Составные местоимения в русском языке

Бондарева, Галина Алексеевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Составные местоимения в русском языке

Год: 2010
Автор научной работы: Бондарева, Галина Алексеевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Воронеж
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

Диссертация по филологии на тему 'Составные местоимения в русском языке'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Составные местоимения в русском языке"

0046

26УИ

На правах рукописи

Бондарева Галина Алексеевна (/

СОСТАВНЫЕ МЕСТОИМЕНИЯ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ

Специальность 10.02.01 - русский язык

Автореферат

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

1 1 НОЯ 2010

Воронеж 2010

004612698

Работа выполнена в Воронежском государственном университете

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Ломов Анатолий Михайлович

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук,

профессор Припадчев Анатолий Александрович

кандидат филологических наук, доцент Лапынина Надежда Николаевна

Ведущая организация:

Воронежский государственный педагогический

университет

Защита состоится "11" ноября 2010 г. в 13:30 часов на заседании диссертационного совета Д 212.038.07 в Воронежском государственном университете по адресу: 394006, Воронеж, пл. Ленина 10, ауд. 85.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Воронежского государственного университета.

Ученый секретарь диссертационного совета

Вахтель Н.М.

Предметом исследования в настоящей работе являются сочетания типа кто угодно, зачем нужно, незнамо куда, понятно чей и т.д., называемые в работе составными местоимениями.

Актуальность исследования определяется необходимостью изучения особенностей подобного рода конструкций, поскольку они, несмотря на свою широкую распространенность в художественной литературе и устной речи, довольно не системно, а порой и противоречиво, освещены в учебной литературе, грамматиках и словарных статьях. В связи с этим возникает необходимость пересмотра статуса данных сочетаний и последовательного их описания.

Цель исследования заключается во всестороннем, системном анализе сочетаний типа где угодно, когда нужно, незнамо зачем, понятно с кем и т.д., выявлении закономерностей их употребления и особенностей семантики.

Реализация поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1) определить лингвистический статус и выявить сущностные свойства сочетаний местоимений к-корней и модификаторов;

2) проанализировать специфику их семантического наполнения;

3) классифицировать составные местоимения в связи с их семантическими особенностями;

4) установить особенности функционирования обозначенных сочетаний.

Методами исследования в данной работе являются наиболее общие методы языкознания - наблюдение и эксперимент. Метод наблюдения предполагает изучение объектов, осуществляемое в естественных условиях их функционирования с целью фиксации их свойств и состояний, что дает возможность получить необходимые исходные сведения. Метод лингвистического эксперимента позволяет многократно воспроизводить наблюдение в процессе изменяемых и контролируемых воздействий

исследователя на изучаемый объект, также дает инструмент для проверки данных первоначального наблюдения [Распопов 1976: 8].

Материалом для исследования послужили примеры (около 4000), извлеченные из произведений художественной литературы XIX-XXI вв, из журналов и газет, преимущественно опубликованных в сети Интернет, а также электронной базы данных: Национальный корпус русского языка (http://www.ruscorpora.ru).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Сочетания типа кто угодно, где придется, как nado и т.д. представляют собой особую группу - составные местоимения. Данный рабочий термин основан на их общем прономинальном значении и аналитической структуре, которая включает в себя местоимение к-корня и модификатор.

2. Модификаторы обогащают семантическую структуру составных местоимений, являясь источником дополнительных значений, ярко выраженного оценочного компонента.

3. Составные местоимения можно трактовать как разновидность неопределенных местоимений, находящихся на самой периферии данного разряда.

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые:

- предпринята попытка системного описания сочетаний типа где попало, Бог знает куда, чей хочешь и т. д.;

- выявлены особенности их семантики и употребления;

- предложена классификация составных местоимений на основе их значения.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что её результаты позволяют уточнить представления о классификации местоимений и по-новому оценить статус обозначенных сочетаний в составе частей речи.

Практическая значимость работы состоит в том, что полученные в ней результаты могут быть использованы в курсе современного русского языка, в различных спецкурсах. Некоторые материалы исследования могут найти применение как в школьной практике преподавания русского языка, так и в практике преподавания русского языка как иностранного.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования прошли апробацию на ежегодных «Распоповских чтениях» (Воронеж, 2010); на II Всероссийской научной конференции «Научное творчество XXI века» (Красноярск, 2010); на XI и XII научно-практических конференциях молодых учёных «Актуальные проблемы русского языка и методики его преподавания» (Москва, РУДН, 2009, 2010). Основные положения работы нашли отражение в семи публикациях.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованной литературы и списка источников.

Содержание работы

Во Введении обосновывается выбор темы, её актуальность, формулируются цели и задачи исследования, а также положения, выносимые на защиту, определяются методы анализа материала, научная новизна исследования, теоретическая и практическая значимость работы.

Во введении в разделе «Теоретические основания работы» рассматриваются теоретические положения, лежащие в основе данного диссертационного исследования.

В сочетаниях типа кто угодно, сколько придется, Бог знает зачем, незнамо куда и подобных привлекает внимание, прежде всего, необычность структуры и семантики данных образований: они состоят из нескольких (двух-трех) лексем, но семантически и функционально эквивалентны слову. В диссертационной работе применительно к изучаемым единицам будем

употреблять термин составные местоимения [Ермакова 1996: 195]. Оговоримся, что данный термин можно рассматривать лишь как рабочий, однако он представляется наиболее корректным, так как отражает основную специфику этих единиц: подчеркивает синтетический характер образований (обязательное наличие местоимения к-корня и модификатора) и их местоименную сущность, основанную на прономинальном значении.

Оперируя в диссертационной работе термином местоимение или прономинатив (употребляются в исследовании как абсолютные синонимы), оговорим принимаемый нами объём этого понятия и его границы. Долгое время в русистике была доминирующей та точка зрения, что к местоимениям относятся только личные местоимения, а остальные распределяются по разным грамматическим классам слов [Виноградов 1975, Русская грамматика 1980 и т.д.]. Подобная точка зрения соответствует узкому пониманию термина прономинатив. В широком понимании местоимения можно рассматривать как особую часть речи, имеющую особый прономинальный способ отображения объективной действительности и обладающую категориальной соотносительностью с именами существительными, прилагательными, числительными, наречиями, безлично-предикативными словами. В нашей работе придерживаемся широкого понимания термина местоимение.

Стержнем изучаемых образований являются местоимения к-корней (следуя терминологии А. В. Исаченко), состав их постоянен: кто, что, чей, какой, куда, откуда, сколько, когда, как, где, зачем, почему. К ним присоединяются слова (иногда сочетания), благодаря которым образовавшимся единицам сообщается иная семантика. Подобные слова и сочетания будем именовать модификаторами.

Местоименная природа некоторых сочетаний данного типа давно подмечена лингвистами, которые в том или ином объеме включают их в класс местоимений (В. Н. Мигирин, Е. М. Галкина-Федорук, Ф. И. Буслаев, А. М. Пешковский, В. В. Виноградов, Л. Я. Маловицкий и т.д.). Так,

А. М. Пешковский отнес к ряду обобщительных местоимений

прономинатив какой угодно, приравняв его к местоимениям всякий, каждый, любой и др. [Пешковский 1959: 157]. В.В.Виноградов упоминает в одном ряду как отождествительную морфему же в сочетании с указательными местоимениями и наречиями (тот же, туда же, тогда же и т.п.), усилительную то (я-то знаю, куда дело идет), так и морфемы неопределенности при местоимениях вопросительно-относительных: -то, -либо, -угодно [Виноградов 1975: 78] и т.д. Иными словами, констатация возможности отнесения того или иного сочетания к классу местоимений наличествует достаточно давно.

Существуют различные трактовки изучаемого нами явления. Некоторыми исследователями модификаторы трактовались как деривационные операторы, переводящие местоимения из одного разряда в другой. Так, вопросительные местоимения приобретают универсальное значение в контексте операторов все равно..., хотя..., ...угодно,... хочешь, ...попало; вот выступает как оператор образования «экспрессивных указательных местоимений» [Откупщикова 1984: 39] из вопросительных [Крылов 1989: 12]. О. Б. Акимова рассматривает подобного рода сочетания в качестве предикативных единиц переходного типа (имеется в виду переход от сложного предложения к простому).

В лингвистической литературе наметилось несколько подходов в описании данных конструкций: функциональный, морфологический, семантический.

Так, функциональный подход можно проследить в «Словаре структурных слов русского языка» под редакцией В. В. Морковкина, в котором описаны составные местоимения со следующими модификаторами: бы то ни было, неведомо, невесть, незнамо, неизвестно, попало, придется, угодно, хотите (хочешь, хошь). Они рассматриваются в данном словаре как форманты - составные элементы лексической единицы, участвующие в ее образовании. В словарной статье к каждому из этих модификаторов дается

следующее пояснение: «в сочетании с предшествующим относительным местоимением или наречием образует местоимения или наречия с общим значением (указывается значение)». Из замечаний в начале словаря видно, что такие языковые единицы, как, например, -нибудь и невесть, осознаются равноценными с точки зрения их способности участвовать в формировании определенных разрядов местоимений [Словарь структурных слов русского языка 1997: 7]. Одним из неоспоримых достоинств данного словаря является та системность, с которой описываются сочетания с указанными выше модификаторами.

исследователей о характере и квалификации неопределенных

прономинальных образований, считает, что на современном этапе развития языка не завершился переход сочетаний типа кто/что угодно, кто/что попало в систему местоимений, так как носители языка еще не выделяют конструкции с предикативным использованием этих форм (Ср.: Мальчики кидались друг в друга чем попало и Выбирай все, что угодно твоей душе).

Семантический подход к определению изучаемых сочетаний можно встретить фактически в любых толковых и фразеологических словарях русского языка, в которых их интерпретация дается для совершенно разного объема этих сочетаний.

В различных исследовательских работах, словарях встречаются достаточно разрозненные упоминания об изучаемых сочетаниях, не рассматривающие данные образования как явление, имеющее системный характер. При подобном подходе неизбежно появление трудностей, связанных, как с теоретическим осмыслением данного понятия, так и затрагивающих вполне практические моменты.

Одно из самых значимых затруднений, касающихся употребления составных местоимений в письменной речи, представляет постановка пунктуационных знаков. Несмотря на то, что в различных справочниках и учебных пособиях отдельно оговариваются общие правила постановки знаков препинания для данных сочетаний, однако фактическое соблюдение правил не осуществляется. Так, в одном и том же произведении наличествует различная постановка знаков в идентичных ситуациях.

Все составные прономинативы соотносимы с традиционно выделяемыми неопределенными местоимениями и имеют общее с ними значение неопределенности. Однако значение составных местоимений отличается от значения традиционных местоимений большей вариативностью, возможностью принимать некоторые значения, не свойственные им, иногда даже, выходя за рамки «местоименности». Подобные виды значений назовем дополнительными значениями.

В изучаемых сочетаниях мы видим особый способ вербализации, при котором закрепленная связь между звуковым комплексом и объектом действительности отсутствует. В некоторых случаях наличие конкретизаторов (в нашем случае модификаторов) создает иллюзию фиксированности у местоимений лексического значения, но на самом деле это значение зависит от контекста, ситуации.

В первой главе «Составные местоимения: понятие, сущность, особенности структурной и семантической организации» содержатся основополагающие характеристики, позволяющие определить сущностные свойства изучаемых сочетаний, выявить принципы, на основе которых выделяются составные прономинативы, указать особенности их структуры и семантики.

В ходе исследовательской работы были выявлены следующие принципы выделения составных местоимений:

1). Возможность присоединения модификатора ко всем или большинству местоимений к-корней.

