автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Системно-динамический анализ лингвистической терминологии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Системно-динамический анализ лингвистической терминологии"

003461300

На правах рукописи

ГАДАБОРШЕВА Мадина Юсуповна

СИСТЕМНО-ДИНАМИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ТЕРМИНОЛОГИИ

(на материале русского, английского и ингушского языков)

10.02.19 - теория языка

Автореферат диссертации на соискание ученой степеш кандидата филологических наук

Ростов-на-Дону - 2009

003461300

Работа выполнена на кафедре английской филологии ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет»

Научный руководитель:

доктор филологических наук, доценг Николаев Сергей Георгиевич

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Локтионова Надежда Михайловна

доктор филологических наук, доцент Ахиджакова Марьет Пшимафовна

Ведущая организация:

Кубанский государственный университет

Защита состоится «26» февраля 2009 г. в 10:00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.206.01 при ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет» по адресу: 344082, г.Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая, 33, ауд. 202

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Педагогического института ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет» по адресу: 344082, г.Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая, 33, ауд. 209

Автореферат разослан «25» января 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

И.О. Григорьева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИССЛЕДОВАНИЯ

Как известно, лингвистическая терминология - это совокупность терминов, обслуживающих все направления данной науки, которые соответствуют предъявляемым требованиям, таким, как: целесообразность, упорядоченность, системность и др. Она вырабатывалась и формировалась в течение длительного времени. В значительной мере она определялась спецификой научной отрасли и сложных взаимосвязей ее компонеотов, ее предметом, объектом, целями.

Последние несколько десятилетий характеризуются активным вниманием ученых разных областей человеческого знания к системности научных знаний и познания вообще. Сущность и ценность системного подхода состоит в том, что он позволяет применить к исследуемому объекту ряд общих принципов, сформулированных порой в совершенно далеких областях, но неизменно верных по отношению к любой системе. Часто такой подход дает представление о сути происходящих процессов, отличное от того, что можно получить в рамках логики традиционного для определенной области подхода. Еще одна сильная сторона применения системных принципов - возможность наиболее точного прогнозирования развития системы. А это - востребованный аспект любого современного исследования. Универсальность его принципов, сформулированных в рамках теории системного анализа и применяемых к самым разным объектам, обладающим свойствами системы, благоприятствует прогностическим возможностям системного подхода.

Речевые средства и сообщения в данном случае не рассматриваются как изолированные знаки или элементы какой-то определенной системы - они исследуются в динамике взаимодействий с целым рядом систем, выстроенных в определенной иерархии в зависимости от уровня их влияния.

Считаем необходимым оговорить тот факт, что, на основе идей Л. фон Берталанффи, под системным подразумевают подход, позволяющий дать адекватное представление о сложнодинамической системе через сопряжение трех плоскостей ее исследования - предметной, функциональной и исторической (обобщено в исследованиях Л.С. Щукиной).

Предметный аспект системного исследования позволяет, во-первых, дать понятие системы в виде совокупности элементов, объединенных связями и функционирующими как нечто целостное, а во-вторых, расшифровать «содержание среды как окружения системы, имеющее с ней двусторонние связи, наполненные сигналами. Изучение состава системы в данном случае не может ограничиться обнаружением содержащихся в ней элементов - такую задачу успешно решал и традициошгьш, чисто аналитический подход. Что же касается подхода системного, то поскольку он исходит из представления об изучаемой системе как о целостности, постольку вычленение элементов и подсистем, образующих эту целостность, должно представлять их как необходимые и достаточные для самого существования данной системы.

Эффективный пуп, решения этой задачи - подход к изучаемой системе как к части некой метасистемы, т.е. извне, из среды, в которую она вписана и в ко-

торой она функционирует. Только так можно пошггь закономерности возникновения, существования и назначения системы - главную роль, которую она играет во включающей ее метасистеме. Получение той информации о системе, которую дает ее элементно-структурный анализ, позволяет перейти к изучению ее реальной жизнедеятельности - ее функционирования. Но при этом уже нельзя рассматривать систему абстрагирование от ее среды. Эту закономерность специально подчеркивает П. В. Чесноков. Функциональный аспект системного анализа позволяет исследовать механизмы внутренней деятельности системы (взаимодействие ее элементов) и внешней деятельности системы (ее взаимодействия со средой).

Внутреннее функционирование системы исследуется в его обусловленности, с одной стороны, ее элементным составом и структурой, а с другой - ее внешней функцией, которая определяет характер взаимодействия всех элементов системы.

Что же касается внешнего функционирования системы, то оно, в свою очередь, имеет двусторонний характер. Его можно описать как обмен энергией, выражающийся в том, что среда воздействует на находящуюся в ней систему. Система же избирательно воспринимает и перерабатывает эти воздействия в соответствии со своей внутренней природой, а при этом сама активно воздействует на среду, сознательно или бессознательно, преднамеренно или непреднамеренно.

Актуальность исследуемых вопросов видится в их органической связи с насущными лингвистическими проблемами. Современное развитие теории знака приводит к обогащению проблемной сферы науки о языке, включая терми-новедение. Отмеченная актуализация связана с тремя тенденциями науки о языке. Это, во-первых, обновлешге измерений системности. Оно наблюдается даже при традиционных принципах анализа терминов - например, при структурно-семантическом описании; актуализация системного подхода к термину усиливается при внимании к продуктивным и малоисследованным процессам - таким, как конверсия, метаболизм, развитие антропоцентризма, имплицирование терминообразующих сем. Во-вторых, системный подход к термину актуализируется благодаря разработке аспектности как особой характеристики объекта. Причем именно материал терминов позволяет обосновывать аспекты, существенные для различных единиц и феноменов языковой системы и ее реализации - например, при семантической характеристике терминов межличностной коммуникации в аспекте «процесс коммуникации».

Третья же тенденция лингвистики, актуализирующая системный подход к терминам, - это его уточнение в корреляциях с динамикой. Двуединство системности и динамики, всё активнее используемое для анализа лингвистических объектов, обладает объяснительной силой и для терминологии. Оно углубляет представление о таком актуальном свойстве терминов, как их связь с когнитивными оппозициями, и с проявлением абстрактных сущностей в так наз. «бытовой лингвистике» (см. работы А.Б. Бушева, В.Б. Кашкина, A.A. Немыки).

Данная актуализация, вполне определенная уже в монолингвалыюм плане, усиливается межъязыковыми корреляциями - в малоисследованных условиях,

когда билингвизм стал одним из наиболее естественных явлений современной межнациональной коммуникации (С.Г. Николаев, JI.C. Абросимова). Такой подход углубляет систематику терминов - как в новейших исследованиях аббревиации в образовании русских и английских терминов.

Как подчеркивает A.M. Эмирова, лингвистическая терминология - обязательный концептуально-языковой инструмент, способствующий адекватному описанию всех уровней языковой системы и оптимизации процессов изучения и преподавания языка. Она демонстрирует эволюцию структуризации уровней языка. О том, что терминология уходит своими истоками в глубь веков, формировалась длительное время и в ней отражены особенности русского литературного языка разных эпох, сложившиеся под влиянием внутренних и внешних факторов, свидетельствует пестрота терминологической картины. Различные сведения о лингвистической терминологии мы находим в трудах Т.В. Баймут (1958), В.В. Виноградова (1967), Н.Б. Гвишиани (1983), Н.Б. Мечковской (1986), С.И. Щербины (2004), A.B. Лемова (2000), М.В. Косовой (2003), Л.П. Поповой (2004), И.А. Ребрушкиной (2005), A.B. Иванова (2005) и др.

Однако отсутствие работ, обобщающих систему и динамику лингвистической терминологии, особенностей ее формирования, становления и развития, препятствует характеристике ее в целом. В связи с этим в настоящей работе предпринята попытка восполнить данный пробел: лингвистическая система подвергнута анализу как концептуальная система, в которой сформировались различные направления, сыгравшие важную роль не только в становлении базовой языковедческой терминологии, но и научной идеологии в данной отрасли знания. Как справедливо отмечает О.Л. Арискина, «особая роль при установлении этапов развития любой науки отводится анализу формирования ее терминологического аппарата, так как эволюция науки и ее терминологического оснащения - явления взаимообусловленные: первое невозможно без второго, как и второе - без первого» (Арискина 2004: 8).

Важным нам представляется анализ современной лингвистической терминологической системы с точки зрения отражения развития данного пласта лексики в разные эпохи, происходившего под влиянием как внутренних, так и внешних факторов; а также изучение, систематизация метаязыка лингвистики, что дает возможность анализировать феномены и процессы, определяемые в различных подсистемах языка. Необходимость такого рода исследования возникла в связи с расширением терминологического поля за счет новых направлений в лингвистике в последние десятилетия, а «работ, посвященных метаязыку, как минимум на порядок меньше, чем трудов по терминологии естественных наук» (Куликова, Салмина 2002: 7). Все вышеизложенное усиливает научную актуальность заявленной темы.

Объектом нашего исследования является современная лингвистическая терминология. Репрезентирующие языки - русский, ингушский и английский.

Предмет исследования - соотношение системы и динамики терминокор-пусов.

Цель диссертационного исследования - описание основных тенденций формирования и развития русской лингвистической терминологии в контексте языковедческих традиции.

Для реализации поставленной цели нами решаются следующие задачи:

1. Выявление общесистемных характеристик лингвистической терминологии литературного языка.

2. Установление основных тенденций развития лингвистической терминологии на разных этапах развития отечественной науки.

3. Аиализ аслектности и единообразия как системных свойств терминов.

4. Выявление общих характеристик динамики в сфере лингвистической терминологии.

5. Анализ динамики терминосистемы, связанной с операциональным и объектно-предметным аспектами.

6. Характеристика изменений в концептуализации терминов «языковая личность», «метод», отражающей динамику развития лингвистической терминосистемы.

На защиту выносятся следующие основные положения.

1. Основная общесистемная характеристика современной лингвистической терминологии - сложное единство в терминировании общеконцептуальных и частноконцептуальных положений. Соответственно, современная лингвистическая терминология представляет собой как целостный метаязык общей концепции о языке, так и совокупность подсистем, «подъязыков» отдельных направлений, школ, теорий, разрабатывающих глобальные лингвистические проблемы и частнолингвистические вопросы. Указанная характеристика представлена во всех трех исследованных терминосистемах, причем проявляется в семантической структуре наиболее показательных-единиц.

2. В развитии лингвистической терминологии на разных этапах коррелируют три основных тенденции. На раннем этапе (до XVIII в.), при отражении отдельных описательных опытов, создании первых грамматик, ведущей тенденцией является рост номинирования двух форм знания: языковых фактов и частных категорий. В период ХУШ-ХГХ вв. ведущей тенденцией становится расширение и упорядочение системных семантических отношений между терминами, прежде всего гипо-гипероиимических. В так называемый современный период на первый план выходит тенденция нарастания многомерности термина и терминосистемы, установка представлять разные векторы и уровни обобщения. Однако в каждый период определяются проявления не только ведущей, ной иных тенденций.

3. Для аспектности и единообразия как системных свойств терминов существенны следующие условия в их взаимных связях: исследование теоретических основ и прикладных возможностей языка, разнонаправленный анализ языковых фактов, явлений, междисциплинарный подход к шаг, влияние различных национальных научных традиций, формирование новых научных школ и направлений, концептуальное обновление содержания языкознания.

4. Основной общей характеристикой динамики терминокорпуса является взаимосвязь между особенностями развития науки и спецификой языковой системы. В силу этого исследуемая динамика мотивируется комплексом условий.

Эта общая характеристика динамики проявляется в двух существенных свойствах: во-первых, в многообразии соотношений между термшюсистемами лингвистики в русском, ингушском, английском языках как репрезентантами общих терминологических закономерностей; во-вторых, в наличии монолин-гвальных, билингвальных и полилингвальных (трилингвальных) терминов.

5. Операциональный и объектно-предметный аспекты в сфере лингвистических номинаций также отражают терминологическую динамику.

Для терминирования одних и тех же участков языковой системы в разных языках существенно сочетание статики и динамики. Динамика определенных областей терминосистемы языка характеризуется различными соотношениями: она может соответствовать или динамике, или статике терминирования данного участка в другом, третьем языке. В этом также проявляется комплексные условия, определяющие развитие термшюсистем, — в т.ч. важную роль играет взаимосвязь между национальными научными традициями и системными особенностями данного языка.

6. Для динамики развития лингвистической терминологии показательны изменения в концептуализации таких терминов, как «языковая личность» и «метод». Основное изменение в концептуализации достаточно раннего термина «метод» -нарастание многомерности, а именно ориентация на разные уровни обобщения (метод как принцип познания, метод как частный прием). Этот признак динамики проявляется у термина «метод» во всех трех языках, что связано как с взаимодействием между ними, так и с со сходными познавательными традициями.

Аналогичные изменения наблюдаются в концептуализации относительно позднего термина «языковая личность», однако он характерен только для русской терминосистемы (Причем отсутствие этого наименования в английском, ингушском при наличии в русском объяснимо различными познавательными традициями: акцентированным антропоцентризмом в русской терминосистеме, равно как в иных славянских, а также романских, - в отличие от германских, адыгских).

Методологическая основа исследования соответствует традициям работ известных ученых, посвященные теоретическим и практическим проблемам терминоведения (А.А.Реформатский, Б.Н.Головин, A.C. Герд, E.H. Толикина, А А. Брашна, В.М. Лейчик и другие ученые).

Общенаучной методологической основой исследования послужил системный подход. Системный подход из конкретной методологической процедуры превратился в особый способ мышления, проявляющийся в наши дни и в научном познании, и в техническом творчестве, и в проектной деятельности, и в медицинской, и в управленческой, все глубже проникающий в общественное сознание. Обретение системным мышлением парадигмалыюго масштаба объясняется тем, что во второй половине XX века во всех областях культуры и науки приходится иметь дело с целостными, сложными и сверхсложными системами, которые оказываются доступными познанию, преобразованию, управлению, проектированию именно в своей целостности и поэтому не допускают

привычного аналитического расчленения и оперирования каждой частно порознь, ибо система есть нечто большее, чем сумма составляющих ее частей.

Традиционные способы изучения подобных объектов и управления ими были неэффективны, поэтому возникла необходимость в разработке новых методов, отвечающих природе системных объектов, способам их существования, функционирования и развили. Методологическая концепция, решавшая эту задачу, родилась из потребности изучения живых систем в их целостном бытии. По мнению филолога JI.C. Щукиной, системный подход определяют как ту методологическую основу, которая способна дать наиболее полное представление о речевых процессах через исследование особенностей систем, в рамках которых они протекают.

Частнонаучиую методологическую основу работы составляют положения двух исследовательских областей. Первая - соотнесение статического и динамического аспектов систем. Динамика связана с осмыслением особенностей языка как системы в развитии, а также вовлечение языка в культурную парадигму, так как язык в значительной степени отражает исторический процесс развития общества, а значит, и духовной культуры. И с ним оказалось органично связано информирование «о <...> динамике, т.е. осведомление о событиях и процессах, о причинах и целях этой динамики» (Л.Р. Дускаева). Эта сторона отмечается на материале разных объектов, для которых значимы «поиск изменяющейся точки зрения на изменяющийся мир» (В.Б. Шкловский). В этом плане понятен современный объяснительный контекст положений Пражского лингвистического кружка об «антиномии между смысловой статикой и динамикой» (О.В. Кондрашова), а также соотношение статической и динамической языковых картин мира (прежде всего у П.В. Чеснокова, Е.В. Бородиной). Вторая сфера частнонаучной методологии - те положения о специфической системности терминологической номинации, которые обоснованы в трудах таких ученых, как Р.Ю. Кобрин, A.B. Суперанская, Н.В. Васильева, Г.О. Винокур, T.JI. Канделаки, Н.В. Подольская, С.Д. Шелов, Д.С. Лотте, Л.А. Капанадзе, В.П. Даниленко, C.B. Гринев, В. А. Татаринов. Методологической основой предопределен основной категориальный аппарат исследования и его структура: для исследуемой системы принципиально соотнесение общего и особенного (специфичного). А в этой связи - аспектность и единообразие как системные свойства объекта.

Методы исследования, вытекающие из методологии поставленных задач и специфики объекта, носят комплексный характер. Опираясь на систематику методов, обоснованную Т.В. Жеребило, в качестве основных используем инструментарий описательного метода, а именно такие приемы внутренней инетре-претаци, как прием классификации т систематики, оппозиционный прием, прием семантического поля. Привлекаются также элементы сравнительно-исторического и сопоставительного методов.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые проведено комплексное исследование лингвистической терминологии в единстве статики и динамики.

Источниками материала для исследования послужили 4000 лингвистических терминологических единиц, извлеченных из научной и учебной литературы по русистике, общему языкознанию, из лексикографических источников. Использованы «Словарь лингвистических терминов» О. С. Ахмановой (1966), «Словарь лингвистических терминов» Ж. Марузо (1960), «Словарь-справочник лингвистических терминов» Д.Э. Розешгаля и М.А. Теленковой (1976), «Лингвистический энциклопедический словарь» (1990), «Экспериментальный системный толковый словарь стилистических терминов» С.Е. Никитиной, Н.В. Васильевой (1996), «Словарь русской лингвистической терминологию) под общим рук. проф. А.Н. Абрегова (2004), «Словарь лингвистических терминов» Т.В. Жеребило (2005), «Общее терминоведение: Энциклопедический словарь» В. А. Татаринова (2006) и др.

