автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Самодержавие и церковный раскол в России во второй половине XVII в.: царь Алексей Михайлович и протопоп Аввакум

Полный текст автореферата диссертации по теме "Самодержавие и церковный раскол в России во второй половине XVII в.: царь Алексей Михайлович и протопоп Аввакум"

На правах рукописи

СКРИПКИНА ЕЛЕНА ВЛАДИМИРОВНА

САМОДЕРЖАВИЕ И ЦЕРКОВНЫЙ РАСКОЛ В РОССИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVII в.: ЦАРЬ АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ И ПРОТОПОП АВВАКУМ

Специальность 07.00.02. — Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

0мск-2006

Работа выполнена на кафедре дореволюционной отечественной истории и документоведения ГОУ ВПО «Омский государственный университет им. Ф.М.Достоевского».

Научный руководитель: Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор исторических наук Ю.А. Сорокин

доктор исторических наук В.Г. Рыженко

кандидат исторических наук Т.А. Белова

Курганский государственный университет

Защита состоится 15 декабря 2006 г. в /у часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.177.04. по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Омском государственном педагогическом университете (644043, г.Омск, ул. Партизанская, 4).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Омского государственного педагогического университета (644099, г. Омск, ул. Тухачевского, 14, библиографический отдел).

Автореферат разослан «_» ноября 2006 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета ______ л

доктор исторических наук,

профессор Г.А. Порхунов

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Изучение основных аспектов идеологии самодержавия, с одной стороны, и идеологии раскола, с другой, представляет значительный интерес для изучения взаимоотношений царя Алексея Михайловича и протопопа Аввакума как носителей различных идейных тенденций. В силу этого разработка проблемы имеет важное значение для лучшего понимания сложных религиозных и общественно-политических процессов, протекавших в России во второй половине XVII в. В научной литературе существует устойчивая практика персонифицирования сложных исторических процессов, увязывания их с деятельностью той или иной исторической личности. Подобная практика широко применялась и к российским коллизиям третьей четверти XVII в. Крепнущее самодержавное начало, изживающее черты сословно-представительной монархии, опирающееся на все расширяющийся государственный сектор в экономике и активно изменяющее посредством реформ взаимоотношения государя с обществом и общественными институтами, персонифицировано в царе Алексее Михайловиче. Проведение литургических реформ в Русской Православной Церкви, стремление ее главы сохранить политическое влияние и на государя, и на государственную политику вплоть до признания приоритета церковной власти над светской, увязывается с личностью патриарха Никона. Защита альтернативного варианта реформ церковной службы и государственного строя отводилась признанному лидеру старообрядцев протопопу Аввакуму. Изучение сложного комплекса их взаимодействий позволит глубже и полнее понять происходящие в России перемены, взятые в контексте эволюции самодержавия в эпоху Алексея Михайловича.

Актуальность темы сохраняется и в общественно-политическом плане. Для современной России, идущей по пути преобразований, опыт исторического прошлого позволяет определить оптимальный способ государственного управления для обеспечения стабильности политического курса, а также для поиска наиболее эффективных методов при проведении непопулярных или не поддерживаемых всем обществом реформ, для поиска компромиссных вариантов в разрешении социальных противоречий.

Степень изученности темы. Историографические исследования по теме диссертации следует условно разделить на несколько групп. К первой из них отнесем работы, посвященные изучению государственного строя России в царствование Алексея Михайловича, его политической системе, а также работы об эволюции самодержавия в России. Ко второй группе будут принадлежать работы, в которых рассматривается проблемы церковной реформы и раскола второй половины XVII века. Третью группу составляют работы, в которых исследователи проявили интерес к изучению личности царя Алексея Михайловича и протопопа Аввакума, а также к проблеме взаимоотношений второго Романова и лидера раскольников.

В дореволюционной и советской историографии при характеристике государственного строя историки уделяли большое внимание изучению высших органов государственной власти, обращались к вопросу о сущности и причинах перемен, происходивших в системе государственного управления, а также взаимодействию самодержца с органами власти. Как правило, особое внимание обращается

на две традиционные структуры государственной власти — Земские соборы и Боярскую думу. В XIX в. историки обращались к вопросу о влиянии различных социальных группировок в государственной политике .

Наряду с общими трудами, в которых рассматриваются различные аспекты государственного строя времени Алексея Михайловича, имеются работы, посвященные истории конкретных государственных учреждений2.

Резюмируя исследования дореволюционных историков этой группы, отметим, что ими были изучены либо отдельные структуры государственного механизма, либо политическая борьба за преобладание в верхушечном слое господствующего класса, либо отдельные составляющие правительственной политики, чаще всего в части проведения реформ. Многие процессы изучались с формально-юридической точки зрения, основным источником ученым служили законодательные акты. Сосредоточившись на изучении отдельных институтов самодержавия, исследователи воздерживались от изучения самодержавия как такового, институт царской власти как сложное явление не стал предметом специального исследования. Отчасти этот пробел был восполнен в советское время.

В советской историографии время царствования Алексея Михайловича трактуется историками как переходный период от сословно-представительной монархии к монархии абсолютной. Этот процесс связывался с теми изменениями, которые происходили в системе государственного управления, с процессами централизации, со снижением роли государственных учреждений, характерных для сословно-представительной монархии, с усилением бюрократического элемента3. В ряде работ основополагающим началом являлся тезис В.И. Ленина о государственном строе России XVII в.: «русское самодержавие с боярской думой и боярской аристократией»4. Историками и правоведами активно обсуждался вопрос о времени возникновения абсолютизма, но единого мнения сформировано не было.

1 Соловьев С.М. Сочинения. Кн. 5. М.. 1990. С. 247; Ключевский В.О. Боярская дума Древней Руси. СПб., 1919; Он же. О государственности в России. М., 2003; Платонов С.Ф. Московское правительство при первых Романовых. СПб., 1906; Пресняков А.Е. Московское царство. Пг., 1918; Он же. Российские самодержцы. М., 1990; Романовский В.Е. Государственные учреждения Древней и Новой России. М., 1911; Сергеевич В.И. История русского права. СПб., 1889; Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов-на-Дону, 1995; Щапов А.П. Земские соборы в XVII столетии // Сочинения. СПб., 1906. Т. I; Шелгунов Н.В. Россия до Петра Великого // Сочинения. СПб., 1904. Т. I; Платонов С.Ф. Заметки по истории Земских соборов // Статьи по русской истории. СПб., 1912; Дитятин И.И. К вопросу о Земских соборах XVII столетия // Русская мысль. 1883. № 12; Латкин В.Н. Земские соборы древней Руси, их история и организация сравнительно с западноевропейскими представительными учреждениями. СПб., 1885 и др.

2 Горчаков М. Монастырский приказ. СПб., 1868; Гурлянд И .Я. Приказ великого государя тайных дел. Ярославль, 1902; Чичерин Б.Н. Областное управление в России в XVII в. М., 1856; Тельберг Г.Г. Очерки политического суда и политических преступлений в Московском государстве XVII. М., 1912; Каптерев Н.Ф. Царь и московские соборы XVI-XVII столетий. М., 1906 и др.

1 См. например: Абсолютизм в России (XVII-XVШ вв.). М., 1964.

4 Лснин.В.И. Полное собрание сочинений. Т. 17. С. 346.

Ряд авторов полагал, что абсолютизм утвердился в первой четверти XVIII в. Они рассматривают правление Алексея Михайловича как некую преамбулу, заложившую некоторые основы этого процесса. Ю.П. Титов, к примеру, полагал, что абсолютизм начинает возникать во второй половине XVII в.5 Другие исследователи считали, что абсолютизм в России утверждается в середине XVII в. C.B. Юшков, связывая этот процесс с ростом товарно-денежных отношений, отмечал, что абсолютизм носил зачаточный характер в силу того, что абсолютная власть монарха не получила законодательного оформления. Катализатором превращения сословно-представительной монархии в абсолютную являлись, по мнению исследователя, необходимость борьбы с народными движениями внутри страны и с внешними врагами России. А.Н. Сахаров в качестве основного фактора в становлении абсолютизма в правление второго Романова называет «противоборство между крестьянством и классом феодалов». E.H. Филина отмечает влияние на процесс перехода от сословно-представительной монархии к абсолютизму придворную политическую борьбу.6

Советские историки в своих работах затрагивали также различные аспекты реформирования государственного строя России при Алексее Михайловиче. JI.B. Черепнин определяет конец 40-х — начало 50-х гг. XVII в. как решающую грань в истории Земских соборов, в дальнейшем идет их отмирание, связанное с трансформацией государственного строя к абсолютизму. Н.Ф. Демидова, анализируя эволюцию государственного аппарата в XVII в., определяет период 1660-1690-хх гг., как время, когда произошел резкий перелом в сторону абсолютизма. Законодательной политике второй половины XVII в. посвятил свою работу А.Г. Маньков. Историк пришел к выводу, что при Алексее Михайловиче самодержавная власть достигла наибольшей силы. Но, тем не менее, Боярская дума прочно держала в своих руках важнейшие рычаги управления феодальной экономикой и социальными отношениями и в этих сферах в наибольшей степени ограничивала власть царя. Причиной этому историк считает положение, при котором сфера феодального землевладения менее всего была подвержена влиянию новшеств. Н.П. Ерошкин характерной особенностью Боярской думы называет тесную связь личного состава Думы с приказной системой. Изучая Боярскую думу второй половины XVII в., O.E. Кошелева показала, что боярство не находилось в состоянии упадка, а составляло официальное и освященное феодальной традицией ядро правящей элиты господствующего класса. В руках боярства находились все главные нити управления страной7.

5 Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. М., 1968; Стешенко Л.А. О предпосылках абсолютизма в России // Вестиик МГУ. Серия 10. Право. М., 1965. № 3; Титов Ю.П. Абсолютизм в России // Советское государство и право. 1973. № 1.

6 Юшков C.B. К вопросу о политических формах русского феодального государства до XIX века // Вопросы истории. 1950. № 1; Сахаров А.Н. Исторические факторы образования русского абсолютизма // История СССР. 1971. № 1; Филина E.H. «Придворные партии» в политической борьбе в России в 30-50-е гг. XVII в.: автореф. дис.... канд. ист. наук. М., 1995.

7 Черепшга JI.B. Земские соборы и утверждение абсолютизма в России // Абсолютизм в России (XVII-XVIH вв.). М., 1964; Демидова Н.Ф. Служилая бюрократия в России XVII в. и

В целом в работах советских историков наблюдается разнообразие мнений, нередко противоположных друг другу, о России эпохи Алексея Михайловича. Общим местом в их работах является признание того факта, что общество и государство в России при Алексее Михайловиче находилось на переломе; имел место своеобразный переходный период. Историки спорят о деталях, о моментах развития, но не ставят под сомнение вектор развития российской государственности, переход к абсолютизму. Церковные реформы и церковный раскол вписываются в контекст эволюции государства и российского общества и трактуются как исторически неизбежные. Аввакум и Алексей Михайлович в силу своих личных качеств придали этому процессу некоторое непринципиальное своеобразие.

Обратимся теперь к другому направлению в историографии - изучению проблем церковного раскола. Первые работы, посвященные истории раскола, были написаны церковными историками. Доминирующей чертой их трудов была обличительная направленность. Данная тенденция была обусловлена непримиримой позицией официальной Церкви к старообрядцам и оправданием суровых мер, применяемых в отношении раскольников. Одними из наиболее ранних работ являются сочинения Д. Ростовского «Розыск о раскольнической брынской вере» (1709 г.) и А.И.Журавлева (Иоаннова) «Полное историческое известие о древних стригольниках и новых раскольниках» (1787 г.). В XIX в. обличительная тенденция была продолжена Макарием (Булгаковым). В своем фундаментальном труде митрополит Ма-карий дал наиболее полную фактографическую картину церковной реформы и начала раскола. Положения, предложенные им, нашли свое отражение и в работах других авторов, в частности в публикациях И.Ф. Нильского и В. Огнева8.

Изучение проблемы церковной реформы и раскола довольно поздно стало предметом исследования в светской исторической науке. А.П. Щапов источник раскола находил не только в недовольстве народа церковной реформой, но и в оппозиции гражданским реформам, начавшимися в царствование Алексея Михайловича. Воззрения А.П. Щапова были развиты Н.Я. Аристовым и В.В. Андреевым. Историками предпринята попытка исследования социальных корней раскола. В 80-е гг. XIX в. разработка проблемы велась представителями народнического направления, представленная именами И.И. Юзова (И.И. Каблица), A.C. Пругавина, С.П. Мельгунова и других историков. В духе традиций, заложенных А.П. Щаповым, народники в оценках раскола исходили из социально-политических причин старообрядческого движения9..

ее роль в формировании абсолютизма. М., 1987; Маньков А.Г. Законодательство и право России второй половины XVII в. М., 1998; Ерошкин Н.П. Указ. соч.; Кошелева О.Е. Боярство в начальный период зарождения абсолютизма в России (1645-1682 гг.): авторсф. дис. ... канд. ист. наук. М.5 1987.

8 Макарий (Булгаков). История русского раскола, известного под именем старообрядства. СПб., 1855. С. 163; Он же. История Русской Церкви. Кн. 7. М., 1996; Нильский И.Ф. Несколько слов о русском расколе. СПб., 1869; Огнев В. Несколько слов о происхождении раскола в русской церкви//Православное обозрение. М., 1861. Т. VI.

Щапов А.П. Русский раскол старообрядства. Казань, 1859. С. 55, 137; Аристов Н.Я. Московские смуты в правление Софии Алексеевны. Варшава, 1871; Андреев В.В. Раскол и его

. Представители так называемой государственной школы в оценках начальной истории раскола во многом находились в рамках обличительной тенденции исторической науки. Видный историк С.М. Соловьев объясняет причину противления церковной реформе враждебным отношением к патриарху Никону старообрядческих идеологов и их оскорбленным самолюбием. Н.И. Костомаров признавал за расколом «явление новое, чуждое старой Руси», которое расшевелило «спавший мозг русского человека». В связи с этим раскол был явлением прогрессивным, побудившим народ «отрясти от себя вековой сон, лежавший на всем современном им обществе». В.О. Ключевский не признавал в расколе социально-политической направленности, а делал акцент на психологической стороне раскола10.

Заметный вклад в изучение проблемы внес П.С. Смирнов. Исследователь снимает проблему причастности идеологов старообрядчества к книжным исправлениям. Н.Ф. Каптерев показал, что дореформенный русский церковный обряд сохранил черты древневизантийского обряда. Такой вывод служил доказательством исторической правоты старообрядцев. Н.Ф. Каптерев предпринимает попытку проанализировать взгляды расколоучителей (И. Неронова и Аввакума) на царя и царскую власть, справедливо полагая, что старообрядцы придавали большое значение царской власти и благоговейно относились к фигуре царя. Политическое учение раскола рассмотрел В.Е. Вальденберг. Главная мысль в учении раскола, как полагает исследователь, состоит в представлении старообрядцев о Руси как хранительнице благочестия и русском царе — блюстителе непорочной христианской веры. Как явление исключительно церковное, национально-консервативное представлял раскол С.Ф. Платонов. Причины, приведшие к расколу историк относил к особенностям реформаторской деятельности Никона, а его быстрое распространение объяснял «условиями общественной жизни» XVII в.11

В марксистской историографии старообрядческое движение рассматривалось с позиции его противогосударственной направленности. Г.В. Плеханов в основание раскола ставил «недовольство народа своим постоянно ухудшавшимся положением». М.Н. Покровский повествовал о раскольничьей общине как источнике накопления торгового капитала и, в связи с этим, раскол в его понимании был «чисто духовным восстанием», не способным перерасти в демократическую революцию12.

значение в народной русской истории: исторический очерк. СПб., 1870; Юзов И.И. Русские диссиденты - староверы и духовные христиане. СПб., 1881; Пругавин А.С Раскол и сектантство в русской народной жизни. М., 1905; Мельгунов С.П. Религиозно-общественные движения ХУН-ХУШ вв. в России. М., 1922.

10 Соловьев С.М. Сочинения. Кн. 6. М„ 1991. С. 198; Костомаров Н.И. Раскол. М., 1994; Ключевский В.О. Курс русской истории. Т. III. Ч. 3. М, 1988.

11 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядства. СПб., 1895; Он. же. Внутренние вопросы в расколе в XVII веке. СПб., 1898; Каптерев Н.Ф Патриарх Пикон и его противники в деле исправления церковных обрядов. Сергиев-Посад, 1913; Он. же. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Т. 1-П. М., 1996; Вальденберг В.Е. Древнерусские учения о пределах царской власти. Пг., 1916; Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. М., 1993.

12 Плеханов Г.В. О религии и церкви. М., 1957. С. 434; Покровский М.Н. Русская история в самом сжатом очерке. М., 1967. С. 89.

В работах советских авторов 1920-1930-х гг. акцепт делался на антифеодальных выступлениях старообрядцев. Н.М. Никольский рассмотрел социально-экономические и социально-политические аспекты старообрядческого движения. Раскол характеризуется Н.М. Никольским как социально-религиозное движение, оппозиционное крепостническому государству и церкви как орудию его господства13.

Во второй половине XX в. в обобщающих трудах по отечественной истории и работах, посвященных проблемам Русской Церкви, Церковь рассматривалась как один из феодальных институтов, проводник государственной идеологии. Церковная реформа, по мнению ряда авторов, должна была способствовать повышению идеологического воздействия на массы. В это время появляются и специальные работы, посвященные проблемам раскола и старообрядческому движению. Наибольший вклад в разработку данной темы внесли B.C. Румянцева и H.H. Покровский14.

Наиболее авторитетной работой о расколе по праву считается монография С.А. Зеньковского «Русское старообрядчество: духовные движения семнадцатого века», изданная за рубежом (Мюнхен, 1970 г.). Историк попытался как можно детально определить истоки конфликта середины XVII в., оценить историческую роль в становлении старообрядчества протопопа Аввакума, дьякона Федора, инока Авраамия и других видных деятелей раннего раскола.

Значительный вклад в изучение проблемы церковной реформы и раскола внесли работы литературоведов, в которых уделяется огромное внимание памятникам литературы раннего старообрядчества15. Особое место в отечественной историографии принадлежит основанной Ю.М. Лотманом семиотической школе,

13 Никольский II.M. История русской церкви. М, 1985. С. 186.

14 Очерки истории СССР. Период феодализма XVII век. М., 1955; Церковь в истории России (IX в. - 1917 г.). М., 1967; Миловидов В.Ф. Старообрядчество в прошлом и настоящем. М., 1969; Карцов В.Г. Религиозный раскол как форма антифеодального протеста в истории Ро-сии. Калинин, 1971; Катунский А.Е. Старообрядчество. М., 1972; Религия и церковь в истории России. М., 1975; Русское православие: вехи истории. М., 1989; Румянцева B.C. Народное антицерковное движение в России в XVII веке. М., 1986; Покровский H.H. Антифеодальный протест урало-сибирских крестьян-старообрядцев в XVIII в. Новосибирск, 1974; Он же. Три документа по истории церкви в Сибири в XVII в. // Христианство и церковь в России феодального периода. Новосибирск, 1989 и др.

15 Малышев В.И. Две заметки о протопопе Аввакуме // Из истории русских литературных отношений XVIII-XX вв* M.-JL, 1959; Он же. История первого издания Жития протопопа Аввакума // Русская литература. 1962. № 2; Он же. Заметки о протопопе Аввакуме // Русская литература. 1965. № 4; Лихачев Д.С. XVII век в русской литературе // XVII век в мировом литературном развитии. М., 1961; Он же. Развитие русской литературы X-XVIII веков. Эпохи и стили. Л., 1973; Он же. Человек в литературе Древней Руси. М., 1970; Робинсон А.Н. Борьба идей в русской литературе XVII века. М., 1974; Панченко A.M. Русская стихотворная культура XVII века. Л., 1973; Он же. Русская культура в канун Петровских реформ. JI., 1974; Демкова Н.С. Житие протопопа Аввакума (Творческая история произведения). Л., 1974; Демин A.C. Русская литература второй половины XVII - начала XVIII в. М., 1977; Елеонская A.C. Русская публицистика второй половины XVII века. М., 1990; Она же. Русская ораторская проза в литературном процессе XVII века. М., 1990; Бубнов ILIO. Старообрядческая юшга в России во второй половине XVII в. СПб., 1995 и др.

представители которой (Б.А. Успенский, В.М. Живов и др.) рассматривают историю как смену различных знаковых систем и сквозь эту призму исследуют эволюцию общественных представлений.

В постсоветской историографии интерес к проблемам раскола заметно усилился. П.В. Лукин анализирует особенности старообрядческого мировоззрения, в котором значительное место занимали представления о царе и царской власти. Историк приходит к выводу, что широкое раскольническое движение стало следствием нарушения Алексеем Михайловичем устойчивого комплекса представлений о царе, свойственного старообрядцам.16 Следствием возросшего интереса к истории старообрядчества стали источниковедческие работы, в которых активно изучается письменное наследие писателей и публицистов раннего старообрядчества. Многие их сочинения никогда ранее не издавались.17

Подвода итог анализу исторической литературы этой группы мы вправе отметить, прежде всего, устойчивый интерес к данной проблематике. Ярко заявив о себе во второй половине XIX в., он, никогда не угасая вовсе, проявился на рубеже ХХ-ХХ1 вв. с новой силой. Свой вклад в изучение проблемы внесли не только историки, но и литературоведы, культуролога, философы, что дополнило общую картину истории церковного раскола совершенно новыми красками. Существенно расширилась при этом и источниковая база исследований. Наконец, для современных исследователей этой группы характерен интерес, с одной стороны, к частным, фактически не исследованным ранее сюжетам, с другой - достаточно широкие и смелые обобщения в части духовных исканий старообрядцев, идейных и богословских основ церковных реформ. Примером последнего могут служить работы Н.В. Воробьевой18. Наряду с несомненными достижениями, характерными для историографии этой группы, мы вправе отметить тот факт, что широкий исторический фон, эволюция российского самодержавия, церковные реформы в контексте всего комплекса преобразований царя Алексея Михайловича, зачастую выпадают из контекста сочинений, в которых проблемы раскола и движения старообрядцев принимают, так сказать, самодостаточное значение.

В контексте общих проблем, связанных с изучением политического строя и церковного раскола, историки высказывали свое отношение к личности царя Алексея Михайловича и протопопа Аввакума, оценивая их социально-значимые качества и влияние последних на их деятельность. Несколько идеализированный образ царя создал С.М. Соловьев. Прямо противоположной точки зрения придер-

16 Лукин П.В. Народные представления о государственной власти в России XVII века. М., 2000. С. 251.

17 Памятники старообрядческой письменности. СПб., 1998; Дсмкова Н.С. Сочинения Аввакума и публицистика раннего старообрядчества. Материалы и исследования. СПб., 1998.

18 Воробьева Н.В. Церковные реформы в России в середине XVII в.: идейные и духовные аспекты. Омск, 2002; Она же. Русская Православная Церковь в XVII в. Омск, 2004; Она же. Царь Алексей Михайлович и новые способы легитимации власти // Актуальные проблемы отечественной истории XVI начала XX вв. Вып. 3. Омск, 2006. С. 23-45; Она же. Образ Божий в воззрениях Святейшего Патриарха Никона // Исторический ежегодник. Омск, 2006. С. 4-12 и др.

живался Н.И. Костомаров. По его мнению, царствование Алексея Михайловича представляло собой «печальный пример, когда под властью вполне хорошей личности, строй государственных дел шел во всех отношениях как нельзя хуже». В.О. Ключевский характеризовал второго Романова как «соединение власти и кротости». С.Ф. Платонов, помимо положительных качеств царя, выделил и негативные, присущие Алексею Михайловичу, среди которых историк называет «маловоль-ность». В силу этого «царь Алексей не мог быть бойцом и реформатором»19.

Иную точку зрения на участие царя в государственной деятельности выражает И. Катаев, который полагал, что Алексею Михайловичу принадлежит активная роль в принятии единоличных решений». В связи с этим самодержавие со времени второго Романова утверждается более, чем прежде. Сходный взгляд выражал А.Е. Пресняков считавший, что при Алексее Михайловиче самодержавие переживает период своего расцвета. К.Ф. Валишевский признавал в Алексее Михайловиче натуру мечтательную и склонную к мистицизму, искреннюю в своем идеализме, отмечая, что государь «вмешивался во все дела и действовал своим собственным авторитетом»20.

