автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.07
диссертация на тему: Синтаксис имени существительного в обско-угорских языках

Полный текст автореферата диссертации по теме "Синтаксис имени существительного в обско-угорских языках"

Марийский государственный университет

^ ^ ^ На правах рукописи

О 9 ФЕ8 1Ш УДК 809-45-56

ЛЫСКОВА Нина Алексеевна

СИНТАКСИС ИМЕНИ СУЩЕСТВИТЕЛЬНОГО В ОБСКО-УГОРСЕИХ ЯЗЫКАХ

(семантический аспект) Специальность 10.02.07 - "Фннцо-угорсхие н самодийские языки"

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание.ученой степени доктора филологических наук

Йошкар-Ола 1957

Работа выполнена на кафедре уральских языков и методики их преподавания Российского государственного педагогического университета имАИ.Герцена

Официальные оппоненты: доктор филологических наук Ю.ВЛндуганов

доктор филологических наук А П.Володин доктор филологических наук ЕА.Хелимский

Ведущая организация - Санкт-Петербургский государственный университет

Специализированного Сов _____ Арийском государственном

университете (424 ООО Йошкар-Ола, плЛенина, д.1).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Марийского государственного университета.

Защита состоится

1998 г. на заседании

Автореферат разослан " 1ч " 1998 г.

Ученый секретарь Специализированного Совета канд.филап.н.

Г.П.Валитов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы

Монографического исследования имен существительных в обско-угорских языках с позиций семантического синтаксиса не существует. Между тем изучение имен существительных обско-угорских языков в этом плане чрезвычайно актуально, так как методы семантического, валентностного синтаксиса впервые прилагаются к языкам, которые до сих пор описываются в основном с помощью традиционных методов. Особое внимание уделяется категории падежа, которая в течение длительного времени не перестает волновать лингвистов. Необходимость обращения к глубинным падежам диктуется малым количеством падежей поверхностных. Небольшое количество падежных форм в обско-угорских языках делает важным выявление, наряду с поверхностными падежами, глубинных падежей и установление соотношения между ними. Глубинная структура обско-угорских языков до сих пор никем не рассматривалась, а это заставляет прежде всего обратиться к фактическому материалу, к семантической интерпретации предложений, фраз, отражающих конкретную ситуацию. Актуальность темы определяется и некоторыми теоретическими проблемами, которые нуждаются в дальнейшей разработке. Так, исследуя валентные потенции глагола, над помнить, что в изучении нуждаются и сочетаемостные свойства имени разносистемных языков.

Цель и задачи исследования

Цель исследования — выявление системы и концепции глубинных падежей на материале обско-угорских языков

Конкретные задачи:

- семантический анализ имен существительных (выявление их семантических функций);

- грамматический анализ имен существительных (поверхностные падежи);

- установление семантических ролей каждого поверхностного падежа;

- установление взаимосвязи между поверхностными и глубинными падежами;

- изучение сочетаемостных свойств имени существительного;

- выявление многообразия и специфики семантических ролей обско-угорских языков в сопоставлении с уральскими и иными языками;

- установление лингвистических универсалий.

Положения, выносимые на защиту

На защиту выносится система глубинных падежей в обско-угорских языках, которая рассматривается на материале хантыйского и мансийского языков как результат взаимодействия логических понятий субъект, предикат, объект, атрибут, обстоятельство, как выражение предикативно-аргументного принципа символической логики Ч.Филлмора, как реализация правил его падежной грамматики. Семантический анализ материала в диссертации предшествует грамматической интерпретации. Генетическая (и ареальная типология обско-угорских языков описывается на основе единиц плана содержания: одно абстрагированное категориальное значение (семантическая роль, или глубинный падеж) соответствует нескольким категориальным формам и в хантыйском, и в мансийском языках в отдельности. В процессе сравнения двух близкородственных языков устанавливается совпадение и несовпадение поверхностных материальных средств глубинной структуры.

Понятийная категория предметность, философская категория вещь способствуют логической дифференциации глубинных падежей, заполняющих пустые места финитного глагола:

а) семантические роли субъекта

- агентив — активный деятель,

- каузатив! — инициатор действия,

- элементив — активный неодушевленный субъект,

- экспериенсив — одушевленный субъект, находящийся в определенном физиологическом или психическом состоянии,

- бенефициатив — получатель,

- дискриптив — носитель свойства,

- комитатив — сопроводитель субъекта действия,

- контрагентив — противник, или партнер,

б) семантические роли объекта

- пациентив — одушевленный объект действия,

- объектив — неодушевленный объект действия,

- перцептив — объект физического или психического действия или состояния,

- результатив — объект как результат действия,

- делибератив — источник,

- инструментатив — инструмент, орудие,

- мобилитив ■— вид транспорта,

- медиатив — средство действия,

в) семантические роли обстоятельства

- локатив 1 — место,

-темпоратив — время,

- мезуратив — способ,

- каузативг — причина,

- финатив — цель,

Также вводится понятие именной валентности для рассмотрения аргументов:

а) семантические роли атрибута

- посессив — обладатель,

- композитов — состав,

- комплетив —количество,

б) семантические роли предиката

- номинатив — классификация,

- ономасиатив — кличка или прозвище,

- транслатив — превращение,

- локативг — предикат со значением места,

Согласно теории глубинных падежей Ч.Филлмора, нами выделяется и глубинное предложение, которое интерпретируется нами на основе теории полипредикативности, разработанной группой новосибирских синтаксистов: речь идет о специфическом сложном предложении ур&чо-алтайского типа.

Материал исследования

В диссертации описывается фактический материал всех диалектов и говоров хантыйского и мансийского языков. Материалом исследования послужили экспедиционные наблюдения, записи по опросу населения, сделанные автором во время поездок на Тюменский север в 1979, 1980 и 1990 гг. В процессе преподавания хантыйского и мансийского языков в РГПУ им. А.И.Герцена автор имеет возможность общения со студентами -носителями разных говоров и диалектов обско-угорских языков. Использовался анкетный материал по инфинив-—яым конструкциям, составленный лингвистами новосибирской школы. В диссертации анализируются примеры из фольклорных произведений, произведений художественной литературы (Ю.Шесталов, М.Шульгин, П.Салтыков, Р.Ругин), из текстов, записанных в свое время Б.Мункачи, Й.Папай, В.Чернецовым, Б.Кальманом, А.Каннисто, В.Штейницем, Н.И.Терешкиным, Е.И.Ромбандеевой, Е.А.Немысовой, Ю.Н.Русской, А.М.Сенгеповым и др.

Методы исследования

Ведущим методом диссертационного исследования является метод ролевой грамматики. Привлекаются и методы моделирования, функ-

ционально-семантического поля, трансформационного и компонентного анализа.

Научная новизна исследования

Работа представляет собой первое специальное исследование глубинной структуры обско-угорских языков.

Впервые все возможные в глубинной структуре обско-угорских языков глубинные падежи нами дифференцируются, согласно понятиям логики: субъектные аргументы, объектные аргументы, адвербиальные аргументы, атрибутивные аргументы и предикативные аргументы.

Классификация ролей производится нами с учетом глагольной валентности и именной валентности. Впервые аргументы классифицируются на глагольные детерминанты и именные детерминанты. Аргументы-субъекты, аргументы-объекты и аргументы-обстоятельства рассматриваются нами как глагольные детерминанты, а аргументы-атрибуты и аргументы-предикаты — как именные детерминанты.

В диссертации впервые описывается именная валентность, которая состоит из атрибутивных, посессивных, комплетивных и предикативных моделей. Атрибутивные, посессивные и комплетивные аргументы ■ проецируются влево от главного компонента синтагмы, что объясняется фиксированным порядком определения (атрибутивного признака) в предложении. Предикативный аргумент проецируется вправо от главного компонента синтагмы, так как в обско-угорских языках признак как предикат занимает устойчивую позицию конца предложения. Аргументы-атрибуты обско-угорского предложения включают посессив (со значением владельца), композитив (со значением состава), комплетив (со значением количества). Аргументы-предикаты представлены номинативом (аргументом со значением классификации), ономасиативом (аргументом со значением клички или прозвища), транслативом (аргументом со значением превращения), локативом: (именем-предикатом со значением места).

Теория полипредикативности впервые используется для описания глубинного предложения. Придаточные предложения и прямая речь уже рассматривались в лингвистике как глубинные предложения, но без применения теории полипредикативности. Инфинитные конструкции же впервые описываются в качестве глубинного предложения.

Практическое применение результатов работы

Основные положения исследования могут быть использованы:

- при типологическом изучении синтаксиса угорских языков и сравнительного синтаксиса финно-угорских языков в российских вузах;

- материалы диссертации найдут применение при составлении практического и научного синтаксиса хантыйского и мансийского языков, при написании учебников для вузов, педучилищ и общеобразовательных школ, методических пособий для читаемых курсов "Хантыйский язык", "Мансийский язык";

- в перспективе методика исследования синтаксиса имени существительного в обско-угорских языках и материалы диссертации могут найти применение при написании учебника по сопоставительному синтаксису хантыйского, мансийского и русского языков, что является насущной потребностью для вузов с двуязычным контингентом студентов;

- анализируемый материал способствует обучению грамматике хантыйского и мансийского языков на семантической основе.

Апробация работы

Теоретические положения, ход и результаты работы докладывались на. заседаниях кафедры уральских языков РГПУ им. А.И.Герцена в 1990-1994 гг., кафедры финно-угорской филологии Санкт-Петербургского государственного университета в 1986, 1991 гг., кафедры финно-угорских языков Тартусского университета Эстонии в 1987, 1988 гг., на Герценовских чтениях 1987-1996 гг. Фактический материал исследования использовался при чтении лекций и проведении практических занятий в РГПУ им. А.И.Герцена.

Структура и объем работы

Диссертация состоит из аннотации, предисловия, введения, теоретической главы, излагающей основы исследования, шести глав, описывающих аргументы, заключения, перечня библиографических ссылок, списка символов, списка сокращений, примечаний. Работа содержит 28 таблиц, из них 25 — авторских. Общий объем работы — 302 страницы. Список литературы (в качестве библиографических ссылок) содержит 275 наименований. Щ^-^тл^^- ¡ър^.ЛАУ "ntJLf . f^Jd,.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении дается краткий обзор литературы по семантическому синтаксису финно-угорских языков. С именем Х.К.Рятсепа связано применение методов моделирования в финно-угроведении. К сфере семантического синтаксиса обращается П.Аристэ, когда пишет о влиянии моделей русского языка на функции водских послелогов. С применением новейших методов современной лингвистики анализирует

сложносочиненные предложения в марийском языке Л.П.Васикова. В мордовском языкознании сочетаемостные возможности мокшанского глагола впервые рассматривает Ю.С.Юфкин. Н.Н.Колпакова описывает посессивные конструкции венгерского языка, творчески используя теорию функционально-семантического поля А.В.Бондарко. На базе теории валентности выполняется системное описание простого элементарного предложения хантыйского языка В.Н.Соловар. Описание моделей простого предложения с именным сказуемым в сыгвинском говоре мансийского языка дается Е.К.Скрибник.

Многие исследователи используют теорию глубинных падежей для описания семантических функций в предложениях прибалтийско-финских языков. И.Лехисте описывает семантическую структуру эстонского предложения. Исходя из требований синтаксиса прилагательных эстонского языка, М.Эрелт зафиксировал 10 семантических функций аргументов. П.Сиро в финском языке отмечает 4 семантические роли. В том же финском языке А.Хакулинен и Ф.Карлссон предлагают список из 10 семантических ролей. В водском языке Х.Хейнсоо называет 7 типовых ролей субъекта.

Пассив обско-угорских языков описан с использованием метода ролевой грамматики У.-М.Кулонен.

С точки зрения теории полипредикативности анализируется фактический материал уральских языков. А.П.Володин приводит конкретные факты, сближающие финский язык с урало-алтайскими и сибирскими языками, например, способы выражения полипредикативности.

И.П.Сорокина устанавливает в энецком языке посессивные аффиксы "косвенного ряда", которые служат личными показателями зависимых предикатов. Рассматривая синтаксические функции нганасанских инфинитных форм, Н.Н.Коваленко пишет, что в роли зависимых предикатов используется причастие, деепричастие, супин и имя действия. В селькупском языке конструкции с инфинитными формами исследованы Е.И.Мартыновой.

Н.Б.Кошкарева и Е.В.Ковган предложения с инфинитными формами глагола хантыйского языка квалифицируют как особое бессоюзное сложное предложение урало-алтайского типа. Семантические функции супина, деепричастных и причастных конструкций хантыйского языка описывает Н.Б.Кошкарева. Е.В.Ковган исследует причастные определительные конструкции. Известно также, что мансийские инфинитные конструкции изучаются Е.К.Скрибник.

Из вышесказанного вытекает настоятельная необходимость описания семантического аспекта синтаксиса имени существительного в обско-угорских языках.

Первая глава "Теоретические основы исследования" начинается с важного положения, что фундаментальной основой для формирования 8

и становления структурно-семантического направления является традиционное языкознание. В работах представителей современного семантического синтаксиса бережно сохраняются и развиваются лучшие традиции синтаксической теории, заложенные М.В.Ломоносовым, А.М.Пешковским, А.А.Шахматовым, В.В.Виноградовым и др.

