автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Снаряжение верхового коня у коренного населения Среднего Енисея в позднем средневековье

Полный текст автореферата диссертации по теме "Снаряжение верхового коня у коренного населения Среднего Енисея в позднем средневековье"

На правах рукописи

ВЫБОРНОВ Антон Васильевич

СНАРЯЖЕНИЕ ВЕРХОВОГО КОНЯ У КОРЕННОГО НАСЕЛЕНИЯ СРЕДНЕГО ЕНИСЕЯ В ПОЗДНЕМ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ (XIII - НАЧАЛО XVIII ВЕКОВ)

Специальность 07 00 06 - археология

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

003445267

Новосибирск-2008

003445267

Работа выполнена на кафедре археологии и этнографии Новосибирского государственного университета

Научный руководитель:

кандидат исторических наук,

старший научный сотрудник Скобелев Сергей Григорьевич

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук,

главный научный сотрудник Нестеров Сергей Павлович

Институт археологии и этнографии СО РАН кандидат исторических наук, доцент Мандрыка Павел Владимирович ГОУ ВПО «Сибирский федеральный университет»

Ведущая организация:

ГОУ ВПО «Новосибирский государственный педагогический университет»

Защита состоится 11 июня 2008 г. в 16 часов на заседании диссертационного совета Д 003 006 01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Институте археологии и этнографии Сибирского отделения Российской академии наук по адресу 630090, г. Новосибирск, проспект академика Лаврентьева, 17

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института археологии и этнографии Сибирского отделения Российской академии наук

Автореферат разослан «29» апреля 2008 г

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор исторических наук

С В Маркин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность отдельного исследования конского снаряжения у населения Среднего Енисея определяется в первую очередь тем, что лошадь была включена во все сферы деятельности кочевников, а представление о ней являлось важной составной частью их духовной культуры Использование коня определило характерные черты различных аспектов жизнедеятельности военного, ритуального, хозяйственного, включая технологию обработки материалов органического и неорганического происхождения

Верховой конь вплоть до этнографической современности являлся основным, а во многие исторические периоды единственным, транспортным средством Для обеспечения верховой езды использовался предметный комплекс, который обозначают как конское снаряжение В этой категории материальной культуры отражались разнообразные особенности древнего производства, социальных отношений и культурных связей населения Отдельные элементы и группы предметов из набора конского снаряжения составляют значительную часть находок из археологических памятников населения Среднего Енисея периода позднего средневековья Во многих случаях детали снаряжения коня становятся единственным основанием для атрибуции памятника При всей важности конского снаряжения и исключительной роли, которую оно играет в археологических построениях для более ранних периодов, заключительный этап его развития, приходящийся на монгольское и послемонгольское время, остается до сих пор без внимания исследователей Изучение лошадиной амуниции этого времени позволит решить не только принципиальные вопросы его бытования и развития как самостоятельной части материальной культуры, но и откроет новые возможности для характеристики периода позднего средневековья на Среднем Енисее, который является относительно «темным» пятном в истории региона

Объектом исследования является снаряжение верхового коня у коренного населения Среднего Енисея в XIII - начале XVIII вв

Предмет исследования заключается в следующих аспектах вещественный комплекс, использование и трансформация лошадиной амуниции

Цель и задачи исследования. Целью работы является реконструкция комплекса конского снаряжения коренного населения Среднего Енисея в позднем средневековье

Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд задач

1 Провести анализ проблемы изучения конского снаряжения у населения юга Средней Сибири, выявить историографический потенциал данной темы,

2 Охарактеризовать природные условия региона в рассматриваемый период в связи с их влиянием на коневодство, развитие и применение лошадиной амуниции,

3 Создать базу данных археологических находок, имеющих отношение к снаряжению коня,

4 Осуществить типологии и установить хронологию основных предметов конского снаряжения и их составляющих,

5 Определить особенности производства этого снаряжения, выявить линию развития технологического мастерства,

6 Определить этапы трансформации и охарактеризовать общую линию развития снаряжения коня на изучаемой территории в указанный период,

7 Определить границы вариативности и установить специфику предметов лошадиной амуниции, характерных для отдельных этнических, территориальных и социальных групп местного населения

Хронологически рамки исследования охватывают период позднего средневековья XIII - начало XVIII вв Ряд внешне- и внутриполитических причин обусловливают определенную внутреннюю целостность выбранного отрезка времени, с одной стороны, с другой же - четкое отличие его от предыдущего и последующего исторических периодов

Территориальные рамки охватывают регион Среднего Енисея, который в позднем средневековье составлял единое целое в смысле историко-культурного развития населения, которое также было объединено в политическом отношении в рамках государства енисейских кыргызов Географически определяется как территория, включающая в себя Хакасско-Минусинскую котловину, Красноярско-Ачинскую и Канскую лесостепи, а также соседние горно-таежные районы

История изучения проблемы, характерные черты историографического задела определяют актуальность темы диссертационного исследования.

Позднее средневековье Среднего- Енисея, если сравнивать его с периодами раннего и развитого средневековья, а также последующим, достаточно активно изучаемым временем этнографической современности, не привлекало достаточного внимания исследователей Такому феномену есть ряд объяснений, в первую очередь, объективное -малое количество позднесредневековых археологических памятников, что связано со значительным падением численности населения в результате монгольского завоевания Во-вторых, большое значение имело представление в науке о периоде середины - второй половины II тыс н э

как времени изучения истории исключительно по письменным источникам Обозначенные проблемы определили и скудость историографии позднесредневекового конского снаряжения Детали амуниции верхового коня привлекали внимание отдельных исследователей, однако его системному и полноценному изучению мешал недостаток археологических источников Этот недостаток во многом был восполнен активным археологическим изучением позднейших археологических памятников Среднего Енисея в конце XX - начале XXI вв

Источниковую базу исследования составляют материалы археологического и этнографического характера, сведения письменных документов, накопленные в течение всего периода изучения истории региона в рамках выделяемого хронологического этапа

Основная часть источников представлена предметами конского снаряжения из археологических памятников коренного населения Среднего Енисея XII 1-ХVIII вв, изученных раскопками В В Радлова, А В Адрианова, Д А Клеменца (во второй половине XIX в), С А Теплоухова, А Н Липского, П Е Чернявского, А А Гавриловой, Я А Шера, Л.Р Кызласова, И Л Кызласова, Ю С. Худякова (в XX в ), С Г Скобелева, О А Митько (в конце XX - начале XXI вв) и иных авторов В настоящей диссертационной работе используются опубликованные материалы и неопубликованные сведения из отчетов ряда исследователей В качестве вещественной базы в основном привлекаются материалы из раскопок новосибирских исследователей, в настоящее время составляющие подавляющее большинство из числа известных по данной тематике Всего в данном исследовании используются находки деталей амуниции коня из 87 закрытых комплексов 39 археологических объектов — могильников и одиночных погребений на территории региона Кроме того, привлекается значительное количество деталей конского снаряжения из числа случайных, часто слабо документированных находок, сделанных в изучаемом регионе Вместе с замечательными примерами нахождения комплексов предметов, таких как Канско-Перевозинское [Кызласов И Л, 1983] или Белый Яр [Худяков, 1979], в составе подъемного материала известно большое количество одиночных артефактов В настоящее время они в основном сосредоточены в таких музеях, как КККМ (г Красноярск), ММКМ им Н М. Мартьянова (г Минусинск), ХРКМ (г Абакан), ГИМ (г Москва), ГЭ (г Санкт-Петербург)

Данные этнографии в основном представлены материалами исследований специалистов-этнографов и коллекциями предметов конского снаряжения с территории изучаемого региона, хранящимися в ряде музеев Сибири (КККМ, ММКМ, музей КемГУ, ХРКМ) Часть из них обрабатывалась самостоятельно, часть известна по публикациям

Привлекаются также сведения из китайских, арабских, западноевропейских и русских письменных исторических документов

Методологическая и теоретическая основа исследования заключается в ряде положений, которые обеспечивают относительную полноту, последовательность и непротиворечивость процесса исследовательской деятельности и сделанных выводов

В первую очередь следует подчеркнуть, что объект и предмет, цель и задачи, характер источниковой базы, определяющие дисциплинарную принадлежность диссертационного исследования к археологии, одновременно предполагают широкое привлечение этнографических материалов и сведений письменных источников Это обусловливает комплексный характер исследования, что неизбежно требует применения общенаучных принципов историзма и объективности

Одним из важнейших принципов методологии изучения конского снаряжения как археологического источника для реконструкции различных аспектов жизни общества является материалистический подход к изучению истории Относительно темы исследования под этим понимается анализ материальной базы экономических, политических, социальных отношений в обществе, включая изучение этнических культур и их отдельных составляющих, межкультурного взаимодействия В данном случае такая материальная база отражается в комплексе археологических и этнографических источников Структурный и функциональный анализ в своем единстве составляют системный принцип анализа источников Последний определяет основное направление нашей работы с конским снаряжением как системой и подсистемой - частью материальной культуры

Системный подход к археологическим источникам предполагает традиционный алгоритм изучения различных категорий находок - от описания, через классификацию и типологию, к интерпретации В нашем случае, конечной целью является реконструкция конского снаряжения Таким образом, основной ход работы заключен в ряде последовательного применения морфологического, классификационного и типологического, методов Для максимально эффективного использования накопленного массива источников наиболее адекватно могут быть применены реконструктивный, ретроспективный и сравнительно-исторический методы, позволяющие создавать объективные характеристики в рамках широкого поля деятельности от изучения вещевого инвентаря до определений историко-культурных феноменов Каждый из методов широко используется в археологии и имеет особенности в способе применения и характере получаемых результатов

Нами используются также разработанные самостоятельно методы современного компьютерного учета и структурирования археологических

источников позднего средневековья, компьютерной визуализации полученных результатов

Отдельные сложности работы с конским снаряжением связаны с неопределенностью принадлежности многих находок, завершающим этапом развития самого предметного комплекса, отсутствием абсолютных датировок Поэтому нами также привлекаются известные в литературе результаты изучения деталей конского снаряжения различных территорий с помощью методов естественных наук

Используемый комплекс методов способен стать эффективным средством достижения поставленных перед исследованием цели и задач

Научная новизна исследования определяется тем, что в нем впервые делается попытка собрать, обобщить, систематизировать и комплексно проанализировать по группам предметов все имеющиеся материалы (как археологические, так этнографические и иные), относящиеся к конскому снаряжению, бытовавшему у населения крупного региона Северной Азии в период позднего средневековья Предлагаются первые типологии отдельных групп предметов, впервые решаются вопросы, касающиеся судьбы конского снаряжения в позднейшие периоды его применения В научный оборот вводятся обширные материалы исследований последних лет по данной тематике Решаются иные проблемы, оставшиеся неизученными в ходе исследований, проведенных научными предшественниками

Практическая значимость работы заключается в том, что ее результаты могут быть использованы при подготовке научных исследований по этой и смежным темам, а также в преподавании историко-этнографических дисциплин в средних школах и вузах Результаты обобщений и интерпретации отдельных категорий археологических находок увеличат эффективность их использования в музейно-выставочной работе Впервые проделанная попытка собрать воедино и систематизировать материалы археологических, этнографических и исторических исследований на территории крупного региона Сибири позволит обращаться к данной работе как к справочному изданию по тематике снаряжения коня

Апробация основных положений и части выводов по тематике данного исследования проведена в виде введения их в научный оборот в 5-ти опубликованных научных статьях, в том числе 2-х в рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК, а также представления на рассмотрение и обсуждение специалистов в 9-ти докладах на научных конференциях регионального и международного уровня

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, справочного и иллюстративного приложения

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Глава 1 «Историография проблемы» является обобщающим очерком истории изучения позднего средневековья Среднего Енисея и в его рамках конского снаряжения Этот период все еще слабо изучен Отсутствуют работы, посвященные непосредственно теме настоящего исследования Однако определенный круг вопросов в литературе освещен, что необходимо учитывать и использовать

Первый параграф «Изучение истории коренного населения Среднего Енисея ХШ-ХУШ вв» обеспечивает историографический контекст диссертационного исследования

Выделяются основные этапы исследования Первый связан с началом исторического изучения коренного населения Среднего Енисея, осуществленным академическими экспедициями в первой половине -середине XVIII в На этом этапе работами Д Г Мессершмидта, С.П Крашенинникова, Г Ф Миллера, И Г Георги и П С Палласа было положено начало изучению археологических памятников в регионе, собраны материалы по истории и этнографии большинства групп местного населения

Второй этап, заключенный во временные рамки конца XIX - начала XX вв , представлен работами В.В Радлова и А В Адрианова, которыми получены и интерпретированы материалы определенно поздних археологических памятников Среднего Енисея

Следующий этап начинается работами С А Теплоухова, который в 1929 г не только исследовал классический памятник культуры местного населения в раннемонгольское время на Часовенной Горе в черте г Красноярск, но и представил классификацию металлических культур региона, включая и наиболее поздний этап В третьей четверти XX в проводятся раскопки поздних памятников коренного населения Среднего Енисея А Н Липским, А А Гавриловой, И Б Николаевой

Современный этап исследования связан с осознанием необходимости комплексного археологического изучения позднесредневековых памятников Эта проблема была впервые сформулирована Л Р Кызласовым в 1975 г в его статье «Роль археологических источников для изучения истории малых народов Сибири» Им же в сотрудничестве с другими учеными было начато углубленное исследование поздних памятников на территории бассейна Среднего Енисея Позднее богатый вещевой материал был систематизирован в наиболее полной до сих пор форме в работе, касающейся начального этапа изучаемого времени -монографии И Л Кызласова [Кызласов И Л , 1983] Важнейшей заслугой Л Р и И Л Кызласовых стало построение шкалы развития культуры населения Среднего Енисея вплоть до XIV в, а также проведение первых

детальных типологий отдельных категорий конского снаряжения предмонгольского и раннего монгольского времени

В 70-е гг начинается плодотворная работа Д Г Савинова по изучению средневековой культуры населения Южной Сибири Ему принадлежит первая работа, посвященная конскому снаряжению Среднего Енисея II тыс н э [1977] Им же представлены оригинальные идеи относительно культуры коренного населения Среднего Енисея в позднем средневековье [1990]

Со второй половины 70-х гг начались активные работы новосибирских археологов по изучению культуры позднесредневекового населения Среднего Енисея Ю С Худяков не только обозначил эту проблему [1979], но и изучил ряд погребений ХШ-ХУШ вв , дал характеристики культуры населения отдельных районов Среднего Енисея монгольского времени [1982] В его трудах сделан ряд важных замечаний относительно основных тенденций развития в целом культуры коренного населения региона в позднем средневековье

Особый интерес для реконструкции позднейшей истории местного населения представляют результаты раскопок последних двадцати лет, проведенных на Среднем Енисее Красноярским археологическим отрядом Новосибирского государственного университета под руководством С Г Скобелева Им целенаправленно изучается материальная культура и демография населения Среднего Енисея позднего средневековья и начала Нового времени

Кроме того, археологическое изучение позднесредневековых памятников Среднего Енисея и сопредельных территорий в конце XX в проводили Н В Чилеев у Н В Леонтьев (Курагино), П В Мандрыка (Айканово селище), А Ю Тарасов (Покровский некрополь), О Б Беликова (могильники Среднего Чулыма) и др.

Этнографическое изучение коренного населения Среднего Енисея связано с деятельностью Н М Мартьянова, Н Ф Катанова, Л П Потапова, К М Патачакова, Б О Долгих, В Я Бутанаева и др Полученные ими результаты служат прочной базой для проведения сравнений археологических находок с предметами, бывшими в употреблении у коренного населения в Х1Х-ХХ вв

Второй параграф «Историография проблемы снаряжения коня эпохи средневековья в Евразии» посвящен анализу публикаций теоретического и практического характера, в которых затрагивалась проблема классификации и типологии конского снаряжения, особенности его изготовления и использования, роли верховой езды на иных территориях в периоды, наиболее близкие к изучаемому нами Представляемые работы -необходимое дополнение к любому исследованию, касающемуся снаряжения верхового коня Евразии эпохи средневековья

Теоретическая основа изучения деталей средневекового конского снаряжения с территории Восточной Европы представлена в трудах ГА Федорова-Давыдова [1966], А К Амброза [1973] и А Н Кирпичникова [1973] Во многом, основываясь на указанных выше фундаментальных трудах А Н. Кирпичникова и Г.А Федорова-Давыдова, проводит анализ конского снаряжения древней мордвы Ш-ХШ вв О В Седышев в своем диссертационном исследовании [2004] Это одна из немногих работ, в которой основной предмет исследования — средневековая лошадиная амуниция

На территории Алтая особое внимание к конскому снаряжению эпохи средневековья проявила А А Гаврилова [1965] Среди исследований, посвященных древним и средневековым культурам Алтая, в последние десятилетия выделяется специальное направление по изучению конского снаряжения. Значительный размах подобные работы, связанные с деятельностью С В Неверова [1989, 1998], А А Тишкина [1998, 2004], Т Г. Горбуновой [2004] и др , приобретают с конца 80-х гг XX в

Значимыми для изучения этнокультурных связей в период этнографической современности являются работы, посвященные культуре населения соседнего со Средним Енисеем региона - Тувы Особую роль в этом случае играют труды С И Вайнштейна [1966, 1972] Некоторые сведения археологического и этнографического характера можно почерпнуть из работ В П Дьяконовой [1966, 1975], В К Даржа [2003]

Помимо обозначенных выше, публикации отдельных категорий средневекового конского снаряжения, сопровождаемые важными замечаниями теоретического характера, проводились исследователями различных территорий лесостепного пояса Евразии Якутии — А И Гоголев [1990], Забайкалья - И И Кириллов [1983], Е В Ковычев [1985, 1988], Кузнецкой котловины - АМ Илюшин [1993], таежных и лесостепных районов Западной Сибири - О.Б.Беликова [1996], ЛМ Плетнева [1997], В И Молодинидр [1979,1990]

В отечественной историографии имеются исследования, авторы которых представили комплекс сведений, позволяющих определить роль, хозяйственную и сакральную суть верхового коня в обыденной и духовной жизни кочевников Евразии, а следовательно, понять специфику применения снаряжения коня и у населения Среднего Енисея Среди этих трудов стоит выделить работы, затрагивающие кочевые народы Южной Сибири эпохи средневековья - Р С Липец [1984] и С П Нестерова [1990]

В третьем параграфе «История археологического изучения конского снаряжения Среднего Енисея XIII - начала XVIII вв » рассматриваются работы, посвященные конской амуниции монгольского и последующего времени Убранство верхового коня этого периода привлекало внимание исследователей, как правило, только в качестве дополнения к описанию

материального комплекса в целом Специальным объектом изучения конское снаряжение середины II тыс н э стало только в упоминавшейся работе ДГ Савинова [1977], в которой дан наиболее полный анализ имевшихся к тому времени источников с территории Южной Сибири ЮС Худяков [1982], И Л Кызласов [1983], С Г Скобелев [2003] обращаются к отдельным частям конского снаряжения, анализируя общий ход развития материальной культуры

Удила анализировались А А Гавриловой [1964], ИЛ Кызласовым [1980, 1983] Классификацию и типологию наносных султанчиков Х-Х1У вв предложил ИЛ Кызласов [1983] Среднеенисейские седла и их составляющие монгольского и последующего времени описывались Д Г Савиновым [1977]. О стременах монгольского времени писал ИЛ Кызласов [1983] Стремена этнографического времени изучались МН Поповой [1988]

Глава 2 «Снаряжение коня из археологических памятников в контексте особенностей окружающей среды» посвящена экологическим аспектам коневодства и сохранности предметов конского снаряжения в археологических памятниках

