Синтаксическая реализация концепта "мыслительная деятельность" в русском языке

Бородина, Надежда Анатольевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Синтаксическая реализация концепта "мыслительная деятельность" в русском языке

Год: 2010
Автор научной работы: Бородина, Надежда Анатольевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Елец
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Синтаксическая реализация концепта "мыслительная деятельность" в русском языке'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Синтаксическая реализация концепта "мыслительная деятельность" в русском языке"

На правах рукописи

Бородина Надежда Анатольевна

СИНТАКСИЧЕСКАЯ РЕАЛИЗАЦИЯ КОНЦЕПТА «МЫСЛИТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ» В РУССКОМ ЯЗЫКЕ

10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 8 ОКТ 2010

Елец-2010

004611436

Работа выполнена в государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Елецкий государственный университет им. И. А. Бунина»

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

Казарина Валентина Ивановна

Официальные оппоненты - доктор филологических наук, профессор

Попова Зинаида Даниловна

кандидат филологических наук, доцент Журавлева Галина Сергеевна

Ведущая организация - ГОУ ВПО «Липецкий государственный

педагогический университет»

Защита диссертации состоится «26» октября 2010 года в 10.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.059.01 по защите докторских и кандидатских диссертаций в Елецком государственном университете имени И.А. Бунина по адресу: 399740, Липецкая область, г. Елец, ул. Коммунаров, д. 28, ауд. №301.

С диссертацией можно ознакомиться в научном отделе библиотеки Елецкого государственного университета им. И.А. Бунина по адресу: 399770, Липецкая область, г. Елец, ул. Коммунаров, д. 28, ауд. № 300.

Автореферат разослан « » сентября 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

А. А. Дякина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Современная наука о языке характеризуется стремительным развитием когнитивной лингвистики, важнейшим объектом исследования которой являем ся концепт и его репрезентация языковыми средствами. При достаточно активном интересе ученых к вербализации концептов лексическими и фразеологическими средствами возможностям выражения этих минимальных единиц смысла синтаксическими конструкциями уделяется всё еще недостаточно внимания.

Когнитивная лингвистика сформировалась в рамках антропоцентризма, который предполагает «изучение широкого круга языковых явлений в их непосредственной связи с человеком как исходной точкой координат мировосприятия» (Гуреев В. А. Проблема субъективности в когнитивной лингвистике // Известия РАН. СДЯ. - Т. 64. - 2005. - №1. - С. 3). Именно поэтому исследование внутреннего мира человека, мира его эмоций, познавательной деятельности, всей его «сознательной духовной жизни» (Философский энциклопедический словарь. — М., 2004. — С. 72) приобретает особую значимость. Одной из наиболее важных составляющих внутреннего мира человека является мыслительная деятельность.

Таким образом, актуальность исследования продиктована самим ходом развития языкознания. Недостаточная изученность объективации концептов синтаксическими знаками, отсутствие специальных работ, посвященных изучению синтаксического концепта «мыслительная деятельность», предопределили выбор темы диссертационного исследования.

Объектом исследования выступает синтаксический концепт «мыслительная деятельность» и его репрезентация в русском языке.

Предмет исследования - структурные схемы, означаемым которых является типовая пропозиция, или синтаксический концепт «мыслительная деятельность», их структурные и семантические особенности, специфика их функционирования.

Цель диссертационного исследования - рассмотреть синтаксическую реализацию концепта «мыслительная деятельность» в русском языке.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1) выделить структурные схемы простого предложения, использующиеся для репрезентации концепта «мыслительная деятельность»;

2) дифференцировать данные схемы с учётом их компонентного состава и лексического наполнения;

3) проследить специфику речевой реализации структурных схем;

4) выявить когнитивные признаки концепта «мыслительная деятельность».

Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что на основе подхода к структурным схемам как означающему синтаксического концепта, анализа лексического наполнения компонентов схем, специфики их речевых модификаций, обогащения пропозиций высказываний дополнительными смыслами были вычленены когнитивные признаки синтаксического концепта «мыслительная деятельность».

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что она вносит вклад в разработку теоретических проблем когнитивной лингвистики, в иссле-

дование структурной и семантической организации предложений, синтаксически репрезентирующих концепт «мыслительная деятельность».

Практическая значимость работы определяется возможностью использования результатов исследования в процессе преподавания курса современного русского литературного языка, при разработке спецкурсов по проблемам структурной организации простого предложения, когнитивной лингвистики, при обучении русскому языку как иностранному, в руководстве научно-исследовательской работой студентов и аспирантов филологического факультета. Кроме того, языковой материал может найти применение в лексикографической практике при составлении словарей, справочников по культуре речи.

Теоретическую базу диссертации составили работы Н. Д. Арутюновой,

B. А. Белошапковой, Н. Н. Болдырева, А. В. Бондарко, Л. М. Васильева,

C. Г. Воркачева, В. Г. Гака, Г. А. Золотовой, В. И. Казариной, С. Д. Кацнельсо-на, Е. С. Кубряковой, Т. П. Ломтева, А. М. Пешковского, З.Д.Поповой, И. А. Стернина, Н. Ю. Шведовой и других ученых.

Материалом для исследования послужили художественные произведения авторов русской классической литературы и современных писателей М. Н. Алексеева, Л. Андреева, М. А. Булгакова, И. А. Бунина, Б. Л. Васильева, В. М. Гаршина, А. М. Горького, Е. И. Замятина, В. Г. Короленко, А. С. Пушкина, А. И. Приставкина, М. Е. Салтыкова-Щедрина, А. Н. Толстого, Л. Н. Толстого и др., а также книги из серии научно-художественных биографий общественных деятелей, военных, ученых, деятелей искусства и литературы «Жизнь замечательных людей».

Общий объем проанализированного фактического материала насчитывает 6166 высказываний, полученных методом сплошной выборки.

Характер изучаемого материала обусловил использование в работе следующих методов и приемов: описательного метода, приемов квантитативного анализа, приема анализа дефиниций, метода контексту!шьного анализа, метода когнитивной интерпретации. Выявленные структурные схемы были описаны на основе полевого подхода.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Выделяемый в семантическом пространстве русского языка концепт «мыслительная деятельность» маркирован совокупностью специализированных и неспециализированных структурных схем, формирующих синтаксическое поле «мыслительная деятельность» и распределенных по его зонам в соответствии с принципом специализации и с учетом уровня продуктивности.

2. Лексическое разнообразие структурообразующего компонента схем исключительно широко, что указывает на значимость, ценность концепта «мыслительная деятельность» в русской языковой картине мира.

3. Способность к речевым модификациям, к обогащению пропозиций высказываний дополнительными смыслами определяется онтологической природой ментального действия, компонентным составом структурных схем, морфологической природой предикатива.

4. Когнитивными признаками концепта «мыслительная деятельность» являются сложность, активность, антропоцентричность, направленность на объект, темпоральность, динамичность, произвольность / непроизвольность ментального действия, каузативность.

Апробация результатов диссертационного исследования осуществлялась на конференциях различного уровня: Международной научной конференции «XXIII Чеховские чтения» (Таганрог, 2006), Международной научной конференции «Языковая система и речевая деятельность: лингвокультурологиче-ские и прагматические аспекты» (Ростов-на-Дону, 2007), V Международной научно-практической интернет-конференции «Русская речь в современном вузе» (Орел, 2008), V Международной научно-практической конференции «Проблемы изучения живого русского языка на рубеже тысячелетий» (Воронеж, 2009), Ежегодной научно-практической конференции преподавателей, докторантов и аспирантов филологического факультета ЕГУ им. И. А. Бунина (Елец, 2008, 2009, 2010), Ежегодной научно-практической конференции преподавателей, докторантов и аспирантов ЕГУ им. И. А. Бунина (Елец, 2008, 2009, 2010). Основные положения диссертации отражены в девяти публикациях.

Структура диссертации определена целью и задачами исследования. Работа состоит из Введения, двух глав, Заключения, Списка источников исследования, Списка использованной литературы и Приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновываются актуальность и научная новизна исследования, формулируются цели и задачи диссертации, определяются ей объект и предмет, раскрывается теоретическая и практическая значимость работы, выдвигаются положения, выносимые на защиту, указываются источники языкового материала и перечисляются основные методы и приемы его анализа.

В первой главе «Теоретические проблемы исследования синтаксических концептов в современной отечественной лингвистике» рассматриваются этапы становления когнитивной лингвистики - одного из ведущих направлений отечественного языкознания конца XX - начала XXI вв., приводятся основные подходы к определению концепта как центрального понятия когнитивной лингвистики, описывается его внутренняя структура в свете различных направлений, дается классификация концептов. Особое внимание в первой главе уделяется вопросу о синтаксически репрезентируемых концептах и их месте в когнитивной системе языка.

1.1. Отличительной чертой современного языкознания является его антропоцентрическая направленность. В центре внимания ученых оказывается целый комплекс проблем, связанных с взаимодействием языка и его носителя - человека, он становится той точкой отсчета, с которой начинается лингвистическое исследование. Формируясь в рамках антропоцентризма, когнитивная лингвистика, опираясь на данные языка, стремится проникнуть в глубины человеческого сознания, чтобы определить, «каким образом лингвистическое знание пред-егг длено в сознании человека, как оно приобретается, постигается, используется к как связано с другими компонентами когниции» (Гуреев В. А. Проблема субъективности в когнитивной лингвистике // Известия РАН. СЛЯ. - Т. 64 -2005.-№1.- С. 4).

1.2. Знания с мире хранятся в нашем сознании в виде различных мыслительных структур - концепта* разного уровня сложности и абстрактности.

Концепт, являясь ключевым понятием когнитивной лингвистики, единого толкования не имеет. Как психолингвистическое явление рассматривает концепт А. А. Залевская, разграничивая концепт как достояние индивида и концепт как инвариант, функционирующий в определенном социуме или культуре (Залевская А. А. Психолингвистический подход к концепту // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. - Воронеж, 2001. — С. 36 - 44). Культурологический подход к пониманию концепта состоит в том, что он признается базовой единицей культуры (Степанов Ю. С. Константы. Словарь русской культуры. — М., 2004). Представители лингвокультурологического направления трактуют концепт как ментальное образование, отмеченное лингвокультурной спецификой (Воркачев С. Г. Лингвокультурная коицептология: становление и перспективы // Известия РАН. СЛЯ. - Т. 66. - 2007. - №2. - С. 13 - 22; Масло-ваВ. А. Когнитивная лингвистика. - Минск, 2005; Слышкин Г. Г. Лингвокуль-турный концепт как системное образование // Вестник ВГУ. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2004. - №1. - С. 29 - 34). По мнению сторонников лингвокогнитивного подхода (Н. Н. Болдырев, Е. С. Кубрякова, 3. Д. Попова, И. А. Стернин и др.), концепт - это продукт познавательной деятельности человека, «глобальная мыслительная единица», «квант структурированного знания» (Попова 3. Д., Стернин И. А. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях. — Воронеж, 2000. - С. 4). Несмотря на различные подходы к толкованию концепта, общепризнанным является тот факт, что концепт — явление ментальное.

Концепт обладает сложной, неоднородной структурой, что подчеркивают , многие лингвисты. Согласно Ю. С. Степанову, концепт имеет «слоистое» строение и состоит из трех компонентов («слоев»): основного, актуального признака, дополнительных, «пассивных» признаков и внутренней формы, обычно не осознаваемой, запечатленной во внешней, словесной форме (Степанов Ю. С. Константы. Словарь русской культуры. - М., 2004. — С. 48). С. Г. Воркачев выделяегг в концепте понятийную составляющую, отражающую признаковую и дефиниционную структуру концепта, образную составляющую, фиксирующую когнитивные метафоры, поддерживающие концепт в языковом сознании, и значимостную составляющую, определяемую местом, которое занимает имя концепта в языковой системе (Воркачев С. Г. Сопоставительная эт-носемантика телеономных концептов «любовь» и «счастье» (русско-английские параллели). - Волгоград, 2003. - С. 4,11). 3. Д. Попова и И. А. Стернин выявляют три базовых структурных компонента концепта - образ, информационное содержание и интерпретационное поле. Если образ и информационное содержание представляют информационный каркас концепта, имеющий относительно структурированный характер, то интерпретационное поле - наименее структурированная часть концепта, оно пронизывает концепт, наполняет его (Попова 3. Д., Стернин И. А. Когнитивная лингвистика. - М., 2007. - С. 113). Образ, энциклопедическое поле и интерпретационное поле И. А. Стернин определяет как макрокомпоненты концепта в отличие от микрокомпонентов — отдельных когнитивных признаков, образующих содержание концепта. Помимо макрокомпонентов в структуре концепта вычленяются когнитивные слои, пронизывающие всё его содержание (Стернин И. А. Описание концепта в лингвокон-цептологии // Лингвоконцептология. - Воронеж, 2008. - С. 8 — 20).

Понимая концепты как единицы мышления, различные по своему содержанию и организации, представители Воронежской теоретико-лингвистической школы предложили классифицировать концепты по типу отражаемого знания (представления, схемы, понятия, фреймы, сценарии (скрипты), гештальты), по структуре (одноуровневые, многоуровневые и сегментные), по языковой объективированности (вербализованные и невербализованные), по принадлежности (универсальные, национальные, групповые и индивидуальные) и по степени абстракции (абстрактные и конкретные) (Бабушкин А. П. Типы концептов в лек-сико-фразеологической семантике языка. - Воронеж, 1996; Попова 3. Д., Стер-нин И. А. Когнитивная лингвистика. - М., 2007; Стернин И. А. Методика исследования структуры концепта II Методологические проблемы когнитивной лингвистики. - Воронеж, 2001. - С. 58 - 65).

Появление того или иного концепта требует его репрезентации. Маркирование концепта осуществляется как языковыми средствами, так и паралингвис-тическими (мимикой, жестами), при этом основным средством объективации является язык. К языковым средствам, овнешняющим концепт, ученые относят номинативные языковые единицы: лексемы, фразеосочетания, свободные словосочетания, предложения. В качестве репрезентантов концепта рассматривают также тексты и их совокупности.

