автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Сенсорные коды поэтики цикла рассказов И.А. Бунина "Темные аллеи"

Полный текст автореферата диссертации по теме "Сенсорные коды поэтики цикла рассказов И.А. Бунина "Темные аллеи""

На правах рукописи

Фиш Мария Юрьевна

СЕНСОРНЫЕ КОДЫ ПОЭТИКИ ЦИКЛА РАССКАЗОВ И. А. БУНИНА «ТЕМНЫЕ АЛЛЕИ»

Специальность 10.01.01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

3 О ИЮП 2099

Воронеж - 2009

003474893

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Воронежский государственный университет»

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Защита состоится 1 июля 2009 г. в 15 часов на заседании диссертационного совета Д. 212.038.14 в Воронежском государственном университете по адресу 394006, г. Воронеж, пл. Ленина, 10, ауд. 18.

С диссертацией можно ознакомиться в Зональной научной библиотеке Воронежского государственного университета.

Акаткин Виктор Михайлович

Сатарова Людмила Георгиевна;

кандидат филологических наук, доцент Трубицина Наталья Алексеевна

Ведущая организация Воронежский государственный

педагогический университет

Автореферат разослан « » мая 2009 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Рубеж Х1Х-ХХ веков ознаменован в России сменой бытийных оснований, моделированием новых отношений между человеком и миром, возросшим вниманием к проблеме личности, благодаря чему получил название «антропологического ренессанса»1. Чувственность как неотъемлемое свойство человеческой природы стала предметом философской рефлексии наряду с эмоциональностью и духовностью. Иван Алексеевич Бунин, благодаря своей художественной интуиции, во многом предвосхитил открытия в области философии и психологии телесности. В частности, это касается идеи писателя о том, что человек телесно укоренен в бытии, связан с другими людьми, живущими сейчас или жившими в далеком прошлом, и, вследствие этого, приобщен к культурному, «очеловеченному» пространству. Бунин осознавал человека в его «универсальности», стремился обнаружить в индивидуальном «надындивидуальное», а в личном — «надличностное».

В произведениях Бунина чувственному восприятию отводится миссия поддержания целостности и гармонии окружающего мира. В «Жизни Арсенье-ва» бунинский герой размышляет о том, что «нет никакой отдельной от нас природы,... каждое малейшее движение воздуха есть движение нашей собственной жизни»2. Согласно писателю, весь окружающий мир существует лишь благодаря тому, что чувственно воспринимаем человеком.

В современном буниноведении проблема авторской концепции человека является одной из самых актуальных и рассматривается сквозь призму таких онтологических понятий, как жизнь и смерть, время (представленное категориями вечности и мгновенности) и пространство (охватывающее весь мир, но сфокусированное в первую очередь на России), память (телесная, генетическая), природа и культура. Однако проблема определения места и роли сенсорной сферы в изображении человека на страницах бунинских произведений нуждается в дальнейшей разработке. Отдельные наблюдения ученых о функциях

1 Гуревич П. С. Антропологический ренессанс // Феномен человека: Антология. - М, 1993. - С. 3-23.

2 Бунин И. А. Собр. соч.: В 9 тг. - М., 1967. -Т. 6. - С. 214.

наименований чувств в творчестве писателя хотя, безусловно, и являются важными для понимания его мировосприятия, но на сегодняшний день фрагментарны и требуют уточнения. Актуальность диссертации обусловлена необходимостью дать целостное представление о сенсорных кодах поэтики И. А. Бунина.

При исследовании антропологической проблематики в произведениях Бунина в работе используется понятие «сенсорный код» как термин, обозначающий совокупность смыслов, задающихся наименованиями чувств. Имена, принадлежащие сенсорному коду (как и любому другому культурному коду, например телесному, зооморфному, растительному), в контексте художественного произведения наделяются дополнительными смыслами, т.е. подвергаются авторскому кодированию.

Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые целостно рассмотрена сенсорная сфера на примере «Темных аллей» в контексте всего творчества И. А. Бунина. Впервые в изучении проблемы антропологии Бунина применяется понятие «сенсорный код», с помощью которого раскрывается специфика авторского взгляда на человека.

Объект исследования — художественное воплощение чувственного восприятия мира в творчестве И. А. Бунина.

Предмет исследования - индивидуально-авторские значения и художественные функции слагаемых сенсорного кода в рассказах цикла «Темные аллеи» И. А. Бунина.

Материалом работы избран цикл рассказов И. А. Бунина «Темные аллеи»; с целью уточнения и подтверждения основных выводов привлекаются другие прозаические произведения писателя разных лет, дневниковые записи, а также воспоминания современников.

Цель - изучить особенности художественной антропологии И. А. Бунина на основе целостного анализа сенсорных образов цикла рассказов «Темные аллеи» И. А. Бунина.

Для достижения поставленной цели в диссертационном исследовании решаются следующие задачи:

1. Исследовать метафизические аспекты творчества И. А. Бунина.

2. Целостно проанализировать особенности поэтики цвета, запаха, звука, вкуса и осязания.

3. Определить значение чувственных образов и мотивов в структуре любовных сюжетов «Темных аллей».

4. Выделить индивидуально-авторские компоненты значений основных единиц сенсорных кодов.

5. Обозначить роль чувственной составляющей в бунинской концепции человека.

Методологической и теоретической основой исследования являются работы литературоведов М. М. Бахтина, Б. О. Кормана, Л. С. Левитан,

B. П. Скобелева, В. Н. Топорова, О. М. Фрейденберг, В. Б. Шкловского, Л. М. Цилевича, Б. М. Эйхенбаума и др. Большое значение для настоящей работы имели труды буниноведов В. М. Акаткина, О. А. Бердниковой, Г. М. Бла-гасовой, Г. Ю. Карпенко, И. П. Карпова, Л. А. Колобаевой, В. В. Краснянского, Л. В. Крутиковой, Ю. В. Мальцева, И. Г. Минераловой, О. Н. Михайлова, Е. Г. Мущенко, Т. А. Никоновой, И. Б. Ничипорова, Е. Р. Пономарева, Н. В. Пращерук, О. В. Сливицкой, Л. А. Смирновой, Р. С. Спивак, М. С. Штерн и др.

При разработке проблемы функционирования в художественном тексте наименований чувств ее автор опирается на результаты исследований в области лингвистики и психолингвистики (Н. Д. Арутюнова, А. И. Белов, А. П. В ас ил е-вич, А. Вежбицкая, Л. В. Лаенко и др.), в области культурологии (Н. Б. Бахили-на, Э. Бенц, О. Б. Вайнштейн, Е. Жирицкая, К. Классен и др.), в области психологии (Б. А. Базыма, В. М. Розин, П. В. Яньшин и др.), в области философии (Д. Б. Гудков, М. Л. Ковшова, И. И. Замощанский, В. Н. Никитин и др.). Важными для нас стали размышления ученых и философов (Н. А. Бердяев,

C. Н. Булгаков, М. Мерло-Понти, В. Н. Порус, Й. Хейзинга, К. Г. Юнг и др.).

В диссертационной работе используются принципы структурно-системного, сравнительного, культурно-исторического и мотивного методов исследования. Литературоведческий анализ дополнен элементами лингвости-листического анализа.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Наименования чувств в рассказах И. А. Бунина выступают в качестве знаков, связанных либо с качеством объекта изображения, либо с развитием действия. Наиболее важными в цикле «Темные аллеи» являются сенсорные коды следующих знаков: ахроматического цвета в портрете, цветов спектра в пейзаже; монотонных и резких звуков, а также контраста тишины и звука; телесных запахов и запахов сада, антоновских яблок и лип; «полуденного жара» и зноя, мороза и холода.

2. Связь бунинских текстов с мировосприятием «рубежного сознания», а также с поэтикой и эстетикой модернизма на уровне стиля обнаруживается в обилии оксюморонных чувственных образов, которые часто основываются на синестезии. Герои бунинских произведений предстают как определенные сенсорные типы, обладающие повышенной чувственностью и синтезирующие в единое восприятие личные и универсальные ощущения.

3. Наименования чувств играют смыслообразующую роль в рассказах «Темных аллей», включены в создание образа «повышенной» жизни и соотносятся с ключевыми моментами сюжета. Цвет выделяет то, что вне времени и пространства; запах, вкус и звук обнаруживают связь настоящего и прошлого, составляют основу генетической памяти; осязание в большей степени отражает восприятие текущего момента. Изображению любовной страсти сопутствуют чувственные мотивы ослепления, тишины, обострения атавистической способности различать запахи и тончайшие тактильные ощущения.

4. Сенсорные коды участвуют в создании особого внутреннего сюжета рассказов, не связанного с событийным рядом отдельных произведений.

Этот сюжет реализует свои метафизические смыслы, лежащие в плоскости онтологической проблематики, в контексте всего творчества писателя.

Теоретическая значимость обусловлена использованием понятия «сенсорный код» в анализе произведений И. А. Бунина. Выводы, сделанные на основе изучения поэтики чувств, вносят вклад в решение проблемы бунинской антропологии, бунинского художественного метода.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что ее положения могут быть востребованы в вузовском преподавании истории русской литературы XX века, а также на семинарах и спецкурсах, посвященных творчеству И. А. Бунина. Основные принципы анализа художественного текста, использованные в диссертации, могут быть применены при изучении сенсорных кодов поэтики других авторов.

Апробация работы. Основные результаты диссертации отражены в девяти публикациях автора, докладывались на Международной научной конференции «Метафизика И. А. Бунина» (Воронеж, 2005), на Региональной научной конференции «Современность русской и мировой классики» (Воронеж, 2006), на Всероссийской научной конференции «И. С. Соколов-Микитов в русской культуре XX века» (Тверь, 2007), на Региональных научных конференциях «Народная культура сегодня: проблемы ее изучения» (Воронеж, 2006, 2008), на Всероссийской научной конференции «И. А. Бунин и русский мир» (Елец, 2008), на Итоговых научных конференциях ВГУ (2007, 2008).

Структура и объем работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения и Библиографического списка, включающего 364 наименования. Общий объем исследования составляет 202 страницы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во Введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, формулируются его цель и задачи, определяются материал исследования, методологическая основа, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, излагаются основные положения, выносимые на защи-

ту, дается обзор научно-критической литературы в рамках поставленной проблемы.

В первой главе «Метафизические аспекты творчества И. А. Бунина» исследуется круг проблем, являющихся ключевыми в изучении художественного наследия писателя. Представления Бунина о мире и человеке рассматриваются в контексте культурной и общественной мысли современной ему эпохи.

Раздел 1.1 «Бунинская антропология: к постановке проблемы» посвящен анализу авторской концепции человека. В начале раздела кратко рассмотрены основные вехи истории философской антропологической мысли.

Вопрос о художественной антропологии Бунина, тесно связанный с ключевыми идеями, сложившимися к началу XX века, на сегодняшний день вызывает острую полемику. В поиске духовной константы творчества Бунина исследователи применяют различные подходы и «системы координат». Так, в работах Ф. А. Степуна, И. А. Ильина, М. М. Дунаева, опирающихся на принципы христианской догматики, творчество писателя предстает как лишенное духовной глубины вследствие повышенного внимания к чувственной стороне бытия. Ряд ученых, среди которых можно назвать И. П. Карпова, Г. Ю. Карпенко, рассматривают мировоззрение Бунина вне христианского сознания. Полемичны им размышления О. А. Бердниковой, Л. Г. Сатаровой, согласно которым невозможно целостное представление о творчестве писателя без признания его кровной связи с исконным русским православием.

Современные исследователи справедливо пишут об универсализме творчества Бунина, в котором находят отражение различные религиозные и философские представления о человеке, отмечая при этом интерес писателя к архаическим слоям сознания (О. В. Сливицкая, Ю. М. Мальцев, Т. А. Никонова и др.). Наличие множества литературоведческих трактовок творчества Бунина обусловлено спецификой мировоззрения писателя.

В данном разделе проанализированы некоторые ранние рассказы Бунина, отражение в них взглядов писателя на человека и на его месте в мире. Так, на основе сопоставления рассказа «Перевал» с ветхозаветным преданием о жерт-

воприношении Исаака, выявляется ряд важных особенностей бунинской прозы. В обоих названных произведениях жизнь человека предстает как полный страдания и отчаяния путь сквозь хаос мироздания, не познаваемый разумом. Но в отличие от древнего предания, Бунин создает ощущение тайны бытия с помощью множества чувственных деталей, призванных показать красоту и яркость каждого момента. Для писателя нет божественного вне вещественного и нет вещественного вне божественного.

В рассказе «На край света» писатель поднимает вопрос о соотношении мига и вечности, жизни и смерти - как в общем, онтологическом их понимании, так и в частном — жизни и смерти каждого человека, моей жизни и моей смерти. Согласно Бунину, несмотря на трагическую быстротечность человеческого существования, в нем есть такие мгновения горя или радости, которые способны вывести человека из границ времени и пространства в вечность.

Подобное преодоление временной ограниченности человеческой жизни осуществляется и с помощью феномена памяти (прежде всего генетической), тесно связанной с чувственным восприятием текущего момента. О том, что именно на сенсорном уровне можно обнаружить связь поколений, - рассказ Бунина «Святые горы».

В героях Бунина на первый план выходят родовые черты, а не индивидуальные. Человек в его произведениях всегда метафизичен, наделен теми неизменными свойствами, которые присущи людям во все времена.

В разделе 1.2 «Чувственное восприятие как структурообразующее начало художественного метода писателя» исследуется роль чувственной составляющей в его творчестве. Пристальное внимание Бунина к жизни в ее вещественном, материальном воплощении находит отражение на всех уровнях текста, начиная с изобразительно-выразительных средств и заканчивая тематикой и особенностями сюжетной организации. Однако заслуга Бунина-художника не только в том, что он мастерски изобразил внешний чувственный мир - природный и человеческий. Своим творчеством писатель доказывает, что

за чувствами, которые можно назвать «элементарными», всегда кроется сверхчувственная глубина и значительность.

Обилие чувственных подробностей в его произведениях не является только стилистическим приемом, необходимым для реализации художественного замысла, а исходит из специфики мировидения писателя, в котором телесному восприятию отводится важнейшее место. Чувственный опыт, лежащий в основе творческого акта, обозначил путь, которым Бунин шел к постижению души человека.

В разделе 1.2 рассматриваются также особенности репрезентации сенсорного восприятия в текстах Бунина в соотношении с поэтикой и эстетикой модернизма. Представления начала XX века о противоречивости окружающего мира и его рациональной непознаваемости, о сущности человека, в котором переплетено индивидуальное и родовое, легли в основу новой образности. Характерным ее признаком стало обилие оксюморонов в описаниях сенсорного восприятия. В отличие от символистов, черпающих вдохновение в сфере идей и высших сущностей, Бунин создает свои гармоничные, ясные и достоверные сенсорные образы, опираясь на чувственно воспринимаемую действительность. В описании физических ощущений Бунин использует также синестетические образы, совмещающие объективные и субъективные впечатления, воплощая тем самым стремление писателя на бессознательном уровне обнаружить тайные связи, пронизывающие каждое явление бытия.

Яркой чертой поэтики Бунина, свойственной также многим произведениям Серебряного века, является единый чувственно-реактивный тип повествования, синтезирующий личное и универсальное восприятие. Герои «Темных аллей» предстают как сенсорные типы, наделенные генетической памятью и вместе с тем лишенные индивидуальности восприятия.

Во второй главе «Поэтика цвета в цикле рассказов И. А. Бунина "Темные аллеи"» анализируется роль зрительного восприятия в контексте художественного целого. Основное внимание уделено цветонаименованиям, так как именно цветовые ощущения являются прототипическими и тесно связаны с

образным мышлением. В главе рассмотрено около тысячи названий различных зрительных ощущений, включая слова, описывающие восприятие света (сумрак, зажигать, искристый), и сложные прилагательные, где один из компонентов обозначает цвет или свет (темноликий мужик, заколдованно-светлая ночь).

В разделе 2.1 «Феномен зрительного восприятия и бунинская символика цвета» исследуется проблема авторской трактовки цвета с учетом традиционной цветовой символики, а также эмоционально-психологических особенностей зрительного восприятия. Цвет, являясь атрибутом человеческого сознания, обнаруживает связь и с интуитивным, и с рациональным познанием действительности. Каждый цвет в «Темных аллеях» рассмотрен как природно-кулыурный феномен, обладающий внутренней противоречивостью и при этом цельностью порожденных им впечатлений.

В большинстве текстов бунинская символика не отличается от общепринятой, однако в ряде случаев цвет служит выражению индивидуально-авторских значений. Так, ключевая роль темного цвета в бунинском цикле рассказов заявлена уже тем, что он вынесен в заглавие. «Темные аллеи» - одна из самых устойчивых бунинских метафор, которая отражает восприятие любви как самой трагической и прекрасной тайны человеческого бытия. Кроме того, темный в некоторых произведениях становится знаком мифического пространства древности («Баллада»). В контексте цикла «Темные аллеи» белый цвет приобретает способность поглощать остальные цвета, лишает остроты видения, а значит, как и темный, обнажает глубинные человеческие инстинкты («Таня», «Дубки»). Белый во внешности является знаком любовного влечения («Начало», «Речной трактир», «Антигона»). Зеленый цвет развивает метафизические смыслы; традиционно «земная», эта краска становится «небесной», трансцендентной, с ней связан мотив тайны. Так же как и темно-синий, зеленый - цвет космических бездн. Лиловый в «Темных аллеях» — цвет смерти, потери, говорящий о непознаваемости, трагичности бытия. Это цвет обманчивости судьбы, ее роковых поворотов и недолгого счастья; при этом он необыкновенно притя-

гательный и завораживающий, как сама жизнь. С красным цветом связаны мотивы страсти, рока и смерти, чаще всего он упоминается в поворотные моменты сюжета.