В первом параграфе «Природно-климатические характеристики региона и их влияние на особенности коневодство» дается описание соответствующих условий региона в целом и отдельных его частей Географические характеристики Среднего Енисея позволяют считать его, с одной стороны, обособленной территорией лесостепного пояса Евразии, с другой - составной частью кочевого мира Основной географической и исторической составляющей региона является одна из крупнейших в мире рек - Енисей Эта водная артерия объединяет всю выделенную территорию, определяя в значительной мере единство уклада жизни местного населения, его хозяйственной деятельности и даже политических изменений

Природно-климатические условия (изобилующие осадками летние месяцы и сухая осень) способствуют хорошей сохранности растительности, которой в зимние месяцы питаются лошади Территория степей региона великолепно подходит для экстенсивного пастбищного скотоводства, включая коневодство Внешний вид лошади, распространенной на рубеже 1-П тыс н э в степях Центральной Азии и дошедшей до нас в слегка измененном состоянии, соответствует экстерьерному комплексу, близкому к монгольской лошади, который противопоставляется иным локальным группам [Алексеев, 1990]

Ландшафт региона оказывает определенное влияние на отдельные особенности конского снаряжения Ресурсы минеральные, животного и растительного происхождения обеспечивали всем необходимым его производителей

Второй параграф «Условия нахождения конского снаряжения в археологических памятниках» раскрывает проблемы изучения конского снаряжения, связанные с погребальным обрядом

В рассматриваемое время на Среднем Енисее захоронения совершались двумя основными способами - трупоположением и трупосожжением В первом случае возможно нахождение предметов in situ, при благоприятных условиях сохраняются изделия из органических материалов, но железные артефакты часто коррозированы настолько, что их первоначальную форму установить невозможно В погребениях с кремированными останками железные предметы приобретают защитную окалину, но совершенно теряются изделия из цветных металлов, органических материалов, практически отсутствует возможность установления точной принадлежности ременных пряжек и накладок к всадническому или конскому убранству

Глава 3 «Снаряжение коня» посвящена отдельным частям конского снаряжения из позднесредневековых археологических памятников коренного населения Среднего Енисея

В первом параграфе «Состав и общая характеристика деталей конского снаряжения» дается цельное описание комплекса конского снаряжения, необходимого для верховой езды Оно включает в себя оголовье («чуген»), состоящее из суголовья, удил и повода Суголовье и повод («mm») - ременные части оголовья, которые могут быть снабжены накладками, пряжками и т п металлической фурнитурой Среди них выделяется наносной султанчик как украшение храпового ремня Главной частью узды являются удила («суглух») Другая основная часть лошадиной амуниции — седло («изер») со стременами («¡зене») Седло крепилось с помощью ремней нагрудного («kokci паа»), подхвостного («хосхын»), а все седло с чепраками («кичгм») и потником («учургу») перетягивалось подпругой («холлаг») Седельные ремни, как и уздечные, снабжались накладками и пряжками Для управления конем использовалась плетка, которую нельзя формально считать частью конского снаряжения, однако она является неотъемлемой частью вещевого комплекса управления конем кочевников Следует отметить, что в археологических памятниках позднего средневековья Среднего Енисея не найдены не только части тяглового транспорта, но и подковы, застежки для пут, которые характерны для сопредельных территорий и близких временных промежутков

Следующие пять параграфов посвящены описанию, классификации, типологии и хронологии отдельных деталей конского снаряжения

Удила В памятниках коренного населения Среднего Енисея XIII -начала XVIII вв обнаружено 23 экз удил. Все они аналогичны по материалу изготовления (железу) и форме Это двусоставные изделия с

кольцами-псалиями крупного размера Звенья прямые и различаются по длине незначительно, лишь у некоторых средняя разница в длине составляет 0,85 см Представляют собой сужающиеся к месту соединения стержни округлого сечения Концы, выходящие на кольца, раскованы и в сечении представляют вытянутые прямоугольники С кольцами соединены путем изгиба концов стержней в форме, близкой к кольцу, диаметр которого значительно больше диаметра сечения кольца-псалия

Систематизация этих удил предполагает разделение по признакам, которые в более широком временном промежутке считались бы второстепенными Выделяется одна группа по материалу изготовления -железные Класс - по типу псалий (кольчатые) Разряд - по форме соединения звеньев Раздел - форма окончания звена при соединении с псалием Отдел - поперечное сечение грызла Тип - сечение кольца Подтип - изогнутость звеньев Варианты типа зависят от способа изготовления колец

На основании двух известных нам находок в закрытых комплексах и ряду случайных можно вести речь о существовании в монгольский, а также непосредственно ему предшествовавший период, иного класса удил - с напускными («вертикальными») псалиями Находка удил в к № 1 мог Берег Енисея позволяет выделить особый класс удил с псалиями прямоугольной формы

Позднесредневековые удила Среднего Енисея различаются по следующим признакам сечение и размеры колец-псалий, длина звеньев, наличие обойм для ремней на кольцах и др На основании этих элементов возможно выделение локальных вариантов, линий взаимовлияний, построение типологических схем Полноценному решению таких вопросов способствует значительный набор аналогий из памятников лесостепного пояса Евразии предшествующих периодов и монгольского времени

Следует учитывать относительную простоту изготовления кольчатых удил, которые в значительной степени сохраняют функциональные возможности изделий с напускными псалиями Во многом, именно это определило то обстоятельство, что с XIII в на территории юга Средней Сибири абсолютное распространение получают железные удила, состоящие из двух звеньев и колец-псалий Данная форма в общих чертах остается такой вплоть до наших дней (заметно изменяется лишь степень изогнутости грызел, остальные незначительные изменения затрагивают лишь отдельные элементы изделия) Это может говорить о влиянии традиций, о местной специфике локального варианта культуры, особенностях изготовления или степени сохранности

Наносные султанчики предназначались для крепления на храповом ремне лошади волосяного или перьевого султана По отношению к периоду позднего средневековья, по крайней мере, к концу XII - XIV вв ,

можно говорить об уникальности существования наносных султанчиков в составе конского снаряжения именно у населения Среднего Енисея Для описания султанчика важны материал и способ его изготовления, форма и размеры, декорирование Две основные составные части султанчика в свою очередь имеют определенные характеристики, значимые для их описания, классификации и типологии - это султанная втулка и пластина-накладка султанчика для крепления и удержания втулки Последняя располагается на ремне и чаще всего имеет значительную изогнутость К позднесредневековому периоду нами отнесено 16 экз султанчиков, у части из них нижнюю границу можно опустить до XII в

Анализ имеющегося вещественного материала подтверждает, что основной характеристикой султанчика, отличающего отдельные экземпляры и классификационные единицы, является степень его декоративного оформления Показатели существования этого признака не просто округлое или близкое к этому, а более сложное оформление окончаний пластины (фертовое, сердцевидное, трезубцевое и т п), выделение гнезда для втулки зазубринами и т п, П-образное, геометрическое, треугольное или иное поперечное сечение пластины, создающее впечатление ее выпуклости, а также скошенные бортики, расположение заклепок таким образом, чтобы их головки подчеркивали общий вид пластины (на выступах, полусферических формах и т п), выделение шляпок, превращение их в элемент украшения Кроме того, существенно увеличивают степень декорирования орнаментация накладки или втулки, валик по сторонам пластины и т д

Характеризуя примерную линию развития, можно сказать, что население разных районов Среднего Енисея развивало декорацию султанчиков, добавляя новые элементы оформления Этот процесс был прерван монгольским завоеванием. Не сразу, но постепенно культура енисейских кыргызов затухала Основываясь на предшествующих достижениях кузнечного искусства, связанного с южными и восточными соседями, а также пришедшими новыми этническими группами, местные мастера еще создавали шедевры металлообработки Кроме того, для более точной характеристики хронологической принадлежности султанчиков необходимо иметь в виду, что срок службы этих изделий может быть очень длинным, поэтому не исключена возможность использования предмета при «моде» другого типа Примеры таких наносных султанчиков даны в работе ИЛ Кызласова [1983, табл VII, 6] Население Среднего Енисея не теряло специфики своей материальной культуры, но экономический и политический упадок в результате монгольского завоевания сказался на качестве изделий, их внешнем оформлении Происходит заметное упрощение облика предметов, что проявляется и в

оформлении султанчиков К XVII в они практически выходят из употребления

Седла состоят из следующих частей, деревянная основа (ленчик), скрепленная ремешками; покрывавшие ленчик мягкие изделия (подушки, войлок), металлические или костяные (роговые) накладки (обкладки, канты), пробои с упорами и терочными кольцами, а также вьючные ремешки, ремни с накладками и пряжками, закреплявшие седло на спине (подпруга, нагрудник, накрупник или подхвостник), путалищный ремень со стременами, потник и чепрак

В монгольское время на территории Среднего Енисея получает распространение седло с высокой и вертикальной передней и более пологой задней луками округлых и подтреугольных очертаний Такие седла были удобными, функциональными и простыми в изготовлении. Остатки деревянных основ седел встречались в погребальных памятниках позднего средневековья сравнительно редко Всего известно три находки седельных ленчиков, по которым можно с уверенностью судить о форме седла и его размерах

В археологических памятниках изучаемого времени на Среднем Енисее обнаружены металлические и роговые предметы, которые интерпретируются как седельные канты (обкладки, накладки, обивки), предназначавшиеся для украшения седла и усиления стыков, защиты их от внешнего воздействия Известные материалы позволяют провести разделение железных находок на пять основных типов, основываясь на внешнем оформлении обивок Отдельное положение занимают изделия из бронзы и рога

Пробои с упорами и вьючными кольцами являются важной функциональной деталью седла Форма упоров представляет собой один из самых надежных признаков их хронологической принадлежности [Скобелев, Сенин, 1998, Сенин, 1998] Так, упоры для седельных пробоев в виде четырехлепесткового цветка достаточно часто встречаются в погребениях, датируемых временем не ранее XIII в Это новация, которая появляется на данной территории в монгольское время Кроме того, известны упоры в виде лотоса, 8-видной формы, ажурные бляхи. Встречаются комплексы пробоев, объединенные единой пластиной-упором

По ширине седельных пряжек и длине заклепок накладок можно судить о размерах ремней По этим основаниям допустимо предположить, что ширина ремня колебалась в пределах двух сантиметров Толщина кожаных ремней - всегда около 2 мм

Основываясь на полученных данных, можно видеть соответствие наличия на седле накладок и обивок социальному статусу владельца Это же можно говорить и о высоте седельных лук Седло с высокими луками,

расположенными под сравнительно более острым углом относительно полок, богато покрытое накладками и обивками, имеющее металлические пробои с оригинальными упорами и декорированными кольцами, по-видимому, является принадлежностью господствующих слоев общества Известно большое количество пробоев и упоров, седельных торочных колец, обкладок и накладок в кыргызских курганах, выполненных по обряду кремации Для могил с трупоположением это не характерно

Различие между мужскими и женскими седлами по форме их деталей установить, на наш взгляд, не представляется возможным Подобную дифференциацию следует проводить лишь при наличии дополнительных украшений

Стремя состоит из двух основных частей - дужек и подножки В результате раскопок на Среднем Енисее накопилось материалы, которые могут составить круг источников для рассмотрения хода трансформации стремян в позднем средневековье по изменениям этих составных частей, что в данной работе делается, главным образом, по 31 стремени, найденным в закрытых комплексах

При систематизации выделяются группы по материалу изготовления (железные) Большинство изучаемых стремян имеют отверстие для путлища в уплощенных дужках, потому форма этого крепления учитывается лишь при определении раздела Разделов можно выделить два - стремена с отверстием для путлища и без него В данном случае в схеме не учитываются особенности расположения «ушка» стремени, но при подробном описании стоит отмечать некоторые варианты раздела Отдел учитывает форму продольного плоскостного сечения подножки [Неверов, 1998, с 130] Тип окончательно определяет абрис проема стремени Проем по контуру дужек может быть четырех форм каплевидным, округлым или овальным, арочным, трапециевидным. Для большей степени отражения характерных деталей стремени предлагаем выделять подтипы по форме подножки в плане (вытянутоовальные, подпрямоугольные, круглые, овальные) и варианты согласно форме поперечного сечения подножки (с опущенными концами, плоская, с бортиками снизу или сверху)

В монгольское время унифицируется комплекс снаряжения коня, в т ч и стремена Повсеместно распространяются изделия с каплевидным или округлым проемом, вытянутоовальной в плане подножкой, которая имеет опущенные края и в отдельных случаях ребро жесткости Оформление изделий при этом также совершенствуется- появляются новые приемы серебряной аппликации, различается декорирование, создаются новые оригинальные элементы, например, кольца на стременах Подножка достигает значительной ширины Общий вес стремени увеличивается, оно становится массивнее

Уже в монгольское время заметен переход к стременам с прямой подножкой и арочной или трапециевидной формы проемом К послемонгольскому периоду внешний вид стремян приобретает некоторую угловатость, которой старались избежать на предыдущем этапе Подножка сужается, становится исключительно прямой, часто плоской в сечении В отличие от стремян более раннего периода стандартизируется сечение дужек - все они становятся прямоугольными С изделиями предшествующего времени стремена послемонгольского периода связаны формой подножки (вытянутоовальной в плане), на некоторых предметах еще опускаемыми краями, способами оформления отверстия для путлища Стремена теряют свою массивность

Дальнейший этап развития стремян Среднего Енисея, по-видимому, связан с русским влиянием и проявляется, кроме всего прочего, в вогнутости подножки Но главным отличием становится выпрямление дужек, преобладание проема арочной формы Подножка в плане приобретает прямоугольную форму и полностью теряет опущенные края или ребра жесткости Однако появляются предметы, несущие в себе ряд признаков этого периода и характеристики, напоминающие изделия ранних этапов, например, изделие из к № 12 мог Новоселовская Гора Ширина подножки в XVII в еще небольшая Но некоторые этнографические материалы XIX в говорят о постепенном переходе к стременам с широкой круглой подножкой, напоминающей блюдце и имеющей бортики снизу или сверху В таких, обычно массивных предметах, имеющих арочный проем, дужки располагаются перпендикулярно крепящей оси подножки

Вопрос об объективных причинах смены одних типов стремян другими связан с хозяйственным укладом населения, тактикой боя, иноэтничными влияниями Широко распространенное предположение о зависимости формы стремени, в частности подножки, от жесткости обуви [Кирпичников, 1973, с. 46], представляется оправданным, но для периода позднего средневековья Среднего Енисея должно учитываться с рядом оговорок

Вероятно, большинство стремян изготовлены местными мастерами В особенности это касается посеребренных предметов Относительно социальной значимости стремян следует отметить, что необычные находки чаще, чем массовый материал, указывают на высокий статус покойного

Трансформация стремян монгольского времени заключалась в первую очередь в том, что ушко перестало быть главным элементом в облике стремени, его могло вообще не быть все большее внимание уделялось подножке и форме проема Именно они определяли удобство и устойчивость нахождения стопы всадника в стремени Осуществлялся постепенный переход от изделий с круглым проемом, глубокой подножкой

и отверстием в расплющенных дужках через проемы арочной и каплевидной форм к этнографическим стременам с исключительно прямой подножкой и несколько угловатой формы

Ременные пряжки и накладки позднего средневековья достаточно сложно разделять по области использования К конскому снаряжению в работе относятся находки пряжек и накладок, сопровождавшиеся инвентарем, который совершенно определенно связывается с конским снаряжением Свидетельством широты использования ременных пряжек и накладок является значительное количество находок данных предметов в археологических памятниках Среднего Енисея Аналогии этим находкам имеются в большом количестве в хронологически близких памятниках сопредельных территорий Подтверждения важности пряжек и ременных накладок в составе конского снаряжения мы находим в этнографических и иконографических источниках.

Подавляющее большинство известных на Енисее поздних пряжек -железные Все они имеют подвижный язычок (сохранившийся у большей части) Основные классификационные признаки пряжек наличие или отсутствие щитка (удлинение одной стороны для крепления на ремне) -отдел, форма пряжки определяет ее тип Внутри типа на основании наличия дополнительных черт оформления (выступов, особенностей декорирования края) выделяются варианты

Находки роговых пряжек в достаточно поздних памятниках свидетельствуют о распространении этих предметов в течение всего изучаемого периода Об изменениях в их облике судить сложно, а об отличиях енисейских пряжек от находок с иных территорий говорить не приходится из-за достаточной унификации их в монгольское время

Железные пряжки сохраняют основные формы, распространенные в предшествующее время [Кызласов ИЛ, 1983, с. 61] При этом особенно выделяется замеченная И Л Кызласовым местная черта оформления пряжек - волнообразное украшение переднего края Однако она не развивается Скорее наоборот, доминирующим в облике железных пряжек становится распрямление отдельных деталей Наиболее распространенными в позднем средневековье являются прямоугольные пряжки с плоским или прямоугольным сечением рамки и язычка

Принципы анализа ременных накладок подобны тем, что применялись при рассмотрении накладок наносных султанчиков и имеют в основе систему, предложенную И.Л Кызласовым [Кызласов ИЛ, 1983, с 20] Он называет данные предметы ременными наконечниками Обозначение, в целом справедливое, но нами употребляется более обобщенное -накладки

Подавляющее большинство известных в поздних памятниках накладок цельные Но известны и шарнирные Их сечение, как правило,

пластинчатое Но встречаются экземпляры с трапециевидным и треугольным сечением Отдельные оригинальные изделия, например, узкие короткие накладки из к № 6 мог Коя I имеют выпуклую поверхность Абсолютное большинство накладок имеет длину, варьирующуюся в пределах 4 см Отдельные накладки достигают 6-7 см в длину Ширина накладок, позволяющая судить о ширине ременной основы, примерно равна у всех изделий и не превышает 1,5-2 см

Общая основа формы накладок - вытянутый прямоугольник с соответствующим своеобразием оформления и расположения креплений Преобладают изделия с двумя зонами креплений, количество заклепок зависит от формы накладки Большинство предметов имеют заостренный, треугольный передний край. Задняя часть - прямая, фестончатая, раздвоенная и др Различной длины мыс имеет башневидную, сердцевидную, фертовую форму.

