автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Семейно-брачные стратегии татарок Тюменской области

Полный текст автореферата диссертации по теме "Семейно-брачные стратегии татарок Тюменской области"

На правах рукописи

Шишелякина Алена Леонидовна

СЕМЕЙНО-БРАЧНЫЕ СТРАТЕГИИ ТАТАРОК ТЮМЕНСКОЙ ОБЛАСТИ (КОНЕЦ 1980-х - НАЧАЛО 2000-х ГГ.)

Специальность 07.00.07 — Этнография, этиология и антропология

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

1 5 МАЙ 2014

Тюмень 2014 005548073

005548073

Диссертация выполнена в Федеральном государственном бюджетном учреждении науки Институте проблем освоения Севера Сибирского отделения Российской Академии наук

Научный руководитель доктор исторических наук, профессор

Наталья Львовна Пушкарева

Официальные оппоненты Азизова Наиля Руслановна,

доктор культурологии, г.н.с. Института социальной педагогики Российской академии образования; профессор, Института экономики и управления в промышленности г. Москва

Мухина Зинара Зиевна кандидат исторических наук, профессор, зав. кафедрой гуманитарных наук Старооскольского технологического института им. А.А Угарова (филиал)

НИТУ "МИСиС",

Ведущая организация Кафедра тендерных исследований

Российский Государственный гуманитарный университет

Защита состоится «17» июня 2014 года в «14.30» часов на заседании диссертационного совета Д 002.117.01 при Институте этнологии и антропологии им. H.H. Миклухо-Маклая РАН по адресу: 119991, Ленинский проспект, д. 32-А.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института этнологии и антропологии им. H.H. Миклухо-Маклая РАН и на сайте www.iea-ras.ru

Автореферат разослан Ученый секретарь

Диссертационного совета (Елена Сергеевна Данилко)

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В течение последних десятилетий российское общество переживает процесс трансформации всех систем: политических, экономических, социальных. Изменения очевидны и в сфере семейных отношений, которые зависимы от изменчивой социальной конъюнктуры. Растет вариативность форм семейных отношений, усложняются повседневные семейные практики, ширится репертуар семейных ролей. Исследователи отмечают, и на наш взгляд совершенно справедливо, что изменения в семейных отношениях отражают трансформацию всего гендерного порядка и социального статуса женщин в российском обществе.

При заметном расширении возможностей для женщин в современном обществе сохраняются прежние гендерные представления и стереотипы, традиционные жизненные сценарии, определенный консерватизм в вопросах отношений с супругами и воспитания детей. Сосуществование указанных противоречивых тенденций создает для женщин проблемы в жизненном проектировании и самореализации, а также необходимость самостоятельного выбора и принятия решений в определении индивидуальных жизненных стратегий.

Ситуацию осложняет то, что российское общество социально, экономически и этнокультурно неоднородно. Процесс трансформации семейно-брачных стратегий женщин происходит по-разному в разных сегментах общества. Особенности этого процесса у татар Тюменской области практически не изучены, тендерного аспекта этой темы — семейно-брачных стратегий татарок Сибири - не касался практически никто. Данное диссертационное исследование преследует целью восполнить этот пробел.

Степень разработанности темы. Изучение различных аспектов жизни женщин-татарок, в том числе жизни семейной, отношений к ней, к браку и родительству имеет в отечественной научной традиции глубокие корни. В историографии этой тематики обозначаются периоды сбора и аккумулирования материала (XVIII - начало XIX вв.), первых этнографических описаний (середина XIX- начало XX вв.), советского периода (1920-1980-х гг.) и ее исследования в рамках женской и тендерной истории (конец 1990-2000-х гг.). На каждом этапе ученые фокусировались на различных аспектах «женского» у татар и использовали соответствующие методологические приемы.

Первые отрывочные впечатления о жизни татарки встречаются в дневниковых записках и заметках участников академических экспедиций, ученых и путешественников XVIII века - И.Г.Георги', П.С.Палласа3, Г.Ф.Миллера3, М.Невзорова4, И.П.Фалька5, и др. Их комплексные исследования были посвящены широкой проблематике: географическим и природно-климатическим особенностям территории, народам, населяющим Российскую Империю. Исследователи фиксировали антропологические, этнографические и бытовые особенности остяков, лопарей, башкир, самоедов, татар и других «инородцев», населяющих Центральную часть России, Поволжье и Сибирь.

'Георги И.Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов, их житейских обрядов, обыкновений, одежд, жилишь, упражнений, забав, вероисповеданий и других достопамятностей / О.Г. Георги; предисл. и прим. В.А. Дмитриева. - Перепеч.с изд. 1799 с испр. и доп.; изд. 2-е. Спб. Русская симфония. 2007. 808 с.

2Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российской империи. Спб. Императорская Академия Наук. 1786. 111 с.

'Миллер Г. Ф. История Сибири. Т. 1 / Г. Ф. Миллер; ИЭА РАН. М. Восточная литература РАН. 2000. 598 е.; Миллер Г. Ф. История Сибири. Т. II / Г. Ф. Миллер; ИЭА РАН. М. Восточная литература РАН. 2000. 796 с. 4Невзоров М. Путешествие в Казань, Вятку и Оренбург в 1800 г. Спб. Альфарет. 2011. 280 с. 5Фальк И.П. Записки путешествия от С.-Петербурга до Томска // Полное собрание сочинений ученых, путешествовавших по России. Т. 6. Спб. Импер. Академия Наук. 1824. 546 с.

В составе перечисленных тем исследователи-путешественники обращались к описанию жизни женщин-татарок. Их интересовали особенности женской одежды, некоторые аспекты воспитания и свадебной обрядности. Для рассматриваемых этнографических сюжетов во многом характерна фрагментарность, наличие культурного превосходства и субъективность авторов, тем более, что они были сделаны исключительно на основе наблюдений.

В середине XIX века появились этнографические описания А.Ф.Риттиха6, М. Лаптева7, К.Ф. Фукса8 и др. Указанные авторы, как и их предшественники, исследовали восточные территории, заносили их на карту, описывали «инородцев» (среди которых были и татары). Они обращали внимание, прежде всего, на территорию проживания, численность, демографический потенциал народов и бытовые сферы жизни. Они подробнее, чем авторы XVIII века, описывали татарок, в том числе писали о женской одежде и украшениях, об образе жизни, социальных различиях в зависимости от статуса их мужей, об участии женщин в обрядах перехода, например, свадебном обряде. Они считали образ жизни татарок затворническим, поскольку женщины, появляясь в обществе, скрывали лица, много внимания уделяли демографическому аспекту, поскольку у татар было распространено многоженство и многодетность.

В конце XIX века появились исследования о тюрках, именуемых «татарами», живущих в восточных территориях Российской империи — татарах каинской барабы, татарах Западной и Восточной Сибири, барабинской степи. Такие авторы как И.Караганов', К.Ельницкий'0, Н.М.Ядринцев", С.К.Патканов12 и др. обращались к описанию «женских сюжетов» в контексте антропологии, хозяйственно-бытовых, социальных и культурных особенностей татар. Их интересовали женская одежда и украшения, участие женщин в свадебной церемонии и иных обрядах.

В работах второй половины XIX века запечатлен быт татарок, проживавших не только на территории Казанского ханства, но и в Сибири. Правда, авторы сталкивались с трудностями описания женского опыта, поскольку не имели возможности прямого взаимодействия с татарками. Лишь К.Ф.Фукс благодаря своей врачебной практике смог более подробно описать их образ жизни. Кроме того, исследователи обращали внимание, прежде всего, на те стороны жизни татарок, которые были непривычны для их культурного опыта, на многоженство и затворничество. Во-вторых, в исследовательских подходах сохранялось культурное превосходство авторов относительно обьекта/субъекта исследования, что конечно переносилось на описание женского опыта.

В начале XX века этнографические исследования вышли на новый уровень за счет качественного описания и сокращения культурной дистанции с обьекгом/субьектом исследования. В.П.Семенов-Тянь-Шанский13, Я.Д.Коблов'4, П.Знаменский'5, А.Сперанский16,

6Ритгих А.Ф. Этнография России. Казанская губерния. Т.2. Казань. Императорский Казанский ун-т. 1870. 125 с.

'Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами генерального штаба. Казанская губерния / Сост. М.Лаптев. Спб. Импер. Академия Наук. 1861. 634 с.

8Фукс К. Ф. Казанские татары в статистическом и этнографическом отношениях. Казань. Университ.типография. 1844. 133 с.

9Караганов И. Черты внешнего быта качинских татар // Известия императорского РГО. Т. 20. Вып. 6. Спб. 1884. С. 6-33.

10Ельницкий К. Инородцы Сибири и Среднеазиатских владений России. Спб. Оникс. 1895.135 с.

пЯдринцев Н.М. Сочинения. Сибирские инородцы, их быт, и современное положение. Т.2. / Под ред. С.Г. Пархимовича. Тюмень. Ю.Мандрики. 2000. 336 с.

'"Паткаиов С.К. Сочинения в 5 томах. Т. 1. Материалы для изучения экономического быта государственных крестьян и инородцев Западной Сибири. 1888 / Сост. Ю.Мандрика. Тюмень. Мандр и К. 2003. 336 с.

13Россия. Полное географическое описание нашего Отечества: настольная и дорожная книга для русских людей / Под ред. В.П.Семенова-Тянь-Шанского. Т. 16. Западная Сибирь / Сост. И.П.Толмачев. Екатеринбург. Баско. 2008. 600 с.

14Коблов Я.Д. Религиозные обряды и обычаи татар магометан (при наречении имени новорожденному, свадебные обряды и похоронные). Казань. Имп. ун-т. 1908. 49 с.

153наменский П. Казанские татары. Казань. Имп.ун-т. 1910. 67 с.

Г.Н.Ахмаров" и др. авторы, исследовавшие татарскую этническую группу, впервые рассказали об уровне образования татар, особенностях их вероисповедания, религиозных праздниках, обрядах, более подробно описали семейные отношения. Затрагивали они и женскую тематику.

Анализируя положение татарской женщины, исследователи обращались как к традиционным сюжетам (одежда, украшения, участие в семейных обрядах, многоженство), так и к темам, которые ранее не рассматривались: вариативность заключения брака у татар в зависимости от статуса девушки (похищенная или добровольно ушедшая из родительской семьи, «приобретенная» в порядке сватовства), брачность между родственниками (браки кузенов, левират), решение торгово-экономических вопросов родственниками (уплата калыма, его возврат в случае развода).

В начале XX века вышло немало работ, но сохранялся подход, положенный исследователями XIX века, в первую очередь, К.Ф.Фуксом. Оценочные суждения и даже некоторые сюжеты дублировались, воспроизводилось представление, что татарки -женщины, обреченные на пожизненное затворничество. Но появились исследования, представляющие татарку в ином свете, они были написаны исследователями-выходцами из татар. Они подробнее описали особенности и варианты заключения брака у татар в зависимости от позиции девушки (похищение невесты, добровольный уход девушки, приобретение невесты в порядке сватовства, браки между родственниками, многоженство), брачные обряды; подробнее рассмотрели семейные отношения, процесс переезда молодой жены из дома родителей в дом мужа, торгово-экономические отношения между родственными сторонами (калыма, приданного), рассказали о том, как эти вопросы решались в случае развода. В фокусе внимания исследователей того времени оказались и обычные для всех этнографов темы сватовства, религиозной стороны брачных обрядов, возможностей развода для мужа и жены.

Научные труды того времени вышли на новый качественный уровень при описании социального женского опыта, социальной стороны жизни женщин (в рамках семейных отношений - и это показывает место женщины в социальном пространстве татар). Понятно, что ученым того времени еще не удалось преодолеть несамостоятельность женской темы и колониальный дискурс в отношении «инородцев». Но общая тенденция в историографии очевидна, и работы того времени - превосходный источник о строе мышления ученых и их представлениях об образе жизни татарок в конце XIX - начале XX века.

В период становления советского государства в отечественной гуманитарной науке сменились и исследовательские, и методологические подходы. Как отмечает Н.Л.Пушкарева18, классовый подход на несколько десятилетий определил тренды в истории изучения женщин. В результате смены методологической парадигмы стали разрабатываться темы, связанные с политической и социально-экономической активностью пролетарок и, следует отметить, эта тенденция вытеснила историю женщин на периферию научной мысли. Однако, если в русле классового подхода женская тематика все же разрабатывалась, то изучение женщин в традиционных этнических группах, по меньшей мере, татар -отсутствовало.

В середине XX века уже на новом уровне, за счет расширения корпуса источников и совершенствования методов анализа, отечественные исследователи вновь обратились к изучению жизни татарки. Среди исследователей появились женщины-представительницы татарской этнической группы.

В 1960-1980-е гг. сложились следующие подходы к изучению женщин в татарском этносе. Во-первых, это изучение различных аспектов жизни татарок в советское время в

16Сперанский А. Казанские татары. Казань. Центр.типогр. 1914. 30 с.

17Ахмаров Г. Н. Свадебные обряды казанских татар. Казань. Имп.ун-т. 1907. 10 с.

18Пушкарева Н.Л. Тендерная теория и историческое знание. Спб. Алетейя. 2007. С. 43.

рамках классового подхода. Во-вторых, - их ретроспективное этнографическое описание в контексте изучения татарского этноса, семейных отношений, свадебной обрядности.

В парадигме первого подхода работали А.Б.Рустямова'9, В.Н.Смирнова20, Т.А. Биктимирова21, А.Х.Махмутова22. Исследовательницы обращались к таким темам как: женское образование, участие женщин в революции и гражданской войне, политической жизни и пр. Разрабатывалось понимание «женского вопроса».

Исследования указанных авторов имели методологические ограничения, и в силу этого от внимания исследовательниц ускользали многие значимые аспекты, например, наличие / отсутствие этнической специфики изучаемых героинь. Тем не менее, важно, что различные аспекты жизни женщины-татарки, стали предметом специальных исследований, а тема женщин-татарок впервые «зазвучала» как самостоятельная.

Второй подход к изучению женщин в татарской этнической группе -этнографический. Тюркологи Ф.Т. Валеев23, К.И Козлова24, H.A. Миненко25, А.И.Першиц26, С.В.Суслова27, Н.А.Томилов28, Р.К.Урузманова29, З.З.Мухина30, Ф.Л.Шарифуллина31 на основании широкого круга источников - архивных и полевых материалов, собранных во время этнографических экспедиций (наблюдения, устные рассказы, социологические опросы, генеалогические данные) - системно разрабатывали различные аспекты жизни татарского этноса. Исследователи обращались к изучению истории татар в дореволюционное и советское время, процессам этногенеза, миграции татар, демографии, процессам ассимиляции и аккультурации, а также особенностям материальной и духовной культуры, семейных отношений, обрядов перехода, фольклора и пр. Описывались и этнокультурные процессы, происходившие у татар в советское время.

К исследованию женской тематики авторы подходили через описание одежды и украшений, обрядов перехода, эволюции семейных и родственных отношений, имущественных отношений супругов, семейного быта, повседневности. При ретроспективном описании женских сюжетов в контексте семейных и родственных отношений советские этнографы указывали на зависимое положение женщины в семье от родителей и супруга, отсутствие образования у женщин, наличие многоженства. Их интерпретации в рассматриваемых сюжетах схожи со взглядами авторов конца XIX — начала XX века. Положение же татарки в советское время оценивалось в русле советского понимания женского вопроса. Авторы отмечали влияние Октябрьской революции на

19Рустямова А.Б. К вопросу о женском образовании среди казанских татар (с конца XIX по 1917 г.) // Ученые записки Казанского государственного педагогического института. 1958. С. 403-422.

20Смирнова В.Н. Женщины Татарии в борьбе за власть Советов. Вып. 1. Казань. Иад-во Каз.ун-та. 1963. 116 е.; Смирнова В.Н. Женщина Татарии на трудовом фронте в период гражданской войны. Казань. Изд-во Каз.ун-та. 1973. 127 с.