Вхождение в научный оборот значительного количества лингвистических терминов объясняется целесообразностью и желанием проследить и продемонстрировать динамику развития терминосистемы. Семантические отношения, в целях полноты и верификации результатов, последовательно соотносятся с идеографическими, т.е. учитывается ономасиологический аспект, взаимодопол-нимость семасиологии и ономасиологии. Это тем более необходимо, что привлекается материал трех языков. Весь материал проанализирован с опорой на идеографическую систематику русской лексики по наиболее полному современному источнику (ТСРЯ, 401-415), с которым соотнесены словари английского и ингушского языков.

Теоретическая значимость исследования состоит в многомерной характеристике таких понятий, как терминологическая номинации, межъязыковое соответствие, динамика терминосистемы. Установлены тенденции развития терминосистемы лингвистики на примере показательных терминов «языковая личность» и «метод», концентрирующих в себе различные стороны исследуемого объекта.

Практическая ценность диссертации. Результаты исследования могут быть использованы при изучении студентами-филологами базовых курсов введения в языкознание, общего языкознания, а также соответствующих специальных курсов, в дальнейших исследованиях вопросов терминоведения.

Апробация работы. Основные положения диссертации доложены на конференциях: Международная научная конференция «Язык как система и деятельность (Южно-российские научные чтения - 2007)». Г. Ростов-на-Дону, октябрь 2007 г.; Всероссийская научная конференция, посвященная Году русского языка: «Русский язык как язык межнационального общения в образовательном, научном и культурном пространстве полиэтнической России». Г. Ма-гас, 21.12.2007; Научная конференция: «Актуальные проблемы лингвистки и литературоведения». Ингушский государственный университет , г. Магас, 12.04.2008.

Структура работы определяется целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ Во введении представлены квалификационные характеристики исследования, причем особое внимание уделено обоснованию актуальности и теоретической значимости разрабатываемых проблем.

В первой главе «Системность лингвистического термина: общее и особенное» характеризуются современное понимание системности и связанные с ним характеристики термина. Показателен подход, развиваемый в последние годы проф. Ю.И. Леденевым. В его обобщениях целесообразно выделить два этапа. Первый - принципиальное обоснование многоаспектности системы. «В последние полвека проблема системности находилась в поле зрения многих ведущих языковедов <...> Язык представляет собой сложное, полифункциональное творение коллективного человеческого гения с... > различные стороны языка не существуют отдельно друг от друга, с... > они находятся в теснейших и многомерных взаимосвязях и образуют применительно к каждому языку сложнейшую многоярусную и многоаспектную систему» (Леденев 2007: 264). Тем более многомерны, по нашему мнению, связи, в которых участвуют системы двух, трех языков.

Предметом анализа являются ряды следующего типа (приводимые по системе источников). Ингушский материал представлен, согласно требованиям идентичности источнику, одной из двух алфавитных форм: либо используемой в последние десятилетия кириллицей, либо исходной азбучной формой - латиницей. Последнее соответствует как традиции, так и специфической соотнесенности исследуемого английского и ингушского материалов. При воспроизведении отдельных звуков в данном тексте есть условности: например, ингушский редуцированный нижнего подъема по техническим причинам передается знаком @. Причем лексемы и ЛСВ, как единицы плана выражения, преимущественно выделяются полужирным шрифтом, а толкования, как план содержания, - курсивом. (См.: русск. настоящее время; англ. present, present indefinite, present continious, present perfect; ингушек. d@r jolys joI@ x@)

Материал показателен в двух общих аспектах: состава и семантики. В плане состава значительная часть рассматриваемых терминов представляют собой словосочеташм. Объяснить их продуктивность можно двумя основными факторами. Во-первых, сочетание дает возможность наиболее детально представить то или иное понятие. Во-вторых, с его помощью отражаются различные видовые характеристики этих понятий. Подобная тенденция прослеживается в различных сферах. Так, Т. А. Булановская отмечает, что многословные термины в большинстве европейских языков составляют 60-80% от общего количества терминов. М.Н. Бондарчук также характеризует терминосочетания как один из наиболее распространенных способов выражения понятий в научном стиле (См. Т.А. Булановская, М.Н. Бондарчук). Таким образом, адекватная репрезентация большинства понятий, отражающих специфику социальной работы, чаще всего возможна именно посредством сочетания нескольких слов. При этом более распространенной группой являются словосочетания, состоящие из двух компонентов. Затем по частоте употребления следуют трехкомпонентные термины. Реже встречаются термины, состоящие из четырех и более слов.

В плане семантики значительна доля полиссмичных терминов. Как отмечал исследовавший эту проблему на другом материале С.С. Вильчинский, и однозначность, и специализированность, и эмоциональная нейтральность терминов в значительной степеш1 относительны. Однозначным и нейтральным термин может мыслиться, скорее, в теории; в реальном функционировании термин то обнаруживает старые (этимологические), то развивает новые (социальные, эмоциональные) оттенки. <...> таким образом <...> моносемантичность термита, его интеллектуальная чистота, безэмоциональность - это желаемые черты термина. Это не отменяет постулата о том, что «термины образуются для того, чтобы освободить речь человека от <...> неоднозначного понимания явлений действительности. Профессиональное общение предполагает ясность, конкретность и краткость. Отсюда попытки найти однозначные номинации, требующие точности в употреблении» (См. исследования A.B. Большак, З.И. Евлоевой, В.В. Зеленской, Н.В.Курбатовой).

На все рассматриваемые термины можно распространить положение профессора В.В. Дубичшюкого об интерлексах, исходно они являются «интернациональными лексико-семантическими вариантами лексем»; однако соотнесенность термина-лексемы и терминосочетания позволяет, с соответствующей оговоркой, усматривать сущностное межъязыковое (интернациональное) сходство и у многокомпонентных терминов.

Как следует из характеристик терминологической номинации, соотнесенность лингвистических терминов в трех языках может рассматриваться по системе признаков. Существенны для анализируемого объекта формальные и содержательные признаки. Они различаются отчасти условно.

Во-первых, подчеркнем, что в терминосоставе вообще и среди интерлекс в частности различаются термины двух видов: отражающие специфику терминирующего языка и используемые только для описания других языков. Так, термин дифтонг в русском языке относится ко второму виду, он обладает мета-функцией, номинируя феномены других языков, включая общеславянский, английский, ингушский, но не современного русского. (Этот вид ингерлексы отчасти близок идиолексе, чем подтверждается сложная системность рассматриваемого материала).

Во-вторых, напомним, что материалу сообразно оправданно широкое понимание терминокорпуса, согласно которому в него включаются, по В.М. Лейчику, соответствующие глаголы, а не только имена; кроме этого, по М.Н. Володиной, лексемы, у которых налицо тесная связь между терминологическим и общеупотребительным лексико-семантическими вариантами, - т.е. единицы типа говорить. В единой системе с собственно-терминологией рассматривается так наз. номенклатура, например, научно фиксированные названия фонем, звуков, букв. Эта трактовка позволяет обеспечить и адекватный круг лексикографических источников. Причем на дашюм этапе отвлекаемся от весьма специфичной подачи элементов одного широкозначного ЛСВ, а также разных ЛСВ: значение-оттенок, значение-употребление и т.д. - в некоторых ингушских источниках.

Остановимся на характерном признаке - количестве языков, в которых функционирует формально соотносительный ряд/отдельная, несоотносительная единица. Этот признак условно называем квант ил ишвальностыо термина, согласно чему различаются моно- и полилингвальные термиты, а среди последних - билингвальные, трилингвальные и т.д. Например: русский термин деепричастие особая форма глагола, совмещающая признаки глагола и наречия; ингушский solx @1@р двойная буква или английский empty word (буквально пустое слово) десемантизированный элемент не используются более ни в одном из сопоставляемых языков. Их можно именовать монолингвальными; они так или иначе являют неповторимость терминокорпуса и отражаемых им черт русской, ингушской, английской лексических подсистем.

Наоборот, как термин-интерлекса (по В.В. Дубичинскому) определяется ряд соотносительных единиц: ср. русский термин дифтонг сочетание двух гласных звуков, произносимых слитно.., как один звук (БТС 2004: 262), английский diphthong union of two vowel sounds or... vowel letters (H 1980: 242, перевод здесь и далее наш. М.Г.): единство двух гласных звуков ши букв; ингушский diftong дифтонг (См. З.К.Мальсагов). (Ср. толкования в терминологических словарях: двойной гласный, двугласный: А; РТ; CPJIT).

Приведенный термин можно считать трилингвальным. В таких единицах проявляется общая теоретико-лингвистическая сущность соответствующих содержаний и форм, характеризующая все три терминокорпуса (а не только возможная специфика разных языков).

Обратимся к общей характеристике материала по этому признаку. Поли-терминокорпус в данном плане неоднороден, причем ограничения и избирательность выявляют системную организацию трех терминокорпусов: как ее общие черты, так и специфические.

С отмеченным «количественным» признаком связаны также состав и специфика системных семантических отношений, охватывающих термин. Из них следует отметить общие и специфические. Наиболее значимая общность между тремя терминокорпусами заключается в наличии полисемии. А существенную специфику обнаруживает единство полисемии с гипо-гиперонимическим отношением.

Так, большинство рассматриваемых терминов участвуют в отношениях многозначности. Причем определяются два ее вида: внутритерминологический и так наз. внешний (когда терминологический ЛСВ в смысловой структуре по-лисеманта взаимодействует с нетерминологическим, общеупотребительным). Проиллюстрируем оба вида ингушским материалом.

1. В следующих случаях номинация обладает двумя терминологическими значениями: jist слог; звук @1@р ¡.буква (вообще) 2.название буквы @ (См. З.К. Мальсагов).

2. В нижеследующих случаях терминологические значения совмещаются в смысловой структуре полисемантов с нетерминологическим. Причем смысловая специфика их связи подчеркивает семантические закономерности, значимые для теории языка. Например: оа!@ш сказание, приказ, глагол (Там же).

Два основных, проиллюстрированных выше случая, противопоставленных друг другу, связаны в единой системе, что подтверждается третьим, комбинированным случаем - их совмещением, когда, например, в рамках лексемы два JICB относятся к терминам, а третий - нетерминологический: oaz звук, нота, гласный звук (См. З.К. Мальсагов).

Случаи полисемии регулярны также в русском и английском терминокор-пусах.

При соотнесении трех терминокорпусов показательны две корреляции. Вначале покажем их на соотношении русского и ингушского.

Первая корреляция - в разных языках термин-полисемант обладает сходным набором ЛСВ. См.: русск. азбука 1. Русский алфавит, созданный на основе древнеславянского письма...// О системе условных знаков... 2. Книга или таблица.., служащие для первого знакомства с буквами или начального обучения грамоте (БТС 2004: 30; см. также А, СЛТ и др.) ингушек. ab@t Азбука, алфавит //букварь (Там же).

Такая корреляция относится к взаимно-однозначным соответствиям.

Вторая корреляция - взаимно-неоднозначная: полисемии в одном языке соответствует две лексемы в другом. Ср.: в русском точка совмещается терминологическое (пунктуационное) значение и нетерминологическое 2. Знак препинания, разделяющий предложения; знак, употребляемый при сокращенном написании слов... 8. Предел чего-л. (БТС 2004: 1335-1336):

В ингушском же лингвистическое значение выражено лексемой-термином th@d@m, имеющей также значение капля, а нетерминологаческое коррелирующее с русским предел, конец- совсем иной лексемой, dux. В ингушском семантическая связь между этими значениями не имеет формального системного закрепления, они не являются ЛСВ одного слова.

Первый вид корреляции чаще наблюдается при внутритермшюлогической полисемии, чем при «внешней».

Анализ рядов с формально закрепленным соотношением, а также предшествующих смысловых сходств создает условия для характеристики семантических корреляций. Отметим одну из них, сближающую английский и ингушский языки. Это лексемы, у которых совмещаются субстантивный и инфинитивный ЛСВ: ингушек. al@r слово / сказать, молвить; 1ег речь / говорить', англ. соответственно talk l.n. разговор... 2.v. разговаривать.

Эта распространенная в двух терминокорпусах корреляция тем значимее, что не является абсолютной, а системно совместима со своей противоположностью. Ср. обратное явление - разное лексемное закрепление субстантивного и инфинитивного значений как в ингушском, так и в английском. Оно встречается реже предыдущего. Эта особенность передается в английском и в ингушском формально различными способами, и тем существеннее их близость с общелингвистической точки зрения. Ср.: ингушек, sarf спряжение; sarf de спрягать', m@h@n значение, толкование, смысл; m@h@n de истолковать, объяснить', англ. meaning значение, смысл; to mean значить.

Рассмотрев определенную общность между терминокорпусами, связанную с полисемией, отмстим теперь специфику, проявляющуюся в единстве полисе-

мии и пшо-гиперонимии. Так, для ингушского показательны следующие отношения, при которых лексемы, именующие виды языковых категорий, обладают еще и нелингвистическим значением. Таким образом, семантически пересекаются, цементируя общую полисистему языка, согипонимы-термины и общеупотребительные значения. Например, следующие лексемы обозначают соответственно наклонение, склонение, спряжение, падеж и в то же время часть их имеет нетерминологические значения, см.: l@st@r наклонение; направление / направить; махать', sott@m склонение', .sarf спряжение, qet@r падение; падеж (См. З.К. Мальсагов).

Эта особенность позволяет ставить вопрос и о специфике терминологического семантического поля, как комплексного системного отношения.

Специфика не исчерпывается таким сложным видом, как единство двух различных системных семантических отношений. В том же ингушском налицо и более простой вид отличия, проявляющийся в ассоциативно-деривационном отношении. Ср. терминологические дериваты: ghazqi mott русский (язык), orsi mett@ 1@ по-русски (говорить).

У ингушских поминаний - собственно ассоциативные отношения, тогда как в русском, в английском эти же значения выражены дериватами одной основы, формально родственными словами. Первый ингушский дериват-терминосочетание соотносится с лексемой ghazqe, означающей казак, русский человек. Второй же дериват соотносится с лексемой orse, означающей медведь.

Системные отношения, в которые вступают эти единицы, совпадают, естественно, не полностью.

Итак, для терминов лингвистики характерно единство двух свойств: развитость системных семантических отношений и заметная динамика состава. Первое свойство во многом объяснимо спецификой терминируемой сферы, наполненной теми же отношениями и тонкими отличиями, требующими терминологического закрепления. Вторая черта связана с направленностью на динамику познания, на смену и сосуществование научных парадигм.

Освещение проблем, связанных с функционированием лингвистической терминологии, перспектив ее развития, создает условия для специального анализа динамики терминосистемы.

Во второй главе «Динамика лингвистического термина: общее и особенное» анализируются общие характеристики указанной динамики, а также особенности, связанные с операциональным и объектно-предметным аспектами термина.

Для анализа динамики необходимо учитывать уже ранние этапы формирования терминокорпуса в исследуемых языках. Тем более что определенные тенденции издавна вызывают полемику например, на материале русских лингвистических терминов. Например, отечественный филолог А. Вейсман в XIX веке упрекал своих коллег в том, что чужая терминология была применяема совершенно рабски к новейшим языкам, подразумевая под новейшими и русский язык, особенно потому, что растяжимость русских терминов заставляет составителей грамматик постоянно путаться и производить одно и то же речение то под тот, то под другой термин, к полному недоумению учащегося. Обсуждение

ранних этапов развития русской лингвистической терминологии имеет общетеоретическое значение. Это проявляется в определенных аспектах межъязыковых сопоставлений. Так, термшгосистема лингвистики в ингушском языке переживает также ранний этап развития. Причем в иных условиях: в активном непосредственном взаимодействии с русской терминологией и опосредованном -с некоторыми иными, прежде всего с английской терминосистемой лингвистики. В этих условиях вполне определенно выявляется и собственно-ингушская терминологическая специфика.

Отправным моментом для анализа может быть терминокорпус любого из трех репрезентирующих языков. Целесообразно и привлечение ингушского материала в качестве исходного объектного пространства - как наименее исследованного, но, судя по данным определенных словарей, лексикографически ори-пшально разработанного. При необходимости ингушский материал соотносится с русским и с английским. Опорным служит наиболее актуальный и полный источник общего характера, в котором соответствующие номинации составляют глубоко специфичный пласт: Куркиев A.C. Ингушско-русский словарь. Ма-гас: Сердало, 2005. 544 с. (далее при иллюстрациях сокращенно указывается обозначение К).

В данном подразделе отметим, во-первых, такую общую характеристику динамики лингвистической терминосистемы, как область номинирования и ее словарное представление. И, во-вторых - соотношение этой области с другими, актуальное для термина.

Отмеченную специфику условно именуем идеографо-ономасиоло-гической. (На этой основе в дальнейшем характеризуются собствешю семасиологические особенности данного материала). Подчеркнем, что в материале прослеживается ономасиологическое разнообразие: номинации языков, подсистем, единиц, специалистов соответствующей области и нек.др.

Область номинирования определяется четырьмя соотносительными способами, выделяемыми по разным взаимодополняющим основаниями и по соображениям операционального удобства перечисляемым в одном ряду: /а/ специальной пометой о принадлежности к определенной научной сфере -«лингв.», /б/ специальной пометой «грамм.», /в/толкованием при отсутствии специальных помет и /г/ специальной пометой о принадлежности к пассивному запасу лексики - «уст.» (устарелое). Коснемся каждой группы соответствующих единиц.

Первая и последняя группы показательны преимуществезшо для динамического равновесия системы, а не для самоценной их характеристики. Они представлены единичными случаями. Лишь одно слово помечено как лингвистический термин, и лишь две языковедческих номинации- как устарелые, см. соответственно: «Дешхьалхе - приставка, префикс (лингв.)...; Къарло - отрицание (уст.)...; Раф1а- кавычки (уст.)» (К)

Второй способ репрезентации, с пометой «грамм.», представлен 52 наименованиями, например: «Белгалдош - имя прилагательное (грамм.)» (К).

