автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Собственное имя в тексте: интегративный подход

Полный текст автореферата диссертации по теме "Собственное имя в тексте: интегративный подход"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ ЯЗЫКОЗНАНИЯ

На правах рукописи

Наталия Владимировна Васильева

СОБСТВЕННОЕ ИМЯ В ТЕКСТЕ: ИНТЕГРАТИВНЫЙ ПОДХОД

Специальность 10.02.19 — Теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Москва 2005

Работа выполнена в секторе Института языкознания РАН

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, член-корреспондент РАН

доктор филологических наук, профессор

доктор филологических наук, профессор

прикладного языкознания

Т. М. НИКОЛАЕВА М. А. КРОНГАУЗ В. А. ПЛУНГЯН

Ведущая организация:

Российский университет дружбы народов (Москва)

Защита состоится «»2005 г. на заседании диссертационного совета Д 002.006.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Институте языкознания РАН по адресу:

125009, Москва, Б. Кисловский пер., 1/12.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института языкознания РАН.

Автореферат разослан « ¿?/ »2005 г.

Ученый секретарь У/у

диссертационного совета

кандидат филологических наук Аг-В. Сидельцев

¿л006-Г оШ^гГ

яояо*

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Собственные имена (СИ) принадлежат к одной из вечных тем языкознания и других гуманитарных наук. Несмотря на накопленные многими веками знания, до сих пор идут дискуссии о дефиниции СИ, о статусе СИ в языке и речи, об их семантике и функциях. Являясь объектом изучения специальной лингвистической дисциплины ономастики, собственные имена все же не укладываются в узкие дисциплинарные рамки. За рамки чисто ономастического подхода выходит и тема «СИ и текст», поскольку феномен текста лежит за пределами ономастики. Однако и методами только лингвистики текста эту тему также нельзя раскрыть полностью. Необходим комплексный подход к СИ, базирующийся на современных лингвистических теориях и методах, включающий разнообразные, но служащие одной цели методики анализа. Отсюда вытекает актуальность данного исследования, целью которого и является разработка интегративного подхода к СИ в тексте, в основу которого положены:

• общая теория имени собственного (А. Гардинер, Т. Гоббс, К. Доннеллан, С. Крипке, Д. С. Милл);

когнитивная теория СИ (Э.Ханзак);

• исследования референциального аспекта функционирования языковых единиц (Н.Д.Арутюнова, Т.В.Булыгина, В. Г. Гак, А.Д. Шмелев и др.);

лингвистика текста в российском и немецком варианте (В.Дресслер, Т.М.Николаева) с преимущественным вниманием к средствам текстообразования (Л.И.Василевская, М.Я.Дымарский и др.) и к СИ (Х.Кальверкемпер, ДЛам-пинг, Р.Харвег, К.Хенгст и др.);

• филологический анализ текста;

• теория нарратива; ономастика;

• литературная ономастика и поэтика СИ; прагматика.

К конкретным задачам исследования относятся следующие:

1) выработка понятийного аппарата для комплексного анализа СИ в тексте;

2) построение тезаурусного о " гного имени, отражающего современно

2) построение тезаурусного определения собственного имени, отражающего современного состояние знания;

3) выделение аспектов анализа СИ и детальная разработка понятийного аппарата для каждого аспекта;

4) конкретный анализ собственных имен в текстах с точки зрения интегративного подхода, когда исследуются:

а) типы интродуктивных стратегий, языковые средства реализации этих стратегий, а также различие типов текста по признаку ввода ономастической информации;

б) «продвижение» имени в тексте (выделение для имени в тексте «оси селекции», т. е. текстовой парадигматики, включающей различные варианты номинации, в том числе и безы-мянность, и «оси комбинации», т. е. синтагматических партнеров имен; исследование текстовых сигналов транспозиции — снятия и приобретения единицей текста проприального статуса);

в) имя на выходе из текста (пункт, отражающий рождение прецедентность, откуда прямой путь к интертекстуальности).

Научная новизна работы заключается в том, что в ней обосновывается плодотворность нового направления в изучении СИ в тексте — интегративного подхода, основанного на понятии ономастической информации и объединившего методы лингвистики текста, теорию нарратива, литературную ономастику, коммуникативно — прагматический подход и достижения когнитивной лингвистики. Использование в качестве материала исследования текстов современных авторов позволило внести существенные коррективы в вопросы, традиционно считающиеся хорошо изученными (классификация функций СИ в художественных текстах).

Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что в ней разработан и применен на большом текстовом материале подход к СИ, определяемый как сочетание микротекстологии и макротекстологии имени. В диссертации вводятся и теоретически обосновываются понятия ономастической информации, ближайшего окружения имени, формулы имени как микротекста, ономастических стратегий интродукции, точек безымянности, деконструктивной функции имени в тексте и др., которые являются вкладом

не только в теорию имени в тексте, но и в общую теорию имени собственного и в филологическую теорию текста.

Практическая значимость диссертационного исследования состоит в использовании его результатов в преподавании теоретических курсов по общему языкознанию, лингвистике текста, интерпретации текста, ономастике, теории перевода. Материал некоторых глав, в которых рассматривается прагматика имени, может быть полезен в практических курсах по культуре речи, а также в пособиях по литературному редактированию.

Метод и материал исследования

В работе применяется совокупность методов и приемов анализа текста, как разработанных лингвистикой текста, так и возникающих ad hoc в связи с новым материалом. Применяются методы интроспекции, эксперимента, а также коммуникативно-прагматический и когнитивный подход.

Материалом исследования послужили русские тексты (беллетристика и публицистика) 90-х гг. XX в. — начала XXI в., из которых формировалась картотека контекстов с СИ (более 400000 печ. знаков), включающая преимущественно антропонимы. Для сопоставления привлекались тексты современных немецких авторов (F. Stalmann, U.Timm и др.).

Апробация работы

Основные положения и результаты работы обсуждались на международных конференциях и семинарах: ежегодный ономастический коллоквиум в Лейпцигском университете (1997, 1998, 2000), «Ономастика Поволжья» (Волгоград, 1998), «Семантика языковых единиц» (Москва, 1998), Ежегодные международные чтения памяти Н.С.Трубецкого (Москва, 1999), «Имя: внутренняя структура, семантическая аура, контекст» (Москва, 2001), «Лингвокультурологические проблемы толерантности» (Екатеринбург 2001), XXI Междуна-родый ономастический конгресс (Уппсала, Швеция, 2002), «Язык молодежи — зеркало времени» (Вупперталь, Германия, 2003), «Языки и транснациональные проблемы» (Москва — Тамбов, 2004), Международная ономастическая конференция памяти А. Ванагаса (Вильнюс, Литва, 2004), XXII Международный ономастический конгресс (Пиза, Италия,

2005), «Ономастика в кругу гуманитарных наук» (Екатеринбург 2005).

Основные положения работы неоднократно докладывались на постоянно действующем семинаре «Актуальные проблемы прикладной лингвистики« в Институте языкознания РАН (2001—2003). Результаты работы были обсуждены на заседании сектора прикладного языкознания Института языкознания РАН.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Работа состоит из введения, семи глав, заключения, библиографии (363 наименования) и списка текстов-источников.

Во Введении определяются предмет и задачи исследования, отмечается актуальность темы, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы. В главе 1 представлен общий взгляд на собственное имя через тезаурусное описание самого термина «собственное имя» и комментария к нему, а также история проблематики «СИ и текст». В этой главе формулируются основные теоретические основы ин-тегративного подхода к СИ. Глава 2 посвящена ближайшему окружению СИ в тексте («микротекстология имени»). В главе 3 как микротекст рассматривается формула имени. Далее осуществляется переход к двум макротекстологическим проблемам: в главе 4 исследуются ономастические стратегии интродукции — введения имени в текст. Глава 5 посвящена функциям собственных имен в художественных текстах. В главе 6 анализируется соотношению имени и безымянности в мире текста. В главе 7 исследуются прагматические аспекты употребления антропонимов в связи с понятием личной сферы говорящего. В Заключении подводятся итоги работы.

Глава 1. Общий взгляд на собственное имя и на собственное имя ш тексте

Глава состоит из трех разделов. В первом представлена те-заурусная статья термина СОБСТВЕННОЕ ИМЯ и комментарий к ней. Во втором разделе определяется взаимоотношение двух феноменов — текста и СИ. Третий раздел содержит основы интегративного подхода.

1.1. Собственное имя: тезаурусная статья термина и комментарий

Собственные имена принадлежат к одному из спорных объектов лингвистики, философии языка, логики и др. наук и к тому же одному из самых древних. Для систематизации предшествующего знания об объекте и для выработки рабочего определения актуальным представляется применение тезаурусного подхода к определению термина, разработанного С.Е.Никитиной1. При таком подходе определение термина разделяется на две части: собственно толкование и тезаурусная часть, куда попадают, распределяясь по тезаурусным функциям/параметрам, все термины, так или иначе связанные с данным. Поэтому само толкование может быть минимальным, поскольку все семантические связи термина реализованы в тезаурусной части. В данном случае представлен «монотезаурус«, главная цель которого — портрет термина в структурированном поле знания.

Словарная статья

СОБСТВЕННОЕ ИМЯ. Слово или словосочетание, которое называет индивидуальные предметы, выделяемые из состава однородных.

Прилагательное: проприальный, онимический, ономастический

Тезаурус2

Синоним: имя собственное, собственное существительное, СИ, ИС, пошел proprium, оним, *онома, проприатив

Квазисиноним: сингулярный терм, скрытая дескрипция; жесткий десигнатор

1 Никитина С.Е. Семантический анализ языка науки: На материале лингвистики. М Наука, 1987, Никитина С Е Предисловие // Никитина С Е , Васильева Н В Экспериментальный системный толковый словарь стилистических терминов Принципы описания и избраные словарные статьи М • Институт языкознания, 1996. С. 3 — 30.

1 Условные обозначения в тезаурусной статье- 1) астериском помечены устаревшие или неудачные термины; 2) угловые скобки с многоточием означают, что ряд может быть продолжен; 3) через запятую даны термины одного порядка, через точку с запятой разного порядка; 4) названия функций с элементом «квази« означают, что в установленных семантических отношениях

присутствует неполнота; 5) через знак равенства даны составные тезаурусные функции, представляющие собой некоторое сложение/наложение двух функций.

Коррелят: нарицательное существительное, имя нарицательное, апеллятив; деоним; безымянность, анонимность

Экстенсиональное пересечение: определенная дескрипция; товарный знак, этноним;

Род: имя существительное; эгоцентрические слова Род = Способ выражения: субстантив; слово, словосочетание

Вид: бионим, абионим; антропоним, топоним, зооним <...>; поэтоним; коннотоним; воплощенное ув. невоплощенное СИ; актуальное у$. потенциальное имя; однословное имя, имя — словосочетание, имя — фраза; говорящее имя: прецедентное имя

Квазивид: наименование; проприальная лемма Целое: онимия; ономастикон; ономастическое поле; ономастическое пространство, ономастический ландшафт; ономастическая система

Компонент: онимическая основа, онимический формант Пространство реализации: речь, текст, дискурс; символ, миф, духовная культура; ономастическая картина мира; языковая игра, анаграмма Инвариант: номема Вариант: аллоном

Параметр: коннотация, ассоциация Параметр = Имплицируемое: «мысленное досье« Параметр = Инструмент: прописная буква Носитель параметра: человек, место, животное, артефакт <...> Функция: номинативная; идентификация, индивидуализация; характеризация; текстообразующая, стилистическая <...> Операция: номинация, имятворчество; онимизация, део-нимизация, апеллятивация; трансонимизация; метафориза-ция, метонимизация; выбор имени, имянаречение, имяу-потребление; обращение, переименование; адаптация, транскрипция, транслитерация Субъект: говорящий; онома(то)тет Объект: денотат, референт; *ономастизируемый объект; Представление: ономастический словарь, ономастический атлас

Имплицирующее = Функция: идентификация, индивидуализация

Имплицируемое: антономасия; интертекстуальность; пре-цедентность

Уровень: фонетический, морфологический, лексический, синтаксический; текст

Сфера А (функционирование): passim Сфера В (наука, метаязык): лингвистика, ономастика, ономатология, теория номинации, теория референции, философия языка; семиотика; социолингвистика, психолингвистика, нейролингвистика; поэтика, лингвистика текста, интерпретация текста, литературная ономастика, этнолингвистика, фольклористика, переводоведение, межкультурная коммуникация; география, картография

Аспект: номинативный, коммуникативный, прагматический, когнитивный, исторический, сравнительно — исторический, этимологический, межъязыковой, межкультурный Индивидуальная функция: автонимное употребление Прочее: мотив, мотивированность, фасцинация, магия имени, двуименность, анкетирование, мода

Полученный тезаурусный портрет термина СОБСТВЕННОЕ ИМЯ (в диссертации в разделе 1.1. также представлен развернутый комментарий к заполнению каждой из тезау-русных функций) может быть ориентиром в общей теории СИ в том ее состоянии, в котором она существует в настоящее время, а также вступлением к теме «собственное имя и текст».

В разделе 1.2. рассматриваются основные подходы к референции СИ: «классический» (Г.Фреге, Б.Рассел), «каузальный» (С.Крипке, К.Доннеллан, Х.Патнэм) и «неокаузальный» (А.Д.Шмелев) — в плане их «пригодности» для анализа СИ в тексте. Наиболее успешным для этой цели представляется неокаузальный подход с его прагматической ориентированностью и понятием «мысленного досье» в соответствующем участке памяти, в котором хранятся сведения об объекте и которое в зависимости от ситуации можно открывать, дополнять и закрывать. Эти три операции являются главными при восприятии СИ в тексте, и непосредственной лингвистической задачей является обнаружение и классификация текстовых сигналов открытия, дополнения и закрытия «мысленного досье».

Раздел 1.3. содержит основы интегративного подхода к СИ в тексте, который базируется на понятии ономастической информации. Под ономастической информацией мы

понимаем имеющийся (или формирующийся) у носителя языка комплекс знаний о СИ, куда входят информация о СИ как языковой единице, информация о носителе СИ и/ или категориальной отнесенности СИ, а также ассоциации/ коннотации, которыми обладает данное СИ для отдельного носителя языка и/или для данного лингвокультурного сообщества. Вопрос о степени структурированности этой информации остается открытым. Э.Ханзак одним из первых в современной теории имени собственного стал проводить мысль о том, что СИ связано не с объектом, ас информацией об объекте3, и имена являются индексами (адресами) доступа к информации, хранящейся в мозгу человека. Нарицательные имена (апеллятивы) являются индексами доступа к множеству информации об объектах класса4, собственные имена — индексами доступа к множеству информации об отдельных объектах (индивидах). В теории Э.Ханзака, разработанной им в русле проблем искусственного интеллекта и сформулированной в компьютерных терминах, акт установления референции означает закладывание в мозговой компьютер информации, доступ к которой происходит через имя. При уже имеющихся данных может происходить их дополнение и корректировка.

Такое представление о том, что стоит за СИ и что вызывало столько споров (вопрос о «значении СИ»), можно назвать информационной моделью. СИ в мире текста рассматривается как ономастическая информация, которую адресат текста («пониматель», по В.А.Успенскому) получа-

3 Hansack Е. Der Name im Sprachsystem. Grundprobleme der Sprachtheorie Regensburg- S Roderer Verlag, 2000 , S 367. To, что имена относятся не к предметам, а к нашим представлениям об этих предметах, заметил Томас Гоббс (1588—1679)" «А name is a word taken at pleasure to serve for a mark, which may raise in our mind a thought like to some thought we had before, and which being pronounced to others, may be to them a sign of what thought the speaker had, or had not before in his mind« 'Имя есть слово, избираемое произвольно для того, чтобы служить знаком, который может вызывать в нашем уме мысль подобно некоторой мысли, имевшейся у нас ранее, и который, будучи высказан другим, может стать для них знаком того, какая мысль была или не была перед тем в уме говорящего' (перевод наш — Н В). Мысль Гоббса стала актуальной только в эпоху компьютеров и когкитивизма.

4 Ср. : «Лексикон можно трактовать и как средство доступа к единой информационной базе человека — его информационному тезаурусу« (Залевская А А. Индивидуальное знание: специфика и принципы функционирования. Тверь ТГУ, 1992,

ет и обрабатывает и которая составляет часть обшего информационного поля текста.

Кроме понятия ономастической информации, в основу интегративного подхода к СИ в тексте положен уровневый подход к структуре текста, исходным пунктом которого является представление о тексте как о продукте речевой деятельности человека, включенном в его коммуникативную деятельность и обусловленном целями и задачами коммуникации.

Выделенные уровни структуры текста5 можно представить себе как пространство реализации отдельных языковых единиц и их функций и одновременно как базис для анализа СИ в тексте. Применяя такой многоуровневый подход к СИ в художественном тексте, мы можем получить, с одной стороны, дифференцированное представление о функциях про-приальных единиц в тексте (по отдельным выделенным уровням), а с другой — интегративное представление, поскольку в результате получится единая картина, охватывающая все уровни.

В практическом плане интегративньш подход реализуется в двух направлениях: рассмотрение СИ в тексте в рамках микротекстологии — ближайшего окружения имени — и макротекстологии, когда пространством реализации свойств и функций СИ становится целый текст.

Глава 2. Мнкротекстология имени: собственное имя и его ближайшее окружение

В данной главе рассматриваются семантика и текстовые функции сочетаний СИ с нарицательными именами существительными (апеллятивами), а также с прилагательными.

5 Используется модель, предложенная в (Hengst К Funktional Macro-Analysis of Specialist Text Forms // H. Schroeder (ed.) Subject-oriented Texts: Languages for Special Purposes and Text Theory Berlin; New York, 1991. P. 137— 157) для анализа специальных текстов и переработанная для художественных текстов (Васильева Н В , Хенгст К. Литературная ономастика и лингвистика текста интегра-тивный подход к собственным именам в художественном тексте // Известия Волгоградского гос. педуниверситета. Сер. Филологические науки № 4, 2003. С 49-57).

6 Для обозначения апеллятива в сочетаниях типа девочка Маша в лингвистической литературе встречаются выражения «идентификатор«, «квалифика-тор«, -»детерминатив«, «категориальное существительное« «распространитель«. В данной работе используется термин идентификатор

В разделе 2.1. анализируются типы и функции апеллятив-ных идентификаторов при СИ6. С синтаксической точки зрения, речь идет в таких сочетания оприложении — разновидности определения, когда в отношения определяющего и определяемого вступают имена существительные. Апелля-тивов может быть один или несколько, располагаться они могут как слева (девочка Маша), так и справа {Ленин, вождь мирового пролетариата), а также окружать СИ с обеих сто рон (Здесь гражданка Вяткина, зубной врач?).

В разделе 2.2. описывается эксперимент, связанный с постановкой нескольких идентификаторов к одному собственному имени. Испытуемым предлагалось не оценивать предложение по шкале допустимости, а самим моделировать аген-сную цепочку, включающую антропоним и нарицательные существительные, исходя при этом из собственного когнитивного тезауруса и опираясь на отображаемую в предложении ситуацию. В результате обнаружились ограничения на порядок следования компонентов вследствие действия ког-нитивно-иконического фактора, под которым понимается тот когнитивный фон, который отражает не только представления говорящего о мире, но и порождаемое этими представлениями соотношение приоритетов.

Раздел 2.3 продолжает тему расположения идентификаторов. При наличии серии идентификаторов к одному собственному имени мы можем говорить о различных стратегиях подачи ономастической информации в тексте. Какие дополнительные оттенки смысла вкладывает говорящий в высказывание, вынося СИ вперед и превращая всю дальнейшую субстантивную информацию о лице, носящем это имя, в постпозитивный субстантивный оборот? Поскольку в этом случае антропоним получает двойную предикативную поддержку, т.е. выступает как субъект фактически двух предложений, то очевидно, что антропоним выносится в фокус внимания. А это значит, что вся ситуация представляется говорящему иерархизированной так, что ономастическая информация представляется приоритетной.

В разделе 2.4. анализируется конструкция «адьектив.+ собственное имя» и ее текстовые функции. Хотя СИ, обозначая индивидуализированные объекты, теоретически не нужда-

ется в дополнительных характеристиках, какими являются адъективы, сочетания их с СИ существуют и несут определенную текстовую нагрузку.

Из трех семантических факторов, которые, по Е.М.Вольф, определяют роль прилагательных в высказывании/тексте, а таковыми являются а) семантика определяемого существительного, б) семантика предиката и в) роль именной группы в семантике высказывания в целом «на фоне общей для носителей языка «картины мира» и ситуации, которыми определяются и пресуппозиции данного высказывания7» для сочетаний «адъектив + СИ» решающим является последний. Полную независимость от ситуации/контекста демонстрируют только так называемые составные СИ, когда определение в совокупности с СИ образует единое целое, ср. Петр Великий, Пипин Короткий, Константин Багрянородный. Здесь адъектив по существу сближается по функции с постоянным эпитетом, т.е. эпитетом, который устойчиво связан с существительным или глаголом и указывает на нормативный в данной картине мира признак предмета или действия. Очевидна, таким образом, неравноценность объема контекста для правильной интерпретации именных групп «адъек-тив+СИ»: от независимых от контекста составных номинаций до требующих достаточно большого левого контекста. Как характеристики, даваемые говорящим, прилагательные, образно говоря, «вырастают» из предшествующего текста. Если применить к сочетаниям «адъектив + СИ» классификацию Х.Кальверкемпера, выделявшего для СИ в тексте два типа отношений: зависимые от текста (textsensitive Beziehungen) и конституирующие текст (textkonstitutive Beziehungen)9, то в данном случае мы имеем первый тип. Если контекстно — интродуктивная возможность отсутствует, то прилагательные — характеристики не образуют с антропонимом одной ИГ. Отмечается ряд прилагательных — шифтеров, переключающих ИГ в метафоричес-

7 Вольф Е М. Прилагательные в тексте // Лингвистика и поэтика М • Наука, 1979. С 125.