Сложную символику развивают в «Темных аллеях» два близких, но при этом внутренне противоречивых цвета - желтый и золотой. В отличие от золотого цвета, выражающего радость бытия, желтый символизирует печаль, предвосхищает трагическое развитие событий. Подобные значения желтого актуализируются в изображении объектов, традиционно (в том числе и в бунин-ских произведениях) связанных с золотой краской, например, в описании солнца, горящей свечи, церкви. Заметим, что различие желтого и золотого часто зависит не столько от качества цвета, сколько от состояния воспринимающего субъекта.

К зрительному восприятию в произведениях Бунина часто присоединяются указания на интуитивно постигаемые универсальные чувства. В результате цвет перестает быть только зрительным феноменом, а становится средством постижения тайны бьггия.

В разделе 2.2 «Роль цветонаименований в портретных характеристиках персонажей» исследуются художественные функции названий цвета в изображении внешности героев «Темных аллей».

Цвет в портрете главного героя в рассказах не индивидуализирован, он является знаком, указывающим на человека, обладающего обостренной чувственностью. Женщина, главный объект описания в «Темных аллеях», воспринимается бунинским героем как единый цветовой образ, который становится ее основной характеристикой.

По цвету, преобладающему во внешности героинь, в цикле рассказов выделено несколько женских типов. Так, черный цвегг, в котором кроется исток и первопричина любовного влечения, рассматривается как знак самого распространенного женского типа в цикле рассказов («Месть», «Чистый понедельник», «Камарг», «Сто рупий» и др.). Черный в описании женской внешности приобретает дополнительное индивидуально-авторское значение: он связывает

его обладательницу с миром предков, наделяет ее почти мистической способностью овладевать душами мужчин, делает ее носительницей высшей тайны, не подвластной человеческому разуму. В описаниях женщин находит отражение тема взаимодействия культур. Не случайно один из лейтмотивов «Темных аллей» — признаки других цивилизаций во внешности русских красавиц («Чистый понедельник», «Руся», «Дубки»),

Зрительный контраст как отражение противоречивости любви обнаруживается в изображении героинь рассказов «В Париже», «Начало» (черный и белый), «Зойка и Валерия» (черный и красный), «Натали» (черный и золотой). Цвета спектра развивают дополнительные смыслы, участвующие в создании новых любовных сюжетов.

В описании решительных, внешне бесстрастных обольстительниц Бунин использует серый цвет. В рассказах о любви он создает ауру таинственности, интриги, притяжения.

Раздел 23 «Цветовые коды в изображении природного пространства» посвящен исследованию поэтики цвета в пейзажах «Темных аллей».

В отличие от описаний внешности, где преобладает ахроматическая гамма, в изображении природного мира в полной мере проявляется «живописность» Бунина. Анализ авторских значений образов зрительного восприятия показал, что цвет в картинах природы обладает гораздо меньшей степенью символизации, чем в портретах.

Особенностью бунинских пейзажей является то, что они воздействуют не столько на разум и воображение, сколько на чувства и эмоции за счет использования в цветонаименованиях нецветового компонента (например, безгрешно сияет месяц, сказочно видны ее черные глаза, печальный полусвет от фонарей). Отметим также, что при употреблении тех или иных названий цвета Бунин нередко прибегает к приему остранения, когда второстепенный оттенок замещает основной, не нарушая при этом правдоподобия (например, краснела луна, мертвенно алевший и синевший месяц, зеленое небо).

Пейзажи в «Темных аллеях» часто сопутствуют ключевым моментам развития действия, нередко становясь эмоциональной кульминацией произведений. Таковыми являются, например, картины грозового ливня и ночного неба. Природная стихия соотносится с разрушительной силой чувств человека, не случайно описание грозы часто предшествует близости («Степа», «Руся», «Муза», «Антигона», «Волки», «Натали»). При изображении грозы на первый план выходят не цвета, а их яркость, максимальная (порой нестерпимая) насыщенность, что находит воплощение в мотиве ослепления. Звездное небо, напротив, - объект любования; созерцая его, герой обретает особое внутреннее зрение, переживает рождение не испытанных ранее эмоций («Таня», «Зойка и Валерия», «Муза»).

В рассказах цикла «Темные аллеи» цветовая деталь нередко является смыслообразующим элементом, придающим динамизм и внутреннюю напряженность повествованию. В сочетании с нецветовым компонентом цветонаи-менования создают пластичные, яркие, порой противоречивые образы, в которых находит отражение и авторское всевидение, и личностно окрашенное восприятие субъекта описания. На пересечении двух точек зрения рождается по-бунински субъективно-объективная реальность.

В третьей главе «Художественные функции наименований звука, осязания, запаха и вкуса» проанализированы индивидуально-авторские значения названных чувств, которые, в отличие от символики цвета, тесно связаны с художественным временем.

В разделе 3.1 «Звуковые образы в любовных сюжетах "Темных аллей"» изучена сюжетообразующая роль наименований слухового восприятия в хронотопе бунинских рассказов. В разделе выявлено и проанализировано несколько групп звуков в соотношении с определенными типами времени. Монотонные звуки природного мира (скрежет цикад, звон лягушек, треск стрекоз) символизируют гармонию и радость вечного бытия, позволяя переместить смысловой акцент с событийного ряда произведения на проблему соотношения конечного существования человека и вневременной природы («Кавказ»,

«Месть»), Эти звуковые детали вводят в контекст бунинских текстов тему непознаваемости жизни и любви («Руся», «Натали»),

Резкие звуки, связанные с ключевыми моментами сюжета, призваны членить линейное время на отрезки. Предвосхищающие, предугадывающие события, эти звуки развивают тему судьбы, рока, наполняют пространство рассказов о любви чувством необъяснимого, странного (и — страшного). Резкие звуки являются знаками смерти (глухой стук в барабан в «Кавказе»), любовной страсти (гром в «Степе», «Музе»), внезапной разлуки (крик петуха в «Степе», лай собак в «Тане»), опасности {дьявольский крик козла в «Ночлеге»), В «Позднем часе» и «Вороне» звуки набата символизируют восторг юношеской влюбленности.

То, как герои «слышат» окружающий мир, является важной характеристикой их внутреннего мира и эмоционального состояния. В рассказе «Генрих» любовная тоска и мучительное ожидание героя находят отражение в особом ощущении времени как замедленного, тянущегося, что отражено в звуковых деталях: «...ехал чуть не три часа: топ-топ, топ-топ, уи!» Резкие звуки передают дисгармоничность, противоречивость пространства в рассказах «В Париже», «Речной трактир», «Чистый понедельник».

Значимым звуковьм образом является тишина, которая в одних рассказах выступает как знак преодоления времени и пространства, а в других — воплощает забвение, безжизненность, пустоту. В изображении героинь тишина соответствует молчаливости, развивающей мотив непознаваемости женской души.

Отсутствие упоминания любых звуков (связывающих героя с текущим моментом) передает ощущение дезориентации, ирреальности происходящего, заостряя внимание на других чувствах. Большинство рассказов «Темных аллей» строится на контрасте тишины и звука, отражая двойственность мироощущения бунинского человека.

Звук, таким образом, в творчестве писателя обнаруживает метафизические смыслы, ощущающиеся на интуитивном уровне душой, чувственной памятью, самим существом человека.

В разделе 3.2 «Полярность осязательных образов как отражение авторской концепции любви» проанализированы образы «полуденного жара», «солнечного зноя», холода и мороза в «Темных аллеях». Жар и зной, являясь в языке синонимами, в бунинских произведениях развивают антиномичные смыслы. Жар в рассказах о любви играет знаковую роль: чем сильнее страсть, тем больший жар чувствуют герои. При этом зачастую жар становится неотъемлемым признаком запретной любви. В «Зойке и Валерии» и «Натали» он определяет атмосферу действия рассказов, где запретность, «странность» любви выражается во влечении к двум женщинам сразу, обрекая героев на страдание.

В рассказе «Дурочка» жар, сильнейшим образом воздействующий на подсознание, пробуждает в герое разрушительные инстинкты. Тема смерти и телесного влечения как одновременно и причины, и следствия осязательного чувства жара появляется в рассказе «Ночлег». Будучи связанным, с одной стороны, с агрессией, насилием, а с другой - с опасностью, чувством страха, жар воплощает любовь, которая лишена духовности и переживается как мучительное наваждение.

В отличие от жара, зной — знак любви, выводящей человека за пределы будничного существования, помогающей ощутить жизнь во всей ее чувственной полноте. Солнечный зной становится главным мотивом рассказа «Весной, в Иудее». Его заглавие, включающее указание и на время, и на пространство, представляет собой оксюморонное сочетание: весна как время года, для которого характерны свежесть и прохлада, на уровне осязания контрастирует с южным названием, вызывающим ассоциации в первую очередь с жарой и духотой. Подобная система координат позволяет толковать рассказ как развернутую метафору.

Зной в этом произведении — и любовь, и сон (сон о любви), который перемещает героя в особое пространство, где не действуют законы обычной жизни, события сплетаются в причудливый рисунок, а чувства способны затмить рассудок. Любовь как солнечный зной внутренне противоречива, сродни мучи-

тельному счастью, но вместе с тем именно она по прошествии времени становится самым ярким и дорогим воспоминанием, а иногда и смыслом жизни.

Противоположным жару и зною является лейтмотив холода. В рассказе «Холодная осень» разворачивается еще одна бунинская метафора любви. Это любовь призрачная, «бестелесная», которая не может быть реализована в жизни, но вечна в памяти. Холод здесь - знак девственного начала любви, противостоящей чувственной любви-страсти.

Смыслообразующую роль мотив холода играет в сюжетах рассказов «Визитные карточки» и «Таня». Любовь в них представлена как двойственное чувство, близкое и к жалости, и к сладострастию.

В рассказе «Дубки» любовь предстает как губительное, предельно напряженное чувство, как страсть, близкая к болезни, помешательству. На осязательном уровне это находит воплощение в образе мороза, который по своему символическому значению сближается с жаром. Разница в том, что мороз (и связанные с ним образы снега, вьюги) придает любовной истории русский колорит, в то время как жар часто характеризует южную обстановку.

Контраст тепла и холода формирует художественное пространство ряда произведений цикла. В «Антигоне» и «Гале Ганской» он возникает как знак полноты жизни. Любовь в этих рассказах — чувство радостное и гармоничное в своей противоречивости. И тепло, и холод воспринимаются героями как приятные, желанные, приносящие удовольствие, не случайно лейтмотивом здесь является слово «свежесть».

На чувственном противопоставлении тепла и холода строится ритмическая организация «Часовни». Любовь — главная тема всего цикла - остается здесь словно бы «за кадром», а на первый план выходит тема жизни как безусловной ценности и смерти — нелепого и страшного ухода из нее.

В разделе 3.2 проводится также ряд наблюдений, касающихся способа наименования осязательных ощущений. Бунин активно использует неологизмы, оксюмороны, семантические метафоры и сложные синестетические образы.

В разделе 3.3 ^Доминанта обоняния как одна из черт бунинского сти-

ля» изучается поэтика запаха, а также выявляются и интерпретируются основные обонятельные символы.

Запах женского тела - один из самых значимых в цикле рассказов. На уровне сюжета он часто совпадает с моментом зарождения любовного чувства («Поздний час», «Мадрид», «Зойка и Валерия»), В стремлении героя как можно точнее определить женский запах - попытка иррационального постижения души возлюбленной и истока своих чувств к ней («Таня», «Чистый понедельник»), Запах женщины — источник дурмана, он погружает героя в пограничное состояние между сном и явью, мечтой и реальностью.

При исследовании особенностей употребления наименований запахов в «Темных аллеях» можно выделить повторяющийся мотив — обострение обоняния в момент сильнейших любовных переживаний. В рассказе «Начало» под воздействием пробудившихся инстинктов герой вспомнил запах волчонка, от которого «.так дико и чудесно воняло зверем» (7, 190). Это запах-обещание чего-то запретного, непонятного, оксюморонное описание которого так по-бунински точно передает всю сложность пережитых мальчиком чувств.

Запахи становятся значимыми деталями в сценах свидания, близости, в ряде случаев соединяясь с осязательным ощущением влажности («В Париже», «Натали», «Руся», Ворон»).

В «Темных аллеях» индивидуально-авторскую трактовку получили некоторые запахи, за которыми в литературе закрепилось определенное символическое значение. Запах сада, который в творчестве писателей-романтиков призван был создавать ощущение безопасности, в рассказах Бунина («Натали», «Зойка и Валерия») становится знаком пространства, где человек попадает во власть сложных противоречивых чувств и инстинктов. «Темные аллеи» - это, по сути, и есть аллеи сада.

Кроме того Бунин, «смешивая» запахи сада и кухни («Зойка и Валерия», «Качели»), традиционно принадлежащие разным культурным слоям, демонстрирует принципиально иное видение истории русского народа. Согласно точке зрения писателя (последовательно развернутой в повестях «Суходол» и «Де-

ревня», а также ряде рассказов), граница между миром дворян и крестьян отсутствует, для русского народа характерно взаимопроникновение разных культур. В подобном значении упоминается и «неаристократический» запах антоновских яблок. Сад для писателя — это прежде всего природное, а не цивилизованное пространство.

В качестве символических назовем также «одухотворяющий» запах свечи, знаменующий победу над слепой страстью («Баллада»); запах горячей хвои, передающий ощущение полноты бытия («Месть»); запах болота как знак безграничности русского пространства («Руся»); «цивилизованные» запахи европейских городов и вокзалов, обозначающие невозможность любви и счастья («Генрих»),

Запах способен воздействовать на человека в трех измерениях: из прошлого, возвращая к прежним событиям и переживаниям, в настоящем, помогая ощутить полноту текущего момента, и в будущем, даря мечту, обещая любовь, счастье. Правда, у Бунина мечта почти всегда обманчива, а любовь трагична. В творчестве писателя запах знаменует выход за пределы упорядоченной реальности в чувственную сверхреальность.

В разделе 3.4 «Сенсорный код "вкус" и его роль в формировании интегрального образа "повышенной" жизни» рассматриваются описания вкусовых ощущений с целью создания целостного представления о чувственной сфере «Темных аллей».

Среди наименований вкуса выделены и проанализированы с точки зрения художественных функций две группы: 1) описание еды и напитков; 2) «вкусовые» прилагательные (реже существительные), которые не обозначают вкус, а метафорически переносят вкусовые признаки в другие области чувственного восприятия.

Изображения еды часто появляются в рассказах как знак наслаждения жизнью («Антигона», «Натали», «Таня», «Качели»). Наряду с цветом, звуком, запахом и осязанием, вкус играет важную роль в любовных сюжетах, на чувственном уровне предопределяя развитие событий. Еда как приглашение к люб-

ви, еда как обещание любви, еда как проявление любви, еда как фон, на котором разворачивается любовь, - все это есть в произведениях Бунина.

Вкусовые детали включаются в сюжет обольщения в «Гале Ганской», «Музе», «Мадриде», «Натали». В рассказе «Весной, в Иудее» еда является знаком другой культуры. В «Ночлеге» описание малопривлекательных блюд участвует в создании атмосферы ужаса, предчувствия беды, а безразличие к вкусу и жадность героя делают его похожим на хищника, обнажая животные инстинкты.

В разделе рассматривается также «вкусовая» лексика, которая на страницах бунинских текстов подвергается семангизации. С ее помощью в «Темных аллеях» передана вся гамма чувств героев по отношению к женщине — от удивления до восхищения и наслаждения. Характерной чертой стиля Бунина является использование в составе оксюморонов определений горький и сладкий в противоположных значениях (в сладком, как бы предсмертном отчаянии; горькая радость; с сладкой тоской).

В Заключении подводятся основные итоги исследования.

Каждое из чувственных ощущений играет в рассказах смыслообразую-щую роль и, в зависимости от контекста, включено в создание образа «повышенной» жизни. Понятие сенсорного кода, используемое для анализа наименований чувств, позволяет обнаружить человеческую составляющую на стыке физиологии и культуры. Чувственное восприятие приближает человека к его первичной сущности как живого существа, пробуждает в нем ощущение причастности к единому миропорядку. Для Бунина источник метафизического чувства кроется, главным образом, в телесности мира, восприятие которой является непременным условием для того, чтобы постичь тайну любви и - шире - всего мироздания.

По теме диссертации опубликованы следующие статьи:

В изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Фиш М. Ю. «Русь» и «чудь» Ивана Бунина (К проблеме русского национального характера в восприятии писателя) / М. Ю. Фиш // Вестник ВГУ. Серия: Филология. Журналистика, 2005. - № 2. - С. 116-120.

