основе отвлечённых и конкретных вопросов и применяется для подтверждения правовых норм» [Грановская: 2004,149].

Риторические высказывания в судебной речи призваны осуществлять воздействие. Они являются теми «двигателями», «стимуляторами»,

«пружинами», благодаря которым развёртывается логика аргументации. Замечательное подтверждение сказанному даёт художественная литература. В связи с эти можно вспомнить речь защитника Дмитрия Карамазова в романе Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы».

Посредством риторических высказываний осуществляется не только воздействие - они призваны ещё и убедить слушающих, сформировать их собственное мнение, не противоречащее установке обвинителя или защитника.

Известный русский адвокат С.А.Андреевский сравнивал «идеального защитника» с «говорящим писателем», который способен «исследовать глубочайшие вопросы жизни». Свое восприятие рассказов Чехова «Злоумышленник» и «Беда» он выражает риторическим высказыванием: Чехов не юрист. Но кто же, - даже самый лучший из нас < ...>, когда бы то ни было произнес в суде что-нибудь, до такой степени, яркое и простое, до такой степени обезоруживающее всякую возможность преследования этих двух преступников (Григорьева и Авдеева), как то, что написал Чехов в этих двух коротеньких рассказах?! [Андреевский: 1909,8].

Таким образом, риторические высказывания в судебной речи -важнейшая составляющая в развёртывании аргументации, необходимый риторический компонент, реализующий функции воздействия и убеждения.

Риторические высказывания в современной публичной речи не имеют тех специфических черт, которые были присущи им изначально, когда они служили средствами передачи возвышенных чувств, благородных порывов, страстности, патетики. Из многих функций риторических высказываний (эмотивной, оценочной, воздействующей, аргументирующей, апеллятивной и др.) в современной прессе, например, риторическими высказываниями реализуются функции разоблачения, уличения.

Эти риторические высказывания имеют ярко выраженный эмоциональный характер: негодование, презрение, издёвка, сарказм и под. Негативный эмоциональный настрой авторы публичных выступлений посредством риторических высказываний обрушивают на своих противников,

апеллируя к сознанию и чувствам адресата, желая повлиять в нужном направлении на формирующиеся у них мнения и оценки. Риторические высказывания являются средством выражения намёков, подозрений, разоблачений.

Распространены в современной прессе партикулярные риторические высказывания с неужели и разве: «Опасные наклонности не могли не проявляться и прежде. Неужели никто ничего не замечал? Или люди с этими качествами как раз и находят себя в милиции? (Л. Млечин); «Разве приходящих в правоохранительные органы молодых людей учат защищать и охранять граждан? Разве, отправляя патрулировать город, им говорят: помогайте людям, оберегайте их от неприятностей? Учат их совсем другому: хватать и разгонять, сажать и наказывать» ( Л. Млечин). Их семантика в наиболее общем виде - это выражение несоответствия позиции автора иной версии или трактовке события.

Риторические высказывания в современных СМИ имеют семантику выражения эмоционального состояния недовольства, раздражения, усталости воспринимающих телепередачи о преступлениях, мошенничестве, взяточничестве, грабежах, насилии: Куда от этого можно убежать? В каких сказках скрыться? У нас только одна такая передача есть - «Спокойной ночи, малыши!». Но для России с населением в 145 миллионов этого маловато! (Д. Дондурей).

Таким образом, риторические высказывания разных структурно-семантических моделей, объединяя рациональное и эмоциональное, объективное и субъективное, являются в современной публичной речи эффективным средством воздействия на адресата, формирования у него соответствующих оценок и мнений. Несомненна их полифункциональность, хотя для современных публичных выступлений более всего характерны функция разоблачения и неразрывно связанная с ней эмоционально-оценочная.

Риторические высказывания разных моделей активно используются в разных жанрах религиозно-проповеднического (церковно-религиозного) стиля: поучений, молитв, притчей, исповедей, проповедей. Наряду с другими языковыми средствами они подчинены основной его цели - убеждения. Гомилетические речи отличает торжественность, возвышенность, патетичность. Это достигается употреблением лексических средств высокого стиля, использованием тропов и фигур речи. В то же время эта речь должна быть ясной и доходчивой.

Риторические высказывания в речи церковнослужителей (поучениях, молитвах, проповедях и др.) реализуют в качестве основных религиозно-просветительскую, поучительно-назидательную, эмоционально-

воздействующую функции.

Наиболее частое употребление риторических высказываний отмечается в поучениях и проповедях.

Религиозно-просветительская функция риторических

высказываний проявляется при их употреблении для утверждения Божественного начала всего сущего. Коммуникативная цель религиозно-проповеднических текстов - просвещение, убеждение, а через убеждение -приобщение к Вере, к учению Христа: Можешь ли ты исследованием найти Бога? Можешь ли совершенно постигнуть Вседержителя? Он превыше небес, - что можешь сделать? глубже преисподней, - что можешь узнать? Длиннее земли мера Его и шире моря (Ветхий Завет. Книга Иова).

В жанре поучений риторические высказывания реализуют поучительно-назидательную функцию.

Поучение только тогда имеет перлокутивный эффект, когда оно убедительно, аргументированно, красноречиво. Поучая, нужно уметь убедить в искренности и правдивости; убеждая, - привести логические или психологические доводы (аргументы). Риторические высказывания в поучениях функционируют как логические или психологические аргументирующие единицы, реализуя функцию убеждения как одного из

способов воздействия. Использование аргумента «потребно тогда, когда предмет убеждения сформулирован ясно и эксплицитно. В этом случае, даже если аргументы не обладают стопроцентной доказательной силой, они могут склонить слушателя к тому, в чём мы его убеждаем» [Хазагеров: 2009,68].

Риторические высказывания используются в функции утешения человека, терпящего земные страдания, неудачи, бедствия, истолковывая их как испытания, ниспосланные Всевышним.

Противопоставление суетного земного и праведного Божественного, низменного и возвышенного, выраженное риторическими высказываниями, находит отражение в художественной литературе. В романе Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы» риторические высказывания используются в беседах и поучениях старца Зосимы.

Духовная культура общества формируется во многом благодаря религиозно-просветительской деятельности церкви. Религиозное воспитание призвано утверждать Божьи заповеди, по которым должно жить общество, если оно претендует на звание высоконравственного.

В наше время церковь играет всё более заметную роль. Церковнослужители всё чаще появляются перед массовым адресатом, поучая, наставляя, убеждая, проповедуя слово Божие. Высокая духовность социума и отдельного его представителя - вот конечная цель обращений представителей религиозного культа к аудитории.

Более массовой становится аудитория, которую привлекают проповеди, отклики на все значительные события в стране и в мире Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Его Слово - образец совершенной речи, торжественной, яркой, эмоциональной. Используемые в Слове Пастыря риторические высказывания приобретают статус единиц, способствующих атмосфере особой доверительности.

Патриарх ставит перед аудиторией важнейшие, судьбоносные

вопросы для любой ценностной картины мира: «В чём смысл жизни?

Почему мы должны поступать честно, дазке если это идёт вразрез с

нашими эгоистическими интересами? Почему мы должны ставить наши обязательства по отношению к другим выше наших желаний? Условная вопросительная форма риторических высказываний способствует установлению контакта священнослужителя и массовой аудитории, воспринимающей его речь. Экспрессивная вопросительно-риторическая форма обращения - это эффективный способ воздействия на духовный мир, это средство активизации мыслительной деятельности, побуждения к оценке каждым адресатом его мировосприятия.

Итак, риторические высказывания, обладающие не только отрицательной и утвердительной семантикой, но и эмоционально-оценочной, реализуют многообразные функции в разных стилях и жанрах речи.

В Заключении подведены итоги исследования.

Содержание исследования даёт основание утверждать, что риторическое высказывание является особым фрагментом синтаксической системы современного русского языка, исторически сложившимся на базе основных категорий - предложения и словосочетания. Главные признаки предложения -предикативность и интонация сообщения - реализуются парадигмой специальных риторических моделей, строевыми элементами которых являются риторические форманты.

Базовые синтаксические категории получают своеобразное - полное или частичное - формальное выражение в риторических высказываниях.

Специфика формы риторического высказывания заключается в неполноте временной парадигмы определённых моделей, а также в тенденции обобщённости времени, связанной с элементами фразеологизации структуры и с афористичностью семантики.

риторического высказывания. Эти категориальные значения испытывают сильнейшее давление так называемой «внутрисинтаксической модальности» (модальности предиката), которая заключает не только типовые модальные значения возможности, желательности, долженствования и их отрицательные корреляты, но и множество частных модальных значений и оттенков (нецелесообразности, сомнения, неуместности, неодобрения и т.д.), а главное -необозримую палитру «совмещённых» значений модально-эмоционального и модально-оценочного характера.

Модально-временной аспект риторического высказывания, при всём его своеобразии, репрезентирует данное синтаксическое образование как предикативную единицу.

Форма, семантика, функции риторического высказывания обязаны своей оригинальностью, неповторимостью системе риторических формантов -прономинальных, партикулярных - и интонации, конечно, тоже риторической.

Важнейшим качеством риторических высказываний является субъективность - непосредственное, неименное выражение отношения лица говорящего ко всему сущему: к адресату, к себе самому, к окружающему миру, к своей и к чужой речи.

Субъективность, эмоциональность, оценочность, выраженные в яркой экспрессивной форме, характеризуют риторическое высказывание как жемчужину русского языка, как драгоценное национальное достояние.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях: Риторическое высказывание: формы, семантика, функции.

Монография. - М.: Изд-во МГОУ, 2011. - 200 с.

Статьи в периодических изданиях, рекомендованных ВАК РФ

1. О структурно-семантической парадигме риторического высказывания // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Русская филология». - М., 2006. - № 3. - С. 211-213.

2. Риторическое высказывание в поэтическом тексте: формы, семантика, функции // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Русская филология». - М., 2007. -№ 1.-С. 45-47.

3. Функционально-семантический аспект некоторых типов риторических высказываний // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Русская филология». - М., 2008. - № 4. - С. 37- 42.

4. Прагматика риторического высказывания в судебной речи // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Русская филология». - М., 2009. - №1. - С. 32-35.

5. Специфика структуры и семантики риторических высказываний с компонентами какой, каков // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Русская филология». - М., 2009. -№1. - С. 36-40.

6. Частицы как репрезентаторы модально-эмоциональных значений риторического высказывания // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Русская филология». - М., 2009. - №2. - С. 37-41.

7. Пунктуация как средство выражения смысла риторического высказывания // Известия высших учебных заведений. Проблемы полиграфии и издательского дела. - М., 2009. - №1. - С. 86 - 91.

8. Риторическое высказывание: форма и семантика // Филологические науки.-М., 2010,-№2.-С. 13-21.

9. Риторическое высказывание в современной публичной речи // Политическая лингвистика. Научный журнал Уральского государственного педагогического университета. - Екатеринбург, 2010. - Вып. 4 (34). - С. 98 - 101.

10. Риторические высказывания с семантикой утверждения И Русский язык в школе. - М., 2011. - № 4. - С. 59 - 64.

Статьи в сборниках научных трудов

11. Риторический вопрос: экспрессия местоименных слов // Русское предложение: компоненты с модальной, оценочной, экспрессивно-эмоциональной семантикой. Монография / Под ред. П.А. Леканта. -М: МГОУ, 2006.-С. 138-40.

12. О некоторых средствах выражения модальных и эмоциональных значений вопросительно-риторического предложения // Русское слово и высказывание: рациональное и эмоциональное: межвуз. сб. науч. тр. - М.: МГОУ, 2006. - С. 132 - 135.

13. Афористичность риторического вопроса // Русское слово, высказывание, текст: рациональное, эмоциональное, экспрессивное: межвуз. сб. науч. тр., посвященный 75-летию профессора П.А. Леканта. - М.: МГОУ, 2007. - С. 101 - 103.

14. О структурно-семантической парадигме риторических вопросов с местоимением что // Русское слово и высказывание: рациональное, экспрессивное и эмоциональное: межвуз. сб. науч. тр. - М.: МГОУ, 2007.-С. 15-18.

15. Адресованность в риторическом высказывании // Рациональное и эмоциональное в языке и в речи: грамматические категории и лексические единицы: Межвузовский сборник научных трудов. - М.: МГОУ, 2008.-С. 27-30.

16. Её ли не любить?// Русский язык в системе славянских языков: история и современность. Сборник научных трудов. Выпуск II - М: МГОУ, 2008.-С. 69-71.

17. Риторическое высказывание // Наследие академика Ф.И. Буслаева: история и современность. - Пенза, 2008. - С. 272 - 275.

18. Инфинитивные риторические высказывания // Русский язык в системе славянских языков: история и современность. Сборник научных трудов. Выпуск III - М: МГОУ, 2009. - С. 141-145.

19. Модально-эмоциональные значения риторических высказываний с местоименными компонентами // Рациональное и эмоциональное в художественном тексте: Межвузовский сборник научных трудов. -М.: МГОУ, 2009. - С. 86 - 90.

20. Релевантные признаки риторического высказывания // Русский язык: исторические судьбы и современность: IV Международный конгресс исследователей русского языка (Москва, МГУ имени М.В. Ломоносова, филологический факультет, 20 - 23 марта 2010 г. ): Труды и материалы / Составители М.Л. Ремнёва, А.А. Поликарпов. -М., Изд-во Моск. Ун-та. - С. 121.

21. Синтаксические средства эмоциональности в русском языке // Европа и современная Россия. Интегративная функция педагогической науки в едином образовательном пространстве: Материалы VII Международной научной конференции, 18 - 19 августа 2010 г., Париж. -М.: МАНПО, 2010. - С. 166 - 170.

22. Риторические высказывания с семантикой отрицания // Семантика и функционирование языковых единиц в разных типах речи: Сборник статей по материалам международной научной конференции, посвященной 1000-летию г. Ярославля. В 2 ч. - ч. 1. - Ярославль: Изд-воЯГПУ, 2011. -С. 34-41.

23. Риторические высказывания с семантикой утверждения: структурно-семантический аспект // Рациональное и эмоциональное в языке и речи: модальность, эмоциональность, образность: Международный сборник научных трудов. - М.: МГОУ - МАНПО, 2011.-С.9-15.

24. Риторическое высказывание в диалогической речи // Языковые категории и единицы: синтагматический аспект: Материалы IX Международной конференции. - Владимир: Изд-во ВГГУ, 2011. - С. 178-183.

Заказ № 261. Объем 2 п.л. Тираж 100 экз.

Отпечатано в ООО «Петроруш». г.Москва, ул.Палиха 2а.тел.(499)250-92-06 www.postator.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Канафьева, Аля Васильевна

ПРЕДИСЛОВИЕ.