8 Перестановка компонентов в таких составных СИ и добавление новых возможна только с целью создания стилистического эффекта, ср.: Когда Великий Первый Петр / Со шведом бился под Полтавой <...> (Д А Пригов)

9 Kalverkaemper Н Eigennamen in Texten // Canisius P , Herbermann С. — P , Tschauder G (Hrsg) Text und Grammatik Festschrift fiier Roland Harweg zum 60 Geburtstag Bochum, 1994

кий и метонимический план. Дополнительным условием является известность носителя СИ. Сочетания «адъектив + СИ» с точки зрения «стилистики декодирования» (И. В. Арнольд) явно ненейтральны: пристрастие к определенным сочетаниям становится заметной характеристикой идиостиля (Г.Щербакова, Л.Улицкая).

В разделе 2.5. на материале «Диких животных сказок» Людмилы Петрушевской сочетания апеллятивных идентификаторов и СИ рассматривается как прием формирования возможного мира художественного произведения.

В качестве вывода предлагается следующий. Все, что было названо микротекстологией имени, т.е. ближайшее окружение имени в тексте, в действительности выходит за пределы категории «микро», поскольку оказывается тесным образом связанным с коммуникативным заданием целого текста или его достаточно большого фрагмента. Собственное имя вместе со своим «апеллятивным конвоем», помимо выполнения нейтральной информативно-идентифицирующей функции, может служить усилению воздействия сообщения, участвуя в стилистической игре (прием синтаксического параллелизма, амплификации, обманутого ожидания и др.). Сочетания апеллятива с собственным именем могут стать не только приемом в рамках стилистики, но и глобальным художественным приемом, формирующим, как у Л.Петрушевской, возможный мир целого текста.

Глава 3. Формула имени как мнкро текст

В данной главе рассматривается формула имени (= компонентный состав антропонима) как микротекст, т. е. как короткий линейный текст, несущий определенную информацию. Также обсуждаются процессы, которые происходят с формулой русского имени в современной жизни (с 90-х гг. XX в. по настоящее время).

В разделах 3.1. и 3.2. рассматривается характер отношений между компонентами формулы имени и их последовательность.

Если говорить о полной трехкомпонентной формуле имени в официальном употреблении (ФИО), т. е. как средстве социальной идентификации личности, то это, без сомнения, единый комплексный знак. В реальном же функциони-

ровании аппозитивный (аддитивный) характер формулы имени не вызывает сомнений, равно как и ведущая в настоящее время роль компонента «фамилия». Фамилия выносится на первое место, узусом закрепляется и соответствующее акцентное выделение: Иванов Иван Иванович (акцентное выделение получает фамилия, отчество отмечается синтагматическим ударением, а имя остается безударным)10. Для поколения московских и петербургских интеллигентов, родившихся в 20—30 гг. XX в. (впрочем, как и для более молодых людей с чувством языка), единственно приемлемой последовательностью в формуле имени являлась «имя — отчество — фамилия»; вариант «фамилия — имя — отчество« рассматривался как «торжество канцелярита».

Поскольку в виде словосочетания формула имени при кажущейся простоте все же вызывает вопросы, можно попробовать подойти к формуле имени не как к словосочетанию, а как к тексту. Если рассматривать формулу имени как (микро)текст, то важно выделить информационную структуру данного би — или тринома, в данном случае — дистрибуцию главной и дополнительной информации. В основе такого подхода будет лежать представление о том, что текст есть отражение некоторой внеязыковой ситуации и что порядок следования словесных знаков отражает значимость компонентов внеязыковой ситуации, т. е. подчиняется принципу иконичности.

Применительно к библиографическим спискам можно говорить о библиографической формуле имени. Обзор различных ее вариантов позволяет сделать следующие выводы:

1) Представление формулы имени в библиографии как последовательности фамилии и инициалов представляет собой для современной русской книжной культуры самый нейтральный и приемлемый вариант.

2) Нейтральность и приемлемость именно этого варианта обусловлена больше культурными и когнитивными, чем чисто языковыми причинами, поскольку здесь вступает в силу фактор знакомства говорящего с тем или иным именем (или хотя бы узнавание им этого имени). Имя хранится в «мысленном досье» говорящего в виде определенной формулы, в

10 Пауфошима Р.Ф Акцентный контур личного имени как отражение социальной оценки имени в диалектах русского языка // Речь- восприятие и семантика. Москва: Институт языкознания РАН С 49.

которой последовательность компонентов, а также их количество ненейтральны, ср. Федор Михайлович Достоевский, Алексей Федорович Лосев (а не Достоевский Федор и Лосев Алексей, как предлагалось в одном книжном каталоге). За сохранность этой формулы в базе знаний говорящего отвечают его когниция и культура. Русская формула имени потенциально готова к разным вариантам представления, и говорящий решает сам, в каком виде консервировать эти варианты в своем сознании применительно к конкретным носителям имен, т. е. как оформить адрес доступа к ономастической информации.

В разделах 3.3.— 3.5. рассматриваются процессы, происходящие в настоящее время с формулой русского имени. Это редукция формулы — замечаемое всеми исчезновение из официального обращения отчества (особенно это касается масс — медиа), а также появление у компонентов формулы новых функций. Так, личное имя в настоящее время активно употребляется самостоятельно в официальной, «паспортной», форме (особенно это касается дискурсивных практик сферы бизнеса, где есть Елены, Александры, Федоры, но нет Лен, Саш и Федей). Такую узуализацию паспортной формы личного имени можно считать ономастической компен-сациейисчезяовения отчествав официальной сфере.

В настоящее время возникло новое ономастическое явление, которое можно считать модификацией формулы имени. В определенной коммуникативной сфере, а именно в спортивных репортажах и шире — в дискурсе СМИ вообще, стали появляться такие формы как Андрей «Дюша» Кабанов или Георгий «Липо» Чаужба. По существу здесь происходит син-тагматизация двух парадигматических вариантов, поскольку лицо можно именовать либо Андреем, либо Дюшей, но никак не одновременно двумя этими формами. Такое представление «в одну линию» двух вариантов имени (или двух имен, ср. first name и second паше) можно оценить как действие, с одной стороны, принципа экономии (формула не размывается вставкой «по прозвищу») и как принципа максимального сохранения информации, с другой. Графической поддержкой этих двух принципов выступают кавычки (по-видимому, можно говорить и о новой функции.кавычек). Эта новая формула имени со вставочным компонентом еще ждет своего исследования на большом материале.

Раздел 3.6. посвящен функционированию формулы имени в тексте. Способность русской формулы имени, с одной стороны, к вариативности, а с другой к культурно — языковой и когнитивной закрепленности, позволяет использовать ее в тексте как стилистический прием (точнее, как носитель стилистического приема). Как правило, это стилистический прием иронии, ср. «<...> критик Слава Курицын <...> объявил великий почин: всем народом собирать, пока не поздно, снимки и описания памятников Ленину Владимиру Ильичу» (О. Слав-никова). Иронического эффекта не возникло бы, если бы использовалась трафаретная формула Владимиру Ильичу Ленину или даже В.И.Ленину. Постпозиция имени и отчества в культурно — исторически стереогипизированной формуле имени служит довольно сильным текстовым приемом актуализации (выдвижения), поскольку «канцелярская» последовательность ФИО нивелирует признак уникальности данного исторического персонажа, ставя его в один ряд с Иванов И.И., Петров П.П., Сидоров С. С. и т.д. Эффект постпозиции инициала усиливается у другого автора, Виктора Коваля, в автокомментарии к стихотворному циклу «Поликарпов» канцелярской аббревиатурой ВОСР для известного события: Ленин В. — совершил ВОСР.

Отдельные компоненты формулы имен и их комбинации также могут выступать носителями параметра «экспрессивность» и «прочитываться» адресатом как стилистический прием. Русское отчество в силу своей национально — культурной специфики может, во-первых, участвовать в построении текстовой перспективы, ср. использование его как маркера «взрослости» и «солидности» для обозначения фазы жизни персонажа, во-вторых, участвовать в ономастической игре. Обычно она строится либо на конфликте «иностранной» формулы имени и внедряемого в нее отчества, при этом с разговорно — просторечным сокращением патронимического форманта -ович -ыч), либо на приеме контраста между «ино-странностью» имени и «домашним» отчеством, ср. Бенедикт Карпыч — протагонист романа Татьяны Толстой «Кысь». Ср. фрагмент стихотворения Льва Лосева: Сидели рядком лютеране <...> аптекарь Герберт Бертраныч, сапожник Карл Иоганныч, пекарь Готфрид Стефаныч,

Берта Францевна Шульц.

Для креативного носителя языка патронимы обладает определенной провокативной силой, т.е. они провоцируют его на языковую игру — замену на псевдопатроним в соответствии с ситуативным знанием (ср. Леонид Лоэнгриныч вместо Леонид Витальевич — Маяковский о Собинове). Как элемент текста патронимы обладают эвокативной силой, актуализируя веер псевдопатронимов, позволяющих непрямо выразить нужные смыслы и исполнить роль тексто-образующего элемента. На этом приеме построено известное стихотворение Мандельштама «Жил Александр Герцевич» (1931).

Применительно к отчеству можно отметить прием «обратного хода», когда обычный деривационный процесс «имя» плюс «патронимический формант» = «отчество» поворачивается в обратную сторону: «отчество» минус «патронимический формант» = «имя». Эффект состоит в том, что полученное в результате такой операции имя оказывается нагруженным прецедентностью. Ср. Сон Маши: она гуляет с Ходасевичем по Елисейским полям. — Владислав Фелицианович, откуда у вас такое странное отчество ? — Все мы вышли из «Фелицы» Державина. (Яна Токарева).

В завершение обсуждения формулы имени как микротекста, а также современного состояния русской формулы имени отметим следующее. Имеющаяся в русской культуре практика имянаречения, когда имя ребенку дается не только по святцам, по имени родственников, с оглядкой на моду и пр., но и с учетом сочетания с отчеством и фамилией, является, на наш взгляд, существенным аргументом в пользу «микротекстовости» формулы имени.

Таким образом, формула имени, с одной стороны, представляет собой номинативную структуру, способную откликаться — и откликающуюся — на социально — культурные перемены. С другой стороны, именно формула имени выступает как хранитель информации о данном индивидууме в базе знаний носителя/носителей языка и поэтому является достаточно консервативной. Эти две стороны русской формулы имени определяют ее прагматическую специфику и позволяют ей не только выполнять положенную функцию идентификации и индивидуализации, но и успешно участвовать в стилистической игре в тексте.

Глава 4. Макротекстология имени: ономастические стратегии интродукции

В этой и следующей главах рассматривается макротекстология имени, под которой понимаются свойства и функции СИ, с одной стороны, влияющие на текст (= пространство реализации имени), а с другой — индуцированные текстом. Интродукция имени представляет собой одну из главных макротекстологических задач, поскольку во многом определяет дальнейшее существование имени в тексте.

Рассматриваются следующие вопросы: как соотносится введение имени и введение персонажа (раздел 4.1.) и каким образом слово распознается адресатом как имя (понятие про-приальных сигналов) (раздел 4.З.). В качестве примера интродукции имени рассматривается начало повести Л.Н.Толстого «Казаки» (раздел 4.2.).

Если исходить из того, что персонажи имеют имена (о безымянности см. главу 6) и что создатель текста стремится к коммуникативной ясности, то и персонаж, и имя персонажа должны быть представлены адресату текста так, чтобы он без затруднения произвел операцию идентификации, построив в своем сознании (хотя бы на момент восприятия текста) «жестко десигнированную» цепочку «имя — персонаж».

Если учесть также и потенциальную неназванность персонажей, то возможны следующие текстовые ситуации интродукции:

ситуация 1: персонаж и имя вводятся одновременно (Р + К); ситуация 2: сначала вводится имя, потом персонаж (Т^Р); ситуация 3: сначала вводится персонаж, потом имя (Р^М); ситуация 4: вводится имя и не вводится персонаж (Г^Р); ситуация 5: персонаж вводится без имени (Р^ТЧ). В качестве терминологических обозначений для первых трех ситуаций могут быть предложены следующие: комплексная интродукция (для Р+ТЧ), ономастическая антиципация (для М^Р) и ономастическая ретардация (для РсЖ).

Введение имени в текст следует рассматривать в соотнесении с понятием зачина произведения. «При абсолютном зачине произведения, когда читателю еще ничего неизвестно о предмете повествования, последний может быть введен

только путем его соотнесения с той системой понятий, которая входит в пресуппозицию носителей языка11». «Классический« зачин, если речь идет о человеке, имеет следующий вид: прямая нарицательная номинация (не релятивное имя и не оценочное, а обозначение по полу, возрасту, профессии и т. п.) — местоимение — имя собственное, например: Жил один король. Он был лыс. Его звали Людовик. Такие образцы интродукции содержатся, однако, только в текстах сказок. Обычно в текстах происходит «склеивание» категориального существительного и СИ в аппозитивную группу: Секретарь земской управы Грязное и учитель уездного училища Лампадкин однажды под вечер возвращались с именин полицейского надзирателя Вонючкина. (А.П.Чехов). Всякое изменение данной последовательности ведет к меньшей «обычности» зачина. Далее в диссертации подробно рассматриваются выделенные выше типы интродукций.

Носителю языка не представляет труда определить, что данное слово в тексте является собственным именем, если эта единица ассоциируется у него с уже известными СИ, которые составляют «ономастическое поле» (термин В.И.Супруна) данного языка и культуры. Кроме того, для собственных имен в большинстве языков имеется сильный графический знак — прописная буква. Интерес, таким образом, представляют менее очевидные случаи, когда одного «общего знания» для приписывания слову статуса СИ оказывается недостаточно или же когда автору текста необходимо с какой — либо целью деформировать это общее знание и включить для создания образов своеобразный апеллятивно-про-приальный маятник.

В диссертации используется термин проприальные сигналы, впервые введенном Х.Кальверкемпером для обозначения различных признаков, благодаря которым единица опознается адресатом как проприум. Первый уровень, на котором действуют эти сигналы, — графический, и главным сигналом является прописная буква. Рассмотрим начало одного из самых известных стихотворений Пауля Целана (1920— 1970) «Псалом».

" Гак В.Г. Языковые преобразования. М • «Языки русской культуры», 1998. С 537.

Psalm

Niemand knetet uns wieder aus Erde und Lehm,

niemand bespricht unsem Staub.

Niemand.

Gelobt seist du, Niemand.

В первых двух строках слово niemand «никто» появляется как местоимение-существительное в контексте, который не вызывает сомнения в «правильном» употреблении этого слова именно как такой части речи (здесь также важна пунктуация, из которой видно, что во второй строке niemand продолжает быть местоимением). В четвертой строке (о третьей скажем ниже) при помощи прописной буквы и помещения в позицию обращения происходит проприальная персонификация: Niemand «Никто». Ср. максимально близкий к оригиналу перевод:

Псалом

Никто не замесит нас вновь из земли и глины,

никто не прославит наш прах.

Никто.

Благословен будь, Никто.

Перевод Грейнема Ратгауза (1990)

Теперь становится видно, что третья строка — повтор слова никто — выполняет несколько функций. Во-первых, она усиливает воздействие первых двух строк с помощью приема стилистической анафоры, увеличенной до трех компонентов, во-вторых, из-за повтора слова без продолжающего текста возникает естественная пауза. И в-третьих, в Никто с прописной буквы происходит нейтрализация местоименного никто, где наличие прописной буквы вызвано предшествующей точкой, и еще не появившегося, но грядущего проанализированного Никто из следующей строки. Таким образом, третья строка выполняет роль порога в переходе к иному возможному миру.)

Следует отметить, что прием не пропадает и при устном прочтении, поскольку контекст четвертой строки — обращение плюс клишированное выражение восхваления (особенно в русском переводе) позволяет однозначно интерпретировать Никто как собственное имя.

Противоположным приемом, применяемым к СИ с це лью их «депроприализации» и сопровождаемым тоже графическим сигналом, является написание известных СИ со строч-

ной буквы, сопровождаемое часто плюрализацией и служащее особым публицистическим средством выражения идеологически окрашенного пренебрежения. Ср. характерный пример из журнала «Наш современник»:

Сам поклонник, опекун «интернационалистов« — космополитов в литературе и театре вроде шатровых, юриев Любимовых, евтушенок, Андропов не нуждался в арбатовском оголтелом навязывании ему роли апологета еврейской *творческой интелигенции«, тем более, что всему должно придти свое время. <...>.(М.Лобанов).

Далее проприальные сигналы обсуждаются вместе с понятием имяпорождающих (кон)текстов, к которым относятся, прежде всего, контексты с глаголом звать и синонимичные варианты со словом имя. Эти контексты разделяются на норму, т.е. те контексты, которые оправдывают ожидание имени его действительным появлением, и на контексты — заблуждения (ложные), в которых могут появляться а) апел-лятив вместо СИ (appellativum pro proprio), б) СИ вместо апеллятива (proprium pro appellativo) и в) proprium pro proprio (один вид СИ вместо другого).

Типовым контекстом для звать (звать Х-а Y-ом — обращаться к Х-у, используя имя Y, или употреблять имя Y, говоря об Х-е)п будет:

Участкового звали Витей. Нет, конечно, он был Виктором Ивановичем Кравченко, а на самом деле все-таки Витя, даже скорей Витек. (Г.Щербакова).

Appellativum pro proprio Акт имянаречения может происходить также остенсивно или с имитацией остенсивности (в мире текста), это скорее имяпорождающая ситуация, т.е. ко-текст. Если в таком ко-тексте употребляется в качестве имени единица, несущая семантику имени нарицательного, то начинает качаться апел-лятивно — проприальный маятник:

Она подошла — навстречу ей, поблескивая лысиной и радостной, лично к ней направленной улыбкой, поднялся высокий худой мужчина с еврейской внешностью.

12 Шмелев АД. Именование и автонимность имени // Булыгина ТВ., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Языки русской культуры, 1997 С. 429 — 430.

шагнула поближе и села на песок. Еврей стоял рядом с ней, улыбался как старой знакомой. Она же испытывала неловкость, потому что не могла вспомнить, где она прежде его видела. Он положил ей руку на голову, приговаривая: — Вот и хорошо, хорошо... Новенькая...

И она поняла, что Новенькая — это ее теперешнее имя. Он же был Иудей. (Л.Улицкая).

К этой же группе относятся нарицательные существительные-заимствования, воспринимаемые как фамилии.

Proprium pro appellativo v Собственное имя омонимичное нарицательному может

быть поставлено в тексте в такое окружение, что одновременно актуализируются два смысла: вызванный лексической семантикой нарицательного имени и индивидуализирующий смысл этого слова как СИ. Ср.: ...И твой проспект, такой Литейный, где дом такой большой стоит (И. Иртеньев, пародия на конкурс гимнов Санкт-Петербургу). Целый век мы видим Рину, /А она еще Зеленая! (Д.Толмачев). Сюда же можно отнести апеллятивные «стыки» в формуле имени (Любовь Половая, Axel Schweiss). Вследствие омонимии могут происходить и просто информационные сбои: Встречавший в Кыштыме сказал: — Вам на Дальнюю Дачу. — На какую еще дачу?! — опешил отец. — Я работать приехал. (Н.Работнов).

Вариацией proprium pro appellativo можно считать вставку СИ в апеллятивные клише: К счастью на Джей-Кей Роулинг * нашелся свой Заходер. Перевод Маши Спивак обладает всеми

достоинствами, которых лишены книги Росмэн («Коммерсан-тъ+власть»). После ноль семи портвейна мне все стало по Хусейну. Могучий Кучма, Кукура на смех (из передачи «Намедни»),

Proprium pro proprio: распознавание зоонимов в тексте Зоонимы, наряду с антропонимами и топонимами, относятся к прототипическим СИ и привлекают внимание исле-дователей чаще в номинативном плане. Из — за давно наблюдаемой тенденции давать домашним животным «человеческие имена» возможны определенные текстовые коллизии при распознавании зоонима. Для адекватного понимания «человеческого» зоонима в тексте необходимо, чтобы сработал прагматический принцип употребления СИ (А.Д.Шмелев): СИ может быть употреблено лишь тогда, когда

нимания «человеческого» зоонима в тексте необходимо, чтобы сработал прагматический принцип употребления СИ (А.Д.Шмелев): СИ может быть употреблено лишь тогда, когда адресат речи располагает какими — то сведениями о его носителе ИС. Если таких сведений нет, то необходимы соответствующие сигналы. Когда и они отсутствуют, возникает эффект наложения двух проприальных систем. Ср. следующий текст: Abends traf ich Anna in der Kueche, die zwei rohe Eier unter das Beefsteakhack manschte, das Fressen fuer Frank Zappa (Uwe Timm) «Вечером на кухне я обнаружил Анну, которая мешала фарш с яйцом — еду для Фрэнка Заппы».