2. Фиш М. Ю. Мотивы «Слова о полку Игореве» в стихотворении И. Бунина «Ковыль» / М. Ю. Фиш // Вестник ВГУ. Серия: Филология. Журналистика, 2006,-№ 1.-С. 75-78.

3. Фиш М. Ю. Свадебный обряд в повести И. Бунина «Деревня» (К проблеме метафизики чувственного) / М. Ю. Фиш II Вестник ВГУ. Серия: Филология. Журналистика, 2006. -№ 2. - С. 142-145.

В других изданиях:

4. Воронина (Фиш) М. Ю. Диалог продолжается [Рецензия на книгу «И. А. Бунин в диалоге эпох: Межвуз. сб. науч. тр.», Воронеж, 2002] / М. Ю. Воронина (Фиш) // Филологические записки. Вып. 20. - Воронеж: Воронежский университет, 2003. - С. 78-80.

5. Воронина (Фиш) М. Ю. Загадка смерти в рассказе И. А. Бунина «Чаша жизни» / М. Ю. Воронина (Фиш) // Сборник студ. работ филологического ф-та ВГУ. Вып. 5.-Воронеж, 2004.-С. 149-151.

6. Фиш М. Ю. Сюжетообразующая роль цвета в повести И. А. Бунина «Суходол» / М. Ю. Фиш // И. А. Бунин в начале XXI века: материалы и статьи. Межвуз. сб. науч. тр., посвященный творчеству писателя. — Воронеж: Издательский дом «Кварта», 2005. - С. 198-204.

7. Фиш М. Ю. Время-пространство природы в прозе И. А. Бунина и И. С. Соколова-Микитова / М. Ю. Фиш // Русская литература и журналистика: Актуальные проблемы жанра и стиля: Сб. науч. тр. / Под ред. А. М. Бойникова. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2007. - С. 50-54.

8. Фиш М. Ю. Об особенностях восприятия времени в ранней прозе Ивана Бунина / М. Ю. Фиш // Современность русской и мировой классики / Под ред. Б. Т. Удодова. - Воронеж: Изд-во ИИТОУР, 2007. - С. 129-133.

9. Фиш М. Ю. Чувственный образ родной природы в произведениях о детстве Бунина и Соколова-Микитова / М. Ю. Фиш // И. С. Соколов-Микитов в русской культуре XX века: Материалы Всероссийской науч. конф., посвященной 115-й годовщине со дня рождения И. С. Соколова-Микитова / Под. ред. М. В. Строганова. - Тверь: Изд-во «Марина», 2007. - С. 110-120.

Подписано в печата 21.05.09. Формат 60x84 '/¡^ Усл. печ. л. 1,4. Тираж 100 экз. Заказ 886

Отпечатано с готового оригинала-макета в типографии Издательско-полиграфического центра Воронежского государственного университета. 394000, Воронеж, ул. Пушкинская, 3.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Фиш, Мария Юрьевна

Введение.

Глава 1. Метафизические аспекты творчества И. А. Бунина.

1.1 Бунинская антропология: к постановке проблемы.

1.2 Чувственное восприятие как структурообразующее начало художественного метода писателя.

Глава 2. Поэтика цвета в цикле рассказов И. А. Бунина «Темные аллеи».

2.1 Феномен зрительного восприятия и бунинская символика цвета.

2.2 Роль цветонаименований в портретных характеристиках персонажей.

2.3 Цветовые коды в изображении природного пространства.

Глава 3. Художественные функции наименований звука, осязания, запаха и вкуса.

3.1 Звуковые образы в любовных сюжетах «Темных аллей».

3.2 Полярность осязательных образов как отражение авторской концепции любви.

3.3 Доминанта обоняния как одна из черт бунинского стиля.

3.4 Сенсорный код «вкус» и его роль в формировании интегрального образа «повышенной жизни».

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Фиш, Мария Юрьевна

Ивана Алексеевича Бунина по праву относят к числу самых труднопостигаемых писателей XX века. Повышенный интерес к его наследию в последние десятилетия, появление множества новых трактовок и концепций его творчества говорят о том, что взгляд художника на мир, воплощенный в прозе и поэзии, созвучен современному читателю, волнует его, заставляет соглашаться с автором и спорить с ним. Редкий писатель вызывает столь противоречивые отклики, как Бунин. Одни считают его объективным певцом окружающего мира, другие упрекают в субъективизме. Бунина причисляют к реалистам и вместе с тем рассматривают его творчество с позиций модернизма. Его произведениям можно удивляться, быть ими завороженным, не принимать их, но оставаться к ним равнодушным трудно.

Говоря о мировоззрении Бунина, нельзя не учитывать особенности времени, в котором ему суждено было жить и творить. Рубеж XIX-XX веков ознаменован в России сменой бытийных оснований, моделированием новых отношений между человеком и миром, тягой к Абсолюту, в качестве которого могли называться Бог, София, человек, природа. В это время философия и вместе с ней литература вновь активно обратились к проблеме человека. Многочисленные знания о человеке, накопленные в различных науках, вызвали необходимость их осмыслить, подвести под единый философский знаменатель, взглянуть на человека как на феномен — в его биологической, психологической и духовной целостности. Исследовательские парадигмы этого времени в большинстве случаев приобретают антропологическую направленность, благодаря чему данный период получил название «антропологического ренессанса» (термин П. С. Гуревича) (Гуревич, 1993, с. 3).

Ответы на вопросы об окружающем пространстве и - что более значимо - о самом себе человек ищет не в рамках позитивистской науки, а в том, что остается за гранью сознания, - в интуиции, в мифе. Внутренний мир каждого индивида представляется в начале XX века чуть ли не сложнее, непредсказуемее и страшнее мира внешнего. Это уже не «человек разумный», не «венец природы», а вместилище «темных сил», разрушительного начала. Сначала Шопенгауэр, а затем, Ницше в процессе размышления над человеческой природой приходят к выводам о ее несовершенстве: человек вовсе не вершина эволюционного развития, он попросту выпадает из звеньев природной цепи.

Заметим, что и для рубежа XX и XXI веков характерна та же постановка проблемы, тот же «антропологический ренессанс». Переживание новой эпохи «бездомности» (метафора М. Бубера) порождает необходимость вновь выстраивать систему жизненных координат, в центре которой - - человек. А. потому обращение к антропологической проблематике начала XX столетия приобретает двойную ^актуальность .

В своем, пристальном внимании к человеку как к субъекту, чувственно-воспринимающему действительность, И. А. Бунин созвучен своему времени. Чувственность в качестве неотъемлемого свойства человеческой природы; стала предметом философской рефлексии наряду с эмоциональностью и-духовностью. Г. Марсель актуализирует проблему телесности в современной философии, определяя «собственное тело» как «экзистенциальную основу* всего сущего, как меру неразрывной связи человека с миром, как то, что вводит человека в его непосредственное окружение» (Вдовина, 1999, с. 587). Вслед за Г. Марселем М. Мерло-Понти утверждает человеческое тело в роли субъекта в процессе познания мира. Таким образом, телесное в XX веке (в противоположность более ранним представлениям) вовсе не противопоставляется рациональному и духовному. Более того, согласно М. Мерло-Понти, именно чувственному восприятию, субъективному в своей основе, отводится миссия поддержания целостности и гармонии окружающего мира^

Знаменательно в аспекте данной проблемы внимание к теме телесности выдающегося русского мыслителя М. М. Бахтина. В своей монографии «Творчество; Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса», над которой он работал в тяжелые годы сталинского террора, М. М. Бахтин размышляет о тесной связи телесности и эпохи. Так, о смене культурных парадигм ученый пишет: «Все явления и вещи мира — от небесных тел до элементов - покинули свои старые места в иерархии вселенной и устремились в одну горизонтальную плоскость становящегося мира, стали искать себе новые места в этой плоскости, стали завязывать новые связи, создавать новые средства. Тем центром, вокруг которого происходила эта перегруппировка всех вещей, явлений и ценностей, было именно человеческое тело, объединявшее в себе все многообразие вселенной» (Бахтин, 1990, с. 402). Подобное понимание человеческого тела становится актуальным в современной философии, где оно рассматривается как «универсальная стабилизирующая структура единого опыта людей, определяющая своим бытием становление и развитие человека в целом» (Никитин, 2006, с. 6).

Исследователи начала XXI века пишут о роли телесности в формировании культуры и в процессе познания. Так, И. И. Замощанский утверждает, что телесность - это «бытие в социально-онтологическом аспекте, способ связи человека и мира, на основании которой осуществляется организация и оформление пространства той или иной культуры» (Замощанский, 2007, с. 10). В. Н. Никитин, опираясь на опыт изучения природы и места телесности в жизни человека, делает вывод о том, что «познание как таковое становится реальным исключительно благодаря близости самого субъекта к природным реалиям и обладанию им своей телесностью» (Никитин, 2006, с. 6). Т. X. Керимов рассматривает телесность как надындивидуальный феномен, обобщающий опыт человечества; телесность, отмечает ученый, «оказывается изначальной по отношению к природным и культурным объектам, благодаря которой они существуют и выражением которой они являются» (Керимов, 1998, с. 903). Тело осознается нами через воспринимаемые чувства, на которых и основана рефлексия «непосредственного опыта проживания субъектом чувств» (Никитин, 2006, с. 19).

И. А. Бунин в своем понимании телесности и ее роли в жизни человека благодаря своей художественной интуиции во многом предвосхитил философские открытия в этой области. В частности, это касается идеи писателя о том, что человек именно по причине своей телесности укоренен в бытии, связан с другими людьми, живущими сейчас или жившими в далеком прошлом, и вследствие этого приобщен к культурному, «очеловеченному» пространству.

Чувственное восприятие — это то, что выделяет человека из ряда живых существ. Безусловно, представители животного мира также наделены пятью чувствами, а некоторые даже превосходят человека по остроте зрения или тонкости слуха и обоняния. Но только человеку доступно чувственное наслаждение запахом, звуком, цветом и светом, вкусом и тактильными ощущениями. Кроме того, лишь у человека возникает потребность облечь чувства в слова и образы искусства. В «Жизни Арсеньева» встречаем размышления героя о том, «что нет никакой отдельной от нас природы, что каждое малейшее движение воздуха есть движение нашей собственной жизни» (6,214)'. В этих словах воплощена авторская мысль о том, что*не только человек не может жить вне природы, но и весь окружающий мир существует лишь благодаря тому, что воспринимается человеком, его чувствами, сознанием. 1

В данной работе мы рассмотрим бунинскую концепцию человека сквозь призму сенсорных кодов. Под сенсорными кодами мы будем понимать те значения, которые развивают наименования пяти чувств. В контексте бунинских произведений сенсорный код связан не только и не столько с телесностью - он помогает обнаружить человеческую составляющую на стыке физиологии и культуры.

Сами наименования чувств будут нами рассматриваться, в качестве знаков (или символов — в зависимости от контекста). Код — это то, что задает «значимость знака» (Гудков, 2007, с. 7), которую необходимо определить, «расшифровать». Правила «прочтения» знаков обусловлены определенной культурой и, в нашем случае, мировоззрением художника. «Культурный код - это система знаков материального и духовного мира, ставших носителями

1 Бунин И. А. Собрание сочинений: в 9 гг. / И. А. Бунин. - М.: Изд-во «Художественная литература». - 1967. (Ссылки на данное собрание сочинений даны в тексте работы в круглых скобках с указанием тома и страницы.') культурных смыслов» (Гудков, 2007, с. 9). «Код культуры соотносится с древнейшими архетипическими представлениями человека» (Красных, 2002, с. 232). Имена, принадлежащие сенсорному коду культуры (как и любому другому культурному коду, например, телесному, зооморфному, растительному, природно-ландшафтному), обладают не только общеязыковым значением (зафиксированным в толковых словарях), но еще и особым значением, которое «не является ситуативно обусловленным, но закреплено за соответствующей единицей языка» (Гудков, 2007, с. 34); в основе такого значения лежит миф. Наконец, эти имена в контексте художественного произведения наделяются дополнительными авторскими смыслами, подвергаются авторскому кодированию. Проиллюстрируем вышесказанное на примере слова «черный» (как наименования одного из образов зрительного восприятия). В толковом словаре С. И. Ожегова «черный» имеет значение: «1. Цвет сажи, угля. 2. Темный, в противоположность чему-нибудь более светлому, именуемому белым.» (Ожегов, 1998, с. 884). Как культурный код, «черный» в нашем сознании ассоциируется с трауром, смертью, неэмоциональностью и т.п. В контексте бунинских произведений «черный» приобретает дополнительные смыслы, такие как «связанный с древностью, обладающий внутренней силой» и т.п. (подробнее эти и другие значения рассмотрим в главе «Поэтика цвета в цикле рассказов И. А. Бунина «Темные аллеи»).

В современной филологической науке существуют тысячи исследований, посвященных творчеству И. А. Бунина. Актуальной классикой бунино-ведения являются монографии В. Н. Афанасьева «И. А. Бунин: Очерк творчества» (1966), Т. Н. Бонами «Художественная проза И. А. Бунина» (1962), Н. М. Кучеровского «И. Бунин и его проза (1887-1917)» (1980), О. Н. Михайлова «Жизнь Бунина. «Лишь слову жизнь дана.»» (2002), В. В. Нефедова «Чудесный призрак: Бунин - художник» (1990), J. W. Connol «Ivan Bunin» (1982), J. В. Woodward «Ivan Bunin: A study of his fiction» (1980), Th. G. Ma-rullo «If you see the Budda: Studies in the fiction of I. Bunin» (1998), в которых совмещаются историко-биографический метод с литературоведческим анализом произведений писателя.

Среди наиболее актуальных исследований последних лет отметим монографии Ничипорова И. Б. «Поэзия темна, в словах не выразима. Творчество И. А. Бунина и модернизм» (2003), Н. В. Пращерук «Художественный мир прозы И. А. Бунина: язык пространства» (1999), М. С. Штерн «В поисках утраченной гармонии. Проза И. А. Бунина 1930-1940-х годов» (1997), а также «Словарь эпитетов Ивана Бунина» В. В. Краснянского (2008).

Важной вехой в изучении творчества Бунина стала монография Ю. М. Мальцева «Иван Бунин» (1994). Изучая творчество Бунина в неразрывной связи с идеями его времени, ученый пишет о феноменологическом художественном методе, который позволил писателю создать «картины-апперцепции, где изображаемое и ощущение от изображаемого сливаются в одно целое» (Мальцев, 1994, с. 315).

Особую значимость для нашей работы представляет вышедшая в 2004 году монография О. В. Сливицкой ««Повышенное чувство жизни»: мир Ивана Бунина», где автор в качестве доминанты всего творчества писателя рассматривает интегральный образ «повышенной жизни», в основе которого лежит чувственность, то есть, «способность замечать — всеми органами чувств, всеми первозданными инстинктами — всепоглощающую силу жизни и каждую частицу бытия, видя в ней одновременно и единственность, и манифестацию Единого» (Сливицкая, 2004, с. 84).

По глубине исследования сопоставимы с названными монографиями учебные пособия Г. М. Благасовой «Иван Бунин: Жизнь. Творчество. Проблемы метода и поэтики» (2001), И. П. Карпова «Проза Ивана Бунина: Книга для студентов, преподавателей, аспирантов, учителей» (1999), А. И. Смирновой «Иван Алексеевич Бунин: Жизнь и творчество: Книга для учителя» (1991), Р. С. Спивак «Русская философская лирика. 10-е годы. И. Бунин, А. Блок, В. Маяковский: Учебное пособие» (2005).

Творчество Бунина как неотъемлемая* часть литературного процесса рассматривается в монографиях В. Гудонене «Искусство психологического повествования (от Тургенева к Бунину)» (1998), JI. А. Колобаевой «Концепция личности в русской литературе рубежа 19-20 вв.» (1990), И. Г. Минера-лова «А. П. Чехов «Дама с собачкой». И. А. "Бунин «Чистый понедельник».

A. И. Куприн «Суламифь». Тексты, комментарии, исследования, материалы, моделирование уроков» (2000), Е. Г. Мущенко «Путь к новому роману на рубеже XIX-XX веков» (1986), Т. А. Никоновой ««Новый человек» в русской литературе 1900-1930-х годов: проективная модель и художественная практика» (2003), А. Щербенка «Деконструкция и классическая русская литература: От риторики текста к риторике истории» (2005), А. В. Wachtel «The Battle for Childhood. Creation of a Russian Myth» (1990).

Сравнительному литературоведению посвящены монографии

B. А. Гейдеко «А. Чехов и Ив. Бунин» (1987), В. А. Линкова «Мир и человек в творчестве JI. Толстого и И. Бунина» (1989), Хван А. А. «Метафизика любви в произведениях А. И. Куприна и И. А. Бунина» (2003); статьи Р. Боуи, О. В. Григорьевой, А. А. Дякиной, П. В. Куприяновского, Т. А. Мегирьянц, Н. А. Молчановой, И. Г. Новоселовой, В. П. Скобелева, Т. А. Терновой и других ученых.