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

МОДЕЛИ РИТОРИЧЕСКОГО ВЫСКАЗЫВАНИЯ.

РАЗДЕЛ 1. ГРАММАТИЧЕСКИЕ МОДЕЛИ РИТОРИЧЕСКОГО ВЫСКАЗЫВАНИЯ.

1.1.1. Прономинальные риторические высказывания.

1.1.2. Партикулярные риторические высказывания.

1.1.3. Инфинитивные риторические высказывания.

1.1.4. Риторическое высказывание как часть сложного предложения.

РАЗДЕЛ 2.

РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ ПРЕДИКАТИВНЫХ КАТЕГОРИЙ В РИТОРИЧЕСКОМ ВЫСКАЗЫВАНИИ.

1.2.1. Представление категории синтаксического времени в риторическом высказывании

1.2.2. Субъектная сфера и средства её представления в риторическом высказывании

1.2.3. Адресованность риторического высказывания.

Выводы по первой главе.

ГЛАВА ВТОРАЯ

СЕМАНТИКА РИТОРИЧЕСКОГО ВЫСКАЗЫВАНИЯ.

2.1. Риторические высказывания с семантикой отрицания.

2.1.1. Общеотрицательные риторические высказывания.

2.1.2. Риторические высказывания с семантикой частного отрицания.

2.1.3. Риторические высказывания с семантикой категорического отрицания.

2.1.4. Риторические высказывания как компоненты текстового развёрнутого отрицания.

2.2. Риторические высказывания с семантикой утверждения.

2.2.1. Усилительно-утвердительные риторические высказывания.

2.2.2. Риторические высказывания с предположительным, неуверенным утверждением.

2.2.3. Риторические высказывания с семантикой усиленного утверждения субъекта действия или состояния.

2.2.4. Риторические высказывания с кумулятивным (двойным) утверждением с расширенной сферой действия.

2.3. Риторические высказывания с семантикой субъективного рассуждения (размышления).

2.3.1. Субъективно-модальные значения риторических высказываний.

2.3.2. Риторические высказывания с эмоциональной семантикой.

2.4. Риторические высказывания с оценочной семантикой.

2.4.1. Риторические высказывания с рационально - оценочной семантикой.

2.4.2. Риторические высказывания морально-этической оценочной семантики.

2.4.3. Риторические высказывания с рационально-логической оценочной семантикой.

2.4.6. Риторические высказывания с эмоционально-оценочной семантикой.

2.5. Интенсификаторы семантики риторического высказывания.

2.6. Авторская квалификация семантики риторического высказывания.

Выводы по второй главе.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ФУНКЦИИ РИТОРИЧЕСКОГО ВЫСКАЗЫВАНИЯ.

3.1. Риторическое высказывание как содержательно-концептуальная единица художественного текста.

3.2. Риторические высказывания в диалогической речи.

3.3. Риторическое высказывание в монологической речи.

3.4. Функции риторических высказываний в прозе A.C. Пушкина.

3.5. Риторическое высказывание в поэтическом тексте.

3.6. Ритуальные риторические высказывания.

3.7. Функции риторического высказывания в судебной речи.

3.8. Риторическое высказывание в современной публичной речи.

3.9. Риторическое высказывание в религиозно-проповедническом стиле.

Выводы по третьей главе.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Канафьева, Аля Васильевна

Актуальность исследования определяется следующими факторами: а) активностью, интенсивностью и широтой употребления риторических высказываний в различных областях речевой деятельности - личной, художественной, публичной, церковно-проповеднической; б) необходимостью разработки и описания значительного фрагмента синтаксического строя современного русского языка - по призыву академика В.В. Виноградова изучать «живую речь»; в) целесообразностью нового освещения активных процессов в синтаксисе русского языка и представления его реальной, а не идеальной картины; г) потребностью реализовать в описании риторических высказываний тезис «грамматика - наука о человеке» (Г.А. Золотова); д) отсутствием в грамматических описаниях целостной концепции риторического высказывания.

Задачи исследования: установить специфику формальной организации риторического высказывания: а) описать систему моделей; б) обосновать особый статус риторических формантов - прономинальных и партикулярных - и их гармоничное софункционирование с интонацией; в) проанализировать особенности предикативных значений времени и модальности и арсенал формальных средств в риторических высказываниях; определить особенности парадигматики;

- представить семантическую систему риторических высказываний разных уровней обобщения: а) экспрессивное отрицание; экспрессивное утверждение; субъективное рассуждение; б) градация, экспрессивность, эмоциональность, оценочность; в) прагматика, адресованность;

- определить арсенал функций риторических высказываний и представить их функциональную парадигму.

Новизна исследования заключается:

- в выделении специальных риторических формантов, исторически сложившихся на основе местоименных слов и формальных «словечек» - частиц: это прономинальные компоненты риторической формы, утратившие указательный, а также отчасти «разрядный» смысл, и партикулярные риторические форманты - частицы, переосмысленные, перемещённые из арсенала вопросительных средств;

- в определении основных речевых сфер употребления риторических высказываний: а) художественной; б) ораторской (публицистической, судебной, политической); в) церковно-проповеднической; г) обиходно-личной - и в раскрытии их выразительных качеств: живости, яркости, эффектности, 6 страстности, привлекательности, интенсивности воздействия.

Положения, выносимые на защиту

• Риторическое высказывание представляет собой особый фрагмент синтаксической системы современного русского языка, базирующийся на общих синтаксических категориях и формальных средствах, но располагающий специфическими строевыми чертами, семантической структурой, коммуникативными функциями.

• Экспрессия риторического высказывания создаётся его формой, специализированными риторическими компонентами и интонацией, а не лексическим наполнением.

• Специальными формальными единицами риторического высказывания являются прономинальные компоненты (модифицированные местоимённые слова) и партикулярные компоненты («связанные» частицы).

• Формы моделей риторических высказываний разнообразны: а) двусоставные с простым глагольным, составным глагольным и составным именным сказуемым; б) односоставные безличные, обобщённо-личные, инфинитивные, номинативные; в) «псевдоэллиптические»; г) «псевдосложные»; д) фразеологизированные; е) сложные разных видов, включающие риторические предикативные единицы.

• В риторических моделях в той или иной вариации представлено синтаксическое время (определённое, неопределённое, обобщённое, вневременность) - с тенденцией обобщённости - в соответствии с набором формальных показателей - глагольных форм и форм связки быть (включая нулевую форму настоящего времени), а также «значимого отсутствия» глагола.

• Модальность риторических высказываний, в отличие от образцовых, эталонных форм предложения, представляет сложный комплекс значений и оттенков, включающий объективное значение реальности - ирреальности, типовые значения предикатной модальности - возможность, желательность, необходимость, - а также многообразные модификации и оттенки (целесообразность /нецелесообразность, уместность / неуместность, бесцельность, бессмысленность, опасение / предостережение и др.), которые совмещаются, переплетаются с оценочными и с эмоциональными значениями.

• Субъективность риторического высказывания - это прежде всего интенция говорящего, его позиция, его оценка, представляемая прономинальными и партикулярными компонентами, сохранившими дейктический потенциал, а также экспрессивной интонацией.

• Семантика риторических высказываний является многоуровневой - от логико-семантической категориальной: утверждение, отрицание, рассуждение (с разветвлённой градацией) до ситуативной: согласие, возражение, подтверждение, колебание, раздумье и пр.

• Главной особенностью основной, коммуникативной, функции риторического высказывания является передача информации в экспрессивной, образной форме.

• Субъективная функция является общей для всех видов риторических высказываний, но различается в определённых речевых ситуациях степенью полноты и яркости.

• Все другие функции: эмоциональная, оценочная, патетическая, лирическая, логическая (убеждение - разубеждение) - реализуются разными видами риторических высказываний в различных речевых сферах.

• Риторическое высказывание как экспрессивная синтаксическая единица имеет широчайший стилистический диапазон, не замыкается границами функциональных стилей; различные виды риторических высказываний могут быть соотнесены с категориями высокого, нейтрального, низкого.

ВВЕДЕНИЕ

Во введении диссертационного исследования с учётом существующих лингвистических описаний и предлагаемой концепции рассматриваются следующие вопросы: интегральные и дифференциальные признаки двух основных понятий синтаксиса - предложения и высказывания; обосновываются различия между понятием риторический вопрос (фигура речи) и риторическое высказывание (экспрессивная коммуникативная единица); устанавливаются параметры риторического высказывания, его облигаторные признаки; описываются особенности интонации; отмечается фразеологизация и афористический смысл риторических высказываний.

1. Предложение и высказывание.

Вопрос о соотношении двух важнейших понятий синтаксиса -предложения и высказывания - остаётся злободневным и дискутируемым, допускающим разнообразие толкований по сути одного и того же, а именно: предложение - это абстрактная единица языка; высказывание - речевая реализация этой абстрактной единицы.

И.Г. Торсуева, делая обзор существующих в лингвистике взглядов на разграничение предложения и высказывания, отмечает четыре подхода: а) «антиграмматический», отграничивающий предложение от высказывания; б) фонетический, признающий понятие предложение-высказывание, отграничивающий высказывание от предложения на основе интонационной завершённости высказывания и отсутствия этого качества у структурной схемы предложения; в) функциональный, признающий первостепенным смысловые аспекты синтаксических единиц; г) текстовый, считающий высказыванием часть целого, которая может быть равна предложению, сложному высказыванию, абзацу [Торсуева 1976: 53 - 54].

Говоря о соотношении предложения и высказывания, Н.С. Поспелов отмечает, что «на базе единой структурной схемы предложения возникают различные модально-экспрессивные варианты высказывания, особенно характерные при употреблении в разговорной речи. В силу замкнутости своей структуры предложение обладает формальной законченностью. Высказывание, в отличие от предложения, характеризуется свойственной ему тенденцией к максимальному распространению, к выходу за намеченные его структурной базой пределы, к экспансии» [Поспелов 2010: 121 - 122]. Устанавливая соотношение предложения и высказывания, Н.С. Поспелов отмечает стандартность структуры предложения и «индивидуализм и творческое начало в построении высказывания говорящим. Предложение подобно стволу дерева и питающему его корню; высказывание же - это само дерево с раскидывающимися в разные стороны ветвями, покрытыми листвой с венчающей всё дерево кроной» [Там же: 123].

Понятие структурной схемы простого предложения, как известно, введено в научный обиход Н.Ю. Шведовой. Не делая различий между понятиями: структурная схема, структурная основа, предикативная основа, - она считает их синтаксическим образцом, по которому построено отдельное простое предложение. Неоднокомпонентные абстрактные образцы простого предложения подразделяются ею на две группы: нефразеологизированные и фразеологизированные. В нефразеологизированных структурах имеются лексически свободные компоненты, свободно заменяемые с учётом живых грамматических связей. К фразеологизированным структурам относятся имеющие в своём составе постоянный лексически закрытый компонент. В качестве примера приводится двучленное образование: Чем не праздник? Всем праздникам праздник.

Давая определение простому предложению, Н.Ю. Шведова намечает четыре шага. Шаг первый: «простое предложение - это такое высказывание, в основе построения которого лежит отвлечённый грамматический образец, специально предназначенный языком для построения отдельной относительно самостоятельной единицы сообщения»; шаг второй: «простое предложение

11 это такое высказывание, которое образовано по специально предназначенному для этого отвлечённому образцу, обладает грамматическим значением предикативности и обнаруживает это значение в системе своих грамматических форм - в парадигме предложения»; шаг третий: с учётом всех важнейших грамматических и семантических характеристик определение предложения дополняется «указанием на наличие у предложения своей собственной семантической структуры и системы регулярных реализаций»; шаг четвёртый: «простое предложение - это такое высказывание, которое образовано по специально предназначенному для этого структурному образцу, обладает грамматическим значением предикативности и своей собственной семантической структурой, обнаруживает эти значения в системе синтаксических форм (в парадигме предложения) и в регулярных реализациях и имеет коммуникативную задачу, в выражении которой всегда принимает участие интонация» [Шведова 2005: 47 - 52]. Из этих ступеней определения простого предложения следует вывод об отсутствии различий между предложением и высказыванием. Первична структурная схема, по которой строится высказывание, имеющее грамматические категории предикативности, выявляемые за счёт парадигмы, семантическую структуру и коммуникативную прагматику. При отождествлении этих двух базовых понятий синтаксиса огромное количество высказываний, функционирующих в речи, не соответствующих ни одной из структурных схем, оказываются вне поля зрения синтаксиста, как не имеющие никакого отношения к предложению того или иного образца.

Е.В. Падучева различия между предложением и высказыванием видит в следующем: во-первых, предложение, в зависимости от функционального типа, имеет иллокутивное предназначение, высказывание - это использование предложения в речевом акте с тем или иным коммуникативным намерением, т.е. с определённой коммуникативной функцией; во-вторых, прагматические переменные пропозициональной формы предложения в высказывании конкретизируются, образуя замкнутую пропозицию; в третьих, предложение

12 содержит конкретно-предметные переменные термы, которые в высказывании наполняются «индивидуализированными объектами из общего поля зрения или фонда знаний участников речевого акта»; в четвёртых, пропозициональное содержание предложения в высказывании «оживает», актуализируется [Падучева 2004: 38-39].

В.В. Бабайцева термины предложение и высказывание употребляет как синонимы: «термин предложение актуализирует языковые свойства предикативной единицы, а высказывание - речевые» [Бабайцева 2005: 454].

Исследователями отмечается коннотативный аспект семантики высказывания, его способность передавать гораздо больший объём информации, чем закодированный в тех или иных компонентах предложения. Так, И.М. Кобозева замечает: «Когда предложение рассматривается как конкретный экземпляр, т.е. как высказывание, то его план содержания, называемый (речевым или актуальным) смыслом - это не только и не столько та информация, которая закодирована теми или иными языковыми средствами, но вся та информация, которая может быть передана с его помощью и быть извлечена из него благодаря знанию коммуникантов о мире, друг о друге, о ситуации общения и т.п. не собственно лингвистическим знаниям» [Кобозева 2009: 200].

У некоторых исследователей вызывает возражение попытка поставить высказывание над предложением с точки зрения формальной организации. При таком подходе в случае несоответствия формы высказывания той или иной структурной схеме предложения оно объявляется бесформенным [Лекант 2007: 85].

В психолингвистических описаниях в основу определения высказывания кладётся та «неречевая задача», «для выполнения которой и осуществляется речевая деятельность и которая решается языковыми средствам и» [Леонтьев 1979: 25 - 26]. Акцент делается на экстралингвистические факторы, стимулирующие высказывание, являющиеся проявлением интенции говорящей личности. Высказывание понимается как «наименьшая

13 коммуникативная единица, законченная со стороны содержания и интонации и характеризуемая грамматической и смысловой структурой» [Леонтьев 1979: 30].

