Семантические аспекты взаимодействия простых многозначных и сложных однозначных слов современного немецкого языка

Яковлюк, Александр Николаевич

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Семантические аспекты взаимодействия простых многозначных и сложных однозначных слов современного немецкого языка

Год: 2010
Автор научной работы: Яковлюк, Александр Николаевич
Ученая cтепень: доктора филологических наук
Место защиты диссертации: Уфа
Код cпециальности ВАК: 10.02.04

Диссертация по филологии на тему 'Семантические аспекты взаимодействия простых многозначных и сложных однозначных слов современного немецкого языка'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Семантические аспекты взаимодействия простых многозначных и сложных однозначных слов современного немецкого языка"

На правах рукописи

00460-^* ЯКОВЛЮК Александр Николаевич

СЕМАНТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ПРОСТЫХ МНОГОЗНАЧНЫХ И СЛОЖНЫХ ОДНОЗНАЧНЫХ СЛОВ СОВРЕМЕННОГО НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКА

Специальность 10.02.04 - германские языки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

- з ИЮН 7010

Уфа 2010 9

004603341

Работа выполнена на кафедре немецкой филологии государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Башкирский государственный университет»

Научный консультант

доктор филологических наук, профессор Мурясов Рахим Закиевич

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Маковский Марк Михайлович

доктор филологических наук, профессор Постникова Светлана Васильевна

доктор филологических наук, профессор Майоров Анатолий Петрович

Ведущая организация

ГОУ ВПО «Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы»

Защита состоится «29» июня 2010 г. в 10 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.013.12 по защите диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук при ГОУ ВПО «Башкирский государственный университет» по адресу: 450076, г.Уфа, ул. Коммунистическая, 19, ауд. 31.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Башкирского государственного университета по адресу: 450074, г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.

Автореферат разослан -¿г^М* 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Чанышева 3.3.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИОННОЙ РАБОТЫ

Реферируемая диссертационная работа посвящена рассмотрению взаимодействия многозначных простых и однозначных сложных слов немецкого языка на синхронном и диахронном уровнях или, точнее, рассмотрению взаимодействия субстантивных композитов и идентичных им с семантической точки зрения многозначных существительных в конкретных лексико-семантических вариантах, приводящего к обогащению словарного состава данного языка, и созданию моделей многозначных слов на основе их валентностных характеристик.

Теория валентности по Л. Теньеру, описывающая зависимость частей предложения с центральным положением глагола, на материале немецкого языка изучалась во многих научных работах применительно к ее синтаксической стороне (Н.С. Колотило-ва, С.М. Кибардина, К.П. Акулова и др.). С точки зрения валентности рассматривались синтагматические и парадигматические свойства частей речи немецкого языка (М.Д.Степанова, Г. Хельбиг). Одной из самых интересных областей приложения теории валентности может считаться словообразование, и особенно словосложение, о чем свидетельствует большое количество работ в этой области (Н.Н.Аветисян, И.К.Архипов, Л.Г. Левитене, З.Н. Морева, E.H. Синкевич, Г.А. Скакун, W. Schmidt и ДР-)-

Сужая рамки применения теории внутренней валентности до области детермина-тивного субстантивного словосложения, следует отметить, что семантические отношения между непосредственно составляющими сложных слов нередко «дублируют семантические отношения эквивалентных им свободных словосочетаний того же лексического состава»1, что лишний раз подчеркивает общность синтаксических и словообразовательных конструкций и универсальный характер валентности в лингвистике.

Для синхронного изучения словосложения является важным описание моделей словообразования, под которые можно подвести структуры языка. Теория валентности помогает определить закономерности лексического наполнения словообразовательных моделей и создает таким образом «предпосылки для парадигматического рассмотрения словообразовательных явлений»2.

Проблемы развития лексики всегда стоят в центре внимания ученых, так как лексический состав языка находится в состоянии постоянного изменения и ставит перед ними все новые и новые задачи. При этом даже, казалось бы, хорошо разработанные вопросы лингвистической науки нуждаются в переосмыслении и углублении знаний о них.

Обогащение словарного состава языков осуществляется не хаотично, а идет оп-

' Панкратова С.М. Проблемы валентности лексических и фразеологических единиц: дис.... д-ра фипол. наук.-Л., 1988,-С. 147.

2 Степанова М.Д. Проблемы теории валентности в современной лингвистике II Иностр. языки в школе. -1973.-№6.-С. 42.

ределенными путями, которые уже получили описание в лингвистической литературе. Выделяемые основные пути развития словарного состава языков - заимствование, словообразовательный и семантический пути - совпадают у исследователей, рассматривающих эту проблему, отличаясь лишь в незначительных деталях (В.И. Коду-хов, Ю.С. Маслов, Б.И. Косовский, О.С. Широков, К.А. Левковская, М.Д. Степанова, И.И. Чернышева и др.).

Семантический путь ведет к развитию полисемии и образованию омонимии и имеет большое значение в расширении структуры лексико-семантических вариантов (ЛСВ) многозначных слов. Полисемия слов и целый ряд связанных с ней вопросов не раз служили предметом лингвистических дискуссий, когда ставился под сомнение даже сам факт существования полисемии (отрицание многозначности с позиций «общего» значения и с позиций полной независимости каждого значения полисемичного слова). Специфика многозначных слов оказалась очень сложным явлением, представить которое можно лишь основываясь на теории лексико-семантического варьирования. Ее сторонники признают полисемию языковой нормой, важным фактором функционирования языка (В.В.Виноградов, А.И. Смирницкий, A.A. Уфимцева, И.В. Арнольд, И.Г.Ольшанский, В.П. Скиба и др.).

Словообразование современного немецкого языка, проблемам которого посвящено большое количество исследований как в нашей стране, так и за рубежом (К.А. Левковская, М.Д. Степанова, В.М. Павлов, Р.З. Мурясов, А.Т.Кукушкина, B.C. Вашу-нин, W.Fleischer, Н. Brinkmann, L. Weisgerber, P.Polenz, W. Mötsch, E. Donalies, L. M. Eichinger, I. Barz, S. Olsen, B. Lawrenz, B. Gersbach, I.Ohnheiser, R. Wurstle, C. Römer и др.) определяется как основной путь пополнения словарного состава и характеризуется усилением роли словосложения в нем, особенно детерминативного субстантивного композитообразования.

В лингвистической литературе считается, что между заимствованием и словообразованием возможно установление определенного взаимодействия, словообразовательный же и семантический пути рассматриваются в основном как самостоятельные, неперекрещивающиеся пути обогащения словарного состава современного немецкого языка.

Актуальность темы данного исследования определяется:

Во-первых, потребностью лингвистики иметь систематизированное описание сложных существительных с лексико-дифференцирующей функцией (ЛДФ) немецкого языка для применения в дальнейших научных исследованиях с целью получения более полного представления о системе немецкого словосложения и путях его развития, поскольку субстантивное композитообразование является самым продуктивным типом словообразования в немецком языке.

Во-вторых, комплексное исследование полисемии и словосложения в их взаимодействии в плане диахронии и синхронии определяется современной научной парадигмой, ориентированной на комплексный подход к анализу различных языковых явлений.

В-третьих, применение методов моделирования при изучении семантической структуры композитов дает возможность проникнуть в сущность композитообразова-

ния для создания коммуникативно-прагматической модели, отражающей образование и употребление композитов в речи.

В-четвертых, знание валентностных механизмов языковых явлений позволяет избежать многих ошибок и неточностей в валентности при речепроизводстве. Семантическая же сторона реализации валентности в виде сложных слов является наиболее сложным и мало изученным явлением, что обусловило необходимость описания лексической и синтаксической семантики сложного слова в немецком языке.

Объектом исследования в данной диссертации являются сложные существительные с ЛДФ и идентичные им по семантике конкретных ЛСВ многозначные простые существительные в немецком языке, рассматриваемые как в плане синхронии, так и диахронии в рамках функционального подхода.

Предмет исследования - изучение процесса взаимодействия однозначных субстантивных композитов с ЛДФ и идентичных им по ЛСВ многозначных простых существительных, приводящего к обогащению словарного состава.

Целью работы являются анализ взаимодействия простых многозначных и сложных однозначных слов на синхронном и диахронном уровнях и создание моделей сложных существительных с ЛДФ на основе валентностных характеристик их непосредственно составляющих (НС), совпадающих в сумме по семантике и частично по форме с многозначными словами в их ЛСВ в немецком языке.

Цель работы обусловила постановку следующих основных задач:

1) выявить возможности узуальных и неузуальных сложных слов служить в качестве минимального контекста для многозначных слов и омонимов и дать количественную и качественную характеристики сложных слов с ЛДФ;

2) установить статус взаимодействия сложных слов с ЛДФ с простыми многозначными словами в их ЛСВ и определить положение неузуальных сложных слов с ЛДФ на оси «узуальность - окказиональность»;

3) исследовать при помощи диахронного анализа воздействие ЛСВ многозначных слов на появление и рост количества сложных слов, служащих их дифференциации;

4) проследить в плане диахронии и установить воздействие сложных слов на появление в структуре того или иного слова нового ЛСВ, совпадающего полностью по семантике с данными сложными словами;

5) критически переосмыслить теорию валентности с целью уточнения терминологического аппарата для рассмотрения валентностных характеристик полисемии и словосложения;

6) определить статус сложных слов с ЛДФ по валентностной характеристике в диахронном и синхронном аспектах и статус многозначного слова на основе валентностной характеристики;

7) установить структуру общей модели внутренней валентности многозначного слова;

8) составить классификацию семантических падежей, релевантную для описания субстантивных композитов с ЛДФ и идентичных им по ЛСВ многозначных слов;

9) сформировать тематическую классификацию словарного состава современно-

го немецкого языка для тематической характеристики композитных образований;

10) разработать модели внутренней валентности многозначных слов с последующим их разделением на блоки на основе количественного взаимодействия семантических падежей и тем;

Теоретической базой предпринятого исследования послужили работы отечественных и зарубежных лингвистов в области полисемии - А.И.Смирницкого, И.Г. Ольшанского, Г.В. Борисовой, Ф.А. Литвина и др.; в сфере словообразования - М.Д. Степановой, В. Флейшера, В.М. Павлова, Р.З.Мурясова, B.C. Вашунина, В. Мотча, И.Барц, С. Олсен, Б. Лауренц, Б.Герсбаха, И. Онхейзер, Р.Вюрстле, К. Рёмер и др.; в теории валентности - Л. Теньера, Ч. Филлмора, У. Чейфа, М.Д. Степановой, С.Д. Кац-нельсона, С.М. Панкратовой, С.М. Кибардиной, В.И. Каравашкина, В. Бондзио и др.; в области семантики - И.В. Арнольд, Г.В. Колшанского, Н.Д. Арутюновой, Е.Г. Беляев-ской и др.; в когнитивной лингвистике - Е.С. Кубряковой, З.Д.Поповой, И.А. Стернина,

A.П. Бабушкина и др. Кроме трудов названных авторов теоретической базой исследования явились работы общетеоретического характера и работы ученых, в которых исследуются стыковые проблемы: В.В, Виноградова, Ш. Балли, Л.С. Выготского,

B.М.Жирмунского, И.И. Мещанинова, О.С. Ахмановой, P.A. Будагова, В.И.Кодухова, Э.М.Ахунзяноваидр.

Методологической базой диссертации являются следующие общетеоретические положения:

• принцип историзма, предполагающий раскрытие внутренней закономерности связи явлений, согласно которой совершается сам процесс развития;

• положение о языковой системе как объективно существующей и развивающейся реальности;

• широкий функциональный подход, базирующийся на признании тесной взаимосвязи и взаимодействия уровней языковой системы, учитывающий функциональный критерий при анализе семантического потенциала языковых единиц.

Для решения поставленных задач в работе использовались диахронный и синхронный подходы с применением гипотетико-дедуктивного метода в сочетании с методикой валентностного анализа и процедурой дистрибутивного моделирования с привлечением оппозитивного, компонентного, контекстологического анализов и статистической обработки материала.

Материалом исследования послужили 1 ООО полисемичных звуковых/графических комплексов, общее количество ЛСВ которых составило 5 004 единицы; 5 357 узуальных и 1 746 неузуальных сложных слов, совпадающих по семантике с каким-либо ЛСВ отобранных полисемичных комплексов. Корпус примеров полисемичных комплексов и узуальных сложных существительных собирался из лексикографических источников. Основным источником выборки неузуальных композитов являлись литературные произведения немецкоязычных авторов и оригинальные публицистические тексты.

В результате исследования сформулированы и выносятся на защиту следующие положения:

1. В современном немецком языке любой ЛСВ многозначного слова может быть вычленен из семантической структуры данного многозначного слова посредством словосложения с целью контекстуирования его для моносемичного использования.

2. Наряду с тремя основными путями пополнения словарного запаса немецкого языка (заимствование, словообразование, семантический путь) существует еще один, синтетический (семантико-словобразовательный), совмещающий в себе семантический и словообразовательный механизмы.

3. Проблема взаимоотношения сложных слов с ЛДФ и простых многозначных слов в их ЛСВ в современном немецком языке может быть решена следующим образом: однозначные сложные слова и многозначные простые слова в их ЛСВ, будучи самостоятельными словами с физической точки зрения, являются ключевыми (базовыми) вариантами вербализации одного концепта с точки зрения теории когнитивной лингвистики.

4. Наличие в немецком языке для подавляющего большинства концептов как минимум двойной ключевой (базовой) вербализации субстантивными формами позволяет говорить о более высоком уровне стабильности немецких концептов по сравнению с концептами других национальных концептосфер.

5. Комбинация наличия/отсутствия свойств узуальности и окказиональности позволяет считать неузуальные сложные слова с ЛДФ относительно окказиональными образованиями и расположить их на оси узуальности - окказиональности приблизительно в центре, с небольшим смещением в сторону полюса чистой окказиональности.

6. Словосложение и полисемия в немецком языке являются взаимосвязанными языковыми явлениями, взаимодействие которых проявляется в динамике следующим образом: 1) Если имеется определенный ЛСВ многозначного слова и отсутствует идентичное ему по семантике сложное слово, способное служить в качестве его минимального контекста, тогда необходимость использования многозначного слова в речи в виде моносемичной словоформы приводит к созданию сложного слова с ЛДФ. 2) Если в наличии имеется сложное слово при отсутствии идентичного по семантике ЛСВ у многозначного слова, то сложное слово оказывает давление на потенциальную пустую клетку в лексико-семантической структуре многозначного слова, результатом чего может стать формирование у данного несложного слова ЛСВ, идентичного с семантической точки зрения сложному слову.

7. Валентность есть обусловливаемая ее семантической характеристикой способность языковой единицы вступать в синтагматическое окружение. Для обозначения реализации валентности языковой единицы в конкретном синтагматическом окружении представляется возможным и целесообразным заменить термин «сочетаемость» новым термином «сочлененность».

8. С валентностной точки зрения сложные слова с ЛДФ в их взаимосвязи с ЛСВ многозначных слов являются:

1) в диахронном аспекте - сочлененностями двойственного происхождения: с одной стороны, как результат реализации внутренней валентности одной из непосредственно составляющих (если сложное слово появилось раньше ЛСВ многозначного слова, который оно может дифференцировать), а с другой стороны, как результат реализации внутренней валентности многозначного слова в ЛСВ, который дифференцирует данное сложное слово (если ЛСВ многозначного слова опередил в своем появлении сложное слово);

2) в синхронном аспекте - результатом реализации внутренней валентности многозначного слова.

9. Многозначное слово современного немецкого языка является сложным комплексом с внутренней поливалентностью, сложившимся на основе внутренних валентностей отдельных ЛСВ.

10. Общая модель внутренней валентности может быть представлена в двух вариантах: 1) XI — БК — У1 и 2) У| — БК — XI, где БК - семантический падеж, У - дифференцируемый компонент, совпадающий с многозначным словом, X - дифференцирующий компонент, \ - идеографическая (тематическая) подтема компонента.

11. Классификация семантических падежей, релевантная для описания сложных существительных и идентичных им по ЛСВ многозначных слов, включает в себя следующие падежи: Объектив, Агентив, Локаль, Темпораль, Инструменталь, Поссесив, Партитив, Компаратив, Каузаль, Финаль, Рестриктив, Экзистенциональ, Материалу Идентификатив, Йндивидуатив, Коллективуатив, Орнатив, Конзуматив, Этимологатив, Бенефактив, Акциональ, Утилитатив, Капацитатив, Тематив, Трансфертив, Волума-тив, Продуцентив.

12. Тематическая классификация словарного состава современного немецкого языка для идеографической характеристики композитных образований сформирована из 10 тем (129 подтем): Вселенная, Земля; Человек и социальная окружающая среда; Природа как окружающая среда, сельское и лесное хозяйство; Ремесло и промышленность; Транспорт, СМИ, информатика; Государство, общественные отношения; Досуг, спорт, культура и искусство; Животные и растения; Наука; Разное.

13. В системе выделенных в работе семантических падежей ведущая роль принадлежит падежу «Идентификатив», поскольку сложные слова с ЛДФ служат целям идентификации ЛСВ многозначных слов.

14. Выявленное в исследовании ведущее положение трех тем (Человек и социальная окружающая среда; Государство, общественные отношения; Разное) при образовании сложных слов с ЛДФ обусловлено значимостью отраженных в них понятий для говорящих.

Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые:

• дана количественная и качественная характеристика сложных слов с ЛДФ в немецком языке и установлен их статус как на когнитивном уровне, так и на основе валентностной характеристики;

• комплексно исследовано взаимодействие простых многозначных и сложных однозначных слов в немецком языке в синхронном и диахронном аспектах;

• выделен и описан синтетический (семантико-словообразовательный) путь

обогащения словарного запаса немецкого языка;

• определен статус многозначного слова на основе валентностной характеристики;

• предложена структура общей модели внутренней валентности многозначного слова;

• разработаны модели внутренней валентности многозначных слов немецкого языка, сгруппированные в блоки на основе семантико-тематической корреляции, и представлена их количественная и качественная характеристика.

Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что это первое исследование взаимодействия простых многозначных и сложных однозначных слов в языке и речи в синхронном и диахронном аспектах. Автором разработан новый комплексный функциональный подход с применением разнообразных лингвистических методик к изучению обогащения словарного состава языка с учетом внутривалентно-стных характеристик многозначного слова.

Теоретические результаты выполненной диссертации могут служить моделью семасиологических и ономасиологических описаний взаимодействия простых и сложных слов в других национальных языках. Сделанные теоретические выводы могут быть использованы в типологических, сравнительных и сопоставительных исследованиях путей пополнения словарного состава и взаимосвязи многозначных и сложных слов как родственных, так и неродственных языков; в лексикологических и грамматических научных работах при дальнейшей разработке проблем полисемии, словосложения, валентности, моделирования языковых единиц как немецкого, так и других языков.

Практическая значимость выполненного исследования заключается в возможности применения его результатов при чтении теоретических курсов лексикологии, грамматики и истории немецкого языка; общего и сопоставительного языкознания; когнитивной лингвистики; семиотики и теории перевода; в преподавании немецкого языка на практических занятиях для совершенствования навыков создания контекста в условиях речевого общения; в переводческой практике. Теоретические выводы и практический материал могут быть использованы при создании лексикологических пособий и учебников, а также при составлении словарей валентности немецкого языка.

Экономика, государство и общество в XXI веке» (Москва, РГТЭУ, 2004—2008гг.), «Языковые и культурные контакты» (Саратов, СГУ им. Н.Г.Чернышевского, 2006г.), «Васильевские чтения. Национальные традиции в торговле, экономике, политике и культуре» (Москва, РГТЭУ, 2005—2008гг.); на международном симпозиуме «Власть, общество, личность в речевом сознании взрослых и детей современной России: функциональные, социальные, тендерные и возрастные параметры» (Саратов, СГУ им. Н.Г.Чернышевского, 2002).

По теме диссертации опубликовано 42 работы общим объемом 63,4 п.л.

Структура работы определена ее задачами и спецификой исследуемого материала. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографического списка, списка лексикографических источников, списка иллюстративных источников и шести приложений.

СОДЕРЖАНИЕ И ОСНОВНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Во Введении обоснована актуальность темы исследования, указаны объект и предмет научного поиска, определены цели и задачи, обозначены научная новизна, теоретическая значимость, практическая ценность результатов исследования, сформулированы основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе работы «Валентностные характеристики взаимодействия простых многозначных и сложных однозначных слов в немецком языке» освещается история изучения функций словосложения немецкого языка; выделяются средства идентификации и актуализации ЛСВ многозначного слова и омонимов; устанавливается корреляция между простыми многозначными и сложными однозначными словами современного немецкого языка; определяется статус взаимодействия простых многозначных и сложных однозначных слов; анализируются различные аспекты теории валентности и выявляются ее основные положения, важные для изучения семантических особенностей полисемии и словосложения; определяется терминологический аппарат теории валентности, необходимый для проведения настоящего исследования; устанавливается статус сложных слов с ЛДФ по валентностной характеристике в диахронном и синхронном аспектах; создается общая модель внутренней валентности многозначного слова; формируется классификация семантических падежей, релевантная для создания моделей внутренней валентности многозначных слов немецкого языка; упорядочивается тематически лексический состав немецкого языка с целью использования созданной классификации для идеографической характеристики НС сложных слов.

В отечественной и зарубежной лингвистической литературе второй половины XX века - начала XXI века четко обрисовались несколько направлений, посвященных изучению словосложения в современном немецком языке.

На основе многих исследований (К.А. Левковская, М.Д. Степанова, В.М. Павлов, А.Т. Кукушкина, B.C. Вашунин, Н. Brinkmann, L. Welsgerber, Р. Polenz и др.), можно

попытаться представить в обобщенном виде выделяемые в них функции детермина-тивного субстантивного словосложения современного немецкого языка.

Номинативная функция субстантивных сложных слов связана с обобщающим характером значения слова и определяет корреляцию между словом и обозначаемым им предметом (явлением).

Синтаксическая функция исследуется в работах отечественных и зарубежных ученых преимущественно в двух направлениях. Первое из них посвящено изучению степени синтаксичности композитных образований, второе же занимается вопросами их взаимоотношения со словосочетаниями.

В морфологической функции выделяют три ее разновидности: 1) функцию дифференциации грамматического рода для различения биологичекого пола; 2) функцию дифференциации грамматического числа; 3)функцию выражения степени качества.

Словообразовательная функция является одной из главных в современном немецком языке. Именно она дает возможность называть сложные слова словами.

Функция экономии языковых (речевых) средств наиболее подробное освещение получила в работах А.Т. Кукушкиной, которая показала, что компрессия в сложных словах осуществляется на морфологическом, синтаксическом, синтаксико-лексиче-ском и лексико-семантических уровнях.

Сравнительно недавно началось исследование текстоконституирующей функции словосложения, находящей свое выражение в образовании целостности текста.

Важным для данного исследования стало выделение B.C. Вашуниным диссимилятивной функции словосложения, представленной двумя типами: 1)различительно-гипонимической функцией и 2)лексико-дифференцирующей функцией.

Различительно-гипонимическая функция основывается на семантической связи слов-гипонимов и слов-гиперонимов. Значение гиперонимов - более широкое, абстрактное, значение гипонимов - более узкое, как бы входящее в гиперонимическое. Сложное слово создается для выражения гипонимического значения по отношению к гиперонимическому значению, которым обладает его второй конституент. При этом делается возможным уточнение понятия, выраженного вторым конституентом, и различение между собой родственных понятий. Сопоставив слово die Karte в ЛСВ die Landkarte со словом die Wandkarte, мы можем придти к выводу, что композит die Wandkarte служит для выражения гипонимического отношения и отличает стенную географическую карту от географической карты вообще.

Продолжая анализ слова die Karte в этом же ЛСВ, можно убедиться в том, что существует и принципиально другой вид сложных слов с различительно-гипоними-ческой функцией. Данные сложные слова не являются гипонимами по отношению к слову в одном из его ЛСВ, а являются гипонимами по отношению к тому тематическому пласту, в который входит это слово в том или ином ЛСВ (в данном случае темой будет «регистрация природных явлений и объектов»), В Большом немецко-русском словаре под рук. О.И. Москальской (БИРС) по этой теме зафиксированы следующие гапонимы: Eis/iibersichts/karte; Gezeiten/strom/karte; Himmelskarte; Massenkarte; Neigungskarte; Polarkarte; Regenkarte; Reliefkarte; Schichtenkarte; Seekarte; Sternkarte; Tiefenkarte; Variationskarte; Wasserkarte; Wetterkarte; Windkarte.

Разница между композитами с различительно-гипонимической функцией и композитами с лексико-дифференцирующей функцией заключается в том, что первые имеют значения, отсутствующие в микросистеме многозначных слов, вторые же дублируют в целях моносемизации имеющиеся ЛСВ многозначных слов и омонимы. Таким образом, сущность лексико-дифференцирующей функции заключается в разграничении друг от друга при помощи словосложения ЛСВ многозначных слов и омонимов и создании для них минимального контекста.

При синхронном рассмотрении семантической структуры некоторых звуковых образований можно заметить в них наличие двух сложных частей.

В одной из них компоненты имеют мотивацию и представляют собой множество с системно-иерархическими отношениями. В таком случае можно говорить о более или менее сложной семантической структуре многозначного слова, состоящей из ЛСВ.

Другая часть подобных звуковых образований характеризуется отсутствием взаимосвязи между элементами. Или ее нет и не было совсем, или промежуточное звено, позволяющее восстановить эту зависимость, исчезло из употребления и не фиксируется на синхронном срезе. Как известно, подобные явления объединяются понятием «омонимия».

Тот факт, что «лексико-семантические варианты слов рознятся друг от друга своим лексическим содержанием, хотя форма данного словесного знака не несет сама по себе никакого различия»3, и что омонимам также свойственно тождество формы при неидентичности значений, и имеющее место наличие сложных отношений между ЛСВ многозначных слов, с одной стороны, и между омонимами, с другой, выдвигает необходимость их дифференциации с целью недопущения смешения знаков в речи.

Такой дифференциации служат маркированность в лексикографии (на уровне языка) - в основном для разграничения разных ЛСВ в составе многозначного слова -и контекст (на уровне речи).

Причиной наличия полисемии является существующее противоречие между не-предепьностью и предельностью в языке: бесконечность практики и содержания человеческого сознания и возможности памяти человека, ограниченный инвентарь языковых знаков противостоят друг другу, в результате чего многозначное слово или, точнее, семантические элементы его структуры используются в различных коммуникативных актах. Основным фактором, «снимающим» это противоречие, является контекст, который, будучи обязательным условием любого акта коммуникации, позволяет определить, какой именно из нескольких возможных ЛСВ многозначного слова используется в данном случае.

Существующие классификации контекста отличаются друг от друга, но обладают и одним общим моментом - разделением контекста на языковой (собственно лингвистический) и внеязыковой (экстралингвистический).

В отечественной и зарубежной литературе лингвистический контекст рассматривается с двух позиций: выделяются типы (виды, категории) контекста (например, лек-

3 Уфимцева A.A. Лексическое значение: Принцип семасиологического описания лексики. - М„ 1986. - С. 32.

сический, грамматический и т.п.) и отмечается разный объем контекста, в котором функционирует слово.

С точки зрения объема контекст традиционно подразделяют на микроконтекст (контекст в объеме одного предложения), макроконтекст (контекст в объеме абзаца) и ситуационный (тематический) контекст (в объеме главы или целого произведения).

В случае «несрабатывания» микроконтекста мы можем обращаться к контексту более высокого уровня - макроконтексту. Если же «отказывает» и макроконтекст, приходится прибегать к ситуационному (тематическому) контексту. Обращаясь к контексту ситуационному, мы тем самым очень широко раздвигаем его рамки: если микроконтекст ограничен объемом предложения, а макроконтекст - объемом абзаца, то ситуационный контекст в сравнении с ними относительно безграничен, что неудобно в определенных ситуациях речевого общения.

