Шаль как атрибут праздничного женского костюма в русской культуре

Скворцова, Ирина Вячеславовна

автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.04
диссертация на тему: Шаль как атрибут праздничного женского костюма в русской культуре

Год: 2009
Автор научной работы: Скворцова, Ирина Вячеславовна
Ученая cтепень: кандидата искусствоведения
Место защиты диссертации: Санкт-Петербург
Код cпециальности ВАК: 17.00.04

Диссертация по искусствоведению на тему 'Шаль как атрибут праздничного женского костюма в русской культуре'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Шаль как атрибут праздничного женского костюма в русской культуре"

На правах рукописи УДК 745.52

СКВОРЦОВА Ирина Вячеславовна

ШАЛЬ КАК АТРИБУТ ПРАЗДНИЧНОГО ЖЕНСКОГО КОСТЮМА В РУССКОЙ КУЛЬТУРЕ (XIX в. - начало XX в.)

Специальность 17.00.04-Изобразительное и декоративно-прикладное искусство и архитектура

Автореферат

Диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

□03464001

Санкт-Петербург 2009

003464001

Работа выполнена на кафедре искусствоведения и культурологии Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии им. А.Л. Штиглица

Научный руководитель:

доктор философских наук, профессор Горбунова Татьяна Васильевна

Официальные оппоненты:

доктор искусствоведения, профессор Нарышкина Наталья Андреевна

кандидат искусствоведения, доцент Цветкова Наталья Николаевна

Ведущая организация:

Российский Этнографический Музей

Защита состоится

марта 2009 г. в

часов на заседании

диссертационного совета Д 212.221.01 по защите докторских и кандидатских диссертаций в Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии им А.Л. Штиглица по адресу: 191189, Санкт-Петербург, Соляной переулок, д. 13..

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии им А.Л. Штиглица. (Санкт-Петербург, Соляной переулок, д. 13)

Автореферат разослан «.

января 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Кандидат искусствоведения, доцент

Т.В. Ковалева

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования.

К началу XXI века изучение истории народного искусства стало особенно значимым и актуальным. Одной из главных причин исследовательского интереса стали процессы изменения в ориентирах современной художественной практики, обратившейся к наработкам и уникальному опыту народного творчества. Исследования, посвященные народному искусству, убедительно доказали, что современная практика вовсе не лишена глубоких исторических корней и генетических истоков.

В российской городской среде XIX- начала XX веков сформировались и утвердились новые культурные запросы и ценностные ориентации, эстетические вкусы и художественные предпочтения. Сегодня уже несомненна как историко-документальная, так и художественная ценность живописного и графического лубка, живописной вывески, сценографии фольклорного театра того времени. Исследования этого пласта отечественной художественной культуры доказали его значимость для современности.

В исторический период формирования новаций русской городской культуры и их союза с фольклорными традициями искусство шали стало не менее значительным и получило широкую востребованность. Однако эта практика имела свои особенности: многочисленность русских центров, производивших шали, технологические новшества в процессе их создания, активный поиск новых выразительных средств и художественной образности свидетельствовали о значимости шали как необходимого праздничного атрибута в ансамбле женского городского костюма, о ее особом культурном значении. Между тем фундаментальных и конкретных исследований этого сложного и многосоставного явления народной культуры, которое сложилось в условиях дореволюционного русского города, сегодня практически нет.

История шали обозначенного периода тем более интересна, поскольку связана с процессами, которые осуществлялись на «перекрестке» разных типов сознания - мифопоэтического и светского, разных типов культуры - крестьянской и городской. Ее изучение, несомненно, позволит раскрыть еще одну страницу отечественной истории, в которой традиционность и статичность

\ \

крестьянской культуры соединились с новациями и активным ритмом российской городской жизни.

Степень изученности проблемы.

Избранная тема с необходимостью предполагает обращение к истории праздничного народного костюма, где головной убор выступал органичной составляющей костюмного ансамбля, выполняя определенные знаковые функции. Особый интерес в этом плане представляют работы, посвященные истории народного костюма, -B.C. Воронова, Н.М. Калашниковой, Г.С. Масловой, М.А. Некрасовой, C.B. Жарниковой, Н.И. Лебедевой, B.C. Зеленчука, Т.Н. Золотовой, J1.B. Ефимовой, С.П. Исенко и др.

Серьезное значение имел труд Т.С. Семеновой «Народное искусство и его проблемы», где предложено понимание народного праздничного костюма как носителя общего символического смысла, освященного традицией.

Материал, посвященный непосредственно головным уборам (и, прежде всего, платкам), представлен в работах М. Забылина, Д.К. Зеленина, Н.И. Гаген-Торн, А.Д. Коновалова, Н.П. Работновой, М.Е. Шереметьевой. Вопрос использования платков в праздничных и обрядовых действиях обстоятельно освещен в работах М.Н. Мерцаловой «Поэзия народного костюма» и Г.С. Масловой «Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX - начала XX вв.»

Рассматривая процесс происхождения и ассимиляции шали в русской культуре, мы имеем возможность опираться на интересные и глубоко информативные исследовательские материалы P.M. Кирсановой, посвященные русскому быту и костюму XVIII - XIX вв. Знаменательно, что P.M. Кирсанова объединяет здесь термины «платок» и «шаль» в один сложный термин «платок-шаль», что позволяет значительно точнее понять особенности художественной практики русской шали в этот период.

трудов и в периодической печати. Это публикации A.B. Быкова, Е.Ю. Моисеенко, Л.Н. Молотовой, С. Павловой, П. Пономарева, H.H. Сосниной, И.И. Шангиной и др. В данном блоке особо следует отметить публикации B.JI. Янченко «Набивные платки и шали в русском народном костюме первой половины XIX века» (1936 г.), Г.А. Сургановой «Русские платки и шали в городском женском костюме XIX века» (1972 г.).

При изучении вопроса об основных центрах производства шалей основную помощь оказали труды Л.И. Якуниной, И.И. Когана, Ф.М. Державина, Ч.М. Иоксимовича. В частности, публикации Л.И. Якуниной позволяют проследить процесс развития основных центров производства тканых шалей; в публикациях И.И. Когана прослеживается история шелковых мануфактур первой половины

XVIII века; сведения о первых ситценабивных фабриках содержатся в публикациях H.H. Дмитриева.

Ценным источником изучения новаций и сохранения традиций в период наибольшего расцвета этого искусства (вторая половина XIX

- начало XX вв.), выступили материалы фондов Российского Этнографического музея, впервые введенные автором в научный оборот. Большую помощь оказали каталоги выставок, иллюстративные издания и альбомы, опубликованные материалы по атрибуции платков и шалей из собрания РЭМ, а также материалы ряда этнографических экспедиций, симпозиумов и конференций.

Накопленный исследовательский материал позволяет поставить новые задачи и обратиться к изучению искусства русской шали конца

XIX - начала XX вв. как к особому культурному и художественному явлению, возможно, сопоставимому по своей значимости с искусством русского лубка, рекламной вывески, которые давно закрепили за собой право на особое символическое звучание в культуре того периода.

Цели и задачи исследования:

- дать характеристику традиционному женскому головному убору как составной части ансамбля праздничного крестьянского костюма;

- выявить особенности бытования шали в русской праздничной культуре, показать специфику ее эволюции по сравнению с традиционным праздничным головным убором, а также с уборами полотенчатого типа;

- систематизировать материал о деятельности центров по производству русской шали, дать представление об особенностях

декоративного оформления и технологии изготовления русских шалей в XIX - начале XX вв.;

- проанализировать через контекст диалога крестьянской и городской культуры особенности художественной практики русской шали как атрибута праздничного женского костюма;

- показать семантическое и художественное значение шали в русской городской культуре конца XIX - первых десятилетий XX вв.

Объект исследования: искусство шали в русской праздничной культуре XVIII - начала XX вв.

Предмет исследования: русская шаль как атрибут праздничного женского костюма в контексте диалога крестьянской и городской культуры XIX - начала XX вв.

Методология и методика исследования определена выбором предмета исследования и основной целью работы. Систематизация и анализ материала продиктованы характером исторического и теоретического изучения избранного объекта и выстроены на базе использования искусствоведческого, конкретно-исторического, а также культурно-семиотического подхода.

Методологической основой стали отечественные исследования, трактующие практику городского народного искусства как один из исторических истоков современных культурных процессов (P.M. Кирсанова, Н.М. Калашникова, Г.С. Маслова, М.А. Некрасова), а также труды, где изучение данного предмета исследования осуществлялось через культурно-исторический контекст (Т.С. Семенова, B.C. Воронов, Г.А. Сурганова).

Методика работы определялась задачами изучения и систематизации эмпирического материала, в том числе сведений о деятельности центров, где осуществлялось производство русских шалей, а также визуального материала из фондов Этнографического музея Санкт-Петербурга.

Научная новизна исследования:

- впервые осуществлено комплексное изучение искусства шали как явления русской культуры XIX - начала XX вв.;

- с целью определения характерных особенностей искусства русской шали проанализированы традиционные крестьянские праздничные головные уборы, показана их особая символическая и декоративная роль в ансамбле женского костюма;

- в соответствии с целями и задачами исследования предпринята попытка систематизации материала, посвященного деятельности

основных русских центров по производству шалей; на этой основе осуществлен анализ их роли в организации технологии изготовления и декоративного оформления русских шалей обозначенного периода;

- впервые шаль как атрибут праздничного женского костюма всесторонне анализируется через контекст диалога крестьянской и праздничной культуры России XIX - начала XX вв.;

- впервые в научный оборот введен визуальный материал из музейных фондов Санкт-Петербурга, посвященный искусству русской шали.

Практическая значимость исследования.

Материалы диссертационного исследования могут пополнить разделы вузовских учебных программ, посвященных развитию отечественного декоративно-прикладного искусства в XVIII - начале XX вв., а также могут быть использованы при чтении спецкурсов по истории русского народного костюмного ансамбля.

Основные положения и выводы будут полезны в вузовской практике при написании соответствующих разделов методических рекомендаций и пособий.

Кроме того, материалы диссертации могут стать базовыми как для дальнейшего изучения истории русского головного убора, так и для формирования представлений об отечественной художественной практике, сложившейся в новой городской культуре России на рубеже XIX - XX вв.

Апробация результатов исследования.

Основные положения диссертации нашли отражение в ряде научных публикаций, а также в докладах и сообщениях на международных и городских научно-практических конференциях.

Диссертация была заслушана и обсуждена на заседании кафедры «Искусствоведение и культурология», а также на научном семинаре преподавателей и аспирантов Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии.

Выводы и материалы диссертации использованы в процессе подготовки и проведения занятий и консультаций со студентами искусствоведческого отделения Санкт-Петербургской

государственной художественно-промышленной академии, а также в профессиональной деятельности автора.

