автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Семейные обычаи и обряды бесермян (начало XX -90-е годы XX века)

Полный текст автореферата диссертации по теме "Семейные обычаи и обряды бесермян (начало XX -90-е годы XX века)"

Мф(ПфвбЙИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

, им.М.В .ЛОМОНОСОВА

< '--о 1

Исторический факультет

На правах рукописи

ПОПОВА Елена Васильевна

СЕМЕЙНЫЕ ОБЫЧАИ И ОБРЯДЫ БЕСЕРМЯН

(начало XX -90-е годы XX века)

Специальность 07.00.07 - этнография, этнология и антропология

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва 1998

Работа выполнена на кафедре этнологии исторического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова.

Научный руководитель: доктор исторических наук,

профессор К.И.Козлова.

Официальные оппоненты:

доктор исторических, наук В.Н.Басилов

кандидат исторических наук Ш. Ф.Мухамедьяров

Ведущее научное учреждение: Удмуртский государственный университет

Защита диссертации состоится "/г 192/г.в '№ часов

на заседании диссертационного Совета К.053.05.29. по археологии, этнографии, этнологии и антропологии в Московском государственном университете им.М.В.Ломоносова по адресу: 117234, Москва, Воробьевы горы, МГУ, I корпус гуманитарных факультетов, аудитория 551.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке МГУ им. А.М.Горького (Воробьевы горы, 1-й корпус гуманитарных факультетов МГУ).

Автореферат разослан «м« 199JW

Ученый секретарь диссертационного Совета доктор исторических наук

Л.Б.Заседателева

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Диссертация посвящена семейным обрядам бесермян — этнической группы удмуртов, проживающей в полиэтничном и поликонфессиональном окружении на северо-западе Удмуртии в бассейне реки Чепца. Они сохраняют этноним, этническое самосознание, некоторые особенности в материальной и духовной культуре, говорят на бесермянском наречии удмуртского языка. Всесоюзная перепись населения 1926 года была последней, которая зафиксировала бесермян как самостоятельный этнос и зарегистрировала их в числе 10 035 человек в Вотской автономной области и Вятской губернии. При последующих переписях они были причислены к удмуртам, что в определенной мере послужило основанием считать культуру бесермян аналогичной культуре удмуртов, а также поводом для официального отказа от их изучения.

До сих пор многие вопросы, связанные с этногенезом и этнической историей бесермян, особенностями религиозных верований, материальной и духовной культуры, формирования их наречия остаются открытыми и дискуссионными.

Одной из слабо изученных проблем остается и семейно-быто-вая обрядность. Между тем семейные обычаи и обряды составляют неотъемлемую составную часть культуры любого народа и представляют исключительный интерес для истории развития духовной культуры, общественных отношений, обычно-правовых, религиозных воззрений. Они сопровождают наиболее важные моменты в жизненном цикле человека, определяют и отражают его место и роль в семейном, соседском, деревенском сообществе.

Претерпевая неизбежный процесс исторической эволюции и трансформации, семейные обряды и обычаи продолжают сохранять многие традиционные черты; в значительной степени определяют современную семейно-бытовую культуру, несут большой эстетический и воспитательный заряд, выступают как одно из средств этнического самовыражения.

Изучение семейно-бытовой обрядности имеет немаловажное значение и с точки зрения практики. Актуальность подобного рода исследований обусловлена необходимостью дальнейшего развития и совершенствования современной обрядности.

Степень изученности темы. Начиная с середины XIX в. материалы о бесермянах публиковались в различных статьях в связи с описанием губерний и народов, проживавших в пределах России. Обыч-

но это были краткие описания быта и одежды, религиозных верований, собранные путешественниками, местными священниками, краеведами и этнографами (Ф.Корнилов, В.Шестаков, А.А.Спицын, И.А.Редников, И.Н.Смирнов, И.С.Михеев, Н.В.Никольский). Сведения о семье и семейных обрядах приводились в контексте вышеназванных вопросов и специально не рассматривались.

Вопрос о необходимости изучения бесермян был поставлен на VIII археологическом съезде в Москве в 1890 году в докладе казанского этнографа И.Н. Смирнова. В своем докладе автор привел сведения о почитании предков, пережитках ислама в похоронных обрядах бесермян и отметил отсутствие межэтнических браков. В 1901 г. этнограф И.С. Михеев в небольшой статье "Несколько слов о бе-сермянах" также обратил внимание на отсутствие межэтнических браков и отметил негативное отношение бесермян к бракам с удмуртами. Особый интерес многих исследователей вызывали пережитки мусульманских обрядов у бесермян, до середины XVIII в. официально числившихся мусульманами, а затем вместе с северными удмуртами, обращенными в христианство.

Единственной обобщающей работой является статья "Бесермя-не. Опыт этнографического исследования", написанная в конце прошлого столетия сотрудником Вятского статистического комитета, губернским секретарем Н.П.Штейнфельдом. В основе статьи - личные наблюдения автора, сделанные в 1894 г. в Глазовском уезде. Автор охарактеризовал религиозные верования, семейные обряды, в том числе свадьбу, отметил сложившиеся к концу прошлого века брачные нормы и традиции, состав свадебного поезда, привел сведения о поведении новобрачных, характере исполняемых песен. Это единственное описание бесермянской свадьбы, сделанное в прошлом столетии, позволяет проследить ее структуру и функции свадебных чинов. В работе имеются сведения о поминках и обычае приглашать к умершему муллу. Материалы, собранные Н.П.Штейнфельдом, неоднократно заимствовались последующими исследователями и частично публиковались в различных справочных изданиях.

Необходимость этнографического изучения бесермян неоднократно подчеркивал русский этнограф Д.К.Зеленин. В 1909 г. при содействии РГО он объездил все бесермянские селения Вятской губернии, исследуя их материальную культуру и верования. Сведе-( ния об умерших неестественной смертью и почитании предков вош-1 ли в его работу по русской мифологии.

В трудах историков и краеведов начала XX в., посвященных

этнической истории бесермян и появлению их в Вятской губернии, имелись сообщения о брачных нормах, в том числе об отсутствии межэтнических браков, что, по мнению авторов, свидетельствовало об этнической обособленности этого немногочисленного народа (М.М.Хомяков, С.Т.Перевощиков, Д.И.Корепанов, П.Н.Луппов).

Этнографическое изучение бесермян, сбор материала практически полностью прекратились. С тридцатых годов XX. столетия объектами исследований продолжали оставаться лишь те элементы культуры, которые в большей степени отличали бесермян от удмуртов, а именно - язык и традиционный костюмный комплекс.