2). Наличие целостности прономинального значения, которое должно не просто равняться сумме значений слов в сочетании, но и приобретать новое, либо иметь некий оттенок смысла.

3). Возможность соотношения с одним из традиционно выделяемых неопределенных местоимений, что никак не исключает наличие дополнительных значений или ярко выраженного оценочного компонента.

Учитывая вышеизложенные принципы, на данный момент выявлены следующие модификаторы: абы, Бог весть (знает), попало, придется, ни попадя, угодно, невесть, незнамо, хочешь, хоть, следует, черт знает (черт-те), неизвестно, непонятно, неведомо, надо, нужно, понятно, известно, знамо, бы то ни был, все равно, безразлично. Принимая во внимание принципы выделения составных местоимений и отграничив их от образований, схожих с ними, омонимичных им, выделим изучаемые сочетания в особую группу прономинативов. Для сочетаний подобного рода,

как и для всех местоимений, характерен прономинальный способ отображения действительности. Признаки, свойственные для прономинативов, также выявлены и в составных местоимениях: высокий уровень абстракции, контекстуально-ситуативная конкретизация значения, общие синтаксические свойства: способность выступать в качестве уточняемых и обобщаемых слов, употребляться в эллиптических предложениях и т.д. Из всех групп традиционно выделяемых прономинативов составные местоимения оказываются наиболее близкими группе неопределенных местоимений. Параллели, проводимые между составными прономинативами и традиционно выделяемыми неопределенными местоимениями, позволяют выявить их схожесть, как на структурном уровне, так и на семантическом.

Особенностью структуры составных местоимений является ее аналитичность: обязательное наличие модификатора (придется, ...бы то ни было, хочешь и т.д.) и местоимения к-корня (кто, что, чей, сколько, где и т.д.), что является схожим с традиционно выделяемыми неопределенными местоимениями, для которых характерна двучастность структуры. Положение модификаторов в составных местоимениях фиксировано: возможна препозиция (неизвестно, неведомо, абы, хоть и т.д.) или постпозиция (угодно, хочешь, придется, ни попадя и т.д.) к местоимению к-корня, точно так же как и у традиционно выделяемых неопределенных местоимений (кое— препозиция, -нибудь, -то, -либо - постпозиция). Данные группы прономинативов имеют общее значение неопределенности. Однако в составные местоимения, помимо этого центрального значения, модификаторы как десемантизированные и лексикализированные единицы привносят либо дополнительную семантику всему составному местоимению, либо служат основой для появления ярко выраженного оценочного компонента. Поэтому по привносимому значению модификаторов составные местоимения разделены на следующие группы:

- с обобщенно-выделительным значением: попало, придется, ни попадя, угодно, хочешь, хоть, абы, бы то ни был, все равно, безразлично;

- со значением собственно (непосредственно) неопределенности: Бог весть (знает), невесть, незнамо, черт знает (черт-те), неизвестно, непонятно, неведомо;

- со значением определенности: понятно, знамо, известно;

- со значением соответствия норме: надо, нужно, следует.

Перечисленные значения не являются для составных местоимений

конечными: часто встречаются дополнительные смысловые или оценочные компоненты, фразеологизированные значения.

По характеру неопределенности все составные местоимения (как и традиционно выделяемые) могут быть разделены по критерию известность-неизвестность говорящему-слушающему. Так, первую группу составляют местоимения, соотносимые с традиционно выделяемыми неопределенными прономинативами с формантом -то, для которых объект, свойство, место и др. неизвестны ни говорящему, ни слушающему. В эту группу входят сочетания со значением собственно (непосредственно) неопределенности и с обобщенно-выделительным значением. Составные местоимения с семантикой определенности и со значением соответствия норме объединяются во вторую группу, соответствуя прономинативу с префиксом кое-, для которого характерна известность для говорящего и предполагаемая неизвестность для слушающего.

Вторая глава «Составные местоимения с собственно неопределенным и обобщенно-выделительным значением» посвящена описанию группы составных местоимений, соотносимых с традиционно выделяемыми местоимениями с аффиксами -нибудь, -то. По семантике модификаторов возможно их подразделение на две подгруппы: со значением непосредственно неопределенности (Бог весть (знает), невесть, незнамо, черт знает (черт-те), неизвестно, непонятно, неведомо) и значением

обобщенно-выделительным (попало, придется, ни попадя, угодно, хочешь, хоть, абы, бы то ни был, все равно, безразлично).

Как уже было сказано выше, для всех составных местоимений центральным, ключевым значением является неопределенность, однако для первой подгруппы оно является ведущим, что продиктовано семантикой модификаторов. Данная подгруппа может принимать два основных значения: с оценочным компонентом и без такового. Семантика без оценочного компонента сближается со значением традиционного местоимения с формантом -то. При этом возможны два варианта. При первом варианте акцентировка значения приходится на местоимение к-корня, именно поэтому возможно адекватное сопоставление с традиционно выделяемыми местоимениями с формантом -то: Сейчас у него был такой вид, словно всю ночь он мотался по городу неизвестно за кем (С. Кириенко); Неведомо почему, я вспомнил случившееся недавно убийство, убийца зарыл жертву в точно таком же саду (В. Набоков) и т.д. В подобных контекстах автору важно показать, что никакой конкретной информации о данном объекте, качестве, свойстве, направлении, причине он предоставить не может. При втором варианте характерно доминирование семантики модификатора: Пирожок ни с чем предпочтительнее пирожка неизвестно с чем (А. Ведов). В данном случае равная замена составного местоимения традиционно выделяемым неопределенным невозможна без утраты изначального значения предложения. Ср.: Пирожок ни с чем предпочтительнее пирожка с чем-то. Адекватной представляется лишь замена на конструкцию «с чем-то неизвестным», в которой необходимо наличие модификатора, хоть и в трансформированном виде. Как для первого значения (равного традиционному местоимению с формантом -то), так и для второго (обязателен модификационный элемент) эмоциональный компонент является не обязательным, но возможным. Прежде всего, его наличие зависит от самого модификатора. Так, для составных местоимений с модификаторами Бог знает (весть), черт знает (-те) целиком исключить эмоциональную

составляющую невозможно, так как семантика самих данных сочетаний не позволяет подобного: Он несколько дней питался милостынею, бог знает где ночуя, пока не наткнулся на другого нищего, своего отца (Н. Помяловский) и т.д.

Для контекстов с ярко выраженным оценочным компонентом характерно ослабление или утрата значения неопределенности. Ослабление данного значения происходит за счет того выбора, который предоставляет сам говорящий, что вводится с помощью разделительных союзов: Он подумал, что теперь надо высылать свой аттестат этой женщине и девочке, которых он никогда не видел и которые даже неизвестно где - в Чите или в Москве (К. Симонов); Сама трасса тоже непонятно чья - то ли федеральная, то ли местная (И. Хигер) и т.д. Также составные местоимения обладают оценочным компонентом, если выступают как завершающий член однородного ряда, либо как обобщающее слово: Андрей молчал. Раздумывал о девочке, о старухе и неведомо еще о чем (А. Приставкин); Да и жил-то он неизвестно где: в подвале часто ночевал, в метро стелил газетку, а то и на скамеечке в парке (Д. Донцова). Полное нивелирование неопределенности происходит при возникновении катафорических отношений. В таких контекстах на первый план выходит эмоциональная составляющая прономинативов, которая является основой оценки говорящего. В подобные отношения чаще вступают местоимения с модификаторами, в лексическое ядро которых уже входит оценочный компонент. Для данной подгруппы можно говорить о сочетаниях Бог весть (знает), черт знает (-те): Вот лежу черт знает где, на проезжей дороге, -вокруг ночь, тайга, ливень... (А. Арбузов); А между тем он был когда-то известным акмеистом, его первая книга « Дикая порфира» вышла Бог знает когда, в 1912 году (К. Ваншенкин).

Для составных местоимений со значением собственно неопределенности характерна утрата местоименного значения и переход в идиоматические сочетания. Наибольшее количество фразеологизмов

возникает на базе сочетаний Бог знает (весть), черт-те (знает), что вызвано наличием оценочного компонента в их семантике, который способствует характеристике объекта, места, направления и т.д. с качественной стороны, в ряде случаев «застывающей» и переходящей в идиоматические сочетания. Однако проблема последовательного разделения фразеологизированных значений и семантики составных местоимений остается не до конца разрешенной.

Второй подгруппе присуще значение обобщенно-выделительное, что не противоречит общей семантике неопределенности составных местоимений. Для значения языковых единиц данной подгруппы характерно либо соотнесение с неким неограниченным кругом выбора, что приближается к семантике слов все, везде, всегда и т.д., либо с одним из элементов множества, приобретая значения квантора любой: Теперь они часто и помногу подписывались, везде, где придется, на первом попавшемся клочке бумаги (Ю. Тынянов); Информация имеет массу. Любая. Безразлично какая (Д. Язневич). Для составных местоимений подгруппы с обобщенно-выделительным значением прослеживается тенденция, как и для предыдущей подгруппы, «сузить» неограниченный круг выбора, однако несколько иными способами. Нами выявлено два способа внесения подобных ограничений: либо исключение одного или нескольких понятий из неограниченного круга выбора, либо уточнение, конкретизация понятия. Первый способ подразумевает употребление после составного местоимения ограничителей -кроме, только не, но не: Уходи куда хочешь, живи где хочешь, но не смей появляться в нашем городе Вероне! (А. Бруштейн); Я пойду хоть куда, только не домой (С. Драпин). Вторая возможность внесения ограничений в некий круг выбора - это уточнение, конкретизация понятия, при котором значение может как расширяться (если употребляется как завершающий однородный член), так и сужаться (в тех случаях, когда составное местоимение выступает в роли обобщающего слова): Сказал, что такой текст может говорить генерал и солдат, служащий и актер, кто угодно...

(Ю. Мордвинов); У меня была идея - рвануть отсюдова, куда попало. Хоть в Южную Родезию (С. Довлатов).

В отличие от всех остальных групп и подгрупп составных местоимений, прономинативы этой приобретают дополнительную семантику, которая в некоторых контекстах становится преобладающей и «перекрывает» общее значение данной подгруппы. По семантике модификаторов возможно наличие следующих дополнительных сем: возможность выбора (угодно, хочешь), случайность выбора (попало, придется, абы, ни попадя) или безразличие выбора (все равно, безразлично, хоть, ...бы то ни было): Запас еды-питья, предметы для работы и хобби, лампочку от аккумулятора сам включай когда хочешь (М. Веллер); А все уже обращают внимание, что они рыщут где ни попадя троицей и вид у них странный (М. Веллер); Были случаи, когда роботы открывали огонь по кому попало, или, наоборот, вообще отказывались стрелять в кого бы то ни было, проникнувшись чувством человеколюбия (Д. Воронин). Как и в остальных подгруппах встречаются фразеологизированные значения, которые, на наш взгляд, отчасти зависят от степени грамматикализации сочетания и наличия дополнительных значений.

Подгруппа составных местоимений с обобщенно-выделительным значением обладает наибольшим количеством модификаторов, на примере которых можно пронаблюдать различные степени грамматикализованности модификаторов. Условно представим некоторую шкалу, на крайних точках которой будут располагаться модификаторы угодно и хочешь. Теряя свою изначальную семантику, слово угодно наиболее тесно сближается со словообразовательными формантами -нибудь, -либо, -то. Заметим, что буквально до середины XX века в русской лингвистической литературе имело известную распространенность мнение, что перечисленные выше форманты являются частицами. Например, в работе М. В. Федоровой 1965 г. присутствует особое указание на то, что следует рассматривать -нибудь, -либо, -то и кое- именно в качестве аффиксов, а не частиц [Федорова 1965:

158], что свидетельствует о достаточно позднем укоренении в научной литературе данной мысли.

