автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Россия и становление сербской государственности. 1812-1856 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Россия и становление сербской государственности. 1812-1856 гг."

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ

На правахрукописи

Кудрявцева Елена Петровна

РОССИЯ И СТАНОВЛЕНИЕ СЕРБСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ.

1812-1856 гг.

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Москва - 2004

Работа выполнена в Центре «История внешней политики России» Института российской истории Российской Академии наук

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук Гросул Владислав Якимович доктор исторических наук -Гуськова Елена Юрьевна доктор исторических наук Мартынова Марина Юрьевна

Ведущая организация:

Московский государственный университет им. М.В.Ломоносова

Защита состоится «_»_2004 г. в «_» часов

на заседании Диссертационного совета Д 002.018.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Институте российской истории РАН по адресу: 117036, Москва, ул. Дм. Ульянова, д. 19.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Института российской истории РАН.

Автореферат разослан «_»_2004 г.

Ученый секретарь

Диссертационного совета Д 002.018.01 кандидат исторических наук Е.И.Малето

^Лалш*^

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальпость темы исследования. Образование независимых национальных государств на Балканах стало возможным как в результате складывания предпосылок внутри самих этнических сообществ, так и значительного ослабления Османской империи, не имевшей возможности контролировать социальные и политические процессы в своих провинциях, населенных подданными-христианами.

Восстановление сербской государственности к концу первой трети XIX в. явилось результатом глубинных перемен в экономической и социально-политической жизни сербского общества. Вместе с тем немаловажную роль в деле освобождения сербов сыграли внешние факторы и прежде всего — активная поддержка сербского освободительного движения со стороны единоверной России.

Балканская политика России на протяжении первой половины XIX в. прошла ряд этапов - от противостояния с Турцией до заключения союзных договоров с ней. Изменениям подвергались и взгляды российского правительства на взаимоотношения России с балканскими славянами. Известно, что руководящей внешнеполитической доктриной России на Балканах было поддержание status quo, отвечавшее интересам, и других европейских держав. В то же время следует признать, что указанная доктрина не способствовала развитию освободительного движения на Балканах и сковывала внешнеполитическую активность России в этом регионе.

Актуальность предпринятого исследования заключается, прежде всего, в том, что до сих пор в полной мере не определена степень поддержки, которая была оказана «державой-покровительницей», т.е. Россией, возрождавшемуся Сербскому государству, строившему свои отношения с Портой (правительством Османской империи) с помощью российской дипломатии. Отечественные и зарубежные ученые не раз пред-

¡•ОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА

»Л

принимали попытки исследовать как русско-югославянские отношения, так и природу самого Восточного вопроса. Однако лишь комплексный подход к проблеме русско-сербских связей, включающий рассмотрение международной европейской политики, ее влияния на развитие внутренней жизни Сербского княжества и его государственных институтов, позволяет дать объективную оценку взаимоотношений двух государств.

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые поставлена проблема двусторонних русско-сербских отношений в контексте основных направлений внешней политики Сербского государства на протяжении почти полувекового периода истории. Важным аспектом работы является исследование международных европейских отношений эпохи, которые представлены не просто «фоном» изучаемой проблемы, но в качестве определяющего фактора развития двусторонних связей России и Сербского княжества. Новые документы, привлекаемые диссертантом, позволяют ему обосновать свою концепцию внешнеполитической программы российского правительства в рассматриваемый период, отвергнуть устойчивые стереотипы в ее оценке западной историографией. Важным аспектом работы стало изучение динамики внутриполитической жизни Сербии, которая подвергалась влиянию как со стороны социально-экономических процессов в сербском обществе, так и международной обстановки в Европе.

Предмет исследования. В качестве предмета исследования выступают русско-сербские политические связи и международные отношения в Балканском регионе в первой половине XIX в. Стремление российского правительства закрепиться на Балканах и в районе Проливов, его борьба с Османской империей имели своим объективным следствием содействие складыванию здесь самостоятельных национальных государств.

Основными противниками усиления России в Средиземноморье и на Балканах выступали три европейские державы — Англия, Франция и Австрия. Следует отметить, что главной целью английской политики являлись не собственно Балканы,

а Черноморские проливы, представлявшие политико-стратегический интерес для всех без исключения «морских держав». Интересы Франции распространялись на северо-африканские владения Османской империи, где она имела давнего союзника- владетеля Египта Мухамеда Али. Таким образом, непосредственным соперником России в Сербии выступала лишь Австрия, претендовавшая на Боснию и Сербию.

Ставка российского правительства на развитие русско-югославянских отношений имела своей конечной целью разрушение Османской империи и образование на ее месте дружественных России славянских государств. Выстраивая свою внешнеполитическую концепцию по отношении к Турции, российские власти должны были постоянно учитывать мнение европейских держав, которые, в свою очередь, отнюдь не были намерены равнодушно взирать на рост русского политического влияния в регионе, ставшим объектом общей заинтересованности.

Цели и задачи исследования. Диссертация представляет собой многоплановое исследование, цель которого— всестороннее изучение русско-сербских политических отношений в период от Бухарестского мира 1812 г. до завершения Крымской войны в 1856 г. Проделанная работа, в частности, имела цель выявить этапы развития русско-сербских связей, а также характер и объем помощи, которая была оказана Россией Сербии на протяжении наиболее сложного периода борьбы за сербскую автономию.

Не менее важным направлением исследования стало рассмотрение русско-сербских отношений после 1830г., когда в международной европейской политике появился новый субъект— Сербское княжество. На данном этапе русско-сербские связи претерпели изменения, связанные с переориентацией правящих кругов Сербии на помощь других европейских держав.

Таким образом, формировались основные задачи исследования, которые заключались в том, чтобы, во-первых, рассмотреть этапы развития русско-сербских отношений с 1812 г. до 1856 г. и определить роль российской дипломатии в поддержке

сербских требований о предоставлении автономии; во-вторых, изучить конкретные документы, которые были подготовлены российскими представителями с целью выработки программ сербской автономии; и, наконец, в-третьих - проследить влияние общеевропейской международной обстановки на тенденции в балканской политике России, выявляя взаимосвязи между изменениями во внутренней политике Сербии и ее внешнеполитической ориентации.

Источниковая база исследования. В диссертации автор использовал как опубликованные, так и архивные документы. Неизданные материалы составили основной комплекс привлеченных в работе источников. Наиболее важные материалы для работы над избранной темой хранятся в Архиве внешней политики Российской империи Российского министерства иностранных дел. К фондам, полнее всего отражающим проблемы русско-югославянских связей первой половины XIX в., следует отнести фф. Канцелярия, Главный Архив (СПб), Посольство в Константинополе, Генеральное Консульство в Белграде и Отчеты МИД. Документы, сосредоточенные в этих фондах, дают возможность проследить развитие русско-сербских связей на протяжении всего исследуемого периода. Особое значение имеет переписка управляющего Министерством иностранных дел К.В.Нессельроде с российскими посланниками в Константинополе- Г.А.Строгановым, А.И.Рибопьером и А.П.Бу-теневым.

Важные сведения о развитии русско-сербских отношений можно извлечь из официальной переписки российских государственных деятелей с сербскими старейшинами, ежегодных Отчетов МИД по Азиатскому департаменту, донесений российских консулов из Белграда и посланников из Константинополя. В делах архива хорошо представлены такие документы, как обращения православных подданных Порты к российскому правительству с просьбами о «покровительстве» и защите от османского гнета, памятные записки, содержащие статистические сведения, проекты преобразований различных регионов Османской империи.

К официальным документам относятся инструкции российского МИД своим дипломатическим представителям за рубежом, докладные записки посланников и консулов России, содержащие подробный отчет о ходе русско-турецких переговоров и о внутриполитическом положении Османской империи и Сербии. Все эти документы отражают внешнеполитический курс России на Балканах, а многочисленные ноты российского правительства Порте, протоколы конференций российских посланников с турецкими министрами создают достаточно полную картину напряженной дипломатической борьбы по вопросу о статусе будущего славянского государства1.

Переписка сербского вождя Милоша Обреновича, а также многочисленные обращения сербского руководства к российским властям находятся также в фонде Строгановых в Российском государственном архиве древних актов2. В период с 1816 по 1821 гг. российский посланник в Константинополе ПА.Стро-ганов фактически взял на себя обязанности руководителя сербских депутаций к Порте. Он явился также составителем тех программ по освобождению Сербии, которые были переданы турецкому правительству сербской стороной. Он вел обширную переписку с Милошем Обреновичем, намечая важнейшие условия существования сербской государственности.

Большой интерес представляют собой материалы Российского государственного военно-исторического архива, содержащие сведения об участии сербов в русско-турецкой войне 1828-1829 гг.3 Они позволяют судить о планах русского командования по привлечению сербских добровольцев к боевым действиям. Вопрос об отношении российского руководства к участию местного балкан-

1 Архив внешней политики Российской империи (далее - АВПРИ). Привлекались фонды Канцелярия, Отчеты МИД. Главный архив (СПб.), Посольство в Константинополе, Генеральное консульство в Белграде. Российский государственный архив древних актов (далее- РГАДА).

3 Российский государственный военно-исторический архив (далее РГВИА).

ского населения в войне возникал всякий раз, когда русские войска вступали на территорию Дунайских княжеств. Российское правительство обычно не решалось открыто призывать славянские народы поддержать русскую армию. Однако, как свидетельствуют документы, российское военное руководство одобряло идею привлечения местного населения и предпринимало конкретные шаги в этом направлении, несмотря на нерешительную позицию петербургских властей.

Период русско-турецкой войны отражен также в документах Государственного архива Российской Федерации. В фонде Ш-го отделения хранятся донесения секретных агентов на Балканах шефу жандармов А.Х.Бенкендорфу4, а также данные политической разведки военного времени.

Среди петербургских архивов наиболее богатый материал по изучаемому периоду содержит Российский государственный исторический архив. В журналах заседаний Комитета министров имеются данные о характере помощи российских властей сербским переселенцам в период от Первого сербского восстания (1804-1813 гг.) до предоставления Сербии статуса автономии в 1830 г. Справки, составленные шефом русской разведывательной службы на Балканах И.ПЛипранди можно найти как в архиве Петербургского института истории, так и в отделе рукописей Российской государственной библиотеки5. Много путешествуя по Балканам, Липранди как никто другой, знал этот регион и в своих записках уделял внимание населению и природным условиям края, языкам народов Балканского полуострова.

В работе использованы также некоторые документы из Архива Сербии (Белград), в частности, документы фондов Княжеская канцелярия и Княжеско-сербское агенство в Бухаресте. Имеющаяся в них переписка Милоша Обреновича с россий-

4 Государственный архив Российской Федерации (далее- ГАРФ). Ф. 109.

III отделение (1-я экспедиция, Секретный архив).

Архив петербургского института истории. Ф. 36. On. 1. Д. 255; Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (далее- ОР РГБ).

скими представителями дает дополнительные сведения по изучаемому вопросу, но не имеет самостоятельной ценности без документов российских архивов6. Наиболее важные источники по русско-сербским отношениям сосредоточены в России, что вынуждает и югославских историков опираться на материалы именно российских архивохранилищ. Следует отметить, что ряд архивных документов, используемых в работе, вводится в научный оборот впервые.

Помимо архивных, в работе широко использовались и опубликованные материалы. Для исследования внешнеполитических сюжетов первостепенную важность имеет многотомное издание «Внешняя политики России XIX и начала XX века»7. В нем широко представлены документы о международных акциях российского правительства, выработке внешнеполитических программ и их реализации. Самостоятельную исследовательскую ценность представляют собой примечания, которыми снабжен каждый том публикации. Важнейшее значение для работы над избранной темой имеет российско-югославское издание «Отношения России с юго-славянскими землями в первой трети XIX века», содержащее в основном материалы из АВПРИ8.

Степень изученности темы. Балканская политика России как составная часть общеевропейских международных отношений освещена в целом ряде трудов русских историков XIX в. Как правило, внешняя политика России на Балканах рассматривается авторами в качестве части общего Восточного вопроса, которому посвящены многочисленные работы— от фундаментальных исследований до публицистических произведений. В целом русские исследователи вне зависимости от их политических взглядов склонны с пониманием относиться к

7 Внешняя политика России XIX и начала XX века. Документы российского

8 Отношения России с югославянскими землями в первой трети XIX века.

целям балканской политики российского правительства. Подобно виднейшему историку XIX в. С.М.Соловьеву, они признавали за Россией особую историческую миссию, исполняя которую ее правящие круги способствовали восстановлению исторических связей между «турецкими» христианами и Рос-сией9. Так, известный политик и историк С.С.Татищев, оставивший глубокие исследовательские работы по международным отношениям в Европе, утверждал, что задачей российского правительства на Балканах «являлось улучшение участи христианского ... населения посредством постепенного освобождения от тяжелого ига мусульман»10.

Исследуя русскую политику в Восточном вопросе, С.Жи-гарев, высказывал более прагматическую точку зрения. По его мнению, цель России— «обеспечить собственные материальные интересы», а уже потом «помочь своим восточным единоверцам и единомышленникам в борьбе с мусульманством за национальное и религиозное самосохранение»11. Примечательно, что в данной работе, созданной в русле позитивистского направления исторической науки, указывается на важность экономических факторов во внешнеполитических шагах российского правительства. Автор осуждает взятый Россией курс на сохранение status quo, который, по его мнению, препятствовал освобождению христианских народов и наносил ущерб собственным интересам России на Востоке.

Большой вклад в изучение непосредственно русско-сербских отношений внес Н.АЛопов, автор 2-х томной работы «Россия и Сербия»12. Он проследил становление и развитие русско-сербских политических связей на протяжении длительного отрезка времени, доведя изложение до Свято-Андреевской скупщины 1858 г. Н.А.Попов использовал для своей работы как русские, так и серб-

9

Соловьев С.М. Восточный вопрос. СПб., 1882.

10 Татищев С. С. Внешняя полигика императора Николая I. СПб., 1887. С 219.

11 Жигарев С. Русская политика в Восточном вопросе. М., 1896. Т. I. С. 49.

12 Попов Н.А. Россия и Сербия. Т. 1-2. М., 1867.

ские источники, опубликовав наиболее интересные из них в приложении к основному тексту исследования. Ему же принадлежит издание выдержек из переписки князя Милоша Обреновича с российским посланником в Константинополе ГА.Сгрогановым в 1817-1826 гг.13

Большой интерес представляют работы Н.Епанчина и Н.Н.Муравьева, посвященные русско-турецкой войне 18281829 гг. и турецко-египетскому кризису 1832-1833 гг. Н.Епан-чин освещает как период подготовки войны и выработки военных планов, так и прослеживает весь ее ход. Автор подробно останавливается на международной обстановке, предшествовавшей каждому решительному повороту в ходе войны, а также по ее завершении14. Труд Н.Н.Муравьева «Дела Турции и Египта в 1832 и 1833 годах» повествует о Босфорской экспедиции русского флота - уникальном событии в истории русско-турецких отношений15. Н.Н.Муравьев - участник описываемых событий, он возглавлял русскую экспедицию к берегам Босфора. Встречи с турецкими министрами, дискуссии с османским правительством по вопросу о характере оказываемой помощи, заключение Ункяр-Искелессийского договора— все это нашло отражение в многоплановой работе автора.

Современные исследования данной тематики предствавле-ны в основном обобщающими трудами по проблемам внешней политики России на Балканах - коллективными монографиями ведущих ученых-балканистов и международников: «Формирование национальных независимых государств на Балканах. (Конец XVIII - 70 годы XIX в.)», «Международные отношения на Балканах. 1815-1830 гг.», «Международные отношения на Балканах. 1830-1856 гг.», «История внешней политики

13 Попов H.A. Переписка барона Гр. А.Строганова с Милошем Обреновичем

в 1817-1826 годах. М„ 1867. U Епанчин Н. Очерк похода 1829 г. в Европейской Турции. СПб., 1905-1906. Ч. I-III.

15 Муравьев H.H. Русские га Босфоре в 1833 году. М., 1869; Он же. Дела Турции и Египта в 1832 и 1833 годах. Дипломатические сношения. М., 1870.

России. Первая половина XIX века», «Россия и Черноморские проливы»16.

Отечественная историография уделяла значительное внимание проблемам международных отношений в Европе первой трети XIX

В ряде работ рассматриваются перипетии сложной политической борьбы западных держав и России вокруг проблемы преобразования Османской империи. К их числу относятся труды Н.С.Киняпиной, А.В.Фадеева, В.А.Ляхова, В.И.Шеремета, И.Г.Гуткиной, Л.А.Зака, В.Н.Виноградова, В.А.Геор-гиева, А.М.Зайончковского, Н.А.Дулиной17.

Сербская тематика является основным предметом исследования в публикациях И.С.Достян, К.Н.Никифорова, Е.Ю.Гусь-ковой, Е.П.Наумова18. И.С.Достян внесла значительный вклад

Восточный вопрос во внешней политике России. Конец XVIII- начало XX века. М., 1978; Формирование национальных независимых государств на Балканах (конец XVIII- 70 годы XIX в.). М., 1986; Международные отношения на Балканах. 1815-1830 гг. М., 1983; Международные отношения на Балканах. 1830- 1856 гг. М., 1990; История внешней политики России. Первая половина XIX века. М., 1995; Россия и Черноморские проливы. М., 1999; Очерки истории Министерства иностранных дел России. Т. 1. М., 2002.

17 Фадеев A.B. Россия и Восточный кризис 20-х годов XIX века. М., 1958; Ляхов В.А. Русская армия и флот в войне с Оттоманской Турцией в 18281829 гг. Ярославль, 1972; Шеремет В.И. Турция и Адрианопольский мир 1829 г. M., 1975; Он же. Революции 1848-1849 гг. и Османская империя // Революции и реформы на Балканах. М. 1994; Киняпина U.C. Ункяр-Искелесийский договор 1833 г. // Научные доклады высшей школы. 1958. № 2; Она же. Внешняя политика России первой половины XIX в. М., 1963; Она же. Внешняя политика Николая I // Новая и новейшая история. М., 2001. № 1, 2; Гуткина И.Г. Противоречия европейских держав в первые годы греческой войны за национальную независимость (18231826) // Ученые записки ЛГПИ им. Герцена. Л., 1966. Т. 288; Зак JJ.A. Монархи против народов, М., 1966; Георгиев В.А. Внешняя политика России на Ближнем Востоке в конце 30-х- начале 40-х годов XIX вв. М., 1975; Виноградов В.Н. Великобритания и Балканы: от Венского конгресса до Крымской войны. М., 1985; Он же. Британский лев на Босфоре. М., 1991; Зайончковский A.M. Восточная война 1853-1856 гг. Т. 2. СПб., 1912; Дулина H.A. Османская империя в международных отношениях (30-40-е годы XIX в.) М., 1980.

Достян U.C. Россия и Балканский вопрос. М., 1972; Она же. Русская общественная мысль и балканские народы. От Радищева до декабристов.