Краткие сообщения о семейном быте и обрядах приводились в работах лингвистов, музыковедов, исследователей народной одежды и декоративно-прикладного искусства. Так, характеристика поло-возрастных, социальных особенностей в одежде и украшениях, представляющая определенный интерес в рамках данной диссертации, имеется в работах этнографов и искусствоведов (В.Н.Бе-лицер, Н.И.Гаген-Торн, Т.А.Крюкова, Л.И.Савельева, К.М.Климов). Сведения по терминологии родства и свойства, системе родства, наряду с постановкой общих теоретических вопросов по этногенезу бесермян и особенностям наречия, содержатся в трудах языковедов (Т.И.Тепляшина, В.К.Кельмаков, М.И.Федотов). Свадебные и похоронно-поминальные напевы и их исполнение в контексте обряда рассматривались музыковедом А.П.Шаховским в статьях, посвященных музыкальному фольклору бесермян.

В целом, можем сказать, что по заявленной теме нет ни одной сводной, обобщающей работы.

В диссертации использованы теоретические разработки по семейным обрядам и обычаям в трудах отечественных ученых.

Цели и задачи исследования. Диссертация посвящена изучению семейных обычаев и обрядов бесермян в XX столетии. В исследовании поставлены следующие задачи:

- дать возможно полное описание семейных обычаев и обрядов;

- проследить эволюцию семейных обрядов и их современное состояние, определить основные факторы, способствовавшие их трансформации;

- охарактеризовать своеобразие семейных обрядов в разных локальных группах;

- определить степень влияния на семейные обряды бесермян соседних этносов.

s

Работа охватывает период с начала XX столетия до настоящих дней. Ограничение рамок исследования началом XX в. обусловлено отсутствием более ранних сведений о семейных обрядах бесер-мян. Полевые этнографические материалы позволяют еще предпринять реконструкцию обрядов, бытовавших в начале столетия, и показать их современное состояние.

В диссертации проводится сравнительный анализ с семейными обрядами удмуртов. Учитывая популярность в историко-этног-рафической литературе точки зрения о булгарском происхождении бесермян и преобладании тюркского компонента в их культуре, предпринято сравнение с семейными обрядами тюркских народов Поволжья.

Насколько позволили рамки работы, приведены материалы по религиозным верованиям, особенностям материальной культуры бесермян, ранее не освещенные в литературе, но необходимые в данном исследовании.

Объектом изучения стало сельское население, так как основная часть бесермян проживает в сельской местности. Бесермяне-горожане немногочисленны и их миграция в город происходила преимущественно в последние три-четыре десятилетия. Горожане сохраняют тесные взаимоотношения с сельскими родственниками, проводят наиболее важные семейные обряды в своей этнической среде. Исходя из задач исследования и учитывая практически полное отсутствие источников, сбор полевого этнографического материала был результативен и возможен только среди сельских жителей, которые в большей степени, чем горожане, сохранили многие семейные обряды и этническую специфику. Наконец, пришлось учитывать то обстоятельство, что бесермяне официально не фиксировались переписями населения и выделить их в городе достаточно сложно.

Источники. Основной источниковой базой диссертации явились полевые этнографические материалы, собранные автором в 19861997 годах во всех населенных пунктах, где проживают бесермяне: в Юкаменском, Ярском, Балезинском, Глазовском, Красногорском районах Удмуртии, а также в Слободском районе Кировской области среди слободских бесермян, наиболее удаленных от основной группы. Необходимый сравнительный материал, не зафиксированный в литературе, был собран во время экспедиций и научных командировок к соседям бесермян - чепецким татарам, северным удмуртам и русским.

Основной задачей на первом этапе работы стало выявление.

структуры обрядов и работа с информаторами старшего поколения, так как перед началом исследования не имелось ни одного достаточно полного описания свадьбы, отсутствовали сведения по родильным и похоронно-поминйльным обрядам. Сбор полевых материалов проводился преимущественно методами интервью по специально разработанному вопроснику, бесед с информаторами разного возраста, а также наблюдения обрядов. Благодаря многолетним экспедиционным исследованиям в одних и тех же населенных пунктах удалось зафиксировать обряды, занимавшие по своей продолжительности несколько месяцев, календарный год или ряд лет во всей их полноте и длительности. Запись бесед велась на бесермянском наречии, что позволило определить специфику обрядовой терминологии и зафиксировать ее с учетом особенностей говоров и обрядов разных локальных групп. Важность именно полевых исследований для этнографического изучения бесермян несомненна, ибо, как уже указывалось, сведения о религиозных верованиях и обрядах очень слабо отражены в истори-ко-этнографической литературе. Собранные полевые материалы, по существу, остаются единственно полным источником для изучения семейных обрядов бесермян.

Помимо полевых материалов в диссертации использованы коллекции музейных фондов и архивные источники. Большую ценность представляют предметы и фотоколлекции, рукописи архива Российского этнографического музея (РЭМ), содержащие достаточно богатые собрания по культуре и быту бесермян. Уникальные материалы представлены в вещевых коллекциях (№ 363, 1111, 6517, 6598, 7059, 7599), и коллекциях фотодокументов (№ 364, 1575, 2632, 1132), собранных И.Н.Смирновым, И.К.Зеленовым, Т.А.Крюковой. В работе использованы коллекции и фотоматериалы Удмуртского Национального музея (бывш. Удмуртского республиканского краеведческого музея), Удмуртского республиканского музея изобразительных искусств (УРМИИ), бесермянских школьных краеведческих музеев сел Юнда, Пышкет, Ворца. Музейные коллекции позволили уточнить поло-возрастные особенности одежды и украшений, способы использования в обрядах предметов материальной культуры, вышедших к настоящему времени из употребления.

Полевые материалы и музейные коллекции были дополнены сведениями, полученными из документов и рукописей конца XIX в., выявленных в архиве Русского географического общества (Разряд X). Это описания быта, обрядов и религиозных верований, пред-

ставленные в РГО священниками, возглавлявшими церковные приходы бесермян. В архиве Санкт-Петербургского филиала Российской Академии наук имеются материалы,собранные Д.К.ЗеленинЫм во время поездки к бесермянам (Ф.849), сохранившиеся, правда, лишь в виде кратких примечаний к традиционной одежде и религиозным верованиям.