Стремясь ликвидировать положение, когда микро- и макроконтекст не справляются со своими функциями, а ситуационный контекст не желателен по тем или иным причинам, современный немецкий язык ищет выход не в расширении рамок контекста, а, наоборот, в максимальном сужении их, в обращении к контексту минимальному, меньшему чем микроконтекст.

По мнению Б.М. Лейкиной, объем контекста для выявления семантики слова может быть ограничен даже самим словом; «... нам представляется не только целесообразным, но и правомерным включить в область исследования контекста роль формы слова, и шире, взаимодействие разнотипных значений слова меязду собой в реализации различных его значений. Назовем этот тип взаимодействия внутренним контекстом, чтобы подчеркнуть принципиальное отличие его от внешнего контекста, при котором значение слова уточняется в результате взаимодействия его со значениями других компонентов определенного отрезка речи»4.

На образование минимального контекста для многозначного слова в случае, когда его основа является одним из конституентов композита, указывает и Е.И. Шендельс.

Исходя из этого можно сказать, что характерная особенность современного немецкого языка - словосложение - делает возможным создание лексического контактного синтетического контекста, и что в немецком языке «существует значительное количество несложных единиц, которые имеют контекст (контекстуированы) уже в лексиконе в виде соответствующих словарных композитов»5.

Сложные слова, создавая минимальный контекст и осуществляя лексико-дифференцирующую функцию, выступают в речевых отрезках по отношению к простым многозначным словам в трех основных позициях:

1. Сложное слово используется автономно, «встает на место» многозначного слова:

Endlich sagte der Alte mit der Quaste: „Wir sind ja katholisch, mein Herr, das Dienst-

* Лейкина Б.М. К вопросу о грамматическом контексте /У Вопросы синтаксиса романо-германских языков: сб. науч. тр.-Л., 1961.-С. 44.

5 Вашунин B.C. Функции определительных сложных существительных в современном немецком языке. - Куйбышев, 1982.-С. 24.

mädchen aber ist ja protestantisch gewesen" (B. Kellermann).

2. Сложное слово находится в препозиции по отношению к многозначному слову, сразу ориентируя слушающего на используемый далее в речи ЛСВ многозначного слова:

Niemand hat Nähnadeln. Einen Kochtopf oder so etwas konnten sie wiederfinden im Schutt, aber keine Nadeln (L. Frank).

3. Сложное слово чередуется с многозначным словом, как бы вновь напоминая слушающему о его ЛСВ, используемом в речи:

Drinnen saßen drei Schreiber an Tischen; große Packen Karteikarten lagen vor ihnen, die Karten waren so groß wie Deckel von Zigarrenkisten... Sie hörte Maria schreien und trat mit ihrer Karteikarte ins Zimmer. Im Zimmer war nur ein Mann... Er streckte stumm die Hand aus, sie gab ihm die Karte und wartete: noch immer keine Angst. Der Mann las die Karte durch... (H. Boll).

Следует отметить, что это чередование наблюдается чаще тогда, когда между моментами употребления многозначного слова имеется речевой отрезок определенного объема (в письменной речи - несколько абзацев).

Многозначные слова и однозначно определяющие их ЛСВ сложные слова свободно сочетаются с одинаковыми лексическими единицами и их одинаковыми грамматическими формами, не имеют каких-либо стилистических различий и могут успешно использоваться в качестве минимального контекста, дифференцирующего ЛСВ многозначных слов и омонимы, любыми социальными группами и в любых функциональных стилях.

Соседствуя друг с другом в словарном составе, однозначные сложные слова и многозначные простые слова не могут не вступать между собой в определенные отношения. При этом представляется важным выяснить статус сложного слова по отношению к многозначному слову, дифференциации ЛСВ которого оно служит, или, точнее, статус сложного слова по отношению к многозначному слову в его конкретном ЛСВ. Такой подход представляется оправданным, если принять во внимание несовпадение семантических объемов сложного слова и многозначного слова в целом.

Мобильность в соотношении формы и содержания языковых единиц порождает многообразие направлений их развития. Не случайно вариативность рассматривается как фундаментальное свойство языковых единиц.

Варьирование, как известно, предполагает наличие инварианта. В фонологии такой инвариант определяется как фонема, инвариант же нашего уровня может быть выявлен на основе когнитивизма или, если быть точнее, в рамках когнитивной лингвистики, базовым понятием которой является концепт.

Концепт может быть представлен в языке, т. е. вербализован, манифестирован, а может быть и не вербализован средствами языка, однако наиболее существенные из представлений нашего мозга - это представления, которые вербализуют структуры

сознания при помощи языковых знаков6.

Е.С. Кубрякова указывает на то, что цель когнитивной лингвистики - «не только поставить в соответствие каждой языковой форме ее когнитивный аналог, ее концептуальную или когнитивные структуры ..., но и объяснить причины выбора или создания данной «упаковки» для данного содержания»7.

На этом пути исследуется вся общность языковых средств, вербализующих концепт в определенный период развития общества, которая определяется как номинативное поле концепта.

З.Д. Попова и И.А. Стернин, анализируя номинативное поле концепта, указывают на то, что оно отличается от традиционно выделяемых структурных группировок лексики тем, что оно имеет комплексный характер и включает все типы лексических группировок в свой состав. При этом номинативное поле не выступает в качестве структурной группировки языка, а является выявленной и упорядоченной исследователем совокупностью номинативных единиц (с включением всех частей речи). Исследователи обращают внимание на принципиальную неоднородность номинативного поля концепта, указывая на то, что оно включает в себя как прямые номинации самого концепта (ядро поля), так и номинации отдельных когнитивных признаков (периферия поля).

З.Д. Попова и И.А. Стернин перечисляют языковые средства, входящие в номинативное поле того или иного концепта. Перечень состоит из 19 позиций, возглавляют его по праву «прямые номинации концепта (ключевое слово-репрезентант концепта, которое избирается исследователем в качестве имени концепта и имени номинативного поля, и его системные синонимы)»8.

Понятие прямых номинаций концепта с успехом может быть отнесено к многозначным словам в их ЛСВ и дифференцирующим их сложным словам, так как им свойственно отношение свободной дистрибуции, способность тождественно выступать в одном и том же контексте. И здесь появляется возможность отождествить их на высшем уровне - на уровне концептов как ключевых (базовых) вариантов вербализации одного концепта.

При этом наличие в немецком языке для подавляющего большинства концептов как минимум двойной ключевой (базовой) вербализации именно субстантивными формами позволяет говорить о более высоком уровне стабильности немецких концептов по сравнению с концептами других национальных концептосфер.

Возможность осуществления вербализации концептов сложными словами заложена в вапентностных характеристиках их непосредственно составляющих, или, точнее, во внутренней валентности простого многозначного слова, совпадающего по форме с одной из НС сложного слова.

6 Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика - психология - когнитивная наука II Вопросы языкознания. -1994. - №4. - С. 37.

7 Кубрякова Е.С. Об установках когнитивной науки и актуальных проблемах когнитивной лингвистики II Вопросы когнитивной лингвистики. - 2004. - №1. - С. 16.

8 Попова З.Д., Стернин И.А. Семантико-когнитивный анализ языка. - Воронеж, 2006. - С. 47 - 49.

Появлению в лингвистике термина «валентность», введенного Л. Теньером и С.Д. Кацнельсоном в середине XX века, предшествовал длительный «довалентност-ный» период, заложивший фундамент теории валентности.

В течение конца XIX века - начала XX века в грамматических концепциях представителей немецкого языкознания ставятся вопросы семантических отношений внутри предложения, проблемы обязательности и факультативности компонентов предложения, категориального значения частей речи. Наиболее значимыми в этом отношении являются исследования В.Вундта, О. Бехагеля, И. Хейзе, К. Бюлера, Т.Калепки, Ф. Неймана, М.Зандмана, В. Пфлейдерера, К. Бооста, которые заложили в немецком языкознании основы положений теории валентности и создали благоприятные предпосылки для ее дальнейшего распространения.

Теория валентности по Л. Теньеру описывает зависимость частей предложения первого уровня, причем глагол занимает центральное место в предложении («le noeud central»). Глагол рассматривается в качестве единственно независимого элемента в предложении, который осуществляет управление другими элементами. Будучи структурным центром предложения, использованный в конкретном случае глагол требует определенное количество и определенные виды «дополнений».

Критерием различения различных видов «дополнений» для Л. Теньера является смысловая необходимость. Обязательные смысловые дополнения к глаголу обозначаются как «актанты». Валентная структура глагола ограничивается тремя видами актантов: субъект, прямое и косвенное дополнение, причем субъект является наименованием первого актанта.

Издание в 1970г. первого словаря валентности глаголов немецкого языка дало толчок к созданию словарей валентности и дистрибуции имен прилагательных и существительных. Немецкие авторы К.Е. Зоммерфельдт и Г. Шрайбер положили в их основу семантическое рассмотрение валентности, определяемой способностью слова на базе своего значения устанавливать связи с другими словами.

Главенствующее положение глагола в предложении положено в основу появившихся в 60-70 годах прошлого века большинства грамматических исследований немецких ученых, причем во многих из них уже не делается прямых ссылок на Л. Теньера. Сущность данных грамматических теорий образует система моделей предложений, структурным центром которых является глагол (Н. Brinkmann, L. Weisgerber, H. Renicke, U. Engel, J. Erben и др.). Составление моделей предложений базируется на различии в присоединении членов предложения к глаголу.

Зарубежные лингвисты начинают уделять все больше внимания именам существительным, прилагательным и другим частям речи. Имена существительные все больше и больше начинают ставиться во главу угла лингвистических трудов зарубежных языковедов, которые пытаются решить проблемы общности и различия валентности глаголов и существительных, общих моментов и отличительных черт в валентности существительного и прилагательного, вопросы обязательных и факультативных актантов имен существительных и другие. К решению отмеченных вопросов все активнее привлекается семантическая сторона исследуемых явлений.

В отечественной лингвистике распространение теории валентности неразрывно

связано с именем С.Д. Кацнельсона, работавшего на материале русского языка, и исследования которого способствовали распространению идей валентности на другие языки.

Постепенно круг рассматриваемых вопросов начал неуклонно расширяться: в него стали входить семантические характеристики существительного и прилагательного; усилия отечественных и зарубежных лингвистов нередко объединялись, что свидетельствовало об их общих научных интересах.

Для теории валентности, впрочем, как и для многих других лингвистических теорий, характерен определенный терминологический разнобой, который не преодолен по сей день и преодоление которого, возможно, займет еще продолжительный отрезок времени. В первую очередь это касается самого термина «валентность».

Отсутствие четких энциклопедических дефиниций вынуждает лингвистов пытаться вновь и вновь определить свое понимание терминов и их соотношение друг с другом.

В настоящее время может считаться практически не представленной точка зрения, согласно которой валентность и сочетаемость отождествлялись и произвольно подменяли друг друга, когда валентность рассматривалась одновременно как сочетательные свойства и как их реализация в речи.

Преодоление этой позиции и разделение валентности и сочетаемости было связано с выходом теории валентности из рамок чистого синтаксиса и получавшим все более широкое распространение семантическим подходом.

Признавая неадекватность явлений и терминов, ученые образовали два направления, зафиксировав за ними полностью противоположные значения.

Представители первого относят валентность к системе языка, а сочетаемость - к ее реализации в речи (см., например, работы И.Г.Ольшанского, В.М. Лейкиной и др.), во втором же направлении валентность характеризуется как речевая реализация потенциальной сочетаемости (Н.З. Котелова, Г.Г. Сильницкий, С.Н. Андреев, Л.А. Кузьмин и др.).

Рассмотрение в реферируемом диссертационном исследовании вопросов полисемии и словосложения с позиции теории валентности предполагает выражение своего отношения к развернутой терминологической дискуссии.

Разделяя точку зрения лингвистов, считающих ведущей семантическую сторону структуры (Ю.Д. Апресян, Н.М. Минина, АД.Райхштейн, М. Бирвиш и др.), мы определяем валентность как обусловливаемую ее семантической характеристикой способность языковой единицы вступать в синтагматическое окружение. Представленное определение не претендует на универсальность, оно является в определенной степени узким понятием (так, например, в нем не отражена формальная валентность односторонних единиц языка) и призвано служить целям установления позиции автора, без которого не возможно дальнейшее рассмотрение теоретических и практических вопросов.

Установив принадлежность валентности к системе языка, необходимо определиться с выбором термина для ее реализации в речи. На первый взгляд, это не должно представлять сложности, так как в лингвистике, как уже было показано выше, для

этой цели неоднократно использовался термин «сочетаемость».

Проанализировав, однако, функционирование термина «сочетаемость» для обозначения реализации в речи валентности языковой единицы, нельзя не обратить внимание на то, что в значении самого термина на первый план выступают семы потенциальности и процессуальное™, а не требуемая в данном случае сема результативности. На наш взгляд, именно этот процессуальный аспект термина служил и продолжает служить причиной смешения терминов «валентность» и «сочетаемость», продолжая порождать неточности формулировок даже у ученых, которые стоят на позициях разделения терминов.

В данных условиях возможным и целесообразным представляется заменить термин «сочетаемость» новым термином и ввести для обозначения реализации валентности языковой единицы в конкретном синтагматическом окружении термин «сочле-нённость».

Предложенный терминологический аппарат распространяет свое действие на оба типа валентности, на валентность внешнюю и на валентность внутреннюю. Подобное разделение валентности на типы было осуществлено М.Д. Степановой, которая в противовес валентности внешней понимала под внутренней валентностью закономерности соединения языковых элементов во внутренней синтагме, то есть на уровне непосредственно составляющих слова.

Сущность термина «внутренняя валентность» М.Д. Степановой не противоречит предложенному выше пониманию термина «валентность» и принимается нами полностью.

Словообразование, и особенно словосложение, может считаться одной из самых интересных областей приложения теории валентности (о чем свидетельствует большое количество работ в этой области (H.H. Аветисян, И.К. Архипов, B.C. Вашунин, В.М. Жирмунский, Л.Г. Левитене, З.Н. Морева, E.H. Синкевич, Г.А. Скакун, W. Schmidt и др.)), и формальная внутренняя валентность слов немецкого языка получила достаточное освещение. Семантическая же сторона валентности слов, в первую очередь сложных, является наиболее сложной и почти не изученной9. К сожалению, на сегодняшний день это положение дел практически не изменилось.

Внутренняя валентность обнаруживается при соединении НС в рамках одной лексической единицы и может быть зафиксирована в узуальном виде, что и отличает ее от валентности внешней по двум линиям:

выражение в синтагматическом окружении, состоящим из одной лексической единицы;

возможность лексикографической фиксации для последующего употребления.

Признавая универсальный характер валентности, логично предположить, что, как и в синтаксических конструкциях, когда носителем активной валентности является какой-то один член словосочетания, а не все словосочетание в целом, так и в композитном образовании по аналогии со словосочетанием носителем активной валентно-

9 Степанова М.Д., ФляйшерВ. Теоретические основы словообразования в немецком языке.-М., 1984.-С.174.

сти будет одна из НС. Факт «обрастания» носителя валентности актантами - наличие словосочетания или сложного слова в нашем случае - должен рассматриваться уже как сочлененность.

Таким образом, можно говорить не о внутренней валентности сложного слова, а о внутренней валентности одной из его составляющих'0.

Выявить особенности реализации внутренней валентности позволяет создание ее конкретных моделей на основе общей модели.

В целях синхронного исследования словосложения является важным «изучение закономерностей и особенностей словообразовательного моделирования»11.

Вся система словосложения (шире - словообразования) традиционно рассматривается как совокупность самых разных моделей словосложения, взаимодействующих друг с другом, Система словосложения (как часть системы словообразования в целом) должна организовываться с привлечением как можно большего количества моделей, а ее знание приведет к знанию закономерностей образования производного (в нашем случае - сложного) слова и к установлению его статуса как единицы системы. Следствием же знания системы словосложения будет понимание закономерностей образования сложных слов.

Важную роль при этом как в количественном, так и качественном отношении играют модели внутренней валентности полисемичного слова, отражающие направления их лексического наполнения с целью преодоления информативной недостаточности и создания сложных слов с ЛДФ.

Поскольку возможность создания сложного слова определяется, с одной стороны, лексической семантикой многозначного слова в его конкретном ЛСВ, и, с другой стороны, синтаксической семантикой словообразовательной модели, то и описание внутренней валентности многозначного слова предполагает как описание лексических (точнее сказать - идеографических) свойств обеих НС сложного слова, так и описание ономасиологических отношений между обозначаемыми этими НС предметами и явлениями на основе семантического падежа.

В зависимости от места дифференцирующего компонента сложного слова по отношению к компоненту, совпадающему по форме с многозначным словом в его конкретном ЛСВ (пре- или постпозиция), общая модель внутренней валентности многозначного слова может быть представлена в двух вариантах:

XI — БК — У1 И-БК-Х!'.

где БК - семантический падеж, У - дифференцируемый компонент, совпадающий с многозначным словом, X - дифференцирующий компонент, I - идеографическая (тематическая) подтема компонента.

10 О внутренней валентности сложного слова можно говорить в случае наличия у него многозначности, приравняв его к несложному многозначному слову.

11 Кубрякова Е.С. Словообразование II Общее языкознание: Внутренняя структура языка. - М„ 1972. -С. 350.

Необходимо отметить, что в настоящей работе с тематической точки зрения классифицируется только дифференцирующий компонент, так как компонент дифференцируемый представляется в дефинитивном описании, например: Vermittlung f - J1CB 2: передача (опыта, знаний).

Отнесение конкретного дифференцирующего компонента (дифференцирующих компонентов) к той или иной подтеме осуществляется на основе его лексического значения.

Тематическая принадлежность дифференцирующих компонентов, которые не являются существительными, определяется в соответствии с нормативными классификациями соответствующих частей речи.

Опишем релевантные для создания конкретных моделей семантические падежи и тематическую отнесенность дифференцирующих компонентов.

Нельзя не признать правоту мнения С.Д. Кацнельсона, утвериедавшего, что валентность является проявлением глубинных семантических связей между языковыми единицами, и не согласиться с Л.В. Щербой, отмечавшего, что в основе соединения слов лежит внутренний процесс сложения смыслов, так как действительно бесспорен тот факт, что, служа целям номинации, слова соединяются между собой аналогично соединению определяемых ими явлений реальной действительности.

При данном положении вещей определяющими суть валентности в самом общем виде будут универсальные, безотносительные к какому-либо конкретному языку логические законы и отношения, наблюдаемые в параллели «элемент реальной действительности» - «языковая номинация», хотя «они редко выражаются ...ясным и недвусмысленным способом»12.

Для выявления семантики детерминативных субстантивных композитов следует обратиться к установлению семантических отношений между конституентами композитов. Возможность осуществления подобного анализа обнаруживается как раз в области семантического синтаксиса. Метод описания семантики предложения как системы семантических валентностей предлагает падежная грамматика.

Взяв за основу мнение Э. Бенвениста о том, что именное словосложение - это микросинтаксис, некоторые лингвисты стали применять положения теории глубинных (семантических) падежей к словосложению. Значительный вклад в распространение применения семантических падежей к детерминативным субстантивным композитам современного немецкого языка внес B.C. Вашунин, который выделил около 30 видов логических соотношений между их компонентами, что послужило основой при определении семантических падежей, важных для описания материала в настоящей работе и создании нижеследующей классификации:

Значение объекта. Падеж «Объектив» является в настоящей классификации семантическим падежом, объединившим в определенной степени основные черты традиционно выделяемых во многих работах в применении к синтаксису падежей «Пациентов» и «Объектив». Под объектом в работе понимается неодушевленный предмет естественного или искусственного происхождения/явление (в подавляющем боль-

12 Есперсен 0. Философия грамматики. - М., 2002. - С. 57 - 58.

шинстве случаев), а также одушевленное лицо, на которые оказывается определенное воздействие, могущее иметь следствием изменение их характеристик: Scheidung f - ЛСВ 2: юр. развод, расторжение брака - Ehescheidung.

Агентивное значение. Мы понимаем «Агентив» как семантический падеж, обозначающий как одушевленного (чаще всего), так и неодушевленного активного участника ситуации, производящего действие любого рода, осуществляемого по плану или при его отсутствии: Andrang m - ЛСВ 1: напор; наплыв; давка - Massenandrang.

Локальное значение. Падеж «Локаль» в нашем понимании характеризует пространственное положение предмета или лица в широком смысле; Insel f - ЛСВ 2: островок безопасности (для пешеходов на проезжей части улицы) - Straßeninsel.

Темпоральное значение. Семантический падеж «Темпораль» определяет временную отнесенность предмета/явления или лица: Aussprache f - ЛСВ 2: обмен мнениями, беседа, разговор; дискуссия, прения - Ausspracheabend.

Инструментальное значение. Падеж «Инструменталь» - это средство презентации участника ситуации, при помощи которого становится возможной и осуществляется определенная деятельность. Инструмент может выступать не только «в чистом виде», но и манифестироваться в виде средства, делающего возможным некое действие (например, часть тела или орган): Riss m - ЛСВ 3: чертеж, рисунок; план; эскиз; проекция - Federriss.

Поссесивное значение. Сущность значения падежа «Поссесив» заключается в выражении отношения принадлежности неодушевленного предмета или лица (встречается реже) неодушевленному предмету или лицу: Hof I m - ЛСВ 3: двор (королевский, княжеский) - Königshof, Fürsthof.

Партитивное значение. Значение падежа «Партитив» отражает соотношение целого и части. В роли участников ситуации выступают, как правило, неодушевленные предметы и части (органы) тела: Knie п - ЛСВ 3: тех. отвод [колено] трубы - Rohrknie.

Компаративное значение. Область применения падежа «Компаратив» - выражение сходства, подобия. Сравнение и уподобление могут производиться как по линии внешних признаков, так и по линии внутренних характеристик: Nudel f - ЛСВ 1: pl лапша; вермишель; макаронные изделия - Fadennudel.

Каузальное значение. Сфера реализации падежа «Каузаль» - причинно-следственные связи. В качестве причинной части наиболее часто отмечаются неодушевленные предметы и явления, а также разного рода действия одушевленного лица: Schauer II m - ЛСВ 1: дрожь, озноб; трепет - Kälteschauer, Fieberschauer.

Финальное значение. Семантика падежа «Финаль» представляет цель предназначения неодушевленного предмета или лица: Mal II m - монумент, памятник -Denkmal, Erinnerungsmal, Ehrenmal, Merkmal, Gedächtnismal, Mahnmal.

Рестриктивное значение. Рестриктив предопределяет существование (наличие) одного участника ситуации (неодушевленного предмета или лица) в зависимости от другого участника ситуации, который устанавливает качественные и количественные характеристики первого участника в зависимости от себя самого, в соответствии с самим собой: Ordnung f-ЛСВ 7: порядок, степень - Rangordnung, Größenordnung.

Экзистенциональное значение. Экзистенциональ предполагает существование определяющего участника ситуации в рамках (пространственных и/или временных) определяемого участника ситуации: Bahn f - ЛСВ 5: перен. дорога, поприще (жизненный путь) - Lebensbahn.

Материальное значение (вещество). При выражении материального значения (падеж «Материаль») фиксируется вещество, из которого сделан или состоит тот или иной неодушевленный предмет: Kugel f - ЛСВ 3: пуля; ядро (пушечное; тж. спорт.) -Bleikugel.

Идентификативное значение. Падеж «Идентификатив» служит целям идентификации, установления отношения равенства между одушевленными или неодушевленными участниками ситуации: Kombination II f - ЛСВ 2: комбинезон -Kombinationsanzug.

Индивидуативное значение. Индивидуатив - это семантический падеж, служащий для выражения значения определяющего участника ситуации, представляющего собой единичный предмет или лицо, совокупность которых формирует собирательное значение соотнесенного с ним другого определяемого участника ситуации: Haufen m -ЛСВ 2: толпа - Menschenhaufen - ЛСВ 4: воен. ист. отряд (ландскнехтов) -Landsknechtshaufen.

Коллективуативное значение. Колпективуатив - это семантический падеж, выражающий обобщающее значение определяющего участника ситуации, представляющего собой совокупность единичных предметов или лиц, один из которых выражен посредством соотнесенного с ним другого определяемого участника ситуации: Klasse f—ЛСВ 1: класс (общество) - Gesellschaftsklasse.

Орнативное значение. Падеж «Орнатив» фиксирует наличие у определяемого участника ситуации какого-либо неодушевленного предмета как своей неотъемлемой части, без которого он перестает быть самим собой. Это свойство в корне отличает его от Поссесива, у которого констатируется лишь значение принадлежности определяемого участника ситуации определяющему: Leiter I f — ЛСВ 1: (приставная) лестница, стремянка - Treppenleiter.

Конзумативное значение. Конзуматив выражает значение потребления или возможности потребления в определяемом участнике ситуации другого, определяющего участника ситуации: Brenner m - ЛСВ 4: (газовая) горелка - Gasbrenner.

Этимологическое значение (происхождение). Семантический падеж «Этимолога-тив», сущность которого достаточно ясно прослеживается из его названия: обозначение происхождения, этимологии лица, предмета, явления: Frucht f - ЛСВ 1: плод; фрукт - Baumfrucht

Бенефактивное значение (адресат). Падеж «Бенефактив» в определенной степени представляет собой синтез обычно выделяемых в области синтаксиса падежей «Бенефактив» и «Адресатив». Основное отличие рассматриваемого в настоящей классификации падежа заключается в двух моментах: 1) на первый план выступает понятие предназначенности, а не извлечение выгоды и пользы и 2) адресатом или бенефициантом помимо одушевленного лица выступает также неодушевленный

предмет: Anstalt f - ЛСВ 3: больница; (психиатрическая) лечебница; санаторий; пансион - Krankenanstalt; ЛСВ 4: тюрьма - Gefangenenanstalt.

Акциональное значение. Акциональ направпен на демонстрацию действия, совершаемого в определяемом участнике ситуации: Arena f - ЛСВ 2: перен. арена (борьбы, деятепьности) - Kampfarena.

Утилитативное значение. Падеж «Утилитатив» опредепяет возможность использования (и само использование) определяемого неодушевленного участника ситуации в определяющем неодушевленном участнике: Hammer m - ЛСВ 2: молоток (как символ аукциона) - Auktionshammer.

Значение емкости. Падеж «Капацитатив» показывает, что содержится или может содержаться в определяемом участнике ситуации, что предназначено для его «наполнения» в широком смысле слова. И в качестве определяемого, и в качестве определяющего участников ситуации испопьзуются неодушевленные предметы, в виде определяющего участника часто используется вещество: Gurt m - ЛСВ 3: патронная лента - Patronengurt.

Тематическое значение. Как видно из названия, падеж «Тематив» призван раскрыть тематическое напопнение опредепяемого неодушевпенного участника ситуации, который, в свою очередь, сам является неодушевленным: Bericht m - ЛСВ 2: воен. сводка - Lagebericht.

Значение трансферирования. Трансфертив отражает перемещение в пространстве одушевленным лицом, неодушевленным предметом или явлением определяющего участника ситуации (одушевленного или неодушевленного): Zug m - ЛСВ 5: тяга, движение, струя (воздуха), сквозняк; (сквозной) ветер - Luftzug.

Значение меры. При падежной семантике Волуматива определяемый неодушевленный участник ситуации фиксирует параметры, задает качественные и количественные характеристики, устанавливает «меру» определяющему неодушевленному участнику ситуации: Norm f- ЛСВ 2: тех., эк. норма, плановое задание - Arbeitsnorm.

Продуктивное значение. Продуцентив является семантическим падежом, выражающим факт получения в результате деятельности определяемого одушевленного или неодушевленного (реже) участника ситуации отсутствующего до нее неодушевленного предмета или явпения (определяющего участника ситуации): Bläser m - ЛСВ 2: стекподув - Glasbläser.

