Семантика сюжетных мотивов дома и бездомья в русской романтической поэзии. В.А. Жуковский. М.Ю. Лермонтов

Мамонова, Ольга Вячеславовна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Семантика сюжетных мотивов дома и бездомья в русской романтической поэзии. В.А. Жуковский. М.Ю. Лермонтов

Год: 2004
Автор научной работы: Мамонова, Ольга Вячеславовна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 10.01.01

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Семантика сюжетных мотивов дома и бездомья в русской романтической поэзии. В.А. Жуковский. М.Ю. Лермонтов'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Семантика сюжетных мотивов дома и бездомья в русской романтической поэзии. В.А. Жуковский. М.Ю. Лермонтов"

На правахрукописи

МАМОНОВА Ольга Вячеславовна

СЕМАНТИКА СЮЖЕТНЫХ МОТИВОВ ДОМА И БЕЗДОМЬЯ В РУССКОЙ РОМАНТИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ. В.А. ЖУКОВСКИЙ. М.Ю. ЛЕРМОНТОВ

Специальность 10.01.01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

МОСКВА 2004

Работа выполнена на кафедре русской классической литературы Московского государственного областного университета

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор В.Н. Аношкина

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор В.П. Зверев

кандидат культурологии, профессор А.Н. Ужанков

Ведущая организация: Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова

Защита состоится " 15 " апреля 2004 года в " 15 " часов на заседании диссертационного совета Д 212.155. 01 по литературоведению в Московском областном университете по адресу: 105 005, г. Москва, ул. Энгельса, 21-а

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного областного университета по адресу: 105 005, г. Москва, ул. Радио, 10-а.

Автореферат разослан 13

2004 года

Учёный секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор

Общая характеристика работы

Актуальность темы научного исследования обусловлена выявлением сюжетных мотивов дома и бездомья как архетипических констант русской культуры в пространстве русского романтизма, в поэзии В.А. Жуковского и М.Ю. Лермонтова. В связи с этим представляется важным определение влияния мировоззрения писателей на художествен--ный метод. Отечественное литературоведение достаточно подробно изучило эстетические и общефилософские влияния на мировидение и творчество Жуковского и Лермонтова, теперь возникла необходимость обратиться к религиозным взглядам поэтов. Это обеспечит целостный подход к творческим индивидуальностям писателей, так как религиозность во многом определяет, формирует и синтезирует другие пласты мировоззрения, в частности, общефилософский и эстетический.

Сюжетные мотивы дома и бездомья в творчестве отдельных писателей XIX-XX веков изучали В.Ф. Переверзев, В.А Кошелев, Ю.М. Лотман, В.Я. Лакшин, В.Г. Щукин1 и некоторые другие. К сожалению, в работах этих авторов не прослеживаются связи архетипа дома в творчестве писателей ХТХ-ХХ веков с древнерусской литературой, библейской традицией и церковно-религиозной прозой. В диссертации выявляется связь. поэтического наследия Жуковского и Лермонтова с притчей о блудном сыне, с "Повестью о Горе-Злочастии", с духовными стихами, с "Домостроем", с ораторской прозой святителя Филарета (Дроздова).

В представленной работе разграничиваются понятия бездомности и странничества. Странничество на русской почве, по определению Ю.В. Степанова, связано с поисками другого мира или Бога2, а бездомье - с ложным финалом, с разрушением нормы, традиции, культуры, с потерей веры в Бога или истинного пути к Нему.

' Переверзев В.Ф. ввёл антиномию мира ковчега и мира коттеджа. Цит. по ст.: Щукин В.Г. Концепция Дома у ранних славянофилов / Славянофильство и современность. СПб, 1994. С.35. Кошелев В.А. Своеобразие творческих взаимоотношений Жуковского и Батюшкова.! Жуковский и литера!ура конца ХУШ-Х1Х века. М, 1988. Лотман Ю.М. Дом в "Мастере и Маргарите"/ Учёные записки Тартусского университета. Тарту, 1988. выпуск 720. Лакшин В..Я О Доме и Бездомье (Александр Блок и Михаил Булгаков) / Литература в школе. 1993. N 3. Щукин В.Г. Концепция Дома у ранних славянофилов / Славянофильство и современность. СПб, 1994.

2 Степанов Ю.В. Концепт "духовного странничества" в России Х1Х-ХХ вв. / Русское подвижничество. М, 1996. С.42.

Степепь научной разработанности проблемы.

РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА

Исследователи творчества Жуковского к понятию дома обращались в основном в биографическом аспекте исследования (К. К. Зейдлиц, А.Н. Веселовский). Мотив семьи как самостоятельный выделен в монографии В.Н. Касаткиной "Здесь сердцу будет приятно..." в разделе "Жуковский о соотношении морали и поэзии. Семья". Одна из целей диссертации - осмыслите семейного начала в поэзии и эпистолярном наследии Жуковского через призму понятий счастья и Промысла. Специального исследования о доме как Родине в творчестве Жуковского не существует. Общественно-политические взгляды писателя изучали А Н. Веселовский и А.С. Янушкевич и некоторые другие. А. С. Янушкевич рассматривает в основном мировоззрение писателя, исследуя библиотеку поэта и чтение им зарубежных авторов. В представленнном труде прослеживается связь мировоззрения писателя с отечественной религиозной культурной мыслью в русле проблемы дом как Родина. Нет отдельного исследования, посвященного и мотиву странничества в творчестве Жуковского. Анализ этого мотива в диссертации проводится в связи с архетипом ситуации притчи о блудном сыне.

К образу Родины в творчестве Лермонтова обращались Э.Г. Герш-тейн, Г.П. Макогоненко, С.В. Ломинадзе и многие другие. В основном литературоведы рассматривали поэтику и идейный уровень стихотворений. Задача исследования - обнаружение религиозно-культурного контекста, в категориях которого формируется лермонтовское видение дома как Родины.

Определение сюжетных мотивов дома и бездомья в поэзии Жуковского и Лермонтова подводит и к другой проблеме - влияния мировоззрения писателей на художественный метод их творчества. Одна из задач представленной работы - изучение мировоззрения Жуковского, усвоившего . принципы сотериологической отечественной культуры.

Возникает интерес к научным работам, посвященным исследованию религиозных взглядов писателя, однако о них литературоведы оставляют лишь краткие замечания, специального же глубокого исследования ещё нет. Ценны мемуары священника И. И. Базарова, духовника Жуковского, освещающие последние годы жизни писателя. Отдельные замечания о религиозных воззрениях Жуковского находим в трудах К.К. Зейдлица, А.Н. Веселовского, А.С. Янушкевича. В.Н. Касаткина в монографии о Жуковском ставит задачу - поисков синтеза поэзии и нравственности в литературном наследии писателя. На материале произведений, публицистических статей и писем В.Н. Касаткина изучает роль и место моральных категорий, например, греха и совести в мировоззрении поэта1.

Работы томских исследователей Ф.З. Капуновой и Д.В. Долгушина2 поднимают проблему о соотношении этики и поэзии на новый уровень путём изучения эволюции религиозных исканий Жуковского.

Исследователями мировоззрения и творчества писателя были М.М. Бородкин, М. Никитин, В.С.Соловьёв, Д.С. Мережковский и некоторые другое, после революции - С.Н. Дурылин, В.В. Зеньковский, Ю.М. Лотман, В.В. Афанасьев, СВ. Ломинадзе, М.М. Дунаев и многие другие.

Существует несколько различных подходов к изучению мировоззрения писателя. Для диссертации важны опыт изучения эволюции романтического героя и научное освоение религиозно-философских воззрений Лермонтова путём анализа определенных культурных констант в творчестве поэта.

Методологическую основу исследования определили научные труды П.Е. Бухаркина, М.М. Дунаева, И.А. Есаулова, В.П. Зверева, В.Н. Касаткиной, В.А. Котельникова, А.В. Моторика, Ю.И. Сохрякова,

A.Н. Ужанкова. В представленной работе учитывается методология этих учёных для введения в литературоведение категориального аппарата: ценностной иерархии Закона и Благодати, соборности, русской идеи, пасхального архетипа русской культуры, с помощью которых анализируется религиозное миросозерцание писателей. Также важна оппозиция сотериологической и эвдемонической культуры, "внутреннего"

1 Касаткина В.Н. "Здесь сердцу будет приятно...": Поэзия В.Л. Жуковского. М., 1995.

2 Каяунова Ф.З. Нравственно-философские искания русского романтизма ( 30-40 гг.) и религия ( к постановке проблемы). / Русская литература и религия. Новосибирск, 1997. Долгушин Д.В.

B. А. Жуковский и И.В. Киреевский: К проблеме религиозных исканий русского романтизма. Автореф. дисс. ...каад. филол. наук. Томск, 2000. С.16.

и "внешнего" человека. Учтён и такой опыт интерпретации, как обращение к понятиям мечта, счастье и Промысел, судьба и рок, свобода и воля, что позволяет раскрыть духовные поиски поэтов во всей полноте и антиномичности.

Основная цель диссертации - рассмотрение понятие дома в следующих ракурсах:

Дом как семья.

Дом как Родина.

Дом как Царствие Небесное. И шире: дом как метафизическая категория, некий духовно-исторический стержень, по словам В.Я. Лакшина, "дом - это традиция, норма жизни, неразрушенная культура".1

Задачи исследования:

1. Определить сущность мотивов дома и бездомья в поэтическом наследии ВАЖуковского и М.Ю.Лермонтова.

2. Найти точки соприкосновения и расхождения в подходе и художественном выражении понятий дома и бездомья у Жуковского и Лермонтова.

3. Раскрыть специфику художественной реализации этих мотивов у двух поэтов-романтиков в их литературном окружении.

4. Исследовать мировоззрение Жуковского и Лермонтова на основе их художественных произведений, публицистики, дневников, воспоминаний, переписки.

5. Определить влияние мировоззрения на романтический метод.

Предметом исследования являются поэтические произведения Жуковского и Лермонтова, а также их литературный контекст - письма, дневники, воспоминания современников, труды из святоотеческого православного наследия (ораторского, богословского) и русской религиозной философии, объясняющие ряд категорий, в контексте которых формировалось мировоззрение писателей.

1 Лакшин В Я. О Доме и Бездомье (Александр Блок и Михаил Булгаков). / Литература в школе. 1993. N3. С22,

Научная новизна настоящей работы заключается в исследовании сюжетных мотивов дома и бездомья, благодаря которым можно представить целостную картину мировоззрения писателей и выявить влияние последнего на художественный метод.

Апробация работы была проведена путём выступлений на заседаниях кафедры русской классической литературы МГОУ и аспирантском объединении, отдельные выводы работы отражены в трёх опубликованных статьях, отчасти апробированы в педагогической работе.

Практическое значение работы. Материалы диссертации могут быть использованы при чтении лекционных курсов по истории русской литературы первой трети ХГХ века на филологических и других гуманитарных факультетах высших учебных заведений, в старших классах средней школы, а также в спецкурсах, посвященных истории и теории романтизма. Некоторые положения исследования могут быть полезны в дальнейшем изучении и более глубоком осмыслении духовных и творческих контактов русской интеллектуальной мысли с европейским романтическим движением.

Структура работы. Диссертация - состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, ее научная новизна, рассматривается степень изученности проблемы и даётся обзор работ по избранной теме, указываются цели и задачи исследования, его теоретико-методологическая основа, обосновываются понятия "мотив", "дом", "бездомье", "странничество", намечаются сферы использования результатов диссертационной работы.

В первой главе - "Сюжетные мотивы дома и бездомья в поэзии В.А. Жуковского"- через заданные константы определяются мировоззренческие установки поэта, их эволюция и влияние на художественный метод творчества.

В первом разделе "Семантическое поле вокруг сюжетных мотивов дача и бездомья в литературном окружении поэзии В.А. Жуковского (поэзия К.Н. Батюшкова, П.А. Вяземского, А.С. Пушкина)" не ставится цели исчерпывающего исследования сюжетных мотивов в творчестве каждого из поэтов и установления поэтических параллелей и расхождений, важно воссоздать семантическое поле вокруг категорий дома и бездомья в

литературном окружении Жуковского, выявить множество сем, обрисовать своеобразие и полноту общей картины.

В поэзии Батюшкова, Вяземского, юного Пушкина появляется идеальное олитературенное жилище лоэта-предромантика: "смиренная хата", "домик", "нора", "темна келья", "шалаш". Эти образы вызвали множество подражаний, а впоследствии пародий. Поэтическое жилище подчёркнуто бедно (в этом начало романтической коллизии внешнего и внутреннего), но полно интеллектуальных и сердечных удовольствий, вызванных чтением, дружеством и любовью.

В творчестве Батюшкова в образе Филалета из сказки "Странствователь и Домосед" показана ситуация романтического бездомья, когда герой в поисках абсолюта теряет значимость дома. В поэзии Вяземского появляется образ "внутренней кельи", тесно связанный с антиномией "внутреннего" и "внешнего" человека. Неотъемлемым атрибутом дома в зрелом периоде творчества поэта становится образ кладбища. Мотивы дороги, дорожных жалоб у П.А. Вяземского и Л.С.Пушкина перекликаются между собою. У последнего мотив странничества иногда пересекается с архетипом ситуации притчи о блудном сыне. В стихотворении "Странник" показан приоритет Вечного Дома над земным, а идея спасения души и памяти смертной превалирует над идеей личного благополучия.