Брачные нормы и традиции, межэтнические браки и семейно-брачные отношения рассматривались по материалам ревизских сказок, метрических книг и документов, хранящихся в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА), Государственном архиве Кировской области (ГАКО), Центральном Государственном архиве Удмуртской Республики (ЦГАУР). Особую ценность для выявления брачных ареалов, особенностей брачных норм представляют метрические книги приходских церквей, хранящиеся в ЦГА УР (Ф. Ф-14, 17,29,32,45,50,351). В исследовании также использованы материалы архива Удмуртского института истории, языка и литературы УрО РАН.

В работе привлечена статистическая и справочная литература: "Материалы по статистике Вятской губернии", "Список населенных мест Российской империи", "Список населенных мест Вотской Автономной области", материалы Всесоюзной переписи населения 1926 года и др.

Большинство материалов музейных коллекций, архивных фондов, полевых этнографических сведений введено в научный оборот впервые.

Научная новизна. Исследование является первой этнографической работой о семейных обычаях и обрядах бесермян. На основе полевых этнографических данных, музейных коллекций, архивных документов и опубликованных источников выявлена структура и дано описание семейных обрядов бесермян.

Предпринят анализ формирования брачных ареалов бесермян, существующих между ними взаимосвязей. Изучены особенности семейных обрядов у разных локальных групп.

В работе обобщены и введены в научный оборот новые этнографические материалы, собранные автором в ходе экспедиционных исследований. Выводы и фактологический материал исследования могут быть использованы при изучении взаимовлияния разных культур, а также сохранения этнической специфики у малочисленных этносов, проживающих в полиэтничном и поликонфессиональном окружении.

Практическая значимость исследования. Результаты исследования и содержащиеся в нем материалы могут быть привлечены при составлении школьных и вузовских пособий по истории и этнографии края, в культурно-просветительской работе, при комплектовании музейных фондов, оформлении экспозиций по традиционной культуре и верованиям бесермян, а также использованы в общих и специальных вузовских лекционных курсах по этнографии народов Урало-Поволжского региона.

В 1990 г. была образована общественно-политическая организация "Общество бесермянского народа", а в 1992 г. принято Постановление Президиума Верховного Совета Удмуртской Республики и Совета Министров Удмуртской Республики "О восстановлении исторического имени бесермянского народа". Материалы и выводы диссертации могут быть использованы при разработке практических рекомендаций и программ, а также в работе "Общества бесермянского народа" по изучению и сохранению культуры бесермян.

Апробация результатов исследования. Диссертация была обсуждена на заседании кафедры этнологии исторического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова и рекомендована к защите. Отдельные вопросы по теме исследования были представлены в докладах и сообщениях на Всесоюзной конференции "Культура и быт трудового населения дореволюционного Урала" (Свердловск,1988), Всероссийской научно-практической конференции "Традиционное и новое в культуре народов России"(Саранск,1992), Первой Всероссийской научной конференции финно-угроведов "Узловые проблемы современного финно-угроведения" (Йошкар-Ола, 1994), Всероссийских педагогических чтениях "Актуальные проблемы школьной и вузовской педагогики "(Глазов, 1994), региональной конференции "Материальная и духовная культура народов Поволжья и Урала: история и современность" (Глазов, 1995); Международном полевом этнографическом симпозиуме "Вожо: святочная обрядность финно-угорских народов" (Ижевск, 1996); Международной научной конференции "Духовная культура финно-угорских народов: история и проблемы развития (Глазов, 1997). Материалы диссертации опубликованы в ряде статей, привлечены для подготовки спецкурса "Бесермяне: история и культура", научно-популярных фильмов.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы. Приложе-

ние к работе включает список основных информаторов, альбом иллюстраций, картосхемы.

Основное содержание работы

Во введении обоснована актуальность темы, определены цель и задачи, хронологические рамки работы, научная новизна и практическая значимость предпринятого исследования, показана степень изученности темы, дана характеристика источников, изложены методические приемы сбора и обработки материалов. Вводная часть включает краткую историко-этнографическую справку о бе-сермянах и их современное расселение; историю изучения бесер-мян и изложение имеющихся в научной литературе гипотез их происхождения и этнической истории.

Первая глава "Обычаи и обряды, связанные с рождением и первыми годами жизни ребенка" содержит описание обрядов родильного цикла и характеристику их современного состояния.

В первом параграфе главы рассматриваются вопросы, связанные с традиционными представлениями о беременности и статусе роженицы, анализируются родильные обряды и способы родовспоможения, функции повитухи, семейные моления о новорожденном, крещение.

Действия, направленные на обеспечение молодых супругов потомством, преобладают в обрядах годового календарного цикла и значительно в меньшей степени отмечены в свадебных. Они связаны с аграрными культами и представлены в весенне-летних обрядах {участие молодух и бездетных женщин в святочном ряжении, обычай хлестать молодух ветками вербы в Вербное воскресенье и др). Полагали, что появлению в семье детей, обеспечению приплода скота и хорошего урожая способствует посещение дома ряженными в Святки.

Зачатие и рождение ребенка объясняли добрым расположением предков, волей верховного бога Инмара. Полагали, что женщине заранее предрешено судьбой будет она иметь детей или нет. Причину бездетности объясняли гневом предков, воздействием злых духов, болезнями и порчей. Лечение от бесплодия включало приемы религиозно-магического характера (чтение молитв, жертвоприношение предкам и духам) и рациональные способы традиционной народной медицины (теплые ванны, массаж живота, прием настоев из трав). Если все предпринятые меры были не эффективны, женщине советовали обзавестись "украденным ребенком" (лушкам

пинял): вступить в близость с мужчиной, имеющим детей. Общественное мнение не осуждало поступок женщины, а считало его крайней, но необходимой мерой.

Прерывание беременности считали нарушением моральных норм и одной из причин появления опасных духов (кутисъ). Младенцы-выкидыши, мертворожденные, новорожденные, не получившие имя и погребенные за пределами кладбища, переходили в категорию "заложных" покойников. Души таких детей, согласно народным поверьям, не переселялись в загробный мир, а продолжали "жить" около места своего захоронения, насылая на окружающих болезни.

В работе приведена иносказательная лексика для обозначения беременной и характеризующая состояние беременности; рассматриваются социальный статус роженицы, нормы ее поведения. Молодуха до рождения первого ребенка занимала особое положение в группе замужних женщин, а с появлением первенца она меняла головное покрывало(с/олоя:) на головной убор замужней женщины. Смена головного убора символизировала переход молодухи в социо-возрастную категорию замужних женщин детородного возраста.