На противоположной точке шкалы находится модификатор хочешь. Данный модификатор, в зависимости от объекта действия, становится в ту личную форму, которая продиктована данным объектом: Не Древницкий его ведет куда хочет, а шар несет Древпицкого (А. Бруштейн); Пусть гости делают что хотят, лишь бы не трогали хозяйку (Д. Донцова).

В качестве именования данного модификатора нами была выбрана форма второго лица единственного числа потому, что она наиболее частотно употребляема. Также именно эта форма в ряде контекстов перестает зависеть от объекта, абстрагируясь от него, что является шагом на пути к грамматикализации сочетания: Мама говорит, при наших средствах можно нанять каких хочешь учителей, чтоб они приходили к нам домой (А. Бруштейн); - Сказочки! - ответил Валерик. - Мы вдвоем сколько хочешь дотащим. Мы сильные (Н. Носов).

Между этими «крайними» точками шкапы, условно обозначенными модификаторами угодно и хочешь, располагаются остальные модификаторы данной подгруппы. Эти «промежуточные» модификаторы находятся на разных ступенях лексикализации и грамматикализации в изучаемых сочетаниях, градуировать данные процессы представляется затруднительным.

Единственное, можно с точностью отметить то, что модификаторы не целиком утратили семантику слов, от которых были образованы. Именно благодаря значению самих слов, выступающих в качестве модификаторов, возникают такие дополнительные семы, как безразличие или случайность выбора, тем самым обогащая значение неопределенности, внося дополнительную семантику.

В третьей главе «Составные местоимения со значением определенности и соответствия норме» рассматриваются семантические особенности и особенности употребления составных местоимений с

модификаторами: понятно, известно, знамо, надо, нужно,

следует. Сочетания с данными модификаторами, несмотря на то, что имеют разную семантику, объединены в одну группу по следующему принципу: в ряде контекстов возникают ситуации, когда объект, свойство, место и т.д. известны говорящему, но предположительно неизвестны слушающему. Этим данная группа отличается от описываемой ранее, в которой и говорящему, и слушающему было неизвестно то, о чем идет речь. Прономинативы этой группы соотносимы с традиционно выделяемыми неопределенными местоимения с формантом кое-, хотя в некоторых случаях адекватная замена невозможна, например, для группы с модификаторами определенности из-за возникающих анафорических отношений.

По семантике модификаторов изучаемая группа оказалась разделенной на две подгруппы: со значением определенности (известно, понятно, знамо) и значением соответствия норме (надо, нужно, следует). Для первой подгруппы наиболее яркой чертой является их способность вступать в анафорические отношения. Анафора (или анафорическое отношение) Е. В. Падучевой определяется как «отношение между языковыми выражениями (словами и словосочетаниями), состоящее в том, что в смысл одного выражения входит отсылка к другому» [Падучева 1985: 134]. Термин «анафора» в научной литературе употребляется в двух значениях: широком и узком. В широком смысле анафора трактуется как прономинальное указание на объект, поименованный в правом или левом контексте, безотносительно к направлению анафорического переноса. Анафора в узком смысле (собственно анафора) понимается как указание только на объект, поименованный в предтексте (левонаправленное анафорическое отношение) и противопоставляется катафоре, т.е. указанию на объект, поименованный в последующем контексте (правонаправленному анафорическому отношению). В диссертационной работе этот термин используется в узком значении, чтобы не происходило терминологической путаницы. При употреблении составных местоимений с модификаторами определенности крайне редки контексты собственно анафорические: - Да кто ее наймет? - Кто наймет!

Жилец наймет. Известно кто (Ф. Достоевский). В подобных контекстах значение неопределенности ослабевает, либо нивелируется полностью: - Зачем? - Зачем! Затем, что пускают же люди жильцов. Известно зачем (Ф. Достоевский). Доминантой выступает оценочное отношение говорящего к данной ситуации, как к чему-то известному, всем понятному.

В большинстве примеров наблюдается употребление катафарического антецедента не дальше от анафора, чем в соседней предикации: — А за что убьет? - поинтересовался Дмитрий. - Знамо за что... за предательство (М. Чудов). При катафорических отношениях значение неопределенности (а точнее слабоопределенности) сохраняется: - А какой у него бизнес? Знамо какой: тут купить, там продать, здесь опять купить (Е. Мадеров). Для подгруппы со значением определенности характерно наличие вопроса, ответ на который вводит составное местоимение: - Чьи интересы, позвольте осведомиться? - Известно чьи. Трудового элемента (М. Булгаков).

При отсутствии анафорических или катафорических отношений возможны два варианта развития значения. Первый вариант заключается в том, что говорящий рассчитывает на знание слушающим того предмета, о котором идет речь в высказывании: Обувь на каблуке тоже бесовская, ибо каблук на самом деле копыто, и понятно чьё (П. Павлова). При втором варианте говорящий сознательно скрывает некоторую информацию, в подобных случаях появляется эвфемистическое значение модификатора: Только один старик вполголоса проговорил: — Кто же ею пользуется... Известно кто... (А. Рыбаков)

На данный момент не существует единообразия при постановке знаков препинания между катафорическим антецедентом и анафором.

Для подгруппы с модификаторами известно, понятно, знамо - для единственной из всех - не свойственны фразеологизированные значения, также не характерны значения с ярко выраженным оценочным компонентом.

Подгруппа с модификаторами надо, нужно, следует представляет собой, пожалуй, самую не утвердившуюся из всех. Прежде всего, отметим

несистематическое присоединение модификаторов к местоимениям к-корней по сравнению с модификаторами других групп. Ни при каких условиях не встречаются сочетания почему надо (нужно, следует), что вполне соотносимо с отсутствием прономинатива кое-почему. Сочетания с модификатором зачем возможны лишь в случае, когда подобное сочетание будет употребляться как ответ на вопрос, целью которого является не дать какой бы то было ответ, а в грубой невежливой форме отвязаться от собеседника. Остальные составные местоимения этой подгруппы также могут употребляться в подобном контексте, в котором, однако, сочетания теряют свой местоименный характер. Вторая подгруппа, со значением соответствия норме, способна развивать семантику либо схожую с традиционно выделяемыми местоимениями с формантом -то, при котором объект, свойство, место и т.д. неизвестны ни говорящему, ни слушающему, либо соотносится с прономинативами с аффиксом кое-.

Основным значением выделяемой подгруппы является значение, соотносимое с местоимениями с формантом -то. Семантика самого модификатора очень важна, и при замене на местоимение с аффиксом -то, как в случае с семантикой подгруппы собственно неопределенности, необходимо наличие модификатора, хотя бы и в трансформированном виде для полноценной передаче смысла высказывания: Что же это папочка тебя не пристроит? Пусть позвонит кому надо (Д. Донцова). В приведенном примере представляется наиболее корректной замена на сочетание «кому-то необходимому в данной ситуации». Действительно, дополнение традиционного местоимения таким развернутым сочетанием является обоснованным семантикой самих модификаторов, лексикализация и десемантизация которых еще не завершена. Заметим, что оппозиция известности-неизвестности говорящему-слушающему также свидетельствует в пользу того, чтобы выбрать означенное выше традиционно выделяемое местоимение. Подобное значение характерно для всех модификаторов данной подгруппы: Просто вводишь свой или чей надо номер телефона,

засовываешь купюры, и деньги поступают на счет (В. Логреева); Однако обязательно нужно учесть, что при замене на постфикс -то, модификатор, хоть и в транформированном виде, обязательно должен присутствовать в измененном сочетании.

В некоторых работах исследователи, проводя параллель с традиционно выделяемыми местоимениями, соотносят местоимения данной подгруппы с прономинативами с формантом кое- для всех контекстов [Ермакова 1996: 201]. Действительно, для некоторых примеров представляется возможным подобное соотнесение, но говорить о замещении во всех случаях представляется не вполне корректным.

Основным принципом вычленения составных местоимений, соотносимых с прономинативами с формантом кое-, является то, что они сообщают о предмете, месте, признаке, известном говорящему: Плавай где хочешь, но налог тати куда следует (Д. Донцова).

В некоторых контекстах возникает эвфемистическое употребление составных местоимений данной подгруппы. Встречаются примеры, из которых становится понятно, что говорящий уверен: слушающий понимает, о чем идет речь, просто из некоторых личных побуждений, связанных, скорее всего, с нежеланием озвучивать некоторые вещи, предпочитает не говорить прямо: Осведомитель В. Н. Каразин сообщал, где следует, о печатных органах, в которых он обнаружил намеки на высылку Пушкина из Петербурга (Ю. Дружников).

Фразеологизированные единицы подгруппы с модификаторами надо, нужно, следует единственные из всех других подгрупп будут приобретать не отрицательную, а высокую положительную оценку: Девки что надо... -похвалил Корытин. — Тем более рыбачки (Б. Екимов); Ну ничего, мы сейчас в школу уйдем, а ты отдохни как следует, поспи часок-другой (Д. Донцова).

В Заключении диссертации подводятся итоги проведённого исследования, делаются теоретические обобщения по исследуемой проблеме, определяются дальнейшие перспективы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Бондарева Г. А. Составные местоимения в русском языке / Г. А. Бондарева, А. М. Ломов // Cuadernos de Rusistica Española: Revista del Grupo de Investigación : Investigacions de Filología Eslava, 2007. - № 3. - C. 4154.

2. Бондарева Г. А. Значение и употребление составных местоимений с модификатором угодно / Г. А. Бондарева '// Актуальные проблемы русского языка и методики его преподавания. XI научно-практическая конференция молодых ученых: РУДН, 17 апреля 2009 года. - М. : Флинта: Наука, 2009. -С. 57-62.

3. Бондарева Г. А. Особенности структуры составных местоимений / Г.А. Бондарева // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов : Грамота, 2009. - № 2 (4). - С. 63-65.

4. Бондарева Г. А. Принципы выделения составных местоимений / Г. А. Бондарева // Актуальные проблемы русского языка и методики его преподавания: традиции и инновации. Сборник статей XII научно-практической конференция молодых ученых, посвященной 50-летию образования РУДН. Москва, РУДН, 15-17 апреля 2010 года. - М. : Флинта : Наука, 2010.-С. 105-108.

5. Бондарева Г. А. Форманты и модификаторы в системе неопределенных местоимений / Г. А. Бондарева // Грамматика III тысячелетия в контексте современного научного знания: XXVIII Распоповские чтения: материалы международ, конф.: в 2 ч. - Воронеж: ВГПУ, 2010.-Ч. 1.-. 74-79.

6. Бондарева Г. А. Составные местоимения в кругу неопределенных / Г. А. Бондарева // Вестн. Тамбов, ун-та. Сер: Гуманитар, науки - Тамбов : Изд-во ТГУ, 2010. - Вып. 7 (87). - С. 218-222.

7. Бондарева Г. А. К вопросу о грамматикализации некоторых сочетаний в русском языке / Г. А. Бондарева // В мире научных открытий. -Красноярск, 2010.-№4 (10).-Вып. 13.-С. 70-71.

Статья под номером 6 опубликована в издании, включённом в рекомендательный список ВАК РФ.