На защиту выносятся следующие положения:

- в исторический период формирования новаций русской городской культуры и поиска их единства с традициями крестьянской культуры

искусство шали обрело широкую востребованность и новую культурную значимость;

- эволюция искусства шали в русской праздничной культуре имеет особую судьбу по сравнению с традиционными головными уборами крестьянского костюмного комплекса;

- декоративное оформление и технология изготовления русских шалей XIX - первых десятилетий XX вв. тесно связаны с особенностями деятельности русских производственных центров и свидетельствуют о качественно новых процессах в художественной практике этого периода;

- на рубеже XIX - XX веков русская шаль выступила как знак светского городского праздника, имеющего свое содержание и вырабатывающего новые художественные традиции;

- изучение искусства русской шали открывает еще одну страницу отечественной истории, поскольку историко-документальная и художественная ценность этого атрибута праздничной женской одежды не менее значительна, чем ценность других знаковых художественных явлений обозначенного периода.

Структура работы определена поставленными задачами. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка основной использованной литературы, иллюстративного приложения и терминологического словаря.

Основное содержание работы.

Во введении обосновываются актуальность и новизна темы диссертационного исследования, рассматривается степень ее разработанности в отечественном искусствознании; формулируются объект, предмет, цели и задачи работы, а также положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Женский головной убор в ансамбле праздничного крестьянского костюма» осуществляется исторический экскурс, который позволяет показать роль и значение головных уборов, выполнявших в ансамбле женского крестьянского костюма особую символическую и декоративную роль.

В первом параграфе «Народный костюм как обрядовый праздничный комплекс» отмечается, что праздничная народная культура с неповторимым многообразием умела раскрыть характерные черты каждой эпохи, страны, нации. В праздничном действии (как и в любом праздничном обряде) большое значение

приобретала одежда. В обиходе у русской женщины были как будничный, так и праздничный вариант костюма. Каждый из них имел определенный символический строй в зависимости от того, какую веху в своем жизненном пути проходила женщина, какое место она занимала в общепризнанном миропорядке. Эта символика выступала главным началом, определяющим пластические и художественные решения женского крестьянского костюма.

Подчеркивается, что для ансамбля народного праздничного костюма особо важной была не только соподчиненность, но и самостоятельность всех составляющих. В каждом регионе и даже в отдельной местности сложился свой, веками проверенный обычай носить, например, определенную рубашку с сарафаном и надевать к нему соответствующий головной убор, который непременно выполнял в костюмном ансамбле определенные семантические задачи. При этом все составляющие такого ансамбля входили в особую знаковую систему, свидетельствующую об особой причастности коллективного человека к окружающему миру. Главное состояло в том, что если повседневная одежда означала статус владельца, его принадлежность к определенной социальной группе и т.д., то праздничный комплекс заключал в себе символику более высокого порядка. Здесь кодировались глубинные смыслы народной культуры, освященные многовековой традицией.

Во втором параграфе «Целесообразность и декоративность как определяющие начала крестьянского праздничного костюма» отмечается, что традиционная одежда сохраняла свои устойчивые формы вплоть до начала XX века. Крестьянский костюм сконцентрировал наиболее типичные черты древнерусского костюма - крой, приемы декора, способ ношения и многое другое. Обширность территории расселения, замкнутость отдельных мест, различное природное окружение и сырье, характер обычаев и условий существования были причиной возникновения многообразнейших вариантов одежды.

Трудно говорить о художественном строе русского народного женского костюма в целом, а тем более о праздничном костюме в связи с большим многообразием его вариантов и типов. Вместе с тем очевидны некоторые общие черты, рождающие сходный образ в одежде различных комплексов.

Исследователи народного костюма обычно отмечают, что преобладание туникообразных и широких прямых распашных одежд

свидетельствует о стремлении к созданию цельного и чрезвычайно простого по рисунку силуэта, где живые формы человеческого тела не выявляются, а подчиняются идее замкнутого в себе объема, статике неподвижного образа; геометризация проходит как основной принцип в праздничных костюмных ансамблях самых различных стран.

Если будничная одежда все же могла следовать пластике человеческого тела, то праздничный костюм максимально обострял приблизительность такого соотнесения. Эта особенность рождала целесообразную красоту «в пределах самого народного искусства». Различия между будничной и праздничной одеждой существовали не только в крое или в выборе основных ее частей, но и в праздничных дополнениях: большое значение, например, имел головной убор, сильно акцентирующий лицо. Конструкция костюма вместе с декоративным украшением, как правило, достигала той завершенности, которая органично согласовывалась с изначально заданной целесообразностью.

В диссертации на основании обзора декоративных составляющих праздничного женского костюма показано, что любой декор (и, прежде всего, орнаментальный) всегда отвечал назначению костюма, следовал его пропорциям, ритму, членениям, создавая тем самым особый композиционно-пластический строй. Соподчиненность всех составляющих костюмного ансамбля объединялась с их определенной самостоятельностью, в этом контексте головной убор всегда характеризовался своим традиционным барельефом и своим уникальным декором.

В третьем параграфе «Головной убор в ансамбле женского крестьянского костюма» сначала отмечается, что праздничный костюм, подчиняющийся особым отношениям, был всегда регламентирован традицией. Так, костюмный комплекс крестьянок в XIX веке, как правило, венчался «кокошником» - принадлежностью замужней женщины. Это был самый распространенный головной убор на жесткой основе, характерный для большинства территории России. Бытовавшие на всех северорусских и центральных регионах, а также на территории Сибири и русского Поволжья, они обладали ярко выраженными местными чертами, которые проявлялись в цветовой гамме, покрое, характере украшений. Другой тип праздничного девичьего убора - «венцы». Они имели несколько форм. Главное их различие заключалось в том, что одни были

сплошными, твердыми, а другие - прорезными, гибкими. Твердые венцы в виде подковы обрамляли лицо, подобно нимбу. Но самым торжественным из всех девичьих уборов была «коруна» - твердый венец в виде выпуклого обруча с прорезным узором. Коруна была исключительно ритуальным убором, который невеста надевала один раз в жизни, в день свадьбы.

Редкое красочное явление представляет собой праздничный наряд молодых женщин Рязанской, Калужской, Тульской и особенно Орловской губерний. С поневным комплексом здесь надевался один из самых древних и распространенных женских головных уборов -«сорока», который состоял из нескольких деталей: он имел вышитый налобник и бисерную поднизь. Сзади прикреплялся «позатылень»; это была самая значительная по размеру деталь головного убор, украшенная орнаментом (позатылень спускался на шею, плечи, спину).

В диссертации подчеркивается, что пластика праздничного головного убора, как и в целом костюмного ансамбля, содержала ту же «барельефность». Простота конструкции повторялась в головном уборе через систему частично закрывающих друг друга, крепящихся на твердой основе элементов, но ощущение декоративного богатства создавалось (как и в костюме) через отделку, через многодетальность, перенасыщенность убора всеми возможными материалами и приемами рукоделия.

Далее в диссертации рассматривается проблема декоративности как выражения обрядового значения головного убора. В праздничном костюме сложилось особое многообразие приемов для проявления целостности всего ансамбля. Соответственно, насыщенность знаковым смыслом диктовала праздничному головному убору свою особую «структуру». H.A. Некрасова справедливо замечает, что орнаментация головных уборов надолго удерживала магические символы. Поэтому неслучайно, например, форма кокошника в виде месяца или солнца могла завершать ансамбль костюма точно так же, как световые символы увенчивали дом.

Главный вывод состоит в том, что головной убор был вполне самостоятелен по отношению к другим составляющим костюма, он заключал в себе особый микрокосм, «подкрепленный» соответствующей конструкцией, декором и обрядовым значением. Однако, претендуя на самостоятельную значимость, головной убор в

то же время всегда выступал как зрительное и логичное завершение ансамбля праздничного женского костюма.

Вторую главу «Искусство шали в русской культуре XVIII -

XIX веков» открывает параграф «Из истории головного убора полотенчатого типа». Здесь отмечается, что если перечисленные ранее головные уборы, как правило, повторяли «барельефность» костюмного комплекса, то для уборов полотенчатого типа было характерно стремление к облеганию форм человеческого тела. Именно через их эволюцию точнее видится позиционирование шали как одного из главных атрибутов в праздничном женском костюме

XX века.

Как известно, одним из самых древних головных уборов у восточных славян было «полотенце», которое могло выступать и как самостоятельный головной убор, и как часть другого - более сложного убора. И в Древней, и в Средневековой Руси, и в XIX веке полотенце выступало непременной составляющей многих женских головных уборов. В качестве же самостоятельного девичьего и женского убора полотенце в русской деревне выступало редко. Девушки сворачивали его в узкую ленту и укладывали на лоб, завязывая на затылке, а замужние женщины носили полотенчатый головной убор всегда с повойником (своеобразный род чепца). Полотенце могло также выступать наружной частью сложного головного убора типа сороки.

Наряду с полотенцем использовался и более простой в употреблении убор - платок — представлявший собой квадратное или приближающееся к квадрату полотнище ткани. (Как головной убор платок обозначил себя, вероятно, в XVIII веке, вытеснив так называемые «убрусы»). Платок мог быть составной частью девичьего и женского головного убора, самостоятельным головным убором, а также шейным украшением женщин и мужчин.

В работе еще раз подчеркивается следующий важный момент: полотенце, выступавшее как часть сложных головных уборов, употреблялось значительно чаще, чем полотенце в роли самостоятельного убора. Последний был распространен на довольно ограниченной территории - в Смоленской губернии, западных уездах Орловской, местами в Тульской и Тверской губерниях. При этом, если убор полотенчатого типа и выполнял самостоятельную функцию, то обретал довольно сложные формы. В этой связи Т.С. Семенова точно замечает, что головной убор, вплотную облегающий

голову и прилегающий к лицу, - явление более позднее и, как правило, разрушающее полноту гармонии народной праздничной одежды.

Символика крестьянского костюма требовала своей особой пластической структуры, именно поэтому такие головные уборы, как кокошник или коруна, отличаясь от уборов полотенчатого типа сложностью конструкции, обладали несравненно большим правом органично вступать в цветоп ласти ческое целое праздничного крестьянского ансамбля.

Во втором параграфе «Шаль как атрибут женского костюмного комплекса» обращается внимание на то, что аналогичной функцией «облегания» тела умела обладать и шаль, которая, как и платок, имела аналогичные способы изготовления и ношения и в определенной мере продолжила судьбу полотенчатых головных уборов. Более того, многие исследователи народного костюма объединяют платок и шаль одним понятием - «платок-шаль». Не случайно наиболее распространенное определение шали, как правило, следующее: это квадратный или прямоугольный платок очень большого размера из разнообразных тканей. Однако в предшествующий исторический период шаль и платок имели разные функции и разное назначение. Как известно, шаль начала ввозиться в Европу, в частности, в Англию, из индийских колоний в XVIII веке. В России шаль появилась в конце XVIII века; на портретах этого времени она присутствует довольно часто, поскольку подобная цветная драпировка удачно украшала светлый наряд аристократки. P.M. Кирсанова отмечает, что в это время, то есть до конца 1820-х годов, редкая аристократка обходилась без шали, выступавшей непременным аксессуаром праздничной одежды.