Затем автор обращается к трудам, в которых глагол рассматривается как центр предложения. В этой связи очень показательно образное сравнение глагола с именем в работе У.Л.Чейфа. Он сравнивает глагол с Солнцем, а имя существительное — с планетой. Все, что свойственно глаголу, оказывает влияние на солнечную систему (Галактику); все, что характернсУсуществительном^, имеет значение только для него самого: "Централен глагол, существительное периферийно."1 В работах лингвистов последних лет описываются положения грамматики зависимостей, выявляется число актантов глагола, принадлежность актантов к частям речи и грамматическая форма актантов. Констатируется, что человеческие языки различаются больше планом выражения, чем планом содержания. Структура предложения рассматривается с опорой на валентностные свойства глагола. Различается синтаксическая и семантическая валентность глагола.

Теория валентности начинается с рассмотрения валентных свойств глагола, именно в глаголе она обнаруживает широкую действенность. Понятие валентности вошло в лингвистику как стройная и целостная концепции структуры языка, разработанная французским ученым Л.Теньером.2 Его вербоцентрическая концепция основывается на способности глагола притягивать определенное количество актантов. Это свойство глагола он называет валентностью (по аналогии с валентностью атомов химических элементов). В развитии теории валентности выделяются два этапа. Первый этап условно можно назвать "классическим", так как он охватывает период зарождения понятия валентности в трудах Л.Теньера. Второй этап развития теории валентности характеризуется двумя тенденциями: 1) исследование логико-семантической валентности; 2) приложение валентности к другим частям речи, кроме глагола. Отмечаются одноместные, двухместные и многоместные прилагательные, наречия, существительные. Наше исследование также посвящается описанию условной "местности" имени существительного в обско-угорских языках.

Семантическая валентность характеризуется через инвентарь глубинных падежей, детально разработанный американским лингвистом

1 Чейф У.Л. Значение и структура языка. М., 1975. С. 114.

2 Tesn&re L. Esquissed'unesyntaxestructurale. Paris, 1953.

Ч.Филлмором3, который предложил специальную систему описания глубинных падежей, подверг анализу глубинную структуру (ГС) английского языка. Предикатно-аргументный принцип символической логики Ч.Филлмора состоит в следующем: ГС (глубинная структура) представлена формулой 5" —> М + Р {М — модальный показатель, Р — пропозиция). Пропозиция (смысл предложения) расшифровывается формулой Р V + + ... + Сп (V— глагол, С\ + ... С„ — глубинные падежи, типовые роли, выражающие семантическое отношение аргумента к глаголу-предикату). В высказывании различаются модус и пропозиция. Модальный компонент не подлежит анализу. В составе пропозиции не описывается также значение глагола. Рассматриваются только именные "спутники" глагола. Ч.Филлмор вводит термин глубинных падежей для обозначения типовых отношений, чтобы отличать их от морфологических падежей, использующихся в поверхностной структуре. Вопрос о количестве падежей и их разнообразии был особенно сложным для Ч.Филлмора. В первоначальной системе насчитывалось 6 падежей, позднее — 7. Добавляется в качестве глубинного падежа глубинное предложение. После многочисленных модификаций система глубинных падежей выглядела так: 1) агентив — одушевленный побудитель действия, 2) контрагентов — сила, мешающая действию, 3) объектив — предмет, затрагиваемый действием, 4) пациенс — затрагиваемая действием вещь, 5) фактитив (результатов) — предмет или существо, возникшее в результате действия, 6) адресат (реципиент) — лицо, ощущающее эффект действия, 7) инструмент — неодушевленная сила или объект, окказионально вовлеченный в действие или процесс, 8) локатив — место действия, его пространственная ориентация, 9) начальная точка — место, из которого направлено действие, 10) время- временная ориентация действия.

Концепция глубинных падежей сводит воедино глубинные типовые отношения и поверхностно-синтаксическое оформление их. Падежная грамматика вводит иной порядок характеристики падежей (ролей): сначала рассматриваются элементы объективной действительности, затем интерпретируются формы аргументов.

Количество аргументов на семантическом уровне устанавливается в результате анализа типовой ситуации. Ситуация рассматривается как совокупность элементов объективной действительности, присутствующих в сознании говорящего в момент высказывания (опыт) и определяющих отбор языковых средств для реализации высказывания.

Описание в терминах системы глубинных падежей создает и ряд трудностей. Это связано прежде всего с тем, что еще не дано точное

3 Fillmore Ch.I. The Case for Case. — 1-88. 10

Universals in Lingvistic Theory. New York, 1968,

определение понятия глубинного падежа, неясны принципы выделения ролей и нет четких границ между ролями. Подобная неопределенность побудила нас выработать некоторые критерии для классификации ролей. В результате изучения лингвистической литературы и в процессе анализа фактического материала о б ско-угорских языков нами сформулированы следующие критерии выделения глубинных падежей, которыми мы руководствовались при описании семантических ролей.

• Дифференциация аргументов по признаку детерминации главного компонента

а) Глагольные детерминанты.

Имена существительные распространяют, поясняют глагол. Способность глагола окружать себя определенным количеством актантов называется валентностью. Количество актантов определяется семантикой глагола. Описание структуры предложения начинается с глагола, который является центром фразы, затем объектом описания становятся подчиненные глаголу актанты и сирконстанты. Семантические роли аргументов-субъектов (агентив, каузатив^ элементов, экспериенсив, бенефициатив, дескриптив, комитататив, контрагент™) и аргументов-объектов (пациентив, объектив, перцептив, результатов, делибератив, инструментатив, мобилитив, медиатив) на поверхностном уровне являются актантами. Адвербиальные же (локатив 1, темпоратив, кауза-тив2, мезуратив, финатив) в синтаксическом плане рассматриваются как сирконстанты.

б) Именные детерминанты.

В именном словосочетании следует учитывать потенции имен существительных к взаимодействию, так как происходит осуществление совместимости лексических, категориальных и грамматических форм. Именная валентность в какой-то степени носит условный характер, ее можно описывать в соответствии с пониманием языковой валентности А.Ф.Лосевым: "Валентность следует понимать как способность отдельного знака вступать в связь с другими знаками для образования более или менее обширных цельностей" ,4 В словосочетании имя существительное является то главным, то подчиненным компонентом, в зависимости от того, какие особенности активизируются: при активизации семантической потенции и постпозиции одного из именных компонентов — является главным (аргументы-предикаты:' ономасиауив, номинатив, транслатив, локативгЛ при активизации формальных возможностей (препозиция атрибута) является зависимым (аргументы-атрибуты: посессив, композитов, комплетив).

4 Лосев А.Ф. О понятии языковой валентности. — и яз. 1981. Т. 40, №5, с. 403.

Известия АН СССР, серия лит.

• Дифференциация по признаку соотнесенности к определенному логическому понятию: а) аргументы-субъекты, б) аргументы-объекты, в) аргументы-обстоятельства, г) аргументы-атрибуты, д) аргументы-предикаты.

Семантика ближе к логике. Термины "субъект", "объект", "предикат", "атрибут", "обстоятельство", "аргумент" используются для обозначения как логических, так и лингвистических категорий. Следовательно, выделение понятий, обозначаемых этими терминами, невозможно без обращения к суждению и его языковому соответствию — предложению. Логические понятия универсальны сами по себе, надо полагать, их разновидности (соответствующие семантические роли) также являются универсальными.

• Абстрагированность значения аргумента

Рассмотрим к примеру локативи Абстрагированное значение аргумента — локализация. Частные понятия — место действия, отправной пункт, пункт назначения, а также маршрут в качестве глубинного падежа, типовой роли не вычленяются, так как учитывается общее глубинное значение, которое содержит в себе ряд конкретных понятий и имеет бесчисленные морфологические реализации. Типовые (смысловые) отношения места, времени, цели, способа, средства и т.д. имеют место в любом языке. Это не частные, не случайные явления, они, действительно, универсальны, как и универсальны все логические термины.

• Комплексность в описании глубинного падежа

Семантический уровень представлен участниками, явлениями и предметами ситуации — агенсом, пациенсом, адресатом, инструментом и др. (в терминах семантической валентности соответственно — агентов, пациентив, бенефициатив, инструментатив и пр.); синтаксический уровень — поверхностными падежами и членами предложения (подлежащее, дополнение, обстоятельство, именное сказуемое, определение). Эти два уровня рассматриваются в рамках концепции глубинных падежей. И тот, и другой уровни не исключают, а взаимодополняют друг друга. Аргумент и актант именуют одинаковые смысловые отношения, одинаково способны заполнять "пустые места", то есть они являются производными от описания валентности глагола. Количество аргументов, как и актантов, их разновидность (облигаторные, секундарные) зависят от категориальных и формальных свойств глагола, от типа спряжения, от залоговых трансформаций. Например, в результате залоговых трансформаций актива в пассив, пассива в актив мы имеем иное соответствие между элементами семантического и синтаксического уровней (меняется диатеза). Пассивное преобразование заключается в выдвижении на первый план пациенса. Активная структура на престижное место выдвигает агенс. Каузативный глагол по-12

зволяет увеличить количество участников типовой ситуации: кроме агенса и пациенса, обязателен инициатор (источник действия) и т.д.

• Классификация аргументов на одушевленные и неодушевленные

В классификации аргументов-субъектов и аргументов-объектов

учитывается категория одушевленности-неодушевленности. Семантические роли (глубинные падежи) распадаются на одушевленные и неодушевленные. Одушевленные аргументы (агентов, пациентов, бене-фициатив, экспериенсив и др.) отличаются собственным поведением, сами являются источником действия, могут контролировать себя, в отличие от неодушевленных аргументов (объектива, инструментатива, медиатива и др.), которые нуждаются во внешнем движущем факторе для выполнения того или иного действия. Часть семантических ролей включает как одушевленные, так и неодушевленные аргументы (пер-цептив, комитатов, дескриптив и др.).

Семантика "активного деятеля" является основным критерием выделения глубинных падежей.

• В семантическом плане глубинные падежи элементарны и не подлежат дальнейшей рубрикации

Инвентарь глубинных падежей в какой-то степени должен быть эквивалентен перечню употребления морфологических падежей. Поверхностная структура представлена категорией падежа. Поверхностный (морфологический) падеж не является универсалией, так как исключается типология падежных форм. Падежные форманты служат материальным средством плана выражения.

Падеж — это прежде всего синтаксическая категория, так как, находясь в зависимости от управляющего слова, падежная форма придает новое грамматическое значение слову, создает условия быть тем или иным членом предложения.

Также следует помнить о двойственной природе падежей, так как в каждом отдельном падеже проявляются сложные взаимоотношения лексики и грамматики. Проблема соотношения лексики и грамматики, функционального и семантического разрешима с точки зрения классификации системы падежей С.Н.Иванова5. Падежная система им рассматривается в совокупности значений и функций. Двойственная природа каждого падежа представлена двумя дифференциальными признаками: а) внешнее противопоставление конкретной предметности — абстрактной предметности, обстоятельственных и пространственных значений; б) внутренней противоречивости значений на основе синтаксических различий. Противоречия как внешние, так и внутренние способствуют познанию падежной категории как единства противопо-

5 Иванов С.Н.Курс турецкой грамматики. Л., 1975. Ч. Л.

ложностей. Противоречия неизбежны, они являются условием эволюции любого естественного языка. Задача исследователя — понять природу противоречий: 1) как сочетаются эмпирический и теоретический уровни описания языка; 2) как перейти от поверхностных, видимых явлений к внутренним, глубоким связям; 3) как установить связь между разрозненными и непонятными явлениями одной категории или формы; 4) каковы конкретные данные для теоретического осмысления. В конкретном языке (в данном случае — хантыйском и мансийском) мы должны отличать формы падежей от их употребления.

В хантыйском языке диалекты и говоры имеют неодинаковое количество падежей. Северные диалекты имеют парадигму из 3 падежей, кондинский —• из 5, сургутский — из 7, ваховский — из 8. Падежная система диалектов мансийского языка почти одинакова: в северных говорах насчитывается 6 падежей, в кондинском — 7 (имеется еще и аккузатив). Н.И.Терешкин считает, что "система падежей диалектов мансийского языка отличается полным единообразием": аккузативный формант в парадигме кондинского диалекта он называет формантом категории определенности6. Все системы склонения обско-угорских языков иллюстрируются таблицами.

Следует добавить, что падежных форм недостаточно для выражения разнообразных смысловых отношений. Для дополнения и уточнения значений падежей в обско-угорских языках используются многочисленные послелоги, с помощью которых можно указать пространственные, причинные, временные и другие отношения между предикатом и именами-аргументами.

При определении падежных отношений (семантических ролей) в обско-угорских языках мы выделили семантический синтаксис (семантика + синтаксис), противопоставили его традиционной грамматике: традиционной морфологии (части речи и морфологические падежи) + традиционному синтаксису (члены предложения).

Прежде чем перейти к описанию аргументов-субъектов и аргументов-объектов, необходимо рассмотреть номинативный тип обско-угорского предложения, соотношение в нем подлежащего и прямого дополнения.

