Русская народная хрононимия

Атрошенко, Ольга Валерьевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Русская народная хрононимия

Год: 2012
Автор научной работы: Атрошенко, Ольга Валерьевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Екатеринбург
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Русская народная хрононимия'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Русская народная хрононимия"

005049358

На правах рукописи

Атрошенко Ольга Валерьевна

РУССКАЯ НАРОДНАЯ ХРОНОНИМИЯ:

СИСТЕМНО-ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ И ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ

Специальность: 10.02.01 - русский язык

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

7 ФЕВ 2013

Екатеринбург - 2013

005049358

Работа выполнена в ФГАОУ ВПО «Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б. Н. Ельцина», на кафедре русского языка и общего языкознания Института гуманитарных наук и искусств.

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Березович Елена Львовна

Коновалова Надежда Ильинична,

доктор филологических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет», профессор кафедры общего языкознания и русского языка; Леонтьева Татьяна Валерьевна, кандидат филологических наук, доцент, ФГАОУ ВПО «Российский государственный профессионально-педагогический университет», доцент кафедры русского языка и культуры речи

ФГБУН Институт славяноведения РАН, г. Москва

Защита состоится 2013 г. в ТУ часов на заседании

диссертационного совета Д 212.285.15 на базе ФГАОУ ВПО «Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н.Ельцина» по адресу: 620000, г. Екатеринбург, пр. Ленина, д. 51, зал заседаний диссертационных советов, комн. 248.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ФГАОУ ВПО «Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б. Н. Ельцина».

Автореферат разослан А&^Д4" 2013 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор филологических наук, доцент

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

Е. Е. Приказчикова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Настоящее исследование выполнено в русле этнолингвистики-направления в языкознании, обращенного к языку в связи с традиционной культурой. В современной славистике данное направление представлено трудами Е. Бартминьского, Н. И. Толстого и С. М. Толстой, Т. А. Агапкиной, Н. П. Антропова, О. В. Беловой, Е. Л. Березович, М. М. Валенцовой, Л. Н. Виноградовой, Т. В. Володиной, А. В. Гуры, А. Ф. Журавлева, Г. И. Кабаковой, Н. И. Коноваловой, М. Менцей, Д. Младеновой, А. Б. Мороза, С. Небжеговской-Бартминьской, С. Е. Никитиной, А. А. Плотниковой, И. А. Подюкова,

И. И. Русиновой, М. Э. Рут, И. А. Седаковой, А. Тырпы, А. Т. Хроленко, А. В. Юдина и др.

Ценным материалом для этнолингвистических исследований являются русская диалектная лексика и народная ономастика. Этот материал находится в центре внимания ряда исследователей, среди которых уральские — Е. Л. Березович, Ю. Б. Воронцова, М. А. Еремина, Ю. А. Кривощапова, Т. В. Леонтьева, К. В. Пьянкова, И. В. Родионова, М. Э. Рут, Л. А. Феоктистова, Е. В. Шабалина и др. В их трудах выявляется семантико-мотивационное своеобразие лексических групп, предлагаются семантические реконструкции для отдельных слов, дается лексикографическая интерпретация этнодиалектного материала. Настоящая работа выполнена в рамках Уральской ономастической и этнолингвистической школы.

Объектом нашего исследования стали русские общенародные и диалектные хрононимы, их семантико-словообразовательные дериваты, а также фразеология с их участием. Хрононимы — наименования отрезков годового времени (дней, недель, постов, мясоедов и т. д.), приуроченных к календарным датам либо к подвижным православным праздникам, ср. смол. Егорий Голодный '6 мая'1, арх., перм. Большой пост 'Великий пост', волог., новг. Никольская неделя 'неделя перед днем св. Николая, 22 мая'. Общенародными считаются названия православных праздников, известные всем носителям языка и закрепленные в современных толковых словарях русского языка (Троица, Благовещенье).

Народная хрононимия уже не раз оказывалась в поле зрения славянских этнолингвистов, среди которых Т. А. Агапкина, О. С. Андреева, М. М. Валенцова, Б. Грабка, Т. В. Махрачева,

1 Здесь и далее календарные даты приведены по новому стилю. Географиче-

ские пометы даются только для узколокальных лексических фактов.

A. Б. Мороз, И. А. Подюков, И. Поравска, С. А. Реммер, И. А. Седакова, А. Б. Страхов, Е. Ю. Терентьева, С. М. Толстая,

B. Фролцова, К. Хоински, А. В. Черных, П. Чеснокова и др. В монографии Т. А. Агагаошой2 выявлены мифопоэтические доминанты в весенне-летнем календаре различных славянских народов. В кандидатских диссертациях Е. Ю. Терентьевой, О. С. Андреевой, П. Чесноковой3 освещаются структурно-семантические особенности названий церковных праздников (в работе О. С. Андреевой используется материал русского языка, а в трудах О. С.Терентьевой и П. Чесноковой русские названия сравниваются, соответственно, с болгарскими и чешскими). В кандидатской диссертации С. А. Реммера4 дается комплексная характеристика названий народно-церковных праздников и исторических дат (хрононимов в широком понимании). На материале русского, украинского и английского языков определяется место хрононимов в ономастической системе, описываются вариантные отношения в сфере хрононимии, анализируется семантика названий в разных стилях речи и фольклоре. Опыт лексикографической интерпретации народной хрононимии представлен в трудах

C. М. Толстой (Полесье), О. В. Вострикова (Свердловская область), А. В. Черных (Прикамье), Т. В. Махрачевой (Тамбовщина)5.

Несмотря на значительное количество работ, посвященных названиям временных отрезков, в отечественной лингвистике отсутствуют сводные исследования, оперирующие материалом всех русских говоров. В настоящей диссертации делаются шаги для заполнения этой ла-

1 Агапкина Т. А. Мифопоэтические основы славяпского народного календаря.

Весенне-летний цикл. М., 2002.

3 Терентьева Е. Ю. Народные названия церковных праздников в русской и болгарской православной традиции: автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 2012; Андреева О. С. Семантико-стилистические особенности функционирования геортонимов в современном русском языке: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Волгоград, 2004; Чеснокова П. Лингвокультурологические особенности чешских и русских названий праздников: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Волгоград, 2012.

4 Реммер С. А. Хроношми як особливий розряд власних ¡мен: автореф. ... дис. канд. фшол. наук. Дгапропетровсыс, 2005.

5 Толстая С. М. Полесский народный календарь. М., 2005; Востриков О. В. Опыт этноидеографического словаря русских говоров Свердловской области. Екатеринбург, 2000. Вып. 1-4; Черных А. В. Русский народный календарь в Прикамье. Ч. III. Словарь хрононимов. Пермь, 2009; Махрачева Т. В. Народный календарь Тамбовской области (этнолингвистический аспект): монография. Тамбов, 2008.

куны, поскольку в ней представлена попытка интердиалектного системно-функционального анализа русской народной хрононимии. Такой анализ призван прояснить специфику хрононимии как подсистемы ономастики, ее внутреннюю организацию и особенности функционирования во времени, пространстве и социуме. Кроме того, хро-нонимический материал имеет большую этнокультурную ценность, так как помогает воссоздать комплекс народных представлений о календарном времени. Этим обусловлена актуальность исследования.

Наглядной и удобной основой для системно-функционального анализа лексического материала является его словарное представление. На наш взгляд, для описания народной хрононимии наиболее приемлем жанр этнодиалектного словаря, имеющего собственно толковую и идеографическую части. Подобный подход реализован в монографии С. М. Толстой «Полесский народный календарь» (М., 2005). Он был принят нами на вооружение при составлении словаря русских народных хрононимов, но специфика нашего исследования потребовала выработки несколько иных, чем в словаре С. М. Толстой, принципов подачи материала.

Предмет настоящей работы — системно-функциональные особенности хрононимов и принципы их лексикографического описания.

Цель диссертационного сочинения — осуществить характеристику системно-функционального своеобразия русской народной хрононимии на основе ее лексикографической интерпретации.

Данная цель потребовала решения следующих задач:

1) с возможной на настоящее время полнотой выявить корпус русских народных хрононимов;

2) разработать принципы составления этнодиалектного словаря русской народной хрононимии, составить на их основе идеографический словарь хрононимов и фрагмент толкового словаря;

3) охарактеризовать семантическую модель хрононима;

4) проанализировать отношения лексической системности в сфере хрононимии;

5) описать специфику семантической и семантико-словообразовательной деривации на основе хрононимов;

6) выявить особенности функционирования хрононимии в текстах различной временной приуроченности и идеологической направленности;

7) охарактеризовать культурную символику отдельных календарных дат на основе всей системы их наименований;

8) осуществить семантико-мотивационную реконструкцию ряда хрононимов и отхрононимических дериватов, имеющих затемненную внутреннюю форму.

Материал исследования извлекался в основном из русских диалектных словарей и этнографических источников. Фронтально были просмотрены Словарь русских народных говоров, Толковый словарь живого великорусского языка В. И. Даля, Словарь говоров Русского Севера, Архангельский областной словарь, Словарь русских говоров Карелии и сопредельных областей, Словарь русских говоров Среднего Урала, Словарь брянских говоров, Новгородский областной словарь, Псковский областной словарь, Словарь смоленских говоров и др. (всего 56 словарей). Основной массив материала взят из словарей севернорусского наречия, поскольку данные говоры наиболее полно представлены в русской лексикографии. Для сбора общенародных хрононимов привлекались словари русского литературного языка.

В работу включены неопубликованные материалы картотеки Словаря русских народных говоров, картотеки Лексического атласа русских народных говоров, личного архива Т. В. Махрачевой по хро-нонимии Тамбовской и Орловской областей, картотек Топонимической экспедиции (ТЭ) Уральского университета. Значительный массив хро-нонимических материалов ТЭ был собран по специальной программе-вопроснику. В 8 полевых выездах (2005-2012 гг.; Архангельская, Вологодская, Костромская области) участвовал автор работы.

Данные региональных хрононимических словарей (О. В. Вострикова, А. В. Черных и др.) также включены в наше исследование. Материал извлекался и из фолышорно-этнографических источников XIX-XXI вв., посвященных народному календарю (труды Ф. Болонева, И. П. Калинского, А. А. Коринфского, А. Макаренко, А. Ф. Некрыловой, И. М. Снегирева, И. И. Шангиной, А. В. Черных и др.).

Для анализа материала используются методы семантико-мотивационной реконструкции, лексикографической интерпретации языковых фактов, приемы идеографического, словообразовательного, контекстного, компонентного анализа. Этнолингвистический подход к материалу предполагает поиск символических параллелей языковым фактам в фольклоре, поверьях, бытовых и ритуальных практиках и т. д.

ванных полевых источников, осуществляется семантико-мотивационная реконструкция некоторых «темных» хрононимов и их семантико-словообразовательных производных.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что в ней разработаны принципы составления этнодиалектного словаря обширного разряда ономастики - хрононимии, предложена методика комплексного анализа календарных наименований, применение которой позволило выявить разноуровневые закономерности организации хрононимиче-ской системы, а также охарактеризовать особенности функционирования имен в системе языка и тексте.

Практическая значимость заключается в возможности использования материалов исследования в вузовских курсах и спецкурсах по лексикографии, лексикологии, этнолингвистике, ономастике, при разработке методики сбора диалектных хрононимов. Материалы диссертации использованы в «Словаре русских народных календарных наименований», подготовленном автором в соавторстве с Ю. А. Кривощаповой и К. В. Пьянковой (сдан в печать в издательство «АСТ-ПРЕСС», 45 п. л.).

Апробация работы. Основные положения исследования были изложены автором в докладах на международной научной конференции «Этнолингвистика. Ономастика. Этимология» (Екатеринбург, 2009, 2012), международной научной конференции «Славянская диалектная лексикография» (Санкт-Петербург, 2011), П Всероссийском конгрессе фольклористов (Москва, 2010), IX Конгрессе этнографов и антропологов России (Петрозаводск, 2011), всероссийской научной конференции «Язык. Система. Личность: Современная языковая ситуация и ее лексикографическое представление» (Екатеринбург, 2010), межвузовской конференции молодых ученых «Слово в традиционной и современной культуре» (Екатеринбург, 2007, 2010, 2011). По теме исследования опубликовано 16 работ.

Положения, выносимые на защиту:

1. Народные хрононимы являются подсистемой ономастики и обнаруживают в своих значениях и системных связях наивные представления о календарном времени.

на основе хрононима. В идеографической части словаря отмечены все календарные наименования, маркирующие определенную дату, а также дается информация об ареальном распределении этих названий.

3. Семантика народных хрононимов может быть описана как система, в которой выделяются различные уровни (денотативный, моти-вационный, коннотативный, прагматический), сквозные компоненты значения (оценочный, этнокультурный и идеологический), а также смыслы, возникающие в хрононимических микросистемах (при сопоставлении мотивационных признаков взаимосвязанных хрононимов).

4. По своему денотативному значению хрононимы могут обозначать календарные точки и периоды. Номинативно отмеченными оказываются временные отрезки, имеющие хозяйственную (севернорус., яросл. Пётр-Полукорм) и/или сакральную (Рождество, Великий четверг) ценность.

