Синтаксические средства выражения экспрессии в иврите

Зыскин, Игорь Владимирович

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.22
диссертация на тему: Синтаксические средства выражения экспрессии в иврите

Год: 2004
Автор научной работы: Зыскин, Игорь Владимирович
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 10.02.22

Диссертация по филологии на тему 'Синтаксические средства выражения экспрессии в иврите'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Синтаксические средства выражения экспрессии в иврите"

Московский государственный университет им. М.В.Ломоносова

Институт стран Азии и Африки

На правах рукописи

ЗЫСКИН ИГОРЬ ВЛАДИМИРОВИЧ

Синтаксические средства выражения экспрессии в иврите

Специальность 10.02.22 - Языки народов зарубежных стран Европы, Азии, Африки, аборигенов Америки и Австралии (иврит)

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 2004

Работа выполнена на кафедре арабской филологии Института стран Азии и Африки при МГУ им. М.В. Ломоносова.

Научный руководитель: кандидат филологических наук,

доцент В.М. Пак

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор филологических наук, профессор Н.Д. Финкельберг кандидат филологических наук, профессор Ю.М. Корниенко МГИМО (У) МИД РФ

Защита состоится « 23 » сентября 2004 года в 16 час. на заседании диссертационного совета Д.501.001.34 по филологическим наукам (языкознание) Института стран Азии и Африки при Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова по адресу: Москва, ул.Моховая, д. 11.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института стран Азии и Африки по адресу: Москва, ул.Моховая, д. 11.

Автореферат разослан

«¿У.»оМ^ЛШ \

Ученый секретарь

диссертационного Совета Н.О. Заозерская

В основе изучения свойств естественного языка лежит анализ высказывания - минимальной единицы речевого общения. Формирование высказывания подразумевает мысленное создание предметно-логической модели ситуации, элементы которой могут быть выбраны и сгруппированы различным образом, вследствие чего одна и та же ситуация может быть описана разными способами в зависимости от коммуникативных намерений автора высказывания. При этом, в каждом из возможных вариантов высказывания можно условно выделить некоторую неизменную составляющую, отображающую коммуникативную ситуацию в самом общем плане и называемую обычно «вещественной информацией», и т.н. «актуальную информацию», изменяющуюся от одного варианта высказывания к другому и отражающую позицию говорящего субъекта.

В зависимости от степени проявления актуальной информации принято выделять стилистически нейтральные высказывания, в которых передается преимущественно вещественная информация, и стилистически окрашенные, или экспрессивные высказывания, содержащие актуальные коннотации.

Экспрессия высказывания может достигаться различными языковыми средствами - фонетическими, морфологическими, просодическими, лексическими, синтаксическими. В настоящей диссертации анализируются синтаксические средства выражения экспрессии, условно выделяемые в комплексе экспрессивных факторов того или иного высказывания.

Исследование данной проблемы имеет для иврита большое значение ввиду исторических условий, в которых проявлялось его социальное функционирование. Более пятнадцати веков иврит был повсеместно используемым языком еврейского народа, а затем вышел из живого употребления. Почти

ГРО& НАЦИОНАЛЬНА»I I БИБЛИОТЕКА I

вовал преимущественно в виде текстов как сохраненных исторических памятников, так и в виде вновь создаваемых литературных произведений, пока во второй половине XIX в. не началось его возрождение в качестве разговорного языка.

Таким образом, мы изучаем экспрессию как в текстах, созданных более двух тысяч лет назад, так и в текстах, отражающих современную живую речь, и, если при анализе живой речи в качестве формального показателя экспрессии может приниматься интонационный контур высказывания, то проследить интонацию в древних текстах не представляется возможным. Вместе с тем, поскольку существует определенное соответствие между интонационным контуром высказывания и синтаксической структурой предложения, лежащего в его основе, в настоящей работе именно синтаксическая структура принимается в качестве формального показателя экспрессии.

Методологической основой настоящего исследования является системно-структурный подход к анализу высказывания, учитываю -щий как собственно языковые, так и конситуативные факторы, влияющие на конкретную форму высказывания. Так, в соответствии с принципами описания коммуникативного акта, изложенными в работах В.Г. Гака, Ю.С. Степанова, С.Н. Сыроваткина, ИХ. Торсуе-вой, Н.А. Слюсаревой, Г.П. Грайса, С. Куно, Т. Винограда и др.1, мы принимаем во внимание тот факт, что на форму высказывания влияют такие аспекты, как позиция автора высказывания и его адресата, их взаимодействие, ситуация общения и др.

1 Гак В.Г. Высказывание и ситуация // Проблемы структурной лингвистики. М., 1973; Степанов Ю.С. В поисках прагматики // Изв. АН СССР. Сер. ЛиЯ, 1981, № 4; Сыроваткин С.Н. Значение высказывания и функции языка в семиотической трактовке // Вопросы языкознания. 1973, № J; Торсуева И Г. Теория высказывания и интонация. Вопросы языкознания 1976, № 2; Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI, М., 1985; Слюсарева Н-А. Методологический аспект понятия функции языка. Изв. АН СССР. Сер. ЛиЯ, 1979, № 2; Kuno S., Subject, theme and the speaker's empathy // Subject and topic. N. Y. — S. F. - L, 1975; Виноград Т. К процессуальному пониманию семантики // Текст аспекты изучения семантики, прагматики и поэтики. Эдиториал УРСС. М., 2001.

Изучение влияния собственно языковых экспрессивных факторов на форму высказывания в качестве предварительного этапа предполагает выявление экспрессивного речевого факта. С этой целью используется методика, предложенная М.Риффатером2, в соответствии с которой заключение о наличии экспрессии в том или ином речевом факте выносится на основе интуитивной реакции некоторого «среднего читателя» на прочитанный им текст, при этом сама суть реакции не принимается во внимание, а имеет значение только ее наличие или отсутствие. Далее, для определения содержания экспрессивного факта проводится его сопоставление с соответствующим стилистически нейтральным речевым фактом, и на основании этого сопоставления устанавливаются языковые средства, актуализируемые в конкретном экспрессивном высказывании.

Поскольку в представленной диссертации изучаются синтаксические средства выражения экспрессии, объектом исследования являются основные синтаксические единицы - предложения, причем, мы придерживаемся принятого в отечественной лингвистике положения , что в основе конкретных предложений с их индивидуальным лексическим наполнением лежат структурные схемы, обладающие типовой семантикой. Соответственно, целью исследования является установление структурных схем предложений, лежащих в основе экспрессивных высказываний, и выявление механизмов их образования. При этом, в соответствии с теорией системных иссле-дований5, в настоящей работе анализируются предложения, построенные по «идеальным» структурным схемам, принимаемым в качестве ядра системы, а предложения, которые не могут быть пред-

1 Риффатер М. Критерии стилистического анализа // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск

IX. М„ 1980.

3 Термин М. Риффатера. Указ. соч. С. 69.

4 Русская грамматика. Под ред. Н Ю Шведовой. Изд. Ак. Наук СССР. М, 1980.

См., например, Садовский В Н., Юдин Э.Г. Задачи, методы и приложения обшей теории систем // Исследования по обшей теории систем. М., 1969.

ставлены «идеальными» схемами, мы рассматриваем как явления, относящиеся к периферии системы и, соответственно, требующие дополнительного объяснения.

Исследование проводится на базе литературных источников, созданных на иврите в различные периоды существования языка: от текстов библейского периода до прозаических произведений современных писателей, придерживающихся литературно-нормативного художественного стиля.

Научная новизна работы состоит в постановке и решении проблемы описания собственно синтаксических средств выражения экспрессии в иврите. Впервые показана связь экспрессии с формальной структурой предложения.

. Научная значимость работы заключается в том, что результаты исследования могут войти в качестве составной части комплексного описания синтаксиса иврита, а ее методологическая база может быть использована и для анализа других языковых подсистем.

Кроме того, полученные данные могут быть использованы, например, в библеистике для интерпретации библейских текстов, поскольку экспликация экспрессии может служить показателем дополнительной информации.

В прикладном плане положения и выводы настоящей работы могут быть использованы для совершенствования методики преподавания иврита, а также могут войти в теоретические курсы по биб-леистике, по синтаксису иврита и синтаксису других семитских языков.

Актуальность изучаемой проблемы состоит в том, что в гебраистике основное внимание было сосредоточено на вопросах фонетики, морфологии и лексики языка, в то время, как ряд аспектов синтаксиса оставался за пределами систематического научного ана-

лиза. Кроме того, поскольку исследование иврита в течение длительного периода времени затрагивало, преимущественно факты языка в канонических текстах, изучение проблем экспрессии, проявляющейся, в основном, в устной речи, до последнего времени не попадало в сферу интересов ученых-гебраистов.

Работа прошла апробацию в процессе преподавания:

- курса теории ОВЯ (иврит) на 5 курсе ЦИиЕЦ ИСАА при МГУ им. М.В.Ломоносова;

- курса деловой переписки на 4 курсе ПСА им. Маймонида;

- курса разговорной практики на 5 курсе ЦИиЕЦ ИСАА и на 1 курсе магистратуры ИСАА.

Теоретические вопросы диссертации излагались:

- на международной конференции по проблемам высшего образования (Иерусалимский университет, 1999 г.);

- на XIV съезде Всемирного совета иврита (Москва, 1999 г.);

- на VII, VIII, IX, X и XI Ежегодных международных междисциплинарных конференциях по иудаике (Центр «СЭФЕР», Москва, 2000-2004 гг.).