Исследуя особенности мировоззрения Бунина, мы обращались также к воспоминаниям его современников и работам, посвященным личности самого художника. Это книги А. К. Бабореко «Бунин: Жизнеописание» (2004), А. В. Бахраха «Бунин в халате. По памяти, по записям» (2005), Г. Н. Кузнецовой «Грасский дневник» (1997), В. Н. Муромцевой-Буниной «Жизнь Бунина. Беседы с памятью» (1989), а также статьи и заметки о Бунине Б. К. Зайцева, Н. Н. Берберовой, И. В. Одоевцевой, В. М. Зензинова и других.

Отметим значимость для всего буниноведения в целом и нашей работы, в частности, книги «И. А. Бунин: pro et contra» (2001), а также сборников научных статей, опубликованных по мотивам бунинских конференций: «Бу-нинский сборник» (Орел, 1974); «Иван Бунин и литературный процесс начала XX века (до 1917 года)» (Ленинград, 1985); «Бунин и русская литература XIX-XX веков» (Воронеж, 1995); «Царственная свобода. О творчестве И. А. Бунина» (Воронеж, 1995); «И. А. Бунин: Диалог с миром» (Воронеж, 1999); «Бунин и русская культура XIX-XX вв.» (Воронеж, 1999); «И. А. Бунин и мировой литературный процесс» (Орел, 2000); «И.А. Бунин в диалоге эпох» (Воронеж, 2002); «Центральная Россия и литература русского зарубежья (1917-1939)» (Орел, 2003); «Творческое наследие Ивана Бунина на рубеже тысячелетий» (Елец, 2004); «Бунин в начале XXI века» (Воронеж, 2005); «Творческое наследие И. А. Бунина: традиции и новаторство» (Орел, 2005); «Метафизика И.А. Бунина» (Воронеж, 2008).

Говоря о тенденциях и направлениях развития современного бунинове-дения, подчеркнем, что в последние десятилетия ученых все больше интересуют философские основания творчества писателя. Онтологическую проблематику его произведений исследуют О. А. Бердникова, О. Н. Владимиров, Н. Н. Иванов, Г. Ю. Карпенко, Н. И. Копылова, Л. В. Крутикова, Г. Б. Курляндская, Е. А. Лазанская, Э. К. Лявданский, Ю. В. Мальцев, Т. А. Никонова, Л. Г. Сатарова, О. В. Сливицкая, М. А. Слинько, Р. С. Спи-вак, В. Г. Тимофеева, М. С. Штерн и другие. Большинство работ объединяет точка зрения, согласно которой творчество И. А. Бунина необходимо рассматривать в соотношении с такими понятиями, как жизнь и смерть, время (представленное категориями вечности и мгновенности) и пространство (охватывающее весь мир, но сфокусированное в первую очередь на России), память (или генетическая память, Прапамять, по Ю. В. Мальцеву), природа и культура.

Связь бунинского слова с идеями и событиями современной писателю эпохи в своих статьях прослеживают В. М. Акаткин, А. К. Бабореко, В. В. Бойков, М. К. Кшондзер, О. Н. Михайлов, Е. Л. Пилипюк, Е. Р. Пономарев, К. Цеслик. Обращаясь к художественным произведениям и публицистическим декларациям, а также дневниковым записям писателя и воспоминаниям современников, исследователи приходят к выводу, что, при всей непримиримости к происходящему в общественной и культурной жизни России, Бунин как никто другой чувствовал потребности и болезни своего века. До конца своих дней он был «укоренен. в истории российского государства, в его культуре, духовности и православии, в природном и национальном мироздании» (Акаткин, 1992, с. 32). В художественном стиле Бунина «нашли отражение многие поэтические открытия XX века, а подчас его поэзия опережала и предвосхищала образность и художественную направленность новейших литературных направлений» (Кшондзер, 1996, с. 75).

Большое количество исследователей анализируют поэтику Бунина. Обнаружению специфических особенностей его «филологии» уделяется внимание во всех перечисленных выше монографиях. Отдельные аспекты данной проблемы разрабатываются в статьях С. М. Беляковой, А. А. Житенева, О. Н. Игнатенко, JI. А. Иезуитовой, Н. А. Кожевниковой, Н. М. Любимова, Н. А. Николиной и других. Сохраняет актуальность вступительная статья

A. Т. Твардовского к девятитомному собранию сочинений Бунина, где автор сделал ряд тонких наблюдений о творчестве и личности писателя. В частности, А. Т. Твардовский пишет о феноменальности «внешних чувств» Бунина как «средства проникновенного постижения чувственного мира» (Твардовский, 1965, с. 36), следствием чего явилась такая отличительная черта его прозы, как обилие точных и красочных наименований цвета, звука, запаха, вкуса.

Вследствие того, что в данной работе мы анализируем наименования и работаем на семантическом уровне, возникает необходимость использовать лингвистические методы исследования. Большое значение имели для нас работы, посвященные изучению типологических особенностей языка и стиля писателя. В первую очередь это исследования, которые касались вопроса функционирования наименований чувственных ощущений в творчестве Бунина, С. Г. Бояринцевой, А. П. Василевича, Ж. В. Грачевой, Н. П. Гусаровой, М. И. Гураль, О. И. Дащенко, Г. Ф. Ковалева, Л. А. Калимуллиной,

B. В. Краснянского, Т. В. Латкиной, М. В. Одинцовой, В. С. Сидорец,

И. А. Фигуровского, И. М. Чумак-Жунь. Кроме этого, отметим значимость работ, в которых тема телесности и репрезентации чувств в художественном тексте раскрывается также на примере творчества других писателей и фольклора (например, статей JI. В. Алешиной, В. П. Гайдука, Н. В. Злыдневой, Г. Кабаковой, А. Р. Копачевой, X. Д. Риндисбахера, И. Сахно).

Многие исследования посвящены анализу отдельных бунинских произведений. Важными для нас стали статьи, авторы которых, используя различные методы и приемы, обращались к интерпретации рассказов сборника «Темные аллеи». Так, на методы лингвостилистического анализа опирается Н. А. Николина, опыт системного анализа рассказа «Темные аллеи» представлен в статье М. С. -Штерн, как пример орнаментальной прозы рассматривают рассказ «Руся» Е. Ю. Геймбух и Г. Ю. Сиднев, о роли метафоры в цикле пишет О. Н. Игнатенко, функции воронежских мотивов в «Натали» описывает В. В. Инютин, оригинальная трактовка рассказов в русле морфологического анализа представлена в статье А. А. Кретова, цветообозначения в цикле изучает О. А. Мещерякова.

Анализ критической литературы о творчестве И. А. Бунина показал, что проблема авторской концепции человека является одной из самых актуальных, но, несмотря на довольно большое количество исследований, нуждается в дальнейшей разработке. Отдельные наблюдения ученых о функциях наименований чувств в произведениях писателя хотя, безусловно, и являются важными для понимания его мировосприятия, но на сегодняшний день фрагментарны и требуют уточнения. Актуальность данного диссертационного исследования обусловлена необходимостью дать целостное представление о сенсорной кодах поэтики И. А. Бунина.

Научная новизна заключается в том, что в ней впервые целостно рассмотрена сенсорная сфера на примере «Темных аллей» в контексте всего творчества Бунина. Впервые в исследовании антропологии Бунина применяется понятие «сенсорный код», с помощью которого раскрывается специфика авторского взгляда на природу человека.

Объект исследования — художественное воплощение чувственного восприятия мира в творчестве И. А. Бунина.

Предмет исследования - индивидуально-авторские значения и художественные функции слагаемых сенсорного кода в рассказах цикла «Темные аллеи» И. А. Бунина.

Материалом исследования избран цикл рассказов И. А. Бунина «Темные аллеи», который явился, по собственному признанию автора, его самым совершенным произведением с точки зрения стиля (Гречанинова, 1967, с. 366). Предельная лаконичность и скульптурная отточенность образов рассказов о любви обусловливает значимость каждого слова, исключая возможность появления «случайных» деталей. Кроме того, по своей тематике «Темные аллеи» обращены к важнейшим сферам человеческого бытия - жизни, смерти и любви. Все это дает возможность предположить, что анализ данного произведения в аспекте поэтики чувств позволит по-новому взглянуть на проблему бунинской антропологии.

Современные ученые сходятся во мнении о том, что эволюция Бунина как писателя проявляется, главным образом, в темах и сюжетах, но в меньшей степени в поэтике. (И. П. Карпов: «Авторская эволюция Бунина незначительна» (Карпов, 1999, с. 78); О. В. Сливицкая: «Константный характер поэтики Бунина. Содержание рассказов многообразно, проблематика подвижна, а поэтические законы устойчивы и постоянны. Мир Бунина — бытие, а не становление» (Сливицкая, 2004, с. 60); Ю.В. Мальцев: «Мир Бунина статичен, вечен и неизменен. Искусство его метаисторично» (Мальцев, 1994, с. 131)). С одной стороны, это позволяет соотносить выводы, сделанные на примере одного текста, со всем творчеством, а с другой — приводит к необходимости рассматривать каждое отдельное произведение в контексте всего художественного наследия. Поэтому, опираясь главным образом на «Темные аллеи», мы за уточнением и подтверждением тех или иных предположений, будем обращаться и к другим прозаическим произведениям писателя разных лет, а также его дневниковым записям и публицистике.

Цель - изучить особенности художественной антропологии И. А. Бунина на основе целостного анализа сенсорных образов цикла рассказов «Темные аллеи» И. А. Бунина.

Для достижения поставленной цели в диссертационном исследовании решаются следующие задачи:

1. Исследовать метафизические основы творчества И. А. Бунина.

2. Целостно проанализировать особенности поэтики цвета, запаха, звука, вкуса и осязания.

3. Определить роль чувственных образов и мотивов в структуре «любовных» сюжетов «Темных аллей».

4. Выделить индивидуально-авторские компоненты значений основных единиц сенсорных кодов.

5. Обозначить роль чувственной составляющей в бунинской концепции человека.

Положения, выносимые на защиту:

1. Наименования чувств в рассказах И. А. Бунина выступают в качестве знаков, связанных либо с качеством объекта изображения, либо с развитием действия. Наиболее важными в цикле «Темные аллеи» являются сенсорные коды следующих знаков: ахроматического цвета в портретах героинь, цветов спектра в описаниях природы; монотонных и резких звуков, а также контраста тишины и звука; телесных запахов и запахов сада, антоновских яблок и лип; «полуденного жара» и зноя, мороза и холода.

2. Связь бунинских текстов с мировосприятием «рубежного сознания», а также с поэтикой и эстетикой модернизма на уровне стиля обнаруживается в обилии оксюморонных чувственных образов, которые часто основываются на синестезии. Герои бунинских произведений предстают как определенные сенсорные типы, обладающие повышенной чувственностью и синтезирующие в единое восприятие личные и универсальные ощущения.

3. Наименования чувств играют смыслообразующую роль в рассказах «Темных аллей», включены в создание образа «повышенной» жизни и соотносятся с ключевыми моментами сюжета. Цвет выделяет то, что вне времени и пространства; запах, вкус и звук обнаруживают связь настоящего и прошлого, составляют основу генетической памяти; осязание в большей степени отражает восприятие текущего момента. Изображению любовной страсти сопутствуют чувственные мотивы ослепления, тишины, обострения атавистической способности различать запахи и тончайшие тактильные ощущения.

4. Сенсорные коды участвуют в создании особого внутреннего сюжета рассказов, не связанного с событийным рядом отдельных произведений. Этот сюжет реализует свои метафизические смыслы, лежащие в плоскости онтологической проблематики, в контексте всего творчества писателя.

Методологической и теоретической основой исследования являются работы М. М. Бахтина, С. Г. Бочарова, В. М. Жирмунского, В. В. Кожинова, Б. О. Кормана, JI. С. Левитан, И. В. Силантьева, В. П. Скобелева, Б. В. Тома-шевского, В. Н. Топорова, Ю. Н. Тынянова, О. М. Фрейденберг, В. Б. Шкловского, Л. М. Цилевича, Б. М. Эйхенбаума, посвященные рассмотрению таких литературоведческих понятий, как сюжет и фабула, мотив и лейтмотив, содержание и форма художественного произведения, поэтика, жанр и стиль, автор и герой, художественный образ, символ и т.п.

При разработке проблемы функционирования в художественном тексте наименований чувств мы обращались также к исследованиям в области лингвистики и психолингвистики — об особенностях номинации и восприятия чувств (Н. Д. Арутюнова, А. И. Белов, Н. Г. Брагина, А. П. Василевич, А. Вежбицкая, В. Я. Голуб, А. А. Залевская, А. В. Кравченко, В. В. Красных, Л. В. Лаенко, В. Д. Пятницкий, Р. М. Фрумкина), в культурологии - о символике и специфике восприятия цвета и запаха в разных культурах (Н. Б. Бахилина, Э. Бенц, Г. В. Бонгард-Левин, О. Б. Вайнштейн, И. В. Гете,

Е. Жирицкая, Д. Заан, Т. Изуцу, С. А. Инчакова, К. Классен, К. Роу, А. Строев, Р. Юнг), в психологии — о влиянии цвета на психику и эмоции человека (Б. А. Базыма, А. Ж. Моносова, В. М. Розина, П. М. Якобсон, П. В. Яньшин), в философии о феномене телесности (Э. Волкова, Д. Б. Гудков, М. JI. Ковшова, И. И. Замощанский, В. Н. Никитин).

Важными для нас стали размышления ученых и философов о природе и сущности человека (Э. Агацци, А. Айер, М. Бубер, С. Н. Булгаков, О. Н. Де-риси, И. Кант, В. Н. Порус, В. С. Соловьев, С. Н. Трубецкой, JI. Фарре, М. Хайдеггер, Й. Хейзинга, Р. М. Цанер, Р. Штейнер, А. С. Эспиноза, К. Г. Юнг), а также о роли любви и чувственности в жизни человека (Н. А. Бердяев, Г. Буркхардт, М. Мерло-Понти, 3. Фрейд).

В диссертационной работе используются принципы структурно-системного, сравнительного, культурно-исторического и мотивного методов исследования. Литературоведческий анализ дополнен элементами лингвос-тилистического анализа.

Теоретическая значимость обусловлена использованием понятия «сенсорный код» в анализе произведений И. А. Бунина. Выводы, сделанные на основе изучения поэтики чувств, вносят вклад в решение проблемы бу-нинской антропологии.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что ее положения могут быть востребованы в вузовском преподавании истории русской литературы конца XIX — начала XX века, а также на семинарах и спецкурсах, посвященных творчеству И. А. Бунина. Основные принципы анализа художественного текста, использованные в диссертации, могут быть применены при исследовании проблемы чувственного восприятия в произведениях других авторов.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения и Библиографического списка, включающего 364 наименования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Сенсорные коды поэтики цикла рассказов И.А. Бунина "Темные аллеи""

Заключение

Целостное исследование сенсорной сферы в цикле рассказов И. А. Бунина «Темные аллеи» позволяет сделать следующие выводы.

Множество чувственных подробностей в художественных произведениях Бунина исходит из специфики его мировидения. В особенностях репрезентации сенсорного восприятия обнаруживается связь бунинских текстов с поэтикой и эстетикой модернизма. Представления о противоречивости окружающего мира и его рациональной непознаваемости, о сущности человека, в котором переплетено индивидуальное и родовое, легли в основу новой образности. Обилие оксюморонных чувственных образов, которые часто основываются на синестезии, на уровне языка отражает мировосприятие «рубежного сознания». Но в отличие от символистов, черпающих вдохновение в сфере идей и высших сущностей, Бунин создает свои гармоничные, ясные и достоверные сенсорные образы, опираясь на чувственно воспринимаемую действительность. В явлении синестезии, совмещающем объективное и субъективное впечатления, воплощено стремление писателя на бессознательном уровне обнаружить тайные связи, пронизывающие каждое явление бытия.

Яркой чертой поэтики Бунина, также свойственной многим произведениям Серебряного века, является единый чувственно-реактивный тип повествования, синтезирующий личное и универсальное восприятие. Герои «Темных аллей» предстают как определенные сенсорные типы, наделенные повышенной чувственностью и генетической памятью и вместе с тем лишенные индивидуальности восприятия.

Анализ сенсорных кодов в «Темных аллеях» выявил, что в ряде контекстов наименования чувств выступают в качестве знака, связанного либо с тем или иным качеством объекта описания, либо с развитием сюжета произведения.

Исследование поэтики цвета в бунинских рассказах обнаружило ряд индивидуально-авторских цветовых символов, реализующих свои значения в изображении мира природы и внешности человека.

Особенностью бунинских описаний зрительного восприятия является то, что они воздействуют не столько на разум и воображение, сколько на чувства и эмоции прежде всего за счет использования в них нецветового компонента (например, безгрешно сияет месяц, сказочно видны ее черные глаза, печальный полусвет от фонарей). Отметим также, что при употреблении тех или иных названий цвета Бунин нередко прибегает к приему остра-нения, когда второстепенный оттенок замещает основной, не нарушая при этом правдоподобия (например, краснела луна, мертвенно алевший и синевший месяц, зеленое небо).

