автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Сопоставление использования библеизмов в институциональном дискурсе разных культур

Полный текст автореферата диссертации по теме "Сопоставление использования библеизмов в институциональном дискурсе разных культур"

На правах рукописи

БОЛЛИГЕР Екатерина Игоревна

СОПОСТАВЛЕНИЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ БИБЛЕИЗМОВ В ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОМ ДИСКУРСЕ РАЗНЫХ КУЛЬТУР

10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тверь 2005

Работа выполнена на кафедре теории языка и межкультурной коммуникации Тверского государственного университета.

Научный руководитель: Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор филологических наук, профессор Н.Л. Галеева

доктор филологических наук, профессор Т.Ю. Сазонова кандидат филологических наук, доцент В.В. Елисееве

Уральский государственный педагогический университет

Защита состоится ОСТ003 г. в /^час.З^мин. на заседании диссертационного совета Д 212.263.03 в Тверском государственном университете по адресу: Россия, 170000, г. Тверь, ул. Желябова, 33, зал заседаний

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тверского государственного университета по адресу: г. Тверь, ул. Володарского, 42.

Отзывы можно направлять по адресу: Россия, 170000, г. Тверь, ул. Желябова, 33, Тверской государственный университет; ученому секретарю.

Автореферат разослан «Я£» / ^^-2005 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета Д 212.263.03 кандидат филологических наук, доцент

В.Н. Маскадыня

1155515

Реферируемая диссертация посвящена сопоставлению содержательного результата использования библеизмов в текстах разных культур, в частности, в их институциональном дискурсе.

Таким образом, объектом исследования являются библеизмы как любая интертекстуальная реализация библейского текста в любом тексте культуры или дискурсе. Предметом исследования является использование биб-леизмов в речах американских, британских, российских немецких и швейцарских политиков.

Актуальность работы обусловлена широкой представленностью биб-леизмов в институциональном дискурсе разных культур, особенно в американской культуре, и, соответственно, необходимостью сопоставительного изучения содержательного результата их применения.

В цели исследования входило установление состава наиболее употребительных библеизмов на русском, английском и немецком языках, а также сопоставление содержательных последствий их реализации в институциональных текстах.

Достижение поставленной цели предполагало решение следующих частных задач:

• в связи с тем, что Библия существует в европейской культуре как текст без оригинала, изучить историю наиболее авторитетных переводов Библии, ставших источниками цитации для соответствующих культур;

• на основании сопоставления существующих подходов к изучению библеизмов определить их функции и характеристики;

• исчислить наиболее употребительные библеизмы на русском, английском и немецком языках;

• собрать корпус институциональных речей на разных языках, в которых используются библеизмы;

• определить состав предельных понятий, используемых в Библии, задающих основные ценности Западной культуры;

• исследовать и сопоставить содержательные последствия использования библеизмов в институциональном дискурсе разных культур;

• выявить содержательные и формальные особенности проповеди, используемой в качестве текстового формата в американском институциональном дискурсе.

Материалом исследования послужили тексты речей руководителей государств, президентов, премьер-министров, и других ведущих политиков США, Великобритании, России, Германии, немецкоговорящих политиков Швейцарии. Корпус текстов составил 4318 единиц, из них 226 на русском языке, 3609 на английском, 483 — на немецком. Такая количественная диспропорция объясняется различной частотностью употребления библеизмов в соответствующих культурах. Мы разграничиваем британскую и американскую традиции использования библеизмов, поскольку сопоставительный анализ показал их существенное как количественное, так и содержа-

тельное отличие. Критерием отбора текстового материала послужил фактор известности оратора, значимости его в политической жизни страны.

В исследовании использовались следующие методы: сплошной выборки, сопоставительного анализа данных с элементами контекстуального, ин-терпретативного и количественного анализа.

Научная новизна работы заключается в следующем:

• выявлены и сопоставлены содержательные различия в использовании библеизмов в институциональном дискурсе разных культур;

• установлен состав наиболее цитируемых в институциональном дискурсе библеизмов на русском, английском и немецком языках;

• доказано, что американский институциональный дискурс характеризуется наиболее интенсивным использованием библеизмов, причем институциональные тексты часто целиком строятся с использованием жанровых признаков проповеди;

• определено, что институциональный дискурс в других рассматриваемых культурах не имеет явленных особенностей в использовании библеизмов, что позволяет противопоставить в этом отношении европейский и североамериканский институциональный дискурсы.

Теоретической основой настоящей диссертации послужили работы отечественных и зарубежных исследователей библеизмов, исследования, посвященные переводам Библии, теории текста и дискурса.

Теоретическая значимость данного диссертационного исследования определяется тем, что:

• библеизмы рассматриваются как прецедентные феномены, используемые в институциональном дискурсе;

• устанавливаются сущностные различия использования библеизмов в институциональном дискурсе Америки, Великобритании, России, Германии и Швейцарии;

• переводы Библии изучаются как источник библеизмов в разноязычных культурах;

• различия в употреблении библеизмов рассматриваются в качестве основания для сопоставления европейского и североамериканского институциональных дискурсов;

• установлено, что библеизмы в американском институциональном дискурсе используются для псевдосакрализации и нерефлективного освоения любого содержания.

На защиту выносятся следующие положения.

1. Библейский текст является источником прецедентных феноменов с фиксированным содержанием — библеизмов — для последующих текстов Западной культуры, в частности, для институционального дискурса.

2. Библия рассматривается как центральный текст Западной культуры и источник предельных понятий, организующих ее мышление в целом.

3. Поскольку переводы Библии на национальные языки функционируют

в каждой культуре в качестве оригинала, через них закладываются основы конфессиональных и культурных различий.

4. Характер использования библеизмов может служить одним из существенных оснований для сопоставления институционального дискурса разных культур.

5. В американском институциональном дискурсе используются жанровые признаки проповеди, что снимает для реципиента трудности понимания и приводит к псевдосакрализации любого содержания и к фактической десакрализации и ритуализации самих библеизмов.

6. Британские, немецкие, русские, швейцарские институциональные тексты демонстрируют сходные черты в использовании библеизмов, что позволяет говорить о европейской традиции использования библеизмов в институциональном дискурсе, имеющей явленные содержательные отличия от американской.

7. Перевод библеизмов, используемых в институциональном общении, предполагает использование соответствующих эквивалентов, заимствованных из наиболее авторитетных для данной культуры переводов.

Практическая значимость работы определяется возможностью использования результатов выполненного исследования в лекционных курсах по общему языкознанию, лингвокультурологии, теории межкультурной коммуникации, в курсах по лингвострановедению и переводу. Корпус наиболее частотных библеизмов на трех языках, представленный в Приложении, предназначен для использования практическими переводчиками. Материалы исследования могут иметь практическую ценность для других специалистов гуманитарного профиля: политологов, социологов, культурологов.

Апробация работы. Основные положения и результаты реферируемого исследования обсуждались на заседаниях кафедры теории языка и межкультурной коммуникации Тверского государственного университета, на II Межвузовской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Коммуникативные аспекты языка и культуры» (г. Томск, 2002 г.), на VIII Тверской герменевтической конференции «Понимание и рефлексия в коммуникации, культуре и образовании» (г. Тверь, 2002 г.), на международной научно-практической конференции «Межкультурная коммуникация» (г. Омск, 2002 г.).

По теме диссертации опубликовано 7 работ общим объемом около 2,5

пл.

Структура работы. Поставленные цели и задачи определили структуру диссертации, которая состоит из введения, трех глав, заключения, списков литературы и источников библеизмов и институциональных речей, а также двух приложений. Во введении дана общая характеристика работы: определены предмет, цели, задачи и гипотеза исследования, обосновываются актуальность и научная новизна диссертации, ее теоретическая и прак-

тическая значимость, характеризуются материалы и методы исследования, формулируются положения, выносимые на защиту. В первой и второй главах обобщаются вопросы теории: в частности, определяются ключевые для данной работы понятия: «пратекст» и «библеизм». Третья глава носит исследовательский характер и представляет собой сопоставительное описание реализации библеизмов в институциональном дискурсе разных культур.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Первая глава «Библия как центральный текст Западной лингвокульту-ры» посвящена определению места библейского текста в Западной лингво-культуре как источника формирования национальных культур, и, в частности, источника влияния на последующий дискурс, в том числе и на институциональный дискурс.

В мировой культуре выделяются несколько макрокультур, формирующихся вокруг своих центральных текстов, которыми de facto служат сакральные тексты. Существенными в этом отношении являются: Западная лиигвокультура с центральным текстом Библией; Дальневосточная лингво-культура, формирующаяся вокруг буддистского канона; Ближневосточная лиигвокультура, центральным текстом которой выступает Коран. Эти тексты определили особенности формирования и способы мышления соответствующих лингвокулыур. При этом Т.Н. Снитко [1999] употребляет термин «Западная лиигвокультура» как синоним европейской культуры, включая сюда и культуру Америки, которая также использует Библию в качестве центрального текста. Однако наше исследование показало, что американская и европейская традиции использования библеизмов в последующем дискурсе имеют значительные различия, поэтому мы говорим о Западной лингвокультуре и о европейской и американской традициях использования библеизмов в институциональном дискурсе.

В Западной лингвокультуре сложилась ситуация, когаа центральный текст культуры оказывается доступным исключительно в переводах, поскольку языки оригинала и даже ранних переводов вышли из употребления. В силу этого переводы на национальные языки играют значительную роль при «построении культур» [Bassnet, Lefevere 1998], причем перевод одновременно является и способом интерпретации текста.

В частности, с новыми переводами Библии была тесно связана Реформация: протестантские переводы оказали значительное влияние на развитие общества, определив своеобразие англоязычной и немецкоязычной культур. Например, перевод King James Version (1611) фактически занял в англоязычной лингвокультуре место оригинала, а версия Мартина Лютера не только дала начало протестантизму, но и способствовала формированию современного немецкого языка. Протестантская традиция широко распространилась в англоязычных и немецкоязычных культурах в силу того об-

стоятельства, что отказ от посредника между человеком и Богом, а, следовательно, большая ответственность человека за свои действия оказались созвучны демократическим традициям. Именно поэтому протестантские переводы Библии, характеризуемые сознательной симплификацией, для того чтобы быть понятными простому человеку, стали источником библе-измов, используемых в институциональном дискурсе.