Полагали, что меры предосторожности и нормы этикета, которые соблюдала беременная, могли повлиять не только на исход родов, но и будущее здоровье ребенка. Существовал комплекс запретов и мер предосторожности, которые следовало соблюдать женщине: утаивание времени родов, пищевые табу, запрет на участие в жертвоприношениях и молениях, похоронах и поминках; она должна была избегать общения с людьми, известными своими способностями к колдовству и порче. В диссертации приводятся способы охраны беременной с помощью амулетов, прослежено их современное бытование и приемы лечения от порчи и сглаза.

В родильных обрядах отмечается особое почитание предков. Согласно народным представлениям, именно они наделяли ребенка душой - давали ему жизнь, были его покровителями в младенческий период, поэтому повитуха, при появлении ребенка без признаков жизни, совершала обряд вызывания души, обращаясь к предкам (л 6л курон).

Особо важное значение в родильных обрядах бесермян придавалось действиям с плацентой (кдлддсинь/колдбсинъ серес), считавшейся хранителем и оберегом человека от болезней и несчастий в течение всей жизни. Тщательно промыв в воде, ее заворачивали в

чистый белый холст, клали в лапоть и зарывали в углу подполья.

При болезнях младенца на этом месте совершали жертвоприношения топленым маслом. Представления о плаценте как обереге человека сохраняются в современной народной медицине и знахарской практике, связанных с лечением детей и взрослых.

В разделе рассматриваются функции повитухи (аби, бабушка), оплата ее трудов за помощь при родах и уходе за роженицей и ребенком в послеродовый период.'Институт повитух просуществовал до конца 1960-х годов, но их функции изменились с открытием медицинских учреждений. Деревенские повитухи продолжали сохранять за собой право на лечение детей, купание младенцев после возвращения из больницы, учили матерей традиционным способам ухода за детьми. Они обеспечивали сохранение и преемственность в передаче народных знаний, связанных с уходом за новорожденным и родильными обрядами в целом.

Обряды послеродового цикла по продолжительности могли растянуться от нескольких месяцев до года и включали 1) семейное моление о новорожденном (вей сиен)] 2) послеродовую баню (кунь мунчо); 3) визит к роженице женщин фертильного возраста (кблддсинь серес доро вельтон / кбтласькон); 4) оповещение родителей невестки о новорожденном (пель кдскан); 5) крещение ребенка (пинял пбртон).

Анализ материалов позволяет сделать вывод, что опасение за здоровье ребенка породило у бесермян взгляд на крещение как на апотропеический обряд. Крещенного считали более защищенным от воздействия нечистых сил и болезней, поэтому с обрядом старались не затягивать, особенно, если младенец рождался слабым. С закрытием приходских церквей в первой четверти XX в. крестных стали выбирать в кругу родственников, передавая ребенка через стол им на руки. В настоящее время именно этот обряд считается крещением ребенка. Изменение обряда привело к увеличению числа крестных до трех, пяти и даже семи человек (существует запрет на назначение четного числа крестных) и появлению так называемого коллективного кумовства, которое приравнивалось к тесным родственным отношениям. Терминология бесермян, связанная с институтом кумовства, заимствована у русских, но претерпела некоторые фонетические изменения (кирос анай, кирос атай). В последнее десятилетие вновь входит в жизнь обычай крестить младенцев в церкви или "перекрещивать" больных и слабых детей, крещенных ранее в домашних условиях.

Значительное место в послеродовом периоде занимали действия, связанные с приобщением новорожденного к семейным ду-

хам-покровителям: домовому (Корка кузе), Хозяину леса (Чашша кузё). Христианские элементы в родильных обрядах были незначительны и сводились преимущественно к обряду крещения новорожденного.

Современные родильные обряды продолжают сохранять свою структуру, но частично утратили мифологические представления и религиозные верования. Достаточно устойчивыми к новациям остаются запреты в период беременности, а также семейное моление, которое проходит в форме совместного застолья родственников, визит к роженице женщин фертильного возраста, крещение ребенка. Поскольку роды стали принимать в родильном доме, отмечается некоторое смещение в сроках проведения обрядов: все они происходят в ближайшие дни после возвращения роженицы и ребенка домой. Намечается тенденция совершать часть обрядов в форме обычного гостевого визита, но с сохранением основы обряда.

Из новых обрядов детского цикла необходимо отметить возникшую в последние десятилетия традицию отмечать дни рождения детей. Оформление свидетельства о рождении ребенка проходит в сельском совете и обрядами не сопровождается.

Во втором параграфе рассматриваются санитарно-гигиенические приемы, способы охраны здоровья младенца; представления о происхождении детских заболеваний, приемы лечения и особенности лечебно-профилактических мер, а также приспособления для переноски, обучения детей ходьбе. Обряды, связанные с уходом за новорожденными, составляют важную часть общего родильного цикла.

Анализ материалов позволяет говорить об устойчивости традиционных представлений о причинах детских заболеваний среди современных сельских жителей, особенно среднего и старшего поколения. Но сохранившиеся знания и приемы касаются лечения тех детских болезней, которые всегда были частью семейной обрядовой практики и выполнялись силами семьи. В меньшей степени сохранились знания и приемы, входившие в функции профессиональных знахарей.

В работе дана народная периодизация и терминология детского возраста, основанная на особенностях физического развития, умениях и навыках ребенка. С градацией детского возраста тесно связана специфика ухода за детьми.

Рассматриваются виды традиционной детской одежды и головных уборов, вышедших из употребления лишь в середине XX сто-

летия, а также приемы их стирки и хранения. Обязательным элементом детской одежды были амулеты от сглаза, в работе анализируется их современное использование. Наиболее "опасный" период согласно народным верованиям, длился до тех пор, пока ребенок не начинал самостоятельно ходить.

Сохраняются представления о влиянии на здоровье детей предков, с которыми связывали происхождение психических расстройств, бессонницы, внезапных заболеваний. Для исцеления младенца устраивали жертвоприношения (продуктами, шерстью, пухом, лоскутками тканей, монетами) за пределами деревни, а также топленым маслом в культовой постройке (вей киськан / вей киськан куала). Физическое и психическое здоровье связывали с состоянием души ребенка: ухудшение самочувствия в результате внезапного испуга объясняли уходом души урт, а чтобы вернуть ребенку душу, совершали семейное моление с жертвенной кашей.