В обско-угорском языкознании существует мнение, что в вахов-ском диалекте хантыйского языка имеет место эргативный тип глагольного предложения. Такие исследователи, как А.Н.Баландин7 и

6 Терешкин Н.И. Система склонения в диалектах обско-угорских языков. — Склонение в палеоазиатских и самодийских языках. Л., 1974. С. 67-77.

7 Баландин А.Н. Падежи субъекта и объекта на службе номинативной и эрга-тивной конструкции глагольного предложения в ваховском диалекте хантыйского языка. — Ученые записки ЛГУ, № 105, 1947. С. 301-315.

14

Л.Хонти8, склонны выделять в ваховском диалекте хантыйского языка, кроме номинативной структуры предложения, еще и эргативную.

Описание субъекта и объекта обско-угорского предложения требует четкости в расстановке акцентов при анализе членов предложения, соотношения между субъектом и прямым объектом. Все познается в сравнении. Для решения данной проблемы мы обратились к опыту исследователей эргативных языков. Труды по северо-кавказским языкам нами не привлекаются: думается, будет достаточно сослаться на труды известных североведов А.Н.Жуковой, ПЛ.Скорика, Г.А.Менов-щикова и Н.Б.Бахтина9.

Далее сопоставляются следующие языки:

Таблица 1

номинативные аккузативные эргативные безаккузативные номинативные без акку з ативные

русский корякский чукотский эскимосский хантыйский мансийский

Русский язык — язык номинативного типа. В нем выделяются прямой падеж — номинатив (падеж подлежащего) и косвенные падежи (остальные). Русский язык — это язык аккузативный: для кодирования прямого дополнения используется аккузатив. Добавим: номинатив выражает подлежащее как при переходном, так и непереходном глаголах.

В корякском, чукотском и эскимосском языках совершенно на равных правах кодируются логически и грамматически эргативная и номинативная структуры. С точки зрения структуры предложения основной отличительной характеристикой выше названных языков является эргативность. Корякский, чукотский и эскимосский языки имеют два типа спряжения: субъектное (спряжение непереходного глагола) и субъектно-объектное (спряжение переходного глагола). В номинативной структуре подлежащее выражено номинативом (иначе именительным, абсолютным, основным или прямым). В эргативной — подлежащее выражено полифункциональным творительным падежом в корякском и чукотском, полифункциональным соотносительным в эскимосском. Корякский, чукотский и эскимосский языки являются безаккузативными: они не имеют падежа прямого объекта. В номина-

8 Хонти Л. Ваховский диалект хантыйского языка. — Народы северо-западной Сибири, Томск, 1995. С. 15-16.

9 Жукова А.Н. Корякский язык. Л., 1987.

Скорик П.Я. Грамматкиа чукотского языка. М.-Л., 1961. Ч. I. Меновщиков Г.А., Бахтин Н.Б. Эскимосский язык. Л., 1983.

тивных глагольных одноместных предложениях прямое дополнение является факультативным, если же оно включается в предложение, то только как неопределенное, неизвестное (любой объект). В эргативных предложених номинатив функционирует как падеж прямого дополнения.

Таблица 2

Тип спряжения глагола Номинатив (абсолютный) Эргатив (творительный и соотносительный)

субъектный субьектно-объектный подлежащее прямое дополнение подлежащее

Системное описание эргативности в 80-90-е гг. XX в. строится на необходимости заново пересмотреть инвентарь грамматических членов предложения10. При анализе предложений эргативной конструкции невозможно применение традиционных понятий "подлежащее" и "прямое дополнение", характерных для номинативной структуры. Целесообразней и верней в качестве единиц анализа глагольного окружения использовать семантические термины: субъект — актант одновалентного глагола, агенс — активный актант двухвалентного глагола, падиенс — объектный актант двухвалентного глагола. Номинативной аккузативной системе русского языка противостоит эргативная система корякского, чукотского и эскимосского языков. Для кодирования агенса используются творительный (эргативный) в корякском и чукотском языках, соотносительный (эргативный) — в эскимосском. Субъект одноместного предложения и падиенс двухместного предложения выражаются номинативным (именительным, абсолютным) падежом. Наличие эргатива (творительного в корякском, чукотском языках и соотносительного в эскимосском языке) невозможно в предложении с непереходным глаголом.

Хантыйский и мансийский языки характеризуются номинативным типом. В них номинатив (именительный, основной) является падежом подлежащего и прямого дополнения. Обско-угорские языки являются безаккузативными, то есть в парадигме падежей имени существительного отсутствует аккузатив как падеж прямого дополнения. Личные местоимения хантыйского и мансийского языков имеют в своих парадигмах аккузатив с аффиксами и -т для оформления прямого объекта. (Исключение составляют личные местоимения в сосьвинском диалекте мансийского языка, в котором аффикс аккузатива не фиксируется). На

10 Бахтин Н.Б. Синтаксис языка азиатских эскимосов. Автореф. дисс. ... д-ра филол. наук. СПб., 1992. С. 10-11. 16

первый взгляд, в обско-угорских языках все в достаточной степени удовлетворяет критериям номинативной структуры. Однако не так просто обстоит дело с- рассмотрением глагольного предложения в ваховском диалекте хантыйского языка. В исследованиях хантологов разных лет по-разному выглядит падежная парадигма имени существительного вахов-ского диалекта. Падежные парадигмы, составленные в 40-е гг. XX в., кроме падежа подлежащего — номинатива, включают падеж активного субъекта — творительно-совместный и падежи прямого дополнения — объектно-винительный (Баландин), винительный (Животиков), в 50-е гг. XX в. А.Н.Баландин падеж активного субъекта называет местно-творительным. В 60-е гг. XX в. Н.И.Тереш-кин падеж активного субъекта именует местным. Л.Хонти включает в 70-90-е гг. XX в. в парадигму падежей имени существительного в ваховском диалекте хантыйского языка 10 падежей (не 8, как это было у его предшественников). Падеж активного субъекта также носит название местного.

В обско-угорских языках (в том числе и в ваховском диалекте хантыйского языка) 3 типа спряжения: субъектный, субъектно-объектный и пассивный. Примечательно, что в ваховском диалекте хантыйского языка глагол сохраняет стройную систему субъектно-объектного спряжения: 1) с аффиксом единственного числа объекта; 2) с аффиксом двойственного числа объекта; 3) с аффиксом множественного числа объекта. В западных диалектах хантыйского языка формы двойственного числа объекта в глагольном спряжении уже утрачены, аффикс множественного числа объекта -/ (-() одновременно является показателем и двойственного числа объекта. Сравните:

Таблица 3

Объектные формы глаголов I лица в ваховском и приобском диалектах хантыйского языка

Ваховский диалект Приобский диалект

Ма велим велсим 'Я оленя=моего убил=его' Ма велихлам велсихмм 'Я оленей=дв.-моих убил=дв.=их' Ма велилам велсилам 'Я оленей=моих убил=их' Ма вулэм велсэм то же самое Ма вулэ^алам велсылам то же самое Ма вулылам велсылам то же самое ~

В ваховском диалекте хантыйского языка наблюдается закономерное выражение подлежащего местным падежом при объектных формах глаголов 3 лица; активный субъект маркируется особым формантом ~пэ, -п'э.

Таблица 4

Объектные формы глаголов 3 лица в ваховском и приобском диалектах хантыйского языка

Ваховский диалект Приобский диалект

Икинз месэм туетэ 'Старик корову=мою вел=ее' Икиня мееэглам тускэл 'Старик коров=дв.=моих вел=дв.их' Икинэ меслам ту слал 'Старик коров=моих вел=их Ики мисэм туелы то же самое Ики мис^алам ту слал то же самое ~ Ики мисяам туслал то же самое

Подлежащее выражается номинативом (именительным, или основным падежом и локативом. Активный деятель (агенс) как активной, так и пассивной структуры кодируется аффиксом -п (с разной огласовкой). Нет никакой разницы в оформлении активного субъекта в предложениях с переходным глаголом. В ваховском диалекте хантыйского языка актантное окружение транзитивных глаголов совершенно одинаковое: агенс переходного глагола маркируется одним и тем же аффиксом -пэ , -пэ\ объект выражается номинативом (с посессивным аффиксом и без него). При семантической классификации субъектов подлежащее при транзитивном глаголе и подлежащее при интранзитивном глаголе называется единым термином — агентив.

В целом ваховский диалект хантыйского языка нами рассматривается как номинативный (без признаков эргативности).

Номинативный тип предложения обско-угорских языков, за исключением ваховского диалекта хантыйского языка, можно отразить в следующей таблице:

Таблица 5

Падеж субъекта Падеж Тип

Язык номина- латив локатив объекта спряжения Перевод

тив -0 -и -инстр. -п номинатив -0 глагола

хант. Ху хоп субъектный тул 'Мужик лодку ведет'

манс. Хум хап тоты субъектно-объектный

хант. Ху хопел туллы 'Мужик лодку=его ведет= ее'

манс. Хум хапе тотыгэ пассивный

хант. Хуйн хоп тулы 'Мужиком лодка ведома'

манс. Хумн хап тотаве

Сравните с номинативным типом предложения ваховского диалекта хантыйского языка:

Таблица б

Падеж субъекта Падеж субъекта номинатив Тип спряжения глагола Перевод

номинатив локатив

субъектный

Чу рыт туе 'Мужик лодку нес'

субъектно-

объектный

Руунэ рытэм тустэ 'Мужик лодку=мою нес ее'

пассивны»

Кунг рыт тусы 'Мужиком лодка несома'

Семантические роли имен существительных рассматриваются в следующей последовательности: сначала описываются глагольные детерминанты (аргументы-субъекты, аргументы-объекты и адвербиальные аргументы), затем — именные детерминанты (аргументы-атрибуты и аргументы-предикаты). Определения (расшифровки) аргументов преднамеренно опускаются, так как автореферат диссертации завершается Списком ролей.

Вторая глава "Аргументы-субъекты в обско-угорском предложении" начинается с рассмотрения соотношения глагола и имени. Валентные свойства глагола предопределяют состав предложения. Вер-боцентрическая концепция отказывает подлежащему (грамматическому субъекту) в особом положении грамматически независимого главного члена предложения, но не лишает его примарности. Подлежащее является первым актантом, прямое дополнение вторым актантом, косвенное — третьим. Последними называются определения и сиркон-станты. В зарубежной лингвистике термин подлежащее отсутствует, вместо него используется термин субъект. В семантическом синтаксисе под субъектом понимается прежде всего деятель (агенс), но число возможных активных деятелей не ограничивается только агенсом, так как роли субъекта обусловливаются ситуациями и в какой-то степени глаголами. Уделяется внимание и семантике залоговых трансформ. По мнению группы типологического изучения языков ИЛИ РАН, возглавляемой В.С.Храковским, перевод субъекта и объекта на более или менее престижные синтаксические позиции (и даже элиминация субъекта из предложения) осуществляется залогом и наблюдается в залоговых трансформациях (активная трансформа, пассивная трансформа).

Далее рассматриваются грамматический, скрытый, активный и ситуативный субъекты.

Первым из семантических аргументов описывается агентив. Падеж того или иного имени определяется, во-первых, собственный его семантикой, во-вторых, семантикой глагола, с которым это имя вступает в отношения. Агентив как активный деятель — это прежде всего человек, но в определенной ситуации им может оказаться и животное: хант.

— Вэн хэл ий икийн сэврса; манс. — Яныг ховт ойкан сагравес. ' 'Большая ель стариком срублена'; хант. — Ампемн анэм шукатса; манс. — Ампумн анам сакатавес. 'Собакой-моей чашка=моя разбита'. В приведенных примерах агентив на поверхностном уровне является косвенным дополнением и реализуется: хант. — локативом-инструменталем, манс. — лативом. Агентив как подлежащее оформляется традиционно —• номинативом. Кроме привычного номинатива для выражения агентива ваховские ханты используют локатив: tin 'unu.ni id ликэр кеч илэ H'eyt3CT3, ликэр тэуы сауликэнтэ 'сестра тронула было нарту, нарта рассыпалась'; подлежащее ани=пил=нз (ани 'сестра', =пил — лично- притяжательный суффикс 3 л. ед. ч., =нэ

— формант локатива.

В каузативной ситуации высказывание обретает еще одного участника (в нашей терминологии — каузатив^, то есть добавляется новый актант: хант. — Ацкем лоГщыла ернас ваньсюптас. 'мама=моя заказала подруге=ее раскроить платье'; Асюм Мишка ойкан сун варлтас. ' Папа—мой заказал старику Михаилу сделать сани'. Если последние примеры выразить формулой Ч.Филлмора, то данные предложения будут выглядеть так: V + Ccaus + Cag + С0ь (глагол + его аргументы: каузатив! + агентив + объектив). Каузатив1 в предложении функционирует как подлежащее, выражается номинативом имени: хант. — Ики кусэл е1}тая карлуптаслэ. 'Старик дугу заставил округлиться'; манс. — Махманум анум хасаптал лёмуитн тыттуптасаныл. 'Домо-чадцы=мои меня без полога комарам предоставили (букв, скормили)'.