Работа состоит из Введения, двух глав, Заключения и Списка литературы.

В §1 Введения «Объект исследования. Язык иврит и особенности его функционирования в историческом освещении» отмечается, что наиболее ранним литературным памятником, на основании которого мы можем судить о состоянии языка, является Библия, важнейшая книга иудаизма. Иврит библейского периода (приблизительно с XV до VI в. до н.э.) сформировался на основе диалектов отдельных племен, причем, объединяющим началом этих диалектов был общенародный эпос. С наступлением т.н. эпохи Царств в XI-X

вв. до н.э. связывают образование классического библейского иврита, являвшегося как языком повседневного общения, так и языком администрации.

Начиная с VI в до н.э., в результате смешения библейского иврита с арамейским языком соседней Вавилонии стал развиваться новый общепонятный язык, вначале — как разговорный язык, а впоследствии - и язык письменности. Этим языком были записаны тексты, позднее сведенные в законодательный труд «Шесть Разделов Мишны» (от ивр. «mi§na» - повторение), название которого принято для обозначения соответствующего периода развития иврита.

Окончание мишнаитского периода (II в. н.э.) связывается с тем, что иврит вышел из живого употребления и в течение длительного времени (до второй половины XIX в.) функционировал преимущественно в письменной форме, являясь языком философии, литературы и религии. За эти годы было создано большое количество произведений различных жанров, при этом их авторы использовали иврит как библейского, так и мишнаитского периода. И хотя языками повседневного общения между евреями служили языки стран их проживания, определенная часть населения продолжала использовать иврит при чтении молитв и библейских текстов.

Современный период развития иврита характеризуется тем, что язык вновь стал использоваться в повседневном общении. Формирование необходимого для этой цели лексического корпуса проходило на базе всего исторического наследия, включая как отдельные слова, использовавшиеся в языке на протяжении всей его истории, так и принципы словообразования, заложенные в библейских текстах и развившиеся на более поздних этапах.

В ?2 Введения «Обзор языковедческой традиции иврита и обоснование актуальности темы исследования»- отмечается, что наиболее ранние из дошедших до настоящего времени трудов по изучению грамматики иврита были написаны в IX в. н.э. еврейскими учеными мусульманской Испании; Эти труды были посвящены, в основном, изучению библейской лексики, а также отдельных аспектов морфологии иврита. Синтаксическая проблематика ограничивалась анализом внутренней структуры предложения, а анализ свойств предложения, как самостоятельной языковой единицы практически не проводился. Авторы этих трудов писали на арабском языке и находились под определенным влиянием арабской научной среды, но вместе с тем, на данный исторический момент (раннее средневековье) для иврита не было создано достаточно проработанного грамматического учения, подобного тому, которое сформировалось для арабского языка.

Далее отмечается, что в позднее средневековье при описании грамматических явлений в иврите применялась терминология латинской грамматики, а в XIX в. появляются работы, базирующиеся на сравнительно-историческом методе. Начиная с XX в., когда иврит вновь приобрел статус разговорного языка, в исследовании языка применяются методы дескриптивной лингвистики, разрабатываемые, главным образом, для исследования живых языков и разговорной речи.

В параграфе констатируется, что на протяжении всего периода лингвистических исследований иврита основное внимание ученых было, в основном, сосредоточено на вопросах фонетики, морфологии и лексики языка, а вопросы синтаксиса изучались менее интенсивно, и, как следствие, некоторым аспектам синтаксического описания уделялось меньше внимания.

Подчеркивается, что не менее важной представляется задача описания экспрессивных средств языка. Указывается, что поскольку на протяжении длительного периода времени перед интеллектуальной элитой, занимавшейся филологическими исследованиями, не стояла задача обучения широких слоев населения использованию иврита в повседневной жизни, их работы ограничивались констатацией фактов языка, встречающихся в канонических текстах. Как следствие, изучению проблем экспрессии, проявляющейся преимущественно в устной речи, не уделялось достаточного внимания. На основании вышеизложенного в параграфе делается вывод об актуальности исследования синтаксических средств выражения экспрессии в иврите.

В $3 Введения «Метод исследования» отмечается, что в настоящей работе для выявления языковых средств, актуализируемых в экспрессивном высказывании, используется методика, основы которой заложены в трудах Ш. Балли6, получившая развитие в работах И.Р. Гальперина, П. Гиро, М. Риффатера, С. Ульмана, М.А.К. Хэллидея, Д. Кристала и Д. Дейви, Г. Михеля и других исследователей. В частности, мы придерживаемся положения, выдвинутого Ш. Балли, что «адресат понимает обращенное к нему высказывание и ощущает его стилистическую окраску благодаря тому, что бессознательно сопоставляет данное высказывание с другими, например, нейтральными, не имеющими собственной стилистической окраски, или, наоборот, имеющими другие стилистические особенности»8. При этом Балли отмечает, что «...выявить эмоциональную окраску выражения можно не иначе, как определив его ло-

' Балли Ш. Французская стилистика. УРСС. М:, 2001 и др.

' Гальперин И.Р. Проблемы лингвостилистики (вступительная статья) // Новое а зарубежной лингвистике. Выпуск IX, М., 1980; Гиро П. Разделы и направления стилистики и их проблематика. Там же; Риффатер М. Указ. соч.; Ульман С. Стилистика и семантика. Там же; Хэллидей М.А.К. Лингвистическая функция и литературный стиль. Там же; Кристал Д. и Дейви Д. Стилистический анализ. Там же; Михель Г. Основы теории стиля. Там же. ' Ш.Балли. Указ. соч. С. 34.

гическое (рассудочное - И. 3.) содержание»9. Соответственно, языковые средства, актуализируемые в том или ином экспрессивном высказывании, выявляются на основании сопоставления данного высказывания со стилистически нейтральным фактом речи.

В настоящей работе данная методика применяется к анализу синтаксических средств выражения экспрессии в иврите, поэтому мы фактически имеем дело с синтаксической парадигмой, элементами которой являются структурные схемы стилистически нейтральных и стилистически окрашенных (эмфатических) предложений, лежащих в основе соответствующих высказываний. Базисный компонент данной парадигмы заключается в общем информативном содержании (т.н. вещественном значении) высказывания. Различие между компонентами парадигмы мы определяем по категории, относящейся не к собственно информативной составляющей высказывания, а к тому аспекту «фактора автора высказывания», который «отвечает» за выражение экспрессивных коннотаций. При этом отмечается, что разделение значения высказывания на «информативный» и «коммуникативный» блоки является весьма условным, поскольку смысловое содержание кодируется и воспринимается в неразрывной целостности всех его составляющих, так что именно дополнительные компоненты могут нести в высказывании основную коммуникативную нагрузку.

Исходя из вышеизложенного, исследование синтаксических средств выражения экспрессии в иврите выполняется в два этапа: на первом этапе проводится описание структурных схем стилистически нейтральных предложений, что составляет предмет Главы I. a на втором этапе анализируются структурные схемы предложений, выражающих экспрессию, что составляет предмет Главы II..

* Ш.Балли. Указ. соч. С. 34.

Глава I «Структурные схемы стилистически нейтральных предложений» состоит из Вводных замечаний и двух параграфов.

Во Вводных замечаниях к Главе I «Типы предикативных структур в иврите» отмечается, что предикативная структура в иврите может быть представлена либо сочетанием двух именных слов, одно из которых выполняет в предложении функцию подлежащего, а другое - сказуемого, либо глагольной словоформой. В последнем случае подлежащее предложения может быть выражено как самостоятельным именным словом, так и соответствующим местоименным показателем, входящим в данную словоформу.

Констатируется, что для порождения предложения большое значение имеет отношение входящих в него элементов к категории определенности-неопределенности. Так, сочетание именного слова в состоянии определенности с именным словом в состоянии неопределенности образует предикативную конструкцию, в то время, как сочетание двух именных слов в состоянии определенности или неопределенности порождает атрибутивное словосочетание.

Отмечается, что отношение подлежащего предложения к категории определенности-неопределенности обусловливает актуальное членение предложения и определяет семантику структурной схемы, лежащей в его основе. Так, если подлежащее выражено именным словом в состоянии определенности, то предложение является рас-членимым с точки зрения актуального членения, причем его темой является обычно элемент со значением определенности, а ремой -элемент со значением неопределенности. Обобщенную семантику таких предложений можно представить как отношение между субъектом и его предметной характеристикой. В дальнейшем такие предложения обозначаются термином «предложения характериза-ции».

В случае, когда подлежащее выражено именным словом в состоянии неопределенности, предикативное ядро предложения, как правило, составляет сочетание данного слова с элементом, выражающим значение существования. Такие предложения являются нерасчленимыми с точки зрения актуального членения. Их семантикой является указание на факт существования объекта вообще, либо на существование, ограниченное временными или пространственными рамками. Для обозначения таких предложений используется термин «экзистенциальные предложения».

Исходя из вышеизложенного, в первом параграфе Главы I анализируются структурные схемы предложений характеризации, а предметом второго параграфа Главы I являются схемы экзистенциальных предложений.