Долгие годы в советской историографии фигура второго Романова находилась на периферии исторических исследований. При изучении классовой борьбы в условиях «бунташного века», при исследовании внешней политики России, прежде всего сюжетов о «воссоединении» Украины с Россией, наконец, как мы уже показали выше, при анализе курса реформ и, шире, эволюции российской государственности, советские историки не обходили вниманием социально-значимые качества личности царя Алексея Михайловича, однако филологами и культурологами в этой части было сделано едва ли не больше, чем историками21. Лишь в 1992 г. появилась пространная статья Ю.А. Сорокина, опубликованная в журнале «Вопросы истории», позднее в серии «Жизнь замечательных людей» было опубликовано изыскание И.Л. Андреева.22 Нельзя сказать, что эти авторы выписали идеализированный образ второго Романова, но, по крайней мере, они признают, что

19 Соловьев С.М. Сочинения. Кн. 6. М., 1991; Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Кн. 2. М., 1991; Ключевский В.О. Курс русской истории. М., 1988. Ч. III; Платонов С.Ф. Царь Алексей Михайлович // Три века. Т. 1. М., 1991.

20 Катаев И. Царь Алексей Михайлович и его время. М.. 1915; Пресняков А.Е. Российские самодержцы. М., 1990; Валишевский К.Ф. Первые Романовы. М., 1990.

21 Панченко A.M. Русская культура в канун петровских реформ // Из истории русской кульТуры. Т.З. М., 1996; Топоров В.Н. Московские люди XVII в. (к злобе дня) // Там же. С. 346379; Плюханова М.В. О национальных средствах самоопределения личности: самосакрализация, самосожжение, плавание на корабле // Там же. С. 380-459; Она же. О некоторых чертах личностного сознания в России XVII века // Художественный зык средневековья. М., 1982; Живов В.М. Религиозная реформа и индивидуальное начало в русской литературе XVII в. // Из истории русской культуры. Т. 3. М., 1996. С. 486-502; Лотман Ю.М. Очерки по истории русской культуры XVIII - начала XIX века // Из истории русской культуры. Т. IV. М., 1996. С. 13-348; Успенский Б.А. Царь и патриарх: харизма власти в России (византийская модель и ее русское переосмысление). М., 1998 и др.

22 Сорокин Ю.А. Алексей Михайлович //Вопросы истории. 1992, № 4-5; Андреев И.Л. Алексей Михайлович. М., 2003.

Алексей Михайлович обладал всеми качествами, необходимыми действительно крупному государственному деятелю, что он являет собой уникальный для русской истории тип реформатора. Превосходство личных качеств отца в сравнении с сыном, Петром I, как-будто начинает признаваться в современной отечественной историографии.

На отношение к личности протопопа Аввакума в дореволюционной историографии неизбежно влияла общая оценка старообрядчества. Исследователи зачастую характеризовали старообрядчество как некую консервативную силу, с присущим ей обрядоверием, а приверженцев «старой веры» трактовали как противников всяких изменений. Соответствующие оценки давались и Аввакуму. Такой подход позволял представить личность и деятельность Аввакума преимущественно в негативных тонах, который и преобладал в трудах дореволюционных авторов, как светских, так и церковных.

Благотворное влияние на изучение личности Аввакума сказалось публикация сочинений протопопа23. В этом ряду значительное место занимает издание письменного наследия Аввакума Н.И. Субботиным, в результате которого появилась возможность яснее представить жизнь и личность протопопа. Появляется ряд статей и исследований, посвященных непосредственно Аввакуму. По мнению историка В.А! Мякотина, терпимое отношение Аввакума к царю было вызвано ожиданиями протопопа, что сочувствие царя к его личности может перейти к сочувствию к его учению. В свою очередь, Алексей Михайлович, по мнению историка, любил Аввакума как человека, стоявшего с ним некогда в близких отношениях, чтил в нем строгого ревнителя и подвижника благочестия. А.К. Бороздин исследует связи, соединяющие Аввакума с общим движением против реформы. Автор отмечал оригинальный склад ума протопопа, его могучий дар проповедника24.

В работах советского периода, касающихся истории старообрядчества, противоречия между царем и протопопом есть не что иное как столкновение различных классовых позиций. Критика Алексея Михайловича Аввакумом рассматривалась как протест, обличенный в религиозную форму, «трудового, страждущего народа» против феодального гнета. Продолжая традицию, заложенную дореволюционной историографией, Аввакума продолжают представлять как религиозного фанатика с тяжелым неуживчивым характером25.

23 Житие протопопа Аввакума / Под ред. Н.С. Тихонравова СПб., 1861; Челобитная первая царю Алексею Михайловичу; Пять посланий Аввакума к боярыне Морозовой // Русский архив. 1864 и др.

2 Бороздин А.К. Протопоп Аввакум. Очерк из истории умственной жизни русского общества в ХУП веке. СПб., 1900.

25 Чаев Н.С. Церковный раскол и Соловецкое восстание 1668-1676 гг. // Очерки истории СССР. Период феодализма. XVII в. М., 1955; Преображенский А.А. Внутренняя политика правительства в 40-60-х годах ХУП в. и классовая борьба // История СССР. 1971. № 2; Павленко Н.И. Церковь и старообрядчество во второй половине XVII в. // История СССР с древнейших времен до наших дней. Т. 3. М., 1967; Катунский А. Указ соч.; Миловидов В.Ф. Указ соч.; Карцов В.Г. Указ соч.

Иной подход в изучение личности Аввакума внесли литературоведы, занимавшиеся исследованием письменного наследия протопопа. Их усилия изменили и значительно расширили представления об Аввакуме. В частности, было опровергнуто мнение о малограмотности Аввакума. Исследователями отмечена начитанность Аввакума, выявлен широкий круг произведений древнерусской письменности, с которым был знаком протопоп. Обращено внимание на присущий Аввакуму сатирический талант и, тем самым, опровергнуто бытовавшее мнение о протопопе как о мрачном и безрадостном человеке26. Отметим работы А.Н. Робинсона в которых автор уделяет внимание характеристике взаимоотношений царя и протопопа. Отношение Аввакума к Алексею Михайловичу, по определению исследователя, колебалось от добродушно-фамильярного до остро обличительного с преобладанием последнего. А.Н. Робинсон подчеркивает, что отношение Аввакума к царю, совлечение с него «ореола святости» было узловым моментом в идеологии опального протопопа27.

Итак, мы вправе констатировать тот факт, что история изучения заявленных нами проблем насчитывает уже несколько веков. Естественно, что за это время в науке сложился источниковый комплекс, добавить к которому что-либо, по большому счету, очень сложно. Научная мысль трансформировалась в ряд стройных, порядочно аргументированных концепций; полемика и дискуссии между учеными привели к уточнению многих позиций и формулировок, дополнительной системе аргументов, подведенных под то или иное положение. Однако весь накопленный в историографии огромный фактический материал вкупе с качественной его научной проработкой позволяют современному исследователю находить все новые аспекты проблемы, новые связи между старыми, хорошо известными и признанными в науке фактами. Предпринятый нами анализ исследовательской литературы подтверждает, что в центре внимания исследователей как при изучении российского самодержавия, так и при изучении церковных реформ середины XVII в. и последовавшего за ними раскола, оказывались дихотомии28 «царь Алексей Михайлович — патриарх Никон» и «патриарх Никон - протопоп Аввакум». Дихотомия «царь Алексей Михайлович - протопоп Аввакум» оказывалась на периферии исследований, никогда не изучалась специально ни в контексте истории государственных институтов и реформаторской деятельности, ни в контексте движения старообрядцев, ни в контексте идейной и политической борьбы XVII в.

26 Житие Аввакума и другие его сочинения. М., 1960; Сарафанова (Демкова) U.C. Произведения древнерусской письменности в сочинениях Аввакума // Труды отдела древнерусской литературы (в дальнейшем - ТОДРЛ). Т. 18. M.-J1., 1962; Малышев В.И. Рисунки протопопа Аввакума // Русская литература. 1965. № 2; Андрианова-Псретц В.Г1. У истоков русской сатиры И Русская демократическая сатира XVII века. М., 1977; Лихачев Д.С., Панченко A.M., Понырко II.B. Смех в Древней Руси. Л., 1984 и др. -

27 Робинсон A.II. Житие Аввакума и Епифания. Исследование и тексты. М., 1963; Он же. Борьба идей в русской литературе XVII века. М., 1974. ,

28 Дихотомия — исследовательский прием, предполагающий последовательное деление целого на две части. См. подробнее: Современный словарь иностранных слов. М., 1993. С. 209.

В этой связи объектом исследования в настоящей диссертации становится эволюция российского самодержавия под влиянием крупномасштабных реформ третьей четверти XVII в., в том числе церковных реформ и церковного раскола. Предметом выступает персонификация этих процессов, взятых в контексте дихотомии «царь Алексей Михайлович — протопоп Аввакум», прежде всего в части их идейно-теоретического противоборства.

Цель диссертационного сочинения состоит в реконструкции тех изменений, которые произошли в политическом режиме Алексея Михайловича под воздействием церковных реформ, раскола и критики идеологами старообрядцев второго государя из дома Романовых.

Поставленная цель предполагает разрешение следующих задач:

1) рассмотреть институт царской власти в правление Алексея Михайловича, уделив при этом особое внимание церковной политике государя и проведению церковных реформ, а также отношению Алексея Михайловича к расколу. Вполне понятно, что при разрешении этой задачи в тексте диссертации многие сюжеты, например, переход к абсолютизму, идейные основы самодержавия в понимании самого Алексея Михайловича, некоторые конкретные реформаторские начинания правительства будут лишь очерчены, ибо их глубокое изучение приведет к размыванию предмета исследования; •""- 4

2) исследовать идеологические основы самодержавной власти в России в контексте православных представлений о царской власти и их эволюцию в трудах идеологов раскола; •

3) выявить особенности представлений идеологов старообрядчества на статус, природу и сущность царской власти, а тем самым й особенности их идеологии в целом, изменявшиеся в процессе проведения церковной реформы;

4) рассмотреть личные отношения Алексея Михайловича и протопопа Аввакума, объяснить оценки, данные протопопом царской власти в целом, политическому режиму Алексея Михайловича в особенности, личным качествам царя в частности.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Укрепление социального статуса царя Алексея Михайловича и самого института царской власти произошло в результате последовательной реформаторской государственной и церковной политики второго Романова, окрасившей литургические реформы в России в совершенно особые тона;

2. У старообрядцев второй половины XVII в. бытовал устойчивый комплекс идеальных представлений о том, каким должен быть православный государь, вытекавший из православного мировоззрения и миропонимания. Они смогли не просто усвоить, но и творчески развить основные его положения;

3. Изменению отношения протопопа Аввакума к Алексею Михайловичу послужила как сама церковная реформа, проведенная по инициативе царя, так и реализация ее на практике. Несмотря на крушение иллюзий в отношении Алексея Михайловича как идеального государя, Аввакум и его чада духовные никогда не выступали против самодержавия как такового. Алексей Михайлович на протяже-

нии своего царствования оставался лояльным по отношению к Аввакуму, в репрессиях против него не было ничего личного;

4. Меры, предпринимаемые правительством и Церковью для «умаления» раскола, были односторонни и недостаточны.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1645 г. по 1682 г. Верхняя граница определяется началом царствования Алексея Михайловича, нижняя - годом казни протопопа Аввакума. Некоторые задачи диссертации предполагают обращение к сюжетам, предшествующим воцарению Алексея Михайловича.

Методологическая база исследования.

Ключевым для нашей работы становится понятие «раскол». В.И. Даль трактует раскол как «отступление от учения и правил церкви»29. Современные исследователи склонны понимать под расколом «потерю взаимопонимания двух слоев общества». Раскол есть особое состояние социальной системы, для которой характерен стойкий длительный разрыв коммуникаций между слоями общества, жизненно важными для целого, их идейное отчуждение друг от друга, невозможность взаимопроникновения смыслами и, следовательно, их социального взаимопроникновения»30. Эту мысль A.C. Ахиезера надлежит толковать в том смысле, что раскольники и их противники принципиально не в состоянии понимать друг друга, обмениваться «смыслами». Они используют одинаковые слова, но толкуют их по-разному. Именно поэтому мы вынуждены воздержаться от изучения позиции Алексея Михайловича, сосредоточившись лишь на изучении идейно-теоретических конструкций старообрядцев, признавая, конечно же, и тот факт, что в правительственном лагере, да и у самого Алексея Михайловича, идейные позиции зачастую не проработаны. Их ответ на критику вождей раскола — репрессии, а не рациональный довод. Мы склонны согласиться и с другим положением A.C. Ахиезера: «Попытка одной части общества, скажем, правящей элиты, распространить на все общество свои ценности приводит к активизации, усилению противоположных ценностей».31 Особенности проведения реформаторского курса, прежде всего в части церковных реформ, заставили раскольников и их идеологов активизироваться, а, поскольку от практической деятельности последние фактически были отстранены, им оставалось лишь слово.

Раскол сопровождает более глубокое явление - кризис. Наличие кризисных явлений в русском обществе последней четверти XVII в. признавали такие авторитетные исследователи как Е.В. Анисимов, и A.M. Панченко32. Кризис этот весьма многообразен и существует в сферах государственной, социальной, мировоззренческой, идейной и проч. Стремление преодолеть этот кризис у вождей и идеологов раскола привел их к дерзким новациям в идейно-политической сфере. В нашем

29 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. IV. СПб., 1996. С. 59-60.

30 Ахиезер A.C. Россия: критика исторического опыта. Т. I. Новосибирск, 1997. С. 173.

31 Там же. С. 174.

32 Власть и реформы. От самодержавной к советской России. СПб., 1996. С. 113, 118; Панченко А.М. Русская культура ... С. 19,34,49.

понимании они - новаторы, а не консерваторы и под призывами к старине надлежит искать и находить новые для России смыслы, новые сущности.

В работе использованы также хорошо описанные еще в советской литературе методы социальной типизации33. Основными видами социальной типизации являются безличный и персонифицированный. При безличной социальной типизации изучают не столько конкретную историческую личность, сколько общие черты определенного социального типа, которые, по логике вещей, должны бьггь присущи всем его представителям. Применительно к нашему исследованию таким социальным типом выступает категория «вожди и идеологи раскола». При персонифицированной социальной типизации принято изучать конкретную личность с тем, чтобы вскрыть механизм взаимосвязи личности с классом, партией, группой единомышленников, микросредой и проч. Сведение индивидуального к социальному означает понимание индивидуального как массового явления. Индивидуальность личности при этом представлена индивидуальными мотивами действий и индивидуальным своеобразием характера и способностей. Но это индивидуальное формируется в зависимости от социально-типических отношений. Поэтому все индивидуальное соответствует определенным социальным отношениям. Именно поэтому изучая идейные позиции Аввакума, его критику политического режима Алексея Михайловича и проведенные им реформы, мы можем судить об отношении части русского общества - старообрядцев - к правительственному курсу и тем новациям, которые кристаллизировались в государстве и обществе в результате реформаторской деятельности Алексея Михайловича.

Мы полагаем, что при таком подходе методологически наиболее правомерным окажется принцип историзма, позволяющий осуществить выявление, определение и сопоставление различных идеологических тенденций, который будет опираться на исторически существовавшие и важные для идеологии эпохи факторы общественно-политической действительности, что, в свою очередь, позволит выделить из общего комплекса воззрений ведущих старообрядческих писателей, идеи и представления, волновавшие протопопа Аввакума.

Историко-сравнительный метод позволит выявить тождественные явления, вскрыть сущность изучаемых процессов по сходству и по различию присущих им свойств. Историко-генетический метод позволит вскрыть объективные и субъективные факторы при зарождении тех исторических феноменов, которые затрагиваются в работе. Исследуемый материал изложен по проблемно-хронологическому принципу.

33 Мерлин B.C. Связь социально-типического и индивидуального в личности // Вопросы психологии. 1967, № 4; Смирнов Г. Личность в социалистическом обществе // Коммунист. 1967. № 11; Он же. Советский человек. Формирование социалистического тина личности. М., 1973; Буева Л.П. Социальная среда и сознание личности. М., 1968; Ддов В.А. О некоторых подходах к концепции личности и связанных с ними различных задачах исследования массовых коммуникаций // Личность и массовые коммуникации. Тарту, 1969; Корнеев М.Я. Проблемы социальной типологии личности. М., 1971; Мадиевский С.А. Методология и методика изучения социальных групп в исторической науке. Кишинев, 1973; Архангельский Л.М. Социально-этические проблемы личности. М, 1974 и др.

Источниковая база диссертации. Вполне понятно, что массовых источников в средневековье не существует. Находка любого нового документа по истории XVII в. всегда претендует на статус открытия. В данной работе использованы введенные в научный оборот источники, их качественная внутренняя и внешняя критика уже осуществлена. В литературе, однако, в зависимости от целей исследования акцент делается на каком-то одном типе источника. Мы попытались привлечь весь комплекс имеющихся в арсенале исторической науки источников. Кроме того, мы руководствуемся тем соображением, что источник принципиально неисчерпаем и, в полном соответствии с заявленными предметом исследования и его методологической базой, надеемся получить новые знания, опираясь на традиционные источники. Типологически использованные в диссертации источники целесообразно разделить следующим образом:

1) Законодательные и нормативные акты;

2) Источники личного происхождения.

Первый тип источников составляют царские грамоты, именные указы, решения церковных соборов Русской Православной Церкви, которые позволяют проследить политику верховной власти, направленную на укрепление царской власти и изменение статуса московского государя, а также деятельность светской и церковной власти в отношении раскольников. Собрание такого рода материалов активно издавалась в различных сборниках XIX в. Законодательные акты и текущие распоряжения правительства Алексея Михайловича зафиксированы в первом томе «Полного собрания законов Российской Империи»34.

К источникам личного происхождения относятся: 1) богословско-полеми-ческие и эсхатологические сочинения старообрядцев, послания и челобитные; 2) эпистолярное наследие; 3) сказания иностранцев о России XVII в; 4) публицистические сочинения XVI-XVII вв.

Значительный комплекс источников составляют письменные памятники раннего старообрядчества, которые позволяют реконструировать общие моменты в мировоззрении старообрядцев, а также выявить конкретные взгляды, присущие тому или иному старообрядческому писателю. Богословско-полемические и эсхатологические сочинения старообрядцев, позволяют проследить историю становления движения, в защиту «старой веры». В такого рода сочинениях чаще всего можно встретить в прямой или образной форме воззрения старообрядцев на российское самодержавие, церковную реформу и личность царя Алексея Михайловича35.

34 Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссией. Т. IV-V. СПб., 1842; Дополнения к Актам историческим. Т. V. СПб., 1853; Акты Московского государства. Т. II. СПб., 1894; Собрание государственных грамот и договоров. Ч. 3-4. М., 1822-1828; ПСЗ-1. Т. I. СПб., 1830. .

35 Аввакум. «Книга толкований» И Житие Аввакума... М., 1991; Он же. «Книга бесед» // Там же; Он же. «Беседа о кресте к неподобным» // Демкова Н.С. Сочинения Аввакума и публицистическая литература раннего старообрядчества. Материалы и исследования. СПб., 1998; Он же. Ответ на «Возвещение от сына духовного ко отцу духовному» // Памятшжи старообрядческой письменности. СПб., 1998; Вопрос и ответ старца Авраамия // Материалы для истории раскола ... Т. 7. М., 1885; Игнатий Соловецкий. «Об Адаме нынешнем» // Памятни-

Сочинения старообрядческих писателей эпистолярного жанра36 предполагают доверительный характер высказываний по наиболее волнующим вопросам. Как правило, свои сокровенные мысли идеологи раскола высказывали в письмах единомышленникам и близким людям, членам семьи. Ряд писем содержит наиболее резкие высказывания о царствующей особе. В работе использованы челобитные старообрядцев, адресованные царям Алексею Михайловичу и Федору Алексеевичу, позволяющие понять смысл требований вождей раскола к государю37. Автобиографические произведения представлены «Житиями» протопопа Аввакума и инока Епифания38.

Значительная часть сочинений старообрядческих писателей XVII в. опубликована Н.И. Субботиным в девятитомном сборнике «Материалы для истории раскола за первое, время его существования». В сборник вошли известные на тот период времени произведения первых старообрядцев. Пятый том «Материалов...» полностью посвящен сочинениям протопопа Аввакума. Кроме того, некоторые работы Аввакума напечатаны в первом и восьмом томах «Материалов...». Работа по публикации старообрядческих произведений была продолжена Я.Л. Барсковым. Сочинения Аввакума вошли также в «Памятники истории старообрядчества XVII в.» в составе «Русской исторической библиотеки». Ряд старообрядческих сочинений были опубликованы в приложениях к трудам крупных исследователей раскола А.К. Бороздина, П.С. Смирнова. Большая заслуга в открытии и публикации ранее неизвестных сочинений первых старооб-

ки старообрядческой письменности ... ; Он же. Книга о титле на кресте Христове // Там же; Исповедание Игнатия Соловецкого // Демкова Н.С. Указ. соч.; Прение верного инока с отступником // Там же; Дьякон Федор Иванов. «Ответ православных» // Титова Л.В. Послание дьякона Федора сыну Максиму — культурный и полемический памятник раннего старообрядчества. Новосибирск, 2003.

6 Аввакум. Письмо игумену Феоктисту; Он же. Письма и послания Симеону; Он же. Послание всем «ищущим живота вечнаго»; Он же. Послание «отцу» Ионе; Он же. Письмо нону Исидору; Он же. Совет святым отцем преподобным; Он же. Послание «горемыкам миленьким» II Житие Аввакума. М., 1991; Дьякон Федор. Послание сыну Максиму // Титова Л.В. Указ. соч.; Он же. Письмо на Мезень к семье протопопа Аввакума // Памятники литературы древней Руси: XVII век. Кн. 2. М., 1989; Послание страдальца Христова отца Авраамия к христолюбцу некоему, и свидетельство о времени последнем // Памятники литературы древней Руси: XVII век. Кн. 2.

3 1-я - 5-я Челобитные Аввакума царю Алексею Михайловичу // Житие Аввакума и другие его сочинения. М.. 1991; Челобитная Аввакума царю Федору Алексеевичу // Там же; Челобитная дьякона Федора Алексею Михайловичу // Материалы для истории раскола ... Т. 6. М.. 1881; Челобитная Лазаря царю Алексею Михайловичу // Пустозерская проза. М., 1989; Челобитная Никиты Добрынина (Пустосвята) царю Алексею Михайловичу // Материалы для истории раскола ... Т. 4. М., 1878; Челобитная Авраамия царю Алексею Михайловичу // Материалы для истории раскола ... Т. 7.

38 Житие протопопа Аввакума, им написанное, и другие его сочинения. М., 1960; Житие Аввакума и другие его сочинения. М., 1991; Робинсон А.Н. Жизнеописания Аввакума и Епифания: исследования и тексты. М., 1963; Житие Епифания // Пустозерский сборник: автографы сочинений Аввакума и Епифания. Л., 1975.

рядцев и, прежде всего, протопопа Аввакума, принадлежит советским исследователям средневековой литературы39.

Также в данной работе использованы полемические сочинения начального периода противоборства официальной Церкви с зарождающемся движением в защиту «старой веры» — «Жезл правления» С. Полоцкого, разбор Паисием Лига-ридом челобитной Никиты Добрынина (Пустосвята), Служебник со Свитком соборных деяний (1667 г.), «Сочинение против раскола» архимандрита Дионисия, «Увет духовный» А. Холмогорского.

Отдельную группу источников составляет эпистолярное наследие царей Ивана Грозного и Алексея Михайловича. Как послания Ивана Грозного, так и его переписка с А. Курбским отражают взгляды этого государя как идеолога и носителя самодержавия, дожившего до Алексея Михайловича, а также в отстаивании права монарха на неограниченную самодержавную власть. В этом же плане представляют интерес письма Алексея Михайловича, в которых второй Романов излагает свои представления о царской власти40.

В диссертации изучаются сочинения иностранцев, содержащие сведения о государственном устройстве России эпохи Алексея Михайловича, придворной жизни, быте, нравах и т.д. и отражающие взгляды людей иной культуры на московского государя41.