В позднем средневековье облик пряжек стандартизируется, приобретает черты, характерные для всех одновременных кочевых культур Таковым он оставался и в русское время Сохраняются и отдельные специфические черты местной культуры, выраженные в первую очередь в способе оформления ременных накладок

Глава 4 «История развития конского снаряжения» посвящена характеристике технологических особенностей изготовления деталей конского снаряжения, ходу и причинам трансформации вещевого комплекса, интерпретации социальной и этнической составляющей конского снаряжения

Первый параграф «Технологические особенности производства элементов снаряжения коня» основывается на морфологических показателях отдельных элементов и известных металлографических анализах одновременных аналогий с сопредельных территорий Выявляя значимые конструктивные детали предметов амуниции коня и особенности их производства, можно отметить некоторые этапы, различающиеся набором распространенных изделий, а значит, и применяемых в это время производственных приемов. Первый этап - это предмонгольское и начало монгольского времени, связанные с распространением разнообразных изделий, подтверждающих высокий уровень развития производства Второй этап - монгольское и начало послемонгольского времени, когда отмечается минимизация приемов производства, уменьшение числа декоративно оформленных предметов, максимальное упрощение внешнего вида изделий и методов их изготовления Вполне возможно, что это было связано с угоном монголами ремесленников и мастеров [Сунчугашев, 1979, с 148-149] Третий этап - русское время и этнографическая современность, когда фиксируется сравнительный расцвет материальной культуры В конском

снаряжении это связано с освоением новых производственных приемов и способов оформления изделий при сохранении определенной стандартизированной формы, разнообразием приемов украшения и декорирования отдельных деталей

В целом можно вполне уверенно заявлять, в т ч на основании сравнений с аналогичными материалами с других территорий, что местное население самостоятельно производило большинство изделий, входящих в состав конского снаряжения, используя все известные для мастеров окружающих регионов технологические приемы

Второй параграф «Трансформация снаряжения коня» показывает основные направления изменений, происходивших с рассматриваемым комплексом в позднем средневековье на Среднем Енисее

Следует отметить важную особенность процесса изменения конского снаряжения, прослеживаемую на основании археологических источников - модификация одного предмета не приводит к соответствующему изменению всего комплекса. Общая тенденция трансформации облика предметов конского снаряжения имеет единую основу - смену культурной традиции, но изменение отдельных предметов подвержено собственным закономерностям

Объединяя направления трансформации отдельных частей конского снаряжения, можно выделить магистральные линии развития комплекса в целом Так, к началу монгольской экспансии на территории Среднего Енисея бытует достаточно разнообразная лошадиная амуниция Имеются ее локальные варианты, активно ведется поиск новых форм декорирования предметов, производятся изделия сложной конструкции и оформления Постепенно проявляется общая примитивизация изделий, универсализация комплекса конского снаряжения Происходит заметная стандартизация удил, султанчиков, седел и седельной фурнитуры Стремена еще изменчивы К концу монгольской эпохи - началу послемонгольской отмечается упрощенное оформление большинства предметов

С конца XVII - начала XVIII вв наблюдаются изменения в форме изделий Стандартизация отдельных элементов конского снаряжения, произошедшая в монгольское время, сохраняется, но существует при несколько более сложном оформлении изделий В этнографическое время можно наблюдать постепенный подъем материальной культуры Изделия модифицируются, усложняются Приходят новые формы, которые здесь закрепляются и изменяются.

Причины волнообразной трансформации конского снаряжения в позднем средневековье кроются в политических событиях, происходивших в Южной Сибири в это время В ХШ-Х1У вв монгольское завоевание привело к избавлению от излишеств в конском снаряжении, к наиболее простым формам - тем, что соответствуют типу боя, которого

они придерживаются (конные лучники) В послемонгольское время, в период относительной политической самостоятельности населения Среднего Енисея, фиксируется своеобразное возрождение культуры, которое отмечается и в деталях конского снаряжения Это проявляется в новых технологических приемах и особенностях внешнего и конструктивного оформления изделий амуниции лошади Значительную часть таких изменений следует связывать с продвижением носителей русской культуры.

Содержание третьего параграфа «Этнические и социальные черты конского снаряжения» основано на утверждении, что погребения, выполненные по обряду кремации, принадлежат енисейским кыргызам, а по обряду ингумации - их кыштымам, т е народам, преимущественно, кето- и самоедоязычного происхождения

Опираясь на находки конского снаряжения, учитывая особенности погребального обряда и сопроводительного инвентаря, можно говорить, во-первых, о единстве культуры населения Среднего Енисея в позднем средневековье и ее отличиях от сопредельных регионов Во-вторых, возможно выделение локальных вариантов и их соотнесение с известными этническими группами Например, выделяются ойский, койбальский и тубинский варианты В них прослеживаются частные особенности конского снаряжения При этом в целом они образуют единство комплекса, которое можно связывать с их сосуществованием в рамках Тубинского княжества послемонгольского времени

Примеры возможного разделения конского снаряжения, исходя из социального статуса погребенных, достаточно условны Нельзя забывать, что устанавливаемая археологом материальная дифференциация не всегда соответствует социальной стратификации Однако имеющийся материал показывает относительную бедность позднесредневековых погребений с ингумацией, по сравнению с погребениями, относимыми к енисейским кыргызам

Предметный комплекс конского снаряжения, очевидно, был един у мужчин и женщин Основываясь на отдельных весьма информативных памятниках (например, Новоселовская Гора) и этнографических сведениях, можно выделять некоторые отличия в лошадиной амуниции по декоративным деталям

Несомненно, что общая трансформация элементов конского снаряжения имеет взаимосвязанные политические и социальные причины «Монгольское» конское снаряжение, как уже не раз отмечалось, обладает рядом черт, которые позволяют трактовать его как амуницию «для бедных» Простота оформления, изготовления и ремонта делает такое снаряжение особенно распространенным среди рядовых кочевников А его широкое бытование может указывать на падение общего уровня достатка

населения Однако данное явление следует корректировать фактором политического характера - необходимостью военной мобилизации широких масс населения, что также способствует распространению соответствующего снаряжения Очевидно, исключительная опасность для кыргызской государственности в это время привела к мобилизации всех людских ресурсов с соответствующим стиранием социальных различий во всаднической амуниции По-видимому, у рядовых кочевников снаряжение коней не разделялось на военное и хозяйственное С включением территории юга Средней Сибири в состав России в условиях большей политической стабильности и развития товарно-денежных отношений, конское снаряжение становится доступнее и богаче

Заключение. Комплексный анализ археологических источников позволил реконструировать конское снаряжение населения Среднего Енисея XIII - начала XVIII вв Таким образом, мы можем уверенно судить о составе лошадиной амуниции это ременное оголовье с удилами и наносными султанчиками, а также деревянное седло, окантованное металлическими обивками, и стремена Все детали закреплялись на коне с помощью ремней суголовья и подпруги, имеющих накладки, распределители, пряжки Кроме того, на седло крепились пробои с упорами и вьючными кольцами Всадник управлял лошадью при помощи плетки, в т. ч имевшей фигурное навершие

Археологические источники позволяют проследить несколько этапов развития технологии производства предметов конского снаряжения Отмечаются моменты подъема и упадка в производстве деталей амуниции коня Объективные причины, связанные с внешним завоеванием, временным упадком местной технологической базы, обусловили, во-первых, универсализацию конского снаряжения населения региона, как и всех степей Евразии, во-вторых, упрощение облика и возможность использования всего набора лошадиной амуниции широкими массами кочевников

В рассматриваемое время на территории Среднего Енисея дважды произошло изменение культурной традиции, начало монгольской экспансии и включение в состав России Оба события отразились в конском снаряжении

Археологические и этнографические материалы свидетельствуют о высокой роли верховой езды и коня в жизни и погребальной практике населения Конь выступал как нечто само собой разумеющееся для нормальной жизни, как обыденность и обязательный ее компонент, а хойлаг - необходимый спутник после смерти

Представленные в работе типологические разработки и выводы следует считать началом изучения конского снаряжения у населения Среднего Енисея в позднем средневековье Более углубленное исследование

возможно при последующем накоплении археологических источников, анализе массового материала по дополнительным деталям лошадиной амуниции Настоящая работа подтверждает огромный потенциал конского снаряжения как одного из основных источников при воссоздании позднесредневековой истории населения крупного региона Сибири

Список основных работ, опубликованных по теме диссертации

(общий авторский вклад 6,3 п л )

Статьи в журналах, рекомендованных ВАК

1 Выборное А. В. Скобелев С Г. Деревянные основы седел из поздних погребальных памятников Среднего Енисея // Вестник НГУ Серия История, филология. - 2006 - Т 5, вып 3' археология и этнография (приложение 2) - С 235-247 (авторский вклад 0,5 п л.)

2. Выборное А. В. Снаряжение коня у коренного населения Среднего Енисея позднего средневековья и начала Нового времени (по материалам археологических памятников) // Вестник НГУ Серия История, филология -2007 -Т 6, вып 3 археология и этнография - С 221-237 (авторский вклад 1,5 п. л )

Статьи в сборниках научных трудов

3 Выборное А. В., Нечипоренко В. H, Скобелев С Г Новая разновидность погребального обряда у населения Среднего Енисея в позднем средневековье - начале Нового времени // Археология Южной Сибири и Центральной Азии позднего средневековья - Новосибирск Новосиб гос ун-т, 2003 -С 46-58 (авторский вклад 0,2 пл )

4. Выборное А. В. Опыт типологии стремян из поздних археологических памятников бассейна Среднего Енисея // Интеграция археологических и этнографических исследований Сб. науч работ. -Алматы, Омск ИД «Наука», 2004 -С 171-174 (авторский вклад 0,5 п л)

5 Выборное А. В. Наносные султанчики в материальной культуре позднесредневекового населения Среднего Енисея // Вестник Клио Тр гуманитарного факультета НГУ Серия 2 Сб науч тр - Новосибирск-Новосиб гос ун-т,2006 -С 7-28 (авторскийвклад 1,0п л)

Публикации в материалах конференций

6 Выборное А. В. Основные направления эволюции стремян у населения Среднего Енисея в позднем средневековье и начале Нового времени // Студент и научно-технический прогресс Археология и этнография- Мат-лы XLII МНСК - Новосибирск Новосиб гос ун-т, 2004 - С 49-52 (авторский вклад 0,4 п л )

7 Выборное А. В. Стремена из погребений бассейна Среднего Енисея позднего средневековья - начала Нового времени // Традиционные культуры и общества Северной Азии (с древнейших времен до современности) Мат-лы XLIV РАЭСК - Кемерово Кемеровский гос унт, 2004 - С. 240-244 (авторский вклад 0,4 п л )

8 Выборное А. В. Наносные султанчики в составе конского снаряжения у населения Среднего Енисея позднего средневековья // Истоки, формирование и развитие евразийской поликультурности Культуры и общества Северной Азии в историческом прошлом и современности Мат-лы XLV РАЭСК - Иркутск Иркутский гос ун-т, 2005. - С 250-251 (авторский вклад 0,4 п л )

9 Выборное А. В. Удила из поздних археологических памятников Среднего Енисея // Студент и научно-технический прогресс. Археология и этнография Мат-лы XLIII МНСК - Новосибирск Новосиб гос ун-т,

2005 - С 49-51 (авторский вклад 0,2 п л)

10 Выборное А. В. Деревянные основы седел из поздних памятников Среднего Енисея // Студент и научно-технический прогресс Археология и этнография Мат-лы XLIV МНСК - Новосибирск Новосиб гос ун-т,

2006 - С 79-83 (авторский вклад 0,3 п л )

11. Выборное А. В. Общая характеристика конского снаряжения у населения Среднего Енисея в позднем средневековье и начале Нового времени // Археология, этнология, палеоэкология Северной Азии и сопредельных территорий. Мат-лы XLVI РАЭСК - Красноярск Красноярский гос пед ун-т, 2006 -Т II -С 21-24 (авторский вклад 0,3 п л )

12 Выборное А. В. Возможность выделения локальных вариантов культуры енисейских кыргызов в позднем средневековье (по материалам конского снаряжения) // Археология, этнология, палеоэкология Северной Евразии и сопредельных территорий Мат-лы XLVII РАЭСК -Новосибирск Новосибирский гос пед ун-т, 2007 - С 152-154 (авторский вклад 0,3 п л )

13 Выборное А. В. К вопросу о границах периода позднего средневековья в истории населения Среднего Енисея // Студент и научно-технический прогресс Археология и этнография Мат-лы XLV МНСК -Новосибирск Новосиб гос ун-т, 2007 - С 83-85 (авторский вклад 0,2 п л)

14 Выборное А. В., Выборное Е В Опыт создания компьютерной программы архивации археологической коллекции позднесредневековых артефактов // Студент и научно-технический прогресс Археология и этнография Мат-лы XLV МНСК - Новосибирск Новосиб гос ун-т, 2007 - С 89-90 (авторский вклад 0,1 п л )

Подписано в печать 11 04 2008 г Формат 60 х 84 Уч -изд л 1,4 Заказ № 152 Тираж 100 экз

Редакционно-издательский центр НГУ 630090, Новосибирск-90, ул Пирогова, 2

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Выборнов, Антон Васильевич

Введение.

Глава 1. Историография проблемы.

1.1. Изучение истории коренного населения Среднего Енисея XIII-XVIII вв.

1.2. Историография проблемы снаряжения коня эпохи средневековья в Евразии.

1.3. История археологического изучения конского снаряжения Среднего Енисея XIII-началаXVIII вв.

Глава 2. Снаряжение коня из археологических памятников в контексте особенностей окружающей среды.

2.1. Природно-климатические характеристики региона и их влияние на особенности коневодства.

2.2. Условия нахождения конского снаряжения в археологических памятниках.

Глава 3. Снаряжение коня.

3.1. Состав и общая характеристика деталей конского снаряжения.

3.2. Удила.

3.3. Наносные султанчики.

3.4. Седла.

3.5. Стремена.

3.6. Пряжки и накладки.

Глава 4. История развития конского снаряжения.1*

4.1. Технологические особенности производства элементов снаряжения коня

4.2. Трансформация снаряжения коня.

4.3. Этнические и социальные особенности конского снаряжения.

Введение диссертации2008 год, автореферат по истории, Выборнов, Антон Васильевич

Актуальность темы

Культурно-историческая специфика кочевых обществ, долгое время господствовавших на обширных территориях Евразии, заключалась, главным образом, в их мобильности и необычайно высокой в связи с этим роли коня. Конь всегда был включен во все сферы деятельности кочевников, представление о нем являлось важной составной частью их духовной культуры. Его значение не было утрачено, а скорее даже увеличилось в период позднего средневековья, когда на данной территории имели место масштабные боевые действия и массовые миграции населения. Достаточно заметным значение верхового коня оставалось и в период этнографической современности, несмотря на активное развитие у населения Сибири под влиянием русской культуры упряжного транспорта. Верховая езда долгое время была единственным способом передвижения, благодаря которому и возможен кочевой образ жизни, а до первых десятилетий XX в. тягловая сила лошади была и одним из главных способов транспортировки грузов. Интегрирование коренных народов лесостепной и степной полосы Сибири в современную систему хозяйствования в XX в. показало, что они не отказываются совершенно от традиционного уклада хозяйствования, основанного на использовании лошади. Не будет преувеличением сравнение роли верхового коня у них вплоть до современности со значением автомобиля в постиндустриальном обществе. Использование коня определило характерные черты всех сфер жизнедеятельности аборигенов: военной, ритуальной, хозяйственной, включая технологию обработки материалов органического и неорганического происхождения. В их повседневной жизни лошадь являлась, в том числе, своеобразным атрибутом социального статуса человека. Справедливым является утверждение В.К. Даржа, что «все сегменты традиционной культуры становятся понятными и объяснимыми при рассмотрении их через призму «коня» [Даржа, 2003, с. 5].

Для максимально полного и наиболее эффективного использования лошади применяется специальное снаряжение. Отдельные детали лошадиной амуниции и вся она в целом являются продуктом длительного поиска наилучшей формы, отражением специфики эпохи и народного менталитета, той или иной ситуации, социальных запросов, уровня развития технологии, проведения необходимых расчетов прочности изделий и т.п. Конское снаряжение, включающее оголовье и седло, их формы и размеры, технология производства, зависят от условий их применения и задач, которые предполагается решить при этом. В военном деле амуниция лошади, как одного из основных участников боевых столкновений, должна учитывать особенности владения тем или иным оружием, типом доспехов. Воин-наездник должен себя удобно чувствовать в седле, устойчиво держаться в стременах, не терять управления при использовании копья, сабли и лука, независимо от тяжести и гибкости его доспехов. Конское снаряжение должно отвечать и требованиям, предъявляемым в хозяйственной жизни, являясь, согласно утверждению С.А.Плетневой, «средством производства» [1967, с. 156]. Табунное скотоводство предполагает долгое пребывание в седле, следовательно, форма седла должна обеспечивать минимальную утомляемость всадника. Пересеченный рельеф изучаемого региона заставляет учитывать крутые спуски и подъемы, нагрузку на отдельные детали снаряжения. Перевозка различных вьюков означает наличие для этого специальных приспособлений. Охота также происходит при участии коня и его снаряжение должно способствовать этому. Использование коня в повседневном быту и различных церемониях накладывает на его снаряжение свой отпечаток (убранство лошади, например, при проведении свадебного ритуала, отличается относительно роскошным оформлением, что часто указывает не только на обрядовое использование коня, но и характеризует социальный статус владельца). Производство конского снаряжения влекло за собой необходимость совершенствования знаний о свойствах материалов органического и неорганического происхождения и способов обработки дерева, кожи, кости и различных металлов.

Отмеченные характеристики роли коня и конского снаряжения позволяют считать их важной составной частью материальной и духовной культуры населения Среднего Енисея, территории, являвшейся центром Сибири, для которой было характерно отражение процессов этнического, культурного, технологического развития, протекавших как в западной, так и восточной частях этого крупного региона Евразии. Научная интерпретация данного материала будет существенно способствовать реконструкции этнических процессов, а таюке характеристике ряда тенденций, конкретных фактов и явлений политической и экономической истории, технологии древнего производства. Полноценное использование источников, связанных с верховой ездой, поможет уточнить хронологию, территориальные рамки, особенности развития археологических культур народов и этнических групп, ставших непосредственными предками ряда современных коренных этносов Сибири. Анализ данных по конскому снаряжению является важным условием понимания специфики культурных взаимовлияний между различными народами, особенно на территории, где такие процессы были наиболее интенсивными и характерными. Не вызывает сомнения, что исследование конского снаряжения у населения юга Среднего Енисея -места проживания в позднем средневековье ряда различных по своему происхождению этнических групп, находившихся в состоянии активных контактов -откроет много новых возможностей для заполнения имеющихся лакун как в их собственной, так и истории материальной и духовной культуры жителей ряда соседних территорий.

Решение этих проблем до сих пор далеко от завершения, в особенности, когда речь заходит об историческом этапе, непосредственно предшествующем этнографической современности. Позднее средневековье, как уже отмечалось рядом исследователей - это период еще относительно «темный» в современных истории, археологии и этнографии многих территорий Сибири [Скобелев, Митько, 1990, ' с. 175-176; Скобелев, 2003, с. 106]. Объем письменных источников, включая и путевые описания ученых и путешественников XVIII в., ограничен, а их возможности для реконструкции исторических и культурных процессов, в том числе и изучения конского снаряжения, во многом, уже исчерпаны. Специальное этнографическое изучение данной территории началось лишь со второй половины XIX в. Поэтому пополнение фонда археологических источников и их изучение являются единственными способами восстановления истории местного населения и древних технологий на широком промежутке XIV - начала XIX вв. Особенно заметно отставание изучения этого периода при сопоставлении со сравнительно хорошо исследованными (археологически и по данным письменных источников) этапами раннего и развитого средневековья (VI - начало XIII вв.). Подобное положение не может быть признано удовлетворительным, т.к. упускается наиболее существенный этап в этногенетических процессах, приведших непосредственно к формированию современных коренных народов региона. Ведущееся сейчас силами коллективов из ряда научных центров Сибири изучение позднейших археологических памятников на рассматриваемой территории уже дало ряд важных результатов, в том числе предоставило возможность существенно расширить наши знания по отдельным вопросам развития конского снаряжения и роли коня в жизни людей того времени. Однако для плодотворной работы необходимо проведение более широких сопоставлений археологического материала с этнографическими источниками при синхронизации их с соответствующими историческими событиями, результатами анализов материалов из археологических памятников, проведенных специалистами по ботанике, зоологии, геологии, дендрологии, сопротивлению материалов и т.д. Именно соединение данных археологии и этнографии с привлечением современных возможностей наук естественного профиля считается в современном историческом сибиреведении наиболее эффективным путем решения вопросов этнокультурного развития народов Сибири, в том числе в период позднего средневековья.