При появлении СИ Frank Zappa у читателя начинает приоткрываться «мысленное досье» на известного музыканта, но именно «приоткрываться», поскольку для носителя немецкого языка лексема das Fressen неприменима к человеку. Хотя через два абзаца читателю уже совершенно ясно, что речь идет о собаке, лексема собака так никогда и не появляется. Таким образом, читатель открывает настоящее, «правильное», «мысленное досье» без введения в текст категориального существительного. При этом в сознании адресата остается и первое, «недооткрытое» досье на Фрэнка Заппу, что, без сомнения, приближает мир повествования к миру читателя и позволяет избежать скучного очеркизма, который возник бы, если бы в тексте стояло: das Fressen fuer ihren Hund Frank Zappa или fuer den Hund gerufen/genannt Frank Zappa.

Глава S. Макро текстология имени: функции m художественных текстах

Эта глава возвращает к «вечной» для литературной ономастики теме — функциях СИ в художественном тексте — с целью дополнения существующих схем в рамках интегратив-ного подхода к СИ.

В разделе 5.1. анализируется классификации функций СИ, принадлежащая Д. Лампингу13, которая уже более сорока лет является conditio sine qua non публикаций по литературной ономастике в немецкоязычных странах. Ценность этой классификации состоит, прежде всего, в том, что она исходит из специфического нарративного способа осмысления мира.

13 Lamping D. Der Name in der Erzaehlung. Zur Poetik des Personennamens. Bonn, 1983 (=Wuppertaler Schriftenreihe Literatur, 21).

В качестве одной из предпосылок для своего исследования Лампинг называет следующую: классификация функций СИ должна учитывать три аспекта повествования: «те х н и ч е с -кий», эстетический и тематический. Под «техническим аспектом» подразумеваются различные нарративные стратегии, с помощью которых достигается эффект новой реальности, при этом ключевая роль принадлежит наррато-ру ( или «образу автора» в идущей от В.В.Виноградова отечественной традиции). Под эстетическим аспектом имеется в виду возможность вызвать в читателе эстетическое переживание; под тематическим — способность нарратива быть носителем определенного содержания и идеи.

В разделах 5.2.-5.7. содержится комментарий к функциям, выделенных Д. Лампингом.

Функция идентификации (Identifizierung) не случайно стоит в списке первой. Интерес к ней обусловлен несколькими причинами. Прежде всего, это одна из главных функций собственного имени вообще (наряду с индивидуализацией). Для исследования имен в художественном тексте важно, что операция идентификации осуществляется в мире текста и при помощи соответствующих, т.е. текстовых, средств (ср. возможность в «обычной жизни» остенсивной, т.е. при помощи жеста, идентификации и невозможность этого ее вида в тексте).

Далее возникает вопрос, каким образом читатель, различая персонажи, сохраняет в своем восприятии тождество определенного персонажа на протяжении всего текста. Это действительно проблема для иностранного читателя русской литературы, поскольку привычные для русских варианты антропонимов (имя + отчество, полная форма имени, большой набор гипокористик) не восходят для носителей других языков к одному «антропонимическому инварианту«.

Д.Лампинг, помимо самого акта присвоения имени (Mamengebung), относит к реализации функции идентификации другие операции над именем в тексте: поиск имени (Namensuche), называние имени СNamensnennung), изменение имени (Namensveraenderung). Во всех этих операциях ключевым всегда выступает понятие идентичности, и имя выступает в качестве ее сигнала (Identitataetssignal).

Следующая функция имен в нарративе состоит в создании и поддержании иллюзии реальности

(Illusionierung) вымышленного мира повествования. Имя сигнализирует о подобии (или равенстве) образа и человека, а также инициирует читателя на «доработку» образа в соответствии, как бы мы теперь дополнили Лампинга, с имеющейся у читателя базой знаний. «Иллюзионирующая» функция наиболее ярко проявляется у исторических имен, введение которых в ткань повествования мгновенно убеждает читателя в реальности всего остального.

В восточнославянской литературной ономастике одно время поднимался вопрос, являются ли литературными антропонимами имена типа Кутузов и Наполеон в «Войне и мире« Толстого. Некоторые исследователи, справедливо называя их реальными именами, противопоставляли именам типа Пьер Безухое и Наташа Ростова как вымышленным (созданным) и отказывали поэтому Кутузову и Наполеону «Войны и мира» в статусе литературного антропонима/поэтонима. Конечно же, правы те, кто и Наполеона считает литературным антропонимом. Однако чисто стилистическая аргументация, к которой прибегали исследователи в конце 70-х гг. прошлого века (дополнительные смысловые оттенки, сравнение и пр.) не учитывала главного: каким бы реалистическим ни был писатель, он конструирует вымышленный, возможный мир, и уже только тот факт, что квазиисторические фигуры живут в том же мире, что и явно вымышленные, превращает первых в фиктивные персонажи.

Если функция характеризации( Charakterisierung) персонажей при помощи имен известна давно и в русской ономастике хорошо и детально описана, то функция выделении и группировки (Akzentuierung und Konstellierung): обсуждалась заметно реже. Эта функция является более «текстолингвистической», чем предыдущие. Она теснее связана связана со структурой текста и с читательским вниманием: как привлечь его к определенному персонажу и/или группе? Лампинг называет два способа: странное имя и безымянность/анонимность как маркированная пустота. Для исследования важно, что не каждый случай бе-зымянности представляется маркированным («акцентуиро-ваным»). Например, немаркированной является безымянность периферийных фигур в повествовании (безымянность соответствует неопределенности). Сигналом к выделенности бе-зымянности становится несоответствие отсутствия имени весу

персонажа в повествовании (безымянность противоречит определенности). Так, безымянность барыни в «Муму» является маркированной. Что же касается группировки фигур, то Лампинг приводит примеры того, как при помощи имен действительно просходит «констеллирование» персонажей: пар, друзей, соперников, alter ego, людей определенной профессии и пр. При этом сами приемы могут быть весьма разнообразными. Так, в «Аде» Набокова все врачи носят «кроличьи/ заячьи« имена: Dr. Rabbit (англ. «кролик»), Dr. Lapiner (фр. lapin «кролик»), который потом анаграммируется в Dr. Alpiner, в фамилии немецкого врача Seitz явно слышен русский заяц] „ в фамилиях Никулин и Куникулинов скрыт латинский cuniculus

с тем же значением и пр.

Отличие следующей функции — участия имен в перспективе повествования (перспектива-ции) (Perspektivierung) — от всех предыдущих состоит в том, что в дело вступает фигура повествователя и возникает проблема точки зрения'4. Со ссылкой на «Поэтику композиции» Б.А.Успенского Лампинг формулирует тезис, что номинация в художественном тексте (впрочем, и в жизни тоже) есть выражение определенной позиции говорящего/рассказчика. Читателю, однако, такая позиция не всегда открывается (иногда требуется специальный комментарий). Добавим, что более ясной функция перспективации у имени оказывается в том случае, если «всеведущий нарратор» (термин Нормана Фридмана) выступит еще и полновласт-» ным дистрибьютором, отдавая разные варианты имени в руки

разных песонажей и/или закрепляя их за разными ситуациями. Ср. начало «Лолиты» Набокова:

Она была Ло, просто Ло, по утрам, ростом в пять футов (без двух вершков и в одном носке). Она была Лола в длинных штанах. Она была Долли в школе. Она была Долорес на пунктире бланков. Но в моих объятиях она была всегда: Лолита.

Форма имени может выражать близость, дистанцирован-ность, отчужденность и пр., это известный факт. Важно в плане реализации указанной функции СИ в тексте учиты-

14 Точка зрения (point of view) — центральная категория нарратологии В немецких работах используется термин Standpunkt, но более предпочтительным является Perspektive или Erzaehlperspektive 'повествовательная перспектива".

вать распределение форм имен по микрожанрам (термин А.Я.Шайкевича), под которыми подразумевается авторская речь, ремарки, прямая речь персонажей (диалоги и монологи), внутренняя и несобственно — прямая речь, письма и др. Форма имени иногда может служить своеобразным микрожанровым «переключателем«, особенное если речь идет о трудноуловимых переходах к внутренней и несобственно — прямой речи.

Так, микрожанровое распределение (тоже термин А.Я.Шайкевича) имен двух героинь романа Тургенева «Дым« будет выглядеть следующим образом:

ИРИНА: Ирина (263, из них авторская речь, включая ремарки 232, прочее — 31), Ирина Павловна (ни разу в авторской речи (!), только в диалогах — 30 раз), Ирина Павловна Ратмирова (один раз в реплике Потугина), княжна Осинина (один раз, авторская речь), генеральша Ратмирова (один раз, авторская передача чужой речи: «Они (Литвинов и Потугин. — Н В.) пришли в одну из лучших гостиниц Бадена и спросили генеральшу Ратмирову»), госпожа Ратмирова (один раз в прямой речи: «Эта дама?.. Это некая госпожа Ратмирова», — ответ Литвинова на вопрос Татьяны с очень характерным для ситуации «отчуждающим» местоименным детерминативом), Ириночка (3 раза в реплике младшей сестры), Аринка (один раз в прямой речи старого князя: «Вот ты увидишь, Прасковья Даниловна... Аринка-то нас еще вывезет!»), Irene (2 раза в реплике дамы в «генеральской сцене»), И. (подпись Ирины в ее записке Литвинову).

ТАТЬЯНА: Татьяна (85 раз, 84 в авторской речи, включая ремарки, один раз в качестве обращения героини к самой себе при передаче речи тетки), Татьяна Петровна (2 раза в репликах Литвинова и Потугина, один раз как обращение), Татьяна Петровна Шестова (один раз в авторской речи при интродукции героини), Таня (один раз — авторская речь, один — ремарка, 19 раз в прямой речи — в обращениях и восклицаниях Литвинова и тетки Татьяны, 3 раза в несобственно-прямой и внутренней речи), Танечка и Ганю-ша (по одному разу в речи тетки как обращение).

Как видно из списка, Татьяна количественно значительно уступает Ирине — даже если суммировать все варианты имени (это сюжетно вполне оправдано), но зато у Татьяны имеется маркированный вариант Таня, находящийся с ва-

риантом Татьяна почти что в отношениях дополнительного распределения. Для Ирины такого варианта нет". И Ириночка, и Аринка представляют собой по существу hapax legomena и относятся к «историческому», а не актуальному нарративному плану.

Отметим форму Таня. Не случайно JI. В. Пумпянский называет героинь «Дыма» Ирина и Таня, а не Ирина и Татьяна. Таня — показатель не только прямой речи (форма непосредственного обращения к героине у Литвинова и у тетки Татьяны), Но и внутренних монологов и — что гораздо интереснее — несобственно — прямой речи. Можно даже утверждать, что именно эта форма позволяет интерпретировать следующий фрагмент текста как несобственно — прямую речь. Ср.:

Поезд опоздал несколькими минутами. Томление Литвинова перешло в мучительную тоску: он не мог устоять на месте и, весь бледный, терся и толпился между народом. «Боже мой, — думал он, — хоть бы еще сутки...» Первый взгляд на Таню, первый взгляд Тани... вот что его страшило, вот что надо было поскорей пережить... А после?А после — будь что будет!.. Он уже не принимал более никакого решения, он уже не отвечал за себя. Вчерашняя фраза болезненно мелькнула у него в голове... И вот как он встречает Таню!..

Эстетическую функцию СИ у Лампинга можно, на наш взгляд, соотнести с якобсоновской поэтической функцией как направленностью (Einstellung) на сообщение как таковое, как концентрацию внимания на самом языковом знаке. Кроме эвфонических и ономатопоэтических приемов, к эстетической функции можно отнести любую бросающуюся в глаза особенность имени, его нестандартность, а последнее связано, как правило, с комизмом. Флер комизма может быть на всех операциях, связанных с именем: это и поиск имени, и сам акт имянаречения, и изменения имени, и ложное понимание слова как имени.

Последняя функция из списка Лампинга — мифологическая. Если все предыдущие функции относились либо к «техническому», либо к эстетическому аспекту нарратива,

13 Форма Ира (ср. Татьяна' Таня, Ирина: Ира), привычная для современного уха, появилась значительно позже, по — видимому, не раньше конца XIX в. и в другой социальной среде — интеллигентской (устное сообщение А В Суперанской).

то мифологическая функция относится к его тематическому аспекту. Речь идет о единстве имени и персонажа в содержательном плане повествовании и о магической силе имени. Литературные имена еще теснее связаны со своими носителями, чем реальные имена в реальной жизни. Следы мифологического мышления обнаруживаются в художественном тексте как в актах употребления имени («власть имени»), так и в самом акте имянаречения, когда имя антиципирует судьбу героя.

Главный вывод из классификации Лампинга состоит в подтверждении полифункциональности имен, поскольку каждое СИ в художественном произведении оказывается способным в той или иной степени выполнять все описанные выше функции и являть тем самым «полифоническую гармонию своих качеств« (op. cit., 124 сл.).

Обратимся в связи с функциональной полифонией СИ к роману Владимира Новикова «Типичный Петров. Любовное чтиво»16 и посмотрим, как она осуществляется. В романе действуют четыре женских персонажа, имеющих отношение к протагонисту Юрию Петрову: жена Беатриса, чаще именуемая Бета, любовницы Вита, Вика и «главная любовница» без имени, к которой нарратор (он же и протагонист) обращается «ты». Этот прием даже нельзя назвать просто безы-мянностыо. Неназванность имени здесь особая, поскольку имя заменяется местоимением «ты», что, в отличие от «она» существенно меняет перспективу повествования (функция перспективации), делая ее диалогичной и личной. Таким образом, прономинализация на «ты» сразу ставит данную героиню отдельно, поскольку она единственная из женских персонажей постоянно «одискурсивлена» («ты» в обращенных к ней монологах протагониста плюс свой собственный голос, поскольку в нарратив вклиниваются ее монологи на «я»). В оставшейся тройке отделяется жена — философ Беатриса. Ее роль двойственна: с одной стороны, редкое имя Беатриса намекает на нестандартность и изысканную красоту (функция характеризации) (героиня действительно уникальна, это абсолютный идеал женщины). Гипокористическая же ипостась этого имени Бета своей хореической структурой и простотой открытых слогов .тяготеет

16 Новый мир, 2005, № 1, с. 12 - 54.

к паре Вита/Вика. Тем самым осуществляется функция к о н -стеллирования персонажей. При этом две последних героини, будучи абсолютно разными женскими типажами, носят за пределами повествования одно и то же имя Виктория, а в повествовании же являются как бы позиционными вариантами одной сущности, а именно: женщины, к помощи которой (в разных ипостасях) прибегает заблудившийся в своих чувствах к «ты» и в комплексе вины перед женой протагонист. При этом, естественно, все СИ в романе выполняют функцию идентификации и различения персонажей.

Другое вывод и одновременно достоинство классификации Лампинга состоит в том, что она успешно «работает» на разных типах нарратива. Ей подвластен не только художественный дискурс, который принято называть реализмом, но и постмодернистские тексты, к которым вряд ли применимы такие классификации, где в качестве одной из первых функции СИ называется социологическая позволяющая определить «общественное положение персонажа».

В разделе 5.8. вводится понятие деконструктивной функции собственных имен в художественном тексте в общем контексте постмодернистской поэтики. Термин деконструкция, введенный Ж. Деррида для обозначения основного принципа анализа текста и ставший ключевым понятием постструктурализма и деконструктивизма, обладает прозрачной внутренней формой: момент де-струкции содержит в себе в то же время момент кон-струкции. В настоящее время можно, очевидно, говорить, что из методологии исследования текста17 деконструкция стала тем «всем», что определяет также и приемы построения текста. В текстах Валерии Нарбиковой деконструкции подвергаются культурно значимые имена18.

" «Смысл деконструкции как специфической методологии исследования литературного текста заключается в выявлении внутренней противоречивости текста, в обнаружении в нем скрытых и незамечаемых не только неискушенным, «наивным« читателем, но и ускользающих от самого автора («спящих«, по выражению Жака Дерриды) «остаточных« смыслов, доставшихся в наследие от речевых, иначе — дискурсивных, практик прошлого, закрепленых в языке в форме неосознаваемых мыслительных стереотипов, которые в свою очередь столь же бессознательно и независимо от автора текста трансформируются под воздействием языковых клише его эпохи« (Ильин И П. Постмодернизм. Словарь терминов. М/ Интрада, 2001. С.56).р

" Деконструктивная функция на ономастическом уровне может иметь разные выражения. В «Голубом сале* В Сорокина, например, деконструкции подвергаются не имена, как у Нарбиковой, а связь «имя — персонаж*

Это происходит вполне материально при помощи редупликации слога (Додостоевскии) или эпентезы и получившегося в результате телескопного образования (Тоестмстои). Обретшие такую форму имена"сами становятся проводниками деконструкции в странном и для реалистически настроенного читательского сознания весьма грудном и неудобном повествовательном мире.

Итак, добавляя еще одну функцию СИ в классификацию Лампинга, которая в силу ее универсальности, бесспорно, достойна внимания, мы не ставим точку в списке функций СИ в художественных текстах. Здесь сознательно не упоминалось понятия интертекстуальности, поскольку это большая и для собственных имен еще ждущая исследований тема. Особенно это касается современных литературных текстов.

Глава 6. Имя и безымянность я мире текста

В этой главе рассматриваются соотношения между именем и безымянностью на примере текстов Милана Кундеры. Безымянность как категория ономатологии нечасто попадала в поле зрения исследователей, так что можно считать, что общая схема ее рассмотрения еще не сложилась. В самом общем виде можно указать два направления, в которых движется мысль о безымянности. Первое направление можно условно назвать мифолога — культурологическим и/или гносеологическим, в качестве соположенных безымянности понятий будут «имя», а также «хаос», «миф», «творение», «оно-матет», «табу» Другая возможность — посмотреть на категорию безымянности через тексты определенного автора. Дальше на пути оказывается развилка: можно либо пойти дорогой литературоведения, привлекая помимо самого исследуемого текста его литературный «конвой»20 либо оставаться в пределах текста как совокупности «романных высказываний». Именно в последнем, транслингвистическом

" Заметим, что о признаках, связывающих их носителей с прототипами, нет и речи. Перед нами случай, противоположный переносу наименования на основе какого — нибудь характерного признака, ср. Отелло как номинация ревнивца.

20 Диброва Е И Эпистолярный конвой // Семиотика, лингвистика, поэтика- К столетию со дня рождения А.А Реформатского М.: Языки славянской культуры, 2004 С. 383 - 396..

(пользуясь термином Юлии Кристевой) ключе и будет далее сделана попытка ответить на вопрос, какую роль в мире художественного текста играют приемы, связанные с отсутствием собственного имени.

Непосредственному обращению к «романным высказываниям» Милана Кундеры и классификации ситуаций безы-мянности предпосылаются некоторые общие сведения из области литературной критики (раздел 6.1.).

Милан Кундера является для критиков трудным автором из — за перенасыщенности текстов автокомментариями. Писатель практически не оставляет места для фантазии читателя и литературоведа. Так, роман Кундеры «Бессмертие« назван одним критиком «трехголовым чудищем»: это сплетенный воедино а) роман, б) метароман, т.е. роман о том, как писался роман, и в) комментарий. Если попытаться подобрать обобщающий термин для нарративной формы его романов, то, пожалуй, подошло бы обозначение «редакторское всеведение» (editorial omniscience) из нарративной типологии Нормана Фридмана. Причем это редакторское всеведение, усиленное еще одной нарративной формой из той же классификации Фридмана, а именно: «я как свидетель» (I as witness) (ср. всезнающий повествователь в «Неспешности», который к тому же физически присутствует в отеле, где развиваются события романа. Также ср. последнюю главу романа «Подлинность», где рассказчик вдруг начинает говорить «я вижу»).

В разделе 6.2. и 6.3. вводятся два понятия, позволяющих дифференцированно подойти к безымянности21. Следует различать, прежде всего, лики безымянности: безымянности «неимение имени» (der Zustand des Nicht-NamenHabens, Namenlosigkeit) (ср. безымянная речка), безымянность2 «незнание имени» (der Zustand des Nicht-Namen-Kennens, Namenunkenntnis) (ср. безымянные герои) и безымянность3 = анонимность, т.е. «сокрытие имени» (Namenverschweigung) (ср. анонимный звонок). Второе понятие — метаморфозы безымянности, точнее, метаморфозы имени и безымянности. В зависимости от того, что мы возьмем за точку отсчета, мы получим либо отношение безымянность, 2 3 <=> имя, либо

21 В метаязыковом плане для рассужд1нрф£ tg^l способлен немецкий язык.

нтости более всего при-ОНАЛЬНАЯ, БИБЛИОТЕКА |

•в ж пг '

отношение имя о безымянность1Д3. Посмотрим, как проявляют себя в текстах Кундеры полученные шесть пар.

1. Безымянность, , . . ,. ■=> имя есть самое

1 (неимение имени, Namenlosigkett)

общее выражение акта «наречения именем». Акт этот имеет место всегда, поскольку именно в нем осуществляется и фиксируется референция имени, однако он не всегда бывает эксплицитно представлен в нарративном пространстве текста. А чаще всего именно так и происходит, и персонажи являются уже нареченными. Таким образом, мы можем говорить об акте наречения именем, осуществляемом а) автором (писателем) и б) нарратором («образом автора»). Наречение именем, осуществляемое нарратором, оставляет следы в тексте. Это прежде всего высказывания с использованием автонимных конструкций (дать имя, называть и т.п.). Одной их специфических черт кундеровских текстов является то, что в результате использования таких конструкций вместо «нормального« имени появляется кличка, псевдоним, являющиеся вдобавок еще и семантической пародией на своего носителя (ср. Иммакулата в «Неспешности»). Кличка, однако, остается в тексте на правах единственной номинации 1ероини, вступая при этом в семантический конфликт с авторским повествованием, поскольку является цитацией персонажа в авторском дискурсе (и достигая в повествовании столь любимой Кундерой иронии).