В отличие от пейзажей, созданных с использованием всей цветовой палитры, в портретах преобладает ахроматическая гамма. Женщина воспринимается бунинским героем как единый цветовой образ, который и является ее главной характеристикой, предопределяя развитие сюжета. По цвету, который преобладает в описаниях героинь, можно выделить несколько женских типов. Так, черный цвет является знаком самого распространенного женского типа в цикле рассказов («Месть», «Чистый понедельник», «Камарг», «Сто рупий» и др.). В контексте произведений Бунина черный цвет связывает его обладательницу с миром предков, делает ее носительницей высшей тайны. Черный - знак особой женской красоты - неземной, не подвластной времени. Другим женским типам соответствуют сочетания черного и белого («В Париже», «Начало»), черного и красного («Зойка и Валерия»), черного и золотого («Натали»), а также серый цвет («Речной трактир», «Муза», «Галя Ганская», «Антигона»).

Звуковые образы рассмотрены в соотношении с разными типами художественного времени. Монотонные звуки символизируют вечное бытие природного мира {скрежет цикад, звон лягушек) и размеренность будничного существования {тиканье часов, трель колотушки). Резкие звуки (удары грома, лай собак, стук в барабан), связанные с ключевыми моментами сюжета, призваны членить линейное время на отрезки. Предвосхищающие, предугадывающие события, эти звуки развивают тему судьбы, рока, наполняют пространство рассказов о любви чувством необъяснимого, странного (и — страшного).

Значимым образом слухового восприятия является тишина, которая в одних рассказах выступает как знак преодоления времени и пространства, а в других — воплощает забвение, безжизненность, пустоту. На оппозиции тишины и звука строится большинство рассказов «Темных аллей», отражая двойственность мироощущения бунинского человека. В создании образов героинь тишина соответствует молчаливости, развивающей мотив женской непознаваемости.

Рассмотрение осязательных образов выявило, что центральными в «Темных аллеях» являются образы жара и зноя, холода и мороза, каждый из которых воплощает собой определенный «лик» любви. На контрасте полярных осязательных образов построены многие рассказы. Синонимичные в речи, в художественных текстах Бунина жар и зной развивают противоположные значения. Жар — знак телесной любви, разрушительных инстинктов, страха и смерти. Зной - знак любви, выводящей человека за пределы будничного существования. Со зноем связаны мотивы очищения, обновления, гармоничной полноты бытия. Также антиномичны друг другу образы холода и мороза. Холод (прохлада) появляется в изображении первой любви, невинной, девственной. Мороз же по накалу чувств и семантике сближается с жаром.

Изучение художественных функций запахов позволяет сделать вывод о том, что наибольшая роль в «Темных аллеях» отведена телесным запахам, в которых одновременно кроется иррациональная природа любовного чувства и стремление героев интуитивно познать тайну женской притягательности. Запах является единственным чувством, связанным и с прошлым (пространством воспоминаний), и с будущим (пространством мечты).

Некоторые запахи в бунинских произведениях получают особую авторскую трактовку. Так, запахи сада, антоновских яблок, лип участвуют в создании «усадебного» сюжета, передают представления писателя об истории русского народа. Запахи, связанные с мотивом дороги, обнаруживают особенности видения писателем пространства природы и города, России и Европы.

Анализ наименований вкусовых ощущений выявил их важнейшую роль в формировании интегрального образа «повышенной» жизни. Кроме того, описания еды играют сюжетообразующую роль, предвосхищая дальнейшее развитие событий произведения. На страницах рассказов Бунина «вкусовая» лексика семантизируется и в составе оксюморона передает противоречивость человеческих эмоций.

Подводя итоги анализа поэтики основных чувств, отметим, что цвет в изображении красоты женщины и природы, выделяет то, что неизменно, в то время как звук, запах и вкус тесно связаны с течением времени и с категорией памяти, они способны погрузить героя в воспоминания, заставив заново пережить события пошлого. Осязание же в большей степени соотносится с настоящим временем, с восприятием текущего момента.

Каждое из чувственных ощущений играет в рассказах смыслообра-зующую роль и, в зависимости от контекста, включено в создание образа «повышенной» жизни. В состоянии влюбленности усиливаются одни чувства, а другие, напротив, ослабевают. Моментам страстного влечения соответствуют мотивы ослепления, тишины и обострения атавистической способности различать запахи и тончайшие тактильные ощущения. Любовный сюжет в произведениях Бунина строится таким образом, что герой чувственно постигает прежде всего весь мир, а не только женщину. Женщина ему необходима для того, чтобы ощутить полноту жизни. Мужчина открыт всему бытию, женщина же чаще замкнута на мужчине.

Сенсорные коды участвуют в создании особого внутреннего сюжета цикла рассказов, не связанного с событийным рядом отдельных произведений. Этот сюжет реализует свои метафизические смыслы, лежащие в плоскости онтологической проблематики, в контексте всего творчества писателя.

Понятие сенсорного кода, используемое для анализа наименований чувств, позволяет обнаружить человеческую составляющую на стыке физиологии и культуры. Чувственное восприятие приближает человека к его первичной сущности как живого существа, пробуждает в нем ощущение причастности к единому миропорядку. Для Бунина источник метафизического чувства кроется, главным образом, в телесности мира, восприятие которой является непременным условием для того, чтобы постичь тайну любви и - шире — всего мироздания. В изображении любви писатель опирается на интуитивное понимание читателя, его лично-универсальный опыт, в основе которого - повторяемость чувственных ощущений.

Список научной литературыФиш, Мария Юрьевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Бунин И. А. Собрание сочинений: в 9 тт. / И. А. Бунин. М.: Изд-во «Художественная литература». — 1967. (Ссылки на данное собрание сочинений даны в тексте работы в круглых скобках с указанием тома и страницы.)

2. Бунин И. А. Окаянные дни: Неизвестный Бунин / И. А. Бунин М.: Мол. гвардия, 1991. - 3351. с. - («Возвращение»), т. 10, кн. 2,

3. Бунин И. А. Письма 1885-1904 годов / И. А. Бунин; подгот. текстов писем и коммент. С. Н. Морозова и др.; под общ. ред. О. Н. Михайлова; Рос. Акад. наук, Ин-т мир. лит. им. Горького и др. М.: ИМЛИ, 2007. - 767 с.

4. Бунин И. А. Письма 1905-1919 годов / И. А. Бунин; подгот. текстов писем и коммент. С. Н. Морозова и др.; отв. ред. С. Н. Морозов; под общ. ред. О. Н. Михайлова; Рос. Акад. наук, Ин-т мир. лит. им. Горького [и др.]. М.: ИМЛИ РАН, 2007. - 829 с.

5. Заметки И. А. Бунина // И. А. Бунин в диалоге эпох. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И. А. Бунина. — Воронеж: ВГУ, 2002. С. 192-196.

6. И. А. Бунин. Новые материалы. Вып. 1 / Сост., ред. О. Коростелева, Р. Дэвиса. М.: Русский путь, 2004. - 584 с.

7. Литературное наследство / АНСССР. Отделение лит. и яз.; ред. А. М. Еголин и др. М.: Изд-во АНСССР, 1973. - Т. 84. - Кн. 1: Из творческого наследия Бунина. Письма. - 696 с.

8. Письма И. А. Бунина к Ф. А. Степуну // И. А. Бунин в диалоге эпох. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И. А. Бунина. Воронеж: ВГУ, 2002. - С. 197-204.

9. Устами Буниных. Дневники / И. А. Бунин, В. Н. Бунина; сост. М. Грин, отв. ред. В. Ж. Цветков. М.: Посев, 2005. - Т. 1. — 303 е.; Т. 2.-431 с.

10. Научно-критическая литература

11. Аверинцев С. С. Поэтика ранневизантийской литературы / С. С. Аве-ринцев. М.: Наука, 1977. - 320 с.

12. Агацци Э. Человек как предмет философии / Э. Агацци // Феномен человека: Антология / Сост., вступ. ст. П. С. Гуревича. М.: Высш. шк., 1993.-С. 142-155.

13. Азаренко С. А. Код / С. А. Азаренко // Современный философский словарь / Под общей ред. д.ф.н. профессора В. Е. Кемерова. — 2-е изд., испр. и доп. — Лондон, Франкфурт-на-Майне, Париж, Люксембург, Москва, Минск: «ПАНПРИНТ», 1998. С. 406-410.

14. Айер А. Человек как предмет научного исследования / А. Айер // Феномен человека: Антология / Сост., вступ. ст. П. С. Гуревича. М.: Высш.шк., 1993. - С. 123-142.

15. Айхенвальд Ю. И. Иван Бунин / Ю. И. Айхенвальд // Силуэты русских писателей: В 2 т. / Вступ. ст. В. Крейда, Ф. А. Степуна. М.: Республика, 1988.-Т. 2.-С. 115-132.

16. Акаткин В. М. На разломе времен («Окаянные дни» И. Бунина) / В. М. Акаткин // Прощание с утопией. Статьи о литературе. Воронеж: Центр.-Чернозем. кн. изд-во, 1992. - С. 19-33.

17. Акаткин В. М. О живом и вечном / В. М. Акаткин // Филологические записки: Вестник литературоведения и языкознания: Вып. 4. Воронеж: Воронежский университет, 1995. - С. 5-15.

18. Акаткин В. М. Последние дни России / В. М. Акаткин // Филологические записки: Вестник литературоведения и языкознания: Вып. 1. — Воронеж: Воронежский университет, 1993. — С. 69-78.

19. Акаткин В. М. Река времен: О поэтах и поэзии / В. М. Акаткин. Воронеж: Полиграф, 1998. - 216 с.

20. Акимов Р. В. Книга Любви «Темные аллеи» как итоговое произведение Бунина (проблемы жанра, стиля, поэтики): автореф. дис. . канд. филол. наук / Р. В. Акимов. М., 2003. - 22 с.

21. Алешина Л. В. Цветообозначения в идиостиле Н. С. Лескова / Л. В. Алешина // Вопросы лексики и фразеологии русского языка: Сборник научных статей. — Орел: Изд.дом «ОРЛИК», 2004. С. 19-23.

22. Антонович М. А. Единство физического и нравственного космоса / М. А. Антонович // Феномен человека: Антология / Сост., вступ. ст. П. С. Гуревича. М.: Высш.шк., 1993. - С. 24-27.

23. Антюфеева Е. В. Тема любви и ее репрезентация в художественно-речевой структуре рассказов И. А. Бунина: автореф. дис. . канд. филол. наук / Е. В. Антюфеева. — Барнаул, 2005. — 17 с.

24. Арутюнова Н. Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт / Н. Д. Арутюнова; отв. ред. Г. В. Степанов; АН СССР Ин-т языкозн. -М.: Наука, 1988.-338 с.

25. Арутюнова Н. Д. Вступление. О движении, заблуждении и восхождении / Н. Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Космос и хаос: Концептуальные поля порядка и беспорядка / Отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М.: Индрик, 2003. - С. 3-10.

26. Ауэрбах Э. Мимесис. Изображение действительности в западноевропейской литературе. Перевод с немецкого / Эрих Ауэрбах. М.: изд-во «Прогресс», 1976. - 556 с.

27. Афанасьев В. Н. И. А. Бунин: Очерк творчества / В. Н. Афанасьев. -М.: Просвещение, 1966. 384 с.

28. Бабореко А. К. Бунин: Жизнеописание / А. К. Баборенко. М.: Мол. гвардия, 2004. - 457 7. е.: ил. - (Жизнь замечат. людей: Сер. биогр.; Вып. 906).

29. Бабореко А. К. Поэзия и правда Бунина / А. К. Баборенко // Муромцева-Бунина В. Н. Жизнь Бунина. Беседы с памятью. М. : Советский писатель, 1989. - С. 5-22.

30. Базыма Б. А. Психология цвета: теория и практика / Б. А. Базыма. — СПб.: Речь, 2007.-205 с.

31. Барковская Н. В. «Объективный лиризм» в прозе И. А. Бунина 19301940-х годов / Н. В. Барковская // И. А. Бунин: Диалог с миром. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И. А. Бунина. Воронеж: Полиграф, 1999. - С. 17-24.

32. Бахилина Н. Б. История цветообозначений в русском языке / Н. Б. Ба-хилина. -М.: Наука, 1975. -288 с.

33. Бахтин М. М. Литературно-критические статьи / М. М. Бахтин / Сост. С. Бочаров и В. Кожинов. М.: Художественная литература, 1986. — 543 с.

34. Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса / М. М. Бахтин. М.: Художественная литература, 1965. - 527 с.

35. Бахтин М. М. Эпос и роман (О методологии исследования романа) / М. М. Бахтин // Вопросы литературы. 1970. - № 1. - С. 103-106.

36. Бахрах А. В. Бунин в халате. По памяти, по записям / А. В. Бахрах. -М.: Вагриус, 2005. 592 с.

37. Белов А. И. Цветовые этноэйдемы как объект этнопсихолингвистики / А. И. Белов // Этнопсихолингвистика / Отв. ред. Ю. А. Сорокин. -М.: Наука, 1988. С. 49- 57.

38. Белый А. Священные цвета / А. Белый // Символизм как миропонимание. -М.: Республика, 1994. С. 201-209.

39. Бенц Э. Цвет в христианских видениях / Э. Бенц // Психология цвета / отв. ред. С.Л. Удовик. -М.: РЕФЛ-БУК, 1996. С. 79-134.

40. Берберова Н. Н. Курсив мой: Автобиография / Н. Н. Берберова. М.: Согласие, 1996. - 735 с.

41. Бердникова О. А. «Достойны ли мы своих наследий?» (Три Толстых Ивана Бунина) / О. А. Бердникова // Филологические записки: Вестник литературоведения и языкознания: Вып. 20. Воронеж: Воронежский университет. - 2003. - С. 44-51.

42. Бердникова О. А. Жизнь и житие в прозе И.А. Бунина / О. А. Бердникова // И. А. Бунин в диалоге эпох. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И. А. Бунина. Воронеж: ВГУ, 2002.-С. 7-16.

43. Бердникова О. А. К вопросу о художественной антропологии И. А. Бунина // Вестник Тюменского гос. ун-та. — 2009. № 1. - С. 129-136.

44. Бердникова О. А. Концепция творческой личности в прозе И. А. Бунина: автореф. дис. . канд. филол. Наук / О. А. Бердникова. — Воронеж, 1992.-24 с.

45. Бердяев Н. А. Философия неравенства / Н. А. Бердяев / Сост., авт. предисл., примеч. JI. В. Полякова. М.: ИМА-пресс, 1991. - 286 с.

46. Бердяев Н. А. Человек. Микрокосм и макрокосм / Н. А. Бердяев // Феномен человека: Антология / Сост., вступ. ст. П. С. Гуревича. М.: Высш. шк., 1993. - С. 28-58.

47. Бердяев Н. А. Эрос и личность: Философия пола и любви / Н. А. Бердяев. — СПб.: Издательский дом «Азбука-классика», 2006. — 224 с.

48. Благасова Г. М. Двуединое начало в бунинской концепции любви («Темные аллеи») / Г. М. Благасова // Творчество И. А. Бунина и русская литература XIX-XX веков. Белгород, 2000. - Вып. 2. - С. 15-20.

49. Благасова Г. М. Иван Бунин: Жизнь. Творчество. Проблемы метода и поэтики: Учебное пособие / Г. М. Благасова; Белгород, гос. ун-т. — 2-е изд., перераб. и доп. -М.; Белгород: изд-во Белгород, гос. ун-та, 2001. -232 с.

50. Бойков В. В. Классик в неклассическую эпоху. Интервью с Н. А. Струве / В. В. Бойков // Филологические записки:Вестник литературоведения и языкознания: Вып. 20. — Воронеж: Воронежский университет, 2003. С. 27-34.

51. Бонами Т. Н. Художественная проза И. А. Бунина (1887 1904) / Т. Н. Бонами. — Владимир: Книжное издательство, 1962. - 107 с.

52. Бонгард-Левин Г. В. Древнеиндийская цивилизация: Философия, наука, религия / Г. В. Бонгард-Левин. М.: Наука, 1980. - 333 с.

53. Бочаров С. Г. Сюжеты русской литературы / С. Г. Бочаров. — М.: Языки русской литературы, 1999. 632 с.

54. Бояринцева Г. С. Необычная сочетаемость слов в прозе И. А. Бунина / Г. С. Бояринцева // Бунинский сборник (материалы научной конференции, посвященной столетию со дня рождения И. А. Бунина). — Орел: Орловский пед. институт, 1974. С. 336-346.

55. Брагина Н. Г. Мифологический хаос (культурный след в языке) / Н. Г. Брагина // Логический анализ языка. Космос и хаос: концептуальные поля порядка и беспорядка / Отв. ред. Н. Д. Арутюнова, М.: Индрик, 2003.-С. 18-31.

56. Бубер М. Два образа веры / Под ред. П. С. Гуревича и др.; Сост. П. С. Гуревича, С. Я. Левит; Пер. с нем. М. И. Левиной и др.; Вст. ст. Г. С. Померанца. М.: Республика. - 1995. - 462 с.

57. Булгаков С. Н. Человекобог и человекозверь / С. Н. Булгаков // Феномен человека: Антология / Сост., вступ. ст. П. С. Гуревича. М.: Высш. шк., 1993. - С. 59-62.

58. Буркхардт Г. Непонятая чувственность / Г. Буркхардт // Это человек: Антология / Сост., вступ. ст. П. С. Гуревича. — М: Высш. шк., 1995. — С. 124-156.