В §1 Главы I «Структурные схемы предложений характериза-ции» отмечается, что сочетание именного слова в состоянии определенности с именным словом в состоянии неопределенности формирует предложение без каких-либо дополнительных условий. Обобщенная структурная схема таких предложений выглядит следующим образом:

1. Б -* Т^4" + [Сор] + где: S - предложение, ^ - именное слово в состоянии определенности, Сор - копулятивный элемент, - именное слово в состоянии неопределенности. Заключение копулятивного элемента в квадратные скобки обозначает его факультативность при реализации данной схемы.

Наличие в иврите предложений, образованных по схеме (1), является эмпирическим подтверждением того факта, что высказывание, по существу, является сообщением неизвестной адресату ин-

формации об известном объекте, из чего следует, что сообщающий компонент должен обладать статусом неопределенности. С другой стороны, необходимо, чтобы в предложении присутствовал элемент, обладающий статусом определенности, поскольку невозможно сообщить адресату высказывания нечто относительно ему абсолютно неизвестного.

Копулятивный элемент может быть представлен личным местоимением третьего лица; он также может отсутствовать в предложении, например9: «hacdaka hi' siman lezera* 'avraham 'avinu»10 -(To) подаяние оно знак потомства Авраама, нашего праотца (ко-пулятивный элемент выражен личным местоимением «hi'») или «gam ha'i§ moSe gadol me'od be'erec micrayim»11 - Также и (сей) муж Моше [был] весьма велик в земле Египетской (копулятивный элемент отсутствует). Использование или неиспользование копуля-тивного элемента в линейной структуре предложения принято относить на счет индивидуального стиля автора текста12.

Если в позиции первого компонента схемы (1) располагается личное или указательное местоимение, то в образованном по ней предложении копулятивный элемент отсутствует, например: «Ve'anohi hayom rah»13 - А я теперь (еще) слаб.

В параграфе отмечается, что позиция третьего компонента в схеме (1) может замещаться именным словом в состоянии определенности. В этом случае схема принимает вид: 2. S -» N^ + [Сор] + N*.

* Здесь к в дальнейшем структурные схемы иллюстрируются одним примером, являющимся представителем множества предложений, образованных по той или иной структурной схеме. Дополнительные примеры приводятся в тексте диссертации. 14 Киц. Шул. Ар., 34:1. "Исх, 11:3.

12 См. Э.Рубинштейн: rubinshtein е. hamiSpat haSemam. hakibuc hame'uxad. T.-A, 1969; Й.Шлезингер: Slezinger y. lrfonot ha'itoa Be'er Seva', 2000; P. Бен-Шахар: ben Saxar r. tyizhar: me'afyenim leSoniim-signoniim bisfarav bame'uxarim // sefer rafa'el nir. ha'universita haptuxa, 2000 и др.

"ПЦар.,3:39.

Если первый компонент данной схемы представлен личным или указательным местоимением, она реализуется без копулятивно-го элемента:

3. S- Pr + N+, где Рг - личное или указательное местоимение, например: «'ani уо-sef, 'axinem ...»14 - Я Иосиф, брат ваш ... или «'ele pkudey hami§kan...»15 - Это счета по (той) скинии...

Оба компонента схемы (3) представлены именными словами в состоянии определенности, что с формальной точки зрения противоречит изложенному выше положению об обязательном наличии в предложении неизвестного элемента. Данное противоречие снимается, если учесть, что под неизвестным элементом в предложении может пониматься не только отдельно взятое слово в состоянии неопределенности, но и незнание слушающим того факта, что два данных слова имеют один денотат. Это обстоятельство было отмечено в арабской языковедческой традиции при анализе аналогичных предложений в арабском языке.

Если в схеме (2) первый компонент выражен именем собственным или именем существительным нарицательным в состоянии определенности, то копулятивный элемент, как правило, присутствует, и схема может быть представлена в виде:

например: «hapo'alim hem melax ha'arec»16 - (Эти)рабочие они соль Земли. Существуют следующие трактовки предложений, образованных по данной схеме. Одна из них заключается в том, что в данном предложении слово «hapo'alim» - (эти) рабочие является подлежащим, словосочетание «melax ha'arec» - соль Земли - сказуемым,

" Baitov X. Pic'ey bagrut 'am 'oved. T-A, 1965 С IS

а слово «hem» - они, не входя ни в группу подлежащего, ни в группу сказуемого, является копулятивным элементом, в функцию которого входит подчеркивание связи между подлежащим и сказуемым17.

Другой возможной трактовкой данного предложения является его представление, как предложения, в котором позицию подлежащего занимает слово «hapo'alim» - (эти) рабочие, а сегмент «hem melax ha'arec» - они соль Земли рассматривается как предложение в позиции сказуемого.

Отмечается, что в позиции третьего компонента структурной схемы (1) может также располагаться предикативная конструкция. При этом, копулятивный элемент отсутствует, и схема принимает вид:

5: S К1, + Praed,

где Praed - предикативная конструкция, например: «hasviva haxadaSa 'asta 'al hameSorer ro§em 'adin>18 - Новое окружение произвело на (этого) поэта огромное впечатление. В данном примере предикативная конструкция представлена глагольной словоформой «'asta» -(дословно - она сделала).

Позиция третьего компонента в структурной схеме (1) может быть замещена адвербиальным элементом, при этом копулятивный элемент, как правило, отсутствует: 6. S-» N^ + Adv,

где Adv - адвербиальный элемент, выраженный либо наречием, либо предложно-именным словосочетанием, например: «'imo 'anohi becara»19 - С ним я в беде или «'aim po biSvil lig'ol dam»20 - Мы здесь для того, чтобы спасти кровь.

11 На иврите данный элемент называется «'oged» - связывающий, объединяющий. " Klozner Y.O. S. TSemyakovski // Yocnm uvonim. Hoca,at ha,oniversita ha'ivrit 1925-1928. C. 67. "Псал.,91:15.

20 X. Бартов. Указ. соч. С. 47.

В §2 Главы I анализируются структурные схемы экзистенциальных предложений. Отмечается, что минимальной теоретически возможной моделью таких предложений является двухкомпонент-ная структура, первым компонентом которой, как правило, является квантор существования «уе§» - есть, имеется и т.п. или его негативный коррелят «'еуп» - нет, не имеется, выполняющие в предложении функцию сказуемого, а вторым - именное слово в состоянии неопределенности, выполняющее в предложении функцию подлежащего. Поскольку именное слово в состоянии неопределенности обладает свойством большей рематичности, в стилистически нейтральных высказываниях для него характерно расположение в конце предложения:

7. Б-* уе§/'еуп + ЬГ,

например, «уе§ 'ог/'еуп *ОГ» - есть свет/нет света. С формальной точки зрения такие предложения являются самодостаточными, т.е. сочетание квантора существования «уе5» или его негативного коррелята «'еуп» с именным словом в состоянии неопределенности образует предикативную структуру, при этом в таких предложениях не содержится указания на область существования объекта. Такие предложения являются нерасчлененными с точки зрения актуального членения21.

Схема (7) может быть расширена при помощи адвербиального элемента, выполняющего в предложении функцию обстоятельства времени или места. Если адвербиальный элемент выражен пред-ложно-именным словосочетанием, то структурная схема таких предложений записывается следующим образом:

8. Б- Ас1у + уе§/'еуп + М",

21 Н.Д. Арутюнова указывает, что рему предложения, построенного по схеме (7), составляют первый и второй компоненты структурной схемы, а его темой является ситуация для которой высказывание, в основе которого лежит данное предложение, является справедливым. См.: Арутюнова Н Д. Предложение и его смысл. «Наука». М., 1976. С. 210 и сл.

например, «bir&mat he'arim ye§ kama likuyim»22 - В списке городов есть несколько неточностей или «...misaviv 'eyn satan ve'eyn pega' га'»23 - ...со всех сторон нет помех и нет бедствий.

В таких предложениях исходным фактором сообщения является указание на область существования объекта, в отношении которого выносится суждение. Квантор существования совместно с именным словом, обозначающим объект, составляет сообщаемое таких предложений. Экзистенциальное предложение, относящееся к ограниченной области существования, можно рассматривать как «предметную характеристику»24 этой области. Таким образом, расширение двухкомпонентной структурной схемы при сохранении в целом ее семантики приводит к определенным изменениям в актуальном членении образованных по ней предложений. Их темой становится адвербиальный элемент в первой позиции структурной схемы, а сочетание квантора существования с именным словом в состоянии неопределенности - их ремой.

Если адвербиальный элемент выражен наречием или предлож-но-местоименным словосочетанием, то порядок элементов в структурной схеме (8) изменяется:

9. S- yeS/'eyn + Adv + N",

например, «...уе§ ka'n 'irbuv zmanim ...и25 - ...есть здесь смешение времен ... или «...'eyn bo mayira»26 - ...нет в нем воды.

В предложениях, образованных по данной схеме квантор существования формально является избыточным. Он может быть опущении тогда эта схема принимает вид:

10. S- Adv + N",

n Koyfman Y. Toldot ha'ermma hayisra'elit Mosad byalik/Dvir 1945. C. 269. 25 Ш Цар, 5 18.

24 Термин H Д. Арутюновой. Указ соч С. 210. 23 Byalik X N Kol htvey... Dvir. 1947. С. 147. "Быт, 37.24.

например, «babayit 'ora vedumiya»27 - В доме свет и молчание или «ve'ilu po, po pastorala»28 - А здесь, здесь пастораль.

