автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Синтаксический параллелизм как средство организации эпического текста

Текст диссертации на тему "Синтаксический параллелизм как средство организации эпического текста"

ПЕТРОЗАВОДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им! О. В. КУУСИНЕНА

На правах рукописи

Калашникова Елена Александровна

СИНТАКСИЧЕСКИЙ ПАРАЛЛЕЛИЗМ КАК СРЕДСТВО ОРГАНИЗАЦИИ ЭПИЧЕСКОГО ТЕКСТА (НА МАТЕРИАЛЕ БЫЛИН КИЕВСКОГО ЦИКЛА И РУН «КАЛЕВАЛЫ»)

Специальность 10.02.01. — Русский язык

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель — доктор филологических наук, профессор 3. К. Тарланов

Петрозаводск 1998

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение ................................................................................................................................3

Глава I. Синтаксический параллелизм как объект лингвистического изучения.

§1. Общая характеристика и виды параллелизма....................... 10

§ 2. Синтаксический параллелизм. Определение, признаки, функции...... 14

Глава II. Структура фигуры параллелизма, выражаемые ею семантические отношения и выполняемые функции в былине.

Раздел 1. «Психологический параллелизм»........................... 17

Раздел 2. Синтаксический параллелизм.

§ 1. Параллелизм членов предложения или целых предложений в пределах

былинной строки.................................................... 27

§ 2. Параллелизм членов предложения в моно- и полипредикативном синтаксическом единстве, охватывающем период:

2.1. подлежащих................................................... 45

2.2. сказуемых..................................................... 52

2.3. дополнений.................................................... 59

2.4. обстоятельств.................................................. 62

2.5. определений................................................... 65

Выводы............................................................. 78

§ 3. Параллелизм полипредикативных синтаксических единств :

3.1. бессоюзных сложных предложений................................ 80

3.2. сложносочиненных предложений.................................. 92

3.3. сложноподчиненных предложений................................ 109

Выводы............................................................. 116

§ 4. Параллелизм сложных синтаксических целых в пределах макрофрагмента

текста (одной или более строф)......................................... 118

§ 5. Синтаксический параллелизм и формульность эпического текста....... 121

Глава III. Анализ синтаксического параллелизма рунической песни в сопоставлении с былинным параллелизмом.

§ 1. Параллелизм предложений и членов предложения в полустишиях....... 136

§ 2. Параллелизм предложений и членов предложения, занимающих

несколько строк....................................................... 140

§ 3. Параллелизм надпредложенческих структур......................... 163

§ 4. Функционирование «славянской антитезы» и «отрицательного

параллелизма» в руне.................................................. 163

§ 5. Некоторые наблюдения над построениями, имеющими в своем составе

...„.......... .собственные имена, обращения и.формулы-введендашрямой-речи -------„--------------------- -120.

§ 6. Параллелизм вопросительных конструкций.......................... 184

Выводы.............................................................. 185

Заключение................................................................. 188

Источники.................................................................. 190

Список использованной литературы............................................ 191

Введение.

Было бы интересно... сличить стиль «Калевалы» со стилем наших былин и малороссийских колядок.

А. Н. Веселовский1

Параллелизм имеет более чем вековую историю изучения в отечественном и зарубежном (Якобсон, 1966; Штейниц, 1934; Ойнас, 1969) языкознании. На русской почве интерес к явлению параллелизма проявился прежде всего в плане исторических разысканий (обоснование эволюции приема «психологического параллелизма» у А. Н. Веселовского, описание различных символов стихового фольклора у А. А. Потебни). В дальнейшем параллелизм рассматривался как явление поэтического синтаксиса, выполняющее функцию ретардации (Сиротин, 1913, 267); как композиционный прием, сопутствующий основному — «внутреннему сцеплению образов» (Соколов, 1926, 38 — 40), и-шире — лежащий в основе построения фольклорных текстов (Жирмунский, 1921; Скафтымов, 1924); как стилевая черта не только былины, но и лирической песни (Келтуяла, 1906, 548 — 552); как разновидность повтора (Сперанский, 1916, 41); как основа построения народного стиха (Шульговский, 1914; Корш, 1901; Штокмар, 1941). Впоследствии эти направления исследований были продолжены (Плисецкий, 1958; Гацак, 1973; Банин, 1982; Власова, 1960; Лазутин, 1989).

