автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Серия романов Д.М. Балашова "Государи московские" как цикл

Полный текст автореферата диссертации по теме "Серия романов Д.М. Балашова "Государи московские" как цикл"

На правах рукописи

00345103Э

МЕРКУШОВ Станислав Федорович

СЕРИЯ РОМАНОВ Д. М. БАЛАШОВА «ГОСУДАРИ МОСКОВСКИЕ» КАК ЦИКЛ

Специальность 10.01.01. - Русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Я О ОПТ 2003

Тверь 2008

003451039

Работа выполнена в Тверском государственном университете на кафедре русской литературы ХХ-ХХ1 вв.

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Тверского государственного университета Людмила Николаевна Скаковская

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор, ведущий сотрудник ИМЛИ РАН Алла Юрьевна Большакова

кандидат филологических наук, доцент Тверского государственного университета Сергей Владленович Глушков

Ведущая организация Литературный институт им. М. Горького

2008 г. в «/?»

Защита состоится « /о »А^У^-уо; 2008 г. в «' 5 » часов на заседании диссертационного совета Д 212.263.0бвТвреском государственном университете по адресу: 170002, пр. Чайковского, 70, ауд. 48.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тверского государственного университета по адресу: г. Тверь, ул. Володарского, 44а.

Автореферат разослан «/^/ГТ» 008 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

С. Ю. Николаева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Интерес к жанру исторического романа вообще и к творчеству Дмитрия Балашова в частности в последнее время возрастает. Такой интерес к прошлому является реакцией на традиционную историографию. Писатели, в том числе и Д. Балашов, .стремятся сами расследовать прошлое, выдвигают свои версии исторических событий. Наблюдается интерес не просто к истории, а к новым интерпретациям ее. За 1980-2000-е было защищено несколько диссертационных работ, посвященных как проблемам этого жанра, так и конкретно произведениям Балашова (С. М. Исуповой, Ю. С. Райнеке, А. В. Макрушина, Д. В. Поль и др.). Однако не будем обманываться, полагая, что творчество Дмитрия Балашова, создавшего за полвека массу великолепных художественных и научных произведений, достаточно изучено. Актуальность работы вызвана именно необходимостью комплексного анализа произведений Д. М. Балашова. Несмотря на то, что вскоре после трагической гибели художника стали проводиться ежегодные Балашовские чтения, и на одном из них этот писатель был назван «историческим воспитателем»' русского народа, по сей день не издано ни одной монографии (не считая диссертаций2), посвященной его личности и книгам. Большинство научных работ, посвященных творчеству Д. М. Балашова, вышло в свет в конце 1970-х - середине 1990-х гг. (статьи Ю. Болдырева, А. Казинцева, 3. Тарланова, Н Серовой, М. Жанузакова и др.3). Содержание статей, на наш взгляд, не в полной мере отражает особенности текстов Д. М. Балашова.

Научная новизна диссертации состоит в том, что в ней мы исследуем все романы Дмитрия Балашова серии «Государи московские», включая незаконченный роман «Юрий» с учетом характерных черт поэтики. Кроме того, в ней впервые предпринимается попытка проанализировать многокнижие Балашова с целью практического доказательства того, что данная серия романов представляет собой цикл. В работе проводится сравнительно-типологический анализ всех романов серии «Государи московские», определяется место этого свода в контексте исторической прозы XX века, исследуется поэтика данных произведений как цикла. Представляется, что данная диссертация может внести свой вклад в изучение творчества романиста и найти практическое применение не только в среде деятелей науки и культуры, но и вообще, среди интересующихся исторической литературой.

Каждый исторический роман имеет определенные индивидуальные черты - это обусловлено и своеобразием творческого метода автора, и изменениями, привнесенными соответствующей эпохой. Но есть и общие особенности, присущие всем произведениям данного жанра. То же самое можно сказать и о произведениях Д Балашова, входящих в многокнижие «Государи московские». Каждый роман цикла самобытен, но в то же время он существует в контексте свода в целом и потому несет в себе общие черты, характерные для всех романов. Поэтому предметом исследования является совокупность книг «Государей московских» и в то же время каждый роман серии.

1 Субетто А И Дмитрий Михайлович Балашов как «исторический воспитатель» русского народа (доклад на четвертых Балашовских чтениях), В - Новгород, 2004,3 ноября

2 Макрушин А В Автореферат кандидатской диссертации «Сергий Радонежский и его время в творчестве Д М Балашова Традиции, стиль, поэтика» Тверь, 1998, и др

' См, Болдырев Ю Дух эпохи И Литературная Россия 1982 26 марта С 18, Гарланов 3 Художественное постижение // Север 1986 №4 С 100-110, Серова Н Два Дмитрия романный и летописный II Север 1993 №8 , Жанузаков М Пути создания художественной целостности в цикле романов Д Балашова «Государи Московские» // Филологические науки 1995 №4

В своей работе мы опираемся на научные труды о жанре и циклизации в литературе (М. М. Бахтин4, Ю. М. Лотман5, И. В. Фоменко6), об историческом романе (С. М. Петров7, С. А. Орлов8).

Основной метод исследования - системный анализ сюжета, композиционных особенностей, характерологии, пейзажа, стиля, языка — требует также вспомогательных: сравнительно-типологического и историко-генетического.

Цель данной работы - обоснование того, что романы «Государей московских», взятые в совокупности, образуют цикл.

В соответствии с ней ставятся основные задачи исследования:

- определить место и роль романов Балашова в контексте исторической прозы XX века

- выявить критерии художественного единства романов

- обозначить идейно-тематические связи цикла «Государи московские»

- охарактеризовать «сквозных» героев произведений

- рассмотреть приметы изображаемой эпохи (явления русской средневековой культуры, фольклор и т. д.)

- проанализировать хронотоп, лексический и эмоциональный уровни содержания

На защиту выносятся следующие положения: • На основе особенностей многокнижия «Государи московские» и признаков цикла исторических романов, выделенных М. Н. Жанузаковым, в диссертации выявлены циклообразующие связи этих произведений:

1. Идейно-тематическая связь. Тема собирания земель вокруг Москвы, упрочения Московского государства, идея национальной спаянности определяет все остальные критерии художественного единства романов Балашова, первым из которых является наличие «сквозных» героев.

2. «Сквозные» герои. Писатель не ставит себе задачи проследить становление характера, хотя этот момент тоже находится в зоне его внимания. «Сквозные» герои привлекают его в большей степени как строители Государства, по «Домострою» - строители Дома-государства. Социальный, государственный статус русских князей интересует Д. М. Балашова. При изображении «сквозных» героев, представленных основными историческими лицами, Д. М. Балашов пользуется едиными художественными приемами

3. Единство пространства и времени. Балашов изображает переломный этап русской истории, этап создания единого Русского государства, по М. Бахтину -«пороговый» этап. Место действия всех романов серии - часть Европы и Азии, масштабность авторской исторической мысли освобождает пространство повествования от локальных топосов, тематика произведений укрупняет пространство. Особенностью хронотопа «Государей московских» является совмещение в рамках единого текста двух временных пластов: историко-сюжетного и современно-авторского (авторские отступления). Явления материальной и духовной культуры средневековья в произведениях цикла представляются как средоточие исторического опыта нации. Писатель знакомит читателя с наиболее яркими культурными реалиями периода, о котором ведется рассказ.

4 Бахтин М М Вопросы литературы и эстетики М, 1975, Литературно-критические статьи М, 1988 и др

Лотман Ю М Структура художественного текста М, 1986, Избранные статьи. В 4 т М , 1992

6 Фоменко И В Лирический цикл становление жанра, поэтика Тверь, 1992

7 Петров С М Русский советский исторический роман М, 1980

8 Орлов С А Исторический роман Вальтера Скотта Горький, 1960

' Бахтин М Вопросы литературы и эстетики М, 1975, с 235

4. Лексика-стилистические средства. Балашов отчетливо понимал, что процесс

создания единого русского языка подчинен процессу собирания русских земель.

Романная лексика классифицирована в работе по типологическим признакам.

Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется тем, что в нем уточняются некоторые моменты, связанные с циклизацией прозаических произведений, и обосновывается, что совокупность романов Д. М. Балашова серии «Государи московские» представляет собой цикл. Полученные результаты могут быть учтены при дальнейшем изучении творчества писателя.

Практическая значимость результатов работы заключается в том, что содержащиеся в ней наблюдения могут быть использованы в общих и специальных курсах, а также в учебных пособиях по истории русской литературы XX — XXI веков.

Апробация результатов исследования. Положения диссертации были представлены и обсуждались на различных конференциях и семинарах, в частности, в рамках ежегодных научных конференций, проходящих на филологическом факультете ТГУ, на конференциях «Русский язык и литература в современном культурном, информационном и образовательном пространстве» (г. Тверь. ТГУ), «Русское литературоведение на современном этапе» (г. Москва, МГГУ им. М. А. Шолохова). По теме диссертации опубликовано пять научных статей.

Структура работы подчинена логике ее содержания. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

Во ВВЕДЕНИИ дается характеристика исторического романа как жанровой структуры, проводится обзор исследований, посвященных творчеству Д. М. Балашова, обосновывается выбор темы, ее актуальность и новизна, формулируются цель исследования и его задачи, характеризуются основные теоретические и методологические принципы, обосновывается композиция работы. В ПЕРВОЙ ГЛАВЕ диссертации Романы Д. М Балашова в контексте русской исторической прозы XX века определяется понятие цикла и обозначается место и роль балашовского многокнижия в контексте русской исторической прозы XX века. Кроме того, в настоящей главе выявлены циклообразующие связи многокнижия При анализе функционирования произведений серии в контексте русской исторической прозы XX века характеризуются их особенности с целью выявления признаков данного цикла.

Понятие «цикл» было введено в начале XX века В. Брюеовым. Циклу как литературной форме посвящали свои исследования Б. М. Эйхенбаум, А. С. Янушкевич10. В 1950-е годы и далее циклизация стихотворных и прозаических текстов стала предметом специального внимания. Сильное влияние на изучение прозаических циклов оказала теория лирических циклов. Существуют читательские и авторские циклы. Авторский прозаический цикл представляет собой систему особым образом организованных относительно друг друга элементов Е. Афонина предлагает воспринимать авторский прозаический цикл как единый текст, а не как группу текстов11. По мысли Е. Афониной, главной чертой единства является полицентричность - множественность повествовательных центров12. Существует два типа полицентричной картины мира: первый тип реализуется в цикле, каждый эпизод которого обладает замкнутой системой персонажей, то есть в цикле, где нет сквозных персонажей (замкнутые микромиры со своими героями - «система систем»). Яркими литературными примерами этого типа являются «Повести Белкина» А. С. Пушкина и

10 Эйхенбаум Б М Русская беллетристика 20-30-х гг XIX в // Эйхенбаум Б М О прозе Сб ст /сост и подгот текста И Ямпольского М, 1969, с 45-68

" См, Афонина Е Ю Поэтика авторского прозаического цикла Дис канд наук Тверь, 2005

12 Афонина Е Ю Поэтика авторского прозаического никла Дис какд наук Тверь, 2005, с 117

«Темные аллеи» И. А. Бунина. Второй тип - со «сквозными» персонажами («Золотой осел» Апулея).

Цикл как жанровое образование возникает тогда, когда цикличность воспринимается как особая художественная возможность: каждое произведение, входящее в цикл, может существовать как самостоятельная художественная единица, но, будучи извлеченной из него, теряет часть своей эстетической значимости; художественный смысл цикла не сводится только к совокупности смыслов отдельных произведений, его составляющих.

По мысли М. Н. Жанузакова, которую он высказал в своей работе о произведениях Д. Балашова, цикл исторических романов это «жанровое образование, состоящее из нескольких автономных частей, которые связаны между собой идейно-эмоциональным строем содержания, проблемно-тематической и сюжетно-композиционной основой, наличием общих, сквозных действующих лиц, близостью художественно-исторического пространства и времени»13.

Русские писатели-историки попробовали свои силы в создании связанного многокнижия в двадцатом веке (Д. С. Мережковский «Христос и антихрист», «Царство зверя», «Отец и сын»; Ю. Н. Тынянов «Кюхля», «Смерть Вазир-Мухтара», «Пушкин»). Вот почему особого внимания заслуживает опыт Д. М. Балашова «Государи Московские», который включает десять романов: «Младший сын» (1975), «Великий стол» (1979), «Бремя власти» (1981), «Симеон Гордый» (1983), «Ветер времени» (1987), «Отречение» (1988), «Похвала Сергию» (1990), «Святая Русь» (1993), «Воля и власть» (1999), «Юрий» (2000).

После краткой характеристики этапов развития исторической художественной литературы в России в XX веке (исторический роман Серебряного века, связи исторической прозы с литературой социалистического реализма, историческая тема в годы Великой Отечественной войны, исторические произведения рубежа 60-70-х годов) мы касаемся особенностей непосредственно произведений Д. М. Балашова.

Д. М. Балашов с самого начала своего творческого пути выступил как писатель-историк, стремящийся через изображение прошлого понять настоящее. Признанный мастер исторического романа А. Н. Толстой, говоря о специфике работы над жанром, считал обязательным условием «вхождение в историю через современность»14. В этом направлении работает и автор «Государей Московских». Балашов воссоздаёт связь времен, в своих отступлениях сталкивая исторические реалии с современностью. Писатель именно в древнем обнаруживает непреходящие ценности, продолжающие оставаться мерилом человеческого поведения. Конец XX века, 1980-1990-е годы явились переломными для России («перестройка», путч, крушение СССР, события 1993 года). Именно в этот период огромное значение получила идея собирания страны, идея национального единения. И понято, что исторический слом, сдвиг всегда возвращают писателя к истокам своей истории. Как Л. Н. Толстой обращается к исторической эпохе, «славной эпохе» 1812 года, чтобы резче оттенить бездуховность и идеологический разброд современного ему общества пореформенного времени, так и Д М. Балашов обращается ко времени создания единого Русского государства по тем же причинам. Идея национальной спаянности России, проверка ее на прочность (быть русскому народу или не быть, быть России как независимому государству или не быть) сближает эпос Балашова с толстовским.