Позиция адвербиального элемента в структурных схемах (8) и (9) может быть замещена словосочетанием именного слова в состоянии определенности с предлогом «1е-», имеющим значение «предлога направленности действия»29. Если указанное слово выражено именем существительным в состоянии определенности или именем собственным, то структурная схема таких предложений имеет вид:

11. S- (le + NVyeS/'eyn + N-,

например, «lesaba' ye§ kaprizot»30 - У деда есть причуды или «leya'akov ye§ mal'ah go'el»31 - У Якова есть ангел - избавитель.

Если именное слово в состоянии определенности, входящее в предложное словосочетание, представлено личным местоимением, то порядок слов в данной структурной схеме будет следующим:.

12. S - ye5/'eyn + (le + Pr) + N", например, «...'eyn la valad»32 - ...нету нее дитяти.

Семантика предложений, образованных по схемам (И) и (12), определяется, исходя из значения предлога «1е-». Помимо общего значения экзистенциальности, характерного для предложений, включающих квантор существования, предложения, образованные по этим схемам, выражают посессивность, т.е. указание на факт обладания объектом. Именное слово в состоянии неопределенности, указывает на объект, а именное слово, входящее в предложное словосочетание, указывает на обладателя объекта.

" Berkovic YJ>. Katavim. Dvir. 1951. С. 83. a X, Бартов. Указ. соч. С. 76.

" Соломоник А. Практическая грамматика иврита. Иерусалим. 1983. С. 158. иFihmanY. "emethabinyan.Mosadbyalik. 1951.C.l55. 11 Koyftnan Y. ToMot ba^rauna hayisra,elit Mosad ЬуаЫс/Dvir. 1945. C. 135. "Быт., 11:30.

Глава II «Структурные схемы эмфатических предложений» состоит из Вводных замечаний и двух параграфов.

Во Вводных замечаниях к Главе II «Языковые средства выражения экспрессии» отмечается, что придание высказыванию стилистической окраски достигается выделением одного из его компонентов. В устной речи такое выделение достигается посредством дополнительного фразового ударения, которое может придавать сообщению многообразные смысловые оттенки, вплоть до полного изменения его содержания. Как отмечает Г.В.Колшанский, «появление в структуре предложения [дополнительного] фразового ударения ... есть естественная форма нейтрализации функции морфологических средств в конкретных видах предложений номинативного типа»33. На уровне синтаксиса показателем экспрессии является модификация структурной схемы, т.е. отклонение от того варианта структурной схемы, который в сознании носителей языка закреплен как стилистически нейтральный.

В настоящей работе рассматривается образование модифицированных структурных схем путем инверсии, эллипсиса и топика-лизации. Анализ указанных схем проводится в рамках тех же семантических классов предложений, которые были установлены для стилистически нейтральных высказываний, соответственно, описание структурных схем экспрессивных (эмфатических) предложений характеризации приводится в первом параграфе Главы II. а предметом второго параграфа данной главы являются структурные схемы экзистенциальных предложений.

В § 1 Главы II «Структурные схемы эмфатических предложений характеризации» отмечается, что реализация синтаксических экс" Колшанский Г В Соотношение объективных и субъективных факторов в языке «Наука» М, 1975 С ИЗ

прессивных средств в предложениях указанного типа зависит от синтаксической структуры элемента, замещающего позицию сказуемого в базовой структурной схеме:

13. S—N++[Cop] + N"(cM.cx. 1,стр. 13).

Учитывая факультативность копулятивного элемента, данная схема может быть представлена в виде парадигмы, состоящей из двух членов:

13а) S-» isT + Cop + N"; 136) S—-N"+ N-.

Соответственно, предложения, построенные по схемам (13а): «ha'ax hu' more» - (мой) брат он учитель и (136): «ha'ax more» -(мой) брат учитель воспринимаются как стилистически нейтральные.

Одним из средств порождения эмфазы в предложениях данного типа является инверсия компонентов предикативного ядра, которая возможна только в предложении, в котором копулятивный элемент отсутствует, например: «more ha'ax» - учитель (мой) брат.

Подобные предложения произносятся в один речевой такт без интонационного разделения между темой и ремой, причем их произношение сопровождается дополнительным фразовым ударением,

которое может приходиться как на один, так и на другой элемент : «more3 ha'ax1!» - учитель1 (мой) брат1!, либо: «more1 ha'ax3!» -учитель1 (мой) брат3!

Обращает на себя внимание тот факт, что предложения, образованные по схеме: S -* N" + hu' + N*, полученной в результате инверсии компонентов структурной схемы (13а), в естественной речи не отмечены35. На основании данного эмпирического наблюдения в работе делается вывод, что копулятивный элемент выступает как

м Здесь и далее индексом «1» отмечаются слова, не несущие фразового ударения, индексом «2» - слова, несущие обычное фразовое ударение, индексом «3» • слова, несущие дополнительное фразовое ударение. 33 См. Э.Рубинштейн. Указ. соч. С. 124.

фактор стабилизации структурной схемы. Его наличие обеспечивает неизменный порядок элементов, и, тем самым, исключает использование синтаксических средств для образования эмфатических предложений. Дополнительное фразовое ударение может и в этом случае придать высказыванию экспрессивные коннотации, но собственно синтаксические экспрессивные средства при этом не будут актуализированы.

Стилистически нейтральные предложения характеризации произносятся с «переломом тона»36 между темой и ремой, т.е. в два речевых такта. Такое разделение между темой и ремой дает основание представить синтаксическое описание указанных предложений в виде трехкомпонентной схемы в которой

копулятивный элемент может быть выражен и нулевым вариантом: «Б -* + 0 + Ю>.

В свою очередь, эмфатические предложения характеризации образуются по схеме исключающей наличие копу-

лятивного элемента. Таким образом, синтаксическим средством преобразования стилистически нейтральных предложений в эмфатические служит полное эллиптирование копулятивного элемента, о чем свидетельствует отсутствие в этих предложениях интонационного разделения между темой и ремой.

В случае, когда позиция третьего компонента структурной схемы (13) замещается предикативной конструкцией, стилистически нейтральные высказывания характеризуются отсутствием копуля-тивного элемента (сх. 5, стр. 16), в то время как высказывания, содержащие данный элемент, воспринимаются как стилистически окрашенные. Так, предложение <^о'е1 hadam hu' yamit ^ haroceax»37 -

34 Термин И И. Ковтуновой. См.: Ковтунова И И Современный русский «зык. Порядок слов и

актуальное членение предложения И Эдиториал УРСС. М., 2002. С. 50 и сл.

З'4ис,35 19

(Этот) кровомститель он умертвит (того) убийцу воспринимается как стилистически окрашенное, в то время как предложение «go'el hadam yamit 'et haroceax» - (Этот) кровомститель умертвит (того) убийцу (в котором отсутствует копулятивный элемент) является стилистически нейтральным.

Ощущение экспрессии в предложениях подобного типа вызвано избыточным повтором темы: с одной стороны, она дублируется личным местоимением «hu'» - да, а с другой стороны - анафорическим местоимением в глагольной словоформе «yamit» - он умертвит. Соответственно, данное предложение обычно произносится с дополнительным фразовым ударением на копулятивном элементе: «go'el hadam - hu'3 yamit 'et haroceax». Синтаксическим средством выражения экспрессии, соответствующим данному интонационному контуру, является топикализация подлежащего-темы,

Дополнительное выделение копулятивного элемента может обеспечиваться также и лексическими средствами, например: «ve-hace'ira - gam hi'3 yalda ben»38 - И (эта) младшая также и она3 родила сына, где эмфаза получает усиление при помощи частицы «gam» - «также и».

Определенный интерес представляет тот факт, что наличие ко-пулятивного элемента обеспечивает экспрессивное восприятие высказывания и в том случае, когда позиция третьего компонента базовой схемы (13) (см. стр. 21) замещается адвербиальным элементом, например, «hapgiSa hi' 'al yad tel kdumim»39 - (Эта) встреча она возле Тель-Кдумим.

Наличие эмфазы в данном предложении очевидно при его сопоставлении с предложением, в котором копулятивный элемент отсутствует: «hapgiSa 'al yad tel kdumim» - (Эта) встреча возле Тель-

" Быт., 19-35.

" Й.Г. Клаузнср. Указ. соч. С. 124.

Кдумим. Данное предложение является стилистически нейтральным, его произношение сопровождается обычным фразовым ударением на адвербиальном элементе: «hapgiSa ('al yad tel kdumim)2».

Использование копулятивного элемента как фактора порождения экспрессии в высказываниях с предикативным и адвербиальным элементом в позиции третьего компонента может служить косвенным подтверждением положения традиционной арабской грам-матичекской теории о полупредикативном характере адвербиально-

го элемента .

Таким образом, структурную схему эмфатических предложений, сказуемое которых выражено предикативной конструкцией или адвербиальным элементом, можно представить в виде: S N* + hu' + Praed/Adv.

В случае, когда позиция третьего компонента исходной структурной схемы стилистически нейтральных предложений замещается именным словом в состоянии определенности:

S -» tf + Cop + N*. собственно синтаксические средства не являются достаточным фактором для образования эмфатического предложения.