Публицистические сочинения ХУ1-ХУП вв. представлены сочинениями различного жанра. Это произведения церковно-политической мысли, социально-

39 Материалы для истории раскола за первое время его существования. Т. 1-9. М., 1875— 1895; Барсков Я.Л. Памятники первых лет старообрядчества. СПб., 1912; Памятники истории старообрядчества XVII в. Кн. I. Вып. I. Л., 1927 (РИБ. Т. 39); Малышев В.И. Два неизвестных письма протопопа Аввакума // ТОДРЛ. Т. 14. М.-Л., 1958; Он же. Три неизвестных письма протопопа Аввакума и новые документы о нем // Доклады и сообщения Филологического института ЛГУ. Вып. 3. Л., 1951; Бубнов Н.Ю. Неизвестная челобитная дьякона Игнатия Соловецкого царю Федору Алексеевичу И Рукописное наследие Древней Руси. Л., 1972; Бубнов Н.Ю., Демкова Н.С. Вновь найденное послание из Москвы в Пустозерск «Возвещение от сына духовного ко отцу духовному» и ответ протопопа Аввакума (1676 г.) // ТОДРЛ. Т. 36. Л., 1981; Демкова Н.С. Неизвестные и неизданные тексты из сочинений протопопа Аввакума // ТОДРЛ. Т. 21. М.-Л., 1965; Она же. Из истории ранней старообрядческой литературы: «Исповедание» Игнатия Соловецкого (1682 г.) и отклики современников на разгром Соловецкого монастыря царскими войсками в 1676 г. // ТОДРЛ. Т. 37. Л., 1983; Кудрявцев И.М. Сборник XVII в. с подписями протопопа Аввакума и других пустозерских узников. Материалы к исследованиям // Записки отдела рукописей ГБЛ им. В.И. Ленина. Вып. 33. М.,1972 и др.

40 Собрание писем царя Алексея Михайловича. М., 1856; Два послания царя Алексея Михайловича. М., 1902; Послания Ивана Грозного. М.-Л., 1951; Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. Л., 1979; Наказ боярину В.Б. Шереметеву Алексея Михайловича//Московия и Европа. М., 2000.

41 Мейерберг А. Путешествие в Московию // Утверждение династии. М., 1997; Роде А. Описание второго посольства в Россшо датского посланника Ганса Ольделанда в 1659 г. // Там же; Рейтенфельс Я. Сказания о Московии. Там же; Крижанич Ю. Русское государство в половине XVII века. М., .1997; Павел Алеппский. Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в первой половине XVII века // ЧОИДР. 1898. Кн. 4.

экономические проекты, а также исторические произведения, авторы которых были непосредственными участниками описываемых событий42. Сочинения публицистов XVI -XVII вв. позволяют проследить формирование и развитие концепции самодержавной власти московских государей.

В целом имеющиеся источники и литература, взятые в совокупности, позволяют разрешить поставленные в исследовании задачи.

Научная новизна работы определяется самим предметом исследования и, отчасти, его методологической базой, прежде всего использованием методов социальной типизации. Доказано, что царь Алексей Михайлович, руководствуясь тем идеалам самодержавной власти, который сложился еще при Иване Грозном, на практике разрушил его основу - византийскую по своему происхождению «симфонию» власти царя и патриарха, фактически добившись эмансипации царской власти от «поучений» иерархов Русской Православной Церкви, но сохранив при этом верность православию. Его реформы, в том числе и церковные, позволили второму Романову реставрировать в России самодержавие, что, вкупе с другими начинаниями, существенно укрепило институт царской власти в России. Комплекс идей, высказанных идеологами раскола, почти не коррелировался с новациями царя. Доказано, что компромисс между ними был невозможен в принципе, ибо лежал вхфере идей и никак не зависел ни от их социально-значимых качеств, ни от личных симпатий, действительно имевших место. Многие объективно заданные процессы, протекавшие в русском обществе XVII в. исследователи склонны были персонифицировать в фигуре царя и его оппонентов. Такой подход зачастую приводил к примату субъективного начала над объективными процессами. С использованием методов социальной типизации в работе разграничены объективные, закономерные процессы и их субъективное толкование - доказано, что ни царь, ни идеологи раскола, не могли поступать иначе, чем поступали в действительности. Смягчить остроту идейного противостояния, сбить волну гонений на старообрядцев в условиях многофакторного кризиса русского общества оказывалось невозможным — таков еще один вывод работы, претендующий на новацию.

Научная новизна диссертации также определяется стремлением пересмотреть многие, казалось бы, устоявшиеся, представления историков о царе Алексее Михайловиче, протопопе Аввакуме и их многосложных взаимоотношениях.

Практическая значимость и апробация работы диссертационного исследования состоит в том, что его материалы и результаты могут быть использованы при разработке учебных пособий по отечественной истории, а также при подготовке лекционных курсов и практических занятий, спецкурсов и спецсеминаров. По теме диссертации опубликованы ряд статей и тезисов. Основные положения и выводы докладывались и обсуждались на международных научных конференциях (Кокшетау, 2004, 2005 гг.), (Омск, 2006 г.).

42 Иосиф Волоцкий. Просветитель. М., 1993; Послания Иосифа Волоцкого. Л., 1959; Сочинения Ивана Пересветова. М.-Л., 1956; Временник Ивана Тимофеева. СПб., 2004; Сказание Авраамия Палицына. М.-Л., 1955.

И. СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы.

Во введении обосновывается актуальность темы, научная новизна и практическая значимость, определяются объект и предмет, сформулированы цели и задачи диссертации, охарактеризованы ее источниковая база и методологическая основа, определены хронологические рамки исследования.

Глава I. «Институт царской власти в правление Алексея Михайловича» состоит из двух разделов. В первом выделены основные мероприятия, направленные на укрепление статуса государя и легитимацию царской власти, что нашло свое практическое выражение во всех сферах государственной политики второго Романова, включая ее законодательную область. К XVII в. была в основном сформулирована теория власти московских государей, включавшая в себя два основных положения — божественное происхождение царской власти и преемственную традицию. Алексей Михайлович не только воспринял указанные положения теории царской власти, но и развивал их в своих сочинениях. Представлением о божественном происхождении поддерживался авторитет власти московского государя. Именным указом «О титуле царском и Государственной печати» (1667 г.) Алексей Михайлович фиксирует преемственность династии Романовых от прежних царей и наследственный способ передачи власти. Легитимность монаршей власти второго Романова подтверждалась церемонией венчания на царство.

Большое значение Алексей Михайлович придавал царскому титулу, который видоизменялся на протяжении всего его царствования. Прежде всего, изменения в титуле происходили в географическом плане, по мере появления новых, подвластных царю Алексею, территорий. Наиболее значительное изменение произошло в 1654 г., когда Алексей Михайлович указал писаться «самодержцем». Стремление Алексея Михайловича считать себя преемником власти византийских императоров отразилось на самом институте власти русского царя. Новый комплекс идей, появившийся в XVII в., обосновывал возросшую роль Российского государства, ее столицы и русского православного государя в православном мире, который мыслился как освободитель всех православных христиан от притеснений иноверцев. В 1640-х-1670-х гг. окончательно оформился комплекс представлений о сущности и природе царской власти. В свою очередь, он послужил идейной подкладкой проводимых вторым Романовым реформ управления. Усиление самодержавной власти Алексея Михайловича явилось следствием изменений всех звеньев государственного аппарата. В результате мероприятий по реорганизации государственного управления Алексей Михайлович сосредоточил в своих руках основные нити управления страной фактически, а не формально.

Второй раздел посвящен политике Алексея Михайловича по отношению к Русской Православной Церкви как составной части его реформаторской деятельности. Церковная полигика Алексея Михайловича включала в себя проведение церковной реформы, активной участие царя в церковных соборах, разрешение вопроса о приоритете светской власти над духовной и сопровождалась изменением статуса русского государя. В частности, Соборное Уложение 1649 г. ограничивало имуще-

ственные права Церкви, ущемляло ее интересы в судебной области. Однако некоторые положения закона на практике выполнялись не всегда, а Алексей Михайлович порой издавал указы, противоречащие положениям Уложения. Церковная реформа, проведенная во второй половине XVII в. касалась лишь литургической составляющей богослужебной практики, не затрагивая ее догматической основы.

Алексей Михайлович активно вмешивался в вопросы, входившие в компетенцию церковных властей. Он принимал деятельно участие в работе церковных Соборов, зачастую влияя на их решения. При Алексее Михайловиче произошел переломный момент во взаимоотношениях царской и патриаршей властей. Византийская по своему происхождению симфония властей была нарушена в пользу светской власти. Знаменательно, что произошло это на фоне торжественно декларируемого и шаг за шагом осуществляемого стремления убрать отличия, накопившиеся в России в сравнении с византийскими образцами. Декларация на практике вылилась в свою противоположность. Алексей Михайлович, сняв литургические противоречия русской Православной и вселенской церквей, формально желая править по примеру «благочестивых греческих царей», превратил патриаршую власть в России в фикцию, по крайней мере в политическом смысле. Царь Алексей использовал авторитет духовной власти для укрепления и возвышения царской власти. Но притязания Церкви в лице патриарха Никона на первенство в государстве натолкнулись на начавшийся при Алексее Михайловиче процесс абсолютизации власти монарха. В дальнейшем эта тенденция привела к ослаблению Церкви и окончательному ее подчинению государству.

Глава II. «Идейно-политическая борьба вокруг церковных реформ во второй половине XVII в.» состоит из трех разделов. В первом рассмотрены религиозно-политические аспекты идеологии раннего старообрядчества. В силу устоявшихся в России представлений о неизменяемости богослужебной практики преобразования, совершенные в ходе церковной реформы, воспринимались не просто как нарушение канонов православного вероучения. На церковную реформу ревнители старины, ставшие в оппозицию, смотрели через призму устоявшегося комплекса представлений о царе и царской власти в России, считавшейся единственным православным государством. В связи с этим, в сочинениях старообрядческих писателей в защиту «старой веры» первоначально отразились их взгляды на светскую власть и, в частности, на ее главного носителя царя Алексея Михайловича. Основной комплекс идей был создан идеологами движения непосредственно в Москве, а также на севере России.

С началом проведения церковной реформы можно говорить о складывании отрицательного отношения старообрядцев к священству, прежде всего к представителям высшей иерархии. Отчасти это было связано с личностью патриарха Никона, отстранившего будущих идеологов старообрядчества (протопопов Аввакума, Ивана Неронова, дьякона Федора и др.) от выработки церковной политики в канун проведения церковной реформы.

Представления о личностных качествах русского самодержца занимали одно из ведущих мест в системе взглядов старообрядцев. В основе этих представлений лежала идея исключительности Русского государства, В целом отношение старообрядцев к Алексею Михайловичу базировалось на двух аспектах: русский

царь рассматривался как помазанник Божий и его функции, как главы единственной православной державы носили, сакральный характер, при этом сущность государя как смертного человека была «тленной». Отправной точкой в изменении взглядов будущих старообрядцев на царя Алексея Михайловича и царскую власть послужила церковная реформа. К 1669 г. некоторые идеологи старообрядчества пришли к выводу, что Алексей Михайлович не является истинным православным царем, а после ряд старообрядческих писателей сделали заключение, что второй Романов был главным еретиком. В этом случае их обличения и протесты были направлены непосредственно в адрес царя Алексея Михайловича.

Во втором разделе рассмотрена эволюция представлений протопопа Аввакума о царе Алексее Михайловиче. Во многом отношение Аввакума к царю определялось общими представлениями, сложившимися в старообрядческой среде. Будучи лояльным подданным, протопоп с большим пиететом относился и к самодержавию как таковому и к царю Алексею Михайловичу. Лишь тот факт, что государь при проведении церковной реформы поддержал патриарха Никона, заставил Аввакума изменить свое отношение к монарху. Но, выступая против Алексея Михайловича, Аввакум не выступал против царской власти как таковой, ибо второй Романов, как и каждый православный государь, мыслился и выступал гарантом сохранности «истинной» православной веры. При этом обожествление царского титула не допускало для Аввакума обожествление личности государя. В результате редактирования печатных церковных книг, Алексей Михайлович стал прославляться лично во время богослужений путем введения собственного имени царя, что вызвало резкую критику Аввакума. Аввакум был убежден, что Алексей Михайлович по своей человеческой природе был «тленным» человеком, и наделялся особыми правами лишь с принятием харизматических даров при вступлении на престол. У Аввакума в отношении Алексея Михайловича наличествовал некий нравственный кодекс, следуя которому государь смог бы отвечать своему высокому назначению. Предав «старые обряды», второй Романов перестал быть «истинным» царем и, соответственно, перестал соответствовать нравственному кодексу протопопа. Аввакум резко восстает и против введения в практику богослужения в правление Алексея Михайловича упоминание царя святым. Размышляя об Алексее Михайловиче, Аввакум нередко использует «эзопов» язык. Протопоп уподобляет Алексея Михайловича наиболее жестоким библейским царям, а самого себя представляет в качестве пророка или святого.

В третьем разделе рассмотрено противоборство государства и Церкви с раскольниками в идейно-политическом аспекте. Рассмотрены основные мероприятия, законы и указы в отношении раскольников. В целом деятельность правительства и Церкви имела нераздельный характер. В сфере законодательной политики действия властей основывались прежде всего на постановлениях церковных Соборов, нормах Соборного Уложения 1649 г., согласно которым за преступления против православной веры полагалась смертная казнь, а также на силе царских указов и грамот, направляемых на места воеводам. Характерно, что голос протеста против реформы исходил из узкого круга людей, которые отвергали любые нововведения патриарха Никона. Протестующих ждала ссылка либо отправка «под начал» в монастырь.

"После Большого Московского Собора 1666-1667 гг. преследование раскольников осуществляли, сообразуясь с двумя критериями: сложению перстов для крестного знамения и отношению к богослужению, совершаемому по новым Служебникам. В результате работы Собора было постановлено подвергать раскольников не только церковному, но и гражданскому наказанию. Данное постановление стало новым направлением в законодательной практике Российского государства. С этого момента начинается применение наиболее строгих мер по отношению к старообрядцам со стороны светской и духовной властей именно в законодательной части. Борьба с расколом со стороны государственной и церковной власти велась не только репрессивными методами, но и путем издания различных проти-вораскольнических сочинений.

В целом, несмотря на предпринимаемые меры, правительству и Церкви не удалось предотвратить распространение раскола. Отметим, что в первое время существования старообрядчества ведущая роль в борьбе с расколом принадлежала Церкви, а правительство целиком ее поддерживало. Но, по большому счету, в идейные прения с раскольниками светская власть не вступала. Несмотря на то, что, с санкции властей был создан ряд официальных и официозных противорас-кольнических сочинений, в количественном и идейном отношении они явно уступали полемическим сочинениям старообрядческих писателей.

В заключении подведены итоги исследования и сформулированы основные выводы.

Алексей Михайлович целиком воспринял идею божественного происхождения царской власти и представление о преемственности Романовых от Рюриковичей. Его политический идеал в своей основе имеет стремление к самодержавию, тождественному самодержавию Ивана Грозного. Пределы власти царя положены на небе, а не на земле, ограничиваются лишь православными догматами. Природа власти двух царей остается неизменной, но меняются методы проведения государственной политики, да и обладают два государя различными социально-значимыми качествами. Поэтому один — Грозный, другой - Тишайший. Воздерживаясь, по большому счету, от политического террора и массовых репрессий, Алексей Михайлович смог упрочить свою власть куда более эффективно и результативно, чем Грозный. Укрепление института царской власти находило свое выражение в различных сферах государственной политики второго Романова, включая ее законодательную область. В процессе реорганизации государственного аппарата Алексею Михайловичу удалось сосредоточить в своих руках основные нити управления страной не формально, а фактически. Реализация церковной реформы вызвала настолько сильно противодействие, что в конечном итоге произошел раскол не только церкви, но и всего вероисповедального общества.

Изменение статуса царской власти в правление второго Романова проявилось, в частности, и в изменении титула государя. Титулование Алексея Михайловича «самодержцем» с 1 июня 1654 г. отражало изменение статуса второго Романова в России и на международной арене и вполне соответствовало реформаторской деятельности государя. Он становился, таким образом, и царем, и самодержцем. Отец его, Михаил Федорович, как известно, имел титул «царь», но не имел

титула «самодержец». При Михаиле, наконец, в России было два «великих государя»: он сам и патриарх Филарет. В результате деятельности Алексея Михайловича подобное становилось уже невозможно.

Церкви принадлежала особая роль в укреплении царской власти. С ее помощью монархи обосновывали идею божественного права. Алексей Михайлович не был исключением. Однако по мере того как самодержавная власть второго Романова укрепляла свои позиции, Алексей Михайлович все меньше нуждался в этой опоре. Соборное Уложение 1649 г. законодательно регламентировало положение Церкви в государстве, закрепив за светской властью право вмешиваться в дела церковные, что не могло не вызвать недовольства со стороны Церкви. После оставления Никоном патриаршества Алексей Михайлович стал фактическим управителем Церкви. Принадлежавшая второму Романову большая роль в проведении церковной реформы служит свидетельством усилившимся вмешательством светской власти в дела Церкви. Это отчетливо показывает анализ взаимодействия Алексея Михайловича с церковными Соборами. Приобретший в правление Алексея Михайловича особую остроту вопрос о взаимоотношении светской и духовной властей разрешился в пользу первой. Г.В. Вернадский высказал блестящую идею: в результате церковных реформ, проведенных Петром I, российские самодержцы освободились не только от «поучений» церковно- и священнослужителей, но и стремились освободиться от всей системы православных ценностей. Верховная власть в России со времен Петра Алексеевича подчинялась только Богу, но не Церкви43. Проведенное нами исследование позволяет утверждать, что и родитель Петра, царь Алексей Михайлович, стремился подчиняться Богу, а не Церкви. И если одно время он готов был выслушивать «наставления» церковных иерархов, то очень скоро он охладел и к поучениям Никона, и к поучениям идеологов раскола, руководствуясь собственными интересами. Однако православные ценности для Алексея Михайловича, в отличие от Петра Алексеевича, были святы. На веру православную он не посягнул и напрасно его обвиняли в этом и Аввакум, и Никон после 1666-1667 гг. Эмансипация царской власти от политического вначале, а затем и любого другого влияния Русской Православной Церкви, произошла не в первой четверти ХУШ в., а ранее, при Алексее Михайловиче - в третьей четверти XVII в.

Изучение письменного наследия идеологов раннего старообрядчества позволяет судить о наличии у противников церковных преобразований устойчивого комплекса представлений о личностных качествах русского царя и сущности царской власти. Старообрядцы определили объем прав и обязанностей государя, меру его ответственности в церковной сфере и области православного вероучения. Церковная реформа, вызвавшая идеологический спор и противостояние между старообрядцами и грекофилами, привела к трансформации представлений защитников «старой веры» о втором Романове. Продолжение церковной реформы после ухода Никона разрушило надежды старообрядцев на свертывание курса преобразований, начатых патриархом. Большой Московский Собор 1666-1667 гг., осудивший и предавший анафеме ревнителей старины, гонения на раскольников, привели к окончательному

43 Вернадский Г.В. Очерк истории права Русского государства ХУШ-ХЗХ вв. Прага, 1924. С. 12.

крушению иллюзий по отношению к Алексею Михайловичу. Обличения и протесты старообрядцев направлялись теперь исключительно в адрес Алексея Михайловича. При этом образ «истинного» государя в их понимании остался неизменным.

Изучение взаимоотношений царя Алексея Михайловича и протопопа Аввакума в ходе проведения церковной реформы позволило выделить две плоскости, в которых они развивались. Одна из них — взаимоотношения главы государства и лидера старообрядцев, другая — личные отношения Алексея Михайловича и Аввакума. Представления Аввакума об Алексее Михайловиче находились в русле общих старообрядческих представлений об истинном царе. В соответствии с ними Аввакум оценивал деятельность Алексея Михайловича в ходе проведения церковной реформы. Изначально, как и подобает лояльному подданному, Аввакум с большим благоволением относился к царю Алексею. Перелом в отношении к Алексею Михайловичу у Аввакума произошел в пустозерской ссылке, когда протопоп окончательно понял, что государь не сторонний наблюдатель церковной реформы, а ее непосредственный инициатор и главный проводник. Важнейший вывод, к которому пришел Аввакум, состоял в том, что Алексей Михайлович не отвечает идеальным представлениям об идеальном царе и не является истинным православным государем в силу неисполнения им главной обязанности - сохранять в неприкосновенности православную веру. Долгое время государь и опальный протопоп не теряли взаимной надежды на компромисс. Алексей Михайлович, несмотря на неуступчивость Аввакума пытался убедить протопопа принять реформу. В преследовании Аввакума Алексеем Михайловичем не было личной неприязни. В отличие от своих пустозерских соузников, Аввакум дважды избежал гражданской казни. В свою очередь и Аввакум надеялся, что царь отменит проводимые преобразования.

Таким образом, в процессе эволюции института царской власти в середине - третьей четверти XVII в., сопровождавшейся усилением царской власти и изменением статуса государя, происходила и трансформация старообрядческих представлений о личности царя Алексея Михайловича. Противостояние поборников реформы, к которым относился Алексей Михайлович и приверженцев «старой веры», возглавляемых Аввакумом, не выявило победителей. Стороны определили и отстаивали свои позиции, считая их единственно верными. Компромисс между ними, и прежде всего в идейной плоскости, становился невозможен.

Тот факт, что вожди и идеологи раскола, образуя особый социальный тип, смогли подняться до выработки достаточно стройной теории, из которой они черпали руководство к практическим действиям, означал резкий разрыв со стариной, с позициями русских книжников XV-XVI вв. Характеризуя взгляды последних, В.О. Ключевский писал: «тогдашние политические дельцы не привыкли в своей деятельности ни исходить их отвлеченных теорий, ни быстро переходить от новых фактов к новым идеям. Новая идея развивалась туго, долго оставаясь в фазе смутного помысла или шатких настроений»44. Этот норок русской общественной мысли идеологи старообрядцев преодолели вполне успешно.

44 Ключевский В.О. Указ. соч. Т. 2. С. 112-113.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Скрипкина Е.В. Царь Алексей Михайлович в идеологии раннего раскола // Вестник Томского государственного университета- Бюллетень оперативной научной информации «Актуальные проблемы отечественной истории XVI — начала XX вв.». 2006. № 70(1). Май. С. 13-19.

2. Скрипкина Е.В. К вопросу об интерпретации концепции «Москва-третий Рим» царем Алексеем Михайловичем и протопопом Аввакумом // Сотрудничество Казахстана и России - залог создания ЕВРАЗЭС. Материалы Международной научной конференции, посвященной 10-летию инициативы Президента Республики Казахстан H.A. Назарбаева о создании Евразийского союза и Году России в Казахстане. Кокшетау, 2004. С. 164-167.

3. Скрипкина Е.В. Роль церковных Соборов 1666-1667 гг. в религиозной полемике второй половины XVII века // Валихановские чтения — 10. Материалы международной научно-практической конференции. T.I. Кокшетау, 2005. С. 203-2:07.

4. Скрипкина Е.В. Протопоп Аввакум о царе Алексее Михайловиче // Актуальные проблемы отечественной истории XVI - начала XX вв. Вып. 2. Омск, 2005. С. 40-51.

5. Скрипкина Е.В. К вопросу о самодержавной власти царя Алексея Михайловича // Евразийский ежегодник. Астана, 2005. С. 399-409.

6. Скрипкина Е.В. Записка «О последних увещаниях Аввакума» (о взаимоотношениях царя Алексея Михайловича и протопопа Аввакума летом 1667 г.) // Документ в контексте истории. Тезисы докладов и сообщений Международной научной конференции. Омск, 2006. С. 96-99.

7. Скрипкина Е.В. Управление Русской Православной Церковью в 16581667 гг. // Исторический ежегодник. 2005. Омск, 2006. С. 12-16.

8. Скрипкина Е.В. К вопросу о проведении церковных реформ в России середины XVII в.: царь Алексей Михайлович и Церковные Соборы // Актуальные проблемы отечественной истории XVI- начала XX вв. Вып. 3. Омск, 2006. С. 15-22.

СКРИПКИНА ЕЛЕНА ВЛАДИМИРОВНА

САМОДЕРЖАВИЕ И ЦЕРКОВНЫЙ РАСКОЛ В РОССИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVII в.: ЦАРЬ АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ И ПРОТОПОП АВВАКУМ

Специальность 07.00.02. — Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Подписано к печати 07.11.2006. Формат бумаги 60x84 1/16. Неч. Л. 1,5. Уч.-изд. Л. 1,5. Тираж 100 экз. Заказ 402.

Издательство ОмГУ

644077, г. Омск, пр. Мира, 55а, госуниверситет

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Скрипкина, Елена Владимировна

Введение.

Глава 1. Институт царской власти в правление Алексея Михайловича.

1.1. Изменения в статусе царской власти при Алексее Михайловиче.

1.2. Церковная политика Алексея Михайловича: эмансипация царской власти от политического влияния Русской Православной Церкви.

Глава 2. Идейно-политическая борьба вокруг церковных реформ во второй половине XVII в.