5. Наиболее продуктивными мотивационными сферами для хрононимов являются «Культура», «Труд», «Природа», «Время». Признак сакральности даты нередко представлен в коннотативно-ассоциативной зоне значения. Хрононимы могут выступать мотивирующей основой для наименований ритуальных предметов, промысловых животных и метеорологических явлений.

6. Наиболее распространенный способ образования народных хрононимов— структурно-смысловая трансформация искусственных названий церковных праздников (нижегор., тамб. Георгий-Победоносец, Афанасий-Ломонос, Ильин день). Среди хрононимических производных чаще всего встречаются семантические дериваты (брян. водокрещи 'морозы около 19 января' <— Водокрещи '19 января'), суффиксальные образования (сиб. петровка 'беличья шкура, добытая около 12 июля'), а также атрибутивные конструкции (арх. егорьевская сельдь 'сельдь, добываемая с 6 мая').

7. При функционировании в календарном фольклоре хрононимы выполняют регламентирующую, прогностическую, магическую функции. В советский период сокращается состав народных хрононимов, в их семантике появляется идеологический, негативно-оценочный компоненты. В постсоветский период корпус общеизвестных хрононимов пополняется народными названиями церковных дат, а также культурными заимствованиями из западноевропейских языков.

торый важничает', яросл. спиридоп 'человек, высланный за неисправность в бумагах и самовольно вернувшийся назад', костр. мерзлоглазов (мерзлогузов) хоронить 'символически прощаться с холодами в начале июня'), а также комплекса наименований определенных календарных дат (Крестопоклонная неделя, Семёнов день и др.).

Структура работы. Работа состоит из введения, 4 разделов, заключения и 5 приложений. Общий объем работы ... страниц, из которых ... составляет основной текст.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность выбранной темы, обозначены объект, цели и задачи исследования, дается обзор литературы по теме, описывается материал, принципы его отбора и структура работы.

в первом разделе «русская народная хроионимия как семантическая система» дается системная характеристика хроно-нимической семантики, при этом акцент делается на тех составляющих, которые отражают этнокультурную информацию о календарном времени.

В первой главе «Семантическая модель хрононима» разрабатывается модель, включающая в себя лексико-прагматическую, синтаксическую и системную семантику хрононима.

Лексико-прагматическая семантика —смыслы, закрепленные за хрононимом (как лексемой) в языковой системе, а также знания субъекта о его ситуативном употреблении. Она включает семантические уровни и сквозные смысловые компоненты.

Выделяется 7 семантических уровней хрононима: 1) общая категориальная семантика; 2) частная категориальная семантика; 3) частная индивидуализирующая семантика; 4) частная характеризующая семантика; 5) референтная семантика; 6) коннотативная семантика; 7) прагматические смыслы. Эта модель развивает и конкретизирует (применительно к хрононимии) модель семантической структуры имени собственного, разработанную М. В. Голомидовой и дополненную Е. Л. Березович6.

6 Голомидова М. В. Искусственная номинация в ономастике. Екатеринбург, 1998; Березович Е. Л. Язык и традиционная культура: этнолингвистические исследования. М., 2007.

Общая категориальная семантика возникает из противопоставления хрононима как имени собственного апеллятиву и обеспечивает специфическое обозначение реалии именем собственным. Данный смысловой уровень включает грамматическое значение предметности и основные функции онима- индивидуализацию и идентификацию объекта действительности. Хрононимы как имена собственные маркируют единицы времени годового цикла, которые специфичны своим событийным наполнением, культурной символикой.

Частная категориальная семантика- совокупность признаков, на основе которых возможно противопоставление хрононимии другим разрядам собственных имен. Так, хрононимы индивидуализируют и дифференцируют единицы времени в годовом цикле. В зависимости от критериев сравнения хрононимы могут быть объединены с одними классами онимов и противопоставлены другим. К примеру, хрононимы, как и топонимы, эргонимы, противостоят антропонимам и зоони-мам по признаку «неодушевленность» / «одушевленность».

Частная индивидуализирующая семантика - информация о денотате хрононима, включающая связь названия не только с конкретным временным отрезком, но и с денотативным типом, к которому принадлежит этот отрезок. Денотативные типы выделяются в зависимости от протяженности временных отрезков: периоды и календарные точки (день, вечер, ночь). От отнесения временной единицы к тому или иному денотативному типу может зависеть набор представлений о ней. Так, дни (понимаемые как знаки языка культуры) наделены превентивными либо прогностическими смыслами, нередко представляются как начало или завершение какого-либо периода и мыслятся неделимыми {Петров день — конец Петрова поста). Длительные периоды разделяются на недели, дай, вечера (прикам. Страшная неделя 'время от Рождества до Крещения' и Страшная ночь 'ночь перед Рождеством'). Делимость периодов отражается и в символическом плане: к примеру, во время постов отмечаются «точки» послабления и наибольшей строгости.

Частная характеризующая семантика — это мотивационное значение хрононимов (кузбас. Авдокея-Капелышца ' 14 марта' - день появления капели).

Референтная семантика - это актуальное денотативное значение хрононима, предполагающее его присвоение временнбму отрезку определенного года (Егорьев день 2006 г., Егорьев день 2007 г. и т. д.).

Коннотативная семантика- созначение хрононима, выявляемое посредством хрононимических дериватов, устойчивых выражений с

участием хрононима, рядов названий, соотносящихся с одной датой, и др. Так, от хрононима Никола '19 декабря'образован глагол прониколить 'пропьянствовать, прогулять 19 декабря' (без указ. места), свидетельствующий о том, что в значении хрононима есть коннотация, которая указывает на поведение празднующих день св. Николая Чудотворца.

Прагматическая зона семантики хрононима включает знания об употреблении различных вариантов календарных наименований в зависимости от коммуникативной ситуации, ассоциативные связи хро-нонимов с такими ситуациями и «обслуживающими» их текстами (предписаниями, запретами и т. д.). Довольно часто прагматическая информация проявляется в результате выбора между диалектными и литературными вариантами хрононима. В народном сознании первые могут восприниматься как «свои», «ранешние», вторые — как «календарные», «из численника»: Мы говорим праздник Кузьма, а по писанию это были Козьма и Демьян (коми-перм.).

Сквозные компоненты значения - оценочные, идеологические и культурные смыслы - не формируют уровней; они могут быть заложены во внутренней форме хрононима, в его коннотациях, связанных с ним ассоциациях.

Оценочная семантика отражает мнение субъекта об эмоциональной, этической или утилитарной ценности временного отрезка. Идеологический компонент — идеи, выявляющие интересы социальных групп, обществ, политических группировок и т. д. Культурные смыслы — идеи, связывающие хрононимы как языковые знаки с неязыковыми культурными кодами (календарная обрядность, поверья и запреты), ср.: На Усечении Головы ничего нельзя круглого есть (тамб.).

Синтаксическая семантика-это смыслы, выражаемые календарными паремиями с участием хрононимов. Речевыми формулами может обозначаться начало или завершение сельскохозяйственных работ (прикам. Борис и Глеб сеют хлеб), природные изменения (тамб. Илья сто пудов льда в воду опустил) и др.

Системная семантика включает «синонимические», «антонимические» и др. смыслы, проявляющиеся в семантических микросистемах (т. е. в рядах мотивационно и денотативно связанных хрононимов, ср. Никола Зимний '19 декабря' - Никола Летний '22 мая'), а также смыслы, стоящие за их грамматической формой или словообразовательной структурой. Так, употребление хрононимов в форме множ. числа в ряде случаев связано с приуроченностью к ним длительных

сезонных явлений (ср. Авдотьи-Сеногнойки '17 августа' и новосиб. авдотьи-сеногнойки 'дождь во время сенокоса').

Вторая глава «Денотативная семантика хрононимов» посвящена денотативным типам хрононимов, выделение которых в народном сознании обусловлено культурной значимостью временных отрезков. По признаку длительности различаются: 1) периоды: 2-3 месяца (.Великий пост), месяц (прикам. Ильинский месяц 'месяц, на который приходится Ильин день'), 2-3 недели (пенз. Спожа 'пост с 14 по 27 августа'), неделя (арх. Ильинская неделя 'неделя, на которую приходится Ильин день'), 2-5 дней (забайк. Саввы-Варвары '16 и 17 декабря'); 2) календарные точки: день (Петров день, Евдокия-Плющиха '14 марта'), вечер (Васильев вечер 'вечер накануне 1 января'), ночь (твер. Иванова ночь 'ночь накануне 7 июля').

Временные отрезки, находящиеся на границе сезонов, постов и т. д. либо связанные с крупными православными праздниками, представляются сакральными и мифологизируются: калуж. Масленица-Кривошейка, курск. Святые дни 'период между Пасхой и Троицей' (проводы зимы, начало лета). Их мифологизация отражается в хроно-нимических дериватах (арх. святки 'святочная нечистая сила', прикам. масленица-пряха 'мифологический персонаж, воплощение Масленицы'), во внутренней форме хрононимов (Святые дни). Сакральным единицам времени в фольклоре приписывается способность влиять на быт крестьян (волог. В Егорей <6 мая> надо иголки и ножницы не видеть, чтоб змей не видеть весь год).

Многие хрононимы не отражают сакральной символики временных отрезков: в них на первый план выходят «хозяйственные» смыслы. Во внутренней форме таких названий даются предписания, приметы (яросл. Еремей-Подыми сетево '14 мая', без указ. места Федора-Ветреница '18 апреля'). Однако даже «хозяйственные» хрононимы могут быть связанными с сакрализуемыми единицами времени, ср. яросл. Коса '12 июля' (Петров день).

У периодов сакральной датой маркируется начало и конец (прикам. Бабье лето 'период с Успения до Рождества Богородицы') либо одна из этих «координат» (тул. Евдокия 'первые дни марта', арх. Допетров-день 'время перед Петровым постом'). Сакральные периоды и даты имеют подготовительный этап (кануны, заговенья: волгогр. Предрождественник 'вечер накануне Рождества Христова', ирикам. Масленое заговенье 'канун Великого поста') и прощальный (забайк. Проводы 'воскресенье на Масленой неделе', прикам. Проводы весны 'канун Петрова поста').

Сакральным датам могут быть посвящены недели (арх. Ильинская неделя 'неделя, на которую приходится Ильин день', без указ. места Семёновская неделя 'неделя после дня св. Симеона Столпника, 14 сентября'), месяцы (вят., прикам. Ильинский месяц 'месяц, на который приходится Ильин день'). С сакральными датами могут объединяться смежные календарные точки: Праздновали Троицын день три дня, сначала Пресвятую, потом Духов день, Вода-Именинница, потом Трава-Именинница (прикам.). Хрононимы, называющие сакральные даты, могут переноситься на смежные периоды: Водокрещи '19 января' (брян., заонеж.) > 'время с 19 января до 14 марта' (тамб., тул.).

Если периоды обычно мыслятся как посвященные какой-либо дате, то временные точки зачастую оказываются представленными именинами святых. Как длительные отрезки времени, так и календарные точки нередко одновременно соотносятся и с библейскими, и с аграрными событиями. Если даты лишь «сообщают» о начале или конце протяженного события, то периоды вмещают в себя такие события.

В третьей главе «К вопросу о мотивационной семантике хроно-нимов» выявляются основные мотивационные линии в русской народной хрононимии (на материале названий с прозрачной внутренней формой). Мотивационная семантика, как и денотативная, предполагает не только связь хрононима с мотивирующим словом, но и отнесение его в тематическую группу (связь с другими хрононимами на основе общности мотивационного признака).

Наиболее активными мотивирующими сферами для хроношшов являются:

КУЛЬТУРА. Посвящение календарной даты святому или христианскому событию: арх. Михаила-Чудо '19 сентября', Благовеи(ение. Календарная обрядность: ♦ ритуальные действия, обрядовые практики: Красильная суббота 'суббота перед Пасхой', калуж., курск., орл. Навьи Проводы 'вторник на второй неделе после Пасхи'; ♦ ритуальный предмет/пшца: Вербница 'шестая неделя Великого поста', пек., тамб. Блинная неделя 'Масленица'.

ПРИРОДА. Флора и фауна: волог. Ольги-Черничницы '24 июня', Акулина-Комарнща '26 июня'. Природные и погодные явления: без указ. места Евдокии-Свистуньи '14 марта', Прасковья-Грязниха '27 октября'.

ТРУД. Полевые работы: моек. Пафнутий-Сеятель '14 марта', без указ. места Прокопий-Жатвенник '21 июля'. Пчеловодство: ворон., севернорус., яросл. Зосима-Пчельник '30 апреля', Медовый Спас

'14 августа'. Скотоводство: арх. Свинобой 'время перед Рождественским постом', Лошадиный праздник '6 мая'.

время. Характеристика календарного времени: ♦ расположение даты на временной шкале: ворон. Раннее Рождество '8 января', пек. Середняя Богородица '21 сентября', Никола Зимний '19 декабря'; ♦ значимость временнбго промежутка, степень его сакральности: дон., кубан., курск. Свят вечер 'вечер перед Рождеством', волог., калуж. Маленький Спас '14 августа'.