Прошлое, настоящее и будущее связаны в романах Балашова органически. Писатель воссоздает движение исторического времени, чтобы глубже понять качественные изменения сегодняшнего дня.

" См, Жанузаков М Н Пути создания художественной целостности в цикле романов Д Балашова «Государи Московские»//Филологические науки 1995 Ка4

и Толстой А Н Марксизм обогатил искусство//Толстой А Н Собрание сочинений в Ют М,1961,т 10,с 203

Временной отрезок русской истории, изображаемый в произведениях Д. М. Балашова - конец Х1П - начало XV вв. - важнейший период в создании и укреплении Московского государства, период национального подъема. По словам автора, «Если бы идея служения Родине не являлась главной для людей той поры, не было бы России»'5.

Цикл «Государи московские» - это, несомненно, глубоко самобытное художественное произведение и по замыслу, и по исполнению. Во-первых, в его основе лежит оригинальная концепция исторического становления России, проистекающая из пассионарной теории этногенеза Льва Гумилева. Потому конец ХШ и Х1У-ХУ вв. закономерно рассматриваются Д. М. Балашовым не как продолжение развития Киевской Русской Земли, а как время ее окончательного крушения и одновременно создания на основе этих обломков совершенно новой культуры и государственности -Московской Руси. Во-вторых, такой взгляд на русскую историю ХШ-Х1У-ХУ вв. заставляет автора целиком переосмыслить и роль монголов, отказаться от самого предвзятого, по мысли Л. Гумилева (Гумилев Л. Н. Бремя таланта// Балашов Д. М. Собрание сочинений. В 6 т. Т. 1. Младший сын - М., 1991), мифа в отечественной истории - мифа о «монголо-татарском иге», о «России - спасительнице Западной Европы, заслонившей от диких орд цивилизованные страны». В-третьих, в основу изложения русской истории ХШ-ХУ вв. писателем положен строгий хронологический принцип. Отсутствие временных лакун в его рассказе придает масштабность историческому циклу, определяет его значительный объем.

Явления материальной и духовной культуры представлены в произведениях широко и многогранно (произведения литературы, иконопись, архитектура). В повествование романов Балашовым вкрапливаются фрагменты произведений древней русской и переводной литературы. Неспешный рассказ автора еще более замедляется ретардирующими моментами, рассуждениями о глубинной сути иконописи, церковной архитектуры. А. М. Любомудров верно заметил, что писатель, опираясь на труды историка средневековой культуры Г. М. Прохорова, показывает сущность общественно-культурного движения исихазма, зародившегося в Византии и сыгравшего огромную роль в судьбах России.

Книги Балашова погружают читателя в огромный массив средневековой историко-философской мысли. В спорах персонажей, в размышлениях автора сталкиваются, противоборствуют различные философские взгляды, богословские представления.

Будучи талантливым писателем и филологом-профессионалом, Д. М Балашов «превращает язык своих романов в гибкий инструмент для передачи духа и понятий эпохи»17. Используя древнерусские грамматические формы и лексику, а также диалектизмы, автор передаёт характерную речь различных сословий средневековой Руси.

В структуру произведений входит образ повествователя со своей системой взглядов и убеждений. Объективированные эпические модели повествования перемежаются в романах с авторскими отступлениями. Автор занимает субъективно-оценочную позицию, открыто выражая свою точку зрения на те или иные жизненные реалип как современности, так и исторической эпохи, о которой ведется рассказ, дает непосредственную, прямую оценку историческим деятелям и их деяниям, приводит по необходимости научные и географические сведения.

Широко и свободно вводя фольклорные мотивы в повествование, Балашов придает им важные нравственно-эстетические функции. Фольклор помогает писателю

|5«3асевай ниву душ человеческих» Беседу вел Вячеслав Калмыков // Книжное обозрение 1988 20 мая, (№21) С. 8

16 См , Русские писатели, XX в Библиографический словарь в 2 ч 4 1/ редкол Н А Грознова и др , под ред Н Н Скатова М, 1998, с 126-128

17 Там же, с 126-128

воссоздать дух изображаемой эпохи, обрисовать внешний и внутренний облик героев, иногда приобретает некоторое сюжетно-композиционное значение.

Таким образом, прием ретроспекции порождает у Балашова прием проспекции. Это обосновывает большую временную протяженность серии и огромное пространство Масштабность исторического мышления Д. М Балашова обусловливает масштабность эпического повествования и характерологии. Каждый роман «Государей московских» при всей завершенности является частью целого, и общий смысл труда писателя становится до конца ясен в границах цикла. В результате происходит смысловое наращение романов цикла и главным циклообразующим фактором многокнижия «Государи московские» становится идейно-тематическая связь.

Воссоздать образы «сквозных» героев - правителей было для писателя трудно, так как их личности во многом легендарны и мифологизированы, а он пытался разрушить стереотипные представления о них и вообще о средневековой Руси. Потому автор «Государей московских», как и многие русские писатели, обращается к фольклору как средству изображения характера, к описанию примет той эпохи и т. д. Личности русских князей Балашов стремится показать в динамике, что обусловлено их гигантской государственной целью. В «Домострое», на сведения которого в числе других опирается Балашов, государь называется «Создателем Отечества», домостроителем, отцом для своих подданных. Главная государственная задача в высшей степени соотносилась тогда с нравственно-этической, которую выполняла Русская православная церковь.

Единство пространства и времени получает важную циклообразующую роль, -придает художественную целостность циклу «Государи московские». Балашов рисует панорамные пейзажи, приводит общие приметы городского пейзажа. Это тем более закономерно, так как средневековый русский город - это город-княжество Подобно античному полису, он выстроен по общему государственному принципу.

Одним из средств сплочения русских людей является единый русский язык. Потому и цикл романов «Государи московские» создается за счет специфических лексико-стилистических средств

ВТОРАЯ И ТРЕТЬЯ ГЛАВЫ являются концептуальным центром работы. В них обосновывается положение о том, что хроника Дмитрия Балашова о московских правителях представляет собой цикл, монолитный свод, художественное единство. Это положение аргументируется подробным анализом поэтики романов многокнижия на базе критериев, выявленных в первой главе.

ВТОРАЯ ГЛАВА Идейно-тематические связи и характерология «Государей московских» посвящена анализу идейно-тематических связей и характерологии романов как основных циклообразующих факторов.

Единая для всех романов идейно-тематическая канва - создание и укрепление Московской Руси. Все действия «пассионариев», показанных в романах, направлены на это (обустройство Москвы Даниилом, «зодчество» (в разных смыслах) Ивана Калиты, сбор сил для Куликовской битвы Симеоном и митрополитом Алексием, подчинение Суз дальско-Нижегородского и Тверского княжеств Москве, защита Руси от католической экспансии Литвы и т. д.)

Один из факторов, заставивший Д. М. Балашова создавать многокнижие «Государи Московские» - особые свойства людей того времени, а также свойства эпохи самого писателя, о которых мы говорили ранее: «Это были люди действия, обострённо осознававшие себя частицей своего народа - в любых, самых безнадежных ситуациях... То, что роднит моих героев между собой (любых сословий) - высшая степень способности к соборному деянию. ,.»18.

Автор рисует многоцветную картину жизни самых разных сословий. В сословном ряду ратников (Михалко и его сын Федор Михалкич («Младший сын»), внук

18 Балашов Дмитрий Всегда в окружении фактов // Литературная газета 1987 №41 С 5

Михалки и сын Федора Мишук («Великий стол») и т. д.) Д М. Балашов видит основу мощи будущей России, поскольку благодаря их усилиям стоят и торговые города, и богословские споры, и великокняжеская власть.

Изображение более высокого служилого сословия Руси - бояр - представляет в цикле «Государи московские» самостоятельную сюжетную линию Все лица (Протасий Вельямин, его сын Василий Протасьич и др.) - держатели «тысяцкого», то есть верховного главнокомандования вооруженными силами Московского княжества. В борьбе за это «бремя власти» им противостоят «бояре - рязанские находники», перебежавшие к князю Даниле Александровичу от рязанского князя Константина Васильевича - Петр Босоволк и его сын Алексей Петрович Хвост-Босоволков. Точно так же в борьбе за «бремя власти» противостоят друг другу и две генеалогические княжеские линии. Московская линия - это князья Даниил Александрович, сын Александра Ярославича Невского («Младший сын»), сын Даниила - Юрий («Великий стол»), брат Юрия Московского - Иван Калита («Бремя власти»), сын Ивана - Симеон Гордый («Симеон Гордый»), и др Среди тверских князей на страницах цикла мы видим Святослава Ярославича и его сына Михаила Тверского, их потомков князей Дмитрия Грозные Очи, Александра Михайловича и Михаила Александровича. Прослеживает писатель и смену духовной власти на Руси. Занимающие митрополичий престол Кирилл, Максим, Петр, Феогност и Алексий, пожалуй, принадлежат к числу любимых и наиболее удачно воссозданных автором литературных образов, которые моделируются в соответствии с историческими прототипами.

Итак, всё многокнижле задумывалось как художественная летопись Московской Руси. В нём воспроизводится процесс формирования нового гос}дарства, начиная с момента появления Москвы до превращения ее в центр северо-восточной Руси. Отдельные части эпоса сцеплены идейно-тематичсской общностью, выражающейся в наличии сквозных действующих лиц, художественного исследования родословной героев на протяжении нескольких поколений. Писатель использует прием опосредованной, отстраненной по отношению к нему характеристики героев, прием акцентирования доминантной детали в облике героя, а также прием контраста. Мы постарались обнаружить, каким образом эти приемы эксплицируются в произведениях Д. М. Балашова.

Портреты «сквозных» героев даются в развитии Прослеживается динамика характеров, воссозданная через портрет, костюм, повторяющиеся детали.

Из суммы портретных деталей складывается полный портрет того или иного героя. С их помощью читатель сам представляет себе его облик. Многое читатель черпает и из поведенческих характеристик и особенностей речи Как было сказано ранее, Д Балашова интересует в первую очередь социальный статус главного героя как государя, собирателя земель, отца для своих подданных. Детали костюма князя, как и портретные, выполняют психологическую функцию. Они выявляют стремление правителя к тому, чтобы подчеркнуть свой княжеский статус. Необходимость передачи колорита эпохи также играет здесь большую роль. Речь героя обусловливается возрастными чертами, собственно княжеским положением, настроением.

Жизненные пути основных действующих лиц цикла изображаются на протяжении нескольких романов (напр., Юрий - на протяжении двух, Калита - трех, Алексий, Сергий -восьми), но в художественном изображении персонажей автор пользуется теми же приемами, что и в первом произведении. Д. Балашов обращает внимание на внешние детали, отражающие порой черты характера, например, у Юрия («Великий стол») - рыжие волосы - указание на хитрость Обращается внимание на такие детали облика княжича, как «разбойные глаза», «рыжая голова» Последняя деталь будет присутствовать в дальнейшем практически при любом упоминании о Юрии. Она, по всей видимости, повторяется для установки акцента автором на основных его чертах, которые большею частью негативны. Достаточно вспомнить

фольклор. Создавая сказки о животных, народ антропоморфировал такие качества как хитрость, изворотливость в рыжей лисе (сказки «Лиса и журавль», «Лисичка-сестричка и волк»). Потому уже в детстве Юрий умел угодничать («прошения» к матери о живом коне), лукавить. Портретными деталями Алферия-юноши («Великий стол» -«Отречение»), будущего митрополита Алексия («Лобастая голова», «островатый подбородок», «родниковые глаза»19) подчеркиваются такие его черты как воля,

целеустремленность, понимание предназначения своего чему-то высшему. Потому в

20

молитве он мешает «священные слова с теми, что рвались из сердца» , потому уже в двенадцать лет он желает оградить себя ог всего, присущего этому возрасту, чувствуя необходимость готовить себя к великому: «как-то отходил, отстранялся сердцем от всего мирского ... и от игр сверстников, порою злых и жестоких, - и тут же судил себя за резвость, за отлучки во время занятий...» .

Еще одна устойчивая деталь портрета Алексия - медленная речь, будто бы митрополит вслух читает священные книги Такая манера говорения заставляет собеседника не только слушать, но и внимать каждому слову. А это, имея в виду заслуги Алексия перед Отечеством, часто помогало ему достигать поставленных целей, как в дипломатических переговорах, так и вообще, во всех государственных делах.

Дмитрий Балашов всегда следует традиционному способу изображения персонажа, возникшему еще в классической литературе, когда через внешние черты передаются внутренние, когда внешние детали облика детерминированы особенностями поведения.

Оценивают героев часто сторонние наблюдатели, качества персонажей лучше воспринимаются в сравнении с другими, при противопоставлениях (Юрий и Михаил). При воссоздании внешнего и внутреннего облика исторических деятелей писатель обращается к первоисточникам (летописям), к трудам историков; иногда выстраивает «зону образа» героя гипотетически. Но такой подход не всегда успешен и может таить в себе опасность снижения значимости того или иного лица в данную эпоху. Например, образ Дмитрия Донского в «Святой Руси» намеренно снижен, автор романа чрезвычайно пристрастен в показе героев, не скрывает своих симпатий и антипатий. Поэтому князь в произведении Балашова жалок и несдержан, что не соответствует исторической правде22.

В ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ Своеобразие нарратологии Д М Балашова исследуются пространственно-временная организация повествования и лексико-стшшстические особенности романов.

Как взаимосвязь временных и пространственных отношений, «Хронотоп в литературе имеет существенное жанровое значение. Можно прямо сказать, что жанр и жанровые разновидности определяются именно хронотопом, причем в литературе ведущим началом в хронотопе является время»23. Эти слова М. Бахтина в большой степени применимы к жанру исторического романа, поскольку в нем огромное значение приобретает именно изображаемый временной период. Давая в работе характеристику пространственно-временной организации повествования Д. М. Балашова, мы сказали о бесконечном многообразии временных координат в художественном произведении. Существует большое количество их классификаций в литературе: образы биографического времени (детство, отрочество, зрелость героя), исторического (характеристики смены эпох и поколений, крупных событий в жизни общества), космического (представления о вечности и вселенской истории),

" См ,Балашов Д М Великий стол М, 1982,с 136-141

20 Там же, с 141.

