автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Семиосфера семейных аномалий в современной русской лингвокультуре

Полный текст автореферата диссертации по теме "Семиосфера семейных аномалий в современной русской лингвокультуре"

На правах рукописи

Кпдямкина Светлана Алексеевна

СЕМИОСФЕРА СЕМЕЙНЫХ АНОМАЛИЙ В СОВРЕМЕННОЙ РУССКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРЕ (на материале текстов художественной литературы конца 20-го-начала 21-го вв.)

Специальность 10.02.01 — русский язык

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 5 МАР 2015

Москва - 2015

005561103

Работа выполнена на кафедре русского языка и методики его преподавания филологического факультета ФГАОУ ВО «Российский университет дружбы народов»

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Шаклеин Виктор Михайлович Академик РАЕН, ответственный секретарь РОПРЯЛ, заведующий кафедрой русского языка и методики его преподавания филологического факультета РУДН

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Маслова Валентина Авраамовна, профессор кафедры общего и русского языкознания Витебского государственного университета

кандидат филологических наук, доцент Перевозникова Алевтина Кузьминична,

доцент кафедры русского языка для иностранных учащихся Московского государственного института международных отношений (Университета) МИД России

Ведущая организация - ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова»

Защита состоится «17» апреля 2015 г. в 13-00 на заседании диссертационного совета Д 212.203.12 при ФГАОУ ВО «Российский университет дружбы народов» по адресу: 117198, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 6, зал №1.

С диссертацией можно ознакомиться в Учебно-информационном центре (Научной библиотеке) Российского университета дружбы народов.

Объявление о защите и автореферат размещены на сайтах http://vak.ed.gov.ru и http://dissovet.rudn.ru.

Автореферат разослан 16 марта 2015 г.

Ученый секретарь

диссертационного советаД212.203.12 кандидат филологических наук, доцент

1елюбова Н. Ю.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемая работа посвящена исследованию семиосферы семейных аномалий в современной русской лингвокультуре (на материале текстов художественной литературы конца 20-го-начала 21-го вв.). В диссертации рассматриваются целостные аспекты семейных отношений, обоснована универсальная диагностическая система оценки литературного семейного «анамнеза».

Понятие «семиосфсра» было впервые разработано и введено в научный обиход Ю.М. Лотманом, определявшим семиосферу как «присущее данной культуре семиотическое пространство»1. Выделяя семиосферу по аналогии с биосферой В.И. Вернадского, Ю.М. Лотман приходит к выводу, что это семиотическое пространство представляет собой условие существования и работы отдельных языков, предшествует им и постоянно взаимодействует с ними. Семиосфера неоднородна, так как заполняющие семиотическое пространство языки различны по своей природе. Вслед за Ю.М. Лотманом мы понимаем семиотическое пространство как многослойное пересечение различных текстов, как сферу взаимодействия и соотношения языка, реальности и культуры.

В отличие от других гуманитарных областей, семиосфера языка и литературы представляет собой как смысл коммуникативного сообщения и поиск нужного значения, так и саму форму означаемого. Как известно, язык, искусство, мифология, ритуалы, традиции — это целостные знаковые системы, обладающие собственными кодами, с помощью которых шифруются смыслы культуры, благодаря которым транслируется картина мира того или иного народа.

В процессе развития гуманитарных наук понятие «знак» в исследованиях, связанных с изучением семиосферы, стало уступать место понятию «текст», являющемуся интегративным знаком, проводником функции и значения, который применяется для выражения любой целостной последовательности знаков-высказываний. Текст является результатом и продуктом семиотической деятельности, произведением языка, искусства, культуры, элементом дискурса, смыслового диалога между обществами и культурами. Как известно, в семиосфере лингвистического сообщения различаются два уровня: денотативный, или фактическое сообщение, и коннотативный, предполагающий дополнительное значение с социокультурно обусловленной символической нагрузкой. В этой связи язык любого литературного произведения представляет собой комбинацию денотативного и коннотативного, и в этом симбиозе проявляется динамическая реальность семиотической системы. Применительно к художественной литературе эта система наполняет семиотический каркас реальным социокультурным содержанием, акцентируя внимание на смысловом контексте, что означает переход от изучения знаковых систем, непосредственно осознаваемых и сознательно используемых людьми, к неосознаваемым знаковым

1 Лотман, Ю.М. Семиосфсра. Культура и взрын. Внутри мыслящих миров. - Статьи. Исследования. Заметим (19681992) / Ю.М. Лотмап. - СПб.: Искусство-СПБ, 2000*. - С. 251

системам. Фактически это является переходом к семиотическому изучению социального бессознательного пространства, к которому можно отнести и семейные отношения.

В настоящее время интерес философов, психологов, культурологов обращен к тем сферам человеческого существования, которые подверглись изменениям в период глубоких 'фансформаций в политической, экономической, духовной жизни нашего общества в конце 20-го — начале 21-го века. Одной из таких сфер является семья как особая универсалия русской культуры, как уникальный социокультурный феномен и источник важнейших для народа ценностей, понятий, ассоциаций и культурных стереотипов. Настоящая диссертационная работа выполнена в русле исследований, посвященных анализу концептосферы «семья», проводившемуся О.Ю. Бутто, Е.В. Добровольской, Ю.В. Железновой, H.H. Занегиной, Е.З. Киреевой, Е.А. Кострубиной, М.В. Матвеевой, H.H. Рухленко, A.C. Трущинской и др.

В диссертации исследуется семантическое поле «семейные отношения», так как тема семьи и лексические средства, служащие для ее выражения, стали не только ключевыми во многих русских классических художественных текстах, но и не теряют свою актуальность в текстах современной русской литературы.

Актуальность настоящей диссертации заключается в необходимости исследования текстов, формирующих русскую национальную картину мира, в недостаточной изученности лексических средств, выражающих концегггосферу современных семейных отношений. Работа актуальна еще и потому, что указанная проблематика представляет интерес в лингвокультурологическом плане, и данная тема является важной для понимания семейных ценностей. В литературе и репрезентируемых в ней понятиях отражается период времени ее создания, современное состояние общества, которое постепенно подвергается изменениям, вследствие чего особую значимость приобретает проведение лингвистического анализа современных художественных текстов с комментариями для последующих поколений, так как со временем происходит определенная потеря в осмыслении ее языка, перестают существовать некоторые общественные реалии.

Степень научной разработанности проблемы. В лингвистическом исследовании текста одним из содержательных направлений является концептуальный анализ семейного текста, которым занимались С.А. Жаботинская, Е.С. Кубрякова, С.Е. Никитина и др. В работах В.В. Иванова, Ю.М, Лотмана, БЛ.Путилова, И.А. Разумовой, В.Н. Топорова Б.А. Успенского и др. семейные нарративы изучаются в настоящее время в качестве одного из аспектов коммуникативной и символической сущности культуры вообще, что обусловило научную направленность и актуальность данной диссертационной работы. В.Г.Адмони, Л.Г.Бабенко, Р. Барт, Н.С. Валгина, И.Е. Васильева, И.Р. Гальперин, Б.М. Гаспаров, И.Дмитревская, Ю.В. Казарин, O.JI. Каменская и др. рассматривали текст с разных точек зрения, разных методологических позиций, искали ответы на вопросы о содержании текста, его критериях, размерах, возможности хранить и передавать культуру и традиции. Тем не менее и сегодня необходимо продолжать исследования, выявлять, например,

национальное и индивидуально-специфичное в текстах, передачу народных традиций, менталитет, национальную культуру.