1.3. Вопрос о синтаксически репрезентируемых концептах тесно переплетается с вопросом о существовании синтаксических знаков, обладающих как планом содержания, так и планом выражения. В настоящее время в качестве такого знака рассматривается структурная схема простого предложения.

В отечественной лингвистике разработка учения о структурной схеме связана с именем Н. 10. Шведовой. В работах Н. Ю. Шведовой и её последователей находит отражение понимание структурной схемы как предикативного минимума предложения. Определяя структурную схему как «абстрактный синтаксический образец, по которому может быть построено отдельное минимальное относительно законченное предложение» (Русская грамматика. — Т. II, 1980. -С. 92), ученый подводит под этот синтаксический образец формы слов, организующие предикативную основу предложения, а именно главные члены: грамматический субъект и грамматический предикат. Н. Ю. Шведова отмечает, что структурные схемы обладают несколькими «иерархически организованными» языковыми значениями, среди которых центральное место занимает предикативность.

Все виды русских предложений исследователь описывает в виде списка структурных схем, который конечен, закрыт.

Безусловно, идея отвлеченных синтаксических образцов является значительным шагом в развитии учения о предложении, однако формальный подход Н. Ю. Шведовой к выделению структурных схем без учета дшсгума, информативная недостаточность ряда схем не могли не вызвать критики.

Свой вклад в разработку учения о структурной схеме предложения внесла и В. А. Белошапкова. Считая основной задачей данного учения - определение применительно к предложениям разных типов минимума компонентов, при котором предложение вне зависимости от контекста является самодостаточным, исследователь понимает под структурной схемой «отвлеченный образец, состоящий из минимума компонентов, необходимых для создания предложения»

(Современный русский язык / Под ред. В. А. Белошапковой. - М., 1999. - С. 717). Учитывая наличие в предложении элементов различного статуса, она разрабатывает учение о двух типах структурных схем предложений — минимальных и расширенных. Минимальные структурные схемы - это результат высокого уровня абстракции. Расширенные структурные схемы - это «более полный, чем минимальная схема, отвлеченный образец, по которому могут строиться реальные предложения, обладающие семантической автономностью, и способные к выполнению номинативной функции - называнию события, ситуации, "положения дел"» (Там же: 735). Таким образом, В. А. Белошапкова рассматривает.минимальные структурные схемы как предикативный минимум предложения, а расширенные схемы - как номинативный минимум.

Идея о номинативном (информативном) минимуме предложения разделяется многими учеными, которые при выделении структурных схем обращаются не только к формальной организации предложения, но и к его семантической организации, учитывают грамматическую и смысловую достаточность.

Т. П. Ломтев, размышляя над вопросами структурной организации предложения, исходит из понимания структуры информации, заключенной в предложении, как «системы с отношениями, т.е. как множество предметов, связанных некоторым отношением» (Ломтев Т. П. Принципы построения формулы предложения // Филологические науки. - 1969. - №5. - С. 56). По его мнению, если «предложение как выражение субъектно-предикатного каркаса содержит два конституента», то «предложение как выражение системы с отношениями содержит неодинаковое количество конституечтов, сколько в его предикате предметов (актантов), плюс еще один конституент, который выражает отношения между ними» (Ломтев Т. П. Предложение и его грамматические категории. -М., 2007.-С. 33).

Г. А. Золотова, рассматривая структурные схемы («модели предложения» в терминологии ученого), акцентирует внимание на том, что в структуре предложения взаимодействуют два плана: план, соотносящий предложение со структурой мыслительного акта, и план, соотносящий его с внеязыковой действительностью. Мыслительный акт по своей природе двучленен: о чем-то сообщается нечто, некоторому субъекту приписывается некий предикативный признак. Субъекту и предикату мысли в структуре предложения соответствуют две словоформы, одна из которых обозначает носителя предикативного признака, а другая - предицируемый признак, и именно поэтому все схемы русского предложения характеризует двусоставность. План соотношения предложения с вне-языковым миром проявляется в различиях языковых форм и значений субъектов и предикатов. Учитывая это, исследователь трактует модель предложения как минимальное достаточное предикативное сочетание взаимообусловленных компонентов (субъектного и предикатного), образующее коммуникативную единицу с определенным типовым значением (Золотова Г. А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. — М., 1982. — С. 98).

В настоящее время в связи с актуальностью для современного состояния лингвистической науки проблемы концептов и их объективации в языке ученые вновь обращаются к определению статуса структурной схемы простого предложения. Это объясняется тем, что именно через структурные схемы простого предложения, выделенные по принципу информативной достаточности, можно

«вполне объективно раскрыть состав синтаксических концептов современного языка» (Попова 3. Д., Стерши И. А. Когнитивная лингвистика. - М., 2007. - С. 76).

Мы, следуя традициям теоретико-лингвистической школы Воронежского государственного университета, под структурной схемой простого предложения понимаем синтаксический знак, означаемым которого является типовая пропозиция как смысловой конструкт отраженной в сознании ситуации, а означающим - те словоформы, которые маркируют компоненты пропозиции, субъектов и предикатив со своими синтаксическими местами. Осмысленные и классифицированные отношения между сущностями окружающего мира, стоящие за структурными схемами, и есть синтаксические концепты (Волохина Г. А., Попова 3. Д. Синтаксические концепты русского простого предложения. - Воронеж, 1999; КазаринаВ. И. Синтаксический концепт «состояние» в современном русском языке (к вопросу о его формировании). - Елец, 2002; Попова 3. Д. Синтаксическая система русского языка в свете теории синтаксических концептов. - Воронеж, 2009).

Во второй главе «Синтаксический способ реализации концепта "мыслительная деятельность" в русском языке» представлен анализ компонентного состава структурных схем, репрезентирующих синтаксический концепт «мыслительная деятельность», специфики их речевых модификаций, обогащений пропозиций высказываний дополнительными смыслами; выявлены когнитивные признаки рассматриваемого концепта.

2.1. Мышление является одним из самых сложных познавательных процессов, видов внутренней деятельности, направленных на познание себя и окружающего мира. Оно включает в себя «любую скрытую когнитивную или мысленную манипуляцию идеями, образами, символами, словами, суждениями, воспоминаниями, понятиями, образами восприятия, убеждениями или намерениями», охватывает «все мысленные действия, связанные с формированием понятий, решением задач, интеллектуальным функционированием, творчеством, сложным научением, памятью, символической обработкой информации, воображением» и т.д. (Ребер А. Большой толковый психологический словарь. - Т. I. — М., 2000. — С. 469). Таким широким пониманием процесса мышления мы руководствуемся при отборе фактического материала.

2.2. В русской языковой картине мира концепт «мыслительная деятельность» синтаксически объективирован не одной структурной схемой, а целой россыпью структурных схем, специализированных и неспециализированных. Наблюдение над языковым материалом позволило нам выделить две специализированные схемы «кто думает о ком / о чем» (И, едучи, как-то особенно крепко задумался вообще о великой бедности наших мест (И. Бунин. Жизнь Арсеньева)) и «кто думает про кого/что» (Он стал вспоминать про военные невзгоды (А. Толстой. Хождение по мукам)) и девятнадцать неспециализированных схем «кто думает что» (Давай вообразим, что я - волшебник (Б. Васильев. В списках не значился)), «кто думает над чем» (Над ней размышляли многие исследователи (Д.Данин. Резерфорд)), «кто занимается чем» (Пашкевич занимался вопросами баллистики (М. Арлазоров. Циолковский), «кто учится чему» (Грамоте он научился между делом, незаметно для себя, и грамота сильно тянет его к своим тайнам (М. Горький. Легкий чело-

век)), «кто / что напоминает кому кого / что» (Он напомнил мне, что три года тому назад я любила его и пойма бы за ним (В. Гаршин. Надежда Николаевна)), «кто/что напоминает кому о ком/о чем» (Напомнил фронтовикам о более трудных днях, когда в дожди, по бездорожью несли на себе станковые пулеметы, помогали лошадям тащить пушки (В. Овечкин. Борзов и Мартынов)), «кто/что напоминает кому про кого /что» (— Вот вы напомнили про детей (Л. Толстой. Крейцерова соната)), «кто додумывается до чего» (- Нет, я своим умом дошел до этого (М. Булгаков. Мастер и Маргарита)), «кто посвящает что кому / чему» {Владимир посвящал ей стихи, и они ей нравились (М. Поступальская, С. Ардашникова. Обручев)), «кто владеет чем» (Французским он овладел за три месяца (М. Колесников. Лобачевский)), «кто вдумывается во что» (Постепенно туман перед глазами рассеивался, и Толпенников стал вдумываться в смысл того, что беззвучно выговаривали его губы (Л. Андреев. Первый гонорар)), «кто подразкает кому» {Теперь он подражает Лукрецию Кару (М. Колесников. Лобачевский)), «что придумывается кем» {Здесь создавался «Фауст» (М. Колесников. Миклухо-Маклай)), «что (есть) придумано кем» {Лишь в 1921 году аналогичная теория была разработана англичанином Гляуертом (Л. Гумилевский. Чаплыгин)), «кому думается что» {И вспомнилась мне одна сыроежка в лесу, где я постоянно грибы собираю (М. Пришвин. Старый гриб)), «кому думается о ком/о чем» {О том, что есть у них приют в Погорелке, ей ни разу даже не вспомнилось (М. Салтыков-Щедрин. Господа Головлевы)), «кому надо думать что» {Теперь ему хотелось углубить свои теоретические знания (Л. Гумилевский. Чернов)), «кому надо думать о ком /о чем» {Хотелось помечтать о торжестве справедливости, о наказании всех неправых, злых и жадных (Б. Васильев. Не стреляйте в белых лебедей)) и «кому надо думать про кого / что» {- Забыть тебе надо про него... (А. Толстой. Петр Первый)).

Несмотря на появление концепта «мыслительная деятельность» в семантическом пространстве русского языка, о чем свидетельствует наличие специализированных структурных схем, он еще окончательно не оформился. Постепенно появляются новые словоформы с производными предлогами «насчет + родительный падеж», «относительно + родительный падеж», «по поводу + родительный падеж», «по вопросу о + предложный падеж» и др., которые употребляются при указании на объект мысли. В художественных текстах эти словоформы почти не встречаются, они характерны для деловой и научной литературы.

2.3. Выявленные структурные схемы в соответствии с принципом специализации и с учетом частоты функционирования распределены по зонам синтаксического поля «мыслительная деятельность».

Специализированные структурные схемы формируют ядро поля, в центре которого находится схема «кто думает о ком / о чем» (15,7%). Непродуктивность и стилистическая окрашенность схемы «кто думает про кого / что» (1,3%) определили её место в ядерной зоне после схемы «кто думает о ком / о чем».

ней периферии занимают схемы «что (есть) придумано кем» (0,8%), «кому надо думать что» (0,7%), «кто учится чему» (0,4%), «кому надо думать о ком / о чем» (0,3%), «что придумывается кем» (0,3%), «кто / что напоминает кому кого / что» (0,2%), «кому думается о ком / чем» (0,15%) и «кто / что напоминает кому о ком / о чем» (0,12%). В зоне крайней периферии расположены схемы «кто додумываемся до чего» (0,09%), «кто посвящает что кому / чему» (0,09%), «кому надо думать про кого / что» (0,08%), «кто владеет чем» (0,08%), «кто вдумывается во что» (0,05%), «кто подражает кому» (0,03%) и «кто / что напоминает кому про кого / что» (0,01%) (см. Схему 1).

Схема 1. Синтаксическое поле концепта «мыслительная деятельность»

2.4. Онтологический статус ментального действия, компонентный состав схем, морфологическая природа предикатива определили способность структурных схем, синтаксическим способом маркирующих концепт «мыслительная деятельность», к речевым модификациям, возможность обогащения пропозиций высказываний дополнительными смыслами.

2.5. Подавляющее большинство структурных схем, репрезентирующих концепт «мыслительная деятельность», подвергается временной модификации. Форма прошедшего времени предикатива наиболее частотна: Про Майку, словно сговорившись, не поминали (Л. Заворотчева. Первоцвет); Он продолжал ломать над этим голову, когда весь ученый мир всполошился (А. Штекли. Галилей). Реже встречаются высказывания с предикативом в форме будущего времени: Но и за делом Вахрамеев не забудет о Марфе (Е. Замятин. Русь); Наукой будут заниматься другие (М. Колесников. Миклухо-Маклай). Речевая реализация схем «кто подражает кому», «кому надо думать что», «кому надо думать о ком / о чем» и «кому надо думать про кого / что» характеризуется продуктивностью исходного варианта: Он подражает любимому поэту Державину (М. Колесников. Лобачевский); Но и нам нужно понять наши ошибки, нашу вину (В. Овечкин. Борзов и Мартынов).

Гипотетическая модальность, представленная в речевой реализации схем «кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что», «кто думает что», «кто додумывается до чего», «кто думает над чем», «кому думается что», «кто учится чему», «кому надо думать про кого / что», и волюнтивная модальность, представленная в речевой реализации схем «кто думает о ком / о чем», «кто думает что», «кто / что напоминает кому кого / что», непродуктивны. Например: -Иначе я, может, подумал бы о твоем предложении (Г. Семенов. Приятная привычка); Нет, сейчас бы я до такой штуки не додумался (Ю. Бондарев. «Простите нас!»); И тогда напомните ей: пятого сентября она засмеялась (Л. Андреев. Мысль); Сочини письма от моего имени! (Л. Гумилевский. Чернов). Форма императива структурообразующего компонента некорректна для схем «кому думается что», «кому думается о ком / чем», «кому надо думать что», «кому надо думать о ком / о чем» и «кому надо думать про кого / что».

2.6. Структурно-семантическая модификация специализированных и неспециализированных структурных схем наиболее последовательно представлена неполной вербализацией компонентов: И тогда Куликов вспомнил, что у него у самого есть винтовка. Вот она, рядом. До сих пор он и не думал о ней. И во вчерашнем бою не думал (Б. Горбатов. Алексей Куликов, боец). Не зафиксирована она только для схем «кто посвящает что кому / чему», «кто вдумывается во что», «кто подражает кому» и «кто / что напоминает кому про кого / что».