В целях создания моделей внутренней валентности необходимо схематическое представление применяемых семантических падежей:

у des х (Объектив), у wird (ist) von х gemacht (Агентив), у befindet sich / erfolgt auf (in, an etc.) x (Локаль), у findet während (in, nach, vor etc.) x statt (Темпораль), у entsteht durch x (Инструменталь), у gehört x (Поссесив), у ist Teil von x (Партитив), у ist x ähnlich (Компаратив), у wird durch x verursacht (Каузаль), у ist zu x bestimmt (Финаль), у nach/gemäss x (Рестриктив), x existiert in у (Экзистенциональ), у ist aus x gebaut (Мате-риаль), у ist x (Идентификатив), у besteht aus x (Индивидуатив), x besteht aus у (Kon-лективуатив), у hat x (Орнатив), x wird in/an у konsumiert (Конзуматив), у stammt von x (Этимологатив), у ist für x bestimmt (Бенефактив), x wird in у betrieben (Акционапь), у wird in x benutzt (Утилитатив), у mit x, у für x, у enthält x (Капацитатив), у über x (Тема-

тив), у transferiert х (Трансфертив), у ist Mass für х (Волуматив), у produziert х (Продуцентов).

При создании моделей внутренней валентности многозначных слов большую роль играет и правильная тематическая отнесенность дифференцирующих компонентов.

Потребность в создании группировок слов на основе сходства, аналогии их значений ощущалась уже в Древней Греции, когда были созданы фундаментальные для того времени труды Аристофана Византийского и Юлия Поллукса, содержащие первые идеографические классификации, составленные на материале греческого языка.

История создания немецких тематических классификаций начинается с 1877 года, отмеченного выходом словаря Д. Зандерса, за которым последовала работа А. Шлессинга.

Из выходящих в настоящее время в Германии идеографических словарей особого упоминания заслуживают одноязычные и двуязычные иллюстративные словари Дудена, которые в отличие от тезаурусных словарей не ставят задачу стопроцентного отражения лексического состава во всем его многообразии, но максимально охватывают конкретные условия жизни человека, семантизируя при помощи иллюстраций значения лексических единиц.

Используемая в диссертационном исследовании тематическая классификация лексики современного немецкого языка составлена на основе тем, выделенных в вышедшем в 2000 году идеографическом словаре Дудена. (Тематическое подразделение немецкой лексики рассматривалось также и в других словарях. Сравнение классификаций этих словарей позволяет придти к выводу о значительной общности отмеченных в них тем и подтем.) Словарь насчитывает 11 тем и более 300 подтем. Подобное разделение тем на подтемы является для цепей настоящей работы излишне детальным, вследствие чего подтемы были пересмотрены в сторону их количественного уменьшения и устранения излишней дробности.

Так, например, выделяемые в словаре Дудена подтемы «плавание», «гребля», «конный спорт», «игры в мяч», «фехтование», «спортивная гимнастика», «легкая атлетика» и т.д. были объединены в одну подтему «спорт», а подтемы «одежда для грудников», «детская одеизда», «женская одежда», «мужская одежда», «нижнее белье» и т.д. - в подтему «одежда».

Объединению подверглись и некоторые темы. Представленная в нашей классификации тема «Ремесло и промышленность» вобрала в себя тему «Графическое ремесло»; тема «Государство, общественные отношения» состоит из тем «Бюро, банк, биржа» и «Общественность и коллектив»; а тема «Досуг, спорт, культура и искусство» является суммой тем «Досуг, игра, спорт» и «Развлечение, шоу, культура и искусство».

С другой стороны, предлагаемая классификация была дополнена двумя темами.

В исходной словарной классификации специально не выделялась тема «Наука», отдельные же научные дисциплины были разбросаны по разным темам, причем не всегда, на наш взгляд, правомерно (например, подтема «математика» попала в тему «Развлечение, шоу, культура и искусство»).

Это вызвало потребность использовать в работе тему «Наука», подтемы которой соответствуют классификации наук, представленной в Большой советской энциклопедии.

Необходимость же применения темы «Разное» обусловлена тем, что иллюстративные идеографические словари в силу своей специфики ограничиваются в основном областью конкретной лексики, абстрактная же лексика затронута крайне ограниченно.

По этой причине состав темы «Разное» был определен на основе идеографических словарей другого типа - словарей тезаурусных, подтема же «абстрактное понятие» представляет собой соединение целого ряда подтем из классификации Р. Хап-лига и В. фон Вартбурга: «общие положения, ум, мудрость, способности», «восприятие», «сознание, представления», «память», «воображение», «мышление», «чувства», «воля» и др.

В каждую из тем пришлось добавить подтему «общее понятие», которая включает в себя понятия с известной долей абстракции и понятия, относящиеся к нескольким подтемам. Например, слово das Gepäck, относящееся к теме «Транспорт, СМИ, информатика» может быть отнесено к подтемам «железная дорога», «авиация», «водный транспорт» и т.д., поэтому его идеографическая характеристика будет следующей: «общее понятие (Транспорт, СМИ, информатика)».

Таким образом, получена классификация, охватывающая 10 тем (Вселенная, Земля; Человек и социальная окружающая среда; Природа как окружающая среда, сельское и лесное хозяйство; Ремесло и промышленность; Транспорт, СМИ, информатика; Государство, общественные отношения; Досуг, спорт, культура и искусство; Животные и растения; Наука; Разное) и 129 подтем лексики современного немецкого языка.

Вторая глава исследования «Взаимосвязь простых многозначных и сложных однозначных слов в синхронном аспекте» посвящена анализу диссимилятивной функции словосложения в двух ее разновидностях (лексико-дифференцирующей и различительно-гипонимической); выявлению структурных особенностей сложных слов с ЛДФ в немецком языке; анализу охвата полисемии и омонимии сложными словами с ЛДФ; определению места неузуальных сложных слов с ЛДФ в оппозиции «узу-альность - окказиональность»; характеристике функционирования относительно окказиональных сложных слов с ЛДФ.

Переходя к описанию лексико-дифференцирующей функции словосложения немецкого языка, необходимо напомнить, что сущность лексико-дифференцирующей функции заключается в разграничении друг от друга при помощи словосложения ЛСВ многозначных слов и омонимов и создании для них минимального контекста:

Karte f

1. карта (географическая, топографи- 1. Landkarte;

ческая);

2. (почтовая) открытка;

3. билет (проездной, театральный);

4. карта блюд, меню

2. Postkarte;

3. Fahrkarte; Theaterkarte;

4. Speisekarte; Meniikarte; Tischkarte;

5.карточка (продовольственная и

т.п.);

6. визитная карточка;

7. карта (игральная)

5. Lebensmittelkarte;

6. Besuchskarte; Visitenkarte;

7. Spielkarte

1. Feldflur;

2. Gemeindeflur

Hausflur; Treppenflur

Flurlf

1. поле, нива, луг;

2. угодья, общинная земля

Flur Ilm

коридор; передняя; прихожая; холл; вестибюль; входная (лестничная) площадка

Определенный интерес представляют случаи, когда два многозначных слова, имея в своих микросистемах общий ЛСВ, вступают в своеобразное взаимодействие, соединяя свои формы в единое сложное слово, дифференцирующее общий ЛСВ как первого, так и второго многозначного слова:

Blatt п __________

3. газета; журнал " ~~ * Zeitungsblatt

Zeitung f _____—-------*

1.газета

Некоторые многозначные слова могут вступать в такое взаимодействие сразу с несколькими многозначными словами по разным ЛСВ: Abschnitt m

2. период, отрезок (времени)

Zeit f

3. время, период (отрезок) времени, срок

Zeitabschnitt

Zeitalter

4. время, эпоха

Alter п

4. век (человечества); геол. эпоха

Принимая во внимание то, что речь обычно определяется как двустороннее, взаимное общение, и что устная речь делится на процессы слушания и говорения, и пытаясь определить, для кого (слушающего (адресата) или говорящего (адресанта)) дифференциация ЛСВ многозначных слов и омонимов будет более важна, можно придти к следующему выводу. Более значимой дифференциация представляется для адресата, что объясняется разными исходными точками функционирования речевых механизмов у него и адресанта. Конечный момент (акустический эффект) речевой деятельности адресанта является исходной точкой деятельности адресата. Говоря иначе, адресант идет от исходного для него содержания к форме, а адресат - от исходной для него формы к содержанию. Именно поэтому для адресата столь важна

однозначная интерпретация той или иной формы (в нашем случае - формальная дифференциация разных J1CB многозначного слова или омонимов). Нужно также подчеркнуть, что, хотя и не в такой степени как для слушающего, дифференциация значима и для говорящего. Ведь в процессе коммуникации он ориентируется на слушающего и стремится к тому, чтобы у последнего не возникали проблемы смешения знаков, чтобы высказывание было им правильно, однозначно понято.

Морфологическая структура двухкомпонентных детерминативных сложных существительных современного немецкого языка может быть весьма разнообразной. Определяющими компонентами могут являться основы имен существительных, глаголов, прилагательных, наречий, местоимений, числительных и междометий. В литературе обращается внимание на то, что в данном качестве чаще выступают основы существительных и глаголов, реже - основы прилагательных, основы же наречий, местоимений, числительных и междометий встречаются очень редко (М.Д. Степанова, В. Фляйшер, B.C. Вашунин).

Сказанное в полной мере может быть отнесено и к двухкомпонентным сложным существительным с ЛДФ.

Такое разнообразие частей речи, служащих дифференцирующими компонентами, будет иметь место в том случае, если дифференцирующий компонент находится в препозиции к дифференцируемому и является первым компонентом сложного существительного. Если же дифференцирующий компонент стоит на втором месте, то он, естественно, может быть только именем существительным.

Наибольшее распространение в немецком языке получили сложные существительные, где в качестве дифференцирующего компонента выступают имена существительные: die Bude (в ЛСВ «лавка, ларек, палатка (на рынке); швейц. магазин») - die Marktbude, die Verkaufsbude; der Bügel (в ЛСВ «плечики (для подвешивания одежды), вешалка») - der Kleiderbügel; der Ersatz (в ЛСВ «заменитель, суррогат») - das Ersatzmittel, der Ersatzstoff; der Abrutsch (в ЛСВ «оползень») - der Bodenabrutsch; der Alp I (в ЛСВ «кошмар, удушье (во сне); угнетенное состояние») - der Alpdruck, der Alptraum.

Глагольные основы также широко представлены среди дифференцирующих компонентов сложных слов с ЛДФ: das Blei (в ЛСВ «тех. отвес, лот, грузник») - das Senkblei; das Brett (в ЛСВ «поднос») - das Servierbrett, das Traqbrett; der Damm (в ЛСВ «шоссе; мостовая») - der Fahrdamm; das Pulver (в ЛСВ «порох») - das Schießpulver; der Becher (в ЛСВ «кубок; бокал; чаша; кружка; стакан(чик)») - der Trinkbecher; die Pfanne (в ЛСВ «сковорода; противень; хим. чан») - die Backpfanne, die Bratpfanne, die Röstpfanne.

Реже дифференцирующим компонентом служат прилагательные: der Fuchs (в ЛСВ «лошадь рыжей масти») - der Rotfuchs; die Kehle (в ЛСВ «тех., стр. паз, выемка, желобок, канавка; выкружка») - die Hohlkehle; die Waage (в ЛСВ «ватерпас, уровень (прибор)») - die Horizontalwaaqe; die Anlage (в ЛСВ «сквер, парк, искусственное насаждение») - die Grünanlage.

Возможно также использование местоимения (die Beherrschung (в ЛСВ «обуздание; самообладание») - die Selbstbeherrschung) и наречия (die Ausstattung (в ЛСВ «обстановка (квартиры); отделка, оформление; украшения») - die Innenausstattung).

Среди дифференцирующих компонентов сложных слов с ЛДФ не зарегистрированы компоненты-числительные и компоненты-междометия.

Самая распространенная возможность дифференциации ЛСВ появляется тогда, когда второй компонент сложного слова полностью совпадает по форме с многозначным словом, а первый компонент принимает лексико-дифференцирующую функцию на себя. Большинство случаев, когда на один ЛСВ приходится пять и более сложных слов, относится именно к данному способу дифференциации: Kelle f

3. кельма (лопаточка штукатура) 3.Glättkelle; Maurerkelle; Mörtelkelle;

Reibkelle; Kalkkelle; Putzkelle; Spitzkelle;

Ziehkelle

Вторая возможность дифференциации возникает при совпадении первого компонента сложного слова и многозначного слова. Этот способ используется реже первого, но, тем не менее, им могут полностью дифференцироваться как ЛСВ многозначных слов, так и ЛСВ омонимов, причем на какой-либо один ЛСВ может также приходиться значительное количество сложных слов: Mittag I m

1. полдень; 1. Mittagsstunde; Mittagszeit;

2. уст. юг, полуденные страны 2. Mittag(s)gegend; Mittagsland

Mittag II n

обед; обеденный перерыв Mittag(s)brot; Mittaq(s)essen;

Mittag(s)mahl; Mittag(s)mahlzeit;

Mittagspause

Нередко оба способа взаимодействуют для дифференциации ЛСВ в составе многозначных слов:

Abfall m

8. отбросы, отходы, очистки; остатки; 8. Industrieabfälie; Fabrikationsabfälle; побочные продукты; утиль; скрап; горн. Produktionsabfälle; Abfallmaterial; хвосты (обогащения) Abfallprodukt; Abfallsachen; Abfallstoff

Интересны случаи, когда один и тот же дифференцирующий компонент может стоять как в пре-, так и в постпозиции по отношению к компоненту, совпадающему по форме с многозначным словом: Guss ш

4. ливень, проливной дождь 4. Gussregen; Reqenguss

Но такая свободная постановка одного и того же дифференцирующего компонента возможна далеко не всегда. Часто от его места зависит смысл всего композитного образования, которое, в зависимости от пре- или постпозиции дифференцирующего компонента, будет дифференцировать разные ЛСВ многозначного слова: Brand I m

6. ожог; входное отверстие (пулевой 6. Brandwunde; раны);

7. мед. гангрена; антонов огонь (разг.) 7. Wundbrand

Анализ охвата полисемии и омонимии сложными словами с ЛДФ проводился в не-

сколько этапов.

На первом этапе из БИРС было отобрано 1000 звуковых (графических) комплексов (под звуковым комппексом здесь понимаются как многозначные слова, так и омонимы, причем 1) несколько омонимов, как полностью совпадающих друг с другом, так и имеющие единую звуковую/графическую форму, но отличающиеся друг от друга грамматическими показателями, например, родом, рассматриваются как один звуковой комплекс и 2) в целях упрощения анализа омоним в его значении рассматривался как ЛСВ).

В число анализируемых звуковых (графических) комплексов сознательно не включались лишь такие, которые характеризуются исключительно низкой частотой употребления, например, Apside, Argus, Bacht, Barn. Копичество имеющихся у звуковых комплексов ЛСВ варьировалось в широких пределах - от 2 до 32, общее же количество ЛСВ составило 5004 единицы.

На втором этапе по ряду авторитетных толковых словарей (включая и БИРС) были подобраны сложные слова, дифференцирующие ЛСВ звуковых комплексов. Подбор сложных слов производился к ЛСВ со всеми встречающимися пометами.

При проведении второго этапа анализа во время подбора сложных слов с ЛДФ «отраслевые» словари использованы не были. Однако, по нашему мнению, привлечение к анализу специальных словарей для подбора сложных слов к ЛСВ с пометами могло бы в определенной степени упучшить и без того достаточно высокие показатели моносемизации. Чтобы иметь приблизительное представление о том, что могло бы дать использование специальных словарей, был проведен третий этап анализа с привлечением Немецко-русского политехнического словаря.

Четвертый этап был посвящен структурному анапизу. Модепи сложных слов представлены следующим образом:

1) сущ. + сущ. = 5111 сложных слов (95,40%);

2) глаг. + сущ. = 208 сложных слов (3,88%);

3) прил. + сущ. = 25 сложных слов (0,46%);

4) прочее + сущ. = 13 сложных слов (0,24%).

С первым дифференцирующим компонентом было зарегистрировано 4033 сложных слова (75,29%), со вторым -1324 (24,71%).

На пятом этапе, являющимся продолжением второго, проводилась работа по определению «закрытости» ЛСВ (устанавливалось процентное отношение закрытых ЛСВ ко всем ЛСВ), выявлялось, сколько сложных слов приходится на закрытые ЛСВ и на все ЛСВ.

Пятый этап анализа был проведен из-за необходимости определить, насколько эффективно закрыты ЛСВ с разными пометами (ЛСВ с какими пометами наиболее обеспечены сложными словами с ЛДФ). Второй этап анализа не давал ответа на этот вопрос, т.к., например, тот факт, что у ЛСВ с пометой «тех.» были закрыты 97 единиц, а у ЛСВ с пометой «воен.» - 61 единица, не позволял придти к заключению о том, что ЛСВ с пометой «тех.» закрываются бопее эффективно, поскольку было различно общее количество взятых для анализа ЛСВ с этими пометами.

Различное количество сложных слов с ЛДФ, приходящиеся на ЛСВ с разными по-

метами и без помет, различная закрытость J1CB, а также тот факт, что одни ЛСВ не дифференцируются на словарном уровне, другие дифференцируются одним или двумя сложными словами, третьи - четырьмя или пятью, привели к предположению, что интенсивность дифференциации зависит от частоты употребления того или иного звукового комплекса и его отдельных ЛСВ. Необходимость проверки данного предположения обусловила проведение шестого, заключительного, этапа анализа с использованием Словаря наиболее употребительных слов немецкого языка.

Результаты, полученные в ходе проведения анализа охвата полисемии и омонимии сложными словами с ЛДФ, позволяют придти к следующим выводам:

1. Способность сложных слов с ЛДФ закрывать ЛСВ с очень широким «набором» помет свидетельствует о том, что лексико-дифференцирующая функция охватывает все пласты и сферы языка и носит в этом отношении универсальный характер.

2. Процент «закрытости» ЛСВ, отношения количества словарно зафиксированных сложных слов к общему количеству ЛСВ и количеству закрытых ими ЛСВ подтверждает эффективность словосложения служить целям моносемизации полисе-мичных звуковых комплексов.

3. Наличие у одного ЛСВ нескольких сложных слов с ЛДФ является доказательством большой продуктивности данного типа словосложения.

4. Наиболее продуктивная модель при образовании определительных сложных слов - сущ. + сущ. - является также наиболее продуктивной при образовании определительных сложных слов с ЛДФ.

5. В большинстве случаев в качестве минимального контекста выступает первый компонент сложного слова.

6. Количество сложных слов, дифференцирующих ЛСВ того или иного звукового комплекса, находится в прямой зависимости от его употребительности: рост употребительности звукового комплекса влечет за собой увеличение количества сложных слов для моносемизации его ЛСВ.

7. Незакрытость некоторых ЛСВ звуковых комплексов свидетельствует о том, что языковая система обладает известным «простором» для речевого творчества, для создания окказиональных образований с ЛДФ.

Представляется очевидным, что огромная масса сложных слов, зафиксированных в словарях, совмещается в современном немецком языке со сложными словами, стоящими вне лексикона, не охваченными лексикографической регистрацией. Это дает основание говорить о тенденции, свойственной немецкой речи и, следовательно, принадлежащей к потенциям системы немецкого языка, о тенденции к ситуативному, индивидуально-речевому образованию сложных слов, тенденции, характерной для немецкой речи и отражающей потенциальные возможности системы немецкого языка.

В немецком языке разные группы сложных слов могут обладать свойствами узу-альности и окказиональности в разной степени, что часто делает невозможным их безоговорочное отнесение к чисто узуальным или чисто окказиональным образованиям и предполагает наличие промежуточных стадий между этими полярными точками. B.C. Вашунин, основываясь на наличии или отсутствии у детерминативных сложных

слов шести критериев (общепринятое™, воспроизводимости, нормативности (включая предсказуемость, эффект новизны, экспрессивность), новума, частотности употребления, изолированного понимания), выделяет четыре главных вида субстантивных детерминативных сложных слов в немецком языке, которые объединяют более частные группы слов: 1. узуальные сложные слова; 2.относительно узуальные сложные слова; 3. относительно окказиональные сложные слова; 4. окказиональные сложные слова13.

Способность немецкого языка создавать в речи неузуальные сложные слова с ЛДФ обусловливает необходимость определения их положения на оси узуальности -окказиональности. Нам представляется целесообразным сделать это, основываясь на критериях, послуживших выделению вышеназванных основных групп сложных слов.

Неузуальные сложные слова с ЛДФ, например, такие как слово Werbeprospekt (H.Kant), дублирующее многозначное слово der Prospekt в ЛСВ «проспект (рекламное объявление и т.п.)», характеризуются наличием следующих признаков:

1) лроизводимостью, так как они не зафиксированы в словарях и не употребляются более или менее устойчиво «в речи членов... частных коллективов людей»;

2) нормативностью, так как они создаются в речи по стабильным высокопродуктивным словообразовательным моделям;

3) изолированным пониманием, так как сами могут служить в качестве минимального контекста.

Отсутствующими свойствами будут:

4) общепринятое^, так как она носит социальный характер и напрямую связана с зафиксированностью языковой единицы в словарях, а рассматриваемые сложные слова носят выраженный индивидуальный характер;

5) новум, так как эффект новизны присущ неологизмам и ненормативным сложным словам;

6) частотность употребления, так как неузуальные сложные слова с ЛДФ являются индивидуальными речевыми реализациями, производимыми для создания минимального контекста в случае отсутствия узуальных языковых единиц с такой функцией.

Такая комбинация наличия/отсутствия свойств узуальности и окказиональности позволяет считать неузуальные сложные слова с ЛДФ относительно окказиональными образованиями и расположить их на оси узуальности - окказиональности приблизительно в центре, с небольшим смещением в сторону полюса чистой окказиональности.

Неузуальные слова могут создаваться в устной речи, в повседневном общении и в различного рода текстах, особенно в произведениях художественной литературы. Для рассмотрения относительно окказиональных сложных слов с ЛДФ мы вынуждены обратиться к произведениям современных немецких писателей, в которых данные сложные слова, может быть встречаются и реже, чем в устной речи, но обладают для

13 Вашунин B.C. Субстантивные сложные слова в немецком языке. - М„ 1990. - С, 34 - 46.

исследования большим «плюсом» - зафиксированностью в тексте.

Неузуапьное сложное слово способно удачно выступать в качестве минимального контекста для ПСВ многозначных слов, например: Feder f

1. перо (птицы), пух 1. Vogelfeder (А. Fuchs)

и при омонимии слов, устраняя ее в данном случае полностью: Kater I m

кот Katertier (Geschichten)

Kater Ilm

разг. похмелье; тяжелая голова (с похмелья) Brummkater; Muskelkater.

Обращение к словарям показало, что в них связь с первым омонимом имеют лишь сложные слова, выступающие в качестве гипонимов по отношению к слову der Kater I, например, Angorakater, Siamkater и т.д. Только в письменной речи удалось встретить сложное слово, идентичное по семантике незакрытому омониму:

Da bohrte plötzlich Frau Zimmerman ihren bei vielen Gesprächen schon arg strapazierten Zeigefinger durch die winterliche Stadtschaft und deutete genau auf ein Katertier, das sich am Hausflur niedergelassen hatte (Geschichten).

Интересно отметить, что в некоторых случаях для дифференциации того или иного ЛСВ многозначного слова производится несколько неузуальных сложных слов. Так, в одном из произведений Г. Канта встречаются два неузуальных сложных слова - Appelmeldung (Н. Kant) и Zählappel (Н. Kant) - выступающие в качестве минимального контекста для многозначного слова der Appel в его ЛСВ «воен. сбор, построение, смотр».

Функционирование неузуальных сложных слов с ЛДФ в контекстах более широких, чем они сами, обнаруживает те же закономерности, которые присущи узуальным сложным словам. Относительно окказиональные сложные слова, служа целям моно-семизации ЛСВ многозначных слов, выступают в речевых отрезках по отношению к многозначным словам в тех же позициях, что и узуальные сложные слова с ЛДФ.

Показателем силы процессов индивидуального производства сложных слов с ЛДФ является тот факт, что эти слова создаются даже в тех случаях, когда для дифференциации того или иного ЛСВ многозначного слова уже имеется узуальное сложное слово или даже несколько таких слов:

многозначное слово

Abteil п

1. ж.-д. купе

Ampel f

2. светофор

Garbe f 2. воен. сноп (траекторий); веер (об огне); очередь

узуальное сложное слово

Wagenabteil

Verkehrsampel Zeigerampel Streugarbe Feuergarbe Geschossgarbe Maschinengewehrgarbe Приведенные примеры свидетельствуют о том, что в тенденции современного

неузуапьное сложное слово

Bahnabteil (Geschichten) Kreuzungsampel (J. Lenz) Flammengarbe (E.M. Remarque)

немецкого языка к индивидуально-речевому образованию сложных слов создание сложных слов с ЛДФ занимает одно из видных мест, а сами эти относительно окказиональные сложные слова могут наряду с узуальными сложными словами использоваться для создания минимального контекста в речи.

В третьей главе диссертации «Взаимосвязь простых многозначных и сложных однозначных слов в диахронном аспекте» характеризуются основные пути обогащения словарного состава языка; анализируются основные возможные соотнесенности простых многозначных и сложных однозначных слов в немецком языке; выявляются в диахронном аспекте особенности воздействия полисемии существительных на появление сложных слов с ЛДФ в немецком языке; выделяются характерные черты воздействия словообразования на развитие полисемии существительных в немецком языке в плане диахронии.

Как в общелингвистической литературе, так и 8 литературе, посвященной немецкой лингвистике, выделяются три основные пути пополнения словарного состава языка -1) заимствование, 2) словообразование и 3) семантический путь (переосмысление, сдвиг значений). Между первым (заимствование) и вторым (словообразование) путями возможно установление определенного взаимодействия, второй же и третий (семантический) пути считаются самостоятельными, неперекрещивающимися путями обогащения словарного состава современного немецкого языка. Семантический путь ведет к развитию полисемии и образованию омонимии и имеет большое значение в расширении структуры ЛСВ многозначных слов. Словообразование современного немецкого языка определяется как основной путь пополнения словарного состава и характеризуется усилением роли словосложения в нем, особенно детерми-нативного субстантивного композитообразования.

Однако факт возможности сложного слова (или, точнее, одного из его конститу-ентов) выступать в качестве минимального контекста для другого конституента приводит к мысли о тесной взаимосвязи полисемии и словосложения в немецком языке вообще, а вслед за этим - меяеду путями возникновения (развития) полисемии и процессом словосложения, т.е. между двумя, казалось бы, самостоятельными путями обогащения словарного состава немецкого языка.

Синхронное изучение взаимосвязи между полисемией и словосложением показывает, что на определенном отрезке времени в немецком языке фиксируются три положения интересующих нас языковых единиц (в узусе), отмечаемых словарями.

1. С тем или иным многозначным словом в его конкретном ЛСВ соотносится по значению и частично по форме сложное слово (сложные слова), выступающее в качестве минимального контекста этого ЛСВ.

Данное положение может рассматриваться как результат установления корреляций между полисемией и словосложением, представляющий языковую ценность с синхронной точки зрения, но не интересующий нас с точки зрения диахронной.

2. Наличие определенного (определенных) ЛСВ многозначного слова при отсутствии соотносимого сложного слова с таким же значением и частично совпадающей формой.

Это положение языковых единиц может быть гипотетически восполнено на данном временном срезе возможностью образования неузуальных сложных слов в речи, причем в дальнейшем при определенных условиях (например, при увеличении частоты употребления многозначного слова в том или ином ЛСВ) есть потенциальная возможность фиксирования узуальных сложных слов с ЛДФ.