Большое распространение имели поверья о домовом, банных и лесных духах, представлявших опасность для ребенка. Считалось, что при тяжелых болезнях новорожденного можно излечить, если болезнь "зарубить", "изгнать", "выпарить" в бане, "смыть" водой, "защемить" в дверях. При длительной и тяжелой болезни, опасаясь смертельного исхода, совершали обряд "купли-продажи"; обретения "нового" ребенка (его клали на мусор у порога и человек, пришедший с улицы, подавал его родителям как вновь обретенного); имитировали в бане новое рождение; в подполье передавали ребенка через хомут в руки матери и нарекали новым именем.

В параграфе сделаны описание и анализ обрядов, связанных с первой стрижкой волос, появлением первого зуба, первым выходом ребенка за пределы избы.

Лечение детских болезней на бытовом семейном уровне сохраняется до сих пор и, в первую очередь, касается приемов, имеющих обрядовую оформленность. В современных способах лечения детей отмечается сохранение религиозных представлений и элементов лечебной магии, прежде составлявших часть традиционной медицины. Приемы и способы лечения детских заболеваний, их профилактика в принципе не имели существенных отличий от способов лечения взрослого населения, лишь отдельные детали и более развитая обрядность придавали им определенное своеобразие.

Родильные обряды бесермян, традиционные способы ухода и лечения детей имеют аналогии в обрядах финноязычных народов Поволжья, и прежде всего удмуртов. Общие элементы отмечаются в структуре родильных обрядов, религиозных и мифоло-

гических представлениях, связанных с периодом младенчества. Существенной особенностью является отсутствие у бесермян молений о новорожденном и приобщения его к семейно-родовому божеству-хранителю воршуду (воршудно-родовое деление у бесермян не обнаружено). В современных родильных обрядах, способах лечения детей у бесермян отмечается сохранение многих действий и приемов, прежде имевших широкое распространение и у их соседей — северных удмуртов, но в настоящее время уже утраченных ими.

Вторая глава "Свадебные обычаи и обряды бесермян" посвящена анализу брачных норм и традиций; обрядов предсвадебного цикла; свадебных пиров в доме невесты и жениха; послесвадеб-ных обрядов.

В первом параграфе рассматриваются вопросы, связанные с брачными нормами и традициями, формами заключения брака, характеристикой брачного возраста и особенностями выбора партнеров; добрачное общение молодежи.

Брачные традиции бесермян, сложившиеся к началу столетия, сформировались в результате длительного исторического взаимодействия обычно-правовых норм и церковного права, а с введением советским государством закона о семье и браке, произошло дальнейшее взаимодействие новых законов с уже существовавшими брачными традициями.

Заключение брака происходило двумя способами: сватовством и умыканием невесты. При заключении брака сватовством исполнялись все обряды предсвадебного цикла, в ходе которых заключали договоры, связанные с оформлением брака, происходили сговор и уплата калыма, гостевые визиты сторон. Сватовство обязательно соблюдалось, если позволяли материальные возможности сторон, если заключался межэтнический брак, а также в случаях, когда брак заключался с лицами, проживающими за пределами локальной группы. В последнем варианте часто само непосредственное сватовство, сговор, уплата калыма и другие предсвадебные обряды проводились в один приезд, так как взаимные визиты сторон из-за удаленности большинства бесермянских селений друг от друга были затруднены. Наиболее распространенной формой был брак умыканием, который широко практикуется до сих пор.

В первой половине XX в. у бесермян еще встречались браки между незнакомыми молодыми людьми. Одной из причин, ограничивавшей предбрачные знакомства и длительное общение была дисперсность расселения бесермян, значительная отдален-

ность селений даже в пределах своей локальной группы. Браки без предварительного знакомства и длительного предбрачного общения преобладали в тех случаях, когда они заключались за пределами своей локальной группы, а также, если брачный ареал охватывал в округе несколько десятков километров. По причине удаленности и малолюдности большинства селений, их пестрого эпического состава на территории проживания бесермян, невест приходилось выбирать в селениях за 20-50 километров. Достаточно широкий брачный круг влиял и на свадебный обряд: сокращались предсвадебные и послесвадебные визиты, сроки проведения свадьбы.

Браки у бесермян были патрилокальными — с поселением супругов в доме мужа; исключительно редко встречалось матрилокаль-ное поселение супругов.

При заключении брака соблюдались определенные запреты. Один из них — запрет родства между женихом и невестой. В первую очередь ограничения распространялись на лиц, которые находились в родстве по отцовской линии. Браки в пределах небольших населенных пунктов заключались редко, поскольку они были основаны родственниками или патронимическим объединением. По народным представлениям, были нежелательны браки с однофамильцами. Запрещались браки крестников с крестными родителями и с их детьми.

Анализ ревизских сказок, метрических книг, полевых этнографических материалов позволяет говорить об исторически сложившихся группах деревень, между жителями которых существовали постоянные и давние брачные связи, то есть в ходе исследования были выявлены брачные ареалы. Материалы позволяют проследить направления брачных связей и их распределение между локальными группами и внутри них.

Брачные ареалы у бесермян начали складываться еще в XVIII в., о чем свидетельствуют материалы третьей ревизии. Но в этот период из-за малочисленности и малолюдности селений была еще высока доля браков с лицами, проживающими вне своего ареала. И лишь к XX в. брачные ареалы стали представлять собой группы селений, связанные устойчивыми и исторически сложившимися брачными отношениями, где браки в пределах своего ареала достигали 85% — 99%. Основной причиной их формирования, является особенность расселения бесермян: брачные ареалы сложились по мере заселения бесермянами Чепцы и ее притоков и совпадают с их локальными группами. Полевые этнографические исследования

показали, что до начала 1970-х годов бесермяне сохраняли тесные брачные взаимоотношения в пределах своего ареала.

Несмотря на полиэтничный состав населения на территории проживания бесермян, межэтнические браки оставались сравнительно редким явлением вплоть до середины XX столетия. Браки с представителями другой национальности не встречали одобрения и считались непрестижными и нежелательными.

Заключению брака предшествовал период знакомства и общения молодежи. Участие в посиделках и играх являлось необходимой частью добрачного общения молодежи и было ориентировано на формирование устойчивых пар, которые затем вступали в брак. Ежегодно осенью проходили междеревенские посиделки, куда собиралась молодежь из нескольких селений. Совместное проведение досуга молодежью разных селений имело существенное значение при дисперсности расселения и длительном проживании в по-лиэтничном окружении. Молодежь устраивала совместные игры и посещала только бесермянские селения, даже если удмуртские, русские, татарские деревни находились ближе. Этнически обособленные формы общения молодежи имели распространение до середины 1950-х годов.