Третий способ репрезентации, при котором отнесенность к ономасиологической (идеографической, тематической) области лингвистической терминоло-

гии следует только из дефиниции, прослеживается более чем в 170 словах, например: «Аитоним - антоним» (К).

Отметим специфику репрезентации, соотнесенность с другими языками.

Все репрезентации представляются неслучайными. В них сочетается общая тенденция и единичная избирательность. И все они так или иначе характеризуют специфическую динамику.

Использование пометы лингв, именно при номинации приставки, префикса может объясняться двумя взаимосвязанными условиями: функционированием этого аффикса и в грамматике и в словообразовании; конкуренцией ингушского термина с иноязычными.

Выбор одной конкретизирующей пометы, грамм., объясняется сочетанием двух свойств: большей разработанностью этой терминологической подсистемы и большей её актуальностью для широкого адресата словаря.

Две номинации с пометой об устарелости также характеризуют собственно-ингушские единицы, динамично конкурирующие с иноязычными в процессе развития языка.

Все же остальные номинации, лишенные помет, объединяются отрицательной выраженностью вышеназванных черт: они не характеризуют грамматику, не показывают то взаимодействие процессов, которое свойственно вышеприведенным номинациям префикса, кавьиек и т.п. При этом дефшпщионная, функциональная принадлежность большинства характеризуемых наименований к области лингвистики относительно прозрачна и может выявляться без пометы.

Единичная избирательность также иллюстрирует систему в ее динамическом модусе. Так, номинации всех частей речи, кроме междометия, сопровождаются пометой грамм. А междометие лишено этой пометы, и его лингвистическая принадлежность репрезентируется только толкованием: «Айдардош -междометие» (К).

Это может объясняться особо широкой, но при этом специфической востребованностью номинируемой единицы в условиях функционирования данного языка - ограничительная помета в отношении именно таких единиц казалась бы слишком узкой.

Соотнесенность репрезентации ингушского материала с материалом других языков отчасти подтверждает специфическую динамику лингвистического термина. Так, специфика приставки-префикса отражается в аналогичном по назначению словаре русского языка (БТС 2004, 968, 990) различием поет: помета лингв, при соответствующем значении слова приставка и помета грамм, при слове префикс.

Для общей характеристики динамики терминов лингвистики показательна связь этой области с другими, иллюстрирующая также общую динамику лексикона. В ингушском материале она возможна в рамках трех видов отношений. Это широкозначность в границах одного ЛСВ, полисемии, омонимия. Первые два отношения в словаре разграничиваются преимущественно наполнением толкований. Третье же, омонимия, показывается особым членением и традиционной цифровой индексацией. Например: «Бахьан - причина,

повод, мотив, предлог, основание... ; Дух 1 - суть, истина, источник; Дух 2 -основа, корень, подол... ; Ma 1 ан - значение, смысл, суть» (К)

Для репрезентации этого материала показательна поддержка лингвистической номинаций разных сфер иными единицами, находящимися в деривационных отношениях с данными. Причем мотивирующие номинации обычно системно связаны с обеими сферами: лингвистической и нелингвистичсской. А мотивированные - преимущественно с одной, с лингвистической /б/. Ср.:

/а/ «Jle - говорить, разговаривать, бранить; Лер 1 - говор (звуки разговора, речи); Лер 2 - ругань, брань»; /б/ «Абат - букварь, азбука; Абата - азбучный» (К); /б/ «Абат - букварь, азбука; Абата - азбучный» (К)

Аналогичными отношениями охватывается ряд лингвистических терминов в русском, английском языках, что подтверждает теоретико-лингвистическую значимость отмеченного явления.

Объектно-предметные особенности динамики термина также целесообразно представить, исходя из малоисследованного ингушского материала. Он позволяет выделить шесть основных показательных особенностей, проявляющихся в видах соответствия.

Первая особенность - это закрепление или незакрепление референтных областей. Здесь необходима оговорка. Объект и предмет лингвистического терминирования связаны с отмеченной ранее, в подразделе 2.1, ономасиологической (идеографической, тема-пиеской) спецификой материала. Но соответствующая специфика переходит и п сферу семасиологии. Так, в охарактеризованном выше словаре ингушского общего характера К приводится наименование одного из видов согласных звуков по способу образования преграды: «Бордий - губной» (К). Ономасиологический план данной единицы исчерпывается указанием на определенную подобласть номинируемого пространства - но специфика терминирования этим не ограничивается. Выделение указанного термина, без лексикографирова-ния других номинаций согласных по способу образования, определяется его семантически доминантным положением, многообразными и значимыми системными связями с именованиями органов речи. При этом системность заключается и в избирательности: релевантны деривационными, ассоциативно-деривационными отношениями - при том, что гипо-гиперонимичсские и согипотшические отношения не реализуют в данном случае свою значимость рядами дефшшруемых единиц.

Вторая особенность объектно-предметной динамики - элементарная семантическая дифференциация. Её иллюстрирует корреляция, сближающая в ингушском и в английский - тем ярче, что по происхождению коррелирующие единицы несоотносимы. Ср. следующие ряды, которые последовательно различаются номинации устного и письменного перевода, поддержанные системными депривационными связями. В словаре К: Талмач - переводчик; Талмачал -перевод (устный); Талмачал де - переводить; Таржам - перевод; Таржамхо -переводчик.

Почти так же коррелируют английские единицы, лексикографированные в многоаспектном, новом источнике АРС и других словарях этог о языка:

Причем в АРС, согласно его систематизирующим задачам, эта корреляция выступает как составная часть словарной статьи (границы её частей по техническим причинам передаются знаком !, заменяющим более дифференцирующие знаки): interpreter (устный) переводчик ! translator; translator переводчик. Как правило, выполняющий письменный перевод ! interpreter

В современном же русском языке дифференциация не закреплена разными лексемами; и, например, единица переводчик является семантически более емкой. Причины этого многомерны, одна из них - наличие сверхмногозначной мотивирующей праосновы води(ть), сыгравшей роль в развитии гнезда и семантики дериватов.

Третья особенность, отчасти контрастная предшествующей, - это специфическое совмещение значений у термина, отличное от лексической многозначности и определяемое как транспозиция. Оно также сближает ингушский и английский языки, хотя совпадающих в этом плане лексем не выявлено. Ср. совмещение значений разных частей речи у материально тождественной, «одной» номинации: Bararla 1 - устно К; Багаг1а 2- устный К; objective объектный АРС; objective объектный падеж АРС; objective объектив Семантически нейтральный падеж АРС.

Четвертая особенность - корреляции с элементами синонимии, семантической дублетности. В ингушском они показательны в двух основных отношениях. Во-первых, такая корреляция обычно связана с соотнесением единиц различного происхождения; чаще это исконшя номинация (либо раннее заимствование) - и заимствованная через русский язык.

Во-вторых, синонимия чаще сопровождается дифференциацией. То есть в одном JICB две единицы синонимичны, но одна из них или же обе обладают и другим, несинонимизированным JICB, и этот динамический аспект удерживает обе единицы в системе - как в следующем ряду. Тире - тире (К); Такилг - тире, дефис; См. также: Нийсаяздар - правописание, орфография; Орфографи - орфография.

Помимо семантических, в этой группе встречается различие по сфере употребления, а именно по отношению к активному-пассивному запасу словаря: Кавычкаш - кавычки; Раф1 а - кавычки (уст.).

Примыкает к рассмотренной группе другое явление - наличие разных значений у одной материальной формы, одного «носителя» (на границе между омонимией и полисемией). Динамика проявляется при этом особо: исконный термин удерживается и даже вытесняет на время заимствованную единицу. Таков следующий случай: Дакьилг 1 - долька; Дакьилг 2- частица (грамм).

Последняя ингушская единица вытеснила вводившееся заимствование из русского частица. Это может быть объяснимо комплексом двух причин: достаточной определенностью терминируемого значения, не располагавшей к дифференциацию и к размежеванию двух соперничавших терминов; и яркой семантической «прозрачностью» исконной единицы, ее системной связью с предметным миром, благоприятствующей развитию лингвистического значения. Иллюстрацией той же особенности в русском языке могут выступать такие лингвистические термины: корень, ветвь, гнездо и некот. др.

Пятая особенность, а именно взаимодействие системно-динамических линий, проявляется наиболее многомерно, комплексно. Соответствующую группу представим тремя основными комплексами. Один связан с четырьмя ингушскими терминами, которые семантически и формально закрепляют идею сложности. См. фрагменты словаря К: Чоалхане - сложный; Чоалхане-карара -сложноподчиненный; Чоалхане лоандаь - сложносокращенный; Чоалхане-цхьанкхийтта - сложносочиненное.

В этом ряду оригинально взаимодействуют два отношения: гипо-гиперошшическое и согипонимическое. Ими акцентируется сложность (а значит, ее корреляция с простотой), характерная для терминируемого объектно-предметного пространства. Наличие исконных ингушских терминов соответствует здесь значимости номинируемых объектов. Первый термин выступает как весьма обобщенная единица. Второй и четвертый являются согипонимами, охватывающими в ингушской лингвистической традиции всё соответствующее объектное подпространство. (Бессоюзные предложения в ингушских грамматиках обычно включаются в сложносочиненные или в сложноподчиненные, а не выступают как рядоположенные союзным).

Данное взаимодействие соотносится с аналогичными отношениями между терминами других языков.

Отчасти показательно и расхождение родовых форм в толковании: сложноподчиненный - сложносочиненное. Наиболее вероятно случайное различие, на грани опечатки, но оно при этом показывает разницу между незначимой и значимой категориями - вряд ли такая случайность могла быть допущена в отношении категории числа или же в ингушских терминах типа

«запятой - запятая» (К).

Первый случай, относительно элементарный, позволяет перейти ко второму и к третьему. Второй носит более объемный характер. Эго наименования шести основных падежей. Примечательно, что все номинации, кроме дательного падежа, характеризуются вполне определенной смысловой связью с именованиями нелингвистической, общеупотребительной сферы; соответствующие значения выделяем курсивом. См. фрагменты из словаря К: Дера дожар - эрга-тивный падеж (грамм.)-, ср. лечение...', Доала дожар - родительный па-деж(дзалш.); ср. отцовство, господство', Кечала дожар - творительный падеж (грамм.)', ср. инструмент', Лура дожар - дательный падеж ; Хотталура дожар -винительный падеж (грамм.)', ср. соединиться', Ц1ера дожар - именительный падеж (грамм.); ср. чистота, огонь...!

Отмеченными связями, во-первых, укрепляется системность данных терминов в ингушском языке; во-вторых, подтверждается на репрезентативном материале частная особенность, выявленная в динамическом аспекте термина «дакъилг 2- частица (грамм.)», и, -в-третьих, фиксируется системность определенных групп терминов: в других языках наименования падежей также вступают в живые смысловые связи с нслингвистическими номинациями.

Третий комплекс организован номинациями частей речи. В нем показательны две взаимодействующие линии связей:

/а/ между именованиями разных частей речи: Айдардош - междометие; Белгалдош - имя прилагательное (грамм.)] Предлог - предлог; Союз - союз и т.п.

/б/ между «частеречным» термином и соотносительными номинациями; Айдара - восклицательный; Анаса - восклицание; Белгалдалар - определение; Белгалдош - имя прилагательное (грамм.)-, Балдалгаккхар - определение, примечание.

Первая линия связей выявляет такой аспект объектно-предметной динамики, как продуктивные и непродуктивные номинации, включая небольшую группу заимствований в этой микросистеме- два последних термина.

Вторая линия связей показательна в том же аспекте, что и ранее отмеченные явления, - смысловых отношений между лингвистической и нелингвистической сферами, укрепляющих системность термина. Таким образом, все весьма разнообразные комплексы в пятой рассматриваемой группе обладают системно-динамической общностью.

К шестой особенности относятся номинации языков и системно связанные с ними единицы. Показательно семантическое развитие в составе этих именований. В современном ингушском определяется следующее гнезд о: Эрсашха -по-русски; Эрсе - русский (сущ.);Эрсий - русский (прил.).

В начале же XX века именование русского языка, русского человека определялось у лексем с основой Г1 азкхе - казак 116. Таким образом, объектная динамика здесь заключается в устранении полисемии у более раннего слова и в формировании нового гнезда - то есть в элементах терминологической специализации.

На фоне шести отмеченных отличий немногочисленно и тем самым показательно взаимно-однозначное соответствие между тремя языками на уровне микрогрупп и лексем. Например: Диалог - диалог Ср. dialogue; Диалект - диалект Ср. dialect; Лингвист - лингвист Ср. linguist.

Эти единицы носят интернациональный характер и заимствованы ингушским языком через русский. В целом же состав интерлекс не полностью однороден. О перспективах его дифференциации и, соответственно, видах терминологической репрезентации можно судить уже по таким рядам:

русск. филолог - ингушек, филолог - англ. philologist, grammarian

Динамический аспект, таким образом, позволяет выделить более и менее общие репрезентации значений в лингвистической терминологии.

В Заключении представлены основные обобщения и перспективы исследования.

1. Материал подтверждает объяснительную силу корреляции идиолекс и интерлекс, выделенной В.В. Дубичинским. Её развитием можно считать соотнесенность между монолингвальными и полилингвальными терминами.

Выделенные соотношения интерлекс и идиолекс обладают качественными различиями. Наиболее заметна избирательность, связанная с условиями формирования терминосистемы и с его внутренними причинами.

2. Монолингвальными оказываются термины, отвечающие двум условиям: направленностью на частноязыковую специфику терминируемой сферы и определенной обособленностью в плане происхождения.

Билингвальны две группы: или термины, возникшие при активном взаимодействии между языками; или номинации, «откликнувшиеся» на мощные семантические тенденции, а именно на потребность дифференцировать лингвистическую и нелингвистическую специализацию наименования, на репрезентацию конкретной научной традиции, парадигмы.

Для трилингвальных же терминов характерны два свойства: либо независимость от определенной конкретной научной традиции, либо принадлежность к такой традиции, которая господствует длительное время. (Это побуждает уточнять причины сё значимости).

3.Выявлены также причины, с которыми связан каждый вид соотношения. В системе причин существенны такие весьма различные характеристики, как типологические корреляции языков; ориентация при терминировании па определенную научную традицию; особенности терминируемой сферы.

Этим обусловлено наличие группы таких единиц, которые сближают ингушскую терминологию с английской - и притом отличают их от русской.

4. На динамике терминокорнуса сказываются два фактора: специфика языковой системы и особенности развития соответствующей науки, лингвистики, в национальных условиях. В силу этого даже терминирование однотипных участков, областей языковой системы обладает определенными различиями в русской, ингушской и английской традициях. С этим же связаны два различных соотношения, в которые вступает динамика определенных участков терминоси-стемы данного языка.

Во-первых, она может соотноситься с динамикой терминосистемы в другом языке. Второе соотношение - обратное: в одном языке участок динамичен, а в другом он же - статичен.

5. На различных этапах развития терминосистемы процесс заимствования иноязычной терминологии или внедрения терминов за счет внутренних ресурсов языка зависит от степени влияния чужой лингвистической мысли. В этом плане сравнимы XIX в. - интенсивный рост русских терминоедшшц, следовательно, ах доминирование, в связи с развитием собственных научных школ -Казанской, Московской, Петербургской, и XX в. - когда на развитие языкознания оказали сильное влияние Пражский лингвистический кружок, американский структурализм и его направления, Женевская школа и т.д. Появление новых отраслей лингвистики требовало создания новых терминов или их заимствования и адаптации к русской грамматической системе, и как следствие - увеличения доли иноязычной или интернациональной терминологии.

6. Как вытекает из выполненного анализа, формирование лингвистической терминологии носит многоступенчатый характер и отражает процесс взаимодействия естественного языка и метаязыка. Конкретными корреляциями подтверждается, что лингвистический терминокорпус выступает как концептуальная система, в которой сформировались различные направления, сыгравшие

важную роль не только в становлении базовой языковедческой терминологии, но и научной идеологии в данной отрасли знания.

Научные направления внутри лингвистики, с одной стороны, независимы, имеют границы, в них просматриваются динамические процессы, а с другой -представляют собой концептуальные векторы фундаментальной науки. Терминологический корпус лингвистики можно классифицировать на две группы: универсальные термины, которые используются во всех направлениях, точках зрения на языковые факты, и специфические термины, которые могут быть использованы в конкретных областях, направлениях, разделах языкознания. На первоначальных стадиях формировалась в основном первая группа, позже, начиная с XIX века, - вторая группа, что объясняется развитием множества точек зрения, школ, направлений.

7. Анализ лингвистического материала показывает, что с XIX века в языкознании наблюдается значительный рост объема лингвистической терминологии, а в XX веке активно развивается металингвистическая терминология. В качестве основных источников пополнения терминосистемы являлись на разных этапах латинский, греческий, западноевропейские языки. Термины определенных групп обогащались новыми значениями по мере расширения диапазона лингвистических дисциплин, что свидетельствует как о потенциальных возможностях лингвистики, так и об активном ее развитии.