21 Там же, с 141

22 См, например, Серова Н «Два Дмитрия романный и летописный»// Север, 1993, № 8

21 Бахтин М М Формы времени и хронотопа в романе // Вопросы литературы и эстетики М, 1975, с 234-235

календарного (времена года), суточного (утро, день, вечер, ночь), а также представление о соотнесенности прошлого, настоящего и будущего. Как уже было сказано ранее, прием ретроспекции порождает у Балашова прием просиекции Писагель воссоздает движение исторического времени, чтобы глубже понять качественные изменения сегодняшнего дня и спрогнозировать будущее.

Теория Льва Гумилева о «пассионарности» позволяет говорить об огромной значимости и необходимости изображения временного периода ХШ-ХУ вв. Корень слова «пассионарность» латинский и означает «страсть». Каждый этнос, испытав в свое время подъём с появлением «пассионарных особей», проходит определённый путь, длящийся шесть веков (1200-1400 лет). Затем происходит срыв (надлом), когда внутри народа накапливаются противоборствующие элементы и нация начинает уничтожать самое себя. Если выйти из этого «надлома», то можно попасть в состояние «золото!! осени» (термин Л. Гумилёва), то есть спокойной жизни, создания культуры и терпимых средств существования.

В XIV веке, как верно замечает Балашов-историк, сильнейшие и активнейшие русские люди, пассионарии, создавали и укрепляли единую Русь Первая половина XV века проверила эту конструкцию на излом. Конструкция выдержала напряжение, оказалась прочной, благодаря таким людям, как Юрий Дмитриевич, герой романа «Юрий». И Юрий, и другие выдающиеся деятели этого столетия сумели противостоять Литве, сумели не допустить католической экспансии на Русь, сумели не дать поработить свою страну Западом.

Время ХШ-ХУ вв. характеризуется подъемом пассионарности, появлением пассионарных личностей. Пассионарии не могут жить повседневными заботами, без увлекающей их цели. Таковы Даниил Московский, Михаил Тверской, Иван Калита, Дмитрий Донской и др.

Так Данила держится в стороне от братских междоусобиц, когда каждый из братьев норовит выделиться, никто не хочет сплотиться. Даниле достаётся небольшая, еще малоизвестная Москва, он прилагает все усилия для её последующего возвышения

В романе «Великий стол» Д. М Балашов описывает известную, одну из самых неспокойных и драматических ситуаций на Руси, положенную в основу сюжета произведения. Это «едва ли не самый трагический «сюжет» в истории русского средневековья»24.

Иван Калита («Бремя власти»), будучи пассионарием, делает Москву центром новой Руси, но это достигается громадными усилиями, причём не ратными. За серебро, за внешнюю покорность покупает он у хана волость за волостью, собирает земли, свозит людей, строит храмы и дворцы. Строгий сбор денег для платы хану - залог относительно спокойной жизни Руси, без татарских набегов, без сжигания домов, без напрасных жертв.

Процесс истечения энергии завершился Куликовым полем. По мнению и Гумилёва, и Балашова, выигрыш политический уже не был и нужен: к моменту сражения на Куликовом поле Москва уже выиграла борьбу за главенство среди княжеств. Но произошёл качественный скачок, превративший победу па Куликовом поле из политической победы в духовную.

В «Воле и власти» писатель повествует о последствиях, которые имела для Московского государства Куликовская битва. Время, о котором рассказывает Балашов -«золотая осень», оно «славно и счастливо»25. Центральный персонаж здесь - князь Василий, который «усилил Великое княжение без всякого кровопролития; видел спокойствие, благоустройство, избыток граждан в областях своих; обогатил казну

24 Юдин В Сын Отечества. Личность и эпоха князя Михаила Тверского в романе Д Балашова // Север 2003 №1-2 С 159

25 Карамзин Н М Предания веков Сказания, легенды, рассказы из «Истории государства Российского» М, 1989, с 378

доходами; уже не делился ими с Ордою и мог считать себя независимым»26.

Закрепляя в тексте создаваемую модель прошлого, автор обычно скрывается за объективированным образным слоем повествования, не пытаясь обнаружить своё присутствие. Такая форма рассказывания, по наблюдениям исследователей27, была доминирующей вплоть до середины 1960-х годов. В дальнейшем единовластие объективированного стиля расшатывается в силу широкого распространения произведений, синтезирующих объектно-образные и субъектно-публицистические формы изложения. Это привело к усложнению хронотопа, к совмещению в рамках единого текста двух временных пластов: историко-сюжетного и современно-авторского.

Произведения новгородского цикла выдержаны в традиционном стиле, без какой-либо заметной модификации структуры повествования. В них преобладает изображение. Интерес к новому стилевому принципу возник у художника в связи с обращением к теме возвышения Московского княжества. В «Младшем сыне» уже имеются фрагменты, в которых собственно художественное изображение прерывается авторской декларацией. В повествовании о русском средневековье появляется голос учёного-мыслителя в виде комментариев и историко-философских сентенций. Но количество таких эпизодов невелико, значимость их в раскрытии идейно-художественного содержания романа не столь ощутима. По всему видно, что писатель делает первые пробы в создании формы романа с открытым авторским присутствием.

Авторские отступления, вошедшие в романы «Государей Московских», мы разделили на группы по принципу преобладания в них тех или иных признаков, соответствующих характеру этих групп. С определенными допущениями мы можем сгруппировать отступления по тематическому принципу: исторические (преобладает сугубо историческая тематика), философские (ставятся философские вопросы); морально-этические (размышления в связи с соответствующими проблемами); культурологические (рассуждения по поводу различных явлений культуры). Важнейшие из них были проанализированы нами в диссертации.

В «Младшем сыне» практически нет авторских отступлений Немногочисленные примеры, которые можно было бы отнести к таковым, представляют собой очень короткие историографические заметки (о городах (Кострома, Новгород Великий и др.), о князьях (Андрей, Даниил л т.д).

Историческими экскурсами богаты страницы почти всех романов «Государи московские». Но они повествуют не об одних эпохальных событиях. Автор от фактов истории свободно может перейти к рассказу о секретах зодчества. Пример такого отступления мы нашли в «Бремени власти». Балашов рассказывает о деле колокольного литья, о том, что это вовсе не просто - создать колокол.

Отступление культурологического типа о восприятии древними времени как цикла есть в романе «Симеон Гордый»28. Приводя примеры святочных обрядов (переодевания, «личины» (на Руси), карнавализация (на Западе) и т. п.), Балашов подчёркивает, что, совершая их, человек обращался к природе с просьбами различного характера - о хорошем урожае и т. п.

Публицистическое отступление, занявшее десятую главу романа «Юрий», по объему, и по стилистике мы назвали небольшим историческим исследованием. Здесь Дмитрий Балашов оставляет на время перо романиста и выступает как историк с ярко выраженной гражданской позицией. Писатель высказывает несколько соображений по поводу. «Ну а ежели бы Витовт добился своего и завоевал Русь'»29. После прорисовки

26 Там же, с 378

27См , Жанузаков М Н Голос историка в повествовательной структуре романов Д М Балашова//

Вестник МГУ Серия 9 Филология 1988 №6 С 16-22

" См, Балашов Д М Симеон Гордый М, 1988, 207-209 м Балашов Д М Юрий М, 2006, с 105

возможных по этой причине поворотов истории России, Балашов снова и снова говорит об опасности выбора для страны пути развития, ориентированного на Запад.

Иногда авторские отступления приобретают вид рассуждения по поводу различных философских вопросов. В романе «Ветер времени» Балашов, проясняя для себя и лучше раскрывая читателю образ монгольского хана-отцеубийцы Бердибека, размышляет вообще о людях, совершивших убийство.

В последних романах серии авторских отступлений становится все больше. Так, в «Отречении» они встречаются довольно часто, в «Святой Руси», возможно, даже слишком часто, что придает произведению некоторую публицистичность. А это, на наш взгляд, лишает его полноты художественности, присущей предыдущим романам.

Городские пейзажи в произведениях цикла также имеют большое значение. Например, Москва в романе «Младший сын» не просто locus; это действующее лицо. Воссоздаётся широкая и точная в историческом смысле панорама города, а вместе и панорама Руси.

Основное значение пейзажа состоит в том, что посредством его усиливается пафос величия Руси.

Аллегорическое значение ветра как символа надвигающихся перемен или катаклизмов встречается во всех романах «Государей московских». Особенно прямо это эксплицируется в произведении «Ветер времени». Здесь слово «ветер» воспринимается как метафора времени. Во вступлении к роману так и предлагается интерпретировать эту лексическую единицу.

М. М. Бахтин в «Формах времени и хронотопа в романе»30 указывал на то, что приметы изображаемой эпохи являются компонентом хронотопа. Потому в исследовании мы касаемся и этого момента. Образцы культуры русского Средневековья постоянно присутствуют на страницах «Государей Московских». В диссертационном исследовании мы обратили внимание на отображение в романах серии такой особенности русской средневековой культуры, как остаточные явления языческих верований среди людей, принадлежащих к различным племенам (например, меря) и занимающих различные территории. Надо заметить, что после приняшя христианства духовная жизнь на Руси определялась явлением, которое принято обозначать как «православно-языческий синкретизм»31. Дмитрий Балашов в романе «Младший сын» показал пример такого сосуществования элементов языческих и христианских верований. Брат Даниила Московского Андрей некоторое время был в гостях у ростовского князя Дмитрия Борисовича. На прогулке, проезжая верхом мимо Чудского конца Дмитрий показал место, где находился древний идол - бог Велес, и рассказал легенду о том, что этот каменный идол, долго стоявший у княжеского дворца, во время большого пожара сам вышел из пылающего храма и пошел по берегу. Андрей спросил тогда, по какой дороге шел идол, на что Дмитрий ответил снисходительной улыбкой Этот эпизод романа ясно показывает, что языческие архетипические представления сохранились не только в сознании простого народа, но и в сознании князей, несмотря на их образованность.

Искусству в произведениях цикла «Государи московские» уделяется большое место. В романе «Святая Русь», например, кроме изображения самих художников, рисуются картины того, что ими создано. Причем, необязательно, чтобы это была, к примеру, роспись Собора Феофаном Греком. Повествователь гораздо чаще описывает произведения неизвестных русских зодчих.

Изографы на страницах романов вступают в полемику, рассуждая о сходстве и различии русской и западной манеры иконного письма. Так, в «Великом столе» сгюр возник по поводу изображения на иконах Георгия Победоносца Надо сказать, что

10 Бахтин М М Формы времени и хронотопа в романе //Вопросы литературы и эстетики М, 1975, с 234-235

31 Введение христианства на Руси / Отв ред А Д Сухов М, 1987, с 263

Святой Георгий в христианских и мусульманских преданиях - воин-мученик, с именем которого фольклорная традиция связала реликтовую языческую обрядность весенних скотоводческих и отчасти земледельческих культов и богатую мифологическую топику, в частности мотив драконоборчества.

Диспуты по философским или религиозным вопросам чаще всего возникают в произведениях в связи с именами митрополитов, особенно Алексия, а также в связи с именем Сергия Радонежского. В эпизодах с участием последнего, в беседах его с другими персонажами находим отголоски различных религиозных представлений. Например, в романе «Бремя власти» очень важен спор Варфоломея и Стефана о божественной сущности, раскрывающий авторские мысли по поводу некоторых аспектов христианской веры.

Роман «Ветер времени» содержит в себе массу идей, перекликающихся с идеями исихазма, а порой непосредственно взятых из этого учения. Так, например, мысли, высказываемые автором о Фаворском свете, естественно связаны с представлениями исихастов. Постигнуть можно не Бога, но истекающие из него энергии света, эманации.

В произведениях цикла «Государи московские» отображаются характерные для XIV века духовные и религиозные искания людей, в частности, священнослужителей. Диспуты, возникающие между богословами, наполнены в это время чаще всего разнообразными сентенциями по поводу идеологии исихастов. Особое место в спорах принадлежит рассуждениям о Григории Паламе, византийском богослове, идеологе исихастов.

В исторических романах Д. М. Балашов использует многие приемы устного художественного слова и, в частности, обращения к слушателям, ораторские восклицания, непосредственное выражение личных чувств и настроений.

Весь пролог романа «Младший сын» - это по сути прозаическое изложение «славы», исполняемой князю Александру Невскому, той самой песенной «славы», что часто упоминается в летописях и народной поэзии, когда всё написанное как бы проверяется на слух.

Возникают определенные фольклорные типы - враги земли русской. Они страшны и коварны, но в то же время смешны и карикатурны: «Эти взъярённые, нечеловеческие, сладострастно-жестокие лица, нет, личины, хари, морды зверей», олицетворяющие жадность, предательство, насилие и грабежи, надругательства над верою»32.

Как в волшебной сказке «своему» миру противостоит «чужой» («иной») мир, так и в романах Балашова доброму миру Московской Руси противостоит «иной» мир «ловцов ханской милости». «Свой мир» - это трудолюбивые люди, живущие в мире с соседями, любя ближних своих, это холмистая равнина Великой Руси.

Народная поэзия календарного цикла представлена у Балашова в романе «Младший сын» песней «Уж мы вьем,"вьём бороду...»33. Подобные песни пелись на праздник Успения, который ознаменовывался окончанием жатвы. По старому общерусскому обычаю на поле оставляли небольшую горсть несрезанных колосьев, перевязывали их лентой - «завивали бороду» - и приговаривали: «Дай бог, чтобы на другое лето был хороший урожай!». После этого пели:

Уж мы вьём, вьём бороду

У Гаврилы на поли...