3. Наличие сложного слова (сложных слов), совпадающего одним из своих кон-ституентов по форме с многозначным словом при отсутствии идентичного по семантике ЛСВ у многозначного слова, соотносимого с одним из конституентов этого сложного слова.

В современном немецком языке нередко имеются сложные слова, могущие повлечь за собой формирование у многозначного слова нового ЛСВ. Обратимся, например, к многозначному слову der Wagen, имеющему в БИРС пять ЛСВ: 1. экипаж, коляска, карета; повозка, воз, телега; тележка; (боевая) колесница; 2. автомобиль, (автомашина; 3. ж.-д. вагон; вагонетка; 4. каретка (напр., пишущей машинки); 5. астр, der Große ~ Большая Медведица. Вместе со сложными словами, соотносимыми по семантике и частично по форме с выделяемыми у данного многозначного слова ЛСВ и выполняющими лексико-дифференцирующую и различительно-гипонимическую функцию, имеются сложные слова, находящиеся между собой в гиперо-гипонимических отношениях и имеющих довольно большое семантическое удаление от наиболее близкого к ним второго ЛСВ, со вторым конституентом -wagen и смыкающиеся с семантической точки зрения с инвариантом многозначного слова der Wagen. Речь идет о сложных словах Kampfwagen «боевая машина; танк», Panzerkampfwagen «танк», Panzerwagen «бронированная машина; танк», Pionierpanzerkampfwagen «саперный танк», Amphibienkampfwagen «танк-амфибия, плавающий танк», Führerkampfwagen «командирский танк», Kleinkampfwagen «танкетка», Mannschaftspanzerwagen «бронетранспортер», Mehracfispanzerwagen «многоосный бронеавтомобиль», Panzerspähwagen «бронированная разведывательная дозорная машина, БРДМ», Sturmwagen «танк», Schützenpanzerwagen «бронетранспортер».

Эта группа сложных слов, оказывая при употреблении в речи давление на потенциальную пустую клетку в структуре многозначного слова der Wagen, способна, на наш взгляд, привести к возникновению у него нового ЛСВ со значением «бронетранспортер; танк», причем сложные слова Kampfwagen и Panzerwagen окажутся способными осуществлять лексико-дифференцирующую функцию и служить в качестве минимального контекста для потенциального ЛСВ, в то время как за другими сложными словами закрепится различительно-гипонимическая функция:

Kampfwagen, Panzerwagen и .т.д.)

WAGEN

ЛСВ 1 ЛСВ 2 ЛСВ 3 ЛСВ 4 ЛСВ 5

Обращаясь к полисемии слова die Karte, мы можем предположить, что лексико-

семантическая структура данного многозначного слова также является структурой, обладающей пустой, потенциально пригодной для заполнения клеткой, так как обнаруживается группа сложных слов со вторым конституентом -karte, не входящая по своей семантике в единое смысловое содержание многозначного слова. Имеются в виду сложные слова Arbeitsmittelkarte «паспорт (станка и т.п.)», Maschinenkarte «паспорт машины», Stammkarte «паспорт (машины, станка)». Причем важно отметить, что в случае образования у слова die Karte нового ЛСВ со значением «технический паспорт, паспорт (машины, станка)» все эти сложные слова, «вызвав к жизни» потенциальный ЛСВ и стопроцентно совпав с ним по семантике, будут обладать лексико-дифференцирующей функцией без признаков гиперо-гипонимических различий.

Новые ЛСВ, входящие в результате воздействия сложных слов в лексико-семантическую структуру многозначных слов, будут являться, таким образом, новым видом развития полисемии (по сравнению с традиционно выделяемыми видами - цепочечным, радиальным и смешанным, представляющим собой их взаимодействие), возникающим вследствие усечения нового слова. Вхождение в лексико-семантическую структуру многозначного слова нового ЛСВ состоит из трех ступеней: функционирование сложного слова (полного наименования) - функционирование в речи его сокращенного варианта (усечения), сконцентрировавшего в себе семантику полного наименования - образование нового ЛСВ.

Многие ЛСВ многозначных слов, особенно снабженные пометой «разг.», были образованы именно в результате воздействия идентичных им по семантике и частично по форме сложных слов на пустые клетки: Sittenpolizei - Sitte - ЛСВ Sitte «разг. полиция нравов», Chemieindustrie - Chemie - ЛСВ Chemie «разг. химическая промышленность», Fahrrad - Rad - ЛСВ Rad «велосипед» и другие.

Определенная функционированием в речи сокращенного варианта сложного слова (усечения) промежуточная ступень в формировании нового узуального ЛСВ под иным углом зрения из-за полного совпадения с данным ЛСВ по форме (а не частичного, как со сложным словом) и лексическому значению может быть определена и как функционирование в речи окказионального ЛСВ многозначного слова. При этом при определении промежуточной ступени как усечения она оказывается ближе к сложному слову, а при ее определении как окказионального ЛСВ - к многозначному слову.

сложное слово усечение (окказ. ЛСВ) многознач. слово

Таким образом, между словосложением и полисемией устанавливается определенная взаимосвязь. При одном положении интересующих нас языковых единиц, когда имеется определенный ЛСВ многозначного слова и отсутствует идентичное ему сложное слово, способное служить в качестве его минимального контекста, необходимость использования многозначного слова в речи в виде моносемичной словоформы приводит к созданию сложного слова с ЛДФ. При другом положении, характеризующимся наличием сложного слова (сложных слов) при отсутствии идентичного по семантике ЛСВ у многозначного слова, сложное слово оказывает давление на потен-

циальную пустую клетку в лексико-семантической структуре многозначного слова, результатом чего может стать формирование у данного несложного слова ЛСВ, идентичного с семантической точки зрения сложному слову.

Проверка наличия синтетического, семантико-словообразовательного пути обогащения словарного состава немецкого языка проводилась по двум направлениям: 1)по линии воздействия полисемии на словообразование или, точнее, воздействия существующих ЛСВ многозначных слов на появление и рост количества сложных слов, служащих их дифференциации, и 2) по линии воздействия словообразования на образование и рост полисемии существительных, когда существование сложного слова (сложных слов) приводило к появлению в структуре того или иного многозначного слова нового ЛСВ, совпадающего полностью по семантике с данным сложным словом (сложными словами).

С этой целью был проведен диахронный анализ, для которого из числа звуковых (графических) комплексов, взятых для синхронного анализа, были отобраны 200 многозначных единиц с отдельными лексическими значениями (всего 254 ЛСВ) и идентичные им с семантической точки зрения сложные слова, зафиксированные на современном синхронном срезе. Отбор проводился таким образом, чтобы в число подлежащих диахронному анализу ЛСВ многозначных слсв и сложных слов вошли языковые единицы из самых разных областей человеческой деятельности - медицины, спорта, военного дела, техники и т.д., отражающие понятия, появившиеся в них в последние полтора столетия, в большинстве случаев в конце XIX - начале XX в.в. Примером таких отобранных соответствий могут послужить слова der Anruf (в ЛСВ «вызов, звонок (по телефону)») и der Telefonanruf; die Linse (в ЛСВ «анат. хрусталик (глаза)») и die Augenlinse; die Schleife (в ЛСВ «ав. петля Нестерова, «мертвая петля») и der Schleifenflug, die Schleifenkurve и др. Определенное количество среди отобранных соответствий составили слова, отражающие понятия, которые появились ранее середины XIX века, но получившие широкое использование в указанный временной отрезок, например, die Anlage (в ЛСВ «сквер, парк, искусственное насаждение») и die Gartenanlage, die Baumanlage, die Parkanlage, die Grünanlage; der Ausschuss (в ЛСВ «мед. выходное отверстие (при сквозном огнестрельном ранении)») и die Ausschussöffnung, die Ausschusswunde и др.

Определение времени вхождения того или иного слова (или его ЛСВ) в лексикон немецкого языка производилось по трем временным срезам (в очень редких случаях, когда для анализа были взяты слова, отражающие понятия, появившиеся в середине XX века, как, например, die Eingabe (в ЛСВ «ввод (данных в вычислительную машину)») и die Dateneingabe; der Meiler (в ЛСВ «ядерн. реактор») и der Atommeiler - по двум временным срезам). Основанием для выделения трех временных срезов (середина XIX - начало XX в.в., середина XX в., конец XX - начало XXI вв.) послужила практическая деятельность человека, в результате которой создавались (или получали широкое распространение) предметы и понятия.

Для анализа лексики на этих временных срезах использовались 16 наиболее значимых для конкретных периодов времени толковых словарей.

К работе над данной главой привлекался также этимологический словарь.

Проведение диахронного анализа осуществлялось с соблюдением основного критерия определения времени вхождения той или иной языковой единицы в лексикон: для того, чтобы можно было придти к заключению о том, какая из языковых единиц - многозначное слово в том или ином ЛСВ или идентичное ему с семантической точки зрения по данному ЛСВ сложное слово - появилась в узусе языка раньше и, следовательно, оказала воздействие на появление другой языковой единицы, считалось необходимым, чтобы эти языковые единицы находились на разных временных срезах. Строгое соблюдение этого критерия, необходимость введения которого была продиктована стремлением получить как можно более достоверные результаты анализа, привело к тому, что случаи, когда та или иная языковая единица фиксировалась словарями раньше другой, но в пределах одного временного среза, или же словарями, отнесенными к разным временным срезам, но лежащими на границах этих срезов, например, Словарем Пекруна II и Словарем Макензена, рассматривались как случаи, не позволяющие говорить о первенстве ЛСВ многозначного слова или сложного слова из-за недостаточно большого срока, прошедшего между выходом словарей.

Указанные случаи, не подтверждающие и не опровергающие гипотезу и представляющие собой своеобразный «балласт» среди исследуемых единиц, составили 47% (119 ЛСВ) от общего количества языкового материала, отобранного для диахронного анализа.

Приведем несколько примеров появления сложных слов, обусловленного необходимостью дифференциации ЛСВ многозначных слов.

При анализе синхронной части исследования было установлено, что в настоящее время для дифференциации ЛСВ «объявление (в газете и т.п.); (печатное) извещение (напр., о смерти, браке)» многозначного слова die Anzeige может быть использовано сложное слово die Zeitungsanzeige. Обращение к лексикографическим источникам показало, что многозначное слово die Anzeige с интересующим нас ЛСВ отмечается уже на первом временном срезе Словарем Кальтшмидта и продолжает регистрироваться всеми использованными словарями на всех трех временных срезах. Сложное слово die Zeitungsanzeige не отмечено ни на первом, ни на втором временных срезах, и лишь на третьем временном срезе оно появляется сразу в целом ряде словарей:

Anzeige*

* - Словарь Кальтшмидта

* - Словарь Зандерса I

* - Словарь Гейне

* - Словарь Гофмана

* - Словарь Зандерса II хххххххххххххххххххх

* - Словарь Пекруна I *- Словарь Пекруна II хххххххххххххххххххх

* - Словарь Макензена - +

*-ССНЯ-+

* - Словарь Пекруна III - +

* - БИРС - +

Zeitungsanzeige+

* - Словарь Варига * - Словарь Дроздовского - + * - Словарь Дуден - + '-Словарь Варига II- + Таким образом, между появлением в немецком языке узуальных слов die Anzeige в ЛСВ «объявление (в газете и т.п.); (печатное) извещение (напр., о смерти, браке)» и die Zeitungsanzeige лежит временной отрезок, равный как минимум столетию (а, вероятно, и больший, т.к. не исключена возможность обнаружения слова die Anzeige в данном ЛСВ в словарях более ранних временных срезов, которые не рассматриваются в данном исследовании).

Факт появления сложного слова как следствия образования многозначности и необходимости дифференциации ЛСВ многозначного слова хорошо виден на примере пары das Abteil (в ЛСВ «ж.-д. купе») - das Eisenbahnabteil. Первым фиксирует слово das Abteil Словарь Гофмана, причем оно имеет не несколько значений, как сейчас, а одно - «ж.-д. купе». Однозначным оно продолжает оставаться как в словарях первого, так и в словарях второго временного среза. Из-за отсутствия многозначности у слова das Abteil не возникает проблемы смешения форм и, следовательно, нет необходимости в появлении сложного слова с ЛДФ. Но вот на третьем временном срезе слово das Abteil становится многозначным (к ЛСВ «ж.-д. купе» прибавляется ЛСВ «отделение, выгородка (в подвале, на земле); бокс») и сразу же начинает фиксироваться сложное слово das Eisenbahnabteil, служащее для дифференциации первого ЛСВ:

Abteil*

Eisenbahnabteil*

- Словарь Гофмана '-Словарь ЗандерсаП хххххххххххххххххххх

* - Словарь Пекруна I

* - Словарь Пекруна II хххххххххххххххххххх

* - Словарь Макензена * -ССНЯ - +

'-Словарь Пекруна III *-БИРС - + * - Словарь Варига Словарь Дроздовского - +

* - Словарь Дуден - +

* - Словарь Варига II

Описанные случаи вхождения в словарный состав немецкого языка сложных слов для дифференциации ЛСВ многозначных слов составили 31% проанализированного языкового материала, при этом 79 ЛСВ привели к образованию 123 сложных слов. Среднее время между фиксацией в словарях того или иного ЛСВ многозначного слова и сложного слова, дифференцирующего его, составило приблизительно 80-90 лет.

Изучение словарного материала показало, что создание фиксируемых на синхронном срезе параллелей «ЛСВ многозначного слова - идентичное ему с семантической точки зрения сложное слово (сложные слова)» шло не только по линии обога-

щения лексикона немецкого языка сложными словами с ЛДФ. Обогащение словарного состава производилось и по линии воздействия словосложения на развитие полисемии, когда сложное слово (группа сложных слов), имеющее в своем составе компонент, совпадающий по форме с тем или иным многозначным словом, приводило к образованию у такого многозначного слова ЛСВ, находящегося с ним в одной семантической клетке. При этом, как уже подчеркивалось, образование у многозначного слова нового ЛСВ происходило в течение определенного времени через промежуточную ступень - усеченный вариант композита (окказиональный ЛСВ многозначного слова). В силу окказионального использования такого усеченного варианта сложного слова в речи и его незафиксированности какое-либо точное определение времени его появления и интенсивности создания в речи представляется крайне затруднительным. Поэтому приходится ориентироваться лишь на начальную и конечную (узуальные) ступени формирования параллели «ЛСВ многозначного слова - идентичное ему по семантике сложное слово». Начальной ступенью этого формирования будет появление узуального сложного слова, имеющего в своем составе компонент, совпадающий по форме с тем или иным многозначным (а, возможно, пока еще однозначным) словом. Конечной же ступенью является появление в структуре этого многозначного слова ЛСВ, совпадающего с семантической точки зрения со сложным словом, вызвавшим его к жизни. Соответственно время появления и функционирования усеченного варианта сложного слова может быть определено лишь очень приблизительно: оно меньше (неизвестно насколько) или равно времени между вхождением в словарь сложного слова и ЛСВ многозначного слова, образованного под влиянием этого сложного слова.

На современном синхронном срезе у многозначного слова das Glas словарями в числе прочих фиксируется ЛСВ «бинокль». Обращение к словарям разных лет издания показывает, что этот ЛСВ был сформирован сравнительно недавно, а само формирование заняло продолжительное время и произошло под влиянием композитов das Augenglas и das Fernglas, которые имели общий с многозначным словом формальный компонент, но не укладывались по семантике в полисемию слова das Glas. При этом сложное слово das Fernglas не укладывалось полностью, а сложное слово das Augenglas, у которого в некоторых словарях помимо значения «бинокль» отмечалось и значение «очки» - половиной своего семантического объема. Употребление усеченного варианта от сложных слов (согласно примечанию Словаря Трюбнера к словарной статье слова das Glas) началось с XIX века в кругах моряков и охотников. На то, что данный ЛСВ многозначного слова является результатом усечения сложных слов, указывается также в Словаре Варига, Словаре Дроздовского, Словаре Дуден и Словаре Варига II. Регистрация же узуального ЛСВ «бинокль» у слова das Glas впервые отмечается в Словаре Трюбнера:

Словарь Кальтшмидта - # Словарь Зандерса I - # Словарь Гейне - #, ## Словарь Гофмана - #, ## Словарь Зандерса II - #

Fernglas*

Augenglas## («бинокль»)

ххххххххххххххххххх

Словарь Пекруна !-#,## Словарь Гайгла - #, ## Glas* * - Словарь Трюбнера - #, ##

Словарь Пекруна II - #, ## ххххххххххххххххххх

* - Словарь Макензена - #, ## *-ССНЯ-#,##

Словарь Пекруна Н!-# * - БИРС - #, ##

* - Словарь Варига - #

* - Словарь Дроздовского - #

* - Словарь Дуден - # '-Словарь Варига II-#

Функционирование в течение продолжительного времени в языке сложных слов der Hammerfisch и der Hammerhai, совпадающих формой своих первых компонентов с формой многозначного слова, привело к образованию у последнего ЛСВ «зоол. молот-рыба»:

Словарь Кальтшмидта - # Hammerfisch#

Словарь Зандерса I - #

Словарь Гейне -# Словарь Гофмана - # Словарь Зандерса II -# ххххххххххххххххххх

Словарь Пекруна I - ## Hammerhai##

Словарь Гайгла - # Словарь Трюбнера - ## Словарь Пекруна II - ## ххххххххххххххххххх Hammer* * - Словарь Макензена - #, ##

ССНЯ-## Словарь Пекруна III -#

* -БНРС -# Словарь Варига - #, ## Словарь Дроздовского - ##

Словарь Дуден - ## Словарь Варига II -#, ## С валентностной точки зрения появление нового ЛСВ в структуре многозначного слова следует рассматривать как проявление гибкости его поливалентного комплекса, показатель того, что поливалентный комплекс не является застывшим образованием, а, напротив, способен модифицировать свои валентностные границы, адаптируясь к изменившимся внутрилингвистическим или экстралингвистическим условиям. Описанные случаи вхождения в словарный состав немецкого языка новых ЛСВ

многозначных слов как результата воздействия сложных слов, один из компонентов которых совпадал по форме с многозначным словом, на структуру многозначного слова составили 22% проанализированного языкового материала, при этом 70 сложных слов привели к образованию 56 ЛСВ. Среднее время между фиксацией в словарях того или иного сложного слова (группы сложных слов) и производного от него ЛСВ составило приблизительно 50-60 лет.

В ходе диахронного анализа выяснилось, что словарями часто отмечается резкий рост числа сложных слов, появляющихся в немецком языке на одном временном срезе вместе с новым ЛСВ того или иного многозначного слова (и совпадающих с ним с семантической точки зрения), возникшим со своей стороны в свое время как следствие воздействия словосложения на полисемию:

Словарь Кальтшмидта - # Gartenanlage#

Словарь Зандерса I -#

Словарь Гейне - # Словарь Гофмана - # Словарь Зандерса II - # ххххххххххххххххххх Словарь Пекруна I - #,## Anlage* '-Словарь Пекруна II-#,##,+

(в ЛСВ «сквер, ххххххххххххххххххх

парк, искусств. * - Словарь Макензена

насаждение») * - ССНЯ - #,##,+

* - Словарь Пекруна III - #,##,+

* - БИРС - #,##,+,###

* - Словарь Варига - + Словарь Дроздовского - #,##,+

Словарь Дуден - #,##,+ * - Словарь Варига II - ##,+

В подобных случаях из-за нахождения нового ЛСВ какого-либо полисемичного слова и новых семантически идентичных ему сложных слов на одном временном срезе невозможно придти к точному выводу о том, что именно - новый ли ЛСВ многозначного слова привел к быстрому образованию узуальных сложных слов для своей дифференциации или образовавшаяся группа сложных слов оказала сильное влияние на полисемию того или иного слова, которое привело к быстрому формированию ЛСВ.

Бесспорным же остается факт тесной взаимосвязи словообразовательного и семантического путей пополнения словарного состава немецкого языка. Необходимо также подчеркнуть, что нами отмечены случаи, когда четко прослеживается схема взаимодействия семантического и словообразовательного путей в одной семантической клетке. Это взаимодействие осуществляется следующим образом: вначале наличие в языке сложного слова (группы сложных слов), совпадающего одним из своих компонентов по форме с несложным словом, приводит к образованию у несложного слова нового ЛСВ, идентичного по своей семантике этому сложному слову, а затем

Parkanlage## Grünanlage-»-

Baumanlage ###

этот новый ЛСВ, стремясь к своей дифференциации, приводит к появлению новых сложных слов с ЛДФ. Иллюстрацией такого взаимодействия может послужить семантическая клетка, в которой расположены ЛСВ «захолустье; захолустный городишко; глушь; дыра» многозначного слова das Nest и группа сложных слов das Saunest, das Provinznest, das Drecknest.

Сложное слово das Saunest фиксируется на первом временном срезе при отсутствии регистрации у многозначного слова das Nest ЛСВ, совпадающего по семантике с данным сложным словом. Это положение изменяется на втором временном срезе, когда у многозначного слова появляется новый ЛСВ, и сложное слово и семантически идентичный ему ЛСВ многозначного слова существуют параллельно в узусе языка. На третьем временном срезе потребность многозначного слова в дифференциации своего нового ЛСВ приводит к образованию сложных слов, способных помимо слова das Saunest выполнять лексико-дифференцирующую функцию:

Nest*

Словарь Капьтшмидта - # Словарь Зандерса I - # Словарь Гофмана - # Словарь Зандерса II-# ххххххххххххххххххх

* - Словарь ПекрунаI - # *-Словарь Пекруна II-#

ххххххххххххххххххх

* - Словарь Макензена - #

*-ССНЯ-##,###

Saunest#

Provinznest## Drecknest###

* - Словарь Пекруна III - # * - БИРС - #, ###

* - Словарь Варига - ### * - Словарь Дроздовского - ##, ###

*-Словарь Дуден-##,###

* - Словарь Варига II ■ II ш

Данный и подобные ему факты дают основание предположить, что и тогда, когда

на одном временном срезе отмечается сразу и появление какого-либо нового ЛСВ и образование узуальных сложных слов, расположенных с ним в одной семантической клетке, имеют место процессы, аналогичные вышеописанному.

В четвертой главе диссертации «Модели внутренней валентности многозначных слов немецкого языка» создаются модели внутренней валентности многозначных слов немецкого языка; производится разделение корпуса семантических моделей многозначных слов на блоки с учетом падежных и тематических характеристик; дается количественная и качественная хараетеристика моделей многозначных слов и их блоков.

В структурном отношении все рассматриваемые модели построены следующим образом.

Построение модели начинается с указания многозначного слова, затем даются его лексико-семантические варианты (ЛСВ 1, ЛСВ 2 и т.д.), каждый из которых в случае наличия сложного слова (сложных слов) для его дифференциации14 рассматривается на трех уровнях и обозначается римской цифрой:

I. Количество актантов, указываемое арабской цифрой.

II. Характеристика актантов с морфологической точки зрения (S - существительное, V - глагол, А - прилагательное, Р - местоимение, Adv - наречие, R - остаточный элемент).

III. Толкование моделей внутренней валентности, которое состоит из определения семантического падежа и подтемы дифференцирующего компонента (компонентов), например:

S —► х

Si —> Ballett ist х (Идентификатив)

xi —> театр: Ballettheater

Нижний индекс указывает на количество семантических падежей и подтем внутри одного ЛСВ.

Омонимы обозначаются римскими цифрами (например, Schein I m ), и их ЛСВ рассматриваются в вышеописанном порядке.

В случае отсутствия дифференциации ЛСВ, он все равно указывается в модели, как свидетельство нереализации валентности, проявление нулевой внутренней валентности.

Примером может послужить одна из созданных моделей:

Lehnef

ЛСВ 1: спинка (кресла и т.п.)

1.1

II. S

III. S—>х

51 —<• Lehne ist Teil von x (Партитив)

xi предмет: Stuhllehne

52 —>• Lehne ist Юг x bestimmt (Бенефактив)

xi —> анатомия: Rückenlehne

ЛСВ 2: ю.-нем. пологий скат горы

1.1

II. S

III. S —> х

Si —> Lehne ist Teil von x (Партитив)

xi —> география: Berglehne, Hügellehne

В целях обобщения результатов анализа созданные модели внутренней валентности многозначных слов (общим количеством 1 ООО штук) были сгруппированы по блокам (всего 23 блока) на основе количественной соотнесенности семантических

14 Сложные слова при моделировании подбирались на узуальном и окказиональном (газеты, журналы, художественная литература) уровнях.

падежей и тем, представленных в них.

По результатам объединения моделей в блоки была составлена сводная характеристика выделенных блоков моделей, на основании которой и при помощи анализа отдельных моделей можно придти к следующим выводам.

Количественная характеристика. Наиболее широко в моделях представлены падежи Идентификатив, Финаль, Партитив; в блоках - Идентификатив, Финаль, Локаль. Менее других в моделях задействованы падежи Трансфертив, Экзистенциональ, Продуцентив.

Говоря о представлении тем в моделях, нужно подчеркнуть явно лидирующее положение тем Человек и социальная окружающая среда, Государство, общественные отношения, Разное и отметить более равномерное участие тем в блоках при количественном преобладании вышеуказанных тем,

С точки зрения падежно-темэтического наложения наиболее активными являются падежи Идентификатив и Финаль (взаимодействуют со всеми десятью темами), а также Бенефашв, Объектив, Партитив (взаимодействуют с девятью темами каждый). Лишь с одной темой связаны падежи Конзуматив и Тематив.

Наложение тем на падежи выглядит более равномерным с преимуществом тем Человек и социальная окружающая среда (19 падежей), Государство, общественные отношения (16 падежей), Досуг, спорт, культура и искусство (16 падежей), Разное (15 падежей).

Характеризуя среднее количество ЛСВ в одной модели блока, нужно выделить блоки «четыре падежа - пять (и более) тем» (8,3 ЛСВ), «пять падежей - шесть (и более) тем» (7,2 ЛСВ), «шесть падежей - четыре (и более) темы» (6,5 ЛСВ) как самые богатые по числу ЛСВ, и блоки «один падеж - одна тема» (2,7 ЛСВ), «два падежа -одна тема» (2,8 ЛСВ), «один падеж - две темы» (3,0 ЛСВ) как самые бедные по количеству ЛСВ.

Соотношение общего количества падежей / тем в моделях всех блоков может быть определено с известной долей погрешности как 1:1.

Качественная характеристика. В ходе анализа блоков моделей и отдельных моделей, входящих в эти блоки, подтвердилось предположение, что многозначное слово является сложным поливалентным комплексом, валентности которого по ЛСВ реализуются на основе семантических падежей, и что ведущее место среди них занимает Идентификатив.

Идентификатив занимает лидирующее положение как в тех случаях, когда в моделях блока представлен только один падеж, так и тогда, когда падежей в модели несколько;

Schrift f

ЛСВ 1; шрифт; литеры, буквы

Si —> Schrift ist х (Идентификатив): Schriftzeichen

ЛСВ 2: почерк

51 —> Schrift ist x (Идентификатив): Schriftzug

52 —> Schrift wird von x gemacht (Агентив): Handschrift

ЛСВ 3: (официальная) бумага, заявление

Si —> Schrift ist x (Идентификатив): Schriftstück ЛСВ 4: сочинение, труд; трактат

Si —>• Schrift ist x (Идентификатив): Schriftwerk ЛСВ 5: надпись (на мемориальной доске и т. п.)