Модальной модификации подвергаются схемы «кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что», «кто думает что», «кто вдумывается во что», «кто думает над чем», «кто владеет чем», «что (есть) придумано кем». Например: Она хотела ('желание') всё понять и всё точно определить (И. Кунин. Рим-ский-Корсаков); Николай Иванович вынужден ('долженствование') выкраивать время, корпеть над задачей (М. Колесников. Лобачевский); Нет, эта

частушка не могла ('невозможность') быть составлена раньше (С. Антонов. Подцубенские частушки). Эксплицитная модальность возможности / невозможности, необходимости, желательности осуществления ментального действия сформировала структурные схемы «кому надо думать что», «кому надо думать о ком / о чем» и «кому надо думать про кого / что»: Кроме того, можно ('возможность') будет изучить разнообразные диалекты горцев (М. Колесников. Миклухо-Маклай); Ему следует ('необходимость') обдумать свои планы (Д. Данин. Резерфорд); Ему не хотелось вспоминать ('нежелание') про этот случай (В. Кожевников Март-апрель).

Фазовая модификация структурных схем «кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что», «кто думает что», «кто думает над чем», «ето занимается чем», «кто учится чему» и «кто / что напоминает кому о ком / о чем» чаще представлена лексемами с семой 'начальная фаза', реже пропозиции высказываний обогащаются семами 'продолжение' и 'конечная фаза': Годом позже химик и любитель музыки Бородин начинает писать свою первую симфонию (И. Кунин. Римский-Корсаков); Ему продолжали напоминать о несравненном Комендэре (Д. Данин. Резерфорд); Он забылся и перестал думать обо всем, и даже о втором цветке, который нужно было сорвать (В. Гаршин. Красный цветок). Морфологическая природа структурообразующего компонента схемы «что (есть) придумано кем» определила невозможность включения в позиционную схему высказывания фазовых модификаторов.

Отрицательная модификация отмечена в процессе речевой реализации схем «кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что», «кто думает что», «кто додумывается до чего», «кто думает над чем», «кто занимается чем», «кто учится чему», «кто / что напоминает кому о ком / о чем», «что (есть) придумано кем», «кому думается что», «кому думается о ком / чем», «кому надо думать о ком / о чем» и «кому надо думать про кого / что»: Ей не подумалось, как от него будет болеть шея, от этого мешка (В. Панова. Валя).

Вопросительная модификация схем «кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что», «кто думает что», «кто думает над чем», «кому думается что», «кому думается о ком / чем» и «кому надо думать что» осложняет пропозицию высказывания семой 'поиск информации', но не приводит к каким-либо структурным изменениям схем: О чем я еще думал в этот момент? (М. Шолохов. Наука ненависти).

2.7. Речевая реализация схем, объективирующих синтаксический концепт «мыслительная деятельность», допускает возможность включения в позиционные схемы высказываний детерминантов, обогащающих пропозиции высказываний дополнительными смыслами. В нашем материале это, прежде всего, смысл 'время', менее частотны смыслы 'причина', 'место', 'цель' и 'условие'.

Темпоральный детерминат отмечен в позиционных схемах, репрезентирующих схемы «кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что», «кто думает что», «кто думает над чем», «кто занимается чем», «кто учится чему», «кто / что напоминает кому кого / что», «кто владеет чем», «кто вдумывается во что», «кто подражает кому», «что придумывается кем», «что (есть) придумано кем», «кому думается что», «кому думается о ком / чем», «кому надо думать о

ком / о чем» и «кому надо думать что»: Он за два месяца научился бегло читать по-русски (И. Тимофеев. Бируни); Он забыл теперь и про свое разорение и свои неоплатные долги (Л. Толстой. Хаджи-Мурат); Вот она, к примеру, из черной мужицкой семьи, отец её лычком подпоясывался, сама грамоте начала учиться, когда уж замуж вышла... (А. Толстой. Петр Первый).

Локативными конструкциями усложнены позиционные схемы высказываний, в основе формирования которых лежат схемы «кто думает о ком / о чем», «кто думает что», «кто думает над чем», «кто занимается чем», «кто учится чему», «что придумывается кем», «что (есть) придумано кем» и «кому думается что»: Во всей Европе тщетно разгадывали тысячелетнюю тайну булата, или дамасской стали (В. Сафонов. Александр Гумбольдт); Время завтрака - четверть второго — уже давно прошло, и викарий в библиотеке ломал голову над временным расписанием (Е. Замятин. Островитяне).

Смысл 'причина' представлен в высказываниях, построенных по схемам «кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что», «кто думает что», «кто думает над чем», «кто занимается чем», «кому думается что», «кому надо думать о ком / о чем»: Я помню это выражение, потому что выражение это доставило мне мучительную радость (Л. Толстой. Крейцерова соната); А все-таки я не занимаюсь бесплодными размышлениями об ужасах войны, потому что, сколько я ни думай, я ничего не сделаю для её уничтожения (В. Гаршин. Трус).

Детерминанты цели отмечены в высказываниях, реализующих схемы «кто думает о ком / о чем», «кто думает что», «кто учится чему», «что (есть) придумано кем» и «кому надо думать что»: Чтобы найти предлог для жизни в Орле, она начала учиться музыке (И. Бунин. Жизнь Арсеньева); Песня, которую пели в пятой роте Бутлера, была сочинена юнкером во славу полка и пелась на плясовой мотив с припевом: «Толи дело, то ли дело, егаря, егаря!» (Л. Толстой. Хаджи-Мурат).

Условный детерминант выявлен при реализации схем «кто думает про кого / что» и «кто думает что»: Коли бы я что-то... если бы у нас со Светкой, то уж, будь спокойна, я про купальник бы не забыл (Г. Семенов. Приятная привычка); Если мне отравят существование, я не смогу писать фельетоны, а если я не буду писать фельетоны, то произойдет финансовый крах (М. Булгаков. Самогонное озеро).

2.8. В структуру высказываний могут вводиться факультативные лексемы со значением количественной и качественной характеристики, источника получения информации, орудия осуществления действия, эмоционального состояния.

Мыслительная деятельность может обладать количественной и качественной характеристикой: Мы до обидного мало знаем о происхождении и ранних годах жизни Бируни (И. Тимофеев. Бируни); Как живо вспоминаются мне эти долгие, тихие сеансыI (В. Гаршин. Надежда Николаевна).

Предметы, явления, ситуации, на которые направлена мыслительная деятельность, могут вызывать разнообразные эмоциональные переживания, чувства, как положительные, так и отрицательные: досаду и радость, ужас и восторг,

отчаяние и изумление, гнев и жалость, злобу и нежность, отвращение и наслаждение, уважение и зависть, стыд и раскаяние, благодарность и раздражение, удовольствие и неудовольствие, тоску и тревогу, грусть и удивление и т.д. Например: Он передумывал эти слова даже с каким-то странным наслаждением (В. Гаршин. Ночь); Без стыда теперь не могу вспомнить это время жениховства! (Л. Толстой. Крейцерова соната).

Как и всякое действие, мыслительная деятельность осуществляется с помощью орудия, инструмента, который носит специфичный характер. Орудием мыслительной деятельности, в отличие от деятельности физической, являются элементы внутреннего мира человека (или любого другого живого существа). Это не только органы мысли, но и чувства, сердце, инстинкты и т.д. Например: Разумом Искра понимала, что все правильно, но только разумом (Б. Васильев. Завтра была война); Но как я ни опытен во всех этих войнах, а понял инстинктом, что стоять вовсе не следует (М. Булгаков. Необыкновенные приключения доктора).

Структурное ядро высказываний, в основе построения которых лежат схемы «кто думает о ком / о чем» и «кто думает что», может включать словоформы со значением источника получения информации, источника познания: О далеком мире слепой знал только из песен, из истории, из книг (В. Короленко. Слепой музыкант); Вы знаете пустыню по книжкам, а я тут живу (Ю. Трифонов. Доктор, студент и Митя).

2.9. Парадигматические отношения, устанавливаемые между структурными схемами, представлены следующим образом.

Синонимичными являются структурные схемы, различающиеся отсутствием маркированности семы 'пассивность' в схемах «кто думает что», «кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что» и её маркированностью в схемах «что придумывается кем» и «что (есть) придумано кем», «кому думается что» и «кому думается о ком / чем», «кому надо думать что», «кому надо думать о ком / о чем» и «кому надо думать про кого / что».

Синонимичны специализированные схемы «кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что» и неспециализированные схемы «кто думает над чем», «кто вдумывается во что». Специализированной структурной схеме «кто думает про кого / что» присущ ярко выраженный разговорный характер. В отличие от специализированных схем в означаемом схемы «кто думает над чем» присутствует сема 'трудность', а в означаемом схемы «кто вдумывается во что» имеется сема 'тщательность, сосредоточенность'.

Схемы «кому надо думать что», «кому надо думать о ком / о чем» и «кому надо думать про кого I что» вступают в синонимические отношения со схемами «кто думает что», «кто думаег о ком / о чем» и «кто думает про кого / что» в результате модального обогащения пропозитивного содержания семами 'возможность/невозможность', 'необходимость', 'желательность'.

2.10. Анализ компонентного состава структурных схем, специфики их речевой реализации позволил нам выявить ряд когнитивных признаков концепта «мыслительная деятельность».

• Сложность и неоднородность.

Синтаксический концепт «мыслительная деятельность» сложен и многогранен. Эта сложность и многогранность предопределена тем, что он включает в свой состав ряд концептов более низкого уровня абстракции: «мышление», «память», «воображение», «мнение», «знание», «познание», «понимание», «созидание объекта в результате мыслительной деятельности», каждый из которых в языке маркируется не одной структурной схемой, а их совокупностью.

Сложность процесса мышления, тесная взаимосвязь с другими познавательными процессами также обусловливает лексическую неоднородность структурообразующего компонента схем, предназначенных быть синтаксическим знаком концепта «мыслительная деятельность». В их реализации принимают участие глаголы и фразеологизмы мышления и памяти, воображения и мнения, решения и созидания объекта в результате мыслительной деятельности, понимания и познания, сравнения и определения. Например: Именно об этом случае напомнил сегодня капитан, и уже тогда Федор решил, что должен смыть это позорное пятно с репутации первого в корпусе сердцееда (Б. Васильев. Встречный бой); Приходилось ему изучать и трактаты индийских ученых, переведенных с санскрита на арабский язык (И. Тимофеев. Биру-ни); Диотиме он посвящает свои стихи, называет Диотимой героиню своего романа «Гиперион» (А. Гулыга. Гегель); После этих слов заведующий всё понял и объяснил своё сопротивление борьбой за свой район (М. Пришвин. Заполярный мед); Ему представлялась его семья, мать... дивная, какая-то вся прозрачная, турчанка с длинными, заостренными ресницами над древними, медленно разгорающимися глазами (В. Иванов. Близ старой Смоленской дороги); Каждый мужчина мечтает убить мамонта, но не каждому это удается (Б. Васильев. Летят мои кони...); Ты считал, Сердюков, что стоит только получить диплом, любой, поработать на определённой должности, купить шляпу — и ты моментально переродишься, из мужика сделаешься интеллигентом (В. Афонин. Моменты жизни); Она берет готовые тела и сравнивает их, она берет частицы тел, отыскивает их изменения и сличает их физические свойства (Л. Гумилевский. Зинин).

Лексическое разнообразие структурообразующего компонента схем подчеркивает актуальность и важность данного концепта в русской языковой картине мира.

• Активность.

Ментальное действие, как и всякое другое действие, предполагает наличие деятеля - субъекта. Субъект мышления, как правило, активен, он определенным образом воздействует на объект, видоизменяет, творчески преобразует его. В большинстве структурных схем, синтаксическим способом маркирующих концепт «мыслительная деятельность», субъектив представлен личными конкретно референтными существительными или их субституентами в именительном падеже: Пирогов бился над «ледяной анатомией» около десяти лет (В. Порудоминский. Пирогов); Проблемой этой он начал заниматься более двадцати лет назад (А. Штекли. Галилей); При этом одни мечтали о возрож-

дении Германской империи, другие хотели видеть свою страну демократической республикой (А. Гулыга. Гегель).

Субъектив может быть репрезентирован и родовыми наименованиями, если данное мыслительное действие характеризует множество людей, находящихся в данной ситуации: Армия уже сознает свои ошибки...', Народ понял: время страшным делам надвинулось (А. Толстой. Хождение по мукам).

• Антропоцентричность.

Мыслительный процесс антропоцентричен, именно человек является, прежде всего, производителем ментального действия. В настоящее время ученые не сомневаются в наличии у животных элементов разума, однако их интеллект находится на более низкой ступени развития, чем интеллект человека, поэтому высказывания с субъективом-зоонимом рассматриваются нами как метафорические переносы. Например: Этот ненавистный ей запах медведица запомнила на всю жизнь (Е. Марысаев. Забава); Но, улегшись у ног и даже не глядя на своего хозяина, а глядя в вечерний сад, пёс сразу понял, что хозяина его постигла беда (М. Булгаков. Мастер и Маргарита).

Метафорически субъектив также может быть представлен фитонимами, но такие примеры в нашем материале единичны: .Роза поняла, что погибает... (В. Гаршин. Сказка о жабе и розе).

В роли метонимического заместителя производителя ментального действия могут выступать и компоненты внутреннего мира человека. Как правило, это органы мышления - голова, ум, мозг. Например: Так, во сне мозг часто свободно творит идеи и образы, которых ему никогда бы не создать при участии воли; Видимо, детская головка работала над непосильной задачей, темное воображение билось, стремясь создать из косвенных данных новое представление, но из этого ничего не выходило (В. Короленко. Слепой музыкант); Оно-то (сердце - Н. Б.) раньше всех догадалось, что празднику пришел конец (М. Алсксеси. Ивушка неплакучая).