2. Безымянность,. .. . .., <=> имя представ-

i „2 {^^„„g „MeHHi Namenunkenntnis) ^ м

ляет собой прием текстовой интродукции персонажа. Не знает имени получатель сообщения, т.е. читатель. Стандартным является путь от неопределенной дескрипции (У нее там был магнитофон, и обслуживал его молодой парень) до ввода имени (Гелена ... сказала мне: — Это Индра. Индра Кадлечка). При этом важную роль играет точка зрения. Для мира Кундеры характерно частое ее перемещение (плавающий фокус эмпатии) и поэтому как бы заново происходящее знакомство с персонажем. Соблюдение текстовой церемонии ввода имени (через неопределенную дескрипцию) не исключает и появления имени без сопровождения (прием in medias res). В этом случае вся информация собирается читателем из последующего текста — катафорически.

3. Безымянностъз (анош1мнос№> ^„^„^„й * имя Это слУчай авторского утаивания и затем раскрытия имени. Таким спо-

собом нарратор заставляет читателя произвести операцию переидентификации. В результате читателю приходится совершать текстовую рекурсию, а именно возвращаться к предшествующему тексту со знанием имени.

4. Имя * безымянность1(ненме1ше1мен ^ - самая трагическая пара не только в творчестве Кундеры (можно вспомнить о традиционных культурах, где лишение имени равносильно лишению жизни). Это один из глубинных, мотивов романа «Подлинность». Протагонистов в этом романе заботит не подлинность их экзистенций (категории подлинности/истинности вообще не находится места в кундеровском мире), а именно идентичность/тождественность (далее заметим в скобках, что рефлексия по поводу идентичности запускается тогда, когда идентичность оказывается под угрозой). Все это очень перекликается с основными функциями собственных имен — идентифицирующей и индивидуализирующей.

5. Имя * беЗЫМЯННОСТЬ2 (et3emt штя N*ineiimikeniitiHs). ЭтОТ ПеРе" ход связан с забыванием, затуханием имени в ткани повествования. У Кундеры можно назвать два очень характерных примера и одновременно текстовых приема. Во-первых, это манипуляция с именем некоего чешского ученого в «Неспешности» (le savant tcheque), которое, единожды возникнув в деформированном виде, заменилось затем на протяжении всего романного существования этого персонажа дескрипцией «чешский ученый», в процессе повествования перешедшую в цитацию (по А. Вежбицкой), поскольку ее нельзя во всех контекстах заменить синонимичным выражением «тот, кто занимается научной деятельностью, будучи чехом». Прием назойливого повторения дескрипции-цитации приводит к комическому эффекту (ср. выражения чешский ученый, занятый отжиманиями; чешский ученый ныряет и, сделав несколько мощных движений брассом, приближается к женщине; человек в пижаме бьет чешского ученого по лицу). Кроме того, такой прием можно обозначить как ономастический пролепсис, поскольку дальнейшее разворачивание действия показывает, что данный — «ономастический» — эпизод антиципирует развитие линии данного персонажа. На примере номинации чешский ученый мы видим, что дескрипция-цитация из-за постоянного повтора пре-

вращается во внутритекстовое клише. И тогда, как всякое клише, начинает нуждаться в «нейтральном» остатке22, каким в данном случае могли бы быть нейтральные гетероно-минации (для этого персонажа, например, человек, мужчина). Однако их для этого перонажа не находится.

В этом же романе («Неспешность») Кундера доводит текстовый прием «затухания имени» до последней стадии — прономинализации. Так, уже упомянутая Иммакулата исчезает со страниц романа вместе со своей уже ставшей привычной читателю кличкой — дескрипцией — цитацией после целой главы, где она обозначается только личным местоимением.

6. Имя безымянность3 (яионймвосп, Namenverschweigullg) представляет собой сознательное сокрытие имени, например, за аббревиатурой или астериском. Таковы номинации обыгранных Кундерой в «Неспешности» персонажей о вставного текста повести Вивана Денона «Без завтрашнего дня» (Point de landernain) — носителей духа той самой неспешности, которая вынесена в заглавие, и той самой номинации, которая была характерна для романов XVIII в.

В разделе 4.4. вводится понятие точек безымянности.

Точки безымянности связаны с ситуацией переименования, когда прежде чем получить новое имя, объект теряет старое, ср. метаморфозу Имя «*> бсзымянность, (нетшение ямеяи):

Данной ситуации можно найти параллель совсем в другой сфере, а именно в так называемых обрядах перехода (rites de passage), например, в обрядах инициации. В самом широком смысле все обряды перехода, как отмечал Эдмунд Лич, характеризуются трехфазной структурой23. Во время первой фазы («обряд отделения») посвящаемого отделяют от его первоначальной роли (посредством снимания одежды, ритуального мытья и пр.). Затем наступает фаза социального безвременья (промежуточный обряд, rite de marge), общим признаком которого является физическое удаление объекта инициации от обычных людей (помещение в замкнутое пространство, например). Наконец, в третьей фазе человек возвращается в обычное общество и приспосабливается к своей

23 Николаева Т М. От звука к тексту М.: Языки русской культуры, 2000 С 152.

23 Лич Э Культура и коммуникация- Логика взаимосвязи символов. К использованию структурного анализа в социальной антропологии Пер с англ. М : Издательская фирма «Восточная литература« РАН, 2001 С 95 — 97

новой роли (обряд приобщения, часто схожий с обрядом отделения, но с обратным знаком, ср. пост/пир).

В ситуации переименования мы также имеем три фазы, поскольку между именем, и именем2 находится точка безы-мянности — своеобразный rite de marge, когда объект номинации, лишившись старого имени и еще не получив новое, пребывает вне статуса, вне общества, вне времени. Отличием вербальных rites de passage (переименование) от этнологических является то, что «нормальность» исходного и последующего номинативного состояния может подвергаться сомнению: новые имена могут оказаться ложными.

В заключение отмечается, что Милана Кундеру нельзя назвать певцом безымянности, каким являлся, например, Герман Брох, у которого безымянность, das Namenlose, была основополагающим концептом творчества. Именно анализ текстов Броха заставил немецкого литературоведа Бернда Штиглера изобрести в качестве коррелята литературной ономастики специальный термин Anonymastik24. В романном дискурсе Милана Кундеры ситуация с безымянностью не столь драматична, поскольку она являет собой не цель, а скорее средство, с помощью которого писатель ведет тонкую игру с читателем. Отказавшись «паспортизировать» персонажей, пряча их за дескрипциями-цитациями, Кундера с успехом применяет различные текстовые стратегии, связанные с переходами имябезымянность. Таким образом, в многочисленных ловушках, которые устраивает для читателей Кундера, находится место и для этой категории.

Глава 7. Личная сфера говорящего н употребление антропонимов

В главе доказывается продуктивность применения понятия личной сферы говорящего для исследования прагматики антропонимов.

Рассматривая дейктические элементы в составе лексических и грамматических значений, Ю.Д.Апресян сформулировал понятие личной сферы говорящего, близкое к понятиям пространства и времени говорящего и вместе с

24 Stiegler B Die Aufgabe des Namens Untersuchungen zur Funktion der Eigennamen in der Literatur des zwanzigsten Jahrhunderts Muenchen, 1994 S 279

ко физически, морально, эмоционально или интеллектуально <...>. Личная сфера говорящего подвижна — она может включать большее или меньшее число объектов в зависимости от ситуации25». Понятие личной сферы говорящего оказывается весьма продуктивным и при описании средств пропри-альной номинации, особенно антропонимов.

В разделе 7.1. рассматриваются ономастические способы включения адресата в личную сферу говорящего. Одним из них является так называемая «звательная форма». Это касается имен, оканчивающихся на безударный а, который подвергся сильной редукции и утратился. — Петьк, пошли с девятым домом в расшибец порежемся. Они там с утра до ночи духарятся (В. Сорокин). — Теть Вась, я полы могу мыть и стирать. И печь топить могу... (Л.Улицкая). Для полного имени звательная форма нехарактерна (ср. "'Теть Василис).

Также «сильным« средством включения адресата в личную сферу говорящего являются диминутивы, точнее сказать, экспрессивные формы личных имен. Наконец, важным средством является трансонимизация. Термин трансо-нимизация толкуется в словаре Н.В.Подольской как «переход онима из одного разряда в другой», ср. фамилия Суворов ■=> город Суворов*. Внутренняя форма термина не мешает, однако, употреблять его в другом значении, а именно: как родового термина для различных типов переименований. Таким образом, в случае трансонимизации, (по Подольской) константой является имя при переменном референте, а при трансонимизации2 константен референт, а имена варьируются. Неофициальное именование будет, пожалуй, самой характерным видом трансонимизации2, имеющим прямое отношение к включению в личную сферу говорящего. Для русской антропонимии к такого рода трансонимам относятся неофициальные имена, прозвища, клички, уличные фамилии, привлекающие внимание исследователей свой мотивировкой и деривацией.

В разделе 7.2. вводится понятие «ономастическая контрабанда»: это прагматически нелигитимное «протаскивание« говорящим в свою личную сферу человека при помощи осо-

и Апресян Ю.Д Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира / / Апресян ЮД Избранные труды Т 2 М • Языки русской культуры, 1995 С 645 -646

банда»: это прагматически нелигитимное «протаскивание« говорящим в свою личную сферу человека при помощи особой формы имени этого человека, которую говорящий никогда не употребит в личном общении (если последнее вообще возможно). Таким является употребление говорящим «домашних« имен людей, кругу которых он не принадлежит (ср. Готя, Кома). Этой формой подчеркивается «причастность« кругу лица, именуемого так только его близкими. Сюда же можно отнести принятые у спортивных болельщиков номинации своих кумиров при помощи своеобразных сокращенных фамилий (Блоха вместо Блохин, Бобер вместо Бобров и пр.), а также клички политических деятелей и эстрадных звезд (Жирик, Береза).

В разделе 7.3. рассматриваются различные манипуляции с формулой имени при включении в личную сферу говорящего. Есть некоторые проблемы, связанные с именами, на которые еще не обращалось достаточно внимания. Например, ситуация самопредставления на иностранном языке, когда фраза My name is Петя Иванов имеет две фонетики: английскую (или попытку таковой) в первой части и родную русскую во второй (resp. Меня зовут George Smith). Ситуация эта настолько распространена и настолько обычна, что даже не становится предметом анализа. Причина такой двойной фонетики кроется, как представляется, именно в личной сфере говорящего: собственное имя говорящего настолько в ней укоренено, что не может подчиняться правилам фонетики чужого языка.

Исключению адресата из личной сферы говорящего посвящен раздел 7.4. Это акция, противоположная включению, также предполагает действие как временное, так и «навсегда». Исключение «навсегда» связано в большей степени с общеличностным поведением, нежели с языковым. Лингвистический же интерес представляют ситуации временного исключения адресата из личной сферы говорящего. Примерами такого рода экстрадиций являются:

1. Употребление полной формы имени ребенка в ситуации недовольства его поведением (при обычном назывании кратким именем, ср. Костя и Константин).

2 Именование близкого человека с точки зрения чужого.

м Подольская Н.В Словарь русской ономастической терминологии 2-е изд., пер. и доп. М.: Наука, 1988. С. 138.

Ср. такие высказывания как Ольга Ивановна будет через час; Я об этом спрошу у Ольги Ивановны, принадлежащие мужу Ольги Ивановны и обращенные к собеседнику, который не наделен правом именовать даму только по имени. Такую ситуацию можно интерпретировать не только как смену фокуса эмпатии, но и как «временное покидание» говорящим своей личной сферы.

С понятием личной сферы говорящего в ономастическом плане тесно связана проблема псевдонимов, которая обсуждается в разделе 7.5. Псевдонимы занимали внимание многих исследователей, но в основном в аспектах историко — культурных (ср. знаменитый трехтомный «Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и общественных деятелей» И.Ф.Масанова) или с точки зрения принципов номинации и соотношения с другими типами вторичных номинаций. Лучше всего об этом типе имен сказал С.Н. Булгаков, сравнив псевдоним с подлинным именем: «.. имя дается (курсив автора. — Н.В.), приходит, но не избирается самим именуемым. Подобным образом человек не может родиться сам от себя, но только от родителей, которые должны быть способны к рождению, иметь волю к зачатию или же хотя бы согласие на него27». В псевдониме, таким образом, нарушается главный принцип именования — личность берет на себя не уготованную ей ономатотетическую функцию. «Раздевание» от имени означает и изменение личной сферы носителя имени: исчезает одна и открывается другая (здесь уместно вспомнить первое значение латинского слова persona «маска»).

В разделе 7.6. обсуждается личная сфера адресата, в частности, акт самопредставления. Предполагается, что какую форму своего имени мы называем собеседнику, такую же мы надеемся от него услышать в качестве обращения. Поэтому, например, представление взрослого в форме экспресси-ва {Как Вас зовут? — Олечка; Здравствуйте, это Виталик) можно считать очень сильным вторжением в личную сферу адресата.

Известно, что термин, начавший жить как инструмент описания с одним значением, впоследствии это значение может расширить. Первоначально предназначенный для анализа и лексикографического представления дейктических элементов в составе лексических и грамматических значений термин личная сфера говорящего может быть использован

при описании прагматики антропонимов. Человеческое имя по своему экзистенциальному статусу уже настолько «лично» (ср. термин личное имя на разных языках), что наибольший интерес вызывает не просто пребывание его в личной сфере говорящего, но динамика включения/выбывания.

Раздел 7.7. посвящено претерпеваниям имени в жаргоне/ сленге — речевых практиках, целиком построенных на «втягивании« в личную сферу тех фрагментов внешнего мира, которые интересуют их приверженцев. Известно же, что в современном так называемом общем жаргоне нет слов, обозначающих природу: она просто не входит в личную сферу его носителей. Ономастическое пространство сленга, также целиком находящееся в личной сфере говорящего, не является замкнутым. Взаимодействие проприальной и апеллятив-ной лексики происходит в нем за счет перетекания одной в другую, за счет сознательной мимикрии, маскировки, qui pro quo. Сленговым «претерпеванием« собственного имени будут:

деонимы (апеллятивизированные СИ, ср. сабонис — большая бугылка, мусоргский — милиционер, дежурящий на дискотеках и пр.);

квазионимы (апеллятивы с онимическим формантом, ср. стопаревич — стопка, тетя ханум — хана, конец, готовчук — готов: бутшка готовчук);

онимические фантомы (референтно и семантически «пустые» СИ, выполняющие функцию этикетки и/ или фатическую функцию, ср. Буденный в выражении Здравствуй, лошадь, я Буденный!, которое является просто приветствием «среди своих» или Африка в тавтологической конструкции Y и в Африке Y).

Таким образом, процессы квазионимизации апеллятивов и апеллятивной «реэтимологизации« собственных имен приводят к тому, что имя в ономастической пространстве сленга получает в целом большую семантизацию и все пространство сленга вследствие насыщения проприальными или маскирующимися под проприальные единицами оказывается максимально индивидуализированным и в таком виде включенном в личную сферу говорящего.

27 Булгаков С.Н. Философия Имени. СПб : Наука, 1998 С 237.

В Заключении подводятся итоги работы и рассматриваются перспективы дальнейших исследований.

Содержание диссертационного исследования отражено в следующих публикациях автора:

Монография:

Собственное имя в мире текста. М.: Гуманитарий, 2005.—224 с.

Статьи:

1. Onymisch oder proprial? Zu Internationalismen in der onomastischen Terminologie // Namenkundliche Informationen, 74, 1998, S. 53-62.

2. Наука в зеркале прилагательного // Язык: изменчивость и постоянство. К 70-летию JI.Л.Касаткина. М.: Институт русского языка, 1998. С. 297—303.

3. Ономастические игры на газетной полосе // Семантика языковых единиц. Доклады VI Межд. конф. Т.1. М., 1998. С. 20-22.

4. [совместно с К. Хенгстом] Eigennamen in Medien — dargestellt an Beispielen aus der deutschen und russischen Presse // Namenforschung und Namendidaktik / Hrsg. von K. Franz und A. Greule. Regensbuig: Schneider-Verl. Hohengehren, 1999. S. 186— 207.

5. [совместно с А. В. Суперанской К. Хенгстом] Namenforschung in Russland nach 1990 // Namenkundliche Informationen, 1999, 75/76. S. 115—134.

6. К стилистике имени собственного: ономастические прием // Res lingüistica. К 60-летию д.ф.н. проф. В.П.Нерозна-ка. М.: Academia, 2000. С. 75—79.

7. Онимический мир жаргона. М.: Институт языкознания РАН, 2000.-20 с.

8. [совместно с К. Хенгстом] Eigennamen im Blickfeld der Linguistik in Osteuropa // Beitraege zur Namenforschung. Bd. 37, H. 2, 2002. S. 167-184.

9. О некоторых аспектах прагматики антропонимов // ScriptaLinguisticae Applicatae.Проблемы прикладной лингвистики — 2001. Сб. статей / Отв. ред. А.И.Новиков. М.: Азбуковник, 2001. С. 7-18.

10. Onomastische Themen auf der Internationalen Konferenz «Linguokulturologische Probleme der Toleranz» (Ekaterinburg,

24. bis 26. Oktober 2001) // Namenkundliche Informationen, 81/ 82. Leipzig, 2002. S. 393-398.

11. Антропоним и его идентификаторы: лингвистический эксперимент // Кирилло-Мефодиевские традиции на Нижней Волге / Науч. ред. В. И. Супрун. Вып. 5. Волгоград: Перемена, 2002. С. 231-239.

12. Neuerscheinungen zur Namenkunde aus der Onomastischen Schule von Ekaterinbuig in Russland 1997—2001 (Auswahl) // Namenkundliche Informationen, 2002, 81/82. S. 353—359.

13. Inoffizieller Namengebrauch in der russischen Jugendsprache und ihre lexikografische Darstellung // Jugendsprache — Spiegel der Zeit. Internationale Fachkonferenz — 2001 an der Beigischen Universitaet Wuppertal. Frankfurt am Main e.a.: Peter Lang, 2003. S. 245—251.

14. [совместно с К. Хенгстом] Литературная ономастика и лингвистика текста: интегративный подход к собственным именам в художественном тексте // Известия Волгоградского гос. педуниверситета. Сер. Филологические науки. 2003, № 4. С. 49-57.

15. [совместно с К. Хенгстом] Familiennamen mit Qualitaetsmerkmal im Deutschen und Slawischen. Einige Beobachtungen zu Gut- und Dobr- // V. Lehman, L. Udolph (Hrsg.). Normen, Namen und Tendenzen in der Slavia. Festschrift fixer Karl Gutschmidt zum 65. Geburtstag. Muenchen: Otto Sagner, 2004. S. 27—38.

16. Сочетания собственного имени с адъективом: семантика и дискурсивные функции // ScriptaLinguisticae Applicatae. Проблемы прикладной лингвистики. Выпуск 2. Сб. статей / Отв. ред. Н.В.Васильева. М.: Азбуковник, 2004. С. 234—247.

17. Заметки о двух собственных именах у Тургенева // Семиотика. Лингвистика. Поэтика: К столетию со дня рождения A.A.Реформатского. М.: Языки славянской культуры, 2004. С. 493-499.

18. Формула имени как языковой и культурный факт // Языки и транснациональные проблемы. Т. 2. Москва — Тамбов, 2004. С. 406-410.

19. Eigennamen in Texten der russischen Postmoderne // Proceedings of the 2 Ist International Congress of Onomastic Sciences. Uppsala 19-24 August 2002. 1 / Brylla E., Wahlberg M. (eds). Uppsala: SOFI, 2005. P. 555-562.

20. Лейпцигский ономастический симпозиум 2003 г. // Вопросы ономастики, 2004, № 1. С. 145—147.

21. Institutionsnamen //Namenarten und ihre Erforschung. Ein Lehrbuch fuer das Studium der Onomastik. Anlaesslich des 70. Geburtstages von Karlheinz Hengst /Herausgegeben von A. Brendler und S. Brendler. Hamburg: Baar, 2004. S. 607 — 621.

22. Литературная ономастика и лингвистика текста: партнеры или конкуренты? // Ономастика в кругу гуманитарных наук. Екатеринбург: УрГУ, 2005. С. 32—33.

23. Literarische Onomastik in Russland: Versuch eines Portraits // Onoma, vol. 40, 2005.

24. О функциях собственных имен в художественных текстах // Вопросы филологии, 2005, № 3.

25. Антропонимика // Большая Российская энциклопедия (в печ.)

26. Русская формула имени: традиционное и новое (в печ.)

27. Собственное имя как единица словаря (в печ.)

28. Поэтика безымянности (по мотивам Милана Кунде-ры) (в печ.)

29. Собственные имена в тексте: апеллятивный конвой (в печ.)

Тезисы докладов:

30. О термине и понятии «древнеевропейские гидронимы» // Ономастика Поволжья. Тезисы докладов VIII межд. конф. Волгоград: Перемена, 1998. С. 58—59.

31. К синтагматике собственных имен // Ежегодные международные чтения памяти кн. Н.С.Трубецкого — 1999: Евразия на перекрестке языков и культур. Типология языков и культур / Под ред. В.Н.Базылева и В.П.Нерознака. М.: Диалог-МГУ, 1999. С. 27-29.