в изучение русско-югославянских политических и культурных связей. Целый ряд ее исследований посвящен непосредственно Сербии первой трети XIX в. В них освещаются разнообразные аспекты внутриполитической истории страны и борьбы великих держав за преобладающее влияние на Балканах, в частности, в Сербском княжестве. Монографии и многочисленные статьи автора, посвященные политическому и экономическому проникновению западных держав в Сербию, а также разделы в коллективных трудах, содержащие глубокий анализ международных отношений на Балканах в изучаемый период, дают представление о сложных процессах становления независимых государств в этом регионе и о политике заинтересованных держав. Традицию исследования русско-сербских отношений в 1-й половине XIX в. продолжила работа К.Н.Никифорова о Сербском княжестве в 30-40-х гг. XIX в. Автор впервые в отечественной историографии берется за тему объединительного движения югославян, подробно исследуя программы этого движения и деятельность сербских эмиссаров.

Изучение русско-сербских отношений невозможно без знакомства с обстановкой в других регионах Османской империи, населенных прежде всего ее православными подданными. Этой тематике посвящены труды видных историков-славистов:

М., 1980; Она же. Миссии русских государственных деятелей и военных в Сербском княжестве после прихода к власти уставобранителей // Национальное возрождение Балканских народов в первой половине XIX века и Россия. М., 1992; Она же. К вопросу об англо-русском соперничестве в Сербском княжестве в 30-е годы XIX в. // Советское славяноведение. 1966. № 6; Она же. Австро-русское соперничество на Балканах в 30-х годах XIX в. и Сербское княжество И «Дранг нах остен» и историческое развитие стран Центральной, Восточной и Юго-восточной Европы. М, 1967.; Никифоров КВ. Сербия в середине XIX в. Начало деятельности по объединению сербских земель. М., 1995; Гуськова ЕЮ. Социально-экономическое развитие Сербии в период правления уставобранителей (1842-1858). Автореф. канд. дис. М. 1980; Она же. Балканы в планах России в первой половине XIX в.: территориальная экспансия, политическое влияние или благотворительность // Югославская история в новое и новейшее время. М., 2002; Наумов Е.П. Развитие социальной структуры в Сербии (конец XVIII — первая половина XIX в.) // Социальная структура общества в XIX в. Страны центральной и юго-восточной Европы. М., 1987.

С.А.Никитина, В.Д.Конобеева, ВЛ.Гросула, Н.И.Хитровой, Ю.П.Аншакова, И.В.Чуркиной, А.М.Станиславской, Г.Л.Арша, О.Б.Шпаро19. В работах указанных исследователей рассматриваются как внутриполитическое развитие подвластных Порте народов, так и их внешнеполитические связи.

Сербские и югославские историки уделяют значительное внимание становлению своего национального государства. Первое и Второе сербские восстания, дипломатическая борьба за предоставление автономии, внутриполитическая история Сербии и взаимоотношения сербов с турецкими властями были предметами их специального изучения. На работы сербских историков долгое время оказывала влияние приверженность к одной из двух правящих династий — Карагеоргиевичей и Обре-новичей, что зачастую вело к тенденциозности в освещении проблемы восстановления сербской государственности.

Наиболее значительная работа, посвященная непосредственно интересующей нас теме, принадлежит перу Михаила Гавриловича. В его фундаментальном труде «Милош Обрено-вич» детально анализируется ход борьбы - военной и дипломатической - за освобождение Сербии от турецкого владычества20. Гаврилович высоко оценивает помощь России сербам,

19

Никитин С.А. Вук Караджич и Россия // Очерки по истории южных славян и русско-балканских связей в 50-70-е годы XIX в. М., 1970; Конобеев В.Д. Национально-освободительное движение в Болгарии в 1828-1830 гг. // Ученые записки института славяноведения. М., 1960. Т. XX; Гросул В.Я. Реформы в Дунайских княжествах и Россия (20-30-е годы XIX в.) М., 1966; Он же. Польская политическая эмиграция на Балканах в 40-х - начале 50-х годов XIX в. // Балканский исторический сборник. Ч. 2. Кишинев, 1970; ХитроваН.И. Черногория в национально-освободительном движении на Балканах и русско-черногорские отношения в 50-70-х годах XIX в. М., 1979; Аншаков Ю.П. Становление Черногорского государства и Россия (1798-1856 гг.) М., 1998; Чуркина И.В. Михаил Федорович Раевский и его записки о национальном движении южных славян в 1848-1849 гг. // Революции и реформы на Балканах. М., 1994; Станиславская A.M. Россия и Греция в конце XVIII-начале XIX века. М., 1976; Арш Г.Л. Каподистрия и греческое национально-освободительное движение. 1809-1822. М., 1976; Шпаро О.Б. Освобождение Греции и Россия (1821-1829). М., 1965.

ГавриловиНМ. Милош ОбреновиИ. Београд. 1908-1912. Кн. I-III.

строя свое исследование на документальных материалах европейских архивов - сербских, австрийских, французских и русских. Значительное место в книгах посвящено внутриполитическому и экономическому положению Сербии. Все это делает работу Гавриловича незаменимой при изучении данной эпохи, именно на ней основываются все последующие исследования югославских историков.

Межвоенная и современная историография Югославии также уделяет большое внимание социально-экономическому развитию Сербии, воссозданию ее государственности, становлению местного самоуправления. В работе академика Васы Чубриловича прослеживаются изменения в хозяйственной и социальной структуре сербского общества на протяжении XIX в., вскрываются причины перемен в характере освободительного движения21. Как и другие югославские историки, Чубрилович положительно оценивает помощь России сербской борьбе за независимость. Однако несмотря на достаточно единодушное мнение по данному вопросу среди современных исследователей, имеется целый ряд суждений, уточняющих некоторые положения о русской помощи сербам. В.Стоянчевич считает, что вмешательство России имело и негативные последствия для развития сербской государственности. Автор утверждает, что российские власти не были заинтересованы в осуществлении многих требований, выдвигаемых сербским руководством. Это касалось, в частности, утверждения Мило-ша Обреновича наследственным правителем Сербии и уточнения сербско-турецких границ.

В последние годы тема становления сербского автономного государства была продолжена работой Р.Люшича «Княжество Сербия. 183 0-183 9»23. Основное внимание автор уделяет внут-

21

Чубриловик В. Истори]а политическе мисли у Срб^и XIX века. Београд,

1958; Он же. Исторг'а Београда. Београд, 1974. Кн. 2.

22 Сто]анчевиЬ В. Милош Обреновий и н>егово доба. Београд, 1966; Он же.

Кнез Милош и истомна Срб^а. 1833-1838. Београд, 1957.

23 Л>ушиИ Р. Кнежевина Срб^а. 183 0-1839. Београд, 1986. '

риполитическому развитию Сербии, созданию институтов государственного управления. Касаясь внешнеполитической тематики, автор отмечает особую заинтересованность России в решении балканского вопроса и подчеркивает значимость для Сербского княжества тех международно-правовых гарантий, которые были обеспечены ему договорами России с Османской империей. Этот важный аспект всего дальнейшего развития сербской государственности порой игнорируется историками, что приводит к искажению сути русско-сербских связей. Исключение международного контекста в исследовании взаимоотношений двух народов затрудняет понимание причинно-следственной связи многих явлений, происходивших в политической жизни сербского общества24.

В то же время положения, появляющиеся в некоторых современных трудах югославских авторов, зачастую требуют более серьезно обоснованной аргументации. Критическая оценка внешнеполитических акций России в Сербии имеет свою традицию. Еще сербский революционный демократ Све-тозар Маркович в работе «Сербия на Востоке» высказывал мысль о том, что авторитарный режим Милоша Обреновича погубил сербскую революцию, не дав развернуться демократическому движению в стране. «Хатти-шериф и берат были смертельными ударами по сербской революции: борьба за освобождение и единство целого сербского народа, да и сама мысль о том, были совсем оставлены. Вместо этого в Сербии

25 т»

начинается установление монархического государства» . В недавно вышедшей югославской работе «Россия, Сербия, Черногория», написанной авторским коллективом26, содержится критика внешней политики России. Упрек авторов заключает-

24 Гузина Р. Кнежина и постанак србске буржоаске државе. Београд. 1955; Kauduh Л. Положа] СоЕу'ета по уставним npojemiMa и уставима у npBoj половини XIX века до уставобраштгаьа // Историйки гласник. Београд, 1972. К» 1.

25 Маркович С. Сербия на Востоке. Избранные сочинения. М., 1956. С. 383.

26 Kurjak J„ Popovié О., Obradovií, Sukovic М. Rusia, Srbija, Ста Gora. Beograd, 2000.

ся в том, что Россия на Балканах «отстаивала собственные политические интересы», что не может, по их мнению, согласовываться с «дружескими отношениями с Сербией и Черногорией». Вызывает сомнение оценка расстановки сил в регионе Балкан и Проливов - главными соперниками России здесь называются Турция, Австрия и Германия, в то время как Англия выпадает из поля зрения историков.

Критический анализ внешнеполитических акций России в годы европейских революций занимает значительное место и в книге Душана Берича «Сербский вопрос в политике Австрии и России. 1848-1878»27. Придавая огромное значение периоду европейских революций 1848-1849 гг. для сербской истории, автор приходит к выводу о том, что именно с этого времени начинается истинное «сербское возрождение». При этом Берич обвиняет российское правительство в невыполнении сербских требований; сербы, по словам автора, не знали, чего ждать от России, ее отношение к ним — это чередование поддержки и отказ от нее. Действительно, внешняя политика России на Балканах, как и любой другой державы, преследовала, прежде всего, свои собственные интересы. Совпадение на определенном этапе интересов России и Сербии лишь помогло последней добиться нового политического статуса внутри Османской империи. Было бы политической наивностью требовать большего от внешнеполитического ведомства России или упрекать его за недостаточную помощь на том или ином этапе сербского освобождения. Естественно, что российские внешнеполитические акции были обусловлены рядом причин как международного, так и внутреннего характера. В данном случае, как кажется, следовало бы дать оценку объективным результатам политики покровительствующей державы.

Западная историография Восточного вопроса, в решении которого по-своему были заинтересованы все великие державы, зачастую обнаруживает тенденцию свести его лишь к рус-

БериН Д. Србско питшье и политика Аустроугарске и Рус^е. 1848-1878.

Београд, 2000.

ско-турецким противоречиям по поводу Проливов и положения славян на Балканах. Славянской тематике посвящены многочисленные работы американских ученых Чарльза и Барбары Елавич28. В них рассматриваются разнообразные аспекты балканской истории, в том числе и русско-югославянские связи. В монографии «Сто лет русской внешней политики» Барбара Елавич выдвигает тезис о полной самостоятельности сербов в деле национального освобождения. Рассматривая возникавшие в то время планы создания независимых государств на Балканах, автор отмечает, что эти намерения встречали сопротивление не только со стороны западных держав, но и России, не желавшей быть вовлеченной, в силу верности легитимистским принципам, в покровительство национально-освободительному движению. В работе «Балканы» Чарльз и Барбара Елавич уточняют эту мысль: Россия не могла поддерживать славян на Балканах, подавляя одновременно революции в других регионах Европы. Тем самым авторы отказывают российскому правительству в наличии у него широкого спектра политических интересов в Балканском регионе. Это же положение развивается в одной из последних работ Б. Елавич «Russian's Balkan entanglements»: у России на Балканах существовали лишь стратегические интересы. Утверждение Елавич строится на положениях английского историка Дж.Клейтона, который, исследуя британские интересы на Ближнем Востоке, приходит к выводу о том, что экономическое проникновение европейских государств в регионы Османской империи началось лишь после 1838 г.29, и первой сделала это Англия. Рассматривая истоки Восточного вопроса, автор считает его сутью проблему дальнейшего существования Оттоманской империи и расчеты

28

Jelavich Ch. The Balkans in transition. Berkeley, 1963; Jelavich B.A. Century of Russian Foreign Policy. 1814-1914. Filadelphia, New-York, 1964; Jelavich Ch. and В. The Balkans. 1965; Jelavich Ch. and В. Establishment of the Balkan National States. Seatle, London, 1977; Jelavich B. Russian's Balkan entanglements. 1806-1914. Cambriege, 1991.

Clayton G.D. Britain and the Eastern Question.From Missolongi to Gallipoli. London, 1971.

западных государств на преобладание в разных регионах распадающейся державы.

В.Миллер, исследуя русско-английские противоречия в Балканском регионе, приходит к выводу о том, что Пальмер-стон в 1837 г. встал на защиту интересов Сербии, решив, что она вместе с другими славянскими народами, станет заслоном экспансионистским устремлениям «державы-покровитель-

30 Т-,

ницы» . То, что англо-русские разногласия являлись доминирующим фактором международной ситуации в районе Проливов и Константинополя признает и Г.Киссинджер. В своем труде «Дипломатия» он остроумно замечает, что Англия потратила значительную часть XIX-го столетия, пытаясь не допустить Россию к Проливам и Константинополю31. Это было связано, прежде всего, с тем, что всякое продвижение России в этом направлении воспринималось английским правительством как непосредственная угроза британским интересам на Средиземном море, а также на путях к Индии. Впрочем, как замечает другой исследователь Восточного вопроса Д.М.Голдфранк, к началу Крымской войны Россия и Великобритания уже научились «терпеть» друг друга в Османской империи32.

Русско-английские противоречия на Ближнем Востоке считает важнейшими и другой английский исследователь-МАндерсон, автор известного исследования «Восточный во-прос»33. В результате своей балканской политики Россия, которая, по мнению автора, действительно внесла большой вклад в дело освобождения югославян, лишь столкнулась с политическим сопротивлением новых балканских правительств. В награду за оказашгую помощь, она не получила ничего, кроме неблагодарности. Англо-русские противоречия непосредственно в Сербии стали предметом исследования С.К.Павло-

30 Miller IV. The Ottoman Empire and its successors. London, 1966. P. 136.

31 Киссинджер Г. Дипломатия. M., 1997. С. 86.

32 Goldfrank D.M. The origins of the Crimean War. London and New-York, 1993.

33 Anderson M The Eastern Question. 1774-1923. London, 1966.

вича34. Автор подробно останавливается на этапах русско-английского противостояния, вызванного прибытием в Сербию британского консула, и приходит к выводу о том, что этот эпизод столкновения двух держав был хорошо подготовлен в Фо-рин Оффис. Главной задачей представителя Великобритании в Белграде было не установление дипломатических отношений с Сербским княжеством, а ослабление российских позиций в нем.

В целом, в западной историографии бытует мнение о крайне агрессивной политике России на Ближнем Востоке. Ряд современных историков видит в России силу, стремящуюся лишь к новым захватам, которой противостоят западные державы, выполняющие ограничительную роль. Таковы взгляды американского ученого Ле Донна, посвятившего исследование международным проблемам XVIII-XIX вв.35 А в явно тенденциозной работе Х.Кона «Панславизм. Его история и идеология» не только отрицается какая-либо заслуга России в национальном освобождении сербского народа, но и берется под сомнение наличие исторически сложившихся связей между двумя сла-

36

вянскими народами . В труде итальянского исследователя Ф.Вальсекки, посвященном происхождению Восточного вопроса, процесс становления новых государств на Балканах назван «расчленением Турции под русской эгидой»37.

Многочисленные отечественные и зарубежные труды, посвященные Восточному вопросу неизменно включают в себя его Балканский аспект. Особый акцент на «мессианской» роли России среди балканских славян, равно как и тенденциозное отрицание какого-либо ее положительного вклада в дело освобождения христианского населения Османской империи, не может удовлетворить исследователя сложных международно-полити-

34 Pavlowitch S.K. Anglo-rassian rivelry in Serbia. 1837-1839. The mission of colonel Hodges. Paris, 1961.

35 Le Donn J.P. The Russian Empire and the World, 1700-1917.1996.

36 Kohrt H. Pan-Slavism. Its History and Ideology. Notre Dame, 1953.

37 Valsecchi F. Questione d'Oriente dalle origini alia pace di Parigi (1718-1856). Milano, 1955-1956. P. 89.

ческих процессов, происходивших в европейской Турции в на-чале-первой половине XIX в. В полной мере это касается и истории освобождения Сербии. Явная предвзятость зарубежной историографии в оценке целей и методов внешней политики России на Балканах заставляет в очередной раз обратиться к сюжетам, касающимся как русско-сербских отношений, так и общей политики российского МИД в Балканском регионе.

Методологическая основа исследования. Разрабатывая тему диссертации, автор опирался на принципы историзма, понимаемые как объективный, адекватный реалиям эпохи анализ всех конкретных факторов и условий изучаемого периода. В основе проведенного анализа лежат также методы системно-исторического анализа, требующие рассмотрения всех событий и явлений в их развитии и взаимной связи, а также в их целостности и взаимообусловленности.

Проблемно-хронологический подход к рассмотрению внешней политики России позволяет изучить ход исторических событий в их поступательном движении с выделением наиболее важных явлений и тенденций. Помимо этого в работе применяются методы типологизации и исторической реконструкции.

Практическое значение диссертации. Опубликованные в различных изданиях серии статей сделали доступными для научной общественности и широких читательских кругов результаты проведенного исследования. Автор неоднократно выступал с докладами по проблемам диссертации на научных всероссийских и международных конференциях в Москве, Белграде (СФРЮ) и Цетинье (СФРЮ).

Материалы исследования легли в основу двух изданных автором монографий, а также разделов коллективных трудов, посвященных вопросам истории внешней политики России и международных отношений. Опубликованные по теме диссертации труды рекомендованы для изучения студентам высшей школы по специальностям «История международных отношений», «История южных славян».

Апробация материалов исследования. Диссертация обсуждена на заседании Центра «История внешней политики России» ИРИ РАН. Основные положения и результаты работы изложены в двух монографиях, научных статьях, главах в коллективных трудах.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, каждая из которых включает несколько разделов, заключения, а также списка источников и литературы. Русско-сербские отношения рассмотрены через призму общеевропейских проблем. Диссертация построена по проблемно-хронологическому принципу. В центре каждой главы стоит раздел по международным отношениям и внешней политике России данного периода.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во «Введении» отмечены научная значимость, актуальность и новизна диссертации, дана характеристика научной литературы и источников по теме исследования, определены задачи работы.

Первая глава. «Деятельность российской дипломатии в поддержку создания, автономного Сербского государства (1812-1833 гг.)» посвящена периоду, когда русско-сербские связи приобрели регулярность после завершения Первого (18041813) и Второго (1815) сербских восстаний. В первом разделе рассмотрены причины того, что именно Сербия оказалась в центре внимания российского правительства. Уже к началу XIX в. Сербский пашалык в составе Османской империи имел некоторое самоуправление. Требования предоставлении ему автономии выдвигались в ходе Первого и Второго сербских восстаний. Эти требования поддержала Россия и включила условие о Сербии в текст Бухарестского мирного договора в 1812 г.

Важное значение для успеха дела сербской независимости имела миссия российского посланника в Константинополе

Г.А.Строганова, который фактически стал руководителем сербских депутаций к Порте и принял участие в составлении программ государственного устройства Сербии. Эти сюжеты легли в основу второго раздела главы.