Та или иная структурная схема предложения реализуется в речевом акте во множестве вариантов (вариаций, модификаций, трансформаций), которые заслуживают изучения и описания как живые факты языка. По отношению к высказыванию правомерна постановка вопроса об изучении его структуры, его семантики, его прагматики. При всём многообразии высказываний как речевых реализаций структурных схем предложения в определённой речевой ситуации, при определённом речевом намерении говорящие используют и соответствующие высказывания.

Объектом описания в данном исследовании являются высказывания, рассматриваемые в грамматиках как примыкающие к функциональному типу вопросительных предложений, но отличающиеся от последних условностью вопросительной формы и отсутствием вопросительного содержания. В синтаксических описаниях они именуются либо как несобственно вопросительные (отрицательные или утвердительные) предложения, либо как вопросительные риторические предложения, либо как риторические вопросы. Эти трансформированные по отношению к вопросительному предложению синтаксические единицы мы считаем риторическими высказываниями. Определение их как риторических связано с их огромным выразительным потенциалом. В условной вопросительной форме закодировано насыщенное разнообразными оттенками значения содержание, в котором причудливым образом соединены объективные и субъективные, рациональные и эмоционально-оценочные компоненты.

2. Риторический вопрос и риторическое высказывание.

Высказывания, определяемые нами как риторические, чаще всего рассматриваются исследователями как риторические вопросы, являющиеся стилистической фигурой.

В «Общей реторике» Н. Кошанского риторический вопрос определяется следующим образом: «Вопрошение (interrogation), обращение мысли, или чувства в вопрос, не требующий ответа» [Кошанский 1844: 103]. Риторический вопрос является одной из фигур мыслей, «пленяющих сердце», отступающих от «простой, обыкновенной, холодной речи»; фигура мыслей - «выражение, исполненное чувства - язык страстей» [Кошанский 1844: 91]. Оратор употребляет фигуры мыслей «в жару чувств, в стремлении души, в пылком движении сердца» [Кошанский 1844: 107]. Риторические вопросы в исследованиях этого периода уже разграничиваются на вопросительно-отрицательные и вопросительно-утвердительные.

В современных риториках за основу определения риторического вопроса принимается его основное назначение как фигуры речи - выражать в экспрессивной форме усиленное отрицание или усиленное утверждение: риторический вопрос - «утверждение в форме вопроса» [Волков 1996: 311]; им выражается «констатация некоторой пропозиции, причем, поверхностная структура вопроса противоречит выраженному смыслу» [Грановская 2004: 78].

Понятие «риторический вопрос» с разной степенью подробности и обстоятельности используется и в лингвистических синтаксических описаниях.

Одни исследователи акцентируют внимание на способ изложения мысли посредством риторического вопроса, считая его эмоциональным (за счёт вопросительной формы) категорическим суждением: «Риторические вопросы, прикрывая в сущности обычные категорические суждения, тем будут отличны от этих категорических суждений, высказанных просто, что риторический вопрос своей формой вводит эмоциональный момент. Таким образом, риторический вопрос равносилен категорическому суждению плюс восклицание [Попов 1950: 22]. Иначе говоря, риторический вопрос - это эмоционально окрашенное за счёт вопросительной формы «категорическое суждение».

Другие исследователи не придают особого значения эмоциональноэкспрессивной стороне риторического вопроса, обращая основное внимание на

15 использование условной вопросительной формы для передачи сообщения: «Риторический вопрос вовсе не есть вопрос в объективном смысле слова, а вполне повествовательное предложение. И, следовательно, вопросительность здесь имеет значение только способа преподнесения того или иного утверждения, то есть преследует цель сообщить о данном предмете другому сознанию и притом сообщить в определённом виде» [Лосев 1965: 222].

В Русской грамматике 1980 г. понятие «риторический вопрос» включается в понятие «риторическое вопросительное предложение»: «Риторические вопросительные предложения содержат риторический вопрос, т.е. скрытое утверждение, такие предложения не требуют ответа. Риторический вопрос употребляется как стилистическое средство эмоционально выразительной литературной речи», разновидностью риторического вопроса признаются «вопросительно-отрицательные предложения, т.е. такие предложения, в которых содержится скрытое отрицание» [Русская грамматика. Т. 2: 1980, 357].

Границы между собственно вопросительными и риторическими вопросительными предложениями в РГ - 80 размыты, строго не очерчены. Так, среди вопросительных предложений с наречиями когда, с каких пор, до каких пор, где, куда, откуда, зачем, почему, отчего, как и др., заключающих в себе вопрос о каком-нибудь неясном для говорящего обстоятельстве, приводятся и собственно вопросительные: Куда же вы деньги послали? (Салт.); и риторические вопросы: Куда, куда вы удалились, Весны моей златые дни? (Пушк.); и вопросительно-отрицательные: Ах! Если любит кто кого, Зачем ума искать и ездить так далеко? (Гриб.) [Русская грамматика. Т. 2 1980: 363].

В Словаре лингвистических терминов О.С. Ахмановой соотношение понятий риторический вопрос и риторическое вопросительное предложение представлено следующим образом: Вопрос риторический (эротема) - фигура речи, состоящая в придании утверждению или отрицанию вопросительной формы для того, чтобы привлечь усиленное внимание слушателя, повысить эмоциональный тон и т.п. Риторическое вопросительное предложение -предложение, выражающее риторический вопрос [Ахманова 1966: 85 - 86].

Некоторые исследователи не усматривают принципиального различия между риторическим вопросом как фигурой речи и предложением как синтаксической единицей: «Риторический вопрос - предложение, вопросительное по структуре, передающее, подобно повествовательному предложению, сообщение о чём-либо» [Валимова 1997: 423].

Подводя итог этому обзору трактовки понятий «риторический вопрос», «риторическое вопросительное предложение», мы констатируем, что за основу их определения принимается вопросительность формы при отсутствии вопросительного содержания и, как следствие, отсутствие вербально выраженной ответной реакции. Семантика риторического вопроса как стилистической фигуры и «риторического вопросительного предложения, содержащего риторический вопрос» [См. указ. соч.] представлена без учёта богатейшего разнообразного субъективно-модального плана семантики, в самом общем виде: усиленное отрицание либо усиленное утверждение. При такой общей классификации не выражающие ни отрицания, ни утверждения внутренние вопросы, замыкающиеся на говорящем (мыслящем) субъекте, оказываются изолированными от вопросительно-отрицательных и вопросительно-утвердительных предложений.

3. Параметры риторического высказывания.

Почти не встречающееся в лингвистических исследованиях терминологическое словосочетание риторическое высказывание требует пояснения.

Содержание понятия риторический раскрывается следующим образом: «Риторический - приподнятый, изобилующий словами и выражениями, рассчитанными на привлечение внимания, усиливающими впечатление от высказываемого» [Ахманова: 1966, 389]. «Высказывание - единица сообщения, обладающая смысловой целостностью и могущая быть воспринятой слушающим в данных условиях языкового общения» [Ахманова: 1966, 94]. См. также определения высказывания, приведённые выше.

Широкое понимание риторического высказывания предполагает наличие в высказывании риторических компонентов, служащих средством достижения выразительности, усиления воздействующего начала. К риторическим средствам относят тропы и фигуры речи, взаимодействие разностилевых лексических и фразеологических единиц, нарушение прямого словопорядка (инверсию), особые интонационные контуры и др.

В настоящем исследовании под риторическим высказыванием понимается сообщение или субъективное размышление в экспрессивной условно вопросительной форме, не рассчитанное на вербальную реакцию. Использование вопросительной формы для передачи невопросительного содержания, «рассогласование» формы и содержания является проявлением языковой асимметрии, риторическим приёмом достижения экспрессивности высказывания.

Риторические высказывания находятся в оппозиции к собственно вопросительным предложениям как не содержащие собственно вопроса и не побуждающие реципиента к ответу, а реализующие в языке специфические коммуникативные функции - выражение отрицания, утверждения или размышления говорящего. При этом их отчётливо отличает наличие субъективно-эмоциональных значений: удивления, недоумения, упрёка, сожаления, разочарования и т.д.

В лингвистических описаниях парадигмы существующих в речи синтаксических единиц с разнообразной семантикой и не менее разнообразными прагматическими функциями (утверждений, вопросов, просьб, приказаний, восклицаний, обращений) риторические высказывания имеют статус коммуникативных типов [Торсуев Г.П. 1950: 214].

Г.А. Золотова рассматривает риторические высказывания в синтаксическом поле предложения как экспрессивно-коммуникативные модификации [Золотова1982: 182].

Разнообразие вопросительных предложений по их формальносодержательной организации и по выражаемым модальным значениям отмечал

В.В. Виноградов. Он писал, что «основные их типы предполагают наличие в основе их суждения (хотя и с не вполне определённым предикатом). Многие типы вопросительных предложений фактически выражают утверждение или отрицание». Он подчёркивал, что вопросительное предложение имеет целью не только получение соответствующей информации от референта: «Ведь и в вопросе что-то высказывается, сообщается и понимается. Вопрос тоже может быть истинным и ложным. Каждый вопрос исходит из ряда допущений, которые являются или истинными, или ложными. Искомый предикат в вопросе не раскрыт. Но и в прямом вопросе содержатся свёрнутые (имплицитные) или неопределённые предикаты, обеспечивающие возможность указать на искомый предикат» [Виноградов В.В.а 1975: 368].

Кроме стремления к заполнению зоны неизвестного говорящий в вопросительном высказывании передаёт и определённый объём информации: «Речь только там, где мысль. Следовательно, и в вопросе передаётся мысль. Вопрошающий должен что-то полагать, допускать, выделять, связывать, разъединять, предполагать о действительности, для того чтобы на его мысль получился ответ. В противном случае нет никакого смысла заводить речь» [Жинкин1955: 26].

Смысл этих высказываний относительно вопросительных предложений и сходных с ними конструкций сводится к тому, что в них, как и в повествовательных, содержится сообщение. В собственно вопросительных предложениях сообщение интегрируется с вопросом к адресату, а в несобственно вопросительных сообщение приобретает субъективно-эмоциональный характер. Его логическое содержание переплетено с эмоционально-экспрессивным, в какой-то степени даже подавлено им. Это свойство относит риторическое высказывание к числу к числу эмотивно-экспрессивных, которым В. Шаховский даёт следующее определение: это «высказывание-сообщение с особым прагматическим «прицелом», т.е. такой иллокуцией, которая воздействует на получателя в определённом, задуманном отправителем, отношении» [Шаховский 2008: 142].

Логическое содержание предложения Я знаю представлено и в таких речевых реализациях, имеющих вопросительную форму: Почему не знаю? -Знаю; Как не знать? - Знаю; Разве можно не знать? - Неужели не знаю? -Неужели (разве) я похож на человека, который не знает? - Как можно допустить (предположить, представить, подумать, утверждать), что я не знаю? - Кто сказал, что я не знаю? - Возможно ли (допустимо ли), чтобы я не знал? — Кто (кто же) знает, если не я? Во всех этих конструкциях проявляет, обнаруживает себя говорящий: владеющее им в момент речи отношение и к референту, и к его предположению о незнании говорящим чего-то, и возмущение относительно этого предположения, имеющее разную степень проявления в разных высказываниях, и категорическое утверждение, и эмоция недоумения, раздражения - одним словом, разноликая модальность, которую так ярко определил Ш.Балли: «Модальность - это душа предложения» [ Балли 1955: 44].

Риторическая вопросительная форма способствует актуализации субъективного плана высказывания, актуализация же понимается как «обобщённое обозначение всей совокупности различий между предложением и высказыванием» [Падучева 2004: 41].

В каждой из вопросительных модификаций содержится помимо рационального эмоциональный аспект, адекватно понимаемый носителями языка. Как замечает В.А.Звегинцев, «понятие «разум глаза» можно использовать как аналогию и даже до некоторой степени как теоретическую гипотезу для объяснения некоторых аспектов восприятия речи. Ведь мы также извлекаем (понимаем) из отдельного высказывания значительно больше информации, чем содержится в нём как в языковом образовании. Конкретное его содержание мы воспринимаем также через некоторые абстрактные модели» [Звегинцев 1976: 206].

Этот сплав рационального и эмоционального в вопросительной форме обладает несравненно большей силой воздействия, чем повествовательное сообщение. Употребление говорящим этих модифицированных вопросительных

20 конструкций обусловлено, по мнению М. Грепля, тремя факторами: речевой ситуацией и контекстом; отсутствием коммуникативной перспективы говорящего; эмоциональной мотивацией. Он отмечает также активность их употребления в речи, благодаря чему «они приобрели характер типа (ограниченного, конечно, почти всегда лексически и стилистически)» [Грепль 1967: 67-68].

Эмоциональное состояние говорящего, обусловленное определённой ситуацией, находит воплощение в риторической вопросительной форме, которая нацелена на реакцию адресата так же, как собственно вопрос нацелен на ответ: «Каждое высказывание есть акт, прямо направленный на то, чтобы привязать слушающего к говорящему узами какого-либо чувства, социального или иного» [Бенвенист 1974: 319].

Риторическое высказывание подчинено именно этой функции усиленного воздействия, достижения эффекта во влиянии на чувства, мысли, оценки адресата. Реакция адресата при этом может быть неоднозначной: в случае взаимопонимания говорящего и адресата последний в той или иной форме (вербальной или авербальной) выражает солидарность. И наоборот, риторическое высказывание может «повиснуть в воздухе», если, например, собеседники находятся в отношениях противостояния, недоброжелательности, враждебности.

Выбор риторических вариаций для передачи того или иного коммуникативного смысла определяется речевой ситуацией. «Языковое значение данного высказывания понимается на фоне языка, его же актуальный смысл - на фоне других конкретных высказываний на эту же тему, на фоне разноречивых мнений, точек зрения и оценок < > Но только теперь эта разноречивая среда чужих слов дана говорящему не в предмете, а в душе слушателя, как его апперцептивный фон, чреватый ответами и возражениями. И на этот апперцептивный фон понимания - не языковой, а предметно-экспрессивный - установлено всякое высказывание» [Бахтин 1975: 94].

Риторические высказывания являются единицами экспрессивного

21 синтаксиса, прагматический потенциал которых - это выражение «эмоциональных проявлений и волевых усилий говорящего», «логическое усиление изобразительности, выразительности, оценочное™» [Стилистический энциклопедический словарь русского языка 2003: 477].