Предложения с субъектом-элементивом выражают стихийные природные процессы, "действия" природных сил, сообщают о погоде и о течении времени: хант. — Вот па хатл кемн ил питл муй антум, ош антум. 'Ветер стихнет завтра или нет, неизвестно'; манс. — Тав сяхл уля нялн алвес. 'Его убило молнией, (букв. Он стрелой огня тучи убит)'. Когда речь идет о погоде, имеют место формально расчлененные структуры с асемантичным элементом в роли субъекта: хант. — Ерт ертыт. 'Дождь дождит.'; манс. — Вот воты. 'Ветер ветрит. ' Асеман-тичный элемент в роли субъекта чаще опускается: хант. — Вотыт. 'Дует ветер. (букв. Ветрит) '; манс. — Туйты. 'Снег идет. (букв. Снежит)'.

В предложениях с информацией об интеллектуальном оперировании объектами наблюдается экспериенсив. В результате интеллектуального действия субъект-экспериенсив в определенном отношении

меняется сам, или обретает, восстанавливает, или хранит в своей памяти: хант. — Эвие нумсаца йис. 'Девочка-ласк. умной стала'; манс. — Асе алысьлан каныт номиянэ. ,Отец=его места промысла помнит=их. ' Субъект-экспериенцер испытывает или преодолевает психофизиологические "нагрузки": хант. — Няврэмен сялыт. 'Дитя=твое плачет'; манс. — Ойкан авмалты. 'Муж-твой болеет'. Экспериенсив-подлежащее реализуется номинативом (см. примеры выше). Эскпериенсив- косвенное дополнение выражается: хант. — локативом-инструменталем, манс. — лативом: хант. — Сяселп эвие ёрэмасы; Сясен агикве ёрилавес. 'Бабушкой=его девочка=ласк. была забыта. '

Бенефициатив является третьим по степени важности и частотности компонентом структурно-семантической схемы кто-что-кому, то есть во фрейм (падежную рамку) входят агентив, объектив и бенефициатив — [_А,0,В ]. Бенефициативом мы называем и адресата, и

владельца, и получателя. Указанные значения бенефициатива не всегда выражаются четко, в таких случаях "подсказывает" ситуация (контекст): хант. — Ма похема нэпек масум. 'Я сьту=моему бумагу дала'; манс. — Ёмасыг ханисьтахтаныл магыс тврамыт путевкал майве-сыт. 'За хорошую учебу детям дали путевку, (букв. Хорошо уче-ба=их=за дети путевкой даны. В смысле — За хорошую учебу дети были сделаны владельцами путевки).' Действительно, 'вне контекста бенефициативы (хант. — похема 'сыну=моему', манс. — няврамыт 'дети') можно интерпретировать и в качестве адресатов, и в качестве обладателей, и в качестве получателей.

Комитатив рассматривается посредством семантической интерпретации ситуации, выражающей совместность лиц в действии. При описании данного аргумента особенно наглядны иллюстрации смыс-лоразличительных функций посессивных и числовых формантов. Родственные отношения субъектов выражаются с помощью посессивных аффиксов, равноправные отношения между субъектами — суффиксом двойственного числа в составе предиката: хант. — Ики имелна вэлла-цап\ манс. — Ойка экватэтыл олэг. 'Старик со старухой=его живут-дв.'; хант. — Пухелна ким элла//ан; манс. — Пыгетыл кон квалэг.

С сыном=его выйдут=дв.' Отсутствие посессивного форманта в составе имени сопроводителя означает неродственные отношения между лицами, связанными общими интересами, общей деятельностью, предикат в форме дв.ч. обозначает равноправные отношения между аген-тивом и комитативом: хант. — А^кет моттырна тухыс хуна потыртта-цын\ манс. — Ацке та матсыр рума хуметыл потыртэг. 'Мама=его с каким-то товарищем разговаривают=дв.' Если предикат выражен в форме единственного числа, тогда комитативный аргумент находится в неравноправных отношениях (старше — младше, кормилец — ижди-

венец, хозяин — подчиненный и т.д.): хант. — Том ныц йикална олл; манс. — Та нэ пыгетыл олы. 'Та женщина с сыном=ее живет'; хант. — На!} гшенны мана; манс. — На!} э.кванл минэн. 'Ты с женой-твоей иди.' Суффиксом "парности" маркируются компоненты словосочетания совместности, которые называют лиц, связанных друг с другом узами родства, общностью положения, деятельности или назначения: хант. — Шмщан-жецап нык манса//ьш; манс. — Экваг-ойкаг налм минасьгг. 'Жена с мужем (супруги) пошли=дв. на берег (букв. Женщины=дв. — мужчины=дв. на берег пошли=дв.)'; хант. — Эъщаяг.п-пухецалан вошн ъъш\щан\ манс. — Атиягп-пыгагн уст олэг. 'Дочери=дв.=твои — сыно-въя=дв.=твои в городе живут=дв. 'В последнем предложении агентив и комитатив, кроме суффикса "парности", включают и посессивный аффикс. В результате преобладающим становится значение некоторой степени абстрактного .обобщения — дети. Количество субъектов по смыслу равняется двум, хотя по буквальному переводу, отражающему грамматические формы, количество равняется четырем, что не соответствует ситуации.

Семантическая роль контрагентива возможна в ситуациях войны, борьбы: хант. — Вуракна лалисасат. 'С врагом сражались'; манс. — Хон порат хантыт ос мансит хатанит ёт хонтласат. 'В царское время ханты и манси с татарами воевали. ' Контрагенте наблюдается в ситуации торговли с кем-то: хант. — Велпас хоятыт русит пила тынэса-сат. 'Промысловики с русскими торговали'; манс. ■— Охсар сованум вата хумиин тыналасанум. 'Лисьи шкурки=мои кущу продал=их=я.' Ситуация найма на работу также включает роль контрагентива: хант. — Си лут}н ма митху пила ар торн версум. 'В то лето я с батраком много сена поставил'; манс. — Хуланум метхумиюмн лашкапн тотве-сыт. 'Рыба=мн.= моя батраком-люим на плашкоут отвезена=мн.'

Описание глубинных падежей субъекта говорит о многоаспектное™ понятия субъект: 1) логический субъект один; 2) структурно-синтаксических (грамматических — три: агенс — подлежащее активной структуры, пациенс — подлежащее пассивной структуры, кау-затор — подлежащее каузативной ситуации; 3) семантических субъектов (на материале обско-угорских языков) — восемь: агентив, каузатив!, элементив, экспериенсив, бенефициатив, дескриптив, комитатив и контрагентив.

В третьей главе анализируются аргументы-объекты. В концепции глубинных падежей они классифицируются как прямые объекты и косвенные объекты, но это деление носит условный характер. Например, глубинный падеж объектив — на семантическом уровне (в глубинном значении) — единая категория, называющая любой неодушевленный объект, на который направлено действие. Лишь в поверхностной

структуре имеет место традиционное деление члена предложения на прямое и косвенное дополнение. В зарубежной и переводной лингвистической литературе термин дополнение отсутствует: объектом называется как аргумент (семантема), так и член предложения.

Перечень глубинных падежей объекта открывает пациентив, который охватывает только одушевленные объекты. Пассивная схема (пациентив КТО + агентив КЕМ + финитный глагол) в смысловом плане является как бы "двуполюсной": налицо агентив —. активный деятель (в предложении — косвенное дополнение), а одушевленный объект действия пациентив — становится подлежащим: хант. — Похен сясенан тапатса. 'Сын=твой бабушкой=твоей накормлен'; манс. — Муиц аги нявраматн тотвес. 'Гостья детьми приведена'. В активных структурах совпадают логические и грамматические понятия: субъект <-» подлежащее, прямой объект <-> прямое дополнение. Одушевленный прямой объект (пациентив) на поверхностном уровне является прямым дополнением: хант. — Мирхота Myij Микпер вохсэв. 'На собрание мы Ники-фора позвали'; манс. — Тав китыт эка тотыс. 'Он вторую жену привел. (В смысле — второй раз женился). '

Объектив как аргумент называет определенный или неопределенный неодушевленный объект. Прямое дополнение со значением неопределенного объекта не маркируется, в то время как определенный объект оформляется поссесивным аффиксом. Глагол согласуется с определенным объектом в числе: хант. — Эви кешел вуслэ; манс. — Аги касае вустэ. 'Девочка нож-ее взяла=его'; манс. — Аги касаяпэ вусанэ; хант. —Эви кешелал вуслал. 'Девочка ножи=ее взяла=их.' Прямое дополнение в составе предложения занимает устойчивую позицию — оно всегда стоит непосредственно перед сказуемым или другим членом предложения, выраженным глагольной формой: хант. — Ики мойпар вухалтаты ла^хас; манс. — Ойка вортолнут калта1рве тагрыс. 'Старик медведя добыть хотел. 'При другой последовательности слов смысл будет иной: хант. — Мойпар ики вухалтаты лагрсас; манс. — Вортолнут ойка калтацкве та^хыс. 'Медведь старика задрать хотел.'

Объект физического или психического действия называется пер-цептивом: хант. — Ёшцалан торийлацан. 'Руки=дв.=твои дрожат=дв.'; манс. — Пуцке агмалты. ,Зуб=его болит.

Объект, возникший в результате действия, носит название — результатов. В результативных конструкциях описывается активное качественное изменение (созидание, разрушение): хант. — Anaij сэврум торн сормал. 'Утром скошенное сено высохло, оказывается'; манс. — Кентум манытым. ' Шапка-моя порвана.'

Делибератив заполняет валентность глагола "оперирования информацией" . Структурно-семантическая схема отражает адресованную

информацию кто — о чем (что) — кому: хант. — Амем ими агрсема си айкел туе. 'Тетя=моя (почтенная) маме=моей ту весть сообщила'; манс.

— Упум пиге саран латцан хансьтастэ. 'Тетя=моя сына=ее коми-зырянскому языку научила=его.'

Значение орудия действия выражается инструментативом. В предложении данный объект функционирует то как грамматический субъект, то как косвенный объект: хант. — Кеши ант эвтыт. 'Нож не режет'; манс. — Моторхап хул алы. 'Мотолодка рыбу ловит'; хант. ■— Юх нуват лаюмн сэвырсаит. 'Ветви дерева топором обрублены'; манс.

— Няврамыт иясл сав хулюмхул аласыт. 'Дети удочкой много язей добыли.'

Роль со значением средства передвижения называется мобилити-вом. Имена существительные данной роли в некоторой степени абстрагируются, используются только в форме единственного числа: хант. — Талн ёх вулыйн яцхлат. 'Зимой люди на оленях (букв, оленем) ездят'; манс. — Вораяцкве ёсал ялантэв. 'Дичь добывать на лыжах (букв, лыжей) ходим'. Абстрагированность мобилитива выражается в постановке вопроса: используется вопрос категории нечеловек', хант. — ёхатты муйн? манс. — манарыл ёхту^кве? 'чем приехать? ' В обско-угорских языках исключаются послеложно-субстантивные конструкции, соответствующие русским предложно-субстантивным сочетаниям. Традиционной формой выражения мобилитива является локатив-инструменталь в хантыйском, инструменталь — в мансийском: хант. — Хопн мансыт. 'На лодке (букв, лодкой) поехали.' (Нельзя сказать ■— хоп ухтына мансыт 'на лодке поехали'); манс. — Лувл ёхтасыт. 'На лошади (букв, лошадью) приехали.' (Нельзя сказать — лув тармыл ёхтасыт 'на лошади приехали').

Различные средства, как лечебного свойства, так и хозяйственного назначения, называются медиативом: хант. — Саран имет хотлал сух-тайн ляксалал. 'Зырянские женщины дома=их глиной обмазали=их'; манс. — Пыге лэрл пусмалтастэ. 'Сына=его травой вылечил=его=он.'

Понятие "объект" в разных аспектах можно дифференцировать таким образом: 1) логический — прямой объект, косвенный объект; 2) структурно-семантический (грамматический) — прямое дополнение, косвенное дополнение, 3) семантический — пациентив, объектив, пер-цептив, результатив, делибератив, инструментатив, мобилитив, медиа-тив.

В четвертой главе "Адвербиальные аргументы в обско-угорском предложении" сообщается, что в обско-угорских языках выделяются локативные, темпоративные, мезуративные, каузативные и фина-тивные детерминанты глагола. Адвербиальные аргументы являются облигаторными. Л.Теньер обстоятельственные детерминанты глагола

называет еирконетантами, чтобы отличать от актантов (субъектов и объектов). На материале обстоятельственных глубинных падежей можно наблюдать некоторое совпадение глубинных и поверхностных структур:

Таблица 7

Семантическая роль Член предложения Разряд наречия

локатив] (место) темпоратив (время) мезуратив (способ) каузативг (причина) финатив (цель) обстоятельство места обстоятельство времени обстоятельство образа (способа) действия обстоятельство причины "1 обстоятельство цели ! наречие места наречие времени наречие образа (способа) действия наречного соответствия нет

Имя существительное с послелогом и без него используется для выражения всех адвербиальных аргументов. Морфологическими падежами реализуются следующие роли: локатив1 — манс. локатив -Ь>, хант. (вах.-вас., сург., ирт.) локатив — яг; манс. латив -п, хант. (приур.) латив -па; хант. (сург.) латив -а\ хант. (приоб.) латив-датив -а; манс. — элатив -плл\ хант. (приоб. и приур.) локатив-инструменталь -п (-ид); хант. (вах.-вас.) адитив — ра, -ра; хант. (сург.) адитив — пат\ темпора-тив — хант. — локатив-инструменталь -п (-па); манс. — локатив -I ; финатив — хант. (сург.) инструменталь-объектив -п (-па), -аЬ ; хант. (приоб.). латив-датив -а; хант. (вах.-вас.) латив -а; манс. — латив -п.