32. Contrastive Approach to Onomastic Terminology // XX International Congress of Onomastic Sciences. Abstracts. Santiago de Compostela, 1999. P. 229-230.

33. О прагматическом значении антропонимов // Языковая концепция регионального существования человека и этноса. Тезисы докл. / Под ред. В.А.Чесноковой. Барнаул: Изд — во Алтайского ун-та, 1999. С. 8.

34. Имя и безымянность (по текстам Милана Кундеры) // Имя: внутренняя структура, семантическая аура, контекст.

Тезисы межд. науч. конф. Ч. 2. М.: Институт славяноведения РАН, 2001. С. 157-160.

35. Имя и знание: роль ономастической информации в концептуальной организации теста // Филология и культура. Материалы 3-й межд. науч. конф. Ч. 1. Тамбов: Тамбовский гос. университет, 2001. С. 31—32.

36. Антропоним и личная сфера говорящего // Лингво-культурологические проблемы толерантности. Тезисы докл. межд. конф. Екатеринбург: УрГУ, 2001. С. 26—27.

37. Этнонимы и псевдоэтнонимы: попытка сравнения // Изменяющийся языковой мир. Тезисы докл. межд. науч. конф. Пермь, 2001. С. 187-188.

38. Eigennamen in Texten der russischen Postmoderne // 21st International Congress of Onomastic Sciences. Abstracts. Uppsala, 2002. P. 109.

39. Новое в русской формуле имени // Baltu Onomastikos Tyrimai: International Aleksandras Vanagas Conference on Baltic Onomastics. Vilnius: Lietuviu kalbos institutas, 2004. C. 53—54.

40. Explikation der Namenbedeutung in Texten der Belletristik // XXII Congresso Internationale di Scienze Onomastiche. Abstracts. Pisa, 2005. P. 137-138.

Рецензии:

41. Рец.на: Pen'kovskij A.B. Nina. Kul'turnyj mif russkoj literatury v lingvisti eskom osvescenii. Moskva: Indrik, 1999. — S. 520 // Namenkundliche Informationen, 77/78, 2000. S. 242—244 (на нем. яз.)

42. Рец. на: Dolny Ch. Literarische Funktionen der Personeneigennamen in den Novellen und Erzaehlungen von I.S.Turgenev. — Berne.a.: Lang 1996. 657 S. (Slavica Helvetica. Bd. 51) // Namenkundliche Informationen, 77/78, 2000, S. 245— 247 (на нем.яз).

43. Рец. на: Stiegler В. Die Aufgabe des Namens. Untersuchungen zur Funktion der Eigennamen in der Literatur des zwanzigsten Jahrhunderts. Muenchen: Fink, 1994. 361 S. // Namenkundliche Informationen, 77/78, 2000. S. 247—248 (на нем. яз).

44. Рец. на: Kaünkin, Valerij М. Poetika onima. Doneck: Jugo — Vostok 1999. — 408 S. // Namenkundliche Informationen, 81/82. Leipzig, 2002.S.291—294 (на нем.яз.).

45. Рец. на: Калинкин В.М. Поэтика онима. Донецк: Юго —

Восток, 1999. — 408 с. // Вопросы ономастики, 2004, № 1. С. 167-169.

46. Summa Onomasticae (рец. на: Namenarten und ihre Erforschung: Ein Lehrbuch fuer das Studium der Onomastik. Anlaesslich des 70. Geburtstages von Karlheinz Hengst / Hrsg. von Andrea Brendler und Silvio Brendler. Hambuig: Baar, 2004. — S. 1024 [Lehr- und Handbuecher zur Onomastik/Hrsg, von A. Brendler, H. Pueischel und G. Schneider. Bd. 1) // Вопросы ономастики, 2005, № 2. С. 183-186.

Издательство «Советский писатель» Подписано в печать /Г //. 20СSг. Объем Л. О. п л. Тираж/ДО? экз. Заказ №

121788

РНБ Русский фонд

2006-4 20554

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Васильева, Наталия Владимировна

Введение.

Глава 1. Общий взгляд на собственное имя и на собственное имя в тексте

1.1. Собственное имя: тезаурусная статья термина и комментарий.

1.2. Собственное имя <=> текст.

1.3. Основы интегративного подхода.

Глава 2. Микротекстология имени: собственное имя и его ближайшее окружение

2.1. Типы и функции апеллятивных идентификаторов.

2.2. Конкуренция идентификаторов: эксперимент.

2.3. Расположение идентификаторов.

2.4. Конструкция "адъектив + собственное имя".

2.5. Апеллятивный идентификатор как прием.

Глава 3. Формула имени как микротекст.

3.1. Характер отношений между компонентами.

3.2. Последовательность компонентов: представление в библиографии.

3.3. Редукция формулы имени.

3.4. Трансформация отдельных компонентов.

3.5. Модификация формулы имени.

3.6. Формула имени как прием.

Глава 4. Макротекстология имени: ономастические стратегии интродукции

4.1. Введение имени и введение персонажа.

4.2. Анализ начала повести Л.Н.Толстого "Казаки" с точки зрения интродукции имени.

4.3. Проприальные сигналы и имяпорождающие контексты.

Глава 5. Макротекстология имени: функции в художественных текстах.

5.1. О классификации Д. Лампинга.

5.2. Идентификация.

5.3. Создание иллюзии реальности.

5.4. Характеризация.

5.5. Выделение и группировка.

5.6. Перспективация.

5.7. Эстетическая и мифологическая функции.

5.8. Деконструктивная функция.

Глава 6. Имя и безымянность в мире текста.

6.1. Свидетельства литераторов и критиков.

6.2. Лики безымянности.

6.3. Метаморфозы безымянности.

6.4. Точки безымянности.

6.5. Заключительное замечание.

Глава 7. Личная сфера говорящего и употребление антропонимов.

7.1. Включение адресата в личную сферу говорящего.

7.2. "Ономастическая контрабанда".

7.3. Манипуляции с формулой имени.

7.4. Исключение адресата из личной сферы говорящего.

7.5. Личная сфера говорящего и проблема псевдонимов.

7.6. "Личная сфера героя" и личная сфера адресата.

7.7. Претерпевания имени в жаргоне.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Васильева, Наталия Владимировна

Собственные имена (СИ) принадлежат к одной из вечных тем языкознания и других гуманитарных наук. Несмотря на накопленные многими веками знания, до сих пор ведутся дискуссии о дефиниции СИ, о статусе СИ в языке и речи, об их семантике и функциях. Являясь объектом изучения специальной лингвистической дисциплины ономастики, собственные имена все же не укладываются в узкие дисциплинарные рамки. За рамки чисто ономастического подхода выходит и тема "СИ и текст", поскольку феномен текста лежит за пределами ономастики и исследуется специальной дисциплиной — лингвистикой текста. Однако и методов только лингвистики текста явно не хватает для всестороннего раскрытия этой темы. Необходим комплексный подход к СИ, базирующийся на современных лингвистических теориях и методах, включающий разнообразные, но служащие одной цели методики анализа. Отсюда вытекает актуальность данного исследования, целью которого и является разработка интегративного подхода к СИ в тексте, в основу которого положены:

• классическая теория имени собственного (Р. Виммер, А. Гардинер, К. Доннеллан, С. Крипке, Д. С. Милль, X. Патнэм, Б. Рассел); теоретические положения об именах собственных в отдельных работах Е.Л.Гинзбурга, Е.Куриловича, Н.И.Толстого, С.М.Толстой;

• когнитивная теория имени собственного (Э. Ханзак);

•исследования референциального аспекта функционирования языковых единиц (Н. Д. Арутюнова, Т. В. Булыгина, В. Г. Гак, А. Д. Шмелев и др.);

• лингвистика текста в российском и немецком варианте (И. Р. Гальперин, Т. М. Николаева, 3. Я. Тураева, X. Вайнрих, В. Дресслер, В. Хайнеманн, X. Фатер, Д. Фивегер и др. ) с преимущественным вниманием к средствам текстообразования (М. Я. Дымарский, С. Г. Ильенко и др.) и к СИ

X. Вирус, JT. И. Василевская X. Кальверкемпер, Д. Лампинг, Р. Харвег, К. Хенгст и др.);

•филологический анализ текста и интерпретация художественного текста с опорой на СИ (И. Деннелер, К. Дольни, В. А. Кухаренко, В. А. Лукин, Б. Штиглер и др.);

•теория нарратива (теория фикциональности; типология нарраторов);

•ономастика ( особенно социоономастика и психоономастика);

•литературная ономастика и поэтика СИ;

• прагматика.

К конкретным задачам исседования относятся следующие:

1) выработка понятийного аппарата для комплексного анализа СИ в тексте;

2) построение тезаурусного определения собственного имени, отражающего современное состояние знания о СИ и дающего возможность представления термина "собственное имя" во всех его семантических связях и отношениях;

3) выделение аспектов анализа СИ и детальная разработка понятийного аппарата для каждого аспекта;

4) конкретный анализ собственных имен в современных художественных и публицистических текстах с точки зрения интегративного подхода, когда исследуются: а) классификация интродуктивных стратегий, анализ языковых средств реализации этих стратегий, а также различие типов текста по признаку ввода ономастической информации; б) "продвижение" имени в тексте: выделение для имени в тексте "оси селекции", т.е. текстовой парадигматики, включающей различные варианты номинации, в том числе и безымянность, и "оси комбинации", т.е. синтагматических партнеров имен (т. н. идентификаторов, или квалификаторов); исследование текстовых сигналов транспозиции - снятия и приобретения единицей текста проприального статуса; исследование поведения имени внутри микрожанров (термин А.Я.Шайкевича); имена как маркеры смены регистра повествования; индуцируемые формой имени эффекты (анаграммирование, игры, метакоммуникативные пассажи); текстовые сигналы транспозиции (снятие и приобретение проприального статуса). в) имя на выходе из текста (пункт, отражающий рождение прецедентности, откуда прямой путь к интертекстуальности).

Научная новизна работы заключается в том, что в ней обосновывается плодотворность нового направления в изучении СИ в тексте -интегративного подхода, основанного на понятии ономастической информации и объединившего методы лингвистики текста, теорию нарратива, литературную ономастику, коммуникативно-прагматический подход и достижения когнитивной лингвистики. Использование в качестве материала исследования текстов современных авторов позволило внести существенные коррективы в вопросы, традиционно считающиеся хорошо изученными (классификация функций СИ в художественных текстах).

Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что в ней разработан и применен на большом текстовом материале подход к СИ, определяемый как сочетание микротекстологии и макротекстологии имени. В диссертации вводятся и теоретически обосновываются понятия ономастической информации, ближайшего окружения имени, формулы имени как микротекста, ономастических стратегий интродукции, точек безымянности, деконструктивной функции имени в тексте и др., которые являются вкладом не только в теорию имени в тексте, но и в общую теорию имени собственного и в филологическую теорию текста.

Практическая значимость диссертационного исследования состоит в использовании его результатов в преподавании теоретических курсов по общему языкознанию, лингвистике текста, интерпретации текста, ономастике, теории перевода. Материал некоторых глав, в которых рассматривается прагматика имени, может быть полезен в практических курсах по культуре речи, а также в пособиях по литературному редактированию.

Метод и материал исследования. В работе применяется совокупность методов и приемов анализа текста, как разработанных лингвистикой текста и литературной ономастикой, так и возникающих ad hoc в связи с новым материалом. Применяются методы интроспекции, эксперимента, а также коммуникативно-прагматический и когнитивный подход.

Материалом исследования послужили русские тексты (беллетристика и публицистика) 90-х гг. XX в. - начала XXI в., из которых формировалась картотека контекстов с СИ (более 400000 печ. знаков), включающая преимущественно антропонимы. Специально анализировались переводы текстов М.Кундеры. Для сопоставления привлекались тексты современных немецких авторов (F. Stalmann, U.Timm и др.).

Апробация работы.

Основные положения и результаты работы обсуждались на международных конференциях и семинарах: ежегодный ономастический коллоквиум в Лейпцигском университете (1997, 1998, 2000), "Ономастика Поволжья" (Волгоград, 1998), "Семантика языковых единиц" (Москва, 1998), Ежегодные международные чтения памяти Н.С.Трубецкого (Москва, 1999), "Имя: внутренняя структура, семантическая аура, контекст" (Москва, 2001), "Лингвокультурологические проблемы толерантности" (Екатеринбург 2001),

XXI Международый ономастический конгресс (Уппсала, Швеция, 2002), "Язык молодежи - зеркало времени" (Вупперталь, Германия, 2003), "Языки и транснациональные проблемы" (Москва-Тамбов, 2004), Международная ономастическая конференция памяти А. Ванагаса (Вильнюс, Литва, 2004),

XXII Международный ономастический конгресс (Пиза, Италия, 2005), "Ономастика в кругу гуманитарных наук" (Екатеринбург 2005).

Основные положения работы неоднократно докладывались на постоянно действующем семинаре "Актуальные проблемы прикладной лингвистики" в Институте языкознания РАН (2001-2003). Одна из глав прочитана в виде доклада на семинаре в отделе типологии и сравнительного языкознания Института славяноведения РАН (2005). Результаты работы были обсуждены на заседании сектора прикладного языкознания Института языкознания РАН.

Текст диссертации разделен на семь глав. В Главе 1 представлен общий взгляд на собственное имя через тезаурусное описание самого термина "собственное имя" и комментария к нему, а также основные этапы истории проблематики "СИ и текст". В этой главе формулируются основные теоретические положения интегративного подхода к СИ как сочетания микро-и макротекстологии имени. Глава 2 посвящена ближайшему окружению СИ в тексте ("микротекстология имени"). В Главе 3 в качестве микротекста рассматривается формула имени (компонентный состав антропонима). Далее осуществляется переход к двум макротекстологическим проблемам: введению СИ в текст и функциям СИ в тексте. В Главе 4 исследуются ономастические стратегии интродукции и приводится их классификация, а также рассматривается понятие проприальных сигналов. Глава 5 содержит анализ функций собственных имен в художественных текстах с точки зрения специфического нарративного осмысления мира. Одной из малоизученных проблем - соотношению имени и безымянности в мире текста - посвящена Глава 6. В Главе 7 исследуются прагматические аспекты употребления антропонимов в связи с понятием личной сферы говорящего. В Заключении подводятся итоги работы. Библиографический список к диссертации содержит 363 наименования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Собственное имя в тексте: интегративный подход"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Каждая из лингвистических дисциплин, соединяющая в один объект исследования собственные имена и текст, рассматривает этот объект под своим углом зрения. Привилегией литературной ономастики являются СИ и художественный текст, типы СИ, их функции, эстетическое воздействие. Для литературной ономастики СИ - единственный объект внимания в тексте. Для лингвистики текста, напротив, СИ - лишь один из множества элементов текста, выполняющих текстообразующую функцию и связанных с основными параметрами текстуальности (когезия, цельность, информативность и др.). Целью настоящего исследования была разработка интегративного подхода к собственным именам в тексте, включающего разнообразные, но служащие одной цели - пониманию роли имени в тексте - методики. Прежде чем приступать к разработке понятийного аппарата для комплексного подхода к имени в тексте, мы обратились к определению СИ. Поскольку определений СИ существует множество - от классических, противопоставляющих СИ именам нарицательным, до совсем релятивистских (например, СИ есть все, что говорящий считает именем, а слушающий принимает как имя), мы пошли не по пути коллекционирования имеющихся дефиниций, а по пути построения тезаурусного определения СИ, отражающего современное состояние знания. Преимуществом тезаурусного подхода к терминологии, разработанного С.Е.Никитиной, является как раз то, что дефиниция термина может быть минимальной, а основную информационную нагрузку несет наполнение тезаурусных функций - показателей семантических связей термина. Получившийся "портрет" термина СОБСТВЕННОЕ ИМЯ может быть новым ориентиром в общей теории имени собственного, в том ее состоянии, в котором она существует в настоящее время, а также необходимым вступлением к теме "СИ в тексте". Заполнение многих тезаурусных функций показало разницу во взглядах на СИ уже на уровне терминологии. Так, термин оным и прилагательное онимический употребляется только внутри ономастики и часто совсем не принимаются лингвистами широкого профиля.

Предложенный в диссертации подход к СИ в тексте базируется на понятии ономастической информации. Под ономастической информацией мы понимаем имеющийся (или формирующийся) у носителя языка комплекс знаний о СИ как языковой единице, информации о носителе СИ и/или категориальной отнесенности СИ, а также ассоциации/коннотации, которыми обладает данное СИ для отдельного языка и/или для данного лингвокультурного сообщества. Этот термин призван заменить неудачное выражение "значение имени собственного", вокруг которого ведется столько непродуктивных споров. Ономастическая информация из текста поступает в "мысленное досье" адресата, и операции с мысленным досье - открытие, заполнение и закрытие - являются главными при восприятии СИ в тексте.

В лингвистике принято говорить об ущербности СИ как языкового знака, основная функция которого скорее даже не индивидуализирующая, а делимитативная: имя служит для отграничения одного объекта от другого и не связано со свойствами объекта (ср. быть камнем и быть Эдуардом). Однако подобный взгляд на СИ, восходящий к Миллю, перестает быть удовлетворительным, если анализировать СИ в тексте. Текст как пространство реализации СИ является одновременно источником его сигнификации: СИ начинает "светить отраженным светом развернутого текста" (Мурзин, Штерн 1991, 53). Такие сигнифицированные имена - свернутые тексты — всем известны.

Следующей задачей, стоящей в диссертации, было выделение аспектов анализа СИ и детальная разработка понятийного аппарата для каждого аспекта. В качестве таких аспектов были выделены микротекстология имени и макротекстология имени. Под первым понимается ближайшее окружение СИ в тексте, под вторым - весь текст как пространство реализации свойств и функций СИ. Анализ ближайшего окружения имени в тексте, а именно: апеллятивных идентификаторов и адъективов показал, что оно во многом испытывает влияние более широкого контекста. Как характеристики, даваемые говорящим, сопровождающие имя адъективы "вырастают" из предшествующего текста, т.е вступают с текстом в зависимые отношения. Расположение апеллятивных идентификаторов при СИ является иконическим отражением ситуации, выходящей за пределы одного предложения. При структурировании ближайшего окружения имени в тексте также очень важен учет когнитивных факторов - знаний о мире. Таким образом, получается, что то, что называется "ближайшим окружением имени" в действительности выходит за пределы категории "микро-", поскольку оказывается тесно связанным с коммуникативным заданием целого текста или большого его фрагмента. Собственное имя вместе со своим "апеллятивным конвоем", помимо выполнения нейтральной информативно-идентифицирующей функции, может служить усилию воздействия сообщения, участвуя в стилистической игре (прием синтаксического параллелизма, амплификации, обманутого ожидания и др.). Сочетания апеллятива с собственным именем могут стать не только приемом в рамках стилистики, но и творческим макроприемом, формирующим, как у Петрушевской, возможный мир целого текста.

Впервые как микротекст рассматривалась формула имени -компонентный состав антропонима, ее представление в библиографии и способы хранения в мозгу говорящего. Формула имени целиком и ее отдельные компоненты могут выступать носителями параметра экспрессивности и "прочитываться" адресатом как стилистический прием. Для креативного носителя языка формула имени обладает как провокативной силой (провоцирует на языковую игру), так и эвокативной силой (актуализирует лексические компоненты, позволяющие непрямо выразить нужные смыслы).

В качестве макротекстологической проблемы рассматривались ономастические стратегии интродукции - введения имени в текст - и были выделены базовые типы: комплексная интродукция, ономастическая антиципация и ономастическая ретардация. Также обсуждались случаи т.н. апеллятивно-проприального маятника, когда автору текста необходимо с какой-либо целью деформировать контекст, в котором единица распознается адресатом как СИ. В связи с этим были уточнены понятия проприальных сигналов (признаков, благодаря которым единица опознается как проприум) и введено понятие имяпорождающих контекстов.

К макротекстологии имени относится, бесспорно, проблема функций имен в художественном тексте. К длинному списку функций, который сложился в литературной ономастике за почти полвека, мы добавили еще одну — деконструктивную, работа которой хорошо видна в текстах посттмодерна, которые только еще начинают попадать в поле внимания исследователей. Мы очень надеемся что классификация функций собственных имен в художественых текстах Д. Лампинга, подробно пранализированная нами, найдет отклик у отечественных ономатологов, поскольку ее большими достоиствами являются компактность, целостность и приспособленность именно к миру текста, а не к отражению в тексте реальности.

Особую проблему составляет имя и безымянность. Здесь нет единства у лингвистов и ономатологов: от мнения, что нельзя исследовать того, чего нет, до признания целой науки под названием "анонимастика" (Anonimastik). Золотой серединой представляется нам позиция В.М.Калинкина, который говорит о поэтике безымянности как о возможном направлении усилий тех лингвистов и ономатологов, которые занимаются художественными текстами. Как попытка вклада в поэтику безымянности решена нами глава, где вводятся понятия лики безымянности, точки безымянности и др., которые могут, на наш взгляд, помочь структурировать эту стихию хотя бы в ее текстовом выражении, обратить ее лицом к тексту.

Работа с текстом невозможна без учета прагматических факторов. Поэтому важным для анализа СИ в тексте представляется понятие личной сферы говорящего и личной сферы героя, разработанное Ю.Д.Апресяном. Введением/исключением из сферы говорящего объясняются многие случаи употребеления имен в тексте и дискурсе. В личную сферу оказываются втянуты целые речевые практики - сленг/жаргон, что мы показали на примере "претерпеваний имени" - довольно бурных процессов превращения апеллятивов в имена, утерей именами своего статуса (деонимизации), возникновением ономастических фантомов и квазионимов.