Принципиально важное значение придаёт Балашов русской свадьбе -многоступенчатому обряду - и свадебной поэзии как носителю устойчивых начал национальной жизни34.

12 Балашов ДМ Великий стол Петрозаводск 1991

31 Там лее, с 375

14 Далее по материалам Скаковская Л Н Функция фольклора в пространственно-временной организации исторической прозы Д Балашова и В Пикуля В кн Скаковская Л Н Фольклорная парадигма русской прозы последней трети XX века Тверь, 2003, с 99-ИЗ

Неоднозначно отношение персонажей - в первую очередь исторических деятелей - к народным обычаям, к обряду свадьбы. Свадьба Александра Невского («Младший сын») описана скупо, без необходимых этапов целостного свадебного обряда. Князь Андрей накануне свадьбы, не соблюдая обряд, бросается к невесте; его одолевает похоть, он не может по достоинству оценить счастье земной любви. Потому и говорит автор «Младшего сына»: «Семейная жизнь не заладилась у Андрея».

Как видим, свадебный обряд - средство изображения характера: именно Андрей положит начало междоусобицам, стремясь отнять ярлык на великое княжение у своего старшего брата — князя Дмитрия.

Отметим типичность свадебных песен на примере славословия, звучавшего на свадьбе Симеона и Айгусты:

Выбегало-вылетало тридцать три корабля,

Ой, рано, ой, рано, ой, рано мое!

Присутствие существительного «корабль» как символа одновременно «отплытия» молодых из родительского дома и последующего движения их друг с другом вместе по жизни. Один корабль - «с удалым молодцом», другой - «со невестою своей, со Настасьей-душой». Характерный эпитет «удалой» очерчивает стереотип мужского поведения в патриархальном обществе: мужчина всегда защитник, доминанта. Также это определение указывает на такие качества жениха как молодость, «удаль». В сочетании «со Настасьей-душой» видим тот же прием устного народного творчества, как и в переяславской песне, помещенной в текстах романов «Младший сын», «Симеон Гордый», «Святая Русь», «Воля и власть».

Но всё же, связь с фольклором, столь четко различимая в остальных романах цикла «Государи Московские», в последних произведениях, на наш взгляд, несколько ослабевает. Глубинное единение с народной поэзией на интуитивном уровне сохраняется всегда, но собственно фольклорных текстов здесь гораздо меньше, чем, например, в том же «Младшем сыне».

Пейзажные зарисовки, сопровождаемые характерной ритмикой устной речи, риторическими восклицаниями, прямыми обращениями к читателю, служат не только фоном, но и сами играют активную роль в развитии сюжета (в «Младшем сыне», например, ветер, который «жалуется, и зовёт, и не дает уснуть, и тревожит» и т. п.).

Как известно, «специфицирующий» предмет романного жанра, создающий его стилистическое своеобразие, - говорящий человек и его слово»35. По мысли М. Бахтина, которую мы взяли на вооружение, «Особый язык в романе - всегда особая точка зрения на мир, претендующая на социальную значимость»36. Эта «социальная значимость» для повествования Д. Балашова определяется процессом создания единого русского языка, а вместе с тем - объединения русских земель и русских людей.

В произведениях цикла «Государи Московские» Балашов реконструирует язык, который становится похожим на язык летописей и даже сохраняет следы различных древних диалектов. Ученые разделяют лексику романов цикла (к примеру, в ((Симеоне Гордом»), на группы по тем или иным типологическим признакам37. Колорит времени передаётся терминологическими словами: «киличеи», «пря». Эти слова даются без пояснения, но, тем не менее, они вполне понятны по общему контексту повествования. Следующая группа - цитируемая лексика (например, цитирование фрагмента грамоты новгородского владыки Василия Калики, адресованной Симеону Гордому, в котором сообщается о требовании шведского короля Магнуса); окказионализмы (слова и формы, по виду и смыслу являющиеся современными, но структурно недостаточные). Диалектные слова составляют третью группу («невступные» и т. п ) Придерживаясь этого принципа, мы также делаем попытку дать лексическую классификацию

,5 Бахтин М Вопросы литературы и эстетики М, 1975, с 145-149

16 Там же

"ТарлановЗ Художественное постижение истории//Север 1986 №4 С 100-110

нарратологии Балашова, представляемую в диссертации для удобства анализа в виде таблицы.

Итак, мы согласились с 3. Тарлановым в отношении того, что первая группа слов, составляющих лексикон романов Д. Балашова, это термины, значение которых понятно из контекста. Во вторую группу слов мы внесли некоторые изменения, а именно выделили в отдельный класс окказионализмы, как лексику индивидуально-авторскую («голубень», «красуля»), В эту группу, кроме того, мы отнесли старославянскую лексику, встречающуюся на страницах произведений крайне часто, и разделили ее на подгруппы в соответствии с видами слов: фонетические (содержащие в своем составе сочетания, указанные в таблице) - «град», «лодка», «возжаждать», «единожды»; словообразовательные (содержащие в структуре особые суффиксы и приставки) - «бредущий», «возроптать»; стилистические (обладающие некоторым оттенком книжности) - «поприще», «лик». Старославянизмы употребляются Балашовым с целью колоритного изображения эпохи, а также для создания эффекта торжественности в определенных эпизодах романов. Но вообще, подобная лексика не может не использоваться в исторических книгах, повествующих о времени, когда старославянский язык был общим письменным языком для всего славянства. Писатель в своем цикле рассказывает как раз об этом периоде русской истории.

Третью группу образуют диалектные слова, которые, как и старославянские, составляют три подгруппы: лексические (местные наименования общеизвестных предметов), фонетические (совпадающие по значению с соответствующими словами литературного языка, но незначительно отличающиеся от них звуковым составом) и словообразовательные (отличающиеся от литературных словообразовательными морфемами). Такая лексика («отай», «пейтя», «цего», «нать») используется Балашовым для передачи особенностей речи жителей Рязани, Пскова или Новгорода. С ними постоянно контактируют главные герои романов, а также второстепенные персонажи.

В пятую группу входят формы речи, характерные для фольклора. Это, в основном, модели-повторения («волей-неволей», «деды-прадеды»), указывающие на близость балашовских романов произведениям устного народного творчества.

И современная русская лексика - это последняя (шестая) группа.

В ЗАКЛЮЧЕНИЙ подводятся общие итоги диссертации.

Заявленная в «Младшем сыне» тема необходимости союза русских земель с центром в Москве развивается в остальных произведениях Д М. Балашова.

Реставрируя фрагменты жизни романных героев, писатель обращается к материалам источников (летописи, труды различных исследователей и т.п.), иногда сам домысливает тот или иной отрывок жизни персонажа Дмитрий Балашов, изображая государственных деятелей истории в своих произведениях, создавая структурную целостность книг «Государей московских», пользуется выверенными на протяжении всего цикла, художественными приемами и средствами (прием опосредованной характеристики, акцентирование повторяющейся детали и др.).

Явления русской средневековой культуры представлены во всех произведениях цикла очень широко и многообразно. Помимо изображения архитектурных памятников, или уже завершенных, или еще строящихся, в романах Балашова большое внимание уделяется мастерству иконописи, приводятся образцы древней русской и переводной литературы. Интересуют романиста и другие явления и предметы искусства (например, судьба тверского колокола, о которой рассказано в «Бремени власти»). Дмитрий Балашов, описывая произведения искусства прошлого, не только руководствуется летописными фактами, но широко пользуется и современными источниками. Помимо летописей, сборников актов, грамот, писатель использовал и данные археологических материалов, и историко-архитектурные исследования. Особое значение он придавал работам Ю Спегальского (о зодчестве), В Янина, Д. Лихачева, К. Успенского (эстетика Византии), В. Тиненгаузена (о Золотой Орде), Л. Гумилёва.

Произведения о московских государях пропитаны народным духом, очень тесно связаны с фольклором. Это сказывается не только в изображении свадеб в каждом романе. Автор ведет своеобразный диалог с народом, представлены практически все фольклорные жанры. Обращение писателя к народному творчеству, к древнерусской литературе во всех романах цикла в очередной раз позволяет говорить о цельности «Государей Московских».

Историческая эпоха, воспроизведенная в «Государях Московских», имеет существенное значение в становлении русской государственности. Сильные личности, сумевшие добиться объединения княжеств, появились именно в это время.

Авторские отступления достаточно разнообразны. Здесь и исторические, и философские, психологические и другие размышления Самое главное, что они присутствуют во всех произведениях многокнижия без исключения и в совокупности представляют собой одну из особенностей монолитного свода.

Создавая речевое единство романов «Государей Московских», автор ни в коем случае не занимается калькированием старинных слов и оборотов. Баташов идёт не от лексики, а от мысли и чувства тогдашнего человека, рождённых тогдашней же ситуацией.

Все названные факторы позволяют говорить о том, что свод романов Д Балашова - художественное, философское, историко-этнографическое, речевое единство.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Меркушов С. Ф Русь Святая в изображении Д. М. Балашова и в хрониках (Сергий Радонежский, Алексий и др.) // Слово. Вып. 3. - Тверь, 2005. - С 103-105.

2. Меркушов С. Ф Философские диспуты в цикле романов Д. М. Балашова «Государи московские» // Слово Вып. 5. - Тверь, 2007. - С. 103-107.

3. Меркушов С Ф Образ князя Юрия в романах Д. М. Балашова «Младший сын» и «Великий стол» // Известия РГПУ. Аспирантские тетради. № 32 (70). - СПб., 2008. - С. 226-229. (публикация осуществлена в издании, входящем в перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий ВАК РФ).

4 Меркушов С. Ф. Православно-языческий синкретизм в романах Д. М. Балашова «Младший сын» и «Симеон Гордый» // Вестник ТвГУ. Сер. 9 (филология). № 28 (56). -Тверь 2008.-С. 159-162.

5. Меркушов С. Ф Реконструкция языка летописей и древних диалектов в романах Д. М. Балашова цикла «Государи московские» // Русский язык и литература в современном культурном, информационном и образовательном пространстве. — Тверь, 2008.- С. 125-129.

Технический редактор A.B. Жильцов Подписано в печать 14.10.2008. Формат 60 х 84 !/i6 Усл. печ. л. 1,25. Тираж 100 экз. Заказ№ 349. Тверской государственный университет Редакционно-издательское управление Адрес: Россия, 170100, г. Тверь, ул. Желябова, 33. Тел. РИУ: (4822) 35-60-63.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Меркушов, Станислав Федорович

Введение.*.

Глава 1. Романы Д. М. Балашова в контексте русской исторической прозы XX века.

Глава 2. Идейно-тематические связи и характерология героев "Государей московских".

Глава 3. Своеобразие нарратологии Д. М. Балашова.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Меркушов, Станислав Федорович

Ушедший из жизни сравнительно недавно, Д. М. Балашов (1927-2000) оставил после себя обширное творческое наследие, состоящее из прозаических произведений больших и малых форм. Это и очерки (напр., своеобразная летопись "Города страны"1), и рассказы, которые Балашов писал больше в последний период жизни (напр., "Ведьма", "Сын", "Любовь" и др.), i j это повесть и роман, посвященные новгородской истории, - "Господин Великий Новгород" (1967), явившаяся литературным дебютом художника, и "Марфа-посадница" (1969). Но главное творение писателя - многокнижие "Государи московские". Оно представляет собой историко-философское изображение жизни Руси с 1263 по 1400-е гг. и, несомненно, заслуживает тщательного изучения. Поэтому, не случайно в качестве предмета исследования мы избрали именно этот цикл произведений. Как и каждый выдающийся автор, Д. М. Балашов постоянно находился в творческом поиске. Это отражалось и в стиле романов, и в их содержании. И, конечно, любой цикл произведений, будь то поэтический или прозаический, является художественным единством. А произведения Дмитрия Балашова, вошедшие в серию "Государи московские", - еще и философское, историко-этнографическое и речевое единство.

Естественно, если мы рассматриваем специфику бытования какого-то литературного жанра (в нашем случае это исторический роман), необходимо дать его определение. Жанр понимается нами, согласно теории М. М. Бахтина, как "типическое целое художественного высказывания, причем существенное целое, целое завершенное и разрешенное"2.

Г. Н. Поспелов так определяет это понятие: "Жанр - это не вид какого

1 См., Балашов Д. Города страны // Роман-журнал XXI век. 2000. №4. С. 5-44. нибудь отдельного рода; жанровые и родовые свойства лежат в разных плоскостях содержания произведений. Жанровые свойства произведений - это не свойства их формы, выражающей содержание, это типологические свойства самого их художественного содержания"3.

Определение данного термина получает конкретное наполнение в книге В. А. Юдина "Современный русский исторический роман": "Жанр — конкретное бытие литературы. . В жанре наиболее отчётливо проявляется зависимость литературы от условий жизни и в то же время воплощается творческая самостоятельность и свобода художника. Изучение жанра позволяет лучше выяснить закономерности художественного мышления и его реализации в адекватной реалистической форме, а значит, глубже раскрыть историко-литературный процесс и показать индивидуальный вклад писателя"4.

В работе "Функциональное изучение литературы и проблема жанра" С. Ю. Баранов обозначает жанр как "способ реализации эстетических качеств литературы, один из уровней их конкретизации. Мера конкретизации, осуществляемой через посредство жанра, зависит от характера эстетической жизни эпохи"5.

Нужно заметить, что исторический жанр, как и другие жанры, в новейшей европейской прозе меняется в своих параметрах. Если в первой половине XIX века основным историческим жанром была повесть ("Тарас Бульба" Н. Гоголя, "Капитанская дочка" А. С. Пушкина и др.), то в середине XX века им становится роман. Только жанр исторического романа был способен отразить все противоречия, катаклизмы и переломные моменты этой

2 Медведев П.Н. (Бахтин М.М.) Формальный метод в литературоведении // Бахтин под маской. Вып. 2. М., 1993, с. 144

3 Поспелов Г. Н. Вопросы методологии и поэтики. М., 1983, с. 206.