Основная функция, с которой шаль пришла в Россию, не была идентична функции платка как головного убора, шаль могла быть накинута на плечи, перекинута через руку и т.д. Именно эти функции наряду с другими во многом определили ее вхождение в русскую культуру не через крестьянский, а через светский, аристократический костюм.

В третьем параграфе «Эволюция бытования шали в русской праздничной культуре» анализируется культурная ситуация, определившая изменения функций и декоративного оформления шалей на русской почве.

Обращаясь к 30-м годам XIX века, P.M. Кирсанова объединяет термины «платок» и «шаль» в один сложный термин, который адресуется уже не к аристократическому, а к купеческому быту, и в связи с этим отмечает, что купчихи опустили головные платки на плечи. Давняя традиция ношения головного платка, характерная для народного костюма, была более близка купеческой среде, нежели аристократической, и во многом определила

многофункциональность и «сближение» платка и шали. Новой моде, утверждавшейся в купеческом быту, более подходили квадратные шали, которыми удобно было покрывать плечи. Поэтому главное состояло именно в способе ношения этой модной тогда детали: если дворянки драпировались, то купчихи накрывались шалями, скрывая по традиции пластику тела.

Способ ношения шали, предпочитавшийся женщинами купеческого сословия, стал тем связующим звеном, которое проложило дорогу к бытованию шали в городской культуре. В купеческих костюмах шали стали надеваться так, что орнаментированные их части (каймы) располагались на тех же местах фигуры, что и тканые или вышитые узоры на крестьянских праздничных рубашках (на плечах, на манжетах). Все это, скорее всего, шло от народной традиции располагать орнамент в наиболее выигрышном для обозрения месте.

Если кратко охарактеризовать эволюцию шали в русской культуре, то она может быть представлена следующим образом. Свое «шествие» на русской почве шаль начала не в народной, а в аристократической культуре, где исполняла свою исконную функцию ношения не на голове, а на плечах, часто выступая и в роли драпировки, дополнявшей ансамбль праздничного костюма аристократки. Далее через купеческий быт шаль приняла на себя также и функции платка (ношение на голове), и уже в городской культуре в конце XIX - начале XX вв. она обрела возможность превращения в «платок-шаль».

В четвертом параграфе «Основные русские центры производства шали» рассматривается искусство шали через контекст развития тех производств, которые сначала отчасти, а затем и в качестве основного вида деятельности занимались производством шалей. Первой шелкоткацкой фабрикой, основанной в Москве по царскому указу, считается фабрика Алексея Милютина, возникшая в 1714 г. Во второй половине XVIII века шелкоткацкие фабрики

возникают в Ярославле, Вологде, Астрахани, Петербурге, но основным центром шелкоткацкой промышленности остается Москва. Уже сама по себе потребность в развитии текстильного производства свидетельствовала о запросах на эту продукцию, в том числе на платки и шали.

Массовый характер выработка шалей приобрела во второй половине XIX века. В работе отмечается, что развитие производства и эволюция художественных качеств шали этого периода изучены пока недостаточно. В литературе, посвященной этой теме, нет конкретной датировки основания первой фабрики тканых шалей, но, тем не менее, наиболее ранние сведения указывают на работу в Нижегородской губернии шалевой мануфактуры коллежской асессорши H.A. Мерлиной. Практически одновременно свою фабрику в Воронежской губернии открыла помещица В.А. Елисеева. На собственные средства она основала шалевую фабрику, где впервые в России русские крепостные крестьянки стали ткать кашемировые шали. Первые вытканные шали были простыми копиями «кашмирских», с восточным рисунком и колоритом. Постепенно рисунок шали перестраивается с индийского на «более русский». В орнамент рисунка проникают русские линии, мотивы, композиции и особый, присущий только воронежскому краю, колорит.

Развитие промышленного производства в России в 30-40-х годах XIX века позволило значительно удешевить производство дорогих тканей, платков и шалей. Это послужило причиной того, что к середине столетия деятельность крепостных мастерских практически прекратилась, не выдержав конкуренции с более доступной продукцией фабричного производства. Одной из самых крупных фабрик конца XIX - начала XX вв. стала Трехгорная мануфактура, основанная в 1799 году В.Й. Прохоровым и Ф.И. Резановым; в ее продукции платки и шали занимали значительное место (здесь выпускалось до сорока их видов). Одной из особенностей стало то, что с момента основания мануфактуры вплоть до начала XX века преимущественным здесь было ручное производство. В основном платки выпускались светлофонными, в их орнаменте листья, причудливо соединяясь, превращались в букеты, корзины цветов, сердцеобразные мотивы. На большинстве изделий, как правило, использовалось «классическое» размещение орнамента: широкая, с пышной цветной гирляндой кайма, большой средник с ритмически уравновешенными букетами и веточками, создающими ощущение

статичности узора. В работе подчеркивается, что мануфактура все время оставалась чисто русской фабрикой с русскими колористами и мастерами.

Весьма значимой для текстильной промышленности стала Павловопосадская платочная мануфактура. Она специализировалась на производстве набивных платков и шалей из шерсти, которое ведет свое начало с конца XVIII века. Несмотря на приобретение перротины, в течение всего XIX века набойка шалей производилась здесь только вручную.

Исследователи отмечают, что фабриканты нередко заимствовали наиболее ходовые рисунки текстильных изделий друг у друга, что было не так уж сложно сделать, поскольку на всех крупных производствах выпускались специально подобранные альбомы с пронумерованными образцами. Так, одни платки с клеймом мануфактуры С. Посылина близки «глинистым» платкам Прохоровской мануфактуры; другие - «кубовым», с мелким цветочным орнаментом мануфактуры П. Зубкова; третьи, «с огуречными» мотивами - мануфактуры братьев Рубачевых.

Таким образом, изучение деятельности русских центров производства шали позволяет проследить не только эволюцию ее художественной практики, но и убедительно свидетельствует о том, что в системе формирующейся русской городской культуры этот атрибут женского костюмного комплекса стал доминировать.

В третьей главе «Шаль как атрибут праздничного женского костюма в контексте диалога крестьянской и городской культуры России (XIX - начало XX вв.) рассматривается широкий диапазон возможностей шали, изучается ее знаковая функция, приобретенная в развивающейся городской культуре.

В первом параграфе «Новое соотношение конструктивного и декоративного начала в народном женском костюме» отмечается, что в пореформенный период общественный быт русских крестьян определялся двумя факторами - общиной как исторически сложившимся социальным организмом и развивавшимися капиталистическими отношениями, которые разрушали патриархальные традиции. В результате миграции отдельных групп населения, взаимодействия их с соседями и т.д. происходило образование смешанных типов костюмных комплексов. Так, во многих селах Рязанской губернии пожилые женщины ходили в поневах, молодые - в прямых сарафанах и рубахах с ситцевыми

рукавами, а девушки, побывавшие на фабриках, приезжали домой в «парочках», то есть в юбках с кофтами.

Как в составе, так и в использовании декоративных материалов в народной одежде этого периода прослеживалось и имуществ;енное расслоение. В середине XIX века это выражалось не столько в покрое и типе одежды, сколько в качестве тканей, в употреблении головных уборов, ценных украшений и т.д. Имущественное расслоение деревни очень наглядно проявлялось в организации праздничных гуляний, в обычаях общественных смотрин невест и прочем. В работе подчеркивается, что праздничный женский комплекс символизировал своими превращениями общие культурные изменения. Уже по покрою праздничного костюма можно было определить социальный и имущественный статус владельца. К концу XIX века традиционное бытование декоративного начала в праздничном женском костюме изменяется коренным образом. Новые конструктивные решения «опрокидывают» многовековые традиции декоративного украшения и, прежде всего, традиции орнамента. Как отмечает Н.М. Калашникова, включение в состав традиционного костюма отдельных элементов или предметов одежды, характерных для европейского общества, достигло своей кульминации в конце XIX -начале XX вв.

Что же касается представителей мещанского сословия, то уже во второй половине XIX века они использовали покрои, близкие к национальным исключительно в верхней одежде (шубы, салопы) и в головных уборах. С начала второй половины XIX века в результате развития и роста промышленности происходит хотя и медленная, но вполне ощутимая демократизация городского костюма. В женском костюме этого периода шали начинают играть все более существенную роль.

Во втором параграфе «Платок в ансамбле женского костюма второй половины XIX - начала XX веков» показано, что быстро меняющаяся пластика городского костюма, диктовавшая первенство собственно пластического соотношения между человеческим телом и надетой на него одеждой, постепенно расставляла новые акценты. Если раньше платок, дополняя барельефность и геометрию традиционного костюма, мог укладываться на голове сложно, многослойно, то теперь он обретал все большую самостоятельность, стремился облегать голову.

В конце XIX - начале XX вв. платок становится ведущим головным убором во многих русских селах и деревнях европейской части России, Сибири, Алтая, часто заменяя собой все другие виды головных уборов. В это время установились разнообразные способы повязывания платка. Русские крестьянки обычно складывали платок с угла на угол и надевали его на голову таким образом, чтобы прикрыть всю голову, а иногда и часть лба. В некоторых русских деревнях платки надевались иначе: квадратный платок складывался по прямой, а не по диагональной линии, превращаясь в длинное покрывало, аналогичное старинному убрусу, полотенцу. В будние дни женщины прикрывали голову «простыми» платками, т.е. хлопчатобумажными, однотонными или белыми, клетчатыми, холщовыми. В праздничные дни они предпочитали платки ярких расцветок, с нарядными кистями, бахромой. В каждой волости, уезде, губернии отдавалось предпочтение тем или иным платкам. Так, например, в Каргопольском уезде Олонецкой губернии большой популярностью пользовались платки из коленкора, вышитые на углу цветочным узором золотой нитью. В центральной России - парчовые платки, в южной России - платки из тонкой шерсти, украшенные цветочным орнаментом.

Часто женщины и девушки накидывали платок на плечи. Иногда на плечи накладывалось до десяти шелковых или тонких кашемировых платков, сложенных углом; два передних конца свисали по груди и закладывались за лямки сарафана. В работе показано, что новые функции платков в ансамбле женского костюма определились в диалоге крестьянской и городской культуры. Платки в определенной степени сконцентрировали в своей новой практике особенности этого диалога. Но еще более демонстративно об этом возвестили изменения в декоре и функциях шали.

В третьем параграфе «Шаль в ансамбле крестьянского и городского женского костюма (декоративность и многофункциональность)» подчеркивается, что изменения в функциях и декоре русских платков осуществлялись параллельно с аналогичными изменениями в практике русской шали, которая стала не менее ярким показателем новых культурных процессов.