В первой половине 20-х гг. XIX в. российское правительство вместе с руководством европейских держав видело свою основную задачу в подавлении широко развернувшихся революционных движений. Национально-освободительная борьба греческого народа, встав в один ряд с современными ей буржуазными революциями, вызвала резко отрицательную реакцию участников Священного союза. Позиция российского правительства, тем не менее, не могла полностью отвечать требованиям других союзнических держав в силу ее особых политических интересов на Балканах и обязательств конфессионального покровительства православным грекам. В период от начала Восточного кризиса в 1821 г. до кануна русско-турецкой войны в 1828 г. позиция российского правительства претерпела определенные изменения, в результате чего оно решилось открыто признать собственные политические интересы в Балканском регионе и по-новому оценить союзнические отношения в целом. Во многом этому способствовала политика Великобритании, которая быстро прошла путь от осуждения греческого восстания до признания греков воюющей стороной. Это означало, что Англия, перехватив инициативу у России, становилась поборницей мира в европейской Турции и первой выступила в защиту прав греков на независимость. Путы Священного союза ограничивали свободу действий России, которая теряла преимущества своего положения в качестве держа-вы-покровителышцы балканских народов.

В последнем разделе главы рассматривается вопрос об участии сербов в русско-турецкой войне 1828-1829 гг. Несмотря на неодобрение их выступлений как со стороны российских властей, так и сербского вождя Милоша Обреновича, сербы формировали добровольческие отряды, которые входили в состав официальных подразделений русской армии. Адриано-польский мирный договор 1829 г. еще раз закрепил за сербами

право на автономию самоуправления. Предоставленные Пор-той хатт-и шерифы (указы) 1830 и 1833 гг. юридически закрепляли положение, существовавшее в стране с 1815 г. Они явились важными вехами в развитии сербской независимости.

Обретение Сербией соответствующих документов стало возможным лишь после продолжительной борьбы российской дипломатии за претворение в жизнь условий Бухарестского договора, Аккерманской конвенции и Адрианопольского мира. Во всех этих актах международного значения Россия закрепляла право сербского народа на самоуправление в рамках Османской империи. Не принимая во внимание напряженную подготовительную работу российской дипломатии, невозможно оценить все значение полученных сербами документов и широту предоставляемых им свобод. Международно-правовое признание Сербии в качестве автономного государства явилось важным шагом в деле национального освобождения, укрепления институтов государственной власти и консолидации сербского общества.

Во второй главе «Русско-сербские отношения в 30-х гг.

XIX в.» дан краткий очерк социально-экономического развития Сербии ко времени получения автономного статуса. Отмечается, что сербское общество находилось на стадии раннего капитализма с плохо развитой промышленностью и значительными феодальными пережитками в сельском хозяйстве. В то же время, являясь форпостом Османской империи на ее северных границах и будучи основной территорией транзитной торговли со странами Западной Европы, Сербия выделялась уровнем своего экономического развития в сравнении с другими турецкими провинциями, в ней шел активный процесс самоопределения и выбора пути государственного строительства.

Анализируя внешнюю политику России на протяжении 30-х гг. XIX в., автор приходит к выводу о том, что Восточный вопрос в это время занимал важное место в международной политике России. Явственно обозначилось сближение позиций российского и османского правительств в ответ на европейские революции этого времени и угрозу национально-освободительных движений внутри самих империй. Важной вехой в

сближении двух империй стало заключение в 1833 г. Ункяр-Искелессийского договора, который увенчал русскую экспедицию к берегам Босфора, предпринятую по просьбе Порты для помощи османским властям в подавлении сепаратистского движения египетского паши. Для петербургского кабинета вновь возросла актуальность вопроса о возрождении Священного союза, центральная роль в котором принадлежала России вкупе с Австрией и Пруссией. Усилились консервативные тенденции во внешней политике России в целом. Выполняя на протяжении многих лет роль единственной покровительницы православных подданных Порты, Россия не хотела отступить от нее даже под давлением неблагоприятной международной обстановки в Европе.

Тем временем изменился характер русско-сербских отношений. В Сербии возникло оппозиционное движение против власти князя - так называемые «уставобранители». Они выступали за принятие «устава», т.е. конституции, и ориентировались уже не на Россию, а на страны западной Европы. Пытаясь воспользоваться антирусскими настроениями оппозиции, Англия предприняла попытку занять лидирующее положение в Сербии. С этой задачей была связана миссия Г.Ходжеса в 1837-1839 гг., окончившаяся без каких-либо определенных результатов.

Следует особо подчеркнуть то обстоятельство, что англорусские противоречия конца 30-х гг. не прошли бесследно для авторитета России. Английское противодействие серьезно поколебало русское влияние, сыграв на самых чувствительных струнах сербского князя - вопросе о характере его власти. Этот вопрос, совпав с обсуждением конституционного акта и вызвав раскол в высшем руководстве княжества, способствовал ориентации некоторой его части на европейское модели общественного развития. Россия, политика которой не соответствовала этому направлению, неизбежно должна была потерять привлекательность в глазах либерально настроенной сербской буржуазии. Отвергнув Устав 1835 г. и поддержав движение уставобранителей в 1838 г., Россия еще раз проде-

монстрировала свое намерение контролировать положение дел в Сербии и следить за тем, чтобы развитие княжества соответствовало ее внешнеполитическим ориентирам и содействовало укреплению ее позиций в Балканском регионе. Как и в прошедшие десятилетия, российские правящие круги пытались определять внутреннюю политику в Сербии, не принимая во внимание тот факт, что княжество, хотя и образованное при значительной поддержке России, уже начало свой путь самостоятельного развития.

Третья глава «Проблемы русско-сербских отношений в 40-е гг. XIX в.» продолжает тематику предыдущей главы, уделяя особое внимание внутриполитической обстановке в Сербском княжестве.

Один из разделов главы посвящен сербскому кризису, сущность которого состояла в противоборстве оппозиционной и княжеской партий. Кризис княжеской власти в Сербии 1842-43 гг. одновременно обозначил и кризис в русско-сербских отношениях в целом. Завершившись с переизбранием Александра Карагеор-гиевича, он привел лишь к временному сближению между Россией и Сербией. События со всей очевидностью показали, что Россия не намерена мириться с победой уставобранителей в Сербии, и они не могут рассчитывать на изменение позиции российского руководства. Связь лидеров оппозиции с польской эмиграцией вызвала резко отрицательную реакцию российских властей: страна, принявшая активное участие в подавлении польских выступлений не могла признать законность контактов «бунтовщиков» с искавшими поддержки уставобранителя-ми. Растущее влияние поляков угрожало России потерей уже завоеванных позиций на Балканах. Антирусские выступления «защитников устава» ясно указывали на развитие ситуации именно в этом направлении.

Важным фактором развития сербской государственности стало составление внешнеполитической программы Сербии — «Начертания», - автором которой был один из руководителей правительства И.Гарашанин. Пропагандистская деятельность сербских эмиссаров, развернувшаяся в различных регионах

Балканского полуострова, явилась прямым следствием провозглашенного в «Начертании» принципа объединения южных славян под эгидой сильной Сербии. Сам факт того, что впервые выработанная внешнеполитическая программа не осталась мертвой буквой, а немедленно была принята как руководство к действию, говорит о подготовленности общественного мнения к развитию событий именно в этом направлении. Эта программа отвечала интересам и чаяниям славянских народов, издревле населявших Балканы, но разобщенных силой внешних обстоятельств. «Начертанию» была уготовлена судьба стать программой объединения славянства на много лет вперед: перед задачей выполнения этой цели оказались все последующие поколения государственных и общественных деятелей прогрессивного толка на Балканах вплоть до 1918 г. Этот документ заложил основы внешнеполитической программы Сербии, вставшей на путь обретения самостоятельности. Гарашанин сумел верно определить расклад политических и международных сил в регионе, а также перспективу южнославянских народов быть поглощенными одной из великих держав в ходе борьбы за османское наследство. У Сербии, по его мнению, не было другого пути для сохранения собственной независимости и самобытности кроме объединения с другими народами и выступления единым фронтом как перед распадающейся Османской империей, так и перед наступлением великих держав.

Четвертая глава иоент название «Конец эпохи покровительства», что отражает характер русско-сербских связей в конце 40-х-начале 50-х гг. XIX в. В ней рассмотрено участие сербов в поддержке своих воеводинских собратьев против венгров в 1848-1849 гг., а также деятельность российских консулов в Белграде накануне Крымской войны.

Военное выступление воеводинских сербов, будучи направлено на завоевание автономных прав внутри Венгерского королевства, объективно способствовало укреплению Австрийской монархии, став составной частью контрреволюционной войны, объединившей легитимистские действия России и Австрии. Подобная противоречивость обстоятельств не позволяет

дать однозначную оценку событий и роли в них как воеводин-цев, так и сербов из княжества. Можно лишь сказать, что несмотря на то, что именно в революционные годы в самой Сербии наиболее широкое распространение получили идеи все-сербского объединения в единое государство, ведущие политики княжества не ставили перед собой непосредственной задачи воспользоваться движением воеводинцев для включения их в общую южнославянскую державу. Внешнеполитические обстоятельства и позиция ведущих европейских государств по отношению к проблемам европейской Турции в тот момент не способствовали успешной реализации объединительных проектов. Эти идеи, уже пустившие глубокие корни в самых разных уголках балканских владений Османской империи, населенных южными славянами, были реализованы в гораздо более поздний период.

Представляет интерес вопрос о привлечении сербского населения к действиям русской армии во время Крымской войны. Известно, что военное руководство русской армии отказалось от этого намерения в период предыдущего русско-турецкого конфликта. Со временем планы российского правительства менялись, и Николай I, удрученный неудачами русской армии в Крымскую кампанию, сам приступил к написанию планов, подразумевавших открытие «славянского» фронта. Безусловно, подобные расчеты не могли составлять основу планов балканских операций русского командования. Отношение российского правительства к национально-освободительным движениям в этом сложном регионе было по-прежнему непоследовательным и противоречивым: с одной стороны, оно предупреждало о недопустимости революционных методов преобразования политической системы Османской империи, с другой — лелеяло тайную надежду на то, что весь этот запутанный узел противоречий разрешится самостоятельно, без прямого вмешательства России, которой останется лишь «поддержать» православных христиан и «не допустить» возвращения прежнего политического порядка. Словом, выступить в том качестве «покровительницы», которого от России ждали на протяжении

многих лет, славяне- с надеждой, а западные державы- со страхом.

Последний раздел диссертации посвящен русско-югос-лавянским церковным связям, которые включали в себя взаимоотношения не только с Сербским княжеством, но и с другими провинциями Османской империи, населенными православными христианами.

В «Заключении» автор суммирует выводы работы. Русско-сербские связи первой половины XIX в. являлись неотъемлемой частью общеевропейских международных отношений этого периода. Материалы проведенного исследования убедительно свидетельствуют о том, что Россия сыграла принципиально важную роль в деле создания автономного сербского государства и утверждения его в качестве субъекта международной жизни эпохи. Безусловно, помощь как сербам, так и другим славянским народам европейских провинций Османской империи, явилась лишь одним из аспектов внешней политики России. В целом она была направлена на установление преобладающего влияния на Балканах. Однако этим ее значение не ограничивается. Объективно внешняя политика России на Балканах первой половины XIX в. способствовала освобождению южнославянских народов от многовекового порабощения, образованию ими автономных национальных государств.

Восточный вопрос занимал важное место в международной политике России на протяжении всего исследуемого периода. Однако практические действия в пользу славянских народов и даже провозглашаемые правительством намерения в значительной степени сковывались обязательствами, вытекавшими из участия России в союзе монархов.

На протяжении почти полувека российская внешняя политика на Балканах прошла ряд этапов, которые ясно прослеживаются в русско-сербских отношениях этого периода. Если в 1812 г. Россия выступила с требованием предоставления Сербии автономных прав, а в 1828-1829 гг. поддержала эти требования в вооруженном конфликте с Османской империей, то к концу 40-х гг. XIX в. между руководством Сербского княжест-

ва и российскими властями сложилась конфликтная ситуация, негативно сказавшаяся на всем комплексе русско-сербских отношений. Русско-сербские связи развивались в контексте европейской международной политики и напрямую зависели от конъюнктуры последней. Бесспорным является тот факт, что Россия строила свои отношения с Сербией в зависимости от собственных внешнеполитических приоритетов. На протяжении всей первой половины XIX в. российский МИД добивался не полной ликвидации европейской Турции, в чем его подозревали европейские правительства, но, по словам тогдашней прессы, лишь «ослабления соседа»38. Одновременно, российские политики отнюдь не исключали возможности образования на Балканах самостоятельных славянских государств и полагали, что этот вариант развития событий предоставляет России исключительный шанс выступить в качестве единственной державы-покровительницы и добиться полного политического преобладания на Балканах. Таким образом, отвечая на вопрос, чего же Россия добивалась в регионе — сохранения status quo или свободы славян, следует признать, что она добивалась упрочения своего политического влияния в Турции, прибегая к тем или иным методам достижения этой цели.

Русско-сербские отношения всего исследуемого периода можно разделить на два значительных этапа - до и после обретения Сербией статуса автономного государства. На протяжении первого этапа правительство России активно выступало в поддержку требований сербов. Сразу же после Венского конгресса с началом деятельности Г.А.Строганова в Константинополе, сербская проблема заняла одно из важнейших мест в русско-турецких переговорах и не сходила с повестки дня вплоть до удовлетворения Портой всех требований российского МИД. Важнейшими вехами в решении сербского вопроса явились Аккерманская конвенция 1826 г. и Адрианопольский мирный договор 1829 г.: автономия Сербии была признана международными соглашениями. Активизация русской поли-

38 Славянин. 1829. № 35. С. 285.

тики на Балканах после 1826 г. лишь продолжила курс, наметившийся еще при Александре I, и была обусловлена особенностями международной обстановки, выдвинувшей Восточный вопрос на первый план внешней политики России.

Второй этап связан с началом функционирования Сербского княжества как субъекта международных отношений. Его «излишняя» самостоятельность и неподвластность русскому влиянию вызывала явное раздражение руководителей российского МИД. Прозападная ориентация Сербии подтверждала тот факт, что перед двумя государствами стояли разные цели, что российское руководство уже не могло контролировать положение дел внутри Сербии и ее внешнюю политику.

Основные выводы исследования можно сформулировать следующим образом: русско-сербские связи сформировались в полном объеме после заключения Бухарестского договора 1812 г., когда в Петербурге стали придавать особое значение балканскому направлению внешней политики России. В 1815-1830 гг. российская дипломатия сыграла исключительную роль в поддержке стремления сербского руководства добиться особого политического статуса в рамках Османской империи. Основные документы - проекты будущей конституции Сербии - были выработаны именно российскими дипломатическими представителями и переданы сербской стороне для предъявления Порте. С приходом к власти уставобранителей внутриполитическая обстановка в Сербии претерпела значительные изменения, которые повлекли за собой смену внешнеполитических приоритетов- для новой сербской элиты большую привлекательность представляли передовые буржуазные государства Европы— Англия и Франция. Внешняя политика России, несмотря на значительную заинтересованность в успехе балканского направления, была подчинена, прежде всего, общеевропейской политической конъюнктуре. Сербский вопрос, являясь частью этого направления, оставался в центре внимания петербургского кабинета и получил свое разрешение при непосредственном участии России.

ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ ОПУБЛИКОВАНЫ СЛЕДУЮЩИЕ РАБОТЫ:

Монографии

1. Кудрявцева Е.П. Россия и образование автономного сербского государства (1812-1833 гг.). М. 1992. С. 1-207. (11 а.л.).

2. Кудрявцева Е.П. Россия и Сербия в 30-40-х годах XIX века. М. 2002. С. 1-253. (13 а.л.).

Разделы в коллективных монографиях:

3. Кудрявцева Е.П. Политика России на Балканах // История внешней политики России. Первая половина XIX века. М. 1995. С. 309-324. (1,5 ал.).

4. Кудрявцева Е.П. Военно-политические союзы России и Турции в конце XVШ-первой трети XIX столетия // Россия и Черноморские проливы. М. 1999. С. 81-120; там же (в соавторстве с Пономаревым В.Н.). Закрытие проливов для военных судов: от Лондонских конвенций до Берлинского трактата (1840-1878). С. 121-223. (3 а.л.).

5. Кудрявцева Е.П. Дипломатия и МИД России во второй четверти XIX в. (в соавторстве с Пономаревым В.Н.) // Очерки истории Министерства иностранных дел России. М. 2002. С. 290-351. (3 а.л.).

Статьи и рецензии

6. Кудрявцева Е.П. Документы внешней политики России // Преподавание истории в школе. М. 1981. № 3. С. 85. (0,3 ал.).

7. Кудрявцева Е.П. Русско-сербские политические связи в 18161821 гг. // Социальная структура и общественные движения в странах Европы и Америки. М. 1984. С. 165-179. (0,7 ал.).

8. Кудрявцева Е.П. Отклики русской прессы на Босфорскую экспедицию 1833 г. // Внешняя политика России и общественное мнение. М. 1988. С. 46-60. (0,6 ал.).

9. Кудрявцева Е.П. Обобщающая работа о начале сербской автономии. - Рец. на книгу: ЛьушиИ Р. «Кнежевина Ср6гуа (1830-1838)». Београд 1986. С. 508 // Вопросы истории. 1989. № 1. С. 146-148. (0,2 ал.).

10. Кудрявцева Е.П. Лицej 1838-1863. Зборник докумената. - Рец. // Советское славяноведение. 1989. № 4. С. 121. (0,1 а.л.).

11. Кудрявцева Е.П. (в соавторстве с Решетниковой О.Н.). К 150-летию установления дипломатических отношений между СССР и СФРЮ // Вопросы истории. 1989. № 3. (0,5 а.л.).

12. Кудрявцева Е.П. Русско-сербские отношения во время и после Крымской войны // Тезисы доклада на XII всесоюзной конференции историков-славистов. М. 1990. С. 94-95. (0,1 ал.).

13. Кудрявцева Е.П. Российский посланник в Константинополе Г.А.Строганов // Портреты российских дипломатов. М. 1991. С. 27-46. (0,9 а.л.).

14. Кудрявцева Е.П. Подаци о православним населима у Албании у друпу половини XVIII ви|ека (по raBJeштaШMa руских конзула) // Становништво словенского порщекла у Албании. Титоград. 1991. С. 499-511. (0,7 ал.).

15. Кудрявцева Е.П. Участие сербов в русско-турецкой войне 1828-1829 гг. // Национальное возрождение балканских народов в первой половине XIX века и Россия. М. 1992. С. 105-122. (0,8 ал.).

16. Кудрявцева Е.П. Любимец императора Николая I. А.Ф.Орлов и его миссия на Ближнем Востоке // Российская дипломатия в портретах. М. 1992. С. 166-180. (0,9 а.л.).

17. Кудрявцева Е.П. Россия и Восточный вопрос в 30-х - 40-х годах XIX в. // Балканские исследования. Вып. 15. Россия и славяне: политика и дипломатия. М., 1922. С. 77-87. (0,5 ал.).

18. Кудрявцева Е.П. Российский дипломат Г.А.Строганов (17701857) // Новая и новейшая история. 1993. № 4. С. 153-165. (1 ал.).

19. Кудрявцева Е.П. Королевские династии Югославии // Новая и новейшая история. 1995. № 3. С. 145-157. (1 ал.).

20. Кудрявцева Е.П. Перипетии престолонаследия в Сербии и Черногории // Монархи Европы. Судьбы династий. М. 1996. С. 547-562. (1 ал.).

21. Кудрявцева Е.П. Россия и Турция на рубеже XVIII-XIX вв.: от войн к союзным договорам // Новая и новейшая история. 1996. № 6. С. 45-59. (1,5 ал.).