Исходя из всего вышесказанного, очевидно, что снаряжение коня является одним из наиболее привлекательных и многообещающих путей в комплексном изучении культуры коренных народов Приенисейского края, их внутренних связей и внешних влияний, способов и особенностей обработки дерева, кожи, кости и металлов, а также распространения этих материалов в районах, где они в природе отсутствовали. В пользу лошадиной амуниции как одной из возможных опор в возведении фундамента этнической истории говорит, в первую очередь, частая встречаемость в археологических памятниках вещей, относящихся к кругу предметов, обеспечивающих верховую езду. Причем это относится не только к местным культурам, но и к культурам их соседей, ближних и дальних, что позволяет проводить масштабную интерпретацию конского снаряжения и технологии его производства на обширном материале. Всеобщее распространение в период этнографической современности европейской цивилизации вытесняло и ассимилировало очаги традиционного хозяйствования, однако до сих пор в ряде районов Сибири с сохранившимися специфическими этническими сегментами в культуре конь имеет определяющее значение и сохраняется соответствующее внимание к его экипировке. Выявление и описание последней видится необходимым как с учетом ее вполне самостоятельного культурного значения, так и использования в качестве сравнительного материала для интерпретации обширного фонда археологических находок. Верховая лошадь и связанные с ней виды хозяйствования на фоне практически полной потери современными коренными народами таких форм традиционной жизнедеятельности, как война, облавная охота, длительные миграции, позволяют увидеть характерные черты этнокультурного развития отдельных этнических групп, «вживую» выявляющихся в конкретном вещевом комплексе.

Кроме того, установление особенностей комплекса конского снаряжения, позволит проследить линии развития его производства и использования. В свою очередь это поможет использовать полученные материалы в дальнейшей работе как по изучению верховой езды (имеющей отношение и к военному делу, и к хозяйственному укладу), так и определению временной принадлежности археологических памятников на иных территориях Сибири, реконструкции этнических процессов на этапе позднего средневековья. Решение комплекса подобных задач на стыке этнологии и археологии будет серьезно способствовать дальнейшему развитию науки в целом.

Объектом исследования является снаряжение верхового коня у коренного населения Среднего Енисея в XIII - начале XVIII вв.

В качестве предмета выделяются следующие аспекты объекта: вещественный комплекс, использование и трансформация лошадиной амуниции.

Цель и задачи исследования

Целью работы является реконструкция комплекса конского снаряжения населения Среднего Енисея в позднем средневековье, основанная на обобщении и характеристике максимального объема источников по его состоянию, использованию и истории развития. Достижение цели предполагает итоговые заключения об определенных закономерностях распространения и трансформации конского снаряжения, создание наиболее цельного и полного представления о данном комплексе предметов материальной культуры в указанных временных и территориальных границах. Задачи исследования, способствующие целостному и всестороннему достижению цели, таковы:

1. Провести анализ проблемы изучения конского снаряжения у народов юга Средней Сибири, выявить историографический потенциал данной темы;

2. Охарактеризовать природные условия региона в рассматриваемый период в связи с их влиянием на коневодство, развитие и применение лошадиной амуниции;

3. Создать базу археологических находок, имеющих отношение к снаряжению коня;

4. Осуществить типологии и установить хронологию основных предметов конского снаряжения и их составляющих;

5. Определить особенности производства этого снаряжения, выявить линию развития технологического мастерства;

6. Определить этапы трансформации и охарактеризовать общую линию развития снаряжения коня на изучаемой территории в указанный период, проведя анализ и систематизацию всех накопленных исторических, археологических, этнографических материалов и данных естественных наук;

7. Определить границы вариативности и установить специфику предметов лошадиной амуниции, характерных для отдельных этнических, территориальных и социальных групп местного населения.

В результате решения указанных задач будет получено максимально полное представление о составе, производстве, этнической специфике, специализации в использовании конской амуниции на завершающем этапе развития, охарактеризовано ее место и развитие в комплексе материальной культуры населения крупного региона Сибири.

Хронологические рамки исследования

Говоря о данном историческом периоде - позднем средневековье применительно к исследуемому региону - мы фактически имеем в виду пять с лишним столетий - с XIII в. по начало XVIII в. Традиционно в литературе принято период с X до XIV в. именовать развитым средневековьем [Нестеров, 1990, с. 5]. Позднее средневековье в таком случае относится к периоду с XIV до середины XVII вв. На наш взгляд, номенклатура периодизации в истории и археологии -инструмент, применение которого обусловлено его удобством для проведения исторических параллелей, обобщений, в конечном счете - для достижения определенных научных целей и решения конкретных исследовательских задач. Относительно выбранного периода в истории населения Среднего Енисея, на наш взгляд, более обосновано применять термин «позднее средневековье» для обширного периода с XIII по начало XVIII вв. С.Г. Скобелев, комплексно изучающий данный отрезок истории коренного населения Южной Сибири, обозначает этот период как позднее средневековье и начало Нового времени. Последнее понятие определяется началом продвижения российской государственности на восток [Скобелев, 2003, с. 106]. Очевидно, что для такой периодизации есть все основания. Однако в этом случае возникает терминологический казус, когда понятие исключительно письменной европейской истории переносится на археологическое поле наименований. В настоящей работе, основу которой составляют археологические источники, мы остановимся на применении устоявшегося определения -средневековье. Оно достаточно четко характеризует описываемую эпоху и традиционно используется в специальной литературе.

Ряд внешне- и внутриполитических причин обусловливают определенную внутреннюю целостность выбранного отрезка времени с одной стороны, с другой же - четкое отличие его от предыдущего и последующего исторических периодов. Прежде всего, это политическая ситуация, сложившаяся здесь с началом монгольского завоевания и оформившаяся в конце XIII в., когда регион окончательно вошел в состав империи Юань (с этим событием окончательно завершилась эпоха «кыргызского великодержавия» и вообще государственной независимости кыргызов), что существенно и необратимо повлияло на культуру и быт коренного населения, во многом определив их дальнейшее специфическое развитие. Влияние завоевателей прослеживается (иногда в значительной мере) даже в русское время, о чем свидетельствует, в том числе, ряд археологических источников. Помимо чисто политических причин, повлиявших на заметное изменение материальной и духовной культуры местного населения, немаловажную роль в этом процессе сыграли и демографические факторы, связанные с массовыми переселениями кыргызов, ассимиляцией коренного и пришлого населения. Таким образом, нижняя хронологическая граница нами определяется началом процесса завоевания монголами территории Южной Сибири, что относится к началу XIII в.

Определение верхней границы изучаемого периода также непосредственно связано с политическими, военными и вытекающими из них демографическими катаклизмами. В частности, одним из самых трагических событий в истории енисейских кыргызов, после которого они прекратили свое существование на данной территории как господствующий этнос, стал угон джунгарами большей части кыргызского и части некыргызского населения в 1703 г. По различным данным, было угнано в общей сложности от 12 до 15 тыс. человек при общей численности населения Хакасско-Минусинской котловины около 15-20 тыс. человек. По мнению В.Я. Бутанаева, «.угон 1703 г. на целое столетие отбросил демографический рост» местных жителей [Бутанаев, 2001, с. 154]. Вскоре после угона кыргызов на их опустевшие земли с окружающих территорий переселились другие группы коренного населения, которые уже в 20-30-е гг. XVIII в. составили ядро современного хакасского народа. Большая часть территории Средней Сибири (т. е. фактически юг Приенисейского края) вошла в состав Русского государства в первой половине XVII в. Здесь появилось население, состоявшее из представителей различных этносов, но являвшиеся носителями русской культуры. Их численность быстро росла. Как известно, уже к концу XVII в. русское население в Сибири по численности сравнялось с коренным. Аналогичная ситуация, видимо, имела место и в Средней Сибири в пределах русских границ. В начале XVIII в., со строительством Второго Абаканского и Саянского острогов, в состав Русского государства вошла оставшаяся территория юга Средней Сибири, и здесь к середине столетия также появилось постоянное русское население, которое к концу столетия было уже достаточно многочисленным. В связи с этим важнейшей причиной логического завершения выделяемого периода на территории данного региона следует признать факт заселения пришлым русским населением значительной части региона, что оказало огромное влияние на дальнейшее развитие коренных жителей, их культуры и быта. Характерно также появление с этого времени значительного количества письменных источников, прежде всего русских, которые по степени своей информативности существенно отличаются от документов предшествующего времени.

Таким образом, хронологические рамки исследования заключаются в пределах позднего средневековья - XIII - начало XVIII в. Изучаемый временной промежуток представляется вполне цельным, поскольку на всей территории юга Средней Сибири в середине — второй половине II тыс. н.э. наблюдаются сходные тенденции исторического развития. Кроме того, на всей обозначенной территории в указанный период проживали именно те этнические группы, что позднее вошли в состав крупного современного коренного народа - хакасов, территория проживания которого в настоящее время ограничена лишь частью региона.

Территориальные рамки исследования

В научном обороте в настоящее время используется несколько названий для различных частей Сибирского региона Азии. Наиболее распространенный принцип деления данной территории - меридиональный (Западная и Восточная Сибирь с границей по водоразделу между бассейнами рек Обь и Енисей). Центральную часть Сибири, с юга на север по долине Енисея и его притокам, современные географы часто называют Средней Сибирью. Вместе с тем присутствует широтный принцип деления данной территории, когда в отдельных источниках используется понятие «Южная Сибирь». В литературе также устоялось название «Средний Енисей», применительно к части территории юга Средней Сибири. В работах археологов и этнографов в последние десятилетия под этим названием обычно понимается территория бассейна Енисея к северу от хребта Западного Саяна. Кроме того, для ее обозначения иногда используются термины «юг Приенисейского края», «юг Средней Сибири», а по наименованию наиболее населенного района - «Хакасско-Минусинская котловина». Если в качестве границы на юге для данного географического района обычно используется конкретная географическая линия -хребет Западного Саяна, то на севере такой конкретной границы никогда не устанавливалось. Чаще всего называлась северная граница Красноярской лесостепи (120-140 км к северу от г. Красноярск), хотя реально бассейн Нижнего Енисея начинается лишь за несколько сот километров севернее. Таким образом, фактически то, что большинство археологов и этнографов называют Средним Енисеем, является лишь южной частью данного географического понятия (района) [Северная энциклопедия, 2004, с. 272]. Нами под термином «Средний Енисей» подразумевается территория крупного региона Средней Сибири, включающая в себя Хакасско-Минусинскую котловину, Красноярско-Ачинскую и Канскую лесостепи, а таюке соседние горно-таежные районы. Южная часть данной территории с трех сторон имеет довольно четкие географические границы. На юге широкой полосой (почти в широтном направлении) проходит хребет Западного Саяна, отделяющий ее от Центральной Азии. На западе такой границей являются горные хребты места стыка Саяна и Алтая и целиком по всей длине хребет Кузнецкого Алатау. На востоке природная граница выражена менее четко: если в южной части это хребет Восточного Саяна, то на более северных территориях такая четкая восточная граница отсутствует, и Канская лесостепь на востоке и северо-востоке перетекает в тайгу Приангарья. Подобная ситуация имеет место и на северо-западе данной территории, где по долине Чулыма не имеется каких-либо четких географических признаков, позволяющих такую границу установить. Здесь Ачинская лесостепь также плавно переходит в равнинные просторы тайги Томского Приобья.

Данная территория со времен верхнего палеолита являлась местом активного заселения его человеком, разнообразных миграций, культурных взаимодействий. Уникальные природные условия, благодатный климат и достаток средств к существованию способствовали постоянно высокой плотности населения. В позднем средневековье территория составляла единое целое в смысле единства историко-культурного развития населения, которое также было объединено в политическом отношении в рамках государства енисейских кыргызов. Центром территории -историческим, политическим, культурным — на протяжении столетий являлась впадина между горами Кузнецкого Алатау и Абаканского хребта на западе, Западного Саяна на юге и отрогами Восточного Саяна на востоке — Хакасско-Минусинская котловина. Здесь сложился удивительный «разноэтнический "симбиоз" кочевого и оседлого, а также полуоседлого в данном случае населения» [Степи Евразии. 1981, с. 5, 17, 59, 67, 101]. Именно в Хакасско-Минусинской котловине сосредоточено подавляющее большинство памятников археологии позднего средневековья, хотя некоторые объекты, в культурном отношении с ней связанные, и находятся на значительном отдалении от центра котловины (в частности, Айканова деревня на Енисее ниже Красноярска, могильники по р. Кача и другие). Разноэтничное население региона, в том числе проживавшее на окраинах котловины, активно контактировало между собой, что и привело в конечном итоге к образованию в конце XIX - начале XX вв. одной из крупнейших сибирских этнокультурных общностей - хакасов.

История изучения проблемы

К настоящему времени известен ряд трудов историков, археологов, этнографов, в которых рассматриваются различные стороны исторического развития коренного населения Среднего Енисея в позднем средневековье. Целенаправленное изучение культуры и истории населения региона, накопление фактического материала началось с первыми академическими экспедициями и с различной степенью заинтересованности в разные периоды привлекало внимание исследователей.

Следует выделить ряд ключевых проблем в археологическом изучении истории коренного населения в XIII-XVIII вв. Отмечается недостаточность внимания исследователей к данному временному отрезку по сравнению с периодами раннего и развитого средневековья, а также последующим, достаточно активно изучаемым, временем этнографической современности. Такому историографическому феномену есть ряд объяснений, в первую очередь, объективное - малое количество позднесредневековых археологических памятников, связанное со значительным падением численности населения после монгольского нашествия. Во-вторых, большое значение имеет до сих пор еще во многом влиятельное представление о периоде середины - второй половины II тыс. н.э. как времени исключительно письменного изучения истории. Действительно, история населения большинства регионов Евразии этого времени имеет достаточно солидный корпус письменных источников, при этом археологическим материалам отводится вспомогательная роль. Относительно изучаемой территории следует подчеркнуть отсутствие письменных источников по истории местного населения в послемонгольское и дорусское время. Все эти факторы вкупе определяют ситуацию, когда ведущую роль в реконструкции исторических реалий XIII-XVIII вв. играют археологические исследования.

Подробная историография изучаемой проблемы освещена в специальной главе настоящего диссертационного исследования. История археологического изучения позднесредневековой культуры населения Среднего Енисея весьма продолжительна и богата разнообразными эмпирическими открытиями и теоретическими построениями. Однако до сего момента остается ряд существенных проблем в отношении судьбы населения в монгольское и послемонгольское время. В ходе теоретических археологических и исторических построений часто привлекаются вещественные источники, в том числе и предметы конского снаряжения. Однако комплексное исследование снаряжения коня позднего средневековья до сих пор не осуществлено. При этом имеются труды, в которых определенным образом представлена методическая составляющая изучения средневекового конского снаряжения. Создание на ее основе классификационных схем и типологических линий представляется весьма плодотворным именно для предмета нашей работы. В этом контексте существенную роль в обобщении и анализе археологических источников должно сыграть данное диссертационное исследование.

Источниковая база

Для достижения цели и решения рабочих задач исследования использован значительный объем источников археологического и этнографического характера, сведений письменных документов, накопленных в течение всего периода изучения истории региона в рамках выделяемого хронологического этапа.

Основную часть источниковой базы составляют предметы конского снаряжения из археологических памятников коренного населения Среднего Енисея XIII-XVIII вв. Археологические материалы представлены исследованиями второй половины XIX в.: раскопки В.В. Радлова - вещевой материал хранится в ГИМ и частично опубликован [Радлов, 1896]; Д.А. Клеменца - результаты исследований второй пещеры горы Сюс-Кюмес-Тапхан в начале 80-х гг. XIX в., опубликованные и проанализированные И.Л. Кызласовым [Кызласов И.Л., 1999]; А.В. Адрианова -часть вещевого материала хранится в Красноярском краевом краеведческом музее и изучена нами. В XX в. были проведены археологические раскопки позднесредневековых памятников такими исследователями, как С.А. Теплоухов, А.Н. Липский, П.Е. Чернявский, А.А. Гаврилова, Я.А. Шер, Л.Р. Кызласов, г

И.Л. Кызласов, Ю.С. Худяков, С.Г.Скобелев, О.А. Митько.и другие. В результате ^ был получен достаточно обширный материал, позволивший относительно ясно реконструировать историческую ситуацию, сложившуюся после захвата рассматриваемой территории монголами в XIII в. и продолжавшуюся до присоединения региона к Русскому государству. Значительную часть полученной в результате этих работ массы артефактов составляют детали конского снаряжения. В настоящей работе используются опубликованные материалы и неопубликованные данные отчетов ряда исследователей. В качестве вещевой базы в основном привлекаются материалы из раскопок новосибирских исследователей, в настоящее время составляющие подавляющее большинство из числа известных по данной тематике. Всего в данном исследовании используются находки деталей амуниции коня из 87 закрытых комплексов 39 археологических объектов - могильников и одиночных погребений на территории Среднего Енисея. Количество отдельных деталей конского снаряжения, на основе которого проводится реконструкция убранства верхового коня, обозначено в тексте исследования и сведено в единую таблицу (приложение 1). Краткая численная характеристика находок такова: удил

23 экз., султанчиков - 16 экз., седельных принадлежностей - 99 экз., стремян - 31 экз., пряжек - 68 экз., накладок - 70 экз.

Кроме того, согласно сравнительно-типологическому методу, привлекается значительное количество деталей конского снаряжения из числа случайных, часто слабо документированных находок, сделанных в изучаемом регионе. Но, несмотря на достаточно большое количество таких находок, не представляется возможным выделить вещи, датируемые именно поздним средневековьем в связи с отсутствием привязки к конкретным археологическим памятникам и даже районам. Это обстоятельство отрицательно сказывается на возможности широкого применения сравнительного метода. Но имеются и примечательные исключения, например, комплекс находок из Канско-Перевозинского [Кызласов И.Л., 1983, табл. XXXVI], с. Белый Яр [Худяков, 1979, с. 47, рис. 1]. Датировки случайных находок проводились другими авторами [Кызласов И.Л., 1983], но считать большинство их достоверными можно будет лишь после того, как будет достаточно полно разработана систематизация позднесредневековых материалов на основе инвентаря из закрытых комплексов. В данной работе используются некоторые предметы из состава случайных находок, хранящихся в КККМ (г. Красноярск),. ММКМ им. Н.М. Мартьянова (г. Минусинск), ХРКМ (г. Абакан), ГИМ (г. Москва), ГЭ (г. Санкт-Петербург).

Данные этнографии в основном представлены предметами конского снаряжения из коллекций ряда музеев Сибири (КККМ, ММКМ, музей КемГУ, ХРКМ). Часть из них обрабатывалась самостоятельно, часть известна по публикациям. Кроме того, привлекаются сведения из этнографических публикаций описательного или обобщающего характера, которые иногда относятся к вещевым материалам, отсутствующим ныне в распоряжении исследователей, а также данные исторических источников, в большинстве уже неоднократно опубликованные, используемые для уточнений и подтверждений результатов и выводов, полученных в ходе нашего изучения.

В нашей работе неизбежно приходится сталкиваться с современным снаряжением коня, последними достижениями коневодов. Поэтому широко привлекаются сведения из специальной литературы, справочников (в печатном и электронном вариантах).

Основные сведения по истории населения Среднего Енисея в позднем I средневековье, служащие фоном нашего изучения, представляют собой общую сводку результатов многолетних исследований специалистов исторического профиля. Для более уверенного и конкретного обозначения сути жизнедеятельности, внешних сношений населения Хакасско-Минусинской котловины в монгольское и послемонгольское время, привлекаются сведения из китайских, арабских, западноевропейских, русских письменных документов. Несмотря на крайне малое количество, они позволяют уловить важные тенденции в местной политической и экономической системах, выявить линии взаимовлияния с сопредельными территориями. Данные летописей, описаний путешествий, отчеты должностных лиц позволяют наполнить выделяемый период конкретными четко датируемыми событиями. Кроме того, в работе используются некоторые материалы, добытые в результате самостоятельных архивных изысканий в фондах Минусинского филиала ГАКК.