Vi -»Schrift ist zu x bestimmt (Финаль): Denkschrift Широту охвата всем многообразием семантических падежей моделей демонстрирует пример: Büste f

ЛСВ 1: грудь (женская), бюст

Si -* Büste ist Teil von x (Партитив): Frauenbüste ЛСВ 2: бюст (скульптура)

Si —> Büste ist x (Идентификатив): Porträtbüste

52—> Büste ist zu x bestimmt (Финаль): Gedenkbüste

53—> Büste ist aus x gebaut (Материаль): Bronzebüste ЛСВ 3: манекен (у портного)

Si —> Büste ist für x bestimmt (Бенефактив): Kleiderbüste Касаясь выражения семантических падежей в отдельных ЛСВ моделей, следует отметить, что не менее трети ЛСВ маркированы двумя падежами, например: Einlage f

ЛСВ 6: денежный вклад, взнос

Si —> Einlage des х (Объектив): Geldeinlage Vi —► Einlage ist zu x bestimmt (Финаль): Spareinlage Достаточно часто фиксируется и наличие трех-четырех семантических падежей при реализации внутренней валентности многозначного слова в одном ЛСВ: Tuch I п

ЛСВ 1: платок; косынка; шаль

51 —> Tuch ist х ähnlich (Компаратив): Dreiecktuch

52 —► Tuch ist für x bestimmt (Бенефактив): Kopftuch, Halstuch

Vi —> Tuch ist zu x bestimmt (Финаль): Umhängetuch, Umschlagetuch

Eisen n

ЛСВ 7: капкан (для ловли лисиц)

Si —► Eisen ist x ähnlich (Компаратив): Tellereisen

Sz -> Eisen ist für x bestimmt (Бенефактив): Fuchseisen, Fußeisen

53 —1> Eisen ist zu x bestimmt (Финаль): Fangeisen

54—► Eisen ist x (Идентификатив): Falleisen

Выявлено, что если определяющим компонентом сложного существительного будет актант глагольного происхождения, то реализация валентности будет практически в обязательном порядке связана с семантическим падежом Финаль: Dosef

ЛСВ 2: эл. штепсельная розетка

Vi —> Dose ist zu x bestimmt (Финаль): Steckdose

Becken n

ЛСВ 1: (умывальный) таз; чаша, раковина (для стока воды)

Vi Becken ist zu x bestimmt (Финаль): Waschbecken, Spülbecken Co структурной точки зрения нужно указать также на то, что нахождение дифференцирующего компонентна сложного слова в постпозиции имеет, как правило, следствием наличие семантического падежа Идентификатив: Hilfe f

ЛСВ 1: помощь, поддержка

Si —► Hilfe ist х (Идентификатив): Hilfeleistung, Hilfsaktion, Hilfsdienst, Hilfsmaßnahme, Hilfstätigkeit При дифференциации ЛСВ отглагольных многозначных слов чаще других падежей используется Объектив: Empfang m

ЛСВ 1: прием, приемка, получение (денег, писем)

Si —► Empfang des х (Объектив): Geldempfang, Briefempfang, Paketempfang

ЛСВ 2: прием, встреча (гостей, делегации и т.п.)

Si —> Empfang des х (Объектив): Presseempfang ЛСВ 3: радио прием

Si —► Empfang des х (Объектив): Funkempfang, Rundfunkempfang, Fernsehempfang Ausgabe f

ЛСВ1: выдача, отпуск (напр. товаров)

Si —> Ausgabe des x (Объектив): Warenausgabe ЛСВ 2: die ~ eines Befehls - отдача приказа

Si -> Ausgabe des x (Объектив): Befehlsausgabe ЛСВ 4: расход, трата

Si —> Ausgabe des x (Объектив): Geldausgabe Интересны и достаточно сложны с точки зрения определения падежной принадлежности немногочисленные случаи, когда в ходе составления моделей к одному и тому же сложному слову при дифференциации одного и того же ЛСВ в зависимости от семантического подхода могли быть применимы разные падежи.

Так, в соответствующей модели при рассмотрении сложного слова Verkaufsschlager (дифференцировался ЛСВ «ком. модный [ходкий] товар» многозначного слова Schlager) семантический падеж был определен как Орнатив (Schlager hat х). Почему бы, однако, не посмотреть на слово с других точек зрения и не определить падеж как Агентив (Schlager wird von х gemacht) или Инструменталь (Schlager entsteht durch х)? Решение в пользу Орнатива в данном случае было принято после обращения к ряду толковых словарей и словарей иностранных слов, в которых понятие хорошей продажи, успешного сбыта выступало результатом наличия популярного продукта, а не наоборот.

В заключение нужно отметить, что влияние количества ЛСВ многозначного слова

на количество падежей в модели носит относительный, а не абсолютный характер.

Отражение тем в моделях выглядит не менее разнообразно, чем реализация семантических падежей.

Не уделяя внимания широко представленным случаям, когда одна тема в одной своей подтеме встречается при дифференциации одного ЛСВ, нужно отметить, что также весьма часто используются две темы (каждая в одной подтеме) для дифференциации ЛСВ, взаимодействуя с одним падежом: Sendung f

ЛСВ 1: посылка; почтовое отправление; перевод (денежный) Si —> Sendung des х (Объектив)

xi -»почта: Postsendung, Paketsendung Х2 —* финансы: Geldsendung Отмечены и факты, когда также с одним семантическим падежом взаимодействуют три и более темы (каждая в одной подтеме): Mittag II п

обед, обеденный перерыв

51 -»Mittag ist х (Идентификатив)

xi —»пища: Mittag(s)brot, Mittag(s)essen, Mittag(s)mahl X2 —* время: Mittag(s)mahlzeit хз —> пассивный отдых: Mittagspause, Mittagsruhe Одна тема, но уже в разных подтемах может использоваться для моносемизации одного ЛСВ как при наличии одного семантического падежа: Blitz m

ЛСВ 5: фото вспышка (прибор)

52 Blitz ist х (Идентификатив)

xi —»точная механика: Blitzgerät X2 —> энергетика: Glühlampenblitz, так и при наличии нескольких семантических падежей: Bremse II f ЛСВ 1: слепень, овод

Si —► Bremse ist х (Идентификатив) xi —► насекомые: Bremsfliege • S2 —► Bremse ist für х bestimmt (Бенефактив)

xi —► млекопитающие: Viehbremse, Rinderbremse, Pferdebremse.

В работе не ставилась специально цель выяснить степень представления разных тем в системе сложных существительных современного немецкого языка. Однако полученные количественные данные позволяют придти к заключению о том, какие понятия наиболее важны для сознания и языкового отражения у носителей немецкого языка. Ведущее положение трех тем (Человек и социальная окружающая среда, Государство, общественные отношения, Разное), которое заключается в 60-процентном охвате моделей, может объясняться только значимостью отраженных в них понятий для говорящих. Можно осмелиться предположить, что подобное положение с темати-

ческим представлением будет свойственно не только сложным словам с ЛДФ, но и лексическому составу немецкого языка вообще и, далее, не только немецкого языка, но и словарному запасу других языков.

Факт установления соотношения 1 :1 общего количества падежей / тем в моделях блоков не дает основания говорить об одинаковой частоте использования первых и вторых. Если вспомнить, что инвентарь падежей состоит из 27 единиц, а тем - из 10 единиц, то становится очевидным, что «обращаемость» тем в моделях приблизительно в три раза выше.

Удельный вес того или иного блока в системе блоков и, соответственно, количество моделей в нем объясняется средним количеством ЛСВ многозначных слов, дифференцируемых в его рамках. Как известно, сильно развитая многозначность представлена в языке не очень часто, и интервал многозначности от 3 до 4 ЛСВ оказался явно предпочтительнее диапазона в 5-6 ЛСВ:

Соответствие места блока в системе блоков среднему числу ЛСВ блока

место блока в системе в зависимости от числа моделей среднее количество ЛСВ блока наименование блока

первые пять мест 1 3,6 «три падежа - три темы»

2 4,0 «два падежа - две темы»

3 3,0 «один падеж - две темы»

4 3,3 «три падежа - две темы»

5 3,9 «два падежа - три темы»

последние пять мест 19 5,1 «один падеж - четыре темы»

20 5,3 «два падежа - четыре темы»

21 5,0 «пять падежей - три темы»

22 5,6 «три падежа - пять (и бопее) тем»

23 5,2 «пять падежей - две темы»

В Заключении обобщаются результаты проведенного исследования, которые стали очередным подтверждением непреложного факта системности, полифункциональности и вариативности языка. Работа занимает место как в ряду исследований, посвященных пописемии, так и в ряду исследований в области словообразования, соединяя воедино эти традиционно самостоятельные сферы лексикологических научных изысканий.

Основные положения и результаты диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

I. Монографии:

1. Яковлюк А.Н. Семантико-словообразовательные процессы в немецком языке: Монография II Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2004. -110 с. (6,7 п.л.)

2. Яковлюк А.Н. Внутренняя валентность многозначного немецкого слова: Монография II Саратов: Изд-во «Научная книга», 2008. - 295 с. (17,2 п.л.)

II. Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ для публикации основных положений докторской диссертации:

3. Яковлюк А.Н. Теоретические аспекты узуального существования семантически тождественных групп языковых единиц II Вестник СГАУ. - Саратов, 2004. - Вып. 2. - С. 74 - 78 (0,6 п.л.)

4. Яковлюк А.Н. Морфологическая структура детерминативных композитных образований с лексико-дифференцирующей функцией II Вестник СГАУ. - Саратов, 2005. - Вып. 2. -С. 90 - 94 (0,6 п.л.)

5. Яковлюк А.Н. Вербализация ключевых вариантов концепта на уровне взаимодействия простых и сложных слов в современном немецком языке II Вопросы когнитивной лингвистики. - Тамбов, 2009. - Вып. 4(021). - С. 53 - 56 (0,6 п.л.)

6. Яковлюк А.Н. Диахронные особенности соотнесенности полисемии и словосложения в немецком языке II Вестник Ленинградского государственного университета им. A.C. Пушкина. Серия: Филология. - Санкт-Петербург, 2009, - №5 (Том 1). - С. 80 - 89 (0,6 п.л.)

7. Яковлюк А.Н. Лексико-семантический вариант как связующее звено между многозначным словом в языке и его реализацией в речи II Вестник Челябинского государственного университета. Серия: Филология. Искусствоведение. - Челябинск, 2009. - Вып. 36. -№34(172).-С. 156- 162 (0,8 п.л.)

8. Яковлюк А.Н. Теоретические аспекты внутренней валентности немецких многозначных слов и омонимов II Вестник Поморского университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. - Архангельск, 2009. - №9. - С. 223 - 228 (0,6 пл.)

9. Яковлюк А.Н. Контекст как средство идентификации и актуализации лексико-семантического варианта многозначного слова и омонима в современном немецком языке II Вестник Челябинского государственного педагогического университета. - Челябинск, 2009. -№9.-С. 298-309 (0,8 п.л.)

10. Яковлюк А.Н. Общая модель внутренней валентности многозначного немецкого слова II Вестник Челябинского государственного педагогического университета. - Челябинск, 2009. - №11.2. - С. 319 - 328 (0,6 п.л.)

III. Научные статьи и тезисы докладов, опубликованные в сборниках:

11. Яковлюк А.Н. Об одной функции словосложения II Научно-теоретическое обеспечение профессиональной подготовки студентов: Тез. докл. / СГПИ. - Саратов, 1989. - Вып. 1. -С. 80-83 (0,2 п.л.)

12. Яковлюк А.Н. Использование композитных моделей в качестве микроконтекста // Научно-теоретическое обеспечение профессиональной подготовки студентов: Тез. докл./СГПИ. -Саратов, 1990. - Вып. 2.-С. 46-47(0,1 п.л.)

13. Яковлюк А.Н. Учет особенностей композитных образований при обучении говорению в процессе профессиональной подготовки студентов II Профессиональная направленность преподавания: Тез. докл./СГПИ, - Саратов, 1990. - С. 70-71 (0,1 п.л.)

14. Яковлюк А.Н. Структурные особенности сложных слов с ЛДФ в современном немецком языке II Деп. в ИНИОН РАН, №45655,1991. - М., 1991.-23 с. (1,4 п.л.)

15. Яковлюк А.Н. Семантико-словообразовательный путь обогащения словарного состава немецкого языка //Деп. в ИНИОН РАН, №46118,1992. - М„ 1992. -18 с (1,1 п.л.)

16. Яковлюк А.Н. Роль словосложения в дифференциации значений немецких полисемич-ных слов и омонимов II Четвертая межвузовская научно-методическая конференция: Сб. ста-

тей IНВЗРКУ. - Н.Новгород, 1992. - С. 44-47 (0,2 п.л.)

17. Яковлюк А.Н. Многозначные слова и композиты, дифференцирующие ЛСВ, как лексемные варианты II Научно-теоретическое обеспечение профессиональной подготовки студентов: Тез. докл./СГПИ. - Саратов, 1992. - Вып. 4. - С. 60 (0,1 п.л.)

18. Яковлюк А.Н. Статус ЛСВ многозначного слова II Научно-теоретическое обеспечение профессиональной подготовки студентов: Сб. статей/СГПИ. - Саратов, 1993. - Вып. 5. -С. 80 (0,1 п.л.)

19. Яковлюк А.Н. Использование словосложения в целях ликвидации вариативности II Вариативность иноязычных обучающих текстов: Межвуз. сб. научных трудов. - Саратов: Изд-во СГПИ, 1995. -С. 54 - 57 (0,2 п.л.)

20. Яковлюк А.Н. Композитообразование в сфере бизнеса на формирующем уровне речепроизводства II Современные социально-экономические проблемы регионального рынка товаров и услуг: Тез. докп. - Саратов: Изд-во ПФ РУЦ, 1996. - С. 75 - 76 (0,1 п.л.)

21. Яковлюк А.Н. Лексико-семантический вариант в системе языка и речи // Современные социально-экономические проблемы регионального рынка товаров и услуг: Тез. докл. -Саратов: Изд-во ПФ РУЦ, 1996. - С. 78 (0,1 п.л.)

22. Яковлюк А.Н. Дифференциация вариантов на лексемном уровне II Современные проблемы предпринимательства: Тез. докл./Изд-во ПФ РУЦ. - Саратов, 199.7. - С. 127 -129 (0,2 п.л.)

23. Яковлюк А.Н. Окказиональные микроконтекстные образования в современном немецком языке II Современные проблемы коммерческой деятельности: Труды научно-метод. конференции. - Саратов: Изд-во СКИ, 1998. - С. 171 -172 (0,1 п.л.)

24. Яковлюк А.Н. Переводческие трансформации II Коммерческая деятельность и образование: опыт и проблемы: Труды науч. конференции. - Саратов: Изд-во «Новый ветер», 1999.-С. 219-221 (0,2 п.л.)

25. Яковлюк А.Н. Перевод и конструирование деловой корреспонденции на иностранных языках с использованием компьютерных программ II Региональная торговля и подготовка коммерсантов: история и современность: Сборник статей. - Саратов: Изд-во Латанова В.П., 2000.-С. 273-275(0,2п.л.)

26. Яковлюк А.Н. Диахронные аспекты воздействия композитообразования на полисемию слова II Региональная торговля и подготовка коммерсантов: проблемы нового века: Сборник статей. - Саратов: Изд-во Латанова В.П., 2001. - С. 296 - 302 (0,3 п.л.)

27. Яковлюк А.Н. Диахронные аспекты воздействия полисемии существительных на композитообразование II Современные проблемы и тенденции развития коммерции в регионе: Сборник статей. - Саратов: Изд-во Латанова В.П., 2002. - С. 188 -195 (0,5 п.л.)

28. Яковлюк А.Н. Истоки появления теории валентности в немецком языкознании II Проблемы и тенденции развития коммерции в регионе на современном этапе: Сборник научных статей. - Саратов: Изд-во СГТПП, 2003. - С. 163 -167 (0,3 п.л.)

29. Яковлюк А.Н., Катаева С.В. О сигналах респективности в русском и немецком языках II Русский язык в контексте реформирования российского общества: Сборник научных статей. - М,: Изд-во РГТЭУ, 2003. - С. 116 -118 (0,2 п.л.)

30. Яковлюк А.Н. Немецкий язык как второй иностранный на базе английского языка // Методические аспекты торгово-экономического образования: Сборник научных статей. - Саратов: Изд-во СГТУ, 2003. - С. 75 - 76 (0,1 п.л.)

31. Яковлюк А.Н. Манифестация лексемной вариативности в процессе моносемизации пописемичных единиц II Иностранный язык и образовательное пространство в 21 веке: Тез. докл. Второй научно-практ. конференции. - Н.Новгород: Изд-во ННГУ им. Н.И. Лобачевского, 2004.-С. 99-100(0,1 п.л.)

32. Яковлюк А.Н. Окказиональность композитных образований с диссимилятивной функцией II Лексикология и стилистика: современные тенденции развития: Сборник научных статей. - Н.Новгород: Изд-во НГЛУ им. Н.А.Добролюбова, 2004 - С. 73 - 81 (0,6 п.л.)

33. Яковлюк А.Н. Анализ охвата полисемии и омонимии сложными словами с лексико-дифференцирующей функцией II Современные проблемы и тенденции развития коммерции: Сборник научных статей. - Саратов: Изд-во СГТТП, 2004. - С. 248 - 261 (0,9 п.л.)

34. Яковлюк А.Н. К вопросу о синонимии языковых единиц II Современные проблемы и тенденции развития коммерции: Сборник научных статей. - Саратов: Изд-во СГТТП, 2004. -С. 265-267 (0,2 п.л.)

35. Яковлюк А.Н. Понятие окказиональности в лингвистической литературе II Современные проблемы и тенденции развития коммерции: Сборник научных статей. - Саратов: Изд-во СГТТП, 2004. - С. 268 - 271 (0,3 п.л.)

36. Яковлюк А.Н. Узуальная реализация лексико-дифференцирующей функции словосложения современного немецкого языка II Современные проблемы и тенденции развития внутренней и внешней торговли: Сборник научных статей. - Саратов: Изд-во СГТТП, 2005. -С.242-258 (1,0 п.л.)

37. Яковлюк А.Н., Катаева С.В. Взаимодействие грамматических и лексических средств современного немецкого языка в рамках функционально-семантического поля респективно-сти II Интерпретация семантических отношений текста: Сборник научных статей. - Саратов: Изд-во «Сателлит», 2006. - С. 46 - 64 (1,2 п.л.)

38. Яковлюк А.Н. Терминологический аппарат теории валентности // Современные проблемы и тенденции развития внутренней и внешней торговли: Сборник научных статей. -Саратов: Изд-во «Научная книга», 2006. - С. 203 - 205 (0,2 п.л.)

39. Яковлюк А.Н. Синтаксическая семантика композитов с лексико-дифференцирующей функцией в современном немецком языке II Современные проблемы и тенденции развития внутренней и внешней торговли: Сборник научных статей. - Саратов: Изд-во «Научная книга», 2006.-С. 230 - 240 (0,7 п.л.)

40. Яковлюк А.Н., Катаева С.В. Семантический потенциал грамматической категории респективности в немецком языке II Языковые и культурные контакты: Сборник научных трудов. - Саратов: Изд-во Саратовского университета, 2007. - С. 83 - 90 (0,5 п.л.)

41. Яковлюк А.Н. Тематическая организация лексики современного немецкого языка // Современные проблемы и тенденции развития внутренней и внешней торговли: Сборник научных статей. Часть 2. - Саратов: Изд-во СИ РГТЭУ, 2009 - С. 213 - 218 (0,3 п.л)

IV. Учебно-методические работы:

42. Яковлюк А.Н., Катаева С.В. Land- und Sprachgeschichte II Саратов: Изд-во Саратовского ЦНТИ, 2001.-361 с. (22,5 п.л.)

Яковлюк Александр Николаевич СЕМАНТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ПРОСТЫХ МНОГОЗНАЧНЫХ И СЛОЖНЫХ ОДНОЗНАЧНЫХ СЛОВ СОВРЕМЕННОГО НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКА

Автореферат

Подписано в печать 07.04.2010 г. Формат 60x80/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Гарнитура «Arial». Печ. л. 3,25. Тираж 100 зкз. Заказ №33-Типография Издательства Саратовского университета 410012, Саратов, ул. Астраханская, 83

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Яковлюк, Александр Николаевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ВАЛЕНТНОСТНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ПРОСТЫХ МНОГОЗНАЧНЫХ И СЛОЖНЫХ ОДНОЗНАЧНЫХ СЛОВ В

НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ.

§ 1. К истории вопроса исследования функций субстантивных сложных слов в современном немецком языке.

§2. Контекст как средство идентификации и актуализации лексикосемантического варианта многозначного слова и омонимов.

§3. Статус взаимоотношения сложных слов с лексико-дифференцирующей функцией и многозначных слов в их лексико-семантических вариантах как ключевых (базовых) вариантов вербализации одного концепта.

§4. Истоки появления теории валентности в немецком языкознании и основные направления ее изучения.

§5. Терминологический аппарат теории валентности.

§6. Внутренняя валентность.

§7. Общая модель внутренней валентности многозначного слова.

§8. Семантические падежи.

§9. Тематическая организация лексики.

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА 2. ВЗАИМОСВЯЗЬ ПРОСТЫХ МНОГОЗНАЧНЫХ И СЛОЖНЫХ

ОДНОЗНАЧНЫХ СЛОВ В СИНХРОННОМ АСПЕКТЕ.

§1. База и критерии проведения синхронного анализа.

§2. Моносемизация полисемичных единиц узуальными сложными словами.

2.1. Лексико-дифференцирующая функция словосложения.

2.2. Структурные особенности сложных слов с лексико-дифференцирующей функцией.

2.3. Охват полисемии и омонимии сложными словами с лексико-дифференцирующей функцией.

§3. Моносемизация полисемичных единиц неузуальными сложными словами.

3.1. Место неузуальных сложных слов с лексико-дифференцирующей функцией в оппозиции «узуальность - окказиональность».

3.2. Относительно окказиональные сложные слова с лексико-дифференцирующей функцией.

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА 3. ВЗАИМОСВЯЗЬ ПРОСТЫХ МНОГОЗНАЧНЫХ И СЛОЖНЫХ

ОДНОЗНАЧНЫХ СЛОВ В ДИАХРОННОМ АСПЕКТЕ.

§1. Основные пути обогащения словарного состава языка.

§2. Основные положения соотнесенности полисемии и словосложения.

§3. База и критерии проведения диахронного анализа.

§4. Воздействие полисемии существительных на появление сложных слов с лексико-дифференцирующей функцией.

§5. Воздействие словообразования на развитие полисемии существительных.

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА 4. МОДЕЛИ ВНУТРЕННЕЙ ВАЛЕНТНОСТИ МНОГОЗНАЧНЫХ

СЛОВ НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКА.

§1. Выделенные блоки моделей внутренней валентности многозначных слов.

§2. Общая характеристика моделей внутренней валентности многозначных слов.

2.1. Количественная характеристика.

2.2. Качественная характеристика.

ВЫВОДЫ.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Яковлюк, Александр Николаевич

Предлагаемая диссертационная работа посвящена рассмотрению взаимодействия многозначных простых и однозначных сложных слов немецкого языка на синхронном и диахронном уровнях или, точнее, рассмотрению взаимодействия субстантивных композитов и идентичных им с семантической точки зрения многозначных существительных в конкретных лексико-семантических вариантах, приводящего к обогащению словарного состава данного языка, и созданию моделей многозначных слов на основе их валентностных характеристик.

Теория валентности по JL Теньеру, описывающая зависимость частей предложения с центральным положением глагола [Tesniere, 1953, 1959], на материале немецкого языка изучалась во многих научных работах применительно к ее синтаксической стороне [Колотилова, 1986; Кибардина, 1979, 1982; Акулова, 1984 и др.]. С точки зрения валентности рассматривались синтагматические и парадигматические свойства частей речи немецкого языка [Степанова, Хельбиг, 1978]. Одной из самых интересных областей приложения теории валентности может считаться словообразование, и особенно словосложение [Степанова, 1973: 31], о чем свидетельствует большое количество работ в этой области [см., например: Аветисян, 1972; Архипов, 1975; Левитене, 1965; Морева, 1967; Синкевич, 1977; Скакун, 1972; Разова, 2008; Schmidt, 1968 и др.].

Сужая рамки применения теории внутренней валентности до области детерминативного субстантивного словосложения, следует отметить, что семантические отношения между непосредственно составляющими сложных слов нередко «дублируют семантические отношения эквивалентных им свободных словосочетаний того же лексического состава» [Панкратова, 1984: 147], что лишний раз подчеркивает общность синтаксических и словообразовательных конструкций и универсальный характер валентности в лингвистике.

В целях синхронного изучения словосложения является важным описание моделей словообразования [Степанова, 19731: 117]. Теория валентности помогает определить закономерности лексического наполнения словообразовательных моделей и создает таким образом «предпосылки для парадигматического рассмотрения словообразовательных явлений» [Степанова, 19732: 42].

Обогащение словарного состава языков осуществляется не хаотично, а идет определенными путями, которые уже получили описание в лингвистической литературе. Выделяемые пути развития словарного состава языков - заимствование, словообразовательный и семантический пути -совпадают у исследователей, рассматривающих эту проблему, отличаясь лишь в незначительных деталях [Кодухов, 1979: 217; Маслов, 1975: 247; Косовский, 1974: 142-175; Широков, 1975: 245-247; Левковская, 1956: 63; ЭГерапоуа, Сету^еуа , 1975: 34 и др.].

Семантический путь ведет к развитию полисемии и образованию омонимов и имеет большое значение в расширении структуры лексико-семантических вариантов (ЛСВ) многозначных слов. Полисемия слов и целый ряд связанных с ней вопросов не раз служили предметом лингвистических дискуссий, когда ставился под сомнение даже сам факт существования полисемии (отрицание многозначности с позиций «общего» значения и с позиций полной независимости каждого значения полисемичного слова). Специфика многозначных слов оказалась очень сложным явлением, представить которое можно лишь основываясь на теории лексико-семантического варьирования. Ее сторонники признают полисемию языковой нормой, важным фактором функционирования языка [см.: Виноградов, 1947; Смирницкий, 1954, 1956; Уфимцева, 1968, 1986; Арнольд, 1966; Ольшанский, Скиба, 1987 и др.].

Словообразование современного немецкого языка, проблемам которого посвящено большое количество исследований как в нашей стране, так и за рубежом [см.: Левковская, 1954, 1956, 1960; Степанова, 1959ь 19592, 1976; Павлов, 1972, 1973ь 19732; Мурясов, 1975, 1992, 1993, 1999; Кукушкина, 1971, 1972,; Вашунин, 19822; Brinkmann, 1956/1957; Weisgerber, 1962; Polenz, 1973; Motsch, 1999; Donalies, 2005, 2007; Eichinger, 2008; Fleischer, Barz, 2007; Olsen, 1986; Lawrenz, 2006; Gersbach, 1984/1985; Ohnheiser, 1987; Wiirstle, 1992; Romer, 2003; Cieszkowski, 1994; Lutzeier, 1995 и др.] определяется как основной путь пополнения словарного состава и характеризуется усилением роли словосложения в нем, особенно детерминативного субстантивного композитообразования [Павлов, 1985, 133; Вашунин, 1990: 3-4].

В лингвистической литературе считается, что между заимствованием и словообразованием возможно установление определенного взаимодействия, словообразовательный же и семантический пути рассматриваются в основном как самостоятельные, неперекрещивающиеся пути обогащершя словарного состава современного немецкого языка.

Актуальность темы данного исследования определяется:

В-третьих, применение методов моделирования при изучении семантической структуры композитов дает возможность проникнуть в сущность композитообразования для создания коммуникативно-прагматической модели, отражающей образование и употребление композитов в речи.

Целью работы являются анализ взаимодействия простых многозначных и сложных однозначных слов на синхронном и диахронном уровнях и создание моделей сложных существительных с ЛДФ на основе валентностных характеристик их непосредственно составляющих (НС), совпадающих в- сумме по семантике и частично по форме с многозначными словами в их ЛСВ в немецком языке.