Дальнейшие перспективы исследования в этом направлении мы бы сформулировали как интенсивно-экстенсивные: пока у лингвистов есть интерес к СИ, их следует изучать с разных позиций, в том числе с когнитивных, а также привлекать новые типы текстов и СИ, которые возникают в разных сферах сегодняшней жизни.

Список научной литературыВасильева, Наталия Владимировна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Апресян Ю.Д. Дейкснс в лексике и грамматике и наивная модель мира // Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. 2. М.: Языки русской культуры, 1995. С. 629 650.

2. Апресян Ю.Д. Роман "Дар" в космосе Владимира Набокова // Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. 2. М.: Языки русской культуры, 1995. С. 651 694.

3. Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность: Сб. статей. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1999.

4. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М.: Наука, 1976.

5. Арутюнова Н.Д. О новом, первом и последнем II Логический анализ языка: Язык и время. М.: Индрик, 1997. С. 170 200.

6. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: "Языки русской культуры", 1999.

7. Ахманова О.С., Гюббенет И.В. Вертикальный контекст как филологическая проблема // Вопросы языкознания, 1977, № 3.

8. Бабенко Л.Г. Филологический анализ текста: Основы теории, принципы и аспекты анализа. М.; Екатеринбург, 2004.

9. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература, 1975.

10. Ю.Безродный М.В. Об одном приеме художественного имяупотребления: nomina sunt odiosa // Литературный текст: Проблемы и методы исследования. Тверь: ТГУ, 1994. С. 157 164.

11. П.Березович Е.Л. Русская ономастика на современном этапе: критические заметки // Изв. АН, СЛЯ, 2001. Т. 60, № 6. С. 34 46.

12. Береговская Э.М. Молодежный сленг: формирование и функционирование // ВЯ, 1996, №3. С. 32-41.

13. Береговская Э.М. Фразеологизмы арго как специфический взгляд на мир // Фразеология в контексте культуры / Отв. ред. В.Н. Телия. М.: Языки русской культуры. 1999. С. 108 113.

14. М.Бицилли П.М. Происхождение имени Карамазовых // Бицилли П. М. Избранные труды по филологии / Отв. ред. В. Н. Ярцева. М.: Наследие, 1996. С. 633- 635.

15. Болотов В.И. Теория имен собственных. Ташкент, 2003.

16. Бондарь Н.И. Имя и Безымянность в контексте оппозиции норма-антинорма// Имя: внутренняя структура, семантическая аура, контекст. Тезисы межд. науч. конф. Ч. 1. М.: Институт славяноведения РАН, 2001. С. 19-22.

17. Булгаков С.Н. Философия Имени. СПб.: Наука, 1998.

18. Буштян JI.M. Влияние русского поэтического текста на коннотацию собственного имени // Русское языкознания. Вып. 19. Киев: КГУ, 1989. С. 135- 139.

19. Булыгина Е.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Языки русской культуры, 1997.

20. Ванхала-Анишевски М. Имя собственное в текстах СМИ: тенденции функционирования // Язык. Личность. Текст: Сб. статей к 70-летию Т.М.Николаевой / Отв. ред. В.Н.Топоров. М.: Языки славянских культур, 2005. С. 435-440.

21. Василевская Л.И. Синтаксические возможности имени собственного. 1. //Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1979. С. 136 146.

22. Василевская Л.И. Синтаксические возможности имени собственного (метонимический перенос у антропонимов) // Проблемы структурной лингвистики 1981. М.: Наука, 1983. С. 156- 166.

23. Василевская Л.И. Метонимия в собственных именах // Проблемы структурной лингвистики 1982. М.: Наука, 1984. С. 110 120.

24. Василевская Л.И. Имя собственное в предложениях с лексически тождественными компонентами // Поэтика и стилистика: 1988 1990. М.: Наука, 1991. С. 215-224.

25. Васильева Н.В. К стилистике имени собственного: ономастические прием // Res linguistica. К 60-летию д.ф.н. проф. В.П.Нерознака. М.: Academia, 2000. С. 75 79.

26. Васильева Н.В. Онимический мир жаргона. М.: Институт языкознания РАН, 2000а.

27. Васильева Н.В. Имя и безымянность (по текстам Милана Кундеры) // Имя: внутренняя структура, семантическая аура, контекст. Тезисы межд. науч. конф. Ч. 2. М.: Институт славяноведения РАН, 2001. С. 157-160.

28. Васильева Н.В. О некоторых аспектах прагматики антропонимов // Scripta Linguisticae Applicatae. Проблемы прикладной лингвистики-2001. Сб. статей / Отв. ред. А.И.Новиков. М.: "Азбуковник", 2001а. С. 7-18.

29. Васильева Н.В. Сочетания собственного имени с адъективом: семантика и дискурсивные функции // Scripta Linguisticae Applicatae. Проблемы прикладной лингвистики. Выпуск 2. Сборник статей / Отв. ред. Н.В.Васильева. М.: "Азбуковник", 2004. С. 234-247.

30. Васильева Н.В. Заметки о двух собственных именах у Тургенева // Семиотика. Лингвистика. Поэтика: К столетию со для рождения А.А.Реформатского. М.: Языки славянской культуры, 2004а. С. 493 499.

31. Васильева Н.В. Формула имени как языковой и культурный факт // Языки и транснациональные проблемы. Материалы 1 Международной научной конференции 22-24 апреля 2004 г. Т. 2. Москва-Тамбов, 20046. С. 406 -410.

32. Васильева Н.В. О функциях собственных имен в художественных текстах // Вопросы филологии. № 3, 20056.

33. Васильева Н.В., Виноградов В.А., Шахнарович A.M. Краткий словарь лингвистических терминов. 2-е изд., доп. М.: Русский язык, 2003. 213 с.

34. Васильева Н.В., Хенгст К. Литературная ономастика и лингвистика текста: интегративный подход к собственным именам в художественном тексте // Известия Волгоградского гос. педуниверситета. Сер. Филологические науки. № 4, 2003. С. 49 57.

35. Вежбицкая А. Дескрипция или цитация. Пер. с англ. С.А.Крылова //Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XIII. Логика и лингвистика: Проблемы референции. М.: Радуга, 1982. С. 237 262.

36. Вежбицкая А. Личные имена и экспрессивное словообразование // Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. Пер. с англ. М.: Русские словари, 1996. С. 89-200.

37. Вербицкая М.В. Филологические основы литературной пародии и пародирования (на материале современного английского языка). М.: МГУ, 1980.

38. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. М.: Индрик, 2005.

39. Веселова Н.А. Заглавие-антропоним и понимание художественного текста // Литературный текст: Проблемы и методы исследования. Тверь: ТГУ, 1994. С. 153 157.

40. Виноградова Н.В. Имя персонажа в художественном тексте: функционально-семантическая типология. Автореф. дисс. .канд. филол. наук. Тверь, 2001.

41. Волкова Н.В. Имя собственное и его производные в структуре молодежной жаргонной лексики и фразеологии // Вюник Льв1вського ун-ту. Сер1я фшолог. Вып. 21. Львов, 1990. С. 67-72.

42. Вольф Е.М. Прилагательные в тексте // Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1979. С. 118-135.

43. Воронова И. Б. Текстообразующая функция литературных имен собственных (на материале эпических произведений XIX-XX вв.). Автореф. дисс. канд. филол. наук. Волгоград, 2000.

44. Гак В.Г. Языковые преобразования. М.: "Языки русской культуры", 1998.

45. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981.

46. Гинзбург Е. Л. Из заметок по топонимике Достоевского // Слово Достоевского. Сб. статей / Под ред. Ю.Н.Караулова. М.: Институт русского языка РАН, 1996. С. 72-109.

47. Гинзбург Е.Л. Из заметок по топонимике Достоевского. II // Язык. Культура. Гуманитарное знание. Научное наследие Г. О. Винокура и современность. М.: Научный мир, 1999. С. 306-320.

48. Гинзбург Е.Л. Из заметок по топонимике Достоевского. III // Слово Достоевского 2000. Сб. статей / Под ред. Ю.Н.Караулова, Е.Л. Гинзбурга. М.: Институт русского языка РАН, 2001, с. 563-593.

49. Голомидова М. В. Искусственная номинация в русской ономастике. Екатеринбург: Урал. гос. пед. ун-т, 1998.

50. Гудков Д.Б. Прецедентное имя и проблемы прецедентности. М.: Изд-во МГУ, 1999.- 152 с.

51. Гудков Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. М.: Гнозис, 2003.

52. Гюббенет И.В. К вопросу о "глобальном" вертикальном контексте // В Я, 1980, №6. С. 97-102.5 7. Дани лова Н.В. Семантико-функциональная структура антропонимии в романе М.А. Шолохова "Тихий Дон". Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Тюмень, 2002. 24 с.

53. Демьянков В.З. Понятие и концепт в художественной литературе и научном языке // Вопросы филологии, 2001, № 1. С. 35-47.

54. Демьянков В.З. Текст и дискурс как термины и как слова обыденного языка // Язык. Личность. Текст: Сб. статей к 70-летию Т.М.Николаевой / Отв. ред. В.Н.Топоров. М.: Языки славянских культур, 2005. С.34-55.

55. Денисова Г.В. В мире интертекста: язык, память, перевод / Предисловие С. Гардзонио; Предисловие Ю.Н.Караулова. М.: Азбуковник, 2003.

56. Деррида Ж. О грамматологии. Пер. с фр. и вступительная статья Н.Автономовой. М.: Ad Marginem, 2000.

57. Диброва Е.И. Эпистолярный конвой // Семиотика, лингвистика, поэтика: К столетию со дня рождения А.А.Реформатского. М.: Языки славянской культуры, 2004. С. 383-396.

58. Дурново Н.Н. Грамматический словарь. М.-Пг., 1924.

59. Дымарский М.Я. Проблемы текстообразования и художественный текст (на материале русской прозы XIX-XX вв.). 2-е изд., испр. и доп. М.: Эдиториал УРСС, 2001.

60. Елистратов B.C. Словарь московского арго (материалы 1980-1994 г.). М.: Русские словари, 1994.

61. Елистратов B.C. Арго и культура // Елистратов B.C. Словарь московского арго (материалы 1980-1994 г.). М.: Русские словари, 1994а. С. 592-699.

62. Ермакова О. П. Контекстно обусловленная сочетаемость идентифицирующих существительных с прилагательными // Синтаксис текста. М.: Наука, 1979. С. 153-161.

63. Ермакова О.П., Земская Е.А., Розина Р.И. Слова, с которыми мы все встречались: Толковый словарь русского общего жаргона: Ок. 450 слов / Под общим руководством Р.И.Розиной. М.: Азбуковник, 1999.

64. Еськова Н.А. Популярная и занимательная филология. Москва: Флинта, Наука. 2004.

65. Ильенко С.Г. Синтаксические единицы в тексте. JL: ЛГПИ, 1989.

66. Ильин И.П. Постмодернизм. Словарь терминов. М.: Интрада, 2001.

67. Именослов. Заметки по исторической семантике имени / Сост. Ф. Б. Успенский. М.: Индрик, 2003.

68. Имя: внутренняя структура, семантическая аура, контекст. Тезисы международной конференции. Ч. 1-2. М.: Институт славяноведения РАН, 2001.

69. Калашников А. В. Перевод значимых имен собственных. Автореф. дисс. . канд. филол. наук, М., 2004.

70. Калинкин В. М. Поэтика онима. Донецк: Юго-Восток, 1999.

71. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987.

72. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. Д.: Наука, 1972.

73. Кибрик А.А. Анализ дискурса в когнитивной перспективе. Дисс. в виде науч. доклада . д-ра филол. наук. М., 2003.

74. Ковалев Г.Ф. Писатель. Имя. Текст. Воронеж: ВГУ, 2004.

75. Ковалев Н.С. Концептуализация антропонимов в художественном тексте как метод их лингвокогнитивного исследования // Ономастика Поволжья: Тезисы докладов IX Международной конференции. Волгоград, 2002.

76. Коган Г. Ф. Почему Родион Раскольников? (Источники имен и фамилий персонажей). Сб. статей / Под ред. Ю.Н.Караулова, E.JL Гинзбурга. М.: Институт русского языка РАН, 2001. С. 172-198.

77. Кожевникова К. Формирование содержания и синтаксис художественного текста // Синтаксис и стилистика. М.: Наука, 1976. С. 301-315.

78. Коротких С. А. Ономастика романа Ф. М. Достоевского "Братья Карамазовы". Воронеж: Воронежский гос. университет, 2004.

79. Кристева Ю. Текст романа // Кристева 10. Избранные труды: Разрушение поэтики / Пер. с фр. Г.К.Косикова и Б.П.Нарумова. М.: РОССПЭН, 2004. С. 395-593.

80. Кронгауз М. А. "Воплощенное" и "невоплощенное" имя собственное: некоторые аспекты референции // Экспериментальные методы в психолингвистике. М., Институт языкознания РАН, 1987. С. 118-135.

81. Кронгауз М.А. Обращения как способ моделирования коммуникативного пространства // Логический анализ языка. Образ человека в культуре иязыке / Отв. ред. Н.Д.Арутюнова, И.Б.Левонтина. М.: Индрик, 1999. С. 124134.

82. Кронгауз М. А. Фамилия в русском языке и ее употребление // Семиотика, лингвистика, поэтика: К столетию со дня рождения А.А.Реформатского. М.: Языки славянской культуры, 2004. С. 429-434.

83. Крысин Л.П. Речевой портрет представителя интеллигенции // Современный русский язык: Социальная и функциональная дифференциация / Отв. ред. Л. П. Крысин. М.: Языки славянской культуры, 2003. С. 483-495.

84. Крюкова И.В. Основные номинационные процессы в периферийной зоне ономастического пространства // Ономастика Поволжья. Материалы Седьмой конференции по ономастике Поволжья. М., 1997. С. 168-172.

85. Крюкова И.В. Рекламное имя: рождение, узуализация, восприятие. Учеб. пособие по спецкурсу. Волгоград: Перемена, 2003.

86. Крюкова И.В. Рекламное имя: от изобретения до прецедентности. Волгорад: Перемена, 2004.

87. Кубрякова Е.С. Части речи в ономасиологическом освещении. М.: Наука, 1978.

88. Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения. М.: Институт языкознания РАН, 1997.

89. Кубрякова Е.С. Язык и знание. М.: Языки славянской культуры, 2004. ЮО.Кубрякова Е.С. О термине "дискурс" и стоящей за ним структуре знания //

90. Язык. Личность. Текст: Сб. статей к 70-летию Т.М.Николаевой / Отв. ред.

91. ЮЗ.Кухаренко В. А. Интерпретация текста. Изд. второе, переработанное. М.: Просвещение, 1988.

92. Леонтьев Д.А. Психология смысла: природа, структура и динамика смысловой реальности. М.: Смысл, 1999.

93. Леонтьева Н.Н., Семенова С.Ю. Инструменты построения фрейма "ПЕРСОНА" // Научно-техническая информация, сер. 2, 2001, № 8. С. 9-20.

94. Юб.Лич Э. Культура и коммуникация: Логика взаимосвязи символов. К использованию структурного анализа в социальной антропологии. Пер. с англ. М.: Издательская фирма "Восточная литература" РАН, 2001.

95. Лукин В.А. Художественный текст: Основы лингвистической теории и элементы анализа. Учеб. для филол. спец. вузов. М.: Изд-во "Ось-89", 1999.

96. Ю8.Магазаник Э. Б. Роль антропонима в построении художественного образа // Ономастика. М.: Наука, 1969. С. 162-163.

97. Ю9.Магазаник Э.Б. Ономапоэтика, или "говорящие имена" в литературе. Ташкент: Фан, 1978.

98. ПО.Мадиева Г.Б. Теория и практика ономастики: Учебное пособие. Алматы: Казахский университет, 2003. 152 с.

99. Маринина И. А. Типология и функционирование номинаций персонажей в полифоническом повествовании (на материале романа Ф. М. Достоевского "Братья Карамазовы"). Автореф. дисс. канд. филол. наук. Самара, 2003.

100. Мартемьянова Н.В. Символика личных имен в языке и переводе // Межкультурная коммуникация и перевод. Материалы межвуз. конф. М.: Моск. открытый социальный институт, Институт языкознания РАН, 2002. С. 152-155.

101. ПЗ.Маслова И. Б. Имя собственное в системе средств текстообразования // Супрун В.И. (ред.) Кирилло-Мефодиевские традиции на Нижней Волге. Материалы научной конференции, г. Волгоград, 24-25 мая 2002 г. Вып. 5. Волгоград: Перемена, 2002. С. 225-230.

102. Михайлов В.Н. Экспрессивные свойства и функции собственных имен в русской литературе // Филологические науки, 1966, № 2. С. 55-66.

103. Михайлов В.Н. Собственные имена как стилистическая категория в русской литературе. Луцк: Луцкий гос. пед. институт, 1965.

104. Пб.Михайлов В.Н. О специфике литературной ономастики // Вопросы стилистики. Стилистика художественной речи. Вып. 22. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1988. С. 3-19.

105. П.Михайлова Т.А. Хозяйка судьбы: Образ женщины в традиционной ирландской культуре / Ин-т языкознания РАН. М.: Языки славянской культуры, 2004.-192 с.

106. Мирошникова Н.А. Поэтика имени в исторической драме // Русская ономастика. Сб. науч. трудов. Одесса: ОГУ, 1984. С. 164-166.

107. Мокиенко В.М., Никитина Т. Г. Фразеологизмы арго как специфический взгляд на мир // Фразеология в контексте культуры / Отв. ред. В.Н. Телия. М.: Языки русской культуры. 1999. С. 80-85.

108. Мурадян Н.В. Антропонимия повести А.С.Пушкина "Капитанская дочка" // Русская ономастика. Сб. науч. трудов. Одесса: ОГУ, 1984. С. 124-130.

109. Мурзин Л.Н., Штерн А.С. Текст и его восприятие. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1991.

110. Никитина С.Е. Тезаурус по теоретической и прикладной лингвистике: Автоматическая обработка текста. М.: Наука, 1978.

111. Никитина С.Е. Семантический анализ языка науки: На материале лингвистики. М.: Наука, 1987.

112. Никитина С.Е. Культурно-языковая картина мира в тезаурусном описании (на материале фольклорных и научных текстов). Диссертация в виде научного доклада на соискание ученой степени доктора филологических наук. М., 1999.

113. Никитина С.Е. Предисловие // Никитина С.Е., Васильева Н.В. Экспериментальный системный толковый словарь стилистическихтерминов. Принципы описания и избранные словарные статьи. М.: Институт языкознания, 1996. С. 3-30.

114. Никитина С.Е. Имена у духоборцев и молокан // Имя: внутренняя структура, семантическая аура, контекст. Тезисы межд. научной конференции. Ч. 2. М.: Институт славяноведения 2001. С. 123-126.

115. Никитина С.Е., Васильева Н.В. Экспериментальный системный толковый словарь стилистических терминов. Принципы описания и избраные словарные статьи. М.: Институт языкознания, 1996. 172 с.

116. Николаева Т.М. Функциональная нагрузка неопределенных местоимений в русском языке и типология ситуаций // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз., 1983, т. 42, №4. С. 342-353.

117. Николаева Т.М. Две заметки о "новом" в русской речевой коммуникации // Русский язык в его функционировании. Тезисы докладов международной конференции. Третьи Шмелевские чтения. Москва: ИРЯ РАН, МПГУ, 1998. С. 80-83.

118. Николаева Т.М. От звука к тексту. М.: Языки русской культуры, 2000.

119. Николаева Т.М. Металингвистический иконизм и социо-лингвистическая дистрибуция этикетных речевых стереотипов // Язык и культура: Факты и ценности: К 70-летию Юрия Сергеевича Степанова. Москва: Языки славянской культуры, 2001. С. 225-234.

120. Никонов В.А. Имена персонажей // Поэтика и стилистика русской литературы. JL, 1971. С. 407-419.

121. Падучева Е.В. Семантика нарратива // Падучева Е.В Семантические исследования. М.: Языки русской культуры, 1996. С. 193-418.

122. Пауфошима Р.Ф. Акцентный контур личного имени как отражение социальной оценки имени в диалектах русского языка // Речь: восприятие и семантика. Москва: Институт языкознания РАН. С. 49-58.

123. Пеньковский А.Б. О двух типах регулярной многозначности в языке пушкинской эпохи // Имя: внутренняя структура, семантическая аура, контекст. Тезисы международной научной конференции. Ч. 2. М.: Ин-т славяноведения РАН, 2001. с. 176-179.

124. Пеньковский А.Б. Нина. Культурный миф золотого века русской литературы в лингвистическом освещении. М.: Изд-во "Индрик", 1999. Изд. 2-е, испр. и доп. М., Изд-во "Индрик", 2003.

125. Пеньковский А.Б. Очерки по русской семантике. М.: Языки славянской культуры, 2004.

126. Плунгян В.А. Общая морфология. Введение в проблематику. М.: Эдиториал УРСС, 2000.

127. Подольская Н.В. Словарь русской ономастической терминологии. М.: Наука, 1978.

128. Подольская Н.В. Словарь русской ономастической терминологии. 2-е изд., пер. и доп. М.: Наука, 1988.

129. Подольская Н.В. Заглавная и строчная буква в культовых словах // Русская речь, 1994, № 1.С. 49-57.

130. Полтавец Е.Ю. "Война и мир" Л.Н.Толстого на уроках литературы. М.: Дрофа, 2005.