Время заключения браков было связано с сезонными земледельческими работами, календарными обрядами и праздниками. Анализ распределения свадеб по месяцам показал, что наибольшее число браков заключалось зимой, преимущественно в январе и первой половине февраля, и осенью — в октябре и начале ноября. Свадьбы не справляли в период сезонных земледельческих работ, во время постов, в дни поминок, в период общественных молений и жертвоприношений, православных праздников, особено в Пасху, Ильин день, день святых Петра и Павла. Полевые материалы свидетельствуют, что подобная практика сохранялась до конца 1930-х годов. В настоящее время отмечается достаточно ровное распределение свадеб в течение года, но свадьбы не играют в дни поминок, важных православных праздников, а также во время страды.

Во втором параграфе рассматриваются обряды предсвадебного цикла, которые включали: 1)сватовство (ндл куран, юон)\ 2)сговор (.тупан, тупачекон), во время которого выплачивался калым (Пор дун тдрон); 3)визит родственников невесты к жениху с целью ознакомления с хозяйством (места ад'зон); 4) посещение родителями жениха и невесты родственников и членов патронимии с приглашением на свадьбу; 5) предсвадебный девичник с угощением родственниц и подруг невесты и изменение девичьей прически (ндл бердотон,

йорчо понон); 6) посещение-кладбища, жертвоприношение и моление предкам накануне свадьбы (кулэм шдд).

В разделе анализируются функции сватов, предсвадебные визиты сторон й приготовление приданого, которое состояло из домашнего скота,: личных вещей невесты, комплекта одежды для жениха, постельного белья, перины, предметов для убранства избы. В настоящее время состав приданого остается прежним, но в нем преобладают покупные предметы. В сельской местности в приданое по-прежнему включается домашний скот и птица.

Предсвадебные обряды представляли собой взаимные визиты сторон и знакомство будущих свойственников, подготовку жениха и невесты к свадьбе. В современной свадьбе девичника в традиционном его понимании уже нет, молодежь не участвует и в приготовлении приданого.

Обряды предсвадебного цикла у бесермян, как и у многих других народов, несли в себе важные обычноправовые, организационные и ритуальные функции, обеспечивающие не только благополучный исход сватовства, но и дальнейшую семейную жизнь молодых, прежде всего - экономический и хозяйственный статус их семьи.

В третьем параграфе рассматриваются свадебные пиры в доме родителей невесты и жениха, переезд невесты к жениху. Застолья были кульминацией всей брачной обрядности и проходили с участием родственников с обеих сторон. Они включали также обряды, связанные с изменением статуса молодых, переходом девушки в новый семейный и родственный коллектив. В проведении свадьбы существенную помощь оказывали члены патронимии.

Свадьба в доме родителей невесты (сюан) включала: 1) встречу свадебного поезда жениха; 2) застолье в доме родителей невесты, визиты свадебного поезда жениха к ее родственникам и членам патронимии; 3) выкуп приданого; 4) прощание невесты с родительским домом и благословение молодых ее родителями.

В разделе рассматриваются функции свадебных чинов, молодежи и родственников с обеих сторон.

Составным элементом традиционной свадьбы являлось венчание, которое проходило во время следования свадебного поезда к жениху или после свадебных пиров.

Переезд к жениху сопровождался обрядами, которые должны были обеспечить будущее семейное благополучие и достаток: родители жениха встречали молодых с хлебом и маслом; выводили навстречу домашний скот; молодые вместе переступали через порог; дарили невесте платок.

Свадьба в доме жениха (келисъ) включала благословение молодых родителями жениха на совместную супружескую жизнь; обряды первой брачной ночи; баню и вручение невестой жениху полного комплекта одежды; облачение невесты в головное покрывало молодухи (сюлок); встречу родственников невесты; застолье и осмотр приданого. После завершения свадебного застолья присутствующих одаривали за помощь в проведении свадьбы: 1

В четвертом параграфе рассматриваются обряды послесвадеб-ного цикла, которые начинались на следующий день после завершения свадебных пиров и продолжались в течение календарного года. !

Обряды послесвадебного цикла включали поклонение и жертвоприношение семейно-родовым святыням семьи мужа, приобщение молодухи к домашней женской работе, Послесвадебные визиты к родителям невестки, передачу приданого в виде домашнего скота. Все визиты свойственников были направлены на укрепление взаимоотношений и сопровождались взаимными угощениями и обменом подарками. В них обычно принимали участие сами молодые, их родители и близкие родственники. Помимо этого в послесвадебные обряды входили: так называемая, "малая свадьба" (пини сюан, бер кддо этен) — поочередное застолье в доме невесты и жениха пожилых родственников, не участвовавших в свадьбе; первый приезд невестки к своим родителям; визит тещи в дом зятя "кормить дочь "(но л сюдон). Завершались обряды послесвадебного цикла передачей домашнего скота, предназначенного в приданое.

В течение первого года после свадьбы молодым супругам отводились особые функции в обрядах календарного цикла.Так, на масленицу новобрачные приезжали к родителям молодухи и катались с молодежью на санях; в Вербное воскресенье родители мужа устраивали посиделки для деревенской молодежи; в Ильин день приглашали зятя на обрядовую трапезу в дом к тестю по случаю поминок; в день выхода на посев молодуха одаривала участников скачек и др.

В пятом параграфе главы рассматриваются новации, появившиеся в свадебном обряде в XX столетии. Свадьба оказалась наиболее подверженной влиянию социалышо-экономических условий и перемен, происшедших в составе и структуре семьи, родственных взаимоотношениях. Этапы, связанные с новационными процессами в свадебном обряде бесермян, можно разделить на несколько периодов: с начала столетия и до конца 1930-х годов; с конца

1930-х и до начала 1970-х годов; с начала 1970-х годов и до сегодняшних дней.

До середины 1930-х годов свадьба бесермян продолжала сохранять многие традиционные черты, но с конца 1930-х годов наметились и постепенно происходили изменения в функциях свадебных чинов и поведении новобрачных. Прослеживается более активное участие жениха в обрядах предсвадебного цикла и свадебных застольях. С конца 1930-х годов менее строго стал соблюдаться обычай избегания; невеста начинает принимать участие в свадебном застолье.

Изменилась структура свадьбы и последовательность застолий. Если в традиционной свадьбе поезжане невесты отправлялись к жениху через несколько часов вслед за молодыми и угощение в доме женцха начиналось в тот же день, продолжаясь до середины следующего дня, то в свадьбе, сложившейся к концу 1960-х годов, родственники невесты приезжали к жениху только утром следующего дня и гостили до вечера.