Названия административных зданий, учреждений, населённых пунктов метонимически репрезентируют производителя ментального действия: Через неделю весь департамент (служащие департамента - Н. Б.) знал, что чиновник Котельников очень любит негритянок, а через месяц об этом знали швейцары соседних домов, просители и постовой городовой на углу (Л. Андреев. Оригинальный человек).

• Направленность на объект.

Мыслительная деятельность - это особый вид внутренней деятельности человека, сущность которой состоит в познании некоего объекта. Это определяет появление в струкгурных схемах, объективирующих концепт «мыслительная деятельность», третьего компонента, словоформы со значением конкретного предмета, лица, абстрактного понятия или целой ситуации, являющихся объектом интеллектуальной деятельности. Нельзя не согласиться с вполне справедливым высказыванием М. В. Всеволодовой о том, что «делиберат всегда (пусть имплицитно) указывает на некоторую ситуацию, положение дел» (Все-володова М. В. Теория функционально-коммуникативного синтаксиса: Фрагмент прикладной (педагогической) модели языка. - М., 2000. - С. 145).

В структурных схемах «кто думает что», «кому думается что», «кто посвящает что кому / чему», «кто / что напоминает кому кого / что», «кому надо думать что» он представлен формой винительного падежа, в схемах «кто думает про кого / что», «кто / что напоминает кому про кого / что», «кому надо думать про кого / что» — винительным падежом с предлогом про, в схеме «кто вдумывается во что» — винительным падежом с предлогом в (во), в схемах «кто думает о ком / о чем», «кому думается о ком / чем», «кто 1 что напоминает кому о ком / о чем», «кому надо думать о ком / о чем» - формой предложного падежа с предлогом о (об), в схеме «кто думает над чем» - творительным падежом с предлогом над, в схемах «кто занимается чем», «кто владеет чем» - творительным падежом без предлога, в схеме «кто учится чему» - формой дательного падежа, в схеме «кто додумывается до чего» - родительным падежом с предлогом до, в схемах «что придумывается кем», «что (есть) придумано кем» - именительным падежом. Специфика делиберата позволяет представить его место в позиционных схемах высказываний инфинитивом или предикативной единицей. Например: Гёте занимался анатомическими схемами и метаморфозом насекомых, дописывая в то же время «Германа и Доротею», Шиллер работал над «Ваппенштейном», а Вильгельм переводил хоры Эсхила (В. Сафонов. Александр Гумбольдт); Точно так же вдумывался он в те различия ярких цветных поверхностей, которые, при напряженной чуткости нервной системы, он смутно улавливал посредством осязания (В. Короленко. Слепой музыкант); Продумано всё (В. Карцев. Максвелл); Выучилась грамоте, рукодельям, а потом отец выдал её за приятеля, солдата, пожилого человека, лесника в монастырском лесу (М. Горький. Женщина); Додумался даже до того - стал сочинять покаянное письмо Петру Алексеевичу (А. Толстой. Петр Первый); Феня не ведала про ту маленькую хитрость и думала о дочери (М. Алексеев. Ивушка неплакучая); Всё ему в голову приходило ножом полоснуть это брюхо, сальник выпустить (Л. Толстой. Фальшивый купон); - О том, что такое зло, Коля, и почему совершается оно, люди давно думают (Б. Васильев. Не стреляйте в белых лебедей).

• Темпоральность.

Мыслительная деятельность обладает временной характеристикой, именно поэтому все структурные схемы, репрезентирующие синтаксический концепт «мыслительная деятельность», подвергаются временной модификации. Протекание ментального действия во времени способствует появлению в позиционных схемах высказываний фазовых модификаторов (исключение составляет схема «что (есть) придумано кем», структурообразующий компонент которой имеет значение достигнутого результата). Временной аспект процесса мышления предопределяет способность позиционных схем усложняться темпоральными конструкциями различной структуры (предложно-падежные словоформы, наречия, предикативные единицы) и семантики ('время возникновение действия', 'длительность', 'итеративность').

• Динамичность.

С темпоральностью тесно связан другой когнитивный признак концепта «мыслительная деятельность» — динамичность. Глаголы и фразеосочетания с

семой 'движение", использующиеся в качестве структурообразующего компонент схем, призваны показывать подвижность, динамику мыслительного процесса: Начав с размышлений о Тонечке, Иваньшина незаметно перешла на думы о молоденьких девушках вообще (Б. Васильев. Неопалимая купина); И тут Широколобому пршипа в голову боевая хитрость (Ф. Искандер. Широколобый).

• Произвольность / непроизвольность.

Мыслительные процессы могут быть как произвольными (волевыми), так и непроизвольными.

в Произвольность.

Целенаправленность.

Любое волевое действие предполагает наличие цели, которую человек ставит перед собой. Это приводит к включению в позиционную схему высказываний детерминантов цели.

Планируемость.

Важным этапом волевого действия является обдумывание путей достижения поставленной цели. Предикаты принятия решения (задумывать / задумать, замышлять / замыслить, надумывать / надумать, передумывать / передумать, подумать, предрекать /предречь, предсказывать / предсказать, решать /решить), передают идею формирования в процессе размышления каких-либо намерений, плана действий: Здесь он замыслил второй побег и в продолжение шести недель подпиливал оконную решетку (А. Толстой. Хождение по мукам); Лефорт и Головин медлили, а потом и совсем решили не выходить из лагерей: обоим Гордон становшся поперек горла... (А. Толстой. Петр Первый).

Напряженность.

В качестве одного из признаков волевого поведения психологи называют «приложение внутренних усилий для его осуществления, преодоление препятствий, возникающих на пути продвижения к цели» (Немов Р. С. Психология: Словарь-справочник: В 2-х частях. Ч. 1. - М., 2003. - С. 125). Мыслительная деятельность может потребовать сосредоточения всех сил, умственного напряжения. Сема 'трудность, напряженность' присутствует в означаемом структурных схем «кто думает над чем» и «кто додумывается до чего». Лексическое наполнение позиции предикатива глаголами штудировать / проштудировать, вдумываться / вдуматься, вникать / вникнуть, додумываться / додуматься, глаголами физической деятельности биться, работать, корпеть, трудиться, фразеосочетаниями ломать голову, доходить своим умом и др. подчеркивают трудность добывания знания. Например: Он штудирует Плавта и Петрония на семинарах, заканчивающихся около полуночи (В. Сафонов. Александр Гумбольдт); Тысячелетиями бьются ученые над решением этих загадок, порожденных умом древних мыслителей (М. Колесников. Лобачевский); Никита Ильич знал это, он тоже до всего доходил умом (М. Горький. Дело Артамоновых).

Сема 'трудность, напряженность' может передаваться и в результате включения в позиционную схему лексем с трудом, напряженно, мучительно и др., словоформы «сквозь + родительный падеж» со значением препятствия,

мешающего, затрудняющего мыслительную деятельность. Например: Тяжело, мучительно писал свою повесть Маръянов (К. Воробьев. Гуси-лебеди); Й всё это рисовалось ему сквозь какую-то волшебную дымку, как песня, как былина, как сказка (В. Короленко. Слепой музыкант).

Когнитивные признаки: целенаправленность, планируемость, напряженность - говорят о произвольности мыслительных процессов.

• Непроизвольность.

Мыслительная деятельность может быть не только произвольной, но и непроизвольной, о чем свидетельствуют следующие языковые факты.

Неактивность субъекта, предполагающая инволюнтивность, неконтролируемость мыслительного действия, ярко проявляется в структурных схемах «кому думается что», «кому думается о ком / чем», «кому надо думать что», «кому надо думать о ком / о чем», «кому надо думать про кого / что»: Эти слова Джеймсу запомнились (В. Карцев. Максвелл); Тогда только высшему руководящему составу можно понять корень вопроса (Г. Троепольский. Никишка Болтушок). Дательный субъекта, употребляющийся в конструкциях, которым присущ оттенок пассивности, независимости происходящего от воли субъекта, возвратная форма глагола в структурных схемах «кому думается что», «кому думается о ком / чем» способствует тому, что мыслительные процессы носят непроизвольный характер.

В состав позиционных схем могут включаться лексемы со значением невольности совершаемого мыслительного действия: Прозвище «сума переменная» невольно ему при этом вспомнилось (М. Салтыков-Щедрин. Господа Го-ловлевы).

• Каузативность.

С каузированностью мыслительной деятельности связано появление в позиционных схемах причинных детерминантов, объясняющих истоки действия.

Сема "каузативность' имеется в означаемом структурных схем «кто / что напоминает кому кого / что», «кто / что напоминает кому о ком I о чем», «кто / что напоминает кому про кого / что»: Песня Ханефи напомнила ему другую песню, сложенную его матерью (Л. Толстой. Хаджи-Мурат).

Таким образом, когнитивные признаки концепта «мыслительная деятельность»: сложность процесса мышления, антропоцентричность, творчески преобразующий действительность субъект, направленность на объект, темпораль-носгь, динамичность, произвольность / непроизвольность ментального действия, каузативность - определяют компонентный состав специализированных и неспециализированных структурных схем, их формальную и смысловую организацию.

2.11. Концепт «мыслительная деятельность» обнаруживает взаимосвязь с другими концептами, которая проявляется в использовании неспециализированных структурных схем, предназначенных для объективации других синтаксических концептов («агенс воздействует на объект», «самостоятельное перемещение агенса», «инобытие объекта», «пациенс претерпевает состояние»), в маркированности структурообразующего компонента схем глаголами движе-

ния, физических действий, в появлении эмоционального компонента в позиционных схемах высказываний.

Концепт «мыслительная деятельность» неразрывно связан с концептом «речевая деятельность», что подчеркивается наличием большого количества глаголов, выражающих оба значения синкретично. Например: В коротком споре Телегин доказал, что атаку без подготовки производить нельзя, что непременно её нужно комбинировать с обходным движением и что Хведин не знает сил противника, и -может, у них артиллерия? (А. Толстой. Хождение по мукам).

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования и формулируются основные выводы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора.

1. Бородина, Н. А. Синтаксический способ реализации концепта «мыслительная деятельность» в пьесах А. П. Чехова «Чайка», «Дядя Ваня», «Три сестры» [Текст] // XXIII Чеховские чтения: материалы лингвистической секции. — Таганрог: Изд-во Таганрог, гос. пед. ин-та, 2007. - С. 19-26.

2. Бородина, Н. А. Когнитивистика — когнитивная лингвистика — концепт [Текст] // Проблемы русского и общего языкознания: межвузовский сборник научных трудов. - Выпуск 5. - Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2007. - С. 110 -116.

3. Бородина, Н. А. Структурная организация предложений со значением «мыслительная деятельность» (на материале книги «Лобачевский» М. С. Колесникова) [Текст] // Языковая система и речевая деятельность: лин-гвокультурологические и прагматические аспекты: материалы международной научной конференции. - Ростов н/Д.: НМЦ «Логос», 2007. - С. 307 - 308.

4. Бородина, Н. А. Структурно-семантическая специфика структурной схемы простого предложения «кто думает о чем» [Текст] // Проблемы русского и общего языкознания: межвузовский сборник научных трудов, посвященный Году русского языка. - Выпуск 6. - Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2008. - С. 71 -78.

5. Бородина, Н. А. Структурная схема «кому думается что», её лексическое наполнение и речевая реализация [Текст] // Русская речь в современном вузе: материалы Пятой международной научно-практической интернет-конференции, 20 ноября 2008 - 20 января 2009, Орел ГТУ. - Орел: Орел ГТУ, 2009.-С. 10-13.

6. Бородина, Н. А. К вопросу о структурной схеме «кто думает над чем» в русском языке [Текст] // Проблемы русского и общего языкознания: межвузовский сборник научных трудов, посвященный 70-летию со дня рождения профессора В. И. Казариной. - Выпуск 7. - Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2009. - С. 139-145.

7. Бородина, Н. А. Структурная схема «кто додумывается до чего» - синтаксический знак концепта «мыслительная деятельность» [Текст] // Проблемы изучения живого русского языка на рубеже тысячелетий: материалы Пятой ме-

ждународной научно-практической конференции, 30-31 октября 2009г. - Воронеж: ВГПУ, 2009. - С. 10 -15.

8. Бородина, Н. А. Структурно-семантические особенности предложений, в основе построения которых лежит структурная схема «кто думает что» [Текст] // Вестник Костромского государственного университета им. Н. А. Некрасова. - 2009. - №1. - С. 40 - 44.

9. Бородина, Н. А. Синтаксический способ репрезентации концепта «память» [Текст] // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. Сер. Филология и искусствоведение. - 2009. - №3. - С. 61 -64.

Лицензия на издательскую деятельность ИД № 06146. Дата выдачи 26.10.01. Формат 60 х 84 /16. Гарнитура Times. Печать трафаретная. Усл.-печ.л. 1,0 Уч.-изд.л. 1,2 Тираж 100 экз. Заказ 51

Отпечатано с готового оригинал-макета на участке оперативной полиграфии Елецкого государственного университета им. И.А.Бунина

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Елецкий государственный университет им. И.А. Бунина» 399770, г. Елец, ул. Коммунаров, 28

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Бородина, Надежда Анатольевна

Введение.

Глава I. Теоретические проблемы исследования синтаксических концептов в современной отечественной лингвистике.

§ 1. Когнитивная лингвистика - одно из ведущих направлений отечественного языкознания конца XX - начала XXI вв., развивающееся в рамках антропоцентризма.

§ 2. Концепт - базовое понятие когнитивной лингвистики.

§ 3. Вопрос о синтаксически репрезентируемых концептах и их месте в когнитивной системе языка.

Выводы.

Глава II. Синтаксический способ реализации концепта мыслительная деятельность» в русском языке.

§ 1. Лексико-семантическая группа глаголов мыслительной деятельности.

§ 2. Специализированные структурные схемы простого предложения, предназначенные для объективации концепта «мыслительная деятельность»

2.1. Структурная схема «кто думает о ком / о чем».

2.2. Структурная схема «кто думает про кого / что».

§ 3. Неспециализированные структурные схемы простого предложения, используемые для выражения концепта «мыслительная деятельность».

3.1. Структурная схема «кто думает что».