Подписано в печать 06.10.10. Формат 60*84 '/,6. Усл. печ. л. 1,4. Тираж 100 экз. Заказ 1268

Отпечатано с готового оригинала-макета в типографии Издательско-полиграфического центра Воронежского государственного университета. 394000. Воронеж, ул. Пушкинская, 3.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Бондарева, Галина Алексеевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. СОСТАВНЫЕ МЕСТОИМЕНИЯ: ПОНЯТИЕ, СУЩНОСТЬ, ОСОБЕННОСТИ СТРУКТУРНОЙ И СЕМАНТИЧЕСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ.

§ 1. Признаки класса местоимений.

§ 2. Особенности структуры составных местоимений.;.

§ 3. Модификаторы в составных местоимениях.

§ 4. Особенности значения составных местоимений.

§ 5. Принципы и специфика выделения составных местоимений.

1. Принципы выделения составных местоимений.

2. Специфика выделения составных местоимений.

ВЫВОДЫ К ПЕРВОЙ ГЛАВЕ.

ГЛАВА 2. СОСТАВНЫЕ МЕСТОИМЕНИЯ С СОБСТВЕННО НЕОПРЕДЕЛЕННЫМ И ОБОБЩЕННО-ВЫДЕЛИТЕЛЬНЫМ ЗНАЧЕНИЕМ.

§ 1. Составные местоимения с семантикой собственно неопределенности.

1. Выявленные значения данной подгруппы без ярко выраженного оценочного компонента.

2. Выявленные значения подгруппы собственно неопределенных местоимений с ярко выраженным оценочным компонентом.

3. Частные значения.

§ 2. Составные местоимения с обобщенно-выделительным значением.

1. Общее значение группы составных местоимений с модификаторами обобщенно-выделительной семантики.

2. Дополнительная семантика подгруппы составных местоимений с обобщающе-выделительным значением.

3. Частные значения.

4. Проблемы грамматикализации.

ВЫВОДЫ КО ВТОРОЙ ГЛАВЕ.

ГЛАВА 3. СОСТАВНЫЕ МЕСТОИМЕНИЯ СО ЗНАЧЕНИЕМ

ОПРЕДЕЛЕННОСТИ И СООТВЕТСТВИЯ НОРМЕ.

§ 1. Составные местоимения со значением определенности.

1. Анафорические отношения в системе составных местоимений с модификаторами определенности.

2. Пунктуационные особенности при катафорических отношениях.

3. Отношения в системе составных местоимений с модификаторами определенности без анафоры.

§ 2. Составные местоимения со значением соответствия норме.

1. Особенности семантики.

2. Частные значения.

ВЫВОДЫ К ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Бондарева, Галина Алексеевна

Предметом данного исследования являются сочетания типа кто угодно, зачем нужно, незнамо куда, понятно чей и т.д., называемые в работе составными местоимениями.

Актуальность исследования определяется необходимостью изучения особенностей подобного рода конструкций, поскольку они, несмотря на свою широкую распространенность в художественной литературе и устной речи, довольно не системно, а порой и противоречиво, освещены в учебной литературе и словарных статьях. В связи с этим возникает необходимость пересмотра статуса данных сочетаний и последовательного их описания.

Цель исследования заключается во всестороннем, системном анализе сочетаний типа где угодно, когда хочешь, невесть зачем, известно с кем и т.д., выявлении закономерностей их употребления и особенностей семантики.

Реализация поставленной цели предполагает решение следующих задач:

2) проанализировать специфику их семантического наполнения;

3) классифицировать составные местоимения в связи с их семантическими особенностями;

4) установить особенности функционирования обозначенных сочетаний.

Материалом для исследования послужили примеры (около 4000), извлеченные из произведений художественной литературы Х1Х-ХХ1 веков, из журналов и газет, преимущественно опубликованных в сети Интернет, а также электронной базы данных: Национальный корпус русского языка (http://www.ruscorpora.ru).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Сочетания типа кто угодно, где придется, как надо и т.д. представляют собой особую группу - составные местоимения. Данный рабочий термин основан на их общем прономинальном значении и аналитической структуре, которая включает в себя местоимение к-корня и модификатор.

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые:

- предпринята попытка системного описания сочетаний типа где попало, Бог знает куда, чей хочешь и т. д.;

- выявлены особенности их семантики и употребления;

- предложена классификация составных местоимений на основе их значения.

Теоретические основания исследования

Структура образований типа Бог знает куда, черт знает сколько, неизвестно зачем, чей бы то ни было и подобных привлекает внимание своей необычностью: они состоят из нескольких (двух-трех) лексем, напоминая тем самым аналитические единицы. Традиционно аналитическими единицами считали «идиоматические соединения вспомогательного и полнозначного слова, функционирующие в качестве эквивалента грамматической формы последнего» [Ахманова 2004: 45]. При этом полнозначное слово передает лексическое значение, а служебное - грамматическое значение всей единицы. Однако в современном русском языке существует большое количество единиц, структура и семантика которых отличаются от названных. Это так называемые «составные слова», представленные прежде всего в сфере служебных слов (<потому что, невзирая на то что и т.д., традиционно именуемых составными союзами; по пути к, в связи с и т.д. - предлогами; что за, что ли и т.д. - частицами). Вслед за Б. Потье и Е. Н. Сидоренко, назовем их лексиями - единицами, семантически и функционально эквивалентными слову, но структурно усложненными (состоят из двух и более слов) [Сидоренко 1997: 63-68]. Под подобное определение попадают и изучаемые нами сочетания, состоящие из местоимения к-корня и модификатора. Стержнем данных образований являются местоимения к-корней (следуя терминологии А. В. Исаченко - [Исаченко, 1965, с. 163]), состав их постоянен: кто, что, чей, какой, куда, откуда, сколько, когда, как, где, зачем, почему. К ним присоединяются слова (иногда сочетания), благодаря которым образовавшимся единицам сообщается иная семантика. Такие слова и сочетания назовем модификаторами. Для соединений местоимений к-корня и модификаторов введем термин составные местоимения [Ермакова 1996: 195]. Оговоримся, что данный термин можно рассматривать лишь как рабочий, однако он представляется наиболее корректным, так как отражает основную специфику этих единиц: подчеркивает синтетический характер образований (обязательное наличие местоимения к-корня и модификатора) и их местоименную сущность, основанную на прономинальном значении.

Оперируя в диссертационной работе термином местоимение (или прономинатив)\ оговорим принимаемый нами объём этого понятия, так как имеются различные подходы к данной проблеме. Вопрос о месте, занимаемом прономинативами в системе частей речи, трактовался учеными по-разному -существует две противоположные точки зрения. Одни учёные признают местоимения в качестве самостоятельной части речи (М. В. Ломоносов, А. X. Востоков, А. Н. Гвоздев, А. А. Шахматов и др.), другие отказывают им в подобном статусе и распределяют по знаменательным частям речи (В. В. Виноградов, Л. А. Булаховский, А. А. Потебня, А. М. Пешковский и др.). Вторая точка зрения долгое время преобладала в отечественной лингвистике и была зафиксирована в Русской грамматике 1980 года [Русская грамматика 1980: 458]. Непосредственно от вопроса о статусе местоимений как части речи зависят границы данного понятия и подход, принимаемый исследователем. Приведём некоторые из определений: «К разряду местоимений относятся такие слова, которые указывают на предметы и на их признаки, но не называют их и не определяют их содержания» [Грамматика

1 Термины местоимение и прономинатив употребляются в данной работе как абсолютные синонимы.

1960 Т. 1: 385]. «Местоимения - это склоняемые именные слова, которые не называют предметов, их признаков и количества, а только указывают на них.» [Шанский, Тихонов 1981: 149]. Такого рода определения соответствуют узкому пониманию термина местоимение. В широком понимании прономинативы можно рассматривать как часть речи, имеющую особый прономинальный способ отображения объективной действительности и обладающую категориальной соотносительностью с именами существительными, прилагательными, числительными, наречиями, безлично-предикативными словами. В широком понимании прономинативы включают в свой состав неизменяемые слова куда, откуда, сколько, когда, как, где, зачем, почему — местоименные наречия. В нашей работе будем придерживаться широкого понимания термина местоимение.

Отметим, что местоименная природа изучаемых нами сочетаний давно подмечена лингвистами, которые в том или ином объеме включают их в класс прономинативов. В. Н. Мигирин высказал мнение, что «в современном русском языке наблюдается некоторое расширение состава местоимений путем трансформации синтаксических групп (чаще всего придаточных предложений) типа кто (что) угодно, кто (что) хочешь, хоть кто (что) и др.» [Мигирин 1957: 304].

Е. М. Галкина-Федорук отмечает то, что категория неопределенности более грамматикализована в русском языке, чем, например, категория определенности, поэтому она находит многообразные морфологические и синтаксические способы выражения. Исследователь подчеркивает, что количество неопределенных местоимений значительно увеличивается в зависимости от возникновения новых образований из местоимений и агглютинативных суффиксов глагольного происхождения. Е. М. Галкина-Федорук замечает: «В современном русском языке неопределенность лица, предмета и вещи обычно выражается местоимениями некто, кто-то, кто-нибудь, кто-либо, кое-кто, сочетаниями в разговорно-бытовом языке бог весть кто, хоть кто, не весть кто и другими» [Галкина-Федорук 1966: 114].

На появление некоторых новых местоименных образований было указано и Ф. И. Буслаевым: «Неопределенные местоимения и наречия могут слагаться с различными глаголами; например, что-нибудь, куда-нибудь, кто ни попало, кто бы ни был, куда бы ни было, какой ни есть и некоторые другие» [Буслаев 1959: 405].

A. М. Пешковский включил в ряд обобщительных местоимений прономинатив какой угодно, приравняв его к местоимениям: всякий, каждый, любой и др. [Пешковский 2001: 165].

B. В. Виноградов говорит о частицах, которые «перешли уже на роли агглютинативных морфем и в современном русском языке непосредственно включаются в лексическую или экспрессивную структуру слов». Ученый упоминает в одном ряду как отождествительную морфему же в сочетании с указательными местоимениями и наречиями (тот же, туда же, тогда же и т.п.), усилительную то (я-то знаю, куда дело идет), так и морфемы неопределенности при местоимениях вопросительно-относительных: -то, -либо, -угодно [Виноградов 1975: 78].

Л. Я. Маловицкий считает, что справедливо говорить о пополнении лишь разряда неопределенных местоимений в современном русском языке, именно неопределенные прономинативы составляют самую многочисленную среди местоимений группу и продолжают пополнять свой состав (кто хочешь, что хочешь, кто угодно, что угодно и другие). «Подвижность лексического состава неопределенных местоимений на фоне чрезвычайной устойчивости других прономинальных разрядов - явление, несомненно, примечательное. Понятие неопределенности настолько общо, настолько «неопределенно», что его уточнение идет в разных направлениях. Именно в этом причина модификаций неопределенных местоимений.» [Маловицкий 1971: 81].