4. Облигаторные признаки риторического высказывания.

Риторические высказывания являются аналогами повествовательных предложений, но представляют сообщение в особой, экспрессивно-вопросительной, форме; вопросительность формы при отсутствии вопросительного содержания является риторическим приёмом, позволяющим расценивать риторическое высказывание как субъективно-экспрессивную единицу речи.

К облигаторным признакам риторического высказывания относятся: во-первых, наличие в их структуре элементов вопросительной формы: либо вопросительных местоименных слов; либо вопросительных частиц; во-вторых, вопросительную тональность интонации; в-третьих, отсутствие в ситуации речевого общения вербально выраженной реакции адресата на сообщение, суждение, размышление говорящего, а во внутренней речи - открытость сформулированных вопросов-рассуждений.

Местоименные слова, частицы, словопорядок, интонация риторического высказывания отличаются от соответствующих средств в собственно вопросительном предложении. Если в собственно вопросительном предложении все эти средства направлены на заполнение адресатом зоны неизвестного, требуют от него непременного вербального участия, то употребление их в риторическом высказывании подчинено слиянию предметно-логической и модально-эмоциональной составляющих.

Риторические высказывания являются одним из самых продуктивных средств выражения разнообразных модальных и эмоциональных значений на синтаксическом уровне. Модальные, эмоциональные, оценочные компоненты значения неизменно присутствуют в риторических высказываниях наряду с их

22 общими значениями экспрессивного отрицания, экспрессивного утверждения, экспрессивного рассуждения.

Вопросительность формы риторического высказывания не означает вопросительности семантики: «вопросительное предложение выступает в одной из своих вторичных функций (утверждения, экзаменационного вопроса, выражения сомнений, удивления и т.п.)» [Булыгина, Шмелёв 1982: 316]. Вопросительность в риторических высказываниях имеет условный характер, создаёт их риторическое обрамление.

Имеющийся в структуре риторических высказываний местоименный компонент используется в несвойственном ему значении, т.е. не требует насыщения информацией ответной репликой, в чём проявляется его «прагматическая неадекватность» [Баранов, Кобозева 1983: 264]. Регулярное употребление в той или иной модели риторического высказывания определённого местоименного компонента приводит к её связанности. Выражение общего смысла риторического высказывания без местоименного компонента невозможно, его значение «растворяется» в значении всего высказывания. Переосмысленный местоименный компонент служит языковым знаком не только псевдовопросительности, но и смысла. Этим объясняется частотность их употребления как самостоятельных единиц. Например, в диалогической речи они употребляются как реактивные реплики типа: К чему? Для чего? Чего ради? Какой смысл? Что за охота? Зачем? Что хорошего? др., выражая не только отрицательный, но и модально-оценочный смысл вне связи с остальным лексическим составом. Ср. также в поэтической речи: Печаль в моих песнях, но что за нужда? Тебе не внимать им, мой друг, никогда (И. Анненский).

Отступление языкового знака от его основной функции является проявлением его асимметрии, прагматически обусловленным употреблением в риторическом качестве. Последнее определяется как «способ построения высказывания, основанный на прагматически мотивированном отклонении от собственно языковых, речевых, логических, лингвоэтологических и

23 онтологических норм с целью воздействия на адресата» [Сковородников, Копнина 2002: 79].

Риторические высказывания благодаря условной вопросительной форме и риторическим формантам - переосмысленным местоименным компонентам и частицам - имеют характер связанных синтаксических единиц. Вопросительная форма «придаёт утверждению / мнению говорящего статус стереотипного» [Степанова 1986: 38].

5. Особенности интонации риторических высказываний.

От собственно вопросительного предложения риторическое высказывание отличает и его интонационное оформление. Интонация в некоторых риторических высказываниях играет доминирующую роль, являясь единственным средством разграничения собственно вопросительного предложения и риторического высказывания. Как замечает И.П. Распопов, «.вопросительные местоимения или частицы, хотя и имеют на коммуникативно-синтаксическом уровне известное структурно-строевое значение (как своеобразные сигналы вопросительности), но это их значение реализуется только во взаимодействии с определённой интонацией» [Распопов: 1970, 90]. Собственно вопросительное предложение и риторическое высказывание могут иметь одинаковую форму, единственным идентифицирующим средством в этом случае является интонация. Ср.: Кто его не знает? - интонация местоименного собственно вопросительного предложения характеризуется повышением тона на местоимении и понижением тона в конце предложения (ИК-2). Использование этого предложения как утвердительного риторического высказывания ведёт к интонационной перестройке: переосмысленный местоименный компонент остаётся интонационно выделенным, но не в той степени, как это наблюдается в собственно вопросительном предложении, к концу отмечается понижение тона. Такое интонационное оформление соответствует ИК-1.

Говоря об интонации как о важнейшем синтаксическом средстве, в том

24 числе и по отношению к риторическим высказываниям, нельзя не вспомнить авторитетное мнение А.М.Пешковского, считавшего «основной и исконной» её функцией «выражение эмоциональной стороны речи»: «чувства наши мы выражаем не столько словами, сколько интонацией» [Пешковский 2007: 284].

Весь богатейший арсенал просодических средств (тон во всём многообразии его акцентов, фонации, громкость) используется для выражения оценочно-эмоциональных оттенков значения риторических высказываний, создаёт необычайное многообразие их интонационных контуров. Так, характеристика риторических высказываний, имеющих в структуре переосмысленные местоименные компоненты (прономинальные компоненты), может быть представлена следующим образом: наивысший уровень базового тона приходится на прономинальный компонент как конденсирующий эмоциональную составляющую риторического высказывания, несущий рематическую нагрузку, далее отмечается некоторое понижение тона: Что с небосводом? Зачем он зарделся? (Б. Ахмадуллина); Любимый, послушай, ведь лучше. Но где я найду это самое «лучше»! (Р. Рождественский); И как же так, что я всё реже волнуюсь, плачу и люблю? (Н. Рубцов); «Ну, уж это совсем не умно, - подумал он, придя в себя. - При чём тут кладбище? Для чего?» (А. Чехов).

Прономинальные компоненты риторических высказываний входят в класс акцентуируемых слов в русском языке, для которых акцентное выделение является почти автоматизированным: Как жить? На что надеяться? Какой смысл в этом разговоре? В этот класс входят наречия меры и степени, времени; слова есть, нет, нельзя, можно, не следует; именно, так сказать, а также но, или, поэтому, как, где, что (в косвенном вопросе). Акцентное выделение, «выводя высказывание за его узкие нейтрально-нормативные рамки, <.> передаёт определённые смысловые отношения: противопоставление, оценку, результат, статус и пр.» [Николаева 1982: 97].

Описание структуры риторической интонации может быть реализовано по схеме: а) положение вершины базового тона; б) положение динамической

25 доминанты; в) положение пауз. Первые два компонента структуры риторической интонации реализуются, как правило, формальными единицами высказывания - прономинальным и партикулярным; напр.: Зачем мне знать твои печали? Зачем ты жалуешься мне? (М. Лермонтов); Кто не проклинал станционных смотрителей. (А. Пушкин); О, к чему обрекать эту юную грудь На борьбу, на тоску и мученья! (С. Надсон); Любви сердечной и святой, С какой — как в этом не сознаться? - Своею лучшею звездой Вся Русь привыкла любоваться. (Ф. Тютчев).

В партикулярных риторических высказываниях акцентному выделению подлежат частицы разве, неужели с модальными словами можно, нельзя, образующие аналитическую форму предиката: Разве можно с ней говорить откровенно? Неужели нельзя простить?

Разнообразны используемые в риторическом высказывании фонации (типы голоса). В риторических высказываниях, выражающих высокую степень чувства, фонация может быть квалифицирована как придыхательная, а в риторических высказываниях, выражающих неодобрительное отношение, негативную оценку - как скрипучая: В глуши что делать в эту пору? (А. Пушкин); Что мне до женщины в лиловом? (Б. Ахмадуллина) [См.: Кодзасов 1997: 158]. «Интонационными средствами устанавливается, обусловливается коммуникативное значение слов в предложении, определяется членение предложения и осуществляется его внутренне единство» [Виноградов 1975: 264].

Велика роль в интонационной структуре риторического высказывания и мелодики, определяемой как «модуляции высоты (интонационного) тона при произнесении фразы, осуществляемые разной степенью натяжения голосовых связок» [Ахманова 1966: 226]. Ср. оценку мелодии в организации высказывания, данную А.М.Пешковским: «Мелодия - это тот фокус, в котором скрещиваются и ритм, и синтаксис, и словарь, и всё так называемое содержание» [Пешковский 2007: 284]. Мелодическая окраска риторического высказывания определяется речевой ситуацией, причинами, вызвавшими ту или

26 иную речевую реакцию, степенью эмоционально-психического накала, возбуждённости говорящего, индивидуальных особенностей осмысления и произнесения фразы. Всеми этими факторами определяется разнообразие оттенков интонации риторических высказываний, служащей «эмоционально-волевому воздействию говорящего на слушателя и эмоционально-волевой реакции его на те или иные факты, явления действительности» [Виноградов 1975: 271].

6. Фразеологизация риторических высказываний.

Многие из моделей риторического высказывания рассматриваются исследователями как предложения фразеологизированной структуры (Шмелёв Д.Н., Шведова Н.Ю., Золотова Г.А., Падучева Е.В., Шмелёв А.Д., Булыгина Т.В. и др.). Основными их признаками утверждаются «индивидуальные отношения компонентов и индивидуальная семантика» [Краткая русская грамматика 1989: 459]. Некоторые из моделей включены во фразеологические словари. Фразеологизация обусловлена закреплённостью за той или иной моделью местоименного компонента, определяющего в нём и синтаксические связи, и определённые лексические ограничения, и смысл.

Н.Ю. Шведова, рассуждая о фразеологизированных и лексически ограниченных построениях разговорной речи, отмечает, что они «образуются по своим особым правилам; в основе их лежит определённая модель, специфика которой по сравнению со свободным построением состоит в ограниченной возможности словесного наполнения одного из формообразующих элементов или во фразеологическом характере самой этой модели» [Шведова 2003: 9- 10].

Д.Н. Шмелёв обращал внимание исследователей на синтаксис, основанный «на реальных фактах языка», который «не может обойтись без изучения тех ситуаций, в которых значения различных грамматических форм подвергаются в какой-либо мере устойчивым, «регулярным» сдвигам». Он считал, что требуется специальное исследование тех условий, при которых

27 значение порядка слов, наклонения, видовых различий и т.д. может становиться одним из средств выражения тех смысловых отношений, которые при более обычных условиях бывают выражены совсем другими, вполне логически однозначными средствами» [Шмелёв 1958: 63].

Грамматической формой риторического высказывания определяется его семантика. Иначе говоря, стабильность формально-структурной организации способствует относительной стабильности выражаемого смысла. Однако эта фразеологизация не может считаться полной. Риторические высказывания с тем или иным местоименным компонентом допускают разнообразное лексическое наполнение. Характер фразеологизированной синтаксической единицы риторические высказывания получает благодаря именно местоименным компонентам, которые и фиксируется фразеологическими словарями. Следует отметить, однако, что эта фиксация носит случайный, неполный характер.

То же имеет отношение и к риторическим высказываниям, базовыми компонентами которых являются частицы. Семантика, которая привносится в риторическое высказывание частицами, является воспроизводимой. К примеру, фразеологическими словарями зафиксированы как самостоятельные синонимичные фразеологизмы сочетания частицы что за с существительными отвлечённой семантики: что за беда, что за важность, что за вопрос, что за нужда, что за печаль, что за охота, что за радость, что за удовольствие, что за грех, что за надобность [Фёдоров 2008: 876]. Этими аналитическими стабильными сочетаниями воспроизводятся значения нецелесообразности, неважности, ненужности, несущественности для говорящего какого-то положения дел.

7. Афористичность риторических высказываний.

Риторическое высказывание относится к числу стереотипных синтаксических единиц, имеющих относительную связанность формы и относительную стабильность выражаемого смысла. В определённой речевой ситуации говорящий употребляет адекватное этой ситуации риторическое

28 высказывание. Воспроизводимость закреплённого в сознании носителей языка присущего той или иной модели смысла позволяет говорить об афористичности риторических высказываний, их высоком выразительном потенциале.

Афористичность как постоянное свойство языковой единицы предполагает постоянство словорасположения. Диспозиция структурных элементов в риторическом высказывании оказывается строго закреплённой: местоименные слова и частицы занимают позицию абсолютного начала, что приводит к особой ритмической организации - баритоническому ритму с центром интенсивности и длительности именно на этих компонентах. Интонация риторического высказывания как бы предопределена наличием в нём этих структурных элементов: риторическое намерение диктует риторическое расположение.

Средствами выразительности риторического высказывания являются: интонация, лексическое наполнение с определёнными константами и словорасположение в их совокупности и взаимодействии. Взаимодействием этих средств достигается экспрессивность риторического высказывания, понимаемая в широком смысле как воздействие говорящего на адресата с целью достижения контакта и максимального понимания. При этом наибольшей степенью афористичности обладают риторические высказывания с переосмысленными местоименными компонентами. Благодаря их переосмыслению в риторическом высказывании возникают и воспроизводятся различные эмоционально-субъективные значения, которые «наслаиваются» на их объективно-логическое содержание, создаваемое другими лексическими средствами.

Константой в выражении эмоционального плана содержания является переосмысленный местоименный компонент. Риторические высказывания с определённым местоименным компонентом, имеющие ту или иную структуру, регулярно воспроизводят закреплённый за ними смысл, что позволяет говорить и об их идиоматичности, и об их афористичности. Так, местоименнономинативные риторические высказывания с местоименным наречием откуда

29 выражают эмоционально-экспрессивное значение недоумения: Откуда такая нежность? (М. Цветаева); с местоименным наречием как - невозможности: Но как мне честным быть до конца? (Р. Рождественский); с местоименным наречием зачем - сожаления: Зачем ты не была сначала, Какою стала наконец? (М. Лермонтов) и др. Местоимение кто, имеющее в языке общую функцию указания на лицо, в риторическом высказывании «означает искомую сущность, поиск некоего содержательного наполнения, сути лица; это -функция наивысшего отвлечения от «указательности» [Шведова 1998: 64]. Благодаря этому в риторическом высказывании создаётся представление о каком-то мистическом, выходящем за рамки реального лице, формируется афористическое значение невозможности, нежелательности, недопущения его воздействия на говорящего субъекта: Кто мне сказал, что во тьме заметеленной глохнет покинутый луг, Кто мне сказал, что надежды потеряны? Кто это выдумал, друг? (Н. Рубцов).