131. Пузырев А.В. Виды мотивированности поэтических собственных имен // Лексика русского языка / Отв. ред. В.Д.Бондалетов. Пенза, 1979. С. 43-50.

132. Пумпянский JI.В. «Дым»: Историко-литературный очерк // Пумпянский Л. В. Классическая традиция: Собрание трудов по истории русской литературы / Отв. ред. А. П. Чудаков. М.: Языки русской культуры, 2000. С. 464-481.

133. Радзиховский Л.А., Мазурова А.И. Сленг как инструмент отстранения // Язык и когнитивная деятельность. М.: Наука, 1989. С. 126-137.

134. Рассел Б. Собственные имена // Рассел Б. Человеческое познание: его сферы и границы. Киев: Ника-Центр, 1997. С. 84-97.

135. Ревзина О.И. Собственные имена в поэтическом идиолекте М.Цветаевой // Поэтика и стилистика 1988-1990. М.: Наука, 1991. С. 172-191.

136. Руденко Д.И. Имя в парадигмах "философии языка". Харьков: Основа, 1990.

137. Руднев В.П. Словарь культуры XX века. М.: Аграф, 1997.

138. Руднев В.П. Прочь от реальности: Исследования по философии текста. М.: Аграф, 2000.

139. Русская грамматика /Под ред. Н.Ю.Шведовой. Т. 1-2. М.: Наука, 1980.

140. Рябцева Н.К. Язык и естественный интеллект. М.: Academia, 2005.

141. Сальмон Л. Личное имя в русском языке: Семантика, прагматика перевода. М.: Индрик, 2002.

142. Санников В.З. Русский язык в зеркале языковой игры. М.: Языки русской культуры, 1999.

143. Свешникова Т.Н. Собачьи клички: заметки на полях выставочных каталогов // Язык. Личность. Текст: Сб. статей к 70-летию Т.М.Николаевой / Отв. ред. В.Н.Топоров. М.: Языки славянских культур, 2005. С. 441-446.

144. Селиверстова О.Н. Некоторые типы семантических гипотез и их верификация // Гипотеза в современной лингвистике. М.: Наука, 1980. С. 268-318.

145. Семенова Н.Г. Имена собственные в русских переводах эпопеи Дж. Толкина "The Lord of the Rings". Словарь-справочник // Московский лингвистический журнал. Т. 5, № 2, 2001. С. 187-254.

146. Сигал К.Я. Экспериментальное исследование выбора союзной/бессоюзной связи компонентов сочинительной конструкции (на материале простого предложения). М.: Институт языкознания РАН, 2001.

147. Сигал К.Я. Сочинительные конструкции в тексте: опыт теоретико-экспериментального исследования (на материале простого предложения). М.: Гуманитарий, 2004.

148. Силаева Г.А. О содержании понятия "литературный антропоним" // Русская ономастика. Рязань, 1977. С. 152-157.

149. Силаева Г.А. Имена персонажей и их прототипов в романе Л.Н.Толстого "Война и мир" // Лексика русского языка / Отв. ред. В.Д.Бондалетов. Пенза, 1979. С. 37-43.

150. Силаева Г.А. Имена персонажей романа Л.Н.Толстого "Война и мир" в сопоставлении с реальным именником изображаемого периода // Лексика и словообразование русского языка. Сб. науч. трудов. Рязань: РГПИ, 1982. С. 28-36.

151. Силаева Г.А. О моделях именования и формах личных имен в романе Л.Н.Толстого "Война и мир"// Лексика и словообразование русского языка. Сб. науч. трудов. Рязань: РГПИ, 1982. С. 36-47.

152. Силаева Г. А. Антропонимия художественных произведений Л.Н.Толстого. Рязань, 1986.

153. Слышкин Г.Г. Политические лидеры в языковом сознании (на материале концептов "Ленин", "Сталин") // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. Т. 2. 2004. С. 116-124.

154. Смирнова Н.В. Референциальность художественного текста. Автореф. дисс. канд. филол. наук. М., 1999.

155. Спиридонова Н.Ф. От начала к концу: семантика прилагательного последний // Логический анализ языка: Семантика начала и конца. М.: Индрик, 2002, С. 169-180.

156. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. М.: Наука, 1985. 334 с.

157. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М.: Школа "Языки русской культуры", 1997.

158. Султанов А.Х. Краткий очерк по русской философии имени. Учебное пособие. М.: "Уникум-центр", 2000.

159. Суперанская А.В. Общая теория имени собственного. М.: Наука, 1973.

160. Суперанская А.В. Экспериментальные методы изучения восприятия имен // Actes du XIе Congres International des Sciences Onomastique, T. 2. Sofia, 1975. P. 327-338.

161. Суперанская А.В. Апеллятив онома//Имя нарицательное и собственное. М.: Наука, 1978. С. 5-34.

162. Суперанская А.В. Эволюция теории имени собственного в Европе // Вопросы филологии. 2002, № 3. С. 5-17.

163. Суперанская А.В. Патронимика // Scripta linguisticae applicatae. Проблемы прикладной лингвистики. Выпуск 2. Сб. статей / Отв. ред. Н.В.Васильева. Москва: Азбуковник, 2004. С. 163-182.

164. Суперанская А.В. Современные русские прозвища // Хабаршы вестник. Филология сериясы № 6 (78). Алматы, 2004. С. 43-50.

165. Супрун В.И. Ономастическое поле русского языка и его художественно-эстетический потенциал. Дисс. в виде науч. доклада . д-ра филол. наук. Волгоград, 2000.

166. Супрун В.И. Ономастическое поле русского языка и его художественно-эстетический потенциал. Волгоград: Перемена, 2000а.

167. Сурат И. Превращение имени // Новый мир, 2004, № 9. С. 151-168.

168. Суркова Т.И. Псевдонимы как особый тип антропонимов // Русская ономастика / Отв. ред. В.Д.Бондалетов. Рязань: РГПИ, 1977. С. 91-100.

169. Теория и методика ономастических исследований / Отв. ред. А. П. Непокупный. М.: Наука, 1986.

170. Терещенко Н.А., Шатунова Т.М. Постмодерн как ситуация филосоствования. Спб.: Алетейя, 2003.

171. Тименчик Р. Д. Имя литературного персонажа // Русская речь, 1992, № 5.

172. Толстой Н.И., Толстая С.М. Имя в контексте народной культуры // Проблемы славянского языкознания. Три доклада к XII Международному съезду славистов. М.: Институт славяноведения РАН, 1998. С. 88-125.

173. Тынянов Ю. Н. Литературный факт // Ю.Н.Тынянов. Литературная эволюция. Избранные труды / Составление, вступительная статья, комментарий Вл. Новикова. М.: Аграф, 2002. С. 167-188.

174. Уба Е. В. Имя героя как часть художественного целого (по романной трилогии И. А. Гончарова) // Материалы Международной научной конференции, посвященной 190-летию со дня рождения И.А.Гончарова). Ульяновск, 2003. С. 195-207.

175. Успенский Б.А. Поэтика композиции. СПб.: Азбука, 2000.

176. Успенский В.А. К проблеме линейности языка (по поводу одного недоумения князя Мышкина) // Вопросы филологии, 1999, № 3. С. 34-42.

177. Устьянцева О.Ю. Антропонимия прозы М.А.Булгакова (на материале романов "Белая гвардия", "Театральный роман", "Мастер и Маргарита". Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Воронеж, 2002.

178. Филиппов К.А. Лингвистика текста. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2003.

179. Фомин А.А. Русская литературная ономастика. Программа спецкурса для студентов филологического факультета. Екатеринбург: УрГУ , 1999.

180. Фомин А. А. Ономастика "Фанданго" А. Грина: хронотоп и концептуальный план произведения // Известия Уральского ун-та, № 17. Гуманитарные науки. 2000, вып. 3. С. 133-146.

181. Фомин А.А. Литературная ономастика в России: итоги и перспективы // Вопросы ономастики. 2004. № 1. С. 108-120.

182. Фомин А. А. О направлениях изучения литературной онимии // Ономастика в кругу гуманитарных наук. Материалы международной научной конференции. Екатеринбург, 20-23 сентября 2005 г. Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 2005. С. 54- 57.

183. Фонякова О.И. Имя собственное в художественном тексте. Учебное пособие. Ленинград: ЛГУ, 1990. 104 с.

184. Фонякова О.И. Имя собственное в художественной картине мира писателя // Словоупотребление и стиль писателя / Отв. ред. Л.С.Ковтун, Д.М.Поцепня. СПб.: Изд-во С.-Петерб. университета, 1995. С. 47-61.

185. Фонякова О.И. Имя собственное как семантико-прагматическая универсалия художественного текста и ее описание в словаре // Хабаршы вестник. Филология сериясы № 6 (78). Алматы, 2004. С. 50-52.

186. Хенгст К. Номема и ее значение в ономастической теории // Ономастика в кругу гуманитарных наук. Материалы международной научной конференции. Екатеринбург, 20-23 сентября 2005 г. Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 2005. С. 27-29.

187. Чернухина Н.Я. Очерк стилистики художественного прозаического текста: Факторы текстообразования. Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 1977.

188. Шахнарович A.M. Лингвистический эксперимент как метод лингвистического и психолингвистического исследования // Основы теории речевой деятельности. М.: Наука, 1974. С. 129-134.

189. Шебалов Р.Ю. Ономастическая игра в художественном тексте (на материале ранних рассказов А.П.Чехова). Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 2004.

190. Шмелев А.Д. Русский язык и внеязыковая действительность. М.: Языки славянской культуры, 2002.

191. Шмид В. Нарратология. М.: Языки славянской культуры, 2003.

192. Шумарина Т.Ф. Антропонимическая вариативность в речевой коммуникации (на материале драматургии И.С.Тургенева) // Русская ономастика. Сб. науч. трудов. Одесса: ОГУ, 1984. С. 130-136.

193. Юганов И, Юганова Ф. Словарь русского сленга. Сленговые слова и выражения 60-90-х гг. / Под ред. А.Н.Баранова. М.: Метатекст, 1992.

194. Юркенас Ю. Основы балтийской и славянской антропонимики. Вильнюс, 2003.

195. Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм: "за" и "против". Сб. статей. М.: Прогресс, 1975. С. 193-230.

196. Alvarez-Altman G. A Methodology to Literary Onomastics: An Analytical Guide for Studying Names in Literature // Literary Onomastics Studies, VIII, 1981. P. 220-230.

197. Aschenberg H. Eigennamen im Kinderbuch. Eine textlinguistische Studie. Tuebingen 1991. (=Tuebinger Beitraege zur Linguistik, 351). Рец.: Schirmer H. //Namenkundliche Informationen, 1991, 59/60. S. 94-98.

198. Back O. Uebersetzbare Eigennamen. Eine synchronische Untersuchung von interlingualen Allonymie und Exonymie (=Oesterreichische Namenforschung. Sonderreihe 5). 2. Aufl. Klagefurt, 1991.

199. Beaugrande R.-A. de, Dressier W. Introduction to Text Linguistics. London-New York: Longman, 1981.

200. Bergien A. Beobachtungen zum Gebrauch von Eigennamen in englischen Texten //Namenkundliche Informationen, 1993, 63. S. 20-26.

201. Binder W. Hoelderlins Namensymbolik // Binder W. Hoelderlins Aufsaetze. Frankfurt am Main, 1970. S. 134-260.

202. Birus H. Poetische Namengebung. Zur Bedeutung der Namen in Lessings „Nathan der Weise"(=Palaestra 270). Goettingen, 1978.

203. Birus H. Vorschlag zu einer Typologie literarischer Namen // Zeitschrift fuer Literaturwissenschaft und Linguistik, 1987, 17(67). S. 38-51.

204. Boas E. Namen-Symbolik in der deutschen Poesie. Landsberg a.d. Warthe, 1840.

205. Brendler S. Klassifikation der Namen // Namenarten und ihre Erforschung: Ein Lehrbuch fuer das Studium der Onomastik. Anlaesslich des 70. Geburtstages von Karlheinz Hengst / Hrsg. von A. Brendler und S. Brendler. Hamburg: Baar, 2004. S. 69-92.

206. Brown R. E. Names in Modern German Literature. Essays on Character- and Place-Name Selection by Twentieth Century German Authors (=Stuttgarter Arbeiten zur Germanistik 247). Stuttgart, 1991.

207. Carpini R. Nomi propri. Torino: Edizioni dell' Orso, 2001.

208. Debus F. Vom Zauber literarischer Namen. Intentionen Funktionen -Wirkungen // Beitraege zur Namenforschung, 2001, Bd. 36, Heft 1. S. 1-27.

209. Debus F. Namen in literarischen Werken: (Er)Findung Form - Funktion. Mainz - Stuttgart: Steiner, 2002.

210. Debus F. Funktionen literarischer Namen // Onomastika, 2003, v. 48. S. 5-15.23 5.Debus F. Рец. на: . Sobanski, Ines. Die Eigennamen in den

211. Detektivgeschichten Gilbert Keith Chestertons. Ein Beitrag zur Theorie und Praxis der literarischen Onomastik. Frankfurt am Main e.a.: Peter Lang, 2000 // Beitraege zur Namenforschung. Bd. 37, Heft 3, 2002. S. 319-322.

212. Debus F., Puetz H. (Hrsg.). Namen in deutschen literarischen Texten des Mittelalters. Vortraege Symposion Kiel 9.-12.9.1987. (=Kieler Beitraege zur deutschen Sprachgeschichte 12). Neumuenster, 1989.

213. Debus F., Seibicke W. (Hrsg.). Reader zur Namenkunde 1: Namentheorie (=Germanistische Linguistik 98-100). Hildesheim, Zuerich, New York, 1989.

214. Dimitrova-Todorova L. Die Eigennamen in der bulgarischen Literatur und Folklore // Proceedings of the XXIst International Congress of Onomastic Sciences. Uppsala, 19-24 August 2002/ E.Brylla. V.Wahlberg (eds.). Uppsala: SOFI, 2005. P. 423-430.

215. Dobnig-Juelch E. Pragmatik und Eigennamen: Untersuchungen zur Theorie und Praxis der Komunikation mit Eigennamen, besonders von Zuchttieren. Tuebingen: Niemeyer, 1977 (=Reihe germanistische Lingustik ; 9). 255 S.

216. Dolny Ch. Literarische Funktionen der Personeneigennamen in den Novellen und Erzaehlungen von I.S.Turgenev. Bern e.a.: Lang 1996. (=Slavica Helvetica. Bd. 51. (Рец.: Vasil'eva N. // Namenkundliche Informationen 2000, 77/78. S. 245-247).

217. Donnellan K. Proper names and identifying descriptions // Synthese, v. 21, 1970. P. 647-668.

218. Dornseiff F. Redende Namen. 2 Teile // Zeitschrift fuer Namenforschung , 1940, 16. S. 24-38,215-218.

219. Eichler E. Die Bedeutung der Oberlausitzer Grenzurkunde und anderer Grenzbeschreibungen fuer die slawische Sprachgeschichte // Letopis Instituta za serbski ludospyt. Rjad A, 1963, 10. S. 20-83.

220. Eis G. Vom Zauber der Namen. Vier Essays. Berlin, 1970.

221. Gardiner A. The Theory of Proper Names: A Controversial Essay. 2nd ed. London: Oxford Univ. press, 1954.

222. Ferry A. Anonymity: The literary history of the word // New literary history. Baltimore, 2002, vol. 22, № 2. P. 193-214.

223. Fiedler H.G. Why Goethe altered Faust's Christian Name // Modern Language Review, 1943, 38. P. 347-348.

224. Gerber R. Wege zu Gottfried Kellers letztem Namen. Ein Versuch ueber dichterische Onomastik//Beitraege zur Namenforschung, 1964, 15. S. 308-330.251 .Gerus-Tarnawecka I. Literary Onomastics //Names, 1968, v. 16. P. 312-324.

225. Gerus-Tarnawecka I. Appellativization of Proper Names as a Stylistic Funktion //Proceedings of the 13th Congress of Onomastic Sciences. Cracow, August 2125, 1978. Ed. by Kazimierz Rymut. Vol. 1. Krakow, Wroclaw, Warszawa, 1981. P. 425-436.

226. Glaeser R. Zur Uebersetzbarkeit von Eigennamen // Linguistische Arbeitsberichte 13. Sektion. Theoretische und angewandte Sprachwissenschaft der Karl-Marks-Universitaet Leipzig, 1976. S. 12-26; (перепеч. в: Debus, Seibicke 1989, 67-78).

227. Glaeser R. Substitution von Eigennamen in britischen und amerikanischen Pressetexten // Studia Onomastica VI (1990) Leipzig. S. 87-95 (=Namenkundliche Informationen, Beiheft 13/14).

228. Gutschmidt K. Aspekte der poetischen Onomastik // Proceedings of the Thirteenth International Congress of Onomastik Sciences. Cracow, August 21-25, 1978. 1. Hrsg. von Kazimierz Rymut. Krakow, Wroclaw, Warszawa, 1981. P. 489-494.

229. Gutschmidt K. Eigennamen in der Literatur // Namenkundliche Studien (=Berichte aus der Humboldt-Universitaet zu Berlin, Bd. 5). Berlin, 1984. S. 738.

230. Hansack E. Der Name im Sprachsystem. Grundprobleme der Sprachtheorie. Regensburg: S. Roderer Verlag, 2000 (=Studia et exempla linguistica et philologica. Series 1: Studia maiora, Tom V).

231. Harweg R. Zur Textologie des Vornamens: Perspektiven einer Grossraum-Textologie//Linguistics 61, 1970. P. 12-28.

232. Harweg R. Zur Textologie des Typus 'ein Herr Meier'. Perspektiven einer nichtsubstitutionellen Textologie // Orbis 20, 1971. P. 323-346.

233. Harweg R.Namen und Woerter. Bochum: Brockmeyer, 1997.

234. Hassler G. Candide/Candido in literarischen Texten des 20. Jahrhunderts. Ein Name zwischen Intertextualitaet und Geschichte // Namenkundliche Informationen. Beiheft 20. Studia Onomastica X. Leipzig, 1999. S. 125-146.

235. Heinemann W., Viehweger D. Textlinguistik. Eine Einfuerung. Tuebingen: Niemeyer, 1991.

236. Hengst K. Fachsprachliche kommunikationslinguistische Aspekte in der Anthroponomastik // Studia Onomastica. Festskrift till T. Andersson. Stockholm, 1989. S. 153-160.

237. Hengst K. Funktional Macro-Analysis of Specialist Text Forms // H. Schroeder (ed.). Subject-oriented Texts: Languages for Special Purposes and Text Theory. Berlin; New York, 1991. P. 137-157.

238. Hengst K. Stil- und Textsorten-Analyse cui bono? // P. Skyum-Nielsen; H.Schroeder (eds.). Rhetoric and Stylistic Today. Frankfurt a.M., 1994. P. 29-34.

239. Hengst K. Onyme als Strukturelemente in Texten der russischen Umgangssprache // Wort und Text. Slavistische Beitraege zum 65. Geburtstag von Wolfgang Sperber /Hrsg. von E.Eichler, K.Krueger, A.Thiele. Frankfurt a.M. e.a.: Peter Lang, 1994a. S. 59-190.

240. Hengst K. Eigennamen und Textstruktur // Proceedings of the XlXth International Congress of Onomastic Sciences. Aberdeen, August 4-11, 1996. "Scope, Pespectives and Methods of Onomastics", Vol. 1 / Ed. by W.F.H.Nicolaisen. Aberdeen, 1998. P. 140-145.

241. Hengst K., Vasil'eva N. Eigennamen in Medien dargestellt an Beispielen aus der deutschen und russischen Presse // Namenforschung und Namendidaktik / Hrsg. von Kurt Franz und Albrecht Greule. Regensburg: Schneider-Verl. Hohengehren, 1999. S. 186-207.

242. Hengst K., Vasil'eva N. Familiennamen mit Qualitaetsmerkmal im Deutschen und Slawischen. Einige Beobachtungen zu Gut- und Dobr- II V. Lehman, L.

243. Udolph (Hrsg.). Normen, Namen und Tendenzen in der Slavia. Festschrift fuer Karl Gutschmidt zum 65. Geburtstag. Muenchen: Otto Sagner, 2004. S. 27-38.

244. Hengst K., Vasil'eva N. Eigennamen im Blickfeld der Linguistik in Osteuropa) // Beitraege zur Namenforschung. Bd. 37, H. 2, 2002. S. 167-184.

245. Hengst K., Vasil'eva N. Neuerscheinungen zur Namenkunde aus der Onomastischen Schule von Ekaterinburg in Russland 1997-2001 (Auswahl) // Namenkundliche Informationen, 2002, 81/82. S. 353-359.

246. Hengst K., Superanskaja A., Vasil'eva N. Namenforschung in Russland nach 1999 // Namenkundliche Informationen, 1999, 75/76, S. 115-134.

247. Hobbes T. Of Names. Ed. with a prefatory note by S.Brendler. Hamburg: Baar, 2002 (Beitraege zur Lexikographie und Namenforschung ; Bd. 2).

248. Kalverkaemper H. Textlinguistik der Eigennamen. Stuttgart: Klett-Cotta, 1978.

249. Kalverkaemper H. Eigennamen in Texten // Canisius P., Herbermann C.-P., Tschauder G. (Hrsg.). Text und Grammatik. Festschrift fuer Roland Harweg zum 60. Geburtstag. Bochum, 1994.