Во втором разделе "Сюжетные мотивы дома и бездомья в журпале "Вестник Европы" (1807-1815 гг.)" анализируются элегии, посвященные образу идеальной семьи. В них воспевается семья простого труженика, живущего на лоне природы. Отношения между царём и народом тоже рассматривались как семейственные, особенно отчётливо это видно в стихотворениях, посвященных Отечественной войне 1812 года. Странничество осмыслялась с философских позиций, и приоритет отдавался внутреннему пути самоусовершенствования, нежели путешествиям, цель которых поиск удовольствий и приобретение поверхностных познаний.

В третьем разделе "Образ дома в дружеских посланиях В.А. Жуковского" говорится о едином каноне предромантического образа дома в творчестве В.А. Жуковского, К.Н. Батюшкова, П.А. Вяземского и А.С. Пушкина: дом предстает здесь в виде малого интимного замкнутого пространства ("мой домик тесный", "укромный уголок"). Ю.В.Манн, говоря о предромантических элегиях и дружеских посланиях, вводит понятие идеального ландшафта, который восходит ещё к буколикам Вергилия: "Минимум его освещения - дерево (или несколько деревьев), луг

и ключ или ручей. К нему могут быть еще добавлены нише и цветы"1. Вокруг предромантического образа дома образуется семантическое поле, вбирающее в себя понятия сада, радости семейных и дружеских отношений, мотивы тишины и уединения.

Что касается эволюции образа дома в жанре дружеского послания у Жуковского, то этот образ, с одной стороны, был близок к предромантическому канону, с другой стороны, в описании нравственного уклада жилища проявляются новозаветное осмысление любви и пасхальный архетип русской культуры ( "К Батюшкову", 1812 г.; "К Воейкову", 1814 г.).

В четвёртом разделе "Оппозиция счастья и Промысла в осмыслении семенного начала у В.А. Жуковского" показывается, как в сложной любовной коллизии с Машей Протасовой рождается христианское смирение, которое состоит в доверии Промыслу без достижения личного счастия. В переписке Жуковского с Л.П.Киреевской в 1813-1814 гг. В.Н.Касаткина прослеживает определённый перелом2, когда скорбь по утраченной возможности быть вместе с любимой становится духовной ступенью к Богу. Этому предшествовало переосмысление понятия счастья.

В некоторых произведениях душевное и духовное ставятся наравне, отсюда душевное подчиняет духовное, а не пронизывается им ("Монах". 1808 г; баллада "Пустынник". 1812 г; "Рай". 1813 г.). Это приводило к нарушению иерархии духовного и душевно-плотского уровней, что отразилось, в частности, на отношении писателя к монашеству. В стихотворении "Монах" настроение лирического героя сродни лермонтовскому Мцыри, хотя приоритет душевно-плотского начала определяется не стремлением к свободе, а любовью к прекрасной женщине. В балладе "Пустынник" отшельник с радостью отказывается от своего затворничества, когда его находит возлюбленная. Такое понимание соответствует эвдемоническому типу культуры. Отчасти оно может быть связано с художественными переводами, "Пустынник", например, является переводом из Гольдсмита. Смешение духовного с душевным, нарушение иерархической трехчастной концепции человека может быть связано и с образованием, которое Жуковский получил в московском пансионе, здесь он мог ознакомиться с книгами пиетистов, мистиков и масонов. А.С. Янушкевич, исследуя данный аспект в своем труде "Этапы и проблемы творческой эволюции В.А.Жуковского", приходит к следующему выводу; "Масонство оказало на молодого Жуковского

1 МаннЮ.В. Динамика русского романтизма. М., 1995. С. 135.

2 Касаткина В.Н. Роман в письмах (В.А.Жуковский и А.П.Киреевская) / Российский литературоведческий журнал. М., 1997. С 231-269.

воздействие общим пафосом своих устремлений. Но в конкретном развитии принципов самоусовершенствования будущий поэт-романтик пошёл своим путём"1. Хотя к теоретическим обоснованиям веры Жуковский пришёл в зрелом возрасте, но евхаристические и пасхальные мотивы отразились в его творчестве достаточно рано, например, в послании "К Воейкову" (1814 г.), в стихотворении "На кончину её величества Королевы Виртембергской" (1819 г.). В 1814 г. в балладной поэме "Двенадцать спящих дев" образ монастыря рассматривался уже как спасительная пристань для кающегося грешника.

М.М. Дунаев в своём труде "Православие и русская литература" пишет:, "Немецкие романтики, внутреннюю близость к которым ощутил среди русских поэтов прежде всего Василий Андреевич Жуковский, искали остроту переживаний в удовлетворении мистического любопытства. Не избежал этого соблазна и Жуковский"2. Действительно, в дневниках и стихах молодого Жуковского есть некая восторженная завороженность "очарованным там". В поэтическом контексте "очарованное там" находится рядом с такими понятиями как мечта и счастье, а также иногда семантически близко к образу "покрывала". Ф.З. Канунова образ покрывала, тончайшей пелены связывет с определенным этапом религиозного мировоззрения поэта, который исследовательница определяет как период

эстетического отношения к религии .

В ряде дружеских посланий 1813-1814 гг. понятия счастья, мечты, "очарованного там" рассматриваются поэтом уже как призрачные, ложные ("Тургеневу, в ответ на его письмо". 1813 г.). Выход из душевной коллизии Жуковский обретает, обратившись к Провидению ("Бесподобная записка к трём сестрицам в Москву". 1814 г.). С утратой мечты о счастье как смысле жизни, поэт переосмысливает своё настоящее и будущее. Он не летит уже мечтою "вдаль", то есть не рассматривает понятия временного и вечного как. отдельные, стоящие в оппозиции друг к другу, поэтому вечность обретается теперь в настоящем, в собственной душе. Скорбь, несчастье поэт переживает, оказывая христианское доверие Промыслу Божию.

После перенесённого испытания приоритетом в семейной жизни у Жуковского становится не идея личного счастья, а идея стяжания особого духовного устроения - смирения перед Божьей волей. Осмысление семьи у Жуковского происходило в русле ценностей сотериологической культуры.

' Янушкевич А С. Этапы и проблемы творческой эволюции В А.Жуковского. Томск, 1985. С.20.

2 Дунаев М.М Православие и русская литература. М, 1996 С. 140.

3 Каиунова Ф.З. Нравственно-философские искания русского романтизма (30-40 гг.) и религия (к постановке проблемы) / Русская литература и религия Новосибирск, 1997. С 64.

В пятом разделе "Странничество как духовпый поиск Небесного Отечества" романтический образ челна в поэзии Жуковского символизирует земное странствие человека и структурируется религиозными идеями веры, надежды и спасения. Мотив духовного странничества в русском культурном сознании связан и с евангельской притчей о блудном сыне. Духовная формула притчи: уход из дома (забвение заповедей Божиих) - возвращение домой (покаяние). Сюжет блудного сына представлен в ряде стихотворений с выраженной сюжетной основой: "Эпимесид" (1813 г.) , "Теон и Эсхин" (1814 г.), в переводных балладах: "Покаяние" (1831 г.), "Братоубийца" (1832 г.) и нек. др., в стихотворной повести "Капитан Бопп" (1843 г.), в неоконченной поэме "Вечный жид" (1831 г.,1851-1852 гг.)

Примечательно, что герои, еще не раскаявшиеся или отвергающие покаяние, проводят жизнь свою в скитаниях, не находя себе пристанища. Внутренние метания подобны скитанию нераскаявшегося Каина ("Братоубийца", "Варвик"). В этом проявляется отсутствие внутреннего покоя, согласия с собственной совестью и Богом. При потере душевного мира не обретается и земной дом, который в буквальном смысле "опустошается" и теряет значение. Бездомность становится в данном случае нравственной характеристикой и служит синонимом бездуховного бытия.

В балладах Жуковского несмотря на их очевидную христианскую ориентацию, с понятиями греха и Божьего возмездия, наблюдается однако смешение поэтом разных типов духовности католического, православного и магического, что было отмечено ещё цензорами относительно "Баллады, в которой описывается, как одна старушка..." (другое название "Ведьма") и баллады "Замок Смальгольм и Иванов вечер"1.

Самым сюжетно близким к притче о блудном сыне является стихотворение "Теон и Эсхин", которое единодушно многими исследователями считается программным в творчестве В.А. Жуковского. Путь Теона графически равен пути Эсхина (конечная точка замыкается в начальной), но здесь вступает в силу идея внутреннего пути. Теон возвысился духовно, так как вектор его развития направлен вверх к Богу, он осваивает не внешнюю горизонталыгую плоскость, а внутреннюю вертикаль. Теон выбирает путь самоусовершенствования, путь "внутреннего человека".

40-е годы - время обращения Жуковского к теоретическим основам Православной веры. Писатель сочиняет философские заметки, в которых обращается к христианскому осмыслению молитвы, смерти, Провидения. В

' Подробнее об этом смотри: Моторин ЛВ. Духовные направления в русской словесности первой половины XIX века. Новгород. 1998. С.67-68.

этот период В.Л Жуковский переводит Евангелие и главы из Апокалипсиса, изучает православный катехизис, обсуждает круг духовных проблем с священником Иваном Базаровым, Гоголем, Стурдзой, Хомяковым, труд которого "Церковь одна" Жуковский готовил к изданию.

В эти же годы поэт опять обращается к сюжету блудного сына, в 1843 году он пишет повесть в стихах "Капитан Бопп". В сравнении с "Теоном и Эсхилом" видно, что в повести присутствуют понятия молитвы, евангельского чтения, покаяния и преображения. Звучит в произведении мотив скорби, очищающей и созидающей, столь важный в мировоззрении Жуковского 40-х годов.

Последнее сочинение, классическое воспроизведение притчи о блудном сыне, - неоконченная поэма Жуковского "Вечный жид". Внутренний путь Агасфера от богообидчика до верующего христианина, ожидающего второе пришествие Спасителя, идёт через покаяние к преображению. В поэме "Вечный жид" именно православно-церковный тип духовности определяет идею произведения и авторский метод воплощения.

В начале своей исповеди Агасфер сам характеризует себя скитальцем, его бездомность порождена грехом и осложнена состоянием ропота и злобы. Путь Агасфера до момента обретения веры - это путь Эсхина, странника с увядшей душой. И Эсхин, и Агасфер переживают разочарование в ценностях эвдемонической культуры. По существу в поэме "Вечный жид" перед нами всё та же коллизия "внутреннего" и "внешнего" человека, которая наиболее явно высказана поэтом в его программном стихотворении "Теон и Эсхин". Но если в последнем произведении перед нами античная декорация, то в предсмертном сочинении Жуковский вместе со своим героем утверждает церковность христианского пути. Эта мысль прослеживается достаточно ясно, начиная от описания мученичества первых христиан и встречи с апостолом Иоанном на острове Патмос, заканчивая таинством крещения и Евхаристии. В ткань поэмы органично вводятся отрывки перевода из Апокалипсиса, моменты церковного богослужения, например, херувимская песнь. В стихотворную повесть "Капитан Бопп" введены мотивы евангельского чтения, молитвы, "видения", а в "Вечном Жиде" герой духовно преображается посредством церковных таинств крещения и Евхаристии. Бездомность капитана и Агасфера была следствием забвения или прямого отвержения Спасителя. Дом в этих произведениях - метафизическая категория, связанная с обретением веры в Бога.

В шестом разделе "Дом как родина в поэзии В.Л. Жуковского" выделен аспект, обозначенный как "русская идея", который вбирает в себя осмысление вопросов о самобытности исторического пути России, о миссии русского народа в отношении других народов. По результатам

исследования можно сделать вывод о близости историософских концепций двух великих современников - Жуковского и митропотита Филарета (Дроздова). И хотя между ними не было близкой дружбы или переписки, они могли встречаться при дворе, Жуковский мог слышать проповеди святителя во время церковных служб; святитель, в свою очередь, мог знать литературные произведения воспитателя наследника престола. Исследуя понятие "русской идеи" в творчестве Жуковского нельзя не отметить идейной близости царского наставника и святителя Филарета (Дроздова) в понимании происхождения самодержавной власти и исторических судеб России и Европы. Оба современника осмысляли царскую власть в Российской империи как исторически-законную, а власть в Западной Европе, возникшую в результате переворотов, как "самовластительство" (Жуковский) и "своеволие" (св. Филарет). Причины таких изменений оба писателя видят в искажении духовного понимания слова "свобода", судьбу же России отождествляют с судьбами Православной Церкви и самодержавия. Святитель Филарет и Жуковский исторические пути родины связывали с "судоблюстительством Провидения". Светская и духовная литература находились в диалоге, у них были общими темы, идеи и образы, что отражалось на идейном и художественном уровнях сочинений. В обращении к "русской идее" это взаимовлияние, имеющее, конечно же, свои границы, проявляется достаточно отчётливо.