Значительный вклад в разработку теории параллелизма был внесен Е. М. Мелетин-ским (1963, 1964, 1968). Им были описаны основные формы параллелизма, рассмотрены понятия эпический и лирический параллелизм, введены в отечественную науку термины аналогический и синонимический параллелизм, полный и неполный, обозначены многочисленные функции приема. Среди них Е. М. Мелетинский называет эстетическую, композиционную и функцию ретардации. Ученый объясняет основные функции параллелизма, исходя из сказительской практики и традиций эпического исполнения. Показательно само обращение крупнейших исследователей фольклора к этой лингвостилистической категории эпического текста.

В настоящее время продолжают разрабатываться вопросы ритмомелодики в связи с синтаксической организацией фольклорного текста (Артеменко, 1992; Покатилова, 1990). Параллелизм изучается как средство синтаксической связи (Овсянникова, 1968; Рабчинская, 1975), как прием, оформляющий ряд поэтических фигур народного языка (Хроленко, 1981; Лазутин, 1989; Плисецкий, 1972; Венедиктов, 1974), наконец, рассматривается наряду с другими видами повторов, которыми изобилует устнопоэтический текст (Астафьева, 1962; Введенская, 1963; Акимова, 1990; Иванчикова, 1969; Еремина, 1972; Гусарова, 1985,1988).

1 Из лекций А. Н. Веселовского по истории эпоса (Публикация В. М. Гацака) // Типология народного эпоса. — М., 1975. — С. 309.

Особенно основательно изучен вопрос о синтаксическом параллелизме с привлечением материала народно-поэтических произведений, а именно — песенного фольклора1: лирических песен (Сидельников, 1959; Колпакова, 1961; Акимова, 1966; Кравцов, 1974; Артеменко, 1974, 1976, 1977, 1988; Хроленко, 1968; Лазутин, 1967, 1989; Еремина, 1978; Астафьева, 1962, 1981; Ухов, 1957), бытовых песен (Колпакова, 1962) и исторических (Рабчинская, 1975; Михайлова, 1979; Венгранович, 1996). Изучению синтаксического параллелизма на материале исторических песен XIII — XIX вв. посвящена работа И. А. Рабчинской (1975). В ней детально исследуется «структурно-организующая функция синтаксического параллелизма в многочленных открытых конструкциях» (Рабчинская, 1975, 53). Содержат описание фигуры параллелизма работы, посвященные синтаксическому строю пословиц (Тарланов, 1982), частушек (Зырянов, 1974; Кулагина, 1981; Власова, 1960), загадок (Чернышев, 1987, 1988). Язык былин (особенно синтаксис) подвергался анализу в значительно меньшей степени. В этом отношении представляют интерес работы А. Розенберга (1927), А. К. Байбурина (1971), Ю. И. Юдина (1971), Ф. М. Селиванова (1977), В. П. Аникина (1980), 3. М. Петеневой (1985), в которых рассматриваются синтаксический строй и поэтика былин. Вопросы синтаксиса простого и сложного предложений разрабатываются В. А. Тихомировой (1953), Н. М. Горошковой (1967), Н. Д. Гусаровой, М. А. Коробейниковой (1988), Б. В. Кунавиным (1988), анализ отрицательных конструкций дается Л. В. Савельевой (1979, 1985). Существенно то обстоятельство, что описание языка фольклора стало жанрово обусловленным. В русле лингвофольк-лористики сложилось и окрепло новое направление, которое можно было бы обозначить как жанровая лингвопоэтика (Тарланов, 1988, 15).

Что касается синтаксического параллелизма, то он на материале былин специально не рассматривался. Автор работы «Сравнительный синтаксис жанров русского фольклора» справедливо замечает: «К сожалению, в этом аспекте эпические тексты вообще не анализировались в специальной литературе» (Тарланов, 1981, 98). Остаются невыявленными основные типы и модели синтаксического параллелизма, варианты употребления фигуры параллелизма, а также ее жанровое своеобразие. Этим, во-первых, определяется актуальность темы.

Во-вторых, функционирование синтаксического параллелизма в эпическом тексте существенно как в общеязыковом отношении, так и в плане установления специфики синтаксических явлений фольклорного материала. С этой точки зрения анализ параллелизма поможет выявлению жанрового канона эпической песни. Таким образом, можно констатировать значимость синтаксического параллелизма для былинного текста и поэтики фольклора в целом.