3.2. Структурная схема «кто думает над чем».

3.3. Структурная схема «кто занимается чем».

3.4. Структурная схема «кто учится чему».

3.5. Структурные схемы «кто / что напоминает кому кого / что», «кто / что напоминает кому о ком / о чем» и «кто / что напоминает кому про кого / что».

3.6. Структурная схема «кто додумывается до чего».

3.7. Структурная схема «кто посвящает что кому / чему».

3.8. Структурная схема «кто владеет чем».

3.9. Структурная схема «кто вдумывается во что».

3.10. Структурная схема «кто подражает кому».;.

3.11. Структурные схемы «что придумывается кем» и «что (есть) придумано кем».

3.12. Структурные схемы «кому думается что» и «кому думается о ком / о чем».

3.13. Структурные схемы «кому надо думать что», «кому надо думать о ком / о чем» и «кому надо думать про кого / что».

§ 4. Когнитивные признаки концепта «мыслительная деятельность».

Выводы.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Бородина, Надежда Анатольевна

Современная, наука о языке характеризуется стремительным развитием когнитивной лингвистики, важнейшим объектом исследования которой является концепт и его репрезентация языковыми средствами. При достаточно активном интересе ученых к вербализации концептов лексическими и фразеологическими средствами возможностям выражения этих минимальных единиц смысла синтаксическими конструкциями уделяется всё еще недостаточно внимания. Несмотря на появление специальных работ, посвященных изучению синтаксической объективации концептов [Актисова 2006; Булынина 2004; Волохина 1999; Казарина 2002; 2007 а; Карасева 2008; Пешехонова 2008; Попова 2000 б; 2004; 2006; 2009; Селеменева 2006; Фёдоров 2009; Фуре 2004], категория синтаксического концепта остается мало разработанной.

Когнитивная лингвистика сформировалась в рамках антропоцентризма, который предполагает «изучение широкого круга языковых явлений в их непосредственной связи с человеком как исходной точкой координат мировосприятия» [Гуреев 2005: 3]. Именно поэтому исследование внутреннего мира человека, мира его эмоций, познавательной деятельности, всей его «сознательной духовной жизни» [Философский энциклопедический словарь 2004: 72] приобретает особую значимость. Одной из наиболее важных составляющих внутреннего мира человека является мыслительная деятельность.

Цель диссертационного исследования — рассмотреть синтаксическую реализацию концепта «мыслительная деятельность» в русском языке.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

2) дифференцировать данные схемы с учётом их компонентного состава и лексического наполнения;

3) проследить специфику речевой реализации структурных схем;

4) выявить когнитивные признаки концепта «мыслительная деятельность».

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что она вносит вклад в разработку теоретических проблем когнитивной лингвистики, в исследование структурной и семантической организации предложений, синтаксически репрезентирующих концепт «мыслительная деятельность».

Теоретическую базу диссертации составили работы Н. Д. Арутюновой,

B. А. Белошапковой, Н. Н. Болдырева, А. В. Бондарко, Л. М. Васильева,

C. Г. Воркачева, В. Г. Гака, Г. А. Золотовой, В. И. Казариной, С. Д. Кацнельсона, Е. С. Кубряковой, Т. П. Ломтева, А. М. Пешковского, 3. Д. Поповой, И. А. Стернина, Н. Ю. Шведовой и других ученых.

Материалом для исследования послужили художественные произведения авторов русской классической литературы и современных писателей М. Н. Алексеева, Л. Андреева, М. А. Булгакова, И. А. Бунина, Б. Л. Васильева, В. М. Гарншна, А. М. Горького, Е. И. Замятина, В. Г. Короленко, А. С. Пушкина, А. И. Приставкина, М. Е. Салтыкова-Щедрина, А. Н. Толстого, Л. Н. Толстого и др., а также книги из серии научно-художественных биографий общественных деятелей, военных, ученых, деятелей искусства и литературы «Жизнь замечательных людей».

Характер изучаемого материала обусловил использование в работе следующих методов и приемов: описательного метода, приемов квантитативного анализа, приема анализа дефиниций, метода контекстуального анализа, метода когнитивной интерпретации. Выявленные структурные схемы были описаны на основе полевого подхода.

На защиту выносятся следующие основные положения:

Апробация результатов диссертационного исследования осуществлялась на конференциях различного уровня: Международной научной конференции «XXIII Чеховские чтения» (Таганрог, 2006), Международной научной конференции «Языковая система и речевая деятельность: лингвокультурологические и прагматические аспекты» (Ростов-на-Дону, 2007), V Международной научно-практической интернет-конференции «Русская речь в современном вузе» (Орел, 2008), V Международной научно-практической конференции «Проблемы изучения живого русского языка на рубеже тысячелетий» (Воронеж, 2009), Ежегодной научно-практической конференции преподавателей, докторантов и аспирантов филологического факультета ЕГУ им. И. А. Бунина (Елец, 2008, 2009, 2010), Ежегодной научно-практической конференции преподавателей, докторантов и аспирантов ЕГУ им. И. А. Бунина (Елец, 2008, 2009, 2010).

По теме диссертации опубликовано девять работ, две из которых — в изданиях, реферируемых ВАК РФ.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Бородина, H.A. Синтаксический способ реализации концепта «мыслительная деятельность» в пьесах А. П. Чехова «Чайка», «Дядя Ваня», «Три сестры» [Текст] // XXIII Чеховские чтения: материалы лингвистической секции. - Таганрог: Изд-во Таганрог, гос. пед. ин-та, 2007. - С. 19-26.

2. Бородина, Н. А. Когнитивистика — когнитивная лингвистика - концепт [Текст] // Проблемы русского и общего языкознания: межвузовский сборник научных трудов. - Выпуск. 5. - Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2007. — С. 110 — 116.

3. Бородина, Н. А. Структурная организация предложений со значением «мыслительная деятельность» (на материале книги «Лобачевский» М. С. Колесникова) [Текст] // Языковая система и речевая деятельность: лингвокультурологические и прагматические аспекты: материалы международной научной конференции. - Ростов-на-Дону: НМЦ «Логос», 2007.-С. 307-308.

6. Бородина, Н. А. К вопросу о структурной схеме «кто думает над чем» в русском языке [Текст] // Проблемы русского и общего языкознания: межвузовский сборник научных трудов, посвященный 70-летию' со дня рождения профессора В. И. Казариной. - Выпуск 7. - Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2009. - С. 139 - 145.

7. Бородина, Н. А. Структурная схема «кто додумывается до чего» -синтаксический знак концепта «мыслительная деятельность» [Текст] // Проблемы изучения живого русского языка на рубеже тысячелетий: материалы Пятой международной научно-практической конференции, 30 -31 октября 2009г. - Воронеж: ВГПУ, 2009. - С. 10 - 15.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Синтаксическая реализация концепта "мыслительная деятельность" в русском языке"

Основные результаты диссертационного исследования могут быть представлены следующим образом.

1. Существующий в семантическом пространстве русского языка синтаксический концепт «мыслительная деятельность» реализуется совокупностью специализированных и неспециализированных структурных схем.

Наблюдение над языковым материалом позволило нам выделить две специализированные схемы («кто думает о ком / о чем» и «кто думает про кого / что») и девятнадцать неспециализированных схем («кто думает что», «кто думает над чем», «кто занимается чем», «кто учится чему», «кто / что напоминает кому кого / что», «кто / что напоминает кому о ком / о чем», «кто / что напоминает кому про кого / что», «кто додумывается до чего», «кто посвящает что кому / чему», «кто владеет чем», «кто вдумывается во что», «кто подражает кому», «что придумывается кем», «что (есть) придумано кем», «кому думается что», «кому думается о ком / о чем», «кому надо думать что», «кому надо думать о ком / о чем» и «кому надо думать про кого / что») (см. Таблицу 1).

2. Выявленные структурные схемы в соответствии с принципом специализации и с учетом частоты функционирования распределены по зонам синтаксического поля «мыслительная деятельность».

Специализированные структурные схемы формируют ядро поля, в центре которого находится схема «кто думает о ком / о чем». Непродуктивность и стилистическая окрашенность схемы «кто думает про кого / что» определили её место в ядерной зоне после схемы «кто думает о ком / о чем».

Неспециализированные структурные схемы составляют периферию поля «мыслительная деятельность», разделенную на три зоны. Зона ближней периферии представлена схемами «кто думает что», «кому думается что», «кто думает над чем» и «кто занимается чем». Зону дальней периферии занимают схемы «что (есть) придумано кем», «кому надо думать что», «кто учится чему», «кому надо думать о ком / о чем», «что придумывается кем», «кто / что напоминает кому кого / что», «кому думается о ком / чем» и «кто / что напоминает кому о ком / о чем». В зоне крайней периферии расположены схемы «кто додумывается до чего», «кто посвящает что кому / чему», «кому надо думать про кого / что», «кто владеет чем», «кто вдумывается во что», «кто подражает кому» и «кто / что напоминает кому про кого / что» (см. Схему 1).

3. Специализированные структурные схемы «кто думает о ком / о чем» и «кто думает про кого / что» свидетельствует о появлении в семантическом пространстве русского языка концепта «мыслительная деятельность», который еще окончательно не оформился.

4. Структурные схемы в зависимости от количества входящих в их состав компонентов дифференцируются на трёх- («кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что», «кто думает что», «кто думает над чем», «кто занимается чем», «кто учится чему», «кто додумывается до чего», «кто владеет чем», «кто вдумывается во что», «кто подражает кому», «что придумывается кем», «кому думается что», «кому думается о ком / чем») и четырёхкомпонентные («кто посвящает что кому / чему», «кто / что напоминает кому кого / что», «кто / что напоминает кому о ком / о чем», «кто / что напоминает кому про кого / что», «что (есть) придумано кем», «кому надо думать что», «кому надо думать о ком / о чем», «кому надо думать про кого / что»).

5. В формировании структурных схем, репрезентирующих синтаксический концепт «мыслительная деятельность», участвуют глаголы и фразеологизмы мышления, памяти, воображения, мнения, решения, созидания объекта в результате мыслительной деятельности, понимания, познания, сравнения, определения. Лексическое разнообразие структурообразующего компонента схем подчеркивает актуальность и важность данного концепта в русской языковой картине мира.

6. Онтологический статус ментального действия, компонентный состав схем, морфологическая природа предикатива определили способность структурных схем, синтаксическим способом маркирующих концепт «мыслительная деятельность», к речевым модификациям, возможность обогащения пропозиций высказываний дополнительными смыслами.

Подавляющее большинство структурных схем, репрезентирующих концепт «мыслительная деятельность», подвергается временной модификации, представленной чаще прошедшим временем предикативной словоформы, реже - будущим временем. Исключение составляют неспециализированные схемы «кто подражает кому», «кому надо думать что», «кому надо думать о ком / о чем» и «кому надо думать про кого / что», характеризующиеся продуктивностью инварианта.

Гипотетическая («кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что», «кто думает что», «кто додумывается до чего», «кто думает над чем», «кому думается что», «кто учится чему», «кому надо думать про кого / что») и волюнтивная («кто думает о ком / о чем», «кто думает что», «кто / что напоминает кому кого / что») модальности схем непродуктивны и реализуются избирательно. Форма повелительного наклонения предикатива некорректна для схем «кому думается что», «кому думается о ком / чем», «кому надо думать что», «кому надо думать о ком / о чем» и «кому надо думать про кого / что».

Из структурно-семантических модификаций неполная реализация схем наиболее продуктивна. Не зафиксирована она только для схем «кто посвящает что кому / чему», «кто вдумывается во что», «кто подражает кому» и «кто / что напоминает кому про кого / что».

Модальной модификации подвергаются схемы «кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что», «кто думает что», «кто вдумывается во что», «кто думает над чем», «кто владеет чем», «что (есть) придумано кем». Эксплицитная модальность возможности / невозможности, необходимости, желательности осуществления ментального действия сформировала структурные схемы «кому надо думать что», «кому надо думать о ком / о чем» и «кому надо думать про кого / что».

Фазовая модификация структурных схем «кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что», «кто думает что», «кто думает над чем», «кто занимается чем», «кто учится чему» и «кто / что напоминает кому о ком / о чем» чаще представлена лексемами с семой "начальная фаза", реже пропозиции высказываний обогащаются семами "продолжение" и "конечная фаза". Не проявили способности к фазовой модификации структурные схемы «кто вдумывается во что», «кто додумывается до чего», «кто подражает кому», «кто посвящает что кому / чему», «кто владеет чем», «кто / что напоминает кому кого / что», «кто / что напоминает кому про кого / что», «что придумывается кем», «кому думается что», «кому думается о ком / чем», «кому надо думать что», «кому надо думать о ком / о чем», «кому надо думать про кого / что». Морфологическая природа структурообразующего компонента схемы «что (есть) придумано кем» определила невозможность включения в позиционную схему высказывания фазовых модификаторов.

Вопросительная модификация схем «кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что», «кто думает что», «кто думает над чем», «кому думается что», «кому думается о ком / чем» и «кому надо думать что» осложняет пропозицию высказывания семой "поиск информации", но не приводит к каким-либо структурным изменениям схем.

Речевая реализация схем, объективирующих синтаксический концепт «мыслительная деятельность», допускает возможность включения в позиционные схемы высказываний детерминантов, обогащающих пропозицию высказывания дополнительными смыслами. В нашем материале это, прежде всего, смысл "время", менее частотны смыслы "причина", "место", "цель" и "условие". Темпоральный детерминат отмечен в позиционных схемах, репрезентирующих схемы «кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что», «кто думает что», «кто думает над чем», «кто занимается чем», «кто учится чему», «кто / что напоминает кому кого / что», «кто владеет чем», «кто вдумывается во что», «кто подражает кому», «что придумывается кем», «что (есть) придумано кем», «кому думается что», «кому думается о ком / чем», «кому надо думать о ком / о чем» и «кому надо думать что». Локативными конструкциями усложнены позиционные схемы высказываний, в основе формирования которых лежат схемы «кто думает о ком / о чем», «кто думает что», «кто думает над чем», «кто занимается чем», «кто учится чему», «что придумывается кем», «что (есть) придумано кем» и «кому думается что». Смысл "причина" представлен в высказываниях, построенных по схемам «кто думает о ком / о чем», «кто думает про кого / что», «кто думает что», «кто думает над чем», «кто занимается чем», «кому думается что», «кому надо думать о ком / о чем». Детерминанты цели отмечены в высказываниях, реализующих схемы «кто думает о ком / о чем», «кто думает что», «кто учится чему», «что (есть) придумано кем» и «кому надо думать что». Условный детерминант выявлен при реализации схем «кто думает про кого / что» и «кто думает что».