В первой главе в сюжетных мотивах дома и бездомъя раскрывается целостная картина мировоззрения писателя. Заявленная ещё в "Теоне и Эсхине" оппозиция "внутреннего" и "внешнего" человека, которая у Жуковского во многом определяет оппозицию дом-бездомье, проходит через всё творчество поэта. Если в программном стихотворении "Теон и Эсхин" поэт решает проблему на этико-философском уроне, то в "Капитане Боппе" и "Вечном жиде" - на церковно-религиозном. Именно проблема дома и бездомъя яснее других отражает процесс воцерковления сознания писателя.

Во второй главе "Пути обретения дома в поэтическом наследии М.Ю. Лермонтова" выясняется религиозно-культурный контекст поэтического наследия М.Ю. Лермонтова, что позволяет раскрыть творческий путь художника как наследника духовной традиции и как самобытного поэта. Оппозиция дом-бездомье помогает проследить религиозно-философские поиски писателя во всей их полноте и антиномичности.

Раздел первый. "Семантическое поле понятий дома и бездомья в окружении лермонтовской лирики (поэзия Ф.Н. Глинки, А.С. Хомякова, Л.Н. Одоевского, поэтический раздел журнала "Отечественные записки" за 1839-1840 гг.)". В творчестве Ф.Глинки происходит наполнение образа идеального жилища реальными атрибутами крестьянского быта. В своей религиозной поэзии автор осмысливает духовный путь человека к Богу. У А.И. Одоевского в связи с вынужденной разлукой особо актуализируется тема отчего дома, тоски о нём. А.С. Хомяков образ родины рисует в идеальной перспективе, связанной с её религиозным предназначением и путём.

Литературным контекстом, который мог влиять на формирование в творчестве М.Ю.Лермонтова сюжетных мотивов дома и бездомья, может являться и журнал "Отечественные записки" за 1839-1840 год, в котором печатали в это время произведения М.Ю. Лермонтова. В первом номере журнала за 1839 год напечатана статья о науке домоводства. Из двеннадцати пунктов, в которых перечисляются предметы данной науки, на последнем месте обозначены постулаты нравственной философии, необходимые для семейного счастия. Интересно, что в книге XVI века "Домострой" на первом месте стоит духовное устроение семьи - вера, на втором - правильные взаимоотношения с домочадцами, слугами и лишь на третьем - хозяйственные советы. Хотя "Домострой" писался священником и место дома определялось в нём с религиозных позиций, всё же статья о науке домоводства свидетельствует о некоторых изменениях приоритетов в общественном сознании.

Изображение странствия по земному пути тоже приобретает иной ракурс освещения проблемы. В стихотворении "Дума" Лермонтова, опубликованном в первом номере журнала за 1839 год, жизненный путь целого поколения назван путём без цели. Источником болезни автор называет "бремя познанья и сомненья", равнодушие к добру и злу, отсутствие внутренней борьбы, тайный холод в душе. Лермонтов и поэты второго ряда, К.М Айбулат и Н.Е. Вуич, отражают изменение в духовной ситуации, порождённой сомнениями и отсутствием цели. В стихотворениях же, напечатанных в "Вестнике Европы" за 1807-1815 годы, цель человеческой жизни определялась твёрдой верой в Небесное Отечество, а средством для его достижения являлось достойное преодоление внутренних страстей и земных испытаний.

Второй раздел - Православный архетип семьи в поэме "Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова". Исследователи "Песни..." единодушны в мнении о фольклорном характере источника произведения. В лермонтовской энциклопедии высказывается предположение, что Лермонтов при создании

"Песни..." мог пользоваться рукописным собранием фольклора П.В. Киреевского, в частности, поэт мог заимствовать имя своего героя из песни о Мастрюке, записанной П.В. Киреевским (дети Кулашниковы, братья Калашнички, Калашниковы)1. Хочется обратить внимание на тот факт, что при знакомстве с рукописным собранием П.В. Киреевского поэт вряд ли мог пройти мимо духовных стихов, которые занимали видное место в собрании знаменитого фольклориста. Именно знакомство с духовными стихами могло сыграть решающую роль в создании образа царя в поэме. Царь увиден поэтом сквозь призму народного представления о помазаннике Божием как защитнике христианского закона.

В поэме - православный архетип семьи, который Лермонтов мог найти в одном из самых популярных памятников XVI века "Домострое". Конфликт, изображённый в поэме, чёткая поляризация добра и зла, характер героя, который жертвует собой за духовный идеал, могут быть определены как романтические. Понимание свободы у Калашникова отличается от героев "байроновского" типа, таких как испанец ("Исповедь") или Арсений ("Боярин Орша"). Для тех понятие закона было отрицательным. Испанец и Арсений преступают его ради страстного любовного чувства. Образы судьи-монаха и жестокого отца рисуются как ханжеские. В "Песне...", напротив, Кирибеевич, попирающий закон Гоподень, изображен как отрицательный, а Степан Парамонович, стоящий на страже заповедей Господних, как положительный герой. Притом Калашников изображён не жестоким стражем "закона", которому не известна "благодать" любви, как боярину Орше, у Степана Парамоновича просто другое понимание свободы. Он знает, что заповедь ограждает от греха и что посредством исполнения закона Господнего можно обрести внутреннюю свободу, которая неизвестна Кирибеевичу. К тому же Калашников не формальный исполнитель закона, его действия определяются живым чувством веры.

В "Лермонтовской энциклопедии" отмечается, что во второй половине творчества поэта (1835-1841 гг.) происходит "кризис романтического миросозерцания"2. "Всё большее место в творчестве Лермонтова занимают надличностные, "соборные" этические ценности: жажда единения с другими людьми, любовь к родине и народу ("Песнь про ...купца Калашникова", "Бородино", "Сосед", "Валерик", "Завещание", "Кавказец" ).<...> Трагедия героя-избранника перестаёт казаться поэту чем-то исключительным, необычным, а та волевая активность, которая ранее

1 Чистова И С. "Песня про «зря Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова"/Лермонтовскаяэнциклопедия. М-, 1981. С.410.

2 Гуревич А.М. Коровин В.И. Романтизм и реализм / Лермонтовская энциклопедия. М, 1981. С.475.

была монополией демонического героя становится достоянием простых и цельных натур"1. "Надличностные", "соборные" ценности" - неотъемлемые черты религиозного сознания русского народа. Мировоззрение, коренящееся в сотериологическом типе отечественной культуры, повлияло на изменение положительного героя в романтическом творчестве Лермонтова.

Раздел третий. Мотивы странничества в лирике: образы "листка" и "паруса" (к постановке вопроса). Мотив странничества исследован в творчестве поэта достаточно полно. В "Лермонтовской энциклопедии" есть отдельная статья по этому вопросу. Листок, оторванный от ветки, парус, ищущий покой в бурях, Мцыри, тоскующий по дому, - вот те образы, которые определяют странничество в лирике Лермо1ггова.

К образу оторванного листка поэт обращается в 1829, в 1831 годах, последний раз - в 1841 году. Образ этот, как верно заметил С.В.Ломинадзе, органически связан с другим образом - "ветки родимой"2. Наиболее полно содержание этого образа раскрывается в стихотворении "Листок", написанном в год смерти поэта. У Жуковского тоже есть стихотворение "Листок", где заявлен тот же мотив отлучения от "дружной ветки". У старшего поэта нет неразрешимой коллизии, трагического диссонанса: листок послушен року, который в сознании поэта отождествляется с Промыслом. У Жуковского не находим также противопоставления оторванного дубового листка и листа лавра или розы, для Промысла они все равны. Лермонтовский дубовый листок, увядший от "холода, зноя и горя", противопоставлен молодой зелёной чинаре, на ветвях которой качаются райские птицы. Листок у Жуковского уверен в справедливости и любви, поэтому не задумываясь покоряется обстоятельствам. В стихотворении же Лермонтова находим настроения боли и безнадежности. Может быть, встреча с чинарой - временное тяжёлое испытание, а может, она отождествляется поэтом с немилосердным роком, недаром же на ветвях чинары качаются райские птицы; скиталец не принимается именно в райские обители. Так или иначе, но стихотворения Лермонтова и Жуковского различаются отношением к Промыслу и настроениями надежды на лучшую участь в будущем и чувством безнадежности.

Однако есть в лермонтовской лирике стихотворение, где коллизия отношений "ветки" и "листка" (в данном случае ветки и древа) показана в ином свете. Это стихотворение "Ветка Палестины". В начале стихотворения тоже намечаются мотивы диссонанса и распада. Однако

1 Гуревич А.М Этический идеал. / Лермонтовская энциклопедия М., 1981. С.634.

1 Ломинадзе С В. Поэтический мир Лермонтова. М, 1985. С 203.

лирическое произведение заканчивается не констатацией бесприютности и новым изгнанием, а тишиной и миром единения. "Заботой тайною хранима"- эти строки говорят не о человеческом уходе, а о любовной заботе Промысла, недаром забота "тайная". Ключевым в последней строке является слово "святыня". Святыня всегда связана с Богом, именно эта связь преображает боль одиночества в жертвенный характер служения.

Ещё один традиционный в романтической символике образ - это челн или парус. В стихотворении "Парус" (1832 г.) родной дом оставляется, чтобы избыть мятежность в бурях и через то обрести покой. Если вспомнить нравственный опыт "Теона и Эсхина", то перед нами встаёт опять коллизия "внутреннего" и "внешнего" человека. Покой -категория внутренняя, достичь его внешними средствами, странствием в край далёкий или переживанием бури, невозможно. По мнению С.В.Ломинадзе1, эта сердечная мятежность (поиск покоя в бурях) не исчерпана и в характере Мцыри.

Четвёртый «раздел. "Дом и бездомье в поэме "Мцыри". Поэма "Мцыри" (1839 г.) в лермонтоведении занимает особое место. Так же, как и поэма "Демон" (1829-1839 гт), она вызвала множество различных прочтений и толкований. Некоторые исследователи рассматривали образ Мцыри как героический. Таков образ Мцыри у С.Н. Дурылина, Д.Е. Максимова и В.И. Коровина. Нарядус этой точкой зрения в лермонто-ведении давно заявлена и другая, согласно которой поведением Мцыри управляет мятежная страсть. Последняя рассматривается как отрицательная характеристика. Данной точки зрения придерживались ещё А.А. Григорьев, В.Ф. Ходасевич. СВ. Ломинадзс в процессе анализа поэмы приходит к выводу, что в поэме на самом деле две мотивировки побега, "две идеи страсти повелевают героем, то вместе, то порознь, а то попеременно"2. Эти идеи - стремления, во-первых, к покою, выражаемые в мечте о мирном родном доме, и, во-вторых, стремление к буре, порождаемое внутренней страстностью героя. Учитывая опыт многочисленных предшественников, в диссертации проведён анализ поэмы "Мцыри" через найденную во главе о Жуковском оппозицию "внутреннего" и "внешнего" человека.

' Ломигеше C.B. Поэтический мир Лермонтова М, 1985. С. 207-209.

2 Там же. С.215.

свободы и начинает верить во власть судьбы (рока). Иное понимание свободы несёт монастырь. Суть монашеского делания - обретение внутренней свободы от греха, она дает человеку независимость от людей и обстоятельств. К тому же делание не сводится к аскезе как самоцели, не "закон", а "благодать" любви определяет отношение монахов к пленному мальчику. В поэме "Мцыри" показан трагизм внешнего понимания свободы, которая, в свою очередь, является проекцией эвдемонической культуры с её ориентацией на горизонталыгую земную шкалу ценностей вне религиозного осмысления смерти. Понимание культурного архетипа дома в отечественной культуре формируется библейской традицией, в которой жизнь человека рассматривается как странствие и испытание, а истинный "нерукотворный" дом - на небесах. Мцыри не отвергает этой мысли. И всё же он является персонажем с принципиально иным типом духовности, так как для героев древнерусской литературы приоритет вечного дома всегда выше земного, последнее подчиняется первому, а не наоборот ("Повесть о Горе-Злочастии", "Повесть о Петре и Февронии").

Д.Е. Максимов в связи с сюжетом поэмы "Мцыри" пишет об образе тюрьмы и тюрьмы-монастыря в простом и символическом смысле в литературном окружении поэзии М.Ю.Лермонтова ("Шилъонский узник" и "Гяур" Байрона, "Узник" Жуковского и Пушкина, "Нищий" Подолипского и некоторые другие.) В романтической литературе того времени был распространён и другой сюжет, который мог быть известен Лермонтову -сюжет об уходе и возвращении инока в монастырь. В произведении "Новый Эдип" В.К. Кюхельбекера главный герой Каллимах уходит из монастыря, берёт себе другое имя - Клефт, становится преступником. Спасает его увещанья монаха и глубокое покаянное чувство в соделанном зле. В произведении И.И. Козлова "Легенда" один го монахов убегает из монастыря в Дамасский удел с красавицей Инессой. Братия молится о беглеце, а один из монахов просит Бога, чтобы самому понести наказание за беглеца. Большую роль в этих произведениях играет молитва и любовь монаха-старца. Мцыри не слышит упрёков за побег, его не судят, а выслушивают. Мотив плена присутствует в поэме, но монастырь только смягчает эту коллизию, а не является виновником её. В контексте поэмы обнаруживается как бы два понимания монастыря: для Мцыри монастырь -тюрьма, для автора поэмы - место, где осуществляется любовь и молитва.