22. Кудрявцева Е.П. Перипетии престолонаследия в Сербии и Черногории // Монархи Европы. Судьбы династий. 2-е издание. М. 1997. С. 547-562. (1 ал.).

23. Кудрявцева Е.П. - один из составителей и автор комментариев сборника документов «Политические и культурные отношения Рос-

сии с югославянскими землями в первой трети XIX века». М. 1997. С. 1-382. (31,2 ал.).

24. Кудрявцева Е.П. От Коллегии к Министерству: реформирование Российского МИД в 30-е годы XIX века // Европейский альманах. М. 2001. С. 132-140. (0,8 а.л.).

25. Кудрявцева Е.П. Русская константинопольская миссия в первой половине XIX века // Российская дипломатия: история и современность. М. 2001. С. 228-235. (0,6 ал.).

26. Кудрявцева Е.П. Русский боевой генерал Фридрих Гейсмар // Югославская история в новое и новейшее время. М. 2002. С. 53-58. (0,5 ал.).

27. Кудрявцева Е.П. Благие намерения // Родина. 2003. № 10. С. 52-54. (0,5 ал.).

28. Кудрявцева Е.П. Россия и Турция на рубеже XVIH-XIX вв.: от войн к союзным договорам // Хрестоматия по истории международных отношений нового времени. Учебное пособие для высших учебных заведений по специальности «Международные отношения». М. 2003. С. 44-70. (1,5 ал.).

29. Кудрявцева Е.П. Российские консульства в Леванте и на Балканах в первой половине XIX в. (0,5 ал. в печати).

Подписано в печать 26.03.04 Формат 60x84/16. Тираж 100 экз. Заказ № /Д,

Издательский центр Института российской истории РАН 117036, Москва, ух Дм. Ульянова, 19

us'67 5 7

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Кудрявцева, Елена Петровна

Введение. Обзор источников и литературы.

Глава I. Деятельность российской дипломатии в поддержку создания автономного Сербского государства (18121833 гг.).

1) Место Сербии во внешнеполитических планах

России на Балканах.

2) Русско-сербские отношения от Бухарестского мира

1812 г. до начала Восточного кризиса 20-х гг. XIX в.

3) Восточный кризис 20-х гг. XIX в. Аккерманская конвенция 1826 г.

4) Сербия и русско-турецкая война 1828-1829 гг. Адрианопольский договор 1829 г.

Глава II. Русско-сербские отношения в 30-х гг. XIX в.

1)Внешняя политика России на Балканах в начале 30-х гг.

XIX в.

2) Россия и сербская оппозиция. Вопрос об Уставе.

3) Сербия под властью уставобранителей.

Глава III. Проблемы русско-сербских отношений в 40-х гг. XIX в.

1) Ближневосточный кризис конца 30-х гг. XIX в.

2) Россия и сербский кризис 1842-1843 гг.

3) Внешнеполитическая программа сербского правительства («Начертание»).

Глава IV. Конец эпохи «покровительства».

1)Сербия и революционные события в Воеводине в 18481849 гг.

2) Деятельность российских консулов в Сербии накануне Крымской войны. Планы российского правительства по привлечению сербов к военным действиям.

3) Русско-южнославянские церковные связи в

30-40-х гг. XIX в.

Введение диссертации2004 год, автореферат по истории, Кудрявцева, Елена Петровна

Обзор источников и литературы.

Воссоздание независимых славянских государств на Балканах в XIX в. стало возможным как в результате складывания предпосылок внутри национальных сообществ, долгое время находившихся под турецким гнетом, так и значительного ослабления самой Османской империи, потерявшей возможность контролировать политическое процессы в своих провинциях, зачастую опережавших метрополию в социально-экономическом развитии. Упадок феодальной Османской империи, развернувшиеся с новой силой освободительные движения подвластных ей народов и усиление борьбы великих европейских держав за преобладающее влияние в ней породили целый комплекс международных проблем, носящий название Восточного вопроса. К началу XIX в. само существование Османской империи, имевшей в своем составе славянское население, которое превосходило турецкое по численности, было поставлено в повестку дня международной политической жизни.

Сохранение отсталой Османской империи - этого «реликта» средневековых многонациональных образований - являлось значительным тормозом на пути социально-экономического и политического развития славянского населения Балкан, подвергавшегося притеснениям и особенно жестокой эксплуатации со стороны своих поработителей. Кризис турецкой военно-феодальной системы с особой силой обнаружился в первой трети XIX в. Углубление общественного разделения труда, повсеместное распространение товарно-денежных отношений подрывало основы феодального строя, создавая условия для развития нового капиталистического уклада. Это, в свою очередь, способствовало подъему национально-освободительных движений. Капитализм на Балканах зародился много позже, чем в передовых странах Европы, его развитию препятствовало сохранение значительных феодальных пережитков в хозяйственной, социальной и политической жизни. Складывание государственности и распространение капиталистических отношений были для Балкан явлениями взаимосвязанными и взаимообусловленными.

Одним из наиболее развитых в социально-экономическом отношении регионов Османской империи являлся Белградский пашалык, что в немалой степени объяснялось его близостью к Австрии. Исторически сложившийся тип отношений центральной власти с Сербией допускал существование там некоторых органов местного самоуправления. Уже с XVI в. ряд внутренних административных функций выполняло Печское патриаршество. В ХУП-ХУШ вв. отдельные районы Сербии пользовались автономией1. Султанский ферман 1793 г. предоставлял Белградскому пашалыку ограниченное самоуправление2. В дальнейшем оно послужило основой, на которой возникла более сложная и развитая система автономии. Обретение самостоятельности во внутренних делах стало важнейшим этапом на пути национального освобождения Сербии, превращения ее из Белградского пашалыка, управляемого турецкими чиновниками, сначала в княжество, а затем в независимое национальное государство.

1 Достян И.С. Борьба сербского народа против турецкого ига. XV-начало XIX в. М., 1958. С.47-54.

2 Там же. С. 147.

Требования предоставления автономных прав стали основными в ходе двух сербских восстаний начала XIX в. Первое из них (18041813 гг.) окончилось поражением сербов, что объяснялось недостаточной зрелостью капиталистического развития региона и, соответственно, буржуазии, неспособной стать во главе восстания, объединить силы сербского общества, в котором к этому времени стали явными противоречия интересов его верхушки и демократических низов. Второе сербское восстание 1815 г. осуществлялось по-иному. Новый сербский вождь Милош Обренович отказался от опоры на народное движение. Массы были отстранены от непосредственного участия в решении политических вопросов. При поддержке крупных сербских земельных собственников, разбогатевших купцов и торговцев, стремившихся к ликвидации турецкого гнета с целью упрочения своей власти в стране, Милош избрал политику лавирования и заигрывания с турецкими властями. К тому времени Милош являлся крупнейшим землевладельцем, сосредоточившим в своих руках доходы от многих промыслов, и представлял интересы верхушки сербского капитала. Таким образом дело свержения турецкого феодального гнета, утратив свой общенародный революционный характер, продолжилось в форме постепенных буржуазных общественных преобразований.

Складывание автономного сербского государства к концу первой трети XIX в. явилось результатом глубинных перемен в экономической и социально-политической жизни сербского общества. Немаловажную роль в этом процессе государственного строительства сыграли внешние факторы, которые способствовали освобождению славянского населения от векового османского ига. Прежде всего речь должна идти об активной поддержке национально-освободительной борьбы сербского народа со стороны такой крупной внешнеполитической силы, каковой являлась Россия.

Стремление российского правительства закрепиться - если не территориально, то политически - на Балканах и его борьба с Османской империей имели своим объективным следствием содействие складыванию в этом регионе национальных государств. После победы над наполеоновской Францией и образования Священного Союза Россия считала своим долгом следовать его основным внешнеполитическим принципам, заключавшимся в противодействии революционным и освободительным движениям в Европе. Эти принципы, выражая интересы реакционной правящей верхушки европейских держав, ограничивали самостоятельность внешней политики России, тогда одной из сильнейших европейских стран. В полной мере политика «европейского равновесия» и «баланса сил» противоречила интересам России в Османской империи и, в частности, на Балканах. Поддержание status quo на Балканском полуострове, по мнению европейских партнеров России, должно было воспрепятствовать укреплению ее позиций в этом регионе.

Основной целью южного направления внешней политики России было закрепление в бассейне Средиземного моря двояким путем: с одной стороны, получив в результате войн или заключения соответствующих договоров с Портой гарантию беспрепятственного прохода торговых и военных судов через Проливы; во-вторых - установив преобладающее влияние среди христианских народов Балканского полуострова. В Средиземноморье Россия имела давнего союзника -Неаполитанское королевство, упрочить ее позиции здесь могло бы создание ряда независимых славянских государств, обязанных своим существованием России и в силу этого дружественно к ней расположенных.

Основными противниками усиления России в Средиземноморье и на Балканах выступали три европейские державы - Англия, Франция и Австрия. Англия в данный период противилась стремлению России закрепиться в районе Проливов, которые она рассматривала как стратегически важный для себя объект на Ближнем Востоке. Франция, давняя покровительница североафриканских провинций Османской империи, была обеспокоена перспективой усиления позиций России в Средиземноморье. Что касается интересов российского правительства в Сербии, то его наиболее опасным соперником здесь была Австрия. Между ней и Белградским пашалыком существовали давние и развернутые торгово-экономические, политические и культурные связи. Югославский историк А.Филипович небезосновательно утверждает, что ориентация части сербских старейшин на Австрию в значительной степени зависела именно от хозяйственных контактов3. В ходе Первого сербского восстания сербские старейшины нередко обращались к австрийским властям за материальной помощью и дипломатической поддержкой. И хотя австрийские власти не решались открыто встать на сторону повстранцев, они не отказывали окончательно сербам в помощи, рассчитывая получить преобладающее влияние здесь в будущем.

Русско-турецкие отношения в первой половине XIX в. прошли ряд этапов от военного противостояния до заключения политического союза. Их основным содержанием была проблема

3 ФилиповиЬ А. Право трговааа у обновлено] Србщи до 1835 године // Архив за правне и друштвене науке. Кн. V. № 5, 6. С. 513.

Проливов, решив котоую Россия могда бы добиться беспрепятственного прохождения российских судов из Черного моря в Средиземное. Безусловно, Россия в силу географического положения и сложившихся политико-экономических связей с Турцией, являлась страной, наиболее заинтересованной в обеспечении свободы навигации в Проливах. Стремление землевладельцев и купцов юга России найти выход на европейский рынок вело к неизбежным конфликтам с Турцией.

Русско-югославянские связи, крепнувшие с течением времени, имели в своей основе антиосманскую направленность. При их успешном развитии Россия получала в недрах Османской империи верных союзников в лице православных славян, а Порта -политически нестабильный многомиллионный контингент подданных-славян, ориентированных на помощь державы-покровительницы. Ставка российского правительства на развитие русско-югославянских связей имела конечной целью разрушение Османской империи и образование на ее месте дружественных России государств. Однако, выстраивая свою внешнеполитическую линию в отношении Турции, российские власти постоянно должны были учитывать мнение своих европейских партнеров, которые не намерены были равнодушно взирать на рост русского влияния в регионе. Вековая мечта о захвате Константинополя и Проливов постоянно подвергалась корректировке российского правительства и в результате активного европейского противодействия не была реализована в рассматриваемый период. Но определенные шаги к ее осуществлению - то более решительные, то робкие и политически взвешенные - предпринимались российским руководством постоянно.

Образование независимых балканских государств отвечало интересам российского правительства. Пользуясь большим влиянием среди православных славян - подданных Османской империи - российские власти могли рассчитывать на его сохранение при создании новых национальных государств на Балканах. В то же время одна лишь возможность того, что часть вновь образованных государств оказалась бы в ареале влияния Англии или Австрии, останавливала российских политиков от решительных действий в этом направлении. Кроме того, всегда оставалась вероятность прямого военного противодействия западных держав слишком, по их мнению, решительным шагам российского партнера.

Россия, занимавшая важное место в европейской системе международных отношений, была связана с великими державами целым рядом как формальных союзов, так и нигде не зафиксированных, но реально существовавших негласных договоренностей. Слабым звеном этой системы была Османская империя, в которой в первой половине XIX в. произошло резкое усиление центробежных тенденций. Заинтересованность всех без исключения европейских держав в решении проблемы Проливов и в судьбе турецкого «наследства» заставляла российское правительство с большой осмотрительностью строить отношения с ее православными подданными и не допускать, чтобы их стремление к независимости входило в противоречие с интересами и выгодами внешней политики России. Свои практические шаги оно часто объясняло «политической целесообразностью», с которой следовало считаться и европейским державам, если они были заинтересованы в сохранении европейского «равновесия сил», существенно зависимого от обстановки на Балканах.

Сербы первыми среди балканских славян получили права автономии в Османской империи, именно в Белграде в 1838 г. было открыто первое российское консульство. Безусловно, Сербией отнюдь не огранивались политические и культурные связи, которые были установлены как правительством, так и общественными кругами России с народами Балканского региона. В сфере российских интересов находились также Черногория, Болгария, Босния и Герцеговина. Однако контакты с этими регионами Османской империи были крайне затруднительными, информация из них - разноречивой и нерегулярной. Стоит отметить и то, что у российского правительства отсутствовала сколько-нибудь разработанная концепция поведения в отношении балканских народов, которая отводила бы им четко очерченную роль в реализации наиболее важных задач международной политики России.

Вместе с тем, влияние балканских славян на положение дел в Европе было крайне незначительным. Если в первой половине XIX в. в Сербии уже обосновались политические представительства европейских государств, то сербских дипломатов в Европе еще не было. Обретя после 1830 г. ограниченную государственность, Сербское княжество оставалось частью Османской империи. Правда, судя по тому, с какой оперативностью в нем стали появляться дипломатические миссии великих держав, можно судить о значении, придаваемом этому провозвестнику южнославянской независимости правящими кругами европейских стран.

Данная работа призвана исследовать русско-сербские связи в период, когда вслед за греками другие народы Балкан начинают появляться на европейской сцене в качестве субъектов международных отношений. Первым среди славян это удалось сделать сербам, их вновь воссозданное княжество, добившись статуса государственной автономии, получило дипломатическое признание со стороны ряда европейских государств. Целью работы является изучение русско-сербских политических отношений в ходе продвижения сербского народа к независимости, а также помощи со стороны российских властей, которая была оказана Сербии на этом пути. Основные задачи предпринятого исследования состоят в том, чтобы рассмотреть развитие русско-сербских отношений с 1812 г. до окончания Крымской войны в 1856 г. и определить роль российской дипломатии в поддержке сербских требований о предоставлении автономии; изучить конкретные документы, относящиеся к предоставлению сербам государственности, которые были подготовлены российскими представителями в Константинополе; рассмотреть миссии российских консулов в Белграде после 1838 г; выявить взаимосвязи между изменениями во внутренней политике Сербии и ее внешнеполитической ориентации, а также проследить влияние общеевропейской международной обстановки на тенденции в балканской политике России.

Хронологический период, охватывающий время от Бухарестского мира 1812 г. до окончания Крымской войны, является наиболее важным в становлении сербской государственности. Данный период характеризуется зарождением и развитием так называемой Венской системы международных отношений в Европе, сохранявшейся вплоть до Восточной войны 1853-1856 гт. Он характеризовался лидирующим положением России в европейском «концерте» держав и успешным претворением в жизнь самых смелых планов ее внешнеполитического ведомства. Это касалось и русско-сербских отношений. Их изменения, обусловленные, в частности, ростом политического самосознания сербской нации, достаточно очевидны и свидетельствуют о влиянии на взаимоотношения двух государств как внешних, так и внутренних факторов.

Научная новизна представленной работы состоит в том, что в ней впервые делается попытка комплексного исследования русско-сербских отношений на протяжении почти полувекового периода. Кроме того, русско-сербские связи рассматриваются на широком фоне общеевропейской международной жизни эпохи. Одновременно достаточное внимание уделяется сложной внутриполитической ситуации в Сербском княжестве, выявляются причины ее изменения с приходом к власти уставобранителей. В работе подробно исследуются задачи российской внешней политики в первой половине XIX в. и определяется место, которое занимали в ней Балканы, и в частности Сербия.

Политико-экономические и культурно-просветительсткие связи между Россией и Сербией отражены как в опубликованных документальных изданиях, так и неизданных материалах, хранящихся в российских архивах. Основные источники для работы над избранной темой хранятся в Архиве внешней политики Российской империи Российского министерства иностранных дел. К фондам, наиболее полно отражающим проблемы русско-югославянских связей первой половины XIX в., следует отнести фф. Канцелярия, Главный Архив (СПб), Посольство в Константинополе, Генеральное Консульство в Белграде и Отчеты МИД. Материалы, сосредоточенные в этих фондах, дают возможность проследить развитие русско-сербских связей на протяжении всего исследуемого периода. Особое значение имеет переписка управляющего Министерством иностранных дел К.В.Нессельроде с российскими посланниками в Константинополе - Г.А.Строгановым, А.И.Рибопьером и А.П.Бутеневым.

Важные сведения о развитии русско-сербских отношений можно извлечь из официальной переписки российских государственных деятелей с сербскими старейшинами, ежегодных Отчетов МИД по Азиатскому департаменту, донесений российских консулов из Белграда и посланников из Константинополя. В делах архива в изобилии представлены такие документы, как обращения православных подданных Порты к российскому правительству с просьбами о «покровительстве» и защите от османского гнета, памятные записки, содержащие статистические сведения, проекты преобразований различных регионов Османской империи.

Официальные документы представлены инструкциями российского МИД своим дипломатическим представителям за рубежом, докладными записками посланников и консулов России, содержащими подробный отчет о ходе русско-турецких переговоров и внутриполитическом положении Османской империи и Сербии. Все эти документы отражают внешнеполитический курс России на Балканах, а многочисленные ноты российского правительства Порте, протоколы конференций российских посланников с турецкими министрами создают достаточно полную картину напряженной дипломатической борьбы по вопросу о статусе будущего славянского государства4.

4 Архив внешней политики Российской имеприи (далее - АВПРИ). Привлекались фонды Канцелярия, Отчеты МИД, Главный архив (СПб), Посольство в Константинополе, Генеральное консульство в Белграде.

Переписка сербского вождя Милоша Обреновича, а также многочисленные обращения сербского руководства к российским властям находятся в фонде Строгановых в Российском государственном архиве древних актов5. В период с 1816 по 1821 гг. российский посланник в Константинополе Г.А.Строганов фактически взял на себя обязанности руководителя сербских депутаций к Порте. Он явился также составителем тех программ по освобождению Сербии, которые были представлены турецкому правительству сербской стороной. Он вел обширную переписку с Милошем Обреновичем, в которой намечал важнейшие условия существования сербской государственности.

Большой интерес представляют собой материалы Российского государственного военно-исторического архива, содержащие сведения об участии сербов в русско-турецкой войне 1828-1829 гг.6. Они позволяют судить также о планах русского командования относительно участия сербских добровольцев в боевых действиях. Вопрос об отношении российского руководства к привлечению местного балканского населения во время русско-турецких войн возникал всякий раз, когда русские войска вступали на территорию Дунайских княжеств. Российское правительство обычно не решалось открыто призывать славянские народы поддержать русскую армию. Однако, как свидетельствуют документы, российское военное руководство одобряло идею привлечания местного населения и предпринимало конкретные шаги в этом

5 Российский государственный архив древних актов (далее — РГАДА). Строгановы. Ф.1278.