В качестве аналоговой базы и основы для характеристики особенностей конского снаряжения изучаемого региона в работе также используются некоторые результаты археологического и этнографического изучения аналогичных материалов с территории евразийских степей и некоторых иных районов. Это позволяет делать широкие и достаточно объективные обобщения историко-культурного характера.

Методология и методика исследования

Объект и предмет, цель и задачи, характер источниковой базы и методы анализа настоящего исследования определяют его дисциплинарную принадлежность к археологии. Характеристики территориальных и хронологических границ предполагают специфический набор источников, значительно дополненный этнографическими материалами, письменными сведениями. Данные обстоятельства обусловливают методологический фундамент исследования и методы работы (анализа и интерпретации) с комплексом источников.

В философии науки уделяется значительное внимание познавательным возможностям археологии как дисциплины особого рода. Поэтому важно отметить, что платформой работы стало представление археологии самостоятельным разделом исторического исследования, обладающего собственными особенностями в теории познания [Ядута, 1998, с. 6]. При этом важным свойством археологии является широкий спектр возможностей привлечения разнообразных исторических источников, достижений иных гуманитарных и естественных наук для решения собственных задач и достижения определенных целей.

К настоящему времени имеется множество разнообразных точек зрения на проблему соотнесения данных этнографии и археологии, главным образом, на стыке этих наук. Предлагаются различные варианты названия «новой дисциплины»: этноархеология, археология нового времени и т.п. [Калабанов, 1999; Корчагин, Мельничук, 1999 и др.] Однако в нашем случае можно уверенно говорить об археологическом характере работы при частичном использовании результатов этнографических исследований для уточнения и дополнения некоторых данных раскопочного изучения.

Следует отметить и такую черту нашей познавательной позиции, которая связана со спецификой археологических источников, позволяющих делать выводы, касающиеся главным образом материальной культуры. Мы не можем в настоящее время принимать как основу достижения «процессуальной археологии»: рассмотрение археологической культуры как объекта, подчиняющегося универсальным и однозначно находимым законам, не позволяет ни характер имеющихся источников, ни теоретические выводы, сделанные нами в ходе работы.

Обоснованный результат, то есть достижение поставленных в исследовании цели и задач, достигается и основывается исключительно при опоре на принцип всеобщего взаимодействия и развития. Поэтому данное исследование неизбежно основывается на принципах историзма и объективности [Ковальченко, 2003, с. 156-157].

Одной из основных составных частей методологии изучения конского снаряжения как археологического источника для реконструкции различных аспектов жизни общества является материалистический подход к исследованию истории, включая изучение этнических культур и их отдельных составляющих, межкультурного взаимодействия и т.п. При опоре именно на такой фундамент возможна систематичная и непротиворечивая интерпретация имеющегося комплекса источников [Ковальченко, 2003, с. 153]. Несмотря на многочисленные факты критики в последние десятилетия материалистической методологии (указаний на упущения рассмотрений деталей исторического процесса, некоторую догматичность и т.п.), большинство современных исследователей вынуждено применять разработанную последней методологическую основу ввиду отсутствия сколько-нибудь приемлемых новых подходов.

Под материалистическим подходом к истории нами понимается (в первую очередь и относительно данной темы исследования) изучение материальной базы экономических, политических, социальных отношений в обществе. Складывающийся из них процесс исторической эволюции общества заключается в развитии производительных сил и производственных отношений. Данный процесс проявляется в археологических источниках, составлявших в свое время его материальную базу. Благодаря им производится реконструкция хозяйственного типа общества.

Характер привлекаемых источников в большинстве своем - предметный. Каждый артефакт при этом имеет свою структуру и функцию. Структурный и функциональный анализ в своем единстве составляют системный принцип анализа источника [Ковальченко, 2003, с. 174]. Системный принцип позволяет рассматривать объект как систему взаимодействующих частей, с определенным набором характеристик [Ковальченко, 2003, с. 173]. В данном случае, конское снаряжение, являющееся частью системы материальной культуры само по себе представляет систему, обеспечивающую верховое использование коня.

Системный подход к археологическим источникам определяет традиционный алгоритм изучения различных категорий находок - от описания, через классификацию и типологию, к интерпретации. В нашем случае, конечной целью является реконструкция конского снаряжения. Таким образом, основной ход работы заключен в ряд последовательного применения морфологического, классификационного, типологического, реконструктивного методов. Каждый из методов широко используется в археологии и имеет особенности в способе применения и полученных результатах [Горбунова, Тишкин, 2005].

Для достижения поставленной перед исследованием цели необходимо максимальное использование накопленного массива источников, а также получение и привлечение новых. Для решения этой задачи из набора методов, используемых современной наукой, наиболее адекватно могут быть применены сравнительно-исторический и ретроспективный, позволяющие создавать объективные характеристики в рамках широкого поля деятельности от изучения вещевого инвентаря до определений историко-культурных феноменов. На основе сравнительно-исторического строится и важнейший хронологический метод археологии - датированных аналогий. В этом же ряду следует обозначить упоминавшийся уже типологический метод, достаточно полно разработанный в археологии [Клейн, 1991]. Благодаря типологии выявляются как горизонтальные (логические) закономерности развития предмета, так и вертикальные (исторические) трансформации.

Исследование основано на важных общенаучных методах. Первый, экологический метод, подразумевает рассмотрение всех социальных процессов (реконструируемых в том числе и по археологическим материалам) с учетом окружающей среды, наличия природных ресурсов. Второй, картографический метод, применяемый во многих науках для изучения карт и изображенных на них явлений, особенно важен для археологии. В нашем случае он позволяет представить в масштабе территорию распространения изучаемой культуры, эмпирически определять локальные группы предметов, иллюстрировать выводы [Пиотух, 1998].

Археология и этнография, как гуманитарные науки, на протяжении всего пути своего развития использовали методы исследования и достижения естественных и точных наук [Ваганов, 1984, с. 5]. Среди них особое место занимают физическая антропология и другие биологические науки, геология, физико-химические изучения вещевого материала, математический анализ и т.д. Подтверждением необходимости привлечения описанных методик и знаний негуманитарных наук служит положительный опыт других исследователей при изучении конского снаряжения [Зиняков, 19976; Горбунова, Тишкин, Хаврин, 2005]. Следует особо упомянуть изучение средневековых стремян археологами юга Западной Сибири с использованием статистического анализа и методов определения допустимых напряжений, которое позволило уточнить ряд принципиальных моментов средневековой сибирской археологии, открыло новые возможности в критике источников [Неверов, 1998]. В настоящей работе привлекаются уже известные в литературе результаты аналогичных подходов. Более широко используются методы современного компьютерного учета и структурирования археологических источников, компьютерной визуализации полученных результатов.

При диалектическом подходе метод исследования понимается как предмет в его самодвижении [Гегель, 1970, с. 107]. Логика выделенного объекта определяет особенности существования предмета как отдельных его исследуемых аспектов. В нашем случае движение предметов исследования обусловлено комплексным характером объекта - конского снаряжения.

Методика изучения конского снаряжения в настоящее время имеет различные обоснования. Как правило, исследователи, описывающие состав конского снаряжения, особенности его развития, социального и экономического значения, опираются на стандартные схемы описания археологического материала. Разумеется, при этом учитывается специфика деталей снаряжения коня, их морфологические и декоративные характеристики. Особенности изучения лошадиной амуниции зависят от задач исследования, в котором привлекается эта категория находок. Известны описательные работы, посвященные конскому снаряжению, содержащие результаты аналитической и интерпретационной деятельности, т. е. классификационные схемы и типологические построения, реконструкции отдельных частей конского снаряжения и комплекса в целом.

Сложность методики изучения выбранного предмета нашего исследования заключается в характере привлекаемых археологических источников. Часть предметов следует смело относить к конскому снаряжению, основываясь на сравнительно-историческом методе. Но значительное количество пряжек и накладок сложно однозначно связывать со всаднической экипировкой или лошадиной амуницией. В таком случае, помимо сравнительно-исторического и типологического методов, привлекается статистическая выборка пряжек и накладок из погребений, содержащих твердо определяемые детали конского снаряжения.

Важная черта конского снаряжения изучаемого периода - его завершающий характер в долгой истории развития этой категории предметов. Прежде динамично развивающийся комплекс переходит в окончательно сформировавшийся типичный набор предметов. Данное обстоятельство обуславливает возможность привлечения этнографических сведений, современных достижений коневодческой теории.

Выбранный хронологический отрезок, практически не представляет в руки исследователей надежной основы для абсолютной датировки памятников. Дополнительные трудности привносит и отсутствие письменных свидетельств. Таким образом, возникают методические сложности в датировании отдельных этапов трансформации деталей конского снаряжения. Предполагается, что такие построения строятся, основываясь на выявленных закономерностях развития деталей конского снаряжения в более ранние периоды. При этом учитываются достаточно четко датируемые объекты в начале и завершении изучаемого отрезка времени. Таким образом, возможно построение предлагаемых в работе типологических схем развития.

Возможность изучения конского снаряжения как самостоятельного объекта определяется достаточным количеством находок из закрытых комплексов и значительного набора подъемного материала. Важной чертой этого объекта является его комплексность и относительная самодостаточность. Тесная связь облика и содержания комплекса конского снаряжения и набора вооружения и экипировки наездника определяет обязательное соотнесение этих категорий находок при создании теоретических схем бытования, распространения, трансформации лошадиной амуниции. Однако достаточная разработанность проблем, связанных с вооружением, на фоне слабой изученности снаряжения коня, упрощает эту задачу, давая возможность в данной работе остановиться только на втором объекте.

Научная новизна работы

Наша работа станет первой, где будет сделана попытка собрать, обобщить, систематизировать и комплексно проанализировать все имеющиеся материалы (как археологические, так этнографические и иные), относящиеся к конскому снаряжению населения крупного региона Северной Азии на завершающем этапе его развития. Кроме того, будут проведены первичные типологии отдельных групп предметов, изучение которых до недавнего времени не проводилось. Решаются вопросы относительно судьбы конского снаряжения позднейших периодов его бытования, которые остались неизученными в ходе исследований, проведенных нашими научными предшественниками. В научный оборот вводятся обширные материалы исследований последних лет по данной тематике.

Однако эта работа подводит черту лишь под первым крупным этапом в изучении конской амуниции на территории конкретного региона Сибири. В дальнейшем археологические и этнографические исследования дадут новые материалы, применение методов естественных наук при изучении поздних археологических источников Среднего Енисея выявит новое знание, которое можно будет использовать для дополнения и уточнения выводов, представленных в настоящем диссертационном исследовании.

Практическое значение работы

Практическое значение работы заключается, прежде всего, в дополнении и расширении материалов и результатов исследований, полученных рядом авторов по тематике конского снаряжения древних и современных народов Сибири, что станет важным вкладом в решение актуальной научной проблемы исторического сибиреведения.

Результаты, полученные в ходе настоящей работы, могут быть использованы при подготовке научных исследований по этой и смежным темам, а также в преподавании историко-этнографических дисциплин в средних школах и вузах. Результаты обобщений и интерпретации отдельных категорий археологических находок повысят эффективность использования этих материалов в музейно-выставочной работе. Впервые проделанная попытка собрать воедино и систематизировать материалы археологических, этнографических и исторических исследований на территории крупного региона Сибири позволит обращаться к данной работе как к справочному изданию по тематике снаряжения коня. Возможно, представленные материалы могут использоваться и в современной коневодческой практике, причем не только традиционных хозяйств.

Апробация результатов исследования

Основные положения и часть выводов по тематике данного исследования были введены в научный оборот и представлены на рассмотрение и обсуждение специалистов в 5-ти опубликованных научных статьях, 2 из них - в рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК, и 9-ти выступлениях на научных конференциях молодых ученых регионального и международного уровня. Проект дипломной работы по близкой к диссертационной теме был поддержан Фондом им. академика Д.С. Лихачева, по результатам конкурса присудивший автору стипендию им. академика Б.В. Раушенбаха. Следует отметить, что в некоторых опубликованных нами работах содержатся характеристики и выводы, несколько переработанные в ходе дальнейших исследований. В законченном виде они предстают в настоящей диссертационной работе. Данное замечание касается в первую очередь классификации стремян и типологии удил.

Структура работы

Структура работы служит цели наиболее полного и доступного изложения материалов и выводов, представленных в ней. Сама работа состоит из нескольких частей. Во введении формулируются актуальность, научная новизна и практическая значимость работы, ее цель и круг решаемых задач, хронологические и территориальные рамки, а также дается краткая характеристика степени изученности проблемы. Здесь же приводятся данные об апробации ряда материалов, вошедших в данную работу, определяется и обосновывается ее структура.

Первая глава представляет собой историографический обзор проблемы. Здесь рассматривается история изучения позднейших археологических памятников коренного населения Среднего Енисея, характеризуется ряд работ, в которых изучаются аналогичные материалы с сопредельных территорий, дается обзор этнографических и общеисторических трудов, результаты которых используются нами (1.1). Обобщающий параграф посвящен истории изучения комплекса средневекового конского снаряжения в целом, анализируются оригинальные классификационные схемы и концепции трансформации и перемещения деталей конского снаряжения (1.2). В последнем параграфе (1.3) проведен анализ работ, посвященных истории изучения конского снаряжения Среднего Енисея позднего средневековья и близких периодов.

Во второй главе для более полного понимания сути историко-культурных и этнических процессов, происходивших в регионе в позднем средневековье, даются описания природных условий региона, климата, флоры и фауны (2.1), которые оказали заметное влияние на специфику использования коня, развитие и специализацию отдельных элементов конского снаряжения с учетом наличия источников сырья для их производства. В следующем параграфе обозначены проблемы нахождения конского снаряжения в археологических памятниках Среднего Енисея позднего средневековья (2.2).

Третья глава целиком посвящена снаряжению коня. Во-первых, приводится общее описание лошадиной амуниции, дается характеристика ее состава, рассматриваются особенности изучения и систематизации (3.1). Остальные разделы данной главы показывают разнообразие и типологические схемы отдельно основных и характерных лишь для данной территории предметов конского снаряжения: удил (3.2), наносных султанчиков (3.3), седел с сопутствующими деталями (3.4), стремян (3.5) и многочисленных пряжек и накладок (3.6).

В заключительной, четвертой главе на основе представленного конкретного вещевого материала по конскому снаряжению, посвященного ему фольклора и известных мировоззренческих позиций местного населения, предлагается цельный в историческом отношении взгляд на судьбу конского снаряжения на протяжении современного и предшествующего этапов его развития. В первую очередь реконструируется технология производства конского снаряжения в условиях кочевого хозяйства, оцениваются уровни его развития и эффективности применения

4.1). Во-вторых, описывается возможный ход трансформации конского снаряжения

4.2). В-третьих, проводится анализ накопленного материала на предмет существования этнических отличий в конском снаряжении, возможных заимствований из культуры русских людей, иных соседних этносов и социальной роли конского снаряжения (4.3).

В заключении сформулированы выводы по результатам изучения vjecex поставленных в работе отдельных проблем, определен уровень решения поставленных задач и охарактеризована степень достижения главной цели исследования - реконструкции комплекса снаряжения коня на Среднем Енисее в позднем средневековье.

Работа дополняется списком использованной литературы и источников. Для статистического и иллюстративного подтверждения теоретических построений и основных выводов исследования приводится набор приложений. В приложении 1 дается полный список и описание археологических памятников Среднего Енисея позднего средневековья, в которых обнаружены детали конского снаряжения. Здесь же представлена таблица обнаружения предметов конского снаряжения в указанных памятниках. Приложение 2 состоит из набора классификационных таблиц и типологической схемы важнейших деталей конского снаряжения. Приложение 3 представляет собой альбом иллюстраций.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Снаряжение верхового коня у коренного населения Среднего Енисея в позднем средневековье"

Заключение

Монгольское завоевание и последующее время вплоть до окончательного вхождения населения бассейна Среднего Енисея в состав России, определяемое как период позднего средневековья, ознаменованы рядом событий, которые серьезно сказались на развитии культуры местного населения.

Юг Приенисейского края - это территория, обладающая набором характеристик, которые, с одной стороны, позволяют судить о ней как уникальном обособленном районе кочевого хозяйства в Северной Азии с исключительными природно-климатическими условиями, с другой - считать неотъемлемой частью лесостепного и степного пояса Евразии, обладающей общими признаками и единством истории. Важнейшим элементом хозяйства здесь был верховой конь. Поэтому конское снаряжение входит в число важнейших категорий находок из археологических памятников Среднего Енисея. Привлекая эти источники, можно уточнить ряд моментов в развитии материальной культуры местного населения в позднем средневековье.

Амуниция лошади состояла из ременного оголовья с удилами и наносными султанчиками, а также деревянного седла, окантованного металлическими обивками, и стремян. Все детали закреплялись на коне с помощью ремней суголовья и подпруги, имеющих накладки, распределители, пряжки. Кроме того, на седло крепились пробои с упорами и вьючными кольцами. Всадник управлял лошадью при помощи кнута с фигурным навершием, а в отдельных случаях, при помощи выступов-«шпор» на стременах.

Имеющиеся источники позволяют проследить основные направления развития отдельных элементов конского снаряжения. Использовавшиеся удила имели прямые, различной длины, звенья и кольца-псалии, при разнообразном сечении тех и других. Данная форма в общих чертах остается такой вплоть до наших дней (заметно изменяется лишь степень изогнутости грызл), возможно, сосуществуя с прототипами удил, изготовленными из органических материалов. Храповый ремень оголовья коня украшался иногда султанчиком, являющимся характерной чертой позднесредневековой культуры. Оформление султанчиков на этапе позднего средневековья упрощается. В начале русского времени они практически выходят из употребления. В монгольское время на территории Среднего Енисея получает распространение седло с округлыми и подтреугольными луками - высокой и вертикальной передней и более пологой задней. Оно скреплялось кожаными ремешками и покрывалось кожей, мягкими подушками или войлоком. На открытые части наносилась красная краска. Такие седла, удобные, функциональные, простые в изготовлении были наиболее распространены в Евразии именно в эпоху монгольских завоеваний. Седло крепилось с помощью ремней на спину лошади, видимо, с подкладом из чепрака и потника. Своеобразие культуры местного населения проявлялось в способе оформления внешнего вида дополнительной седельной фурнитуры. На археологическом материале в рамках общекочевой культуры наблюдается поиск наиболее подходящей формы стремени. Ушко перестало быть главным элементом в облике этого изделия, его могло вообще не быть. Все большее внимание уделялось подножке и форме проема. Именно они определяли удобство и устойчивость расположения стопы всадника в стремени. Осуществляется постепенный переход от изделий с круглым проемом, глубокой подножкой и отверстием в расплющенных дужках через проемы арочной и каплевидной форм к этнографическим стременам несколько угловатой формы с исключительно прямой подножкой.

Археологические источники позволяют проследить несколько этапов развития технологии производства металлических предметов конского снаряжения у местного населения. Отмечаются моменты подъема и упадка в производстве деталей амуниции коня. Объективные причины, связанные с внешним завоеванием, временным упадком местной технологической базы, обусловили, во-первых, универсализацию конского снаряжения населения Среднего Енисея, как и всех степей Евразии, во-вторых, упрощение облика и возможность использования всего набора лошадиной амуниции широкими массами кочевников.