21Биктимирова Т.А. Деятельность партийных организаций Среднего Поволжья по вовлечению женщин в социалистическое строительство (1921 - 1926): дисс...к.и.н. Казань. 1981. 16 с.

22Махмутова А.Х. Борьба за женское образование у татар (90-е гг. XIX в. - 1917 г.): дисс.к.и.н. Казань. КГУ. 1970. 276 е.; Махмутова А.Х. Становление светского образования у татар. Казань. КГУ. 1982. 96 с.

23Валеев Ф.Т. Западно-Сибирские татары. Казань. 1980. 232 с.

24 Козлова К.Н. Этнография народов Поволжья. М. МГУ. 1964.175 с.

2sMHHeHKO H.A. О семье у татар Западной Сибири в XVIII - первой половине XIX вв. // Традиционные верования и быт народов Сибири. Новосибирск. Наука. 1987. С. 143-155.

26Першиц А.И. Похищение невест: правило или исключение? // Советская этнография. 1982. № 4. С. 121-127.

27Суслова C.B. Женские украшения казанских татар середина XIX - начала XX вв. (историко-этнографическое исследование): дисс...к.и.н. Казань. 1980. 210 с.

28Томилов H.A. Очерки этнографии тюркского населения Томского Приобья. Томск. Изд. Том с к. ун-та 1983. 215 с.

29Урузманова Р.К. Семейно-брачные отношения, свадебная обрядность чапецких татар // Новое в этнографическом исследовании татарского народа / Отв.ред. Р.Г.Мухамедова. Казань. АН СССР. Казан.филиал. 1978. 76 е.; Урузманова Р.К. Татары Среднего Поволжья и Приуралья. М. 1976.137 с.

30 Мухина 3.3. Изменение положения татарской сельской женщины в семье и обществе в татарской АССР: дисс...к.и.н. Ленинград. 1981.

31Шарифуллина Ф.Л. Традиционная одежда касимовских татар середина XIX - начала XX вв. Казань. 1976.

повышение положения женщины в семье и обществе, повышение уровня образования, снижение бытовых забот с расширением сферы бытовых услуг.

Несмотря на идеологические ограничения, советская этнография внесла значительный вклад в изучение женщин в татарском этносе. Представляется, что наиболее системные исследования татар и особенно сибирских татар были проведены Н.А.Томиловым и его учениками. Тем не менее, женские сюжеты, как и ранее, не были самостоятельными, социальный женский опыт описывался как дополнение к опыту мужскому.

В конце 1980-1990-х - начале 2000-х гг. с изменением политической системы, демократизацией общественной жизни, заинтересованностью мирового сообщества в развитии гражданского общества в России, а также преодолением ограничений классового подхода в гуманитарных науках и расширением репертуара методологических подходов сложились новые условия для развития женских исследований32.

Из историков, взявшихся за изучение женщин важно упомянуть Н.Л.Пушкареву33, следом за нею - тех, кто обратился к «женской теме» позже (Л.П.Репину34, А.В.Белову35). Женскими исследованиями занялись и ученые смежных с историей гуманитарных наук: социологи — А.А.Темкина36, Е.А.Здравомыслова37, Е.Ю.Рождественская38; политологи -

32Пушкарева Н.Л. Тендерная теория и историческое знание. Спб. Алетейя. 2007. С. 99.

33Пушкарева Н.Л. Женщины Древней Руси. M., Мысль, 1989. 286 е.; Пушкарева Н.Л. Женщины России и Европы на пороге Нового времени. М. Изд-во РАН. 1996. 301 е.; Пушкарева Н.Л. Русская женщина: история и современность. М. Ладомир. 2002. 526 е.; Российская повседневность в контексте тендерных отношений. Сб. ст. / Ответст. ред. и сост. Н. Л. Пушкарева. М. НЛО. 2013. 864 с. и др.

34Репина Л.П. Женщины и мужчины в истории: новая картина европейского прошлого М. Росс.полит.энциклоп.

2002. 352 е.; Адам и Ева: альманах тендерной истории / Отв. ред. Л.П.Репина, М. ИВИ РАН; СПб. Алетейя.

2003. 472 с. и др.

"Белова A.B. «Четыре возраста женщины»: Антропология женской дворянской повседневности в России XVIII - середины XIX в. СПб. Алетейя. 2009. 530 е.; Белова A.B. Женская дворянская повседневность в контексте гендерно чувствительной социальной истории // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: История России. 2007. № 2 (8). С. 5-14; Белова A.B. Русская девушка-дворянка: сексуальность и гендерная идентичность (XVIII - первая половина XIX вв.) // Новый исторический вестник. 2007. № 2 (16). С. 3-18; Белова A.B. Повседневная жизнь русской провинциальной дворянки конца XVIII - первой половины XIX века как проблема исследования // Женщина в российском обществе, 2004. № 1/2 (30-31). С. 72-82 и др. 3 Temkina A, Zdravomyslova Е. Gendered Citizenship in Soviet and Post-Soviet societies // Vera Tölz and Stephanie Booth (eds.), Gender and Nation in Contemporary Europe. Manchester, Manchester University Press, 2005. P. 96-115; Темкина A.A. Тендерный порядок: постсоветские трансформации (Северный Таджикистан) // «Тендер: традиция и современность». Под ред. С.Касымовой. Душанбе. 2005. С. 6-91; Здравомыслова Е.А., ТемкинаА.А. Автобиографический нарратив в исследовании идентичности // Социальная идентичность: Способы концептуализации и измерения: Материалы всероссийского семинара / Институт социологии РАН; НИИ социально-гуманитарных проблем Кубанского госуниверситета. Краснодар. 2004. С. 200-222; Темкина A.A. Половая жизнь в позднесоветском браке // Семейные узы: модели для сборки / Под ред. С.Ушакина. М. НЛО.

2004. С. 515-547 и др.

"Здравомыслова Е.А. Няни в условиях изменения тендерного контракта: коммерциализация и профессионализация заботы / Социальная политика в современной России: реформы и повседневность / Под редакцией П. Романова и Е.Ярской-Смирновой. М. ООО «Вариант». ЦСПГИ. 2008. С. 320-348; Здравомыслова Е.А."Солдатские матери": Мобилизация традиционной женственности // Политическая наука: Идентичность как фактор политики и предмет политической науки: Сб. науч. тр. / РАН. ИНИОН. Ред. и сост. Малинова О.Ю. М. ИНИОН РАН. 2005. С.39-65.

^Рождественская Е.Ю., Никитина О., Семенова В.В. Women's Biographies and Women's Memory // Hitler's slaves. Chapter 23. Life Stories of Forced Labourers in Nazi-Occupied Europe Edited by Alexander von Plato, Almut Leh, and Christoph Thonfeld. Oxford-New York, Berghahn Books. P. 296-309.; Рождественская Е.Ю. Отцовство: либеральный тренд от отца к папе? // Социологический журнал, 2010. №3. С. 75; Устная история и биография: женский взгляд // Устная история, биография и женский взгляд / Ред. и сост. Мещеркина Е.Ю. М. Невский простор. 2004. С.13-38.; Рождественская Е.Ю. Феминистский подход к интерпретации качественных данных: методы анализа текста, интеракции и изображения // Введение в гендерные исследования. Часть 1. / Под ред. И.Жеребкиной. Харьков. ИГИ; С.-Петербург. Алетейя. 2001. С. 197-237. и др.

С.Г.Айвазова39, О.А.Хасбулатова40; психологи - И.С.Клецина41; философы и культурологи -И.С.Кон42, И.А.Жеребкина43.

Эти и другие исследователи за счет расширения корпуса источников и использования новых методологических подходов, в первую очередь, тендерного, осваивают (и в настоящее время) широкий спектр тем. Как отмечает Н.Л.Пушкарева, в последние годы подробно исследован допетровский период женской истории - социально-правовой и семейный статус, особенности быта, манеры одеваться, осмысливается мир чувств и представлений женщин. Исследован духовный мир образованных и ярких (в социальном плане) женщин - созданы исторические портреты известных писательниц, поэтесс, хозяек литературных салонов, декабристок. Изучается образ жизни женщин «образованного сословия» в XVIII - начале XIX века, а также семейный быт, распределение семейных ролей, имущественно-правовой статус крестьян этого же периода. Анализируются и женские движения в середине XIX -начале XX века, участие женщин в структурах власти, экономике в позднесоветский период44. На последних конференциях Российской ассоциации исследователей женской истории — особого межрегионального научного сообщества, созданного еще в 1990-е годы, но зарегистрированного министерством юстиции лишь в 2002 году (сайт РАИЖИ -www.rarwh.ri-i") затронуты темы женских жизненных траекторий в переходные периоды истории - двоевластия 1917 г., революции, военного времени, женской повседневности и конструирования женственности в разные исторические периоды.

Встречающиеся на конференциях РАИЖИ исследователи неоднократно отмечали, что в настоящее время в исторической (и не только) науке в исследовании женской и гендерной истории сложилось два подхода45. Один из них - традиционный, эссенциалистский подход, понимающий роли женщин как комплементарные по отношению к мужским. Он легитимирует зависимость женщин от мужчин, поскольку считает женскую социальную роль дополняющей роли мужские. Другой - собственно тендерный подход, ставящий под сомнение естественность комплементарное™, стремящийся переосмыслить отношения мужчин и женщин в обществе и доказывающий, что никакой взаимодополнительности нет, что женская социальная роль считается в гендерно-асимметричных обществах второзначной, мало- или неоплачиваемой. Такой подход центрирует внимание на изучении трансмиссии гендерных стереотипов, на сложности их преодоления, основан на идее социального равенства и понимания человека как личности, а не как носителя социальной роли46.

39Айвазова С.Г. Гражданское и политическое в российских общественных практиках / под ред. С. В. Патрушева. М. РОССПЭН. 2013. 525 е.; Айвазова С.Г. Тендерные особенности политического поведения россиян в контексте избирательного цикла парламентских и президентских выборов 2011-2012 гг. // Женщина в российском обществе, 2012. № 3. С.3-11.; Айвазова С.Г. Граждане и политические практики в современной России: воспроизводство и трансформация институционального порядка / [ред-колл.: С. В. Патрушев (отв. ред.), С. Г. Айвазова, П. В. Панов]. М. РАПН; РОССПЭН. 2011. 325 е.; Айвазова С.Г. Законодательное обеспечение тендерного равноправия: политический аспект // Россия реформирующаяся. Ежегодник / Отв. ред. М.К. Горшков. Вып. 8. М. Ин-т социологии РАН, 2009. С. 330- 347. и др.

40Хасбулатова O.A. Государственная политика и женское движение в России (1900 - 2000 гг.). Иваново. Изд-во Иван. гос. ун-т. 2001. 231 е.; Хасбулатова O.A. Женское движение в России (Вторая половина XIX — начало XX века). Иваново. Изд-во ФГУП «Иваново»; ИвГУ. 2003. 256 е.: ил. (В соавг. с Гафизовой Н.Б.). Хасбулатова O.A. Российская тендерная политика в XX столетии: мифы и реалии. Иваново. ИвГУ. 2005. 372 с. и др.

41Клецина И.С. Практикум по гендерной психологии. Спб. Питер. 2003. 479 с. и др.

42Кон И.С. Клубничка на березке. Сексуальная культура в России. Изд. 3, испр. и доп. Изд-во «Время». 2010. 608 е.; Кон И.С. Этнические стереотипы мужского и женского поведения / Отв. ред. А. К. Байбурин и И.С. Кон. СПб. Наука. 1991. 319 с. (Автор Предисловия, с. 3-5.) и др.

43Жеребкина И.А. Введение в тендерные исследования Учебное пособие. Харьков. ХЦГИ. 2001; СПб. Алетейя. 2001.708 с. и др.

44 Пушкарева Н.Л. Тендерная теория и историческое знание. СПб. Алетейя. 2007. 495 с.

45Пушкарева Н.Л. Два направления, два дискурса в современных женских и гендерных исследованиях прошлого // Женская история и современные гендерные роли. Переосмысливая прошлое, задумываясь о будущем. / Отв. ред. Н.Л.Пушкарева. М. ИЭА РАН. 2010. С. 9-13.

46Пушкарева Н.Л. Тендерная теория С. 397.

Применительно к теме изучения статуса женщины в татарском обществе можно сказать, что первый подход распространен повсеместно, второй - лишь завоевывает право на признание. Расцвет новой тематики пришелся на начало 2000-х гг., что было связано, с одной стороны, с институционализацией женских и тендерных исследований, а с другой - с усилением роли этнического фактора, поскольку исследовательницы чаще всего и были представительницами татарской этнической группы. К женской теме обратились тогда специалисты различного профиля - этнографы, историки, социологи, литературоведы, педагоги, религиоведы. На новом уровне к изучению тематики возвратились исследовательницы, начинавшие свои разработки в 1960-1980 гг. - А.Б.Рустямова, А.Х.Махмутова47, А.Т.Биктимирова48 и др. В 2000-е гг. они активно изучали различные аспекты борьбы за женское равноправие у татар - возможности получения женщинами светского образования, вклад женщин-татарок, общественных деятельниц в формирование равноправия на рубеже Х1Х-ХХ вв.

К исследованиям обратились и другие авторы: историки А.Ш.Асылгараева49, А.М.Хабибуллина", Л.Р.Шафигуллина51, Д.С.Галихузина52, А.Королев и Л.А.Королева53, С.М.Михайлова54, Н.А.Дадонова", Г.Т.Бакиева56, С.М.Михайлова57, Д.Г.Касимова58, Н.Р.Азизова59; социологи Г.А.Сабирова60, А.С.Хакимзянова61, Л.Салахутдинова62,

47Махмутова А.Х. Пора и нам зажечь зарю свободы! Казань, Татар.книж.изд-во. 2006. 254 е.; Махмутова А.Х. Лишь тебе, народ, служенье! (История татарского просветительства в судьбах династии Нигматуллиных-Буби). Казань. Мастер-лайн. 1997. 248 с.

48Биктимирова Т. А. Ступени образования до Сорбонны. Казань. Алма-Лиг. 2003. 184 с.

"'Асылгараева А.Ш. Женщина татарской АССР в годы Великой Отечественной войны 1941-1945: автореф...дисс. Казань. 1991. 23 с.

50Хабибуллина A.M. Положение женщины в татарском обществе в конце XVIII-начале XIX вв. (по материалам

Казанской губернии): автореф. дисс... к.и.н. Казань. 2011. 28 е.; Хабибуллина A.M. Экономическое положение женщины в татарском сообщества в конце XVIII - первой половине XIX вв. // Вестник Чувашского университета. 2007. № 4. С. 46-49.

5|Шифигуллина Л.Р. Женские советы татарской АССР в условиях перестройки // Женщина в российском обществе, 2009 № 3. С. 73-85.; Шифигуллина Л.Р. Этнокультурные аспекты деятельности женских общественных организаций в республике Татарстан на рубеже XX - XXI вв. (на примере Ассоциации татарских женщин «Ак-калфак») // Ученые записки КазГУ. 2009. Т. 151. Кн. 2. Ч. 2. С. 240-246.

"Галихузина Д.С. Проблемы женского образования в освещении журнала «Шура» (1908-1917 гг.) // Ученые записки КазГУ, 2000. Т. 152. Кн. 1. С. 58-65.

"Королева Л.А., Королев А. Российская мусульманка-татарка: из советского прошлого, 1940-1980-е гг.: (По материалам Среднего Поволжья) // Женщина в российском обществе, 2010. № 2. С. 9-13. "Михайлова С.М. Высшее женское образование в России и Казани: конец XIX - начале XX вв. Чебоксары. Клио. 2004.

Дадонова H.A. Вовлечение татарских женщин Иркутской губернии в общественно-политическую жизнь в 1920-1926 гг. // Известия Алтайского государственного университета, 2008. № 4. С. 58-62.