6 Российский государственный военно-исторический архив (далее РГВИА). Ф. Военно-ученый архив, 477, 439. направлении, несмотря на нерешительную позицию петербургских властей.

Период русско-турецкой войны отражен также в документах Государственного архива Российской Федерации. В фонде Ш-го отделения хранятся донесения секретных агентов на Балканах шефу жандармов А.Х.Бенкендорфу7, а также данные политической разведки военного времени. Известно, что Балканский регион привлекал пристальное внимание российского военного руководства. Территория Дунайских княжеств и Болгарии нередко становилась театром военных действий, где происходили столкновения русских и турецких войск. Существовала возможность перенесения активных военных операций и на территорию Сербии. Именно поэтому секретные службы уделяли большое внимание этой части европейской Турции, стремились иметь картографические описания края и статистические сведения о его населении. Сведения о военном времени дополняют документы из Российского государственного архива военно-морского флота (Санкт-Петербург). В частности, речь идет о таком важном в международно-политической жизни Европы событии, как Наваринское сражение.

Среди петербургских архивов наиболее богатый материал по изучаемому периоду содержит Российский государственный исторический архив. В журналах заседаний Комитета министров имеются данные о характере помощи российских властей сербским переселенцам в период от Первого сербского восстания (1804-1813 гг.) до предоставления Сербии статуса автономии в 1830 г. Справки, составленные шефом русской разведывательной службы п

Государственный архив Российской Федерации (далее - Г АРФ). Ф. 109. III отделение (1-я экспедиция, Секретный архив). на Балканах И.П.Липранди можно найти как в архиве Петербургского института истории, так и в отделе рукописей о

Российской государственной библиотеки . Много путешествуя по Балканам, Липранди как никто другой, знал этот регион и в своих записках уделял внимание таким сведениям, как население края, его природа, языки народов Балканского полуострова.

В работе использованы также некоторые материалы из Архива Сербии (Белград), в частности, документы фондов Княжеская канцелярия и Княжеско-сербское агенство в Бухаресте. Имеющаяся в них переписка Милоша Обреновича с российскими представителями дает дополнительный материал по изучаемому вопросу, но не имеет самостоятельной ценности без документов российских архивов9. Наиболее важные источники по русско-сербским отношениям сосредоточены в России, что вынуждает и югославских историков опираться на материалы именно российских архивохранилищ. Следует отметить, что ряд архивных источников, используемых в работе, вводится в научный оборот впервые.

Помимо архивных документов в работе широко использовались и опубликованные материалы. Для исследования внешнеполитических сюжетов первостепенную важность имеет многотомное издание «Внешняя политики России XIX и начала XX века»10. В нем широко представлены документы о международных о

Архив петербургского института истории. Ф.36. Оп. 1 Д. 255; Отдел рукописей Российской государственной библиотели (далее -ОР РГБ). Ф. 18, Д.2584.

9 Архив Сербии. Ф.КК, САБ.

10 Внешняя политика России XIX и начала XX века. Документы российского МИД (далее - ВПР). Сер. 1-И. акциях российского правительства, выработке внешнеполитических программ и их реализации. Самостоятельную исследовательскую ценность представляют собой примечания, которыми снабжен каждый том публикации. Важнейшее значение для работы над избранной темой имеет российско-югославское издание

Отношения России с югославянскими землями в первой трети XIX века», содержащее в основном материалы из АВПРИ11. В данном издании, подготовленном сотрудниками Института Российской истории РАН совместно с югославскими коллегами, собраны документы, отражающие развитие русско-югославянских связей; центральное место в публикации принадлежит русско-сербским отношениям на протяжении исследуемого в работе периода. Начало борьбы сербского народа за независимость представлено в

10 сборнике «Первое сербское восстание 1804-1813 гг. и Россия» , а также в публикации французских источников, предпринятой югославскими историками13. С целью расширения спектра изучения русско-сербских связей данного периода привлекался сборник документов, посвященный русско-черногорским отношениям в ХУШ-Х1Х вв.14. Период становления сербского государства

11 Отношения России с югославянскими землями в первой трети XIX века. М., 1998.

12 Первое сербское восстание 1804-1813 гг. и Россия. М., 1983. Т. 2.

13 1акшиЙ Г., Вучковий В. Француски документа о првом и другом устанку (1804-1830). Београд, 1957.

14 Черногорско-русские отношения. 1711-1918. Русские архивные документы о Черногории (конец XVII в. - середина XIX в.) Подгорица, 1992. отражен в сборнике югославского исследователя Ст.Ловчевича15. Не утеряли своего значения для исследования внешнеполитической ситуации в Европе в первой половине XIX в. издания Ф.Ф.Мартенса и Т.Юзефовича16. Все эти опубликованные документальные материалы предоставляют исследователю самые разнообразные сведения, касающиеся как внутриполитической жизни Сербского княжества, так и состояния международных отношений изучаемой эпохи.

С целью выявления настроений в различных кругах русского общества привлекались некоторые периодические издания. В частности, были использованы публикации в литературно-общественных журналах либерально-монархического толка «Сын Отечества» и «Вестник Европы». В изучаемый период сведения, касающиеся непосредственно Сербии, появлялись в прессе крайне редко и имели самый общий характер. Однако даже немногочисленные публикации позволяют судить о сочувственном отношении различных слоев русского общества к освободительной борьбе балканских народов. Военные события 1828-1829 гг. широко освещались периодической печатью. «Военный журнал», «Славянин», «Сын Отечества» и «Северный архив» регулярно информировали читателей о ходе военных действий, публиковали правительственные документы и выдержки из иностранных изданий.

15 ЛовчевиЬ Ст. Писма Или]е Гарашанина 1овану МариновиЬу. Кн. 1. Београд, 1931.

16 Мартене Ф.Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россиею с иностранными державами. СПб., 1878. Т.1У. 4.1; СПб. 1895. Т. 1; Юзефович Т. Договоры России с Востоком, политические и торговые. СПб., 1869.

В качестве важного источника можно рассматривать работы выдающегося деятеля сербской культуры Вука Стефановича Караджича - историка, лингвиста, создателя литературного сербского языка. Современник Милоша Обреновича, Караджич писал свои произведения по свежим следам событий, поэтому они имеют первостепенное значение при изучении

1 7 внутриполитического положения Сербии . То же самое следует сказать и о работе И.Ристича, оставившего заметки о периоде европейских революций 1848 г.18. Из зарубежных публикаций, посвященных Сербии, следует указать труд немецкого ученого Леопольда Ранке19. По словам сербского историка В.Джоровича,

Ранке «первым рассказал Европе о сербской борьбе за

20 освобождение» . Личное знакомство с В.Караджичем позволило Ранке построить свою работу на достоверных материалах, предоставленных в его распоряжение сербским ученым. Книга Ранке охватывает историю Сербии с древнейших времен, и интересующему нас периоду посвящена небольшая часть работы. Ценность труда Ранке заключается также в том, что им открывается ряд исследований западных историков, посвященных балканской проблематике и Восточному вопросу в целом.

1 7

Караджич. В. Милош ОбреновиЬ, князь Сербии или rpaî)a за

HCTopnjy нашего времена. Будим, 1828. Использовалось также издание этой работы 1947 г. Караджич о унутрапльой политици кнеза Милоша. Београд, 1923.

18

Ристий J. Спол.ашни односи Срби]е новщего времена. Кн. 1. Београд, 1887.

19 Ранке Л. История Сербии по сербским источникам. М., 1857. Первое издание на немецком языке — 1829 г.

20 ЪоровиЙ В. Истерла Срба. Ниш. 2001. С. 586.

Источниковедческое значение имеет и мемуарная литература,

21 которая представлена в работе «Запиской» К.В.Нессельроде , воспоминаниями об императоре Николае 1 его родственников и ближайших друзей , известным трудом Ф.Ф.Вигеля , а также близкими ему по манере написания «Очерками» П.Долгорукова24. Использованы малоизвестные в научной литературе записки принимавших участие в русско-турецкой войне 1828-1829 гг. Михайловского-Данилевского, Н.Н.Муравьева-Карского и написанный на основе дневниковых записей генерала Ф.К.Гейсмара очерк его сына о боевом пути отца . Особо отметим интереснейшие воспоминания А.И.Рибопьера - дипломата,

27 служившего четырем российским императорам . Привлеченная мемуарная литература позволяет уточнить характеристику описываемых событий и воссоздать живую картину происходившего по сведениям непосредственных участников. По этим материалам можно составить портреты исторических персонажей эпохи - как самого Николая 1, так и его ближайшего

21 Записка канцлера графа К.В.Нессельроде о политических сношениях России // Русский архив. 1872. № 2.

22 Николай I. Муж, отец, император. М., 2000.

23 Вигель Ф.Ф. Записки. М., 1892.

24 Долгоруков П. Петербургские очерки. М., 1992.

Шильдер Н.К. Адрианопольский мир. По рассказу Михайловского-Данилевского // Русский вестник. 1889. Т.203; Из записок Николая Николаевича Муравьева-Карского // Русский архив.1895. Кн. 1.№ 2.

26 Гейсмар В. Барон Федор Клементьевич Гейсмар. Биографический очерк. 1783-1848 //Русская старина. 1881. Т.ХХХП. № 12. Записки графа А.И.Рибопьера // Русский архив. 1877. Кн. 4-5. окружения - К.В.Нессельроде, А.Ф.Орлова, Г.А.Строганова, А.И.Рибопьера.

Наличие объемного и разнообразного комплекса документов, как архивных, так и опубликованных, позволяет говорить о достаточной обеспеченности заявленной темы источниками. Изученные материалы дали возможность автору предпринять попытку осветить различные аспекты русско-сербских отношений во время активной политической поддержки Россией сербского национального движения за независимость, а также в более поздний период складывания двусторонних русско-сербских дипломатических отношений. Исследование в основном базируется на архивных материалах, во многих случаях впервые вводимых в научный оборот. Ряд источников, уже известных исследователям данной проблемы, но изученных до сих пор недостаточно, подвергается в работе более пристальному рассмотрению.

Балканская политика России, как составная часть общеевропейских международных отношений, представлена в целом ряде трудов русских историков XIX в. Как правило, внешняя политика России на Балканах рассматривается авторами в качестве части общего Восточного вопроса, которому посвящены многочисленные работы от фундаментальных исследований до публицистических произведений. В целом русские исследователи, вне зависимости от их политических взглядов, склонны с пониманием относиться к целям балканской политики российского правительства. Подобно виднейшему историку XIX в. С.М.Соловьеву, они признавали за Россией особую историческую миссию, исполняя которую ее правящие круги способствовали восстановлению исторических связей между «турецкими» христианами и Россией28. Так, известный политик и историк С.С.Татищев, оставивший глубокие исследовательские работы по международным отношениям в Европе, утверждал, что задачей российского правительства на Балканах «являлось улучшение участи христианского . населения посредством постепенного освобождения от тяжелого ига мусульман»29.

Исследуя русскую политику в Восточном вопросе, С.Жигарев, высказывал более прагматическую точку зрения. По его мнению, цель России - «обеспечить собственные материальные интересы», а уже потом «помочь своим восточным единоверцам и единомышленникам в борьбе с мусульманством за национальное и религиозное самосохранение»30. Примечательно, что в данной работе, созданной в русле позитивистского направления исторической науки, указывается на важность экономических факторов во внешнеполитических шагах российского правительства. Автор осуждает взятый Россией курс на сохранение status quo, который, по его мнению, препятствовал освобождению христианских народов и наносил ущерб собственным интересам России на Востоке.

Большой вклад в изучение непосредственно русско-сербских отношений внес Н.А.Попов, автор 2-х томной работы «Россия и

31

Сербия» . Он проследил становление и развитие русско-сербских

28

Соловьев С.М. Восточный вопрос. СПб., 1882.

29 Татищев С.С. Внешняя политика императора Николая I. СПб., 1887. С. 219.

30 Жигарев С. Русская политика в Восточном вопросе. М., 1896. Т.1. С. 49.

31 Попов Н.А. Россия и Сербия. Т. 1-2. М., 1867. политических связей на протяжении длительного отрезка времени, доведя изложение до Свято-Андреевской скупщины 1858 г. Н.А.Попов использовал для своей работы как русские, так и сербские источники, опубликовав наиболее интересные из них в приложении к основному тексту исследования. Ему же принадлежит издание выдержек из переписки князя Милоша Обреновича с российским посланником в Константинополе Г.А.Строгановым в 1817-1826 гг.32.

Большой интерес представляют работы Н.Епанчина и Н.Н.Муравьева, посвященные русско-турецкой войне 1828-1829 гг. и турецко-египетскому кризису 1832-1833 гг. Н.Епанчин освещает как период подготовки войны и выработки военных планов, так и прослеживает весь ее ход. Автор подробно останавливается на международной обстановке, предшествовавшей каждому решительному повороту в ходе войны, а также по ее завершении33. Книга воспоминаний Н.Н.Муравьева «Дела Турции и Египта в 1832 и 1833 годах» повествует о Босфорской экспедиции русского флота - уникальном событии в истории русско-турецких отношений34. Н.Н.Муравьев — участник описываемых событий, он возглавлял русскую экспедицию к берегам Босфора. Встречи с турецкими министрами, дискуссии с османским правительством по вопросу о характере оказываемой помощи, заключение Ункяр

32 1

Попов H.A. Переписка барона Гр. А.Строганова с Милошем Обреновичем в 1817-1826 годах. М., 1867.

33

Н.Епанчин. Очерк похода 1829 г. в Европейской Турции. СПб., 1905-1906. 4.I-III.

34 Муравьев H.H. Русские на Босфоре в 1833 году. М., 1969; Он же. Дела Турции и Египта в 1832 и 1833 годах. Дипломатические сношения. М., 1870.

Искелессийского договора - все это нашло отражение и критическую оценку в ярко написанном труде.

Современные отечественные историки исследуют внешнюю политику России в широком контексте международных отношений, обращая в то же время пристальное внимание на проблемы внутренней жизни страны, изменения в ее социально-экономическом укладе. Рассматривая проблему Восточного вопроса, советские историки уделяли большее внимание периоду, предшествовавшему становлению сербской автономии (конец ХУШ-начало XIX в). Интерес именно к этому времени объясняется той важностью, которую приобрел Восточный вопрос на рубеже веков, когда в повестку дня было поставлено само существование Османской империи и судьба ее европейских провинций. Указанному времени посвящены работы И.С.Достян, В.В.Зеленина, Н.И.Казакова, А.Л.Нарочницкого, В.Г.Сироткина, освещающие балканскую политику России, многочисленные планы создания славяно-сербского государства на обломках Османской империи. Методологические аспекты проблем национально-освободительного движения сербского народа рассмотрены в работах А.Л.Нарочницкого и В.Г.Карасева35. Их исследования имеют принципиальное значение для характеристики характера сербской революции, о чем в югославской историографии до сих пор ведутся дискуссии. Современные исследования данной

35

Нарочницкий А.Л. О характере Первого сербского восстания 1804-1813 годов и его месте в истории революций конца XVIII и начала XIX века // 1угословенске земл>е и Русща за време првог српског устанка 1804-1813. Београд, 1983; Карасев В.Г. Первая национально-буржуазная революция на Балканах (конецХУШ - 70 годы XIX в.). М., 1986. тематики представлены в основном обобщающими трудами по проблемам внешней политики России на Балканах - коллективными монографиями ведущих ученых-балканистов и международников: «Формирование национальных независимых государств на Балканах. (Конец XVIII - 70 годы XIX в.)», «Международные отношения на Балканах. 1815-1830 гг.», «Международные отношения на Балканах. 1830-1856 гг.», «История внешней политики России. Первая половина XIX века», «Россия и Черноморские проливы»36.

Отечественная историография уделяла значительное внимание проблемам международных отношений в Европе первой трети XIX в. В ряде работ рассматриваются перипетии сложной политической борьбы западных держав и России вокруг проблемы преобразования Османской империи. К их числу относятся труды Н.С.Киняпиной, А.В.Фадеева, В.А.Ляхова, В.И.Шеремета, И.Г.Гуткиной, Л.А.Зака, В.Н.Виноградова, В.А.Георгиева, А.М.Зайончковского, Н.А.Дулиной37.

36 Восточный вопрос во внешней политике России. Конец XVIII-начало XX века. М., 1978; Формирование национальных независимых государств на Балканах (конец ХУШ- 70 годы XIX в.). М., 1986; Международные отношения на Балканах. 1815-1830 гг. М., 1983; Международные отношения на Балканах. 1830- 1856 гг. М., 1990; История внешней политики России. Первая половина XIX века. М., 1995; Россия и Черноморские проливы. М., 1999; Очерки истории Министерства иностранных дел России. Т. 1. М., 2002.

37 Фадеев A.B. Россия и Восточный коизис 20-х годав XIX века. М., 1958; Ляхов В.А. Русская армия и флот в войне с Оттоманской Турцией в 1828-1829 гг. Ярославль, 1972; Шеремет В.И. Турция и Адрианопольский мир 1829 г. М., 1975; Он же. Революции 184826

Сербская тематика является основным предметом исследования в публикациях И.С.Достян, К.В.Никифорова, Е.Ю.Гуськовой,

38

Е.П.Наумова . И.С.Достян внесла значительный вклад в изучение

1849 гг. и Османская империя // Революции и реформы на Балканах. М. 1994; Киняпина Н.С. Ункяр-Искелесийский договор 1833 г.// Научные доклады высшей школы. 1958. № 2; Она же. Внешняя политика России первой половины XIX в. М., 1963; Она же. Внешняя политика Николая I // Новая и новейшая история. М. 2001. № 1,2; Гуткина И.Г. Противоречия европейских держав в первые годы греческой войны за национальную независимость (1823-1826) // Ученые записки ЛГПИ им. Герцена. Л., 1966. Т. 288; Зак Л.А. Монархи против народов, М., 1966; Георгиев В.А. Внешняя политика России на Ближнем Востоке в конце 30-х - начале 40-х годов XIX вв. М., 1975; Виноградов В.Н. Великобритания и Балканы: от Венского конгресса до Крымской войны. М., 1985; Он же. Британский лев на Босфоре. М., 1991; Зайончковский A.M. Восточная война 1853-1856 гг. Т. 2. СПб., 1912; Дулина H.A. Османская империя в международных отношениях (30-40-е годы XIX в.) М., 1980. то

Достян И.С. Россия и Балканский вопрос. М., 1972; Она же. Русская общественная мысль и балканские народы. От Радищева до декабристов. М., 1980; Она же. Миссии русских государственных деятелей и военных в Сербском княжестве после прихода к власти уставобранителей // Национальное возрождение Балканских народов в первой половине XIX века и Россия. М., 1992; Она же. К вопросу об англо-русском соперничестве в Сербском княжестве в 30-е годы XIX в. // Советское славяноведение. 1966. № 6; Она же. Австро-русское соперничество на Балканах в 30-х годах XIX в. и Сербское княжество // «Дранг нах остен» и историческое развитие русско-югославянских политических и культурных связей. Целый ряд ее исследований посвящен непосредственно Сербии первой трети XIX в. В них освещаются разнообразные аспекты внутриполитической истории страны и борьбы великих держав за преобладающее влияние на Балканах, в частности, в Сербском княжестве. Монографии и многочисленные статьи автора, посвященные политическому и экономическому проникновению западных держав в Сербию, а также разделы коллективных трудов, содержащие глубокий анализ международных отношений на Балканах в изучаемый период, дают представление о сложных процессах становления независимых государств в Балканском регионе и политике заинтересованных держав. Традицию исследования русско-сербских отношений в 1-й половине XIX в. продолжила работа К.Н.Никифорова о Сербском княжестве в 30-40-х гг. XIX в. Автор впервые в отечественной историографии берется за тему объединительного движения югославян, подробно исследуя программы этого движения и деятельность сербских эмиссаров. стран Центральной, Восточной и Юго-восточной Европы. М., 1967.; Никифоров К.В. Сербия в середине XIX в. Начало деятельности по объединению сербских земель. М., 1995; Гуськова Е.Ю. Социально-экономическое развитие Сербии в период правления уставобратителей (1842-1858). Автореф. канд. дис. М. 1980; Она же. Балканы в планах России в первой половине XIX в.: территориальная экспансия, политическое влияние или благотворительность // Югославская история в новое и новейшее время. М., 2002; Наумов Е.П. Развитие социальной структуры в Сербии (конец XVIII- первая половина XIX в.) // Социальная структура общества в XIX в. Страны центральной и юго-восточной Европы. М., 1987.