На примере Псалма Давида в реферируемой работе демонстрируется различие католических и протестантских переводов Библии на английский язык. Католический перевод лексически и синтаксически тяготеет к латинской версии, тогда как протестантские версии (King James Version — KJV) основаны на исконной лексике и в силу этого более доступны.

KJV (протестантская)

• the LORD is my shepherd: I shall not want

• thy rod and thy staff they comfort me

• in flic house pf tlw LQgfi for ever

The Douay-Rheims (католическая)

• the Lord ruleth me: and I shall want nothing

• and my chalice which inebreateth me, how goodly it iii

• And that I may dwell in the house of the Lord unto length of days

Vulgata (латинская)

• Dominus reget me

et nihil mihi deerit

• et calix meues inebrians quam praeclarus SSI

• et ut inhabitem ш dom<> РощМ in loBgitudj-nemderum

В первом примере в протестантской версии вводится метафора Бога-пастуха, понятная обыденному сознанию. Эта метафора отсутствует в латинской и Дуай-Реймской католических версиях, хотя она широко распространена в протестантских лингвокультурах. Далее в латинской версии утверждается, что человек, которым управляет Бог, больше ничего не будет хотеть. В протестантской версии говорится, что человек не будет нуждаться, т.е. значение прагматически сужено.

Библия, являясь центральным текстом Западной культуры, задает ряд общекультурных предельных понятий (термин Т.Н. Снитко), т.е. понятий, имеющих максимальную степень абстракции и проясняющихся в последующих текстах культуры. Эти понятия были выделены нами в тексте Библии и рассмотрены в институциональных текстах. Предельные понятия, такие как «добро», «зло», «любовь», «вера», «свобода», не принято рассматривать в составе библеизмов, под которыми преимущественно понимаются фразеологизмы и «крылатые слова». Однако как основания лингво-культуры они задаются именно в Библии, что и обусловило их рассмотрение в работе.

Говоря о Библии, мы предпочитаем говорить о тексте или пратексте как фиксированном в переводах явлении культуры, поскольку текст рассматривается как фиксация человеческой мыследеятельности. Последую-

щая реализация библеизмов осуществляется в дискурсе как динамическом и включенном в постоянную деятельность объекте. Проблеме определения дискурса посвящено большое количество работ (J.Kinneavy, D. Schiffrin, Т.А. van Dijk, В.И. Карасик, Г.Г. Слышкин, M.JI. Макаров, Т. Милевская и др.). Наиболее предпочтительным представляется понимание дискурса, которое объединяет и динамический процесс языковой деятельности, включенной в социальный контекст, и ее результат.

Во второй главе «Библеизмы как прецедентные феномены» рассматривается понятие библеизма, приводятся классификации библеизмов, изучаются характеристики библейской и околобиблейской проповеди, анализируются отличительные признаки протестанской проповеди — ее синтаксические, ритмические, лексические и жанровые особенности, поскольку проповедь как жанр важна для организации американского институционального дискурса.

Большое количество работ в российской лингвистике посвящено исследованию феномена библеизма, причем аналогичного термина в зарубежных исследованиях нами не обнаружено, хотя это не означает, что сам феномен там не исследуется.

Под библеизмом в работе понимается любая интертекстуальная реализация библейского текста в любом другом тексте культуры или дискурсе. Существует некоторый корпус библейских фрагментов, которые наиболее часто используются в других текстах культуры и в этом отношении являются бибпеизмами.

Библеизмы маркируются на всех языковых уровнях.

1. Фонетический уровень: устаревший вариант фонемы «во всех языцех» в отличие от нормативной формы «во всех языках» маркирован как библеизм; звуковые повторы, фронтально характеризующие библейский текст «Blessed are the merciful», «Blessed are the peacemakers», «Reloice, and be exceeding glad».

2. Морфемный уровень: устаревшие формы — 3 л. ед. ч. в английском языке cometh, divideth, knoweth; форма пр. вр. в русском языке не принята, глагие; инфинитива бытии; действительного причастия покрывающа и соблюдающая формы звательного падежа Боже! Господи! Ангеле!

3. Лексический уровень: выделяется специфическая библейская и околобиблейская лексика, отсылающая к Библии: антропонимы — Иуда (Judas), Иов (Job), Валтасар (Belshazzar, Belsazer)-, топонимы — Голгофа (Golgotha, Golgatha /нем./), Иерихон (Jericho), Содом и Гоморра (Sodom, Gomorrah), Гефсимачия (Gethsemane), Вавилон (Babel, Babylon); книги Библии — Исход (Exodus), Апокалипсис — Откровение Иоанна Богослова (Revelation, Offenbarung /нем./, Apocalypse); библейские реалии — Ноев Ковчег (Noah 's Ark, die Arche Noah); архаизмы и церковнославянизмы в русском языке — «еже» — что, в чем, «днесь» — сегодня, «даруй» — дай, «аччущий» — жаждущий и т.п.; фразеологические обороты — he that

seeks finds, the stones will cry out, a landflowing wich milk and honey.

4. Синтаксический уровень:

1) на уровне предложения: помимо других признаков библеизмы маркированы параллельными конструкциями, часто анафорическими или эпи-форическими — Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны плачущие, ибо они утешатся. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю (Матф. 5:3-5); лексическими триадами, символизирующими триединство Бога — And nosv abideth faith, hope, charity, these three; but the greatest of these is charity (1 Кор. 13:13); анадиплозисом — Авраам родил Исаака: Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его (Матф. 1:2); полисиндетоном, ритмически организующим текст, — And they departed from before Pihahiroth, and passed through the midst of the sea into the wilderness, and went three days' journey in the wilderness of Etham, and pitched in Marah (Числ. 33:8); хиазмом — Beloved, let us love one another: for love is of God: and every one that loveth is born of God, and knoweth God. He that loveth not knoweth not God: for God is love (1 Иоан. 4:7-8). Синтаксические конструкции задают специфический ритм, само появление которого в тексте является интертекстуальной отсылкой к Библии;

2) на уровне текста: библейские жанры проповедь, молитва, песнь, притча используются в последующем дискурсе одновременно и как вставные, и как самостоятельные жанры светского дискурса, в том числе и институционального.

Проповедь является комплексным монологическим жанром, при этом она может включать субжанры (внутренние жанры - intrinsic genres) — притчу, молитву, рассказ, совет, просьбу и др.). Проповедь представляет собой публичную речь священнослужителя, обращенную к прихожанам, и содержащую разъяснение положений вероучения, комментарии к Священному Писанию, рекомендации к соответствующему поведению. Будучи предназначенными для произнесения, проповеди, тем не менее, не являются спонтанным дискурсом и представляют собой тексты, приготовленные заранее и содержащие достаточно строгие формальные признаки. Формальными жанровыми признаками проповеди являются: ритуальные вступления и концовки, обращения, вставные жанры; библейские цитаты, ритм, создаваемый просодико-фонологической структурой, регулярными, порой избыточными, повторами, параллелизмом (фонетическим, лексическим, семантическим, синтаксическим), симметричным построением колонов и т.п.; наличие маркированного климакса/градации; риторические вопросы; хиазмы; антитезы и бинарные оппозиции, часто включающие предельные понятия; лексические триады, представляющие собой либо триадные повторы одного слова, либо триады, состоящие из трех разных слов {mercy, charity, kindness), находящихся как в отношении взаимодополнения, так и смыслового развития; архаизмы, вне зависимости от времени создания гомилетического текста; оппозиции местоимений 1 лица мн. ч. (мы — паст-

ва) 2 лицу ед.ч. (ты —Господь).

Третья глава «Реализация библеизмов в институциональном дискурсе» представляет собой сопоставительное исследование использования библеизмов в американском, британском, немецком, швейцарском и российском институциональном дискурсе с целью выявления содержательных и формальных особенностей их использования в каждой из культур.

Под институциональным дискурсом понимается «специальная клишированная разновидность общения между людьми, которые могут не знать друг друга, но должны общаться в соответствии с нормами данного социума» [Караете 1996 : 22]. Следовательно, институциональным общением является речевое взаимодействие представителей социальных групп или институтов друг с другом, с людьми, реализующими свои статусно-ролевые возможности в рамках сложившихся общественных институтов, статус которых определяется потребностями общества на конкретном этапе его развития.

Изучение американского институционального дискурса показало, что библеизмы реализованы в нем наиболее интенсивно по сравнению с институциональным дискурсом рассматриваемых европейских культур, причем библеизмы, используемые на всех уровнях дискурса, делают его квазисакральным. Анализ библеизмов в американском институциональном дискурсе дал основание утверждать, что речи американских политиков обладают большинством формальных признаков проповеди. При этом, если считать библейские проповеди прецедентными текстами первого порядка, а последующие околобиблейские проповеди прецедентными текстами второго порядка, то в институциональном дискурсе имеется прецедентность уже третьего порядка.

1. Композиционные особенности проповеди, используемые в институциональном дискурсе: ритуальные вступления и концовки, обращения, вставные жанры (призыв к молитве, вставные нравоучительные истории, притчи).

Молитва: «...that larger awe and wonder that causes us to bow our heads in faith and say of those we mourn, those we have lost, the words of scripture: "Lord now let Thv servants go in peace. Thv word has been fulfilled"... We pray that God will eive some share of the peace that now belongs to those we lost, to those who knew and loved them in this life»(Rumsfeld, October 11, 2001).