2.1. Религиозно-политические аспекты идеологии раннего старообрядчества.

2.2. Протопоп Аввакум о царе Алексее Михайловиче.

2.3. Идейно-политическое противоборство государства и Русской Православной Церкви с раскольниками в царствование Алексея Михайловича.

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Скрипкина, Елена Владимировна

Царствование Алексея Михайловича отмечено зарождением и развитием старообрядчества, ставшим особым явлением в отечественной истории. Возникнув в результате противодействия церковной реформе, старообрядческое движение в основе своей не сводилось к вопросам исключительно религиозным. События Смутного времени, новая династия на российском престоле с особой остротой поставили вопрос о судьбах государства и общества, который тесным образом связан с личностью государя. Высшая власть в народном представлении выступала гарантом стабильности и социальной справедливости. Сомнения в легитимности царской власти с учетом русского менталитета всегда таили в себе опасность для государственной и общественной жизни России и с легкостью могли повлечь за собой социальную трагедию.

Производимые преобразования русской богослужебной практики в XVII в. воспринимались как измена устоям православного вероучения и сложившемуся образу идеального православного государя и послужили одной из важнейших причин конфликта, приведшего к церковному расколу второй половины XVII в. Изучение политического курса царя Алексея Михайловича в контексте общего развития российского самодержавия позволяет выявить особенности правительственной политики в отношении Русской Православной Церкви и, одновременно, более глубоко раскрыть причины, приведшие к церковному расколу во второй половине XVII в., а вслед за ним - и расколу вероисповедального общества. В этой связи немаловажную роль играет вопрос об отношении подданных к главе государства, наделенного правами верховной власти, к его личным качествам, к его государственной деятельности.

Изучение основных аспектов идеологии самодержавия, с одной стороны, и идеологии раскола, с другой, представляет значительный интерес для изучения взаимоотношений царя Алексея Михайловича и протопопа Аввакума как носителей различных идейных тенденций. В силу этого разработка проблемы имеет важное значение и для лучшего понимания сложных религиозных и общественно-политических процессов, протекавших в России во второй половине XVII в. В научной литературе (как и в массовом сознании) существует устойчивая практика персонифицирования сложных исторических процессов, увязывания их с деятельностью той или иной исторической личности. Подобная практика широко применялась и к российским коллизиям третьей четверти XVII в. Крепнущее самодержавное начало, изживающее черты сословно-представительной монархии, опирающееся на все расширяющийся государственный сектор в экономике и активно изменяющее посредством реформ взаимоотношения государя с обществом и общественными институтами, персонифицировано в царе Алексее Михайловиче. Проведение литургических реформ в Русской Православной Церкви, стремление ее главы сохранить политическое влияние и на государя, и на государственную политику вплоть до признания приоритета церковной власти над светской, увязывается с личностью патриарха Пикона. Защита альтернативного варианта реформ церковной службы и государственного строя отводилась признанному лидеру старообрядцев протопопу Аввакуму. Изучение сложного комплекса их взаимодействий позволит глубже и полнее понять происходящие в России перемены, взятые в контексте эволюции самодержавия в эпоху Алексея Михайловича.

Актуальность темы сохраняется и в общественно-политическом плане. Для современной России, идущей по пути преобразований, опыт исторического прошлого представляет не только научный, но и практический интерес. Прежде всего исторический опыт необходим для выбора оптимальных способов государственного управления, для обеспечения стабильности политического курса, а также для поиска наиболее эффективных методов при проведении непопулярных или не поддерживаемых всем обществом реформ, для поиска компромиссных вариантов в разрешении социальных противоречий.

Историографические исследования по теме диссертации следует условно разделить на несколько групп. К первой из них отнесем работы, посвященные изучению государственного строя России в царствование Алексея Михайловича, его политической системе, а также работы об эволюции самодержавия в России. Ко второй группе принадлежат работы, в которых рассматривается проблемы церковной реформы и раскола второй половины XVII века. Третью группу составляют работы, в которых исследователи проявили интерес к изучению личности царя Алексея Михайловича и протопопа Аввакума, а также к проблеме взаимоотношений второго Романова и лидера раскольников.

В дореволюционной и советской историографии при характеристике государственного строя историки уделяют большое внимание изучению высших органов государственной власти, обращаются к вопросу о сущности и причинах перемен, происходивших в системе государственного управления, а также взаимодействию самодержца с органами власти. Как правило, особое внимание обращается на две традиционных структуры государственной власти - Земские соборы и Боярскую думу.

В историографии XVIII в. времена правления Алексея Михайловича не получили должного освещения. В историческом труде

В.Н. Татищева сведения об истории Российского государства периода правления второго Романова изложены в очень краткой форме. «История Российская от древнейших времен» М.М. Щербатова и вовсе заканчивается Смутным временем.1

В XIX в. историки обращались к вопросу о влиянии различных социальных группировок в государственной политике. Например, С.М. Соловьев указал, что поддержка дворянства и ослабление боярской знати повлияли на усиление самодержавной власти монару ха. По мнению В.О. Ключевского, аристократия обладала влиянием в обществе и монополией в Боярской Думе только до середины XVII в.3 С.Ф. Платонов, характеризуя правительство при первых Романовых, считал, что события Смутного времени повлияли на усиление позиций рядового дворянства и «служилых людей». Бояре же были сметены с исторической сцены.4 Такого же мнения придерживался и А.Е Пресняков.5

Наиболее значительным исследованием, посвященным Боярской думе стала работа В.О. Ключевского.6 Историк говорит о «вырождении» боярства в XVII в. и появлении нового правительственного класса - дворянства. Сама же Боярская дума как правительственное учреждение пережило боярство как «правительственный класс».

Различные оценки дореволюционных исследователей вызвал вопрос о том, была ли Боярская дума послушным орудием в руках царя Алексея Михайловича, или же, напротив, выступала в качестве

1 Татищев В.И. История Российская. Т. VII. JI., 1968; Щербатой М.М. История Российская от древнейших времен. Т. V. СПб., 1787.

2 Соловьев С.М. Сочинения. Ки. 5. М. 1990. С. 247.

3 Ключевский В.О. О государственности в России. М., 2003. С. 312.

4 Платонов С.Ф. Московское правительство при первых Романовых. СПб., 1906. С. 27. Пресняков А.Е. Российские самодержцы. М., 1990. С. 105. самостоятельного института, обладавшего собственными правами, в силу чего может считаться фактором, ограничивавшим власть монарха. В.Е. Романовский, А.Е. Пресняков считали, что Боярская дума утратила реальное политическое значение.7 По мнению В.И. Сергеевича, учреждения под названием Боярская дума не существовала вовсе, а под термином «бояре» скрывались непостоянные совещания родовитых слуг, чей состав каждый раз определялся самим царем.8 М.Ф. Владимирский-Буданов отмечал нераздельность Думы и государя в принятии решений, «без взаимных посягательств на верховное значение власти царя и вспомогательную роль Боярской думы».9

Значительный интерес исследователи проявляли к проблеме Земских соборов, особенно со второй половины XIX в.10 Начало научному изучению Земских соборов было положено С.М. Соловьевым в «Истории России с древнейших времен», в которой историком был систематизирован материал, относящийся к Земским соборам и воспроизведена их фактическая история. В.И. Сергеевич причиной, по которой Алексей Михайлович перестал созывать Земские соборы, называет ответную реакцию высших чинов и духовной власти на указания со стороны выборных людей на злоупотребления органов высшего московского правительства. «Бояре

6 Ключевский В.О. Боярская дума Древней Руси. СПб. 1919.

7 Романовский B.Ii. Государственные учреждения Древней и Новой России. М., 1911. С. 318; Пресняков A.F. Указ. соч. С. 105; Ои.жс. Московское царство. Пг. 1918. С. 112.

8 Сергеевич В.И. История русского права. СПб., 1889. С. 281-283.

9 Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русскою нрава. Ростов-на-Дону. 1995.С. 183.

10 Щапов А.П. Земские соборы в XVII столетии // Сочинения. СПб., 1906. T.I; Шелгунов Н.В. Россия до Петра Великого // Сочинения. СПб. 1904. T.I; Платонов С.Ф. Заметки по истории Земских соборов // Статьи по русской истории. СПб 1912: Дитягин И.И. К вопросу о Земских соборах XVII столетия // Русская мысль. 1883. № 12; Латкин В.И. Земские соборы древней Руси, их история и организация сравнительно с западно-европейскими представительными учреждениями. СПб. 1885 и др. были ближе к царю и успели удалить от лица его представителей земли». В.И. Сергеевич также указывал, что со стороны выборных людей, отличавшихся «преданностью монархическому началу», благодаря чему не существовало враждебных царской власти придворных партий." М.Ф. Владимирский-Буданов в качестве причины ослабления деятельности Земских соборов называет издание Соборного Уложения (1649 г.), которое «надолго успокоило новые законодательные запросы».12

Наряду с общими трудами, в которых рассматриваются различные аспекты государственного строя времени Алексея Михайловича, имеются работы, посвященные истории конкретных государственных учреждений.13

Вопрос взаимодействия Алексея Михайловича с церковными соборами исследовал Н.Ф. Каптерев. Историк отмечал, что во всех церковных соборах государю принадлежала главная роль. Без согласия царя не мог состояться ни один собор, без его одобрения соборные постановления не могли получить силы закона.14

Резюмируя исследования дореволюционных историков этой группы, отметим, что ими были изучены либо отдельные структуры государственного механизма, либо политическая борьба за преобладание в верхушечном слое господствующего класса, либо отдельные составляющие правительственной политики, чаще всего в части проведения реформ.

11 Сергеевич В.И. Указ. соч. С. 362.

12 Владимирский-Буданов М.Ф. Указ. соч. С. 193.

13 Горчаков М. Монастырский приказ. СПб. 1868; Гурлянд И .Я. Приказ великого государя тайных дел. Ярославль, 1902: Чичерин Б.Н. Областное управление в России в XVII в. М., 1856; Тельбсрг Г.Г. Очерки политического суда и политических преступлений к Московском государстве XVII. М. 1912 и др.

1 Каптерев II.Ф. Царь и московские соборы ХУ1-ХУП столетий. М., 1906. С. 62.

Многие процессы изучались с формально-юридической точки зрения, основным источником ученым служили законодательные акты. Сосредоточившись на изучении отдельных институтов самодержавия, исследователи воздерживались от изучения самодержавия как такового, институт царской власти как сложное явление не стал предметом специального исследования. Отчасти этот пробел был восполнен в советское время.

В советской историографии время царствования Алексея Михайловича трактуется историками как переходный период от со-словно-представительной монархии к монархии абсолютной. Этот процесс связывался с теми изменениями, которые происходили в системе государственного управления, с процессами централизации, со снижением роли государственных учреждений, характерных для сословно-представительной монархии, с усилением бюрократического элемента.15 В ряде работ основополагающим моментом являлся тезис В.И. Ленина о государственном строе России XVII в.: «русское самодержавие с боярской думой и боярской аристократией».16

Историками и правоведами активно обсуждался вопрос о времени возникновения абсолютизма, но единого мнения не было выявлено. Ряд авторов полагают, что абсолютизм утвердился в первой четверти XVIII в. и рассматривают вторую половину XVII в., и, в частности, правление Алексея Михайловича, как некую преамбулу, заложившую некоторые основы этого процесса.17 Ю.П. Титов, к примеру, считал, что абсолютизм начинает возникать во второй половине XVII в. Определяющим критерием исследователь называет пре

15 Абсолютизм в России (ХУН-ХУШ вв.). М., 1964.

Ленин.В.И. Полное собрание сочинений. Т. 17. М., 1980. С. 346.

17 Нрошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. М., 1968; Стешенко Л.Л. О предпосылках абсолютизма в России // Вестник МГУ. Серия 10. Право. М. 1965. № 3. С. 54. кращение созыва Земских Соборов. Но окончательное оформление абсолютизма, по его мнению, все же завершилось в первой четверти XVIII в.18

Другие исследователи считали, что абсолютизм в России утверждается в середине XVII в. Например, C.B. Юшков связывая этот процесс с ростом товарно-денежных отношений. При этом он отмечал, что абсолютизм носил зачаточный характер в силу того, что абсолютная власть монарха не получила законодательного оформления. Катализатором превращения сословно-представительной монархии в абсолютную являлись, по мнению исследователя, необходимость борьбы с народными движениями внутри страны и с внешними врагами России.19 А.Н. Сахаров в качестве основного фактора в становлении абсолютизма в правление второго Романова называет «противоборство между крестьянством и классом феодалов». E.H. Филина в своей работе отмечает влияние на процесс перехода от сословно-представительной монархии к абсолютизму придворную политическую борьбу. Усиление личной власти Алексея Михайловича способствовало сохранять нейтральную позицию в придворном со-21 перничестве. O.A. Омельченко отмечал, что при Алексее Михайловиче сильная самодержавная власть царя в процессе централизации государства стала преобладающим элементом государственного строя и политической системы в целом. Историк выделяет социальные и по

18

Титов ЮЛ I. Абсолютизм в России // Советское государство и право. 1973. № 1. С. 109-110.

19 Юшков C.B. К вопросу о политических формах русского феодального государства до XIX века// Вопросы истории. 1950. № 1. С. 91-92.

20

Сахаров Л.II. Исторические факторы образования русского абсолютизма // История СССР. 1971. № 1. С. 110-126. 2 !

Филина Е.11. «Придворные партии» в политической борьбе в России в 30-50-е годы XVII в.: автореф. дис. . канд. ист. наук. М. 1995. литико-правовые предпосылки абсолютной монархии, целиком сложившиеся в царствование второго Романова.22

Советские историки в своих работах затрагивали также различные аспекты реформирования государственного строя России при Алексее Михайловиче. Л.В. Черепнин определяет конец 40-х-начало 50-х гг. XVII в. как решающую грань в истории Земских соборов, в дальнейшем идет их отмирание, связанное с трансформацией государственного строя к абсолютизму. Значительную роль в эволюции самодержавия сыграл Земский собор 1648-1649 гг., который знаменовал собой завершающий этап централизации. Н.Ф. Демидова, анализируя эволюцию государственного аппарата в XVII в., определяет период 1660-1690-хх гг., как время, когда произошел резкий перелом в сторону абсолютизма. Именно в этот период происходит бюрократизация исполнительных органов.24

Изучению некоторых начал в государственном строе России посвящены работы Н.Б. Голиковой, Т.Б. Соловьевой, В.И. Захарова, И.Е. Тришкан и др.25 Н.В. Устюгов, рассматривая эволюцию приказного строя, отмечал, что наиболее значительным проявлением усиления абсолютистских тенденций в строительстве государственных учреждений стало создание Алексеем Михайловичем Тайного и Монастырского приказов.26 лл

Омельчеико O.A. Становление абсолютной монархии в России. М. 1986. С. 3643.

23

Черепнин Л.В. Земские соборы и утверждение абсолютизма в России//Абсолютизм в России (XV1I-XVIII вв.). М., 1964. С. 131, 391.

24 Демидова II.Ф. Служилая бюрократия в России XVII в. и ее роль в формировании абсолютизма. М., 1987. С. 50.

25 Голикова II.Б. Организация политического сыска в России XVI-XVII вв.; Со-ловьва Т.Б. Церковное управление в России и государственные проекты его реорганизации 1681-1682 гг.; Захаров В.11. Таможенное управление в России в XVII в.; Тришкан ИТ. Из истории казенных соляных дворов XVI-XV1I вв. // Государственные учреждения России XVI-XVIII вв. М., 1991.

26 Устюгов Н.В. Эволюция приказного строя Русского государства в XVII в. // Абсолютизм в России (XVI-XV1II вв.). М„ 1964. С. 159.

Законодательной политике второй половины XVII в. посвятил свою работу А.Г. Маньков. Историк пришел к выводу, что при Алексее Михайловиче самодержавная власть достигла наибольшей силы. Но, тем не менее, Боярская дума прочно держала в своих руках важнейшие рычаги управления феодальной экономикой и социальными отношениями и в этих сферах в наибольшей степени ограничивала власть царя. Причиной этому историк считает положение, при котором сфера феодального землевладения менее всего была подвержена влиянию новшеств.27 Н.П. Ерошкин характерной особенностью Боярской думы называет тесную связь личного состава Думы с приказ-28 ной системой. Изучая Боярскую думу второй половины XVII в., O.E. Кошелева показала, что боярство не находилось в состоянии упадка, а составляло официальное и освященное феодальной традицией ядро правящей элиты господствующего класса. В руках боярства находились все главные нити управления страной.29

В целом в работах советских историков наблюдается разнообразие мнений, нередко противоположных друг другу о России эпохи Алексея Михайловича. Общим местом в их работах является признание того факта, что общество и государство в России при Алексее Михайловиче находилось на переломе; имел место своеобразный переходный период. В экономике бурно развивался государственный сектор, прежде всего за счет казенных мануфактур, начали формироваться рыночные отношения, оформился, по слову академика М.Н. Покровского, «торговый капитал в шапке Мономаха». В обществе кристаллизировались сословия и сословные категории, про

27 Маньков А.Г. Законодательство и право России второй половины XVII в. М., 1998. С. 31.

28 Ерошкин H.H. История государственных учреждений дореволюционной России. М. 1968. С. 53. Кошелева O.E. Боярство в начальный период зарождения абсолютизма в России (1645-1682 гг.): авгореф. дис. . канд. ист. наук. М., 1987. С. 17. изошла поляризация сословий. В условиях «обмирщения» культуры, Русская Православная Церковь утрачивала монополию на идеологию, ее влияние на умы подрывается, следствием чего является распространение ересей и, одновременно, вызревало желание реформировать церковную организацию. Однако наиболее заметны изменения в государственном аппарате России XVII в. Структуры, характерные для сословно-представительной монархии, перестают быть эффективными. Старые принципы службы также перестают удовлетворять потребности государства и проч. Резюме: историки спорят о деталях, о моментах развития, но не ставят под сомнение вектор развития российской государственности, переход к абсолютизму. Церковные реформы и церковный раскол вписываются в контекст эволюции государства и российского общества и трактуются как исторически неизбежные. Аввакум, Никон и Алексей Михайлович в силу своих личных качеств придали этому процессу некоторое непринципиальное своеобразие.

Обратимся теперь к другому направлению в историографии -изучению проблем церковного раскола.

Первые работы, посвященные истории раскола были написаны церковными историками. Доминирующей чертой дореволюционной историографии была ее обличительная направленность. Данная тенденция была обусловлена непримиримой позицией официальной Церкви к старообрядцам и оправданием суровых мер, применяемых в отношении раскольников. Одними из наиболее ранних работ являются сочинения Д. Ростовского «Розыск о раскольнической брынской вере» (1709 г.) и А.И. Журавлева (Иоаннова) «Полное историческое известие о древних стригольниках и новых раскольниках» (1787 г.).

В XIX в. обличительная тенденция была продолжена Макари-ем (Булгаковым) в «Истории русского раскола, известного под именем старообрядства» (1855 г.). Причинами раскола Макарий называет ненависть к Никону и невежество будущих идеологов старооб-рядчеств, якобы отстраненных патриархом от должности справщиков.30 Несмотря на несколько упрощенческое понимание причин раскола, труд Макария сохраняет свою актуальность, прежде всего в связи с введением в научный оборот ряда законодательных актов светских и духовных властей по отношении к старообрядцам. В другом своем фундаментальном труде - «Истории Русской Церкви»31 митрополит Макарий подробно рассмотрел и описал все важнейшие события, происходящие с 1652 по 1667 гг. При этом он опирался на широкий круг источников, основная масса которых на тот момент не была опубликована. Такой подход позволил Макарию дать наиболее полную фактографическую картину церковной реформы и начала раскола. Положения, предложенные Макарием, нашли свое отражение и в работах других авторов. Например, в работах И.Ф. Нильского «Несколько слов о русском расколе» (1869 г.) и В.Огнева - «Несколько слов о происхождении раскола в русской церкви»,

32 опубликованной в «Православном обозрении».

Изучение проблемы церковной реформы и раскола довольно поздно стало предметом светской исторической науки. Основная масса работ о расколе появляется со второй половины XIX в.

В 1859 г. в Казани была издана работа А.П. Щапова «Русский раскол старообрядства». Источник раскола А.П. Щапов находил не

30 Макарий (Булгаков). История русского раскола, известного иод именем старообрядства. СПб., 1855. С. 163.

31 Макарий (Булгаков). История Русской Церкви. Кн. 7. М., 1996.

32 Нильский И.Ф. Несколько слов о русском расколе. СПБ. 1869: Огнев В. Несколько слов о происхождении раскола в русской церкви // Православное обозрение. М. 1861. Т. VI. только в недовольстве народа церковной реформой, но и в оппозиции гражданским реформам, начавшимися в царствование Алексея Михайловича. При этом историк заявляет, что в раскол перешла только «темная часть» русского народа.33 Против подобной трактовки с критикой выступил Н.А. Добролюбов в статье «Что иногда открывается в либеральных фразах!».34 По словам Н.Я. Аристова статья «отрезвила А.П. Щапова, заставила его выработать точное научное направление».35 В новой своей книге «Земство и раскол» (1862 г.) историк представляет раскольников не невежественной толпой, а народной массой: практически разумной, полной глубоких общественных интересов. Раскол теперь не религиозное явление, а социально-политическое - «общинная оппозиция податного земства, массы народной против всего государственного строя - церковного и гражданского».36 В целом взгляды А.П. Щапова заложили основу демократической концепции.

Воззрения А.П. Щапова были развиты Н.Я. Аристовым и В.В. Андреевым. Раскол, по мнению Н.Я. Аристова, это массовые выступления против наступления государства на исконно народные права

-57 и свободы. В книге «Раскол и его значение в народной русской истории: исторический очерк» (1870 г.) В.В.Андреев причину раскола находит в крепостном праве, которое вызвало народный протест. Характерной чертой раскола, по мнению В.В. Андреева, стало его разрастание и укрепление по мере усиления гонений со стороны властей, и наоборот «как скоро прекращаются стеснения - враждебный ъ Щапов А.П. Русский раскол старообрядства. Казань, 1859. С. 55, 137. ^ Современник, 1859. Т. 77. № 9. ъ Аристов Н.Я. Афанасий Прокофьевич Щапов. СПб. 1883. ''' Щапов А.П. Земство и раскол. СПб., 1862.

7 Аристов Н.Я. Московские смуты в правление царевны Софии Алексеевны. Варшава, 1871. л о властям характер раскола исчезает». Таким образом, историками наблюдается попытка исследования социальных корней раскола.

В 80-е гг. XIX в. раскольнический вопрос получил особое оживление. Разработка проблемы велась представителями народнической школы, представленная именами И.И. Юзова (И.И. Каблица), A.C. Пругавина, С.П. Мельгунова и других историков. В духе традиций, заложенных А.П. Щаповым, народники в оценках раскола исходили из социально-политических причин старообрядческого движения. Раскол, в их понимании, социальный и политический протест против поглощения прав народа со стороны государственной власти.39

Представители так называемой государственной школы в оценках начальной истории раскола во многом находились в рамках обличительной тенденции исторической науки. Видный историк С.М. Соловьев объясняет причину противления церковной реформе враждебным отношением к патриарху Никону старообрядческих

40 идеологов и их оскорбленным самолюбием. Н.И. Костомаров признавал за расколом «явление новое, чуждое старой Руси», которое расшевелило «спавший мозг русского человека». В связи с этим раскол был явлением прогрессивным, побудившим народ «отрясти от себя вековой сон, лежавший на всем современном им общест

41 ве».

В.О. Ключевский не признавал в расколе социально-политической направленности. Он уделяет большое внимание психо

-10

Андреев В.В. Раскол и его значение в народной русской истории: исторический очерк. СПб., 1870. С. V-VIII.

39 Юзов И.И. Русские диссиденты - староверы и духовные христиане. СПб. 1881; Пругавин A.C. Раскол и сектантство в русской народной жизни. М., 1905: Мель-гунов С.Г1. Религиозно-общественные движения XVII-XVIII вв. в России. М. 1922.