Первые грамматики, несмотря на их недостатки, способствовали как созданию терминов различных разделов языкознания, так и впоследствии более системному изучению языковых явлений, обогащению в целом терминологического корпуса. Начало успешной разработки языкознания как отрасли науки положил М.В. Ломоносов, который в «Российской грамматике» заложил основу русской лингвистической терминологии. Однако первым терминам в первых научных изысканиям были присущи диффузность, синонимичность, избыточная неоднозначность. По мнению исследователей, формирование основного корпуса русской терминологии было завершено к концу XIX - началу XX в., благодаря усилиям известных ученых Ф.И. Буслаева, А.Х. Востокова, A.A. Потебни, И.А. Бодуэна де Куртенэ, И.И. Срезневского, Ф.Ф. Фортунатова, А.И. Соболевского, Н.В. Крушевского, Л.В. Щербы, A.A. Шахматова, А.М. Пешковского, Е. Д. Поливанова и др. Появление научных школ в русистике привело к увеличению количества собственно русских терминов. В термино-системе в ХХ-м веке наблюдалось бурное развитие различных школ, направлений - как результат междисциплинарного подхода к языковым явлениям и интернационализации терминологических единиц, что сопровождалось дальнейшим расширением и обогащением метаязыка лингвистики.

8. Лингвистическая наука XX века продемонстрировала динамичное развитие многообразие современных методов и направлений, интегральный, комплексный подход к языковой сущности, выдвинула на первый план роль языка в конституировании широкой проблематики, введя при этом в исследователе скую практику новый инструментарий. Широкое использование получили новые термины: языковая личность, когнитивная грамматика, схемы информации,

фрейм, ментальные модели, тендер, дискурс, межкультурная коммуникация, языковая политика, отражающие основные направления языкознания.

9. Анализ терминов «языковая личность» и «метод» в динамическом аспекте позволил выявить, что на различных этапах развития научной мысли в России использовались разные методы или набор методов при характеристике языковых фактов. Эту особенность подтверждают исторические судьбы и причины появления в отечественной лингвистике номинаций разных методов. Выбор соответствующей номинативной стратегии при наименовании лингвистических методов, ориентированных на лексические единицы родного языка, был обусловлен конкретными лингвистическими и экстралингвистическими факторами.

10. Представленными обобщениями определяется аспект практической значимости результатов анализа. А именно: учитывая выявленную специфику, можно с необходимостью осуществить частично дифференцированный отбор лексических минимумов. Например, для будущих преподавателей английского, переводчиков с первым (родным) русским языком и с первым ингушским такие минимумы могут совпадать не полностью, равно как и отдельные приемы овладения профессиональной лексикой, специальной терминологией, отражающей определенные подсистемы языка.

Отсюда же вытекает перспектива учитывать ту интерференцию в ингушской аудитории, которая исходит из владения русским и «вклинивается» в овладение вторым неродным - английским языком, английскими терминами, и по возможности предотвращать её. Конкретно - английские термины в этом плане и в этих условиях могу!' быть разделены на две группы; при работе над первой в ингушской аудитории нежелательно опираться на русский язык; при работе над второй группой - целесообразно.

11. Выполненный анализ создает также предпосылку для верификации предположения о том, что специфике русских лингвистических терминов более сопутствует совмещение с инотерминологическими значениями, нежели в двух других рассматриваемых языках.

12. Выполненный анализ создает условия и для характеристики перспектив исследования - прежде всего для дальнейших дифференциаций и генерализаций, связанных с пластами терминов. Например, с романизмами, латинизмами, галлицизмами в английском. Так, различаются две группы французских заимствований среднеанглийского периода. Одна группа содержала слова, необходимые для передачи понятий и явлений, которые раньше не имели номенклатурного выражения в лексическом составе английского языка. Роль таких заимствований сводилась к расширению словаря английского языка, а при последующих словообразовательных процедурах - к увеличению продуктивных словообразовательных рядов. Заимствования этой группы редко выступали в качестве семитических стимуляторов. Они способствовали количественному росту словаря, занимая "пустые" клетки в его системе. Ко второй же группе относятся французские заимствования, которые, хотя и не несли новых для английского языка понятий, однако массами входили в него, приводя не только к количественным, но и к качественным изменениям английского языка как в семантическом, так и в структурном отношении. Эта группа заимствованных слов с игра-

ла большую роль в истории английского языка. Именно эти заимствования явились прямым следствием билингвизма, установившегося после норманнского завоевания. Результаты взаимодействия двух языков были разносторонними. Из трех имевшихся возможностей: вытеснение английского слова французским; исчезновение со временем французского заимствования; размежевание значений сталкивающихся синонимов - эта последняя возможность вела к семантическому развитию и обогащению словаря английского языка путем его семантических преобразований. Данные особенности ярко проявились в лингвистической терминологии. Соотносительные процессы известны в русском, в ингушском языках.

Основные положения диссертации представлены в следующих публикациях:

1. Гадаборшева, М.Ю. О взаимосвязи тенденций в исследованиях терминологии (на материале терминосистемы лингвистики) [Текст] / М.Ю. Гада-боршева // Дискурс: концептуальные признаки и особенности их осмысления. Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 2. - Краснодар: КубГУ, 2007. -С. 64-70.

2. Гадаборшева М.Ю. Специфика информационного пространства в зеркале филологической терминологии [Текст] / М.Ю. Гадаборшева// Журналистика: информационное пространство. Кубанский государственный университет. -2007. Выпуск4.-С. 64-66.

3. Гадаборшева М.Ю. Отражение некоторых языковых тенденций в дефилировании языковой личности [Текст] / М.Ю. Гадаборшева // Языковая система и речевая деятельность: лингвокульторологический и прагматический аспекты. Выпуск 2. Материалы международной научной конференции. 4-6 октября 2007 г. - Ростов-на-Дону: ЮФУ. - С. 198-203.

4. Гадаборшева М.Ю. О соотношениях между лингвистическими терминами в русском, английском, ингушском языках [Текст] / M.IO. Гадаборшева // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 2. Языкознание. 1(7). 2008. - С. 124-129 (0,5пл). - Публикация в издании списка ВАК

5. Гадаборшева М.Ю. Динамика терминокорпуса и развитие билингвизма (на материале лингвистической терминологии в ингушском языке) [Текст] / М.Ю. Гадаборшева // LINGUA - UNIVERSUM, октябрь-ноябрь 2008. «Пилигрим». - Назрань. - С. 55-57.

6. Гадаборшева М.Ю. О динамике лингвистического термина в ингушском языке [Текст] / М.Ю. Гадаборшева // Вузовское образование и наука. Материалы научно-практической конференции. - Магас, 2008. - С. 17-20.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Гадаборшева, Мадина Юсуповна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. СИСТЕМНОСТЬ ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО ТЕРМИНА:

ОБЩЕЕ И ОСОБЕННОЕ.

1.1. Общесистемные характеристики лингвистического термина.

1.2 Системно-структурные'характеристики термина и их взаимосвязь с динамикой.

1.3. Аспектность как системное свойство лингвистического термина.

1.4. Единообразие как системное свойство терминов лингвистики.

Выводы.

Глава 2. ДИНАМИКА ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО ТЕРМИНА:

ОБЩЕЕ И ОСОБЕННОЕ.

2.1. Общие характеристики динамики лингвистического термина.

2.2. Специфика динамики лингвистического термина

XX-XXI веков.

2.3. Динамика, связанная с операциональным аспектом термина.

2.4. Объектно-предметные особенности динамики термина

Выводы.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Гадаборшева, Мадина Юсуповна

Как известно, лингвистическая терминология — это совокупность терминов, обслуживающих все направления данной науки, которые соответствуют предъявляемым требованиям, таким, как: целесообразность, упорядоченность, системность и др. Она вырабатывалась и формировалась в течение длительного времени. В значительной мере она определялась спецификой научной отрасли и сложных взаимосвязей ее компонентов, ее предметом, объектом, целями.

Последние несколько десятилетий характеризуются активным вниманием ученых разных областей человеческого знания к системности научных знаний и познания вообще. Сущность и ценность системного подхода состоит в том, что он позволяет применить к исследуемому объекту ряд общих принципов, сформулированных порой в совершенно далеких областях, но неизменно верных по отношению к любой системе. Часто такой подход дает представление о сути происходящих процессов, отличное от того, что можно получить в рамках логики традиционного для определенной области подхода. Еще одна сильная сторона применения системных принципов - возможность наиболее точного прогнозирования развития системы. А это — востребованный аспект любого современного исследования. Универсальность его принципов, сформулированных в рамках теории системного анализа и применяемых к самым разным объектам, обладающим свойствами системы, благоприятствует прогностическим возможностям системного подхода.

Речевые средства и сообщения в данном случае не рассматриваются как изолированные знаки или элементы какой-то определенной системы — они исследуются в динамике взаимодействий с целым рядом систем, выстроенных в определенной иерархии в зависимости от уровня их влияния.

Считаем необходимым оговорить тот факт, что, на основе идей JI. фон Берталанффи, под системным подразумевают подход, позволяющий дать адекватное представление о сложнодинамической системе через сопряжение трех плоскостей ее исследования - предметной, функциональной и исторической (обобщено в исследованиях JI.C. Щукиной).

Предметный аспект системного исследования позволяет, во-первых, дать понятие системы в виде совокупности элементов, объединенных связями и функционирующими как нечто целостное, а во-вторых, расшифровать «содержание среды как окружения системы, имеющее с ней двусторонние связи, наполненные сигналами. Изучение состава системы в данном случае не может ограничиться обнаружением содержащихся в ней элементов — такую задачу успешно решал и традиционный, чисто аналитический подход. Что же касается подхода системного, то поскольку он исходит из представления об изучаемой системе как о целостности, постольку вычленение элементов и подсистем, образующих эту целостность, должно представлять их как необходимые и достаточные для самого существования данной системы.

Эффективный путь решения этой задачи — подход к изучаемой системе как к части некой метасистемы, т.е. извне, из среды, в которую она вписана и в которой она функционирует. Только так можно понять закономерности возникновения, существования и назначения системы - главную роль, которую она играет во включающей ее метасистеме. Получение той информации о системе, которую дает ее элементно-структурный анализ, позволяет перейти к изучению ее реальной жизнедеятельности - ее функционирования. Но при этом уже нельзя рассматривать систему абстрагированно от ее среды. Эту закономерность специально подчеркивает П.В. Чесноков (впервые в работе (Чесноков 1989)). Функциональный аспект системного анализа позволяет исследовать механизмы внутренней деятельности системы (взаимодействие ее элементов) и внешней деятельности системы (ее взаимодействия со средой).

Внутреннее функционирование системы исследуется в его обусловленности, с одной стороны, ее элементным составом и структурой, а с другой — ее внешней функцией, которая определяет характер взаимодействия всех элементов системы.

Что же касается внешнего функционирования системы, то оно, в свою очередь, имеет двусторонний характер. Его можно описать как обмен энергией, выражающийся в том, что среда воздействует на находящуюся в ней систему. Система же избирательно воспринимает и перерабатывает эти воздействия в соответствии со своей внутренней природой, а при этом сама активно воздействует на среду, сознательно или бессознательно, преднамеренно или непреднамеренно.

Актуальность исследуемых вопросов видится в их органической связи с насущными лингвистическими проблемами. Современное развитие теории знака приводит к обогащению проблемной сферы науки о языке, включая терминоведение. Так, понимание знака как элемента «единой системы, которая обладает своими границами, допустимо соприкасается и взаимодействует с другими системами, но не предусматривает смешения с ними» (Николаев 2006: 27), приводит к уточнению лингвистических классификаций, актуализирует соответствующую разработку системности, вариантности, динамизма термина (см. труды М.Н. Моргуновой и некот. др. авторов). Причем эта разработка соотносится с более глубокими языковыми процессами - в частности, ростом плотности научного текста (Гиренко 2004: 185-200), которые могут быть объяснены на базе общелингвистических концепций, например, теории языковой формы профессора Т.Г. Хазагерова.

Отмеченная актуализация связана с тремя тенденциями науки о языке. Это, во-первых, обновление измерений системности. Оно наблюдается даже при традиционных принципах анализа терминов - например, при структурно-семантическом описании (Папазян 2007); актуализация системного подхода к термину усиливается при внимании к продуктивным и малоисследованным процессам — таким, как конверсия, метаболизм, развитие антропоцентризма, имплицирование терминообразующих сем (Апалько 2007; Борисова, Шестак 2004; Муругова 2007; Наумова 2008).

Во-вторых, системный подход к термину актуализируется благодаря разработке аспектности как особой характеристики объекта (Шпыгарь 2007; Саркисов 2007). Причем именно материал терминов позволяет обосновывать аспекты, существенные для различных единиц и феноменов языковой системы и ее реализации — например, при семантической характеристике терминов межличностной коммуникации в аспекте «процесс коммуникации» (Левочкина 2008).

Третья же тенденция лингвистики, актуализирующая системный подход к терминам, - это его уточнение в корреляциях с динамикой. Двуединст-во системности и динамики, всё активнее используемое для анализа лингвистических объектов, обладает объяснительной силой и для терминологии (см. особенно: Бушев 2006: 238). Оно углубляет представление о таком актуальном свойстве терминов, как их связь с когнитивными оппозициями (Немыка 2006), и с проявлением абстрактных сущностей в так наз. «бытовой лингвистике» (Кашкин 2007: 97 и след.). Это соотносится с обновленным представлением о системности: «нужно, отказавшись от попыток выстроить все подсистемы языковой системы в один ряд, установить основные структурные плоскости этой системы, из пересечения которых складывается ее целостная структура, а затем в пределах каждой плоскости выявить структуру соответствующей ей подсистемы языковых фактов» (Чесноков 2008, 112).

Данная актуализация, вполне определенная уже в монолингвальном плане, усиливается межъязыковыми корреляциями - в малоисследованных условиях, когда «билингвизм стал одним из наиболее естественных явлений современной межнациональной коммуникации. Это в значительной мере объясняется универсальной тенденцией к глобализации в экономической, культурной, политической, образовательной, религиозно-духовной и иных сферах человеческой деятельности» (Николаев, Плавская 2007: 22. См. также: Абросимова 2007: 85). Такой подход углубляет систематику терминов -как в новейших исследованиях аббревиации в образовании русских и английских терминов (Миронова 2008).

Как подчеркивает A.M. Эмирова, «лингвистическая терминология — обязательный концептуально-языковой инструмент, способствующий адекватному описанию всех уровней языковой системы и оптимизации процессов изучения и преподавания языка» (Эмирова 2002: 75). Она демонстрирует эволюцию структуризации уровней языка. О том, что терминология уходит своими истоками в глубь веков, формировалась длительное время и в ней отражены особенности русского литературного языка разных эпох, сложившиеся под влиянием внутренних и внешних факторов, свидетельствует пестрота терминологической картины. И это естественно, ибо, как пишет В. фон Гумбольдт, «обозначение отдельных предметов внешнего и внутреннего мира глубже проникает в чувственное восприятие, фантазию, эмоции и, благодаря взаимодействию всех их, в народный характер вообще, потому что здесь поистине природа единится с человеком, вещественность, отчасти действительно материальная, — с формирующим духом. В этой области соответственно ярче всего просвечивает национальная самобытность» (Гумбольдт 1984: 104). Различные сведения о лингвистической терминологии мы находим в трудах Т.В. Баймут (1958), В.В.Виноградова (1967), Н.Б. Гвишиани (1983), Н.Б. Мечковской (1986), С.И. Щербины (2004), А.В. Лемова (2000), М.В. Косовой (2003), Л.П. Поповой (2004), И.А. Ребрушкиной (2005), А.В. Иванова (2005) и др.

Однако отсутствие работ, обобщающих систему и динамику лингвистической терминологии, особенностей ее формирования, становления и развития, препятствует характеристике ее в целом. В связи с этим в настоящей работе предпринята попытка восполнить данный пробел: лингвистическая система подвергнута анализу как концептуальная система, в которой сформировались различные направления, сыгравшие важную роль не только в становлении базовой языковедческой терминологии, но и научной идеологии в данной отрасли знания. Как справедливо отмечает О.Л. Арискина, «особая роль при установлении этапов развития любой науки отводится анализу формирования ее терминологического аппарата, так как эволюция науки и ее терминологического оснащения — явления взаимообусловленные: первое невозможно без второго, как и второе - без первого» (Арискина 2004: 8).

Важным нам представляется анализ современной лингвистической терминологической системы с точки зрения отражения развития данного пласта лексики в разные эпохи, происходившего под влиянием как внутренних, так и внешних факторов; а также изучение, систематизация метаязыка лингвистики, что дает возможность анализировать феномены и процессы, определяемые в различных подсистемах языка. Необходимость такого рода исследования возникла в связи с расширением терминологического поля за счет новых направлений в лингвистике в последние десятилетия, а «работ, посвященных метаязыку, как минимум на порядок меньше, чем трудов по терминологии естественных наук» (Куликова, Салмина 2002: 7). Все вышеизложенное усиливает научную актуальность заявленной темы.

Объектом нашего исследования является современная лингвистическая терминология. Репрезентирующие языки - русский, ингушский и английский.

Предмет исследования — соотношение системы и динамики термино-корпусов.

Цель диссертационного исследования — описание основных тенденций формирования и развития русской лингвистической терминологии в контексте языковедческих традиции.

Для реализации поставленной цели нами решаются следующие задачи:

1. Выявление общесистемных характеристик лингвистической терминологии литературного языка.

2. Установление основных тенденций развития лингвистической терминологии на разных этапах развития отечественной науки.

3. Анализ аспектности и единообразия как системных свойств терминов.

4. Выявление общих характеристик динамики в сфере лингвистической терминологии.

5. Анализ динамики терминосистемы, связанной с операциональным и объектно-предметным аспектами.

6. Характеристика изменений в концептуализации терминов «языковая личность», «метод», отражающей динамику развития лингвистической терминосистемы.

На защиту выносятся следующие основные положения.