Две трети рассматриваемых в данной работе речей американских политиков имеют ритуальную концовку «God bless America», «May God bless America», «God bless» и т.п., что прямо указывает на проповедническую, мессианскую функцию говорящего, ассоциирующего себя с пастырем (пастухом) нации. Тем не менее, ее частотность приводит к десемантизации и ртуализации данного библеизма в американском институциональном дискурсе. Примером полной десемантизации библеизма служит клише официальных публичных заявлений: IN WITNESS WHEREOF, I have hereunto set

my hand this twenty-second day of November, in the year of our Lord two thousand two, and of the Independence of the United States ofAmerica the two hundred and twenty-seventh. (Bush, November 22, 2002).

2. Лексические, синтаксические и прочие библеизмы, используемые в институциональном дискурсе и характерные для библейской и для околобиблейской проповеди:

1) цитация: цитата обычно выделяется в тексте графически и указанием на источник, а при произнесении интонационно:

But today we find strength in the words of the Psalmist. Psalm 27: «Hope in the Lord. Bestrong, and let your heart be valiant» (Wolfowitz, December 9, 2001).

2) лексические библеизмы:

• упоминания книг Библии — the Gospel of SL Luke, chapter 8, verses 5-8 (Paige, May 4, 2002), As the book of James reminds us... (Bush, February 1, 2001);

• религиозные праздники — Easter is the most important event of the Christian faith (Bush, April 17, 2003);

• имена Бога и библейские антропонимы — the Giver of life, gift of a Creator (Bush, September 11, 2002), But liability insurance drove this good Samaritan out of the state (Bush, March 4, 2003);

• околобиблейская лексика — Dorothy Day, the founder of the Catholic Workers Movement (Ashcrofl, December 5, 2003);

• аллюзии на библейские события и законы — Because there are houses of worship where people have heard the universal call to love neighbor like they'd like to be loved, themselves (прямая ссылка на евангельские заповеди Христа) (Bush, March 29, 2001);

• предельные поюггия, христианские ценности — God can bring good from evil. We need only look at the outpouring of compassion and charity that followed the attacks of September 11 for proof of this truth; God's call to. brotherhood (Wolfowitz, November 30, 2001);

• переосмысленные фразеологические библеизмы — Ladies and gentlemen of the class of 2001: you are the salt of the earth and the light In the house", "I say to you one last time: You are the light. Give light to all in the house (Paige, May 19, 2001) [ср. (Матф. 5:13-15)].

3. Риторические особенности проповеди, используемые в институциональном дискурсе:

• средства субъективной модальности, эмфатические конструкции (восклицания, риторические вопросы, прямые обращения к аудитории и т.п.);

• фигуры упорядоченного повтора, характеризующиеся симметричным или сквозным расположением в тексте (например, симметричные лекеико-синтаксические параллелизмы, ритмизующие речь аналогично проповеди);

• несимметричные повторы, которые используются в тексте нерегу-

лярно (триады, лексические параллельные конструкции, разнообразные подхваты, противопоставления, фонетические аллитерации, ассимиляции и

Речь президента Дж. Буша (от 7.10.2001) является одним из характерных примеров использования формальных признаков проповеди. Наряду с лексическими библеизмами и предельными понятиями из Библии, такими как справедливость, свобода, миссия, добро—зло, свобода, мир, терпение, справедливость, вера, используются и другие формальные признаки проповеди, которые, возможно, не презентируются обыденному сознанию, но звучат как нечто знакомое и понятное, а в силу этого не подлежащее сомнению. При этом в тексте оправдывается неоднозначное событие — вторжение американских вооруженных сил в Афганистан. Для воссоздания библейского ритма намеренно избыточно используется параллелизмы, осложненные другими стилистическими приемами (повторы, подхваты, градация, ассимиляция и т.п.): I'm fspjeaking to you today from the Treaty Room of the White Houfsje, — a [p]la[c]e where American [P] resident[s] have worked for [pleafcle. WE're a fpleafcleful \nation. — Yet, as WE have ¡earned, [sjo [sjuddenly and [s]o tragically, - there can be no [pleafcle — in a world of [sjudden terror. — In the fa[c]e of today's new threat, the only way to

not )fail. - \Peace and freedom will pre\vail Среди параллельных контрук-ций особенно часты триады: WE'll al[s]o drop /food, /medifcline and fslupv/liefsl to the [starving and [sjuffering \men and \women \chlldren of Afghani[st]an. При этом триада типа food, medicine and supplies в данном контексте вполне может рассматриваться как ритмизующий библеизм, использованный не только для передачи соответствующих значений, но и для аллюзии на библейский ритм.

Таким образом, форма проповеди используется для максимального воздействия: в сакральной форме представляется любое несакральное или антисакральное содержание, например, призыв к войне. Институциональный дискурс представляет собой дискурс убеждения, спрятанный за библеизмами и использующий их как еще одно основание понимания, существующее для тех, кто привык понимать, используя привычные схемы. Использование знакомого формата с обилием десемантизированных библеиз-мов приводит к своего рода «убаюкиванию» понимания. Такой риторический подход эффективен, потому что любой частный смысл он превращает во всеобщий, а выход к нему не требует усилий со стороны реципиента. В этом смысле понимание превращается в квазипонимание, наравне с тем как политик становится квазипастором, а аудитория - квазипаствой. Большое количество библеизмов подтверждает стремление продуцента дискурса к обеспечению безинтерпретативной рецепции.

Сопоставительный анализ институционального дискурса показал раз-

т.п.).

линия британской и американской риторических традиций использования библеизмов. В британском институциональном дискурсе библеизмы используются гораздо реже, чем в американском, преимущественно в виде цитат и аллюзий, главным образом в речах королевы, которая является главой англиканской церкви. Речи королевы насыщены библеизмами в виде предельных понятий — «реасе», «ргау», «Не», «bless», «tolerance», «faith», «Support the weak»: The founder of the Christian faith himself chose twelve disciples to help him in his ministry (Elisabeth II, 25.12.2003).

В британском светском институциональном общении библеизмы употребляются редко. Однако, если государственный институт Великобриании общается с представителями церкви, как, например, речь бывшего премьер-министра М. Тэтчер (21.05.1988), характер дискурса неизбежно меняется. Использование библеизмов в британской традиции институционального дискурса ограничено и расширяется только в случае сопряженности светского общения с религиозным.

Основное отличие британской риторической традиции от американской заключается в том, что апелляция к Библии, религии, церкви, нравственным ценностям предназначена для рефлексии, а не эмоциональной воздей-ственности, и как результат построена аргументированно и аналитически. Донесение смысла до реципиента в британских институциональных текстах происходит в виде аргументации с привлечением библейского текста. Значимые стилистические средства проповеди в британском институциональном дискурсе отсутствуют.

Русскоязычный и немецкоязычный институциональные дискурсы объединяются нами в силу того, что в них отсутствует маркированная риторическая установка на использование библеизмов.

В речах президента России библеизмы появляются в качестве деэтимологизированных «крылатых слов», как отступление от официального тона: У нас на Руси есть такая поговорка — Вы, наверное, ее знаете, поскачьку так хорошо владеете русским языкам. У нас говорят так: некоторые люда у других в глазу соринку маленькую замечают, а у себя, в собственном глазу, бревна не видят (15.03.04). [Ср. «Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» (Лука 6:41); «И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» (Матф. 7:3)].

Употребление библеизмов маркирует переход от официальной к разговорной, обыденной речи, поэтому при записи они ставятся в кавычки: Прежде всего, механизмы финансирования политических партий остаются для избирателей пока «тайной за семью печатями» (16.05.2003). [Ср. «И видел я в деснице у Сидящего на престоле книгу, написанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями...» (Откр. 5:1-14)].

В немецких и швейцарских речах используются библейские предельные понятия. Обращения к предельным понятиям, таким как «вера», «ре-

лигия», «свобода», «мир» наблюдаются в моменты кризисов, природных катаклизмов, войн и не характерны для повседневного институционального дискурса, что отличает его в этом отношении от американского институционального дискурса, где библеизмы используются в институциональном дискурсе постоянно. В основном, в немецкоязычном дискурсе это околобиблейская христианская лексика: Frieden—Krieg, Glauben, Freicheit, Kirche, Religion.

Таким образом, в немецкой, швейцарской и российской культуре утратилась непосредственная связь с библейским текстом. Библеизмы со стертой этимологией используются в речах определенной тематики (праздники, культурные события) или в периоды глобальных катастроф, когда человеку свойстверно задумываться над вечными ценностями.

Исследование показало, что внутри Западной культурной традиции, использующей Библию как центральный текст культуры, отчетливо противопоставляются европейская и североамериканская традиции употребления библеизмов в институциональном дискурсе.

В случае необходимости перевода библеизмов, используемых в составе институциональных текстов, переводчик должен прежде всего усмотреть их в качестве таковых и воспользоваться для перевода готовыми соответствиями из наиболее авторитетных переводов соответствующих культур. С этой целью был составлен Глоссарий, приведенный в Приложении 2.

В заключении подводятся итоги проведенного исследования, намечаются перспективы дальнейшей работы. Список использованной литературы содержит 173 единицы. В Приложении 1 приводится пример религиозной проповеди, речи американского президента Дж. Буша и бывшего премьера Великобритании М. Тэтчер. В Приложении 2 представлен Глоссарий наиболее употребительных библеизмов на русском, английском и немецком языках.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях:

1. Сайдакова (Боллигер) Е.И. Динамика переводов Библии // Языковые подсистемы: стабильность и динамика: Сб. науч.тр. / Отв. ред. H.JI. Галее-ва. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. — С. 144-149.

2. Сайдакова (Боллигер) Е.И. Перевод бибпеизмов как закономерных соответствий // Коммуникативные аспекты языка и культуры: Сб. науч. ст. II межвуз. науч.-практич. конф. студентов, аспир. и молодых ученых / Огв.ред. H.A. Качалов. — Томск: Томск, политех, ун-т, 2002. — С. 153-154.