56Бакиева Г.Т. Положение женщины в семье сибирских татар XIX - начале XX вв. // Вестник археологии и этнографии, 2009. № 10. С. 122-129.

"Михайлова С.М. Татарская женщина в образовании и духовной жизни (история и современность) // Ислам и общественное развитие в начале XXI в. / Под ред. Белокреницкого В.Я., Егорина А.З., Ульченко Н.Ю. М„ «Крафт +». 2005. 496 с.

Касимова Д.Г. Семейная обрядность чапецких татар (XIX - начале XX вв.). Ижевск, Удмуртский ин-т истории, языка, литературы. УрО РАН. 2003. 300 с.

59Азизова Н.Р. Семейная обрядность юртовских татар (историко-этнографическое исследование): дисс...к.и.н.

М. 2004. 201 е.; Азизова Р.Н. Обряды жизненного цикла астраханских (юртовских) таатр: социокультурный

анализ. М. Моск.фин-юрид.академия. 2009. 278 е.; Репринцева Г.И., Азизова Н.Р. Семейные традиции воспитания детей в культуре и быту народов России: Уч-метод.пособие. М. ФОРУМ. 2013. 304 с. '"'Сабирона Г.А. Формирование религиозной идентичности в мегаполисе: на примере женщин-татарок, обучающихся на религиозных курсах в Москве: автореф. дисс... к.с.н. Москва. 2006. 25 е.; Сабирова Г.А. Как стать и остаться мусульманкой: опыт разных поколений // Устная история и биография. Женский взгляд. / Ред. и сост. Н.Ю. Мещеркина. М. Невский простор. 2004. С. 1-16.

6|Хакимзянова A.C. Трансформация мусульманской семьи как социального института в Республике Татарстан XXI в. // Вестник экономики, права и социологии, 2010. № 3. С. 176-183.

Э.З.Багманова63, А.Л.Шагрова64, А.В.Шабаева65; исламоведы С.Ф.Фаизов66 и педагоги Э.И.Минуллина67 и пр. Эти и другие исследователи разрабатывали такие темы как: участие женщин в общественной и политической жизни в разные исторические периоды, вклад женщин в Великую Отечественную войну, социально-экономическое положение женщин, положение женщины в семье в целом и отдельные семейные практики, участие женщин в обрядах перехода, различные аспекты религиозности и пр. в настоящее время и в ретроспективе.

В настоящее время история татарских женщин переживает этап становления. Исследования ведутся экстенсивно: публикуется значительное количество статей. Однако, системных комплексных разработок не достаточно. Пожалуй, лишь исследования А.М.Хабибуллиной, Г.А.Сабировой и Н.Р.Азизовой были оформлены в диссертации. Остаются не изученными темы материнства у татар, роль женщин в воспроизводстве традиционных и религиозных ценностей в советское и постсоветское время, повседневность татарок в период Великой Отечественной войны, религиозные практики легитимации многоженства у татар, совершенно не исследован феномен т.н. вторых жен. К тому же авторы обращаются к изучению женской тематики, как правило, с традиционных позиций.

Исследования имеют и территориальные ограничения, история татарских женщин разрабатывается преимущественно на примере Татарстана, научных изысканий, посвященных татаркам Тюменской области, не обнаружено. Однако, существуют работы, посвященные женским сюжетам в отдельных субэтносах, проживающих в Тюменской области, например, сибирских татар68.

В исследовании «женской темы» у сибирских татар Тюменской области в настоящее время можно выделить два направления: непосредственное обращение к «женской тематике» и изучение указанной темы в связи с исследованием сибирских татар.

В рамках первого направления работают Г.Т.Бакиева69, О.П.Коломиец70, Ф.Л.Шарифуллина71. Они изучают положение женщин в семье у сибирских татар, подробно рассматривая свадебный обряд, вопросы, касающиеся заключения брака, развода, прав и обязанностей супругов и пр. Данная тематика также находится в поле зрения филологов и литературоведов. Они исследуют особенности мужской и женской речи.

"Салахутдинова Л. Женская мусульманская религиозность как объект социальных исследований // Инфо-ислам ГЭл.ресурс! http://wvvw.info-islarn.гц/ana]v•st/?id=10 (дата доступа 15.12.2013).

63Багманова Э.З. Социальное положение женщин во второй половине 1940 — середине 1960-х гг.: на материалах Татарской АССР: автореф... Казань. 2009. 225 с.

"Шатрова А.Л. Тендерные стереотипы на рынке труда Татарстана // Социологические исследования, 2003. №3. С. 124-126.

65Шабаева А.В. Тендерные, кросскулыурные и возрастные исследования супружеских отношений в городских и сельских семьях//Вестник ВЭГУ, 2010. № 1. С. 139-144.

"'"'Фаичов С.Ф. Движение мусульманок России за права женщин 1917 г.: страницы истории. Н.Новгород. 2005.

67Минуллина Э.И. Нравственное воспитание женщины в татарской демократической педагогике: конец. XIX -начало XX вв.: дисс....к.пед.н. Казань. 2006. 187 с.

68 По данным переписи 2010 г. в Тюменской области проживало татар - 102 587, сибирских татар - 6606 человек.

69Бакиева Г.Т Женщина у сибирских татар в XIX - начале XX вв. // Частное и общественное: тендерный аспект. Материалы конференции... М. ИЭА РАН. 2011. Том 2. С 199-203; Бакиева Г.Т. Положение женщины в семье сибирских татар в XIX - начале XX вв. // Вестник археологии, антропологии и этнографии, 2009. № 10. С. 122130; Бакиева Г.Т. Брак и развод у сибирских татар в XIX - начале XX вв. // Сулеймановские чтения. Тюмень. С. 14-16; Бакиева Г.Т. Семейное право у сибирских татар в XVIII - начале XX вв. // Этнографическое обозрение, 2009. №4. С. 158-171.

70Коломиец О.П. Традиционный свадебный обряд сибирских татар (по полевым материалам экспедиции 2002 г.) // Современная деревня: история, современное состояние, перспективы развития. Материалы конференции... Омск. ОмГУ. 2004. Ч. 2. С. 66-68.

71Ширифуллина Ф.Л. Особенности традиционной свадебной обрядности татар в сельских поселениях Тюменской и Омской областях // Сибирские татары. Казань. Ин-т истории АН РТ. 2002. С. 144-164.

Н.А.Томилов72, Ф.Т.Валеев73, Г.Л.Файзрахманов74 и др. работают в рамках второго направления. Предметом исследования указанных авторов являются сибирские татары, особенности их этногенеза, материальная и духовная культура, лингвистика и пр. Женская же тематика затрагивается в связи описанием женской одежды и женского пространства. Несмотря на то, что этнографические описания сибирских татар многосторонние, затрагивают широкий спектр тем, женские сюжеты в них остаются на втором плане.

Представляется важным упомянуть работы, описывающие широкий исторический контекст существования татарского этноса в Тюменской области и различные процессы, в нем происходящие. Так, историю татар в Российской империи именно на территории Западной Сибири разрабатывают Г.Л.Файзрахманов, Д.М.Исхаков75, Г.Т.Бакиева76, З.А.Тычинских77 и др. Социологические исследования татар и сибирских татар в регионе проводятся Н.Г.Хайруллиной78. Анализируется и религиозная ситуация: И.В.Белич™, Р.Рахимов80 рассматривают адатные нормы, существующие у татар Тюменской области. Вопросы истории, распространения и институционализации ислама в регионе разрабатывают И.В.Бобров81, В.П.Клюева82, М.С.Черепанов83, А.П.Ярков84. Х.Ч.Алишиной85, М.А.Сагидуллиным86 исследуются этнолингвистические аспекты. Деятельность культурных учреждений, вопросы образования рассматривают Г.Т.Бакиева, Н.Х.Якина, С.З.Хисматулин и пр.

Итак, изучение различных аспектов жизни татарки имеет в отечественной научной традиции давнюю историю. Дореволюционные авторы подробнейшим образом рассмотрели традиционные этнографические темы, имеющие отношение к участию женщин в обрядах

72Томилов Н.А. Сибирские татары // Народы Западной и Средней Сибири: культура и этнические процессы. Новосибирск. Наука. 2002. С. 174-229.

73Валеев Ф.Т. Западносибирские татары во второй половине XIX -начале XX в.: Историко-этнографические очерки. Казань. Татар.книж.изд-во. 1980. 232 с.

74Файзрахманов Г. Л. История сибирских татар с древнейших времен до начала 20 в. Казань. Фэн. 2002. 488 с.

"Исхаков Д.М. О культуре государственной жизни в Сибирской юрте в XV-XVI в. // Сулеймановские чтения. 2006. Материалы IX Всероссийской научно-практической конференции / Под ред. Яркова А.П. Тюмень. ИПЦ «Экспресс». 2006. С. 38-41; Исхаков Д.М. Шейхи в Сибирском ханстве // Исламская цивилизация в Сибири: история, традиции, современность: Материалы научной конференции / Под ред. Тычинских З.А., Бакиевой Г.Т. Тобольск, б.и. 2006. С. 46-50.

76Бакиева Г.Т. Религиозная политика Российского государства в отношении сибирских татар в XVII - начале XX в. // Исламская цивилизация в Сибири: история, традиции, современность: Материалы научной конференции / Под ред. Тычинских З.А., Бакиевой Г.Т. Тобольск, б.и. 2006. С. 8-14.

77Тычинских З.А. Служилые татар и их роль в формировании этнической общности сибирских татар (XVII-XIX вв.). Казань. 2010. 228 с.

78Хайруллина Н.Г., Салихова А.Р. Динамика социокультурной ситуации на юге Тюменской области. Тюмень. 2004.128 с.

79Белич И.В. Астана сибирских татар // Исламская цивилизация в Сибири: история, традиции, современность: Материалы научной конференции / Под ред. Тычинских З.А., Бакиевой Г.Т. Тобольск, б.и. 2006. С. 14-24.

Рахимов Р.Х. Элементы исламского мистицизма в традиционном исламе сибирских татар // Исламская цивилизация в Сибири: история, традиции, современность: Материалы научной конференции / Под ред. Тычинских З.А., Бакиевой Г.Т. Тобольск, б.и. 2006. С. 58-63.

81Бобров И.В., Клюева В.П. Социетальные характеристики исламского сообщества Тюменской области // Исламская цивилизация в Сибири: история, традиции, современность: Материалы научной конференции / Под ред. Тычинских 3. А., Бакиевой Г.Т. Тобольск, б.и. 2006. С. 24-34.

Клюева В.П. Ислам в 20-е г. XX в.: сосуществование с советской властью // Исламская цивилизация в Сибири: история, традиции, современность: Материалы научной конференции / Под ред. Тычинских З.А., Бакиевой Г.Т. Тобольск, б.и. 2006. С. 50-54.

"Черепанов М.С. Мусульманское сообщество в политическом поле региона: сгруюурно-генетический анализ стратегий активистов: автореф.дисс... к.п.н. Тюмень. 2010. 24 с.

мЯрков А.П, Гарифуллин И.Б., Файзрахманов Г.Л. Ислам на краю света. История ислама в Западной Сибири. Тюмень. Колесо. 2007. 418 с.

85Алишина Л. X. Межъязыковые и межкультурные коммуникации тюменских татар в XVIII в. // Сулеймановские чтения. 2006. Материалы IX Всероссийской научно-практической конференции / Под ред. Яркова А.П. Тюмень. ИПЦ «Экспресс». 2006. С. 5-9.

86Сагидуллин М. А. Русско-сибирскотатарский словарь: ок. 15000 слов. Тюмень. Мандр и К. 2010. 216 с.

перехода, вынашиванию и рождению детей, семейных отношений, многоженства и пр. Сферы, «нетрадиционные» для женщин, как правило, не попадали в поле зрения ученых.

Попытки преодолеть сложившуюся ситуацию были сделаны в позднесоветской и постсоветской историографии. Однако в изучении темы по-прежнему доминирует традиционный подход, предполагающий рассмотрение роли женщины как комплементарной к роли мужчины87. Описывая положение татарок авторы, как правило, обращались к материалам именно Татарстана. Исследования жизни татар и татарок, проживающих на других территориях России, редки. Анализ семейно-брачных стратегий татарок -традиционная для историографии тематика, но ее осмысление с позиций тендерного подхода, на новых источниках (обследованиях татар Тюменской области) и в иных хронологических рамках (постсоветский период) - открывает новые исследовательские перспективы для понимания содержания и динамики изменений социального статуса женщин различных этносов в условиях контаминации культур и религий и, в то же время, современного этнокультурного возрождения.

Объектом исследования в данной работе являются татары Тюменской области -региональная часть татарской этнической группы, традиционно проживающая на этой сибирской территории.

Предмет исследования — семейно-брачные стратегии татарок Тюменской области в контексте их социально-правового и повседневно-бытового статуса.

Цель исследования - выявление различных факторов и иерархизация степени их влияния на трансформацию семейно-брачных стратегий татарок Тюменской области на протяжении примерно двух с половиной десятилетий, с конца 1980-х до начала 2000-х гг. К связанным с данной целью исследовательским приоритетам отнесены следующие задачи:

1. Проанализировать изменения политико-правовой стороны социальной политики государства в отношении женщин, материнства, родительства и семьи для выявления трансформации институциональных условий реализации женщинами семейно-брачных стратегий.

2. Проследить динамику изменения содержания дискурса официальной власти, общественных деятелей и журналистов Тюменской области по теме «женская социальная роль» и «семья». Это необходимо для выявления трансформаций в представлениях указанных акторов, равно как обнаружения противоречий в их понимании места женщины в общественных отношениях Тюменской области, в жизненных и в особенности - семейно-брачных стратегиях женщин в российском обществе.

3. Охарактеризовать социально-демографические изменения татарской этнической группы, проживающей на территории Тюменской области и ее женской части для понимания направленности происходящих социальных и этнокультурных процессов в рассматриваемой этнической группе региона.

4. Проанализировать процесс институционализации татарского сообщества Тюменской области и выявить условия репрезентации женского и женственности, идеальной семьи и семейно-брачных отношений татарами Тюменской области.

5. Проследить изменения в репрезентации темы «женщина и семья» авторами-татарами и мусульманами, сравнить их способы говорения на эти темы с общими стандартами центральной печати.

6. Объяснить изменения в семейно-брачных стратегиях татарок Тюменской области, сопоставив требуемое и должное с реальным и бытующим, выявить трансформации нормативности в ходе реализации семейно-брачных стратегий татарок региона. Хронологические рамки исследования связаны с позднесоветским и постсоветским

(современным) периодом. Нижняя хронологическая грань - начало периода «перестройки», середины 1980-х гг. Верхняя временная грань - 2000-е годы, вплоть до текущего времени. В

87Н.Л.Пушкарева. Тендерная теория и историческое знание. Спб. Алетейя. 2007. С. 397.

целом, эта четверть века рассматривается нами как время глубоких социально-политических трансформаций, повлекших изменения в разных социальных областях.

Территориальные границы. Тюменская область является сложносоставным субъектом РФ, состоящим из округов - Ямало-Ненецкого Автономного округа (ЯНАО) и Ханты-Мансийского Автономного округа (ХМАО) и собственно Тюменской области (ТО) на юге. Для исследования выбрана территория юга области, своеобразие которой связано с количеством проживающих там татар — заметным автохтонным меньшинством.