Наиболее продуктивны «посвятительная» (в честь святого-покровителя), «погодная» и «акциональная» (отражающая ритуальные практики) мотивационные модели. Большинство хрононимов отражает взаимодействие «посвятительного» и «хозяйственного» или метеорологического признака {Ирина-Рассадница '29 апреля', севернорус. Лукьян-Ветреник '3/16 июня'). Православный календарь стал каркасом, на который нанизывались народные представления о времени и сезонных изменениях, связанные с земледелием, промыслами. Стремление повлиять на природные события обусловило возникновение бытовых и ритуальных практик, приуроченных к календарным датам.

Для фактов народной этимологии отмечаются свои закономерности. Хрононимы, образованные от «темных» агионимов или наименований библейских событий, сближаются с мотивационно прозрачным словом на базе фонетического сходства, при этом связь слов может оставаться ситуативно «темной»: Вознесенье и Здесеньё (ряз.) 'четверг на шестой неделе после Пасхи' (сближение со словом здесь). Возможна контаминация хрононима и созвучной лексемы, обозначающей актуальное для календарной даты событие: курск. Агавьи-Рухли яАгафы-Руфы '21 апреля' (притяжение агионима Руф и слова рухнуть)-. На Агафы-Руфы земля рухнет (о бездорожице). Народная этимология может поддерживаться не только календарным событием, но и характеристикой даты— световой, сезонной, ритуально-символической, ср. арх., прикам. Спиридоны-Солновороты и костр. Спиридоны-Сонновороты 'день св. Спиридона, 25 декабря': Спиридоны-Сонновороты, спали больше с этого дня (взаимодействие слов солнце и сон). Процессы народной этимологии нередко сопровождаются появлением предписаний, запретов и поверий, ср. без указ. места Борис-день и севернорус. Барыш-день '15 мая': Кто в этот день продаёт что-либо с барышом, весь год будет барышевать.

Зачастую в результате народной этимологии хрононим меняется не только фонетически, но и словообразовательно/структурно: без указ.

места Мокрида Мокрая 'день св. Макрины, 1 августа' (контаминация хрононима-агионима Макрина и слова мокрый).

Народная этимология в хрононимии во многом обусловлена функционированием хрононимов в фольклорных текстах, где притяжение лексем происходит на основе созвучия и рифмы.

В четвертой главе «Коннотативная семантика хрононимов» рассматриваются созначения хрононимов, верифицированные через язык, и способы их экспликации. Выделяются прагматические (эмоционально-экспрессивные) и непрагматические коннотации. Первые отражают отношение субъекта к временным отрезкам, вторые - характеристики, приписываемые единицам времени. Коннотации могут быть выявлены путем анализа следующих языковых единиц: ♦ семантических и словообразовательных дериватов хрононимов: арх. авдотья-именинница 'дождь во время сенокоса' (день Авдотья-Именинница <17 августа> в народном сознании связан с дождливой порой); сиб. прокопничать 'продолжать Петров пост до 21 июля' (Прокопьев день ассоциируется с окончанием поста); ♦ сравнительных оборотов и устойчивых сочетаний с разной степенью идиоматичности: перм. как ко Троице одеваться 'нарядно одеваться', костр. прокопские грозы 'грозы около 21 июля' (к Прокопьеву дню приурочены грозы), костр., прикам. Илья на колеснице едет 'о грозе 2 августа'; ♦ хрононимических микросистем: Ильин день - пенз. Ильин день Страшный '2 августа' (оценочная коннотация хрононима Ильин день выражается как мотивационный признак второго названия).

Среди непрагматических коннотаций отмечаются бытийные и мифологические. Бытийные указывают на события, имеющие место в действительности (природные, хозяйственные), а мифологические коннотации представляют собой ирреальные характеристики временных отрезков. Так, например, некоторые единицы времени связываются в народном сознании с появлением нечистой силы, ср. прикам. масленица-пряха 'мифологический персонаж, который, по поверьям, прядет на Масленицу': На Масленичной неделе людям прясть нельзя <... > прядением занимается само божество.

В пятой главе «Оценочный компонент в семантической структуре хрононимов» характеризуются содержание оценки, способы ее проявления и компоненты ситуации оценки. Оценка в народной хрононимии отражает субъективное мнение носителя языка о сакральной, магической, утилитарной и культурной значимости даты.

Содержанием оценки является ее «заряд» (положительная/отрицательная) и источник (логическая/эмоциональная). Логиче-

екая оценка хрононима — объективированное представление субъекта о ценности времени, как правило, утилитарной: ирк. Авдотья-Сен огнойка '17 августа' - время дождей, портящих сено (оценивается негативно). Эмоциональная оценка - эмоциональное отношение субъекта к временному отрезку, обозначенному хрононимом (костр. Страшной понедельник 'понедельник перед Пасхой').

Выраженность одного из компонентов ситуации оценивания подразумевает проявленность в названии или контексте объекта, субъекта или адресата оценки, ср. прикам. Баловная Масленица (признак объекта); новг. Хорошая неделя 'время от Рождества до Крещения' (оценка, данная субъектом); орл. Алексеи-за рекой не ночуй '30 марта' (предписание для адресата).

Параметр проявления оценки включает тип оценочной номинации (прямая/косвенная) и сферу экспликации оценки. При прямой номинации оценка названа во внутренней форме хрононима или в контексте (прикам. Дурное заговенье 'воскресенье после Троицы'), при косвенной она передается опосредованно (прикам. Чёрная пятница 'пятница перед Пасхой' — пейоративная оценка выражена через символику цвета). Сферой экспликации оценки могут быть внутренняя форма, зоны коннотаций и ассоциаций и др.

Субъективные оценки во внутренней форме хрононимов выражаются с помощью суффиксов (костр. Христовочка 'неделя после Пасхи') либо через связь с мотивирующими оценочными словами (прикам. Широкорожая Масленица) и лексемами, называющими эмоции и чувства (курск. Злые праздники 'время перед 2 августа', без указ. места Касьян Завистливый '29 февраля'). Логические оценки, которые нередко имплицитны, могут отражать оценку ситуаций, заложенных во внутренней форме хрононимов, как благоприятных или неблагоприятных: севернорус. Прокопий-Дорогорушитель '12 марта' (время плохих дорог).

Оценка в коннотации (прагматическая коннотация) нередко сопряжена с каким-либо значимым признаком, приписываемым дате, ср. прикам. Святой четверг 'четверг перед Пасхой', сиб. четверговая смола 'смола, которая, по поверьям, в четверг перед Пасхой наделена магическими свойствами': мелиоративная оценка сопровождает идеи сакральности и магической ценности дня. Оборотной стороной подобного свойства даты становится пейоративная оценка ее строгости или «нечистоты», ср. Чистый четверг и сиб. Страшной четверг 'четверг перед Пасхой'.

Оценка хрононима может быть отражена лишь на уровне ассоциаций, при этом сам хрононим объективно представляет какой-либо признак даты. В этом случае в контекстах с помощью эпитетов и описательных конструкций дается характеристика временного отрезка с точки зрения вызываемых у субъекта эмоций и чувств, общего отношения к дате, оценка сакральности даты: моек. Масленица - праздник радостный) костр. Паска — самый страшный праздник; Пасха — светлый праздник.

Народные хрононимы могут одновременно обладать несколькими культурно-бытовыми или эмоциональными оценками (нередко противоположными), которые представлены на одном или на разных семантических уровнях. У большинства хрононимов нет оценки во внутренней форме. Пейоративная эмоциональная оценка чаще воплощается лексически (Дурное заговенье), а мелиоративная — словообразовательно (Ильюшенко). Реже во внутренней форме хрононима встречается общая оценка (хороший/плохой).

Второй раздел «Русская народная хрононпмия: функциональный аспект» посвящен функционированию хрононимов в системе языка и тексте, которое в значительной мере определяется факторами социо-хронотопа.

В первой главе «Внутрисистемное функционирование хрононимов» анализируются отношения между единицами хрононимической системы, а также отношения производящего и производного в процессах отхрононимической деривации.

Внутрисистемное функционирование хрононимов рассматривается с точки зрения продуктивных формально-семантических моделей и варьирования на разных языковых уровнях.

Выявлены основные способы образования структурных вариантов хрононимов: 1) упрощение церковного календарного наименования до хрононима, совпадающего с агионимом (день святителя Григория Двоеслова > без указ. места Григорий '25 марта') или с названием библейского события (Рождество Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа > Рождество '7 января'); 2) усложнение упрощенного церковного хрононима за счет появления определения или приложения (при-кам. Женское Рождество '21 сентября', яросл. Антипа-Водопол '24 апреля'); 3) структурно-словообразовательное усложнение хроно-нима-агионима (Михаила > волог. Михайлов день '19 сентября') или уподобление событийного хрононима отагионимическому наименованию / названию иконы (сиб. Благовещеньев день '7 апреля', ср. Егорьев

день\ костр. Вознесенская 'Вознесение'; костр. Владимирская 'день Владимирской иконы Божией Матери, 6 июля').

Хрононимы-агионимы и их приложения чаще всего образуются при помощи суффиксов, указывающих на лицо с точки зрения его деятельности/ занятия (прикам. Еремей-Запрягатель '14 мая'), происхождения (севернорус. Григорий Нисский), качественной характеристики (без указ. места Иван Милостивый). Хрононимы-агионимы нередко имеют деминутивные формы с уменьшительными и уменьшительно-ласкательными суффиксами (забайк. Дунька '14 марта', смол. Ильюшенко '2 августа'), несущие идею «задабривания» переходного времени. Приложение-существительное в составе хрононима зачастую образуется путем сложения основ, обозначающих «действие» святого и объект действия (Афанасий-Ломонос '31 января'). Частотны конструкции с глаголом в императиве (заонеж. Агей-Иней сей '29 декабря'), которые несут идею неизбежности календарного события. Такие конструкции могут поддерживаться внутренней рифмой. Для отагионимиче-ских хрононимов характерны суффиксы принадлежности, указывающие на «патронирование» календарной даты каким-либо святым (Егорьев день). Событийные хрононимы чаще всего образуются при помощи суффиксов -ени-, -ств- либо по аналогии с хрононимами-агионимами (Введеньев день).

На морфолого-синтаксическом уровне отмечается варьирование хрононимов по числу (Микола Весенняя и прикам. Микольг Весенние '22 мая'), роду, склонению (Введение и тамб. Введения (форма жен. рода) '4 декабря'), частеречной принадлежности (Введете и арх. Введенская '4 декабря') и по порядку следования компонентов в названии (Никола Зимний и Зимний Никола '19 декабря'). Переходы подобного рода происходят с ориентацией на широко распространенные хрононимы (например, появление формы жен. рода под влиянием названий икон и дат, посвященных мученицам и Богородице, ср. Смоленская, Казанская и проч.), а также могут быть обусловлены связью даты с длительными природными явлениями и обрядами (плюрализация хрононимов).

На лексическом уровне анализируются вариантные и семантико-денотативные отношения.

Вариантные названия обозначают один временной отрезок и мотивированы сходными признаками. Такие «синонимичные» хрононимы мотивационно связаны с апеллятивами одной лексико-семантической группы (Сырная неделя и Масленая неделя 'Масленица'), семантико-ассоциативного поля (прикам. Осенний Спас и Холодный Спас '29 ав-

густа'). Их может объединять общая ситуация (Успенский пост и без указ. места Богородицын пост) или оценка (тамб. Грустный день, смол. Кривой понедельник 'первый день Великого поста').

В семантико-денотативные отношения вступают также названия дней, относящихся к противопоставленным сезонам, с «антонимичны-ми» эпитетами (прикам. Никола Весенний '22 мая' и Никола Осенний '19 декабря'), наименования дат с противоположной оценкой (северно-рус. Большая Пречистая '28 августа' и Малая Пречистая '21 сентября'), оппозитивные наименования частей единого сезона (костр. Девичье лето '28 августа - 7 сентября' к Бабье лето 'время с 14 по 21 сентября'), хрононимы с числительными, обозначающими признак последовательности временных отрезков (Первый, Второй, Третий Спас), наименования временных отрезков и их «спутников» (Вербное воскресенье 'воскресенье перед Пасхой' и без указ. места Подвербное 'суббота перед Вербным воскресеньем').

Во второй главе «Хрононим как источник семантико-словообразовательной деривации» рассматриваются семантические и семантико-словообразовательные хрононимические дериваты. В ходе их анализа выявлены тематические сферы, которым принадлежат их значения. Наиболее активными из таких сфер являются «Природа» и «Культура». Хрононимические дериваты чаще всего обозначают временные отрезки (вят., прикам. Пасхальная ночь, Ильинский месяц), погодные и природные явления {афанасьевские морозы, помор, иванские воды 'прилив воды в день Ивана Купалы'), ритуальную пищу (сороки 'пресные булочки, испеченные 22 марта', ср. Сороки '22 марта'). Таким образом, эти сферы перекликаются с теми, которые являются мотивирующими для хрононимов, что говорит о единстве концептуальных основ восприятия календарного времени и его отражения в языке.