Цель работы обусловила постановку следующих основных задач: 1) выявить возможности узуальных и неузуальных сложных слов служить в качестве минимального контекста для многозначных слов и омонимов и дать количественную и качественную характеристики сложных слов с ЛДФ;

7) установить структуру общей модели внутренней валентности многозначного слова;

9) сформировать тематическую классификацию словарного состава современного немецкого языка для тематической характеристики композитных образований;

11) определить количественную и качественную характеристику разработанных моделей и их блоков для выявления особенностей семантических структур субстантивных композитов и валентностных механизмов идентичных им по ЛСВ многозначных слов. Теоретической базой предпринятого исследования послужили работы отечественных и зарубежных лингвистов в области полисемии

A.И.Смирницкого, И.Г. Ольшанского, Г.В. Борисовой, Ф.А. Литвина и др.; в сфере словообразования - М.Д. Степановой, В. Флейшера, В.М. Павлова, Р.З.Мурясова, В.С.Вашунина, В. Мотча, И. Барц, С. Олсен, Б. Лауренц, Б.Герсбаха, И. Онхейзер, Р.Вюрстле, К. Рёмер и др.; в теории валентности -Л.Теньера, Ч. Филлмора, У.Чейфа, М.Д. Степановой, С.Д. Кацнельсона, С.М.Панкратовой, С.М. Кибардиной, В.И.Каравашкина, В. Бондзио и др.; в области семантики — И.В. Арнольд, Г.В.Колшанского, Н.Д. Арутюновой, Е.Г.Беляевской и др.; в когнитивной лингвистике - Е.С. Кубряковой, З.Д.Поповой, И.А. Стернина, А.П. Бабушкина и др. Кроме трудов названных авторов теоретической базой исследования явились работы общетеоретического характера и работы ученых, в которых исследуются стыковые проблемы: В.В. Виноградова, Ш. Балли, Л.С.Выготского,

B.М.Жирмунского, И.И. Мещанинова, О.С. Ахмановой, Р.А.Будагова, В.И.Кодухова, Э.М. Ахунзянова и др.

Методологической базой диссертации являются следующие общетеоретические положения:

• положение о языковой системе как объективно существующей и развивающейся реальности;

Материалом исследования послужили 1 ООО полисемичных звуковых/графических комплексов, общее количество ЛСВ которых составило 5 004 единиц; 5 357 узуальных и 1 746 неузуальных сложных слов, совпадающих по семантике с каким-либо ЛСВ отобранных полисемичных комплексов. Корпус примеров полисемичных комплексов и узуальных сложных существительных собирался из лексикографических источников. Основным источником выборки неузуальных композитов являлись литературные произведения немецкоязычных авторов и оригинальные публицистические тексты.

В результате исследования сформулированы и выносятся на защиту следующие положения:

6. Словосложение и полисемия в немецком языке являются взаимосвязанными языковыми явлениями, взаимодействие которых проявляется в динамике следующим образом: 1. Если имеется определенный ЛСВ многозначного слова и отсутствует идентичное ему по семантике сложное слово, способное служить в качестве его минимального контекста, тогда необходимость использования многозначного слова в речи в виде моносемичной словоформы приводит к созданию сложного слова с ЛДФ. 2.Если в наличии имеется сложное слово при отсутствии идентичного по семантике ЛСВ у многозначного слова, то сложное слово оказывает давление на потенциальную пустую клетку в лексико-семантической структуре многозначного слова, результатом чего может стать формирование у данного несложного слова ЛСВ, идентичного с семантической точки зрения сложному слову.

7. Валентность есть обуславливаемая ее семантической характеристикой способность языковой единицы вступать в синтагматическое окружение. Для обозначения реализации валентности языковой единицы в конкретном синтагматическом окружении представляется возможным и целесообразным заменить термин «сочетаемость» новым термином «сочлененность».

8. С валентностной точки зрения сложные слова с ЛДФ в их взаимосвязи с ЛСВ многозначных слов являются:

1) в диахронном аспекте — сочлененностями двойственного происхождения: с одной стороны, как результат реализации внутренней валентности одной из непосредственно составляющих (если сложное слово появилось раньше ЛСВ многозначного слова, который оно может дифференцировать), а с другой стороны, как результат реализации внутренней валентности многозначного слова в ЛСВ, который дифференцирует данное сложное слово (если ЛСВ многозначного слова опередил в своем появлении сложное слово);

2) в синхронном аспекте — результатом реализации внутренней валентности многозначного слова.

10.Общая модель внутренней валентности может быть представлена в двух вариантах: 1)Х1 - БК - У'\ и 2)У{ - $К - Х\, где 8К -семантический падеж, У - дифференцируемый компонент, совпадающий с многозначным словом, X - дифференцирующий компонент, 1 - идеографическая (тематическая) подтема компонента.

11 .Классификация семантических падежей, релевантная для описания сложных существительных и идентичных им по ЛСВ многозначных слов, включает в себя следующие падежи: Объектив, Агентив, Локаль, Темпораль, Инструменталь, Поссесив, Партитив, Компаратив, Каузаль, Финаль, Рестриктив, Экзистенциональ, Материаль, Идентификатив, Индивидуатив, Коллективуатив, Орнатив, Конзуматив, Этимологатив, Бенефактив, Акциональ, Утилитатив, Капацитатив, Тематив, Трансфертив, Волуматив, Продуцентив.

12.Тематическая классификация словарного состава современного немецкого языка для идеографической характеристики композитных образований сформирована из 10 тем (129 подтем): Вселенная, Земля; Человек и социальная окружающая среда; Природа как окружающая среда, сельское и лесное хозяйство; Ремесло и промышленность; Транспорт, СМИ, информатика; Государство, общественные отношения; Досуг, спорт, культура и искусство; Животные и растения; Наука; Разное.

13.В системе выделенных в работе семантических падежей ведущая роль принадлежит падежу «Идентификатив», поскольку сложные слова с ЛДФ служат целям идентификации ЛСВ многозначных слов.

М.Выявленное в исследовании ведущее положение трех тем (Человек и социальная окружающая среда; Государство, общественные отношения; Разное) при образовании сложных слов с ЛДФ обусловлено значимостью отраженных в них понятий для говорящих.

Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые:

• выделен и описан синтетический (семантико-словообразовательный) путь обогащения словарного запаса немецкого языка;

• определен статус многозначного слова на основе валентностной характеристики;

• предложена структура общей модели внутренней валентности многозначного слова;

Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что это первое исследование взаимодействия простых многозначных и сложных однозначных слов в языке и речи в синхронном и диахронном аспектах. Автором разработан новый комплексный функциональный подход с применением разнообразных лингвистических методик к изучению обогащения словарного состава языка с учетом внутривалентностных характеристик многозначного слова.

Основные положения диссертационной работы прошли апробацию на всероссийских и межвузовских научно-практических конференциях «Научно-теоретическое обеспечение профессиональной подготовки студентов педвуза» (Саратов, СГПИ им. К.А.Федина, 1989-1993 гг.), «Профессиональная направленность преподавания в педвузе» (Саратов, СГПИ им. К.А.Федина, 1990г.), «Оптимизация процесса обучения в высшей школе» (Н.Новгород, НВЗРКУ, 1991г. и 1992г.), «Теория функционирования и практика преподавания иностранных языков» (Саратов, СИ РГТЭУ, 1996-2009гг.); на всероссийской научной конференции «Русский язык в контексте реформирования Российского общества» (Москва - Саратов, РГТЭУ, 2003г.); на международных научно-практических конференциях «Иностранный язык и образовательное пространство в XXI веке» (Н.Новгород, НГУ им. Н.И.Лобачевского, 2003г. и 2004г.), «Текст. Структура и семантика» (Москва, МГОПУ им. М.А. Шолохова, 2003г.), «Румянцевские чтения. Экономика, государство и общество в XXI веке» (Москва, РГТЭУ, 2004-2008гг.), «Языковые и культурные контакты» (Саратов, СГУ им. Н.Г.Чернышевского, 2006г.), «Васильевские чтения. Национальные традиции в торговле, экономике, политике и культуре» (Москва, РГТЭУ, 2005-2008гг.); на международном симпозиуме «Власть, общество, личность в речевом сознании взрослых и детей современной России: функциональные, социальное, тендерные и возрастные параметры» (Саратов, СГУ им. Н.Г. Чернышевского, 2002). Теоретические положения и практические результаты исследования отражены в монографиях, статьях и докладах на научных конференциях общим объемом 63,4 печ. л.

Диссертация обсуждалась на кафедре немецкой филологии Башкирского государственного университета.

По теме диссертации опубликованы 42 работы. Структура диссертации определена ее задачами и спецификой исследуемого материала. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы на русском, немецком, английском и французском языках (381 работа), списка лексикографических

Заключение научной работыдиссертация на тему "Семантические аспекты взаимодействия простых многозначных и сложных однозначных слов современного немецкого языка"

ВЫВОДЫ

1. В ходе анализа блоков моделей и отдельных моделей, входящих в эти блоки, полностью подтвердились выдвинутые в главе 1 гипотезы.

2. Наиболее широко в моделях представлены падежи Идентификатив, Финаль, Партитив, в блоках - Идентификатив, Финаль, Локаль. Менее других в моделях задействованы падежи Трансфертив, Экзистенциональ, Продуцентив.

3. Говоря о представлении тем в моделях, нужно подчеркнуть явно лидирующее положение тем Человек и социальная окружающая среда, Государство, общественные отношения, Разное и отметить более равномерное участие тем в блоках при количественном преобладании вышеуказанных тем.

4. С точки зрения падежно-тематеческого наложения наиболее активными являются падежи Идентификатив и Финаль (взаимодействуют со всеми десятью темами), а также Бенефактив, Объектив, Партитив (взаимодействуют с девятью темами каждый). Лишь с одной темой связаны падежи Конзуматив и Тематив.

5. Наложение тем на падежи выглядит более равномерным с преимуществом тем Человек и социальная окружающая среда (19 падежей), Государство, общественные отношения (16 падежей), Досуг, спорт, культура и искусство (16 падежей), Разное (15 падежей).

6. Соотношение общего количества падежей / тем в моделях всех блоков может быть определено с известной долей условности как 1:1.

7. Идентификатив занимает лидирующее положение как в тех случаях, когда в моделях блока представлен только один падеж (помимо него в таких блоках встречаются падежи Материаль, Этимологатив, Тематив, Объектив, Локаль, Партитив, Акциональ), так и тогда, когда падежей в модели несколько.

8. Относительно выражения семантических падежей в отдельных ЛСВ моделей следует отметить, что не менее трети ЛСВ маркированы двумя падежами, достаточно часто фиксируется и наличие трех-четырех семантических падежей при реализации внутренней валентности многозначного слова в одном ЛСВ.

9. Выявлено, что если определяющим компонентом сложного существительного будет актант глагольного происхождения, то реализация валентности будет практически в обязательном порядке связана с семантическим падежом Финаль:

Ю.Нахождение дифференцирующего компонента сложного слова в постпозиции имеет, как правило, следствием наличие семантического падежа Идентификатив.

11.При дифференциации ЛСВ отглагольных многозначных слов чаще других падежей используется Объектив.

12.Отражение тем в моделях носит очень разнообразный характер.

13.Ведущее положение трех тем (Человек и социальная окружающая среда, Государство, общественные отношения, Разное) объясняется значимостью отраженных в них понятий для говорящих. Можно предположить, что подобное положение с тематическим представлением будет свойственно не только сложным словам с ЛДФ, но и лексическому составу немецкого языка вообще и, далее, не только немецкого языка, но и словарному запасу других языков.

14.Факт установления соотношения 1 : 1 общего количества падежей / тем в моделях блоков не дает основания говорить об одинаковой частоте использования первых и вторых, «обращаемость» тем в моделях приблизительно в три раза выше.

15.Удельный вес того или иного блока в системе блоков и, соответственно, количество моделей в нем объясняется средним количеством ЛСВ многозначных слов, дифференцируемых в его рамках.

16.Влияние количества ЛСВ многозначного слова на количество падежей в модели носит относительный, а не абсолютный характер.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Результаты диссертационного исследования стали очередным подтверждением непреложного факта системности, полифункциональности и вариативности языка. Работа занимает место как в ряду исследований, посвященных полисемии, так и в раду исследований в области словообразования, соединяя воедино эти традиционно самостоятельные сферы лексикологических научных изысканий.

Язык является универсальным средством человеческого общения, вся совокупность элементов которого приспособлена для этого. Одним из фундаментальных компонентов языка является словарный состав. Количество формальных элементов словарного состава языка относительно невелико, но они могут образовывать различные комбинации, что обеспечивает любые потребности акта коммуникации.

Основным требованием акта коммуникации является достижение однозначности. Большинство же единиц языка - единицы многозначные, нуждающиеся в своей реализации в речи в виде моносемичных словоформ. Непременным условием такой реализации является контекст.

Особенность современного немецкого языка заключается в том, что в нем возможно создание эффективного минимального контекста при помощи словосложения, и в лексиконе этого языка существует большое количество полисемичных единиц, которые имеют контекст в виде узуальных сложных слов. Сложные слова с ЛДФ не обязательно должны быть узуальными, но могут успешно создаваться окказионально. Это приводит к тому, что в современном немецком языке любой ЛСВ многозначного слова может быть «вычленен» из семантической структуры данного многозначного слова посредством словосложения с целью контекстуирования ее для моносемичного употребления в речи.

Краеугольным камнем функционирования этого языкового и речевого механизма является наличие внутренней валентности у многозначного слова, на основе которой появляется возможность образования сложных слов с ЛДФ, являющихся с теоретической точки зрения сочлененностями, результатом реализации внутренней валентности.

Имея в своем составе несколько ЛСВ, каждый из которых связан с определенной внутренней валентностью, многозначное слово является сложным поливалентным комплексом.

На синхронном срезе весь возможный объем дифференцирующих НС у сложных слов, совпадающих дифференцируемой НС по форме с многозначным словом, определяется именно его поливалентным комплексом, что теоретически может быть представлено в виде моделей.

Создание моделей внутренней валентности дает возможность отразить ее реализацию на синхронном уровне и заглянуть в завтрашний день, спрогнозировав появление и правильное употребление в речи неузуальных сложных слов с ЛДФ и вероятность вхождения их в корпус узуальных единиц языка.

Моделирование поливалентных комплексов многозначных слов и омонимов может помочь в правильном выделении ЛСВ в составе многозначных слов и в разграничении полисемии и омонимии, основываясь не на «языковом чутье», а на научной основе.

Тесная взаимосвязь между полисемией и словосложением проявляется не только на синхронном уровне, когда сложное слово выступает в качестве минимального контекста для многозначного слова. Она прослеживается также и между путями возникновения (развития) полисемии и процессом словосложения.

В современном немецком языке существует особый (помимо традиционно выделяемых), синтетический путь обогащения словарного состава - семантико-словообразовательный, сущность которого заключается в пересечении двух самостоятельных путей обогащения лексикона: семантического и словообразовательного. Их взаимодействие проявляется в том, что, с одной стороны, потребность многозначных слов в дифференциации их ЛСВ способствует усилению словообразовательной активности языка, выражающейся в создании сложных слов с ЛДФ; а с другой стороны, в том, что характерная особенность словообразования современного немецкого языка — словосложение - приводит к изменению семантики полисемичных слов, когда под воздействием сложных слов, совпадающих тем или иным своим компонентом по форме с многозначным словом, у него возникает новый ЛСВ, семантически идентичный вызвавшим его к жизни сложным словам.

С валентностной точки зрения появление нового ЛСВ в структуре многозначного слова следует рассматривать как проявление гибкости его поливалентного комплекса, показатель того, что поливалентный комплекс не является застывшим образованием, а, напротив, способен модифицировать свои валентностные границы, адаптируясь к изменившимся внутрилингвистическим или экстралингвистическим условиям.

Случаи образования под воздействием словосложения нового ЛСВ у многозначного слова заставляют пересмотреть традиционно выделяемые виды развития полисемии и добавить в их число выявленную возможность расширения структуры многозначного слова.

Результаты проведенного диахронного анализа показали, что для образования узуального производного сложного слова для дифференциации ЛСВ многозначного слова необходимо приблизительно 80-90 лет, а для образования производного ЛСВ многозначного слова от сложного слова (сложных слов) - приблизительно 50-60 лет. Однако, принимая во внимание резкое усиление в последнее время процессов словосложения, есть все основания предполагать, что образование как производных сложных слов, так и производных ЛСВ многозначных слов будет происходить более интенсивно и занимать меньший отрезок времени.

Дальнейшее развитие темы представляется перспективным в следующих - направлениях:

• Изучение возможностей несубстантивных композитных образований современного немецкого языка служить целям моносемизации многозначных единиц и омонимов.

Комплексное описание различительно-гипонимической функции немецкого словосложения с созданием внутривалентностной характеристики выполняющих ее языковых единиц.

Исследование потенций словообразования других языков германской группы служить целям контекстуирования.

Проведение анализа других национальных языков с целью обнаружения и описания в них однокоренных единиц, обладающих внутренней валентностью.

Диахронное изучение внутривалентностного комплекса полисемичных существительных немецкого языка.

Создание трехчленных моделей с характеристикой семантического падежа не одной, а двух непосредственно составляющих сложного слова немецкого языка и введение в модели провербов для уточнения их содержания.

Расширение созданных моделей дополнительными уровнями, отражающими, например, явления семантических сдвигов, синонимии, многозначности.

Выявление общей типологической модели на основании выделения аналогичных приведенным в данной диссертации моделей внутренней валентности родственных языков.

Составление словарей внутренней валентности современного немецкого языка.

Список научной литературыЯковлюк, Александр Николаевич, диссертация по теме "Германские языки"

1. Аветисян H.H. Глагол и глагольное словосложение: автореф. дис. . канд. филол. наук / 10.02.04. Л., 1972. - 23 с.

2. Акулова К.П. Согласование, управление и примыкание как способы синтаксической связи слов в современном немецком языке // Взаимоотношение разных уровней языковой структуры. Саранск, 1984. — С. 1-14.

3. Алефиренко Н.Ф. Спорные проблемы семантики. М.: Гнозис, 2005. -362 с.

4. Алефиренко Н.Ф. Теория языка. Вводный курс. М.: Издательский центр «Академия», 2007. - 368 с.

5. Аллендорф К.А. Значение и изменение значений слов: автореф. дис. . докт. филол. наук / 10.02.04. М., 1966. - 30 с.

6. Амосова H.H. К вопросу о лексическом значении слова // Вестник ЛГУ. Сер. истории, яз. и лит. Л., 1957. - №2. - С. 152-168.

7. Амосова H.H. О синтаксическом контексте // Лексикографический сборник. М., 1962. - №5. - С. 36-45.

8. Амосова H.H. Слово и контекст // Очерки по лексикологии, фразеологии и стилистике: Ученые записки ЛГУ. Серия филол. наук / ЛГУ им. A.A. Жданова. Л., 1958. - Вып. 42. - С. 3-23.

9. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика (синонимические средства языка). -М.: Наука, 1974.-368 с.

10. Ю.Апресян Ю.Д. Избранные труды, том II. Интегральное описание языка и системная лексикография. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. - 767 с.

11. П.Апресян Ю.Д. Значение и употребление // Вопр. языкознания. 2001. -№4. - С. 3-22.

12. Араева Л.А., Катышев П.А. Полисемия и синонимия производного слова как отражение динамики языкового знака // С любовью к языку: Сб. науч. трудов. Посвящается Е.С. Кубряковой. Москва - Воронеж: ИЯ РАН,

13. Воронежский гос. ун-т, 2002. С. 227 - 236.

14. Арнольд И.В. Оппозиции в семасиологии // Вопр. языкознания. 1966. -№2.-С. 106-109.

15. Н.Арнольд И.В. Семантическая структура слова в современном английском языке и методика ее исследования: дис. . докт. филол. наук / 10.02.04. — Л., 19662. 431 с.

16. Арсеньева М.Г., Строева Т.В., Хазанович А.П. Многозначность и омонимия. Л.: Изд-во Лен. ун-та, 1966. — 131 с.

17. Артемчук Г.И. Очерки развития теории немецкого словообразования в Германии: автореф. дис. . канд. филол. наук / 10.02.04. Киев, 1972. - 23 с.

18. Арутюнова Н.Д. О значимых единицах языка // Исследования по общей теории грамматики. М.: Наука, 1968. - С. 58-116.

19. Арутюнова Н.Д. Синтаксис // Общее языкознание. Внутренняя структура языка. М.: Наука, 1972. - С. 259-343.

20. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл (логико-семантические проблемы). М.: Наука, 1976. - 383 с.

21. Арутюнова Н.Д. Номинация и текст // Языковая номинация. Виды наименований. М.: Наука, 1977. - С. 72-97.

22. Арутюнова Н.Д. К проблеме функциональных типов лексического значения // Аспекты семантических исследований. — М.: Наука, 1980. — С. 156250.

23. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. М.: Наука, 1988. - 340 с.

24. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999.-1-ХУ.-896 с.

25. Архипов И.К. Словообразовательная валентность непроизводных основ в именном словосложении современного немецкого языка: автореф. дис. . канд. филол. наук / 10.02.04. М., 1964. - 26 с.

26. Аспекты семантических исследований / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, А.А.Уфимцева. -М.: Наука, 1980. 356 с.

27. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. М.:1. Учпедгиз, 1957.-295 с.

28. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Сов. энциклопедия, 1966. - 607 с.

29. Ахунзянов Э.М. Общее языкознание. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1981.-256 с.

30. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. — Воронеж: Изд-во Воронежского го. ун-та, 1996. — 104 с.

31. Балли Ш. Французская стилистика. — М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1961. -394 с.

32. Баранникова Л.И. Введение в языкознание. — Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1973. 384 с.

33. Барвайс Дж., Пери Дж. Ситуации и установки // Философия, логика, язык. М.: Прогресс, 1987. - С. 264-293.

34. Батрак A.B. Семантическая инвариантность и словообразовательные процессы: дис. . канд. филол. наук / 10.02.04. М., 1974. - 177 с.

35. Беляев Б.В. Очерки по психологии обучения иностранным языкам. 2-е изд., перераб. и доп. -М.: Просвещение, 1965. - 227 с.

36. Беляевская Е.Г. Семантика слова. М.: Высш. шк., 1987. — 128 с.

37. Бенвенист Э. Уровни лингвистического анализа // Новое в лингвистике. -М., 1965. Вып. IV. - С. 434-449.

38. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Просвещение, 1979. - 447 с.

39. Бережан С.Г. Семантическая эквивалентность лексических единиц. — Кишинев: Штиинца, 1973. 372 с.

40. Бирвиш М. Семантика // Новое в зарубежной лингвистике. — М., 1981. — Вып. Х.-С. 177-199.

41. Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения. — М.: Изд-во Ленинг. ун-та, 1977. 204 с.

42. Богданов В.В. Залог и семантика предложения // Проблемы теории грамматического залога. Л.: Наука, 1978. - С.37-42.

43. Большая советская энциклопедия. Т.4. М.: Изд-во «Советскаяэнциклопедия», третье издание, 1971. 599 с.

44. Большая советская энциклопедия. Т. 17. М.: Изд-во «Советская энциклопедия», третье издание, 1974. - 616 с.

45. Бондарко A.B. Теория значения и трактовка залога // Проблемы теории грамматического залога. Л.: Наука, 1978. - С. 43-49.

46. Бондарко A.B. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии. JT.: Наука, 1983. -208 с.

47. Бондарко A.B. Субъектно-предикатно-объектные ситуации // Теория функциональной грамматики. С.-Пб.: Наука, 1992. - С. 29-70.

48. Борисова Г.В. Опыт исследования системной организации лексических значений многозначного слова: дис. . канд. филол. наук / 10.02.04. Ростов н/Д, 1984.-213 с.

49. Будагов P.A. Введение в науку о языке. — М.: Просвещение, 1965. 492 с.

50. Будагов P.A. Многозначность слова // НДВШ. Филологические науки, -1958.-№1,-С. 5-18.

51. Вашунин B.C. Функционирование глагольных основ в именном словосложении современного немецкого языка: автореф. дис. . канд. филол. наук / 10.02.04. М., 1964. - 26 с.

52. Вашунин B.C. Окказиональные композиты в немецком языке с коммуникативно-прагматической точки зрения // Текст. Высказывание. Слово: Сб. науч. тр. / Институт языкознания АН СССР. -М., 1983. С. 164-175.

53. Вашунин B.C. Основы семантического моделирования немецких композит. Горький: Горьковский гос. пед. ин-т иностр. языков, 1974. — 67 с.

54. Вашунин B.C. Структура определительных сложных существительных в современном немецком языке. Куйбышев: Куйбышевский гос. пед. ин-т, 1982. - 88 с.

55. Вашунин B.C. Субстантивные сложные слова в немецком языке. — М.: Высш. шк., 1990.-159 с.

56. Вашунин B.C. Функции определительных сложных существительных в современном немецком языке. — Куйбышев: Куйбышевский гос. пед. ин-т, 19822. 58 с.

57. Вендина Т.И. Введение в языкознание. М.: Высш. шк., 2001. - 288 с.

58. Вендина Т.И. Введение в языкознание. М.: Высш. шк., 2008. - 391 с.

59. Вендина Т.И. Словообразование как источник реконструкции языкового сознания // Вопр. языкознания. 2002. - № 4. - С. 42-72.

60. Виноградов В.В. Введение в грамматическое учение о слове // Современный русский язык. -М.: Учпедгиз, 1938. Вып. 1. - С. 3-156.

61. Виноградов В.В. О некоторых вопросах теории русской лексикографии // Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. — М.: Наука, 1977,.-С. 243-264.

62. Виноградов В.В. Основные понятия русской фразеологии как лингвистической дисциплины // Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. М.: Наука, 1977г. - С. 118-139.

63. Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова // Вопр. языкознания. 1957. - №5. - С.3-29.

64. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М.-Л.: Учпедгиз, 1947.-783 с.

65. Винокур Г.О. Проблема культуры речи // Рус. яз. в сов. школе. 1929. -№5. - С. 82-92.

66. Власова Ю.Н. Влияние пресуппозиции на выбор синонимичных синтаксических конструкций // Проблемы грамматической семантики. — Ростов-на-Дону, 1978.-С. 73-80.

67. Выготский Л.С. Мышление и речь // Выготский Л.С. Собрание сочинений в 6-ти т. М.: Педагогика, 1982. - Т. 2. - С. 6-361.

68. Гайсина P.M. Лексико-семантическое поле глаголов отношения в современном русском языке. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1981. - 196 с.

69. Гак В.Г. К проблеме семантической синтагматики // Проблемы структурной лингвистики. 1971. - М.: Изд-во АН СССР, 1972. - С. 321-347.

70. Гак В.Г. К типологии лингвистических номинаций // Языковая ноинация (общие вопросы). -М.: Наука, 1972. С. 239-243.

71. Гак В.Г. Высказывание и ситуация // Проблемы структурной лингвистики. М: Изд-во АН СССР, 1973. - С. 349-372.

72. Гак В.Г. Функционально-семантическое поле предикатов локализации // Теория функциональной грамматики. Локальность. Бытийность. Поссесивность. Обусловленность. С.-Пб.: Наука, 1996. - С. 6-26.

73. Гильчонок Л.Н. Контекстуальные сложные существительные немецкого языка и их перевод на русский язык: дис. . канд. филол. наук / 10.02.04. Л., 1965.-222 с.

74. Головин Б.Н. Введение в языкознание. М.: Высш. шк., 1977. - 311 с.

75. Горбачевич К.С. Вариантность слова и языковая норма. Л.: Наука, 1978. -238 с.

76. Губанова В.А. Некоторые проблемы глагольной полисемии // Актуальные проблемы лексикологии: Тез. докл. / Новосибирский гос. ун-т. Новосибирск, 1969. - Вып. 2. - Ч. 1. - С. 167-169.

77. Гулыга Е.В., Шендельс Е.И. О компонентном анализе значимых единиц языка // Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976. -С. 291-314.

78. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984. -397 с.