Научная новизна исследования связана с тем, что ранее никто не изучал особенности семейно-брачных отношений именно у татар в этом регионе, в этнографическом изучении темы семьи не использовались приемы и методы гендерной экспертизы текстов и социальных явлений. Впервые, ставя задачу исследовать социальное положение женщин в татарской этнической группе Тюменской области, собирались и систематизировались материалы, позволяющие провести типологизацию женских стратегий в решении вопросов заключения брака и создания семей, а также выявить трансформации как в самих условиях заключения брака, так и в описании этих важных жизненных шагов. Поскольку основным методическим подходом в диссертации является стремление не смешивать голос самих женщин и официальный дискурс, то анализ текстов официальных общественных деятелей, в том числе татарских и мусульманских, равно как журналистов Тюменской области, пишущих по теме «женщина и семья», определяет новизну взгляда даже на известные источники и опубликованные тексты.

Теоретическая и практическая значимость исследования определяется тем, что содержащиеся в диссертации положения и выводы позволяют расширить теоретическую базу исследования семейно-брачных отношений в Тюменской области. Они дают возможность пролить свет на формирование новых типов семейно-брачных стратегий женщин, принадлежащих к определенной этнической группе, на заметные и латентные перемены в них, рассказать о новых факторах (условиях), влияющих на эти стратегии в постсоветский период. Нам представляется важным собрать и систематизировать новейшую информацию о качестве жизни и оценке ее татарками указанного региона.

Семейно-брачные стратегии представителей определенного этноса тесно связаны с ценностными ориентациями людей этой культуры. Обращение к избранной нами теме, ее разработка, учет этнокультурного и этноконфессионального фактора - путь к пониманию механизмов улучшения социального самочувствия, возможностей выпрямления траекторий и сохранения семейных отношений в условиях их трансформации. Материалы исследования могут стать основой для рекомендаций и методических указаний органам власти, на основе полученной информации могут разрабатываться критерии оценки, степень эффективности социальной и семейной политики. В известном смысле результаты исследования могут быть использованы в высших учебных заведениях при разработке учебных пособий, в учебном процессе — при подготовке специальных курсов, проведении семинарских занятий и практикумов по гендерным исследованиям в этнологии.

Методология и методы исследования. Методологическими основами исследования являются (1) исторический подход как подход социальных трансформаций и (2) гендерный.

Исторический подход, позволяющий рассматривать объект ретроспективно, во взаимосвязи и взаимодействии с различными процессами, теснейшим образом связан с концепцией социальных трансформаций Т.И.Заславской. Она определяет последние как системные институциональные изменения структуры общества, акторы которого различным образом представляют его проект, которые эффективны для понимания широкого общественно-политического и социального контекста88. В нашем случае — контекста (вос)производства женщинами семейно-брачных стратегий.

883аславская Т.И. Современное российское общество: социальный механизм трансформации. М. Дело. 2004. 398 с.

Что касается гендерного подхода, то категория «гендер» используется как понятие социального конструкта, совокупности социальных и культурных норм, которые общество предписывает выполнять человеку в соответствии с его биологическим полом. Тендерный подход в нашем понимании - это особый исследовательский фокус, позволяющий выявлять механизмы социального неравенства, конструируемые по признаку пола. Предложенное Н.Л.Пушкаревой89 использование гендерного подхода для описания женского опыта, женских повседневных поведенческих практик для изучения различных этнокультурных, социальных, профессиональных и пр. групп, позволяет рассмотреть механизмы складывания и воспроизводства гендерного неравенства. Важно, однако, и то, что этот подход выявляет и способы сопротивления тендерной асимметрии в различных культурных (социальных) средах в разные исторические периоды. Концептуальные разработки Н.Л.Пушкаревой, которые нашли отражение в исследовании социальной истории русских женщин в прошлом и настоящем, представляются эффективным аналитическим инструментом для исследования социального статуса современных татарок, в том числе и их семейно-брачных стратегий.

Помимо этих двух общетеоретических подходов использовались и различные общенаучные и конкретно-исторические методы. Наибольшее значение для нас имели историко-генетический метод, сравнительно-исторический, типологический и дискурс-анализ. Историко-генетический метод основывается на анализе явлений в их развитии. В данном исследовании он позволяет проследить развитие общественно-политических процессов, протекающих в позднесоветском российском обществе и непосредственно в татарской этнической группе региона, равно как определить место в них семейно-брачных стратегий женщин. Сравнительно-исторический метод дает возможность выявить и сопоставить уровни в развитии изучаемого объекта, произошедшие изменения, определить тенденции развития использовался для сопоставления исторических этапов -позднесоветского периода конца 1980-х - 1990-х гг. и начала 2000-х гг., для выявления тенденций развития общественно-политических условий, эволюции татарского общества и собственно семейно-брачных стратегий женщин. Типологический метод - распространенный аналитический прием, в работе он был необходим при типологизации семейно-брачных стратегий женщин. В основание типологизации была положена ориентация женщин в семейно-брачных стратегиях (или ее отсутствие) на воспроизводившиеся татарскими социальными акторами представления о месте женщины в семье и обществе. Дискурс-анализ - семантическое исследование текста, направленное на его интерпретацию - применялся для выявления и анализа представлений социальных акторов о месте женщины в социальном пространстве. Он позволяет различать в написанных текстах разные «языки» и «способы говорения». Неоднозначность социальных ролей, выполняемых индивидом в жизни, приводит к пересечению и напластованию дискурсивных стратегий, с помощью которых он позиционирует себя и «других» в тексте. Применение дискурсивного метода дало основание судить о том, что «разрешается» и (гласно или негласно) «запрещается» писать, а иногда и думать, о себе, своем близком/дальнем окружении, о тендерных проекциях, перспективах вступления в брак, создании семьи.

Эмпирическую базу исследования в значительной мере составил комплекс полевых материалов, которыми являлись глубинные, свободные и полуструктурированные интервью (устные рассказы), а также включенные наблюдения. Глубинные интервью проводились в 2010-2013 гг. с целью выявления представлений интервьюируемых о семейных и брачных отношениях, семейно-брачных стратегиях и условиях их изменений. Проведено свыше 40 глубинных интервью. В выборке интервью представлены 35 женщин, соотносящих себя с татарской этнической группой в возрасте от 18 до 45 лет, проживающие в городах Тюменской области — Тюмени, Тобольске и Ялуторовске — где наиболее высока численность татарского населения и происходят наиболее глубокие социальные трансформации, в том числе, в сфере семейных и брачных отношений. Выбранные для интервью женщины имели разный уровень

89Пушкарева Н.Л. Тендерная теория и историческое знание. Спб. Алетейя. 2007. С. 212.

актуализации этнической и религиозной идентичности. Референтную группу составили интервью с 5 респондентами, в том числе 2 русскими женщинами, 3 русскими женщинами-мусульманками и 2 мужчинами-татарами.

Полуструкгурированные интервью проводились с представителями органов власти и общественными деятелями Тюменской области для реконструкции общественно-политических процессов в этно-национальной сфере Тюменской области в период середины 1980-х - 2000-е гг. Проведено 9 полуструкгурированных интервью.

Среди проинтервьюированных - заместитель председателя Комитета по делам национальностей Тюменской области В.В.Хоменко, руководительница татарской женской организации «Ак-калфак» Б.Сабирова, член Тюменского отделения «Союза женщин России» С.Б.Ярославова, член Комитета по возрождению сибирских татар (с 1988 г.), а позже -руководитель Ассоциации татар Тюменской области «Сыбыр» (с 1990 г.) И.Рафиков, руководитель творческой студии «Амаль» М.А.Сагидуллин, руководительница региональной татарской организации «Наследие» Л.А.Шамсутдинова, представитель Конгресса татар Тюменской области Р.Х.Насыров, председатель Тюменского Казыятского Духовного управления мусульман Азиатской части России Ф.Б. Гарифуллин, имам мечети г. Ялуторовска Р.Махмутов.

Включенное наблюдение практиковалось, когда шел разговор с респондентками, обладающими схожим тендерным опытом. Автор диссертации старался не быть сторонним наблюдателем, напротив, включался в социальное взаимодействие, выявляя пути (вос)производства различных социальных практик и фрагментов семейно-брачных стратегий. Включенным наблюдением как методом исследовательской работы можно было воспользоваться во время личных встреч, посещения татарских национальных мероприятий и публичных «круглых столов».

Терминология исследования. Семейно-брачные стратегии — один из видов социальных практик. Термин «семейно-брачные стратегии» часто употребляется при изучении института семьи, обобщая практики создания семьи (заключения брака), особенности брачного выбора, а также простого формального вступления в особые гражданские отношения, именуемые незарегистрированным браком или сожительством90. В данном исследовании под семейно-брачными стратегиями понимается совокупность действий и практик, направленных на совместное проживание (как при заключении брака, так и без его регистрации), на семейную жизнь, в том числе - осуществление связанных с этими жизненными событиями ожиданий, а также достижение желаемого распределения семейных ролей. Гендерная дифференциация - процесс, в котором биологические различия между мужчинами и женщинами наделяются социальными значениями, составляя основу социальной стратификации91. Этнос / этническая группа — группа людей, разделяющая представления об общем историческом происхождении и общем названии, воспроизводящая схожие элементы культуры9 . Этничность - совокупность культурных характеристик, свойственных этническим общностям. К числу таких характеристик можно отнести: (1) групповую идентичность, т.е. осознание членами группы чувства принадлежности к ней и основанные на этом формы солидарности и совместных действий; (2) разделяемые членами группы представления об общем территориальном и историческом происхождении, единый язык, общие черты культуры; (3) политически оформленные представления о родине и особых институтах, например, государственность93. Под этнизацией в данном исследовании понимается придание различным сферам социальных отношений этнических характеристик.

^Семейные стратегии современной российской студенческой молодежи: решение конфликта «работа-семья».

МОТ. 2009. 58 е.; Гурко Т.А. Брак и родительство. М. Ин-т социологии РАН. 2008. 325 е.; Гурко Т.А. Игнатова И В. Особенности брачного выбора в России в начале 1990-х гг. // Семья в России, 1997. № 3 и пр. "Социология тендерных отношений: уч.пособие / Под ред. З.М.Саралиевой. М. РОССПЭН, 2004. С. 260.

92Тишков В.М. Реквием по этносу: исследования по социально-культурной антропологии. М. Наука. 2003. 544 с.

93Тишков В.М. Этнос или этничность? // Блог В.М.Тишкова [Эл.ресурс]

http://www.valerytishkov.ru/cntnt/pubIikacii3/publikacii/etnos_ili_.html (дата обращения 03.02.2014).

В работе также используются другие термины, содержание которых в разных исследованиях современных авторов несколько различно. Так, под религиозностью в работе понимается совокупность культурных характеристик, свойственных религиозной группе, в том числе групповая идентичность (осознание членами группы чувства принадлежности к ней и основанные на этом формы солидарности и совместных действий). Идентичность понимается как осознание личностью принадлежности к той или иной социальной группе, а под ее актуализацией - процесс перевода осознания личностью принадлежности к той или иной группе из латентного состояния в явное 94. Дискурс в данном исследовании понимается как социально обусловленная система речи, организованная в соответствии с представлениями о социальном порядке. Социальный актор - не просто действующий субъект (индивид, социальная группа, организация и пр.), а именно субъект, совершающий действия, направленные в адрес «других».

Важными понятиями являются и термины собственно гендерных исследований. Среди них, во-первых, понятие гендерного контракта — правил взаимодействия, прав и обязанностей, определяющих разделение труда по признаку пола в сферах производства и воспроизводства, особые отношения между женщинами и мужчинами, в т.ч. принадлежащими к разным поколениям95. Этакратический гендерный контракт - контракт, предполагающий вмешательство государства (etat - фр. - государство) в жизнь индивида (особенно в тоталитарном обществе). Особенностью этого контракта (иногда этот термин употребляют просто синонимично) является контракт «работающей матери» - принятое в научной литературе обозначение гендерного контракта, сложившегося в 1930-е гг. в СССР, когда нормой и желательным образцом женской тендерной роли считалось совмещение ее традиционных обязанностей в рамках семьи при одновременной занятости в производстве и общественной сфере96. Если в обычном социально-антропологическом исследовании под парадигмой понимается совокупность фундаментальных научных установок, представлений и терминов, принимаемая и разделяемая научным сообществом, то в исследованиях гендерологов термин парадигма применялся для описания культурных сценариев поведения людей различных полов, в том числе при анализе их сексуального поведения. В этом случае под термином «пардигмальный сценарий» понимался такой культурный сценарий сексуального поведения, который был разрешен, легитимирован традицией, задавал стандарты сексуальной жизни и считался нормой97. В данном исследовании употребляется термин традиционная парадигма, под которым понимается совокупность фундаментальных установок, представлений и взглядов на социальный статус женщины в семье и обществе, основанная на традиционном понимании нормативных образцов женственности, на эссенциалистском толковании «справедливости» распределения ролей в традиционной семье, а также их содержания. Традиционная парадигма тесно связана с религиозной, поскольку в известной (и значительной!) мере основана на религиозных установках о должном и правильном, недопустимом и запретном98. Парадигмапьные семейно-брачные стратегии — таким образом, это совокупность действий и практик, направленных на заключение брака и семейную жизнь, в том числе осуществления связанных с ними ожиданий и достижение желаемого распределения семейных ролей в соответствии с какой-либо парадигмой, прежде всего, традиционной. Непарадигмальные семейно-брачные стратегии - действия и практики, направленные на заключение брака и семейную жизнь, в том числе осуществление

'^Губогло М.Н. Идентификация идентичности: этносоциологические очерки. М. Наука. 2003. 763 с.

Пушкарева Н.Л. Тендерная методология в истории // Малышева М.М. (ред.) Гендерный калейдоскоп. М. 2001. С. 52-76; Темкина A.A., Роткирх А. Советские гендерные контракты и их трансформация в современной России // Социальные исследования, 2002. № 11. С. 4-15.

Пушкарева Н.Л. Тендерная система в России 20 века и судьбы россиянок // Новое литературное обозрение. Вып. 117.2012. С. 8-24.

97Темкина A.A. Сексуальная жизнь женщины: между подчинением и свободой. Спб. Изд-во ЕУСпб. 2008. С. 17.

Пушкарева Н.Л.Женщина, семья, сексуальная этика в православии и католицизме. Перспективы сравнительного подхода // Этнографическое обозрение, 1995. N 3. С. 55-70.

связанных с ними ожиданий и достижение желаемого распределения семейных ролей, выходящие за рамки традиционности и привычности (традиционной парадигмы). Нормативность / ненормативность - в данном исследовании понимается как совокупность разделяемых представлений о допустимости / недопустимости поведения членов группы, ориентированной на определенные модели или образцы (в диссертации используется термин паттерны).

Источниковая база исследования представлена опубликованными и неопубликованными материалами. Последние представлены устными рассказами (интервью) с общественными деятелями и полевыми материалами.

Источники в соответствии с происхождением и содержанием сгруппированы следующим образом.

Первая группа источников представлена политическими документами органов государственной власти. Доклады Генерального Секретаря ЦК КПСС съездам партии и пленумов в последние годы существования советского государства, Послания Президента РФ Федеральному Собранию представляют политическую повестку политического истеблишмента. Обозначенные документы, а также поздравления женщин официальными лицами с Международным женским днем, Днем Матери и другими праздничными датами и событиями отражают место женской и семейной тематики в государственной политике страны и подходы к ее решению в разные исторические периоды.

Место рассматриваемого сюжета в политике Тюменской области показывают Доклады первого секретаря Тюменского обкома КПСС, Послания Губернатора, ряд документов о проводимых социальных программах - «Региональный материнский (семейный) капитал», «Меры социальной поддержки многодетных семей», поздравления женщин руководством Тюменской области, а также поздравления руководства области.

Вторую группу источников составляют законодательно-нормативные документы, позволяющие проследить основные вехи институциональных изменений социальной политики государства в период середины 1980-х - начала 2000-х гг. К ним относится законодательство советского времени - Конституция 1978 г., Кодекс о браке и семье 1969 г., Кодекс Законов о труде 1971 г. и Уголовный Кодекс 1961 г. и действующее российское законодательство - Конституция 1993 г., Семейный Кодекс 1996 г., Трудовой Кодекс 2002 г. Эти источники помогают понять трансформацию представлений законодателя о позиции женщины в социальном пространстве, выполняемых ею социальных ролях в семье и обществе.