В структурном отношении производные хрононимов образуются на основе одного (арх. петровочка 'репа, посаженная около Петрова дня'), четверговая соль 'соль, наделяемая магическими свойствами в Великий четверг') или двух компонентов хрононима (сиб. великочетверговая соль). Отмечаются семантические (костр., яросл. иван-купальник 'растение', ср. Иван-Купалытк '7 июля') и структурно-словообразовательные дериваты хрононимов. Особо выделяются сравнительные обороты и фразеосочетания с участием хрононимов: без указ. места наесться как на первый день Пасхи 'о вдоволь наевшемся человеке'; волог., тюмен. съесть Ивана Постного 'не соблюсти пост 11 сентября', ср. Иван Постный ' 11 сентября'.

Для некоторых отхрононимических дериватов с темной внутренней формой предлагаются мотивационные решения. Реконструкция проводится с опорой на коннотация хрононимов, выраженные в паремиях, их денотативную семантику и продуктивные деривационные модели. К примеру, ворон., онеж. кузьма 'о морозе', волог., карел. сидор 'северный ветер' могут быть связаны с хрононимами Кузьма '14 ноября' и Сидор '27 мая', ср. Кузьма-Демьян - кузнец куёт лёд на земле и на водах-, Пройдут Сидоры - пойдут сиверы (холода). Представление о свв. Кузьме и Демьяне как о покровителях кузнецов может быть связано с созвучием Кузьма <-» ковать либо с погодными явлениями в этот день.

В третьей главе «Функционирование хрононимов в календарном фольклоре» выявляются функции хрононимов в произведениях устного народного творчества, прежде всего в паремиологических текстах: прогностическая (волог. Если Казанская неделя без дождя, то Ильинская неделя с дождём), регулирующая (без указ. места На Акулину не работай, чтобы греча родилась), регламентирующая (севернорус. На Олёну сей лён), характеризующая (прикам. Илья-Пророк выхлебал творог 'о посте в Ильин день') и др. Отмечаются модификации хрононимов в фольклорных текстах: структурная (том. Акулина-Задери хвосты да побегай в кусты; ср. название Акулина-Задери хвосты вне паремиологии); словообразовательная (смол. Я Ильюшечке попляшу, а Петрушечке не хочу)\ грамматическая (сиб. Авдотьи-Сеногнотьи). Хрононимы могут функционировать как апел-лятивы или устойчивые словосочетания в отрыве от календарной даты (без указ. места На улице Петровки, в избе Рождество 'говорится, когда на дворе тепло, а на стеклах изморозь').

В четвертой главе «Русская народная хрононимия в советском и постсоветском идеологическом пространстве» анализируются особенности лексикографической интерпретации хрононимов в словарях русского литературного языка, функционирование хрононимов в фольклорных и публицистических текстах с идеологической подоплекой.

В советское время многим хрононимам, считавшимся частью религиозного дискурса, приписывались негативные коннотации. В словари под редакцией Ушакова, Ожегова, в ССРЛЯ из всего корпуса хрононимов даются только названия двунадесятых и великих церковных праздников, которые снабжаются пометами «этнол.», «устар.», «церк.», в дефиницию вводится оценочный компонент: «так наз. воскресение Христа», «мифический основатель христианства Христос». В постсо-

ветский период в словари возвращаются церковные общенародные хрононимы, при этом нет единых принципов их подачи. В настоящее время в словари включаются названия западноевропейских праздников (Хэллоуин, Валентинов день) и их производные.

В фольклоре и газетных текстах советского периода церковные праздники нередко маркируются как чужеродные, буржуазные: «Провести комсомольское рождество разумно, не в пьянке и обжорстве...» («Комсомольская правда» конца 1920-х гг.). Нередко при употреблении хрононимов в текстах того времени религиозные понятия и ценности подменялись коммунистическими: костр. Наша Троица в три шеренги строится-, Наша Паска — комсомольская властка. В настоящее время в стихах и песнях употребляются русские народные и церковные хрононимы, а также западноевропейские хрононимы с положительной оценкой.

В пятой главе «К специфике локального функционирования хрононимической системы» закономерности организации локальной системы календарных наименований рассматриваются на примере хрононимии Бабаевского района Вологодской области, где велись полевые работы Топонимической экспедиции Уральского университета.

В локальной системе наблюдаются как местные, так и общие для русской народной хрононимии закономерности, что обусловлено языковыми и экстралингвистическими факторами. Среди черт локальной специфики следует отметить культурную значимость праздников, связанных со скотоводческой обрядностью, что влечет за собой популярность соответствующих хрононимов: в Великий четверг и на Покров (день окончания выпаса скота) скот кормили в магических целях до-жинальным снопом (ср. хрононим Годовой Покров, подчеркивающий значимость дня); Егорий Змеиный (6 мая): Праздник для змей, чтоб скотину не трогали; В Звижев день (27 сентября) собирают скотину, чтоб была дома. Не выпускают. Звери ходят в эту ночь. Возможно, эта черта объясняется взаимодействием русского календаря с календарем вепсов, проживающих на исследуемой территории (у вепсов Егорьев день и другие скотоводческие праздники являются основой календаря).

К локальным особенностям относится появление в составе широко распространенной оппозиции Никола Зимний '19 декабря' и Никола Летний '22 мая' третьего компонента - Никола-Калинники '5 сентября'; использование одной и той же мотивационной и словообразовательной модели для номинации престольных праздников в соседних деревнях (названия праздников в честь чудотворных икон: Казанская

'21 июня', Коршунская 'первое воскресенье после Петрова дня'). По продуктивной модели переоформляются названия временных отрезков в честь святых (Михайловская '21 ноября', Алексеевская '30 марта'). Есть хрононимы, которые не встречаются на других территориях: Иван-Воин '12 августа' (в честь местночтимого святого); Ольга-Посекуха '24 июля': Дождь должен быть (< посечь 'о дожде: помочить'); Медосы '31 декабря': В Медосы мёду надо поись (результат притяжения агионима Модест к слову мёд). Особого комментария требует узколокальный хрононим Вешкинская Никола 'праздник, отмечаемый в д. Гринево весной': На Вешкинском Ручье стояла часовенка. Ходили старушки молились к ручью. Вешкинская Никола была. Название имеет двойную мотивацию, совмещая временные и пространственные признаки: с одной стороны, здесь отражена связь с хрононимом Вешняя (= Весенняя) Никола (время празднования - весна); с другой -связь с микротопонимом Вешкинский Ручей (место празднования - ручей, около которого находилась часовня св. Николая). Кроме того, произошло соединение названий двух смежных локусов, образующих место празднования этого дня: Вешкинский Ручей и часовня св. Николая.

в третьем разделе «русская народная хрононимия: лексикографический аспект» дается обзор лексикографических работ, посвященных народным хрононимам (первая глава «К истории лексикографического описания хрононимии»), предлагается проект этнодиалектного словаря (вторая глава «Принципы составления Словаря русских народных календарных наименований»).

С опорой на принципы, выработанные С. М. Толстой («Полесский народный календарь»), в словаре русской народной хрононимии выделяются две основные зоны: 1) толковый словарь, 2) идеографический словарь. Такой способ подачи материала позволяет найти нужный хрононим либо в алфавитном перечне, либо среди других обозначений того же временного отрезка.

Для толковой части словаря разработана следующая структура словарной статьи: ♦заголовочное слово, словосочетание (хрононим); ♦ грамматические пометы; ♦ дефиниция - упрощенное церковное название и дата по старому и новому стилю либо привязка к церковному празднику; ♦ ареал хрононима; ♦ иллюстративная зона, в которой контексты подаются по жанрово-тематическому принципу (житейские истории, мотивация, легенды, бытовые и ритуальные практики, гадания, предписания, запреты, поверья, приметы, присловья, песни). Факультативно выделяется зона, где представлены отношения лексиче-

ской системности хрононима, что позволяет увидеть «антонимические» отношения {Афанасий Зимний и Афанасий Летний), а также отношения «подчинительности» (Спас и Подспас). В словарь включены, кроме хрононимов, их дериваты, фразеологические производные, которые приводятся после знака > (Вербница свернётся 'о перемене погоды с Вербной недели, шестой недели Великого поста'). После контекстов и ареальных помет для хрононимов и их дериватов даются ссылки на словарные и этнографические источники.

Идеографический словарь построен от даты (по старому и новому стилям) ко всей совокупности ее наименований, которые даются с аре-альными пометами и ссылками на источники. Номинируемые единицы времени приводятся в хронологическом порядке с разделением на непереходящие (первая часть) и переходящие праздники (вторая часть).

Приведем примеры словарных статей (опуская ссылки на источники материала).

Толковый словарь

ДУХ. День Святого Духа, понедельник после Троицы. Архангел., Брян., Москов., Онеж., Псков., Севернорус., Смолен. От Пасхи на шестой неделе в четверг бывает Вознесенье, а тады уже Дух и Троица. Брян. На Духа троицкую траву ещё не убирають. Москов. Пришла наша Никола, не видалая никова, пришёл и Дух, я увижу сразу двух. Псков. До Духа не сымай кожуха. Без указ. места.

> Дух. О С (от) Троицы до Духа. Шугл. О малом временном промежутке или его отсутствии. Архангел., Онеж. С Троицы до Духа не буду нюхать (употреблять спиртное); От Троицы до Духа не видал винного духа. Архангел.

> Духовской. О Духовскйи одежа. Одежда, которую надевают в день Святого Духа. Смолен. От Духа до Духа духовская одежа в сундуке лежит. Смолен.

Идеографический словарь

Май, 21 / июнь, 3. Алёна, Олёна (Забайкал., Калуж., Прикам., Севернорус., Среднеурал.), Алёна-Длинные льны (Смолен.), Алёна-Льносейка, Олёна-Леносейка (Севернорус.), Алёна-Лъняница (без указ. места), Алёнин день, Олёнин день (Нижегород.), Алёны (Среднеурал.), Алёны-Длинные льны, Олёны-Длинные льны (Севернорус.), Алёны-Ранние льны (Москов.), Владимирская (Москов., Прикам.), Елена (Прикам.), Елена-Засевальница (Новгород.), Елёна-Лённица, Елена-Лённица (Вологод., Вят., Костром., Перм., Среднеурал.), Елёна-Леносевка

(Вят.), Елёна-Льнйца (Костром.), Еленосёвки (Прикам), Елены (Среднеурал.), Елены день (Забайкал.), Елёны-Лённицы (Вят., Прикам.), Елёны-Леносёйницы (Прикам.), Елены-Царицы (Ярослав.), Константин (Севернорус.), Константин день (Среднеурал.), Константинов день (Прикам.), Константин-Овсяник (без указ. места), Ленница (Вят., Перм.), Лёносёвки (Прикам.), Льносевки (Прикам.), Льнянйца, Льнянйцы (Костром., Новгород., Орлов.), Матери Елены-Цари Константины (Среднеурал.), Мать Елена (Архангел.), Мать Елена и Отёц Константин (Прикам.), Мать Елена и Царь Константин (Вологод., Сибир.), Мать Олёна (без указ. места), Олёна-Лённица (Прикам.), Олёна-Леносевка (без указ. места), Олёны-Ледники (Киров.), Олёны-Холодные ледники (Киров.), Ранние льны (Нижегород.), Царёв день (Прикам.).

Описанные принципы легли в основу «Словаря русских народных календарных наименований», который составлен автором настоящей диссертации в соавторстве с К. В. Пьянковой и Ю. А. Кривощаповой. Словарь, толковая часть которого включает около 6000 словарных статей, принят к печати в издательстве «АСТ-ПРЕСС». Непосредственно автором реферируемой работы выполнены статьи толкового словаря с Р по Я и идеографический словарь, которые представлены в диссертации в качестве приложений 1,2.

в четвертом разделе «календарное время в зеркале языка и культуры: этнолингвистические эподы» показаны возможности интерпретации системно-функциональных особенностей хрононимов в этнолингвистическом ключе. Анализируется совокупность наименований нескольких временных отрезков, которые представляют разные денотативные типы: Семёнов день как календарная точка «в числе», Крестопоклонная неделя как подвижный период, зависящий от Пасхи, заговенье как повторяющаяся календарная дата, которая может бьггь и подвижной, и «в числе». Помимо того, рассматриваются названия временных отрезков, объединенных символикой пограничности (тамб. Половиньё 'среда на четвертой неделе после Пасхи', Межённый день 'дни 5-8 июля', влад. Афанасий-Сердце '31 января' и др.).