1. Основная общесистемная характеристика современной лингвистической терминологии — сложное единство в терминировании общеконцептуальных и частноконцептуальных положений. Соответственно, современная лингвистическая терминология представляет собой как целостный метаязык общей концепции о языке, так и совокупность подсистем, «подъязыков» отдельных направлений, школ, теорий, разрабатывающих глобальные лингвистические проблемы и частнолингвистические вопросы. Указанная характеристика представлена во всех трех исследованных терминосистемах, причем проявляется в семантической структуре наиболее показательных единиц.

2. В развитии лингвистической терминологии на разных этапах коррелируют три основных тенденции: На раннем этапе (до ХУШ в.), при отражении отдельных описательных опытов, создании первых грамматик, ведущей тенденцией является рост номинирования двух форм знания: языковых фактов и частных категорий. В период ХУШ-Х1Х вв. ведущей тенденцией становится расширение и упорядочение системных семантических отношений между терминами, прежде всего гипо-гиперонимических. В так называемый современный период на первый план выходит тенденция нарастания многомерности термина и терминосистемы, установка представлять разные векторы и уровни обобщения. Однако в каждый период определяются проявления не только ведущей, но и иных тенденций.

3. Для аспектности и единообразия как системных свойств терминов существенны следующие условия в их взаимных связях: исследование теоретических основ и прикладных возможностей языка, разнонаправленный анализ языковых фактов, явлений, междисциплинарный подход к ним, влияние различных национальных научных традиций, формирование новых научных школ и направлений, концептуальное обновление содержания языкознания.

4. Основной общей характеристикой динамики терминокорпуса является взаимосвязь между особенностями развития науки и спецификой языковой системы. В силу этого исследуемая динамика мотивируется комплексом условий.

Эта общая характеристика динамики проявляется в двух существенных свойствах: во-первых, в многообразии соотношений между терминосистема-ми лингвистики в русском, ингушском, английском языках как репрезентантами общих терминологических закономерностей; во-вторых, в наличии мо-нолингвальных, билингвальных и полилингвальных (трилингвальных) терминов.

5. Операциональный и объектно-предметный аспекты в сфере лингвистических номинаций также отражают терминологическую динамику.

Для терминирования одних и тех же участков языковой системы в разных языках существенно сочетание статики и динамики. Динамика определенных областей терминосистемы языка характеризуется различными соотношениями: она может соответствовать или динамике, или статике терминирования данного участка в другом, третьем языке. В этом также проявляется комплексные условия, определяющие развитие терминосистем, - в т.ч. важную роль играет взаимосвязь между национальными научными традициями и системными особенностями данного языка.

6. Для динамики развития лингвистической терминологии показательны изменения в концептуализации таких терминов, как «языковая личность» и «метод». Основное изменение в концептуализации достаточно раннего термина «метод» — нарастание многомерности, а именно ориентация на разные уровни обобщения (метод как принцип познания, метод как частный прием). Этот признак динамики проявляется у термина «метод» во всех трех языках, что связано как с взаимодействием между ними, так и с со сходными познавательными традициями.

Аналогичные изменения наблюдаются в концептуализации относительно позднего термина «языковая личность», однако он характерен только для русской терминосистемы. (Причем отсутствие этого наименования в английском, ингушском при наличии в русском объяснимо различными познавательными традициями: акцентированным антропоцентризмом в русской терминосистеме, равно как в иных славянских, а также романских, — в отличие от германских, адыгских).

Методологическая основа исследования соответствует традициям работ известных ученых, посвященные теоретическим и практическим проблемам терминоведения (А.А. Реформатский, Б.Н. Головин, А.С. Герд, Е.Н. Толикина, А.А. Брагина, В.М. Лейчик и другие ученые).

Общенаучной методологической основой исследования послужил системный подход. Системный подход из конкретной методологической процедуры превратился в особый способ мышления, проявляющийся в наши дни и в научном познании, и в техническом творчестве, и в проектной деятельности, и в медицинской, и в управленческой, все глубже проникающий в общественное сознание. Обретение системным мышлением парадигмального масштаба объясняется тем, что во второй половине XX века во всех областях культуры и науки приходится иметь дело с целостными, сложными и сверхсложными системами, которые оказываются доступными познанию, преобразованию, управлению, проектированию именно в своей целостности и поэтому не допускают привычного аналитического расчленения и оперирования каждой частью порознь, ибо система есть нечто большее, чем сумма составляющих ее частей.

Традиционные способы изучения подобных объектов и управления ими были неэффективны, поэтому возникла необходимость в разработке новых методов, отвечающих природе системных объектов, способам их существования, функционирования и развития. Методологическая концепция, решавшая эту задачу, родилась из потребности изучения живых систем в их целостном бытии. По мнению филолога JI.C. Щукиной (2004: 21), системный подход определяют как ту методологическую основу, которая способна дать наиболее полное представление о речевых процессах через исследование особенностей систем, в рамках которых они протекают.

Частнонаучную методологическую основу работы составляют положения двух исследовательских областей. Первая — соотнесение статического и динамического аспектов систем. Динамика связана с осмыслением особенностей языка как системы в развитии, а также вовлечение языка в культурную парадигму, так как язык в значительной степени отражает исторический процесс, развития общества, а значит, и духовной культуры. И с ним оказалось органично связано информирование «о <.> динамике, т.е. осведомление о событиях и процессах, о причинах и целях этой динамики» (Дускаева 2007: 32). Эта сторона отмечается на материале разных объектов, для которых значимы «поиск изменяющейся точки зрения на изменяющийся мир» (Шкловский 2006: 17). В этом плане понятен современный объяснительный контекст положений Пражского лингвистического кружка об «антиномии между смысловой статикой и динамикой» (Кондрашова 1998: 42), а также соотношение статической и динамической языковых картин мира (прежде всего у П.В. Чеснокова, Е.В. Бородиной). Вторая сфера частнонаучной методологии - те положения о специфической системности терминологической номинации, которые обоснованы в трудах таких ученых, как Р.Ю. Кобрин, А.В. Суперанская, Н.В. Васильева, Г.О. Винокур, Т.Л. Канделаки, Н.В. Подольская, С.Д. Шелов, Д.С. Лотте, Л.А. Капанадзе, В.П. Даниленко, С.В. Гринев, В.А. Татаринов. Методологической основой предопределен основной категориальный аппарат исследования и его структура: для исследуемой системы принципиально соотнесение общего и особенного (специфичного). А в этой связи — аспектность и единообразие как системные свойства объекта.

Методы исследования, вытекающие из методологии поставленных задач и специфики объекта, носят комплексный характер. Опираясь на систематику методов, обоснованную Т.В. Жеребило (2005, 352), в качестве основных используем инструментарий описательного метода, а именно такие приемы внутренней инетрепретаци, как прием классификации т систематики, оппозиционный прием, прием семантического поля. Привлекаются также элементы сравнительно-исторического и сопоставительного методов.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые проведено комплексное исследование лингвистической терминологии в единстве статики и динамики.

Источниками материала для исследования послужили 4000 лингвистических терминологических единиц, извлеченных из научной и учебной литературы по русистике, общему языкознанию, из лексикографических источников. Использованы «Словарь лингвистических терминов» О.С. Ахмановой (1966), «Словарь лингвистических терминов» Ж. Марузо (1960), «Словарь-справочник лингвистических терминов» Д.Э. Розенталя и М.А. Теленковой (1976), «Лингвистический энциклопедический словарь» (1990), «Экспериментальный системный толковый словарь стилистических терминов» С.Е. Никитиной, Н.В. Васильевой (1996), «Словарь русской лингвистической терминологии» под общим рук. проф. А.Н. Абрегова (2004), «Словарь лингвистических терминов» Т.В. Жеребило (2005), «Общее терминоведение: Энциклопедический словарь» В.А. Татаринова (2006) и др.

Вхождение в научный оборот значительного количества лингвистических терминов объясняется целесообразностью и желанием проследить и продемонстрировать динамику развития терминосистемы. Семантические отношения, в целях полноты и верификации результатов, последовательно соотносятся с идеографическими, т.е. учитывается ономасиологический аспект, взаимодополнимость семасиологии и ономасиологии. Это тем более необходимо, что привлекается материал трех языков. Весь материал просмотрен с опорой на идеографическую систематику русской лексики по наиболее полному современному источнику (ТСРЯ, 401-415), с которым соотнесены словари английского и ингушского языков.

Теоретическая значимость исследования состоит в многомерной характеристике таких понятий, как терминологическая номинация, межъязыковое соответствие, динамика терминосистемы. Установлены тенденции развития терминосистемы лингвистики на примере показательных терминов «языковая личность» и «метод», концентрирующих в себе различные стороны исследуемого объекта.

Практическая ценность диссертации. Результаты исследования могут быть использованы при изучении студентами-филологами базовых курсов введения в языкознание, общего языкознания, а также соответствующих специальных курсов, в дальнейших исследованиях вопросов терминоведения.

Структура работы определяется целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Системно-динамический анализ лингвистической терминологии"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ подытожим следующими обобщениями.

1. Материал подтверждает объяснительную силу корреляции идиолекс и интерлекс, выделенной В.В. Дубининским. Её развитием можно считать соотнесенность между монолингвальными и полилингвальными терминами.

Выделенные соотношения интерлекс и идиолекс обладают качественными различиями. Наиболее заметна избирательность, связанная с условиями формирования терминосистемы и с его внутренними причинами.

2. Монолингвальными оказываются термины, отвечающие двум условиям: направленностью на частноязыковую специфику терминируемой сферы и определенной обособленностью в плане происхождения.

Билингвальны две группы: или термины, возникшие при активном взаимодействии между языками; или номинации, «откликнувшиеся» на мощные семантические тенденции.

Для трилингвальных же терминов характерны два свойства: либо независимость от определенной конкретной научной традиции, либо принадлежность к такой традиции, которая господствует длительное время. (Это побуждает уточнять причины её значимости).

3.Выявлены также причины, с которыми связан каждый вид соотношения. В системе причин существенны такие весьма различные характеристики, как типологические корреляции языков; ориентация при терминировании на определенную научную традицию; особенности терминируемой сферы.

Этим обусловлено наличие группы таких единиц, которые сближают ингушскую терминологию с английской - и притом отличают их от русской.

4. На динамике терминокорпуса сказываются два фактора: специфика языковой системы и особенности развития соответствующей науки, лингвистики, в национальных условиях. В силу этого даже терминирование однотипных участков, областей языковой системы обладает определенными различиями в русской, ингушской и английской традициях. С этим же связаны два различных соотношения, в которые вступает динамика определенных участков терминосистемы данного языка.

Во-первых, она может соотноситься с динамикой терминосистемы в другом языке.

Второе соотношение — обратное: в одном языке участок динамичен, а в другом он же — статичен.

5. На различных этапах развития терминосистемы процесс заимствования иноязычной терминологии или внедрения терминов за счет внутренних ресурсов языка зависит от степени влияния чужой лингвистической мысли. В этом плане сравнимы XIX в. - интенсивный рост русских терминоединиц, следовательно, их доминирование, в связи с развитием собственных научных школ — Казанской, Московской, Петербургской, и XX в. — когда на развитие языкознания оказали сильное влияние Пражский лингвистический кружок, американский структурализм и его направления, Женевская школа и т.д. Появление новых отраслей лингвистики требовало создания новых терминов или их заимствования и адаптации к русской грамматической системе, и как следствие - увеличения доли иноязычной или интернациональной терминологии.

6. Как вытекает из выполненного анализа, формирование лингвистической терминологии носит многоступенчатый характер и отражает процесс взаимодействия естественного языка и метаязыка. Конкретными корреляциями подтверждается, что лингвистический терминокорпус выступает как концептуальная система, в которой сформировались различные направления, сыгравшие важную роль не только в становлении базовой языковедческой терминологии, но и научной идеологии в данной отрасли знания.

Научные направления внутри лингвистики, с одной стороны, независимы, имеют границы, в них просматриваются динамические процессы, а с другой - представляют собой концептуальные векторы фундаментальной науки. Терминологический корпус лингвистики можно классифицировать на две группы: универсальные термины, которые используются во всех направлениях, точках зрения на языковые факты, и специфические термины, которые могут быть использованы в конкретных областях, направлениях, разделах языкознания. На первоначальных стадиях формировалась в основном первая группа, позже, начиная с XIX века, — вторая группа, что объясняется развитием множества точек зрения, школ, направлений.

7. Анализ лингвистического материала показывает, что с XIX века в языкознании наблюдается значительный рост объема лингвистической терминологии, а в XX веке активно развивается металингвистическая терминология. В качестве основных источников пополнения терминосистемы являлись на разных этапах латинский, греческий, западноевропейские языки. Термины определенных групп обогащались новыми значениями по мере расширения диапазона лингвистических дисциплин, что свидетельствует как о потенциальных возможностях лингвистики, так и об активном ее развитии.

Первые грамматики, несмотря на их недостатки, способствовали как созданию терминов различных разделов языкознания, так и впоследствии более системному изучению языковых явлений, обогащению в целом терминологического корпуса. Начало успешной разработки языкознания как отрасли науки положил М.В. Ломоносов, который в «Российской грамматике» заложил основу русской лингвистической терминологии. Однако первым терминам в первых научных изысканиям были присущи диффузность, синонимичность, избыточная неоднозначность. По мнению исследователей, формирование основного корпуса русской терминологии было завершено к концу XIX в.-началу XX в., благодаря усилиям известных ученых Ф.И. Буслаева, А.Х. Востокова, А.А. Потебни, И.А. Бодуэна де Куртенэ, И.И. Срезневского, Ф.Ф. Фортунатова, А.И. Соболевского, Н.В. Крушевского, Л.В. Щербы, А.А. Шахматова, A.M. Пешковского, Е.Д. Поливанова и др. Появление научных школ в русистике привело к увеличению количества собственно русских терминов. В терминосистеме в ХХ-м веке наблюдалось бурное развитие различных школ, направлений - как результат междисциплинарного подхода к языковым явлениям и интернационализации терминологических единиц, что сопровождалось дальнейшим расширением и обогащением метаязыка лингвистики.

8. Лингвистическая наука XX века продемонстрировала динамичное развитие многообразие современных методов и направлений, интегральный, комплексный подход к языковой сущности, выдвинула на первый план роль языка в конституировании широкой проблематики, введя при этом в исследовательскую практику новый инструментарий. Широкое использование получили новые термины: языковая личность, когнитивная грамматика, схемы информации, фрейм, ментальные модели, тендер, дискурс, межкультурная коммуникация, языковая политика, отражающие основные направления языкознания.

9. Анализ терминов «языковая личность» и «метод» в динамическом аспекте позволил выявить, что на различных этапах развития научной мысли в России использовались разные методы или набор методов при характеристике языковых фактов. Эту особенность подтверждают исторические судьбы и причины появления в отечественной лингвистике номинаций разных методов. Выбор соответствующей номинативной стратегии при наименовании лингвистических методов, ориентированных на лексические единицы родного языка, был обусловлен конкретными лингвистическими и экстралингвистическими факторами.

10. Представленными обобщениями определяется аспект практической значимости результатов анализа. А именно: учитывая выявленную специфику, можно с необходимостью осуществить частично дифференцированный отбор лексических минимумов. Например, для будущих преподавателей английского, переводчиков с первым (родным) русским языком и с первым ингушским такие минимумы могут совпадать не полностью, равно как и отдельные приемы овладения профессиональной лексикой, специальной терминологией, отражающей определенные подсистемы языка.

Отсюда же вытекает перспектива учитывать ту интерференцию в ингушской аудитории, которая исходит из владения русским и «вклинивается» в овладение вторым неродным - английским языком, английскими терминами, и по возможности предотвращать её. Конкретно — английские термины в этом плане и в этих условиях могут быть разделены на две группы; при работе над первой в ингушской аудитории нежелательно опираться на русский язык; при работе над второй группой- целесообразно.

11. Выполненный анализ создает также предпосылку для верификации предположения о том, что специфике русских лингвистических терминов более сопутствует совмещение с инотерминологическими значениями (например, сферы биологии), нежели в двух других рассматриваемых языках.

12. Выполненный анализ создает условия и для дальнейших дифференциаций и генерализаций, связанных с пластами терминов. Например, с романизмами, латинизмами, галлицизмами в английском. Так, различаются две группы французских заимствований среднеанглийского периода. Одна группа содержала слова, необходимые для передачи понятий и явлений, которые раньше не имели номенклатурного выражения в лексическом составе английского языка. Роль таких заимствований сводилась к расширению словаря английского языка, а при последующих словообразовательных процедурах -к увеличению продуктивных словообразовательных рядов. Заимствования этой группы редко выступали в качестве семантических стимуляторов. Они способствовали количественному росту словаря, занимая "пустые" клетки в его системе. Ко второй же группе относятся французские заимствования, которые, хотя и не несли новых для английского языка понятий, однако массами входили в него, приводя не только к количественным, но и к качественным изменениям английского языка как в семантическом, так и в структурном отношении. Эта группа заимствованных слов сыграла большую роль в истории английского языка. Именно эти заимствования явились прямым следствием билингвизма, установившегося после норманнского завоевания. Результаты взаимодействия двух языков были разносторонними. Из трех имевшихся возможностей: вытеснение английского слова французским; исчезновение со временем французского заимствования; размежевание значений сталкивающихся синонимов — эта последняя возможность вела к семантическому развитию и обогащению словаря английского языка путем его семантических преобразований. Данные особенности ярко проявились в лингвистической терминологии. Соотносительные процессы известны в русском, ингушском языках.

Список научной литературыГадаборшева, Мадина Юсуповна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Абрамова, Г.А. Медицинская лексика: основные свойства и тенденции развития (на материале русского языка) Текст. / Г.А. Абрамова. — М.; Краснодар: Общество любителей российской словесности; КубГУ,2003.-248 с.