79. Денисова Э.С. Стратегии идентификации окказиональных знаков // Актуальные проблемы современного словообразования. Труды Международной науч. конференции. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2006. - С. 171 - 175.

80. Диброва Е.И., Касаткин Л.Л. Современный русский язык: Теория. Анализ языковых единиц. М.: Издательский центр «Академия», 2002. — 544 с.

81. Добровольский Д.О. Семантическая членимость как факторвариативности идиомы // Язык как материя смысла: Сборник статей к 90-летию академика НЛО. Шведовой / Отв. ред. М.В. Ляпон. М.: Издательский центр «Азбуковник», 2007. С. 219-231.

82. Дударева В.Н. Обстоятельства при глаголах с различной полнотой предикации в современном немецком языке: дис. . канд. филол. наук / 10.02.04.-Л., 1986.-224 с.

83. Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка // Новое в лингвистике. М., 1960.-Вып. 1.-С. 264-389.

84. Есперсен О. Философия грамматики. М.: УРСС, 2002. - 404 с.

85. Жинкин Н.И. Механизмы речи. М.: Изд-во АПН РСФСР, 1958. - 369 с.

86. Жирмунский В.М. О границах слова // Морфологическая структура слова в языках различных типов. — М. — Л.: Изд-во АН СССР, 1963. С. 6-23.

87. Зимняя И. А. Психологические аспекты обучения говорению на иностранном языке. М.: Просвещение, 1985. - 160 с.

88. Иванова Ю.С. Атрибутивная валентность синсемантичных существительных : автореф. дис. . канд. филол. наук / 10.02.01. — Иваново, 2006.-26 с.

89. Ивлева Г.Г. Тенденции развития слова и словарного состава. М.: Наука, 1968.- 135 с.

90. Калинин A.B. Лексика русского языка. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1971. -231 с.

91. Каравашкин В.И. Внутренняя валентность и функционирование композитных моделей в современном немецком языке: дис. . канд. филол. наук / 10.02.04.-Харьков, 1983. 147с.

92. Карцевский С.О. Повторительный курс русского языка. M.-JL: Госиздат, 1928.- 112 с.

93. Касарес X. Введение в современную лексикографию. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1968. - 354 с.

94. Касевич В.Б. Элементы общей лингвистики. М.: Наука, 1977. - 184 с.

95. Касевич В.Г. Субъективность и объективность проблемы семантики // Теория функциональной грамматики. С.-Пб.: Наука, 1992. - С. 5-28.

96. Касевич В.Г., Храковский B.C. Конструкции с предикативными актантами: Проблемы семантики // Категории залога и структура предложения. -Л., 1983.-С. 64-89.

97. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М.-Л.: Наука, 1965.- 111 с.

98. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. — Л.: Наука, 1972.-216 с.

99. Кацнельсон С.Д. Заметки о падежной теории Ч. Филлмора. // Вопр. языкознания. 1988.-№1.-С. 110-117.

100. Кибардина С.М. Основы теории валентности. Лекции. Пособие по сравнительной типологии немецкого и русского языка. Вологда: ВГПИ, 1979. -52 с.

101. Кибардина С.М. Методика валентностного анализа в лингвистике ГДР последних лет // Грамматическая и лексическая семантика. — М., 1981. С. 107-119.

102. Кибардина С.М. Категория субъекта и объекта в теории валентности // Категория субъекта и объекта в языках различных типов. — Л., 1982.-С. 23-44.

103. Кибардина С.М. Валентностные свойства немецкого глагола. Учебное пособие. Л.: ЛГПИ, 1985i- — 110 с.

104. Кибардина С.М. К истокам теории валентности в немецком языкознании XIX века // Грамматические концепции в языкознании XIX века. -Л., 19852. С. 181-209.

105. Клобуков Е.В. Семантика падежных форм в современном русском литературном языке. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1986. - 118 с.

106. Кодухов В.И. Введение в языкознание. — М.: Просвещение, 1979. — 351 с.

107. Кодухов В.И. Общее языкознание. М.: Высш. шк., 1974. - 303 с.

108. Колотилова Н.С. Редукция актантов глагола как средство межфразовой связи // Исследование предложений немецкого языка. Рязань, 1980. - С. 31-41.

109. Колшанский Г.В. Использование языковых универсалей при описании языков мира // Принципы описания языков мира. М.: Наука, 1976. — С. 53-64.

110. Колшанский Г.В. Некоторые вопросы семантики языка в гносеологическом аспекте // Принципы и методы семантических исследований. -М.: Наука, 1976.-С. 2-31.

111. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М.: Наука, 1980. — 149с.

112. Колшанский Г.В. О природе контекста // Вопр. языкознания. -1959. №4. - С.47-49.

113. Кондратов H.A. Общее языкознание. Проблемы языкознания и методы изучения языка. — М.: Моск. обл. пед. ин-т, 1974. 172 с.

114. Король Т.В. Окказиональные сложные существительные в современном немецком языке: дис. . канд. филол. наук / 10.02.04. Рига, 1967. -265 с.

115. Король Т.В. Валентность как лингвистическое явление. — Рига: Латв. гос. ун-т, 1972. — 28 с.

116. Косериу Э. Синхрония, диахрония и история // Новое в лингвистике. М., 1963. - Вып.Ш. - С.143-346.

117. Косовский Б.И. Общее языкознание. Учение о слове и словарном составе языка. Минск: Вышэйшая школа, 1974. - 270 с.

118. Котелова Н.З. Значение слова и его сочетаемость. Л.: Наука, 1975. - 164 с.

119. Кочерган М.П. Лексическая сочетаемость омонимов и лингвистический статус омонимии // Филологические науки. — 1981. №5. — С. 47-55.

120. Красильникова Е.А. Глаголы власти в современном немецком языке: семантика и валентностные свойства : автореф. дис. . канд. филол. наук / 10.02.04. Тамбов, 2007. - 20 с.

121. Краткий словарь когнитивных терминов / Под общ. ред. Е.С. Кубряковой. -М.: Изд-во МГУ, 1996. 245 с.

122. Кубрякова Е.С. Словообразование // Общее языкознание: Внутренняя структура языка. М.: Наука, 1972. - С. 344-394.

123. Кубрякова Е.С. Еще раз о месте словообразования в немецком языке // Актуальные проблемы русского словообразования. Сборник науч. статей. Ташкент: Гос. пед. ин-т, 1975. - Т. 143. - С. 48-53.

124. Кубрякова Е.С. Лексическая и синтаксическая сочетаемость и ее отражение в процессах словообразования // Сборник науч. трудов МГПИИЯ им. М. Тореза.-М., 1979.-Вып. 145.-С. 24-31.

125. Кубрякова Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности и словообразование как его важнейший компонент // Вопросы словообразования и формообразования. Научн. тр. / МГИИЯ им. М.Тореза. 1980. — Вып. 186. -С. 37-49.

126. Кубрякова Е.С. Типы языковых значений: Семантика производного слова. М.: Наука, 1981.-200 с.

127. Кубрякова Е.С. О номинативном компоненте речевой деятельности // Вопр. языкознания. 1984. - №4. - С. 13-23.

128. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика — психология когнитивная наука // Вопросы языкознания. — 1994.- №4. С. 34-47.

129. Кубрякова Е.С. Сознание человека и его связь с языком и языковой картиной мира // Филология и культура. Тамбов, 2003. - С. 40-49.

130. Кубрякова Е.С. Об установках когнитивной науки и актуальных проблемах когнитивной лингвистики // Вопросы когнитивной лингвистики. — 2004ь №1. - С. 6-17.

131. Кубрякова Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира / РАН. Ин-т языкознания. М.: Языки славянской культуры, 20042. - 560 с.

132. Кубрякова Е.С. О реализации значений слова в дискурсе // Язык и действительность: Сборник науч. трудов памяти В.Г. Гака. М.: ЛЕНАНД, 2007.-С. 367-370.

133. Кузнецов A.M. Структурно-семантические параметры в лексике. -М.: Наука, 1980.-160 с.

134. Кукушкина А.Т. К вопросу о редукции начала и конца в сложном слове // Вопросы германской филологии: Сб. науч. тр. / ГГПИИЯ им. H.A. Добролюбова. Горький, 1972. - С. 27-46.

135. Кукушкина А.Т. К вопросу редукции «середины» в сложных словах // Ученые записки ГГПИИЯ им. H.A. Добролюбова. Горький, 1971. - Вып.45. -С. 38-56.

136. Кукушкина А.Т. Особенности языковой экономии в структуре сложного слова (1, 2) // Теоретические вопросы германской филологии: Сб. науч. тр. / ГГПИИЯ им. H.A. Добролюбова. Горький, 1973. - Вып. 58. - С. 192-278.

137. Кукушкина А.Т. Особенности языковой экономии в структуре сложного слова (3) // Теоретические вопросы немецкой филологии (грамматика, фонетика): Сб. науч. тр. / ГГПИИЯ им. H.A. Добролюбова. Горький, 1974i. -С. 107-132.

138. Кукушкина А.Т. Особенности языковой экономии в структуре сложного слова (4). К вопросу о плане сложного слова // Теоретическиевопросы немецкой филологии: Сб. науч. тр. / ГГПИИЯ им. Н.А.Добролюбова. -Горький, 19742. С. 82-90.

139. Курилович Е. Заметки о значении слова // Курилович Е. Очерки по лингвистике. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1962. — С. 237-250.

140. Латышев Л.К. Понятие валентности слова и его соотношение с понятиями вероятности словосочетания, дистрибуции слова и лексического значения // Сборник науч. трудов / Военный ин-т иностранных языков — М., 1970.-№6.-С. 48-56.

141. Латышева Ю.А. Функционально-семантическое поле предметной определенности и неопределенности и контекст в современном французском языке : автореф. дис. . канд. филол. наук / 10.02.05. -М., 2008. -33 с.

142. Левитене Л.Г. Валентные связи в глагольном словообразовании: автореф. дис. . канд. филол.наук / 10.02.04. -М., 1965. 17 с.

143. Левицкий Ю.А. Пассив в системе глагольных форм // Проблемы теории грамматического залога. Л.: Наука, 1978. - С. 226-229.

144. Левицкий Ю.А. Основы теории синтаксиса. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2001.-236 с.

145. Левковская К. А. Именное словообразование в современной немецкой общественно-политической терминологии. — М.: Институт языкознания АН СССР, 1960. 163 с.

146. Левковская К.А. Лексикология немецкого языка. М.: Учпедгиз, 1956.-247 с.

147. Левковская К.А. Словообразование. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1954. -35 с.

148. Левковская К.А. Теория слова, принципы ее построения и аспекты изучения лексического материала. М.: Высш. шк., 1962. - 296 с.

149. Лейкина Б.М. К вопросу о грамматическом контексте // Вопросы синтаксиса романо-германских языков: Сб. науч. тр. / ЛГУ им. A.A. Жданова. — Л., 1961.-С. 35-52.

150. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред.

151. В.Н.Ярцева. -М: Сов. энциклопедия, 1990. 685 с.

152. Литвин Ф.А. Многозначность слова в языке и речи. М.: Высш. шк., 1984.- 119 с.

153. Ломтев Т.П. Структура предложения в современном русском языке. -М.: Изд-во Моск. ун-та, 1979. 198 с.

154. Лопатин В.В. Рождение слова. Неологизмы и окказиональные образования. М.: Наука, 1973. - 152 с.

155. Лопатникова H.H. Лексикология современного французского языка. М.: Высш. шк., 2006. - 335 с.

156. Лосев А.Ф. Языковая структура. Учебное пособие. М.: МГПИ им. В.И. Ленина, 1983.-372 с.

157. Лыков А.Г. Современная русская лексикология (русское окказиональное слово). -М.: Высш. шк., 1976. 120 с.

158. Малаховский Л.В. Теория лексической и грамматической омонимии. Л.: Наука, 1990. - 239 с.

159. Маляров В.Г. О некоторых семантических типах локальных предикатов в современном английском языке // Проблемы лексической и грамматической семантики английского и французского языков. Тула: Тул. пед. ин-т, 1976.-С. 3-8.

160. Мартине А. Основы общей лингвистики // Новое в лингвистике. -М., 1963. Вып.Ш. - С. 366-566.

161. Маслов Ю.С. Введение в языкознание. М.: Высш. шк., 1975. - 328с.

162. Маслов Ю.С. Введение в языкознание. М.: Высш. шк., 1998. - 272с.

163. Мещанинов И.И. Проблемы развития языка. Л.: Наука, 1975. -351 с.

164. Минина Н.М. Лексико-семантическая глагольная система современного немецкого языка: автореф. дис. . докт. филол. наук / 10.02.04. -М., 1975.-60 с.

165. Морева З.Н. Валентные разряды и структурно-семантическая характеристика прилагательных современного немецкого языка: автореф. дис. . канд. филол. наук / 10.02.04.-М. 1967.- 16 с.

166. Морковкин В.В., Аттиа A.M. Формальные варианты слова: опыт системного рассмотрения // Язык как материя смысла: Сборник статей к 90-летию академика Н.Ю. Шведовой / Отв. ред. М.В. Ляпон. М.: Издательский центр «Азбуковник», 2007. - С. 273-284.

167. Москальская О.И. Грамматика немецкого языка. Теоретический курс. М.: Изд-во литературы на иностр. языках, 1956. - 353 с.

168. Москальская О.И. Проблемы системного описания синтаксиса. -М.: Высш. шк., 1974. 176 с.

169. Мурясов Р.З. К понятиям «модель» и «значение» в словообразовании // Вопросы романо-германской филологии. Сборник научных трудов.- М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1975. -Вып. 91. С. 52 - 62.

170. Мурясов Р.З. Лексико-грамматические разряды в грамматике и словообразовании // Вопр. языкознания. 1999. - №4. - С. 56-70.

171. Мурясов Р.З. Морфология производного слова: На материале производных существительных нем. яз. Уфа: БГУ, 1992. - 191 с.

172. Мурясов Р.З Словообразование и функционально-семантические категории. Уфа: БГУ, 1993. - 224 с.

173. Никитин М.В. Лексическое значение слова. М.: Высш. шк., 1983. - 127 с.

174. Новиков Л.А. Семантика русского языка. — М.: Высш. шк., 1982. —272 с.

175. Новиков Л.А., Зубкова Л.Г. Современный русский язык. — СПб.: Изд-во «Лань», 2001. 864 с.

176. Ноженко П.Н. К вопросу о связи семантики глаголов с грамматическим значением теории немецкого языка. Т.2. Иркутск, 1961. - С. 119-130.

177. Нурисламова Ф.Н. Окказиональные префиксально-глагольныедериваты в современном немецком языке: дис. . канд. филол. наук / 10.02.04. -Калинин, 1987.-281 с.

178. Нухов С.Ж. О признаках инкорпорации в английском языке // Homo loquens. Сборник науч. трудов. Ч. 1. Уфа: БГУ, 2010. - С. 240-253.

179. Общее языкознание. Внутренняя структура языка / Отв. ред. Б.А.Серебренников. М.: Наука, 1972. - 566 с.

180. Ольшанский И.Г. Лексическая полисемия и ее реализация в тексте // Науч. труды МГПИИЯ им. М. Тореза. М., 1983. - Вып.217. - С. 67-75.

181. Ольшанский И.Г. Полисемия в системе языка и в структуре текста // Иностранные языки в высшей школе. M., 1982i. - Вып.17. - С.80-93.

182. Ольшанский И.Г. Полисемия существительных в языке и тексте. -М.: Изд-во МГПИИЯ им. М. Тореза, 19822. 81с.

183. Ольшанский И.Г. «Глубинные падежи» и контекстная семантика // Контекстная семантизация лингвистических единиц. М., 1984. — Вып. 238. - С. 166-182.

184. Ольшанский И.Г. Модели представления знаний и когнитивные аспекты полисемии // С любовью к языку: Сб. науч. трудов. Посвящается Е.С.Кубряковой. Москва - Воронеж: ИЯ РАН, Воронежский гос. ун-т, 2002. -С. 270 - 277.

185. Ольшанский И.Г., Скиба В.П. Лексическая полисемия в системе языка и тексте. Кишинев: Штиинца, 1987. - 128 с.

186. Павлов В.М. О многозначности конструкции определительного сложного существительного в немецком языке // Филология. Исследования по языку и литературе. Л.: Наука, 1973- С. 146-154.

187. Павлов В.М. Понятие лексемы и проблема отношений синтаксиса и словообразования. Л.: Наука, 1985. - 299 с.

188. Павлов В.М. Субстантивное словосложение в немецком языке: дис. . докт. филол. наук / 10.02.04. Л., 19732.-428 с.

189. Падучева Е.В. О семантике синтаксиса (материалы к трансформационной грамматике русского языка). М.: Наука, 1974. - 292 с.

190. Падучева E.B. О семантическом инварианте лексической деривации. paducheva @ viniti.msk.su

191. Панкратова С.М. Валентность единиц лексико-фразеологического уровня (на материале немецкого языка). JL: Изд-во ЛГУ, 1988. - 159 с.

192. Панкратова С.М. Проблемы валентности лексических и фразеологических единиц: дис. . докт. филол. наук / 10.02.04. Л., 1988. — 330 с.

193. Панфилов В.З. Философские проблемы языкознания. М.: Наука, 1977.-288 с.

194. Пауль Г. Принципы истории языка. — М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1960.-499 с.

195. Плотников Б.А. Лексикология // Общее языкознание. Минск: Вышэйшая школа, 1983.-С. 176-221.

196. Плотников Б.А. Основы семасиологии. Минск: Вышэйшая школа, 1984.-223 с.

197. Попова З.Д., Стернин И.А. Семантико-когнитивный анализ языка. -Воронеж: Изд-во «Истоки», 2006. 226 с.

198. Попова О.Д. Складанюк З.Г. Особенности семантического функционирования предложений с пассивными конструкциями в научном, газетном и разговорном стилях английской речи // Слово и предложение в структурно-семантическом аспекте. Л., 1985. - С. 74-82.

199. Прохорова В.Н. Полисемия и лексико-семантический способ словообразования в современном русском языке. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1980.-87 с.

200. Пыриков A.B. Скрытые валентностные свойства основных морфологических классов слов: автореф. дис. . канд. филол. наук / 10.02.04. -Барнаул, 2006. 17 с.

201. Разова Е.В. Семантика и валентность глаголов разрушения в современном немецком языке : автореф. дис. . канд. филол. наук / 10.02.04. -Тамбов, 2003.-20 с.

202. Разова E.B. Семантика, валентность и словообразование немецких глаголов разрушения. — Вологда: ВГПУ, 2008. 102 с.

203. Райхштейн А.Д. О взаимодействии факторов сочетаемости слов // Сборник науч. трудов МГПИИЯ им. М. Тореза.- М., 1979. Вып. 145. - С. 38 -43.

204. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. М.: Русские словари, 2000. — 416 с.

205. Реформатский A.A. Введение в языкознание. М.: Просвещение, 1967.-542 с.

206. Реформатский A.A. Введение в языкознание. М.: Учпедгиз, 1955. -400 с.

207. Рогожникова Р.П. Варианты слов в русском языке. — М.: Просвещение, 1966. 160 с.

208. Рождественский Ю.В. Лекции по общему языкознанию. — М.: Высш. шк., 1990.-381 с.

209. Розен Е.В. Немецкая лексика: история и современность. М.: Высш. шк., 1991.-96 с.

210. Розен Е.В. Новое в лексике современного немецкого языка. — М.: Просвещение, 1975. — 167 с.

211. Розенталь Д.Е., Теленкова М.А. Словарь справочник лингвистических терминов. — М.: Просвещение. - 1976. — 543 с.

212. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. М.: Учпедгиз, 1940. - 596 с.

213. Рудакова А.В.Когнитология и когнитивная лингвистика. — Воронеж: Изд-во «Истоки», 2004. 80 с.

214. Ружичка Р. Несколько соображений о теоретических понятиях «залог» и «диатеза» // Проблемы теории грамматического залога. — Л.: Наука, 1978.-С. 16-22.

215. Савченко А.Н., Иоффе В.В. Общее языкознание. Ростов н/Д: Изд-во Ростовского ун-та, 1985. - 208 с.

216. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи. М.: Прогресс, 2001. - 656 с.

217. Сильницкий Г.Г., Андреев С.Н., Кузьмин JI.A. О соотношении синтаксической, семантической и словообразовательной валентности английского глагола // Предложение и текст в семантическом аспекте. -Калинин: КГУ, 1978. С. 81 - 90.

218. Синкевич E.H. Префиксальные и полупрефиксальные десубстантивные глаголы в современном немецком языке: автореф. дис. . канд. филол. наук / 10.02.04. М., 1977. - 27 с.

219. Скакун Г. А. Стадъективные существительные современного немецкого языка и возможности заполнения их моделей: автореф. дис. . канд. филол. наук / 10.02.04.-М., 1972.-25 с.

220. Скепская Г.И. Грамматика в аспекте коммуникации. Понятие ситуации // Язык как коммуникативная деятельность человека. — М., 1987. — С. 30-37.

221. Слюсарева H.A. Проблемы функционального синтаксиса современного английского языка. М.: Наука, 1981. - 206 с.

222. Смиренский В.Б. Семантическое представление в глубинно-падежной грамматике // Проблемы лингвистической семантики (реферативный сборник).-М., 1981.-С. 82-105.

223. Смирницкий А.И. К вопросу о слове (проблема «тождества» слова) // Труды Института языкознания АН СССР. М., 1954. - Т. IV. - С. 29-45.

224. Смирницкий А.И. Лексикология английского языка. — М.: Изд-во лит-ры на иностр. языках, 1956. 260 с.

225. Смирнова Р.Ф. К вопросу о семантике предложения // Грамматическая семантика. Горький: Горьк. ГПИ, 1979. - С. 88-94.

226. Соколова О.И. Атрибутивная валентность личных имен собственных : автореф. дис. . канд. филол. наук / 10.02.01. Иваново, 2003. -22 с.

227. Солдатова О.П. Особенности номинации сложным словом //

228. Словообразование и проблемы номинации в германских языках: Межвуз. сб. науч. тр. / ГГПИ им. М. Горького. Горький, 1985. - С. 103-107.

229. Солнцев В.М. Абстракции и проблема абстрактных сущностей в лингвистике // Энгельс и языкознание. М.: Наука, 1972. - С. 81-106.

230. Солнцев В.М. Язык как системно-структурное образование. — 2-е изд., доп. М.: Наука, 1977. - 340 с.

231. Сорокин Ю.П. Выступление на дискуссии по вопросам омонимии // Лингвистический сборник. М., 1960. - Вып. IV. - С. 60-65.

232. Степанов Ю.С. Основы общего языкознания. 2-е изд., перераб. -М.: Просвещение, 1975. - 271 с.

233. Степанова М.Д. Валентность в синтаксисе и словообразовании немецкого языка. -М.: Высш. шк., 1983. 321 с.

234. Степанова М.Д. К вопросу о семантических корреляциях синтаксических и словообразовательных структур // Проблемы синтаксической семантики: Материалы науч. конференции / МГПИИЯ им. М. Тореза. М., 1976.-С. 240-242.

235. Степанова М.Д. К вопросу о синтаксической природе словосложения (на материале современного немецкого языка) // Ученые записки 1 МГПИИЯ. М., 1959ь - Т. XIX. - С. 303-324.

236. Степанова М.Д. Словообразование современного немецкого языка. М.: Изд-во лит-ры на иностр. языках, 1953. - 375 с.

237. Степанова М.Д. Словосложение в современном немецком языке: дис. . докт. филол. наук / 10.02.04. Л., 19592. -404 с.

238. Степанова М.Д. О «внешней» и «внутренней» валентности слова // Иностр. языки в школе. 1967. - №3. - С. 13-19.

239. Степанова М.Д. Теория валентности и валентный анализ (на материале современного немецкого языка). М.: Изд-во МГПИИЯ им. М. Тореза, 1973,.- 110 с.

240. Степанова М.Д. Проблемы теории валентности в современной лингвистике // Иностр. языки в школе. 19732 . - №6. - С. 12-22.

241. Степанова М.Д., Фляйшер В. Теоретические основы словообразования в немецком языке. — М.: Высш. шк., 1984. — 264 с.

242. Степанова М.Д., Хельбиг Г. Части речи и проблема валентности в современном немецком языке. М.: Наука, 1978. — 258 с.

243. Степанова М.Д., Чернышева И.И. Лексикология современного немецкого языка. М.: Издательсктй центр «Академия», 2005. — 256 с.

244. Сусов И.П. Формальные и семантические аспекты предложения // Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. — Л.: Наука, 1975. С. 61-68.

245. Терентьева Л.П. Семантика и прагматика лексических окказионализмов: Дис. . канд. филол. наук / 10.02.19. М., 1983. - 249 с.

246. Теплова Л.И. Валентность основ в терминологическом словообразовании: на материале медицинской терминологии в современном английском языке : автореф. дис. . канд. филол. наук / 10.02.04. СПб, 2003. -19 с.

247. Томашевский Б.В. Стилистика и стихосложение. — Л.: Госиздат, 1959.-536 с.

248. Тулина Т.А. Функциональная типология словосочетаний. Киев-Одесса: Вища школа, 1976. - 178 с.

249. Туманова Ю.А. Простые предложения, описывающие наличие объекта в объемном пространстве: автореф. дис. канд. филол. наук / 10.02.19. -М., 1985.-26 с.

250. Уфимцева A.A. Лексическое значение. Принцип семасиологического описания лексики. М.: Наука, 1986. — 240 с.

251. Уфимцева A.A. Семантика слова // Аспекты семантических исследований / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, A.A. Уфимцева. М.: Наука, 1980. -С.5-80.

252. Уфимцева A.A. Слово в лексико-семантической системе языка. — М.: Наука, 1968.-272 с.

253. Уфимцева A.A. Типы словесных знаков. М.: Наука, 1974. - 205 с.

254. Фельдман Н.И. Окказиональные слова и лексикография // Вопр. языкознания. 1957. - №4. - С.64-73.

255. Филин В.П. О слове и вариантах слова // Морфологическая структура слова в языках различных типов. M.-JL: Изд-во АН СССР, 1963. -С. 128-133.

256. Филичева Н.И. О словосочетаниях в современном немецком языке. М.: Высш. шк., 1969. - 206 с.

257. Филичева Н.И. Синтаксические поля. М.: Высш. шк., 1977. - 213с.

258. Филлмор Ч. Дело о падеже // Новое в зарубежной лингвистике М.: Прогресс, 1981!. -Вып. 10. - С. 369-394.

259. Филлмор Ч. Дело о падеже открывается вновь // Новое в зарубежной лингвистике М.: Прогресс, 19812. - Вып. 10. - С. 394-435.

260. Филлмор Ч. Основные проблемы лексической семантики // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Радуга, 1983. - Вып. 12. - С. 74-122.

261. Фомина М.И. Современный русский язык. Лексикология. М.: Высш.шк., 2003. - 415 с.

262. Ханпира Эр. Окказиональные элементы в современной речи // Стилистические исследования. -М.: Наука, 1972. С. 245-317.

263. Холодович A.A. Теоретические проблемы реципрока в современном японском языке // Проблемы теории грамматического залога. Л.: Наука, 1978.-С. 5-16.

264. Холодович A.A. Проблемы грамматической теории. Л.: Наука, 1979.-304 с.

265. Храковский B.C. Очерки по общему и арабскому синтаксису. М.: Наука, 1973. -289 с.

266. Храковский B.C. Пассивные конструкции // Типология пассивных конструкций. Диатезы и залоги. Л.: Наука, 1974. - С. 5-45.

267. Хроленко А.Т. Общее языкознание. М.: Просвещение, 1989.- 127с.

268. Циммерман И. Синтаксические функции актантов, залог, переходность // Проблемы теории грамматического залога. — Л.: Наука, 1978. — С. 71-79.