Таким образом, при разном лексическом составе, но при наличии переосмысленных местоименных слов, утративших собственно вопросительное значение, в риторических высказываниях создаётся, сохраняется и воспроизводится их эмоционально-афористический смысл. Другими же, свободно избираемыми, лексическими единицами формируется денотативное пространство риторического высказывания.

Высокую степень афористичности имеют, например, риторические высказывания, употребляющиеся в баснях, многие из них становятся крылатыми выражениями. Нравоучения, советы, морально-этические постулаты автора касаются основополагающих моментов человеческих взаимоотношений, привязанностей, страстей, потребностей в искренности: Горшок с котлом большую дружбу свёл; Хотя и познатней породою Котёл, Но в дружбе что за счёт? Котёл горой за свата; Горшок с Котлом запанибрата (И. Крылов); Отцы и матери! Вам басни сей урок. Я рассказал её не детям в извиненье: К родителям в них непочтенье И нелюбовь - всегда порок; Но если выросли они в разлуке с вами, И вы их вверили наёмничьим рукам, Не вы ли виноваты

30 сами, Что в старости от них утехи мало вам? (И. Крылов); Вам пояснить рассказ мой я готов: Не так ли многие, хоть стыдно им признаться, С умом людей - боятся, И терпят при себе охотней дураков? (И. Крылов).

Риторическое высказывание в басне являются итоговым, обобщающим элементом текста, содержащим в сжатой, лаконичной форме основную мысль автора, отражающим его позицию. Условная вопросительная форма способствует вовлечению читателя (слушателя) в осмысление содержащегося в риторическом высказывании суждения, выработке собственного взгляда на волнующие автора темы и способы их решения. Примером может служить басня П. Вяземского «Пастух и овца»:

Пастух стриг шерсть с овцы и говорил ей так: «Ну может ли меня отец нежней быть к дочке? День целый от тебя не отхожу на шаг; Признайся, что на свет ты родилась в сорочке! Кормлю тебя, пою, от волка берегу, А подрастёт ли шерсть, всё я ж тебя стригу». «Чем мне воздать тебе, о добрый пастырь стада, -Под остриём Овца смиренно говорит. -За все твои труды Зевес тебе награда; А из чего, позволь спросить, тулуп твой сшит?

Продуктивным средством выражения афористического смысла являются риторические высказывания следующей модели: чем., не лучше ли (ль)?: Пастух! Тебе теперь я молвлю речь: Чем в диких коз терять свой корм напрасно, Не лучше ли бы Коз домашних поберечь? (И. Крылов); Чем кумушек считать трудиться, Не лучше ль на себя, кума, оборотиться? - ей Мишка отвечал (И. Крылов). Семантика модели - осуждение реальных действий адресата - противопоставление им иных действий. Семантика противопоставления усиливается за счёт лексических антонимических средств: диких — домашних, терять - поберечь.

Афористичность риторических высказываний предполагает

31 обобщённость синтаксических категорий персональное™ и темпоральности. Объективная модальность афористичных риторических высказываний является ирреальной: говорящий выражает своё мнение, отношение, не будучи уверенным в том, что оно будет принято как руководство к действию.

Краткие выводы

• В условиях речевой деятельности, которые могут быть свободными, разнообразными, на базе существующих структурных схем предложения сложилась целая система высказываний, имеющих условную вопросительную форму.

• Эта система, внешне характеризующаяся условной вопросительной формой, не является рудиментом вопросительного предложения, а представляет особый фрагмент лексико-грамматического строя современного русского языка. Высказывания приобретают известную автономность структуры в виде трансформированных структурных образцов, которые имеют воспроизводимость. Эта тенденция складывалась в риторическом высказывании на протяжении длительного развития, стандартизации, специализации.

• Мы считаем неадекватным для обозначения данного фрагмента термин риторический вопрос. В значении «утверждение или отрицание в форме вопроса» он узок для репрезентации всего корпуса риторических высказываний. Риторическое высказывание - это сообщение в условно вопросительной форме.

• Элементами условно вопросительной формы являются модифицированные вопросительные местоимения, частицы, перекодированная эмотивно-экспрессивная интонация.

• Сообщение (коммуникация) является не единственной и даже не главной функцией риторического высказывания. Для говорящего это субъективно-экспрессивная форма воздействия на адресата. Выбор риторических вариаций для передачи определённого

32 коммуникативного смысла определяется речевой ситуацией. Облигаторными признаками риторического высказывания, общими для вариантов и вариаций, являются: а) повествовательный смысл в субъективно-экспрессивном обрамлении; б) риторическая форма, в которой совмещаются средства предикативности с показателями эмоций, оценок, экспрессии - модифицированными местоимениями и частицами; в) полное отсутствие ожидания ответа (хотя расчёт на реакцию адресата неизменно присутствует); г) преобладание прагматического направления в комплексе функций риторического высказывания.

Для риторических высказываний характерна стабильность формы, наличие воспроизводимых компонентов, определяющих типовую семантику: утверждение, отрицание, рассуждение-размышление. Поэтому заслуживает особого внимания тенденция фразеологизации риторических высказываний и явления нечленимости. Стабильность, воспроизводимость риторической формы определяет известное постоянство лексического состава, а следовательно, афористичность риторических высказываний различных видов (советы, рекомендации, нравоучения).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Риторическое высказывание: формы, семантика, функции"

Выводы по третьей главе

Риторические высказывания, обладающие не только отрицательной и утвердительной семантикой, но и эмоционально-оценочной, реализуют многообразные функции в разных стилях и жанрах речи.

• В художественном прозаическом тексте они являются важнейшими компонентами реализации идейно-нравственного замысла автора, позволяющими расширить план выражения субъективного начала, глубже обозначить сферу эмоционального состояния, эмоционального отношения, ценностной ориентации созданных авторским воображением персонажей.

• Основной функцией риторических высказываний в поэтическом тексте является функция эстетического воздействия, рассчитанная на эмоциональную реакцию. В риторическую форму заключено поэтическое видение мира, важнейшие для человека вопросы: о назначении человека на Земле; о смысле жизни; возможностей реализации его внутренних запросов, факторы, способствующие и препятствующие этому; понятия о свободе, чести, справедливости, счастье, любви, преданности.

• В диалогическом общении посредством риторических высказываний передаются и мысли, и чувства говорящего, и его настроение, и степень уверенности в том, что он говорит, и отношение к адресату - назидание, возмущение, протест, порицание, упрек, утешение и др.

• В судебной речи риторические высказывания являются важным звеном в развертывании аргументации, необходимым риторическим компонентом, реализуют функции воздействия и убеждения.

• В публичной речи риторические высказывания являются эффективным средством воздействия на адресата, формирования у него соответствующих оценок и мнений. Для современной публичной выступлений более всего характерны функция разоблачения и неразрывно связанная с ней эмотивно-аксиологическая.

• В религиозно-проповедническом стиле риторические высказывания подчинены его основным функциям: религиозно-просветительской, поучительно-назидательной, нравственно-этической.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Базовые синтаксические категории: темпоральность, модальность, персональность - получают своеобразное - полное или частичное -формальное выражение в моделях риторических высказываний.

Темпоральность реализуется формами глагола или связки быть в облигаторной для синтаксического строя русского языка парадигме: а) временная определённость; б) временная неопределённость; в) временная обобщённость; г) вневременность.

Специфика формы риторического высказывания заключается в неполноте временной парадигмы определённых моделей, в предпочтительном употреблении одних форм времени и в нехарактерности других для определённых речевых ситуаций, а также в тенденции обобщённости времени, связанной с элементами фразеологизации структуры и с афористичностью семантики.

Модальность риторического высказывания также опирается на базовые формальные средства - формы наклонения и инфинитив - то есть выражается «непосредственно, наглядно, морфологически», по В.В. Виноградову. Однако чёткое, идеальное, непротиворечивое противопоставление объективных модальных значений реальности - ирреальности не характерно для риторического высказывания. Эти категориальные значения испытывают сильнейшее давление так называемой «внутрисинтаксической модальности» модальности предиката), которая заключает не только типовые модальные значения возможности, желательности, долженствования и их отрицательные корреляты, но и множество частных модальных значений и оттенков (нецелесообразности, сомнения, неуместности, неодобрения и т.д.), а главное -необозримую палитру «совмещённых» значений модально-эмоционального и модально-оценочного характера (восторг, восхищение, недоумение, негодование, сожаление, презрение и др.).

Важнейшим качеством риторических высказываний является субъективность - непосредственное, неизменное выражение отношения лица говорящего ко всему сущему: к адресату, к себе самому, к окружающему миру, к своей и к чужой речи.

Содержание риторического высказывания - это сообщение с окраской субъективности и экспрессии. Основными семантическими категориями риторического высказывания являются экспрессивное утверждение, экспрессивное отрицание, размышление - в соответствующем для каждой категории формальном представлении. Утверждение и отрицание градуированы по степени категоричности, что также репрезентировано формально: частицами, междометиями, повторами, инверсией.

Функции риторического высказывания представляют сложную иерархическую систему. Основные языковые функции предложения коммуникативная, когнитивная, прагматическая - сочетаются, «переплетаютс» с частными, риторическими, функциями - экспрессивной, оценочной, эмоциональной, которые могут выдвигаться на первый план в определённых

290 речевых ситуациях.

Сфера употребления риторического высказывания необычайно широка: обиходная речь, публичная речь, судебная речь, церковно-проповедническая речь. Риторические высказывания не представлены в научном стиле (хотя могут быть употреблены в научно-популярном жанре), в деловом стиле.

Особенно разнообразно, ярко, оригинально употребление риторических высказываний в художественной речи, где все частные функции сосредоточены на представлении субъективной сферы - мира эмоций, морально-этических представлений, межличностных отношений, осмысления концептуально значимых сущностей. Риторические высказывания в художественной речи предстают как средство лиризма, патетики, иронии, сарказма.

Список научной литературыКанафьева, Аля Васильевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Адмони В.Г. Система форм речевого высказывания. - СПб: Наука, 1994. -153 с.

2. Адмони В.Г. Основы теории грамматики. Изд. 2-е, стереотипное. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 104 с.

3. Азарова Н.М. Язык философии и язык поэзии движение навстречу (грамматика, лексика, текст): Монография. - М.: Логос /Гнозис, 2010. -496с.

4. Акимова Г.Н. Новое в синтаксисе современного русского языка. М.: Высшая школа, 1990. - 166 2. с.

5. Акимова О.Б. Семантика неизвестности и средства её выражения в русском языке. Монография. М.: МПУ, 1999. - 169 с.

6. Александрова О.В. Некоторые особенности речи и её построения // Язык и действительность: Сб. науч. трудов памяти В.Г. Гака. М.: Ленанд, 2007. С. 450 - 456.

7. Алексеев Н.С., Макарова З.В. Ораторское искусство в суде. 2-е изд., испр. и доп.-Л., 1989.- 190 с.

8. Андреевский С.А. Защитительные речи. Изд. 4-е. Спб., 1909. - 596 с.

9. Аннушкин В.И. Язык и жизнь. Книга о русском языке речи - слове. - М.: Русская школа, 2009. - 320 с.

10. Ю.Апресян Ю.Д. Восхищение и восторг: сходства и различия. // Традиционное и новое в русской грамматике. Сб. статей памяти Веры Арсеньевны Белошапковой. М.: Индрик, 2001. - С. 94 - 107. 11 .Апресян Ю.Д. Избранные труды.

11. Т. 1. Лексическая семантика. 2-е изд., доп. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. - 767 с.

12. Т. 2. Интегральное описание языка и системная лексикография. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. - 767 с. 12.Арват H.H. Семантическая структура простого предложения в современномрусском языке. Киев: Вища школа, 1984. - 159 с.

13. З.Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. М: Наука, 1988. - 338 1. с.

14. Арутюнова Н.Д. Некоторые типы диалогических реакций и «почему» -реплики в русском языке//Филологические науки, 1970, № 3 С. 5 - 17.

15. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: Логико-семантические проблемы. Изд. 5-е. М.: Издательство ЛКИ, 2007. - 384 с.

16. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. 2-е изд., испр. - М., 1999. - 896 с.

17. Арутюнова Н.Д. Пропозиция // Языкознание. Большой энциклопедический словарь под ред. В.Н. Ярцевой. М.: Большая российская энциклопедия, 1998.- С. 401.

18. Арутюнова Н.Д. Семантическая структура и функции субъекта // Изв. АН СССР, т. 38, 1979, № 4. С. 323 - 335.

19. Арутюнова Н.Д. Фактор адресата//Изв. АН СССР, т40, 1981.-С. 356-368.

20. Бабайцева В.В. Система односоставных предложений в современном русском языке: Монография. М.: Дрофа, 2004. - 512 с.

21. Бабайцева В.В. Явления переходности в грамматике русского языка: Монография. М.: Дрофа, 2000. - 640 с.

22. Бабайцева В.В. Рематическая рамка не.ли (ль)? как маркёр медитативной семантики / Избранное. 1955 2005: Сборник научных и научно-методических статей / Под ред. профессора К.Э. Штайн. - М. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2005. - С. 438 - 454.

23. Бабенко Л.Г., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. Теория и практика: Учебник. Практикум. 6-е изд. М., 2009. - 496 с.

24. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М.: Изд-во литер, на иностр. яз., 1955. - 416 с.

25. Баранов А.Н. Аксиологические стратегии в структуре языка // Вопросы языкознания, 1989, № 3. С. 74 - 91.

26. Баранов А.Н., Кобозева И.М. Модальные частицы в ответах на вопрос//Прагматика и проблемы интенсиональности. М, 1988.-С. 45 -69.

27. Баранов А.Н. Лингвистическая экспертиза текста: Теория и практика: учеб. пособие. М.: Флинта: наука, 2007. - 592 с.

28. Баранов А.Н., Кобозева И.М. Семантика общих вопросов в русском языке (категория установки) // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1983. Т. 42, № 3. С. 263 - 275.

29. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. -М.: Художественная литература, 1975. 502 с.

30. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. Изд. 4-е. М.: Советская Россия, 1972.-289 с.

31. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М: Искусство, 1986.-444 с.

32. Белошапкова В.А. Современный русский язык. Синтаксис М.: Высшая школа, 1977. - 247 с.

33. Бельчиков Ю.А. Некоторые актуальные вопросы культуры русской речи. // Язык как материя смысла: Сборник статей к 90-летию академика Н.Ю. Шведовой. М.: Издательский центр «Азбуковник», 2007. - С. 377-385.

34. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. - 447 с.

35. Бердник Л.Ф. Вопросительные предложения с повествовательным значением в современном русском языке. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Ростов-на-Дону, 1974. - 23 с.