Документы и материалы общественных организаций и общественных деятелей образуют третью группу источников. Она представлена, во-первых, заявлениями, выступлениями социальных акторов — политиков, общественных деятелей, этнических и религиозных активистов Тюменской области в СМИ на различных публичных мероприятиях - как официальных («круглых столах», Гражданских форумах), организуемых Правительством Тюменской области, так и неофициальных, организуемых по инициативе самих общественных организаций, в том числе, курсах по основам ислама, проповедях и пр. Во-вторых, данная группа источников представлена также документами общественных организаций и материалами, содержащимися на их сайтах.

Информация рассматриваемой группы источников помогает понять место женской и семейной проблематики в деятельности общественников и то, как в зависимости от политических условий эта проблематика актуализировалась или становилась второстепенной: какие вопросы поднимались, а какие замалчивались и пр.

Кроме того, в связи с тем, что общественные деятели - это агенты, потенциально имеющие возможности влиять на общественно-политические процессы, то для исследования было важно понять их представления и проследить динамику этих представлений относительно роли женщины в семье и обществе.

Огромное значение в данном исследовании имеет четвертая группа источников -материалы устных рассказов (интервью). К ней отнесены как интервью с самими женщинами - представительницами татарской этнической группы, так и интервью с общественными деятелями (содержательно близкие нормативным документам).

Полуструктурированные интервью с общественными деятелями, среди которых интервью с представительницами действовавших в 1990-е гг. женских организаций Б.Сабировой (руководительница татарской женской организации «Ак-калфак») и С.Б.Ярославовой (член Тюменского отделения «Союза женщин России»), а также интервью с И.К.Рафиковым, вначале членом Комитета по возрождению сибирских татар, а позже руководителем Ассоциации татар Тюменской области «Сыбыр», определили направленность условного опросника при работе над диссертацией. Представители этих общественных организаций и ранее, и в настоящее время в той или иной мере участвуют в общественных процессах региона. Их рассказы помогают реконструировать широкий общественно-политический контекст, условия функционирования организаций, цели и направления деятельности, результативность, а также выяснить их представления о роли женщины в семье и обществе для уточнения транслируемых ими дискурсов. Глубинные же интервью с татарками (их более трех десятков), проводившиеся в 2010-2013 гг., позволяют сформулировать основные тезисы, касающиеся представлений о реализуемых на практике семейно-брачных стратегиях. Сравнительные интервью (русских и татар) позволяют проанализировать и сопоставить влияние тех или иных факторов на семейно-брачные стратегии респондентов.

Материалы прессы составляют пятую группу источников, которые представлены несколькими типами печатных изданий. Во-первых, это официальные газеты Тюменской области - «Тюменский комсомолец», периода 1985 - 1990 гг., «Тюменская правда» (19852013 гг.), «Тюменские известия», выходящая с 1990 г. и «Тюменская область сегодня» - с 2000-х гг. Во-вторых, - татарская пресса региона. К ней относятся еженедельная газета «Янарыш», которая начала выходить с 1989 г., и газета, а позже — журнал татарской женской организации «Ак-калфак» (с 1994 г.). Татарская пресса финансируется Правительством Тюменской области. В-третьих, — мусульманская пресса региона, включающая газеты «Муслим-инфо», «Напоминание», «Истина», «Мусульмане Сибири», «Хикмет». Мусульманские газеты стали издаваться со времени институционализации ислама в Тюменской области в начале 2000-х гг., кроме газеты «Хикмет», которая выпускается лишь с 2011 г. Б.Сабировой - ранее руководительницей женской татарской организации «Ак-калфак». Следует отметить, что газета «Муслим-инфо» финансируется Правительством области, остальные из перечисленных изданий выпускаются за счет пожертвований мусульманской уммы. Материалы прессы позволяют проследить особенности изменений дискурса журналистов Тюменской области в отношении женской и семейной проблематики, обнаружить сходство и различие татарских и русских публицистов, увидеть конструируемые ими нормативные образцы женственности и семьи в разные исторические периоды в их разнообразии и развитии.

Национальная и религиозная литература - шестая группа источников. К ней относится художественная литература, например, поэма «Сузге» П.П.Ершова. Образ Сузге, переданный П.П.Ершовым, рассматривается отдельными представителями татарской этнической группы как образ сибирской татарки. Кроме того, в эту группу включена религиозная исламская литература, детерминирующая супружеские, семейные отношения, воспитания детей и пр. Указанные и иные литературные произведения формируют представления общественных деятелей и необходимы в исследовании для уточнения их взглядов.

К седьмой группе источников относятся данные статистики. Они представлены материалами переписей населения 1989 г., 2002 г., 2010 г. К сожалению, методика переписей разных лет имела отличия. Достаточно сложно сопоставить некоторые данные переписи 1989

г. и переписей 2002 и 2010 гг., поэтому часть показателей анализировались лишь по материалам двух последних переписей. И все же статистические материалы послужили важным источником для описания социальных процессов, происходящих в татарской этнической группе Тюменской области (урбанизации, изменений половозрастных характеристик, уровня образования, источников доходов населения, количества состоявших в браке и пр.)

Фольклорные материалы составляют восьмую группу источников. Фольклорные материалы представлены пословицами, поговорками, бытующими в газете «Янарыш», а также колыбельными, собранными и опубликованными в монографии «Золотая колыбель. Традиционный детский фольклор сибирских татар Тюменской области»99. Этот источник необходим для уточнения и дополнения понимания механизмов конструирования гендерных и этнических идентичностей и проектирования семейно-брачных стратегий в татарской этнической группе.

Еще одной группой источников являются невключенные наблюдения. Невключенные наблюдения проводились при различных встречах, публичных мероприятиях и татарских национальных праздниках: Сабантуй, «Искер-джиен», конкурс «Себер Йолдызы» и «Татар егете» («Татарская Красавица и Джигит»), конкурс «Яшь татар гаилэсэ» («Молодая татарская семья»), хатымы, а также во время религиозных событий: пятничных намазах в мечети, курсах по основам ислама и пр. Невключенные наблюдения позволяют увидеть воспроизводство различных социальных практик (например, конструирования женственности и этничности), а также фрагментов семейно-брачных стратегий.

Фото и видеоматериалы образуют десятую группу источников. К ней относятся визуальные материалы прессы и татарской телепередачи «Очрашулар». К сожалению, архивы телепередачи «Очрашулар» частично утрачены. Сохранились лишь материалы 2000-х гг. Визуальные источники использовались как дополнительные для анализа путей конструирования женственности, в том числе в ее особом понимании в татарской культуре, а также особенностей гендерной сегрегации и социально-половых иерархий, насколько это могли отразить визуальные источники.

Информационный потенциал источников, их сочетание и взаимопроверка позволили создать относительно полную и всестороннюю картину семейно-брачных стратегий татарок в Тюменской области, определить иерархию факторов, влиявших на трансформацию семейно-брачных стратегий татарок области в период конца 1980-х - начала 2000-х гг. Положения, выносимые на защиту:

1. Исследование официального и неофициального дискурсов, обсуждение темы семьи и семейно-брачных стратегий татарками Тюменской области позволяет выявить тенденции к постоянной трансформации семейно-брачных установок. Тренды трансформации в конце 1980-х — начале 2000-х гг. направлены, с одной стороны, на традиционализм, поддерживаемый исламскими культурными нормами, с другой - на увеличение вариативности женских практик, выходящих за границы этничности. Данное положение дает представление о доминировавших тенденциях трансформации института семьи в татарской этнической группе в региональном и российском обществе в позднесоветский и постсоветский период.

2. На основании типологизации семейно-брачных стратегий женщин-татарок (по ориентации женщин в решении вопроса о создании семьи на традицию или отсутствию такой ориентации) можно выявить парадигмальные (связанные с традиционностью и религией) и непарадигмальные семейно-брачные стратегии. Последние отличаются огромной вариативностью.

Поскольку непарадигмальные женские семейно-брачные стратегии и практики связаны с выходом за границы этничности, постольку данное положение значимо и

"Карабулатова И.С., Мухамодиева Д.М. Золотая колыбель. Традиционный детский фольклор сибирских татар Тюменской области (функционально-коммуникационный подход). Тюмень. Сити-пресс. 2006. 196 с.

для понимания «направления движения» развития идейно-бытовых установок и культуры данной этнической группы.

3. Социальные характеристики татарок, ориентирующихся на парадигмальные и непарадигмальные семейно-брачные стратегии, тесно связаны с фактором поколения и возраста. Парадигмальные семейно-брачные стратегии (ориентированные на традиционность, патрархатность, точное соблюдение религиозных предписаний) воспроизводятся женщинами первого городского поколения, с актуализированной этнической и религиозной идентичностью. Непарадигмальные стратегии воспроизводятся горожанками второго и третьего поколения с высоким уровнем образования и неактуализированной этнической и религиозной идентичностью (последняя иногда может отсутствовать вообще).

4. В случае установления взаимосвязи между историческими периодами, типами семейно-брачных стратегий и факторами их трансформации, можно утверждать, что условиями, поддерживающими воспроизводство парадигмальных семейно-брачных стратегий женщин в конце 1980-1990-е гг., являлись структурирование татарского сообщества и активация татарского национализма в регионе, а в последнее десятилетие - снижение активности татарских общественных деятелей и организаций и одновременная институционализация ислама, внутренне не консистентного и противоречивого (что проявлялось хотя бы в наличии т.н. «традиционного ислама» и «салафитского»), В связи с этим для одних женщин в Тюменской области осталась значимой и этнокультурная, и религиозная составляющая в их семейно-брачной мотивации, а для других - религиозная стала доминирующей и при этом сложным образом контаминировалась с новым уровнем образования и новыми возможностями социальной самореализации. Напротив, условиями, оказывающими воздействие на непарадигмальные стратегии женщин, являлись и в конце 1980-х-1990-е, и 2000-е гг. факторы социальной модернизации - урбанизация и рост числа образованных женщин, в том числе с высшим образованием.

Степень достоверности и апробация результатов.

Основные выводы и положения, содержащиеся в диссертации, представлены в многочисленных докладах на научных конференциях: Российской конференции «Сулеймановские чтения» (13-14 мая 2011 г., г. Тюмень), международной конференции «Тендерный аспект религии» (12-13 мая, 2011 г., г. Москва), международном конгрессе «Этническая история и культура тюркских народов Евразии» (27-30 сентября, 2011 г., г. Омск), международных конференциях Российской Ассоциации Исследователей Женской Истории (20-22 октября 2011 г., Ярославль; 4-7 октября 2012 г., Тверь; 3-6 октября 2013 г., Нальчик), Конгрессе этнологов и антропологов России «Современный город и социокультурная модернизация России» (2-6 июля, 2013 г., г. Москва). Кроме того, основные выводы и положения диссертации нашли отражение в 13 научных публикациях, в том числе 3 - из списка ВАК и в разделе 1 коллективной монографии.

Материалы диссертации применены автором при проведении цикла «круглых столов», посвященных профилактике этнополитического и религиозного экстремизма в молодежной среде в 2013 г. по заказу Департамента по спорту и молодежной политике Тюменской области, при чтении лекций студентам-политологам Тюменского государственного университета в 2012-2013 гг.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Структура диссертационного исследования обусловлена его целью и задачами, включает в себя введение, три главы, заключение, список источников и литературы,

приложения. Объём работы - около 9 авторских листов, список источников и литературы составляет 410 позиций и приложения100.

Во Введении обосновывается актуальность темы исследования, характеризуется степень научной разработанности проблемы, формулируются цель и задачи исследования, поясняются используемые понятия, дается описание его методологических основ и методов, источниковой базы, характеристика новизны, положений, выносимых на защиту, а также апробация его результатов.

Первая глава «Татары Тюменской области и процессы социальной модернизации в конце 1980-х — начале 2000-х гг.» посвящена описанию места татарского этноса и его женской части в социуме Тюменской области, а также описанию происходивших там в конце 1980-х - начале 2000-х гг. социальных, этнокультурных и этнополитических процессов как контекста трансформации семейных и брачных отношений татар.

В начале главы (1.2. Социально-демографическая характеристика татар Тюменской области) на основании статистических материалов, преимущественно переписей населения, рассмотрена динамика перемен в социально-демографических и этнокультурных характеристиках региона. Очевидно, что с давних времен татарское население проживало в Тюменской области и в течение последней четверти XX века, являясь значительным этническим меньшинством, локализировалось в трех их пяти крупных городов Тюменской области и некоторых муниципальных районах. На протяжении рассмотренного периода численность татар была и оставалась устойчивой, устойчивым оставалось и соотношение городских и сельских жителей, но с конца 1980-х гг. нами обнаружена, хоть и довольно слабая, тенденция к урбанизации. Она соотносима с развивавшимся процессом повышения уровня образования татар, проживавших в Тюменской области, и выравниванию числа лиц со средним и высшим образованием с числом лиц, имеющих высокий образовательный уровень, в целом по региону. Перемены, связанные с ростом образовательного уровня, тесно коррелируют с интересом к своему языку, культуре при одновременном превращении русского в основной язык повседневного общения. Наше стремление сопоставить брачное поведение татар Тюменской области с семейно-брачными стратегиями русских позволило признать, что у татар Тюменской области могут быть выявлены незначительные особенности.

Основываясь на интервью с экспертами, татарскими общественными деятелями Тюменской области, материалах прессы и полевых наблюдениях, во втором параграфе первой главы (2.2. Процессы институционализации и трансформации татарского сообщества Тюменской области.) реконструирован общественно-политический и этнокультурный контекст эволюции татарского сообщества и татарских организаций региона, проанализированы направления их деятельности с целью более глубокого понимания особенностей конструирования, понимания женского и женственности, семьи, брака и семейных отношений в рассматриваемой этнической группе. На основании широкого круга источников сделан вывод о том, что процесс структурирования татарского сообщества в особенности характерен для рубежа 1980-х - 1990-х гг. Он был сопряжен с демократизацией общественно-политических отношений в государстве в целом. В этот период возникло множество татарских общественных организаций различной направленности, которые решали политические задачи, в том числе, по признанию сибирских татар самостоятельным этносом, что нашло отражение в результатах переписи 2002 г.

К 2000-м гг. татарское сообщество и общественные организации, являющиеся его стержнем, претерпели трансформацию. В этот период татарские организации, в соответствии с изменившимися общественно-политическими условиями в государстве и регионе, свернули политические программы и сконцентрировались на этнокультурной деятельности в широком

100Автор выражает искреннюю признательность администрации Института проблем освоения Севера СО РАН, г. Тюмень и лично Директору, д.и.н., профессору Багашеву Анатолию Николаевичу за содействие, оказанное в подготовке материалов диссертации и научном консультировании по текущим делам.

смысле. Татарские лидеры прикладывали усилия в развитие и организацию издательской, культурно-досуговой деятельности, расширяли свои представительские возможности, укрепляли связи с Татарстаном, мусульманскими лидерами региона. Ровно к тому же времени (началу 2000-х гг.) относится кристаллизация в представлениях татарских общественных лидеров весьма четкой и выразительной картины ожидаемого и желаемого в поведении молодежи. Это было время формулировки того особого идеала женственности, каким он виделся именно носителям определенного этнического (татарского) самосознания, что было, конечно, связано с новым осознанием важности семейных отношений для воспроизводства этноса. В изменившихся общественно-политических условиях татарские идеологи продолжали подчеркивать то, что выявляло этнокультурную самобытность, и этнизация женственности и семейных отношений являлась в этом процессе одним из механизмов.

Не подлежит сомнению и то, что социальная модернизация в то время привела к усилению процессов урбанизации, росту численности городских жителей среди татар, повышению уровня их образования, складыванию татарской интеллигенции, которая ставила задачи возрождения своей культуры, сплочения татарского сообщества, развития татарского этноса сообразно новым общественно-политическим возможностям.