Следует отметить особенности позиции адвербиальных аргументов в составе предложения: темпоратив и локатив всегда занимают позицию начала предложения, что, вероятно, объясняется генетически. Мезуратив, каузативг и финатив предшествует глагольному сказуемому.

В пятой главе "Аргументы-атрибуты в обско-угорском предложении" описывается именная валентность. Имени существительному свойственно "открывать место" для атрибута (признака). Модели именной валентности включают следующие разновидности: 1) атрибутивные; 2) посессивные; 3) комплетивные; 4) предикативные (предикативные модели рассматриваются в шестой главе).

I. Атрибутивные модели.

Аф Мпот — хант. —■ Атум турум торас верл; манс. — Люль торум торас вари. 'Плохая погода мешает'; хант. — Шуши ёх тата ар хул веллат; манс. — Сосс^ махум тыт сав хул алэгыт. 'Местные жители здесь много рыбы добывают.'

Хант. — Ыпот кет Ыпот , манс. — Ыпот тауйч Ыпот . Атрибутивные словосочетания, в которых атрибут выражен именем в сочетании с по-

слелогом, семантически богаче атрибутивных словосочетаний с атрибутом, выраженным именем прилагательным: хант. — Л.Н.Толстой няврэмат кеша нэпекат ханшис; манс. — Л.Н.Толстой няврамыт магыс нэпекат хансыс. 'Л.Н.Толстой для детей книги написал.' Послеложные конструкции няврэмат кеша (хант.), няврамыт магыс (манс.) 'для детей' совмещают значения: 1) какие книги? 2) книги, написанные для кого? 3) написанные с какой целью?

Атрибуты могут иметь свои распространители (зависимые компоненты), что делает еще богаче атрибутивную семантику:

Ас1] Ыпат ~Ытт — хант. — Нуви сумат нуват айлтые сыясьлат; манс. — Войкан халь товат ласьлакве суясьлэгыт. 'Ветви белой березы тихо шумят'.

Ыпот Ыргоп АТ1ок — хант. — Ёхан том пелыкн вош омсыс; манс. ■— Я та палт ус унлыс. 'На той стороне реки город стоял (букв, сидел) '.

АфАсУ М!ок — хант. — Икилэ ай паварт хотн ус; манс. — Ойкарись мань нор колт олыс. 'Старичок в маленьком бревенчатом доме жил.' Если сочетаются два прилагательных, то качественное предшествует относительному.

Лс1] + А(1] - ат] Ай] = ат] Ыпот . Имя может характеризоваться сразу двумя атрибутами (однословным и двусловным), в таких случаях дву-словное определение предшествует однословному: хант. — Мойпар сел мава!) тэлац пэська тэс; манс. — Вортолнут ойка еялыг магьщ тагла!} пуська тотыс. 'Медведь жидкого меда полную бочку принес.'

Атрибуты — составные имена прилагательные с суффиксом -р (с разнообразной огласовкой) двоякой модели: 1) составное прилагательное как единый атрибут — Аф = р Мпот ; 2) составное прилагательное как два (и более) компонента — Ай] Ай] - р Мпот . Чаще всего они состоят из двух слов, но в поэтической речи, в фольклорных произведениях количество компонентов может достигать пяти: первое слово — имя прилагательное (или числительное), второе — имя существительное, оформленное аффиксом обладания -р. Такие прилагательные называют более конкретизированный признак: хант. — нови тушуп ики 'белобородый старик', нови гапрсуп 'Ас 'беловодная Объ'; манс. — сэмыл витуп Тагт 'темноводная Сосьва', яныг улеюп эква 'скуластая женщина (букв, женщина с большими скулами); войкан атуп эква 'светловолосая женщина (букв, женщина со светлыми волосами).'

Аф + Ай] + Ай] №пот. В поэтической речи и в песнях-импровизациях встречаются многокомпонентные атрибуты: хант. — Овс ёвра вот нет; манс. — Луи сови вот нёл. 'Северный ветер (букв, северный кривой ветер нос).'

2. Посессивные модели.

Npron Nnom ™ хант. — Ma хотэм хувн омасса; манс. — Ам колум хо-сат унтгавес. 'Мой дом=мой давно построен (букв, посажен); хант. — My if вошев ун; манс. — Ман усув яныг. 'Наш город=наш большой.'

Nnom Nnom — хант. — И пелкел вантлэн — антом, кимет пелкел вантлэн — ул. (Куншкар); манс. — Акв палэ суисылын — атим, китыт палэ сунсылын — олы. (Конскер). 'Одну половину=его смотришь=его — нет, вторую половину=его смотр ишь=его — есть. (Ноготь).

N quant Лф' -р Nnom — хант. Шимал хоп ас хонацн ус. 'Мало лодок на берегу реки было'; манс. — Сав няврам аквторыг ёхтыгпас. 'Много детей одновременно прибыло.'

В обско-угорских языках дифференцируются три аргумента-атрибута: посессив, композитив и комплетив.

Предметом описания становится притяжательная конструкция с именным обладателем. Данная конструкция наиболее полно выражает все семантические оттенки посессивных отношений. Для описания об-ско-угорской притяжательной конструкции с именем-обладателем используется классификация посессивных отношений, предложенная Н.Н.Колпаковой10, которая включает 3 основные семантические группы: 1) отношения неотторжимой принадлежности; 2) отношения отторжимой принадлежности; 3) отношения обладания или собственности.

1) Отношения неотторжимой принадлежности

- человек — часть его тела: хант. — шврэм вешил; манс. — няврам вильтэ 'лицо=его ребенка'; хант. — аукем ёшл; манс. — омет катэ 'мамы=моей рука=ее';

- животное — часть его: хант. — мис оцат; манс. — мис аньт 'коровы рог'; хант. — амп лый; манс. — амп лэг 'собаки хвост';

- носитель — свойство: хант. — няврэм кусы; манс. — няврэм саг 'ребенка упрямство'; хант. — эви амат; манс. — аги сягт 'девочки радость';

- растение — часть растения: хант. — сумат нув; манс. — халь тов 'березы ветка; хант. — нохаръюх нохар; манс. — улыга пакв 'кедра шишка';

- целое — часть пространства: хант. — Ас лор 'обской' Оби сор (заливной луг)'; ёхан xoHaij 'реки берег'; манс. — посол вата 'реки берег'; ус хулы 'города улица';

- человек — его родственник: хант. —■ яем эвел 'брата-моего дочь=его'; манс. — ойка рутэ 'старика родственник=его'. В эту группу входят имена фольклорных героев: хант. — Ими хилы 'бабушки внук';

10 Колпакова H.H. Посессивнсоть в венгерском языке (в сопоставительном освещении): Автореф. дисс.... канд. филол.наук. JL, 1988.

манс. — Эква пыгрись 'женщины сын'. В разговорном языке ханты и манси используют собственные имена, представляющие собой аргументы-атрибуты посессивного характера: хант. — Олёна Мишка 'Мишка Елены'; манс. — Пекла ойкатэ 'Фёклы муж=ее'.

2) Отношения отторжимой принадлежности

- целое и часть, не представляющая собой нечто неотъемлемое от целого: хант. — холап юх 'палка для сети'-, манс. — окрот ави 'ограды ворота';

- отношения члена класса (объединения, коллектива) к классу (объединению, коллективу)', хант. — олац класс уталтаты няврэм 'ученик первого класса'; манс. — китыт курс ханисьтахтанэ аги 'второго курса студентка';

- отношение лица к учреждению: хант. — артель кусяй 'артели председатель'; манс. — ашкола nyijK хум 'школы директор'.

3) Отношения обладания или собственности: хант. — яем нэпек 'брата=моего книга'; манс. — охсар коит 'лисы детеныши'.

Композитов в основном выражается относительным прилагательным, совпадающим в номинативном оформлении с именем существительным. Композитов как аргумент может быть определенным, если называет вещество, содержимое (состав). В данном случае актуальным становится партитивное значение номинатива имени. Партитивный композитов используется при переходных глаголах, чаще глаголах субъектно-объектного спряжения: 1) значение определенности компо-зитива, известного по контексту (именно этот); 2) значение ограниченного количества, меры: хант. — нянь тахты 'кусочек хлеба (букв, хлеб кусочек) '; манс. — колас кила 'килограмм муки (букв, мука килограмм) '; 3) значение ограничения по степени охвата действием: хант. — Мав нялы шая эстыс. 'Ложку меду (букв, мед ложка) в чай опустил'; Нёвль oxea пиные. 'Кусок мяса (букв, мясо кусок) положил.'

Имя существительное "открывает место" и для имени числительного. Детерминацию имени существительного именем числительным и количественным наречием назовем комплетивностыо, количественный детерминант — комплетивом: хант. — Ампем нивал лацки вгйтас. 'Собака=моя восемь белок (букв, восемь белка) нашла'; манс. — Мось паквсам тав варилыс. 'Немного орех он заготавливал.' Комплетивным можно считать и партитивное значение композитивного аргумента . (часть вещества, часть напитков и продуктов питания): хант. — кар-топка ветра 'картошки ведро'; манс. — Хул пуцке путын таратастэ. 'Голову=его рыбы опустил=ее в котел.'

Данные примеры и адекватные им по смыслу случаи можно считать переходными явлениями между композитивом и комплетивом (и даже посессивом).

Для описания аргументов-атрибутов применяется теория функционально-семантического поля А.В.Бондарко": центр — а) в посессивных отношениях — "общая принадлежность", б) в композитивных — "состав", в) в комплетивных — "количество"; периферия — а) посессивные отношения в словосложении и послесложных конструкциях, б) партитивное значение ролей композитива и комплетива.

В шестой главе "Аргументы-предикаты в обско-угорском предложении" рассматривается именное предложение в обско-угорских языках. Современное именное предложение без связки считается реликтовым явлением чисто именного строя языка древнейшего типа. Автор склонен дифференцировать именное сказуемое на два типа: а) простое именное, б) составное именное. Чистое имя в функции предиката не допускает ни связочного, ни вспомогательного глаголов. Включение в структуру предложения связочных глаголов — хант. -вал, манс. олы 'является' тотчас изменяет форму имени существительного: в хантыйском языке номинатив заменяется дативом-лативом, в мансийском — транслативом. Например: хант. — Ики — велпас ху; манс. — Ойка — вораян хуми. 'Старик — охотник.' хант. — Ики велпас хуя ул; манс. — Ойка вораян хумииг олы. 'Старик является охотником.'

Выделение семантических ролей предиката является проблематичным, но тем не менее нами дифференцируются четыре предикативные роли: номинатив, ономасиатив, транслатив и локативг. Данные роли в качестве признака проецируются вправо от субъекта.

В данной главе продолжается освещение именной валентности, начатое в пятой главе "Аргументы-атрибуты...", иллюстрируются предикативные модели.

Известно, что предикат должен "открывать место", но валентность как управление не характерна для имени, исключение составляют глагольные имена. В данном случае приходится мотивировать субъ-ектно-предикатные отношения с точки зрения сочетаемостных возможностей взаимообусловленных компонентов предикативной пары. Так как чистое имя как предикат выступает выразителем более широкого понятия — рода, а субъект является видовым наименованием, имеет смысл считать, что имя в функции сказуемого "открывает место" для подлежащего. В семантическом плане чисто именной предикат проецирует влево субъект как первый аргумент. Но следует помнить, что мы имеем дело с предикативной парой и предикативными отношениями. В грамматическом (синтаксическом) плане чистое имя как предикат выражает признак субъекта. Именно детерминант, называющий предикативный признак, проецируется вправо, так как именно преди-

11 Бондарко А.В. Функциональная грамматика. Л., Наука, 1984.

кат без связки, как и любой предикат в обско-угорском предложении, всегда замыкает предложение, то есть -занимает стабильную позицию конца предложения. Мы рассматриваем предикативные модели с предикатом-именем без копулы (семантические роли — номинатив и ло-кативг) и с предикатом-именем в сочетании с копулой (семантические роли — ономасиатив и транслатив). Связочный глагол управляет именем (именной частью), то есть имя в составе сказуемого является аргументом, детерминантом связочного глагола; это явно глагольное управление, которое не входит в понятие именной валентности. Поэтому именная валентность пополняется лишь моделями предложений с чисто именным предикатом:

Nnom Nnom — хант. — Сумат — сит юх. 'Береза — это дерево'; манс. — Нярихумит — мань пагылке. 'В-Нарыкары — маленькая деревенька.'

Npron Nnom хант. — Тув шефе тэпатты хо. 'Он — большой обманщик.'; манс. — Такви кусяй. 'Сам — хозяин.'

Nquant Nnom — хант. — Хулмит охсар поших. 'Третий — лисенок (букв, лиса детеныш)'; манс. •— Овыл — асе. 'Первый — отец=его.'

Inf <-> Nnom — хант. — Ветпысэм тута -— кены вер хун. 'Охотиться (букв. промысел=мой нести) — нелегкое дело'; манс. — Такви мире магыс усуцкве — ты сот! 'Погибнуть за свой народ=его — это счастье!'