В-третьих, лингвофольклористика как наука преследует цель дать всеобъемлющее описание языка фольклора. Последнее предполагает не только рассмотрение «грамматики» фольклорного языка, но и изучение языковых способов воплощения изобразительно-

1 В этих жанрах параллелизм особенно употребителен. Так, Л. А. Астафьева пишет: «По частоте встречаемости в народной лирике параллелизм уступает только эпитету» (Астафьева, 1981, 20)

выразительных средств, уяснение языковой базы явлений устнопоэтических произведений. Так как синтаксический параллелизм лежит в основе многих фольклорных приемов, то его анализ есть описание поэтических ресурсов былинного (и рунического) синтаксиса.

В-четвертых, параллелизм употребителен не только в языке фольклора. Параллельные синтаксические конструкции распространены в говорах (Баранникова, 1965; Собинникова, 1969; Трубинский, 1984) и в авторской речи (Оссовецкий, 1977; Ковтунова, 1986), где синтаксический параллелизм выступает «в качестве художественного приема еще со времен античных рито-рик»1.

Давно было подмечено наличие параллелизма в авторских произведениях. Затрагивает этот вопрос М. А. Овсянникова: «Соединение однородных предложений характерно для художественной литературы при различного рода описаниях. Само содержание, целевая установка и приемы художественного изображения способствуют формированию таких синтаксических целых описательного характера, которые состоят из однородных высказываний с параллельной структурой. Подобного рода синтаксические комплексы наблюдаются при описании природы или какой-либо ситуации» (Овсянникова, 1968, 80). Об использовании параллелизма в целях стилизации текста пишут В. И. Абаев (1956,428), Н. В. Патроева (1996, 127, 130), М. Б. Михайлова, М. А. Венгранович (1985, 30 — 38). Все вышесказанное подтверждает мысль об актуальности изучения синтаксического параллелизма.

Наконец, построения с параллельными конструкциями употребляются во многих разноязычных эпических памятниках, если не во асех_Последнее_обстоят_ель.с-таа неоднократно, отмечалось отечественными и зарубежными учеными (Миклошич, 1895; Потебня, 1914; Богатырев, 1958; Путилов, 1971; Жирмунский, 1947, 1964; Кууси, 1949, 1952; Евсеев, 1960; Ан-нист, 1965; Тронский, 1973; Гринцер, 1975; Неклюдов, 1977; Абаев, 1982; Покатилова, 1990;

л

Гацак, 1989, 1990; Чистов, 1978, 1983; Штейниц, 1934)/ Поэтому выявление особенностей функционирования параллелизма в былинном тексте и последующее сравнение их с характером использования параллелизма в иной эпической системе может дать богатый материал в области не только грамматики, но и поэтики фольклорного языка, поможет «решению фундаментальных задач, связанных с созданием сравнительной и сравнительно-типологической стилистики и поэтики фольклора разных народов» (Тарланов, 1988,18).

Цель данной работы — представить возможно полное описание одного из средств организации эпического текста — синтаксического параллелизма — на материале двух разно-этнических эпосов.

Задачами работы являются: изучение языковых форм выражения фигуры параллелизма в былине, анализ структуры и функций параллелизма, обнаружение базовых фольклорных моделей. Выявив особенности и тенденции употребления синтаксического параллелизма в былинном тексте, мы ставим также задачи, во-первых, сравнить их с характером использова-

1 Акимова Г. Н. Новое в синтаксисе современного русского языка. — М.: Высшая школа, 1990. — С. 126.

2 Исследователь языка фольклора Е. М. Мелетинский в книге «Эдца» и ранние формы эпоса» отмечал: «Параллелизм присущ устному творчеству буквально всех народов» (Мелетинский, 1968, 92).

ния параллелизма в отличной от русского языковой системе, во-вторых, определить адекватность передачи инонационального фольклорного текста на русский язык. Сопоставительное изучение синтаксических конструкций позволит выделить инвариантные для обоих эпосов модели параллелизма, обозначить общие принципы построения текста. При сравнительном анализе параллелизма принимается во внимание подход к исследованию произведений устной народной поэзии, намеченный еще А. Н. Веселовским в «Лекциях по истории эпоса», а в дальнейшем разрабатываемый теоретиками историко-типологического изучения фольклора (Пропп, 1958; Жирмунский, 1958, 1979; Богатырев, 1960; Путилов, 1971, 1976, 1988; Соколов, 1977; Федоров, 1971). Этот подход в настоящее время можно признать наиболее актуальным (Гацак, 1990; Толстой, 1983; Текст как явление культуры, 1989). Необходимость более полного обоснования темы диссертации требует подробного освещения данного вопроса.