4 Ершов J1. Ф. Русский советский роман. Национальные традиции и новаторство. Л., 1967, с. 5.

5 Баранов С. Ю. Функциональное изучение литературы и проблема жанра // Жанры в историко-литературном процессе. Вологда, 1985. эпохи. Бахтинское понимание собственно романа как незавершенного, "единственно становящегося жанра" "при полном свете исторического дня"6, в большой степени соотносится непосредственно с жанром исторического романа. Исторический роман - есть также жанр развивающийся как по причине движения самой истории, так и в связи с появлением новых, альтернативных исторических концепций и гипотез.

Для более точного определения жанра исторического романа, необходимо выявить основные его признаки. Прежде всего, это историзм, один из важнейших признаков исторического романа, часто упоминающийся исследователями, однако без необходимых разъяснений и определений. При анализе романов Дмитрия Балашова мы опираемся главным образом на точку зрения М. И. Стеблин-Каменского, определившего историзм как "гипотезу нетождества", т.е. предположение, что психология средневекового человека нетождественна психологии современного человека. Историзм появляется не тогда, когда замечаются разница в образе жизни, быте и т.п., а тогда, когда осознаются отличия в человеческой психологии. Но здесь нужно обязательно заметить, что Балашов в своих романах смотрел на этот аспект под несколько иным углом зрения: "Раз мои герои способны вызвать сопереживание у современного читателя, значит, нет смысла говорить о каком-то непреодолимом, принципиальном отличии психологии человека нашего времени от душевного мира древнего, по нашим меркам, человека. Но отличие это существует, и для меня оно настолько притягательно, что именно стремление понять его, это отличие, и сделало из фольклориста и историка Балашова писателя Балашова, если меня таковым считают" .

Надо заметить, что некоторые ученые, занимающиеся зарубежной литературой, говорят об историзме как о методе исследования, характерном

6 Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975, с. 447. для XIX века, а нашей эпохе, эпохе постмодерна присущ так называемый о новый историзм . Признанным "отцом" направления считается Стивен Гринблат, американский филолог, который начал применять новый метод при анализе пьес Шекспира в 1982 году. Новый историзм получил название "новый" с целью различения его с историзмом XIX века. А. Эткинд в статье "Новый историзм, русская версия" пишет, что более ясно, чем не является новый историзм, и дает такое определение: это "история не событий, но людей и текстов в их отношении друг к другу"9. У нового историзма нет теории, есть только метод анализа. Появление этого направления - попытка переосмыслить роль истории во второй половине XX века. В соответствии со своим названием новое направление противостоит концепции историзма и в то же время продолжает ее.

Исторический роман впитал в себя множество предшествующих литературных традиций: романа воспитания, семейно-биографического, авантюрного романа и т.д. Безусловно, все эти традиции сыграли свою роль в формировании жанра. Между тем, по наблюдениям некоторых исследователей, наибольшее значение для жанра исторического романа имеет "готическая" традиция. Нам кажется, что говорить об этом, об определенной роли "готической" традиции в формировании исторического жанра, имеет смысл. В научной литературе отмечалось, главным образом, присутствие отдельных "готических" мотивов в отдельных исторических романах. Проблема взаимодействия жанров в целом не затрагивалась. Возможно,

7 Дмитрий Михайлович Балашов о своем творчестве.// Балашов Д. М. "Похвала Сергию". М.,1997, с. 11.

8 Райнеке Ю. С. Исторический роман постмодернизма и традиции жанра (Великобритания, Германия, Австрия). Дис. . канд. филол. наук. — М., 2002, с. 101.

9 Эткинд А. новый историзм, русская версия И Новое литературное обозрение. № 47, 2001. отчасти это объясняется недостаточной изученностью поэтики "готического"10 романа. Так или иначе, значение готического романа в становлении исторического жанра не ограничивается совпадением отдельных мотивов и ситуаций, а носит более глубокий характер. Исторический роман позаимствовал из "готики" не только средневековый колорит, но и этический конфликт и нравственную проблематику.

Таким образом, исторический роман — это не просто роман, действие которого развертывается на фоне исторических событий. Помимо историзма как основного признака этого жанра, необходимо учитывать романические традиции, которые он в себе обнаруживает, в том числе, готическую.

По мысли С. М. Петрова, "важнейшее значение для исторического жанра имеет проблема соотношения истории и вымысла"11. Из столкновения исторического и вымышленного возникает в большинстве случаев сюжеты в исторической романистике. Патриотические чувства писателя, его отношение к тому или иному событию - необходимое условие живости повествования. Изображение внутренней жизни человека, отражение в ней истории составляет основную задачу писателя.

А. И. Пауткин дает довольно простое определение исторического романа: "роман, освещающий прошлое с точки зрения исторической преемственности. В основе — действительные факты истории, обычно значительные, закрепленные в памяти поколений"12.

С. А. Орлов, говоря о жанровой специфике исторического романа,

10 Можно определить "готический" роман как одну из разновидностей жанра романа, характерными чертами которой являются:

1) особый хронотоп (события разворачиваются в эпоху средних веков в пространстве средневековых зданий - замка, аббатства, башни, собора и т.п.);

2) этический конфликт, связанный с проблемами преступления и наказания и такими мотивами, как общение с дьяволом, родовая вина, родовое проклятье, возмездие;

3) присутствие (и в хронотопе, и в сюжете) сверхъестественного элемента.

11 ПетровС. М. Русский советский исторический роман. М., 1980, с. 382-411.

12 См., Пауткин А. И. Советский исторический роман. М., 1970, с. 3-7. 7 подчеркивает, что ее изучением занимались такие выдающиеся ученые, писатели и критики как Г. Гегель, О. Бальзак, А. Пушкин, Н. Добролюбов, М. Л

Горький и др . Уже Гегель высказал ряд значимых положений об историческом романе: "Художник неизменно принадлежит своему времени, своей эпохе, разделяет ее представления. Он творит для многих и в первую очередь для своего народа и своей эпохи, которые вправе требовать, чтобы художественное произведение было народу понятно и близко"14. Уход в прошлое не есть отрыв от реальности и современности. Это всегда и неизменно - попытка решить значительные вопросы современности; дать отклик на вопросы, волнующие многих.

Бальзак в "Предисловии к "Человеческой комедии", в "Письмах о литературе и искусстве", в "Этюде о Бейле" и др. отмечает, что историзм — это не простое обращение к исторической теме, а раскрытие жизни как сложного комплекса явлений, имеющих как свою предысторию, так и свое логическое развитие. В принципах построения исторического романа Бальзак стремился утвердить реализм. Он пишет о том, что через частное, через показ отдельного человека познается общественно-историческое, а типизация качеств и черт того или иного персонажа обеспечивает жизненность и правдивость этого персонажа.

Гармоничное соединение пропорций, общего и частного в их взаимопроникновении и единстве, показ действительности в противоречиях, в движении и развитии — то новое, что привнес А. С. Пушкин в исторический роман.

Н. А. Добролюбов обозначил "цель исторического романа - оживить мертвую букву летописного сказания, вдохнуть живую душу в мертвый скелет подобранных фактов, осветить лучом поэтического разумения историческую

13 См., Орлов С. А. Исторический роман Вальтера Скотта. Горький, 1960.

14 Гегель. Сочинения., т. XII. М., 1960, с. 271. 8 темную эпоху."15. Критик говорит о необходимости поэтического воссоздания прошлого, образного, творческого познания истории.

С. А. Орлов четко очерчивает границы жанра исторического романа и выделяет основные его признаки: "Исторический роман - есть повествование, в сюжете которого имеет место обращение к прошлому народа (нации); это — образное воссоздание прошлого, при котором раскрываются существенные противоречия данной конкретной эпохи. . Для исторического романа характерен сознательный или стихийноматериалистический подход к познанию окружающей действительности и прошлого и вследствие этого раскрытие закономерностей процесса. . Динамика исторического процесса раскрывается в показе социально классовых столкновений , намечается перспектива общественного развития. . В историческом романе находим сочетание исторической правдивости с элементами домысла, но необходим приоритет правды над вымыслом. . В сюжете, в композиции произведения наряду с политическим и эстетическим идеалом выявляется и историческая концепция автора, его взгляд на развитие исторического процесса. . Наконец, в проблематике романа о прошлом важна идейно-политическая близость к задачам современности"16. Все эти признаки присутствуют в романах Д. М. Балашова.

1 7

Хотя сейчас, по замечаниям исследователей , произведения Д. М.

Балашова издаются миллионными тиражами, так было не всегда. В 1970-е годы Балашова печатали очень мало. Как замечает Вячеслав Огрызко, "в

1 8 столичные, "толстые" журналы хода ему практически не было" . Почти двадцать лет писатель публиковался в малотиражном тогда журнале "Север", доступном разве что библиотекарям Петрозаводска. Сам Балашов вспоминал о

15 Добролюбов Н. А. Полное собрание сочинений. Т. 1. М., 1953, с. 530.

16 Орлов С. А. Исторический роман Вальтера Скотта. - Горький, I960, с. 428-429.

17 Романов Б. Словутый мастер // Литературная Россия. 1997. 7 ноября. С. 10-11.

18 См., Огрызко В. Гнев и милость. // Литературная Россия. 2000. 28 июля. 9 том периоде с лёгкой усмешкой: ".целый номер "Севера" был уничтожен из-за того, что в нём оказалась напечатана юбилейная статья о Балашове, тогдашний секретарь по идеологии Карельского обкома Киуру требовал сжечь весь тираж "Младшего сына" - 10000 экземпляров, который был срочно выброшен на прилавки и распродан в 3 дня".19 Причины такого отношения к

90 писателю и его произведениям выявил, опять же, В. Огрызко : 1) раздражение независимостью автора; 2) концепция исторических романов Балашова (увидел в монголо-татарском нашествии не только разрушительные, но и созидательные моменты — только монгольское нашествие сумело остановить католическую экспансию на Восток).

Только в годы перестройки Д. М. Балашов обрёл настоящую популярность, чему способствовали массовые тиражи "Романа-газеты", где его произведения начали печататься. В книгах Д. М. Балашова люди пытались найти ответы на интересующие их вопросы, к писателю в Новгород могли приезжать читатели из разных городов.

Работы о творчестве Д. М. Балашова, представленные в литературных журналах и газетах, возникали, в большинстве своём, в период конца 1970-х — середины 1990-х гг. Надо заметить, что интервью с писателем, публицистические его статьи появлялись едва ли не в большем количестве, нежели работы литературоведов о произведениях. Беседы о том, "как он пришел в историческую прозу", о первой написанной им повести ("Господин Великий Новгород"), о зарождении замысла цикла "Государи московские" (беседа с Р. Дериглазовым), о взглядах писателя на историю и исторический роман, о политических убеждениях, о судьбе России, о теории пассионарности, о связях человека и государства, о смысле жизни, о власти и властителях и т. д. (интервью с В. Калмыковым, с Г. Сазоновым, с В. Огрызко

19 Балашов Д. В это адски трудное время // Север. 2000. №5-6. С. 140-142.

20 См., Огрызко В. Гнев и милость. // Литературная Россия. 2000. 28 июля.

10 л I и др. ) открывают читателю новые грани личности и таланта Д. М. Балашова.

Авторы биографических статей освещают факты жизни и творчества Д. М. Балашова, а также выдвигают различные версии его убийства (Г. Балашов,

B. Огрызко, Н. Серегина, М. Петров, Д. Стешин, В. Натыкин и др.22).

Интерес представляют работы историко-литературного характера, в частности, М. Н. Жанузакова и В. Оботурова о художественной целостности от серии, И. Катченковой и Т. Никольской о поэтике многокнижия . Попытка полного анализа поэтики цикла "Государи московские" сделана А. М. Любомудровым24. JI. Гумилев в статье "Бремя таланта" повествует о том, как Д. Балашов на страницах произведений хроники реконструирует события

О ^ русского средневековья и воссоздает образы исторических лиц . В работе О.

C. Октябрьской раскрывается особое значение исторической детали, которая приобретает в романах Балашова весомость при описании обстановки,

21 "Засевай ниву душ человеческих" (беседу вёл В. Калмыков) // Книжное обозрение. -1988. - 20 мая (№21); "Историю обмануть невозможно" (беседу вёл Г. Сазонов) // Труд. -1995. - 20 января; "Народ должен знать свою историю" (беседа писателей Дмитрия Балашова и Руслана Дериглазова) // Слово. - 1991. -№11; "История — это строительство жизни" (беседу вёл В. Огрызко) // Литература в школе. - 1989. - № 6; "Доживём ли до золотой осени?" (записал Э. Лунев) // Советская культура. - 1990. - 27 октября (№ 43); "Будущее России ослепительно, если." (беседу вёл Д. Коржов) // Роман-журнал XXI век. - 2000. - № 11; "В какое время мы живём?" (Л. Гумилёв - Д. Балашов) // Согласие. -1990. - № 1; "Всегда в окружении фактов" (беседа с писателем) // Литературная газета. -1987. - № 41; "Армия должна быть патриотичной" (беседу вёл В. Огрызко) // Красная звезда. - 1989. - 1 декабря.

22 Балашов Г. М. Биография Балашова Д. М. // Север. - 2003. - № 11-12; Натыкин В., Чистяков А. Накануне писатель составил завещание // Труд-7. - 2000. - 20 июля; Несколько писем (Д. Балашов - Н. Серёгина) // Север. - 2003. - № 11-12. Рискин А. Смерть на даче // Независимая газета. - 2000. - 19 августа; Рявкин Г. Осуждён убийца писателя Дмитрия Балашова // Известия. - 2002. - 23 апреля; Стешин Д. Есть другие версии убийства // Комсомольская правда. - 2000. - 20 июля.

23 Жанузаков М. Н. Пути создания художественной целостности в цикле романов Д. Балашова "Государи Московские" // Филологические науки. - 1995. - № 4; Катченкова И., Никольская Т. История со многими неизвестными // Север. - 2003. - № 1-2.