Зарождение неопределенных традиционно выделяемых местоимений в древнерусском языке отмечал Л. Я. Маловицкий, считавший, что они восходят к синтаксическим конструкциям, претерпевшим процесс сжатия и идиоматизации. На синтаксический характер возникновения некоторых неопределенных местоимений указывал и А. В. Исаченко [Исаченко 1965: 161]. Так, например, местоимение кто-нибудь образовано из местоимения кто, которое стало неопределенным посредством соединения с морфемой нибудь, образовавшейся из отрицательной частицы ни и глагола быть в повелительном наклонении [Галкин а-Федору к 1963: 117]. Разделение данного местоимения другими членами предложения сохранялось еще в XV веке. В

Шуйском акте 1614 года встречаем: «А хто шуянинъ въ ШуЪ купить какой товаръ нибуди.». Допустимо предположить подобные процессы для «современных» составных неопределенных местоимений. По мнению В. Н. Мигирина, в современном русском языке наблюдается некоторое расширение состава местоимений путем трансформации синтаксических групп (чаще всего - придаточных предложений) типа кто/что угодно, кто/что хочешь, хоть кто/что и др. [Мигирин 1973: 220].* Исследователь считает, что местоимения создаются только на основе трансформации, которая в области частей речи заменяет отсутствие словообразовательного аппарата у отдельных классов слов, компенсируя тем самым недостаток словообразовательных моделей. В. Н. Мигирин приходит к выводу, что сочетания со словами угодно, попало, хочешь, следует и др. наряду с местоимениями с формантами -то, -либо, -нибудь правомерно рассматривать как словообразовательные частицы местоименного класса слов. Новые словообразовательные морфемы развиваются из членов предложения, которые качественно перерождаются, то есть постепенно утрачивают лексическое и грамматическое значение и примыкают к местоимению к-корня, причем некоторые из названных форм уже оторвались от глаголов и предикативов, превратились в своеобразные частицы, имеющие значение неопределенности с модальным оттенком.

В. Н. Мигирин признает, что отдельные формы занимают промежуточное положение между словом и лексикализующимся предложением, ибо бывшее сказуемое в некоторых контекстах может сохранять кое-какие остатки лексической и грамматической семантики, поэтому процесс «синтаксической» прономинализации следует считать развивающимся процессом, при котором возможны и естественны переходные случаи [Мигирин 1973: 219-222].

По мнению Н. Ю. Шведовой, все местоимения русского литературного языка (около 200) можно распределить по следующим участкам системы:

1) исходные местоимения (вершинные), возглавляющие весь класс и означающие глобальные понятия бытия (предмет, явление, пространство, время, количество, признак и т.д.);

2) местоимения, входящие в сегмент исхода и означающие: а) определенность, б) неопределенность, в) непредставленность;

3) местоимения, означающие всеохватность, всеобщность;

4) местоимения, означающие единичность;

5) местоимения, означающие собственно и только связь компонентов текста [Шведова 1998: 8-9].

По мнению исследователя, язык создал целую систему фразеологизмов, сочетаний с частицами, которые вместе с собственно местоимением занимают свое место в каждом из трех сегментов исхода. Такие фразеологизмы способны представить некоторое явление действительности как собственно определенное (сочетания с вот), полностью отсутствующее (в сегменте непредставленности) (сочетания с хоть бы) или неопределенное и по-разному характеризуемое ( сочетания с Бог знает/ Бог его знает, Бог ведает/ Бог весть, кто знает, не знаю/незнамо/не знаешь, не понять/не поймешь/не разберешь/ не разбери-поймешь; черт (его) знает, черт-те; хоть, угодно, хочешь; .бы то ни был, придется, ни попадись, ни попадя) [Шведова 1998: 19-20]. В своих предыдущих работах Н. Ю. Шведова относила такие сочетания, как кто попало, кто хочешь, какой хочешь и другие, к сращениям.

Е. Н. Сидоренко придерживается той точки зрения, что фразеологизированные сочетания «.несмотря на устойчивость структуры и значения, не могут претендовать на место в таблице прономинативов по той причине, что они представлены эквивалентами местоимений - аналитическими номинативами, а не однословными лексемами.» [Сидоренко 1990: 120].

Некоторыми исследователями модификаторы трактовались как деривационные операторы (эксплицитные показатели референциально-семантических разрядов), переводящие местоимения из одного разряда в другой. Так, вопросительные местоимения приобретают универсальное значение в контексте операторов все равно., хоть., .угодно,. хочешь, .попало', вот выступает как оператор образования «экспрессивных указательных местоимений» [Откупщикова 1984: 39] из вопросительных. О том, что состав местоимений-существительных «практически шире, чем традиционно перечисляемые слова», пишет и Е. С. Скобликова. Она указывает на большое количество аналитических образований от всех вопросительных местоименных слов типа: все равно кто, кто угодно, кто попало, мало кто, редко кто, а также указательных аналитических форм типа вот кто, вот что [Скобликова 1996: 74].

Существуют различные трактовки изучаемого нами явления. Так, О. Б. Акимова рассматривает подобного рода сочетания в качестве предикативных единиц переходного типа (исследователь имеет в виду переход от сложного предложения к простому). Заметим, что автор в своей работе анализировал лишь конструкции типа неизвестно (неведомо, непонятно, неясно, необъяснимо) кто (что, где, куда, отчего, почему, зачем), то есть в исследовании было сфокусировано внимание на единицах, обладающих семантикой неизвестности [Акимова 2002: Иир^/улуш.а^ап. slavica.org/ article56.html].

Н. Д. Арутюнова рассматривает возможности сочетаемости местоимения что и вариативность семантики данного прономинатива в зависимости от окружения и контекста. Автор классифицирует сочетания, учитывая прежде всего то, каким членом предложения будут являться те или иные образования. В функции сказуемого рассматривается сращение что надо, выражая отличную, высшую оценку предмета, явления: Два часа за ним гонялись. Ходок что надо (А. Тараданкин). По мнению исследователя, такое семантическое наполнение сочетания что надо явилось результатом вычленения этого словосочетания, имеющего значение «в чем есть надобность», «что требовалось» и подобных, и соответствующего его переосмысления из таких речений, как: «.не стесняйтесь, а продолэюайте писать, что вам там надо» (Ф. Достоевский). Конструкция что надо, став фразеологизмом, употребляется в разных функциях: сказуемого, определения, обстоятельства образа действия. Таким образом, в работе данного автора некоторые из изучаемых сочетаний приобретают статус переходных конструкций.

Итак, в исследовательской литературе в основном встречаются достаточно разрозненные упоминания о подобных сочетаниях, зачастую охватывающие лишь ту или иную часть сочетаний данного типа. В лингвистических работах наметилось несколько подходов в описании данных конструкций, которые с достаточной долей условности можно подразделить на функциональный, морфологический, семантический.

Так, функциональный подход можно проследить в «Словаре структурных слов русского языка» под редакцией В. В. Морковкина. В данной работе описаны составные местоимения со следующими модификаторами: бы то ни было, неведомо, невесть, незнамо, неизвестно, попало, придется, угодно, хотите (хочешь, хогиь), которые рассматриваются в словаре как форманты — составные элементы лексической единицы, участвующие в ее образовании. В словарной статье к каждому из этих модификаторов дается следующее пояснение: «в сочетании с предшествующим относительным местоимением (или наречием) образует местоимение (или наречие) с общим значением (указывается значение)».

Авторами сочетания модификаторов с местоимениями к-корней какой, кто, что, чей воспринимаются как местоимения (например, какой придется, кто придется, что придется, чей придется), а со словами где, как, когда, куда, откуда, сколько относятся к наречиям (например, где придется, как 1 г придется, когда придется, куда придется, откуда придется, сколько придется). Составные местоимения получают отдельные описания в словаре, в отличие от выделяемых наречий, образование которых лишь упоминается.

Из замечаний в начале словаря видно, что такие языковые единицы, как, например, сочетания с -нибудь и невесть, осознаются авторами равноценными с точки зрения их способности участвовать в формировании определенных разрядов местоимений [Словарь структурных слов русского языка 1997: 7]. Одним из неоспоримых достоинств данного словаря является та системность, с которой описываются сочетания, то есть возможность присоединения того или иного модификатора показано для всех местоимений к-корня.

Некоторые из выделяемых нами составных местоимений находим в «Толковом словаре сочетаний, эквивалентных слову» Р. П. Рогожниковой. В нем зафиксированы образования на основе следующего немногочисленного количества модификаторов: попало, придется, угодно, хочешь, следует. Конструкции с ними отнесены к сочетаниям, эквивалентным слову, так как, по мнению автора, они обладают признаками и слова, и фразеологизма, не являясь ни тем, ни другим. Признаками слова являются постоянная последовательность фонологических единиц, отсутствие в их составе каких-либо других элементов, устойчивость. Воспроизводимость в речи как единого целого, единство значения, раздельнооформленность сближают их с фразеологическими сочетаниями. Зачастую во фразеологические словари они не попадают, в толковых находятся на периферии словарной статьи. Поскольку «подобные сочетания в гораздо большей степени сближаются со словом не только в семантическом, но и в структурном отношении», то автором они названы сочетаниями, эквивалентными слову, или эквивалентами слов [Рогожникова 2003: 5]. В данном словаре описание сочетаний местоимений к-корня и модификаторов проводится в некоторых случаях не системно. Парадигмы возможных сочетаний для ряда модификаторов приведены не полностью. Например, не зафиксированы сочетания сколько попало и сколько придется, хотя сколько хочешь и сколько угодно наличествуют в словаре; возможность соединения с местоимением к-корня кто показана для всех модификаторов, кроме придется и т.д.

Морфологический подход ярче всего прослеживается в работах Е. А. Стародумовой, статьях О. П. Ермаковой, Л. Д. Лаврова. Последний рассматривает прономинальные сочетания типа кто (что) угодно по отношению к системе неопределенных местоимений, анализируя особенности семантики и синтаксических условий употребления конструкций с лексемой угодно. Современная система неопределенных местоимений, как пишет Л. Д. Лавров, представляет собой трехчленную структуру, опирающуюся на три семантических признака: характеристика неопределенности по отношению к говорящему и слушающему; по реальности-виртуальности (нейтральности) неопределенного объекта; по расчлененности-нерасчлененности неопределенного объекта. Рассматривая сочетания кто (что) угодно через призму данных признаков, исследователь приходит к выводу, что сочетания подобного типа своими особенностями не нарушают трехчленную структуру этих местоимений [Лавров 1983: 21]. Однако исследователь, учитывая различные мнения ученых о характере и квалификации неопределенных прономинальных образований, считает, что на современном этапе развития языка не завершился переход сочетаний типа кто/что угодно, кто/что попало в систему местоимений, так как носители языка еще не выделяют конструкции с предикативным использованием этих форм (Ср.: Мальчики кидались друг в друга чем попало и Выбирай все, что угодно твоей душе).

Во фразеологических словарях происходит фиксация изучаемых единиц, но крайне не системно. В словаре упоминаются сочетания, наиболее распространенные в речи (невесть как, невесть какой, невесть сколько, невесть что). Но при сравнении дефиниций различных составных местоимений обнаруживается несколько типов нестыковок.

В некоторых случаях интерпретация значения местоимения дается довольно исчерпывающе, но для других сочетаний с такими же значениями характеристики отсутствуют. Приведем пример.

Сочетание невесть что во Фразеологическом словаре русского литературного языка объясняется следующим образом:

1. Нечто невообразимое: Что вы на самол1 деле, девчонки? Год как из деревни, а корчат из себя невесть что (С. Михеенков); Черт ее знает, в самом деле, плетешь невесть что! (Г. Успенский).

2. Что-либо очень важное: И ходила она как-то задорно, и глазами подмигивала, точно невесть что сулила! (М. Салтыков-Щедрин).

Для сочетания невесть какой также характерны подобные значения, но они в словаре не зафиксированы. Подобная неоднозначность в описании семантики того или иного составного местоимения встречается довольно часто [Фразеологический словарь русского литературного языка 1995 Т. 2: 22-23].

Следующая нестыковка, встречающаяся в словарных статьях, заключается в том, что в качестве примера сочетания к другим словам может быть использовано некоторое составное местоимение, но в отдельную словарную статью оно не вынесено.