Гннотеза диссертационного исследования состоит в том, что языковые репрезентанты произведений современной художественной литературы отражают изменение социальных ролей в семейных отношениях и приоритетов в семейных ценностях.

Объектом диссертационного исследования являются языковые единицы текстов современной художественной литературы, представляющие семиосферу семейных аномальных отношений.

Предметом исследования выступают лингвокультурологические, лексико-семантические, функционально-прагматические особенности языковых единиц и их роль в формировании концепта «семья» в современной русской лингвокультуре.

Цель работы - исследовать семиосферу семейных аномалий в текстах русской художественной литературы конца 20-го-начала 21-го вв. с помощью анализа средств ее языковой репрезентации.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

- репрезентировать теоретические основы исследования;

- определить круг явлений и понятий, определяющих семиосферу семейных аномалий;

- выявить лексический состав семейных аномалий в современном художественном тексте и средства языковой репрезентации данной семиосферы;

- проанализировать экспликанты анализируемой семиосферы на разных уровнях языка в художественном дискурсе;

- на основе полученных данных выявить новые тенденции в осмыслении концепта «семья» в современной русской лингвокультуре.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Семиосфера семейных аномалий включает представления о нарушении базовых стереотипов, отраженных в языке прецедентных текстов (фольклор, паремии, фразеологические единицы). Существующие традиционные представления о семейных отношениях, базирующиеся на текстах фольклора, древнерусской и классической литературы, расходятся с современными представлениями, получившими художественное воплощение в текстах современной русской прозы.

2. Семиосфера семейных аномальных отношений реализуется в художественном тексте посредством репрезентантов на всех уровнях языковой структуры: лексическом, словообразовательном, грамматическом.

3. Тексты художественной литературы являются трансляторами изменений менталитета носителей русского языка в условиях современного ритма жизни, в том числе в сфере семьи. В языковых знаках, являющихся репрезентантами семиосферы семейных отношений, отражаются ценностные представления носителей русского языка об идеальной семье и формах отступления от этого идеала.

4. В современной языковой картине мира большинство традиционных семейных универсалий продолжает восприниматься как ценностный ориентир, отклонения от них, несмотря на значительную распространенность, имеют негативную коннотацию, В ряде случаев «прежние» семейные аномалии воспринимаются амбивалентно или положительно.

Методологической основой исследования является комплекс теоретических и практических методов, которые дают возможность провести лингвистический анализ текстов художественной литературы с позиции концептосферы семейных отношений.

В качестве основных используются семиотический, лингвистический методы исследования, методы системного, лингвокультурологического, комплексного анализа.

Теоретической базой исследования послужили труды М.М. Бахтина, В.В. Колесова, Д.С. Лихачева, В.Я. Проппа, A.B. Рыбакова, В.Н. Телия, В.Н. Топорова, О.М. Фрейденберг, труды представителей культурно-исторической школы и этнолингвистики (A.A. Афанасьев, Ф. Боас, Ф.И. Буслаев, А.Н. Веселовский, Э. Сепир, Б.Л. Уорф и др.), диссертации по семейной концептосфере (Л.В. Адонина, Е.И. Алещенко, Е. Аракава, C.B. Валиулина, А.Р. Ерошенко, Ю.В. Железнова, Е.В. Коськина, Л.А. Кузнецова, Ли Ли, Е.В. Лобкова, М.В. Матвеева, М.В. Михалева, A.A. Павлова, H.H. Рухленко,

A.C. Сказко, М.В. Слаутина, С.Ш. Схаляхова, Л.Р. Хутова, O.E. Чернова, H.A. Шилина), работы в области лингвокультурологии (Н.Ф. Алефиренко,

B.В. Воробьев, В.Т. Клоков, В.В. Красных, В.А. Маслова, В.М. Шаклеин).

Теоретическая значимость работы состоит в теоретическом описании концепта «семья» в русской литературе конца 20-го-начала 21-го вв.; исследовании концептосферы семейных отношений и способов ее передачи; развитии и дополнении предыдущих исследований семантического поля «семья»; изучении вопросов, связанных с лингвистическим и лингвокульгурологическим анализом художественного текста; проведении анализа лексических средств выражения семейных отношений не только в синхроническом, но и в диахроническом плане, что дает возможность рассмотреть данные средства как в статике, так и в динамике

Практическая ценность исследования заключается в том, что результаты диссертации могут использоваться при подготовке лекционных курсов по лексикологии, спецкурсов по лингвокультурологии, когнитивной лингвистике, лексической семантике русского языка, лингвокультурологическому и лингвистическому анализу художественного текста. Исследование языка текстов современной художественной литературы, анализ языковых единиц, репрезентирующих русскую культуру, могут быть полезны в работе с иностранными студентами на практических занятиях по русскому языку.

Материалом псследо&ання выступают тексты художественной литературы наиболее известных русскоязычных авторов двух десятилетий конца 20-го-начала 21-го вв. Были проанализированы произведения, разноплановые по характеру и степени художественной ценности: это и литературные тексты, относящиеся к современной классике, и тексты, написанные молодым

поколением писателей, испытывающих на себе влияние СМИ. В исследовании рассматривались произведения, в которых идет речь о семье и отношениях в ней, наиболее ярко изображены семейные аномалии, четко обозначен круг важнейших проблем современного русского общества: кризис личной и национальной идентичности, кризис семейных ценностей, а вместе с тем и назревшая потребность в гармонизации социальной и межличностной речевой коммуникации, в том числе возрождении института семьи; представлена лексика, выражающая данные проблемы. Это тексты, относящиеся как к женской (Людмила Пструшевская, Оксана Робски, Людмила Улицкая) так и к мужской прозе (Борис Акунин, Денис Гуцко, Виктор Ерофеев, Сергей Минаев, Владимир Набоков, братья В. и О. Пресняковы).

Необходимость привлечения источников, принадлежащих к различным эпохам и типам дискурса (фольклор, нормативные документы, жития, мемуары, биографические повести, семейно-бытовые, социально-психологические романы) обусловлена тем, что стратегической задачей считается выявление ценностного перехода между языковым выражением традиционно-семейной картины мира, закрепившейся в русском фольклоре и древнерусской литературе (нуклеариая гетеросексуальная семья), и плюралистической модели семейных и интимно-личных отношений в постмодерном российском обществе, которая репрезентирована в текстах русской литературы рубежа 20-го-21-го вв. определенными лексико-семантическими группами.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в нем впервые проведен анализ лексики и концептосферы семейных отношений и семейных аномальных отношении на примере русской художественной литературы двух рассматриваемых десятилетий, исследованы и сопоставлены традиции и новаторство в изображении семейного уклада в современной русской л ингво культуре.

Языковой материал русской постмодерной литературы рубежа 19-го-20-го вв. не подвергался анализу как центральный объект в исследованиях данной направленности. Кроме того, большинство исследований сосредоточено на описании нормативных репрезентаций концептосферы семьи, в то время как антинорма, иллюстраций которой достаточно не только в фольклоре, но и в авторской литературе, практически игнорируется. Хотя, как доказывают исследования семиосферы, аптинорма представляется такой же равноценной составляющей картины мира, как и норма, являясь неустранимым элементом бинарной оппозиции.