Изменилась форма оказания родственной взаимопомощи и коллективного участия родственников в свадьбе. До конца 1960-х годов поезжане жениха навещали родственников невесты и в каждом доме для них накрывали стол, а затем родных невесты аналогичным .образом принимали родственники жениха. В современной свадьбе эти обходы не практикуются; родственники как жениха, так и невесты накрывают столы в том доме, где идет свадьба.

Наметилась тенденция к сокращению обрядов предсвадебного цикла, особенно тех, в которых принимала участие молодежь. Накануне свадьбы устраивают, лишь небольшое застолье для родственников и подруг невесты, помогающих в ее подготовке. В значительной степени утрачен обрядовый фольклор предсвадебного цикла, исполнявшийся молодежью. В настоящее время его знают только пожилые женщины, участвовавшие в прошлом в свадебных посиделках.

Свадебные пиры сохранили терминологию и обозначение застолий, свое место в структуре свадьбы, очередность угощений, хотя наряду с традиционными блюдами, с конца 1960-х годов появились блюда городской кухни.

Поелесвадебные обряды по-прежнему являются обязательным элементом свадьбы, но принимают форму гостевых визитов, сохраняя прежние названия и место в структуре свадьбы, взаимные подарки и угощения. Трудовые испытания молодой устраивают во время свадебного пира в доме жениха в присутствии родственни-

:ов с обеих сторон. Сохраняется моление божеству-хранителю ис-очника (Ву кузе), которое, как и прежде, проходит у деревенского тюча или на реке.

Свадебные обряды локальных групп бесермян имеют единую ;труктуру, обрядовый фольклор и терминологию. Свадьба бесермян правобережья Чепцы, переселившихся в конце 1960 - начале 970-х годов из "неперспективных" деревень в удмуртские населен-ше пункты, подверглась некоторому влиянию североудмуртской :вадьбы. ' -

Основные изменения в свадебном обряде были вызваны соци-шьно-экономическими преобразованиями, изменениями в струк-:уре семьи и традиционном семейно-бытовом укладе. Некоторые збряды приобрели развлекательные и эстетические функции или зыполняются в силу традиции. Наиболее переломными для свадебного обряда, брачных традиций оказались 1930-е и 1960-е годы.

Третья глава посвящена похоронно-поминальным обычаям и эбрядам, которые и в настоящее время остаются наиболее консервативной и устойчивой частью семейных обрядов бесермян. Для них <арактерно сочетание норм православной религии и языческих верований, а также мусульманских обрядов.

В первом параграфе анализируются представления о природе ;мерти и загробном мире; гадания и приметы о наступлении смерти; традиционные представления о "легкой" и "тяжелой" кончине; эсобенности приготовления "смертной" одежды; подготовка умершего к захоронению и погребение.

Погребальный обряд отражает традиционные представления о продолжении жизни в загробном мире. У бесермян не сложилось понятия о рае и аде, но имеется суждение о "счастливой" и "несчастливой" жизни в потустороннем мире. Смерть считали лишь переходом в тот мир, который был полной аналогией земному. Современные материалы свидетельствуют, что целостная система взглядов на природу смерти и картину загробного мира уже разрушена, но возможность сбора богатой информации и воссоздания многих элементов погребального обряда все же остается еще весьма значительной.

В работе рассматриваются представления и обряды, связанные с "заложными" покойниками. Ими, кроме мертворожденных и не-крещенных детей, становились души самоубийц, утопленников, а гакже умерших неестественной смертью или погребенных за пределами кладбища. Отмечается устойчивое бытование современных эыличек о "заложных" покойниках.

Кончину связывали с утратой человеком души (лдл), которая выступала основным жизнеобеспечивающим началом. Тяжелые предсмертные муки, по народным поверьям, ожидали людей, осквернивших при жизни места общественных молний и жертвоприношений. Преждевременную:смерть считали последствием порчи, колдовства, воздействия злых духов. Смерть в старости рассматривали как естественное завершение земной жизни.

С наступлением смерти совершали действия, связанные с подготовкой к погребению, обряжением умершего и оповещением родственников. В работе рассматриваются особенности родственной и общинной взаимопомощи в приготовлении погребального инвентаря, могилы, обмывании и обряжении покойного.

Обмывать приглашали трех человек одного пола с умершим. Согласно народным воззрениям, одежда, в которой хоронят умершего, служит ему лишь шесть недель (до поминок сорокового дня), а затем он нуждается в новой одежде, обуви, кухонной утвари и пище, поэтому во время поминок обмывавшим покойного подавали эти вещи.Остальным раздавали одежду поминаемого, полотенца, платки, рубахи.

В похоронно-поминальных обрядах бесермян широко представлены православная обрядность и атрибуты погребального ритуала: подорожная молитва, налобный венчик, покрывало с христианской символикой, чтение заупокойных молитв, очное или заочное отпевание в церкви, обычай устанавливать на могилах крест. Употребление христианской похоронной атрибутики, участие в похоронно-поминальных обрядах служителей церкви особенно часто встречалось в приходских селах и близлежащих деревнях. С закрытием церквей наметилась тенденция к сокращению использования православного погребального инвентаря. С этого времени он встречается лишь эпизодически и преимущественно при погребении стариков.

Одновременно с православными обрядами бесермяне сохраняли обычай приглашать к умирающему, а также в дни общих и частных поминок, муллу или татарина, умеющего читать Коран. К середине XX века этот обычай постепенно исчезает, сохраняясь лишь в бесермяно-татарских населенных пунктах и на территориях их совместного проживания. В настоящее время бесермяне ограничиваются просьбой прочесть по умершему соответствующие молитвы из Корана, изредка приглашают муллу или татарина, умеющего читать Коран, на бесермянское кладбище.

В параграфе рассматривается изменение погребального инвен-

таря и одежды. В качестве погребальной, одежды до сих пор используют вещи, вышедшие из употребления (лыковую обувь), женщины старшего поколения - традиционную бесермянскую одежду или ее элементы. Сохраняется обычай приходить проститься с умершим. Односельчане и родственники кладут в гроб покойному "подарки" (платки, отрезы ситца, деньги), которые "пригодятся" ему на том свете. Родственники и члены одной патронимии несут также продукты для поминального стола. Венки и траурная одежда — новое явление, появившееся в обряде лишь в последнее десятилетие. В прошлом на похоронно-поминальные обряды женщины не надевали украшений, дорогая и праздничная одежда также считалась неуместной.