Вторая глава «Трансформация дискурса региональной элиты о браке, семье, социальной роли женщин в конце 1980-х - начале 2000-х гг.» посвящена описанию перемен в политико-правовых подходах политического руководства государства и Тюменской области, определяющих понимание роли и места женщины в семье, анализу репрезентаций «способов говорения» о предмете различных официальных лиц, общественных деятелей (в том числе татарских и мусульманских), а также работников СМИ региона. Число публикаций по теме в эти годы росло в геометрической прогрессии, практически в каждой из них можно найти более или менее подробно описанные нормативные и ненормативные образцы женственности, равно как конструкции моделей семейных отношений, часть из них отражала желание государства вмешаться в объективные процессы перемен и направить их в выгодное русло.

В специальном параграфе этой главы (2.1. Политико-правовые подходы руководства страны и руководства Тюменской области к женскому вопросу и к проблемам семьи и брака) подвергнуты анализу документы органов государственной власти и нормативные документы, изданные ею, рассмотрены изменения в государственной политике страны и представлениях политического руководства о социальном статусе женщины и выполняемой ею работе в семье и обществе. После текстуального анализа стало возможным прийти к выводу о том, что на протяжении пятнадцати лет (с середины 1980-х по 1990-е гг.) политическое руководство государства и Тюменской области рассматривало семейные отношения и роль женщин в них с точки зрения традиционной парадигмы, ожидая от женщин выполнения функции «работающей матери», комплементарной к которой были роли сестры, супруги, матери. Двойные нагрузки женщины, необходимость сочетания женской работы с выполнением других социальных ролей не принимались во внимание. Кое-какие изменения можно найти лишь в 2000-е гг. в степени поддержки женщин государством: от сложившегося в советское время этакратического контракта «работающая мать» официальные лица предложили идти не к западному варианту двойного главенства и эгалитарности, а к традиционному тендерному контракту, назад, в прошлое - когда женщину поддерживала семья и, в особенности, супруг. Оставшиеся с позднесоветского времени не переосмысленными подходы политического руководства к «семейному» сюжету отражались и на законодательстве, которое регулировало семейные и брачные отношения, материнство и родительство. В представлении законодателя женщина и ее роль в семье и обществе рассматривалась не выходящей за рамки традиционной парадигмы, главной женской функцией виделась прокреативная. Динамика перемен была нескорой и слабой, число

официальных лиц, ориентированных на модернизацию системы отношений «женщина-государство», оставалось ничтожно малым.

Изучение материалов СМИ (параграф 2.2. Женская и семейная проблематика в дискурсе официальных лиц, общественных деятелей и журналистов Тюменской области) лишь подтвердило факт взаимоподдержки власти и лиц, призванных работать со словом. В этом параграфе сделана попытка показать на материалах прессы трансформацию представлений официальных лиц, общественных деятелей и журналистов Тюменской области, их взгляды на женщин, женскую социальную роль и семью, уделяя внимание представлениям о нормативной женственности, тому, как они облекались в слова теми, кто призван был взаимодействовать с женской частью социума.

Официальные лица и журналисты, к сожалению, лишь повторяли сформулированное политическим руководством страны. При этом, справедливости ради стоит сказать, что дискурсы общественных деятелей отличались некоторой вариабельностью. Если в выступлениях высшего руководства звучали лишь секвенции обоснований традиционного тендерного контракта, то «на местах» могли быть транслированы и фрагменты паритетной концепции семейных отношений, ориентированных на тендерную симметрию. Некоторые общественные деятели вплоть до конца 1990-х гг. осмысляли гендерные отношения с позиции равенства, что характеризуется их призывами к созданию для женщин равных возможностей с мужчинами в политических и социально-экономических отношениях. Но с конца 1990-х гг. и особенно в 2000-е гг. в их риторике доминировал традиционный дискурс. В прессе вновь мощно зазвучали призывы к женщинам возрождать свои «природные» качества, материнство вновь стало рассматриваться в терминах биологического предназначения женщины и его первостепенной значимости для реализации в семье и обществе. Тем более, этот дискурс поддерживался русской православной церковью и русскими общественными организациями, нацеленными на возрождения «всего национального». И сами женщины старшего поколения, и представительницы женских организаций удивлялись той легкости, с которой женщины (и татарки, и русские, и представительницы других этносов) отказывались от идей самореализации в профессии, вне семьи, с какой готовностью подчас воспринимали концепт социального и семейного (за счет мужа) иждивенчества. Общественными лидерами за пределы нормативности до конца 1990-х гг. выносилась «мужеподобная» женственность (ставшая предметом насмешек), отказ женщин от воспитания ребенка/детей (как и концепция чайлд-фри в целом), отложенное родительство. С конца 1990-х гг. эти темы поднимались в прессе все реже, и общим подходом стало непривлечение внимания ко всему, что вырывалось за пределы традиционных предписаний.

Постсоветский консервативный дизайн статей по вопросам семейно-брачной и, шире, социальной политики строился на идее о том, что забота о домочадцах - главный смысл жизни женщин, в то время как их профессиональная занятость изображалась как опциональная. Доминирующей парадигмой журналистов Тюменской области на протяжении всего исследуемого периода была традиционная. Лишь единичные публикации — рассказы об успешных в социальном плане женщинах - отличались ориентацией на тендерное равенство. Зато в те же самые годы во множестве статей материнская идеология (она же идеология «традиционных ценностей») фактически закрепляла за женщинами двойную нагрузку как «данную от природы необходимость». Женщины, откладывавшие родительство, отказывающиеся сознательно от материнства (делавшие аборт, оставлявшие ребенка в детском доме в силу недостаточности заработка и отсутствия социальной защиты и поддержки), выставлялись соотносимыми с мужчинами, страдающими алкоголизмом, а незамужние, карьерно-ориентированные женщины оценивались как декомпенсированные в личном плане, замещающие семейный уют успешностью вне дома. Получалось, что в любом случае вопрос упирался в проблему совмещения профессиональной занятости и семейных обязанностей. Отдельные прогрессивно мыслящие журналисты не определяли общественных настроений в регионе в целом, но их голос все же имел значение:

представление о нормативности в вопросе о том, какой должна быть «настоящая женщина», выбирающая спутника жизни, за два десятка лет все же слегка трансформировалось от явных негативных стигматизаций женской успешности в конце 1980-х - к их отсутствию в 2000-е гг. и, в конечном счете, замалчиванию проблемы, отодвиганию ее в число неприоритетных.

На материалах татарской и мусульманской прессы, на базе интервью с татарскими и мусульманскими лидерами Тюменской области (параграф 2.3. Женская и семейная проблематика в дискурсе татарских и мусульманских общественных деятелей и журналистов Тюменской области) реконструирована трансформация их представлений о месте женщины в социальном пространстве, нормативной женственности и моделях семьи в рассматриваемый период. Прослежены взаимосвязи появления исследуемых представлений и процессов консолидации татарского и мусульманского сообщества в регионе. Так, в конце 1980-х - 1990-е гг. дискурс татарских общественных деятелей в отношении женщин и их роли в семье характеризовался убежденным традиционализмом. Женские социальные роли раскрывались через пространство семейных и родственных отношений — супруги, матери, а также сестры, невестки, тети и пр. Участие и успешность женщин в профессиональных отношениях репрезентировалось как второстепенные. Транслируемые татарскими общественными лидерами представления о месте женщины в социальных отношениях внешне соответствовали позднесоветскому контракту «работающей матери». Вместе с тем, женственность и семейные отношения подвергались постоянному обсуждению. Значимым мотивом татарского официоза становилась апелляция к ретрадиционализации общества. В 2000-е гг. дискурсы татарских общественных лидеров по исследуемому сюжету оставались прежними, содержательно не претерпев трансформаций, поскольку отсутствовало обновление идейного и кадрового состава татарских общественных организаций. С официальной институционализацией ислама традиционная риторика татарских лидеров стала еще более поддерживаться носителями данной конфессии. Продвигаемая государственными органами и религиозными институтами консервативная идеология стала претендовать на гегемонию. В результате актуализации традиционных семейных и родственных ценностей легитимным воспроизводством татарской этнической группы стали семейные отношения, ответственность в которых возлагалась полностью на женщин (татарок). Религиозные лидеры, получив более широкие возможности для своих выступлений на страницах печати в 2000-е гг., поддерживали этот концепт. Эта поддержка входила подчас в очевидное противоречие с повседневными социально-бытовыми практиками, вызывая дискуссии в татарском обществе по поводу многоженства, ношения хиджабов и проведения хатымов.

Итак, представления региональной элиты о месте женщины в семье и обществе, отраженные в публичном пространстве, трансформировались и соотносились в изучаемый период причудливо и сложно. В политико-правовой сфере, в дискурсе официальной власти, общественных деятелей и журналистов Тюменской области воспроизводились, в целом, очень традиционные взгляды. Лишь у небольшой части общественных деятелей в выступлениях можно найти элементы тенденции эгалитарности. Татарские лидеры опирались на консервативную часть регионального гражданского общества и поддерживались мусульманскими акторами. В их консервативной риторике прагматические аргументы были сильно перемешаны с ценностно-нагруженными и религиозными.

Третья глава диссертации «Трансформация семейно-брачных стратегий татарок Тюменской области в конце 1980-х - начале 2000-х гг.» посвящена описанию трансформаций и попыткам типологизации собственно семейно-брачных стратегий татарок в регионе.

На основании материалов интервью в первом параграфе главы (3.1. Семейно-брачные стратегии женщин в конце 1980-х — 1990-е гг.) сделана попытка реконструировать жизненные истории женщин в возрасте от 35 до 45 лет на момент интервью, чей семейно-брачный опыт относится к изучаемому времени. На основании их рассказов о своей

семейной жизни в 1980-х - 1990-е гг. воссозданы их представления о значении и месте семейных отношений в женской жизни в целом, проанализированы особенности выбора супруга и вступления в брак, размышления женщин о качестве жизни и понимании удачного брака, выяснена степень участия родственников в устройстве семейных отношений. Особое место занимали ответы респонденток о роли религиозных обрядов в заключении брака и семейных отношениях, а также о традиционных иерархиях в системе родственных отношений и их понимании сегодня. В целом, можно сделать вывод о том, что в представлениях респонденток большой вес имеют установки, соотносимые с этнотрадиционной парадигмой, но зачастую они вступают в противоречие с тем, что внушается СМИ.

Семейно-брачные стратегии женщин типологизированы в соответствии с их ориентацией на парадигмальные установки (традиционализм) и не соответствующие им. Женщины, не следующие в семейно-брачных стратегиях доминирующим в татарском обществе парадигмам, предстают лишенными ежедневной поддержки родственников, избегающими отношений с ними.

Женщины, воспроизводящие парадигмальные семейно-брачные стратегии, обладающие актуализированной этничностью (которая проявилась в связи с их проживанием до позднеподросткового времени в гомогенных татарских сельских поселениях и переездом в города Тюменской области в более зрелом возрасте) предстают осознанно нацеленными на традиционность. Можно говорить в этом смысле о наличии низового консерватизма, который, хотя и не имеет пока идеологической и культурной гегемонии (поскольку сталкивается с достаточно заметным контргегемонным протестным дискурсом), все же растет и крепнет. При этом, прямого влияния религии (ислама) или уровня образования на женщин, воспроизводящих этот тип стратегий, не обнаружено. Этот феномен частичного консервативного реванша не является новым в истории, но он ощутим, и требует осмысления. Непарадигмальные семейно-брачные стратегии реализованы женщинами второго городского поколения с высшим или послевузовским образованием со слабо активированной этнической и религиозной идентичностью.

Во втором параграфе (5.2. Семейно-брачные стратегии женщин в начале 2000-х гг.) обращаясь к жизненным историям женщин (в возрасте от 18 до 35 лет на момент интервью), чей семейно-брачный опыт соотносился уже не с «перестройкой», а с периодом 2000-х гг. Ставилась цель описать трансформацию их представлений о значимости семейных отношений в их жизни, исследовать практики выбора супруга и вступления в брак, участие родственников в семейных отношениях, изменение тендерных контрактов, выполнение религиозных обрядов в этнически смешанных семьях, представления женщин о нормативности в родственных отношениях. Несмотря на частичное проникновение в ментальное™ респонденток некоторых модернистских представлений о достижимости реальной тендерной симметрии, все же в целом надо признать, что в представлениях татарок юного и молодого поколений присутствуют, скорее, элементы традиционной парадигмы (тесно связанной с исламом).

Семейно-брачные стратегии женщин типологизированы в соответствии с их ориентацией на парадигмальные установки и отвержением их. Женщины, не следовавшие в семейно-брачных стратегиях доминирующим в татарском обществе парадигмам, предстали не ценящими отношения между представителями разных поколений, свойственниками и родственниками, прерывавшими отношения с ними, отказывающимися от воспроизводства религиозно-культурных элементов быта в своей семейной жизни. Напротив, женщины, осознающие свою связь с традиционной культурой, горожанки первого поколения с разным уровнем образования, с актуализированной религиозностью, вели себя совсем иначе. Их религиозность, кстати, даже доминировала над этнической идентичностью, поскольку в 2000-е гг. деятельность татарских общественных организаций переживала спад, тогда как ислам активно укрепился и получил новый толчок к распространению в регионе.

Женщины, воспроизводившие непарадигмальные семейно-брачные стратегии в 2000-е гг., как и в 1990-е гг., были горожанками второго и третьего поколения с высоким уровнем образования и неактуализированной этнической и религиозной идентичностью (последняя, могла вовсе отсутствовать).

Общая трансформация семейно-брачных стратегий женщин сводится к расширению спектра оценок и несводимости их к какой-то одной парадигме (этнической, религиозной, традиционалистской), к расширению типов и видов социальных практик. В условиях постсоветского демонтажа социального государства (что характерно для современной России в целом, а не только для Тюменской области) урезание многих социальных сервисов, очевидно, планируется компенсировать за счет переложения их функций на традиционную семью, которая сама должна взять на себя, например, поддержку пожилых людей, равно как по собственной инициативе должна стать (относительно) многодетной. Однако, татарки Тюменской области в своих семейно-брачных стратегиях, очевидно, не согласны с таким подходом и выражают свое несогласие в форме осмысленного приятия или неприятия тех или иных установок, они против и политизации родительства, характерного для ранней постсоветской тендерной политики. Действительные практики частной жизни (детность семьи, распределение ролей, разрешенное и запретное в сексуальном поведении, близость или отдаление от родственников) татарок из самых разных слоев населения часто бывают далеки от желаемых консерваторами, даже если на словах «традиционные ценности» приветствуются и одобряются.

В заключении установлены взаимосвязи в трансформациях семейно-брачных стратегий женщин и факторов, оказывающих влияние на них, подведены итоги исследования. В результате сопоставления источников разных типов и видов, перепроверки (триангуляции) информации, в них сообщаемой, можно сделать общий вывод о том, что на излете советского времени в татарском обществе доминировал этакратический гендерный контракт с его центральной фигурой «работающей матери». В начале 1990-х гг. он претерпел трансформацию в связи со снижением социальной поддержки материнства государством. В политико-правовых подходах обозначилась тенденция к традиционализму, ориентация женщин на традиционные социальные роли (супруги и матери), несмотря на то, что в этот период осуществлялись попытки инкорпорирования идей тендерного равенства в политические институты.

Представления и общественных деятелей, и журналистов Тюменской области в конце 1980 -х — 1990-е гг. также претерпевали медленную трансформацию, концепт «работающей матери» претерпел эрозию, и воздействие на него оказывали транслировавшиеся в то время ментальные установки, призванные воздействовать на женщин. Часть их стремилась обратить их в сторону традиционализма, другие - представляли преимущества концепта гендерного равноправия. В этот период, особенно до середины 1990-х гг. два этих противоположных дискурса сосуществовали.