В §2 Главы II «Структурные схемы эмфатических экзистенциальных предложений» отмечается, что основным синтаксическим средством порождения таких предложений является инверсия компонентов структурной схемы, вследствие которой главный рематический компонент предложения - именное слово в состоянии неопределенности - меняет исходно закрепленную за ним финальную

40 См. Габучан ГМ. Теория артикля и проблемы арабского синтаксиса. М., «Наука», 1972; Фролов Д В. Теория предлога в традиционной арабской грамматической теории. Диссертация на соискание ученой степени канд. фил наук. M, 1980; Еасати 3 Б. Номинативное и предикативное функционирование арабского предложного словосочетания. Диссертация на соискание ученой степени канд. фил. наук. М., 2002.

позицию.

В случае, когда инверсии подвергаются элементы двухкомпо-нентной схемы «S -» yeg/'eyn + N*», она принимает вид: S-» N" + уе§/'еуп.

Реализация данной схемы сопровождается дополнительным фразовым ударением на именном слове в состоянии неопределенности, например, «'or3 yeS1!» • свет3 есть1!

Вследствие инверсии компонентов расширенной структурной схемы экзистенциальных предложений возникают следующие варианты: A) S yeg/'eyn + N" + Adv; Б) S - N* + yeg/'eyn + Adv.

В данных схемах адвербиальный элемент занимает нехарактерную для него конечную позицию, и, хотя в этой позиции обычно располагается рематический компонент предложения, на адвербиальный элемент, как правило, не приходится дополнительное фразовое ударение. Этот факт объясняется тем, что данный элемент исходно задает «коммуникативную пресуппозицию»41 предложения, т.е. содержит информацию, известную на момент высказывания. Таким образом, дополнительное фразовое ударение располагается преимущественно в рамках исходного минимального экзистенциального предложения, в коммуникативном фокусе которого оказывается элемент, расположенный в начальной позиции структурной схемы.

Так, в предложениях, образованных по схеме (А), дополнительное фразовое ударение падает на квантор существования, например: «'od ye§3 maSehu §el 'o§er baxayim!»42 - Есть еще (дословно - еще есть) немного счастья в жизни!, где эмфаза получает уси-

41 Термин Н Д Арутюновой Указ соч С 210 41 Й Г. Клаузнер Указ соч С 140

ление ввиду наличия частицы «'od» - еще, или: «'eyn raxamim badin!»43 - Нет3 жалости в суде! (квантор существования представлен словом«'еуп»). В предложениях, образованных по схеме (Б), ударение падает на именное слово в состоянии неопределенности, например, «vada'y, ta'ut3 yeS ka'n»44 - Несомненно, ошибка3 есть тут.

При эллипсисе квантора существования в схемах (А) и (Б) по схеме «S -* N" + Adv» образуются только эмфатические предложения, причем дополнительное фразовое ударение приходится на именное слово в состоянии неопределенности, например: «(re'iya kfula)3 ka'n»45 - (Двойной стандарт)3 (дословно - двойное видение) здесь.

В некоторых случаях стилистическая окраска в экзистенциальном предложении возникает при эллипсисе квантора существования и без инверсии ядерных компонентов, как, например, в случае, когда адвербиальный элемент имеет значение посессивности, (сх. 1112, стр. 19). Так, предложения типа «...ulesara ven»46 - ... и -у Сары сын, воспринимаются в иврите современного период как архаич-

47 -pi

ные . В то же время, имеются основания полагать, что в текстах библейского периода такие предложения функционируют как стилистически нейтральные.

В Заключении отмечается, что система порождения стилистически нейтральных и эмфатических предложений состоит из двух взаимосвязанных подсистем, что получает выражение в том факте, что структурные схемы, составляющие периферию подсистемы по-

43 Й Д. Беркович. Указ. соч. С. 21.

44 X Н. Бялик. Указ. соч. С. 143.

45 Й. Фихман Указ. соч С. 66. **Ныт, 18 14

4' См, например, Айхенвальд А Ю. Современный иврит. М, «Наука», 1990. С. 91-92.

рождения стилистически нейтральных предложений, составляют ядро подсистемы порождения эмфатических предложений, и наоборот.

Поскольку подсистема порождения эмфатических предложений представлена экспрессивными средствами различных языковых уровней, в предложениях, составляющих ее ядро, эти средства проявляются в совокупности, в то время когда в предложениях, составляющих периферию данной подсистемы, синтаксические средства выражения экспрессии не могут быть использованы. Таким образом, возможность использования собственно синтаксических средств выражения экспрессии указывает на принадлежность структурной схемы того или иного эмфатического предложения к ядру соответствующей подсистемы.

Основные положения диссертации представлены в следующих работах:

1. О некоторых особенностях художественной стилистики Натана Альтермана // Материалы Седьмой Ежегодной международной междисциплинарной конференции по иудаике. Ч. 2. Центр научных работников и преподавателей иудаики в вузах «СЭФЕР». Академическая серия. Выпуск 6. М., 2000. С. 228-236.

2. Проблемы описания простого предложения в языке иврит // Язык иврит и его преподавание. Доклады на Восьмой Ежегодной международной междисциплинарной конференции по иудаике. Центр научных работников и преподавателей иудаики в вузах «СЭФЕР». Академическая серия. Выпуск 4. М., 2001. С. 8-17.

3. О наполнении структурной схемы именного предложения // Там же. С. 18-31.

#15 458

4. Формы квантора существования и выражение экспрессивности в экзистенциальных предложениях в иврите // Язык иврит: исследование и преподавание. Материалы Девятой Ежегодной международной междисциплинарной конференции по иудаике. Центр научных работников и преподавателей иудаики в вузах «СЭФЕР». Академическая серия. Выпуск 6. М., 2002. С. 77-88.

5. К вопросу о преемственности грамматических структур в иврите // Язык иврит: исследование и преподавание. Материалы Десятой и Одиннадцатой Ежегодных международных междисциплинарных конференций по иудаике. Центр научных работников и преподавателей иудаики в вузах «СЭФЕР». Академическая серия. Выпуск 7. М., 2004. С. 115-123.

6. Выражение экспрессии в предложениях характеризации в иврите // Сб. к юбилею Г.М.Габучана (в печати).

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Зыскин, Игорь Владимирович

Введение.

§1. Объект исследования. Язык иврит и особенности его функционирования в историческом освещении.

§2. Обзор языковедческой традиции иврита и обоснование актуальности темы исследования.

§3. Метод исследования.

Глава первая. Структурные схемы стилистически нейтральных предложений. Вводные замечания. Типы предикативных структур в иврите

§ 1. Структурные схемы предложений характеризации.

§2. Структурные схемы экзистенциальных предложений

Глава вторая. Структурные схемы эмфатических предложений

Вводные замечания. Языковые средства выражения экспрессии ф

§1. Структурные схемы эмфатических предложений характеризации

§2. Структурные схемы эмфатических экзистенциальных предложений.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Зыскин, Игорь Владимирович

Естественный язык, выступая как средство коммуникации, проявляет себя в многообразии минимальных единиц речевого общения, именуемых обычно высказываниями. Выделение высказывания в потоке речи и его анализ лежат в основе исследования функций различных элементов языковой системы.

Э. Бенвенист определяет высказывание как «приведение языка в действие посредством индивидуального акта его использования». В данном подходе под высказыванием понимается «акт производства высказывания, а не сам текст высказанного»1, т.е. понятие высказывания в формулировке Бенвениста практически соответствует принятому в современной лингвистической литературе понятию речевого акта2.

Анализ высказывания как коммуникативного акта обычно базируется на том, что в нем всегда можно выделить четыре основных фактора, цельное и неразрывное единство которых обеспечивает сам акт коммуникации: автор высказывания, его адресат, их взаимодействие и ситуация общения. Эти факторы, в свою очередь, являются многоплановыми и включают целый ряд аспектов, каждый из которых находит свое отражение в научных исследованиях.3

Приведенный выше перечень факторов, а также состав входящих в них аспектов можно дополнить или уточнить, но, по мнению немецкого ученого В.Хартунга, «сама по себе проблематика этими факторами. не исчерпывается. Она скорее состоит в том, что эти

1 Бенвенист Э., 1998, с. 312.

2 Языкознание, 1998, с. 412-413.

3 См. Гак В.Г., 1973; Бахтин M.M., 1979; Степанова Ю.С., 1981; Булыгина T.B., 1981; Арутюнова Н.Д., 1978; Демьянков В.З., 1982; Торсуева И.Г., 1976; Кобозева И.М., 1986; Куно С.: Kuno S., 1975; Грайс Г.П., 1985; Виноград Т., 2001; Хэллидей М.А.К., 1978; Кларк Г.Г. и Карлсон Т.Б., 1986; Серль Дж.Р., 1986; Кифер Ф., 1985; Остин Дж.Л.: Austin J.L., 1962; Алленн Дж.Ф. и факторы обнаруживают целый ряд различий, которые находятся во взаимной зависимости, оказывая соответствующее влияние на конкретную форму общения» 4.

В настоящей работе рассматривается один из наиболее важных аспектов фактора автора высказывания, а именно, организация высказывания в соответствии с его коммуникативными намерениями в расчете на «компетенцию»5 и определенную реакцию адресата.

Рассуждая о процессе формирования высказывания, М.Риф-фатер пишет, касаясь, в основном, письменной речи, что автор (в работе Риффатера - писатель) «заботится о том, чтобы его сообщение было декодировано так, как он это задумал, чтобы не только содержание сообщения, но и его отношение к нему было передано адресату (читателю). Читатель не только должен понять содержание сообщения, но и разделить точку зрения писателя на то, что важно и что неважно в этом сообщении»6. Вышесказанное, безусловно, относится и к сфере устной речи.7

В процессе формирования сообщения автор высказывания вырабатывает в сознании предметно-логическую модель ситуации, элементы которой могут быть выбраны и сгруппированы различными способами. Вследствие этого высказывание приобретает вариативность, т.е. возможность описать одну и ту же ситуацию разными способами.