2. Абросимова, JI.C. «Американский язык» в современной языковой системе США Текст. / Л.С. Абросимова // Язык. Дискурс. Текст. — Ростов н/Д: ПИ ЮФУ, 2007. С. 85-86.

3. Абулова, Е.А. Государственные языки в современном мире Текст. / Е.А. Абулова // Вестник ПГЛУ. 2006. № 1. - С. 190-196.

4. Алексеева, JI.M. Метафорическое терминопорождение и функции терминов в тексте: Автореф. дис. . д-ра филол.наук Текст. / Л.М. Алексеева.-М., 1999.-33 с.

5. Алексеева, Л.М. Термин и метафора: семантическое обоснование мета-форизации Текст . / Л.М. Алексеева. Пермь, 1998. 250 с.

6. Аликаев, Р.С. Немецкая философская терминология эпохи раннего Просвещения. Дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук Текст. / Р.С. Аликаев М., 1983. - 329 с.

7. Амирова, Т.А. Из истории лингвистики XX века: (20-70 гг.): учеб. пособие Текст. / Т.А. Амирова. М., 2000. - 225 с.

8. Апалъко, И.Ю. Конверсия в военной терминологии Текст. / И.Ю. Апалько // Дискурс: концептуальные признаки и особенности их осмысления. Краснодар: КубГУ, 2007. - С. 7-11.

9. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка Текст. / Ю.Д. Апресян М.: Наука, 1974. - 367 с.

10. Арискина, O.JI. Свойства и особенности функционирования терминов морфемики и словообразования в доломоносовский период русской лингвистики: Дис. . канд. филол. наук. Текст. / О.Л Арискина Саранск, 2004. - 208 с.

11. Арнольд, И.В. Лексикология современного английского языка Текст. / Арнольд И.В. — М.: Высшая школа, 1986. 295 с.

12. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека Текст. / Н.Д. Арутюнова. — М., 1998.-896 с.

13. Астафурова, Т.Н. Лингвистические аспекты межкультурной деловой коммуникации Текст. / Т.Н. Астафурова. Волгоград, 1997. - 108 с.

14. Бабушкин, А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка, их личностная и национальная специфика. Дис. на соиск. учен. . д-ра филолог, наук Текст. / А.П. Бабушкин Воронеж, 1997. -330 с.

15. Баймут, Т.В. Пути возникновения, развития и становления грамматической терминологии восточных славян Текст. / Т.В. Баймут. — Житомир, 1958.

16. Балкаров, Б.Х. Адыгско-нахские языковые встречи Текст. / Б.Х. Балкаров //Материалы первой сессии по сравнительно-историческому изучению иберийско-кавказских языков / Под ред. проф. Г.Б. Муркетин-ского. — Махачкала, 1969.

17. Балкаров, Б.Х. Лексические встречи адыгских языков с дагестанскими Текст. / Б.Х. Балкаров// Ученые записки Кабардино-Балкарского НИИ. Серия филологическая. Т. XX. Нальчик, 1964.

18. Балыкова, Г.Ф. Гвоздарев Ю.А. ученый, педагог, просветитель Текст. / Г.Ф. Балыкова //Филологический вестник Ростовского государственного университета, 2005, № 3. - С. 21—25.

19. Барабанова, И.Г. Когнитивный аспект современной русской экономической терминосистемы. Дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук., Текст. / И.Г. Барабанова.— Ростов-на-Дону, 2006. 154 с.

20. Барт, Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. Текст. / Р. Барт — М., 1994.-С. 131-132.

21. Барышева, Т. А. О некоторых особенностях картины мира древних англичан Текст. / Т.А. Барышева // Язык. Этнос. Сознание: Материалы Междунар. науч. конф. Майкоп: АТУ, 2003. - С. 47-53.

22. Батыгин, Г.С. Производство научного знания Текст. / Г.С. Батыгин // Содержание социально-гуманитарного образования в меняющемся мире: междисциплинарный подход. КубГУ, 2000. — С. 9-19.

23. Бережанская, И.Ю. Консубстанциональные термины в лингвистической терминологии английского и русского языков .Дис. на соиск. учен. степ. канд. филолог, наук. Текст. / И.Ю. Бережанская. — М., 2005. 305 с.

24. Бернштейн, С.Б. Основные задачи, методы и принципы «Сравнительной грамматики славянских языков» Текст. / С.Б. Бернштейн // Вопр. языкозн. 1954, № 2.

25. Блинова, О.И. Термин и его мотивированность Текст. / О.И. Блинова // Терминология и культура речи. М.: Наука, 1981. - С. 28-37.

26. Бодуэн де Куртенэ ,И.А. Обозрение славянского языкового мира в связи с другими ариоевропейскими (индогерманскими) языками Текст. /

27. И.А. Бодуэн де Куртенэ // Избранные труды по общему языкознанию. — М.: АН СССР, 1963.-Т. 1.

28. Болдырев, Н.Н. Когнитивная семантика Текст. / НН. Болдырев— Тамбов: ТГУ, 2000.-123 с.

29. Большак, А.В. Функциональные основы терминологии социальной работы (на материале английского и русского языков): Дис. . канд. фи-лол. наук Текст. / А. В. Большак. Краснодар, 2005. 216 с.

30. Бондарко, А.В. Проблемы категоризации семантики Текст. / А.В. Бон-дарко // Международный конгресс по когнитивной лингвистике. — Тамбов: ТамбовГУ, 2006. С. 31-33.

31. Бондарко, А.В. Современное сравнительно-историческое языкознание Текст. / А.В. Бондарко // Вопросы общего языкознания. Учёные записки Ленинградского госпединститута им. А.И. Герцена. Л., 1967. — Т. 354.

32. Бондарчук, М.Н. Иерархия как способ структуризации авиационной терминологии Текст. / М.Н. Бондарчук // Научно-техническая терминология: научно-технический реферативный сборник. 2000. Вып. 2.

33. Борисова, О.Г., Шестак, О.В. Метаболизм терминосистем при междисциплинарном взаимодействии Текст. / О.Г.Борисова, О.В. Шестак // Потенциал русского языка: межсистемный обмен. — Краснодар: КубГУ, 2004.-С. 311-335.

34. Бородина, Е.В. Тематические типы статичных и динамичных текстов Текст. / Е.В. Бородина // Речь. Речевая деятельность. Текст. Таганрог: ТГПИ, 2004.-С. 190-194.

35. Борхвалъдт,О.В. Историческое терминоведение русского языка. Текст. / О.В. Борхвальдт. Красноярск: Краснояр. пед. ун-т, 2000. -198 с.

36. Булановская, Т.А. Формально-структурные особенности оттопоними-ческой лексики (на материале русского и английского языков) Текст. /

37. Т.А. Булановская // Научно-техническая терминология: научно-технический реферативный сборник, 2000. — Вып.2.

38. Булыгина, Т.В., Шмелев, А.Д. Языковая концептуализация мира (На материале русской грамматики). Текст. / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев-М., 1997.-574 с.

39. Буслаев, Ф.И. Историческая грамматика русского языка. Текст. / Ф.И. Буслаев. М., 1959.

40. Буслаев, Ф.И. О преподавании отечественного языка. Текст. / Ф.И. Буслаев. Л., 1941.

41. Буслаев, Ф.И. О преподавании русского языка и словесности Текст. / Ф.И. Буслаев // Отечественные записки, 1856. Т. 9 (декабрь). - Отд. 1.

42. Буслаев, Ф.И. Рецензия на «Словарь областных речений великорусского наречия» Текст. / Ф.И. Буслаев // Известия ОРЯС. СПб., 1852. -Т. 1. Вып. 4.

43. Бушев, А.Б. Языковая динамика и социодинамика Текст. / А.Б. Бушев // Активные процессы в современном русском языке. Ростов н/Д; Таганрог: Легион; ТГПИ, 2006. С. 238.

44. Бушев, А.Б. Языковая динамика и социодинамика Текст. / А.Б. Бушев // Активные процессы в современном русском языке. Ростов н/Д; Таганрог: Легион; ТГПИ, 2006. С. 238.

45. Буянова, Л.Ю. Термин как единица логоса. Текст. / Л.Ю. Буянова — Краснодар, 2002. 184 с.

46. Васильева, Н.В. Терминология лингвистическая Текст. / Н.В. Васильева //Русский язык. Энциклопедия. 2-е изд., перераб. и доп. / Гл. ред.

47. Ю.Н. Караулов. М.: Научн. изд-во «Большая Российская Энциклопедия», 1998.-С. 560.

48. Вежбицкая, А. Понимание культур через посредство ключевых слов. Текст. / А. Вежбицкая. М., 2001. 287с.

49. Вильчинский, С.С. Термин и общелитературное слово Текст. / С.С. Вильчинский // Научно-техническая терминология: научно-технический реферативный сборник. М., ИНИОН. 2000. — Вып. 2. -С. 35.

50. Виноградов, В.В. Из истории изучения русского синтаксиса. Текст. / В.В. Виноградов М., 1958.

51. Виноградов, В.В. Проблемы литературных языков и закономерностей их образования и развития. Текст. / В.В. Виноградов. М., 1967. 132 с.

52. Виноградов, В.В. Пути развития науки о русском литературном языке Текст. /В.В. Виноградов // История русских лингвистических учений. -М., 1972.-С. 297-301.

53. Виноградов, В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). 3-е изд., испр. Текст. // В.В. Виноградов. М.: Высшая школа, 1986. 640 с.

54. Винокур, Г. О. О некоторых явлениях словообразования в русской технической терминологии Текст. / Г.О. Винокур // Труды МИИФЛИ: Сб. статей по языкознанию. М., 1939. - Т. 5.

55. Воинова, Т.И. Глобальный английский и его влияние на другие языки мира: благо или зло? Текст. / Т.И. Войнова // Язык и духовность. Пермь: Информатика, 2007. С. 61-62.

56. Володина, М.Н. Когнитивно-информационная природа термина. Текст. / М.Н. Володина М.: Изд-во Моск. ун-та, 2000. - 192с.

57. Володина, М.Н. Национальное и интернациональное в процессе терминологической номинации. Текст. / М.Н. Володина М.: МГУ, 1993. -111с.

58. Володина, М.Н. Структурно-коммуникативный аспект терминологической номинации Текст. / М.Н. Володина // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы. Тезисы международной конференции. Т. I. М.: Филология, 1995. С. 106.

59. Володина, М.Н. Теория терминологической номинации. Текст. / М.Н. Володина М.: Изд-во Моск. ун-та, 1997. - 180 с.

60. Володина, М.Н. Типовые когнитивно-информационные модели терминов. Текст. / М.Н. Володина // Научно-техническая терминология: научно-технический реферативный сборник. М., ИНИОН. 2001. — Вып. 1.

61. Вопросы методики сравнительно-исторического изучения индоевропейских языков. М., 1956.

62. Востоков, А.Х. Русская грамматика по начертанию его же сокращенной Грамматики полнее изложенная. Текст. / А.Х. Востоков. СПб, 1831.

63. Гадаборшева, М.Ю. О взаимосвязи тенденций в исследованиях терминологии (на материале терминосистемы лингвистики) Текст. / М.Ю. Гадаборшева // Дискурс: концептуальные признаки и особенности их осмысления. Краснодар: КубГУ, 2007. Вып. 2. - С. 64 - 70

64. Гак, В.Г. Теоретическая грамматика французского языка. Текст. / В.Г. Гак-М.: Добросвет, 2000. 832 с.

65. Гачев, Г.Д. Национальные образы мира. Текст. / Г.Д. Гачев. М., 1998. -432 с.

66. Гвишиани, Н.Б. К вопросу о метаязыке языкознания. Текст. / Н.Б. Гвишиани // В Я, 1983, № 2. С. 64-72.

67. Гвишиани, Н.Б. Современный английский язык: Лексикология (новый курс для филологических факультетов ун-тов). Modern English lexicology: Vocabulary in use. Текст. / Н.Б. Гвишиани. M.: Изд-во МГУ, 2000. -221 с.

68. Гвишиани, Н.Б. Язык научного общения. Вопросы методологии. Текст. / Н.Б. Гвишиани. М.: Высшая школа, 1986. — 280 с.

69. Гвоздев, А.Н. Очерки по стилистике русского языка. 3-е изд. Текст. / А.Н. Гвоздев М.: Просвещение, 1965. - 408 с.

70. Генко, А.Н. Из культурного прошлого ингушей Текст. / А.Н. Генко // Записки коллегии востоковедов при Азиатском музее АН. М., 1930. -Т. 5.

71. Гиренко, JI.C. Один из возможных путей изучения плотности научного текста Текст. / J1.C. Гиренко // Стереотипность и творчество в тексте. Пермь: ПГУ, 2004. Вып. 7. - С. 185-203.

72. Голованевский, A.JI. Концепт «Слово» в религиозном, лексикографическом и художественном дискурсе Текст. / A.J1. Голованевский // Русское слово в языке и речи: Доклады Общероссийской конференции. Брянск, 2000.-С. 11.

73. Голованова, Е. И. Лингвистическая интерпретация термина: когнитивно-коммуникативный подход Текст. / Е.И. Голованова // Известия Уральского государственного университета. 2004. — № 33. С. 18-25.

74. Головин, Б.Н. О некоторых задачах и тематике исследования научной и научно-технической терминологии Текст. / Б.Н. Головин // Ученые записки Горьковского университета им. Н.И. Лобачевского. Сер. линг., 1970.-Вып. 114.-С. 17-26.

75. Головин, Б.Н., Кобрин, Р.Ю. Лингвистические основы учения о терминах. Текст. / Б.Н.Головин, Р.Ю. Кобрин. М.: Высшая школа, 1987. — 104 с.

76. Горло, Е.А. Перформативность поэтического текста. Текст. / Е.А. Горло // Ростов н/Д: РГПУ, 2006. 256 с.

77. Горнунг, Б.В. О границах применения сравнительно-исторического метода в языкознании Текст. / Б.В. Горнунг // ВЯ. 1952. - № 4.

78. Гринев, С.В. Введение в терминоведение. Текст. / С.В. Гринев. М.: Московский лицей, 1993. 309 с.

79. Гринев, С.В. Терминоведение на пороге третьего тысячелетия Текст. / С.В. Гринев // Научно-техническая терминология: научно-технический реферативный сборник. 2000. - Вып. 1.

80. Губаева, Т.В., Малков, В.П. Государственный язык и его правовой статус Текст. / Т.В.Губаева, В.П. Малков // Государство и право. — 1999. — №7.-С. 8-15.

81. Гумбольдт, В. фон. Избранные труды по языкознанию. Текст. / В. фон. Гумбольдт М.: Прогресс, 1984. - 397 с.

82. Далгат, У.Б. Героический эпос чеченцев и ингушей. Текст. / У.Б. Дал-гат. М., 1972.-С. 315.

83. Даниленко, В.П. Как создаются термины? Текст. / В.П. Даниленко // Русская речь. 1967, № 2. С. 57-64.

84. Даниленко, В.П. Русская терминология. Опыт лингвистического описания. Текст. / В.П. Даниленко. М.: Наука, 1977. 246 с.

85. Даниленко, В.П., Скворцов, Л.И. Нормативные основы унификации терминологии Текст. / В.П. Даниленко, Л.И. Скворцов // Культура речи в технической документации, на материале ГОСТов и специальной литературы. М.: ИРЯ АН СССР, 1982. - С. 6.

86. Демъянков, В.З. Когнитивизм, когниция, язык и лингвистическая теория Текст. / В.З.Демьянков // Язык и структуры представления знаний. -М., 1992.-С. 39-77.

87. Долакова, Р.И. Ингушский язык Текст. / Долакова Р.И. // Иберийско-кавказские языки / Отв. ред. Е.А. Бокарев, К.В. Ломтатидзе. М.: Наука, 1967.-С. 210-227.

88. Дрезен, Э.К. Научно-технические термины и обозначения и их стандартизация Текст. / Э.К. Дрезен. М., 1994. 134 с.

89. Дроздова, Т.В. Распределение информации в научном тексте Текст. / Т.В. Дроздова // С любовью к языку: Сб. науч. тр. Москва-Воронеж: Ин-т языкознания РАН, 2002. С. 452- 462.

90. Дубининский, В.В. Теоретическая и практическая лексикография Текст. / В.В. Дубичинский. Харьков; Вена: Wiener Slawisticher Alma-nach, 1998.-160 с.

91. Дунаевская, О.В. Несколько слов о современном термине Текст. / О.В. Дунаевская // Русская речь. 1998. — № 1.

92. Дускаева, JI.P. Диалогическая модель речевого жанра Текст. / JI.P. Дускаева. — СПб.: Санкт-Петербургский гуманитарный ун-т, 2007. -118с.

93. Дюженко, Г. А. Документная лингвистика Текст. / Г.А. Дюженко. М.: Статистика, 1975. — 64 с.

94. Евлоева, З.И. Русская лингвистическая терминология в эволютивном аспекте Текст. / З.И. Евлоева. Нальчик: 2004. — 56 с.

95. Евлоева, З.И. Русская лингвистическая терминология в эволютивном аспекте: Дис. . канд. филол.наук Текст. / З.И. Евлоева. Нальчик, 2006.- 150 с.

96. Заботкина, В. И. Когнитивно-прагматический подход к изучению английской неологии Текст. / В. И. Заботкина // Проблемы английской неологии: Материалы науч. конф. М., 2002. - С. 11-20.

97. Звегинцев, В.А. Очерки по общему языкознанию Текст. / В.А. Звегин-цев. М.: Изд-во МГУ, 1962. 384 с.