7. Анализ компонентного состава структурных схем, специфики их речевой реализации позволил выявить основные когнитивные признаки концепта «мыслительная деятельность»: сложность, активность, антропоцентричность, направленность на объект, темпоральность, динамичность, произвольность / непроизвольность ментального действия, каузативность.

Заключение

Список научной литературыБородина, Надежда Анатольевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. АлексеевМ. Н. Ивушка неплакучая: Роман. М.: Современник, 1984. - 574с.

2. Андреев Л. Собрание сочинений в шести томах. Том первый. Рассказы 1896 1903. -М.: Художественная литература, 1990. - 693с.

3. Антология русского советского рассказа (40-е годы) / Сост., авт. вступ. статьи и примеч. С. И. Журавлев. М.: Современник, 1987. - 701с.

4. Антология русского советского рассказа (50-е годы) / Сост., авт. вступ. статьи и примеч. А. П. Ланщиков. -М.: Современник, 1988. — 622с.

5. Арлазоров М. С. Циолковский. — М.: Молодая гвардия, 1962. — 320с.

6. Болховитинов В. Н. Столетов. М.: Молодая гвардия, 1965. — 512с.

7. Булгаков М. А. Мастер и Маргарита: Роман. Рассказы. М.: «Эксмо», 2007. - 672с.

8. Бунин И. А. Темные аллеи. М.: Вече, 1999. - 560с.

9. Васильев Б. Л. Избранные произведения. В 2-х томах. Т. 1: Повести и рассказы. — М.: Художественная литература, 1988. 559с.

10. Васильев Б. Л. Избранные произведения. В 2-х томах. Т. 2: Повести и рассказы. М.: Художественная литература, 1988. - 591с.

11. ГаршинВ. М. Сочинения. М.-Л.: Художественная литература, 1960.-427с.

12. Голубев Г. Н. Житие Даниила Заболотного. М.: Молодая гвардия, 1962. -256с.

13. Горький А. М. Дело Артамоновых. Рассказы. М.: Правда, 1980. - 496с.14. . Гулыга А. В. Гегель. — М.: Молодая гвардия, 1970. 272с.

14. Гумилевский Л. И. Зинин. М.: Молодая гвардия, 1965. - 272с.

15. Гумилевский Л. И. Чаплыгин. — М.: Молодая гвардия, 1969. — 272с.

16. Гумилевский JI. И. Чернов. М.: Молодая гвардия, 1975. - 208с.

17. Данин Д. С. Резерфорд. М.: Молодая гвардия, 1966. - 624с.

18. Замятин Е. И. Избранные произведения в 2-х т. Т. 1. М.: Художественная литература, 1990. - 527с.

19. Карцев В. П. Максвелл. М.: Молодая гвардия, 1974. - 336с.

20. Колесников М. С. Миклухо-Маклай. М.: Молодая гвардия, 1961.-272с.

21. Колесников М. С. Лобачевский. М.: Молодая гвардия, 1965. -320с.

22. Короленко В. Г. Повести и рассказы. Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1978. - 336с.

23. КунинИ. Ф. Римский-Корсаков. М.: Молодая гвардия, 1964. -240с.

24. Порудоминский В. И. Пирогов. М.: Молодая гвардия, 1965. -302с.

25. Порудоминский В. И. Даль. М.: Молодая гвардия, 1971. - 384с.

26. Поступальская М. И., Ардапшикова С. Д. Обручев. М.: Молодая гвардия, 1963. - 432с.

27. Приставкин А. И. Ночевала тучка золотая. М.: «АСТ», 2002. -268с.

28. ПушкинА. С. Евгений Онегин. Роман в стихах. М.: Художественная литература, 1984. — 255с.

29. Рассказ 84 / Сост. А. Карлин. - М.: Современник, 1985. - 413с.

30. Салтыков-Щедрин М. Е. Господа Головлевы. М.: Сов. Россия, 1987.-304с.

31. Сафонов В. А. Александр Гумбольдт. М.: Молодая гвардия, 1959.-201с.

32. Тимофеев И. В. Бируни. М.: Молодая гвардия, 1986. - 304с.

33. Толстой А. Н. Петр Первый: Роман. В 2-х томах. Том 1. — М.: Художественная литература, 2003. 382с.

34. Толстой А. Н. Петр Первый: Роман. В 2-х томах. Том 2. М.: Художественная литература, 2003. - 478с.

35. Толстой А. Н. Хождение по мукам. Трилогия. В 2-х томах. Т.1. Кн. 1-я «Сестры». Кн. 2-я «Восемнадцатый год» / Вступ. ст. В. Р. Щербины. -М.: Правда, 1988. 576с.

36. Толстой А. Н. Хождение по мукам. Трилогия. В 2-х томах. Т.2. Кн. 3-я «Хмурое утро». -М.: Правда, 1988. 368с.

37. Толстой Л. Н. Избранные повести и рассказы. В 2-х томах. Т. 1. -М.: Художественная литература, 1946. 503с.

38. Штекли А. Э. Галилей. М.: Молодая гвардия, 1972. - 384с.

39. Список использованной литературы

40. Алефиренко, Н. Ф. Протовербальное порождение культурных концептов и их фразеологическая репрезентация Текст. / Н. Ф. Алефиренко // Филологические науки. 2002. - № 5. - С. 72 - 81.

41. Алефиренко, Н. Ф. Современные проблемы науки о языке Текст.: учебное пособие / Н. Ф. Алефиренко. М.: Флинта, 2005. - 416с.

42. Антология концептов Текст. / Под ред. В. И. Карасика, И. А. Стернина. М.: Гнозис, 2007. - 512с.

43. Апресян, Ю. Д. Синонимия метальных предикатов: группа считать Текст. / Ю. Д. Апресян // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: Наука, 1993. - С. 7 - 22.

44. Арутюнова, Н. Д. О номинативном аспекте предложения Текст. / Н. Д. Арутюнова // Вопросы языкознания. 1971. - № 6. - С. 63 - 73.

45. Арутюнова, Н. Д. Синтаксис Текст. / Н. Д. Арутюнова // Общее языкознание. Внутренняя структура языка. М.: Наука, 1972. - С. 259 - 344.

46. Арутюнова, Н. Д. Сокровенная связка (К проблеме предикативного отношения) Текст. / Н. Д. Арутюнова // Известия АН СССР. СЛЯ. 1980. - Т. 39. - № 4. - С. 347 - 358.

47. Арутюнова, Н. Д. «Полагать» и «видеть» (к проблеме смешанных пропозициональных установок) / Н. Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. — М.: Наука, 1989. С. 7 - 30.

48. Арутюнова, Н. Д. Введение Текст. / Н. Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке. М.: Индрик, 1999.-С. 3-10.

49. Арутюнова, Н. Д. Предложение и его смысл: Логико-семантические проблемы Текст. / Н. Д. Арутюнова. Изд. 5-е. М.: Издательство ЛКИ, 2007. - 384с.

50. Аскольдов, С. А. Концепт и слово Текст. / С. А. Аскольдов // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология / Под ред. В. П. Нерознака. М.: Academia, 1997. - С. 267 - 279.

51. Бабушкин, А. П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка Текст. / А. П. Бабушкин. Воронеж: Издательство ВГУ, 1996.-104с.

52. Бабушкин, А. П. Концепты разных типов в лексике и фразеологии и методика их выявления Текст. / А. П. Бабушкин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики / Под ред. И. А. Стернина. Воронеж, 2001. - С. 52 - 57.

53. Баранов, А. Н. Постулаты когнитивной семантики Текст. / А. Н. Баранов, Д. О. Добровольский // Известия РАН. СЛЯ. Т. 56. - 1997. -№ 1.С. 11-21.

54. Белошапкова, В. А. Современный русский язык. Синтаксис Текст.: учеб. пособие для филол. специальностей высших учебных заведений / В. А. Белошапкова. М.: Высшая школа, 1977. - 248с.

55. Белошапкова, Т. В. Когнитивно-дискурсивное описание категории аспектуальности в современном русском языке Текст. / Т. В. Белошапкова. М.: КомКнига, 2007. - 336с.

56. Берестнев, Г. И. О «новой реальности» языкознания Текст. / Г. И. Берестнев // Филологические науки. 1997. - № 4. - С. 47 — 55.

57. Берестнев, Г. И. Семантика русского языка в когнитивном аспекте Текст.: учебное пособие / Г. И. Берестнев. Калининград: Издательство КГУ, 2005. - 157с.

58. Болдырев, Н. Н. Когнитивная семантика Текст.: курс лекций по английской филологии / Н. Н. Болдырев. Изд. 3-е. Тамбов: Издательство ТГУ им. Г. Р. Державина, 2002. - 123с.

59. Болдырев, Н. Н. О диалектном концепте в когнитивной системе языка Текст. / Н. Н. Болдырев, В. Г. Куликов // Известия РАН. С ЛЯ. Т. 65.- 2006.-№3.-С. 3-13.

60. Болдырев, Н. Н. Когнитивные механизмы морфологической репрезентации в языке Текст. / Н. Н. Болдырев, Н. А. Беседина // Известия РАН. СЛЯ. Т. 66. - 2007. - № 3. - С. 3 - 10.

61. Болдырев, Н. Н. Репрезентация языковых и неязыковых знаний синтаксическими средствами Текст. / Н. Н. Болдырев, Л. А. Фуре // Филологические науки. 2004. - № 3. - С. 67 - 74.

62. Бондарко, А. В. Русский глагол Текст. / А. В. Бондарко, Л. Л. Буланин. Л.: Просвещение, 1967. - 191с.

63. Борковский, В. И. Историческая грамматика русского языка Текст. / В. И. Борковский, П. С. Кузнецов. -М.: АН СССР, 1963. 512с.

64. Булыгина, Т. В. Ментальные предикаты в аспекте аспектологии Текст. / Т. В. Булыгина, А. Д. Шмелев // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. М.: Наука, 1989.-С. 31-54.

65. Булыгина, Т. В. Чем обусловлена транзитивность знания? Текст. / Т. В. Булыгина, А. Д. Шмелев // Логический анализ языка: Избранное (1988- 1995). М.: Индрик, 2003. - С. 79 - 84.

66. Булынина, М. М. Глагольная каузация динамики синтаксического концепта (на материале русской и английской лексикосемантических групп глаголов перемещения объекта) Текст.: дис. . д-ра филол. наук / М. М. Булынина. Воронеж: ВГУ, 2004. - 374с.

67. Васильев, Л. М. Семантика русского глагола Текст.: учебное пособие / Л. М. Васильев. М.: Высшая школа, 1981. - 184с.

68. Вишнякова, О. Д. Функционально-когнитивная парадигма как сфера концентрации лингвистической мысли в наступившем тысячелетии Текст. / О. Д. Вишнякова // Филологические науки. 2003. - № 6. - С. 36 — 42.

69. Волохина, Г. А. Синтаксические концепты русского простого предложения Текст. / Г. А. Волохина, 3. Д. Попова. Воронеж, 1999. - 196с.

70. Воркачев, С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании Текст. / С. Г. Воркачев // Филологические науки. 2001. - № 1. - С. 64 - 72.

71. Воркачев, С. Г. Сопоставительная этносемантика телеономных концептов «любовь» и «счастье» (русско-английские параллели) Текст. / С. Г. Воркачев. Волгоград: Перемена, 2003. - 164с.

72. Воркачев, С. Г. Лингвоконцептология и межкультурная коммуникация: истоки и цели Текст. / С. Г. Воркачев // Филологические науки. 2005. - № 4. - С. 76-83.

73. Воркачев, С. Г. Лингвокультурная концептология: становление и перспективы Текст. / С. Г. Воркачев // Известия РАН. СЛЯ. Т. 66. - 2007. -№2.-С. 13-22.

74. Всеволодова, М. В. Теория функционально-коммуникативного синтаксиса: Фрагмент прикладной (педагогической) модели языка Текст.: учебник / М. В. Всеволодова. М.: МГУ, 2000. - 502с.

75. Гаврилова, Г. Ф. Предложение высказывание в когнитивном аспекте Текст. / Г. Ф. Гаврилова // Филологические науки. - 2001. - № 6. -С. 72-78.

76. Гак, В. Г. К проблеме синтаксической семантики (семантическая интерпретация «глубинных» и «поверхностных» структур) Текст. / В. Г. Гак

77. Инвариантные синтаксические значения и структура предложения / Отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М.: Наука, 1969. - С. 77 - 85.

78. Гак, В. Г. К проблеме соотношения языка и действительности Текст. / В. Г. Гак // Вопросы языкознания. 1972. - № 5. - С. 12 - 22.

79. Гак, В. Г. Высказывание и ситуация Текст. / В. Г. Гак // Проблемы структурной лингвистики. 1972. М.: Наука, 1973. - С. 349 - 372.

80. Гак, В. Г. Пространство мысли (Опыт систематизации ментальной лексики) Текст. / В. Г. Гак // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: Наука, 1993. — С. 22 — 29.

81. Гловинская, М. Я. Русские речевые акты со значением ментального воздействия Текст. / М. Я. Гловинская // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: Наука, 1993. - С. 82 - 88.

82. Горелов, И. Н. Психолингвистика Текст. / И. Н. Горелов // Горелов И. Н. Избранные труды по психолингвистике / Отв. ред. К. Ф. Седов. М.: Лабиринт, 2003. - С. 10 - 14.

83. Грамматика современного русского литературного языка Текст. / Отв. ред. Н. Ю. Шведова. М.: Наука, 1970. - 765с.