3. Сайдакова (Боллигер) Е.И. Формальные элементы проповеди в речи американского президента // Межкультурная коммуникация: материалы научно-практической конференции / Отв. ред. Н.Г. Гичева. — Омск: Омск, гос. ун-т, 2002. — С. 34-37.

4. Боллигер Е.И. Параллелизм в сакральных текстах // Богинские чтения: Материалы VIII Тверской герменевтической конференции / Отв. ред. H.JI. Галеева. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 2003. — С. 17-19.

5. Боллигер Е.И. Поэтика нагорной проповеди как интертекст // Лингвистика и филологическая герменевтика: Сб. науч. тр. / Отв. ред. Н.Ф. Крюкова. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 2003. — С. 9-15.

6. Боллигер Е.И. Галеева Н.Л. Гомилетические черты в американских институциональных текстах // Лингвистика: Бюллетень Уральского лингвистического общества / Отв. ред. А.П. Чудинов. — Екатеринбург: Уральск, гос. пед. ун-т, 2003. — Т. II. — С. 232-239.

7. Боллигер Е.И. Проповедь как библеизм // Язык и его функционирование: Межвузовский сб. науч. тр. / Отв. ред. В.И. Иванова. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 2004. — С. 8-17.

Технический редактор А.А. Медведева Подписано в печать 14.09.2005. Формат 60 х 84 /i6. Бумага типографская № 1. Печать офсетная. Усл.печ.л. 1,0. Уч.-иэдл. 0,9. Тираж 100 экз. Заказ № 376. Тверской государственный университет, Редакционно-издательское управление. Адрес: Россия, 170000, г. Тверь, ул. Желябова, 33. Тел. РИУ: (0822) 35-60-63,

»25432

РНБ Русский фонд

2006-4 28062

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Боллигер, Екатерина Игоревна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. БИБЛИЯ КАК ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ТЕКСТ ЗАПАДНОЙ

ЛИНГВОКУЛЬТУРЫ

1.1 Библия как пратекст Западной культуры

1.2 История переводов Библии

1.3 Библейский текст как источник влияния на институциональный дискурс 41 Выводы по главе

ГЛАВА 2. БИБЛЕИЗМЫ КАК ПРЕЦЕДЕНТНЫЕ ФЕНОМЕНЫ

2.1 Понятие "библеизм", классификации библеизмов

2.2 Проповедь как библеизм 55 Выводы по главе

ГЛАВА 3. РЕАЛИЗАЦИЯ БИБЛЕИЗМОВ В ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОМ ДИСКУРСЕ

3.1 Понятие институционального дискурса

3.2 Реализация библеизмов в американском институциональном дискурсе

3.3 Библеизмы в речах британских политиков

3.4 Библеизмы в российском, немецком и швейцарском институциональном дискурсе

3.5 Переводческий аспект передачи библеизмов 115 Выводы по главе 3 120 ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Боллигер, Екатерина Игоревна

В последнее время в российской лингвистике большое внимание уделяется влиянию Библии и библейского языка на культуру, язык, литературу, современный дискурс. На фоне национальной самоидентификации и переоценки ценностей возрос интерес к Священному Писанию в целом и его влиянию на современный дискурс. В советское время тексты религиозного содержания вышли из употребления, и явно узнаваемые библейские формы были недопустимы в дискурсе или функционировали как "народная мудрость". На Западе традиция употребления библеизмов в текстах культуры и в дискурсе не прерывалась. Большая образность библеизмов, их экспрессивность, а также устойчивое содержание, закрепившееся за фрагментами Библии и позволяющее добиться значительной экономии текстовых средств, обуславливают употребление данных прецедентных феноменов как средства аргументации в дискурсе, в том числе и институциональном. В западной традиции осознается, что апелляция к Библии делает институциональную речь фундаментальной и авторитетной.

Стоит подчеркнуть особую роль изучения библеизмов в сопоставительном аспекте и в переводческой деятельности, поскольку основным переводческим приемом в данном случае является использование готовых эквивалентов из авторитетных переводов. При этом переводчику важно идентифицировать библеизм в качестве такового и быть готовым употребить соответствующий эквивалент, что представляет особую трудность особенно при устном переводе (М.Н. Лапшина). Чтобы упростить задачу языкового посредничества [Kade 1980], предпринимается множество попыток составления словарей библеизмов [Грановская 1998, Шанский 1995, Библия в пословицах. 2000, Костомаров, Верещагин 1988, Палажченко 1999, Загот 2004]. Библеизмы при этом рассматриваются нами как прецедентные феномены — тексты или их фрагменты, значимые в познавательном и эмоциональном отношении, обладающие духовной ценностью как для одной личности, так и для коллектива, способные оставаться в культурной памяти народа и неоднократно воспроизводимые.

Таким образом, объектом исследования являются библеизмы как любая интертекстуальная реализация библейского текста в любом тексте культуры или дискурсе. Библеизмы не раз становились объектом научного исследования: как прецедентные феномены (Ю.Н. Караулов, Д.Б. Гудков, В.Г. Костомаров, Н.Д. Бурвикова, А.В. Кремнева), как средство речевого воздействия [Семенова 2003], на материале русского языка (Е.М Верещагин, А. Бирих, И. Матепшч, JI.M. Грановская, Т.А. Ильяшенко, Н.М.Шанский) и на материале двух языков (В .Г. Гак, А.А. Белов, Е.Н. Бетехтина).

Предметом исследования является реализация библеизмов в институциональных речах американских, британских, российских немецких и швейцарских политиков.

Актуальность работы обусловлена широкой представленностью библеизмов в институциональном дискурсе разных культур, особенно в американской культуре, и, соответственно, необходимостью сопоставительного изучения содержательного результата их применения.

В цели исследования входило установление состава наиболее употребительных библеизмов на русском, английском и немецком языках, а также сопоставление содержательных последствий их реализации в институциональных текстах разных культур.

Под институциональными текстами понимаются тексты институционального дискурса, который в, свою очередь, определяется как "специализированная клишированная" (В.И. Карасик) форма коммуникации, участниками которой являются представители общественных институтов. При этом мы исходим из того, что рассматриваемые нами тексты речей являются способом фиксации дискурса, т.е. представляют собой дискурс, "ухваченный" в тексте. Это позволяет абстрагироваться от социопрагматических и других супертекстовых аспектов, изучение которых предполагает критический анализ дискурса.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих частных задач:

• в связи с тем, что Библия существует в европейской культуре как текст без оригинала, изучить историю наиболее авторитетных переводов Библии, ставших источниками цитации для соответствующих культур;

• на основании сопоставления существующих подходов к изучению библеизмов определить их функции и характеристики;

• исчислить наиболее употребительные библеизмы на русском, английском и немецком языках;

• собрать корпус институциональных речей на разных языках, в которых используются библеизмы;

• определить состав предельных понятий, используемых в Библии, задающих основные ценности Западной культуры;

• исследовать и сопоставить содержательные последствия использования библеизмов в институциональном дискурсе разных культур;

• выявить содержательные и формальные особенности жанра проповеди, используемой в качестве текстового формата в американском институциональном дискурсе. Материалом -исследования послужили тексты речей руководителей государств, президентов, премьер-министров, и других ведущих политиков США, Великобритании, России, Германии, немецкоговорящей Швейцарии. Корпус текстов составил 4318 единиц, из них 226 на русском языке, 3609 на английском, 483 — на немецком языке. Такая количественная диспропорция объясняется различной частотностью употребления библеизмов в институциональном дискурсе соответствующих кулыур. Мы разграничиваем британскую и американскую традиции использования библеизмов, поскольку сопоставительный анализ показал их существенное как количественное, так и содержательное различие. Критерием отбора текстового материала послужил фактор известности оратора, значимости его в политической жизни страны.

В исследовании использовались методы сплошной выборки, сопоставительного анализа данных с элементами контекстуального, интерпретативного и количественного анализа.

Научная новизна работы заключается в том, что в нем

• выявлены и сопоставлены содержательные различия в использовании библеизмов в институциональном дискурсе разных культур;

• установлен состав наиболее цитируемых в институциональном дискурсе библеизмов на русском, английском и немецком языках;

• доказано, что американский институциональный дискурс характеризуется наиболее интенсивным использованием библеизмов, причем институциональные тексты часто целиком строятся с использованием жанровых признаков проповеди;

• определено, что институциональный дискурс в других рассматриваемых культурах не имеет явленных особенностей использования библеизмов, что позволяет противопоставить в этом отношении европейский и североамериканский институциональный дискурсы.

Теоретической основой настоящей работы послужили исследования отечественных и зарубежных ученых, посвященные исследованию библеизмов [Бетехтина 1995, 1999; Верещагин 1993; Гак 1998; Земская 1996; Караулов 1987, Костомаров, Бурвикова 1999; Костомаров, Верещагин 1998; Кремнева 1999; Макарова 2000; Постнова 2001; Семенова 2003; Слышкин 1999; Туркова-Зарайская 2002; Alter 1983, 2000; Breck 1994; Hinds 1998; Hollander 1981; Kugel 1981; Meynet 1987; Purdy 1994; Sternberg 1982 и др.], институционального дискурса [Карасик 1998, 1999; Макаров 2003; Чудинов 2001, 2003; Шейгал 1998; Brown G 1993; Chafe 1994; Discourse Theory. 2000; Handbook. 1985; Kinneavy 1980; Renkema 1993; Schiffrin 1994; Stillar 1998 и др.], истории переводов Библии как источника прецедентных феноменов [Чистович 1993; Юдина 1998; Bassnett, Lefevere 1998; Bieberstedt 2002; Brown P. 1992; Cameron 1991; Flood 2001; Hamel 2001; Hollander 2003;

Hovelmann 1983; Lawton 1990; Lefevere 1992; Legrand 2000; Lewis 1963; Long 2001; Orlinsky, Bratcher 1991; Scheeley 1997; Vorster 1999; Worth 1992].