24 См., Русские писатели. XX век. Библиографический словарь в 2 ч. Ч. 1. / редкол. Н. А. Грознова и др.; под ред. Н. Н. Скатова. - М., 1998, с. 127.

25 Гумилев Л. Н. Бремя таланта// Балашов Д. М. Собрание сочинений. В 6 т. Т. 1 . Младший сын - М., 1991. отдельных характеров и событий26.

Исследование поэтики отдельных произведений цикла проводят С. Котенко (о замысле, сюжете, системе образов романа "Младший сын"), В. Ганичев (об образе Ивана Калиты как "исторического деятеля, собирателя всего важного и нужного для будущего мощного государства" в романе "бремя власти"), Я. Гордин (о смысловом пласте и действующих лицах романа "Великий стол"), С. Шуртаков (о реалиях эпохи, пространственно-временной организации и лексическом уровне романа "Младший сын"), 3. Харламов (о сюжетных особенностях, системе образов, композиции, языке романа "Симеон Гордый"), Н. Серова (о факте и вымысле в изображении Дмитрия Донского в романе "Святая Русь") и др .

О фольклорных мотивах, об авторских отступлениях и т. п. произведений цикла "Государи московские" - работы А. В. Гончаровой, Ю.

OQ

Дюжева, JL Н. Скаковской, Б. Хотимского, В. Юдина и др .

Интерес к жанру исторического романа вообще и к творчеству Дмитрия Балашова в частности в последнее время возрастает. Такой интерес к

26 См., Октябрьская О. С. Историческая деталь в художественной системе Д. М. Балашова // Филологические науки. — 1996. - № 3.

27 См., Бойко М. Выбор // Литературное обозрение. - 1980. - № 1; Бондаренко В. Молитва в море зла // День. - 1992. - № 16; Ганичев В. Во имя потомков // Москва. - 1982. - № 5. Ганичев В. Художественный Кремль Д. Балашова // Роман-журнал XXI век. - 2000. - № 11; Гордин Я. Что было впереди? // Литературное обозрение. - 1980. - № 1; Дюжев Ю. Проза високосного года. Будет ли продолжение? // Север. - 1993. - № 3; Жанузаков М. Н. Голос историка в повествовательной структуре романов Д. М. Балашова // Вестник МГУ, серия 9, филология. - 1988. - № 6; Жанузаков М. Н. Пути создания художественной целостности в цикле романов Д. Балашова "Государи Московские" // Филологические науки. - 1995. - № 4; Серова Н. Два Дмитрия: романный и летописный //Север. - 1993. -№ 8; Тарланов 3. Художественное постижение истории // Север. - 1986. - № 4; Хотимский Б. Долг перед Отечеством // Знамя. - 1984. - Кн. 8; Шуртаков С. Воссоздание истории.//Москва. - 1980. - №3, и др.

28 См., Гончарова А. В. Традиция свадебной поэзии в серии исторических романов Д. М. Балашова "Государи Московские" // Филологические науки. - 1998. - № 1; Дюжев Ю. Обретение святынь // Север. - 1997. - № 8; Скаковская Л. Н. Фольклорная парадигма русской прозы последней трети XX века. - Тверь. 2003; Хотимский Б. Былое, но не давнее // Литературная газета. - 1989. - 1 февраля (№ 5); Юдин В. Сын Отечества // Север. - 2003. - № 1-2, и др. прошлому является реакцией на традиционную историографию. Писатели, в том числе и Д. Балашов, стремятся сами расследовать прошлое, выдвигают свои версии исторических событий. Наблюдается интерес не просто к истории, а к новым интерпретациям ее. За 1980-2000-е было защищено несколько диссертационных работ, посвященных как проблемам этого жанра, так и конкретно произведениям Балашова (С. М. Исуповой, Д. В. Поль, А. В. Макрушина и др.). Не будем обманываться, полагая, что творчество Дмитрия Балашова, создавшего за полвека массу великолепных художественных и научных произведений, достаточно изучено. К сожалению, это не так. Актуальность работы вызвана именно необходимостью комплексного анализа произведений Д. М. Балашова. Несмотря на то, что вскоре после трагической гибели художника стали проводиться ежегодные Балашовские чтения, и на одном из них этот писатель был назван "историческим воспитателем"29 русского народа, по сей день не издано ни одной монографии (не считая диссертаций30), посвящённой его личности и книгам. Большинство научных работ, посвященных творчеству Д. М. Балашова, вышло в свет в начале 1980-х - середине 1990-х гг. (статьи Ю. Болдырева, А. Казинцева, 3. <21

Тарланова, Н. Серовой, М. Жанузакова и др. ). Содержание статей, на наш взгляд, не в полной мере отражает особенности текстов Д. М. Балашова.

Научная новизна диссертации состоит в том, что в ней мы исследуем все романы Дмитрия Балашова серии "Государи московские", включая незаконченный роман "Юрий" с учетом характерных черт поэтики. Кроме

29 Субетто А. И. Дмитрий Михайлович Балашов как "исторический воспитатель" русского народа (доклад на четвертых Балашовских чтениях), В.- Новгород, 2004, 3 ноября.

30 Макрушин А. В. Автореферат кандидатской диссертации "Сергий Радонежский и его время в творчестве Д. М. Балашова. Традиции, стиль, поэтика". Тверь, 1998, и др.

См., Болдырев Ю. Дух эпохи // Литературная Россия. 1982. 26 марта. С. 18.; Тарланов 3. Художественное постижение // Север. 1986. №4. С. 100-110.; Серова Н. Два Дмитрия: романный и летописный // Север. 1993. №8.; Жанузаков М. Пути создания того, в ней впервые предпринимается попытка проанализировать многокнижие Балашова с целью практического доказательства того, что данная серия романов представляет собой цикл. В работе проводится сравнительно-типологический анализ всех романов серии "Государи московские", определяется место этого свода в контексте исторической прозы XX века, исследуется поэтика данных произведений как цикла. Представляется, что данная диссертация может внести свой вклад в изучение творчества романиста и найти практическое применение не только в среде деятелей науки и культуры, но и вообще, среди интересующихся исторической литературой.

Каждый исторический роман имеет определенные индивидуальные черты - это обусловлено и своеобразием творческого метода автора, и изменениями, привнесенными соответствующей эпохой. Но есть и общие особенности, присущие всем произведениям данного жанра. То же самое можно сказать и о произведениях Д. Балашова, входящих в многокнижие "Государи московские". Каждый роман цикла самобытен, но в то же время он существует в контексте свода в целом и потому несет в себе общие черты, характерные для всех романов. Поэтому предметом исследования является совокупность книг "Государей московских" и в то же время каждый роман серии.

Цель данной работы - обоснование того, что романы "Государей московских", взятые в совокупности, образуют цикл.

В соответствии с ней ставятся основные задачи исследования:

- определить место и роль романов Балашова в контексте исторической прозы XX века

- выявить критерии художественного единства романов художественной целостности в цикле романов Д. Балашова "Государи Московские" // Филологические науки. 1995. №4.

- обозначить идейно-тематические связи цикла "Государи московские"

- охарактеризовать "сквозных" героев произведений рассмотреть приметы изображаемой эпохи (явления русской средневековой культуры, фольклор и т. д.)

- проанализировать хронотоп, лексический и эмоциональный уровни содержания

В своей работе мы опираемся на научные труды о жанре и циклизации в литературе (М. М. Бахтин32, Ю. М. Лотман33, И. В. Фоменко34), об историческом романе (С. М. Петров35, С. А. Орлов36).

Необходим единый метод анализа произведений "Государей Московских".

Основной метод исследования - системный анализ сюжета, композиционных особенностей, характерологии, пейзажа, стиля, языка — требует также вспомогательных: сравнительно-типологического и историко-генетического.

Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется тем, что в нем уточняются некоторые моменты, связанные с циклизацией прозаических произведений, и обосновывается, что совокупность романов Д. М. Балашова серии "Государи московские" представляет собой цикл. Полученные результаты могут быть учтены при дальнейшем изучении творчества писателя.

Практическая значимость результатов исследования заключается в том, что результаты работы и содержащиеся в ней факты и наблюдения могут

32 Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975; Литературно-критические статьи. М., 1988 и др.

33 Лотман Ю. М. Структура художественного текста. М., 1986; Избранные статьи: В 4 т.

М., 1992.

34 Фоменко И. В. Лирический цикл: становление жанра, поэтика. Тверь, 1992

35 Петров С. М. Русский советский исторический роман. М., 1980.

36 Орлов С. А. Исторический роман Вальтера Скотта. Горький, 1960.

15 быть использованы в общих и специальных курсах, а также в учебных пособиях по истории русской литературы XIX — XX веков.

Положения диссертации были представлены и обсуждались на различных конференциях и семинарах, в частности, в рамках ежегодных научных конференций, проходящих на филологическом факультете ТГУ, на конференциях "Русский язык и литература в современном культурном, информационном и образовательном пространстве" (г. Тверь, ТГУ), "Русское литературоведение на современном этапе" (г. Москва, МГГУ им. М. А. Шолохова).

По теме диссертации опубликовано пять научных статей.

Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы.

На защиту выносятся следующие положения:

• На основе особенностей многокнижия "Государи московские" и признаков цикла исторических романов, выделенных М. Н. Жанузаковым, в диссертации выявлены циклообразующие связи этих произведений:

1. Идейно-тематическая связь. Тема собирания земель вокруг Москвы, упрочения Московского государства, идея национальной спаянности определяет все остальные критерии художественного единства романов Балашова, первым из которых является наличие "сквозных" героев.

2. "Сквозные" герои. Писатель не ставит себе задачи проследить становление характера, хотя этот момент тоже находится в зоне его внимания. "Сквозные " герои привлекают его в большей степени как строители Государства, по "Домострою" - строители Дома-государства. Социальный, государственный статус русских князей интересует Д. М. Балашова. При изображении "сквозных" героев, представленных основными историческими лицами, Д. М. Балашов пользуется едиными художественными приемами.

3. Единство пространства и времени. Балашов изображает переломный этап русской истории, этап создания единого Русского государства, по М. Бахтину - "пороговый"37 этап. Место действия всех романов серии - часть Европы и Азии, масштабность авторской исторической мысли освобождает пространство повествования от локальных топосов, тематика произведений укрупняет пространство. Особенностью хронотопа "Государей московских" является совмещение в рамках единого текста двух временных пластов: историко-сюжетного и современно-авторского (авторские отступления). Явления материальной и духовной культуры средневековья в произведениях цикла представляются как средоточие исторического опыта нации. Писатель знакомит читателя с наиболее яркими культурными реалиями периода, о котором ведется рассказ.

4. Лексико-стилистические средства. Балашов отчетливо понимал, что процесс создания единого русского языка подчинен процессу собирания русских земель, потому и цикл романов "Государи московские" создается за счет специфических лексико-стилистических средств. Романная лексика классифицирована в работе по типологическим признакам.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Серия романов Д.М. Балашова "Государи московские" как цикл"

Заключение

Мы выяснили, что произведения, входящие в цикл Д. М. Балашова «Государи Московские», имея отличительные особенности, обладают внутренним единством. В них соседствует бытописание (постройка домов в «Младшем сыне»), фольклорные зарисовки, философские отступления о судьбах мира и человека, об историческом пути России, споры с историками и писателями. Д. Балашов оживляет скупые летописные сведения о битвах и договорах, княжеских распрях и браках, поездках в Орду и Ордынских набегах на Русь, проникает в духовные процессы описываемой эпохи и сложный внутренний мир героев.

Но важно сказать, что каждый роман хроники Московских князей, как верно заметил Василий Оботуров427 может прочитываться как самостоятельное художественное целое со своими задачами и соответствующими средствами их решения. Во всех романах Дмитрий Балашов использует буквально все приёмы и средства - здесь и приглашающие к полемике авторские отступления, и панорамы массовых сцен, в том числе батальных, напряжённые сюжетные коллизии и точные бытописания. Если «Младший сын» - роман по преимуществу лирический, то «Великий стол» - политический. В свою очередь «Бремя власти» - роман-трагедия, «Симеон Гордый» - роман личной судьбы, обещавшей быть блистательной, но безвременно оборвавшейся, «Ветер времени» - своего рода роман надежды, и т. д.

Всё же многокнижие задумывалось как художественная летопись Московской Руси. В нём воспроизводится процесс формирования нового государства, начиная с момента появления Москвы до превращения её в центр северо-восточной Руси. Отдельные части эпоса сцеплены идейно-тематической общностью, выражающейся в наличии сквозных действующих лиц, художественного исследования родословной героев на протяжении нескольких поколений. Исключение - первый роман цикла - «Младший сын». Поскольку в нем представлен весь жизненный путь князя Даниила Московского, портрет его даётся в развитии. Прослеживается динамика характера, воссозданная через портрет, костюм, повторяющиеся детали. Некоторая статичность появляется в описании детских впечатлений и поступков князя в его зрелой деятельности.

Из суммы портретных деталей складывается полный портрет героя. С их помощью читатель сам представляет себе облик князя. Многое читатель черпает и из поведенческих характеристик и особенностей речи.

Лаконичны зарисовки внешности князя-юноши. Обращается внимание только на перемены в облике князя, которые чаще всего показываются глазами Фёдора, детского друга князя.

Настойчиво повторяются отдельные портретные доминантные черты Даниила (алый цвет губ, мальчишечья улыбка). Такие, на первый взгляд незначительные детали, обусловливают многое в герое.

Качества характера - доброта, честность и др. - детерминируют поведение Даниила в детстве и зрелости (к примеру, эпизод с бегством от мужика; забота князя о пришедших из разорённых татарами городов).

Речь князя обусловливается возрастными чертами, собственно княжеским положением, настроением.

Жизненные пути других основных действующих лиц цикла изображаются на протяжении нескольких романов (напр., Юрий - через два, Калита - через три, Алексий, Сергий — через восемь), но в художественном изображении персонажей автор пользуется теми же приемами, что и в первом

427 Оботуров Василий. Память неизбывна// Литературная Россия. 1987. 13 ноября. С.11.