Апробация исследования. Основные положения диссертационного исследования были представлены в Вестниках Российского университета дружбы народов серии «Русский и иностранные языки и методика их преподавания» (2010, 2011 гг.); на XI, XII Всероссийских научно-практических конференциях молодых ученых «Актуальные проблемы русского языка и методики его преподавания» (Москва, 2009, 2010 гг.); на IV Международной конференции «Личность в межкультурном пространстве» (Москва, 2009 г.); на конференции «Русский язык в многополярном мире: новые лингвистические парадигмы диалога культур» (Москва, 2009 г.); на Всероссийской научно-практической

7

конференции «Традиции и новации образовательных технологий предвузовского обучения иностранных студентов» (Москва, 2010 г.).

Структура работы определяется целью исследования и поставленными задачами: диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Списка использованной литературы (244 наименования), Списка источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновываются выбор темы, актуальность, научная новизна, формулируются цель и задачи исследования, раскрываются его теоретическая значимость и практическая ценность, описываются материал и методы его исследования, излагаются основные положения, выносимые на защиту, содержатся данные об апробации диссертации.

В первой главе «Отражение семейных отношений в русской лингвокультуре» рассматриваются понятие семиосферы, лингвокультурные аспекты выражения семейных отношений на материале художественной литературы и базовых прецедентных текстов: фольклора и исторически значимых источников, а также история изучения концептосферы семейных отношений и выявленных в них аномалий.

Семиосфера семейных отношений - это семиотическое пространство, присущее культуре определенного народа, включающее в себя комплекс культурных кодов, представляющих историческое и современное восприятие языковой личностью семейной нормы и отклонений от нее, и репрезентируемое в языке посредством различных текстов, так или иначе отражающих реальность.

Поскольку центральным вопросом культуры как средоточия специфически человеческой, смыслосозидательной формы бытия является вопрос ценности, ключевое место в лингвокультурологических исследованиях отводится понятиям языковой картины мира (Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, В.И. Карасик, Ю.Н. Караулов, Ю.М. Лотман, Э. Сепир, Ю.С. Степанов, Б. Уорф, М. Хайдеггер, А.Д. Шмелев и др.), национального менталитета (В.В. Колесов, И.Ю. Марковина, Ю.А. Сорокин, Т.А. Фесенко) и концепта (Н.Ф. Алефиренко, H.H. Болдырев, С.Г. Воркачев, В.А. Маслова, Ю.С. Степанов и др.) как матрицы кодирования национальной культуры, как ее «константы».

Среди разных концептов лингвокультуры выделяется понятие «семья», относящееся к таким категориям, которые являют собой основу любого языкового сознания, то есть представляющееся универсальным и характерным для любого языка. Универсальность данного понятия предопределяется внеязыковой действительностью, общими закономерностями ее отражения в сознании людей и наиболее существенными принципами построения бытия. Состояние института семьи тесно связано с состоянием общества, нравственным и моральным благополучием его членов, и это не могло не отразиться в концептосфере русского языка.

Обобщив мнеиия о структуре концептосферы семьи разных исследователей, можно вычленить следующие составляющие:

1. Пространственная реализация концепта: дом, родина, родная сторона,

терем, хата, горница, горенка, изба, стол, кровать и пр.;

2. Члены семьи: отег/, мать, сын, дочь, сестра, брат, дедушка, бабушка и т.д., включая челядь, слуги др.;

3. Вещественный мир семьи: реликвии, обрядовые предметы,

4. Тендерные роли: мужчина /женщина, мужественность / женственность;

5. Семсйно-бытовые обряды: роОы, свадьба /венчание, погребение;

6. Семейные аномалии: сирота, вдова, гулящая женщина, холостяк, прелюбодей и др.

Для исследователей несомненно, что концепт «семья», являющийся элементом целостной многоярусной концептосферы, представляет собой один из основополагающих концептов, реализующих ключевые понятия культуры и национального менталитета. Историческое развитие нашей цивилизации определило то, что с самого рождения в человека закладываются понятия о семейных и культурных ценностях, таких, как любовь к родителям, родным и близким, любовь к родине, уважение к старшим, взаимопомощь и др. Поэтому концепт «семья» в русской языковой картине мира тесно связан с аксиологическими представлениями о семейных ценностях.

В связи с тем, что в конценте «семья» выделяется несколько семантических пластов (архаичный, диахронический, современный, бессознательный, осознанно-мотивированный), можно говорить о сакральном и профанном уровнях семантики, которые в большинстве случаев сосуществуют в сознании носителя языка в синкретическом амбивалентном единстве.

Семейные отношения и семейные аномальные отношения ярко представляют языковую картину мира и культурные ценности. Они отражают представления носителей русского языка об идеальной семье и формах отступления от этого идеала. Девиативная модель лежит в основе выявления отражения социально-психологической нормы / антинормы в языке. При этом оба члена семантической оппозиции подвергаются историческим трансформациям. Кроме того, понятие нормы имеет различные вариации в контексте социально-сословных различий нации: так, понятие о норме малообразованного человека отличается от представлений интеллигента, суждение горожанина - от понятий сельского жителя и т. п. Все эти аспекты дифференциации ценностных представлений, а соответственно, и их языковых репрезентаций, учитываются в исследовании специфики русских семейных отношений, в их диахроническом и синхроническом аспекте.

Рассмотрение всех уровней языка - лексики и фразеологии, синтаксиса, морфологии, словообразовательных моделей - как средств репрезентации языковой картины мира - отражает суть лингвокультурологического подхода. Немаловажным является тот факт, что семейная тематика в текстах различных жанров и стилей, в том числе в текстах художественной литературы - важнейшая их составляющая, поскольку она представляется. показателем социального сознания, а именно совокупности социальных, этнических, культурных, психофизиологических, познавательных свойств и характеристик, обусловливающих использование тех или иных языковых средств при создании текста с определенной целевой направленностью.

9

Анализ языковой реализации концепта «семья» в современной художественной литературе, рассмотрение презентации семейных аномалий в семиосфере, по нашему мнению, возможны в сопоставлении с реализацией данных явлений в русском фольклоре. Сопоставительный анализ позволяет сравнить семиосферу русского языка в разные времена и выявить ее особенности на данном этапе развития. Сопоставление современных текстов и фольклора необходимо, чтобы выявить параметры оценки нормы и аномалии, так как в фольклоре заложены традиционные ценности, в то время как в современных текстах много аномалий, что расходится с традициями. Кроме того, фольклор является одной из древнейших дописьменных форм репрезентации национальной жизни, в нем культурные коды сконденсированы, даны в сжатой, яркой, образной форме, доступной реализации, при этом ценностное содержание сохраняет свою актуальность и для современных носителей языка.

Если провести аналогию со структурой концепта в понимании Ю.С.Степанова, то фольклор наиболее полно отражает пассивный, исторический слой концепта, частично или полностью утративший свою актуальность для современного носителя языка, а также внутреннюю форму слова-концепта, бессознательно воспринимаемую им.