Теоретическая значимость данного диссертационного исследования определяется тем, что:

• библеизмы рассматриваются как прецедентные феномены, используемые в институциональном дискурсе;

• устанавливаются сущностные различия использования библеизмов в институциональном дискурсе Америки, Великобритании, России, Германии и Швейцарии;

• переводы Библии изучаются как источник библеизмов в разноязычных культурах;

• различия в употреблении библеизмов рассматриваются в качестве основания для противопоставления европейского и североамериканского институциональных дискурсов;

• установлено, что библеизмы в американском институциональном дискурсе используются для псевдосакрализации и нерефлективного освоения любого содержания.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Библейский текст является источником прецедентных феноменов с фиксированным содержанием — библеизмов — для последующих текстов Западной культуры, в частности, для институционального дискурса.

2. Библия рассматривается как центральный текст Западной культуры и источник предельных понятий, организующих ее мышление в целом.

3. Поскольку переводы Библии на национальные языки функционируют в каждой культуре в качестве оригинала, через них закладываются основы конфессиональных и культурных различий.

4. Характер использования библеизмов может служить одним из существенных оснований для сопоставления институционального дискурса разных культур.

5. В американском институциональном дискурсе используются жанровые признаки проповеди, что снимает для реципиента трудности понимания и приводит к псевдосакрализации любого содержания и к фактической десакрализации и ритуализации самих библеизмов.

6. Британские, немецкие, русские, швейцарские институциональные тексты демонстрируют сходные черты в использовании библеизмов, что позволяет говорить о европейской традиции использования библеизмов в институциональном дискурсе, имеющей явленные содержательные отличия от американской.

7. Перевод библеизмов, используемых в институциональном дискурсе, предполагает использование соответствующих эквивалентов, заимствованных из наиболее авторитетных для данной культуры переводов.

Практическая значимость работы определяется возможностью использования результатов выполненного исследования в лекционных курсах по общему языкознанию, лингвокулыурологии, теории межкультурной коммуникации, а также в курсах по лингвострановедению и переводу. Корпус наиболее частотных библеизмов на трех языках, представленный в Приложении, предназначен для использования практическими переводчиками. Материалы исследования могут иметь практическую ценность также для других специалистов гуманитарного профиля — политологов, социологов, культурологов.

Апробация работы. Основные положения и результаты реферируемого исследования обсуждались на заседаниях кафедры теории языка и межкультурной коммуникации Тверского государственного университета, а также на II Межвузовской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых "Коммуникативные аспекты языка и культуры" (г. Томск, Томский политехнический университет, 21-22 мая 2002 г.), на VIII Тверской герменевтической конференции "Понимание и рефлексия в коммуникации, культуре и образовании" (г. Тверь, ФИЯ и МК ТвГУ, 11-13 октября 2002 г.), на международной научно-практической конференции "Межкультурная коммуникация" (г. Омск, ОмГУ, 16-18 октября

2002 г.).

По теме диссертации опубликовано 7 работ в форме 4 статей и 3 тезисов к научным конференциям общим объемом около 2,5 п.л.

Структура работы. Поставленные цели и задачи определили структуру диссертации, которая состоит из введения, трех глав, заключения, списков литературы и источников, приложений. Во введении дана общая характеристика работы: определены предмет, цели, задачи исследования, обосновываются актуальность и научная новизна диссертации, ее теоретическая и практическая значимость, характеризуются материалы и методы исследования, формулируются положения, выносимые на защиту. В первой и второй главах определяются ключевые для данной работы понятия: "пратекст" и "библеизм", приводятся их классификации, изучается история переводов Библии как источников прецедентных феноменов для последующего дискурса. Третья глава носит исследовательский характер и представляет собой сопоставительное описание реализации библеизмов в институциональном дискурсе разных культур.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Сопоставление использования библеизмов в институциональном дискурсе разных культур"

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 3

Использование библеизмов в американском, британском, немецкоязычном швейцарском и российском институциональном дискурсах содержательно и количественно различно.

Изучение американского институционального дискурса показало, что библеизмы реализованы в нем наиболее интенсивно по сравнению с институциональным дискурсом рассматриваемых европейских культур, причем библеизмы, используемые на всех уровнях дискурса, реализуются на содержании, далеком от сакральности, что делает дискурс в целом квазисакральным. Анализ библеизмов в американском дискурсе дал основание утверждать, что речи американских политиков обладают большинством формальных признаков проповеди. При этом если считать библейские проповеди прецедентными текстами первого порядка, а последующие околобиблейские проповеди прецедентными текстами втрого порядка, то в институциональном дискурсе имеется прецедентность третьего порядка. Американский институциональный дисурс, осознанно создаваемый продуцентом с использованием жанровых признаков проповеди как библеизма, предназначен для нерефлектирующего реципиента, не способного осознанно распознать знакомость жанра и соотнести его с источником. Однако немаркированные признаки проповеди усматриваются реципиентом, действуя как "знакомое", к чему испытываешь доверие. Это. приводит к псевдосакрализации любого содержания, которое, с одной стороны, как проповедь, не подлежит сомнению, с другой стороны, маркированная апелляция к божественному авторитету оправдывает любые действия продуцента.

Чертами американского институционального дискурса, которые могут рассматриваться как прямые или непрямые библеизмы, являются: 1. Композиционные и жанровые особенности проповеди: ритуальные вступления и концовки, обращения, иллюстрации, такие как молитва, нравоучительные истории, притчи.

2. В зависимости от вида и формы прецедентное™ библеизмы в институциональном дискурсе бывают лексическими, формальными и структурными:

1) цитация;

2) лексические аллюзии;

3) реминисценции;

- средства субъективной модальности (восклицания, риторические вопросы, форма обращения и т.п.) фигуры неупорядоченного повтора (триады, параллельные несимметричные конструкции, такие как лексические повторы, противопоставления, аллитерация и ассимиляция и т.п.) фигуры упорядоченного повтора (лексико-синтаксические параллелизмы, характеризующиеся симметричным расположением в тексте).

Британская ораторская традиция допускает использование библеизмов в виде цитат и аллюзий, преимущественно в речах королевы, которая является главой англиканской церкви. В светском институциональном общении библеизмы употребляются редко.

В российской и немецкоязычной лингвокультуре утратилась связь с Библейским текстом. Библеизмы со стертой этимологией возникают в речах соответствующей тематики (праздники, культурные события) или в периоды глобальных катастроф, когда человеку свойственно задумываться над "вечными ценностями".

В этом отношении в рамках Западной культуры, в которой Библия является центральным текстом, отчетливо противопоставляются европейская (некатолическая) и североамериканская традиции использования библеизмов в институциональном дискурсе, что делает возможным считать эту особенность одним из оснований сопоставления риторических традиций культур.

Переводчику как посреднику в передаче культур предписывается умение увидеть библеизм в тексте, а также наиболее полно передать его, в чем может помочь использование готового соответствия из авторитетного перевода. С этой целью был составлен Глоссарий библеизмов, приведенный в Приложении.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Библия является одним из выдающихся памятников западноевропейской культуры. Она дает представление о материальной и духовной культуре прошлого, о становлении и смене нравственных ориентиров и общественных систем, далеко отстоящих от нас хронологически и территориально. В Западной культуре Библия приобрела статус центрального текста культуры.

Многие библейские тексты, будучи многократно повторяемыми в рамках церковных богослужений, а в светской среде — в текстах культуры, в том числе и в институциональном дискурсе, сделались привычной принадлежностью речевого обихода, реализуясь в неоднократно воспроизводимых оборотах и выражениях, ставших крылатыми. Этому процессу в значительной степени способствовали содержательное богатство соответствующих текстовых фрагментов, а также их высокие эстетические достоинства. Экспрессивная насыщенность, отточенный лаконизм большинства библеизмов обеспечивают возможность дальнейшей рефлексии над ними.

В отличие от принятого на Западе теологического понимания библеизма (библецизма), в нашей работе был рассмотрен феномен библеизма с лингвистической точки зрения. Проведенное сопоставительное исследование позволило уточнить понятие библеизма; изучить особенности употребления библеизмов в институциональном дискурсе США, Великобритании, Германии, Швейцарии и России. Работа задумывалась как сопоставительное исследование использования центрального текста Западной культуры в последующем дискурсе и способов его перевода, однако материал, обнаруженный в американском институциональном дискурсе, развернул работу в несколько ином направлении, поскольку оказался неожиданно ярким и провоцирующим широкие обобщения, в частности, относительно различия риторических традиций Старого и Нового света. Это дало основания для выделения внутри Западной культуры четко различающихся традиций европейского и североамериканского институционального дискурса, в основе сопоставления которых лежит характер использования библеизмов.

В связи с характером найденного материала исследование было вынужденно переакцентировано, и главной его частью стало изучение американского институционального дискурса, построенного в форме проповеди, для чего потребовалось изучение самой проповеди, исчисление ее жанровых признаков и сопоставление их с жанровыми признаками американского институционального дискурса, что дало возможность для обоснованного вывода об их формальной и функциональной близости.

Изменение первоначального замысла привело к ослаблению собственно переводческого раздела, однако, поскольку перевод, особенно устный перевод — дело сугубо практическое, мы сочли возможным представить практический результат работы в виде переводческого Глоссария, в значительной мере свернув теоретические аспекты переводческой проблемы. Некоторая обособленность и недостаточность переводческого раздела осознается нами, но, как представляется, компенсируется Глоссарием.

Одним из самых важных выводов проведенного исследования следует считать подтверждение гипотезы о том, что в основе американского институционального дискурса лежат принципы гомилетики. С этой целью были выделены характерные лингвистические черты проповеднического жанра.

На основании проведенного сопоставительного исследования библеизмов в речах американских, британских, российских, а также немецких и швейцарских политиков нужно отметить факт ограниченного употребления библеизмов в российском и немецкоязычном институциональном дискурсе. Также сравнительный анализ показал, что в речах британских политиков преобладает употребление библеизмов в виде цитации и аллюзии. Вероятнее всего, в основе британского институционального дискурса лежат классические риторические нормы, хотя и американская, и британская культура принадлежит к одной ветви христианства — протестантизму, где наиболее часто цитируемым каноническим и самым распространенным протестантским переводом Библии на английский язык все еще считается перевод King James Version в силу большой герменевтическо-филологической деятельности переводчиков этой Библии.