188 произведении. Д. Балашов обращает внимание на внешние детали, отражающие порой черты характера (напр., у Юрия - рыжие волосы -указание на хитрость); оценивают героев часто сторонние наблюдатели, качества персонажей лучше воспринимаются в сравнении с другими, при противопоставлениях (Юрий и Михаил). При воссоздании внешнего и внутреннего облика исторических деятелей писатель обращается к первоисточникам (летописям), к трудам историков; иногда выстраивает «зону образа» героя гипотетически. Но такой подход не всегда успешен и может таить в себе опасность снижения значимости того или иного лица в данную эпоху. Например, образ Дмитрия Донского в «Святой Руси» намеренно снижен, автор романа чрезвычайно пристрастен в показе героев, не скрывает своих симпатий и антипатий. Поэтому князь в произведении Балашова жалок

428 и несдержан, что не соответствует историческои правде .

Писатель использует прием опосредованной, отстраненной по отношению к автору характеристики героев, прием акцентирования доминантной детали в облике героя, а также прием контраста.

Важный аспект, позволяющий говорить о «Государях Московских» как о художественном единстве - связь романов с русской и зарубежной средневековой культурой. В произведениях сосуществуют творцы (Феофан Грек, Андрей Рублев и др.) и их творения, философские взгляды персонажей (исихастские, богумильские, манихейские) и характерные для того времени явления (сохранившиеся языческие культы).

Фольклор в романах играет очень важную роль. Надо сказать, что Балашов, вводя фольклорные элементы в свои повествования, опирается прежде всего на героический эпос и обрядовую поэзию. Будучи выдающимся филологом-фольклористом, учёным, Балашов исследовал жанр русской

428 См., например, Серова Н. «Два Дмитрия: романный и летописный»// Север, 1993, № 8. баллады, много сделал для изучения особенностей русской свадьбы, её обрядовой стороны. Потому в романах много изображений свадеб. Часто это средство передачи характеров действующих лиц (ср., описания свадеб Даниила Московского и князя Андрея, etc). Устное творчество народа представлено в романах достаточно широко и многообразно: песни, пословицы, поговорки, загадки и т. д. Пейзажные зарисовки, созданные также в традициях народного поэтического творчества, в «Святой Руси» приобретают ещё и функцию усиления пафоса романа о величии Руси. Образы Даниила Московского, Ивана Калиты, Симеона Гордого, как и трагический образ Михаила Тверского, павшего жертвой московско-ордынской политики, но сумевшего сохранить единство Владимирской Руси, построены в соответствии с принципами народных героических баллад, великолепным знатоком которых является Балашов. Их думы тесно связаны с судьбой народа. Именно в народе проявились те «силы великие», которые породили на Руси мечту о православной стране во главе с духовной властью, которая так бы и осталась мечтой, если бы её не воплотил митрополит Алексий - об этом пятый роман серии — «Ветер времени» (1987), повествующий о событиях от 1353 г. до первых лет княжения Дмитрия Донского (до 1363 г.). Митрополит Алексий заложил основы единодержавной власти в стране, утвердил династию государей Московских и спас русскую церковь и саму Русь от поглощения её латинским, католическим Западом.

Сохранение православной русской духовности — одна из важнейших мыслей писателя, высказываемых им в многочисленных разбросанных по страницам романов отступлениях (исторических (о закономерностях), философских (о Доме), морально-этических (об экологической ситуации), культурологических (о создании колокола)).

Через пейзаж, через восприятие природы разными персонажами показывается их внутренний мир (восхищение Михаила Тверского родной землей, ощущение неземного в увиденном отроком Варфоломеем городе Радонеже). Народ в романах показан, в основном, через крестьянскую семью Михалкиных, члены которой участвуют в сражениях, посещают различные города, общаются с правителями (именно Фёдор привозит Даниилу Московскому весть о том, что князю передаётся Переяславль).

Романную лексику мы разделили на шесть групп по типологическим признакам: терминологические слова («котора», «пря»), цитируемая и старославянская лексика («инако», «сим», «град», «пленение»), диалектные слова («отай», «пейтя»), окказионализмы («голубень», «гляд»), формы лексики, характерные для фольклора («близко-поблизку»), современная русская лексика. Характер особенностей лексического уровня нередко проистекает из особенностей, связанных с отступлениями. В художественном повествовании, повествовании об исторических событиях, стиль прозаика схож со стилем его в других произведениях. Язык и образен, и метафоричен. В авторских размышлениях же он приобретает экспрессивность, полемичность и т. д., что свойственно публицистическому стшпо.

Таким образом, романы цикла объединяются, в первую очередь, своеобразием жанра, особенностями изображаемого временного периода, тематически, одними и теми же способами изображения действующих лиц. Но не только это собирает десять романов в единое целое. Есть и общие авторские приёмы (напр., отступления); во всех романах чувствуется связь с фольклором, с древнерусской литературой, etc.

Все эти признаки позволяют говорить о том, что свод романов Д. Балашова - художественное, философское, историко-этнографическое, речевое единство. Подобного цикла романов не было в русской литературе, и уже поэтому он заслуживает глубокого изучения. А с точки зрения языковых особенностей, монументальности, это произведения, которые можно поставить в один ряд с книгами Ю. Тынянова и А. Толстого. Кроме того, исторический жанр никогда не потеряет своей актуальности, поскольку, идя рука об руку с исторической наукой, он так же развивается и вызывает острый читательский интерес.

Список научной литературыМеркушов, Станислав Федорович, диссертация по теме "Русская литература"

1. Балашов Д. М. История развития жанра русской баллады. -Петрозаводск, 1966.

2. Балашов Д. М., Красовская Ю. Е. Русские свадебные песни Терского берега Белого моря. JI., 1969.

3. Балашов Д. М. Сказки Терского берега Белого моря. JI.,1970.

4. Балашов Д. М. Как собирать фольклор. М., 1971.

5. Балашов Д. М. Господин Великий Новгород. М., 1977.

6. Балашов Д. М. Марфа-посадница. М., 1980.

7. Балашов Д. М. Великий стол. М., 1982.

8. Балашов Д. М. Бремя власти. М., 1983.

9. Балашов Д. М., Марченко Ю. И., Калмыкова Н. И. Русская свадьба. -М., 1985.

10. Балашов Д. М. Избранные произведения в 2 томах: Т. 1. М., 1986.

11. Балашов Д. М. Ветер времени. Петрозаводск, 1988.

12. Балашов Д. М. Симеон Гордый. М., 1988.

13. Балашов Д. М. Формирование русской нации и современные проблемы национального бытия // Вопросы литературы. 1989. - №9.

14. Балашов Д. М. Отречение. М., 1990.

15. Балашов Д. М. В гостях и дома: Три поездки за рубеж. М., 1991.

16. Балашов Д. М. Похвала Сергию. М., 1991.

17. Балашов Д. М. Союз равных народов. Национальный вопрос в СССР // Наш современник. 1991. - № 7.

18. Балашов Д. М. Россия победила? Россия проиграла? // Советский воин. 1993,- №2.

19. Балашов Д. М. Память учителя // Наш современник. 1993. - № 8.

20. Балашов Д. М. Не разделить пространство Евразийское! // Завтра. -1995. № 29.

21. Балашов Д. М. На «Седове» под парусами // Север. 1997. - № 1.

22. Дмитрий Михайлович Балашов о своем творчестве.// Балашов Д. М. «Похвала Сергию» М.,1997.

23. Балашов Д. М. Слово о Приднестровье // Север. 1998. - № 7.

24. Балашов Д. М. На «Седове» вокруг Европы // Наш современник. 1998. -№>9.

25. Балашов Д. М. Ещё не поздно! // Север. 1999. - № 1.

26. Балашов Д. М. Воля и власть // Север. 1999. - Ms 7, 8, 9, 10, 11.

27. Балашов Д. М. Святая Русь. М., 2000.

28. Балашов Д. М. Города страны // Роман-журнал XXI век. 2000. - № 4.

29. Балашов Д. М. В это адски трудное время // Север. 2000. - № 5-6.

30. Балашов Д. М. Россия на рубеже третьего тысячелетия // Север. 2000. -№5-6.

31. Балашов Д. М. Россия. Русь. Спаси себя, спаси. // Север. 2001. -№ 1-2.

32. Балашов Д. М. Ещё раз о великой России // Север. 2003. - №1-2.

33. Балашов Д М. Юрий. М., 2006.

34. Брюсов В. Я. Собрание сочинений: т. 1. М., 1970-73.

35. Гумилев Н. С. Огненный столп: Стихи из девяти книг. Ростов н/Д, 1989.

36. Достоевский Ф. М. Идиот. Петрозаводск, 1982.

37. Достоевский Ф. М. Преступление и наказание. Архангельск, 1985.

38. Достоевский Ф. М. Братья Карамазовы. -М., 1987

39. Ерофеев В. Жизнь с идиотом. — М., 2005.

40. Русская бытовая сказка/ сост. Бахтин В. С. Л., 1987.

41. Русские народные сказки/сост. Аникин В. П. -М., 1987.

42. Салтыков-Щедрин М. Е. Избранные сочинения в двух томах: Том 1. -М., 1984.

43. Слово о полку Игореве/ сост. JI. Дмитриев. -М., 1987.

44. Толстой А. Н. Собрание сочинений: в 10 т. М., 1961.П

45. Абрамова Е. И. Костюм как полифункциональная деталь в исторической прозе XX века. Дис. . канд. филол. наук. Тверь, 2006.

46. Афонина Е. Ю. Поэтика авторского прозаического цикла. Дис. канд. филол. наук. Тверь, 2005.

47. Аверинцев С., Эпштейн М. Мифологизм в литературе XX века // Литературный энциклопедический словарь. -М., 1987. С. 224-225.

48. Адрианова-Перетц В. П. Древнерусская литература и фольклор. — Л., 1974.

49. Азадовский М. К. Литература и фольклор. — Л., 1938.

50. Алпатов М. В. Образ Георгия-воина в искусстве Византии и Древней Руси. -М., 1956.

51. Аникин В. П., Круглое Ю. Г. Русское народное творчество. — Л., 1987.

52. Апухтина В. А. Современная советская проза (60-70-е годы). М., 1984.

53. Аристотель. Поэтика. Риторика. — СПб., 2000.

54. Архетипы в фольклоре и литературе: Сб. науч. ст. Кемерово, 1994.

55. Астахова А. М. Русское народное поэтическое творчество. М.; Л. 1955.

56. Барахов В. С. Литературный портрет. Л., 1985

57. Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975.

58. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1979.

59. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. -М., 1986.

60. Бахтин М. М. Литературно-критические статьи. -М., 1988.

61. Белинский В. Г. Полное собрание сочинений: В 13 т. М., 1953. - Т. 3.

62. Бочаров А. Г. Чем жива литература? М., 1986.

63. Бочаров А. Г. Литература и время. М., 1988.

64. Буслаев Ф. О. О литературе: Исследования. Статьи. -М. 1990.

65. Введение христианства на Руси/отв. ред. Сухов А. Д. М., 1987.

66. Веселовский А. Н. Историческая поэтика. Л., 1989.

67. Виноградов В. В. О языке художественной литературы. — М., 1952.

68. Волков И. Ф. Литература как вид художественного творчества. — М., 1985.

69. Волков И. Ф. Творческие методы и художественные системы. — М., 1987.

70. Гареева Л. Н. Вопросы теории цикла (лирического и прозаического) // Стихотворения в прозе И. С. Тургенева: вопросы поэтики. Ижевск, 2004.

71. Гачев Г. Д. Содержательность художественных форм. (Эпос. Лирика. Театр). М., 1968.

72. Гумилев Л. Н. Бремя таланта// Балашов Д.М. Собрание сочинений. В 6 т. Т. 1 . Младший сын М., 1991.

73. Гумилев Л. Н. Этногенез и биосфера Земли., Изд-во Ленингр. ун-та, 1989.

74. Гусев В. Е. Песни и романсы русских поэтов. М., Л., 1965.

75. Далгат У. Б. Литература и фольклор. -М., 1981.

76. Днепров В. Проблемы реализма. — Л., 1960.

77. Донини Амбродэюо. У истоков христианства. — М., 1989.

78. Добролюбов Н. А. Полное собрание сочинений. Т. 1. М. 1953.79 .Дронова Т. И. Время и его герои в цикле романов Д. Балашова

79. Государи московские» // Проблемы развития советской литературы. История и современность. Межвузов, науч. сб-к. Саратов, 1990.

80. Ершов Л. Ф. Русский советский роман. Национальные традиции и новаторство. Д., 1967.

81. Ершов Л. Ф. Память и время. М., 1984.

82. Ершов Л. Ф. История русской советской литературы. М., 1988.

83. Жанры в историко-литературном процессе. Вологда, 1985.

84. Иванов В. В., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей. — М., 1974.

85. Ивлиев О. А. Полная энциклопедия символов. — М., 2005.

86. Изборник. Повести Древней Руси/сост. Дмитриева JI. А. и Понырко Н. В.-М., 1986.

87. Ильин А. А. Мотив «утраченного дома» в повествовательном цикле В. Распутина // Рос. пед. ун-т им. А. И. Герцена. Л., 1991.

88. Исупова С. М. Эволюция прозы И. И. Лажечникова. Дис. . канд. филол. наук. Тверь, 2000.

89. Карамзин Н. М. Предания веков. Сказания, легенды, рассказы из «Истории государства Российского». -М., 1989.

90. Келдыш В. А. Русский реализм начала XX века. М., 1975.

91. Ключевский В. О. Афоризмы. Исторические портреты и этюды. Дневники.-М., 1993.

92. Кожинов В. В. Происхождение романа. — М., 1963.

93. Коэюинов В. В. История русского советского романа, кн. 1-2, М.-Л., 1965.

94. Колейное В. В. Размышления о русской литературе. М., 1991.

95. КолпаковаН. П. Русская народная бытовая песня. М.-Л., 1962.