Перро Р., 1985 и др.

4 В.Хартунг: W. Hartung, 1970, с. 145.

5 Мы используем термин «компетенция» в значении «комптенция человека в использовании языка». См. Виноград Т., 2001, с. 55 и сл.

6 М.Риффатер, 1980, с. 72-73.

7 В работе Н.Д. Андреева и Л.Р. Зиндера /1963/ отмечается различная природа самого высказывания - «психофизического процесса языкового употребления» - и создаваемого в его рамках речевого произведения (у Риффатера - сообщение), которое является результатом данного процесса. Г Михель /1980/, отмечая диалектическое единство данных понятий, указывает, что понятию «высказывания», как минимальной единицы речевого общения ставится в соответствие понятие «предложения», как минимальной самостоятельной единицы текста, а исследованию высказывания в рамках прагматического анализа соответствует лингвостилистический анализ предложения.

Если рассматривать данную вариативность на уровне текста высказывания, то можно привести слова А.М.Пешковского, о том, что в «значении всего словосочетания остается какое-то единое ядро, что-то такое, что, непрерывно меняясь, остается самим собой, и что мы могли бы назвать вещественным значением всего словосочетания». При этом А.М.Пешковский поясняет, что речь идет не о разных частях словосочетания, представленных отдельными словами, а о разных сторонах словосочетания «как в звучании, так и в значении»8.

Иными словами, в каждом высказывании можно условно выделить некоторую неизменную составляющую, обычно называемую «вещественной информацией» и отвечающую за выполнение коммуникативного задания в широком смысле слова. Данная информация может быть передана исключительно лексическими средствами при нейтральной речевой интонации. С другой стороны, в высказывании всегда присутствует и т.н. «актуальная информация», благодаря которой достигается вариативность высказывания. Посредством передачи актуальной информации, с одной стороны, осуществляется привязка высказывания к контексту, а с другой — достигается передача внутреннего состояния самого автора, включая его социальный статус, темперамент, эмоциональный настрой и другие аспекты.

Эти две составляющие высказывания формируются посредством реализации двух основных функций языка - коммуникативной и экспрессивной. Передача вещественной информации возложена на коммуникативную функцию языка, а передача актуальной информации - на его экспрессивную функцию. Пешковский A.M., 2001. с. 72.

Анализ функций языка вызывает особый интерес в связи с расширением сферы изучения языка в действии, особенностей разговорной речи, функциональных стилей, лингвистики текста и т.д. Перед исследователями стоит задача выявления средств системы и структуры языка, служащих для реализации той или иной функции языка.

В современной лингвистической литературе приводится довольно широкий спектр классификаций функций языка9. Вместе с тем, две вышеупомянутые функции - коммуникативная и экспрессивная — в той или иной мере выделяются в каждом из подходов к данной классификации. В настоящей работе основное внимание уделяется анализу экспрессивной функции языка.

Приведем мнение О.В.Озаровского, который отмечает, что «понятие «экспрессивного» остается самым общим выражением особого качества языковых единиц, связанного с их «установкой на выражение», со всяким усиленным или необычным выражением мысли, чувства и воли в речи»10.

В рамках настоящей работы мы понимаем под экспрессивностью «совокупность связанных с категорией эмоциональной оценки семантико-стилистических признаков отдельных языковых единиц, которые обеспечивают их способность выступать в коммуникативном акте с целью создания определенного эффекта»11. Вследствие актуализации этих признаков в конкретном высказывании, последнее становится «маркированным», т.е. получает определенное выделение в потоке речи. Данный эффект маркированности высказывания мы называем экспрессией и относим этот термин к сфере ре^

9 См. Аврорин В.А., 1975; Леонтьев А.А., 1969; Маслов Ю.С., 1998; Дешериев Ю.Д., 1977; Сы-роваткин С.Н., 1973; Мартине А., 1963; Бюлер К., 1965; Якобсон Р., 1975; Теньер Л., 1988 и др.

10 Озаровский O.B., 1976, с. 250.

11 Языкознание, 1998, с. 591. чи. в то время как термин экспрессивность мы относим к сфере языка.

Мы также проводим разграничение понятий экспрессивности в языке и эмоциональности, являющейся характеристикой психического состояния человека. Данный подход получил отражение в работе Е.М. Галкиной-Федорук, в которой автор анализируя лексические экспрессивные средства, указывает, что «эмоционально окрашенные слова выражают чувства человека, что всегда делает речь выразительной, т.е. экспрессивной», отмечая при этом, что «экспрессивность в речи» (в нашей терминологии — экспрессия) — это, в первую очередь, «усиление выразительности и изобразительности».

Эти рассуждения позволяют автору сделать вывод о том, что эмоциональные средства языка всегда экспрессивны, но экспрес

10 сивные средства языка могут и не быть эмоциональными» .

В качестве носителя экспрессивности может выступать практически любая единица языка. На фонетическом уровне в качестве средства для выражения экспрессии могут выступать фонологически нерелевантные для данного языка изменения звуков (изменение длительности, аспирация и др.), а также акцентные и просодические средства — специальная интонация, особое фразовое ударение. Морфологические (словообразовательные) средства включают словосложение и широкий диапазон ласкательных и уничижительных аффиксов. Лексические экспрессивные средства охватывают пласт слов, имеющих помимо своего предметно-логического значения еще и оценочный компонент. Эти средства включают характерные междометия, усилительные частицы, вспомогательные гла

12 Галкина-Федорук Е.М.,1958, с. 124. голы и местоимения.

На синтаксическом уровне экспрессия преимущественно выражается при помощи инверсии, т.е. изменения обычного порядка слов в предложении, путем использования эллиптических (неполных) синтаксических конструкций, в которых опускается тот или другой компонент структуры, а также посредством топикализации, т.е. обособления элемента тематического характера. В одном и том же высказывании может быть использовано сочетание всех или некоторых из этих средств.

Различие функционального использования каждого из приведенных выше экспрессивных языковых средств в многообразии видов общественно-речевой практики затрудняет их строгую классификацию по какому-либо единому признаку, и, как следствие, каждое такое средство требует отдельного исследования.

В настоящей работе анализируются синтаксические средства выражения экспрессии в иврите, условно выделяемые в комплексе экспрессивных факторов того или иного высказывания. Рассматривается влияние фразового ударения на интерпретацию анализируемых синтаксических конструкций. Анализ использования характерных морфологических и лексических средств выражения экспрессии обычно относится к сфере исследования словарного состава языка и выходит за рамки настоящей работы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Синтаксические средства выражения экспрессии в иврите"

Заключение

Проведенный в настоящей работе анализ синтаксических средств выражения экспрессии в иврите свидетельствует о наличии ядра и периферии в системе порождения стилистически нейтральных и эмфатических предложений. Так, для предложений характеризации ядром системы стилистически нейтральных предложений составляют предложения, построенные по трехкомпонентной схеме, включающей копулятивный элемент. В то же время, предложения, построенные по двухкомпонентной схеме, не содержащей данного элемента, могут быть приняты в качестве периферии данной системы. В свою очередь, предложения, построенные по двухкомпонентной схеме, принимаются в качестве ядра системы порождения эмфатических предложений, периферию которой составляют предложения, построенные по трехкомпонентной схеме.

Таким образом целесообразно говорить о том, что система порождения стилистически нейтральных и эмфатических предложений состоит из двух взаимосвязанных подсистем, что получает выражение в том факте, что структурные схемы, составляющие периферию подсистемы порождения стилистически нейтральных предложений, составляют ядро подсистемы порождения эмфатических предложений, и наоборот.

При проведении настоящего исследования мы приняли в качестве исходного положения тезис о том, что способ организации речевого произведения определяется коммуникативным заданием, влияющим на содержание высказывания. Другими словами, синтаксическая организация высказывания неразрывно связана с его семантикой. Приведем мнение О.И.Москальской, которая отмечала, что «структура и значение, выступающие как две стороны лингвистического знака, неразъемны как при описании каждой единицы синтаксиса так и всех ее манифестаций»127.

Проводя анализ синтаксических средств выражения экспрессии в иврите, мы абстрагировались от других экспрессивных языковых средств. Вместе с тем, в соответствии с вышеизложенным тезисом, экспрессивное высказывание, помимо соответствующей синтаксической структуры, характеризуется, прежде всего, маркированным интонационным контуром, основным показателем которого является дополнительное фразовое ударение, а так же соответствующим лексическим наполнением.

Значение высказывания складывается не только из значений отдельных лексических единиц, но из значения структурной схемы, лежащей в основе высказывания. Р.Фрейндлих указывал, что «исследовать различные возможности в выборе единиц значения и в способе их связи для образования общего значения предложения и

128 означает сделать семантический анализ предложения» .

127 Москальская О.И., 1974, с. 9.

128 Freundlich R., 1970, с. 88.

Что касается фразового ударения, то оно, относясь к просодическим языковым средствам, входит во внешнюю оболочку высказывания, придающую ему окончательную форму и воспринимаемую адресатом в процессе коммуникации.