Изучение русско-сербских отношений невозможно без знакомства с обстановкой в других регионах Османской империи, населенных прежде всего православными подданными Порты. Этой тематике посвящены труды видных историков-славистов: С.А.Никитина, В.Д.Конобеева, В.Я.Гросула, Н.И.Хитровой, Ю.П.Аншакова, И.В.Чуркиной, А.М.Станиславской, Г.Л.Арша, О.Б.Шпаро39. В работах этих исследователей рассматриваются как внутриполитическое развитие отдельных подвластных Порте народов, так и их внешнеполитические связи.

39 Никитин С.А. Вук Караджич и Россия // Очерки по истории южных славян и русско-балканских связей в 50-70-е годы XIX в. М-, 1970; Конобеев В.Д. Национально-освободительное движение в Болгарии в 1828-1830 гг. // Ученые записки института славяноведения. М., 1960. Т.ХХ; Гросул В.Я. Реформы в Дунайских княжествах и Россия (20-30-е годы XIX в.) М., 1966; Он же. Польская политическая эмиграция на Балканах в 40-х - начале 50-х годов XIX в. // Балканский исторический сборник. Ч. 2. Кишинев, 1970; Хитрова Н.И. Черногория в национально-освободительном движении на Балканах и русско-черногорские отношения в 50-70-х годах XIX в. М., 1979; Аншаков Ю.П.Становление Черногорского государства и Россия (1798-1856 гг.) М., 1998; Чуркина ИВ. Михаил Федорович Раевский и его записки о национальном движении южных славян в 1848-1849 гг. // Революции и реформы на Балканах. М., 1994; Станиславская A.M. Россия и Греция в конце XVIII - начале XIX века. М., 1976; Арш Г.Л. Каподистрия и греческое национально-освободительное движение. 1809-1822. М., 1976; Шпаро О.Б. Освобождение Греции и Россия (1821-1829). М., 1965.

Сербские и югославские историки уделяют достаточное внимание становлению своего национального государства. Первое и Второе сербские восстания, дипломатическая борьба за предоставление автономии, внутриполитическая история Сербии и взаимоотношения сербов с турецкими властями были предметами специального изучения. На работы сербских историков долгое время оказывала влияние приверженность к одной из двух правящих династий - Карагеоргиевичей и Обреновичей, что зачастую вело к тенденциозности в освещении проблемы восстановления сербской государственности. На этот факт указывает в своей монографии Р.Люшич, предпринявший попытку дать обзор историографии Сербской революции40. Некоторые авторы особенно подчеркивали роль Милоша Обреновича во всех успехах национального освобождения. Этот упрек можно отнести, прежде всего, к произведениям, созданным современниками князя. Упомянем в этой связи сочинение Михаила Обреновича, а также воспоминания личного врача Милоша - Куниберта41. Богатый материал по воссозданию событий этой эпохи дают труды Вука Караджича, М.Ненадовича, Й.Ристича42, в которых политика сербского князя подвергается критическому осмыслению.

40 Л>ушиЙ1 Р. Тумаченье српске револ»ущце у историографуе 19. и 20. века. Београд. 1992.

41 Михаил Обренович. Милош ОбреновиЙ или поглед на HCTopnjy Cp6nje от 1813 до 1839. Београд, 1863; Куниберт Б. Српски устанак и прва владавина Милоша Обреновийа. Београд.

42 Караджич B.C. Милош ОбреновиЙ, князь Сербии или гра^а за српску HCTopnjy нашега времена, Будим, 1828.; Караджич о yHyTpauiH>oj политици кнеза Милоша. Београд, 1923; НенадовиЙ М.

Наиболее значительная работа, посвященная непосредственно интересующей нас теме, принадлежит перу Михаила Гавриловича. В его фундаментальном труде «Милош Обренович» детально анализируется ход борьбы - военной и дипломатической - за освобождение Сербии от турецкого владычества43. Гаврилович высоко оценивает помощь России сербам, строя свое исследование на документальных материалах европейских архивов - сербских, австрийских, французских и русских. Значительное место в книгах посвящено внутриполитическому и экономическому положению Сербии. Все это делает работу Гавриловича незаменимой при изучении данной эпохи, именно на ней основываются все последующие исследования югославских историков.

Межвоенная и современная историография Югославии также уделяет большое внимание изучению социально-экономического развития Сербии, воссозданию ее государственности, развитию форм местного самоуправления. В работе академика Васы Чубриловича прослеживаются изменения в хозяйственной и социальной структуре сербского общества на протяжении XIX в., вскрываются причины перемен в характере освободительного движения44. Как и другие югославские историки, Чубрилович положительно оценивает помощь России сербскому национально-освободительному движению. Однако несмотря на достаточно единодушное мнение по данному вопросу среди современных исследователей, имеется целый ряд суждений, уточняющих

Мемоари. Београд, 1863; РистиЬ Г Спол>ашни односи новие^га времена. Кн>. 1. Београд, 1887.

43 Гаврилович М. Милош ОбреновиИ. Београд, 1908-1912. Кн>. 1-Ш.

44 ЧубриловиЬ В. Исторг а политическе мисли у Србищ XIX века. Београд, 1958; Он же. Истори]а Београда. Београд, 1974. Кн>. 2. некоторые положения о русской помощи сербам. В.Стоянчевич считает, что вмешательство России имело и негативные последствия для развития сербской государственности. Автор утверждает, что российские власти не были заинтересованы в осуществлении многих требований, выдвигаемых сербским руководством. Это касалось, в частности, утверждения Милоша Обреновича наследственным правителем Сербии и уточнения сербско-турецких границ45.

В последние годы тема становления сербского автономного государства была продолжена работой Р.Люшича «Княжество Сербия. 1830-1839»46. Основное внимание автор уделяет внутриполитическому развитию Сербии, созданию институтов государственного управления. Касаясь внешнеполитической тематики, автор отмечает особую заинтересованность России в решении балканского вопроса и подчеркивает важность для Сербского княжества тех международно-правовых гарантий, которые были обеспечены ему договорами России с Османской империей. Этот важный аспект всего дальнейшего развития сербской государственности порой игнорируется историками, что приводит к искажению сути русско-сербских связей. Исключение международного контекста в исследовании взаимоотношений двух народов затрудняет понимание причинно-следственной связи многих явлений, происходивших в политической жизни сербского общества47.

45 СтоЗанчевиЬ В. Милош ОбреновйЬ и н>егово доба. Београд, 1966; Он же. Кнез Милош и неточна Србща. 1833-1838. Београд, 1957.

46 Л>ушиЬ Р.Кнежевина Срби]а. 1830-1839. Београд, 1986.

47 Гузина Р. Кнежина и постанак србске буржоаске државе. Београд, 1955; КандиЬ Л. Положат Сов]ета по уставним про]ектима и

Югославские историки уделяли большое внимание изучению уставобранительского движения в Сербии, связям княжества с ближайшими соседями-югославянами, а также внутренним процессам, которые происходили в сербском обществе после завоевания автономии48. Работы Д.Страньаковича, В.Вучковича, Г.Якшича посвящены сложной внутриполитической обстановке в княжестве в период становления государственности. Продолжая исследование этого процесса, Р.Люшич предпринял попытку комплексного изучения первой внешнеполитической программы сербского правительства. В своей работе «Книга о «Начертании» автор проводит сравнительный анализ сербского внешнеполитического документа с более ранними проектами подобного рода, подготовленными деятелями польского освободительного движения49.

Комплексный подход к изучению становления и развития югославского государства демонстрирует в своей фундаментальной работе «Создание Югославии. 1790-1918 » М.Экмечич50. Автор дает картину развития каждого из югославянских народов, подчеркивая особенности их пути к единому государству. Экмечич широко использует статистические данные при анализе внутриполитического положения того или уставима у прво] половини XIX века до уставобранител»а // Историйки гласник. Београд, 1972. № 1.

48 Страньаковий Д. Влада уставобрашьтел»а. 1842-1853. Београд, 1932; 1акшиЬ Г., Стран>аковиЬ Д. Срби^а од 1813 до 1858 године. Београд, 1935.

49 -ЪушиЙ Р. Кн>ига о Начерташуу. Београд, 1993.

50 ЕкмечиЬ М. Стварагье 1угославще. 1790-1918. Кн. 1. Београд, 1989. иного региона будущей Югославии. Международный аспект проблемы также присутствует в работе, что делает ее особенно ценной при исследовании интересующей нас тематики. Русско-сербские связи и политика России на Балканах являются теми проблемами, которые всегда привлекали внимание автора51.

В то же время положения, появляющиеся в некоторых современных трудах югославских авторов, зачастую требуют более серьезно обоснованной аргументации. Критическая оценка внешнеполитических акций России в Сербии имеет свою традицию. Еще сербский революционный демократ Светозар Маркович в работе «Сербия на Востоке» высказывал мысль о том, что авторитарный режим Милоша Обреновича погубил сербскую революцию, не дав развернуться демократическому движению в стране. «Хатти-шериф и берат были смертельными ударами по сербской революции: борьба за освобождение и единство целого сербского народа, да и сама мысль о том, были совсем оставлены. Вместо этого в Сербии начинается установление монархического государства» . В недавно вышедшей югославской работе «Россия, f л

Сербия, Черногория», написанной авторским коллективом , содержится критика внешней политики России. Упрек авторов заключается в том, что Россия на Балканах «отстаивала собственные политические интересы», что не может, по их мнению,

51 Экмечич М. Россия и народные движения на Балканах в 1848 г.// Национальное возрождение балканских народов в первой половине XIX века и Россия. М., 1992.

50. Маркович С. Сербия на Востоке. Избранные сочинения. М.,

1956. С.383.

Kurjak J., Popovic О, Obradovic, Sukovic М. Rusia, Srbija, Crna

Gora. Beograd, 2000. согласовываться с «дружескими отношениями с Сербией и Черногорией». Вызывает сомнение оценка расстановки сил в регионе Балкан и Проливов - главными соперниками России здесь называются Турция, Австрия и Германия, в то время как Англия выпадает из поля зрения историков.

Критический анализ внешнеполитических акций России в годы европейских революций занимает значительное место и в книге Душана Берича «Сербский вопрос в политике Австрии и России. 1848-1878»54. Придавая огромное значение периоду европейских революций 1848-1849 гг. для сербской истории, автор приходит к выводу о том, что именно с этого времени начинается истинное «сербское возрождение». Как политика соседней Австрии, так и политика России кажутся исследователю схожими по своим целям и методам - главной задачей великих держав, по мнению автора, было не допустить объединения вокруг Сербии южнославянских народов для образования единого славянского государства. При этом Берич обвиняет российское правительство в невыполнении сербских требований; сербы, по словам автора, не знали, чего ждать от России, ее отношение к ним - это чередование поддержки и отказ от нее. Действительно, внешняя политика России на Балканах, как и любой другой державы, преследовала, прежде всего, свои собственные интересы. Совпадение на определенном этапе интересов России и Сербии лишь помогло последней добиться нового политического статуса внутри Османской империи. Было бы политической наивностью требовать большего от внешнеполитического ведомства России или упрекать его за недостаточную помощь на том или ином этапе сербского

54 Берий Д. Српско питаае и политика Аустроугарске и Руси]е. 18481878. Београд, 2000. освобождения. Естественно, что российские внешнеполитические акции были обусловлены рядом причин как международного, так и внутреннего характера. В данном случае, как кажется, следовало бы дать оценку объективным результатам политики покровительствующей державы.

О том, что тема становления национального сербского государства далеко не исчерпана свидетельствует вышедший в последнее время ряд исследований югославских авторов, посвященных годам сербской революции. В книгах В. Стоянчевича «Сербия и освободительное движение на Балканском полуострове в XIX в.» и «Из истории Сербии периода Второго восстания и власти князя Милоша. 1815-1839.» прямо говорится о том, что многие аспекты истории Сербии середины XIX в. требуют дальнейшего изучения55. Обе работы посвящены детальному исследованию внутреннего положения Сербии: взаимоотношениям с другими балканскими народами, развитию капиталистических отношений в сербском обществе, учреждению новых государственных служб и т.д. При этом, как кажется, предпринятые исследования неоправданно исключают из орбиты своего внимания внешнеполитические сюжеты. Так, в одной из работ Стоянчевича подчеркивается, что современные историки должны ответить на вопрос, нацелена ли была политика России на сохранение status quo или на помощь освободительным движениям балканских народов. О том, что исследование темы сербской революции далеко не закончено, говорится и в книге Р.Люшича, посвященной историографии данной проблемы. Югославский автор,

55 Сто^анчевий В. Cp6nja и ослободилачки покрет на Балканском полуострову у XIX веку. Београд, 1990; Он же. Из исторще Cp6nje Другог устанка и кнез Милошеве владе. 1815-1839. Београд, 1995. посвятивший многие свои работы периоду сербского возрождения, ставит перед историками все новые проблемы, ждущие, по его мнению, своих исследователей.

Западная историография Восточного вопроса, в решении которого по-своему были заинтересованы все великие державы, зачастую обнаруживает тенденцию свести его лишь к русско-турецким противоречиям по поводу Проливов и положения славян на Балканах. Славянской тематике посвящены многочисленние работы американских ученых Чарльза и Барбары Елавич56. В них рассматриваются разнообразные аспекты балканской истории, в том числе и русско-югославянские связи. В монографии «Сто лет русской внешней политики» Барбара Елавич выдвигает тезис о полной самостоятельности сербов в деле национального освобождения. Рассматривая возникавшие в то время планы создания независимых государств на Балканах, автор отмечает, что эти намерения встречали сопротивление не только со стороны западных держав, но и России, не желавшей быть вовлеченной, в силу верности легитимистским принципам, в покровительство национально-освободительному движению. В работе «Балканы» Чарльз и Барбара Елавич уточняют эту мысль: Россия не могла поддерживать славян на Балканах, подавляя одновременно революции в других регионах Европы. Тем самым автор отказывает российскому правительству в наличии у него широкого спектра

56 Jelavich Ch. The Balkans in transition. Berkeley, 1963; Jelavich B.A. Century of Russian Foreign Policy. 1814-1914. Filadelphia, New-York, 1964; Jelavich Ch. and B. The Balkans. 1965; Jelavich Ch. and B. Establishment of the Balkan National States. Seatle, London, 1977; Jelavich B. Russian's Balkan entanglements. 1806-1914.Cambriege, 1991. политических интересов в Балканском регионе. Это же положение развивается в одной из последних работ Б.Елавич «Russian's Balkan entanglements»: у России на Балканах существовали лишь стратегические интересы. Утверждение Елавич строится на высказанных ранее положениях английского историка Дж.Клейтона, который, исследуя британские интересы на Ближнем Востоке, приходит к выводу о том, что экономическое проникновение в регионы Османской империи началось лишь после 1838 г.57, и первой сделала это Англия. Рассматривая истоки Восточного вопроса, автор считает его сутью проблему дальнейшего существования Оттоманской империи и расчеты западных государств на преобладание в разных регионах распадающейся державывы. Русско-английские противоречия, считает Клейтон, выстраивались вокруг Константинополя и Проливов, ибо контроль над ними означал одновременно и влияние на султанское правительство. Прослеживая постепенное усиление Великобритании в регионе, автор называет ее главным гарантом безопасности Османской империи после заключения Лондонских конвенций 1840 и 1841 гг., ибо до этого Англия была лишь пассивным наблюдателем успехов России. Любопытно замечание автора о том, что английское правительство легко пошло на предоставление независимости Греции, поскольку это казалось ему меньшим злом, чем усиление здесь русского влияния.

В.Миллер, исследуя русско-английские противоречия в Балканском регионе, приходит к выводу о том, что Пальмерстон в 1837 г. встал на защиту интересов Сербии, решив, что она вместе с другими славянскими народами, станет заслоном

C-J

Clayton G.D. Britain and the Eastern Question.From Missolongi to Gallipoli. London, 1971. экспансионистским устремлениям «державы-покровительницы» . То, что англо-русские разногласия являлись доминирующим фактором международной ситуации в районе Проливов и Константинополя признает и Г.Киссинджер. В своем труде «Дипломатия» он остроумно замечает, что Англия потратила значительную часть Х1Х-го столетия, пытаясь не допустить Россию к Проливам и Константинополю59. Это было связано, прежде всего, с тем, что всякое продвижение России в этом направлении воспринималось английским правительством как непосредственная угроза британским интересам на Средиземном море, а также на путях к Индии. Впрочем, как замечает другой исследователь Восточного вопроса Д.М.Голдфранк, к началу Крымской войны Россия и Великобритания уже научились «терпеть» друг друга в Османской империи60.

Русско-английские противоречия на Ближнем Востоке считает важнейшими и другой английский исследованиель - М.Андерсон, автор известного исследования «Восточный вопрос»61. В результате своей балканской политики Россия, которая, по мнению автора, действительно внесла большой вклад в дело освобождения югославян, лишь столкнулась с политическим сопротивлением новых балканских правительств. В награду за оказанную помощь, она не получила ничего, кроме неблагодарности. Это утверждение Андерсона перекликается с мыслью Киссинджера о том, что Россия со

Miller W. The Ottoman Empire and its successors. London, 1966. P. 136.

59 Киссинджер Г. Дипломатия. M., 1997. С. 86.

60 Goldfrank D.M. The origins of the Crimean War. London and New-York, 1993.

61 Anderson M.AS. The Eastern Question. 1774-1923. London, 1966. при Александре I и Николае I не смогла воспользоваться преимуществом своего геополитического положения.

Англо-русские противоречия непосредственно в Сербии стали предметом исследования С.К.Павловича . Автор подробно останавливается на этапах русско-английского противостояния, вызванного прибытием в Сербию британского консула, и приходит к выводу о том, что этот эпизод столкновения двух держав был хорошо подготовлен в Форин Оффис. Главной задачей представителя Великобритании в Белграде было не установление дипломатических отношений с Сербским княжеством, а ослабление российских позиций в Сербии.