В процессе работы над поэмой Лермонтов отказывается от некоторых первоначальных задумок, например, поэт вычеркивает гневные инвективы героя Богу. Также Лермонтов убирает строки, в которых Мцыри чудится, что изображения святых смотрят на него с угрозой мрачной и немой. Поэт удаляет из сюжетного повествования отрывок, в котором Мцыри привиделась встреча с воинами из своего племени, надсмехавшимися над

его монашеским одеянием, среди них был и родной отец героя, в улыбке которого послушник почувствовал жестокий упрёк. Важной вехой в создании поэмы является перемена эпиграфа. Первый эпиграф "У каждого есть только одно отечество" в центр ставит проблему земного отечества, его важности и необходимости. Этот эпиграф как бы определяет настрой и мотивы действий. Мцыри. Второй эпигаф является цитатой из Библии: "Вкушая вкусих мало меда, и се аз умираю" (1-я Книга Царств, гл.14). Скорее всего Лермонтова интересовала не столько сюжетная ситуация вокруг библейского контекста этих слов, сколько мысль, что вкусив на земле плода жизни и свободы, человек неминуемо приближается к смерти. Второй эпиграф задает иную идейную траекторию: вместо горизонтальной сюжетной линии (человек - Родина), сформированной душевными запросами юного послушника, через ключевое понятие смерти появляется вертикальное духовное измерение (душа - вечность). В перемене эпиграфа можно увидеть расширение идейного замысла поэмы от общечеловеческого (трагизм из-за потери земного отечества и родной семьи) к религиозно-философскому (неизбежность смерти и её религиозного осмысления). Именно мысли о близкой смерти примиряют Мцыри с неразрешимостью ситуации; земная Родина как бы приблизилась к нему с приближением смерти: "И с этой мыслью я засну, / И никого не прокляну!" (Т. 1.С.613). Отказ от ропота свидетельствует о том, что в мировоззрении юноши существуют грани религиозного измерения смерти. Поэма Мцыри содержит в себе множество идейных смыслов, раскрывающихся в размышлениях поэта о родине, свободе, судьбе и смерти.

Пятый раздел - "Родина в поэзии Лермонтова". Патриотический пафос произведений Лермонтова прежде всего связан с событиями войны 1812 года. Как в послании Жуковского "Императору Александру" речь идёт о противопоставлении Александра I и Наполеона, так и Лермонтов обращается к этому противопоставлению в стихотворении "Два великана".

В стихотворении "Наполеон" ("Где бьёт волна о брег высокой"), написанном в 1829 году, Лермонтовым заявлены две основные оппозиции, по которым поэт и дальше будет определять своё отношение к Наполеону. Когда Лермонтов пишет о завоевательных войнах Наполеона, в особенности о войне с Россией, то личность полководца расценивается поэтом как тираническая и богоборческая. Когда же Лермонтов рассматривает романтическую оппозицию герой и толпа, то личность Наполеона апологизируется.

В патриотических стихотворениях "Поле Бородина" (1830 —1831 гг.) и "Бородино" (1837 г.) слышны отголоски ещё одной составной русской идеологии: "Москва - третий Рим ". Москва в сознании русских - это прежде всег величайшая христианская святыня, которую русские

защищают от осквернителей басурман ("Вот затрещали барабаны и отступили басурманы") В стихотворениях, посвященных бородинскому сражению, явно прослеживается соборный архетип отечетвенной культуры. Главный герой в стихотворении "Бородино" - простой верующий солдат га народа, автор подчёркивает его набожность.

Идеи империи, "Москвы как третьего Рима" и принцип соборности, которые видное место заняли в творчестве Жуковского и Лермонтова, и в отечественной культурной мысли XIX столетия в целом, являются проекцией богословского и публицистического наследия церкви. Это ещё раз показывает, что светская и духовная мысль не были искусственно разграничены, а часто пересекались и подпитывали одна-другую. В произведениях, посвященных земному отечеству, особеннно заметна эта связь религиозной и художественной литератур как взаимосвязанных пластов единой отечественной культуры.

Во второй главе посредством анализа мотивов дома и бездомья обнаруживается религиозный контекст поэзии Лермонтова В русле отечественных традиций рассматривается понятие дома, нравственными скрепами которого являются вера и послушание, жертвенный характер любви и готовность пострадать за святыню ("Песня...про купца Калашникова"). Исследование сюжетных мотивов странничества и бездомья выявляет лермонтовское понимание свободы, ее духовно -религиозное измерение ("Мцыри")

В заключении подводятся итоги исследования: понятия дома и бездомья - основополагающие для культуры, в них во всей полноте явлены культурные микрокосм и макрокосм. В поэзии русского романтизма главный нравственный ориентир в создании культурного архетипа дома -взыскание града небесного. В свете этой идеи рассматривается в основном смысл земного дома и странничества Последние теряют своё значение без сотериологического идейного наполнения. Понятие бездомья часто служило аналогом бездуховности, богоборчества, констатировало отказ от вертикальной перспективы человеческого бытия Бог-человек.

Православие оказываю значительное влияние на художественный метод творчества Жуковского и Лермонтова Это особенно заметно при анализе мотивов странничества и Родины, понятии счастья и Промысла, антиномии "внешнего" и "внутреннего" человека В романтизме Жуковского это проявилось в приоритете "внутреннего" пути над "внешним", в христианском осмыслении понятий страдания, покаяния, памяти смертной В творчестве Лермонтова отражаются поиски, сомнения и надежды молодого поколения Влияние сотериологического типа культуры нашло отражение в эволюции романтического героя, в осмыслении понятий свободы и смерти.

Мировоззрение - один из основных факторов, формирующих художественный метод творчества. В романтизме Жуковского и Лермонтова влияние православного мировидения нашло своё отражение в создании поэтами сюжетных мотивов дома и бездомья, органически связанных с библейской традицией и древнерусской литературой. Между двумя художниками образуется связь не только на эстетическом уровне установления поэтических параллелей, писатели единодушны в некоторых историософских воззрениях.

Линию сюжетных мотивов дома и бездомья можно проследить в русской литературе других жанров и направлений. Она актуальна в реалистической литературе XIX столетия: в романах "Дворянское гнездо" И.С. Тургенева, "Подросток" Ф.М. Достовского, "Анна Каренина" Л.Н. Толстого. В литературе XX столетия к проблеме дома и бездомья обращались А.А. Блок, М.И. Цветаева, М.А. Булгаков, И.С. Шмелёв и многие другие.

Основные положения диссертационной работы нашли отражение в сследующих публикациях:

1. Оппозиция дом-бездомье в стихотворении ВАЖуковского 'Теон и Эсхин" в свете православной традиции. / Литературное общение и формирование творческих индивидуальностей писателей- XVШ-XIX веков: Межвузовский сборник научных трудов. М., МПУ, 1998. С. 45-47.

2. Лирические мотивы и зарисовки дома в лицейской лирике А.С.Пушкина. / "Моё Захарове." Захаровский контекст в творчестве А.С.Пушкина. М., Эсид, 1999. С. 103-112.

3. Пути обретения Дома в поэме М.Ю.Лермонтова "Мцыри". / Литература и история: Выпуск второй. М., МПУ, 2001. С.51-66.

Подписано в печать 9.03.2004 г. Формат 60x90,1/16. Объем 1,5 пл. Тираж 100 экз. Заказ № 58

Отпечатано в ООО "Фирма Блок" 107140, г. Москва, ул. Русаковская, д. 1. т. 264-30-73 \vww.blok01 centre.narod.ru Изготовление брошюр, авторефератов, переплет диссертаций.

»- 4629

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Мамонова, Ольга Вячеславовна

Введение.

Глава 1. Сюжетные мотивы дома и бездомья в поэзии

В.А. Жуковского.

1.1. Семантическое поле вокруг сюжетных мотивов дома и бездомья в литературном окружении поэзии В.А. Жуковского поэзия К.Н. Батюшкова, П.А. Вяземского, A.C. Пушкина).

1.2. Сюжетные мотивы дома и бездомья в журнале

Вестник Европы"(1807-1815 гг.).

1.3. Образ дома в дружеских посланиях В.А. Жуковского.

1.4. Оппозиция счастья и Промысла в осмыслении семейного начала у В.А. Жуковского (1813-1814 гг.).

1.5. Странничество как духовный поиск Небесного Отечества.

1.6. Дом как родина в поэзии В.А. Жуковского.

Глава 2. Пути обретения дома в поэтическом наследии М.ЮЛермонтова.

2.1. Семантическое поле дома и бездомья в окружении лермонтовской лирики (поэзия Ф.Н. Глинки, A.C. Хомякова, А.И. Одоевского, поэзия в журнале "Отечественные записки" за 1839-1840 гг.).

2.2. Православный архетип семьи в поэме "Песня про .купца Калашникова".

2.3. Мотивы странничества в лирике: образы "листка" и "паруса" к постановке вопроса).

2.4. Дом и бездомье в поэме "Мцыри".

2.5. Земное отечество в поэзии М.Ю. Лермонтова.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Мамонова, Ольга Вячеславовна

В "Лермонтовской энциклопедии" мотивом назван "устойчивый смысловой элемент литературного текста, повторяющийся в пределах ряда фольклорных и литературно-художественных произведений"1. Авторы энциклопедии указывают на тот факт, что "распространившись на сферу исследований индивидуального творчества и став актуальным аспектом современного литературоведческого анализа, термин "мотив" всё более утрачивает своё прежнее содержание, относившееся к формальной структуре произведения: из области "строгой" поэтики он переходит в область изучения мировоззрения и психологии писателя"2. К философско-символическим мотивам творчества Лермонтова исследователи относят мотивы свободы и воли, действия и подвига, одиночества, странничества, покоя и некоторые другие. Сюжетные мотивы дома и бездомья можно отнести к разряду культурно-символических мотивов, так как данные понятия формируются во многом религиозно-нравственным культурным наследием.

К категории дома отечественное литературоведение обратилось сравнительно недавно. Это связано с тем, что в последние два десятилетия не только вскрывается и анализируется религиозный пласт в мировоззрении, но ведутся поиски новых методов исследования, адекватных введению и интерпретации новых категорий, таких как пасхальный архетип, соборность,

1 Щемелева Л.М. Мотивы // Лермонтовская энциклопедия. М., 1981. С.290

2 Там же С.291. русская идея и некоторые другие. К числу последних отчасти можно отнести и понятие дом как одно из основополагающих культурных ценностей, вбирающих в себя и религиозный аспект.

Интересен тот факт, что оппозиция дом-бездомъе появляется в российском литературоведении в связи с бездомъем в произведениях A.A. Блока, М.А. Булгакова (Ю.М. Лотман, В.Я. Лакшин), поэтому к категории дома литературоведение движется как бы от противного, точкой восхождения выбирая литературу XIX века. Определение семантики дома, осмысление её роли в культуре и, в частности, литературе только начинается. На сегодняшний день можно говорить о постановке проблемы или о выявлении данной доминанты в творчестве отдельных писателей XIX века, поэтому обратимся к обзору научной литературы на эту тему.

Теоретической разработкой понятия дом в русской классической литературе занимались В.Ф. Переверзев, Ю.М. Лотман, В.Г. Щукин. Над определением локуса дома в немецком романтизме работал Ф.П. Фёдоров. С позиций христианской психологии к категории дома обращался Б.В. Ничипоров. В научной публицистике уже немало статей по этой проблеме, но вышеупомянутые работы являются приоритетными1.

Ю.М. Лотман прослеживает связь архетипа дома в литературе XIX века с фольклорной традицией, где жилище строится на соотношении антитез: дом-лес, своё-чужое, земное-небесное. Эта традиция, как утверждает учёный, является устойчивой и продуктивной в творчестве писателей XIX столетия. Как

Переверзев В.Ф. ввел антиномию мира ковчега и мира коттеджа. Цит. по: Славянофильство и современность. СПб., 1994. С.35. Лотман Ю.М. Дом в "Мастере и Маргарите" //Ученые записки Тартусского университета. Тарту. 1988. выпуск 720. Щукин В.Г. Концепция Дома у ранних славянофилов //Славянофильство и современность. СПб., 1994. Фёдоров Ф.П. Романтический художественный мир: пространство и время, Рига, 1988. Ничипоров Б.В. Дом и его мистика//Ничипоров Б.В. Введение в христианскую психологию. М., 1994. пример исследователь приводит творчество A.C. Пушкина, Н.В. Гоголя, Ф.М. Достоевского.

В.Г. Щукин в работе "Концепция Дома у ранних славянофилов" прослеживает образы патриархального и цивилизованного жилища в соответствии с концепцией дома у славянофилов и западников. В.Ф. Переверзев находит различие концепций в противопоставлении "мира ковчега" у славянофилов "миру коттеджа" у западников.1 В.Г. Щукин считает более обоснованным определить дом у славянофилов как гнездо. Приоритетным началом в таком жилище является не обстановка быта, а цель бытия: "В доме Л человек не просто живёт, а спасает душу, подкрепляя её молитвой" . Духовными скрепами такого дома становятся обязательная и единая для всех религиозность, общий труд и общие досуги, признание авторитета старших, следование общему мнению и завету. Дом - это место, "где осуществляется истинная любовь".