96. Кравцов Н. И Проблемы фольклора. -М., 1975.

97. Кричевская Л. И. Портрет героя. -М., 1994.

98. Круглый год. Русский земледельческий календарь/сост. Некрылова А. Ф.-М., 1991.

99. Кучкин В. А. Русь под игом: как это было? М., 1991.

100. Лазутин С. Г. Русские народные песни. -М., 1985.

101. Пайщиков А. Чувство пути. М., 1983.

102. Левин М. Цикл новелл и роман (к вопросу о типологии прозы) // Материалы XXVII науч. студ. конф. Тарту, 1972.

103. Лимонов Э. Как мы строили будущее России. М., 2004.

104. Липовецкий М. Русский постмодернизм. — Екатеринбург, 1997.

105. Литература и фольклор. Вопросы поэтики: Межвуз. сб. науч. тр. — Волгоград, 1990.

106. Литовская М. А. История и современность в русской художественной прозе 60-70-х годов. Дис. . канд. филол. наук. Томск, 1985.

107. Лихачев Д. С. Избранные работы: В 3 т. Л., 1987.

108. Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. -М., 1970.

109. Лосев А. Ф. Проблема символа в реалистическом искусстве. — М. 1976.

110. Лосский Н. О. История русской философии. М., 1991.

111. Лотман Ю. М., Минц 3. Г. Литература и мифология // Труды по знаковым системам. Вып. ХШ. Тарту, 1981.

112. Лотман Ю. М. Структура художественного текста. М., 1986.

113. Лотман Ю. М. В школе поэтического слова. — М., 1988.

114. Лотман Ю. М. Избранные статьи: В 4 т. М., 1992.

115. Лотман Ю. Культура и взрыв. М., 1992.116 .Макаровская Г. В. Типы исторического повествования. Саратов, 1972.

116. Макруиаш А. В. Автореферат кандидатской диссертации «Сергий Радонежский и его время в творчестве Д. М. Балашова. Традиции, стиль,поэтика». Тверь, 1998.

117. Малкина В. Я. Поэтика исторического романа. Тверь, 2002.

118. Медведев П. Н. (Бахтин М.М.) Формальный метод в литературоведении // Бахтин под маской. Вып. 2. М., 1993.

119. Миф Фольклор - Литература. - Л., 1978.

120. Николъсшй Н. М. История русской церкви. Мн., 1990.

121. Ницше Фридрих. Так говорил Заратустра. — М., 1990.

122. Новикова А. М., Кокорева А. В. Русское народное поэтическое творчество. -М., 1969.

123. Орлов С. А. О жанровом своеобразии исторического романа (опыт обзора) // Горьковский госуд. пед. ин-т. Ученые записки. Серия филологическая. — Горький, 1957.

124. Орлов С. А. Исторический роман Вальтера Скотта. Горький, 1960.

125. Оскоцкий В. Связь времен (историческая тема в многонациональной советской прозе наших дней). — М., 1974.

126. Пауткин А. И. Советский исторический роман. М., 1970.

127. Песни и сказки в Поволжье. Казань, 1888.

128. Песни и сказки пушкинских мест. Л., 1979.

129. Песни и частушки/ сост. Н. Г. Бирюков. Ниж. Новгород (Горький), 1935.

130. Пес™ народов Дальнего Севера/ собр. и обраб. Ф. Дуборов. М., 1935.

131. Песни разных народов/ перев. Н. Берпа. — М., 1854.

132. Петелин В. Метод, направление, стиль. -М., 1963.

133. Петелин В. В. Судьба художника: Жизнь, личность, творчество Алексея Николаевича Толстого. -М., 1982.

134. Петров С. М. Реализм. -М., 1964.

135. Петров С. М. Русский советский исторический роман. — М., 1980.

136. Поль Д. В. Историческая романистика Д. М. Балашова (конфликты и характеры). Дис. . канд. филол. наук. -М., 1999.

137. Померанцева Э. В. О русском фольклоре. -М.,1977.

138. Поспелов Г. К Вопросы методологии и поэтики. М., 1983.

139. Пропп В. Я. Поэтика фольклора (Собрание трудов В. Я. Проппа). М., 1998.

140. Райнеке Ю. С. Исторический роман постмодернизма и традиции жанра (Великобритания, Германия, Австрия). Дис. . канд. филол. наук. -М., 2002.

141. Ранович А. Б. Первоисточники по истории раннего христианства. Античные критики христианства. — М., 1990.

142. Редъкин В. А. Вячеслав Шишков: новый взгляд. Очерк творчества В. Я. Шишкова. Тверь, 1999.

143. Русский фольклор/ сост. В. Аникин. -М., 1985.

144. Свенцицкая И. С. Раннее христианство: страницы истории. -М., 1987.

145. Сергий Радонежский. -М., 1991.

146. Серебрянский М. К Советский исторический роман. -М., 1936.

147. Скаковская JJ. Н. Фольклорная парадигма русской прозы последней трети XX века. Тверь. 2003.

148. Скрынников Р. Г. Государство и церковь на Руси XIV-XVI вв. — Новосибирск, 1991.

149. Советский роман. Новаторство. Поэтика. Типология. / под ред. Н. Н. Воробьёвой, Г. И. Ломидзе и др. М., 1978.

150. Соболевская Г. И. Проблема цикла в русской прозе 80-нач. 90-х гг. (К постановке проблемы. Ст.1) Томск, 1977.

151. Соловьёв С. М. Чтения и рассказы по истории России. М., 1989.

152. Субетто А. И\ Дмитрий Михайлович Балашов как «исторический воспитатель» русского народа (доклад на четвертых Балашовскихчтениях), В.- Новгород, 2004, 3 ноября.

153. Тайлор Э. Б. Первобытная культура. М., 1989.

154. Токарев С. А. Ранние формы религии. М., 1990.

155. Толстой А. Н. Марксизм обогатил искусство // Толстой А. Н. Собрание сочинений: В 10 т. М. - 1961. - Т. 10

156. Толстой М. В. Рассказы из истории русской церкви. Спасо-Преображенский Валаамский монастырь, 1991.

157. ТурковА. Вечный огонь. М., 1984.

158. Удонова 3. Основные этапы развития советского исторического романа. -М., 1961.

159. Филатова А. И. Русский исторический роман конца 50-х — середины 70-х гг. новое в идейно-художественной проблематике. Афтореф. дис. . д-ра филол. наук. JL, 1980.

160. Фольклор. Издание эпоса/ отв. ред. А. А. Петросян. —М., 1977.

161. Фольклор. Образ и поэтика слова в контексте/ отв. ред. В. М. Гацак. -М., 1984.

162. Фольклор. Поэтика и традиция/ отв. ред. В. М. Гацак. М., 1982.

163. Фольклор. Поэтическая система/ отв. ред. В. М. Гацак. -М., 1977.

164. Фольклор. Проблемы историзма. — М., 1988.

165. Фоменко И. В. О поэтике лирического цикла. Калинин, 1984.

166. Фоменко И. В. Лирический цикл: становление жанра, поэтика. Тверь, 1992

167. Фрейд Зигмунд. Психология бессознательного. — М., 1990.

168. Фромм Эрих. Бегство от свободы. -М., 1989.

169. Хейзинга Й. Осень средневековья. -М., 1988.

170. Циклизация литературных произведений. Системность и целостность: Межвузовский сборник научных трудов/ Кемеров. гос. ун-т; Редкол.: Дарвин М. Н. (отв. ред.) и др. — Кемерово, 1994.

171. Черкасов В. Путешествия. -М., 1987.

172. Чернец JI. В. Литературные жанры: Проблемы типологии и поэтики. -М., 1985.

173. ЧичеровВ. И. Русское народное творчество. -М., 1959.

174. Шаляпина Л. В. эволюция художественной концепции истории в современном историческом романе. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Барнаул, 2000.

175. Шопенгауэр Артур. Избранные произведения. -М., 1992.

176. Щедрина Н. М. Исторический роман в русской литературе последней трети XX века (Пути развития. Концепция личности. Поэтика). Автореф. дис. . д-ра филол. наук. -М., 1996.

177. Щедрина Н. М. Русская историческая проза в литературе последней трети XX века. Учеб. пособие. Уфа, 1997.

178. Эйхенбаум Б. М. О прозе. Сб. ст. / сост. и подгот. текста И. Ямпольского. М., 1969.

179. Юдин В. А. Современный русский исторический роман. Калинин, 1990.

180. Юдин В. А. Человек. История. Память. -М., 1990.

181. Юдин В. А. Исторический роман русского зарубежья. Тверь, 1995.

182. Яновский Н. Н. Вячеслав Шишков. Очерк творчества. М., 1984.Ш184. «Армия должна быть патриотичной» (беседу вёл В. Огрызко) // Красная звезда. 1989. - 1 декабря.

183. Балашов Г. М. Биография Балашова Д. М. // Север. 2003. - № 11-12.

184. Бойко М. Беспристрастность летописца, пристрастность художника // Литературное обозрение. 1976. - № 11.

185. Бойко М. Выбор // Литературное обозрение. 1980. - № 1.

186. Болдырев Ю. Дух эпохи // Литературная Россия. 1982. - 26 марта.

187. Ганичев В. Во имя потомков // Москва. 1982. - № 5.

188. Ганичев В. Художественный Кремль Д. Балашова // Роман-журнал XXI век. 2000. - № 11.

189. Герасимова Л. История в романе // Литературное обозрение. 1978. -№8.

190. Гончарова А. В. Традиция свадебной поэзии в серии исторических романов Д. М. Балашова «Государи Московские» // Филологические науки. 1998. -№ 1.

191. Гордин Я. Что было впереди? // Литературное обозрение. 1980. - №199. «Доживём ли до золотой осени?» (записал Э. Лунев) // Советская культура. 1990. - 27 октября (№ 43).

192. ДюжевЮ. Обретение святынь // Север. 1997. - № 8.

193. Дюжев Ю. Проза високосного года. Будет ли продолжение? // Север. 1993. -№3.

194. ЖанузаковМ. Н. Голос историка в повествовательной структуре романов Д. М. Балашова // Вестник МГУ, серия 9, филология. 1988.

195. История культуры и поэтика. — М., 1994.207. «История это строительство жизни» (беседу вёл В. Огрызко) // Литература в школе. - 1989. - № 6.

196. Казинцев А. Чтобы не погасла свеча // Литературное обозрение. -1985. № 8.

197. Катченкова И., Никольская Т. История со многими неизвестными // Север.-2003.-№1-2.

198. Котенко С. Сберёг живым // Наш современник. 1970. - № 10.

199. Котенко С. Свой удел //Аврора. 1977. - № 9 (сентябрь).

200. Лесневский С. Певец Святой Руси // Литературная газета. № 31.213. «Народ должен знать свою историю» (беседа писателей Дмитрия Балашова и Руслана Дериглазова) И Слово. 1991. - №11.

201. Натыкин В., Чистяков А. Накануне писатель составил завещание // Труд-7. 2000. - 20 июля.

202. Несколько писем (Д. Балашов Н. Серёгина) // Север. - 2003. - № 1112.

203. Оботуров В. Память неизбывна // Литературная Россия. 1987. - 13 ноября.

204. Огрызко В. Гнев и милость // Литературная газета. 2000. - 28 июля.

205. Октябрьская О. С. Портрет в цикле романов Дмитрия Балашова //

206. Наш современник. 1995. - № 1.

207. Октябрьская О. С. Историческая деталь в художественной системе Д. М. Балашова // Филологические науки. 1996. - № 3.

208. Осипов Ю. Роман как история // Литературное обозрение. 1978. - № 8.

209. Оскоцкий В. Письмо патриоту // Столица. 1991. - № 51-52.

210. Петров М. Он ещё повоюет//Литературная Россия. 1997. - 7 ноября.

211. Распутин В., Байбордин А. Возвращение России // Лепта. 1991. - № 4.

212. Рискни А. Смерть на даче // Независимая газета. 2000. - 19 августа.

213. Рогощенков И. Шло дело к Полю Куликову. // Север. 1987. - № 10.

214. Романов Б. Словутый мастер // Литературная Россия. 1997. - 7 ноября.

215. Рявкин Г. Осуждён убийца писателя Дмитрия Балашова // Известия. -2002. 23 апреля.

216. Сазонов Г. Миг и вечность // Север. 2003. - № 1-2.

217. Семанов С. О величии духа русского // Москва. 1973. - № 10.

218. Серова Н. Два Дмитрия: романный и летописный //Север. 1993. - № 8.

219. Стешии Д. Есть другие версии убийства // Комсомольская правда. -2000. 20 июля.

220. Тарпанов 3. Художественное постижение истории // Север. 1986. - № 4.

221. Хотимский Б. Былое, но не давнее // Литературная газета. 1989. - 1 февраля (№ 5).

222. Хотимский Б. Долг перед Отечеством // Знамя. 1984. - Кн. 8.

223. Шуртаков С. Воссоздание истории.//Москва. 1980. - №3.

224. Эткинд А. Новый историзм, русская версия // Новое литературное обозрение. № 47, 2001.

225. Юдин В. Сын Отечества // Север. 2003. - № 1-2.1.

226. Ислам: словарь атеиста / Под общ. ред. Пиотровского М. Б. и Прозорова С. М. М., 1988.

227. Католицизм: Словарь атеиста / Под общ. ред. JI. Н. Великовича. -М., 1991.

228. Литературный энциклопедический словарь. — М., 1987.

229. Православие: Словарь атеиста / Под общ. Ред. Н. С. Гордиенко. М., 1988.

230. Протестантизм: Словарь атеиста / Под общ. ред. Л. Н. Митрохина. -М., 1990.

231. Русские писатели. XX век. Библиографический словарь в 2 ч. Ч. 1. / редкол. Н. А. Грознова и др.; под ред. Н. Н. Скатова. М., 1998.

232. Словарь исторический. Личности. Общество. Политика. Т.1, 2. М., 1998.

233. Словарь литературоведческих терминов. М., 1974.