269. Цыбова И.А. О моделировании в словообразовании // С любовью к языку: Сб. науч. трудов. Посвящается Е.С. Кубряковой. — Москва — Воронеж: ИЯ РАН, Воронежский гос. ун-т, 2002. С. 219 - 226.

270. Чейф У. Значение и структура языка. М.: Прогресс, 1975. — 432 с.

271. Чейф У. Память и вербализация прошлого опыта // Новое в зарубежной лингвистике. -М.: Радуга, 1983. Вып. 12. - С. 35-73.

272. Чеснович Е.П. Полисемия и контекст // Реализация значения и контекст: Сб. науч. тр. / ЛГПИ им. А.И. Герцена. Л., 1975. - С. 102-108.

273. Шабанова Т.Д. Семантическая роль субъекта при глаголах зрения в английском языке // Языковая единица в тексте. Уфа: Изд-во Башкир, гос. унта, 1994.-С. 92-104.

274. Шабуришвили Ш.К. Теория текста и синтаксический механизм словообразования. Тбилиси: Изд-во Тбил. ун-та, 1983. -257 с.

275. Шадже З.М. Семантика объектных словосочетаний в английском и адыгейском языках // Исследования сочетаемости слов и их функций в словосочетаниях. М., 1981.-С. 101-112.

276. Шаляпина З.М. Межфразовые связи как способ реализации лексических валентностей // Аспекты изучения текста. -М., 1981. С. 80 - 87.

277. Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка. — М.: Просвещение, 1964. 316 с.

278. Шведова Н.Ю. О соотношении грамматической и семантической структуры предложения. Славянское языкознание. М.: Наука, 1973. - 519 с.

279. Шендельс Е.И. Сложное слово как минимальный контекст для реализации, стилистических фигур // Вопросы романо-германской филологии: Сб. науч. тр. / МГПИИЯ им. М. Тореза. М., 1975. - Вып. 91. - С. 82-89.

280. Широков О.С. Введение в языкознание. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1975.-263 с.

281. Шишкова Л.В., Мейксина ИИ. Практикум по курсу «Теоретическая грамматика немецкого языка». -М.: Просвещение, 1984. 168 с.

282. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М.: Наука, 1973.-280 с.

283. Шмелев Д.Н. Современный русский язык. М.: Просвещение, 1977. -334 с.

284. Шмелев Д.Н. Современный русский язык. Лексика. М.: Едиториал УРСС, 2003. - 336 с.

285. Щерба Л.В. Избранные работы по русскому языку. М.: Учпедгиз, 1957.- 197 с.

286. Щерба Л.В. Опыт общей теории лексикографии. Избранные труды по языкознанию и фонетике. Л.: Изд-во Лен. ун-та, 1958. - Т. 1. - 182 с.

287. Эберт Т.В. Семантика и валентность глаголов лексико-семантического поля lieben : автореф. дис. . канд. филол. наук / 10.02.04. -Тамбов, 2003.-20 с.

288. Ammer К. Einführung in die Sprachwissenschaft. Halle (Saale): Niemeyer, 1958.-Bd. 1.-212 S.

289. Anderson T.M. On case grammar: Prolegomena to a theory of grammatical relations. London: Groom Helm: Atlantic Highlands: Humanities pres, 1977.-313 p.

290. Andor J. Case grammar, deep semantic relations and cognition // Proceedings of the 12th International congress of linguists. Innsbruk, 1978. - P. 163-166.

291. Behaghel O. Deutsche Syntax. Heidelberg: Winter, 1923. - Bd. I. -740 S.

292. Behaghel O. Deutsche Syntax. Heidelberg: Winter, 1927. - Bd. II.444 S.

293. Behaghel O. Die deutsche Sprache. Halle (Saale): VEB Max Niemeyer, 1968.-313 S.

294. Bluhm H. Über kommunikative Notwendigkeit und Valenz // Valence,

295. Samantic Case and Grammatical Relations. Amsterdam, 1978. - S. 12-15.

296. Bondzio W. Das Wesen der Valenz und ihre Stellung im Rahmen der Satzstruktur // Wissenschaftliche Zeitschrift der Humboldt Universität zu Berlin. Ges. und sprachw. Reihe. - 1969. - H. 2. - S. 230 - 244.

297. Bondzio W. Abriss der semantischen Valenztheorie als Grundlage der Syntax // Zeitschrift für Phonetik. Sprachwissenschaft und Kommunikationsforschung. Bd. 29. - 1976. - S. 354 - 363; Bd. 30. - 1977. - S. 261 - 273; Bd. 31. - 1978. - S.21 - 33.

298. Bondzio W. Modifikatoren Wortbildung - Pronomen: Studien zur semantischen Valenztheorie. - Frankfurt am Main: Lang, 2002. - 203 S.

299. Boost K. Neue Untersuchungen zum Wesen und Struktur des deutschen Satzes. Der Satz als Spannungsfeld // Veröffentlichungen des Instituts für deutsche Sprache und Literatur. 4. Berlin, 1955. - 88 S.

300. Braun P. Tendenzen in der deutschen Gegenwartssprache. Sprachvarietäten. 2., veränd. und erweit. Auflage. - Stuttgart Berlin Köln Mainz: Verlag W.Kohlhammer, 1987.-260 S.

301. Brinker K. Konstituentenstrukturgrammatik und operationale Satzgliedanalyse. Frankfurt/M: Athenäum-Verlag, 1972. - 209 S.

302. Brinkmann H. Die Zusammensetzung im Deutschen // Sprachforum. Zeitschrift für angewandte Sprachwissenschaft zur überfachlichen Erörterung gemeinwichtiger Sprachfragen aller Lebensgebiete. — Köln-Graz: Böhlauverlag, 1956 / 1957.-H. 3/4.-S. 222- 230.

303. Brinkmann H. Satzprobleme // WW 8. 1957/58. - S. 129-141.

304. Bühler K. Sprachtheorie. Die Darstellungsfunktion der Sprache. Jena: G. Fischer, 1934.-434 S.

305. Casares J. Diccionario ideologico de la lengua espanola. — Barcelona: Gili, 1959.-887 p.

306. Cieszkowski M. Morphologische und semantische Untersuchungen zu Mehrfachkomposita in der deutschen Gegenwartssprache. Bydgoszsz: Wydawn. Uczelniane WSP, 1994. - 154 S.

307. Conrad R. Kleines Wörterbuch sprachwissenschaftlicher Termini. -Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1981.-306 S.

308. Cook W.A. Case grammar: Development of the matrix model (19701978) / Wash.: Georgetown univ. press, 1979. -223 p.

309. Dederding H.M. Wortbildung, Syntax, Text. Nominalkomposita und entsprechende syntaktische Strukturen in deutschen Patent- und Auslegeschriften. -Erlangen: Palm & Enke, 1982. 293 S.

310. Deutsche Wortbildung: Typen und Tendenzen in der Gegenwartssprache. Vierter Hauptteil. Substantivkomposita. Ortner L., MüllerBollhagen E., Ortner H., Wellmann H. u.a. Berlin; New York: de Gruyter, 1991. -863 S.

311. Donalies E. Die Wortbildung des Deutschen: ein Überblick. — Tübingen: Narr, 2005.- 192 S.

312. Donalies E. Basiswissen deutsche Wortbildung. — Tübingen: Francke, 2007.- 137 S.

313. Dornseiff F. Der deutsche Wortschatz nach Sachgruppen. Berlin: De Gruyter, 1934. - 583 S.

314. Eichinger L. M. Wortbildung heute: Tendenzen und Kontraste in der deutschen Gegenwartssprache. Tübingen: Narr, 2008. - 356 S.

315. Engel U. Studie zur Geschichte des Satzrahmes und seiner Durchbrechung. // Studien zur Syntax des heutigen Deutschen. Düsseldorf, 1970. -S. 45-61.

316. Engel U. Bemerkungen zur Dependenzgrammatik // Neue Grammatiktheorien und ihre Anwendung auf das heutige Deutsche. Düsseldorf, 1973.-S. 111-155.

317. Erben J. Deutsche Grammatik. Ein Abriß. München: Niemeyer, 1972. -316S.

318. Fillmore Ch.J. Plädoyer für Kasus // Kasustheorie, Frankfurt/M: W.Abraham, 1971. - S. 1-118.

319. Fleischer W. Wortbildung der deutschen Gegenwartssprache. — 3.,berarb. Auflage. Leipzig: VEB Bibl. Inst., 1974. - 361 S.

320. Fleischer W., Barz I. Wortbildung der deutschen Gegenwartssprache. -3., unveränd. Auflage. Tübingen: Niemeyer, 2007. - 382 S.

321. Givon T. Direct objects and dative shifting: Semantic and pragmatic case // Objects: Towards a Theory of Grammatical Relations. London, 1984. — P. 217-234.

322. Glinz H. Deutsche Grammatik 1. Satz, Verb, Modus, Tempus. -Frankfurt/M: Athenäum, 1970. 159 S.

323. Glinz H. Deutsche Grammatik 2. Kasussyntax, Nominalstrukturen , Wortarten, Kasusfremdes. Frankfurt/M: Athenäum, 1972. - 248 S.

324. Hallig R., Wartburg W. Begriffssystem als Grundlage für die Lexikographie. Versuch eines Grundschemas. — Berlin: Akad.-Verl., 1963. — 140 S.

325. Heibig G. Beiträge zur Valenztheorie. Halle (Saale): VEB Max Niemeyer Verlag, 1971. - 143 S.

326. Heibig G. Valenz und Lexikographie // Deutsch als Fremdsprache. -1983.-H.3.-S. 137- 143.

327. Heibig G. Probleme der Valenz- und Kasustheorie. Tübingen: Niemeyer, 1992.-194 S.

328. Heringer H.-J. Einige Ergebnisse und Probleme der Dependenzgrammatik // DU 22. 1970. - S. 42-98.

329. Heyse J.C.A. Deutsche Grammatik. Hannover/Leipzig: Hahn, 1908. -296 S.

330. Iskos A., Lenkowa A. Deutsche Lexikologie. — Leningrad: Staatsverlag für Lehrbücher und Pädagogik, 1963. 276 S.

331. Kim G.-U. Valenz und Wortbildung. Würzburg: Königshausan & Neumann, 1983.-252 S.

332. Kobler-Trill D. Das Kurzwort im Deutschen: eine Untersuchung zu Definition, Typologie und Entwicklung. Tübingen: Niemeyer, 1994. - 238 S.

333. Kürschner W. Zur syntaktischen Beschreibung deutscher Nominalkomposita: Diss. Tübingen: Niemeyer, 1973. - 228 S.

334. Lawrenz B. Moderne deutsche Wortbildung: phrasale Wortbildung im Deutschen. Hamburg: Kovac, 2006. -271 S.

335. Ledent R. Comprendre la sémantique. Verviers (Belgique): Marabout université, 1974.-221 p.

336. Lewandowski Th. Linguistisches Wörterbuch. — 3., verb, und erweit. Auflage. Heidelberg: Quelle und Meyer, 1979-1980. - Bd. 1-3. - 1132 S.

337. Lewis N. The Comprehensive Word Guide. No.4, Wash.: Georgetown univ. press, 1958. -178 p.

338. Longacre R. An Anatomy of Speech Notions. Lisse: Peter de Ridder press, 1976.-394 p.

339. Lutzeier P. R. Lexikologie: ein Arbeitsbuch. -Tübingen: StauffenburgVerl., 1995.- 167 S.

340. Marty A. Über den Wert und Methode einer allgemeinen beschreibenden Bedeutungslehre. Bern: Francke, 1960. - 111 S.

341. Meiner J.W. Versuch einer an der menschlichen Sprache abgebildeten Vernunftlehre oder Philosophische und allgemeine Sprachlehre. Leipzig: Breitkopf 1781.-488 S.

342. Mötsch W. Deutsche Wortbildung in Grundzügen. Berlin: de Gruyter, 1999.-451 S.

343. Neumann Fr. Die Sinneinheit des Satzes und das indogermanische Verbum // Das Ringen um eine neue deutsche Grammatik. — Darmstadt, 1962. S. 128-152.

344. Olsanski I.G. Moderne deutsche Lexikographie. — Moskau: Vyssaja skola, 1979. 136 S.

345. Olsen S. Wortbildung im Deutschen. Stuttgart: Kröner, 1986. - 143 S.

346. Ohnheiser I. Wortbildung in Sprachvergleich: russisch deutsch.1.ipzig: Verl. Enzyklopädie, 1987. 154 S.

347. Peschel C. Zum Zusammenhang von Wortneubildung und Textkonstitution. Tübingen: Niemeyer, 2002. - 315 S.

348. Pfleiderer W. Das Zeitwort im Deutschen und die Grundlagen des Satzes // Das Ringen um eine neue deutsche Grammatik. Dannstadt, 1962. - S. 390-422.

349. Picoche J. Précis de lexicologie française. Paris: Editions Fernand Nathan, 1989.- 181 p.

350. Plank F. Morphologische (Ir-)Regularitäten: Aspekte der Wortstrukturtheorie. Tübingen: Narr, 1981.-298 S.

351. Polenz P. Synpleremik I: Wortbildung. Lexikon der germanischen Linguistik. Tübingen: Max Niemeyer, 1973. - 372 S.

352. Renicke H. Grundlegung der nhd. Grammatik. Zeitlichkeit, Wort und Satz. Berlin: Schmidt, 1966. - 182 S.

353. Riesel E., Schendels E. Deutsche Stilistik. — Moskau: Hochschule, 1975. -315 S.

354. Römer Ch. Lexikologie des Deutschen. Tübingen: Narr, 2003. - 226 S.

355. Sandberg B. Zur Repräsentation, Besetzung und Funktion einiger zentraler Leerstellen bei Substantiven. Göteborg: Göteborger germanistische Forschungen, 1979.-232 S.

356. Sandberg B. Zur Valenz der Substantive // Deutsch als Fremdsprache. -M.: 1982. H.5. - S. 272 - 279.

357. Sanders D. Deutscher Sprachschatz geordnet nach Begriffen zur leichten Auffindung und Auswahl des passenden Ausdrucks. Hamburg: Hoffman & Campe, 1873 - 1877.-Bd. 1.- 1040 S., Bd. 2. - 1041 - 2136 S.

358. Sandmann M. Substantiv, Adjektiv, Adverb und Verb als sprachliche Formen. Bemerkungen zur Theorie der Wortarten // Das Ringen um eine neue deutsche Grammatik. Darmstadt, 1962. - S. 186-216.

359. Saussure F. Grundfragen der allgemeinen Sprachwissenschaf. Berlin: De Gruyter, 1967. - 245 S.

360. Schippan Th. Einfuhrung in die Semasiologie. — Leipzig: VEB Bibl.1.st., 1972.-246 S.

361. Schippan Th. Lexikologie der deutschen Gegenwartssprache. Leipzig: VEB Bibl. Inst., 1984. - 307 S.

362. Schippan Th., Sommerfeldt K.E. Zum Problem der lexikalischen und aktuellen Bedeutung // Wissenschaftliche Zeitschrift der Pädagogischen Hochschule Potsdam / Sonderheft. Beiträge zur deutschen Sprachwissenschaft. Potsdam: 1964. -S. 15-41.

363. Schlessing A. Deutscher Wortschatz oder der passende Ausdruck. -Stuttgart: Neff, 1881.-468 S.

364. Schmidt W. Lexikalische und aktuelle Bedeutung. Ein Beitrag zur Theorie der Wortbildung // Schriften zur Phonetik, Sprachwissenschaft und Kommunikationsforschung. Berlin: Akademie-Verlag, 1963. - Nr. 7. - 130 S.

365. Schmidt W. Deutsche Sprachkunde. Volk und Wissen. Berlin: Volkseigener Verlag, 1968. - 356 S.

366. Schonebohm M. Wortbildung, Text und Pragmatik: am Beispiel der Teil-von-Relation im Bereich der deutschen Nominalkomposition. — Lund: Lunder germanische Forschungen, 1979. 142 S.

367. Steinhauer A. Sprachökonomie durch Kurzwörter: Bildung und Verwendung in der Fachkommunikation. Tübingen: Narr, 2000. - 371 S.

368. Stepanowa M.D. Die Zusammensetzung und die „innere Valenz" des Wortes. // Deutsch als Fremdsprache. 1967, Heft 6. - S. 335-351.

369. Stepanova M.D., Cernyseva LI. Lexikologie der deutschen Gegenwartssprache. Moskau: Verlag Hochschule, 1975. - 272 S.V

370. Stepanova M.D., Cernyseva I.I. Lexikologie der deutschen Gegenwartssprache. 2., verb. Auflage. - Moskau: Vyssaja skola, 1986. - 247 S.

371. Tesniere L. Esquisse d'une syntaxe structurale. Paris: Klincsieck, 1953.-30 p.

372. Tesniere L. Elements de Syntaxe Structurale. Paris: Klincsieck, 1959. - 670 p.

373. Weisgerber L. Grundzüge der inhaltsbezogenen Grammatik.

374. Düsseldorf: Bibl. Inst., 1962. 348 S.

375. Wills W. Wortbildungstendenzen in der deutschen Gegenwartssprache: theoretische Grundlagen Beschreibung - Anwendung. - Tübingen: Gunter Narr Verlag, 1986. - 323 S.

376. Wortschatzforschung heute: Aktuelle Probleme der Lexikologie und Lexikographie / Hrsg. von E.Agricola et al. Leipzig: Enzyklopädie, 1982. - 251 S.

377. Wotjak G. Valenzmodelle und semantische Merkmalanalyse // Linguistische Arbeitsreihe 11.- Leipzig, 1975. S. 106 - 114.

378. Wundt W. Völkerpsychologie. Eine Untersuchung der Entwicklungsgesetze von Sprache. Mythos und Sitte. 1. Bd. Die Sprache. 1. Teil. -Leipzig: W. Engelmann, 1900. 627 S.

379. Würstle R. Überangebot und Defizit in der Wortbildung. Frankfurt am Main: Lang, 1992.-255 S.

380. СПИСОК ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКИХ ИСТОЧНИКОВ

381. Большой немецко-русский словарь: В 3-х т./ Сост. В.Е .Лепинг, Н.П.Страхова, Н.И. Филичева и др.; Под общ. рук. О.И. Москальской. 4-е изд., стереотип. - М.: Рус. яз., 1998. - Т. 1 - 760 е., Т. 2 - 680 е., Т.З (дополнение) - 365 с.

382. Немецко-русский политехнический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1973.-863 с.

383. Словарь наиболее употребительных слов немецкого языка / Под ред. проф. И.В. Рахманова. 2-е изд., перераб. - М.: Сов. энциклопедия, 1967. - 528 с.

384. Bildwörterbuch Deutsch und Russisch. Leipzig: VEB Verlag Enziklopedie, 1966. - 760 S.

385. Bildwörterbuch Deutsch. Leipzig: VEB Verlag Enziklopedie, 1979. - 524 S.

386. Deutsches Wörterbuch / Bearb. und hrgs. von L. Mackensen. 4., verbesserte und erweiterte Auflage. - Baden-Baden: Pfahl-Verlag, 1962. - 1038 S.

387. Duden: Deutsches Universalwörterbuch / Hrsg. unter Leitung von G.Drosdowski. Mannheim; Wien; Zürich: Bibl. Institut, 1983. - 1504 S.

388. Duden: Deutsches Universal Wörterbuch / Hrsg. vom Wissenschaftlichen Rat der Dudenredaktion. 6., überarbeitete und erweiterte Auflage. - Mannheim; Leipzig; Wien; Zürich: Dudenverlag, 2007. - 2016 S.

389. Duden. Bildwörterbuch der deutschen Sprache. Duden Band 3. Mannheim: Dudenverlag, 2000. - 671 S.

390. Gaigl K. Deutsches Wörterbuch. Redensburg: Gregorius-Verlag vorm. F.Pustet, 1949.-336 S.

391. Heibig G., Schenkel W. Wörterbuch zur Valenz und Distribution dt. Verben. -Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1970. 425 S.

392. Heibig G., Schenkel W. Wörterbuch zur Valenz und Distribution deutscher Verben. Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1973. - 458 S.

393. Heyne M. Deutsches Wörterbuch. 2. Auflage. - Leipzig: Verlag von S.Hirzel, 1905-1906. - Bd. 1 - 641 S., Bd. 2-619 S., Bd. 3 - 723 S.

394. Hoffmann P.F.L. Wörterbuch der deutschen Sprache nach dem Standpunkt ihrer heutigen Ausbildung / Neubearb. von G. Mohr. 7., Auflage. - Leipzig: Brandstetter - Paris: Didier, 1910. - 620 S.

395. Kaltschmidt J.H. Vollständiges stamm- und sinnverwandschaftliches Gesamtwörterbuch der deutschen Sprache aus allen ihren Mundarten und mit allen Fremdwörtern. 3., wohlfeile Stereotyp-Auflage. - Nördlingen: Beck, 1851.-1116 S.

396. Kluge F. Etymologisches Wörterbuch der deutschen Sprache. 21., unveränd. Auflage. - Berlin, New York: Walter de Gruyter, 1975. - 916 S.

397. Pekrun R. Das deutsche Wort. Leipzig: Georg Dollheimer Verlag, 1934. — 1151 S.

398. Pekrun R. Das deutsche Wort. 3., neubearb. Auflage. - Heidelberg, München: Keysersche Verlagsbuchhandlung, 1959. — 797 S.

399. Pekrun R. Das deutsche Wort. 10., Überarb. und verm. Auflage. - München: Keysersche Verlagsbuchhandlung, 1967. - 820 S.

400. Sanders D. Handwörterbuch der deutschen Sprache. 2., unveränderte Auflage. - Leipzig: Verlag von O.Wiegand, 1878. - 1067S.

401. Sanders D. Handwörterbuch der deutschen Sprache. 8., neubearb. u. verm. Auflage von E.Wülfmg. - Leipzig: Bibl. Institut, 1924. - 887 S.

402. Trübners Deutsches Wörterbuch. Berlin: W. De Grunter u. Co., 1939-1957. -Bd. 1-8.-4850 S.

403. WAHRIG Deutsches Wörterbuch / Hrgs. von R. Wahrig-Burfeind. . 8., vollständig neu bearbeitete und aktualisierte Auflage. - Wissen Media Verlag GmbH, 2008.-1728 S.

404. Wahrig G. Deutsches Wörterbuch. Sonderausgabe. Ungekürzt. Völlig überarbeitete Neuauflage. — Bertelsmann Lexikon-Verlag, 1978. - 4319 S.

405. Wörterbuch der deutschen Gegenwartssprache: In 6 Bänden / Hrgs. von R.Klappenbach und W.Steinitz. Berlin: Akademie-Verlag, 1978. - 4579 S.

406. СПИСОК ИЛЛЮСТРАТИВНЫХ источников

407. Apitz В. Nackt unter Wölfen. Berlin: Verlag Volk und Welt, 1975. - 378 S.

408. Bobrowski J. Der Tänzer Malige // Bobrowski J. Der Mahner und andere Prosa aus dem Nachlaß. Berlin: Verlag Klaus Wagenbach, 1968. - S. 33-40.

409. Bobrowski J. Lipmanns Leib // Bobrowski J. Mäusefest und andere Erzählungen. Berlin: Verlag Klaus Wagenbach, 1965. - S. 15-20.

410. Boll H. Wo warst du, Adam? Leipzig: Verlag Philipp Reclam, 1970. - 179 S.

411. Boll H. Der Bahnhof von Zimpren // Boll H. Erzählungen 1950-1970. Köln: Kiepenheuer & Witsch, 1972. - S. 45-57.

412. Boll H. Du fahrst zu oft nach Heidelberg. Bornheim-Merten: Lamuv, 1979. -216 S.

413. Chowanetz R. 1001 Witz. Berlin: Verlag Neues Leben, 1988. - 247 S.

414. Eisenreich H. Doppelbödige Welt // Eisenreich H. Die Freunde meiner Frau. Zwanzig Kurzgeschichten. Zürich: Diogenes Verlag AG, 1978. - S. 65-83.

415. Fallada H. Jeder stirbt für sich allein. Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1981.-609 S.

416. Fallada H. Der Trinker. Der Alpdruck. Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1987.-635 S.

417. Fallada H. Das Wunder des Tollatsch. Fünfzehn Geschichten. Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1988. - 160 S.

418. Federspiel J. Orangen vor ihrem Fenster // Federspiel J. Orangen und Tode. -München: Piper, 1961. S. 76-87.

419. Feuchtwanger L. Exil. Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1988. — 853 S.

420. Frank L. Der Mensch ist gut. Leipzig: Verlag Philipp Reclam, 1974. - 175 S.

421. Frank L. Die Junger Jesu. Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1977. — 223 S.

422. Fuchs A. Imaginäre Berichte. Erzählungen. — Wien: Europaverlag, 1974. 1501. S.

423. Gerlach H. Die Taube auf dem Schuppendach. Greifenverlag zu Rudolstadt, 1979.-267 S.

424. Geschichten / Hrsg. vom Kollektiv Eulenspiegel Verlag. Berlin: Eulenspiegel Verlag, 1967.-295 S.

425. Hesse H. Flötentraum // Die Traumflöte. Berlin: Buchverlag Der Morgen, 1979.-S. 15-23.

426. Kant H. Der Aufenthalt. Berlin: Rutten u. Loening, 1980. - 599 S.

427. Kaschnitz M.L. Laternen // Kaschnitz M.L. Lange Schatten. Düsseldorf: Ciaassen, 1960. -S. 53-61.

428. Kellermann B. Der Tor. Berlin: Verlag Volk und Welt, 1985.-335 S.

429. Langgässer E. Glück haben // Langgässer E. Der Torso. Düsseldorf: Ciaassen, 1948- S. 91-98.

430. Lenz J. Kein Paß für Rio. Abenteuerroman. Halle (Saale): Mitteldeutscher Verlag, 1966.-276 S.

431. Mann H. Die Jugend des Königs Henri Quatre. Berlin und Weimar: AufbauVerlag, 1979.-668 S.

432. Mann K. Mephisto. Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1986. - 339 S.

433. Mundstock K. Ali und die Bande vom Lauseplatz. Ein Berliner Jungenroman. -Berlin: Verlag Neues Leben, 1971. 313 S.

434. Pfeiffer H. Die Spuren der Toten. Berlin: Verlag Das neue Berlin, 1982. - 3511. S.

435. Remarque E.M. Der schwarze Obelisk. Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag,1985.-448 S.

436. Remarque E.M. Die Nacht von Lissabon. Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag,1986.-241 S.31 .Remarque E.M. Im Westen nichts Neues. Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1975.-267 S.

437. Remarque E.M. Zeit zu leben und Zeit zu sterben. Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1957. - 416 S.

438. Schnell R. David spielt vor Saul // Schnell R. Eine Tüte Himbeerbonbons. -Darmstadt / Neuwied: Luchterhand, 1976. S. 69-81.

439. Schnurre W. Das Manöver // Schnurre W. Erzählungen 1945-1965. München:1.st, 1977.-S. 14-24.

440. Seghers A. Auf dem Wege zur amerikanischen Botschaft // Erzählungen. -Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1975. S. 93 - 118.

441. Seghers A. Der Führer // Erzählungen. Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1975.-S. 573 -592.

442. Seghers A. Der Mann und sein Name // Erzählungen. Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1975. - S. 327 -426.

443. Wohmann G. Ländliches Fest. Darmstadt / Neuwied: Luchterhand, 1968. -304 S.

444. Wolf Ch. Kein Ort. Nirgends. Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1982. -174 S.

445. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СОКРАЩЕНИЙ

446. ЛДФ лексико-дифференцирующая функция НС - непосредственно составляющая ЛСВ - лексико-семантический вариант

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Яковлюк, Александр Николаевич

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Яковлюк, Александр Николаевич

Список научной литературыЯковлюк, Александр Николаевич, диссертация по теме "Германские языки"

Похожие темы диссертаций