Ф.П. Фёдоров, говоря о раннем и позднем периодах немецкого романтизма, которые автор считает универсальными моделями, оказавшими решающее влияние на романтизм в других странах, пишет, что "дом-путь" становится той пространственной оппозицией, которой суждено долгое время демонстрировать всевозможные ценностные антиномии.

Непосредственно проблему дома и бездомья в русском романтизме как духовную дилемму выявил В.А. Кошелев в статье "Своеобразие творческих взаимоотношений Жуковского и Батюшкова"4. Рассматривая Жуковского и Батюшкова традиционно как "зачинщиков" русского романтизма, Кошелев

1 Цит. по: Славянофильство и современность. СПб., 1994. С.35.

2 Щукин В.Г. Концепция Дома у ранних славянофилов//Славянофильство и современность. СПб., 1994. С.39

3 Там же.С.41.

4 Кошелев В.А. Своеобразие творческих взаимоотношений Жуковского и Батюшкова Ц Жуковский и литература конца ХУШ-Х1Х века. М., 1988. подчёркивает самобытность их мировоззренческих установок, которые выстраиваются в оппозицию при определении понятия дом. Как считает исследователь, в творчестве Батюшкова антиномия дом-бездомъе определяет сюжетную линию сказки "Странствователь и Домосед", в поэзии Жуковского этой теме посвящено программное стихотворение "Теон и Эсхин".

В итоговом обобщении вышеуказанных работ следует ещё раз подчеркнуть, что перечисленные труды не имеют непосредственных перекличек с темой диссертации (за исключением статей В.А. Кошелева и отчасти В.Г. Щукина), они помогают определить семантику понятия дом, основные концепты его и антитезы, с помощью которых резче проявляются эти самые концепты, а также во многом предопределяют метода-логическую основу исследования. К сожалению, в данных работах не прослеживаются связи архетипа дома в творчестве писателей XIX века с древнерусской литературной традицией, в которой и надо искать корень данного понятия.

В работе предполагается рассмотреть понят^ дом в следующих ракурсах:

Дом как семья.

Дом как Родина.

Дом как Царствие Небесное. Этот аспект чрезвычайно актуален в наследии русского романтизма. И шире: дом как метафизическая категория, некий духовно-исторический стержень, по словам В.Я/Лакшина, "дом - это традиция, норма жизни, неразрушенная культура".1

Что касается определения бездомности, то оно отличается ещё меньшей степенью разработанности и введено в литерауроведение сравнительно недавно В.Я. Лакшиным, который считал бездомъем потерю традиции, нормы. Б.В.

1 Лакшин В.Я. О Доме и Бездомье (Александр Блок и Михаил Булгаков) //Литература в школе. 1993. N.-3. С.22.

Ничипоров пишет, что "бездомность - это не только материальное отсутствие стен и крыши, но это часто и метафизическая бездомность владельца квартиры или дома".1 Оба автора связывают бездомье с духовностью, притом с духовностью, которая имеет оттенок некоторой неполноты, трагичности, а иногда потери, разрушения. Понятие бездомья пересекается с семантическим V/ полем концепта "духовного странничества", введенного Ю.С. Степановым.

В "духовном странничестве", - пишет исследователь, - мы различаем два его вида. Тревожные души пускаются в странничество либо по миру, в поисках всё же - как ни парадоксально - в этом мире мира другого, либо внутри себя, в поисках Бога".2 Автор связывает с понятием "духовного странничества" концепт перемены места, беспокойства, мотив отрыва от родной почвы. Подобные концепты вбирает в себя и понятие бездомья. Но если странничество - это путь, то бездомье - скорее определенные координаты (некая остановка в пути или финал), свидетельствующие о консталшдаи духовного кризиса.

Странничество на русской почве было связано с поисками идеала (другого мира или Бога), а бездомье связано с ложным финалом (разрушение "нормы, традиции, культуры" В.Я. Лакшин), с потерей веры в Бога или истинного пути к Нему. Таким образом, предметом исследования станут концепты духовного странничества и бездомья, как взаимосвязанные между собой, но не тождественные друг другу.

Исследователи творчества Жуковского к понятию дома обращались в основном в биографическом аспекте исследования: детские годы, родственные связи, любовная коллизия в отношениях с Машей Протасовой, поздняя

1 Ничипоров Б.В. Благодатные перемены. Обретение дома //Ничипоров Б.В. Введение в христианскую пихологию. М., 1994. С.57.

2 Степанов Ю. £. Концепт "духовного странничества" в России Х1Х-ХХ вв.// Русское подвижничество. М., 1996. С.42. женитьба Жуковского (K.K. Зейдлиц, А.Н. Веселовский)1. Мотив семьи как самостоятельный выделен в монографии В.Н. Касаткиной "Здесь сердцу будет приятно.": Поэзия В.А. Жуковского" в разделе "Жуковский о соотношении морали и поэзии. Семья". Исследовательница пишет об идеальном видении поэтом семьи, которую молодой Жуковский понимал как хранительницу нравственных ценностей, как экзамен на добродетель и мудрость. Ценно замечание В.Н. Касаткиной о том, что "семья была для него (В.А. Жуковского -О.М.) универсальной категорией. По её образцу строился весь Божий мир -милостивому Отцу подвластна его паства, и каждое государство в идеале должно уподобляться хорошему Дому"2. Заслуга исследовательницы заключается в том, что мотив семьи выделен как самостоятельный, обозначено и место семейной темы в философско-этических воззрениях молодого писателя. Одна из основных целей диссертации - анализ сюжетного мотива дома в жанре дружеских посланий, а также осмысление семейного начала в поэзии и эпистолярном наследии Жуковского через призму понятий счастья и Промысла. Нет специального исследования о доме как Родине в творчестве Жуковского. Общественно-политические взгляды Жуковского, включающие и его отношение к государственному устроению России, к дальнейшему пути её развития, рассматривали А.Н. Веселовский и A.C. Янушкевич и некоторые другие . A.C. Янушкевич писал о мировоззрении писателя, исследуя библиотеку поэта и чтение им зарубежных авторов. В диссертации прослеживается связь мировидения писателя с отечественной религиозной культурной мыслью в русле проблемы дом как Родина. Нет отдельного исследования, посвященного и мотиву странничества в творчестве Жуковского. Анализ этого мотива будет проводится в диссертации в связи с архетипом сюжета притчи о блудном сыне.

1 Зейдлиц К.К. Жизнь и поэзия В.А.Жуковского (1783-1852). Спб., 1883. Веселовский А.Н.

B.А. Жуковский "Поэзия чувства и сердечного воображения". М., 1999.

2 Касаткина В.Н. "Здесь сердцу будет приятно.": Поэзия В.А. Жуковского. М., 1995. С. 49.

3 Веселовский А.Н. В.А.Жуковский Поэзия чувства и "сердечного воображения" М., 1999.

C.291-307. Янушкевич A.C. Этапы и проблемы творческой эволюции В.Л.Жуковского. Томск, 1985. С.235.

В "Лермонтовской энциклопедии" мотив дома не выделен как самостоятельный, требующий специального изучения. Зато в особый ряд выделяются мотивы дороги и странничества. Им посвящены главы: "Странничество" (К.А. Кедров), "Путь" (Е.М. Пульхритудова), "Изгнанничество" (Н.И. Осьмакова), "Одиночество"(Д.П. Муравьёв). К.А. Кедров приходит к выводу, что странничество в лермонтовской лирике всегда несёт в себе оттенок скитальчества, "но если страннничество - добровольный выбор, то скитальчество - злая судьба".1 Образ изгнанника антиномичен; с одной стороны, изгнанничество - удел пророков, с другой - в поздний период творчества Лермонтова, например, в жизни Печорина, изгнание уже не связывается ни с подвигом, ни с поиском безграничной свободы, ни с возможностью отыскать свою цель - оно манит "дурными дорогами" и приводит к потере смысла жизни. В статье "Путь" понятие "исторической бездомности поколения" объясняется в свете идей революционно-демократической критики А.И. Герцена. И только в статье "Одиночество" отчуждение лирического субъекта объясняется последствиями романтической непримиримости с действительностью, доходившей до богоборчества. Понятие странничества в творчестве Лермонтова исследовано достаточно полно и рассматривается как одно из свойств мироощущения лермонтовских героев, в основном - романтических. В диссертации мотив странничества анализируется через призму антиномии "внутреннего" и "внешнего человека", которая в русской литературе XIX века органично связана с библейской традицией. К теме Родины^ творчестве Лермонтова обращались Э.Г.Герпггейн, Г.П. Макогоненко, C.B. Ломинадзе.2 и многие другие. В основном литературоведы рассматривали поэтику и идейный уровень стихотворений по данной теме. Задача

1 Кедров К.А. Странничество .//Лермонтовская энциклопедия М., 1981. С.296.

2 Герштейн Э.Г. Судьба Лермонтова. М., 1964. С.278. Макагоненко Г.П. Лермонтов и Пушкин. Л., 1987. С. 311. Ломинадзе C.B. Поэтический мир Лермонтова М., 1985. С. 140-144, С.249-251. исследования - обнаружение религиозно-культурного контекста, в категориях которого формируется лермонтовское видение дома как Родины.

Одним из первых проблему сопоставления романтической поэзии Жуковского и Лермонтова как представителей различных тенденций европейского романтизма ввёл в науку A.C. Архангельский в своей статье "Отношение Жуковского к романтическому движению" (1904), хотя это отмечали ещё некоторые из современников. Жуковского исследователь относит к направлению европейского романтизма, обращенного в средние века с их твёрдыми устоями и глубокой религиозностью. Лермонтова автор относит к противоположному течению европейского романтизма: "в этом движении мы видим крайне возбужденную, энергически разработанную, смелую и гордую мысль, которая в то же время пугается своей смелости и своих порывов, смеющуюся над своим прежним и безмятежным младенчеством и вместе плачущуюю о нём, как об утраченном рае, гордящуюся своими успехами и в то же время смотрящую на них, как на источник своей нравственной погибели".1 Как видно из вышесказанного, A.C. Архангельский критерием оценки выбирает основания из области нравственной. До сего дня поставленная учёным проблема не получила разрешения, хотя отдельные замечания и сравнения по этому вопросу уже ждут своего обобщения.

Видится уместным и обоснованным сопоставление поэтического наследия Жуковского и Лермонтова ещё и по той причине, что при этом раскрываются два разных типа поэтической .личности в пределах одного литературного направления.

Решающую роль в формировании личности Жуковского оказали его религиозные воззрения. Отношение к любви, дружбе, долгу, смерти - всё в его

1 Архангельский А.С. Отношение Жуковского к романтическому движению II

B.А. Жуковский. Его жизнь и сочинения. Сборник историко-литературных статей. М., 1904.

C. 37. жизни структурируется идеей Бога. Как мыслитель в зрелый период творчества он более тяготеет к богословию. В этот период центральным в его поэтическом творчестве становится тема покаяния и преображения. Церковность сознания Жуковского проявляется также в отраженных им идеях соборности, симфонии властей, особой исторической миссии России. Удивительная цельность, личности поэта определяется универсумом религиозного сознания, в котором человек пребывает в союзе с Богом.

В творчестве Лермонтова явлен новый тип поэтической личности, отличительной чертой которого становится отсутствие целостности. Романтизм Лермонтова заключается в безусловной ценности личности и сомнении в этой безусловности. Сомнение здесь - признак русской ментальности, в которой заложено стремление не к гуманизму, а к богообщению. Лермонтов один из первых отразил в своём творчестве процессы апостасии и секуляризации, которые в XIX веке выразились в ослаблении скреп православной духовности, уменьшении соборного начала, возникновении интереса к автономности личности, к государственности, национальному самоопределению. Лермонтов отразил эти идеи на религиозно-философском уровне.

Определение сюжетных мотивов дома и бездомья в поэзии Жуковского и Лермонтова подводит к другой проблеме - проблеме влияния мировоззрения писателей на художественный метод их творчества. Изучением художественного метода Жуковского занимались А.Н. Пыпин, Л.Н. Майков, Г.А. Гуковский, Н.В. Измайлова, И.Л. Семенко и другие. Связь мировоззрения и эстетики достаточно подробно исследовали учёные Томского университета Ф.З. Канунова, Н.Б. Реморова, A.C. Янушкевич. Материалом их исследований стала библиотека писателя, которая вбирает в себя в основном труды западноевропейских мыслителей. Одна из задач диссертации - изучение мировоззрения Жуковского, сформировавшегося в категориях сотериологической отечественной культуры, поэтому обратимся к научным работам, посвященным исследованию религиозных взглядов писателя. В основном литературоведы оставляют лишь краткие замечания но этому вопросу, специального же глубокого исследования по данной проблеме ещё нет. Ценны мемуары священника И.И. Базарова, духовника Жуковского в последние годы его жизни1. Отдельные замечания о религиозных воззрениях писателя находим в трудах К.К. Зейдлица, А.Н. Веселовского, A.C. Янушкевича. В.Н. Касаткина в своей монографии о Жуковском ставит перед собой задачу - поисков синтеза поэзии и нравственности в литературном наследии писателя. На материале произведений, публицистических статей и писем В.Н. Касаткина изучает роль и место моральных категорий, например, греха и совести в мировоззрении поэта2.