36. Берков В.Ф. Вопрос как форма мысли. Минск: Изд-во ГТУ, 1972. - 136 с.

37. Блох М.Я., Остапенко Л.А. Функциональная семантика синтаксических конструкций. // Межвуз. сборник научных трудов. М., МГПИ им. В.И. Ленина, 1985. - С. 4 - 12.

38. Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения. Л.: Изд. ЛГУ, 1977.-204 с.

39. Богданов В.В. О конструктивной единице смысла предложения. // Предложение и текст в семантическом аспекте: Межвузовский тематический сборник. Калинин: Изд. Калининский ГУ, 1978. - С. 6 - 18.

40. Богуславский И.М. Исследования по синтаксической семантике: сферы действия логических слов. М.: Наука, 1985. - 173 1. с.

41. Болотова Н.С. Филологический анализ текста: учеб пособие. 4-е изд. -М: Флинта, 2009. - 520 с.

42. Бондаренко В.Н. Виды модальных значений и их выражений в языке // Филологические науки, 1979, № 2. С. 54 - 61.

43. Бондаренко В.Н. Отрицание как логико-грамматическая категория. М., 1983.-212 с.

44. Бондаренко В.Н. О фразеологических единицах с грамматическим значением состояния. // Русский язык в школе, 1983, № 3. С. 92 - 96.

45. Бондарко A.B. Реальность / Ирреальность и потенциальность // ТФГ: Темпоральность. Модальность. Л., 1990. - С. 72 - 79.

46. Бондарко A.B. Теория значения в системе функциональной грамматики: На материале русского языка / Рос. академия наук. Ин-т лингвистических исследований. М.: Языки славянской культуры, 2002. - 736 с.

47. Брызгунова Е.А. Эмоционально-стилистические различия русской звучащей речи М.: Изд-во МГУ, 1984. - 117 с.

48. Букаренко С.Г. Отражение фрагментов русской языковой картины мира в предикативных стереотипных сочетаниях: Монография. М.: МГОУ, 2009. -350 с.

49. Булыгина Т.В. Грамматические и семантические категории и их связи // Аспекты семантических исследований. М.: Наука, 1980. - С. 320 - 350.

50. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Диалогические функции некоторых типов вопросительных предложений// Известия АН СССР, т.41, 1982, №4. С. 314 -327.

51. Булыгина Т.В., Шмелёв А.Д. Пространственно-временная локализация как суперкатегория предложения // Вопросы языкознания, 1989, №3.-С. 51 -61.

52. Булыгина Т.В., Шмелёв А.Д. «Возможности» естественного языка и модальная логика. // Вопросы кибернетики: Язык логики и лдогика языка. -М., 1990.-С. 135- 167.

53. Булыгина Т.В., Шмелёв А.Д. Языковая концептуализация мира (наматериале русской грамматики). М.: Школа «Языки русской культуры»,2951997.-576 с.

54. Валгина Н.С. Активные процессы в современном русском языке: Учебное пособие для студентов вузов. М.: Логос, 2003. - 304 с.

55. Валгина Н.С. Теория текста: Учебное пособие. М., 2004. - 280 с.

56. Валимова Г.В. Риторический вопрос. // Русский язык. Энциклопедия. Изд. 2-е, переработанное и дополненное. - М.: Дрофа, 1997. - С. 423 - 424.

57. Ванников Ю.В. Синтаксис речи и синтаксические особенности русской речи. М.: Русский язык, 1979. - 296 с.

58. Вахтель М.Н., Голицына Т.Н. Предложение, высказывание, речевой акт // Традиционное и новое в русской грамматике. Сб. статей памяти В.А. Белошапковой. М., 2001. - С. 42 - 44.

59. Вежбицкая А. Речевые акты // НЗЛ. М., 1985. Выпуск 16. Лингвистическая прагматика. С. 251 -275.

60. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1997. - 416 с.

61. Вепрева И.Т. Языковая рефлексия в постсоветскую эпоху. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2002. - 380 с.

62. Веселовский А.Н. Язык поэзии и язык прозы // Русская словесность. Антология. М., 1997. - С. 86 - 92.

63. Виноградов В.В. О поэзии А. Ахматовой (Стилистические наброски). Л., 1925.- 164 с.

64. Виноградов В.В. Русский язык. (Грамматическое учение о слове). М.; Л., 1947.- 783 с.

65. Виноградов В.В.а «Синтаксис русского языка» акад. А.А.Шахматова / Избранные труды. Исследования по русской грамматике. М., 1975. - С. 357-420.

66. Виноградов В.В. О теории художественной речи. М.: Высшая школа, 1971. -238 с.

67. Виноградов В.В.б Основные вопросы синтаксиса предложения (На материале русского языка) / Избранные труды. Исследования по русской грамматике. М., 1975. - С. 254 - 294.

68. Виноградов B.B. в О категории модальности и модальных словах в русском языке / Избранные труды. Исследования по русской грамматике. М.: 1975. -С. 53 -87.

69. Виноградов В.В. О языке художественной литературы. М., 1959. - 654 с.

70. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М., 1963. -256 с.

71. Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. М.: Учпедгиз, 1959. -492 с.

72. Винокур Г.О. О языке художественной литературы. 2-е изд., М.: УРСС, 2006. - 325 с.

73. Винокур Т.Г. К характеристике говорящего. Интенция и реакция // Чзык и личность. М.: Наука, 1989. - 216 с.

74. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий: Варианты речевого поведения. Изд. 4-е. -М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009.-176 с.

75. Воейкова М.Д. Вариантность морфологических характеристик предиката в вопросно-ответных единствах (на материале русского языка) // Проблемы функциональной грамматики. Категории морфологии и синтаксиса в высказывании. Спб.: Наука, 2000. - С. 281 - 299.

76. Войлова К.А. Судьба просторечия в русском языке: Монография. М.: МПУ, 2000. - 304 с.

77. Войлова К.А., Леденёва В.В. История русского литературного языка: учебник для вузов. М.: Дрофа, 2009. - 495 с.

78. Волгина Е.А. Некоторые структурные и функциональные свойства вопросительного предложения//Функциональная семантика синтаксических конструкций. Межвузовский сборник научных трудов М., 1986. С. 25 - 30.

79. Волков A.A. Основы русской риторики. М., 1996. - 344 с.

80. Волков A.A. Теория риторической аргументации. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2009. - 398 с.

81. Вольф Е.М. Эмоциональные состояния и их представление в языке //

82. Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических297контекстов. М., 1989. - С. 55 - 75.

83. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М.: Наука, 1985. - 228 с.

84. Воркачёв С.Г. Речевые поступки и оценка моральных качеств личности: показатели безразличия в психологических отношениях. // Филологические науки. 1993. - № 3. - С.85 -91.

85. Востоков В.В. Система грамматических значений простого предложения в современном русском языке. Монография. Арзамас, 2000. - 283 с.

86. Выготский Л.С. Мышление и речь. Психологические исследования. М.: Соцэкгиз, 1934. - 324 с.

87. Гак В.Г. Высказывание и ситуация // Проблемы структурной лингвистики 1972. М.: Наука, 1973. - С. 349 - 372.

88. Гак В.Г. Языковые преобразования. М., 1998. - 764 с.

89. Гак В.Г. Синтаксис как зависимый компонент грамматики стиха. // Лингвистика и поэтика в начале третьего тысячелетия // Материалы международной научной конференции (Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН). М.: 2007. - С. 299 - 303.

90. Гак В.Г. Синтаксис эмоции и оценок // Функциональная семантика: оценка, экспрессивность, модальность. Сб. статей памяти Е.М. Вольф М., 1996. -С. 20-31.

91. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. Изд. 6-е. -М.: Издательство ЖИ, 2008. 144 с.

92. Гард П. Русское каково IIНЗЛ. Вып. 15. Современная зарубежная русистика. М.: Прогресс, 1985. - С. 204-215.

93. Гард П. Структура русского местоимения // НЗЛ. Вып. 15. Современная зарубежная русистика. М.: Прогресс, 1985. - С. 215 - 227.

94. Гвоздев А.Н. Очерки по стилистике русского языка. 3-е изд. - М., 1965. -271 с.

95. Гехтляр С.Я. Русский инфинитив: категориальная характеристика, функционирование. Спб, 1996. - 178 с.

96. Гин Я.И. Проблемы поэтики грамматических категорий: Избранные работы. -Спб., 1996.-224 с.

97. Гиро-Вебер М.К. К определению понятия «субъект» в синтаксисе русского языка // Проблемы функциональной грамматики. Полевые структуры -Спб.: Наука, 2005. С. 333 - 345.

98. Гловинская М.Я. Русские речевые акты со значением ментального воздействия // Логический анализ языка. Ментальные действия. М., 1993. С . 81-86.

99. Головня М.В. Средства выражения оценки в поэтическом языке А.Т. Твардовского: Автореф. дисс. . канд. филол. наук / М.В. Головня. М., 2010.-24 с.

100. Горелов В.И. О природе риторического вопроса // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1966. - Т. 25. - С. 347 - 350.

101. Грановская Л.М. Риторика. М.: Азбуковник, 2004. - 218 с.

102. Грепль М. К сущности типов предложений в славянских языках// Вопросы языкознания, 1967, № 5. С. 60 - 69.

103. Дегтярёва М.В. Частеречный статус предикатива: Монография. М.: МГОУ, 2007. - 162 с.

104. Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989. -312 с.

105. Демьянков В.З. Предикаты и концепции семантической интерпретации // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1980. - Т. 39. - № 4. - С. 336-346.

106. Демьянков В.З. Прагматические основы интерпретации высказывания. // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1981. - Т.40. - № 4. - С. 368- 378.

107. Дресслер В. Синтаксис текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. Лингвистика текста М., 1878.

108. Дымарский М.Я. Проблемы текстообразования и художественный текст (на материале русской прозы XIX XX вв.). - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Едиториал УРСС, 2001. - 328 с.

109. Ермакова О.П. Ирония и её роль в жизни языка. Калуга, 2005. - 204 с.

110. Есперсен О. Философия грамматики. Пер. с англ. М., 1958. - 286 с.

111. Ефимов А.И. О языке художественных произведений М., 1954. - 286 с.

112. Ефимов А.И. Стилистика художественной речи М.: Изд-во Моск. ун-та, 1961.-518с.

113. Жинкин Н.И. Вопрос и вопросительное предложение. // Вопросы языкознания. 1955. - № 3. - С. 22 - 26.

114. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации: Монография. М.: Наука, 1982.- 159 с.

115. Жинкин Н.И. Язык речь - творчество: Исследования по семиотике, психолингвистике, поэтике: Избр. тр. - М.: Лабиринт, 1998. - 364 с.

116. Жирмунский В.М. Избранные труды. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л.: Наука, 1977. - 407 с.

117. Звегинцев В.А. Предложение и его отношение к языку и речи М.: Изд-во Моск. ун-та, 1976. - 307 с.

118. Зеленецкий К. Общая риторика. Одесса, 1849. - 138 с.

119. Земская Е.А., Китайгородская М.В., Ширяев E.H. Русская разговорная речь. Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. М.: Наука, 1981. -276 с.

120. Золотова Г.А. Грамматика как наука о человеке // Русский язык в научном освещении.-2001.- № 1.-С. 107-113.

121. Золотова Г.А. Инфинитив в синтаксисе предложения. / Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М.: Наука, 1982. - С. 249 - 273.

122. Золотова Г.А. О категории оценки в русском языке. / Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М.: Наука, 1982. - С. 274 - 281.

123. Золотова Г.А. О субъекте предложения в современном русском языке. / Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М.: Наука, 1982. - С. 133 - 155.

124. Золотова Г.А. О перспективах синтаксических исследований. // Известия АН СССР. СЛЯ. 1986. - Т. 45. - № 6. - С. 500 - 515.

125. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М.: Наука, 1973.-350 с.

126. Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. / Под общей редакцией доктора филологических наук Г.А. Золотовой. М., 1998. - 528 с.

127. Ивакина H.H. Культура судебной речи: Учеб. пособие. М., 1995. - 323 с.

128. Иванчикова Е.А. Об изобразительных возможностях синтаксических средств в художественном тексте // Русский язык. Проблемы художественной речи. Лексикология и лексикография. Виногр. чт. IX X -М., 1981.-С. 97-108.

129. Иванчук И.А. Риторический компонент в публичном дискурсе носителей элитарной речевой культуры: Автореф. дисс. .доктора филол. наук . -Саратов, 2005. -65 с.

130. Ицкович В.А. Очерки синтаксической нормы. М.: Наука, 1982. - 199 с.

131. Калинина A.A. Риторический вопрос среди различных типов предложений // Русский язык в школе. М. - 1986. - № 4. - С. 98 - 102.

132. Калинина A.A. Проблемы утверждения и отрицания в риторическом вопросе // Вестник Поморского ун-та. Сер.: Гуманитарные и социальные науки. Архангельск, 2008. - Вып. 14. - С. 217 - 223.

133. Калинина A.A. Экспрессивно-отрицательные вопросы // Русская словесность. М., 2010. - № 2. - С. 37 - 42.

134. Калинина A.A. Структурные и семантические свойства синкретичных предложений, выделяемых по цели высказывания: АКД М., 1988 - 16 с.

135. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. Изд. 7-е. М.: Издательство ЖИ, 2010. - 264 с.

136. Кацнельсон С.Д. О грамматической семантике / Общее и типологическое языкознание / Отв. Ред. A.B. Десницкая Л., 1986. - С. 145 - 152.

137. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. Л.: Наука, 1972. -216 с.

138. Клобуков Е.В. О соотношении центра и периферии в функционально-семантическом поле персональности. // Традиционное и новое в русской грамматике. Сб. статей памяти Веры Арсеньевны Белошапковой. М.: Индрик, 2001.-С. 107-119.

139. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика: Учебник. Изд. 4-е. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. - 352 с.

140. Ковтунова И.И. Поэтическая речь как форма коммуникации // Вопросы языкознания. 1986. - № 1. - С. 3-13.

141. Ковтунова И.И. Поэтический синтаксис. М.: Наука, 1986. - 205 с.

142. Кодзасов C.B. Интонация. // Русский язык. Энциклопедия. / Гл. ред. Ю.Н. Караулов. 2-е изд., переработанное и дополненное. - М.: Большая Российская энциклопедия; Дрофа, 1997. - С. 157 - 158.

143. Кожин А.Н. Современный русский литературный язык: лексикология, стилистика, лингвопоэтика. М.: Изд-во МГОУ, 2003. - 216 с.

144. Кожина М.Н. Стилистика русского языка М.: Просвещение, 1993.-221 с.