В представлениях татарской общественности Тюменской области конца 1980-х -1990-х гг. жизненные траектории женщин соотносились с вовлеченностью в широкие родственные и семейные отношения, выполнением комплементарных социальных ролей супруги и матери, а также участием в трудовых отношениях. Репрезентируемый татарскими акторами образ женщины формально соотносился с образом «работающей матери». В первые постсоветские годы часть татарок оценила положительные черты гендерного контракта «мать-домохозяйка». Они были заинтересованы в его легитимации. В дополнение к тому в рассматриваемый период дискурсы татарских общественных деятелей были наполнены возрождением татарской национальной идентичности, без которой было невозможно конструирование на новой основе татарского этноса. Контекст, таким образом, благоприятствовал созданию условий для этнизации женственности, семейных и брачных отношений. В рамках семьи от женщины ожидалось поддержание элементов татарской культуры: знание татарского языка и особенностей национальной кухни, фольклора, истории

и религии, воспроизводство этих культурных элементов в процессе воспитания детей. Все это естественным образом ориентировало женщин на гомогенные брачные союзы, а также на поддержание широких родственных связей.

В 1980-1990-х гг. представления и взгляды татарских социальных акторов, в целом, соответствовали существующим политико-правовым подходам политического руководства страны, традиционным представлениям областных общественных деятелей и журналистов о роли женщины в семье. Все это отражает включенность татарских лидеров в региональное сообщество. Однако в представлениях общественных деятелей и журналистов Тюменской области присутствовали все же и элементы дискурса тендерного равенства. Сами татарки в семейно-брачных стратегиях стремилась воспроизводить паттерны, соответствующие общим культурным воззрениям татарских общественных деятелей (этнической парадигме). Они ориентировались на ранее замужество (до 25 лет), совпадающее с сексуальным дебютом. При выборе супруга придавали значение этничности, не отрицали значения мнения родителей и ближайших родственников. В семейных отношениях женщины воспроизводили традиционный гендерный контракт, в котором супруг осуществлял взаимодействие с «большим социумом», был ответственен за финансовое обеспечение семьи, а супруга занималась воспитанием детей, обеспечением быта и (по возможности) вступала в профессионально-трудовые отношения. Как в любом традиционном тендерном контракте, именно женщины у татар осуществляли передачу традиций этноса, основы религии своим детям, а также язык, культуру, обучали участию в религиозных обрядах и пр. Передачу традиций осуществляли сами матери, матери респонденток, т.е. бабушки детей, занимающие особое социально значимое место в татарском обществе, а также родственники, составляющие ближайшее социальное окружение. Бытования ненормативных образцов семейных отношений практически (для того времени) не обнаруживается. Не соответствующие этнической парадигме семейно-брачные стратегии татарок характеризовались поздним замужеством (ближе к 30 годам), браком с русским супругом, рождением ребенка вне брака, попытками равномерно распределить семейные обязанности с супругом, а также активным (в ущерб супружеским и семейным отношениям) участием в трудовых отношениях. Реализация женщинами в эти годы непарадигмальных семейно-брачных стратегий была связана с сопротивлением традиционным паттернам.

В 2000-е гг. доминирующим политико-правовым подходом в отношении женщин и семейных отношений остался традиционный. Он был связан с ориентацией женщин политическим федеральным и региональным истеблишментом на семью посредством проводившихся социальных программ - реализацию приоритетных национальных проектов и материнского (семейного) капитала, повышением символического социального статуса материнства, то есть был порождением целенаправленной традиционалисгски ориентированной политики государства. Поэтому для большинства женщин, имеющих детей, возникла невыполнимая совокупность требований (все того же контракта «работающая мать»). В эти годы дискурс общественных деятелей и журналистов Тюменской области повторял дискурс официальных лиц и характеризовался однообразием. Лишь некоторые работники СМИ делали попытки рассмотреть положение женщины в семье и обществе с точки зрения гендерного равенства. Собственно и татарские акторы, используя прессу, поддерживали ориентацию женщин на семью, вовлечение в широкие родственные отношения и воспроизводство этнокультурных тендерных стереотипов в рамках и посредством семейного быта. Риторика татарских лидеров относительно однонациональных браков стала заметно более агрессивной в 2000-е гг., по сравнению с 1990-ми гг.

Начало нового века и тысячелетия было отмечено в Тюменской области общим усилением позиций ислама, что в целом усилило «говорение» татарских общественных деятелей в том числе и на тему семьи и семейных отношений. Мусульманские религиозные лидеры региона транслировали системы представлений, в которых брак с мусульманином, подчинение женщины своему супругу, материнство, наделялись особыми по значимости

смыслами. Однако по некоторым аспектам постулаты ислама вступали в противоречие с основной этнической парадигмой.

Что касается жизни и семейно-брачных стратегий татарок в это время, то контракт с превалированием элемента «работа» продолжал подразумевать достаточно интенсивную их деятельность на рынке труда. Контракт же с превалированием роли домохозяйки все меньше был основан на обеспечении быта, поскольку быт стал проще и перестал давать достаточные основания для самоуважения и легитимации статуса неработающей женщины. Тем не менее, в жизненных траекториях женщин семейные отношения и замужество занимали все еще очень значимое место. Их интимные отношения соотносились с регистрацией брака или с его религиозным заключением (никахом). Как и в 1990-х гг., на выбор супруга серьезное влияние оказывало социальное окружение женщин: имело значение принадлежность к своему этносу и религиозная ориентация (принадлежность к исламу). Наиболее распространенным тендерным контрактом все еще, несмотря ни на что, оставался традиционный, роль женщины в нем была комплементарна по отношению к супругу-«кормильцу». Женщины по-прежнему поддерживали значимость этнического фактора в быту и воспитании детей и делали это через различные практики - татарский язык, различные религиозные обряды, национальную кухню и фольклор. В этом им помогали матери и ближайшее социальное окружение -многочисленные родственники, а особенно родственницы.

В 2000-е гг. в публикациях и выступлениях татарских общественных деятелей региона в отношении женщин и семьи не обнаружено очевидного стремления осудить непарадигмальные женские семейно-брачные практики и ненормативную женственность. Негативные коннотации можно встретить в риторике журналистов области в отношении таких концептов как женское одиночество, убежденность в нормальности интимных отношений до и вне брака, в особенности же - у такого концепта как осознанный выбор семьи без детей (отказ от деторождения). Необычные и непривычные в рамках традиционного тендерного контракта отношения складывались в тех гражданских браках и зарегистрированных семьях, в которых русские и татарки становились партнершами мусульман, особенно русских мужчин-мусульман, которые настаивали на поддержании женщинами в рамках семьи традиций и исполнение мусульманских религиозных обрядов. Другая форма ненормативности в семейно-брачных стратегиях татарок может быть обнаружена в ориентации женщин исключительно на карьеру, отказе от замужества, в их готовности к добрачным интимным отношениям, рождению ребенка вне брака, замужеству с русскими и православными, что влекло обычно разрыв отношений с родственниками и отказ от воспроизводства элементов своей этнической культуры и традиций (своей) мусульманской религиозности.

Парадигмальные семейно-брачные стратегии в конце 1980-х - 1990-е гг. воспроизводили женщины-горожанки первого поколения, с актуализированной этничностью. Не обнаружено влияния ни религии (ислама), ни достигнутого ими уровня образования на социальное поведение женщин этой группы. Женщины, воспроизводившие парадигмальные семейно-брачные стратегии в 2000-е гг., также являлись горожанками первого поколения, с актуализированной этничностью и религиозностью. Значительным отличием этнокультурных характеристик женщин, чьи семейно-брачные стратегии были реализованы в конце 1980-х - 1990-е гг., и теми, кто жил десятилетием позже, были различные проявления религиозности. В 2000-е гг. все женщины, ориентировавшиеся на парадигмальные семейно-брачные стратегии, считали себя верующими. Однако, для одних женщин ислам выполнял роль прежде всего историко-культурного основания их татарской идентичности, а для других являлся самостоятельным и важным фактором их духовной и семейной жизни. В последнем случае религиозная идентичность могла вступать в противоречие с этнической, что наиболее очевидно проявлялось в ситуации с межэтническими браками. В татарской среде межэтнические браки считались крайне нежелательными, в мусульманской - допустимыми, особенно если будущий супруг — мусульманин. В татарской среде оказалось

несформулированным отношение и к многоженству. Как правило, женщины стремились следовать как этническим, так и религиозным нормам, однако часть женщин все же ориентировалась больше на последние.

Двойственные проявления религиозности этих женщин соответствовали историческим условиям. В последние полтора десятка лет наблюдается снижение активности татарских общественных организаций и их лидеров в регионе. Этот процесс оказался одновременен активному возрождению ислама.

Женщины, воспроизводившие непарадигмальные семейно-брачные стратегии, говорившие «Нет!» традиционному тендерному контракту, отказывавшиеся от воспроизводства этнической и религиозной парадигмы в семейно-брачных стратегиях, и в конце 1980-х - 1990-е гг., и в 2000-е гг. были горожанками как минимум второго поколения, имели высшее или послевузовское образование. Уровень образования как самостоятельный фактор не оказывал влияния на семейно-брачные стратегии женщин: среди женщин, имевших высокий уровень образования, были и те, кто ориентировался на парадигмальные семейно-брачные стратегии, причем, именно они и составляли большинство. Установки парадигмальных семейно-брачных стратегий татарок и в 1990-е годы, и в 2000-е содержательно не претерпели изменений. Необычные, новые формы семейно-брачных стратегий татарок, напротив, трансформировались в последние годы. Эти изменения коснулись, во-первых, исламизации (ориентации на исламские культурные паттерны), во-вторых, имели следствием увеличение числа женских практик, выходящих за границы традиционной парадигмы.

Воспроизводство парадигмальных семейно-брачных стратегий женщин в конце 19801990-е гг. поддерживалось институционализацией татарского сообщества, проявлениями татарского национализма в регионе, позже — влиянием укрепившегося ислама, появлением учебных заведений, в которых ставились на обсуждение аксиологические жизненные вопросы (вопросы о жизненных ценностях), контактировавших с зарубежными образовательными и просветительными исламскими центрами, озабоченными распространением установок и идей, созвучных традиционному тендерному контракту. Условиями, оказывающими воздействие на непарадигмальные стратегии женщин, которые также имели распространение, являлись в 1980-2000-е гг. урбанизация, проникновение новых культурных паттернов, рост численности женщин, получивших высшее образование, знакомых с иными культурными образцами.

Основные положения и выводы диссертационного исследования нашли отражение в следующих публикациях автора:

Публикации в журналах, рекомендованных ВАК РФ для апробации результатов диссертационного исследования:

1. Шишелякина А.Л. Добрачные стратегии татарок в условиях трансформации российского общества (на примере татарского сообщества Тюменской области) // Женщина в Российском обществе, 2012. № 1. С. 17-25.

2. Шишелякина А.Л. Визуальные репрезентации в национальной прессе: опыт «прочтения» фотографий // Вестник археологии, антропологии и этнографии, 2011. № 2. С. 228-235.

3. Шишелякина А.Л. О V Международной конференции РАИЖИ, приуроченной к Году российской истории «Женщины и мужчины в контексте исторических перемен», Тверь, 4-7 октября 2012 г. //Женщина в Российском обществе, 2012. № 4. С. 86-89. Иные публикации:

Коллективная монография:

4. Бобров И.В., Шишелякина А.Л. Этнополитические проекты националистических движений в Тюменской области // Гражданские инициативы в сфере этнической политики. Возможности посредничества гражданских структур в деле

предупреждения и урегулирования этнических конфликтов / Под ред. Зорина В.Ю.,

Степанова B.B. М..: ИЭА РАН, 2013. С. 21-29.

Статьи:

5. Шишелякина А.Л. Женская тематика в публичном пространстве Тюменской области // Женщины и мужчины в контексте исторических перемен: материалы 5 международной научной конференции РАИЖИ и ИЭА РАН, 4-7 октября 2012, Тверь. -М„ ИЭА РАН, 2012. Т. 2. С. 347-350.

6. Шишелякина А.Л. О практике ношения хиджаба: взгляд мусульманки // Российская тендерная история с «юга» на «запад» прошлое определяет настоящее: материалы VI научной конференции РАИЖИ и ИЭА РАН, 3-6 окт. 2013, Нальчик. - М., ИЭА РАН, 2013. Т. 1. С. 124-125.

7. Шишелякина А.Л. Элементы традиционной женской одежды и их восприятие в современном поликультурном городе (на примере татар Тюмени, 1990-2010-х гг.) // X Конгресс этнографов и антропологов России: Тезисы докладов. М., 2-5 июля 2013 / Под ред. М.Ю. Мартынова и др. - М„ ИЭА РАН, 2013. С. 186.

8. Шишелякина А.Л. Тендерные контракты в мусульманском сообществе Тюменской области // Частное и общественное: тендерный аспект: сб. ст. Материалы Четвертой международной конференции Российской ассоциации исследователей женской истории и Института этнологии и антропологии им. H.H. Миклухо-Маклая РАН (г. Ярославль, 20-22 октября 2011). Москва, ИЭА РАН, 2011. Том 2. - С. 327-332.

9. Шишелякина А.Л. Образ женщины в тюменской мусульманской прессе // Религиозная ситуация в российских регионах: тезисы докладов и сообщений Второй всероссийской научно-практической конференции (Омск, 22-23 октября 2010 года). Омск: Омская академия МВД России, 2010. - С. 64-65.

10. Шишелякина А.Л. К вопросу об изучении женщин в мусульманских этноконфессиональных сообществах: историографический обзор (на примере сообщества татар) // Этническая история и культура тюркских народов Евразии: сборник научных трудов. - Омск: Издатель-Полиграфист, 2011. С.304-306.

11. Шишелякина А.Л. Женщина в зеркале мусульманской прессы // Сулеймановские чтения: материалы всерос. науч-практич. конференции (Тюмень, 13-14 мая 2011 г.). Тюмень, 2011. Универсальная типография «Альфа принт». С. 177-180.

12. Бобров И.В., Шишелякина А.Л. Этнополитическое пространство Тюменской области: основные черты прошлого и нового времени // «Инвестиции. Налоги. Капитал», 2011. № 1-3, январь-июнь. С. 186-196.

13. Бобров И.В., Черепанов М.С., Шишелякина А.Л. Профилактика экстремизма и национализма в молодёжной среде: методические рекомендации для специалистов администрации города, муниципальных учреждений, работающих в сфере профилактики экстремизма в молодёжной среде // Профилактика экстремизма и национализма в молодёжной среде: методические рекомендации для специалистов администрации города, муниципальных учреждений, работающих в сфере профилактики экстремизма в молодёжной среде: программа семинара и методические рекомендации для специалистов администрации города, муниципальных учреждений, работающих в сфере профилактики экстремизма в молодёжной среде: Издательство «Графит», Тюмень, 2013. 41 с.

0тпечатано10.04.20014 в типографии «Графит», 625003, г. Тюмень, ул. Семакова, 20, оф. 3

Текст диссертации на тему "Семейно-брачные стратегии татарок Тюменской области"

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ НАУКИ ИНСТИТУТ ПРОБЛЕМ ОСВОЕНИЯ СЕВЕРА СИБИРСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК

На правах рукописи

04 У 0/>/И №

Шишелякина Алена Леонидовна

СЕМЕЙНО-БРАЧНЫЕ СТРАТЕГИИ ТАТАРОК ТЮМЕНСКОЙ ОБЛАСТИ (КОНЕЦ 1980-х - НАЧАЛО 2000-х ГГ.)