250. Kalverkaemper H. Textgrammatik und Textsemantik der Eigennamen // Namenforschung. Name studies. Les nomes propres. An International Handbook of Onomastics /Ed. by Ernst Eichler et al. Vol. 1. Berlin-New York: Walther de Gruyter, 1996. S. 440-447.

251. Kalverkaemper H. Onomastik als angewandte Semiotik // Namenkundliche Informationen, 1997, 71/72. S. 41-46.

252. Kany W. Inoffizielle Personenamen: Bildung, Bedeutung und Funktion. Tuebingen: Niemeyer, 1992.

253. Koegler H. Zu einigen Problemen der literarischen Onomastik // Beitraege zur Erforschung der Deutschen Sprache (Ost), 1984, 4. S. 185-197.

254. Kohlheim V. Nomem und Allonom // Oesterreichische Namenforschung. 2001 (Jg. 29), H.1-2.S. 147-153.

255. Kohlheim V., Hengst K. Personennamen, Ortsnamen und linguistische Theorie // Namenkundliche Informationen, 2004, 85/86. S. 17-31.

256. Kripke S. Identity and necessity // Munitz M.K. (ed.). Identity and individuation. New York: New York University Press, 1971. P. 135-164.

257. Kripke S. Naming and necessity // Davidson D., Harman G. (eds.). Semantics of natural language. Dordrecht: Reidel, 1972. P. 253-355.

258. Krueger D. Namen in Texten // Wort und Text. Hrsg. von E.Eichler, K.Krueger, A.Thiele. Frankfurt a.M., 1994. S. 109-115 (=Slav. Beitraege zum 65. Geburtstag von Wolfgang Sperber).

259. Krueger D. Zu textbezogenen Analysen von Onymen // Studia Onomastica 9, 1995, S. 164-171 (=Namenkundlche Informationen, Beiheft 18).

260. Kuznetsov S. Postmodernism in Russia // Bertens, Hans & Fokkema, Douwe (eds). International Postmodernism: Theory and Literary Practice. Amsterdam; Philadelphia, 1997. P. 451-460.

261. Lamping D. Der Name in der Erzaehlung. Zur Poetik des Personennamens. Bonn: Bouvier, 1983 (=Wuppertaler Schriftenreihe Literatur, 21).

262. Laur W. Der Gebrauch von Ortsnamen in der schoenen Literatur // Beitraege zur Namenforschung. Neue Folge. Bd. 14, 1979. S. 121-128.

263. Leal A. Affirmative Naming in No Name II Names. A Journal of Onomastics. Vol. 52, № 1,2004. P. 3-19.

264. Leisi E. Aspekte der Namengebung bei Liebespaaren // Beitraege zur Namenforschung. Neue Folge. Bd. 15, 1980, H. 4. S. 351-360.

265. Lietz G. Eigennamen in der norwegischen Gegenwartssprache. Probleme ihrer Wiedergabe im Deutschen am Beispiel belletristische Texte). Frankfurt am Main e.a., 1992 (=Europaeische Hochschulschriften. Reihe XXI. Linguistik 109).

266. Linke M. Namen im Werk Thomas Manns. Deutung, Bedeutung, Funktion. Tokyo, 1967.

267. Lobsien E. Theorie literarischer Illusionsbildung. Stuttgart, 1975.

268. Маигег W.R. German Literary Onomastics // The German Quarterly. P. 89-195.

269. МП1 J.S. A System of Logic Ratiocinative and Inductive: Being a Connected View of the Principles of Evidence and the Methods of Scientific Investigation. Vol. 1-2. London: Longmans, 1843.

270. Mueller W. G. Namen als intertextuelle Elemente // Poetica, 1991, v. 23. S. 139-165.

271. Neuland E. Jugendsprache in der Diskussion: Meinungen, Ergebnisse, Folgerungen // К. M. Eichhoff-Cyrus, R. Hoberg (Hrsg.). Die Deutsche Sprache zur Jahrtausendwende: Sprachkultur oder Sprachverfall? Wiesbaden, Mannheim: Duden-GfdS, 2000. S. 107-123.

272. Nicolaisen W. F. H. Ueber Namen in der Literatur // Namenkundliche Informationen, 1980, 38. S. 13-25.

273. Nicolaisen,W. F. H. Names as Intertextual Devices // Onomastica Canadiana, 1986, 68/2, S. 58-66.

274. Nicolaisen W. F. H. Names in English Literature // Namenforschung. Name studies. Les nomes propres. An International Handbook of Onomastics /Ed. by

275. Ernst Eichler et al. Vol. 1. Berlin-New York: Walther de Gruyter, 1995. S. 560568.

276. Nicole E. L'onomastique litteraire//Poetique,1983, 54, p. 233-253. 312.01iva K. Zur Bedeutung des Eigennamens im Kontext // Linguistische Studien Reihe A 73/1, 1980. S. 58-60.

277. Paefgen E. K. Wie fangen Romane an? Lese-Orientierung durch Namen // Praxis Deutsch, 1993, 20, S. 53-60.

278. Palme A. Die Personennamen im Ulysses. Eine Studie zur literarischen Onomastik bei James Joyce. Erlangen: Palm & Enke, 1990 (=Erlangen Studien; 82).

279. Pavel T. Fiction and the casual theory of names // Poetics, 1979, 8. P. 179-191.

280. Pulgram E. Theory of names // Beitraege zur Namenforschung, 1954, 5, S. 149-196.

281. Putnam H. Meaning and reference // The Journal of Philosophy, v.70, 1973. P. 699-711.

282. Rajec E. M. Namen und ihre Bedeutungen im Werke Franz Kafkas. Ein interpretatorischer Versuch. Bern/Frankfurt a.M./Las Vegas, 1977 (=Europaeische Hochschulschrifen. Reihe A.: Deutsche Literatur und Germanistik 186).

283. Rajec E. M. Literarische Onomastik. Eine Bibliographie. Heidelberg, 1977 (Beitraege zur Namenforschung. Neue Folge; Beiheft 12).

284. Rajec E. M. The Study of Names in Literature. A Bibliography. New York, 1978.

285. Rajec E. M. The Study of Names in Literature. A Bibliography. Supplement. Muenchen/New York/London/Paris, 1981.

286. Rudnyckyj J. В. Functions of Proper Names in Literary Work // Stil- und Formprobleme in der Literatur. Vortraege des Kongresses der internationaler Vereinigung fuer moderne Sprachen und Literaturen in Heidelberg. Heidelberg: Winter, 1959. S. 378-383.

287. Sandig B. Namen, Stil(e), Textsorten // Namenforschung. Name studies. Les nomes propres. An International Handbook of Onomastics /Ed. by Ernst Eichler et al. Vol. 1. Berlin-New York: Walther de Gruyter, 1996. S. 539-551.

288. Schirmer H. Namengebung und Namengebrauch in Texten fuer junge Leser // Namenkundliche Informationen, 1992, 61/62. S. 27-34.

289. Schirmer H. "Die unendliche Geschichte" ein onomastischer Roman? // Namenkundliche Informationen, 1994, 65/66. S. 38-52.

290. Schwanke M. Name und Namengebung bei Goethe. Computergestuetzte Studien zu epischen Werken. Heidelberg, 1992.

291. Schweickard W. 'Deonomastik'. Ableitungen auf der Basis von Eigennamen im Franzoesischen (unter vergleichender Beruecksichtigung des Italienischen, Rumaenischen und Spanischen). Tuebingen, 1992.

292. Scutil J. Onomastische Probleme bei der Interpretation eines literarischen Werkes //Namenkundliche Informationen, 1974, 24. S. 15-19.

293. Searle, J. R. Proper names // Mind, 67, 1958. P. 166-173 (переизд. в: Semantics. An interdisciplinary reader in Philosophy, linguistics and psychology / D.D.Steinberg, L.A.Jakobovits (eds.). Cambridge, 1971. P. 134-141).

294. Seibicke W. Personennamen im Deutschen. Berlin, New York: Walter de Gruyter, 1982.

295. Sennewald C. Die Namengebung bei Dickens. Eine Studie ueber Lautsymbolik. Leipzig, 1936.

296. Stiegler B. Die Aufgabe des Namens. Untersuchungen zur Funktion der Eigennamen in der Literatur des zwanzigsten Jahrhunderts. Muenchen, 1994. -361 S. (Рец.: Vasil'eva N. // Namenkundliche Informationen, 2000, 77/78. S. 247-248).

297. Striedter J. (Hrsg). Texte der russischen Formalisten I: Texte zur allgemeinen Literaturtheorie und zur Theorie der Prosa. Muenchen, 1969 (=Theorie und Geschichte der Literatur und der schoenen Kuenste. Texte und Abhandlungen 6.1.).

298. Superanskaja A. Name Studies in the Former USSR // Namenforschung. Ein internationales Handbuch zur Onomastik / Hrsg. von E. Eichler et al. Vol. 1, Berlin-New York, 1995. S. 191-210.

299. Superanskaja A. V. Suffixe und Endelemente russischer Beinamen. Leipzig: Inst, fuer Slavistik, 1999.

300. Thies H. Namen im Kontext von Dramen. Studien zur Funktion von Personennamen im englischen, amerikanischen und deutschen Drama. Frankfurt a.M., Bern, Las Vegas, 1978 (=Sprache und Literatur. Regensburger Arbeiten zur Anglistikund Amerikanistik 13).

301. Trost P. Zwei Paradoxien des Eigennamens // Namenkundliche Informationen, 1980, 38. S. 25-27.

302. Trost P. Die Grundlage der literarischen Onomastik// Namenkundliche Informationen, 1986, 50. S. 22-23.

303. Tyroff S. Namen bei Thomas Mann in den Erzaehlungen und den Romanen Buddenbrooks, Koenigliche Hohheit, Der Zauberberg (=Europaeische Hochschulschriften. Reihe 1: Deutsche Literatur und Germanistik 102). Bern/Frankfurt am Main, 1975.

304. Van Langendonck W. Neurolinguistic and syntactic evidence for basic level meaning in proper names // Functions of language, 6/1, 1999. P. 95-138.

305. Van Langendonck W. Proper names and proprial lemmas // Proceedings of the XXIst International Congress of Onomastic Sciences. Uppsala, 19-24 August 2002/ E.Brylla. V.Wahlberg (eds.). Uppsala: SOFI, 2005. P. 315-323.

306. Vasil'eva N. Onymisch oder proprial? Zu Internationalismen in der onomastischen Terminologie // Namenkundliche Informationen, 1998, 74, S. 53-62.

307. Vasil'eva N. Institutionsnamen // Namenarten und ihre Erforschung. Ein Lehrbuch fuer das Studium der Onomastik. Anlaesslich des 70. Geburtstages von Karlheinz Hengst /Herausgegeben von A. Brendler und S. Brendler. Hamburg: Baar, 2004. S. 607-621.

308. Vasil'eva N. Eigennamen in Texten der russischen Postmoderne // Proceedings of the 21st International Congress of Onomastic Sciences. Uppsala, 19-24 August 2002/ E.Brylla. V.Wahlberg (eds.). Uppsala: SOFI, 2005. P. 555-562.

309. Vasiljeva N. Literarische Onomastik in Russland: Versuch eines Portraits // Onoma, Vol. 40, 2005a.

310. Weinrich H. Textgrammatik der deutschen Sprache. Unter Mitarbeit von M. Thurmair, E. Breindl, E.-M. Willkop. Mannheim/ Leipzig/ Wien /Zuerich.: Dudenverlag, 1993.

311. Werner O. Namenpragmatik // Namenforschung. Name Studies. Les noms propres. Ein Internationales Handbuch zur Onomastk. Herausgegeben von E.Eichler, G.Hilty, H.Loeffler, H.Steger, L.Zgusta. Vol. 2. Berlin-New York: Walter de Gruyter, 1996. S. 476-484.

312. Willems K. Eigenname und Bedeutung. Ein Beitrag zur Theorie des nomen proprium. Heidelberg: Winter, 1996.

313. Wimmer R. Der Eigenname im Deutschen. Ein Beitrag zu seiner linguistischen Beschreibung. Tuebingen, 1973. (=Linguistische Arbeiten 11).

314. Wimmer R. Die Bedeutung des Eigennamens // Semasia, 1978, 5. S. 1-21.

315. Witkowski T. Grundbegriffe der Namenkunde. Berlin, 1964. (=Deutsche Akademie der Wissenschaften zu Berlin. Vortraege und Schriften, Heft 91).

316. Wolf U. (Hrsg.) Eigennamen: Dokumentation einer Kontroverse. Frankfurt a. M.: Suhrkamp, 1993.

317. Wotjak G. Zum Problem der Eigennamen aus der Sicht der Semantiktheorie // Linguistische Studien Reihe A: Arbeitsberichte, Nr. 30. Beitraege zur Theorie und Geschichte der Eigennamen. 1976, S. 22-37.

318. Wotjak G. Zur Semantik der Eigennamen // Namenkundliche Informationen, 1985, 48. S. 1-17.1. Список текстов-источников

319. Марина Адамович. Юдифь с головой Олоферна. Псевдоклассика в русской литературе 90-х//Новый мир, № 7,2001. С. 165-174.

320. Борис Акунин. Сказки для идиотов. СПб.: Нева; М.: Олма-Пресс, 2001. -192 с.

321. Борис Акунин. Статский советник. Роман. Москва-Назрань: Захаров-Аст, 2000.-284 с.

322. Мария Арбатова. Мне 40 лет. Автобиографический роман. М.: Захаров-Аст, 1999.-459 с.

323. Мария Арбатова. Меня зовут Женщина. М.: Альма-Матер, 1997. 320 с.

324. Виктор Астафьев В. Затеей. Новая тетрадь // Новый мир, № 8, 1999. С. 5-78.

325. Белла Ахмадулина. Блаженство бытия // Знамя, № 1, 2000. С. 44-57.

326. Никита Богословский. Тысяча мелочей. М.: Искусство, 1973. 96 с.

327. Полка Андрея Василевского // Новый мир, № 7, 2000. С. 228-233. Ю.Сергей Гандлевский. <НРЗБ> . Роман // Знамя, № 1, 2002. С. 5-84.

328. Полина Дашкова. Херувим. Роман в трех книгах. М.: "Издательство ACT", 2002.

329. Полина Дашкова. Приз: Роман. М.: Изд-во ACT, Изд-во Астрель, 2004. -652 с.

330. Мария Жукова. Вечера на Карповке. М., 1986. Н.Леонид Зорин. Трезвенник // Знамя, №2, 2001, С. 9-102.

331. Полка Кирилла Кобрина // Новый мир, № 8, 2000. С. 229-236.

332. Виктор Коваль. Проверка зрения и слуха. Стихи // Знамя, № 12, 1999. С. 312.

333. Тимур Кибиров. По первой, не чокаясь. Стихи // Знамя, № 1, 2002. С. 3-4. 18.Чарльз Кинбот. Серебристый свет. Подлинная жизнь Владимира Набокова.

334. Пер. с англ. С.Ильина//Иностранная литература, № 12, 1999. С. 143-170.

335. Борис Кочейшвили. Дешевый скипидар. Стихи //Знамя, № 3, 2001. С. 77-84.

336. Юрий Кублановский. Yesterday. Стихи // Новый мир, № 5, 2001. С. 19-123

337. Юрий Кублановский. Полная тишина. Стихи // Новый мир, № 5, 2004. С. 128-134.

338. Кузнецов С. История одного жеста // Иностранная литература, № 6, 1995. С. 213-216.

339. Милан Кундера. Бессмертие. Роман / Пер. с чеш. Н. Шульгиной. СПб: Азбука- Терра, 1996 (первая публикация перевода в журнале "Иностраннная литература", № 10, 1994).

340. Милан Кундера. Неспешность. Подлинность. Романы / Пер. с фр. Ю. Стефанова. СПб.: Азбука-классика, 2002 (первая публикация перевода в журнале "Иностраннная литература": роман "Неспешность" № 5, 1996; роман "Подлинность" - № И, 1998).

341. Милан Кундера. Шутка. Роман / Пер. с чеш. Н. Шульгиной. СПб.: Азбука-классика, 2002а.

342. Милан Кундера. Невыносимая легкость бытия. Роман / Пер. с чеш. Н. Шульгиной. СПб.: Азбука-классика, 2004а. (первая публикация перевода в журнале "Иностраннная литература", № 5-6, 1992).

343. Милан Кундера. Нарушенные завещания. Эссе / Пер. с фр. М. Таймановой. СПб.: Азбука-классика, 2004.

344. Милан Кундера. Неведение / Пер. с фр. Н.Шульгиной. СПб.: Азбука-классика, 2004. -192 с.

345. Владимир Кунин. Иванов и Рабинович, или "Ай гоу ту Хайфа": Сказка для кино и отъезжающих. JL: СП "Ретур", 1991. 160 с.

346. Лев Лосев. Невидимая баллада //Знамя, № 1, 2001 С. 109.

347. Лев Лосев.Стихи /Арион, № 3, 2004.

348. Михаил Лобанов. На передовой (окончание) // Наш современник, № 1, 2002. С. 130-172.

349. Владимир Маканин. Неадекватен. Из книги "Высокая-высокая луна" //Новый мир, № 5, 2002. С. 13-44.

350. Марина Москвина. Мусорная корзина для алмазной сутры// Знамя, № 5, 2001. С. 7-45.

351. Елена Невзглядова. Эвтерпа с черного хода. Заметки о прозе // Новый мир, № 8, 2000. С. 182-194.

352. Владимир Набоков. Убедительное доказательство. Поел, глава из книги воспоминаний. Пер. с англ. С.Ильина // Иностранная литература, № 12,1999. С. 136-145.37.0леся Николаева. Черепаха//Знамя, № 1, 2000. С.122-127.

353. Владимир Новиков. Высоцкий. Главы из книги // Новый мир, № 11, 2001. С. 77-114.

354. Владимир Новиков. Типичный Петров. Любовное чтиво // Новый мир, № 1, 2005. С. 12-54; № 2. С. 51-92.

355. Виктор Пелевин. Жизнь насекомых. Омон Ра. М.: Вагриус, 1998.

356. Людмила Петрушевская. Четыре рассказа // Знамя, № 3, 2000. С. 112-135.

357. Людмила Петрушевская. Дикие животные сказки. Морские помойные рассказы. Пуськи Бятые. М.: Эксмо, 2004. 416 с.

358. Татьяна Полетаева. Скошенная трава. Стихи // Новый мир, № 5, 2002. С. 52-54.

359. Вячеслав Пьецух. Русские анекдоты// Знамя, № 7, 2000. С. 84-98.

360. Николай Работнов. Сороковка // Знамя, № 7, 2000. С. 155- 74.

361. Николай Работнов. Гимн Языку // Знамя, № 6, 2002. С. 186-195.

362. Антон Райков. Незнайка//Новый мир, № 3, 2005. С. 131-142.

363. Ольга Славникова. Искусство не принадлежит народу // Новый мир, № 3,2000. С. 183-193.

364. Владимир Сорокин. Собрание сочинений в двух томах. Том 1. М.: Ad Marginem, 1998, 483.

365. Александр Твардовский. Рабочие тетради 60-х годов //Знамя, № 5, 2002. С. 138-179.

366. J1.H. Толстой Казаки. Кавказская повесть 1852 года //Собр. соч. в 22 томах. Т.З. М.: Художественная литература, 1979, с. 151-154.

367. Людмила Улицкая. Медея и ее дети. Сонечка. М.: Вагриус, 1999. 334 с.

368. Людмил а Улицкая. Казус Кукоцкого. М.: Эксмо, 2002. 448 с.

369. Людмила Улицкая. Два рассказа. Они жили долго // Новый мир, № 3, 2005. С. 112-121

370. Татьяна Устинова. Хроника гнусных времен: Роман. М.: Изд-во Эксмо, 2002.-352 с.

371. Антон Уткин. Южный календарь. Рассказы // Новый мир, № 8, 1999. С. 85101.

372. Пауль Целан. Псалом. Переводы с нем. Вступление Н.Мавлевич // Иностранная литература, № 12, 1999.

373. Георгий Циплаков. Зло, возникающее в дороге, и дао Эраста Фандорина // Новый мир, № 11, 2001. С. 159-181.

374. Алан Черчесов. Венок на могилу ветра. Фрагмент романа // Знамя, № 7, 2000. С. 7.бО.Ольга Шамборант. Занимательная диагностика // Новый мир, № 4, 2004. С. 165-184.

375. Галина Щербакова. Актриса и милиционер // Новый мир, № 3, 1999. С. 67116.

376. Галина Щербакова. Восхождение на холм царя Соломона с коляской и велосипедом // Новый мир, № 3, 2000. С. 14-70.

377. Галина Щербакова. Ангел Мертвого озера // Новый мир, № 7, 2002. С. 1379.

378. Мирча Элиаде. Испытание лабиринтом. Беседы с Клодом-Анри Роке. Пер. с фр. Анастасии Старостиной // Иностранная литература, № 4, 1999. С. 151208).

379. J. P. Hebel. Schatzkaestlein des rheinischen Hausfreundes // Klassische Werke der deutschen Literatur. Berlin., 1998 (издание на CD-ROM).

380. Milan Kundera. La lenteur. Paris: Gallimard, 1998.- 197 P.

381. Milan Kundera. Die Langsamkeit. Roman. Aus dem Franzoesischen von Susannna Roth. Frankfurt am Main: Fischer, 1998. 152 S.

382. Franziska Stalmann. Lieber die Taube in der Hand. Roman. Muenchen: Piper, 1998.- 272 S.

383. Uwe Timm. Kerbels Flucht. Roman. Muenchen: dtv, 2000.- 168 S.