В рассматриваемое время на территории Среднего Енисея дважды произошли изменения культурной традиции, связанные с началом монгольской экспансии и появлением русского населения. Первое оборвало развитие традиционной местной культуры, отраженное, в частности, в изготовлении и оформлении деталей конского снаряжения и всего комплекса в целом, и привнесло общекочевнический тип снаряжения, распространенный отныне на обширных территориях Евразии (рис. 72).

Второе создало возможности для знакомства с иными достижениями в области конского снаряжения: были привнесены, с одной стороны, обычные для Европы удила с изогнутыми звеньями, с другой стороны, распространились характерные для тесно связанных с Китаем центральноазиатских областей стремена с круглой подножкой-блюдцем. Комплекс конского снаряжения приобретает черты, свойственные ему и в настоящее время (рис. 73).

Устанавливая общие и специфические черты конского снаряжения, можно выявить локальные варианты культуры, определить этнические связи и заимствования. Конское снаряжение играет свою роль при социальной реконструкции: доказывается разный уровень материальной обеспеченности кыштымов и кыргызов, показывается социальная разобщенность внутри этих этносов. Хотя комплекс конского снаряжения остается единым, проявляются различия в особенностях изготовления и оформления, объеме элементов украшений.

Археологические и этнографические материалы свидетельствуют о высочайшей роли верховой езды и коня в жизни и погребальной практике населения Среднего Енисея в позднем средневековье. Конь выступал как нечто само собой разумеющееся для нормальной жизни, как обыденность и обязательный ее компонент, а хойлаг - необходимый спутник после смерти.

Представленные в работе типологические разработки и выводы следует считать лишь началом изучения конского снаряжения у населения Среднего Енисея в позднем средневековье. Более углубленное исследование возможно при последующем накоплении археологических источников, анализе массового материала по дополнительным деталям лошадиной амуниции. Настоящая работа подтверждает огромный потенциал конского снаряжения как одного из основных источников при воссоздании позднесредневековой истории народов крупного региона Сибири.

Список научной литературыВыборнов, Антон Васильевич, диссертация по теме "Археология"

1. Полевые отчеты:

2. Минор В.А. Отчет о проведении охранно-спасательных археологических работ на территории реконструкции здания Национального банка Республики Хакасия. Абакан, 2005.

3. Митько О.А. Отчет о работе Красноярского археологического отряда в1989 г. Новосибирск, 1990. (Архив ЛГИ НИЧ НГУ)

4. Митько О.А. Отчет о работе Красноярского археологического отряда в1990 г. Новосибирск, 1991. (Архив ЛГИ НИЧ НГУ)

5. Скобелев С.Г. Отчет об археологических раскопках позднесредневековых памятников в Алтайском, Бейском и Емельяновском районах Красноярского края в полевом сезоне 1984 г. Новосибирск, 1985а. (Архив ЛГИ НИЧ НГУ)

6. Скобелев С.Г. Отчет об археологических раскопках в Бейском, Емельяновском, Новоселовском и Шушенском районах, об археологических разведках в Боградском районе Красноярского края в полевом сезоне 1988 года. Новосибирск, 1989а. (Архив ЛГИ НИЧ НГУ)

7. Скобелев С.Г. Отчет об археологических охранных раскопках Саянского острога в Шушенском районе, могильника Георгиевская Гора в Минусинском районе Красноярского края в полевом сезоне 2000 г. Новосибирск, 2001а. (Архив ЛГИ НИЧ НГУ)

8. Скобелев С.Г. Отчет об археологических раскопках в Шушенском районе Красноярского края в полевом сезоне 2003 г. Новосибирск, 2004. (Архив ЛГИ НИЧ НГУ)1. Литература:

9. Алексеев В.П. Домашняя лошадь Монголии // Археологические, этнографические и антропологические исследования в Монголии. Новосибирск: Наука, 1990.-С. 149-167.

10. Алехин Ю.П. Енисейские кыргызы на юго-западном Алтае // Памятники кыргызской культуры в Северной и Центральной Азии. Новосибирск: ИИФФ СО РАН, 1990.-С. 62-75.

11. Амброз А.К. Стремена и седла раннего средневековья как хронологический показатель (IV-VII вв.) // СА. 1973. -№ 4. - С. 81-98.

12. Археология Украинской ССР в 3-х томах. Том 3. Раннеславянский и древнерусский периоды. Киев: Наукова думка , 1986. - 575 с.

13. Асеев И.В. Обряды погребения шаманов в Прибайкалье (Ольхонский район Иркутской области) по археолого-этнографическим данным // Археология, этнография и антропология Евразии. 2007. - № 2 (30). - С. 93-99.

14. Афанасьева Е.В., Елыдова СЛ., Скобелев С.Г. Поздние археологические памятники Енисея // Древние памятники Северной Азии и их охранные раскопки. Новосибирск: ИИФФ СО АН СССР, 1988. - С. 136-142.

15. Ахмедов И.Р. Конский убор из некрополей Цебельдинской долины (к истории сложения «понтийского» стиля узды в эпоху Великого переселения народов) // II Городцовские чтения. Труды ГИМ. М., 2005. - Вып. 145. - 360 с.

16. Бадмаева Р.Д. Бурятский народный костюм. Улан-Удэ: Бурятское кн. изд-во, 1987.- 144 с.

17. Бараба в тюркское время / В.И. Молодин, Д.Г. Савинов, B.C. Елагип и др. Р1овосибирск: Р1аука, 1988. - 176 с.

18. Бартольд В.В. Киргизы. Исторический очерк // Сочинения. М.: Наука, 1963.-Т. II.-Ч. 1. - С. 21-106.

19. Бахрушин С.В. Енисейские киргизы в XVII веке // Научные труды. История народов Сибири XVI-XVII вв. М.: Изд-во АН СССР, 1955. - Т. III. - Ч. 2. -С. 176-224.

20. Бахрушин С.В. Очерки по истории Красноярского уезда в XVII в. // Научные труды. М.: Изд-во АН СССР, 1959. - Т. IV. - 258 с.

21. Бёкёни Ш. Роль степей Евразии в распространении коневодства // Проблемы археологии степей Евразии: советско-венгерский сборник. Кемерово: Кемеров. гос. ун-т, 1984. - С. 9-14.

22. Белецкий С.В. Раскопки Псковского городища в 1977-1978 гг. // Древнерусские города. -М.: Наука, 1981. С. 40-62.

23. Беликова О.Б. Курган 53 Змеинкипского могильника на Чулыме // Древние памятники Северной Азии и их охранные раскопки. Новосибирск: ИИФФ СО АН СССР, 1988.-С. 116-135.

24. Беликова О.Б. К вопросу о сожжении лошади на среднем Чулыме // Проблемы культурогенеза и культурное наследие. Археология и изучение культурных процессов и явлений. СПб.: ИИМК РАН, 1993.-Ч. II.-С. 137-141.

25. Беликова О.Б. Среднее Причулымье в X-XIII вв. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1996.-272 с.

26. Бичурин Н.Я. (Иакинф). Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена.-М,-Л.: Изд-во АН СССР, 1950.-Т. 1.-381 с.

27. Бобров В.В. Социальные реконструкции в археологии этноархеология и этнография (проблема интеграции) // Этнографо-археологические комплексы: Проблемы культуры и социума. - Новосибирск: Наука, 1999. - Т. 4 - С. 29-31.

28. Боброва А.И. О хронологии художественных бронз Тискинского могильника // Археология и этнография Приобья. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1982. - С. 36-46.

29. Боброва А.И. Неординарное погребение Тискинского могильника // Исторический ежегодник. Специальный выпуск, посвященный 70-летию В.И. Матющенко. Омск: Изд-во ОмГУ, 2000. - С. 38-46.

30. Большая энциклопедия: В 62 томах. М.: ТЕРРА, 2006. - Т. 29. - 592 с.

31. Борисенко А.Ю., Худяков Ю.С. Изучение древностей Южной Сибири немецкими учеными XVIII-XIX вв. Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т, 2005. - 270 с.

32. Бородаев В.Б., Ефремов С.А., Тишкин А.А. Захоронения первой половины II тыс. в пункте Ближние Елбаны-VI // Древности Алтая. Известия лаборатории археологии. Горно-Алтайск: Изд-во ГАГУ, 2000. - № 5. - С. 124-135.

33. Бородовский А.П. Плети и возможности их использования в системе вооружения племен скифского времени // Военное дело древнего населения Северной Азии. Новосибирск: Наука, 1987. - С. 28-39.

34. Бородовский А.П. Плети и стеки в экипировке раннесредневекового всадника юга Западной Сибири // Военное дело населения юга Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск: Наука, 1993.-С. 179-1891

35. Бородовский А.П. Упряжь и раскрой рога в Западной Сибири (по материалам археологии и этнографии) // Западная и Южная Сибирь в древности. -Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005. С. 58-62.

36. Бородовский А.П., Оболенский А.А., Бабич В.В., Борисенко А.С., Морцев Н.К. Древнее серебро Сибири (краткая история, состав металла, рудные месторождения). Новосибирск: ИАЭТ СО РАН, 2005. - 88 с.

37. Булатов Н.М. Антропоморфные и зооморфные сюжеты в керамике Золотой Орды // Поволжье и сопредельные территории в средние века / Труды ГИМ. -М.: «Тиссо-Полиграф», 2002. Вып. 135. - С. 37-49.

38. Бурнакова Е.В. Роль коновязей в традиционном мировоззрении хакасского народа // 275 лет сибирской археологии. Материалы XXXVII РАЭСК. -Красноярск: Красноярский гос. пед. ун-т, 1997. С. 101-102.

39. Буряты. М.: Наука, 2004. - 633 с.

40. Бутанаев В.Я. Вооружение и военное дело хакасов в позднем средневековье (по материалам фольклора) // Военное дело древних племен Сибири и Центральной Азии. Новосибирск: Наука, 1981. - С. 188-197.

41. Бутанаев В.Я. Хакасские народные названия исторических памятников // Вопросы древней истории Южной Сибири. Абакан: ХакНИИЯЛИ, 1984. - С. 127135.

42. Бутанаев В.Я. Этническая культура хакасов. Абакан: Изд-во Хакас, гос. ун-та им. Н. Ф. Катанова, 1998. - 352 с.

43. Бутанаев В.Я. Изменение численности и состава коренного населения Хакасско-Минусинского края в XVIII в. // Вопросы военного дела и демографии Сибири в эпоху средневековья. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 2001. -С. 146-156.

44. Бутанаев В.Я. Социально-экономическая история Хонгорая (Хакасии) в XIX начале XX вв. - Абакан: Изд-во Хакас, гос. ун-та им. Н. Ф. Катанова, 2002. -212 с.

45. Бутанаев В.Я., Монгуш Ч.В. Архаические обычаи и обряды саянских тюрков. Абакан: Изд-во Хакас, гос. ун-та им. Н. Ф. Катанова, 2005. - 200 с.

46. Бутанаев В.Я., Худяков Ю.С. История енисейских кыргызов. Абакан: Изд-во Хакас, гос. ун-та им. Н. Ф. Катанова, 2000. - 272 с.

47. Ваганов П.А. Физики дописывают историю. Д.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1984.-216 с.

48. Вадецкая Э.Б. Археологические памятники в степях Среднего Енисея. -Л.: Наука, 1986.- 180 с.

49. Вайнштейн С.И. Некоторые вопросы истории древнетюркской культуры (в связи с археологическими исследованиями в Туве) // СЭ. 1966. - № 3. -С. 60-81.

50. Вайнштейн С.И. Историческая этнография тувинцев: проблемы кочевого хозяйства. М.: Наука, 1972. - 315 с.

51. Вайнштейн С.И. Конская сбруя // Материальная культура. М.: Наука, 1989. - Вып. 3.- С. 69-72.

52. Вайнштейн С.И. Мир кочевников центра Азии. М.: Наука, 1991.294 с.

53. Валиулина С.И. Исследования золотоордынского Биляра // Научное наследие А.П. Смирнова и современные проблемы археологии Волго-Камья / Труды ГИМ. М.: ГИМ, 2000. - Вып. 122. - С. 273-285.

54. Вальтрап и потник Электронный ресурс. / Учебник верховой езды; сбор материала Р. Богачев Электрон, текстовые дан. и граф. дан. - Режим доступа: http://horseshoe.hl.ru/saddle/sadcloth.htm, свободный. 14 декабря 2006 г.

55. Васильев Ю.М. Погребальный обряд покровской культуры (IX-XIII вв. н.э.). Владивосток: Дальнаука, 2006. - 371 с.

56. Васютин А.С. Особенности культурогенеза в истории раннего средневековья Кузнецкой котловины (V-IX вв.) // Памятники раннего средневековья Кузнецкой котловины. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1997. - С. 5-35.

57. Викторова JI.JI. Монголы: происхождение народа и истоки культуры. -М.: Наука, 1980.-224 с.

58. Волокитин А.В., Инешин Е.М. Новые данные по железному веку среднего Приангарья // Палеоэтнологические исследования на юге Средней Сибири. -Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1991. С. 144-147.

59. Гаврилова А.А. Могилы поздних кочевников у горы Суханихи па Енисее // СА. 1964. -№ 2. - С. 164-170.

60. Гаврилова А.А. Могильник Кудыргэ как источник по истории алтайских племен. М-Л.: Наука, 1965. - 144 с.

61. Гегель Г.В.Ф. Наука логики. В 3-х тг. М: Мысль, 1970. - Т. 1. - 504 с.

62. Георги И.Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов. Их житейских обрядов, обыкновений, одежде, жилищ, упражнений, забав, вероисповеданий и других достопамятностей. В 4-х частях. СПб.: При имп. Акад. наук, 1799. - Ч. 3. - Илл. 37-55.

63. Гоголев А.И. Археологические памятники Якутии позднего средневековья (XIV-XVIII вв.). Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1990. - 192 с.

64. Голдина Р.Д. Городище Кучум-Гора // Вопросы археологии Урала. -Свердловск, 1969. Вып. 8. - С. 57-113.

65. Голдина Р.Д. Исследования курганной части Бородовского могильника // Приуралье в древности и средние века. Устинов: «Удмуртия», 1986. - С. 47-98.

66. Горбунова Т.Г. Типологический метод в археологии и его значение при изучении снаряжения кочевников // Снаряжение кочевников Евразии. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005а. - С. 22-26.

67. Горбунова Т.Г. Украшения конского снаряжения киданей и их аналогии в памятниках Южной и Западной Сибири // Снаряжение кочевников Евразии. -Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 20056. С. 144-151.

68. Горбунова Т.Г., Тишкин А.А. Методика системного изучения археологических источников // Теория и практика археологических исследований: Сборник научных трудов. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005. - Вып. 1. - С. 11-18.

69. Горбунова Т.Г., Тишкин А.А., Хаврин С.В. Использование спектрального анализа при изучении украшений конского снаряжения из средневековых памятников Алтая // Снаряжение кочевников Евразии. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005. - С. 151-157.

70. Горюнова О.И., Павлуцкая В.В. Погребение воина в пещере Шида // Археологические памятники эпохи средневековья в Бурятии и Монголии. -Новосибирск: Наука, 1992. С. 87-102.

71. Горюнова О.И., Пудовкина Е.А. Могильник Елга VII и его место в периодизации железного века Приольхонья // Байкальская Сибирь в древности.

72. Межвузовский сборник научных трудов. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1995. -С. 154-174.

73. Грач А.Д., Савинов Д.Г., Длужневская Г.В. Енисейские кыргызы в центре Тувы (Эйлиг-Хем III как источник по средневековой истории Тувы). М.: Фундамента-Пресс, 1998. - 84 с.

74. Гришаков В.В., Зеленев Ю.А. Мурома VII-XI вв. Учебное пособие. -Йошкар-Ола: Марийский гос. ун-т, 1990. 77 с.

75. Гумилев Л.Н. Древние тюрки. М.: ACT, 2004. - 575 с.

76. Даржа В.К. Лошадь в традиционной практике тувинцев-кочевников. -Кызыл: ТувИКОПР СО РАН, 2003. 184 с.

77. Дашибалов Б.Б. Находки культуры «курумчинских кузнецов» из раскопок Б. Э. Петри // Этнокультурные процессы в Южной Сибири и Центральной Азии в I-II тысячелетии н.э. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1994. - С. 190-207.

78. Дашибалов Б.Б. Ранние стремена из Забайкалья: к вопросу о связях хори-монголов (сяньби) и корейцев // Вестник НГУ. Серия: История, филология. -2006 Т. 5, вып. 3: археология и этнография (приложение 2). - С. 136-140.

79. Дворниченко В.В., Федоров-Давыдов Г.А. Раскопки курганов в зоне строительства Калмыцко-Астраханской и Никольской рисовых оросительных систем // Сокровища сарматских вождей и древние города Поволжья. М.: Наука, 1989. -С. 14-132.

80. Деревянко Е.И. Троицкий могильник. Новосибирск: Наука, 1977.223 с.

81. Джамгерчинов М.Б. О средневековом этапе этнической истории кыргызского народа // Кыргызы: этногенетические и этнокультурные процессы в древности и средневековье в Центральной Азии. Бишкек: «Кыргызстан», 1995. -С. 33-34.

82. Долгих Б.О. Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII в. -М.: Наука, 1960.-622 с.

83. Древнемонгольские города. М.: Наука, 1965. - 371 с.

84. Дульзон А.П. Поздние археологические памятники Чулыма и проблема происхождения чулымских татар // Учен. зап. ТГПИ. 1953. - Т. X. - С. 127-334.

85. Дульзон А.П. Остяцкие могильники XVI-XVII вв. у с. Молчанова на Оби // Учен. зап. ТГПИ. 1955. - Т. XIII. - С. 97-154.

86. Дьяконова В.П. Поздние археологические памятники Тувы // Труды Тувинской комплексной археолого-этнографической экспедиции. М., Л.: Наука, 1966.-Т. II.-С. 348-362.

87. Дьяконова В.П. Погребальный обряд тувинцев как историко-этнографический источник. Л.: Наука, 1975. - 164 с.

88. Ефимов Ю.Г. Рыцарский зал. Путеводитель ГЭ. СПб: ГЭ; Изд-во «АРС», 2003.-56 с.

89. Жамбалова С.Г. Традиционная охота бурят. Новосибирск: Наука, 1991.-172 с.

90. Жаргалов Д. Облавные охоты до и после Чингисхана. Иркутск: «Имя», 1996.- 176 с.

91. Загорульский Э.М. Вищинский замок XII-XIII вв. Минск: Изд-во БГУ, 2004.- 159 с.

92. Зайберт В.Ф. Опыт реконструкции конской упряжи на материалах эпохи неолита и бронзы Урало-Казахстанской лесостепи // Актуальные проблемы методики западносибирской археологии. Новосибирск: Наука, 1989. - С. 148-150.

93. Зайцев М.А., Свинин В.В., Харинский А.В. Старобурятские погребения из бухты Хагун // Этнокультурные процессы в Южной Сибири и Центральной Азии в I-II тысячелетии н.э. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1994. -С. 233-255.

94. Зиняков Н.М. Кузнечные изделия Тимирязевского курганного могильника I // Археология и этнография Приобья. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1982.-С. 22-35.

95. Зиняков Н.М. Черная металлургия и кузнечное мастерство Западной Сибири. Кемерово: Кемер. гос. ун-т, 1997а. - 368 с.

96. Зиняков Н.М. Железообрабатывающее производство в XI-XIV вв. // Плетнева JI.M. Томское Приобье в начале II тыс. н.э. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 19976.-С. 150-157.