Отмечается, что в отечественном искусствознании пока нет уточненной терминологии относительно «объединенного» типа головного убора, где платок и шаль встретились и обрели возможность дополнять или заменять друг друга: если шаль могла

покрывать голову, то платок мог выполнять роль драпировки, накинутой на руку. Кроме того, они часто соединялись в едином «платке-шали». Так, ситцевые платки-шали к концу XIX века широко распространились в простонародной среде, они дольше всего жили в крестьянских домах, где в одних случаях дополнили, а в других заменили старинные кички, сороки, кокошники, превратившись в органичную часть традиционного женского костюма. Из материалов, обнаруженных в РЭМ, можно понять некоторые способы ношения и использования головных платков-шалей: они могли повязываться вокруг головы так, что оставшиеся небольшие концы напоминали рожки; или надевались на шею так, что концы пропускались под лямки сарафана.

Многослойные одежды, увенчанные сложными головными уборами, стали уходить в прошлое. «Парочка» из легкого ситца с пышной юбкой и приталенной кофтой, дополненная накинутым на плечи платком-шалью яркого цвета, становится одной из самых распространенных форм народного костюма. Умение создать настроение праздничности яркостью нарядов, контрастно сочетающихся друг с другом, - отличительная черта русской народной одежды конца XIX - начала XX вв. Фабричный платок-шаль стал играть в народной культуре почти такую же роль, как ранее старинный головной убор.

В работе подчеркивается, что крестьянский наряд отличался в это время от одежды горожанок большей яркостью красок. Для женского городского костюма была характерна скромная расцветка, поэтому и здесь шали выполняли важную роль: тонкие по цветовому решению или яркие (с необыкновенным разнообразием орнаментальных мотивов), они дополняли и обогащали сдержанную цветовую гамму женкой одежды горожанок.

Платья и блузки с юбками, сшитые по моде, стали неотъемлемой частью гардероба работающей городской женщины. В свою очередь, праздничное платье подразделялось на самое нарядное, предназначенное для особо торжественных случаев, и платье воскресное, предназначенное для похода в гости, на гулянье и т.д. Но даже в случае перегруженности отделкой к таким платьям добавлялись шаль или шарф. В это время большим спросом пользовались полушерстяные или хлопчатобумажные шали и платки-шали, которые расходились в основном в средних и низших слоях населения. Более дорогие шелковые и шерстяные, как набивные, так

и тканые, раскупались представителями с более высоким общественным положением.

Таким образом, шали на рубеже XIX - XX веков завоевали прочное положение в костюме горожанок, купчих, крестьянок, превратившись в необходимое дополнение утреннего и вечернего, домашнего и парадного туалета.

В четвертом параграфе «Особенности технологии изготовления и орнаментации русской шали XIX - начала XX вв.» отмечается, что возросшая популярность шали в России обусловила появление огромного разнообразия ее вариантов. Наиболее распространенными стали тканые шали работы крепостных, фабричные тканые шали и набивные шали (которые делались в подражание тканым), а также ситцевые набивные шали, парчовые и шелковые.

Одним из наиболее трудоемких и дорогостоящих видов были тканые шали ручного изготовления, первоначально создававшиеся на мануфактурах с использованием крепостного труда. Несмотря на то, что в процессе производства этих шалей первостепенным было желание воспроизвести восточные, кашмирские шали, которые вошли в моду вместе с классическими платьями XVIII - начала XX вв., русские шали приобрели совершенно оригинальные черты как по материалу, так и в технике выполнения и в художественном оформлении.

Русские шали ручной работы начала XIX века заметно отличались от орнаментальных композиций восточных шалей, для которых была характерна большая заполненность узором. Традиционная композиция восточных орнаментальных форм «бобов» или «огурцов» сочеталась в русской шали с несвойственной восточному текстильному узору реалистичной трактовкой цветочных и растительных мотивов. Отличала русские шали от восточных и западных также и цветовая гамма; нежные, чистые, но очень насыщенные тона создавали мажорное звучание, отвечающее народным пристрастиям. И хотя восточное влияние на орнаментальные особенности прослеживается в измельченности растительных мотивов, в использовании формы «турецкого» боба, однако, во всех случаях, в том числе и при внесении в орнамент восточных элементов, доминирует реалистическая трактовка цветочных и растительных мотивов. Отличала русские шали от восточных и цветовая гамма: нежные, чистые, но очень насыщенные

тона создавали здесь мажорное звучание, отвечающее народным пристрастиям.

В XIX веке складываются основные композиционные приемы орнаментации парчовых и шелковых платков и шалей. Одним из наиболее распространенных видов композиции становится следующий: по полю платка в шахматном порядке располагались ветки с цветами или букеты. Чтобы сгладить такую четкую геометрию, бордюр или кайма делались особо пышными; углы, как правило, подчеркивались стилизованными, подчас фантазийными, букетами; по самому краю платка перед парчовой бахромой располагалась узкая полоска мелкого геометрического узора в виде ромбов, шестиугольников, меандра или вьющейся ленты.

Что же касается технологических особенностей, то одним из усовершенствований кашмирских шалей, сделанных на русских фабриках, было введение технологии двустороннего ткачества, то есть шали не имели изнанки. Отличие русских шалей заключалось в их ровной «лицевой» отделке обеих сторон при помощи сложного способа работы с незаметным закреплением окончаний цветных нитей утка.

В подражание тканым шалям со временем стали выпускаться набивные. Изначально сложные узоры тканых шалей до малейших подробностей копировались на набивные, что создавало особый эффект. Во второй половине XIX века наряду со ставшим уже традиционным «персидским» рисунком набивных шалей в большом количестве стали выпускаться шали с цветочным узором. Вначале художники, боясь отойти от установившейся схемы композиционного построения, лишь «вкомпоновывали» в основные контуры набивных шалей цветочные мотивы. Однако орнаментальное заполнение в пределах этой схемы уже выполнялось довольно свободно. Из композиции некоторых шалей исчезла кайма, а цветочный узор располагался свободно. Особенно много шалей с цветочным узором выполнялось, начиная со второй половины XIX века, на Павловопосадской фабрике. Павловские платки явились своеобразным откликом на драгоценные кашмирские шали. Набивные шали этой фабрики обычно имели звучный фон красного или черного цвета. Они отличались тщательной прорисовкой деталей и ярким насыщенным колоритом.

Несколько позднее дешевая хлопчатобумажная продукция, особенно головные платки-шали, выполнявшиеся на Трехгорной

мануфактуре, фабрике братьев Рубачевых, Посылина и других русских фабриках, позволила осуществить серию различных художественных экспериментов. В отличие от ткани с ее раппортным повторением узоров, плоскость платка-шали можно было трактовать как плоскость картины. Поверхность платка, в таком рассмотрении, давала возможность соединять элементы изобразительного искусства с орнаментом. В начале XX века стало выпускаться большое количество платков и платков-шалей с изображением церквей, памятников и даже батальных сцен.

В диссертации осуществляется подробный обзор деятельности русских центров производства шали, рассматриваются новации в ее изготовлении и в этом контексте анализируются ее декоративные особенности. На основе изучения конкретного исторического материала делается вывод, что в целом шалям XIX - начала XX вв., как и тканям этого периода, была присуща богата, разнообразна палитра. Заменив на новом историческом этапе многодельный головной убор, шаль обрела новые функции и предложила новые конструктивные и художественные решения.

В пятом параграфе «Художественное и семантическое значение шали в русской культуре конца XIX - начала XX веков» отмечается, что русский город, сложившийся к XIX веку как новая социально-экономическая и общественная структура сформировал и свою культурную систему. Его жители представляли собой динамичные, довольно пестрые по своему социальному составу круги, включавшие осевших в городе оброчных крестьян, ремесленников, разночинцев, мелких торговцев и т.д. - всех тех, кто вошел в так называемое мещанское сословие. В городе с его динамичностью уклада жизни городское народное искусство нарушило патриархальную замкнутость крестьянского искусства, стало значительно более восприимчивым к новизне с ее стремлением к нарушению традиций. Повседневная одежда получила особый и по-своему ведущий статус в городской культуре (в отличие от крестьянской культуры, где значительность праздничного костюма была бесспорной).

В работе подчеркивается, что если в крестьянской культуре функции праздничного и будничного костюмного комплексов были резко разграничены, то в городской культуре они сблизились. Именно в этот исторический момент искусство шали получило необычайно активное развитие: многочисленность центров по ее

производству, технологические новшества в процессе ее создания, богатство декоративного оформления - все это свидетельствовало о том, что в условиях нового уклада жизни шаль стала особо значимым атрибутом в ансамбле женского костюма. В этом контексте шаль обрела новую символику, отличную от той, с которой она вошла в русский аристократический костюм. В связи с этим в работе отмечается, что в самой природе шали была заложена характерная способность: в одних случаях дополнять ансамбль повседневного костюма, в других - завершать роскошь праздничного. Это засвидетельствовали уже портреты середины XIX века, где праздничные наряды сменились повседневными, но шаль сопровождала и их. Подобная способность проявлялась и в декоре, который мог быть составлен как из реалистических, так и из орнаментальных мотивов.

Несмотря на свое многофункциональное назначение, когда шаль могла быть атрибутом как праздничных, так и будничных одежд, выступать через свой декор как в контраст с одеждой, так и в единстве с ней, стремиться к облеганию тела и одновременно скрывать его, все же в процессе диалога крестьянской и городской культуры шаль вошла в городскую среду, прежде всего как символ праздника: в воскресные дни популярны были бумажные платки-шали, завязанные концами назад, в праздники - шелковые платки-шали, украшенные богатым декором. Если традиционное значение крестьянского головного убора подкреплялось конструкцией, его соподчиненностью в ансамбле костюма, то семантика свободно падающей или следующей за пластикой тела шали свидетельствовала о сложении совсем иной праздничной культуры, созвучной новым формам городского уклада жизни.

В заключении формулируются основные выводы и положения, отмечается что

эволюция праздничных головных уборов, выступающих как неотъемлемый атрибут ансамбля народного женского костюма, прошла в XVIII - начале XX веков путь от доминирования «барельефности», «сокрытия» пластики тела до приоритета «облегающих», следующих пластике тела головных уборов - прежде всего, платка и шали;

новая роль в городской культуре рубежа XIX - начала XX веков определила развитие центров по ее производству,

осуществивших в процессе ее создания целый ряд технологических и художественных экспериментов;

богатство декоративных возможностей, позволившее по-новому озвучить искусство русской шали, обрело особую символическую значимость в праздничной городской культуре второй половины XIX - первых десятилетий XX веков;

новый ракурс рассмотрения исторической эволюции шали в русской культуре XIX - начала XX веков позволяет утверждать, что культурная ценность этого художественного явления не менее значительна, чем ценность других знаковых художественных явлений этого периода.

Основные положения диссертации отражены в следующих

публикациях:

1. Скворцова И.В. Головной убор в ансамбле русского праздничного крестьянского костюма.// Научный журнал. Общественные и гуманитарные науки.// Известия РГПУ им. А.И. Герцена. Аспирантские тетради. - СПб., № 32(70), 2008. -С. 313-316. (0,8 п л.)