40 Соловьев С.М. Сочинения. Кн. 6. М., 1991. С. 198. логической стороне раскола, в которой огромное влияние имело значение церковного обряда и национальный взгляд на особое положение России в православном мире. Раскол, по мнению историка, движение религиозное, явившееся как результат протеста против западного влияния.42

Заметный вклад в изучение проблемы внес П.С. Смирнов. В «Истории русского раскола старообрядства» (1895 г.) исследователь снимает проблему причастности идеологов старообрядчества к книжным исправлениям. В монографии «Внутренние вопросы в расколе в XVII веке» (1898 г.) П.С. Смирнов предпринял попытку исторического исследования начального периода раскола, привлекая известные в то время источники, среди которых сочинения старообрядческих писателей. П.С. Смирнов пришел к выводу, что в основе раскола лежали исключительно религиозные стремления.43

Работы профессора Н.Ф. Каптерева отличаются нетрадицион-ностыо трактовки некоторых вопросов изучаемой темы.44 Н.Ф. Капте-рев показал, что дореформенный русский церковный обряд сохранил черты древневизантийского обряда. Такой вывод служил доказательством исторической правоты старообрядцев. Н.Ф. Каптерев предпринимает попытку проанализировать взгляды расколоучигелей (И. Не-ронова и Аввакума) на царя и царскую власть, справедливо полагая, что старообрядцы придавали большое значение царской власти и благоговейно относились к фигуре царя.

41 Костомаров П.И. Раскол. М„ 1994. С. 265, 278.

42 Ключевский В.О. Курс русской истории. Т. III. Ч. 3. М., 1988. С. 295.

43 Смирнов П.С. Внутренние вопросы в расколе в XVII веке. СПб. 1898. С. CXXIX.

44 Камтерен Н.Ф. Патриарх Никон и его противники в деле исправления церковных обрядов. Сергиев-Посад, 1913; Он же. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Т. I-II.M. 1996.

Политическое учение раскола рассмотрел В.Е. Вальденберг. Главная мысль в учении раскола, как полагает исследователь, состоит в представлении старообрядцев о Руси как хранительнице благочестия и русском царе - блюстителе непорочной христианской веры. В.Е. Вальденберг подчеркивает, что «политическое учение раскола признавало за царем защитника православия и границу его власти видело, отчасти, в законе правды, а главным образом - в самой

46 православной вере».

Как явление исключительно церковное, национально-консервативное представлял раскол С.Ф. Платонов. Причины, приведшие к расколу историк относил к особенностям реформаторской деятельности Никона, а его быстрое распространение объяснял «условиями общественной жизни» XVII в.

В марксистской историографии старообрядческое движение рассматривалось с позиции его противогосударственной направленности. Г.В. Плеханов в основание раскола ставил «недовольство народа своим постоянно ухудшавшимся положением». М.Н. Покровский повествовал о раскольничьей общине как источнике накопления торгового капитала и в связи с этим, раскол в его понимании был «чисто духовным восстанием», не способным перерасти в де

49 мократическую революцию.

В работах советских авторов 1920-1930-х гг., в которых рассматривалась история старообрядческого движения, акцент делался на антифеодальных выступлениях старообрядцев. ь Вальденберг В.Е. Древнерусские учения о пределах царской власти. Пг., 1916.

46 Там же. С. 399,412.

47 Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. М., 1993. С.394-395, 410.

48 Плеханов Г.В. О религии и церкви. М., 1957. С. 434.

49 Покровский М.Н. Русская история в самом сжатом очерке. М. 1967. С. 89.

Н.М. Никольский рассмотрел социально-экономические и социально-политические аспекты старообрядческого движения. Раскол характеризуется Н.М. Никольским как социально-религиозное движение, оппозиционное крепостническому государству и церкви как орудию его господства.50

Во второй половине XX в. в обобщающих трудах по отечественной истории и работах, посвященных проблемам Русской Церкви, Церковь рассматривалась как один из феодальных институтов, проводник государственной идеологии. Церковная реформа, по мнению ряда авторов, должна была способствовать повышению идеологического воздействия на массы.51 В это время появляются и специальные работы, посвященные проблемам раскола и старообрядческому движению,52 в которых в качестве причин раскола назывались классовые противоречия, характерные для России середины XVII в. Сам раскол рассматривается как столкновение классовых интересов в форме религиозного конфликта. Особого внимания заслуживает работа B.C. Румянцевой «Народное антицерковное движение в России в XVII веке» (1986 г.), посвященная истории раннего раскола, в которой дается качественный историографический обзор источников по проблеме истории становления старообрядческого движения, а также сочинение академика H.H. Покровского.53

50 Никольский U.M. История русской церкви. М., 1985. С. 186.

51 Очерки истории СССР. Период феодализма XVII век. М., 1955; Церковь в истории России (IX в. - 1917 г.). М., 1967; Религия и церковь в истории России. М., 1975; Русское православие: вехи истории. М. 1989.

52 Миловидов В.Ф. Старообрядчество в прошлом и настоящем. М., 1969; Карцов В.Г. Религиозный .раскол как форма антифеодального протеста в истории России. Калинин. 1971; Катунский А.Е. Старообрядчество. М., 1972.

53 Покровский H.H. Антифеодальный протест урало-сибирских крестьян-старообрядцев в XVIII в. Новосибирск, 1974: Он же. Три документа по истории церкви в Сибири в XVII в // Христианство и церковь в России феодального периода. Новосибирск. 1989 и др.

Наиболее авторитетной работой о расколе по праву считается монография С.А. Зеньковского «Русское старообрядчество: духовные движения семнадцатого века», изданная за рубежом (Мюнхен, 1970 г.). Историк попытался как можно детально определить истоки конфликта середины XVII в., оценить историческую роль в становлении старообрядчества протопопа Аввакума, дьякона Федора, инока Авраамия и других видных деятелей раннего раскола. Большое внимание С.А. Зеньковский уделяет оценке значимости Москвы, Соловецкого монастыря, Пустозерска как идейных и духовных центров старообрядчества.

Значительный вклад в изучение проблемы церковной реформы и раскола внесли работы литературоведов, в которых уделяется огромное внимание памятникам литературы раннего старообрядчества. Это исследования В.И. Малышева, Д.С. Лихачева, A.II. Робинсона, A.M. Панченко, A.C. Елеонской, A.C. Демина, Н.С. Демковой, НЛО.

S4

Бубнова и др. Их усилиями была существенно расширена источни-ковая база, позволяющая иначе трактовать различные аспекты церковной реформы и раскола.

Особое место в отечественной историографии принадлежит основанной Ю.М. Лотманом семиотической школе, представители ко

Малышев В.И. Две заметки о протопопе Аввакуме // Из истории русских литературных отношений XVIII-XX вв. M.-JI., 1959; Он же. История первого издания Жития протопопа Аввакума // Русская литература. 1962. № 2; Он же. Заметки о протопопе Аввакуме // Русская литература. 1965. № 4; Лихачев Д.С. XVII век в русской литературе // XVII век в мировом литературном развитии. М., 1961; Оп.же. Развитие русской литературы X-XVIII веков. Эпохи и стили. JI., 1973; Он же. Человек в литературе Древней Руси. М., 1970; Робинсон А.Н. Борьба идей в русск ой литературе XVII века. М., 1974; Панченко A.M. Русская стихотворная культура XVII века. JI., 1973: Он же. Русская культура в канун Петровских реформ. JI., 1974; Демкова Н.С. Житие протопопа Аввакума (Творческая история произведения). Л., 1974; Демин A.C. Русская литература второй половины XVII -начала XVIII в. М., 1977; Елеонская A.C. Русская публицистика второй половины XVII века. М., 1990; Она же. Русская ораторская проза в литературном процессе торой (Б.А. Успенский, В.М. Живов и др.) рассматривают историю как смену различных знаковых систем и сквозь эту призму исследуют эволюцию общественных представлений. Б.А. Успенский считал, что в основе раскола лежит культурный (семиотический) конфликт, который проявился в различном отношении к сакральному знаку. Семиотические и филологические разногласия воспринимались как разногласия богословские.55

Среди современных литературоведческих работ следует отметить монографию Л.В. Титовой «Послание дьякона Федора сыну Максиму - литературный и полемический памятник раннего старообрядчества» (2003 г.) в которой автор на качественно новом уровне исследует полемические сочинения старообрядческого писателя дьякона Федора Иванова.

В постсоветской историографии интерес к проблемам раскола заметно усилился. Заслуживает внимания исследование П.В. Лукина.56 Автор анализирует особенности старообрядческого мировоззрения, в котором значительное место занимали представления о царе и царской власти. На основании широкого привлечения старообрядческих сочинений историк прослеживает эволюцию представлений расколо-учителей о царе Алексее Михайловиче. П.В. Лукин приходит к выводу, что широкое раскольническое движение стало следствием нарушения Алексеем Михайловичем свойственному старообрядцам устойчивому комплексу представлений о царе.37

XVII века. М, 1990: Бубнов 11.10. Старообрядческая книга в России во второй половине XVII в. СПб. 1995 и др.

55 Успенский Б.А. Раскол и культурный конфликт XVII в. // Избранные труды. М. 1994. Т. 1. С. 333-335.

56 Лукин П.В. Народные представления о государавенной власти в России XVII века. М., 2000.

57 Там же. С. 251.

Исследование C.B. Лобачева о времени патриарха Никона позволяет иначе посмотреть на церковную реформу. Автор оценивает роль развития книгопечатания. Идея исправлять книги появилась как составная часть технологического процесса подготовки рукописи к пе

58 чати.

Представляют интерес статьи, посвященные деятелям раннего старообрядчества: Д.А. Урушева «К биографии Павла Коломенского» -единственного архиерея, открыто выступившего против церковной реформы; А.Т. Шашкова «Из истории сибирской ссылки протопопа Аввакума», которая в связи с привлечением автором новонайденных архивных материалов существенно дополняет известную ранее картину пребывания Аввакума в Сибири; Т.А. Опариной «Грамота Монастырского приказа 1656 г. о «сыске и поимке» Ивана Неронова».59

Следствием возросшего интереса к истории старообрядчества стали источниковедческие работы, в которых активно изучается письменное наследие писателей и публицистов раннего старообрядчества. Многие их сочинения никогда ранее не издавались.60

Подводя итог анализу исторической литературы этой группы, мы вправе отметить, прежде всего, устойчивый интерес к данной проблематике. Ярко заявив о себе во второй половине XIX в., он, никогда не угасал вовсе, проявился на рубеже XX-XXI вв. с новой силой. Далее, свой вклад в изучение проблемы внесли не только историки, но и литературоведы, культурологи, философы, что дополнило общую картину истории церковного раскола совершенно новыми красками. Существенно расширилась при этом и источниковая база исследований. Наконец, для

58 Лобачев C.B. Патриарх Никои. СПб. 2003. С. 126.

59 Старообрядчество в России (XVII-XX века). Выи. 3. М., 2004.

60 Памятники старообрядческой письменности. СПб., 1998;Демкова 11.С. Сочинения Аввакума и публицистика раннего старообрядчества. Материалы и исследования. СПб. 1998. современных исследователей этой группы характерен интерес, с одной стороны, к частным, фактически не исследованным ранее сюжетам, с другой - достаточно широкие и смелые обобщения в части духовных исканий старообрядцев, идейных и богословских основ церковных реформ. Примером последнего могут служить работы Н.В. Воробьевой.61 Наряду с несомненными достижениями, характерными для историографии этой группы, мы вправе отметить и тот факт, что широкий исторический фон, эволюция российского самодержавия, церковные реформы в контексте всего комплекса преобразований царя Алексея Михайловича, зачастую выпадают из контекста данных сочинений, в которых проблемы раскола и движения старообрядцев принимает, так сказать, самодостаточное значение.

Обратимся теперь к третьей группе работ, оказавшихся в поле нашего внимания.

В контексте общих проблем, связанных с изучением политического строя и церковного раскола, историки высказывали свое отношение к личности царя Алексея Михайловича и протопопа Аввакума, оценивая их социально-значимые качества и влияние последних на их деятельность.

Несколько идеализированный образ царя создал С.М. Соловьев. Источником привлекательной природы Алексея Михайловича историк называет «глубокую религиозность» государя. Особой чертой царя, по мнению историка, является его «патриархальное обхождение с подданными».62

61 Воробьева Н.В. Церковные реформы в России в середине XVII в.: идейные и духовные аспекты. Омск, 2002: Она же. Русская Православная Церковь в середине XVII в. Омск, 2004; Она же. Царь Алексей Михайлович и новые способы легитимации власти // Актуальные проблемы отечественной истории XVI начала XX вв. Вып. 3. Омск, 2006. С. 23-45; Она же. Образ Божий в воззрениях Святейшею Патриарха Никона // Исторический ежегодник. Омск, 2006. С. 4-12 и др. г'2 Соловьев С.М. Сочинения. Кн. 6. М. 1991.

Прямо противоположной точки зрения придерживался Н.И. Костомаров. По его мнению, царствование Алексея Михайловича представляло собой «печальный пример, когда под властью вполне хорошей личности, строй государственных дел шел во всех отношел ниях как нельзя хуже».

B.О. Ключевский характеризовал второго Романова как «соединение власти и кротости». Алексей Михайлович был «мало способен и мало расположен чего-нибудь отстаивать или проводить, как и с чем-либо бороться. В царе Алексее не было ничего боевого; всего менее имел он охоты и способности двигать вперед, понукать и направлять людей».64 В.О. Ключевский рассматривал преобразовательную деятельность Алексея Михайловича как нерешительную -«одной ногой он еще крепко упирался в родную православную старину, а другую уже занес было за ее черту».

C.Ф. Платонов, помимо положительных качеств царя, выделяет и негативные, присущие Алексею Михайловичу, среди которых историк называет «маловольность». В силу этого «царь Алексей не мог быть бойцом и реформатором». Управление государством историк считает делом не для Алексея Михайловича, отмечая, что всегда рядом с государем находились доверенные лица, которые и управляли страной. Роль Алексея Михайловича в государственном деле сводилась к тому, что он задавал ритм для тех, кто трудился. Среди доверенных лиц, которые правили за Алексея Михайловича, С.Ф. Платонов называет соответственно Б.И. Морозова, Н.И. Одоевского, патриарха Никона, A.J1. Ордина-Нащокина и A.C. Матвеева.63

63 Костомаров Н.И. Русская история с жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Кн. 2. М„ 1991. С. 101-103.

64 Ключевский В.О. Курс русской истории. М. 1988. Ч. III. С. 308.

65 Платонов С.Ф. 11арь Алексей Михайлович // Три века. Т. 1. М., 1991. С. 130.

Иную точку зрения на участие царя в государственной деятельности выражает И. Катаев, который полагал, что Алексею Михайловичу принадлежит активная роль в принятии единоличных решений». В связи с этим самодержавие со времени второго Романова утверждается более, чем прежде.66 Сходный взгляд выражал А.Е. Пресняков считавший, что при Алексее Михайловиче самодержавие переживает период своего расцвета.67 К.Ф. Валишевский признавал в Алексее Михайловиче натуру мечтательную и склонную к мистицизму, искреннюю в своем идеализме, отмечая, что государь «вмешивался во все дела и действовал своим собственным авторитетом».68 В юбилейном издании «Трехсотлетие Дома Романовых: 1613-1913», государственная деятельность Алексея Михайловича трактовалась как подготовительный период к реформам Петра Великого.69

Долгие годы в советской историографии фигура второго Романова находилась на периферии исторических исследований: при изучении классовой борьбы в условиях «бунташного века», при исследовании внешней политики России, прежде всего сюжетов о «воссоединении» Украины с Россией, наконец, как мы уже показали выше, при анализе курса реформ и, шире, эволюции российской государственности, советские историки не обходили вниманием социально значимые качества личности царя Алексея Михайловича. Филологами и культурологами в

70 этой части было сделано едва ли не больше, чем историками. м'Катаев И. Царь Алексей Михайлович и его время. М. 1915. С. 19.

67 Пресняков А.Е. Российские самодержцы. М., 1990. С. 104.

68 Валишевский К.Ф. Первые Романовы. М„ 1990. С. 159.

69 Трехсотлетие Дома Романовых: 1613-1913. М., 1991. С. 44.

70 Панченко A.M. Русская культура в канун петровских реформ // Из истории русской культуры. Т.З. М., 1996. С. 13-264; Топоров В.Н. Московские люди XVII в. (к злобе дня) // Гам же. С. 346-379; Плюханова М.В. О национальных средствах самоопределения личности: самосакрализация, самосожжение, плавание на корабле // Там же. С. 380-459; Она же. О некоторых чертах личностного сознания в России XVII века // Художественный зык средневековья. М., 1982; Живов В.М. Религиозная реформа и индивидуальное начало в русской литературе XVII в. // Из истории рус

Лишь в 1992 г. появилась пространная статья Ю.А. Сорокина, опубликованная в журнале «Вопросы истории», позднее в серии «Жизнь замечательных людей» было опубликовано изыскание И.Л.

71

Андреева. Нельзя сказать, что эти авторы выписали идеализированный образ второго Романова, но, по крайней мере, они признают, что Алексей Михайлович обладал всеми качествами, необходимыми действительно крупному государственному деятелю, что он являет собой уникальный для русской истории тип реформатора. Приоритет личных качеств отца в сравнении с сыном, Петром I, как-будто начинает признаваться в современной отечественной историографии.

На отношение к личности протопопа Аввакума в дореволюционной историографии неизбежно влияла общая оценка старообрядчества. Исследователи, которые зачастую характеризовали старообрядчество как некую консервативную силу, с присущим ей обря-доверием, а приверженцев «старой веры» трактовали как противников всяких изменений. Соответствующим образом оценки давали Аввакуму. Такой подход позволял представить личность и деятельность Аввакума преимущественно в негативных тонах и преобладал в трудах дореволюционных авторов, как светских, так и церковных.

При некотором упрощении их оценок и выводов можно представить Аввакума грубым, нетерпимым, эгоистичным, необразованным фанатиком с самообожанием и самомнением.72 ской культуры. Т. 3. М., 1996. С. 486-502; Лотман Ю.М. Очерки по истории русской культуры XVIII - начала XIX века // Из истории русской культуры. 'Г. IV. М., 1996. С. 13-348; Успенский Б.А. Царь и патриарх: харизма власти в России (византийская модель и ее русское переосмысление). М., 1998 и др.

71 Сорокин Ю.А. Алексей Михайлович // Вопросы истории. 1992, № 4-5. С. 73-89;

Андреев И.Л. Алексей Михайлович. М., 2003.

•р Соловьев С.М. Сочинения. Кн. 7. С. 33, 157; Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории. СПб. 2000. С. 429; Макарий (Булгаков). История Русской Церкви. Кн. 7. С. 293; Каптерев II.Ф. Патриарх Никон и парь Алексей Михайлович. T. I. С. 392-393.

Благотворное влияние на изучение личности Аввакума сказалось публикация сочинений протопопа.73 В этом ряду значительное место занимает издание письменного наследия Аввакума Н.И. Субботиным в результате которого появилась возможность яснее представить жизнь и личность протопопа. Появляется ряд статей и исследований, посвященных непосредственно Аввакуму. Следует сказать об исследовании видного историка В.А. Мякотина «Протопоп Аввакум, его жизнь и деятельность», в которой автор затрагивает проблему взаимоотношений Алексея Михайловича и Аввакума. Терпимое отношение Аввакума к царю было вызвано ожиданиями протопопа, что сочувствие царя к его личности может перейти к сочувствию к его учению. В свою очередь, Алексей Михайлович, по мнению историка, любил Аввакума как человека, стоявшего с ним некогда в близких отношениях, чтил в нем строгого ревнителя и пс подвижника благочестия.

А.К. Бороздин исследует связи, соединяющие Аввакума с общим движением против реформы. Автор отмечал оригинальный склад ума протопопа, его могучий дар проповедника. Изучая литературную деятельность опального протопопа, А.К. Бороздин уделяет внимание источникам, которыми пользовался Аввакум для написания ряда своих сочинений.76

Житие протопопа Аввакума / Под ред. U.C. Тихонравова. СПб., 1861; Челобитная первая царю Алексею Михайловичу; Пять посланий Аввакума к боярыне Морозовой // Русский архив. 1864 и др.

74 Горский A.B. Протопоп Аввакум, как вероучитель и законодатель раскола // Братское слово. М. 1878. Кн. IV.; Жежеленко Д.Н. Протопоп Аввакум и его деятельность // Странник. 1883; Ярош. Протопоп Аввакум // Русский вестник. 1893 и др.

75 Мякотии В.А. Протопоп Аввакум. L-ro жизнь и деятельность. СПб., 1894. С. 113-114.

76 Бороздин А.К. Протопоп Аввакум. Очерк из истории умственной жизни русского общества в XVII веке. СПб., 1900.

В работах советского периода, касающихся истории старообрядчества в первую очередь отдавалось предпочтение классовым противоречиям. В связи с этим противоречия между царем и протопопом есть не что иное как столкновение классовых позиций. Критика Алексея Михайловича Аввакумом рассматривалась как протест, обличенный в религиозную форму, «трудового, страждущего народа» против феодального гнета. Продолжая традицию, заложенную дореволюционной историографией, Аввакума продолжают представлять как религиозного фанатика с тяжелым неуживчивым характером.77

Иной подход в изучение личности Аввакума внесли литературоведы, занимавшиеся исследованием письменного наследия протопопа. Их усилия изменили и значительно расширили представления об Аввакуме. В частности, было опровергнуто мнение о малограмотности Аввакума. Исследователями отмечена начитанность Аввакума, выявлен широкий круг произведений древнерусской письмен

78 ности, с которым был знаком протопоп. Обращено внимание на присущий Аввакуму сатирический талант и, тем самым, опровергнуто бытовавшее мнение о протопопе как о мрачном и безрадостном че

79 ловеке.

77 Чаев U.C. Церковный раскол и Соловецкое восстание 1668-1676 гг. // Очерки истории СССР. Период феодализма. XVII в. М., 1955. С. 318-320; Преображенский А.А. Внутренняя политика правительства в 40-60-х годах XVII в. и классовая борьба: Павленко Н.И. Церковь и старообрядчество во второй половине XVII в. // История СССР с древнейших времен до наших дней. Т. 3. М., 1967. С. 64, 101105: Катунский А. Указ. соч. С. 13-20; Миловидов В.Ф. Указ. соч. С. 10; Карпов В.Г. Указ. соч. С. 98-100.

78

Жише Аввакума и другие его сочинения / Под ред. Н.К.Гудзия. Комментарии Н.К.Гудзия. А.С.Елеонской, А.Н.Мазунина. В.И.Малышева, Н.С.Сарафановой. М., 1960: Сарафанова (Демкова) Н.С. Произведения древнерусской письменности в сочинениях Аввакума//ТОДРЛ. Т. 18. M.-JL 1962. С. 328-340.

79 Малышев В.И. Рисунки протопопа Аввакума // Русская литература. 1965. № 2. С. 154-155; Аидрианова-Иеретц В.П. У истоков русской сатиры//Русская демокра

ЯП

Отметим работы А.Н. Робинсона в которых автор уделяет внимание характеристике взаимоотношений царя и протопопа. Отношение Аввакума к Алексею Михайловичу, по определению исследователя, колебалось от добродушно-фамильярного до остро обличительного с преобладанием последнего. А.Н. Робинсон подчеркивает, что отношение Аввакума к царю, совлечение с него «ореола святости» было узловым моментом в идеологии опального протопопа.

Итак, мы вправе констатировать тот факт, что история изучения заявленных нами проблем насчитывает уже несколько веков. Естественно, что за это время в науке сложился источниковый комплекс, добавить к которому что-либо, по большому счету, очень сложно. Научная мысль трансформировалась в ряд стройных, порядочно аргументированных концепций; полемика и дискуссии между учеными привели к уточнению многих позиций и формулировок, дополнительной системе аргументов, подведенных под то или иное положение. Однако весь накопленный в историографии огромный фактический материал вкупе с качественной его научной проработкой позволяют современному исследователю находить все новые аспекты проблемы, новые связи между старыми, хорошо известными и признанными в науке фактами. Предпринятый нами анализ исследовательской литературы подтверждает, что в центре внимания исследователей как при изучении российского самодержавия, так и при изучении церковных реформ середины XVII в.

81 и последовавшего за ними раскола, оказывались дихотомии «царь Алексей Михайлович - патриарх Никон» и «патриарх Никон - прототическая сатира XVII века. М. 1977; Лихачев Д.С., Панчепко A.M., Понырко Н.В. Смех в Древней Руси. Л. 1984. С. 59-72 и др. ол

Робинсон А.Н. Житие Аввакума и Енифания. Исследование и тексты. М., 1963;

Он же. Борьба идей в русской литературе XVII века. М. 1974.

81

Дихотомия - исследовательский прием, предполагающий последовательное деление целого на две части. См. подробнее: Современный словарь иностранных слов. М. 1993. С. 209. поп Аввакум». Дихотомия «царь Алексей Михайлович - протопоп Аввакум» оказывалась на заметной периферии исследований, никогда не изучалась специально ни в контексте истории государственных институтов и реформаторской деятельности, ни в контексте движения старообрядцев, ни в контексте идейной и политической борьбы XVII в.