Каждый временной отрезок, понимаемый как знак языка культуры, обладает собственным набором смыслов. К примеру, Семёнов день (14 сентября)- именины св. Симеона Столпника (костр. Семён-Именинник, костр., нижегор. Семён-Столпник). День находится на границе сезонов и годовых циклов: севернорус. Семён-Летопроводец, свердл. Семёны Осенние; ср. также калуж. Семён лето провожает,

осень встречает-, курск. Семёнов день-Новый год. Будучи точкой отсчета для нового сезона, Семёнов день «предопределяет» погоду осенью: арх. Семёновна 'женщина, которую первой увидят на улице 1/14 сентября': В Семендень Семёновна утром выходит. Красивая баба — осень добрая, некрасивая — худая осень будет', На Семёна ясно — осень сухая (без указ. места). Он связан с сокращением светового дня (прикам. Сенька паужну украл <паужна 'прием пищи после обеда'>), с миграцией птиц (прикам. Семён-Гусепровод), «завершает» жизненный цикл мух (костр. Мухов день: В этот день мрут мухи. В коробки положат дети-то и закопают-, вят. Если похоронишь их <мух>, то их меньше и будет). Обычай хоронить мух в Семёнов день связан с идеей ускорения перехода сезонного рубежа: это проводы теплого и встреча холодного времени года. Семенов день меняет образ жизни земледельца (волог. засидки 'начало домашних работ с огнем, 14 сентября'). Важность даты проявляется в том, что под знаком Семёнова дня может пройти весь месяц (прикам. Семёновский месяц 'сентябрь'). Некоторые из перечисленных смыслов вписывают Семёнов день в ряд подобных переходных календарных точек {Ильин день, Егорьев день). Включенность временной единицы в ряд чаще всего выражается на уровне мотивации и деривационных моделей (вят., прикам. Ильинский месяц, прикам. Семёновский месяц), в паремиях (севернорус. С Флорова дня засиживают ретивые, а с Семёна—ленивые).

В заключении обобщаются результаты исследования и отмечаются перспективы дальнейших разысканий в данной сфере.

В приложениях 1 и 2 приводятся Словарь русских народных календарных наименований (Р—Я) и Идеографический словарь русских народных календарных наименований.

Приложение 3 содержит словарь диалектных слов, встречающихся в иллюстративной зоне толкового словаря хрононимов.

В приложениях 4, 5 приведены тематические календари - рыбацкий и пчеловодческий, содержащие сезонные приметы и предписания для рыбаков и пчеловодов. В данных приложениях хроношшические статьи расположены по хронологии называемых дат. Отбор статей осуществлялся с опорой на внутреннюю форму хрононимов, семантику дериватов и иллюстративные контексты с мотивами из соответствующих тематических групп.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, определенных ВАК:

1. АтрошенкоО. В. Символика Крестопоклонной недели в русской культурно-языковой традиции// Известия Волгоградского государственного педагогического университета. Серия «Филологические науки». 2011. № 2 (56). С. 54-58.

2. Атрошенко О. В. Оценочная семантика народных хрононимов (на восточнославянском материале) // Вестник Пермского университета. Российская и зарубежная филология. 2011. Вып. 2 (14). С. 34-43.

3. Атрошенко О. В. Русская народная хрононимия в советском и постсоветском идеологическом пространстве // Политическая лингвистика. 2012. № 1 (39). С. 84-91.

Другие публикации:

4. Атрошенко О. В. Отражение природного цикла в русской народной календарной лексике // Ономастика и диалектная лексика: сб. науч. тр. / под ред. проф. М. Э. Рут. Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. ун-та, 2007. Вып. 6. С. 36-62.

5. Атрошенко О. В. О принципах составления словаря русских народных хрононимов // Слово в традиционной и современной культуре: тез. межвуз: конф. молодых ученых. Екатеринбург: Изд-во Урал, гос. ун-та, 2007. С. 8-11.

6. Атрошенко О. В. Календарная лексика Бабаевского района// Живая старина. 2009. 1 (61). С. 18-22.

7. Атрошенко О. В. К составлению словаря русской народной хрононимии // Вопросы ономастики. 2010. № 1 (8). С. 78-93.

8. Атрошенко О. В. К семантической реконструкции хрононими-ческих дериватов // Этнолингвистика. Ономастика. Этимология: матер, междунар. науч. конф. Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. ун-та, 2009. С. 15-17.

9. Атрошенко О. В. «Мерзлоглазов-мерзлогузов схоронить...»// Живая старина. 2010. 3 (67). С. 48-51.

10. Атрошенко О. В. Русская народная хрононимия и календарный фольклор: особенности взаимодействия// От конгресса к конгрессу: матер. Второго Всерос. конгресса фольклористов. Сб. докладов. М.: Государственный республиканский центр русского фольклора, 2010. Т. 1. С. 158-169.

11. Атрошенко О, В. Словарь русской народной хрононимии как этнолингвистический источник // Язык. Система. Личность. Современная языковая ситуация и ее лексикографическое представление: новые версии лексикографической интерпретации языковой реальности. Матер. Всерос. науч. конф. Екатеринбург, 2010. С. 25—30.

12. Атрошенко О. В. Семантические оппозиции в русской народ-

ной хрононимии // Слово в традиционной и современной культуре: тез. межвуз. конф. молодых ученых. Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. ун-та, 2010. С. 11-13.

13. Атрошенко О. В. Семенов день в русском языке и культуре И Слово в традиционной и современной культуре: тез. III межвуз. конф. молодых ученых. Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. ун-та, 2011. С. 7-10.

14. Атрошенко О. В. Заговенье в русской культурно-языковой традиции// IX Конгресс этнографов и антропологов России: тезисы докладов. Петрозаводск, 4-5 июля 2011 г. / редкол.: В. А. Тишков и др. Петрозаводск, 2011. С. 495.

15. Атрошенко О. В. Русская хрононимия как объект лексикографической интерпретации // Славянская диалектная лексикография: материалы конференции / отв. ред. С. А. Мызников, О. Н. Крылова, И. В. Бакланова. СПб., 2011. С. 11-12.

16. Атрошенко О. В., Синица Н. А., Пугачева Л. Ю. Народный календарь Поветлужья // Живая старина. 2012. № 2. С. 47-50.

Подписано в печать 16.01.2013. Формат 60 х 84V16. Уч.-изд. л. 1,5. Усл. печ. л. 1,6. Тираж 150 экз. Заказ №

Отпечатано в типографии Издательско-полиграфического центра УрФУ. 620000, г. Екатеринбург, ул. Тургенева, 4.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Атрошенко, Ольга Валерьевна

ВВЕДЕНИЕ.

РАЗДЕЛ I. Русская народная хрононимия как семантическая система.

Глава 1. Семантическая модель хрононима.

1.1. Лексико-прагматическая семантика.

1.1.1. Семантические уровни.

1.1.2. Сквозные семантические компоненты.

1.2. Системная семантика.

1.3. Синтаксическая семантика.

Глава 2. Денотативная семантика хрононимов.

2.1. Календарные периоды.

2.2. Точки годового круга (день, ночь, вечер).

Глава 3. К вопросу о мотивационной семантике хрононимов.

3.1. К построению мотивационной классификации хрононимов.

3.2. Процессы деэтимологизации и реэтимологизации хрононимов.

Гпава 4. Коннотативная семантика хрононимов.

Глава 5. Оценочный компонент в семантической структуре хрононимов.

РАЗДЕЛ II. Русская народная хрононимия: функциональный аспект

Глава 1. Внутрисистемное функционирование хрононимов.

1.1. Фонетико-акцентологический уровень функционирования хрононимов.

1.2. Структурно-словообразовательный уровень функционирования хрононимов.

1.3. Морфолого-синтаксический уровень функционирования хрононимов.

1.4. Лексический уровень функционирования хрононимов.

Глава 2. Хрононим как источник семантико-словообразовательной деривации.

2.1. Структурно-семантическая характеристика хрононимических дериватов.

2.2. К семантической реконструкции хрононимических дериватов.

Глава 3. Функционирование хрононимов в календарном фольклоре

Глава 4. Русская народная хрононимия в советском и постсоветском идеологическом пространстве.

4.1. Влияние идеологии на лексикографическое описание русской народной хрононимии.

4.2. Традиционное и советское в номинативной календарной системе русской деревни.

4.3. Влияние идеологии на номинативную календарную систему публицистических и фольклорных текстов.

Глава 5. К специфике локального функционирования хрононимической системы (на материале Бабаевского района

Вологодской области).

РАЗДЕЛ III. Русская народная хрононимия: лексикографический аспект.

Глава 1. К истории лексикографического описания хрононимии.

Глава 2. Словарь русских народных календарных наименований.

2.1. Источники словаря.

2.2. Состав словаря.

2.3. Макро- и микроструктура словаря.

2.4. Орфографические особенности подачи хрононимов.

РАЗДЕЛ IV. Календарное время в зеркале языка и культуры: этнолингвистические этюды.

Глава 1. Семёнов день.

Глава 2. Крестопоклонная неделя.

Глава 3. Заговенье.

Глава 4. Мотив пограничности в русской народной хрононимии.

Глава 5. Костромские лексемы мерзлогузы/мерзлогузые, мерзлоглазы/мерзлоглазые: этнолингвистический комментарий.

Введение диссертации2012 год, автореферат по филологии, Атрошенко, Ольга Валерьевна

В настоящее время в кругу лингвистических дисциплин, обращенных к языку с позиций антропоцентризма, особое место занимает этнолингвистика. Она позволяет рассматривать связь «языка и духовной культуры, языка и народного менталитета, языка и народного творчества, их взаимозависимости и разные виды их корреспонденции» [Толстой 1995, 27]. Сосредоточенность данной дисциплины на содержательной стороне культуры обусловливает комплексный характер этнолингвистических исследований, обращенных к языковому, фольклорному, предметному, обрядовому кодам [Толстой 1995, 39]. Важнейшей задачей этнолингвистики «является "субъектная" реконструкция культуры и изучение менталитета ее носителей (субъектов), их способов концептуализации мира, запечатленных в языке» [Бартминьский 2005, 33]. Этнолингвистика обращена к народной традиции, которая является этнически маркированной.

В отечественном языкознании принято разводить «широкую» и «узкую» этнолингвистику (термины предложены Н. И. Толстым). «Широкая» этнолингвистика рассматривает концепты культурного пространства по данным как вербальных, так и невербальных культурных кодов: «.Этнолингвистика также может пониматься как комплексная дисциплина, предметом изучения которой является "план содержания" культуры, народной психологии и мифологии независимо от средств и способов их формального воплощения (слово, предмет, изображение)» [Толстой 1995, 39]. При этом объектом изучения становятся все формы культуры, репрезентирующие ментальную сферу того или иного этноса, народную психологию, народные представления об окружающей действительности, их взаимосвязи на концептуальном уровне и т. д. Рассмотрение культуры в семиотическом ключе характерно для Московской этнолингвистической школы Н. И. Толстого и С. М. Толстой.

Объектом «узкой» этнолингвистики является собственно язык в его взаимосвязях с духовной культурой, народным менталитетом и т. д. 4

В отличие от «широкой», «узкая» этнолингвистика обращается к языку не как к инструменту, а как к объекту исследования. При таком подходе с опорой на семантику и мотивацию слов, факты деривации, на системные связи лексем, фразеологические сочетания выявляются этнокультурные представления об объектах действительности.

В рамках «узкой» этнолингвистики работают такие исследователи, как М. Белетич, Е. Л. Березович, Т. Н. Бунчук, Г. И. Кабакова, А. Ф. Журавлев, Н. И. Коновалова, А. Кравчик-Тырпа, Д. Младенова, С. Е. Никитина, И. А. Подюков, М. Э. Рут, И. А. Седакова, С. М. Толстая, О. А. Черепанова, А. В. Юдин, Е. И. Якушкина и др. Ценным материалом для «узкой» этнолингвистики являются русская диалектная лексика и народная ономастика. Этот материал находится в центре внимания целого ряда исследователей, среди которых уральские - Е. Л. Березович, Ю. Б. Воронцова, М. А. Еремина, Ю. А. Кривощапова, Т. В. Леонтьева, К. В. Пьянкова, И. В. Родионова, М. Э. Рут, Л. А. Феоктистова, Е. В. Шабалина и др. В их трудах выявляется семантико-мотивационное своеобразие лексических групп, предлагаются семантические реконструкции для отдельных слов, дается лексикографическая интерпретация этнодиалектного материала. Настоящая работа выполнена в рамках уральской ономастической и этнолингвистической школы.

Одним из ключевых фрагментов народной картины мира является категория календарного времени, которая находит выражение в разных культурных кодах. Календарь - «исторически сложившаяся система членения, счета и регламентации годового времени, организующая обрядовый цикл, хозяйственно-бытовую практику, верования, бытование фольклора» [СД 2, 442]. Календарь предопределяет жизнедеятельность человека, ориентирует его во времени. Единицы календарного времени важны для человека не только в плане организации хозяйственной деятельности, но и с точки зрения их сакральности. Проявлением сакрализации временных отрезков является наличие запретов на работу в определенные дни, особая обрядность, специальные языковые знаки (эвфемизмы).