2. Скворцова И.В. Праздничный костюм в городской культуре России XIX - XX вв. Теоретические и практические проблемы. Лекция к учебному курсу «Русское декоративно-прикладное искусство». СПбГХПА им. А.Л. Штиглица, 2007 24 с. (1 п.л.)

3. Скворцова И.В. Шаль в русской городской культуре конца XIX начала XX веков. //Вопросы искусствознания и культурологии. По материалам научного симпозиума Российской Академии Естественных наук. Секция «Философия культуры». Санкт-Петербург, 31.1.2006. - СПб.: Астерион, 2008. - 139-142 (0,4 п.л.)

4. Скворцова И.В. Об искусстве набойки в истории русского текстиля. // Вопросы искусствознания и культурологии. По материалам научного симпозиума Российской Академии Естественных наук. Секция «Философия культуры». Санкт-Петербург, 31.1.2006. - СПб.: Астерион, 2008. - 164-170 (0,4 п.л.)

5. Скворцова И.В. Русская шпалера в художественной культуре XVIII века (к постановке вопроса).// Вопросы искусствознания и культурологии. По материалам научного симпозиума Российской

Академии Естественных наук. Секция «Философия культуры». Санкт-Петербург, 21.IV. 2005 - СПб.: Астерион, 2008. - С. 87- 92. (0,4 п.л.)

6. Скворцова И.В. Шаль в русском женском городском костюме XIX - начала XX вв.: особенности технологии и орнаментации. // Сборник научных трудов преподавателей и аспирантов СПбГХПА им. А.Л. Штиглица за 2007-2008 гг. - СПб., 2009. - (в печати)

7. Скворцова И.В. Русский народный костюм в городской культуре России XIX - XX вв. // Вопросы искусствознания и культурологии. По материалам международной научно-практической конференции. Диалог культур. История и современность. Берлин 25.03.2008. - СПб, 2009 - (0,4 п.л., в печати)

Подписано в печать 22.01.2009.Формат 60x84 1/16. Бумага офсетная Печ. л. 4,0 Тираж 100 экз. Заказ № 98

Отпечатано в типографии РТП ЛГУ 197136, Санкт-Петербург, Чкаловский пр. 25а

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата искусствоведения Скворцова, Ирина Вячеславовна

Введение.

Глава 1. Женский головной убор в ансамбле праздничного крестьянского костюма

1.1 Народный костюм как обрядовый праздничный комплекс.

1.2 Целесообразность и декоративность как определяющие начала женского народного костюма.

1.3 Головной убор в ансамбле женского костюма:.

- головной убор - составная часть костюмного комплекса

- декоративность - выражение обрядового значения головного убора

Глава 2. Шаль в русской культуре XVIII- XIX веков

2.1 Из истории головного убора полотенчатого типа.

2.2 Шаль в ансамбле женского костюмного комплекса.

2.3 Эволюция бытования шали в русской праздничной культуре.

2.4 Основные русские центры производства:.

-возникновение шелкоткацкой промышленности

-развитие и деятельность производственных центров

Глава 3. Шаль как атрибут праздничного женского костюма в контексте диалога крестьянской и городской культуры (XIX — начало XX века)

3.1 Новое соотношение конструктивного и декоративного начала в народном женском костюме.

3.2 Платок в ансамбле женского костюма второй половины XIX - начала XX века.

3.3 Шаль в ансамбле крестьянского и городского женского костюма (декоративность и многофункциональность).

3.4 Особенности декоративного оформления и технологии изготовления русской шали в XIX - первых десятилетий XX века.

3.5 Художественное и семантическое значение шали в русской культуре конца XIX - начала XX веков.

Введение диссертации2009 год, автореферат по искусствоведению, Скворцова, Ирина Вячеславовна

В российской городской среде XIX - начала XX веков сформировались и утвердились новые культурные запросы и ценностные ориентации, эстетические вкусы и художественные предпочтения. Сегодня уже несомненна как историко-документальная, так и художественная ценность живописного и графического лубка, живописной вывески, сценографии фольклорного театра того времени. Исследования этого пласта отечественной художественной культуры доказали его значимость для современности.

В исторический период формирования новации русской городской культуры и их союза с фольклорными традициями искусство шали стало не менее значительным и получило широкую востребованность. Однако эта практика имела свои особенности: многочисленность русских центров, производивших шали, технологические новшества в процессе их создания, активный поиск новых выразительных средств и художественной образности свидетельствовали о значимости шали как необходимого праздничного атрибута в ансамбле женского городского костюма, о ее особой культурной символике. Между тем фундаментальных и конкретных исследований этого сложного и многосоставного явления народной культуры, которое сложилось в условиях дореволюционного русского города, сегодня практически нет.

В исторический период формирования новации русской городской культуры и поиска их единства с традициями крестьянской культуры искусство шали обрело широкую востребованность и новую культурную значимость. Эволюция искусства шали в русской праздничной культуре имеет особую судьбу по сравнению с традиционными головными уборами крестьянского костюмного комплекса. Декоративное оформление и технология изготовления русских шалей XIX — первых десятилетий XX века тесно связаны с особенностями деятельности русских производственных центров и свидетельствуют о качественно новых процессах в художественной практике этого периода.

На рубеже XIX - XX веков русская шаль выступила как знак светского городского праздника, имеющего свое содержание и вырабатывающего новые художественные традиции. Изучение этого тонкого искусства открывает еще одну страницу отечественной истории, поскольку историко-документальная и художественная ценность этого атрибута праздничной женской одежды не менее значительна, чем ценность других знаковых художественных явлений обозначенного периода.

Избранная тема с необходимостью предполагает обращение к истории праздничного народного костюма, где головной убор выступал органичной составляющей костюмного ансамбля, выполняя определенные знаковые функции. Особый интерес в этом плане представляют работы, посвященные истории народного костюма, - B.C. Воронова, Н.М. Калашниковой, Г.С. Масловой, М.А. Некрасовой, C.B. Жарниковой, Н.И. Лебедевой, B.C. Зеленчука, Т.Н. Золотовой, JI.B. Ефимовой, С.П. Исенко и др.

Важное значение имел труд Т.С. Семеновой «Народное искусство и его проблемы», где предложено понимание народного праздничного костюма как носителя общего символического смысла, освященного традицией.

Материал, посвященный непосредственно головным уборам (и, прежде всего, платкам), представлен в работах М. Забылина, Д.К. Зеленина, Н.И. Гаген-Торн, А.Д. Коновалова, И.П. Работновой, М.Е. Шереметьевой. Вопрос использования платков в праздничных и обрядовых действиях обстоятельно освещен в работах М.Н. Мерцаловой «Поэзия народного костюма» и Г.С. Масловой «Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX — начала XX вв.»

В середине XIX века о шалях писали Ф.М. Державин, П.С. Ефименко; о них часто упоминал «Журнал мануфактур и торговли». Особенности шали как значимого атрибута в женском праздничном костюме городской культуры второй половины XIX - начала XX вв. стали объектом изучения у современных авторов - Н.И. Лебедевой, Г.С. Масловой, Т. Зиновьевой, Т.С. Алешиной, М.Л. Бережновой, Ю.М. Гончарова, Н.Г. Рудина и др. Кроме того, важные сведения об искусстве русских шалей и платков содержаться в сборниках научных трудов и в периодической печати. Это публикации A.B. Быкова, Е.Ю. Моисеенко, Л.Н. Молотовой, С. Павловой, П. Пономарева, H.H. Сосниной, И.И. Шангиной и др. В этом блоке особо следует отметить публикации В.Л. Янченко «Набивные платки и шали в русском народном костюме первой половины XIX века» (1936 г.), Г.А. Сургановой «Русские платки и шали в городском женском костюме XIX века» (1972 г.).

Ценным источников изучения новаций и сохранения традиций в период наибольшего расцвета этого искусства (вторая половина XIX — начало XX века), выступили материалы фондов Этнографического музея, впервые введенные автором в научный оборот. Большую помощь оказали каталоги выставок, иллюстративные издания и альбомы, опубликованные материалы по атрибуции платков и шалей из собрания Российского Этнографического Музея, а также материалы ряда этнографических экспедиций, симпозиумов и конференций.

Накопленный исследовательский материал позволяет поставить новые задачи и обратиться к изучению искусства русской шали конца XIX - начала XX веков как к особому культурному и художественному явлению, возможно, сопоставимому по своей значимости с искусством русского лубка, рекламной вывески, которые давно закрепили за собой право на особое символическое звучание в культуре того периода.

Способы исследования определены выбором предмета исследования и основными целями работы. Такими как: выявление характеристик женского головного убора как составной части ансамбля праздничного крестьянского костюма; выявление особенностей бытования шали в русской праздничной культуре, а также иллюстрирование специфики ее эволюции по сравнению с традиционным праздничным головным убором и уборами полотенчатого типа. Немаловажными факторами для определения в итоге семантического и художественного значения шали в русской городской культуре конца XIX - первых десятилетий XX веков также явилась систематизация материалов о деятельности центров по производству русской шали, об особенностях декоративного оформления и технологии изготовления русских шалей в XIX - начале XX веков и анализ особенности художественной практики русской шали как атрибута праздничного женского костюма через контекст диалога крестьянской и городской культуры. Систематизация и анализ материала продиктованы характером исторического и теоретического изучения избранного объекта и выстроены на базе использования искусствоведческого, конкретно-исторического, а также культурно-семиотического подхода.

Основные положения диссертации нашли отражение в ряде научных публикаций, а также в докладах и сообщениях на международных и городских научно-практических конференциях. Выводы и материалы диссертации использованы в процессе подготовки и проведения занятий и консультаций со студентами искусствоведческого отделения Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии, а также в профессиональной деятельности автора.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Шаль как атрибут праздничного женского костюма в русской культуре"

Заменив в городской культуре многодельный головной убор, шаль обрела новые культурные функции и предложила новые художественные решения. В заключение можно сделать следующие выводы:

- эволюция праздничных головных уборов, выступающих как неотъемлемый атрибут ансамбля народного женского костюма, прошла в XVIII - начале XX веков путь от доминирования «барельефности», «сокрытия» пластики тела до приоритета «облегающих», следующих пластике тела головных уборов — прежде всего, платка и шали;

- новая роль в городской культуре рубежа XIX - начала XX веков определила развитие центров по ее производству, осуществивших в процессе ее создания целый ряд технологических и художественных экспериментов;

- богатство декоративных возможностей, позволившее по-новому озвучить искусство русской шали, обрело особую символическую значимость в праздничной городской культуре второй половины XIX -первых десятилетий XX веков;

- новый ракурс рассмотрения исторической эволюции шали в русской культуре XIX - начала XX веков позволяет утверждать, что культурная ценность этого художественного явления не менее значительна, чем ценность других знаковых художественных явлений этого периода.