В этой связи объектом исследования в настоящей диссертации становится эволюция российского самодержавия в результате крупномасштабных реформ третьей четверти XVII в., в том числе церковных реформ и церковного раскола. Предметом выступает персонификация этих процессов, взятых в контексте дихотомии «царь Алексей Михайлович - протопоп Аввакум», прежде всего в части их идейно-теоретического противоборства.

Цель диссертационного сочинения состоит в реконструкции тех изменений, которые произошли в политическом режиме Алексея Михайловича под воздействием церковных реформ, раскола и критики идеологами старообрядцев второго государя из дома Романовых.

Поставленная цель предполагает разрешение следующих задач:

1) рассмотреть институт царской власти в правление Алексея Михайловича, уделив при этом особое внимание церковной политике государя и проведению церковных реформ, а также отношению Алексея Михайловича к расколу. Вполне понятно, что при разрешении этой задачи в тексте диссертации многие сюжеты, например, переход к абсолютизму, идейные основы самодержавия в понимании самого Алексея Михайловича, некоторые конкретные реформаторские начинания правительства будут лишь очерчены, ибо их глубокое изучение приведет к размыванию предмета исследования;

2) исследовать идеологические основы самодержавной власти в России в контексте православных представлений о сущности царской власти и их эволюцию в трудах идеологов раскола;

3) выявить особенности представлений идеологов старообрядчества на статус, природу и сущность царской власти, а тем самым и особенности их идеологии в целом, изменявшиеся в процессе проведения церковной реформы;

4) рассмотреть личные отношения Алексея Михайловича и протопопа Аввакума, объяснить оценки, данные протопопом царской власти в целом, политическому режиму Алексея Михайловича в особенности, личным качествам царя в частности.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Укрепление социального статуса царя Алексея Михайловича и самого института царской власти произошло в результате последовательной реформаторской государственной и церковной политики второго Романова, окрасившей литургические реформы в России в совершенно особые тона;

2. У старообрядцев второй половины XVII в. бытовал устойчивый комплекс идеальных представлений о том, каким должен быть православный государь, вытекавший из православного мировоззрения и миропонимания. Они смогли не просто усвоить, но и творчески развить основные его положения;

3. Изменению отношения протопопа Аввакума к Алексею Михайловичу послужила как сама церковная реформа, проведенная по инициативе царя, так и реализация ее на практике. Несмотря на крушение иллюзий в отношении Алексея Михайловича как идеального государя, Аввакум и его чада духовные никогда не выступали против самодержавия как такового. Алексей Михайлович на протяжении своего царствования оставался лояльным по отношению к Аввакуму, в репрессиях против него не было ничего личного;

4. Меры, предпринимаемые правительством и Церковью для «умаления» раскола, были односторонни и недостаточны.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1645 г. по 1682 г. Верхняя граница определяется началом царствования Алексея Михайловича, нижняя - годом казни протопопа Аввакума. Некоторые задачи диссертации предполагают обращение к сюжетам, предшествующим воцарению Алексея Михайловича. Методологическая база исследования.

Ключевым для нашей работы становится понятие «раскол». В.И.

Я2

Даль трактует раскол как «отступление от учения и правил церкви». Современные исследователи склонны понимать под расколом «потерю взаимопонимания двух слоев общества». Раскол есть особое состояние социальной системы, для которой характерен стойкий длительный разрыв коммуникаций между слоями общества, жизненно важными для целого, их идейное отчуждение друг от друга, невозможность взаимопроникновения смыслами и, следовательно, их социального взаимо

83 проникновения». Эту мысль A.C. Ахиезера надлежит толковать в том смысле, что раскольники и их противники принципиально не в состоянии понимать друг друга, обмениваться «смыслами». Они используют одинаковые слова, но толкуют их по-разному. Именно поэтому мы вынуждены воздержаться от изучения позиции Алексея Михайловича, сосредоточившись лишь на изучении идейно-теоретических конструкций старообрядцев, признавая, конечно же, и тот факт, что в правительственном лагере, да и у самого Алексея Михайловича, идейные

82

Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. T.IV. СПб., 1996. С. 59-60. от

Ахиезер A.C. Россия: критика исторического опыта. Т. I. Новосибирск, 1997. С. 173. позиции зачастую не проработаны. Их ответ на критику вождей раскола - репрессии, а не рациональный довод. Мы склонны согласиться и с другим положением A.C. Ахиезера: «Попытка одной части общества, скажем, правящей элиты, распространить на все общество свои ценности приводит к активизации, усилению противоположных ценно

84 стей. Особенности проведения реформаторского курса, прежде всего в части церковных реформ, заставили раскольников и их идеологов активизироваться, а, поскольку от практической деятельности последние фактически были отстранены, им оставалось лишь слово.

Раскол сопровождает более глубокое явление - кризис. Наличие кризисных явлений в русском обществе последней четверти XVII в. признавали такие авторитетные исследователи как Е.В. Анисимов, и

85

A.M. Панченко. Более того, по их мысли, кризис проявился в форме раскола Церкви. Кризис этот весьма многообразен и существует в сферах государственной, социальной, мировоззренческой, идейной и проч. Стремление преодолеть этот кризис у вождей и идеологов раскола привел их к дерзким новациям в идейно-политической сфере. В нашем понимании они - новаторы, а не консерваторы и под призывами к старине надлежит искать и находить новые для России смыслы, новые сущности.

В работе использованы также хорошо описанные еще в советской литературе методы социальной типизации.86 Основными видами

0 1

Ахиезср A.C. Указ. соч. С. 174. ос

Власть н реформы. Ог самодержанной к советской России. СПб., 1996. С. 113, 118; Панченко A.M. Русская культура . С. 19, 34, 49.

86 Мерлин B.C. Связь социально-типического и индивидуального в личности // Вопросы психологии. 1967, № 4; Смирнов Г. Личность в социалистическом обществе // Коммунист. 1967. № 11; Смирнов Г. Советский человек. Формирование социалистического типа личности. М., 1973; Ьуева JI.II. Социальная среда и сознание личности. М. 1968; Ядов В.А. О некоторых подходах к концепции личности п связанных с ними различных задачах исследования массовых коммуникаций // Личность и массовые коммуникации. Тарту, 1969; Корнеев М.Я. Проблемы социальной типологии личности. М. 1971; Мадиевский С.А. Методология и методика изучения сописоциальной типизации являются безличный и персонифицированный. При безличной социальной типизации изучают не столько конкретную историческую личность, сколько общие черты определенного социального типа, которые, по логике вещей, должны быть присущи всем его представителям. Применительно к нашему исследованию таким социальным типом выступает категория «вожди и идеологи раскола». При персонифицированной социальной типизации принято изучать конкретную личность с тем, чтобы вскрыть механизм взаимосвязи личности с классом, партией, группой единомышленников, микросредой и проч. Сведение индивидуального к социальному означает понимание индивидуального как массового явления. Индивидуальность личности при этом представлена индивидуальными мотивами действий и индивидуальным своеобразием характера и способностей. Но это индивидуальное формируется в зависимости от социально-типических отношений. Поэтому все индивидуальное соответствует определенным социальным отношениям. Именно поэтому, изучая идейные позиции Аввакума, его критику политического режима Алексея Михайловича и проведенные им реформы, мы можем судить об отношении части русского общества - старообрядцев - к правительственному курсу и тем новациям, которые кристаллизировались в государстве и обществе в результате реформаторской деятельности Алексея Михайловича.

Мы полагаем, что при таком подходе методологически наиболее правомерным окажется принцип историзма, позволяющий осуществить выявление, определение и сопоставление различных идеологических тенденций, который будет опираться на исторически существовавшие и важные для идеологии эпохи факторы общественно-политической действительности, что, в свою очередь, позволит выальных групп в исторической пауке. Кишинев, 1973; Архангельский Л.М. Социально-этические проблемы личности. М. 1974 и др. делить из общего комплекса воззрений ведущих старообрядческих писателей, идеи и представления, волновавшие протопопа Аввакума.

Историко-сравнительный метод позволит выявить тождественные явления, вскрыть сущность изучаемых процессов по сходству и по различию присущих им свойств. Историко-генетический метод позволит вскрыть объективные и субъективные факторы при зарождении тех исторических феноменов, которые затрагиваются в работе. Исследуемый материал изложен по проблемно-хронологическому принципу.

Источниковая база диссертации. Вполне понятно, что массовых источников в средневековье не существует. Находка любого нового документа по истории XVII в. всегда претендует на статус открытия. В данной работе использованы введенные в научный оборот источники, их качественная внутренняя и внешняя критика уже осуществлена. В литературе, однако, в зависимости от целей исследования акцент делается на каком-то одном типе источника. Мы попытались привлечь весь комплекс имеющихся в арсенале исторической науки источников. Кроме того, мы руководствуемся тем соображением, что источник принципиально неисчерпаем и, в полном соответствии с заявленными предметом исследования и его методологической базой, надеемся получить новые знания, опираясь на традиционные источники. Типологически использованные в диссертации источники целесообразно разделить следующим образом:

Законодательные и нормативные акты;

2) Источники личного происхождения;

Первый тип источников составляют царские грамоты, именные указы, решения церковных соборов Русской Православной Церкви, которые позволяют проследить политику верховной власти, направленную на укрепление царской власти и изменения статуса московского государя, а также деятельность светской и церковной власти в отношении раскольников. Собрание такого рода материалов актив

07 но издавалась в различных сборниках XIX в. Законодательные акты и текущие распоряжения правительства Алексея Михайловича зафиксированы в первом томе «Полного собрания законов Российской

88

Империи»

К источникам личного происхождения относятся: 1) богослов-ско-полемические и эсхатологические сочинения старообрядцев, послания и челобитные; 2) эпистолярное наследие; 3) сказания иностранцев о России XVII в; 4) публицистические сочинения ХУ1-ХУП вв.

Значительный комплекс источников составляют письменные памятники раннего старообрядчества, которые позволяют реконструировать общие моменты в мировоззрении старообрядцев, а также выявить конкретные взгляды, присущие тому или иному старообрядческому писателю. Богословско-полемические и эсхатологические сочинения старообрядцев,89 позволяют проследить историю становления движения в защиту «старой веры». В такого рода сочинениях чаще всего можно встретить в прямой или образной форме воззре

87

Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссией. Т. IV-V. СПб., 1842; Дополнения к Актам историческим. T. V. СПб. 1853; Акты Московского государства. T. II. СПб. 1894; Собрание государственных грамот и договоров. Ч. 3-4. М., 1822-1828.

88ПСЗ-1.Т.1.СПб„ 1830.

89

Аввакум. «Книга толкований» // Житие Аввакума и другие его сочинения. М., 1991; Он же. «Книга бесед» // Там же; Он же. «Беседа о кресте к неподобным» // Демкова U.C. Сочинения Аввакума и публицистическая литература раннего старообрядчества. Материалы и исследования. СПб., 1998; Он же. Ответ на «Возвещение от сына духовного ко отцу духовному» // Памятники старообрядческой письменности. СПб. 1998; Вопрос и ответ старца Авраамия // Материалы для истории раскола . Г. 7. М., 1885; Игнатий Соловецкий. «Об Адаме нынешнем»// Памятники старообрядческой письменности . ; Он же. Книга о титле на кресте Христове // Памятники старообрядческой письменности .; Исповедание Игнатия Соловецкого // Демкова U.C. Сочинения Аввакума .: Прение верного инока с отступником // Там же; Дьякон Федор Иванов. «Ответ православных» // Титова JI.B. Послание дьякона Федора сыну Максиму - культурный и полемический памятник раннего старообрядчества. Новосибирск, 2003. ния старообрядцев на российское самодержавие, церковную реформу и личность царя Алексея Михайловича.

Сочинения старообрядческих писателей эпистолярного жанра90 предполагают доверительный характер высказываний по наиболее волнующим вопросам. Как правило, свои сокровенные мысли идеологи раскола высказывали в письмах единомышленникам и близким людям, членам семьи. Ряд писем содержит наиболее резкие высказывания о царствующей особе. В работе использованы челобитные старообрядцев, адресованные царям Алексею Михайловичу и Федору Алексеевичу, позволяющие понять смысл требований вождей раскола к государю.91 Автобиографические произведения представлены «Жи

92 тиями» протопопа Аввакума и инока Епифания.

Значительная часть сочинений старообрядческих писателей XVII в. опубликована Н.И. Субботиным в девятитомном сборнике «Материалы для истории раскола за первое время его существова

90 Аввакум. Письмо игумену Феоктисту; Он же. Письма и послания Симеону; Он же. Послание всем «ищущим живота вечнаго; Он же. Послание «отцу» Ионе; Он же. Письмо попу Исидору; Он же. Совет святым отцем преподобным; Он же. Послание «горемыкам миленьким» // Житие Аввакума . М. 1991; Дьякон Федор. Послание сыну Максиму // Титова Л.В. Указ. соч.; Он же. Письмо па Мезень к семье протопопа Аввакума // Памятники литературы древней Руси (в дальнейшем -ПЛДР): XVII век. Кн. 2. М., 1989: Послание страдальца Христова огца Авраамия к христолюбцу некоему, и свидетельство о времени последнем // Там же.

91 1-я-5-я Челобитные Аввакума парю Алексею Михайловичу//Житие Аввакума и другие его сочинения. М. 1991: Челобитная Аввакума царю Федору Алексеевичу // Там же; Челобитная дьякона Федора Алексею Михайловичу // Материалы для истории раскола . Т. 6. М. 1881: Челобитная Лазаря царю Алексею Михайловичу // Пустозсрская проза. М., 1989: Челобитная Никиты Добрынина (Пустосвята) царю Алексею Михайловичу // Материалы для истории раскола . Т. 4. М., 1878; Челобитная Авраамия царю Алексею Михайловичу // Материалы для истории раскола . Т. 7.

92 Житие протопопа Аввакума, им написанное, и другие его сочинения. М., 1960; Житие Аввакума и другие его сочинения. М., 1991; Робинсон А.II. Жизнеописания Аввакума и Епифания: исследования и тексты. М., 1963; Житие Пнифания // Пусто-зерский сборник: автографы сочинений Аввакума и Пнифания. Л. 1975. ния».93 В сборник вошли известные на тот период времени произведения первых старообрядцев. Пятый том «Материалов .» полностью посвящен сочинениям протопопа Аввакума. Кроме того, некоторые работы Аввакума напечатаны в первом и восьмом томах «Материалов .». Работа по публикации старообрядческих произведений была продолжена Я.Л. Барсковым.94 Сочинения Аввакума вошли также в «Памятники истории старообрядчества XVII в.» в составе «Русской исторической библиотеки».93 Ряд старообрядческих сочинений были опубликованы в приложениях к трудам крупных исследователей раскола А.К. Бороздина, П.С. Смирнова.96 Большая заслуга в открытии и публикации ранее неизвестных сочинений первых старообрядцев и, прежде всего, протопопа Аввакума, принадлежит советским исследователям средневековой литературы В.И. Малышеву, А.Н. Робинсону, Н.С. Демковой, НЛО. Бубнову, И.М. Кудрявцеву и др.97

93 Материалы для истории раскола за первое время его существования. Т. 1-9. М., 1875-1895. ni

Барсков ЯЛ. Памятники первых лет старообрядчества. СПб., 1912.

95 Памятники истории старообрядчества XVII в. Ки. I. Вып. I. Л. 1927. (РИБ. Т. 39).

96 Бороздин А.К. Протопоп Аввакум. Очерк из истории умственной жизни русского общества в XVII веке. СПб., 1900; Смирнов П.С. Внутренние вопросы в расколе в XVII веке. СПб. 1898.

97 Малышев В.И. Два неизвестных письма протопопа Аввакума // Труды отдела древнерусской литературы (в дальнейшем - ТОДРЛ). Т. 14. M.-JI., 1958; Он же. Три неизвестных письма протопопа Аввакума и новые документы о нем // Доклады и сообщения Филологического института ЛГУ. Вып. 3. Л., 1951; Бубнов II.10. Неизвестная челобитная дьякона Игнатия Соловецкого царю Федору Алексеевичу // Рукописное наследие Древней Руси. Л., 1972: Бубнов II.10., Демкова П.С. Вновь найденное послание из Москвы в Пустозерск «Возвещение от сына духовного ко отцу духовному» и ответ протопопа Аввакума (1676 г.) // ТОДРЛ. Т. 36. Л., 1981: Демкова П.С. Неизвестные и неизданные тексты из сочинений протопопа Аввакума // ТОДРЛ. Т. 21. M.-J1. 1965; Она же. Из истории ранней старообрядческой литературы: «Исповедание» Игнатия Соловецкого (1682 г.) и отклики современников на разгром Соловецкою монастыря царскими войсками в 1676 г. // ТОДРЛ. Т. 37. Л. 1983; Кудрявцев И.М. Сборник XVII в. с подписями протопопа Аввакума и других пустозерских узников. Материалы к исследованиям // Записки отдела рукописей ГБЛ им. В.И. Ленина. Вып. 33. М., 1972 и др.

Также в данной работе использованы полемические сочинения начального периода противоборства официальной Церкви с зарождающемся движением в защиту «старой веры» - «Жезл правления» С. Полоцкого, разбор Паисием Лигаридом челобитной Никиты Добрынина (Пустосвята), Служебник со Свитком соборных деяний (1667 г.), «Сочинение против раскола» архимандрита Дионисия, «Увет духовный» А. Холмогорского.

Отдельную группу источников составляет эпистолярное наследие царей Ивана Грозного и Алексея Михайловича. Как послания Ивана Грозного, так и его переписка с А. Курбским отражают взгляды этого государя как идеолога и носителя самодержавия, дожившего до Алексея Михайловича, а также в отстаивании права монарха на неограниченную самодержавную власть. В этом же плане представляют интерес письма Алексея Михайловича, в которых второй Романов излагает свои представления о царской власти.98

В диссертации изучаются сочинения иностранцев, содержащие сведения о государственном устройстве России эпохи Алексея Михайловича, придворной жизни, быте, нравах и т.д. и отражающие взгляды людей иной культуры на московского государя."

Публицистические сочинения ХУ1-ХУП вв. представлены сочинениями различного жанра. Это произведения церковно-политической мысли, социально-экономические проекты, а также исторические произведения, авторы которых были непосредственными участниками

98 Собрание писем царя Алексея Михайловича. М., 1856; Два послания царя Алексея Михайловича. М., 1902; Послания Ивана Грозного. М.-Л. 1951; Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. Л., 1979: Наказ боярину В.Б. Шереметеву Алексея Михайловича // Московия и Европа. М. 2000.

99 Мейерберг А. Путешествие в Московию // Утверждение династии. М. 1997; Роде А. Описание второго посольства в Россию датского посланника Ганса Ольделанда в 1659 г. Н Утверждение династии. М. 1997: Рейтенфельс Я. Сказания о Московии // 'Гам же: Крижанич Ю. Русское государство в половине XVII века. М. 1997; Павел описываемых событий.100 Сочинения публицистов ХУ1-ХУН вв. позволяют проследить формирование и развитие концепции самодержавной власти московских государей.

В целом имеющиеся источники и литература, взятые в совокупности, позволяют разрешить поставленные в исследовании задачи.

Научная новизна работы определяется самим предметом исследования и, отчасти, его методологической базой, прежде всего использованием методов социальной типизации. Доказано, что царь Алексей Михайлович, руководствуясь тем идеалам самодержавной власти, который сложился еще при Иване Грозном, на практике разрушил его основу - византийскую по своему происхождению «симфонию» власти царя и патриарха, фактически добившись эмансипации царской власти от «поучений» иерархов Русской Православной Церкви, но сохранив при этом верность православию. Его реформы, в том числе и церковные, позволили второму Романову реставрировать в России самодержавие, что, вкупе с другими начинаниями, существенно укрепило институт царской власти в России. Комплекс идей, высказанных идеологами раскола почти не коррелировался с новациями царя. Доказано, что компромисс между ними был невозможен в принципе и никак не зависел ни от их социально-значимых качеств, ни от личных симпатий, действительно имевших место. Многие объективно заданные процессы, протекавшие в русском обществе XVII в. исследователи склонны были персонифицировать в фигуре царя и его оппонентов. Такой подход зачастую приводил к примату субъективного начала над объективными про

Алепискпй. Путешествие Аитиохийского патриарха Макария в Россию в первой половине XVII века// ЧОИДР. 1898. Кн. 4.

100 Иосиф Волоцкий. Просветитель. М., 1993; Послания Иосифа Волоцкого. Л., 1959; Сочинения Ивана Псрссветова. М.-Л., 1956; Временник Ивана Тимофеева. СПб., 2004; Сказание Авраамия Палицына. М.-Л., 1955. цессами. С использованием методов социальной типизации в работе разграничены объективные, закономерные процессы и их субъективное толкование - доказано, что ни царь, ни идеологи раскола не могли поступать иначе, чем поступали в действительности. Смягчить остроту идейного противостояния, сбить волну гонений на старообрядцев в условиях многофакторного кризиса русского общества оказывалось невозможным - таков еще один вывод работы, претендующий на новацию.

Научная новизна диссертации также определяется стремлением пересмотреть многие, казалось бы, устоявшиеся, представления историков о царе Алексее Михайловиче, протопопе Аввакуме и их многосложных взаимоотношениях.

Практическая значимость и апробация работы диссертационного исследования состоит в том, что его материалы и результаты могут быть использованы при разработке учебных пособий по отечественной истории, а также при подготовке лекционных курсов и семинарских занятий, спецкурсов и спецсеминаров. По теме диссертации опубликованы ряд статей и тезисов. Основные положения и выводы докладывались и обсуждались на международных научных конференциях (Кокшетау, 2004, 2005 гг.), (Омск, 2006 г.).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Самодержавие и церковный раскол в России во второй половине XVII в.: царь Алексей Михайлович и протопоп Аввакум"

Заключение

Эпоха царя Алексея Михайловича - время преобразований всех сфер государственной жизни Московской Руси. В данный период, когда еще сохранялась память о Смуте, о перерыве в царствующей династии, об отказе царя Михаила Федоровича от самодержавия перед вторым Романовым встала необходимость решительных шагов по легитимации царской власти, стабилизации самого института царской власти.

Алексей Михайлович целиком воспринял идею божественного происхождения царской власти и представление о преемственности Романовых от Рюриковичей. Об этом Алексей Михайлович неоднократно говорил в своих речах и писал в письмах. Эти же постулаты пропагандировались в публицистике, юридических актах и проч. Его политический идеал в своей основе имеет стремление к самодержавию, тождественному самодержавию Ивана Грозного. Пределы власти царя положены на небе, а не на земле, ограничиваются лишь православными догматами. Природа власти двух царей остается неизменной, но меняются методы проведения государственной политики, да и обладают два государя различными социально-значимыми качествами. Поэтому один - Грозный, другой - Тишайший. Воздерживаясь, по большому счету, от политического террора и массовых репрессий, Алексей Михайлович смог упрочить свою власть куда более эффективно и результативно, чем Грозный. Укрепление института царской власти находило свое выражение в различных сферах государственной политики второго Романова, включая ее законодательную область. В процессе реорганизации государственного аппарата, Алексею Михайловичу удалось сосредоточить в своих руках основные нити управления страной не формально, а фактически. В ходе реформаторской деятельности Алексея

Михайловича проводилась церковная реформа. Однако ее реализация вызвала настолько сильно противодействие, что в конечном итоге привело к расколу православного общества.

Изменение статуса царской власти в правление второго Романова проявилось, в частности, и в изменении титула государя. Титулование Алексея Михайловича «самодержцем» с 1 июня 1654 г. отражало изменение статуса второго Романова в России и на международной арене, и вполне соответствовало реформаторской деятельности государя. Он становился, таким образом, и царем, и самодержцем. Отец его, Михаил Федорович, как известно, имел титул «царь», но не имел титула «самодержец». При Михаиле, наконец, в России было два «великих государя»: он сам и патриарх Филарет. В результате деятельности Алексея Михайловича подобное становилось уже невозможно.

Анализ церковной политики Алексея Михайловича позволяет сделать следующие выводы. Церкви принадлежала особая роль в укреплении царской власти. С ее помощью монархи обосновывали идею божественного права. Алексей Михайлович не был исключением. Однако по мере того как самодержавная власть второго Романова укрепляла свои позиции, Алексей Михайлович все меньше нуждался в этой опоре. Соборное Уложение 1649 г. законодательно регламентировало положение Церкви в государстве, закрепив за светской властью право вмешиваться в дела церковные, что не могло не вызвать недовольства со стороны Церкви. После оставления Никоном патриаршества Алексей Михайлович стал фактическим управителем Церкви. Принадлежавшая второму Романову большая роль в проведении церковной реформы служит свидетельством усилившимся вмешательством светской власти в дела Церкви. Это отчетливо показывает анализ взаимодействия Алексея Михайловича с церковными

Соборами, в работе которых второй Романов принимал активное участие, зачастую влияя на принимаемые решения.