Интересным представляется также дальнейшее изучение и осмысление американской риторической традиции, которая демонстрирует явное отличие от европейской, поскольку использование жанровых признаков проповеди носит в ней явно манипулятивный характер, приводящий к псевдосакрализации любого содержания, в том числе и самого антисакрального, такого как призыв к войне.

Перспективным для лингвистических работ сравнительного характера представляется разработка многоязычного словаря библеизмов конкретных языков. Наконец, все еще актуальным является составление межъязыкового словаря библеизмов как переводческих соответствий. Хотя в настоящей работе была предпринята попытка составить глоссарий закономерных соответствий для русского, английского и немецкого языков, в основе составления которого лежит эмпирический метод, все же список закономерных соответствий нельзя назвать исчерпывающим. Во-первых, требует пополнения тематический список библейской и околобиблейской лексики. Во-вторых, интересен опыт перевода институциональных текстов, особенно в области реминисценций, поскольку является очевидным риторическое воздействие библеизмов на национальные языки. В данном аспекте нам видится дальнейшая разработка межъязыкового глоссария библеизмов.

Основная цель работы, как представляется, достигнута, а задачи, в целом, несмотря на их корректировку в ходе работы, решены.

Список научной литературыБоллигер, Екатерина Игоревна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Абрамов С.Р. Англоязычные версии нового завета как предмет филологической герменевтики: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — СПб., 1995. —23 с.

2. Агеева Г.А. Религиозная проповедь как специфический вид языковой коммуникации: Автореф. дис. канд. филол. наук. — Иркутск, 1998. — 19 с.

3. Алексеев А.А. Текстология славянской Библии = Textgeschichte der slavischen Bibel. — Koln: Bohlau, 1999. — 254 S.

4. Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность: Сб. ст. / Науч. ред. Бухаркин П.Е. — СПб.: Издательство С.—Петербургского ун-та, 1999. —443 с.

5. Баранова Н.С. Библеизмы в поэзии Т.С. Элиота и их передача в переводе. Дипломная работа. — Тверь, 2003. — 68 с.

6. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. — М.: Сов. Россия, 1979.—318 с.

7. Бетехтина Е.Н. Фразеологизмы с библейскими именами: в русском и английском языках. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1999. — 172 с.

8. Бирих А. Матешич И. Из истории русских библейских выражений // Русский язык за рубежом. М., 1994. — № 5/6. — С. 41-47.

9. Богин Г.И. Интерпретация текста. Тверь: ТвГУ, 1995. — 38 с.

10. П.Боллигер Е.И. Поэтика Нагорной проповеди как интертекст //

11. Лингвистика и филологическая герменевтика / Отв. ред. Н.Ф. Крюкова. — Тверь: ТвГУ, 2003. — С. 9-15.

12. Боллигер Е.И., Галеева H.JI. Гомилетические черты в американских институциональных текстах // Лингвистика: Бюллетень Уральского лингвистического общества / Отв. ред. Чудинов А.П. — Екатеринбург, 2003. С. 232-239.

13. Брага Дж. Как подготовить Библейскую проповедь. — СПб: Библия для всех, 2000. — 203 с.

14. Васильев С.А. Синтез смысла при создании и понимании текста. — Киев: Наук, думка, 1988. — 237 с.

15. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов.

16. М.: Языки славянской культуры, 2001. — 288 с.

17. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. — М.: Яз. рус. культуры, 1999. — 776 с.

18. Верещагин Е.М. Библейская стихия русского языка // Русская речь. — 1993.—№1. —С. 90-98.

19. Витрано С. Искусство проповеди. — Заокский: Источник жизни, 1997.78 с.

20. Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка. — М.: Лабиринт, 1993.—188 с.

21. Гак В.Г. Семиотические основы сопоставления двух культур // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация, 1998.—№2. —С. 117-126.

22. Гак В.Г. Особенности библейских фразеологизмов в русском языке (в сопоставлении с французскими библеизмами) // Вопросы языкознания.1997. — № 5. С. 55-56.

23. Галеева Н.Л. Культура как перевод // Космополис / Гл. ред. Д.В. Драгунский. — М.:, 2003. — № 2 (4). — С. 44-48.

24. Галеева Н.Л. Основы деятельностной теории перевода. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 1997. — 79 с.

25. Галеева Н.Л. Параметры художественного текста и перевод. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 1999. — 154 с.

26. Гиршман М.М. Ритм художественной прозы.— М.: Сов. писатель, 1982. —367 с.

27. Гудков Д.Б. Прецедентное имя и проблемы прецедентности. — М.: МГУ, 1999.-152 с.

28. Гучинская Н.О. Вступительная статья // Маркелов Д.М. Протестантские таинства: история, теология, семиотика. — Тверь: Издательство ГЕРС, 1999. — С. 3-8.

29. Дмитриева О.А. Об этнокультурной специфике пословиц и афоризмов // Языковая личность: культурные концепты. — Волгоград-Архангельск: Перемена, 1996. — С. 67-74

30. Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. — М.: Русский язык, 2000. 534 с.

31. Земская Е.А. Цитация и виды ее трансформации в заголовках современных газет // Поэтика. Стилистика. Язык и культура. Памяти Т.Г. Винокур / Отв. ред. Н. Н. Розанова. — М.: Наука, . 1996. — С. 157168.

32. Ильяшенко Т.А. Евангельские купели // Русская речь. — М., 2001. — № 1. —С. 73-78.

33. Карасик В.И. О категориях дискурса // Языковая личность: социолингвистические и эмотивные аспекты: Сб. науч. тр. / Отв. ред. В.И. Карасик. — Волгоград, Саратов: Перемена, 1998. — С. 185-197.

34. Карасик В.И. О типах дискурса // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс: Сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 2000. — С. 5-20 // http://www.vspu.ru/~axiology/vik/vikartl 0.htm

35. Карасик В.И., Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Сб. науч. тр. / Под ред. И.А. Стернина. — Воронеж: ВГУ, 2001. — С. 75-80 // www.vspu.ru/~axiology/ggs/ggsvikart.htm

36. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. — М.: Наука, 1987.—261 с.

37. Ковтун Л.С. Юдоль плачевная // Библия и возрождение духовной культуры русского и других славянских народов / Под ред. П.А. Дмитриева и др. — СПб.: ТОО ТК Петрополис, 1995. С. 77-80.

38. Колесов В.В. Славянорусский и церковнославянский в древних переводах Евангелия // Библия и возрождение духовной культуры русского и других славянских народов / Под ред. П.А. Дмитриева и др. — СПб.: ТОО ТК Петрополис, 1995. С. 23-30.

39. Костомаров В.Г., Бурвикова Н.Д. Как тексты становятся прецедентными // Русский язык за рубежом. — М., 1994. — № 1. — С. 73-76.

40. Костомаров В.Г., Верещагин Е.М. О пословицах, поговорках и крылатых выражениях в лингвострановедческом учебном словаре // Русские пословицы, поговорки и крылатые выражения. Лингвострановедческий словарь. М., 1988. — 263 с.

41. Кочедыков Л.Г., Жильцова Л.В. Краткий словарь библейских фразеологизмов // http://www.bible-center.ru/dict/phrases

42. Красавский Н.А. Динамика эмоциональных концептов в немецкой и русской лингвокультурах: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. — Волгоград, 2001. — 38 с. // http://www.vspu.ru/~axiology/libr/akd/autorefl4.htm

43. Кремнева А.В. Функционирование библейского мифа как прецедентного текста: На материале произведений Джона Стейнбека. Автореф. дис. канд. филол. наук. — Барнаул, 1999. —22 с.

44. Лебедев В.Ю. Сакральность и обыденный дискурс // Язык, культура и социум в гуманитарной парадигме / Отв. ред. А.А. Романов. — М.: Тверь, 1999. —С. 78-81.

45. Лейн Д. Благовествуй! —Витебск: Альфом, 1996. — 125 с.

46. Леонтьева Е.Ю. Специфика европейского мышления (философско-методологический аспект): Дис. канд. филос. наук. — Ростов-на-Дону, 1993. —157 с.

47. Лотман Ю.М. Семиосфера. — СПб.: Иск-во СПб., 2000. — 704 с.

48. Лушникова Г.И. Интертекстуальность художественного произведения.

49. Кемерово: Кемер. гос. ун-т, 1995. — 82 с.

50. Макаров М.Л. Основы теории дискурса. — М.: ИТДГК "Гнозис",2003. —280 с.

51. Макарова ПА. Некоторые современные подходы к изучению библеизмов (Обзор) // Лингвокультурологические, философские и педагогические аспекты изучения библеизмов: Материалы Межвуз. науч. семинара, 22 сент. 2000 г. / Ред. Макарова Г.А., Хабибуллина ФЛ.

52. Йошкар-Ола: Map. гос. техн. ун-т, 2000. — С. 4-14.

53. Маркелов Д.М. Протестантские таинства: история, теология, семиотика. Тверь: Издательство ГЕРС, 1999. — 56 с.

54. Матвеева Н.П., Макаров В.И. Библеизмы в русской словесности (фрагменты словаря) // Русская словесность. — М., 1993. — № 2. — С 83-86. — 1995. — № 3. С. 87-91; 1996. — № 1. - С. 81-85; № 2. - С. 88-90.

55. Милевская Т. Дискурс и текст: проблема дефиниции // http://teneta.rinet.iWms/me/milevskat-discourseandtextdfii.htm

56. Подлесская В.И., Кибрик А.А. Транскрипция устного дискурса // http://www.dialog-21 .ru/Archive/2004/Podlesskaja.pdf

57. Постнова Т.Е. Прецедентные тексты в печатной рекламе // Вестник Московского университета. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. — 2001. — № 2. — С. 106-116.