Согласно приведенному выше мнению Г.В.Колшанского, при помощи соответствующей интонации функции любого элемента структурной схемы предложения могут быть «нейтрализованы», и, в конечном счете, именно интонацией определяется конкретный вид структурной схемы. Не подвергая сомнению это положение, отметим, что анализ соотношения формальной структуры предложения и его интонационного контура показывает, что интонация во многом обусловлена синтаксической структурой. В частности, как было показано в Главе II, реализация некоторых структурных схем обязательно сопровождается дополнительным фразовым ударением.

В связи с тем, что смысловое содержание предложения во многом определяется типом структурной схемы, каждому из них свойственны свои способы модификации, в результате которых предложение приобретает эмфатическую коннотацию. Следовательно, модификация структурных схем не выводит образованные по ним предложения из семантического класса, к которым они исходно относились, и соответственно, эмфатические предложения принадлежат к тому же семантическому классу, что и соответствующие стилистически нейтральные предложения. Как следствие, структурные схемы эмфатических предложений рассматриваются не как самостоятельные образования, а как результат модификации базовых схем.

Список научной литературыЗыскин, Игорь Владимирович, диссертация по теме "Языки народов зарубежных стран Азии, Африки, аборигенов Америки и Австралии"

1. На русском языке:

2. Аврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка. JL, 1975.

3. Адмони В.Г. Структурно-смысловое ядро предложения // Члены предложения в языках различных типов («Мещаниновские чтения»). Наука. JL, 1972.

4. Айхенвальд А.Ю. Современный иврит. М., «Наука», 1990.

5. Акимова. Г.Н. Наблюдения над сегментированными конструкциями в современном русском языке // Синтаксис и стилистика. Наука. М., 1976.

6. Аллен Дж. Ф., Перро Р. Выявление коммуникативного намерения, содержащегося в высказывании // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск XVI, М., 1985.

7. Ангелевич М.Е. Краткая грамматика древне-еврейскаго языка. Издаше Книжнаго магазина Братьевъ Влетницкихъ. Одесса, 1908.

8. Андреев Н.Д., Зиндер JI.P. О понятиях речевого акта, вероятности речи и языка.— «Вопросы языкознания», 1963, №3, с. 154.

9. Арутюнова Н. Д. Фактор адресата. Изв. АН СССР. Сер. ЛиЯ, 1981,т. 40. В. 4.

10. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. «Наука». М., 1976.

11. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. УРСС. М., 2001а.

12. Балли Ш. Французская стилистика. УРСС. М., 20016;

13. Басати З.Б. Номинативное и предикативное функционирование арабского предложного словосочетания. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук, М., 2002.

14. Бахтин М.М. Высказывание как единица речевого общения // Эстетика словесного творчества, М., 1979.

15. Бенвенист Э. Общая лингвистика. Благовещенский гуманитарный колледж им. И.А.Бодуэна де Куртенэ. 1998.

16. Бертагаев Т.А. О сегментации или о членении предложения // Члены предложения в языках различных типов («Мещаниновские чтения»). Наука. Л., 1972.

17. Булыгина Т.В. О границах и содержании прагматики // Изв. АН СССР. Сер. ЛиЯ, 1981, № 4.

18. Бюлер К. Теория языка (извлечения) // Звегинцев В.А. История языкознания XIX-XX вв. в очерках и извлечениях. Ч.2., М., 1965.

19. Ван Дейк Т. Вопросы прагматики текста // Текст: аспекты изучения семантики, прагматики и поэтики. Эдиториал УРСС. М., 2001.

20. Вейнберг И.П. К вопросу об устной и письменной традиции в Ветхом Завете // Переднеазиатский сборник. III. М., 1979.

21. Виноград Т. К процессуальному пониманию семантики // Текст: аспекты изучения семантики, прагматики и поэтики. Эдиториал УРСС. М., 2001.

22. Виноградов В.В. Русская речь, ее изучение и вопросы речевой культуры // «Вопросы языкознания», 1961, № 4.

23. Габучан Г.М. Теория артикля и проблемы арабского синтаксиса. М., «Наука», 1972.

24. Гак В.Г. Высказывание и ситуация // Проблемы структурной лингвистики. М., 1973;

25. Галкина-Федорук Е.М. Об экспрессивности и эмоциональности в языке // «Сборник статей по языкознанию. Профессору МГУ академику В.В.Виноградову в день его 60-летия» М., 1958.

26. Гальперин И.Р. Проблемы лингвостилистики (вступительная статья) // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск IX, М., 1980.

27. Гиро П. Разделы и направления стилистики и их проблематика // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск IX, М., 1980;

28. Горелов В.И. Стилистика современного китайского языка. М., «Просвещение», 1979.

29. Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI, М., 1985,

30. Гранде Б.М. Введение в сравнительное изучение семитских языков. М. «Наука», 1972.

31. Гранде Б.М. Краткий грамматический очерк языка иврит // Шапиро Ф.Л. Иврит-русский словарь. М., Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1963а.

32. Гранде Б.М. Курс арабской грамматики в сравнительно-историческом освещении. Издательство восточной литературы. М., 19636.

33. Гухман М.М. Позиции подлежащего в языках разных типов // Члены предложения в языках различных типов («Мещаниновские чтения»). Наука. Л., 1972.

34. Демьянков В. 3., Конвенции, правила и стратегии общения. Изв. АН СССР. Сер. ЛиЯ, 1982, т. 41. В. 4.

35. Дешериев Ю.Д. Социальная лингвистика. М., 1977.

36. Дискуссия по проблемам стилистики // «Вопросы языкознания», 1954, № 4.

37. Дьяконов И.М. Иврит // Языки Азии и Африки. IV. Афразийские языки. Книга 1: Семитские языки. М., «Наука». 1991.

38. Дьяконов И.М. Языки Передней Азии. М., 1967.

39. Зислин М.Н. Из истории восточной грамматической науки в XI веке (о двух направлениях в изучении древнееврейского языка) // Письменные памятники и проблемы истории культуры народов Востока, XI, М., 1975.

40. Зислин М.Н. Из пятой части «КИТАБ АЛ-МУШТАИЛ» (гл. IV и V) // Письменные памятники и проблемы истории культуры народов Востока, X, М., 1974.

41. Кифер Ф. О роли прагматики в лингвистическом описании // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск XVI, М., 1985.

42. Кларк Г.Г., Карлсон Т.Б. Слушающие и речевой акт // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск XVII, М., 1986.

43. Кобозева И.М. «Теория речевых актов» как один из вариантов теории речевой деятельности. // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск XVII, М., 1986.

44. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. Эдиториал УРСС. М., 2001.

45. Ковтунова И.И. Порядок слов в стихе и прозе // Синтаксис и стилистика. Наука. М., 1976.

46. Ковтунова И.И. Современный русский язык. Порядок слов и актуальное членение предложения // Эдиториал УРСС. М., 2002.

47. Коковцов П.К. Книга сравнения еврейского языка с арабским Абу Ибрагима (Исаака) Ибн Баруна. СПб, 1893.

48. Колшанский Г.В. Соотношение объективных и субъективных факторов в языке. «Наука». М., 1975.

49. Краткая Еврейская Энциклопедия. Иер. 1976-1999.

50. Кристал Д. и Дейви Д. Стилистический анализ. // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск IX, М., 1980;

51. Кручинина И.И. Элементы разговорного синтаксиса в произведениях эпистолярного жанра // Синтаксис и стилистика. Наука. М., 1976.

52. Ламбдин Т.О. Учебник древнееврейского языка. Изд. Российского Библейского Общества. М., 1998.

53. Лаптева О.Г. О влиянии функционального расслоения литературного языка на его грамматику // Синтаксис и стилистика. Наука. М., 1976.

54. Лебедев В.В. Отрицательные предложения и вопросы арабского синтаксиса. Издательство Московского Университета. М., 1989.

55. Леонтьев А.А. Язык, речь, речевая деятельность. М., 1969.

56. Маймонид. Путеводитель растерянных. М., «Мосты культуры», 2000.

57. Мартине А. Основы общей лингвистики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. Ill, М., 1963;

58. Маслов Ю.С. Введение в языкознание. М., «Высшая школа», 1998.

59. Матезиус В. О так называемом актуальном членении предложения. Пер. с чешского. // Пражский лингвистический кружок. М., 1967.

60. Михель Г. Основы теории стиля. // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск IX, М., 1980;

61. Москальская О.И. Проблемы системного описания синтаксиса. М., 1974.

62. Новые материалы для характеристики Иегуды Хаюджа, Самуила Нагида и некоторых других представителей еврейской философской науки в X, XI и XII веке. Под ред. П.Коковцова. Петербург, 1916.

63. Озаровский О.В. Конструктивно-семантические связи как источник экспрессивности высказываний со значением несогласия // Синтаксис и стилистика. Наука. М., 1976.

64. Пешковский A.M. Объективная и нормативная точка зрения на язык // Избранные труды. М., 1959.

65. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. Учебное пособие. Изд. 8-е. М.: Эдиториал УРСС, 2001.

66. Подольский Б. Практическая грамматика языка иврит. «Тарбут», Т.-А., 1985.

67. Поспелов Г.Н. Проблемы литературного стиля. М., Издательство Московского Университета. 1970.

68. Поспелов Г.Н. Эстетическое и художественное. М., Изд-во МГУ, 1965.