Приобретший в правление Алексея Михайловича особую остроту вопрос о взаимоотношении светской и духовной властей, разрешился в пользу первой. Никон, пытаясь отстоять независимость Церкви, стремился к укреплению патриаршей власти посредством централизации церковного управления. Однако попытки патриарха натолкнулись на усиление самодержавной власти Алексея Михайловича. В итоге византийская по своей природе симфония властей была нарушена в пользу светской власти. Начавшийся процесс абсолютизации царской власти привел в дальнейшем к ослаблению позиций Церкви, и в конечном итоге, подчинению государству. Г.В. Вернадский высказал блестящую идею: в результате церковных реформ, проведенных Петром I, российские самодержцы освободились не только от «поучений» церковно- и священнослужителей, но и стремились освободиться от всей системы православных ценностей. Верховная власть в России со времен Петра Алексеевича подчинялась только Богу, но не Церкви.1

Проведенное нами исследование позволяет утверждать, что и родитель Петра, царь Алексей Михайлович, стремился подчиняться Богу, а не Церкви. И если одно время он готов был выслушивать «наставления» церковных иерархов, то очень скоро он охладел и к поучениям Никона, и к поучениям идеологов раскола, руководствуясь собственными интересами. Однако православные ценности для Алексея Михайловича, в отличие от Петра Алексеевича, были святы. На веру православную он не посягнул и напрасно его обвиняли в этом и Аввакум, и Никон после 1666-1667 гг. Эмансипация царской власти от политиче

1 Вернадским Г.В. Очерк истории права Русского государства XVIII - XIX вв. Прага, 1924. С. 12. ского вначале, а затем и любого другого влияния Русской Православной Церкви, произошла не в первой четверти XVIII в., а ранее, при Алексее Михайловиче - в третьей четверти XVII в.

Изучение письменного наследия идеологов раннего старообрядчества позволяет судить о наличии у противников церковных преобразований устойчивого комплекса представлений о личностных качествах русского царя и сущности царской власти. Представления старообрядцев, прежде всего Аввакума, об Алексее Михайловиче складывались в основном из господствовавшего в России общего взгляда на царя и царскую власть. Однако старообрядческими идеологами были предложены иные теоретические выкладки. Желание Алексея Михайловича стать «вторым Константином» и объединить под скипетром русского монарха православные государства шло вразрез с представлениями ревнителей старины об исключительности Русского государства, почерпнутыми из популярной на Руси теории «Москва - третий Рим». Старообрядцы определяют объем прав и обязанностей государя, меру его ответственности в церковной сфере и области православного вероучения. Церковная реформа, вызвавшая идеологический спор и противостояние между старообрядцами и грекофилами, привела к трансформации представлений защитников «старой веры» о втором Романове. Продолжение церковной реформы после ухода Никона разрушило надежды старообрядцев на свертывание курса преобразований, начатых патриархом. Большой Московский Собор 1666-1667 гг., осудивший и предавший анафеме ревнителей старины, гонения на раскольников привели к окончательному крушению иллюзий по отношению к Алексею Михайловичу. Старообрядцы не раз пытались переубедить Алексея Михайловича, напоминая об его обязанности сохранять в неприкосновенности православное вероучение. Однако тщетность усилий ревнителей старины привела некоторых из них к выводу, что Алексей Михайлович не является истинным православным царем. Важным шагом в выражении своей позиции к Алексею Михайловичу стал в ряде случаев отказ от молитвы за действующего монарха, что расценивалось как форма политического протеста против государственной власти. Обличения и протесты старообрядцев направлялись исключительно в адрес Алексея Михайловича, что позволяет говорить об отсутствии антицаристской позиции. Старообрядцы разочаровались в конкретном царе Алексее Михайловиче. При этом образ «истинного» государя в их понимании остался неизменным.

Изучение взаимоотношений царя Алексея Михайловича и протопопа Аввакума в ходе проведения церковной реформы позволило выделить две плоскости, в которых они развивались. Одна из них -взаимоотношения главы государства и лидера старообрядцев, другая -личные отношения Алексея Михайловича и Аввакума. Представления Аввакума об Алексее Михайловиче находились в русле общих старообрядческих представлений об истинном царе. В соответствии с ними, Аввакум оценивал деятельность Алексея Михайловича в ходе проведения церковной реформы. Изначально, как и подобает лояльному подданному, Аввакум с большим благоволением относился к царю Алексею. Изучение творчества протопопа показывает, что Аввакум питал большие надежды на то, что Алексей Михайлович примет меры к отмене нововведений, произведенных в ходе реформы, считая это первейшей обязанностью царя. Тем более, что изменения в церковной жизни Аввакум связывал, прежде всего, с Никоном, считая, что царь обманут патриархом. Однако дальнейшее развитие событий продемонстрировало Аввакуму иллюзорность его взглядов и надежд. Перелом в отношении к Алексею Михайловичу у Аввакума произошел в пустозерской ссылке, когда иротопоп окончательно понял, что государь не сторонний наблюдатель церковной реформы, а ее непосредственный инициатор и главный проводник. Важнейший вывод, к которому пришел Аввакум, состоял в том, что Алексей Михайлович не отвечает идеальным представлениям об идеальном царе и не является истинным православным государем в силу неисполнения им главной обязанности - сохранять в неприкосновенности православную веру. Долгое время государь и опальный протопоп не теряли взаимной надежды на компромисс. Алексей Михайлович, несмотря на неуступчивость Аввакума, пытался убедить протопопа принять реформу. В преследовании Аввакума Алексеем Михайловичем не было личной неприязни. В отличие от своих пустозерских соузников, Аввакум дважды избежал гражданской казни. В свою очередь и Аввакум надеялся, что царь отменит проводимые преобразования.

Таким образом, в процессе эволюции института царской власти в середине - третьей четверти XVII в., сопровождавшейся усилением царской власти и изменением статуса государя, происходила и трансформация старообрядческих представлений о личности царя Алексея Михайловича. Церковная реформа, как составная часть церковной политики второго Романова, вызвала идеологический спор, приведший к церковному расколу. Противостояние поборников реформы, к которым относился Алексей Михайлович и приверженцев «старой веры», возглавляемых Аввакумом, не выявило победителей. Стороны определили и отстаивали свои позиции, считая их единственно верными. Компромисс между ними, и прежде всего в идейной плоскости, становился невозможен.

Тот факт, что вожди и идеологи раскола, образуя особый социальный тип, смогли подняться до выработки достаточно стройной теории, из которой они черпали руководство к практическим действиям, означал резкий разрыв со стариной, с позициями русских книжников ХУ-ХУ1 вв. Характеризуя взгляды последних, В.О. Ключевский писал: «тогдашние политические дельцы не привнесли в своей деятельности ни исходить из отвлеченных теорий, ни быстро переходить от новых фактов к новым идеям. Новая идея развивалась туго, долго оставаясь в л фазе смутного помысла или шатких настроений». Этот порок русской общественной мысли идеологи старообрядцев преодолели.

2 Ключевский В.О. Указ. соч. Т. 2. С. 112-113.

Список научной литературыСкрипкина, Елена Владимировна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Жезл Правления. М., 1666-1667.1. Книга о вере. М., 1648.

2. Служебник с Соборным свитком. М., 1967. Ноябрь.1. Увет духовный. М., 1682.

3. Законодательные акты и материалы делопроизводства

4. Акты исторические, относящиеся к России, извлеченные из иностранных архивов и библиотек. Т.П. СПб., 1842.

5. Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею. Т. IV-V. СПб., 1842.

6. Акты Московского государства. СПб., 1894. Т. П.

7. Дворцовые разряды. СПб., 1852. Т. III.

8. Документы Разрядного, Посольского, Новгордского и Тайного Приказа о раскольниках в городах России. 1654-1684 гг. М., 1990.

9. Дополнения к Актам историческим. СПб., 1853. T.V.

10. Древняя Российская вивлиофика. СПб., 1895. 4.V.

11. Законодательные акты Русского государства второй половины XVI первой половины XVII века. Тексты. JI., 1986.

12. Законодательные акты Русского государства второй половины XVI первой половины XVII века. Комментарии. Я., 1987.

13. Записка о допросе Ававкума, Лазаря и Епифания // Материалы для истории раскола за первое время его существования. Т. 2. М., 1876.

14. Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830. T.I.

15. Российское законодательство Х-ХХ вв. М., 1985. Т.З.

16. Румянцева B.C. Источник о церковных мятежниках XVII в. (Из истории раскола в центральных уездах России) // Советские архивы. 1973. №6.

17. Соборное Уложение 1649 года: Текст и комментарии. JI.,1987.

18. Собрание государственных грамот и договоров. М., 1822-1828.1. Ч, 3-4.

19. Источники личного происхождения

20. Аввакум. «Беседа о кресте к неподобным» // Демкова Н.С. Сочинения Аввакума и публицистическая литература раннего старообрядчества: Материалы и исследования. СПб., 1998.

21. Аввакум. «Книга бесед» // Житие Аввакума, им написанное, и другие его сочинения. М., 1991.

22. Аввакум. «Книга толкований» // Житие Аввакума, им написанное, и другие его сочинения. М., 1991.

23. Аввакум. Письма и послания Симеону // Житие Аввакума, им написанное, и другие его сочинения. М., 1991.

24. Аввакум. Письмо игумену Феоктисгу // Житие Аввакума, им написанное, и другие его сочинения. М., 1991.

25. Аввакум. Письмо попу Исидору // Житие Аввакума, им написанное, и другие его сочинения. М., 1991.

26. Аввакум. Послание «братии на всем лице земном» // Житие Аввакума, им написанное, и другие его сочинения. М., 1991.

27. Аввакум. Послание всем «ищущим живота вечнаго» // Житие Аввакума, им написанное, и другие его сочинения. М., 1991.

28. Аввакум. Послание «горемыкам миленьким» // Житие Аввакума, им написанное, и другие его сочинения. М., 1991.

29. Аввакум. Послание «отцу» Ионе Житие Аввакума, им написанное, и другие его сочинения. М., 1991.

30. Аввакум. Совет святым отцем преподобным // Житие Аввакума, им написанное, и другие его сочинения. М., 1991.

31. Барсков ЯЛ. Памятники первых лет русского старообрядчества. СПб., 1912.

32. Брещинский Д.Н. Житие Корнилия Выговского пахомиевской редакции (тексты) // Древнерусская книжность. По материалам Пушкинского дома. JL, 1985.

33. Венчание русских государей на царство. Начиная с царя Михаила Федоровича до императора Александра III. СПб., 1883.

34. Вопрос и ответ старца Авраамия // Памятники литературы древней Руси: XVII век. Кн. 2. М., 1989.

35. Временник Ивана Тимофеева. СПб., 2004.

36. Грамота Государю царю Алексея Михайловичу патриарха Нектария // Собрание государственных грамот и договоров. Ч. IV. М., 1828.

37. Два послания царя Алексея Михайловича. М., 1902.

38. Дело о патриархе Никоне. Издание Археографической комиссии ио документам Московской Синодальной (бывшей Патриаршей) библиотеки. СПб., 1897.

39. Житие Епифания // Пустозерский сборник: автографы сочинений Аввакума и Епифания. JI.,1975.

40. Житие Аввакума, им написанное, и другие его сочинения. М.,1960.

41. Житие Аввакума, им написанное, и другие его сочинения. М.,1991.

42. Житие протопопа Аввакума / Под ред. Н.С. Тихонравова. СПб.,1861.

43. Игнатий Соловецкий. Исповедание // Демкова Н.С. Сочинения Аввакума и публицистическая литература раннего старообрядчества: Материалы и исследования. СПб., 1998.

44. Игнатий Соловецкий. Книга о титле на кресте Христове // Памятники старообрядческой письменности. СПб., 1998.

45. Игнатий Соловецкий. Об Адаме нынешнем // Памятники старообрядческой письменности. СПб., 1998.

46. Иосиф Волоцкий. Просветитель. М., 1993.

47. Котошихин Г.К. О России в царствование Алексея Михайловича. М., 2000.

48. Крижанич Ю. Политика. М., 1965.

49. Крижанич Ю. Русское государство в половине XVII века. М., 1859-1860. Ч.1-Н.

50. Кудрявцев И.М. Сборник XVII в. с подписями протопопа Аввакума и других пустозерских узников. Материалы к исследованиям // Записки отдела рукописей ГШ1 им. В.И.Ленина. Вып. 33. М., 1972.

51. Леонид, архимандрит. Чин поставления на царство царя и великого князя Алексея Михайловича. СПб., 1882.

52. Материалы для истории раскола за первое время его существования. М., 1875-1895. Т. 1-9.

53. Мейерберг А. Путешествие в Московию // Утверждение династии. М.,1997.

54. Мнение патриарха Никона об Уложении // ЗОРСА. Т. II. СПб.,

55. Наказ боярину В.Б. Шереметеву Алексея Михайловича // Московия и Европа. М., 2000.

56. Новый летописец // Полное собрание русских летописей. М., 1965. Т. 14.

57. О второй казни Лазаря, дьякона Федора и Епифания // Житие Аввакума и другие его сочинения. М., 1991.

58. От епистолии дьякона Федора Иванова // Материалы для истории раскола за первое время его существования. Т. 6. М., 1881.

59. Ответ православных // Титова Л.В. Послание дьякона Федора сыну Максиму литературный и полемический трактат раннего старообрядчества. Новосибирск, 2003.

60. Ответ протопопа Аввакума на «Возвещение от сына духовного ко отцу духовному» // Памятники старообрядческой письменности. СПб., 1998.

61. Отрывок из неизвестного сочинения об антихристе // Сочинения Аввакума и публицистическая литература раннего старообрядчества: Материалы и исследования. СПб., 1998.

62. Памятники литературы Древней Руси: XVII век. М., 1989. Кн. 2. Павел Алеппский. Путешествие Антиохийского патриарха Ма-кария в Россию в первой половине XVII века// ЧОИДР. 1898. Кн. 4.

63. Паисий Лигарид. Послание патриарху Никону // Гиббенет И. Историческое исследование дела патриарха Никона. СПб., 1882. Ч. I.

64. Памятники истории старообрядчества XVII в. Л., 1927. Кн. 1. Вып. 1. (РИГ,. Т.39).

65. Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. Л., 1979.

66. Письма русских государей и других особ царского семейства. Т.У. Письма Алексея Михайловича. М.,1896.

67. Письмо Алексея Михайловича к князю Н.И. Одоевскому // Собрание писем царя Алексея Михайловича. М., 1856.

68. Письмо на Мезень дьякона Федора к семье протопопа Аввакума // ПЛДР: XVII век. Кн. 2. М., 1989.

69. Письмо патриарха Никона к Цареградскому патриарху Дионисию // ЗОРСА. Т. II. СПб., 1861.

70. Письмо протопопа Аввакума Ксении Артемьевне Болотовой // ТОДРЛ.Т. 14. М.-Л., 1958.

71. Письмо собственноручное Государю Алексею Михайловичу Газского Митрополита Паисия Лигарида // Собрание государственных грамот и договоров. Ч. IV. М., 1828.

72. Повесть о боярыне Морозовой / Подгот. текстов и исслед. А.И. Мазунина. Л., 1979.

73. Полоцкий С. Вирши. Минск, 1990.

74. Понырко Н.В. Кирилло-Епифаниевский житийный цикл и житийная традиция в Выговской старообрядческой литературе // ТОДРЛ. Т. 29. Л., 1974.

75. Послание Аввакума ко иному // Бороздин А.К. Протопоп Аввакум. Очерк из истории умственной жизни русского общества в XVII веке. СПб., 1900. Приложение.

76. Послание дьякона Федора сыну Максиму // Титова Л.В. Послание Дьякона Федора сыну Максиму литературный и полемический памятник раннего старообрядчества. Новосибирск, 2003.

77. Послание инока Авраамия к боярыне Ф.П. Морозовой // Смирнов Г1.С. Внутренние вопросы в расколе в XVII веке. СПб., 1898.

78. Послание страдальца Христова отца Авраамия к христолюбцу некоему. И свидетельство о времени последнем // ПЛДР: XVII в. Кн. 2. М, 1989.

79. Послания Ивана Грозного. М.-Л., 1951. Послания Иосифа Волоцкого. Л., 1959.

80. Прение инока с отступником // Демкова Н.С. Сочинения Аввакума и публицистическая литература раннего старообрядчества: Материалы и исследования. СПб., 1998. Пустозерская проза. М.,1989. Пустозерский сборник. Л., 1995.

81. Рейтенфельс Я. Сказания о Московии // Утверждение династии. М., 1997.

82. Роде А. Описание второго посольства в Россию датского посланника Ганса Ольделанда в 1659 г. // Утверждение династии. М., 1997.

83. Собрание писем царя Алексея Михайловича. М., 1856. Сочинение Иверского архимандрита грека Дионисия против раскола // Каптерев Н.Ф. 11атриарх Никон и царь Алексей Михайлович. М., 1996. Т.Н. Приложения.

84. Сочинения Алексея Михайловича // Московия и Европа. М.,2000.

85. Сочинения Ивана Пересветова. М.-Л., 1956.

86. Федор Иванов. О познании антихристовой прелести // Пустозер-ская проза. М., 1989.

87. Христианоопасный щит веры // Материалы для истории раскола за первое время его существования. Т. 7. М.,1885.1.я-5-я Челобитные Аввакума царю Алексею Михайловичу // Житие Аввакума и другие его сочинения. М., 1991.

88. Челобитная Аввакума царю Федору Алексеевичу // Житие Аввакума и другие его сочинения. М.,1991.

89. Челобитная царю Алексею Михайловичу 1659 г. Ионы митрополита Ростовского // ЧОИДР. 1882. Кн.2.

90. Челобитная царю Алексею Михайловичу инока Авраамия // Материалы для истории раскола за первое время его существования. Т. 7. М., 1885.

91. Челобитная дьякона Федора Алексею Михайловичу // Материалы для истории раскола за первое время его существования. Т. 6. М., 1881.

92. Челобитная Лазаря царю Алексею Михайловичу // Пустозерская проза. М., 1989.

93. Челобитная Лазаря патриарху Иоасафу // Материалы для истории раскола за первое время его существования. Т. 7. М., 1885.

94. Челобитная Никиты Добрынина (Пустосвята) царю Алексею Михайловичу // Материалы для истории раскола за первое время его существования. Т. 4. М., 1878.1. Литература

95. Андреев В.В. Раскол и его значение в народной русской истории. СПб., 1870.

96. Андреев B.B. Исторические судьбы раскола // Всемирный труд. СПб, 1870. №2-4.

97. Андреев И.Л. Алексей Михайлович. М, 2003. Андрианова-Перетц В.П. У истоков русской сатиры // Русская демократическая сатира XVII века.М, 1977.

98. Антоний, архиепископ. Восстановленная истина. Харьков, 1910. Анисимов Е.В. Власть и реформы. От самодержавной к советской России. СПб, 1996.

99. Аполлос, архимандрит. Начертание жития и деяний Никона, патриарха московского и всея России. М,1859.

100. Аристов Н. Московские смуты в правление царевны Софии Алексеевны. Варшава, 1871.

101. Архангельский Л.М. Социально-этические проблемы личности. М, 1974.

102. Ахиезер A.C. Россия: критика исторического опыта. Т. I. Новосибирск, 1997.

103. Белоброва O.A. Лицевые рукописи // рукописное наследие Древней Руси. По материалам Пушкинского дома. Л, 1972.

104. Белокуров С.А. К биографии Павла, митрополита сарского и подонского. //Христианские Чтения. 1886. Март-апрель.

105. Бельковский А.П. Второй царь из дома Романовых Алексей Михайлович («тишайший»). М.,1913.

106. Бердяев H.A. Русская идея. М, 1977.

107. Берх В. Царствование царя Алексея Михайловича. СПб, 1831.4.I-II.

108. Богданов А.П. Русские Патриархи (1589-1700). М, 1999. Т. I.

109. Богданов А.П., Чистякова Е.В. Некоторые проблемы изучения истории общественно-политической мысли в России второй половины XVII в. // Вопросы истории. 1986. № 4.

110. Богословский М.М. Из истории верховной власти в России. Пг„ 1918.

111. Борисов Н.С. Церковные деятели средневековой Руси ХШ-ХУП веков. М.,1988.

112. Бороздин А.К. Протопоп Аввакум. Очерк из истории умственной жизни русского общества в XVII в. СПб., 1900.

113. Бороздин А.К. Очерки русского религиозного разномыслия. СПб.,1905.

114. Буганов В.И. Мир истории: Россия в XVII столетии. М., 1989.

115. Буганов В.И., Богданов А.П. Бунтари и правдоискатели в русской православной церкви. М., 1991.

116. Бубнов НЛО. Книготворчество московских старообрядцев XVII века // Русские книги и библиотеки в ХУ1-первой половине XIX века. Л., 1983.

117. Бубнов НЛО. Материалы из архива пустозерских узников // Памятники старообрядческой письменности. СПб., 1998.

118. Бубнов НЛО. Неизвестная челобитная дьякона Игнатия Соловецкого царю Федору Алексеевичу // Рукописное наследие Древней Руси. Л., 1972.

119. Бубнов НЛО. Ответ протопопа Аввакума духовному сыну (1676 г.) и его иллюстрированный протограф // ТОДРЛ. Т. 38. Л., 1985.

120. Бубнов НЛО. Писатели-старообрядцы Соловецкого монастыря // Книга и книготорговля в России в ХУ1-ХУШ вв. Л., 1984.

121. Бубнов НЛО. Рукописное наследие пустозерских узников (16671682 гг.) // Книготорговое и библиотечное дело в России в XVII -первой половине XIX в. Л., 1981.

122. Бубнов НЛО. Спиридон Потемкин и его книга // Труды отдела древнерусской литературы. Т. 40. Л., 1985.

123. Бубнов НЛО. Старообрядческая книга в России во второй половине XVII в. СПб, 1995.

124. Бубнов НЛО, Чумичева О.В. Дьякон Игнатий Соловецкий: жизнь и сочинения // Памятники старообрядческой письменности. СПб, 1998.

125. Будовниц И.У. Юродивые Древней Руси // Вопросы истории религии и атеизма. М, 1964.

126. Вальдснберг В. Древнерусские учения о пределах царской власти. Пг., 1916.

127. Варадинов Н. История Министерства Внутренних Дел. СПб,1863. Т.8.

128. Вернадский Г.В. Очерк истории права Русского государства ХУ1П-Х1Х вв. Прага, 1924.

129. Вернадский Г.В. Начертание русской истории. СПб, 2000. Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов-на-Дону, 1995.

130. Власть и реформы. От самодержавной к советской власти. СПб,

131. Воздвиженская Е.В. Соловецкий монастырь и старообрядчество. М.,1911.

132. Волков М.Я. Ревнители православия и светская власть в 80-х гг. XVII в. // Церковь и государство в феодальной России. М., 1990.

133. Волков М.Я. Русская Православная Церковь в XVII веке // Русское православие: вехи истории. М., 1989.

134. Воробьев Г.А. Паисий Лигарид // Русский архив. 1894. №3. Воробьева Н.В. Церковные реформы в России в середине XVII в.: идейные и духовные аспекты. Омск, 2002.

135. Воробьева Н.В. Русская Православная Церковь в середине XVII в. Омск, 2004.

136. Воробьева Н.В. Царь Алексей Михайлович и новые способы легитимации власти // Актуальные проблемы отечественной истории XVI начала XX вв. Вып. 3. Омск, 2006.

137. Воробьева Н.В. Образ Божий в воззрениях Святейшего Патриарха Никона// Исторический ежегодник. Омск, 2006.

138. Вышегородцев В.И. Царь Алексей Михайлович и патриарх Никон // Великие государственные деятели России. М., 1996.

139. Гейден А.Ф. Из истории возникновения раскола при патриархе Никоне. СПб., 1886.

140. Гиббенет Н. Историческое исследование дела патриарха Никона. СПб, 1882-1884. Ч.1-Н.

141. Голикова Н.Б. Организация политического сыска в России XV -XVII вв. // Государственные учреждения России XVII-XVIII вв. М., 1991.

142. Голубинский Е. К нашей полемике со старообрядцами // ЧОИДР. 1905. Кн. 3.

143. Горчаков М. Монастырский приказ. СПб, 1868.