58. Проповедь слова Божия. — М.: Библейская кафедра, 1997. — 234 с.

59. Прохоров Ю.Е. Действительность. Текст. Дискурс. — М.: Флинта: Наука, 2004. — 224 с.

60. Прядко И.П. Библейская лексика на страницах современных СМИ // http://www.gramota.ru/magarch.html?id=24

61. Рашковский Е.Б. Европейская культура нового времени: Библейский контекст // Библия в культуре и искусстве. Вып. XXVIII / Под общ. ред. И. Е. Даниловой. — М.: Гос. муз. изобр. иск-в, 1996. — С. 20-37.

62. Рижский М.И. История переводов Библии в России. Новосибирск: Наука, 1978. —208 с.

63. Розанова Н.Н. Сфера религиозной коммуникации: храмовая проповедь // Современный русский язык. Социальная и функциональная дифференциация / Отв. ред. Л.П. Крысин. — М.: Языки славянской культуры, 2003. — С. 341-363.

64. Сайдакова Е.И. Закономерные соответствия в Библии как рефлективные опоры понимания. Дипломная работа. — Тверь, 2001. — 65 с.

65. Семенова Е.С. Библеизм как средство речевого воздействия: Дис. канд. филол. наук. — Тверь: Тв.ГУ, 2003. — 148 с.

66. Семенова Н.Д. Цитата в художественной прозе. Тверь: Твер. гос. унт., 2002.-200 с.

67. Слышкин Г.Г. Лингвокулыурные концепты прецедентных текстов:

68. Автореф. дис. канд. филол. наук. — Волгоград 1999. — 18 с. // http ://www. vspu.ru/~axiology/libr/akd/ autore£21 .htm

69. Снитко Т.Н. Предельные понятия в Западной и Восточной лингвокультурах. Пятигорск : ПГЛУ, 1999. — 156 с.

70. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. — М.: Политиздат, 1992. —542 с.

71. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. — М.: Аспект Пресс, 2001.— 334 с.

72. Туркова-Зарайская М.О. Особенности понимания библеизмов современными носителями языка: Дис. на соиск. степени канд. филол. наук. — Тверь: ТГУ, 2002. — 202 с.

73. Федуленкова Т.Н. Английская фразеология: Курс лекций. — Архангельск: Помор, гос. ун-т им. М.В.Ломоносова, 1998. — .131 с.

74. Филинский А.А. Критический анализ политического дискурса предвыборных кампаний 1999-2000 гг.: Дис. канд. филол. наук. — Тверь, 2002. — 163 с.

75. Хазагеров Г.Г., Лобанов И.Б. Риторика. — Ростов н/Д: Феникс, 2003.384 с.

76. Ханский А.О. Вербальное утешение. Пособие для студентов по спецкурсам гуманит. дисциплин. — Тверь: ГЕРС, 2001. — 80 с.

77. Ханский А.О. Коммуникативные стратегии вербального утешения: Автореф. дис. канд. филол. наук. — Тверь, 2002. — 18 с.

78. Чистович И.А. История перевода Библии на русский язык. — М.: Рос. Библ.общ-во, 1997. (Репринт, воспроизведение издания 1859.) — 368 с.

79. Чудинов А.П. Россия в метафорическом зеркале: когнитивное исследование политической метафоры (1991-2000): Монография. — Екатеринбург Урал. гос. пед. ун-т, 2001. — 238 с.

80. Чудинов А.П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации: Монография.- Екатеринбург: Урал. гос. пед. ун-т., 2003.248 с.

81. Шанский Н.М. Евангельский текст и фразеология русского языка // Русский язык в школе. 1995.— № 1. С.45-50; № 3. С.49-53; № 4. - С. 55-57; № 5. - С. 53-57; № 6. - С. 54-59.

82. Шейгал Е.И. Структура и границы политического дискурса // Филология Philologica. № 14. — Краснодар, 1998. — С. 22-29.

83. Юдина Т.В. Перевод как репродуктивное действие в процессе межкультурной коммуникации // Вестник МГУ. Сер. 19, Лингвистика и межкультурная коммуникация. — М., 1998. — № 3. — С. 109-117.

84. Яусс Г.-Р. К проблемам диалогического понимания // Бахтинский сборник / Отв. ред. В.Л. Иахлин. — Вып. 3. — М.: Лабиринт, 1997. — С. 182-197

85. Alter R. Canon and Creativity: Modern Writing and the Authority of Scripture. New Haven: Yale Univ. Pr., 2000. — 198 p.

86. Alter R. From Line to Story in Biblical Verse // Poetics Today: Theory and Analysis of Literature and Communication. Tel Aviv. — Durham, NC: Duke Univ. Pr. — Vol. 4. — 1983. — P. 615-637.

87. Americans struggle with religion's role at home and abroad / Directors Andrew Kohut, Melissa Rogers. — Washington: Pew Research Center For The People & The Press; Pew Forum on Religion and Public Life, 2002. — 60 c.

88. Bassnett S., Lefevere A. Constructing cultures: essays on literary translation. — Clevedon, Philadelphia: Multilingual Matters, 1998.— 143 p.

89. Bassnett S., Lefevere A. Where are we in Translation Studies? (Introduction) // Constructing cultures: Essays on Literary Translation. — Clevedon, Philadelphia: Multilingual Matters, 1998. — P. 3-11.

90. The Bible as rhetoric: studies in biblical persuasion and credibility / ed. by Martin Warner. — London: Routledge, 1990. — 236 S.

91. Bible translation and the spread of the church: the last 200 years / ed. by Philip C. Stine. — Leiden: Brill, 1990. — 154 p.

92. Bieberstedt A. Ubersetzungsstrategien spatmittelalterlicher

93. Bibelverdeutschungen // Briicke zwischen den Kulturen: "Ubersetzung" als Mittel und Ausdruck kulturellen Austauschs / hrsg. von Hans Jiirgen Wendel.

94. Rostock: Universitat Rostock, 2002. — S. 2-27.

95. Bork R. H. Slouching towards Gomorrah: modern liberalism and American decline. — New York: Regan Books, 1996. — 382 p.

96. Breck J. The Shape of Biblical Language: Chiasmus in the Scriptures and Beyond. —N.Y.: St. Vladimir's Seminary Press, 1994. — 387 p.

97. Brown G, Yule G Discourse analysis. — Cambridge: Cambridge University Press, 1993. — 288 p.

98. Brown P. Power and persuasion in late antiquity: towards a Christian empire. —Madison, Wis.: University of Wisconsin Press, 1992. — 182 p.

99. Bullock J. F. Preaching with a cupped ear: Hans-Georg Gadamer's philosophical hermeneutics as postmodern world. — New York: Lang, 1999.204 p.

100. Burton L. Mack. Rhetoric and the New Testament. — Minneapolis, Minn.: Fortress Press, 1990. — 110 p.

101. Cameron A. Christianity and the rhetoric of empire: the development of Christian discourse. — Berkeley, Calif.: University of Californa Press, 1991.261 p.

102. Campbell B. L. Honor, shame, and the rhetoric of 1 Peter. — Atlanta, Georgia: Scholars Press, 1998. — 266 p.

103. Chafe W. L. Discourse, consciousness, and time: the flow and displacement of conscious experience in speaking and writing. — Chicago: Univ. of Chicago Press, 1994. — 327 p.

104. Concise Encyclopedia of Preaching / eds.: W. H.Willimon, R. Lischer. — Louisville, Kentucky: Westminster John Knox Press, 1996. — 518 p.

105. Denecke A. Personlich predigen. — Munster, 2001. — 192 S.

106. The Facts on File Dictionary of Classical, Biblical and Literaiy Allusions / by A. H. Lass, D. Kiremidjian, R. M. Goldstein. — New York: Facts on File, 1987.—240 p.

107. Flood J. L. Martin Luther's Bible Translation in its German and European Context // The Bible in the Renaissance: essays on biblical commentary and translation in the fifteenth and sixteenth centuries / ed. by Richard Griffiths.

108. Aldershot: Ashgate, 2001. — P. 45-70.

109. Discourse and dialogue /ed.-in-chief: Mary McGroarty. — New York, NY: Cambridge University Press, 2002. — 332 p.

110. Discourse theory and political analysis: identities, hegemonies and social change /ed. by David Howarth, Aletta J. Norval and Yannis Stavrakakis. — Manchester: Manchester University, 2000. — 243 p.

111. Ford J.T. Preaching in the Reformed Tradition // Preachers and people in the reformations and early modern period /ed. by Larissa Taylor. — Leiden: Brill, 2001. —P. 65-88.

112. Grunchy St. A Christian thinker// http://www.hs.unp.ac.za/theology/article06.htm

113. Hamel Ch. De. The book: a history of the Bible. — London: Phaidon Press, 2001. —352 p.

114. Handbook of discourse analysis / ed. by Teun A. van Dijk. London: Academic Press, 1985. — 4 Vols.

115. Happel S. The Postmodernity of Judas: Religious Narrative and the Deconstruction of Time // Postmodernism, literature and the future of theology / ed. by David Jasper. —New York, N.Y.: St. Martin's Press, 1993.1. P. 91-119.

116. Hinds St. Allusion and Intertext. — Cambridge: Cambridge Univ. Pr., 1998. —155 p.

117. Hobson T. The rhetorical word: Protestant theology and the rhetoric of authority. —Aldershot: Ashgate, 2002. — 217 p.

118. Hollander A. den. Paratext and megatext as channels of Jewish and Christian traditions: the textual markers of contextualization. — Leiden: Brill, 2003.—202 p.

119. Hollander J. The Figure of Echo: A Mode of Allusion in Milton and After.

120. Berkeley, London: Univ. California Press, 1981. — 155 p.

121. Hovelmann H. Kernstellen der Lutherbibel: eine Anleitung zum Schriftverstandnis. — Bielefeld: Luther-Verlag, 1989. — 394 S.