98. Зюзина, Е.А. Эпонимические единицы в составе специальной авиационной лексики: Автореф. дис. .канд. филол. наук Текст. / Е.А. Зюзина. Краснодар, 2006. - 20 с.

99. Иванов, А.В. Метаязык фонетики и метрики: Дис. на соиск. учен. степ, д-ра филолог, наук Текст. / А.В. Иванов. Северодвинск, 2005. — 632 с.

100. Ивина, Л.В. Лингвокогнитивные основы анализа отраслевых терминосистем Текст. / Л.В. Ивина. М.: Академический проект, 2003. 302 с.

101. Калинин, А.В. Лексика русского языка. 3-е изд Текст. / А.В. Калинин. М.: Изд-во МГУ, 1978. 232 с.

102. Камалова, А.А. Семантические типы предикатов состояния в системном и функциональном аспектах: Монография Текст. / А.А. Камалова. Архангельск: Изд-во Поморского ун-та, 1998. — 325 с.

103. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс Текст. / В.И. Карасик. М.: Гнозис, 2004. 390 с.

104. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность Текст. / Ю.Н. Караулов. М.: Наука, 1987.-264 с.

105. Караулов, Ю.Н. Языковая личность Текст. / Ю.Н. Караулов // Русский язык: Энциклопедия. — М.: РАН, 2003.

106. Касевич, В.Б. Язык и знание Текст. / В.Б. Касевич // Язык и структура знания. -М., АН СССР, 1990. С. 8-25.

107. Катков, М.Н. Об элементах и формах славяно-русского языка. Рассуждение, написанное на степень магистра Текст. / М.Н. Катков — М., 1845.

108. Каченовский, М.Т. Исторический взгляд на грамматику славянских наречий Текст. / М.Т.Каченовский // Труды общества любителей российской словесности, 1817. — Т.9.

109. Кашкин, В.Б. Реификация абстрактных сущностей в бытовой лингвистике Текст. / В.Б. Кашкин // Vita in lingua: Сб. науч.статей к юбилею проф. С.Г.Воркачева. Краснодар: КубГТУ; Атриум, 2007. - С. 97—115.

110. Кияк, Т.Р. Лингвистические аспекты терминоведения Текст. / Т.Р. Ки-як Киев: УМК ВО, 1989.- 102 с.

111. Кобрин, Р.Г. Современная научно-техническая терминология и ее влияние на развитие языка Текст. / Р.Г. Кобрин // Онтология языка как общественного явления. — М., 1983.

112. Кодухов, В.И. Методы лингвистического анализа Текст. / В.И. Коду-хов-Л., 1963.- 128с.

113. Колшанский, Г.В. Объективная картина мира в познании и языке Текст. / Г.В. Колшанский М.: Наука, 1990. - 128с.

114. Комарова, З.И. Семантическая структура специального слова и ее лексикографическое описание Текст. / З.И. Комарова Свердловск: Изд-во Уральского гос. ун-та, 1991. — 156 с.

115. Кондрашова, О.В. Семантика художественного слова Текст. / О.В. Кондрашова-Краснодар: КубГУ, 1998.

116. Косова, М.В. Русская лингвистическая терминология: семантические процессы Текст. / М.В. Косова. Волгоград: Изд-во Волгоградского государственного университета, 2003. — 328 с.

117. Котелов, Н.З. К вопросу о специфике термина Текст. / Н.З. Котелова // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. — М.: Наука, 1970.-С. 122-126.

118. Котляревский, А.А. Рецензия на книгу «Опыт исторической грамматики русского языка, составленной Ф. Буслаевым» Текст. / А.А. Котляревский // Отечественные записки, 1869. — Т. 126. Сентябрь.

119. Котов, Г.Г. Внешние и внутренние факторы функционирования и развития языка Текст. / Г.Г. Котов. Краснодар: КубГУ, 2003. 144 с.

120. Котова, Н.С. Мена коммуникативных ролей в аспекте амбивалентной языковой личности Текст. / Н.С. Котова // Социальные и гуманитарные науки. Приложение к журналу «Вестник Московского государственного открытого университета». 2004. — № 5. С. 16-19.

121. Красавский, Н.А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лин-гвокультура Текст. / Н.А. Красавский. Волгоград: Перемена, 2001. -495 с.

122. Крыжановская, А.В. Сопоставительное исследование терминологии современных русского и украинского языков Текст. / А.В. Крыжановская — Киев: Наукова думка, 1985. — 204 с.

123. Кубрякова, Е.С. О современном понимании термина «концепт» в лингвистике и культурологи Текст. /Е.С. Кубрякова // Реальность языка и сознания: Международный межвузовский сб. научных трудов. Вып. 2. Тамбов: Изд-во ТГУ им Г.Р. Державина, 2002. - С. 5-15.

124. Кубрякова, Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира Текст. / Е.С. Кубрякова. М.: Языки русской культуры, 2004. - 560 с.

125. Кубрякова, Е.С., Демъянков, В.З., Панкрац, Ю.Г., Лузина, Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов Текст. / Е.С.Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина. М.,1996. - 248 с.

126. Куликова, КС., Салмина, Д.В. Введение в металингвистику (системный, лексикографический и коммуникативно-прагматический аспекты лингвистической терминологии) Текст. / И.С. Куликова, Д.В. Салмина. СПб: Сага, 2002. - 352 с.

127. Кутина, JT.JT. Языковые процессы, возникающие при становлении научных терминологических систем Текст. / JI.JI. Кутина // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. — М.: Наука, 1970. С.82-94.

128. Кушнерук, С.П. О динамическом моделировании терминосистемы Текст. / С.П. Кушнерук // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы. Тезисы международной конференции. Т. I. — М.: Филология, 1995.-С. 293-294.

129. Леденев, Ю.И. Аспекты системности языка Текст. / Ю.И. Леденев // Язык. Текст. Дискурс. Ростов н/Д: ПИ ЮФУ, 2007. С.264-266.

130. Лейчик, В. М. Проблемы отечественного терминоведения в конце XX века Текст. / В. М. Лейчик // Вопросы филологии, 2000, № 2.

131. Лейчик, В.М. Люди и слова Текст. / В.М. Лейчик. — М.: Наука, 1982. -176 с.

132. Лейчик, В.М. О языковом субстрате термина Текст. / В.М.Лейчик // ВЯ, 1986, №5.-С. 87-99.

133. Лейчик, В.М. Особенности терминологии общественных наук и сферы ее использования Текст. / В.М. Лейчик // Язык и стиль научного изложения (Лингвометодические исследования). — М.: Наука, 1983. С. 70 -88.

134. Лейчик, В.М. Предмет, методы и структура терминоведения: Автореф. дис. . д-ра филол. наук Текст. / В.М. Лейчик. М., 1989. - 47 с.

135. Лейчик, В.М. Термин и его определение Текст. / В.М. Лейчик // Тер-миноведение и терминография в индоевропейских языках. Владивосток: ДВО АН СССО, 1987. С. 135-144.

136. Лейчик, В.М. Терминоведение: Предмет, методы, структура Текст. / В.М. Лейчик.- М., 2006. 256 с.

137. Лейчик, В.М. Языки для специальных целей функциональные разновидности современных развитых национальных языков Текст. / В.М. Лейчик // Общие и частные проблемы функциональных стилей. — М.: Наука, 1986. - С. 28-43.

138. Лемов, А.В. Система, структура и функционирование научного термина (на материале русской лингвистической терминологии) Текст. / А.В. Лемов. Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2000. - 192 с.

139. Лемов, А.В. Компоненты системы научного термина как лексической единицы Текст. / А.В. Лемов // Лексикология и лексикография русского языка. М., 2001. - С. 13 8-139.

140. Липатов, А.Т. Метаязык лингвистики: таксономия и кодификация лингвистических терминов Текст. / А.Т. Липатов // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы. Тезисы международной конференции. Т. II.-М., 1995.-С. 315-316.

141. Локтионова, Н.М. Лексико-семантическая характеристика терминов лексикологии (на материале терминосистем происхождения и развития словарного состава): Автореф. дис. . канд. филол. н. Текст. / Н.М. Локтионова. Ростов н/Д, 1990. - 23 с.

142. Ломоносов, М. Россшская грамматка Текст. / М.Ломоносов — С.Петербург, 1755.-213 с.

143. Лотте, Д. С. Лекции. Как работать над терминологией: Основы и методы Текст. / Д.С. Лотте. -М.: Наука, 1968. 235 с.

144. Лукьянова, Н.А. Типология современных русских словарей Текст. / Н.А.Лукьянова // Языковые единицы в семантическом и лексикографическом аспектах. Новосибирск: НГУ, 1996. — Вып. 1. — С. 94-115.

145. Льюис, Р.Д. Деловые культуры в международном бизнесе. От столкновения к взаимопониманию Текст. / Р.Д. Льюис. М.: Дело, 1999. — 440 с.

146. Мазнёва, Ю.А. Краткий вариант термина (на материале юридической терминологии) Текст. / Ю.А. Мазнёва // Личность, речь и юридическая практика. Ростов н/Д: ДЮИ, 2007. Вып. 10. - 4.2. - С.3-6.

147. Мальсагов, З.К. Избранное Текст. / З.К. Мальсагов. — Нальчик: Издат. центр «Эль-Фа», 1998. 376 с.

148. Мамудян, М. Лингвистика Текст. / М.Мамудян. — М.: Прогресс, 1985.

149. Манерко, Л.А. Наука о языке: парадигма лингвистического знания Текст. / Л.А. Манерко. Рязань, 2006. — 216 с.

150. Мельников, Г.П. Основы терминоведения Текст. / Г.П. Мельников. — М.: Изд-во Ун-та дружбы народов, 1991. 116 с.

151. Мечковская, Н.Б. Концепции и методы грамматик XVI—XVII веков как элемента книжно-письменной культуры восточного славянства / Дисс. на соиск. учен. степ, д-ра филолог, наук Текст. / Н.Б. Мечковская. — Минск, 1986.

152. Мечковская, Н.Б. Принципы исторического изучения терминологии Текст. / Н.Б. Мечковская // Методы изучения лексики. Минск, 1975. -С. 200-214.

153. Милославская, Д. Юридические термины и их интерпретация Текст. / Д. Милославская // Русский язык: Продолжающееся непериодич. изд. — М.: МГУ, 1999. Вып. - № - 21 (27).

154. Миронова, М.Н. Аббревиация как способ терминообразования (на материале русского и английского языков) Текст. / М.Н. Миронова // Вестник АГУ. Серия «Филология». 2008. Вып.З. С.50-52.

155. Мишланова, C.JT. Метафора в медицинском тексте (на материале русского, немецкого, английского языков): Автореф. дис. на соиск. учен, степ. канд. филол. наук Текст. / C.JI. Мишланова. — Пермь, 1998.

156. Моисеев, А.И. О языковой природе термина Текст. / А.И. Моисеев // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. — М.: Наука, 1970.-С. 127-138.

157. Моргунова, М.Н. О некоторых сущностных различиях терминологической и профессиональной лексики (на материале английского языка) Текст. / М.Н. Моргунова // Филологический вестник Ростовского государственного университета. 2002, № 1.

158. Муругова, Е.В. Антропоцентризм в сфере словообразования Текст. / Е.В. Муругова // Личность, речь и юридическая практика. Вып. 10. Ч. 2. Ростов н/Д: ДЮИ, 2007. С. 47-51.

159. Наумова, Д.Н. К вопросу об адекватности понимания имплицитного содержания немецкой философской терминологии на русском языке Текст. / Д.Н.Наумова // Язык. Текст. Дискурс. Вып.6. Ставрополь; Краснодар: СГПИ; АПСН, 2008. С. 146-153.

160. Немыка, А.А. О развитии когнитивных оппозиций в лексических подсистемах Текст. / А.А. Немыка // Теоретическая и прикладная семантика. Парадигматика и синтагматика языковых единиц. — Краснодар: КубГУ, 2006. С. 70-72.

161. Немыка, А.А. Развитие и самоусложнение терминосистемы русского синтаксиса: Автореф. дис. . канд.филол.наук Текст. / В.П. А.А. Немыка. — Краснодар: 1999. — 16 с.

162. Нерознак, В.П. Государственные языки в РФ в системе языкового образования Текст. / В.П. Нерознак // Вторая международная конференция ЮНЕСКО Евролиннгвауни. Москва, 29-31 мая 1995. М., 1996. -С. 313-314.

163. Николаев,СТ. О вариантности языкового знака при билингвизме Текст. / С.Г. Николаев // Лингвистические и культурологические аспекты многоязычной деятельности (состояние и перспективы). Ростов н/Д: РГУ, 2006. С. 26-35.

164. Николаев, С.Г. Феноменология билингвизма в творчестве русских поэтов. Часть I: Теоретические основы изучения иноязычия в поэзии Текст. / С.Г. Николаев. — Ростов-на-Дону: Изд-во «Старые русские», 2004.- 176 с.

165. Николаев, С.Г., Плавская, Т.В. Информационные аспекты билингвизма как нормы профессионального общения в современном мире Текст. / С.Г. Николаев, Т.В. Плавская // Журналистика: информационное пространство. 2007. № 2. - С. 21-23.

166. Новодранова, В.Ф. Когнитивные науки и терминология Текст. / В.Ф. Новодранова // Научно-техническая терминология: научно-технический реферативный сборник. 2000. Вып. 2.

167. Новодранова, В.Ф. Когнитивные науки и терминология Текст. / В.Ф. Новодранова // НТИ. 2001. № 1.

168. Овчаренко, В.М. Термин, аналитическое наименование и номинативное определение Текст. / В.М. Овчаренко // Современные проблемы терминологии в науке и технике. — М., 1969.

169. Оздоева, Ф.Г. Приставки и послелоги в системе чеченского и ингушского литературных языков Текст. / Ф.Г. Оздоева. Грозный: ЧИГУ, 1962.

170. Омельяненко, Т.Н. Терминологизация общеупотребительной лексики в истории английского языка Текст. / Т.Н. Омельяненко // Язык и стиль научного изложения. — М.: Наука, 1983. С. 88-100.

171. Павилёнис, Р.И. Проблема смысла. Современный логико-философский анализ языка Текст. / Р.И. Павилёнис. — М.: Мысль, 1983. — 286 с.

172. Павский, Г.П. Филологические наблюдения над составом русского языка. Рассуждение III. О глаголе Текст. / Г.П. Павский. — СПб., 1842.

173. Папазян, А.А. Структурно-семантическое описание терминов менеджмента (на материале экономической лексики): Автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. / А.А. Папазян. Краснодар, 2007. - 22 с.

174. Петрова, А.А. Метаязыковая парадигма отраслевой терминологии в условиях билингвизма Текст. / А.А. Петрова // Культурная жизнь Юга России. 2007. № 3. - С. 78 - 82.

175. Пешковский, A.M. Русский синтаксис в научном освещении Текст. / А.М Пешковский. М., 1956.

176. Пиотровский, Р.Г. К вопросу об изучении термина Текст. / Р.Г. Пиотровский // Уч. зап. ЛГУ, № 161. Сер. филол. наук. Вып. 18. Л.: Изд-во ЛГУ, 1961.

177. Поливанов, Е.Д. Толковый терминологический словарь по лингвистике Текст. / Е.Д. Поливанов // Труды по восточному и общему языкознанию- М.: Наука, 1991.

178. Полторацкий, А.И. Об использовании научной терминологии Текст. / А.И.Полторацкий // Научно-техническая революция и функционирование языков мира. М.: Наука, 1977. - С. 178-187.

179. Попов,Р.В. Русская спортивная терминология: Автореф. дис. на соиск. учен. канд. филол. наук Текст. / Р.В. Попов. — Северодвинск: Изд-во ПГУ, 2003.-24 с.

180. Попова, З.Д., Стернин, И.А. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях Текст. / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж, 1999. — 32 с.

181. Попова, З.Д., Стернин, И.А. Семантико-когнитивный подход как направление когнитивной лингвистики Текст. / З.Д., Попова, И.А. Стернин // Vita et lingua. Краснодар: Атриум, 2007. С.180-191.

182. Попова, Т.Г. Национально-культурная семантика языка и когнитивно-социокоммуникативные аспекты (на материале английского, немецкого и русского языков): Дис. . д-ра филол. наук Текст. / Т.Г. Попова. -М., 2004.-48 с.

183. Поржезинский, В.К. Введение в языковедение Текст. / В.К. Поржезин-ский. М., 1916. - 244 с.

184. Поспелов, Н. С. Учение о частях речи в русской грамматической традиции Текст. / Н.С. Поспелов. М., 1954.

185. Потебня, А.А. Избранные труды. Том 2 Текст. / А.А. Потебня. СПб: Прометей, 2007.

186. Проблематика определений терминов в словарях разных типов. Д.: Наука. Лен. отд., 1976. - 266 с.

187. Пузикова, З.Г. Доказательство в системе функционально-смысловых типов речи Текст. / З.Г. Пузикова // Национально-культурная специфика текста. Пермь: ПТУ, 2007. С. 183-189.

188. Рапова, Г.И. Проблема отношений морфологии и синтаксиса в русской грамматической традиции XVIII-XIX вв. Текст. / Г.И. Рапова. — М., 1976.

189. Ребрушкина, И.А. Ориентирующие свойства терминов (На материале русской лингвистической терминологии): Дис. . на соиск. учен. степ, канд. филол. наук Текст. / И.А. Ребрушкина. Саранск, 2005. - 147 с.

190. Ремнева, M.JI., Соколов, А.Г. Филологический факультет Московского университета. Краткий очерк истории. M.JI. Ремнева, А.Г. Соколов. -М.: МГУ, 1999.-48 с.