В языковой сфере семейных аномальных отношений выделяется ряд часто встречающихся и получивших наиболее развернутую (в различных типах дискурса) разработку позиций:

1. Добрачные отношения юноши и девушки; внебрачные отношения мужчины и женщины.

2. Неравный брак.

3. Незаконнорожденные дети («байстрюки», «ублюдки»).

4. Развод.

5. Женитьба на вдове (замужество за вдовцом).

6. Насилие в семье.

7. Пьянство.

В текстах устного народного творчества отражается семантика семьи, указывающая на ценность традиций и связь поколений.

Оценивая какое-либо явление в концептосфере «семья» как нормативное или ненормативное, необходимо учитывать исторические факторы и произошедшие в течение русской истории изменения в социальном укладе, морали и менталитете, так как национальная языковая картина мира складывается из подвижного состояния нормы / антинормы, и норма обладает динамическими свойствами,

Во второй главе «Языковая репрезентация семиосферы семейных аномальных отношений в современной художественной литературе» анализируются основные семейные аномалии в современной русской лингвокультуре, среди которых: маскулинизация как усиление, закрепление в характере, поведении женщин мужских черт; феминизация мужчин -противоположный процесс, усиление женских черт в характере современного мужчины; гомосексуальные тенденции в обществе; негативная оценка женщины; превалирование экономических ценностей над этическими, семейными; культ

секса, телесной любви в ущерб духовной составляющей отношений между мужчиной и женщиной; трактовка насилия (сексуального, полового, семейного) как неотъемлемой составляющей отношений мужчин и женщин; принижение значения семьи, снижение ее авторитета; ослабление семейных связей, вытеснение их корпоративными, сетевыми и др.; неполная семья; аномалии в отношениях членов семьи; анализируются концепт «одиночество», субкоицепты «супружеская измена» и «развод». Это проявляется в негативизации, сниженной эмоцноналыю-экспрессивной оценке семантики семьи.

В современной русской литературе представлены два важных, противостоящих друг другу пласта семантики семейных отношений: конфликт между сохранением исконных национальных ценностей, тесно связанных с православием, общинным крестьянским и дворянским дореволюционным укладом, и адаптацией к новым прозападным ценностям, в которых семья понимается скорее как экономический, чем социально-этический институт. Рождение семьи и ее дальнейшее развитие уподобляется в народном сознании трудному, но созидательному росту в природе, имеет аналоги с эволюцией человека - нравственной, психологической. Соответственно, отклонение от этой «органической» нормы расценивается как дисгармония, несчастье, разрушение.

Понятие семейной аномалии в реферируемом исследовании связывается с нарушением базовых стереотипов, выраженных в прецедентных текстах (фольклор, паремии, фразеологические едшгацы).

Так, например, связанная с феминизацией лексема подкаблучник становится одной из ключевых в произведении В. Ерофеева «Мужчины: тираны и подкаблучники», встречается в тексте 30 раз. Пытаясь выяснить суть феномена подкаблучника, автор проводит глубокий анализ явления, сопоставляя тиранию и подкаблучничество как два основных мужских качества. Он говорит об имеющихся в обществе стереотипах: «Мужчины панически боятся прослыть подкаблучниками — это не лучше евнухов, идет вразрез с мужской природой» и тут же предлагает свою трактовку врожденности данного качества: «Латентными подкаблучниками рождаются все мужчины, многие в течение жизни становятся явными».

В лексическом составе текстов современных русских писателей отчетливо выражается бинарная оппозиция «одиночество-семья», при этом семиосфера семьи и семейных ценностей описывается в негативном ключе с иронично-сниженными, меркантилизованными, вульгаризованными коннотациями.

Например, в романе С. Минаева «Духless. Повесть о ненастоящем человеке» свое состояние, незрелые чувства и эмоции речевой субъект выражает современным языком, основанным на языке масс-медиа, с добавлением сленга, вульгаризмов и ненормативной лексики: «В какой-то момент челу пришлось взять кредит в банке для латания бесчисленных дыр в своем бюджете. Кредит, ясное дело, брался с целью последующего кидалова»; «Полный отстой»; «И тут из второго зала выплывает настоящий герой Fashion TV, воплощение клубной культуры и night fever style». Через негативную лексику («херовое», «ужасный», «говносага», «противно» и др.) в романе проявляется отрицательное отношение героя к своей жизни, к окружающим, к семье.

Для описания дружбы, идущего от лица героя повествования, автор вводит в текст антонимические лексические единицы «просто люди», «собутыльники», сопровождаемые другими стилистически сниженными единицами. В результате достигается снижение значения данного базового для сферы межличностных отношений концепта.

Слово «друг» («друзья») используется автором в романе 38 раз, и контексты в каждом случае демонстрируют отрицательную коннотацию, указывающую на оппозицию друг - враг: «А наши лучшие друзья оказываются злейшими врагами»; «Вы меня заманили в этот блудняк, ты сделал вид, что тоже вкладываешь деньги. Я тебе поверил, я думал, мы друзья, я тебе поверил, понимаешь? ».

В романе О. Робски «Про любоП'/оп» концепт «одиночество» не является основополагающим, уступая место концепту «любовь». Это проявляется и на лексическом уровне: соответствующие лексические единицы используются автором в романе разное количество раз: «одиночество» — 6 раз, «любовь» —11. Соответствуют и коннотации, в первом случае отрицательные, во втором — положительные: «У меня хриплый голос, болит горло, но так интересно разговаривать с Ритой о любви!».

В текстах современной русской литературы противопоставлена семантика семьи и семантика измены. Семантика адюльтера сопровождается коннотацией романтической нормы, в то время как семантика семейной жизни - коннотацией антинормы. В исследованных текстах можно выделить три семантических варианта понятия развод-, развод как крушение материального, карьерного благополучия, развод как крушение всей жизни, развод как начало новой жизни.

Супружество без любви, отсутствие ревности и влечения в отношениях супругов - аномалия отношений, которая неоднократно проявляется в произведениях О. Робски, С. Минаева и других авторов. Так один из героев романа О. Робски «Про любоП'/оп» говорит о своей семейной жизни, используя лексику с коннотацией грубости {«наплевать») и лексические единицы с отрицательной семантикой («нет», «никакая»): «Нет уже давно никакой жены. Так, одно название. Ей будет абсолютно наплевать, если она увидит меня с другой. Так же, как и мне, впрочем».

Состояние главной героини лексически проявляется в следующих окказиональных антонимах «вскочить и убежать» / «сидела, молчала». Описывая ситуацию измены, жена Влада использует лексику со сниженной, фамильярной коннотацией - «рыжеволосая особа», «другая девка»: «И раз мы все здесь, значит, там... мой обожаемый муж Влад и... -Лада сделаю долгую паузу. Мне хотелось вскочить и убежать. Я сидела. - И... одна молоденькая рыжеволосая особа. Хотя тут возможны варианты... Ты об этом знала? А ты вообще поняча, что он в "Паласе " с другой девкой? Я молчала».

Словарь, языковая стилистика другого речевого субъекта — мужчины, Влада - откровенно циничны и ироничны. Коннотации отдельно взятой лексики для номинации отношений с девушкой иронично-сниженные, например, «короткая интрижка», «повышение по службе». Другие герои лексически определяют своих внебрачных партнерш, а также приятельниц и просто незнакомых девушек крайне обезличенно и вульгарно: «брюнетка с пробегом»,

«дура», «маленькая несимпатичная номинантка», «натюиингованные девицы в коротких юбках», «силиконовая долина», «воспитательницы», «дрессирови1ицы».