Одной из новых ступеней в раскрытии данной темы стала статья Ф.З. Кануновой "Нравственно-философские искания русского романтизма (3040 гг.) и религия (к постановке проблемы)". Исследовательница отмечает, что "в первый период своей литературной деятельности (10-20 гг.) религия волновала Жуковского скорее в историко-культурном и нравственно-эстетическом аспектах: глубокой веры он ещё не обрёл"3. В 30-40 гг., как отмечает исследовательница, концепция веры поэта во многом обновляется. Ф.З Канунова отчасти связывает это с тем, что в русской культуре второй трети XIX века, начиная уже со второй половины 30-40 гг., зреет острая потребность в идее, интегрирующей и восстанавливающей органическую целостность бытия. "Интенсификация религиозных исканий Жуковского в поздний период его творчества связана не только с логикой его собственного развития, но и с нравственно-философскими исканиями времени," - заключает исследовательница4.

1 Базаров И.И. Последние дни жизни Жуковского. СПб., 1852.

2 Касаткина В.Н. "Здесь сердцу будет приятно.": Поэзия В.А. Жуковского. М., 1995.

3 Канунова Ф.З. Нравственно-философские искания русского романтизма (30-40 гг.) и религия (к постановке проблемы) //Русская литература и религия. Новосибирск, 1997. С.66.

4 Там же. С.71.

Одной из последних работ о религиозных воззрениях писателя является диссертация Д.В. Долгушина о В.Л. Жуковском и И.В. Киреевском, имеющая подзаголовок "К проблеме религиозных исканий русского романтизма". Исследователь . последовательно анализирует отношение Жуковского к масонской традиции, к браку, отношение к Церкви и государству, к религии и искусству;приходит к выводу, что религиозные искания Жуковского 40-х гг. не укладываются в русло романтизма. Йенский романтизм, который, по мнению Д.В. Долгушина, оказал влияние на мировоззрение и творчество Жуковского и Киреевского в 20-30 гг., был по сути религиозным движением, попыткой соединения и срастворения искусства и религии1. Ф.З. Канунова тоже отмечает, что Жуковский пережил период эстетического отношения к религии, и тоже связывает это с определённым влиянием культурного контекста йенских романтиков. Однако исследовательница определяет и границы данного влияния: "Несмотря на определённую близость в отношении религии Жуковского и ранних немецких романтиков, между ними была существенная разница в её восприятии. Формула "стремление конечного к бесконечному" понята Жуковским как нравственно-психологическое восхождение личности." Оба исследователя считают, что в 40 гг. (Ф.З. Канунова относит сюда и 30 гг.) происходят некоторые изменения в эволюции религиозного мировоззрения Жуковского. Правда Д.В. Долгушин связывает эти изменения с преодолением романтизма вообще, но это утверждение исследователя кажется нам уязвимым, так как понятие романтизм многозначно и многоуровнево, под романтизмом понимают не только систему эстетико-философских (пусть даже религиозно-философских идей), но и способ отражения действительности - к объекту через субъективное, необходимо также учитывать особенность характера конфликта и способ его подачи в романтическом произведении, специфику термина

1 Долгушин Д.В. В.А. Жуковский и И.В. Кирссвский: К проблеме религиозных исканий русского романтизма : Автореф. дис. канд. филол. наук. Томск, 2000. С. 16.

2 Канунова Ф.З. Нравственно-философс<кие искания русского романтизма (30-40 гг.) и религия (к постановке проблемы) //Русская литература и религия. Новосибирск, 1997. С.65. романтизм как историко-литературного направления. Работы томских исследователей Ф.З. Кануновой и Д.В. Долгушина поднимают проблему соотношения этики и поэзии, заявленную В.Н. Касаткиной, на новый уровень, изучая эволюцию религиозных исканий Жуковского.

Исследованием метода художественного творчества Лермонтова занимались Б.М. Эйхенбаум, Л.Я. Гинзбург, К.Н. Григорьян, Д.Е. Максимов, Ю.В. Манн, Б.Т. Удодов и многие другие. Исследователи мировоззрения и творчества писателя выбирали различные методы исследования и критерии анализа. Некоторые писали о преобладании в творчестве Лермонтова гордого, богоборческого настроения (Ап. Григорьев, С. Бурачок.) К этому же ряду можно отнести статью B.C. Соловьёва "Лермонтов"1. Религиозный философ отождествляет духовное устроение Лермонтова с ницшеанством. Д.С. Мережковский хотя и вступил в полемику с В.С.Соловьёвым, всё же отмечал в мировоззрении Лермонтова "бесконечное раздвоение, колебание воли, л смешение добра и зла, света и тьмы" . В конце XX века о богоборчестве Лермонтова пишет М.М. Дунаев, связывая корни лермонтовского романтизма с байронизмом, а через него подспудно с кальвинизмом, в котором Бог рассматривался как источник зла3. Есть и другая точка зрения, она выражена В.В. Афанасьевым, который выступает против создания богоборческого образа поэта. Лермонтовед анализирует поэму "Демон" и приходит к выводу, что мировоззрение автора в поэме не выходит за рамки православного вероучения4. К этому же выводу приходит и В.Н.Касаткина в своём анализе "Демона"5.

1 Соловьёв B.C. Лермонтов //Философия искусства и литературная критика М., 1991.

2 Мережковский Д.С. М.Ю.Лермонтов "Поэт сверхчеловечества". СПб., 1909. С.45.

3 Дунаев М.М. Православие и русская литература. М., 1996, Т.2. С.24.

4 Одна из последних работ В.В. Афанасьева на эту тему статья "Меня терзает дух лукавый" Размышления над поэмой М.Ю.Лермонтова "Демон" в газете "Воскресная школа" N35 (107), сентябрь, 1999, С, 8-9.

5 Касаткина В.Н. Христианские основы русского романтизма// Литература и христианство. Белгород, 2000.

Иные критерии анализа заложены в основу исследовательского метода Михаила Никитина в работе "Идеи о Боге и судьбе в поэзии Лермонтова". Изучая понятие судьбы в творчестве писателя, автор приходит к выводу, что в лермонтовском творчестве "судьба - это сила независимая от Бога; она обострённо-враждебна и зла к человеку, особливо к поэту"1. По мнению М.Никитина, "фатализм Лермонтова не выработался, не сложился в миросозерцание, в систему: это было лишь настроение"2. О фатализме как о религиозно-философской проблеме в творчестве Лермонтова писали и в XX веке, например, Георгий Мейер и Ю.М. Лотман3.

В XIX веке в лермонтоведении появляется мнение, что Лермонтов пережил увлечение байронизмом именно благодаря своей русской ментальности и вере (М.М. Бородкин "Памяти М.Ю.Лермонтова. Его личность и поэзия" Пг., 1891, А.К. Бороздин "Характеристика поэзии Лермонтова" СПб., 1891). В XX столетии эту тему развил и дополнил С.Н. Дурылин в своей работе "Росссия и Лермонтов (К изучению религиозных истоков русской поэзии)"4. Эта точка зрения близка и авторам лермонтовской энциклопедии, которые связывают появление в творчестве Лермонтова героев, являющихся носителями народного сознания, с кризисом романтического миросозерцания5.

С.Н. Дурылин в статье "Россия и Лермонтов (К изучению религиозных истоков русской поэзии)" раскрывает ещё одну грань религиозного-философского мировоззрения Лермонтова, которую исследователь связывает с оппозицией Запад и Восток. Эту тему в конце XX века продолжил Ю.М. Лотман

1 Никитин М. Идеи о Боге и судьбе в поэзии Лермонтова. Н.Новгород. 1915. С.21.

2 Там же. С.ЗО.

Мейер Г. Фаталист //Зарубежная Россия и Лермонтов. Фаталист. М., 1999. С.230. Лотман Ю.М. "Фаталист" и проблема Востока и Запада в творчестве Лермонтова/^ В школе поэтического слова: Пушкин. Лермонтов. Гоголь. М., 1988. С. 218-234.

4 Дурылин С.Н. "Россия и Лермонтов" (К изучению религиозных истоков русской поэзии) // Христианская мысль, 1916. N 2,3.

5 Лермонтовская энциклопедия. М., 1981. С.475. в статье "Проблема Востока и Запада в творчестве позднего Лермонтова"1. Оба исследователя считают, что Лермонтов отражал в своём творчестве понимание личности, сформированное отечественной культурой.

Как видим, существует несколько различных подходов к изучению проблемы мировоззрения писателя. В диссертации учитывается опыт исследования эволюции романтического миросозерцания М.Ю. Лермонтова, а также опыт исследования религиозно-философских воззрений Лермонтова через анализ определенных культурных констант, например, Запада и Востока. Для исследования сюжетных мотивов дома и бездомъя в поэзии Лермонтова необходимо обращение к произведению XVI века "Домострой", а также к "Повести о Горе-Злочастии" и новозаветной притче о блудном сыне. В этих произведениях отразились архетипы понятий дома и бездомъя в русском культурном самосознании. Анализ данных сюжетных мотивов в поэзии М.Ю.Лермонтова и определение их места в контексте отечественных культурно-нравственных ценностей поможет изучить эволюцию художественного метода поэта.

Решение этих проблем входит в основную цель данного исследования. Поставленная цель предусматривает решение конкретных задач:

1. Определить мотивы дома и бездомъя на основе поэтического наследия Жуковского и Лермонтова, установить основные тенденции их развития.

2. Найти точки соприкосновения и расхождения в подходе и художественном выражении понятий дома и бездомъя у Жуковского и Лермонтова.

3. Раскрыть специфику развития мотивов у двух поэтов-романтиков в литературном окружении их творчества.

1 Лотман Ю.М. Проблема Востока и Запада в творчестве позднего Лермонтова // Избранные статьи. Таллин, 1993.Т.Э. С. 9-24.

4. Изучить мировоззрение Жуковского и Лермонтова посредством анализа их художественных произведений, публицистики, дневников, воспоминаний, переписки.

5. Определить влияние мировоззрения на романтический метод.

Материалом исследования являются поэтическое наследие Жуковского и Лермонтова, письма, дневники, историко-литературный контекст, воспоминания современников, а также материалы из святоотеческого православного наследия (ораторского, богословского) и русской религиозной философии, объясняющие ряд категорий, в контексте которых формировалось мировоззрение писателей.

В основу метода исследования заложены историко-литературный, сравнительно-типологический и культурно-исторический принципы. Последний метод требует особого обоснования, потому что исследование отчасти связано с выявлением религиозного пласта мировоззрения писателей. Обнаружение последнего обеспечит целостный подход к личностям художников, так как религиозность во многом определяет, формирует и синтезирует другие пласты мировоззрения, в частности, эстетический и философский. Из всего широкого круга литературоведческих и философских работ по теме необходимо указать на исследовательский опыт, связанный с формированием научного инструментария при интерпретации религиозно-философских воззрений, которые находят своё отражение в художественном творчестве писателей. К числу таких исследований можно отнести труды П.Е. Бухаркина, И. А. Есаулова, В.Н. Касаткиной и М.М. Дунаева, В.А. Котельникова, А.В. Моторина1.

1 Есаулов И.А.Литературоведческая аксиология: опыт обоснования понятия // Евангельский текст в русской литературе ХУШ-ХХ вв. Цитата, реминесценция, мотив, сюжет, жанр. • Сборник научных трудов. Петрозаводск. 1994. Бухаркин П.Е. Православная Церковь и русская литература в ХУП-Х1Х вв. СПб., 1996. Касаткина В.Н. Христианские основы . русского романтизма //Литература и христианство. Белгород, 2000. Котельников В.Л. Творческое присутствие Православия в литературе XIX века // Пушкинская эпоха и христианская культура. По материалам традиционных христианских пушкинских чтений.

Проблеме диалога литературы и Церкви посвящен труд П.Е.Бухаркина "Православная Церковь и русская литература в XVIII-XIX веках". В первой главе исследователь говорит о необходимости разграничения понятий христианство и церковность, так как при всём сходстве они не тождественны. Литературовед выделяет следующие направления исследований:

1. Рассмотрение церковной литературы, взятой как особая часть отечественного искусства (в частности, житийный свод Димитрия Ростовского или церковная ораторская проза Филарета (Дроздова);

2. Обращение к сочинениям, прямо и непосредственно не принадлежащим к Церкви и её культуре, однако глубоко церковным по своему существу (например, к произведениям А.Н. Муравьёва, к жанру "назидательных повествований" и нек. др.);

3. Исследование церковно-религиозной журналистики;

4. Анализ конкретных контактов писателей с православной церковью.