Nnom Nlo/c — хант. — вах. — Лиймэл кбтлнэки. 'Топор у него (находится) в руках.'

В седьмой главе "Глубинно е предложение в обско-угорских языках" описываются полипредикативные конструкции.

Кроме аргументов — глубинных падежей, Ч.Филлмор в своей падежной грамматике выделяет и глубинное предложение как аргумент. В отношении глубинного предложения он высказался довольно скупо и осторожно. Лишь по поводу придаточных предложений он не сомневался и однозначно признавал их за глубинные предложения. Кроме придаточных предложений, к глубинным предложениям Ч.Филлмор причислял глагольное имя и герундий. Глагольное имя функционирует в глубинной структуре по аналогии с "исходным" глаголом, то есть становится зависимым (вторым предикатом) для своего окружения (своих актантов). К названным выше разновидностям глубинного предложения Ю.Д.Апресян добавляет еще и прямую речь. Он считает, что валентносвязанными могут быть целые предложения, так как они насыщают семантические валентности при многих лексемах, наравне с некоторыми синтаксическими единицами они являются также управ-•ляемыми глаголом — главным предикатом. Теории Ч.Филлмора недостаточно для интерпретации глубинного предложения, поэтому нами привлекается еще теория полипредикативности, разработанная груп-

пой новосибирских синтаксистов. Различные инфинит—-ные конструкции рассматриваются ими как придаточные предложения особого урало-алтайского сложноподчиненного предложения со специфическим морфологическим аппаратом и необычными соответствиями традиционным союзам, аффиксам и т.д. В диссертации приводятся сведения из истории теории полипредикативности. Полипредикативными предложениями (ППП) называются такие предложения, в которых, кроме "вершинного предиката" (ГПЕ — главной предикативной единицы), имеется зависимая предикативная единица (ЗПЕ), занимающая одну из синтаксически зависимых позиций. А простое предложение называется монопредикативным предложением (МПП). Впервые в лингвистике инфинитные конструкции нами рассматриваются в качестве глубинного предложения. В обско-угорских языках широко используются инфинитные конструкции, их разнообразие на фоне глубинных предложений можно представить следующей схемой:

ГЛУБИННОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Таблица.

придаточные предложения

прямая речь

инфинитные конструкции

причастная конструкция

глагольное имя

деепричастная конструкция

супин

инфинитивная конструкция

При описании глубинного предложения в обско-угорских языках мы стремились доказать универсальность ролевой грамматики и на уровне полипредикативных конструкций (ППП). Нами выделяются возможные роли глубинного предложения. Семантическая валентность ППП рассматривается фрагментарно, так как пока анализируются предварительные наблюдения. Глубинное предложение требует специального исследования, в котором следует зафиксировать все многообразие ролей. Наиболее полно представлены в Списке глагольные детерминанты, приводится минимум примеров глубинных предложений как именных распространителей. (См. далее в конце автореферата).

Противопоставление финитных и инфинитных конструкций способствовало выбору объекта описания. Зависимый предикат придаточной части сложноподчиненного предложения и прямой речи выра-

жается финитной формой глагола, то есть традиционной формой простого глагольного сказуемого. Поэтому анализ зависимого предиката придаточных предложений и прямой речи нами преднамеренно опускается. Описанию подлежат зависимые предикаты инфинитных конструкций. В обско-угорских языках в функции зависимого предиката глубинного предложения служат причастие, деепричастие, инфинитив, супин и глагольное имя. Классификация функциональных разновидностей глубинного предложения осуществляется нами на основании того же критерия, который новосибирской школой положен в основу классификации инфинитных конструкций (полипредикативных предложений).

I. Глубинные предложения, выраженные причастными конструкциями.

1) Определительные глубинные предложения: хант. — Тув похытны ханшим нэпек тугргыс. 'Он сыном-его написанное письмо читал'; манс.

— Туйт юипалт нэгим лувум сака итья олыс. 'Привязанная-за санями лошадь=моя была самой резвой, (букв. Сани=ед. за привязанная ло-шадь=моя самая резвая была) '. Это разносубъектные ППП с определительным глубинным предложением. Зависимый предикат выражен неизменяемым причастием. Глубинные предложения — пассивные: определяемое имя в составе главной предикативной единицы называет не субъект, а прямой объект причастного действия (хант. — ханшты муй? — нэпек 'писать что? — письмо'; манс. — нэгу^кве манар? — лув 'привязать кого? (букв, что?) — лошадь'). Структурный тип хантыйского атрибутивного глубинного предложения — синтетический (послелог отсутствует), мансийский пример — аналитический тип (послелог юипалт 'за'); зависимый таксис с периферийным компонентом, выраженным причастием, или с атрибутивной частью сложноподчиненного предложения.

Атрибутивное глубинное предложение может быть активным (зависимый предикат выражен причастием настоящего времени): хант.

— Йицк атты нэ^ыт няхта питсыт. 'Воду носящие женщины смеяться стали'; манс. — Кол ловтнэ агит осьхоль варсыт. 'Уборку делаюгцие девушки (букв, дом моющие девушки) веселились (букв, смешное делали).'

2) Изъяснительные глубинные предложения', хант. — Асем ая вдлмел олацн путартас; манс. — Асюм маниг олме овылт потыртас. 'Отец рассказывал, каким он был в детстве, (букв. Отец=мой маленъкий-превр.п. бывший=он=про рассказывал)'. Это моносубъектные ППП с изъяснительным глубинным предложением. Субъект выражен посессивным аффиксом в составе причастия прошедшего времени в функции зависимого предиката. Структурный тип — аналитико-синтетический (причастия в сочетании с послелогом представляют тему делибера-тивной разновидности изъяснительного глубинного предложения); не-

зависимый таксис с периферийным компонентом, выраженным после-ложно-причастной конструкцией, или изъяснительной придаточной частью.

3) Обстоятельственные глубинные предложения: хант. — Яем юха-тмел ювпийн нух версалум; манс. — Kai/кум ёхтуматэ юипалт нох квалсум. 'После приезда брата=моего я встал (букв. Брат=мой при-ехавший=его после встал=я)'. Это разносубъектные ППП с обстоятельственным глубинным предложением отношения разновременности: главное событие следует за зависимым. Структурный тип ППП — аналитико-синтетический (послелоги хант. — ювпийн, манс — юипалт 'за' выражают отношения следования во времени); независимый таксис с периферийным компонентом, выраженным послеложно-причастной конструкцией, или придаточной частью времени. (После того, как приехал брат=мой, я встал).

2. Глубинные предложения, выраженные деепричастной конструкцией.

Деепричастие — предикат обстоятельственного глубинного предложения: хант. — Юрлал ан шалитман няврэмат лу^атсат па ханшсат; манс. — Ёраныл ат салитым няврамат ловиньтасыт ос ханссыт. ' Сил не жалея, дети читали и писали.' Это моносубъектное ППП с обстоятельственными глубинным предложением. Зависимый предикат выражен деепричастием, маркированным аффиксом -man в хант. яз и -im в манс. яз., обозначает добавочное действие, которое происходит одновременно с действием главной части. Деепричастные глубинные предложения составляют синтетический тип структуры.

3. Глубинные предложения, выраженные инфинитивной конструкцией.

Инфинитив — предикат обстоятельственного глубинного предложения: хант. — Эвет мисыт каншты хара мансыт. 'Девочки коров искать в лес пошли.'; манс. — Нянь вицкве ялэн. 'Сходи за хлебом, (букв. Хлеба взять сходи).' Глубинные предложения — инфинитивные конструкции: хант. — мисыт каншты 'коров искать'; манс. — нянь вицкве 'хлеба взять' — обозначают цель действия главного предиката, выраженного глаголом движения; структурный тип — синтетический.

4. Глубинные предложения, выраженные супином.

Супин — целевой инфинитив. Он наблюдается лишь в шурышкар-ском говоре приобского диалекта хантыйского языка. Это маркированный целевой инфинитив с формантом -а: Няврамыт школайн утал-тыя курта ёхатсат. 'Дети в школе учитъся=чтобы в деревню приехали'.

5. Глубинные предложения, выраженные глагольным именем.

Глагольное имя — предикат изъяснительного глубинного предложения: хант. — Имилэ, ма манмем хутум хатта анта йит, нау тявытмен ештыс; манс. — Экарись, -ам мипамум хурум хоталыг и^ат емты, мац лявтмын астыс. 'Женушка, не прошло и трех дней, как я уехал, ты пре-

33

кратила браниться, (букв. Женушка, мой отъезд=мой тремя днями еще не стал, твоя брань=твоя готова).' Глубинные предложения хант. — ма манмем 'мой отъезд=мой', нау тявытмен 'твоя брань=твоя', манс. — ам минамум 'мой отьезд=мой', Haij лявтмын 'твоя брань=твоя' выполняют функцию подлежащего.

Выражение модальных свойств (вида, времени, аспекта) инфинитными формами

Инфинитив имеет два значения: 1) признаковое и 2) процессуальное. Инфинитив самостоятельно не выражает момента речи: хант. — Ма лопсум тувета верты; манс. — Ам лавсум тавен вару^кве. 'Я сказала ему делать.' Инфинитив хант. — верты, манс. — вару^кве. 'Я сказала ему делать.' Инфинитив хант. —- верты, манс. — варуцкве 'сделать' соотносится с финитным глаголом, обозначает время, которое наступит после момента речи, передаваемого предикатом. (В данном случае передается значением последовательности действий: сначала действие главного предиката, потом инфинитива), значение разновременности главного и зависимого предикатов (существование двух разных аспектов времени) — говорит о наличии вторичной предикации.

Деепричастие. Отношение ко времени у деепричастий обско-угорских языков выражен маркерами -man (хант. -, -im (манс.). Деепричастия хантыйского и мансийского языков имеют значение завершенности в недалеком и давнем (историческом) прошлом:

1) Действие, выраженное деепричастием, предшествует основному действию: хант. — Урт-ики ит хутман ова та^ыс; манс. — Урт-ойка ёла хутым авин сялтыс. 'Богатырь, (вниз) нагнувшись, в двери вошел.'

2) Деепричастие выражает действие вневременное, то есть занятие всей жизни: хант. — Имилэ-хитылэ велпасламан вас; манс. — Эква-пыгрись вораим олыс. 'Имилэ-хитылэ (манс. — Эква-пыгрись) промышляя жил.'

3) В контексте деепричастие обретает значение одновременности: хант. — Эвет арийман йисыт; манс. — Агит эргим йисыт. 'Девочки, напевая, шли.'

Причастие. Процессуальность причастия создается глагольными категориями залога, времени и вида. Как и глагол, причастие управляет именами — влево, и это свойственно всем финно-угорским языкам. В обско-угорских языках причастие имеет в своем составе маркер лица (посессивный формант). Причастие хантыйского и мансийского языков обладает морфологическим временем: настоящее время маркируется в

хантыйском языке аффиксом -ti (-ta), в мансийском языке--пе (-п);

прошедшее время в хантыйском маркируется аффиксом -т, в мансийском — -im. Точкой отсчета для времени является момент речи, выра-34

женный финитным глаголом. Причастие может выражать время предшествования времени предиката, следования, одновременности. Причастия в атрибутивной функции односубъектны с предикатом, соотносят время своего процессуального признака со временем глагольного предиката. Посессивный (личный) маркер причастия в функции дополнительного предиката (ЗПЕ) называет субъект — лицо (дополнительный субъект), то есть агентов. Причастия прошедшего времени, относящиеся к субъекту (подлежащему) выражают дополнительный предикат. Самостоятельность времени выражается смысловыми отношениями причастий прошедшего времени с управляемым именем, которое является дополнительным субъектом (элементивом): хант. — Хатлн кутарум сэмцалал вевтама йисдын; манс. — Хоталн котарим самаге вагтал патсыг. 'Солнцем обожженные глаза=дв.=его слабыми стали=дв.' (Трансформа: хант. — хатл кутарыс; манс. — хотал котарас 'солнце обожгло').

При взаимодействии подобной причастной конструкции с предикативным центром простого предложения возникают два плана предикативности: 1) дополнительный предикат (в причастной конструкции); 2) субъектно-предикатные отношения, будучи атрибутом субъекта, по смыслу — немаркированный субъект, поясняющий глагольный предикат.

Если причастие прошедшего времени в сочетании с управляемым именем не относится к субъекту (подлежащему), тогда оно не функционирует как дополнительный предикат: хант. —■ Муд йицкын тар-тум хопа тэтсув; манс. — Ман витл амартым хапн унтсув. 'Мы сели в наполненную водой лодку, (букв. Мы водой наполненную?лодку сели).'

Глагольное имя. Глагольные имена также способны выражать процессуальность: хант. — Хар тахи утупса; манс. — Хара кан олупса. 'На природе жизнь.'; хант. — Вой велнас, хул велпас; манс. — Уй алысьлап, хул алысьлап. 'Охота, рыбалка, (букв. Зверя промысел, рыбы промысел).'