Так, при истолковании конструкции Бог знает дается следующий пример: Мы бог знает где едем, и бог знает, что с нами делается (Л. Н. Толстой). В данном предложении наличествует сочетание Бог знает где, однако в качестве отдельной словарной статьи, а, следовательно, и в качестве отдельного образования, - наряду с Бог знает как, Бог знает кто, Бог знает куда, Бог знает что - оно не вынесено [Фразеологический словарь русского литературного языка 1995 Т. 1: 33].

Одно из самых значимых затруднений, касающихся употребления составных местоимений в письменной речи, представляет постановка пунктуационных знаков, поэтому в различных справочниках и учебных пособиях отдельно оговариваются общие правила пунктуационного оформления при использовании изучаемых нами конструкций. Так, в «Справочнике по правописанию и литературной правке» у Д. Э. Розенталя они описываются как цельные по смыслу выражения, которые не выделяются знаками препинания: «Запятая не ставится перед подчинительным союзом или союзным словом в составе неразложимых сочетаний» [Розенталь 1997: 152]. Однако далее отдельно выделены сочетания неизвестно кто, неизвестно что, неизвестно какой (.где, .куда, .откуда, .чей), все равно кто, все равно что, все равно какой (.где, .куда, .откуда). Также отдельным пунктом описаны сочетания вопросительно-относительных местоимений кто, что, какой и т.д. или наречий где, куда, откуда и подобных со словами угодно, попало. Отмечено, что в данных случаях образуются целые выражения со значением одного слова, которые не требуют постановки запятой [Розенталь 1997: 154]. Несмотря на то, что в справочниках и учебных пособиях присутствуют общие правила постановки знаков препинания для данных сочетаний, однако фактическое соблюдение правил зачастую не осуществляется. Так, в одном и том же произведении наличествует различная постановка знаков в идентичных ситуациях. В данной диссертационной работе во всех приведенных примерах сохраняется авторское пунктуационное оформление.

Практически во всех словарях, справочниках, пособиях, где предпринимается попытка выявить семантику изучаемых сочетаний, значение одного составного местоимения объясняется через другое: незнамо кто трактуется через неизвестно кто, где попало — с помощью сочетаний безразлично где и все равно где, куда угодно - через куда хочешь и т.п. (Р. П. Рогожникова, Д. Э. Розенталь, Словарь структурных слов русского языка, Фразеологический словарь русского литературного языка и т.д.). Подобное наблюдается и в случае с традиционно выделяемыми неопределенными местоимениями, причем попытка объяснить составными местоимениями традиционные встречается как в словарных статьях, так и в письменной, устной речи. Так, дефиниция прономинатива где-то в словаре Д. Н. Ушакова следующая: где-то — в каком-то месте, неизвестно где [Ушаков 1937: 99]. В одном из произведений В. Шукшина встречается: По улице, направляясь в дом, проходит семейство Жениха, и с ними идет еще кто-то - Непонятно кто (В. Шукшин). Попытка объяснения подобного рода примеров дана в Главе 2.

Действительно, определение значений местоимений всегда вызывало некоторые затруднения, что напрямую зависит от их специфической семантики и особого прономинального способа отображения действительности, с помощью которого местоимения, не называя предметы, признаки и т.п., способны сообщать о них определенную информацию (указывать, отрицать и т.д.). Не имея в себе вещественного значения, местоимения активно используются в тех ситуациях, где отсутствует нужда в конкретном назывании и наличествует необходимость неопределенных, отрицательных и подобных сообщений.

В работе будет затронут вопрос семантики составных местоимений, поэтому следует остановиться на семантической структуре прономинативов, так как она специфична. У местоимений можно выделить категориальное значение и денотативную основу. Прономинальный способ отображения действительности предполагает существование связи между звуковым комплексом и неким явлением объективной действительности через один из пяти типов прономинальной семантики: вопрос, указание, отрицание, неопределенность, обобщение с выделением. Именно они дают право выделить пять основных семантических разрядов местоимений. Например, у прономинативов какой, чей, который категориальное значение - признак предмета, денотативная основа соответственно у какой - качественный и относительный признак предмета, чей - принадлежность, который порядковый номер предмета [Сидоренко 1990: 19]. Приведенный пример демонстрирует общее правило: каждое местоимение можно представить состоящим из двух составляющих - категориального и разрядового значений. Например, нигде совмещает категориальное значение места и разрядовое отрицание, что-то — значение предмета и неопределенности. Такое же совмещение можно отметить у составных местоимений, разрядовость которым придает семантика модификатора: сколько угодно — количество и неопределенность, Бог весть кто - предмет и неопределенность и т. д. Подобное отличие разрядовых значений местоимений связано с особым, прономинальным способом отражения действительности у этого класса слов. Основная черта такого способа — отсутствие закрепленной связи значения со звуковым комплексом и возможность использования разрядовой семантики в зависимости от коммуникативных потребностей участников речевого акта. Если слово, допустим стол, имеет постоянное значение, закрепленное в толковых словарях, то слова с прономинальной семантикой, например, он, кто, куда-нибудь, чей придется, сколько надо и т.д. имеют значение переменное, зависящее от контекста и ситуации. Можно сказать, что у местоимений значение связано скорее не с конкретным денотатом, а целым денотативным полем.

По мнению, некоторых исследователей, «количество разрядовых местоименных значений и их индивидуальные характеристики зависят как от универсалий, которые выработались во всех языках и связаны с общим развитием человеческого мышления, так и от специфических проявлений в данном языке, связанных с особенностями национального мышления, жизни и быта народа» [Сидоренко 1990: 19].

Из пяти семантических разрядов, выделенных выше, основное, ключевое, базисное значение для всех составных местоимения - это значение неопределенности: Там конкурс небольшой; по его словам, достаточно сдать без двоек. И военную кафедру не отменили. Да господи, в какой угодно, лишь бы поступил (В. Бутов); И начался период, когда непонятно что нужно было делать (Е. Погребижская); Только конкуренты не дремлют: едва поймут, что ты расширяться решил, побегут, куда надо, стучать: «Ларионов взятки раздает» (Д. Донцова); — Ты поподробнее расскажи — какой он был? —Знамо какой, — брюнет, навроде нас с Занзибалом (В. Белов). В данных примерах составные местоимения соотносятся с традиционно выделяемыми неопределенными местоимениями с формантами -нибудь, -то, кое-.

Значение составных местоимений отличается от значения традиционных неопределенных прономинативов большей вариативностью, возможностью принимать некоторые значения, не свойственные традиционным местоимениям, иногда даже выходящие за рамки «местоименности». Подобные виды значений назовем дополнительными.

Таким образом, в изучаемых сочетаниях мы видим особый способ вербализации, при котором закрепленная связь между звуковым комплексом и объектом действительности отсутствует. В некоторых случаях наличие конкретизаторов (в нашем случае модификаторов) создает иллюзию фиксированности у местоимений лексического значения, но на самом деле это значение зависит от контекста, ситуации.

Выделяемые нами прономинальные конструкции тесно связаны с категорией определенности-неопределенности в русском языке. Несмотря на то, что многие исследования посвящены данной проблематике, само понятие неопределенности остается достаточно неясным - под данной категорией понимаются разнородные явления. Заметим, в современной лингвистической литературе принято считать, что понятие определенности-неопределенности базируется на понятии известности-неизвестности объекта говорящему и слушающему и индивидуализированности-неиндивидуализированности объекта. Из этого можно сделать вывод, что данные понятия являются не собственно лексическими, но прежде всего прагматическими и референциальными, то есть связанными с соотнесением речи с действительностью. С точки зрения неопределенной референции, неопределенные местоимения можно разделить на следующие типы:

1) специфицированная (референтная, конкретно-референтная) неопределенность, которая в свою очередь делится на: а) слабоопределенные, полунеопределенные местоимения с префиксом кое-, один; б) собственно-неопределенные местоимения с формантами -то, не-\

2) неспецифицированная, нереферентная сильная неопределенность (местоимения с постфиксом -нибудь).

Об определенности-неопределенности говорят применительно к именам, именным группам, выражениям, утверждениям, ситуациям. Ради справедливости стоит отметить, что в схеме сознательно отражены лишь те аспекты неопределенности, в которых принимают участие неопределенные местоимения, так как именно они значимы для данной работы. Разница между референтными и нереферентными именными группами заключается в том, что первые индивидуализируют объект (или множество объектов, как единый объект), вторые же не обозначают никаких индивидуализированных объектов. Еще один важный для нас параметр - это известность-неизвестность по отношению к говорящему, слушающему. Для слабоопределенных именных групп характерно значение «объект известен говорящему, но предполагается неизвестным слушающему» [Падучева 1985: 90], в собственно неопределенные входит компонент «объект неизвестен говорящему» [Падучева 1985:91].

Каким образом схема по определенности-неопределенности соотносится с составными местоимениями рассмотрим в Главе 1.

Структура работы типична для подобного рода исследований, то есть состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и списка источников.

Во введении определяется предмет исследования, дается обоснование актуальности выбранной темы, формулируются задачи, цели работы, оговаривается методика анализа, определяется новизна и практическая значимость исследования, излагаются теоретические основания.

В первой главе очерчивается круг понятий, тесно связанных с составными местоимениями в целом, анализируются их структурные и семантические особенности, описываются принципы выделения, перечисляются все модификаторы, обнаруженные на данный момент, отражается специфика отделения составных местоимений от конструкций, схожих с ними при первом рассмотрении.

Во второй и третьей главах последовательно анализируются группы составных местоимений, выделенные по критерию известность-неизвестность говорящему-слушающему. Особое внимание уделено семантическим особенностям каждой из групп.

В заключении подводятся общие итоги исследования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Составные местоимения в русском языке"

Выводы к третьей главе

В данной главе нами были рассмотрены составные местоимения, по ряду контекстов соотносимых с традиционно выделяемыми неопределенными местоимениями с формантами кое-. По сравнению с группой, описываемой в Главе 2, данные сочетания можно охарактеризовать как слабоопределенные, которые объединяет значение «известен говорящему и предположительно неизвестен слушающему». Однако из этого значения существуют исключения, зафиксированные в данной главе.

По семантике модификаторов изучаемая группа оказалась разделенной на две подгруппы. Первая подгруппа обладает значением определенности, и ей соответствуют модификаторы известно, понятно, знамо. Вторая подгруппа представлена составными местоимениями со значением соответствия норме, модификаторы данной подгруппы: надо, нужно, следует. Для первой подгруппы оказались характерны случаи употребления с анафорической или катафорической отсылкой и без таковой. При катафорических отношениях нивелируется значение неопределенности, и на первый план выступает оценочная составляющая. При собственно анафоре значение неопределенности (а точнее слабоопределенности) сохраняется, однако таковые примеры встречаются не часто.

Для первой подгруппы характерно наличие вопроса, ответ на который вводит составное местоимение. При отсутствии анафорических или катафорических отношений возможно два варианта развития значения: либо говорящий рассчитывает на знание слушающим того предмета, о котором идет речь в высказывании, либо говорящий сознательно скрывает некоторую информацию. В последнем случае появляется эвфемистическое значение модификатора.

На данный момент не существует единообразия при постановке знаков препинания между катафорическим антецедентом и анафором, нами не выявлены закономерности употребления того или иного пунктуационного знака.

Для подгруппы с модификаторами известно, понятно, зналю — для единственной из всех — не свойственны фразеологизированные значения, также не характерны значения с ярко выраженным оценочным компонентом, который в большинстве случаев оказывается замещенным, «перекрываемым» эвфемистической составляющей.