84. Гришаева, Л. И. Глагол как узел когниций Текст. / Л. И. Гришаева // Филология и культура: материалы П-ой международной научной конференции 12 14 мая 1999 г. В 3-х частях. 4.2. - Тамбов: Издательство ТГУ им. Г. Р. Державина, 1999. - С. 19-21.

85. Гуреев, В. А. Проблема субъективности в когнитивной лингвистике Текст. / В. А. Гуреев // Известия РАН. СЛЯ. Т. 64. - 2005.1.-С.З-9.5

86. Демъянков, В. 3. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода Текст. / В. 3. Демьянков // Вопросыг языкознания. 1994. - № 4. - С. 17 - 33.

87. Дмитровская, М. А. Знание и мнение: образ мира, образчеловека Текст. / М. А. Дмитровская // Логический анализ языка. Знание и мнение. -М.: Наука, 1988. С. 6 -18.

88. Дмитровская, М. А. Философия памяти Текст. / М. А. Дмитровская // Логический анализ языка. Культурные концепты. М.: Наука, 1991.-С. 78-85.

89. Залевская, А. А. Психолингвистический подход к концепту Текст. / А. А. Залевская // Методологические проблемы когнитивной лингвистики / Под ред. И. А. Стернина. Воронеж, 2001. - С. 36 - 44.

90. Зализняк, Анна А. Считать и думать: два вида мнения Текст. / Анна А. Зализняк // Логический анализ языка. Культурные концепты. М.: Наука, 1991.-С. 187-194.

91. Зализняк, Анна А. Рецензия на книгу Булыгиной Т. В., Шмелева А. Д. «Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики)» Текст. / Анна А. Зализняк // Вопросы языкознания. 2000. -№2.-С. 148-151.

92. Золотова, Г. А. О структуре простого предложения в русском языке Текст. / Г. А. Золотова // Вопросы языкознания. 1967. - № 6. - С. 90 -101.

93. Золотова, Г. А. О регулярных реализациях моделей предложения Текст. / Г. А. Золотова // Вопросы языкознания. 1969. - № 1. - С. 67 - 78.

94. Золотова, Г. А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса Текст. / Г. А. Золотова. М.: Наука, 1982. - 368с.

95. Золотова, Г. А. О принципах классификации простого предложения Текст. / Г. А. Золотова // Актуальные проблемы русского синтаксиса. М.: Изд-во Московского университета, 1984. - С.14 - 35.

96. Золотова, Г. А. Синтаксические обоснования коммуникативной лингвистики Текст. / Г. А. Золотова // Вопросы языкознания. 1988. — № 4. -С. 52-58.

97. Золотова, Г. А. Коммуникативная грамматика русского языка Текст. / Г. А. Золотова, Н. К. Онипенко, М. Ю. Сидорова. -М.: МГУ, 1998. -524с.

98. Золотова, Г. А. Очерк функционального синтаксиса русского языка Текст. / Г. А. Золотова. Изд. 2-е, испр. -М.: КомКнига, 2005. 352с.

99. Иванов, В. В. Историческая грамматика русского языка Текст.: учеб. для студентов пед. ин-тов по спец. «Рус. яз. и лит.» / В. В. Иванов. Изд. 3-е, перераб. и доп. — М.: Просвещение, 1990. 400с.

100. Илъчук, Е. В. Семантическая структура английских глаголов мышления think и consider Текст. / Е. В. Ильчук // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 2003. - №3. - С. 71 - 92.

101. Казарина, В. И. Синтаксический концепт «состояние» в современном русском языке (к вопросу о его формировании) Текст. / В. И. Казарина. Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2002. - 225с.

102. Казарина, В. И. История и теория синтаксиса Текст.: учебное пособие / В. И. Казарина. Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2005. - 266с.

103. Казарина, В. И. К вопросу о синтаксическом поле предложений, представляющих концепт «состояние живого существа» Текст. /

104. B. И. Казарина // Проблемы русского и общего языкознания: межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 5. - Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2007 а.1. C. 12-28.

105. Казарина, JS. И. Современный русский синтаксис. Структурная организация простого предложения Текст.: учебное пособие / В. И. Казарина. Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2007 б. - 337с.

106. Карасёва, Е. В. Структурная схема «кому есть каково»: компонентный состав, речевая реализация и участие в формировании речевых регистров Текст.: дис. . канд. филол. наук / Е. В. Карасёва. Елец: ЕГУ, 2008. - 194с.

107. Караулов, Ю. Н. Русский язык и языковая личность Текст. / Ю. Н. Караулов. Изд. 6-е. М.: Издательство ЛКИ, 2007. - 264с.

108. Касевич, В. Б. Семантика. Синтаксис. Морфология Текст. / В. Б. Касевич. -М.: Наука, 1988. 309с.

109. Кашкин, В. Б. Универсальные грамматические концепты Текст. / В. Б. Кашкин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики / Под ред. И. А. Стернина. Воронеж, 2001. - С. 45 - 52.

110. Кацнельсон, С. Д. Типология языка и речевое мышление Текст. / С. Д. Кацнельсон. Изд. 4-е. М: ЛИБРОКОМ, 2009. - 218с.

111. Кибрик, А. А. Когнитивные исследования по дискурсу Текст. / А. А. Кибрик // Вопросы языкознания. 1994. - № 5. - С. 126 - 139.

112. Кильдибекова, Т. А. Структура поля глаголов действия Текст.: пособие по спецкурсу / Т. А. Кильдибекова. Уфа, 1983. — 197с.

113. Кобозева, И. М. Отрицание в предложениях с предикатами восприятия, мнения, знания Текст. / И. М. Кобозева // Логический анализ языка. Знание и мнение. М.: Наука, 1988. - С. 82 - 98.

114. Кокорина, С. И. О реализации структурной схемы предложения Текст. / С. И. Кокорина // Вопросы языкознания. 1975. - № 3. - С. 73-83.

115. Колшанский, Г. В. Объективная картина мира в познании и языке Текст. / Г. В. Колшанский. Изд. 3-е, стереотипное. — М.: КомКнига, 2006. 128с.

116. Колшанский, Г. В. Коммуникативная функция и структура языка Текст. / Г. В. Колшанский. Изд. 3-е. М.: Издательство ЛКИ, 2007. - 176с.

117. Кравченко, А. В. Когнитивная лингвистика и новая эпистемология Текст. / А. В. Кравченко // Известия РАН. СЛЯ. Т. 60. -2001.-№5.-С. 3-13.

118. Красных, В. В. От концепта к тексту и обратно (к вопросу о психолингвистике текста) Текст. / В. В. Красных // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1998. - № 1. - С. 53 - 70.

119. Кубрякова, Е. С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика — психология когнитивная наука Текст. / Е. С. Кубрякова // Вопросы языкознания. - 1994. - № 4. - С. 34 - 47.

120. Кубрякова, Е. С. Язык пространства и пространство языка (к постановке проблемы) Текст. / Е. С. Кубрякова // Известия РАН. СЛЯ. Т. 56. — 1997. -№ 3. - С. 22-31.

121. Кубрякова, Е. С. О когнитивной лингвистике и семантике термина «когнитивный» Текст. / Е. С. Кубрякова // Вестник Воронежского государственного университета. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2001. - № 1. - С. 3 - 9.

122. Кубрякова, Е. С. Об установках когнитивной науки и актуальных проблемах когнитивной лингвистики Текст. / Е. С. Кубрякова // Известия РАН. СЛЯ. Т. 63. - 2004. - № 3. - С. 3 - 12.

123. Кузнецов, П. С. Историческая грамматика русского языка: Морфология Текст. / П. С. Кузнецов. Изд. 2-е, испр. М.: Едиториал УРСС, 2005.-312с.

124. Кун, Т. Структура научных революций Текст. / Т. Кун // Актуальные проблемы современной лингвистики: учебное пособие / Сост. Л. Н. Чурилина. Изд. 2-е, испр. М.: Флинта, 2007. - С.17 - 41.

125. Лингвоконцептология Текст.: Вып. 1 / Науч. ред. И. А. Стернин. Воронеж: Истоки, 2008. - 226с.

126. Лангаккер, Рональд В. Модель, основанная на языковом употреблении Текст. / Рональд В. Лангаккер // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1997. -№ 6. - С. 101 - 123.

127. Лангаккер, Рональд В. Природа грамматической валентности Текст. / Рональд В. Лангаккер // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1998. -№ 5. — С. 73-111.

128. Лихачев, Д. С. Концептосфера русского языка Текст. / Д. С. Лихачев // Известия РАН. СЛЯ. Т. 52. - 1993. - № 1. - С. 3 - 9.

129. Лекант, П. А. Синтаксис простого предложения в современном русском языке Текст.: учебное пособие / П. А. Лекант. Изд. 3-е, испр. и дополн. М.: Высшая школа, 2004. - 247с.

130. Ломтев, Т. П. Принципы построения формулы предложения Текст. / Т. П. Ломтев // Филологические науки. 1969. - № 5. - С. 56 - 68.

131. Ломтев, Т. П. Из истории синтаксиса русского языка Текст. / Т. П. Ломтев. Изд. 3-е. М.: КомКнига, 2007 а. - 80с.

132. Ломтев, Т. П. Предложение и его грамматические категории Текст. / Т. П. Ломтев. Изд. 3-е, с вступит, ст. Л. А. Новикова. М.: Издательство ЛКИ, 2007 б. - 200с.

133. Макеева, И. И. Исторические изменения в семантике некоторых русских ментальных глаголов Текст. / И. И. Макеева // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: Наука, 1993. - С. 40 - 45.

134. Макович, Г. В. Описательные предикаты со значением конкретного действия, поведения, когнитивно-познавательной и речевой деятельности в современном русском языке Текст. / Г. В. Макович. -Челябинск, 1995. 148с.

135. Маслова,В.А. Когнитивная лингвистика Текст.: учебное пособие / В. А. Маслова. Изд. 2-е. Минск: ТетраСистемс, 2005. — 256с.

136. Москалъская, О. И. Проблемы семантического моделирования в синтаксисе Текст. / О. И. Москальская // Вопросы языкознания. 1973. -№6.-С. 33-43.

137. Новое в зарубежной лингвистике Текст.: Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка / Сост., ред., вступ. ст. В. В. Петров и В. А. Герасимова. — М.: Прогресс, 1988. — 320с.

138. Норман, Б. Ю. Синтаксис речевой деятельности Текст. / Б. Ю. Норман. Минск: Вышейшая школа, 1978. - 152с.

139. Общая психология Текст.: учебное пособие для пед. ин-тов / Под ред. проф. А. В. Петровского. М.: Просвещение, 1970. - 432с.

140. Омельчепко, С.Р. Функционально-семантическая характеристика русских ментальных глаголов Текст. / С. Р. Омельченко // Известия Уральского государственного университета. Сер. Гуманитарные науки. -2004. № 31. - С. 217 - 229.

141. Омельченко, С. Р. Глагольная репрезентация языковой ментальности Текст. / С. Р. Омельченко // Вестник Воронежского государственного университета. Сер. Гуманитарные науки. 2005. - № 1. -С. 192-203.

142. Падучева, Е. В. Выводима ли способность подчинять косвенный вопрос из семантики слова? Текст. / Е. В. Падучева // Логический анализ языка. Знание и мнение. М.: Наука, 1988. - С. 33 - 46.

143. Падучева, Е. В. К аспектуальным свойствам ментальных глаголов: перфектные видовые пары Текст. / Е. В. Падучева // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: Наука, 1993. - С. 111 - 120.

144. Панфилов, В. 3. Взаимоотношение языка и мышления Текст. / В. 3. Панфилов. М.: Наука, 1971. - 232с.

145. Певнева, Т. И. Свойства субъектов и предикатов безличного предложения (на материале конструкций, описывающих явления природы и явления внутреннего мира человека) Текст.: дис. . канд. филол. наук / Т. И. Певнева. М., 1996. - 117с.

146. Пешехонова, Н. А. Предложения со значением создания объекта в результате физического труда: структура, семантика, функционирование Текст.: дис. . канд. филол. наук / Н. А. Пешехонова. Елец: ЕГУ, 2008. -232с.

147. Петров, В. В. Язык и логическая теория: в поисках новой парадигмы Текст. / В. В. Петров // Вопросы языкознания. 1988. - № 2. - С. 39-48.

148. Пешковский, А. М. Русский синтаксис в научном освещении Текст.: учебное пособие / А. М. Пешковский. Изд. 8-е. — М.: Эдиториал УРСС, 2001.-432с.

149. Плива, Е. П. Концептуализация ментальных актов и состояний в русском языке: Текст.: дис. . канд. филол. наук / Е. П. Плива. -Калининград, 2005. 188с.

150. Плунгян, В. А. О некоторых направлениях современной французской лингвистики Текст. / В. А. Плунгян, Е. В. Рахилина // Вопросы языкознания. 1994. - № 5. - С. 107 - 125.

151. Попова, Е. А. Активно развивающиеся и формирующиеся направления в отечественной лингвистике конца XX века Текст. / Е. А. Попова // Щеулин В. В. Краткое изложение теории и истории языкознания. Книга вторая. Липецк: ЛГПУ, 2000. - С. 91 - 154.

152. Попова, Е. А. Человек как основополагающая величина современного языкознания Текст. / Е. А. Попова // Филологические науки. -2002.-№3.-С. 69-77.

153. Попова, 3* Д. Система падежных и предложно-падежных форм в русском литературном языке XVII века (структурно-семантическое описание) Текст. / 3. Д. Попова. Воронеж: Издательство Воронежского университета, 1969. — 184с.

154. Попова, 3. Д. Может ли обойтись синтаксис без учения о членах предложения? Текст. / 3. Д. Попова // Вопросы языкознания. 1984. - № 5. -С. 69-75.

155. Попова, 3. Д. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях Текст. / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. Воронеж: ВГУ, 2000 а. -30с.

156. Попова, 3. Д. Синтаксические концепты в структуре представления знания Текст. / 3. Д. Попова // Вестник Воронежского государственного университета. Сер. 1. Гуманитарные науки. 2000 б. - № 1. -С. 171-179.