Взаимоотношения великих держав на Балканах и Ближнем Востоке, борьба южнославянских народов за независимость привлекали внимание французских историков. Такие исследователи как Э.Дрио, И.Ансе, JI.-П.Дешанель подчеркивают, прежде всего, дружественные отношения Франции с Османской империей на фоне русско-английских и турецко-русских противоречий63.

В целом, в западной историографии бытует мнение о крайне агрессивной политике России на Ближнем Востоке. Ряд современных историков видит в России силу, стемящуюся лишь к новым захватам, которой противостоят западные державы, выполняющие ограничительную роль. Таковы взгляды

62 Pavlowitch S.К. Anglo-rassian rivelry in Serbia. 1837-1839. The mission of colonel Hodges. Paris, 1961.

Driault E. La Question D'Orient depuis ses origins jusqu'à nos jours. Paris, 1909; Ancel J. Manuel historique de la Question d'orient (17921925). Paris, 1926; Deshanel L.-P. Histoire de la politique exeriéure de France. 1806-1936. Paris, 1936.

РОССИЙСКАЯ . 1 ГОСУДАРСТВЕННА^ 41 БИБЛИОТЕКА американского ученого Ле Донна, посвятившего свое исследование международным проблемам XVIII-XIX вв.64. Автор считает, что

Русское государство вело исключительно захватническую политику, причем основные ее задачи были, якобы, намечены

Екатериной II и воплощались в жизнь вплоть до революции 1917 г.

Акции России на международной арене часто получают превратное толкование западных авторов, что требует уточнений и объяснений истоков внешнеполитической программы российского правительства. Так в явно тенденциозной работе Х.Кона

Панславизм. Его история и идеология» не только отрицается какая-либо заслуга России в национальном освобождении сербского народа, но и берется под сомнение наличие исторически сложившихся связей между двумя славянскими народами65. В труде итальянского исследователя Ф.Вальсекки, посвященном происхождению Восточного вопроса, процесс становления новых государств на Балканах назван «расчленением Турции под русской

- 66 эгидои» .

Многочисленные отечественные и зарубежные труды, посвященные Восточному вопросу неизменно включают в себя его Балканский аспект. Особый акцент на «мессианистской» роли России среди балканских славян, равно как и тенденциозное отрицание какого-либо ее положительного вклада в дело освобождения христианского населения Османской империи, не может удовлетворить исследователя сложных международно-политических процессов, происходивших в европейской Турции в

64 Le Donn J.P. The Russian Empire and the World, 1700-1917. 1996.

65 Kohn H. Pan-Slavism. Its History and Ideology. Notre Dame, 1953.

66 Valsecchi F. Questione d'Oriente dalle origini alia pace di Parigi (1718-1856). Milano, 1955-1956. P. 89. начале - первой половине XIX в. В полной мере это касается и история освобождения Сербии. Явная предвзятость зарубежной историографии в оценке целей и методов внешней политики России на Балканах заставляет в очередной раз обратиться к сюжетам, касающимся как русско-сербских отношений, так и общей политики российского МИД в Балканском регионе.

В данном исследовании обосновывается положение о том, что политика России на Балканах в первой половине XIX в. объективно способствовала возникновению в этом регионе новых независимых государств. Несмотря на имеющуюся обширную научную литературу по истории международных отношений, а также на многочисленные работы по истории отдельных регионов Османской империи, роль России в деле образования автономной Сербии и ее дальнейшая политика в отношении Сербского княжества выяснены еще далеко не полностью. Это заставляет обратиться к изучению международно-политических аспектов возрождения сербской государственности, происходившего на фоне обострения борьбы великих держав вокруг так называемого Восточного вопроса. Нельзя не отметить широкое распространение в историографии рассматриваемой проблемы некоторых устойчивых штампов. Они, прежде всего, касаются характеристики России в качестве консервативной и даже реакционной силы, тормозившей все прогрессивные и революционные тенденции в общественной и социальной жизни европейских стран. Однако сами термины «консервативный» или «реакционный» по отношению к внешнеполитическим действиям России требуют существенных уточнений и оговорок, поскольку во многих случаях гораздо лучше сущность ее международных акций может быть оценена в категориях политической целесообразности и государственных интересов. Тем более неоправданно применение указанных выше устойчивых клише при рассмотрении балканской политики российского правительства, которая, не отказываясь от принципов, принятых Священным союзом, содействовала возрождению государственности славянских народов европейской Турции.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Россия и становление сербской государственности. 1812-1856 гг."

Основные выводы исследования можно сформулировать следующим образом: русско-сербские связи сформировались в полном объеме после заключения Бухарестского договора 1812 г., когда в Петербурге стали придавать особое значение балканскому направлению внешней политики России; российская дипломатия сыграла исключительную роль в поддержке стремления сербского руководства добиться особого политического статуса в рамках Османской империи; основные документы - проекты будущей конституции Сербии - были выработаны российскими дипломатическими представителями и переданы сербской стороне для предъявления Порте; внутриполитическая обстановка в Сербии претерпела значительные изменения с приходом к власти уставобранителей, когда в стране утвердилась олигархическая система правления; изменения во внутренней жизни Сербии повлекли за собой смену внешнеполитических приоритетов - для новой сербской элиты большую привлекательность представляли передовые буржуазные государства Европы - Англия и Франция; несмотря на заинтересованность российского руководства в поддержании преобладающего влияния России на Балканах, ее внешняя политика была подчинена общеевропейской политической конъюнктуре и строилась с ее учетом; балканское направление внешней политики России оставалось одним из основных для российского МИД на протяжении всего исследуемого периода; сербский вопрос, являясь частью этого направления, был в центре внимания петербургского кабинета и получил свое разрешение при непосредственном участии России.

Заключение.

Русско-сербские связи первой половины XIX в. являются неотъемлемой частью общеевропейских международных отношений этого периода. Материалы проведенного исследования убедительно свидетельствуют о том, что Россия сыграла принципиально важную роль в деле создания автономного сербского государства и утверждения его в качестве субъекта международной жизни эпохи. Безусловно, помощь сербам и другим славянским народам европейских провинций Османской империи явилась лишь одним из аспектов российской внешней политики . В целом она была направлена на установление преобладающего влияния на Балканах. Однако этим ее значение не ограничивается. Объективно внешняя политика России на Балканах первой половины XIX в. способствовала освобождению южнославянских народов от многовекового порабощения, образованию ими автономных национальных государств.

Защита Россией интересов сербского народа историческими корнями уходит в традиции покровительства единоверцам, находившимся под властью Османской империи. Первое и Второе сербские восстания, освободительное движение греческого народа против турок, русско-турецкие войны первой трети XIX в. привлекали внимание российской общественности к событиям на Балканах, способствовали росту интереса к судьбам православных народов и распространению знаний об их истории, культуре, социально-экономической жизни. Идея исторического единства славянских народов все более проникала в сознание широких кругов русского общества, повышала их заинтересованность в результатах национально-освободительной борьбы южнославянских народов. Общественная поддержка освободительного движения на Балканах становилась значительным фактором, имевшим заметное влияние на общий внешнеполитический курс российского руководства.

Восточный вопрос занимал важное место в международной политике России на протяжении всего исследуемого периода. Однако практические действия в пользу славянских народов и даже провозглашаемые правительством намерения в значительной степени сковывались обязательствами, вытекавшими из участия России в союзе монархов. Один из самых ревностных последователей установленных Священным союзом принципов, российский вице-канцлер, а затем канцлер К.В.Нессельроде в конце своей жизни вынужден был признать пагубность взятых Россией обязательств для российской внешней политики в целом. Давая оценку собственной 40-летней деятельности на посту главы внешнеполитического ведомства, он в «Записке», названной ее публикатором Н.К.Шильдером «лебединой песней маститого старца», приходит к неожиданным выводам. Оглядываясь на годы службы двум российским императорам, Александру I и Николаю I, Нессельроде заключает, что в прошлом российская внешняя политика не всегда сообразовывалась с требованиями собственно русских интересов. Ценою многих жертв она отстаивала, прежде всего, условия европейских трактатов, поддерживая в этом австро-русское согласие, рьяным поборником которого всегда был сам Нессельроде. В будущем, по словам Карла Васильевича, следует расстаться с системой, «которой держались сорок лет», отдавая предпочтение собственным внешнеполитическим приоритетам1.

1 Записка канцлера графа К.В.Нессельроде о политических сношениях России // Русский архив. 1872. N 2. С. 345.

Так в чем же заключались интересы России на Балканах? Была ли ее политика в этом регионе благотворительностью или трезвым расчетом? Этими вопросами задаются многие современные историки международных отношений, отечественные и югославские. По их мнению, эта проблема остается одной из главнейших в новых исследованиях по балканской тематике . Что же было главным для России на Балканах - поддержка политики status quo или помощь освободительному движению балканских народов? В Сербии на протяжении продолжительного времени бытовало понятие о «матери-России», готовой в любое время прийти на помощь. Современные югославские историки приходят к выводу о том, что роль России была «более сложной» и даже «менее миролюбивой», чем об этом принято было считать до недавнего времени. Оказывается, Россия на Балканах «отстаивала собственные интересы»3. Более того, по мнению некоторых авторов, «Россия испытывала страх перед сильным сербским государством»4.

Современные отечественные исследователи международных отношений дают свой ответ на поставленные вопросы. Внешняя политика России в Восточном вопросе была противоречива — заключает Н.С.Киняпина5: «Многократно заявляя о поддержании целостности Османской империи., Николай тем не менее не верил

2 Сто^'анчевиЬ В. Србщ'а и ослободилачки покрет. С. 45.

3 Kurjak, O.Popovic, Obradovic, M.Sukovic. Rusija, Srbija, Crna Gora. Beograd, 2000. S. 7.

4 Берий Д. Српско питание и политика Аустроугарске и Pycnje. 18481878. Београд, 2000. С. 537.

5 Киняпина Н.С. Внешняя политика Николая 1 // Новая и новейшая история. 2001. № 2. С. 199. в ее прочность и искал союзников». Этими союзниками должны были стать славянские народы. Успех союзнических отношений объяснялся тем, что на определенном этапе их развития «прагматизм внешней политики России совпадал с внутренними потребностями Сербии»6. Еще более определенно звучит утверждение И.С.Достян: «Христианский догмат о помощи своим единоверцам служил идеологическим обоснованием российской политики в отношении Османской империи»7.

На протяжении почти полувека российская внешняя политика на Балканах прошла ряд этапов, которые ясно прослеживаются в русско-сербских отношениях этого периода. Если в 1812 г. Россия выступила с требованием предоставления Сербии автономных прав, а в 1828-1829 гг. поддержала эти требования в вооруженном конфликте с Османской империей, то к концу 40-х гг. XIX в. между руководством Сербского княжества и российскими властями сложилась конфликтная ситуация, негативно сказавшаяся на всем комплексе русско-сербских отношений. Русско-сербские связи развивались в контексте европейской международной политики и напрямую зависели от конъюнктуры последней. Бесспорным является тот факт, что Россия строила свои отношения с Сербией в зависимости от собственных внешнеполитических приоритетов. На протяжении всей первой половины XIX в. российский МИД добивался не полной ликвидации европейской Турции, в чем его подозревали европейские правительства, но, по словам тогдашней

6 Гуськова Е.Ю. Балканы в планах России в первой половине XIX в.: территориальная экспансия, политическое влияние или благотворительность // Югославянская история в новое и новейшее время. М., 2002. С.80.

7 Александр I, Наполеон и Балканы. М., 1997. С. 221. о прессы, лишь «ослабления соседа» . Одновременно, российские политики отнюдь не исключали возможности образования на Балканах самостоятельных славянских государств и полагали, что этот вариант развития событий предоставляет России исключительный шанс выступить в качестве единственной державы-покровительницы и добиться полного политического преобладания на Балканах. Таким образом, отвечая на вопрос, чего же Россия добивалась в регионе - сохранения status quo или свободы славян, следует признать, что она добивалась упрочения своего политического влияния, прибегая к тем или иным методам достижения этой цели.

Основными соперниками России на Балканх являлись Австрия и Англия, отстаивавшие под предлогом сохранения равновесия сил status quo в этом регионе. Их целью было достижение господства в Средиземноморье и Проливах, что предполагало активное противодействие проникновению сюда России. В результате успешной экономической экспансии английские правящие круги сумели установить преобладающее влияние в ряде европейских провинций Турции. Все больший политический вес на Балканах приобретала Франция. Австрия, в свою очередь, традиционно включала Сербию в сферу своих политических интересов. Она пыталась противостоять России, которая удерживала решение сербского вопроса за собой. Нуждаясь в поддержке российского правительства в других международных проблемах - как, например, сохранение итальянских владений Габсбургов, характер политического устройства Германии, борьба с революционным движением в 1848 г. - Австрия не могла пойти на открытый конфликт с Россией из-за Сербии. И все же ее

8 Славянин. 1829. N 35. С. 285. настороженность, явное недовольство действиями России на Балканах, желание установить здесь свою гегемонию объективно тормозили процесс национального освобождения сербов. В полной мере накопившееся недовольство австрийских властей проявилось во время Крымской войны.

Русско-сербские отношения всего исследуемого периода можно разделить на два значительных этапа - до и после обретения Сербией статуса автономного государства. На протяжении первого этапа правительство России активно выступало в поддержку требований сербов. Сразу же после Венского конгресса с началом деятельности Г.А.Строганова в Константинополе, сербская проблема заняла одно из важнейших мест в русско-турецких переговорах и не сходила с повестки дня вплоть до удовлетворения Портой всех требований российского МИД. Важнейшими вехами в решении сербского вопроса явились Аккерманская конвенция 1826 г. и Адрианопольский мирный договор 1829 г.: автономия Сербии была признана международными соглашениями. Активизация русской дипломатии на Балканах после 1826 г. лишь продолжила курс, наметившийся еще при Александре I, и была обусловлена особенностями международной обстановки, выдвинувшей Восточный вопрос на первый план внешней политики России.

Долгое время Сербское княжество, безусловно, являлось оплотом русского влияния в европейской Турции. Укрепив свои позиции в Белграде, и практически не имея здесь соперников вплоть до предоставления Сербии автономных прав, в начале 30-х гг. российские власти сталкиваются в княжестве с неожиданными для себя препятствиями. Начинается второй, более сложный, этап русско-сербских взаимоотношений: Россия должна была учитывать тот факт, что Сербия становится государством, вовлеченным в европейские международные связи с ведущими державами, которые занимают все более прочное место в политической жизни княжества. Петербургское руководство не было готово к подобному повороту дел. Столкнувшись в Сербии с таким явлением, как уставобранительское движение, российское правительство не сумело однозначно определить свое отношение к нему. С одной стороны, прозападная ориентация уставобранителей не могла нравиться официальному Петербургу, с другой, их антиавторитарные выступления находили положительный отклик российского руководства, имевшего основания испытывать недовольство курсом, проводимым сербским князем Милошем Обреновичем. Сложная, переменчивая внутриполитическая жизнь Сербского княжества заставляла петербургский кабинет пристально следить за происходящими там изменениями и постоянно сверять политические устремления правящих кругов Сербии с теми целями, которые преследовала его собственная политика на Балканах.

Политическая ситуация в Сербии создавала условия для становления новых форм социально-экономической жизни в обществе, ведших к развитию капиталистических отношений. Эти процессы мало учитывались российскими правящими кругами, по-прежнему считавшими Балканский регион сферой своего традиционного влияния и не желавшими изменить хотя бы внешние методы «покровительства». Оказываемое в форме открытого вмешательства во внутренние дела молодого государства «покровительство» стало тяготить местные власти, что порождало закономерное стремление избавиться от обременительного контроля высокой союзницы. Отсутствие гибкости во взаимоотношениях с новым руководством послужило одной из причин все углублявшегося кризиса доверия к России, приведшего к значительной потере ее былого влияния в Сербии, и наметившейся переориентации сербской политической элиты на поддержку других европейских стран - давних соперниц России9. Другой причиной расхождения Сербии и России стали разные цели, стоявшие перед политическим руководством двух государств. Для России такой целью продолжало оставаться удержание политического превосходства в регионе, а для Сербского княжества первоочередной задачей стало обретение полной политической независимости и выработка самостоятельной внешнеполитической программы, не всегда совпадавшей с программой покровительствующей державы.

Получение Сербией автономии в результате упорной и продолжительной борьбы при активной поддержке России способствовало дальнейшему социально-экономическому развитию Сербии, национальной консолидации, стимулировало зарождение объединительного движения южных славян, центром которого стало Сербское княжество. Только в условиях самоуправления сербы смогли решить вопросы политического устройства, ввести конституционную форму правления вместо авторитарной. Россия, оказывая поддержку стремлению сербского народа к независимости, заставляла Османскую Порту считаться с интересами той силы, которая выступала оплотом славянства и православия на Балканах.

Именно на втором этапе русско-сербских отношений, благодаря новой международной ситуации в Европе, двойственность российской политики в славянском вопросе проявилась как никогда ярко. Непоследовательность и

9 См. подробнее: Кудрявцева Е.П. Россия и Сербия в 30-40-х годах XIX века. М., 2002. консерватизм политики Петербурга не позволяли в полной мере развиваться тенденциям, объективно направленным на поддержку освободительного движения в Сербии, что вело к разочарованию сербов, рассчитывавших на получение более действенной помощи России. В то же время, нельзя сбрасывать со счетов ту значительную роль, которую сыграла Россия в процессе освобождения сербского народа от диктата Порты и которая в полном объеме проявилась в дальнейшем в годы обретения Сербией подлинной независимости.

Список научной литературыКудрявцева, Елена Петровна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Архив внешней политики Российской империи при МИД России (АВПРИ) фонды Канцелярия, Посольство в Константинополе, Главный Архив 1-1, Главный Архив 1-9, Главный Архив V - А2, Главный Архив. Политотдел, Генеральное консульство в Белграде, Отчеты МИД.

2. Российский государственный архив древних актов (РГАДА) -фонд Строгановых (1278), фонд 15.

3. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА) фонды 439, 477, ВУА, 14057.

4. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) -фонды 109-Ш. Собственная е.и.в. канцелярия. 1-я экспедиция, Секретный архив.

5. Центральный государственный исторический архив (Санкт-Петербург) фонды 1040, 1263, 1409.

6. Российский государственный архив военно-морского флота (РГА ВМФ) фонд 8.

7. Архив Петербургского отделения института Российской истории РАН фонды 36, 113.

8. Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ) — фонд 18.

9. Архив Сербии (АС) фонды Княжеская канцелярия, САБ.1. Периодические издания

10. Сын Отечества. СПб., 1817. №6.

11. Санкт-Петербургские ведомости. СПб., 1827. № 101.

12. Военный журнал СПб., 1828. № 4.

13. Сын Отечества и северный архив. СПб., 1829. №№ 15,41.

14. Славянин. СПб., 1829. № 35.

15. Вестник Европы М., 1829. № 22;. 1830. №№ 5,8.1. Публикации документов

16. Внешняя политика России XIX и начала XX века. Документы российского МИД. Сер. 1-П.

17. Отношения России с югославянскими землями в первой трети XIX века. М., 1998.