69. Рабин X. Краткая история иврита. // В кн. «Иврит — язык возрожденный». Библиотека «Алия», №107. Т.-А., 1990а.

70. Рабин X. Что такое «хороший иврит»? // В кн. «Иврит -язык возрожденный». Библиотека «Алия», №107. Т.-А., 19906.

71. Риффатер М. Критерии стилистического анализа // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск IX, М., 1980;

72. Русская грамматика. Ред. Н.Ю.Шведова. Изд. Ак. Наук СССР, М., 1980.

73. Садовский В.Н., Юдин Э.Г. Задачи, методы и приложения общей теории систем // Исследования по общей теории систем. М., 1969.

74. Серль Дж.Р. Что такое речевой акт? // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск XVII, М., 1986.

75. Слюсарева Н.А. Методологический аспект понятия функции языка. Изв. АН СССР. Сер. ЛиЯ, 1979, № 2;

76. Соломоник А. Практическая грамматика иврита. Иерусалим. 1983.

77. Степанов Ю.С. В поисках прагматики // Изв. АН СССР. Сер. ЛиЯ, 1981, №4.

78. Сыроваткин С.Н. Значение высказывания и функции языка в семиотической трактовке // Вопросы языкознания. 1973, № 5;

79. Теньер Л. Основы структурного анализа. М., «Прогресс», 1988.

80. Торсуева И.Г. Теория высказывания и интонация. Вопросы языкознания 1976, № 2;

81. Ульман С. Стилистика и семантика // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск IX, М., 1980;

82. Филиппов С.М. К вопросу об употреблении связки в современном иврите // Язык иврит: исследование и преподавание. Материалы Девятой Ежегодной международной междисциплинарной конференции по иудаике. «СЭФЕР». Академическая серия. Выпуск 6. М., 2002.

83. Хэллидей М.А.К. Лингвистическая функция и литературный стиль. // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск IX, М., 1980;

84. Хэллидей М.А.К. Место функциональной перспективы предложения в системе лингвистического описания // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII, М., 1978;

85. Цейтлин С.Н. Синтаксические модели со значением психологического состояния и их синонимика // Синтаксис и стилистика. Наука. М., 1976.

86. Чейф У.Л. Данное, контрастивность, определенность, подлежащее, топики и точка зрения // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск XI, М.,1982.

87. Языкознание. Большой энциклопедический словарь, М.,

88. Большая Российская Энциклопедия», 1998.

89. Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против». М., «Прогресс», 1975.1. На европейских языках:

90. Albrecht С. Die wortstellung im hebraischen Nominalsatze. Zaw, 1887-1888.

91. Austin J.L. How to do Things with Words. N.Y. Oxford University Press. 1962

92. Avineri I. The Achievements of Modern Hebrew. Merhavyah, 1946.

93. Bahat S. The relative clause in Modern Hebrew. Doct. Diss., The Hebrew University, Jerusalem, 1964.

94. Bar-Asher M. The historical unity of Hebrew and Mishnaic Hebrew research // Language studies, Jerusalem, 1985.

95. Ben-Asher M. The conditional clause in Modern Hebrew. Doct. diss. The Hebrew University, Jerusalem, 1965.

96. Bennet T. Hebrew grammar. 3rd ed. London, 1732.

97. Berman R.A. Modern Hebrew Structure. T.-A. 1978.

98. Blau J. A Grammar of Biblical Hebrew. Wiesbaden, 1976.

99. Blau J. An Adverbial Construction in Hebrew and Arabic // The Israel Academy of Sciences and Humanities Proceedings IV,I. Jerusalem, 1977.

100. Blau J. Some problems of the formation of the old Semitic languages in the light of Arabic dialects // Proceedings of the International Conference on Semitic Studies. Jerusalem, 1969.

101. Blau J. The renaissance of Modern Hebrew and Modern Arabic: parallels and differences in the revival of two Semitic languages.1. Berkerley, 1984.

102. Brockelmann С. Hebraische Syntax. Neukirchen Kreis Moers, 1956.

103. Bruneau Ch. La Stylistique // «Romance Philology», V., 19511952,1-14.

104. Chayen M.J., Dror Z. Introduction to Hebrew transformational grammar. Leiden, 1976.

105. Chomsky N. Aspects of the Theory of Syntax. Mass., M.I.T., Cambridge, 1965.

106. Chomsky N. Morphophonemics of Modern Hebrew. Phil., 1951.

107. Chomsky W. The growth of Hebrew during the Middle Ages // The seventy-fifth anniversary volume of the jewish quarterly review. Ed. by A.A. Neuman and S. Zeitlin. Philadlphia, 1967.

108. Cole P. (ed). Studies in Modern Hebrew syntax and semantics. Amsterdam, 1976.

109. Davidson A.B. Hebrew syntax. Edinburg, 1924.

110. Doron E. The copula in Modern Hebrew (doct. diss) University of Texas, Austin, 1983.

111. Driver S.R. A treatise on the Use of Tenses in Hebrew, Oxford, 1892.

112. Encyclopaedia Judaica. 1971-1973.

113. Enkvist N.E. On the Place of Style in some Linguistic Theories // «Literature Style. A Simposium» Ed. by S.Chatman, London New York, 1971.

114. Freundlich R. Sprachtheorie. Grundbegriffe und Methoden zur Untersuchung der Sprachstruktur. Springer Verlag. Wien - New York, 1970.

115. Gesenius W., Buhl F. Hebraisches und aramaisches Handworterbuch tiber das Alte Testament, Leipzig, 1915.

116. Gesenius'. Hebrew Grammar. Oxford University Press, Eli House, London. 1910.

117. Glinert L. The Grammar of Modern Hebrew. Cambridge, 1999.

118. Glinert L. Negative and Non-Assertive in Contemporary Hebrew// Studies on Contemporary Hebrew. A Selection of Readings. Ed. by S.Morag. Academon Press. Jer. 1987.

119. Gordon A. The Development of Particle in Biblical, Mishnaic and Modern Hebrew // Afroasiatic Linguistics. 1982, vol.8, № 3.

120. Grinfeld J., Nayeh J. Hebrew and Aramaic in the Persian Period // The Camdrige history of Judaism, Yer., 1984.

121. Grintz J.M. Hebrew as the spoken and written language in the last days of Second Temple. Journal of Biblical Literature, № 79, 1960.

122. Harris Z.S. Structural Linguistics, Chicago, University of Chicago Press, 1961.

123. Hartung W. Der Muttersprachunterricht, und die gesellschaftli-che Funktion der Sprache. // «Deutschunterricht», 1970, 23, 3 und 4.

124. Hay on Y. Having and Being in Modern Hebrew // Studies on Contemporary Hebrew. A Selection of Readings. Ed. by S.Morag. Academon Press. Jer. 1987.

125. Hiebsch W. Soziaipsychologische Grundlagen der Person-lichkeitsformung. Berlin, 1972.

126. Kaddari M.Z. The medieval heritage of Modern Hebrew usage. T.-A., 1970.

127. Kaddari Z.M. The Lexical Entry of Biblical Hebrew Hu in Monolingual Dictionaries // International Journal of Lexicography. Oxford, 1988.

128. Kuno S., Subject, theme, and the speaker's empathy // Subject and topic. N. Y. — S. F. L., 1975;

129. Karcevsni S. Sur la phonologic de la phrase, TCLP, 1931, № 4.

130. Lyons J. Semantics. Cambrige, 1977.

131. Masclef F. Grammatica Hebraica. Paris, 1743.

132. Mathesius V. Obsahovy rozbor soucasne anglicitiny. Praha, 1961.

133. Morag S. The beginning of Hebrew: some semantic considerations // Language studies (ed. by M. Bar-Asher). Jerusalem, 1985.

134. Muraoka T. Empasis in Biblical Hebrew. Oxford, 1969.

135. Muraoka T. Emphatic words and structures in Biblical Hebrew. Jerusalem-Leiden, 1985.

136. Nir R. The semantic Structure of nominal compounds in Modern Hebrew // Bulletin of the school of Oriental and African Studies, №43, 1980.

137. Oman U. The nominal Phrase in Modern Hebrew. Yer., 1965.

138. Rabin C. The development of the syntax of postbiblical Hebrew (doct. diss). University of Oxford, 1943.

139. Rabin H. A Short History of Hebrew Language. L., 1984.

140. Reckendorf H. Die syntaktischen Verhaltnisse des Arabischen. Leiden, 1895.

141. Rosen H. Contemporary Hebrew. Hague, 1977.

142. Rosen H. Diachronic Syntax and Revival of Hebrew // Pro-ceedngs of the XHIth International Congress of linguistics. Tokyo, 1982.

143. Rosen H.B. Textdook of Israeli Hebrew. Chicago, 1962.

144. Saenz-Badillos A. A History of the Hebrew Language. Cambrige University press, 1993.

145. Seidler H. Allgemeine Stilistik. Gottingen, 1953.

146. Simon H. Lehrbuch der modernen hebraischen Sprache. Lpz., 1976.

147. Литературные источники на иврите:

148. Пять книг Торы. Издательство «Мосад арав Кук» Иерусалим, 1975.

149. Первые и последние пророки. Издательство «Мосад арав Кук» Иерусалим, 1975.

150. Sivan-Levinston. The Megiddo Modern Dictionary. «Megiddo», T.-A., 1989-1990.

151. Ф.Л.Шапиро. Иврит-русский словарь. M., Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1963.