Системе названий единиц календарного времени посвящено настоящее исследование, которое проводится в рамках «узкой» этнолингвистики. Обращение к их структуре и семантике позволит нам выявить основные народные представления о календарном времени, так как именно язык, в силу своей емкости и коммуникативной нагруженности, является хранителем наиболее социально значимой культурной информации. Кроме фактов языка, в некоторых случаях необходимо привлечение фольклорных данных (паремий, примет, запретов и др.), которые помогают уточнить мотивацию для названий с темной внутренней формой, показывают связь временного отрезка с событиями «большой истории», а также бытовыми (хозяйственными) ситуациями народной жизни.

Объектом исследования стали русские общенародные и диалектные хрононимы1, их семантико-словообразовательные дериваты, а также фразеология с их участием. Хрононимы - наименования отрезков годового времени (дней, недель, постов, мясоедов и т. д.), приуроченных к календарным датам либо к подвижным православным праздникам, ср. смолен. Егорий Голодный '23 апреля / 6 мая', архангел., перм. Большой пост 'Великий пост', вологод., Новгород. Никольская педеля 'неделя перед днем св. Николая (9/22 мая)'. Общенародными считаются названия православных праздников, известные всем носителям языка и закрепленные в современных толковых словарях русского языка {Троица, Благовещенье).

Предмет настоящей работы - системно-функциональные особенности хрононимов и принципы их лексикографического описания.

Цель диссертационного сочинения - осуществить характеристику системно-функционального своеобразия русской народной хрононимии на основе ее лексикографической интерпретации.

Данная цель потребовала решения следующих задач:

1 Об орфографической подаче хрононимов см. параграф 2.4 в главе 2 раздела 3.

1) с возможной на настоящее время полнотой выявить корпус русских народных хрононимов;

3) охарактеризовать семантическую модель хрононима;

4) проанализировать отношения лексической системности в сфере хрононимии;

5) описать специфику семантической и семантико-словообразовательной деривации на основе хрононимов;

6) выявить особенности функционирования хрононимии в текстах различной временной приуроченности и идейной направленности;

7) охарактеризовать культурную символику отдельных календарных дат на основе всей системы их наименований;

Анализируются следующие источники информации о функционировании и системных отношениях хрононимов:

1) мотивационные признаки, положенные в основу наименований единиц календарного времени (обнаружение этих признаков требует семантико-мотивационной реконструкции разной глубины);

2) экстралингвистические (культурологические) сведения о календарных отрезках времени;

3) факты словообразовательной {афанасьевские морозы 'морозы около дня св. Афанасия') и семантической (авдотья-сеногнойка 'мелкий дождь в день св. Евдокии') деривации на основе хрононимов;

4) фразеологические сочетания и паремии с участием хрононимов (к примеру, Вербница свернется 'о перемене погоды с шестой недели Великого поста');

5) контексты, раскрывающие внутреннюю форму хрононимов или их системные взаимосвязи.

Следует сказать, что еще в XIX в. народный календарь привлекал внимание этнографов, историков, фольклористов. В этнографических трудах приводились календарные гадания, приметы, пословицы о временных отрезках, описывалась обрядность того или иного промежутка времени, календарная терминология. Этнографические работы можно разделить на календарные сборники (месяцесловы) и этнокультурные исследования.

Среди славянских месяцесловов следует назвать работы А. Лозки по белорусскому народному календарю [Лозка, 2002], В. Скуративского, М. Максимовича - по украинскому народному календарю [Скуративский, 1993; Максимович, 2002], Б. Стелмаховской - по польскому календарю и календарной обрядности [Стелмаховска, 1933] и т. д. Среди русских месяцесловов отметим сборники А. С. Ермолова [Ермолов 1901], В.В.Селиванова [Селиванов 1887], П.В. Шейна [Шейн 1898], В. М. Чичерова [Чичеров 1957], И. П. Калинского [Калинский 1990], А. А. Коринфского [Коринфский 1995], Г. Д. Рыженкова [Рыженков 1991], И. Шангиной [Шангина 2008] и др. В них нередко включались как церковные, так и народные наименования временных отрезков. Календарные паремии вошли в сборник русских пословиц В. И. Даля [Даль 1989].

Существуют этнографические труды исследовательского плана, посвященные календарю. Системное описание польской календарной культуры дается в дипломной работе А. Ракитянской «Польский народный календарь в этнолингвистическом освещении» [Ракитянская 1989]. Восточнославянской календарной обрядности и фольклору посвящены, к примеру, работы В. К. Соколовой «Весенне-летние календарные обряды русских, украинцев и белорусов. XIX- начало XX в.» [Соколова 1979], О. А. Пашиной «Календарно-песенный цикл у восточных славян» [Пашина 1998].

Взаимодействие русских народных и православных праздников рассматривали В. Я. Пропп [Пропп 1963], А. Н. Афанасьев [Афанасьев 1982],

В. Колесникова [Колесникова 1998] и др. Последовательное описание всех дней года осуществлено А. Некрыловой в работе «Русский традиционный календарь» [Некрылова, 2007]. Кроме календарного фольклора, описания обрядов и обычаев, быличек, песен, в работе приводятся народные наименования временных отрезков. Для разъяснения внутренней формы народных календарных названий используются фольклорные данные, а также жития святых.

В ряде работ освещен какой-либо определенный аспект календарной культуры. Так, диссертация К. А. Федосовой «Заговоры в обряде первого выгона скота: принципы варьирования и стратегии текстопорождения в устной и письменной традиции» посвящена жанровой специфике и символике календарного фольклора, связанного со скотоводческой магией [Федосова 2007]. Ритуальное и фольклорное наполнение одного временного отрезка рассматривается в статье Т. С. Макашиной «Ильин день и Илья-пророк в народных представлениях и фольклоре восточных славян» [Макашина 1982], в диссертации В. Ю. Корневой «Зерновой код в календарной обрядности русских (вторая половина XIX - начало XXI вв.)» [Корнева 2010] и т. д.

Некоторые исследователи обращаются к календарной системе одного региона. Так, проблемой трансформации древних праздничных обрядов и возникновения новых на материале говоров Русского Севера занималась Т. А. Бернштам [Бернштам 1977]. К. Е. Корепова рассматривала календарные обряды и праздники Нижегородского Поволжья [Корепова 2009]. И. А. Подюков и А. В. Черных исследовали календарную обрядность русских Прикамья [МВП; Черных 2006; Черных 2007; Черных 2008]. Структура календаря и история его формирования исследуется в диссертациях Т. Н. Лысовой «Календарные обряды и праздники русского населения Чувашии в конце XIX - начале XX вв.» [Лысова 2010], Т. Н. Золотовой «Календарные праздники русских Тоболо-Иртышского региона в конце XIX-XX вв.» [Золотова 1997]. И.Ю.Винокурова в монографии «Календарные обычаи, обряды и праздники вепсов (конец XIX - начало XX в.)» дает целостное описание вепсской календарной системы, обращая внимание на взаимодействие последней с русским народным календарем [Винокурова 1994]. Жанровое своеобразие календарного фольклора Орловского края анализируется в диссертации И. В. Бугримовой [Бугримова 2002]. В таких работах, среди прочего, нередко показано варьирование календарных названий. Этнографические сборники и исследования не только являются для нас ценными источниками по хрононимии и календарному фольклору, но и помогают реконструировать семантику «темных» с точки зрения мотивации наименований.

В лингвистическом и этнолингвистическом аспекте народные наименования временных отрезков недостаточно изучены, что обусловлено как собственно лингвистическими, так и экстралингвистическими факторами. К числу собственно лингвистических причин следует отнести в первую очередь сложность определения статуса хрононимов: этот класс имен собственных находится на периферии ономастики, поскольку их денотатами являются не объекты реальной действительности, а единицы календарного времени. Экстралингвистической причиной в советское время явилось вытеснение из активного употребления (и, как следствие, из поля внимания ученых) календарной лексики, поскольку она относилась к религиозной сфере.

Некоторые исследователи на базе сравнительного анализа попытались охарактеризовать тематику, семантику и мифологические основы славянского народного календаря. В рамках комплексного этнолингвистического подхода крупными исследованиями являются монографии Т. А. Агапкиной «Мифопоэтические основы славянского народного календаря» [Агапкина 2002] и Т. В. Махрачевой «Народный календарь Тамбовской области» [Махрачева 2008].

В первой монографии народный календарь рассматривается сопоставительно на материале всех славянских традиций и в совокупности всех его составляющих культурных кодов (языкового, фольклорного, мифологического и обрядового). Акцент сделан на смысловой стороне календаря: описаны мифопоэтические темы и сюжеты (сквозные архетипические идеи), которые дают межславянские сходства и выражаются в разных кодах культуры.

В монографии Т. В. Махрачевой рассматривается этнолингвистическая структура тамбовского народного календаря, которая представлена материалом полевого архива автора. Каждая из глав книги посвящена одному из четырех времен года, компонентами которых являются праздничные даты. Даты характеризуются с точки зрения их наименований, связанных с ними легенд, поверий, обрядов, запретов, паремий и фольклорных песен. Для календарных компонентов отмечаются сквозные темы и мотивы.

В рамках «широкой» этнолингвистики выполнено достаточно большое количество работ, посвященных обрядности и культурной символике конкретного временного отрезка: статьи Т. А. Агапкиной «Великопостная обрядность в традиционном календаре славянских народов», «Юрьев день в Полесье: ритуальные выходы в поле» [Агапкина 1992; Агапкина 1994], Т. А. Агапкиной, О. В. Беловой «Семенов день» [Агапкина, Белова 1999], В. Е. Добровольской «Праздник Вознесения в Пошехонье» [Добровольская 1999], Е. В. Миненок «Обряд Духова дня в селе Троицком Калужской области» [Миненок 1995], В. Г. Холодной «Роль Петровского поста в разграничении "женского" и "мужского" времени в западноукраинской весенне-летней обрядности» [Холодная 1999] и др.

Известны славянские исследования, объектом которых стала терминология календарной обрядности (хрононимы, названия обрядовых действий, лиц, предметов): диссертация М. М. Валенцовой «Терминология календарной обрядности чехов и словаков» [Валенцова 1996], курсовая работа М. М. Гончаренко «Терминология словацкой календарной обрядности» [Гончаренко 1987], диссертация Л. О. Занозиной «Терминология календарных обрядов годичного цикла в этнолингвистическом освещении» [Занозина 1991]; статья С.М.Толстой «Март великопостный: названия недель Великого поста в южнославянских языках» [Толстая 2009] и др. В последней работе представлены собственно хрононимы- названия недель Великого поста и составляющих их дней с мотивационными контекстами, в которых зачастую устанавливаются «родственные» хрононимические связи.

Выявлению народных представлений о календарном времени с опорой на народные наименования временных отрезков посвящена курсовая работа М. Ф. Евчик, выполненная на кафедре русского языка и общего языкознания Уральского университета. В работе приводится мотивационная классификация севернорусских хрононимов и их дериватов [Евчик 2004].

Взаимодействие хрононимов с невербальными кодами культуры является также предметом современных этнолингвистических разысканий [Андреева 2003; Кабакова 1983; Страхов 1983; Страхов 2003 и др.]. С одной стороны, в центре внимания оказываются календарные ритуалы и верования, легшие в основу народных хрононимов. С другой стороны, обычаи и поверья рассматриваются в связи с переосмыслением внутренней формы календарных наименований либо сближением календарных дат в народной культуре, что зачастую находит воплощение в фольклоре. Ряд работ С. М. Толстой выполнен в русле данной проблематики [Толстая 1987; Толстая 2005; Толстая (в печати) и др.]. К примеру, некоторые обычаи возникают вследствие народной интерпретации евангельского события, заложенного во внутренней форме хрононима: На Вознесение куличи, пироги, яща готовят до полудня, поскольку они предназначаются «богу на дорогу» (полес.) [Толстая 2010, 165]. Появление некоторых святых или характеристики известных святых могут быть обусловлены функционированием хрононимов в народной культуре: у болгар святой по имени Младен имеет хрононимическое происхождение, ср. болг. Младенцы 'день сорока мучеников, 9/22 марта' [Толстая 2010, 189].

Культурной символике и оценке календарных хрононимов посвящены статьи А. В. Черных «"Грозные" летние праздники народного календаря и связанные с ними запреты у русских Пермского Прикамья» [Черных 20096], Н. А. Брегадзе «К интерпретации "поганых дней": новогодний праздник в аграрном календаре» [Брегадзе 1994], И. А. Седаковой «Святочные "нечистые" дни у болгар: терминология, демонологические представления и ритуальная практика» [Седакова 1985].

Особенности функционирования хрононимов в речи/в тексте были рассмотрены на материале славянских языков С. М. Толстой в статьях «Антропонимы в народной календарной терминологии», «Семантическая модель родства в славянском народном календаре», «Персонификация праздников в славянской народной культуре» [Толстая 2001; Толстая 20026; Толстая 2004], на материале русских народных говоров - А. Б. Морозом в статье «"Календарная агиография": имя и образ святого в календарных паремийных текстах» [Мороз 2011а]. Оба исследователя обращаются к структурным и грамматическим модификациям церковных хрононимов в контексте народного календаря, связям хрононимов с фольклорными текстами и паремиями. Отмечается, что между различными хрононимами могут устанавливаться семантические отношения. По мнению А. Б. Мороза, связь между хрононимами может появляться на основе созвучия или их «географической» близости (при обозначении праздников в соседних деревнях). Если С. М. Толстая прежде всего уделяет внимание мифологическому переосмыслению церковных праздников и семантической модели «родства» временных отрезков, то А. Б. Мороз делает акцент на народной интерпретации хрононимов, а именно на мотивирующих их сюжетах с участием святых.