Отношение к детям, к отцовству у героев романа откровенно негативное, незрелое, что проявляется в соответствующей лексике {«тупая нянька», «орущий кулек», «срыгивает»)'. «Ужинал с Олегом. Он сбежал из дома, от всех этих пеленок, детских криков, тупой няньки. Его жена считает, что для того, чтобы в Олеге проснулись отцовские чувства, он должен испытать все трудности, связанные с рождением ребенка. Она постоянно сует ему в руки орущий кулек, который обильно срыгивает ему на новый пиджак. В приведенном фрагменте присутствуют лексические единицы с негативной коннотацией («сбежал из дома», «от всех этих», «испытать трудности», «сует в руки»). Здесь с помощью метафоры описано овеществленное, обезличенное восприятие ребенка, жены, собственно, всего мира семейных отношений: «орущий кулек» (ребенок) сопоставляется с материальной ценностью «нового пиджака».

Другой репрезентативный образец амбивалентного понимания семьи и аномалий в семейных отношениях представлен в рассказе Л. Петрушевской «Случай Богородицы». Семиосфера семьи репрезентована в рассказе следующими лексемами - семья: «семейный союз», «родная семья»; женщина: «дурацкий, женский, возбужденный» смех, «роды», «девственница», «роженица», «девушка»; мать: «роды», «тяжелые роды», «роженица», «родильный стол», «мать» (наиболее частотное употребление), «случай Богородицы»; сын: «сын» (прочие номинации отсутствуют): муж: перифраз «ненавидела запах тела своего мужа», «он», «он пах едким волосом»; внебрачные отношения: «романы», «неожиданная победа».

Язык рассказа Л. Петрушевской «Отец и мать» представляет многочисленные семейные аномалии, выражающиеся в нарушении или некоторой трансформации стереотипных представлений о семейной гармонии. Так, широко использована лексика, отражающая негативное отношение к отцу и семантику супружеской измены: «трутень», «мот», «предатель интересов семьи», «подлый финт провинившегося кобеля», «муж-кобель», «потасканный отец», «отец отбыл прочь из семьи», «уходящий вдаль партнер» (о муже-изменнике), «якобы мирная семейная жизнь», «видимость семьи», «западня», «позор».

Антонимические лексические пары — номинации мужа и жены — противопоставлены по признаку «преданность (семье)» / «предательство», «труд» / «безделье», соответственно, жена представлена как «труженица» (смежная лексика: «нечеловеческий труд», «усилия в жизни», дети — «вещественные доказательства» семейного труда»), муж - как «трутень», жена - как наделенная «неоспоримой ценностью перед лицом мужа-кобеля», муж — как субъект «подлых финтов» (сема «подлость»),

В рассказе «Милая дама» репрезентируется лексико-семангический ряд, связанный с субконцептами «измена» и «страсть». Противопоставлена семантика семьи («суровой повседневной жизни») и семантика адюльтера («беспечные каникулы на даче»). Романтизация измены реализована в откровенно сентиментальном, несколько архаизированном, карамзинском и бунинском

лексиконе, характеризующем любовницу героя и эмоциональное отношение к ней: «милая дама», «спутница прогулок», «избранница», «радужные таны», «высшие соображения о бестодных круговращениях земли», «все эти беседы при свете солнца и прогулки при ночных туманах». Семантической сфере измены как возвышенно-поэтической противопоставлены синтагмы, коннотирующие обиходно-бытовое существование героев: «запутанные дела», «атмосфера города», «обшарпанное низкое такси», «разговор о каких-то супах».

В романе Л. Улицкой «Медея и ее дети» концепт «развод» представлен обширной лексикой: «тягучий развод», «позорнейшая тягомотина», «хотя они и не разводились, но жили порознь, дочь была от другого брака», муж «глубоко изумился и навсегда вышел вон». Развод изображен в языке романа как сфера непостоянства - «Александра, менявшая всю жизнь надоевших ей мужчин», «третий муж», а брак - как область неизменных отношений («перманентный Костя»).

Анализ лексики и фразеологии исследованных текстов показал, что в структуре языка эти социокультурные процессы выражены в следующих изменениях:

1. Стремительно сокращается употребление слов, обозначающих дальнее родство (зять, теща, свекровь, деверь, золовка, шурин, прадед, прабабушка, пращур, кузен, кузина и пр.) - это свидетельствует об ослаблении связей между семьями кровных родственников, сведению концепта «семья» к узкому значению: отец - мать — дети. Самое распространённое из данных слов — бабушка (прабабушка) - встречается в повести «Покемонов день» Д. Гуцко 1 раз, в повести О. Робски «Про любоПУоп» - 3 раза, в повести В. Ерофеева «Мужчины: тираны и подкаблучники» — 5 раз. Остальные слова из приведенного списка не используются авторами. При этом даже в отмеченных примерах слово бабушка утрачивает свое значение старшего члена семьи и положительную коннотацию: «Основная часть наших реальных избирателей - бабушки» (Д. Гуцко); «Дореволюционные прадедушки и прабабушки нам ничего не вставши в наследство, кроме одной-двух серебряных ложек» (В. Ерофеев).

2. Концепт «брак» чаще всего семантически варьируется как «гражданский», «свободный» или же «неудачный», подвергается негативно-ироническому снижению, профанации: «Если счастливого холостяка спросить, почему не женился, он скажет, что еще никогда не слыша! о счастливом браке. Он знает ужасы моногамии — ему о них рассказали его же подруги. И действительно, со стороны брак выглядит еще хуже, чем он есть на самом деле» (В. Ерофеев. Мужчины: тираны и подкаблучники). Кроме того, часто употребляются словосочетания, в классической литературе XIX столетия или в фольклоре не употреблявшиеся: «второй», «третий», «четвертый» брак: «Далее гости: бывший дипломат (у жены второй брак), разноплеменная пара (у нее третий брак, трое детей, она русская, он местный, иностранец, его анамнез неизвестен...)» (Л. Петрушевская. Бессильные руки).

3. Концепт «семья» реализуется в лексике с негативными коннотациями (семейная сцена, семейные сплетни, семейные дрязги, «угрюмая верность» и т. п.); «Возникал обычный семейный круговорот, теплый, густой, как суп,

ежедневный, обязательный, обезоруживающий, потому что отец страдал...» (Л. Петрушевская. Лабиринт). В противоположность этому концепты «измена», «страсть», «любовь» нередко маркированы положительно, с известной долей метафоризации и поэтизации: «бурная личная жизнь», «стихия», «тончайший пламень» и т. п.: «Он приспособился к токам из космоса, ему дано их увидеть, они — радужный свет и звук, слившиеся в то, что на человеческом языке названо страстью» (В. Ерофеев. Мужчины: тираны и подкаблучники).