В диссертации исследуются некоторые направления, намеченные П.Е. Бухаркиным. При изучении творчества В.А. Жуковского важна идейная связь писателя с ораторской прозой святителя Филарета (Дроздова). При анализе лермонтовской поэзии обнаруживается взаимосвязь с произведениями "Домострой" и "Повесть о Горе-Злочастии".

И.А. Есаулов к научному инструментарию предлагает отнести ценностную иерархию Закона и Благодати, соборный тип мышления, литургический акцент не на Рождество Христово, а на Воскресение. Через эти доминанты проявляется православное видение мира в художественном творчестве писателей.

СПб., 1995, N 8. С.52-80. Дунаев М.М. Православие и русская литература. М., 4.1. 1996. С. 8-9. Моторин A.B. Духовные направления в русской словесности первой половины XIX века. Новгород, 1998, С.25-45.

В.Н. Касаткина в своей статье "Христианские основы русского романтизма" останавливается на анализе некоторых сущностных категорий православного мировосприятия, в частности, на идее цельной личности, на "русской идее", на идеях соборности, свободы, истины, борьбы добра и зла, выраженных в романтическом творчестве В.А. Жуковского, A.C. Пушкина, М.Ю. Лермонтова.

В цитируемых выше работах важно определение основных направлений исследования и критериев анализа. Существует ряд трудов, которые выявляют религиозно-культурные векторы отечественной словесности XIX столетия. Опыт этих работ использован при создании методологической основы диссертации.

М.М. Дунаев в книге "Православие и русская литература" вводит понятие сотериологической культуры, которая структурируется идеей спасения души, и эвдемонической, главной ценностью которой является обретение земного счастья. Отечественную культуру исследователь относит к первому типу.

В исследовании В.А. Котельникова "Творческое присутствие Православия в литературе XIX века" важен тезис о коллизии теоцентрического и антропоцентрического типов миросозерцания, а также тезис о иерархическом устроении человека в теоцентрическом типе миросозерцания, с различением и соподчинением телесно-чувственной, душевно-психической и духовной сфер, что соответствует православной триаде, намеченной у апостолов и раскрытой в Святоотеческих творениях.

A.B. Моторин, характеризуя духовные направления русской словесности XIX века, вводит в литературоведение определение христианской мистики и её отличия от магизма. К тезисам исследователя хотелось бы добавить суждение о различии православной мистики не только от магизма, но и от мистики в католицизме и протестантизме.

Опыт этих исследований положен в основу методологии диссертации. В работе выявляется не общехристианский, а православный подтекст русской литературы, так как в XIX столетии католическая и протестантская культуры имели серьёзные и принципиальные различия с православной антропологией и сотериологией. В представленном труде есть обращения к ценностной иерархии Закона и Благодати, категориям соборности, к русской идее и пасхальному архетипу, к которым в той или йной мере обращаются авторы цитируемых выше работ. Для исследования важна ценностная оппозиция сотериологической и эвдемонической культур. Используется такой опыт интерпретации, как обращение к понятиям мечта, счастье и Промысел, судьба и рок, свобода и воля, что позволяет раскрыть духовный путь поэтов во всей полноте и антиномичности.

Научная новизна настоящей работы заключается в исследовании сюжетных мотивов дома и бездомья, через которые можно выйти на целостную картину мировоззрения писателей и выявить влияние последнего на художественный метод их творчества.

Апробация работы была проведена на выступлениях в аспирантском объединении в МГОУ, отдельные выводы работы отражены в трёх опубликованных статьях.

Практическое значение работы. Материалы диссертации могут быть использованы при чтении лекционных курсов по истории русской литературы первой трети XIX века на филологических и других гуманитарных факультетах высших учебных заведений, в старших классах средней школы, а также в спецкурсах, посвященных истории и теории романтизма. Некоторые положения исследования могут быть полезны в дальнейшем изучении и более глубоком осмыслении духовных и творческих контактов русской интеллектуальной мысли с европейским романтическим движением.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Семантика сюжетных мотивов дома и бездомья в русской романтической поэзии. В.А. Жуковский. М.Ю. Лермонтов"

Заключение.

Понятия дома и бездомья - основополагающие для культуры, в них во всей полноте явлены культурные микрокосм и макрокосм. В поэзии русского романтизма главный нравственный ориентир в создании культурного архетипа дома - взыскание Града Небесного. В свете этой идеи рассматривается в основном смысл земного дома и странничества в творчестве В.А. Жуковского, К.Н. Батюшкова, Ф.Н. Глинки, П.А. Вяземского, А. С. Пушкина, A.C. Хомякова, А.И. Одоевского, М.Ю. Лермонтова и некоторых других. Без сотериологическо-го идейного наполнения образ дома и мотив пути теряют свою значимость. Понятие бездомья часто служило аналогом бездуховности, богоборчества, констатировало отказ от вертикальной перспективы бытия: Бог-человек.

Образ дома в жанре дружеского послания у В.А.Жуковского близок к предромантическому канону уютного скромного жилища, полного душевных и интеллектуальных удовольствий: встреч с друзьями, чтения книг, уединения в кабинете, прогулок в саду. В описании нравственного уклада такого жилища проявляются религиозные константы отечественной культуры: новозаветное осмысление любви и пасхальный архетип, смирение пред Провидением. Поэт остаётся верен своей излюбленной мысли о доверии Промыслу в любых испытаниях, даже когда жизненные обстоятельства лишают человека надежды на личное счастье.

Романтический образ челна в поэзии Жуковского символизирует земное странствие человека и структурируется религиозными идеями веры, надежды и спасения. В стихотворении "Теон и Эсхин" тема странничества структурируется оппозицией "внутреннего" и "внешнего" человека. Через всё творчество поэта проходит мысль о приоритете самоусовершенствования над поисками земного счастья. Возвышенность мыслей Теона, не покидавшего родных пенат, противостоит земной шкале ценностей возвратившегося на родину Эсхина. В европейском культурном сознании мотив странничества иногда соотносился с евангельской притчей о блудном сыне, смысловой кульминацией которой является покаяние и возвращение к нравственным истокам. В ряде переводных баллад В.А.Жуковского тема покаяния в содеянном грехе становится центральной. В произведениях "Капитан Бопп" и "Вечный жид" Жуковский осмысливает архетип ситуации притчи о блудном сыне уже не просто на этико-философском, а на церковно-религиозном уровне. Бездомность капитана и Агасфера была следствием забвения или прямого отвержения Спасителя. Дом в этих произведениях - метафизическая категория, связанная с обретением веры в Бога.

Говоря о доме как о родине в поэтическом и публицистическом наследии В.А.Жуковского, нельзя не отметить идейной близости царского наставника и святителя Филарета (Дроздова) по вопросам происхождения самодержавной власти, исторических судеб России, её самобытного пути. Причины политических изменений в Западной Европе оба писателя-современника видели в искажении духовного понимания слова "свобода", судьбу же России осмысливали в неразрывной связи с судьбами Православной Церкви и самодержавия.

В поэме "Песня. про купца Калашникова" Лермонтовым показан православный уклад семьи, заповеданный "Домостроем" (XVI в.). Духовными скрепами такого дома являются иерархичность и послушание, исполнение заповедей и почитание святыни. Кирибеевич представлен как разрушитель христианского брака, на защиту которого выходит купец Калашников. В "Песне. про купца Калашникова" по сравнению с поэмами "Исповедь" и "Боярин Орша" происходит изменение концепции положительного героя. Понимание свободы у Калашникова отличается от героев "байроновского" типа, таких как испанец или Арсений. Степан Парамонович через исполнение заповедей обретает внутреннюю свободу от страстей, которая неизвестна Кирибеевичу. Православное мировидение повлияло на изменение концепции романтического героя в творчестве Лермонтова.

Понятие странничества в поэзии Лермонтова составляют образы листка, оторванного от ветки, паруса, ищущего покоя в бурях, Мцыри, тоскующего по родному дому. Посредством антиномии "внутреннего" и "внешнего" человека обнаруживается связь между этими образами. Сердечная мятежность (поиск покоя в бурях) не исчерпана в характере Мцыри, жизненные обстоятельства которого схожи с мотивом оторванного "листка".

Юноша считает монастырь тюрьмой и бежит из неё для обретения "воли", которую определяет как одну из главных ценностей. Однако после поединка с барсом у беглеца начинает меняться представление о свободе. Мцыри понимает, что не возможно быть абсолютно свободным, так как человек немощен и смертен. Беглец теряет при этом ощущение внутренней свободы и начинает верить во власть судьбы (рока). Иное понимание свободы несёт монастырь. Суть монашеского делания - обретение внутренней свободы от греха, она даёт человеку независимость от людей и обстоятельств. К тому же делание не сводится к аскезе как самоцели, не "закон", а "благодать" любви определяет отношение монахов к пленному мальчику. В поэме "Мцыри" показан трагизм внешнего понимания свободы, которая, в свою очередь, является проекцией эвдемонической культуры с её ориентацией на горизонтальную земную шкалу ценностей вне религиозного осмысления смерти. Понимание культурного архетипа дома в отечественной культуре формируется библейской традицией, в которой жизнь человека рассматривается как странствие и испытание, а истинный "нерукотворный" дом обретается на небесах. Мцыри не отвергает этой мысли. И всё же он является персонажем с принципиально иным типом духовности, так как для героев древнерусской литературы приоритет вечного дома всегда выше земного, внутренние устремления приводят их в монастырь ("Повесть о Горе-Злочастии", "Повесть о Петре и Февронии").

Анализируя лермонтовское отношение к дому как Родине, можно отметить схожесть некоторых взглядов Жуковского и Лермонтова. Оба они воспринимали монарха как законного помазанника Божия, а сам принцип монархии считали удерживающим от зла (философские заметки Жуковского или "Предсказание" Лермонтова). Идеи монархии и империи, "Москвы как третьего Рима" и принцип соборности, которые мы встречаем в творчестве Жуковского и Лермонтова, и в отечественной культурной мысли XIX столетия в целом, являются проекцией богословского и публицистического наследия церкви.

Православие оказывало значительное влияние на художественный метод творчества Жуковского и Лермонтова. Это особенно проявляется при анализе мотивов странничества и Родины, понятий счастья и Промысла, антиномии "внешнего" и "внутреннего" человека. В романтизме Жуковского это проявилось в приоритете "внутреннего" пути над "внешним", в христианском осмыслении страдания, покаяния, памяти смертной. В творчестве Лермонтова отражаются поиски, сомнения и надежды целого молодого поколения. Влияние со-териологического типа культуры нашло отражение в эволюции романтического героя, в осмыслении понятий свободы и смерти.

Мировоззрение является одним из основных факторов, формирующих художественный метод творчества. В романтизме Жуковского и Лермонтова влияние православного мировидения нашло своё отражение в создании поэтами сюжетных мотивов дома и бездомья, органически связанных с библейской традицией и древнерусской литературой. Между двумя поэтами-романтиками образуется связь не только на эстегическом уровне установления поэтических параллелей, писатели единодушны в некоторых историософских воззрениях.

Линию сюжетных мотивов дома и бездомья можно проследить в русской литературе других жанров и направлений. Она актуальна в реалистической литературе XIX столетия, например, в романах "Дворянское гнездо" И.С.Тургенева, "Подросток" Ф.М. Достовского, "Анна Каренина" Л.Н.Толстого. В литературе XX столетия к проблеме дома и бездомья обращались A.A. Блок, М.И. Цветаева, М.А. Булгаков, И.С. Шмелёв и многие другие.

Список научной литературыМамонова, Ольга Вячеславовна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Алёхина Л.И. Образ Горя-Злочастия. К вопросу о мировоззрении автора "Повести о Горе-Злочастии" //Герменевтика древнерусской литературы.- М., 1994. Сб. 7. 4.2.

2. Арцыбашев Н.С. О свойствах царя Иоанна Васильевича УВестник Европы.-М., 1821. N 18-19.

3. Бухаркин П.Е. Православная церковь и русская литература в ХУШ-Х1Х вв,-СПб., 1996.

4. Бычков В.В. Русская средневековая эстетика Х1-ХУП века.- М., 1992.

5. Евангельский текст в русской литературе ХУШ-ХХ в. Цитата, реминесцен-ция, мотив, сюжет, жанр: Сборник научных трудов,- Петрозаводск, 1994.

6. Есаулов И.А. Литературоведческая аксиология: опыт обоснования понятия // Евангельский текст в русской литературе ХУШ-ХХ вв. Цитата, реминесценция, мотив, сюжет, жанр: Сборник научных трудов.- Петрозаводск, 1994.

7. Гладков Б.И. Толкование Евангелия.- СПб., 1913.

8. Дунаев М.М. Православие и русская литература.-М., 1996, Т. 1-2.

9. Забелин И.В. Домашний быт русского народа в ХУ1-ХУН вв.- М., 1862.

10. Зеньковский В.В. Принципы православной антропологии //Русская религиозная антропология.-М., 1997.

11. Игнатий (Брянчанинов).Творения иже во святых отца нашего святителя Игнатия епископа Ставропольского. М., 1998. Т.5.

12. Ильин И.А. Для русских. Избранное. Смоленск, 1995.

13. Ильин И.А. О силе, мече и праведности //Христолюбивое воинство. Православная традиция Русской Армии.-М., 1997.