59. Вайнштейн О. Б. Грамматика ароматов. Предисловие составителя / О. Б. Вайнштейн // Ароматы и запахи в культуре. Книга 1 / Сост. О.Б. Вайнштейн. -М.: Новое литературное обозрение, 2003. С. 5-14.

60. Василевич А. П. Язык и культура: сопоставительный анализ группы слов-цветообозначений / А. П. Василевич // Этнопсихолингвистика / Отв. ред. Ю. А. Сорокин. -М.: Наука, 1988. С. 58-63.

61. Василевич А. П., Кузнецова С. Н., Мищенко С. С. Цвет и названия цвета в русском языке / Под общ. ред. А.П. Василевича. М: Ком-Книга, 2005. - 216 с.

62. Вдовина И. С. М. Мерло-Понти: от первичного восприятия к миру культуры / И. С. Вдовина // М. Мерло-Понти. Феноменология восприятия. Пер. с франц., под ред. И. С. Вдовиной, С. Л. Фокина. -СПб.: «Ювента», «Наука», 1999.-С. 582-596.

63. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание / А. Вежбицкая. М.: Русские словари, 1996. - 416 с.

64. Вейдле В. В. На смерть Бунина / В. В. Вейдле // Умирание искусства. -М: Республика, 2001. С. 177-185.

65. Волкова Э. Телесная символика в философской антропологии П. А. Флоренского / Э. Волкова // Репрезентации телесности. Сборник научных статей / Сост. и отв. ред. Г. И. Зверева. М.: РГГУ, 2003. — С. 72-75.

66. Воробьев Г. П. Иван Бунин в русском пейзаже / Г. П. Воробьев // Материалы международной научной конференции, посвященной 600-летию спасения Руси от Тамерлана и 125-летию со дня рождения И. А. Бунина. Елец, 1995. - С. 146-149.

67. Воровский В. В. И. А. Бунин / В. В. Воровский // Литературно-критические статьи. — М.: Гослитиздат, 1956. — С. 324-334.

68. Гайдук В. П. К вопросу о цветовой символике «Божественной комедии» / В. П. Гайдук // Дантовские чтения. М.: Наука, 1971. - С. 174180.

69. Гальцева Р. А. Вступительная статья / Р. А. Гальцева // Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе / Сост. Р. А. Гальцева. М.: Политиздат, 1991.-С. 8-22.

70. Гаспаров Б. М. Литературные лейтмотивы. Очерки по русской литературе XX века / Б. М. Гаспаров. М.: Наука, 1993. - 304 с.

71. Гаспаров Б. М. Поэтика "Слова о полку Игореве" / Б. М. Гаспаров. — М.: Аграф, 2000. 608 с.

72. Гачев Г. Д. Русский Эрос / Г. Д. Гачев // Опыты: Литературно-философский ежегодник. М., 1990. - С. 210-247.

73. Гейдеко В. А. А. Чехов и Ив. Бунин: Монография / В.А. Гейдеко. — М.: Советский писатель, 1987. 368 с.

74. Геймбух Е. Ю., Сиднев Г. Ю. Рассказ И. А. Бунина «Руся» как пример орнаментальной прозы / Е. Ю. Геймбух, Г. Ю. Сиднев // Русский язык в школе. 2000. - № 4. - С. 56-62.

75. Гете И. В. Избранные сочинения по естествознанию / И. В. Гете. — М.: изд-во АНСССР, 1957. 553 с.

76. Глинина О. Г. «Темные аллеи» И. А. Бунина как художественное единство: автореф. дис. . канд. филол. наук / О. Г. Глинина. — Волгоград, 1999.-25 с.

77. Голуб В. Я. Дублирование семантического компонента цвета в художественных описаниях / В. Я. Голуб // Речевое мышление и текст. Межвузовский сборник научных трудов. Воронеж, 1993. - С. 128135.

78. Голубева Н. П. Какого цвета лазоревый платок? / Н. П. Голубева // Русская речь. 1970. -№5. - С. 105-107.

79. Горелов А. Е. Звезда одинокая. И. Бунин / А. Е. Горелов // Три судьбы. Л.: Советский писатель, 1980. - С. 275-624.

80. Гречанинова В. С. Примечания / B.C. Гречанинова // Бунин И. А. Собрание сочинений: В 9 тт. — М.: Изд-во «Художественная литература». 1967. - Т. 7. - С. 362-396.

81. Гречнев В. Я. Цикл рассказов И. Бунина «Темные аллеи»: (психологические заметки) / В. Я. Гречнев // Русская литература. — 1996. № 3. -С. 226-235.

82. Грудцина Е. JI. Поэтика цикла И. А. Бунина «Темные аллеи»: авто-реф. дис. . канд. филол. наук/Е. JI. Грудцина. Казань, 1999. - 19 с.

83. Гудков Д. Б., Ковшова М. Л. Телесный код русской культуры: материалы к словарю / Д. Б. Гудков, М. JL Ковшова. — М.: «Гнозис», 2007. -288 с.

84. Гудонене В. Искусство психологического повествования (от Тургенева к Бунину) / В. Гудонене. Вильнюс: Б. и., 1998. - 119 с.

85. Гуревич П. С. Антропологический ренессанс / П. С. Гуревич // Феномен человека: Антология / Сост., вступ. ст. П. С. Гуревича. — М.: Высш. шк., 1993. С. 3- 23.

86. Гуревич П. С. Человек многоликий / П. С. Гуревич // Это человек: Антология / Сост., вступ. ст. П. С. Гуревича. М: Высш. шк., 1995. -С.3-23.

87. Гусарова Н. П. Белый цвет в произведениях Ив. Бунина / Н. П. Гусарова // Вопросы теории и истории языка. СПб., 1993. - С. 198-203.

88. Гутов Е. В. Антропологический принцип / Е. В. Гутов // Современный философский словарь / Под общей ред. д. ф. н., профессора

89. B. Е. Кемерова. — 2-е изд., испр. и доп. — Лондон, Франкфурт-на-Майне, Париж, Люксембург, Москва, Минск: «ПАНПРИНТ», 1998.1. C. 50-52.

90. Дащенко О. И., Гураль М. И. Производные прилагательные со значением цвета в прозе И.А. Бунина / О. И. Дащенко, М. И. Гураль // Материалы международной научной конференции, посвященной 850-летию г. Ельца. Елец, 1996. - С. 158-160.

91. Двинятина Т. М. Поэзия И. А. Бунина и акмеизм: Сопоставительный анализ поэтических систем: автореф. дис. . канд. филол. наук / Т. М. Двинятина. СПб., 1999. - 25 с.

92. Дериси О. Н. Человеческая подлинность / О. Н. Дериси // Это человек: Антология / Сост., вступ. ст. П.С. Гуревича. — М: Высш. шк., 1995.-С. 156-159.

93. Дзехцярук 3. Эрос и Фатум. К вопросу о любовной прозе Ивана Бунина / 3. Дзехцярук // Иван Бунин и его время / под ред. X. Вашкеле-вич. — Krakow, Poland: Uniwersytet Jagiellonski, 2001. С. 19-30.

94. Дунаев М. М. Православие и русская литература: В 6 ч. / М. М. Дунаев. Ч. 5. - М.: Христианская литература, 1999. - 736 с.

95. Жирицкая Е. Легкое дыхание: запах как культурная репрессия в российском обществе 1917-1930-х гг. / Е. Жирицкая // Ароматы и запахи в культуре. Книга 2 / Сост. О. Б. Вайнштейн. М.: Новое литературное обозрение, 2003. - С. 167-269.

96. Жирмунский В. М. Введение в литературоведение: курс лекций / В. М. Жирмунский / Под ред. 3. И. Плавскина, В. В. Жирмунской. — 2-е изд. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 461 с.

97. Заан Д. Белый, красный и черный: цветовой символизм в черной Африке / Д. Заан // Психология цвета / отв. ред. C.JI. Удовик. М.: РЕФЛ-БУК, 1996. - С. 47-78.

98. Зайцева Н. В. Концепция мелкопоместной усадьбы в творчестве И. А. Бунина 1890-х начало 1910-х годов: автореф. дис. . канд. фи-лол. наук / Н.В. Зайцева. - Елец, 1999. - 19 с.

99. Залевская А. А. Некоторые проявления специфики языка и культуры испытуемых в материалах ассоциативных экспериментов / А. А. Залевская // Этнопсихолингвистика / Отв. ред. Ю.А. Сорокин. М.: Наука, 1988. - С. 34-48.

100. Замощанский И. И. Телесность как смыслообразующий фактор культуры: автореф. дис. . канд. филос. наук / И. И. Замощанский. — Екатеринбург, 2007. 24 с.

101. И. А. Бунину Нобелевской премии. Орел: Вешние воды, 2003. - С. 53-56.

102. Зиммель Г. Из «Экскурса о социологии чувств» / Г. Зиммель // Ароматы и запахи в культуре. Книга 1 / Сост. О. Б. Вайнштейн. — М.: Новое литературное обозрение, 2003. — С. 17-34.

103. Ш.Злыднева Н. В. Телесность в аспекте инсектного кода русского авангарда / Н. В. Злыднева // Репрезентации телесности. Сборник научных статей / Сост. и отв. ред. Г. И. Зверева. М.: РГГУ, 2003. - С.87-96.

104. Золотухин А. А. Соотношение пространств в ранней прозе Бунина // Царственная свобода. О творчестве И. А. Бунина. Межвузовский сборник научных трудов к 125-летию со дня рождения писателя. — Воронеж: Квадрат, 1995. С. 106-113.

105. И. А. Бунин и мировой литературный процесс. Материалы международной науч. конф., посвященной 130-летию со дня рождения. — Орел, 2000.- 134 с.

106. Иванов Н. Н. Мир, недоступный смерти: О тайном и явном в прозе И. А. Бунина. / Н. Н. Иванов // Литература в школе. 1999. — № 7. — С. 69-74.

107. Иванова Д. М. Мифопоэтический и философско-эстетический аспекты воплощения образа природы в прозе И.А. Бунина: автореф. дис. . канд. филол. наук / Д. М. Иванова. Елец, 2004. - 22 с.

108. Пб.Игнатенко О. Н. «Как мимолетное виденье.» О метафоре в рассказах И.А. Бунина из цикла «Темные аллеи» / О. Н. Игнатенко // Художественный текст и языковая система. Сборник научных трудов. — Тверь, 1996.-С. 40-47.

109. Изуцу Т. Исключение цвета в искусстве и философии Дальнего Востока / Т. Изуцу // Психология цвета / отв. ред. С.Л. Удовик. М.: РЕФЛ-БУК, 1996. - С. 221-256.

110. Ильин И. А. О тьме и просветлении. Книга художественной критики. Бунин Ремизов — Шмелев / И. А. Ильин // Собрание сочинений: В 10 тт.-М.: Русская книга, 1995.-Т. 6.-Кн. 1.-С. 183-406.

111. Ильин И. А. Сущность и своеобразие русской культуры / Сост., под-гот. текста, вступ. ст., коммент. Ю. Т. Лисицы. — М.: Русская книга -XXI век, 2007. 464 е.: ил. - (Духовное наследие).

112. Инчакова С. А. Цветоведение. Учебное пособие для вузов / С. А. Ин-чакова. Воронеж: Издательско-полиграфический центр ВГУ, 2007. — 33 с.

113. Кабакова Г. Запах смерти /Г. Кабакова // Ароматы и запахи в культуре. Книга 2 / Сост. О. Б. Вайнштейн. — М.: Новое литературное обозрение, 2003.-С. 40-49.

114. Казьмина М. А. Типология женских образов в прозе И. А. Бунина / М. А. Казьмина // Царственная свобода. О творчестве И. А. Бунина. Межвузовский сборник научных трудов к 125-летию со дня рождения писателя. Воронеж: Квадрат, 1995. - С. 155-167.

115. Кандинсккий В. В. О духовном в искусстве / В. В. Кандинский. М.: Изд-во «Архимед», 1992. - 108 с.

116. Кант И. Антропология с прагматической точки зрения (фрагмент) / И. Кант // Ароматы и запахи в культуре. Книга 1 / Сост. О. Б. Вайн-штейн. -М.: Новое литературное обозрение, 2003. С. 15-17.

117. Карпенко Г. Ю. И. А. Бунин о «выродках» / Г. Ю. Карпенко // И. А. Бунин в диалоге эпох. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И.А. Бунина. Воронеж: ВГУ, 2002. - С. 16-24.

118. Карпенко Г. Ю. О религиозно-философских источниках проблемы смерти у И. А. Бунина / Г. Ю. Карпенко // И. А. Бунин: Диалог с миром. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И. А. Бунина. Воронеж: Полиграф, 1999. - С. 25-44.

119. Карпов Г. Ю. Творчество И. А. Бунина в контексте религиозно-философских и религиозных идей конца XIX — начала XX века (концепция человека): автореф. дис. . канд. филол. наук / Г. Ю. Карпов. -СПб, 1992.-19 с.

120. Карпов И. П. Объективация цветового восприятия в текстах И. Бунина / И. П. Карпов // И. А. Бунин: Диалог с миром. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И. А. Бунина. — Воронеж: Полиграф, 1999. С. 152-164.

121. Карпов И. П. Проза Ивана Бунина: Книга для студентов, преподавателей, аспирантов, учителей / И. П. Карпов. М.: Флинта: Наука, 1999.-336 с.

122. Карпов И. П. Структура бунинского повествования: знаки авторства /И. П. Карпов // Филологические науки. 1997. - № 3. - С. 96-105.

123. Карр-Гомм С. Словарь символов в искусстве: Иллюстрированный ключ к живописи и скульптуре / С. Карр-Гомм. М.: ООО «Издательство «Астрель»: ООО «Издательство ACT», 2003. - 335 с.

124. Кассирер Э. Избранное: Индивид и космос / Э. Кассирер. — М., СПб.: Университетская книга, 2000. 654 с.

125. Катто Ж. Культурный контекст «Темных аллей» / Жак Катто // И. А. Бунин: Диалог с миром. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И. А. Бунина. Воронеж: Полиграф, 1999.-С. 89-95.

126. Келдыш В. А. На рубеже художественных эпох: О русской литературе конца XIX начала XX века / В. А. Келдыш // Вопросы литературы. - 1993. - № 2. - С. 92-105.

127. Кемеров В. Е. Антропология / В. Е. Кемеров // Современный философский словарь / Под общей ред. д. ф. н. профессора В. Е. Кемерова. 2-е изд., испр. и доп. - Лондон, Франкфурт-на-Майне, Париж, Люксембург, Москва, Минск: «ПАНПРИНТ», 1998. - С. 57-61.

128. Керимов Т. X. Телесность / Т. X. Керимов // Современный философский словарь / Под общей ред. д.ф.н. профессора В.Е. Кемерова. 2-еизд., испр. и доп. — Лондон, Франкфурт-на-Майне, Париж, Люксембург, Москва, Минск: «ПАНПРИНТ», 1998. С. 903.

129. Классен К., Хоувз Д., Синнотт Э. Значение и власть запаха / К. Клас-сен, Д. Хоувз, Э. Синнотт // Ароматы и запахи в культуре. Книга 1 / Сост. О. Б. Вайнштейн. М.: Новое литературное обозрение, 2003. — С. 41-49.

130. Ковалев Г. Ф. Особенности языка И. А. Бунина / Г. Ф. Ковалев // И. А. Бунин в начале XXI века: материалы и статьи. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству писателя. Воронеж: Издательский дом «Кварта», 2005. - С. 155-167.

131. Ковалев Г. Ф. Писатель. Имя. Текст / Г.Ф. Ковалев. — Воронеж: ВГУ, 2004. 340 с.

132. Ковалев Н. С. Жанрово-стилевые типы концептов "время" и "пространство" в "Слове о полку Игореве" / Н. С. Ковалев // Материалы по русско-славянскому языкознанию. Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 25. Воронеж: ВГУ, 2000. - С. 9 -26.

133. Кожевникова Н. А. Метафоры и сравнения в стихах И. А. Бунина / Н. А. Кожевникова // Царственная свобода. О творчестве И. А. Бунина. Межвузовский сборник научных трудов к 12-летю со дня рождения писателя. — Воронеж: «Квадрат», 1995. — С. 114-130.

134. Кожинов В. В. Сюжет, фабула, композиция / В. В. Кожинов // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры / Редкол. Г. Л. Абрамович и др. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1964.-Т. 2.-468 с.

135. Колобаева Л. А. «Чистый понедельник» Ивана Бунина / Л. А. Коло-баева // Русская словесность. 1998. - № 3. — С. 19-23.

136. Колобаева Л. А. Проблема личности в творчестве И. А. Бунина / Л. А. Колобаева // Концепция личности в русской литературе рубежа XIX-XX вв. -М.: Изд-во МГУ, 1990. С. 61-89.

137. Кондаков И. В. Концепция телесности М. Бахтина в контексте его эпохи / И. В. Кондаков // Репрезентации телесности. Сборник научных статей / Сост. и отв. ред. Г. И. Зверева. М.: РГГУ, 2003. - С. 170-180.

138. Копачева А. Р. Концепт «белый цвет» в художественной картине мира (на материале поэтических текстов французских и русских символистов): автореф. дис. канд. филол. наук / А. Р. Копачева. Челябинск, 2003. - 22 с.