К проблеме, связанной со сравнительным анализом языковых средств фольклора, неоднократно обращался академик Веселовский. Он разрабатывает вопросы возникновения и развития поэтических ресурсов фольклора и связь их с «формами жизни общества» (Веселовский, 1975, 290), в результате чего постепенно вырисовывается общая картина эволюции поэтического мышления (Плисецкий, 1972, 130). Но А. Н. Веселовский не ограничивался изучением русской эпической поэзии. Сам принцип историзма, внесенный акад. Веселовским в анализ эпического творчества, предполагал обращение к эпическим памятникам других народов. А в ходе сравнительного анализа выявлялась и прослеживалась типология средств художественной выразительности (Базанов, 1955, 115 — 127). В статьях, составляющих «Историческую поэтику», и в «Лекциях по истории эпоса» А. Н. Веселовский обращался к карело-финской эпической традиции в подтверждение своих теоретических взглядов на происхождение и историю эпоса. А. Н. Веселовский развивает идею связи эпической поэзии с жизнью народа, создающего эпос, соответствия эпической поэзии «человеческому миросозерцанию», меняющемуся в зависимости от стадии развития общества. Так, «родовой быт» дал начало, породил эпос, содержание которого на первых порах составляли «героические и религиозные песни» (Веселовский, 1975, 291). Для того, чтобы воссоздать картину исторического развитая эпоса от ранних форм до поздних, выявить сходство и различие эпосов разных народов, надо, по мысли А. Н. Веселовского, «подводить данное произведение под ту или иную стадию развития» (Веселовский, 1975, 289). Это методологически важное положение теории А. Н. Веселовского предваряет современный историко-типологический подход к изучению памятников эпического творчества (ср., например, с современным термином «разные формации эпоса» (Гацак, 1989, 3). С этой точки зрения содержание рун «Калевалы», по мнению ученого, «отвечает только простейшим формам общественных отношений, ограничивается мотивами самого несложного характера». Иными словами, это пример эпоса народа «в родовом быте» (Веселовский, 1975, 292). Разрешая вопрос об отношении эпоса к истории, А. Н. Веселовский приходит к мысли о том, что в основе эпического творчества любого народа должны лежать события, «историческая значимость которых была настолько велика, что повлекла за собой создание эпопеи» (Веселовский, 1975,293). В связи с этим рассуждением А. Н. Веселовский указывает, что только

карело-финский эпос не имеет «исторической подкладки» (Веселовский, 1975, 293), т. е. не связан с какими-либо определенными историческими событиями. Вопрос о связи эпоса и мифа А. Н. Веселовский тоже ставит в зависимость от того, какому народу «историческому» или «неисторическому» принадлежит сам эпос; в первом случае — это «эпос в родовом быте», во втором — «эпос сложившейся народности, эпос исторический» (Веселовский, 1975, 295). Для «эпоса в родовом быте» характерны прочные отношения с мифом, слияние элементов мифического и героического. А. Н. Веселовский раскрывает это положение на «Калевале», в которой, как он считает, «...трудно уследить, где кончается миф и начинается героизм; существуют боги, существуют и герои, но и они участвуют в создании света, нет дифференциации между эпосом и мифом» (Веселовский, 1975, 295).

В «Лекциях по истории эпоса» А. Н. Веселовский подмечает родство карело-финского эпического персонажа Куллерво и героя эстонского национального эпоса «Калевипоэг». Наличие некоторых общих черт между двумя эпосами позволяет, по мнению фольклориста, привлекать материал «Калевипоэга», в котором предположительно сохранились «более древние черты» (Веселовский, 1975,308), для объяснения противоречий, несоответствий в содержании «Калевалы». Этот анализ наводит ученого на мысль о возможности сравнения «Калевалы» с иноязычными эпосами, в частности, А. Н. Веселовский видит значительный научный интерес в сравнении «Калевалы» с русскими эпическими песнями: «Сравнить «Калевалу» с русскими былинами и сказками... было бы крайне интересно» (Веселовский, 1975, 312). Значительно позже Е. М. Мелетинский подчеркивал, что подобный анализ не только возможен, но и крайн