4. Сфера любовных отношений отражается в современной лексике или в сниженном стилистическом регистре - как аналогия с криминальными или меркантильно-договорными отношениями (см. романы С. Минаева, О. Робски), или в возвышенно-поэтическом узусе (см. «Медея и ее дети» Л. Улицкой, рассказы Л.Петрушевской). Таким образом, наметились две противоположные тенденции: вульгаризация интимно-личностной лексики, с одной стороны: «Она обнимает его и картинно целует, стреляя в меня глазами и не вынимая языка из его рта. В целом все выглядит достаточно комично. Они играют передо мной в любовь двух пресыщенных джетсеттеров» (С. Минаев. Духкээ), и ее поэтизация, с другой: «Что хочется вернуться на десять лет назад, гулять здесь восемнадцатилетним студентом, и чувствовать любовь, которой вокруг так не хватает, и чувствовать потребность любить и потребность отдаваться без остатка» (С. Минаев. Дух^в).

5. Частотным является употребление лексем «одиночество», «мать-одиночка», «бобыль», «старая дева», что иллюстрирует такое социальное явление, как неполная семья или ее отсутствие: «Я ссылаюсь на дела и отказываюсь, оставляя его в одиночестве провожающим меня взглядом побитой собаки» (С. Минаев. Дух]еБз). Особенно часто это явление наблюдается у Л. Петрушевской - «Случай Богородицы», Л. Улицкой - «Медея и ее дети», «Люди нашего царя» и др.

6. В отличие от лексики нормальных семейных отношений, представленной в современной русской литературе, как правило, отдельными лексемами (семья, брак, лексемы родства и пр.), лексика семейных аномалий, как наиболее новая в языке, чаще всего представлена синтаксически развернутыми конструкциями, перифразами, авторскими метафорами или иронически обыгранными фразеологизмами, эвфемизмами (ср. в «Медее и ее детях»: «бурная личная жизнь», «новые обстоятельства», «беснуется девочка», «любовная дичь», «разовые выступления», «транзитный любовник»-, в рассказах Л. Петрушевской: «сложная семейная ситуации», «романы», «острая ненависть к своему мужу», «муж-кобель», «подлый финт провинившегося кобеля», «предатель интересов семьи» и пр.). Данное явление иллюстрирует новизну, авторскую окказиональность лексики семейных аномалий, требующих творчества от писателей, поскольку в языковой традиции антинорма разработана меньше, чем стереотипы.

Наблюдения над динамикой развития лексики семейной семиосферы особенно продуктивны в отношении женской прозы, поскольку она традиционно сохраняет преимущественный интерес к сфере семейных и интимно-личностных отношений, акцентирует внимание на частной, а не общественно-политической

15

жизни. Наиболее перспективным представляется исследование лексического состава прозы Л.Улицкой, отражающей не только семейную норму и аномалии, но и национальные стереотипы семейных традиций («Медея и ее дети», «Люди нашего царя», «Казус Кукоцкого»), Именно одновременное присутствие в языке Л. Улицкой нормы и антинормы семейной семиосферы позволяет проследить изменения в словоупотреблении и фразеологии русского языка.

Третья глава «Динамика семиосферы семейных аномальных отношений в современной русской лингвокультуре» посвящена рассмотрению микроисторических изменений в сфере языкового выражения семейных отношений в рамках синхронического подхода на примере лексических единиц текстов рубежа 1990-2000-х гг., языковой реализации культа одинокого героя и поиска партнера по браку.

Динамика семиосферы аномальных отношений в семье проявляется в рамках разнонаправленных тендерных лингвокультур в связи с различным модусом семантизации семейных отношений в женской и мужской картине мира.

Женщина активно входит в политику, бизнес, все чаще становится в семье равноправным, если не главным «добытчиком» материальных средств. Появились английские лексемы бизнес-вумен, бизнес-леди, леди-босс, билингвизм бизнес-стерва и прочие неологизмы, свидетельствующие о возросшей агрессивности и амбициозности русской женщины в постсоветском пространстве, принятии ею мужских геидерных функций (социальных, семейно-ролевых).

В современном языке закрепились английские лексемы бизнес-вумен, бизнес-леди, леди-босс и прочие неологизмы, свидетельствующие о возросшей агрессивности и амбициозности русской женщины в постсоветском пространстве, принятии ею мужских тендерных функций (социальных, семейно-ролевых). Доминирующая роль женщины становится образцом во многом благодаря влиянию западной культуры. К примеру, одна из героинь Л. Петрушевской одевает дочь, «насмотревшись на наряды бизнесвумен в телесериалах» (Л. Петрушевская. Как Пенелопа). Вместе с тем, наблюдается и крайняя полярность в языковой презентации образа женщины в современной русской лингвокультуре. Наряду с лексическим обозначением принятия важных политических и экономических функций, появился ряд слэнгизмов, а также детабуизировалась фамильярно-просторечная и жаргонная лексика, обозначающая сниженный, вульгарный, профанированный, десакрализованиый образ женщины: «И мужик начинает думать. Он думает, думает, думает и додумывается до того, что все бабы - стервы» (В. Ерофеев. Мужчины: тираны и подкаблучники); «Я слушаю весь этот бесперспективияк и, чтобы вконец не окосеть, рассматриваю окружающих нас шлюх» (С. Минаев. ДухкяБ)

В современном российском обществе эмпирически фиксируется трансформация нормативной модели маскулинности.

Высокая оценка престижа, имиджа как символического маркера позиционирования мужской и женской личности повлияла на привнесение в мужскую культуру не свойственных ей ранее черт: внимание к брендам одежды, подбору гардероба, косметический уход за телом и лицом, волосами,

повышенная чувствительность к восприятию собственной внешности.

Все перечисленные черты в тендерном позиционировании и самоидентификации изменили современные представления о семейных отношениях и повлияли на соответствующую лексику.

Анализ семиосферы семейных аномалий романа «ДухкэБ» позволяет сделать выводы, что семейные отношения представлены в трех семантических вариантах:

1. Как негативные;

2. Как ненужные герою (героям) в силу инфантильности и нарциссизма характера;

3. Как искомые, но затрудненные в реализации.

Семейные аномалии раскрываются в языке текста с помощью своеобразного «минус-приема» - т.е. знака отсутствия нормальных, идеальных семейных отношений.

Наблюдения над лексическим составом языка романа показывают, что значимость семейных отношений и семейных ценностей в целом для подавляющего большинства героев (особенно мужчин) катастрофически снизилась: семья занимает одно из последних мест в иерархии материальных и духовных ценностей жителей современного мегаполиса. Введение лексемы «семья» в негативный моральный контекст снижает ценностный статус семейных отношений.

Несмотря на то, что более половины персонажей романа - женатые, семейные мужчины, лексема «семья» встречается в тексте всего лишь 6 раз, и каждый раз она вписана в негативный лексико-семантический контекст: «пиво», «бюргер», «ящик» (сленговое обозначение «телевизора»), «скучная жена», «вопящие дети», «бытовой алкоголизм», «шалости в командировке», «поездки к проституткам», «баня с проститутками». Например, лексическими единицами приведенного ряда создается в романе яркий лингвистический портрет «идеального семьянина» начала 2000-х гг.: «Кондратов, практически законченный алкоголик, поедет сегодня, как истинный муж и отец двоих детей, к проституткам». При этом используется также антифразис: выражение «истинный муж и отец двоих детей» употреблено в ироническом смысле, противоположном лексически выраженному. Характерно, что несколько раз в тексте указывается па прямую связь порочного поведения (связь с проститутками) и семейного положения героя (женат, имеет двоих-троих детей).