97. Идее И. и Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692-1695). -М.: Наука, 1967.-404 с.

98. Илюшин A.M. Курганы средневековых кочевников долины реки Бачат. -Кемерово: Кузбассвузиздат, 1993. 116 с.

99. Илюшин A.M. Этнокультурная история Кузнецкой котловины в эпоху средневековья. Кемерово: Изд-во КузГТУ, 2005. - 239 с.

100. Илюшин A.M., Ковалевский С.А. Курганный могильник Шабаново-4 // Вопросы археологии Северной и Центральной Азии. Кемерово, Гурьевск: Изд-во КузГТУ, 1998.-С. 15-53.

101. История Сибири: В 5-ти тт.-JI.: Наука, 1968. Т. 2. - 538 с.

102. История Хакасии с древнейших времен до 1917 года. М.: Наука, 1993. -525 с.

103. Казаков Е.П. О культе коня в средневековых памятниках Евразии // Западная Сибирь в эпоху средневековья. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1984. -С. 99-110.

104. Калабанов А.Н. Этническая экология и археология: общие методы, проблемы и решения // Этнографо-археологические комплексы: Проблемы культуры и социума. Новосибирск: Наука, 1999. - Т. 4 - С. 36-38.

105. Кан Ин Ук. Функциональный анализ скрипковидных кинжалов (провинция Ляонин, Китай) // Гуманитарные науки в Сибири. 1996. - № 3. -С.103-107.

106. Кананин В.А. Исследования городища Шудья-кар в верховьях Камы // КСИА. Средневековые древности Восточной Европы. М., 1980. - Вып. 160. -С. 92-100.

107. Каталог коллекций музея «Археологии, этнографии и экология Сибири» КемГУ. Кемерово: Изд-во Кемеровск. гос. ун-та, 2004. - Вып. 1. - 112 с.

108. Кириллов И.И. Ундугунская культура железного века в Восточном Забайкалье // По следам древних культур Забайкалья. Новосибирск: Наука, 1983. -С.123-138.

109. Кирпичников А.Н. Снаряжение всадника и верхового коня на Руси IX-XIII вв. // САИ. EI-36. -JL: Наука, 1973. 140 с.

110. Кирюшин Ю.Ф., Неверов С.В., Степанова Н.Ф. Курганный могильник Верх-Еланда I в Горном Алтае // Археологические исследования на Катуни. -Новосибирск: Наука, 1990. С. 224-242.

111. Киселев С.В. Древняя история Южной Сибири. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1951.-643 с.

112. Кисель В.А., Николаев Н.Н. Клад кузнеца-специалиста по конскому снаряжению из юго-западной Хакасии (предварительное сообщение) // Снаряжение кочевников Евразии. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005. - С. 140-144.

113. Клейн Л.С. Археологическая типология. Л.: Ленинградское НИ археологическое объединение, 1991. -448 с.

114. Кнорозова Е.Ю. Жертвоприношение коня в корейских и вьетнамских преданиях // Вестник Корейского центра. СПб., 2003. - Выпуск 5-6 - С. 231-247.

115. Ковалевская В.Б. Конь и всадник: пути и судьбы. М.: Р1аука, 1977.152 с.

116. Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. 2-е изд. доп. -М.: Наука, 2003.-486 с.

117. Ковычев Е.В. Средневековое погребение с трупосожжением из восточного Забайкалья и его этнокультурная интерпретация // Древнее Забайкалье и его культурные связи. Р1овосибирск: Наука, 1985. - С. 50-59.

118. Ковычев Е.В. Средневековые погребальные памятники из окрестностей станции Оловянная // Памятники эпохи палеометалла в Забайкалье. Улан-Удэ: БФ СО АН СССР, 1988.-С. 129-141.

119. Ковычев Е.В., Беломестное Г.И. Исследования в бассейне р. Онон // Памятники древних культур Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск: ИИФФ СО AIT СССР, 1986.-С. 151-154.

120. Ковычев Е.В., Беломестнов Г.И. Погребения с конем из Поононья: хронология и этническая принадлежность // Памятники эпохи палеометалла в Забайкалье. Улан-Удэ: БФ СО АН СССР, 1988.-С. 142-155.

121. Козьмин Н.Н. Хакасы. Историко-этнографический очерк Минусинского края. Иркутск: Изд-во Иркут. секции науч. работников Рабпроса, 1925. - 185 с.

122. Колонцов С.В., Воробьев А.А. Материалы Усть-Тартасского форпоста // Вестник археологии, антропологии и этнографии. Тюмень: ИПОС СО РАН, 2001. -Вып. 3.

123. Комиссаров С.А. К вопросу о происхождении стремян // Снаряжение кочевников Евразии. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005. - С. 127-129.

124. Комиссаров С.А. Распространение стремян (в контексте межэтнических контактов) // Вестник НГУ. Серия: История, филология. 2006 - Т. 5, вып. 4: Востоковедение. - С. 20-23.

125. Конников Б.А. Усть-Ишимские курганы и некоторые вопросы ранпесредневековой истории таежного Прииртышья // Западная Сибирь в эпоху средневековья. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1984. - С. 88-98.

126. Конь и всадник. Взгляд сквозь века. Буклет выставки ГИМ. М.: ГИМ, 2003.-64 с.

127. Корусенко М.А. Погребальный обряд тюркского населения низовьев р. Тара в XVI-XX вв. Опыт анализа структуры и содержания // Этнографо-археологические комплексы: Проблемы культуры и социума. Новосибирск: Наука, 2003.-Т. 7.-191 с.

128. Корчагин П.А., Мельничук А.Ф. Этноархеология или археология нового времени? // Этнографо-археологические комплексы: Проблемы культуры и социума. Новосибирск: Наука, 1999. - Т. 4. - С. 34-35.

129. Костюков В.П. Тюркские поминальные комплексы на Южном Урале // Этнокультурные процессы в Южной Сибири и Центральной Азии в I-II тысячелетии н.э. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1994. - С. 138-156.

130. Кочеев В.А. Погребение II тыс. н.э. у с. Ело // Археологические исследования в Горном Алтае в 1980-1982 годах. Горно-Алтайск: ГАНИИИЯЛ,1983.-С. 153-162.

131. Кочеев В.А., Худяков Ю.С. Реконструкция узды из древнетюркского погребения у с. Жана-Аул в Горном Алтае // Памятники древнетюркской культуры в Саяно-Алтае и Центральной Азии. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 2000. -С. 117-127.

132. Кочкаров У.Ю. Позднеполовецкие погребения всадников в Краснодарском крае // КСИА. 2004. - Вып. 217. - С. 94-107.

133. Кренке Н.А. Коллекция В.В. Радлова из раскопок курганов XVII в. в Сибири // Западная Сибирь в эпоху средневековья. Томск: Изд-во Томск, ун-та,1984.-С. 137-145.

134. Крым, Северо-Восточное Причерноморье и Закавказье в эпоху средневековья: IV-XIV века. М.: Наука, 2003. - 533 с.

135. Кубарев В.Д. Палаш с согдийской надписью из древнетюркского погребения на Алтае // Северная Азия и соседние территории в средние века. -Новосибирск: Наука, 1992. С. 25-35.

136. Кубарев Г.В. Культура древних тюрок Алтая (по материалам погребальных памятников). Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2005. - 400 с.

137. Кубарев Г.В. Новый серебряный сосуд из Талдуаира // Известия лаборатории археологии. Горно-Алтайск: Изд-во ГАГУ, 1995. - № 1. - С. 164-180.

138. Кузнецов Н.А. Рукоять плети из второго Есаульского кургана // Кузнецкая старина. Новокузнецк: «Кузнецкая крепость», 1999. - Вып. 4. - С. 54-71.

139. Культура Биляра: Булгарские орудия труда и оружие X-XIII вв. М.: Наука, 1985.-216 с.

140. Кунгуров A.JI. Реконструкция погребального обряда и предметов материальной культуры грунтового могильника монгольского времени у с. Усть-Алейка // Материальная культура и проблемы археологической реконструкции. -Новосибирск: Наука, 1991. С. 161-168.

141. Кызласов И.Л. Курганы средневековых хакасов XIII-XIV вв. (Аскизская культура в монгольское время) // СА. 1978. - № 1. - С. 122-141.

142. Кызласов И.Л. Аскизские курганы на горе Самохвал (Хакасия) // Средневековые древности евразийских степей. М.: Наука, 1980а. - С. 135-164.

143. Кызласов И.Л. Удила аскизской культуры X-XIV вв. (Типология, происхождение, развитие) // Вопросы археологии Хакасии. Абакан: Б. и., 19806. -С. 137-167.

144. Кызласов И.Л. Аскизская культура Южной Сибири X-XIV вв. М.: Наука, 1983.- 128 с.

145. Кызласов И.Л. Скальные захоронения особая категория погребальных памятников // Погребальный обряд: реконструкция и интерпретация древних идеологических представлений. - М.: ИА РАН, 1999. - С. 169-199.

146. Кызласов Л.Р. История Тувы в средние века. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1969.-212 с.

147. Кызласов Л.Р. Роль археологических источников для изучения истории малых народов Сибири // История СССР. 1975. - № 6. - С. 164-168.

148. Кызласов Л.Р. Очерки по истории Сибири и Центральной Азии. -Красноярск: Изд-во Красноярск, ун-та, 1992. 223 с.

149. Кызласов Л.Р., Леонтьев Н.В. Народные рисунки хакасов. М.: Наука, 1980.- 176 с.

150. Кюнер Н.В. Китайские известия о народах Южной Сибири, Центральной Азии и Дальнего Востока. М.: Изд. вост. лит., 1961. - 392 с.

151. Липец Р.С. Образы Батыра и его коня в тюрко-монгольском эпосе. М.: Наука, 1984.-263 с.

152. Липский А.Н. Раскопки древних погребений в Хакассии в 1946 году // КСИИМК. 1949. - Вып. XXV. - С. 75-86.

153. Маак Р.К. Вилюйский округ. М.: «Яна», 1994. - 592 с.

154. Маншеев Д.М. Скотоводы Восточного Присаянья в конце XIX начале XX века // Acta Eurasica. - 2005. - № 3. - С. 71-88.

155. Маншеев Д.М. Традиционное скотоводческое хозяйство бурят Восточного Присаянья (конец XIX начало XX вв.). - Улан-Удэ: Изд-во ВСГТУ, 2006.- 108 с.

156. Мартин Ф.Р. Сибирика. Некоторые сведения о первобытной истории и культуре сибирских народов. Екатеринбург-Сургут: «Уральский рабочий», 2004. -144 с.

157. Медведев В.Е. Приамурье в конце I начале II тыс. н.э. (Чжурчженьская эпоха). - Новосибирск: Наука, 1986. - 206 с.

158. Мештерхази К. Памятники аскизской культуры у с. Ракамаз (Венгрия) // Проблемы археологии степей Евразии: советско-венгерский сборник. Кемерово: Кемеров. гос. ун-т, 1984. - С. 55-63.

159. Миллер Г.Ф. История Сибири. Изд. 2-е, дополненное. М.: Издат. Фирма «Восточная литература» РАН, 1999. - Т. I. - 630 с.

160. Митько О. А. Обряд трупосожжения у енисейских кыргызов // Этнокультурные процессы в Южной Сибири и Центральной Азии в I-II тысячелетии н.э. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1994. - С. 207-227.

161. Митько О. А. Население территории Среднего Енисея в эпоху средневековья (VI-XVI вв.) (по данным погребальной обрядности): Автореф. дис. . канд. ист. наук. Новосибирск, 1995. - 23 с.

162. Митько О.А. К вопросу о выделении археологических памятников позднесредневековых тубинцев // Археология Южной Сибири и Центральной Азиипозднего средневековья. Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т; ООО «РТФ», 2003. -С. 213-223.

163. Михайлов Н.И. Горы Южной Сибири. Очерк природы. М.: Географгиз, 1961.-238 с.

164. Могильников В.А. Позднесредневековые материалы из комплекса памятников у дер. Окунево в Тарском Прииртышье // Вестник археологии, антропологии и этнографии. Тюмень: ИПОС СО РАН, 1997. - Вып. 1. - С. 51-64.

165. Могильников В.А. Кочевники северо-западных предгорий Алтая в IX-XI веках. М. Наука, 2002. - 362 с.

166. Молдобаев И.Б. Вопросы этнической истории кыргызов XIII-XVII веков // Кыргызы: этногенетические и этнокультурные процессы в древности и средневековье в Центральной Азии. Бишкек: «Кыргызстан», 1995. - С. 58-60.

167. Молодин В.И. Кыштовский могильник. Новосибирск: Наука, 1979.182 с.

168. Молодин В.И., Соболев В.И. Изучение позднесредневековых памятников в Обь-Иртышье: некоторые итоги, проблемы и перспективы // Этнографо-археологические комплексы: Проблемы культуры и социума. -Новосибирск: Наука, 1999. Т. 4. - С. 39-42.

169. Молодин В.И., Соболев В.И., Соловьев А.И. Бараба в эпоху позднего средневековья. Новосибирск: Наука, 1990. - 262 с.

170. Моргунов Ю.Ю. Сампсониев остров. Пограничная крепость на посульской окраине Южной Руси в XI-XIII веках. -М.: Наука, 2003. 187 с.

171. Москаленко С.В., Скобелев С.Г. Потери коренного населения Сибири в ходе боевых действий в конце XVI-XX вв. // Вопросы военного дела и демографии Сибири в эпоху средневековья. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 2001. -С.157-183.

172. Неверов С.В. Проблемы классификации стремян // Актуальные проблемы методики западносибирской археологии. Новосибирск: Наука, 1989. -С. 91-95.

173. Неверов С.В. Стремена Верхнего Приобья в VII-XII вв. (классификация и типология) // Снаряжение верхового коня на Алтае в раннем железном веке и средневековье. Сборник научных работ. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1998. -С. 129-151.

174. Неверов С.В., Степанова Н.Ф. Новые материалы из курганов конца I -начала II тыс. н.э. средней Катуни // Охрана и использование археологических памятников Алтая. Барнаул: Алт. гос. ун-т, 1990. - С. 120-123.

175. Недашковский Л.Ф. Золотоордынский город Укек и его округа. М.: Издат. фирма «Восточная литература» РАН, 2000. - 224 с.

176. Немеров В.Ф. Воинское снаряжение и оружие монгольского воина XIII-XIV вв. // СА. 1987. - № 2. - С. 212-227.

177. Нестеров С.П. Таксономический анализ минусинской группы погребений с конем // Проблемы реконструкций в археологии. Новосибирск: Наука, 1985. - С. 111-121.

178. Нестеров С.П. Стремена Южной Сибири // Методические проблемы археологии Сибири. Сборник научных трудов. Новосибирск: Наука, 1988. -С.173-183.

179. Нестеров С.П. Конь в культах тюркоязычных племен Центральной Азии в эпоху средневековья. Новосибирск: Наука, 1990. - 142 с.

180. Нестеров С.П., Милютин К.И. Средневековые памятники под горой Карали-Ярык // Военное дело и средневековая археология Центральной Азии. -Кемерово: Кузбассвузиздат, 1995.-С. 156-177.

181. Нигматуллин Р.А., Гусаков М.Г., Зубарев Н.В., Козлов А.И., Крутько Д.В., Миненко В.В., Пузаков Г.С., Смирнова М.Е., Тамбова С.Ю. Работы Деснинской экспедиции // АО 2003. М. Наука, 2004. - С. 181-182.

182. Никитин А.В. Русское кузнечное ремесло XVI-XVII вв. // САИ. Е1-34. -М.: Наука, 1971.-84 с.

183. Николаев B.C. Погребальные комплексы кочевников юга Средней Сибири в XII-XIV веках. Усть-Талькинская культура. Владивосток-Иркутск: Изд-во Института географии СО РАН, 2004. - 306 с.

184. Николаева И.Б. Раскопки на территории бывшего Красноярского острога // Материалы и исследования по археологии, этнографии и истории Красноярского края. Красноярск: Красноярское кн. изд-во, 1963. - С. 115-123.

185. Никольская Т.Н. Земля Вятичей. К истории населения бассейна верхней и средней Оки в IX-XIII вв. -М: Наука, 1981. 296 с.

186. Никольская Т.Н. Городище Слободка XII-XIII вв. М.: Наука, 1987.183 с.

187. Никоноров В.П. К вопросу о седлах парфянской кавалерии // Военное дело номадов Северной и Центральной Азии. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 2002.-С. 21-25.

188. Овчинникова Б.Б., Длужневская Г.В. «Дружинное захоронение» енисейских кыргызов в центре Тувы (по материалам могильника Аймырлыг 2). -Екатеринбург: «Банк культурной информации», 2000. 50 с.

189. Паллас П.С. Путешествие по разным местам Российского государства. -СПб.: Императорская АН, 1786. Ч. II. - Кн. И. - 571 с.

190. Паллас П.С. Путешествие по разным местам Российского государства. -СПб.: Императорская АН, 1788. Ч. III. - Пол. I. - 624 с.

191. Парадное оружие и конское убранство XVII-XVIII вв. Государственные музеи московского Кремля. Оружейная палата. Составители О.И. Миронова, Е.В. Тихомирова. М., 1986. - 17 с.

192. Патачаков К.М. Культура и быт хакасов в свете исторических связей с русским народом (XVIII-XIX вв.). Абакан: Хакасское книжн. изд-во, 1958. - 104 с.

193. Пиотух Н.В. Картографический метод в исторических исследованиях: прошлое и настоящее // История. Карта. Компьютер: Сб. науч. статей. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1998. - С. 72-88.

194. Плетнева Л.М. Томское Приобье в позднем средневековье. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1990. - 134 с.

195. Плетнева Л.М. Томское Приобье в начале II тыс. н.э. (по археологическим источникам). Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1997. - 350 с.

196. Плетнева Л.М. Могильник на Иванушкиной Горе // Исторический ежегодник. Специальный выпуск, посвященный 70-летию В. И. Матющенко. Омск: Изд-во Омск. гос. ун-та, 2000. - С. 162-169.

197. Плетнева С.А. От кочевий к городам: Салтово-маяцкая культура // МИА.-М.: Наука, 1967.-№ 142.- 198 с.

198. Поляков А.С. Новые памятники аскизской культуры на юге Хакасии // Вопросы древней истории Южной Сибири. Абакан: ХакНИИЯЛИ, 1984. - С. 72-80.

199. Попова М.Н. Традиционные формы хакасских стремян (XVII-XIX вв.) // Источниковедение массовых источников. -М.: Изд-во Моск. ун-та, 1988. С. 3-23.

200. Потапов Л.П. Краткие очерки истории и этнографии хакасов (XVII-XIX вв.). Абакан: Хакас, обл. гос. изд., 1952. - 217 с.

201. Потапов Л.П. Происхождение и формирование хакасской народности. -Абакан: Хакасское кн. изд-во, 1957. 307 с.

202. Потапов Л.П. К истории освоения русскими Красноярского края в XVIII веке // Русское население Поморья и Сибири. М.: Наука, 1973. - С. 433-442.

203. Потники и вальтрапы Электронный ресурс. / Снаряжение; Информационный раздел сайта о конях и конниках Башкирии Электрон, дан. - Уфа. - Режим доступа: http://konnaiaufa.sitecity.ru/ltext2001201412.phtm^p^dent^lfex^ 2001201412.р2001205201, свободный.

204. Путешествие в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М.: Географгиз, 1957. - 270 с.

205. Радлов В.В. Сибирские древности. Из путевых записок по Сибири. Пер. с нем. графа А.А. Бобринского. СПб.: Тип. Скороходова, 1896. - 70 с.