18. Первое сербское восстание 1804-1813 гг. и Россия. М., 1983. Т. 2.

19. Черногорско-русские отношения. 1711-1918. Русские архивные документы о Черногории (конец XVII в. середина XIX в.). Подгорица, 1992.

20. ЛовчевиЬ Ст. Писма Илще Гарашанина 1овану МариновиЬу. Кн. 1. Београд, 1931.

21. Мартене Ф.Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россиею с иностранными державами. СПб., 1878. Т.1У. 4.1; СПб., 1895. Т. 1.

22. Юзефович Т. Договоры России с Востоком, политические и торговые. СПб., 1869.

23. JaKiimh Г., ВучковиЙ В. Француски документа о првом и другом устанку (1804-1830). Београд, 1957.

24. Караждич. В. Милош ОбреновиЙ, князь Сербии или гра!)а за исторщу нашего времена. Будим, 1828.

25. Ристай J. Спол»ашни односи Orönje новщего времена. Кн. 1. Београд, 1887.

26. Ранке JI. История Сербии по сербским источникам. М., 1857.

27. Попов H.A. Переписка борона Гр. А.Строганова с Милошем Обреновичем в 1817-1826 годах. М., 1867.1. Мемуарная литература

28. Вигель Ф.Ф. Записки. М., 1892.

29. Гейсмар В. Барон Федор Клементьевич Гейсмар. Биографический очерк. 1783-1848 // Русская старина. 1881. T.XXXII. № 12.

30. Долгоруков П. Петербургские очерки. М., 1992.

31. Записки Михаила Чайковского (Мехмет-Садык-паши) // Русская старина. 1898. Т. 94.

32. Записки графа А.И.Рибопьера // Русский архив. 1877. Кн. 4-5.

33. Записка канцлера графа К.В.Нессельроде о политических сношениях России // Русский архив. 1872. № 2.

34. Из записок Николая Николаевича Муравьева-Карского // Русский архив. 1895. Кн. 1. № 2.

35. Николай I. Муж, отец, император. М., 2000.

36. Шильдер Н.К. Адрианопольский мир. По рассказу Михайловского-Данилевского // Русский вестник. 1889. Т.203

37. НенадовиЙ М. Мемоари. Београд, 1863.1. Литература

38. Авербух Р. Австрийская революция 1848 г. и Николай I // Красный архив. N 4-5 (89-90). 1938.

39. Александр!, Наполеон и Балканы. М., 1997.

40. Аншаков Ю.П. Становление Черногорского государства и Россия (1798-1856 гг.) М., 1998.

41. Арш Г.Л. Каподистрия и греческое национально-освободительное движение. 1809-1822. М., 1976.

42. Свящ. Архангельский В. Очерк истории греческой церкви со времени падения Константинополя до наших дней. М., 1885.

43. Афанасьев Д.К. К истоии черноморского флота // Русский архив. 1902.

44. Богданович М.И. Венские совещания и Парижский трактат 18541856 // Русская старина. Т.П. 1876.

45. Богишич В. Разбор сочинения Н.А.Попова «Россия и Сербия». СПб., 1872.

46. Виноградов В.Н. Великобритания и Балканы: от Венского конгресса до Крымской войны. М., 1985.

47. Виноградов В.Н. Британский лев на Босфоре. М., 1991.

48. Виноградов В.Н. Восточный вопрос и англо-русские отношения в 30-е годы XIX века // Советское славяноведение. 1982.

49. Виноградов В.Н. Процессы образования государств в Юго-Восточной Европе в XIX- начале XX в.// Вопросы социальной, политической и культурной истории Юго-восточной Европы. М., 1984.

50. Виноградов В.Н. Век Екатерины II: прорыв на Балканы // Хрестоматия по истории международных отношений нового времени. М., 2003.

51. Восточный вопрос во внешней политике России. Конец XVIII-начало XX века. М., 1978.

52. Гагарин С. Константинопольские проливы // Русская мысльЛМ 4, 1915.

53. Георгиев В.А. Внешняя политика России на Ближнем Востоке в конце 30-х начале 40-х годов XIX вв. М., 1975 .

54. Голубинский Е. Краткий очерк истории православных церквей болгарской, сербской и румынской или молдо-валашской. М., 1871.

55. Горяинов С. Босфор и Дарданеллы. СПб., 1907.

56. Гросул В.Я. Реформы в Дунайских княжествах и Россия (20-30-е годы XIX в.) М., 1966.

57. Гросул В.Я. Польская политическая эмиграция на Балканах в 40-х начале 50-х годов XIX в // Балканский исторический сборник. Ч. 2. Кишинев, 1970.

58. Гросул В.Я. Реформы и революции на Балканах в XIX в.// Вопросы социальной, политической и культурной истории Юго-восточной Европы. М., 1984.

59. Гуткина И.Г. Противоречия европейских держав в первые годы греческой войны за национальную независимость (1823-1826) // Ученые записки ШЛИ им. Герцена. Л. 1966. Т. 288.

60. Гуткина И.Г. Греческий вопрос и дипломатические отношения европейских держав в 1821-1822 гт. // Ученые записки ЛГУ. Л., 1951. Серия исторических наук. Вып. 18. N 130.

61. Гуськова Е.Ю. Социально-экономическое развитие Сербии в период правления уставобранителей (1842-1858). Автореф. канд. дис. М., 1980.

62. Гуськова Е.Ю. Балканы в планах России в первой половине XIX в.: территориальная экспансия, политическое влияние или благотворительность // Югославская история в новое и новейшее время. М., 2002.

63. Достян И.С. Борьба сербского народа против турецкого ига. XV-начало XIX в. М., 1958.

64. Достян И.С. Россия и Балканский вопрос. М., 1972.

65. Достян И.С. Русская общественная мысль и балканские народы. От Радищева до декабристов. М., 1980.

66. Достян И.С. Миссии русских государственных деятелей и военных в Сербском княжестве после прихода к власти уставобранителей // Национальное возрождение Балканских народов в первой половине XIX века и Россия. М., 1992.

67. Достян И.С. К вопросу об англо-русском соперничестве в Сербском княжестве в 30-е годы XIX в. // Советское славяноведение. 1966. № 6.

68. Достян И.С. Австро-русское соперничество на Балканах в 30-х годах XIX в. и Сербское княжество // «Дранг нах остен» и историческое развитие стран Центральной, Восточной и Юго-восточной Европы. М., 1967.

69. Достян И.С. основные этапы и особенности внешней политики России на Балканах в последней трети XVIII в. до 1830 г. // Международные отношения на Балканах. М., 1974.

70. Дранов Б.А. Черноморские проливы. М., 1948.

71. Дулина H.A. Османская империя в международных отношениях (30-40-е годы XIX в.) М., 1980.

72. Емец В.А. Министерство иностранных дел Российской империи // Международная жизнь. 2000. N11.

73. Епанчин Н. Очерк похода 1829 г. в Европейской Турции. СПб., 1905-1906. Ч.1-Ш.

74. Жигарев С. Русская политика в Восточном вопросе. М., 1896. Т. 1.

75. Карасев В.Г. Первая национально-буржуазная революция на Балканах (конец ХУШ 70 годы XIX в.). М., 1986.

76. Зайончковский A.M. Восточная война 1853-1856 гг. Т. 2. СПб., 1912.

77. Зак JI.A. Монархи против народов. М., 1966.

78. Записка кн. М.Д.Горчакова о княжествах в политическом отношении, 27 января 1854 г. // Русская старина.

79. Золотарев В.А., Козлов И.А. Российский военный флот на Черном море и в Восточном Средиземноморье. М., 1988.

80. История внешней политики России. Первая половина XIX века. М., 1995.

81. История Европы. Т. 5. М., 2000.

82. Карасев В.Г. Первая национально-буржуазная революция на Балканах (конец ХУШ 70 годы XIX в.). М., 1986.

83. Киняпина Н.С. Ункяр-Искелесийский договор 1833 г.// Научные доклады высшей школы. 1958. №2.

84. Киняпина Н.С. Мюнхенгрецкие и Берлинские конвенции 1833 г. // Научные доклады высшей школы. 1960. N 1.

85. Киняпина Н.С. Русско-австрийские противоречия накануне и во время русско-турецкой войны 1828-1829 годов // Ученые записки МГУ. Труды кафедры истории СССР. М., 1952. Вып. 156.

86. Киняпина Н.С. Внешняя политика России первой половины XIX в. М., 1963.

87. Киняпина Н.С. Внешняя политика Николая I // Новая и новейшая история. 2001. № 1,2.

88. Киссинджер Г. Дипломатия. М., 1997. С. 86.

89. Конобеев В. Д. Национально-освободительное движение в Болгарии в1828-1830 гг. // Ученые записки института славяноведения. 1960. Т.ХХ.

90. Кудрявцева Е.П. Российский дипломат Г.А.Строганов.(1770-1857) // Новая и новейшая история. 1993. N 4.

91. Кудрявцева Е.П. Перипетии престолонаследия в Сербии и Черногории // Монархи Европы. Судьбы династий. М.,1996.

92. Кудрявцева Е.П. Россия и образование автономного сербского государства^ 1812-1833 гг.). М., 1992.

93. Кудрявцева Е.П. Русский боевой генерал Фридрих Гейсмар // Югославянская история в новое и новейшее время. М., 2002.

94. Кудрявцева Е.П. Россия и Сербия в 30-40-х годах XIX века. М., 2002.

95. Лихутин М.Д. Записки о походе в Венгрию в 1849 году. М., 1875.

96. Ляхов В.А. Русская армия и флот в войне с Оттоманской Турцией в 1828-1829 гг. Ярославль, 1972.

97. Международные отношения на Балканах. 1815-1830гг. М., 1983.

98. Международные отношения на Балканах. 1830-1856. М., 1990.

99. Муньков Н.П. Кутузов дипломат. М., 1962.

100. Муравьев H.H. Русские на Босфоре в 1833 году. М., 1969.

101. Муравьев H.H. Дела Турции и Египта в 1832 и 1833 годах. Дипломатические сношения. М., 1870. Публикации документов.

102. На путях к Югославии: за и против. М., 1997.

103. Нарочницкий А.Л. О характере Первого сербского восстания 18104-1813 годов и его месте в истории революций конца XVIII и начала XIX века // 1угословенске земл>е и Pycnja за време првог српскогустанка 1804-1813. Београд, 1983.

104. Наумов Е.П. Развитие социальной структуры в Сербии ( конец XVIII- первая половина XIX в.) // Социальная структура общества в XIX в. Страны центральной и юго-восточной Европы. М., 1987.

105. Никитин С.А. Вук Караджич и Россия. // Очерки по истории южных славян и русско-балканских связей в 50-70-е годы XIX в. М., 1970.

106. Никитин С.А. Русская политика на Балканах и начало Восточной войны // Очерки по истории южных славян и русско-балканских связей в 50-70-е годы XIX в. М.,1970.

107. Никифоров К.Н. Сербия в середине XIX в. Начало деятельности по объединению сербских земель. М., 1995.

108. Освободительное движение народов Австрийской империи. М. 1980.

109. Очерки истории Министерства иностранных дел России. Т. 1. М., 2002.

110. Песчаный Д.Г. Русско-болгарские культурные связи в 30-40-х годах XIX в. // Из истории русско-болгарских отношений. М., 1958.

111. Попов Н.А. Россия и Сербия. Т. 1-2. М., 1967.

112. Россия и Черноморские проливы. М., 1999.

113. Саплин А.И. Российский посол в Испании (1805-1809 гг.). // Вопросы истории. 1987.N 3.

114. Соловьев С.М. Восточный вопрос. СПб., 1882.

115. Соловьев С.М. Восточный вопрос в 1827, 1828 и 1829 годах // Древняя и новая Россия 1876. N 1.

116. Станиславская A.M. Россия и Греция в конце XVIII начале XIX века. М., 1976.

117. Тарле Е.В. Крымская война. M-JL, 1950. Т. 1.

118. Татищев С.С. Внешняя политика императора Николая I. СПб., 1887.

119. Татищев С.С. Император Николай I и иностранные дворы. СПб., 1889.

120. Троицкий И.Е. Церковная история болгарского вопроса. СПб., 1888.

121. Фадеев A.B. Россия и Восточный кризис 20-х годов XIX века. М., 1958.

122. Формирование национальных независимых государств на Балканах (конец XVIII- 70 годы XIX в.). М., 1986.

123. Хитрова Н.И. Черногория в национально-освободительном движении на Балканах и русско-черногорские отношения в 50-70-х годах XIX в. М., 1979.

124. Чуркина И.В. Михаил Федорович Раевский и его записки о национальном движении южных славян в 1848-1849 гг. // Революции и реформы на Балканах. М., 1994.

125. Шеремет В.И. Турция и Адрианопольский мир 1829 г. М., 1975.

126. Шеремет В.И. Революции 1848-1849 гг. и Османская империя // Революции и реформы на Балканах. М., 1994.

127. Шильдер Н.К. Император Александр I, его жизнь и царствование. СПб., 1898. Т.1У.

128. Шпаро О.Б. Освобождение Греции и Россия (1821-1829). М., 1965.

129. БериЬ Д. Српско питание и политика Аустроугарске и Pycnje. 1848-1878. Београд, 2000.

130. ВучковиЬ В. Српска криза у Неточном питавьу (1842-1843). Београд, 1957=

131. ГавриловиЬ. Милош ОбреновиЬ. Београд, 1908-1912. Кн>. 1-Ш.

132. Гузина Р. Кнежина и постанак србске буржоаске државе. Београд, 1955.

133. JaKiimfr Г., Страньаковий Д. Србща од 1813 до 1858 године. Београд, 1935.

134. Jaksic G. Evropa i vaskrs Srbije (1804-1830). Beograd, 1933.

135. JoBaHOBHñ С. Портрета из истори je и юьижевности. Нови Сад-Београд, 1963.

136. Дурковип JaKimiíi JI. Сарадн>а .угословена и пол>ака у Паризу 1848-1849 године. Београд, 1972.

137. McTopnja српског народа. Т.1. Београд, 1981.

138. Кандип Л. Пoлoжaj CoßjeTa по уставним про.ектима и уставима у npBoj половини XIX века до уставобранител,а // Истори] ски гласник. Београд, 1972. № 1.

139. Куниберт Б. Српски устанак и прва владавина Милоша Обреновипа. Београд.

140. Kuijak J., Popo vie O., Obradovic, Sukovic M. Rusia, Srbija, Crna Gora. Beograd, 2000.

141. JbyuiHh Р. Кнежевина Cp6nja. 1830-1839. Београд, 1986.

142. Л»ушип Р. Тумачен>е српске револущф у историографи.е 19. и 20. века. Београд. 1992.

143. ЛушиЙ Р. Кн>ига о Начертанщу. Београд, 1993.

144. Маркова 3. Българското църковно-национално движение до Кримската война. София, 1976.

145. Маркович С. Сербия на Востоке. Избранные сочинения. М., 1956.

146. Михаил Обренович. Милош ОбреновиЙ или поглед на HCTopnjy Cp6Hje от 1813 до 1839. Београд, 1863.

147. Ников П. Взъраждане на българския народ // Църковно-национални борби и постижения. София, 1971.

148. ПоповиЬ В. Метернихова политика на Б диском Истоку. Београд,1931.

149. ПоповиЬ В. Европа и српско питан>е у периоду ослобо!)ен>а. Београд, 1940.

150. ПоповиЬ В. Политика Француске и Аустриже на Балкану у време Наполеона III. Београд, 1925.

151. Ctojанчевий В. Милош ОбреновиЬ и н>егово доба. Београд, 1966.

152. ОгсуанчевиЬ В. Кнез Милош и неточна Cp6nja. 1833-1838. Београд, 1957.

153. Сто.анчевиЙ В. Cp6nja и ослободилачки покрет на Балканском полуострову у XIX веку. Београд, 1990.

154. СтоЗанчевиЬ В. Из исторще Cp6nje Другог у станка и кнез Милошеве владе. 1815-1839. Београд, 1995.

155. СтраньаковиЬ Д. Влада уставобранител>а. 1842-1853. Београд,1932.141 .СтраньаковиЬ Д. Политичка пропаганда Србще у 1угословеским покраинама 1844-1859 године. Београд, 1936.

156. СтрагьаковиЬ Д. Држанье Cp6nje према Аустрщи и Ма!)арима 1848-1849. Београд, 1935.

157. Стран,акови!1 Д. Jyгocлoвeнcки национални и државни програм Кнежевине Cp6nje у 1844 год. Сремки Карловци, 1931.

158. СтракьаковиЙ Д. Cp6nja Пьемонт .ужних словена 1842-1853. Београд, 1932.

159. ФилиповиЬ А. Право тргован»а у обновлено. Србщи до 1835 године. Архив за правне и друштвене науке. Кн. У. № 5,6.

160. ЧубриловиЬ В. HcTopnja политическе мисли у Србщи XIX века. Београд, 1955

161. ЧубриловиЙ В. Исторща Београда. Београд, 1974. Кн. 2.

162. ЪетковиЬ J. Kapai)opl)e и Милош. 1804-1830. Београд, 1960.

163. ЪоровиЬ В. Историка Срба. Ниш. 2001.

164. ЕкмечиЬ М. Стваран»е 1угослави.е. 1790-1918. Кн. 1. Београд, 1989.

165. Экмечич М. Россия и народные движения на Балканах в 1848 г. // Национальное возрождение Балканских народов в первой половине XIX века и Россия. М., 1992.

166. ЕкмечиЬ М. Неколико уломака о руско политици према .ужним словенима у ври]еме револуцще 1848. године // Зборник за исторщу. N26. Нови Сад, 1982.

167. Ancel J. Manuel historique de la Question d'orient (1792-1925). Paris, 1926.

168. Anderson M.AS. The Eastern Question. 1774-1923. London, 1966.

169. Clayton G.D. Britain and the Eastern Question.From Missolongi to Gallipoli. London, 1971.

170. Deshanel L.-P. Histoire de la politique exérieure de France. 18061936. Paris, 1936.

171. Driault E. La Question D'Orient depuis ses origins jusqu'à nos jours. Paris, 1909.

172. Goldfrank D.M. The origins of the Crimean War. London and New-York, 1993.

173. Jelavich B.A. Century of Russian Foreign Policy. 1814-1914. Filadelphia, New-York, 1964.

174. Jelavich Ch. and B. The Balkans. 1965.

175. Jelavich Ch. The Balkans in transition. Berkeley, 1963.

176. Jelavich Ch. and B. Establishment of the Balkan National States. Seatle, London, 1977.

177. Jelavich B. Russian's Balkan entanglements. 1806-1914. Cambriege, 1991.

178. Kohn H. Pan-Slavism. Its History and Ideology. Notre Dame, 1953.

179. Le Donn J.P. The Russian Empire and the World, 1700-1917. 1996.

180. Miller W. The Ottoman Empire and its successors. London, 1966.

181. Pavlowitch S.K. Anglo-rassian rivelry in Serbia. 1837-1839. The mission of colonel Hodges. Paris, 1961.

182. Sehiemann. Th. Geschichte Russlands unter kaiser Nikolaus I. Bd. III. Berlin, 1913.

183. Valsecchi F. Qeustione d'Oriente dalle origini alia pace di Parigi (1718-1856). Milano, 1955-1956.