191. Реформатский, А.А. Введение в языкознание Текст. / А.А. Реформатский. М.,1955. - 536 с.

192. Реформатский, А.А. Введение в языковедение Текст. / А.А. Реформатский. — М.: Аспект-Пресс, 1997. — 536 с.

193. Реформатский, А.А. Мысли о. терминологии Текст. / А.А. Реформатский // Современные проблемы русской терминологии. — М.: Наука, 1986.-С. 103-123.

194. Реформатский, А. А. Что такое термин и терминология Текст. /

195. A.А. Реформатский. М., 1959.

196. Романова, Е.В. Английский в современном мире: благо или зло? Текст. / Е.В. Романова // Язык и духовность. Пермь: Информатика, 2007. С. 80-82.

197. Саркисов, А.Л. Основные тенденции формирования и функционирования специальной лексики бухгалтерского учета: Автореф. дис. . .канд. филол. наук Текст. / A.JI. Саркисов. Краснодар, 2007. - 24 с.

198. Сасина, С.А. Научные терминологизмы в английском и русском дискурсах Текст. / С.А. Сасина // Вестник Адыгейского государственного университета. 2007. Вып. 2(26). - С. 92-94.

199. Сергевнина, В.М. Принципы системного анализа терминов Текст. /

200. B.М. Сергевнина // Термин и слово. — Горький: Горьк. ун-т, 1978. —1. C. 65-73.

201. Серебренников, Б.А. Общее языкознание. Методы лингвистических исследований Текст. / Б.А. Серебренников. — М.: Наука, 1973.

202. Сичинава, Ю.Н. Особенности проявления языковой личности в окказиональном словотворчестве (на материале текстов В. Маяковского и

203. И. Северянина): Дис. . канд. филол. наук Текст. / Ю.Н. Сичинава. — Краснодар, 2007. 168 с.

204. Скребнев, Ю.М. Основы стилистики английского языка Текст. / Ю.М. Скребнев. М.: ООО «Изд-во ACT»: ООО «Изд-во Астрель», 2000.-224 с.

205. Слышкин, Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе Текст. / Г.Г. Слышкин. — М., 2000. 128 с.

206. Смирнов, С.В., Сафронов, Г.И., Дмитриев, П.А Русское и славянское языкознание в России середины XIX-начала XX вв. Текст. / С.В.Смирнов, Г.И.Сафронов, П.А Дмитриев. Л., 1980.

207. Современный русский язык. Фонетика. Лексикология. Словообразование. Морфология. Синтаксис. 2-е изд., испр. и доп. Текст. / Под общ. ред. Л.А. Новикова. СПб.: Лань, 1999. 864 с.

208. Солнцев, В.М. Язык как системно-структурное образование Текст. / В.М. Солнцев. -М.: Наука, 1971.

209. Соссюр, Ф. де. Курс общей лингвистики Текст. / Ф. де. Соссюр // Труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1977.

210. Срезневский, И.И. Мысли об истории русского языка Текст. / И.И. Срезневский. М., 1959.

211. Степанова, М.Д., Чернышева, И.И. Лексикология современного немецкого языка Текст. / М.Д. Степанова, И.И. Чернышева. — М.: Издат. центр «Академия», 2003. — 256 с.

212. Стуканов, А.П. Проблемы информатизационной культуры образовательной сферы Текст. / А.П. Стуканов // Синергетика образования. М.; Ростов н/Д: ЮР АО, 2007, № 10.

213. Султанов, А.Х. О природе научного термина Текст. / А.Х. Султанов. -М., 1996.

214. Суперанская, А.В., Подольская, Н.В., Васильева, Н.В. Общая терминология: Вопросы теории Текст. / А.В.Суперанская, Н.В.По дольская, Н.В. Васильева Н.В. М.: Наука, 1989. - 246 с.

215. Суперанская, А.В., Подольская, Н.В., Васильева, Н.В. Общая терминология: Терминологическая деятельность Текст. / А.В.Суперанская, Н.В. Подольская, Н.В.Васильева. — М., 1993.

216. Су сов, И.П. История языкознания Текст. / И.П. Сусов. Тверь, 1999.

217. Таджибова, P.P. Сравнительный анализ моделей словосложения в английском и лезгинском языках Текст. / P.P. Таджибова // Язык. Этнос. Сознание: Материалы Междунар. науч. конф. — Майкоп: АГУ, 2003. -С. 167-172.

218. Татаринов, В.А. Теория терминоведения. Т. 1. Теория термина: история и современное состояние Текст. / В.А. Татаринов. — М., 1996.

219. Татаринов, В.А. Терминологические воззрения Г.О. Винокура и А.А. Реформатского Текст. / В.А.Татаринов // Филологические науки. 1992, №5-6.

220. Телятникова, И.В. Семантика, деривация и функционирование номинаций терминосферы «психология развития»: Автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. / И.В. Телятникова. Ставрополь, 2007. - 24 с.

221. Тищенко, И.Р. Развитие русской морфологической терминологии: Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук Текст. / И.Р. Тищенко. — Ростов н/Д, 2006. — 21 с.

222. Толикина, Е.Н. Некоторые лингвистические проблемы изучения термина Текст. / Е.Н. Толикина // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. — М.: Наука, 1970. — С. 53-66.

223. Трошева, К.А. Философские представления о категории времени и их интерпретация в лингвистических концепциях Текст. / К.А. Трошева // Национально-культурная специфика текста. Пермь: ПТУ, 2007. -С. 53-63.

224. Трунов, Д.Г. Проблемы вербализации эмоционального опыта Текст. / Д.Г. Трунов // Пермь: Мин. образования Пермского края, 2007. — С. 147-151.

225. Тхорнк, В.К, Фанян, Н.Ю. Миф: некоторые подходы к пониманию и перспективы к исследованию Текст. / В.И. Тхорик, Н.Ю. Фанян // Vita in lingua: Сб. науч. статей к юбилею проф. С.Г. Воркачева. Краснодар: КубГТУ; Атриум, 2007. - С. 219-228.

226. Урысон, Е.В. Языковая картина мира VS обиходные представления (модель восприятия в русском языке) Текст. / Е.В. Урысон // ВЯ, 1998, №2.-С. 3-21.

227. Фортунатов, Ф. Ф. О преподавании грамматики русского языка в средней школе. Избранные труды. Т. 2. Текст. / Ф.Ф. Фортунатов. — М.: Учпедгиз, 1957.

228. Фортунатов, Ф.Ф. Сравнительное языковедение. Курс лекций в Московском университете. 1883-1884 г. (литограф, изд.). Текст. / Ф.Ф. Фортунатов. -М., 1884.

229. Харченко, В.К. Параметры лингвистической культуры Текст. / В.К. Харченко // Языковая личность и семантика. Волгоград: Перемена, 1994.-С. 124-125.

230. Хохлачева, В.Н. К соотношению номинативных свойств существительных и образования терминов Текст. / В.Н. Хохлачева // Терминология и культура речи. -М.: Наука, 1981. С. 185-201.

231. Чапанов, М.Н. Эргативная конструкция предложения в нахских языках Текст. / М.И. Чапанов. Грозный: ЧИТУ, 1960.

232. Чемоданов, Н.С. Сравнительное языкознание в России Текст. / Н.С. Чемоданов. М., 1956.

233. Чесноков, П.В. О двух языковых картинах мира — статической и динамической Текст. / П.В.Чесноков // Известия СКНЦ. Общественные науки. Ростов н/Д. 1989. № 3. - С. 68-69.

234. Чесноков П.В. Об основных измерениях в языковой системе Текст. / П.В.Чесноков // Филология как средоточие знаний о мире. Юбилейный сб. М.; Краснодар: АПСН; КубГУ, 2008. С. 112-114.

235. Шафиков, С.Г. Категории и концепты в лингвистике Текст. / С.Г. Шафиков // В Я, 2007, № 2. С. 3-17.

236. Шахматов, А.А. Введение в курс истории русского языка Текст. / А.А. Шахматов. СПб, 1916. - 122 с.

237. Шелов, С.Д. О лингвистическом измерении понятийного содержания термина Текст. / С.Д. Шелов // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы. Тезисы международной конференции. Т. II. М.: Филология, 1995. - С. 567 - 569.

238. Шелов, С Д. Определение термина и понятийная структура терминологии Текст. / С.Д. Шелов. СПб., 1998. - 234 с.

239. Шелов, С.Д. Родовидовые определения и родовидовая иерархия терминологических понятий (на материале определений лингвистических терминов) Текст. / С.Д. Шелов // ВЯ, 1996, № 6. С. 72-83.

240. Шкатова, JI.A. Различные степени терминологизации наименований лиц Текст. / Л.А. Шкатова // Современные проблемы русской терминологии / Под ред. В.П. Даниленко. М.: Наука, 1986. — 200 с.

241. Шкловский, В.Б. Тетива Текст. / В.Б. Шкловский. М.: Реффл-бук, 2006.

242. Шпыгарь, Е.В. Лингвистическая аспектность учебно-научных текстов по экономике: Автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. / Е.В. Шпыгарь. Краснодар, 2007. - 24 с.

243. Щербина, С.И. Развитие русской терминологии сравнительно-исторического языкознания: Дис. на соис. учен. степ, д-ра филолог, наук Текст. / С.И. Щербина М.: 2004. - 542 с.

244. Щукина, JI. С. Полифункциональность речевых сообщений в системе рекламных коммуникаций: Дис. . канд. филол. наук Текст. / Л.С. Щукина. Воронеж, 2004. 170 с.

245. Эко, У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию Текст. / У.Эко. М.: Петрополис, 1998. - 543 с.

246. Эмирова, A.M. Актуальные проблемы крымскотатарской филологии Текст. / A.M. Эмирова // Схщний свгг, 2002. № 1. - С. 75-79.

247. Akmajian, A. Linguistics: An Introduction to Language and Communication Text. / A. Akmajian. Massachusetts, 2001. - 604 p.

248. Bassnett, S. Translation Studies Text. / S. Bassnett. 3d edition. - L.; N.Y.,2003.-176 p.

249. Cronin, M. Globalization and Translation Text. / M. Cronin. — L.; N.Y.,2004.

250. Jackendoff, R. Semantics and Cognition Text. / R. Jackendoff — Massachusetts, London, England: The MIT Press, 1986. 283 p.

251. Kramsch, C. Language and Culture Text. / C. Kramsch. Oxford, 2006. -134 p.

252. Lakoff, G. Johnson, M.Metaphors we live by Text. / G. Lakoff, M. Johnson. Chicago, 2003.

253. McCathy, M, Matthiessen, С., Slad , D. Discourse Analysis Text. / M. McCathy, C. Matthiessen, D. Slade // An Introduction to Applied Linguistics. Oxford, 2002. - Pp. 55-73.

254. Nida, E. Signs. Sense. Translation Text. / E. Nida. Cape Town, 1991.

255. Peden, M.S. Building a translation, the reconstruction business: poem 145 of Sor Juana Ines De La Cruz Text. / M. S. Peden // The Craft of Translation. -Chicago, 1989.-Pp. 13-27.

256. Pylyshyn Z. Rules and representations: Chomsky and representational realism Text. / Z. Pylyshyn I I The Chomskyan turn. Cambridge (Mass.), 1984.

257. Quale, P. From St. Jerome to Hypertext. Translation in Theory and Practice Text. / P. Qvale. Oxford, 2003.

258. Reppen, R., Simpson , R. Corpus Linguistics Text. / R. Reppen, R. Simpson // An introduction to applied linguistics. Oxford, 2002. - Pp. 92 - 111.

259. Richelle, M. Les cognitivismes: Progres, Regression ou suicide de la psycho-logie Text. / M. Richelle // Comportment, cognition, conscience. P., 1987.

260. Sapir, E. Selected Writings in Language, Culture, and Personality Text. / E.Sapir. Los Angeles, 1985.

261. Stalnaker, Robert C. Context and Content Text. / Robert C. Stalnaker. -Oxford, 2003.

262. Varela F.J., Thompson E., Rosch E. The embodied mind. Cognitive science and human experience Text. / F.J.Varela, E. Thompson, E.Rosch. Cambridge (Mass.), 1993.

263. Wierzbicka, Anna. Cross-Cultural Pragmatics Text. / Anna Wierzbicka. -Berlin; N.-Y., 2003.

264. Yule, G. Pragmatics Text. / G. Yule. Oxford, 2006.

265. Zhu J. Morphologie, Semantik und Funktion fachsprachlicher Komposita. Text. / J.Zhu. Heidelberg, 1987.1. СЛОВАРИ

266. Англо-русский и русско-английский словарь Текст. / Под ред. О.С. Ахмановой и Е.А.М.Уилсон. М.: Русский язык, 2006. - 1054 с. (АРРА)

267. Англо-русский словарь по лингвистике и семиотике Текст. / Под ред.

268. A.Н. Баранова и Д.О. Добровольского. М.: Азбуковник, 2001. - 640 с.

269. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов. Изд. 3-е, стереотипное Текст. / О.С.Ахманова М.: КомКнига, 2005. - 576 с. (А)

270. Большой словарь иностранных слов в русском языке Текст. М., 2001.

271. Большой толковый словарь русского языка Текст. / Под ред. С.А. Кузнецова. СПб.: РАН, 2004. - 1536 с. (БТС)

272. Борхвалъдт, О.В. Словарь золотого промысла Российской Империи Текст. / О.В. Борхвальдт. М., 1998. - 239 с.

273. Брусенская, Л.А., Гаврилова, Г.Ф., Малычева, Н.В. Учебный словарь лингвистических терминов Текст. / Л.А.Брусенская, Г.Ф.Гаврилова, Н.В. Малычева. — Ростов-на-Дону: Феникс, 2005. — (БГМ)

274. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка Текст. /

275. B.И. Даль. М.,1994. Тт. 1-4.

276. Жеребило, Т.В. Словарь лингвистических терминов. Изд. 4-е, испр. и доп. Текст. / Т.В. Жеребило. Назрань: Пилигрим, 2005. - 376 с. (СЛТ)

277. Куликова, И.С., Салмина Д.В. Обучающий словарь лингвистических терминов Текст. / И.С. Куликова, Д.В. Салмина. М.: Наука, 2004. — 176 с.

278. Куркиев, А.С. Ингушско-русский словарь Текст. / А.С. Куркиев. — Ма-гас: Сердало, 2005. 544 с.

279. Лингвистический энциклопедический словарь Текст. / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Советская энциклопедия, 1990. - 685 с.

280. Мальсагов, З.К. Ингушская грамматика со сборником ингушских слов Текст. / З.К. Мальсагов // Избранное. Нальчик: Изд. центр «Эль-Фа», 1998.-С. 57-211.

281. Марузо, Ж. Словарь лингвистических терминов Текст. / Ж. Марузо. -М.: Изд. иностранной литературы, 1960. 436 с.

282. Назарян, А.Г. Французско-русский учебный словарь лингвистической терминологии Текст. / А.Г. Назарян. М.: Высшая школа, 1989. -447 с.

283. Никитина, С.Е., Васильева Н.В. Экспериментальный системный толковый словарь стилистических терминов Текст. / С.Е. Никитина, Н.В. Васильева. М., 1996. - 172 с.

284. Ожегов, С.И. Словарь русского языка Текст. / С.И. Ожегов. М., 1953.

285. Оздоев, И.А. Орфографический словарь ингушского языка Текст. / И.А. Оздоев. Грозный: ЧИТУ, 1961.

286. Оздоев, И.А., Оздоев ,Р.И. Грамматика ингушского языка. Ч. 1: Морфология для 6-7 классов Текст. / И.А. Оздоев, Р.И. Оздоев. — Магас: Сердало, 2005. 272 с.

287. Оздоев, И.А., Оздоев, Р.И. Грамматика ингушского языка. Ч. 2: Синтаксис для 8-9 классов Текст. / И.А. Оздоев, Р.И. Оздоев. Магас: Сердало, 2006. - 242 с.

288. Розенталъ, Д.Э., Теленкова, М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов. Пособие для учителей. Изд. 2-е, испр. и доп. Текст. / Д.Э.Розенталь, М.А. Теленкова. -М.: Просвещение, 1976. 343 с. (РТ)

289. Саяхова, Л.Г., Хасанова, Д.М., Морковкин, В.В. Тематический словарь русского языка Текст. / Саяхова Л.Г., Хасанова Д.М., Морковкин В.В. М.: РЯ, 2000. - 560 с. (ТСРЯ)

290. Словарь русской лингвистической терминологии Текст. / Под общим рук. проф. А.Н. Абрегова. Майкоп: Качество, 2004. 347 с.

291. Степанов ,Ю.С. Константы: Словарь русской культуры Текст. / Ю.С. Степанов. М., 2001. - 989 с.

292. Татаринов, В.А. Общее терминоведение: Энциклопедический словарь Текст. / В.А. Татаринов. М.: Московский лицей, 2006. - 528 с.

293. Толковый словарь русского языка конца XX столетия. Языковые изменения Текст. /ИЛИ РАН; Под. ред. Г.Н. Скляревской. — М.: ООО «Издательство Астрель»; ООО «Издательство ACT», 2001. 944 с.

294. Толковый словарь современного русского языка. Языковые изменения конца XX столетия Текст. / ИЛИ РАН; Под. ред. Г.Н. Скляревской. -М.: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство ACT», 2001. — 944 с.

295. Хэмп, Э. Словарь американской лингвистической терминологии. Текст. / Э.Хэмп. М.: Прогресс, 1964. - 264 с. (Хэмп)

296. Hornby, A.S. Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English Текст. / A.S. Hornby L.: OUP, 1980. - 1034 p. (H)