157. Попова, 3. Д. Из истории когнитивного анализа в лингвистике Текст. / 3. Д. Попова // Методологические проблемы когнитивной лингвистики / Под ред. И. А. Стернина. Воронеж, 2001. - С. 7 - 17.

158. Попова, 3. Д. Язык и национальная картина мира Текст. / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. Воронеж: ВГУ, 2002. - 59с.

159. Попова, 3. Д. Очерки по когнитивной лингвистике Текст. / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. Изд. 3-е, стереотип. Воронеж: ВГУ, 2003. -192с.

160. Попова, 3. Д. Синтаксический концепт и межкультурная коммуникация Текст. / 3. Д. Попова // Вестник Воронежского государственного университета. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2004. — № 2. - С. 27 - 31.

161. Попова, 3. Д. Когнитивная лингвистика Текст. / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. -М.: Восток-Запад, 2007 а. 314с.

162. Попова, 3. Д. Общее языкознание Текст.: учебное пособие / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. Изд. 2-е, перераб. и доп. М.: Восток-Запад, 2007 б. - 408с.

163. Попова, 3. Д. Семантико-когнитивный анализ языка Текст. / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. Воронеж: Истоки, 2007 в. - 250с.

164. Попова, 3. Д. Синтаксическая система русского языка в свете теории синтаксических концептов Текст. / 3. Д. Попова. Воронеж: Истоки, 2009.-209с.

165. Прохоров, Ю. Е. В поисках концепта Текст. / Ю. Е. Прохоров -М.: Флинта, 2008. 176с.

166. Распопов, И. П. Что же такое структурная схема предложения? (По поводу статьи С. И. Кокориной «О реализации структурной схемы предложения») Текст. / И. П. Распопов // Вопросы языкознания. 1976. -№ 2. - С. 65 - 70.

167. Рахматова, С. А. Структурно-семантические особенности глаголов мышления таджикского и русского языков Текст.: дис. . канд. филол. наук / С. А. Рахматова. Худжанд, 2004. - 183 с.

168. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира Текст. / Б. А. Серебренников, Е. С. Кубрякова, В. И. Постовалова и др.; отв. ред. Б. А. Серебренников. М.: Наука, 1988. — 216с.

169. Русская грамматика. Т. I. Фонетика. Фонология. Ударение. Интонация. Словообразование. Морфология Текст. / Глав. ред. Н. Ю. Шведова. М.: Наука, 1980. - 783с.

170. Русская грамматика. Т. II. Синтаксис Текст. / Глав. ред. Н. Ю. Шведова. М.: Наука, 1980. - 709с.

171. Самигуллина, А. С. Когнитивная лингвистика и семиотика Текст. / А. С. Самигуллина // Вопросы языкознания. 2007. - № 3. - С. 11 — 24.

172. Селеменева, О. А. Безличные предложения со значением состояния природы и окружающей среды в современном русском языке: структура, семантика и функционирование Текст.: дис. . канд. филол. наук / О. А. Селеменева. Елец: ЕГУ, 2006. - 234с.

173. Селиверстова, О. Н. Когнитивная семантика на фоне общего развития когнитивной науки Текст. / О. Н. Селиверстова // Вопросы языкознания. 2002. - № 6. - С. 12 - 26.

174. Серебренников, Б. А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление Текст. / Б. А. Серебренников. М.: Наука, 1988. - 244с.

175. Скобликова, Е. С. Современный русский язык. Синтаксис сложного предложения Текст.: учебное пособие / Е. С. Скобликова. Изд. 3-е, испр. и доп. М.: Флинта, 2006. - 264с.

176. Слышкин, Г. Г. Лингвокультурный концепт как системное образование Текст. / Г. Г. Слышкин // Вестник Воронежского государственного университета. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2004. - № 1. - С. 29 - 34.

177. Собинникова, В. И. Историческая грамматика русского языка Текст.: учебное пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности «Рус. яз. и лит.» / В. И. Собинникова. Воронеж: ВГУ, 1984. -296с.

178. Современный русский язык Текст.: учеб. для филол. спец. высших учебных заведений / Под ред. В. А. Белошапковой. Изд. 3-е, испр. и доп. М.: Азбуковник, 1999. - 928с.

179. Спиркин, А. Г. Философия Текст.: учебник / А. Г. Спиркин. Изд. 2-е. М.: Гардарики, 2005. - 736с.

180. Стернин, И. А. Методика исследования структуры концепта Текст. / И. А. Стернин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики / Под ред. И. А. Стернина. Воронеж, 2001. - С. 58 - 65.

181. Стернин, И. А. Описание концепта в лингвоконцептологии Текст. / И. А. Стернин // Лингвоконцептология / Науч. ред. И. А. Стернин. -Воронеж: Истоки, 2008. С. 8 - 20.

182. Таллш, JI. Отношение грамматики к познанию Текст. / Л. Талми // Вестник МГУ. Сер. 9. Филологая. 1999. -№ 1. - С. 91 - 115.

183. Талми, П. Отношение грамматики к познанию Текст. / Л. Талми // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1999. - № 4. - С. 76 - 104.

184. Теория функциональной грамматики: Введение, аспектуальность, временная локализованность, таксис Текст. / Под ред. А. В. Бондарко. Изд. 4-е, стереотип. М.: КомКнига, 2006. - 352с.

185. Токарев, Г. В. Лингвокультурология Текст.: учебное пособие / Г. В. Токарев. Тула: Изд-во Тул. гос. пед. ун-та им. Л.Н. Толстого, 2009. — 135с.

186. Туровский, В. В. Память в наивной картине мира: забыть, вспомнить, помнить Текст. / В. В. Туровский // Логический анализ языка. Культурные концепты. М.: Наука, 1991. - С. 91 - 95.

187. Урысон, Е. В. Фундаментальные способности человека и наивная «анатомия» Текст. / Е. В. Урысон // Вопросы языкознания. 1995. - № 3. -С.З- 16.

188. Философия Текст.: учебное пособие для высших учебных заведений / Отв. ред. В. П. Кохановский. Изд. 12-е. Ростов-на-Дону: Феникс, 2006. - 576с.

189. Фрумкина, Р. М. «Теории среднего уровня» в современной лингвистике Текст. / Р. М. Фрумкина // Вопросы языкознания. 1996. - № 2. -С. 55-67.

190. Фрумкина, Р. М. Самосознание лингвистики вчера и завтра Текст. / P.M. Фрумкина // Известия РАН. С ЛЯ. - Т. 58. - 1999. - № 4. - С. 28 -38.

191. Фуре, Л. А. Когнитивная структура событий Текст. / Л. А. Фуре // Филология и культура: материалы Ш-ей международной научной конференции 16-18 мая 2001 г. В 3-х частях. Ч.З. Тамбов: Издательство ТГУ им. Г. Р. Державина, 2001. - С. 25 - 28.

192. Фуре, Л. А. Синтаксически репрезентируемые концепты Текст.: дис. д-ра филол. наук / Л. А. Фуре. Тамбов, 2004. - 370с.

193. Человеческий фактор в языке: Язык и порождение речи Текст. / Е. С. Кубрякова, А. М. Шахнарович, Л. В. Сахарный; отв. ред. Е. С. Кубрякова. М.: Наука, 1991. - 238с.

194. Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности Текст. / В. Н. Телия, Т. А. Графова, А. М. Шахнарович и др.; отв. ред. В. Н. Телия. М.: Наука, 1991. - 214с.

195. Человеческий фактор в языке: Коммуникация. Модальность. Дейксис Текст. / Н. Д. Арутюнова, Т. В. Булыгина, А. А. Кибрик и др.; отв. ред. Т. В. Булыгина. М.: Наука, 1992. - 280с.

196. Ченки,А. Современные когнитивные подходы к семантике: сходства и различия в теориях и целях Текст. / А. Ченки // Вопросы языкознания. 1996. - № 2. - С. 68 - 78.

197. Черепкова, А. Д. К вопросу о лексико-грамматической сочетаемости глаголов мысли в русском языке Текст. / А. Д. Черенкова //

198. Материалы по русско-славянскому языкознанию. Воронеж, 1981. - С. 145 -150.

199. Шатуновский, И. Б. Эпистемические глаголы: коммуникативная перспектива, презумпции, прагматика Текст. / И. Б. Шатуновский // Логический анализ языка. Знание и мнение. М.: Наука, 1988. - С. 18 - 22.

200. Шафиков, С. Г. Категории и концепты в лингвистике Текст. / С. Г. Шафиков // Вопросы языкознания. 2007. - № 2. - С. 3 - 17.

201. Шахматов, А. А. Синтаксис русского языка Текст. / А. А. Шахматов. Изд. 4-е. -М.: Издательство ЛКИ, 2007. 624с.

202. Шиганова, Г. А. Система лексических и фразеологических предлогов в современном русском языке Текст. / Г. А. Шиганова. -Челябинск: Изд-во Челяб. гос. пед. ун-та, 2001. 454с.

203. Шведова, Н. Ю. О понятии «регулярная реализация структурной схемы простого предложения» Текст. / Н. Ю. Шведова // Мысли о современном русском языке / Под ред. В. В. Виноградова. М.: Просвещение, 1969. - С. 67 - 80.

204. Шведова, Н. Ю. Спорные вопросы описания структурных схем простого предложения и его парадигм Текст. / Н. Ю. Шведова // Вопросы языкознания. 1973. - № 4. - С. 25 - 36.

205. Шмелева, Т. Викт. О семантике структурных схем простого предложения Текст. / Т. Викт. Шмелева // Известия АН СССР. С ЛЯ. Т. 37. - 1978. — № 4. - С. 354-361.

206. Щеулин, В. В. Антропоцентризм на современном этапе лингвистики Текст. / В. В. Щеулин, Е. А. Попова // Антропоцентризм современной лингвистической ситуации / Отв. ред. Е. А. Попова. Липецк: ЛГПУ, 2002. - С. 3 - 27.

207. Яковлева, Е. С. О некоторых особенностях концептуализации личностного начала в русской лексике и грамматике Текст. / Е. С. Яковлева // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1997. - № 3. - С. 96 - 105.2101. Словари

208. БАС Большой академический словарь русского языка: Т. 11. Н- недриться Текст. / Науч. координатор А. С. Герд. — М. Спб: Наука, 2005. -632с.

209. Б ТСГ — Большой толковый словарь русских глаголов: Идеографическое описание. Синонимы. Антонимы. Английские эквиваленты Текст. / Под ред. проф. Л. Г. Бабенко. М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2007. -576с.

210. БТСС Большой толковый словарь синонимов русской речи: Идеографическое описание. 2000 синонимических рядов. 10500 синонимов Текст. / Под ред. проф. Л. Г. Бабенко. - М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2008. -784с.

211. Васильев, Л. М. Системный семантический словарь русского языка. Предикатная лексика. Ментальные предикаты. Модальные предикаты. Предикаты восприятия Текст.: учебное пособие / Л. М. Васильев. Уфа: РИО БашГУ, 2003. - 126с.

212. Золотова, Г. А. Синтаксический словарь: Репертуар элементарных единиц русского синтаксиса Текст. / Г. А. Золотова. Изд. 3-е.- М.: Едиториал УРСС, 2006. 440с.

213. КСКТ Краткий словарь когнитивных терминов Текст. / Е. С. Кубрякова, В. 3. Демьянков, Ю. Г. Панкрац, Л. Г. Лузина. - М.: Изд-во МГУ, 1996.-245с.

214. Немое, Р. С. Психология: Словарь-справочник Текст.: В 2-х частях. Ч. 1 / Р. С.Немов. М.: Издательство ВЛАДОС - ПРЕСС, 2003. -304с.

215. Немое, Р. С. Психология: Словарь-справочник Текст.: В 2-х частях. Ч. 2 / Р. С. Немов. М.: Издательство ВЛАДОС - ПРЕСС, 2003. -352с.

216. НОСС Новый объяснительный словарь синонимов русского языка Текст.: проспект / Ю.Д.Апресян, О.Ю.Богуславская,

217. И. Б. Левонтина, Е. В. Урысон; под общ. рук. акад. Ю. Д. Апресяна. М: Русские словари, 1995. - 560с.

218. СО Ожегов, С. И. Толковый словарь русского языка: 72500 слов и 7500 фразеол. выражений Текст. / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. -М.: Азъ Ltd., 1992.-960с.

219. Ребер, А. Большой толковый психологический словарь Текст.: В 2-х т. Т. 1 (А О) / А. Ребер / Перевод с англ.яз. Е. Ю. Чеботарева. - М.: Вече, АСТ, 2000. - 592с.

220. Розенталъ, Д. 3. Управление в русском языке: Словарь-справочник Текст. / Д. Э. Розенталь. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Книга, 1986. - 304с.

221. ССРЛЯ Словарь современного русского литературного языка Текст.: В 17-и т. - М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1950 - 1960.

222. Степанов, Ю. С. Константы. Словарь русской культуры Текст. / Ю. С. Степанов. Изд. 3-е, испр. и доп. М.: Академический Проект, 2004. -992с.

223. Философский энциклопедический словарь Текст. / Редакторы-составители Е. Ф. Губский, Г. В. Кораблева, В. А. Лутченко. М.: ИНФРА-М, 2004. - 576с.

224. ФС Фразеологический словарь Текст. / Под ред. Т. Н. Гурьевой. - М.: Мир книги, 2003. - 384с.

225. СУ Ушаков, Д. Н. Большой толковый словарь русского языка: Современная редакция Текст. / Д. Н. Ушаков. — М.: Дом Славянской книги, 2008. -959с.212

Полный текст автореферата диссертации по теме "Синтаксическая реализация концепта "мыслительная деятельность" в русском языке"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Бородина, Надежда Анатольевна

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Бородина, Надежда Анатольевна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Синтаксическая реализация концепта "мыслительная деятельность" в русском языке"

Список научной литературыБородина, Надежда Анатольевна, диссертация по теме "Русский язык"

Похожие темы диссертаций