144. Гурлянд И.Я. Приказ великого государя тайных дел. Ярославль, 1902.

145. Гурьянова Н.С. Крестьянский антимонархический протест в старообрядческой эсхатологической литературе периода познего феодализма. Новосибирск, 1988.

146. Гурьянова Н.С. Монарх и общество: к вопросу о народном варианте монархизма//Старообрядчество в России (XVII-XX вв.). М., 1999.

147. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. IV. СПб., 1996.

148. Демидова Н.Ф. Служилая бюрократия в России XVII в. и ее роль в формировании абсолютизма. М.,1987.

149. Демин A.C. Древнерусская литература: Опыт типологии с XI по середину XVIII вв. От Иллариона до Ломоносова. М., 2003.

150. Демин A.C. Писательство в России XVI-XVII веков. М., 1985.

151. Демин A.C. Русская литература второй половины XVII начала XVIII века. Новые художественные представления о мире, природе, человеке. М., 1977.

152. Демкова Н.С. Житие протопопа Аввакума. (Творческая история произведения). Я., 1974.

153. Демкова Н.С. Сочинения Аввакума и публицистическая литература раннего старообрядчества. СПб., 1998.

154. Демкова Н.С., Титова Л.В. Полемический трактат пустозерских узников «Ответ православных» в составе сборников XVII в. // Общественное сознание и литература XVI-XX вв. 11овосибирск, 2001.

155. Державина O.A. Дьяк Иван Тимофеев и его «Временник» // Временник Ивана Тимофеева. СПб., 2004.

156. Добротворский И.М. Русский раскол в отношении к церкви и правительству //11равославное Обозрение. 1862. №3.

157. Дьяконов М. Власть московских государей. СПб., 1909.

158. Дьяконов М. Очерки общественного и государственного строя древней Руси (до конца XVII века). Юрьев, 1907. T.I.

159. Евдоким (митрополит). Царь и Патриарх (к характеристике взаимоотношений) // Богословский вестник. Апрель, 1906.

160. Елеонская A.C. Русская ораторская проза в литературном процессе XVII века. М., 1990.

161. Елеонская A.C. Русская публицистика второй половины XVII века. М., 1978.

162. Еремин И.П. Симеон Полоцкий поэт и драматург // Симеон Полоцкий. Избранные сочинения. M.-JI., 1953.

163. Есипов Г.В. Раскольничье дело в XVIII веке. М., 1861.

164. Живов В.М. Религиозная реформа и индивидуальное начало в русской литературе XVII в. // Из истории русской культуры. Т. 3. М., 1996.

165. Жуков Д.А., Пушкарев JI.II. Русские писатели XVII века. М.,1972.

166. Забелин И.Е. Домашний быт русских царей XVI-XVII столетиях. М.,1990. Кн.1.

167. Забелин И.Е. Домашний быт русских цариц в XVI-XVII столетиях. Новосибирск, 1992.

168. Замалеев А.Ф., Овчинникова Е.А. Еретики и ортодоксы: Очерки русской духовности. JT.,1991.

169. Заозерский А.И. Царская вотчина XVII в. Из истории хозяйственной и приказной политики царя Алексея Михайловича. М., 1937.

170. Зеньковский С.А. Русское старообрядчество: духовные движения XVII в. М.,1995.

171. Зернова A.C. Книги кирилловской печати, изданные в Москве в XVI-XVII вв. М.,1958.

172. Зиборов В.К., Яковлев В.В. Павел // Словарь книжников и книжности Древней Руси. СПб., 1998. Вып. 3. Ч.З.

173. Зимин A.A. И.С.Пересветов и его современники. Очерки по истории русской общественно-политической мысли середины XVI в. М., 1958.

174. Знаменский П.В. Иван Неронов // Православный Собеседник. 1869. T.I.

175. Знаменский П.В. Руководство к русской церковной истории. Казань, 1886.

176. Зызыкин М.В. Патриарх Никон. Его государственные и канонические идеи. М.,1995. Ч. 1-3.

177. Иоанн, митрополит. Самодержавие духа. СПб., 1996.

178. Исследования по истории литературы и общественного сознания феодальной России. Новосибирск, 1992.

179. Исторический лексикон. XVII век. М., 1998.

180. История русской духовной культуры в рукописном наследии XVI-XX вв. Новосибирск, 1998.

181. История СССР с древнейших времен до наших дней. М., 1967. Т. III.

182. Калинычев Ф.И. Правовые вопросы военной организации Российского государства второй половины XVII века. М., 1954.

183. Калишевич З.Е. Художественная мастерская 11осольского приказа в XVII в. и роль золотописцев в ее создании и деятельности // Русское государство в XVII в. М., 1961.

184. Калужняцкий Е.И. Игумена Нафанаила «Книга о Вере» // ЧОИДР. 1886. Кн.4.

185. Каптерев Н.Ф. Патриарх Никон и его противники в деле исправления церковных обрядов. Сергиев-Посад, 1913.

186. Каптерев Н.Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. М., 1996.Т. I-II.

187. Каптерев Н.Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович // Три века. М., Т. 2.

188. Каптерев Н.Ф. Характер отношений России к православному Востоку в XVI-XVII столетиях. Сергиев-Посад, 1914.

189. Каптерев Н.Ф. Царь и московские соборы XVI-XVII столетий. М., 1906.

190. Карпец В.И. Верховная власть в России XVI-XVII вв. // Советское государство право. 1985. № 9.

191. Карпец В.И. Некоторые черты государственности и государственной идеологии Московской Руси. Идея верховной власти // Развитие права и политико-правовой мысли в Московском государстве. М., 1985.

192. Карташев A.B. Очерки по истории русской церкви. М.,1992. Т. 2.

193. Катаев И. Царь Алексей Михайлович и его время. М.,1915.

194. Киселев Н.П. О московском книгопечатании XVII века // Книга. Исследования и материалы. М., 1960. Сб.2.

195. Кизеветтер A.A. Протопоп Аввакум. Ростов-на Дону, 1904.

196. Клибанов А.И. Духовная культура средневековой Руси. М., 1996.

197. Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России периода феодализма. М., 1977.

198. Клибанов А.И. Протопоп Аввакум как культурно-историческое явление // История СССР. 1973. № 1.

199. Ключевский В.О. Боярская Дума Древней Руси // О государственности в России. М., 2003.

200. Ключевский В.О. Курс русской истории. Т. III. Ч. 3. М., 1988.

201. Ключевский В.О. Русская история. М., 1993. Кн. 2. Книга. Исследования и материалы. М., 1960. Сб. 2. Книжные центры Древней Руси. XVII век. Разные аспекты исследования. СПб., 1994.

202. Кореневский Н. Церковные вопросы в Московском государстве в половине XVII в. и деятельность патриарха Никона. Киев,1912.

203. Корнеев М.Я. Проблемы социальной типологии личности. М.,1971.

204. Костомаров Н.И. Раскол. Исторические монографии и исследования. М.,1994.

205. Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. М.,1997.

206. Кошелева O.E. Боярство в начальный период зарождения абсолютизма в России (1645-1682 гг.): автореф. дис . канд. ист. наук. М., 1987.

207. Кудрявцев И.М. «Издательская» деятельность Посольского приказа (К истории русской рукописной книги во второй половине XVII в.) // Книга: Исследования и материалы. Сб. VIII. М., 1963.

208. Кукушкина М.В. Монастырские библиотеки Русского Севера. Очерки по истории книжной культуры XVI-XVII вв. Л. 1977.

209. Лавровский Л. Паисий Лигарид // Христианские Чтения. 1890. №11-12.

210. Лакиер А.Б. История титула государей России // ЖМНП. 1847.11.

211. Лебедев Л., протоиерей. Москва Патриаршая. М.,1995. Леонид, архимандрит. Чин поставления на царство царя и великого князя Алексея Михайловича. Спб., 1882.

212. Летопись о ростовских архиереях. СПб., 1890.

213. Лихачев Д.С. Протопоп Аввакум // История русской литературы. Т.2.Ч.2. М.,1948.

214. Лихачев Д.С. Развитие русской литературы X-XVII: Эпохи и стили. Л., 1973.

215. Лихачев Д.С., Панченко A.M., Понырко Н.В. Смех в Древней Руси. М., 1984.

216. Лобачев C.B. Патриарх Никон. СПб., 2003.

217. Лопарев X. О чине венчания русских царей // ЖМНП. СПб., 1887. Октябрь.

218. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Отзвуки концепции «Москва-Третий Рим» в идеологии Петра I (К проблеме средневековой традиции в культуре барокко) // Художественный язык средневековья. М.,1982.

219. Лотман Ю.М. Очерки по истории русской культуры XVIII -начала XIX века // Из истории русской культуры. T. IV. М., 1996.

220. Лубок: русские народные картинки XVII-XVIII вв. М., 1968.

221. Лукин П. В. Народные представления о государственной власти в России XVII в. М., 2000.

222. Мадиевский С.А. Методология и методика изучения социальных групп в исторической науке. Кишинев, 1973.

223. Макарий (Булгаков) История русского раскола, известного под именем старообрядства. СПб., 1855.

224. Макарий (Булгаков) История Русской Православной Церкви. Кн.7. Патриаршество в России. М., 1996.

225. Малышев В.И. Два неизвестных письма протопопа Аввакума // ТОДРЛ.Т. 14. М.-Л., 1958.

226. Малышев В.И. Две заметки о протопопе Аввакуме // Из истории русских литературных отношений XVIII-XX вв. М.-Л., 1959.

227. Малышев В.И. Новые материалы о протопопе Аввакуме // ТОДРЛ. Т. 21. M.-JL, 1965.

228. Малышев В.И. Рисунки протопопа Аввакума? // Русская литература. 1965. № 2.

229. Малышев В.И. Три неизвестных письма протопопа Аввакума и новые документы о нем // Доклады и сообщения Филологического института ЛГУ. Вып. 3. Л., 1951.

230. Маньков А.Г. Уложение 1649г. кодекс феодального права. Л.,1980.

231. Маньков А.Г. Законодательство и право России второй половины XVII в. М., 1998.

232. Медовиков П. Историческое значение царствования Алексея Михайловича. М., 1854.

233. Мельгунов С.П. Религиозно-общественные движения XVII-XVIII вв. в России. М., 1922.

234. Мельников Ф.Е. Краткая история древлеправославной (старообрядческой) Церкви. Барнаул, 1999.

235. Мерлин B.C. Связь социально-типического и индивидуального в личности // Вопросы психологии. 1967, № 4.

236. Мякотин A.B. Протопоп Аввакум. Его жизнь и деятельность. СПб., 1884.

237. Неволин К. О пространстве церковного суда в России до Петра Великого // ЖМНП. 1847. № LVI.

238. Нечаев В.В. Малорусско-польское влияние в Москве и русская школа XVII века. // Три века. Россия от Смуты до нашего времени. Т.2. XVII век. Вторая половина. М.,1991.

239. Николаевский II. Из истории сношений России с Востоком в половине XVII века. СПБ., 1882.

240. Николаевский П.Ф. Московский Печатный Двор при патриархе Никоне // Христианские Чтения. 1881. Март-июнь.

241. Никольский Н.М. История русской церкви. М., 1985.

242. Никольский Н.М. Реформа Никона и происхождение раскола // Три века. М., 1991. Т.2.

243. Нильский Н. Несколько слов о русском расколе. СПб., 1864.

244. Нильский И.Ф. О клятве Московского Собора 1667 года. СПб.,1872.

245. Оглоблин H.H. Дело о самовольном приезде в Москву тобольского архиепископа Симеона, в 1661 г. (Очерк из жизни XVII в.) // Русская старина. СПб., 1893. Октябрь.

246. Огнев В. Несколько слов о происхождении раскола в русской церкви // Православное Обозрение. 1861. Т.6.

247. Омельченко O.A. Становление абсолютной монархии в России. М.,1986.

248. Опарина Т.А. Иван Наседка и полемическое богословие Киевской митрополии. Новосибирск, 1998.

249. Опарина Т.А. Просветитель Литовский неизвестный памятник идеологической борьбы XVII в. // Литература и классовая борьба эпохи позднего феодализма в России. Новосибирск, 1987.

250. Очерки истории СССР. Период феодализма XVII в. М., 1955.

251. Павленко Н.И. Церковь и старообрядчество во второй половине XVII в. // История СССР с древнейших времен до наших дней. М.,1967. Т. III.

252. Паламарчук П.Г. Москва или Третий Рим? М.,1991.

253. Панченко А.М. Аввакум как новатор (Заметки о творчестве Аввакума) // Русская литература. 1982 №4.

254. Панченко A.M. Русская культура в канун Петровских реформ // Из истории русской культуры. Т.З. (XVII-начало XVIII в.). М.,1996.

255. Панченко A.M. Русская стихотворная культура XVII века. Л.,1973.

256. Панченко О.В. Соловецкий сборник повестей о чудесах и знамениях 1662-1663 гг. // Книжные центры Древней Руси. Соловецкий монастырь. СПб., 2001.

257. Панченко О.В. Соловецкие повести о «видениях» 1668 г. // Книжные центры Древней Руси. Соловецкий монастырь. СПб., 2001.

258. Певницкий. Симеон Полоцкий // Православное Обозрение. 1860.1. Т.З.

259. Перевезенцев C.B. Тайны русской веры: от язычества к империи. М., 2001.

260. Пирлинг П. Паисий Лигарид. Дополнительные сведения из римских архивов // Русская старина. СПб., 1902. Февраль.

261. Платонов С.Ф. Московское правительство при первых Романовых. СПб.,1906.

262. Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории. СПб., 2000.

263. Платонов С.Ф. Царь Алексей Михайлович // Три века. Т. 1. М.,1991.

264. Плеханов Г.В. О религии и церкви. М.,1957. Плюханова М.Б. О некоторых чертах личностного сознания в России в XVII в. // Художественный язык средневековья. М.,1982.

265. Плюханова М.Б. О национальных средствах самоопределения личности: самосакрализаиия, самосожжение, плавание на корабле // Из истории русской культуры. Т. 3. М., 1996.

266. Поздеева И.В. Первые Романовы и царистская идея (XVII в.) // Вопросы истории. 1996. № 1.

267. Поздеева И.В. Русские литургические тексты как источник изучения русской государственной идеологии XVII в. // Исследования по истории общественного сознания эпохи феодализма в России. Новосибирск, 1984.

268. Покровский М.Н. Русская история в самом сжатом очерке. М.,1967.

269. Покровский H.H. Антифеодальный протест урало-сибирских крестьян-старообрядцев в XVIII. Новосибирск, 1974.

270. Полознев Д.Ф. Канонизация митрополита Филиппа в идейной борьбе за упрочение авторитета церкви в середине XVII в. // Церковь, общество и государство в феодальной России: Сб. статей. М., 1990.

271. Полознев Д.Ф. Клерикальная оппозиция в начале становления российского абсолютизма. Конец 1640-х-1660-е гг.: автореф. дис. . канд. ист. наук. М., 1990.

272. Понырко Н.В. Дьякон Федор соавтор протопопа Аввакума // ТОДРЛ. Т. 31. Л., 1976.

273. Понырко Н.В. Узники пустозерской земляной тюрьмы // Древнерусская книжность. По материалам Пушкинского дома. Л., 1985.

274. Пресняков A.B. Московское царство. Пг., 1918.

275. Пресняков А.Е. Российские самодержцы. М., 1990.

276. Протопоп Аввакум, как вероучитель и законодатель раскола. // Братское Слово. Кн. 4. М., 1875.

277. Пругавин A.C. Раскол и сектантство в русской народной жизни. М.,1905.

278. Пушкарев JI.H. Общественно-политическая мысль России (вторая половина XVII в.). М., 1982.

279. Религия и церковь в истории России. М, 1975.

280. Робинсон А.Н. Борьба идей в русской литературе в XVII веке. М„ 1974.

281. Робинсон А.Н. Жизнеописание Аввакума и Епифания: Исследования и тексты. М, 1963.

282. Робинсон А.Н. Творчество Аввакума и общественные движения в конце XVII в. //ТОДРЛ. Т. 18. М.-Л., 1962.

283. Розов H.H. Соловецкая библиотека и ее основатель Досифей // Труды отдела древнерусской литературы. Т. 18. М.-Л, 1962.

284. Романовский В.Е. Государственные учреждения Древней и Новой России. М, 1911.

285. Ромодановская Е.К. Повести о гордом царе в рукописной традиции XVII-XIX веков. Новосибирск, 1985.

286. Ротар И. Епифаний Славинецкий, литературный деятель XVII века. Киев, 1901.

287. Румянцева B.C. Ересь Капитона и православная церковь в 40-80-е годы XVII в. // Религии мира. История и современность. Ежегодник 1984. М, 1984.

288. Румянцева B.C. Огнеопальный Аввакум // Вопросы истории. 1972. №11.

289. Румянцева B.C. Кружок Стефана Внифатьева // Общество и государство в феодальной России. М, 1975.

290. Румянцева B.C. Народное антицерковное движение в России в XVII веке. М, 1986.

291. Румянцева B.C. Неизвестные материалы о протопопе Аввакуме // Советские архивы. 1970. № 5.

292. Румянцева B.C. Ртищевская школа // Вопросы истории. 1983. №

293. Русское православие: вехи истории. М., 1989.

294. Савва В. Московские цари и византийские василевсы. Харьков,

295. Сазонова Л.И. Повесть об Алексее Римском в третьем-пятом изданиях Пролога и политический смысл темы Алексея в литературе 1660-1670-х годов // Литературный сборник XVII века Пролог. М., 1978.

296. Сарфанова (Демкова) Н.С. Идея равенства людей в сочинениях протопопа Аввакума // ТОДРЛ. Т. 15. М.-Л., 1958.

297. Сахаров А.Н. Исторические факторы образования русского абсолютизма// История СССР. 1971. № 1.

298. Сергеевич В.И. История русского права. СПб., 1889. Синицына Н.В. Третий Рим. Истоки и эволюция русской средневековой концепции X -XVI вв. М., 1998.

299. Сиромаха В.Г. Книжные справщики Печатного двора второй половины XVII века // Старообрядчество в России (ХУН-ХХ в.). М.,1999.

300. Словарь книжников и книжности Древней Руси. СПб., 19921998. Вып.З (XVII в.). Ч. 1-3.

301. Словцов Н., свящ. Исправление при патриархе Никоне текста символа веры и необходимость его (на основании указаний старопечатных книг). Новгород, 1902.

302. Смирнов Г. Личность в социалистическом обществе // Коммунист. 1967, № 11.

303. Смирнов Г. Советский человек. Формирование социалистического типа личности. М., 1973.

304. Смирнов П.С. Внутренние вопросы в расколе в XVII веке. СПб.,

305. Смирнов П.С. История русского раскола старообрядства. СПб., 1895.

306. Смирнов П.С. История христианской православной церкви. СПб, 1912.

307. Соловьев С.М. Сочинения. Кн. VI-VII. М, 1990-1991. Советская историческая энциклопедия. М,1967. Т. 10. Современный словарь иностранных слов. М, 1993. Сорокин Ю.А. Алексей Михайлович // Вопросы истории. 1992,4.5.

308. Старообрядчество в России (XVII-XX вв.). Вып. 2. М, 1999. Старообрядчество в России (XVII-XX вв.). Вып. 3. М, 2004. Стешенко J1.A. О предпосылках абсолютизма в России // Вестник МГУ. Серия 10. Право. М, 1965.

309. Строев П. Списки иерархов и настоятелей монастырей российской церкви. СПб, 1877.

310. Татищев В.И. История Российская. Т.VII. J1, 1968. Тельберг Г.Г. Очерки политического суда и политических преступлений в Московском государстве XVII века. М., 1912.

311. Титов A.A. Митрополит Иона III Сысоевич и его постройки в кремле Ростова Великого// Исторический вестник. 1885. Октябрь.

312. Титов Ю.П. Абсолютизм в России // Советское государство и право. 1973. № 1.

313. Титова JI.B. Послание дьякона Федора сыну Максиму литературный и полемический памятник раннего старообрядчества. Новосибирск, 2003.

314. Топоров В.Н. Московские люди XVII века (к злобе дня) // Из истории русской культуры. Т. III. М, 1996.

315. Трехсотлетие Дома Романовых: 1613-1913. М, 1991.

316. Три века: Россия от Смуты до нашего времени. Т. 1-2. М., 1991.

317. Успенский Б.А. Раскол и культурный конфликт XVII в. // Избранные труды. М., 1996. Т.1.

318. Успенский Б.А. Царь и Бог // Избранные труды. Том 1. Семиотика истории. Семиотика культуры. М.,1994.

319. Успенский Б.А. Царь и патриарх: харизма власти в России (византийская модель и ее русское переосмысление). М., 1998.

320. Успенский Б.А., Лотман Ю.М. Отзвуки концепции « Москва-третий Рим » в идеологии Петра 1 // Художественный язык средневековья. М.,1982.

321. Устрялов Н.Г. История царствования Петра Великого. СПб., 1863. T.IV. Ч.Н.

322. Устюгов Н.В. Эволюция приказного строя Русского государства в XVII в. // Абсолютизм в России (XVII-XVIII вв.). М., 1964.

323. Устюгов Н.В., Чаев Н.С. Русская церковь в XVII веке // Русское государство в XVII веке. М., 1961.

324. Федотов Г.П. Судьба и грехи России // Избранные статьи по философии русской истории и культуры. СПБ.,1991. Т. I-1I.

325. Филина E.H. «Придворные партии» в политической борьбе в России в 30-50-е гг. XVII в. / Автореф. дис. . канд. ист. наук. М., 1995.

326. Флоровский Г., протоиерей. Пути русского богословия. Вильнюс, 1991.

327. Фонкич Б.Л. Греческое книгописание в России в XVII в. // Книжные центры Древней Руси. XVII век. Разные аспекты исследования. СПб., 1994.

328. Фонкич Б.Л. Греческо-русские связи в XV-XVII вв. (Греческие рукописи в России). М.,1997.

329. Харламов И. Идеализаторы раскола // Дело. 1881 .№9-10.

330. Харлампович K.B. К вопросу о сущности русского раскола старообрядчества. Казань, 1900.

331. Харлампович К.В. Ртищевская школа // Богословский Вестник. 1913. Апрель.

332. Хмыров. Царь Алексей Михайлович. // Древняя и новая Россия. СПб.,1875. №12.

333. Церковь в истории России (IX В.-1917 г.). Критические очерки. М.,1967.

334. Черепнин JI.B. Земские Соборы и утверждение абсолютизма // Абсолютизм в России (XVII-XVIII вв.). М., 1964.

335. Черепнин JI.B. Земские Соборы Русского государства в XVI-XVII. М., 1978.

336. Чернов A.B. Вооруженные силы Русского государства в XV-XVII вв. М., 1954.

337. Чистяков М. Историческое рассмотрение деятельности православного русского духовенства в отношении к расколу от его возникновения до учреждения Св. Синода // Православное Обозрение. 1887. Т. II.

338. Чумичева О.В. Новые материалы по истории Соловецкого восстания (1666-1671 гг.) // Публицистика и исторические сочинения периода феодализма. Новосибирск, 1989.

339. Чумичева О.В. Соловецкое восстание 1667-1676 гг. Новосибирск, 1998.

340. Чумичева О.В. Страницы истории Соловецкого восстания (16661676 гг.) // История СССР. 1990. № 1.

341. Шаров П. Большой Московский Собор 1666-1667 гг. Киев,

342. Шварц В.В. Аввакум и рождение русской политической карикатуры // Русская литература. 1987. № 4.

343. Шульгин B.C. Движения, оппозиционные официальной церкви, в России в ЗО-бОх годах XVII века: автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1967.

344. Шульгин B.C. «Капитоновщина» и ее место в расколе XVII в. // История СССР. 1969. №4.

345. Щапов А.П. Земство и раскол. СПб., 1862.

346. Щапов А.П. Русский раскол старообрядства, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII веке и в первой половине XVIII века. Казань, 1859.

347. Юшков C.B. К вопросу о политических формах русского феодального государства до XIX в. // Вопросы истории. 1950. № 1.

348. Ядов В.А. О некоторых подходах к коммуникации личности и связанных с ними различных задачах исследования массовых коммуникаций // Личность и массовые коммуникации. Тарту, 1969.

349. Яроцкая Е.В. К вопросу истории текста «первой» челобитной Аввакума// Литература Древней Руси. Источниковедение. Л., 1988.

350. Яроцкая Е.В. О редакциях «первой» челобитной // Памятники литературы и общественной мысли эпохи феодализма. Археография и источниковедение Сибири. Новосибирск, 1985.