Список научной литературыСкворцова, Ирина Вячеславовна, диссертация по теме "Изобразительное и декоративно-прикладное искусство и архитектура"

1. Авдеева А.Е. Старинная русская одежда, изменения в ней и мода нового времени.//Отечественные записки 1853, т. 88 - с. 185

2. Алешина Т.С. К истории производства готового платья в Москве в середине Х1Х-начале XX века// Труды ГИМ. Выпуск 67. М., 1988 - с. 133148

3. Алешина Т.С. К истории производства одежды в конце Х1Х-начале XX века. По материалам ГИМ// Музей. Художественные собрания СССР. 1989, № 10- с. 83-94

4. Алешина Т.С. Наряды московских купчих// Юный художник 1995 №1 - с. 20- 23

5. Алешина Т.С., Ефимова Л.В., Самонин С.Ю. Костюм в России XV -начала XX века. Из собрания Государственного Исторического музея: Альбом./ Под редакцией Е.Р. Беспаловой. М., Арт-Родник, 2000 - с. 18-91, 152-165

6. Алпатова И. А. Набойка.// Русское декоративное искусство. Девятнадцатый начало двадцатого века. Т. 3./ Под редакцией А.И. Леонова.- М., «Искусство», 1965 с. 284-294

7. Алпатова И.А. Художественные особенности русской набойки. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения. М., 1972 - 20 с.

8. Арсеньева Е.В. Русские платки и шали. Альбом из собрания ГИМ/ Вступительная статья О.Г. Гордеевой Л., Аврора, 1985 - 167 с.

9. Арсеньева Е.В. Старинные узорные ткани России XVI начала XX века. Из фондов ГИМ. - М., 1999 - 160 с.

10. Арсеньева Е.В. Узорные ткани.// Русское декоративное искусство. Девятнадцатый начало двадцатого века. Т. 3./ Под редакцией А.И. Леонова- М., «Искусство», 1965 с. 267-270, 280

11. Арсеньева E.B. Хлопчатобумажная промышленность Московской губернии 60-80 гг. XIX в. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук.- М., 1974 20 с.

12. Бает М.В. Одежда горожан. Женский костюм Россия 1914-1917 гг.// Сценическая техника и технология. 1985, № 6 - с. 20- 26

13. Башуцкий А.П. Вторая Московская выставка российского мануфактурного производства в 1835 г. Т. 3. СПб., 1836., XIV - 245 с.

14. Беловинский JT.B. История русской материальной культуры. Учебное пособие. Часть I. М., Издательство МГУК, 1995 - 112 с.

15. Белогорская P.M., Л.В.Ефимова. Русская вышивка и кружево: Собрание Государственного Исторического музея. Альбом. 2-е изд. М., Изобразительное искусство, 1985 - с.22

16. Бережнова M.JT. К вопросу о причинах разрушения традиционного комплекса одежды русских юга Западно-Сибирской равнины к середине XX века.// Духовное возрождение России: Материалы научно-практической конференции. Секция 3. Омск, 1993. - с. 115-119.

17. Бернштам Т.А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX -начала XX вв. Половозрастной аспект традиционной культуры.// АН СССР, Институт этнографии им. H.H. Миклухо-Маклая. JL, Наука. Ленинградское отд-е, 1988-274 с.

18. Богданов В.В. Из истории женского южно-великорусского костюма.// Этнографическое обозрение. 1914, № 1/ 2, кн. 101/102 с. 127-154

19. Буданова Н. Ручная набойка Павловского Посада.// Декоративное искусство СССР. 1973, № 5 с. 41- 45

20. Бурнашев В. Очерки по истории мануфактур в России. СПб., 1833. -55 с.

21. Быков A.B. Народный костюм Вологодской области. Костюм Кадниковского уезда Вологодской губернии XIX- начала XX вв. Вологда, изд. «Газета», 1990 - 64 с. с илл.

22. Василькова К. Русские платки и шали.// Сельская Новь. 1973, № 3 с. 24, 44.

23. Верещагин В. Женские моды Александровского времени.// Старые годы. 1908, №7-9-с. 481

24. Вершинский А.Н. Материалы по истории древнерусских одежд: старинные наряды и головные уборы Тверской губернии. Старица, 1913 — 5 с. с илл.

25. Веселова И.С. Покров Богородицы и бытование платка в русской женской субкультуре//Живая старина. 1996, №3/11-е. 7-9

26. Виноградов H.H. Красильно-набивной промысел Костромской губернии. Кострома (кустарное отд. Костромского губернского земства), 1915-е. 12, 17

27. Власов В.Г. Иллюстрированный художественный словарь. СПб., АО «Икар», 1993 - с.245

28. Воронов B.C. О крестьянском искусстве. Избранные труды. М., «Советский художник», 1972 - с. 297-299

29. Выставка тканей, набоек, шитья, вышивок XVI- XIX вв. Каталог. Смоленский областной краеведческий музей. Смоленск, Книжное изд-во, 1958-20 с.

30. Гаген-Торн Н.И. Магическое значение волос и головного убора.// Советская этнография. 1933, № 5-6. с. 76-88.

31. Герчук Ю.Я. Что такое орнамент? Структура и смысл орнаментального образа.//Декоративное искусство. № 1, 1978 с.З

32. Гончаров Ю.М. Купеческая семья второй половины XIX начала XX в. - М, ИЭА РАН, 1999 - 246 с.

33. Гордеева О.Г., Ефимова JI.B., Кузнецова М.А. Русские узорные ткани. XVII начало XX века. - М., ГИМ, 2004. - 224 с.

34. Горожанина С. В., Зайцева JI. М. Русские ситцевые платки.// Живая старина, 1994, №4 с. 37-39

35. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Современное написание. В 4-х тт. М., Терра, 1995

36. Два столетия Павловопосадской шали. Каталог выставки./ Авторы текста сост. Полосинова Т.А., Толстухина H.B. - М., АОЗТ «Инфест», 2001 -с. 1-6

37. Державин Ф. О работании шалей наподобие дорогих. С указанием практическим упрощенным и новейшим. М., тип. А. Семена, 1843 - 10 с.

38. Державин Ф. О работании шалей, наподобие дорогих турецких. М., тип. А. Семена, 1842 - с. 8.

39. Дмитриев H.H. Первые русские ситценабивные мануфактуры XVIII века. М.- Л., ОГИЗ, 1936 - 310 с.

40. Драгоценные ткани. Альбом. Сокровища музеев Московского Кремля. Выпуск 1. М., 1971 - 22 с.

41. Древняя одежда народов восточной Европы. Материалы к историко-этнографическому атласу./ Ответственный ред. М.Г. Рабинович. М., Наука, 1986 - с.81-82

42. Емельянович И.И. Бесчастнов Н.П. Печатные рисунки на ткани. Проблемы графической организации. М., Легпромбытиздат, 1990 - 224 с. с илл.

43. Еремина В. И. Ритуал и фольклор. Л., «Наука». Ленинградское отд-е., 1991 -207 с.

44. Ефименко П.С. Приданое по обычному праву крестьян Архангельской губернии. СПб., тип. Майкова, 1872 - 114 с.

45. Ефимова JI.B. Русский народный костюм. Альбом. ГИМ М., Сов. Россия 1989 - 311 с.

46. Ефимова Л.В., Белогорская P.M. Русская вышивка и кружево. Собрание ГИМ. Альбом. 2-е издание М., Изобразительное искусство, 1985 -255 с. с илл.

47. Жарникова C.B. Обрядовые функции северорусского женского народного костюма. Методические рекомендации для руководителей фольклорных коллективов. Вологда, 1991 - 42 с. с илл.

48. Жарникова C.B. Отражение языческих верований и культа в орнаментике северорусских женских головных уборов.//Научно-атеистические исследования в музеях. Сборник научных трудов. Л., 1986 -с.96

49. Живая старина 1894, том IV, №1

50. Живая старина 1899, том IX, №3

51. Живая старина 1910 том XIX, №1-2

52. Жигулева В.М. Женский народный костюм Тамбовской губернии конца XIX — середины XX века. По материалам экспедиций 1988-91 гг.//Научные чтения памяти В.М. Василенко. Сборник статей. Выпуск II. -М., 1998 -с. 128-137.

53. Журнал мануфактур и торговли 1828, №2 160 с.

54. Журнал мануфактур и торговли 1864 № 9 с. 17

55. Журнал мануфактур и торговли 1867 № 9 — с. 48

56. Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография. М., Наука, 1991 - 507с.

57. Зеленин Д.К. Женские головные уборы.// Slavia, 1926-27, №2 с. 303338, 535-556

58. Зеленин Д.К. Описание рукописей Ученого архива Императорского Русского Географического общества. Выпуски 1-3. Петроград, Имп. Рус. Геогр. о-во, 1914-1916

59. Зиновьева Т. Праздничный убор. Одежда крестьянок Брянской области XIX-XX вв.// Декоративное искусство. 1983, № 10, с. 20

60. Золотова Т.Н. Одежда как элемент традиционных календарных праздников.// Художественное моделирование и народные традиции. Ч. I. -Омск, 1995 -с. 76-78.

61. Ивановские ситцы XVIII начала XX века. Альбом / Автор вступительной статьи и сост. Е.В. Арсеньева - JL, Художник РСФСР, 1983 -31 с. с илл

62. Иллюстрированный энциклопедический словарь. М., «Большая российская энциклопедия», 1999- 910 с.

63. Иоксимович Ч.М. Мануфактурная промышленность в прошлом и настоящем. Т. 1. М., кн. маг. Вестник мануфактурной промышленности, 1915-488 с.

64. Исенко С.П. Введение в курс "Народный костюм". Лекция для студентов вузов культуры и искусств. М., 2000 - 44 с.

65. Исенко С.П. Русский народный костюм. Программа курса для высших учебных заведений культуры и искусства. М., 1996 - 28 с.

66. Исенко С.П. Русский народный костюм и его сценическое воплощение. Учебное пособие. М., 1999 - 144 с.

67. Исторический обзор развития мануфактурной промышленности в России./ Под редакцией П.Х. Спасского. СПб., 1914 - 95 с.

68. Калашникова Н.М. Семиотика народного костюма. Учебное пособие.- СПб, 2000-с.115-116

69. Каталог изделий художественной промышленности. Декоративные ткани. М., изд. и тип. Гос. Архитектурного изд., 1949 - 75 с. с илл.

70. Кирсанова P.M. Костюм в русской художественной культуре XVIII -первой половины XX вв. М., Большая рос. энциклопедия, 1995 - 381 с. с илл.

71. Кирсанова P.M. Розовая ксандрейка и драдедамовый платок: костюм- вещь и образ в русской литературе XIX века. М., «Книга», 1989 - 286 с.

72. Кирсанова P.M. Русский костюм и быт XVIII-XIX веков. М., Слово/ Slovo, 2002 - с. 136-137, 145, 146

73. Кирсанова P.M. Сценический костюм и театральная публика в России XIX века. М., Артист. Режиссер. Театр, 1997 - 384 с. с илл.