Соотносительные с глаголом имена проецируют отношения с предметом — влево (в препозицию): хант. — нэпек лудтупса; манс. — нэпек ловиньтанэ 'книги чтение'; хант. — тохтад хоп ув; манс. — то-влац хап родхсуй 'самолета рев'; хант. — омийтот; манс. — мис омганэ 'коровы мычание.' В перечисленных словосочетаниях, кроме выражения объектных отношений, наблюдаются субъектные отношения (ср. трансформы: хант. — нэпек лудатта; манс. — нэпек ловиньтаве 'книгу читают'; хант. — тохтад хоп увыт; манс. — товлад хап ронхи 'самолет ревет'; хант. — мис омиит; манс. — мис омги 'корова мычит').

В Заключении формулируются общие выводы исследования и приводится список типовых ролей в обско-угорском предложении.

В результате описания фактического материала всех диалектов и говоров хантыйского и мансийского языков возможны следующие обобщения:

1. Близкородственные хантыйский и мансийский языки обладают общим поверхностным синтаксисом (синтаксический "каркас" совпадает почти во всем). Исключение составляет ваховский диалект хантыйского языка, в котором имеется второй падеж подлежащего, кроме номинатива. Местный падеж ваховского диалекта хантыйского языка в функции подлежащего выражает только активный субъект. Простое именное сказуемое ваховского диалекта хантыйского языка также отличается особой разновидностью выражения: к имени существительному в местном падеже добавляется предикативный формант -ки, -цы.

2. В составе угорской подгруппы финно-угорских языков обско-угорская ареальная группа языков отличается наивысшей степенью соответствия языковых средств (совпадает количество морфем в составе слова; языки характеризуются одинаковыми грамматическими категориями; много общего в системе словообразования и формообразования и т.д.), что объясняется не только генетически, но и общей историей, одинаковым укладом жизни в суровых условиях Севера.

3. Разнообразные нюансы поверхностного уровня как хантыйского, так и мансийского языков являются результатом самостоятельного развития носителей многочисленных диалектов и говоров. Прежде всего это характерно для хантыйского языка, представленного территориальными диалектами, имеющими глубокие различия в лексике и грамматике.

4. Во всех диалектах и говорах обско-угорских языков выделяется 27 одинаковых глубинных падежей. Только в ваховском диалекте хантыйского языка на один глубинный падеж больше (+ локативг), то есть всего 28 ролей.

5. Любая семантически значимая часть речи (не только глагол) является носителем валентности вместе со своими свободными позициями. Глагол, имя существительное, имя прилагательное и наречие могут быть главным компонентом абстрактной формулы синтаксической структуры предложения и абстрактной глубинно-падежной модели.

6. Падежная грамматика как метод описания языков универсальна: выявление на фактическом материале обско-угорских языков 27 ролей можно рассматривать в любых языках.

7. Глубинное предложение можно рассматривать как глубинный падеж: придаточные предложения, прямая речь и инфинитные конструкции так же описываются валентносвязанными, как и именные составляющие глагола.

СПИСОК ТИПОВЫХ РОЛЕЙ В ОБСКО-УГОРСКИХ ЯЗЫКАХ (ГЛУБИННЫЕ ПАДЕЖИ)

I. Глагольные детерминанты

1. Аргументы-субъекты

1) Агентов (аг.) — активный одушевленный производитель действия: хант.

— Ими пут верл. 'Женщина пищу готовит, (букв. Женщина котел делает)'; маис. — Няврамыт хайтыгтэгыт. 'Дети бегают.'

2) Каузатив! (к.) — аргумент как невольный или непосредственный инициатор (виновник) события (результата) в каузативной ситуации: хант. — Рупутаин сёмты версаюм. 'Работа меня изнурила, (букв. Работой я сделан бессильным)'; манс. — Няврам а1румн нянь вару^кве торас варыс. 'Ребенок маме^моей мешал стряпать, (букв. Ребенок маме=моей хлеб делать помеху делал).'

3) Элементе (эл.) — активный неодушевленный (обычно природный, стихийный) производитель действия: хант. — Тови йиукан пусал хона^ рувая верса. 'Весенняя вода сделала обрывистым берег протоки, (букв. Весенней водой реки берег обрывистым сделан) манс. — Сяхып мирги. 'Гром гремит, (букв. Туча гремит).'

4) Экспериенсив (экс.) — одушевленный аргумент, пребывающий в некотором физиологическом или психическом состоянии, которое выражается предикатом: хант. —Апсем акань пела аматляс. ' Сестренка=моя радовалась кукле, (букв. Сестренка=моя кукла по направлению радовалась) '; манс. — Ойка сёмтал патыс. 'Старик обессилел, (букв. Старик бессильный стал).'

5) Бенефициатив (бен.) — одушевленный аргумент как адресат, получатель или объект, в пользу или в ущерб которого совершается действие: хант. — Пох нэпеки ёхатса. 'Юноше пришло письмо, (букв. Юноша письмом прийден).'; манс.

— Анеквамрут нэтон хул тотыс. 'Бабушка=мояродственнице=ее рыбы отнесла.'

6) Дескриптнв (дескр.) — аргумент как носитель свойства, выражаемого предикатом: хант. — Похиен шушитыт. ' Сыночек-твой ходит (в смысле — стал ходить)'; манс. — Иснасыт сяр манит. 'Окна малюсенькие (букв, совсем маленькие).'

7) Комитатнв (ком.) '— одушевленный и неодушевленный сопроводитель субъекта действия: хант. — Ампел пила вэнта манс. 'С собакой =его в лес пошел'; манс. — Экваг-омкаг хул алысьласыг. 'Жена с мужем рыбу добывали=дв. (букв. Жена=дв. — муж.дв. рыбу добывали^дв.).'

8) Контрагенте (контр.) — одушевленный или неодушевленный аргумент со значением противника, партнера (напарника) или силы, сопутствующей или препятствующей осуществлению действия: хант. — Лаля вуракыт холтаты яЕ}хас. 'На войну врагов уничтожать ходил'; манс. — Тав ёрныт ёт салы аня ургалас. 'Он с ненцами оленье стадо пас.'

2. Аргументы — объекты

9) Пациентив (пац.) — одушевленный аргумент как объект действия или отношения: хант. — Пурсъ ампын нюхатса. 'Свинья собакой преследуема.'; манс. — Агим сясь экватэн сансын унттавес. 'Дочь=моя бабушкой=ее на колени посажена.'

10) Объектив (об.) — неодушевленный аргумент как объект действия: хант.

— Ацка^кем сэвау вей тыил. 'Бабушка=моя чулок вяжет'; манс. — Ман мойт хунт-лэва. 'Мы сказку слушаем.'

11) Результатов (рез.) — аргумент, выступающий как результат действия: хант. — На^ хул велсын. 'Ты рыбы добыл'; манс. — Кагрум вальсям ёрги. 'Брат=мой стружку строгает.'

12) Перцептив (перц.) — одушевленный или неодушевленный аргумент как объект физиологического или психического действия или состояния: хант. — Имет палтапн юхатсаит. 'Женщины страхом объяты'; манс. —Агикве какилн ёхта-вес. 'Девочка закашляла, (букв. Девочка кашлем прийдена).'

13) Делибератив (дел.) — источник как аргумент: хант. — Лув лувы улупсаела аматлял. 'Он своей жизни-его радуется'; манс. — Мойтытныл сав номт ос пумась элмхоласыт вигыт. 'Из сказок много мудрости и прелести люди черпают (букв, берут).'

14) Инструмеитатив (инстр.) — аргумент как орудие или инструмент: хант. — Ики нарсъюхн ёнтыс. 'Старик на насъюхе (национальный музыкальный инструмент) играл; йанс. — Ави туманыл лап — товртым. 'Дверь на замок (букв, замком) закрыта.'

15) Мобилитив (моб.) — аргумент как средство передвижения: хант. — Ву-лыйн мойлаты я^хлув. 'На оленях в гости съездили, (букв. Оленем гостить съездим) '; манс. —Лувл пум хартыглы. 'На лошади сено возит, (букв. Лошадью сено таскает).'

16) Медиатив (мед.) — аргумент как средство: хант. — Товыт окрота сотн акатсаит. 'Лошади в ограду солью (в смысле — с помощью, посредством соли) собраны'; манс. — Агим апситэ муйтэкл ловтытэ. 'Дочъ=моя братишку мылом моет=его.'

3. Адвербиальные аргументы

17) Локатав1 (лок.) — аргумент как место: хант. — Ин эвет Петербург вошн вэллат. 'Теперь девушки живут в Петербурге (букв. Петербург в городе)'; манс. — Луи ман рупитацкве минэгыт. 'На Север (букв. Север в землю) работать поедут.'

18) Темпоратив (темп) — аргумент как время: хант. — Емау хатлн мои^ нэ ёхтас. 'В праздничный день гостья приехала'; манс. — Омаквем пус хотал рупитас. 'Мамочка=моя целый день работала.'

19) Мезуратив (мез.) — аргумент как способ: хант. — Сялум няврэм швлак потарна воюмттасы. 'Плакавшего ребенка ласковым разговором усыпили'; манс. — Манюв такви колэт рупитас. 'Невестка=наша на дому (букв, в своем доме=ее) работала.'

20) Каузативг (кауз.) — аргумент как причина: хант. — Муит пата ики кэр-тан хасис. 'Из-за болезни=его старик в деревне остался'; манс. —Апсим тал омам улме ат юве.'Без сестренки=моей мама=моя уснуть не может.'

21. Финатив (фин.) — аргумент как цель: хант. — Тал кеша турн верлат. 'На зиму (букв, зима для) сено заготавливают (букв, делают)'; манс. — Аги минас. 'Девочка по воду пошла.'

II. Именные детерминанты

4. Аргументы-атрибуты

. 22) Посессии (пос.) — одушевленный или неодушевленный аргумент, называющий обладателя (владельца): хант. — Икем хояап нами ихатман. 'Мужа=моего сеть не берегу развешана'; манс. — Окрот ави палыг. 'Ограды ворота настежь'.

23) Композитив (комп.) — неодушевленный аргумент как материал, вещество, состав или содержимое какого-либо предмета, выступающего в роли другого аргумента: хант. — Нянь хыр1}алам хопа поналн. 'С хлебом мешки=дв.=твои в

лодку положи=их=дв.'; манс. — Усыц махмыт ахвтас колт олэгыт. 'Горожане в каменных домах живут, (букв. Городские люди камень в доме живут).'

24) Комплетив (компл.) — аргумент количества: хант. — Там тат ар нохар ус. 'В этом году много шишек (букв, много шишка) было'; манс. — Сяквит куршка аелн. 'Молока кружку выпей=ее.'

5. Аргументы-предикаты

25. Номинатив (ном.) —■ аргумент номинации, классификации: хант. — Сол-мат — эплау лэтот. 'Саламат (каша из ржаной муки с дичью — национальное блюдо) — вкусная еда.'; манс. — Пыгум — вораян хум. 'Сын=мой охотник'.

26) Ономасиатив (оном.) — аргумент как прозвище, кличка одушевленного или неодушевленного объекта: хант. — Лув похел Юрая нэматсалэ. 'Он сына=его Юрой назвал=его'; манс. — Ка^кум сэръёр хотпаг ловиньтахты. 'Брат=мой серьезным человеком слывет'.

27) Транслатив (трансл.) — аргумент превращения, "метаморфозы": хант. — Наста лув имиела йис. 'Настя его женой-ласк.=его стала'; манс. — Йивсуп мань колквег варапахтас. 'Деревянная чурка в маленькую избушечку превратилась.'

Только в ваховском диалекте хантыйского языка

28) Локативг — аргумент локализации: кат буиуан катнэцыут. 'Две девушки (находятся) в избе.' (кат 'дом, изба', — угн — личное окончание 3-го лица дв.ч.).

СПИСОК ТИПОВЫХ РОЛЕЙ В ОБСКО-УГОРСКИХ ЯЗЫКАХ (ГЛУБИННЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ)

Придаточные части сложноподчиненного предложения

I. Глагольные детерминанты

1. Аргументы-субъекты

Агентов: хант. — Хой тэрмалал, йира ат йиратл. 'Кто спешит, в сторону пусть свернет'; манс. — Хоухан тэрпи эрыс, тэрпи ату^кве ворн минас. 'Кому лекарственные растения нужны были,' лекарственные растения собирать в лес пошел.'

2. Аргументы-объекты

Делибератив: хант. — Арсар хурат луплат, хуты ханты мир вэл, хуты энмал мун округев. 'Разнообразные картины говорят, как хантыйский народ живет, как растет наш округ=наш'; манс. — Анумн лавсыт, хумус тыт сусамаквег олантэг. 'Мне сказали, как тут медвежата=дв. поживают-дв.'

3. Адвербиальные аргументы

Локатнвь Муту сив мансув, хута карась нохар юхат энумсат. 'Мы туда пошли, где высокие кедры росли'-, манс. — Няврамыт тувле сунссат, хотыл сэмыл по-съш нох нэглас. 'Дети туда смотрели, откуда черный дым поднимался.'

Темпоратив: хант. — Хян муц хусева ванамл, му^ев сясьты питл. 'Когда к нам приблизится, нам слышно будет'; манс. — Хунъ А.П.Гайдар Армиян минас, тавен туп нилахуйплов тал олыс. 'Когда А.П.Гайдар пошел в Армию, ему исполнилось только четырнадцать лет.'