206. Радлов В.В. Из Сибири: Страницы дневника. М.: Наука, 1989. - 749 с.

207. Рашид ад-Дин. Сборник летописей. В трех томах. Тома 2, 3 / Репринтное воспроизведение издания 1946-1960 гг. М.: НИЦ «Ладомир», 2002. - Т. 2. - 253 с.

208. Розенфельдт И.Г. Древности западной части Волго-Окского междуречья в VI-IX вв. -М.: Наука, 1982. 178 с.

209. Руденко К.А. Булгарские железные пряжки и накладки (X-XIV вв.) // Научное наследие А.П. Смирнова и современные проблемы археологии Волго-Камья. Труды ГИМ. М.: ГИМ, 2000. - Вып. 122. - С. 240-253.

210. Руденко К.А. Снаряжение верхового коня Волжской Булгарии в XI-XII вв. и сибирские аналогии // Снаряжение кочевников Евразии. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005. - С. 167-168.

211. Рябинин Е.А. Новые открытия в Старой Ладоге (итоги раскопок на Земляном городище 1973-1975 гг.) // Средневековая Ладога. Новые археологические открытия и исследования. Л.: АН СССР, 1985. - С. 27-75.

212. С.П. Крашенинников в Сибири. Неопубликованные материалы. -М.-Л.: Наука, 1966. 242 с.

213. Савинов Д.Г. Об изменении этнического состава населения Южной Сибири по данным археологических памятников предмонгольского времени // Этническая история народов Азии. М.: Наука, 1972. - С. 255-256.

214. Савинов Д.Г. Из истории убранства верхового коня у народов Южной Сибири (II тыс. н.э.) // СЭ. 1977а. -№ 1. - С. 31-48.

215. Савинов Д.Г. О памятниках «Часовенногорского типа» в Южной Сибири // Проблемы археологии и этнографии. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 19776. -Вып. I. - С. 90-99.

216. Савинов Д.Г. Об основных этапах развития этнокультурной общности кыпчаков на юге Западной Сибири // История, археология и этнография Сибири. -Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1979. С. 53-72.

217. Савинов Д.Г. Народы Южной Сибири в древнетюркскую эпоху. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та , 1984. - 175 с.

218. Савинов Д.Г. Археологические памятники завершающего этапа культуры енисейских кыргызов // Памятники кыргызской культуры в Северной и Центральной Азии. Новосибирск: ИИФФ СО РАН, 1990. - С. 114-131.

219. Савинов Д.Г. Древние поселения Хакасии: Торгажак. СПб.: Петербургское востоковедение, 1996. - 106 с.

220. Савинов Д.Г. Могильник Калтышино I (новые материалы по археологии начала II тыс. н.э.) // Памятники раннего средневековья Кузнецкой котловины. -Кемерово: Изд-во Кемер. ун-та, 1997. С. 77-99.

221. Савинов Д.Г. Миниатюрные стремена в культурной традиции южной Сибири // Снаряжение кочевников Евразии. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005а. -С. 129-135.

222. Савинов Д.Г. Парадные седла с геральдическими изображениями животных // Археология Южной Сибири. Кемерово: Изд-во Кемер. ун-та, 20056. -Вып. 23.-С. 19-24.

223. Свешшков I.K. Битва пщ Берестечком. Льв1в, 1992. - 304 с.

224. Северная энциклопедия. М.: Европейские издания, 2004. - 1200 с.

225. Седышев О.В. Снаряжение верхового коня у древней мордвы в III -XIII вв.: Автореф. дис. . канд. ист. наук. Ижевск, 2004. - 19 с.

226. Сенин А.И. Новые могильники эпохи позднего средневековья на Енисее // Наследие древних и традиционных культур Северной и Центральной Азии. -Новосибирск: Новосиб. ун-т, 2000. Т. 2. - С. 47-49.

227. Сказания о великом хакасском князе Еренаке / Бутанаев В. Я., автор-составитель. Абакан: Изд-во Хакас, гос. ун-та, 2006. - 156 с.

228. Скобелев С.Г. Русские влияния на материальную культуру местного населения бассейна Среднего Енисея и прилегающих территорий в XVII веке (по данным археологии, этнографии и истории): Дисс. . канд. ист. наук. Новосибирск, 1986.-218 с.

229. Скобелев С.Г. Развитие хозяйства местного населения среднего Енисея в XVII в. // Историография и источники изучения исторического опыта освоения

230. Сибири. Досоветский период. Новосибирск: СО АН СССР, 19886. - Вып. I. -С. 59-61.

231. Скобелев С.Г. Критерии выделения позднесредневековых археологических памятников на Енисее // Актуальные проблемы методики западносибирской археологии. Новосибирск: Наука, 19896. - С. 203-206.

232. Скобелев С.Г. Позднесредневековая археология и проблема этногенеза современных коренных народов Южной Сибири // Проблемы средневековой археологии Южной Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1991.-С. 138-158.

233. Скобелев С.Г. Развитие хозяйства местного населения Среднего Енисея и Томи в XVII в. // Кузнецкая старина. Новокузнецк: «Кузнецкая крепость», 1994. -Вып. 2. - С. 34-46.

234. Скобелев С.Г. Демография коренных народов Сибири в XVII-XX вв.: колебания численности и их причины. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 19986. -56 с.

235. Скобелев С.Г. Саянский острог памятник русской эпохи в истории Евразии // Евразия: культурное наследие древних цивилизаций. Вып. 2. Горизонты Евразии. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1999. - С. 185-207.

236. Скобелев С.Г. Позднесредневековые археологические памятники юга Средней Сибири: проблемы и результаты изучения // Российская археология: достижения XX и перспективы XXI вв. Ижевск: Изд-во Удмуртского ун-та, 2000. -С. 166-169.

237. Скобелев С.Г. Новая находка палаша в позднесредневековом погребении на Енисее // Вестник НГУ. Серия: История, филология. 2006а. - Т. 5, вып. 3 (приложение 2): археология и этнография. - С. 150-176.

238. Скобелев С.Г. Особенности методики поиска и изучения погребений позднего средневековья и начала Нового времени на юге Средней Сибири. Учебно-методическое пособие. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 20066. - 59 с.

239. Скобелев С.Г. Южная Сибирь под властью монголов // Наука из первых рук. 2007. - № 1. - С. 52-59.

240. Скобелев С.Г., Выборное А.В. Деревянные основы седел из поздних погребальных памятников Среднего Енисея // Вестник НГУ. Серия: История, филология. 2006 - Т. 5, вып. 3 (приложение 2): археология и этнография. -С. 235-247.

241. Скобелев С.Г., Сенин А.И. Культурный слой Саянского острога как источник по датировке материалов из позднесредневековых памятников Южной Сибири // Россия и Хакасия: 290 лет совместного развития. Абакан: Изд-во Хакасского гос. ун-та, 1998. - С. 74-76.

242. Скобелев С.Г., Сенин А.И. Могильник Новоселовская гора памятник культуры енисейских кыргызов XVII-XVIII вв. // Евразия: культурное наследие древних цивилизаций. Горизонты Евразии. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1999.-Вып. 2.-С. 174-184.

243. Советова О.С., Мухарева А.Н. Об использовании знамен в военном деле средневековых кочевников (по изобразительным источникам) // Археология Южной Сибири. Сборник научных трудов. Кемерово: Изд-во Кемер. ун-та, 2005. -Вып. 23.-С. 92-105.

244. Сокровища земли иркутской. Иркутск: «Артиздат», 2000. - 144 с.

245. Соловьев А.И. Оружие и доспехи: Сибирское вооружение: от каменного века до средневековья. Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2003. - 224 с.

246. Соловьев А.И. Памятник Ксть-Изес-2 и этнокультурные процессы по второй четверти II тысячелетия в предтаежном Обь-Иртышье // Археология, этнография и антропология Евразии. 2007. - № 1 (29). - С. 67-71.

247. Спасский И.Г. Раскопки древних поселений на юго-восточном побережье Байкала // Древности Байкала. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1992. -С. 91-96.

248. Степи Евразии в эпоху средневековья. М.: Наука, 1981. - 302 с.

249. Степи Центральной Азии / И.М. Гаджиев, А.Ю. Королюк, А.А. Тилянова и др. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2002. - 299 с.

250. Сулейменов М.Г., Илюшин A.M. Конское снаряжение в раннем и развитом средневековье на территории кузнецкой котловины // Снаряжение кочевников Евразии. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005. - С. 162-167.

251. Сунчугашев Я.И. Древняя металлургия Хакасии: Эпоха железа. -Новосибирск: Наука, 1979. 192 с.

252. Тарасов А.Ю. Некрополь Покровской церкви Красноярского острога // Наследие древних и традиционных культур Северной и Центральной Азии. -Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 2000. Т. 2. - С. 150.

253. Теплоухов С.А. Опыт классификации древних металлических культур Минусинского края // Материалы по этнографии. JL, 1929. - Т. 4. - Вып. 2. -С. 41-58.

254. Тишкин А.А. Сухие Гривы памятник монгольского времени на правобережье Оби // Алтай и сопредельные территории в эпоху средневековья. -Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2001. - С. 139-146.

255. Тишкин А. А. Предметы вооружения монгольского времени из окрестностей Бийска // Материалы по военной археологии Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2002. - С. 143-149.

256. Тишкин А.А., Горбунов В.В., Казаков А.А. Курганный могильник Телеутский Взвоз-I и культура населения лесостепного Алтая в монгольское время. -Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2002. 276 с.

257. Тишкин А.А., Горбунова Т.Г. Технико-морфологические и этнокультурные особенности украшений конской амуниции раннесредневековых кочевников Алтая // Вестник НГУ. Серия: История, филология. 2003. - Т. 2, вып. 3: археология и этнография. - С. 57-63.

258. Тишкин А.А., Горбунова Т.Г. Методика изучения снаряжения верхового коня эпохи раннего железа и средневековья: Учебно-методическое пособие. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. - 126 с.

259. Трифонов Ю.И., Илюшин A.M., Алехин Ю.П. Новые археологические материалы по истории кыпчаков Казахстана // Вопросы археологии Северной и Центральной Азии. Кемерово, Гурьевск: Изд-во КузГТУ, 1998. - С. 220-233.

260. Троицкая Т.Н., Новиков А.В. Археология Западно-Сибирской равнины: Учебное пособие. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2004. - 136 с.

261. Тюрин Е.А. Погребения V века н.э. с конями могильника «Гора Великанов» (Hiinenberg) // РА. 2006. - № 1. - С. 148-156.

262. Угдыжеков С.А. К оценке политической ситуации в Южной Сибири начала XIII в. // Известия Лаборатории археологии. Горно-Алтайск: Изд-во ГАГУ, 1995. -№ 1.-С. 195-199.

263. Уманский А.П., Тишкин А.А., Горбунов В.В. Погребения первой половины II тыс. н.э. на могильнике Ильинка в Алтайском крае // Алтай и сопредельные территории в эпоху средневековья. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2001. -С. 146-161.

264. Урусов С.П. Книга о лошади. СПб: Деятель, 1911. - Т. I. - 692 с.

265. Федоров-Давыдов Г.А. Кочевники восточной Европы под властью золотоордынских ханов. Археологические памятники. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1966. -274 с.

266. Финно-угры и балты в эпоху средневековья. М.: Наука, 1987. - 512 с.

267. Фокин С.М. Этнокультурная принадлежность и датировка погребений развитого средневековья Красноярской лесостепи // Этносы Сибири. Прошлое, настоящее, будущее. Красноярск: КККМ, 2004. - Т. 1. - С. 164-169.

268. Харинский А.В. Предбайкалье в кон. I тыс. до н.э. сер. II тыс. н.э.: генезис культур и их периодизация. - Иркутск: Изд-во Иркут. гос. тех. ун-та, 2001. -199 с.

269. Хозяйство и средства передвижения сибирских татар в коллекции Музея археологии и этнографии Омского государственного университета. -Новосибирск: Наука, 1999. 262 с.

270. Хорошев А.С. Седло начала XIII в. из Новгорода // Восточная Европа в средневековье. -М.: Восточная литература, 2004. С. 329-341.

271. Худяков Ю.С. Находки монгольского времени с. Белый Яр II История, археология и этнография Сибири. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1979. - С. 46-52.

272. Худяков Ю.С. Вооружение енисейских кыргызов VI-XII вв. -Новосибирск: Наука, 1980. 175 с.

273. Худяков Ю.С. Кыргызы на Табате. Новосибирск: Наука, 1982. - 240 с.

274. Худяков Ю.С. Коллекция железных наконечников стрел из Тункинской долины в фондах иркутского музея // По следам древних культур Забайкалья. -Новосибирск: Наука, 1983.-С. 138-149.

275. Худяков Ю.С. К вопросу о хозяйственно-культурном типе енисейских кыргызов в эпоху средневековья // Этнография народов Сибири. Новосибирск: Наука, 1984.-С. 18-24.

276. Худяков Ю.С. Формирование военного искусства кочевников в условиях степного ландшафта // Проблемы реконструкций в археологии. -Новосибирск: Наука, 1985. С. 105-111.

277. Худяков Ю.С. Вооружение средневековых кочевников Южной Сибири и Центральной Азии. Новосибирск: Наука, 1986а. - 268 с.

278. Худяков Ю.С. Динамика хозяйственных занятий населения долины р. Табат в эпоху металла // Палеоэкономика Сибири. Новосибирск: Наука, 19866. -С. 80-101.

279. Худяков Ю.С. Кыргызы на Енисее. Новосибирск: Изд-во Новосиб. гос. ун-та, 1986в. - 78 с.

280. Худяков Ю.С. Раскопки средневековых курганов в долинах рек Табат и Чулым // Памятники древних культур Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск: ИИФФ СО АН СССР, 1986. - С. 53-56.

281. Худяков Ю.С. Кыргызский курган Соян-сеё // Памятники кыргызской культуры в Северной и Центральной Азии. Новосибирск: ИИФФ СО РАН, 1990. -С.103-113.

282. Худяков Ю.С. Защитное вооружение кыргызского воина в позднем средневековье // Проблемы средневековой археологии Южной Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1991. - С. 87-100.

283. Худяков Ю.С. Предметы вооружения и сбруи монгольского времени из музеев Восточного Туркестана // Altaica. 1994а. - № 4. - С. 41-44.

284. Худяков Ю.С. Средневековые памятники верхнего Чулыма // Археологические и фольклорные источники по истории Алтая. Горно-Алтайск: ГАНИИИЯЛ, 19946.-С. 122-128.

285. Худяков Ю.С. Тюрки и уйгуры в Минусинской котловине // Этнокультурные процессы в Южной Сибири и Центральной Азии в I-II тысячелетии н.э. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1994в. - С. 85-95.

286. Худяков Ю.С. Вооружение кочевников Южной Сибири и Центральной Азии в эпоху развитого средневековья. Новосибирск: Изд-во ИАЭТ, 1997. - 160 с.

287. Худяков Ю.С. Предметный комплекс из памятников кыргызов XI-XII вв. в Горном Алтае // Алтай и сопредельные территории в эпоху средневековья. -Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2001а. С. 161-171.

288. Худяков Ю.С. Комплекс вооружения кочевников Южной Сибири позднего средневековья // Военное дело номадов Северной и Центральной Азии. -Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 2002а. С. 65-88.

289. Худяков Ю.С. Погребения качинцев в долине реки Табат // Этнографо-археологические комплексы: Проблемы культуры и социума. Новосибирск: Наука, 20026. - С. 85-99.

290. Худяков Ю.С. Динамика соотношения кыргызов и кыштымов на Енисее в эпоху средневековья // Социально-демографические процессы на территории Сибири (древность и средневековье). Кемерово: Кемер. гос. ун-т, 2003. - С. 113-116.

291. Худяков Ю.С. Древние тюрки на Енисее. Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2004. - 152 с.1. V '

292. Худяков Ю.С., Баяр Д. Средневековый памятник в местности Нахиугийн-Манхан в пустыне Монгол Элс // Северная Азия и соседние территории в средние века. Новосибирск: Наука, 1992. - С. 36-44.

293. Худяков Ю.С., Ким С.А. Вооружение кыргызских кыштымов // Вопросы военного дела и демографии Сибири в эпоху средневековья. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 2001. - С. 50-75.

294. Худяков Ю.С., Нестеров С.П. Группа погребений из Ник-Хая // Археология юга Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск: Наука, 1984. -С.131-142.

295. Худяков Ю.С., Скобелев С.Г. Позднесредневековое шаманское погребение в могильнике Ортызы-Оба // Этнография народов Сибири. -Новосибирск: Наука, 1984.-С. 105-119.

296. Худяков Ю.С., Табалдиев К.Ш. Курганы из могильника Ала-Мышык // Этнокультурные процессы в Южной Сибири и Центральной Азии в I-II тысячелетии н.э. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1994. - С. 112-128.

297. Членова H.JI. Минусинская котловина и Сибирь: контакты и изоляция // Сибирь в панораме тысячелетий. Новосибирск: ИАЭТ СО РАН, 1998. - Т. 1С. 670-683.

298. Шавкунов Э.В. Культура чжурчжэней-удигэ XII-XIII вв. и проблема происхождения тунгусских народов Дальнего Востока. — М.: Наука, 1990. 283 с.

299. Шерстова Л.И. Тюрки и русские в Южной Сибири: этнополитические процессы и этнокультурная динамика XVII начала XX века. - Новосибирск: ИАЭТ СО РАН, 2005.-312 с.

300. Шиготарова Т.Г. Типология наносных султанчиков (по материалам средневековых памятников Алтая) // Наследие древних и традиционных культур Северной и Центральной Азии. Материалы LX РАЭСК. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 2000. - Т. 3. - С. 98-104.

301. Шиготарова Т.Г. Бляхи-подвески конского снаряжения (по материалам раннесредневековых памятников Алтая) // Историко-культурное наследие Северной Азии. Сборник научных трудов. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2001. - С. 164-172.

302. Шорцы: каталог этнографических коллекций музеев России. Производящее хозяйство / Составитель Кимеева Т.И. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1998. -Ч. 2.-216 с.

303. Энтони Д, Телегин Д.Я., Браун Д. Зарождение верховой езды // В мире науки. 1992. -№ 2. - С. 36-42.

304. Этнография восточных славян. Очерки традиционной культуры. М.: Наука, 1987.- 557 с.

305. Ядута Л.И. Эпистемологические проблемы археологического знания: Автореф. . дис. канд. филос. наук. Новосибирск, 1998. - 19 с.

306. Яковлев Е.К. Описание этнографических коллекций Минусинского музея // Этнографический обзор инородческого населения долины Южного Енисея и объяснительный каталог Этнографического отдела музея. Минусинск: Тип. Корнакова, 19006. - Ч. II. - 212 с.

307. Альбом, посвященный 30-летию музея Внутренней Монголии Хух-Хото 1957-1987. -Хух-Хото, 1987. (На кит. языке).

308. Ка Чанхван. Эволюция и значение стремян каясского региона // Древняя история и археология Кореи. Кенсанг, 2000. (На кор. языке).

309. A historical look at horses. Takamatsu historical museum. Takamatsu, 1998. (На яп. языке).

310. Azzaroli A. An early history of horsemanship. Leiden, 1985. - 188 p. (Ha англ. языке).

311. Dingling Tomb. Bejing, 1989. (Альбом-путеводитель; на англ. языке)

312. Messerschmidt D.G. Forschungsreise durch Sibirien 1720-1727. Tagebuchaufzeichnungen 1721-1722. Berlin: Akademie-Verlag, 1962. - Teil 1. - 379 p. (На нем. языке).