145. Кокорина С.И. О семантическом субъекте и особенностях его выражения в русском языке. М.: Изд. МГУ, 1979. - 76 с.

146. Колесникова С.М. Семантика градуальности и способы её выражения в современном русском языке: Монография. М.: МГГУ, 1998. - 180 с.

147. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. М.: Наука, 1990. - 103 с.

148. Колшанский Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке. Изд. 2-е, стереотипное. М.: КомКнига, 2005. - 232 с.

149. Кони А.Ф. Судебные речи /Собрание сочинений в 8 томах. Т. 3. М., 1967.

150. Копнина Г.А. Понятие нейтрализации в теории риторических приёмов. //302

151. Филологические науки. 2007. - № 1. - С. 70 - 77.

152. Костомаров В.Г. Русский язык на газетной полосе. М.: Изд. Моск. ун-та, 1971.-267 с.

153. Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. 3-е изд., доп., испр. - Спб.: Златоуст, 1999. - 319 с.

154. Кошанский Н. Ф. Общая риторика. Изд. 9-е Спб., 1844. -106 с.

155. Красина Е.А. Лингвистическая прагматика: Учебно-методическое пособие. М.: Изд-во РУДН, 2006. - 54 с.

156. Красильникова Е.В. О соотношении монолога и диалога. // Поэтика. Стилистика. Язык и культура // Памяти Т. Г. Винокур. М.: Наука, 1996. - С. 138-142.

157. Красавский H.A. Образы эмоций в русской языковой картине мира. // Русский язык в школе. 2002. - № 2. - С. 90 - 94.

158. Краткая русская грамматика. / Под ред. Н.Ю. Шведовой и В.В. Лопатина. М.: Русский язык, 1989. - 639 с.

159. Крылова O.A. Коммуникативный- синтаксис русского языка. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. - 176 с.

160. Крысин Л.П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка. М.: Наука, 1989. - 186 с.

161. Крысин Л.П. Религиозно-проповеднический стиль и его место в функционально-стилистической парадигме современного русского литературного языка. // Поэтика. Стилистика. Язык и культура // Памяти Т. Г. Винокур. М.: Наука, 1996. - С. 135 - 138.

162. Купина H.A. Тоталитарный язык: словарь и речевые реакции. -Екатеринбург; Пермь: ЗУУНЦ, 1995.- 143 с.

163. Купина H.A. Смысл художественного текста и аспекты лингвосмыслового анализа. Красноярск: Изд-во Красноярского ун-та, 1983. - 160 с.

164. Лазуткина Е.М. Публицистический стиль: новые черты. М.: Элпис, 2008. - 77 с.

165. Лаптева O.A. Русский разговорный синтаксис. М.: Наука, 1976. - 397 с.303

166. Ларин Б.А. Эстетика слова и язык писателя. Избр. Статьи. Л.: Художественная литература, 1974. - 285 с.

167. Лекант П. А. «Часть речи ли» / Очерки по грамматике русского языка М., 2002. - С. 36 -40.

168. Лекант П.А. Предложение и высказывание / Грамматические категории слова и предложения. М.: Издательство МГОУ, 2007. - С. 84 - 89.

169. Лекант П.А. Речевая реализация модального значения неодобрения. / Очерки по грамматике русского языка. М.: Изд-во МГОУ, 2002. - С. 117 -123.

170. Лекант П.А. Экспрессивное утверждение с участием не II Русский язык в системе славянских языков. История и современность. М., 2008.

171. Леонтьев A.A. Высказывание как предмет лингвистики, психолингвистики и теории коммуникации // Синтаксис текста. Сборник ст. / Под ред. Г.А. Золотовой. М.: Наука, 1979. - С. 18 - 37.

172. Лихачёв Д.С. Очерки по философии художественного творчества. 2-е изд., доп. СПб: Блиц, 1999. - 190 с.

173. Логинов A.B. Семантическая организация вопросительного высказывания. //Русский язык в школе. М., 2009. - № 9. - С. 61 - 65.

174. Ломов A.M. Размышления о высказывании. // Теоретические проблемы современного языкознания. Воронеж, 2009. - С. 304 - 308.

175. Ломов A.M. Типология русского предложения. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1994.-280 с.

176. Ломоносов М.В. Краткое руководство к красноречию СПб, 1810. - 327 с.

177. Ломоносов М.В. Полное собрание сочинений. Т. 8. Поэзия. Ораторская проза. 1959.

178. Лосев А.Ф. О коммуникативном значении грамматических категорий // Статьи и исследования по языкознанию и классической филологии: Учёные записки МГПИ им. В.И. Ленина М.,1965. - № 234. - С. 212 - 216.

179. Лотман Ю.М. Семиотика культуры и понятие текста // Русская словесность. Антология М., 1997.

180. Луцкий К.Д. Судебное красноречие Спб., 1913 - 180 с.

181. Ляпон М.В. Взаимодействие категорий отрицания и ирреальности в тексте. // Синтаксис текста. Сборник ст. / Под ред. Г.А. Золотовой. М.: Наука, 1979. - С. 204 -214.

182. Ляпон М.В. Причина как предмет рефлексии. // Язык как материя смысла: Сборник статей к 90-летию академика Н.Ю. Шведовой. М.: Издательский центр «Азбуковник», 2007. - С. 111 - 128.

183. Ляпон М.В. Концептуальные константы причины. // Материалы международной научной конференции (Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН). М.: 2007. - С. 279 -289.

184. Маркелова Т.В. Выражение оценки в русском языке. // Русский язык в школе,- 1995.-№ 1.-С. 76-81.

185. Маркелова Т.В. Лексема-узел «одобрять» как средство выражения оценочного значения. // Филологические науки. 1999. - № 3. - С. 76 - 86.

186. Маркелова Т.В. Оценочный предикат // Русское предложение: компоненты с модальной, оценочной, экспрессивно-эмоциональной семантикой. Монография / Под ред. доктора филологических наук П.А. Леканта М.,2006.-С. 79-95.

187. Маркелова Т.В. Семантика оценки и средства её выражения в русском языке: Учебное пособие по спецкурсу. М., 1993. - 126 с.

188. Маслова В.А. Параметры экспрессивности текста // Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности М.,1991. - С. 179 - 205.

189. Михайловская Н.Г., Одинцов В.В. Искусство судебного оратора. М.: Юридическая литература, 1981. - 176 с.

190. Михальская А.К. Педагогическая риторика: История и теория: Уч. пос. для ст-тов пед. ун-тов и ин-тов. М.: Академия, 1998. - 431 с.

191. Монина Т.С. Модели односоставных предложений: структура и семантика: Учебное пособие. М.: МПУ, 1993. - 106 с.

192. Монина Т.С., Казанцев С.А. Система грамматических значений предложения. Монография. М: МГОУ, 2007. - 240 с.

193. Моррис Ч.У. Основание теории знаков // Семиотика / Под ред. Ю.С. Степанова. М., 1983. - С. 37 - 80.

194. Москальская О.И. Проблемы системного описания синтаксиса (на материале немецкого языка). М.: Высшая школа, 1981. - 175 с.

195. Муковозова Н.И. Модальная семантика инфинитивных конструкций: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 2004. - 25 с.

196. Нагорный И.А. Функциональная перспектива предложений с модально-персуазивными частицами. Учебное пособие к спецкурсу Барнаул, 2001. -126 с.

197. Николаева Т.М. Семантика акцентного выделения. М.: Наука, 1982. -104 с.

198. Николаева Т.М. Функции частиц в высказывании на материале славянских языков. М.: Наука, 1985. - 169 с.

199. Николаева Т.М. От звука к тексту. М.: Языки русской культуры, 2000. -680 с.

200. Новиков J1.A. Художественный текст и его анализ. М.: Русский язык, 1988.-300 с.

201. Новикова M.JI. Остраннение как основа образной языковой семантики и . структуры художественного текста М., 2005. - 308 с.

202. Норман Б.Ю. Грамматика говорящего. СПб: изд-во Санкт306

203. Петербургского гос. ун-та, 1994. 227с.

204. Одинцов В.В. Целевая установка и организация языковых средств (на примере одной судебной речи)// Синтаксис текста. Сборник ст. / Под ред. Г.А. Золотовой. М.: Наука, 1979. - С. 226 - 236.

205. Одинцов В.В. О языке художественной прозы М.: Наука, 1973. - 104 с.

206. Одинцов В.В. Стилистика текста. Изд. 3-е, стер. М: УРСС,2006.-261 с.

207. Онипенко Н.К. К вопросу об иллокутивной семантике подчинительных союзов. // Русский язык: исторические судьбы и современность. Труды и материалы 4 Международного конгресса исследователей русского языка -М.: МГУ, 2010. С. 232 - 233.

208. Падучева Е.В. Прагматические аспекты связности диалога. Известия . АН СССР, т. 41, №4, 1982.-С. 305-314.

209. Падучева Е.В. Говорящий: субъект речи субъект сознания // Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991. - С. 164- 168.

210. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесённость с действительностью (референциальные аспекты семантики местоимений). Изд. 4-е, стереотипное. - М.: Едиториал УРСС, 2004. - 288 с.

211. Падучева Е.В. О семантике синтаксиса. (Материалы к трансформационной грамматике русского языка). М.: Наука, 1974. - 291 с.

212. Панов М.В. Из наблюдений над стилем сегодняшней периодики // Язык современной публицистики М., 1988.

213. Панов М.В. Антология русской риторики М., 1997.

214. Панфилов В.З. Взаимоотношение языка и мышления М., 1971.

215. Панфилов В.З. Отрицание и его роль в конструировании структуры простого предложения и суждения. // Вопросы языкознания. 1982. - № 3. -С. 36-50.

216. Панфилов В.З. Категория модальности и её роль в конституировании структуры предложения и суждения. // Вопросы языкознания. 1977. - №4. -С. 37-48.

217. Папина А.Ф. Текст: его единицы и глобальные категории. Изд. 2-е. - М.,3072010.-368 с.

218. Певницкий В.Ф. Церковное красноречие и его основные законы. Изд. 2-е. Санкт-Петербургъ, 1908. 306 с.

219. Перцов Н.В. О неоднозначности в поэтическом языке // Вопросы языкознания. 2000. - № 3. - С. 55 - 82.

220. Петров A.B. Безличность как семантико-грамматическая категория русского языка: Монография. Архангельск: Поморский университет, 2007. -295 с.

221. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении: Учебное пособие. Изд. 8-е. М.: Едиториал УРСС, 2001. - 432 с.

222. Пешковский A.M. Интонация и грамматика. / Лингвистика. Поэтика. Стилистика: Избранные труды: Учеб. Пособие. М.: Высшая школа, 2007. -С. 284-300.

223. Плевако Ф.Н. Речи. Т. 1 М., 1912. - 366 с.

224. Поляков М.Я. Вопросы поэтики и художественной семантики. М.: Советский писатель, 1978. - 446 с.

225. Попов П.С. Суждение и предложение // Вопросы синтаксиса современного русского языка. Под ред. В.В. Виноградова -М., 1950.-С. 5-36.

226. Поспелов Н.С. Мысли о русской грамматике. Избранные труды. Изд. 2-е . М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2010.- 184 с.

227. Поспелов Н.С. Предложение как формула и предложение как высказывание. // Исследования по славянской филологии. М., 1974. - С. 263 - 267.

228. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. Т. 1- 2 М.: Учпедгиз, 1958.-536 с.

229. Потебня A.A. Из записок по теории словесности. Поэзия и проза, тропы и фигуры, мышление поэтическое и лирическое. Харьков, 1905.

230. Почепцов О.Г. Основы прагматического описания предложения. Киев, 1986.- 186 с.

231. Прияткина А.Ф. Конструктивно-синтаксическая основа некоторыхтекстовых связей / Русский синтаксис в грамматическом аспекте308

232. Синтаксические связи и конструкции). Избранные труды. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2007. - С. 382 - 386.

233. Проблемы функциональной грамматики. Полевые структуры. Спб.: Наука, 2005.-478 с.

234. Рагозина Е.В. Модальность вопросительных предложений в современном русском языке: АКД. Калининград: Рос. Гос. ун-т им. И Канта, 2008.-23 с.

235. Рагозина Е.В. О составе модальных значений и особенностях их реализации в вопросительных предложениях. // Вест. Воронеж, гос. ун-та. Сер.: Филология. Журналистика. Воронеж, 2008. - № 2. - С. 105 - 107.

236. Распопов И.П. Актуальное членение и коммуникативно-синтаксические типы повествовательных предложений в русском языке. Автореф. дисс. . доктора филол. наук. М., 1964. -37 с.

237. Распопов И.П. Вопросительные предложения. // Русский язык в школе. -1970. -№ 1.-С. 34-37.

238. Распопов И.П. Очерки по теории синтаксиса. Воронеж: Изд-во ВТУ, 1973.-220 с.

239. Рестан П. Синтаксис вопросительного предложения. Общий вопрос. (Главным образом на материале современного русского языка). Oslo, 1968. - 880 с.

240. Рождественский Ю.В. Принципы современной риторики. 4-е изд. - М.: Флинта: Наука, 2005. - 176 с.

241. Романов Д.А. Эмоции в системе языковых репрезентаций. Монография. -Белгород: Изд-во Белгород, гос. ун-та, 2004. 316 с.

242. Русская грамматика. Том II. Синтаксис. Академия наук СССР. Институт русского языка. - М.: Наука, 1980. - 709 с.

243. Рябцева Н.К. Язык и рефлексия // Язык и действительность: Сб. науч. трудов памяти В.Г. Гака. М.: Ленанд, 2007. С. 62 - 72.

244. Рябцева Н.К. Мысль как действие, или риторика рассуждения // Логич. Анализ языка: Модели действия. М.: Наука, 1992. - С. 60 - 69.

245. Савостина Д.А. Категоризация субъективности и эмоциональности врусской литературе первой трети XX в.: формы предикатива. Монография. 3091. М, 2010.- 153 с.

246. Санников В.З. Русский синтаксис в семантико-прагматическом пространстве. М.: Языки славянских культур, 2008. - 624 с.

247. Свиридова Т.М. Оценочно-характеризующие компоненты в структурах с семантикой согласия и несогласия. // Вестник МГОУ. Серия «Русская филология». М.: Изд-во МГОУ. - № 2 (27). - 2006. - С. 131 - 138.

248. Свиридова Т.М. Эмотивные аспекты оценки, характеризующие акты согласия/несогласия. // Вестник МГОУ. Серия «Русская филология». М.: Изд-во МГОУ. - № 1. - 2007. - С. 126 - 131.