139. Копылова Н. И. О мотиве одиночества в лирике И. Бунина / Н. И. Ко-пылова // И. А. Бунин в начале XXI века: материалы и статьи. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству писателя. Воронеж: Издательский дом «Кварта», 2005. - С. 45-53.

140. Копылова Н. И. О человеке в поэзии И. Бунина / Н. И. Копыл ова // И. А. Бунин и русская культура XIX-XX веков: Тезисы докладов международной научной конференции, посвященной 125-летию со дня рождения писателя. Воронеж, 1995. - С. 67-71.

141. Корман Б. О. Целостность литературного произведения и экспериментальный словарь литературоведческих терминов: Предварительные замечания / Б. О. Корман // Содержательность форм в художественной литературе. Куйбышев, 1990. - С. 16-30.

142. Кравченко А. В. Язык и восприятие: Когнитивные аспекты языковой категоризации / А. В. Кравченко. Иркутск: Изд-во Иркутского гос. ун-та, 2004. - 206 с.

143. Красных В. В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Лекционный курс / В. В. Красных. М.: Гнозис, 2002. - 282 с.

144. Краснянский В. В. Повторяющиеся образные сочетания в художественной речи (эпитет И. А. Бунина) / В. В. Краснянский // Проблемы структурной лингвистики / Отв. ред. В. П. Григорьев. М.: Наука, 1981.-с. 244-256.

145. Краснянский В. В. Словарь эпитетов Ивана Бунина: Ок. 100 ООО словоупотреблений / В. В. Краснянский. М.: Издательский центр «Азбуковник», 2008. - 776 с.

146. Крутикова JI. В. «В этом злом и прекрасном мире.» / Л. В. Крутикова / Л. В. Крутикова // Бунин И. А. Суходол. Жизнь Арсеньева. Рассказы. Воронеж: Центрально-Черноземное книжное издательство, 1978.-С. 5-31.

147. Крутикова Л. В. «Деревня» И. Бунина (Человек, народ, Россия) / Л. В. Крутикова // Иван Бунин и литературный процесс начала XX века (до 1917 года): Межвузовский сборник научных трудов. Ленинград: ЛГПИ, 1985. - С. 3-24.

148. Крыжицкий С. Иван Бунин (1870-1953) / С. Крыжицкий // История русской литературы: Век XX: Серебряный век // Под ред. Ж. Нива, В. Страда, И. 3. Сермана, Е. Г. Эткинда. М.: Изд. Группа «Прогресс-Питер», 1995.-С. 319-322.

149. Крюкова Н. Г. Дневники И. А. Бунина в контексте жизни и творчества писателя: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. Г. Крюкова. -Елец, 2000. 24 с.

150. Кузнецова Г. Н. Грасский дневник. Рассказы. Оливковый сад / Г. Н. Кузнецова; Сост., подг. текста, предисл. и комм. А. К. Бабореко. -М.: Московский рабочий, 1995. -410 с.

151. Куприяновский П. В. Заметки к теме «И. Бунин и К. Бальмонт» / П. В. Куприяновский // И. А. Бунин в диалоге эпох. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И. А. Бунина. — Воронеж: ВГУ, 2002. С. 48-55.

152. Кураев А. В. Христианская философия и пантеизм / А. В. Кураев. — М.: Изд-во Подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 1997. 226 с.

153. Кучеровский Н. М. И. Бунин и его проза (1887-1917) / Н. М. Кучеров-ский. Тула : Приок. кн. изд-во, 1980. - 319 с.

154. Кшондзер М. К. И. А. Бунин и поэзия Серебряного века / М. К. Кшондзер // Филологические записки: Вестник литературоведения и языкознания: Вып. 7. — Воронеж: Воронежский университет, 1996.-С. 74-79.

155. Лаенко Л. В. Перцептивный признак как объект номинации / Л. В. Лаенко. Воронеж: ВГУ, 2005. - 303 с.

156. Лапинская И. П. О воздействующем эффекте рассказа И. А. Бунина «Темные аллеи» / И. П. Лапинская // И. А. Бунин в диалоге эпох. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И. А. Бунина. Воронеж: ВГУ, 2002. - С. 164-171.

157. Латкина Т. В. Оценочность в идиостиле Ивана Алексеевича Бунина: автореф. дис. . канд. филол. наук / Т. В. Латкина. — Волгоград, 2006. -19 с.

158. Лебедева Л. Б. Конец обращение к началу: завершение опыта / Л. Б. Лебедева // Логический анализ языка. Семантика начала и конца / Отв. ред. Н. Д. Арутюнова. - М.: «Индрик», 2002. - С. 437-442.

159. Левитан Л. С. Сюжет и идея / Л. С. Левитан, Л. М. Цилевич. Рига: изд-во «Звайгзне», 1973. - 277 с.

160. Левитан Л. С. Сюжет в художественной системе литературного произведения / Л. С. Левитан, Л. М. Цилевич. — Рига: Зинатне, 1990. 510 с.

161. Лекманов О. А. Из комментария к «Чистому понедельнику» И. А. Бунина / О. А. Лекманов // Русская речь. 2004. - № 6. - С. 19-20.

162. Линков В. А. Мир и человек в творчестве Л. Толстого и И. Бунина / В. А. Линков. М.: Изд-во МГУ, 1989. - 174 с.

163. Лисица Ю. Т. Идеи и идеалы русской культуры / Ю. Т. Лисица // Ильин И. А. Сущность и своеобразие русской культуры / Сост., под-гот. текста, вступ. ст., коммент. Ю. Т. Лисицы. — М.: Русская книга — XXI век, 2007.-С. 3-12.

164. Лихачев Д. С. Поэзия садов: К семантике садово-парковых стилей. Сад как текст / Д. С. Лихачев. 3-е изд., испр. и доп. - М.: Согласие: ОАО «Тип. «Новости»», 1998. - 356 с.

165. Лозюк Н. Ю. Композиционный ритм в новеллах И. А. Бунина («Темные аллеи»): дис. . канд. филол. наук / Н. Ю. Лозюк. Новосибирск, 2009.-217 с.

166. Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура / А. Ф. Лоссев. М., 1991.-534 с.

167. Лотман Ю. М. Структура художественного текста / Ю. М. Лотман. -М.: Изд-во «Искусство», 1970. 383 с.

168. Любимов Н. М. Образная память (Искусство Бунина) / Н. М. Любимов // Бунин И. А. Собрание сочинений: В 4 т. М.: изд-во «Правда», 1988.-Т. 4.-С. 516-539.

169. Лявданский Э. К. Действительность и жизнь сознания в прозе Ивана Бунина / Э. К. Лявданский // Иван Бунин и литературный процесс начала XX века (до 1917 года): Межвузовский сборник научных трудов. -Ленинград: ЛГПИ, 1985. С. 72-81.

170. Майкова А. Н. О власти бессознательного: «Чистый понедельник» И. А. Бунина / А. Н. Майкова // Русская словесность. 1999. - № 3. -С. 48-49.

171. Мальцев Ю. В. Иван Бунин / Ю. В. Мальцев. М.: Посев, 1994. - 432 с.

172. Мармеладов Ю. И. Судный день в повести И. А. Бунина «Суходол» / Ю. И. Мармеладов // Тайный код Достоевского: Илья-пророк в русской литературе. — СПб.: Петров. Акад. Наук и Искусств, 1992. С. 129-140.

173. Марулло Т. Г. «Ночной разговор» Бунина и «Бежин луг» Тургенева / Т. Г. Марулло // Вопросы литературы. 1994. - № 3. - С. 109-124.

174. Материалы к Словарю сюжетов и мотивов русской литературы: Интерпретация текста: Сюжет и мотив / Под ред. Е. К. Ромодановской. -Новосибирск: «Сибирский хронограф», 2001. Вып. 4. - 328 с.

175. Материалы к Словарю сюжетов и мотивов русской литературы. Интерпретация текста: Сюжет и мотив в контексте традиции / Под ред. Е. К. Ромодановской. Новосибирск: Институт филологии СО РАН, 1998.-Вып. 2.-268 с.

176. Материалы Международной научной конференции, посвященной 600-летию Спасения Руси от Тамерлана и 125-летию со дня рождения И. А. Бунина. Елец: ЕГПИ, 1995. - 178 с.

177. Мельник М. М. Лингвистическое моделирование сюжета (на материале цикла рассказов Бунина «Темные аллеи»): автореф. дис. . канд. филол. наук / М. М. Мельник, М., 2001. - 26 с.

178. Меренкова С. Б. Древнерусская литература в эстетическом восприятии и творческой практике И.А. Бунина: автореф. дис. . канд. филол. наук / С. Б. Меренкова. Елец, 1998. — 18 с.

179. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия / М. Мерло-Понти / Пер. с французского; под ред. И. С. Вдовиной, С. Л. Фокина. СПб.: Ювента, Наука, 1999. - 605 с.

180. Мещерякова О. А. О цветообозначении в цикле рассказов И. А. Бунина «Темные аллеи» / О. А. Мещерякова // Вопросы лексики и фразеологии русского языка: Сборник научных статей. Орел: Изд.дом «ОРЛИК», 2004. - С. 110-115.

181. Михайлов О. Н. Жизнь Бунина. «Лишь слову жизнь дана.» / О. Н. Михайлов. М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. - 491 с.

182. Михайлов О. Н. Неизвестный Бунин / О. Н. Михайлов // Бунин И. А. Окаянные дни: Неизвестный Бунин / И. А. Бунин М.: Мол. гвардия, 1991. - С. 5-18. -Предисл.

183. Молчанова Н. А. Путевые книги И. А. Бунина и К. Д. Бальмонта («Тень птицы» и «Край Озириса») / Н. А. Молчанова // И. А. Бунин в диалоге эпох. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И. А. Бунина. Воронеж: ВГУ, 2002. - С. 55-61.

184. Моносова А. Ж. Изучение эмоциональной сферы методом оценки запахов / А. Ж. Моносова, Е. Д. Хомская // Вопросы психологии. — 1993.-№2.-С. 26-34.

185. Муромцева-Бунина В. Н. Жизнь Бунина. Беседы с памятью / В. Н. Муромцева-Бунина. -М.: Советский писатель, 1989. 509 с.

186. Мущенко Е. Г. В поисках первореальности (Ранняя проза И. А. Бунина) / Е. Г. Мущенко // Царственная свобода. О творчестве И. А. Бунина. Межвузовский сборник научных трудов к 125-летию со дня рождения писателя. Воронеж: Квадрат, 1995. - С. 45-59.

187. Мущенко Е. Г. Двуединство эпического и лирического в прозе И. А. Бунина / Е. Г. Мущенко // Путь к новому роману на рубеже XX-XX веков. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1986. - 185 с.

188. Мышалова Д. В. Реалист ли Бунин?: О поэтике цикла «Темные аллеи» / Д. В. Мышалова // Грани. 1994. - № 1. - С. 124-130.

189. Некрасова Е. Н. Живая истина. Метафизика человеческого бытия в русской религиозной философии XX века / Е. Н. Некрасова. М.: Мартис, 1997. - 160 с.

190. Нефедов В. В. Чудесный призрак: Бунин художник / В. В. Нефедов. - Минск: Полымя, 1990. - 239 с.

191. Нижников С. А. Метафизика веры в русской философии: Монография / С. А. Нижников. М.: Изд-во РУДН, 2001. - 355 с.

192. Никитин В. Н. Онтология телесности: Смыслы, парадоксы, абсурд / В. Н. Никитин. М.: Когито-Центр, 2006. - 320 с.

193. Николаев А. П. Ликующее и скорбное слово / А. П. Николаев // Бунин И. А. Поэзия и проза. М.: Просвещение, 1986. - С. 5-20.

194. Николина Н. А. Лингвостилистический анализ рассказа И. А. Бунина «Чистый понедельник» / Н. А. Николина // Русская словесность. — 1996. -№ 3. С. 79-83.

195. Николина Н. А. Образное слово И. А. Бунина / Н. А. Николина // Русский язык в школе. 1990. - № 4. - С. 51-59.

196. Николина Н. А. Филологический анализ текста: Учеб. пособие для студ. высш. пед. учеб. Заведений / Н. А. Николина. — М.: Издательский центр «Академия», 2003. 256 с.

197. Никонова Т. А. «Новый человек» в русской литературе 1900-1930-х годов: проективная модель и художественная практика: Монография / Т. А. Никонова; Воронеж, гос. ун-т. Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 2003.-232 с.

198. Никонова Т. А. Духовно-телесное единство жизни («Освобождение Толстого» И. Бунина) / Т. А. Никонова // И. А. Бунин в диалоге эпох. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И. А. Бунина. Воронеж: ВГУ, 2002. - С. 107-110.

199. Никонова Т. А. О смысле человеческого существования в творчестве И. Бунина / Т. А. Никонова // И. А. Бунин: Диалог с миром. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И. А. Бунина. Воронеж: Полиграф, 1999. - С. 5-16.

200. Ничипоров И. Б. На путях постижения русской души: И. А. Бунин и «деревенская проза» / И. Б. Ничипоров // Филологические науки. — 2002. -№ 1.-С. 30-37.

201. Ничипоров И. Б. Поэзия темна, в словах не выразима. Творчество И. А. Бунина и модернизм: Монография / И. Б. Ничипоров. М.: Метафора, 2003. - 256 с.

202. Новикова Е. А. Мировосприятие и философия авторов и героев в художественном мире И. А. Бунина: автореф. дис. . канд. филол. наук / Е. А. Новикова. -М., 2002. 17 с.

203. Новоселова И. Г. Дневник как жанр в творчестве И. А. Бунина и М. М. Пришвина / И. Г. Новоселова // И. А. Бунин в диалоге эпох. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И. А. Бунина. Воронеж: ВГУ, 2002. - С. 75-80.

204. Одинцова М. В. Художественно-стилевая роль слов лексико-семантического поля «запах» в произведениях И. А. Бунина (аспекты номинации и предикации): автореф. дис. . канд. филол. наук / М. В. Одинцова. М., 2008. - 27 с.

205. Одоевцева И. В. Избранное: Стихотворения: На берегах Невы; На берегах Сены / И. В. Одоевцева / Вступ. ст., сост., подгот. текста Е. В. Витковского; ред. В. П. Кочетов; послесл. А. П. Колоницкой. — М.: Согласие, 1998.-958 с.

206. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. — 4-е изд., дополненное. — М.: Азбуковник, 1998. 944 с.

207. Олеша Ю. К. Ни дня без строчки: Из записных книжек / Ю. К. Олеша. М.: Советская Россия, 1965. - 302 с.

208. Ортега-и-Гассет X. Запах культуры / Хосе Ортега-и-Гассет; пер. с исп. — М.: Алгоритм, Эксмо, 2006. 384 с. - (Философский бестселлер).

209. Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры / Хосе Ортега-и-Гассет. -М.: Искусство, 1991. 586 с.

210. Панченко Н. В. Композиционно-речевая структура текста короткого рассказа И. А. Бунина: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. В. Пан-ченко. — Екатеринбург, 1998. 20 с.

211. Паустовский К. Г. Иван Бунин / К. Г. Паустовский // Бунин И. А. Чаша жизни. Кишинев: Литература артистикэ, 1983. - С. 5-14. — Вступит, статья.

212. Петрова Т. С. Рассказ И. А. Бунина «Поздний час»: Опыт интерпретации / Т. С. Петрова // Русский язык в школе. 1998. - № 5. - С. 64-68.

213. Пигров К. Хаос как тайна / К. Пигров // Размышления о хаосе. Международные чтения по теории, истории и философии культуры. Выпуск третий / Отв. ред. А. Малинов, гл. ред. Л. Морева. СПб.: ФКИЦ «Эйдос», 1997.-С. 7-10.

214. ПодорогаВ. А. Мимесис. Материалы по аналитической антропологии литературы. Том 1. Н. Гоголь, Ф. Достоевский / В. А. Подорога. М.: Культурная революция, Логос, Logos-altera, 2006. - 688 с.

215. Полторацкая С. В. Мотив «потерянной» России в эмигрантской творчестве И. А. Бунина и И. С. Шмелева: автореф. дис. . канд. филол. наук / С. В. Полторацкая. М., 2006. - 22 с.

216. Порошенков Е. «За перевалом бренности земной»: Метафизическое в поэзии И. Бунина. / Е. Порошенков // Подъем. — 1999. № 11. — С. 174-185.

217. Порус В. Н. Пространство и время в человеческом измерении / В. Н. Порус // Уранос и Кронос. Хронотоп человеческого мира / Под. ред. д.ф.н. И. Т. Касавина. М.: Издат. дом «РТ-Пресс», 2001. - С. 2040.

218. Потебня А. А. Символ и миф в народной культуре / А. А. Потебня / Сост., подг. текстов, ст. и коммент. A. JI. Топоркова. М. : Лабиринт, 2000.-480 с.

219. Пращерук Н. В. Трансформация темы религиозного призвания («Аглая» и «Чистый понедельник») / Н. В. Пращерук // И. А. Бунин: Диалог с миром. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И. А. Бунина. Воронеж: Полиграф, 1999. — С. 45-59.

220. Пушкин В. Г. Сущность метафизики: от Фомы Аквинского через Гегеля и Ницше к Мартину Хайдеггеру / В. Г. Пушкин. СПб.: Издательство «Лань», 2003. - 480 с.