122. Jakobson R. Language in literature / ed. by K. Pomorska and St. Rudy. — Cambridge, Mass, London: Belknap Press of Harvard Univ. Pr., 1987. — 548 p.

123. Jensen T. Forces of Oppression in Europe and the CIS // http://www.religiousfreedom.com/Conference/Dc/jensen.htm

124. Jonathan P. Popular preaching and religious authority in the medieval Islamic Near East. — Seattle, WA: University of Washington Press, 2001. — 143 p.

125. Kade O. Die Sprachmitteilung als gesellschaftliche Erscheinung und Gegenstand wissenschaftliche Untersuchung. — Leipzig: Verlag Enzyklopadie, 1980. —285 S.

126. Kennedy G A. Classical rhetoric & its Christian & secular tradition from ancient to modem times. — Chapel Hill: University of North Carolina Press, 1999. —345 p.

127. Kinneavy J. L. A theory of discourse: the aims of discourse. — New York: Norton, 1980. —478 p.

128. Kreitzer K. The Lutheran Sermon // Preachers and people in the reformations and early modern period / ed. by Larissa Taylor. — Leiden: Brill, 2001. —P. 35-63.

129. Kristeva J. La revolution du langage poetique; l'avant-garde a la fin du XIXe siecle, Lautreamont et Mallarme. — Paris, Editions du Seuil, 1974. — 645 p.

130. Kugel J.L. The Idea of Biblical Poetry: Parallelism and its History. — New Haven, London: Johns Hopkins University Press, 1981. — 339 p.

131. Lammermann G Zeitgenossisch predigen: homiletische Analysen mit Predigtbeispielen. — Stuttgart: Kohlhammer, 1999. — 240 S.

132. Lai D. God and your mama duke it out in Asian America // http://www.hardboiled.Org/4.4/44-05-god.html

133. Lawton D. Faith, text and history: the Bible in English. — Charlottesville: University Press of Virginia, 1990. — 203 p.

134. Lefevere A. Translation, rewriting, and the manipulation of literary fame. — London: Routledge, 1992. — 176 p.

135. Legrand L. The Bible on Kulthure: belonging ob dissenting? — Maryknoll, N.Y: Orbit Books, 2000. — 190 p.

136. Lewis C.S. The Literary Impact of the Authorized Version. — Philadelphia: Fortress Press, 1963. — 406 p.

137. Long L. Translating the Bible: from the 7th to the 17th century. — Aldershot: Ashgate, 2001. — 230 p.

138. Mann W. C., Thompson Sandra A. Discourse description: diverse linguistic analyses of a fund-raising text. — Amsterdam: J. Benjamins Pub.1. Co., 1992. —409 p.

139. Martin T. F. Rhetoric and exegesis in Augustine's interpretation of Romans 7:24-25a. — Lewiston, N.Y: Edwin Mellen Press, 2001. — 251 p.

140. McDonald J.Ian H. Christian Values: theory and practice in Christian ethics today. — Edinburgh: T&T Clark, 1995. — 234 p.

141. Menzel M. Predigt und Geschichte: historische Exempel in der geistlichen Rhetorik des Mittelalters. — Koln: Bohlau, 1998. — 435 S.

142. Merenlahti P. Poetics for the gospels?: rethinking narrative criticism. — Edinburgh: T&T Clark, 2002. — 174 p.

143. Meynet R. Rhetorical analysis: an introduction to biblical Rhetorik. — Sheffield: Sheffield Academic Press, 1998. —386 p.

144. Michael A. American virtues and cultural values from the 1820s to 1990s:virtuous materialism. — Lewiston, N.Y.: Mellen, 2000. — 275 p.

145. Mullen P. The New Babel. — London: SPCK, 1987. —130 p.

146. Neil W. The Criticism and Theological Use of the Bible, 1700-1950 // Cambridge History of the Bible: the West from the Reformation to the Present Day / ed. by S.L. Greenslade. — Vol. 3. — Cambridge, 1963. — P. 238-293.

147. Nembach U. Predigen heute — ein Handbuch. — Stuttgart: Kohlhammer, 1996. —258 S.

148. Orlinsky H. M., Bratcher R. A history of Bible translation and the North American Contribution. — Atlanta, Ga.: Scholars Press, 1991. — 359 p.

149. Patrick D. and Scult A. Rhetoric and biblical Interpretation. — Decatur, Ga.: Almond Press, 1990. — 171 p.

150. Patrick D. The rhetoric of revelation in the Hebrew Bible. — Minneapolis: Fortress Press, 1999. — 212 p.

151. Henderson I. H. Jesus, rhetoric and law. — Leiden: Brill, 1996. — 437 p.

152. Purdy D.H. Biblical Echo and Allusion in the Poetry of W.B.Yeats: Poetics and the Art of God. — Lewisburg: Bucknell University Press, 1994. — 169 p.

153. Renaissance Rereadings: Intertext and Context /ed. by M. Cline. — Urbana: Univ. of Illinois Pr., 1980. — 300 p.

154. Renkema J. Discourse studies: an introductory textbook. —Amsterdam: John Benj amins, 1993. — 224 p.

155. Rhetoric and the New Testament: essays from the 1992 Heidelberg Conference / ed. by Stanley E. Porter and Thomas H. Olbricht. — Sheffield: JSOT Press. — 538 p.

156. Robinson H. W. Vom Bibeltext zur lebendigen Predigt. — Wien, 2001. — 189 S.

157. Saw I. Paul's rhetoric in 1 Corinthians 15: an analysis utilizing the theories of classical rhetoric. — Lewiston: Mellen Biblical Press, 1995. — 328 p.

158. Schiffrin D. Approaches to discourse. — Oxford: Blackwell, 1994. —470 p.

159. Schildgen В. Rhetoric and the Body of Christ: Augustine, Jerome, and the Classical Paideia // The rhetoric canon / ed. by B. D. Schildgen. — Detroit: Wayne State Univ. Pr., 1997. — 251 p.

160. Schiissler F. Rhetoric and ethic: the politics of biblical studies. — Minneapolis: Fortress Press, 1999. — 220 p.

161. Sheeley S. M., Nash R., Jr. The Bible in English translation: an essential guide. — Nashville: Abingdon Press, 1997. — 116 p.

162. Sternberg M. Proteus in Quotation-Land: Mimesis and the Forms of Reported Discourse // Poetics Today. — Vol.3. — Tel Aviv: Porter Institute for Poetics and Semiotics, 1982.— P. 107-156.

163. Stillar G Analyzing everyday texts: discours, rhetoric, and social perspectives. — Thousand Oaks: Sage Publications, 1998. — 206 p.

164. Tannenbaum L. Biblical Tradition in Blake's Early Prophecies: the Great Code of Art. — Princeton, NJ: Univ. Pr., 1982. — P. 373.

165. Vorster W.S. Speaking of Jesus: Essays on Biblical Language, Gospel narrative and the historical Jesus / ed. by J. Eugene Botha. — Leiden: Brill, 1999. —521 p.

166. Worcester T. Catholic Sermons // Preachers and people in the reformations and early modern period / ed. by Larissa Taylor. — Leiden: Brill, 2001. —P. 33-37.

167. Речи британских политиков:http://www.number-l O.gov.ukhttp://www. dh.gov.uk/N ewsHome/Speeches/fs/enhttp://www.margaretthatcher.orghttp://www.etoile.co.uk/Speeches.html

168. Немецкие и швейцарские политики:http://www.bundesregierung.dehttp://www. admin.ch/ch/d/cf/index.html

169. Речи российских политиков:http ://www.kremlin.ruhttp://www.government.ruhttp://www.duma.gov.ru1. СЛОВАРИ

170. Ашукин Н.С., Ашукина М.Г. Крылатые слова и выражения. — М.: ^ Рипол Классик, 2001. — 430 с.

171. Библейская цитата: словарь-справочник /Сост. М.В. Арапов, Л.М. Барботько, Э.М. Мирский — М.: Эдиториал УРСС, 1999. 224 с.

172. Библия в пословицах и поговорках. — Свято-Сергиева Лавра: Троицкое слово, 2000. — 264 с.

173. Грановская Л.М. Библейские фразеологизмы (опыт словаря) // Русская речь. — 1998. — №1. — С. 73-79; №2. — С. 73-80; №3. с. 70-76; №4 С. 58-84.

174. Загот М.А. Ищите и найдете, или Англо-русский словарь библеизмовдля всех и каждого. — М.: Р.Валент, 2004. — 278 с.

175. Кочедыков Л.Г., Жильцова Л.В. Краткий словарь библейских фразеологизмов // http://www.bible-center.ru/dict/phrases

176. Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь. М.: Русский яз., 1984. —942 с.

177. Лингвистический Энциклопедический Словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева; Редкол.: Н.Д. Арутюнова и др. М.: Большая Российская энциклопедия, 2002.-709 с.

178. Максимов С.В. Крылатые слова. М.: Гослитиздат, 1955. — 448 с.

179. Палажченко П.Р. Все познается в сравнении, или Несистематический словарь трудностей, тонкостей и премудростей английского языка в сопоставлении с русским. -М.: Валент, 1999. — 236 с.

180. Словарь библейских крылатых слов и выражений / Сост. Г.А.Иоффе. — СПб.: Петербург XXI век, 2000. — 480 с.

181. Частотный словарь русского языка / Под ред. Л.Н. Засориной. — М.: Русский язык, 1977. — 935 с.

182. Шанский Н.М. Опыт этимологического словаря русской фразеологии. -М.: Рус. Яз., 1987. —237 с.

183. Chambers Dictionary of Idioms / ed. by E.M. Kirkpatrick and C.M. Schwarz. — Edinburgh Chambers, 1996. — 404 p.

184. Lass Abraham H. and others. The Facts on File Dictionary of Classical, Biblical and Literary Allusions . — New York: Facts on File, 1987. — 240 c.

185. Longman Dictionary of English Idioms / Editorial Direktor T.H.Long. — Harlow: Longman, 1989. — 387 p.