По ходу сюжета десакрализация образа порядочного семьянина выражается в окказиональных антонимах алкоголик / истинный муж, проститутки / истинный муж, отец. Таким образом, лексически создается отталкивающий, вульгарный образ семьянина, который дорожит своими отношениями с родными лишь ради сохранения стабильности, статуса положительного и респектабельного мужчины. В романе практически отсутствует позитивный, одухотворенный лексико-семантический контекст концепта «семья».

Автор изображает замену традиционной ценностной составляющей концепта «семья» субкультурными ценностями социального мира. Во-первых, семья заменяется членством в элитарном бизнес-сообществе, получившем в

русском языке 1990-х гг. определенное лексическое обозначение - аббревиатуру VIP (от англ. very important person или people). В современном письме заглавные буквы данного слова чаще всего воспроизводятся в текстах уже как строчные, что, несомненно, свидетельствует о стремительной ассимиляции языкового заимствования, его востребованности носителем русского языка (доказательство тому - присутствие этого обозначения в данном романе, а также в языке СМИ и популярной литературе, и появление грамматических вариантов этой лексемы: множественное число «випы», склонение по падежам). В романе С. Минаева герой использует эту аббревиатуру для обозначения как людей определенной категории, так и мест, где эти люди обычно собираются: «В двух комнатах бары, в трех других — что-то вроде lounge-зон или vip-зон, как переиначили это название па русский манер...»; «Конечно, никаких запредельных випов в этих комнатах нет...»; «Я пулей выношусь из випа, пробегаю мимо бара к выходу и оказываюсь на улице». Лексема «випы» окказионально противопоставлена лексеме «семья». В романе «випы» проводят все свое свободное время с себе подобными вне дома, в определенной среде, в то время как «семья» традиционно вызывает представление о доме.

Во-вторых, семья заменяется неформальным сообществом «тусовки». Лексема «тусовка» так же, как и лексема «випы», противопоставлена концепту «семья», их семантика контрастирует по множеству параметров. Например, во временном плане «тусовке» отдано в романс ночное время суток, семье - дневное (короткие промежутки перед уходом героя на работу, а также короткий отрезок времени после его позднего возвращения с нее, то есть несколько часов перед сном). Ночное время маркировано положительными эмоциями, дневное-семейное — негативными (рутина, «ящик», скучная жена и пр.). Герой стремится реализовать себя преимущественно в двух сферах, которые находятся вне семейного очага - деловой и «тусовочной». Обратим внимание на то, что такие традиционные лексемы семиосферы семьи, как «очаг», «гнездо», «отчий (родительский) кров», «дом» отсутствуют в романе.

В тексте С. Минаева внесемейное пространство малой социальной группы, в которой герой реализует свои личные амбиции, лексически представлено следующими языковыми единицами: «клуб», «тусовка», «свои», «клубная толпа», «клабберы», «золотая молодежь», «туса», «герои мыльных опер», «дурачки», «прожигатели жизни», «круглосуточные тусовщики», «дружки-подружки», «клубные девочки», «клубные приятели» и нек. др. В перечисленных номинациях присутствует скрытая или явная самоирония носителя языка -«тусовщика».

Точно так же, как для концепта «любовь», в романе практически не находится лексических вариантов для обозначения возлюбленной главного героя. Тем не менее, семантический полюс, противоположный «любимой», т. е. девушки для многочисленных разовых свиданий героя, обозначен значительным количеством особых лексических единиц: «телки», «the telki», «тэтэшки», «ресторанные шлюхи», «молоденькие девочки», «чувихи», «девки», «вавилонский блуд», «пьяная баба», «пустые девицы».

Приведенный анализ семиосферы семейных аномалий репрезентирует

мужское письмо, т.е. мужскую языковую картину мира.

Концепт «одиночество» и противостоящие ему концепты «любовь», «семья», «чувство», «свобода» реализуются в «женском письме» в несколько иной лексико-семантической аранжировке и, соответственно, в рамках иной аксиологии.

Так, в рассказе Л. Петрушевской «Али-Баба» нет номинации для концепта «муж»: многочисленные партнеры героини обозначены как «товарищи жизни» («предыдущий товарищ», «испуганный товарищ жизни») или «друзья». Семейная жизнь, родительский дом (отец отсутствует как значимый персонаж в жизни героини), таким образом, негативно коннотируются в аксиологической сфере рассказа.

В концептуальной системе текстов Л. Улицкой, Л. Петрушевской, бр. Пресняковых, Д. Гуцко представлены различные реализации и варианты такой составляющей концепта «семья», как поиск и обретение / утрата партнеров по браку. В рассказе Л. Петрушевской «Гимн семье» лексическая реализация концепта «семья» осуществляется с помощью приема бинарных оппозиций: идеальному образу «хорошая семья» («гимн семье») противопоставляется ущербная, несостоятельная семейная жизнь, для характеристики которой автор использует выражение «некоторая история» (история аномальной, неидеалыюй, ущербной семьи).

Идеальная ситуация лексически выражается в рассказе следующим образом: «благополучно вышла замуж», «как принято», «идеал», «мытые полы, восковой паркет», а аномальные отношения — синтагмами: «гулять с мужчинами», «росла в ужасе», «родила безо всякого мужа», «старая надоевшая история», «аборты», «жизнь проиграна», «ей уже двадцать четыре», «наваждение», «разрушить свадьбу», «затосковал, почернел, испугался», «раздутая как утопленница» (герой — о беременной возлюбленной), «жить с утопленницей» и др.

Стоит отметить, что в ряде произведений современной художестветгой литературы концепты «семья» и «любовь» реализуются в традиционных коннотациях. К примеру, в романе Б. Акунина «Внеклассное чтение» данные концепты являются основными в языковой картине мира главного героя, Николаса Фандорина, и других героев, что выражается в таких ключевых положениях: «Всего-то и нужно, что относиться друг к другу с любовью, как люди этого не понимают?»; «Еще одно такое испытание, и можно навсегда лишиться любви и решпекта к человеческому роду, а для чего тогда жить?». Основой любовных отношений является любовь семейная, ассоциируемая с браком и освящаемая браком: «Если хотите знать, именно тогда у нас с ним отношения и начались. И уж безо всякого снисходительства с моей стороны, а с благодарностью, со страстью, с любовью. Вот когда я поняла, что такое настоящая любовь» (жена о муже). Уход любви, ее окончание печально, имеет отрицательные коннотации: «Она всхлипнула, поцеловала ему руку, а Фандорин с грустью подумал: какая сильная, долгая была любовь, но и она кончилась». Как причина негативных поступков отрицательного героя выступает отрицание им любви, неумение любить несмотря ни на что: «Он искренне намеревался

19

выполнить условия сделки, но, когда увидел торжествующую физиономию врага, ненависть выжгла из его сердца любовь, перевесила ее».