221. Пятницкий В. Д. Выражение цвета словом и словосочетанием / В. Д. Пятницкий // Русский язык в школе. 1986. - №1. - С. 74-77.

222. Размышления о хаосе. Международные чтения по теории, истории и философии культуры. Выпуск третий. Предисловие / Отв. ред. А. Ма-линов, гл. ред. Л. Морева. СПб.: ФКИЦ «Эйдос», 1997. - С. 5-6.

223. Риндисбахер X. Д. От запаха к слову: моделирование значений в романе Патрика Зюскинда «Парфюмер» / X. Д. Риндисбахер // Ароматы и запахи в культуре. Книга 2 / Сост. О. Б. Вайнштейн. — М.: Новое литературное обозрение, 2003. — С. 583-611.

224. Розин В. М. Визуальная культура и восприятие. Как человек видит и понимает мир. Изд. 2-е / В. М. Розин. — М.: Едиториал УРСС, 2004. -224 с.

225. Роу К. Концепции цвета и цветовой символизм в древнем мире / К. Роу // Психология цвета / отв. ред. С. JI. Удовик. М.: РЕФЛ-БУК, 1996.-С. 7-46.

226. Русский Эрос, или Философия любви в России / Сост. и авт. вступ. ст. В. П. Шестаков; коммент. А. Н. Богословского. — М.: Прогресс, 1991. -448 с.

227. Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе / Сост. Р. А. Гальцева М.: Политиздат, 1991. - 336 с.

228. Саськова Т. В. «Чаша жизни» И. А. Бунина в контексте мировой культуры / Т. В. Саськова. М.: Моск. гос. открытый пед. ин-т, 1997. -52 с.

229. Сахно И. Тело как текст и текст как тело в игровой практике русского авангарда / И. Сахно // Репрезентации телесности. Сборник научных статей / Сост. и отв. ред. Г. И. Зверева. М.: РГГУ, 2003. - С. 77-86.

230. Сатарова Л. Г. Тема покаяния в творчестве И. А. Бунина / Л. Г, Сатарова // Бунин и русская культура XIX-XX вв. Тезисы международной научной конференции, посвященной 125-летию со дня рождения писателя. Воронеж, 1999. - С. 18-21.

231. Свасьян К. А. Философское мировоззрение Гете /К. А. Свасьян. — Ереван: Изд-во АН АрмССР, 1983.- 183 с.

232. Седакова О. A. Lux Aeterna: об И.А. Бунине / Седакова О.А. // Филологические записки: Вестник литературоведения и языкознания: Вып. 20. Воронеж: Воронежский университет, 2003. - С. 35-38.

233. Семенова С. Г. Метафизика русской литературы: В 2 тт. / С. Г. Семенова. М.: Издательский дом «ПоРог», 2004. — Т.1. — 512 с.

234. Серр М. Не торопитесь, молчите, вкушайте! / М. Серр // Ароматы и запахи в культуре. Книга 1 / Сост. О. Б. Вайнштейн. М.: Новое литературное обозрение, 2003. - С. 35-40.

235. Сидорец В. С. Из секретов художественного мастерства И.А. Бунина (на материале прилагательных) / В. С. Сидорец // Русская словесность. 2002. - № 6. - С. 58-62.

236. Силантьев И. В. Теория мотива в отечественном литературоведении и фольклористике: очерк историографии. Научное издание / И. В. Силантьев-Новосибирск: Издательство ИДМИ. — 1999. — 104 с.

237. Скафтымов А. П. Поэтика художественного произведения /

238. A. П. Скафтымов; Сост. В. В. Прозоров, Ю. Н. Борисов; Вступ. ст.

239. B. В. Прозорова. М.: Высш. шк., 2007. - 532 с.

240. Скобелев В. П. И. Бунин и Б. Пильняк (К соотношению реализма и авангарда в литературе) / В. П. Скобелев // И. А. Бунин в диалоге эпох. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И.А. Бунина. Воронеж: ВГУ, 2002. - С. 61-75.

241. Скобелев В. П. Поэтика рассказа / В. П. Скобелев. Воронеж: изд-во Воронежского ун-та, 1982. — 155 с.

242. Скрипникова Т. И. Духовно-религиозная проблематика и ее художественное воплощение в «крестьянской прозе» И. А. Бунина: дис. . канд. филол. наук / Т. И. Скрипникова. — Воронеж, 2008. — 237 с.

243. Славянские древности: этнолингвистический словарь в 5 т. / под ред. Н. И. Толстого. — М.: Международные отношения, 1995. Т. 1.-584 с.

244. Сливицкая О. В. "Повышенное чувство жизни": мир Ивана Бунина / О. В. Сливицкая. — М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2004. — 270 с.

245. Сливицкая О. В. Космос и душа человека (О психологизме позднего Бунина) / О. В. Сливицкая // Царственная свобода. О творчестве И. А. Бунина. Межвузовский сборник научных трудов к 125-летию со дня рождения писателя. Воронеж: Квадрат, 1995. - С. 5-34.

246. Сливицкая О. В. Фабула композиция - деталь бунинской новеллы / О. В. Сливицкая // Бунинский сборник (материалы научной конференции, посвященной столетию со дня рождения И. А. Бунина). — Орел, 1974.-С. 90-103.

247. Словарь иностранных слов / ред. JI. Н. Комарова. — 15-е изд., испр. — М.: Русский язык, 1988.-608 с.

248. Смирнов А. Две часовни: О рассказе «Часовня» // Новый мир. 1998.- № 4. С. 207-212.

249. Смирнова JI. А. Иван Алексеевич Бунин: Жизнь и творчество: Кн. для учителя / JI. А. Смирнова. М.: Просвещение, 1991. — 192 с.

250. Смольянинова Е. Б. Буддийская тема в прозе И. А. Бунина: рассказ «Чаша жизни» // Русская литература. 1996. - № 3. - С. 205-212.

251. Смольянинова Е. Б. Буддийский Восток в творчестве И. А. Бунина: автореф. дис. . канд. филол. наук / Е. Б. Смольянинова. СПб., 2007.26 с.

252. Соловьев В. С. Чтения о богочеловечестве / Соловьев В. С. //Феномен человека: Антология / Сост., вступ. ст. П. С. Гуревича. М., Высш. шк., 1993.-С. 63-70.

253. Спивак Р. С. Бог в лирике Бунина / Р. С. Спивак // И. А. Бунин и русская литература XIX-XX веков: Тезисы международной практической конференции, посвященной 125-летию со дня рождения писателя. -Воронеж, 1995.-С. 6-7.

254. Спивак Р. С. И. А. Бунин в интерпретациях русского литературоведения 1990-х годов / Р. С. Спивак // Литературоведение на пороге XXI века: Материалы международной научной конференции. М.: Ранде-ву-АМ. - 1998. - С. 462-467.

255. Спивак Р. С. Натурфилософская лирика И. Бунина / Р. С. Спивак // Русская философская лирика. 10-е годы. И. Бунин, А. Блок, В. Маяковский: Учебное пособие. 2-е изд. - М.: Флинта: Наука, 2005. — С. 92-216.

256. Степанов Ю. С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблема лингвистики, философии, искусства / Ю. С. Степанов. М.: Наука, 1985. - 335 с.

257. Степун Ф. А. Иван Бунин / Ф. А. Степун // Встречи. М.: Аграф, 1998.-С. 90-103.

258. Степун Ф. А. Портреты / Ф. А. Степун / Сост. и послесл. А. А. Ерми-чева. СПб.: Изд-во Рус. христиан, гуманит. ин-та, 1999. - 439 с.

259. Строев А. Чем пахнет чужая земля / А. Строев // Ароматы и запахи в культуре. Книга 2 / Сост. О. Б. Вайнштейн. — М.: Новое литературное обозрение, 2003. С. 75-100.

260. Твардовский А. Т. О Бунине / А. Т. Твардовский // И. А. Бунин. Собрание сочинений: В 9 т. М.: изд-во «Художественная литература», 1965.-Т. 1.-С. 7-49.

261. Томашевский Б. В. Поэтика. (Краткий курс) / Б. В. Томашевский. -М.: Совпадение, 1998.- 120 с.

262. Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического. Избранное / В. Н. Топоров. М.: Культура, 1995. - 623 с.

263. Трофимов В. А. Метафизическая поэтика Пушкина / В. А. Трофимов. -Иваново: Ивановский госуниверситет, 1999. — 355 с.

264. Трубецкой С. Н. О природе человеческого сознания / С. Н. Трубецкой //Феномен человека: Антология / Сост., вступ. ст. П. С. Гуревича. — М. Высш. шк., 1993. - С. 72-77.

265. Трубицина Н. А. Музыкальные мотивы в творчестве И.А. Бунина: функционально-поэтический аспект: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. А. Трубицина. Елец, 2000. - 19 с.

266. Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино / Ю. Н. Тынянов. -М: Наука, 1977.-574 с.

267. Тэрнер В. Символ и ритуал / В. Тэрнер / Сост. и авт. предисл.

268. B. А. Бейлис; Отв. ред. Е. М. Мелетинский. М.: Акад. наук СССР, 1983.-275 с.

269. Удодов Б. Т. Пушкин: Художественная антропология / Б. Т. Удодов. -Воронеж: Издательство Воронежского государственного университета, 1999. 304 с.

270. Фарре JI. Философская антропология / JI. Фарре // Это человек: Антология / Сост., вступ. ст. П. С. Гуревича. М: Высш. шк., 1995. — С. 170-211.

271. Фаустов А. А. Человек и судьба как тема русской культуры:, начала / А. А. Фаустов // Вестник ВГУ. Серия 1. Гуманитарные науки. 1997. -№ 1. — С. 3-20.

272. Фигуровский И. А. О синтаксисе прозы Бунина / И. А. Фигуровский // Русская речь. 1970. - №5. - С. 63-66.

273. Флоровский Г. В. В мире исканий и блужданий / Г. В. Флоровский // Из прошлого русской мысли. -М.: «Аграф», 1998.

274. Фрейд о запахах / Сост. Е. Марунина // Ароматы и запахи в культуре. Книга 1 / Сост. О. Б. Вайнштейн. — М.: Новое литературное обозрение, 2003. С. 183-187.

275. Фрейденберг О. М. Поэтика сюжета и жанра / О. М. Фрейденберг. — М.: Лабиринт, 1997. 448 с.

276. Фрумкина Р. М. Цвет, смысл, сходство (аспекты психолингвистического анализа) / Р. М. Фрумкина. М.: Наука, 1984. - 175 с.

277. Фрэзер Дж. Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии / Дж. Дж. Фрэзер; Пер. с англ. М. К. Рыклина. М.: ООО «Изд-во ACT»: ЗАО НПП «Ермак», 2003. - 781 с. - (Philosophy).

278. Хайдеггер М. Основные понятия метафизики / М. Хайдеггер // Вопросы философии. 1989. -№ 9. - С. 116-163.

279. Хван А. А. Метафизика любви в произведениях А. И. Куприна и И. А. Бунина / А. А. Хван. М.: Институт художественного творчества, 2003.- 104 с.

280. Ходасевич В. Ф. О Бунине / В. Ф. Ходасевич // Собрание сочинений: В 4 т. М.: Согласие, 1996. - С. 283-287.

281. Цанер Р. М. О подходе к философской антропологии / Р. М. Цанер // Это человек: Антология / Сост., вступ. ст. П. С. Гуревича. М: Высш. шк., 1995.-С. 159-166.

282. Цеслик К. Россия издали. Бунинское ощущение родины в двадцатые и тридцатые годы / К. Цеслик // Иван Бунин и его время / под ред. X. Вашкелевич. Krakow, Poland: Uniwersytet Jagiellonski, 2001. - С. 9-17.

283. Чарыкова О. Н. Автор и герой в свете концепции языковой личности / О. Н. Чарыкова // Современность русской и мировой классики / Под ред. Б. Т. Удодова. Воронеж: Изд-во ИИТОУР, 2007. - С. 313-317.

284. Шестов Л. И. Апофеоз беспочвенности / Л. И. Шестов // М.: Захаров, 2000.- 173 с.

285. Шкиль С. В. Колоратив как стилистическая категория в идеостилях И. Бунина и М. Кузьмина: автореф. дис. . канд. филол. наук / С. В. Шкиль. — Петрозаводск, 2005. 22 с.

286. Шкловский В. Б. О теории прозы / В. Б. Шкловский. М.: Советский писатель, 1983. - 384 с.

287. Шмелев И. С. Слово на чествовании И.А. Бунина. Публикация П. В. Куприяновского и Н. А. Молчановой // Филологические записки: Вестник литературоведения и языкознания: Вып. 4. Воронеж: Воронежский университет, 1995. — С. 33-36.

288. Шопенгауэр А. Метафизика половой любви / А. Шопенгауэр / Пер. с нем. Ю. И. Айхенвальда. СПб.: Азбука-классика, 2005.-219 с.

289. Шпенглер О. Закат Европы / О. Шпенглер // Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе / Сост. Р. А. Гальцева — М.: Политиздат, 1991.-С. 23-54.

290. Шпет Г. Г. Мысль и слово. Избранные труды / Г. Г. Шпет. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2005. - 688 с.

291. Шраер М. Д. Набоков: темы и вариации / М. Д. Шраер / Пер. с англ. В. Полищук при уч. авт. СПб: Акад. проект, 2000. — 374 с.

292. Штейнер Р. Очерк теории познания гетевского мировоззрения / Р. Штернер / Пер. с нем. Н. Боянуса; под ред. С. В. Казачкова. М.: Парсифаль, 1993.- 142 с.

293. Штерн М. С. В поисках утраченной гармонии (проза И. А. Бунина 1930-1940-х годов): Монография / М. С. Штерн. — Омск: Изд-во Ом-ГПУ, 1997.-240 с.

294. Штерн М. С. Рассказ И. Бунина «Темные аллеи» (опыт системного анализа) / М. С. Штерн // Проблемы взаимодействия метода, стиля и жанра в советской литературе. Сборник научных трудов. — Свердловск: изд-во СГПИ, 1990. С.23-30.

295. Шюккинг Л. Социология литературного вкуса / Л. Шюккинг / пер. с нем. Б. Я. Геймана и Н. Я. Берковского, под ред. и с пред. В. М. Жирмунского. Л.: «ACADEMIA», 1928. - 177 с.

296. Щерба Л. В. Избранные работы по русскому языку / Л. В. Шерба. -М.: Учпедгиз, 1957. 188 с.

297. Щербенок А. Деконструкция и классическая русская литература: От риторики текста к риторике истории / А. Щербенок. М.: Новое литературное обозрение, 2005. - 232 с.

298. Эйхенбаум Б. М. О прозе: Сборник статей / Б. М. Эйхенбаум / Авт. предисл. Г. Бялый. Л.: Художественная литература, 1986. - 453 с.

299. Юнг К. Г. Проблема души современного человека / К. Г. Юнг // Это человек: Антология / Сост., вступ. ст. П. С. Гуревича. — М: Высш. шк., 1995.-С. 24-41.

300. Юнг Р. Цвет и выражение внутреннего времени в Западной живописи / Р. Юнг // Психология цвета / отв. ред. С.Л. Удовик. М.: РЕФЛ-БУК, 1996.-С. 135-180.

301. Яблоков Е. А. После бала в Чистый понедельник (К проблеме «Бунин и Толстой») / Е. А. Яблоков // И. А. Бунин: Диалог с миром. Межвузовский сборник научных трудов, посвященный творчеству И. А. Бунина. Воронеж: Полиграф, 1999. - С. 130-145.

302. Якобсон П. М. Психология чувств / П. М. Якобсон. М: Изд-во Академии педагогических наук РСФСР, 1956. - 238 с.

303. Яныиин П. В. Эмоциональный цвет: Эмоциональный компонент в психологической структуре цвета / П. В. Яньшин. Самара: Изд-во СамГПУ, 1996.-218 с.

304. Connol. J. W. Ivan Bunin / J. W. Connol. Boston: Twaine, 1982. - 159 p.

305. Frayn M. The Human touch: our part in the creation of a universe / M. Frayn. London: Faber and Faber, 2006. - 505 p.

306. Parthe K. F. Russia's Dangerous Texts: Politics Between the lines / Kathleen F. Parthe — New Haven and London : Yale University Press, 2004. — 283 p.

307. Lodge D. Consciousness and the Novel: Connected Essays / D. Lodge. -Cambridge, Massachusetts : Harvard University Press, 2002. 320 p.

308. Marullo Th. G. If you see the Budda: Studies in the fiction of I. Bunin / Th. G. Marullo. Evanston (111.): Nothwestern Univ. press, 1998. - 208 p.

309. Wachtel A. B. The Battle for Childhood. Creation of a Russian Myth / A. B. Wachtel. Stanford, California : Stanford University Press, 1990. -262 p.

310. Woodward J. B. Ivan Bunin: A study of his fiction / J. B. Woodward. — Chapel Hill.: The Univ. of North Carolina Press, 1980. 275 p.

311. Zweers A. F. The narrotology of autobiography: An analysis of the literary devices employed in Ivan Bunin's "The life Arsen'ev" / A. F. Zweers. — New York: Peter Lang, 1997. 200 p.U