Специальность 07.00.07 - Этнография, этнология и антропология

Диссертация

на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор Н.Л.Пушкарева, Институт этнологии и антропологии им. Н.Н.Миклухо-Маклая РАН

Тюмень 2014

Оглавление

Введение.................................................................................................................3

Глава 1. Татары Тюменской области и процессы социальной модернизации в конце 1980-х - начале 2000-х гг..................................................37

1.1. Социально-демографическая характеристика татар Тюменской области.............................................................................................37

1.2. Процессы институционализации и трансформации татарского сообщества Тюменской области ................................................................................73

Глава 2. Трансформация дискурса региональной элиты о браке, семье, социальной роли женщин в конце 1980-х - начале 2000-х гг......................82

2.1. Политико-правовые подходы руководства страны и руководства Тюменской области к женскому вопросу и к проблемам семьи и брака................82

2.2. Женская и семейная проблематика в дискурсе официальных лиц, общественных деятелей и журналистов Тюменской области...........................92

2.3. Женская и семейная проблематика в дискурсе татарских и мусульманских общественных деятелей и журналистов Тюменской области............................................................................................114

Глава З.Трансформация семейно-брачных стратегий татарок Тюменской области в конце 1980-х - начале 2000-х гг............................132

3.1. Семейно-брачные стратегии женщин в конце 1980-х - 1990-е гг.......132

3.2. Семейно-брачные стратегии женщин в начале 2000-х гг..................142

Заключение...............................................................................157

Список источников и литературы.................................................................164

Приложения..............................................................................199

Введение

Актуальность темы исследования. В течение последних десятилетий российское общество переживает процесс трансформации всех систем: политических, экономических, социальных. Изменения очевидны и в сфере семейных отношений, которые зависимы от изменчивой социальной конъюнктуры. Растет вариативность форм семейных отношений, усложняются повседневные семейные практики, ширится репертуар семейных ролей. Исследователи отмечают, и на наш взгляд совершенно справедливо, что изменения в семейных отношениях отражают трансформацию всего тендерного порядка и социального статуса женщин в российском обществе1.

При заметном расширении возможностей для женщин в современном обществе сохраняются прежние тендерные представления и стереотипы, традиционные жизненные сценарии, определенный консерватизм в вопросах отношений с супругами и воспитания детей. Сосуществование указанных противоречивых тенденций создает для женщин проблемы в жизненном проектировании и самореализации, а также необходимость самостоятельного выбора и принятия решений в определении индивидуальных жизненных стратегий.

Ситуацию осложняет то, что российское общество социально, экономически и этнокультурно неоднородно. Процесс трансформации семейно-брачных стратегий женщин происходит по-разному в разных сегментах общества. Особенности этого процесса у татар Тюменской области практически не изучены; гендерного аспекта этой темы - семейно-брачных стратегий татарок Сибири - не касался практически никто. Данное диссертационное исследование преследует целью восполнить этот пробел.

'Пушкарева Н.Л. Тендерная система в России 20 века и судьбы россиянок // Новое литературное обозрение. Вып. 117. 2012. С. 8-24; Т.А.Гурко. Трансформация брачно-семейных отношений // Россия: трансформирующееся общество / Ред. В.А. Ядов. М., Канон-Пресс-Ц, 2001. С. 272-283.

Степень разработанности темы. История изучения различных аспектов жизни женщин-татарок, в том числе жизни семейной, отношения к ней, к браку и родительству имеет в отечественной научной традиции глубокие корни.

Первые отрывочные впечатления о быте и жизни татарок встречаются в дневниковых записках и заметках участников академических экспедиций, ученых и путешественников XVIII века - И.Г.Георги2, П.С.Палласа3, Г.Ф.Миллера4, М.Невзорова5, И.П.Фалька6, и др. Их комплексные исследования были посвящены широкой проблематике: географическим и природно-климатическим особенностям территории, народам, населяющим Российскую Империю. Исследователи фиксировали антропологические, этнографические и бытовые особенности остяков, лопарей, башкир, самоедов, татар и других «инородцев», населяющих Центральную часть России, Поволжье и Сибирь.

В составе перечисленных тем исследователи-путешественники обращались к описанию и семейных отношений, брачной жизни женщин-татарок. Как правило, в своих дневниковых заметках и исследованиях они лишь вскользь упоминали об этом, рассказывая об особенностях женской одежды, воспитании и свадебной обрядности. К примеру, И.Г.Георги в своем «Описании...» отмечал: «женский пол их [татар - прим. авт.] - больше здорового, нежели пригожего сложения и привыкает смалу к прилежанию, скромности, уединению и

п

повиновению» . Тенденция обращать внимание скорее на внешний облик, нежели пытаться вникнуть в особенности духовной культуры этноса, тем более - его женской части - характерная черта описания женщин-татарок и вообще женщин «инородческих» групп Российской империи. Исследователи XVIII века лишь

2 Георги И.Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов, их житейских обрядов, обыкновений, одежд, жилишь, упражнений, забав, вероисповеданий и других достопамятностей /О.Г. Георги; предисл.и прим. В.А. Дмитриева. - Перепеч.с изд. 1799 с испр. и доп.; изд 2-е. Спб, Русская симфония, 2007. 808 с.

3 Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российской империи. Спб, Императорская Академия Наук. 1786. 111 с.

4Миллер, Г. Ф. История Сибири. Т. I / Г. Ф. Миллер; ИЭА РАН. М. Восточная литература РАН, 2000. 598 с.

Миллер, Г. Ф. История Сибири. Т. II / Г. Ф. Миллер; ИЭА РАН. М. Восточная литература РАН, 2000. 796 с. 'Невзоров М. Путешествие в Казань, Вятку и Оренбург в 1800 г. Спб. Альфарет, 2011. 280 с.

6Фальк И.П. Записки путешествия от С.-Петербурга до Томска И Полное собрание сочинений ученых, путешествовавших по России. Т. 6. Спб, Импер. Академия Наук, 1824. 546 с.

7 Георги И.Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов, их житейских обрядов, обыкновений, одежд, жилишь, упражнений, забав, вероисповеданий и других достопамятностей /О.Г. Георги; предисл.и прим. В.А. Дмитриева. - Перепеч.с изд. 1799 с испр. и доп.; изд 2-е. Спб. Русская симфония, 2007. С. 127.

знакомились, собирали и аккумулировали сведения о различных аспектах жизни разных народов. Для их описаний характерна фрагментарность, статус культурного превосходства и субъективность, основанная на личных впечатлениях более, нежели на скрупулезном исследовании какого-то вопроса.

о

В середине XIX века появились этнографические описания А.Ф.Риттиха , М.Лаптева9, К.Ф.Фукса10, исследовавших (как и их предшественники) восточные территории. Занося их на карту, они описывали встреченных ими «инородцев», среди которых были и татары, иногда сравнивали их с русскими. При описании «инородцев» они обращали внимание на территорию проживания, численность, демографический потенциал этих этносов, описывали бытовые сферы жизни.

А.Ф.Ритих и М.Лаптев проводили исследования татар в рамках академических экспедиций и изучения народов Российской империи. В отличие от них, К.Ф. Фукс проводил исследования татар, в том числе женщин непосредственно. Благодаря своей врачебной практике он имел возможность близкого взаимодействия с представителями этой этнической группы.

Исследователи этого времени более подробно, в отличие от авторов XVIII века, описывали татарок. Они иллюстрировали женскую одежду и украшения, бытовые сферы жизни татарской женщины, социальные различия в зависимости от статуса их мужей, участие женщин в обрядах перехода, например, свадебном обряде.

Более подробно был рассмотрен и образ жизни, который ведут татарки, вопросы демографии и социальных различий. Авторы этого времени увидели и описали татарок как затворниц, в связи с тем, что появляясь в обществе, они скрывали лица. Демографический аспект интересовал К.Ф.Фукса и А.Ф.Риттиха поскольку у татар распространено многоженство и многодетность. Однако оба автора прогнозировали, что татары не будут быстро воспроизводиться, так как они имеют «... склонность выбирать себе жен из очень молодых, даже незрелых

8Риттих А.Ф. Этнография России. Казанская губерния. T.2. Казань. Императорский Казанский ун-т, 1870. 125 с.

9 Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами генерального штаба. Казанская губерния / Сост. М.Лаптев.Спб. Импер. Академия Наук. 1861. 634 с.

10 Фукс К. Ф. Казанские татары в статистическом и этнографическом отношениях. Казань. Университ.типография. 1844.133 с.

лет девиц, особенно между богачами, несмотря на строгое запрещение от Правительства. У таких незрелых женщин всегда бывают лица бледные и болезненные; они бывают, по большей части, или вовсе бездетны, или производят слабоумных и скороумирающих детей»11. Социальный статус был подробно описан К.Ф.Фуксом. Он дифференцировал женщин в зависимости от социального статуса их мужей на «первоклассных», «второстепенных», «третьего разряда» и «деревенских». И, по его мнению, наиболее свободную жизнь вели женщины, относящиеся к «третьему разряду» и «деревенским».

В конце XIX века появились исследования о тюрках, именуемых «татарами», живущих в восточных территориях Российской империи - татарах каинской барабы, татарах Западной и Восточной Сибири, барабинской степи. Такие авторы как И.Каратанов12, К.Ельницкий13, Н.М.Ядринцев14, С.К. Патканов15 и др. обращались к описанию «женских сюжетов» в контексте антропологии, хозяйственно-бытовых, социальных и культурных особенностей татар. Их интересовали женская одежда и украшения, участие женщин в свадебной церемонии и иных обрядах. Интересно отметить, что по сведениям указанных авторов положение женщины в семье у татар Сибири «...нисколько не унизительно, она не является рабою, как в некоторых мусульманских странах, а полноправная хозяйка дома, к которой муж относится с полным уважением. Обычай закрывать лицо не особенно строго соблюдается»16.

В целом исследования второй половины XIX века являются уникальными, поскольку в них зафиксированы некоторые аспекты жизни татарки этого времени. Они подробно описывают быт татарки XIX века, проживающей не только на территории Казанского ханства, но и в Сибири. Исследования этого времени, однако, имеют и ограничения. Во-первых, «женская тема» изучалась в составе

"Там же. С. 13.

12 Каратанов И. Черты внешнего быта качинских татар // Известия императорского РГО. Т. 20. Вып. 6. Спб. 1884. С. 6-33.

13 Ельницкий К. Инородцы Сибири и Среднеазиатских владений России. Спб, Оникс. 1895.135 с.

14 Ядринцев H.M. Сочинения. Сибирские инородцы, их быт, и современное положение. T.2. / Под ред. С.Г. Пархимовича. Тюмень,КХМандрики. 2000. 336 с.

15 Патканов С.К. Сочинения в 5 томах. Т. 1. Материалы для изучения экономического быта государственных крестьян и инородцев Западной Сибири. 1888 / Сост. Ю.Мандрика. Тюмень, Мандр и К. 2003. 336 с.

'Там же. С. 36.

исследования татар в целом. Авторы, как они сами отмечали, сталкивались с трудностями описания женского опыта, поскольку не имели возможности прямого взаимодействия с татарками. Лишь К.Ф.Фукс благодаря своей врачебной практике смог более подробно исследовать их образ жизни. Кроме того, очевидно, что исследователи описывали те стороны жизни татарок, которые были непривычными для их культурного опыта, например, многоженство и затворнический образ жизни. Два этих сюжета надолго закрепились в историографической традиции. Во-вторых, в исследовательских подходах сохранялось культурное превосходство авторов относительно объекта / субъекта исследования, что конечно переносилось на описание женского опыта.

В начале XX века этнографические исследования вышли на новый уровень, прежде всего, за счет качественного описания и сокращения культурной

17

дистанции с объектом / субъектом исследования. В.П.Семенов-Тянь-Шанский ,

1 О 1 Л лл __П |

Я.Д.Коблов , П.Знаменский , А.Сперанский , Г.Н.Ахмаров и др. авторы, исследовавшие татарскую этническую группу, впервые рассмотрели темы уровня образования татар, особенностей вероисповедания, религиозных праздников, обрядов, более подробно описали семейные отношения. Затрагивали они и женскую тематику.

Анализируя положение татарской женщины, исследователи обращались как к традиционным сюжетам (одежда, украшения, участие в семейных обрядах, многоженство), так и к темам, которые ранее не рассматривались: вариативность заключения брака у татар, в том числе между родственниками и решение торгово-экономических вопросов.

В начале XX века вышло немало работ, но сохранялся подход, положенный исследователями XIX века, в первую очередь, К.Ф.Фуксом. Оценочные суждения и даже некоторые сюжеты дублировались, воспроизводилось представление, что

17 Россия. Полное географическое описание нашего Отечества: настольная и дорожная книга для русских людей/ Под ред. В.П.Семенова-Тьнь-Шанского. Т. 16. Западная Сибирь / Сост. И.П.Толмачев. Екатеринбург, Баско, 2008. 600 с.

18 Коблов Я.Д. Религиозные обряды и обычаи татар магометан (при наречении имени новорожденному, свадебные обряды и похоронные). Казань, Имп.ун-т.1908.49 с.

19 Знаменский П. Казанские татары. Казань, Имп.ун-т. 1910. 67 с.

20 Сперанский А. Казанские татары. Казань,Центр.типогр. 1914. 30 с.

21 Ахмаров Г. Н. Свадебные обряды казанских татар. Казань, Имп.ун-т. 1907. 10 с.

татарки - женщины, обреченные на пожизненное затворничество. Так,

А.Сперанский в работе «Казанские татары», 1914 г., отмечал: «Как трудно бывает

увидеть татарку, когда это даже необходимо, всего лучше видеть ее из рассказа 22

Фукса...» . Но появились исследования, представляющие татарку в ином свете. В первую очередь, в связи с тем, что появились авторы - выходцы из татар. Так, Г.Н.Ахмаров описывал образ жизни татарской женщины как более или менее свободный и социально активный. Он подробно рассмотрел особенности и варианты заключения брака у татар в зависимости от позиции девушки (похищение невесты, добровольный уход девушки, приобретение невесты в порядке сватовства, браки между родственниками, многоженство), брачные обряды, семейные отношения, процесс переезда молодой жены из дома родителей в дом мужа, торгово-экономические отношения между родственными сторонами (калыма, приданного) ирассказал, как решаются эти отношения в случае развода и пр.

В фокусе внимания исследователей этого времени оказались и обычные для всех этнографов темы сватовства, религиозных обрядов при заключении брака, возможностей развода для мужа и жены. Все авторы касались вопроса многоженства, они полагали, что это явление распространено лишь в среде обеспеченных татар.

Научные труды того времени вышли на новый качественный уровень при описании социального женского опыта, социальной стороны жизни женщин (в рамках семейных отношений - и это показывает место женщины в социальном пространстве татар). Понятно, что ученым того времени еще не удалось преодолеть несамостоятельность женской темы и колониальный дискурс в отношении «инородцев». Но общая тенденция в историографии очевидна, и работы того времени - превосходный источник о строе мышления ученых и их представлениях об образе жизни татарок в конце XIX - начале XX века.

22 Сперанский А. Казанские татары. Казань, Центр.типогр. 1914. С. 13.

В период становления советского государства в отечественной гуманитарной науке сменились и исследовательские, и методологические подходы. Как отмечает Н.Л.Пушкарева23, классовый подход на несколько десятилетий определил тренды в истории изучения женщин. В значительной степени он был сформулирован А.М.Коллонтай и заключался в том, что «женский мир, как и мир мужской разделен на два лагеря... буржуазный и пролетарский»24. В результате смены методологической парадигмы стали разрабатываться темы, связанные с политической и социально-экономической активностью пролетарок и, следует отметить, эта тенденция вытеснила историю женщин на периферию научной мысли. Однако, если в русле классового подхода женская тематика все же разрабатывалась, то изучение женщин в традиционных этнических группах, по меньшей мере, у татар — отсутствовало.

В середине XX века уже на новом уровне, за счет расширения корпуса источников и совершенствования методов анализа, отечественные исследователи вновь обратились к изучен