' Каузативг: хант. — Ампл. халумкем хатл ан лапатыйлалэ, яма лзлн вой ал каншис. 'Собаку=его дня три не кормил=ее, хорошо чтобы искала зверя'; манс. — Ам суйтал таве вовуукве патыелум, тав мунт улрохтануве. 'Я его буззвучно звать стал=его, он чтобы не испугался.'

Мезуратив: хант. — Кати ситы валты лацхас, лувел лэлн рувауа па нямака ал вгс. 'Кошка так жить хотела=она, ей чтобы тепло и мягко пусть было'\ манс. — Пыгрись лэсанэ тоха унттасанэ, хумус асърисеи ханисътавес. 'Мальчик петли=его так поставил=их, как дедушкой=его научен был.'

Финатив: хант. — Лув йэрл тэлыева пунсалэ, курац вой эхтыя лълн нух хуцхты. 'Он силу=его целиком вложил^ее, на лося чтобы взобраться'; манс. —Ам машинан талсум, усн мунт пелпысьнув ёхтуцкве. 'Я сел в машину, в город чтобы быстрее прибыть.'

Прямая речь

I. Глагольные детерминанты

2. Аргументы-объекты

Делибератив: "Хой хошл хурамац вей, сах ёнтты?" — ма эвет инсьмасум. '"Кто умеет красивые кисы, ягушку шить?" — я девушек спросил'; манс. — Няврамыт сягтыглым роцхувласыт: "Ман ворн минэва!" 'Дети, радуясь, воскликнули: "Мы в лес пойдем!'"

Объектив: хант — "Тами па муй?" — инсьмас Надя. ' "А это что?" — спросила Надя'; манс. — Аким манавн лавыс: "Петербург — хораман ос яныг ус капай". 'Дядя=мой нам сказал: "Петербург — красивый и огромный город.'"

Инфинигные конструкции Причастие

I. Глагольные детерминанты

1. Аргументы-субъекты

Агентов: хант. — Суматвош эвалт юхтум мир сырашак мирхота актасьсат. 'Из Березова прибывшие люди быстрее на совещание собрались'; манс. — Ойка-рись люлиу ховт талихт касалас тэлы магыс толых сопасланэ лэ1р. 'Старичок на верхушке высокой ели увидел на зиму грибы запасающую белку.'

2. Аргументы-объекты

Делибератив: хант. — Эвет якхот манум олацн путартсат. 'Девушки о танцах прошедших говорили'; манс. — Ман павлувт пуссын выставка сёпитанэ урыл ва-гыт. 'В нашей деревне=нашей все о подготовке выставки знают.'

3. Адвербиальные аргументы.

Темпоратив: хант — Велпаса манты елпийн ампл хэлум хатл мар ан лапатый-лалэ. 'Перед охотой собаку=его в течение трех дней не кормил=ее'; манс. — Рак-вим сыс няврамыт книга ловиньтасыт. 'Во время дождя дети книгу читали.'

Каузативг: хант. — Пухлэ кашеца вэлум пата ким ант эстылса. 'По причине болезни мальчика на улицу не выпускали'; манс. — Утсамиг олмын магыс йив кол пщ вовсын. 'Будучи глупым, избу ты попросил.'

II. Именные детерминанты

4. Аргументы-атрибуты

Композитна: хант. — И шупем картопка хирмем эвыт кунярыета масум. 'Одну часть из вскопанной картошки сиротам отдала'; манс. — Алпыл алым хулум яныгнув супе матум хотпатн войвесыт. 'Утром добытую рыбу=мою большую часть=ее старики взяли.'

5. Аргументы-предикаты

Транслатив: хант. — Апсем торн пай етшуптаты хоята йис. 'Братишка=мой стог завершающим человеком стал.'; манс. — Юн ховт шврамытн хорамъщ ёнгынутыл хорамтымиг емтыс. 'Дома елка детьми красивыми игрушками украшенной стала.'

Деепричастие

I. Глагольные детерминанты

3. Адвербиальные аргументы

Мезуратив: хант. — Ме^к икилан тал послал алумман юхатсат. 'Великаны= твои, пустыерукавицы=их неся, пришли'; манс. — Нэматар ат хулът элаль ёмыс. 'Ничего не слыша, дальше шагал.'

Финатив: хант. ■— Пухлэ вулы тасел луцатман тывелт-тухелт шашийлас. 'Мальчик=пренебр., оленье стадо=его считая, туда-сюда ходил'; манс. — Асе ёт Павлик уй кинсым ялыс. 'С отцом=его Павлик, зверя ища, ходил.'

Каузативг: хант. — Мир кант эвалт хэриман ханяя патлам атн Петербург вош эвалт сурма питум Пушкин тэсы. 'Народного гнева боясь, тайно, темной ночью из Петербурга погибший Пушкин вывезен'; манс. — Тав юипалэт молямлым такви вармале ёрувластэ. 'За ним спеша, свое дело=его забыл его.'

II. Именные детерминанты

5. Аргументы-предикаты

Транслатив: хант. — Сютны мойпыр пошихцан ситы си нэмхоята, нэмхулта ан тыныйтман хасьса^ын. 'Поэтому медвежата=дв. так и никому, никуда не проданными остались=дв.'; манс. — Картопка ос ацкумн ловиньтымиг патыс. 'Картош-ка тоже матерью считанной стала.'

Инфинитив

I. Глагольные детерминанты

1. Аргументы-субъекты

Дескриптив: хант. — Ветпысэм тута кены вер хун. 'Промысел=мой нести — нелегкое дело'; манс. — Тоха лавуцкве торумн карек. 'Так сказать богу — грех.'

Контрагентов: хант. — Таси^ сёрас ху хоси мита манты (амуй митыйты) вут-сийлсум. 'К богатому купцу в батраки пойти (или наняться) хотел=я'; манс. — Сыттыг олнэ магыс метхумииг минуцкве (аман мгталахтацкве) эрыс. 'Чтобы быть сытым, в батраки идти (или наниматься) нужно было.'

3. Аргументы-объекты

Объектив: хант. — Лыв вохсат ляль нук волыйлты. 'Они просили войну прекратить'; манс. — Омам анум лавыс улив саграцкве. 'Мама^моя мне сказала дров нарубить.'

3. Адвербиальные аргументы

Финатив: хант. = Лэр акатта ванта манс. 'Корни (лекарственные) собирать в лес пошел=он.'; манс. — Ам нацын вовуцкве ёхтасум. 'Я тебя звать пришел.'

Супин

(только в шурышкарском говоре приобского диалекта хантыйского языка)

I. Глагольные детерминанты 3. Адвербиальные аргументы

Финатив: Ма нацыт ту тыл эви китлум. 'Я тебя привести=чтобы девочку отправлю'; Вош элты ики ловыт канштыя ёхтас. 'Из города старик лошадей ис-кать=чтобы прибыл.'

Глагольное имя

I. Глагольные детерминанты 1. Аргументы-субъекты

Агентив: хант. — Йитал кал. 'Видно, что он идет. (букв. Идение=его видно)'; манс. — Потартанэтэ суйты. 'Слышно, что он говорит, (букв. Говорение=его слышно)'.

3. Адвербиальные аргументы

Темпоратив: хант. — Вантмемн — .антом ус. 'Когда смотрел=я, не было.'; манс. —Лаекент сав хотпа олыс. 'Когда ты говорил, было много народу.'

Диссертационное исследование завершает следующая таблица.

Таблица 9

ГЛУБИННАЯ СТРУКТУРА

Глагольные детерминанты Именные детерминанты

субъекты | объекты | обстоятельства атрибуты | предикаты

агентив каузатив1 элементов экспериенсив бснефициатив дескриптив комитатив контрагент™ II агентив (прид., прич. и гл. имя) дескриптив (инфинитив) пациентив объектив перцептив результатив делибератив инсгрументатив мобилитив медиатив Глубинные предл объектив (прям, речь, инфинитив) делибератив (прид., прямая речь и прич.) I. Глубинные падежи локатив 1 темпоратив мезуратив каузативг финатив зжешш (по предварительнь локатив 1 (придат.) темпоратив (прид., прич. и гл. имя) каузативу (прид., прич. и дееприч.) мезуратив (придат., дееприч.) финатив (придат., дееприч., инфинитив и супин) посессив композитив комплетив м наблюденш композитив (причастная констр.) ономаеиатив номинатив транслатив только в вахов-ском диалекте хант. языка — локатив2 ш) транслатив (причастная и дееприч. констр.)

Список ролей мы оставляем открытым. Глубинная структура об-ско-угорских языков — перспективный объект будущих исследований. Описание семантических ролей на уровне всех частей речи позволит дать наиболее полную характеристику глубинной структуры хантыйского и мансийского языков и их глубинно-поверхностного тождества. В перспективе — рассмотрение синтаксиса имен прилагательных и наречий, которые также релевантны для валентных отношений. Механизм заполнения (семантического и синтаксического) свободных позиций прилагательных и наречий такой же, что и у глаголов и существительных. Соотношение семантического и грамматического анализа аргументов является отражением всеобщих связей объективной действительности (природы мира), которое происходит в нашем сознании. Прилагательные выражают свойства предметов, лиц, процессов и иные свойства. Наряду с одноместными прилагательными существуют двухместные и многоместные (производные от глаголов). Имя прилагательное реализуется в предложении как атрибут и как предикат. Неординарны также компаративные и суперлативные конструкции. Наречия, как и часть прилагательных, обозначают свойства действий, процессов и состояний. Они обладают одной свободной позицией. Сюда, вероятно, можно причислить предложения с категорией состояния. Компаративные отношения, выраженные наречиями, также заслуживают внимания исследователей. В целом различие между такими частями речи, как прилагательное и наречие, наблюдается вне логико-семантического уровня.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

Монография

1. Семантический аспект синтаксиса имени существительного в обско-угорских языках. СПб., 1996. 96 с.

Учебник

1. Синтаксис хантыйского языка // Хантыйский язык. Л., 1988. С. 143-203.

Статьи

1. Исследование синтаксиса финно-угорских языков // Вопросы лексики и синтаксиса языков народов Крайнего Севера СССР: Сб. науч. тр. Л., 1988. С. 93-107.

2. Подлежащее, выраженное именем существительным, в обско-угорских языках // Вопросы финно-угорской филологии: сб. науч. тр. Вып. 4. Л., 1984. С. 61-80.

3. Именное сказуемое в обско-угорском предложении // СФУ, №

2. Таллинн, 186. С. 128-137.

4. Предикативная связь в обско-угорском предложении // СФУ, № 1. Таллинн, 1987. С. 45-54.

5. Подлежащее в обско-угорском предложении // СФУ, № 3. Таллинн, 1987. С. 186-191.

6. Составное глагольное сказуемое в обско-угорском предложении // Fermo-ugristica. Вып. 14. Тарту, 1987. С. 63-69.

7. Подлежащее и сказуемое в хантыйском и мансийском языках: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. Тарту, 1988. 18 с.

8. Подлежащее, выраженное местоимением, в обско-угорских языках // Fenno-ugristica. Вып. 15. Тарту, 1989. С. 97-106.

9. Простое глагольное в обско-угорском предложении // СФУ, №

3. Таллинн, 1989. С. 185-191.

10. Главные члены обско-угорского предложения // Вопросы финно-угорской филологии: Сб. научн. тр.. Вып. 5. JL, 1990. С. 44-59.

11. Локатив в обско-угорском предложении // Minor Uralic Languages Structure and Development. Tartu, 1994. S. 113-119.

12. Хантыйско-русские языковые связи // Контактологический энциклопедический словарь-справочник. Вып. 1. М., 1994. С. 209-217.

13. Аргументы-субъекты в обско-угорском предложении // Linquistica Urabica, XXXI, № 4. Tallinn. S. 263-271.

14. Аргументы-объекты в обско-угорском предложении // Minor Uralic Languages. Tartu, 1996. S. 128-144.

15. Имена-предикаты в обско-угорском предложении // Вопросы финно-угорской филолога. Вып. 6. СПб., 1997. С. 78-96.

Тезисы

1. Глагольные сочетания в обско-угорских языках и их русские семантические параллели // Русский язык и языки народов Крайнего Севера. Л., 1991. С. 47-49.

2. К вопросу о разноуровневом изучении категории падежа студентами ФНКС (на материале обско-угорских языков) // Разноуровневое развивающее обучение в современной школе. СПб., 1993. С. 9497.

3. Концепция глубинных падежей в обско-угорских языках // Congressus Octava International Fenno-Ugristarum 10-15.8.1995. Pars II.

Summaria acroasium in sectionibus et symposiis factarum. Juvaskyla. S. 233-234.

4. Атрибутивность в русском и мансийском языках // Лингвистические вопросы североведения. СПб., 1997. С. 33-35. (В соавторстве с Аднакуловбй B.C.)

5. Глубинное предложение в обско-угорских языках // Лингвистические вопросы североведения. СПб., 1997. С. 41-43.

6. Аргументы-атрибуты в обско-угорском предложении // Лингвистические вопросы североведения. СПб., 1997. С. 55-56.

7. Адвербиальные аргументы в обско-угорских языках // Лингвистические вопросы североведения. СПб., 1997. С. 56-57.

8. Морфологические особенности приуральского говора хантыйского языка // Лингвистические вопросы североведения. СПб., 1997. С. 59-60. (В соавторстве с Ядобчевой В.Я.)