14. Казин А. Л. Последнее царство (Русская православная цивилизация).- СПб., 1992.

15. Канунова Ф.З. Нравственно-философские искания русского романтизма (3040 г.) и религия (к постановке проблемы) //Русская литература и религия,- Новосибирск, 1997.

16. Касаткина В.Н. Христианские основы русского романтизма //Литература и христианство.- Белгород, 2000.

17. Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России в её политическом и гражданском отношениях.-М., 1991.

18. Котельников В.А. Монастырь и мир.//Пути и миражи русской культуры.-СПб., 1994.

19. Котельников В.А. Творческое присутствие Православия в литературе XIX века //Пушкинская эпоха и христианская культура. По материалам традиционных христианских пушкинских чтений.- СПб., 1995. N 8.

20. Лакшин В.Я. О Доме и Бездомье (Александр Блок и Михаил Булгаков) //Литература в школе. 1993. N .3. С. 18-22.

21. Лихачёв Д.С. Поэзия садов. К семантике садово-парковых стилей: Сад как текст.-СПб., 1991.

22. Лотман Ю.М. Дом в "Мастере и Маргарите" //Ученые записки Тартусского университета. Тарту. 1988. выпуск 720.

23. Лотман Ю.М. Избранные статьи.-Таллин, 1993.

24. Митрополит Иоанн (Снычев) Русь Соборная. Очерки христианской государственности." СПб., 1995.

25. Моторин A.B. Духовные направления в русской словесности первой половины XIX века.- Новгород, 1998.

26. Ничипоров Б.В. Дом и его мистика //Ничипоров Б.В. Введение в христианскую психологию.- М., 1994.

27. Погодин М.П. Начертание русской истории для гимназий.Сочинение профессора Погодина.-М., 1837.

28. Сохряков Ю.И. Национальная идея в отечественной публицистике XIX- начала XX вв.-М., 2000.

29. Степанов Ю.С . Концепт "духовного странничества" в России XIX-XX вв. //

30. Русское подвижничество.- М., 1996.

31. Тареев М.М. Цель и смысл жизни //Смысл жизни: Антология,- М., 1994.

32. Трубецкой E.H. Смысл жизни //Смысл жизни: Антология.- М., 1994.

33. Ужанков А.Н. Эволюция "картины природы" в культурном пространстве средневековой Руси (XI-первой трети XVIII в.).' Автореф. дис. канд. культу-рол. наук. М., 2000.

34. Феофан Затворник. Что есть духовная жизнь и как на неё настроиться?- М., 2001.

35. Фёдоров Ф.П. Романтический художественный мир: пространство и время,-Рига, 1988.

36. Филарета митрополита Московского и Коломенского творения.-М., 1994.

37. Флоренский П.А. Время и рок //Флоренский П.А. Столп и утверждение истины.-М., 1990.

38. Франк C.JI. Этюды о Пушкине. Paris, 1987.

39. Хомяков A.C. Тринадцать лет царствования Ивана Васильевича//Хомяков A.C. О старом и новом.- М., 1988.

40. Цветник духовный. М., 1992.

41. Чернов A.B. Архетип "блудного сына" в русской литературе ^Евангельский текст в русской литературе XVIII-XX вв. Цитата, реминесценция, мотив, сюжет, жанр: Сборник научных трудов.- Петрозаводск, 1994.

42. Щукин В.Г. Концепция Дома у ранних славянофилов // Славянофильство и современность. СПб., 1994, С.33-48.1. Художественные тексты.

43. Батюшков К.Н. Собрание сочинений.- M.-JI., 1964.

44. Вяземский П.А.Собрание сочинений. Л., 1986.,

45. Вестник Европы. М., 1807-1815 гг.

46. Глинка Ф.Н. Избранные стихотворения.-Л., 1957.

47. Глинка Ф.Н. Опыты священной поэзии.-СПб., 1826.47. Домострой.-Спб., 1992.

48. Жуковский В.А. Полн.собр. соч.: В 12 тт.- СПб, 1902.

49. Жуковский В.А. Соч.: В 3 тт.-М., 1980.

50. Козлов И.И. Стихотворения. Лирические стихотворения, оригинальные и переводные.- Поэмы.-Объяснительные статьи.-СПб., 1906.

51. Кюхельбекер В.К. Полное собрание стихотворений. М., 1908

52. Лермонтов М.Ю. Соч.: В 6 тт.-М.-Л., 1955.

53. Лермонтов М.Ю. Соч.: В 2 тт.-М., 1988.

54. Одоевский А.И. Полное собрание стихотворений,- Л., 1958.

55. Отечественные записки.-СПб., 1839-1840 гг.

56. Повесть о Горе-Злочастии //Русская бытовая повесть XV-XVII вв. М., 1991.

57. Пушкин A.C. Стихотворения в 3 тт.- Л., 1955.

58. Хомяков A.C. Стихотворения и драмы.-Л., 1969.

59. Научная литература о Жуковском и Лермонтове.

60. Алфёров А.Д. В.А.Жуковский.-М., 1902.

61. Алтаев.А. Поэты юности. Жуковский. Лермонтов. Надсон.-СПб., 1915.

62. Андреевский С.А. Лермонтов. Характеристика.-СПб., 1890.

63. Андриевский A.A. Василий Андреевич Жуковский (1783-1852). Чтение А.Андриевского. Киев, 1892.

64. Андроников И.Л. Рассказы литературоведа.- М., 1962.

65. Архангельский A.C. В.А.Жуковский (1783-1852).- Казань, 1883.

66. Афанасьев В.В. Жуковский.-М., 1987.

67. Афанасьев В.В. Лермонтов Л., 1991.

68. Базаров И.И. Последние дни жизни Жуковского. СПб., 1852.

69. Басистов П.Е. Очерки жизни и сочинений Жуковского, составленные П.Басистовым.-М., 1854.

70. Белинский В.Г. Избранные статьи. Пушкин. Лермонтов. Гоголь.- М., 1960.

71. Вельский Л.П. В.А.Жуковский и его значение в истории русской литературы.» М., 1904.

72. Библиотека В.А.Жуковского в Томске.-Томск, 1978.

73. Борзаковский П.К. Василий Андреевич Жуковский. 1783-1852. -Одесса, 1913.

74. Бороздин А.К. Характеристика поэзии Лермонтова А.К.Бороздина.- СПб., 1891.

75. Брайловский С.Н. М.Ю.Лермонтов. О жизни и творчестве поэта,- Одесса, 1914.

76. Бычков И.А. Бумаги В.А.Жуковского, поступившие в Императорскую Публичную библиотеку в 1884 году. СПб., 1887.

77. Венок М.Ю.Лермонтову. Юбилейный сборник.- М.- Пг.,1914.

78. Веселовский А.Н. В.А.Жуковский. Поэзия чувства и "сердечного воображения".-СПб., 1904.

79. Висковатов П.А. Михаил Юрьевич Лермонтов. Жизнь и творчество.- М., 1891.

80. Герштейн Э.Г. Судьба Лермонтова,- М., 1964.

81. Гинзбург Л.Я. Творческий путь Лермонтова.- Л., 1940.

82. Григорьян К.Н. Лермонтов и романтизм.- М.- Л., 1964.

83. Грот Я.К. Очерк жизни и поэзии Жуковского.- СПб., 1883.

84. Долгушин Д.В. В.А.Жуковский и И.В.Киреевский: К проблеме религиозных исканий русского романтизма: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Томск, 2000.

85. Дурылин С.Н. Россия и Лермонтов (К изучению религиозных истоков русской поэзии) //Христианская мысль. 1916. N 2,3.

86. Дурылин С.Н. Михаил Юрьевич Лермонтов.- М., 1944.

87. Жаравина Л.В. А.С.Пушкин, М.Ю.Лермонтов, Н.В.Гоголь.- Волгоград, 1996.

88. Журавлёва А.И. Лермонтов в русской литературе.- М., 2001.

89. Жуковский В.А. в воспоминаниях современников.- М., 1999.

90. Жуковский и литература конца XVIII-XIX века: Сборник статей. М, 1988.

91. Жуковский и русская культура,- Д., 1987.

92. Зайцев Б.К. Жуковский. Париж, 1951.

93. Зверев В.П. Русские писатели перв. пол. XIX в.: Очерки жизни и творчества с прил. избр. стихов и библиогр. справок. М., 2002.

94. Зейдлиц К.К. Жизнь и поэзия В.А. Жуковского. 1783-1852.- Спб., 1883.

95. Иезуитова Р.В. Жуковский и его время.-Л.,1989.

96. Канунова Ф.З. Вопросы мировоззрения и эстетики В.А.Жуковского.- Томск, 1990.

97. Касаткина В.Н. "Здесь сердцу будет приятно.": Поэзия В.А.Жуковского.-М., 1995.

98. Касаткина В.Н. Роман в письмах (В.А.Жуковский и А.П.Киреевская)// Российский литературоведческий журнал.- М., 1997.

99. Касаткина В.Н. Поэзия В.А.Жуковского.- М., 2002.

100. Киселёва И.А. Поэзия М.Ю.Лермонтова. Своеобразие религиозно-эстетического мировидения: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 2001.

101. Коровин В.И. Творческий путь М.Ю.Лермонтова.- М., 1973.

102. Котляревский H.A. Михаил Юрьевич Лермонтов.- СПб., 1891.

103. Кошелев В.А. Своеобразие творческих взаимоотношений Жуковского и Батюшкова //Жуковский и литература конца XVIII-XIX века. М., 1988.

104. Лейтон Л.Д. О теме надежды в русской романтической поэзии. (К истории байронизма в России) ^Романтизм и его исторические судьбы: Сборник статей.-Тверь, 1998.

105. Лермонтов М.Ю. в воспоминаниях современников.- М., 1964.

106. Лермонтов М.Ю. Его жизнь и сочинения: Сборник историко-литературных статей.- М., 1905.

107. М.Ю. Лермонтов: pro et contra. Личность и творчество М.Лермонтова в оценке русских мыслителей и исследователей. Антология.-СПб., 2002.

108. Лермонтов М.Ю. Литературное наследство.- М., 1931-41. т. 43-44.

109. Лермонтов М.Ю. Литературное наследство.-М., 1948. т. 45-46.

110. Лермонтовская энциклопедия,- М., 1981.

111. Ломинадзе C.B. Поэтический мир Лермонтова.- М., 1985.

112. Лотман Ю.М. В школе поэтического слова: Пушкин. Лермонтов. Гоголь: Книга для учителя.- M., 1988.

113. Магина Р.Г. Русский философско-психологический романтизм: (Лирика В.А. Жуковского, Ф.И.Тютчева, А.А.Фета).- Челябинск, 1982.

114. Макогоненко Г.П. Лермонтов и Пушкин.- Л., 1987.

115. Максимов Д.Е. Поэзия Лермонтова.-Л., 1959.

116. Мануйлов В.А. Летопись жизни и творчества М.Ю.Лермонтова.- М.- Л., 1964.

117. Мережковский Д.С. М.Ю .Лермонтов. Поэт сверхчеловечества.- Спб., 1909.

118. Миллер Ц.Г. Москва и Лермонтов.-М., 1999.

119. Манн Ю.В. Динамика русского романтизма.- М., 1995.

120. Никитенко A.B. В.А.Жуковский со стороны его поэтического характера и деятельности.- СПб., 1853.

121. Никитин М. Идеи о Боге и судьбе в поэзии Лермонтова.- Н.Новгород, 1915.

122. Покровский В.И. Василий Андреевич Жуковский,- М., 1912.

123. Реморова Н.Б. В.А.Жуковский и немецкие просветители.- Томск, 1989.

124. Семенко И.М. Жизнь и поэзия Жуковского. М., 1975.

125. Семёнов Л.П. Лермонтов и Лев Толстой. ( К столетию со дня рождения Лермонтова).-М., 1914.

126. Спасович В.Д. Байронизм у Пушкина и Лермонтова.- Вильна, 1911.

127. Удодов Б.Т. М.Ю.Лермонтов. Художественная индивидуальность и творческие процессы. Воронеж, 1973.

128. Фаталист. Зарубежная Россия и Лермонтов.-М, 1999.

129. Фохт У.Р. Лермонтов. Логика творчества. М., 1975.

130. Шевырев.С.П. О значении Жуковского в русской жизни и поэзии,- М., 1853.

131. Щеблыкин И.П. Этюды о Лермонтове. Пенза, 1993.

132. Эйхенбаум Б.М. Статьи о Лермонтове.- М.-Л., 1961.

133. Янушкевич A.C. Этапы и проблемы творческой эволюции В.А.Жуковского.-Томск, 1985.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Семантика сюжетных мотивов дома и бездомья в русской романтической поэзии. В.А. Жуковский. М.Ю. Лермонтов"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Мамонова, Ольга Вячеславовна

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Мамонова, Ольга Вячеславовна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Семантика сюжетных мотивов дома и бездомья в русской романтической поэзии. В.А. Жуковский. М.Ю. Лермонтов"

Список научной литературыМамонова, Ольга Вячеславовна, диссертация по теме "Русская литература"

Похожие темы диссертаций