Семья в романе Б. Акунина ассоциируется только со счастьем, не имеет отрицательных коннотаций: «Из странствий я привез жену, поселился с нею в Москве и зажил счастливым семьянином». Естественным следствием доминирующего положения концепта «семья» в семиосфере романа является то, что характеристики «муж» и «жена» являются основными как для главных, так и для второстепенных героев. Лексема «муж» встречается в романе более 25 раз, чаще всего используется просто для обозначения, номинации партнера по браку: «Особенное значение мы с мужем придаем правильному чтению. Не обязательному, которое включено в школьную программу, а внеклассному», в результате чего звучание романа приобретает классический тон, становится явным фигурирование нормативной составляющей концепта «семья». Аналогична ситуация с лексемой «жена», которая, встречаясь в романе не менее 70 раз, номинирует супругу при описании героем-мужчиной событий своей жизни: «Жена у Николаса была ужасно невоспитанная. Он давно к этому привык и не обижался, только иногда, в философические минуты, диву давался - что за диковинную пару они собой представляют...».

Анализ данного романа наиболее репрезентативно демонстрирует то, что лексическое выражение концепта «семья» в современной лингвокультуре изменилось. Упомянутые выше традиционные лексемьт, с помощью которых выражалась ранее семиосфера семьи (фамильное гнездо, очаг, гнездо, родимый дом, родня, семейная идиллия, предки), в романе или не встречаются вообще (фамильное гнездо, очаг), или приобретают иронический смысл: «Села напротив, по-бабьи подперла щеку. Ну просто семейная идиллия» (о поведении бигендера Вали), или фигурируют в исторической части романа, описывающей события 18-го века стилизованным языком: «Ты мне душой родня, а это больше, чем по крови». Лишь лексема «предки» является частотной (встречается в тексте 10 раз) и используется чаще всего как связующее звено между историческим и современным пластами романа, при апеллировании героев современного повествования к событиям, происходившим в их семье несколько столетий назад: «Изображений далекого предка в семье не сохранилось». Таким образом, языковой анализ концепта «семья», который является основным в концептосфере романа Б. Акунина «Внеклассное чтение», позволяет заметить, что языковое выражение данного концепта на современном этапе меняется, и основными лексемами, репрезентирующими его, становятся «любовь», «муж» и «жена».

Таким образом, можно констатировать, что семиосфере семьи противопоставлены тесно связанные с нею реализации в современной лингвокультуре культа одинокого героя и культа поиска партнера по браку или долговременным отношениям.

В Заключении подводятся основные итоги исследования и намечаются перспективы дальнейшей разработки рассмотренных в диссертации проблем.

Проведенное исследование позволяет наметить перспективы дальнейшей работы над затронутыми проблемами. Каждое вновь создаваемое значительное для национальной литературы художественное произведение демонстрирует

восприятие коллективной языковой личностью, реализуемой посредством языковой личности автора, семиосферы языка в целом и семиосферы семейных аномалий в частности, в связи с чем дает материал для прогнозирования дальнейшего развития института семьи и понимания ее современного положения в обществе.

Основные положения диссертации отражены в 10 публикациях автора общим объемом 44 стр.:

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, включенных в перечень ВАК Минобрнауки РФ:

1. Кидямкина С.А. Лингвокультурологический анализ текстов семейных песен // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия «Русский и иностранные языки и методика их преподавания», №1. М., РУДН, 2010. С.45-48.

2. Кидямкина С.А. Языковые средства выражения одиночества в современной художественной литературе // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия «Русский и иностранные языки и методика их преподавания», №2. М, РУДН, 2011. С.45-51.

3. Кидямкина С.А. Символика одиночества в современном мужском романе (Сергей Минаев «flyxless») // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия «Вопросы образования: языки и специальность», №3. М., РУДН, 2012. С.86-90.

4. Зленко A.A., Кидямкина С.А., Осадчева ОЛ. О терминах родства в русском языке // Русский язык за рубежом, №6/2012 (235). М., 2013. С.97-102.

Статьи, опубликованные в других издапиях:

5. Кидямкина С.А. Лингвокультурологический аспект семейного (прецедентного) текста // XI Всероссийская научно-практическая конференция молодых ученых. Актуальные проблемы русского языка и методики его преподавания. М„ РУДН, 2009. С.102-105.

6. Кидямкина С.А. Понятие "семья" в языке и культуре // Сборник статей международной научно-практической конференции, посвященной 50-летию образования РУДН. М., РУДН, 2009. С.57-59.

7. Кидямкина С.А. Семиосфера семьи в художественных текстах // Материалы IV Международной конференции, посвященной 50-летию Российского университета дружбы народов. М., РУДН, 2009. С.397-399.

8. Кидямкина С.А. Концептосфера семейных отношений // Сборник статей XII Международной научно-практической конференции молодых ученых, посвященной 50-летию образования РУДН. М., РУДН, 2010. С.150-153.

9. Кидямкина С.А. Семиосфера семейных аномалий в текстах современной русской литературы // Материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 50-летию факультета русского языка и общеобразовательных дисциплин (подготовительного) РУДН. М., РУДН, 2010. С.172-175.

10. Кидямкина С.А. Реализация понятия «семья» в языке и культуре // XIV Всероссийская научно-практическая конференция молодых ученых с международным участием. Актуальные проблемы русского языка и методики его преподавания: традиции и инновации. М., РУДН, 2012. С. 90-93.

21

Кидямкнна Светлана Алексеевна (Россия)

Семносфера семенных аномалий в современной русской лингвокультуре (на материале текстов художественной литературы конца 20-го-начала 21-го вв.)

Диссертация посвящена исследованию семиосферы семейных аномалий в современной русской лингвокультуре на материале текстов художественной литературы конца 20-го-начала 21-го вв. D диссертации решается задача построения универсальной диагностической системы оценки литературного семейного «анамнеза» при помощи анализа лингвистических средств на материале русскоязычных текстов, а также рассматриваются целостные аспекты семейных отношений. В диссертации исследована лексическая структура концептосферы семейных отношений и семейных аномальных отношений; тексты современной русской художественной литературы; языковая репрезентация одиночества и неполной семьи, аномалий в отношениях членов семьи, супружеской измены, развода. В диссертации выявлена символика речевого портрета одинокого героя в современной русской лингвокультуре.

Результаты исследования могут быть использованы при подготовке теоретических курсов по лингвокультурологии, лексикологии и лексической семантике, при чтении спецкурсов, посвященных лингвокультурологическому и лингвистическому анализу художественного текста как для русских, так и для иностранных студентов.

Svetlana A. Kidyamkina (Russia)

Family Anomalies Semiosphere in Modern Russian Linguaculture (based on fiction texts of the late 20th early 21" centuries).

The thesis deals with family anomalies semiosphere, reflected in the contemporary fiction texts of the late 20th early 21st centuries in the modern Russian linguaculture. The paper is solving a problem of constructing a universal diagnostic evaluation system for fiction family "history" by analyzing the linguistic means on the basis of Russian-speaking texts and discusses the holistic aspects of family relations. The author has studied the family relationship and anomalous family relationship sphere of concepts lexical structure; contemporary fiction texts of Russian literature; symbols of loneliness and broken family, abnormal relationship of the family members, adultery, divorce. The thesis also reveals the lonely charactcr verbal study symbols in modern Russian linguaculture.

The study findings can be used as a base for theoretical courses on linguistics, lexicology and lexical semantics, as well as fiction linguacuitural and linguistic analysis courses for both Russian and foreign students.

Подписано в печать:

26.02.2015

Заказ № 10575 Тираж -100 экз. Печать трафаретная. Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш., 36 (499) 788-78-56 www.autoreferat.ru