74. Кирсанова P.M. Уроки русского народного костюма.// Декоративное искусство СССР. № 7, 1986 с. 6 -11

75. Клейн В.К. Путеводитель по выставке тканей VII-XIX вв. Собрания музея. М., «Работник просвещения», 1926 - 39 с.

76. Коган И.И. Московские шелковые фабрики первой половины XVIII в.// Старая Москва. Статьи по истории Москвы в ХУШ-Х1Х вв. Сборник первый. Труды общества изучения Московской области. Выпуск 5. М., 1929-с. 127-144.

77. Козикова Л.М. Женский крестьянский костюм с косоклинным сарафаном Смоленской губернии XIX начала XX вв. - Смоленск, Библ. журнала «Годы», 2000 - 31 с. с илл.

78. Коновалов А. Д. Плат узорный. М., Московский рабочий, 1981- 176 с. с ил.

79. Корсун Э.А. Красильно-набивное производство в России в XIX веке. По материалам северных и центральных губерний Европейской России. Автореферат на соискание ученой степени кандидата исторических наук. -Л., 1983 -24 с.

80. Костомаров И. И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа. Утварь, одежда, пища и питье, здоровье и болезни, нравы, обряды, прием гостей.-М., 1993.-399 с.

81. Костюм в России XVIII — начала XX вв. Из фондов Государственного Эрмитажа. Каталог. Л., Изд-во Государственного Эрмитажа, 1962 - 49 с. с илл.

82. Костюм серебряного века в России (1890-1914). Каталог выставки из фондов Государственного Эрмитажа/ Автор вступ. статьи Коршунова Т.Т. -СПб., АО «Славия- Интербук», 1993 56 с. с илл.

83. Крестьянская одежда населения Европейской России Х1Х-начала XX вв. Определитель./ Ответственный ред. А.А. Лебедева М., «Советская Россия», 1971 - 365 с. с илл.

84. Кузнецов Я. Свадьба в Хмелевицком приходе Ветлужского уезда, Костромской губернии// Живая старина 1899, выпуск 4; кн. XXXVI с. 531535

85. Курбатов В. Древнерусские женские головные уборы// Художественные сокровища России, т. 1, 1901 с. 229

86. Лаврентьева JI.C. О платке.// Сборник МАЭ, 1999, №57 с. 39-51

87. Лебедева Н.И. Материалы по народному костюму Рязанской области.// Труды общества исследователей Рязанского края. Выпуск 18. -Рязань, Рязгостип, 1929-с.4

88. Лебедева Н.И. Научные труды. Творческое наследие Натальи Ивановны Лебедевой. Т. 1-2 Рязань, Рязанский областной центр народного творчества, 1996 - 191 с.

89. Лебедева Н.И., Маслова Г.С. Русская крестьянская одежда XIX -начала XX в.// Русские. Историко-этнографический атлас. М., 1967 - с. 193-267.

90. Лебедева Н.И., Маслова Г.С. Русская крестьянская одежда как материал к этнической истории народа.// Советская этнография. 1956, № 4 -с. 18-31.

91. Лирика русской свадьбы. Л., «Наука», Ленинградское отд-е, 1973 -323 с. с илл.

92. Мануфактурная Россия, или состояние российских мануфактур в 1827 г. соч. В. Пелчинского.// Журнал мануфактур и торговли. 1827, № 10 с. 71-99.

93. Маслова Г.С. Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX-начала XX вв. Институт Этнографии. М., изд. «Наука», 1984 - 215 с.

94. Маслова Г.С. Народная одежда русских, украинцев и белорусов в XIX начале XX вв.// Восточнославянский этнографический сборник. Труды Ин-та этнографии. Новая серия. Т. 31 - М., 1956 - с. 543-757.

95. Маслова Г.С. Одежда.// Этнография восточных славян: очерки народной словесности и искусства. М., «Наука», 1987 - с. 259-291.

96. Маслова Г.С. Орнамент русской народной вышивки как историко-этнографический источник. М., Изд. «Наука», 1978 - 208 с.

97. Материальная культура и мифология. Сборник статей Музея антропологии и этнографии. Т. 37/ Ответственный ред. Б.Н. Путилов. JL, «Наука». Ленингр. отд-ние, 1981 - с. 16-27.

98. Материалы к истории Прохоровской Трехгорной мануфактуры и торгово-промышленной деятельности семьи Прохоровых. Годы 1799-1915 -M., Терра-Тегга / ИД "Экономическая газета", 1996 271 с.

99. Матисен Н.И. Атлас мануфактурной промышленности Московской губернии. М., 1872 - 188 с.

100. Мерцалова М.Н. Поэзия народного костюма. 2-е изд., переработанное и дополненное. М., Молодая гвардия, 1988 - 244 с.

101. Мешалин И.В. Материалы по истории крестьянской промышленности. Т. 2 М-Л., изд. и 2-я типография Издательства Академии наук СССР в Мск.,1950 - 563 с.

102. Мешалин И.В. Текстильная промышленность крестьян Московской губернии в XVIII и первой половине XIX вв. М-Л., изд. и 2-я типография Издательства Академии наук СССР в Мск., 1950 - 260 с.

103. Моисеенко Е.Ю. «Колокольцовские» изделия в собрании Государственного Эрмитажа.// Памятники культуры. Новые открытия. 198687 с. 434-453

104. Молотова JI.H. К вопросу об атрибуции одной из групп северных головных уборов.// Сообщения Государственного Эрмитажа. Выпуск 34. -Л.,1972 с.57

105. Молотова Л.Н. Об одной группе вологодских головных уборов.// Сборник трудов НИИ художественной промышленности. Выпуск 5. М., 1972. - с. 221

106. Молчанов С. Кашмировая шаль.// Известия текстильной промышленности и торговли. Август 25-27, 1925 с. 14

107. Музей художественных тканей. Москва. Путеводитель./ Автор текста Морозова P.A. М., «Изобразительное искусство», 1983 - 32 с. с илл.

108. Награды. Первая Публичная выставка российских мануфактурных изделий, бывшая в С.-Петербурге в 1829 году. СПб, 1829 - с. 125

109. Народный костюм и современная молодежная культура. Сборник статей государственного музейного объединения "Художественная культура Русского Севера" и др./ Составитель E.H. Гусева. — Архангельск, Правда Севера, 1999. 271 с илл.

110. Некрасова М.А. Народное искусство как часть культуры. Теория и практика. М., 1983. - с. 16

111. Некрылова А.Ф. Русские народные городские праздники, увеселения и зрелища, конец XVIII начало XX вв. - Л., Искусство. Ленинградское отд-е, 1984 - 191 с.

112. Нестерова И. Кумачовые ситцы.// Декоративное искусство. 1984, № 9 с. 48

113. О выставке Мануфактурных произведений в Москве в 1865 г. //Журнал мануфактур и торговли. Спб 1867, № 9 с.48

114. О шалевой фабрике воронежской помещицы В.А. Елисеевой.// Журнал мануфактур и торговли. 1827, № 9 с. 16-24.

115. Обряды и обрядовый фольклор.// Сборник статей Академии Наук СССР. Институт этнографии им. H.H. Миклухо-Маклая./ Ответственный ред. В.К. Соколова. М., Наука, 1982.- 279 с. с ил.

116. Описание Первой Публичной выставки российских мануфактурных изделий, бывшей в С.-Петербурге 1829 года. СПб., тип. Экспедиции заготовлений гос. бумаг, 1829 - с. 113

117. Осипов И. О. Ритуал сибирской свадьбы (Курганский округ, Утякской волости).// Живая старина / Под ред. В. И. Ламанского. Выпуск I. -СПб, 1893 с. 96-97

118. Очерк торговой и общественной деятельности мануфактур-советника, почетного гражданина и кавалера, бывшего московского городского головы Е.Ф. Гучкова, с его портретом. СПб, тип. В.Веллинга, 1867- 19 с.

119. Павлова С. Шаль с каймою расписной// Советский Союз, 1973, № 5 с. 42-43

120. Пажитнов К.А. Очерки истории текстильной промышленности дореволюционной России. Шерстяная промышленность. Т. 1. М, Издательство Академии Наук СССР, 1955 - 247 с.

121. Пажитнов К.А. Очерки истории текстильной промышленности дореволюционной России. Хлопчатобумажная, льнопеньковая и шелковая промышленность. Т. 2. М, Издательство Академии Наук СССР, 1958 - 425 с.

122. Панкеев И.А. Обычаи и традиции русского народа. 2-е изд. М, Олма-Пресс, 1999- 541 с.

123. Панкеев И.А. Русские праздники. М, Эксмо-Пресс, 1998 - 254 с.

124. Панкова Т.М. Рязанский традиционный народный костюм. Рязань, Рязанский обл. центр народного творчества, 1992 - 123 с. с илл.

125. Пономарев П. Воронежская шаль.// Подъем. 1981, № 4 с. 128-132

126. Попова И.А. Одежда рабочих текстильных предприятий города Иванова конца XIX начала XX века// Ежегодник ГИМ 1963-64. - М., 1966 — с. 67-74

127. Поэзия крестьянских праздников. Сборник песен./ Составитель Земцовский И.И. JL, «Сов. Писатель». Ленинградское отд-е, 1970 - 636 с.

128. Прохоров A.B., Прохоров В. Материалы по истории русских одежд и обстановки жизни народно издаваемые по Высочайшему соизволению. В 4-х выпусках. Ч. 1- 2. СПб., тип. Императорской Академии наук, 1881-1885

129. Прохоров С.И. Материалы к истории кумачового производства в России. Доклад обществу для содействия улучшению и развитию мануфактурной промышленности. М., тип. Е. Гербек, 1892 - 10 с.

130. Пыляев М.И. Моды и модники старинного времени.// Старинное житье: очерки и воспоминания о бывших в отошедшее время обрядах, обычаях и порядках в устройстве дома и общественной жизни. СПб, типография А.Е. Суворина 1892 - с. 58-104

131. Рабинович М.Г. Вторая родина традиций. Город в истории русской народной культуры.// Знание- сила. 1980, № 5 с.32-35

132. Рабинович М.Г. Городской костюм. // Очерки материальной культуры русского феодального города М., Наука, 1988 - с. 125-212

133. Работнова И.П. Декоративное решение русской женской народной одежды XIX начала XX века. Автореферат. - М., 1956 - 16 с.

134. Работнова И.П. Женская одежда Ново-Деревеньковского района Орловской губернии.// Сборник НИИХП. Выпуск I. М.,1962 - с.81.

135. Работнова И.П. Русская народная одежда. М., «Легкая индустрия», 1964 - с. 44-47

136. Развлекательная культура в России XVIII-XIX вв. Очерки истории и теории.// Сборник Российской Академии наук. Государственный институт искусствознания министерства культуры РФ/ Редактор-составитель Е.В. Дуков.-СПб., Д. Буланин, 2000 520 с.

137. Роспись произведениям отечественной промышленности, выставленным в залах Кремлевского Дворца, ноября 2 дня 1831 года. М., в типографии А. Семена, 1831—с. 16-17

138. Рудин Н.Г. Павловские шали. М., Легкая индустрия, 1979 - 51 с. силл.