Жанровому и лингвистическому своеобразию календарного фольклора посвящены разделы в монографиях В. К. Харченко, Е. Е. Тонковой «Лингвистика народной приметы» [Харченко, Тонкова 2008]; Т. С. Садовой «Народная примета как текст» [Садова 2003]. С точки зрения грамматики, лексического наполнения и прагматики характеризуются календарные паремии и приметы, рассматривается их культурная семантика.

Ряд исследователей обращается к системным особенностям хрононимии, выявляя структурно-словообразовательные, мотивационные и денотативные модели. Так, П. Чеснокова в работе «Поле названий праздников. (на материале чешского и русского языков)» [Чеснокова 2011] рассматривает хрононимы с точки зрения структуры и деривационной активности.

В диссертации «Народные названия церковных праздников в русской и болгарской православной традиции» Е. Ю. Терентьева [Терентьева 2012] освещает морфологические и лексико-синтаксические особенности народных геортонимов (названий церковных праздников). Автор разрабатывает геортонимическую формулу, в которой выделяет опорную лексему и периферийные компоненты (атрибутивы, приложения и т. д.). По опорной лексеме производится мотивационная классификация названий. Последние разбиты на две группы: названия праздников-«памятей» (в честь святых) и наименования праздников-«воспоминаний» (в честь христианских событий). Стоит заметить, что такое деление геортонимов вытекает скорее не из внутренней формы, указывающей на конкретного святого или конкретное событие {Иванов день, Троица, Рождество), а из «виртуального» сигнификата (родового понятия для событий церковного календаря, определяемых денотатом). Особое внимание Е. Ю. Терентьева уделяет языковым процессам, сопровождающим образование народных геортонимов (трансонимизация, замена генитивных форм на номинативные при переходе геортонимов из церковного календаря в народный (великомученика и г/елителя Пантелеимона и Палей), контаминация (Макрида и прп. Макрины), деминутивация (Марфуъиа, Ильюшенко) и др.) [Терентьева 2012, 13].

В диссертации О. С. Андреевой «Семантико-стилистические особенности функционирования геортонимов в современном русском языке» [Андреева 2004] рассматривается пребывание названий православных праздников в языковой системе (на материале современного русского языка): выделяются структурно-словообразовательные и семантико-мотивировочные модели, описываются парадигматические отношения. Автор отмечает периферийность геортонимов в ономастической системе. Помимо этого, анализируется функционирование геортонимов в паремиях и в русских художественных текстах Х1Х-ХХ вв. Выделяются следующие функции геортонимов: эстетическая, изобразительная; объективация и конкретизация передачи события; создание торжественной атмосферы повествования. Говоря об организации пространства геортонимов, автор выделяет три основные лексико-семантические группы (ЛСГ): общехристианские, аграрные, обрядовые геортонимы. Такие наименования ЛСГ, на наш взгляд, не являются рядоположенными: в третью группу названий могут попадать хрононимы, мотивированные обозначениями и христианских, и земледельческих обрядов.

Похожая проблематика освещена в диссертации С. А. Реммера «Хроношми як особливий розряд власних ¿мен» [Реммер 2005]. Автор проводит свое исследование на материале русского, украинского и английского языков, извлеченного из диалектных словарей и этнографических сборников. Хрононимия, включающая названия уникальных (исторических) и циклических временных отрезков, рассматривается автором как функциональная система: определяется место хрононимов на периферии ономастики, отмечаются вариантные отношения хрононимов, взаимовлияния хрононимии и апеллятивной лексики, представлено семантическое разнообразие хрононимов при употреблении в различных стилях речи и фольклоре. Интересным представляются наблюдения над функционированием хрононимов в художественных текстах, где они могут социально характеризовать персонажей (к примеру, священник употребит скорее официальный хрононим типа день св. Николая чудотворца, а деревенский житель - народный хрононим Микола Зимняя). Стилистические характеристики литературного языка, использованные в работе по отношению к диалектным хрононимам2, неприменимы, поскольку в говорах стилистические акценты могут быть расставлены специфическим образом.

Некоторые исследователи обращаются к взаимоотношению хрононимии с другими классами собственных имен. В. В. Алпатов в статье «Календарные даты в английских топонимах» [Алпатов] характеризует случаи «присутствия» хрононимов в структуре топонимов. Это возможно либо благодаря метонимии (например, время использования объекта), либо благодаря метафоре (ассоциация географического объекта с временным отрезком).

В диссертации «Язык православной сферы: современное состояние, тенденции развития» [Бугаева 2010], помимо денотативной классификации эортонимов (названий церковных праздников) (Господские, Богородичные, в честь святых), И. В. Бугаева определяет их место в сакральном ономастиконе (теонимы, агиоантропонимы, агиотопонимы, иконимы, экклезионимы'3). Автор делает вывод о том, что агионим является гиперонимом по отношению ко всем сакральным именам собственным.

Особо следует сказать о «календарных» работах С.М. Толстой, объединенных в ее книге «Полесский народный календарь» [Толстая 2005]. С. М. Толстая предложила продуманный и лингвистически корректный опыт лексикографического описания хрононимии (на полесском материале). Кроме того, ею описаны некоторые важные собственно лингвистические особенности хрононимии, выявлен обширный блок народных представлений, связанных с календарным временем.

2 К примеру, хрононимы день Акулины-Задери хвосты, Бориска рассматриваются как грубовато-просторечные формы.

3 Агиоантропоним - апеллятивно-антропонимический комплекс, служащий для номинации прославленных христианских святых [Бугаева 2010, 33]; теоним - имя собственное божества; иконим-наименование иконы; экклезионим - название храма; агиотопоним - наименование географического объекта в честь святого [Подольская 1988]. диссертации делаются шаги для заполнения этой лакуны, поскольку в нем представлена попытка интердиалектного системно-функционального анализа русской народной хрононимии. Такой анализ призван прояснить специфику хрононимии как подсистемы ономастики и ее внутреннюю организацию. Кроме того, хрононимический материал имеет большую этнокультурную ценность, так как помогает воссоздать комплекс народных представлений о календарном времени. Этим обусловлена актуальность исследования.

Наглядной и удобной основой для системно-функционального анализа лексического материала является его словарное представление. Как представляется, для описания народной хрононимии наиболее приемлем жанр этнодиалектного словаря, имеющего собственно толковую и идеографическую части. Подобный подход реализован в упоминавшейся выше монографии С. М. Толстой «Полесский народный календарь» [Толстая 2005]. Он был принят нами на вооружение при составлении словаря русских народных хрононимов, но специфика нашего исследования потребовала выработки несколько иных, чем в словаре С. М. Толстой, принципов подачи материала.

Материал исследования извлекался из диалектных словарей русского языка и этнографических источников по русской территории путем фронтального просмотра. Словарными источниками послужили Словарь русских народных говоров, Толковый словарь живого великорусского языка В. И. Даля, Словарь говоров Русского Севера, Архангельский областной словарь, Словарь русских говоров Карелии и сопредельных областей, Словарь вологодских говоров, Словарь русских говоров Среднего Урала (и дополнения), Словарь говоров уральских (яицких) казаков Н. М. Малечи, Словарь брянских говоров, Новгородский областной словарь, Псковский областной словарь с историческими данными, Словарь смоленских говоров, Словарь современного русского народного говора (д. Деулино Рязанского района Рязанской области), Словарь воронежских говоров, Словарь орловских говоров, Словарь русских говоров Башкирии, Фразеологический словарь русских говоров Нижней Печоры, Словарь русских говоров на территории Мордовской АССР, Словарь русских говоров Приамурья, Словарь русских говоров Алтая, Словарь говоров русских старожилов Байкальской Сибири, Словарь русских говоров Кузбасса и др. (всего 56 словарей). Основной массив материала взят из словарей севернорусского наречия (архангельских, вологодских, вятских, пермских, новгородских, псковских и др. говоров), поскольку данные говоры наиболее полно представлены в лексикографии и ареальной этнолингвистике.

Для семантической реконструкции общенародных хрононимов привлекались словари русского литературного языка, а также исторические словари: Толковый словарь русского языка Д. Н. Ушакова, Современный словарь русского литературного языка, Материалы для словаря древнерусского языка по памятникам XI-XIV вв. И. И. Срезневского, Большой академический словарь русского языка, Словарь русского языка С. И. Ожегова, Большой толковый словарь русского языка С. А. Кузнецова, Современный толковый словарь русского языка Т. Ф. Ефремовой.

В работу включены неопубликованные или частично опубликованные материалы картотек: картотеки Словаря говоров Русского Севера (КСГРС), лексической картотеки топонимической экспедиции (ЛКТЭ) по территории Костромской области, картотеки фольклорных и этнографических материалов ТЭ УрФУ, картотеки Словаря русских народных говоров, картотеки Лексического атласа русских народных говоров, личного архива Т. В. Махрачевой (полевые материалы Тамбовской и Орловской областей). Значительный массив полевого материала собран участниками Топонимической экспедиции Уральского федерального университета в Архангельской, Вологодской, Костромской областях по специальной программе, разработанной автором настоящей диссертации с учетом опыта полесских экспедиций Института славяноведения РАН. Автор диссертации участвовал в 8 полевых выездах (2005-2012 гг.)4.

Кроме того, использовались электронные источники: Каргопольский архив этнолингвистической экспедиции РГГУ, Фольклорный фонд ГГПИ. Интернет-ресурсы также применялись для получения этнокультурной информации: статьи с сайта Российского этнографического музея, материалы о конкретных праздниках (Е. В. Тихомировой, Н. П. Грановской, Т. В. Гусаровой, Г. В. Медведевой, О. А. Павленко), Национальный корпус русского языка (НКРЯ), Информационный портал Барнаула и Алтайского края.

Источниками этнографического материала стали монография Т. В. Махрачевой «Народный календарь Тамбовской области», сборники по русскому народному календарю И. И. Шангиной, Ф. Болонева, А. В. Черных, И. М. Снегирева, А. С. Ермолова, Н. И. Бондаря, А. Е. Бурцева, Г. С. Виноградова, М. М. Забылина, К. К. Логинова.

Привлекались материалы из периодических этнографических изданий «Живая старина», «Этнографического сборника, издаваемого РГО», «Этнографического обозрения».

На данный момент русский народный календарь системно описан в этнографических сборниках И. И. Шангиной, А. Ф. Некрыловой. Хрононимам как языковым фактам посвящены этнодиалектные словари О. В. Вострикова, С. Ю. Дубровиной, А. Макаренко, Т. В. Махрачевой, А. В. Черных, материалы которых также включены в наше исследование. Эти словари составлены по отдельным территориям России.

К вопросу о терминологии. Базовыми для данного исследования являются термины хрононимия и хроионимы. Следует заметить, что в

4 Сотрудники кафедры русского языка и общего языкознания УрФУ не только вели собственно полевые исследования, но и обрабатывали словарные источники по хрононимии, участвовали в составлении и редактировании этнодиалектного «Словаря русских народных календарных наименований» (о нем см далее) В первую очередь речь идет о К В Пьянковой, Ю А Кривощаповой, Е Л Березович, Н В Галиновой, а также Е О Борисовой, Е Д Казаковой, Е С Коган, В С Кучко, А А Макаровой, Е В Шабалиной Выражаю им сердечную благодарность лингвистике термин хрононим понимается по-разному. Так, Н. В. Подольская дает такое определение: «Хрононим - собственное имя исторически значимого времени» (от греч. урочос, «время» и оуоца «имя») (ср. Средние века, эпоха Возрождения) [Подольская, 1988]. Под хрононимией обычно подразумевают совокупность хрононимов в рамках какой-либо исторически сложившейся системы членения времени (совокупность названий исторических дат, событий в жизни одного человека и т. д.). В некоторых исследованиях под хроиоигшом понимаются любые лексические средства выражения времени (как нарицательная, так и ономастическая лексика) [Белякова 2006; Андреева 2008; Новожилова 2008]. С. А. Реммер хрононимы определяет так: «Хрононимы - особый разряд имен собственных, каждое из которых называет события истории и явления культурной жизни, быта народа, соотнесенные с определенным отрезком времени, который (благодаря этим событиям) стал важным моментом в историческом и культурном развитии народа, человечества в целом» [Реммер 2005]. Он выделяет исторические {Петровская эпоха) и социокультурные (другими словами, календарные) хрононимы (Чистый четверг, Иван-Купала). Бугаева И. В. и Терентьева Е. Ю. [Бугаева 2006; Терентьева 2010] для номинации подвижных и неподвижных церковных праздников употребляют термины эортонимы и геортонимы соответственно.