249. Семенюк H.H., Бабенко Н.С. Жанр текста как лингвистическая реальность // Горизонты современной лингвистики: Традиции и новаторство: Сб. в честь Е.С. Кубряковой. М: Языки славянских культур, 2009.-С. 713-722.

250. Сергеич П. (Пороховщиков) Искусство речи на суде М., 1988.

251. Серль Дж. Р. Референция как речевой акт. // H3JI. Вып. 13. Логика и лингвистика. М.: Прогресс, 1983. - С. 179 - 202.

252. Серль Дж. Р. Что такое речевой акт // НЗЛ. Вып. 17. Теория речевых актов.- М.: Прогресс, 1986. С. 151 - 170.

253. Серль Дж. Р. Классификация иллокутивных актов. // НЗЛ. Вып. 17. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986. - С. 170 - 194.

254. Сковородников А.П. Экспрессивные синтаксические конструкции современного русского литературного языка: опыт системного исследования. Томск, Изд-во Томского ун-та, 1981. - 255 с.

255. Сковородников А.П., Копнина Г.А. Об определении понятия «риторический приём». // Вопросы языкознания. 2002. - № 2. - С. 75 - 81.

256. Современный русский язык. Морфология. (Курс лекций). / Под ред. акад. В.В. Виноградова. М.: Издательство Московского университета, 1952.—518 с.

257. Солганик Г.Я. Стилистика текста. М.: Флинта: Наука, 2000. - 252 с.

258. Сшганик ГЯ. Синтаксическая стилистка. Изд. 4-е, М: УРСС, 2007. 227 с.

259. Соссюр Ф. Курс общей лингвистики Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та.- 1999.-432 с.

260. Стародумова Е.А. Частицы русского языка (разноаспектное описание). -Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2002. 292 с.

261. Степанов Ю.С. В поисках прагматики (Проблема субъекта). Изв. АН СССР, т. 40, 1981, №4. - С. 325 - 333.

262. Степанов Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения. Семиологическая грамматика. М., 1981. - 360 с.

263. Степанова Е.Б. О значении риторического вопроса // Вестник Московского ун-та. Сер. 9 Филология, 1986, № 2. - С. 36 - 43.

264. Стернин И.А. Практическая риторика: учеб пособие для студ. высш. учеб. заведений. 4-е изд., стер. - М.: Издат. центр «Академия», 2007. - 272 с.

265. Телия В.Н. О различии рациональной и эмотивной (эмоциональной) оценки // Функциональная семантика: оценка, экспрессивность, модальность М., 1996. - С. 31 - 38.

266. Телия В.Н. Экспрессивность как проявление субъективного фактора в языке и её прагматическая ориентация. // Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности. М.: Наука, 1991. - С. 5 - 35.

267. Теньер Л. Основы структурного синтаксиса. М: Прогресс, 1988.-653 с.

268. Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. -СПб: Наука, 1990. 262 с.

269. Теория функциональной грамматики. Персональность. Залоговость. -СПб: Наука, 1991.-370 с.

270. Теория функциональной грамматики. Субъектность. Объектность. Коммуникативная перспектива высказывания. Определённость / Неопределённость. СПб: Наука, 1992. - 304 с.

271. Тимофеев А.Г. Судебное красноречие в России Спб., 1897. - 320 с.

272. Тимошенко И.В. Формы-идиомы: Семантика и употребление: Торсуев Г.П. Фонетика английского языка: Учебник для филол. фак. ун-тов, ин-тов и фак. иностр. яз. М.: Литература на иностр. яз., 1950. - 331 с.

273. Торсуева И.Г. Теория высказывания и интонация. // Вопросы языкознания. 1976. - №2. - С. 53 - 62.

274. Федосюк М.Ю. Комплексные жанры разговорной речи: «утешение», «убеждение» и «уговоры»//Русская разговорная речь как явление городской культуры Екатеринбург, 1996.

275. Федосюк М.Ю. Нерешённые вопросы теории речевых жанров // Вопросы языкознания, 1997, № 5.

276. Федулова М.А. Судебная риторика как составная часть ораторского искусства // Вестник Моск. гос. гуманит. ун-та. Сер.: Филологические еауки. -М., 2009.-№ 4.-С. 81-85.

277. Флоренский П.А. Анализ пространства и времени в художественно-изобразительных произведениях. М.: Прогресс, 1993. - 321 с.

278. Фурашов В.И. Современный русский синтаксис. Владимир: ВГГУ, 2010. -368 с.

279. Хазбулатова Т.А. О вопросах в поэтической речи: от риторики к " лингвистической поэтике (на материале лирических произведений Б.

280. Пастернака и О. Мандельштама). // Материалы международной научной конференции (Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН). М.: 2007.-С. 191-199.

281. Халикова Н.В. Образность русской художественной прозы (лингвистический аспект). Монография. М.: МГОУ, 2003. - 150 с.

282. Химик В.В. Категория субъективности и её выражение в русском языке. -Л., 1990.- 184 с.

283. Цейтлин С.Н. Синтаксические модели со значением психического состояния и их синонимика. // М.: Наука, 1976. С. 161-181.

284. Чаплыгина И.Д. Средства адресованности: Ты-категория в современном русском языке. АДД М., 2002. - 34 с.

285. Человеческий фактор в языке: Язык и порождение речи. М.: Наука, 1991.-240 с.

286. Черемисина Н.В. Вопросы эстетики русской художественной речи. -Киев: Виша школа, 1981. 240 с.

287. Шапиро А.Б. Модальность и предикативность как признаки предложения312в современном русском языке. // Филологические науки, 1958. № 4. С - 20 -26.

288. Шаповалова Т.Е. Категория синтаксического времени в русском языке: Монография. М.: МГГУ, 2000. - 151 с.

289. Шатуновский И.Б. Семантическая структура предложения, «связка» и нереферентные слова. // Вопросы языкознания. 1993. - № 3. - С. 76 - 85.

290. Шатуновский И.Б. Семантика предложения и нерефрентные слова (значения, коммуникативная перспектива, прагматика). М.: Языка русской культуры, 1996. - 400 с.

291. Шахматов A.A. Синтаксис русского языка. М.: Едиториал УРСС, 2001. -624 с.

292. Шаховский В.И. Язык и эмоции в аспекте лингвокультурологии: уч. пос. -Волгоград: Изд-во ВГУ «Перемена», 2009. 170 с.

293. Шаховский В.И. Лингвистическая теория эмоций: Монография. М.: Гнозис, 2008.-416 с.

294. Шведова Н.Ю. Местоимение и смысл. Класс русских местоимений и открываемые ими смысловые пространства. М.: Азбуковник, 1998. - 176 с.

295. Шведова Н.Ю. О соотношении грамматических и семантических характеристик предложения / Русский язык. Избранные работы М., 2005. -С. 253-260.

296. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. М.: Азбуковник, 2003.-378 с.

297. Шведова Н.Ю. Простое предложение (Основные понятия) / Русский язык: Избранные работы / Росс. акад. наук; отд-е историко-филолог. наук; Ин-т русского языка им. В.В. Виноградова. М.: Языки славянской культуры, 2005.-С. 43-55.

298. Шкловский В. О. О теории прозы. М: Советский писатель, 1983.-383 с.

299. Шмелёв А.Д. Частица там как маркер «несущественной детали» // Язык как материя смысла: Сборник статей к 90-летию Н.Ю. Шведовой / Отв. Ред.: MB. Ляпон. М: Издательский центр «Азбуковник», 2007. - С. 208-219.

300. Шмелёв Д.Н. Экспрессивно-ироническое выражение отрицания и отрицательной оценки в современном русском языке // Вопросы языкознания, 1958, № 6. С. 63 - 75.

301. Шмелёва Т.В. Смысловая организация предложения и проблема модальности // Актуальные проблемы русского синтаксиса. -М, 1984.-С.78-100.

302. Шмелёва Т.В. Компоненты синтаксической связи. // Традиционное и новое в русской грамматике. Сб. статей памяти Веры Арсеньевны Белошапковой. М.: Индрик, 2001. - С. 66 - 80.

303. Шпет Г.Г. Внутренняя форма слова: Этюды и вариации на темы Гумбольда. Иваново: Иван. гос. ун-т, 1999. - 304 с.

304. Якобсон Р. Работы по поэтике. М.: Прогресс, 1987. - 460 с.

305. Ярыгина Е.С. Конструкции вывода-обоснования в синтаксической системе современного русского языка. Монография. М: МГОХ 2002. -294 с.1. СЛОВАРИ

306. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Советская энциклопедия, 1966. - 606 с.

307. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4-х тт. 2-е изд. -СПб; М., 1955.

308. Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 57 000 слов / Под ред. докт. филол. наук проф. Н.Ю. Шведовой. 16-е изд., испр. -М: Русский язык, 1984. - 797 с.

309. Русский семантический словарь. Толковый словарь, систематизированный по классам слов и значений. Т. IV. / РАН. Ин-т рус. яз.; Под общей ред. Н.Ю. Шведовой. М.: Азбуковник, 1998 - 922 с.

310. Русский язык. Энциклопедия. / Гл. ред. Ю.Н. Караулов. 2-е изд.,314переработанное и дополненное. М.: Большая Российская энциклопедия; Дрофа, 1997. - 703 с.

311. Стилистический энциклопедический словарь русского языка. / Под ред. М.Н. Кожиной. М.: Флинта, 2003. - 696 с.

312. Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова: в 4-х тт. М.: 1935- 1940.

313. Фёдоров А.И. Фразеологический словарь русского литературного языка. 3-е изд., испр. - М.: Астрель: ACT, 2008. - 878, 2. с.

314. Фразеологический словарь русского языка. Под ред. А.И. Молоткова. М.: Издательство «Советская энциклопедия», 1967. - 543 с.

315. Хазагеров Г.Г. Риторический словарь. М.: Флинта: Наука, 2009. - 432 с.

316. Языкознание. Большой энциклопедический словарь. / Под ред. В.Н. Ярцевой. 2-е (репринтное) изд.- М.: Большая Российская энциклопедия, 1998.-685 с.1. ПЕРИОДИЧЕСКИЕ ИЗДАНИЯ

317. Журнал Московской патриархии. № 7. - 2010.

318. Газета «Аргументы и факты». Отдельные номера с 2008 г. по 2010г.

319. Православный глагол: Православный журнал для семейного чтения. № 1 (52). - 2009.

320. ИСТОЧНИКИ ЯЗЫКОВОГО МАТЕРИАЛА

321. Абрамов Ф. А. Чистая книга: Роман, повести, рассказы, публицистика. М.: Изд-во Эксмо, 2003.

322. Августин Аврелий. Исповедь. Абеляр П. История моих бедствий. Пер. с латин. М., 1992 - 335 с.

323. Анненский И.Ф. Лирика. -Мн.: Харвест, 1999.

324. Античные риторики. / Под ред. A.A. Тахо-Годи. М.: Изд. Московского университета, 1978. - 352 с.

325. Ахматова A.A. Сочинения в двух томах. -М: Правда, 1990.

326. Бальмонт К.Д. Лирика. Мн.: Харвест, 2001.

327. Баратынский Е.А. Лирика. Мн.: Харвест, 2002.

328. Белов В.И. Привычное дело: Повести, рассказы. М.: Изд-во Эксмо, 2005.

329. Библейские истины. В начале было слово / Сост. С.Б. Барсов. М.: ЗАО Центрполиграф, 2006. - 527 с.

330. Ю.Брюсов В.Я. Лирика. Мн.: Харвест, 1999.11 .Бунин И.А. Рассказы. Хабаровск. - 1982 г.

331. Бунин И.А. Мн.: Харвест, 1999.

332. Гоголь Н.В.Избранные сочинения. Москва: Художественная литература, 1987.

333. Горький А.М. Рассказы. Пьесы. Мать. М.: Художественная литература, 1978.

334. Грибоедов A.C. Горе от ума. М.: Детская литература, 1972.

335. Гумилёв Н.С. Избранное. М.: Просвещение, 1991.

336. Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы. -М.: Эксмо, 2007.

337. Достоевский Ф.М. Преступление и наказание. М.: Просвещение, 1997.

338. Есенин С.А. Полное собрание сочинений в семи томах. М.: Наука -Голос. - 1997.

339. Заболоцкий H.A. Стихотворения. Поэмы. Тула: Приокское книжное изд-во, 1989.

340. Крылов И.А. Сочинения в двух томах. М.: Правда, 1984.

341. Кузмин М.А. Избранные произведения. Л.: Художественная литература, 1990.

342. Куприн А.И. Река жизни. Повести и рассказы. Л.: Лениздат, 1986.

343. Лермонтов М.Ю. Избранное. М.: Эксмо, 2005.

344. Лесков Н.С. Собрание сочинений в двенадцати томах. М.: Правда, 1989.

345. Маяковский B.B. Избранные сочинения в двух томах. М.:

346. Художественная литература, 1982. 27.Об ораторском искусстве. Сборник. Автор-составитель A.B. Толмачёв.- Изд. 4-е, переработ, и доп. М., Политиздат, 1973. - 367 с. 28.Островский А.Н. Избранные пьесы. - М.: Художественная литература, 1970.

347. Паустовский К.Г. Избранные произведения. В 2-х томах. М.: Художественная литература, 1977.

348. Пушкин A.C. Евгений Онегин; Драмы, поэмы, сказки. М.: ACT; Харьков: Фолио, - 1998.

349. Пушкин A.C. Евгений Онегин; Драмы, поэмы, сказки. М.: ACT; Харьков: Фолио, - 1998.

350. Пушкин A.C. Поэзия. Проза. М.: ACT; Харьков: Фолио, - 1998.

351. Распутин В.Г. Живи ипомни: Повести. Рассказы. м.: Изд-во Эксмо, 2002.

352. Рождественский Р. Лирика. М.: Олимп. - 2000.

353. Тарковский A.A. Избранное. Смоленск: Русич, 2001.

354. Твардовский А.Т. Стихотворения. Поэмы. 2-е изд. - М.: Дрофа, 2003.

355. Толстой. А.Н. Эмигранты. Повести и рассказы. М.: Правда, 1982.

356. Толстой Л.Н. Собрание сочинений в двенадцати томах. М.: Правда, 1987.

357. Тургенев И.С. Избранные произведения. М.: Художественная литература, 1984.

358. Тютчев Ф.И. Полное собрание сочинений и письма в шести томах. -М.: Издательский центр «Классика».

359. Цветаева М.И. Лирика. Мн.: Харвест, 2001.

360. Чехов А.П. Сочинения в четырёх томах. М.: Правда, 1984.

361. Шолохов М.А. Тихий Дон. Ростов: Ростовское книжное изд-во, 1971.