139. Русская набойка XVII — XIX вв. Каталог временной выставки. Государственный Эрмитаж. Л., Эрмитаж, 1979 - 16 с.

140. Русская старина. Путеводитель по XVIII веку. М., РИК: «Культура»; СПб., Информ- издат. Агенство «Лик», 1996 - 370 с. с илл.

141. Русские. Историко-этнографический атлас. Из истории русского народного жилья и костюма (украшение крестьянских домов и одежды). Середина XIX начало XX вв. - М., «Наука», 1970 - 206 с. с илл.

142. Русские народные праздники и традиции. Методические разработки по русскому языку. М., Б., 1996 - 41 с.

143. Русские парчовые платки конца XVIII -XIX вв. РЭМ. Каталог выставки./ Автор вступительной статьи Ясинская И.М. Л., ГРМ, 1979 - с. 8

144. Русские платки и шали. Альбом из собрания ГИМ./Вступительная статья О.Г. Гордеевой. — Л.: Аврора, 1985. 167 с. с илл.

145. Русские простонародные праздники и суеверные обряды. Выпуск 1. М., Унив. тип., 1837 - 246 с.

146. Русские ситцевые платки XIX- начала XX вв. в собрании Сергиево-Посадского Государственного историко-художественного музея-заповедника. Каталог./ Автор вступительной статьи Горожанина C.B., Жигулева В.М., Зайцева Л.М. М., 1994 - с. 5, 7, 55

147. Русский костюм. 1750-1917 гг. Материалы для сценической постановки русской драматургии от Фонвизина до Горького. Альбом. Выпуски 1-5./ Под редакцией В. Рындина. М., Всероссийское театральное общество, 1960-1967.

148. Русский народный костюм. Альбом. Из собрания ГМЭ народов СССР. / Составители JI.H. Молотова, H.H. Соснина. JL, 1989. - 221 с.

149. Русский традиционный костюм. Иллюстрированная энциклопедия/ Авторы составители Н. Соснина, И. Шангина. СПб., Искусство - СПб, 1998-С.8

150. Русский фольклор. Материалы и исследования. Ч. II. — M.-JL, Изд. Академии Наук СССР, 1957, 373 с.

151. Сабурова JI.M. Об изучении народных обрядов.// Фольклор и этнография. Обряды и обрядовый фольклор. Сборник статей. JL, «Наука» Ленинградское отд-е, 1974 -с. 3- 8

152. Савельева И.Н. Закономерности гармонии в костюме народов России. М., Информ-знание, 2002 - 296 с. с илл.

153. Савенкова М.М. Художественный текстиль Древнего Новгорода XXV вв. Истоки, эволюция, художественная природа. Автореферат на соискание ученой степени кандидата искусствоведения. М., 1997 - 19 с.

154. Савицкая A.B. О шелковых тканях фабрики Лазаревых в собрании Русского музея.// Сообщения ГРМ. М., 1974 - с. 73-77

155. Свадебные обряды Вологодской губернии.// Этнографическое обозрение, 1903, № 1 с. 25-51

156. Семенова Т.С Народное искусство и его проблемы. Очерки. М., «Советский художник», 1977 - 246 с. с илл.

157. Сергеева H.A. Ткани в художественной системе русского парадного интерьера. Традиции, их современные аспекты. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения. М., 1985 - 29 с.

158. Снегирев И.М. Русские простонародные праздники и суеверные обряды. Выпуск 3. М., Универ. Типография, 1838 - 216 с.

159. Слонов И.А. Из жизни торговой Москвы. М., тип Русского товарищества печати и издательского дела, 1914. - 247 с.

160. Соболев H.H. Набойка в России. История и способы работы. М., тип. Тов-ваИ.Д. Сытина, 1912 - 167 с.

161. Соболев H.H. Очерки по истории украшения тканей. М-Л., Academia, тип. Гознак в Мск., 1934 - с. 391

162. Соболев H.H. Старинная русская набойка. Альбом таблиц с аннотациями. М., 1948 - 140 с.

163. Соловьев B.JI. Ивановские ситцы. М., Легпромбытиздат, 1987 - 221с.

164. Соснина H.H., Шангина И.И. Атрибуция русских парчовых платков из собрания ГМЭ народов СССР.// Проблемы комплектования, научного описания и атрибуции этнографических памятников. Л., 1987- с. 129-135

165. Состояние фабрик и заводов в Нижегородской губернии в 1828 году.// Журнал мануфактур и торговли 1830, № 10 с. 56

166. Состояние фабрик и заводов по Воронежской губернии в 1828 году.// Журнал мануфактур и торговли. 1829, №11-е. 44-133

167. Стасов В.В Русский народный орнамент, шитье, ткани, кружево. Выпуск 1. СПб., 1872 - с. 8

168. Сурганова Г.А. Русские платки и шали в городском женском костюме XIX в.// Сборник трудов НИИХП. Выпуск 6. М., 1972 - с. 201-226

169. Сурганова Г.А. Русский женский городской костюм 25-95-х годов XIX века. Дворянский и разночинный периоды освободительного движения в России. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения. М., 1973 - 22 с.

170. Сыромятников Б.И. Очерки истории русской текстильной промышленности в связи с историей русского народного хозяйства. -Иваново-Вознесенск, 1925 с. 18

171. Тан А. Русская свадьба ритуал и спектакль.// Декоративное искусство СССР. № 7, 1985 - с. 32-37

172. Тарасов С. Шелковые и полушелковые фабрики в Москве и ее уезде.// Статистическое обозрение промышленности Московской губернии. -М., 1856-с. 19-24.

173. Терентьев П. Н. Прохоровская Трехгорная мануфактура в Москве в 1790-1899 гг. Историко-статистический очерк. М., 1900. - VI, 74, 52 с.

174. Ткань. Ритуал. Человек. Традиции ткачества славян Восточной Европы./ Авторы составители Лысенко О.В., Комарова C.B. СПб., Сан-Франциско: «Астур» 1992 - с. 14

175. Товарищество ситцевой мануфактуры Альбрехта Гюбнера в Москве: 50-й г. с основания фабрики; 25-й г. с учреждения Товарищества. -М., 1896.-с. 2-4

176. Токарев С.А. Обычаи и обряды, как объект этнографического исследования.// Советская этнография 1980, №3 с. 26-36

177. Токарев С.А. Сущность и происхождение магии.// Ранние формы религии. М., 1990. - с. 438-454; 484-486.

178. Топоров В.Н. Первобытные представления о мире (общий взгляд).// Очерки истории естественнонаучных знаний в древности М., «Наука», 1982 - с. 8-40

179. Тропина Т. Н. Русский народный костюм в контексте народной художественной культуры. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения. М., 1988. - 16 с.

180. Туган-Барановский М. Русская фабрика в прошлом и настоящем. Историко-экономическое исследование. Т. 1. СПб., 1900. - 562 с.

181. Узоры старинного шитья в России. Собранные и изданные княжною С.Н. Шаховской с предисловием Ф.Буслаева. Выпуск 1. М.,1885. - с. 2, 4

182. Указатель Всероссийской Мануфактурной выставки 1870 г. в Санкт-Петербурге. СПб., 1870 - с. 44

183. Ушаков Н.В. К вопросу классификации одежды восточных славян // Сборник Музея антропологии и этнографии. T. XXXVII - 1982. - с. 16-27.

184. Чистов К. В. Семейные обряды и обрядовый фольклор.// Этнография восточных славян: очерки народной словесности и искусства. -М., «Наука», 1987-с. 396-416

185. Шангина И.И. Русские традиционные праздники. Путеводитель по залам РЭМ. Тексты обрядовой поэзии: колядки, пьесы для кукольного театра, песни, хороводы. Сценарий детского праздника "Святки". СПб., Искусство-СПб, 1997 - 188 с.

186. Шарфы и шали русской работы первой половины XIX в. Каталог временной выставки./ Составитель Е.Ю. Моисеенко.// Сообщения Государственного Эрмитажа. Выпуск 49. Л, 1984 - с. 3-13

187. Шейн П.В. Великорус о своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках, легендах и т. п. Т. 1 СПб., Акад. Наук, 1900 - с. 697, 721

188. Шереметьева М.Е. Женская одежда в б. Перемышльском уезде Калужской губернии.// Калужский государственный областной музей. -Калуга, 1929 с. 29

189. Шерсть и шерстяные изделия: сукна, шали, ковры и кастровые изделия.// Журнал мануфактуры и торговли. 1829, №5 с. 97-117

190. Юдин A.B. Русская традиционная народная духовность. Пособие для учащихся 10-11-х классов М.,Фирма "Интерпракс", 1994 - 395 с.

191. Яковлев НФ. Материалы по одежде донских казаков// Этнографическое обозрение 1916. № 1/ 2. Кн. 10/-110. — с. 43-55

192. Якунина Л.И. Русские набивные ткани XVI XVII вв.// Труды ГИМ. Сборник статей по истории материальной культуры XVI- XIX вв. Выпуск 5. -М.: ГИМ, 1954.-24 с.

193. Якунина Л.И. Узорные ткани.// Русское декоративное искусство. Восемнадцатый век. Т.2. — М.-Л., 1963 — с. 641-666.

194. Якунина Л.И. Шали работы крепостных начала XIX в.// Труды ГИМ. Сборник статей по истории материальной культуры XVI- XIX вв. Выпуск 13. М., ГИМ, 1941 - с 234, 233- 251

195. Янченко В.Л. Набивные платки и шали в русском народном костюме первой половины XIX в.// Традиции народной одежды и искусство современного костюма. Сборник научных трудов НИИХП. М., НИИХП, 1983 - с. 119-131

196. Янченко В.Л. Народные основы искусства русского ситцепечатания первой половины XIX века.// Народные основы искусства художественных промыслов. М., 1981 - с. 96-99

197. Ярославские портреты XVIII XIX вв. Ярославль, Углич, Рыбинск, Переяславль-Залесский, Ростов. Каталог выставки./ Авторы вступительной статьи И.Н. Кулешова, C.B. Ямщикова. - Ярославль: Яросл. худож. музей, 1980.- 68 с. силл.

198. ИСКуССТВ0 и архитектура. "' ' .

199. Диссертация нп соискание ученой степени кандидата искусствоведения1.Htout,» »•,■,-,'S-,i íi« « ' Vr с jiy*s'r»»,« 41 > -1s1. V" , iк tW'Sf»1 *<М1 >i "i" \ fsf;i . Ф ч ' f

200. May ч п ы й py ко вод и тел ь: доктор философских наук, щюфессор Т.В. Горбунова1. Санкт-Петербург : 2009--•jlVi.í'r .-.'-ú'v.C-.v .•¿¿tit.í;ч ^Мк^^АЩл^Ь

201. V *. v W.^T^'fríJi.'V-.-y •i ¿ . -í