В обрядах продолжают бытовать погребальные (вачекон крезь) и похоронные (поминка крезь) напевы с импровизированным текстом, эта традиция сохраняется лишь среди среднего и старшего поколения.

При погребении совершали действия, согласно народным представлениям, обеспечивающие безопасность живых и легкую дорогу умершему в загробный мир: это обычай смотреть под телегу с гробом; закрывать за гробом с умершим дверь и ворота; раздавать участникам похорон белые льняные нитки, символизирующие прямую дорогу в иной мир. Похоронная процессия до кладбища двигалась пешком, останавливаясь у дома, где жил покойный, а также в конце улицы и деревни, чтобы тот "попрощался" с семьей, родственниками и односельчанами. Похоронные обряды завершались баней и поминальным застольем в доме умершего.

Во втором параграфе главы характеризуются обычаи и обряды поминального цикла, которые состояли из частных поминок по умершему и совершались через три, семь/девять ночей и три, шесть недель, полгода, год и спустя три года. Завершив последние поминки, полагали, что душа покойного навсегда переселилась в загробный мир. У бесермян, как и у удмуртов, поминкам на третий год сопутствовало обязательное жертвоприношение умершему (дуа карон, йдр-пбд сётон): женщине приносили в жертву корову, мужчине - лошадь.

Календарные поминки по всем умершим были связаны с христианским православным календарем, во время которых совершаюсь обязательное моление и жертвоприношение всем предкам. Эти поминки с посещением кладбища проходили весной перед Пасхой, зо вторник на Фоминой неделе, летом в период летнего солнцестояния (совпадали с днем Святых Петра и Павла), в Троицу, в Ильин

день, осенью до Покрова. Наиболе важными считались весенние (тулос поминка) и осенние (сизъдл поминка) поминки.

В дни общих поминок и перед началом весеннего сева еще до середины XX века бесермяне посещали так называемые "татарские кладбища" (бигер шаи), представляющие собой могильники — археологические памятнику преимущественно 1Х-ХШ и XVI-XVII вв., которые и сейчас воспринимаются бесермянами как места погребения их предков — первопоселенцев и основателей деревень.

Ежегодные частные (домашние) жертвоприношения предкам по-прежнему устраивают после окончания сельскохозяйственных работ на семейном молении с хлебом и кашей из нового урожая, когда благодарят за покровительство в течение года и помощь в земледельческих работах.

В похоронно-поминальных обрядах в большей степени, чем в родильных и свадебных, сохранилось почитание предков, которое выражалось в заботе обо всех умерших и обеспечении их благополучия в загробном мире. Своевременные и частые жертвоприношения считались залогом доброжелательного отношения усопших к живым, заботы о благополучии семьи и покровительства в хозяйственных делах. Предков "приглашали" в баню, к праздничному застолью, на семейные обряды и календарные праздники. Почитание предков отмечается и в современных семейных и календарных обрядах.

В диссертации анализируются особенности жертвоприношениР и поминальных блюд. Поминальное застолье сохранило традиционные блюда, редко употребляемые в будни (каши на мясном бульоне, различные печения из пресного теста, яичные блины); соблюдается запрет на использование картофеля и свинины. Блюда ка лендарных поминок имеют сезонный характер: в весенне-летнш период преобладают продукты растительного происхождения, ) осенне-зимний - мясо-молочные.

Наиболее устойчивым элементом похоронно-поминальных об рядов остается застольный этикет: мужчины и женщины разме щаются по разные стороны стола; все принимают пищу из обще! посуды, пьют спиртные напитки из одной рюмки, на стол не кла дут вилки и ножи, на угол стола ставят отдельный прибор с поми нальной пищей для умершего. В дни частных поминок совершаю жертвоприношение домашним скотом или птицей. Отказ предка! в обязательных жертвоприношениях считается одной из причи! хозяйственных и семейных неудач, плохого приплода скота, бо лезней.

Структура современных похоронно-поминальных обрядов со-раняется практически в неизменном виде, что, возможно, прежде ¡сего связано с почитанием предков. Похоронно-поминальные об->яды бесермян имеют общие черты с обрядами удмуртов. Близость, I порой - полная аналогия многих из них, объясняется общностью >елигиозно-мифологических представлений. Исключением явля-этся обряды, связанные с пережитками ислама в культуре бесер-«ш, которые оказались более устойчивыми именно в похоронно-юминальных и календарных обрядах (выход на посев, первый вы-он скота в поле), включавших обязательное моление и жертвопри-юшение предкам.

В заключении изложены общие итоги исследования, определе-гы перспективы дальнейшего изучения семейного быта и обрядов ¡есермян в целом.

По теме диссертации имеются следующие публикации:

1. Обряды бесермян в системе культуры этноса // Традицион-юе и новое в культуре народов России. Тезисы. Саранск, 1992. ".104—106.

2. Праздничное общение молодежи: игры и развлечения (по ка-[ендарным обрядам бесермян) //Традиционное поведение и обще-ше удмуртов. Ижевск, 1992. С.61-74.

3.0 традициях народной педагогики бесермян //Актуальные [роблемы школьной и вузовской педагогики. Тезисы. Глазов, 1994. :.76-78.

4. Некоторые результаты исследований культуры бесермян // 'зловые проблемы современного финно-угроведения. Материалы I Всероссийской научной конференции финно-угроведов. Йош-:ар-Ола, 1995. С. 169-171.

5. О некоторых особенностях экспедиционной работы среди бе-ермян //Материальная и духовная культура народов Поволжья и 'рала. Тезисы. Глазов, 1995. С. 26-28.

6. Все цвета радуги (бесермянский костюм) // Все цвета радуги Рассказы о народной одежде). Ижевск, 1996. С.41—52.

7. Родильные обычаи и обряды бесермян // Славянский и фин-ю-угорский мир вчера, сегодня. Ижевск, 1996. С.116-141.

8. Функции детей в календарных обрядах (традиции и нова-(ии) //Духовная культура финно-угорских народов: история и проблемы развития. Материалы международной научной конферен-(ии. Глазов, 1997. Часть II. С. 87-89.

9. Кумовство в семейно-родственных взаимоотношениях бесермян //Духовная культура финно-угорских народов: история и проблемы развития. Материалы международной научной конференции. Глазов, 1997. Часть II. С. 133-136.

10. Бесермяне (краткий историографический обзор) //О бесер-мянах. Ижевск, 1997. С. 3-18.

11. Традиционные способы ухода за детьми и лечение детских болезней // О бесермянах. Ижевск, 1997. С.74-100.

Отпечатано в объединении Тираж 100 экз. Заказ №