Вторая подгруппа, со значением соответствия норме, способна развивать семантику либо схожую с традиционно выделяемыми местоимениями с формантом -то, при котором объект, свойство, место и т.д. неизвестны ни говорящему, ни слушающему, либо соотносится с прономинативом с аффиксом кое-. Однако обязательно нужно учесть, что при замене на постфикс -то модификатор, хоть и в транформированном виде, обязательно должен присутствовать в измененном сочетании. В некоторых контекстах возникает эвфемистическое употребление составных местоимений.

Модификаторы второй подгруппы способны присоединяться не ко всем местоимениям к-корней,.ни при каких условиях не встречаются сочетания почему надо {нужно, следует), что вполне соотносимо с отсутствием прономинатива кое-почему.

Сочетания с модификатором зачем возможны лишь в случае, когда подобное сочетание будет употребляться как ответ на вопрос, целью которого является не дать какой бы то ни было ответ, а в грубой и невежливой форме пресечь попытку диалога со стороны вопрошающего. Остальные составные местоимения этой подгруппы также могут употребляться в подобном контексте, в котором, однако, сочетания всегда теряют свой местоименный характер.

Фразеологические единицы подгруппы с модификаторами надо, нужно, следует единственные из всех других подгрупп будут приобретать не отрицательную, а высокую положительную оценку. Прослеживается закономерность как для традиционно выделяемых неопределенных местоимений, так и для составных прономинативов, значение отрицательной оценки вырастает из значения неизвестности, в то время как значение соответствия норме часто порождает положительную оценку.

108

Заключение

В данной диссертационной работе анализировались такие широко употребляемые сочетания, как неизвестно чей, Бог знает куда, сколько хочегиь, какой надо и подобные им, называемые нами составными местоимениями. Подобное именование изучаемых сочетаний представляется наиболее обоснованным и корректным. С одной стороны, они обладают прономинальным способом отображения действительности, что дает нам право называть их местоимениями. Также для них характерны такие признаки, свойственные местоимениям, как высокий уровень абстракции, контекстуально-ситуативная конкретизация значения, общие синтаксические свойства: способность выступать в качестве уточняемых и обобщаемых слов, употребляться в эллиптических предложениях и т.д. Все это, безусловно, сближает их с традиционно выделяемыми прономинативами. С другой стороны, для составных местоимений обязательной является двучастная структура, состоящая из базового элемента - местоимения к-корня и присоединяющегося к нему модификатора. Такая же структура характерна для неопределенных местоимений, только вместо модификатора используются словообразовательные форманты, полностью лексикализованные языковые единицы, которые еще в середине XX века некоторыми исследователями трактовались как частицы.

Проводя параллель между особенностями структуры традиционных неопределенных местоимений, выделяемых в грамматиках, и составных местоимений, можно найти как общие моменты, так и различные. Например, сходным является наличие предлогов в их структуре, причем их положение зависит от препозиции или постпозиции модификатора или словообразовательного форманта. Разница же заключается в возможности появления интерпозициональных слов еще или местоимений его/ее для ограниченного количества модификаторов {Бог знает, черт знает). Несмотря на подобную структурную расчлененность, обязательно наличествует семантическое единство, которое является характерным, как для традиционных неопределенных местоимений, так и для составных.

Компоненты составных местоимений выполняют различные функции. Местоимения к-корня указывают на их соотнесенность с соответствующими полнозначными словами (кто угодно, кого надо, кому следует и т.д. — это местоимения-существительные; какой угодно, неизвестно чей и др. - соотносимы с именами прилагательными; хоть как, не пойми где, куда хочешь, невесть зачем и т.п. - это местоимения-наречия). Модификаторы привносят в составное местоимение дополнительную семантику, именно они позволяют «дополнять» значения традиционных неопределенных местоимений. Прежде всего, это связано с тем, что модификаторы - такие элементы составных местоимений, которые не до конца лексикализовались и грамматикализовались, следовательно, сама семантика некогда полнозначного слова не потеряна, а внесена в сочетание. По значениям модификаторов нами были выделены 4 группы с различной семантикой: со значением собственно (непосредственно) неопределенности, с обобщенно-выделительным значением, со значением определенности и со значением соответствия норме.

Напомним, что для всех составных местоимений центральным, ключевым значением является неопределенность, которая подтверждается возможностью соотнесения с одним из традиционно выделяемых местоимений. Если возможна подобная замена, то можно говорить о том, что семантика модификатора в данном контексте либо ослабляется, либо нивелируется полностью. При добавлении семантики модификатора в контексте как раз и становится доминантным одно из выделенных 4 значений. Также возможно возникновение дополнительных сем. Например, для составных местоимений с обобщенно-выделительным значением характерны такие дополнительные значения: возможность выбора, случайность выбора и безразличие выбора.

По аналогии с традиционно выделяемыми неопределенными прономинативами, все составные местоимения были разделены по критерию известность-неизвестность говорящему-слушающему. Так, первую группы составляют местоимения, соотносимые с традиционно выделяемыми неопределенными прономинативами с формантами -то, -нибудь, для которых объект, свойство, место и др. неизвестны ни говорящему, ни слушающему. В эту группу войдут сочетания со значением собственно (непосредственно) неопределенности и с обобщенно-выделительным значением. Составные местоимения со значением определенности и со значением соответствия норме объединяются во вторую группу, соответствуя прономинативу с префиксом кое-, для которого характерна известность для говорящего и предполагаемая неизвестность для слушающего.

Существует ряд контекстов, для которых составное местоимение обладает ярко выраженным оценочным компонентом. Для таких примеров характерно ослабление или утрата значения неопределенности, для чего у каждой из групп существуют свои средства. Чаще всего ослабление значения неопределенности происходит за счет того выбора, который предоставляет сам говорящий, если выступает как завершающий член однородного ряда, либо как обобщающее слово. Полное нивелирование неопределенности происходит при возникновении катафорических отношений, что особенно ясно видно на примере группы с семантикой определенности.

Иными словами, модификаторы сообщают новое значение всему прономинативу, часто привносят дополнительные смысловые компоненты, фразеологизированные значения, в ряде случаев оказывается доминирующей оценочная составляющая, все это обогащает семантику составных местоимений, расширяя тем самым возможности их употребления, в сравнении с традиционно выделяемыми неопределенными местоимениями.

Очень важной оказывается для ряда контекстов степень лексикализованности, грамматикализованное™ того или иного модификатора. Например, прослеживается следующая зависимость: чем более лексикализован модификатор, чем он дальше прошел по пути десемантизации, тем менее он связан со значением того полнознаменательного аналога, от которого он образовался. Следовательно, тем меньше дополнительных сем может быть введено в семантику составного местоимения. В прономинативах с менее деморфологизированным модификатором «наслоенные» значения (например, случайности, безразличия) как бы не позволяют образовывать фразеологизированные значения, так как сами по себе в ряде контекстов занимают доминирующую позицию.

По большому счету четко определить ступень, которую занимает тот или иной модификатор на шкале грамматикализации, нельзя. Представляется возможным лишь очертить крайние точки этой шкалы. Так, наиболее, в нашем представлении, десемантизированный элемент представлен модификатором угодно, а наименее - различными формами глагола хотеть.

С помощью различного рода конкретизаторов в- ряде случаев можно достичь ложного эффекта приобретения местоимением лексического значения, но на самом деле это значение переменно, не закреплено за данным звуковым комплексом, зависит от контекста, ситуации, поэтому не переключает слово из прономинальной лексики в полнознаменательную, обладающую номинативным значением.

Исходя из того, что прономинализация - это такой трансформационный процесс, при котором основные изменения касаются семантики, способа отображения действительности, то составные местоимения, представляя собой аналитическую структуру, занимают периферию класса неопределенных местоимений, во многом соотносясь с ними и расширяя их семантические возможности.

Проведённый анализ сочетаний местоимений к-корней и модификаторов позволяет расширить наши представления как об изучаемых образованиях, так и о классе местоимений в целом. Но, разумеется, работа не является исчерпывающим описанием составных местоимений, всех их особенностей и закономерностей употребления. С учётом этого можно наметить некоторые перспективы исследования. Во-первых, это осмысление места таких сочетаний, которые не способны на данном этапе присоединять все или большинство местоимений к-корней (например, различные формы глаголов мочь, хотеть и т.д.; лексем положено, ясно и т.д.). Во-вторых, это дальнейшее исследование составных местоимений как таковых с целью системного отражения данных сочетаний в грамматиках и словарях. В-третьих, необходимо более углубленно выявить проблемы, связанные с пунктуационным оформлением составных местоимений.

Список научной литературыБондарева, Галина Алексеевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Акимова Г. Н. Новое в синтаксисе современного русского языка: учеб. пособие / Г. Н. Акимова. М. : Высш. шк., 1990. - 168 с.

2. Алехина М. И. Определенность-неопределенность предмета как контекстуальной категории / М. И. Алехина // Рус. яз. в шк. 1974. -№5.-С. 81-85.

3. Ардентов Б. П. «Что» в современном русском языке / Б. П. Ардентов. -Кишинев : Штиинца, 1973. 90 с.

4. Арутюнова Н. Д. Предложение и его смысл: Логико-грамматические проблемы / Н. Д. Арутюнова. 5-е изд. - М. : Изд-во ЛКИ, 2007. - 384 с.

5. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов / О. С. Ахманова. -2-е изд., стер. М. : Едиториал УРСС, 2004. - 576 с.

6. Бабайцева В. В. Переходные конструкции в синтаксисе. Конструкции, сочетающие свойства двусоставных и односоставных (безличных именных) предложений / В. В. Бабайцева. Воронеж : Центр.-Чернозем. кн. изд-во, 1967. - 391 с.

7. Барлас Л. Г. Особенности семантики местоименных слов / Л. Г. Барлас // Очерки по лексике и фразеологии: сб. ст. Ростов н/Д, 1976. - С. 67-76.

8. Барулин А. Н. Некоторые проблемы семантического анализа вопросительных местоимений (на материале русского языка) / А. Н. Барулин // Теория и типология местоимений: сб. статей. М. : Наука, 1980.-С. 27-49.

9. Белогорцев М. Д. К вопросу о дейксисе / М. Д Белогорцев // Язык и метод: сб. статей. Куйбышев, 1972. - С. 12-20.

10. Бондарко A.B. Теория морфологических категорий и аспектологические исследования / А. В. Бондарко. М. : Языки славянских культур, 2005 . - 620 с.

11. Будагов Р. А. Введение в науку о языке : учеб. пособие / Р. А. Будагов. -2-е изд., перераб. и доп. М. : Просвещение, 1965. - 489 с.

12. Булаховский JI. А. Курс русского литературного языка : учеб. пособие / JI. А. Булаховский. Киев : Радянська школа, 1952. - Т. 1. - 446 с.

13. Буслаев Ф. И. Историческая грамматика русского языка / Ф. И. Буслаев. М. : Учпедгиз, 1959. - 623 с.

14. Бюлер К. Теория языка. Репрезентативная функция языка / К. Бюлер. — 2-е изд. М. : Прогресс, 2000. - 501 с.

15. Валгина Н. С. Синтаксис современного русского языка: учебник / Н. С. Валгина. М. : Агар, 2000. - 416 с.

16. Вахек И. Лингвистический словарь Пражской школы / И. Вахек.- М. : Прогресс, 1964. 350 с.

17. Виноградов В. В. Избранные труды. Исследования по русской грамматике / В. В. Виноградов. М. : Наука, 1975. - 559 с.

18. Виноградов В. В. Русский язык. Грамматическое учение о слове /

19. B. В. Виноградов. 4-е изд. - М. : Рус. яз., 2001. - 717 с.

20. Вольф Е. М. Грамматика и семантика местоимений: на материале иберо-романских языков / Е. М. Вольф М. : Наука, 1974 . - 223 с.