Поскольку в нашей работе рассматриваются не только наименования церковных праздников, но и названия временных отрезков земледельческого календаря, для их обозначения мы будем использовать термин хрононимы. Под хрононимией будет подразумеваться совокупность календарных хрононимов - русских народных наименований отрезков календарного времени, приуроченных к календарным датам либо к подвижным православным праздникам (к Пасхе и Троице).

Хрононимы, как имена собственные, призваны номинировать, индивидуализировать временные отрезки и идентифицировать их из ряда подобных. Для исследования не берутся наименования сезонов, поскольку данные временные промежутки не имеют «числовой» закрепленности в народном календаре (ср. подсока 'ранняя весенняя пора, когда у деревьев добывают сок'), следовательно, их трудно идентифицировать в годовом круге.

Названия дней недели не включаются в данное исследование, так как они не являются хрононимами (именами собственными временных отрезков). Во-первых, они составляют короткий ряд (семь дней в неделе), что не вызывает трудности их идентификации. Имена же собственные, как правило, выделяют объект из длинного ряда ему подобных. Во-вторых, наиболее крупной и законченной единицей времени является год, единицы которого маркированы календарными числами. Наименования дней недели (,понедельник, вторник и т. д.) не имеют числовой закрепленности в годовом цикле. К тому же, слова понедельник, вторник и т. п. могут обозначать первый и второй дни любой недели в году, т. е. они не выполняют функции индивидуализации даты и идентификации ее в масштабе годового времени.

Кроме наименований дней недели, мы не рассматриваем официальные названия месяцев (август, сентябрь и т. д.) и не считаем их именами собственными. Числовая закрепленность начала и конца месяцев не способствует их идентификации в годовом цикле, так как количество дней в каждом месяце примерно одинаково (30 дней). Они, как и дни недели, формируют недлительный ряд (12 месяцев), следовательно, не нуждаются в именах собственных, благодаря которому их можно было бы запомнить. Но, как и онимы, названия месяцев выполняют номинативную функцию равных отрезков времени в рамках годового круга. Кроме того, наименования дней недели и месяцев не связаны с актуальными событиями, которые отражались бы во внутренней форме. Даже народные наименования месяцев (июнь -червень) не становятся хрононимами, поскольку образуют свою замкнутую систему и не взаимодействуют на уровне деривации с хрононимами. Исключением является тот факт, когда отдельно выделяется месяц, посвященный какому-либо дню: Ильинский месяц <— Ильин день.

Названия дней недели и месяцев обладают понятийным значением и обозначают неединичный денотат.

Кроме того, в данную работу не входят искусственные наименования церковных праздников (ср. Собор пресвятой Богородицы '26 декабря / 8 января'; день великомученицы Анастасии Узорегиительницы '22 декабря / 4 января' и т. д.).

Вспомогательное понятие для данной работы - календарная терминология. С.М.Толстая дала определение такой терминологии, которое можно применить и в нашем случае. Под календарной терминологией будет пониматься вся календарная лексика, терминологический характер которой придают ее номенклатурность по отношению к тому или иному кругу однородных объектов и вытекающая отсюда лексическая, семантическая, стилистическая однотипность входящих в нее лексем, общие особенности референции, коннотации и т. д. [Занозина 1991]. Сюда относятся названия обрядов, ритуальных предметов, действующих лиц, верований, гаданий и т. д., а также названия промежутков времени и их дериваты. Мы обращаем внимание в своем исследовании в основном на хрононимы и отхрононимические образования.3

Термин агионим в контексте нашей работы - имя святого в христианском календаре, которое может быть положено в основу хрононима.

Методы исследования. Для анализа материала используются методы семантико-мотивационной реконструкции, лексикографической интерпретации языковых фактов, приемы идеографического, словообразовательного, контекстного, компонентного анализа. Этнолингвистический подход к материалу предполагает поиск символических параллелей языковым фактам в фольклоре, поверьях,' бытовых и ритуальных практиках и т. д.

5 Только в редких случаях в словарную статью включаются наименования обрядов (если в названии присутствует агионим или хрононим) для комплексного восприятия системы хрононимов

Научная новизна работы определяется тем, что сводный интердиалектный корпус русских народных хрононимов впервые стал объектом лексикографической интерпретации и системно-функционального исследования. В научный оборот вводится обширный лексический материал, в том числе извлеченный из неопубликованных полевых источников, осуществляется семантико-мотивационная реконструкция некоторых «темных» хрононимов и их семантико-словообразовательных производных.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что в ней разработаны принципы составления этнодиалектного словаря обширного разряда ономастики - хрононимии, предложена методика комплексного анализа календарных наименований, применение которой позволило выявить разноуровневые закономерности организации хрононимической системы, а также охарактеризовать особенности функционирования имен в системе языка и тексте.

Основные положения, выносимые на защиту:

2. Фундаментом для изучения системно-функционального своеобразия народной хрононимии может стать этнодиалектный словарь хрононимов. Толковая часть словаря включает собственно хрононим, информацию об обозначаемой им календарной дате, ареальные пометы, иллюстративные контексты, сведения об отношениях лексической системности, а также о семантико-словообразовательной производности на основе хрононима. В идеографической части словаря отмечены все календарные наименования, маркирующие определенную дату, а также дается информация об ареальном распределении этих названий.

3. Семантика народных хрононимов может быть описана как система, в которой выделяются различные уровни (денотативный, мотивационный, коннотативный, прагматический), сквозные компоненты значения (оценочный, этнокультурный и идеологический), а также смыслы, возникающие в хрононимических микросистемах (при сопоставлении мотивационных признаков взаимосвязанных хрононимов).

4. По своему денотативному значению хрононимы могут обозначать календарные точки и периоды. Номинативно отмеченными оказываются временные отрезки, имеющие хозяйственную (Авдотья-Сеногнойка, Петр-Полукорм) и/или сакральную (.Рождество, Великий четверг) ценность.

5. Наиболее продуктивными мотивационными сферами для хрононимов являются «Культура», «Хозяйственная деятельность человека», «Сезонные природные явления». Признак сакральности даты нередко представлен в коннотативно-ассоциативной зоне значения. Хрононимы могут выступать мотивирующей основой для наименований ритуальных предметов, промысловых животных и метеорологических явлений.

6. Наиболее распространенный способ образования народных хрононимов — структурно-смысловая трансформация искусственных названий церковных праздников (.Георгий-Победоносец, Афанасий-Ломонос, Ильин день). Среди хрононимических производных чаще всего встречаются семантические дериваты (авдотья-сеногнойка 'дождь во время сенокоса'), суффиксальные образования (петровка 'беличья шкура, добытая около 30 июня / 12 июля'), а также атрибутивные конструкции (егорьевская сельдь 'сельдь, добываемая с 23 апреля / 6 мая'.

8. На основе изученных закономерностей семантико-мотивационного и функционального плана осуществлена реконструкция «темных» лексических единиц, производных от хрононимов (ворон., онеж. Кузьма 'о морозе', абросим 'человек, который важничает', спиридон 'человек, высланный за неисправность в бумагах и самовольно вернувшийся назад', мерзлоглазов (.мерзлогузов) хоронить 'символически прощаться с холодами в начале июня'), а также комплекса наименований определенных календарных дат (Крестопоклонная неделя, Семенов день и др.).

Цели и задачи работы предопределили ее структуру.

В первом разделе («Русская народная хрононимия как семантическая система») дается системная характеристика хрононимической семантики, при этом акцент делается на тех составляющих, которые отражают этнокультурную информацию о календарном времени. В первой главе «Семантическая модель хрононима» разрабатывается семантическая модель, включающая уровни (мотивационный, денотативный, коннотативный, ассоциативный) и сквозные смысловые компоненты (оценочный, идеологический, этнокультурный). Вторая глава «Денотативная семантика хрононимов» посвящена денотативным типам хрононимов, выделение которых в народном сознании обусловлено культурной значимостью временных отрезков. Третья глава «К вопросу о мотивационной семантике хрононимов» содержит мотивационный анализ русских народных хрононимов с прозрачной внутренней формой. В четвертой главе «Коннотативная семантика хрононимов» рассматриваются созначения хрононимов, верифицированным через язык, и способам их экспликации. В пятой главе «Оценочный компонент в семантической структуре хрононимов» характеризуются содержание оценки, способы ее проявления и компоненты ситуации оценки (понимаемой как мнение субъекта о сакральной, магической, эмоциональной, утилитарной и культурной значимости даты).

Второй раздел «Русская народная хрононимия: функциональный аспект» посвящен функционированию хрононимии в языке и локальной традиции, календарном фольклоре и в идеологическом пространстве. В первой главе «Внутрисистемное функционирование хрононимов» анализируются отношения между единицами хрононимической системы на всех языковых уровнях: описываются вариантные отношения, выявляются наиболее продуктивные формально-смысловые модели. Во второй главе «Хрононим как источник семантико-словообразовательной деривации» анализируются отношения производящего и производного в процессах отхрононимической деривации. Выявляются тематические сферы, которым принадлежат значения хрононимических дериватов, а также их структурные особенности. Для некоторых производных с темной внутренней формой предлагаются мотивационные решения. Во третьей главе «Функционирование хрононимов в календарном фольклоре» выявляются функции хрононимов в календарном фольклоре. В четвертой главе «Русская народная хрононимия в советском и постсоветском идеологическом пространстве» анализируются идеологические установки составителей словарей русского литературного языка советского периода, которые проявляются при лексикографической интерпретации хрононимов, а также функционирование хрононимов в фольклорных и публицистических текстах с идеологической подоплекой. В пятой главе «К специфике локального функционирования хрононимической системы» рассматриваются особенности хрононимии Бабаевского района Вологодской области.

В третьем разделе «Русская народная хрононимия: лексикографический аспект» дается обзор лексикографических работ, посвященных народным хрононимам {первая глава «К истории лексикографического описания хрононимии»), предлагаются принципы составления этнолингвистического словаря русской народной хрононимии (вторая глава «Словарь русских народных календарных наименований»).

В четвертом разделе «Календарное время в зеркале языка и культуры: этнолингвистические этюды» дается этнолингвистическое описание названий временных отрезков - представителей разных денотативных типов: Семенов день как календарная точка «в числе» (первая глава «Семенов день»), Крестопоклонная неделя как подвижный период, зависящий от Пасхи (вторая глава «Крестопоклонная неделя»), заговенье как повторяющаяся календарная точка, которая может быть и подвижной, и «в числе (третья глава «Заговенье»), В четвертой главе «Мотив пограничности в русской народной хрононимии» рассматриваются единицы календарного времени, объединенные культурной семантикой пограничности. В пятой главе «Костромские лексемы мерзлогузы/мерзлогузые, мерзлоглазы/мерзлоглазые: этнолингвистический комментарий» приводится этнолингвистическая интерпретация костромских словосочетаний, называющих символический обычай, приуроченный к определенной календарной дате.

В приложениях 1 и 2 приводятся Словарь русских народных календарных наименований (Р-Я) и Идеографический словарь русских народных календарных наименований.

Приложение 3 содержит список диалектных слов с толкованием, встречающихся в иллюстративной зоне толкового словаря хрононимов.

В приложениях 4, 5 приведены тематические календари - рыбацкий и пчеловодческий, содержащие сезонные приметы и предписания для рыбаков и пчеловодов. В данных приложениях хрононимические статьи расположены по хронологии называемых дат. Отбор статей осуществлялся с опорой на внутреннюю форму хрононимов, семантику дериватов и иллюстративные контексты с мотивами из соответствующих тематических групп.

Апробация работы. Основные положения исследования были изложены автором в докладах на международной научной конференции «Этнолингвистика. Ономастика. Этимология» (Екатеринбург, 2009, 2012), международной научной конференции «Славянская диалектная лексикография» (Санкт-Петербург, 2011), II Всероссийском конгрессе фольклористов (Москва, 2010), IX Конгрессе этнографов и антропологов России (Петрозаводск, 2011), всероссийской научной конференции «Язык. Система. Личность: Современная языковая ситуация и ее лексикографическое представление» (Екатеринбург, 2010), межвузовской конференции молодых ученых «Слово в традиционной и современной культуре» (Екатеринбург, 2007, 2010, 2011). По теме исследования опубликовано 16 работ.

Список научной литературыАтрошенко, Ольга Валерьевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. В результате переосмысления внутренней формы названий Средокрестная неделя, Средокрестье могло произойти символическое сближение середины Великого поста с праздником Крещение (крест и крестить).

2. Ср. южнослав. представление о Крестопоклонной неделе как об опасном празднике, с которым связаны запреты на работу СД 5, 151.

3. Ср. выпекание хлебцев в форме крестов на Крещение (костром.) ЛКТЭ.

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01 диссертация на тему: Русская народная хрононимия

Полный текст автореферата диссертации по теме "Русская народная хрононимия"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Атрошенко, Ольга Валерьевна

Введение диссертации2012 год, автореферат по филологии, Атрошенко, Ольга Валерьевна

Список научной литературыАтрошенко, Ольга Валерьевна, диссертация по теме "Русский язык"

Похожие темы диссертаций

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Русская народная хрононимия