21. Галкина-Федорук Е. М. Выражение неопределённости в русском языке неопределёнными местоимениями и наречиями / Е. М. Галкина-Федорук // Вопросы стилистики. М. : Изд-во Моск. ун-та, 1966.1. C. 113-127.

22. Гард П. Структура русского местоимения / П. Гард // Новое в зарубежной лингвистике: сб. статей. М. : Прогресс, 1985. - Вып. 15. -С. 215-226.

23. Гвоздев А. Н. Современный русский литературный язык: в 2 ч. / А. Н. Гвоздев. М. : Учпедгиз, 1958. - Ч. 2. - 302 с.

24. Грамматическая семантика слова и предложения: тр. по рус. и слав, филологии / Отв. ред. М. А. Шелякина. и др. Тарту : ТГУ, 1987. -137 с.

25. Грамматика русского языка. М. : Изд-во АН СССР, 1960. - Т. 1. -719 с.

26. Данилевская Т. А. Соединительные и противительные отношения в русском сложном предложении : автореф. дис. . канд. филол. наук / Т. А. Данилевская. Воронеж, 2008. - 20 с.

27. Дикарева С. С. Языковое общение диалог - дейксис: учеб. пособие / С. С. Дикарева, Н. В. Ронгинская. - Симферополь : СГУ, 1991. - 50 с.

28. Евтюхин В. Б. Местоимение: учеб. пособие / В. Б. Евтюхин. СПб. : Изд-во СПбГУ, 2001.- 104 с.

29. Елисеева А. Г. Семантическая структура местоименного значения / А. Г. Елисеева, О. Н. Селиверстова // Вопр. языкознания. 1987. -№ 1.-С. 79-92.

30. Ермакова О. П. Взаимодействие двух систем частей речи (местоименной и знаменательной) при образовании составных номинаций / О. П. Ермакова // Slowotworstwo a inné sposoby nominacji. Katowice, 2000. С. 147-152.

31. Ермакова О. П. Лексические значения производных слов в русском языке / О. П. Ермакова. М. : Рус. яз., 1984. - 152 с.

32. Ермакова О. П. Местоимение какой-то / О. П. Ермакова // Науч. докл. высш. шк. Филол. науки. 1986. - № 1. - С. 54-58.

33. Ермакова О. П. Составные местоимения в русском языке / О. П. Ермакова // Словарь. Грамматика. Текст: сб. статей. М. : Высш. шк., 1996.-С. 195-205.

34. Жирикова О. А. О переходности местоимений / О. А. Жирикова // Рус. яз. в шк. 1957. - № 2. - С. 27-29.

35. Жирмунский В. М. О природе частей речи и их классификации / В. М. Жирмунский // Вопросы теории частей речи на материале языков различных типов Л. : АН СССР, 1965 . - С. 7-32.

36. Засорина Л. Н. О местоименных предикатах в русском языке / Л. Н. Засорина // Вопр. общ. языкознания. Л., 1965. С. 26-40.

37. Иванов В. В. Категория определенности-неопределенности и шифтеры/ В. В. Иванов // Категория определенности-неопределенности в славянских и балканских языках. М. : Наука, 1979. - С. 90-118.

38. Иванова Т. К. Об одной функции местоимения « какой» / Т. К. Иванова// Языковые единицы русского языка в функциональном аспекте: межвузовский сб. науч. тр. Иркутск, 1985. - С. 89-91.

39. Иванюк Л. И. Местоименно-союзные контаминанты в современном русском языке: автореф. дис. .канд. филол. наук/ Л. И. Иванюк. -Киев, 1989.-23 с.

40. Исаченко A.B. О синтаксической проблематике местоимений / А. В. Исаченко // Проблемы современной филологии. М. : Наука, 1965.-С. 159-166.

41. Калмыкова Т. С. Местоимения в деловом языке второй половины XVIII века: семантика, грамматика, функционирование (по архивным материалам) : автореферат дис. . канд. филол. наук / Т. С. Калмыкова. -Челябинск, 2004.-21 с.

42. Керо Хервилья, Энрике Ф. Сопоставительное изучение категории определенности/неопределенности в русском и испанском языках / Энрике Ф. Керо Хервилья. М. : Эдиториал, 2001. - 198 с.

43. Кибрик А. А. Об анафоре, дейксисе и их соотношении / А. А. Кибрик // Разработка и применение лингвистических процессоров: сб. науч. трудов. Новосибирск, 1983. - С. 107-129.

44. Киселёва Л. А. О лексическом значении местоимений и его типах / Л. А. Киселёва // Вопросы развития грамматики и лексики русского языка: учён. зап. ЛГПИ им. А. И. Герцена. Л., 1968. - Т. 373. -С. 260-283.

45. Козьменко В. А. К вопросу о прономинализации в русском языке / В. А. Козьменко // Учён. зап. Харьковского ун-та. Харьков, 1960. -Т. 8.-С. 4-65.

46. Колосова Т. А. Русские сложные предложения асимметричной структуры / Т. А. Колосова. Воронеж : Изд-во Воронеж, ун-та, 1980. -164 с.

47. Кормилицына М. А. Семантически осложненное (полипропозитивное) простое предложение в устной речи / М. А. Кормилицына. Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 1988. - 150 с.

48. Кравченко А. В. Вопросы теории указательности: Эгоцентричность. Дейктичность. Индексальность / А. В. Кравченко. Иркутск : Изд-во ИГУ, 1992.-212 с.

49. Крылов С. А. Детерминация имени в русском языке: Теоретические проблемы / С. А. Крылов // Семиотика и информатика: сб. науч. трудов.- М., 1997. Вып. 35. - С. 244-271.

50. Крылов С. А. Морфосинтаксические механизмы выражения категории детерминации в современном русском языке / С. А. Крылов // Разработка и применение лингвистических процессоров: сб. науч. трудов. Новосибирск, 1983.-С. 148-170.

51. Кузнецова Р. Д. К вопросу о функциях указательных местоимений в истории сложноподчиненного предложения / Р. Д. Кузнецова // Вопр. языкознания. 1980. -№ 5. - С. 94-105.

52. Лавров Л. Д. Значение и употребление прономинальных образований типа кто (что) угодно / Л. Д. Лавров // Грамматическая семантика русского языка: сб. науч. тр. Вологда : Вологод. ГПИ, 1983. -С. 21-26.

53. Левковская К. А. Теория слова, принципы ее построения и аспекты изучения лексического материала / К. А. Левковская. 2-е изд., стер. -М. : КомКнига, 2005. - 296 с.

54. Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В.Н. Ярцева. -2-е изд. М. : Большая рос.энцикл., 2002. - 709 с.

55. Майтинская К. Е. Местоимения в языках разных систем / К. Е. Майтинская 2-е изд., испр. - М. : ЛИБРОКОМ, 2009. - 308 с.

56. Маловицкий Л. Я. Вопросы истории предметно-личных местоимений. Местоимения кто- и что- основ / Л. Я. Маловицкий // Местоимения: учён. зап. ЛГПИ им. А. И. Герцена. Череповец, 1971. - Т. 517. -С. 3-131.

57. Мелерович А. М. Фразеологизмы в русской речи: словарь /

58. A. М. Мелерович, В. М. Мокиенко. М. : Русские словари, 1997. -863 с.

59. Местоимения в современном русском языке: учебное пособие / А. М. Чепасован др.. 2-е изд., испр. и доп. — М. : Флинта, 2007. -175 с.

60. Мигирин В. Н. О некоторых случаях образования местоименных выражений / В. Н. Мигирин // Известия Крымского педагогического ин-та им. М.В. Фрунзе. Симферополь : Крымиздат, 1957. - Т. XIV. -С. 303-319.

61. Мигирин В.Н. Язык как система категорий отображения /

62. B. Н. Мигирин Кишинев : Штиинца, 1973. - 237 с.

63. Милославский И. Г. Морфологические категории современного русского языка / И. Г. Милославский. М. : Просвещение, 1981. -254 с.

64. Милославский И. Г. Являются ли местоимения частью речи в русском языке? / И. Г. Милославский // Вопросы русского языкознания. — М., 1980.-Вып. З.-С. 80-89.

65. Молотков А. И. Трудные случаи лексико-грамматической характеристики слов это и то в русском языке / А. И. Молотков // Вопросы грамматики: сб. ст. к 75-летию акад. И. И. Мещанинова. М. -Л. : Изд-во АН СССР, 1960. - С. 345-361.

66. Николаева Т. М. От звука к тексту / Т. М. Николаева. М. : Языки русской культуры, 2000. - 679 с.

67. Оганесова Р. Д. Роль местоимений в образовании подчинительных союзов / Р. Д. Оганесова // Известия Академии наук СССР. 1964. -Вып. 6.-Т. 23.-С. 502-509.

68. Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка: 80 000 сл. и фразеол. выражений / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. 4-е изд., доп. - М. : Азбуковник, 2000. - 939 с.

69. Осипов П. И. Системность лексики и степень специфичности слов / П. И. Осипов // Вопросы лексикологии, лексикографии и прикладной лингвистики. Лингвистические исследования 1976 г. М : Изд-во АН СССР 1976.-С. 148-160.

70. Откупщикова М. И. Местоимения современного русского языка в структурно-семантическом аспекте: учеб. пособие / М. И. Откупщикова,- Л. : Изд-во ЛГУ, 1984. 88 с.

71. Откупщикова М. И. Общая парадигматика в морфологии: учеб. пособие / М. И. Откупщикова. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1995. - 90 с.

72. Падучева Е. В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью: референц. аспекты семантики местоимений / Е. В. Падучева. М. : Наука, 1985. - 272 с.

73. Падучева Е. В. Дейксис: общетеоретические и прагматические аспекты / Е. В. Падучева, С. А. Крылов // Языковая деятельность в аспектелингвистической прагматики: сб. обзоров. М. : ИНИОН, 1984. -С. 25-96.

74. Падучева Е. В. Модальность сквозь призму дейксиса / Е. В. Падучева // Традиционное и новое в русской грамматике: сб. статей памяти В. А. Белошапковой. М. : Индрик, 2001. - 184-197 с.

75. Падучева Е. В. О семантике синтаксиса: материалы к трансформационной грамматике русского языка / Е. В. Падучева. 2-е изд., испр. и доп. - М. : КомКнига, 2007. - 293 с.

76. Падучева Е. В. Референциальные аспекты высказывания: (семантика и синтаксис местоименных слов): Автореф. дис. . .д-ра филол. наук / М., 1982.-43 с.

77. Папенкова Т. А. Текстуальное функционирование местоимений в современном русском языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук / Т. А. Папенкова Л., 1973. - 25 с.

78. Петрова О. В. Местоимения в системе функционально-семантических классов слов / О. В. Петрова. Воронеж : Изд-во Воронеж, ун-та, 1989.- 159 с.

79. Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении / А. М Пешковский, 8-е изд., доп. - М. : Языки славянской культуры, 2001.-544 с.

80. Покусаенко В. К. Переходные конструкции в области сложного и простого предложения / В. К. Покусаенко. Ростов : Изд-во Ростовского ун-та, 1983. - 144 с.

81. Поройкова Н. И. История местоименных вопросительных предложений в древнерусском языке (по памятникам XI-XVII вв.): Автореф. дис. канд. филол. наук / Н. И. Поройкова JL, 1965. - 21 с.

82. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике: в 4 т. / А. А. Потебня. М. : Просвещение, 1988. - Т. 4. - 319 с.

83. Потебня А. А. Собрание трудов. Мысль и язык / А. А. Потебня. М. : Лабиринт, 1999.-300с.83